Формирование централизованной власти в Иране у Аршакидов и Сасанидов (III в. до н.э. – III в. н.э.)

Формирование централизованной власти в Иране у Аршакидов и Сасанидов (III в. до н.э. – III в. н.э.)

Формирование централизованной власти в Иране у Аршакидов и Сасанидов (III в. до н.э. - III в. н.э.)

Введение

царский власть парфянский сасанид

Актуальность исследования. Проблемы политики, государства и власти существуют издавна, и по сей день, над ними «ломают копья» множество исследователей. В современной исторической науке не угасает интерес к процессу формирования централизованной власти в государстве, что связано с нарастающей тенденцией к демократизации общества и усилением в связи с этим сепаратистских сил на национальных окраинах. Свое право на самоопределение в XXI в. самыми разными способами отстаивают азербайджанцы в Иране, сикхи в Пенджабе, курды в Ираке, Иране и Турции, ирландцы в Великобритании, баски в Испании, корсиканцы во Франции. Однако наиболее остро этот вопрос стоит на Востоке, в котором заметную роль продолжают играть традиции и обычаи. Историки и политологи обращают внимание, что ведущие к сепаратизму национальные и религиозные конфликты чаще всего вспыхивают в тот момент, когда общее социально-экономическое положение в стране резко меняется к худшему и наступает период политической нестабильности. Довольно редко сепаратистские силы добиваются конечных целей, удовлетворяясь только предоставленной автономией. После любых попыток к самоопределению, даже после удачных, центральные власти всячески препятствуют новому появлению независимых государственных образований. В связи с этим наиболее актуален вопрос о характере взаимоотношений между центром и национальными окраинами, о порядке выстраивания конструктивных отношений между ними.

Безусловно, формирование централизованной власти в государстве - процесс длительный и сложный. С одной стороны, только сильная государственная власть может преодолеть те негативные процессы, которые ставят человечество под угрозу экономического краха, социальной и правовой незащищенности, безработицы, роста преступности и национальных конфликтов. С другой стороны, общество всеми силами старается предотвратить процесс централизации государственного управления, опасаясь наступления властей на права и свободы. Отсюда возникает вопрос о степени централизации, позволяющей выстроить правильную линию воздействия центра на окраины. Поэтому сегодня изучение наиболее адекватной степени централизации государственной власти и создание на этой основе оптимальной управленческой системы видится актуальной задачей. Для рационального диалога между ветвями власти необходимо всестороннее изучение тех аспектов, которые влияют на централизацию управления. Любой антрополог, который знаком с работами современных политологов, «может найти очень много общего в механизмах формирования традиционных и современных политических институтов».

Новая научная дисциплина политическая антропология, в русле которой написано магистерское исследование, помогает понять, что современная политика своими корнями уходит в прошлое, в котором можно проследить определенные формы социальности. Исследование темы формирования централизованной власти в русле методологического направления «имеет большое значение для понимания политических процессов в современных обществах, которые находятся на пути построения демократической системы правления».

Ярким примером переходного периода в истории стран Востока является начало III в. н.э. - упадок государства Аршакидов в Иране и восстание Ардашира из династии Сасанидов в провинции Парс, древней родины Ахеменидов, а также главного религиозного и этнического центра иранцев. Изучение и анализ инструментариев власти ранних Сасанидов позволяет понять те причины, которые в конечном итоге способствовали формированию централизованного управления в Иране. Одним из важных компонентов централизованной власти в Исламской республике Иран принято считать идеологию - опору на ислам шиитского толка. А ведь в свое время Сасаниды опирались на религию как инструмент объединения иранцев в одно государство, провозгласив зороастризм государственной религией. Это наглядно доказывает актуальность изучения политических процессов в совершенно новом методологическом направлении.

Объектом исследования являются политические процессы в Иране, связанные с распадом государства Аршакидов и становлением державы Сасанидов.

Предмет исследования - формирование централизованной власти в Иране у Аршакидов и ранних Сасанидов.

Цель работы - выявить особенности формирования властных отношений на пути к централизации управления в Иране у Аршакидов и Сасанидов.

Достижению поставленной в работе цели будет способствовать решение следующих задач:

-определить характерные черты политических процессов в Парфянском царстве, приведших к государственному кризису власти, и рассмотреть способы его разрешения правящей династией Аршакидов;

-выявить особенности парфянского государственного строя, изучая характер властных отношений при Аршакидах;

-выяснить значение становления нового государства Сасанидов в Иране, а также показать роль личности Ардашира в этом процессе;

-проанализировать те механизмы управления, которые способствовали формированию централизованной власти у ранних Сасанидов и показать факторы, повлиявшие на этот процесс;

-доказать возможность проведения аналогии между концепциями царской власти в древнем и раннесредневеком Иране;

-рассмотреть истоки различных символов и атрибутов власти в Иране, исследовать их семантику с точки зрения функционального содержания.

Данное исследование охватывает следующие хронологические рамки: III в. до н.э. - III в. н.э. Выбор верхней границы объясняется образованием государства Аршакидов. Выбор нижней границы обусловлен распадом

Парфянского царства и возникновением державы Сасанидов.

Географические рамки настоящего исследования - исторические границы Ирана в правление Аршакидов (Мидия Атропатена, Мидия, часть Месопотамии, Вавилония, Харакена, Парс, Кармания, Элимаида, Гиркания, Хоарена, Парфиена, Арейя, Сакастан, Маргиана). К провинции Парс Ардаширом I из династии Сасанидов были присоединены область Исфахана, Керман, Хузистан, Мидия, Сакастан, Хорасан, Атропатена, значительная часть Армении, Маргиана, Систан и Мекран. Граница государства доходила до низовий Аму-Дарьи, где находились области Хорезма. На востоке пределом была долина реки Кабула. При Шапуре I в состав Ирана вошли Гилян, области Бактрии, Согдианы и Шаша (современный Ташкент).

Методологическая основа исследования. Диссертационная работа написана в русле политической антропологии, которая является междисциплинарной областью исследования. Она стремится основать науку о политическом, рассматривая человека в форме homo politicus и исследуя общие свойства всех политических организаций, признанных в их историческом и географическом различиях1. Методы политической антропологии характеризуются инструментами, к которым они прибегают, а также проблемами, к которым они прилагаются2.

Функциональный подход знакомит с политическими институтами (так, с аппаратом царской власти в Иране). Задача метода состоит в том, чтобы определить набор социальных институтов, обладающих теми или иными функциями, которые изменяются в процессе исторической динамики. Эта задача позволит понять роль зороастрийского жречества в деятельности ранних Сасанидов.

Типологический подход продолжает предыдущий и имеет в виду определение типов политических систем, классификацию форм политической жизни: от систем с минимальным управлением (у Аршакидов) до систем с четко структурированным государством (Сасаниды).

Тенденции к формированию централизованной власти в Иране проявляются в деятельности ранних Сасанидов, предшественниками которых были Аршакиды. Чтобы рассмотреть этапы централизации управления, необходимо сравнить характер властных отношений у двух правящих династий, в чем поможет сравнительно-исторический метод, в результате которого можно будет выделить как общие, так и специфические черты этих отношений.

Сравнительный метод основан на том, чтобы выявить устойчивые связи внутри системы, которые обеспечивают сохранение ее основных свойств. Такими устойчивыми связями явились взаимоотношения между Сасанидами и зороастрийским духовенством.

Также политическую антропологию называют наукой о «человеке политическом» как о «субъекте политического творчества, его возможностях, границах, специфике его воздействия на социальную и духовную среду общества». В связи с этим особенно актуально применение биографического метода исследования, которое позволит по новому взглянуть на процесс формирования централизации управления в Иране и определить роль личности царя Ардашира, который, по словам М. Бойс, «был не только гениальным военачальником, но и человеком большой проницательности и государственного ума, равно готовым прибегнуть и к мирным средствам, и к военной силе для того, чтобы упрочить свою власть и создать новую Персидскую империю».

Источниковая база. Структура источниковой базы отражает специфику исследуемой темы и особенности исследовательских задач.

К письменным источникам можно отнести античную традицию, которая описывает политические процессы, происходящие в Парфянском царстве: проблема возникновения государства Аршакидов, характер властных отношений, войны с Римом, династические распри. Главным источником по изучению парфяно-римских войн являются «Сравнительные жизнеописания» Плутарха (I-II вв. н.э.) - древнегреческого писателя и философа, родившегося в Беотии. Биография Красса повествует о неудачном походе римского полководца на Парфянское царство.

В античных источниках существуют несколько противоречащих другу точек зрения относительно проблемы возникновения государства Аршакидов. Юстин (III в. н.э.) в «Истории Филиппа» (XLI. 1. 1) пишет о парнах как о кочевниках, появившихся из Скифии и завоевавших Парфиену. Страбон (I в. н.э.) в «Географии» (XI. 9. 2-3) указывает, что Аршак был скифом, который в союзе с парнами, жившими по реке Оху, завоевал Парфиену. По версии Арриана (I-II вв. н.э.) в «Походе Александра» (III. 28. 8. 10) и Квинта Курция Руфа (I в. до н.э.) в «Истории Александра Македонского» (VIII. 1. 8), Аршак вместе со своим братом Тиридатом был представителем местной иранской знати, которая вместе с пятью членами других знатных родов подняли мятеж против притеснявшего их селевкидского сатрапа.

Древнегреческий путешественник-исследователь Исидор Харакский (I в. н.э.) дал описание двух главных царских дорог, соединявших различные районы в Парфии. Существует мнение, что «Парфянские стоянки» были написаны для одного из римских полководцев при подготовке к очередной войне с Аршакидами.

Греческий историк Геродиан (II-III вв. н.э.), автор «Римской истории», дает сведения о войне Ардашира Папакана с римским императором Александром Севером. Следует также перечислить других античных авторов, которые, так или иначе, касаются вопросов истории Парфии: Диодор Сицилийский (I в. до н.э.) «Историческая библиотека», Аппиан (I-II вв. н.э.) «Гражданские войны», Тацит (I-II в. н.э.) «Анналы», Кассий Дион (II-III вв. н.э.) «Римская история», Плиний (I в. н.э.) «Естественная история», Полибий (III-II вв. до н.э.) «Всеобщая история».

Византийский поэт и историк Агафий Миринейский (VI в.) в своем произведении «О царствовании Юстиниана» рассказывает о военных действиях между Византией и Персией. Также он излагает весьма интересную версию о происхождении основателя династии Сасанидов Ардашира Папакана. Зосим (V в.) в «Новой истории» говорит о судьбе римкого императора Валериана. О взаимоотношениях между иудеями и Аршакидами повествует историк Иосиф Флавий (I в. н.э.) в «Иудейских древностях». О деятельности ранних Сасанидов рассказывает сирийская хроника, составленная в области Арбелы.

Взаимоотношения армянского народа с персами представлены в трудах армянских авторов Мовсеса Хоренаци (V в.) «История Армении», а также Агафангелоса (IV-V) «История обращения армян в христианскую веру».

Интересные сведения о политической истории ранних Сасанидов можно найти у арабских авторов. Исламский историк и богослов ат-Табари (IX-X вв.) рассказывает об этапах становления государства Сасанидов, объясняя происхождение иранской династии. Другие сведения об истории раннесредневекового Ирана можно найти в произведениях аль Масуди (IX-X вв.) «Золотые луга», а также Ибн Исфандияр (IX-X вв.) «Тарих-и Табаристан».

К собственно иранским источникам необходимо отнести, прежде всего, «Книгу деяний Ардашира Папакана» - главный труд по истории образования государства Сасанидов. Главным героем «Карнамака» является Ардашир I (226 - 240), который нанес поражение Аршакиду Артабану V. В произведении рассказывается о детстве Ардашира, его борьба за власть, восшествие на престол. Рассказом о его сыне Шапуре I (240 - 272) и Ормазде I (213 - 224) заканчивается повествование. Несмотря на то, что - главные герои исторические лица и исторический факт - борьба Ардашира с Артабаном, изложение истории сасанидского шахиншаха «является легендарным, многие сюжетные линии не имеют исторического стержня и представляют скорее переработку эпических сказаний».

Древнейшей религией на территории Ирана является зороастризм, который принял свой государственный статус при Сасанидах, поэтому важно учитывать сведения зороастрийских источников, главным из которых является Авеста - свод священных книг. До нас дошла только ¼ первоначального содержания Авесты. Старейшая рукопись священной книги датируется 1288 г. Впервые Европа познакомилась с Авестой только в XVIII в., когда французский востоковед Анкетиль-Дюперрон побывал в индийском штате Гуджарат, в котором проживают потомки иранских зороастрийцев парсы. Здесь ученый познакомился с их обычаями и традициями, научился читать сохранившиеся тексты священного писания. Анкетиль-Дюперрон купил несколько частей Авесты, вернулся домой во Францию и сделал перевод в 1771 г. Академик В.В. Бартольд назовет этот перевод важнейшим событием в изучении древнего Ирана. Дошедшая до наших дней Авеста включает разные по смыслу и размерам разделы, основные из которых - книги: «Ясна» (жертвоприношение, молитва); «Яшты» - (гимны божествам);

«Видевдат» (закон против злых духов, дэвов). В «Ясну» также входят 17 Гат (песен или священных гимнов, сочиненных самим пророком Заратуштрой). Гаты считаются наиболее древней частью Авесты. В целом сохранившаяся Авеста по размерам в 3-4 раза меньше той, которая была кодифицирована еще при Сасанидах. «Помимо Гат Заратуштры и примыкающей к ним по времени и языку Ясны семи глав, другую часть свода в науке называют Младшей Авестой, язык которой близок к западноиранским, но имеет восточноиранские особенности, выраженные в Гатах». Одной из наиболее ценных частей Авесты является «Видевдат» (букв. «кодекс против демонов»). Состоит из диалогов между Заратуштрой и Ахура Маздой, содержит предписания о поддержании ритуальной чистоты, об искуплении грехов и различные культовые указания. «Видевдат» состоит из 22 глав («фрагард» или «фаргар»). В священном писании говорится о религиозной деятельности первого сасанидского царя Ардашира I.

Пехлевийские (среднеперсидские источники) источники написаны на среднеперсидском языке (пехлеви). В них отражается религиозная ситуация в период правления сасанидской династии (226 - 651 гг. н.э.), и даже позднее, в VIII-X вв. К наиболее важным среднеперсидским источникам можно отнести следующие сочинения: «Денкард» («Деяние веры») - самое большое из сохранившихся сочинений, это энциклопедия позднезороастрийского знания, которая восходит к IX-X вв., здесь содержится перевод авестийских сочинений, содержатся также теологические положения, связанные с защитой от ислама. Другие пехлевийские сочинения: «Бундахишн» (XI в.) («Сотворение Основы», «Мироздание») - дошел до нас в двух версиях: в иранской («Большой Бундахишн») и индийской.; «Избранные писания Задспрама Джуван-Джамана» (IX в.); «Дадистан-и Дениг» (IX в.) («Рассуждения о вере», «Религиозные установления».

Также религиозная деятельность Ардашира отражается в «Письме Тансара» - социально-политический трактат, составленный между 557 - 570 гг. Письмо является ответом религиозного проповедника Тансара на претензии бывшего вассала Аршакидов, некого Гушнаспа. Верховный жрец «отвечает на многочисленные полные сомнений вопросы и опровергает одно за другим критические замечания, высказанные северным правителем».

Одно из центральных мест в политической антропологии занимает изучение образа власти, которое включает в себя анализ государственной символики и атрибутов, «при помощи которых власть являла себя подданным». В связи с этим особой актуален анализ парфянских и сасанидских монет, ведь нумизматика включает в себя символы, знаки и образы власти.

Политические процессы в Иране нашли свое отражение в памятниках материальной культуры, к которым можно отнести, прежде всего, наскальные рельефы, имеющие характер официальных актов.

Степень изученности темы. Тема данного исследования представлена в отечественной и зарубежной историографии. Следует указать, что аспекты, которые рассматриваются в диссертации, являются частью общих трудов, посвященных истории Ирана.

В отечественной историографии ведущим исследователем по истории Парфии является Г.А. Кошеленко - советский и российский археолог, главными работами которого являются «Культура Парфии» и «Родина парфян». В многочисленных статьях Геннадия Андреевича можно найти анализ механизмов управления у Аршакидов, характер властных отношений между правящей династией и вассальными княжествами. Вклад историка в развитие отечественной исторической науки является неоценимым.

Начиная с 1948 г. по 1950 г. под руководством М.Е. Массона были проведены раскопки на городищах Новая и Старая Ниса, расположенных недалеко от Ашхабада, одной из столиц государства Аршакидов. Было найдено несколько писем арамейского происхождения. Советский и российский иранист-востоковед И.М. Дьяконов и его брат историк-иранист М.М. Дьяконов, а также иранист-лингвист В.А. Лившиц понимали эти документы как парфянские. И.М. Дьяконов и В.А. Лившиц опубликовали несколько выбранных документов из Нисы. В своих произведениях исследователи также дают анализ политическим событиям истории Парфянского царства. Так, например, в «Истории Ирана» М.М. Дьяконова одна из глав посвящена особенностям парфянского государственного строя, также в книге повествуется история государства Сасанидов.

Другим выдающимся отечественным исследователем является ученый - востоковед, иранист - В.Г. Луконин, главные произведения которого посвящены культуре древнего и раннесредневекового Ирана. Следует перечислить основные труды Владимира Григорьевича, которые были использованы в решении проблемного поля диссертационного исследования:

«Иран в эпоху первых Сасанидов», «Культура Сасанидского Ирана»,

«Искусство Древнего Ирана», «Древний и раннесредневековый Иран». В.Г. Луконин раскрывает характер властных отношений в Иране на каждом этапе историческом этапе его развития. Исследования в сфере культуры помогают понять символику Ирана.

Общие сведения об истории Ирана изложены в трудах М.С. Иванова, В.В. Струве, Э.А. Грантовского. Городам Ирана в раннее средневековье посвящены работы Н.В. Пигулевской4.

Американский иранист Ричард Фрай в «Наследии Ирана» 5 отразил весь комплекс вопросов об истории древнего государства, включая политические процессы и механизмы управления при Аршакидах и Сасанидах.

Среди современных исследований наиболее популярной в отечественной историографии признается работа С.Б. Дашкова «Цари царей Сасаниды». В своем исследовании автор дает подробную характеристику деятельности каждого из царей. Книга также сопровождается богатым иллюстративным материалом, особенно актуальным в изучении символики Ирана.

Военные аспекты деятельности Сасанидов, а также символы и образы власти в Иране рассмотрены в работах современного исследователя В.А. Дмитриева. Историк иранского происхождения Фаррох Каве в своем исследовании «Персы: армия великих царей» излагает подлинную историю военного искусства Древней Персии. Е.Б. Мирзоев повествует о деятельности второго сасанидского царя Шапура I. Отдельные главы его работы «Шапур I. Триумф над Римом» посвящены анализу наскальных рельефов, высеченных в честь побед шахиншаха над римскими императорами. Истории державы Сасанидов посвящены работы М. Мочалова, Д. Полежаева, а также А.И. Колесникова.

Современная зарубежная историография представлена в трудах Ф. Гьюиза, М. Колледжа, А. Олмстеда, Н.К. Дибвойза, Жана-Поля Ру.

Серия «Iranica» рассказывает о современном Иране во всех проявлениях его общественной жизни. Одна из таких книг - «Краткая история Ирана» Ризы Шабани рассматривает такие вопросы как парфянский и сасанидский государственный строй, этикет, церемонии и ритуалы при дворе персидского царя.

Крупным исследователем зороастризма, государственной религии Сасанидов, является уже упомянутая выше Мэри Бойс. Профессор Лондонского университета, ведущий специалист по истории и культуре Ирана. Отечественные читатели еще в ХХ в. познакомились с монографией М. Бойс «Зороастрийцы. Верования и обычаи», которая переиздавалась несколько раз. В работе объясняется исключительная роль зороастрийского жречества в идеологическом обосновании власти новой династии Сасанидов.

Для анализа исследования очень важно знать определение тех или иных сложных понятий из истории Ирана и зороастризма. В связи с этим очень ценным представляется «Пехлевийский словарь зороастрийских термином, мифических персонажей и мифологических символов» О.М. Чунаковой.

Научная новизна исследования. Новизна и значимость данного исследования заключаются в том, что впервые на базе глубокого анализа источников предпринята попытка рассмотреть формирование централизованной власти в древнем и раннесредневековом Иране в русле политической антропологии, которая позволила бы всесторонне проанализировать становление, развитие и характер властных отношений в государстве.

Широта диапазона политической антропологии позволяет по новому взглянуть на особенности формирования централизованной власти: сделать анализ тех политических процессов в Иране, которые являлись главными; выявить наиболее оптимальные механизмы управления в формировании единого государственного образования, как это делали Сасаниды, провозгласив себя шахиншахами «Ирана и не Ирана».

В современное время в политической антропологии можно видеть тенденции к изучению роли человека в политике и политическом, отсюда возникает вопрос о роли личности в формировании централизации управления. Поэтому можно по новому взглянуть на тему исследования и показать роль личности Ардашира I и его наследника Шапура I, деятельность которых явилась тем самым фундаментом, на котором будет создано сильное и централизованное государство в Иране.

Изучение символов и атрибутов власти в направленном русле позволит выявить особенности идеологического воздействия со стороны власти на общество.

Положения, выносимые на защиту.

1.В III в. до н.э. на территории Ирана возникло Парфянское царство. Некогда могущественное государство Аршакидов, которое оспаривало у Рима гегемонию на Ближнем Востоке, к III в. н.э. находилось на краю полного распада и гибели. Правящая династия к тому времени была уже бессильна. Характерными чертами политических процессов, приведших к государственному кризису власти, являются: междоусобные войны и непрекращавшиеся династические распри, сопровождавшиеся братоубийством и отцеубийством, рост местного сепаратизма, изнурительные войны с Римом, истощавшие силы государства, а также набеги алан. Трудно говорить о каких-либо способов разрешения кризиса власти со стороны правящего рода Аршакидов, за исключением единичных случаев подавления власти вассальных князей. Они стремились проводить политику замены местных династий представителями аршакидского дома. Победы над Римом не сопровождались дальнейшим захватом территорий и усилением власти на местах. Ситуация в Парфянском царстве стабилизировалась лишь на время, действия, которые предпринимали Аршакиды, казались полумерой. В конечном итоге государство погибнет от сложных внутриполитических процессов, а также от внешних ударов.

2.Государственный строй Аршакидов базировался на взаимодействии трех традиций: наследия империи Ахеменидов, принципов эллинистической государственности Селевкидов, а также обычаев и родовых установлений парнского кочевого союза. Власть царя являлась достоянием рода Аршакидов, особого порядка престолонаследия не имелось. Также царская власть ограничивалась наличием двух советов. Заметную роль в парфянском государственном аппарате играла знать, которая смещала царей, отправляла посольство в Римскую империю и вела себя достаточно независимо в отношении центра. Можно видеть, что парфянский царь в своих действиях вынужден был заигрывать со знатью. Организация управления на завоеванных территориях обусловливалась сохранением деления на сатрапии, сохранением местного законодательства, а также сохранением прав эллинистических городов. Характер властных отношений между центральной властью и зависимыми князьями был сложным и противоречивым: вассальные цари чеканили собственную монету, проводили самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику. Единство в Парфянском царстве на протяжении шести веков существования достигалось, прежде всего, за счет военной силы (правление каждого Аршакида можно характеризовать войной с Римом или кочевниками), а также контроля над путями международной торговли. Можно прийти к выводу о военном характере власти Аршакидов, правители которых постоянно были заняты войнами.

3.В III в. н.э. на территории Ирана в провинции Парс - родине Ахеменидов вспыхнуло восстание под руководством талантливого полководца Ардашира Папакана, который нанес поражение последнему парфянскому царю Артабану V и стал основателем новой династии. Значение образования нового государства заключалось в том, что при Сасанидах снова произошло объединение персоязычных областей в единое государство, как это было при Ахеменидах. Одной из причин возвышения династии Сасанидов стала деятельность первого царя Ардашира I, ум, сила, энергичность и решительность которого смогли собрать вокруг Персиды разрозненные земли Аршакидов. Ардашир опирался на все слои знати: персидская знать, знатные парфянские роды, а также признавшие его верховенство местные правители и зороастрийское духовенство. При нем и его не менее талантливом сыне Шапуре I Иран превратится в сильное и сплоченное государство на Переднем Востоке.

4.В деятельности ранних Сасанидов можно видеть тенденции к формированию централизованной власти. Окончательно процесс централизации в Иране будет завершен в V-VI вв. Однако государственный аппарат будет построен на деятельности Ардашира и его наследника Шапура. К основным факторам, повлиявшим на формирование централизованной власти в Иране можно отнести упадок Парфянского царства, объединение вокруг Парса бывших земель Ахеменидов, опора Ардашира во всех слоях знати, а также среди зороастрийского духовенства, усиление личной власти первых двух правителей, а также успешное начало решительных войн с Римом. Формированию централизованной власти у ранних Сасанидов способствовали: зороастрийская церковь, которая дала идеологическое обоснование власти царя и стала его надежной опорой; созданный государственный аппарат, который опирался на сильную царскую власть; институт шахрабов, позволивший установить контроль в вассальных территориях со стороны центральной администрации; разрастающийся бюрократический аппарат, подчиненный царю царей.

5.Характер царской власти в древнем и раннесредневековом Иране рассматривается через взаимодействие следующих элементов: концепция власти царя, характер престолонаследия, а также идеология царской власти. В концепции царской власти в Иране можно видеть аналогию: она рассматривается в представлении ираноязычных народов о личности царя как божества и помощника Ахура Мазды в борьбе со злыми силами и Ахриманом. Определенного характера престолонаследия в Иране не было, царская власть являлась прерогативой правящей династии (Аршакидов или Сасанидов). Однако не стоит забывать о практике братоубийства и отцеубийства у Аршакидов. Идеология царской власти выражалась в ее божественном происхождении, а также обожествлении предков царствующего рода. И парфянская и сасанидская концепция царской власти в своей основе имели один и тот же пример, который восходил к Ахеменидам.

6.Основными атрибутами власти в Иране являются корона, лук, трон, скипетр, платье и украшения, а также венец власти. Эти атрибуты относятся ко времени, начиная от Ахеменидов и заканчивая Сасанидами. Парфянским символом власти является изображение так называемого парфянского лучника на реверсе монет Аршакидов, который связан с кочевническим прошлым династии. Символы и атрибуты при Сасанидах подчеркивали божественное происхождение власти: в наскальных рельефах можно видеть запоминающуюся картину получения венца-власти верховным зороастрийским божеством Ахура Маздой. Изображения на монетах Ардашира I и Шапура I (храмы, алтарь огня, астральные знаки) богаты символикой зороастризма и объяснялись особенностями религии «огнепоклонников». Памятники материальной культуры наглядно показывают также сакральный характер царской власти.

1. Государственная власть в Иране при Аршакидах

1.1 Политический процесс в Парфянском царстве: возникновение проблемы и ее решение

Территория Ирана, на которой возникали крупнейшие государства Древности, является обширным нагорьем, а центральную часть составляют пустыни; «лишь вдоль окружающих нагорье горных хребтов располагаются оазисы, орошаемые небольшими речками и ручьями, благоприятные для земледелия». «С запада и юго-востока нагорье ограждают Загрос и Южно- Иранские горы, на склонах которых в древности зеленели леса» 2.

Крупным государственным образованием на данной территории являлась знаменитая Персидская держава Ахеменидов, которую основал Кир Великий, завоевав Мидию и Лидию около 559 и 547 гг. до н.э. 3 Через несколько лет в состав Персидского государства был присоединен Вавилон (538 г. до н.э.). Сын Кира, Камбиз в 525 г. до н.э. завоевал Египет. При Дарии I (правил с 521 - 486 гг. до н.э.) восточные границы государства доходили до Инда и Афганистана и западные до Европы4. О величии царей из династии Ахеменидов говорит древнейший памятник культуры - Бехистунская надпись: «Я Дарий, царь великий, царь в Персии, царь стран, сын Виштаспы, внук Аршамы, Ахеменид» (I, 1-3). Все последующие правители Персии носили титул «царь царей».

Династия Селевкидов, которая была основана одним из полководцев Александра - Селевком, захватила власть в империи. «В Вавилоне Селевк быстро справился с гарнизоном Антигона, а местные вельможи и горожане встретили его как царя: вскоре ему подчинились Мидия, Персида и Сузиана. Встречали его повсюду восторженно, так как он был добр и справедлив, теперь ему недоставало только царского звания» - рассказывает древнегреческий историк Диодор Сицилийский.

Однако спустя несколько лет после своего образования Селевкидское царство начало терять свои земли. Уже после смерти Антиоха III распад державы Селевкидов стал неизбежным. Положение в Иране в эти годы изменилось, это связано с появлением новой политической силы - парфян.

Существование Парфянского государства (от середины III в. до н.э. до 26 г. н.э.) в истории Ирана было важной эпохой. Иранские источники, восходившие к Сасанидам, не сохранили почти никаких сведений об этом периоде: «Их корни и ветви были короткими, так что никто не может утверждать, что их прошлое было славным. Я не слышал ничего, кроме их имен, и не видел их в летописях царей» - рассказывал средневековый персидский поэт Фирдоуси. Наиболее распространенный взгляд в исторической науке на период правления парфян - это представление о «темных веках» в истории Ирана. Так или иначе, все исследователи «на протяжении XIX-XX столетий единогласно признавали, что начало Аршакидского государства - очень темный период в истории Среднего Востока.

Начало истории парфян почти неизвестно, многие детали и многие даты продолжают оставаться неясными. Парфяне известны еще со времен Ахеменидов, когда они занимали территорию современной области Хорасан. Уже после смерти Александра Македонского «произошло передвижение племен в Западном Туркестане, в результате которого были уничтожены некоторые греческие форпосты в Средней Азии; Селевк I и его сын Антиох восстановили эти города и утвердили власть Селевкидов» 3. Скорее всего, как полагает Р. Фрай, среди переместившихся племен были и парны, которые положили начало Парфянскому государству. Согласно Страбону, парны - это племя, которое входило в состав конфедерации дахов, кочевавших в степях между Оксом и Каспийским морем. Дахи были тесно связаны с массагетами и другими кочевыми, оседлыми племенами Средней Азии. Во времена Александра дахи кочевали в степях между реками Оксом и Яксартом, но с конца IV в. до н.э., парны оторвавшись от остальных племен дахов, начали мигрировать в западном направлении, в сторону Каспия.

В 245 г. до н.э. сатрап Парфиены Андрагор, провозгласив себя независимым от Селевкидов, начал чеканить золотую монету со своим именем. Вслед за этим в 239 г. до н.э. бактрийский наместник Диодот провозгласил себя царем и основал независимое Греко-Бактрийское царство. В такой обстановке и произошло вторжение парнов под предводительством Аршака. Около 250 г. до н.э. «парны вторглись в Нисею, расположенную в долине Атрека и ставшую впоследствии провинцией Аставеной».

Вдохновленные победой бактрийцев, парны подняли восстание против Селевкидов. Это событие произошло около 247 г. до н.э., «когда два брата Аршак и Тиридат возглавили восстание против сатрапа Антиоха II». Согласно Страбону, Аршак был бактрийцем по происхождению, и будучи недоволен сатрапом Диодотом он вторгся в Парфию, где и поднял восстание. Арриан Флавий излагает другую версию, по которой селевкидский царь оскорбил одного из братьев, после чего последние вступили в заговор с пятью людьми, убили сатрапа и подняли восстание. Сам «Аршак, вероятно, был коронован в городе Асаак (недалеко от Кучана в долине верхнего Атрека) в Астауене».

События 247 г. до н.э. стали отправной точкой в календаре Аршакидов. «Создав собственное государство, парны бросили вызов селевкидским правителям, владыкам огромной державы, простиравшейся от Сирии до Средней Азии». Далее, в 239 г. до н.э. парны ворвались в Парфиену, разгромили там Андрагора и через год захватили эту область, которая была населена родственными парнам оседлыми племенами парфянами. А впоследствии парфяне и парны слились. В 235 г. до н.э. Аршак завоевал Гирканию и Комисену. Когда в 232 - 231 гг. до н.э. сирийская армия вошла в Восточный Иран, бактрийский царь Диодот II и Аршак заключили союз. Когда армия Cелевка II вошла в парфянские владения, она «понесла некоторый урон в результате внезапных атак быстрых конных отрядов парнов в привычной для них степной обстановке; с запада тем временем пришли неблагоприятные вести о династических распрях, и Селевк вынужден был спешно покинуть восточные границы и отправиться с войском в Антиохию». Но перед отъездом Селевк II во время переговоров с Аршаком на вассальных правах признал его правителем Гиркании и Парфии. Скорее всего, Селевк рассчитывал вернуться и разделаться с ним.

Период отсутствия Селевка II был использован Аршаком для усиления своих позиций: в Апаварктикене была построена крепость Дара. Центром нового государственного образования стала Парфиена, здесь «в городе Нисе вплоть до I в. н.э. находились родовые усыпальницы его преемников, царей Аршакидской династии» 2. Город Гекатомпил стал столицей государства.

Аршак, именем которого была названа вся династия царей Парфии, скончался приблизительно в 217 г. до н.э. Преемник Аршака, Артабан I, «как и все последующие цари этой династии, носил наряду со своим именем также и имя основателя династии, бывшее, возможно, родовым именем» 3. Следующий парфянский царь - Фриапатий, правил около 15 лет4. Наследниками Фраапатия были его сыновья: сначала Фраат I, который воевал с горцами Эльбруса, и Митридат I, с именем которого связано могущество Парфянского царства. К концу правления Митридата I Парфянское царство охватывало «почти весь Иран и всю Месопотамию; парфяне вышли на Евфрат».

После того, как Двуречье оказалось в руках парфян, конфликты с Западом стали неизбежными. Сирийский царь Антиох VII «трижды разбил парфянское войско, имевшее подкрепления из сакских наемников, занял Селевкию и Вавилонскую сатрапию, зиму провел в Экбатане, но был изгнан Фраатом II, сыном Митридата». Тем временем «северо-восточную границу Парфии перешли саки, войска Фраата были разбиты, сам он пал на бранном поле в 129 г. до н.э.» 1 Дядя Фраата Артабан правил в 128 - 123 гг. до н.э., погиб от кочевников, которые захватили Арию и Дрангиану.

Безусловно, под ударами кочевников Парфянское государство ослабевало. В конечном итоге Парфянское царство в 20-е гг. II в. до н.э. оказывается на краю гибели.

Только успешным решением назревших проблем, возможно, было бы обеспечить существование Парфянского царства. Положение стабилизировалось в правление Митридата II (123 - 87 гг. до н.э.). Основным направлением в первые годы правления Митридата были западные территории: парфяне смогли остановить продвижение вассальной Мисены (Харакены), над ней был установлен контроль. Греческие города были относительно спокойны: лишенные поддержки со стороны Сирии они не могли противодействовать политике Аршакидов. На определенный срок удалось решить греческую проблему. Парфяне получили возможность распространения своей власти на районы Месопотамии, оставшиеся под контролем Селевкидов. Именно в этот период парфяне начинают активно вмешиваться в дела Армении. Так в 94 г. до н.э. Митридат посадил на армянский престол Тиграна II, обеспечив себе влияние в Малой Азии и Закавказье. Иосиф Флавий утверждает, что Митридат вмешивался в дела Селевкидского царства, которое сократилось до пределов Северной Сирии.

«Селевкид Деметрий III, оспаривавший у Антиоха Х престол, попал в плен к парфянам и был отправлен в качестве заложника к Митридату II».

Во время своего правления Тигран II присоединил к своим армянским владениям княжество Софену и объединил эти земли в единое государство. В 93 г. до н.э. он и понтийский царь Митридат VI Эвпатор выгнали из Каппадокии Ариобарзана, римского ставленника. На его место Тигран посадил малолетнего сына понтийского царя. В следующем году в Каппадокию прибыл Сулла, вернул Ариобарзана на престол и начал вести переговоры с парфянами. Встреча парфянского посла Оробаза и Суллы произошла на Евфрате. Точно непонятно, к какому решению пришли две стороны, но известно, что Оробаз был казнен.

Конец правления Митридата II знаменовался также внутренними осложнениями. В 91 г. до н.э. некий Готарз, который в Бисутунской скале назван «сатрапом сатрапов», получил власть в Вавилонии. Можно полагать, что Готарз был наместником в западных областях, и в то время пока Митридат воевал на Востоке, он захватил царскую власть. Спустя некоторое время Готарз был признан царем Парфии, поскольку находился с Митридатом в близком родстве.

При Митридате также была решена проблема взаимоотношений с кочевниками, было изменено направление их движения: они были отодвинуты от парфянских территорий. «Саки сели вокруг озера Хамун на землях древней Арахозии и Дрангианы» . Позднее здесь будут образованы местные государства, которые будут находиться в определенной связи с правящей династией Парфянского государства. Как утверждает М.С. Иванов, «включение саков в систему парфянской государственности способствовало даже усилению военного потенциала страны, поскольку кочевнические конные отряды стали одной из составных частей парфянской армии» 3. В покоренных территориях Митридат II сохранил ряд местных династий, что обеспечивало определенную степень лояльности местной знати в отношении Аршакидов.

Один из основных политических процессов, который происходил в истории Парфянского царства - это постоянные войны с Римом на рубеже нашей эры. Самый первый контакт между римлянами и парфянами произошел еще в 92 г. до н.э. во время встречи римского полководца Суллы и парфянского посла. Парфия не вмешивалась в отношения римлян с Понтийским царством и Арменией, она еще не осознавала той опасности, которую нес Рим.

В 69 г. до н.э. римский полководец Лукулл начал военные действия с Арменией. Парфянский царь Фраат III решил сохранить нейтралитет. Спустя три года новый римский главнокомандующий Помпей заключил с парфянами соглашение о нейтралитете. Система отношений между Римом и Парфией, созданная Помпеем, обеспечила в регионе политическое равновесие, которое базировалось на римской гегемонии. Но династический кризис в начале 50-х гг. послужил прологом к кризису в отношениях двух государств.

К тому времени в самой Парфии вспыхнули династические распри: в 58 - 57 гг. до н.э. Фраат был убит своими сыновьями. На престол вступил старший сын Митридата III, который вскоре был изгнан за жестокость, по словам римского историка Юстина, а затем бежал к римскому проконсулу Габинию. Престол перешел к его младшему брату Ороду II. Габиний по приказу Помпея торопился в Египет для содействия другому изгнаннику Птолемею XI. Митридат III, оказавшись без помощи римлян, вытеснил своего младшего брата из Двуречья и Вавилонии, но полководец Орода II - Сурен изгнал Митридата III из Селевкии, а затем осадил его в Вавилоне и вынудил сдаться. Ород дал приказ казнить брата.

Тем временем, весной 55 г. до н.э., на одном из совещаний триумвиров в Луке был решен вопрос о парфянском походе Красса, одного из триумвиров, избранным консулом на один год. Сама война с Парфией была непопулярной в Риме, но она нужна была для Красса, чтобы добиться личных успехов на фоне возрастающей славы Юлия Цезаря - покорителя Галлии и Помпея - завоевателя Переднего Востока.

Весной 54 г. до н.э. Красс прибыл в Сирию. Зима 54 - 53 гг. до н.э. ушла на приготовление к походу. Уверенность Красса в победе была настолько велика, что не было проведено никакой разведки сил и планов противника. «Вместо этого он всю зиму вел мелкие операции в Сирии и Палестине, окончившиеся ограблением Иерусалимского храма».

Парфяне готовились к отпору. Плутарх в «Сравнительных жизнеописаниях» (биографии Красса) рассказывает о том, что перед началом кампании к Крассу прибыли парфянские послы, которые хотели узнать, является ли поход против них частным предприятием самого Красса, или же это приказ римского правительства. Послы говорили, что в первом случае парфянский царь может отпустить Красса, исходя из его возраста, а во втором случае парфяне будут беспощадно воевать. Красс ответил, что объяснит это царю в Селевкии. Тогда посол, протянув руку ладонью вверх, сказал: «скорей волосы вырастут здесь, чем ты увидишь Селевкию».

Парфянский царь Ород II был уверен, что римляне изберут путь через Армению. Поэтому взяв на себя командование парфянским войском, он вторгся в Армению, чтобы воспрепятствовать соединению армянского царя и Красса. Оборона Месопотамии была поручена Сурену.

Перейдя Евфрат у Зевгмы, Красс решил пересечь Месопотамию, следуя за отходящей парфянской армией Сурена, дабы нанести ей поражение. Четырехдневный переход римлян через пустыню очень сильно утомил римских воинов, подорвав их доверие к Крассу. «6 мая отряды достигли реки Балих, в месте, расположенном ниже города Карры (Харрана)». Узнав о том, что Сурен находится поблизости, Красс двинулся дальше, не дав легионам даже отдохнуть. В этот момент появились парфяне. Построенные в каре римляне тут же были окружены их конницей. «Конные лучники скакали на быстром аллюре вокруг каре, засыпая беззащитного противника стрелами. Первые попытки римлян контратаковать противника оказались безуспешными». Красс отдал приказ своему сыну Публию наступать на парфян силами тринадцати сотен кавалерии, пятисот лучников и восьми когорт пехоты, около четырех тысяч человек. Желая завлечь Публия в степь и оторвать его от основных сил, парфяне стали притворно отступать. Публий, не зная тактики кочевников-степняков, бросился за ними вслед. Как только он оказался вдалеке от основных сил, которые могли бы прийти ему на выручку, парфяне «бросились на неосторожного Публия и его отряд и истребили всех». Красс, узнав об опасности, грозившей его сыну, тотчас поторопился ему на помощь, но было уже слишком поздно. Парфяне атаковали до самой темноты. Красс был настолько растерян, что приказ об отступлении был дан его помощниками. Основная часть римского войска подошла к Каррам на защиту крепостных стен. «На следующий день парфяне добивали раненых, оставленных римлянами на поле боя, и уничтожали мелкие группы, блуждавшие по пустыне».

Красс решил двигаться на север во владения своего союзника Артавазда. Легат Октавий с 5 тыс. легионерами добрался до холма в районе города Синнаки, недалеко от Карр. Сурен предложил римлянам переговоры, и Красс с Октавием двинулись навстречу парфянскому военачальнику. Что было дальше - неясно. Одни говорят, что виной произошедших событий было чистое недоразумение, другие говорят, что Красс пал жертвой коварства парфян, которые специально готовили ловушку своему противнику. Так или иначе, но Красс и Октавий погибли от рук парфян, остатки римских войск разбрелись по пустыне, многие были взяты в плен и поселены затем в районе Мерва.

Парфянский царь Ород договорился с армянским царем Артаваздом и скрепил их союз династическим браком, поженив своего сына Пакора на армянской царевне. Во время праздника, когда вся компания смотрела пьесу «Вакханки» Еврипида, прибыли посыльные с головой и рукой Красса - ужасными трофеями битвы при Каррах. Плутарх пишет, что «при провозглашении победы голова Красса была брошена на сцену».

Н.К. Дибвойз замечает, что «фиаско Красса должно было поставить Парфию наравне, если не выше с Римом, в глазах людей от Средиземноморья до Инда». Земли восточнее Евфрата теперь принадлежали Парфии, и Евфрат стал границей между двумя государствами вплоть до 63 г. н.э. Свое дальнейшее продвижение парфяне не продолжили, несмотря на то, что у Кассия, который стал главнокомандующим римскими войсками в Сирии, было мало людей. И вряд ли бы Кассий получил пополнение, ведь угасающей Римской республике угрожала гражданская война.

По сведениям древнеримского историка Аппиана, парфянские отряды участвовали на стороне республиканцев в битве при Филиппах, что свидетельствует об участии парфян в римских делах, об их стремлении использоваться в своих интересах усобицу в Риме.

К 40 г. до н.э. парфяне начинают наступление на римские владения в Восточном Средиземноморье. На парфянской стороне сражался римский полководец по имени Квинт Лабиен. Парфянами была захвачена большая часть Малой Азии, их войска проникали до Ионии, Сирия находилась в руках парфян. Посланный Антонием полководец Вентидий нанес парфянам ряд поражений. Разгромив парфян и Лабиена в Малой Азии, римляне восстановили свои позиции в Сирии. У города Гиндары в 38 г. до н.э. были разгромлены парфянские силы, собранные для нового вторжения в Сирию. Следствием поражения в битве при Гиндаре стал внутриполитический кризис в Парфянском государстве: престарелый царь Ород погиб от руки собственного сына Фраата IV, который расправился с ним и со своими братьями с необыкновенной жестокостью. Источники сообщают о многочисленных казнях, о ненависти к Фраату IV со стороны знати, о том, что часть из них бежала к римлянам.

Приход к власти Октавиана Августа знаменовал собой новую страницу в истории парфяно-римских отношений: постоянная агрессия сменилась стремлением к миру. Политика Августа была выгодной как Риму, у которого не было сил для проведения широких завоеваний на Востоке, так и Парфии, ибо как показали предшествующие события, оказалось невозможным прочное завоевание восточных областей Рима.

Тем временем внутриполитический кризис в самой Парфии продолжался: Фраат IV отправил своих сыновей в Рим чуть ли не в качестве заложников. В это время в Вавилонии вспыхнуло восстание, и по просьбе восставших Август направил в Парфию Вонона - одного из сыновей Фраата. В 6 г. н.э. Вонона провозгласили «царем царей». Однако «проримская политика Вонона вызвала консолидацию всех патриотических сил, и вскоре против него выступил Артабан, сын наместника Гиркании и Кармании (по матери Аршакид), связанный с кочевниками северо-восточных районов Парфии».

Рассматривая политический процесс в Парфянском царстве можно видеть, как шаг за шагом внутриполитический кризис становится главной проблемой в государстве. Междоусобные войны, сопровождавшиеся отцеубийством и братоубийством, а также стремление к независимости со стороны вассальных земель становятся повседневным делом в Парфии.

Безусловно, Аршакиды стремились остановить междоусобицу в своем государстве и удержать зависимые области, которые стремились к независимости. Так, например, пытаясь упрочить государственное единство, парфянский царь Артабан III стремился при возможности посадить на престолы зависимых царств представителей Аршакидского дома, лишив местные правящие династии власти. Так, была устранена местная династия в Месене, на место которой был посажен парфянин Артабаз. Брат Артабана III

Вонон был утвержден в Атропатене. Боковой ветвью династии Аршакидов были заменены династии в Персиде и в Элимаиде.

Он же пытался усилить центральную власть, пользуясь внешнеполитической стабилизацией в отношениях с Римом. Однако встретился со значительными трудностями. Иосиф Флавий рассказывает о самостоятельном государстве, которое было создано в Северной Месопотамии двумя еврейскими вождями1. Очередное столкновение с Римом, возникшее из-за постоянного яблока раздора - Армении, привело к тому, что Артабан был втянут в сложную борьбу с иберскими царями Фарасмано и Митридатом, а вскоре был подвергнут нападению и в самой Парфии. Римляне выставили против Артабана одного за другим претендента из числа парфянских царевичей, которые жили в Риме. «Борьба с иберами осложнилась вторжением аланов из прикавказских степей, а помощь, оказанная римским императором Вителлием иберам и претенденту на парфянский престол - Тиридату III, заставила Артабана оттянуть свои силы из Армении и подумать об обороне своих основных владений» 2. Опасность усугубилась большим восстанием, которое вспыхнуло в важнейшем месопотамском центре - Селевкии3. Еще хранившие эллинские традиции, греческие города Месопотамии приветствовали появление римского ставленника Тиридата III, которого короновали в Селевкии около 36 г. до н.э. Город сопротивлялся около семи лет. Восстание в конечном итоге было подавлено, а Селевкия на Тигре полностью лишалась самоуправления.

Опорой Артабана III было «население внутренних парфянских областей и кочевые племена прикаспийских степей, еще живших родовым бытом и чувствовавших свои кровные связи с парфянами».

В целом характеризуя правление Артабана III (ок. 12 - 38 гг.), следует заметить, что за годы его жизни в Парфянском царстве удалось достигнуть некоторой стабилизации. Но после его смерти начался очередной династический кризис между племянниками умершего царя Варданом и Готарзом. Итогом этой борьбы стало признание Варданом «царя царей», а Готарз стал правителем Гиркании. Важной задачей Вардана стало «сокрушение Селевкии, которая в течение семи лет не признавала парфянской власти». Восстание в конечном итоге было подавлено, а Селевкия на Тигре полностью лишалось самоуправления.

После царствования Вардана парфянский престол перешел к его сыну Вологезу I. Он проводил активную внешнюю политику, пытался взять под свой контроль Армению.

К тому времени римские легионы под командованием полководца Корбулона в 58 г. н.э. начали поход на Армению, и к 60 г. н.э. вся Армения была взята. Между Римом и Парфией спустя три года было заключено новое соглашение, по которому новый царь Армении из рода Аршакидов должен был получить престол из рук Нерона, совершив для этого специальное путешествие в столицу империи. И в 66 г. Тиридат прибыл в Рим, где в торжественной атмосфере прошла его коронация3. Парфяне фактически сохранили контроль над спорной Арменией, посадив на престол представителя местной династии. После этого соглашения настал мирный период. Во время гражданской войны в Риме царь Вологез поддержал императора Веспасиана и даже «предлагал ему отряд конницы».

Не ослабевала и постоянная угроза со стороны кочевых народов севера для парфян. В 72 г. аланы при поддержке царя Гиркании прошли «железные ворота» на Кавказе и разорили Атропатену. Рим на просьбы Вологеза I не откликнулся. Поход Траяна в Армению, а затем в Осроену сделали последнюю римской провинцией и укрепили границу. Уже в 116 г. римский император Траян занял столицу Парфянского царства - Ктесифон. Царь Осрой (Хосрой) бежал, оставив в руках римлян дочь и знаменитый золотой трон. Сам император Траян получил прозвище Парфянский. В северо - восточных и восточных областях Ирана группировались противники римлян, они оказали жестокое сопротивление. Римские воины вынуждены были вернуться на запад и отказаться от движения вдоль Тигра на юг. Траян умер в августе 117 г.

Академик В.В. Струве подчеркивает, что борьба Рима с Парфией была вызвана стремлением получить доступ к торговым путям. «Достаточно указать на близость Парфии к Индии и их глубокие взаимные связи или на торговые сношения с Китаем, которые приносили огромные выгоды».

Правление Вологеза II (128/9 - 147 гг.) было охарактеризовано поддержкой дружеских отношений с Римом. Очередное нападение алан на Парфию было отбито войсками, которые были высланы из Каппадокии. В правление римского императора Антония Пия гирканские и бактрийские послы прибыли в Рим с целью переговоров против Парфии. Можно полагать, что в это время Гиркания была совершенной самостоятельной.

Собравшись с новыми силами в правление Вологеза III (148 - 192 гг.), парфяне двинулись на запад, взяли Эдессу, перешли Евфрат и проникли в Сирию, где можно было ожидать восстания против римлян. Опасаясь этого, римляне отправили сюда легионы. Император Люций Вер сделал своим штабом Антиохию, восстановил порядок в войсках и в 163 г. в Армении взял столицу Армении - Арташат. Продолжая наступление, римляне осадили Ктесифон (165 г.). Однако эпидемия среди римского войска вынудила их к отступлению. Парфяне же оборонялись и готовились к ответному наступлению в 166 г. Итогом этого наступления стало «предоставление Риму областей на западе от Хабора и его политическое господство над Эдессой и Каррой (Харaран)».

В 196 г. римский император Септимий Север совершил поход на парфян, в то время когда в самой Парфии шла очередная междоусобная борьба - между двумя Вологезами. Восстание охватило северо-восток Ирана. Вологез IV, который находился в Селевкии, с помощью своих войск подавил восстание и прогнал повстанцев к Каспийскому морю. Царь Адиабены Нарсе не оказал царю поддержки, за что впоследствии был разгромлен. Новый поход римлян в 199 г. закончился захватом Ктесифона и Вавилона.

К 211 г. император Каракалла окончательно завладел Осроеной (центр - город Каракалла). Воспользовавшись усобицей между братьями Аршакидами, римский император подчинил Месопотамию, Арбелу, часть Мидии. Очередная борьба вспыхнула между Вологезом IV в Селевкии и Артабаном V в Экбатане. Собрав парфянские войска, Артабан V в 217 г. бежал за Тигр. Римляне встретились с парфянами у Нисибии, потому что Артабан не соглашался на условия, предложенные Римом.

Уже «около 212 г. началось восстание, которое должно было положить конец империи Аршакидов; родиной восстания стала область Персида / Парса, которая в то время была независимой от центральной власти». Иранский престол «царя царей» окажется в руках нового, сильного персидского рода Сасанидов.

Итак, правление парфянской династии Аршакидов является одной из самых темных страниц в истории Ирана. К началу III в. н.э. Парфянское царство, которое ранее оспаривало у могущественного Рима гегемонию на Переднем Востоке, находилось на краю полного распада и гибели. Можно выделить характерные черты в политическом процессе Парфии: во-первых, это внутренний процесс разложения в самом государстве, связанный с междоусобными войнами и династическими распрями; во-вторых, это ослабление власти царя на фоне усиления роста сепаратизма со стороны завоеванных областей; в-третьих, изнурительные войны с Римом, которые истощали силы государства; в-четвертых, набеги алан. Сложно говорить о каких-либо попытках решения общей проблемы кризиса власти в Иране при Аршакидах, за исключением единичных случаев подавления власти вассальных князей, замены местного аристократического рода представителем династии Аршакидов, победами над Римом, которые не сопровождались дальнейшим захватом территорий. Ситуация стабилизировалась лишь на время, а действия, предпринимаемые царствующей династией, казались полумерой. В конечном итоге Парфянское царство погибнет от сложных внутриполитических процессов (междоусобные войны, династийные распри), а также от внешних ударов.

1.2 Особенности парфянского государственного строя

Рассматривая политический процесс в Парфянском царстве, необходимо познакомиться с внутренней жизнью и политическим устройством государства.

Парны, образовавшие парфянскую государственность, были кочевниками со своими родовыми традициями власти, которые наложили свой отпечаток на политическое устройство в Иране. «Они завоевали оседлые области, в которых сохранялись черты, как ахеменидской системы, так и более поздней селевкидской». В правление первых Аршакидов греческая идеология и культура продолжали господствовать. Американский иранист Ричард Фрай утверждает, что можно не сомневаться в заимствовании парфянами своих основных представлении о царе и царском достоинстве у Селевкидов и Греко-Бактрии. Но, безусловно, существовали и такие черты, которые отличали парфян и от предшествующих Селевкидов и от более ранних Ахеменидов.

Царская власть находилась в руках рода Аршакидов. Четкого порядка престолонаследия не было, власть являлась прерогативой царской династии. Привилегии царя были ограничены существованием двух советов: во-первых, это совет родовой знати, в состав которого входили представители дома Аршакидов и, по-видимому, «шести других знатных парфянских фамилий»; во-вторых, это совет жрецов-магов, правда, менее влиятельный по сравнению с первым. Одна из главных ролей в государственном управлении принадлежала представителям семи знатных родов. Например, в число этих знатных родов входили: Сурены, Карены и Испахбады. Ряд историков отмечает, что традиция знатных родов унаследована парфянами от самих Ахеменидов, в государстве которых также выделялись семь знатных родов.

Следует отметить, что ограниченность верховной власти в Парфянском царстве являлась одним из примеров архаичности парфянского общества и незыблемости кочевых традиций в нем. Выше уже было сказано, что знать играла традиционную роль в государственных делах. Опираясь на знать, некоторые цари могли назначать себе преемников, несмотря на более близких претендентов. Как это сделал Фраат I, который назначил своим наследником младшего брата Митридата I, объясняя свой выбор достоинствами брата.

Важно понимать, что знать для рода Аршакидов являлась и опорой и источником большинства трудностей. Еще в самом начале военных действий Аршакидов парнская знать была той самой силой, которая помогала парфянским царям в их завоеваниях (достаточно вспомнить полководца Сурена, который в битве при Каррах, «решил заблаговременно выйти навстречу римлянам и встретить их на открытом пространстве»). Однако с другой стороны та же знать всегда стремилась поддерживать междоусобные войны у Аршакидов.

Принимая участие в дворцовых переворотах, знать действовала независимо от центральной власти, а после убийства по воле той же знати царя Орода III, она отправила в Рим посольство с просьбой вернуть старшего сына Фраата IV и Музы Вонона, который жил в Риме с 10 г. до н.э. с тремя своими братьями при дворе Октавиана Августа. Римский император выполнил эту просьбу и в 8/9 г. н.э. Вонон короновался на царство, но в скором времени был смещен и занял армянский престол, но и на нем долго не удержался. Та же участь спустя 20 лет постигла и нового царя Артабана II. В этот раз тайное посольство было отправлено к Тиберию, который отправил в Парфию другого сына Фраата IV, а вскоре после его смерти в Сирии - внука Фраата IV, Тиридата. Артабан II потерял трон и вскоре бежал на северо-восток, но потом сумел вернуться к власти.

Роль знати не всегда была одинаковой. Ее ставленники чаще всего должны были придерживаться восточной ориентации, т.е. иметь поддержку в коренных областях Парфии. В таком случае власть была едина и давала поддержку своему претенденту. Однако была и такая часть знати, которая поддержала и римского ставленника Тиридата. Г.А. Кошеленко видел в этой части знати, которая ориентировалась на Рим, «ту часть парфянской верхушки, которая осела в Месопотамии на руководящих постах администрации и армии и при размежевании предпочитала более выгодную ей западную ориентацию». Однако такой случай в целом нетипичный, для парнской знати была характерна все-таки восточная ориентация, примером которой служит история ставленника антиримской партии Артабана II. Его опорой были северо-восточные провинции, куда он отступил после неудачи, где он почерпнул силы для наступления на столицу. Войска Артабана состояли из контингентов северо-восточных провинций. По материнской линии Артабан принадлежал к роду Аршакидов. Для наиболее консервативной части знати была характерна великодержавная политика и непримиримая в отношении Рима.

В целом, говоря о роли знати в династической борьбе Парфии необходимо учитывать взаимодействие трех основных сил: «Рима и сторонников проримской политики внутри страны; эллинистических городов Месопотамии и Мидии, всегда оппозиционно настроенных; наконец, коренных областей Парфии, служивших оплотом консерватизма и антиримских настроений». Верхние слои восточных городов, как и греческих, нередко вставали на сторону римлян и, во всяком случае, были склонны к оппозиции, подобно племенной знати северо-востока.

Зависимость центральной власти от знати дополнялась также системой традиционных установлений, которые также ограничивали власть Аршакидов. Так, например, при воцарении Тиридата на престол часть знати не посчитала себя связанной с царем и не присутствовала на коронации. Род Суренов пользовался особой привилегией: возлагать диадему на голову царя при коронации. Исходя из этого можно видеть, что Аршакиды получали царство из рук знати.

Другим проявлением силы знати являлась ограниченная военная самостоятельность парфянских царей, что также отражало кочевническую систему, при которой лишь объединенное усилие всех племен совершало крупные завоевания. Сами парфянские цари обладали очень ограниченной военной властью. Когда во время борьбы за римскую власть между Септимием Севером и Песцением Нигером поднялся вопрос о военной помощи, Вологез V смог всего лишь пообещать, что «призовет своих вассалов предоставить их отряды в распоряжение Великого царя».

Безусловно, самостоятельность местных родов порождала сепаратизм в провинциях. Представители царской династии могли прибегать к поддержке кочевников, так, например, Тацит говорит о том, как Готарз использовал дахов и гирканцев в борьбе с Варданом. Именно скифы помогли Фраату вернуть трон.

Конечно, парфянская знать не могла быть однородной. Конкретных сведений о существовании иерархий в источниках не сохранилось. Упоминаются только семь знатных родов. Однако А.Н. Бадер отмечает, что в парфянский период из семи часто упоминаемых родов прослеживаются только два - Суренов и Каренов.

Отдельную проблему представляет соотношение сил знати и центральной власти. Некоторые авторы (например, Шиппман) считают, что во второй половине аршакидской эры была тенденция к усилению влияния аристократии. Однако на самом деле нужно говорить не столько о тенденции к усилению влияния, сколько об усилении противоречий между знатью и центральной властью. В первое время правления Аршакидов знать реже вступала с ней в противоречие, поскольку была заинтересована в завоеваниях царей. Однако постепенно по мере стабилизации границ приверженность знати царю ослаблялась. «Традиционно воспринимая царскую власть прежде всего как военный, а не политический институт, крупные роды парфянской знати, обладавшие значительной военной силой и влиянием становились той средой, которая питала сепаратизм и бесконечные междоусобицы».

Государство Аршакидов представляется состоящим из трех частей:

«1) семитической Месопотамии со значительным городским населением, объединенной полисной системой с греческим правом и селевкидскими государственными институтами; 2) ряда независимых государств (как в той же Месопотамии, так и по всем границам Ирана), где эта система и эти институты если и встречались, то носили слишком поверхностных характер; и 3) коренных областей Парфии (восток и северо-восток Ирана)».

Парфия являлась государством неоднородным, в его состав входили небольшие зависимые царства. Среди них наиболее крупными были Персида (Парс), цари которой, судя по их именам, считали себя потомками самих Ахеменидов, на ранних монетах можно встретить титул - «фратарака» «божественный правитель»; Элимаида, в которой правила династия Камнаскиров, а также пограничные с Ираном государства в районе Месопотамии. Число этих вассальных царств особенно возросло к концу II в н.э. К тому времени самостоятельную политику, кроме Персиды и Элимаиды, проводили Армения, Атропатена, Керман, Месена и другие владения. Положение этих владений в составе Парфянского царства в разные периоды истории было столь независимым, что от политической ориентации того или иного царя зависела судьба царского престола. Так, например, царь Адиабены Изад II выступил на стороне Артабана III во время неурядиц в государстве. Парфянский царь нашел в Адиабене убежище. Иосиф Флавий сообщает, что Изад II в конечном итоге добился восстановления на престоле Артабана, за что ему было дано право «носить тиару и возлежать на золотом ложе». Также Артабан присоединил к Адиабене отторгнутый у армянского царства Нисибин.

Одни царства находились в управлении царевичей Аршакидского дома или представителей боковых ветвей династии, другие управлялись местными династиями, «признававшими суверенное право над собой парфянского царя». Такие царства как Элам и Персида и вовсе чеканили свою монету. Можно видеть, что степень зависимости вассальных царств от центрального правительства была различной.

Местные владетели обладали весьма широкими правами. Так, например, экзилархи иудеев - наследственные владетели, утверждавшиеся парфянскими царями, осуществляли верховный суд в своих областях, назначая местных судей. Их чиновники устанавливали рыночные цены, следили за торговлей, собирали пошлины. Экзилархи регулярно выплачивали парфянским царям земельную подать и могли посылать свои военные отряды в парфянское войско - этим ограничивались их военные обязанности по отношению к центральному правительству. Схожее положение было и в других царствах - например, Адиабене, Осроене, Хараксе, Хатре. Иосиф Флавий указывает, что при парфянском дворе существовала иерархия полузависимых правителей: цари Мидии и Армении считались наиболее значительными. Во время политической стабилизации «власть царей и владык, находившихся под эгидой Парфии, во многом зависела от воли царя царей, подобно тому, как другие владыки, попавшие под власть Рима, заискивали перед римскими наместниками».

Значительную роль в парфянский период играла международная торговля. К началу I в. до н.э. одним из важнейших путей «стало ответвление царской дороги от Герата на Север к Мерву и далее через Амуль к Самарканду, где в дальнейшем этот путь сливался с шелковым путем, проходящим из Китая по оазисам Восточного Туркестана». Из Маргианы дорога шла через Арею, Дрангиану и Сакастан в Арахосию - к современному Кандагару. Районы Малой Азии и Сирии приевфратским путем связывались с Селевкией и получали выход в Персидский залив или на караванные маршруты, проложенные через Иран. А главными товарами для парфян были китайский шелк-сырец, «торговля которым осуществлялась через посредство согдийских торговых факторий, распространившихся по трассе шелкового пути уже со II в. до н.э.», индийские товары, такие как драгоценные камни, благовония, опиум, рабы-скопцы, пряности и т.д.

Особая торговая активность проявлялась со стороны сирийцев, в частности пальмирцев, их торговые поселения существовали не только в городах Месопотамии, но, возможно, даже в Мерве. Плиний называет столицу Маргианы «сирийским» городом.

Международная торговля была, конечно же, караванной. Из Месопотамии караваны доставляли в восточные области Парфянского царства, а оттуда караваны местных купцов в Китай и Индию сирийское стекло, шелковые и шерстяные ткани, окрашенные в пурпур, металлические изделия, вино, масло. Торговля приносила колоссальные доходы.

Существовал и еще один торговый путь: «от Селевкии к Зевгме и оттуда через Эдессу и Нисибин в Армению и дальше, к Каспийскому морю» 3. Здесь в Зевгме каждый год устраивалась ярмарка. Она находилась под контролем администрации парфян - специальные чиновники собирали торговые пошлины в пользу царя царей. Парфянские правители поощряли деятельность месопотамских купцов и городов, заботились о безопасности и благоустройстве торговых путей, строили военные крепости с целью защиты караванов.

Территория Парфянской державы была поделена на сатрапии. Однако сатрапии парфян были меньше селевкидских, и по территории совпадали с селевкидскими епархиями. Греческий писатель Исидор Харакский перечисляет 19 парфянских сатрапий. Их, конечно, было больше, поскольку Исидор называет только те, которые проходили через описываемые им царские дороги. Царские наместники, называвшиеся сатрапами (хшатрапами) или нахвадарами (нахадарами) стояли во главе сатрапий1. Внутри самих сатрапий существовали свои подразделения: сатрапии делились на гипархии, последние подразделялись на самые мелкие административно - территориальные единицы - статмы, в них входили уже группы деревень. Также в Парфянском государстве существовали должности марзпанов - это наместники царя «в пограничных военно-административных округах».

В пергамене Х из античного города на Евфрате Дура-Эвропос говорится об одном очень высоком парфянском сановнике - питиахш, занимавшем сразу несколько государственных должностей. Он был не только питиахшем, но и «сатрапом (стратегом) Месопотамии и Парапатамии, арабархом (начальником кочевых арабов), пахракпатом (начальником стражи) и остандаром».

В каждой из сатрапии были царские хозяйства и царская земля (остан), с которой платились налоги в царскую казну. Специальный чиновник остандар занимался царским хозяйством. Одной из таких областей царского землевладения была Месопотамия.

В связи с политикой предшествующей династии Селевкидов в Иране были основаны города полисного типа. Этот список в парфянское время значительно увеличился, Фрааспа и Вологезия были построены парфянами. Исидор Харакский упоминает около двадцати таких полисов. Но внутреннее устройство этих городов-полисов, к сожалению, неизвестно. Лучше других известно о городе Ниса, который получил большой развитие при Аршакидах. Письмо парфянского царя Артабана III Сузам (21 г. н.э.) является важным документом, который говорит о положении городов-государств в Парфянском царстве. Письмо начинается с приветственного обращения к городским магистратам архонтам и является ответом на запрос, сделанный ранее царю в связи с нарушением норм полиса. Гражданин Суз по имени Гестиэй, состоятельный человек, который не раз жертвовал личные средства на городские нужды, был избран на должность городского казначея во второй раз через два года, вместо установленного законом срока трех лет. Недовольные жители города Сузы обратились к царю с письмом, в котором требовали восстановления справедливости. Письмо царя подтвердило законность выборов, ссылаясь на личные достоинства Гестиэя. Это письмо «не только свидетельствует о влиятельности царской партии в городах, в еще большей степени важен характер отношений парфянского царя с полисами, практика непосредственного обращения этих последних к царю и царя к ним, разрешение спорных вопросов не приказом сатрапа или даже самого царя, а с помощью дипломатической переписки царя с городами, столь характерной для государств эллинистического типа».

Советский исследователь В.Г. Луконин отмечает, что исследование фрагментарных материалов из районов Месопотамии показывает: парфянские цари, завоевав эти области, оставили без изменений и политическую систему, и многие гражданские институты, не рискуя нарушить созданное единство. Оно, конечно, было неоднородным, каждый из полисов Месопотамии имел собственную тенденцию развития.

Лучше всего, судя по археологическим памятникам, известен город Дура-Эвропос на Евфрате. В парфянский период он являлся одним из основных пунктов торговли с Востоком. Население города было необычайно пестрым. Язык контрактов, безусловно, греческий. В течение всего парфянского периода в Дура почитался его основатель Селевк I. Наиболее показательным является сохранение ведущих магистратур города за македонцами. Во главе города стояли стратег и эпистат из местной македонской знати - семьи Лисиев: «выборная должность (стратег) и должность государственная (эпистат) сочетались в одном лице».

Власть парфян в Дура отражается в археологических материалах и надписях косвенно. Так, например, нет данных о наличии в городе парфянского гарнизона, хотя именно в этот период укрепляются городские стены, и возводится ряд укреплений. Неизвестно также об иранском населении города. Тем не менее, в городе стояла позолоченная статуя парфянского царя, перед которой проходящий должен был падать ниц. В городе также имелись царские шпионы («глаза и уши царя»).

Роль полиса Селевкии в политике Парфянского царства, в частности претендентов на престол - Тиридата II и Артабана III показывает истинное положение городов Месопотамии в системе парфянской администрации. Основанная Селевком I, будучи центром торгового пути из Пальмиры вниз по Евфрату, Селевкия являлась самым важным торговым и политическим центром парфянской Месопотамии.

Сведения Тацита о борьбе между городскими партиями и этническими группами, которые привели к семилетнему восстанию, характеризуют ту позицию, которую занимали парфянские цари в отношении независимых городов. Город Селевкия управлялся экклесией, выбиравшей сенат из 300 представителей по принципу «богатства и мудрости». Выборы в сенат проходили в напряженной борьбе между народной и аристократической партиями. Тацит рассказывает: «Когда они приходят к согласию - город независим от парфянского царя, а как только у них начинаются раздоры, и каждая сторона призывает его в помощь против соперников, призванный против одной стороны, он приобретает силу против всех». Парфянский царь Артабан III вмешался в эту борьбу и поддержал городскую аристократию, исходя из принципа, что «власть народа - всего ближе к свободному правлению, а господство немногих - ближе к царскому самовластию».

Уже после победы Артабана над римским ставленником Тиридатом Селевкия подняла восстание. Семь лет «не без срама для парфян один город столько времени издевался над ними». И только в июне 42 г. Селевкия сдалась Вардану после длительной осады. Автономия города была урезана, в том числе прекратился выпуск собственной монеты.

Можно только догадываться о внутренних причинах восстания в Селевкии, однако ясно, что, несмотря на парфянскую ориентацию части жителей города, вмешательство Аршакидов в ее городские дела было сильно затруднено и не всегда приводило к желаемым результатам. Борьба за автономию и в Селевкии, и в Сузах, и в Вавилоне и в ряде других городов приводила к тому, что эти города оказывали поддержку Риму: «сильно притесняемые они с радостью переходили на сторону римлян, возлагая надежды на дружелюбное отношение к эллинам».

Следует добавить, что стержнем, на котором держался «союз» самоуправляющихся городов и центральной власти, была международная торговля, которая приносила большие доходы городам и самой парфянской династии. «Судьба торговых караванов, следовавших из гаваней Персидского залива в Сирию или идущих через Экбатаны в Пальмиру, во многом зависела от центрального правительства, которое, кроме всего прочего, обеспечивало им безопасность». Кроме того, именно центральное правительство диктовало направление торговых путей. Так, например, после основания Вологезакерта, парфянское правительство добилось того, что торговые караваны больше не шли в Селевкию.

Безусловно, этот «союз» целиком зависел от могущества Парфянского государства, от силы влияния на торговых путях. «При любом кризисном состоянии парфянского Ирана, при любой потере позиций в районе Месопотамии торговые города круто меняли ориентацию». Это особенно сказалось на общий экономический и политический кризис III в. н.э.

Можно видеть, что некоторые города Парфии, такие как Селевкия и Сузы, сохраняли свое автономное устройство. Греческое, а также грекоязычное население города участвовало в их полисном управлении, в котором стало принимать участие также население, принадлежащее к другим этническим группам, в первую очередь персы и арамейцы.

Материалов, которые характеризовали бы города на территории Ирана и в коренных областях Парфянской державы, очень мало. Несколько городов на востоке Ирана упоминают Плиний, Аммиан Марцеллин, Исидор Харакский; хорошо изучена планировка городов парфянского времени в районе Маргианы, однако отсутствуют письменные памятники.

Исследователь К. Шиппман указывает, что «ключ к пониманию многих проблем ранней парфянской истории нужно искать в кочевническом прошлом парфян и в общих чертах периода эллинизма». Власть парфянских царей в единстве со знатью долгое время являлась, прежде всего, военной и мало опиралась на экономическую основу. Подтверждением этому могут служить постоянные и беспрерывные войны, которые вели Аршакиды: если они «не были вынуждены обороняться сами, то немедленно предпринимали захватнические походы, в которых на первом месте стояли сиюминутные задачи, а экономическая программа в значительной степени сводилась просто к грабежу». Следует добавить, что историк АН. Бадер критикует К. Шипмана в его сомнительном комплименте парфянским царям за «вполне умелые действия» при организации управления на завоеванных территориях

сохранение деления провинций, местного законодательства и привилегий эллинистических городов. А.Н. Бадер считает, что завоеватели просто не могли предложить ничего своего взамен устоявшейся системы.

Также следует остановиться на следующем факте: в 140 - 139 гг. до н.э. Митридат вернул себе Селевкию, заигрывая с греками и даже разрешил городу чеканить свою бронзовую монету, «на своих же тетрадрахмах он стал прибавлять к титулам эпитет «филэллин». О значении эпитета «филээлин в историографии существует несколько точек зрения». Р. Фрай в качестве причины этой «дружбы» называет желание завоевать расположение эллинистических городов; Р. Гиршман указывает на желание создать преемственность парфянской власти от селевкидской; К. Шипман говорит о попытке Аршакидов привлечь греков в администрацию разрастающегося государства. Несомненно, «что присвоение Аршакидами этого титула в сочетании с использованием греческого языка в легендах монет указывает, с одной стороны, на то большое влияние, которое имело греческое и македонское население в Парфии, и, с другой стороны, на попытки парфянских царей расширить базу своего господства и получить доступ к выгодам торговли, которую вели греки на Востоке». С момента правления Артабана II (начало I в. н.э.) приставка «филэллин» с некоторых серебряных монет и вовсе исчезает.

Вопрос о парфянском государственном строе невозможно рассматривать в отрыве от общественно-экономического строя этого государства. Данные об общественно-экономических отношениях в Иране парфянского периода весьма скудны. Основными источниками знаний являются отрывочные сведения античных авторов, а также дошедшие до нас деловые документы парфянского периода.

Как и в политическом устройстве, так и в социально-экономических отношениях Парфия не представляла собой единого целого. В парфянском царстве выделялись два основных района: во-первых, это Вавилония, Месопотамия, Элимаида; во-вторых, это Иранское нагорье и степи восточного Ирана, южная часть Туркменистана. Различия двух регионов определялись этническим составом населения (ираноязычные народы на востоке и семитоязычные на западе) и социально-экономическим порядком. Еще в ахеменидскую эпоху в восточноиранских областях было распространено рабство. Восточные области Парфянского государства состояли из трех социальных групп. Первый слой включал в себя свободных (иранский термин «азат») или всадников. В эту группу входили потомки кочевников парнов. В дальнейшем свободные всадники составили основу парфянской армии. Второй социальный слой восточнопарфянского общества

это зависимые, так они называются в античных источниках, в частности у Помпея Трога. Источники говорят, «что они жили общинами, были лично правоспособными, обладали определенной собственностью, которую могли продавать и покупать, но в то же время резко отличались от верхнего слоя полноправных». Их зависимость носила внеэкономический характер. Самым низшим слоем общества были рабы. Рабов использовали в домашнем хозяйстве, в сельском хозяйстве, в царских рудниках, в храмовых хозяйствах. Пополнялось рабское население за счет естественного воспроизводства, а также, в большей степени, за счет добытых в походах военнопленных. Еще одним источником являлось долговое рабство.

М.С. Иванов отмечает, что в западной части Парфянского государства уровень развития социально-экономических отношений был немного другим, «здесь в более ярких формах проявилось влияние классических форм рабства». Центрами рабства здесь были греческие полисы. Факт значительного античного рабства подтверждают документы об освобождении рабов, которые были найдены в Сузах. Исследователь обращает внимание, что в парфянскую эпоху на западе, в Месопотамии, в Вавилонии, Элимаиде социальная структура общества была сложной. Там в отличие от восточных областей круг свободных людей был гораздо шире, в их число могли входить «граждане греческих городов, члены храмово-городских общин древневосточных городов, видимо определенная часть крестьянства, переселившиеся сюда парфяне».

Также недостаточно известна налоговая система Парфянского государства. «Можно говорить о наличии общегосударственного кадастра, во всяком случае, на царской земле» 2. Государство контролировало и фиксировало поступление налогов. Документы, которые найдены при раскопках уже упомянутой Нисы, говорят о регулярных сборах с виноградников, находящихся на царской земле, в состав которой входили: земли ападанак, собственно дворцовые; земли храмов; земли, которые выделены на содержание марзпана, сатрапа и низшего начальника - дизпата, а также общинные земли, которые входили в состав царской земли. В документах также есть сведения об индивидуальных добровольных взносах, которые были сделаны лицами, свободными от данного обложения и, может быть, на сдачу царской земли в аренду. М.М. Дьяконов предполагает, что налоговая политика Аршакидов в городах примерно соответствовала налоговой политике Селевкидов. Вполне возможно, что «зависимые царства просто вносили в аршакидскую казну установленную ежегодную подать, а внутренняя организациях этих царств, включая и налоговую систему продолжала оставаться самостоятельной».

Итак, парфянский государственный аппарат имел ряд своеобразных черт и особенностей, которые были порождены социально-экономическим и политическим развитием. К особенности парфянского государственного аппарата можно отнести то, что он формировался в результате взаимодействия трех традиций: наследия империи Ахеменидов; принципов эллинистической государственности Селевкидов; обычаев и родовых традиционных установлений парнского кочевого союза. Царская власть рассматривалась как достояние всего рода Аршакидов. Власть была ограничена наличием двух советов при царе: 1) совет родичей и 2) совет жрецов, а также знати. Значительную роль в парфянском государственном аппарате играла знать, которая смещала царей, отправляла посольство в соседние государства и вела себя достаточно независимо по отношению к центру. Организация управления на завоеванных территориях объяснялась сохранением деления на сатрапии, сохранением местного законодательства, а также сохранением привилегий эллинистических городов. Отношения между центральной властью и зависимыми территориями на протяжении всей истории Парфянского царства были сложными: вассальные князья чеканили собственную монету, проводили самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику. Греческие полисы в составе Парфии продолжали сохранять автономное положение. Отличительные черты политического устройства Аршакидов во многом формировались под влиянием следующих факторов: кочевой образ жизни парфян, господство родовых традиций, нарастающая роль знати в управлении, наконец, территориальная неоднородность Парфии. Государственный аппарат, ослабленный раскоординированным действием внутренних и внешних факторов, в конечном итоге, приведет к распаду Парфянского царства.

Можно видеть, что, несмотря на достаточно длительный период существования, парфянам не удалось создать сильное централизованное государство, подобное, например, Ахеменидам. Характерными чертами политического процесса в Парфянском царстве становятся изнурительные войны с внешними врагами, внутриполитические войны в самой царствующей династии, а также усиление власти вассальных правителей. В правление таких царей как Митридат II и Артабан III в Парфянском царстве удавалось достигнуть стабильности, но лишь на время, через несколько лет династические распри, сопровождаемые отцеубийством и братоубийством, возобновлялись с новой силой. Аршакидам не удалось создать достаточно сплоченного единства господствующих слоев, перестроить властную структуру, которая сложилась в процессе возникновения Парфянского государства в условиях кочевнического завоевания. Господствующее положение потомков парнской кочевой аристократии создавало определенные барьеры между ними и господствующими слоями завоеванных парфянами народов, что не могло не вызвать у последних стремления к независимости и самостоятельности.

Неоднородность Парфянского царства обусловливалась объединением в одном государстве самоуправляющихся городов Месопотамии, полузависимых царств и владений на границах Ирана, также коренных парфянских земель (Парфиена, Маргиана) с собственным правом (в Месопотамии греческим), собственными политическими институтами (на Западе сохранившимися еще от селевкидских времени, а в некоторых самостоятельных государствах на Востоке - восходящими к Ахеменидам). Важно понимать, что степень подчинения перечисленных территорий центральной власти была различной.

Единство в Парфянском царстве на протяжении шести веков существования достигалось, прежде всего, за счет военной силы (правление каждого Аршакида можно характеризовать войной с Римом или кочевниками), а также контроля над путями международной торговли. Можно прийти к выводу о военном характере власти Аршакидов, правители которых постоянно были заняты войнами.

Безусловно, единство Аршакидов было непрочным, и в конечном итоге оно приведет к упадку Парфянского царства в начале III в. На парфянских институтах власти новая династия Сасанидов будет строить свое государство. Рост сепаратистских сил при Аршакидах станет началом формирования централизованной власти при ранних Сасанидах.

2. Властные отношения в Сасанидском Иране

.1 Становление государства Сасанидов

В III в. н.э. Иран представлял собой рыхлое государственное образование под властью ослабленной парфянской династии Аршакидов. В состав государства входили вассальные княжества, правители которых проводили самостоятельную и независимую от центра политику. Во главе княжеств стояли местные представители родовой знати, которые постоянно враждовали с правящей династией. Непрерывные междоусобные войны, а также вековые конфликты с Римом сильно ослабляли положение Ирана. Население некогда могущественного Парфянского царства, по-видимому, готово было принять любую другую династию, которая могла бы предложить централизованный государственный аппарат взамен раздробленности Аршакидов.

Новым центром объединения Ирана стала юго-западная провинция - Парс (Персида). Правители этой области были выходцами их тех самых мест, которые считались родиной великих Ахеменидов. В прошлом Персида являлась центром мировой империи, однако уже после завоеваний Александра Македонского его политическая роль значительно ослабла. Следует добавить, что по приказу Александра Македонского была сожжена столица Персидской империи - Персеполь, якобы в отмщение за поруганные греческие святыни в греко-персидских войнах, была уничтожена значительная часть Авесты, первая кодификация которой произошла еще при Аршакидах.

Все время, начиная от разгрома Александром Македонским державы Ахеменидов, заканчивая падением Парфянского царства, провинция Парс жила своей самостоятельной жизнью. О независимости Персиды свидетельствуют монеты, которые чеканились еще в эпоху Селевкидов, т.е. в I в. до н.э., а последние найденные монеты относят ко II в. н.э. Правители этой провинции чеканили на монетах титул «фратарака», что значит «божественный царь». На монетах изображали корону, а также другие знаки царской власти, «место поклонения, жаровню с горящим огнем Луну и звезды, Ахура Мазду», что свидетельствовало о глубоких традициях и преданности этой провинции зороастрийской религии. На ахеменидские традиции в Парсе также указывают имена местных правителей: Дарий и Ардашир (поздняя форма имени Артаксеркс). Итак, древней родине Ахеменидов «вновь предстояло сыграть важную роль в судьбе Ирана».

В провинции Парс имелось несколько более мелких княжеств, правители которых носили титул шаха, т.е. царя. Одно из княжеств Парса с главным политическим и религиозным центром в Истахре находилось в управлении царя по имени Гочихр из рода Базрангидов. Согласно преданию5 Гочихр, будучи правителем в Парсе, должен был выпускать монеты со своим именем. Однако указанных монет не найдено.

К югу от столицы Парса находилась резиденция Гочихра - Белый дворец, в котором, согласно преданию, был представлен мальчик семилетнего возраста по имени Ардашир из рода Сасанидов, будущий основатель империи.

Знатный сасанидский род связывал свое происхождение с Ахеменидами и на основе этого «выступил как собиратель земель Парса». Сасан (по одной из традиций Шушан) был жрецом храма богини Анахиты в Стахре. Главы знатных домов породнились - «Сасан в свое время женился на девушке из рода Базрангидов». Сын Сасана, Папак, после смерти отца также стал верховным жрецом в храме, а в 208 г. стал царем в небольшом районе недалеко от столицы. Он, как и отец, был женат на представительнице царского рода Базрангидов. Ардашир, будучи сыном Папака «воспитывался по совету Гочихра правителем (аркапатом или аргбедом) крепости Дарабгирд и после смерти своего опекуна стал его преемником». Будучи правителем крепости, он всячески поддерживал планы своего отца по захвату власти. Шаг за шагом Ардашир расширял свои владения, захватывая соседние княжества. Затем в союзе с Папаком он свергает и убивает Гочихра. Папак просит разрешения у парфянского царя Артабана V посадить своего старшего сына Шапура на престол вместо Гочихра. Артабан, безусловно, отказывает, но Шапур так или иначе становится правителем. Царствование его было недолгим, он погибает при непонятных обстоятельствах, а престол переходит к Ардаширу, который становится единоличным правителем. Так в истории Ирана было положено начало правления династии Сасанидов.

Вышеуказанная версия возвышения Ардашира считается наиболее распространенной в исторической науке (Р. Фрай, М.С. Иванов, В.Г. Луконин, В.В. Струве, М.М. Дьяконов). Изложена она у известного историка-летописца ат-Табари в его главном сочинении многотомной «Истории пророков и царей», сокращенная редакция которой составила около тринадцати томов. История доисламского периода занимает всего два дома, а во втором содержится интересуемая нами история Сасанидов.

Раннесасанидские наскальные надписи указывают титулы Сасана, Папака, Шапура и Ардашира и, в сущности, устанавливают только генеалогию новой династии: «Сасан - отец Папака; Папак - отец Шапура и Ардашира». Никаких других данных для характеристики произошедших в Иране исторических событий в надписях не указано.

Усиление власти основателя сасанидского государства Ардашира «окутано легендой, очень схожей, но еще более фантастической, чем легенды о Кире и первом аршакидском царе Аршаке». Теперь для самих персов история начиналась с династии Сасанидов: предстояло создать такое произведение о возникновении своего государства, подобное легендам о Кире, которое следовало бы всем эпическим образцам того времени. Такое произведение было создано - это «Карнамак-и Ардашир» или «Книга деяний Ардашира сына Папака».

«Книга деяний…» является одним «из немногих дошедших до нас памятников светской пехлевийской литературы». Имеется около десяти списков текста «Книги…». Дошедшую до нас редакцию памятника принято относить к VI-VII вв. н.э. Впервые такую датировку предложил Т. Нёльдеке. Следует остановиться на основном содержании «Книги деяний…», а потом обратиться к истории об Ардашире в арабских, армянских, греческих источниках, а также в главном произведении великого персидского поэта Фирдоуси «Шахнаме» (Книга царей).

Итак, Папак был марзбаном и начальником Парса. Пастух по имени Сасан находился у него на службе. Сам «Папак не знал, что Сасан происходит из рода Дария, сына Дария, который в жестокое правление Александра бежал и скрывался». Следует обратить внимание, что уже в самом начале текста подчеркивается легендарное происхождение династии Сасанидов. В течение трех ночей Папак видит во сне: «что солнце засветилось из-за головы Сасана и освещает весь мир»; «самого Сасана, который сидит на украшенном белом слоне и все кланяются ему и восхваляют»; «появление священных огней Фарробай, Гушнасп и Бурзен - Михр, которые загораются в доме Сасана и освещают весь мир». Толкователи снов при дворе Папака сказали, что тот, кого он видел во сне, будет царем, либо кто-нибудь из сыновей его будет царствовать над миром. Узнав о тайном происхождении Сасана, Папак обрадовался и выдал за него свою дочь, ибо у «Папака не было сына-преемника». От этого брака и был рожден Ардашир. Папак увидев телосложение и ловкость Ардашира произнес: «Тот сон, который я видел, был правдив!». Папак воспитывал Ардашира как своего сына. На протяжении всего повествования в «Книге…» отмечаются все благородные и достойные качества Ардашира: «И когда Ардашир достиг возраста обучения, то в искусстве письма, в верховной езде и в других искусствах он так преуспел, что прославился во всем Парсе». Папак решил отправить сына ко двору парфянского царя Артабана V. Юноша во всем превосходил остальных сверстников, которые восхищались им. Однако ссора с сыном парфянского царя во время охоты привела к тому, что он был наказан Артабаном и сослан в конюшню. Одна из служанок царя, услышав пение Ардашира, влюбилась в него и рассказала, как придворные звездочеты по положению небесных светил предсказали, что тот, кто в течение трех дней убежит от своего правителя, достигнет славы и величия.

«Появится новый господин и правитель, убьет более мелких правителей и опять приведет мир к единодержавному правлению» - рассказывает автор «Книги…». Весьма интересно, что в источнике поддерживается идея необходимости формирования сильной централизованной власти, а Ардашир оказался тем самым человек, который готов был решить назревшую проблему. В ту же ночь Ардашир решил бежать вместе со служанкой в провинцию Парс. Следующим утром, узнав о побеге, парфянский царь начинал преследовать беглецов. Тем временем царский фарр настиг Ардашира, таким образом, он стал неуязвимым, а погоня за ним прекратилась. В сражении с парфянским царем Ардашир одержал блестящую победу, разбив Артабана и воцарившись в Ираншахре. Также в «Книге…» описывается битва Ардашира с легендарным Червем и его хозяином Хафтобадом, чтобы прославить образ могущественного царя. Заканчивается

«Книга деяний…» посольством царя к индийскому прорицателю и рождением внука Ардашира Ормазда, который, по словам прорицателя, сделал Ираншахр единым государством. Сам же основатель предается вечной памяти: «Да будет бессмертная душа царя царей Ардашира, сына Папака, который сказал это».

История основателя империи Сасанидов изложена в произведениях арабоязычных авторов, а также в «Шахнаме» Фирдоуси. С.Б. Дашков отмечает, что «рассказ об Ардашире Бабекане, в основных чертах совпадающий с этим, приводится в Шахнаме Фирдоуси». Однако следует указать на значительные расхождения между арабоязычными источниками и «Шахнаме» с «Книгой деяний…»: варианты легенды об Ардашире, сохранившиеся у первых, «восходят к позднесасанидскому своду историй иранских царей, так называемому «Хвайданамаку», в котором подлинные исторические факты тесно переплетаются с легендой и эпосом». Ни один из арабских переводов «Хвайданамака» до нас не дошел, но они были хорошо использованы такими арабоязычными авторами как ат-Табари, Ибн Кутейба, Якуби, Масуди, Салиби и др.

Веками между Арменией и Ираном были экономические, культурные, а также политические связи. Вполне возможно, что иранский эпос в частности

«Книга деяний…» были известны и в Армении. Такие авторы как Агафангел, Фавст Бузанд и Мовсес Хоренаци были знакомы с легендой об Ардашире.

«Неуместно было бы нам повторять здесь баснь о сновидении Папака, об исхождении вьющегося пламени из Сасана и о том, как это пламя охватывало стадо, о Луне, о предсказаниях астрологов, то есть халдеев, и о прочем; далее о блудных помыслах Ардашира купно с убийствами, о бессмысленных хитросплетениях дочери мага относительно козла и тому подобное, также о том, как коза кормила младенца под сению крыльев орла, о предвещании ворона, об охране горделивого льва при служении волка, о подвиге единоборства и обо всем, носящем аллегорический характер» - писал Мовсес Хоренаци. Говоря об армянских источниках важно понимать, что в наиболее полном виде история Ардашира «представлена в Прологе греческого текста Агафангела, сохранившемся в единственной рукописи». Греческий текст Пролога был переведен с армянского языка. У Агафангела Ардашир, сын Сасана, знатного происхождения. Находился при дворе Артабана V на службе. Ардашир также как и в «Книге деяний…» поднял восстание против парфянского царя и сверг его.

Византий историк Агафий Миринейский явно ставил перед собой цель очернить враждебную династию и представить происхождение Ардашира неблагородным и позорным, а самого его незаконнорожденным. Мать Ардашира вышла замуж за небогатого Папака, который мог предугадывать будущее. И вот однажды Папак увидел, что «потомство его гостя по имени Сасан будет знаменитейшим и известнейшим и достигнет великого счастья», поэтому Папак, не имевший ни дочерей, ни сестер, свел свою жену и Сасана, после чего и родился Ардашир, который был воспитан Папаком. Когда возмужавший юноша захватил царский престол, между Папаком и Сасаном возник спор: «каждая сторона хотела назвать его своим сыном; с трудом оба согласились на том, чтобы он действительно назывался сыном Папака, но рожденным от семени Сасана». Разница между византийским историком и «Книгой деяний…» может объясняться непониманием Агафия странных иранских обычаев: незаконное рождение Ардашира и последующее усыновление были вполне нормальными для существовавшей тогда юридической практики ромеев.

Можно видеть, что версий происхождения династии Сасанидов несколько, однако современная историческая наука не сомневается в историчности Сасана, Папака и Ардашира, имена которых упоминаются в трехъязычной надписи на «Каабе Зороастра» (Приложение №2-3) на греческом, парфянском и среднеперсидском языках. Сасан, родство которого с Папаком не указано, именуется в надписи владыкой, Папак - царем, Ардашир, его сын - царем царей. В одном из рельефов в Накше-Раджаб на груди коня Шапура I Папак назван царем.

Итак, ко времени возвышения Ардашира в самом Парфянском царстве шла очередная междоусобная война. После смерти парфянского царя Вологеза V престол перешел к его сыну Вологезу VI, против которого несколько лет спустя восстал брат Артабан V. Нового царя поддержали западные провинции Парфии. Война с римским императором Каракаллой окончательно истощила силы государства.

К 220 или 221 г. Ардашир, будучи уже правителем Парса, возглавляет поход в Керман и вторгается в Хузистан, завоевывая соседние области. Ему удается привлечь на свою сторону их правителей - царей и наместников парфян. «Объединенная армия Ардашира и переметнувшихся на его сторону вассалов Парфии осадила Селевкию на Тигре, резиденцию Вологеза V, город пал в 223 г., а парфянский царь то ли погиб, то ли бежал». Ардашира тем временем поддерживают другие роды парфянской знати, «цари Абашахра, Кермана, Сакастана и ряда мелких областей». Далее Ардашир продвигается на север и создает непосредственную угрозу парфянскому царю Артабану V, который собирает своей войско и движется ему навстречу. Решающее сражение происходит в Ормиздакане, в Мидии, в апреле 224 г. И в результате этого сражения парфяне были разбиты. Ат-Табари рассказывает, что парфянский царь был убит в поединке Ардаширом; по другой версии, «с еще живого Артабана по приказу победителя содрали кожу».

Далее Ардашир вступает в Ктесифон и продолжает захватывать другие области, принадлежащие Аршакидам. Сын погибшего парфянского царя какое-то время чеканит свои монеты, но с 227 г. они исчезают. «Ардашир становится полновластным хозяином огромного Парфянского царства». Он никогда не забывал, кто помог ему взойти к таким вершинами и чем грозил разрыв с ними.

Принято считать, что вступление Ардашира в Ктесифон произошло в 226 г., здесь же новый владыка был торжественно коронован под титулом «шахиншаха», «царя царей». Этим годом принято начинать период Сасанидов в истории Ирана, но следует сказать, что есть и такие исследователи, которые начало сасанидской истории видят в решающей битве при Ормиздакане в 224 г. Новая столица Ардашира была перемещена на юг в красиво отстроенный город Ардашир-Хваррэ (Слава Ардаширу).

После поражения парфян при Ормиздакане Ардашир начал вести политику централизации власти: главной его целью было присоединение отпавших провинций, включение их в единую сильную державу. Ардаширу удалось захватить почти все области Парфянского царства, сюда можно отнести подчинение Мидии с городом Хамаданом, областей Сакастан и Хорасан. Захват Атропатены и части Армении, в которой правила одна из ветвей Аршакидов, потребовали немалых усилий. Есть сведения, которые указывают, что ему были подчинены Маргиана, Систан и Мекран. Можно полагать, что Ардаширом было создано Хирское арабское государство, в котором правил род Лахмидов. «Хира находилась под протекторатом сасанидских царей и играла роль буфера в их столкновениях с Римской империей». Граница государства была доведена до Хорезма в низовьях Аму - Дарьи. «На востоке пределом была долина реки Кабула, так что часть кушанских областей находилась в составе Ирана, что дало правителям Хорасана, обычно старшим царевичам сасанидского рода, к прочим титулам добавлять «царь кушан».

Главный лозунг Ардашира - возврат к державе Ахеменидов означал прямой вызов римлянам. В 229 г. Ардашир двинулся на римлян и вытеснил их из Месопотамии и Сирии. Поначалу римляне действовали очень осторожно. Император Александр Север направил послание Ардаширу, предупреждая, что тот должен покинуть захваченные земли, иначе его ждет та же участь, что постигла парфянских правителей от руки Траяна, Луция Веру и Септимия Севера. Не внимая угрозам римского императора Ардашир «продолжал разорять римские владения в Месопотамии, захватывая крепости, уводя с собой людей и домашний скот». Александру не оставалось ничего другого, кроме наступления на Ардашира. Собрав войско Александр прибыл в Антиохию, здесь он вновь попытался переговорить с Ардаширом о мире. Однако персидский царь отказался вести переговоры с римлянами, а сам отправил к ним посольство в составе четырехсот персов «самых высокорослых, разукрашенных драгоценными одеждами и золотом, а также блещущих убранством коней и луков». Персидское посольство огласило, что Ардашир приказывает римлянам оставить Сирию и всю Азию и «предоставить персам владеть всеми землями вплоть до Ионии и Карии и народами, отделяемыми Эгейским морем и Понтом, ибо это наследственные владения персов». Разгневанный император приказал схватить послов и поселить их во Фригии в предоставленных им деревнях. Война между Римом и государство Сасанидов стала неизбежна. Римские легионы были разделены на три части, а затем по приказу Александра вторглись в персидские владения. Война шла с переменным успехом, римские историки рассказывают о том, как римская армия Александра Севера была разбита под Ктесифоном в 233 г. Однако после этой победы вторжения на территории, занятые римлянами, не последовало, что свидетельствует о сильных потерях со стороны Ардашира. Также римские источники сообщают, что Ардашир в битве с римлянами использовал боевых слонов, а также значительное количество серпоносных колесниц. Во время правления императора Максимина I Фракийца персы овладели римскими городами на Востоке, среди которых были Нисибин и Карры.

«Книга деяний…» сообщает: «всегда, когда он наводил порядок в одной области, другая восставала и становилась неподвластной ему». К концу своего правления (начало 240-х гг.) Ардаширу удалось захватить почти все области Парфянского царства, за исключением лишь Адиабены, Армении и некоторых арабских княжеств. За двадцать лет своего правления Ардашир не только объединил разрозненные области Ирана в единое целое, но и отразил попытки римлян разрушить новую иранскую империю. Быть может, большую роль в победах Сасанидов над римлянами сыграла харизматичность самого Ардашира. Память об основателе династии Сасанидов была жива и в мусульманской традиции, в которой Ардашир остался в образе успешного и мудрого владыки.

Еще одной ключевой фигурой, сыгравшей важную роль в становлении государства Сасанидов, была фигура нового персидского царя - Шапура I (правил в 241 - 273 гг.), который получил трон от своего отца Ардашира. Интересно, что к 240 г. было выпущено большое количество монет с одновременным изображением и Ардашира и Шапура как двух соправителей. В отличие от своего отца, который начал карьеру с должности правителя крепости, Шапур воспитывался как будущий наследник Ираншахра. Торжественная коронация нового царя состоялась уже после смерти отца, около 241 г. Принимая участие в военных сражениях Ардашира, Шапур показал себя умелым и талантливым полководцем. Почти все время его правления прошло «в военных действиях против восточных соседей и римлян». Автор «Хроники Арбелы» отмечал воинственность царя: «В то время умер Ардашир, царь персов, и вступил после него Шапур, он был очень жесток по природе. В первый же год была у него война с хорезмийцами, с мидянами гор и в жестокой сече он победил их. Оттуда он отправился и покорил гелов, дайламитов, гурзанов, что обитают в дальних горах, близ последнего моря. И напал страх на всякого человека».

Военные действия с Римской империей снова возобновились. Поначалу успехи двух сторон были переменными, однако вскоре Шапуру удалось нанести римлянам поражение в Вавилонии, на Евфрате. В знак победы по приказу царя был основан город, который получил название Пероз-Шапур, что переводится как «Победа Шапура» После смерти римского императора власть перешла к Филиппу Арабу, который был заинтересован в прекращении военных действий с Ираном, чтобы усилить самодержавную власть. Вскоре был заключен мирный договор, по которому Римская империя оставляла за собой Верхнюю Месопотамию, Иран присоединил к себе Армению, также Рим обязывался выплачивать Персии незначительную контрибуцию.

Во вторую половину царствования Шапура I войны с Римом возобновились из-за противоречий, связанных с Арменией. Решающая битва произошла при Барбалиссе, на правом берегу Евфрата, Шапур разбил шестидесятитысячную римскую армию. Далее персидская армия направляются на юго-запад и юг. Далее следует вторжение в Сирию и подчинение ее крупнейших городов, захват Килликии, Каппадокии и Малой Армении, которое сопровождается захватом городов. Заключительным этапом борьбы персидского царя с Римом становится поражение римского войска при Эдессе (259 г.). Здесь впервые в истории Ирана произошло такое событие как пленение римского императора Валериана. Далее персидская армия повторно вторгается в Сирию, Киликию, Каппадокию, Малую Армению, происходит захват Коммагены. Персы снова грабили города, уводили в плен местное население. Предание гласит, что римские военнопленные построили плотину между городами Шуштер и Дизфуль на реке Карун, современное название плотины - Банд-и Кайсар (Плотина Кесаря). В шестом параграфе будет более подробно рассмотрено, какое значение персы придавали победам Шапура I и пленению римского императора.

Советский исследователь М.М. Дьяконов отмечает, что победы персов над римлянами объясняются не столько силой самих иранцев, сколько слабостью римлян и Римской империи в целом. Возвращаясь с римского похода, Шапур был подвергнут нападению пальмирского царя Одената, персидские войска были разбиты.

В целом Шапуру I удалось усилить позиции своего государства на Переднем Востоке. Говоря о царской политике в Закавказье, следует указать, что патиахшем в Грузии был назначен брат Шапура, а в Армении Трдат III должен был проводить политику угодную Сасанидам. Именно при Шапуре I были определены границы государства Сасанидов, «в последующем они претерпевали изменения, однако незначительные и временные. Отныне в официальных надписях Шапур именовал себя царем «Ирана и не-Ирана». Скончался он в конце 272 или начале 273 г. в Бишапуре.

Итак, в III в. н.э. на территории Ирана было образовано новое государство Сасанидов. Важно понимать, что становление нового государства обозначало не просто смену одной династии на другую. Здесь произошли очень важные изменения. Иначе невозможно было бы объяснить, почему распадавшийся на мелкие независимые княжества Аршакидский Иран превратился в единое централизованное государство под властью Сасанидов. Значение становления нового государства заключалась в том, что при Сасанидах «вновь произошло объединение персоязычных областей в единое государство, как это было при Ахеменидах». Одной из причин возвышения династии Сасанидов стала деятельность первого царя Ардашира I, ум, сила и решительность которого смогли сплотить вокруг своей фигуры разрозненные земли Парфянского царства. Опорой энергичного царя в политической деятельности была: персидская знать; перешедшие на его сторону знатные парфянские роды; признавшие его верховенство местные правители; а также зороастрийское духовенство. При выдающемся полководце Ардашире I и его не менее талантливом сыне Шапуре I государство Сасанидов превратится в мощное и сильное государство на Переднем Востоке, которое составит прямую угрозу Римской империи. Самое главное заключается в том, что и Ардашир и Шапур сумели противопоставить единое и целое государство раздробленности Аршакидов.

2.2 Формирование централизованной власти в Иране в эпоху ранних Сасанидов

Смена династии в III в. обозначала начало новой страницы в истории Ирана: взамен раздробленности Аршакидов в деятельности ранних Сасанидов видна тенденция к централизации. Внутренняя политика Ардашира I и его преемника Шапура I характеризуется жестокой борьбой со всякими проявлениями самостоятельности и независимости местных князей. Удачная внешняя политика первых Сасанидов, восстановление прежних границ Парфянского царства вокруг Парса, и, наконец, подавление недовольства покоренных народов (например, народов Закавказья), требовали от новых правителей Ирана формирования сильной централизованной власти в своем государстве.

Начало процесса централизации было положено Ардаширом Папаканом. Следует разобраться, кто же являлся основной опорой нового царя, какие силы в Иране способствовали формированию централизованной власти после недавнего распада такого рыхлого государственного образования как Парфия.

Основатель государства Сасанидов, Ардашир считался самой достойной фигурой доисламского Ирана. Сохранилось предание, по которому мусульмане однажды спросили у служителя зороастрийского храма, кто, по его мнению, считается самым достойным правителем, тот без колебаний произнес имя Ардашира. Он явился именно тем человеком, который покончил с раздробленностью в Иране, основал империю, которая на протяжении нескольких столетий занимала ведущие позиции на Ближнем Востоке. Безусловно, создание такого государства было бы «невозможно без поддержки влиятельных политических и социальных сил, заинтересованных в ее могуществе».

Одной из таких сил являлась персидская знать, которая поддержала Ардашира в борьбе против парфян. Греческая версия истории Агафангела приводит отрывок из выступления Ардашира, в котором он призывает персидскую знать к восстанию против династии Аршакидов: «О, достойнейшие из персов и ассирийцев! Издавна знаем мы высокомерие парфян, которые грабят то, что другим достается тяжким трудом, похваляются тем, что творят беззакония, и непрестанно убивают без всякой причины. Парфяне, явившись к нам из страны варваров, гнушаются персидских мужей и ассирийцев. Так что скажете? Если мои слова ложны, то пусть парфянский царь, по-прежнему, правит и бесчинствует. Если же что-то из того, что я сказал - правда, тогда двинемся в бой. Ведь лучше умереть, чем быть слугами несправедливого господина». Во время правления Аршакидов персидская знать хоть и имела собственных правителей, но все-таки должна была подчиняться царствующей династии. Можно предположить, что персидская знать была недовольна положением подчиненного и стремилась освободиться от господства парфян. На стороне Ардашира, прежде всего, выступали те, кто, так или иначе, пострадал от парфянской знати. «Книга деяний…» указывает, что первыми на сторону Ардашира перешли те люди, которые потерпели обиды от Артабана. Безусловно, была и та часть персидской знати, которая оставалась на стороне Аршакидов. Известен пример, когда один из удельных повелителей Фарса, Михрак, вначале занял сторону Ардашира, а потом внезапно перешел к парфянскому царю. Нерешительность персидской знати может объясняться теми трудностями, с которыми столкнулся Ардашир в процессе объединения земель вокруг Парса. Но так иначе «персидская знать стала поддерживать Ардашира, превратившись в важнейшую опору его государства».

Еще одной опорой основателя сасанидского государства явились знатные парфянские роды, среди которых Карены, Испахбады и Сурены. Мовсес Хоренаци рассказывает, что после гибели парфянского царя Сурены и Испахбады объединились против Каренов, поддержав Ардашира. Данные армянского историка подтверждаются надписью Шапура I в честь победы над римлянами в 260 г.: одним из сподвижников царя называется Сасан Сурен. Римский историк Аммиан Марцеллин вспоминает Сурена как второе лицо в государстве после царя. Мовсес Хоренаци, рассказывая о судьбе Каренов, говорит, что почти весь непокорный род был истреблен персами. Однако в той же надписи Шапура также упомянуты два Карена - Пероз и Гоок. Следовательно, можно предположить, что нашлась та часть знатного рода Каренов, которая вместе с Суренами и Испахбадами стала опорой персов.

Другой опорой Ардашира явились местные правители: источники приводят примеры удельных князей, добровольно признавших его власть.

«Книга деяний…» называет правителя Шахризора Язданкарда, который подчинился персидскому царю. Известный историк летописец ат-Табари сообщает, что к Ардаширу явились «послы царя кушанов, царя Турана и царя Мукрана с проявлением покорности». Данные относительно кушан подтверждаются сведениями Мовсеса Хоренаци, который сообщает о посольстве армянских правителей в «страну кушанов» с просьбой выступить против Ардашира. Кушаны дают отрицательный ответ, поскольку уже вступили в союз с персами. Ардашир привлекал к себе местных правителей, однако был с ними очень осторожен. Безусловно, он стремился предотвратить рост сепаратизма на местах, поэтому много внимания уделял будущим наследниками удельных земель. Во время пира Ардашира рядом с ним могли присутствовать «сыновья царей», которые, судя по всему, пребывали при дворе сасанидского царя. Знаменитое письмо Тансара указывает на сложившуюся у Сасанидов традицию: «передавать царскую власть по наследству мы не даем, так как предоставили другие места в государственной иерархии. Все царевичи должны по очереди бывать при дворе. Давать им какое-либо место не следует. Ведь если они станут доискиваться места, возникнут между ними соперничество, споры и пререкания». Исходя из данного отрывка, можно предположить, что сыновья правителей подчиненных земель в юности пребывали при дворе царя, как и сам Ардашир, в свое время находившийся при Артабане V. Тем временем царь определял, кто из молодых людей является самым достойным. Тот, на которого падал выбор царя, мог стать правителем области. Выбор объяснялся личными качествами человека и его преданностью перед царем. Подобная система выбора правителей удельных княжеств «должна была обеспечить положение, при котором преемником любого местного правителя становился человек, верный Ардаширу».

«Хроника Арбелы» со временем правления царя Ардашира связывает общее усиление контроля центральной власти на местах. Вместо вассальных царей персидский царь стал назначать наместников. В частности упоминается о назначении в район Адиабены чиновника Адорхазада.

На руинах Парфянской империи Ардаширу предстояло усилить свою власть, а также создать новую Персидскую державу. Одним из путей для достижения поставленной цели стала религиозная пропаганда. Персидские жрецы, чьи предки ранее служили династии Ахеменидов, были наиболее подходящими для осуществления религиозной деятельности. «Они ревностно принялись убеждать своих собратьев-иранцев в том, что они вместе с новой, поддерживаемой ими династией будут более благочестивыми и правомерными, более преданными поборниками веры, чем их парфянские предшественники».

Главным жрецом в правление Ардашира Папакана был Тансар (или Тосар), человек способный и предприимчивый. Судя по всему, Тансар носил титул эрбад. Перед ним стояла весьма трудная задача - обоснования царской власти Сасанидов, «ведь если Аршакиды захватывая власть, претендовали на роль борцов за веру против неверных Селевкидов, то Сасанидам следовало оправдать свержение своих единоверцев». Как Тансар справился со своей задачей, можно проследить по письму, которое было написано верховным жрецом некому Гушнаспу, бывшему вассалу Аршакидов. Ранее Гушнасп правил княжеством Табаристан на севере Ирана. Область Табаристан было достаточно трудно покорить, поэтому Тансар написал его правителю письмо, чтобы тот добровольно подчинился Ардаширу. Дошедший до нас текст является одним из ответов верховного жреца вассальному правителю. Гушнасп обвинил персидского царя «в отречении от традиций, которое, может быть, и верно с мирской точки зрения, но не хорошо для дела веры». Тансар, безусловно, возразил Гушнаспу и написал, что не все старые традиции могут быть хороши, а Ардашир в сравнении с предыдущими правителями лучше наделен добродетелями, следовательно, и обычаи его лучше старых. Далее Тансар напоминает, что зороастрийская вера пришла в упадок только после Александра Македонского, уничтожившего большинство святынь. А правившие Аршакиды и вовсе не знали старых «законов и обычаев», поэтому «вера должна быть восстановлена человеком правдивым и здравомыслящим… потому что до тех пор, пока вера не истолковывается разумно, она не имеет прочной основы». Таким образом можно видеть, что Ардашир претендовал на право делать те изменения, которые он посчитает нужным, и как это видно из «Письма…» верховный жрец всячески поддерживал царя.

В источнике видны притязания Гушнаспа против «излишних кровопролитий, которые совершаются по приказу Ардашира среди тех, кто выступает против его решений и указов». На что верховный жрец ответил, что вина всех этих кровопролитий лежит не на Ардашире, а на самих восставших: «кровопролития среди людей такого рода, даже кажущиеся чрезмерными, мы считаем жизненно важными и здравыми, живительными, подобно дождю для земли… потому что в будущем основы государства и религии будут этим всесторонне укреплены».

К религиозным мероприятиям первого сасанидского царя можно отнести создание единой зороастрийской церкви, которое находилось под прямым управлением Персии, взамен прежних местных общин; установление единого канона авестийских текстов, которые были одобрены и утверждены самим Тансаром. В пехлевийском сочинении Динкард это событие упоминается следующим образом: «Его величество Царь царей Ардашир, сын Папака, следуя Тансару как своему религиозному руководителю, повелел, чтобы все разрозненные учения были доставлены ко двору. Тансар встал во главе и выбрал те, которые были достоверными, а остальные исключение из канона. Он создал такой указ: впредь верны только те сочинения, которые основываются на религии поклонения Мазде, потому что отныне нет недостатка в точном знании относительно их». В другом отрывке того же Динкарда говорится: «не будет мира в иранских землях до тех пор, пока не признают его, эрбада Тансара, духовного вождя, красноречивого, правдивого, справедливого. А когда они признают и подчинятся Тансару… эти земли, если они пожелают, обретут спасение вместо отхода от зороастрийской веры».

Ардаширом была проведена еще одна религиозная реформа - запрет на использование изображений при богослужениях. По приказу царя из храмов убирали статуи, вместо которых устанавливались священные огни. Ведущая исследовательница зороастрийской религиозной системы Мэри Бойс замечает, что «Сасаниды были убежденными иконоборцами еще до прихода к власти, потому что мусульманский историк аль-Масуди в своих «Золотых лугах» утверждает: хотя в их храме в Стахре когда-то находились идолы, они были убраны в далеком прошлом, и вместо них там установили священный огонь».

Также Сасанидами была проведена кампания иконоборчества. Так, например, в Армении, внук Ардашира - Хормизд Ардашир дал приказ разбить статуи усопших, а на их месте установить священные огни.

Возвращаясь к «Письму Тансара» следует остановиться на обвинении Гушнаспа в том, что «Ардашир убрал огни из храмов огня, погасил и упразднил их, никто до сих пор не посягал так против веры». Тансар отвечает, что эти огни принадлежали вассальным правителям, которые не имели на эти огни никаких полномочий. Именно поэтому Ардашир снес эти храмы и конфисковал имущество. С веротерпимостью Аршакидов было покончено, теперь в Иране мог гореть только один царский огонь. Позднее, конечно, будут установлены священные огни в честь царской семьи, но изначально главная цель Ардашира заключалась в том, чтобы устранить религиозную основу для сепаратизма. Можно предположить, что уничтожая династийные огни, Ардашир и его преемники оскорбляли чувства некоторых верующих. Однако важно понимать, что при Сасанидах царскому огню придавалось большое значение. Изображение царского огня Ардашира, возвышающегося на массивном пьедестале, было помещено на обратной стороне монет. Также предполагают, что в провинции Парс Ардашир учредил множество священных огней.

Персидский царь видел свое государство совершенно иным, нежели раздробленная Парфия: «не мелкие царства, лишь условно связанные с центральной властью, и не самостоятельные зороастрийские общины с их подчас весьма различной религиозной практикой, а подчиненное одному царю мощное государство с единой религией и единой церковью». Именно эта церковь стала главной поддержкой центральной власти, как в религиозной, так и в политической жизни. Средневековый историк аль - Масуди так передает слова Ардашира своему сыну - Шапуру I: «Знай, что вера и царствование - братья и не могут существовать друг без друга. Вера - это основа царства, и царство защищает веру». Те же слова Ардашира переданы у сирийского автора Григория Бар-Эбрая: «Основа любого народа - религия, а правительство - покровитель ее». Именно эта концепция будет определять политическое развитие Сасанидского Ирана.

В религиозной деятельности традиция приписывает Ардаширу проведение письменной кодификации священного писания Авесты, создание канонического учения и утверждение канонической практики. Распространение зороастризма продолжалось и при Шапуре I. Более того, зороастризм при Сасанидах получает официальный статус государственной религии.

Надпись Шапура I на Каабе Зороастра дает список местных правителей и сановников царствования Ардашира. Здесь же дается список высших должностных лиц при дворе царя, в котором практически нет наместников - сатрапов (шахрабов), они появятся при дворе Шапура I. Царские шахрбары будут при Ардашире в основанных им городах (например, Ардашир-Хваррэ в Парсе). Состав центрального аппарата управления пока еще очень беден, что, скорее всего, связано с трансформацией от аппарата управления Парса к более внушительному имперскому аппарату управления, который фиксируется при Шапуре I. Высшим должностным лицом в надписи при дворе Ардашира I является питиахш Арташир. Перед ним стоят только вассальные цари и царицы из династии Сасанидов. Вторым после питиахша чиновником в списке назван хазарапат Папак - высший военачальник или начальник царской гвардии. Судя по именам этих сановников, они вполне могли принадлежать к царствующей династии. Также в надписи упоминаются глава арсенала, начальник канцелярии, главный судья, спахбед и др. Ричард Фрай утверждает: состав двора первого сасанидского царя свидетельствует о незавершенности процесса централизации власти, что объясняется освоением наследия парфян и сохранением их институтов.

Преемник Ардашира, Шапур I продолжал политику отца по укреплению царской власти. Основной источник изучения внутренней политики Шапура - уже упомянутая Кааба Зороастра. В ней сообщается об учреждении именных огней в честь царей-наместников Хормизда-Ардашира, Шапура и Нарсе. Далее в надписи перечисляются местные вассальные правители небольших областей, которые не принадлежат к царской семье, а также жены упомянутых выше царей. Следующими в списке названы высшие сановники царского правительства: питиахш Шапур, хазарапат Пероз и другой Пероз, глава кавалерии. Далее перечисляются главы знатнейших иранских родов: Ардашир Вараз, Ардашир Сурен, Ардашир Карен.

Далее идет список придворных, чиновников центрального правительства царя и царских наместников отдельных городов и крепостей. Следует отметить две важные перемены в списке придворных Шапура по сравнению с придворным списком его отца: «изменение состава царей полузависимых царств и резкое увеличение числа шахрабов царских городов».

Свои позиции в иерархии власти при Шапуре сохраняли главы знатных парфянских родов: род Каренов имел свои владения в Мидии, Сурены - в Сакастане.

О тенденции к централизации власти в Иране свидетельствует рост личных владений шахиншаха и увеличение числа царских городов, которые являются опорным пунктом в землях царского домена.

Шапур I имел целый штат чиновников, которые стояли во главе центральных ведомств. Сюда можно отнести следующие должности: глава церемоний, советник цариц, носитель меча, начальник служб, главный распорядитель, писец, начальник тюрьмы, хранитель ворот, казначей, секретарь, смотритель рынка и др.

В связи с ростом царских землевладений возросла роль фрамадара - чиновника в администрации царя, занимающегося царским хозяйством. Он играл одну из важнейших ролей в государстве: ему были подчинены чиновники, собиравшие налоги, а также глава ведомства по сбору налогов. О росте числа чиновников в администрации Шапура говорит тот факт, что при дворе Ардашира упоминается тридцать вельмож, а при дворе его сына - уже около семидесяти. Появляются также новые придворные должности: хранитель царской казны, конюший, распорядитель царской охоты, виночерпий, меченосец, тюремщик, царский привратник. На одном из самых последних мест в надписи расположен зороастрийский жрец - херпат по имени Картир, деятельность которого заслуживает отдельного исследования. Интересно, что херпат - единственный жреческий титул в надписи, что говорит о невысоком статусе зороастрийского духовенства при первых двух Сасанидах и подчинении государству. В дальнейшем зороастрийское жречество будет усиливать свои позиции, и диктовать собственные условия шахиншаху.

В правление Шапура I становится намного меньше вассальных областей (шахров), в которых правили в основном члены царского рода. Все меньше оставалось и свободных городов, которые Шапур присоединял к собственному дастакерту, в них назначались специальные наместники - шахрабы, верные царю. Следует отдельно отметить градостроительную политику ранних Сасанидов: считается, что Ардаширом I было основано три города на западе, а его преемником Шапуром I около пятнадцати. Говорили, что царь лично мог составить смету на строительство и начертить план будущего города. Всеми городами управляли шахрабы, занимавшие в системе государственного управления одно из важнейших мест. Раннесасанидские надписи также указывают на тот факт, что шахрабы назначались центральным правительством и в старые города (например, Гудман, Габу, Ринд, Рей, Хамадан и др.). К городам, как и в эпоху Аршакидов, приписывалась сельская округа, которая эксплуатировалась администрацией из центра.

Воюя с Месопотамией, первые два сасанидских царя захватили город Дура-Эвропос. При своем возникновении, в начале III до н.э., Дура был военной колонией, основанной Селевкидами, а в период столкновения парфян с римлянами сначала был парфянской крепостью, противостоящей Сирии, затем римской крепостью. Иранские надписи города свидетельствуют об изменениях в городском устройстве Дура. Главой города был поставлен сасанидский наместник - шахраб по имени Рашн. Он владел виноградниками, которые находились недалеко от города, что говорит о раздаче земель города сасанидским поселенцам. Вскоре Дура был разрушен. Другая судьба ждала Селевкию, которая была превращена в царский город и стала именоваться Вех-Ардашир. Город находился в управлении шахраба по имени Растак.

При дворе Шапура I из местных парфянских династий упоминаются цари Кермана, Адиабены и Иберии. Следовательно, в других завоеванных землях местные династии были смещены и заменены сыновьями шахиншаха: Нарсе владел шахром Сакастан, Хормизд-Ардашир - Арменией, Шапур - Месеной, а Варахран - Гиляном. Наместник шахра отныне являлся представителем центральной власти. Следует заметить, что практика назначения в качестве наместника страны (шахра) одного из членов царствующей династии существовала и в парфянское время, но особый размах приобрела при Шапуре I.

Значит вместо самоуправляющихся городов эпохи Селевкидов и Аршакидов, которые осуществляли контроль над своими территориями, при ранних Сасанидах возникают те города, которые являются ставками центрального правительства. Отныне вместо союза царя и городов можно видеть «расширяющийся царский дастакерт и гибнущие вольные города».

Период Сасанидов в истории Ирана принято характеризовать постоянно растущей тенденцией к централизации. Но ряд историков (В.Г. Луконин, Р. Фрай) считают, что раннесасанидское государство ни чем не отличалось от государства поздних парфян: «изначально оно также являлось конфедерацией отдельных царств и более мелких владений, находившихся в разной степени зависимости от центральной власти, по-разному связанных с ней экономически». Следует обратить внимание на раннесасанидские надписи, в которых упоминаются местные полузависимые династы парфян: цари Апренака, Мерва, Кермана, Сакастана (они состояли при дворе Ардашира I), Адиабены, Иберии (при дворе Шапура I), Спандуртана, Макурана, Абхиры (при дворе Насе) и др. Все перечисленные царства добровольно вошли в состав Сасанидов. Те же источники указывают на постепенный процесс централизации в Иране. Шапуром I была уничтожена самостоятельность Апрекана, Мерва. Сакастан вошел в шахр «Сакастан, Турестан и Инд до побережья моря» и был передан сыну царя Нарсе, а затем сыну Варахрана I Варахрану II. Следовательно, можно утверждать, что формирование централизованной власти в Иране было начато Ардаширом и Шапуром.

Административное устройство в Иране к 262 г. указано в той же Каабе Зороастра, в которой перечисляются все земли Сасанидов, в разной степени зависимые от центрального правительства. Частью земель управляли наместники шахиншаха, в других землях продолжали править местные династы. Страна была разделена на полузависимые царства (шахры) со старыми городами; царства, которые входили в царский домен с новыми городами; а также царские земли, например, Мидия и Гурган, управляемые государственными чиновниками.

Окончательная централизация власти в Иране произойдет только к концу периода Сасанидов, когда завершится реформа «перехода от системы шахров к системе четырех крупных частей государства во главе с наместниками, назначаемыми центральным правительством и осуществлявшими как военную, так и гражданскую власть в своем наместничестве».

Вопрос о государственном аппарате Сасанидской империи очень сложен и мало разработан. Важно понимать, что государственная организация Сасанидов прошла в своем развитии очень сложный и длительный путь. Во главе государства, также как и в Парфянском царстве, стоял царь, который обязательно должен был принадлежать к царскому роду. Глава государства, имевший неограниченную власть, носил титул «царя царей», шахиншаха, «божественного» и «потомка богов». Строгого порядка престолонаследия в государстве не было, однако царская власть была предназначена только для правящей династии Сасанидов. Однако было правило, которое никогда не нарушалось при выборе правителя: царь не должен иметь никаких физических недостатков. Царь «должен быть свободен от любых внешних изъянов во внешнем облике, т.е. он был олицетворением умственного, нравственного и политического здоровья, он должен был быть и символом телесного здоровья». По-прежнему продолжало существовать известное парфянскому периоду собрание знати и магов.

Подобно государству Аршакидов, Сасанидская империя была разделена на ряд царств, областей и территорий, степень зависимости которых от центральной власти была разной. Во главе каждой области, провинции (шахра) стоял правитель, «областеначальник», который носил следующие титулы: шах, шахрдар, марзпан. Правителями в некоторых областях могли быть члены царствующего дома: Кааба Зороастра упоминает трех братьев Шапура, которые были правителями разных областей: один в Маргиаге, второй в Кермане, а третий в Сакастане. В ранних сасанидских надписях встречается знакомый парфянам титул битахш (питиахш), а также канаранг, должность, которая носила военный характер и означала правителя востока - Ирана. Возможно, что в тех областях, в которых царские хозяйства были большими (Хузистан и Суристан), во главе стояли остандары. Также надпись Шапура на Каабе Зороастра указывает, что крупные города с сельской округой в административном отношении были приравнены к провинциям, во главе которых были поставлены наместники с титулом сатрапа.

Царская канцелярия возглавлялась эран-диперпатом, которые составлял важные государственные документы и дипломатические послания, он также стоял во главе царской бюрократии. Вастриошансалар был главой податного сословия земледельцев, одновременно он являлся главой ремесленников - хутухшпатом. Он следил за поступлением налогов с земли и ремесла.

Эран-спахпат являлся верховным главнокомандующим сасанидской армии. Основным военным ядром в государстве являлась конница, пехота, игравшая вспомогательную роль, не отличалась боевыми качествами. Особым положением пользовалась знаменитая царская гвардия «бессмертных», которая была известна еще Ахеменидам. Преимущество сасанидской военной техники в сравнении с парфянской заключалось в том, что первые были знакомы с осадой городов. Во время атак на неприятеля, которые также как и у парфян в битве с Крассом сопровождались «музыкальным шумом», применялись слоны. Также следует добавить, что до реформ Хосрова Аноширвана сасанидская армия была нерегулярной.

В сасанидское время общество делилось на четыре сословия, кроме рабов. Первое сословие включало жрецов и духовенство и именовалось как асраван (авест. атраван). В эпоху Сасанидов первый слой населения делился на несколько категорий: судей (датвар), надзирателей (даствар) и наставников (моган-анарзпат). Во главе сословия стоял мобедан-мобед - верховный жрец. Ко второму сословию относят воинов - артештаранов. Это сословие также было неоднородным: сюда входили васпухры - представители царского рода и знатных аристократических родов, также входили вазурги, из которых пополнялись ряды военных командиров, придворных и сановников. Значительную часть воинов составляли азаты (свободные) - мелкие землевладельцы, из которых состояло ядро конского войска. Сословие артештаран возглавлял вартештарансалар. Третьим сословием были писцы - дипиран. Это было новое сословие, оформившееся в эпоху больших государств, их роль возросла с ростом бюрократического аппарата при Сасанидах. Сюда также помимо различных чиновников можно отнести астрологов, врачей, поэтов и музыкантов. Во главе их стоял диперан - начальник царской канцелярии. У первых трех сословий были свои привилегии: они были освобождены от налогов и не несли повинностей. Простой народ был объединен в четвертое сословие, оно же податное. Сюда входили земледельцы (вастриошан), ремесленники (хутухшан), купцы, горожане, которые платили подушную и поземельные налоги, несли также повинности - строили ирригационные сооружения, крепости и казенные здания. Возглавлял это сословие вастриоашансалар. Поскольку именно он передавал в царскую казну налоги, он одновременно являлся главой финансового ведомства, на котором лежало составление бюджета государства. Принадлежность к тому или иному сословию обычно передавалась по наследству, переход в другое сословие запрещался.

Таковы в общих чертах особенности государственного строя ранних Сасанидов.

Итак, к основным факторам формирования централизованной власти в Иране можно отнести: упадок Парфянского царства; объединение вокруг Парса бывших земель Ахеменидов; опора Ардашира во всех слоях знати (среди персов, парфян, удельных правителей), а также среди зороастрийского духовенства; усиление личной власти Ардашира, а впоследствии Шапура; а также начало решительной войны с Римом. Все упомянутые пункты стали основными предпосылками в формировании централизованной власти. Также важно понимать, какие механизмы управления способствовали этому процессу. Формированию централизованной власти у ранних Сасанидов способствовали: зороастрийская церковь, которая дала идеологическое обоснование власти царя и стала его надежной опорой; созданный государственный аппарат, который опирался на сильную царскую власть; институт шахрабов, позволивший установить контроль в вассальных территориях со стороны центральной администрации; разрастающийся бюрократический аппарат, подчиненный царю царей.

Таким образом, в своей деятельности ранние Сасаниды проводили политику централизации и усиления царской власти. Безусловно, трудно говорить о завершенности этого процесса в Иране к III в.: еще не сложилась четкая иерархия чиновничества, которая будет характерна для поздних Сасанидов (Приложение №5); еще не было должности первого министра и главы жрецов; армия превратится в регулярную только после реформ Хосрова Аноширвана в VI в. Окончательная централизация власти в Иране во всех ее сферах общественной жизни произойдет только в эпоху поздних Сасанидов (VI-VII вв.). Однако если сравнивать сасанидский двор при Ардашире I и Шапуре I с аршакидским двором, то на лицо заметная трансформация в сторону наращивания контроля над огромными территориями своей державы, а также усложнения центрального аппарата управления.

Унаследовав от парфянской династии Аршакидов основные принципы построения государства, Ардашир и его преемник Шапур строили новую империю, видя свой образец идеального государства в династии Ахеменидов. Неизбежные конфликты по поводу наследования верховной власти между родственниками разных поколений, неудачные войны с Римом, столь характерные для парфянской эпохи в Иране, были забыты в правление династии Сасанидов. При Ардашире и Шапуре в силу их личного авторитета междоусобные конфликты не возникали, их потенциал появился позднее.

В период правления ранних Сасанидов реальная власть шахиншаха усиливалась за счет развития государственного аппарата управления, сосредоточенного в руках царя; усиления прямого контроля центральной власти на местах; в результате удачных войн, сопровождавшихся захватом большой добычи и пополнением царской казны; активной градостроительной политикой на местах; подчинением зороастрийского духовенства правительству. Несмотря на отсутствие регулярной армии в раннесасанидском Иране, Ардашир и Шапур лично возглавляли военные силы Ираншахра, что, безусловно, усиливало их власть в глазах иранцев. В немалой степени могущество власти первых двух царей обеспечивалось их индивидуальными заслугами и авторитетом.

В отличие от Парфянского царства Иран эпохи Сасанидов стал централизованным государством во главе с шахиншахом. А тенденции к формированию централизованной власти были заложены в деятельности Ардашира I и его сына Шапура I, при которых Иран превратился в сплоченное государство.

3. Царская власть в древнем и раннесредневековом Иране

3.1 Концепция царской власти

Процесс становления любого государства, особенно древнего включает в себя создание разнообразных легенд, которые порой никак не связаны с реальностью. Цель таких легенд проста - логическое обоснование права государства на существование, доказательство некой божественной предопределенности его возникновения, прославление его создателя, «отца - основателя», которому придаются черты идеального образца политического и военного деятеля. В связи с этим обоснованием царской власти у разных народов в истории создается определенная концепция власти.

Представляется особенно интересным обосновать концепцию царской власти в древнем и раннесредневеком Иране, правители которой со времен Ахеменидов носили титул шахиншаха, что значит царь царей. Анализ характера царской власти в Иране необходимо провести при рассмотрении трех взаимосвязанных элементов: во-первых, это концепция царской власти; во-вторых, характер престолонаследия; в-третьих, идеология царской власти. При изучении двух следующих друг за другом периодов правления Аршакидов и Сасанидов в истории Ирана необходимо доказать возможность аналогии концепции царской власти при парфянах и Сасанидах.

Парфянские источники представлены в трудах Помпея Трога, Страбога Арриана, Исидора Харакского, Иосифа Флавия и других авторов. В работах исследователей по этому вопросу встречается ряд противоречий: одни ученые характер власти парфянских царей считают адаптацией селевкидских обычаев (Уэллес, Мак Доуэлл), в то время как другие истоки власти видят в кочевнических обычаях (Дибвойз, Дьяконов М.М., Фрай).

Данных, позволявших судить о концепции царской власти в Иране при Сасанидах, несравненно больше.

Основатель Парфянского царства - Аршак в первые годы установления своей власти в Парфии не носил никакого титула, а легенды монеты, выпускаемые в данный период, содержали лишь одно слово - «Аршака» (его имя в родительном падеже). Можно предположить, что первоначально Аршак не провозгласил себя независимым правителем. Ситуация решительно поменялась, когда Парфия объявила о своем суверенитете, о чем свидетельствуют легенды на монетах - «василевс Аршак» (царь Аршак). Произошло это событие только после завоевания основателем Парфянского царства Гиркании и отражения похода войск Селевка II. Римский историк рассказывает: «Таким образом, Аршак добился царской власти и создал свое царство».

Выяснение времени принятия Аршаком титула царя «позволяет рассмотреть это событие в общем контексте истории эллинизма, понять, какими идеологическими принципами определялся момент для столь ответственного идеологического политического акта». Согласно эллинистическим воззрениям основанием царской власти становится факт завоевания. Одним из проявлений военного характера монархии эпохи эллинизма являлось то, что армия в государстве являлась отдельным самостоятельным образованием и не была связана с единой государственной структурой. Царь при этом воспринимался главой всего войска, верховным главнокомандующим, который сам лично вел свои войска в гущу сражения, делил с ними все тяготы и опасности войны.

По сути, вся власть эллинистических царей определялась правом завоевания, что подтверждается в античных источниках. Следовательно, есть основания предполагать, что ранние Аршакиды могли воспринять эту эллинистическую идею и рассматривать себя в качестве легитимных преемников Селевкидов: их право было обосновано победой над Селевком II. Но не следует при этом сводить всю теорию обоснования царской власти парфян к заимствованиям у эллинов. Для этого обратимся к легендам, обосновывающим власть в тех или иных династиях. Непременным элементом каждой иранской легенды является борьба и следующее за ней победоносная битва главного героя с прошлым правителем. Сюда можно отнести битву основателя Ахеменидской империи Кира с Астиагом, мидийским правителем; битва Аршака (Аршака и Тиридата) с Селевком II; а также последующее сражение Ардашира, основателя Сасанидской империи, с парфянским царем Артабаном.

Безусловно, нельзя ограничивать этот круг представлений собственно Ираном. Скорее всего, «он был широко представлен у целого ряда ираноязычных народов, в том числе и кочевых, например, скифов и сарматов».

Принцип царской власти, связанный с фактом военной победы, доживает до эпохи ранних Сасанидов, и нет оснований «сомневаться в том, что передаточным звеном здесь выступают парфяне» 3. Значит, можно предположить, что в теории обоснования царской власти Аршакидов одновременно слились эллинистические и древние иранские представления.

Советский востоковед В.Г. Луконин в своей работе «Древний и раннесредневековый Иран», размышляя над вопросом о происхождении династии Аршакидов, указывает на записи, найденные в Нисе, а также нововавилонские документы, в которых говорится о вступлении на престол парфянских царей с точным указанием дат и имен. Благодаря этим записям стало возможным реконструировать список первых одиннадцати парфянских царей из династии Аршакидов. Найденные материалы говорят об историчности брата Аршака Тиридата, к которому и возводится генеалогия царей, что заставляет склоняться к версии Арриана в вопросе о происхождении династии Аршакидов. Вспомним, что согласно версии Помпея Трога Аршак - глава кочевого племени парнов, которые входили в союз дахов. После захвата Парфиены он стал правителем. Согласно Арриану парфянская династия происходит из местной знати Парфиены, власть в этой области была захвачена двумя братьями Аршаком и Тиридатом, использовавших для захвата власти кочевников. Поэтому В.Г. Луконин приходит к выводу, что династия парфян «представляется местной, иранской по происхождению, стало быть, аналогия с Сасанидами в известной мере допустима».

Следует остановиться на одном из главных источников о характере парфянской царской власти - это текст Страбона (XI, 9, 3): «Согласно Посидонию, высший совет парфян состоит из двух частей: в одну входят родственники царя, в другую - мудрецы и маги; царей выбирают из обеих частей». На данном основании сторонники кочевого происхождения Парфии называют этот совет знати родовой традицией парнов. Однако возможна и иранская аналогия, с этой целью обратимся к данным из «Письма Тансара», рассказывающим о совете знати при сасанидском царе: «А относительно того, что ты (Гушнасп, правитель Табаристана) написал мне (Тансару, верховному жрецу): «необходимо, чтобы шахиншах посовещался об этом деле (речь идет о выборе наследника) с главами, советниками и мудрецами, чтобы именно они выбирали наследника», то пусть знает [Гушнасп], мы хотим того, чтобы шахиншах в этом деле был бы единственным из жителей мира и не советовался бы единственным из жителей мира и не советовался бы ни с кем… Он напишет три письма своей рукой и каждое вручит одному из глав: одно - главе магупатов, другое - главному секретарю, а третье - спахбеду спахбедов. Когда мир останется без шахиншаха, то магупат магупатов и эти двое пусть соберутся и снимут печати с тех писем и на ком-либо из сыновей шахиншаха пусть остановят свой выбор. Если мнение магупата магупатов будет соответствовать мнению остальных - известят о наследнике людей. А если магупат будет против - ничего не расскажут, ни о том, что написано в письмах, ни о мнениях каждого из них, ни о словах магупата… Магупат пусть тайно посовещается только с хербедами, знатоками религии и религиозными подвижниками, и пусть помолится богу… И когда они покончат с этим к вечерней молитве, то пусть окажут предпочтение тому, что бог… возбудит в сердце магупата».

В отрывке из «Письма Тансара» речь идет о проверке магупатом легитимности завещания царя с точки зрения зороастрийского семейного права, а также обсуждении завещания на совете государственными деятелями. Интересно, что в случае каких-либо разногласий решающее слово осталось за жрецом, значит, предпочтение отдавалось не политике, а зороастрийскому семейному праву.

Можно говорить о близости сасанидского совета знати с тем советом, который описывал Страбон у парфян. «Если сообщение Страбона выглядит не более чем иностранной адаптацией реального института и реальных иранских обычаев парфян, восходящих еще к ахеменидскому прототипу, то это объясняет и странные для античных авторов обычаи парфянских царей»: «почитаемым друзьям и телохранителям царя царей бросали кости с царского стола, их заставляли простираться ниц перед царем, поклоняться его статуе и т.д.».

При рассмотрении концепции царской власти в древнем и раннесредневековом Иране необходимо остановиться на характере престолонаследия. В предыдущих параграфах уже отмечалось о необычайном характере престолонаследия у парфян: «переход царской власти к самому старшему или наиболее влиятельному лицу в большой семье или роде встречается в кочевнических государствах Центральной и Средней Азии». Остановимся на времени правления Артабана III и Готарза II: первый принадлежал к основной ветви царствующего рода, второй являлся представителем побочной ветви рода Аршакидов. Готарз спустя некоторое время был убит, «и уже при коротком царствовании Вонона II престол вновь вернулся к старшей линии (Вологез II - брат или сын Вонона II)». Следовательно, подтверждается патрилинейность передачи власти в династии Аршакидов. В этом моменте внутреннего кризиса парфян опять можно провести аналогию с ранними Сасанидами. Однако не будем забывать про парфянскую особенность престолонаследия, в котором отцеубийство, а после и братоубийство входят в обиход семьи Аршакидов.

Правление Сасанидов также было охвачено внутренними кризисами и государственными переворотами, которые показывают характер власти царя в Иране. Обратимся к первому такому кризису, который вспыхнул в конце III в. после смерти Шапура I и короткого по времени царствования его старшего сына Хормизда-Ардашира. Два сына Шапура - братья Варахран и Нарсе начали оспаривать свои права на иранский престол. Власть в этом случае перешла к старейшему в роду (к Варахрану). Характерно, что престол не перешел к сыну Хормизда-Ардашира. Затем престол был передан сыну Варахрана - Варахрану II, «в обход семейного права, минуя старшего в роде - Нарсе».

Немаловажную роль здесь сыграл верховный жрец Ирана Картир, который посадил на престол своего ставленника. После смерти Варахрана II Нарсе поднял восстание в 293 г. и объявил о своих правах на престол. Заметим, что придворная партия хотела возвести на престол сына Варахрана II - Варахрана III. Этот пример ярко иллюстрирует роль «придворных группировок и партий, их влияние на порядок престолонаследия, их цели, зависевшие от конкретной и экономической ситуации в стране, но вместе с тем и то обстоятельство, что вмешательство в законный порядок вызвало острый политический кризис».

После смерти Шапура II в конце IV в. возник второй кризисный период, когда на престол взошел старший в роду - Ардашир II, но сменил его сын Шапура II - Шапур III и объявил о легитимности этого события характерными надписями на рельефе и легендами на монетах.

Весьма интересно восстание Вистахма II, связанного с царствующей династией всего лишь по материнской линии. Однако Хосров II в ответ указывает на свои законные права.

В.Г. Луконин замечает, что эти примеры показывают на характер царской власти в правление Сасанидов, который обуславливался семейным зороастрийским правом. «Здесь мы имеем дело, прежде всего, с порядками патронимической общины, о чем в частности говорит и счет предков (по мужской линии), отстоящих на три поколения».

Можно видеть, что престолонаследие в Иране при Сасанидах не имело строгих канонов. Однако обязательным являлось одно условие - «престол шахиншаха должен и мог быть занят лишь представителем рода Сасанидов, ибо именно этот род считался царским». Похожую аналогию у Аршакидов нам показывает Страбон: «Парфянин понимает, что никто самостоятельно не может успешно бороться с ним без помощи кого-нибудь из рода Аршакидов, так как парфяне исключительно преданы этому роду».

Можно видеть, общее сходство в порядке престолонаследия у парфян и Сасанидов, сходен был и характер царской власти, а теперь перейдем к особенностям идеологической концепции власти шахиншаха в древнем и раннесредневековом Иране. «Семейно-родовой характер власти Сасанидов подтверждается наличием почитания душ умерших предков и обычая, связанного с основанием специальных храмов огня».

Подобные храмы огня мы можем встретить и у Аршакидов: Исидор Харакский говорит о возжжении в городе Асааке (Астауэна) вечного огня: «…город Асаак, где Аршак впервые был провозглашен царем. Здесь же хранится вечный огонь». Значит, можем предположить, что в городе Асааке, упомянутом Исидором Харакским находился храм огня, а в его святилище во время коронации царя был возжжен вечный огонь. Можно сделать вывод, что в период ранних парфян мы встречаемся с зороастрийскими религиозными идеями, в которых храмы огня играли большую роль. Самое интересное, что храм в Асааке являлся коронационным храмом огня. Подобные храмы были характерны и для ранних Сасанидов.

В официальных надписях царей из династии Сасанидов они именуют себя со следующими титулами: «поклоняющийся Ахура Мазде, владыка, происходящий от богов». После смерти сасанидский царь «причислялся к лику язатов». Язаты - в иранской мифологии божества - «помощники Ахура Мазды». Из сообщений Аммиана Марцеллина можно видеть, что сасанидские цари обожествляли себя и свою власть. Для этого обратимся к письму персидского царя Шапура римскому императору Констанцию II: «Я, царь царей, Сапор, сопричастник звезд, брат Солнца и Луны, шлю Констанцию Цезарю, моему брату привет». Древнеримский историк изначально замечает, что «гордые цари этого народа именуются братьями Солнца и Луны». Добавим, что данные Аммиана Марцеллина подтверждаются также персидскими источниками: «из нумизматических (легенд сасанидских монет), эпиграфических (надпись царя Нарсе в Пайкули) и изобразительных (инвеститурные рельефы сасанидских царей) данных известно, что Сасаниды действительно наделяли себя самих и свою власть божественными чертами».

На божественные черты власти ранних парфян нам указывает тот же Аммиан Марцеллин, правда в другом отрывке: «Изгнав македонские гарнизоны, Аршак не нарушал мира и в отношении своих подданных проявлял милосердие и справедливость. Все соседние области он победил силой, соображениями справедливости или страхом своего имени… и умер спокойной смертью, будучи еще среднего возраста. Знать и простой народ были единодушны в своем суждении о нем, и его первого присоединили к сонму звезд, как это они полагают в своих религиозных представлениях. Поэтому и до нашего времени удержался обычай, что гордые цари этого народа именуются братьями Солнца и Луны; и подобно тому, как нашим императорам приятно и желанно имя Августа, так для жалких и бесславных некогда парфянских царей под счастливыми ауспициями Арсака создались величайшие отличия. И теперь еще воздают его культ, как богу…»

Наиболее сильно идеология царской власти при Сасанидах отражена в инвеститурном рельефе первого царя Ардашира I в некрополе в Накше - Рустам (Приложение №6). Здесь мы видим изображение верховного божества зороастризма Ахура Мазды, который передает Ардаширу венец власти, что доказывает божественное происхождение царской власти. Конь Ахура Мазды своими копытами топчет главного врага Ахримана, «верховное божество зла». Конь основателя Сасанидской империи попирает последнего парфянского царя Артабана V. Не будем останавливаться на подробном описании этого барельефа, поскольку смысл и значение символов данного памятника будут рассмотрены в следующем параграфе. Но, так или иначе, барельеф Ардашира в Накше-Рустам ярко иллюстрирует концепцию божественного происхождения царской власти.

Коронация сасанидского царя являлась важным событием в жизни государства, в честь этого возжигался огонь, а храм этого огня носил название «царского храма огня». С момента основания этого храма у Сасанидов «велось летоисчисление царствования».

Практика прижизненного обожествления царя засвидетельствована у Аршакидов. Выше уже упоминалось о храме огня в Асааке. Уже при Аршаке I теория обоснования царской власти «оправдывалась через установление логической связи между царской властью и божественными силами, достигаемое путем провозглашения царя божеством и возжжением вечного огня в его храме в момент коронации».

Советский и российский археолог Г.А. Кошеленко обращает внимание на один из таких возможных храмов - это квадратный зал в Старой Нисе. Архив Старой Нисы говорит «о существовании культов обожествленных царей; на содержание культа храмам выделялись отдельные виноградники». Один из документов Нисы свидетельствует о прижизненном обожествлении царя Готарза. При этом исследователь замечает, что во время царствования Фраапатия, Митридата I или II, Артабана I или II «существование посмертного культа засвидетельствовано с несомненностью».

Вероятно, что политическая и идеологическая концепция царской власти должна была основываться «на одной из главных особенностей зороастрийской патронимической общины: на культе божественного предка рода и культе душ умерших предков по отцовской линии».

О почитании предков у парфян Юстин так рассказывает: «Таким образом, Аршак не только добился царской власти, но и устроил свое царство, отчего стал для парфян не менее достопамятным, чем Кир для персов, Александр для македонян, Ромул для римлян. Умер Арсак в глубокой старости. Память его парфяне чтили так, что с тех пор все парфянские цари нареклись именем Аршака».

Обратим внимание, что «дух патернализма и уважения к отцу соблюдался во всех доисламских династиях», что видно по надписям с именами Ахемен в период правления Ахмеменидов, Сасан в эпоху Сасанидов. При этом исследователь Риза Шабани замечает, что «парфяне занимают лидирующее положение по уважению, сохранению и исполнению исконных древних патерналистских иранских традиций, так как иногда их рвение на этом поприще даже порождает у многих мысль о неискренности их почитания предков».

Сакрализация царской власти в древнем и раннесредневековом Иране также является одним из элементов почитания старших, то есть предков. Интересно вспомнить, что обряд коронации персидских царей из династии Ахеменидов заключался в том, что каждый Ахеменид, вступавший на престол, «должен был надеть одежду, которую носил Кир II Великий еще до того, как стал царем, съесть немного сушеных фиг и выпить чашу кислого молока, имитируя таким образом основателя».

Особа парфянского царя считалась священной как при жизни, так и после его смерти. За отдельным столом царь принимал пищу, никто из друзей не мог сидеть с ним за одним столом, что касается родственников царя, то они сидели на полу, принимая пищу с царского стола. Рядом с царем во время принятия пищи стояли специальные должностные лица, которые исполняли его желание.

Безусловную аналогию можно видеть в характере власти у сасанидских правителей. Царь у Сасанидов «считался непосредственным представителем бога, предназначенным для управления и политического руководства рабами, и, несмотря на методы и пути, избранные им для достижения власти, он считался проявлением божественной воли, высшим и исключительным существом».

Генеалогия парфянских царей несколько похожа с сасанидской. Изначально парфянские цари объявили о своей связи с легендарными царями священного писания зороастрийцев Авесты: об этом свидетельствует имя божественного предка - (Каvi) Arsan, а также восточноиранские сказания, распространенные в парфянскую эпоху. В попытке Аршакидов возвести свой род к Ахеменидам, прослеживается стремление, которое было свойственно многим династам на эллинистическом Востоке, найти себе «знатных предков».

Говоря о легендарной генеалогии Сасанидов, обратим внимание на «Книгу деяний Ардашира сына Папака», в которой «отражена родственная связь основателя династии Сасана с потомками Дария и с древними правителями Парса». Уже с V в. Сасаниды возводят свою генеалогию к династии Каянидов. Добавим, что Каяниды - это цари легендарной иранской династии, герои.

Итак, при рассмотрении концепции царской власти в древнем и раннесредневековом Иране можно видеть аналогию царской власти у Аршакидов и Сасанидов. Характер царской власти в Иране был рассмотрен при взаимодействии таких взаимосвязанных элементов как концепция власти царя, характер престонаследия, а также идеология царской власти. Следовательно, концепция царской власти рассматривается в представлении ираноязычных народов о личности царя как верховного божества, помощника Ахура Мазды в земной жизни в борьбе со злыми силами и Ахриманом. Четкого характера престолонаследия в Иране не было, царская власть являлась привилегией лишь царского рода, будь это Аршакиды или Сасаниды. Однако не стоит забывать о парфянской особенности братоубийства и отцеубийства. Идеология царской власти выражается в идее божественного происхождения власти царя и обожествления его предков. И парфянская и сасанидская концепции власти имели в своей основе один и тот же пример, восходящий к Ахеменидам. И Аршакиды и Сасаниды оставались носителями определенной системы представлений о царской власти и об идеальном правителе, сведений о прошлом Ирана в целом и о Кейанидах в частности. Таким образом, разница между двумя правящими династиями Ирана Аршакидов и Сасанидов будет заключаться не в концепции царской власти, а в характере государства, его социально-экономическом и политическом устройстве.

3.2 Символы и атрибуты власти

Изучение политической сферы невозможно без символов. На протяжении всей истории, начиная с древнейших времен, государства ограничивали свою территорию определенными символами (например, герб и флаг). Каждая правящая династия имела собственную символику.

На формирование политической картины мира огромное влияние оказывают обычаи, традиции, знаки, атрибуты, мифы, которые относятся к сфере символического. Можно утверждать, что политическая символика является одним из инструментов осуществления политической власти посредством мощного психологического воздействия. Ограничивая себя символами от остальных социальных групп, правители идеологически обосновывали свои притязания на власть. Новые династии Аршакидов в III в. до н.э. и Сасанидов в III в. н.э. не остались в этом плане без исключения.

Политическая власть в древнем и раннесредневеком Иране фиксируется в специфичных культурных символах, которые отражаются в данных нумизматики, в наскальных рельефах, а также в письменных источниках, описывающих этикет персидского двора.

В предыдущем параграфе было сказано о принципах, на которых представители династии Аршакидов и Сасанидов строили доказательство своего права на иранский престол. Обоснование законности правления ограничивалось не только ссылкой на право завоевания. Царский род прибегал также к аргументам религиозного характера, законность династии «оправдывалась через установление логической связи между царской властью и божественными силами». Традиционной религией в древнем Иране являлся зороастризм, поэтому большинство символов власти будут связаны именной с этой религиозной системой.

Отражение концепции богоданности царской власти можно видеть на аршакидских и сасанидских монетах. Отечественный исследователь Г.А. Кошеленко правильно указывает, что «монета испокон веков являлась не только денежным знаком, но и средством пропаганды определенных идей; вся система символов, помещенных на монете, отражала определенные идеологические концепции всей эпохи».

Основатель Парфянского царства, родоначальник династии Аршакидов, Аршак I изображен на аверсе (лицевая сторона) раннепарфянской монеты. Здесь можно обратить внимание на такой важный атрибут власти как башлык - типичный головной убор у кочевников, своего рода корона. Самым распространенным изображением на реверсе (обратная сторона) парфянской монеты является персонаж царя, который держит в руке лук. Изображение парфянского лучника представляет сидящую мужскую фигуру в «варварской» одежде, держащую в правой вытянутой руке лук. В этой фигуре чаще всего видят основателя династии, обожествленного царя Аршака.

Наиболее принятым в исторической науке считается мнение, что прототипом мотива парфянского лучника в аршакидском чекане явилось изображение сидящего на омфале Аполлона на монетах Селевкидов. Однако следует указать на следующие расхождения между селевкидским и парфянским изображениями: на монетах Селевкидов Аполлон обращен влево, лук находится на земле рядом с омфалом, на парфянских - Аршак смотрит вправо, лук держит в руке. Главное отличие в смысле изображенного персонажа: у Селевкидов - это бог, являющийся покровителем династии, у Аршакидов - обожествленный основатель династии. Сюжет с изображением Аполлона на монетах - достаточно редкое явление у Селевкидов, оно относится лишь ко времени правления Антиоха I и Антиоха II. Монеты при том чеканились в западных районах Селевкидской державы (например, Сарды), т.е. в наиболее отдаленных от Парфии. Следовательно, при таких условиях выбор парфянской династией именно этого мотива и его преобладающее положение в чекане Парфии должны были быть обусловлены вескими причинами идеологического характера, мотив этот, видимо, соответствовал каким-то представлениям, бытовавшим в самой Парфии и игравшим важную роль в ее политической идеологии.

Сопоставление парфянских монет с лучником на реверсе приводит к следующему способу толкования: на них представлен момент передачи лука, герой либо протягивает его кому-то, либо принимает из чьих-то рук. Расшифровка семантики парфянских монет опирается на систему представлений, бытовавших в этой области. Ответ на этот вопрос можно найти в источниках, рассказывающих об истории возникновения Парфянского царства. Античная традиция связывает происхождение парфян от скифов. Данная традиция подтверждается парфянскими источниками, которыми является иконография царей и интересующего нас «парфянского лучника» на монетах. Кочевнический облик (головной убор, одежда) парфянских царей, отмечается всеми исследователями. Поэтому сюжет парфянского лучника необходимо интерпретировать исходя из представлений, свойственных народам скифского круга.

К сожалению, крайне скудны данные об идеологии сакских племен Средней Азии. Другое дело Европейская Скифия, быт, религия и культура которой известны античному миру из-за тесных связей скифов с населением припонтийских полисов. Весьма обилен иконографический материал на скифские мифологические сюжеты. «Он обязан своим происхождением греческим художественно-ремесленным центрам Северного Причерноморья, значительная часть продукции которой изготовлялась на скифский заказ». Среди этих памятников можно найти прямые аналогии композиции парфянского лучника на аршакидских монетах. Следует обратиться к изображению на серебряном сосуде из воронежских Частных курганов, которые выполнены в одном из припонтийских городов. Среди представленных на сосуде изображений можно видеть сидящего скифа, который передает лук своему собеседнику. Д.С. Раевский считает, что в этой композиции представлены сцены на сюжет известной из Геродота скифской генеалогической легенды, которая повествует об испытании, предложенном мифическим родоначальником скифов Таргитаем - Гераклом своим троим сыновьям, и о вручении победившему в испытании младшему сыну отцовского лука как символа царской власти. Подобная интерпретация позволяет рассматривать такие изображения как инвеститурные сцены. Анализ символических мотивов на скифских ритуальных предметах подтверждает, что возведение рода скифских царей к Таргитаю и его младшему сыну рассматривалось как доказательство богоданного характера власти этих царей, а сам Таргитай выступал как божественный патрон скифских владык. Поэтому «заимствование Аршакидами, династией сакского происхождения, символики для своих монет именно из арсенала этой легенды, исторически вполне оправдано». Поэтому изображение парфянского лучника утверждало факт получения власти основателем династии Аршаком из рук божества и таким образом доказывало законность этой власти.

Следует обратить внимание, что на раннепарфянских монетах фигура лучника на реверсе и портрет царя на аверсе изображают одно и то же лицо, что дало историкам основание толковать лучника как основателя династии - Аршака. Позднее на аверсе появляются изображения сменяющих друг друга парфянских царей, в то время как тип реверса остается неизменным. Следовательно, в раннепарфянское время на аверсе можно видеть основателя династии, а на реверсе - его же в момент получения из рук божества сакрального символа власти, которым является лук. Позднее изображение раздваивается: роль получателя этого атрибута власти играет царь, потрет которого помещен на аверсе, а Аршак, изображение которого на реверсе сохраняется, выступает представителем высших сил, вручающим царю этот атрибут власти. Подобная интерпретация изображения монет подтверждает вывод Г.А. Кошеленко, что обоснование царской власти Аршакидов строилось не только на праве завоевания, но и на утверждении богоданного характера власти. «При этом аргументы в защиту этого принципа черпались как из общеиранского арсенала, хорошо знакомого древнему миру со времен Ахеменидов, так и из собственно скифо-сакского круга представлений, что объясняется происхождением парфянской династии».

Особое значение для истории Ирана имеет религия зороастризм, символы которой отсутствуют на парфянских монетах. Исключением явилась только провинция Парс, родина Ахеменидов. Именно здесь на определенных памятниках искусства можно встретить символы зороастризма, символы верховного божества Ахура Мазды. Правители Парса также стремились обожествить свою власть, сделать ее приближенной к своей национальной религии. Поэтому такие символы зороастризма как алтарь с пылающим огнем, изображение храма, бюста Ахура Мазды, полумесяц и звезда выступают своеобразными символами власти, главной целью которых является обожествление правящей династии.

Правители Парса, как и большинство полузависимых царей Парфянского царства, чеканили собственную монету. Однако первый выпуск таких монет относится ко времени правления Селевкидов (III в. до н.э.), когда цари Персиды именовали себя «фратарака», что значит «правитель». Со II до н.э. их титул изменяется и они называют себя шахами, то есть царями. Царские регалии, выбитые на их монетах, «изображения храма, алтаря с пылающим на нем огнем, астральных символов, бюста Ахура Мазды убеждают в том, что в этой области Ирана, как нигде больше почитался священный огонь, почитались зороастрийские божества, сохранялась древняя вера».

После того как Папак, отец Ардашира, узурпировал власть в Парсе, он должен был выпускать собственные монеты, однако они не обнаружены. Известно только пять серебряных драхм старшего сына Папака, Шапура, на аверсе которых «изображен Шапур в короне царя Парса - кулахе со знаком полумесяца со звездой (т.е. в той же короне, которую носили правители прошлой династии), на реверсе - потрет Папака в странном головном уборе - невысокой шапке, обшитой по краю жемчужинами и увенчанной массивным прямоугольником на стержне». Здесь можно видеть такие атрибуты власти как головные уборы, а также украшения.

Изображения Папака и Шапура на монетах повторяются на граффити из Персеполя. Папака можно видеть в той же короне, которая увенчана пятиугольником в изображении на монете, в руке он держит жезл, атрибут власти. Он стоит перед алтарем с пылающим огнем. Эта сцена может символизировать жреческие функции царя, отец которого (Сасан) был жрецом в храме богини Анахиты. Сын Папака, Шапур представлен перед отцом, сидящим на коне, которого под уздцы ведут придворные. На нем головной убор со знаком звезды и полумесяца, он в парадном одеянии с украшениями. На граффити изображена сцена инвеституры: Шапур держит в руках венец с пышными лентами - инсигния власти шаха.

Следует добавить, что о роскошном образе персидских царей и персидской знати известно еще со времен Ахеменидов: «знатных персов сопровождало множество рабов-лекарей, евнухов и поваров, которые прислуживали им даже во время походов; персы одевались в роскошные одежды, носили золотые ожерелья, браслеты; к столу персидских царей и знати доставляли рыбу из отдаленных морей, фрукты из Вавилонии и Сирии».

На граффити из Персеполя Шапур получает символы власти не от парфянского царя царей, а от своего отца Папака. Это говорит о том, что сасанидские правители, захватив власть в Стахре, «подчеркивали свою независимость от царя царей Ирана на своих официальных памятниках».

Первый царь из династии Сасанидов, Ардашир I выпустил около шести типов монет, на которых менялись инвеститурные знаки, изображения на реверсе, а также содержание легенд. На всех типах монет на аверсе представлен погрудный портрет царя в разных коронах, а легенда содержит титулатуру и имя царя. На реверсе обычно изображали алтарь с пылающим огнем, а в легенде - название коронационного храма царя.

Дважды менялся титул Ардашира: «владыка Ардашир, царь, сын владыки Папака, царя» (до своей коронации), «поклоняющийся Ахура Мазде, владыка, Ардашир, царь царей Ирана, происходящий от богов» (после коронации). В.Г. Луконин предполагает, что введение последней титулатуры, скорее всего, «свидетельство значительной религиозной реформы: введение новой царской титулатуры, отражающей единую для всей страны царскую веру».

Меняется также изображение и легенды на реверсе монет, на которых будет чеканиться алтарь огня с надписью «огонь Ардашира». Подобная легенда станет стабильной для всех монет ранних Сасанидов. Надпись «огонь царя» обозначает тот или иной царский коронационный храм, который называли именем шахиншаха. «С момента основания этих храмов велось летоисчисление их царствования». Поэтому алтарь огня на реверсе монет Ардашира можно рассматривать как изображение царского коронационного храма, а легенду - название этого храма. Религиозная реформа, проведенная первым царем из династии Сасанидов, показывает измененный характер власти царя царей Ирана. Поклонение Ахура Мазде становится государственной религией. Принято считать, что ранние Сасаниды сосредоточили в своих руках не только военную и гражданскую власть, но еще и религиознгую, поэтому ко всем придворным титулам Ардашира можно прибавить титул верховного жреца. Зороастризм сасанидского царя «отражается лишь на его официальных памятниках лишь посредством символов» (алтарь с огнем, изображение храма, астральные символы).

На одной из монет Ардашир изображен в зубчатой короне, которая является символом Ахура Мазды. Такие короны известны со времен Ахеменидов, при которых впервые было создано изображение верховного божества. Прототипом Ахура Мазды было выбрано изображение символа Ашшура. «Избрав в качестве прототипа этого изображения символ Ашшура, ахеменидские мастера наделили бюст чуждого им божества инвеститурными знаками своего повелителя: зубчатой короной, так называемым мидийским платьем, венком - священным символом власти». После распада империи Ахеменидов в IV в. до н.э. изображения зубчатых корон можно встретить на монетах царей Парса, таким образом, зубчатый венец являлся короной царей-жрецов. Образ Ардашира в зубчатой короне, отраженный на аверсе монет, тождественен образу верховного божества зороастризма Ахура Мазды.

Наследник Ардашира Шапур I на монетах изображается в той же короне Ахура Мазды. Реверс монет «демонстрирует ставшую впоследствии стандартной для всех типов монет сасанидских шахиншахов сцену: царь царей и бог Ахура Мазда у алтаря огня». Также оборотная сторона монет «прокламирует божественность власти сасанидского шахиншаха».

Выше уже говорилось, что зороастризм ранних Сасанидов выражался посредством символов. Необходимо пояснить, какую же роль играли алтарь с огнем, символы полумесяца и звезды, изображения храма в истории Ирана. Зороастризм принято считать первой в мире дуалистической религией. Свое название она получила по имени ее основателя - пророка Заратуштры, который известен античной традиции под именем Зороастр. Он выступил реформатором древней иранской религии. Самым главным в учении Зороастра стало провозглашение Ахура Мазды (по авестийски «Господин Мудрости»), почитавшегося еще с древних времен, «единственным несотворенным Богом, существующим вечно, творцом всего благого». Противником Ахура Мазды является Ангра Маинйа (др. Ахриман) («Злой дух»). Они являются двумя противоположностями бытия: «Воистину есть два первичных духа, близнецы, славящиеся своей противоположностью. В мысли, в слове и в действии - они оба, добрый и злой. Когда эти два духа схватились впервые, то они создали бытие и небытие, и то что ждет в конце концов тех, кто следует пути лжи, - это самое худшее, а тех, кто следует пути добра, ждет самое лучшее. И вот из этих двух духов один, следующий лжи, выбрал зло, а другой - дух святейший, выбрал праведность, и пусть это знают все, кто будет постоянно ублаготворять Ахура Мазду праведными делами».

Большая роль в зороастрийской религиозной системе придавалась человеку: он добровольно делал выбор между силами добра и зла. Чтобы победить силы зла и помочь Ахура Мазде в битве с Ахриманом человеку необходимо соблюдать три правила, которые оставил пророк Заратуштра: благая мысль, благое слово и благое дело. Это позволяет называть зороастризм преимущественно этической религией.

Одним из главных компонентов зороастрийского культа является огонь - священная природная стихия. Он почитался еще в древнеиранской религии. Огонь являлся источником тепла, на котором готовили мясо животных. «В древности, когда возжигание огня оставалось тяжелой работой, люди старались хранить огонь в очаге всегда горящим», отсюда культ вечного огня.

Огонь был создан Ахура Маздой. Впоследствии были сооружены храмы огней, в том числе «царю огней» - так назывался огонь, учреждавшийся по случаю коронации царя, «царский огонь».

«Победоносный царский огонь благодарит Ардашир и посылает к его храму много сокровищ и богатства» - сообщает «Книга деяний…». В своих храмах иранцы размещали алтари огня - аташдан. Посещать зороастрийские храмы и молиться в них необходимо три раза в день. Во время молитвы взгляд человека должен быть устремлен на огонь - символ праведности. Верующие должны были тщательно оберегать и сохранять огонь, и эта их обязанность является одним из самых важных благодеяний и искуплений. За огнем следует присматривать и защищать его, как «присматривают за несовершеннолетним ребенком, женой и скотом». Значение огня в зороастризме было очень велико, без него не обходилась ни одна религиозная практика. Поэтому правители Парса сохраняли древние традиции: изображение огня с алтарем встречается на реверсе сасанидских монет.

Характерными астральными символами иранского искусства являются полумесяц и звезда, которые встречаются на коронах сасанидских царей, а также на наскальных рельефах Ахеменидов. Звезды сотворены верховным божеством Ахура Маздой между небом и землей, с ними сражались мазендеранские дэвы. «Бесчисленные и неисчислимые звезды» считаются материальным воплощением бессмертных душ - фраваши.

Луна, подобно звездам, считается одним благих творений Ахура Мазды. Персонифицируется как божество. Требует почитания, ее надо восхвалять и ей молиться трижды в день. Благодаря движению Луна как небесного тела происходит смена дней, месяцев, годов и сезонов. Полумесяц - символ египетский по происхождению, ранее был заимствован ассирийцами. У египтян он обозначает символ возрождения. Возможно, был заимствован и персами.

Все политические процессы, которые происходили в Сасанидском Иране при Ардашире I и Шапуре I, нашли свое отражение и в памятниках культуры, и прежде всего в наскальных рельефах, т.е. «тех памятниках, которые имели характер официального искусства».

Особое внимание среди этих памятников привлекает грандиозный каменный рельеф Ардашира в Накше-Рустам в провинции Парс. Весьма символичен выбор этого места - рядом с гробницами Ахеменидов. Скальный рельеф Ардашира изображает сцену божественной инвеституры Ардашира I Ахура Маздой. Говоря о значении сасанидского искусства, следует заметить, что впервые появляется антропоморфное изображение верховного божества зороастризма. В центре композиции находятся изображения царя-победителя и Ахура Мазды. Ардашир верхом на коне представлен перед богом, который также восседает на короне. На голове Ардашира можно видеть царский венец, в то время как на Ахура Мазде - зубчатая корона, о которой говорилось выше. В одной руке божества находится венец верховной власти, который он передает царю. Очень сложно по данному барельефу определить, где бог, а где царь, подсказку дают высеченные по бокам коней надписи на трех языках (среднеперсидском, парфянском, греческом). Конь Ахура Мазды попирает копытами поверженного Ахримана, которого можно определить по характерным признакам: на голове вместо волос растут змеи, ухо кабана вместо человеческого. Последний парфянский царь Артабан V лежит под копытами коня Ардашира. Следовательно, поражение над Артабаном приравнивается к поражению над злом и злыми силами. Именно эта композиция с такой же иконографией впоследствии будет повторяться на всех инвеститурных рельефах других персидских царей. Можно видеть, что «что инвеститурный рельеф Ардашира кроме идеи божественности власти шахиншаха новой династии показывает и то, что Ардашир стал царем, победив парфянского царя Артабана V».

Весьма интересны рельефы, посвященные победам Шапура над римлянами. В том же Накше-Рустаме находится изображение царя - триумфатора (Приложение №17). От фигуры Шапура исходит ощущение силы и могущества. Надпись на Каабе Зороастра позволяет идентифицировать имена римских императоров: Филипп и Валериан. Поэтому «император, которого Шапур держит на рельефе за руку, - это плененный Валериан, а коленопреклонённый римлянин - Филипп Араб».

Триумфальная победа сына Ардашира изображена также на рельефе под Бишапуром. Здесь изображены сразу три победы царя. В центре композиции можно видеть самого Шапура. Под копытами коня помещена фигура убитого во время войны 242 - 243 гг. императора Гордиана. Плененный в 260 г. Валериан в оковах стоит рядом с персидским царем. Также перед ним «коленопреклонённая фигура императора Филиппа Араба и ряды представителей разных римских провинций». «Позади царя в четыре ряда изображена его гвардия: множество совершенно одинаковых всадников, лишь в различных головных уборах - форме разных полков». В.Г. Луконин сравнивает рельеф Шапура с ахеменидскими рельефами в Персеполе и рельефом Дария на Бехистунской скале.

Один из важных аспектов символизации власти - это сакральное преобразование пространства. Именно эту миссию выполнили сасанидские рельефы, которые были предназначены для всех подданных царя, для всех чужеземцев, да и в целом для всего мира. Эти рельефы сообщали «о самых славных деяниях персидского царя, о его мужестве, о его победах, о его величии».

Помимо данных нумизматики и наскальных памятников о символизации власти в Иране рассказывают также и письменные источники. Следует рассмотреть такой символ власти как фарр, который упоминается в «Книге деяний…». Во время погони за Ардаширом парфянский царь интересовался у местных жителей о всаднике, который сбежал от него. Те утвердительно отвечали: «Нам показалось, что с одним из тех всадников на коне сидел очень большой и сильный баран». Артабан поинтересовался у священнослужителя, что может значит этот баран, на что услышал ответ:

«Фарр Кеянидов настиг Ардашира, и никак нельзя его схватить. Поэтому не утруждайте себя и всадников, не мучайте и не губите коней, а поищите другое средство против Ардашира».

Согласно зороастрийским верованиям, баран символизировал фарр (др. названия фарн, хварна, хварена) - божество царской власти, могущества, победы, удачи и славы; харизма власти и счастья, ниспосланная свыше.

«Культ барана, бараньих рогов был известен в Иране и Средней Азии с глубокой древности, сложившись задолго до сасанидской эпохи». Характерно также и то, что образ барана в зороастризме ассоциируется не только с фарром, но так и с божеством - небесным воином Веретрагной.

Описывая штурм римской крепости Амиды в Верхней Месопотамии Шапуром II, римский историк Аммиан Марцеллин рассказывает: «Восседая на коне и возвышаясь над другими, сам царь ехал впереди своих полчищ с украшенной драгоценными камнями золотой бараньей головой вместо диадемы». Луконин В.Г. замечает, что именно при Шапуре II изображение барана как царского фарра получает широкую популярность. Оно ассоциировалось с воинской славой, доблестью, победами над врагами, военной удачей и мудростью царя. Поэтому фарр Кеянидов становится «атрибутом военного обмундирования Сасанидов, которые увенчанные короной с закрепленными на ней рогами барана, предстают в облике воина». Сохранилось блюдо персидского царя Варахрана, на которой запечатлена сцена охоты. На голове царя можно видеть корону с рогами барана - атрибутом военной власти и славы. Символ фарра также имел сакральную связь между правителем-воином и божеством Веретрагной.

Еще одним атрибутом власти древнеиранских царей является скипетр и трон. Весьма многочисленны изображения царей из династии Ахеменидов на каменных барельефах. Во время торжественных мероприятий персидские цари появлялись в полном церемониальном одеянии, в руках они держали скипетр в виде посоха. Такими их можно видеть и на троне. В окружении царя царей всегда находился приближенный, который занимал должность «скиптроносец». Изображение скипетра можно встретить также в сасанидских памятниках культуры.

В заключение хотелось бы сказать несколько слов о символике Ирана в прошлом столетии. Для этого следует обратить внимание на герб династии Пехлеви в 1925-1979 гг. Большой круглый щит разделен на четыре четверти, на которых можно увидеть характерную зороастрийскую символику. В одной из таких четвертей изображено крылатое солнце в человеческом облике на красном фоне, что трактуется как «знак власти и приверженность к божественному». Это известный зороастрийский символ - фраваши - бессмертные души, которые существуют до рождения людей и остаются жить после их смерти, это своего рода ангелы-хранители. В священном писании зороастризма фраваши описываются как крылатые существа в доспехах с оружием, фравашами обладают все существа, включая Ахура Мазду и объекты природы.

На другой четвертинке изображен «крылатый пес с когтями, покрытый чешуей, на голубом фоне - повествует о всевластии в воде, в небе и на суше». Это Симург (по др. Семурв) - фантастическое существо в иранской мифологии; птица Сен - название мифической птицы, фантастического «триединства» существа с головой собаки, крыльями и в рыбьей чешуе, которое символизирует господство на земле, на небе и в воде. Симург считается царем всех птиц. Симург являлся династийным символом Сасанидов. В «Шахнаме» Симург - носитель фарра, счастья и божественной помощи, сияния над головой, духовного пламени.

Зороастрийская символика на гербе мусульманского Ирана в ХХ в. говорит об устойчивости и значимости этих символов. Царствующая династия Пехлеви должным образом отдавала почет своему прошлому. Весьма символичен титул персидских царей «шахиншах» - царь царей, т.е. владыка над всеми другими правителями. В правление последнего царя в истории Ирана Мохаммеда Резы Пехлеви вновь восстанавливается титул шахиншаха. Однако начиная с 1979 г. с событий Исламской республики, Иран ждет много консервативных преобразований и изменений.

Итак, рассмотрев символику древнего и раннесредневекового Ирана можно выделить несколько характерных элементов. К основным атрибутам царской власти можно отнести: корону, лук, трон, скипетр, платье и украшения, а также венец власти. Политическая власть нашла свое отражение в специфических культурных символах. На реверсе парфянских монет характерно изображение так называемого парфянского лучника. Сасанидские монеты отражают исключительно зороастрийскую символику: зубчатая корона Ахура Мазды, алтарь с огнем, астральные символы. Весьма внушительна символика наскальных рельефов ранних Сасанидов, на которых изображены сцены инвеституры царя верховным богом, сцены триумфа над противником. Своеобразный символ власти фарр в образе барана представлен в «Книге деяний Ардашира». Во всех направлениях искусства с помощью тех или иных символов, образов и атрибутов подчеркивается божественное происхождение власти.

Подводя итоги, власть персидского царя имела не только военный и гражданский характер, но еще и сакральный. Политические процессы в Иране, происходящие в правление двух династий Аршакидов и Сасанидов, находили свое отражение в создаваемой политической идеологии, в определенных символах и образах.

Концепция царской власти Аршакидов имела свою аналогию у Сасанидов. Личность царя у ираноязычных народов рассматривалась как верховное божество, помощник Ахура Мазды в борьбе с силами зла. Идеология царской власти объяснялась не только правом завоевания, она выражалась в идее божественного происхождения власти царя и обожествления его предков. Общим для двух царствующих династий также являлась связь с прошлым. И Аршакиды и Сасаниды стремились возвести свой род к Ахеменидам и первым мифическим царям Кеянидам. Можно видеть, что у царствующих династий были одинаковые представления о царской власти (идеальный правитель, обоснованная связь с прошлой династией, власть, полученная от бога). Однако разница между ними будет заключаться не в концепции царской власти, а в характере самого государства, в степени централизации этой власти.

Характер царской власти будет достигаться также за счет визуальных образов, которые воспринимает человек и которые на него влияют. Этими образами являются символы и атрибуты власти. Парфянский лучник, будучи символом царской власти, помещался на реверсе парфянских монет. Алтарь с огнем говорил о приверженности правителей Парса древней религии зороастризма. Удивительные рельефы в Накше-Рустаме и Бишапуре были очень символичны: особое расположение фигур царя и его врага, или царя и бога, или царя и его войска; победа персидского царя чаще всего изображалась в виде поединка с главным врагом; мастера, которые создавали эти рельефы почти никогда не изображали индивидуальных черт отдельных героев композиции. Трудно не согласиться с В.Г. Лукониным: «ритмично повторяющиеся ряды воинов, совершенно одинаковых, изображенных в одинаковых нарядах и в одинаковых позах, создавали ясное впечатление о многочисленности царской гвардии; в том случае если на рельефах изображались вельможи и чиновники, главное для тех, кто их высекал, для тех, кто повелел их изобразить, для тех, кто их увидел, заключалось не в чертах их лица, а в их позах, их месте на рельефе, их инвеститурных знаках». Наскальные рельефы ярче всех других памятников культуры показывали триумф Сасанидов.

На примере корон персидских царей можно видеть, что символы и атрибуты власти могли менять свои изображения, могли и вовсе исчезать, но есть и те символы, которые действовали в Иране вплоть до 1979 г. Это такие зороастрийские символы как фраваши и Симург на гербе династии Пехлеви. Значит можно утверждать, что на протяжении своей истории зороастрийские символы власти демонстрируют свою устойчивость.

Заключение

Формирование централизованной власти является длительным и противоречивым процессом, от которого будет зависеть характер взаимоотношений между субъектами государства. Несмотря на демократические и либеральные ценности, которые лежат в основе законодательства большинства стран мира, рост местного сепаратизма является нежелательным явлением для центра. Кризис власти становится источником многих конфликтов. В связи с этим наиболее актуальным является изучение факторов, влиявших на формирование централизованной власти. Приведенный в работе анализ на примере древнего и раннесредневекового Ирана наглядно показывает, какие условия повлияли на этот процесс.

На рубеже III в. до н.э. - III в. н.э. на территории Ирана происходили важные политические события, связанные с правлением двух династий Аршакидов и Сасанидов. Характер властных отношений в государстве постоянно менялся и зависел от политики правящего царя. Именно в деятельности ранних Сасанидов принято видеть первые тенденции на пути к формированию централизованной власти в Иране. Безусловно, Сасаниды пользовались теми же механизмами управления, что и Аршакиды. Однако, по-видимому, этого было недостаточно. Истоки властных отношений начинаются с момента образования государства Аршакидов.

В одной из сатрапий Селевкидского государства под названием Парфия в середине III в. до н.э. возникло Парфянское царство. Первым правителем государства стал Аршак, основатель новой династии Аршакидов. Расцвет Парфянской державы падает на середину I в. до н.э., в состав ее территории входили земли от Месопотамии и до границ Индии. Уже к началу III в. н.э. от былой славы парфян не осталось ничего: некогда могущественное государство, оспаривавшее у Римской империи гегемонию на Переднем Востоке, находилось на краю гибели. К наиболее характерным чертам политических процессов, приведших к гибели Парфянского царства, нужно отнести: внутриполитические войны в правящей династии; изнурительные войны с Римом, истощавшие силы государства, а также набеги алан; ослабление царской власти на фоне усиления роста сепаратизма со стороны вассальных земель. Действия Аршакидов по решению назревших проблем выражались в ограничении прав вассальных князей, а также в политике замены местных династий представителями аршакидского дома. Победы над римлянами не сопровождались дальнейшим захватом территорий и усилением власти на местах, политика царей вновь перемещалась на очередной династический конфликт, сопровождающийся братоубийством и отцеубийством. Ситуация стабилизировалась только на время, действия Аршакидов являлись полумерой.

Аршакидам не удалось создать сплоченного единства господствующих слоев, перестроить властную структуру, которая сложилась в момент возникновения Парфянского царства в условиях кочевнического завоевания. Господствующее положение потомков парнской аристократии создавало определенные барьеры между ними и господствующими слоями завоеванных парфянами народов, что, несомненно, не могло вызвать у последних стремления к независимости.

Неоднородность Парфянского царства обуславливалась объединением в одном государстве самоуправляющихся городов Месопотамии, полузависимых царств и владений на границах Ирана, также коренных парфянских земель (Парфиена, Маргиана) с собственным правом (в Месопотамии греческим), собственными политическими институтами (на Западе сохранившимися еще от селевкидских времени, а в некоторых самостоятельных государствах на Востоке - восходящими к Ахеменидам). Следовательно, организация управления в вассальных землях включала в себя сохранение деления на сатрапии, сохранение местного законодательства, а также сохранение прав эллинистических городов.

Власть в Парфянском царстве являлась достоянием рода Аршакидов, значительную роль в государственном аппарате играл совет знати, ограничивавший права царя. Знать чеканила собственную монету, проводила самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику, отправляя от своего имени посольство в Рим. Аршакиды в своих действиях были вынуждены заигрывать со знатью. Единство в Парфянском царстве на протяжении шести веков существования достигалось, прежде всего, за счет военной силы (правление каждого Аршакида можно характеризовать войной с Римом или кочевниками), а также контроля над путями международной торговли. Ряд исследователей приходит к выводу о военном характере власти Аршакидов, правители которых постоянно были заняты войнами.

Конечно, единство Аршакидов было непрочным, и в конечном итоге оно привело к упадку Парфянского царства в начале III в. На парфянских институтах власти новая династия Сасанидов будет строить свое государство. Рост сепаратистских сил при Аршакидах станет началом становления государства Сасанидов, сформировавших в Иране сильную и централизованную власть.

Образование нового государства началось с провинции Парс - родины Ахеменидов и главного зороастрийского центра Ирана. Основателем государства стал талантливый полководец Ардашир из династии Сасанидов, который нанес поражение парфянскому царю Артабану V. Главное значение образования новой державы заключалось в том, что при Сасанидах вновь произошло объединение ираноязычных народов в единое государство. Одной из причин возвышения династии стала деятельность царя Ардашира I, главной опорой которого была персидская знать, перешедшие на его сторону знатные парфянские роды, признававшие его верховенство местные правители, а также зороастрийское духовенство. При нем и его не менее талантливом наследнике Шапуре I Иран превратился в сильное и сплоченное государство на Переднем Востоке, которое составляло угрозу Римской империи.

В деятельности ранних Сасанидов принято видеть тенденции к формированию централизованной власти, окончательный процесс централизации в Иране будет завершен в V-VI вв. Однако государственный аппарат поздних Сасанидов будет построен на деятельности Ардашира и Шапура.

Следующие факторы повлияли на формирование централизованной власти в Иране в III в.: упадок Парфянского царства; объединение вокруг Парса бывших земель Ахеменидов; опора Ардашира во всех слоях знати (среди персов, парфян, удельных правителей), а также среди зороастрийского жречества; усиление личной власти Ардашира, а впоследствии Шапура; а также начало решительных войн с Римом.

Формированию централизованной власти способствовали следующие механизмы управления: зороастрийская церковь, которая дала идеологическое обоснование власти царя и стала его надежной опорой; созданный государственный аппарат, который опирался на сильную царскую власть; институт шахрабов, позволивший установить контроль в вассальных территориях со стороны центральной администрации; разрастающийся бюрократический аппарат, подчиненный царю царей.

Конечно, сложно говорить о завершенности процесса централизации в Иране: еще не сложилась четкая иерархия чиновничества, которая будет характерна для поздних Сасанидов; отсутствовала должность первого министра и главы жрецов; армия станет регулярной только после реформ Хосрова Аноширвана в VI в.

Унаследовав от парфянской династии Аршакидов основные принципы построения государства, Ардашир и Шапур строили новую империю и видели свой образец идеального государства в династии Ахеменидов. Постоянные династические распри, неудачные войны с Римом, столь характерные для парфянской эпохи в Иране, были забыты в правление династии Сасанидов. При Ардашире и Шапуре в силу их личного авторитета междоусобные конфликты не возникали, их потенциал появится значительно позднее.

Изменившиеся в правление ранних Сасанидов условия способствовали формированию централизации государства:

-на смену полису эллинистического типа приходит «царский город»;

-вместо полузависимых земель - единая государственная административная система;

-взамен религиозной терпимости Аршакидов - единая государственная религия зороастризм.

Характер царской власти достигался также за счет визуальных образов, которые воздействовали на подданных «Ираншахра и не-Ираншахра» за счет определенных символов и атрибутов власти, к которым можно отнести трон, скипетр, зубчатую корону Ахура Мазды, скипетр, лук, украшения и драгоценности, платье, а также венец власти. Парфянский лучник, будучи символом царской власти Аршакидов, помещался на реверсе парфянских монет. Алтарь с огнем, астральные символы, храм на монетах ранних Сасанидов говорили о приверженности правителей Парса зороастрийской религии. Очень символичны наскальные рельефы сасанидских царей в Накше-Рустаме и Бишапуре: царь царей получает венец власти из рук самого бога. Таким образом Сасаниды хотели наглядно всем показать, что их власть исходит от Ахура Мазды, приверженцами которого они являлись.

Удивительно, что нет ни одного рельефа парфянского времени с композицией божественной инвеституры шахиншаха богом, столь распространенным сюжетом сасанидского времени. И с другой стороны среди всех рельефов сасанидских царей невозможно найти сцену венчания на царство какого-либо местного правителя сасанидским шахиншахом. Подобные сцены были очень характерны для искусства парфян. Можно согласиться с мнением В.Г. Луконина, что такое различие в официальных актах, которое записано языком изображений, показывает различие в существе парфянского и сасанидского государств.

Изображения зороастрийских символов власти (фраваши и Симург) на сасанидском гербу последней мусульманской династии Ирана Пехлеви говорит об устойчивости этой символики в ХХ столетии.

Под центральной властью обычно понимается наличие: единого правителя (каковым являлся царь царей из династии Сасанидов, при чем он объявлялся единоличным правителем над всей территорией, что подчеркивалось принятым титулом - «шахиншах Ирана и не-Ирана»); единую территорию (уже Ардашир объединил вокруг Персиды почти все земли парфян в одно государство Ираншахр, а Шапур продолжил эти завоевания, определив основные границы государства Сасанидов); одна столица государства (столицами Сасанидов в соответствии с традицией Аршакидов были Селевкия на Тигре и Ктесифон); центральные органы власти (вся полнота власти находилась в руках царя); наличие государственного бюрократического аппарата (которое формировалось при Ардашире и его сыне); единая армия (которая появится позднее, в правление Хосрова Аноширвана). Факт отсутствия регулярной армии в раннесасанидском Иране объясняется тем, что Ардашир и Шапур лично возглавляли военные силы Ираншахра, что, безусловно, усиливало их власть в глазах иранского народа. В немалой степени могущество власти первых двух царей обеспечивалось их индивидуальными заслугами и авторитетом.

Таким образом, аспекты централизации в различных ее проявлениях можно видеть в деятельности ранних Сасанидов в Иране.

Итак, пользуясь теми же механизмами и инструментами управления, что и парфяне, унаследовав от них основные аспекты внешней политики, Сасаниды сумели создать единое и централизованное государство. Тенденции к формированию централизации управления проявились в деятельности Ардашира и его сына Шапура. Они подавили всяческое проявление недовольства со стороны вассальных правителей и в союзе с зороастрийским духовенством усилили царскую власть в «Иране и не Иране». Ардашир и Шапур непрерывно доказывали свои силы и способности путем преодоления испытаний, сочетая государственный ум, авторитет и талант полководца. Именно роль и деятельность ранних Сасанидов была одним из ведущих факторов формирования централизованной власти в Иране.

Библиография

1Азимов А. Ближний Восток. История десяти тысячелетий / Пер. с англ. Б.Э. Верпаховского. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2006.

2Бадер А.Н. Проблема возникновения и политического устройства Парфянского царства в современной историографии // Вестник Древней Истории. - 1989. - №1.

3Баландье Ж. Политическая антропология. - М.: Научный мир, 2001. 37. Бартольд В.В. Сочинения. - М.: Наука, 1971. - Т. 7.

38Бертельс А.Е. Художественный образ в искусстве Ирана IX-XV веков. - М.: Восточная литература, 1997.

39Бойс М. Зороастрийцы: верования и обычаи. - М.: Наука, 1988.

40Бонгард-Левин Г.М. Древние цивилизации. [Электронный ресурс]. URL: #"justify">41Бонгард-Левин Г.М., Кошеленко Г.А. «Политизированная мифология» в Парфии / Линия судьбы. Сборник статей, очерков, эссе. Составитель В.Л. Телицын. - М.: Собрание, 2007.

42Гафуров Б.Г., Цибукидис Д.И. Александр Македонский. - М.: Вече, 2007. 43. Грантовский Э.А. Иран и Иранцы до Ахеменидов. - М.: Восточная литература, 1998.

44Громова А.В. Легендарна традиция о происхождении Ардашира // В поисках древности: история древности и археология. Труда II и III межвузовских конференций молодых ученых памяти профессора В.Ф. Семенова. - М.: Прометей, 2005.

45Гьюиз Филип. Древняя Персия / перевод с французского А.Н. Степановой. - М.: Вече, 2004.

46Дандамаев М.А. Иран при первых Ахеменидах. - М.: издательство Восточной литературы, 1963.

47Дандамаев М.А. Политическая история Ахеменидской державы. - М.: Наука, 1985.

48Дашков С.Б. Цари царей Сасаниды. История Ирана III-VII вв. в легендах, исторических хрониках и современных исследованиях. - М.: СМИ-АЗИЯ, 2008.

49Джал Дастур Керседжи Паври. Зороастрийская доктрина загробной жизни. С момента собственной смерти и до моста Чинват.

50Дибвойз Н.К. Политическая история Парфии / Пер. с англ., научн. ред. Пер. с англ., научн. ред. и библиографич. приложение В.П. Никонорова. - СПб: Филологический факультет СПбГУ, 2008.

88Мишин Д.Е. Первые годы правления Ардашира Папакана // Восток. Афро - Азиатские общества: история и современность, 2011. [Электронный ресурс]. URL: #"justify">98Мишин Е.Д. Государство Ардашира I Папакана и его опоры // Вестник РУДН. Серия: Всеобщая история, №2, 2009.

100.Мочалов М., Полежаев Д. Держава Сасанидов. 224 - 652 годы. - М.: Ломоносовъ, 2016.

101.Нефедкин А.К. Традиции военного дела эпохи Ахеменидов в Сасанидском Иране / Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира: сб. статей. Под ред. Э.Д. Фролова. Вып. 14. - СПб.: Институт Истории СПбГУ, 2014.

.Периханян А.Г. Древнеармянские востаники // Вестник древней истории. - 1956. - №2.

.Периханян А.Г. Общество и право в парфянский и сасанидский периоды. - М.: Наука, 1983.

.Пигулевская Н.В. Города Ирана в раннем средневековье. - Москва - Ленинград: издательство Академии наук СССР, 1956.

.Политическая символика. [Электронный ресурс]. URL: #"justify">.Похлебкин В.В. Словарь международной символики и эмблематики. - М.: Международные отношения, 2001.

.Раевский Д.С. К вопросу об основании царской власти в Парфии («Парфянский лучник и его семантика») // Средняя Азия в древности и средневековье: история и культура / под ред. Б.Г. Гафурова и Б.А. Литвинского. - М.: Наука, 1977.

.Раевский Д.С. О семантике одного из образов скифского искусства // Новое в археологии. К 70-летию А.В. Арциховского. - М.: издательство МГУ, 1972.

.Раевский Д.С. Скифский мифологический сюжет в искусстве и идеологии царства Атея // Советская Археология. - 1970. - №3.

.Ранович А.Б. Эллинизм и его историческая роль. - М.: Издательство Академии наук СССР, 1950.

.Ростовцев М.И. Представление о монархической царской власти в Скифии и на Боспоре / Известия Императорской Археологической Комиссии. - 49. - 1913.

.Смыков Е.В. Рим и Парфия: путь к договору (Гней Помпей и парфяне) // Античность: общество и идеи. - Казань: Институт «Открытое общество», 2001.

.Чунакова О.М. К датировке «Книги деяний Ардашира, сына Папака» // Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока. XIV годичная научная сессия ЛО ИВ АН СССР. - М.: Наука, 1079, Ч. 1.

.Чунакова О.М. Отголоски «Книги деяний Ардашира Папакана» в древнеармянской литературе // Историко-Филологический Журнал, 1980, №4.

.Чунакова О.М. Пехлевийский словарь зороастрийских терминов, мифических персонажей и мифологических символов. - М.: Восточная литература, 2004.

.Шабани Риза. Краткая история Ирана / перевож на русский язык Е.А. Морозовой. - СПб.: Петербургское востоковедение, 2008.