Социокультурный аспект перевода

Социокультурный аспект перевода

Введение

В современном переводоведении много внимания уделяется вопросу связи языка и социальных ролей участников коммуникации, а также влиянию их статуса и общественного положения на язык. На самом деле, социальный класс, этническое происхождение, пол, возраст, территориальный признак и профессиональный статус - все эти факторы неизбежно меняют язык, на котором мы говорим. Эти изменения неизбежно отображаются в литературе, особенно в художественной. Ввиду необходимости совершенствования межкультурной коммуникации и преодоления конфликта культур перевод значимых художественных произведений становится неизбежным. В процессе перевода художественного произведения переводчику необходимо «перенести» его в другую культуру, то есть создать равное по величию и по воздействию на реципиент произведение. Для того, чтобы добиться этой цели, переводчик преодолевает множество трудностей, одной из которых является социокультурная адаптация текста перевода. Мы можем назвать ее одним из самых главных и сложных препятствий на пути создания адекватного перевода. Это является одной из причин актуальности выбранной темы данного исследования.

В одном из значений термин адаптация текста предполагает обязательное приспособление текста оригинала, являющегося отражением объективной и общественной действительности, к социально-культурным условиям общественной действительности народа-носителя языка переводчика. Такая адаптация получила название социокультурной, и она определяет стратегию трансформации текста, направленную на достижение комплексной эквивалентности текста оригинала и текста перевода.

Особую роль играет социокультурная адаптация при переводе произведений, имеющих яркую национальную окраску. К ним относятся выбранные для исследования произведения Джейн Остин.

Существенные социокультурные особенности непременно должны быть адаптированы при переводе, что делает текст «читаемым» в другой культуре, так как призвание перевода - не просто перенести читателя в неизвестный ему «экзотический мир», но и помочь ему полюбить этот мир, почувствовать поэзию текста оригинала.

Также актуальность темы исследования обусловлена тем, что оно способно внести вклад в изучение вопроса социокультурной адаптации текста художественного стиля, в частности, английских романов, датируемых XVIII-XIX вв., что, в свою очередь, облегчит процесс перевода романов того же исторического периода.

Объект исследования - социокультурная адаптация текста при переводе.

Предмет исследования - социокультурная адаптация текста при переводе романов Джейн Остин на русский язык.

Цель данной исследовательской работы - выяснить, достигается ли равный тексту оригинала коммуникативный эффект при социокультурной адаптации текста перевода произведений Джейн Остин.

Для достижения указанной цели в дипломной работе решаются следующие исследовательские задачи:

рассмотреть социолингвистический аспект при передаче социокультурных особенностей в переводе;

выяснить, с какими проблемами сталкивается переводчик при передаче прагматики текста при переводе и как их преодолевает;

изучить социокультурные особенности, их отображение в художественной литературе и сохранение при переводе;

рассмотреть социокультурные особенности в произведениях Джейн Остин и пути их сохранения при переводе;

выявить наиболее часто используемые приемы социокультурной адаптации при переводе речи аристократии в произведениях Джейн Остин на русский язык;

выяснить, достигнут ли равный тексту оригинала коммуникативный эффект текста перевода произведений Джейн Остин.

Гипотеза исследования базируется на предположении, что при подробном анализе социокультурной адаптации текста художественного стиля можно выяснить, достигается ли при переводе равный тексту оригинала коммуникативный эффект текста перевода.

Теоретической основой исследования послужили труды в области переводоведения известных авторов (Бондалетов В.Д., Верещагин Е.М., Виноградов В.С., Жирмунский В.М., Карасик В.И., Комиссаров В.Н., Костомаров В.Г., Крысин Л.П., Никольский Л.Б., Тер-Минасова С.Г., Томахин Г.Д., Федоров А.В., Швейцер А.Д.), а также диссертация Ивушкиной Т.А. «Социолингвистические аспекты развития английской речи (на материале речевых характеристик представителей высшего класса Великобритании в произведениях английской художественной литературы)» и др.

В исследовательской работе применяются такие методы исследования, как исследование и анализ тематической литературы, описание, аналогия, сравнительный метод, сопоставительно-переводческий метод и компонентный анализ.

Научная новизна данной работы заключается во вкладе, внесенном в изучение социокультурной адаптации английских романов, относящихся к XVIII-XIX вв., при переводе на русский язык. Исследований, направленных на изучение социокультурной адаптации романов Джейн Остин при переводе, существует мало, поэтому новизна темы данной работы очевидна.

Теоретическая и практическая значимость полученных результатов состоит в получении теоретических знаний о социокультурной адаптации текста английских художественных произведений, относящихся к XVIII-XIX вв., и возможности использовать их при переводе текстов аналогичного стиля, принадлежащих к тому же историческому периоду.

Структура работы обусловлена предметом, целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, в которых решаются поставленные исследовательские задачи; заключения и списка литературы.

Введение раскрывает актуальность, определяет объект, предмет, цель, задачи и методы исследования, раскрывает теоретическую и практическую значимость работы.

В первой главе рассматривается социолингвистический аспект перевода социокультурных особенностей и прагматический аспект перевода социокультурно маркированной лексики.

Во второй главе раскрывается отображение социокультурных особенностей в художественной литературе вообще и в романах Джейн Остин в частности, и изучаются пути их сохранения при переводе.

Третья глава посвящена сравнительному анализу приемов социокультурной адаптации текста на примере переводов двух авторов двух романов Джейн Остин на русский язык.

В заключении подводятся итоги, формируются окончательные выводы по рассматриваемой теме.

Глава 1. Социокультурный аспект перевода

.1 Социолингвистический аспект при передаче социокультурных особенностей в переводе

Тема нашего исследования, социокультурная адаптация текста при переводе, непосредственно попадает в сферу изучения двух научных знаний - переводоведения и социолингвистики.

В своей работе «Наука о переводе. История и теория с древнейших времен до наших дней» Нелюбин Л.Л. и Хухуни Г.Т. дают следующее определение переводоведения: «Переводоведением называется наука о переводе как процессе и как тексте, исследующая проблемы перевода, основные этапы его становления и развития, его теоретические основы - общие и частные, методику и технику процесса перевода, формирование переводческих навыков и умений передачи информации с одного языка на другой в устной и письменной форме» [Нелюбин, Хухуни 2006:6].

Социолингвистику Бондалетов В.Д. определяет, как «направление языкознания, изучающее общественную обусловленность возникновения, развития и функционирования языка, воздействия общества на язык и языка на общество» [Бондалетов 1987:10]. Социолингвистика рассматривает язык не как обособленное явление, не как структуру, а в его отношениях с носителями языка, их историей и культурой.

В процессе развития социолингвистики появлялось большое количество проблем, не имеющих однозначного разрешения, и вопросов, не имеющих однозначных ответов. Ввиду двусторонней темы нашего исследования, нас интересуют такие социолингвистические проблемы, как «язык и культура», «язык и социальная структура», «язык и социология личности», так как они имеют прямое отношение к переводу.

Одной из центральных проблем социолингвистики является проблема соотношения языка и социальной структуры. В ходе исследований советские ученые установили, что связь между структурой национального языка и социальной структурой общества неоднозначна. Классовая дифференциация общества является причиной возникновения социальных диалектов. Однако формы социальной дифференциации не характеризуют представителей определенного класса однозначно и прямолинейно. В одной социальной среде может существовать и диалект, и полудиалект как разные уровни языка, и их использование представителем какого-либо класса может быть обусловлено его индивидуальностью и установкой или общественной ситуацией [Жирмунский 1968:32-33].

Проблема соотношения языка и культуры является наиболее сложной проблемой современного языкознания, так как в научной литературе встречаются абсолютно разные, даже исключающие друг друга мнения на эту тему. Существуют такие суждения: 1) язык не является ни формой, ни элементом культуры; 2) язык - часть культуры; 3) язык - форма выражения культуры [Швейцер, Никольский 1978:37]

«Культура как общественное явление - это совокупность материальных и духовных ценностей, накопленных и накапливаемых определенной общностью людей. Культура - это продукт социальной активности человеческих коллективов, она имеет исторический генезис и, наконец, играет определяющую роль в становлении отдельной человеческой личности» [Верещагин, Костомаров 2005:35].

Исходя из данного определения, мы можем сказать, что понятие культуры, и духовной, и материальной, исчерпывает всю сферу общественных явлений. Поскольку язык является общественным явлением, мы можем считать его одним из компонентов культуры.

Язык может рассматриваться во многих аспектах. С помощью языка люди общаются, выражают мысли и эмоционально воздействуют друг на друга. Он является особой семиотической системой, с помощью него социальные и социально-этнические общности идентифицируют себя.

Социология личности напрямую связана с социолингвистикой. Реально наблюдаемые факты социального взаимодействия позволяют установить механизм социальной детерминации речевого поведения. Социальные факторы влияют на язык через речевую деятельность и тем самым отражаются в нем.

Проблема социальной детерминации личности определяется связями между социальными факторами и речевыми действиями. Мы можем назвать эту проблему проблемой механизма воздействия этих факторов на речь. Среди таких факторов основными являются принадлежность к какому-либо социальному классу, социальным институтам или профессиональной группе. Непосредственное окружение человека детерминирует именно классовая принадлежность, которая определяет систему подгрупп, являющуюся центром социальной деятельности человека. Также важным фактором социальной детерминации личности является пол и возраст человека.

Проблема социальной детерминации личности и ее речевого поведения является одной из проблем, интересующих нас, ее мы рассмотрим во второй главе нашего исследования. Другой является проблема культурного компонента в речи человека, передача которого на иностранный язык всегда была и остается одной из основных трудностей переводчика. К этим трудностям мы можем отнести перевод безэквивалентной лексики, социокультурных коннотаций, имен собственных и так далее.

А.В. Федоров определяет безэквивалентную лексику как «слова, не имеющие эквивалентов за пределами языка, к которому они принадлежат» [Федоров 2002:182]. Как правило, для передачи такой лексики переводчики используют один из четырех основных способов передачи реалий: транскрибирование (транслитерацию), калькирование, передача с помощью аналога или толкование (разъяснительный перевод). Транскрипция и транслитерация передают звуковой или графический облик слова, с помощью калькирования сложное слово или словосочетание переводится дословно по частям, аналог - это приблизительный эквивалент реалии, с помощью толкования переводчик объясняет реалию. Часты случаи, когда переводчик использует комбинацию способов, например, транскрибирование и толкование. Такое смешение способов особенно действенно на начальном этапе знакомства с реалией. Впоследствии подробное описание понятия, как правило, перестает быть необходимым в том случае, если это понятие становится привычным и утверждается в языке перевода.

Еще одной значительной трудностью при переводе являются коннотации слова, которые могут быть как национально-культурными, так и социальными. Говоря о коннотациях слова, мы имеем в виду «стандартные, общепринятые в данном обществе ассоциации, которые возникают у говорящих при произнесении того или иного слова» [Беликов, Крысин 2001:106]. Примером национально-культурной коннотации может послужить корова, для индийцев - священное животное, для русских - отождествление толстой женщины, или свинья - для мусульман - грязное животное, мясо которого ни в коем случае нельзя есть, для представителей других вероисповеданий - животное, разводимое в сельскохозяйственных условиях, мясо которого ничем отличается от мяса другого домашнего скота.

В случае социального коннотирования слова мы наблюдаем разные коннотации одного слова в рамках одного языка, стандартные для разных слоев населения. Например, слово прием для представителей разных групп общества может иметь разные коннотации: для врача - прием больных, для спортсмена - прием мяча, для представителей высших классов - прием гостей или прием, устроенный в честь какого-либо события, для ученых - прием в значении способ, метод, для военных - слово, произносимое при вызове по рации и призывающее адресата ответить. Социально- профессиональные группы наиболее свободно владеют лексикой, отражающей их социальный статус и профессиональную деятельность.

Все эти трудности встают на пути переводчика к созданию эквивалентного и адекватного перевода. При преодолении этих трудностей переводчик в первую очередь думает о передаче прагматического потенциала исходного текста, так как именно эта задача является для любого переводчика приоритетной. В следующем пункте мы изучим понятие прагматического аспекта перевода, в рамках которого рассмотрим пути преодоления выше описанных трудностей перевода.

.2 Прагматический аспект перевода: социокультурная адаптация текста

В современном переводоведении термин «адаптация» обозначает способ достижения равного коммуникативного эффекта в исходном тексте и тексте перевода [Комиссаров 1990:125].

Важнейшей составляющей любой коммуникации, в том числе межъязыковой, является осуществление прагматического воздействия информации на реципиента. В процессе перевода переводчик должен стремиться передать реципиенту текста перевода прагматический потенциал текста на исходном языке, то есть воссоздать производимый коммуникативный эффект текста средствами языка перевода [Комиссаров 1990:209].

На пути создания переводчиком коммуникативно равного оригиналу произведения стоит множество проблем, одной из которых является отсутствие у рецептора перевода необходимых фоновых знаний. Для преодоления этой трудности переводчик прибегает к эксплицированию подразумеваемой в тексте оригинала информации. Переводчику приходится вносить в текст перевода соответствующие дополнения и разъяснения. Этот процесс мы и называем социокультурной адаптацией текста.

Необходимость в эксплицировании, или объяснении, информации появляется в связи с разными факторами. Одним из них является использование в исходном тексте культурно-бытовых реалий, имен собственных или географических названий. Для передачи этих явлений переводчик может использовать целый ряд обычных переводческих трансформаций, таких как добавление, опущение, замена, генерализация и конкретизация.

Также способом эксплицирования отсутствующих у реципиента фоновых знаний является социокультурный комментарий [Тер-Минасова 2000:99]. Социокультурное комментирование является одним из способов разрешения конфликта культур, что немаловажно на фоне нынешней политической обстановки в мире. Данный способ наряду с языковыми трудностями разъясняет внеязыковые факты, то есть культурные реалии и социально маркированную лексику.

Существует два подхода к социокультурному комментированию: энциклопедический и исследовательский (или творческий). Энциклопедический социокультурный комментарий представляет собой данные энциклопедического характера, взятые из справочников, которые включают в себя сведения о реалии и никак не связываются с текстом. Исследовательский комментарий наряду с конкретными фактами, касающимися реалии, содержит в себе информацию, отражающую национальные, культурные или политические коннотации данной реалии, а также связывает эту информацию с самим текстом. Таким образом, исследовательский комментарий может носить лингвострановедческий или контекстуально-ориентированный характер [Тер-Минасова 2000:107].

Переводчики сталкиваются с трудностями при передаче прагматического потенциала исходного текста особенно при переводе художественной литературы. Причиной этому являются многочисленные культурные и национальные реалии, связанные с историей народа-носителя языка оригинала. Все эти реалии требуют объяснения при переводе для того, чтобы реципиенты перевода поняли текст.

Социолингвистические факторы оказывают большое влияние на обеспечение прагматической адекватности текста перевода, так как они определяют различия в речи разных групп носителей языка исходного текста и текста перевода. Особую трудность при переводе создают такие отклонения от общепринятой формы исходного языка, как территориальные диалекты, социальные диалекты и контаминированные формы языка, имитирующие речь иностранца [Комиссаров 1990:216].

Территориальный диалект используется автором произведения в двух случаях: либо все произведение написано на каком-либо диалекте, так как автор - носитель этого диалекта, либо диалект является характеристикой какого-либо персонажа произведения. В первом случае диалект при переводе не передается, так как в этом нет смысла, а во втором не передается, так как не существует способов адекватной передачи территориального диалекта.

Социальный диалект характеризует речь людей, принадлежащих к какой-либо социальной или профессиональной группе. В отличие от территориального диалекта передача социального диалекта при переводе возможна, так как у многих народов есть похожие или одинаковые социальные группы и профессии. Поэтому переводчик для передачи социально маркированной лексики одного языка может использовать такую же лексику языка перевода, при этом не обязательно слова должны иметь одинаковое значение.

Передача контаминированных форм языка при переводе создает особые трудности. Использование таких форм может быть непроизвольным и намеренным. В первом случае переводчик догадывается, какая форма подразумевалась, и переводит уже с помощью правильных форм языка. А во втором случае контаминированные формы используются чаще всего для характеристики каких-либо персонажей и являются средством создания прагматического потенциала текста. Поэтому переводчик обязан найти способ передать такие формы языка максимально адекватно, для этого используя уже существующие, общепринятые способы передачи неправильной речи или придумывая новые способы.

Выводы по первой главе. Социолингвистика изучает влияние общества на язык и языка на общество, и в процессе этого изучения мы сталкиваемся с огромным количеством вопросов, требующих объяснения. В частности, нам интересна проблема культурного компонента в речи людей и способов передачи этого компонента на другие языки. С рождения человек владеет национально обусловленной спецификой использования языковых средств. Другими словами, человек владеет знаниями о стандартных, общепринятых в данном обществе коннотациях слов, которые могут быть обусловлены национально и социально.

При переводе стандартных для носителя языка коннотаций слов на другой язык переводчику требуется создать коммуникативно равное оригиналу произведение. Для достижения этой цели переводчик использует множество приемов, таких как добавление, опущение, замена, генерализация и конкретизация, использование эквивалента, модуляция, а также социокультурный комментарий.

Глава 2. Социокультурный колорит художественного произведения и пути его сохранения при переводе

.1 Отображение национально-культурных особенностей в художественной литературе и пути сохранения их при переводе

«Адаптация, в основе которой лежит приспособление художественного произведения как отображения объективной и общественной действительности к социально - культурным условиям общественной действительности воспринимающей среды, является социально-культурной адаптацией художественного произведения. Она должна соответствовать коммуникативному замыслу автора, коммуникативно прагматическим нормам ПЯ и в целом учитывать национальную специфику иноязычного адресата» [Тимко 2007:115].

Исходя из этого определения, мы можем говорить, что социокультурные особенности художественного произведения составляет лексика, отражающая объективную и общественную действительность народа-носителя языка исходного текста, то есть национально-культурные реалии и социально маркированная лексика. В художественной литературе национально-культурные реалии безусловно превалируют над социально маркированной лексикой. Поэтому мы рассмотрим передачу именно национально-культурного компонента художественного произведения. В первой главе мы уже коснулись темы реалий и их передачи, а сейчас рассмотрим ее более подробно и в контексте художественной литературы.

Ценности одного народа, которые либо отсутствуют, либо сильно отличаются у другого народа, создают национальный социокультурный фон, который находит свое отражение в языке. Для того, чтобы более полно понять текст оригинала и более точно и адекватно его перевести переводчику необходимо изучать социокультурный фон носителей языка исходного текста и лексику, отражающую его.

«Социокультурные сведения характерные лишь для определенной нации или национальности, освоенные массой их представителей и отраженные в языке данной национальной общности» В. С. Виноградов обозначил как фоновую информацию [Виноградов 2001:36]. К этой информации относятся исторические факты, особенности государственного устройства и географической среды народа, этнографические и фольклорные понятия, характерные предметы материальной культуры прошлого и настоящего - все, что в теории перевода называют реалиями. Помимо обычных реалий, В.С. Виноградов выделяет ассоциативные реалии, которые выражаются в коннотациях слов [Виноградов 2001:37].

Большой интерес представляет изучение реалий и определение их роли в художественной литературе, так как их национально-культурная окраска позволяет окунуться в культуру носителей языка, в фоновые знания, которыми обладает автор произведения, и от которых зависит смысл высказывания [Томахин 1997:5].

Когда человек начинает читать книгу на иностранном для него языке, первое, что он должен сделать - понять значения слов, соединить их в предложения и усвоить информацию, которую автор хотел донести. Если мы говорим о научном тексте, например, в котором нет эмоционально, культурно или национально окрашенной лексики, то на этом процесс восприятия информации реципиентом окончен. Однако предметом нашего исследования являются художественные тексты. Следовательно, если читатель знает прямые значения слов, понимает смысл предложения и всего текста, это еще не значит, что он способен полностью воспринять текст. Помимо подборки эквивалентов читателю надо раскрыть национально-культурные значения слов, рассмотреть весь комплекс сведений, связанный с этим словом у носителей языка исходного текста, который обычно не известен представителям других культур [Томахин 1997:7]. Эти национально-культурные значения слов и национально- культурные реалии создают национальную окраску, или колорит, художественных произведений.

Одной из главных особенностей художественного перевода, которая отличает его от других жанров, является то, что текст перевода относительно самостоятелен по отношению к исходному тексту. Таким образом, текст перевода становится частью литературного и социального мира носителей языка перевода.

Для читателей переведенного художественного произведения текст перевода является как бы оригиналом, поэтому переводчик этого произведения становится его соавтором. Автор перевода переносит произведение в другую культуру, представители которой могут воспринять перевод совсем не так, как носители исходного языка этого произведения.

В процессе перевода художественного текста переводчик должен, наряду с социокультурным и национальным колоритом, передать всю полноту содержательной, эмоционально-экспрессивной и эстетической ценности исходного текста. В своем переводе он должен достичь по возможности равный исходному тексту коммуникативный эффект. На пути достижения этой цели переводчик встречает множество трудностей, для преодоления которых он должен находить подходящие решения, так как все эти трудности часто не дают возможности добиться желаемого результата.

Существует несколько основных трудностей при передаче реалий. Первая заключается в том, что обычно реалия не имеет эквивалента в языке перевода, потому что в культуре его носителей отсутствует предмет или явление, обозначаемое этой реалией. Вторая трудность состоит в том, что переводчик должен, наряду с предметным значением реалии, передать ее национальную и историческую окраску [Влахов, Флорин 1986:47]. Реципиент информации, заложенной в тексте оригинала, должен с легкостью понимать этот текст и, в то же время, ощущать национальный колорит, созданный данной реалией. Если у читателя не возникло затруднений в понимании текста, а переводчик при этом не вводил каких- либо особых средств для ее понимания (например, социокультурный комментарий), то такая передача реалии считается наиболее удачной. Существуют реалии, которые не требуют каких-либо пояснений, например, региональные или интернациональные слова (текила, колибри, кенгуру). Иногда переводчик надеется на то, что смысл реалии можно легко понять из контекста. Однако довольно часто автор перевода не объясняет значения реалий, ввиду переоценивания фоновых знаний реципиента или в надежде на то, что читатель сам найдет значение в словаре. В некоторых случаях переводчик может заменить реалию нейтральным синонимом, существующим в языке перевода. Однако в том случае, если автор исходного текста уделял данной реалии особое внимание или подчеркивал ее значение, то такой перевод нельзя считать удачным [Тюленев 2004:214].

Проблема передачи реалий, особенно в текстах художественного стиля, имеет очень большое значение для переводчика. Введение реалий в текст перевода обусловлено, прежде всего, ролью, отведенной им автором произведения, то есть текста оригинала. Переводчик может, например, полностью опустить реалию, но только после тщательного осмысления ее значимости в тексте и зависимости от окружающих слов.

Главная задача переводчика художественного текста заключается в создании равновеликого подлиннику произведения. Художественные произведения изобилуют безэквивалентной лексикой. В своих работах авторы используют реалии для создания национального и исторического колорита, то есть культурного фона произведения, по причине того, что реалии отображают почти невидимые смысловые оттенки, которые являются результатом видения мира какой-либо национальности. Таким образом, самая главная задача переводчика заключается в воссоздании текста на языке перевода, при этом максимально сохраняя языковую картину мира исходного текста.

.2 Отображение социокультурных особенностей в произведениях Джейн Остин и пути их сохранения при переводе

Другой социокультурной особенностью художественной литературы является социально маркированная лексика или социальный компонент речи персонажей художественного произведения. В данном пункте мы рассмотрим особенности отражения этих явлений и пути их сохранения при переводе на примере творчества великой английской писательницы Джейн Остин.

Для начала рассмотрим явление детерминации речевого поведения. На нее большое влияние имеют несколько факторов: социальная роль и социальный статус человека, его социальные установки и ориентация на определенные социальные ценности и нормы. Также при определении речевого поведения имеют значение компоненты коммуникативного акта: тема, обстановка, канал коммуникации и другие.

В своей работе «Введение в социолингвистику» А.Д. Швейцер и Л.Б. Никольский рассматривают модель речевого поведения, разработанную Д. Хаймсом [Швейцер, Никольский 1978:155]. Он выделяет такие детерминанты, как форма сообщения (тесно связанная с темой), обстановка или сцена речевого акта (обстановка - физическое окружение речевого акта, место и время; сцена - «психологическая обстановка»), участник коммуникативного акта, цель (или установка) коммуникативного акта, «ключ» речевого акта (серьезный, вежливый), канал речевого акта (письменный, устный), форма речи (язык, диалект, стиль, регистр, жаргон), нормы речевого взаимодействия (правила речевого поведения, имеющие социально-нормативный характер), нормы интерпретации речевого взаимодействия (их знание помогает избежать «культурный шок»), «жанр» (сказка, притча, молитва). Только учитывая всю совокупность детерминантов речевого поведения в их отношениях друг с другом, человек может объяснить выбор социально корректного варианта в процессе речевой коммуникации.

Также важную роль при отображении социокультурных особенностей в художественной литературе играет знание способов выражения в языке социального статуса человека [Карасик 1991:5-6]. Выражение социального статуса человека является показателем того, к какой общественной группе он принадлежит и какие права и обязанности имеет. Выражение социального статуса человека может быть вербальным и невербальным. Невербальное выражение заключается во взгляде, позах, походке,

выражении лица и так далее. Вербальное выражение социального статуса человека происходит на разных уровнях: интонационный, грамматический, словообразовательный и лексический.

Выражение социального статуса человека может быть помимовольным и намеренным. Помимовольное выражение статуса - однозначно, тогда как намеренное выражение статуса двояко (оно с одной стороны является осознанным, даже акцентированным, выражением того, что выражается помимовольно, а с другой - стилизацией способов выражения, характерных представителям какой-либо социальной группы, которая может быть, как естественной, так и художественной).

Также выражение социального статуса может быть прямым (специальные слова или жесты) и косвенным (различные показатели, зависящие от образования человека, его работы, материального положения или манеры поведения).

Произведения Джейн Остин насыщены социально маркированной лексикой, так как все герои ее произведений принадлежат к высшему классу или хотят казаться членами высшего общества. Характерной чертой романов Джейн Остин является объективизация повествования, или самоустранение автора. За счет этого герои «самораскрываются» в своих диалогах и не требуют дополнительного описания характера. Именно поэтому в произведениях Джейн Остин много прямой речи, а в ней характерных особенностей, маркирующих принадлежность героев к высшему классу. Такая особенность романов также позволяет автору не навязывать свое отношение к героям и позволяет читателям быть как будто вовлеченными в действие романа и составлять характеристику героев и впечатление о них самим.

Роль писательницы Джейн Остин в истории мировой литературы несомненно велика. Этот автор по праву считается классиком, мастером своего дела. Безусловно, мир бы не узнал, что на самом деле представляет собой английская литература, если бы не было этой великой писательницы.

Лишь в XX веке к Джейн Остин пришло настоящее, глобальное признание. Ее психологическое искусство, пронизанное изящной иронией, оказалось близким писателям рубежа и первых десятилетий XX века: Э. Боуэна, В. Вульф, С. Моэма, Р. Олдингтона, Дж.Б. Пристли, Э.-М. Форстера, Г.-К. Честертона. «Из всех великих писателей Джейн Остин труднее всего уличить в величии, ей присущи особая законченность и совершенство», - писала Вирджиния Вульф [Вульф 2009:247]. В романах Джейн Остин почти нет описаний внешности героев, их туалетов и домов, почти отсутствует пейзаж. В этом ее романы разительно отличаются от работ большинства современников Джейн Остин. Писательница избегает красивых «поэтических» эпитетов, а если и использует эпитеты вообще, то они сдержанны и всегда несут особый смысл.

Джон Бойнтон Пристли, английский романист, драматург и театральный режиссёр, в книге «Английские комические герои» пишет о созданном Джейн Остин характере мистера Коллинза [Pristley 1972:156]. Дж.Б. Пристли считает изображение этого комического характера величайшим достижением писательницы. Она довольно едко изобразила подобную мистеру Коллинзу подборку социальных типов, которых впоследствии Уильям Теккерей назовет снобами. К этой категории людей относились аристократы, дворяне разного достатка, выскочки-нувориши, яркой характеристикой которых в романах Джейн Остин стала их речь.

Светская речь была насыщенна жаргонными словами и сленгом. В романах Джейн Остин хорошо изображен способ создания жаргона, который определялся существовавшей тогда модой на «светские» разговоры. Механизм создания «светского» жаргона заключается в заучивании и цитировании отрывков из произведений популярных в то время писателей. Некоторые слова и выражения, использующиеся часто и в определенном контексте, становились жаргонными. Таким образом, они были понятны только использующему их кругу лиц. Ругательные слова и выражения были еще одной особенностью речи английской аристократии XIX века. Хотя, их не было так много, и они не использовались так, как сейчас.

Еще одной особенностью речи английских аристократов является заниженная или завышенная реакция на ситуацию, так называемая недооценка или переоценка (understatement и overstatement). Недооценка - это прием, благодаря которому представители высшего класса могли сдерживать чувства в случаях смущения, беспокойства, волнения или обиды; достигать компромисса между правдивостью и хорошими манерами, а также сохранять дружеские или деловые отношения в конфликтных ситуациях [Ивушкина, Крюков 2005:106]. Лексические средства являются самым распространенным способом выражения недооценки ситуации, например, разговорные фразы типа a bit of, a spot of, almost или двойное отрицание. Также этот прием может выражаться с помощью синтаксических средств, таких как тире, многоточие и другие. Обычно данную особенность речи высшего класса, выраженную лексическими средствами, при переводе либо опускают, либо передают с помощью антонимического перевода, в то время, как выраженную синтаксическими средствами переводчики всегда стараются сохранить неизменной.

Переоценка - явление, противоположное недооценке. Характерным его признаком является преувеличение и раздувание ситуации. Данный прием выражается как метафорическим использованием глагола или существительного, так и наречием-усилителем (extremely, exceedingly, excessively, truly, perfectly, completely, rather, quite, etc.) с прилагательным: «I am excessively attentive to all those things» - говорит леди Кэтрин в «Гордости и предубеждении» [Ивушкина, Крюков 2005:104]. В произведениях Джейн Остин больше всего встречается наречий-усилителей, которые при переводе передаются либо эквивалентом, либо опускаются.

Как мы уже говорили, в романах Джейн Остин, присутствуют социальные коннотации некоторых слов. Например, слово «town» для представителей высшего класса имело значение «Лондон». Слова «country» и «county» имели особые значения («country» - район или округ, в котором проживали джентри; «county» - джентри определенного графства или округа). Также слова делились на употребляемые в отношении людей определенного социального класса. Слово «civil», например, использовалось применительно людей не принадлежащих к высшим слоям населения, для которых использовалось слово «courteous». Точно такое же различие было между словами «connexion, alliance» (применительно к низшим классам) и «establishment» (применительно к высшим классам). Также прилагательное «elegant» в отношении представителей высших классов означало «excellent, first rate», в то время, как относительно представителей низших классов применялось слово «dashing», имеющее негативную коннотацию. Слово «dinner», относительно времени проведения этого обеда, также характеризовало или не характеризовало принадлежность к высшему классу, так как аристократы обедали обычно в промежутке между пятью и половиной восьмого вечера или позже, в то время как представители других классов обедали днем. Переводчику в процессе перевода очень важно обладать знаниями относительно таких социальных коннотаций, иначе результат процесса перевода не будет коммуникативно равен исходному тексту [Ивушкина 1997:89].

Характерными фразами для речи представителей высших классов конца XVIII - начала XIX века были «have the goodness», «have a compassion on my nerves», «have the presumption to aspire», «to commit extravagance», «to recover presence of mind», «I shall be obliged to you». Такие выражения при переводе обычно передаются с помощью разнообразных переводческих трансформаций, выбор которых зависит от того, в какой степени переводчик стремится достичь равного исходному тексту коммуникативного эффекта.

Джейн Остин, как ни один другой автор, смогла воссоздать звуковой образ речи представителей высших слоев населения Англии, ее особый ритм и стиль, с помощью синтаксических средств. Все эти слова, которые носят особые значения, которые описывают характер жизни либо высших, либо низших классов Англии XVIII-XIX веков, в глобальном смысле, сама речь аристократов, людей высших классов, является социокультурно маркированной лексикой, которую переводчики должны подобающе передать. Анализ приемов, которые они использовали для этого, мы проведем в практической части нашего исследования.

Выводы по второй главе. На основании рассмотренного в этой главе материала мы можем сделать вывод, что национальная и культурная окраска художественных литературных произведений зависит от использования в них, наряду с социально маркированной лексикой, реалий - явлений, которым любой уважающий себя переводчик, а особенно переводчик художественных текстов, должен уделять особое внимание. Для передачи реалий автору перевода требуется проделать колоссальную работу. Она включает в себя распознание реалии в тексте, ее осмысление, анализ всех трудностей, которые могут возникнуть, и только потом определение наиболее подходящего способа передачи реалий. Социокультурно маркированная лексика помогает окунуться в культуру носителей языка текста оригинала лучше, чем какие-либо другие художественные литературные средства. А произведения Джейн Остин характерны наличием лексики и других особенностей, детерминирующих социальный статус и социальную роль человека. Писательница позволила нам, читателям, окунуться в атмосферу романов, полно, ярко и точно изобразив в них мир и жизнь высших классов Англии в конце XVIII - начале XIX века.

Глава 3. Сравнительный анализ приемов социокультурной адаптации текста при переводе произведений Джейн Остин на русский язык

3.1 Анализ передачи приема переоценки ситуации при переводе романов Джейн Остин «Гордость и предубеждение» и «Нортенгерское аббатство» (на материале переводов И.С. Маршака и А.Б. Грызуновой)

Произведение Джейн Остин «Гордость и предубеждение» насквозь пронизано социокультурно маркированной лексикой. В нашем исследовании мы будем анализировать перевод такой лексики, употребленной в речи высшего класса Англии XVIII-XIX веков. В данном пункте мы проанализируем и сравним некоторые случаи перевода такой лексики на русский язык И.С. Маршаком и А.Б. Грызуновой.

Иммануил Самойлович Маршак - советский физик и переводчик, чьи переводы произведений Джейн Остин считаются классическими. Его перевод романа «Гордость и предубеждение» был первым, созданным на русском языке в 1967. Анастасия Борисовна Грызунова - редактор, переводчик, чей перевод данного романа был осуществлен в 2008 году. Этот перевод вызвал большой резонанс, так как у читателей и критиков была неоднозначная реакция на работу переводчицы. До сих пор нет единого мнения об адекватности выполненного А.Б. Грызуновой перевода. Переводчица заявляет, что пыталась воссоздать манеру Джейн Остин, ее колкий и ироничный стиль. Однако большинство читателей утверждает, что А.Б. Грызунова переусердствовала в этом стремлении, что на фоне всего произведения перестали выделяться персонажи, характеризуемые как снобы. Также стоит отметить, что А.Б. Грызунова сторонница буквализма, хотя и не всегда строго его придерживается. Мы же будем судить об адекватности перевода этих двух авторов с точки зрения передачи коммуникативного потенциала исходного текста.

Первой особенностью речи аристократии, которую мы рассмотрим, будет прием переоценки ситуации. Как мы уже говорили во второй главе нашей работы, с помощью приема переоценки создается ощущение преувеличения или раздувания ситуации. В романе Джейн Остин «Гордость и предубеждение» таких приемов оказалось больше, чем каких-либо других.

He is so excessively handsome! [Austen 2014:13] - говорит миссис Беннет. Прием переоценки выражается с помощью наречия-усилителя excessively.

«Он необыкновенно хорош собой!» [Остен 2011:14] - переводит И.С. Маршак, который очень удачно заменил значение «красивый» на русское «хорош собой». Также в этом переводе полностью сохранена конструкция исходного предложения.

«Столь необычайно красив!» [Остен 2017:14] - так переводит А.Б. Грызунова. Она, в свою очередь изменила тип предложения с двусоставного на односоставное определенно-личное.

Оба переводчика перевели интересующее нас слово excessively почти одинаково, используя эквивалент, при этом сохранили прием переоценки ситуации, а значит, достигли равного исходному тексту коммуникативного эффекта. Однако, исходя из целого перевода предложения, мы предпочтем вариант перевода, выполненный И.С. Маршаком, так как более удачного перевода не нашли.

With them he is remarkably agreeable [Austen 2014:18] - говорит Джейн про мистера Дарси. В этом примере прием переоценки выражен через слово remarkably.

«Зато с близкими друзьями он держится необыкновенно приветливо» [Остен 2011:20] - переводит И.С. Маршак. Переводчик использует при переводе словосочетание, характерное для русского языка - «держаться приветливо».

«С ними он замечательно приятный человек» [Остен 2017:20] - переводит А.Б. Грызунова, которая придерживается буквализма, однако использует прием добавления в виде слова «человек».

Интересующее нас слово remarkably оба переводчика передают с помощью эквивалента. Однако более точно передал его И.С. Маршак, так как слово «необыкновенно» лучше справляется с выражением переоценки ситуации, и следовательно передачей коммуникативного эффекта, чем «замечательно», так как значение слова «замечательно», такое же как глагола «замечать», давно не воспринимается людьми. Мы привыкли понимать слово «замечательно» как «прекрасно». Следовательно, А.Б. Грызунова в данном случае не справилась с передачей коммуникативного эффекта исходного предложения. Наш вариант перевода звучит так: «С ними он необыкновенно приветлив».

I am afraid, Mr Darcy, that this adventure has rather affected your admiration of her fine eyes [Austen 2014:34] - говорит мисс Бингли. В данном примере мы прием переоценки ситуации выражен словом rather.

«Боюсь, мистер Дарси, как бы сегодняшнее приключение не повредило вашему мнению о ее глазах» [Остен 2011:37] - переводит И.С. Маршак, опуская этот прием. Тем самым переводчик не передает заложенный в исходном предложении коммуникативный потенциал.

«Боюсь, господин Дарси, такое приключенье немало утишило ваши восторги пред ее прекрасными очами» [Остен 2017:37] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица сохранила прием переоценки с помощью антонимического перевода, но все предложение в целом, по нашему мнению, передано не очень удачно, а значит, коммуникативный эффект не передан. Мы считаем, это произошло потому, что предложение переведено буквально с использованием выражений, не свойственных русскому языку. Мы предлагаем такой вариант перевода: «Боюсь, мистер Дарси, такое приключение значительно помешало вашему восхищению ее прекрасными глазами».

He was my godfather, and excessively attached to me [Austen 2014:75]

- говорит мистер Уикхем. В данном примере прием переоценки выражен словом excessively.

«Он был моим крестным отцом и не ча ял во мне души» [Остен 2011:81] - переводит И.С. Маршак. Переводчик, используя описательный перевод, передает переоценку ситуации типично русским выражением «не чаять души». При этом коммуникативный эффект однозначно передан.

«Он был моим крестным отцом и сильно ко мне привязан» [Остен 2017:82] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица использует прием генерализации, вследствие чего коммуникативный эффект не достигнут. Переоценка ситуации не передана, поэтому мы согласимся с вариантом перевода И.С. Маршака.

Can his most intimate friends be so excessively deceived in him? [Austen 2014:81] - спрашивает Джейн. В этом примере переоценка ситуации выражена словом excessively.

«Разве самые близкие друзья могли бы в нем так обмануться?»

«Разве могут ближайшие его друзья так в нем ошибаться?» [Остен 2017:88] - переводит А.Б. Грызунова.

Оба переводчика опускают прием переоценки, при этом не достигая коммуникативного эффекта, заложенного в исходное предложение. Мы

предлагаем такой вариант перевода: «Разве могут самые близкие друзья так сильно в нем ошибаться?» Несмотря на использование приема генерализации в нашем переводе, коммуникативный эффект сохранен.

I hear such different accounts of you as puzzle me exceedingly [Austen 2014:89] - говорит Элизабет. В данном примере прием переоценки ситуации выражен словом exceedingly.

«Я слышала о вас настолько различные мнения, что попросту теряюсь в догадка х»

Переводчик использует прием модуляции, он указывает следствие вместо причины, при этом использует типично русское выражение «теряться в догадках» и сохраняет коммуникативный эффект исходного предложения.

«Я слышу столь разные отзывы о вас, и они беспредельно меня озадачивают» [Остен 2017:98] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица использует эквивалент, но такой, который обычно не используется со словом «озадачивать». Несмотря на это, коммуникативный эффект передан, так как прием переоценки вполне передан. Мы согласимся с переводом И.С. Маршака и не будем предлагать другой вариант, так как считаем это не нужным.

On that head, therefore, I shall be uniformly silent… [Austen 2014:101]

говорит мистер Коллинз. В данном примере способом выражения приема переоценки является слово uniformly.

«По этому поводу я буду нем ка к рыба …» [Остен 2011:108] - переводит И.С. Маршак. Переводчик передает прием переоценки ситуации, используя описательный перевод. Он передает коммуникативный эффект исходного предложения с помощью типично русского выражения «нем как рыба».

«Таким образом, по сему поводу я намерен хранить незыблемое молчанье» [Остен 2017:109] - переводит А.Б. Грызунова, используя прием замены части речи, что не мешает переводчице передать коммуникативный эффект исходного предложения. В данном случае мы согласимся с переводом И.С. Маршака.

Upon my word, Sir, your hope is rather an extraordinary one after my declaration [Austen 2014:102] - говорит Элизабет. В данном случае прием переоценки выражается через слово rather.

«Однако после моего ответа, сэр, ваша надежда не кажется обоснованной» [Остен 2011:110] - переводит И.С. Маршак, используя антонимический перевод. При этом прием недооценки переводчик опускает, тем самым не достигая коммуникативного эффекта исходного предложения.

«Честное слово, сударь, после моего заявленья надежда ваша весьма необычайна» [Остен 2017:111] - переводит А.Б. Грызунова. При передаче приема переоценки переводчица использует эквивалент, который помогает передать коммуникативный эффект исходного предложения. Наш вариант перевода выглядит так: «Честное слово, сэр, ваша надежда выглядит довольно странной после моего заявления».

My dear sir, I am particularly obliged to you for this friendly caution… [Austen 2014:117] - говорит мистер Коллинз. В этом примере переоценка ситуации выражена словом particularly.

«Премного вам обязан, сэр, за дружеское предостережение…» [Остен 2011:124] - переводит И.С. Маршак. При передаче приема переоценки переводчик использует эквивалент. В русском языке выражение «премного обязан» является типичным. Мы делаем вывод, что коммуникативный эффект передан.

«Дражайший сударь мой, я в особенности признателен вам за сие дружеское замечанье…» [Остен 2017:125] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица использует эквивалент при передаче приема переоценки при переводе и достигает равного исходному предложению коммуникативного эффекта. Мы предлагаем следующий вариант перевода: «Уважаемый сэр, я премного вам обязан за это дружеское предостережение».

I am extremely glad that you have such pleasant accounts from our friends at Hunsford [Austen 2014:139] - пишет Джейн. В данном случае прием переоценки выражается словом extremely.

«Меня очень обрадовали хорошие вести от наших друзей в Хансфорде» [Остен 2011:147] - переводит И.С. Маршак. При передаче переоценки ситуации переводчик использует прием генерализации, однако это не мешает достижению коммуникативного эффекта равного исходному предложению.

«Я так рада, что от наших друзей в Хансфорде приходят столь приятные вести» [Остен 2017:148] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица также использует прием генерализации, но в ее случае коммуникативный эффект не достигнут, так как используется генерализация крайней степени. Мы бы предложили следующий вариант перевода: «Я чрезвычайно рада приятным новостям от наших друзей в Хансфорде».

His circumstances, he assured me, and I had no difficulty in believing it, were exceedingly bad [Austen 2014:187] - пишет мистер Дарси. В данном примере прием переоценки выражен с помощью слова exceedingly.

«Как он сообщал, - и этому нетрудно было поверить, - он находился в самых стесненных обстоятельствах» [Остен 2011:195] - переводит И.С. Маршак. Переводчик при передаче переоценки ситуации использует прием конкретизации, при этом равенство коммуникативного эффекта достигнуто.

«Обстоятельства его, заверил он меня - и я без труда в сие верю, - весьма дурны» [Остен 2017:196] - переводит А.Б. Грызунова. При передаче приема переоценки ситуации переводчица использует генерализацию, тем самым не достигая равного исходному тексту коммуникативного эффекта. Мы предлагаем следующий вариант перевода: «Его обстоятельства, как он заверял, и мне нетрудно было этому поверить, были чрезвычайно дурны».

I assure you, I feel it exceedingly [Austen 2014:196] - говорит леди Кэтрин. В этом примере средством выражения приема переоценки ситуации является слово exceedingly.

«Поверьте, их отъезд глубоко разбередил мою душу» [Остен 2011:205] - переводит И.С. Маршак. Переводчик передает переоценку ситуации с помощью приема модуляции, используя причину вместо следствия. Благодаря выражению «разбередить душу», характерному для русского языка, в сочетании со словом «глубоко» коммуникативный эффект предложения достигнут.

«Уверяю вас, я совершенно удручена» [Остен 2017:207] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица также использует прием модуляции, заменяя следствие причиной. Слово exceedingly передано эквивалентом «совершенно», что помогает достичь коммуникативный эффект исходного предложения. Мы можем предложить следующий вариант перевода: «Уверяю вас, я особенно сильно переживаю из-за их отъезда».

«Хоть я всегда буду говорить, что он низко обошелся с моей дочерью» [Остен 2011:221] - переводит И.С. Маршак, опуская прием переоценки ситуации, тем самым не достигая равного исходному предложению коммуникативного эффекта.

«Хотя я завсегда скажу, что он с дочкой моей обошелся жуть как дурно…» [Остен 2017:223] - переводит А.Б. Грызунова, используя прием конкретизации при передаче переоценки ситуации. Тем самым коммуникативный эффект исходного предложения переводчице удается достичь. Мы предлагаем следующий вариант перевода: «Хотя я всегда буду считать, что он ужасно подло обошелся с моей дочерью».

…or rather he has not Wickhams countenance, for his features are perfectly good [Austen 2014:236] - говорит миссис Гардинер. В этом примере прием переоценки выражается словом perfectly.

«Вернее, у него не такая привлекательная внешность, хотя он совсем недурен» [Остен 2011:248] - переводит И.С. Маршак, используя антонимический перевод при передаче приема недооценки. Как следствие, коммуникативный эффект исходного предложения не передан.

«…точнее, у него нет такой наружности, ибо черты его весьма хороши» [Остен 2017:250] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица использует эквивалент при передаче приема переоценки ситуации, однако его значение недостаточно для передачи равного коммуникативного эффекта. Мы предлагаем такой вариант перевода: «Вернее, у него не такая внешность, как у Уикхема, но его черты совершенно безупречны».

How excessively like her brother Miss Morland is! [Austen 2007:5] - говорит мисс Торп. В данном случае прием переоценки ситуации выражен словом excessively.

«Как похожа мисс Морланд на своего брата!» [Остин 2016:6] - переводит И.С. Маршак, опускающий прием переоценки ситуации. Тем самым, коммуникативный эффект исходного предложения не сохраняется.

«Как замеча тельно похожа юная госпожа Морлэнд на своего брата!» [Остен 2017:7] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица использует прием генерализации, при этом не сохраняя коммуникативный эффект приема переоценки ситуации при переводе. Мы предлагаем следующий вариант перевода: «Как сильно мисс Морланд похожа на своего брата!»

I love her exceedingly, and am delighted to find that you like her too [Austen 2007:35] - говорит Кэтрин. В этом примере прием переоценки ситуации выражен с помощью наречия-усилителя exceedingly.

«Я люблю ее всей душой и счастлива, что тебе она тоже нравится» [Остин 2016:41] - переводит И.С. Маршак. Переводчик использует описательный перевод, передавая прием переоценки ситуации характерным русскому языку словосочетанием «всей душой». Коммуникативный эффект при этом сохраняется.

«Я люблю ее несказанно и счастлива, что тебе она тоже нравится» [Остен 2017:43] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица использует эквивалент, не очень хорошо подходящий лексически слову «люблю». Однако коммуникативный эффект исходного предложения при переводе сохранен. Мы же согласимся с переводом И.С. Маршака, так как считаем его более удачным по причине использования выражения, более привычного для носителя русского языка.

I did not quite like, at breakfast, to hear you talk so much about the French bread at Northanger [Austen 2007:173] - говорит миссис Морланд. В данном примере прием переоценки ситуации выражен с помощью слова quite.

«Мне не очень понравилось, что за завтраком ты так расхваливала французские булки, которые пекутся в аббатстве» [Остин 2016:265] - переводит И.С. Маршак, используя эквивалент. Тем самым, коммуникативный эффект передан.

«Мне пришлось не слишком по нраву, что за завтраком ты столько говорила о фигурном хлебе в Нортэнгере» [Остен 2017:267] - переводит А.Б. Грызунова, также используя эквивалент. Коммуникативный эффект у переводчицы также получается сохранить. Однако, мы согласимся с переводом И.С. Маршака, исходя из оценки всего предложения.

.2 Анализ передачи приема недооценки ситуации при переводе романов Джейн Остин «Гордость и предубеждение» и «Нортенгерское аббатство» (на материале переводов И.С. Маршака и А.Б. Грызуновой)

Следующий прием, который мы рассмотрим - недооценка - прием, использующийся чаще всего, чтобы не обидеть собеседника или сгладить конфликтную ситуацию.

…and received no inconsiderable pleasure from the sight [Austen 2014:24] - говорит сэр Уильям Лукас. В этом примере прием недооценки ситуации выражен словосочетанием no inconsiderable.

«…и получил при этом немалое удовольствие» [Остен 2011:28] - переводит И.С. Маршак, опуская отрицательную частицу «не». Слово inconsiderable передано эквивалентом, и это позволяет автору перевода достичь коммуникативного эффекта исходного предложения.

«…и зрелище сие мне доставило немалое удовольствие» [Остен 2017:29] - А.Б. Грызунова передает прием недооценки ситуации точно так же, как и И.С. Маршак, таким образом достигая коммуникативного эффекта исходного предложения. Мы можем предложить следующий вариант перевода: «…и получил немалое удовольствие от зрелища».

The word is applied to many a woman who deserves it no otherwise than by netting a purse, or covering a screen [Austen 2014:36] - говорит мистер Дарси. В данном примере мы видим прием недооценки ситуации, выраженный словосочетанием no otherwise, который используется с целью смягчения смысла сказанного.

«Образованной называют всякую барышню, которая заслуживает этого тем, что вяжет кошельки или раскрашивает экраны» [Остен 2011:43] - переводит И.С. Маршак. Переводчик опускает интересующий нас прием из-за использования антонимического перевода. Однако, данный перевод ближе к нашему пониманию эквивалентного и удачного перевода, в сравнении с переводом А.Б. Грызуновой, несмотря на неполное достижение коммуникативного эффекта.

«Словом сим определяются многие женщины, кои заслужили его лишь вязаньем кошельков и выделываньем ширм, не более» - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица использует антонимический перевод и сохраняет прием благодаря словосочетанию «не более», поэтому мы можем сказать, что коммуникативный эффект сохранен. Мы предлагаем следующий вариант перевода: «Образованными называют многих девушек, которые заслужили это не иначе, как вязанием кошельков и раскрашиванием ширм».

…and you may assure yourself that no ungenerous reproach shall ever pass my lips when we are married [Austen 2014:101] - говорит мистер Коллинз. В данном примере прием недооценки ситуации выражается с помощью словосочетания no ungenerous.

«…и вы можете быть уверены, что ни один неблаговидный упрек вовеки не сорвется с моих уст» [Остен 2011:112] - переводит И.С. Маршак. Переводчик сохраняет прием недооценки ситуации, перенося в русский язык вариант двойное отрицание с помощью эквивалента. Это позволяет автору перевода сохранить коммуникативный эффект исходного предложения.

«…и вы можете быть уверены, что ни единый мелочный упрек не сорвется с моих уст после того, как мы поженимся» [Остен 2017:114] - переводит А.Б. Грызунова. В данном случае переводчица использует антонимический перевод и из-за этого не сохраняет коммуникативный эффект исходного предложения. Мы предлагаем следующий вариант перевода: «…и вы можете быть уверены, что ни один неблаговидный упрек не сорвется с моих уст, когда мы поженимся».

Do not make yourself uneasy, my dear cousin, about your apparel [Austen 2014:150] - говорит мистер Коллинз. В данном примере прием недооценки ситуации выражен словосочетанием do not make uneasy.

«Вы можете не тревожиться, дорогая кузина, по поводу вашего костюма» [Остен 2011:163] - переводит И.С. Маршак, используя описательный перевод, тем самым не достигая нужного коммуникативного эффекта.

«Не поставьте себя в неловкое положенье своим нарядом, дражайшая моя племянница» [Остен 2017:167] - переводит А.Б. Грызунова, сохраняя прием недооценки ситуации с помощью эквивалента. Таким образом, коммуникативный эффект исходного предложения сохранен. Мы считаем, что в данном случае сохранение приема недооценки звучит немного нелепо, поэтому предлагаем следующий вариант перевода, несмотря на то, что коммуникативный эффект сохранен не будет: «Не беспокойтесь по поводу своего наряда, дорогая кузина».

It gives me the greatest pleasure to hear that you have passed your time not disagreeably [Austen 2014:200] - говорит мистер Коллинз.

«Я с величайшим удовольствием услышал, что вы провели здесь время не без приятности» [Остен 2011:215] - переводит И.С. Маршак. Переводчик использует антонимический перевод, но несмотря на это коммуникативный эффект исходного предложения сохранен, так как в предложении рядом стоят отрицательная частица «не» и предлог «без», имеющий отрицательное значение «не хватает».

«Я весьма рад слышать, что ваше времяпрепровожденье не оказалось тягостным» [Остен 2017:218] - переводит А.Б. Грызунова, использующая эквивалент для передачи приема недооценки ситуации. При переводе на русский язык слово disagreeably потеряло отрицательную приставку и превратилось в «тягостным», поэтому двойное отрицание не сохранилось, как и коммуникативный эффект исходного предложения.

If it be so, if I have been misled by such error, to inflict pain on her, your resentment has not been unreasonable [Austen 2014:183] - пишет мистер Дарси. В данном примере прием недооценки ситуации выражен словосочетанием not unreasonable.

«Вследствие моего ошибочного вывода я нанес Вашей сестре душевную рану, и Ваше негодование представляется вполне обоснова нным» [Остен 2011:195] - переводит И.С. Маршак. При передаче приема недооценки ситуации переводчик использует антонимический перевод, что не позволяет сохранить коммуникативный эффект исходного предложения.

«Если так, если сия ошибка ввела меня в заблужденье, Ваш гнев не лишен был резонов» [Остен 2017:197] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица использует замену части речи при передаче приема недооценки ситуации, благодаря чему теряется второе отрицание, и коммуникативный эффект не сохраняется. Мы предлагаем такой вариант перевода: «Если это так, если такая ошибка ввела меня в заблуждение, и я стал причиной Ваших страданий, то Ваше негодование не было необоснованным». Наш вариант может казаться нелепым, но в нем сохранен прием недооценки ситуации и сохранен коммуникативный эффект.

About the Court, such instances of elegant breeding are not uncommon [Austen 2014:149] - говорит сэр Уильям. В данном случае прием недооценки ситуации выражается с помощью словосочетания not uncommon.

«И должен сказать, подобные примеры обходительности при дворе вовсе не считаются редкостью» [Остен 2011:157] - переводит И.С. Маршак. Переводчик использует антонимический перевод при передаче приема недооценки, тем самым теряя второе отрицание. Благодаря этому коммуникативный эффект не сохранен.

«При дворе вполне обычны подобные примеры изысканного воспитанья» [Остен 2017:159] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица также использует антонимический перевод, но не сохраняет ни одного отрицания, тем самым не достигая равного исходному предложению коммуникативного эффекта. Мы считаем, что перевод И.С. Маршака более удачен, и предлагаем следующий вариант перевода: «При дворе такие случаи превосходного воспитания не являются редкостью».

That is, I can read poetry and plays, and things of that sort, and do not dislike travels [Austen 2007:97] - говорит Кэтрин Морланд. В данном примере прием недооценки ситуации выражен с помощью двойного отрицания в словосочетании do not dislike.

«То есть я могу читать стихи, пьесы и тому подобное и неплохо отношусь к описаниям путешествий» [Остин 2016:105] - переводит И.С. Маршак. При передаче приема недооценки ситуации переводчик использует антонимический перевод, теряя второе отрицание. Таким образом, коммуникативный эффект приема недооценки не сохраняется.

«Ну, я могу читать стихи и пьесы и прочие подобные книжки; мне довольно приятны путевые заметки» [Остен 2017:1012] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица также использует прием антонимического перевода и не сохраняет тем самым коммуникативный эффект исходного предложения. Мы предлагаем следующий вариант перевода данного предложения: «То есть я могу читать стихи, пьесы и произведения такого рода, описания путешествий мне тоже не чужды».

But I say, Miss Morland, I shall come and pay my respects at Fullerton before it is long, if not disagreeable [Austen 2007:112] - говорит мистер Торп. В этом случае прием недооценки ситуации выражается двойным отрицанием в словосочетании not disagreeable.

«Я хочу сказать, мисс Морланд, что собираюсь в скором времени навестить Фуллертон, засвидетельствовать там, если вы ничего не имеете против, мое почтение» [Остин 2016:123] - переводит И.С. Маршак, используя прием модуляции. Переводчик заменяет причину следствием, сохраняя при этом двойное отрицание. Таким образом, коммуникативный эффект сохраняется.

«Но, госпожа Морлэнд, я вскорости приеду навестить Фуллертон, если сие вам приятно» [Остен 2017:127] - переводит А.Б. Грызунова, используя антонимический перевод, тем самым не сохраняет коммуникативный эффект исходного предложения. Мы предлагаем следующий вариант перевода: «Я хочу сказать, мисс Морланд, что в скором времени собираюсь навестить Фуллертон и засвидетельствовать там мое почтение, если вы ничего не имеете против».

.3 Анализ передачи характерных для речи представителей высших классов конструкций при переводе романов Джейн Остин

«Гордость и предубеждение» и «Нортенгерское аббатство» (на материале переводов И.С. Маршака и А.Б. Грызуновой)

Следующими мы рассмотрим речевые конструкции, характерные для представителей высших слоев населения Англии XVIII-XIX веков.

You have no compassion on my poor nerves [Austen 2014:5] - говорит миссис Беннет своему мужу. Конструкция to have compassion on ones nerves является типичной для представителей высшего класса Англии XVIII-XIX веков.

«Конечно, вам нет никакого дела до моих истерзанных нервов» [Остен 2011:5] - переводит И.С. Маршак, используя описательный перевод. Переводчик применяет типично русское словосочетание «нет дела», тем самым сохраняя коммуникативный эффект исходного предложения.

«Вы во все не питаете сочувстви я к расшатанным моим нервам» [Остен 2017:5] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица в отличие от И.С. Маршака передает эту конструкцию более дословно, используя слово «сочувствие». Также А.Б. Грызунова применяет добавление, используя слово «питаете», таким образом коммуникативный эффект сохранен. На наш взгляд, более удачным будет такой перевод: «В вас совсем нет сочувствия к моим бедным нервам».

…and I am in no humour at present to give consequence to young ladies who are slighted by other man [Austen 2014:11] - говорит мистер Дарси. Конструкции, употребленные в данном предложении также характерны речи английской аристократии.

«А у меня сейчас нет охоты утешать молодых леди, которыми пренебрегли другие кавалеры» [Остен 2011:12] - так переводит И.С. Маршак. При передаче конструкции to be in no humor переводчик использует прием модуляции, заменяя причину следствием. При передаче конструкции to give consequence автор перевода использует прием конкретизации. Мы считаем, что коммуникативный эффект исходного предложения в данном случае сохранен.

«…я же нынче не в настроеньи удостаивать вниманья дам, коими пренебрегли остальные» [Остен 2017:12] - переводит А.Б. Грызунова, передающая конструкцию to be in no humor при помощи эквивалента. Конструкцию to give consequence переводчица передает с помощью генерализации, однако это не мешает достичь равного исходному предложению коммуникативного эффекта. Мы, в свою очередь, предлагаем следующий вариант перевода: «…к тому же я сейчас не расположен уделять внимание молодым дамам, которыми не интересуются другие мужчины».

Well, he certainly is very agreeable, and I give you leave to like him [Austen 2014:14] - говорит Элизабет. Конструкция to give somebody leave to do something типична для речи высших классов того времени.

«Впрочем, он в самом деле довольно милый молодой человек, и пусть уж он тебе нравится» [Остен 2011:16] - переводит И.С. Маршак. Переводчик использует прием модуляции при переводе. Значение этой конструкции «разрешать кому-то что-то делать». Обычно мы сначала разрешаем, и как следствие, говорим «пусть». Мы считаем, что коммуникативный эффект данного перевода равен коммуникативному эффекту исходного предложения.

«Итак, он очень мил, и я дозволяю тебе питать к нему симпатию» [Остен 2017:16] - переводит А.Б. Грызунова, описательный перевод. В данном переводе значение передано более точно, чем И.С. Маршака, благодаря замене части речи, но в этом случае появляются трудности со второй частью этой фразы. Поэтому нельзя сказать точно, чем выбран наиболее удачный перевод, хотя коммуникативный эффект и сохранен. Если оценивать всю фразу целиком, то мы скорее согласимся с переводом И.С. Маршака. Мы можем допустить такой вариант перевода: «Он однозначно очень приятный молодой человек, и я разрешаю тебе влюбляться в него».

…it would be a comfort to know that it was all in pursuit of Mr Bingley, and under your orders [Austen 2014:30] - говорит мистер Бингли своей жене. Мы снова видим конструкцию, характерную для речи высших классов Англии.

«…каким утешением будет сознава ть, что произошло это в погоне за мистером Бингли, осуществленной по вашим указаниям» [Остен 2011:35]

переводит И.С. Маршак. Переводчик передает интересующую нас конструкцию с помощью эквивалента. Интересующая нас конструкция переведена наиболее удачно, сохранены все части речи, можно сказать, что конструкция переведена буквально. Мы считаем, что коммуникативный эффект исходного предложения пре переводе сохранен.

«…весьма утешительно будет знать, что сие свершилось ради господина Бингли и по вашему повеленью» [Остен 2017:38] - переводит А.Б. Грызунова, использующая замену части речи при переводе интересующей нас конструкции. Она заменила часть речи слова comfort с существительного на наречие. Мы считаем, что при переводе данного предложения коммуникативный эффект сохранен. Если оценивать перевод всего отрывка, то мы скорее согласимся с вариантом перевода И.С. Маршака, так как он наиболее точен.

I could hardly keep my countenance [Austen 2014:33] - говорит Кэролайн Бингли. Конструкция to keep ones countenance типична для речи высшего класса. Буквально она означает «сохранять самообладание».

«Я едва сдержалась от смеха» [Остен 2011:39] - переводит И.С. Маршак, применяя прием конкретизации. В контексте значение

«сдерживаться от смеха» кажется очевидным, поэтому коммуникативный эффект исходного предложения сохранен.

«Я еле сдерживалась» [Остен 2017:43] - переводит А.Б. Грызунова, наоборот, используя прием генерализации. Мы не считаем это решение удачным, так как читатель может не понять, от чего сдерживалась героиня, положительную или отрицательную коннотацию имеет это слово. Вследствие чего мы можем сказать, что коммуникативный эффект исходного предложения в данном случае не сохранен. Мы предлагаем такой вариант перевода: «Я едва сохраняла самообладание».

But I am very far from agreeing with you in your estimation of ladies in general [Austen 2014:37] - говорит мистер Дарси. Конструкция to be far from agreeing является характерной для речи английской аристократии XVIII-XIX веков.

«Но я далек от того, чтобы согласиться с вашим мнением о женском образовании» [Остен 2011:45] - переводит И.С. Маршак. Переводчик использует замену части речи, что позволяет наиболее точно передать смысл сказанного, а значит, и сохранить коммуникативный эффект исходного предложения.

«Но я отнюдь не готов согласиться с вашей оценкою дам вообще» [Остен 2017:47] - переводит А.Б. Грызунова. В данном переводе при передаче интересующей нас конструкции переводчица использует прием модуляции, при этом коммуникативный эффект исходного предложения сохранен. Мы бы предложили следующий вариант перевода: «Но я далек от того, чтобы согласиться с вашей оценкой дам в общем».

I dare say you believed it; but I am by no means convinced that you would be gone with such celerity [Austen 2014:46] - говорит мистер Дарси. Словосочетание by no means присуще речи высших классов и встречается в данном произведении довольно часто.

«Не сомневаюсь, вы в это верили. Но я-то вовсе не убежден, что вы бы уехали с такой стремительностью» [Остен 2011:54] - переводит И.С. Маршак, используя прием опущения. Автор перевода опускает слово means, подразумевающее некий инструмент, с помощью которого действие выполнено или нет. В данном случае коммуникативный эффект при переводе не сохранен.

«Да, вы в это верили; но я никоим образом не убежден, что вы отбыли бы с подобной стремительностью» [Остен 2017:56] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица, напротив, использует эквивалент «образом» для передачи интересующей нас конструкции, тем самым сохраняет коммуникативный эффект исходного предложения. Мы предлагаем следующий вариант перевода: «Конечно, вы в это верили; но я никоим образом не убежден, что вы бы уехали с такой стремительностью».

…I have been so fortunate as to be distinguished be the patronage of the Right Honorable Lady Catherine de Bourgh… [Austen 2014:59] - пишет мистер Коллинз. В данном примере мы видим еще одну типичную для речи аристократии конструкцию.

Let me recommend you, however, as a friend, not to give implicit confidence to all his assertions… [Austen 2014:89] - говорит мисс Бингли. Конструкция to give implicit confidence является типичной для речи аристократии.

«Я бы все же хотела дружески вас предостеречь, чтобы вы не очень доверяли его высказываниям…» [Остен 2011:101] - переводит И.С. Маршак, используя замену части речи. Также переводчик опускает слово implicit, таким образом не сохраняя коммуникативный эффект исходного предложения.

«Дозвольте мне, впрочем, на правах друга посоветовать вам не верить всем его утвержденьям безоговорочно» [Остен 2017:104] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица также использует замену части речи, но при этом ничего не опускает, тем самым сохраняя коммуникативный эффект. Мы предлагаем следующий вариант перевода:

«Позвольте мне по-дружески посоветовать вам не верить всем его высказываниям безоговорочно».

…from the hope we dare to entertain of her being hereafter our sister [Austen 2014:112] - пишет мисс Бингли. Конструкция to dare to entertain является типичной для речи представителей высших классов.

«…благодаря лелеемой нами надежде, что она станет со временем нашей сестрой» [Остен 2011:124] - переводит И.С. Маршак, используя приемы опущения и замены части речи. Переводчик опускает слово dare, тем самым не сохраняя коммуникативный эффект исходного предложения.

«…поскольку мы смеем надеяться, что в будущем она станет нам невесткою» [Остен 2017:128] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица также использует приемы опущения и замены части речи. Что интересно, А.Б. Грызунова, в отличие от И.С. Маршака, опускает второе слово в этом словосочетании - entertain. Однако, благодаря замене части речи слова hope с существительного на глагол, сохраняется коммуникативный эффект исходного текста. Мы предлагаем такой вариант перевода: «…поскольку мы смеем надеяться, что в скором времени она станет нашей сестрой».

And this is all the reply which I am to have the honour of expecting! [Austen 2014:177] - спрашивает мистер Дарси. В данном примере мы видим очередную конструкцию, характерную для речи аристократии.

«И этим исчерпывается ответ, который я имею честь от вас получить?» [Остен 2011:191] - переводит И.С. Маршак. В данном случае при передаче интересующей нас конструкции переводчик использовал эквивалент - «имею честь», и модуляцию - «получить» является следствием слова expecting. Благодаря дословной передаче основной части конструкции, коммуникативный эффект предложения сохранен.

«И лишь на такой ответ я имею честь рассчитывать!» [Остен 2017:194] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица также использует эквивалент, но сочетает его с заменой части речи. Так же, как и в переводе И.С. Маршака, коммуникативный эффект исходного предложения сохранен, однако мы предпочтем вариант перевода, предложенный И.С. Маршаком.

I might, perhaps, wish to be informed why, with so little endeavour at civility, I am thus rejected [Austen 2014:177] - говорит мистер Дарси. Пассивные конструкции вообще типичны для английского языка, но для речи аристократии особенно. Главное отличие использования пассивных конструкций в речи аристократии заключается в том, что они употребляются в случаях, очевидно не требующих этого.

«Пожалуй, я мог бы знать причину, по которой вы не попытались облечь свой отказ по меньшей мере в учтивую форму?» [Остен 2011:191] - переводит И.С. Маршак. При передаче пассивных конструкций в этом примере автор перевода в первом случае использует эквивалент, но меняет залог на активный, а во втором использует замену части речи с глагола на существительное. Таким образом, коммуникативный эффект исходного предложения не сохранен.

«Пожалуй, я бы предпочел быть извещен, отчего мне отказывают, столь мало попытавшись явить тактичность» [Остен 2017:194] - переводит А.Б. Грызунова, используя эквиваленты в обоих случаях применения пассивных конструкций. Благодаря тому, что пассивные конструкции не типичны для русского языка, коммуникативный эффект сохраняется. Однако, в данном случае мы бы согласились с переводом И.С. Маршака, так как оценивая все предложение, мы видим, что третья его часть, в которой использовано непривычное для носителей русского языка выражение, мешает восприятию читателем предложения, а значит и мешает полному достижению коммуникативного эффекта исходного предложения.

…but are you now at leisure to satisfy me in these particulars? [Austen 2007:8] - спрашивает мистер Тилни. Конструкция to be at leisure to do something является типичной для речи представителей высших классов. Дословно эта конструкция означает «иметь свободное время, чтобы что-то сделать».

«Но не найдете ли вы возможным дать мне соответствующие разъяснения, хотя бы с опозданием?» [Остин 2016:10] - переводит И.С. Маршак. При передаче, интересующей нас конструкции переводчик использует прием модуляции, заменяя причину следствием. Благодаря типично русскому выражению «найти возможным», коммуникативный эффект сохранен.

«…но можете ль вы ныне удовлетворить мое любопытство относительно сих подробностей?» [Остен 2017:362] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица также использует прием модуляции. Однако, в данном случае выражение «можете ль» не передает коммуникативный потенциал исходного предложения. Мы предлагаем следующий вариант перевода: «…есть ли у вас сейчас время удовлетворить мое любопытство?»

…it is a long time since I had the pleasure of seeing you… [Austen 2007:26] - говорит миссис Торп. Конструкция to have the pleasure of doing something типична для речи представителей высших классов.

«…упомянув о том, как много времени утекло с их последней встречи…» [Остин 2016:31] - переводит И.С. Маршак, преобразуя прямую речь в косвенную. Таким образом, переводчик опускает интересующую нас конструкцию и не сохраняет коммуникативный эффект исходного текста.

«…много времени миновало с тех пор, как я имела удовольствие лицезреть вас…» [Остен 2017:393] - переводит А.Б. Грызунова.

Переводчица передает интересующую нас конструкцию с помощью эквивалента, что позволяет ей сохранить коммуникативный эффект исходного предложения в полной мере.

What could induce you to come into this set, when you knew I was in the other? [Austen 2007:53] - спрашивает Изабелла. Конструкция to induce somebody to do something характерна для речи представителей высших слоев населения Англии XVIII-XIX веков.

«И вы могли танцевать в этой партии, зная, что я танцую в другой?» [Остин 2016:61] - переводит И.С. Маршак, используя прием модуляции при передаче интересующей нас конструкции. Переводчик заменяет причину следствием, при этом не сохраняя коммуникативный эффект исходного предложения.

«Для чего ты танцуешь здесь, если знаешь, что я там?» [Остен 2017:422] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица также использует прием модуляции и не сохраняет коммуникативный эффект. Мы можем предложить следующий вариант перевода: «Что могло побудить тебя танцевать в этой зале, если ты знаешь, что я танцую в другой?»

Do you find Bath as agreeable as when I had the honour of making the inquiry before? [Austen 2007:78] - спрашивает мистер Тилни. Конструкция to have the honour of doing something характерна речи аристократии.

«Находите ли вы Бат столь же приятным городом, каким он вам показался, когда я впервые имел честь с вами беседовать?» [Остин 2016:91] - переводит И.С. Маршак.

«Полагаете ли вы Бат столь же приятным, сколь сие было, когда я имел честь осведомиться об этом в прошлый раз?» [Остен 2017:452] - переводит А.Б. Грызунова.

Оба переводчика используют эквивалент при передаче интересующей нас конструкции, тем самым сохраняют коммуникативный эффект исходного предложения. Однако мы согласимся с переводом И.С. Маршака, так как он ближе и понятнее современному читателю.

художественный перевод литература язык

3.4 Анализ передачи социально маркированной лексики при переводе романов Джейн Остин «Гордость и предубеждение» и «Нортенгерское аббатство» (на материале переводов И.С. Маршака и А.Б. Грызуновой)

Как мы уже говорили, в произведениях Джейн Остин присутствуют социально маркированные слова. Ниже мы рассмотрим их передачу при переводе.

Only think what an establishment it would be for one of them [daughters] [Austen 2014:4] - говорит миссис Беннет своему мужу. В этом примере нас интересует слово establishment.

«Вы только представьте себе, как хорошо одна из них будет устроена» [Остен 2011:5] - переводит эту фразу И.С. Маршак, используя замену части речи. Переводчик максимально адаптирует предложение к русскому языку и культуре - мы говорим «представьте себе», «девушка хорошо устроена» (то есть удачно вышла замуж).

«Только подумайте, сколь замечательна станет для одной из них такая партия» [Остен 2017:5] - так переводит А.Б. Грызунова. Если брать за основу значение слова establishment как «положение в обществе, устроенность», то в данном случае А.Б. Грызунова использует прием модуляции и употребляет слово «партия», то есть называет причину такой хорошей устроенности дочерей героини.

В данном предложении слово establishment обозначает союз, замужество девушки высшего класса. Семья, вокруг которой разворачиваются события данного произведения, не богата, поэтому союз с богатым молодым человеком для них выгоден и не считается мезальянсом. По этой причине оба переводчика сохраняют позитивную коннотацию, используя слова устройство, партия, и передают коммуникативный эффект исходного предложения. Мы можем предложить свой вариант перевода этого предложения: «Только представьте, насколько удачной будет такая партия для одной из них».

I never in my life saw anything more elegant than their dresses [Austen 2014:13] - говорит миссис Беннет. В речи представителей высших классов слово elegant имело значение «превосходный, первоклассный», хотя в рассматриваемых нами переводах оба автора использовали слово «элегантный». Вероятнее всего, они сочли, что слово «элегантный» более подходит к платьям, нарядам и туалетам, нежели первоклассный. Вот примеры переводов: «Я в жизни не видывала более элегантных нарядов!» [Остен 2011:14] - переводит И.С. Маршак.

«В жизни я не видала ничего элегантнее их туалетов» [Остен 2017:14] - переводит А.Б. Грызунова.

Мы делаем вывод, что коммуникативный эффект в данных переводах не сохранен, несмотря на использование эквивалентов при переводе. Мы предлагаем такой вариант перевода: «Никогда в жизни не видела я что-либо более превосходное, чем их платья».

About the Court, such instances of elegant breeding are not uncommon [Austen 2014:149] - говорит сэр Уильям. В данном примере мы видим то же слово elegant, оно носит такое же значение. Но в этот раз переводчики несколько иначе его передают.

«И должен сказать, подобные примеры обходительности при дворе вовсе не считаются редкостью» [Остен 2011:156] - переводит И.С. Маршак, используя прием модуляции. Обходительность является следствием превосходного воспитания. Так как интересующее нас слово elegant оказалось замененным, коммуникативный эффект при переводе не сохранился.

«При дворе вполне обычны подобные примеры изысканного воспитанья» [Остен 2017:157] - переводит А.Б. Грызунова, используя эквивалент. Как и в предыдущем примере, значение этого эквивалента не соответствует заложенному автором в исходное слово значение, поэтому коммуникативный эффект не сохранен. Мы предлагаем следующий вариант перевода: «При дворе такие случаи превосходного воспитания не являются редкостью».

I had once some thoughts of fixing in town myself… [Austen 2014:24] - говорит сэр Уильям Лукас. В речи представителей высшего класса Англии XVIII-XIX веков слово town означало «Лондон».

«Одно время я тоже подумывал о том, чтобы переселиться в Лондон…» [Остен 2011:28] - переводит И.С. Маршак. Переводчик передает значение слова town точно так, как его понимали представители аристократии, используя замену, объясняющую значение слова. Коммуникативный эффект предложения при этом сохраняется.

«Одно время я и сам подумывал обосноваться в городе…» [Остен 2017:29] - А.Б. Грызунова переводит буквально, используя эквивалент, и из- за этого не все читатели могут понять, о каком городе идет речь. Поэтому коммуникативный эффект в данном случае не сохранен. Мы предлагаем следующий вариант перевода: «Одно время я и сам подумывал обосноваться в Лондоне…»

That is all very proper and civil, I am sure [Austen 2014:63] - говорит миссис Беннет. Как мы уже говорили во второй главе нашего исследования, слово civil употреблялось относительно представителей не высших классов. Хотя в данном случае героиня употребляет это слово относительно

представительницы высшего класса, леди Кэтрин де Бёр, что является непонятным. Возможно, героиня произносящая данную реплику использовала это слово ввиду того, что сама принадлежит не к самому высшему обществу и просто не знает о таком разделении слов, употребляемых относительно представителей разных социальных классов. Скорее всего, Джейн Остин сделала это намеренно, чтобы показать, что несмотря на стремление не принадлежащих к аристократии людей казаться ее представителями, они никогда ими не станут. Для читателей современников Джейн Остин такой вывод был бы очевидным, однако для современного читателя такие тонкости остаются незаметными.

«Все это необыкновенно похвально с ее стороны и, разумеется, крайне любез но» [Остен 2011:69] - переводит И.С. Маршак. Переводчик использует эквивалент и добавление наречия-усилителя «крайне», благодаря которому коммуникативный эффект исходного предложения мы можем считать переданным.

«Что ж, сие весьма добродетельно и любезно» [Остен 2017:71] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица же использует эквивалент без каких-либо дополнительных приемов, и этого недостаточно для сохранения коммуникативного эффекта исходного предложения. Мы согласимся с вариантом перевода И.С. Маршака.

…and a good deal is to be imputed to his wish of forwarding the match with Miss de Bourgh, which I am certain he has very much at heart [Austen 2014:218] - говорит мистер Уикхем. В этом примере мы встречаем слово match, которое, наряду с connexion и alliance, употреблялось в отношении представителей не высшего социального класса. Однако в данном случае герой употребляет его как раз в отношении представителя аристократии. Конечно, Джейн Остин намеренно использует это слово, чтобы показать неприязнь говорящего к герою, о котором идет речь.

«А теперь еще не малую роль должно сыграть его намерение жениться на мисс де Бёр, которое, я уверен, он твердо решил осуществить» [Остен 2011:236] - переводит И.С. Маршак, используя замену части речи. Коннотация слова «жениться» нейтральная, поэтому мы можем сказать, что коммуникативный эффект при переводе не сохранен.

«…сие во многом следует приписать его желанью ускорить союз с юной госпожою де Бёрг, к коему, я убежден, он самозабвенно стремится» [Остен 2017:241] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица использует эквивалент, носящий положительную коннотацию, что не соответствует коммуникативному потенциалу исходного предложения. Мы можем предложить следующий вариант перевода: «…многое следует приписать его желанию ускорить брак с мисс де Бёр, о котором, я уверен, он думает постоянно».

I beg, Catherine, you will always wrap yourself up very warm about the throat, when you come from the rooms at night [Austen 2007:3] - говорит миссис Морланд своей дочери. В данном примере нас интересует слово rooms. Для представителей высших классов это слово имело значение «помещение, в котором проводятся балы», а для представителей низших классов «помещение, сдаваемое в аренду».

«Пожалуйста, Кэтрин, непременно получше кутай горло, когда станешь выходить из зал ввечеру» [Остен 2017:365] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица же использует эквивалент, непонятный для современного читателя. Хотя современники Джейн Остин точно бы поняли, о каких залах идет речь. Мы считаем, что коммуникативный эффект исходного предложения не сохранен. Мы можем предложить следующий перевод: «Кэтрин, я прошу тебя получше закутывать шею, когда будешь выходить из зал после бала».

.5 Анализ передачи французских слов и выражений при переводероманов Джейн Остин «Гордость и предубеждение» и «Нортенгерское аббатство» (на материале переводов И.С. Маршака и А.Б. Грызуновой)

Еще одной особенностью речи высшего класса Англии XVIII-XIX веков является употребление французских слов и выражений. Рассмотрим передачу этой особенности.

…for a whole days tête-à-tête between two women can never end without a quarrel [Austen 2014:28] - пишет Кэролайн Бингли. Нам видится совершенно естественной передача французских слов с помощью нулевого перевода. Оба переводчика именно так и передают французское tête-à-tête, тем самым сохраняя коммуникативный эффект:

«…так как пребывание двух женщин tête-à -tête в течение целого дня никогда не обходится без ссоры» [Остен 2011:31] - переводит И.С. Маршак.

«…ибо tête-à -tête двух дам на целый день не может завершиться иначе, нежели ссорою» [Остен 2017:32] - переводит А.Б. Грызунова.

Если рассматривать перевод всего отрывка предложения целиком, то мы склонны согласиться с переводом И.С. Маршака. Однако, предлагаем свой вариант перевода: «…так как tête-à-tête двух женщин в течение целого дня не может обойтись без ссоры».

I might, perhaps, wish to be informed why, with so little endeavour at civility, I am thus rejected [Austen 2014:177] - говорит мистер Дарси. В данном случае передача слова endeavour путем нулевого перевода невозможна, так как коммуникативный эффект не будет сохранен, ввиду потери самого французского языка в речи.

«Пожалуй, я мог бы знать причину, по которой вы не попытались облечь свой отказ по меньшей мере в учтивую форму?» [Остен 2011:184] - переводит И.С. Маршак, используя замену части речи с существительного на глагол. Таким образом, коммуникативный эффект исходного предложения не сохранен.

«Пожалуй, я бы предпочел быть извещен, отчего мне отказывают, столь мало попытавшись явить тактичность» [Остен 2017:186] - переводит А.Б. Грызунова, также используя замену части речи с существительного на деепричастие. Коммуникативный эффект тем самым не сохраняется. В данном случае мы бы согласились с переводом И.С. Маршака, так как его вариант в целом более привычен носителям русского языка.

…and then I would chaperon you about to all the balls [Austen 2014:204] - говорит Лидия. Еще одно французское слово, означающее «сопровождать молодых девушек на балу». Данное слово невозможно передать с помощью нулевого перевода, так как коммуникативный эффект в таком случае сохранен не будет, однако он не будет сохранен и при использовании любого другого приема, так как сам французский язык не будет использован. Оба переводчика используют эквивалент при переводе и не сохраняют коммуникативный эффект.

«Я бы тогда стала вывозить вас на балы!» [Остен 2011:223] - переводит И.С. Маршак.

«…я бы тогда присматрива ла за вами на балах» [Остен 2017:226] - переводит А.Б. Грызунова.

Мы считаем, что вариант переводчика удачнее варианта переводчицы, так как в понимании современного читателя «присматривать» на балу за девушками не значит «вывозить» их на балы, хотя для современников Джейн Остин данные понятия являлись бы синонимами.

Adieu [Austen 2014:253] - пишет Джейн. Конечно французское adieu можно перевести только с помощью нулевого перевода, что и делают оба переводчика, сохраняя коммуникативный эффект.

I shall make but a poor figure in your journal tomorrow [Austen 2007:37] - говорит мистер Тилни. Слово journal пришло в английский язык из французского. И снова мы видим, что передача его с помощью нулевого перевода невозможна, поэтому коммуникативный эффект, который оказывает на читателя именно это слово, сохранен не будет. Однако, мы можем посмотреть, сохранен ли при переводе коммуникативный эффект всего предложения.

«Завтра вы отзоветесь обо мне в вашем дневнике не слишком лестно» [Остин 2016:42] - переводит И.С. Маршак. При переводе предложения переводчик использует прием модуляции, заменяя следствие причиной. Однако коммуникативный эффект исходного предложения достигнут.

«Завтра в вашем дневнике я предстану унылой фигурою» [Остен 2017:403] - переводит А.Б. Грызунова. Переводчица передает все составляющие предложения эквивалентно, тем самым сохраняя коммуникативный эффект исходного предложения. Однако мы согласимся скорее с переводом И.С. Маршака, так как он более привычен для носителей русского языка.

…only with coquelicot ribbons instead of green… [Austen 2007:46] - говорит говорит Изабелла. Французское слово coquelicot означает «ярко- красный, цвета мака», так как второе его значение «мак-самосейка». При переводе французский вариант, конечно, невозможно сохранить путем нулевого перевода, что не позволит сохранить его коммуникативный эффект. Однако мы можем оценить степень перенесения данного слова в культуру носителей русского языка и, таким образом, выяснить, сохранен ли коммуникативный эффект.

Ввиду того, что мы рассматривали передачу социокультурных особенностей речи высших классов Англии XVIII-XIX веков на основе работ двух переводчиков, мы должны отметить, что у И.С. Маршака получилось сохранить коммуникативный эффект исходного текста в большем количестве случаев, чем у А.Б. Грызуновой. Прием переоценки ситуации наиболее удачно был передан с помощью эквивалентного перевода, также, как и прием недооценки ситуации и характерные для речи представителей высших классов конструкции. Социально маркированная лексика удачнее всего была передана с помощью замены, объясняющей значение, а французские слова и выражения посредством нулевого перевода.

Заключение

Данное исследование посвящено проблеме социокультурной адаптации текста при переводе. Центральным явлением в вопросе социокультурной адаптации является социокультурно маркированная лексика, отражающая национальные особенности культуры и принадлежность носителей языка оригинала к определенной социальной группе. При передаче такой лексики переводчики должны обращать внимание в первую очередь на прагматический потенциал текста оригинала и стараться передать его в полной мере. Это всегда вызывает трудности у переводчиков, стремящихся к достижению эквивалентности и адекватности своего перевода.

В своих произведениях Джейн Остин ярко и точно отразила жизнь высших классов Англии XVIII-XIX века, в том числе речь их представителей. Она наполнена социокультурно маркированными лексическими единицами, характеризующими речь представителей именно высшего класса, так называемой аристократии. К сожалению, в существующих переводах на русский язык, эта характерная особенность произведений Джейн Остин передана не полностью. Поэтому предметом исследования нашей работы мы выбрали речь аристократии и адаптацию присутствующей в ней социокультурно маркированной лексики.

В ходе теоретического и практического исследования нами изучен вопрос социокультурной адаптации текста при переводе на материале романов Джейн Остин, а точнее речи высшего класса Англии XVIII-XIX века, отраженной в них. Результаты нашего исследования можно свести к следующим основным положениям:

1.Социолингвистика изучает много проблем, одной из которых является культурный и социальный компонент в речи людей, для передачи которого при переводе используются различные способы.

2. Самой главной проблемой переводчика при передаче прагматики текста при переводе является отсутствие у рецептора перевода необходимых фоновых знаний. Для преодоления этой трудности переводчик прибегает к эксплицированию подразумеваемой в тексте оригинала информации путем использования различных переводческих трансформаций.

3.Художественная литература изобилует преимущественно реалиями. Реалия является сложным явлением, для передачи которого автору перевода требуется проделать огромную работу, состоящую из распознания реалии в тексте, ее осмысления, анализа всех трудностей, которые могут возникнуть, и определения наиболее подходящего способа передачи реалий. Только после этого переводчик может назвать свой перевод адекватным и эквивалентным.

4.Джейн Остин обладает своим неповторимым стилем, который позволил читателям окунуться в атмосферу ее романов. Благодаря социокультурно маркированной лексике, характеризующей речь аристократии, она ярко и точно изобразила мир и жизнь высшего класса Англии в конце XVIII - начале XIX века.

5.В большинстве случаев передачи социокультурно маркированной лексики в речи аристократии переводчики использовали эквивалент (33,9%), на втором месте по частоте использования приемы модуляции (11,6%) и замены части речи (11,6%), на третьем месте - опущение (10,7%) и на четвертом - антонимический перевод (9,9%). Также были использованы такие приемы, как генерализация (5,8%), описательный перевод (4,9%), конкретизация (4,2%), нулевой перевод (3,3%), добавление (2,5%), замена, объясняющая значение (1,7%).

6.В большинстве случаев, а точнее в 59,5%, в процессе социокультурной адаптации текста при переводе равный коммуникативный эффект был достигнут.

Основой для практической части нашего исследования стали переводы произведений Джейн Остин, выполненные И.С. Маршаком и А.Б. Грызуновой. Исходя из того, что мы проанализировали все случаи передачи социокультурно маркированной лексики в переводах двух авторов, сравнивая их, мы можем сделать вывод, что перевод И.С. Маршака на наш взгляд, более точен и адекватен. Мы делаем такой вывод, так как И.С. Маршак при переводе в большинстве проанализированных нами случаев достигал равный тексту оригинала коммуникативный эффект. А.Б. Грызунова, с другой стороны, пыталась наиболее точно воссоздать стиль Джейн Остин, при этом не всегда достигая равного коммуникативного эффекта.

Наше исследование создает основу для будущих переводов произведений, относящихся к периоду XVIII-XIX веков, так как в нем проанализировано большое количество случаев перевода ярких примеров особенностей речи аристократии. В теоретической части мы указываем, на что переводчики должны обращать внимание при передаче речи высшего класса, а в практической части приводим примеры использования конкретных приемов. Мы считаем, что это поможет переводчикам, таким как А.Б. Грызунова, решившим выполнить новый перевод уже переведенных ранее произведений, в создании наиболее эквивалентного и адекватного с точки зрения передачи социокультурных особенностей перевода.

Таким образом, поставленная во введении цель дипломной работы достигнута, а исследовательские задачи выполнены. Их выполнение в итоге подтвердило и нашу гипотезу о том, что при подробном анализе социокультурной адаптации текста художественного стиля можно выяснить, достигается ли при переводе равный тексту оригинала коммуникативный эффект текста перевода.

Список литературы

1.Аксенова, Г.Н. Язык, культура и бытийная картина мира // Язык и культура: библиографический аспект проблемы. - Уфа: РИО Госкомиздата БАССР, 1990. - с.4-5.

2.Амелина, Т.А. Несобственно прямая речь в романах Джейн Остен. Учен. зап. Латв. Ун-та, 1990.

3.Амелина, Т.А. Проблема реализма в творчестве Джейн Остен (Метод и стиль): Автореф. дис. на соиск. учен, степени канд. филол. наук. СПб., 1973.

4.Амелина, Т.А. Роль пейзажа и бытового фона в романах Джейн Остен. В кн.: Проблема теории романа и рассказа. Рига: Изд-во латв. гос. ун-та им. П.Стучки, 1972.

5.Амелина, Т.А. Стилистическое новаторство Джейн Остен (К вопросу о структуре образа автора) // Инновации на разных языковых уровнях. Межвузовский сборник научных трудов. Под. Ред. Л.Я. Орловской. Рига: латв. гос. ун-т. им. П.Стучки, 1978.

6.Ахманова, О. С. "Вертикальный контекст" как филологическая проблема / О. С. Ахманова, И. В. Гюббенет // Вопросы языкознания, 1977, № 3. - с.47-54.

7.Бархударов, Л. С. Язык и перевод. - М.: Международные отношения, 1975. - 240 с.

8.Беликов, В.И., Крысин Л.П. Социолингвистика. - М.: Изд. центр РГГУ, 2001. - 317 с.

9.Берков, В.П. Вопросы двуязычной лексикографии. - Л., 1973. - 236с.

10.Берков, В. П. Современные германские языки. - М.: АСТ, Астрель, 2001. - 336 с.

11.Бондалетов, В.Д. Социальная лингвистика: Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов по спец. №2101 «Рус. яз. и лит.» - М.: Просвещение, 1987. - 160 с.

12.Виноградов, В.С. Введение в переводоведение (общие и лексические вопросы). - М.: Изд-во ин-та общего среднего образования РАО, 2001. - 224 с.

13.Виноградов, В.С. Лексические вопросы перевода художественной прозы. - М.: Издательство Московского университета, 1978. - 172 с.

14.Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание. - М.: Русские словари, 1996. - 416 с.

15.Верещагин, Е.М., Костомаров, В.Г. Лингвострановедческая теория слова. - М.: Русский язык, 1980. - 320 с.

16.Верещагин, Е.М., Костомаров, В.Г. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. - М.: Русский язык, 1983. - 269 с.

17.Виссон, Л. Синхронный перевод. - М.: Р. Валент, 1999. - 271 с.

18.Влахов, С., Флорин, С. Непереводимое в переводе. - М.: Международные отношения, 1986. - 416 с.

19.Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике / под ред. Комиссарова В.Н. - М.: Международные отношения, 1978. - 229 с.

20.Вопросы теории художественного перевода / под ред. Лейбович С. - М.: Художественная литература, 1971. - 254 с.

21.Вульф, В. Дневник писательницы. - М.: Всероссийская государственная библиотека иностранной литературы им. М. И. Рудомино, 2009. - 496 с.

22.Галеева, Н.Л. Переводимость и некоторые принципы достижения адекватности перевода // Перевод как процесс и как результат: язык, культура, психология. - Калинин: Калининский государственный университет, 1989. - с.81-88.

23.Горшунов, Ю.В., Горшунова, В.М. Лингвострановедческий аспект в преподавании иностранного (английского) языка // Язык и культура: библиографический аспект проблемы. - Уфа: РИО Госкомиздата БАССР, 1990. - с.36-38.

24.Гюббенет, И.В. Социолингвистическая обусловленность реакции на ситуацию // Принципы и методы лексикологии как социолингвистической дисциплины. М.: Изд-во МГУ, 1971. - с. 94-106.

25.Жирмунский, В. М. Проблемы социальной дифференциации языков. В кн.: Язык и общество. М., 1968.

26.Засурский, Я., Злобин Г., Ковалева Ю. Писатели США. - М.: Радуга, 1990. - 624 с.

27.Зверев, А. Одинокие мечтатели Трумена Капоте // Capote T. The Grass Harp. Breakfast at Tiffanys. - Moscow: Progress publishers, 1974. - с.3- 21.

28.Ивушкина, Т.А., Крюков Д.В. Письма английской аристократии Викторианской эпохи: социолингвистические характеристики. Волгоград: Изд-во ВГПУ "Перемена", 2005. - 195 с.

29.Ивушкина, Т. А. Язык английской аристократии: социально- исторический аспект: монография. - Волгоград: Перемена, 1997. - 157 с.

30.Ивушкина, Т.А. «Словарь» аристократа в произведениях художественной литературы XIX века // Филологические науки, 1996. № 2.

с. 81-89.

31.Казакова, Т.А. Роль речемыслительного стереотипа в художественном переводе // Перевод как процесс и как результат: язык, культура, психология. - Калинин: Калининский государственный университет, 1989. - с.51-57.

32.Карасик, В.И. Язык социального статуса. - М.: Типография Волгоградского пединститута, 1991. - 388 с.

33.Колесникова, В.С. К проблеме художественного перевода как речемыслительной деятельности // Мир языка и межкультурная Коммуникация /Материалы международной научно-практической конференции. Ч.1. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2001. - с.147-153.

34.Комиссаров, В.Н. Общая теория перевода. - М.: ЧеРо, 1999. - 133с.

35.Комиссаров, В.Н. Перевод в аспекте корреляции Язык - речь //

Вопросы теории перевода. - М.: Московский государственный институт иностранных языков им. Мориса Тореза, 1978. - с.5-13.

36.Комиссаров, В.Н., Черняковская, Л.А., Латышев, Л.К. Текст и перевод. - М.: Наука, 1988. - 165 с.

37.Комиссаров, В.Н. Теория перевода (лингвистические аспекты): Учеб. для ин-тов и фак. иностр. яз. - М.: Высш. шк., 1990. - 253 с.

38.Кострова, O.A. Дискурсивные табу в межкультурной научной коммуникации // Социокультурные проблемы перевода. Воронеж. гос. ун- т. Воронеж, 2005. - с. 252-262.

39.Крупнов, В.Н. В творческой лаборатории переводчика. - М.: Международные отношения, 1976. - 192 с.

40.Крупнов, В.Н. Курс перевода. - М.: Международные отношения, 1979. - 232 с.

41.Кудряшов, В.С. Семантико-прагматический аспект перевода реалий//Тетради переводчика. - М.: Высшая школа, 1989. Вып.23. - с.40- 48.

42.Лапшина, М.Н. Роль знаний о языковой картине мира в профессиональной деятельности устного переводчика // II Международная научная конференция по переводоведению Федоровские чтения. - СПб: Изд-во С.-Петербургского университета, 2000. - с.37-38.

43.Любимов, Н.М. Перевод - искусство. - М.: Сов. Россия, 1977. - 80 с.

44.Мендельсон, М.О. Роман США сегодня. - М.: Сов. писатель, 1977. - 400 с.

45.Михайлов, М.М. О переводе вообще и художественном в частности // Художественный перевод в обучении иностранным языкам. - Чебоксары: Чуваш. гос.ун-т им. И.Н. Ульянова, 1985. - с.112-119.

46.Мулярчик, А. Послевоенные американские романисты. - М.: Худож. лит-ра, 1980. - 279 с.

47.Нелюбин, Л.Л. Толковый переводоведческий словарь. - Изд. 3- е, перераб. - М.: издательство «Флинта», издательство «Наука», 2003. - 320 с.

48.Нелюбин, Л.Л., Хухуни Г.Т. Наука о переводе: История и теория с древнейших времен до наших дней. - М.: Флинта: МПСИ, 2006. - 416 с.

49.Олдридж, Дж. После потерянного поколения. - М.: Прогресс, 1981. - 240 с.

50.Остен, Дж. Гордость и предубеждение: роман / Джейн Остен; пер. с англ. И. Маршака. - М.: АСТ: Астрель, 2011. - 381 с.

51.Остен, Дж. Гордость и предубеждение. Нортенгерское аббатство. Пер. с англ. А. Грызуновой. - М.: Эксмо, 2017. - 576 с.

52.Остин, Дж. Нортенгерское аббатство. Роман. Пер. с англ. И. Маршака. - СПб.: Азбука-Аттикус, 2016. - 288 с.

53.Палажченко, П., Чужакин, А. Мир перевода или вечный поиск взаимопонимания. - М.: Р.Валент, 1999. - 210 с.

55.Перевод - средство взаимного сближения народов / под ред. А. Клышко. - М.: Прогресс, 1987. - 640 с.

56.Ревзин, И. И. Основы общего и машинного перевода / И. И. Ревзин, В. Ю. Розенцвейг. - М., 1964. - 242c.

57.Реформатский, А. А. Введение в языковедение. - М.: Аспект Пресс, 2008. - 536 с.

58.Рецкер, Я. И. Теория перевода и переводческая практика. Очерки лингвистической теории перевода / дополнения и комментарии Д. И. Ермоловича. - М.: Р. Валент, 2004. - 240 с.

59.Садыкова, Г.З. Компенсация абсолютной фразеологической лакунарности при переводе // Экспрессивность текста и перевод. - Казань: Изд-во Казанского университета, 1991. - с.79-83.

60.Сапожникова, Л.Н. Культурный компонент лексического значения собственных имен и их адъективных дериватов // Лексика и культура. - Тверь: Тверской государственный университет, 1990. - с.86-91.

61.Сдобников, В.В. Стратегия перевода: общее определение. Вестник Нижегородского государственного лингвистического университета им. Н.А. Добролюбова, 2011. - с. 165-172.

62.Секирин, П.В. Язык и культура - два уровня антропонимического анализа // Язык и культура: библиографический аспект проблемы. - Уфа: РИО Госкомиздата БАССР, 1990. - с.155-156.

63.Супрун, А.Е. Экзотическая лексика. - М.: ФН, 1958. - 231 с.

64.Тер-Минасова, С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. - М.: Слово, 2000. - 146 с.

65.Тимко, Н.В. Культурный компонент лингвоэтнического барьера // Ученые записки РОСИ. Серия: Лингвистика. Межкультурная коммуникация. Перевод, вып. 2, Курск: Изд-во РОСИ, 1999. - с.45-46.

66.Тимко, Н.В. Фактор «культура» в переводе. - 2-е. изд., перераб. и доп. - Курск: Курск. кос. ун-т, 2007. - 224 с.

67.Томахин, Г.Д. Америка через американизмы. - М.: Высшая школа, 1982. - 256 с.

68.Томахин, Г.Д. Лингвострановедение: что это такое? // ИЯШ. - 1996. - №6. - с. 22-27.