Соловецкие юнги
Соловецкие юнги. Часть 1.
Владимир Константинович Зуев.
1глава.
Обстановка на фронтах Великой Отечественной
войны в 43 – м оставалась напряженной. Немецко – фашистские захватчики
продолжали топтать нашу землю, кровопролитные бои за ее каждый клочок не
ослабевали.
Владимир Константинович, печатник Добрянской
типографии, хотел добровольно идти на фронт. Писал в районный комитет комсомола
и райвоенкомат. Отказывали. Ему тогда шел только семнадцатый год, но в связи с
тяжелой обстановкой на фронте народной комиссариат Военно – Морского флота в
мае 1942 года издал приказ о создании школы юнг ВМФ. По здоровью подошел. Но
опять вышла заминка. Не было совершеннолетия и разрешения родителей.
Материнское сердце чувствовало, что сына не
удержать. Дороги Марии Михайловне были и интересы Родины.
- Благословляю, – попросту сказала она, - иди на
битву с проклятым врагом. И
тут вручила Володе тетрадный лист, окропленный непрошеными слезами, со своим
письменным согласием. И вот с этого момента начались фронтовые дороги Владимира
Константиновича Зуева.
… Пермь - 2, архангельская пристань
Соломбово. Пароход «Заря» взял курс по Белому морю на Соловецкие острова, что
у самого Полярного круга. Володе Зуеву пришлось легче. Он попал по второму
набору. Именно тяжелые испытания достались на долю самых первых юнг. В условиях
крайнего Севера они на первых парах жили в палатках, ручными пилами и топорами
валили лес, корчевали пни, кирками долбили землю и лопатами выкапывали ее,
чтобы соорудить землянки, учебные корпуса, столовую, клуб. И в то же время
каждый старался овладеть морской специальностью.
-Но трудности не
обошли и нас -, вспоминал Владимир Константинович, – В условиях бомбежки
приходилось улучшать жилище и бытовые помещения. Нередко и без того короткий
сон прерывала тревога, а с раннего утра начиналась снова боевая учеба.
Владимир Константинович вместе со сверстниками
хотел скорее на фронт. И уже через один год, досрочно, получил морскую
специальность рулевого сигнальщика.
2 глава.
Судьба бросала Володю с Белого моря на Азовское, а затем на Черное
море. Катер, на котором он служил, был предназначен для уничтожения мин,
которыми «начинили» фашисты морские просторы.
Рулевому – сигнальщику в составе второй Керченской бригады траления довелось
очищать фарватеры у Севастополя, избороздить на
тральщике
Азовское море и Керченский пролив. Он, как и другие его товарищи, вылавливал
смерть из воды.
Маленькие, но сплоченные экипажи
тральщиков, почти в каждом, из которых были юнги, мастерски выполняли своё
малозаметное, но важное дело – пробивали фарватеры в минных полях.
Володя быстро познакомился с экипажем, хорошо
усвоил устройство катера, оборудование боевого поста, рулевое хозяйство, изучил
компас, научился различать вехи и буи, вести катер по компасу. Во время боевых
походов он был особенно старателен, серьезен и подчеркнуто официален. Громко
повторял команды, выполнял их с похвальным усердием. А в глазах – гордость:
«Войны и мы юнги – настоящие моряки! Вот и мы воюем, а не только носим красивую
форму!» Навсегда моряку запомнились первые взрывы мин в тралах, поднимающие
вверх огромные фонтаны воды, камни и грязь, летящие в
небо.
3глава.
Первое задание.
Как – то катеру нужно было точно проникнуть на
минное поле, поставленное противником. Оно было таким плотным, что там и днем
тралили с большим риском.
Вся надежда была на знание и сметку рулевого –
сигнальщика. Экипаж катера, не смыкая глаз, нес бессменную вахту всю ночь. Юнга
сосредоточенно всматривался в ночной мрак, чтобы своевременно обнаружить
всплывающую мину и дать сигнал. На неоднократное предложение командира –
спуститься в кубрик отдохнуть, Володя отвечал: «Я делаю только то дело, которое
определенно боевой инструкцией, ни больше, ни меньше». Командир тральщика
оставался, доволен службой прикамского юнги и не раз ставил его в пример всей
команде. И для экипажа не было неожиданностью, когда сам командир бригады
траления капитан 2- го ранга Катунцевский вручил молодому моряку медаль
Ушакова. В то время подобную награду удалось заслужить еще немногим.
4 глава.
Отгремели победные самолеты, а юнга был юнгой до самого
пятидесятого года, продолжал службу на флоте. Лишь после полного разминирования
морских просторов, вернулся в родную Добрянку. До войны Владимир Константинович
успел поработать печатником в типографии. А на флоте Володя полюбил технику и
без труда освоился в коллективе, тогдашнего металлургического завода. После
ликвидации предприятия перешел в ремонтно-механический. Был
газоэлектросварщиком. Заслужил много благодарностей, премий, почетных грамот.
Вместе с почетными грамотами бывший военный моряк бережет серебряный слиток
медали, напоминающий ему о боевом детстве.
Часть 2.
Лагунов Михаил Георгиевич.
Отец Михаила рабочий, прошел гражданскую войну, большевиком был. Воевал
он на бронепоезде «Архангельск», на архангельском направлении. Потом с белыми
поляками, на киевском и полтавском направлениях. Пока не было электричества в
Добрянке, работал литейщиком, а когда поставили машину «Динамо» и стали свет
проводить, пошел работать электриком. Профессию электрика освоил на
бронепоезде. Мать домохозяйка. Когда Михаил пошел в школу в 1936 году, его отец
умер. Они остались вчетвером, он, два брата и мать. Старший брат за отца. Но в
42-м году брата забрали на фронт. И пришлось Михаилу бросить школу и идти
работать киномехаником в кинотеатре. Однажды его встретила пионервожатая из
школы, где он учился, и предложила ему поехать на флот. У Лагунова тогда была
мечта стать летчиком. И поэтому сначала не соглашался, но когда понял, что
Россия нуждается в моряках, согласился. Написал заявление и отдал в военкомат.
Лагунов приехал военкомат. Там ему объяснили, что
необходимы добровольцы. Он, как это всегда делается, прошел медицинскую
комиссию. После чего его отправили в Пермь на воинский пересыльный пункт. Как
только прибыл, снова комиссия. По здоровью Миша подошел, а по росту не
проходит, нужно иметь рост 1,5 м., он всего на два сантиметра не дорос
до принятой нормы. Но ему повезло, приметил его старшина и взял под свою
ответственность. Погрузили мальчишек в вагоны «теплушки». Как только приехали в
Архангельск, снова медкомиссия. Погода в то время стояла суровая, ветер с
Ледовитого океана. Некоторые сразу струсили, не захотели дальше ехать.
После Архангельска их отправили на Соловецкие острова. Во
время этого путешествия с ними произошло опасное событие. « Ночью транспорт
«Вятка» вышел в Белое море. Пассажиры, включая Михаила, всю ночь не спали,
находились на верхней палубе. Внизу транспорта опасно было находиться, так как
в случае попадании торпеды никто не уцелеет. Утром подошли к Соловкам. Как
только они стали выгружаться, из- под воды «выскочила» немецкая подводная лодка
и запустила торпеду. В эту опасную минуту Лагунов находился на берегу и видел
как маленькое судно «почтовое сообщение и связи с берегом», пожертвовав собой,
спасло их транспорт. После этого ужасного происшествия, юнги впервые увидели,
какая страшная бывает война, о которой они так много слышали. Оправившись от
инцидента, они пошли вглубь острова к Соловецкому монастырю. Всю ночь шли,
устали. Дорога вся разбита. Как только они подошли к землянкам, командир
скомандовал отбой. На другой день началось строительство. Часть юнг рубят лес,
другие копают котлованы для следующих землянок, так как в одной тесно. Ставят
печки, благоустраиваются к зиме. Все сделали до снега. Затем началась учеба.
Первая неделя, строевая подготовка. Потом обучали стрелять. Бросали настоящие
гранаты. Юнги, не смотря на свой возраст, обороняли остров от фашистов. Фронт
находился в шестидесяти километров. Немецкие самолёты, летя бомбить
Архангельск, не забывали бомбить и Соловки. С подводных лодок высаживались
диверсанты, для уничтожения школы юнг. Но все же, не смотря на трудности,
старались учиться. Учились по двенадцать часов в сутки, восемь часов занятий и
четыре часа самоподготовки. Чем скорее закончат, тем быстрее на фронт попадут.
Программа рассчитана на один год, а управились раньше. После чего расписали по
флотам. Лагунов попал на дунайскую флотилию.
Как другие юнги, Михаил объездил почти всю Россию. Был
в Москве, в Севастополе, в Одессе, в Измаиле, в Белграде, наконец, в Будапеште.
В Будапеште он попал на бронекатер.
Сами рассказы Лагунова впечатляют самоотверженностью,
героизмом, подвигом наших моряков. Они не жалели своих сил и жизней для защиты
нашей Родины.
В Добрянке, после флота Миша работал электриком. Сейчас он на
заслуженном отдыхе, встречается с молодёжью, участник Советов ветеранов. Часто
приходит к памятнику Соловецких юнг, расположенному на берегу добрянского
залива.
Заключение.
На овеянном легендами Большом Соловецком острове на плечи подростков Зуеву,
Лагунову и другим добрянским юнгам выпали далеко не ребячьи испытания. В
условиях сурового севера, живя в палатках, умываясь снегом и ледяной водой,
питаясь под открытым небом, ребята строили кубрики-землянки, столовую, клуб и
другие помещения, необходимые для учебы и жизни. Наши ребята обороняли
Соловецкий архипелаг. Несмотря на колоссальные трудности, никто не хныкал, не
просил скидок на молодость. У мальчишек ковались характеры моряков, настоящих
войнов.
А кто знает, если бы не война, гоняли эти мальчишки футбольный мяч по пыльным
улицам добрянского заводского поселка и не стали бы героями и не проявили бы
свою смекалку и умение ответственно, добросовестно выполнять свою работу. Как и
другие юнги, они помогли одолеть врага на воде.