эмигрант подкарпатский русь
Основой источниковой базы работы послужили периодические издания организации (газеты «Лемко», «Карпатская Русь»), а также архивные материалы. В ходе подготовки статьи был проведен контент-анализ экземпляров русинской эмигрантской прессы, что дало возможность детально раскрыть представления деятелей «Лемко Союза» относительно будущей национально-культурной жизни в Подкарпатской Руси. Для дальнейших исследований истории русинской эмиграции необходимо более широкое привлечение оригинальных источников, а также использование теоретических разработок из области современных направлений гуманитарной науки.
Ключевые слова: «Лемко Союз», эмиграция, русины, Подкарпатская Русь, национально-культурная жизнь.
Проживающие в США эмигранты из Подкарпатской Руси (Закарпатья) традиционно играли значительную роль в судьбе своей родины. Так, будущее региона после Первой мировой войны во многом было предопределено успешными переговорами чехословацкой политической элиты с представителями русинских эмигрантских кругов. После включения Подкарпатской Руси в состав Венгрии (ноябрь 1938 г., март 1939 г.) эмигрантские организации различной направленности предлагали свое видение будущего устройства региона. При этом им приходилось учитывать сложный национально-культурный ландшафт края, обусловленный наличием нескольких моделей идентичности местного восточнославянского населения (русофильской, украинофильской, русинофильской).
Целью работы является комплексная характеристика взглядов организации «Лемко Союз» на послевоенное устройство Подкарпатской Руси в контексте деятельности просоветского крыла эмиграции в США в 1939-1944 гг. Особое внимание уделено представлениям членов организации о «правильной» с их точки зрения национально-языковой ориентации восточнославянского населения края. В настоящий момент отсутствуют научные исследования деятельности «Лемко Союза» в годы Второй мировой войны. В связи с этим при написании работы были использованы ранее не опубликованные архивные материалы, а также периодические издания «Лемко Союза». Изучение данного сюжета может способствовать формированию объективного и цельного представления о деятельности украинской эмиграции в США в период Второй мировой войны.
Крупнейшими организациями, которые придерживались просоветской ориентации, являлись: «Карпаторусский Союз» (печатный орган - «Русский вестник», редактор - Н. Пачута); «Комитет доверия» (печатный орган - «Вестник», редактор - Дж. Кзвонцик); «Лемко Союз» (печатный орган - «Карпатская Русь», редактор - Д. Вислоцкий (псевдоним - Ваньо Гунянка). Эти эмигрантские объединения насчитывали около 25000 человек. Непродолжительное время существовал объединенный Комитет «Карпаторусского Союза» и «Лемко Союза», который снабжал аналитической информацией представителей официального Вашингтона и сотрудников посольства СССР в США. Однако из-за нехватки финансирования деятельность Комитета к декабрю 1943 г. прекратилась [13].
В «Коммунистическом союзе организаций США» имелась карпаторусская секция, которую возглавлял И. Логойда. На Карпаторусском съезде 2 сентября 1942 г. в Питтсбурге И. Логойда выступил против принятия резолюции в античехословацком духе, в итоге была принята более умеренная ее версия [12]. Члены правительства Чехословакии в изгнании считали полезным сотрудничество с карпаторусской секцией «Коммунистического союза организаций США», отмечая ее умеренно положительную оценку чехословацкого периода истории Подкарпатской Руси, которая сочеталась с просоветской ориентацией [16, 8. 190]. Правительство Чехословакии через сеть своих информаторов в США отслеживало настроения иных членов русинской эмиграции. Так, по информации редактора украинской газеты «Ежедневные вести» М. Ткача, один из лидеров «Лемко Союза» Д. Вислоцкий являлся «человеком бесхарактерным, работоспособным, исполнительным и, по непонятным причинам, ярым чехофобом» [12].
До конца 1939 г. главным печатным органом организации была газета «Лемко», редактором которой являлся Д. Вислоцкий. В декабре 1939 г. произошло объединение издания «Лемко» с газетой «Карпатская Русь», редактором которой до того времени был И. Логойда. С 1940 г. газета стала носить название «Карпатская Русь», редактировал ее Д. Вислоцкий.
Лейтмотивом всех публикаций издания стала констатация необходимости объединения Подкарпатской Руси с СССР. Для обозначения восточнославянского населения региона использовался термин «карпаторусский народ», несколько реже - «русский народ». Приведем типичный отрывок одной из статьи в газете «Карпатская Русь»: «Мы выбираем объединения со своим родным народом, с русским народом, с Советским Союзом» [15].
На страницах газеты, однако, приверженцы русофильской ориентации («русские патриоты») подвергались резкой критике: «Они принижали нашу народность, они говорили нам то же самое, что и мадьяры, что наша народная речь, наша народная одежда ничего не стоит. Они сами пробовали говорить по- великорусски, ломали тот язык в разговоре и письме. Они говорили нам, что мы тот же народ, что в Москве, что нам всем надо так говорить и одеваться, надеть на себя великорусские рубашки». Автор статьи делал вывод, что «народная карпаторусская» культура достигнет своего расцвета в СССР [8].
В изданиях «Лемко Союза» часто подчеркивалась приверженность его членов локальным формам «карпаторусской» идентичности: «Когда стали издавать газету «Лемко» на народном языке, стали кричать «патриоты», что мы «сепаратисты». Одни кричали, что мы все «русские», и мы не смеем писать иначе, как на русском литературном языке, а другие кричали, что мы «украинцы», и не можем иначе писать, только на литературном украинском языке». В статье отмечалось, что популярность газет «Лемко Союза» объяснялось простотой восприятия эмигрантами из Подкарпатской Руси их «народного языка» [5, с. 17-18].
Тем не менее, локальную «карпаторусскую» идентичность многие члены «Лемко Союза» рассматривали как временный феномен, промежуточный этап на пути освоения «более высоких» с их точки зрения русской и украинской культур: «При СССР будет свобода национальной культуры. В школах будет изучаться русский и украинский языки, так как нашему народу нужны оба. Но наш народ будет иметь газеты и на своем народном карпаторусском языке, так как с помощью такой народной литературы он скорее узнает правду и скорее узнает великорусский и украинский языки. Он сам постепенно оставит менее развитые языки, так как ему будет нужен более развитый, он будет хотеть читать великих писателей - русских и украинцев. Мы теперь вынуждены писать карпаторусским языком и даже латинкой, и горды, что его сохранили. Но это не значит, что мы от него не отойдем и будем переводить великих писателей» [14]. Автор одной из статей в «Карпатской Руси» не согласился с мнением редактора украинской эмигрантской газеты «Народная воля» о недопустимости слияния русского и украинского народов в СССР: «Они не видят, что в Америке из разных европейских народов сформировался единый американский народ. Практическая жизнь в индустриальном государстве требует этого. Дойдет до этого и в СССР, и при переписи не будет рубрики «национальность». Мы не только верим, что сольются такие близкие народа, как великорусский и украинский. Мы предвидим, что сольются в будущем все народы и расы мира и будем говорить на одном языке» [9].
На страницах изданий «Лемко Союза» давалась крайне негативная оценка тем общественно-политическим деятелям Подкарпатской Руси, которые в межвоенный и военный периоды придерживались украинофильских (А. Волошин, Ю. Ревай) или русофильских (А. Бродий, С. Фенцик) взглядов и при этом в своей публицистике использовали антисоветскую риторику. Для обоснования данной критики указывалось на имевшие место в действительности факты получения русофилами в межвоенный период финансовой помощи от венгерских властей, а также надежды автономного правительства А. Волошина на поддержку гитлеровской Германии: «Мы - карпатороссы, которые просят помощь для
Карпатской Руси от Киева и Москвы, от своих кровных братьев. Между ними нет большой разницы. А что мадьяры называют себя карпатороссами, а гитлеровцы - украинцами, так это для обмана друг друга, для прикрытия своего предательства». Автор статьи призывал к отказу от разжигания вражды между русскими и украинцами, а этнокультурные особенности население Подкарпатской Руси считал прямым доказательством близости между этими народами: «Между настоящими карпатороссами и настоящими украинцами нет большой разницы. Есть разница в том, что сохранилось в наших народных массах старинное имя «Русь», общее ранее нам и украинцам. Но настоящего украинца это не только не оскорбляет, что у нас в Карпатах в народе сохранилось ранее общее имя. Оно доказывает общность нашей истории и культуры не только с украинским, но и великорусским народом» [6].
«Лемко Союз» выступал против тех сил как в Подкарпатской Руси, так и в эмиграции, которые видели послевоенное будущее региона в рамках Венгрии или Чехословакии. Деятелям, которые ориентировались на Венгрию, давалась следующая характеристика: «Мы решительно против ориентации мадьяронского духовенства на Венгрию. За эту ориентацию может стоять только оторванный от народной массы и изменивший своей национальности немногочисленный поповский класс и связанные с ним единицы, враги свободного карпаторусского народа и его культуры, которые строили свою жизнь на темноте и нужде народа». По мнению автора материала, за возвращение Подкарпатской Руси в состав Чехословакии могли выступать «единицы без национального сознания, которые хотя и называют себя русскими, но боятся новой народной культуры освободившегося от векового рабства и темноты русского народа» [1]. Претензии Э. Бенеша на послевоенное восстановление Чехословакии в домюнхенских границах на страницах «Карпатской Руси» называлось проявлением «чешского малого империализма» [2]. На взгляд автора статьи в печатном органе «Лемко Союза», за присоединение Подкарпатской Руси к Чехословакии могли выступать «или совсем наивные люди в политике, или агенты гитлеров и венгерских панов, чтобы выставить Чехословакию на смех, или, как в случае с нашими мадьярами, скрыть таким образом свою мадьярскую душу» [3]. Впрочем, чехословацкий период истории Подкарпатской Руси характеризовался в целом положительно: «Мы никогда не хвалили чехословацкий режим на Карпатской Руси, но мы утверждали, что под тем демократическим славянским чехословацким режимом за 20 лет жилось нашему карпаторусскому народу лучше, под тем режимом наш человеком считался человеком, не было для него концлагерей, террора, он мог свободно учиться, организовываться и бороться демократическими способами за свое национальное и экономическое право» [7].
Члены «Лемко Союза» активно отстаивали тезис о необходимости послевоенного объединения всей Карпатской Руси, составными частями которой они считали Подкарпатскую Русь (в годы Второй мировой войны - в составе Венгрии), Пряшевскую Русь (в составе независимой Словакии), Лемковину (в составе оккупированной Германией Польши), и включение ее в состав СССР. Так, Д. Вислоцкий в одном из своих выступлений заявил следующее: «Карпатская Русь, то есть Подкарпатская Русь, Пряшевская Русь и Лемковина - это один народ, границы между нашим народом не наши, а чужие, они не имеют для нас никакой ценности, а мешают нам, их надо уничтожить» [10].
Не удивительно, что распространение в Подкарпатской Руси идей, которые пропагандировались на страницах изданий «Лемко Союза», для венгерских властей было крайне нежелательным. Согласно распоряжению министра внутренних дел Венгрии, с 1939-1940 гг. запрещалась почтовая доставка из США газет «Лемко» [4] и «Карпатская Русь» [11].