требуются специальные технические познания, относящиеся к информационным наукам, кроме того, на сегодняшний день у многих читателей уже сформированы базовые представления о том, что представляет собой Интернет с технической точки зрения. Вместе с тем имеет смысл еще раз осветить основные технические особенности сети Интернет для того, чтобы определить их взаимосвязь с системными и частными правовыми проблемами регулирования отношений в пространстве телекоммуникационных сетей, поскольку именно они задают основной характер правовых проблем.
Сам термин Интернет («Internet») этимологически восходит к словосочетанию «interconnected networks», т.с. «взаимосоединенные сети» (а не «international network», т.е. «международная сеть», как можно было бы предположить). Исходя именно из этого понимания и строится глобальная паутина. Логика здесь следующая. В условной исходной ситуации можно представить, что один компьютер (или, говоря языком российского законодательства, электронная вычислительная машина или, сокращенно, ЭВМ) может функционировать независимо от других. Именно так, например, значительная часть пользователей «жила» в информационном пространстве в России еще в первой половине 1990-х гг., обмениваясь друг с другом информацией первоначально на дискетах.
В то же время практически всегда компьютеры могли быть объединены между собой в сеть посредством кабеля - например, для передачи данных. Уже такое простое объединение, но сути, образует компьютерную сеть. При этом для управления таким соединением требуются определенные программные средства. Далее несколько компьютеров могут быть объединены в локальную сеть (LAN - Local Area Network). Как правило, это имеет организационное и экономическое значение в той ситуации, когда несколько компьютеров используются в рамках одной обособленной деятельности. Па практике локальные сети существуют в большинстве организаций. Исторически локальные сети образовывали и интернет-провайдеры, предоставляя всем своим клиентам доступ к различным ресурсам внутри этой сети.
Далее, компьютеры, которые должны быть по разным причинам объединены в сеть на значительной территории, выходящей, как правило, за пределы одной организации, могут быть объединены в региональную сеть (WAN - Wide Area Network), которая предполагает более высокий масштаб, чем локальная сеть и также может предполагать использование программных и аппаратных средств более высокого уровня. И нередко региональные сети объединяют как индивидуальные компьютеры, так и различные локальные сети - и, по сути дела, уже образовывают «сеть сетей» в определенном масштабе.
Интернет представляет собой, говоря простым языком, глобальную компьютерную сеть, условно, - техническое объединение всех возможных локальных сетей, региональных сетей и индивидуальных компьютеров. Такое объединение было бы невозможным, если бы в Интернете не использовались унифицированные протоколы передачи данных, которые позволяют компьютерам взаимодействовать между собой, передавая информацию.
На сегодняшний день единство процедур передачи данных в сети Интернет обусловлено использованием набора сетевых протоколов, известных как «TCP/IP» - «Transmission Control Protocol» и «Internet Protocol».
В самом общем смысле протоколы передачи данных определяют, говоря языком информатики, на логическом уровне обмен данными между различными программами. С точки зрения архитектуры они содержат прикладной уровень (application layer), транспортный уровень (transport layer), сетевой уровень (Internet layer) и «канальный» уровень, или уровень связи (link layer), причем каждый из которых используется для разрешения различных задач, объединенных общей целью передачи данных.
Рассмотрение технических аспектов функционирования протоколов выходит за пределы настоящего учебника, в центре которого находятся юридические проблемы регулирования отношений в сети Интернет, скорее, на общем уровне приближения, однако для правовых аспектов важно, что сеть Интернет (в отличие от информационно-телекоммуникационных сетей как общего понятия) индивидуализируется именно по критерию использования протоколов TCP/IP. Кроме того, некоторые аспекты, связанные с работой протоколов, могут иметь значение для архитектурного подхода к правовому регулированию отношений в сети Интернет - правовое воздействие на протокол, как будет показано далее, «автоматически» оказывает опосредованное правовое воздействие на более высокие уровни интернет-архитектуры, находящиеся над протоколом, например, уровень контента как такового.
Одним из основных элементов, относящихся, скорее, к прикладному уровню протоколов TCP/IP, является протокол UDP (User Datagram Protocol), который оптимален для обработки небольших запросов, поступающих на серверы от значительного числа клиентов. Посредством данного протокола возможна пересылка сообщений по сети без необходимости предварительного сообщения для установки специальных каналов передачи или путей данных и без подтверждения о доставке. В последнее время (к дате написания настоящего текста) приводилась статистика, согласно которой большое количество торрент-трекеров перешли на использование протокола UDP вместо TCP. Некоторое время назад в сети появилась информация о том, что в связи с этим, в том контексте, что торрент-трекеры широко используются для распространения контента с нарушением интеллектуальных нрав, Институт развития Интернета России предложил ввести ответственность за использование юридическими лицами трафика по протоколу UDP. Это решение неоднозначно, поскольку сам по себе протокол UDP едва ли может рассматриваться как «пиратский», однако логика такого п ре/ую жен ия заключается именно в «сильном архитектурном воздействии» на уровень протокола сети Интернет, который «автоматически» затруднит использование всех приложений, в том числе используемых для распространения «пиратского» контента. Впоследствии, однако, данная информация была опровергнута.
Из сказанного выше следует, что сеть Интернет Сетевые адреса и доменные имена представляет собой глобальную сеть локальных и региональных компьютерных сетей, а также индивидуальных компьютеров, единство которой технически обеспечивается использованием единого протокола - TCP/IP. Как осуществляется идентификация ключевых узлов в сети Интернет и навигация между ними? Для этого используются IP-адреса (сетевые адреса) и доменные имена.
Устройство, подключенное к сети, должно быть как-либо идентифицировано для того, чтобы к нему можно было обращаться, причем идентифицировано оно должно быть как для других устройств (компьютеров), так и для человека. При этом очевидно, что такая идентификация может различаться с точки зрения оптимальности восприятия. С использованием компьютера проще обрабатывать информацию, выраженную в цифрах и числах, тогда как человеку - информацию, выраженную средствами естественного языка.
IP-адрес представляет собой своего рода «числовой ярлык», который распределен для устройства и как бы «навешен» па него в сети для того, чтобы разрешить проблему идентификации устройства и навигации к нему через сеть. Основной принцип IP-адреса - это машиночитаемое, хотя очевидно, что он также и человекочитаем, но с меньшим удобством для запоминания и выполнения любых других не технических, а юридических функций, например, индивидуализации товаров и услуг подобно товарным знакам. Например, IP-адрес сайта издательства «Юрайт». Данный IP-адрес относится к наиболее распространенному сейчас протоколу IPv4 (протокол IP версии А).
Для того чтобы привести в вышеуказанном примере IP-адрес, автор воспользовался командой «ping» в командной строке Windows применительно к доменному имени (набрав в строке, доступной при нажатии на кнопку «Пуск» «and» для запуска командной строки и введя в ней «ping www.urait.ru»). Это один из нескольких доступных способов узнать IP-адрес но доменному имени. На сайт издательства при этом можно зайти, набрав в строке браузера как доменное имя, так и I P-адрес. Этот способ будет давать однозначные результаты в том случае, если с IP-адресом ассоциировано одно доменное имя. В юридической практике, связанной с отношениями в сети Интернет, часто бывает необходимым идентифицировать устройства по IP-адресам, для чего может быть использован именно такой подход.
Соответственно, в отличие от IP-адреса, основная задача доменного имени - обеспечить удобный для запоминания и идентификации средствами преимущественно естественного языка способ определения интернет-сайтов. Устройства как бы взаимодействуют между собой посредством IP-адресов, имеющих числовое выражение, по этого явно было бы недостаточно для реального использования адресации в общественных отношениях.
В случае если бы в сети Интернет использовались бы только сетевые адреса, приходилось бы запоминать IP-адрес каждого интернет-ресурса, а его не соответствует как интересам потребителей, так и интересам бизнеса. В определенном смысле появление и развитие системы доменных имен обусловлено экономическим спросом на определенный способ выражения информации, доступный для широкого использования в самых разных сферах коммуникации. Для потребителей при этом наиболее важной является простота запоминания и обращения, тогда как для бизнеса - возможность использовать доменные имена в маркетинге, а для публичных организаций - в целом как одно из средств стратегической коммуникации с аудиторией.
Также принципиально важным моментом является то, что один IP-adpec может быть связан с несколькими доменными именами (отсюда следует, например, что блокировка одного сайта по IP-адресу может привести к блокировке целого ряда ресурсов, содержательно и административно не связанных с блокируемым, что может нарушить права владельцев таких «третьих» сайтов).
Можно допустить несколько различных способов конструирования формальной модели интернет-архитектуры, которые можно было бы использовать в целях развития правового регулирования отношений в сети Интернет и в целом - для разрешения различных правовых проблем, связанных с глобальной сетью. Одним из наиболее наглядных (для увязывания того, как Интернет организован с технической точки зрения, и того, как он может регулироваться) является подход, в центре которого находятся уровни интернет-архитектуры.
Данный подход полноценно представлен в работе Л. Б. Солума и М. Чанга «Принцип уровней: интернет-архитектура и право». Авторы предлагают рассматривать сеть Интернет в контексте правового регулирования не столько с точки зрения различных партикулярных проблем (а именно этот подход мы наблюдаем сейчас в большинстве юрисдикций - государства разрешают правовые проблемы, связанные с сетью Интернет, скорее, но мере их поступления, а не на основе какого-либо системного и фундаментального подхода к регулированию отношений в глобальной сети), сколько с точки зрения нескольких уровней, на которые может быть разбита архитектура сети Интернет.
Они, в частности, выделяют следующие уровни интернет-архитектуры:
1)уровень контента, включающий в себя информацию, которой пользователи (в широком смысле слова) обмениваются между собой;
2)уровень приложений, включающий в себя программное обеспечение, которое используется при взаимодействии посредством Интернета;
3)уровень передачи данных («транспортный» уровень), включающий в себя протокол TCP, разбивающий данные на пакеты;
4)уровень интернет-протокола, включающий в себя протокол /Р, определяющий порядок передачи данных;
5)уровень связи («link layer»), включающий в себя интерфейс между устройствами пользователей и физическим уровнем;
6)физический уровень - все физические устройства, включая провода, оптоволоконные кабели, устройства спутниковой связи и т.п.
Основная идея, развиваемая авторами в рамках данного подхода, заключается в том, что правовое воздействие возможно на каждый из этих уровней отдельно, но при этом воздействие на каждый нижестоящий уровень будет «автоматически» воздействовать и на вышестоящий. Самый простой и грубый пример: правовое воздействие на физический уровень будет воздействовать на все вышестоящие уровни, вплоть до уровня контента. Например, запрет на использование любых ЭВМ в принципе относился бы, скорее, к физическому уровню, но было бы весьма затруднительно нарушить авторские права в Интернете, если Интернета как такового не существует по причине невозможности использования устройств, которые могли бы быть объединены в глобальную сеть. Более мягкий пример: отсутствие в социальных сетях технической возможности загружать видеофайлы (уровень приложений) привело бы к невозможности нарушения таким способом авторских прав на кинофильмы. Читатель может продумать еще несколько аналогичных примеров - как гипотетических, так и основанных на реальной практике.
При этом допустимо привести и несколько практических примеров из актуальной практики регулирования отношений в сети Интернет в Российской Федерации.
Правовые конфликты, связанные с распространением порочащей информации в сети Интернет, в рамках данной модели, разрешаются преимущественно на уровне контента, а ограничение информации в соответствии со ст. 15.1 Закона об информации (например, детской порнографии) предполагает смешанную процедуру: сначала хостинг-провайдеру и владельцу сайта предлагается удалить контент (уровень контента), но если этого не происходит, осуществляется блокировка сайта (уровень интернет-протокола). В особо острых ситуациях, когда правоохранительные органы изымают у нарушителей сетевое оборудование, правовое воздействие, очевидно, осуществляется на физическом уровне.
Проблема адекватности Основной проблемой правового регулирования общественных отношений, связанных с инновационными технологиями, в нашем случае - с сетью Интернет, является скорость развития данных технологий, несопоставимая с «нормальным ходом» как законотворческого процесса, так и правотворчества в широком смысле слова. Право по своей природе консервативно. При этом еще древнегреческие мыслители писали о том, что полноценный закон как таковой, но своей сути, не может стать основой жизни общества за небольшой промежуток времени и требует для этого нескольких поколений.
В различных правовых системах можно найти много подтверждений данному тезису. Основное из них заключается в том, что само правовое регулирование отношений в сети Интернет, не считая отдельных вопросов, не имеющих прямой связи с системными правовыми проблемами данной сети (таких как, например, проблема соотношения прав на доменные имена и товарные знаки, известная уже давно и решение которой незначительно отстало от развития технологического аспекта), появилось довольно поздно. Характерным социальным отражением такого положения дел стало то, что у многих пользователей к моменту появления правового регулирования, прямо нацеленного на сеть Интернет, уже сложилось впечатление о глобальной сети как о виртуальном пространстве, где реальные законы либо не действуют в принципе (в том числе сюда относится концепция Интернета как отдельной юрисдикции), либо практически неприменимы на практике. Соответственно, любые инициативы но регулированию Интернета в некотором смысле предсказуемо воспринимались как реальное вмешательство в уже сложившиеся отношения и при этом как потенциальное посягательство на права и свободы человека и гражданина, ни больше ни меньше. Однако объективно следует признать, что правовое регулирование сети Интернет появляется там, где отношения в данной сети перестают относиться к субкультуре.
Так, например, в России 1990-2000-х гг., особенно в первой половине данного временного отрезка, Интернет в большей степени относился к субкультуре (в широком смысле этого слова), которая объединяла энтузиастов. Необходимость прямого законодательного регулирования области отношений, которая полностью или в значительной части ограничена определенным числом людей, у которых есть объединяющий признак (например, в виде предрасположенности), явно способствующий саморегулированию в данной области, может быть поставлена под сомнение. В то же время с 2000-х гг. начинается стремительное проникновение Интернета во все области деятельности российского общества, и в число пользователей сети начинает входить все больше и больше людей, которых сложно отнести к числу именно энтузиастов информационных технологий. Если раньше статус «пользователя Интернета» подразумевал наличие определенного и нередко высокого уровня компьютерной грамотности, то на данный момент этот признак едва ли является определяющим для большей части пользователей, и данная тенденция становится лишь более интенсивной. Широкое распространение и диверсификация функциональности мобильных устройств, внедрение интернет-технологий в самые разные аспекты социальной и образовательной сферы свидетельствуют о том и делают установку на то, что «среднестатистический пользователь» уже не обладает какими-либо особыми компьютерными навыками и знаниями. Это в том числе означает, что для такого пользователя в Интернете выше риски, а возможность найти между такими пользователями какой-либо объединяющий признак (аналогично энтузиазму, присущему пользователям на раннем этапе развития сети), который способствовал бы соблюдению неартикулированных этических стандартов, формированию гражданско- правовых обычаев и саморегулирования, значительно ниже.
Таким образом, с учетом того, что интернет-технологии из субкультуры стали элементом культуры массовой и «официальной», законодательное регулирование отношений, связанных с такими технологиями, представляет собой предсказуемо закономерный процесс. Вместе с тем проблема соответствия между темпами правотворчества и развития информационных технологий остается, и причем она весьма остра. Интернет как бы опережает законодательство на один или даже несколько шагов вперед. Например, первая редакция Закона об информации (27 июля 2006 г.) уже содержала понятие «сайта в сети Интернет», но не содержала никаких более принципиальных уточнений понятий либо норм, имеющих отношение к характерным (и требующим какого-либо разрешения) отношениям в сети.
Обратим внимание, что с точки зрения истории развития сети Интернет и анализа данных тенденций период примерно с 2005 по 2009 г. уже может быть описан как период, относящийся к расцвету Web 2.0!, с его «задействованием коллективного интеллекта» посредством стимулирования пользовательского контента, использования различных аналитических технологий, и формирования широких и популярных площадок для публичного взаимодействия пользователей. Такие системные правовые проблемы регулирования сети Интернет, как идентификация пользователей, определение юрисдикции и пределы ответственности информационных посредников, актуализируются именно на этапе Web 2.0, по свое отражение в российском законодательстве они постепенно начнут находить много позже.
Первым относительно прямолинейным ответом на такие вызовы в российском законодательстве можно считать, пожалуй, определение особенностей ответственности информационного посредника в разрезе гражданско-правовых отношений и интеллектуальных прав в ст. 1253.1 ГК РФ, введенной Федеральным законом от 02.07.2013 № 187-ФЗ, т.е. примерно через семь лет после принятия Закона об информации, нацеленного в том числе на регулирование отношений в сети Интернет.
. Интернет и правовое регулирование: понятие и подходы
Интернет - это глобальная сеть сетей, объединенная едиными протоколами передачи определения сети Интернет данных. В силу ее международной природы сложно говорить о регулировании сети Интернет в целом, но отдельные отношения, складывающиеся в сети Интернет, тем не менее требуют правового регулирования на национальном уровне, а это, в свою очередь, предполагает юридически-значимое понимание того, как следует определять сеть Интернет в правовых целях.
Понятие сети Интернет закреплено на законодательном уровне далеко не во всех странах. Примером страны, в которой данное понятие определено нормативным правовым актом, являются Соединенные Штаты Америки. Так, п. 5 параграфа 5362 подраздела IV гл. 53 разд. 4 титула 31 Кодекса Соединенных Штатов определяет термин Интернет как международную компьютерную сеть сетей данных, взаимодействующих между собой на основе пакетной коммутации (the torn «Internet» means the international computer network of interoperable packet switched data networks). Любопытно, что титул 31, в котором содержится данное определение, называется «Деньги и финансы» («Money and Finance»), разд. 4 - «Деньги» («Money»), гл. 52 - «Денежные операции» («Monetary Transactions»), а подраздел IV - «Запрет на финансирование незаконной деятельности по организации азартных игр в сети Интернет» («Prohibition on Funding of Unlawful Internet Gambling»). Также примечательно (но это, скорее, совпадение), что данный пункт был введен в США в 2006 г., в тот же год, когда в Российской Федерации был принят Закон об информации.
Что касается определения термина «сеть Интернет», собственно, в Российской Федерации, несмотря на то что сам термин (в кавычках и без таковых) используется в целом ряде отечественных правовых актов, действующее российское законодательство не содержит прямого определения данного термина. Вместе с тем системное толкование позволяет прийти к следующим выводам.
Основным нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сети Интернет в Российской Федерации является Закон об информации. Впервые термин «сеть Интернет» упоминается в данном нормативном правовом акте в п. 13 ст. 2. Данный пункт был введен Федеральным законом от 28.07.2012 № 139-ФЭ «О внесении изменений в Федеральный закон О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию и отдельные законодательные акты Российской Федерации», и он определяет понятие сайта в сети Интернет как совокупность программ для ЭВМ и иной информации, содержащейся в информационной системе, доступ к которой обеспечивается посредством информационно-телекоммуникационной сети Интернет по доменным именам и (или) по сетевым адресам, позволяющим идентифицировать сайты в сети Интернет. Из этого определения видно, что сеть Интернет - разновидность информационно- телекоммуникационной сети.
Понятие информационно-телекоммуникационной сети раскрывается в п. 4 ст. 2 Закона об информации. Информационно-телекоммуникационная сеть - технологическая система, предназначенная для передачи по линиям связи информации, доступ к которой осуществляется с использованием средств вычислительной техники. Таким образом, можно заключить, что «сеть Интернет» с точки зрения российского законодательства - частный случай информационно-телекоммуникационной сети. Поскольку сайт в сети Интернет является основным системообразующим инфраструктурным элементом глобальной паутины, можно предположить, что «сеть Интернет» допустимо интерпретировать как информационно-телекоммуникационную сеть, объединяющую информационные системы, доступ к которым осуществляется по доменным именам и (или) по сетевым адресам.
В свою очередь, доменное имя определяется как обозначение символами, предназначенное для адресации сайтов в сети Интернет в целях обеспечения доступа к информации, размещенной в сети Интернет (п. 15 ст. 2 Закона об информации), а сетевой адрес - идентификатор в сети передачи данных, определяющий при оказании телематических услуг связи1 абонентский терминал или иные средства связи, входящие в информационную систему (п. 16 ст. 2 Закона об информации).
Соответственно, из системного толкования Закона об информации следует, что иод сетью Интернет понимается технологическая система, предназначенная для передачи по линиям связи информации, доступ к которой осуществляется с использованием средств вычислительной техники [часть доктринального определения, основанная на законодательном определении информационно-телекоммуникационной сети] по доменным именам и (или) сетевым адресам [часть доктринального определения, основанная на законодательном определении сайта в сети Интернет|.
Представленный подход - один из возможных в рамках формально-догматического метода, основанного на системной интерпретации действующего российского законодательства.
В российском законодательстве в различных Интернет правовых актах используется несколько альтернативных терминов: «сеть Интернет», «информационное-телекоммуникационная сеть Интернет », « информационно - телекоммуникационная сеть». Часто данные термины, исходя из системного толкования норм, в которых они используются, применяются как синонимы, однако, строго говоря, это следует, скорее, считать ошибкой в юридической технике.
Понятие «информационно-телекоммуникационная сеть» следует рассматривать как родовое понятие по отношению к понятиям «сеть Интернет» и «информационно-телекоммуникационная сеть Интернет». Следовательно, строго говоря, при интерпретации данных понятий нужно исходить из того, что в тех случаях, когда речь идет об «информационно-телекоммуникационной сети» можно говорить как об Интернете, так и о сети, действующей по протоколу, отличному от того, что используется в инфраструктуре Интернета и (или) использует принципиально иную архитектуру и технологии.
Таким образом, если Закон говорит об «информационно-телекоммуникационной сети», соответствующая правовая норма может быть применена и к различным «закрытым» сетям, например оборонных ведомств.
Понимание исторических этапов развития сети Интернет в контексте системных правовых проблем регулирования отношений в данной глобальной информационно-телекоммуникационной сети позволяет, прежде всего, более точно сформулировать юридически-значимые особенности того этапа, на котором сейчас находится информационное общество, а также определить степень динамики развития правовых аспектов в сети.
Первый из этапов условно можно назвать экспериментальным. На данном этапе компьютерные сети только начали разрабатываться, и использовались исключительно в научно-исследовательских и, в отдельных случаях и в определенной форме, для оборонных целей.
Первые эксперименты в области обмена данных между компьютерами, как правило, относят к 1960-м гг. В период примерно 1960-1970-х гг. создается несколько экспериментальных сетей на основе различных протоколов: Mark I в Великобритании, ARPANET - в США, CYCLADES - во Франции и др.
По различным данным, начиная со второй половины 1950-х гг. в СССР также обсуждались идеи и проводились эксперименты по созданию компьютерных сетей, при этом, вероятно, преследовалось как минимум две системных цели: во-первых, использование оборонных компьютерных сетей в военных целях; во-вторых, развитие компьютерных сетей с целью интегрированного управления экономикой в рамках административно-плановой системы (отметим, что компьютерная сеть в масштабах всей страны могла бы? теоретически, оказаться эффективной для этих целей). В то же время в общедоступных источниках сейчас имеется крайне мало достоверной информации на этот счет, однако история развития подходов к компьютерным сетям в СССР сейчас, определенно представляет как минимум иаучно-исследовательский интерес.
В 1974-1976-х гг. Вент Серф и Ьоб Кап (США) разрабатывают первый вариант протокола TCP и внедряют его в составе «набора» TCP/IP в сеть ARPANET - американскую оборонную сеть, которая послужила прототипом и технологической основой современного Интернета.
Любопытно также отметить и развитие онлайн-игровых технологий, которое также пришлось примерно на этот период. В 1980 г. Ричардом Бартлом и Роем Трабшоу разрабатывается, по сути, первый основанный на общих современных принципах многопользовательский виртуальный ролевой мир MUD 1 в сети Эссекского университета, сформировавший существующий и по сей день жанр текстовых многопользовательских ролевых игр, основанных на сетевом протоколе Telnet.
В 1984 г. создается система доменных имен. Количество терминалов ARPANET растет уже до 1000 единиц, и учреждается первая интернет-корпорация, ориентированная на потребительский рынок (Prodigy Communications Corporation).
На следующем этапе развития сети Интернет, который можно условно обозначить термином Webl.O, появляются уже первые частные интернет- сервисы (1984-1990). На этапе Web 1.0 пользователь еще не является активным участником формирования и распространения контента в сети. Главную роль играют, скорее, владельцы и администраторы сайтов.
В 1990 г. в Гарварде состоялась первая конференция, посвященная коммерческому использованию Интернета. В этом же году разрабатывается первый графический браузер и, начиная с этого периода, существенно возрастает распространение использования Интернета в коммерческой коммуникации. В 1994 г. был сделан первый онлайн-заказ в Pizza Hut.
Коммерциализируется появившийся рынок доменных имен. National Science Foundation начинает предоставлять доменные имена по стоимости 50 долл. США за год.
Во второй половине 1990-х гг., по мере развития как технологий, так и коммерческого использования Интернета, происходит постепенный переход к третьему и на данный момент современному этапу сети Интернет, который может быть обозначен термином Web 2.0 - этап, на котором активно развиваются дистанционные вычисления, а одну из главных ролей в формировании и распространении контента начинают играть уже сами пользователи. Соответственно, актуализируется и проблема ответственности информационных посредников.
В 1997 г. выходит в свет первый Ultima Online - полноценный графический виртуальный мир, ориентированный на массового потребителя.
В 1998 г. учреждается корпорация Google, что и допустимо считать своего рода символом перехода к условиям Web 2.0. Начинается интенсивное развитие поисковых механизмов и онлайн-сервисов, ориентированных на индивидуальных пользователей, которые начинают играть все большую роль в формировании контента глобальной информационно-телекоммуникационной сети.
В период 2003-2006 гг. появляются первые значимые социальные медиа, включая MySpace (2003), Facebook (2004), YouTube (2005), Twitter (2006). Социальная сеть «ВКонтакте» также была запущена в 2006 г.
Растет популярность развлекательного сегмента сети Интернет. В 2008 г. многопользовательская ролевая онлайн-игра World of Warcraft попадает в Книгу рекордов Гиннеса как наиболее популярная и имеющая более 10 млн подписчиков (в настоящее время этот рекорд уже значительно побит League of Legends компании Riot Games и World of Tanks компании Wargaming).
На сегодняшний день количество пользователей сети Интернет растет и практически экспоненциально растет число подключенных к Интернету устройств, уже превышая количество пользователей в несколько раз. Развивается рынок облачных вычислений, новые горизонты открывает для себя сегмент электронных развлечений. Интернет начинает широко использоваться публичной властью. И в целом в мире происходит интенсификация правового регулирования Интернета.
1)пользовательский контент (user generated content). Основной массив информации в сети уже производится и распространяется, а не только потребляется, самими пользователями. Пользовательский контент формирует наполнение разнообразных социальных сетей и сервисов, появляются профессиональные платформы, состоящие из пользовательского контента;
2)сервис как платформа. Интернет-сервис, во-первых, рассматривается не как статичный объект, а как динамичное пространство, а, во-вторых, развивается интеграция различных сервисов в один (примером может послужить функционал, предлагаемый компанией Google для своих пользователей);
3)информационные посредники. Если раньше роль информационных посредников сводилась преимущественно к предоставлению хостинга (размещению ресурсов интернет-сайтов на своих вычислительных мощностях), то сейчас они преимущественно являются активными операторами различных онлайн-платформ;
А) пиринговые (P2P) технологии. Обмен данных возможен уже непосредственно от пользователя к пользователю в рамках одноранговой сети, где уже нет традиционного взаимодействия обособленных «сервера» и «клиента», а есть множество узлов одного уровня, одновременно выступающих и как «сервер», и как «клиент» (торренты и криптовалюты);
5)облачные вычисления. Значительная часть программного обеспечения заменяется удаленными сервисами - вместо загрузки рабочей программы на компьютер и локальной работе (в том числе офлайн), появляется все больше возможностей осуществлять операции на удаленном аппаратно-программном комплексе;
6)децентрализация. Если раньше производители информации (владельцы сайтов) были централизованы и локализованы, в том числе для целей правоприменения, а потребители - нет, то в условиях Web 2.0 и производители информации также становятся децентрализованными и нело- кализованными, поскольку это чаще всего уже индивидуальные пользователи, использующие различные сервисы и платформы, основанные на пользовательском контенте.
В контексте настоящего издания также важно отметить, что по мере развития интернет-технологий накапливаются системные проблемы правового регулирования сети Интернет.
Наглядно юридичсски-значимыс аспекты истории развития сети Интернет представлены в табл. 1.
Таблица 1 Юридически-значимые аспекты истории развития Интернета
№Этап развитияОсобенности инфраструктурыОбщие системные проблемыЧастные системные проблемы1ЭкспериментальныйСеть носит закрытый характер, используется в основном в исследовательских целяхИдентификация пользователейГипертекст, автоматизированные действия2Web 1.0Сеть начинает широко использоваться в коммерческой деятельности, но актуализируется трансграиичностьИдентификация пользователей, определение юрисдикцииГипертекст, автоматизированные действия, игровое пространство3Web 2.0Сеть экспоненциально развивается - пользовательским контент, сервис как платформа, информационные посредники, пиринговые технологии, облачные вычисления, децентрализация информацииИдентификация пользователей, определение юрисдикции, информационные посредникиГипертекст, автоматизированные действия, игровое пространство, пиринговые технологии, виртуальная собственность
Примечание. Цель данной таблицы - представить наглядную общую картину актуализации как общих (присущих в потенциальной или актуальной форме для всех отношений, опосредуемых сетыо Интернет), так и частных (присущих отдельным технологиям или сервисам) системных правовых проблем сети Интернет. В некоторых случаях, разумеется, следует допустить локальную погрешность. Общий принцип, лежащий в основе выделения актуальности тех или иных проблем - их социальная и экономическая значимость (при том, что проблемы идентификации пользователей и гипертекста выражают концептуальные особенности интернет-архитектуры, и потому фактически актуализируются уже на начальном этапе).
На сегодняшний день сеть Интернет в целом системных проблемах и отдельные интернет-технологии продолжают сети Интернетактивно развиваться, и нет никаких оснований полагать, что такое развитие в ближайшее время существенно замедлится или прекратится. С точки зрения юридической науки и практики каждый новый этап развития сети Интернет влечет за собой новые проблемы и правовую неопределенность.
Допустимо сделать предположение о том, какие из современных направлений развития Интернета, имеющие релевантные для юриспруденции качества, могут предопределить дальнейший ход событий в области правового регулирования отношений в данной области.
1.«Интернет вещей». Термин «Интернет вещей» используется для обозначения состояния развития сети Интернет, в котором значительное число подсоединений к сети и цифрового взаимодействия осуществляется не самими пользователями непосредственно, а принадлежащими им устройствами в автоматизированном режиме, не предполагающем осмысленной человеческой коммуникации, при том что взаимодействие осуществляется исключительно или по большей части между устройствами.
В 1990-х гг. среди энтузиастов компьютерных технологий была распространена шутка про «драйвер для [компьютерной! мышки». Немногим спустя после этого в разработке, а затем в продаже появились профессиональные игровые мыши, которые, на удивление, действительно предполагали использование специальных драйверов. В 2000-х гг., по мере повсеместного распространения Интернета, вектор юмора сместился в сторону «чайников [для воды], подключенных к Интернету», то же самое касалось и других бытовых устройств. Однако уже в 2010-х гг. и это уже перестало восприниматься как шутка - подключенные к Интернету бытовые приборы, предполагающие автоматизированный обмен с каким-либо облачным сервисом и дистанционное управление домашним бытом через Интернет, постепенно начинают получать распространение среди пользователей.
По некоторым подсчетам, па сегодняшний день количество подключенных устройств (включая бытовые приборы и иное оборудование, не предназначенное непосредственно для коммуникации между пользователями, а подключаемое к сети с целью обеспечения возможности дистанционного управления) уже значительно превышает количество «органических» пользователей сети Интернет.
Очевидно, что «Интернет вещей» как минимум интенсифицирует и заставляет взглянуть под новым углом зрения на уже более или менее определенные системные проблемы в сети Интернет.
Так, в контексте «Интернета вещей» по-новому предстает проблема идентификации пользователей, поскольку бытовые и иные приборы в большей степени связаны с помещением, в котором они находятся, чем устройства, используемые для коммуникации. Определить ответственное лицо в случае каких-либо намеренных или ненамеренных нарушений становится значительно сложнее.
В значительной степени актуализируется и проблема автоматизированных действий. Интернет-взаимодействие в условиях «Интернета вещей» осуществляется уже не между пользователями, а между устройствами. В результате сбоев или ошибки в настройках устройств, составляющих сеть «Интернета вещей», возможно нарушение прав и законных интересов вполне реальных и живых физических лиц. Уже сейчас, несмотря па отсутствие полноценной практики, можно констатировать, что применение классических институтов юридической ответственности и процессуального права будет значительно затруднено в контексте «Интернета вещей».
В целом вряд ли значительная часть юридических импликаций «Интернета вещей» может быть определена заранее. К данной области проблем, например, относится еще одна существенная область, также связанная с автоматизированными действиями, которая до сих пор по едва попятным причинам рассматривается многими юристами как относящаяся к теме научной фантастики: юридические аспекты ответственности за действия не просто автоматизированных, но роботизированных объектов, действующие по заранее запрограммированным алгоритмам, но при этом способные к определенному анализу и корректировке своих действий, роботизированные устройства представляют собой уже не плод воображения, а реальность. Речь идет как о гражданских (в общеупотребительном смысле) конструктах, таких как автоматизированные такси, так и о военных роботизированных аппаратах.
Вопрос о том, каким образом следует разрешать проблемы правоприменения в случае с роботами, на сегодняшний день является полностью открытым.
2.«BigData» («Большие данные»). Стремительным рывком развития на этапе Web 2.0 Интернет обязан главным образом пользовательскому контенту. Пользовательский контент в современных масштабах с необходимостью предполагает наличие огромного числа индивидуальных пользователей, ценность которых для интернет-компаний определяется не только тем контентом, который они генерируют на онлайн-ресурсах, частично предопределяя ценность таких ресурсов для других пользователей, по и тем объемом данных, которые пользователи оставляют на сетевых ресурсах о себе.
Далеко не всегда при этом речь идет о персональных данных в собственном смысле этого слова. Применительно к рассматриваемой проблеме данные, которые собираются от пользователей интернет-компаниями, могут быть разделены как минимум на три категории:
1)технические данные (IP-адрес, МAC-адрес, сведения об устройстве, об операционной системе, о браузере и т.п.);
2)данные, относящиеся к пользователю, но за исключением тех случаев, когда они объединены с другими, более предметными данными, не представляют собой персональные данные (геолокационные данные ограниченной точности, история просмотров, лог действий в виртуальной среде с определенной учетной записи и т.п.);
3)персональные данные пользователя (полное имя пользователя, адрес места жительства, иные данные прямо или косвенно идентифицирующие субъекта и относящиеся к нему).
Помимо случаев, когда на интернет-ресурсах осуществляется намеренный сбор такой информации, российское, зарубежное и международное законодательство предусматривает целый ряд случаев, когда такой сбор является обязательным, например для идентификации пользователей при осуществлении платежей в электронной форме.
В результате, как можно отметить с некоторой долей иронии, постепенно именно интернет-компании (а не, например, отдельные государственные органы) становятся субъектами, которые первично накапливают огромный объем информации об индивидуальных пользователях. Более того, интенсивность, с которой сбор данных осуществляется к настоящему моменту, а также тот факт, что законодательство об информации и о персональных данных долгое время оставляло эту область в принципе без регулирования, позволяет предположить, что данные процессы, говоря метафорически, уже почти «необратимы».
Большие объемы информации о пользователях, как в смысле объемов информации, относящейся к каждому индивидуальному пользователю, так и в смысле широты такой информации, определяемой значительным количеством пользователей, представляют коммерческий и иной практический интерес по следующим причинам.
Во-первых, «Big Data» представляет собой уникальный инструмент для социологических исследований и любых других исследований, которые требуют большого объема статистических данных. Информация, которой по умолчанию располагают многие интернет-компании, особенно, социальные сети, пожалуй, по определению значительно превосходит любые социологические данные любого исследовательского института, занимающегося социальными науками.
Такая информация позволяет сделать обобщения (разумеется, с определенной погрешностью па пользователей, намеренно искажающих информацию о себе), по огромному количеству критериев: геолокационные данные позволяют отфильтровать данные о пользователях по территории определенных государств и их субъектов либо административно-территориальных единиц, по полу, возрасту, религиозной принадлежности, интересам и предпочтениям, а также массе других критериев, включая потенциально даже характерные черты внешности, если для анализа используются фотографии пользователей.
Результаты анализа «Больших данных» о пользователях могут быть интересны с совершенно разных точек зрения. Наиболее очевидный способ их использования интернет-компаниями заключается в проведении маркетингового анализа и корректировке как бизнес-стратегии, так и технических параметров своего сервиса. Однако при этом нельзя обойти вниманием и тот факт, что такие данные во многих случаях могут иметь стратегическое значение с точки зрения социальной политики, и даже обороны и безопасности, хотя на этот аспект обращается мало внимания даже в профессиональной литературе. Так, например, сейчас все большее распространение среди пользователей получают устройства, помогающие в определении отдельных показателей здоровья - пульса, давления и т.п. (например, так называемые «браслеты здоровья»).
Вопрос о том, как осуществляется сбор и обработка таких данных, а также каковы параметры возможного доступа к ним компании, обеспечивающей поддержку облачного сервиса для синхронизации таких данных с другими устройствами пользователя, должен, конечно, исследоваться в каждом случае индивидуально, по принципиальной остается возможность широкого сбора «Больших данных» о среднестатистическом состоянии здоровья граждан, проживающих на определенной территории (при условии, что на такой территории достаточное для статистических целей количество граждан пользуется такими устройствами).
Безусловно, такие данные могут использоваться далеко за пределами обеспечения функционирования устройств пользователей - в частности, они могут применяться в анализе вопросов экономики, здравоохранения, а также, если допустить некоторую долю «здоровой паранойи», при разработке инновационных, высокотехнологичных и специализированных видов оружия массового поражения.
Во-вторых, «Big Data», очевидно, представляет собой ценность и в силу своей первичной природы, как большой объем контактных данных, которые в дальнейшем могут быть использованы для организации массовых или, напротив (с учетом того, что в составе таких данных может быть большое количество информации, релевантной для персонализированного маркетинга), адресных рассылок рекламного и иного подобного характера.
Данный факт, в том числе в совокупности с первой особенностью «Big Data», рассмотренной выше, придаст таким данным самостоятельную коммерческую ценность. Сложившаяся международная рыночная практика (но далеко не всегда законодательство) фактически предполагает, что массивы данных «продаются» и «покупаются» друг у друга интернет-компаниями. Данные термины заключены в кавычки, поскольку далеко не во всех юрисдикциях, в том числе в Российской Федерации, информация сама по себе может представлять собой объект гражданских прав и выступать в качестве предмета сделки (например, в действующей редакции ст. 128 ГК РФ информация не рассматривается как объект гражданских прав), хотя коммерческие операции с информацией, помимо тех случаев, когда такая информация может быть представлена как результат интеллектуальной деятельности, также часто могут быть описаны посредством гражданско-правовых конструкций, относящихся к услугам.
Данные факты в том числе объясняют и экономическую природу как бы «бесплатного» доступа пользователей к большинству интернет-сервисов: это далеко не всегда может быть верно с точки зрения гражданского права, но с точки зрения экономики в случае с интернет-сервисами пользователи чаще всего дают интернет-компаниям полноценное встречное представление в виде своих данных, которые впоследствии могут использоваться для аналогичных коммерчески-значимых аналитических целей, и даже отчуждаться третьим лицам на возмездной основе.
Количество и глубина правовых проблем, связанных с «Big Data» и еще только подлежащих какому-либо разрешению в относительно обозримом будущем, поистине велики. Само но себе регулирование порядка обращения с большими объемами данных не может быть исчерпано законодательством о персональных данных, которое и в России, и за рубежом нацелено, в основном на регулирование индивидуального набора данных, а не их большого массива. При этом необходимость такого регулирования рано или поздно будет осознана с учетом разноплановой значимости и потенциала таких данных.
Очевидна и проблема правового статуса таких данных как объекта правовых отношений. Законодательство о персональных данных в действующем виде также не может дать адекватный ответ на этот вопрос, поскольку в ситуации с «Big Data» есть очевидная конкуренция прав: права субъектов персональных данных на их персональные данные (при этом остается неясность относительно того, можно ли рассматривать в качестве персональных данных обезличенные персональные данные) и прав соотвстству- ющей интернет-компании непосредственно на большой объем структурированных данных как базу данных, которая, как правило, может получить отдельную правовую защиту.
3. Сеть Интернет: информационный и коммуникативный аспекты
Для полноты понимания правовых аспектов коммуникативного регулирования отношений в сети Интернет имеет смысл также обратить внимание и на тот факт, что международная информационно-телекоммуникационная сеть представляет собой не только один из современных способов коммуникации, но и полноценный артефакт современной культуры, который в определенной степени является ее результатом, но одновременно - и значимым фактором развития.
Как результат развития культуры Интернет в полном смысле является вехой на этом пути. С точки зрения антрополого-коммуникативного подхода в социальных науках главная ценность человеческого существования - не что иное, как коммуникация (или, проще говоря, общение).
В праве ценностный подход, ориентированный таким образом, встречается у широкого круга теоретиков и философов права, включая Л. Л. Фуллера, оказавшего косвенное влияние и на развитие доктрины интернет- права (он был, в частности, одним из тех авторов, которые сформировали интеллектуальный контекст доктрины, развиваемой Л. Лессигом). Раз коммуникация является главной или, по крайней мере, одной из наиболее приоритетных человеческих ценностей, то и человеческая культура, по своей сути нацеленная на выражение и развитие данных ценностей, в конечном счете может рассматриваться в коммуникативном аспекте. И с такой точки зрения, Интернет, очевидно, можно считать наиболее полным на сегодняшний день выражением основной человеческой ценности.
Как фактор развития культуры, Интернет естественным образом изменяет формат многих социальных отношений, в том числе за счет принципиальной «компрессии пространства и времени». Еще в начале 1990-х гг. основным средством бытовой дистанционной коммуникации был стационарный домашний телефон. Если рассматривать его как культурный артефакт, можно прийти к весьма интересным выводам. В чем заключается особенность такого домашнего телефона?
Он, очевидно, не является персональным, - звонок по городскому телефону всегда предполагает большую вероятность того, что вам ответит не тот человек, которого вы ожидаете услышать. При этом он не является и мобильным, и как таковой исключает возможность оперативного внесения изменений в любые личные договоренности. Все это отличает стационарный телефон не только от Интернета, но и от мобильного телефона. А вот невозможность во многих случаях «проверить статус» собеседника, не звоня ему и не вступая с ним в непосредственную связь, отличает Интернет от обоих видов телефонной связи.
Открытыми вопросами культурологии, этики, психологии и других наук, которым может быть интересен данный объект исследования, соответственно, остаются вопросы о том, каково влияние Интернета, обладающего такими существенными отличиями от совсем недавно распространенных средств коммуникации. В качестве некоторой общей гипотезы можно предположить, что такое влияние есть, и оно может быть довольно существенным.
Говоря, скорее, обывательским языком, Интернет делает коммуникацию менее требовательной в таких условиях, когда можно легко и оперативно изменить и скорректировать планы собеседников, делать относительно основанные на фактах наблюдения о других людях и, что самое главное, иметь возможность увидеть социальный образ собеседника, как он представлен в социальных сетях (а ведь даже если сам человек не использует социальные сети, это не означает, что информация о нем не может попасть в информационные ресурсы Интернета от третьих лиц) им самим или объективно прослеживается по его действиям, позициям и публикациям пользовательского и иного контента.
В любом случае, очевидно, что Интернет на сегодняшний день является одним из наиболее значимых, если не наиболее значимым культурным артефактом, заслуживающим самого пристального междисциплинарного внимания, что лишний раз подчеркивает актуальность внимания к проблемам правового регулирования отношений в сети Интернет.
Кроме того, поскольку правовое регулирование отношений в сети Интернет содержит большое количество открытых проблемных вопросов, относящихся к юридической науке и практике, будет методологически полезным рассмотреть предмет данной дисциплины в свете одной из наиболее актуальных и релевантных общетеоретических правовых концепций - коммуникативной концепции права.
С точки зрения коммуникативной концепции права объективное право рассматривается как основанный на общепризнанных и общеобязательных нормах коммуникативный порядок отношений, участники которых обладают взаимообусловленными и взаимоопределяемыми правами и обязанностями. Особенности коммуникативной концепции права но сравнению с другими общетеоретическими правовыми концепциями заключаются в отдельных следствиях, вытекающих из рассмотрения правовой реальности как системы коммуникаций, т.е. системы актов осмысленного информационного взаимодействия между субъектами права.
Очевидно, что Интернет на сегодняшний день выступает таким средством правовой коммуникации, которое получает все большее социальное и юридическое значение. Принципиально значимым является и то, что правовая коммуникация посредством сети Интернет в полной мере оказывается под воздействием системных правовых проблем и факторов, определяющих значение глобальной информационно-телекоммуникационной сети. Пункт 1 ст. 19 ГК РФ «Имя гражданина» гласит, что гражданин приобретает и осуществляет права и обязанности под своим именем, включающим фамилию и собственно имя, а также отчество, если иное не вытекает из закона или национального обычая, а в случаях, предусмотренных законом, гражданин может использовать псевдоним (вымышленное имя). Оставляя в стороне различные национальные обычаи, обладающие безусловной спецификой, закон допускает использование псевдонима, например, для авторов произведений (п. 1 ст. 1265 ГК РФ), в случае с абонентами операторов связи (ст. 53 Закона о связи), для журналистов (и. 12 ст. 47 Закона
оСМИ) и для защиты участников уголовного судопроизводства (ст. 10 Федерального закона от 20.08.2004 № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства»). Вместе с тем, как должно быть хорошо известно читателю, во многих случаях взаимодействие, в том числе правовое, в Интернете является также «псевдонимньш» или даже полностью анонимным. Может ли это означать, что граждане, действующие под псевдонимами (никнеймами), вовсе не приобретают гражданских прав и обязанностей? Такой теоретически возможный с точки зрения буквального толкования подход уже вряд ли актуален, и даже в судебной практике п. 1 ст. 19 ГК РФ не применяется в этом смысле. В данном случае очевидно изменение подхода к общей оценке правовой коммуникации.
Во многом теоретико- и философско-правовое исследование особенностей правовой коммуникации в контексте сети Интернет остается открытой областью, и в ближайшее годы можно ожидать только рост интереса теоретиков права к данной проблематике.
В контексте правового регулирования отношении Интернет отдельного внимания заслуживает проблема правового режима информации. В наиболее общем смысле можно поставить следующий вопрос: допустимо ли рассматривать информацию как объект (или, точнее, предмет) правоотношений? Ответ на этот вопрос не так прост, как может показаться. Информация, в отличие от многих других предметов правоотношений (разного рода благ, если мы придерживаемся соответствующей теоретической концепции), имеет фундаментальное отличие как от объектов материального мира (например, вещей в гражданско-правовом смысле), так и от «традиционных» нематериальных объектов правоотношений, таких как имущественные права.
Вещи могут быть четко обособлены и локализованы в пространстве, и как следствие, над ними возможно фактическое господство - владение. Информация как таковая не может быть обособлена в пространстве в том же смысле, как и вещь. Можно сказать, что как предмет правоотношений информация в пространстве не обособлена и не локализована. Вне зависимости от того, полагаем ли мы, что информация может «существовать» только в рамках процесса коммуникации, или если мы даже будем придерживаться каких-либо смелых концепций «информационного поля», «информационных пространства» или «ноосферы», с формально-юридической точки зрения информация как бы «висит в воздухе», и доступна для всех, если она открыта и незащищена. С имущественными правами ситуация несколько иная, поскольку, как и в случае с информацией, нельзя сказать, что они обособлены в пространстве в том же смысле, что и вещи. Собственно, ничто не исключает возможности и сами имущественные права также рассматривать как информацию. Но различие между информацией и имущественными правами как предметами правоотношения заключается в способе извлечения полезных свойств из них. Нели для «извлечения полезного свойства» из имущественного права требуется его реализация - по своей сути, в рамках системы иных правоотношений, а в более широком теоретическом смысле - на основе существующих социальных конвенций (другие члены общества должны быть согласны с тем, что у кого-либо есть такое имущественное право), то информация ценна сама по себе. Соответственно, в этом смысле невозможно «украсть» имущественное право (если быть точным, то можно только обманом заставить окружающих поверить в то, что оно у кого-либо есть), но можно получить несанкционированный доступ к информации и, например, разгласить се. В таком случае можно и без какой-либо социальной конвенции извлечь из информации полезные свойства или даже лишить информацию полезных свойств - если это ноу-хау, ценность которого обусловлена в том числе неизвестностью для третьих лиц.
Не менее интересен вопрос и о правовом регулировании коммуникации. Данный вопрос можно рассматривать, очевидно, и с более узкой точки зрения правового регулирования отношений в сети Интернет, и с более широкой теоретической точки зрения, особенно если отталкиваться от методологии коммуникативной теории права. При этом и в том и в другом случае следует учитывать, что коммуникация и информация - комплементарные феномены и понятия. Информация - это статический аспект коммуникации, а коммуникация - это динамический аспект информации.
С учетом того, что информация и коммуникация - это объект и процесс, которые имманентны сети Интернет, и как следствие, регулирования Интернета связанные с ними правовые аспекты имеют серьезное значение для правового регулирования сети, важно обратить внимание и на то, как информация регулируется в российском законодательстве.
Несмотря на то что непосредственно информации как таковой в российском законодательстве посвящен лишь Закон об информации, системное толкование (основанное в том числе на более широком теоретическом контексте) позволяет прийти к выводу, что информация является родовым понятием, а отдельные известные понятия об объектах (предметах), имеющих информационную природу, являются понятиями видовыми. Соответственно, общие нормы законодательства об информации подлежат «субсидиарному» применению к специальным видам информации.
Например, часть четвертая ГК РФ посвящена регулированию интеллектуальных прав в отношении результатов интеллектуальной деятельности, но сами результаты интеллектуальном деятельности прежде всего представляют собой информацию как таковую.
Закон об информации дает предельно общее Виды информации и имеющее только формально-юридическое значение определение информации. Согласно и. 2 регулирования ст. 2 Закона информация - сведения (сообщения, Интернета данные) независимо от формы их представления.
Такое общее определение позволяет отнести к понятию информации широкий круг иных объектов, известных различным отраслям российского и зарубежного законодательства, например:
1)«информация, распространение которой запрещено» - информация, определяемая в соответствии со ст. 15.1 Закона об информации (в более широком смысле - ст. 15.1-15.5 Закона, а также иными нормативными правовыми актами). Например, материалы с порнографическими изображениями несовершеннолетних и (или) объявления о привлечении несовершеннолетних в качестве исполнителей для участия в зрелищных мероприятиях порнографического характера (подп. «а» п. 1 ч. 5 ст. 15.1 Закона);
2)результаты интеллектуальной деятельности. Результаты интеллектуальной деятельности, хотя им и обеспечена особая правовая охрана на уровне ГК РФ, в частности, части четвертой ГК РФ, по своему содержанию остаются информацией. Сам Кодекс при этом не использует для их описания термин «информация», однако этого избежать сложно, и ст. 1253.1 ГК РФ уже оперирует термином «информационный посредник», по сути, указывая на родовую принадлежность данного объекта правоотношений. При этом примечательно, что до внесения изменений в ГК РФ Федеральным законом от 18.12.2006 № 231-ФЭ «О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», ст. 128 ГК РФ в числе объектов гражданских прав указывала информацию. Введение же в действие части четвертой ГК РФ, состоявшееся вскоре после принятия Закона об информации, исключило информацию как объект гражданско- правовых отношений, сократив, таким образом, объем гражданско-правовой защиты информации и способов ее использования в гражданско-правовых отношениях;
3)конфиденциальная информация (тайна). Если говорить о гражданском праве, то одним из охраняемых результатов интеллектуальной деятельности является секрет производства (ноу-хау) - согласно и. 1 ст. 1465 ГК РФ секретом производства (ноу-хау) признаются сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и др.) о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере и о способах осуществления профессиональной деятельности, имеющие действительную или потенциальную коммерческую ценность вследствие неизвестности их третьим лицам, если к таким сведениям у третьих лиц пет свободного доступа на законном основании и обладатель таких сведений принимает разумные меры для соблюдения их конфиденциальности, в том числе путем введения режима коммерческой тайны. При этом, разумеется, в контексте настоящего издания конфиденциальная информация должна пониматься более широко, ноу-хау - лишь один из частных случаев. В данном смысле разновидностями конфиденциальной информации могут выступать, например, государственная тайна или любые виды профессиональной тайны (адвокатская, врачебная и т.п.). Пункт 7 ст. 2 Закона об информации определяет, что конфиденциальность информации - обязательное для выполнения лицом, получившим доступ к определенной информации, требование не передавать такую информацию третьим лицам без согласия ее обладателя;
4)нематериальные блага. Нематериальные блага - еще один объект гражданских прав, отдельные виды которого имеют информационное содержание и ценность, указанный в ст. 128 ГК РФ. Подробная регламентация отношений, связанных с нематериальными благами, содержится в гл. 8 ГК РФ. К числу «информационных» или частично «информационных» нематериальных благ относится достоинство личности, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, имя гражданина, авторство и иные возможные нематериальные блага, прямо не поименованные в п. 1 ст. 150 ГК РФ, но имеющие аналогичную природу - в частности, изображение гражданина, о котором идет речь в ст. 152.1 ГК РФ, которая, начиная с редакции Федерального закона от 02.07.2013 № 142-ФЗ, предусматривает специальное положение о том, что если изображение гражданина, полученное или используемое с нарушением, распространено в сети Интернет, гражданин вправе требовать удаления этого изображения, а также пресечения или запрещения дальнейшего его распространения. В целом же, как следует из п. 1 ст. 150, нематериальные блага признаются неотчуждаемыми и непередаваемыми иным способом, а возможные средства защиты в данном случае включают в себя возмещение морального вреда, а также различные формы судебных «запретов» и «предписаний» (если проводить терминологическую аналогию с английским термином «injunction»);
5)массовая информация - исторически первый квалифицирующий признак информации, известный различным правовым системам уже па протяжении долгого времени. В России действует Закон о СМИ, принятый еще до Конституции РФ. Статья 2 Закона о СМИ определяет массовую информацию как предназначенные для неограниченного круга лиц печатные, аудио-, аудиовизуальные и иные сообщения и материалы. Закон о СМИ действует без принципиальных изменений уже более 20 лет. Наиболее существенные изменения, относящиеся к предмету настоящего издания, заключаются во включении посредством Федерального закона от 14.06.2011 № 142-ФЗ понятия «сетевое издание», под которым понимается сайт в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, зарегистрированный в качестве СМИ в соответствии с Законом о СМИ. При этом ст. 8 данного Закона содержит специальное правило, в соответствии с которым интернет-сайт может быть зарегистрирован как сетевое издание, по при этом сайт, не зарегистрированный в качестве СМИ, средством массовой информации не является. С учетом различной информационной и организационной природы интернет-сайтов такое решение допустимо считать сбалансированным и компромиссным. Однако в иных юрисдикциях на данный вопрос были найдены иные ответы. Например, на момент написания данного текста, в Казахстане, по общему правилу, к сайтам как раз применяются положения законодательства о СМИ;
6)реклама - один из наиболее актуальных квалифицирующих признаков информации в контексте отношений в сети Интернет. Реклама является одним из основных источников дохода многих интернет-компаний, представляет собой источник дополнительного дохода для многих блоге- ров, а отдельные аспекты, связанные с рекламой, могут иметь юридическое значение, выходящее за пределы специальных правоотношений. Закон о рекламе, как основной нормативный правовой акт, регулирующий правовые отношения, возникающие в связи с рекламой, определяет в п. 1 ст. 3 рекламу как информацию, распространенную любым способом, в любой форме и с использованием любых средств, адресованную неопределенному кругу лиц и направленную на привлечение внимания к объекту рекламирования, формирование или поддержание интереса к нему и его продвижение на рынке. Таким образом, любая информация, отвечающая подобным признакам, в том числе распространяемая посредством сети Интернет, может быть квалифицирована как реклама. Это, в свою очередь, влечет квалификацию соответствующих субъектов правоотношений как рекламодателей, рекламопроизводителей и рекламораспространителей, возлагая на них дополнительные обязанности и риски ответственности. Закон о рекламе делает ряд исключений, например, он не распространяется на справочно- информационные и аналитические материалы (обзоры внутреннего и внешнего рынков, результаты научных исследований и испытаний), не имеющие в качестве основной цели продвижение товара на рынке и не являющиеся социальной рекламой, а также, среди прочего, на объявления физических лиц или юридических лиц, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. Юридическое значение рекламы в Интернете, выходящее за пределы собственно рекламных отношений, может быть связано с определением юрисдикции посредством теста «минимума контактов», поскольку реклама является одним из способов целенаправленного таргетирования сайта на аудиторию определенной страны. Так, например, норма Закона об информации, устанавливающая «право на забвение», уже упоминавшееся ранее, определяет, что соответствующие обязанности оператора поисковой системы, установленные ст. 10.3 Закона об информации, распространяются на операторов поисковых систем, распространяющих в сети Интернет рекламу, которая направлена па привлечение внимания потребителей, находящихся на территории РФ;
7)персональные данные. Еще один исключительно важный квалифицирующий признак информации, имеющий особое значение для отношений в сети Интернет, - это персональные данные. В целом правовое регулирование персональных данных как отдельная отрасль законодательства начало складываться в мире только во второй половине XX в. как ответ на вызовы современного информационного общества. Раньше, до стремительного развития компьютерных и информационно-телекоммуникационных технологий, было технически невозможно собирать и обрабатывать личные данные с таким же объемом, скоростью и доступностью (факторы, определяющие значение сети Интернет), как сейчас, и было достаточно классических конституционных, гражданско-правовых и иных норм о неприкосновенности частной жизни, личной и семейной тайне. Однако сейчас уже практически невозможно обойтись данными нормами. В связи с этим начала развиваться специальная отрасль законодательства, посвященная особой категории информации - персональным данным. Закон о персональных данных в п. 1 ст. 3 как раз и определяет персональные данные как любую информацию, относящуюся к прямо или косвенно определенному или определяемому физическому лицу (субъекту персональных данных).
Наиболее значимый методологический вывод из данного неполного перечня заключается в том, что одна и та же информация может регулироваться различными взаимодополняющими правовыми институтами. При этом просто представить себе информацию, которая будет содержать, например, один или несколько признаков «запрещенной информации», но при этом представлять собой результат интеллектуальной деятельности (по своему происхождению), массовую информацию (по способу и масштабу распространения), рекламу (но коммуникативному предназначению), нематериальные блага и персональные данные (по содержанию, например, если такая информация содержит изображение гражданина, которое может, в свою очередь, охраняться и как нематериальное благо, и как персональные данные).
Соотношение видов информации в контексте уровней интернет-архитектуры с учетом «масштабируемой» концепции объекта и предмета регулирования представлена в табл. 2.
№Уровень архитектурыОбъектПредмет1КонтентИнформация«Запрещенная информация»2ПриложенияРезультаты интеллектуальной деятельностиКонфиденциальная информация (тайны)Мематериальпые благаМассовая и информацияРекламаПерсональные данные3Передача данныхОрганизация связиЛицензирование4Интернет-протокол5СетьТехническое регулирование6Физическая составляющаяТехнические объекты
Примечание. Цель данной таблицы - представить наглядную общую картину соотношения уровней правового регулирования сети Интернет и дифференциации информации но отдельным «квалифицирующим признакам», как они известны действующему российскому законодательству. С доктринальной точки зрения и на практике возможны пересечения между различными объектами и предметами регулирования и уровнями интернет-архитектуры, которые при этом не вносят искажений в общую картину.
интернет коммуникативный информация
Литература
1. Войниканис Е.А. Право интеллектуальной собственности в цифровую эпоху: парадигма баланса и гибкости / Е.А. Войниканис. - М.: Юриспруденция, 2013.
2. Наумов В.Б. Право и Интернет: Очерки теории и практики / В.Б. Наумов. - М.: Книжный дом «Университет», 2002 (гл. 2, 6).
3. Рассолов И.М. Право и Интернет. Теоретические проблемы / И.М. Рассолов. - 2-е изд., доп. - М.: Норма, 2009 (гл. 2).
4. Рустамбеков И.Р. Об определении правового понятия сети Интернет / И.Р. Рустамбеков // Информационное право. - 2015. - № 3.Савельев, А.И. Электронная коммерция в России и за рубежом: правовое регулирование / А. И. Савельев. - М.: Статут, 2014 (гл. 5).
5. Gerovitch S. InterNyet: why the Soviet Union did not build a nationwide computer network / S. Gerovitch // History and Technology. - 2008. - Vol. 24. - № 4.
6. O'Reilly T. Web Squared: Web 2.0 Five Years On/T. OReilly, J. Battelle// Web 2.0 Summit. - 2009. - Oct. 20-22.
7. Rustad M.L. The Path of Internet Law: An Annotated Guide to Legal Landmarks / M.L. Rustad, D. DAngelo// Social Science Research Network Website.
8. Solum, L. The Layers Principle: Internet Architecture and the Law / L. Solum, M. Chung//Social Science Research Network.