Защита прав добросовестного приобретателя
Содержание
Введение
Глава 1. Категория добросовестного приобретения имущества в гражданском праве
.1 Определение добросовестного приобретателя в российском гражданском праве
.2 Судебная практика по вопросам приобретения имущества, находящегося в залоге, добросовестным приобретателем
Глава 2. Особенности защиты прав добросовестных приобретателей недвижимого и движимого имущества
.1 Защита прав добросовестного приобретателя недвижимых вещей
.2 Защита прав добросовестного приобретателя движимых вещей
.3 Перспективы усовершенствования защиты прав добросовестного приобретателя
Заключение
Список источников и использованной литературы
Введение
Положение добросовестного приобретателя на протяжении веков представляет собой одну из наиболее спорных проблем в науке гражданского права. Изучение развития положений о защите прав этого участника гражданского оборота представляет собой весьма интересную задачу, как с точки зрения законодательных установлений (начиная с римского права и заканчивая положениями современных законодательств континентальной Европы и стран системы общего права), так и с точки зрения доктрины.
Данная проблема, представляющая собой один из «труднейших и новейших вопросов права, глубоко затрагивающих уклад человеческих отношений», с конца девятнадцатого века находилась в центре внимания виднейших европейских, в том числе и российских цивилистов. В советский период развития отечественной цивилистики данный вопрос несколько утратил свою актуальность в связи с существенным снижением роли гражданского оборота и сведения значения данного вопроса к весьма ограниченной сфере обращения имущества, находящегося в личной собственности граждан, в то время как в отношении государственной собственности действовал принцип неограниченной виндикации, в том числе и от добросовестных приобретателей.
Настоящая работа посвящена изучению проблем, связанных с регулированием положения добросовестного приобретателя в контексте предоставления ему гражданско-правовой защиты его прав, в первую очередь ограничения виндикации и приобретения им права собственности на предоставляемую ему вещь, с учетом накопленного опыта регулирования этих отношений в российском и европейских законодательствах. При этом учитывается и семидесятилетний период советской истории нашего государства, а также события последних лет, которые привели к коренной реформе всего гражданского законодательства, в первую очередь, положений о праве собственности.
Продолжительный период отрицания права частной собственности привел к тому, что в результате перехода к рыночным ценностям в правосознании произошел резкий поворот в отношении к праву собственности: очевидно стремление законодателя и ученых-цивилистов предоставить собственнику максимальный объем защиты и гарантий его права. При этом нельзя не заметить некоторой тенденции к тому, что подчас право собственности воспринимается в том либерально-ортодоксальном духе, который был характерен для эпохи раннего капитализма; в то время как уже в конце девятнадцатого века понятие собственности претерпело эволюцию, в результате которой собственность стала пониматься не как право неограниченно и исключительно от других пользоваться, владеть и распоряжаться, а как относительно полная защита пользования благами в пределах тех ограничений, которые установлены в интересах всего общества.
В этом смысле развитие положений о защите добросовестного приобретателя - это путь эволюции, по которому шло человечество от индивидуальности римского права» до ограничения виндикации под влиянием социальных идей и запросов современной жизни.
Опыт законодательного регулирования различных стран свидетельствует о том, что возможность разрешения проблемы соотношения прав собственника и добросовестного приобретателя - это во многом вопрос компромисса, который зависит от ряда условий, в первую очередь, от уровня развития общественных отношений, а применительно к области регулирования гражданского права - от уровня развития гражданского оборота, который за последние десятилетия заметно коммерциализировался.
В связи с этим позиция, в соответствии с которой защита собственника может быть расширена за счет ограничения прав других лиц, что применительно к добросовестному приобретателю означает, в частности, возможность использования в качестве защиты исков о применении последствий недействительности ничтожных сделок, представляется нежелательной крайностью, пусть и вызванной благородным стремлением законодателя и судей воздать должное праву собственности за долгие годы его отрицания со стороны правовой науки.
Несомненно, вопрос о защите добросовестного приобретателя как полноправного участника гражданского оборота - это вопрос о безопасности и стабильности всего гражданского оборота в целом, в чем проявляется социальная значимость гражданского права в самом широком смысле этого слова. Проблема эта в первую очередь сводится к признанию за добросовестным приобретателем права собственности на получаемое им по сделке имущество, а также к определению места этого основания приобретения права собственности в системе других способов, предусмотренных действующим гражданским законодательством.
Действующее законодательство регулирует этот вопрос нечетко, что на практике приводит к неоднозначным решениям. Поэтому появляется необходимость в анализе и подробном рассмотрении данного аспекта, чем занимались и занимаются многие представители науки гражданского права, чьи труды использовались в написании работы. Положение добросовестного приобретателя на протяжении долгого времени представляет собой одну из наиболее спорных проблем в науке гражданского права.
Сложность вопроса заключается в том, что любое его решение предполагает ущемление интересов одной из сторон, а анализ различных институтов права, регулирующих отношения в этой сфере, выявляет их взаимное несоответствие. Поэтому необходимо найти согласованное решение.
Предметом работы является общее обоснование необходимости предоставления добросовестному приобретателю защиты в контексте общественной значимости этой проблемы.
Объектом исследования стали понятие добросовестного приобретения, его защиты; опыт регулирования прав добросовестного приобретателя в римском праве, в современном законодательстве и в современной правоприменительной практике.
Цель работы - исследование защиты прав добросовестного приобретателя.
В соответствии с этим задачами предпринятого исследования являются:
) определение добросовестного приобретателя в российском гражданском праве;
) анализ судебной практики по вопросам приобретения имущества, находящегося в залоге, добросовестным приобретателем;
) раскрытие защиты прав добросовестного приобретателя недвижимости;
) изучение защиты прав добросовестного приобретателя движимых вещей;
) просмотр перспектив усовершенствования защиты прав добросовестного приобретателя.
Методологической базой исследования являются историко-правовой, сравнительно-правовой, системно-структурный, логико-теоретический методы изучения социально-правовых явлений, метод правового моделирования и другие методы.
Теоретическая, база работы основывается на трудах представителей советской и современной науки российского гражданского права: Е.В. Богданова, Б.Б. Черепахина, Г.Н. Амфитеатрова, Ю.К. Толстого, А.В. Бенедиктова, Д.М. Генкина, О.С. Иоффе, К.И. Скловского, В.В. Витрянского и др.
Глава 1. Категория добросовестного приобретения имущества в гражданском праве
.1 Определение добросовестного приобретателя в российском гражданском праве
Прежде чем перейти к рассмотрению истории развития и отдельных проблем защиты добросовестного приобретателя, представляется необходимым остановиться на общих понятиях, определить ключевые термины и обосновать постановку вопроса, являющегося предметом нашего рассмотрения в настоящей работе.
Во-первых, нужно определить само понятие добросовестного приобретения и добросовестного приобретателя имущества, поскольку от того, насколько широким окажется это понятие, будет зависеть объем рассматриваемых проблем.
Во-вторых, необходимо будет отнести рассматриваемые положения законодательства к отдельному институту и определить его место в контексте двух систем гражданского права - вещной и обязательственной.
Наконец, коль скоро говорится о защите прав, следует выяснить, о каких правах мы говорим, а также определить иные особенности статуса данного лица в системе других норм о защите прав различных участников гражданского оборота.
Следует заметить, что теория гражданского права до сих пор не выработана единого универсального определения понятия «добросовестное приобретение» и «добросовестный приобретатель», хотя и были сделаны определенные попытки вывести это понятие как на основании действующего законодательства, так и на основании более широкого толкования.
Сначала обратимся к рассмотрению действующего законодательства на предмет того, имеются ли в нем легальные дефиниции, прямо или косвенно определяющие предмет нашего рассмотрения. Из анализа ряда норм ГК РФ следует, что он в различных случаях оперирует как понятием «добросовестный приобретатель», так и понятие «добросовестный владелец» в зависимости от конкретного института. Так, применительно к нормам об истребовании имущества из незаконного владения (ст. 302 ГК РФ) ГК используется термин «добросовестный приобретатель», в то время как «добросовестный владелец» появляется в статье, посвященной приобретательной давности (ст. 234 ГК РФ). Далее коснемся вопроса о том, каким образом соотносятся эти два понятия в рамках соответствующих отношений.
Легальное определение добросовестного приобретателя дано в п. 1 ст. 302 ГК РФ для целей его определения в контексте возможности истребования у него имущества собственником: указанная норма установила в российском законодательстве институт ограничения виндикации в пользу добросовестного приобретателя, рассмотрению которого мы посвятим основную часть данной работы. Согласно п. 1 ст. 302 ГК РФ, добросовестный приобретатель - это лицо, которое не знало и не могло знать о том, что другое лицо (его контрагент) не имеет право на отчуждение имущества. Из данного определения следует ряд важных положений, которые способны надлежащим образом определить наш предмет: во-первых, формулировка ст. 302 ГК РФ свидетельствует о том, что добросовестный приобретатель - это лицо, которому имущество было передано в собственность.
Этот вывод следует из того, что ГК РФ использует термин «отчуждать», который, как следует из систематического толкования других норм ГК РФ, используется только в контексте передачи имущества в собственность. Например, ст. 209: Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия. Не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.
Очевидно, что термин «отчуждение» имущества только в том случае, когда речь идет о передаче права собственности на это имущество; когда же законодатель говорит о передаче имущества на другом праве, то он использует другие термины: например, «предоставить» имущество по договору аренды - ст. 606 ГК РФ, «передать» предмет залога - ст. 338 ГК РФ. Таким образом, когда мы говорим о добросовестном приобретателе какого-либо имущества, то мы имеем в виду, что это лицо, которое имеет animus domini в отношении данного имущества. Кроме того, из систематического толкования норм статей 301 и 302 ГК РФ следует, что добросовестный приобретатель должен быть владельцем данного имущества. При этом под владением в данном случае мы понимаем то, что в науке гражданского права получило название самостоятельного владения. Так, например, если имущество было приобретено по договору купли-продажи добросовестным приобретателем, который впоследствии передал его в аренду другому лицу, во владении которого оно находится в настоящий момент, то кому собственник должен вчинить иск об истребовании из незаконного владения и чью добросовестность должен будет оценивать суд?
Исходя из норм ГК РФ, этот иск должен быть адресован добросовестному приобретателю по договору купли-продажи, хотя он и не является фактическим владельцем. Этот вывод основывается на том, что арендатор по определению не может быть добросовестным приобретателем, поскольку у него отсутствует animus domini, а владение его производится от владения собственника, хотя и защищается вещными исками.
Таким образом, если титул арендатора достаточен для его защиты с помощь вещных исков в соответствии со статьей 305 ГК РФ, то он недостаточен, чтобы ссылаться на свою добросовестность для целей статьи 302 ГК РФ, поскольку в данном случае речь может идти только об оспариваемом праве собственности. Права же арендатора защищаются с помощью норм обязательственного права. Однако в юридической литературе было высказано мнение, что «возможность приобретения права от неуправомоченного лица не исчерпывается сферой права собственности».
А.Л. Маковский еще на основании ГК РСФСР 1964 года говорил о возможности применения правила об ограничении виндикации к добросовестному залогодержателю, которому вещь была передана в залог неуправомоченным лицом. В.А. Рахмилович считает возможным сделать этот же вывод и на основании действующего ГК РФ. Однако, на наш взгляд, формулировка ст. 302 ГК РФ не дает ни оснований для такого толкования. В.А. Рахмилович сам признает, что такое решение можно рассматривать и как выходящее за пределы буквального смысла ст. 302 ГК РФ. Однако, на наш взгляд, такое решение невозможно сделать и на основании.
Данный вопрос о целесообразности закрепления на законодательном уровне конструкции двойного владения (владения самостоятельного и зависимого, как в данном случае) обсуждается в юридической литературе.
Однако этот вопрос выходит за рамки рассмотрения нашей работы - ограничимся лишь указанием на то, что владение лица, которое не стремиться к обладанию данной вещью как своей собственной, считается зависимым более широкого, в частности, систематического толкования нашего гражданского законодательства, а также оно противоречит духу закона, который четко разграничивает вещно-правовые и обязательственные способы защиты. Статья 305 ГК РФ, которая распространяет вещно-правовые способы защиты на законных владельцев, говорит о виндикационном и негаторном иске, а отнюдь не о праве добросовестного приобретателя ссылаться на свою добросовестность.
ГК РФ исходит из положения о том, что добросовестный приобретатель - это лицо, получившее имущество по сделке, направленной на передачу ему права собственности. Распространение же этих норм на добросовестных правоприобретателей остается на сегодняшний день вопросом теоретическим, к рассмотрению которого мы обратимся ниже в соответствующей главе.
Однако определение добросовестного приобретателя, установленное в ГК РФ, не является на сегодняшний день единственным в нашем законодательстве. Так, статья 2 Федерального закона «О рынке ценных бумаг» от 22 апреля 1996 года № 39-ФЗ11 также содержит определение добросовестного приобретателя как «лица, которое приобрело ценные бумаги, произвело их оплату и в момент приобретения не знало и не могло знать о правах третьих лиц на эти ценные бумаги, если не доказано иное».
Сравнивая это определение с уже рассмотренным нами определением в статье 302 ГК РФ, можно установить, что в определении, данном в законе «О рынке ценных бумаг», присутствует еще одно, дополнительное условие «добросовестности» - обязанность приобретателя оплатить ценные бумаги. Подобное «дополнение» представляется весьма спорным, хотя его появление в данном законе может быть вызвано, по меньшей мере, двумя факторами. Во-первых, общеизвестно, что данный федеральный закон писался под значительным влиянием традиций написания англосаксонских статутных актов - эта тенденция проявилась, в частности, даже в самой структуре нашего закона: все определения, используемые в данном законе, в том числе и определение добросовестного приобретателя, вынесены в одну статью - статью 2, что является характерной чертой английских и американских статутов. В связи с этим представляется логичным, что влияние англосаксонского права сказалось и во включение в формулировку понятия «добросовестный приобретатель» элемента «consideration» - встречного предоставления, которое, как известно, является обязательным условием действительности большинства сделок по англосаксонскому праву. Кроме того, возможно и другое объяснение: осознавая необходимость обеспечить интересы приобретателей ценных бумаг, разработчики, таким образом,
просто хотели объединить в указанном определении все имеющиеся условия применения защиты добросовестного приобретателя в виде ограничения виндикации, одним из которых является возмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем. Однако такое «уточнение» понятия добросовестного приобретателя, на наш взгляд, ничем не обосновано: условие возмездности приобретения имущества, безусловно, является важным условием для обеспечения защиты добросовестного лица, однако оно никак не может повлиять на сам факт его добросовестности.
Однако гораздо важнее другое последствие рассматриваемой нормы: такое объединение двух отдельных условий защиты добросовестного приобретателя в одном определении способно привести к значительным затруднениям в практическом применении этой правовой нормы. Так, факт неоплаты добросовестным покупателем ценных бумаг на момент предъявления виндикационного иска не всегда свидетельствует о безвозмездности сделки, однако исходя из буквы указанной нормы, такому лицу в защите следует отказать на основании того, что им не была произведена оплата предмета договора - ценных бумаг, не принимая в расчет правовую природу договора купли-продажи как договора по определению возмездного.
Такая формулировка не соответствует понятию, заложенному в ГК РФ; следует также заметить, что данный федеральный закон не устанавливает никаких других специальных норм в отношении добросовестного приобретателя: еще раз данный термин употребляется в законе по поводу невозможности отказа внесения записи в реестр в отношении добросовестного приобретателя (ст.8). Таким образом, данная формулировка, поскольку она ухудшает положение добросовестного приобретателя и не соответствует конструкции ГК РФ не должна применяться при решении споров, затрагивающих интересы добросовестного приобретателя ценных бумаг.
А.А. Рубанов предложил под «приобретением» в ст. 302 ГК РФ считать «передачу вещи (ст. 224 ГК), совершаемую неуправомоченным отчуждателем добросовестному приобретателю в связи с возможным договором между ними. В литературе уже указывалось на несовершенство этого определения: во-первых, в нем есть логическая ошибка - одно неизвестное понятие (приобретение) определяется через другое неизвестное понятие (приобретатель); во-вторых, вызывает возражения ссылка на «возможность» договора между участниками данного правоотношения, поскольку, на наш взгляд, наличие сделки между указанными лицами обязательно, и при этом не любой, а предусматривающей передачу права собственности на данную вещь.
Определение, предложенное В.А. Беловым, заключается в следующем: «Приобретение имущества в контексте ст. 302 ГК РФ - это получение одним лицом (приобретателем) от другого (отчуждателя) вещи по гражданско-правовому основанию, вследствие чего возникает право собственности на эту вещь у первого лица и прекращается право собственности у второго». На основании этого В.А. Белов дает определение приобретателя как владельца, получившего вещь по основанию, предусмотренному законом для возникновения и прекращения права собственности (хозяйственного ведения, оперативного управления).
Последнее определение представляется нам более приемлемым, поскольку они действительно включает в себя весь юридический состав: «приобретение - это юридический состав, в который входит один юридический факт (передача вещи) и одно юридическое обстоятельство или условие (передача должна иметь целью приобретение права собственности)».
Более лаконичное определение приобретателя было предложено Д.М. Генкиным, согласно которому под приобретателем понимается «лицо, получающее вещь от не собственника по сделке, имеющей целью перенести право собственности».
На первый взгляд, данные определения практически тождественны, однако это не совсем так. Так, последнее определение отличается от приведенного выше определения В.А. Белова следующим: во-первых, упоминанием о неуполномоченности лица, отчуждающего вещь, во-вторых, отсутствием упоминания о переходе права собственности к получателю вещи. Определение, предложенное В.А. Беловым, носит универсальный характер и может применяться ко всем случаям приобретения, кроме приобретения имущества недобросовестным лицом, которое не влечет перехода права собственности в силу возможности истребования этого имущества собственником.
Однако обращает на себя внимание то, что в основании каждого из определений лежит тот факт, что имущество должно перейти в реальное владение лица, приобретающего его. Данное обстоятельство обусловлено, очевидно, самой природой виндикационного иска, как иска об истребования имущества из чужого незаконного владения. Однако, если мы будем говорить о приобретении как об универсальной категории, то такое определение будет являться не полным, поскольку статья 223 ГК РФ (пункт 1) предусматривает две системы приобретения права собственности приобретателем по договору. Прежде всего, это так называемая «система передачи», согласно которой право собственности у приобретателя возникает с момента передачи вещи, являющейся предметом данного договора; однако данная норма является диспозитивной, поскольку та же статья 223 ГК РФ предусматривает, что законом или договором может быть установлено иное - данное положение дает нам право сделать вывод о существовании в российском гражданском праве и другой системы передачи права собственности по договору - «системы соглашения», в соответствии с которой право собственности может перейти к приобретателю вещи по договору в любой момент, установленный сторонами: например, в момент заключения договора, после уплаты приобретателем цены вещи и т.д., коль скоро это положение не противоречит императивным нормам закона.
Следует заметить, что в современной науке гражданского права существует иная точка зрения, не соответствующая приведенной нами. Так, К.И. Скловский утверждает, что в российском гражданском праве существует только первая из указанных нами систем передачи права собственности - система передачи. Данное мнение, представляющее эту систему как единственно возможную, является неверным в силу диспозитивности нормы закона (вышеуказанной статьи 223 ГК РФ) в этом отношении.
Таким образом, уже исходя из данной статьи ГК РФ, мы видим, что определение приобретения и приобретателя может быть по объему более широким, чем представленные понятия, основывающиеся на положении статьи 302 ГК РФ, поскольку в таком случае оно не будет включать в себя передачу вещи как один из юридических фактов, входящих в вышеуказанный юридический состав. Неуправомоченным отчуждателем может быть, например, похититель, укравший чужую вещь, или лицо, нашедшее потерянную вещь. Это может быть лицо, находящееся с собственником в договорных отношениях, которые, однако, не предусматривали отчуждение имущества, например, наниматель или арендатор имущества отчуждает его другим лицам без разрешения собственника, представитель или руководитель юридического лица, отчуждающий имущество в нарушение полномочий, предоставленных ему доверенностью или учредительными документами. Неуправомоченным отчуждателем может быть и судебный пристав, если торги признаны в установленном законом порядке недействительными. Это могут быть и родители (законные представители) несовершеннолетних, отчуждающие их имущество без соблюдения установленной законом процедуры - согласия органов опеки и попечительства. Все эти случаи объединяет то, что имущество было отчуждено в нарушение полномочий, предоставленных собственником или законом. Добросовестный приобретатель признаётся тот, кто не только не знал, но и не должен был и не мог знать о неправомерности своего приобретения.
Выражение «не мог знать» говорит об отсутствии у приобретателя должной осмотрительности, т.е. предполагает вину в форме неосторожности. Но из этой формулировки не ясно, какой из двух видов неосторожности имеется в виду: простая или грубая неосторожность. По общему мнению, для наличия недобросовестности недостаточно простой неосмотрительности, а необходимы умысел или грубая неосторожность. При этом «при разграничении простой и грубой неосторожности следует опираться на фактические обстоятельства каждого конкретного случая, принимая во внимание как обстановку и условия приобретения вещи, так и субъективные свойства самого приобретателя - его жизненный опыт, юридическую грамотность и другое».
Важно выяснить, возлагает ли формулировка «не мог знать» на приобретателя обязанность совершить какие-либо активные действия, с целью выяснить управомоченность отчуждателя (например, собрать информацию об отчуждаемой вещи, потребовать от продавца доказательств права собственности и др.). Полное отсутствие вины в таком случае должно означать, что приобретатель обязан потребовать от отчуждателя неопровержимых доказательств права собственности на вещь или управомоченности на ее отчуждение. А это во многих случаях будет невозможно, а в остальных - затруднит оборот вещей, т.е. такие требования не соответствуют общей цели ограничения виндикации. С другой стороны, если приобретатель, не смотря на все предпринятые им меры предосторожности не смог обнаружить неуправомоченность отчуждателя, то в такой ситуации следует говорить о полном отсутствии вины в поведении приобретателя, а не о простой неосторожности.
Таким образом, можно сделать вывод, что закон, применяя выражение «не мог знать» имеет в виду, что, с одной стороны, приобретатель не обязан совершать каких-либо активных действий для получения дополнительной информации об отчуждаемой вещи. Но, с другой стороны, если фактическая обстановка, в которой совершается сделка, дает разумные основания для подозрений (например, приобретение вещи по явно заниженной цене), то наличие любой степени вины должно свидетельствовать о недобросовестности приобретателя.
Говоря о добросовестности как условии защиты прав приобретателя вещи, необходимо отметить, что это правовое явление, которое имеет значение не само по себе в силу собственной самоценности, а о явлении, примененном в правой материи, то есть в реальном правоотношении. Добросовестность как морально-этическая категория самоценна, но только в сфере морали и этики. Данное явление становится социально ценным, когда оно имеет значение для оценки поведения лиц в связи с их особым правовым состоянием.
В п.3 ст.10 ГК РФ закрепляется презумпция добросовестности. Содержание данной презумпции это определенное процессуальное предположение, имеющее, прежде всего значение для распределения бремени доказывания. Богданов на основании анализа ст.10 делает вывод, что в гражданских правоотношениях презумпция добросовестности имеет место лишь тогда, когда закон связывает защиту гражданских прав с добросовестностью участника правоотношения. Следовательно, если из закона не вытекает прямая связь между защитой права и добросовестностью участника правоотношения, в данном случае нет и презумпции добросовестности. Если в законе есть прямое указание на защиту права в зависимости от добросовестности - действует презумпция добросовестности. Эта презумпция может быть только законной, но не общей.
Таким образом, если законодатель не ставит защиту гражданских прав в зависимость от наличия или отсутствия добросовестности в поведении участников, то ему безразлично присутствует ли в поведении лица характеристика морально-этического плана. В таких ситуациях добросовестность теряет свое правовое значение и может не являться элементом гражданского правоотношения. Объективной границей такого безразличия является недобросовестность.
Как принцип, с точки зрения его содержания, добросовестность - это система построения правовых норм, которая предполагает определенное использование составляющей его идеи как основных руководящих начал, в данной ситуации начал, позволяющих определенным образом характеризовать поведение участника гражданского оборота. Его содержание (как принципа) можно определить на основе древнеримских взглядов - как элемент, определяющий поведение лица на стыке правовой и внеправовой сфер, то есть через этические, нравственные категории. Невозможность обойтись без этих понятий демонстрирует определение добросовестности как субъективной оценкой поведения лица, характеризующей совесть человека, отягощенной или не отягощенной знанием о возможном причинении вреда другому лицу. Так словарь по общественным наукам определяет добросовестность, как честное соблюдение обязательств и нравственных норм. Добросовестность с положительной стороны характеризует лиц старательно и ответственно выполняющих обязанности; и тщательно следящих чтобы, не причинить вреда интересам других.
Такие характеристики поведения отдельных членов общества, являются элементами, которые должны обеспечивать стабильное и здоровое состояние общественных отношений.
добросовестный приобретатель залог имущество
1.2 Судебная практика по вопросам приобретения имущества, находящегося в залоге, добросовестным приобретателем
Нормы гражданского законодательства о залоге не относятся к числу наиболее популярных у обращающихся в Конституционный Суд Российской Федерации (далее - КС РФ) заявителей, однако дискуссия о сохранении залога при переходе права на заложенное имущество к добросовестному приобретателю нашла свое отражение и в практике конституционного судопроизводства.
В практике арбитражных судов в целом господствует точка зрения, согласно которой переход права на заложенное имущество даже к приобретателю, не знавшему о залоге, не прекращает право залога, хотя некоторые арбитражные суды иногда исходили из противоположного подхода. В то же время практика судов общей юрисдикции (насколько можно судить по доступным решениям) была более однозначной, чему способствовала позиция Верховного Суда Российской Федерации, выраженная в Определении № 11В07-12 <#"justify">Список источников и использованной литературы
Нормативно-правовые источники:
2.Гражданский Кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996. № 14-ФЗ. // СЗ РФ от 29.01.1996, № 5, ст. 410.
3.Таможенный Кодекс Российской Федерации. // СЗ РФ, 2003, № 22 ст. 2066.
.Уголовный Кодекс Российской Федерации. // СЗ РФ от 17.06.1996, № 25, ст. 2954.
.Федеральный закон от 22.04.1996 № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг». // СЗ РФ от 22.04.1996, № 17, ст. 1918.
.Федеральный закон от 21.07.1997 №122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». // СЗ РФ. 1997. № 30. Ст. 3594.
7.Федеральный закон от 2 декабря 1990 г. № 395-1 <#"justify">Судебная практика
8.Постановление Президиума ВАС РФ от 09 января 1997 г. № 2297/96.
9.Постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. №8 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" // Вестник ВАС РФ. 1998. №10.
.Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 01 ноября 1999 г. № Ф08-2316/99.
.Постановление ФАС Уральского округа от 25 декабря 2000 г. № Ф08-1913/2000ГК.
.Постановление Конституционного Суда РФ от 21.04.2003 №6-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 ГК РФ в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева».
13.Определение Конституционного Суда РФ от 19.05.2009 № 487-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб граждан Петросянца Роберта Араратовича и Хисамиевой Эльмиры Рафаилевны на нарушение их конституционных прав частью первой статьи 131 Таможенного кодекса Российской Федерации" <#"justify">Литература
14.Азаревич Д. И. Система римского права. Т. 1. СПб.: Питер, 2012. - 340с.
15.Амфитеатров Г.Н. Вопросы виндикации в советском праве. // Советсткое государство и право. - 1991. - №2. - С.32-36.
.Бевзенко Р.С. Добросовестное владение и его защита в гражданском праве. Самара: Издательство Самарской государственной экономической академии, 2012. - 210с.
.Белов В.А. Защита интересов добросовестного приобретателя ценной бумаги. // Законодательство. - 2015. - № 6. - С.24-28.
.Богатырев Ф.О. Публичная достоверность реестра прав на недвижимость и признание добросовестного приобретателя собственником // Законодательство. - 2014. - №4. - С.53-56.
.Богданов Е. В. Категория «добросовестности» в гражданском праве. // Российская юстиция. - 2014. - №9. - С.34-40.
.Витрянский В.В. Недействительность сделок в арбитражно-судебной практике. // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика. / Под ред. А.Л. Маковского. - М.: НОРМА, 2015. С.141-145.
.Гражданский процесс. Учебник. / Под редакцией В.А.Мусина, Н.А. Чечиной, Д.М. Чечота. - М.: Право, 2015. - 348с.
.Гражданское право: В 3 т. Т.1. / Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К.Толстого. - М.: ТК Велби, 2015. - 456с.
.Емельянов В.И. Понятие разумность в гражданском праве России // Вестник Высшего Арбитражного суда Российской Федерации. - 2012. - №10. С.-35-39.
.Емельянов В.И. Разумность, добросовестность, незлоупотребление гражданскими правами. М.: «Лекс-Книга», 2015. - 150с.
.Керимов Д.А. Законодательная техника. М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА, 2014. - 168с.
.Маковская А.А. Судебная защита прав добросовестного приобретателя. // Недвижимость и инвестиции. Правовое регулирование. - 2015. - №2-3. - С.25-30.
.Масевич М.Г. Основания приобретения права собственности на бесхозяйные вещи. // Проблемы современного гражданского права: сборник статей. / Под ред. В.Н. Литовкина, В.А. Рахмилович. - М.: Городец, 2015. С.187.
.Маслов А.В. Государственная политика защиты прав добросовестных приобретателей и собственников недвижимого имущества. // Недвижимость и инвестиции. Правовое регулирование. - 2015. - №2-3. - С.31-35.
.Маттеи У., Суханов Е.А. Основные положения права собственности. М.: Юристъ, 2015. - 320с.
.Нестолий В.Г. Критерии добросовестности узукапиента. // СибЮрВестник. - 2015. - №1. - С.43-50.
.Пашков А.В. Содержание категории «добросовестность» в современном гражданском праве. // Юридический аналитический журнал. - 2012. - №3 (4). С.46-52.
.Петражицкий Л.И. Права добросовестного владельца на доходы с точки зрения догмы и политики гражданского права. М..: НОРМА, 2012. - 218с.
.Петров Е.Ю. Некоторые проблемы защиты прав приобретателей недвижимости. // Цивилистические записки: межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 3 . - М.: Статут, 2014. - С.146-160.
.Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.: Право, 2015. - 588с.
.Рахмилович В.А. О праве собственности на вещь, отчужденную неуправомоченным лицом добросовестному приобретателю (к вопросу о приобретении права от неуправомомченного лица). // Проблемы современного гражданского права: сборник статей. / Под ред. В.Н. Литовкина, В.А. Рахмилович. - М.: Городец, 2015. С.143.
.Рахмилович В.А. Распространяются ли нормы о недействительности сделок на добросовестного приобретателя? // Журнал российского права. - 2013. - №12. - С.32-38.
.Рудоквас А.Д. О непрерывном, открытом и добросовестном давностном владении. // Цивилистические исследования. Выпуск первый: Сборник научных трудов памяти профессора И.В. Федорова. / Под ред. Б.Л. Хаскельберга, Д.О. Тузова. - М.: Право, 2014. С.157.
.Рясенцев В.А. Приобретательная давность. // Советская юстиция. - 1991. - №10. - С.20.
.Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. М.: Дело, 2015. - 220с.
.Скловский К.И. Об условиях предъявления иска о признании права собственности. // Вестник ВАС РФ. - 2015. - №1. - С.43.
.Скловский К.И. Договор купли-продажи: вещный эффект. // Российская юстиция. - 2015. - №3. - С.23-28.
.Тузов Д.О. Реституция и виндикация: проблемы соотношения // Вестник ВАС РФ. - 2012. - №3. - С.128.
.Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву. М.: НОРМА, 2011.- 428с.
.Ходырев П.М. Сделка как основание возникновения права собственности добросовестного приобретателя. // Право и общество: истоки, современность и перспективы. Сборник трудов Всероссийской научно-практической конференции с международным участием, ноябрь 2006 г.. - Новокузнецк: НФИ КемГУ, 2014. - С.121-123
45.Шершеневич Г.Ф. Русское гражданское право. <http://download.nchti.ru>
.Щенникова Л.В. Вещные права в гражданском праве России. М.: ЗЕРЦАЛО, 2015. - 224с.