Заключение под стражу: проблемы законности и обоснованности применения

Заключение под стражу: проблемы законности и обоснованности применения

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное

учреждение высшего профессионального образования

«КУБАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

(ФГБОУ ВПО «КубГУ»)

Кафедра уголовного процесса

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ

РАБОТА БАКАЛАВРА

Заключение под стражу: проблемы законности и обоснованности применения

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Правовая природа мер пресечения в уголовном процессе РФ

.1 Понятие и содержание мер пресечения

.2 Отграничение мер пресечения от смежных уголовно-правовых

институтов

.3 Цели избрания мер пресечения

Заключение под стражу в системе мер пресечения, предусмотренных УПК

.1 Понятие заключения под стражу, сущность и цели ее применения

.2 Основания избрания заключения под стражу в качестве меры пресечения

.3 Процессуальный порядок избрания и применения заключения под стражу

Международно-правовое и конституционное регулирование заключения под стражу

.2 Конституционные основы ограничения прав участников уголовного судопроизводства в случае применения меры пресечения в виде заключения под стражу

.2 Европейские стандарты обоснованности применения заключения под стражу

Отдельные проблемы реализации института заключения под стражу в России

.1 Роль прокурора при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу

.2 Особенности применения заключения под стражу в отношении несовершеннолетних

.3 Обоснованность избрания заключения под стражу заочно

Заключение

Список использованных источников

Введение

Актуальность темы дипломного исследования. Меры пресечения в уголовном процессе выполняют особенную роль. Они призваны обеспечить достижение целей предварительного расследования по уголовному делу, судебного разбирательства и всего уголовного судопроизводства. На практике имеют место случаи, когда без избрания мер пресечения в отношении участников уголовного процесса при производстве по уголовному делу просто не обойтись.

Среди мер пресечения особое внимание к себе привлекают те из них, которые связаны с ограничением свободы передвижения лиц, поскольку непосредственно затрагивают личные права граждан, которые имеют официальное закрепление на конституционном и международно-правовом уровнях. Особое место в перечне мер пресечения занимает заключение под стражу. Представляется, что нормативная регламентация заключения под стражу как меры процессуального пресечения должны быть наиболее четкая и исключать пробелы в регулировании и противоречия.

Все это, а также иные причины обусловливают актуальность избранной проблематики.

Автор настоящей работы ставит перед собой цель полного и всестороннего исследования проблем применения заключения под стражу, насколько это возможно в пределах дипломного исследования.

Для достижения поставленной цели, на наш взгляд, необходимо решить следующие задачи:

определить правовую природу мер пресечения в уголовном процессе, их понятие, содержание;

отграничить меры пресечения от смежных уголовно-правовых институтов;

определить цели применения мер пресечения в уголовном процессе РФ;

рассмотреть теоретические и практические проблемы применения заключения под стражу; заключение стража прокурор

исследовать особенности международно-правовой регламентации реализации заключения под стражу;

изучить нормы Конституции Российской Федерации на предмет понимания основ регламентации заключения под стражу в системе законодательства РФ;

изучить отдельные особенности реализации института заключения под стражу в России: участие прокурора при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, возможность применения заключения под стражу заочно, особенности избрания заключения под стражу в отношении несовершеннолетних.

На теоретическом уровне рассматриваемая нами проблематика разрабатывалась следующими авторами, работы которых мы использовали при написании дипломной: Ф. Багаутдинов; К.Т. Балтабаев; Н.В. Буланова; А.Д. Буряков; П.М. Давыдов; З.Д. Еникеев; З.З. Зинатуллин; З.Ф. Коврига; В.М. Корнуков; Э.К. Кутуев; Ю.Д. Лившиц; В.А. Михайлов; И.Л. Петрухин; М.С. Строгович; И.Л. Трунов, Л.К. Трунова и др. Работы указанных, а также других авторов послужили теоретической основой дипломного исследования.

Нормативную базу работы составили: Конституция РФ; Уголовно-процессуальный кодекс РФ; Уголовно-исполнительный кодекс РФ; Всеобщая декларация прав человека 1948 года; Стандартные минимальные правила ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила); Международный пакт о гражданских и политических правах; Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод; Европейская Конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания и другие акты.

Эмпирическую основу дипломного исследования составила судебная и следственная практика Европейского суда по правам человека, Российской Федерации, в целом, и Краснодарского края, в частности.

При написании дипломного исследования использовались следующие методы научного познания: логические (анализ, дедукция, гипотеза), исторический, системно-структурный, сравнительно правовой и некоторые иные.

Дипломная работа состоит из введения, четырех глав, одиннадцати параграфов, заключения и списка использованных источников.

1. Правовая природа мер пресечения в уголовном процессе РФ

.1 Понятие и содержание мер пресечения

Меры пресечения - одна из наиболее значимых форм уголовно-процессуального принуждения. Законное, обоснованное и целесообразное решение о применении меры пресечения эффективно содействует быстрому и полному раскрытию преступлений, предупреждению совершения других общественно опасных деяний, обеспечивает неотвратимость ответственности за содеянное и вместе с тем обеспечивает соблюдение прав и законных интересов обвиняемых.

Институт мер уголовно-процессуального пресечения представляет собой элемент механизма обеспечения деятельности правосудия в отношении лиц, привлекаемых к уголовной ответственности и подозреваемых в совершении преступления.

На сегодняшний день уголовно-процессуальный закон не содержит понятия мер пресечения. Данное понятие разрабатывается различными учеными-процессуалистами в рамках науки уголовного процесса. Большое количество понятий и определений мер пресечения объясняется, прежде всего, тем, что каждый автор в своем понятии акцентирует внимание на те аспекты, которые, на его взгляд, являются определяющими.

Наука уголовного процесса определяет меры пресечения как составную часть мер уголовно-процессуального принуждения. Однако, по мнению А.Д. Бурякова, меры пресечения носят неоднородный характер принуждения, следовательно, необходимо определять меры пресечения как систему предусмотренных законом мер процессуального принуждения и морального воздействия.

Полагаем, что для более правильного и четкого уяснения сущности каждого из рассматриваемых понятий, их необходимо систематизировать в зависимости от элементов и признаков, на которых основывается каждый из авторов.

Большинство авторов считают, что меры пресечения - это принудительные меры, средства либо воздействие, применяемое в целях успешного осуществления задач уголовного судопроизводства. Данной точки зрения придерживается профессор М.С. Строгович, указывая, что «мерами пресечения называются установленные законом принудительные меры, которые ограничивают свободу обвиняемого в целях предотвращения для обвиняемого возможности: скрыться от дознания, предварительного следствия и суда; воспрепятствовать установлению истины по делу; продолжать совершать преступления». Полагаем, что данное определение меры пресечения в полном объеме может быть отнесено только к мерам пресечения, связанным с лишением или ограничением свободы. Например, избирая такие меры, как залог и личное поручительство, государственные органы, не ограничивая свободы лица, к которому она применена, обеспечивают его надлежащее поведение путем материального или морально-психологического характера принуждения.

Мерами пресечения, писал П.М. Давыдов, выступают принудительные меры, применяемые органами расследования, прокуратуры и суда в порядке, установленном уголовно-процессуальным правом, к подозреваемым, обвиняемым, подсудимым или осужденным в целях предупреждения уклонения от следствия и суда и от отбытия наказания, а также устранения препятствий раскрытию истины и общественной опасности нахождения этих лиц на свободе.

На наш взгляд, З.З. Зинатуллин, поддерживая данную позицию, подходит к определению мер пресечения очень обобщенно, без указания на круг органов и должностных лиц, уполномоченных применять меры пресечения, и конкретных лиц, в отношении которых возможно их применение, не определяя конкретные цели применения рассматриваемых мер. Так, по его мнению, меры пресечения представляют собой принудительные средства уголовно-процессуального характера, применяемые в сфере уголовного судопроизводства в отношении определенного в законе круга лиц, носящие характер процессуального принуждения с целью достижения установленных законом задач уголовного судопроизводства.

И.Л. Петрухин дает следующее определение: меры пресечения - это способы принудительного воздействия на обвиняемого, а в исключительных случаях и на подозреваемого, с тем, чтобы не допустить такого их поведения, которое бы препятствовало достижению задач судопроизводства.

Придерживаясь данной точки зрения, некоторые авторы дополняют свои понятия указанием на характер принуждения. Так, Ю.Д. Лившиц определяет меры пресечения как меры государственного принуждения предупредительного характера, применяемые лишь в случае действительной необходимости для осуществления задач правосудия органами дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда к обвиняемому (в исключительных случаях и к подозреваемому) в целях воспрепятствовать уклонению его от следствия и суда, лишить его возможности помешать установлению истины по уголовному делу, продолжать преступную деятельность и для обеспечения приговора.

Профессор З.Д. Еникеев, исследуя правовую природу рассматриваемых мер, указывает на то, что меры пресечения - это специфические превентивно-предупредительные средства, охраняющие интересы уголовного судопроизводства. Их прямое назначение - создание наилучших условий для беспрепятственного отыскания истины по делу, обеспечение реальной ответственности виновного и пресечение его преступной деятельности.

В.М. Корнуков полагает, что меры пресечения есть средства предупреждения, предотвращения процессуальных нарушений со стороны обвиняемого (подозреваемого), непосредственно обеспечивающие достижение задач уголовного судопроизводства.

На наш взгляд, нецелесообразно указывать на предупредительный характер как специфику мер пресечения, во-первых, он свойственен не только мерам пресечения, но и иным мерам процессуального принуждения, например, обязательстве о явке. При отсутствии оснований для избрания мер пресечения у соответствующего лица может быть взято обязательство о явке. Данная мера не является мерой пресечения, но в свою очередь создает определенные гарантии явки обвиняемого, подозреваемого по вызову уполномоченных на то органов. Во-вторых, при совершении обвиняемым (подозреваемым) каких-либо неправомерных действий мера пресечения избирается уже не в целях предупреждения данных действий, а в целях пресечения его, уже действительного, а не возможного ненадлежащего поведения.

З.Ф. Коврига определяет меры пресечения как меры процессуального принуждения, ограничивающие свободу действий обвиняемого (подозреваемого) и применяемые в соответствии с уголовно-процессуальным законом в целях ограждения общества от опасных для него лиц и успешного осуществления задач правосудия.

Видится, что данное понятие может быть отнесено только к мерам пресечения, связанным с лишением или ограничением свободы. Определяя меры пресечения как меры, ограничивающие свободу действий обвиняемого (подозреваемого), автор фактически исключает из системы мер пресечения такие меры, как залог и личное поручительство. Исходя из сущности данных мер, они не ограничивают свободу лица, а лишь путем материального (имущественного) или морально-психологического процессуального принуждения обеспечивают надлежащее поведение соответствующего лица.

Профессор В.А. Михайлов приводит, на наш взгляд, одно из самых детализированных определений, указывая в нем на все возможные меры пресечения. Так, по его мнению, меры пресечения - это установленные законом меры государственного (процессуального) принуждения, с помощью которых путем ограничения личных прав и личной свободы обвиняемого, получения имущественных гарантий, личного или общественного поручительства, а также наблюдения (надзора, присмотра) за обвиняемым устраняется для последнего возможность скрыться от органов дознания, предварительного следствия, суда, отлучаться без соответствующего разрешения с места жительства или временного нахождения, предупреждается пресекается, нейтрализуется и устраняется неправомерное противодействие со стороны обвиняемого установлению истины, обеспечивается его надлежащее поведение, исключающее совершение новых преступлений, своевременная явка по вызовам органов расследования, прокурора, суда, а также исполнения приговора.

Все приведенные выше определения мер пресечения были даны авторами на основе анализа уголовно-процессуального законодательства РСФСР, что, в свою очередь, обуславливает их частичное несоответствие действующему законодательству.

Современная наука уголовного процесса, основанная на действующем законодательстве, то есть на УПК РФ, также содержит несколько точек зрения по изучаемому вопросу. Полагаем, что необходимо привести некоторые наиболее значимые, на наш взгляд, определения.

Так, по мнению И.К. Трунова, Л.К. Труновой, под мерами уголовно-процессуального пресечения понимаются предусмотренные законодательством процессуальные средства принудительного характера, применяемые в сфере уголовного судопроизводства уполномоченными на то должностными лицами и государственными органами при наличии оснований и в порядке, установленном законом, в отношении обвиняемых и подозреваемых для предупреждения и пресечения неправомерных действий этих лиц в целях успешного расследования и разрешения уголовного дела и выполнения иных задач уголовно судопроизводства.

Профессор С.П. Щерба определяет меры пресечения как предусмотренные УПК меры процессуального принуждения, временно ограничивающие права и свободы обвиняемого (подозреваемого) и применяемые к нему с целью пресечения возможности скрыться от следствия и суда, воспрепятствовать предварительному расследованию и судебному разбирательству по делу, продолжить преступную деятельность, а также уклоняться от исполнения приговора суда.

Н.В. Ткачева в своем исследовании приходит к выводу, что меры уголовно-процессуального пресечения - это действия по принудительному ограничению или лишению прав и свобод обвиняемого (подозреваемого), в том числе и с помощью морально-психологического воздействия, применяемое уполномоченными законом лицами на основаниях, указанных в уголовно-процессуальном законе (ст. 97 УПК РФ), для обеспечения выполнения обвиняемым (подозреваемым) процессуальных обязанностей и превенции его нежелательного поведения, требующее строжайшего соблюдения законности, которая способна гарантировать применение принуждения в пределах, вызванных потребностями общества.

Полагаем, что каждое из приведенных определений в той или иной степени правильно характеризует меры пресечения. Однако, как нам представляется, они отражают лишь некоторые признаки и цели применения, являющиеся, по мнению автора, наиболее значимыми.

В юридической литературе справедливо, на наш взгляд, отмечается, что с помощью мер пресечения обеспечивается личное участие обвиняемого в уголовном судопроизводстве, его неуклонение от уголовного преследования, применение к нему мер уголовного наказания и взыскание с него материального ущерба за причиненный преступлением имущественный вред, а также указывается и на то, что меры пресечения выступают и как меры безопасности, ограждающие иных участников уголовного судопроизводства от реального или возможного незаконного воздействия на них со стороны подозреваемых и обвиняемых, стремящихся избежать уголовной ответственности и наказания.

Процессуальный институт мер пресечения призван помочь осуществлению правосудия и противостоять любой попытке препятствовать этому со стороны обвиняемого (подозреваемого). Вместе с тем в процессе применения мер пресечения соответствующий орган имеет своей задачей строжайшую охрану гарантированных законом прав и законных интересов этих лиц, без чего также немыслимо правильное отправление правосудия.

Вышеизложенное позволяет нам сделать вывод: меры пресечения - это процессуальные средства, применяемые уполномоченными государственными органами и должностными лицами к обвиняемым (подозреваемым) в строгом соответствии с порядком и на основаниях, закрепленных уголовно-процессуальным законом, при соблюдении их прав и законных интересов, в целях содействия быстрому и полному раскрытию преступления, обеспечения неотвратимости уголовной ответственности за совершенное деяние, законность и обоснованность которых гарантируется судебным контролем и комплексом уголовно-процессуальных гарантий.

.2 Отграничение мер пресечения от смежных уголовно-правовых институтов

Меры уголовно-процессуального пресечения находятся в тесной взаимосвязи с нормами уголовного права, обслуживая институт уголовной ответственности и наказания, способствуя достижению целей, поставленных перед уголовным и уголовно-процессуальным законами, активно участвуя в обеспечении нормального возникновения, развития и реализации материальных правоотношений, определяя рамки должного поведения подозреваемых, обвиняемых и подсудимых в период уголовного судопроизводства, выполняют правоохранительную и регулятивную функцию.

Несмотря на определенную взаимосвязь и соотношение мер пресечения, уголовной ответственности и наказания - это институты различных отраслей права, каждый из которых обладает своей правовой природой и существенными признаками.

В науке уголовного процесса выделяют две противоположные позиции по поводу соотношения мер пресечения с уголовной ответственностью.

С одной стороны, Е.В. Гусельникова полагает, что факт привлечения лица к уголовной ответственности в стадии расследования еще не означает, что с этого момента обвиняемый несет уголовную ответственность. И.М. Гальперин указывает, что «… лишение свободы в виде применения мер пресечения не означает несение уголовной ответственности; привлечение к уголовной ответственности и несение ее - понятия разные».

С другой стороны, противоположной точки зрения придерживается И.И. Карпец, указывая, что мера пресечения есть разновидность, начало, элемент уголовной ответственности.

Аналогично подходит к данному вопросу и В.Г. Капустянский, считая, что если появляется обязанность подчиниться мере пресечения, речь идет об уголовно-процессуальном принуждении; когда же возникает необходимость применить более строгую меру пресечения за нарушение менее строгой - об уголовно-процессуальной ответственности. Также данную позицию поддерживает О.Э. Лейст, отмечая, что если не рассматривать меры пресечения в качестве начала реализации уголовной ответственности, то указанное обстоятельство повлечет недооценку всей серьезности их применения для охраняемых законом прав и интересов граждан.

Полагаем, что позиция данных авторов является спорной, поскольку, несмотря на наличие однородных признаков, мер пресечения и уголовной ответственности, меры пресечения не могут быть признаны началом, элементом уголовной ответственности.

Во-первых, меры пресечения применяются в рамках уголовно-процессуального правоотношения и урегулированы процессуальными нормами, уголовная ответственность, напротив, как институт материального права, реализуется в рамках уголовно-правового правоотношения.

Во-вторых, различны и основания применения мер пресечения и привлечения к уголовной ответственности. Так, в соответствии со ст. 8 УК РФ, «основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления», в свою очередь основаниями применения меры пресечения, согласно ст. 97 УПК РФ, могут служить «наличие достаточных оснований полагать, что обвиняемый: 1) скроется от дознания, предварительного следствия или суда; 2) может продолжать заниматься преступной деятельностью; 3) может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу».

В-третьих, институты мер пресечения и уголовной ответственности преследуют различные самостоятельные цели и задачи. Так, в соответствии со ст. 2 УК РФ, задачами уголовной ответственности являются охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя РФ от преступных посягательств, а также предупреждение преступлений. Целью применения мер пресечения является содействие в обеспечении условий, необходимых для успешного выполнения задач уголовного судопроизводства, а также необходимость пресечения действительного либо возможного ненадлежащего поведения подозреваемого, обвиняемого.

Полагаем, что наличие в теории и на практике уголовно-процессуальной ответственности позволит определить и выявить ее существенные признаки, тем самым, отграничив ее от уголовной ответственности, а также определить меру ответственности за нарушение норм уголовно-процессуального закона, в том числе и за нарушение избранной меры пресечения. Еще более 20 лет назад об этом писал профессор З.Д. Еникеев, указывая на то, что в уголовно-процессуальном законодательстве следует предусмотреть предупреждение лица при предъявлении ему постановления (определения) об избрании в отношении него меры пресечения, о возможности применения к нему более строгой из них в случае несоответствия его поведения установленным ограничениям.

Однако на сегодняшний день действующее законодательство не предусматривает уголовно-процессуальной ответственности как одного из возможных видов юридической ответственности. В связи с этим, И.К. Трунов и Л.К. Трунова предлагают ввести в научный оборот новый вид ответственности - уголовно-процессуальную, которая будет являться видом юридической ответственности и обладать признаками, общими для всех видов ответственности. Таким образом, авторы определяют уголовно-процессуальную ответственность как меру государственного принуждения, применяемую к лицу, нарушившему норму уголовно-процессуального законодательства и обязанному претерпеть лишения или ограничения своих личных или имущественных прав. Налагая меры уголовно-процессуальной ответственности, государственный орган тем самым выражает свое осуждение нарушениям закона, допущенным лицом, и принуждает его претерпеть ограничения прав.

Другим, не менее важным вопросом в науке уголовного процесса является разграничение мер пресечения и уголовного наказания.

М.А. Чельцов, определяя правовую природу мер пресечения, говорил о том, что «они должны рассматриваться не как наказание преступника, а как ограничение прав гражданина, ибо до момента вынесения приговора обвиняемый не может еще считаться преступником, … их исключительное назначение - предупредить возможность неисполнения процессуальных обязанностей».

Аналогичной точки зрения придерживается и профессор М.С. Строгович, утверждая, что мера пресечения - это не мера наказания: наказание применяется к лицу, признанному судом виновным в совершении преступления, а мера пресечения - лишь к лицу, обвиняемому в совершении преступления, применение меры пресечения (как и само привлечение в качестве обвиняемого) никоим образом не предрешает результаты разрешения дела и применения наказания судом.

Как наиболее обоснованную, на наш взгляд, следует отметить позицию А.С. Кобликова, который указывает, что меры пресечения, будучи мерами государственного принуждения, применяемые в уголовном процессе, по своей природе существенно отличаются от уголовного наказания. Они применяются к лицам, еще не признанным виновным в совершении преступлений приговорами судов, поэтому меры пресечения лишены элементов кары и не преследуют целей исправления или перевоспитания преступников. Их цели сводятся к тому, чтобы обеспечить решение задач уголовного процесса, если этому стремятся помешать лица, подлежащие привлечению к уголовной ответственности.

Полагаем, что меры пресечения можно отграничить от уголовного наказания по следующим признакам:

по субъекту, в отношении которого возможно применение анализируемых мер: так меры пресечения могут быть избраны в отношении обвиняемого, в исключительных случаях - подозреваемого, а меры уголовного наказания только в отношении лица, признанного виновным, вступившим в законную силу приговором суда;

по субъекту правоприменения: меры пресечения вправе избирать дознаватель, следователь, прокурор, суд (ст. 97 УПК), в отличие от этого, исключительное право применять меры уголовного наказания принадлежит только суду;

по основаниям применения: так для избрания мер пресечения необходимо наличие достаточных оснований полагать, что обвиняемый, подозреваемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда; может продолжать заниматься преступной деятельностью; может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожать доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу; основанием же уголовного наказания является виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное УК РФ;

по целям применения: целями применения мер пресечения выступает содействие в обеспечении условий, необходимых для успешного выполнения задач уголовного судопроизводства, а также необходимость пресечения действительного или возможного ненадлежащего поведения подозреваемого, обвиняемого; наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений;

по возможным срокам применения: меры пресечения применяются, как правило, на срок проведения предварительного следствия, т.е. на 2 месяца (при необходимости могут быть продлены); в свою очередь, наказание назначается, как правило, на более длительные сроки, так, например, лишение свободы устанавливается на срок от шести месяцев до двадцати лет;

по месту исполнения: обычно меры пресечения исполняются по месту проживания либо службы (наблюдение командования воинской части) обвиняемого (подозреваемого), только заключение под стражу исполняется в соответствующем учреждении, а наказание исполняется в учреждениях уголовно-исполнительной системы (колонии-поселении, воспитательной колонии и т.д.).

.3 Цели избрания мер пресечения

Анализ норм уголовно-процессуального законодательства позволяет выделить перечень целей избрания мер пресечения. Так, целями применения мер пресечения выступает необходимость пресечения потенциальной возможности обвиняемого, подозреваемого: скрыться от дознания, предварительного следствия или суда; продолжать заниматься преступной деятельностью; угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу, а также в целях обеспечения исполнения приговора.

Именно благодаря своим целям меры уголовно-процессуального пресечения проявляют себя в виде важной и активной деятельности в борьбе с преступностью, воплощают и реализуют принципы и задачи уголовного судопроизводства, связанные с преодолением действительного или возможного противодействия подозреваемого, обвиняемого нормальному производству по уголовному делу, обоснованному и справедливому применению закона.

По мнению некоторых авторов, к целям применения мер пресечения необходимо отнести лишь одну - достижение целей правосудия.

Так, И.Я. Фойницкий в свое время писал, что существо этих мер состоит в том, что для достижения целей правосудия суду предоставляется налагать на частных лиц различные ограничения, доходящие в некоторых случаях до степени, близкой к наказанию. Основание всех этих мер - чисто фактического свойства; оно лежит в необходимости правосудия, отправление которого нередко представлялось бы невозможным, если бы судебная власть не располагала правом принуждения. Меры судебной деятельности вообще и, в частности, меры судебного принуждения могут быть принимаемы, лишь насколько они необходимы и если необходимы для достижения целей правосудия.

На наш взгляд, позиция Р.Х. Якупова о необходимости различать цели избрания и цели применения меры пресечения представляется довольно спорной и необоснованной. Так, по его мнению, цели избрания должны считаться достигнутыми после выбора конкретной для данной правовой ситуации меры пресечения и ее оформления в установленном порядке, т.е. знаменуют юридическое начало определенных правоограничений. Вторые цели знаменуют окончание конкретных правоограничений за отпаданием в них необходимости. Они соотносятся с первыми как отдаленные цели или мотивы осуществления правоограничений.

В то же время, Л.К. Трунова отмечает, что каждая из целей, указанных Р.Х. Якуповым, в отдельности, в различных сочетаниях друг с другом либо все цели вместе делают необходимыми в конкретной ситуации избрание и применение той или иной меры пресечения.

Полагаем, что понятия «применение» и «избирание» терминологически идентичны, то есть в данной ситуации Р.Х Якупов придает разное смысловое значение тождественным понятиям.

В.И. Гойман-Червонюк также изучает смысловое и процессуальное значение анализируемых понятий. Так, по его мнению, процесс применения меры пресечения охватывает всю процессуальную деятельность уполномоченных субъектов уголовного процесса по ее использованию для ограничения прав подозреваемого и обвиняемого. Он состоит из четырех стадий, свойственных любому механизму правоприменения: 1) установление фактических обстоятельств дела (фактическая квалификация); 2) юридическая квалификация (выбор правовой нормы); 3) принятие решения по делу (вынесение правоприменительного акта); 4) исполнение решения.

Полагаем, что в аспекте мер пресечения, установление фактических обстоятельств дела - это установление наличия или отсутствия оснований для избрания мер пресечения, указанных в ст. 97 УПК РФ, и обстоятельств, учитываемых при избрании меры пресечения, перечисленных в ст. 99 УПК РФ. Юридическая квалификация, на наш взгляд, включает в себя определение и выбор именно той меры пресечения, которая обеспечит достижение возложенных не нее целей и задач. Принятие решения по делу состоит в вынесении уполномоченным лицом или органом постановления об избрании меры пресечения либо об отказе в этом. Исполнение решения включает в себя действия по его фактической реализации, например, отобрание подписки о невыезде, помещение в следственный изолятор и т.д.

Представляется верным мнение И.Я. Дюрягина о том, что главное назначение правоприменения состоит в обеспечении реализации правовых норм другими субъектами - теми, в отношении которых применяется право.

Цель нужно рассматривать в единстве со средствами ее реализации и практической деятельностью, с помощью которых она превращается в результат, на достижение которого она направлена. В зависимости от направленности конкретных целей их можно классифицировать отдельными группами, отражающими специфику конкретных видов уголовно-процессуального принуждения.

Таким образом, на наш взгляд, основной, главной целью мер пресечения является пресечение действительного или возможного ненадлежащего поведения подозреваемого, обвиняемого, которое может проявиться в различных формах и видах.

2 Заключение под стражу в системе мер пресечения, предусмотренных УПК РФ

.1 Понятие заключения под стражу, сущность и цели ее применения

Заключение под стражу - самая строгая мера пресечения, связанная с ограничением права граждан на свободу и личную неприкосновенность, гарантированные ст. 22 Конституции РФ. Заключение под стражу представляет собой содержание под стражей обвиняемого (подозреваемого) в целях обеспечения его надлежащего поведения. В соответствии с п. 42 ст. 5 УПК РФ содержание под стражей представляет собой пребывание обвиняемого (подозреваемого) в следственном изоляторе или ином месте, определённом Федеральным Законом РФ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 15.07.95 г.

В английской Великой хартии вольностей 1215 г., представлявшей собой уступку королевской власти феодалам, говорилось: «Ни один человек не будет арестован, или заключён в тюрьму, или лишён имущества, и мы не пойдём на него иначе как по приговору суда, по законам страны». Здесь провозглашена идея законности арестов. Эта же идея была выражена во французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г. следующим образом: «Никто не может подвергнуться обвинению, задержанию или заключению под стражу иначе как в случаях, предусмотренных законом».

Во Всеобщей декларации прав человека, принятой 10 декабря 1948 г. Генеральной Ассамблеей ООН, говорится оправе каждого человека на личную неприкосновенность (ст. 3). В этом акте закреплено, положение о том, что «никто не может быть подвергнут произвольному аресту, задержанию или изгнанию» (ст.9). Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г., ратифицированный СССР в 1973 г., содержит следующее положение: «Каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть подвергнут произвольному аресту или содержанию под стражей. Никто не может быть лишен свободы иначе как на таких основаниях и в соответствии с такой процедурой, которые установлены законом».

В Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, ратифицированной Россией, сказано, что «каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность, никто не может быть лишён свободы, иначе как в случаях и в порядке, установленных законом. Каждый, кто стал жертвой ареста или задержания в нарушение ст. 5 данной Конвенции, имеет право на компенсацию. Государство должно принимать меры к тому, чтобы лицо содержалось под стражей в условиях, которые совместимы с уважением к человеческому достоинству».

Как уже было отмечено, заключение под стражу является самой строгой мерой уголовно - процессуального принуждения. Данная мера широко применяется на практике (согласно статистическим данным, ежегодно в следственные изоляторы России поступает почти 500 тысяч арестованных), заключение под стражу представляет собой непосредственное вторжение государства в сферу прав граждан.

Заключение под стражу в разное время именовалось по-разному. Так, в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г. оно называлось «взятие под стражу», в УПК РСФСР 1923 г., Основах уголовного судопроизводства СССР и союзных республик 1958 г. содержалось наименование «заключение под стражу», в Основах уголовного судопроизводства СССР и союзных республик 1924 г. данная мера именовалась «арест». Так же и в УПК РСФСР говорилось об аресте. Арест и заключение под стражу отождествлялись. Конституция РФ своеобразным способом разграничила эти понятия. Так, в ч. 2 ст. 22 она закрепляет: «арест, заключение под стражу допускаются только по судебному решению». Новый УПК РФ, изменив стереотип, существовавший в п. 16 ст.34 УПК РСФСР, справедливо отказался от употребления термина «арест», используя более конкретизированное понятие - «заключение под стражу».

Рассмотрим сущность (содержание) данной меры пресечения.

Сущность этой меры в том, что при заключении под стражу гражданин лишается свободы до окончательного решения вопроса судом о его виновности при условии, что данная мера не будет изменена или отменена. Таким образом, можно сказать о том, что рассматриваемая мера пресечения заключается в физическом изолировании обвиняемого (подозреваемого) в совершении преступления лица и содержании его под охраной в местах и условиях, определённых законом до окончательного решения вопроса судом о его виновности при условии, что эта мера не будет изменена или отменена.

При заключении под стражу обвиняемый (подозреваемый) подвергается различным ограничениям личного и имущественного характера. Утрачивает возможность распоряжаться своим личным временем, действовать по своему усмотрению, ограничивается свобода передвижения, общения, переписки; заключённый под стражу ограничивается в праве заниматься трудовой деятельностью, а зачастую и вовсе лишается работы. Ограничивается возможность основательно подготовиться к защите, регулярно встречаться с родственниками. Заключённый, состоящий в общественной организации или религиозной конфессии, не может осуществлять ряд своих членских прав. Имущественные лишения проявляются в ограничении права пользоваться и распоряжаться имуществом, потере прибыли из-за невозможности заниматься трудовой, предпринимательской деятельностью и т.д.

Строгость данной меры пресечения характеризуется не только обширным объёмом ограничиваемых прав и длительными сроками своего действия. Человек, заключённый под стражу на время проведения следствия и суда, практически выпадает из общества, меняется его статус, условия быта, круг общения, он лишается целого ряда социальных благ. Негативные последствия его заключения не исчезают полностью и после его возвращения на свободу. Кроме того, не всегда лишение свободы даже на короткий срок оказывает на заключённых лиц положительное влияние и превентивное действие. Наоборот, известны случаи, когда пребывание в СИЗО и общение с соответствующим контингентом формируют у них решимость помешать проведению расследования и продолжать преступную деятельность. Особенно пагубно сказываются аресты на несовершеннолетних. Попав в следственный изолятор и стремясь адаптироваться в этой среде, несовершеннолетние очень быстро обучаются тюремным традициям и нравам, усваивают жаргон, стараются походить на «бывалых» преступников и линию поведения выбирают под воздействием сокамерников, обучаются различным приёмам противодействия расследованию.

Острой остаётся проблема жестокого обращения с заключёнными с целью добиться признаний. В большинстве жалоб на приговоры суда имеются сведения о том, что на стадии дознания либо предварительного следствия с целью получения показаний о признании вины по отношению к задержанным применялось физическое или психологическое насилие сотрудниками милиции. Без достаточных оснований граждане помещаются в ИВС и СИЗО, где путём угроз, шантажа и насилия задержанных принуждают к даче показаний, чаще к самооговору. Пытаясь решить эту проблему, Генеральный прокурор РФ в Приказе № 31 от 18 июня 1997 г. указал на то, что ни в коем случае нельзя допускать использование задержания и ареста обвиняемого как средства получения от подозреваемого или обвиняемого признания вины в совершении преступления. Тем не менее пытки для добывания признательных показаний продолжают применяться в органах внутренних дел.

Определившись с понятием и сущностью заключения под стражу, необходимо рассмотреть цели применения данной меры пресечения. Цели применения мер пресечения подробно были рассмотрены в предыдущих разделах данной работы. Определяя цели заключения под стражу можно сказать о том, что по этому вопросу среди учёных существуют разные мнения. Так, П.М. Давыдов и П.П. Якимов в качестве целей этой меры называли «устранение возмущения общественного мнения, обеспечение спокойствия граждан, их чести и достоинства». М.С. Строгович такими целями считал « обеспечение раскрытия преступления и изобличение преступников ».

По мнению В.Н. Шпилева, заключение под стражу может применяться для пресечения злоупотребления обвиняемым своими правами. И.Ф. Герасимов полагал, что заключение под стражу может применяться из тактических соображений.

Н.И. Капинус утверждает, что сформулированные этими авторами цели не вытекают из закона, а выражают субъективное понимание ими социального назначения этой меры пресечения.

В ст. 3 Федерального Закона РФ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 15 июля 1995 г. закреплено положение о том, что «содержание под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений осуществляется в целях, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации». То есть, данный закон отсылает к УПК РФ. Заключение под стражу относится к системе мер уголовно-процессуального принуждения, что ставит его в прямую зависимость от общих целей данного института. Общие цели мер уголовно - процессуального принуждения подробно были рассмотрены в предыдущих разделах данной работы. Но заключение под стражу имеет и специфическую цель, которая состоит в обеспечении надлежащего поведения подозреваемого, обвиняемого путём содержания их под стражей в следственном изоляторе или ином месте, определённом Федеральным Законом № 103-ФЗ.

Таким образом, на основании вышеизложенного можно сказать о том, что заключение под стражу представляет собой самую строгую меру пресечения, связанную с ограничением прав подозреваемого, обвиняемого на свободу и личную неприкосновенность, с содержанием этих лиц под стражей, то есть, в следственном изоляторе или ином месте, определяемом Федеральным законом «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», в целях обеспечения их надлежащего поведения. Кроме того, в виду того, что заключение под стражу серьёзно ограничивает права личности, данная мера пресечения засчитывается в срок назначенного судом наказания (ст. 72 УПК РФ, п. 2 ч. 6 ст. 302 УПК РФ). «Тюремное заключение, лишая человека свободы, уже само по себе является наказанием» - закреплено в п. 64 Европейских пенитенциарных правил».

.2 Основания избрания заключения под стражу в качестве меры пресечения

Как уже было сказано ранее, основаниями для избрания любой меры пресечения, и, следовательно, заключения под стражу, является совокупность сведений, указывающих на:

) причастность лица к совершению преступления;

) его возможное противоправное поведение (ст. 97 УПК РФ);

) обстоятельства, учитываемые при избрании меры пресечения (ст. 99 УПК РФ).

Так как заключение под стражу в большей степени, чем другие меры пресечения, ограничивает права и свободы граждан, то можно сказать о том, что данная мера пресечения должна применяться в исключительных случаях, то есть, заключение под стражу используется как крайняя мера при условии должного учёта интересов расследования преступления и защиты общества и жертвы.

Таким образом, вследствие того, что заключение под стражу является самой строгой мерой пресечения и наиболее существенным образом ограничивает права и свободы, то орган (должностное лицо), ходатайствующее о применении данной меры, должно обладать достаточными доказательствами о том, что подозреваемый (обвиняемый) может совершить противоправные действия. Так, М.С. Строгович, рассматривая заключение под стражу, отмечает: «Опасение, что подозреваемый (обвиняемый) скроется от следствия и суда, как основание заключения под стражу, должно вытекать из обстоятельств данного дела, из поведения этого лица, из его образа жизни и других характеризующих его данных, а не из общих и абстрактных соображений о том, что всякий подозреваемый (обвиняемый) может скрыться».

А.А. Чувилев отмечал, что в материалах уголовных дел сравнительно редко можно найти доказательства, прямо указывающие на необходимость применения меры пресечения. Чаще всего об этом косвенно свидетельствуют такие обстоятельства дела как способ совершения преступления, его продолжительность, совершение нескольких преступлений, наличие рецидива, корыстные или иные низменные побуждения, отрицательная характеристика личности подозреваемого (обвиняемого) и т.д.

В ст. 5 Федерального Закона РФ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» сказано о том, что основанием содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу, является судебное решение, вынесенное в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом РФ. А в ч. 1 ст. 108 УПК РФ закреплено положение о том, что заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения. При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение.

Кроме того, закон указывает на три конкретизированных вида исключительности применения заключения под стражу:

) в отношении подозреваемого. В ст. 100 УПК РФ закреплено, что в исключительных случаях, при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, и с учётом обстоятельств, указанных в ст. 99 УПК РФ, мера пресечения может быть избрана в отношении подозреваемого. Это исключение относится не только к заключению под стражу, но и к избранию всех остальных мер пресечения. Кроме того, согласно п. 6.2 ст. 6 Стандартных минимальных правил ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением, на ранних стадиях уголовного судопроизводства по возможности должны использоваться альтернативы предварительного заключения под стражу.

а) подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации;

б) его личность не установлена. Это означает, что на момент избрания меры пресечения у лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, есть обоснованные сомнения в личности подозреваемого (обвиняемого), в том числе, когда отсутствуют документы, удостоверяющие личность, либо они имеют признаки подделки, либо подозреваемый (обвиняемый) не желает сообщить данные о своей личности или сообщает ложные сведения.

в) им нарушена ранее избранная мера пресечения;

г) он скрылся от органов предварительного расследования или от суда. Это условие предполагает, что лицо знало о привлечении его в качестве подозреваемого (обвиняемого) и умышленно скрылось. Данное условие будет отсутствовать в случаях, когда, например, гражданин уезжает в отпуск, командировку, на новое место жительства и не знает о том, что его разыскивают по уголовному делу. Эти положения закреплены в ч. 1 ст. 108 УПК РФ.

) исключительность применения данной меры предусмотрена и в отношении несовершеннолетних. По общему правилу, к несовершеннолетнему подозреваемому (обвиняемому) заключение под стражу может быть применено в случае, если он подозревается (обвиняется) в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. Но в исключительных случаях данная мера пресечения может быть избрана в отношении несовершеннолетнего, который подозревается (обвиняется) в совершении преступления средней тяжести (ч. 2 ст. 108 УПК РФ). Ранее же, по УПК РСФСР, заключение под стражу несовершеннолетних носило исключительный характер вообще, вне зависимости от тяжести преступления, в котором подозревается (обвиняется) лицо. Согласно же Правилам ООН, касающихся защиты несовершеннолетних, лишённых свободы, «следует всячески стремиться к применению альтернативных мер. В тех же случаях, когда такая мера как превентивное содержание под стражей всё же применяется, то суды по делам несовершеннолетних и следственные органы должны уделять первоочередное внимание быстрому рассмотрению дел с тем, чтобы период содержания под арестом был как можно менее продолжительным».

Кроме общих оснований, наличие которых обязательно для применения любой меры пресечения и которые были описаны в предыдущих разделах этой работы, избрание меры пресечения в виде заключения под стражу требует наличия и специального основания, которое закреплено в ч. 1 ст. 108 УПК РФ. Оно имеет решающее значение для определения возможности заключения лица под стражу. Этим основанием является невозможность применения иной, более мягкой, меры пресечения. Понятие невозможности складывается из достаточной совокупности достоверных доказательств, свидетельствующих о высокой степени вероятности совершения подозреваемым (обвиняемым) действий, предотвращения которых и применяются меры пресечения.

УПК РФ предусматривает и специальные условия применения данной меры пресечения:

. Лицо должно подозреваться (обвиняться) в преступлении, за совершение которого законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет (ч. 1 ст. 108 УПК РФ).

. Несовершеннолетнее лицо должно подозреваться (обвиняться) в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления (ч. 2 ст. 108 УПК РФ).

Однако, как было отмечено выше, у этих правил имеются исключения.

2.3 Процессуальный порядок избрания и применения заключения под стражу

В ст. 108 УПК РФ предусмотрена процедура принятия решения об избрании заключения под стражу. Она используется и для применения принудительной меры воспитательного характера (ч. 2 ст. 427 УПК РФ), для перевода содержащегося под стражей в психиатрический стационар (ч. 1 ст. 435 УПК РФ), а также при избрани в качестве меры пресечения домашнего ареста.

При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу необходимо вынести постановление об избрании данной меры. Так как заключение под стражу существенным образом ограничивает свободу лиц, в отношении которых оно избрано, то решение об избрании этой меры требует определённых процессуальных гарантий, одной из которых является порядок избрания заключения под стражу.

При необходимости избрания в качестве меры пресечения заключения под стражу следователь с согласия руководителя следственного органа, а также дознаватель с согласия прокурора возбуждают перед судом соответствующее ходатайство. В постановлении о возбуждении ходатайства должны быть изложены мотивы и основания, в силу которых возникла необходимость в заключении подозреваемого (обвиняемого) под стражу и невозможно избрание иной меры пресечения. К постановлению прилагаются материалы, подтверждающие обоснованность ходатайства (ч. 3 ст. 108 УПК РФ).

Материалы, прилагаемые к ходатайству, должны содержать сведения, достаточные для предположения о том, что подозреваемый (обвиняемый) может скрыться, продолжить преступную деятельность либо иным путём воспрепятствовать производству по делу. Все документы, представляемые суду, должны подтверждать обоснованность заявленного ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу. Согласно разъяснению Пленума Верховного Суда РФ к ходатайству об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу органам, ведущим досудебное производство, следует прилагать: копии постановлений о возбуждении уголовного дела и привлечении лица в качестве подозреваемого (обвиняемого), копии протоколов задержания, допросов подозреваемого (обвиняемого), а также имеющиеся в деле доказательства, подтверждающие наличие обстоятельств, свидетельствующих о необходимости избрания меры пресечения в виде заключения под стражу (сведения о личности подозреваемого, обвиняемого, справки о судимости и т.п.).

В ч. 3 ст. 108 УПК РФ сказано о том, что если ходатайство возбуждается в отношении подозреваемого, задержанного в порядке, установленном статьями 91 и 92 УПК РФ, то постановление и необходимые материалы должны быть представлены судье не позднее чем за 8 часов до истечения срока задержания. Здесь говорится о тех случаях, когда лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения; когда потерпевшие или очевидцы укажут на данное лицо как на совершившее преступление; когда на этом лице или его одежде, при нём или в его жилище будут обнаружены явные следы преступления (ч.1 ст. 91 УПК РФ).

Постановление о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу рассматривается единолично судьёй районного (гарнизонного военного) суда.

Если же подозреваемый (обвиняемый) задержан в порядке, предусмотренном статьями 91 и 92 УПК РФ, то судья должен получить все необходимые материалы не позднее чем за 8 часов до истечения срока задержания. Судебное заседание, согласно п. 50, 51 и 52 ст. 5 УПК РФ, является судебным разбирательством, поэтому к нему применяются общие требования главы 35 УПК РФ в части, не противоречащей специальным правилам т. 108 УПК РФ. В судебном заседании обязательно участвует подозреваемый (обвиняемый), прокурор, защитник. Также может участвовать лицо, возбудившее ходатайство. Кроме того, в судебном заседании вправе участвовать законный представитель несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого). Неявка без уважительных причин лиц, своевременно извещённых о времени судебного заседания, не является препятствием для рассмотрения ходатайства, за исключением случаев неявки обвиняемого.

Чтобы в судебном заседании обеспечить участие разыскиваемого обвиняемого, закон допускает его задержание на срок до 48 часов (ч. 3 ст. 210 УПК РФ). Если задержание произведено вне места предварительного расследования, то ходатайство о заключении под стражу может быть рассмотрено судом по месту задержания. Для этого следователь (дознаватель) должен с помощью средств связи передать тому органу, который обнаружил обвиняемого, необходимые материалы для судебного заседания или прибыть к месту задержания лично.

Если подозреваемый (обвиняемый) не доставлен в судебное заседание для участия в рассмотрении ходатайства о его заключении под стражу, суд отказывает в удовлетворении такого ходатайства. Но такой отказ не препятствует повторному обращению с аналогичным ходатайством после обеспечения явки подозреваемого (обвиняемого).

Однако законом предусмотрены исключения из запрета «заочного ареста». Во-первых, в п. 5 ст. 108 УПК РФ сказано о том, что принятие судебного решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отсутствии обвиняемого допускается только в случае объявления его в международный обыск. Международный розыск объявляется при наличии достоверных данных о выезде в другие страны лица, уклоняющегося от уголовной ответственности и отбывания наказания. Основанием для международного розыска является мотивированный запрос органов внутренних дел, направленный в Национальное бюро Интерпола. Учёт разыскиваемых лиц ведётся в Главном информационном центре МВД России.

Во-вторых, в отношении скрывшегося обвиняемого в судебном производстве суд вправе рассмотреть ходатайство о заключении этого лица под стражу в его отсутствие (ч. 2 ст. 238 УПК РФ).

В-третьих, решение о заключении под стражу лица для его выдачи по запросу иностранного государства может быть принято прокурором на основе иностранного судебного решения, в том числе и заочного (ч. 2 ст. 466 УПК РФ).

В-четвёртых, когда обвиняемый находится на стационарной судебно-психиатрической экспертизе или имеются иные обстоятельства, исключающие возможность его доставления в суд, допускается продление срока заключения под стражу в отсутствие обвиняемого.

Исключения из заочного запрета не противоречат праву каждого задержанного незамедлительно предстать перед судом, так как после реального исполнения и применения заключения под стражу обвиняемый (подозреваемый) вправе подать жалобу и участвовать в её рассмотрении в вышестоящем суде. При этом обвиняемый (подозреваемый) имеет право подать жалобу вне зависимости от фактического исполнения принятого решения о заключении под стражу.

Итак, суд рассматривает ходатайство об избрании заключения под стражу в качестве меры пресечения в судебном заседании, которое осуществляется по общим правилам. В начале заседания судья объявляет, какое ходатайство подлежит рассмотрению, разъясняет явившимся в судебное заседание лицам их права и обязанности. Затем прокурор либо по его поручению лицо, возбудившее ходатайство, обосновывает его, после чего заслушиваются другие явившиеся в судебное заседание лица.

В результате рассмотрения ходатайства судья выносит одно из трёх мотивированных постановлений:

) об избрании в отношении подозреваемого (обвиняемого) меры пресечения в виде заключения под стражу;

) об отказе в удовлетворении ходатайства;

) о продлении срока задержания. Продление срока задержания допускается при условии признания судом задержания законным и обоснованным на срок не более 72 часов с момента вынесения судебного решения по ходатайству одной из сторон для представления ею дополнительных доказательств обоснованности или необоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу. В постановлении о продлении срока задержания необходимо указать дату и время, до которых продлевается задержание.

При отказе в удовлетворении ходатайства об избрании в отношении подозреваемого (обвиняемого) меры пресечения в виде заключения под стражу судья по собственной инициативе может при наличии оснований, предусмотренных статьёй 97 УПК РФ, и с учётом обстоятельств, указанных в статье 99 УПК РФ, которые были рассмотрены ранее, избрать в отношении подозреваемого (обвиняемого) меру пресечения в виде залога или домашнего ареста.

Затем постановление судьи направляется лицу, возбудившему ходатайство, а также прокурору, подозреваемому (обвиняемому). Это постановление подлежит немедленному исполнению.

Возможно повторное обращение в суд с ходатайством о заключении под стражу одного и того же лица, но лишь при возникновении новых обстоятельств, обосновывающих необходимость заключения лица под стражу.

Постановление об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или об отказе в этом может быть обжаловано в вышестоящий суд в кассационном порядке в течение 3 суток со дня его вынесения. Суд кассационной инстанции принимает решение по жалобе или представлению не позднее чем через 3 суток со дня их поступления. Решение суда кассационной инстанции об отмене постановления судьи об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит немедленному исполнению. Данное решение может быть обжаловано в порядке надзора.

О месте содержания под стражей, а также об изменении места содержания под стражей лицо, в производстве которого находится уголовное дело, незамедлительно уведомляет: кого-либо из близких родственников подозреваемого (обвиняемого), а при их отсутствии - других родственников, а при заключении под стражу военнослужащего - также командование воинской части. С учётом требований ст. 96 УПК РФ, срок уведомления не может превышать 12 часов.

Если же у подозреваемого (обвиняемого), заключённого под стражу, остались без присмотра и помощи несовершеннолетние дети, другие иждивенцы, а также престарелые родители, нуждающиеся в постороннем уходе, то следователь (дознаватель) принимает меры по их передаче на попечение близких родственников, родственников или других лиц либо помещению в соответствующие детские или социальные учреждения. Кроме того, следователь (дознаватель) принимает меры по обеспечению сохранности имущества и жилища подозреваемого (обвиняемого), заключённого под стражу (ст. 160 УПК РФ).

Исполнение заключения под стражу регулируется Федеральным законом РФ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 15 июля 1995 г. и изданными на его основе правилами внутреннего распорядка в местах содержания под стражей. В соответствии со ст. 7 названного закона, местами содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых являются: следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы; изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел; изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых пограничных органов федеральной службы безопасности. Кроме того, местами содержания под стражей могут являться учреждения уголовно-исполнительной системы, исполняющие уголовное наказание в виде лишения свободы, и гауптвахты, в тех случаях, когда это предусмотрено данным законом. А в случаях, когда задержание по подозрению в совершении преступления осуществляется в соответствии с УПК РФ капитанами морских судов, находящихся в дальнем плавании, или начальниками зимовок в период отсутствия транспортных связей с зимовками, подозреваемые содержаться в помещениях, которые определены указанными должностными лицами и приспособлены для этих целей.

Режим и условия содержания под стражей должны соответствовать статусу подозреваемого (обвиняемого) как невиновного. Содержание под стражей не может иметь характер кары, наказания, дополнительных лишений, в которых нет непосредственной необходимости с точки зрения целей меры пресечения или поддержания порядка и безопасности в месте задержания. Условия содержания под стражей должны исключать угрозу жизни и здоровью подозреваемого, обвиняемого (ч. 3 ст. 10 УПК РФ).

В случае незаконного применения заключения под стражу в качестве меры пресечения причинённый гражданину ущерб возмещается государством в полном объёме.

В соответствии со ст. 49 ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» основаниями освобождения подозреваемых (обвиняемых) из-под стражи являются: судебное решение, вынесенное в порядке, предусмотренном законом; постановление следователя, органа дознания; постановление начальника места содержания под стражей или прокурора, осуществляющего надзор за исполнением законов в местах содержания под стражей, об освобождении указанного подозреваемого (обвиняемого) в связи с истечением установленного законом срока содержания под стражей.

Освобождение подозреваемых (обвиняемых) из-под стражи производится начальником места содержания под стражей по получении соответствующего решения суда либо постановления следователя, органа дознания или прокурора. Начальник места содержания под стражей обязан не позднее чем за 24 часа до истечения срока содержания под стражей подозреваемого (обвиняемого) уведомить об этом орган или лицо, в производстве которых находится уголовное дело, а также прокурора. Если же соответствующее решение об освобождении либо о продлении срока содержания под стражей не поступило, то начальник места содержания под стражей освобождает его своим постановлением. Освобождённому выдаются личные документы, вещи, деньги, хранящиеся на его лицевом счёте, а также справка, в которой указываются срок его содержания под стражей и основания освобождения. Он также в случае необходимости обеспечивается бесплатным проездом к месту жительства железнодорожным, автомобильным или водным транспортом, питанием, а также одеждой по сезону. В случае необходимости ему, кроме того, выдаётся денежное пособие.

Определившись с процессуальным порядком избрания и применения заключения под стражу, необходимо рассмотреть сроки содержания под стражей. Уголовно-процессуальный закон прямо регламентирует лишь срок содержания под стражей, но, как уже было отмечено ранее, в аналогичном регулировании нуждается и срок содержания под домашним арестом.

Общее правило определения срока предварительного заключения опирается на презумпцию невиновности. Мера пресечения не может быть более строгой, чем грозящее обвиняемому уголовное наказание. Наказание определяет суд, и только от него зависит, за какое преступление и в каком размере оно будет назначено. Следовательно, толкуя сомнения в пользу подсудимого, до вынесения судом приговора следует исходить из того, что теоретически ему может быть определено минимальное наказание из числа тех, что предусмотрены уголовным законом. Это значит, что естественным временным пределом содержания под стражей как меры пресечения, которую назначает суд, должна быть нижняя граница санкций уголовного закона, предусматривающих лишение свободы. По российскому уголовному праву наименьший срок лишения свободы составляет два месяца (ч. 2 ст. 56 УПК РФ).

Срок содержания под стражей установлен отдельно для досудебного производства (ст. 109 УПК РФ) и для судебного производства (ст. 255 УПК РФ).

Сначала рассмотрим срок содержания под стражей в качестве меры пресечения в досудебном производстве. Первоначально срок содержания под стражей в стадии предварительного расследования составляет 2 месяца. Уголовно-процессуальный закон допускает четыре этапа продления этого срока.

Первое продление производится на срок до 6 месяцев судьёй районного или военного суда соответствующего уровня в порядке, предусмотренном ч. 3 ст. 108 УПК РФ при невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения. Невозможность закончить расследование должна быть обусловлена особенностями дела (большим количеством эпизодов, соучастников и др.), а не иными причинами (отпуск следователя, его болезнь, занятость другими делами).

Второй этап продления сроков - до 12 месяцев. Допускается в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только в случаях особой сложности уголовного дела и при наличии оснований для избрания этой меры пресечения судьёй того же суда по ходатайству следователя, внесённому с согласия руководителя соответствующего следственного органа по субъекту Российской Федерации, приравненного к нему руководителя специализированного следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ, в том числе военного Следственного комитета при прокуратуре РФ либо по ходатайству дознавателя в случаях, предусмотренных ч. 5 ст. 223 УПК РФ, с согласия прокурора субъекта РФ или приравненного к нему военного прокурора. В ч. 5 ст. 223 УПК РФ говорится об исключительных случаях, связанных с исполнением запроса о правовой помощи, направленного к иностранному государству в порядке, предусмотренном ст. 453 УПК РФ.

Третий этап продления сроков - от 12 до 18 месяцев - допускается лишь в исключительных случаях в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений.

Четвёртый этап предусматривает продление предельного срока содержания под стражей только для ознакомления с материалами оконченного предварительного следствия. Материалы оконченного расследованием уголовного дела должны быть предъявлены обвиняемому, содержащемуся под стражей, и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей. Если после окончания предварительного следствия материалы уголовного дела были предъявлены обвиняемому и его защитнику позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, то по его истечении обвиняемый подлежит немедленному освобождению. В случае, если после окончания предварительного следствия сроки для предъявления материалов уголовного дела обвиняемому и его защитнику были соблюдены, но 30 суток для ознакомления с материалами уголовного дела оказалось недостаточно, следователь с согласия руководителя следственного органа по субъекту РФ или приравненного к нему руководителя иного следственного органа вправе не позднее чем за 7 суток до истечения предельного срока содержания под стражей возбудить ходатайство о продлении этого срока перед судом, указанным в ч. 3 ст. 31 УПК РФ (верховный суд республики, краевой или областной суд, суд города федерального значения, суд автономной области и суд автономного округа), или военным судом соответствующего уровня.

Ходатайство о продлении срока содержания под стражей должно быть представлено в суд не позднее чем за 7 суток до его стечения. Судья не позднее чем через 5 суток со дня получения ходатайства принимает одно из следующих решений:

) о продлении срока содержания под стражей до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами головного дела и направления прокурором уголовного дела в уд;

) об отказе в удовлетворении ходатайства следователя и освобождении обвиняемого из-под стражи.

Законом не установлен конкретный максимальный срок, свыше которого содержание под стражей недопустимо. Это «компенсирует» возможность обвиняемого длительно знакомиться с материалами дела. Однако бесконечно срок содержания под стражей продлеваться не может. Это вытекает из права «быть судимым без неоправданной задержки». Не ограниченное по сроку содержание под стражей не должно приобретать характер санкции за использование обвиняемым своих процессуальных прав и понуждать тем самым к отказу от них, подчёркивает Конституционный Суд РФ. В связи с этим срок содержания под стражей обвиняемого во время его ознакомления с материалами оконченного следствия должен быть ограничен такими условиями как инициатива самого обвиняемого продолжать знакомиться с делом; сохранение общих условий, оснований и мотивов заключения под стражу.

Отдельно решается вопрос о продлении предельного срока содержания под стражей, если он истёк во время пребывания лица на территории иностранного государства по запросу об оказании правовой помощи или о выдаче Российской Федерации. В этом случае, при необходимости производства предварительного расследования суд вправе продлить срок содержания лица под стражей, но не более чем на 6 месяцев.

Теперь рассмотрим срок содержания под стражей в судебном производстве. Этот срок регламентируется отдельно и составляет 6 месяцев с момента поступления дела в суд или с момента избрания судом этой меры пресечения (ст. 255 УПК РФ). Суд, в производстве которого находится уголовное дело, вправе продлить этот срок. Продление срока допускается только по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях и не более чем на три месяца. Решение о продлении срока содержания под стражей подсудимого может быть вынесено только в судебном заседании в совещательной комнате (ч.2 ст. 256 УПК РФ).

Как и в досудебном производстве, так и в судебном решение суда о продлении срока содержания под стражей может быть обжаловано в кассационном порядке. Обжалование не приостанавливает производство по уголовному делу.

В срок содержания под стражей засчитывается календарное время, в течении которого лицо находилось под домашним арестом (ст. 107 УПК РФ); в медицинском или психиатрическом стационаре (ст. 203, 435 УПК РФ); под стражей на территории иностранного государства по запросу Российской Федерации о его выдаче (ст. 460 УПК РФ). Кроме того, в срок содержания под стражей в стадии предварительного расследования включается всё время, в течении которого подозреваемый пребывал в качестве задержанного в порядке, предусмотренном статьями 91, 92 УПК РФ.

При повторном заключении под стражу подозреваемого или обвиняемого по тому же уголовному делу, а также по соединённому с ним или выделенному из него уголовному делу срок содержания под стражей исчисляется с учётом времени, проведённого подозреваемым (обвиняемым) под стражей ранее.

При истечении предельного срока содержания под стражей или при отсутствии решения суда о продлении срока обвиняемый (подозреваемый) освобождается в связи с истечением срока содержания под стражей, а заключение под стражу как мера пресечения отменяется или изменяется.

Следует также сказать о том, что в настоящее время заключение под стражу - самая распространённая мера пресечения (39 %) наряду с подпиской о невыезде (60 %), что является причиной большой переполненности следственных изоляторов. В период с 2001 по 2003 годы государство приняло меры по гуманизации уголовной политики и системы исполнения наказания, которые привели к сокращению численности лиц, содержащихся в СИЗО, на 47 %. По данным ФСИН России, на 1 июля 2005 г в СИЗО содержалось 151 876 подозреваемых, обвиняемых и осуждённых, что составляет 16,6 % от установленного лимита. Но всё равно следственные изоляторы необходимо «разгрузить», сократив в дальнейшем число лиц, содержащихся под стражей. Одним из способов достижения этой цели является улучшение правового механизма и активное применение домашнего ареста в качестве меры пресечения.

Проанализировав статистические данные за 2000 г., А. Зубков и Н. Крючкова сделали выводы: «Каждый пятый обвиняемый в России заключён под стражу за преступления небольшой или средней тяжести. В отношении данных лиц можно было бы обойтись иными мерами пресечения». Если учесть тот факт, что стоимость содержания одного заключённого в следственном изоляторе, с учётом расходов на питание, медицинское обслуживание, вещевое довольствие, коммунальные услуги, содержание персонала, капитальное строительство и ремонт, охрану и конвоирование составляет около 3000 в месяц, то можно сказать, что государство ежегодно теряет значительную часть бюджетных средств, которые можно было бы потратить на другие нужды.

Таким образом, на основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что чрезмерно широкую сейчас сферу применения заключения под стражу необходимо сократить и уменьшить количество обвиняемых, содержащихся в следственных изоляторах, более активно применяя домашний арест в качестве альтернативы заключению под стражу.

3. Международно-правовое и конституционное регулирование заключения под стражу

.1 Конституционные основы ограничения прав участников уголовного судопроизводства в случае применения меры пресечения в виде заключения под стражу

Правовой статус личности включает в себя совокупность прав и свобод человека и гражданина, отраженных в нормах всех отраслей действующего права.

К основам правового статуса личности относятся конституционно закрепленные права и свободы. Они составляют относительно небольшую часть всех прав и свобод.

Причины, по которым одни права и свободы закрепляются в Конституции РФ, а другие - в текущем законодательстве, непроизвольны. Можно выделить следующие причины, от которых зависит выбор того или иного уровня правового акта для закрепления прав и свобод.

. Значимость данного права и данной свободы для человека и общества. В Конституции РФ закрепляются те права и свободы, которые жизненно важны и в наибольшей мере социально значимы как для конкретного человека, так и в целом для общества, для государства, т.е. основные права и свободы.

Для человека они являются условием достойного и свободного его существования, естественным правом на участие в решении вопросов устройства и управления обществом; экономической и социальной предпосылками для удовлетворения его насущных материальных и духовных потребностей.

Для государства, для общества значимость конституционно закрепленных прав и свобод выражается в том, что именно реализация этих прав и свобод означает претворение в жизнь существенных свойств государства как демократического и правового.

. Необходимость закрепления в Конституции РФ прав и свобод человека и гражданина, вытекающих из общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации, которые в соответствии с Конституцией РФ являются составной частью правовой системы России.

. Изначальный или производный характер принадлежности человеку данного права и данной свободы. Статья 17 Конституции РФ, как известно, устанавливает, что основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Именно такого рода права и свободы закрепляются конституционно.

Под конституционными правами и свободами понимаются наиболее важные права и свободы человека и гражданина, раскрывающие естественное состояние свободы и получающие высшую юридическую защиту.

В Конституции РФ закреплены гарантии, которые классифицируются учеными на различные группы. Так, например, М.В. Баглай выделяет общие гарантии и гарантии правосудия.

В нескольких статьях Конституции РФ закреплены общепризнанные в цивилизованном мире гарантии, имеющие также значение принципов демократического правосудия. Эти гарантии лежат в основе уголовно-процессуального законодательства и направлены на исключение произвола в судебном разбирательстве.

Одни конституционные гарантии прав личности в уголовном судопроизводстве в общем своем смысле затрагивают применение меры пресечения в виде заключения под стражу, другие непосредственно касаются применения меры пресечения в виде заключения под стражу.

Применительно к мере пресечения в виде заключения под стражу ч. 4 ст. 108 УПК РФ предусматривает, что постановление о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит рассмотрению единолично судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня с обязательным участием подозреваемого или обвиняемого, прокурора, защитника, если последний участвует в уголовном деле, по месту производства предварительного расследования либо месту задержания подозреваемого в течение 8 часов с момента поступления материалов в суд.

Часть 2 ст. 48 Конституции РФ предусматривает гарантии права пользоваться помощью адвоката задержанному, заключенному под стражу, обвиняемому с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения. Однако определение этого момента на практике зачастую связано с требованиями формального характера, которые не всегда совпадают с реальной ситуацией, когда подозреваемому лицу могут потребоваться юридическая помощь и защита адвоката.

В соответствии с ч. 3 ст. 123 Конституции РФ судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

В соответствии с данной гарантией сторона обвинения должна не только аргументированно изложить свою позицию и обосновать заявленное ходатайство, но и опровергнуть все доводы стороны защиты, возражающей против избрания заключения под стражу в качестве меры пресечения, представив суду необходимые доказательства.

Указанный принцип в досудебных стадиях уголовного судопроизводства наиболее полно реализуется именно при рассмотрении судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, поскольку в этом случае функции обвинения, защиты и разрешения дела отделены друг от друга, сторона обвинения и сторона защиты имеют почти равные процессуальные возможности для отстаивания своей позиции перед судом.

Вместе с тем в УПК РФ не закреплено право стороны защиты знакомиться с материалами, представленными в суд органами предварительного расследования в обоснование заявленного ходатайства о заключении подозреваемого или обвиняемого под стражу, что фактически ставит прокурора в преимущественное положение по сравнению с защитой.

Данный пробел восполнен п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. № 1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», где указано, что если при решении вопроса об избрании подозреваемому или обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу (ст. 108 УПК РФ) или о продлении срока содержания под стражей (ст. 109 УПК РФ) будет заявлено ходатайство об ознакомлении с материалами, на основании которых принимается решение, суду надлежит руководствоваться ст. 45 Конституции РФ, гарантирующей государственную защиту прав и свобод человека и гражданина. Исходя из этого, суд не вправе отказать подозреваемому или обвиняемому, а также их защитникам в удовлетворении такого ходатайства, поскольку затрагиваются права и свободы лиц, в отношении которых решается вопрос об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей. Ознакомление с указанными материалами производится в разумные сроки, но в пределах установленного законом срока для рассмотрения судом соответствующего ходатайства об избрании обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу либо о продлении срока его содержания под стражей.

Аналогичное разъяснение дано в Определении Конституционного Суда РФ от 12 мая 2003 г. № 173-О «По жалобе гражданина Коваля Сергея Владимировича на нарушение его конституционных прав положениями статей 47 и 53 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации».

В ст. 49 Конституции РФ закреплено, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда; обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность; неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.

Согласно данной гарантии подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения (ч. 2 ст. 14 УПК РФ). Бремя доказывания в ходе рассмотрения ходатайства об избрании меры пресечения лежит на прокуроре, который должен доказать необходимость заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу. Прокурор также должен убедить суд, что в отношении данного лица не имеется возможности применения иной, более мягкой меры пресечения.

Доказывание в ходе судебного рассмотрения вопроса о мере пресечения должно осуществляться по принципу «опровержения презумпции оставления подозреваемого, обвиняемого на свободе». Данная презумпция должна опровергаться с соблюдением общих правил опровержения законных презумпций. Нельзя перекладывать бремя доказывания и требовать от подозреваемого и обвиняемого, чтобы они доказывали, что не скроются от органов предварительного расследования или суда, что не будут продолжать заниматься преступной деятельностью или препятствовать производству по уголовному делу.

В наибольшей степени касающаяся применения меры пресечения в виде заключения под стражу гарантия прав личности содержится в ст. 22 Конституции РФ: «Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов».

Конституционное право на свободу является одним из наиболее значимых и емких социальных благ. Оно предоставляет людям возможность пользоваться личной (гражданской), политической, экономической и духовно-культурной свободой, создавая тем самым условия, необходимые для всестороннего развития личности, обеспечения функционирования демократического общества в целом.

В Российской Федерации установлены конституционные требования к процедуре принятия решения о применении в отношении лица такой меры пресечения или наказания, как лишение человека свободы. Одним из достижений Конституции РФ является установление судебного порядка ареста, заключения под стражу и содержания под стражей. Положение ч. 2 ст. 22 Конституции РФ соответствует требованиям ч. 4 ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах, определяющим, что каждому, кто лишен свободы вследствие ареста или содержания под стражей, принадлежит право на разбирательство его дела в суде, чтобы этот суд мог безотлагательно вынести постановление относительно законности его задержания и распорядиться о его освобождении, если задержание незаконно.

До принятия Конституции РФ 1993 г. эти вопросы входили в компетенцию прокурора, который в большинстве случаев принимал соответствующие решения по существу в отсутствие подозреваемого лица. Теперь эти процедуры предполагают участие в них гражданина, который должен предстать перед судом.

Новым в Конституции РФ является и сокращение срока досудебного задержания. Лицо, подозреваемое в совершении уголовно наказуемого деяния, не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов, тогда как ранее этот срок составлял 72 часа.

.2 Европейские стандарты обоснованности применения заключения под стражу

Важнейшее значение в сфере защиты прав человека в уголовном судопроизводстве среди всей массы международно-правовых актов имеет Европейская конвенция «О защите прав человека и основных свобод». Помимо собственно Европейской конвенции общеобязательным статусом обладают прецеденты Европейского суда. Об этом свидетельствует, в частности, Постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 года № 2-П.

К сожалению, российское уголовно-процессуальное законодательство и правоприменительная практика избрания и исполнения заключения под стражей имеют серьезные расхождения с нормами Европейской конвенции.

В соответствии с ч. 3 ст. 5 Конвенции каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом «с» п. 1 названной статьи незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено предоставлением гарантий явки в суд.

Комментируя п. 1 ст. 5 Конвенции относительно законности содержания заявителя под стражей, Европейский суд неоднократно отмечал, что понятия «законный» и «в соответствии с процедурой, предусмотренной законом» по смыслу п. 1 ст. 5 Конвенции, указывают главным образом на обязанность государства соблюдать нормы материального и процессуального национального права. Однако в соответствии с прецедентной практикой Европейского суда законность содержания под стражей, кроме того, требует соответствия этой меры лишения свободы цели ст. 5 Конвенции: защита лица от произвола. Кроме того, как указывал Европейский суд, при рассмотрении подобной категории дел он должен установить соответствие внутригосударственных норм принципам Конвенции. В этой связи Европейский суд неоднократно подчеркивал, что «когда речь идет о лишении свободы, особенно важным является соблюдение принципа правовой определенности. Таким образом, важно, чтобы условия лишения свободы по внутреннему праву были ясно и точно определены, чтобы иметь возможность предвидеть последствия применения самого закона. Это отвечает критерию законности, предусмотренному Конвенцией, который требует, чтобы формулировка любого закона была достаточно четкой, чтобы позволить лицу предвидеть с разумной степенью определенности те последствия, которые может повлечь за собой то или иное действие».

В качестве примера решения, не соответствующего вышеуказанным базовым элементам законности содержания под стражей (предсказуемости, ясности и защиты от произвола), можно привести определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 13 ноября 2002 г. В Постановлении Европейского суда от 24 мая 2007 г. по делу № 2708/02 Владимир Соловьев против Российской Федерации было установлено, что вышеуказанным Определением было отменено Постановление Орджоникидзевского районного суда от 1 октября 2002 г. о продлении срока содержания заявителя под стражей и дело в этой части направлено на новое судебное рассмотрение. Однако в этом же Определении мера пресечения заявителю была оставлена прежней - содержание под стражей. При этом в Определении Свердловского областного суда не было приведено веских оснований для продления срока содержания под стражей и не указан срок. Постановлением судьи Орджоникидзевского районного суда от 20 ноября 2002 г. новое судебное разбирательство по делу было назначено на 17 декабря 2002 г., одновременно продлен срок содержания заявителя под стражей без указания срока и какого-либо обоснования принятого решения. Постановлением судьи Орджоникидзевского районного суда от 15 декабря 2002 г. срок содержания заявителя под стражей был вновь продлен до 1 января 2003 года. В данной ситуации Европейский суд установил, что обвиняемый оставался в состоянии неизвестности относительно оснований его содержания под стражей в период с 13 ноября по 15 декабря 2002 г., и подчеркнул, что отсутствие конкретных оснований в решениях судебных органов, которые санкционируют содержание лица под стражей в течение длительного времени, равно как и неуказание конкретного срока, на которое лицо заключается под стражу, исходя из прецедентной практики Европейского суда, не совместимо с принципом защиты от произвола и допустимо только в исключительных и строго определенных случаях.

В ряде решений Европейского суда констатируется недопустимость с точки зрения Европейской конвенции санкционирования заключения под стражу судом ретроспективно, то есть на период, предшествующий вынесению судебного постановления. Любое разрешение на заключение под стражу, имеющее обратную силу, несовместимо с «правом человека на личную безопасность».

В Постановлении от 6 апреля 2000 г. по делу Лабита против Италии (Labita v. Italy) Европейский суд указал, что наличие оснований для ареста должно быть доказано стороной обвинения. Переложение бремени доказывания на лицо, содержащееся под стражей, недопустимо.

В ряде решений Европейский суд установил недопустимость содержания под стражей по признаку одной лишь тяжести вмененного обвинения. Даже особая общественная опасность отдельных категорий преступлений, по мнению Европейского суда, не является основанием для снижения эффективности судебного контроля за избранием заключения под стражу.

Европейский суд неоднократно подчеркивал важность подкрепления решения о заключении под стражу объективными доказательствами, конкретными фактами. Подтверждены доказательствами должны быть не только основания для избрания меры пресечения, перечисленные в статье 97 УПК РФ, но и необходимость заключения под стражу конкретного лица и невозможность избрания более мягкой меры пресечения.

Неубедительным основанием для заключения под стражу Европейский суд признает ссылку на отказ обвиняемого признать свою вину, поскольку обвиняемый не обязан сотрудничать с органами государственной власти и его нельзя винить за то, что он воспользовалась своим правом на молчание.

П. 3 ст. 5 Конвенции обязывает государственные органы рассмотреть возможность применения альтернативных мер обеспечения явки подсудимого в суд при решении вопроса о том, освободить ли его или оставить под стражей. Европейский суд считает, что национальные суды должны объяснять в решении, почему меры, альтернативные лишению свободы, не могут обеспечить нормальное производство по делу. Данное требование Европейского суда соответствует нормам УПК РФ, обязывающим рассматривать возможность применения более мягкой меры пресечения, нежели заключение под стражу.

По мнению Европейского суда, при вынесении постановлений о продлении срока содержания заявителя под стражей национальные суды должны проанализировать все относящееся к делу обстоятельства, в том числе семейное положение обвиняемого и ухудшение состояния его здоровья.

При избрании заключения под стражу судом должны быть приведены обоснования («мягкие доказательства») разумного подозрения в виновности. «Наличие фактов или информации, убеждающих объективного наблюдателя в том, что подозреваемый мог совершить преступление, является неотъемлемой частью гарантий от произвольного ареста или заключения под стражу». Так, со ссылкой на решения Европейского суда определил Конституционный Суд РФ.

Европейский суд высказывал позицию и по вопросам процедуры избрания заключения под стражу. Она должна быть судебной и предоставлять гарантии, соответствующие рассматриваемому виду лишения свободы. Исходя из прецедентной практики Европейского суда, п. 4 ст. 5 Конвенции гарантирует лицам, лишенным свободы в результате ареста или заключения под стражу, право на рассмотрение судом правомерности их заключения под стражу, провозглашает также их право на безотлагательное вынесение судом решения по вопросу о правомерности заключения под стражу и об освобождении в случае, если заключение под стражу окажется незаконным. В Постановлении от 11 октября 2007 г. по делу Насруллоев против России Европейский суд признал нарушающими п. 4 ст. 5 Конвенции действия российских властей, которые не обеспечили право на рассмотрение судом законности содержания под стражей лицу, арестованному для экстрадиции в другое государство.

Вопрос о правомерности заключения под стражу и жалоба на решение о заключении под стражу должны рассматриваться в соответствии с п. 4 ст. 5 Конвенции безотлагательно. При этом безотлагательность означает не только необходимость соблюдения сроков, установленных в российском законодательстве, но их разумность с учетом сложности дела. Так, например, в Постановлении от 19 июля 2007 г. по делу Рожков против России Европейский суд хотя и согласился с тем, что российские сроки рассмотрения жалобы были соблюдены, однако отметил, что течение сроков рассмотрения жалобы по российскому законодательству начинается не с момента подачи жалобы, а с момента получения судом материалов. В такой ситуации суд признал необоснованной проверку законности заключения под стражу через 1 месяц после подачи жалобы. В Постановлении Европейского суда от 9 января 2003 г. Кадем против Мальты было установлено, что требование безотлагательности было нарушено отложением проверки законности содержания под стражей на семнадцать дней после подачи жалобы, а в Постановлении по делу Ребок против Словении - на двадцать три дня.

Судебное разбирательство должно иметь состязательный характер, а стороны должны обладать равными правами и обязанностями. В случае если заключение под стражу подпадает под подпункт «с» п. 1 ст. 5 Конвенции, требуется провести судебное заседание. Возможность для заключенного высказать свое мнение лично либо через законных представителей является одной из фундаментальных процессуальных гарантий, применяемых в случае лишения свободы.

Обвиняемый должен своевременно извещаться о времени и месте судебного заседания, в котором будет решаться вопрос о заключении под стражу, продлении меры пресечения и рассмотрении в вышестоящей инстанции жалобы на заключение под стражу. Обвиняемому должна быть дана эффективная возможность представить свое дело на слушании. Суд обязан рассмотреть вышеуказанные основания для избрания (продления) содержания обвиняемого под стражей, дать оценку аргументам сторон, имеющим отношение к законности избрания (продления) содержания под стражей, обосновать и мотивировать свое решение со ссылкой на предусмотренные законом основания и установленные в судебном заседании доказательства, подтверждающие необходимость заключения под стражу. Указанные гарантии должны предоставляться заключенным так же и в кассационной инстанции, как и в первой инстанции.

Анализ деятельности Европейского суда по правам человека и российской правоприменительной практики свидетельствует о том, что, несмотря на стабильность и определенность вышеуказанных стандартов, они не воспринимаются большинством российских судей как положения, обязательные для исполнения. В решениях судов практически отсутствуют ссылки на нормы Европейской конвенции «О защите прав человека и основных свобод», прецеденты Европейского суда по правам человека. Для решения указанной проблемы требуется комплекс организационных и процессуальных действий, включающих в себя повышение квалификации судей, проведение научно-практических конференций по вопросам применения Европейской конвенции, методическое обеспечение, и, безусловно, четкая позиция Верховного Суда РФ, выраженная не только в Постановлениях Пленума, но и в конкретных решениях о необходимости соблюдения стандартов, выработанных в практике Европейского суда по правам человека.

4. Отдельные проблемы реализации института заключения под стражу в России

.1 Роль прокурора при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу

На протяжении нескольких десятилетий с момента начавшейся демократизации общественной жизни нашей страны, с принятием 24 мая 1955 г. Положения о прокурорском надзоре в СССР именно на Генерального прокурора СССР возлагался надзор за точным исполнением законов всеми государственными органами и учреждениями, должностными лицами, а также гражданами. Его Приказом от 4 августа 1955 г. № 76 прокуроры, санкционирующие аресты, обязаны были лично знакомиться с материалами расследования, глубоко изучать собранные доказательства виновности, при этом в необходимых случаях производить личный допрос подследственных, в отношении которых испрашивалась санкция на арест.

В то время законодательство СССР рассматривало прокурорский надзор как высший и всеобъемлющий, а мнение прокурора в уголовном процессе имело доминирующий характер.

Концепция судебной реформы в Российской Федерации, принятая в 1991 г., предложила перераспределение в пользу судебного контроля некоторых надзорных полномочий прокурора в досудебном производстве и создала тем самым основы для судебного контроля над уголовно-процессуальной деятельностью.

С принятием в 2001 г. УПК РФ полномочия прокурора начинают меняться.

Для применения меры пресечения в виде заключения под стражу и продления сроков содержания под стражей теперь требуется решение суда. Согласно ст. 22 Основного Закона Российской Федерации «арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов». Данное правило является важнейшей гарантией охраны конституционных прав и свобод человека и гражданина. Федеральным законом от 18.12.2001 № 177-ФЗ «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», вступившим в законную силу 01.07.2002, законодатель, наделяя следователя правом принимать участие в судебном заседании при рассмотрении вопроса о мере пресечения, главную роль и ответственность за принятое решение возложил на прокурора, поскольку указанные ходатайства возбуждались только с его согласия.

Масштабное реформирование органов прокуратуры с целью выделения следствия в отдельную самостоятельную структуру началось в конце 2006 г.

Вопросы о разделении следствия и прокуратуры возникали давно.

Так, «еще в 1970-е годы министр внутренних дел Н.А. Щелоков поставил вопрос об изъятии всего следствия из органов прокуратуры. Генеральный прокурор СССР Р.А. Руденко, отстаивая процессуальную независимость прокуроров и следователей, в буквальном смысле «бился» за следствие, противился попыткам вмешательства в деятельность органов прокуратуры.

За создание самостоятельного Следственного комитета ратовал в 1991 г. последний Генеральный прокурор СССР Н.С. Трубин, соответствующий проект закона был внесен на рассмотрение в Верховный Совет Российской Федерации в 1993 г. Однако в те годы идея о создании единого следственного органа воплощения не получила».

.06.2007 приняты Федеральные законы № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и в Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» и № 90-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации».

В соответствии с ними Следственный комитет при прокуратуре Российской Федерации с 07.09.2007 начал функционировать самостоятельно. Федеральным законом от 28.12.2010 № 403-ФЗ указанное ведомство отделилось от прокуратуры.

Именно в этот период происходит окончательное изменение и, с нашей точки зрения, ослабление надзорных функций прокурора, несмотря на то что сущность его деятельности остается прежней - осуществление уголовного преследования от имени государства.

Как справедливо отмечает заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор В.П. Рябцев, принятие указанных законов привело к «разрушительным последствиям для прокурорской системы. Этот закон ослабил не только прокурорский надзор за следствием, лишил прокурора полномочий по возбуждению уголовных дел и ведению расследования, но и ослабил функцию прокуратуры по координации деятельности правоохранительных органов».

Теперь согласие на возбуждение соответствующего ходатайства следователя возлагается на руководителя следственного органа, наделенного законом давать следователю указания о направлении расследования. Участие прокурора в суде необязательно, поскольку неявка без уважительных причин сторон, своевременно извещенных о времени судебного заседания, не является препятствием для рассмотрения ходатайства.

Таким образом, функции прокурора при принятии решения о мере пресечения фактически сведены на «нет».

Между тем, в соответствии с ранее действовавшим Приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 06.09.2007 № 136 на прокуроров возлагалось обеспечение обязательного участия в судебном заседании при рассмотрении ходатайств следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, продлении срока содержания под стражей.

И только 02.12.2008 Федеральный закон № 87-ФЗ (более года спустя), закрепляя обязательное участие прокурора при рассмотрении в суде постановлений следователя, на законодательном уровне обеспечил выполнение прокурором функций надзора за обоснованностью возбуждения следователем соответствующего ходатайства по мере пресечения.

Принимая участие в судебных стадиях уголовного судопроизводства со стороны обвинения, прокуроры строго соблюдают положения ныне действующего Приказа Генерального прокурора Российской Федерации от 02.06.2011 № 162 и указания Генерального прокурора Российской Федерации от 09.11.2011 № 392/49.

Согласно новым изменениям в уголовно-процессуальный закон руководитель следственного органа и следователь вправе принимать участие в судебном заседании со стороны обвинения при рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения либо продлении срока содержания под стражей.

Судебная практика в настоящее время складывается таким образом, что участие представителей следственных органов становится обязательным.

Так, п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.10.2010 на суд возлагается обязанность при разрешении ходатайств о продлении срока содержания обвиняемых под стражей выяснять обоснованность утверждений органов предварительного расследования о невозможности своевременного окончания расследования по объективным причинам.

Пунктом 13 указанного Постановления Пленума в случае задержания в порядке ст. 91 - 92 УПК РФ лица, объявленного в розыск, на суд возлагается обязанность обеспечить участие в судебном заседании представителя следственного органа.

При таких обстоятельствах «отсутствие представителя следственного органа может стать причиной отмены принятых судебных решений».

Вместе с тем правами участников судебного процесса названные должностные лица законодателем не наделены: они не вправе заявлять отводы, ходатайства, обжаловать состоявшиеся судебные решения, приносить возражения.

Из этого следует, что решающее слово как участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения по-прежнему остается за прокурором.

Однако для следственных органов мнение прокурора о законности ходатайств, направленных в суд в порядке ст. 108, 109 УПК РФ, не является определяющим. В случаях признания им постановления незаконным нередко в судебном заседании стороной обвинения - прокурором и следователем - высказываются две противоположные позиции.

Заведующий отделом НИИ Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, профессор А.Г. Халиулин считает подобную ситуацию недопустимой, поскольку суд, удовлетворяя ходатайства следователей вопреки позиции прокурора, «превращается в арбитра в споре двух участников судопроизводства со стороны обвинения, хотя в соответствии с принципом состязательности сторон он должен разрешать спор между сторонами. Тем самым суд сам становится органом уголовного преследования».

При этом, как показывает практика, спор в судебном процессе между участниками со стороны обвинения в последнее время возникает нередко и, к сожалению, ведет к негативным последствиям.

Так, в производстве Следственного департамента МВД России находилось уголовное дело, возбужденное по ч. 4 ст. 159, ч. 3 ст. 174.1 УК РФ.

По подозрению в совершении указанных преступлений 27.10.2010 задержана П., в отношении которой постановлением Тверского районного суда г. Москвы избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. В дальнейшем срок содержания под стражей неоднократно продлевался.

В ходе судебных заседаний прокурором ходатайства следователя не поддерживались, поскольку обвиняемая, как следовало из материалов дела, ранее избранной меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении не нарушала, систематически являлась по вызовам следователя и участвовала в следственных действиях. Кроме того, прокурором обращалось внимание, что предмет расследования сводился к спору хозяйствующих субъектов о выполнении либо невыполнении субподрядчиком строительных работ, их стоимости, наличии оснований для взаиморасчетов между сторонами сделки оспариваемым имуществом.

Спустя год данное уголовное дело и уголовное преследование было прекращено в связи с отсутствием в действиях П. состава преступления.

По уголовному делу, возбужденному 15.02.2011 в отношении Н., М. и др. по ч. 4 ст. 159 УК РФ, мера пресечения в виде заключения под стражу обвиняемым изменена на подписку о невыезде и надлежащем поведении спустя 4 месяца в связи с переквалификацией их действий по ч. 2 ст. 171 УК РФ.

Как и в предыдущем случае, прокурор возражал против удовлетворения ходатайства следователя.

Обвиняемый Е. был освобожден из-под стражи администрацией СИЗО-2 ФСИН России в связи с отсутствием решения о продлении предельного срока содержания под стражей. И снова за 3 месяца до этого прокурор отказался в судебном заседании поддержать соответствующее ходатайство следователя.

А по уголовному делу в отношении Д., К. и др., расследуемому Главным следственным управлением Следственного комитета РФ, прокурором дважды не поддерживались ходатайства о продлении сроков содержания под стражей в связи с волокитой и нарушением норм ст. 6.1 УПК РФ о разумном сроке уголовного судопроизводства.

Анализируя подобные ситуации, профессор А.Г. Халиулин предлагает предоставить прокурору, участвующему в судебном заседании, право отзывать ходатайство следователя с рассмотрения суда. В случае неподдержания прокурором постановления об избрании меры пресечения или о продлении срока содержания обвиняемого под стражей суду следует прекращать производство поданному ходатайству («по аналогии с отказом прокурора от обвинения»).

Мнение о возвращении прокурору дополнительных полномочий, которыми он обладал до принятия ФЗ от 05.06.2007, высказал А.П. Кругликов, профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики Волгоградского государственного университета. Обосновывая свою позицию, он акцентировал внимание на том, что ч. 1 ст. 21 УПК РФ предписано осуществление преследования от имени государства по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения в первую очередь за прокурором, а затем - следователем и дознавателем. При этом «если исходить из буквы и духа закона», то, по мнению автора, именно на прокурора в первую очередь возлагается обязанность осуществления уголовного преследования.

По утверждению профессора кафедры уголовного процесса Нижегородской академии МВД РФ, доктора юридических наук А.С. Александрова, «публичные органы уголовного преследования, относящиеся к стороне обвинения, выступают как «процессуальные средства», с помощью которых прокурор осуществляет функцию обвинения. Органов уголовного преследования может быть много. Обвинительная власть должна быть одна, и распоряжаться ею должен прокурор».

Адвокат МКА «Адвокатское партнерство», первый вице-президент Гильдии российских адвокатов Ю.А. Костанов, рассуждая о последствиях реализации предложения председателя Следственного комитета Российской Федерации А.И. Бастрыкина, высказанного в январе 2012 г. на расширенном заседании коллегии СК России, об исключении следователя из стороны обвинения и наделении его полномочиями самостоятельной стороны, считает, что подобная ситуация приведет к «снижению объективности судебного разбирательства».

Несмотря на многочисленные споры между сторонниками «за» и «против» о целесообразности дискуссии об «утраченных» полномочиях прокурора, полагаем, что в настоящее время назрела необходимость внесения изменений в уголовно-процессуальное законодательство по вопросам избрания и продления меры пресечения.

Так, постановления следователя о возбуждении ходатайства перед судом об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и продлении срока содержания под стражей обязательно должны согласовываться с прокурором в том порядке, который предусматривался Федеральным законом от 18.12.2001 № 177-ФЗ.

В противном случае принцип состязательности сторон в том понятии, которое в это вкладывал законодатель, теряет свой смысл.

.2 Особенности применения заключения под стражу в отношении несовершеннолетних

Производство по делам о преступлениях несовершеннолетних находится постоянно в центре внимания ученых и практических работников. Причем одним из наиболее дискуссионных является вопрос о применении мер пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетних. Насколько обоснованным и эффективным является применение данной меры пресечения к несовершеннолетним?

Заключение под стражу - самая строгая мера пресечения, которая состоит в содержании под стражей обвиняемого (подозреваемого) в целях обеспечения его надлежащего поведения и может быть избрано лишь при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения.

К несовершеннолетним обвиняемым и подозреваемым заключение под стражу применяется лишь в качестве крайней меры и в течение кратчайшего периода времени. При этом содержание под стражей по возможности должно быть заменено другими альтернативными мерами. На данный факт обращает внимание и Пленум Верховного Суда РФ в п. 6 Постановления от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних».

В отношении несовершеннолетних лиц закон предусматривает дополнительное условие избрания рассматриваемой меры пресечения: заключение под стражу может применяться только в случае, если он подозревается или обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. В исключительных случаях эта мера пресечения может быть избрана в отношении несовершеннолетнего, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления средней тяжести (ч. 2 ст. 108 УПК РФ). К сожалению, на данном этапе законодательно не определено, какие обстоятельства относятся к исключительным. Не дано разъяснений по этому вопросу ни в постановлениях Пленумов Верховного Суда РФ, ни в каких-либо действующих документах следствия и прокуратуры, что, безусловно, оказывает отрицательное влияние на правоприменительную практику. В такой ситуации каждый следователь принимает решение о необходимости обращения в суд с ходатайством об аресте, исходя из понимания исключительности, которая основана на личном опыте, оперативных интересах и требованиях прокурора и суда.

Считаем, что законодатель необоснованно ограничивает возможности следователей применять эту самую эффективную и строгую меру пресечения в случаях, когда другими способами ненадлежащее поведение несовершеннолетнего пресечь нельзя. Тем самым создается препятствие для достижения целей мер пресечения.

В то же время уголовно-процессуальный закон предусматривает единые основания для избрания меры пресечения в отношении всех обвиняемых и подозреваемых, независимо от их возраста, что закреплено в ст. 97 УПК РФ.

Выводы следователя при выборе меры пресечения должны быть реальными и обоснованными, то есть подтверждаться достоверными сведениями. Это могут быть сведения, полученные процессуальным путем, а также оперативная информация. В большинстве случаев следователю приходится основывать свое решение о применении меры пресечения на сведениях, лишь косвенным образом указывающих на намерения обвиняемого. Конечно, не представляет трудности сделать обоснованное предположение о том, что обвиняемый может скрыться от следствия, если он не имеет постоянного места жительства или после совершения преступления какое-то время уже скрывался от полиции. Иногда при расследовании дела может быть получена информация о том, что обвиняемый или его родственники пытаются оказать давление на свидетелей, потерпевших с целью добиться изменения их показаний в выгодную для себя сторону. Может быть также установлен факт совершения обвиняемым нового преступления в период следствия, или получены сведения о том, что обвиняемый выражал намерение совершить новое преступление, или когда лицо ранее уже неоднократно совершало преступления, преступление носит групповой характер, а ведущую роль в нем играет именно подозреваемый (обвиняемый). Несовершеннолетний не имеет родителей, опекунов, попечителей и других заменяющих их лиц, не желает жить дома, что порой толкает его на побеги из дома и долгое бродяжничество. Достоверно установлено, что несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый противодействует производству по уголовному делу, злостно нарушает условия ранее избранной в отношении его меры пресечения, не связанной с заключением под стражу.

Однако зачастую таких конкретных данных у следователя нет, поэтому решение вопроса о выборе и избрании в отношении несовершеннолетних меры пресечения представляет на практике значительную трудность. Это обусловлено ограничением времени, данного следователю законодателем. Чтобы получить по вышеуказанным обстоятельствам полную информацию, необходимо провести в течение нескольких дней ряд следственных действий, направленных как на выяснение конкретных обстоятельств совершенного преступления с учетом его тяжести, выполнения неотложных следственных действий, направленных на сбор и закрепление доказательств, так и на установление данных о личности несовершеннолетнего, совершившего преступление, условий его жизни и воспитания, отношений с родителями и т.д. Нередко же с мерой пресечения нужно определиться в кратчайшие сроки. Во время расследования уголовного дела при установлении лиц или задержании лиц, совершивших преступление, как правило, мера пресечения избирается после истечения срока задержания лица в порядке ст. 91 УПК РФ, а это 48 часов или допроса его в качестве подозреваемого на основании п. 3 ч. 1 ст. 46 УПК РФ. В связи с этим суд отказывает следователю в удовлетворении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, ссылаясь на недостаточность и обоснованность оснований для избрания данной меры пресечения. Тем самым, выполняя требования п.п. 6, 7 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 29 октября 2009 г. № 22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста», согласно которым, рассматривая ходатайство органов предварительного следствия о применении в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, судье следует тщательно проверять обоснованность изложенных в нем мотивов необходимости заключения несовершеннолетнего под стражу и невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения, судам же необходимо выполнять требование ст. 423 УПК РФ об обязательном обсуждении при решении вопроса о применении меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого возможности отдачи его под присмотр.

На практике часто избираются неадекватные меры пресечения. Доказать это можно на примере несовершеннолетнего С. 1996 года рождения, которому за преступление, предусмотренное п. «а» ч. 3 ст. 131 УК РФ была избрана мера пресечения в виде домашнего ареста. Однако он вновь совершил ряд преступлений, предусмотренных уже п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, за которые спустя время был задержан. В отношении его была избрана мера пресечения - заключение под стражу.

Меры пресечения являются мерами государственного принуждения и применяются в уголовном процессе в целях наилучшего осуществления задач правосудия. Правильность избрания меры пресечения реально гарантируется точным указанием в законе условий, допускающих их применение, наличием определенного процессуального порядка, надзора прокурора и суда за соблюдением органами предварительного следствия условий и порядка их применения.

Несовершеннолетний, достигший возраста 16 лет, осознает происходящее уже как практически взрослый человек. В этом возрасте он находится на границе между подростковым возрастом и совершеннолетием. Понимая это, он старается мыслить как взрослый человек. В данном возрасте он старается стремиться к общению не только со сверстниками, но и с лицами старшего возраста, поэтому его поведение, даже если оно проявляется в совершении преступления, достаточно осознанно. Подросток, умышленно совершая общественно опасное деяние, не думает о тяжести совершаемого им преступления. Его действия направлены на удовлетворение его потребностей и получение выгоды от совершенного поступка. Как писал Л.Л. Каневский, «при совершении противоправных действий несовершеннолетнего не интересует, какой вред будет причинен его действиями и какие последствия при этом наступят. Только одного он желает - привлечь внимание ребят к своей личности, показать свое превосходство над сверстниками, создать определенное впечатление о своих действиях и о себе в коллективе». Оставление на свободе такого несовершеннолетнего может привести к осознанию безнаказанности его поступков, совершению им ряда тяжких или особо тяжких преступлений, вовлечению других несовершеннолетних, податливых и способных подражать ему как лидеру, в совершение противоправных действий.

Считаем, что мера пресечения в виде заключения под стражу должна применяться в отношении несовершеннолетнего, достигшего возраста 16 лет, не только за совершение тяжких или особо тяжких преступлений, но и за преступления средней тяжести, если он не имеет постоянного места жительства или после совершения преступления какое-то время уже скрывался от полиции; ранее судим и имеет меру наказания, не связанную с изоляцией от общества; преступление носит групповой характер, а ведущую роль в нем играет именно несовершеннолетний подозреваемый (обвиняемый); у него отсутствуют определенные занятия (не работает, не учится), что порой толкает его на побеги из дома и долгое бродяжничество; несовершеннолетний не имеет родителей, опекунов, попечителей или других заменяющих их лиц.

Наиболее сложным является вопрос о применении меры пресечения в отношении несовершеннолетних, не достигших 16 лет. В соответствии с ч.ч. 1 и 2 ст. 108 УПК РФ и ч. 6 ст. 88 УК РФ избрание меры пресечения в виде заключения под стражу не допускается в отношении несовершеннолетнего, не достигшего 16 лет, который подозревается или обвиняется в совершении преступлений небольшой или средней тяжести впервые, а также в отношении остальных несовершеннолетних, совершивших преступления небольшой тяжести впервые. Аналогичная позиция закреплена и в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 октября 2009 г. № 22.

Из сказанного видно, что законодатель связывает порядок избрания меры пресечения в виде заключения под стражу подозреваемым (обвиняемым) и порядок назначения наказания осужденным. Попытки сделать меру пресечения мерами процессуальной ответственности за ненадлежащее поведение в процессе расследования не соответствуют их действительному назначению. Цель применения мер пресечения - предотвратить возможные нарушения со стороны обвиняемого (подозреваемого), а не наказать за них. Однако судебная практика пошла по однозначному пути, то есть в отношении несовершеннолетних в возрасте до 16 лет меру пресечения в виде заключения под стражу не избирают вообще. Данный подход представляется весьма сомнительным.

Считаем целесообразным использование центра временной изоляции несовершеннолетних при решении вопроса о применении меры пресечения именно для несовершеннолетних в возрасте от 14 до 16 лет. В настоящее время в центре временной изоляции несовершеннолетних (далее - ЦВИН) содержатся несовершеннолетние в возрасте до 14 лет. Там они лишены возможности продолжать свое противоправное поведение, им может быть проведено полное медицинское и психологическое обследование.

Использование помещения ЦВИН в качестве меры пресечения в виде ограничения свободы позволит разрешить несколько проблем. Во-первых, несовершеннолетние не будут содержаться в учреждении вместе с более старшими по возрасту несовершеннолетними и взрослыми лицами, совершившими преступления. Необходимы будут отдельные помещения для лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, которые не должны содержаться с несовершеннолетними, помещенными по другим основаниям. Во-вторых, нахождение в ЦВИН не является мерой пресечения - заключением под стражу. В связи с этим ее можно применять в отношении несовершеннолетних, совершивших преступления небольшой и средней тяжести. В-третьих, необходимо создать условия для несовершеннолетних, которые бы позволяли им, находясь в ЦВИН, продолжать обучение. Помещение в ЦВИН должно осуществляться только по судебному решению, что позволит обеспечить защиту прав и законных интересов несовершеннолетних.

Учитывая то, что помещение в ЦВИН несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого является мерой пресечения, следует закрепить ее в главе 13 УПК РФ как помещение несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого в специализированное учреждение для несовершеннолетних.

К сожалению, судебная и следственная практика в настоящее время идет по пути, согласно которому лицо, к которому была применена мера пресечения в виде заключения под стражу, по результатам судебного заседания получает реальный срок лишения свободы, даже если потенциально имелась возможность назначения наказания в виде лишения свободы с его отбыванием условно. Таким образом, заключение под стражу приобретает карательную функцию, что, по нашему мнению, в корне не правильно. Если удастся обеспечить корректировку сложившейся практики, то применение меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетних может стать реальной превентивной мерой со значительной долей в том числе и воспитательного эффекта.

.3 Обоснованность избрания заключения под стражу заочно

Уголовно-процессуальный закон сегодня ориентирует органы предварительного расследования на строгое соблюдение как порядка избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, так и сроков содержания подозреваемых, обвиняемых под стражей. Таким образом обеспечивается одна из важнейших гарантий своевременного доступа граждан к правосудию, возмещения причиненного преступлением вреда. Отмеченный процессуальный порядок также содействует реализации правовой нормы, закрепленной в п. 2 ст. 2 Декларации о праве и обязанности отдельных лиц, групп и органов общества поощрять и защищать общепризнанные права человека и основные свободы (1998 г.). Она гласит, что каждое государство обязано принимать законодательные, административные и иные меры в целях обеспечения эффективных гарантий общепризнанных прав и основных свобод человека.

Одновременно заметим, что в сфере применения заключения под стражу отмечаются проблемы, которые существенно осложняют производство по уголовному делу. В качестве одной из них можно выделить законодательный запрет заочного избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемого, обвиняемого, скрывшегося от органов предварительного расследования и объявленного в федеральный розыск. Запрет на заочное вынесение судом решения о заключении лица под стражу обусловливается необходимостью соблюдения положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.. В частности, п. 3 ст. 5 указанной Конвенции гласит, что каждый задержанный или заключенный под стражу незамедлительно доставляется к судье.

Вместе с тем следует подчеркнуть, что данный запрет влечет увеличение сроков досудебного производства по уголовному делу, что ведет к нарушению права граждан на судопроизводство в разумный срок. Так, согласно официальной статистике за 2004 - 2009 гг. из числа объявленных в федеральный розыск лиц более 120 тыс. подозреваемых, обвиняемых остались не найденными. С большей долей вероятности можно утверждать, что указанные лица совершали новые преступления, в том числе тяжкие и особо тяжкие, испытывая чувство безнаказанности, а поэтому - вседозволенности. На необходимость закрепления в УПК РФ возможности заочного ареста подозреваемого, обвиняемого, скрывшегося от органов предварительного расследования и объявленного в федеральный розыск, указывает также О.И. Цоколова.

Отмеченная проблема актуализируется в связи с необходимостью выполнения требований Европейского суда по правам человека по созданию комплекса мер, направленных на предотвращение несоблюдения разумных сроков судопроизводства и исполнения судебных актов, а также принятием Федеральных законов от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» и № 69-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок».

Действующее федеральное законодательство закрепляет отдельные процессуальные средства розыска подозреваемого, обвиняемого, скрывшегося от органов предварительного расследования. В частности, согласно ч. 3 ст. 210 УПК РФ в случае обнаружения обвиняемого (подозреваемого) он может быть задержан в порядке, установленном гл. 12 УПК РФ. Более того, при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, в случаях, предусмотренных ст. 108 УПК РФ, в отношении разыскиваемого обвиняемого (подозреваемого) может быть избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Процессуальный порядок заключения под стражу указанных лиц регламентируется также ст. 108 УПК РФ.

Однако, несмотря на то что процессуальный институт задержания и заключения под стражу скрывшегося от органов предварительного расследования подозреваемого, обвиняемого действует более семи лет (с 2003 г.), единообразие в его применении, как показывает изучение следственной практики, отсутствует. Отмечаются следующие варианты вовлечения в процесс расследования уголовного дела подозреваемого, обвиняемого, скрывшегося от органов предварительного расследования и объявленного в федеральный розыск:

) лицо задерживается до 3 часов в порядке, установленном ч. 1 ст. 92 УПК РФ, территориальным органом внутренних дел по месту обнаружения у него отбираются объяснения и обязательство о явке к следователю по месту расследования уголовного дела;

) для задержания лица по месту обнаружения направляется следственно-оперативная группа с места расследования уголовного дела, которая доставляет задержанное в соответствии со ст. 91 УПК РФ лицо в орган предварительного расследования, расследующий уголовное дело, в том числе для решения вопроса о заключении его под стражу;

) орган предварительного расследования, в производстве которого находится уголовное дело, направляет территориальному органу внутренних дел по месту обнаружения разыскиваемого лица постановление о его задержании. Указанный орган осуществляет задержание в порядке ст. 91 УПК РФ. Прибывший с места расследования уголовного дела конвой доставляет задержанное лицо к месту расследования преступления, в том числе для решения вопроса о заключении его под стражу;

) территориальный орган внутренних дел задерживает обнаруженное лицо в порядке ст. 91 УПК РФ и на основании соответствующих материалов, поступивших от следователя, осуществляющего производство по уголовному делу. После задержания указанное лицо заключается под стражу судом по месту его задержания.

Наряду с указанным следует отметить, что нередко анализируемый процессуальный институт остается невостребованным в следственной практике, хотя процессуальные основания к его применению имеются.

Определенного рода правовой предпосылкой для реализации вносимого автором предложения о снятии законодательного запрета на заочное заключение подозреваемого, обвиняемого, скрывшегося от органов предварительного расследования и объявленного в федеральный розыск выступает решение Верховного Суда РФ, принятое 29 октября 2009 г. № 22 (в ред. 2010 г.). В частности, п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» уточняет: «В случае задержания в порядке статей 91 и 92 УПК РФ лица, объявленного в розыск, суд по месту его задержания вправе рассмотреть ходатайство о применении в отношении такого лица меры пресечения в виде заключения под стражу». В отмеченном Постановлении указывается перечень документов, которые необходимо предоставить суду в данном случае (копии постановления о возбуждении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и материалов, подтверждающих его обоснованность, надлежаще удостоверенных руководителем следственного органа по месту задержания подозреваемого или обвиняемого), а также уточняется круг участников судебного заседания, на котором рассматривается ходатайство о заключении объявленного в розыск лица под стражу по месту его обнаружения (п. 13).

Однако судьи по месту задержания подозреваемого, обвиняемого, объявленного в федеральный розыск, по-прежнему отказываются рассматривать ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении указанных лиц, несмотря на разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, данные им в своем Постановлении от 29 октября 2009 г. № 22. Судьи свой отказ мотивируют следующими причинами:

) представленные в суд материалы не являются документами-оригиналами;

) следователь, обосновывающий в суде по месту задержания лица ходатайства о заключении лица под стражу, не является надлежащим субъектом, поскольку не принял уголовное дело к своему производству;

) не определен процессуальный статус лица, в отношении которого заявлено ходатайство о заключении под стражу как подозреваемого;

) преступление совершено не по месту задержания разыскиваемого; и др.

Очевидно, что в большинстве случаев указанные причины являются надуманными, а решение судей - не просто необоснованным, а вступающим в противоречие с правовыми позициями Верховного Суда РФ, содержанием уголовно-процессуального законодательства.

В связи со складывающейся следственно-судебной практикой по реализации процессуальных норм, закрепленных ч. ч. 3 и 4 ст. 210 УПК РФ, особое внимание следует обратить на следующее обстоятельство. Российское государство отличается от других государств не только большими территориальными размерами, но и недостаточно развитой транспортной инфраструктурой. Поэтому обеспечить соблюдение установленного ч. 2 ст. 94 УПК РФ срока задержания (48 часов) подозреваемого, обвиняемого, объявленного в федеральный розыск, в течение которого его необходимо доставить в орган предварительного расследования, осуществляющего производство по уголовному делу, собрать и представить в суд необходимые материалы достаточно проблематично.

Чтобы не нарушать конституционное право подозреваемого, обвиняемого быть задержанным без судебного решения на срок не более 48 часов (ч. 2 ст. 22 Конституции РФ), при обнаружении разыскиваемого лица территориальный орган внутренних дел, как правило, ограничивается только отобранием у него объяснения и обязательства о явке к следователю по месту расследования уголовного дела. Как отмечает Б.Я. Гаврилов, в соответствии с требованиями Приказа МВД России от 5 мая 1993 г. № 213-дсп, регламентирующего розыскную деятельность органов внутренних дел, розыск подозреваемого, обвиняемого прекращается. И в большинстве случаев он не является к следователю. Поэтому возникает необходимость в повторном объявлении указанного лица в розыск. В связи с отмеченным заслуживает внимания и имеет практический интерес для отечественной следственной практики мнение европейских экспертов. Они считают, что для Европы приемлемым сроком задержания лица до судебного решения можно считать 96 часов.

Указанные выше обстоятельства, а также необходимость соблюдения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г.), соответствующих конституционной и уголовно-процессуальной норм, ограничивающих время задержания лица без судебного решения сроком 48 часов, обусловливают потребность в законодательном закреплении возможности заочного заключения лица, объявленного в федеральный розыск.

В заключение отметим, что внесение в УПК РФ изменений, предоставляющих суду право на заочное избрание заключения под стражу в отношении подозреваемого, обвиняемого, скрывшегося от органов предварительного расследования и объявленного в федеральный розыск, с соблюдением определенных правовых процедур, выступающих в качестве процессуальных гарантий защиты его конституционных прав и основных свобод, должно способствовать обеспечению неотвратимости наказания за совершенное преступление и соблюдению разумных сроков расследования уголовного дела.

Заключение

В заключении хотелось бы обобщить основные выводы, к которым пришел автор настоящей работы в ходе ее написания.

Существующие в науке определения мер пресечения в той или иной степени правильно характеризуют меры пресечения. Однако они отражают лишь некоторые признаки и цели применения, являющиеся, по мнению автора, наиболее значимыми.

Меры пресечения - это процессуальные средства, применяемые уполномоченными государственными органами и должностными лицами к обвиняемым (подозреваемым) в строгом соответствии с порядком и на основаниях, закрепленных уголовно-процессуальным законом, при соблюдении их прав и законных интересов, в целях содействия быстрому и полному раскрытию преступления, обеспечения неотвратимости уголовной ответственности за совершенное деяние, законность и обоснованность которых гарантируется судебным контролем и комплексом уголовно-процессуальных гарантий.

Меры пресечения не могут быть признаны началом, элементом уголовной ответственности.

Во-первых, меры пресечения применяются в рамках уголовно-процессуального правоотношения и урегулированы процессуальными нормами, уголовная ответственность, напротив, как институт материального права, реализуется в рамках уголовно-правового правоотношения.

Во-вторых, различны и основания применения мер пресечения и привлечения к уголовной ответственности. Так, в соответствии со ст. 8 УК РФ, «основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления», в свою очередь основаниями применения меры пресечения, согласно ст. 97 УПК РФ, могут служить «наличие достаточных оснований полагать, что обвиняемый: 1) скроется от дознания, предварительного следствия или суда; 2) может продолжать заниматься преступной деятельностью; 3) может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу».

Основной, главной целью мер пресечения является пресечение действительного или возможного ненадлежащего поведения подозреваемого, обвиняемого, которое может проявиться в различных формах и видах.

Представляется верной дифференциация оснований и условий избрания меры пресечения в виде заключения под стражу на материально-правовые и формально-правовые.

В ходе судебного заседания при решении вопроса о заключении под стражу, потерпевший в ходе допроса может дать необходимую информацию, которая позволит суду объективно проверить наличие или отсутствие достаточных оснований для избрания именно данной меры пресечения. Полагаем, что п. 4 ст. 108 УПК РФ следует изложить в следующей редакции:

«4. Постановление о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит рассмотрению … с участием … потерпевшего, его представителя».

УПК РФ предусматривает довольно сложную процедуру избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, которая, в свою очередь, является гарантией для обвиняемого и подозреваемого от необоснованного заключения под стражу и как следствие - нарушение его конституционных прав и свобод. Несмотря на это, процедура заключения под стражу на сегодняшний день еще не отработана и требует дальнейшего изучения и дополнения.

Анализ деятельности Европейского суда по правам человека и российской правоприменительной практики свидетельствует о том, что, несмотря на стабильность и определенность вышеуказанных стандартов, они не воспринимаются большинством российских судей как положения, обязательные для исполнения. В решениях судов практически отсутствуют ссылки на нормы Европейской конвенции «О защите прав человека и основных свобод», прецеденты Европейского суда по правам человека. Для решения указанной проблемы требуется комплекс организационных и процессуальных действий, включающих в себя повышение квалификации судей, проведение научно-практических конференций по вопросам применения Европейской конвенции, методическое обеспечение, и, безусловно, четкая позиция Верховного Суда РФ, выраженная не только в Постановлениях Пленума, но и в конкретных решениях о необходимости соблюдения стандартов, выработанных в практике Европейского суда по правам человека.

Несмотря на многочисленные споры между сторонниками «за» и «против» о целесообразности дискуссии об «утраченных» полномочиях прокурора, полагаем, что в настоящее время назрела необходимость внесения изменений в уголовно-процессуальное законодательство по вопросам избрания и продления меры пресечения.

Так, постановления следователя о возбуждении ходатайства перед судом об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и продлении срока содержания под стражей обязательно должны согласовываться с прокурором в том порядке, который предусматривался Федеральным законом от 18.12.2001 № 177-ФЗ.

В противном случае принцип состязательности сторон в том понятии, которое в это вкладывал законодатель, теряет свой смысл.

К сожалению, судебная и следственная практика в настоящее время идет по пути, согласно которому лицо, к которому была применена мера пресечения в виде заключения под стражу, по результатам судебного заседания получает реальный срок лишения свободы, даже если потенциально имелась возможность назначения наказания в виде лишения свободы с его отбыванием условно. Таким образом, заключение под стражу приобретает карательную функцию, что, по нашему мнению, в корне не правильно. Если удастся обеспечить корректировку сложившейся практики, то применение меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетних может стать реальной превентивной мерой со значительной долей в том числе и воспитательного эффекта.

Внесение в УПК РФ изменений, предоставляющих суду право на заочное избрание заключения под стражу в отношении подозреваемого, обвиняемого, скрывшегося от органов предварительного расследования и объявленного в федеральный розыск, с соблюдением определенных правовых процедур, выступающих в качестве процессуальных гарантий защиты его конституционных прав и основных свобод, должно способствовать обеспечению неотвратимости наказания за совершенное преступление и соблюдению разумных сроков расследования уголовного дела.

Список использованных источников

Нормативно-правовые акты

Конституция Российской Федерации. М., 2015.

О военных судах РФ: Федеральный конституционный закон РФ от 23.06.1999 г. // СПС «КонсультантПлюс».

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. М., 2015.

Уголовно-исполнительный кодекс РФ от 18.12.1996 // СПС «КонсультантПлюс».

Стандартные минимальные правила ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила), принятые Резолюцией генеральной Ассамблей от 14 декабря 1990 г. // Международные акты о правах человека. М., 2000.

Свод принципов защиты всех лиц, подвергающихся задержанию или заключению, утверждённый Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 9.12.1988 г. № 43/173. Информационно-правовой портал КАДИС // www.kadis.ru

Международный пакт о гражданских и политических правах. Принят 16.12.1966 // СПС «КонсультантПлюс».

Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. // СПС «КонсультантПлюс».

Европейская Конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания от 26.11.87 // СПС «КонсультантПлюс».

Декларация о праве и обязанности отдельных лиц, групп и органов общества поощрять и защищать общепризнанные права человека и основные свободы. Минск: Представительство ООН в Республике Беларусь, 2000.

Всеобщая декларация прав человека. Принята 10.12.1948 Генеральной Ассамблеей ООН // СПС «КонсультантПлюс».

О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений: Федеральный Закон РФ от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ // СПС «КонсультантПлюс».

Конвенция о защите прав человека и основных свобод (ETS № 5) (заключена в г. Риме 04.11.1950) (с изм. и доп. от 11.05.1994) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 2.

Судебная практика и официальные материалы

Архив Ленинского районного суда г. Краснодар.

Справка Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации Министерства Юстиции о количестве лиц, находящихся в следственных изоляторах России на 1 июля 2005 г // СПС «КонсультантПлюс».

Постановление Европейского суда от 28 июня 2007 г. по делу Шухардин против Российской Федерации // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2008. № 5.

Постановление Европейского суда от 7 апреля 2005 г. по делу Рохлина против России, жалоба № 54071/00 // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2006. № 6.

Постановление Европейского суда от 8 июня 2006 г. по делу Корчуганова против Российской Федерации // Справочная правовая система «КонсультантПлюс».

Постановление Европейского суда от 8 ноября 2005 г. по делу Худоеров против России // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2006. № 7.

Постановление Европейского суда по делу Скотт против Испании (Scott v. Spain) от 18 декабря 1996 г., жалоба № 21335/93 // Справочная правовая система «КонсультантПлюс».

Постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 года № 2-П // Собрание законодательства РФ. 2007. № 7. Ст. 932.

Постановление от 26 января 1993 г. по делу W. против Швейцарии (W. v. Switzerland) от 26 января 1993 г., Series A, № 254-A // Справочная правовая система «КонсультантПлюс».

Постановление от 30 октября 2003 г. по делу Горал против Польши (Goral v. Poland), жалоба № 38654/97 // Справочная правовая система «КонсультантПлюс».

Постановление от 8 февраля 2005 г. по делу Панченко против России // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2005. № 9.

Постановление по делу Нахманович против России // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2006. № 9.

Постановления Европейского суда от 23 ноября 1993 г. по делу Наварра против Франции // Справочная правовая система «КонсультантПлюс».

Постановление Европейского суда от 12 декабря 1991 г. по делу Тот против Австрии (Toth v. Austria), Series A, № 224 // Справочная правовая система «КонсультантПлюс».

Постановление Европейского суда от 13 июля 1995 г. по делу Кампанис против Греции (Kampanis v. Greece), Series A, № 318-B // Справочная правовая система «КонсультантПлюс».

Постановление Европейского суда от 15 июля 2002 г. по делу Калашников против России // Российская газета. 2002. 17 октября.

Постановление Европейского суда от 24 марта 2005 г. по делу Стоичков против Болгарии (Stoichkov v. Bulgaria), «Вачев против Болгарии» // Справочная правовая система «КонсультантПлюс».

Постановление Европейского суда от 24 мая 2007 г. по делу № 2708/02 Владимир Соловьев против РФ // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2007. № 12.

По делу о проверке конституционности статей 2201 и 2202 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.А. Аветяна: Постановление Конституционного Суда РФ от 3 мая 1995 г. № 4-П // Российская газета, 12 мая 1995. С. 9.

По делу о проверке конституционности частей четвёртой, пятой и шестой статьи 97 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР по жалобам граждан П.В. Янчева, В.А. Жеребенкова и М.И. Сапронова Определение Конституционного Суда РФ от 25.12.1998 г. № 167-О // Российская газета, 12 января 1999.

По делу о проверке конституционности части второй статьи 335 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина М.А. Баронина: Постановление Конституционного Суда РФ от 10 декабря 1998 г. № 27-П // Российская газета. 12 мая 1998.

Постановление Европейского суда от 11 июля 2000 г. по делу Жаска против Польши (Trzaska v. Poland), жалоба № 25792/94 // Справочная правовая система «КонсультантПлюс».

Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 3 июля 2008 г. № 734-О-П.

О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних: Постановление Пленума Верхов. Суда Рос. Федерации от 1 февр. 2011 г. № 1 // СПС «Гарант».

Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия: Приказ Генерального прокурора РФ от 02.06.2011 № 162 // СПС «КонсультантПлюс».

Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Мошнина И.А. на нарушение его конституционных прав ст. 108 УПК РФ: Определение Конституционного Суда РФ от 12 июля 2005 г. № 330-О // Справочная правовая система «КонсультантПлюс».

Об усилении прокурорского надзора за исполнением требования уголовно-процессуального законодательства о задержании, заключении под стражу и продлении срока содержания под стражей: Приказ Генерального прокурора РФ от 09.11.2011 № 392/49 // СПС «КонсультантПлюс».

О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.10.2009 № 22 // СПС «КонсультантПлюс».

О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 окт. 2009 г. № 22 // СПС «Гарант».

О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. № 1 // Российская газета. 25 марта 2004.

О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса РФ: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. № 1 // Российская газета. 25 марта 2004.

О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса РФ: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. // СПС «КонсультантПлюс»

О практике применения органами предварительного следствия в системе МВД России положений ч. ч. 3 и 4 ст. 210 УПК РФ // Информационный бюллетень Следственного комитета. 2007. № 1.

Научная и учебная литература

Абрамочкин В.В. Заключение под стражу подозреваемых, находящихся в розыске, в случае их обнаружения // Уголовный процесс. 2011. № 5.

Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации: Учебник. 8-е изд., изм. и доп. М.: Норма, 2009.

Брусницын Л.В. Правовое обеспечение безопасности лиц, содействующих уголовному правосудию: российский, зарубежный и международный опыт ХХ века (процессуальное исследование). М., 2002.

Буланова А.В. Заключение под стражу на предварительном расследовании преступлений. М., 2006.

Буланова Н.В. Заключение под стражу при предварительном расследовании преступлений. М., 2005.

Бурдов против Российской Федерации: Постановление Европейского суда по правам человека от 15 января 2009 г.

Буряков А.Д. Меры пресечения в советском уголовном процессе. М., 1967.

Гаврилов Б.Я. Современная уголовная политика России: цифры и факты. М.: Проспект, 2008.

Гальперин И.М. Как исчислять срок давности привлечения к уголовной ответственности. М., 1966.

Герасимов И.Ф. Некоторые проблемы раскрытия преступлений. Свердловск, 1975.

Гойман-Червонюк В.И. Очерк теории государства и права. М., 1996.

Гольцов А.Т. Заключение под стражу. М., 2007.

Гусельникова Е.В. заключение под стражу в системе мер пресечения. Томск. 2002.

Давыдов П.М. Меры пресечения в советском уголовном процессе. Л., 1953.

Дюрягин И.Я. Проблемы теории государства и права. М., 1987.

Еникеев З.Д. Проблемы мер пресечения в уголовном процессе. Уфа. 1991.

Еникеев З.Д. Проблемы эффективности мер уголовно-процессуального пресечения. Казань, 1982.

Звягинцев А.Г. Законоблюстители. Краткое изложение истории прокуратуры в лицах, событиях и документах. М.: ОЛМА Медиа Групп, 2012.

Зинатуллин З.З. Уголовно-процессуальное принуждение и его эффективность. Казань. 1981.

Зубков А., Крючкова Н. Кто и за что попадает в СИЗО // Преступление и наказание. 2000.

Каневский Л.Л. Криминалистические проблемы расследования и профилактики преступлений несовершеннолетних. Красноярск: Изд-во Красноярс. ун-та, 1991.

Капустянский В.Г. Об уголовно-процессуальной ответственности. М., 1982.

Кобликов А.С. Уголовный процесс. М., 2000.

Коврига З.Ф. Уголовно-процессуальное принуждение. Воронеж, 1975.

Ковтун Н.Н. К дискуссии об «утраченных» полномочиях прокурора. Есть ли предмет для дискуссий? // Российская юстиция. 2010. № 5.

Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России: Учебник. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2010.

Колоколов Н.А. Заключение под стражу // Юридический вестник. № 10. 2002.

Корнуков В.М. Меры процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве. Саратов, 1978.

Костанов Ю.А. Необходимость возвращения прокурорского надзора за следствием // Уголовный процесс. 2012. № 5.

Кругликов А.П. Проблемы уголовно-процессуальных отношений прокурора со следователем и руководителем следственного органа // Российская юстиция. 2011. № 10.

Курс советского уголовного процесса. Общая часть / Под ред. Бойкова А.Д. и Карпеца И.И., М., 1989.

Лейст О.Э. Санкции и ответственность по советскому праву. М., 1981.

Лившиц Ю.Д. Меры пресечения в советском уголовном процессе. М., 1964.

Мизулина Е.Б. Новый порядок ареста и задержания соответствует Конституции РФ и международным правовым стандартам // Российская юстиция. № 6. 2002.

Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила): приняты 29 нояб. 1985 г. Резолюцией 40/33 на 96-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН. Ст. 13 // СПС «Гарант».

Михайлов В.А. Уголовно-процессуальные меры пресечения в судопроизводстве Российской Федерации. М., 1997.

Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М. Лебедева. М., 2004.

Овчинников Ю.Г. Заключение под стражу как мера пресечения в уголовном процессе. М., 2006.

Петрухин И.Л. Неприкосновенность личности и принуждение в уголовном процессе. М., 1989.

Петрухин И.Л. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации. М., 2006.

Предъявление обвинения в уголовном судопроизводстве будет отменено? // Юрид. консультант. 2010. № 3.

Рыжаков А.П. Краткий курс уголовного процесса. М., 2003.

Рябцев В.П. Правовой статус прокуратуры: тенденции и противоречия развития // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2009. № 3(11).

Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.В. Смирнова. СПб.: Питер, 2008.

Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс (2-е издание). СПб., 2006.

Смирнов В.В. Арест как мера пресечения, применяемая следователем ОВД. Хабаровск, 2007.

Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т.1. М., 1968.

Ткачева Н.В. Меры пресечения, не связанные с заключением под стражу в уголовном процессе России. Челябинск. 2004.

Трунов И.Л., Трунова Л.К. Меры пресечения в уголовном процессе. СПб. 2003.

Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т.2 СПб. 1996.

Халиулин А.Г. Правовое регулирование досудебного производства по уголовным делам нуждается в исправлении системных ошибок // Законы России: опыт, анализ, практика. 2008. № 11: СПС «КонсультантПлюс».

Цоколова О.И. Теория и практика задержания, ареста и содержания под стражей в уголовном процессе: Дис. ... докт. юрид. наук. М.: ВНИИ МВД России, 2007.

Чельцов М.А. Советский уголовный процесс. М., 1951.

Чувилев А.А. Заключение под стражу в качестве меры пресечения. М., 1989.

Шпилев В.Н. Участники уголовного процесса. М., 1970.

Якупов Р.Х. Уголовный процесс / Под ред. В.Н. Галузо. М., 1998.