сформулировать основания признания заключения эксперта по уголовному делу недопустимым доказательством в стадии судебного разбирательства.
Степень научной разработанности темы. Теоретические основы участия эксперта и специалиста в уголовном судопроизводстве неоднократно анализировались отечественными и зарубежными учеными-юристами.
Основу исследования составили работы современных авторов о сущности и содержании специальных знаний и форм их использования в уголовном судопроизводстве: В.Д. Арсеньева, О.М. Головань, С.Г. Еремина, В.Г. Заблоцкого, Л.М. Исаевой, Т.В. Петровой, И.И. Трапезниковой, Л.Г. Шапиро, А.А. Эксархопуло.
Особенности заключения и показаний эксперта и специалиста как источников доказательств нашли отражение в работах А.И. Бельского, Т.В. Аверьяновой, В.И. Зажицкого, Ю.Г. Корухова, И. Овсянникова, А.Н. Петрухиной, Д.В. Попова, О.В. Хитровой.
Вопросы, связанные с широким использованием специальных знаний в форме участия эксперта и специалиста в уголовном судопроизводстве приобрели особую актуальность в современный период. В связи с этим следует отметить работы И.В. Абросимова, П. Воробьева, Е.П. Гришиной, Е.А. Зайцевой, Ю.Ф. Закурдаева, Ю.С. Лаптиева, Ю. Орлова, О. Темираева, М. Шалумова.
Специально отметим работы А.А. Давлетова, Ю.А. Калинкина, В.М. Катревича, А.В. Константинова, А.А. Макарьина, А.А. Новикова, А.Ю. Ушакова, К.Б. Брушковского, непосредственно исследующих вопросы участия специалиста на различных стадиях уголовного судопроизводства, а также особенностей привлечения специалиста для участия в производстве по той или иной категории уголовных дел.
Нормативную основу исследования вопросов участия специалиста в уголовном судопроизводстве составили федеральные нормативно-правовые акты Российской Федерации.
Методологической основой исследования служит общенаучный диалектический метод познания и вытекающие из него частно-научные методы: системно-структурный, конкретно-социологический, технико-юридический, историко-правовой, метод сравнительного правоведения.
Эмпирическую базу исследования составили: результаты изучения 250 уголовных дел, рассмотренных судами г. Москвы и Московской области; обобщенные материалы следственной и судебной практики, в том числе Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Положения, выносимые на защиту:
. Специалистом может быть лишь такой субъект уголовного процесса, который обладает специальными знаниями, признан сторонами или судом компетентным в исследовании вопросов, связанных с необходимостью дачи заключения и (или) показаний.
В остальных случаях лицо, обладающее только соответствующими профессиональными навыками, привлекаемое к участию в процессуальных действиях, должно именоваться техническим помощником следователя, защитника, суда.
В связи с этим предлагается внести соответствующие изменения в ст. 58 УПК РФ, изложив её в следующей редакции:
«Статья 58. Специалист
. Специалист - лицо, обладающее специальными знаниями, подтвердившее свою научную компетентность в определённой сфере науки, техники и искусства, привлекаемое сторонами и судом для дачи заключения и показаний по вопросам, требующим применения этих специальных знаний.
. О привлечении специалиста к участию в формировании указанных видов доказательств следователь выносит постановление, суд - определение (постановление). Защитник в случае необходимости привлечения специалиста к даче заключения составляет с ним соглашение.
. Специалист вправе:
а) отказаться от дачи заключения и показаний, за исключением случаев, когда предметом показаний является ранее данное им заключение;
б) знакомиться с теми материалами уголовного дела, которые относятся к предмету его заключения, если он привлечён к участию в деле следователем или судом, либо с дополнительными материалами, которые ему может предоставить защитник для проведения исследования;
в) давать заключение в пределах своей компетенции;
г) приносить жалобы на действия (бездействие) и решения сторон и суда, ограничивающие его права.
. Специалист обязан:
а) давать показания в случаях, когда их предметом является его заключение;
б) не уклоняться от явки по вызовам следователя или суда;
в) не разглашать данные предварительного расследования, ставшие известными ему в связи с участием в производстве по уголовному делу в качестве специалиста, если он был заранее предупреждён об этом в порядке, установленном статьёй 161 настоящего Кодекса.
. Специалист несёт уголовную ответственность за дачу заведомо ложных показаний, за отказ от дачи показаний в случаях, предусмотренных пунктом «а» части четвёртой настоящей статьи в соответствии со статьями 307 и 308 Уголовного кодекса Российской Федерации.».
В связи с данным предложением об изменении редакции ст. 58 УПК РФ целесообразно содержание действующей редакции названной статьи изложить в ст. 581 УПК РФ, озаглавив её «Технический помощник суда и (или) сторон».
Аргументирован вывод, что допустимость заключения эксперта с точки зрения надлежащего порядка получения означает, что судебная экспертиза, являющаяся способом его получения, должна быть проведена в строгом соответствии с нормами УПК РФ. В связи с этим некоторые процессуальные вопросы в ходе назначения и производства судебной экспертизы требуют изменении или дополнения УПК РФ:
а) предлагаю статью 195 УПК РФ дополнить ч. 5, и представить ее в следующей редакции: «В исключительных случаях, необходимых для решения вопроса о наличии или отсутствии признаков преступления, судебная экспертиза может быть назначена до возбуждения уголовного дела, если при этом не требуется получения образцов для сравнительного исследования в принудительном порядке».
б) ст. 196 УПК РФ, представить в следующей редакции: «Назначение и производство судебной экспертизы обязательно, если для установления существенных для уголовного дела обстоятельств, необходимо проведение научного исследования экспертом соответствующей специальности, а также необходимо установить:
) причины смерти;
) характер и степень вреда, причиненного здоровью;
) психическое или физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве;
) психическое или физическое состояние потерпевшего или свидетеля, когда возникает сомнение в его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания;
) возраст подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, когда это имеет значение для уголовного дела, а документы, подтверждающие его возраст отсутствуют или вызывают сомнение и другие обстоятельства дела.
в) ст. 82 УПК РФ, необходимо дополнить требованием о том, что «В качестве вещественного доказательства могут быть приобщены предметы, полученные в ходе следственных действий в строгом соответствии с законом».
г) ст. 198 УПК РФ, представить в следующей редакции: «Подозреваемый, обвиняемый, его защитник или потерпевший и его представитель, в отношении которых проводится, или интересы которых затрагивает судебная экспертиза при ее назначении и производстве вправе:
) знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы;
) заявлять отвод эксперту или ходатайствовать о производстве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении;
) ходатайствовать о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц либо о производстве судебной экспертизы в конкретном экспертном учреждении;
) ходатайствовать о внесении в постановление о назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов эксперту;
) присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы, давать объяснения эксперту;
) знакомиться с заключением эксперта или сообщением о невозможности дать заключение, а также с протоколом допроса эксперта.
. Свидетель в отношении которого, производилась судебная экспертиза, вправе знакомиться с заключением эксперта.
а) представить ч. 3 ст. 195 УПК РФ в следующей редакции: «Следователь знакомит с постановлением о назначении судебной экспертизы подозреваемого, обвиняемого, его защитника или потерпевшего и его представителя, если судебная экспертиза, проводится в отношении их, или затрагивает их интересы до направления постановления о назначении экспертизы и материалов дела в судебно-экспертное учреждение или эксперту, о чем выносится соответствующий протокол».
б) ч. 1 ст. 206 УПК РФ представить в следующей редакции: «Заключение эксперта или его сообщение о невозможности дать заключение, а также протокол допроса эксперта предъявляются лицам, в отношении которых она проводилась, или чьи законные интересы затрагивает. При этом следователь обязан разъяснить этим лицам право, заявить ходатайство о признании заключения эксперта недопустимым доказательством и назначении дополнительной, либо повторной экспертизы».
Глава 1 ПРАВОВОЙ СТАТУС ЭКСПЕРТА И СПЕЦИАЛИСТА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
.1 Правовой статус эксперта в уголовном процессе
эксперт специалист уголовный процесс
Проблеме процессуальных полномочий эксперта в уголовно- процессуальной доктрине отводится важное место. При этом обычно исследуются два аспекта:
) процессуальное положение эксперта среди других участников уголовного процесса и обоснование его самостоятельности как субъекта уголовного процесса;
) права и обязанности эксперта при проведении исследования.
Тем не менее многие вопросы практической реализации судебным экспертом его прав и обязанностей остаются нерешенными до настоящего времени. К их числу, прежде всего, следует отнести определение достаточного объема процессуальных прав и обязанностей, законодательное урегулирование порядка их реализации; право на экспертную инициативу и пределы ее осуществления; гарантии независимости эксперта при производстве экспертизы.
По действующему уголовно-процессуальному законодательству России эксперт - самостоятельный участник уголовного процесса, обладающий собственным объемом процессуальных обязанностей и прав, которые отличают его от иных участников, в том числе следователей и специалистов. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не допускает смешения процессуальных функций различными участниками процесса - это вытекает из требований уголовно-процессуальной нормы.
В современной уголовно-процессуальной доктрине России статус эксперта предопределен тем, что его относят к участникам уголовного процесса, содействующим осуществлению правосудия. Отличительным признаком таких субъектов является их незаинтересованность в исходе дела. Самостоятельность положения эксперта среди других участников уголовного процесса, содействующих осуществлению правосудия, обусловлена его обязанностью предоставления суду источника доказательства - заключения эксперта, а также особой процессуальной формой реализации данной обязанности.
Статус эксперта в уголовном процессе описывается законом через определение его процессуальных прав и обязанностей. В настоящее время обязанности эксперта, как и права, установлены уголовно-процессуальным законодательством РФ, в частности, Федеральным законом Российской Федерации «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» от 31 мая 2001 г..
В нем указывается, что эксперт обязан:
1)принять к производству порученную ему судебную экспертизу при отсутствии оснований для отвода;
)провести полное исследование представленных ему объектов и материалов дела, дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам;
)составить мотивированное сообщение о невозможности дать заключение и направить его в орган или лицу, которые назначили судебную экспертизу, если:
а) поставленные вопросы выходят за пределы специальных знаний эксперта;
б) представленные объекты исследований и материалы дела непригодны или недостаточны для дачи заключения и не могут быть дополнены;
в) современный уровень развития науки не позволяет ответить на поставленные вопросы;
)не разглашать сведения, которые стали ему известны в связи с производством судебной экспертизы или которые могут нанести ущерб конституционным правам граждан, а также сведения, составляющие тайну, охраняемую законом;
) обеспечить сохранность представленных объектов исследований и материалов дела.
Ни УПК РФ, ни в Федеральном Законе «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» не упоминается о самоотводе эксперта. В Законе перечисляются только случаи, в которых суд, дознаватель, следователь или прокурор принимают решение об отводе эксперта (ст. 61 УПК РФ). Проанализировав данную норму, можно сделать вывод, что эксперт обязан заявить самоотвод по тем основаниям, которые перечислены в ст. 61 УПК РФ.
Права эксперта имеют свою специфику, отличаясь от прав других участников уголовного процесса, и в частности, от прав специалиста. Тем самым подчеркивается специфичность задач, решаемых экспертами по уголовному делу.
Нормы УПК РФ предоставляют эксперту следующие права:
1)знакомиться с материалами дела, относящимися к предмету экспертизы;
)заявлять ходатайство о представлении дополнительных материалов, необходимых для дачи заключения, либо привлечения к производству судебной экспертизы других экспертов;
)с разрешения лица, ведущего дознание, следователя, прокурора или суда участвовать в процессуальных действиях в целях выяснения вопросов, относящихся к предмету экспертизы;
)давать заключение в пределах своей компетенции, в том числе и по вопросам, хотя и не поставленным в постановлении о назначении судебной экспертизы, но имеющим отношение к предмету экспертного исследования;
)приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, следователя, прокурора и суда, ограничивающие его права;
)отказаться от дачи заключения по вопросам, выходящим за пределы специальных знаний, а также в случаях, если представленные ему материалы недостаточны для дачи заключения.
Право определения предмета специального исследования принадлежит лицу, назначающему экспертизу. Но ч. 2 ст. 204 УПК РФ предоставляет эксперту возможность инициативных действий: «Если при производстве экспертизы эксперт установит обстоятельства, имеющие значение для дела, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе указать на них в своем заключении». Необходимо отметить, что проявление такой инициативы - это право, а не обязанность эксперта.
Право на инициативные действия, несомненно, занимает важное место в системе прав эксперта и отвечает интересам правосудия, но, как и всякое право, оно остается чисто декларативным, если закон не предусмотрит мер реализации этого права, если ему не будут соответствовать чьи-то обязанности по реализации инициативных предложений эксперта. Однако, ни УПК РСФСР 1960 г., ни вновь принятый УПК РФ не устанавливают подобных обязанностей ни для органа, назначившего экспертизу, ни для кого-либо еще. Закон не предусматривает и обеспечение условий для проявлений экспертной инициативы, удовлетворения связанных с нею ходатайств эксперта, пределов экспертной инициативы и т.д.
Ст. 57 УПК РФ дает эксперту право возбуждать ходатайство о предоставлении ему дополнительных материалов, необходимых для дачи полного заключения.
По закону собирание и представление материалов для экспертизы возложено на лицо, назначившее экспертизу, а их специальное исследование - на эксперта. Функции собирания материалов для экспертизы и экспертного исследования строго разграничены. Совмещение их в одном лице закон не допускает.
При недостаточности поступивших материалов эксперт не имеет права обращаться к гражданам, в организации, учреждения, располагающие необходимыми материалами. Эксперт вправе лишь обратиться к органу дознания, следователю, суду с ходатайством о предоставлении ему требующихся материалов.
Право эксперта знакомиться с материалами дела также не получило общепризнанного толкования в юридической литературе. В уголовно-процессуальной доктрине традиционно полагается, что эксперт может знакомиться лишь с теми материалами, которые относятся к предмету экспертизы и необходимы для исследования (но не со всеми).
При производстве экспертизы процессуальный статус эксперта определяется не только совокупностью его прав и обязанностей, но также законодательно установленным порядком и гарантиями их реализации.
В п. 6 ч. 3 ст. 57 УПК РФ впервые указывается, что эксперт вправе «отказаться от дачи заключения по вопросам, выходящим за пределы специальных знаний, а также в случаях, если представленные ему материалы недостаточны для дачи заключения».
По существующей практике следователь (суд), обоснованно предполагая, что на тех или иных предметах имеются микрообъекты, взаимное наложение которых является следствием их контактного взаимодействия, назначает экспертизу, требуя от эксперта ответа на вопрос: имеются ли на представленных для исследования предметах микрообъекты, микроналожения? Выполняя задание следователя, эксперт производит анализ представленных предметов и при обнаружении микрообъектов фиксирует этот факт в своем заключении.
Обнаруженные микрообъекты, приобретающие значение вещественных доказательств, подвергаются дальнейшему экспертному исследованию для решения других вопросов экспертного задания. Таким образом, эксперт фактически собирает (обнаруживает, фиксирует, изымает) доказательства, на что по букве закона у него нет права.
На подобные действия эксперта, выходящие явно за пределы его компетенции, следователь и суд не обращают должного внимания, игнорируя явное нарушение закона. До последнего времени в процессуальной доктрине на этот вопрос не обращалось внимания. Лишь в конце 80-х гг. к решению этой проблемы обращался проф. Л.В. Виницкий.
По его мнению, осмотр предметов - вероятных носителей микрообъектов - должен производиться по месту их обнаружения, как правило, при осмотре места происшествия, с участием специалиста. Микрообъекты, которые по своим характеристикам могут быть обнаружены и индивидуализированы в ходе такого осмотра, подробно описываются в протоколе осмотра места происшествия и впоследствии приобщаются к делу в качестве вещественных доказательств. Те же микрообъекты, которые не могут быть обнаружены при осмотре места происшествия, но наличие которых обоснованно предполагается, обнаруживаются на предметах - носителях в лабораторных условиях в ходе дополнительного осмотра следователем с обязательным участием специалиста, именно следователь составляет протокол об их обнаружении, в котором фиксируются их индивидуализирующие признаки.
Предложенное Л.В. Виницким решение действительно соответствует действующему законодательству и исключает его нарушение. К сожалению, рекомендации Л.В. Виницкого не получили реализации в следственной практике, которая, как и ранее, идет по пути поручения экспертам решения задачи обнаружения микрообъектов.
1.2 Правовой статус специалиста в уголовном процессе
УПК РФ значительно расширил диапазон участия в уголовном процессе специалиста. Так, если до вступления в силу УПК РФ С.А. Шейфер писал, что «познавательная роль специалиста должна быть расширена. В частности целесообразно предусмотреть возможность его участия в любом следственном действии» , то сейчас это реализовано в положениях ст. 58 УПК РФ. Перемены, произошедшие в связи с реформой судебной системы, позволили ещё больше усовершенствовать уголовное судопроизводство, включая институты доказательств и доказывания. Следует особо отметить значение внесения в ч. 2 ст. 74 пункта 3.1, позволившего отнести к доказательствам заключения и показания специалиста. Однако указанное положение закона вызвало немало вопросов у ученых и практиков, например, каков механизм получения показаний и заключения специалиста, каким образом защитник может реализовать свое право привлекать специалиста, закрепленное в п. 3 ч. 1 ст. 53 УПК РФ и др.
В соответствии со ст. 80 УПК РФ в качестве заключения специалиста используется представленное им в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами. В качестве показаний специалиста - сведения, сообщенные им на допросе об обстоятельствах, требующих специальных познаний, а также разъяснения своего мнения, в соответствии с требованиями статей 53, 168 и 271 уголовно-процессуального кодекса.
Таким образом, законодатель чётко определил, по каким вопросам сегодняшние заключения и показания специалистов будут охвачены процессуальной формой, а по каким - нет. К последним относятся вопросы отбора исходных данных для экспертного исследования.
Следователь не может и не должен быть специалистом во всех областях науки и техники. Для эффективного проведения расследования ему вполне достаточно иметь представление о возможностях соответствующих наук и в правильной форме использовать знания сведущего лица для доказывания. Говоря о возможностях науки, ещё Г. Гросс писал, что «следует ... отнюдь не полагаться на свои собственные, всегда неполные познания и Во всех случаях обращаться к компетентным лицам. Следуя этому правилу, можно достигать удивительных результатов, и как часто на обычное замечание: «Я думал, что так всегда бывает», эксперт представляет целый ряд явлений исключительных, в которых «бывает иначе». Поэтому следует по возможности, расширить число случаев обращений к сведущим лицам и прибегать к помощи их даже тогда, когда на первый взгляд не может возникать никаких сомнений».
Специалист может быть привлечен к участию в процессе как дознавателем, следователем, прокурором, судом, так и защитником. Согласно п. 3 ч. 1 ст. 53 УПК РФ, защитник вправе привлекать специалиста, в соответствии со ст. 58 настоящего Кодекса.
Специалист, привлеченный к участию в уголовном деле защитником, несмотря на номинальное право последнего «привлекать специалиста, в соответствии со ст. 58 УПК» (п. 3 ч. 1 ст. 53 УПК), реально участвовать в уголовном процессе наравне со сведущим лицом, привлеченным органами предварительного расследования или судом, не может. В следственном действии привлеченный защитником специалист, если он не принят следователем в качестве единственного, назначенного и следователем тоже, часто не сможет даже дублировать действия назначенного следователем специалиста и будет осуществлять лишь функцию квалифицированного контроля за действиями последнего.
Основное поле деятельности для работы сведущих лиц (специалистов), привлеченных сторонами, но не органами, ведущими процесс, - содержание материалов дела, с которыми вправе знакомиться потерпевший, его представитель, обвиняемый, защитник. Они могут снимать за свой счет копии с материалов дела, в том числе с помощью технических средств. Такая широкая формулировка закона (п. 13 ч. 4 ст. 47, п. 12 ч. 2 ст. 42, п. 7 ч. 1 ст. 53 УПК) позволяет сделать вывод, что обвиняемый, защитник, потерпевший вправе не только ксерокопировать листы дела, но и, не повреждая их, копировать материалы киносъемки, аудио- и видеозаписи, иные носители информации, приобщённые к делу, в соответствии со ст. 84 УПК. Возникает угроза того, что при копировании материалов дела в них будут внесены изменения (например, адвокат при ксерокопировании заклеит подписи понятых), а следователь, не сверяя оригиналы с копиями, заверит последние.
В суде недобросовестный защитник может заявить о том, что следует признать протокол следственного действия недопустимым доказательством, т.к. при ознакомлении с материалами дела в нём не было подписей понятых. Подтвердить или опровергнуть данное утверждение практически невозможно. К сожалению, на сегодняшний день алгоритма противодействия такой недобросовестности законодателем не выработано.
В части 1 ст. 58 УПК РФ указывается, что специалист привлекается к участию в процессуальных действиях для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов дела, для постановки вопросов эксперту и т.д.
Анализ этих положений позволил некоторым авторам предположить, что теперь защитник, наряду со следователем, наделён правом привлекать специалиста к участию в следственных действиях для осуществления перечисленных и других функций, а следователь не вправе воспрепятствовать участию такого специалиста, за исключением случаев, предусмотренных ст. 62 УПК РФ, где речь идет о недопустимости участия в производстве по уголовному делу лиц, подлежащих отводу.
Так, по делу в отношении Н., К. защитником был заявлен отвод эксперту по тем основаниям, что эксперт ранее вызывался в судебное заседание для разъяснения имеющегося заключения и до начала судебного заседания некоторое время находился в зале судебного заседания и государственный обвинитель мог повлиять на формирование определенного мнения по делу у данного эксперта. В удовлетворении отвода судом было отказано за необоснованностью.
Однако с такой позицией согласиться нельзя. Во-первых, в соответствии с частью 1 ст. 168 УПК РФ, к участию в следственном действии специалиста вправе привлечь только следователь. Защитник такими полномочиями законодателем не наделен. Только к компетенции следователя относится удостоверение личности специалиста, разъяснение ему его прав и обязанностей, порядка производства следственного действия, предупреждение его об уголовной ответственности, предусмотренной ст.ст. 307 и 308 УК РФ, и др. (часть 5 ст. 164 УПК РФ). Во-вторых, только к компетенции следователя относится удостоверение компетентности специалиста, выяснение его отношение к подозреваемому, обвиняемому и потерпевшему (ч. 2 ст. 168 УПК РФ).
Таким образом, исходя из смысла анализируемых в статьях норм, следователь может не только привлечь по своему усмотрению специалиста к участию в процессуальных действиях, но и вправе не допустить того или иного специалиста по мотивам недостаточной компетентности, невозможности установить его личность, а также при наличии оснований для отвода (ст. 61, ч. 2 ст. 70 УПК РФ).
Итак, каким же образом защитник может вовлечь в уголовный процесс «своего» специалиста? По этому поводу Е.Ю. Львова пишет, что следует руководствоваться принципом состязательности, провозглашенным ст. 15 УПК РФ. Установленными УПК процессуальными действиями сторона обвинения формирует свои доказательства, а сторона защиты - свои, в том числе используя помощь привлеченного специалиста.
Защитник может опросить специалиста с составлением соответствующего протокола и добытые таким образом сведения использовать при заявлении различных ходатайств: о проведении экспертиз, об отводе эксперта или привлеченного следователем специалиста, о надлежащей квалификации деяния и т.д. Защитник также может заявить ходатайство в суде о допросе специалиста. При этом, согласно ч. 4 ст. 271 УПК РФ, суд не вправе отказать в допросе лица, явившегося в качестве специалиста по инициативе сторон. Но к ходатайству о допросе специалиста в суде Е.Ю. Львова рекомендует прилагать документы, подтверждающие компетентность специалиста (копии диплома, свидетельства и сертификаты о повышении квалификации). Очевидно, что протокол опроса специалиста, форма которого не утверждена УПК РФ, можно признать «иным документом» и использовать в качестве доказательства, в соответствии с п. 6 ч. 2 ст. 74 и ст. 84 УПК РФ.
Имели место случаи, когда подсудимый и защитник ходатайствовали о внесении в постановление о назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов эксперту.
Так, по уголовным делам в отношении Я., К., Б. при решении вопроса о назначении экспертизы подсудимый и его защитник ходатайствовали о внесении в постановление о назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов эксперту.
Допрос специалиста дознавателем, следователем прямо законом не предусмотрен, однако возможность проведения допроса специалиста в ходе предварительного расследования вытекает из содержания статей 38 и 41 УПК РФ. Согласно этим нормам, дознаватель и следователь самостоятельно принимают решения о производстве следственных действий, в частности, вправе вызвать на допрос для дачи показаний любое лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, подлежащие установлению по делу. Таким лицом, по смыслу указанных норм закона, вполне может оказаться и специалист, участвовавший ранее в проведении следственных действий по данному делу. Допрос специалиста в этом случае нельзя расценивать как допрос понятого или свидетеля. Если понятой и свидетель могут удостоверить лишь сами факты проведения определенных процессуальных действий, то специалист, кроме этого, может дать и оценку этим действиям с точки зрения полноты и правильности их проведения.
Кроме того, следователь вправе допросить специалиста по любым вопросам функций эксперта или специалиста, например, при необходимости сформулировать вопросы к эксперту (ст. 58 УПК РФ). Если предмет допроса специалиста выходит за рамки участия в следственном действии или за пределы специальных знаний, то изменяется и его процессуальный статус как допрашиваемого лица. Что же касается процедуры допроса специалиста, то следует руководствоваться общими правилами производства данного следственного действия, установленными ст.ст. 187-190 УПК РФ.
В ходе судебного следствия возможность допроса специалиста предусмотрена статьей 271 УПК РФ. В суде специалист может быть допрошен для уточнения любых обстоятельств, связанных с обнаружением, закреплением и изъятием доказательств в ходе следственного действия, в котором он принимал участие, условий выполнения процессуального действия.
В какой-то части сведения, получаемые от специалиста в ходе его допроса, являются именно разъяснениями и дополнениями заключения, дополняющим его как составная часть. Заключения специалиста, как и заключения эксперта, подразделяют на два вида:
1)вполне«развернутые», не требующие разъяснения и дополнения,
)могущиепотребовать допроса специалиста, например, при наличии употребляемых и неразъясненных терминов, технических величин и используемых научных положений.
Кроме того, в науке заключения специалистов предлагается условно делить на следующие группы:
-правовые (из разных отраслей материального и процессуального права);
-справочные заключения по исследованию вещественных доказательств; - уже проведенных экспертиз. Для разъяснения любого заключения специалист может быть затем допрошен как на стадии предварительного расследования, так и в суде.
Таким образом, значение специалиста в уголовном судопроизводстве нельзя недооценивать. Но требуется более четкая регламентация в законе порядка получения его показаний и заключений, в том числе защитником. Только в этом случае можно будет говорить о реализации конституционного принципа состязательности в уголовном процессе.
1.3 Разграничение компетенции эксперта и специалиста по уровню решения экспертных задач
Научно-технический прогресс играет большую роль в процессе доказывания, в результате чего мы являемся свидетелями постоянного увеличения в системе доказательств массовой доли тех видов доказательств, в основе которых лежат специальные познания.
Современное уголовно-процессуальное право к основным формам использования специальных познаний, вовлекаемых в уголовное судопроизводство с помощью сведущих лиц, относит: «1) заключение и показания эксперта; 2) заключение и показания специалиста (п. 3, 3.1 ст. 74 УПК РФ); 3) сведения, получаемые в связи с привлечением специалиста к участию в следственных действиях для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в профессиональную компетенцию специалиста (ч. 1 ст. 58 УПК РФ)».
Федеральный закон от 4 июля 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в УПК РФ» ввел в уголовное судопроизводство новый вид доказательств - заключение и показания специалиста. В процессуальной и криминалистической литературе давно рассматривалась проблема необходимости включения в число доказательств показаний сведущего лица. Но после внесения указанных дополнений в перечень источников доказательств в литературе появились различные мнения на этот счет.
Диаметрально противоположные позиции высказаны относительно природы заключения специалиста. Одни авторы, отталкиваясь от законодательного определения заключения специалиста как «суждения» утверждают, что «основой такого заключения не могут быть исследования» (В.М. Быков), другие говорят, что заключение специалиста основывается на проведенном им исследовании.
И. Овсянников пишет, что заключение специалиста «по глубине, полноте и всесторонности может не уступать исследованию, проводимому экспертом, или даже превосходить его». Третьи в таком споре занимают промежуточную позицию, пытаясь найти критерии для разграничения компетенции эксперта и специалиста (А.В. Кудрявцева). Достаточно же большая часть ученых и практиков предлагают «вовсе исключить из числа доказательств заключение специалиста».
Такие противоречивые высказывания зачастую ставят практиков в тупиковую ситуацию, выход из которой - вообще пока не применять ч. 3 и 4 ст. 80 УПК РФ. По словам следователя прокуратуры Центрального округа г. Краснодара П. Воробьева, «эти нормы стали неработающими: заключение и показания специалиста не признаются доказательствами... Иногда при решении вопроса, стоит ли просить у специалиста заключение, приходится получить у него вместо заключения нужную консультацию и назначить соответствующую экспертизу».
Что касается судей, то они согласно проведенным нами опросам в большинстве случаев предпочитают отклонять ходатайства о привлечении в процесс специалистов. Когда же специалист все-таки принимает участие в процессе, его показания по признанию некоторых судей оценивается ими как вспомогательное, неполноценное, полу-доказательство, не имеющее доказательственного значения само по себе.
Так и в Комментарии УПК РФ под редакцией профессора В.М. Лебедева, комментируя положения ч. 3 и 4 ст. 80 УПК РФ, профессор Е.А. Доля пишет: «Как и заключение, показания специалиста не образуют отдельного вида доказательства, не имеют самостоятельного доказательственного значения, а лишь способствуют правильному собиранию, проверке и оценке самостоятельных видов доказательств».
В связи с вышеназванными вопросами возникает необходимость разграничить компетенцию эксперта и специалиста при даче ими заключения.
Ответом на вопрос об основаниях разграничения компетенции эксперта и специалиста в уголовном процессе России, с нашей точки зрения, может стать концепция об уровнях решения экспертных задач, в соответствии с которой выделяют идентификационные и неидентификационные исследования.
М.Я. Сегай выделил четыре основных этапа идентификационных исследований:
1)установление природы исследуемого объекта;
)установление групповой принадлежности двух и более сравниваемых объектов;
)установление принадлежности сравниваемых объектов к общей совокупности - единому источнику;
)установление тождества индивидуально определенного (единичного) объекта.
Целью идентификационных исследований является установление (отождествление) единичного материального объекта, связанного с расследуемым событием. Так, если искомый объект (орудие взлома) связано с расследуемым событием (следы на сейфе от орудия взлома) и если он тождественен проверяемому объекту (ломик подозреваемого), то этот последний также связан с расследуемым событием.
«Идентификационные экспертизы, устанавливающие тождество искомого объекта, остаются высшим уровнем для решения экспертных задач, и ... имеют наиболее высокие доказательственные значения для расследуемого дела». Поэтому проведение таких исследований может быть поручено лишь эксперту.
Что касается специалиста, то к его компетенции, на наш взгляд, следует отнести проведение неидентификационых исследований, целью которых не является установление тождества единичного объекта. В данной группе исследований традиционно выделяют: диагностические, классификационные, ситуационные исследования. В науке однако еще не выработано единой точки зрения на правомерность существования такой классификации.
Классификационные исследования стали выделять в конце 60-х гг. XX в., в период активного привлечения в судебную экспертизу методов аналитической химии. В.Я. Колдин тогда отмечал, что такие исследования «ничем не отличаются от обычных физических, химических, биологических и технических исследований и выполняются представителями естественных и технических наук без всякой предварительной специализации в области криминалистики. Такие исследования состоят в отнесении объекта к определенному виду, роду, сорту и т.п.» и не преследуют цели индивидуализации, выделения единичного объекта.
В начале 70-х гг. в арсенале криминалистических терминов появилось понятие «криминалистическая диагностика», которая в широком смысле была определена В.А. Снетковым как «учение о закономерностях распознавания криминалистических объектов по их признакам». «В основе понятия диагностической экспертизы лежит слово диагноз, что означает распознание, определение». Это, например, установление факта подделки документа, определение числа выстрелов, произведенных из данного ствола.
Итак, классификационные исследования решают задачи, связанные с отнесением объектов к конкретным системам, видам, классам, а в ходе диагностических - устанавливаются природа и состояние объекта. Однако можно ли между двумя этими операциями (диагностикой и классифицированием) провести четкую границу? Ведь практически для любого понятия можно найти или создать свою классификацию, относящую его к тому или иному виду, классу, разряду. И почему классический пример диагностического исследования - отнесение вещества к наркотическим - нельзя рассматривать как исследование классификационное, определяющее тип данного порошкообразного вещества?
Большой энциклопедический словарь дает медицинское определение понятия диагностики как процесса определения существа и особенностей болезни на основе всестороннего исследования больного.
Психологическая энциклопедия понятие «диагноз» определяет как:
) процесс классификации информации, значимой для эмоциональной сферы и поведения индивидуума,
) обозначения состояния, обычно взятое из общепринятой системы классификаций".
А.В. Нестеров в своей работе «Философия классификаций» детерминирует диагностирование как способ установления соответствия (несоответствия) одного сравниваемого объекта другому обобщенному объекту (средству сравнения), например, требованиям нормы, требованиям стандарта, обобщенному стандартному образцу, и в необходимых случаях установления причин несоответствия, в том числе способа, с помощью которого это несоответствие получено.
На основании этих определений можно выделить два этапа диагностики:
)выделение существенных признаков, особенностей диагностируемого объекта;
)сравнение объекта на основании выделенных признаков с какой-либо классификацией либо другим обобщенным объектом.
Логический словарь указывает: «Классификация - это распределение предметов какого-либо рода на взаимосвязанные классы согласно наиболее существенным признакам, присущим предметам данного рода и отличающим их от предметов других родов, при этом каждый класс занимает в получившейся системе определенное постоянное место и в свою очередь делится на подклассы».
С.С. Розова выделяет три разновидности классификации: построение классификации, классификация и классифицирование, т.е. рассматривает классификацию как процесс и продукт. Как процесс, классификация имеет двойственный характер и состоит из процесса создания схемы (системы) классификации (упорядочивание объектов множества по классам на основе сходства или различия их атрибутов) и процесса использования схемы (классифицирования), в котором она выступает как операция определения принадлежности нового объекта какому-либо классу. И, наконец, результат этого процесса, т.е. продукт - классификация.
С.В. Дубровин в своей монографии аналогичным образом рассматривал криминалистическую диагностику как «криминалистический метод познания, основой которого является процесс установления природы либо состояния объекта, имеющего определенную связь с событием рассматриваемого преступления, в результате сравнения с различными классификациями».
Таким образом, классификация как процесс определения принадлежности нового объекта какому-либо классу рассматривается нами в качестве второго, конечного этапа криминалистической диагностики и одновременно - ее средства, метода, так как именно посредством многоэтапного установления групповой принадлежности достигается конечная цель диагностического исследования - определение природы или состояния объекта.
Что же касается ситуационных исследований, то заслуживает особого мнения точка зрения Т.А. Седовой, которая отмечает: «По-видимому, нет основания для выделения так называемых ситуологической экспертизы, которая представляет собой не особый вид исследования, а подход в исследовании, применяемый в ряде экспертиз: в трасологической, автотехнической и т.д. Этот подход заключается в том, что в качестве объектов экспертизы выступают не только вещественные доказательства, но и обстоятельства уголовного дела».
Таким образом, мы пришли к необходимости выделения только одного вида неидентификационных исследований - диагностических, этапом которых является классификация.
В решении вопроса о разграничении компетенции эксперта и специалиста следует согласиться с точкой зрения Т.В. Аверьяновой, которая предлагает к компетенции специалиста отнести решение диагностических задач в тех случаях, когда эти исследования не требуют сложных лабораторных исследований. Тогда на долю судебной экспертизы придется решение всех идентификационных и сложных диагностических задач.
Экспертиза должна проводиться и во всех случаях необходимости комиссионного (в том числе комплексного) исследования, а также когда необходимо производство дополнительной или повторной экспертизы.
Глава 2 УЧАСТИЕ СПЕЦИАЛИСТА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
2.1 Предварительные исследования специалиста в досудебных стадиях уголовного процесса
Следы и вещественные доказательства, обнаруженные на месте происшествия, являются важным источником розыскной и цели. Основными принципами осуществления государственной охраны в соответствии со ст. 3 данного Закона выступают законность, уважение и соблюдение прав и свобод человека и гражданина, централизованное руководство, взаимодействие государственных органов обеспечения безопасности, непрерывность, сочетание гласных и негласных методов деятельности, подконтрольность и поднадзорность.
Таким образом, государственный режим реализуется через систему органов государственной власти и их взаимодействие с гражданским обществом, охраняемое правом. Государственный режим является составной частью политического режима и отражает реальную картину взаимоотношений между государством и его гражданами.
По мнению П. П. Ищенко, «предварительное исследование следов - это внепроцессуальное применение специальных познаний для определения относимости обнаруженных следов к расследуемому событию, получения данных о механизме их образования, установления признаков следообразующих объектов и сбора сведений о возможных приметах, привычках и других данных, характеризующих лиц, принимавших участие в указанном событии» .
Несмотря на некоторые расхождения, все исследователи данной проблемы едины во мнении о допустимости таких исследований следователем единолично или с участием специалиста. Все авторы подчеркивали, что это не следственный осмотр с участием понятых, это самостоятельное, но не процессуальное действие.
Осуществляться предварительное следственное исследование может как следователем единолично, так и с участием специалиста. В ходе исследования могут быть использованы электронно-оптический преобразователь, ультрафиолетовое излучение, фотографирование, светофильтры, микроскопы и т. п. Главное условие заключается в том, чтобы применяемые методы и приемы соответствовали общим принципам уголовного процесса.
Позиция всех авторов относительно предмета и результатов предварительного исследования была едина:
1)предварительное (доэкспертное) исследование, осуществляемое следователем (специалистом по заданию следователя) не должно влечь какого-либо изменения состояния изучаемого объекта (документа, вещественного доказательства);
)результаты такого предварительного исследования нигде не фиксируются и не имеют никакого доказательственного значения;
)результаты предварительных исследований могут быть использованы в оперативно-тактических целях, при назначении экспертизы, при оценке результатов экспертного исследования.
Такой подход к определению сущности предварительного исследования был верным до введения в закон нового вида доказательства - заключения специалиста - на основании Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовно- процессуальный кодекс Российской Федерации» от 4 июля 2003 г. № 92-ФЗ3. В данном случае результатом предварительного исследования может быть получение как ориентирующей, так и доказательственной информации.
В связи с этим в научной литературе развернулась дискуссия о придании доказательственного значения предварительным исследованиям специалиста, которые в настоящее время имеют непроцессуальный характер.
Традиционные доводы противников легализации предварительных исследований специалиста, в частности, Л. Лазаревой, Е. Зайцевой, сводятся к следующему:
1)предварительные исследования проводятся до возбуждения уголовного дела, т. е. осуществляются в непроцессуальной форме;
)результаты этих исследований не являются доказательствами и, следовательно, могут быть включены в процесс доказывания только после их процессуального исследования;
) специалист, выполняя исследования, не несет никакой ответственности за их результаты.
Авторы, разделяющие данную позицию, указывают, что предварительное исследование проводится по иным, более облегченным, чем экспертное исследование, методикам и нацелено на скорейшее получение ориентирующей информации, степень достоверности которой ниже выводов эксперта, а потому она может быть использована лишь для выдвижения следственных и розыскных версий и раскрытия преступления по горячим следам.
По мнению Е. Р. Россинской, никакие экспресс-исследования не могут заменить полноценной судебной экспертизы.
Кроме того, оформление справки о предварительном исследовании по требованиям, соответствующим заключению эксперта, лишит данное исследование главного достоинства - оперативности, из- за чего будет невозможно эффективно использовать полученные результаты.
Вместе с тем придание доказательственного значения предварительным исследованиям является следствием острой необходимости, подтвержденной практикой.
Десятилетиями широко используется назначение до возбуждения уголовных дел предварительных исследований, отличающихся от соответствующих судебных экспертиз только формой и оканчивающихся выдачей непроцессуального документа - справки об исследовании. В ходе такого предварительного исследования нередки изменение свойств объекта, использование его, уменьшение количества исследованного вещества. В подобных случаях при впоследствии назначенном судебно-экспертном исследовании учитывались и его собственные результаты, и данные, сохранившиеся в памяти сведущего лица, производившего предварительное исследование того же объекта. Поручить экспертизу другому эксперту уже нельзя, а лицо, производящее предварительное исследование, процессуально бесправно.
Ряд ученых, предлагают дополнить ч. 3 ст. 86 УПК РФ нормой о признании справки предварительного исследования объектов, проводимого специалистом, доказательством.
В связи с этим С. И. Зернов отмечает, что через заключение специалиста могут получить законное признание так называемые предварительные исследования, справки о которых широко распространены в практике проверки заявлений и сообщений о преступлениях .
С точки зрения В. М. Быкова, заключение специалиста может заменить собой так называемые предварительные или специальные исследования вещественных доказательств .
Б. П. Гришина, А. В. Белоусов предлагают приобщать справку специалиста к материалам уголовного дела в качестве иного документа. С ними созвучно мнение ряда ученых, которые предлагают оформлять заключением специалиста результаты предварительного исследования материальных следов, выполняемых чаще всего на местах происшествий.
Т. В. Аверьянова отмечает, что заключение специалиста может быть дано в процессе осмотра места происшествия, обыска, выемки.
По мнению указанных авторов, предварительные исследования по объектам, методам и средствам анализа практически мало отличаются от производства экспертиз, заключения по ним нередко повторяются при производстве экспертиз после возбуждения уголовного дела. Это служит одним из оснований для вывода о необходимости признания в определенных случаях заключения предварительного исследования самостоятельным средством доказывания или следователю должно быть предоставлено право приобщать к материалам дела эти заключения в качестве иных документов и назначать экспертизы лишь в случаях возникновения сомнений в правильности изложенных в заключении выводов.
Заключение специалиста может являться самостоятельным видом доказательств, истребование которого на стадии возбуждения уголовного дела позволяет исключить различные документы, не предусмотренные процессуальными нормами. Однако следует отметить, что заключение и показания специалиста в качестве еще одной формы использования специальных знаний в уголовном процессе имеют недостатки процессуального обеспечения.
Разрешить данные противоречия возможно, сформировав процессуальный механизм привлечения специалиста именно с целью дачи заключения по канонам функционирования эксперта в уголовном судопроизводстве. В этом случае процессуальным основанием привлечения специалиста для дачи заключения будет являться вынесение постановления, определения.
Данную проблему возможно решить двумя путями:
) допущение производства экспертизы до возбуждения;
) придание результатам предварительных исследований статуса заключения специалиста.
Совершенно справедливо утверждение, что для правильного ответа на поставленный вопрос лицо, производящее исследование, должно использовать практически те же методы и ту же логику исследования, что и при производстве экспертизы. Однако следует помнить, что при проведении предварительных исследований допускается применение только методов, не разрушающих исследуемый объект. Исключением являются случаи, когда от исследуемого объекта можно отделить какую-либо часть без изменения его свойств в целом (например, при исследовании сыпучих, жидких и т. п. веществ). Разрушение (уничтожение в ходе исследования) допустимо только в ходе проведения экспертного анализа.
Если при предварительном исследовании, предшествующем экспертизе, не применялись деструктивные методы либо вещество, представленное на исследование, полностью не использовано и по оставшемуся его количеству можно провести экспертное исследование, то проблем никаких не возникает. Иначе обстоит дело, если вещество полностью израсходовано на стадии доследственной проверки материалов, поскольку ведомственными нормативными актами разрешено при предварительном исследовании применение полностью разрушающих методов. Следует отметить, что практика идет по пути применения этих методов.
По делам о незаконном обороте наркотических средств и психотропных веществ на этой стадии часто расходуется все вещество. В случае, когда по материалам предварительного исследования возбуждается уголовное дело и назначается судебная экспертиза, у следователя и сотрудника экспертно-криминалистического подразделения не остается другого выхода, кроме как отметить вещество в наличии и оформить его движение по уголовному делу соответствующими процессуальными документами.
В связи с этим возникает вопрос о том, насколько такая практика соответствует действующему законодательству, а также о допустимости подобных действий следователей и экспертов.
При переоформлении справки специалиста в заключение эксперта без проведения исследования явно входит добывание фактических данных из ненадлежащего источника, каковым является справка специалиста, поэтому нарушается процедура получения доказательств, предусмотренная законом. В соответствии с требованиями закона вещественное доказательство должно быть подробно описано в протоколе осмотра и приобщено к делу особым постановлением.
При назначении судебной экспертизы следователь обязан представить эксперту материалы, по которым он будет проводить исследование, в том числе исследуемое вещество. Все эти действия совершаются с веществом, которое уже израсходовано при предварительном исследовании на стадии доследственной проверки материалов. Статья 204 УПК РФ требует в заключении эксперта излагать содержание и результаты исследований с указанием примененных методик. Исследование также не проводится по тем же причинам.
Таким образом, если вещество полностью израсходовано при предварительном исследовании, переоформление справки специалиста в заключении эксперта недопустимо с точки зрения закона. К сожалению, это происходит повсеместно. Сложившаяся практика превращает следователей и экспертов в нарушителей закона, а суды - в их пособников .
По мнению А. М. Черенкова, при судебном рассмотрении уголовных дел, возбужденных по результатам предварительных исследований наркотических и взрывчатых веществ (когда вещество уничтожено и судебная экспертиза не проводилась), в суд вызывается специалист, проводивший предварительное исследование. В судебном заседании он излагает свое исследование в ходе допроса, отвечает на вопросы, связанные с примененными методиками. Таким образом, справка специалиста подкрепляется его предупреждением об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.
Как модификацию этого варианта И. П. Пампушко предлагает после возбуждения уголовного дела запрашивать у специалиста подтверждение выводов и предупреждать его об уголовной ответственности в протоколе приобщения материалов специального исследования к уголовному делу, а сами материалы рассматривать в качестве приложения к нему. При этом, с точки зрения данного автора, специальные исследования могут получить силу доказательств без формально дублирующих их экспертиз .
По мнению ряда авторов, в самом понятии «предварительное исследование» заведомо заложено право сведущего лица на ошибку, так как есть объективные ограничения в полноте исследований, необходимых для достоверного вывода. Заключения, в которых заведомо может быть ошибка, не могут иметь доказательственного значения. Если бы законодатель не придавал большого значения достоверности доказательственной информации, то процесс проведения экспертизы (вплоть до ее содержания и качества) не был бы так жестко процессуально регламентирован.
Кроме того, отсутствие в справке о предварительном исследовании описательной части и изложение логики исследования не дают следователю возможности самостоятельно оценить аргументированность выводов сведущего лица.
В связи с этим, например, А. В. Кочубей для признания справок о предварительных исследованиях документами, имеющими доказательственное значение, предлагает обеспечить их соответствие общим требованиям допустимости и относимости.
Для этого справка должна иметь следующие реквизиты:
-сведения о лице, проводившем предварительное исследование;
место и время его проведения;
описание и характеристика материальных следов, в том числе микрообъектов;
ход исследования - методы, технические средства и т. д. (текст справки полностью должен соответствовать требованиям, предъявляемым к заключению эксперта: полноте, всесторонности, научной обоснованности и законности);
выводы по проведенному исследованию;
подпись лица, проводившего это исследование .
По результатам предварительного исследования может быть сформулирован предположительный либо окончательный вывод. Для решения вопроса по существу может быть назначена первичная, комиссионная или комплексная экспертиза, на которую направляется исследованный объект. В этом случае действия специалиста будут оформлены не только заключением, но и пояснениями по поводу назначения экспертизы, вплоть до помощи в формулировании вопросов эксперту.
Проведенное И. Н. Подволоцким исследование показало, что решенные в ходе предварительного исследования вопросы повторяются в заключении эксперта. Таким образом, предварительное исследование (а оно может стать и окончательным) может проводить специалист с оформлением результатов исследования своим заключением, в случаях: если исследование не ставит своей целью установление индивидуального тождества; если они не требуют сложных лабораторных исследований.
В результате предварительные исследования с введением в закон категории «заключение специалиста» приобретают новый статус, а получаемые при этом результаты становятся доказательством по делу.
Следует отметить, что стандартизация подходов к деятельности специалиста и эксперта позволяет выработать единый процессуальный подход в условиях состязательности уголовного судопроизводства к оценке заключения эксперта и специалиста, что наиболее актуально в ситуации, когда они представляют разные стороны в процессе.
.2 Допрос специалиста в российском уголовном процессе
Реформа судопроизводства в России обеспечила коренным образом изменение законодательства Российской Федерации. Замена инквизиционного уголовного процесса состязательным является началом становления подлинно цивилизованного судопроизводства, отвечающего требованиям конституционного и международно-правового состязательного подхода к защите личности и ее прав.
Конституция Российской Федерации провозгласила в ч. 3 ст. 123, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. Таким образом, как сторона обвинения, так и сторона защиты равноправны на досудебных стадиях и на судебных стадиях.
Состязательный процесс предполагает, что в доказывании не может быть малозначительных фигур. Вместе с тем следует признать, что именно специалист был и остается едва ли не самой бесправной фигурой процесса.
Федеральным законом от 04 июля 2003 года № 92-ФЗ в ст. 74 УПК РФ внесены дополнения, касающиеся введения нового источника доказательств - заключение и показания специалиста, тем самым, в УПК РФ специалист был назван участником уголовного судопроизводства, что точно определило его процессуальный статус. Вероятно, этим законодатель стремился уравнять возможности сторон по представлению доказательств.
Вместе с тем нормами УПК РФ не регламентирован порядок допроса специалиста, как на судебном следствии, так и в ходе предварительного расследования. Достаточно обоснованы доводы процессуалистов, которые полагают, что не исключается допрос специалиста без предварительного составления ими заключения. Допрос специалиста и заключение специалиста - это самостоятельные следственные действия. Это объясняется тем, что специалисту не нужно проводить какие-либо исследования, чтобы ответить на вопросы следователя и суда - в ряде случаев он в состоянии после осмотра объектов, ознакомления с представленными ему предметами, документами или веществами высказать суждение и мнение об осмотренных объектах.
Иные авторы не соглашаются с этим мнением, мотивируя тем, что при решении вопросов следует учитывать, что согласно п. 3.1 ч. 2 ст. 74 УПК РФ в качестве доказательств допускаются «заключение и показания специалиста». Законодатель употребил в данном случае союз не «или», а «и». Причем расположены заключение и показания специалиста в одном пункте, а не в двух. Следовательно, показания специалиста, как и показания эксперта в качестве самостоятельного вида доказательств, не выделены.
На сегодняшний день в теории уголовного процесса также продолжаются дискуссии о возможности признания в качестве доказательств заключение и показания специалиста.
«Заключение специалиста - это лишь представленное им в письменном виде суждение по вопросам, поставленным судом и сторонами. Суждение - это форма мышления в логике, представляющая собой сочетание понятия, из которых одно определяется и раскрывается через другое. В этой связи специалист не имеет права и не должен проводить каких-либо исследований, поскольку это исключительная компетенция эксперта, в связи с чем его заключение не должно содержать исследовательской части. При этом исследование предполагает осмотр объекта с целью выяснения чего-либо».
Ученые считают, что ст. 80 УПК РФ подлежит изменению и предлагают рассматривать показания специалиста не как суждения, а как сведения о фактах.
Согласно буквальному тексту ч. 4 ст. 80 УПК РФ: «показания специалиста - сведения, сообщенные им на допросе об обстоятельствах, требующих специальных познаний, а также разъяснение своего мнения в соответствии с требованиями ст. 53, 168 и 271 настоящего Кодекса». Теоретические позиции не позволяют отнести подобные показания к числу доказательств. На мнениях судебных приговор основан быть не может».
Нельзя не согласиться с мнением П.Г. Воробьева о том, что «вопросы, на которые специалист дает ответы следователю и суду, сообщая при этом свое мнение как специалиста, касаются фактов, точнее знаний о фактах объективной действительности. Иначе говоря, трактовку об этих фактах получаем в результате сообщения о них специалиста в его показаниях или в заключении. Такая трактовка показаний специалиста, как его заключения, соответствует сложившемуся понятию доказательств в уголовном судопроизводстве».
В юридической литературе не совсем однозначно рассматривается вопрос о возможности производства допроса специалиста в ходе судебного следствия.
Ю.Орлов предлагает допрашивать специалиста по тем же правилам, которые установлены для свидетеля.
Представляется правильным мнение ученых, полагающих, что его нельзя допрашивать в качестве свидетеля. В действующем УПК РФ закрепляются различные статусы свидетеля и специалиста. Положения статей УПК РФ указывают, что в качестве доказательств также следует рассматривать показания свидетеля, как и показания специалиста. Действующее законодательство закрепляет совокупность прав и обязанностей этих участников судопроизводства. При этом они по- разному приобретают «знания».
В ч. 4 ст. 271 УПК РФ закреплено следующее положение: «суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном заседании лица в качестве ... специалиста, явившегося в суд по инициативе сторон». На возможность допроса специалиста в судебном заседании также указывает положение статьи 270 УПК РФ, согласно которой, специалисту разъясняются его права, однако положениями УПК РФ не предусмотрены производство допроса специалиста в ходе судебного следствия.
Таким образом, исходя из вышесказанного представляется, что УПК РФ следует дополнить ст. 282. 1 и изложить ее в следующей редакции:
«1. По ходатайству сторон или по собственной инициативе суд вправе вызвать для допроса специалиста, давшего заключение в ходе предварительного расследования либо для разъяснения или уточнения заключения.
2.По ходатайству сторон или по собственной инициативе суд вправе вызвать для допроса специалиста в целях дачи консультаций, разъяснений по вопросам, входящих в его компетенцию.
.До начала допроса специалиста председательствующий устанавливает личность специалиста, выясняет его отношение к подсудимому, потерпевшему, разъясняет ему права, обязанности и ответственность, предусмотренные статьей 58 УПК РФ, о чем специалист дает подписку, которая приобщается к протоколу судебного заседания.
.Специалисту могут быть заданы вопросы сторонами. При этом первой вопросы задает сторона, по ходатайству которой специалист был вызван в судебное заседание. Суд задает вопросы в последнюю очередь.
.При необходимости суд вправе предоставить специалисту время, необходимое для подготовки ответов на вопросы суда и сторон».
Производство допроса также не регламентировано в ходе предварительного расследования. Однако положения статей 58, 168 УПК РФ указывают на возможность участия его в следственных действиях. Согласно положениям статьи 58 УПК РФ можно прийти к выводу, что он может давать пояснения, заключения после осмотра объектов, документов и др. Кроме того, статья 71 УПК РФ предусматривает право заявления отвода специалисту.
При таком положении название главы 27 подлежит изменению и дополнению, как: «Производство судебной экспертизы и исследований специалиста».
Представляется, необходимым дополнить УПК РФ статьей 205.1 и изложить ее в следующей редакции:
«1. Следователь вправе по собственной инициативе либо по ходатайству лиц, указанных в ч. 1 статьи 206 УПК РФ, допросить специалиста для разъяснения данного им заключения либо для установления обстоятельств, требующих специальных познаний и разъяснения своего мнения в соответствии с требованиями ст.58,168 УПК РФ.
. Протокол допроса специалиста составляется в соответствии со статьями 166 и 167 настоящего Кодекса».
Из вышеизложенных статей УПК РФ следует, что допрос специалиста может осуществляться как при наличии заключения специалиста, так и без него. Однако положения действующего законодательства не содержат требований, предъявляемых к составлению заключения специалистом.
В связи с этим следует дополнить УПК РФ статьей 204.1 и изложить ее в следующей редакции:
«1. В заключении специалиста указываются:
1)дата, время и место производства исследования;
)основания производства исследования,
)должностное лицо, назначившее производство исследования,
)фамилия, имя и отчество специалиста, его образование, специальность, стаж работы, ученая степень или ученое звание, занимаемая должность;
)сведения о предупреждении специалиста об ответственности за дачу заведомо ложного заключения;
)вопросы, поставленные перед специалистом;
)объекты и материалы, представленные для производства исследования;
)данные о лицах, присутствовавших при производстве исследования;
)содержание и результаты исследований с указанием примененных методик;
)выводы по поставленным перед специалистом вопросам и их обоснование.
2.Если при производстве исследования специалист установит обстоятельства, которые имеют значение для уголовного дела, но по поводу которых ему не были поставлены вопросы, то он вправе указать на них в своем заключении.
.Материалы, иллюстрирующие заключение специалиста, прилагаются к заключению и являются его составной частью».
2.3 Некоторые проблемы использования в уголовном процессе заключения специалиста
К заключению специалиста как к новому доказательству в теории уголовно-процессуального права сложилось неоднозначное отношение. Одни ученые признают за заключением специалиста доказательственное значение. Другие считают, что оно такового не имеет, поскольку "суждения, содержащиеся в нем, лишь способствуют правильному пониманию сторонами и судом фактов и обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, уяснение которых требует специальных познаний".
Что же касается следственной и судебной практики, то здесь никаких разногласий в настоящее время не возникает. Заключение специалиста как доказательство не рассматривается и, соответственно, не используется при расследовании и рассмотрении уголовных дел, а также при принятии процессуальных решений. Оно отвергается по различным, чаще всего не соответствующим закону основаниям, правда, только в тех случаях, когда заключение специалиста представляется подозреваемым, обвиняемым, защитником, потерпевшим и его представителем.
Такими основаниями являются следующие:
) заключение специалиста - это всего лишь его суждение по определенным вопросам;
) заключение специалиста получено непроцессуальным путем;
) специалист не имеет лицензии на дачу заключения;
) специалист дает свое заключение в интересах той стороны, которая его привлекает (поскольку она оплачивает его услуги); специалист не предупреждается об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Рассмотрим каждое из указанных оснований.
. Заключение специалиста - это всего лишь его суждение по определенным вопросам.
Данное основание непринятия заключения специалиста как доказательства основывается на ч. 1 ст. 74 УПК РФ, согласно которой доказательствами по уголовному делу являются любые сведения. Если доказательство - это сведения, а заключение специалиста - его суждение, то доказательством оно не является.
На первый взгляд подобное рассуждение является вполне логичным и правильным. Но только на первый, поскольку при более внимательном изучении норм УПК РФ и использованной в них терминологии можно обнаружить его изъяны.
Во-первых, следует учитывать то, что УПК РФ дает как общее определение доказательств, так и определения отдельных его видов (например, показаний, вещественных доказательств, заключения эксперта и т.д.). И не всегда УПК РФ, определяя какой-либо вид доказательств, использует термин "сведения". Например, в соответствии с ч. 1 ст. 81 УПК РФ вещественные доказательства - это любые предметы, обладающие определенными признаками. А заключение эксперта - представленные в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом сторонами (ч. 1 ст. 80 УПК РФ).
Несмотря на то что согласно нормам УПК РФ вещественные доказательства и заключение эксперта - это не сведения, а предметы и выводы (соответственно), никто не оспаривает их доказательственного значения: и вещественные доказательства, и заключение эксперта используются в качестве доказательств по уголовным делам.
Аналогична ситуация и с заключением специалиста. Определение его не через термин "сведения", а через понятие "суждение" не влечет за собой автоматической утраты данным заключением доказательственного значения. "По-видимому, законодатель употребил слово "суждение" для того, чтобы не допускать тавтологии в содержании ст. 80 УПК РФ. Но и семантически, и фактически, говоря о суждении, новая ч. 3 ст. 80 УПК РФ имеет в виду заключение" как доказательство по уголовному делу. Поэтому заключение специалиста подлежит всесторонней проверке и объективной оценке субъектами доказывания точно так же, как и любое другое доказательство.
В соответствии с ч. 1 ст. 58 УПК РФ специалист - это лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном УПК РФ.
Из приведенного определения видно, что по отношению к специалисту и порядку введения его в уголовный процесс законодатель использует термин "привлечение" (в отличие от эксперта, которого для проведения исследования и дачи заключения назначают). И это не случайно, ведь правом привлекать специалиста наделены как стороны, так и суд. Поэтому порядок привлечения специалиста для суда и участников стороны обвинения, наделенных властными полномочиями, будет существенно отличаться от порядка его привлечения стороной защиты и участниками со стороны обвинения, властными полномочиями не обладающими. Однако вся проблема в том, что ни для первых, ни для вторых порядок привлечения специалиста для участия в уголовном судопроизводстве УПК РФ четко не определен (несмотря на формулировку ч. 1 ст. 58 - "в порядке, установленном УПК РФ").
Как справедливо отмечает В.А. Лазарева, "ст. 53 УПК хотя и предоставляет защитнику право привлекать специалиста, однако отсылает к ст. 58, которая, в свою очередь, гласит, что вызов специалиста и порядок его участия в уголовном судопроизводстве определяются ст. 168 и 270 УПК. Обратившись к названным статьям, видим, что в одной из них речь идет об участии специалиста в следственных действиях, другая, касающаяся участия специалиста в судебном заседании, вновь отсылает нас к порядку, установленному ст. 58. Таким образом, круг замыкается на ст. 58, которая хотя и подвергалась определенным коррективам в июле 2003 г., тем не менее непригодна для приглашения специалиста сторонами в целях получения его заключения".
Для частичного решения возникшей проблемы, на наш взгляд, следует воспользоваться аналогией закона и общими положениями УПК РФ.
Согласно ст. 5 (п. 23 и 25) УПК РФ любое решение (за некоторыми исключениями) дознавателя, следователя, прокурора и судьи оформляется постановлением, а решение суда - определением. Поэтому для привлечения лица в качестве специалиста указанными субъектами должно быть вынесено либо постановление, либо определение. В такой ситуации лицо, назначенное в качестве специалиста, обязано дать необходимое заключение (если нет оснований для его отвода).
Если необходимость привлечения специалиста возникает у субъектов уголовного судопроизводства, не наделенных властными полномочиями, то вышеизложенный порядок для этого неприменим (поскольку ни защитник, ни потерпевший не могут выносить обязательные для исполнения постановления и определения). Как же быть в таком случае? Ответ на данный вопрос частично содержится в Федеральном законе от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" >.
В соответствии с п. 4 ч. 3 ст. 6 данного Закона адвокат вправе привлекать на договорной основе специалистов для разъяснения вопросов, связанных с оказанием юридической помощи. Таким образом, защитником специалист привлекается путем заключения гражданско-правового договора об оказании консультативной помощи.
В отношении других участников уголовного процесса (таких, как подозреваемый, обвиняемый, потерпевший и т.д.) аналогичной нормы ни в УПК РФ, ни в ином нормативно-правовом акте не содержится. Однако (если они являются субъектами гражданско-правовых отношений) ничто не мешает им заключить соответствующий договор и привлечь компетентное лицо в качестве специалиста для дачи заключения.
Но полученное в указанном порядке заключение специалиста еще не является доказательством по уголовному делу, поскольку нуждается в решении дознавателя, следователя, прокурора или суда о приобщении к материалам дела в качестве такового (что вполне возможно после заявления соответствующего ходатайства в порядке, установленном ст. 119, 120 УПК РФ).
Таким образом, заключение специалиста не должно отвергаться судебно-следственными органами как недопустимое доказательство только на том основании, что оно получено непроцессуальным путем. УПК РФ не регламентирует процедуры его получения, поэтому процессуальным путем оно получено быть и не может (по крайней мере, участниками, не наделенными властными полномочиями).
Как ранее уже отмечалось, специалист - это лицо, обладающее специальными знаниями, которое привлекается к участию в процессуальных действиях (ч. 1 ст. 58 УПК РФ). То есть специалистом может быть любое лицо, обладающее необходимыми специальными знаниями и не заинтересованное в исходе уголовного дела, т.е. он должен удовлетворять двум требованиям: незаинтересованность и компетентность.
Незаинтересованность означает отсутствие как общих (ст. 61 УПК РФ), так и специальных (ч. 2 ст. 70, ч. 2 ст. 71 УПК РФ) оснований для отвода специалиста. А компетентность - это наличие у него необходимой компетенции. Слово "компетенция" (в свою очередь) имеет два значения - круг вопросов, в которых кто-нибудь хорошо осведомлен, и круг чьих-либо полномочий, прав.
Никаких иных требований к специалисту УПК РФ не предъявляет (в том числе наличие у него лицензии). Поэтому отклонение дознавателями, следователями и судьями заключений специалистов по той причине, что специалист не обладает лицензией для дачи заключения, не основано на действующем законодательстве.
. Специалист дает свое заключение в интересах той стороны, которая его привлекает (поскольку она оплачивает его услуги). Специалист не предупреждается об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
Действительно, труд специалиста оплачивает тот участник уголовного судопроизводства, который привлекает его на договорной основе. Также верно утверждение о том, что специалист не предупреждается об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения:
во-первых, Уголовный кодекс Российской Федерации (далее - УК РФ) не предусматривает уголовной ответственности специалиста за дачу заведомо ложного заключения (в ст. 307 говорится только о заведомо ложных показаниях специалиста);
во-вторых, лицо может привлекаться к участию в уголовном деле в качестве специалиста как дознавателем, следователем, прокурором, судом, так и иными субъектами, не наделенными властными полномочиями (защитником, обвиняемым, потерпевшим и др.).
Но являются ли договорные отношения предпосылкой для дачи специалистом заведомо ложного заключения? Действует ли специалист в интересах той стороны, которая оплачивает его услуги? Положительный ответ на эти вопросы не имеет под собой никаких оснований. Ведь составленное специалистом заключение может стать предметом допроса данного участника уголовного судопроизводства. А перед началом допроса специалист будет предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний (по ст. 307 УК РФ).
Необоснованны и утверждения о том, что отсутствие в действующем законодательстве нормы об уголовной ответственности специалиста за дачу заведомо ложного заключения лишает данное им заключение доказательственного значения. Ни обвиняемый, ни подозреваемый также не предупреждаются об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, однако никто не высказывает предложений о том, чтобы исключить их показания из числа доказательств по уголовному делу.
Заключение специалиста является полноправным и полноценным доказательством в уголовном судопроизводстве (наряду с заключением эксперта). "В своем заключении... специалист может давать уже известным суду обстоятельствам новое освещение, проясняющее их истинное значение, и, кроме того, с помощью специальных познаний и приемов выявлять перед судом обстоятельства, которые без разъяснения специалиста могли бы остаться вне поля зрения суда". И если представленное стороной защиты заключение специалиста позволяет увидеть неполноту произведенных экспертом исследований, ненаучность примененных им методик, необоснованность или противоречивость экспертных выводов, его существование обоснованно.
Глава 3 УЧАСТИЕ ЭКСПЕРТА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
3.1 Взаимодействие следователя и судебного эксперта
Оперативность проведения судебной экспертизы по уголовному делу в значительной степени определяется взаимодействием следователя с судебным экспертом, т.е. с непосредственным исполнителем постановления следователя о назначении судебной экспертизы.
Судебно-экспертные учреждения России ежегодно производят до 250 тысяч судебных экспертиз по постановлениям следователей, дознавателей, прокуроров, а также по определениям и постановлениям судов. При этом постоянно возрастает число вопросов, разрешаемых экспертами судебно- экспертных учреждений Министерства юстиции, МВД, ФСБ, Федеральной службы по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, Федеральной таможенной службы, Министерства обороны и других правоохранительных ведомств Российской Федерации.
Просматриваются и иные тенденции:
-уменьшается число вопросов, не разрешенных в ходе экспертных исследований, что свидетельствует о повышении качества производства судебных экспертиз;
-растет количество постановлений о назначении экспертиз, возвращаемых экспертными учреждениями без исполнения как вследствие того, что органы расследования и суды не осуществляют предоплату за производство особо сложных, наукоемких и ресурсо-затратных экспертиз по уголовным делам, так и вследствие того, что отсутствуют эксперты соответствующих специальностей либо отсутствует в экспертных учреждениях необходимое экспертное оборудование;
-увеличивается количество повторных экспертиз (до 50% из числа произведенных), назначаемых органами расследования и судами вследствие сомнений в правильности выводов первичных экспертиз либо вследствие того, что выводы первичных экспертиз противоречивы; наблюдается рост количества и дополнительных экспертиз. Чаще всего назначаются повторные и дополнительные почерковедческие (свыше 58%), транспортно-трасологические (до 50%) и автотехнические экспертизы (свыше 47%).
Каждый вид судебной экспертизы обусловливает специфику взаимодействия следователя с судебными экспертами. В одних случаях это взаимодействие интенсивно, в других менее интенсивно или даже очень редко. Особенно необходимо это взаимодействие при производстве судебно- медицинских экспертиз по делам о причинении телесных повреждений.
В настоящее время возможности современной судебной медицины позволяют решать подавляющее большинство вопросов, возникающих в процессе расследования по уголовным делам. Однако на практике эти возможности используются не в полной мере. Зачастую вопросы, ответы экспертов на которые способны дать ценную информацию для исследования обстоятельств уголовных дел, вообще не ставятся перед экспертами (в силу незнания возможностей судебной медицины или надежды на то, что эксперт сам поставит дополнительные вопросы) либо содержат неясные и нечеткие формулировки.
Встречаются случаи, когда поставленные перед судебно- медицинским экспертом вопросы выходят за пределы его компетенции, ошибочны с научной точки зрения, исключают или дублируют друг друга. Кроме того, в процессе экспертных исследований нередко обнаруживаются новые обстоятельства, имеющие существенное значение для уголовных дел, но эксперты не ставят об этом в известность следователей и те в этой связи лишаются возможности поставить перед данными экспертами на разрешение дополнительные вопросы.
Анализ направленных в судебно-медицинские учреждения Курской области постановлений о назначении экспертиз и производстве судебно- медицинских освидетельствований показал, что основные вопросы, которые ставят дознаватели и следователи перед судебными экспертами, сводятся обычно к двум основным:
) могли ли быть причинены данные телесные повреждения в результате падения с высоты собственного тела (84% таких вопросов);
) к категории какой тяжести данные телесные повреждения относятся (99,7%).
Значительно реже встречаются вопросы: о природе того или иного повреждения (34% случаев); чем могли быть причинены данные телесные повреждения (27%); указание на конкретный предмет, с помощью которого причинены телесные повреждения (21,7%); характер причиненных повреждений (21%); комплексные вопросы (20%) и т.д.
Частично названные недостатки устраняются самими экспертами. Действующее уголовно-процессуальное законодательство закрепляет право на проявление экспертом инициативы по экспертному исследованию обстоятельств, не охваченных вопросами следователя в постановлении о назначении экспертизы. Однако в связи с большим объемом работы эксперты далеко не всегда проявляют инициативу в расширении поставленных перед ними задач. Кроме того, они не имеют права изменять вопросы следователя в случае их неясности, неточности, неполноты и т.п. В результате на практике возникает необходимость в назначении дополнительных и повторных судебно- медицинских экспертиз, что отражается на сроках и качестве расследования, а также ведет к перегрузке судебно-экспертных учреждений.
Судебно-медицинская экспертиза является одним из наиболее сложных и важных процессуальных действий в досудебном производстве по уголовным делам и успешное ее проведение во многом зависит от согласованности действий следователей и экспертов. Практика расследования, к примеру, уголовных дел об умышленных убийствах убедительно свидетельствует о том, что присутствие следователя при производстве судебной экспертизы является важным условием успешного раскрытия преступления. Полезность такого вида взаимодействия следователя и судебно-медицинского эксперта более чем очевидна.
Так, присутствие следователя при внешнем осмотре и вскрытии трупа позволяет ему оперативно получать информацию, имеющую важное не только тактическое, но в ряде случаев и процессуальное значение. На сегодняшний день срок проведения судебно-медицинской экспертизы трупа в среднем составляет 30-35 дней. Между тем сами вскрытия трупов обычно проводятся в течение 1-3 суток. Растягивание сроков дачи экспертных заключений происходит в основном из-за длительности лабораторных и дополнительных исследований, которые выступают в качестве вспомогательных к судебно- медицинской экспертизе. Практически готовые результаты исследования трупа по этой причине продолжительное время остаются недоступными следователю и лишают его возможности для определения дальнейшего направления расследования, принятия процессуально и тактически оптимальных решений.
Логическим решением данной проблемы является присутствие следователя при производстве экспертизы трупа. Это позволяет ему, получив незамедлительно новую информацию, своевременно корректировать существующие, а при необходимости формулировать и дополнительные вопросы эксперту. Помогает присутствие следователя и в разъяснении возникающих у эксперта вопросов, касающихся обстоятельств дела.
Важным доводом в пользу присутствия следователя при производстве экспертного исследования является следующее. В процессе производства судебно-медицинской экспертизы обязательному исследованию также подвергаются одежда, обувь и иные предметы. Естественно, что при осмотре на них могут быть обнаружены различные повреждения, дефекты и другие характерные изменения (отпечатки протектора, наложение смазки, частиц краски, копоти и др.) либо следы, похожие на кровь, лекарственные, едкие и иные химические вещества и т.п. В этом случае эксперт принимает меры к сохранению выявленных при осмотре повреждений, загрязнений, пропитываний и наложений для последующего их исследования экспертами других специальностей; одежда упаковывается в установленном законом порядке и передается под расписку следователю для принятия решений о назначении соответствующих судебных экспертиз.
Подобная практика свидетельствует о том, что эксперт фактически сам занимается обнаружением и изъятием предметов, которые могут быть признаны в установленном порядке вещественными доказательствами. Но это не согласуется с уголовно-процессуальным законом, который не наделяет эксперта данным правом. В то же время нахождение следователя при производстве экспертизы способно в полной мере обеспечить личное производство им осмотра одежды трупа либо частей этой одежды и обнаружения, собирания и фиксации в установленном УПК порядке возможных следов преступления на одежде трупа с последующим составлением протокола осмотра.
Еще одним важным моментом является то, что эксперт не имеет права самостоятельно собирать недостающий для производства экспертизы материал, то есть объекты экспертного исследования. Поэтому, обнаружив на одежде трупа следы, возможно оставленные при совершении преступления, эксперт должен обращаться к следователю, что ведет к приостановлению экспертизы и затягиванию сроков её производства. Присутствие следователя при экспертном исследовании позволит оперативно получать недостающие для эксперта данные.
Например, при помощи следователя эксперт может уточнить обстоятельства наступления смерти, в случае их недостаточного изложения в постановлении о назначении экспертизы, а также выяснить у родственников умершего, если в установленном порядке следователем разрешено им присутствовать при судебно-медицинском исследовании трупа, какие погибшим перенесены заболевания, получены травмы, каким было общее состояние его здоровья в последнее время и иные сведения, необходимые для учета экспертом при осуществлении им судебно-медицинского исследования трупа.
Не менее важным фактором, обусловливающим необходимость нахождения следователя при производстве экспертизы, является общая ситуация, складывающаяся в учреждениях судебной медицины. В настоящее время в практике этих учреждений нередки случаи априорного признания некоторых объектов, представленных на экспертизу, неинформативными и как следствие этого - отказ от их исследования. Не исследуются объекты со следами биологического характера (кровь, слюна, моча, пот и др.) под предлогом малого количества содержащегося вещества.
Встречаются случаи, когда некоторые биологические объекты без достаточных оснований объявляются испортившимися, подвергшимися деформации при транспортировке и непригодными для исследования. Иногда эксперты при избыточном количестве объектов исследования и образцов ограничиваются исследованиями лишь части однородных объектов и образцов, полагая, что остальные исследования излишни, так как в них не содержится какая-либо новая информация. В результате имеют место случаи, когда остаются не выявленными следы иного характера (например, следы крови иной группы).
Правила судебно-медицинской экспертизы содержат подробные указания о параметрах экспертного исследования . Однако, известны случаи, когда "эксперт делает разрез, обнажает полости, слегка потревожит секционным ножом органы без их извлечения и на этом экспертиза заканчивается, потому что на очереди еще 5-6 трупов" . В значительной мере такое положение вещей сложилось в связи с введением в судебно-медицинских бюро новых методов хозяйствования, при которых от количества вскрытий зависит заработная плата эксперта. Понятно, что при таком подходе не может не страдать качество производимых судебно- медицинских экспертиз.
Присутствие следователя при производстве судебно-медицинской экспертизы трупа позволяет "буквально из первых рук получить "горячую" информацию, имеющую важное оперативно-тактическое значение" , а также при необходимости сформулировать дополнительные вопросы эксперту, принять решение по поводу сохранения и изъятия определенных объектов и т.д. Однако в настоящее время, несмотря на очевидную полезность личного присутствия при производстве судебных экспертиз, следователи пренебрегают существующим у них на это правом и редко проявляют подобную инициативу.
Наши опросы показывают, что в течение последних трех лет следователи правоохранительных органов Курской области присутствовали: при производстве судебно-медицинских экспертиз телесных повреждений, полученных гражданами в результате совершения в отношении них преступления, в двух случаях из 200; при первоначальном вскрытии трупа по делам об убийствах - в 20-25 случаях из 50; каждый раз в случаях эксгумации трупов.
В такой ситуации следует поддержать предложения о нормативно- правовом закреплении требования об обязательном присутствии следователей при производстве судебно-медицинских экспертиз хотя бы по делам об умышленных убийствах .
Сложившаяся на сегодняшний день социально-политическая и криминальная обстановка в РФ внушает опасение, что Российская Федерация в самое ближайшее время может стать центром международного и отечественного наркобизнеса.
К нормативной базе, относящейся к этой категории преступлений относятся: ст. 41 Конституции Российской Федерации; Единая конвенция о наркотических средствах 1961 г.; Конвенция о психотропных веществах 1971 г.; Федеральный закон от 8 января 1998 г. «О наркотических средствах и психотропных веществах»; Основы законодательства Российской Федерации от 22 июля 1993 г. «Об охране здоровья граждан»; Федеральный закон от 12 марта 1999 г. № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения»; Закон от 28 июня 1991 г. № 1499-1 «О медицинском страховании граждан в РСФСР»; принятые на основе вышеуказанных правовых актах соответствующие нормвативно-правовые документы Правительства РФ, федеральных министерств и ведомств; Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 мая 1998 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» .
В судебной практике преступления рассматриваемой категории сравнительно нередки, на что постоянно обращает внимание в своих постановлениях Верховный Суд Российской Федерации и специалисты уголовного права. В этой сложной обстановке возрастает роль постоянного взаимодействия следователей и судебных экспертов, проводящих по их постановлениям экспертизы наркотических средств и психотропных веществ. А в связи с тем, что контроль за незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ должен постоянно усиливаться, это сотрудничество, на наш взгляд, должно быть обращено в сторону организации взаимодействия по проведению судебных экспертиз наркотикосодержащих веществ кустарного изготовления и подготовки объектов для исследований.
Данный вид судебной экспертизы, в силу специфики объектов исследования, производится только по уголовным делам и по ним проводится предварительное расследование в целях обнаружения следов наркотических средств на предметах-носителях, отнесения веществ к наркотическим и сильнодействующим, установления их родовой, групповой принадлежности, источника происхождения, способов и технологии изготовления.
Основные задачи взаимодействия следователя и судебного эксперта при соответствующем исследовании вышеуказанных объектов направлены на решение ряда таких практических задач, как:
) определение природы исследуемого вещества и отнесение его к наркотическим;
) установление общей родовой, групповой принадлежности однородных наркотикосодержащих веществ по признакам сырья, технологии его изготовления, условиями хранения, перевозки и пересылки;
) определение способа переработки и иных характеристик процесса производства, в том числе и кустарного, данных веществ.
Взаимодействуя с судебными экспертами, следователь должен знать, какие вопросы он может поставить перед судебной экспертизой, так как эти вопросы должны отвечать определенным требованиям, а именно: быть четкими и конкретными, характер их содержания должен вытекать из обстоятельств расследуемого дела; относиться к тем научным познаниям, которыми обладает эксперт, производящий данный вид экспертизы, то есть относиться к компетенции эксперта; формулироваться логически связанно, чтобы и ответы на них были такими же четкими и последовательными.
В целях повышения эффективности взаимодействия по данной категории дел следователю целесообразно пользоваться консультативной помощью специалистов при осмотрах мест происшествий, обнаружении и изъятии объектов наркотической природы в качестве возможных вещественных доказательств и сравнительных образцов. Решение данных вопросов проводится, в основном, в рамках криминалистической экспертизы и носит комплексный характер.
В типовую схему криминалистического исследования наркотикосодержащих веществ следователь должен включать совместные с экспертами или специалистами действия по:
) внешнему осмотру объектов или предметов-носителей со следами вещества;
) обнаружению, фиксации и изъятию этих веществ и подготовки их для экспертного исследования;
) ботаническому и химическому исследованию, систематизации и оценке полученных результатов.
Следует отметить, что глубокие знания следователем организации производства криминалистической экспертизы наркотикосодержащих веществ позволяют, в конечном счете, повышать эффективность борьбы с распространением наркомании на современном этапе.
3.2 Особенности оценки заключения эксперта
Заключение эксперта, также как и все другие доказательства подлежит оценке со стороны субъектов доказывания по тем же принципам, правилам и способам. В соответствии со ст. 17 УПК РФ заключение эксперта не имеет заранее установленной силы перед следователем, прокурором, дознавателем, судьей и присяжными заседателями. Однако в силу исторически сложившейся действительности заключение эксперта, оценивается именно как доказательство, которое имеет определенную специфику, отличающую его от других доказательств.
Большинство ученых считают, и мы придерживаемся их мнения, что теория свободной оценки доказательств не отрицает тот факт, что каждое доказательство обладает особенностями при его формировании и соответственно оценки.
Интересной представляется позиция Кудрявцевой А.В., которая пишет, что при оценке заключения эксперта необходимо исходить как из общих, так и специальных оснований. В качестве специальных, она указывает психологические, гносеологические и юридические основания. Автор также считает, что в психологическом плане субъект оценки заключения эксперта должен быть объективно уверен, что необходимо критически относится к заключению эксперта, каким бы авторитетным и сложным в плане использования последних научных достижений, оно бы не было.
Существенно облегчающим оценку заключения обстоятельством, является то, что следователи, дознаватели и судьи в процессе получения своих юридических знаний и в последующем в ходе своей работы, имеют определенную совокупность знаний в области криминалистики, судебной медицины и психиатрии, судебной бухгалтерии и других наиболее распространенных видов судебных экспертиз, с которыми им приходилось сталкиваться ранее. И здесь, на мой взгляд, чем опытнее и профессионален сам следователь, дознаватель, судья, тем увереннее и правильней он сможет провести оценку заключения эксперта.
По ходатайству сторон или по собственной инициативе суд вправе вызвать для допроса эксперта, давшего заключение, для разъяснения или дополнения данного им заключения (п. 1 статьи 282 УПК РФ) При этом после оглашения заключения эксперта ему могут быть заданы вопросы сторонами, причем первой вопросы задает сторона, по инициативе которой была назначена экспертиза (п.2 статьи 282 УПК РФ)
Так, по делу в отношении К. после получения заключения назначенной судом 14.08.2011 г. судебно-медицинской экспертизы в отношении потерпевшей С. по ходатайству государственного обвинителя эксперт, проводивший данную экспертизу, был допрошен в судебном заседании с целью разъяснения отдельных положений, изложенных в заключении.
По делу в отношении П. после проведения в отношении подсудимой амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы эксперт вызывался по ходатайству государственного обвинителя.
По делу в отношении Л. по ходатайству защитника и подсудимого была допрошена эксперт по данным ею в ходе предварительного расследования экспертным заключениям по исследованию трупа.
По делу в отношении Ш., В. по ходатайству государственного обвинителя была допрошена эксперт, которая разъяснила данное ею в ходе предварительного расследование заключение судебно-медицинской экспертизы по исследованию трупа.
Итак, заключение эксперта должно быть оценено, как и любое другое доказательство, с точки зрения его относимости, допустимости и достоверности.
При оценке относимости заключения эксперта, возможность измене - ния результата оценки его относимости особенно очевиден. Так, например, расследуя дело о мошенничестве, следователь при обыске квартиры обвиняемого находит обуглившиеся письмо.
С целью восстановления первоначального содержания текса, назначает технико-криминалистическую экспертизу документа, на разрешение которой ставит вопросы:
. Восстановить первоначальное содержание исследуемого документа.
. Кем, Соколовым Н.П. или другим лицом, выполнен исследуемый текст?
Эксперт в ходе проведения своего исследования пришел к следующим выводам:
. Первоначальное содержание, представленного на исследование письма следующее: «...я больше так не могу жить, возвращаюсь к своему мужу, если можешь, прости».
. Рукописный текст выполнен не Соколовым Н.П., а другим лицом.
Из приведенного примера видно, что первоначально, следователь, назначивший экспертизу, думал, что посредством ее, он сможет установить сведения имеющие отношение к делу. В последующем оказалось, что сведения отраженные в заключении эксперта, явно никакого отношения к обстоятельствам дела не имеют.
Второй случай, когда заключение эксперта может быть не относящимся к делу, может возникнуть, если эксперту были представлены неотносимые объекты исследования. Например, при осмотре места происшествия был изъят нож. Следователь назначает экспертизу холодного оружия и ставит вопрос о том, является ли нож холодным оружием? Эксперт проводит исследование и устанавливает, что представленный на исследование нож, является холодным оружием. В ходе дальнейшего расследования было установлено, что нож попал туда не в ходе совершенного преступления. Получается, что заключение эксперта о том, что этот нож холодное оружие также не относится к обстоятельствам дела.
Кроме оценки относимости заключения эксперта, особое значение имеют оценка его допустимости и достоверности. Как верно указывает большинство ученых, особую сложность вызывает оценка достоверности заключения эксперта. Иногда в научной литературе, на наш взгляд не верно предлагают оценивать достоверность заключения «путем сопоставления выводов с другими собранными по делу доказательствами, выяснения, не противоречит ли заключение другим материалам дела, в том числе другим заключениям экспертов по данному делу».
Неверно суждение и о том, что достоверность заключения эксперта подлежит окончательной оценке только в совокупности с другими доказательствами. Лица, осуществляющие судопроизводство могут и должны оценить достоверность самого заключения эксперта, независимо от сведений, содержащихся в других доказательствах. На это справедливо указывали Р.С.Белкин и Ю.Г.Корухов, отмечая, что «рекомендации, включающие в оценку достоверности заключения его сопоставление с другими доказательствами, не случайны, за ними скрываются беспомощность в оценке заключения по существу, которую необходимо провести, ничего не привлекая «извне», только на основе анализа самого заключения».
Для оценки самого заключения эксперта, ряд авторов выделяют специальные критерии: научную обоснованность, логическую правильность, мотивированность, всесторонность, объективность и убедительность.
Так, А.К.Педенчук, указывая на важность обоснованности заключения эксперта писал: «Обоснованность, будучи результатом обоснования, - очень важная характеристика. Именно она позволяет судить об истинности заключения... Она определяет объем возможных выводов, т.е. объем обоснованного определяет содержательный объем выводов. То, что содержится в заключении за границами обоснованного не может быть использовано как источник судебного доказательства».
Кроме того, многие ученые правильно рекомендуют обращать внимание на избранную экспертом методику. Вот что по этому поводу пишет Ю.К.Орлов: «... необходимо проверить надежность и правомерность примененной экспертом методики, особенно в настоящее время в связи с появлением различных экспертных школ». Далее он указывает, что различные методики исследования, могут привести к абсолютно различным, а порой и ошибочным выводам. Поэтому важно проверить официальную апробированность и утверждение данной методики. В действующем УПК РФ среди обязательных реквизитов заключения эксперта содержится требование об указании примененных методик (ст. 204 УПК РФ). Выполнение этого требования относится также к допустимости заключения эксперта, и свидетельствует о взаимосвязи достоверности и допустимости заключения эксперта.
Именно допустимость заключения эксперта во многих случаях является гарантом и его достоверности.
3.3 Основания признания заключения эксперта по уголовному делу недопустимым доказательством в стадии судебного разбирательства
Судебная экспертиза является основной и наиболее детально регламентированной на сегодняшний день формой использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве Российской Федерации. Специальными являются знания, выходящие за рамки общеобразовательной подготовки, житейского опыта и требующие особой подготовки, а также профессиональных навыков. Статья 2 Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-Ф3 «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» предусматривает, что специальные познания могут относиться к любой сфере человеческой деятельности: науке, технике, искусству, ремеслу.
Согласно ст. 74 УПК РФ заключение и показания эксперта являются доказательствами по уголовному делу, на основании которых суд, прокурор, следователь и дознаватель устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Следовательно, заключение эксперта, как и любое другое доказательство, должно обладать свойством допустимости.
После введения в УПК РФ института недопустимости доказательств его реализация приобрела особую актуальность.
В этой связи возникает вопрос: все ли нарушения закона при производстве судебной экспертизы могут повлечь признание этого доказательства недопустимым и лишить его юридической силы?
И в науке, и в уголовно-процессуальном законе применительно к основаниям отмены приговоров известно понятие существенности нарушений уголовно-процессуального закона (ст. 381 УПК РФ), природа которых не отличается от процессуальных нарушений при собирании и проверке доказательств. Отсутствие в данной статье термина «существенные» не лишает возможности считать упомянутые в ч. 1 ст. 381 УПК РФ нарушения таковыми. Указанное наименование нарушений всего лишь выделяет их из общего ряда процессуальных нарушений, поскольку они влияют или могут повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.
Если закон предусматривает средства и способы, с помощью которых возможно нейтрализовать последствия нарушения отдельных его предписаний, доказав, что они не повлияли на соблюдение принципов уголовного судопроизводства, то при успешном применении данных средств и способов уже нельзя сказать, что такое доказательство использовано для доказывания в нарушение закона.
Нарушения, поддающиеся опровержению, следует, как представляется, считать устранимыми, или опровержимыми. Напротив, если установлено, что искажение процедуры привело к реальному ущербу для принципов состязательного судопроизводства, ее результаты в любом случае должны считаться юридически ничтожными, а допущенные нарушения - неустранимыми.
Признание некоторых процессуальных нарушений несущественными не означает отсутствия необходимости их пресечения и предупреждения. Кроме санкций ничтожности незначительные уголовно-процессуальные правонарушения при собирании доказательств могут повлечь иные меры юридического воздействия: дисциплинарного характера, а также отстранение следователя от производства по делу, вынесение частного определения суда.
Рассмотрим нарушения требований уголовно-процессуального закона при проведении судебной экспертизы, исходя из их существенности и возможности быть устраненными в ходе судебного разбирательства.
Думается, что в зависимости от процессуальных последствий нарушения могут подразделяться на три относительно самостоятельные группы.
Нарушения первой группы не влекут исключения экспертного заключения из процесса доказывания, так как не вызывают сомнений в истинности выводов, содержащихся в этом доказательстве.
Нарушения второй группы не влекут, но могут повлечь признание заключения судебной экспертизы недопустимым доказательством при условии, что дополнительные судебные действия не смогут устранить сомнения в законности ее проведения.
Нарушения третьей группы влекут безусловное исключение заключения эксперта из процесса доказывания в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона при назначении и проведении судебной экспертизы.
Представляется очевидным, что оценка нарушений и их отнесение к той или иной группе во многом зависят от такой субъективно-психологической категории, как усмотрение судей.
В качестве основного критерия допустимости заключения эксперта в качестве доказательства должна быть признана совокупность диалектически взаимосвязанных между собой условий: соблюден процессуальный порядок назначения и проведения экспертизы; экспертиза назначена и проведена уполномоченными на то лицами; представленные в распоряжение эксперта объекты, предметы, сравнительные образцы изъяты с соблюдением уголовно-процессуального закона; при назначении, проведении и приобщении данных экспертизы к материалам дела не ущемлены права потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, защитника; эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения; акт экспертизы содержит все необходимые реквизиты, научные обоснования выводов, которые не выходят за рамки компетенции экспертов; содержание описательной части и имеющиеся в ней выводы соответствуют выводам заключительной части экспертизы.
Отталкиваясь именно от этих составляющих, и следует определять критерии недопустимости заключения эксперта в качестве доказательства по уголовному делу, четко различая, с какой именно группой процессуальных нарушений или упущений мы имеем дело в каждом конкретном случае.
Нарушения первой группы - это упущения, связанные с определенной небрежностью, поверхностным подходом к безукоризненному соблюдению процедуры процессуального оформления документов при назначении и проведении экспертизы, не влияющие на его объективное содержание.
У суда и сторон в названной ситуации практически нет ни малейших сомнений в законности заключения эксперта либо в надлежащей процессуальной компетенции субъекта доказывания, получившего и закрепившего его в материалах дела. Упущения же, как правило, касаются точного соблюдения процессуальной формы оформления этого доказательства. В силу своей незначительности и явной несущественности они объективно не могут повлиять на действительное содержание доказательственного материала и его достоверность. Ходатайства и заявления об исключении подобных доказательств со стороны процессуально заинтересованных сторон, как правило, заявляются «на всякий случай» и при их обоснованном отклонении судом в большинстве своем не оспариваются сторонами и не заявляются повторно.
К подобным упущениям в порядке назначения и проведения экспертизы можно отнести: отсутствие уведомления следователя со стороны руководителя экспертного учреждения о том, кому из числа экспертов поручено проведение экспертизы (ч. 2 ст. 199 УПК РФ); отсутствие в заключении эксперта времени и места производства судебной экспертизы (ч. 1 ст. 204 УПК РФ); отсутствие подписи следователя в постановлении о назначении судебной экспертизы либо явно ошибочная дата его вынесения; отсутствие в заголовке постановления названия судебной экспертизы.
Так, по делу в отношении С., Т. при назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы суд в постановлении не указал, по каким основаниям назначена экспертиза, ограничившись изложением позиций сторон и сделав вывод о необходимости специальных познаний для разрешения поставленных вопросов.
Не приведены предусмотренные законом основания назначения дополнительной судебной экспертизы и по делу в отношении А. при назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы.
Несколько иная ситуация складывается при оценке нарушений второй группы, которые сами по себе не влекут, но при наличии определенных условий могут повлечь исключение экспертного заключения из процесса доказывания в силу его недопустимости.
В этом случае решение вопроса о допустимости заключения эксперта больше всего зависит от судейского усмотрения, поэтому эти процессуальные нарушения и их процессуальные последствия вызывают наибольшее количество разногласий.
Представляется, что и здесь не может быть ни малейших сомнений в законности заключения эксперта и правильности сделанных им выводов. Существо нарушений, вызвавших заявления сторон либо инициативу суда о признании заключения не имеющим юридической силы, касается установленных законом процессуальных требований при назначении и проведении экспертизы.
Так, одним из наиболее часто встречающихся нарушений, которое можно отнести к этой группе, является несоблюдение субъектами доказывания требований ст. 198 УПК РФ, а именно нарушение права на ознакомление подозреваемого и обвиняемого с постановлением о назначении судебной экспертизы до начала ее проведения.
Практика показывает, что очень часто следователи знакомят подозреваемых и обвиняемых, а также их защитников с постановлением о назначении судебной экспертизы одновременно с самим заключением эксперта, нарушая при этом их право на заявление отвода эксперту, постановку дополнительных вопросов и иные права, перечисленные в указанной норме.
Именно этот вопрос является дискуссионным как в процессуальной литературе, так и среди практических работников.
В судебной практике встречаются случаи, когда приговоры суда отменялись именно по причине нарушения прав обвиняемого при назначении экспертизы.
Так, определением Кассационной Палаты Верховного Суда РФ от 31 мая 1995 г. отменен приговор Саратовского областного суда в отношении Суворова. В обоснование принятого решения в нем указано, что «как видно из протокола судебного заседания, в качестве доказательства, подтверждающего вину Суворова в предъявленном обвинении, с участием присяжных заседателей было исследовано заключение судебно-медицинской экспертизы вещественных доказательств, зафиксировавшей наличие у Андреевой спермы, которая может принадлежать Суворову.
Вместе с тем при назначении и производстве экспертизы органами предварительного следствия были допущены существенные нарушения требований ст. 184, 185 УПК РСФСР. В соответствии со ст. 184 УПК РСФСР следователь обязан ознакомить обвиняемого с постановлением о назначении экспертизы и разъяснить его права, предусмотренные ст. 185 УПК РСФСР. Невыполнение этого требования существенным образом ущемляет интересы обвиняемого, поскольку лишает его возможности использовать предоставленные ему законом права. Несмотря на это обвиняемый Суворов был ознакомлен с постановлением о назначении экспертизы спустя значительное время со дня ее проведения - накануне окончания предварительного расследования. Указанное экспертное заключение имеет существенное значение для исхода дела» .
Как видно из указанного примера, принимая такое решение, Верховный Суд РФ исходил не из формальной оценки допущенного следователем нарушения, а из фактического нарушения прав обвиняемого.
Таким образом, представляется, что при разрешении вопроса о допустимости заключения эксперта, при допущенном следователем нарушении требований ст. 195 и 198 УПК РФ при назначении экспертизы, судьям следует выяснять у подсудимого: имелись ли у него при ознакомлении с постановлением о назначении экспертизы, проведенного уже после производства экспертизы, ходатайства об отводе эксперта, о постановке дополнительных вопросов и иных действиях, направленных на реализацию своих прав. При этом необходимо сопоставить полученные данные с протоколом ознакомления с постановлением о назначении экспертизы, установив были ли у него в ходе следствия замечания, ходатайства и дополнения, изложенные в соответствующей графе протокола.
Если же в ходе предварительного расследования подозреваемый, обвиняемый и его защитник не заявляли о нарушении их права на защиту в связи с тем, что они ознакомлены с постановлением о назначении экспертизы уже после ее проведения, и не заявляли о признании заключения эксперта недопустимым доказательством на протяжении предварительного расследования, а также в ходе предварительного слушания и судебного следствия, судья, как представляется, не может по собственной инициативе признать заключение эксперта недопустимым доказательством.
Однако в том случае, если как в ходе следствия, так и судебного разбирательства обвиняемый (подсудимый) или его защитник заявят о нарушении их прав при назначении судебной экспертизы, такое нарушение требований уголовно-процессуального закона следует признать существенным, нарушающим конституционное право на гарантированную государственную защиту прав и свобод человека и гражданина (ст. 45 Конституции РФ), поэтому заключение эксперта должно быть признано недопустимым доказательством.
Ко второй группе нарушений можно также отнести и нарушения, допускаемые экспертами при составлении заключения. Практика показывает, что иногда этим «грешат» судебно-медицинские эксперты.
Согласно ст. 204 УПК РФ в заключении эксперта, в частности, указывается содержание и результаты исследований с указанием примененных методик.
На практике иногда получается, что до возбуждения уголовного дела или в процессе расследования преступления против жизни и здоровья, но до назначения следователем экспертизы, эксперты проводят судебно-медицинское освидетельствование, о чем составляют соответствующий акт. После назначения следователем экспертизы, эксперт готовит заключение, в котором отступает от его классической формы, и после вводной части указывает примерно следующее: «Исследовательскую часть заключения см. в акте от ...», делая ссылку на акт судебно-медицинского исследования. После этого он сразу переходит к выводам экспертизы.
Такое заключение эксперта может повлечь признание этого доказательства недопустимым, поскольку акт судебно-медицинского освидетельствования не является доказательством по уголовному делу. В то же время представляется, что при отсутствии ходатайств сторон об исключении заключения эксперта из процесса доказывания суд может признать его допустимым доказательством. В случае необходимости вопросы, относящиеся к выводам заключения, могут быть разрешены путем допроса эксперта. Кроме того, суд может назначить повторную экспертизу (ст. 283 УПК РФ).
Между тем стоит отметить, что показаниям эксперта нельзя придавать самостоятельного доказательственного значения в силу того, что они отдельно от заключения не являются доказательствами, а лишь разъясняют или уточняют его. Давая показания, эксперт не может выйти за рамки выводов данного им заключения. Если это происходит, то относимые к делу сведения, сообщенные экспертом в суде и не нашедшие отражения в его заключении, нельзя рассматривать в качестве допустимого доказательства.
Третья группа нарушений, как показывает судебная практика, не требует трудоемкой процедуры проверки и оценки существенности нарушений уголовно-процессуального закона и их влияния на полученное заключение эксперта. Законодатель как бы априори признает, что наличие хотя бы одного из них должно безоговорочно повлечь признание заключения эксперта недопустимым доказательством.
К ним можно отнести случаи, когда экспертиза назначена ненадлежащим субъектом доказывания; заключение дано экспертом, подлежащим отводу по основаниям, указанным в ст. 70 УПК РФ; в заключении отсутствует указание о том, что эксперт предупрежден об ответственности по ст. 307 УК РФ; объекты, представленные на экспертизу, получены с грубыми нарушениями уголовно-процессуального закона.
Судебная экспертиза может быть назначена только после выполнения следственных действий, удостоверяющих факт появления объектов исследования, а также образцов для сравнительного исследования. Нарушение этих требований приводит к признанию недопустимыми полученных доказательств.
Заключение эксперта признается недопустимым, если оно получено на основании другого доказательства, добытого с нарушением закона.
Зачастую таким образом исключаются доказательства, полученные на основании следственных действий, в ходе которых изымались какие-либо предметы и впоследствии приобщались к материалам дела в качестве вещественных доказательств.
В качестве характерного примера можно привести уголовное дело по обвинению М. в незаконной перевозке наркотиков, рассмотренное в Калиниградском городском суде.
В подготовительной части судебного заседания судья рассмотрел ходатайство стороны защиты о признании недопустимыми доказательствами: протокола осмотра места происшествия, постановления о назначении химической экспертизы, заключения эксперта, протокола осмотра вещественного доказательства, постановления о признании вещественным доказательством и самого вещественного доказательства - наркотического средства.
Установлено, что автомобиль М. был остановлен сотрудниками милиции в связи с имевшейся информацией о перевозке М. наркотиков. В ходе досмотра автомашины, под дверной обшивкой и запасным колесом, были обнаружены целлофановые пакеты с мазеобразным веществом коричневого цвета. М. пояснил, что это вещество - «гашишное масло». Прибывший на место обнаружения наркотиков следователь составил протокол осмотра места происшествия и изъял обнаруженные пакеты. Однако при этом присутствовал только один понятой вместо положенных двух, о чем М. сообщил своему защитнику.
По ходатайству адвоката в качестве свидетелей в суде были допрошены лица, указанные в протоколе следственного действия в качестве понятых, один из которых показал, что второго понятого «увидел только сейчас и при проведении осмотра того не было». Другой свидетель - пожилой мужчина - пояснил, что в осмотре не участвовал, никакие наркотики не видел. Просто он живет недалеко от поста, и сотрудники милиции частенько приходят к нему с просьбой подписать какие-то документы, за это они ему приносят сигареты и спиртное.
Установив, что следователем нарушены требования ст. 170 и 177 УПК РФ, предусматривающих участие в следственном действии двух понятых, судья признал указанный протокол осмотра места происшествия недопустимым доказательством.
Учитывая, что в данном случае изъятие наркотиков произведено с нарушением закона, судья обоснованно исключил из разбирательства дела вещественные доказательства и заключение эксперта по ним.
Можно привести массу примеров, свидетельствующих о том, что, с одной стороны, заключение судебной экспертизы как доказательство имеет исключительное значение для установления объективной истины по уголовному делу.
С другой стороны, анализируя процесс формирования института недопустимых доказательств, можно сказать, что Уголовно-процессуальный кодекс РФ - это закон, в котором в процессуальной форме заключен многовековой опыт развития уголовного процесса в России по определению оптимальных условий судопроизводства, обеспечивающих достижение истины и справедливости с наименьшими потерями. Именно институт недопустимых доказательств призван ограждать человека от произвола властей, обеспечивая его права и интересы системой гарантий. Поэтому, несмотря на всю важность заключения эксперта как доказательства по уголовному делу, оно должно быть исключено из процесса доказывания в случае существенного нарушения уголовно-процессуального закона при его получении.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Подводя итог исследованию вопроса о понятии и признаках специалиста и эксперта как участника уголовного судопроизводства, сделаем ряд выводов.
. Заключение и показания специалиста и эксперта в уголовном судопроизводстве могут формироваться лишь при наличии у данного субъекта специальных знаний, в качестве которых выступают полученные в процессе специальной профессиональной подготовки научные сведения об определённых событиях, явлениях, объектах, способные в условиях применения соответствующей научной методики и в рамках надлежащей процессуальной формы объяснить суть, характер, природу указанных факторов.
. Специалистом может быть лишь такой субъект уголовного процесса, который обладает специальными знаниями, признан сторонами или судом компетентным в исследовании вопросов, связанных с необходимостью дачи заключения и (или) показаний.
В остальных случаях лицо, обладающее только соответствующими профессиональными навыками, привлекаемое к участию в процессуальных действиях, должно именоваться техническим помощником следователя, защитника, суда.
В связи с этим предлагается внести соответствующие изменения в ст. 58 УПК РФ, изложив её в следующей редакции:
«Статья 58. Специалист
. Специалист - лицо, обладающее специальными знаниями, подтвердившее свою научную компетентность в определённой сфере науки, техники и искусства, привлекаемое сторонами и судом для дачи заключения и показаний по вопросам, требующим применения этих специальных знаний.
. О привлечении специалиста к участию в формировании указанных видов доказательств следователь выносит постановление, суд - определение (постановление). Защитник в случае необходимости привлечения специалиста к даче заключения составляет с ним соглашение.
. Специалист вправе:
а) отказаться от дачи заключения и показаний, за исключением случаев, когда предметом показаний является ранее данное им заключение;
б) знакомиться с теми материалами уголовного дела, которые относятся к предмету его заключения, если он привлечён к участию в деле следователем или судом, либо с дополнительными материалами, которые ему может предоставить защитник для проведения исследования;
в) давать заключение в пределах своей компетенции;
г) приносить жалобы на действия (бездействие) и решения сторон и суда, ограничивающие его права.
. Специалист обязан:
а) давать показания в случаях, когда их предметом является его заключение;
б) не уклоняться от явки по вызовам следователя или суда;
в) не разглашать данные предварительного расследования, ставшие известными ему в связи с участием в производстве по уголовному делу в качестве специалиста, если он был заранее предупреждён об этом в порядке, установленном статьёй 161 настоящего Кодекса.
. Специалист несёт уголовную ответственность за дачу заведомо ложных показаний, за отказ от дачи показаний в случаях, предусмотренных пунктом «а» части четвёртой настоящей статьи в соответствии со статьями 307 и 308 Уголовного кодекса Российской Федерации.».
В связи с данным предложением об изменении редакции ст. 58 УПК РФ целесообразно содержание действующей редакции названной статьи изложить в ст. 581 УПК РФ, озаглавив её «Технический помощник суда и (или) сторон».
Допустимость заключения эксперта с точки зрения надлежащего порядка получения означает, что судебная экспертиза, являющаяся способом его получения, должна быть проведена в строгом соответствии с нормами УПК РФ. В связи с этим некоторые процессуальные вопросы в ходе назначения и производства судебной экспертизы требуют изменении или дополнения УПК РФ:
а) предлагаю статью 195 УПК РФ дополнить ч. 5, и представить ее в следующей редакции: «В исключительных случаях, необходимых для решения вопроса о наличии или отсутствии признаков преступления, судебная экспертиза может быть назначена до возбуждения уголовного дела, если при этом не требуется получения образцов для сравнительного исследования в принудительном порядке».
б) ст. 196 УПК РФ, представить в следующей редакции: «Назначение и производство судебной экспертизы обязательно, если для установления существенных для уголовного дела обстоятельств, необходимо проведение научного исследования экспертом соответствующей специальности, а также необходимо установить:
) причины смерти;
) характер и степень вреда, причиненного здоровью;
) психическое или физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве;
) психическое или физическое состояние потерпевшего или свидетеля, когда возникает сомнение в его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания;
) возраст подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, когда это имеет значение для уголовного дела, а документы, подтверждающие его возраст отсутствуют или вызывают сомнение и другие обстоятельства дела.
в) ст. 82 УПК РФ, необходимо дополнить требованием о том, что «В качестве вещественного доказательства могут быть приобщены предметы, полученные в ходе следственных действий в строгом соответствии с законом».
г) ст. 198 УПК РФ, представить в следующей редакции: «Подозреваемый, обвиняемый, его защитник или потерпевший и его представитель, в отношении которых проводится, или интересы которых затрагивает судебная экспертиза при ее назначении и производстве вправе:
) знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы;
) заявлять отвод эксперту или ходатайствовать о производстве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении;
) ходатайствовать о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц либо о производстве судебной экспертизы в конкретном экспертном учреждении;
) ходатайствовать о внесении в постановление о назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов эксперту;
) присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы, давать объяснения эксперту;
) знакомиться с заключением эксперта или сообщением о невозможности дать заключение, а также с протоколом допроса эксперта.
Свидетель в отношении которого, производилась судебная экспертиза, вправе знакомиться с заключением эксперта.
а) представить ч. 3 ст. 195 УПК РФ в следующей редакции: «Следователь знакомит с постановлением о назначении судебной экспертизы подозреваемого, обвиняемого, его защитника или потерпевшего и его представителя, если судебная экспертиза, проводится в отношении их, или затрагивает их интересы до направления постановления о назначении экспертизы и материалов дела в судебно-экспертное учреждение или эксперту, о чем выносится соответствующий протокол».
б) ч. 1 ст. 206 УПК РФ представить в следующей редакции: «Заключение эксперта или его сообщение о невозможности дать заключение, а также протокол допроса эксперта предъявляются лицам, в отношении которых она проводилась, или чьи законные интересы затрагивает. При этом следователь обязан разъяснить этим лицам право, заявить ходатайство о признании заключения эксперта недопустимым доказательством и назначении дополнительной, либо повторной экспертизы».
Эти положения необходимы, чтобы избежать потери времени на направление запросов следователю, прокурору, судье, получение их разрешения на изъятие обнаруженных объектов, так как не изъятые вовремя эти объекты могут быть утеряны или умышленно уничтожены.
В заключение хотелось бы еще отметить тенденцию постоянного увеличения сферы применения специальных познаний в уголовном процессе. При этом процессуальный статус сведущих лиц как носителей специальных познаний остается неясным. Нам представляется положительным сам факт расширения в УПК РФ перечня допустимых доказательств, основанных на специальных познаниях, так как это всегда расширяет и возможности процесса доказывания. Тем не менее отсутствие практики применения новых видов доказательств ясно указывает на необходимость их доработки.
В решении вопроса о разграничении компетенции эксперта и специалиста следует согласиться с точкой зрения Т.В. Аверьяновой, которая предлагает к компетенции специалиста отнести решение диагностических задач в тех случаях, когда эти исследования не требуют сложных лабораторных исследований. Тогда на долю судебной экспертизы придется решение всех идентификационных и сложных диагностических задач. Экспертиза должна проводиться и во всех случаях необходимости комиссионного (в том числе комплексного) исследования, а также когда необходимо производство дополнительной или повторной экспертизы.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1.Уголовно-процессуальный Кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 года. № 174-ФЗ// Российская газета, N 249, 22.12.2001
2.Основы законодательства Российской Федерации от 22 июля 1993 г. «Об охране здоровья граждан»// Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. № 33. Ст. 1318.
.Федеральный Закон «О государственной судебно- экспертной деятельности в Российской Федерации» от 31 мая 2001г. №196-ФЗ// Собрание законодательства РФ, 04.06.2001, N 23, ст. 2291
.Федеральный закон от 12 марта 1999 г. № 52-ФЗ «О санитарно- эпидемиологическом благополучии населения»// Собрание законодательства РФ. 1999. № 14. Ст. 1650.
.Закон от 28 июня 1991 г. № 1499-1 «О медицинском страховании граждан в РСФСР»// Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. № 27. Ст. 920.
.Санитарные правила в лесах Российской Федерации, утвержденные приказом Федеральной службы лесного хозяйства России от 15 января 1998 г. № 10
.Профилактика паразитарных заболеваний на территории Российской Федерации: Правила Санэпидемнадзора, утв. и введенные в действие постановлением Госсанэпидемнадзора России от 31 октября 1996 г. № 43.
.Приказ Министерства здравоохранения РФ № 407 от 10.12.1996 г. "О введении в практику правил производства судебно-медицинских экспертиз"// Медицинская газета", N 23, 21.03.1997.
.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 мая 1998 г. "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1998. № 7.
.Обобщение судебной практики по вопросам производства судебных экспертиз в уголовном процессе за 2011 год.
.Определение Кассационной Палаты Верховного Суда РФ от 31 мая 1995 г// Рос. юстиция. 1995. № 11.
.Уголовное дело № 342447. 2011 г. Архив Ленинского районного суда г.Краснодара.
.Уголовное дело № 342502. 2011 г. Архив Ленинского районного суда г.Краснодара.
.Аверьянова Т. В. Заключение специалиста как новый вид доказательства в уголовном судопроизводстве // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2012. № 4. С. 261.
.Анпилогов В.В. Взаимодействие следователя и судебного эксперта//Криминалистика. - 2012. - №4. - С. 264-270.
.Большой энциклопедический словарь. - СПб., 2012.
.Быков В.М. Заключение специалиста//Законность. - 2011. - № 9. - С.21 - 24.
.Винницкий Л.В. Осмотр места происшествия: организационные, процессуальные и тактические вопросы. Караганда, 2012.
.Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах. - СПб., 2012. -С.197
.Воробьев П. Процессуальный статус специалиста // Законность.-2010-№ 11. - С. 34-36.
.Воробьев П.Г. О предмете допроса особой категории свидетелей // Адвокатская практика. - 2012. - №1. - С. 30 -33.
.Гордон Э. С. Судебно-медицинская экспертиза: проблемы и решения. Ижевск, 2010.
.Гришина Б. П., Саушкин С. А. Проблемные вопросы совершенствования правового регулирования производства следственных действий с участием специалиста // Рос. следователь. 2010. № 8. С. 16-19.
.Гросс, Г. Руководство для судебных следователей как система криминалистики / Г. Гросс. - Новое изд., перепеч. с изд. 1908 г. - М.: ЛэксЭст, 2012.
.Данилова Л.С., Громов Н.А., Колесников Е.В. О заключении и показаниях специалиста: продолжение дискуссии // Право и политика. - 2011. - №11. - С. 14 - 18.
.Дубровин С.В. Методологические аспекты криминалистической диагностики: монография. - М., 2012.
.Зернов С. И. Заключение специалиста как новый вид судебных доказательств // Криминалистические средства и методы в раскрытии и расследовании преступлений: Материалы 2-й Всерос. науч.-практ. конф. по криминалистике и судебной экспертизе, 1-3 марта 2012 г. В 3 т. М., 2012. Т. 1.
.Зинин А.М., Майлис Н.П. Судебная экспертиза: Учебник. - М., 2012.
.Значение экспертизы в расследовании преступлений (учебно-методическое пособие) / А.Ф. Аубакиров, А.Я, Гинзбург, Ю.Д. Лившиц. - Караганда, 2011.
.Зуева А. Л. Научно-практические рекомендации по организации экспертизы наркотикосодержащих веществ кустарного изготовления и подготовки объектов исследования // Российский следователь. 2011. № 4.С. 2-4.
.Ищенко П. П. Получение розыскной информации в ходе предварительного исследования следов преступления. М., 2011.
.Колдин В.Я. Идентификация и ее роль в установлении истины по уголовным делам. -М., 2009.
.Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации : общ. ред. В.В. Мозяков. - М., 2012. - С. 151.
.Коробков В.Н., Солохин А.А., Кинле А.Ф. V Всероссийский съезд судебных медиков // Судебно-медицинская экспертиза. 2011. № 3. С. 5
.Корухов Ю.Г. Достоверность экспертного заключения и пути совершенствования ее оценки //Вопросы теории судебной экспертизы и совершенствования деятельности судебно-экспертных учреждений. - М.,2012 - С.16.
.Косарева В.Ю. Некоторые вопросы взаимодействия следователя и судебно-медицинского эксперта в процессе расследования преступлений // Российский следователь. 2011. № 7. С.2- 4.
.Кочубей А. В., Макогон И. В. Расширение возможностей использования результатов предварительного исследования в уголовном процессе // Криминалистические средства и методы в раскрытии и расследовании преступлений: Материалы 2-й Всерос. науч.-практ. конф. по криминалистике и судебной экспертизе, 1-3 марта 2012 г. В 3 т. М., 2012. Т. 1. С. 86-89.
.Кудрявцква А.В. Судебная экспертиза в уголовном процессе России. - Челябинск, 2011.
.Курохтин Ю.А. Актуальные проблемы реализации конституционного принципа состязательности в уголовном процессе // Российская юстиция. - 2012. -№3. - С.22.
.Курс российского уголовного права. Особенная часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. М., 2012. С. 606-607.
.Лазарева В.А. Доказывание в уголовном процессе: Учебно-практическое пособие. М.: Высшее образование, 2009.
.Лазарева Л. Процессуальные проблемы доказывания в деятельности специалиста в уголовном судопроизводстве // Уголовный процесс. 2012. № 3. С. 74-78;
.Михалъчук А.Е. Проблемы взаимодействия следователей и судебно-медицинских экспертов при расследований умышленных убийств // Материалы межведомственной межрегиональной научно-практической конференции. СПб., 2010. С. 25.
.Мусаев С.Г. Некоторые вопросы оценки заключения эксперта на предварительном следствии // Уч. записки. - Баку (б.г.) - С.18.
.Овсянников И. Заключение и показания специалиста // Законность. - 2011. -№ 7. - С. 32-35.
.Орлов Ю.К. Заключение эксперта и его оценка по уголовным делам - М., 2010.
.Орлов Ю.К. Судебная экспертиза как средство доказывания в уголовном судопроизводстве. М.: Издательство "Институт повышения квалификации Российского федерального центра судебной экспертизы", 2010.
.Педенчук А.К.Заключение судебного эксперта: логика, истинность, достоверность. Диссертация на соискание ученой степени доктора юридических наук. М., 2012.
.Подволоцкий И. Н. Теоретические и практические основы использования специальных познаний при осмотре и предварительном исследовании документов: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2012. С. 140
.Психологическая энциклопедия / под ред. П.М. Корсина. - СПб., 2012.
.Розова С.С. Классификационная проблема в современной науке. -Новосибирск, 2010.
.Россинская Е. Р. К вопросу об отнесении знаний, используемых в судопроизводстве к специальным // Воронежские криминалистические чтения: Сб. науч. тр. / Под ред. О. Я. Баева. Воронеж, 2010. Вып. 6. С. 193-202.
.Сегай М.Я. Актуальные проблемы установления групповой принадлежности материалов (веществ) в теории и практике судебной экспертизы // Материалы научной конференции. - Киев, 2012. - С. 3-17.
.Седова Т.А. Проблемы методологии и практики нетрадиционной криминалистической идентификации. - СПб, 2012.
.Сильнов М. Допустимость доказательств / М. Сильное // Эж-Юрист. - 2012. - № 3. - С.16-24
.Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс: Учебник / Под общ. ред. проф. А.В. Смирнова. 4-е изд., перераб. и доп. М.: КНОРУС, 2012.
.Степанов В. , Шапиро Л. Показания специалиста в уголовном судопроизводстве//Уголовное право . - 2010. - № 4. - С. 81-84.
.Темираев О. Компетенция специалиста // Законность. - 2011. - №6. - С.39.
.Уголовный процесс/ Учебник под ред. П.А.Лупинской и И.В.Тыричева. - М., 2012.
.Уголовный процесс: Учебник / Под ред. В.П. Божьева. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Высшее образование, 2012.
.Ушаков А.Ю. О понятии специалиста в уголовном судопроизводстве России // Российский следователь. - 2010. - №9. - С. 8-9.
.Хитрова О.В. Заключение и показания эксперта и специалиста: конкуренция доказательств? // Проблемы применения уголовно-процессуального законодательства России на современном этапе: сб. науч. тр. - Тюмень, 2011.-С. 32.
.Черенков А. М. Правовые организационные и методические основы деятельности экспертно-криминалистической службы органов внутренних дел в условиях мегаполиса: Дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2012. С. 29-30.
.Шейфер С.А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. М.: Норма, 2012.
.Шейфер, С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма / С.А. Шейфер. - М.: ООО Издательство «Юрлитинформ», 2011.