Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
1. Азиатско-Тихоокеанский регион. Интеграционные процессы в АТР
.1 Понятие АТР, особенность региона. Предпосылки интеграционных процессов в регионе
Словосочетание "Азиатско-Тихоокеанский регион" (АТР) на официальных уровнях стало использоваться с середины 80-х гг., хотя в научной литературе оно встречается с конца 70-х гг. в различных вариантах - Тихоокеанский бассейн, Тихоокеанское кольцо и т.д. При этом принцип включения той или иной страны в АТР зависел часто от политической конъюнктуры, связанной с вопросами безопасности. Так, некоторые японские и китайские эксперты не включают в этот регион США, а западные исследователи - Россию.
Выходит, что данное понятие сравнительно новое в политическом лексиконе и неудивительно, что мнения о границах АТР самые разные и порой противоречат друг другу.
Так, например, существуют расширительные и суживающие определения этих регионов. То есть, по мнению некоторых исследователей, понятие Восточной Азии шире, чем АТР; другие же полагают что АТР шире, чем Восточная Азия, исходя из включения стран в АТР по признаку их вхождения в бассейн Тихого океана.
Некоторые аналитики вводят в состав АТР также государства Центральной и Южной Азии, такие как Индия, Пакистан, Афганистан, настаивая, что они образуют субрегион Южной Азии. Эти же исследователи обычно выводят из АТР страны Латинской Америки, полагая, что они ориентируются в своих политических и экономических связях на США, к тому же этнокультурно слишком отличаются от азиатских обществ. По этой же причине такие исследователи выводят из региона США, аргументируя это тем, что данная страна (вкупе с Латинской Америкой) образует панамериканскую региональную подсистему международных отношений, которая самодостаточна и принадлежит скорее к западному миру, чем к восточному. Однако растущее внешнеэкономическое сотрудничество привело к тому, что Чили и Мексика стали считаться членами азиатско-тихоокеанской группировки.
Если же исходить из суживающего определения Восточной Азии, то она предстает как часть расширительно понимаемого Азиатско-Тихоокеанского региона, к которому следует (в этом случае) отнести гигантский район планеты, ограничиваемый западным побережьем обеих Америк, восточным побережьем Азии и зоной Австралии. При такой интерпретации в АТР в качестве субрегиона входит и Южная Азия.
Однако согласно еще одному определению АТР включает в себя территории и акватории стран Тихоокеанской Азии, США, Канады, зоны Австралии и Новой Зеландии. Государства Южной Азии при этом тоже попадают в зону АТР, но из нее одновременно исключаются латиноамериканские государства. Вместе с тем, одна из последних тенденций - исключать из этой зоны не латиноамериканские государства, которые сами очень активно заявляют о себе как о части Азиатско-Тихоокеанского сообщества, а Канаду, которая позиционирует себя как часть панамериканской, но не азиатской подсистемы международных отношений.
Также существует понимание АТР, которое предполагает акцент на его азиатских составляющих - от Берингова пролива до Бирмы.
В соответствии с другим подходом АТР охватывает географическое пространство от Японии на севере до Новой Зеландии на юге и включает в себя три основных субрегиона: Северо-Восточную Азию (Япония, Северная и Южная Корея, Китай, Тайвань, Монголия), Юго- Восточную Азию (Малайзия, Сингапур, Филиппины, Индонезия, Таиланд, Бруней, Вьетнам, Камбоджа, Лаос, Мьянма (Бирма)) и южную часть Тихого океана (Австралия, Новая Зеландия и островные государства Океании). В таком представлении Восточная Азия - региональное ядро АТР, притягивающее к себе страны, которые могут принадлежать к другим регионам.
Автор труда "Международная экономическая интеграция в современном мире" С. Примбетов включает в АТР "порядка 40 государств Азии, Океании, Северной и Южной Америки"[3, с. 128.].
Из этого перечня видно, что границы АТР во многом условны и вызывают споры. Трудность определения границ АТР во многом связана с тем, что сам этот регион как определенная политическая и экономическая общность находится в процессе становления. Его формирование началось сравнительно недавно и еще далеко до своего завершения.
Кроме того, отмечая различные точки зрения на структуру Азиатско-Тихоокеанского региона, следует иметь в виду, что аналитическая размытость и многокритериальность всех определений связана с недостаточной изученностью международных процессов регионального уровня. [2, с. 369.] В самом деле, с первого взгляда то, что называется АТР, поражает исключительным многообразием составляющих его государств. Они резко отличаются друг от друга своими географическими условиями, культурно-историческими традициями, уровнем экономического развития, социально-политическим строем. Также различаются экономические модели в рамках одной и той же социально-политической системы (Китай и КНДР - социалистические страны, США и страны ЮВА - страны рыночной экономики).
Между ними, казалось бы, гораздо больше различий, нежели общего. Легко говорить о регионе применительно к странам Западной Европы, Латинской Америки, Ближнего Востока. Здесь налицо географическая компактность и общее культурно-историческое наследие, зачастую выраженное в преобладающем языке, религии, этническом составе населения, в тесных политических и экономических связях.
Всего этого нет в АТР. Громадные расстояния отделяют тут многие страны друг от друга. Очень разнятся исторические судьбы, скажем, таких государств, как Китай, Япония, Корея, сложившихся в глубокой древности под сильным воздействием конфуцианской религиозно-культурной традиции, и так называемых "белых доминионов" Англии - Австралии, Новой Зеландии, Канады, заселенных преимущественно выходцами с Британских островов. Вместе с США и Японией они относятся к числу промышленно развитых государств. Наряду с ними здесь насчитывается более двух десятков развивающихся стран, начиная с таких гигантов, как Индия, Индонезия и кончая крошечными мини-государствами тихоокеанского Юга с населением всего в несколько десятков тысяч человек.
К тому же, после второй мировой войны в регионе, особенно в его азиатской части, наблюдалось много конфликтов: в Корее, Вьетнаме, Камбодже. И хотя государства АТР избежали эскалации национализма, характерной для некоторых других частей мира, налицо серьезные территориальные споры между некоторыми из них (Япония-Россия, конфликтная зона в Южно-Китайском море и др.). Одними из самых острых и сложных региональных вопросов и по сей день являются тайваньская и корейская проблемы.
Что же объединяет эти столь несхожие между собой народы и государства в один регион? Прежде всего то, что еще в первое десятилетие ХХ века, несмотря на рост экономической и военной мощи новых тихоокеанских держав - США и Японии, - этот район земного шара продолжал представлять из себя колониальную периферию европейских метрополий.
Однако события, происшедшие позже (подъем национально-освободительного движения в колониальных и зависимых странах, вторая мировая война и ее итоги и т.д.) коренным образом изменили соотношение сил на международной арене. Произошел распад колониальной системы, десятки стран Азии и Тихого океана получили политическую независимость.
За послевоенные десятилетия произошла переориентация внешнеэкономических связей практически всех государств АТР. Если ранее многие из них были привязаны к Западной Европе в качестве ее аграрно-сырьевых придатков, то к началу 80-х гг. от 50 до 80% всей внешней торговли расположенных здесь стран приходилось уже на сам АТР.
Что касается интеграционных процессов, то в регионе они осложнены тем, что объективная необходимость интеграции сталкивается с политической, психологической и экономической потребностью отстаивать национальные интересы и свою культурную самобытность. Как оформившееся некое геополитическое пространство АТР характеризуется сосуществованием нескольких крупных центров силы глобального и регионального уровня (США, Китай, Япония, Россия и страны АСЕАН). Ряд стран региона владеют ядерным оружием (Россия, Китай, США, Индия, Пакистан), другие претендуют на обладание им (например, КНДР). В некоторых странах сохранились черты коммунистических режимов, к примеру, в Китае, Северной Корее. [2, с. 370.]
Однако все же общемировые тенденции влияют и на этот регион. Одной из таких тенденций является интеграция. Региональная интеграция сегодня - необходимость, особенно принимая во внимание возникновение мощных интеграционных блоков: в Европе (ЕС), в Северной Америке (НАФТА) и т.д. В такой ситуации важно не отставать от общемирового развития. Поэтому в странах АСЕАН и Юго-Восточной Азии периодически поднимается вопрос об интеграции и создании зоны свободной торговли, а также единой валюты. Интеграция становится актуальной не только ввиду будущих прибылей, которые несет снятие торговых барьеров между экономиками, но и из-за необходимости защиты от негативных сторон бурного экономического развития. Одной из проблем, в частности, является зависимость экономики от доллара, как главной расчетной единицы. После кризиса 1997-1998 гг. обеспечение стабильности рынков стало одним из главных вопросов для правительств стран региона, и одной из мер в этом направлении может стать усиление внутрирегиональных связей.
В целом, переплетение противоречий и интересов стран АТР способствовали возникновению идеи о необходимости интеграционного объединения на пространстве АТР.
.2 Развитие интеграционных процессов в АТР на примере АСЕАН
Ассоциация стран Юго-Восточной Азии - АСЕАН (Association of South East Asian Nations - ASEAN) создана в 1967 г. В составе пяти государств - Сингапура, Таиланда, Филиппин, Индонезии и Малайзии. В 1984 г. К ней присоединился Бруней, в 1995 г. - Вьетнам, в 1997 г. - Лаос и Союз Мьянма, в 1999 г. - Камбоджа.
Новый этап расширения АСЕАН может быть связан с получением независимости Восточным Тимором (2002 г.) и вероятным переходом Папуа-Новой Гвинеи из состава наблюдателя в полноправные члены. С одной стороны, расширение придает новый импульс и дальнейшую динамику развитию интеграционных процессов в регионе, но с другой - координации внутриполитических и внешнеполитических сфер деятельности.
Страны АСЕАН занимают стратегическое положение на пути из Индийского океана в Тихий, находясь на перекрестке, соединяющем Тихоокеанский бассейн с Ближним Востоком, Африкой и Европой. Группировка обладает крупными запасами природных ресурсов. На долю государств-участниц приходится 81% мирового производства натурального каучука, 38% пальмового масла, 53% кокосового масла, 98% абаки-пеньки, 62% олова, 60% медной руды, 12% хромовой руды, а также значительные запасы нефти и природного газа. [5, с. 226.]
В настоящее время основными документами организации являются: Бангкокская декларация (1967), которая была дополнена в 1976 г. Договором о дружбе и сотрудничестве в Юго-Восточной Азии, включая Дополнительный протокол (1987), и рамочным Соглашением о программе действий; Декларация зоны мира, свободы и нейтралитета (ZOPFAN) (1971); Соглашение по общей эффективной льготной тарифной схеме в Области свободной внешней торговли ASEAN (AFTA) (1992) и Дополнительный протокол к соглашению (1995); Соглашение по Юго-Восточной азиатской безъядерной зоне (1995), Ханойский план действий (1998), Совместное заявление о сотрудничестве в ВА (1999), ASEAN Видение 2020 (1997) и многие другие.
В Учредительном документе - Бангкокской декларации были обозначены основные 3основные цели организации:
)Ускорять экономический рост, социальный прогресс и культурное развитие в регионе путем объединенных усилий в духе равенства и партнерства, ради укрепления основ процветания и мирного объединения Юго-Восточных азиатских наций.
2)Продвигать региональные мир и стабильность через соблюдение спраедливых отношений и правовых норм в связях между странами региона и соответствие принципам Хартии ООН.
)Способствовать активному сотрудничеству и взаимопомощи в вопросах общих интересов в экономической, социальной, культурной, технической, научной и административной сферах.
В Декларации отмечалось, что АСЕАН открыта для всех стран ЮВА, признающих ее принципы, цели и задачи. При этом в отличие от Европейского Союза АСЕАН не имеет никаких критериев и требований при вступлении в Ассоциацию.
В целом перед АСЕАН ставились следующие задачи:
·Ускорение экономического развития, социального и культурного прогресса стран ЮВА;
·Укрепление мира и региональной стабильности;
·Расширение активного сотрудничества и взаимопомощи в области экономики, культуры, науки, техники и подготовки кадров;
·Развитие более эффективного сотрудничества в сфере промышленности и сельского хозяйства;
·Расширение взаимной торговли и повышение жизненного уровня граждан стран-участниц;
Роль АСЕАН в мире определяется следующим:
)В отличие от многих других группировок в АТР Ассоциация имеет разветвленную организационную структуру, хотя и децентрализованного типа. Благодаря этому экономические успехи отдельных стран-членов можно считать следствием деятельности группировки в рамках экономического сотрудничества;
2)Объединяет азиатские страны (в отличие от АТЭС, плана Коломбо, ЭСКАТО, где основной вклад достигается за счет лидерства неазиатских стран);
)Политическими достижениями Ассоциации, которые создали благоприятный имидж АСЕАН на мировой арене, хотя в первые 25 лет функционирования группировки экономические успехи минимальны.
Экономическое сотрудничество в рамках АСЕАН концентрируется главным образом в сфере торговли и нацелено на создание асеановской зоны свободной торговли. Решение о зоне свободной торговли (АФТА) было принято на 4-м саммите Ассоциации в 1992 в Сингапуре. Оно рассматривалось как важный шаг в деле углубления регионального сотрудничества, начальный этап на пути экономической интеграции по подобию Европейского Союза (основными инициаторами АФТА выступали Сингапур и Малайзия, располагавшие наиболее развитыми торговыми связями в регионе).
Решено было к 2003 создать единый рынок товаров, в рамках которого тарифы на изделия промышленного производства не превышали бы 5% или были бы полностью ликвидированы до 2006.
Соглашение вступило в силу с января 1993 и, в известной степени благодаря этому, межасеановская торговля в течение последующих пяти лет возросла с 80 млрд. долл. до 155 млрд. долл. в 1996.
Главным инструментом реализации договоренностей по АФТА выступало соглашение о единых действующих льготных тарифах стран АСЕАН (СЕПТ - The Common Effective Preferential Tariff, CEPT). Согласно ему, ежегодно определяются четыре списка:
. товаров, тарифы на которые подлежат безоговорочному сокращению;
. товаров, тарифы на которые официально утверждены к сокращению, но вопрос об их вступлении в силу откладывается на специально оговариваемый промежуток времени (на квартал, на год и т.п.);
. тарифы на которые являются предметом обсуждения, однако из-за уязвимости этой категории товаров от внешней конкуренции для какой-либо из стран АСЕАН, вопрос об их либерализации откладывается на более поздний срок (например, уязвимая для большинства членов АСЕАН автомобильная промышленность);
. тарифы, полностью исключаемые из процесса либерализации (например, на продукцию сельского хозяйства).
В декабре 1995 было принято решение форсировать завершение создания АФТА с 15 до 10 лет, полностью сократив тарифы до уровня 0-5% к 2003, а по возможности - к 2000. Устанавливалось, что список товаров по СЕПТ утверждается на ежегодных совещаниях министров экономики стран АСЕАН, а текущей работой по согласованию товарных списков занимается Совет АФТА, поочередно возглавляемый одним из указанных министров.
Благодаря поэтапному расширению номенклатуры товаров, подпадающих под тарифную либерализацию, а также присоединению к АФТА Вьетнама, списки по СЕПТ на середину 1997 года включали в себя свыше 42 тысяч наименований или около 85% внутриасеановского товарооборота. С 1 января 1998 к схеме СЕРТ подключились Лаос и Мьянма, соответственно перечень возрос до 45 тысяч наименований. Для Вьетнама переходный период принятия ЦЕПТ заканчивался в 2006, для других новых членов АСЕАН - 2008.
"Ахиллесовой пятой" АФТА являлся почти полный вывод за рамки либерализации региональной торговли товаров сельскохозяйственного производства, проходящих по категории "временных исключений". Этот список значительно пополнился с подключением к АФТА индокитайских государств и Мьянмы. Серьезной проблемой оставалась либерализация тарифов на продукцию автомобильной промышленности членов АСЕАН, относящуюся к категории "особо чувствительных" товаров.
В качестве главного средства для привлечения прямых иностранных капиталовложений, страны АСЕАН рассматривали создание Асеановской инвестиционной зоны (ASEAN Investment Area). План предполагает устранение к 2010 внутриасеановских барьеров, внеасеановские страны будут пользоваться льготным режимом с 2020. Главная цель - создание единого рынка капитала в лице АСЕАН. На начальной стадии предполагается поэтапно ликвидировать имеющиеся ограничения и либерализовать законодательство в сфере капиталовложений. Все инвесторы из стран АСЕАН получат равный статус с национальными компаниями. Первым будет открыт сектор обрабатывающей промышленности.
Что касается институциональной структуры АСЕАН, то высшим органом АСЕАН является саммит лидеров (глав государств и правительств) стран-членов, который, начиная с 2001 г., проходит ежегодно. Саммит обычно длится 3 дня и сопровождается встречами с партнёрами организации по региону. В качестве руководящего и координирующего органа выступают ежегодные совещания министров иностранных дел (СМИД), которые берут своё начало из периода, когда саммиты проходили раз в три года и СМИД проходили на год ранее, подготавливая будущую встречу. Также ежегодно проходят совещания министров финансов и периодически министров экономики и сельского хозяйства, однако важнейшие их решения подлежат утверждению министров иностранных дел. Повседневное руководство осуществляется Постоянным комитетом (ПК) в составе министра иностранных дел председательствующей страны и послов остальных стран-членов. Постоянный Секретариат расположен в Джакарте и возглавляется Генеральным секретарём. Также работа ведется в 29 комитетах, 122 рабочих группах, что позволяет проводить ежегодно более 300 мероприятий в рамках АСЕАН.
Вызовы и дилеммы АСЕАН на среднесрочную перспективу
Среди трудностей, возникающих при анализе перспектив развития АСЕАН в ближайшем будущем, эксперты-международники склонны называть следующие проблемы:
адаптацию новых членов в рамках АСЕАН (страны Индокитая, Мьянма) и выравнивание уровней развития на основе рыночной экономики с различной долей государственного вмешательства;
противоречие между сохранением нынешнего межгосударственного статуса АСЕАН как Ассоциации, основанной на принципах консенсуса и взаимных консультаций, и продвижением к организации с наднациональными руководящими органами по примеру Европейского Союза;
вопрос о национальной аутентичности Индонезии (унитарное или федеральное устройство, перспектива распада и межэтнических конфликтов по примеру бывшей Югославии);
- территориально-пограничные споры внутри АСЕАН (Малайзия - Сингапур, Малайзия - Филиппины, Малайзия - Индонезия);
вопросы, связанные с включением стран АСЕАН в процесс глобализации: реформа властных структур, преодоление негативных социально-экономических последствий;
перспектива поглощения АСЕАН за счет создания более масштабного Восточно-Азиатского экономического сообщества (АСЕАН, Китай, Япония, Республика Корея).
Все эти факторы ослабляют процесс региональной интеграции в рамках АСЕАН и делают ее гораздо более аморфной организацией, чем ЕС или НАФТА. Вместе с тем, общее географическое положение, близость исторических судеб, общность идеологии национализма стимулируют сближение стран АСЕАН.
Региональная интеграция в рамках АСЕАН вступает в противоречие с такими глобальными форумами как ВТО или АТЭС. Можно сказать, что в ЮВА наблюдаются два параллельных процесса. С одной стороны - укрепление регионального сотрудничества. С другой - включение стран АСЕАН в процесс экономической глобализации. Переплетение этих двух противоречивых тенденций лежат в основе дискуссий о будущем развития АСЕАН.
2. Основные центры силы в АТР
.1 Тихоокеанская политика США
По совокупности слагаемых национальной мощи (экономических, научно-технических, финансовых, военных, природно-географических и других) США являются ведущим центром силы в мировой политике. Экономический потенциал страны не имеет равных на Земле. Впервые обогнав развитые промышленные страны Европы по объему производства еще в начале ХХ века, США с тех пор прочно удерживают лидерство.
Так, например, на долю США приходится 41% мирового производства высокотехнологической продукции. В основе динамизма американской экономики - глобальное научно-техническое лидерство страны. Также, согласно оценкам Всемирного экономического форума, США занимают первое место по открытости рынка, инвестиционному климату, наличию рискового капитала, компьютеризации, образовательному уровню и эффективности стимулирования рабочей силы.
США - главная торговая держава Земли: их ежегодный товарооборот приближается к 2 трлн. долларов. Они также являются основным экспортером и нетто-импортером капитала. Еще существеннее роль США в мировых финансах: на их долю приходится около половины капитализации всего рынка на планете, а доллар, несмотря на растущую конкуренцию со стороны евро, остается главной валютой в качестве международного средства расчетов, капиталовложений и валютных резервов. Кроме того, США - база деятельности многих ТНК и банков, оказывающих значимое влияние на мировую экономику.
Более всего отрыв США от своих ближайших союзников и конкурентов ощутим в военно-стратегическом отношении. Военный бюджет США на 2011 г. превысит 700 млрд. долларов, что является абсолютным рекордом и превышает военные расходы всех остальных стран мира вместе взятых. К тому же, американский военный контингенты разбросаны по всему миру.
Многомерность собственной мощи обеспечивает США широкий набор рычагов глобального влияния, особое место среди которых принадлежит военной силе. Несмотря на исчезновение "главного противника" времен холодной войны, США сохранили костяк своих вооруженных сил и глобального военного присутствия периода биполярной конфронтации. Важным инструментом политики США являются и торгово-экономические рычаги влияния, хотя здесь они не имеют подавляющего преимущества над другими странами и чаще действуют на многосторонней основе, опираясь на "большую восьмерку", ВБ, МВФ, ВТО и т.д.
Таким образом, США на сегодняшний день - единственная подлинно глобальная держава, располагающая присутствием и интересами во всех основных регионах мира, в том числе и в АТР, стратегическое значение которого определяется военно-политическими и торгово-экономическим факторами. Это самый густонаселенный регион мира, в недалекой перспективе обещающий стать главным экономическим центром силы. Уже сейчас на него приходится большая часть внешней торговли США, основные партнеры и конкуренты в которой - Япония и КНР.
Тем не менее, в этом регионе для США существует ряд проблем. Одна из главных - ситуация на Корейском полуострове, связанная с управлением межкорейским конфликтом и ядерной программой КНДР. Но главной долгосрочной проблемой для США в АТР является возвышение Китая, перспектива его превращения сначала в регионального гегемона, а затем и глобального конкурента Америки. И такие опасения отнюдь не беспочвенны.
Рассмотрим же все эти ключевые проблемы с точки зрения политики новой администрации.
Хотя США и по сей день являются единоличным лидером, тем не менее их позиции сегодня пошатнулись (война в Ираке, Афганистане, строительство ПРО и т.д.).
Неоспоримо, что приход нового прагматичного и позитивно настроенного президента, который своей политикой и своей непревзойденной риторикой смог приостановить деградацию внешнеполитических позиций и явно улучшить имидж США в мире.
В отличие от Б. Клинтона и Дж. Буша мл., Б. Обама вынужден работать в условиях, быстро меняющегося не в пользу США соотношения сил мире. США, безусловно, останутся на обозримую перспективу крупнейшей экономической и военной мировой державой, недосягаемой для других (в том числе, для быстрорастущего Китая). Американская экономика по-прежнему является самой сильной в мире и, главное - наиболее инновационной. Однако фактом остается и то, что попытка Вашингтона консолидировать под своим началом "однополярный" мир закончилась очевидным провалом. А потенциал США в мире впервые с момента окончания холодной войны приобрел устойчивую тенденцию к ослаблению. Это породило даже у союзников и сторонников американской "благожелательной гегемонии" вопросы о способности Вашингтона к глобальному лидерству.
Некоторые экспертные оценки тенденций смещения глобальной мощи с Запада на Восток выглядят на этом фоне чересчур драматично и даже отдают элементами истерии. Но в целом правильно улавливают тенденцию. "Мы наблюдаем как минимум начало конца не только иллюзорного "однополярного момента" США, но и всего западного господства и англо-американской мощи". [8, с. 47.]
США действительно в значительной степени утратили свой авторитет и влияние в мире. Причем в некоторых отношениях, по-видимому, безвозвратно. Прокламированное ими ничем не ограниченное право на вмешательство в дела других государств ослабило доверие к американской политике. Военное превосходство оказалось иллюзорным, поскольку выяснилось, что с помощью военной силы (точнее - исключительно с опорой на военную мощь) невозможно разрешить проблемы современного мира. А финансовый кризис подорвал репутацию Соединенных Штатов, поскольку покончил с представлением о том, что США обладают безусловной компетентностью и непререкаемым авторитетом в финансово-экономических вопросах.
Б. Обама понимает, что Америка впервые за последние два десятилетия вынуждена действовать в условиях довольно жестких ресурсных ограничений (причем имеются в виду не только материальные, но и моральные ресурсы). В соответствии с этой новой международной ситуацией Вашингтон не может делать ставку на односторонние действия. Американская политика должна адаптироваться к происходящим "изменениям, стать более гибкой и более "многосторонней". Для начала хотя бы по форме.
А дальше - все зависит от сценария выхода США из кризиса. Таким образом, изменение политической риторики и стиля поведения на международной арене является во многом объективным следствием реальных проблем и жестких ресурсных ограничений.
Сегодня США демонстрируют готовность к кооперативным действиям и общению в духе primus inter pares ("первый среди равных"). Несправедливо было бы при этом не отметить одной важной особенности внешней политики нового президента: Б. Обама, похоже, считает возможным подвергнуть ревизии широко распространенный за океаном взгляд на большие быстро растущие развивающиеся страны и страны с переходной экономикой (Китай или Россия) как на геополитических противников США. Он активно пытается "переформатировать" отношения с ними и создать ситуацию, при которой эти страны будут являться не "вызовом" для американской внешней политики, а "резервом" для укрепления американского глобального лидерства путем их последовательного "вовлечения".
Однако, существующие тенденции в развитии двусторонних отношений России и США неоднозначны. Стали почти регулярными российско-американские встречи в верхах, на которых президенты РФ и США произносят правильные слова и обозначают благие намерения. Также позитивным и многообещающим выглядит предложение Обамы о "перезагрузке" отношений между двумя странами. Но многое так и остается словами, а декларации зачастую повисают в воздухе. К тому же, поступающие из-за океана сигналы носят противоречивый характер. Так, например, с выверенными речами Обамы перемежаются не слишком дружественные интервью и выступления Дж. Байдена, с разоруженческими инициативами - предложения одною из ведущих членов сенатского комитета но международным делам Р. Лугара о перевооружении Грузии и т.д. [8, с. 53.]
Не стоит сбрасывать со счетов и наличие нескольких нерешенных стратегических и геополитических вопросов, которые пока жестко разделяют США и Россию. Первый ставит российское руководство. Его беспокоит продвижение НАТО на Восток и расширяющееся присутствие США на территории бывшего Советского Союза.
Второй вопрос ставят США. Формулируется он примерно так: готова ли Россия содействовать тем усилиям, которые предпринимает Вашингтон в регионе Большого Ближнего Востока? Речь идет прежде всего о важнейшей сейчас для США теме - Иране, о готовности Москвы поддержать (причем в сжатые сроки, "здесь и сейчас") американские инициативы, направленные на ослабление политического режима в этой стране и сворачивание иранской ядерной программы. Но не только это. Соединенным Штатам хотелось бы, чтобы Россия действовала как "командный игрок" по всему региону и даже по всему миру, то есть не продавала оружие Сирии, принимала более активное участие в операциях в Афганистане, не лезла со своим вооружением в Латинскую Америку и т.д. Для России подобная повестка дня могла бы обсуждаться лишь в пакете с некоторым дистанцированием Америки от территории бывшего Советского Союза и с предоставлением гарантий нерасширения НАТО. Получается замкнутый круг. В этой самой точке "перезагрузки" и обнаруживается ее очевидное "зависание".
Таким образом, при Б. Обаме повторяется хорошо известная ситуация. В сущности, все американские президенты после Р. Рейгана формально в большей или меньшей степени стремились к партнерству с Россией. Однако на практике разработать комплексную программу действий, которую согласились бы поддержать обе стороны, оказалось сложнее, чем произносить ритуальные фразы, ставшие неотъемлемым и вполне ожидаемым элементом всех российско-американских встреч на высоком уровне. Налицо расхождение многих интересов России и Америки. Политические реалии в обеих странах противоречат партнерству. "Жестокая политическая действительность такова, что ни Вашингтон, ни Москва не могут согласиться на партнерство в том виде, в каком его формулирует другая сторона. И продолжение попыток создания иллюзорного "партнерства" приведет лишь к новым разочарованием и крушению надежд" [8, с. 54.]
Как уже неоднократно говорилось, нынешний президент США Б. Обама победил на выборах на волне острейшей критики различных аспектов как внутренней, так и внешней политики предыдущей администрации Дж. Буша. Одним из направлений этой критики стали действия правительства Дж. Буша в стратегически важном Тихоокеанском бассейне, где ему не только не удалось добиться решения таких "вечных проблем", как северокорейская, но и обеспечить сколько-нибудь заметного укрепления своих позиций и влияния в регионе.
Американской политике глобализации подходов к решению актуальных политических, военных и экономических проблем стран региона не без успеха противостояла явно усиливавшаяся политика регионализма, в проведении которой особенно преуспела такая важнейшая страна региона, как Китай. Избегая острой конфронтации с США и продолжая расширять объемы торгово-экономических и финансовых связей с ними, Пекин не мог, тем не менее, не испытывать недоверия к стратегическим целям политики администрации Дж. Буша в тихоокеанском регионе и конкретным шагам по их достижению.
Речь шла, в частности, об американских планах размещения в западной части Тихого океана дополнительно нескольких крупных авианосных групп и базирования здесь на постоянной основе до 60% всех ПЛАРБ, имеющихся на вооружении ВМФ США; о создании Соединенными Штатами в регионе системы ПРО ТВД с включением в зону ее действия Тайваня; о согласии Вашингтона на официальное признание ядерного статуса Индии и снятие ограничений на продажу ей ядерных материалов и технологий несмотря на то, что Индия не является участником Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Все эта воспринималось в Пекине как прямые или косвенные проявления стратегии окружения и сдерживался Китая.
Дo какого-то времени Америка, как единственная сверхдержава, могла особенно не беспокоиться по поводу недовольства Китая подобными действиями и планами. Однако серьезные неудачи в проведении военной операции в Ираке, растущая угроза талибанизации Афганистана, активизация радикально-исламистских групп и партий в ядерном Пакистане, остающаяся нерешенной проблема ракетно-ядерного потенциала Северной Кореи и, наконец, глобальный финансово-экономический кризис привели новое руководство США к пониманию того, что эпоха "односторонности" (unilaterism) безвозвратно ушла в прошлое. Новая администрация стала задумываться о внесении изменений в свою политику в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), в особенности в отношения с Китаем.
Предложения по внесению соответствующих изменений во внешнеполитический курс США широко обсуждались в американском экспертном сообществе и были изложены, в частности, в ставшей весьма популярной и ныне широко цитируемой статье Збигнева Бжезинского, которого причисляют к кругу ближайших советников Б. Обамы. Главной идеей данной статьи (основанной на выступлении политолога 12 января 2009 г. на семинаре, посвященном 30-летию установления дипломатических отношений между США и Китаем),опубликованной в середине января с.г. в британской Financial Times, является призыв к выстраиванию особых отношений всеобъемлющего сотрудничества между CШA и Китаем в формате "большой двойки". Заслуживает внимания то, что, по существу, аналогичные мысли и предложения были высказаны одним из лидеров республиканского "мозгового штаба" Генри Киссинджером на страницах газеты International Herald Tribune. Таким образом, поворот к тесному геостратегическому сотрудничеству с Китаем воспринимается как внешнеполитическая стратегия Вашингтона на обозримую перспективу не только демократами, ныне находящимися у власти, но и республиканцами. Не приходится сомневаться, что в случае создания такого неформального американо-китайского кондоминиума, вся система международных отношений, причем не только на региональном, но и глобальном уровне, претерпела бы серьезные изменения.
Конечно, сейчас трудно сказать, как далеко намерена пойти новая администрация США по пути укрепления партнерских связей с Китаем. При этом отнюдь не предполагается снижение значения в американской внешней политике традиционно тесных, союзнических отношений с Японией, Южной Кореей, Австралией и Новой Зеландией. Речь идет лишь о планах формирования нового качественного сдвига во внешней политике Вашингтона на тихоокеанском направлении.
Не меньше вопросов вызывает возможная реакция китайского руководства на соответствующие американские инициативы. Думается, что, следуя собственным национальным приоритетам, Пекин вряд ли пойдет на слишком тесное сближение с США, хотя, возможно, и активизирует сотрудничество с ними по целому ряду конкретных проблем.
Одним из таких направлений углубления сотрудничества может стать взаимодействие по преодолению глобального финансово-экономического кризиса.
Российским исследователям предстоит провести глубокий и всесторонний анализ наметившихся изменений в целях и приоритетах внешнеполитической деятельности новой американской администрации на тихоокеанском направлении, а также того, как эти изменения могут повлиять на их национальные интересы и какие практические выводы из этого можно будет сделать.
.2 Внешняя политика России на Азиатско-Тихоокеанском направлении
Азиатско-Тихоокеанский регион представляет для России сферу жизненно важных интересов. Ведь две трети территории государства находятся в Азии, здесь проживает более 30 млн. российских граждан. Здесь сосредоточено 60-80% стратегически важных ресурсов мирового значения - от леса, пресной воды, цветных и редких металлов до нефти и газа, каменного угля и т.д. Особо следует отметить и то, что именно здесь, в АТР, Россия непосредственно соприкасается с крупнейшими (кроме ЕС) экономиками мира - США, Японией и Китаем, АСЕАН, Индией и быстро растущими странами Латинской Америки. Однако развернуть взаимовыгодное широкомасштабное экономическое сотрудничество с этими странами России пока что удалось. Объем ее торговли с АТР составляет менее 1%, а доля СВА в торговле России - около 9%, то есть объем торговли России с Азией меньше, чем объем торговли России с Германией.
Экономическая активность России в АТР в целом пока характеризуется двумя особенностями: она не диверсифицирована и не охватывает широкий диапазон экономической активности (т.е. фактически пока нельзя сказать о серьезной активности России в сферах банков и смешанных компаний, инвестиционной деятельности и т.д. в регионе); во-вторых, она в основном концентрируется только в северной части АТР.
В связи с этим перед Россией стоят задачи дальнейшего развития как многостороннего, так и одностороннего сотрудничества со всеми государствами региона, прежде всего с ее дальневосточными соседями - Китаем, двумя корейскими государствами, Японией, а также США, Индией, странами АСЕАН и международными организациями в Азии. Интересам России отвечает более энергичное, заинтересованное участие в деятельности АТЭС, более полное использование открывающихся в этом случае возможностей.
Изменяюшийся - с учетом китайского фактора - мировой расклад сил заставляет по-новому взглянуть на российскую политику по китайскому азимуту.
В последние годы темп и глубина российско-китайского "стратегического партнерства" выглядят убедительно. В отличие от отношений с США отношения России с Китаем нуждаются не в "перезагрузке", а в своего рода "дозагрузке".
Актуальность такой "дозагрузки" связана с новым качеством той роли и того места, которые приобретает Китай в мировой экономике и политике. Суть новизны состоит в том, что - на основе высокого экономического динамизма - Китай активно вступает в группу традиционных мировых лидеров (США, ЕС, Япония, Россия) и стремится играть значимую, а в перспективе - ключевую роль в решении мировых проблем, создании новой "архитектуры" глобальной безопасности и совместного развития. Своего рода "стратегическим рубежом" в этом стали 2008-2009 гг. - годы мирового экономического кризиса.
Учитывая новое качество китайско-американского партнерства, необходим российско-китайский диалог о роли и месте США в мире и в регионах, частности АТР. Перспективным представляется вывод этого диалога в трехсторонний формат Россия-Китай-США. Цель России в этом случае та же - не оказаться на обочине мировых процессов, изменяющихся в связи с приобретением Китаем нового мирового политического качества.
Другое стратегически перспективное направление - российско-китайский диалог по проблемам транс тихоокеанской безопасности как нового явления в мировой политике, сравнимого с трансатлантической безопасностью и вырастающего из нового характера китайско-американских отношений.
Значение транс тихоокеанских отношений для России видится в следующем.
Стратегически Россия является естественной геоэкономическойчастью азиатско-тихоокеанского пространства. Преспектива объединения трансатлантической и транстихоокенаской "дуг безопасности" на основе концепций, отражающих возрастающую взаимозависимость экономик США и Китая, представляет вызов России - поскольку строится без учета российских стратегичесикх интерсов. Акутуальность темы возрастает по причине того, что последний мировой финансовый кризис дал дополнителоьный импульс аерикано-китайскому стратегическому диалогу, в том числе по финансовой тематике на трантихоокеанском политическом пространстве. [125, с. 17.]
Тактически саммит АТЭС, проведение которого намечено на 2012 г. в России, предоставляет шанс заявить о новом видении российского долгосрочного присутствия в АТР и предложить тихоокеанскому сообществу повестку дня транс тихоокеанского сотрудничества в экономике и вопросах безопасности с непосредственным учетом российских интересов.
Мир быстро меняется. И уже бесперспективно разыгрывать Китай как "карту" в дипломатических играх мировых акторов. Приход к власти в США администрации Обамы подтолкнул отношения Пекина и Вашингтона к развитию в новом направлении - к формированию китайско-американского "всестороннего стратегического партнерства".
В отношениях с ведущими мировыми экономиками Китай повышает качество взаимодействия, инициируя такую форму сотрудничества, как стратегический диалог.
Во второй половине 2009 г. стартовал трехсторонний формат Китай - США - Япония, который создает новый, уже многосторонний, канал влияния Китая на мировое финансовое и экономическое развитие.
В мае 2009 г. Пекин предложил новый формат стратегического экономического диалога с США, суть его - усилить роль китайско-американского сотрудничества в создании новой глобальной финансовой архитектуры, в которой Китай имел бы возможность активнее влиять на события в мире и шире внедрять в международные расчеты китайский юань. Кроме того, Китай продолжает скупать государственные казначейские обязательства США, сосредоточив в своих руках более 800 млрд. долл. ценных бумаг данного вида и став крупнейшим мировым кредитором США.
В июле 2009 г. китайско-американский стратегический экономический диалог вырос до уровня "стратегического и экономического", затрагивающего широкий круг как проблем безопасности, таки в будущем военно-политического сотрудничества.
К настоящему времени Китаю и США удалось в различных сферах и на различных уровнях наладить свыше 60 каналов диалога.
Новое качество роли Китая в мире создает новые возможности и новые вызовы для мира и для России. Он становится стратегическим конкурентом РФ в традиционном квартете мировых лидеров (США, ЕC, Япония, Россия). В условиях мирового экономического кризиса явственно обозначается тенденция превращения
Китая в конкурента России в борьбе за доступ к перспективным энергоресурсам в развивающихся странах и к ликвидным активам в развитых экономиках. В то же время возрастающий политический и финансовый вес Китая в мире открывает России новые возможности для использования в наших интересах "нового международного качества" Китая - через механизмы сложившихся "стратегических отношений". Будь то вопросы безопасности, выносимые на площадку ООН или на поле других международных форматов, в которых участвуют Россия и Китай, или вопросы нового финансового миропорядка.
Растущие финансовые возможности Китая дают РФ дополнительные шансы на привлечение китайского капитала к решению острейших, социально-экономических проблем России, например, создания нефтегазово-транспортной инфраструктуры на Дальнем Востоке.
В июне 2009 г. прошел второй раунд стратегического экономического диалога между Китаем и Японией. [12, с. 11.]
Китай и Япония договорились также об усилении регионального и международного экономического и финансового сотрудничества по таким направлениям, как:
создание азиатского фондового рынка;
усиление сотрудничества в рамках Форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС);
финансовая поддержка предприятиям обеих сторон в совместном освоении рынков третьих стран;
взаимодействие в рамках Дохийского раунда многосторонних торговых переговоров;
борьба с торговым и инвестиционным протекционизмом.
Очевидно, что Китай и Япония стали ключевыми игроками на пространстве Восточной Азии. От их взаимодействия в решающей степени зависит реальная восточноазиатская интеграция. Отношения Китая и Японии составляют основу восточноазиатских интеграционных процессов в рамках "АСЕАН плюс Tpи" или формата Восточноазиатского сообщества.
Однако отношения Китая и Японии характеризуются одновременно соперничеством, сотрудничеством и взаимопроникновением. Экономическая взаимозависимость способствует коррекции политических разногласий в направлении компромисса. Но политические и исторические препятствия на пути полномасштабной экономической интеграции Китая и Японии остаются пока непреодолимыми.
Сложные отношения и противоречия между Китаем и Японией в Восточной Азии привели к тому, что эти страны, будучи ведущими державами региона, не могут возглавить сотрудничество между его странами в едином варианте "АСЕАН плюс Три". В этих условиях страны АСЕАН делают акцент на более узкие форматы: "АСЕАН плюс Китай", "АСЕАН плюс Япония", "АСЕАН плюс Южная Корея".
Япония стремится по возможности ослабить влияние Китая в Восточной Азии за счет расширения числа участников региональной интеграции и подключения к ней демократических государств: Индии, Австралии Новой Зеландии. Однако защита своих коммерческих интересов может создать для Японии политические проблемы. Австралия, например, как Ведущий производитель продовольствия будет настаивать на отмене пошлин на сельхозпродукцию, что вызовет резкое Сопротивление японского фермерского лобби.
В экономике складывается новый тип региональной интеграции, базирующийся на "новой экономике", минимально защищенной тарифной политикой, на сотрудничестве в валютно-финансовой сфере: действующие соглашения СВОП между Центробанками Китая и Японии; введение Азиатским банком развития, при поддержке Токио и Пекина, региональной расчетной единицы AKЮ; расширяющееся социокультурное взаимопроникновение Китая и Японии. Параллельно будут развиваться "традиционные" направления сотрудничества (торговля и инвестиции) и соперничества (за глобальные и региональные энергетические ресурсы и за лидерство па пространстве АСЕАН).
При этом соперничество Китая и Японии - в условиях развития диалога двух стран на основе компромисса - создает основу для будущего сотрудничества.
Темп вероятного китайско-японского сближения зависит от политической воли сторон, от степени совместимости и несовместимости китайской и японской экономической и политической моделей развития, от динамики параллельного политического возвышения Японии и Китая.
По китайским прогнозам, в ближайшие 5 - 6 лет среднегодовые темпы экономического роста в Китае будут как минимум втрое выше японских. За это время произойдет также значительное укрепление юаня. Поэтому даже при расчете по официальному валютному курсу к 2012 г. ВВП Китая может превзойти ВВП Японии. Эта тенденция еще больше изменит соотношение сил двух государств Восточной Азии в экономической сфере.
США, в свою очередь, не заинтересованы в сближении Китая и Японии. В перспективе США не будут ни препятствовать, ни способствовать китайско-японскому финансовому и экономическому взаимодействию. Например, они не смогут помешать переводу части валютных резервов Китая из американских долларов в японские иены. США понимают, что у Китая и Японии есть глубокие противоречия и без их вмешательства. Главное для Вашингтона на данный момент и в среднесрочной перспективе - предотвратить формирование в Восточной Азии финансово-экономических блоков закрытого типа, создающие препятствия для американского бизнеса.
США выдвигают тезис о создании более широкой по составу участников Азиатско-Тихоокеанской зоны свободной торговли. Японские СМИ в ответ заявили, что настоящая цель Вашингтона - включиться в восточноазиатской экономическое сотрудничество и тем самым создать новый порядок в АТР, основанный на американской гегемонии.
Сложность интеграционных инициатив и неясность их перспектив говорят о многовариантности сценариев восточноазиатской интеграции и не позволяют пока спрогнозировать роль и место Пекина и Токио в разворачивающихся процессах.
3. Место и роль основных "центров силы" Азиатско-Тихоокеанского региона в перспективе
.1 Взаимоотношения стран-лидеров Азиатско-Тихоокеанского региона
В экономическом плане Китай по-прежнему будет восприниматься Вашингтоном как конкурент, но одновременно и как партнер, что стимулируется финансовым кризисом. Однако включению интересов Китая в новую модель американского лидерства препятствует коммунистическая идеология, которой продолжает придерживаться Пекин. В китайской политике Вашингтона будут присутствовать такие темы, как рост военных расходов Китая, экспансия китайского экспорта, демократия и права человека, проблемы Тайваня и Тибета.
Тем не менее Б. Обама постарается усилить политику взаимодействия с Китаем. Новая администрация сознает, что интересы национальной безопасности, финансовой стабильности и зкономического развития требуют установления стратегического взаимодействия с Пекином. В этом направлении будет действовать новая инициатива США по поднятию уровня американо-китайского стратегического диалога, и не только по финансово-экономическим проблемам, но и по вопросам военного сотрудничества. Обсуждается идея проводить диалог в формате вице-президент США - премьер Госсовета КНР. В целом можно ожидать улучшения американо-китайских отношений, однако степень улучшения будет зависеть or американской готовности следовать новой модели американского лидерства, контуры которой только еще начали проявляться.
Со своей стороны, Пекин пытается снизить роль тайваньского фактора как препятствия на пути китайско-американского взаимодействия. В конце 2008 г. Пекин предпринял ряд серьезных шагов для улучшения китайско-тайваньских отношений в сфере экономики и культурно-туристических обменов. Позитивная встречная реакция Тайбэя позволяет рассчитывать на военно-политическую стабильность в Тайваньском проливе. В том же направлении работает и вбрасываемая китайцами информация о том, что Пекин не будет жертвовать своими экономическими и социальными интересами и, рано или поздно, признает независимость Тайваня.
Для России представляется стратегически рациональным качественно улучшить взаимодействие с Китаем с тем, чтобы:
а) избегать обострения российско-китайских отношений по причинам, вызванным превращением Китая в нового мирового лидера;
б) не упустить новые шансы, обусловленные активной международной финансовой и экономической политикой Пекина и новым характером китайско-американского, китайско-японского и - пока в меньшей степени - китайско-европейского партнерства
В качестве мнений о дальнейшем развитии японо-китайских отношений хочется привести следующий пример. Участники Круглого стола по китайско-японской проблематике, проведенного в марте 2007 г. В ИМЭМО совместно с редакцией журнала "МЭ и МО" дали прогноз отношений Китая и Японии в среднесрочной перспективе, до 2012 г. - года прихода к власти в КНР "пятого поколения" китайских руководителей, и после 2012 г.
Менее 10% участников высказались в пользу того, что до 2012 г. китайско-японские отношения будут "сохраняться на нынешнем уровне с возможностью улучшения", а после 2012 г. "будут улучшаться с вероятностью сохранения на достигнутом уровне".
Более 40% высказались за то, что до 2012 г. эти отношения "сохранятся на нынешнем уровне", а после 2012 г.- "сохранятся на нынешнем уровне с равной вероятностью улучшения или обострения".
По 25% участников высказалось в пользу двух сценариев. Первый: и до, и после 2012 г. отношения Китая и Японии будут "сохраняться на нынешнем уровне с вероятностью обострения". Второй: и до, и после 2012 г. эти отношения "не претерпят изменений" ни в лучшую, ни в худшую сторону. [13, с. 93.]
.2 Влияние основных "центров силы" на развитие региона
интеграция тихоокеанский регион торговля
Многообразные, динамичные процессы в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), и особенно - в его азиатской части, в последние десятилетия пристально изучаются зарубежной и отечественной наукой. Неослабевающий интерес к этой проблематике обусловлен усилением экономических и политических позиций Китая, "азиатских тигров" и их последователей, ставшим результатом стремительного роста и экспортной экспансии этих стран. Возникновение восточноазиатского феномена порождает естественную потребность, осмысления механизмов столь важного, перспективного явления и выработки оптимальных направлений и форм взаимодействия с регионом. К исследованиям проблематики развития АТР, проводимым академическими институтами, активно подключаются и специалисты вузовской науки в России. Недавно Центр изучения современных проблем Юго-Восточной Азии и АТР Института стран Азии и Африки МГУ им. М.В. Ломоносова представил очередное, второе по счету экспертно-аналитическое обозрение ситуации в странах Восточной Азии, подготовленное при участии МИД Российской Федерации. [11, с. 127.]
Авторы обозрения убеждены, что восточный вектор внешней политики для России - огромной евразийской державы - в перспективе приобретает особую актуальность. Так, в комментарии к докладу ЭСКАТО "Экономический и социальный обзор стран Азии и Тихого океана-2007" О. Кузнецова подчеркивает, что для РФ экономическое взаимодействие со странами АТР не менее важно, чем с ЕС, и поэтому России необходимо приложить дополнительные усилия для развития внешнеэкономических связей на азиатском направлении.
Наши действия в АТР, подчеркивает С. Шипилов, должны постоянно носить "прагматический, гибкий и дифференцированный характер" и обязательно учитывать активизацию в регионе интеграционных процессов, генерируемых, прежде всего, странами АСЕАН. Уже сегодня России следовало бы последовательно проводить линию на подключение к восточноазиатской интеграции. несмотря на то, что в самом регионе вокруг ее формата, механизма и сроков продолжаются дискуссии, а достижение Богорских целей АТЭС - создание зоны свободной торговли и инвестиций к 2020 г. - находится под вопросом. Такое подключение предполагало бы выбор между поддержкой восточноазиатского регионализма в формате ACEAH+3 или ACEAH+6 либо более широкого интеграционного образования в рамках АТЭС. Политика неучастия ни в той, ни в другой интеграционной инициативе может привести к выдавливанию России с региональной арены. [11, с. 127.]
В целом, Россия как крупнейшая евразийская страна объективно заинтересована в развитии и укреплении сотрудничества - в самых разных сферах - со странами Азиатско-Тихоокеанского региона, который занимает все более серьезнее позиции в мировой экономике и политике. К тому же в АТР в настоящее время происходит активизация многосторонних государственных объединений, появление новых или активизация коллективных механизмов, служащих укреплению безопасности и сотрудничества на основе принципов многополярности и равноправия. Россия при этом выступает не как пассивный наблюдатель, а как участник происходящих этих процессов.
Что касается США, то прогноз по региону в целом выглядит так:
Во-первых, не стоит ожидать критического усиления американского торгового протекционизма в отношении стран Азиатско-Тихоокеанского региона. В условиях финансового кризиса США декларативно осуждают протекционизм. В Вашингтоне понимают, что их протекционизм может вызвать в качестве ответной меры усиление протекционизма в странах АТР. Во-вторых, администрации Б. Обамы потребуется новая внешнеполитическая доктрина, основанная на новой модели американского лидерства, в которой лидерство США не противопоставлялось бы интересам других стран. Пока трудно сказать, справятся ли с этой задачей Соединенные Штаты. Однако используемая нынешней администрацией риторика - "перемены", "второй шанс для США", "либеральная гегемония", "либеральное лидерство", "коалиционное лидерство" и т.п. - свидетельствует о том, что проблема новой модели лидерства активно прорабатывается Вашингтоне.
Экономическая cocmавляющая будущей тихоокеанской стратегии США так или иначе может включать следующие компоненты: [9, с. 8.]
- речь сейчас идет о необходимости выработки новой глобальной финансовой архитектуры. И хотя это вопрос отдельный и неблизкий к реализации, он как-то будет влиять на продвижение различных интеграционных схем в регионе АТР и позицию США в их отношении;
растут опасения по поводу возрождения в период финансово-экономического кризиса национального эгоизма в форме протекционизма (хотя он полностью никогда и никуда не исчезал). В нашем случае речь идет о возможности различных форм регионального протекционизма и его влиянии на региональную экономическую архитектуру и политические взаимоотношения государств региона. В Вашингтоне для администрации демократов (прежде всего, имея в виду настроения в конгрессе, контролируемом Демократической партией) характерны большие протекционистские настроения, но если они будут усиливаться в других странах региона, то Соединенным Штатам придется с ними бороться даже при демократах, учитывая долгосрочные американские интересы в АТР;
- при Дж. Буше мл. на форумах АТЭС под давлением США возник перекос в сторону политических вопросов в повестке дня.
Появление Восточноазиатского сообщества (ВАС) без Соединенных Штатов и провал идеи Свободной торговой зоны Америк (FTAA), видимо, были среди основных причин, которые подтолкнули американцев к выдвижению идеи зоны свободной торговли в рамках АТЭС. В этом же русле находится и идея нынешнего премьер-министра Австралии К. Рада о создании нового регионального объединения - Азиатско-Тихоокеанского сообщества.
На направлении взаимодействия США с АСЕАН основными переменами могут быть следующие.
Во-первых, США, скорее всего, присоединятся к Договору о дружбе и сотрудничестве АСЕАН, о возможности чего заявила Х. Клинтон во время визита в Индонезию.
Во-вторых, есть основания ожидать начала проведения на постоянной основе саммитов США - АСЕАН на уровне глав государств и правительств.
В то же самое время формирование зоны свободной торговли АСЕАН и США может быть отлажено на неопределенный срок. Основная причина - новой администрации Вашингтона сейчас не до этого. Соответственно, действующее рамочное соглашение о торговле и инвестициях США и АСЕАН (Trade and Investment Agreement), по всей вероятности, не претерпит существенной модификации. [10, с. 52.]
Развитие традиционного военно-политического сотрудничества США с Японией и Южной Кореей рассматривается и в Вашингтоне, и в Токио как основа тихоокеанской стабильности. Вместе с тем, такого рода сотрудничество поддерживает настороженность, в Пекине, а отчасти и в Москве, поскольку ни КНР, ни РФ не имеют в Тихоокеанской Азии аналогичных военных союзов. Б. Обама мог бы придать открытость этим союзам, подключив к ним Катай и Россию в плане сотрудничества по вопросам борьбы с пиратством, ликвидации последствий стихийных бедствий, совместного использования морских ресурсов и т.п.
Однако, скорее всего, американская администрация, которая в начале своего срока будет концентрироваться на экономической ситуации в США и борьбе с мировым финансовым кризисом, не сможет продвинуться по пути нового видения союзнических отношений с Токио и Сеулом.
Еще одна горячая тема - влияние мирового финансового кризиса на экономическую интеграцию в Азиатско-Тихоокеанском регионе, прежде всего, в его северо-восточной части (Китай, Япония, Южная Корея). Предыдущая администрация демократов фактически блокировала попытки стран Восточной Азии создать региональные финансовые институты во время азиатского финансового кризиса 1997 - 1998 гг. [9, с. 6.] Исходя из традиционной модели американского лидерства, следует предположить, что новые инициативы Китая, Японии и Южной Кореи в финансовой сфере будут по-прежнему торпедироваться с Вашингтоном. Однако переход США к новой модели лидерства дал бы новое видение этих инициатив - не в контексте уменьшения американского влияния в АТР, а в контексте формирования нового "полюса" мировой финансовой стабильности.
В целом же, как и все американские президенты после Второй мировой войны, Обама намерен защищать и укреплять лидирующие позиции США в мире. Вашингтон не готов расстаться с ролью единственной доминирующей державы, несмотря на то, что дискуссии о кризисе неформальной "глобальной империи" постепенно набирают обороты. Администрация Б.Обамы на первых порах, вероятно, будет склоняться к подобию концептуального синтеза "гибкой" и "жесткой" мощи. Однако в перспективе, на выходе из кризиса, выбор будет сделан в пользу "неовильсонианской" тактики более тесного взаимодействия с ближайшими союзниками и выстраивания соответствующих режимов (в экономике, политике, системе международной безопасности) под преобладающим американским контролем.
В чем же важность политики США для России? Ответ достаточно простой и очевиден. Соединенные Штаты продолжают занимать во внешней политике России чрезмерно большое место - несмотря на все попытки, еще со времен М. Горбачева, привести внешние приоритеты страны (СССР/России) к разумному балансу: глобального противостояния уже нет и быть не может, экономические связи крайне ограничены, резко возросло значение отношений с ЕС, Китаем и т.п. Но именно в Тихоокеанском регионе взаимодействие с Вашингтоном могло бы быть более интенсивным (например, с точки зрения экономических связей России, где доминируют Китай и Япония, торговля же с США и американские инвестиции не помешали бы для развития Дальнего Востока). Не менее важно развитие российско-американских отношений в данном регионе и в вопросах упрочения международной безопасности, прежде всего, в Северо-Восточной Азии, с выходом на многосгороннне институциональные механизмы вплоть до создания субрегиональном организации наподобие того, что существует в ЮВА (АСЕАН, АРФ).
Что касается новой расстановки акцентов в отношениях США со странами ЮВА и АСЕАН как международной организацией, то это может иметь последствия и для Российской Федерации. Основное из них заключается в том, что регулярные саммиты АСЕАН - США на уровне глав государств и правительств могут снизить для Ассоциации значимость аналогичного партнерства с Россией. Напомним, что российско-асеановский саммит не проводился с декабря 2005 г.
Таким образом, Юго-Восточная Азия уже в обозримой перспективе станет ареной более плотной, нежели раньше, конкуренции крупных держав, что объективно сузит возможности России отстаивать свои интересы в этом субрегионе.
Заключение
Динамичное экономическое развитие явилось важнейшим фактором формирования региона и наиболее приметной чертой его геополитического и социального облика. В течение последних 30 лет в АТР идет интенсивный процесс формирования нового центра мировой экономики. Именно здесь произошло большинство "экономических чудес" современности и зафиксированы рекордные, самые высокие в мире темпы экономического роста, по которым АТР в целом опережает практически все остальные районы земного шара.
К тому же, этот регион для будущего международных отношений важен тем, что представляет собой масштабную платформу взаимодействия христианской, конфуцианской и мусульманской идеологий.
Поступательно идут и интеграционные процессы.
Все это дает основание многим экономистам и политологам утверждать, что центр мировой экономики, который на протяжении нескольких последних столетий находился в Европе бассейне северной Атлантики, перемещается в Азиатско-Тихоокеанский регион. Вот почему XXI век за рубежом все чаще называют "тихоокеанским".
В целом, опыт стран АТР дает возможность оценить те трудности и проблемы, которые или были актуальными, или остаются такими, и по сей день для многих из них. Другие государства. В том числе и Казахстан, ищут в опыте азиатских экономик ценные для себя выводы.
Возрастающая мощь и влияние азиатских стран являются непреложным фактором современных международных отношений. И хотя XX век был отмечен множеством событий поистине планетарного масштаба, даже на его фоне прорыв ряда государств АТР и становление их как региональными, так и мировыми лидерами впечатляет и не может быть не отмечено.
Список использованной литературы
.Ким Сан Хван. Интеграционные процессы в АТР.- М.: Диссертация РГБ, 2003. - 188 с.
2.Проблемы современных международных отношений/ Хан Г.Б., Хан И.Г., Юн С.И. и др. - Алматы:Print Express, 2008. - 880 с.
.Примбетов С., Айманова Л. Международная экономическая интеграция в современном мире: Учебное пособие. - Алматы, 2003. - 288с.
.Современные международные отношения и мировая политика: учебник /[Торкунов, И.Г. Тюлин, А.Ю. Мельвиль и др.]; Моск. Гос. Ин-т междунар. Отношений (МГИМО - Университет) МИД России; отв. ред. А.В. Торкунов. - М.: Просвещение, 2005. - 990 с.
.Международная экономическая интеграция: учеб. пособие / под ред. Д-ра экон. Наук, проф. Н.Н. Ливенцева. - М.: Экономистъ, 2006. - 430 с. - (Homo faber).
.Авдокушин Е.Ф. Международные экономические отношения: Учебник. - М.: Юристъ, 2001. - 368 с.
.Международные экономические отношения. Интеграция: Учебн. Пособие для вузов/. Щербанин Ю.А., К.Л. Рожков, В.Е. Рыбалкин, Г. Фишер. - М.: Банки и биржи, ЮНИТИ, 1997. - 128 с.
.Э. Соловьев. Россия во внешнеполитической стратегии Б. Обамы: Преемственность и обновление.//Мировая экономика и международные отношения - 2010.- №8.-с.46.
.Тихоокеанская политика США
.при новой администрации. Круглый стол.//Мировая экономика и международные отношения - 2009.- №7.-с.3.
.Тихоокеанская политика США
.при новой администрации. Круглый стол.//Мировая экономика и международные отношения - 2009.- №8.-с.44.
.России нужна прагматичная и гибкая восточная политика.//Мировая экономика и международные отношения - 2008.- №8.-с.127.
.Россия - Китай: "дозагрузка" отношений.//Мировая экономика и международные отношения - 2010.- №6.-с.10.
.Китай и Япония: Глобализация экономики.//Мировая экономика и международные отношения - 2007.- №8.-с.83.
.Америка и мир при Бараке Обаме. Материалы теоретического семинара им. Академика В.А. Мартынова.//Мировая экономика и международные отношения - 2009.- №6.-с.3.
.Я.Бергер. Китайская модель развития//Мировая экономика и международные отношения - 2009.- №9.-с.73.
.Шарипова А. Азиатско-Тихоокеанский регион и экономическая безопасность РК. // Мысль - 2003.- № 5.- с. 21.