Уголовная ответственность соучастника преступления
Оглавление
Введение
Глава 1.Определение и характеристика института соучастия в преступлении
1.1 Понятие и признаки соучастия в уголовном праве
1.2 Виды соучастников
Глава 2. Уголовная ответственность соучастника преступления
2.1 Пределы ответственности соучастников
2.2 Дифференциация ответственности соучастников
Глава 3. Проблемы отвественности соучастников преступления
3.1 Проблемы ответственности со спецсубъектом
3.2 Проблемы ответственности эксцесс соучастника
Заключение
Список использованных источников
Введение
В любой системе научного знания есть проблемы, интерес к которым постоянен и не зависит от смены теоретических ориентаций и парадигм . Для уголовного права одной из таких проблем, вне всякого сомнения, является проблема соучастия. Более 150 лет прошло со времени выхода первой русской монографии, посвященной соучастию , однако до сих пор разрешить проблему окончательно так и не удалось. Проблема соучастия - одна из сложнейших в теории уголовного права. Многие вопросы соучастия до сих пор остаются спорными, что создает определенные трудности как для квалификации преступлений, совершенных в соучастии, так и для индивидуализации ответственности и наказания.
Рассмотрение вопросов соучастия в преступлении со специальным субъектом является важной проблемой уголовного права, здесь пересекаются два института: институт соучастия и институт специального субъекта.
Новейшее российское уголовное законодательство значительно расширило круг преступлений, совершаемых лицами, которые обладают не только общими свойствами всех субъектов преступлений, но и характеризуются дополнительными особыми, лишь им присущими признаками. Особенная часть уголовного права содержит большое число норм, описывающих преступления, субъект которых характеризуется дополнительными признаками (должностное положение, характер профессиональной деятельности, пол, возраст и т.д.).
Уголовное законодательство в Общей части практически не выделяет специального субъекта из числа лиц, подлежащих уголовной ответственности. УК Российской Федерации подразумевает его наличие лишь в ст. 34 ч.4, определяя специфику ответственности за преступления, совершенные в соучастии.
Институт соучастия в УК РФ 1996 года получил свое дальнейшее развитие в направлении обстоятельной регламентации, более полной дифференциации видов соучастников, а также усиления их индивидуальной ответственности. Уголовный закон впервые содержит положение об ответственности за соучастие в преступлении со специальным субъектом, которое обладает особенностями ролей, выполнимых при совместном совершении преступления.
Проблеме соучастия в преступлении со специальным субъектом, совершенствования с этих позиций законодательства, регулирующего борьбу с преступностью, уделено внимание в трудах известных учёных-криминологов и правоведов, как прошлого, так и настоящего в основном при рассмотрении института соучастия.
Проведенные исследования, несомненно, внесли значительный вклад в науку уголовного права, дали определенные рекомендации судебным и следственным органам по правильной квалификации соучастия в преступлении со специальным субъектом.
Среди них следует назвать работавших над проблемами института соучастия в XIX - начале XX веков А.Ф. Бернера, Н.С. Таганцева, Н.Д. Сергеевского, Г.Е. Колоколова, И.Я. Фойницкого, Ф. Листа, А. Лохвицкого, А.С. Жиряева, А.А. Пионтковского, С.В. Познышева, А.А. Жижиленко и др.
Целью исследования является комплексное изучение проблем соучастия в преступлении в российском законодательстве.
Задачи исследования:
. Дать понятие и выявить значение соучастия в уголовном праве.
.Охарактеризовать объективные и субъективные признаки соучастия.
. Описать Виды соучастников.
. Привести квалификация соучастия в уголовном праве.
. Охарактеризовать основания и пределы ответственности соучастников.
. Выявить пределы ответственности эксцесс соучастника.
Объектом исследования являются отношения в сфере создания и применения правовых норм, регулирующих ответственность лиц, совершающих преступление в соучастии.
Предметом данного исследования являются уголовно-правовые нормы, регулирующие ответственность за соучастие в преступлении.
Методикой исследования послужили частно-научные методы - исторический, логико-языковой, сравнительного правоведения, статистический, анализа документов.
Нормативной базой исследования являлись Конституция Российской Федерации, действующее уголовное законодательство Российской Федерации, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
соучастие преступление ответственность
Глава 1.Определение и характеристика института соучастия в преступлении
.1 Понятие и признаки соучастия в уголовном праве
Зачастую в совершении преступления участвуют не одно, а несколько лиц. Такая преступная деятельность представляет собой повышенную общественную опасность, поскольку объединение усилий нескольких лиц в значительной мере облегчает совершение преступлений, создает условия для их совершения, а также для сокрытия следов преступления.
Соучастие в преступлении представляет собой комплексный институт Общей и Особенной частей уголовного права. Им охватываются все правовые нормы об умышленной совместной преступной деятельности, а потому при рассмотрении видов соучастников необходимо сначала изучить природу и общие признаки соучастия в преступлении.
Нельзя не отметить с криминологической точки зрения и тот факт, что совместное совершение преступления устраняет затруднения и колебания у отдельных лиц и, получая поддержку и помощь со стороны других соучастников, они укрепляют в себе решимость совершить преступление.
Согласно статье 32 УК РФ: «Соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления».
Соучастники (в том числе, исполнитель) совершают преступление совместно, поэтому и нельзя оценивать их деяния в качестве самостоятельных. В этом и состоит, прежде всего, необходимость института соучастия. В свое время М. Д. Шаргородскому существование института соучастия представлялось необходимым для того, чтобы «разрешить вопрос о наказуемости деяний (соучастников - А. А.), которые не предусмотрены статьями Особенной части, но представляют общественную опасность в связи с тем, что деяние лица, непосредственно совершившего такое преступление (исполнителя - А. А.), находится в причинной связи с этими виновными действиями и предусматривается как наказуемое статьями Общей и Особенной части». Прежде всего, нельзя согласиться с тем, что исполнитель непосредственно совершает преступление, поскольку это означает, что он обошелся без помощи соучастников. Далее, действия исполнителя не могут находиться в причинной связи с действиями соучастников, потому что если, например, действия подстрекателя являются причиной действий исполнителя, то привлечение последнего к уголовной ответственности невозможно. М. Д. Шаргородский также утверждал: «Институт соучастия определяет круг лиц, ответственных за совершение преступного деяния, - в этом и только в этом его смысл и значение». Здесь необходимо принципиальное уточнение. Институт соучастия позволяет определить круг лиц, ответственных за совместное, а не самостоятельное, совершение преступления. По этой причине нельзя согласиться, в частности, с позицией, что когда в действиях каждого из лиц, совершивших совместно преступление, имеется состав, предусмотренный статьей Особенной части, для квалификации их деяний в институте соучастия нет надобности. Указанные лица в любом случае совершают преступление совместно, а не самостоятельно и являются соучастниками.
В юридической литературе высказывалась точка зрения, что состав участников группы образуют не только лица, являющиеся субъектами преступления, но и лица, таковыми не являющиеся в силу малолетства или невменяемости, но фактически участвующие в выполнении объективной стороны конкретного состава преступления. Эта точка зрения нашла свое закрепление в постановлениях Пленума
Верховного Суда РСФСР и РФ, а также получила широкое распространение в судебной практике по уголовным делам обо всех формах хищения. Это положение закрепляли и ранее действовавшие постановления Пленумов Верховного Суда РСФСР «О судебной практике по делам о грабеже и разбое» от 22 марта 1966 г. с изменениями и дополнениями на 2002 г. и Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об изнасиловании» от 22 апреля 1992 г.
В доктрине уголовного права данная позиция подвергается в юридической литературе обоснованной критике, так как преступная группа в уголовно-правовом значении является соучастием, поэтому она может существовать при наличии не менее двух участников совместного преступления, являющихся субъектами преступления.
Институт соучастия в преступлении участвует в выполнении общих задач уголовного законодательства, установленных в ч. 1 ст. 2 УК РФ. Но он выполняет и специальную роль. Он определяет круг деяний, не предусмотренных Особенной частью уголовного закона, но, общественно опасных по своей природе и потому требующих общественного порицания и установления запрета на их совершение. Нормы Общей части уголовного закона о соучастии в преступлении наряду с установлениями Особенной части участвуют в формировании состава преступления соучастников.
Кроме того, специальной задачей института соучастия является установление и конкретизация принципов уголовной ответственности соучастников: равенства, самостоятельности уголовной ответственности и индивидуализации наказания.
Все указанные задачи институт соучастия решает только в рамках объёма понятия соучастия - умышленного совместного участия двух и более лиц в совершении умышленного преступления.
Итак, основанием уголовной ответственности каждого соучастника является им лично совершённое общественно опасное деяние, содержащее признаки состава преступления. Иного мнения придерживаются сторонники акцессорной природы соучастия, которые считают основанием уголовной ответственности организатора, пособника и подстрекателя преступление, совершённое исполнителем.
В основе учения об акцессорной природе соучастия лежит положение о том, что в соучастии главным является деяние исполнителя, а пособник и подстрекатель лишь принимают участие в чужом (главном) деянии, дополняя его. Сторонники акцессорной природы соучастия отрицают самостоятельность уголовной ответственности организатора, подстрекателя и пособника.
Оппоненты акцессорной теории рассматривают соучастие как самостоятельную форму преступной деятельности. Их основным аргументом является основополагающий принцип уголовного права: каждый несёт ответственность только за свои поступки. Поэтому российское уголовное законодательство и уголовно-правовая доктрина обоснованно отвергают учение об акцессорной природе соучастия.
Акцессорная теория соучастия имеет ряд внутренних противоречий. Она не в состоянии опровергнуть такие подтверждения самостоятельности уголовной ответственности соучастников, как различный объём уголовной ответственности соучастников при эксцессе исполнителя, добровольном отказе соучастников от доведения преступления до конца, безуспешности действий соучастников, учёте смягчающих и отягчающих обстоятельств, относящихся к личности соучастников.
Итак, в широком смысле соучастие - это совместное участие двух и более лиц в совершении преступления, как с распределением ролей, так и без такового. В узком смысле под соучастием понимают только такое совместное участие двух и более лиц в совершении преступления, при котором происходит распределение ролей между соучастниками и выделение в соответствии с занимаемой ролью исполнителей, организаторов, подстрекателей и пособников. Ф.Г. Бурчак предложил законодательно развести эти две конструкции понятия соучастия. Такое решение не представляется необходимым, так как соучастие в понимании современного уголовного закона России охватывает все его формы, как с распределением ролей, так и без него; если же законодатель говорит о каком-то конкретном виде соучастия, то он специально называет его.
При соучастии в совершении преступления принимают участие два или более лица. Эти лица должны отвечать общим признакам субъекта преступления, указанным в ст. 19 УК Российской Федерации, то есть вменяемости и достижению возраста уголовной ответственности.
Некоторые нормы Особенной части УК РФ требуют от субъектов преступления дополнительных признаков, кроме описанных в ст. 19 УК РФ. Согласно ч. 4 ст. 34 УК РФ лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части Уголовного Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника. Таким образом, уголовный закон, во-первых, признаёт возможность организационной деятельности, подстрекательства и пособничества лиц, не отвечающих требованиям специального субъекта в преступлениях, в которых уголовный закон специально указывает на требования к субъекту, и, во-вторых, исключает возможность исполнения такими лицами указанных преступлений.
Проблема соучастия в преступлениях со специальным субъектом затрагивается во многих научных трудах. Большинство исследователей полагают, что при определённых обстоятельствах частное лицо может выступать в качестве соисполнителя таких преступлений, часть объективной стороны которых может быть выполнена только специальным субъектом, а другая часть может выполняться и частным лицом. В обоснование такой позиции обычно приводятся составы изнасилования, присвоения и растраты, а также хищений с использованием служебного положения, и квалификация преступлений, совершенных организованным преступным формированием. Л.В. Иногамова считает, что соисполнителем любого преступления со специальным субъектом вместе с лицом, отвечающим соответствующим признакам, может быть частное лицо, поскольку оно может выполнять часть объективной стороны состава любого преступления.
Выполнить состав изнасилования невозможно без участия мужчины. Но едва ли можно лишь на этом основании признать изнасилование преступлением со специальным субъектом. Мужчиной при изнасиловании является человек, обладающий биологическими признаками лица мужского пола, а не лицо, отвечающее юридическим критериям субъекта преступления. Поэтому вполне допустимо исполнение состава изнасилования женщиной посредством использования мужчины, не подлежащего уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или по иным основаниям. Такую возможность допускал ещё Н.С. Таганцев. В этом случае мужчина выступает лишь необходимым орудием в руках непосредственного исполнителя, равно как необходимым орудием лица, совершающего преступление в сфере компьютерной информации, являются предусмотренные законом технические средства. Таким образом, субъект ст. 131 УК РФ не является специальным, а потому его исполнителями могут быть и женщины. Поэтому указание Пленума Верховного суда РФ о том, что в группу соисполнителей изнасилования могут входить и женщины, которые выполняли часть объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 131 УК РФ (например, применяли к потерпевшей насилие), не противоречит ч. 4 ст. 34 УК РФ.
Содержание субъективных признаков соучастия отражает усложненный характер совершения преступления с участием в нем нескольких лиц. В результате через сознание и волю каждого отдельного участника такого преступления проходят не только его собственные общественно опасные действия (организация, подстрекательство, пособничество, исполнительство) в процессе совместного совершения преступления, но и подобные действия других соучастников, а также тот факт, что деяние совершается совместно и именно оно вызывает единый для всех преступный результат.
В соответствии с законом (ст. 32 УК) с субъективной стороны поведение соучастников в ходе совершения преступления всегда характеризуется умыслом. В неосторожном преступлении соучастие невозможно. Соучастие проявляется в совершении одного единого преступления, в котором отражаются и единая воля, и единое намерение совершить преступление. Отсюда вытекает первый субъективный признак соучастия: это умысел каждого участника в отношении совершаемого совместно преступления.
Второй субъективный признак - взаимная осведомленность о совместном совершении преступления. Он предполагает, что каждый из соучастников сознает, что совместно с другими участвует в совершении одного и того же преступления.
Взаимная осведомленность о совместном совершении преступления по-разному проявляется в различных формах соучастия. В сложном соучастии, когда наряду с исполнителем (исполнителями) в преступлении участвуют организаторы, подстрекатели, пособники, требуется, чтобы соучастники знали об исполнителе и совершаемом им преступлении. В первую очередь исполнитель должен быть осведомлен о каждом соучастнике и его действиях, характеризующих состав учиняемого преступления.
В групповом преступлении и в соисполнительстве, когда преступление выполняется усилиями нескольких исполнителей, взаимная осведомленность предполагает, что действия каждого из них совершаются умышленно. Одновременно каждый из участников такого преступления должен сознавать, что он совершает преступление совместно с другими исполнителями «заведомо сообща».
Третий субъективный признак соучастия предполагает наличие двусторонней субъективной связи между исполнителем и другими соучастниками, т.е. сознание исполнителем общественной опасности собственных действий, охватываемых признаками состава преступления, сознание общественной опасности действий других соучастников, предвидение наступления общественно опасного преступного результата совместной деятельности. Волевой момент характеризуется желанием наступления последствия. Такая же связь предполагает сознание организатора, подстрекателя, пособника общественной опасности собственных действий, сознание общественной опасности действий исполнителя, предвидение наступления общественно опасного преступного результата от поведения исполнителя, которому оказано содействие соучастником. Волевой момент также предполагает желание наступления преступного последствия.
Определённой особенностью обладает квалификация действий участников группы лиц по предварительному сговору, являющихся должностными лицами, получивших взятку, среди которых одно или более лицо занимают государственную должность РФ, государственную должность субъекта РФ или должность главы органа местного самоуправления. В отличие от мошенничества квалифицирующим признаком состава взяточничества является должностное положение лица занимающего государственную должность РФ, государственную должность субъекта Российской Федерации или должность главы органа местного самоуправления, а особо квалифицирующим - совершение преступления в составе группы лиц по предварительному сговору. Поэтому все должностные лица, входящие в группу взяткополучателей, подлежат уголовной ответственности за соисполнение получения взятки. Если одно из них занимало государственную должность РФ, государственную должность субъекта РФ или должность главы органа местного самоуправления, то данный квалифицирующий признак подлежит вменению всем участникам преступной группы, знавшим о его наличии, поскольку должностное положение лица, занимающего государственную должность РФ, государственную должность субъекта РФ или должность главы органа местного самоуправления объективно повышает опасность самого преступления против интересов службы.
Таким образом, выполнение части объективной стороны состава преступления, предусмотренного соответствующей статьёй Особенной части уголовного закона, не всегда превращает соучастника в исполнителя. На отграничение исполнителя от соучастников других видов влияет описание в статье Особенной части УК РФ не только объективной стороны состава преступления, а всех элементов состава соответствующего преступления. А в преступлениях со специальным субъектом исполнителем преступления может быть только лицо, отвечающее всем признакам, установленным соответствующей статьёй Особенной части уголовного закона.
Что касается принятого в теории уголовного права положения о том, что действия участников организованного преступного формирования квалифицируются без ссылки на ст. 33 УК РФ, то оно не означает, что эти участники являются соисполнителями. Участие в организованной группе наряду с соисполнением и соучастием с распределением ролей образует самостоятельную форму соучастия. Совпадение одного из правил уголовной ответственности исполнителя и участника организованного преступного формирования не означает тождества этих соучастников.
Особого внимания заслуживает вопрос о субъекте преступлений, предусмотренных ст.ст. 171 и 199 УК РФ. В.У. Гузун отмечает, что специальный признак субъектов незаконного предпринимательства и уклонения от уплаты налогов с организаций состоит в том, что ими могут быть только лица, руководящие соответствующей организацией, поскольку именно они согласно действующему гражданскому законодательству выступают от имени организации в налоговых правоотношениях и в правоотношениях по регистрации организации и лицензированию её деятельности. Нам представляется, что в данном случае нельзя обусловливать уголовную ответственность таких лиц их юридически оформленным гражданско-правовым статусом. Уголовно-правовое регулирование незаконного предпринимательства и уклонения от уплаты налогов с организаций шире привлечения к ответственности за неисполнение соответствующих гражданско-правовых обязанностей, поскольку оно имеет целью привлечение к ответственности лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью даже при отсутствии у них соответствующего юридически оформленного гражданско-правового статуса. Действительно, объектом преступления являются общественные отношения. При этом такие общественные отношения не обязательно должны быть оформлены в правоотношения. В подтверждение этому можно привести осуществление предпринимательской деятельности без регистрации. К уголовной ответственности за совершение этого общественно опасного деяния привлекаются как раз лица, не зарегистрированные в качестве предпринимателей, следовательно, не имеющие статуса предпринимателя, однако фактически осуществляющие предпринимательскую деятельность и потому обязанные пройти соответствующую регистрацию. Также и статус фактического руководителя организации по смыслу действующего гражданского законодательства должен быть юридически оформлен путём назначения или избрания его на соответствующую должность. Однако уклонение от этой процедуры не освобождает такое лицо от обязанностей руководителя организации при оформлении гражданско-правового суверенитета хозяйствующего субъекта и при участии юридического лица в налоговых правоотношениях. Поэтому мы поддерживаем мнение Пленума Верховного суда Российской Федерации, согласно которому исполнителями преступлений, предусмотренных ст.ст. 171 и 199 УК РФ могут быть не только руководители организации, специально уполномоченные в силу занимаемого ими служебного положения представлять организацию в регистрирующих, лицензионных и налоговых органах, но и лица, фактически выполнявшие обязанности руководителя организации.
Для соучастия не требуется наличия двусторонней связи между подстрекателем, пособником и организатором. Такая связь должна устанавливаться только между исполнителем (исполнителями) и другими соучастниками преступления.
Уголовный кодекс (ст. 32) специально подчеркивает, что соучастием признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении именно умышленного преступления. Факты, когда субъекты объективно помогают друг другу в ходе совершения преступления, но не сознают данного обстоятельства, к соучастию отношения не имеют. Это же положение исключает возможность соучастия в неосторожных преступлениях.
При соучастии в преступлении возможна лишь умышленная вина. Неосторожная вина не может создавать внутренней согласованности между действиями соучастников, что является обязательным для соучастия.
Исходя из той роли, которую выполняет каждый соучастник при совершении преступления, статья 33 УК РФ выделяет следующие виды соучастников:
исполнитель;
организатор;
подстрекатель;
пособник.
Согласно ч. 2 статьи 33 УК РФ
«Исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее, либо непосредственно участвовавшее в совершении преступления совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, в силу закона не подлежащих уголовной ответственности по возрасту, невменяемости или из-за других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом».
Среди соучастников может быть один или несколько исполнителей (соисполнителей). В последнем случае их действия могут быть тождественными: например, при совершении убийства все участвующие в преступлении лица наносят удары ножами потерпевшему; или разнородными, но обязательно входящими в объективную сторону совершаемого преступления: например, при разбойном нападении один исполнитель угрожает потерпевшему оружием, а двое других завладевают его имуществом.
Соисполнителями являются и такие лица, которые, хотя и не совершают действий, входящих непосредственно в объективную сторону, но, находясь вместе с другими исполнителями, оказывают им непосредственную помощь, например, преодолевают сопротивление потерпевшего, которого убивает другой исполнитель и т. п. Иными словами, соисполнителями преступления признаются не только лица, действия которых непосредственно причинили вред, но и те, кто умышленно участвовал в самом процессе исполнения преступления своими действиями, направленными на достижение указанной цели.
Соисполнительство, при котором все участники являются непосредственными исполнителями преступного посягательства, то есть выполняют своими действиями либо бездействием состав преступления, именуется простым. При этом оно может быть как с предварительным сговором, так и без такового.
При сложном соисполнительстве присутствует разделение ролей между соучастниками, где непосредственными исполнителями могут быть не все члены группы.
Согласно ч.3 статьи 33 УК РФ «Организатором признается лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступное сообщество) либо руководившее ими».
Организация совершения преступления выражается в создании преступной группы или организации (сообщества), распределении обязанностей между другими соучастниками и руководстве их деятельностью, составлении плана подготовки и совершения преступления, подборе соучастников и т. п.
Руководство совершением преступления состоит также в выборе наиболее подходящих средств и орудий для совершения преступления, в направлении деятельности отдельных соучастников и их усилий к достижению намеченного результата.
Согласно ч.4 статьи 33 УК РФ «Подстрекателем признается лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом».
Оказывая влияние на исполнителя, подстрекатель возбуждает в нем решимость совершить какое-либо конкретное преступление. Подстрекатель может воздействовать и на других соучастников - организатора, пособника.
Подстрекательство может быть осуществлено в форме просьб, советов, предложений, угроз, подкупа, убеждении и т.п.
Согласно ч.5 статьи 33 УК РФ «Пособником является лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы».
Анализ преступной деятельности пособника показывает, что пособничество может быть двух видов:
интеллектуальным;
физическим.
Интеллектуальное пособничество состоит в том. что пособник содействует исполнителю различного рода советам и указаниями по поводу совершения конкретного преступления, например, помогает уяснить обстановку, условия и способ совершения преступления, снабжает исполнителя различными сведениями, которые необходимы для совершения преступления, обещает укрыть его после совершения данного преступления и т. п.
При физическом пособничестве пособник предоставляет исполнителю средства или орудия, необходимые для совершения преступления, создает необходимые условия, обеспечивающие совершение преступления либо устраняет препятствия совершению преступления исполнителем.
Деятельность пособника укрепляет своим участием в оказании помощи решимость у исполнителя совершить преступление. Поэтому пособничество будет иметь место и в том случае, если даже исполнитель при непосредственном совершении преступления не воспользовался указаниями или предоставленными пособником средствами и орудиями и избрал другие, а также, если пособник после совершения преступления исполнителем отказался от своего обещания о сокрытии исполнителя или следов преступления либо подыскать вместо себя другое лицо.
Степень и характер участия каждого из соучастников в совершении преступления учитываются судом при назначении наказания. При этом ответственность соучастников определяется характером деятельности каждого из них при совершении преступления, что находит свое отражение и в квалификации содеянного соучастниками. Так, в соответствии с ч. 2 статьи 34 УК РФ, при совершении исполнителем оконченного преступления, например, кражи имущества, его действия надлежит квалифицировать за содеянное по ст. 158 УК, а действия организатора, подстрекателя и пособника квалифицируется по ст. 158 со ссылкой на ст. 33 УК. Если же организатор, подстрекатель и пособник участвовали в преступлении вместе с исполнителем, то есть сами явились соисполнителями совершенного преступления, то их действия квалифицируются без ссылки на ст. 33 УК. Однако суд, наряду с их исполнительской деятельностью, в качестве отягчающего обстоятельства учитывает и организаторскую, подстрекательскую и пособническую роль.
При не доведении исполнителем преступления до конца по не зависящим от него обстоятельствам, остальные соучастники несут уголовную ответственность за приготовление к преступлению или покушение на преступление.
За приготовление к преступлению несет уголовную ответственность также лицо, которому по не зависящим от нею обстоятельствам не удалось склонить других лиц к совершению преступления.
Организатор, подстрекатель и пособник несут ответственность как соучастники и в тех случаях, когда исполнителем является лицо, специально указанное в соответствующей статье Особенной части УК РФ (специальный субъект преступления), например, лицо, не являющееся государственным служащим, подстрекает государственного служащего к злоупотреблению должностными полномочиями. В этой ситуации первый привлекается к ответственности за подстрекательство к дезертирству по ч. 4 ст. ЗЗ и ст. 285 УК РФ, а государственный служащий по ст. 285 УК РФ. В отдельных случаях, когда это предусмотрено непосредственно в статьях Особенной части УК, действия организаторов и подстрекателей квалифицируются непосредственно по этим статьям УК РФ Особенной части без применения ст. ЗЗ УК, поскольку их деятельность образует оконченное преступление, например, организация вооруженного мятежа (ст. 279 УК РФ), организация преступного сообщества (преступной организации) (ст. 210 УК РФ), бандитизм (ст. 209 УК РФ), организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем (ст. 208 УК РФ), вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления (ст. 150 УК РФ) либо в совершение антиобщественных деяний (ст. 151 УК РФ) и др.
Также и решается вопрос, когда в качестве отягчающих обстоятельств закон выделяет совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору либо организованной группой, например, ч. З статьи 228 РФ Незаконное приобретение или хранение в целях сбыта, изготовление, переработка, перевозка, пересылка либо сбыт наркотических или психотропных веществ группой лиц по предварительному сговору.
Глава 2. Уголовная ответственность соучастника преступления
.1 Пределы ответственности соучастников
Специальный субъект преступления - это вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности и обладающее дополнительными юридическими признаками, описанными в уголовном законе или однозначно вытекающими из его толкования, ограничивающие круг лиц, которые могут быть привлечены к ответственности по данному закону . По мнению С.А. Семенова, данное определение необходимо дополнить указанием на то, что специальные признаки субъекта детерминированы качествами объекта преступления, которые позволяют ему совершить деяние, описанное диспозицией Особенной части УК РФ.
Первое определение адресовано правоприменителю, так как указывает, кто может быть привлечен к ответственности за определенные деяния, а второе - законодателю, который указывает в диспозиции на признаки, определяемые характером отношений, и, соответственно, устанавливает границы правоотношений, выступающих объектом преступления. Кроме этого, признаки специальных субъектов могут быть детерминированы и личностью совершившего преступление (например, наличие заболевания) . Объединив оба определения, можно сказать, что специальный субъект преступления - это вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности и обладающее признаками, детерминированными качествами объекта преступления или его личностью, которые указаны в законе или однозначно вытекают из его толкования, ограничивающими круг лиц, которые могут быть исполнителями определенных преступлений. В Особенной части УК РФ содержится немало норм, где законодатель указывает признаки специального субъекта преступления. Эти признаки ограничивают круг лиц, которые могут совершить определенные деяния и, соответственно, могут быть привлечены за это к ответственности. В ч. 4 ст. 34 УК РФ отмечается, что лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части УК, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника. Однако это правило неабсолютно, так как однозначное решение вопроса применительно ко всем случаям участия частных лиц в преступлениях со специальным субъектом представляется практически невозможным. Это обусловлено спецификой отдельных составов преступлений в целом и их элементов в частности, а также использованием законодателем различных юридико-технических конструкций. Поэтому лицо, не являющееся специальным субъектом, в зависимости от законодательного описания объективной стороны преступления может быть и соисполнителем в преступлениях со специальным субъектом.
Таким образом, к вопросу о квалификации преступлений со специальным субъектом (исполнителем) следует подходить дифференцированно, для чего в первую очередь необходимо определиться с признаками данного субъекта. А.В. Шеслер считает, что, когда характеристика специального субъекта в законе является общей и строго ничем не ограничена, исполнителем и соисполнителем могут быть любые лица, выполняющие объективную сторону преступления, например, при изнасиловании (ст. 131 УК РФ), где соисполнителем может быть женщина. Когда же круг субъектов ограничен, то исполнителем и соисполнителем могут быть только лица, обладающие специальными признаками. По мнению А.И. Рарога, соучастие невозможно в тех преступлениях, в которых специальный признак исполнителя характеризует не его личностные качества, а его конкретную обязанность совершать определенные действия, которые не распространяются на других лиц.
По мнению В.Ф. Щепелькова, положения ч. 4 ст. 34 УК РФ применяются, когда объективную сторону преступления может выполнять только специально указанный субъект. С. Аветисян полагает, что следует различать составы, где специальным является только субъект (изнасилование, убийство матерью новорожденного ребенка и т.д.), и преступления со специальными составами, где не только субъект, но и остальные элементы состава преступления характеризуются определенным содержанием, что определяется особенностями отношений, участниками которых являются данные субъекты .
Таким образом, вопрос о том, в каких случаях должна применяться ч. 4 ст. 34 УК РФ, необходимо решать в зависимости от критериев, на основании которых определяются специальные субъекты. Думается, что одним из критериев является правовое положение субъекта, которое указано в норме или однозначно вытекает из ее толкования. Вторым критерием является характер объективной стороны и способ ее описания. Это обусловлено тем, что признаки специальных субъектов, характеризующие правовое положение лица, непосредственно обусловлены объектом преступления, в других случаях эти признаки непосредственно обусловлены спецификой действий. Анализ положений ч. 4 ст. 34 УК РФ дает, таким образом, основание считать следующее: 1) в случае совершения двумя лицами деяния, характер которого указывает на объективную сторону преступления со специальным составом, однако одно из них не является специальным субъектом, действия специального субъекта следует квалифицировать как исполнителя этого преступления; б) действия лица, не обладающего специальными признаками организатора, подстрекателя и пособника, регламентируют ситуации, когда специальные признаки субъекта определяются особенностями объекта преступления. Однако при квалификации подобных случаев возникают проблемы.
Во-первых, подобный вид пособничества не назван в ч. 5 ст. 33 УК РФ . Во-вторых, должностные лица, военнослужащие и другие субъекты, социальное положение которых определяет или ужесточает уголовную ответственность, сознательно остаются при совершении преступления на втором плане, действуя «чужими руками» не только в переносном, но и порой в прямом смысле этого слова» . Так, заведующий складом, которому имущество вверено по заранее достигнутой договоренности с водителем, которому оно не было вверено, на основании выданных им документов, незаконно поручает вывезти имущество с охраняемой территории. Возникает вопрос о квалификации действий указанных лиц, так как объективную сторону преступления выполняет лицо, не являющееся субъектом (исполнителем) преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ, а раз нет исполнителя, то нет и соучастия.
В-третьих, если в качестве квалифицирующего признака специального состава предусмотрен такой признак, как совершение преступления группой лиц, например в ч. 2 ст. 160 УК РФ, то действия субъекта-исполнителя в этом случае следует квалифицировать по ч. 1 ст. 160 УК РФ, а действия субъекта-пособника - по ч. 5 ст. 33 и ч. 1 ст. 160 УК РФ. Хотя совершение присвоения и растраты группой лиц представляет большую общественную опасность, чем совершение преступного деяния одним лицом, и соответственно должно влечь наиболее строгое наказание <14>. Это находит свое подтверждение на практике. Так, К., работая дояркой и являясь материально ответственным лицом, скрыла отел коровы. Через день К. и ее сожитель С. проникли на территорию фермы и похитили теленка. К. была осуждена по п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ (присвоение, совершенное группой лиц по предварительному сговору), а С. - по п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ <15>. Следовательно, подсудимые совместно в соучастии совершили два разных преступления, ответственность за которые предусмотрена не в конкурирующих нормах, а в смежных составах, что противоречит понятию соучастия. Таким образом, законодатель в ч. 4 ст. 34 УК РФ создал непреодолимое препятствие для квалификации действий лиц, не обладавших признаками специального субъекта, но принявших непосредственное участие в его совершении, что обусловлено фактической возможностью частным лицам совершить действия, составляющие объективную сторону преступлений, предусмотренных, например, ст. ст. 292, 303 УК РФ.
Актуальность рассматриваемой в настоящей статье проблемы подтверждается и тем, что Верховный Суд РФ расширительно трактует соисполнительство в отдельных видах преступлений. Так, в п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 декабря 2008 г. N 64 «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления» отмечается, что к субъектам преступления, предусмотренного ст. 199 УК РФ, могут быть отнесены руководитель организации-налогоплательщика, главный бухгалтер (бухгалтер при отсутствии в штате должности главного бухгалтера), в обязанности которых входит подписание отчетной документации, представляемой в налоговые органы, обеспечение полной и своевременной уплаты налогов и сборов, а равно иные лица, если они были специально уполномочены органом управления организацией на совершение таких действий. К числу субъектов данного преступления могут относиться также лица, фактически выполнявшие обязанности руководителя или главного бухгалтера (бухгалтера). Таким образом, Верховный Суд указал, что специальным субъектом (исполнителем) преступления могут быть лица, за которыми юридически не закреплены полномочия, но которые в случае фактического выполнения юридически значимых действий должны привлекаться к ответственности как исполнители.
Представляется, что такая ситуация может возникнуть и при совершении незаконного предпринимательства (ст. 171 УК РФ), когда предприятие может быть зарегистрировано на одного человека, но фактически им будет управлять совершенно другой. Имея лицензию на занятие одним видом деятельности, он занимается также и деятельностью, на которую лицензии нет. Согласно п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. N 23 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем», субъектом преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ, является не только лицо, на которое официально возложены обязанности по руководству организацией, но и лицо, фактически выполняющее обязанности или функции руководителя организации.
В связи с этим в целесообразно было бы внести предложение по расширению круга лиц, которые могут быть исполнителями преступления. Учитывая сложность и многогранность отношений в сфере экономической деятельности, количество их участников, обладающих различными временными полномочиями, например складывающимися по поводу банкротства, было предложено расширить круг лиц, которые могут быть субъектами преступлений, предусмотренных ст. ст. 195 - 196 УК РФ. Так, указанные нормы предложено дополнить формулировками «иное лицо, обладающее правом принятия решения, обязательного для исполнения» или «иных лиц, которые имеют право давать обязательные для должника указания или имеют возможность иным образом определять его действия» для того, чтобы отнести к субъектам арбитражных управляющих, руководителей ликвидационных комиссий, бухгалтера.
Предложения о расширении круга субъектов преступления за счет отказа об упоминании признаков специального субъекта высказываются применительно и к другим преступлениям. В частности, И.Н. Толстикова, верно полагая, что исполнителем преступления, предусмотренного ст. 142 УК РФ, могут быть не только члены избирательной комиссии, комиссии референдума и т.д., но и другие лица, предлагает отказаться от указания на специального субъекта преступления с тем, чтобы распространить ее действие на всех лиц. В пользу данного предложения говорит обстоятельство, что отсутствие в диспозиции статьи признаков специального субъекта предоставляет правоприменителю большую маневренность. Возможность признания частных лиц соисполнителями в специальных составах обосновывается тем, что фактически совершить действия, составляющие объективную сторону специальных составов, может и общий субъект преступления.
Кроме этого, законодатель уже использует данный прием при описании объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 302 УК РФ, где ранее субъектом могли быть только следователь и лицо, производящее дознание. При этом возникали проблемы квалификации действий лиц, не являющихся следователями или дознавателями, но совершающих действия, составляющие объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 302 УК РФ. Разумеется, действия этих лиц можно было квалифицировать по нормам, предусматривающим ответственность за преступления против личности, но тогда возникает вопрос: как квалифицировать действия следователя или дознавателя, которые склонили лицо, не являющееся субъектом этого преступления, к применению насилия над потерпевшим, но сами его не применяли?
В данном случае можно применить положения о посредственном причинении, квалифицировав действия лиц, применивших насилие к потерпевшему, по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за преступления против личности, а действия следователя, дознавателя - по ст. 302 УК РФ, как исполнителя. Однако тогда подобные действия не получат надлежащей правовой оценки.
Во-первых, в ст. 119 УК РФ предусмотрена ответственность лишь за угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, в то время как в ст. 302 УК РФ предусмотрена ответственность за угрозу совершения любых действий, а также шантаж. Во-вторых, даже если принуждение со стороны лица, не являющегося специальным субъектом, выразится в угрозе убийством, то тогда ему может быть назначено наказание до 2 лет лишения свободы, в то время как за совершение действий, предусмотренных ч. 1 ст. 302 УК РФ, предусмотрено наказание до 3 лет лишения свободы. В-третьих, если объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 302 УК РФ, выполнят специальный субъект и лицо, не являющееся таковым, то при назначении наказания нельзя будет применить положения п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ. Поэтому Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ диспозиция нормы, предусмотренной ст. 302 УК РФ, была дополнена формулировкой, расширяющей круг лиц, которые могут быть исполнителями данного преступления («а равно другого лица с ведома или молчаливого согласия следователя или лица, производящего дознание»). Таким образом, проблемы адекватной оценки причинения вреда в результате совершения преступления двумя исполнителями, один из которых не является специальным субъектом, требует своего решения.
В теории высказаны предложения решения обозначенной проблемы на законодательном уровне применительно ко всем преступлениям, например посредством института соучастия в рамках Особенной части УК РФ. Так, О.В. Белокуров считает, что в квалифицирующие признаки тех составов преступлений, которые предусматривают наличие специального субъекта, можно внести дополнения, изложив их в следующей редакции: «Те же деяния, совершенные по предварительному сговору группой лиц либо с лицами, не указанными в части первой настоящей статьи». При этих условиях действия лиц, непосредственно изымающих имущество, следует квалифицировать не как пособничество в совершении «простого» присвоения и растраты, а как присвоение и растрату, совершенные группой лиц.
.2 Дифференциация ответственности соучастников
Действующий в России Уголовный кодекс, несмотря на очевидные достоинства, все же не является идеалом кодифицированного нормативно-правового акта. Причем в целом ряде случаев его недостатки настолько очевидны и существенны, что требуют скорейшего устранения. Это касается не только отдельных правовых дефиниций, но и порой носит конструктивный и основополагающий характер и одинаково пронизывает целые институты как Общей, так и Особенной части УК РФ.
Произошедшие изменения количественных и, еще более, качественных показателей преступности закономерно актуализируют вопрос об адекватном уголовно-правовом противостоянии ей. Особое место в решении этой задачи принадлежит уголовно-правовой науке. В связи с этим одной из ее первоочередных задач в свете требований времени является исследование проблем, в числе которых следует отметить проблему ответственности за совместное совершение преступления. Однако научные разработки и конкретные меры борьбы с преступностью, к сожалению, еще недостаточно действенны. Такое положение не способствует превращению уголовного права в эффективное средство борьбы с преступлениями, совершенными совместно. Все это говорит о необходимости дальнейшего совершенствования уголовно-правовой теории об ответственности за совместное совершение преступления, что послужило бы предпосылкой для создания общей теории борьбы с групповой преступностью.
Многие вопросы могут быть сняты при оценке фактов стечения нескольких лиц в одном преступлении через понятие «совместное преступное деяние» (совместное преступление). При таком подходе все проявления причастности нескольких лиц к одному общественно опасному деянию поддаются классификации по такому основанию, как совместность участия физических лиц в преступлении. Вопрос, касающийся различных уголовно-правовых последствий, порождаемых самостоятельными формами совместного совершения преступления, вполне успешно может быть решен путем их обоснования с использованием основополагающих конструкций, не только соучастия в преступлении. Более того, представляется, что само соучастие в преступлении проявляется в качестве структурного элемента уголовно-правового явления «совместное преступное деяние», а именно в качестве его формы, охватывающей все основные варианты умышленного участия нескольких лиц, подлежащих уголовной ответственности, в одном умышленном преступлении. Поэтому важнейшее значение имеет исследование проблемы дифференциации уголовной ответственности за все формы совместного совершения преступления.
Дифференциацию ответственности за совместно совершенное преступление можно определить как закрепление в уголовном законодательстве средств, которые сделают возможным учет различных уголовно-правовых последствий совершенного преступления в зависимости от формы проявления совместности деяния. Требование дифференциации ответственности за совместное совершение преступления должно находить адекватное выражение в законодательстве и основываться на необходимости учета в уголовном законе специфических средств - уголовно-правовых норм, позволяющих определенным образом типизировать все факты совместного совершения преступления.
Регламентация дифференцированного подхода к уголовно-правовой оценке всех фактов совместного совершения преступления непосредственно в законодательстве придаст данному уголовно-правовому явлению особый статус. Это создаст все необходимые предпосылки для оптимальной индивидуализации уголовной ответственности лиц, участвующих в совершении преступления.
Существенное изменение общественной опасности (в данном случае за счет различного сочетания объективных и субъективных свойств совместности) должно типизироваться в уголовном законе, т. е. признаваться типовой степенью опасности преступления, совершенного совместными усилиями нескольких лиц, и типовой степенью опасности лица, совершившего преступление, которая должна определяться характером и степенью фактического участия в преступлении. Обязательность учета этих обстоятельств должна распространяться на все случаи проявления совместности деяния и любые ее формы.
Дифференциация ответственности применительно к совместному совершению преступления, с учетом определяющей роли формы проявления совместности деяния, может быть охарактеризована следующими специфическими моментами.
Во-первых, дифференциация ответственности за совместное совершение преступления должна предполагать учет формы совместности деяния. Совместность поведения, при прочих равных условиях, безусловно, влияет на общественную опасность деяния в сторону ее повышения. Кроме того, на общественную опасность преступления оказывает влияние взаимосвязь, взаимодействие между участниками деяния, иначе говоря, структура совместности, которая находит свое проявление в конкретной форме совместности. Именно форма проявления совместности деяния отражает особенности объединения совместных усилий при посягательстве на охраняемые уголовным законом интересы. Механизм образования показателей общественной опасности преступления при совместном его совершении достаточно сложен. Общественная опасность преступления формируется в результате различного сочетания ее объективных и субъективных свойств. А эти свойства, в свою очередь, должны позволить определить, как должно реагировать государство в конкретных условиях на рассматриваемую форму совместного совершения преступления. Таким образом, при закреплении конкретной формы совместности деяния в уголовном законе общественная опасность должна проявляться через ее объективные и субъективные свойства. В различных формах совместности преступного деяния объективные и субъективные свойства совместности не имеют равного значения. Одни из них в большей, другие в меньшей степени предопределяют социальное содержание совершенного, иначе говоря, социальная характеристика деяния в одних случаях в основном обусловливается объективными свойствами, а субъективными в меньшей мере, и наоборот. Соответственно, при дифференциации ответственности за совместное совершение преступления, с учетом конкретных задач, должны приниматься в расчет в основном либо субъективные (не исключая объективных), что характерно для соучастия в преступлении, в том числе соучастия особого рода, либо объективные (не исключая субъективных), что характерно для неосторожного сопричинения. Данные положения помогают уяснить, что предопределяет особенности дифференциации ответственности за различные формы совместного совершения преступления несколькими лицами (соучастие, неосторожное сопричинение преступного результата, совершение общественно опасного деяния при участии уголовно неответственных лиц) в рамках конкретного типа преступного поведения - совместного преступного деяния. По сути, это вопрос о различном уровне опасности форм совместного преступного деяния относительно друг друга в границах типовой общественной опасности. Решить его можно с помощью регламентации объективных показателей общественной опасности каждой такой повторяющейся формы поведения людей в рамках дифференциации форм проявления совместности в уголовном законодательстве. Общественная опасность преступления зависит прежде всего от его социальной значимости и негативной ценностной ориентации виновных лиц. Она, таким образом, должна определяться, в первую очередь, тем, какие общественные отношения явились объектом преступления, а также виной его участников, т. е., иначе говоря, содержанием совместной преступной деятельности. И именно это содержание предопределяет структуру совместности. Так, умышленное совершение преступления лицами, подлежащими уголовной ответственности, говорит об одном характере общественной опасности содеянного, неосторожное совместное совершение преступления - о другом, но в рамках типовой общественной опасности, возрастающей по сравнению с общественной опасностью аналогичного, но единолично совершенного преступления.
Во-вторых, дифференциация ответственности за совместное совершение преступления должна предполагать учет характера и степени фактического участия в совершении преступления. Особенность опасности совместного совершения преступления предопределяет такое сочетание критериев существенности ущерба, причиняемого нормальным отношениям, когда на первый план выдвигается специфика механизма причинения вреда. Например, в соучастии с юридическим распределением ролей непосредственно социальные возможности потерпевшего, а в его лице социально значимые интересы ущемляются исполнителем, а другие соучастники лишь создают условия для этого. Индивидуальную определенность анализируемой форме придает и характер психического отношения участников к содеянному. Все они сознают, что совершают одно деяние, играя в нем различные роли. Реакцией на типичное проявление данной разновидности совместного совершения преступления явилось формулирование в законодательстве в рамках института соучастия в преступлении признаков организации, подстрекательства и пособничества. Определенные вопросы при этом возникают относительно дифференциации ответственности за неосторожное сопричинение. Совместное причинение преступного последствия по неосторожности несколькими лицами в таком сочетании - совместная, осознанная, как правило, иррелевантная для уголовного права деятельность нескольких лиц и наступивший в результате неосторожный преступный результат - встречается в реальной действительности довольно часто. Поэтому развитие общественных отношений для усиления надежности их охраны и максимальной дифференциации ответственности виновных требует законодательно урегулировать и ответственность за данное явление. При дифференциации ответственности за подобное совершение преступления более значимую роль должны играть не общественная опасность совершенного преступления (учитывая то, что все неосторожные преступления в соответствии со ст. 15 УК РФ отнесены к преступлениям небольшой либо средней тяжести), а степень и характер участия в деянии, обусловившие наступление предусмотренного уголовным законом преступного последствия, с учетом ситуации, сферы деятельности субъектов, их специальных познаний, наличия должностных, управленческих функций, характера используемых ими приемов и т. д. На сегодняшний момент отсутствие законодательных возможностей в этой сфере приводит к тому, что назначение наказания субъектам неосторожного сопричинения с учетом их участия в совершении единого неосторожного преступления не имеет места. Между тем в случаях неосторожного сопричинения возрастает опасность нарушения принципа справедливости, что обусловлено как неправильным установлением вклада в преступный результат каждого из виновных, т. е. вменением лицу большего объема действий, нежели им фактически совершено, так и ошибочным установлением предметного содержания вины и вменением лицу тех действий, которые не охватывались его умыслом. Указанные черты содержат необходимую основу для дифференциации ответственности за совместное совершение преступления в действующем уголовном законодательстве.
Учение о соучастии в преступлении началось с примитивного представления о нем как о совершении преступления скопом, толпой, заговором, шайкой, бандой. Оно легло в основу акцессорной концепции соучастия в преступлении, которая и сегодня превалирует и в теории, и в законе, и в судебной практике. Но научные представления о соучастии в преступлении ушли далеко вперед. Сегодня не все криминалисты определение соучастия в преступлении в ст. 32 УК РФ толкуют как «совместное совершение преступления» двумя или более лицами. В соответствии с этим существуют разные точки зрения по определению общих объективных и субъективных признаков соучастия в преступлении в научной литературе и в современных учебниках.
В ст. 32 УК РФ соучастие определяется как совместное участие в совершении преступления двух или более лиц, а не как совместное совершение преступления двумя или более лицами. Видеть это различие имеет принципиальное значение для классификации и квалификации соучастия в преступлении. Оно позволяет не включать в качестве общих признаков соучастия в преступлении те признаки, которые являются характерными только для конкретных его проявлений и которые позволяют классифицировать соучастие на виды и формы.
Классификация соучастия в преступлении имеет большое практическое значение для дифференциации уголовной ответственности и индивидуализации наказания соучастников преступления.
Согласно ч. 1 ст. 34 и ч. 1 ст. 67 УК уголовная ответственность соучастников преступления определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления. Характер и степень соучастия является не только правовым критерием, определяющим меру уголовной ответственности соучастников, но является также правовым критерием классификации и квалификации соучастия в преступлении.
Только та классификация соучастия может иметь уголовно-правовое значение, которая может определять основания и пределы уголовной ответственности соучастников, квалификацию соучастия и назначение за него наказания. При этом надо различать научную классификацию соучастия и практическую классификацию, основанную на действующем уголовном законе. Эти классификации могут не совпадать в силу несовершенства закона, несоответствия его современному научному знанию. Осознание этого несовершенства должно подвигать законодателя к совершенствованию правовой регламентации института соучастия в преступлении.
Многие криминалисты, предлагая свои критерии классификации соучастия, критикуя закон, не осознают того, что законодатель в процессе регламентации института соучастия в преступления руководствовался тремя задачами.
Первая задача - определить круг лиц, подлежащих уголовной ответственности наряду с исполнителем, как соучастников преступления на основе общего определения понятия соучастия, а также на основе определения тех деяний, которые являются видами соучастия. Эта задача решена нормами ст. 32 и 33 УК.
Видами соучастников в преступлении согласно ст. 33 УК являются исполнители, организаторы, подстрекатели и пособники. Определение данных видов соучастников имеет уголовно-правовое значение, поскольку каждый вид соучастника определяется по характеру его деяния, который является критерием определения не только видов соучастников, но и видов соучастия в преступлении. Именно вид соучастия, прежде всего, определяет характер и степень соучастия каждого соучастника, квалификацию соучастия и назначение за него наказания.
Задача вторая, которой руководствовался законодатель - установить повышенную уголовную ответственность соучастников за особую форму совместного участия двух или более лиц в совершении преступления. Эта задача решена положениями, предусмотренными ст. 35 и п. «в» ст. 63 УК. Данное соучастие законодатель определил в виде «совершения преступления группой лиц», а также «совершения преступления в составе группы лиц». При этом, подразделив его на виды, он не дал его общего определения, что породило различные точки зрения по толкованию этой формы соучастия.
В определение видов преступных групп, в составе которых возможна такая форма соучастия, законодатель положил несколько критериев: а) виды сговора, б) виды соучастников, в) наличие или отсутствие организованности, г) степень организованности, д) структура содержания. Эти критерии вполне приемлемы, надо только определить, какие из них относятся к правовым средствам противодействия групповому соучастию как особой форме соучастия в преступлении, а какие к групповой организованной преступности.
Положения, предусмотренные ч. 1, 2, 3 и 4 ст. 35 и п. «в» ч. 1 ст. 63 УК позволяют определить повышенную уголовную ответственность за соучастие в преступлении. Совершение преступления группой лиц законодатель признает квалифицированным признаком многих составов преступлений, а совершение преступления в составе группы лиц обстоятельством, отягчающим наказание.
Задача третья, которой руководствовался законодатель - установить основу для правовой регламентации уголовно-правовых мер противодействия групповой организованной преступности. Положения, предусмотренные ч. 4, 5, 6 и 7 ст. 35 и п. «в» ч. 1 ст. 63 УК позволяют решить данную задачу.
Соучастие в преступлении, т.е. совместное участие в совершении преступления двух или более лиц, может классифицироваться по нескольким основаниям (критериям). Главное условие, чтобы выделение по ним видов и форм соучастия имело уголовно-правовое значение для квалификации и назначения наказания.
Выше мы указали виды соучастия в преступлении по критерию, предусмотренному ст. 33 УК - виду деяния соучастника. По видам соучастников, совместно участвующих в совершении преступления, соучастие можно подразделить на соучастие одного вида соучастников (исполнителей) и соучастие разных видов соучастников (исполнителей, подстрекателей, пособников и организаторов). Первое принято называть соисполнительством или совиновничеством, а второе соучастием с разделением ролей или соучастием в тесном смысле слова. При этом соисполнительство (совиновничество) принято считать простым, а соучастие с разделением ролей сложным соучастием по структуре содержания этих видов соучастия.
При этом условии выделение простого и сложного соучастия будет иметь уголовно-правовое значение, поскольку эти виды соучастия будут квалифицироваться по-разному на основе положений, предусмотренных ст. 33 и 35 УК.
Выделение простого соучастия (соисполнительства) и сложного соучастия (с разделением ролей) имеет практическое значение. Эти виды соучастия выражают разный характер и разную степень участия соучастников в совершении преступления. При простом соучастии характер участия у всех соучастников один, хотя степень участия может различаться (один исполнитель выполнил все деяние, а другой лишь часть его). При сложном же соучастии все иначе. Здесь личный вклад каждого соучастника своим деянием в совершение преступления отличается от вклада другого соучастника не только количественно, но и качественно (разный характер участия). Поэтому при определении общих объективных и субъективных признаков соучастия в преступлении следует иметь в виду эти виды соучастия и не утверждать категорично, что при любом соучастии обязательно есть двухсторонняя субъективная связь между соучастниками и что деяние каждого соучастника всегда находится в причинной связи с общим преступным результатом.
При соучастии разных видов соучастников каждый соучастник выполняет свою роль, т.е. совершает свое деяние, отличное от деяния другого соучастника. Подстрекатель подстрекает к преступлению, а исполнитель его исполняет. О разделении ролей можно говорить только тогда, когда имеет место непосредственное совместное участие в совершении преступлений двух или более лиц с предварительным сговором. Наличие в группе разных видов соучастников означает, что они заранее объединились в группу для выполнения разных ролей.
Но и среди соучастников одного вида - исполнителей возможно разделение ролей для совместного совершения преступления. Это возможно при совершении преступления со сложной объективной стороной преступления, в которую входят несколько деяний. Например, кража есть изъятие и обращение чужого имущества, а шпионаж есть собирание и передача сведений. Здесь технические роли между исполнителями могут быть распределены заранее. Один изымает чужое имущество, а другой его обращает в пользу виновного, один собирает секретные сведения, а другой передает иностранному государству. Здесь тоже есть своя сложность, но это не та сложность, которая есть при соучастии с различными юридическими ролями, т.е. с разными видами соучастия. Поэтому надо различать простое и сложное соучастие по юридическому критерию - по видам лиц (соучастников, предусмотренных ст. 33 УК), совместно участвующих в совершении преступления.
Внешне преступление, в совершении которого непосредственно участвует несколько лиц, выглядит как групповое преступление, как преступление, совершенное группой лиц в смысле ст. 35 УК. Именно в отношении так называемых групповых преступлений и зародилось учение о соучастии в преступлении с целью усиления уголовной ответственности лиц, участвующих в групповых эксцессах. Все соучастники таких преступлений признавались соисполнителями и отвечали на равном основании и в одинаковых пределах.
Задачей акцессорной концепции соучастия было обоснование жесткой зависимости единого преступного результата от деяний всех соучастников и тождественной ответственности всех соучастников за совместно совершенное преступление. Но со временем стало очевидно, что внешне преступление, совершенное в соучастии, может выглядеть и как преступление, совершенное одним лицом. Это привело к трансформации акцессорной концепции, к внедрению в нее элементов относительной самостоятельности и дифференциации ответственности соучастников преступления. Но в целом акцессорная концепция является общепринятой и в настоящее время.
Безусловно, элементы зависимости преступного результата от деяний всех соучастников, соучастников друг от друга во время соучастия в преступлении, а также элементы зависимости ответственности соучастников от ответственности исполнителя существуют и должны существовать. В этом проявляется суть института соучастия в преступлении. Но характер этой зависимости бывает разный при разных видах и формах соучастия. И это надо иметь в виду при определении оснований и пределов уголовной ответственности соучастников преступлений на основе классификации видов и форм соучастия.
В настоящее время существует три подхода к классификации соучастия в преступлении. Первый подход: соучастие, как и любое другое явление, можно классифицировать только на виды на основе положений формальной логики. Второй подход: соучастие следует классифицировать только на формы на основе положений уголовного закона. В УК РФ существует норма, определяющая только формы совместной преступной деятельности двух или более лиц (ст. 35). Третий подход: соучастие следует классифицировать на виды и формы.
Последний подход мы считаем более приемлемым, поскольку в УК РФ предусмотрено два критерия классификации. Первый критерий - характер деяния соучастника (ст. 33), а второй критерий - характер совместного участия соучастников (ч. 2 ст. 33). Анализ содержания данной нормы позволяет выделить такую форму соучастия как непосредственное соучастие в преступлении. Именно данная форма соучастия является основой законодательного определения непосредственного пособника и организатора (руководителя) в качестве соисполнителя, а непосредственное соучастие двух или более лиц в качестве совершения преступления группой лиц.
Наряду с данной формой исполнители и организаторы могут участвовать в преступлении и в форме опосредованного соучастия. При этой форме данные соучастники определяются в соответствии с ч. 3 и 4 УК в качестве организаторов и пособников. Специфика подстрекателя заключается в том, что он может соучаствовать совместно с исполнителем в совершении преступления только в одной форме - в форме опосредованного соучастия.
Отсюда очевидно, что классификации подвергается соучастие лиц, определенных ч. 1 ст. 33 УК в качестве соучастников преступления. Данная квалификация по видам и формам имеет практическое значение, поскольку определяет квалификацию соучастия в преступлении любого соучастника, что, в свою очередь, определяет характер и степень их соучастия и назначение наказания. Так, например, непосредственный пособник должен нести более строгую ответственность, чем опосредованный пособник, но менее строгую ответственность, чем исполнитель, также непосредственно участвовавший в совершении преступления, поскольку непосредственное пособничество в совершении преступления не тождественно его исполнению. Непосредственный организатор (руководитель) должен нести более строгую ответственность, чем исполнитель, а опосредованный организатор менее строгую ответственность, чем исполнитель.
Основатели акцессорной теории соучастия, исходя из представления о соучастии как совместном совершении преступления двумя или более лицами, выделяли такие виды или формы соучастия как скоп, заговор или шайку. При этом одни называют их видами, а другие формами соучастия. Эта позиция нашла отражение в УК РФ в виде положений, предусмотренных ст. 35 и п. «в» ч. 1 ст. 63 УК.
Практически все криминалисты, независимо от их подхода к классификации соучастия, руководствуясь ст. 35 УК, выделяют в качестве видов или форм, столько разновидностей соучастия, сколько видов преступных групп в ней предусмотрено, хотя в УК нет ни одного состава преступления с таким квалифицированным обстоятельством как совершение преступления преступной организацией (сообществом).
Предназначение положений ст. 35 УК заключается не только в том, чтобы определить такую форму соучастия как совершение преступления группой лиц, но и в том, чтобы определить общие признаки преступных групп и преступных организаций, в составе которых возможно соучастие в различных видах и формах разных видов соучастников. Кстати, только в ч. 1 ст. 35 УК сказано конкретно, что соучастниками в такой группе могут быть лица, предусмотренные ч. 2 ст. 33 УК в качестве исполнителей (соисполнителей), т.е. участвующие в преступлении только в форме непосредственного соучастия. Что же касается других видов преступных групп и преступного сообщества (организации), предусмотренных ч. 2, 3 и 4 ст. 35 УК, то на это счет ничего не сказано. Положения, предусмотренные ч. 5 ст. 35 УК, не проясняют ситуацию. Отсюда разные точки зрения по толкованию и применению данных положений.
Исходя из изложенного, можно сделать вывод, что ст. 35 УК определяет не только форму соучастия, но и виды преступных групп и преступное сообщество (организацию), в составе которых возможно соучастие разных лиц в разных видах и формах. Соучастие в составе группы лиц или групповое соучастие можно определить как особую форму соучастия (п. «в» ч. 1 ст. 63 УК), которая не тождественна такой ее разновидности как совершение преступления группой лиц (ст. 35 УК). Соучастие групповое (в составе группы лиц) не всегда проявляется как совершение преступления группой лиц.
Глава 3. Проблемы ответственности соучастников преступления
.1 Проблемы ответственности со спецсубъектом
Статьей ст. 33 УК РФ установлен исчерпывающий перечень, согласно которому:
. Соучастниками преступления наряду с исполнителем признаются организатор, подстрекатель и пособник.
. Исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом.
. Организатором признается лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими.
. Подстрекателем признается лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом.
. Пособником признается лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы.
По вкладу в преступление:
Организатор и руководитель вкладывают в преступление большую долю, нежели другие соучастники, а исполнитель - чем пособник и подстрекатель. Для выяснения роли каждого необходимо учитывать как характер, так и степень его участия в совершении преступления.
Исполнитель - ключевая фигура в соучастии. Его поведение влияет на юридическую оценку других соучастников. Он выполняет объективную сторону преступления сам либо с иным соисполнителем.
Идеальное соисполнительство имеет место в случае исполнения каждым из соучастников действий, составляющих объективную сторону деяния.
Так, Карпов и Маурицас осуждены по приговору Черняховского городского суда Калининградской области по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Они признаны виновным в умышленном нанесении тяжкого вреда здоровью С., повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего; при этом черепно-мозговая травма, явившаяся причиной смерти С., была причинена совместными действиями обоих осужденных.
Роли соисполнителей в совершении преступления могут быть различными.
Например, при убийстве, в котором участвовало несколько лиц, необязательно, чтобы смертельные повреждения были причинены каждым из участников. Один может удерживать потерпевшего, второй наносить удары, применять насилие, лишая его возможности сопротивляться, а третий - наносить потерпевшему смертельные раны. Каждый из них является соисполнителем убийства.
Характерным примером такого соисполнйтельства является уголовное дело в отношении Паршина и др., рассмотренное Правдинским районным судом.
Судом установлено, что Паршин вместе с Ясинским нанесли удары кулаками и ногами по голове и туловищу К., после чего Паршин не менее трех раз ударил потерпевшего головой о борт трактора, в результате чего тот скончался. Характер действий осужденных, при которых один из них наносил удары в голову, а второй нанесением ему множественных ударов не давал ему возможности встать и сопротивляться, свидетельствует о направленности их умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего.
Таким образом, лица, которые совместными усилиями выполняют действия, образующие признаки объективной стороны преступления, как в приведенных примерах, признаются соисполнителями.
Аналогично решается вопрос о роли соучастников в краже, грабеже, разбое, совершенных в группе лиц.
Например, по смыслу ч. 2 ст. 33 УК РФ и в соответствии с п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года №29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» уголовная ответственность двух соисполнителей за грабеж наступает и в тех случаях, когда по предварительной договоренности между соучастниками непосредственное изъятие имущества осуществляет один из них. При этом, если другие участники в соответствии с распределением ролей совершали согласованные действия, направленные на оказание непосредственного содействия исполнителю в совершении преступления (Например, лицо подстраховывало других соучастников от возможного обнаружения совершаемого преступления, содеянное ими является соисполнительством и не требует дополнительной квалификации по ст. 33 УК РФ.
Так, по делу Алыпевского, Богданова и Норкуса, рассмотренному Черняховским городским судом в 2013 году, установлено, что между осужденными состоялся предварительный сговор с распределением ролей, действуя согласно которому Норкус показал почтальона и наблюдал за обстановкой, а Альшевский и Богданов применили к ней насилие и открыто похитили сумку с денежными средствами.
Все трое признаны соисполнителями и осуждены по п.п. а, г ч. 2 ст. 161 УК РФ.
Напротив, по делу Балабаева и Пердалы, рассмотренному Гусевским городским судом в 2010 году, суд признал обоих виновными в совершении краж чужого имущества (автомобилей), группой лиц по предварительному сговору, хотя Балабаев объективную сторону преступления не выполнял, а лишь оказывал содействие Пердале, высмотрел автомобили и показал места их нахождения, следил за хозяевами, дал необходимый инструмент для вскрытия автомобилей и сказал, куда их пригнать.
Таким образом, Балабаева не следовало признавать исполнителем преступления, поскольку он являлся пособником. Судом кассационной инстанции в приговор внесены соответствующие изменения.
Рассматривая дела о преступлениях против половой неприкосновенности, следует исходить также из разъяснений, данных в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2004 №11(в ред. 14.06.2013) «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 УК РФ».
Изнасилование и насильственные действия сексуального характера следует признавать совершенными группой лиц (группой лиц по предварительному сговору, организованной группой) не только в тех случаях, когда несколькими лицами подвергается сексуальному насилию одно или несколько потерпевших лиц, но и тогда, когда виновные лица, действуя согласованно и применяя насилие или угрозу его применения в отношении нескольких лиц, затем совершают насильственный половой акт либо насильственные действия сексуального характера с каждым или хотя бы с одним из них.
Групповым изнасилованием или совершением насильственных действий сексуального характера должны признаваться не только действия лиц, непосредственно совершивших насильственный половой акт или насильственные действия сексуального характера, но и действия лиц, содействовавших им путем применения физического или психического насилия к потерпевшему лицу. При этом действия лиц, лично не совершавших насильственного полового акта или насильственных действий сексуального характера, но путем применения насилия содействовавших другим лицам в совершении преступления, следует квалифицировать как соисполнительство в групповом изнасиловании или совершении насильственных действий сексуального характера (часть 2 статьи 33 УК РФ).
Действия лица, непосредственно не вступавшего в половое сношение или не совершавшего действия сексуального характера с потерпевшим лицом и не применявшего к нему физического или психического насилия при совершении указанных действий, а лишь содействовавшего совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации виновному лицу либо устранением препятствий и т.п., надлежит квалифицировать по части 5 статьи 33 УК РФ и, при отсутствии квалифицирующих признаков, по части 1 статьи 131 УК РФ или соответственно по части 1 статьи 132 УК РФ.
По делам об угонах следует обратить внимание, что в отличии от других преступлений, где несколько исполнителей могут выполнить объективную сторону деяния, за руль угнанного автомобиля может сесть только одно лицо, а второе (или более лиц) могут быть лишь пассажирами, если только они по очереди не выполняли роль водителя (случай идеального соисполнительства).
В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 декабря 2008 г. N 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» разъясняется, что нахождение лица в угнанном автомобиле в качестве пассажира не может свидетельствовать о групповом угоне.
Отсутствие сведений в обвинении относительно преступной роли в угоне второго лица лишает суд возможности его осуждения за угон.
А потому, как и по другим делам, касающихся групповых преступлений, необходимо внимательно изучать постановление о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительное заключение, чтобы обвинение было наполнено фактическими данными о роли каждого в совершении преступления, а при отсутствии описания конкретных действий каждого из соучастников следует решать вопрос о возвращении уголовного дела прокурору.
Так, по делу в отношении Рурана и Дьяченко таких конкретных данных о роли Рурана обвинение не содержало, а указывало лишь на завладении обоими транспортным средством. Обвинительный приговор был постановлен Центральным районным судом на исследованных в судебном заседании доказательствах, в том числе: показаниях осужденных, свидетельствовавших о преступной роли Рурана в угоне, обнаружении у него половинки ножниц, которыми была взломана дверь автомобиля.
Законом выделены 4 формы соучастия (ст. ст. 33, 35 УК РФ).
. соучастие с выполнением различных ролей;
В связи с этим необходимо четко устанавливать такое распределение, поскольку оно может влиять на квалификацию действий каждого соучастника.
Если соучастник осуществлял (полностью или частично) объективную сторону преступления, т. е. был исполнителем, то его действия квалифицируются по норме Особенной части УК, предусматривающей ответственность за данное преступление. Ссылка на ч. 2 ст. 33 УК РФ не требуется. Таким же образом отвечают посредственные исполнители и соисполнители преступления (ч. 2 ст. 34 УК РФ).
Когда соучастники не принимают непосредственного участия в выполнении объективной стороны преступления, а только помогают ему или создают условия другим способом, выступая в роли организатора, подстрекателя или пособника (ч. 3 ст. 34 УК РФ), то их действия квалифицируются по статье Особенной части УК и соответствующей части ст. 33 УК РФ.
При этом способствование одному лицу в совершении преступления не образуют у пособника квалифицирующего признака «предварительный сговор».
Московский районный суд г. Калининграда, осуждая Сачкову за пособничеству своему супругу в приготовлении к незаконному сбыту героина в особо крупном размере по предварительному сговору группой лиц, не учел, что описание деяние не содержит указания на способствование осужденной группе лиц и не указывает на её осведомленность о намерении исполнителя сбывать наркотическое средство с другими лицами.
При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции признал ошибочной квалификацию действий виновной по признаку предварительного сговора группой лиц и данный признак из осуждения исключил.
соисполнительство или простое соучастие;
организованная группа;
преступное сообщество (преступная организация).
Две последние формы отнесены к сложному соучастию.
Соучастие может быть по предварительному сговору и без него.
Соучастие по предварительному сговору - наиболее опасное соучастие.
Сговор обязательно включает согласие соучастников на использование определенных технических средств, орудий, приемов и способов совершения преступления, а также на определенный характер и размер общественно опасных последствий.
При этом договоренность двух или более лиц должна состояться до начала совершения преступных действий и предполагает совершение тех действий, о которых эти лица договорились.
.2 Проблемы ответственности эксцесс соучастника
В практике, тем не менее, довольно часто встречаются случаи, когда соучастник во время совершения преступления выходит за рамки предварительного соглашения, то есть по собственной воле совершает действия, не планируемые другими.
Тогда налицо эксцесс исполнителя. Эксцессом исполнителя признается совершение исполнителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников.
Эксцесс может носить как качественный, так и количественный характер.
В первом случае - вместо задуманного, например, грабежа, вторым лицом совершается разбой.
Во втором случае - исполняется задуманное, но с отягчающими обстоятельствами - например, вместо обычного грабежа (без применения насилия) вторым лицом применяется насилие.
По приговору Гусевского городского суда Халявин был осужден по ч. 2 ст. 162 УК РФ, а Коровкина и Хохлова - по ч. 3 ст. 30, п. а ч. 2 ст. 161 УК РФ.
Халявин признан виновным в том, что при изложенных в приговоре обстоятельствах, группой лиц по предварительному сговору с Коровкиной и Козловой в ночь на 21 декабря 2010 года, угрожая применением опасного для жизни и здоровья насилия, совершил нападение на потерпевшего П. с целью завладения его банковской картой и последующего хищения с неё денежных средств.
Коровкина и Козлова признаны виновными в совершении при тех же обстоятельствах покушения на открытое хищение чужого имущества, совершённое группой лиц по предварительному сговору.
Выводы суда о виновности Халявина в совершении разбоя, а Коровкиной и Козловой в совершении грабежа соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
Действия осужденных Коровкиной и Козловой квалифицированы судом правильно.
Вместе с тем, из показаний Халявина, Коровкиной и Козловой, данных ими как в ходе предварительного расследования, так и судебного заседания, следует, что они хотели завладеть банковской картой потерпевшего путём обмана, угрожать ему применением насилия, опасного для жизни или здоровья, они не договаривались, ножом П. Халявин стал угрожать по собственной инициативе, то есть имел место эксцесс исполнителя.
Согласно п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года № 29 « О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», в тех случаях, когда группа лиц предварительно договорилась о совершении кражи чужого имущества, но кто-либо из соисполнителей вышел за пределы состоявшегося сговора, совершив действия, подлежащие правовой оценке как грабеж или разбой, содеянное им следует квалифицировать по соответствующим пунктам и частям статей 161 или 162 УК РФ.
При таких обстоятельствах, принимая во внимание отсутствие доказательств наличия у осужденных предварительного сговора на совершение разбоя и учитывая, что, согласно обвинительному заключению, Халявину не вменялось применение при совершении нападения оружия или предмета, используемого в качестве оружия, его действия подлежат переквалификации на ч. 1 ст. 162 УК РФ, как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершённое с угрозой применения насилия, опасного для жизни или здоровья.
Судом кассационной инстанции действия Халявина переквалифицированы на ч. 1 ст. 162 УК РФ.
-я форма соучастия - организованная группа:
признака организованной группы:
) состоит из нескольких лиц;
) лица заранее объединились в группу;
) устойчивый характер группы.
) цель-совершение одного или нескольких преступлений.
Особенность организованной группы в том, что, несмотря на четкое
распределение ролей в группе, её участники привлекаются к уголовной ответственности как соисполнители преступления, предусмотренного соответствующей статьей УК РФ.
При этом вовсе не обязательно, чтобы все члены группы были знакомы друг с другом. Достаточно того, чтобы они были осведомлены о преступной роли других лиц для достижения преступного результата лишь в необходимых случаях.
Так, по приговору Гурьевского районного суда (2012 г.) Тумаревичус, Синкевичус, Панасюк и Соловьев признаны виновными в том, что в составе организованной группы совершили особо тяжкие преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств.
В соответствии с ч. 3 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если умысел на преступление реализован устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.
Все указанные признаки в содеянном осужденными имеются. Степень общественной опасности преступных посягательств, промежуток времени преступной деятельности группы, неоднократность совершения тождественных преступных действий, их механизм, способ взаимодействия и наличие постоянных связей между участниками, осуществление ими действий по подготовке к совершению каждого из преступлений, направленных на незаконные операции с наркотическими средствами обосновали вывод, что для исполнения всех вышеперечисленных преступлений Тумаревичус, Синкевичус, Панасюк, Соловьев заранее объединились в устойчивую организованную преступную группу для совершения в течение неопределенного периода времени заранее неоговоренного количества преступлений.
Доводы защиты о том, что не все члены организованной группы были лично знакомы друг с другом и не поддерживали отношений, сами по себе не опровергают факт существования такой группы, поскольку исходя из условий её деятельности, конспирации, особенностей предметов преступления, отведенной каждому роли, участники могут быть осведомлены о роли других лишь в необходимых случаях.
Оценка межличностных отношений соучастников преступления, установленных правил поведения, убедила суд в том, что каждый из соучастников одновременно преследовал как общую цель, так и свой личный корыстный интерес, что обуславливало необходимость согласованных преступных действий.
И, наконец, 4-я форма соучастия - преступное сообщество (преступная организация). Это не просто устойчивая, а сплоченная организация, созданная для совершения тяжких и особо тяжких преступлений, либо объединение нескольких организованных групп, созданных в тех же целях.
Такие дела в начале 2000-х годов рассматривались и в Калининградском областном суде.
Характеризуется более сложной внутренней структурой.
Ответственность за организацию и участие в преступном сообществе (преступной организации) установлена как за самостоятельные преступления в ст. 208, 210 и 279 УК РФ.
Ответственность соучастников имеет свои особенности.
Главное правило - ответственность за преступление в соучастии выше, чем за совершенное единолично.
Но, любой соучастник должен отвечать только за свои деяния и в пределах своей вины.
Квалификация зависит от формы соучастия и той роли, которую выполнил каждый из соучастников.
При соучастии с выполнением различных ролей исполнители о отвечают только по статье УК, а организаторы, подстрекатели и пособники - через статью 33 УК РФ.
Если неконченое преступление - то, например, организатор покушения на кражу, будет отвечать по ч. 3 ст. 33, ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 158 УК РФ (а не наоборот). В практике такие случаи встречаются.
Если организатор одновременно является исполнителем преступления, непосредственно участвует в преступлении, то он будет нести ответственность по соответствующей содеянному статье УК РФ, без ссылки на ч. 5 ст. 33 УК РФ; его более активная роль должна быть учтена при его наказании.
Если в нормах УК РФ есть отягчающий квалифицирующий признак группового преступления - то по нему и квалифицируют действия виновных.
Если нет - то по ч. 1 нормы, а группу лиц учитывают в качестве отягчающего обстоятельства.
Учитывая, что случаи совершения преступлений не одним, а двумя и большим количеством лиц, довольно часты, соблюдение законодательства, изучение судебной практики рассмотрения уголовных дел о преступлениях, совершенных в соучастии, имеет большое практическое значение.
Заключение
Важное теоретическое и практическое значение имеет определенное в законе понятие соучастия. Согласно ст. 32 УК соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления. Именно от правильного понимания соучастия в качестве уголовно-правовой категории будет зависеть правильность применения всех последующих норм о соучастии (ст. ст. 33, 34, 35, 36 УК РФ).
Последовательность мысли сводится к логической конструкции содержания понятия соучастия, переходящей к формам и видам соучастия, и в конечном итоге - к ответственности соучастников. Верно суждение, что если не будет установлена форма соучастия, то не будет установлена и ответственность за соучастие. Поэтому при анализе данного понятия важно помнить совокупность всех звеньев, заключающих в последовательную логическую цепочку само понятие соучастия в уголовно-правовом понимании.
Итак, необходимо знать, что соучастие обладает следующими взаимосогласованными чертами:
. Участие в преступлении двух или более лиц, совместная деятельность виновных. Необходимый показатель совместности - причинная связь между действиями каждого соучастника и совершенным исполнителем преступлением. Иными словами, соучастие налицо лишь в таком преступлении, где преступные последствия причиняются объединенными усилиями всех соучастников, причем содеянное каждым из них в отдельности является необходимым звеном в цепи, приводящей к совершению преступления. Выпадение этого звена влечет разрушение причинной связи и невозможность оценки содеянного лично субъектом по правилам соучастия в преступлении.
. Это прямой умысел каждого участника в отношении совершаемого совместно преступления, взаимная осведомленность о совместном совершении преступления; наличие двусторонней субъективной связи между исполнителем и другими соучастниками.
Однако следует иметь в виду, что деление признаков соучастия на объективные и субъективные производится наукой уголовного права в познавательных целях; в действительности объективные и субъективные признаки свойства любого явления, в том числе и преступной деятельности, выступают нераздельно, в диалектическом единстве.
Проблемы квалификации соучастия в уголовном праве , приведенные в выпускной квалификационной работе, можно решить следующим образом:
) в рамках института посредственного причинения вреда;
) в рамках института соучастия в преступлении, расширив объем понятия «исполнитель (соисполнитель) преступления»;
) отказаться от указания на субъект преступления в диспозициях норм Особенной части УК РФ.
Представляется, что законодателю следует использовать все способы в комплексе. Так гл. 4 УК РФ необходимо дополнить статьей следующего содержания: «Субъектом преступления следует признавать лицо, совершившее преступление посредством других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом, а также лицо, использовавшее других лиц, подлежащих уголовной ответственности, но по другим статьям настоящего Кодекса». Положения ч. 4 ст. 34 УК РФ следует дополнить указанием «за исключением случаев, когда лицо является членом организованной группы или в составе иной группы фактически может выполнить объективную сторону преступления». Учитывая взаимосвязь между нормами Общей и Особенной частей УК РФ, в составах преступлений, объективную сторону которых фактически могут совершить любые лица, следует расширить круг субъектов.
По вопросам дифференциации ответственности соучастников представляется, что учет в уголовном законодательстве различного уровня общественной опасности проявлений совместности деяния может быть эффективным при соблюдении ряда условий.
Во-первых, повышение или понижение уровня опасности определенных типично повторяющихся форм совместных эксцессов такого рода должно находить отражение в нормах Общей части Уголовного кодекса, которые распространялись бы на все возможные случаи проявления такого типа поведения независимо от конкретного преступления, предусмотренного уголовным законом. Решение данной проблемы видится прежде всего в том, что в уголовном законодательстве все формы проявления совместности должны быть дифференцированы в качестве самостоятельного элемента структуры Общей части уголовного закона - уголовно-правового института.
Дифференциация ответственности за совместное совершение преступления должна реализоваться, таким образом, в создании общих норм соответствующего института в Общей части уголовного закона.
Основой для подобного рода дифференциации вполне может служить глава 7 УК РФ - «Соучастие в преступлении», системное изменение которой может удовлетворить современные потребности. Поэтому прежде всего необходимо изменить ее название на, допустим, «совместное совершение преступления». Данное название будет отражать дифференцированность подхода ко всем формам совместного совершения преступления, от соучастия до неосторожного сопричинения. Кроме того, нуждается в редактировании ст. 32 УК РФ. Приблизительно она может быть сформулирована следующим образом:
«Статья 32. Формы совместного совершения преступления
. Соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц, подлежащих уголовной ответственности, в совершении умышленного преступления.
. Не относится к соучастию в преступлении умышленное совершение умышленного преступления совместно с лицами, не подлежащими уголовной ответственности или действующими по неосторожности.
. Неосторожным сопричинением признается неосторожное причинение преступных последствий совместными действиями (бездействием) двух или более лиц, подлежащих уголовной ответственности.»
Нуждается в редакционных изменениях и ст. 34 УК РФ. Как и в отношении ст. 32 УК РФ, эти изменения должны коснуться и названия данной нормы, и ее текста. Статья 34 УК РФ может иметь следующее название: «Ответственность за совместное совершение преступления».
Список использованных источников
Конституция Российской Федерации (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30 декабря 2008г. № 6-ФКЗ, от 30 декабря 2008г. № 7-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. - 2009. - № 4. - Ст. 445.
Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996г. № 63-ФЗ (ред. от 1 января 2013г.) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954.
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 30.12.2012) // Российская газета. 2001. № 249.
Федеральный закон от 07.12.2011 № 420-ФЗ (ред. от 30.12.2012) «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Парламентская газета. 2011. № 55-56.
Анисимков В.М., Капункин С.А. Российское уголовное право. Общая часть: Альбом схем. Екатеринбург, 2005. - 399 с.
Аветисян С. Проблемы соучастия в преступлении со специальным субъектом (специальным составом) // Уголовное право. 2004. N 1. - С. 4 - 5.
Бачурин Э.А. Специальный субъект преступления: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2005. - 112 с.
Белокуров О.В. Соучастие в преступлениях со специальным субъектом: актуальные проблемы (на примере присвоения и растраты) // Следователь. 2003. N 5. - С. 2.
Водько Н. П. Уголовно-правовая борьба с организованной преступностью. М. Юриспруденция. 2000. - 488 с.
Гвидовский В.Э. Классификация соучастия на формы и виды // Адвокатская практика. 2013. -№ 2.- С.16.
Галиакбаров Р.Р. Квалификация групповых преступлений. М., 1980. - 392 с.
Гузун, В. У. Понятие группы при совершении преступлений //статья журнал Социалистическая законность. 2011.№ 4. С. 65.
Есаков Г. А. Квалификация совместного совершения преступления с лицом, не подлежащим уголовной ответственности: новый поворот в судебной практике // Уголовное право. 2011. № 2. - С. 10-15.
Иванов Н.Г. Понятие и формы соучастия в российском уголовном праве // Российская юстиция. - 2012. - № 4. -С.67.
Иванов Н.Г. Соучастие в преступлении // Уголовное право. Общая часть. Учебник/ Отв. ред. Н.И. Ветров Ю.И. Ляпунов. М. Новый юрист, 1997. - С. 344-345.
Курс уголовного права: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. Общая часть. Т.1: Учение о преступлении. М., 2009. - 490 с.
Кригер Г.А. Квалификация хищений социалистического имущества. М., 1974. - 422 с.
Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Екатеринбург, 1999. - 220 с.
Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. Красноярск, 2000. - 419 с.
Маликов О.Б. Соучастие по российскому уголовному праву // Законность. - 2012. № 7. - С.18.
Орымбаев Р. Специальный субъект преступления. Алма-Ата, 1977. - 326 с.
Российское уголовное право. В 2т. Т.1. Общая часть: Учебник, изд. 3-е доп. и перераб. / Под ред. А.И. Рарога. - М., 2012. - 390 с.
Рарог А.И. Квалификация преступления по субъективным признакам. СПб., 2002. - 356 с.
Семенов С.А. Специальный субъект преступления в уголовном праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1999. - 105 с.
Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Т. 1. М. 1994. - 592 с.
Теория уголовного права: Учебное пособие / Под ред. М.Д. Дорохова. - М.: Омега-Л, 2012. - 389 с.
Толстикова И.Н. Уголовная ответственность за нарушение законодательства о выборах: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2005. - С. 18 - 19.
Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. М., 1974. - 388 с.
Трухин А.М. Непосредственное и опосредованное участие лиц в совершении преступления // Государство и право. 2008. № 9. - С. 52-55.
Устименко В.В. Специальный субъект преступления. Харьков, 1989. - 699 с.
Уголовное право России. Учебник для вузов в 2-х томах. Т. 1. Общая часть. Отв. Ред. А.Н.Игнатов и Ю.А.Красиков. М., 2000. - 491 с.
Шаргородский М. Д. Избранные труды. СПб., 2004. - 422 с.
Шнейдер М. А. Соучастие в преступлении по советскому уголовному праву. М., 1972. -345 с.
Шеслер А.В. Уголовно-правовые средства борьбы с групповой преступностью. Красноярск, 1999. - С. 46 - 47.
Щепельков В.Ф. Определение вида соучастников в преступлениях со специальным субъектом // Российский следователь. 2003. N 7. - С. 37.
Кассационное определение от 21 августа 2012 г. N 1544/2012
Обзор судебной практики по делам о преступлениях, совершенных в соучастии [Электронный ресурс]. URL: #"justify">Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 декабря 2008 г. N 64 «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления» // Сборник Постановлений Пленума Верховного суда РФ 1967-2008 гг. М.: Юридическая литература, 2009. С.299.
Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. N 23 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем» // Сборник Постановлений Пленума Верховного суда РФ 1967-2007 гг. М.: Юридическая литература, 2009. С.381.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2004 №11(в ред. 14.06.2013) «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 УК РФ» [Электронный ресурс]. URL: www.referent.ru/7/22693 (дата обращения: 10.11.2014).
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 декабря 2008 г. N 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» [Электронный ресурс]. URL: www.referent.ru/7/22693 (дата обращения: 10.11.2014).
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года № 29 « О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» [Электронный ресурс]. URL: www.referent.ru/7/187314/cardý (дата обращения: 10.11.2014).
Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по уголовным делам. М., 2000. С. 306, 419.