Проанализировать философско-правовые воззрения Л.А. Тихомирова.
Курсовая работа состоит из введения, 3 глав основного содержания, заключения, списка использованных источников и литературы.
Глава 1. Биография Л.А. Тихомирова
В последние годы имя Л.А. Тихомирова из общественного забвения было извлечено на свет политической публицистикой консервативного толка. В спорах о судьбах России в 1989 г. мюнхенский журнал «Вече» призывал обращаться к идеям «величайшего знатока государства и философа» Л.А. Тихомирова, жизненный путь которого назывался «благостно - поучительным». Он начал революционером, а закончил монархистом и православным христианином[5, с.113 - 117].
Его отцом был Александр Александрович Тихомиров происходивший из духовного звания, из Тульской губернии. Дед Л.А. Тихомирова священник Александр Родионович Тихомиров и его жена Мария Дмитриевна имели семеро детей. Александр Александрович Тихомиров родился в селе Ильинском в 1813 г., 8 сентября и был старшим в семье. Окончив в 1832 году с отличием Тульскую семинарию и в 1840 г. - Медико-хирургическую академию с золотой медалью, А.А. Тихомиров служил военным врачом на Кавказе[5, с. 22 - 28].
Мать Л.А. Тихомирова - Христиана Николаевна, в девичестве Каратаева, - родилась 10 апреля 1828 г. в Севастополе. Ее отец, Николай Васильевич Каратаев умер в 1839/1840 - малороссийского происхождения, был инженер-полковник. Ее мать, Екатерина Петровна Шекарадзина, происходила из ополячившихся татар. Сама Х.Н. Тихомирова окончила институт благородных девиц в Керчи, в 1844 году. В следующем, 1845 году она вышла замуж за Семена Ивановича Соколова, сослуживца А.А. Тихомирова, но тот через полгода 6 января 1846 г. умер.
августа 1847 г. Александр Александрович Тихомиров бракосочетался с Христианой Николаевной. В 1852 году, в военном укреплении Геленджик, 19 января Лев Александрович Тихомирович появляется на свет. Имя «Лев» он получает в честь Св. Льва, папы Римского [3].
В 1869 г. Л.А. Тихомиров оканчивает керченскую Александровскую гимназию с золотой медалью. По собственным воспоминаниям, он с 3-го класса гимназии пристрастился к чтению «Русского слова» и его любимым писателем становится Писарев[5, с. 25 - 32].
В августе 1870 г. Л.А. Тихомиров поступает в Императорский Московский университет, сначала на медицинский факультет, а затем переводится на юридический. В университете он становится активным членом общества «чайковцев», его революционная кличка «Тигрыч». В ночь на 11 октября 1873 г. Л.А. Тихомиров арестовывают на квартире Сергея Силовича Синегуба. 6 декабря 1873 г. его помещают в Петропавловскую крепость. Как осужденный по делу о пропаганде в Империи № 134 - 1874 г. или по процессу 193-х, Л.А. Тихомиров проводит в тюрьме 4 г., 3 месяца и 6 дней. В январе 1878 г. его освобождают, а в мае того же г. он едет на родину в Кубанскую область.
Объявляется Тихомиров в октябре 1878 г. в Санкт-Петербурге, где, на нелегальном положении жил до апреля 1881 г. под вымышленными фамилиями. Именно в Питере, Лев Александрович становится членом «Земли и Воли». После раскола «Земли и воли» на «Черный передел» и «Народную волю» он примкнул к последней, став членом Исполнительного комитета, Распорядительной комиссии и редакции газеты «Народной воли» [3].
Постепенно Тихомиров становится признанным идеологом революционного народничества, его статьи в большом количестве выходят в легальной и нелегальной печати («Дело», «Вестник Народной воли» и т. д.). Он - автор нескольких пропагандистских брошюр для народа: «Сказка о четырех братьях», «Пугачевщина». О роли Тихомирова в «Народной воле» можно судить по словам одного из признанных руководителей «Народной воли» А.Д. Михайлова, который оценивал деятельность Тихомирова самым высоким образом. 16 февраля 1882 г. он писал: «Завещаю вам, братья, беречь и ценить нашего доброго Старика (один из псевдонимов Тихомирова), нашу лучшую умственную силу» [5, с. 120 - 123]. Однако уже тогда была заметна некоторая неудовлетворенность Тихомирова революционными идеями: «Лев Тихомиров - наш признанный идейный представитель, теоретик и лучший писатель, уже в 1881 году отличавшийся некоторыми странностями и, быть может, носивший в душе зачатки психологического переворота, который привел его к полному изменению прежней идеологии и сделал из революционера и республиканца - монархиста, из атеиста - религиозного ханжу, а из социалиста - единомышленника Каткова и Грингмута», писала в своих дневниках В.Фигнер [5, с. 120 - 123]. Однако, несмотря ни на что посылая брошюру «Почему я перестал быть революционером» товарищу министра внутренних дел В.К. Плеве, Тихомиров признавался: «Если мы отбросим все наговоры и неточности, остается все-таки факт, что в течение многих лет, я был одним из главных вожаков революционной партии, и все эти годы, - сознаюсь откровенно, - сделал для ниспровержения существующего правительственного строя все, что только было в моих силах»[5, с. 120 - 123].
После убийства Александра II народовольцами и последовавшего за этим разгрома «Народной воли», в 1882 г. Тихомиров уехал в Швейцарию, а затем перебрался во Францию. За границу выехала и его жена Екатерина Дмитриевна, с которой он обвенчался еще в 1880 г. Обосновавшись в Париже, Тихомиров продолжал заниматься революционной деятельностью. Именно за границей в его взглядах произошел перелом. Уехав из России революционером-нелегалом, он вернется туда православным монархистом.
Эмигрантские годы (1882-1889 гг.) - это время напряженных теоретических поисков, осмысления всего революционного опыта, когда каждым месяцем росло отчаяние и разочарованность Тихомирова, в своих прежних идеалах. Тяжкие думы усугублялись постоянным безденежьем, порождающим ссоры между супругами и болезнью сына (менингит). В 1884 г. одна за другой следуют записи: «Я еще никогда не был в таком настроении, близком к отчаянию. Будущее темно»; «Страшно за будущее! Иногда я спокоен и чувствую какое-то странное утешение, когда думаю, что одна секунда, одно движение пальца может навсегда освободить от всякой гадости и тяжести. Но это редко. Я все еще боюсь смерти, и иногда хочется жить, безумно хочется. Вообще паскуднейшее состояние. Чем-то это кончится!»; «Все рушится кругом»[12, c. 86 - 88].
января 1888 г. Тихомиров записывает в дневнике о радикальных революционерах: «Я, безусловно ничего общего с ними не имею, и просто начинаю ненавидеть то бунтовское направление и настроение, которые составляют существеннейшую подкладку нашего революционного движения». Задумываясь о будущем, он не видел впереди ничего хорошего: «Передо мною все чаще является предчувствие или, правильнее, ощущение конца. Вот, вот конец жизни <...> Я уже почти не имею времени что-нибудь создать: мне уже, - страшно сказать, - тридцать шесть лет, и я, видимо, дряхлею. Ужасно! Еще немного, - и конец, и ничего не сделано, и перед тобой нирвана. И сгинуть в бессмысленном изгнании, когда чувствуешь себя так глубоко русским, когда ценишь Россию даже в ее слабостях, когда видишь, что ее слабости вовсе не унизительны, а сила так величественна <...> Это ужасно, это возмутительно!» (12 июня 1888 г.) [15, c. 210 - 215]. В том же году вышла брошюра Тихомирова «Почему я перестал быть революционером?», которая окончательно подвела черту под его прошлым. 12 сентября 1888 г. Тихомиров подал Александру III прошение с просьбой о помиловании. Он был прощен, и, вернулся в Россию[15, c. 210 - 215].
Первым делом, которое исполнил Тихомиров по возвращению в Россию, было покаяние перед прахом императора Александра II, против власти которого так ожесточенно боролся, будучи революционером. Лидер революционеров становится ревностным приверженцем самодержавия и крупнейшим идеологом монархического движения[3].
Однако, несмотря на помилование, возвращение к активной публицистической деятельности в России оказалось для Тихомирова не простым. Амнистия сопровождалась сохранением гласного надзора сроком на 5 лет и запретом жить в столицах. К тому же, русская консервативная печать отнеслась к переменам в воззрениях Тихомирова весьма настороженно. 4 мая 1890 г. он записал в дневнике: «А мое такое положение, что либералы ругают, а консерваторы игнорируют, а правительство содержит под надзором»[5, с. 125 - 129]. Правда, правительственная проверка длилась недолго. Уже в конце 1890 - начале 1891-го г. ему разрешили жить в Москве, был снят и полицейский надзор. От сомнительных же предложений со стороны жандармов Тихомирову удалось отказаться. Он заявил по этому поводу, что подавал «прошение на высочайшее имя не для того, чтобы быть шпионом». Сотрудничество с полицией ограничилось составлением справок по истории революционного движения и записки «О нравственном влиянии на молодежь»[5, с. 125 - 129]. Он рекомендовал в качестве единственно верного средства борьбы против революционных идей «оздоровление» идей самодержавных («между прочим, путем повышения научного уровня»). Но теоретические рассуждения Тихомирова были признаны полицией «непрактичными».
Впрочем, анализ революционного движения, сделанный Тихомировым, на некоторое время стал учебным пособием для подготовки жандармов. А. Спиридовичу при поступлении на жандармские курсы для подготовки к экзаменам была предложена брошюра Тихомирова «Конституционалисты в эпоху 1881 г.». Брошюру «Почему я перестал быть революционером» пытались подсовывать арестованным революционерам, но и эта мера не имела значительного успеха. Народовольцы были склонны объяснять переворот во взглядах Тихомирова психическим расстройством. Хотя, как вспоминал Л.Г. Дейч, «известие о ренегатстве самого выдающегося вожака «партии Народной воли» пришлось на период сомнений и колебаний в революционных рядах и случаи подачи прошений о помиловании все же имели место»[5, c. 125 - 130].
С июля 1891 г. Тихомиров живет в Москве и сотрудничает в «Московских ведомостях». Публицистические выступления Тихомирова этого времени носят характер критический, и объектами критики являются революция и демократический принцип власти. Тогда же он пишет трилогию: «Начала и концы. Либералы и террористы» (1890), «Социальные миражи современности» (1896) и «Борьба века» (1896). Первой же работой, принесшей ему славу и известность в русском обществе, была статья «Носитель идеала», посвященная личности и деятельности имп. Александра III (написана сразу после смерти государя в 1894).
В 1890-1898 гг. он активно сотрудничает в лучшем тогда консервативном журнале «Русское обозрение», формируя политическую линию издания. В 1895 Тихомирова избирают членом Общества любителей духовного просвещения, а в следующем - действительным членом Общества ревнителей русского исторического просвещения в память имп. Александра III.[5]
С книги «Единоличная власть как принцип государственного строения» (1897) начинается новый период творчества Тихомирова - создание государственно-правового учения о монархическом принципе власти, получившего наиболее полное завершение в его труде «Монархическая государственность» (1905)[18, c. 28 - 30].
После выхода книги «Монархическая государственность» Тихомиров был занят осмыслением реформирования системы «думской монархии», какая сложилась после издания новых Основных законов 1906 г. Предложенную Тихомировым схему реформ коротко можно определить как введение в государственную систему монархического народного представительства с узаконенным господством в нем голоса русского народа, цель которого - представлять мнения и нужды народа при верховной власти. Оговаривал он и то обстоятельство, что «представительством могут пользоваться только гражданские группы, а не элементы антигосударственные, как ныне. В законодательственных учреждениях не могут быть представительства ни от каких групп, враждебных обществу или государству...»[5, c. 130 - 133].
После «третьеиюньского переворота» 1907 г. (роспуска II Государственной думы и опубликования нового избирательного закона) П.А. Столыпин приглашает Тихомирова в советники (он входит в Совет Главного управления по делам печати как специалист в рабочем вопросе). В это время Тихомировым было написано много разных брошюр и статей по рабочему вопросу, получивших значительное распространение. Влияние идей Тихомирова на рабочих привело к тому, что социал-демократам пришлось выпускать листовки с негативной оценкой его работ.
После смерти редактора-издателя «Московских ведомостей» профессора А.С. Будиловича (1909) Тихомиров взялся за редактирование и издательство старейшей монархической газеты. По первоначальному договору с Министерством внутренних дел (к ведомству которого принадлежала газета) новый редактор должен был издавать «Московские ведомости» до конца 1918 г., но договор не мог быть выполнен в полной мере министерством из-за финансовых трудностей. Тихомиров отказывается от аренды газеты в конце 1913 г.. Последними выступлениями Тихомирова в печати были статьи в газете «Россия» о законах о печати (1914) и эссе «О свободе» в журнале «Прямой путь» (1914), издаваемом В.М. Пуришкевичем[3].
К этому времени П.А. Столыпина уже не было в живых, и в правительственных кругах Тихомировым более никто не интересовался. Он снова возвращается к теоретической работе: пишет в 1913 - 1918 гг. свой второй (после «Монархической государственности») капитальный труд - «Религиозно-философские основы истории», состоящий из десяти разделов.
Февральскую революцию 1917 г. Тихомиров воспринял как закономерный итог предшествовавших событий, а с победой большевиков даже связывал определенные надежды, так как они сохранили «понимание государственности», роли насилия в истории и сумели сплотить вокруг себя рабочих. В мае 1917 г., как бы подытоживая прожитую жизнь, он записал в дневнике: «Я ухожу с сознанием, что искренне хотел блага народу России, человечеству. Я служил этому благу честно и старательно. Но мои идеи, мои представления об этом благе отвергнуты и покинуты народом, Россией и человечеством. Я не могу их признать правыми в идеале, я не могу отказаться от своих идеалов. Но они имеют право жить, как считают лучшим для себя»[3].
Последние годы Тихомиров прожил в Сергиевом Посаде вместе с сыном Александром (епископом Тихоном) почти в нищете. После свершения Октябрьской революции он пошел в милицию и официально заявил, что подчиняется новой власти. Несмотря на, казалось бы, разделявшую их идейную пропасть, Тихомиров сохранил навсегда уважение к своим революционным товарищам. Еще в 1906 г. в ответ на просьбу историка революционного движения В.Л. Бурцева сообщить некоторые сведения о «Народной воле» Тихомиров почтительно отозвался о его деятелях, и прежде всего об А. Михайлове. Он заявил, что у него осталось к ним «личное чувство привязанности как к родным» и даже предложил помочь некоторым материально[5, c. 133]. Единственно, что тогда его беспокоило - примут ли они от него такую помощь. Теперь же, после революции, бывшие соратники по «Народной воле» выхлопотали ему денежное пособие и паек. Тихомиров написал воспоминания о своей революционной деятельности, соратниках по борьбе и о том перевороте, какой произошел в его воззрениях. Воспоминания были опубликованы в 1927 г. Обществом политссыльных и политкаторжан. После смерти в 1918 г. Г.В. Плеханова он написал специальный очерк «Плеханов и его друзья»[5, c. 133].
После революции, лишившись всех средств к существованию, работая делопроизводителем советской школы имени Горького в Сергиевом Посаде, Тихомиров в 1918 - 1922 гг. пишет воспоминания «Тени прошлого», а параллельно в 1919 - 1920 гг. - эсхатологическую фантазию «В последние времена» о пришествии антихриста, о борьбе с ним последних христиан и о Втором Пришествии Спасителя.
Сын священника И.И. Фуделя Сергей отмечал, что постепенно Тихомиров все больше утрачивал интерес к настоящему. В последние годы жизни «это был человек, отрешенный от обыденной жизни и погруженный в жизнь мысли, жизнь горячую и живую, но замкнутую в себе и часто не замечающую живых людей»[3]. Сохранив до конца жизни свои идеалы, Тихомиров скончался 16 октября 1923 г. в Сергиевом Посаде с верой о падении царства Антихриста и с надеждой на торжество Божьей Правды[3].
Жизнь Тихомирова - «эталон» жизни революционера, мыслителя, человека неспокойного и «эталон» жизни ренегата. Побывав за свою жизнь во всех возможных ипостасях (лидер, ссыльный, предатель, отверженный) Тихомиров выработал свой, особый взгляд на вещи, который бесспорно является важной частью философско-государственной мысли России. Даже находясь в нищете в конце своей жизни, Тихомиров не бросил своих изысканий и до последних сил продолжал писать и творить.
Глава 2. Идеи государственного устройства в работах Л.А. Тихомирова
В жизни Тихомирова можно выделить 2 периода становления его политических взглядов: революционный - период нахождения Льва Александровича у руля «Народной Воли», отрицания единоличной власти государя как таковой и борьба с режимом, пускай борьба лишь в области печатной, но все-таки борьба. Второй период в жизни Тихомирова - период после разгрома «Народной Воли» и эмиграции за границу. Именно там, в Швейцарии и Франции происходит «ломка Тихомирова» он из убежденного противника становится одним из самых рьяных защитников монархизма.
Говоря о революционном периоде в жизни Л. А. Тихомирова необходимо подчеркнуть, что он был прежде всего теоретиком революции. И одной из главных особенностей его самобытной народовольческой интерпретации социализма было последовательное неприятии марксисткой доктрины. Обоснование критического отношения к наследию К. Маркса, Л.А. Тихомиров неоднократно формулировал в своих различных принципиальных работах. Прежде всего Л. А. Тихомиров говорил о том, что К. Маркс не может стать практическим руководителем для развития русского революционного движения, поскольку он, Карл Маркс, не исследовал особенности российской исторической действительности. Так, например, он подчеркивал, что «К. Маркс, в своих ученых трудах, исследовал общественно-экономический строй именно стран капиталистических, и показал неизбежное развитие социализма именно из наличных условий. Он показал внутреннюю логику развития тех самых условий, среди которых живет и действует европейский революционер» [12, c. 47 - 49].
Отрицая марксистскую теорию о неизбежном этапе капитализма перед социалистическим строем, Л.А. Тихомиров считал возможным для России такую социально-экономическую ситуацию после захвата власти, когда будет «создаваться переход общины в ассоциацию, организация обмена между общинами и союзами общин, самый союз нескольких общин в целях того или другого производства, пока социалистический строй, развиваясь мало по малу и все более вытесняя частное хозяйство, не охватит наконец всех отправлений страны»[12, c. 45- 47].
Как видно Тихомиров был довольно идейным революционером. Однако, что-то смогло разочаровать Льва Александровича в его идеалах? Ведь трещина в его идеалах зародилась еще задолго до разгрома «Народной Воли» и миграции. Прежде всего его разочаровала идея террора (несогласие с нею он высказывал еще со времен активного участия в революционном движении). Как человек из первого ряда революционеров своего времени, как крупнейший идеолог народовольчества (играл первенствующую роль в разработке программы Исполнительного комитета сентябрь-декабрь 1879 г. и инструкции «Подготовительная работа партии» весна 1880 г.), Л. А. Тихомиров знал истинное положение дел в партии - наличие реальных ее сил (очень не большое) и ее качество после активных антиреволюционных действий правительства в 80-е гг. XIX столетия.
Ожидание революции, в 80-е гг. XIX столетия все менее становилось обоснованным, не находя практического подтверждения в реалиях упрочивающего свои позиции режима Императора Александра III. В поставленном для себя и своих соратников вопросе «Чего нам ждать от революции?», Л. А. Тихомирову все труднее было находить положительный ответ. Он начинал разочаровываться в силе революционеров и в их положительной роли для России. Оказавшись в республиканской «передовой» Франции и насмотревшись на парламентские скандалы, ознакомившись с деятельностью партийных политиканов он начинает пересматривать свои политические взгляды. «Отныне, - пишет Л. А. Тихомиров в своем дневнике 8 марта 1886 г., - нужно ждать всего лишь от России, русского народа, почти ничего не ожидая от революционеров... Сообразно с этим, я начал пересматривать и свою жизнь. Я должен ее устроить так, чтобы иметь возможность служить России так, как мне подсказывает мое чутье, независимо ни от каких партий»[3].
Для Тихомирова, как идеолога самодержавия, не прошел бесследно революционный период его деятельности: с одной стороны, он смог глубоко проанализировать корни революционных настроений, причины их привлекательности и распространения; с другой стороны, у него осталось стремление найти, исходя из исторического прошлого страны, идею, которая позволила бы преобразовать Россию. Поиски этой идеи шли в русле консервативно-монархической доктрины и, как отметил В.Н. Костылев, новая теория - теория «прогрессивной эволюции самодержавия» - была им создана и представлена в книге «Монархическая государственность» [10, с. 254].
Отправной точкой размышлений Тихомирова-монархиста служит его тезис о том, что «анализ и оценка политических учреждений невозможны без правильного отношения к самой идее государства» [10, с. 256]. По этой причине свой анализ сущности монархической власти и условий ее действия философ начинает с выяснения общих основ государственности и природы власти. По мнению Л.А. Тихомирова, на ранних ступенях развития человеческого общества, когда каждый индивид испытывает на себе власть других людей и целых групп, известный порядок создается в силу признания им этой власти, подчинения ей. И в этот период, считает он, «людям вовсе не предстоит трудная, конституционная задача создавать власть» [10, с. 256]. На следующем этапе развития человеческого общества, происходит зарождение государственной идеи, этот процесс автор представляет как искание «более широких, более всеобъемлющих и разумных норм порядка». И государство он рассматривает как организацию национальной жизни[10, с. 256].
Объясняя причины возникновения государства, он отдает должное теории договора. Государство, - пишет он, - становится необходимо как высший объединительный и примирительный принцип, когда переплетаются интересы разных социальных групп. Таким образом, государство - это высший союз, построенный не на частном или групповом интересе, а на общем интересе всех его членов. На этом представлении основан один из основных тезисов монархической идеологии о надклассовом характере верховной власти [1, с. 96 - 105].
Характеризуя монархическую форму государственности, Тихомиров выделяет три ее типа: 1) монархия деспотическая, 2) монархия абсолютистская и 3) монархия чистая или самодержавная. Все они, отмечает он, имели место в истории. Выбор типа государственности тем или другим народом зависит от религиозного и нравственного состояния нации. И недостаточно высокий уровень одного из этих состояний ведет к установлению деспотизма или абсолютизма: монархия деспотическая (или самовластие) основана на ложных религиозных концепциях, а абсолютная не имеет начал нравственного характера. Оба эти типа он считает извращением монархического принципа. И только монархию самодержавную он считает идеальной, истинной. Истинность ее основана на сочетании, с одной стороны, искреннего и добровольного признания нацией факта назначенности монарха на государственное управление от Бога, и, с другой стороны, высокого нравственного идеала народа. Истинная самодержавная монархия, - пишет он, - «имеет свои обязательные для нее начала нравственного характера», во имя которых и получена эта власть от Бога[10, с. 256 - 257]. «Тут монарх - не деспот, не самовольная власть, руководствуется не своим произволом, и властвует не для себя, и даже не по своему же желанию, а есть Божий Слуга, всецело подчиненный Богу на своей службе...»[10, с. 256 - 257].
Именно в России, считает Тихомиров, эти два фактора «совпадали весьма гармонично, порождая этим особенно хорошо выраженный тип монархии». Здесь он расходится со своими предшественниками К.С. Аксаковым и А.С. Хомяковым, которые были демократами в понимании источника монархической власти и считали, что русский народ добровольно передал власть царю. Тихомиров же считает, что народ отказывается от власти «не в пользу монарха, а в пользу Бога, то есть просто отлагает в сторону свою власть, и требует над собой власти Божьей», и Богом создается монарх. С этих позиций Л.А. Тихомиров считал, что идеалом для российского государства является сильная единоличная власть государя. Ведь «русская монархия своими первоначальными корнями связана с наиболее первобытным родовым языческим строем, а косвенными условиями возникновения - с империей Римской; могущественными и прямыми влияниями она связана с христианством и византийским самодержавием; а окончательно сложилась в эпоху огромного внешнего влияния на нас монгольского Востока, а затем в борьбе с аристократическим польским строем. По завершении же эволюции в этих сложных условиях, наша монархия подверглась всей силе влияния западноевропейских идей, как монархических, так и демократических, одновременно с чем получила своей задачей устроение огромной империи, составленной из весьма различных обособленных частей, перейдя наконец в эпоху усиленного промышленного развития, до чрезвычайности осложнившего задачи государства» [10, с. 257 - 259].
Такая самодержавная власть должна быть едина и неделима, ибо царь представляет не волю народа, а нечто высшее, стоящее над ним, если он не «безбожен». Демократия в России, - по мнению Л.А. Тихомирова, -просто абсурдна. Ведь «если управляемые будут не под единой властью, то хотя бы они в отдельности были и храбры и разумны, общее правление окажется подобно женскому безумию» [10, с. 257 - 259].
Ограничение монархии властью аристократии - дело гибельное, так как именно оно порождает хищническое ограбление казны и циничное обдирание народа. «Положить же пределы этому... может лишь самодержавие»[13].
История российской государственности пошла именно по последнему пути, отвергая ложные соблазны. Л.А. Тихомиров был уверен, что «цари самодержцы явились охранителями прав народных, так, грозные государи Московские Иоанн III и Иоанн IV... были самыми усердными утвердителями исконных крестьянских прав, и особенно царь Иван Васильевич постоянно стремился к тому, чтобы крестьяне в общественных отношениях были независимы и имели одинаковые права с прочими классами Русского общества»[13, с. 190 - 205 ].
Для него Московская Русь является образцом единения верховной власти и народа. «По царскому судебнику всякие правители, - пишет Л.А. Тихомиров - назначаемые в городе и волости, не могли судить дел без общественных: «на суде у них быть - дворскому и старосте, и лучшим людям»[13, с. 190 - 205 ].
Признавая сложность управительной власти Московского государства, со множеством технических несовершенств, он все же указывал на «одно драгоценное качество: широкое допущение аристократического и демократического элементов, пользование им общими силами, под верховенством царской власти со всеобщим правом челобитья к царю. Это давало Верховной власти широкое осведомление, сближало ее с жизнью всех сословий, и во всех Русских вселяло глубокое убеждение в реальность Верховной власти, все направляющей и все устраняющей»[13, с. 246 -252].
Л.А. Тихомиров достаточно критично высказывался по поводу реформ Петра I. «Петр устраивал истинно какую-то чиновничью республику, - писал он, - которая должна была властвовать над Россией»[13, с. 246 -260].
Строя государственный механизм, первый Император Всероссийский оторвался от национальных традиций. Петровские коллегии были хороши для европейцев, но не для русских. «Коренное заблуждение учредителя их состоит в том, что он не отдавал себе отчета в сущности государства, ибо... государство составляется из Верховной власти и нации. Управительные же органы суть только оружие этого союза Верховной власти и нации. Петр же ничем не обеспечил самого союза Верховной власти и нации, следовательно, отнял у них возможность контролировать действие управительных учреждений и, так сказать, подчинил всю нацию не себе, а чиновникам»[13, с. 252 -255].
За два столетия бюрократия обрела силу и оттеснила самодержавие, встречая сопротивление только со стороны дворянской самостоятельности. После 1861 г. около Верховной власти осталось одно чиновничество, которое привело к общему расслаблению государственное управление. Л.А. Тихомиров пророчески предсказывал, что «чем бы ни кончилась современная эпоха смуты (с 1900 по 1905 гг.), измены, бессилия и позора, ясно одно, что общее устройство, полученное Россией в «пореформенную эпоху», в будущем невозможно»[13, с. 255 -257].
Анализируя положительные и отрицательные черты монархии, он предложил акцентировать внимание воспитателей самодержцев на фундаментальных принципах монаршей власти, позволяющих усовершенствовать систему единовластия[13].
Во-первых, это принцип самообладания, следование ему есть органическая необходимость для царствующей особы. «Без самообладания нельзя достойно нести Верховной власти, ибо она имеет главной задачей владеть и управлять всеми правящими силами. Не управляя собой, нельзя править другими. Демократия потому и мало пригодна в качестве Верховной власти, что почти неспособна к выработке самообладания»[13, с. 322]. Вторым принципом, вытекающим из первого, является принцип умеренности. Ведь сила без умеренности губительна и безрассудна. «Но главный царский принцип, без сомнения, составляет строжайшее следование долгу»[13, с. 322].
При его отсутствии монархия неизбежно вырождается в тиранию. Подкреплением данного принципа являются общефилософский принцип справедливости и общеправовой принцип законности. Они подпитываются милосердием - «праздником Верховной власти. Работа же ее и обязанность - это исполнение долга, подтверждение справедливости и закона; но лишь в тех случаях, где это не вредит, есть место милосердию»[13, с. 300 - 322].
Один из важнейших царских принципов - принцип сознания своей необходимости для нации. Ведь без этого сознания нет монарха как нравственного идеала. Для его осуществления, самодержец, «должен иметь, возможно, теснейшие и непосредственное общение с нацией, без чего он совершенно не может быть выразителем ее духа».
«Задача монарха, - пишет Л.А. Тихомиров, - не в том, чтобы выражать собственную свою волю или желание, а в том, чтобы выражать работу гения нации»[13, с. 320 - 400 ].
Такая роль царя совершенно невозможна при его юридической ответственности за свои действия, поэтому принцип абсолютной неприкосновенности является органически присущим истинной монархии.
Для достижения поставленных целей желательно составить союз государства с Церковью, при котором монарх будет подчинен религиозной идеи личной принадлежностью к православию, но одновременно независим по отношению к светским прерогативам. Лучший пример такого единения дает нам Московская Русь Государя и Патриарха. Правда этого мало, «... для всякого государства необходим здоровый социальный строй - добавляет Л.А. Тихомиров. Другими словами, нужно такое сложное расслоение нации, которое охватывало бы формы ее творчества и давало людям возможность коллективной взаимопомощи в каждом виде его»[13, с. 340 - 367].
Идеал такой общественной структуры он видел в сословном строе. «Сословный строй, на котором выросли все современные государства, - отмечал Л.А. Тихомиров, - происходя из родового, сохранил одну важную черту его: «наследственность профессии» [13, с. 441 - 470].
Если под «сословностью» разуметь только ту форму профессионального расслоения, при котором сословная принадлежность наследственна, а, следовательно, - принудительна и обязательна, то подобный строй, конечно, не согласуется ни с современным развитием личности, ни с условиями экономическими, ни с задачами государственными. Но если под общим термином «сословного строя» разуметь такой, в котором государство строится на специализированных группах, а не на отдельных личностях, то подобный строй составляет не только потребность нашего времени, а даже факт политический жизни, но только в замаскированной форме»[13, с. 441 - 470].
Лучшим институтом, выражающим сословные интересы, является Земский собор, пропорционально представляющий все слои обществ заранее определенным квотам. «В действительности между Самодержавием и народным представительством нет идейной противоположности, но эти два начала суть взаимно себя дополняющие», - писал Л.А. Тихомиров[14, с. 3].
Земский собор должен был стать соединением всех государственных сил в лице Законодательного Совета - высшей исполнительной власти (министерств), Высшей церковной власти - иерархов православного духовенства, Народной Думой и специально вызванных государем особых представителей сословий и частных лиц, известных особыми заслугами перед отечеством на поприще трудов общественных, научных и промышленных. В первую очередь для работы в данном чрезвычайном органе государственной власти должны допускаться представители русского народа, осознающие державные задачи своей нации[14, с. 3].
Ведь «Россия … создана русскими и держится только русскими. Только русская сила, утверждал Л.А. Тихомиров, - приводит остальные племена к некоторой солидарности между собой и империей… Малейшее ослабление угрожает нам, осложнениями, отложениями. Внутри страны все также держится русскими. Сильнейшие из прочих племен чужды нашего патриотизма. Они и между собой вечно в раздорах, а против господства русских склонны бунтовать… Без нас империя рассыплется, и сами эти иноплеменники пропадут» [14, с. 5].
Поэтому «никакими комбинациями народного представительства или избирательных законов нельзя обеспечить верховенства русских. Себя должно понимать, как народ существенно государственный, русские не годятся для мелкой политической борьбы: они умеют вести политику оптом, а не в розницу, в отличие от поляков, евреев и т.п. Задачи верховенства такого народа (как было и у римлян) достигаются лишь Единоличной Верховной Властью, осуществляющей его идеалы. С такой властью мы становимся сильнее и искуснее всех, ибо никакие или евреи не сравнятся с русскими в способностях к дисциплине и сплочении около единоличной власти, облеченной нравственным характером» [14, с. 5 - 8].
Предложения Л.А. Тихомирова не были приняты царским окружением и только в 1917 г. нечто подобное высказывал князь Александр Михайлович Романов в письмах к Николаю П. Он писал, что «Россия без царя существовать не может, но нужно помнить:... царь один править таким государством как Россия, не может это надо раз и навсегда себе усвоить и, следовательно, существование министерства с одной головой и палат совершенно необходимо, - но эти механизмы - должны быть ответственны перед народом», ибо «немыслимо существующее положение, когда вся ответственность лежит на Тебе и на Тебе одном»[14, с. 3- 22].
Правда было уже слишком поздно: монархия рушилась на глазах. Главное упущение Л.А. Тихомирова заключается в чрезмерном преувеличении роли церкви и религиозного сознания в государственном строительстве. Государство должно самостоятельно осуществлять идеологическое обоснование своего существования. Конечно же, не следует отвергать помощь и православия. Поэтому деятельность государства должна быть комплексной, особенно в монархической державе.
Но, в учении Тихомирова есть и очевидные плюсы. Еще в 1905 году он писал: «Вместо того, чтобы развивать производительные силы нации - мы только можем - набрать денег в долг, пользуясь кредитом, созданным предками, вместо защиты и расширения территории - продавать и уступать провинции; вместо мужественного отражения врага путем создания могучей армии - спасать себя позорным миром, ценой отдачи неприятелю народных денег и земли, вместо разумной организации государственных учреждений - лгать направо и налево, успокаивая неизбежное недовольство, понукать вожаков противных партий, еще более развращать народ и т.д.» [14, с. 5].
тихомиров государственность революционный монархический
Глава 3. Философско-правовые воззрения Л.А. Тихомирова
Внимание исследователей привлекали в основном социально-политические, экономические, исторические взгляды Тихомирова. Его религиозно-философским воззрениям было уделено не в пример меньше внимания, что мне кажется несправедливым; так как именно религиозно-философский элемент составляет основу всего его творчества в монархический период. Условно философию Тихомирова можно поделить на два больших раздела: мистическо-религиозные воззрения и воззрения в области общества и месте человека в этом обществе. Начнем, пожалуй, с мистики.
Канун грандиозных катаклизмов на рубеже ХIХ-ХХ столетий большая часть русской интеллигенции переживала оптимистично, с надеждой ожидая «локомотив истории», который помчит ее навстречу «заре освобожденья», навстречу «светлому будущему». Однако появлялись и кружки тех образованных людей, которые ощущали накатывающиеся события, как вторжение сил разрушения и хаоса, как торжество иррациональности. Представители этой части интеллигенции все настойчивее обращались в своих попытках осмысления происходящего к эсхатологической проблематики.
Естественно не обошел этот важнейший раздел богословия и Тихомиров. Он придавал исследованию «последних времен» особое значение, справедливо полагая, что «внимание к эсхатологии совершенно обязательно для христианина». Причем пристальное изучение откровения не было для Тихомирова данью академическому богословию, он переживал «Апокалипсис» глубоко лично[19, c. 81 - 82].
Внимание на тему Апокалипсиса Тихомиров обратил еще в конце предыдущего ХIX века. Способствовало этому и то, что духовно «близкими» ему были люди с развитым и глубоким религиозным чувством, как Константин Леонтьев и Юрий Говоруха-Отрок. Сыграло свою роль и знакомство с Владимиром Соловьевым. Тихомиров писал Леонтьеву 19 сентября 1891 г.: «Я виделся с В. Соловьевым. Очень мил на вид. Но идеи его что-то переворачивают мои внутренности. Весьма любопытны его разговоры об Антихристе...»[19, c. 81 - 82]. По-видимому, именно Говоруха-Отрок подталкивал Тихомирова к эсхатологической тематике: «Он спрашивал себя даже: «Не наступают ли последние времена?». Суждено ли России или какой-нибудь другой стране еще раз обновить себя и мир воздействием христианства, или же мы - человечество, идем уже к последнему концу? Об Антихристе Говоруха размышлял так серьезно, с таким опасением, как я больше и невстречал ни у кого»[19, c. 81 - 82].
Пристальное внимание Тихомирова к эсхатологическим проблемам было вызвано и помутнением, размыванием в русском обществе того христианского нравственного идеала, которому он преданно служил с 1888 г.. Идеала, который, с точки зрения Тихомирова, только и обосновывал и поддерживал существование русского народа; и его государственно-политическую организацию в форме самодержавной монархии. «Не припомню такой бедности духовной, и корень лежит, по-видимому, в страшном нравственном падении»[19, c. 81 - 82]. И в первую очередь, его тревожила «глубина неверия в верхних слоях», «искреннее отступничество от Бога» элиты и образованных слоев общества. За народом он пока признавал наличие «живой веры» и «способности... на что угодно религиозно высокое»[19, c. 82]. Проблема заключалась в том, что обращаться напрямую к народу, писать для народной «массы» он и не мог. Лев Александрович прекрасно сознавал узость той аудитории, к которой имел возможность обращаться со страниц монархических периодических изданий, в которых сотрудничал.
Студенческие волнения и рост революционных настроений в первые годы царствования Николая II, неспособность и нежелание правительства исправить положение, отсутствие у него цели и мысли, продолжающееся повсеместное оскудение веры, затрагивающее напрямую и Церковь, повсеместное у близких к Тихомирову правых «ожидание катастрофы, хаоса, революции и падения монархии» все более подталкивали Тихомирова к мыслям о возможном конце. Вновь и вновь он взвешивает пророчества Соловьева, не желая в них верить и наблюдая повсеместные их проявления: «Неужели, вправду, Россия и есть апокалиптическая Вавилонская блудодемца. уже погибшая теперь духовна а в будущем об-реченная на разорение? По временам, точно, так и кажется что слышишь уяве голос Божий: «Выйди из нее народ мой …»[19, c. 81 - 82].
год дал новый толчок апокалиптическим опасениям Тихомирова. К внутренним проблемам прибавился внешний фактор - война с Японией. Надо отметить, что к Японии и японскому народу он относился с большим уважением и симпатией. Активно помогал Японской православной церкви, даже занялся изучением японского языка, видимо, надеясь на большую перспективу русско-японских отношений. На фоне внутренних проблем война становится для Тихомирова явным признаком приближающейся катастрофы: «Япония ииеет правительство, быть может, самое великое в своей истории. Мы имеем самое слабое, какое только было до сих пор, беспримерно слабое. В такой-то обстановке начинается борьба монгольской расы с арийскою, и борьба атеизма с христианством. Я говорю «атеизма», но не то что атеизма, а «антихристовшины» - земного бога. Тут происходит борьба не одних земных армий, а сил небесных и преисподних. У меня какой-то мистический страх и мистические надежды. Если бы суждено было победить нам, то несомненно это бы означало быстрое торжество христианства в Китае и Японии. Если победят они - значит, совершается последняя глава истории человечества...»[19, c. 82 - 83].
Поражение в войне при полнейшей неспособности правительства, разложении церковной иерархической верхушки и начавшихся мощных революционных волнений приводят Тихомирова к мысли о начале «последних времен». И не его одного. Москва и Петербург были полны слухами о скором конце света и о пришествии Антихриста. Октябрь 1905-го стал пиком апокалиптических ожиданий. 11 октября он сделал такую запись в своем дневнике: «Катерина [супруга Тихомирова] принесла известие, что пять дней ничего не будет, ни еды, ни питья, а когда уже все мы будем! помирать с голоду, то явится Антихрист... Пожалуй, это и похоже на правду». 14 октября он пишет: «Это апокалиптическая саранча, вышедшая из дыма бездны, под командой Авадона - губителя..Остается молится Богу». И на следующий день: «Наступает какая-то катастрофа. Жалко зсе стороны, и всех готовящихся вступить в резню. И тяжко было бы погибнуть среди такого безумия»[19, c. 81 - 82].
Самое страшное, с точки зрения Тихомирова, это то, что нравственное разложение и отступничество от веры охватили не только высшие и образованные слои, но и народ! Именно в этом он видит одну из важнейших примет приближения последних времен. Теперь он думает уже не о какой-либо деятельности, но только о том, «чтобы быть с Богом»[19, c. 82 - 83].
Манифест 17 октября и последующие события вызвали крушение всех оставшихся иллюзий и надежд. То, ради чего он коренным образом изменил всю свою жизнь, погибло: «Зачем Господь Бог дал мне прожить до крушения всего, во что я верил на земле? Да будет его святая воля, и да пошлет он мне хоть силы для этой страшной годины испытания! В России весь народ переживает какой-то глубочайший перелом. Он, по-видимому, теряет даже свою религиозную веру. Испытание превыше сил... Вот хвалились-то: «Русь святая», «Народ-богоносец» и т. п.! Неужели этого ничего и не было? Не могло же так быстро измениться. И где же такую ничтожную душу сравнить с евреями? То есть выносили вдесятеро более страшные испытания, не отпадая от Бога»[19, c. 82 - 83].
Когда же революция была подавлена, и жизнь, вроде бы, вошла если и не в привычную, то мирную колею, настроения Тихомирова не улучшились. Наоборот, он смог спокойнее и внимательнее оценить обстановку и дать точную привязку текущего: так событиям, изложеным в книге апостола Иоанна: «По Апокалипсису теперь идет подлейшая пятая эпоха, эпоха адской «саранчи», когда «люди захотят смерти, и смерть убежит от них...». То есть это та же эпоха, которую Тихомиров уже «идентифицировал» в октябре 1905 г.
В 1907 г. вышли из печати его размышления и толкования на жгучую тему - «Апокалиптическое учение о судьбах и конце мира». Сначала в журнале «Миссионерское обозрение» (1907, № 1), затем в исправленном и дополненном варианте в журнале «Христианин» (1907, № 9), принадлежавшем Московской духовной академии. Позже эта работа была напечатана отдельной брошюрой в Сергиевом Посаде, а затем легла в основу десятого отдела главного труда Тихомирова «Религиозно-философские основы истории»[19, c. 83].
Тихомиров рассматривает Апокалипсис не как хронологическую последоватьность странных событий, но как ряд «пророческих созерцаний, охватывающих то одну, то другую сторону событий, иногда возвращаясь к тому и тому же событию по несколько раз»[19, c. 83]. Эти события происходят и на небе, и на земле, и в преисподней. Хронологическая последовательность проявляется только там, где дело касается земной истории.
Тихомиров, исходя из Откровения, всю историю мира от пришествия Христа до последних времен разделяет на семь эпох. Он выделяет их по посланиям семи Асийским церквам, изложенным во 2-3 главах Откровения. Именно «совокупность этих семи христианских эпох» он считает «историей тысячелетнего царствования Христа на земле»[19, c. 84]. Современную ему Россию Лев Александрович относит к пятой - самой печальной эпохе - Сардийской церкви. «Знаю твои дела, - говорит Господь, - ты носишь имя, будто жив, но ты мертв»[19, c. 83]. Действительно, весь мир теперь только носит имя христианского, но нигде противоположность между именем жизни «Святой Руси», «Православия» и т. д. и полной мертвенностью веры не поражает нас до такой степени, как ременной России». К пятой же эпохе Тихомиров относит появление «жены любодейной, любодействующей с царями земными». Напомню, многие толкователи (например, Оберлен) понимали под ней Церковь. А Соловьев - Россию. Тихомиров склоняется к мнению Словьева. «На пятую эпоху приходится разгул всех адских сил»[19, c. 83 - 84].
Закончил работу Тихомиров размышлением о вопросе «численных сроках конца мира»[19, c. 83 - 84]. «Оберлен в 1830-х гг. не надеялся уже больше, чем на 200 лет мировой жизни» Принципиальная позиция Тихомирова заключается в том что «мы не знаем сроков». «Чем более усердно мы работаем, чем более усердно спасаем людей, тем больше срок, ибо мир кончится тогда, когда уже никто не захочет быть с Богом и идти ко спасению. Многократно на протяжении истории люди ждали конца света. Уже и в апостольские времена это чуство было весьма сильно. Много раз потом оно возникало вновь и вновь и каждый раз оказывалось ложным.
Другой фундаментальный труд Тихомирова «Религиозно-философские основы истории» философских воззрений Тихомирова касался лишь вскользь и в основном был призван обьяснить идеи Тихомирова-монархиста.
Основой этой книги Тихомирова явилась мысль о борьбе в человеческом мире двух мировоззрений: дуалистического и монистического. Дуалистическое мировоззрение признает существующим два бытия - Бытие Божие и сотворенное Богом бытие тварное. Монистическое мировоззрение утверждает - в противоположность - единство всего существующего, проповедуя идею самосущной природы. На протяжении всей человеческой истории эти идеи ведут между собой непримиримую духовную борьбу, сами никогда не умирая, никогда не смешиваясь между собой, несмотря на многочисленные попытки их синкретизировать[19, c. 83 - 84].
Анализу истории этой духовной борьбы и были посвящены «Основы» Л.А. Тихомирова. Они тем более современны, что говорят не только о прошлом и настоящем периоде этой борьбы, но и дают анализ человеческой истории в ее последние эсхатологические времена. Уникальна книга Тихомирова еще и тем, что в ней впервые на русском языке человеческая история в полном объеме проанализирована с религиозной точки зрения. В философской работе Тихомирова показаны логическое развитие в человеческих обществах религиозных движений, взаимная связь и преемственность религиозных идей разных времен, которые то исчезают с исторической сцены, то, надевая новые личины, появляются вновь. «Царство мира соделывается Царством Господа, - пишет Л.А. Тихомиров. - Все созданное приходит к той гармонии, в которой было создано»[20].
В качестве основных аспектов понимания проблемы человека в социальной философии Л.А. Тихомирова можно выделить следующие:
человек как цельная личность понимается как органическое единство тела, души и духа и этим обусловливается единство связи человека с материальным, социальным идуховным миром;
человек как существо социальное имеет внутренинюю, органическую связь с традициями своего народа, государства и религии, без которой не может существовать,
основой взаимодействия человека и общества являются принципы солидарности и соборности, отвергающий крайние формы проявления как индивидуализма, так и коллективизма;
развитие человека невозможно без подчинения авторитету, что обусловливает необходимость социальной иерархии;
гражданские, политические права и свободы человека зависят от степени развития личности, выполняемых им обязанностей и соответственно от его принадлежности к определенному сословию;
экономические основы бытия человека, такие как труд собственность и богатство составляют необходимые условия его существования, но обладают ценностью только как средство служения общему благу;
хозяйственная и социально-политическая жизнь человека обретает смысл только благ.ря ее подчинению духовно-нравственным ценностям, вершиной и единственным источником которых является Бог [18, с. 218].
Отправным пунктом социлально - философского осмысления проблемы человека Тихомирова является характерное для православной антропологии понимание онтологическго состава человека как триединства тела, души и духа, образующих цельность человеческой личности. Тело человека неразрывно связано, по Тихомирову, с материальным миром неорганической и органической природы, телесно человек есть только биологическая особь. Индивидуальность человека как душевного существа формируется в обществе, которое возникает как психологическая потребность человека в совместной жизни. И, наконец, человек как нравственное существо связан с духовным миром, благодаря которому он осуществляет себя как личность. Таким образом, «человеческая природа, - пишет Тихомиров, составляет такую область мира, в которой соединяется действие сил материальных и духовных».
Изолированный человек немыслим в философии Тихомирова, поскольку «один человек жить не может и не хочет»[18 c. 210 -211]. Он указывает на тот факт, что человек изначально является существом социальным, неразрывно связанным с теми общественными союзами, которые возникали в процессе развития человечества. Среди таких общественных союзов Тихомиров называет семью, род, племя, народ, сословие и нацию, составляющие фундамент государства. Происхождение государства он связывает с психологическим стремлением человека к «исканию над собой власти, ко которой он бы мог подчиниться», поэтому «идея государства проистекает из самой глубины человеческого сознания»[18, с. 210 - 211].
Первоосновой общественной и государственной жизни Тихомиров считает человеческую личность, поскольку «она сама создает общество и государство, она есть живая сила общества и государства»[18, с. 211]. В связи с этим он утверждает, что «все коллективности, общество, государство - все это имеет смысл только как среда развития и жизни личности»[18, с. 210 - 211]. Данная мысль может показаться на первый взгляд противоречащей консервативному пониманию соотношения человека и общества, но в концепции Тихомирова личность, прежде всего, духовное существо, целью которого является приобщение к Богу, поэтому социальная среда является средней ступенью между миром материальным и миром духовным.
Следует также отметить, что пониятие «социальной» у Тихомирова оказывается очень широким по своему содержанию, он применяет его по отношению к коллективной жизни животных, общественной деятельности людей и Церкви. В то же время он жестко разграничивает все проявления «социального», обнаруживая в социальности животных подпочву общественной жизни человека, называя ее социально-политической средой, где главным началом является человеческая личность, церковь же предстает у него как реальность над-социальная, организующим элементом которой является Бог. Таким образом, жизнь человека, общества и государства должны быть нацелены на обретение высшей правды и справедливости, которые «находятся в тонкой внутренней связи с верованиями и представлениями религиозными». Без общества, государства и Церкви, по его мнению, человеческая личность не может получить всестороннего развития[18, с. 211 - 212].
В качестве важнейшего условия бытия человека и общества Тихомиров признает экономику, образующую материальную основу общественной жизни. Вместе с тем он отрицает марксистскую теорию и указывает, что экономика «не порождает общественности, но заставляет последнюю сообразовываться с экономическими условиями... «В свою очередь, законы социального бытия, психологические, как считал Тихомиров, по своему происхождению оказывают обратное влияние на экономику и таким образом возникает борьба материального и духовного начала. Накопление богатства как самоцель, присущее капиталистической модели экономики, Тихомиров не приемлет на том основании, что оно ведет «к развращению и людей и народов». «Истинные экономические принципы, - продолжает он, - состоят...в развитии производительной силы, т. е. между прочим, в развитии высоты человека, так как в общей системе национальной производительности огромное значение имеет не только умственная, но и нравственная сила»[18, с. 211 - 212].
Отвергая буржуазные принципы хозяйствования, Тихомиров не приемлет и социалистическую теорию экономики, поскольку она отрицает свободный труд и частную собственность, а с его точки зрения необходимо сочетать частную и коллективную форму собственности, основанных на свободе труда. Тихомиров считает частную собственность неотъемлимиым правом человека. Кроме того, он утверждет, что «только незыблемость личного права делает прочным право коллективное»[18, с. 212]. Вместе с тем мыслитель отрицает необходимость установления права на труд, поскольку осуществить его возможно только в социалистическом обществе, но в нем это право превращается в обязанность и, таким образом, уже невозможным оказывается свободный труд, без которого неможет быть свободы личности [18, с. 214 - 215].
Основное назначение сословий Тихомиров видит одновременно в ограничении произвола человека и в обеспечении гарантии его прав и свобод. Он особенно подчеркивает тот аспект, что сословный строй, порождающий разнородность общества, не раздробляет единство нации и государства, в отличие от классового строя, который приводит к социальной борьбе. Наоборот, при наличии сословий возникает «такое сложное расслоение нации, которое...дает людям возможность коллективной взаимопомощи…», при этом единство верховной власти в лице монарха обеспечивает обьединение сословий, направляя их деятельность на общее благо. [18, с. 215].
Тезис о необходимости сословного порядка тесно связан в философии Тихомирова с проблемой прав и обязанностей, которыми обладает человек как личность и гражданин.Его концепция права непосредственно вытекает из идеи о нетождественности общества и государства. Главным условием основной жизни государства Тихомиров считает свободную личность, а основой жизни государства - «обязательность». Таким образом, пределы государственной власти оказываются ограниченными естественным правом человека как свободного существа[18, с. 216 - 217].
Обязанностью государства, по Тихомирову является служение личности и обществу, подавление личности государством, как он считает, приводит «государство к ничтожеству и распадению». Охраняя права человека как свободной личности, государство устанавливает в то же время «права гражданина и права подданного». Обьем прав человека, согласно концепции Тихомирова, должен соотвествовать его обязанностям, поскольку «сознание права повсюду вытекает из сознания обязанности долга». Права человека как личности, по его мнению, вытекают из обязанности человека перед Богом «реализовать…потенциально данные ей нравственно разумные свойства»[18, с. 217].Если человек нарушает свои «нравственные обязанности», то его можно лишить «естественного права», но на основании только «нравственного суда». Наиболее полное осуществление как естественных, так и гражданских прав человека, по его мнению, возможно только с помощью монархической власти, поскольку «монархия есть верховенство нравственного идеала»[18, с. 217]. Монархическая власть, с его точки зрения, прежде всего обязанность, в силу которой она обладает верховным правом, точно также и подданные должны исходить из преобладания обязанностей над правами.
Жизнь человека как существа социального, политического и духовного неразрывно связывается Тихомировым с проблемой свободы, подчинения, власти и авторитета.Свобода, с его точки зрения, является основным свойством человека как «целого духовного существа ее - с ее разумом, волей, чувством, которые составляют различные стороны ее целого существа»[18, с. 218]. Он определяет свободу как «состояние независимости от данных окружающих условий», а также как «состояние, при котором я нахожусь подчинен своим внутренним силам, а не каким-либо внешним»[18, с. 217]. Таким образом, из данного определения свободы вытекает необходимость признания подчинения, кроме того, свобода предполагает власть, так как последняя есть подчинение «внешних условий»[18, с. 217].
Свобода в обществе, по Тихомирову, существует только благ.ря человеку, который является ее главным источником и назначением, но «общество, - пишет он, - держится не свободой, а авторитетом, силой, дисциплиной, расслоением»[18, с. 217]. В этом и состоит, как считает философ, главное противоречие общественной жизни, в которой происходит постоянное столкновение природной необходимости и духов-ной свободы. Для осуществления свободы личности в обществе необходимо подчинение власти авторитета. Степень свободы человека в обществе, с позиций Тихомирова, зависит от степени нравственного развития личности, а «личность лучше развивается, когда она растет в среде с ясно заметными авторитетами лучших, более опытных, более ученых, более умных, людей». Таким образом, внешний авторитет оказывается не ограничением свободы, а инструментом ее осуществления, поскольку следование авторитету выражает стремление человека к источнику истины[18, с. 217 - 218].
Филосовкие воззрения Тихомирова как и его политические идеи имеют довольно большой интерес для исследователей всех мастей. Несмотря на сильный песимизм и мрачность своих идей, Тихомиров, как истинный идеолог и приверженец монархизма, смог досконально точно выразить мысли витавшие в головах не одного поколения монархистов России. Но, на мой взгляд Тихомиров, как и большинство филососв того времени, страдал от излишней религиозности и мистицизма, умея найти беса там, где его быть не могло по определению.
Заключение
Итак, ознакомившись с публицистической деятельностью Тихомирова, его творческим наследием с конца 1880-х по 1916 гг. можно сказать, что, Л.А. Тихомиров прошел путь от революционера-атеиста к теоретику самодержавия, стал виднейшим представителем консервативной мысли своей эпохи.
Анализируя общественно-политические взгляды Тихомирова как консерватора можно сделать следующие выводы:
В конце 1880-х гг. произошла кардинальная эволюция взглядов Л.А. Тихомирова. Его искреннее раскаяние и брошюра - отречение от революционного прошлого - «Почему я перестал быть революционером» - это рубежный этап в творчестве Тихомирова. Такой смелый шаг его современники анализировали по-разному, но именно с данного момента Лев Александрович предстал перед современниками как сторонник новой идеологии.
Первые публицистические работы Тихомирова были чрезмерно радикальны, что оправдывается его шатким статусом, как «незрелого» монархиста и зависимостью от властных структур. Но при этом он замечал многие «больные» места российской действительности, так как имел возможность наблюдать ее как со стороны - в эмиграции, так и внутри страны - вернувшись на Родину.
Л.А. Тихомиров значительное внимание уделял вопросам социального характера. Он разработал собственную теорию организации общества, которую даже пытался воплотить в жизнь. Тихомиров мечтал об обществе, упорядоченном по сословному признаку в корпорации.
В решении рабочего вопроса Тихомиров наделял государство ролью третейского судьи, который бы регулировал взаимоотношения между предпринимателями и рабочими. По мнению Л.А. Тихомирова, рабочим вполне можно дать возможность совместных собраний для обсуждения насущных для них вопросов, так называемые «соглашательские камеры». Можно говорить о том, что Тихомиров придерживался мнения, что революционные идеалы чужды рабочему классу России, так как развивались они на европейской почве. Подчеркивал, что западный идеал истощился, а русский становится все актуальнее и рабочий вопрос как раз наглядный тому пример.
Как для верующего человека, духовный вопрос занимал важное место в публицистике Тихомирова. Он считал, что религиозные ценности - главная составляющая духовного равновесия страны, а христианство - одна из основ успешного функционирования монархической формы правления, сплочающая весь народ.
В своих работах Тихомиров дает четкое объяснение существованию в России именно монархии, как формы государственного управления, которая являлась исторически и нравственно - психологически обоснованной. В главной на эту тематику работе - «Монархическая государственность» Лев Александрович рассуждает о том, какие существуют формы правления, дает им характеристику и логическими доводами приводит к тому, что лучшая форма государственного управления это - монархи; которая духовно зиждется на христианстве и максимально удобна и комфортна для всех слоев населения.
Итак, можно говорить о том, что Л.А. Тихомиров - яркий теоретик консерватизма своего времени, затронувший в своей публицистике многие актуальные аспекты общественно-политической жизни государства. Его произведения интересны и по сей день, как богатый материал для изучения теоретического наследия отечественных консерваторов начала XX века. Но при этом остается неутешительным фактом то, что почти ничего из социально-политических проектов Тихомирова не было реализовано на практике.
Список использованных источников и литературы
1.Ермашов, Д.В. Теория власти и государственности Л. А.Тихомирова / Д.В. Ермашов // PolitBook. - 2012. - №3. - С. 96-103
.Кудрявцев, В.К. Идеалы и политика: монархическая государственность Л.А. Тихомирова / В.К. Кудрявцев // Вестник МГУ. Сер. 12 Политические науки. - 2008. - №6. - С. 45-50
.Образовательный портал «Слово»[Электронный ресурс] / Смолин М. Б. Л.А. Тихомиров и революция / Режим доступа: #"justify">.Ремнев, А.В. Крестный путь Льва Тихомирова / А.В.Ремнев // ОгУ: Исторический ежегодник. - 1997(спецвыпуск). - С. 113-133.
.Репников, А.В. Лев Тихомиров: отречение Государя и отречение от Государя/ А.В. Репиков // Право-консервативные проекты выхода из социально-политического кризиса в начале ХХ века и современность: материалы научн. конф. посвящ. 100-летию Союза Русского Народа. - М, 2005. - 135 с.
.Репников, А.В. «Человек благонамеренный?»:Лев Тихомиров в поисках себя / А.В. Репников // Родина. - 2013. - №7. - С. 86 -88.
.Репников, А.В. …Силами добра нет доступа к власти:(из дневников Льва Тихомирова) / А.В. Репников // Наш современник. - 2006. - №4. - С. 210-229.
.Репников, А.В. Лев Александрович Тихомиров / А.В. Репников // Вопросы истории. - 2011. - №4. - С. 20-32.
.Репников, А.В. Лев Александрович Тихомиров / А.В. Репников // Отечественная история. - 2008. - №2. - С.146-160.
.Селиванова Г.И. Некоторые проблемы политико-правовой концепции Л.А. Тихомирова / Г.И. Селиванова // Проблемы истории России. - Екатеринбург, 1998. - Вып. 2. - С. 253-259.
.Смолин, М. Б. Всеобъемлющий идеал Льва Тихомирова / М.Б. Смолин // Москва. - 2013. - №10. - С. 159-171.
.Тихомиров, Л.А. Монархическая государственность / Л.А. Тихомиров. - М.:Облиздат; 1998. - 432 с.
.Тихомиров, Л.А. Самодержавие и народное представительство/ Л.А. Тихомиров. - М.:Облиздат; 1907. - 179 с.
.Тяпин, И.Н. Проблема эволюции русского этнополитического самосознания в философии Л.А. Тихомирова/ И.Н. Тяпин // Безопасность Евразии. - 2005. - №3. - С.545-552.
.Учение Л.А. Тихомирова о монархической форме правления // Труды аспирантов и соискателей РГУ. Том IX. 2003г. - Ростов-на-Дону: Феникс С. 420.
.Филипская, Е.В. Философия основ консерватизма: (на примере идей Л.А. Тихомирова) / Е.В Филипская // Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. - 2008. - №5. - С.33-38
.Честнейшин, Н.В. Проблема человека в социальной философии Л.А. Тихомирова / Н.В. Честнейшин // Социально-гуманитарные знания. - 2007. - №6. - С. 210-218
.Шерстюк, М.В. На краю истории. Эволюция религиозных взглядов Льва Тихомирова в 1900-е годы / М.В. Шерстюк // Родина. - 2010. - №1. - с. 81-83