Нормы уголовного законодательства, предусматривающие ответственность за торговлю людьми

Нормы уголовного законодательства, предусматривающие ответственность за торговлю людьми

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. Социально-правовая характеристика торговли людьми по законодательству России и зарубежных стран

§ 1 Понятие, содержание и история развития законодательства об институте торговли людьми

§ 2 Ответственность за торговлю людьми в законодательствах зарубежных стран

ГЛАВА 2. Проблемы уголовно-правового регулирования и квалификации элементов состава торговли людьми

§ 1 Особенности объектов и объективной стороны торговли людьми в УК РФ

§ 2 Характеристика субъекта и субъективной стороны торговли людьми

ГЛАВА 3. Проблемы дифференциации уголовной ответственности за торговлю людьми

§ 1 Проблемы установления санкции за торговлю людьми при отягчающих обстоятельствах

§ 2 Освобождение от уголовной ответственности за торговлю людьми как частный случай деятельного раскаяния

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы дипломного исследования. Конституция Российской Федерации признает и гарантирует основные права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. Часть 1 статьи 22 Конституции РФ провозглашает право на свободу и личную неприкосновенность; ч. 1 статьи 27 закрепляет право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства; ч. 1 ст. 37 Конституции РФ гарантирует свободу труда и право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, а ч. 2 этой же нормы запрещает принудительный труд. Данные правовые свободы явились результатом исторического развития общества и международно-правовых предписаний, однако, несмотря на запрещенность мировым сообществом и национальным законодательством, торговля людьми существуют по сегодняшний день на протяжении столетий.

Уголовный кодекс РФ в редакции 1996 г. в ст. 152 предусматривал ответственность за торговлю несовершеннолетними, причем в квалифицированных составах была установлена повышенная ответственность за совершение таких деяний, связанных с незаконным вывозом несовершеннолетних за границу, а также в целях вовлечения несовершеннолетних в совершение преступления или иных антиобщественных действий, либо для совершения действий сексуального характера. Однако случаи торговли достигшими совершеннолетия мужчинами и женщинами уголовным законом не охватывались, а ст. 126 УК РФ (похищение человека) и ст. 127 УК РФ (незаконное лишение свободы) могли быть применены далеко не во всех подобных случаях либо применялись по аналогии.

В российском уголовном законодательстве нормы, установившие ответственность за торговлю людьми (ст. 1271 УК РФ), были введены в Уголовный кодекс РФ Федеральным законом № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 г. Статистика преступности в Российской Федерации свидетельствует в целом о наличии тенденции роста торговли людьми.

Так, в Российской Федерации в 2009 г. зарегистрировано 17 преступлений, предусмотренных ст. 1271 УК РФ, в 2010 г. - 60 преступлений, в 2006 г. - 106 преступлений, в 2011 г. - 104 преступления, а в 2012 г. - 127 преступлений.

Доходы, получаемые транснациональной организованной преступностью от совершения преступлений, связанных с торговлей людьми и использованием рабского труда являются сверхприбыльными и сопоставимы с торговлей оружием и наркобизнесом, а порой даже и превышают их, поэтому такая явно заниженная статистическая отчетность говорит о высокой латентности таких деяний. Практика применения данных норм невелика и связано это со множеством проблем квалификационного характера, несовершенством уголовного законодательства, низкой квалификацией сотрудников, осуществляющих борьбу с торговлей людьми и использованием рабского труда, а также с отсутствием внятной государственной политики по противодействию явлениям, запрещенным международным сообществом и представляющим серьезную угрозу безопасности личности, обществу и, следовательно, национальной безопасности России в целом. В официальном документе - «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» - торговля людьми признана одной из угроз национальной безопасности Российской Федерации.

Изложенные выше положения, обосновывающие актуальность и значимость исследования вопросов уголовно-правовых и криминологических мер противодействия торговле людьми и использованию рабского труда, послужили основой не только для выбора темы, но и определили характер и направление исследования.

Цель исследования - комплексный анализ уголовной ответственности за торговлю людьми, как общественного опасного, противоправного деяния, посягающего на свободу человека;

Достижение данной цели осуществляется посредством решения следующих задач:

сравнительное исследование международных правовых актов, а также уголовного законодательства ряда зарубежных стран об ответственности за торговлю людьми;

изучение российского законодательства об уголовной ответственности за торговлю людьми;

системный анализ элементов и признаков состава преступления, предусмотренного ст. 127.1 УК РФ;

выявление и изучение проблемных вопросов толкования нормы, предусмотренной ст. 127.1 УК РФ, и квалификации содеянного;

постановка и решение проблем соотношения состава торговли людьми и смежных составов преступлений;

сформулировать и обосновать предложения по совершенствованию уголовного закона.

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие на основе реализации норм действующего отечественного уголовного законодательства, предусматривающего уголовную ответственность за торговлю людьми.

Предмет исследования составляют нормы УК РФ, международно-правовые документы, зарубежное уголовное законодательство предусматривающие ответственность за торговлю людьми.

Методология и методика исследования. Методологическую основу исследования составляет диалектический метод познания, обеспечивающий научный подход к изучению явлений и процессов общественной жизни.

При проведении исследования использовались следующие методы познания: историко-правовой (изучение общественной опасности торговли людьми); социально-правовой (анализ международного законодательства, уголовного законодательства России и зарубежных стран, статистической отчетности, архивных уголовных дел по фактам торговли людьми); конкретно-социологический (анкетирование); сравнительно-правовой (рассмотрение вопросов отграничения торговли людьми от преступлений со смежными составами); систематический, лексический (приемы толкования норм права).

Теоретической базой исследования являются научные труды в области уголовного и гражданского права, теории государства и права, философии, социологии, психологии, относящиеся к проблематике диплома.

Нормативную основу исследования составляют Конституция Российской Федерации, международные правовые акты в области противодействия торговле людьми, источники отечественного уголовного законодательства (в том числе дореволюционного периода), уголовное законодательство зарубежных стран, а также иные законы и подзаконные акты.

Научная новизна исследования. Проведен сравнительный анализ международно-правовых актов, норм уголовного законодательства ряда зарубежных стран и уголовно-правовых норм УК РФ, направленных на борьбу с торговлей людьми. Рассмотрены объективные и субъективные признаки торговли людьми, а также обоснованы предложения по совершенствованию уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за её совершение.

Структура работы состоит из введения, двух глав объединяющих семь параграфов, заключения и библиографического списка.

ГЛАВА 1. Социально-правовая характеристика торговли людьми по законодательству России и зарубежных стран

§ 1 Понятие, содержание и история развития законодательства об институте торговли людьми

уголовная ответственность торговля люди

Торговля людьми является крупнейшим международным бизнесом, в котором важную роль играет организованная преступность. В соответствии с международными стандартами, она является грубым нарушением основополагающих прав человека. Данная проблема многогранна, и требует комплексного подхода в ее решении, поскольку данный вид организованной преступной деятельности имеет транснациональный характер, что осложняет борьбу с этим явлением в рамках одного государства.

Поэтому, для того чтобы бороться с торговлей людьми, в первую очередь, необходимо разобраться c формулировкой понятия торговли людьми. В данном вопросе автор остановится на таком понятии, как «торговля людьми».

В русском языке слово «торговля», происходящее от древнерусского «търгъ», означает площадь, рынок, товар. Поэтому торговля живым товаром − как понятие в качестве обобщающего, по мнению автора, вполне правильно, поскольку в русском языке трудно найти более подходящее понятие, нежели «торговля людьми».

В англоговорящих странах и международных документах для обозначения данного явления употребляется термин «trafficking in human beings» − торговля людьми. Понятие «traffic» традиционно относится к торговле наркотиками и оружием, и оно значительно упрощает суть проблемы, если речь идет о людях.

Говоря о выработке конкретного определения торговли людьми, необходимо проанализировать мнения российских и зарубежных ученых, юристов по данной проблеме, поскольку многоаспектный анализ определения рассматриваемого явления позволит четко сформулировать концепцию понятия «торговля людьми».

Например, Иркутский центр по изучению проблем организованной преступности дает следующее определение данному феномену: «Торговля людьми - это перевозка с использованием любого человека из одного места в другое в пределах страны проживания или за ее пределы путем обмана, применения силы, угрозы, долгового обязательства или использования власти, нарушения контрактного соглашения, если он эксплуатируется или его силой ставят в рабские условия».

Профессор М.Н. Клейменов, приходит к выводу о том, что смысл приведенных определений сводится скорее не столько к сделке купли-продажи, сколько к перемещению людей с использованием насилия или обмана.

Термин «торговля людьми» впервые был использован в Конвенции ООН о борьбе с торговлей людьми и с эксплуатацией проституции третьими лицами от 21 марта 1950 года.

Международное определение торговли людьми содержится, в Протоколе «О предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказание за нее, дополняющий конвенцию организации объединенных наций против транснациональной организованной преступности» (принят Резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи ООН от 15 ноября 2000 года на 62-м пленарном заседании 55-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН). Указанный документ дает следующее определение торговли людьми: «Торговля людьми означает осуществляемые в целях эксплуатации вербовку, перевозку, передачу, укрывательство или получение людей путем угрозы силой или ее применения или других форм принуждения, похищения, мошенничества, обмана, злоупотребления властью или уязвимостью положения, либо путем подкупа, в виде платежей или выгод, для получения согласия лица, контролирующего другое лицо. Эксплуатация включает, как минимум, эксплуатацию проституции других лиц или другие формы сексуальной эксплуатации, принудительный труд или услуги, рабство или обычаи, сходные с рабством, подневольное состояние или извлечение органов».

Как видно из приведенного определения, торговля людьми понимается достаточно широко. Понятием «торговля людьми» охватывается вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение людей. Кроме того, указаны способы совершения этих действий, а именно: путем угрозы силой или ее применения или других форм принуждения, похищения, мошенничества, обмана, злоупотребления властью или уязвимостью положения, либо путем дачи или получения платежей или выгод для получения согласия лица, контролирующего другое лицо.

По мнению профессора Е.Б. Мизулиной, данное в Протоколе определение понятия «торговля людьми», содержит три основных критерия, позволяющих квалифицировать то или иное действие как торговлю людьми.

Торговля людьми − это действие, которое:

) совершается с целью эксплуатации человека;

) с применением силы либо угрозы применения, или других видов принуждения, обмана, злоупотребления властью или уязвимостью положения, либо путем подкупа, в виде платежей или выгод, для получения согласия лица, контролирующего другое лицо;

) ставит человека («жертву») в положение эксплуатируемого, сходное с положением раба.

Таким образом, используемое в международном праве понятие «торговля людьми», по мнению Е.Б. Мизулиной:

может рассматриваться в качестве современного вида работорговли или обращения человека в положение, сходное с положением раба;

не является универсальным понятием;

создает необходимость самостоятельного существования во многом сходных с ним понятий «работорговля» и «торговля детьми», которыми охватываются также все действия по приобретению, продаже или обмену человека, совершаемые в корыстных целях.

В соответствии с принятыми 19 мая 2000 года Комитетом Министров Европейского Совета рекомендациями: «Человеческая торговля обозначает вербовку лиц, которую выполняет одно или больше физических или юридических лиц и/или организаций, которые занимаются использованием лиц, их транспортировкой или миграцией - легальной или нелегальной, даже в случаях, когда эти лица были согласны с их сексуальным использованием. В другом случае, также под принуждением, причиняют вред, используя насилие или устрашение, мошенничество, превышая должностные полномочия или используя незащищенность лица».

В Уголовном кодексе РФ 1996 года нормы международного права о борьбе с торговлей людьми нашли свое частичное отражение лишь в декабре 2003 года в Федеральном законе от 21 ноября 2003 года «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» посредством установления ответственности за торговлю людьми (ст.127¹ УК РФ).

Под торговлей людьми в ст.127.1 действовавшего на тот момент уголовного законодательства понималась купля-продажа человека либо его вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение, совершенные в целях его эксплуатации. В примечании 2 к этой статье эксплуатация определяется как «использование занятия проституцией другими лицами или иные формы сексуальной эксплуатации, рабский труд (услуги), подневольное состояние».

Однако введение нового закона от 25 ноября 2008 года «О внесении изменений в статью 127¹ Уголовного кодекса Российской Федерации», уточнило понятие «торговля людьми» в действующем уголовном законодательстве, дав возможность привлекать к уголовной ответственности за совершение данного преступления вне зависимости от цели эксплуатации. Таким образом, в соответствии с действующим Уголовным кодексом РФ, торговля людьми - это купля-продажа человека, иные сделки в отношении человека, а равно совершенные в целях эксплуатации вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение.

По нашему мнению, все имеющиеся определения в научной литературе, а также в международной практике не отражают в полной мере специфики данного явления. Для полного и всестороннего раскрытия понятия «торговля людьми» необходимо выявить признаки данного феномена, проанализировать каждый из них и на основе этих признаков вывести и сформулировать определение торговли людьми.

Рассмотрим признаки торговли людьми.

. Жертва перемещена за границы своего государства легальным или нелегальным образом. В некоторых случаях торговля людьми совершена в границах одного государства.

. Торговля людьми связана и с другими преступлениями - похищение, изнасилование, принуждение к использованию наркотиками.

. Перемещение жертв торговли, которое может быть осуществлено как с их согласия, так и помимо их воли.

. Данное деяние осуществляется с целью дальнейшей продажи или непосредственной эксплуатации человека в различных сферах деятельности, либо для использования физиологических параметров и может осуществляться с помощью различных способов: путем купли-продажи, обмана, захвата и незаконного удержания, принуждения, либо с помощью насилия, либо угрозы его применения, иного психологического воздействия, либо с помощью использования материальной или иной зависимости лица, либо с помощью сильнодействующих препаратов.

. Пострадавшие могут быть представителями обоих полов, хотя обычно это женщины и дети.

Выведенные автором признаки рассматриваемого деяния не являются исчерпывающими, хотя, по мнению автора, в полной мере раскрывают сущность торговли людьми как такового явления.

С учетом анализа определений и трактовок явления торговли людьми российскими и зарубежными исследователями, а также международных документов и ряда российских законопроектов, автор предлагает определение торговли людьми.

Торговля людьми - представляет собой детерминированные совокупностью социальных, экономических, нравственно-этических, юридических факторов, качественно многообразные виды и, как правило, высокопрофессиональные способы криминальных действий, заключающиеся в вербовке, перевозке, передаче, укрывательстве человека, совершении иных сделок в отношении человека, осуществляемые с его согласия либо помимо его воли в целях его эксплуатации и/или ставящие человека в рабские условия.

Автор считает, что данная формулировка в полной мере отражает сущность изучаемого явления, хотя по своей сути не является исчерпывающей. При этом данная формулировка не затрагивает цели торговли. Это обосновывается тем, что определение, представленное автором, позволит привлекать к уголовной ответственности виновных за совершение акта купли-продажи человека вне зависимости от наличия цели эксплуатации.

Рассмотрим более подробно особенности исторического развития законодательства по противодействию торговле людьми.

Рассматривая торговлю людьми как часть преступной деятельности организованных групп, следует акцентировать внимание на законодательстве в области борьбы с торговлей людьми и истории его развития, поскольку торговля людьми в международно-правовом значении рассматривается как сложное антисоциальное явление, представляющее собой совокупность общественно опасных деяний, посягающих на личную свободу человека, обращении его в рабство, принуждении к труду и сопряженных с применением физического и психического насилия, обмана или иных способов.

Для понимания сущности рассматриваемого явления необходимо провести системный анализ генезиса законодательства в области борьбы с торговлей людьми, рассмотрение уже существующих международных и внутригосударственных документов, направленных на борьбу с торговлей людьми, при акцентуации внимания на более значимых документах, оказавших существенное влияние на становление правовой системы противодействия изучаемому феномену.

В законодательной основе рассматриваемого явления лежит разделение законодательства на две основные составляющие: международный и государственный уровень.

Первыми международными правовыми актами, направленными на борьбу с торговлей людьми, были итоговые решения Венского конгресса 1815 года, Аахенского конгресса 1818 года, Веронского конгресса 1822 года, которые не только осудили такие деяния, но и признали их преступными. Несмотря на то, что никаких мер противодействия в них не принято и преступники практически оставались безнаказанными, данные документы имели большое значение даже в качестве деклараций, обративших внимание мирового сообщества на данное явление.

Реализуя решения Венского и Аахенского конгрессов, Англия, Россия, Франция, Австрия, Пруссия в 1841 году заключили договор, согласно которому запрещалась перевозка в Америку негров-рабов, а торговля рабами приравнивалась к пиратству, которое в то время уже было уголовно наказуемым.

Комплекс конкретных мер в борьбе с изучаемыми преступлениями также предусматривался и Генеральным актом, подписанным в 1890 году на Брюссельской конференции, на которой была обсуждена комплексная программа борьбы с рабством и предотвращении его отрицательных последствий.

Участники совещания − государства взяли на себя обязательства принять поправки в национальном уголовном законодательстве, которые предусматривали уголовную ответственность за торговлю людьми, учредить специальные органы по борьбе с нею, установить надзор в портах и т. п..

Следующим историческим документом важным для формирования системы мер противодействия торговле людьми стал в 1899 году призыв Лондонской конференции по борьбе с торговлей женщинами в целях сексуальной эксплуатации к государствам о заключении многосторонних соглашений и создании соответствующих национальных комитетов. Данный призыв явился составляющим элементом в системе мер борьбы с торговлей людьми, ужесточил нравственное осуждение торговли людьми международным сообществом, стимулировал процесс развития норм международного права, направленных на противодействие этому явлению.

Хронологический порядок развития законодательства в области борьбы с торговлей людьми показывает, что 4 мая 1910 года была принята Международная конвенция о борьбе с торговлей белыми рабынями. Этот документ принимался в рамках деятельности Лиги Наций. Его составители придавали проблеме торговли людьми настолько большое значение, что в мандат этой международной организации было включено положение о необходимости «общего контроля над выполнением соглашений, касающихся торговли женщинами и детьми».

Согласно данной конвенции на 13 ратифицировавших ее стран налагалось обязательство наказывать лиц, занимающихся сводничеством: она предусматривала наказание для тех, кто для удовлетворения половой страсти другого лица подкупает, обольщает или увлекает женщину или несовершеннолетнюю девушку для аморальных целей, а также женщин старше 20 лет путем принуждения или мошенничества. Конвенция также предусматривала наблюдение за портами и железнодорожными станциями для выявления людей, которые занимаются поисками женщин и девочек с целью вовлечения последних в проституцию, а также экстрадицию правонарушителей.

Государствам вменялось в обязанность и оказание правовой помощи по уголовным делам: сообщать законы, передавать судебные поручения, выписки из приговоров.

Многие проблемы названного соглашения устранила Женевская конвенция о запрещении торговли женщинами и детьми, принятая в 1921 году. Она рекомендовала государствам привлекать к уголовной ответственности субъектов, вовлекающих женщин в занятия проституцией или занимающихся куплей-продажей женщин и детей. При Лиге Наций был создан специальный Совещательный комитет по борьбе с торговлей женщинами и детьми.

Качественно новый этап в международно-правовой борьбе с торговлей людьми начинается с принятия Конвенции о рабстве 25 сентября 1926 года под эгидой Лиги Наций, которая вступила в силу 9 марта 1927 года. В этом международно-правовом документе впервые в международном праве сформулированы понятия рабства и работорговли (в официальном переводе Конвенции с английского языка на русский язык слово «slave» переведено как невольник, а слово «slave trade» переведено как торговля невольниками).

Согласно статье 1 настоящей Конвенции: «Рабство есть состояние или положение человека, над которым осуществляются атрибуты права собственности или некоторые из них … Торговля невольниками включает всякий акт захвата, приобретения или уступки человека с целью продажи его в рабство; всякий акт приобретения невольника с целью продажи его или обмена; всякий акт уступки путем продажи или обмена невольника, приобретенного с целью продажи или обмена, равно как и вообще всякий акт торговли или перевозки невольников». В настоящем документе говорится, что договаривающиеся стороны, законодательство которых не предусматривает достаточных мер по борьбе с нарушениями законов и правил, в области противодействия торговле людьми, изданных для осуществления целей настоящей Конвенции, обязуются принять меры, необходимые для того, чтобы эти нарушения строго наказывались. Поэтому данный документ, по мнению автора, является новым этапом в формировании единой системы мер противодействия торговли людьми.

В Конвенции впервые было обращено особое внимание на принудительную работу, которая может сформировать состояние, аналогичное рабству. Государства обязались такую работу использовать только для общественных целей (для ликвидации последствий всевозможных стихийных бедствий, в случаях аварий, катастроф и т. п.). Принудительная работа может быть применена на каторге или на исправительных работах, как уголовное наказание, по приговору суда или на военной службе.

Необходимо отметить, что Конвенция 1926 года ограничивая рабство, всё же отдельные формы его (такие, как принудительно-исправительную, каторжную, на военной службе и др.) допускала. Конвенция в общей сложности была направлена на уничтожение торговли людьми и рабства. В то же время в отношении принудительных и исправительных работ в конвенции не были даны их перечень и описание. С изменениями, внесенными уже в рамках ООН Протоколом от 7 декабря 1953 года, эта конвенция действует до настоящего времени.

На протяжении XIX и XX веков было принято множество международных и национальных документов, запрещающих торговлю людьми и эксплуатацию отдельных групп населения. Эти группы населения выделялись по различным признакам: расы, пола, возраста. Среди комплекса мер, направленных на пресечение торговли людьми, большое значение имеют меры уголовно-правового характера.

В подавляющем большинстве международных документов и национальных (внутригосударственных) правовых актов уголовно-правовые меры рассматриваются только лишь как часть комплекса мер по противодействию торговле людьми, хотя нельзя решить проблему данного явления, опираясь лишь на вышеупомянутые меры, необходим рациональный и системный подход к выработке мер противодействия данному виду преступлений.

Среди международно-правовых актов, направленных против торговли людьми, особую роль играет Конвенция ООН «О борьбе с торговлей людьми и с эксплуатацией проституции третьими лицами» 1949 года.

До недавнего времени эта Конвенция бала ключевым документом, к которому апеллировали при рассмотрении вопросов торговли людьми. Конвенция была одобрена резолюцией №317 от 2 декабря 1949 года и вступила в силу в 1951 году. 72 страны ратифицировали и присоединились к Конвенции и 4 государства ее подписали.

Следует отметить, что значительная часть государств, которые сегодня идентифицированы как страны-потребители живого товара, Конвенцию «О борьбе с торговлей людьми и эксплуатацией проституции третьими лицами» не подписали и не ратифицировали. К ним относятся, в частности, Швеция, Германия, Нидерланды и др..

Преамбула Конвенции гласит: «Проституция и сопровождающее ее зло, каковым является торговля людьми, преследующая цели проституции, несовместимы с достоинством и ценностью человеческой личности и угрожают благосостоянию человека, семьи и общества».

Таким образом, Конвенция отражает в себе аболиционистские принципы, рассматривая проституцию и торговлю людьми как одно и то же явление. Автор считает данное отражение не совсем корректным, поскольку проституция и торговля людьми − это разные явления, хотя и пересекающиеся между собой.

Хотя в Конвенции определение «торговля людьми» не было дано и в ней никак не оговариваются причины или ситуации, порождающие это явление, автор считает с позиции современных трактовок, что торговля людьми − представляет собой детерминированные совокупность социальных, экономических, нравственно-этических, юридических факторов качественно многообразные виды и, как правило, высокопрофессиональные способы действия, заключающиеся в вербовке, перевозке, передаче, укрывательстве человека, совершении иных сделок в отношении человека, осуществляемые с его согласия либо помимо его воли в целях его эксплуатации и/или ставящие человека в рабские условия. В свою очередь проституция чаще всего определяется в академических и законодательных трудах как обмен сексуального обслуживания на наличные деньги или/и материальные блага.

Конвенция 1949 года делает основной упор на запрет проституции, как принудительной, так и добровольной, сексуальной эксплуатации и использования женщин в проституции и сексуальной индустрии. Названный документ предусматривает введение комплекса мер по поддержке и защите жертв торговли, призывает участников к сотрудничеству в сфере преследования виновных в преступлениях, связанных с торговлей, требует организации процедуры репатриации и возвращения жертв на родину, останавливаясь и на финансировании таких актов.

Конвенция 1949 года внесла большой вклад в понимание необходимости борьбы с торговлей людьми, в особенности женщинами. Однако непреодолимым препятствием на пути ее повсеместного распространения стал достаточно спорный пункт о добровольной проституции, к тому же позиция в отношении жертв торговли оставляла желать лучшего. Она подвергается жесткой критике «со стороны тех, кто получает преимущество от легализации проституции и торговли по согласию». Ко всему этому, Конвенция 1949 года содержит множество положений, которые для многих представлялись сомнительными, но, по мнению О.Г. Горбуновой, борьба с торговлей людьми подменяется идеей уничтожения проституции как таковой.

Конвенция 1949 года обязала государства, ее подписавшие, считать преступлениями международного характера следующие действия:

сводничество, принуждение к проституции третьего лица, даже при его согласии;

эксплуатация проституции третьими лицами, даже при согласии эксплуатируемых лиц.

Настоящая Конвенция также обязала подвергать наказанию каждого, кто для удовлетворения похоти другого лица:

содержит дом терпимости или управляет им, или сознательно финансирует или принимает участие в финансировании дома терпимости;

сдает в аренду или снимает здание или другое место, или часть такового, зная что они будут использованы в целях проституции третьими лицами.

Конвенция 1949 года возложила на государства-участников следующие обязанности:

принимать необходимые нормативные акты для защиты женщин и детей из числа иммигрантов и эмигрантов в пунктах их прибытия и отправления, а также пути следования;

оказать временную помощь лицам, ставшим жертвами международной торговли людьми, а при их желании способствовать их репатриации;

обеспечивать наблюдение за железнодорожными станциями, аэропортами, морскими портами для предупреждения совершения определяемых Конвенций преступлений, уведомлять соответствующие власти о прибытии подозреваемых в совершении преступлений лиц и их жертв.

Принятие Конвенции 1949 года было, несомненно, прогрессивным шагом. Вместе с тем, начиная с момента ее ратификации и до настоящего времени, она подвергается аргументированной критике и, вследствие неучтенных или устаревших подходов и аспектов, на сегодняшний день не может служить эффективным международным правовым инструментом. Тот факт, что ее ратифицировали только 72 государства, подтверждает спорность ряда ее положений, которые сегодня вступают в противоречие как с жизненными реалиями, так и с существующим во многих западных странах законодательством.

Настоящая Конвенция сыграла позитивную роль, однако со временем ряд ее положений устарел. В этом документе не было обращено внимания на жертв торговли людьми. В тексте этого документа права женщины-жертвы сексуальной эксплуатации были прописаны несовершенно.

Следующий этап борьбы с торговлей людьми находит свое отражение в «Дополнительной Конвенции об упразднении рабства, работорговли и институтов, обычаев, сходных с рабством», принятой конференцией полномочных представителей, созванной в соответствии с резолюцией № 608 экономического и социального совета от 30 апреля 1950 года, и составленной в Женеве 7 сентября 1956 года.

Данный документ провозгласил, что каждое государство должно принять все возможные и необходимые меры к тому, чтобы осуществить постепенно и в кратчайший, по возможности, срок полную отмену или упразднение таких институтов и обычаев, как долговой кабалы, т. е положение или состояние, возникающее вследствие заклада должником в обеспечении долга своего личного труда или труда зависимого от него лица, если надлежаще определяемая ценность выполняемой работы не зачитывается в погашении долга или если продолжительность этой работы не ограничена и характер ее не определен; крепостного состояния, т. е. такого пользования землей, при котором пользователь обязан по закону, обычаю или соглашению жить и работать на земле, принадлежащей другому лицу, и выполнять определенную работу для такого другого лица, или за вознаграждение или без такового, и не может изменить это свое состояние; любого института и обычая, в силу которых женщину обещают выдать или выдают замуж, без права отказа с ее сторон, ее родители, опекун, семья или любое другое лицо или группа лиц за вознаграждение деньгами или натурой. Муж женщины, его семья или его клан имеет право передать ее другому лицу за вознаграждение или иным образом или женщина по смерти мужа передается по наследству другому лицу; любого института или обычая, в силу которых ребенок или подросток моложе 18 лет передается одним или обоими своими родителями или своим опекуном другому лицу, за вознаграждение или без такового, с целью эксплуатации этого ребенка или подростка или его труда.

Поэтому государства взяли обязательства отменить такие законы и обычаи, привлекать виновных к ответственности, установить минимальный брачный возраст, поощрять регистрацию браков и т. п.

Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 года в ст. 7 устанавливает запрет на рабство, работорговлю, принудительный труд и иные подневольные состояния.

В 1979 году была принята Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, которая уделила внимание и проблеме торговли.

В Конвенции закреплено, что государства должны «использовать все соответствующие меры, включая законодательные, относительно прекращения всех видов торговли женщинами и использования проституции женщин». Торговля женщинами рассматривается Конвенцией как преступление. Наряду с этим документ различает проституцию и эксплуатацию проституции, не обязывая участников преследовать первое.

Положения Конвенции раскрываются в Декларации ООН «О ликвидации насилия относительно женщин». Декларация провозглашает универсальность общечеловеческих прав и необходимости утверждения для женщин прав и принципа равенства, безопасности, свободы, неприкосновенности и достоинства.

Торговля в Декларации рассматривается в контексте общих проблем насилия против женщин. Документ разделил два понятия: «торговля» и «принуждение к проституции», признавая, таким образом, что, акт торговли может быть совершен не единственно в целях сексуальной эксплуатации.

Рассматривая генезис законодательства исследуемых преступлений, следует отметить последний международный документ, закладывающий основу системы противодействия торговли людьми: Протокол «О предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми», приложение к Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности. Документ был разработан Специальным комитетом по совершенствованию Конвенции против транснациональной организованной преступности. Он принят резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций от 15 ноября 2000 года в городе Палермо (Италия) вместе с остальным пакетом документов − приложением к Конвенции ООН.

На сегодняшний день Конвенция Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности подписана и ратифицирована более чем 40 государствами мира, в том числе и Российской Федерацией.

Нормы Конвенции выполняют следующие функции: устанавливают юрисдикцию государств-участников; взаимную помощь в расследовании, уголовном преследовании и судебном разбирательстве преступлений, охватываемых настоящей Конвенцией; предполагают проведение совместных расследований, использование при расследовании специальных методов, к которым относятся электронное наблюдение или другие формы наблюдения, а также агентурные операции; принятие надлежащих мер, направленных на обеспечение эффективной защиты от вероятной мести или запугивания свидетелей; предоставление помощи и защиты потерпевшим от преступлений; сбор и анализ информации о характере организованной преступности и обмен между государствами-участниками такой информацией.

Нормы Протокола о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее признают уголовно наказуемыми такие деяния, как вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение людей путем угрозы силой или ее применения или других форм принуждения, похищения, мошенничества, обмана, злоупотребления властью, или уязвимостью положения, либо путем подкупа, в виде платежей или выгод, для получения согласия лица, контролирующего другое лицо.

Эксплуатация включает как минимум эксплуатацию проституции другими лицами или другие формы сексуальной эксплуатации, принудительный труд или услуги, рабство или обычаи, сходные с рабством, подневольное состояние или извлечение органов.

Впервые в истории международного уголовного права в «Протоколе о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми» все перечисленные деяния объединены в одну группу под названием «торговля людьми», т. е. в данном Протоколе дается выработанное мировым сообществом определение торговли людьми и устанавливается обязанность государств-участников криминализировать ее (ст. 5).

Таким образом, нормы международного права определяют торговлю людьми как преступление.

Обобщая все вышесказанное, можно сделать вывод о том, что основным универсальным документом, закладывающим основу современной системы противодействия торговле людьми на историческом этапе, является «Протокол о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми».

Настоящий международный документ раскрывает всю сущность данного явления, давая четкое представление о данной категории преступлений и мерах борьбы с ней. Принятие данного международного документа подвигло многие государства мира внести изменения во внутреннее законодательство, предусмотрев меры уголовной ответственности за торговлю людьми.

История развития законодательства в области торговли людьми помимо документов ООН находит свое отражение в документах Совета Европы и в документах ОБСЕ.

Российская Федерация - полноправный участник, как Совета Европы, так и ОБСЕ. Комитет министров Совета Европы принял рекомендацию 2000 (11) о противодействии торговле людьми в целях сексуальной эксплуатации. А ОБСЕ в июле 2004 года приняла План действий по борьбе с торговлей людьми. Эти документы детальным образом описывают и анализируют, какие меры должно принять национальное правительство, как организовывать работу по борьбе с торговлей людьми.

Итак, рассмотрев развитие законодательства в области борьбы с торговлей людьми на международном уровне, следует обратить внимание на историю создания системы российского законодательства по противодействию указанному явлению.

Генезис системы национального законодательства в области борьбы с торговлей людьми можно условно разделить на три основных этапа:

. Дореволюционный период истории развития законодательства в области борьбы с торговлей людьми начинается с появлением в России первых законодательных актов, которые предусматривали наказание за действия, связанные с рассматриваемым явлением.

В данный исторический период в России существовали институты, сходные с рабством, такие как: крепостное состояние, долговая кабала. В то же время ст. 1410, 1411 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных установили ответственность за продажу в рабство «азиятцам или другим иноплеменникам» подданных России или находящихся под покровительством ее законов, а также за торг африканскими неграми. Уложением предусматривалось также ответственность за похищение женщин в целях изнасилования (ст.1529), обольщения (ст. 1530), с обещанием вступить в брак (ст.1531), в целях вступления в брак против ее воли (ст.1580), с ее согласия (ст.1582). Эти положения сохранились и в Уголовном уложении 1903 года.

Термин «торговля людьми» в рассматриваемый период в российском законодательстве не использовался.

В проекте Уголовного уложения, подготовленного Особым совещанием при Государственном Совете 1901 года, рамки уголовно наказуемых деяний были значительно расширены, ответственность предусматривалась также:

за склонение лица женского пола промышлять развратом, если оно совершено посредством насилия, угрозы, обмана или злоупотребления власти;

склонение женщины всеми способами к выезду из России с целью обратить ее на промысел развратом за границей;

занятие указанными преступными деяниями профессионально;

извлечение лицом мужского пола, также профессионально, имущественной выгоды, получение ее от промышляющей развратом женщины, находящейся под его влиянием или в его зависимости (сутенерство).

Таким образом, для России торговля людьми не является принципиально новым преступлением, поскольку приведенные выше данные показывают, что в рассматриваемый период в России уже существовало законодательство в области борьбы с торговлей людьми, пусть не в полном объеме, но был заложен фундамент законодательной основы борьбы с данным видом преступлений.

. Советский период истории развития законодательства в области борьбы с торговлей людьми связан с непризнанием проблемы торговли людьми применительно к СССР. Ратифицируя международно-правовые акты, направленные на борьбу с торговлей людьми, СССР делал специальные оговорки о том, что такого явления в стране не существует, ратификация осуществляется только из целей поддержки усилий других стран. Если говорить о Конвенции относительно рабства, подписанной в Женеве 25 сентября 1926 года, с изменениями, внесенными протоколом от 7 декабря 1953 года, где рассматривались такие понятия, как рабство и работорговля, то в советском законодательстве такие понятия не существовали.

. Новейший период истории развития законодательства в области борьбы с торговлей людьми связан с введением уголовной ответственности за торговлю людьми и использование рабского труда.

В соответствии с Конвенцией о правах ребенка в 1995 году в УК РСФСР впервые была включена ст. 125, предусматривающая уголовную ответственность за торговлю людьми, не достигшими совершеннолетия, т.е. 18 лет. Эта статья была сохранена, но уже под номером 152, и в УК РФ 1996 года. В УК РФ были и другие статьи, предусматривавшие уголовную ответственность за деяния, связанные или сходные с торговлей людьми, такие как похищение человека, незаконное лишение свободы. Однако эти статьи не покрывали всей сферы торговли людьми, ибо само явление сложнее, чем простая совокупность тех деяний, которые определены УК РФ до 2003 года.

Федеральным законом от 21 ноября 2003 года «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» была введена ст. 127¹ УК, установившая уголовную ответственность за торговлю людьми. Рассматриваемая торговля является преступлением международного характера.

Принятая норма о торговле отражает выполнение Российской Федерацией международно-правовых обязательств об имплементации во внутреннее уголовное законодательство положений рассматриваемого выше международного законодательства. Российская уголовно-правовая норма о торговле людьми соответствует международно-правовым положениям о таком деянии. Более строго в российском праве, по сравнению с международным правом, решен вопрос об ответственности за торговлю людьми, совершенную определенными способами.

Развитие законодательства Российской Федерации в области борьбы с торговлей людьми находит свое отражение в разработке проектов федеральных законов «О противодействии торговле людьми», «О защите жертв торговли людьми», разработанных Межведомственной рабочей группой комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству. Разработчики постарались закрепить положения Протокола к Конвенции против транснациональной организованной преступности, против торговли людьми.

Несмотря на то, что торговля людьми в соответствии с международными стандартами является грубым нарушением основных прав и свобод человека, а международные документы требуют рассматривать данное деяние как преступление против личности и как одну из форм организованной транснациональной преступности, в России общественная опасность этих деяний до последнего времени недооценивалась. Еще пять лет потребовалось для того, чтобы внести в ст. 127¹ УК РФ изменения, частично устраняющие очевидные для теоретиков и практиков технико-юридические пороки данной нормы и ее противоречие с международными нормативными актами. 25 ноября 2008 года был принят Федеральный закон «О внесении изменений в статью 127¹ Уголовного кодекса Российской Федерации» №218-ФЗ, который уточняет понятие «торговля людьми» и усиливает ответственность за отдельные деяния, связанные с торговлей людьми.

Диспозиция нормы практически полностью воспроизводит определение торговли людьми, данное в Протоколе «О предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказание за нее», дополняющем Конвенцию против транснациональной организованной преступности (принят резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи ООН от 15 ноября 2000 года).

Анализ законодательства Российской Федерации в области борьбы с торговлей людьми позволяет сделать вывод: в России пока еще отсутствует четкая законодательная основа в отношении противодействия торговле людьми. Конечно, и в Конституции, и в Концепции внешней политики Российской Федерации отмечается приверженность ценностям демократического общества, включая уважение прав и свобод человека. Более того, одна из задач внутренней и внешней политики государства заключается в защите интересов своих граждан, как на основе внутренних законов, так и на основе международного права и действующих двусторонних соглашений.

§ 2 Ответственность за торговлю людьми в законодательствах зарубежных стран

Эффективность международно-правового противодействия торговле людьми и использованию рабского труда, как видам транснациональной преступной деятельности напрямую зависит от согласованности средств и методов борьбы с названными преступлениями применяемых в государствах, на территории которых совершаются эти преступления.

«Только на основе тесного международного сотрудничества в рамках неукоснительного использования и применения норм международного права можно эффективно оказывать противодействие развивающейся транснациональной преступности в сфере торговли людьми».

С учетом изложенного, а также в целях исследования зарубежного опыта уголовно-правового противодействия торговле людьми, представляется необходимым проанализировать содержание соответствующих положений некоторых стран ближнего и дальнего зарубежья. Подобное исследование позволит выявить особенности уголовно-правовых средств противодействия рассматриваемым преступлениям в зарубежных странах и учесть наработанный позитивный опыт в процессе совершенствования отечественного уголовного законодательства.

В первую очередь подвергнем анализу законодательство некоторых стран - бывших республик СССР. С первого взгляда, уголовные кодексы обозначенной группы государств по своим структуре и содержанию очень похожи на уголовное законодательство России.

Вместе с тем, содержание отдельных их нормативов, в частности, посвященных регламентации уголовной ответственности за торговлю людьми, заслуживает внимания и исследования возможности использования позитивного и учета негативного опыта уголовно-правового противодействия обозначенным преступлениям в законотворческой деятельности Российской Федерации.

Так, например, ст. 149 УК Украины «Торговля людьми или иная незаконная сделка о передаче человека» предусматривает ответственность за «продажу, иную оплатную передачу человека, а равно осуществление в отношении него какой бы то ни было иной незаконной сделки, связанной с законным или незаконным перемещением с его согласия или без согласия через государственную границу Украины для дальнейшей продажи или иной передачи другому лицу (лицам) в целях сексуальной эксплуатации, использования в порно-бизнесе, вовлечения в преступную деятельность, втягивания в долговую кабалу, усыновления (удочерения) в коммерческих целях, использования в вооруженных конфликтах, эксплуатации его труда».

Представляется, весьма позитивным фактом, что приведенная формулировка ответственности за торговлю людьми в Украинском законодательстве, предусматривает расширительное толкование преступности торговли людьми, как «какой бы то ни было иной незаконной сделки» в отношении человека.

Вместе с тем, альтернативные признаки торговли людьми («осуществление в отношении него какой бы то ни было иной незаконной сделки»), основывающиеся исключительно на транснациональном характере преступления, представляется весьма ограниченными и не соответствующими общим направлениям уголовной политики об искоренении рабства и осуществления в отношении человека полномочий, присущих праву собственности.

Законное или незаконное перемещение потерпевшего «с его согласия или без согласия через государственную границу Украины для дальнейшей продажи или иной передачи другому лицу (лицам)» в целях его эксплуатации, на наш взгляд, не должно быть признаками основного состава торговли людьми. Перемещение через госграницу какого-либо государства, безусловно, характеризующее транснациональность торговли людьми, как отягчающее ее обстоятельство, на наш взгляд, едва ли может стать составообразующим признаком рассматриваемого преступления, наличность, действительность общественной опасности и достаточность для криминализации которого, обуславливается самим деянием, вне зависимости от места его совершения, а также от обстоятельств, связанных или не связанных с перемещением потерпевшего через госграницу.

Представляется, что украинский УК в анализируемой части представляет собой «слепую» имплементацию положений международной Конвенции «О противодействии транснациональной организованной преступности». С нашей точки зрения, это обстоятельство, безусловно, ограничивающее сферу применения уголовного закона, не способствует предотвращению анализируемого вида преступной деятельности, которая, очевидно, может носить, как транснациональный характер, так и осуществляться внутри страны.

Кроме того, приведенное определение преступности торговли людьми позволяет признать таковой любой вид сделки в отношении человека, совершенной для его дальнейшей перепродажи или иной передачи другому лицу (лицам), что характеризует не просто деяние, а деятельность, связанную с торговлей людьми, обладающую, на наш взгляд, несомненно, большей общественной опасностью по сравнением со случаями совершения единичного простого преступления.

Вместе с тем, представляется, что такой признак не может составлять признаков основного состава торговли людьми, поскольку даже единичная, совершенная вне «коммерческих целей» «какая бы то ни было иная незаконная сделка» в отношении человека, на наш взгляд, должна образовывать состав торговли людьми.

Таким образом, с нашей точки зрения, украинское уголовное законодательство не сможет стать примером для совершенствования УК России в части регламентации ответственности за торговлю людьми.

Уголовный кодекс Республики Беларусь, регламентируя в ст. 181 УК РБ ответственность за торговлю людьми, содержит ее определение, практически ничем не отличающееся от определения торговли людьми в Российском законодательстве. Принципиальное отличие состоит в содержании квалифицирующих признаков, включающих неоднократность (п. 7 ч 2 ст. 181 УК РБ - «лицом, ранее совершившим преступления, предусмотренные настоящей статьей, статьями 171 или 1711настоящего Кодекса»), цель сексуальной эксплуатации (п.3 ч.2 ст. 181 УК РБ ), а также использование стечения тяжелых личных, семейных или иных обстоятельств потерпевшего (п.9 ч.2 ст. 181 УК РБ).

Представляется, что квалифицирующий признак неоднократности едва ли согласуется с общими направлениями уголовной политики России и, в частности, с положениями Федерального закона России от 08.12.2003№ 162-ФЗ, исключившего из УК РФ неоднократность, в связи с чем, не считаем возможным на современном этапе развития отечественного законодательства включение обозначенного признака в уголовный кодекс России. Анализ такой возможности не входит в предмет настоящего исследования, поскольку требует масштабного исследования института множественности в уголовном праве России. Вместе с тем, такие квалифицирующие признаки, как цель сексуальной эксплуатации (п.3 ч.2 ст. 181 УК РБ), а также использование стечения тяжелых личных, семейных или иных обстоятельств потерпевшего (п.9 ч.2 ст. 181 УК РБ), с нашей точки зрения, отражают действительно более высокую общественную опасность торговли людьми, в связи с чем Белорусский законодатель, на наш взгляд, вполне оправдано дифференцирует ответственность за торговлю людьми, совершенную при обозначенных обстоятельствах. Представляется, что включение данных признаков в качестве квалифицирующих в ч.2 ст. 1271 УК России будет способствовать реализации принципа справедливости в процессе уголовно-правовой регламентации ответственности за торговлю людьми. Регламентируемый УК России п. «з» ч.2 ст. 1271 УК России квалифицирующий торговлю людьми признак ее совершения «в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии либо в материальной или иной зависимости от виновного», на наш взгляд, не включает в полном объеме признаков совершения преступления с использованием стечения тяжелых личных, семейных или иных обстоятельств потерпевшего. Как показал проведенный нами опрос, такое состояние потерпевшего в немалой степени определяет виктимность его поведения. Стечение тяжелых личных, семейных или иных обстоятельств потерпевшего, существенно облегчающее процесс осуществления в отношении него противоправных действий, граничит с его беспомощным состоянием и, поскольку, безусловно, таковым не является, все же требует, на наш взгляд, специальной уголовно-правовой оценки. Представляется, что наличие в УК России такого квалифицирующего признака будет способствовать смягчению воздействия факторов, обусловливающих уязвимость людей, с точки зрения торговли людьми (нищеты, низкого уровня развития и отсутствие равных возможностей и пр.). Обязанность государства осуществления внутренней (в том числе уголовно-правовой) политики в данном направлении продиктована, помимо прочего, положениями ч. 4 ст.9 Протокола о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее, дополняющего Конвенцию Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности.

В соответствии с вышеизложенным, предлагаем: дополнить ч.2 ст. 1271 УК России пунктом «к» следующего содержания:

к) с использованием стечения тяжелых личных, семейных или иных обстоятельств потерпевшего.

Более 60 % опрошенных специалистов поддержали позицию о необходимости выделения признака стечения тяжелых личных, семейных или иных обстоятельств в самостоятельный квалифицированный состав торговли людьми, как отягчающего названное преступление обстоятельства.

Цель сексуальной эксплуатации, с нашей точки зрения, также требует регламентации в УК в качестве квалифицирующего признака торговли людьми, как это имеет место в УК Республики Беларусь. Подобного рода позиция, предлагалась учеными еще до принятия Федерального закона о дополнении УК России статьей о торговле людьми, но, к сожалению, не нашла отражения в действующем законодательстве.

Ст. 124 УК Кыргызской Республики «Торговля людьми» предусматривает ответственность за любую незаконную сделку в отношении человека, причем, «с его согласия или без согласия». На наш взгляд, подобного рода регламентация представляется излишне широкой: согласие взрослого потерпевшего, при отсутствии принуждения, в международном уголовном праве является обстоятельством, исключающим преступность рассматриваемого деяния.

С нашей точки зрения, заслуживает внимания примечание к ст. 124 УК Кыргызской Республики, определяющее признаки эксплуатации человека, к которым, помимо признаков, находящих отражение в УК России, относится использование потерпевшего в вооруженных конфликтах. Подобный признак определяет преступность торговли людьми в ст. 165 УК Молдовы «Торговля людьми» и ст. 220 УК Молдовы «Торговля детьми». Представляется, что, будучи признаком, безусловно, характеризующим цель эксплуатации, данный признак (использование в вооруженных конфликтах) должен найти буквальное отражение в тексте УК России при определении термина «эксплуатация» в примечании 2 к ст. 1271 УК России. С данным предложением согласились более 70 % опрошенных нами специалистов. Основными доводами противников подобного рода предложений являлись заявления об относительной редкости данного явления в российской действительности и отсутствии в связи с этим необходимости реформирования отечественного законодательства.

Заслуживают внимания положения уголовного законодательства Азербайджана, которое не содержит термина «торговля людьми», применительно ко взрослым, предусматривая ответственность подобно первоначальной редакции УК России за торговлю несовершеннолетними. При этом, преступность торговли несовершеннолетними регламентируется статьей 173 УК Азербайджана, безотносительно признаков насилия или обмана, как способов совершения преступления.

УК Казахстана, ни в первоначальной, ни в действующей редакции не предусматривает общей нормы об ответственности за использование рабского труда, однако, регламентирует преступность и наказуемость насильственного или путем обмана или шантажа вовлечения в занятие проституцией (ст. 270 УК РК)., а также за сводничество с корыстной целью (ст. 271 УК РК).

Необходимо отметить, что ст. 165 УК Молдовы, регламентируя ответственность за торговлю людьми, признает преступность данного деяния только в случае его совершения специально предусмотренными законом и соответствующими международно-правовым нормативам способами: угрозы применения или применения физического или психического насилия, не опасного для жизни и здоровья лица, в том числе путем похищения, изъятия документов и удержания лица в подневольном состоянии с целью погашения установленного в неразумных пределах долга; обмана; злоупотребления уязвимостью положения или злоупотребления властью, дачи или принятия платежей либо выгод для получения согласия лица, контролирующего другое лицо. При этом, ст. 205 УК Молдовы одновременно регламентирует ответственность за торговлю детьми, признавая преступность данного деяния вне зависимости от способов его совершения.

Представляется, что подобного рода регламентация в большей степени соответствует международно-правовым нормативам о криминализации торговли людьми и должна найти отражение в российском уголовном законодательстве. Как отмечалось выше, с данной позицией согласилось подавляющее большинство опрошенных специалистов (более 85 % опрошенных).

УК Эстонии в ст. 1231 «Купля-продажа ребенка» также предусматривает ответственность за куплю-продажу ребенка, вне зависимости от способов ее совершения и каких-либо иных обстоятельств.

Представляется не вполне обоснованной позиция японского законодателя, напрямую связавшего преступность торговли людьми с транснациональностью данного деяния: Согласно статье 226 УК Японии ответственности подлежит лицо, которое «продает, или покупает другое лицо для отправки за пределы Японского государства, или отправляет за пределы Японского государства захваченное, уведенное или купленное лицо». Безусловно, транснациональный характер торговли людьми существенно повышает ее общественную опасность, но, с нашей точки зрения, не может являться составообразующим признаком данного преступления. Российское законодательство в данном аспекте представляется более справедливым.

Особенности немецкого уголовного кодекса в части регламентации ответственности за эксплуатацию человека состоят в том, что он в общей норме (§ 240 Принуждение) устанавливает ответственность за принуждение человека к совершению действий, их допущению или бездействию.

УК Республики Сан-Марино в ст. 167 регламентирует ответственность за «Обращение в рабство», т.е. за «обращение другого лица в рабство либо содержание в рабстве». Одновременно, ст. 168 УК Республики Сан-Марино «Торговля живым товаром и работорговля» предусматривает уголовную ответственность в отношении лиц, которые «занимаются торговлей живым товаром и работорговлей». При этом УК Сан-Марино не содержит определений обращения в рабство, содержания в рабстве и торговли людьми и работорговли.

Анализ положений УК зарубежных стран позволяет сделать вывод о неоднозначности подходов к определению основного непосредственного объекта преступлений, связанных с торговлей людьми и использованием рабского труда и, соответственно, к определению места рассматриваемых составов в структуре уголовных кодексов.

Так, например, в отличие от российского уголовного законодательства, УК Австралии регламентирует ответственность за рабство и торговлю людьми и подневольное услужение как институт, близкий к рабству, не в главе о преступлениях против личности, а в главе о преступлениях против человечности.

Представляется, что при подобном подходе УК Австралии констатирует факт недопустимости осуществления деятельности, связанной с рабством, безотносительно индивидуальной определенности личности пострадавшего. С нашей точки зрения, представления австралийского законодателя об объекте рабства сродни определению интересов безопасности человечества, общественной безопасности или общественной нравственности в российском уголовном праве.

Уголовное право Японии также выделяет специальный объект преступления, отличный от свободы личности и регламентирует ответственность за торговлю людьми в главе «Преступления, состоящие в захвате или уводе». «При этом в УК Японии существует специальная глава, объединяющая составы преступлений, состоящих «в задержании и лишении свободы».

Испанское уголовное законодательство, равно как и УК Болгарии, в части регламентации ответственности за торговлю детьми, определяет объектом данного преступления, равно как и первоначальная редакция российского уголовного кодекса, интересы «семейных отношений».

Статья 253 УК Польши, об ответственности за торговлю людьми включена в главу 32 «Преступления против публичного порядка», что в сопоставлении с российским уголовным правом позволяет определить объект данного преступления, как общественную безопасность и общественный порядок.

УК Франции определяет объектом данного преступления достоинство человека. Интересы семьи и несовершеннолетних выступают непосредственными основными объектами уголовно-правовой охраны при регламентации ответственности за торговлю людьми в уголовных законная Испании и Болгарии.

УК Японии, регламентирует ответственность только за торговлю людьми, носящую транснациональный характер, в связи с чем, к объектам уголовно правовой охраны при регламентации ответственности за торговлю людьми в японском уголовном законодательстве, на наш взгляд, следует отнести общественные отношения, обеспечивающие установленный порядок миграции граждан.

Безусловно, транснациональный характер торговли людьми, совершенной на территориях, подпадающих под юрисдикцию различных стран, требует выработки общих критериев при международной уголовно-правовой оценке совершенного преступления, причем, как на этапе его квалификации, так и на этапе назначения наказания (применительно к признанию или непризнанию смягчающих или отягчающих обстоятельств, выбору вида и размера наказания, режима его отбывания и пр.).

Примерный Уголовный кодекс США с внесенными в него поправками определяющий преступность и наказуемость торговли людьми указывает на цели «приобретения любыми средствами человека для работы или услуг» (ст. 1590), как на составообразующий признак.

Проводя параллель между положениями УК России об ответственности за торговлю людьми и положениями статьи 1590 Примерного уголовного кодекса США, предусматривающей ответственность за данное преступление, следует отметить, что в обозначенной норме американского законодательства так же упоминается о цели торговли людьми - «получении человека для работы или услуг», но торговля людьми в целях содержания потерпевших в подневольном состоянии сама по себе не входит в состав преступления, описанный в ст. 1590 и потому с точки зрения правовой системы России не может быть уголовно-наказуемой в США.

Существенным, на наш взгляд недостатком в определении преступности торговли людьми в ст. 1591 Примерного Уголовного кодекса США является включение в часть 1 названной статьи в качестве составообразующего признака совершения торговли людьми «с пересечением границ между штатами».

Безусловно, особенности правовой системы США создают определенные процессуальные трудности в уголовном преследовании лиц совершивших торговлю людьми с пересечением границ между штатами, а также сложности в розыске потерпевших и пр.

На наш взгляд, с учетом особенностей правовой системы США, вполне допустима дифференциация ответственности на основе названного признака (будь он квалифицирующим), но его включение в качестве обязательного признака основного состава едва ли оправдано. Буквальное толкование данной нормы позволяет декриминализировать торговлю людьми, совершенную в пределах границ штата, что едва ли оправдано с точки зрения логики и общих направлений международной уголовной политики в борьбе с торговлей людьми. Данная позиция сродни криминализации торговли людьми в Японии, о недостатках которой мы говорили выше.

Модернизация и совершенствование законодательства является одним из способов повышения качества работы правоохранительных органов в противодействии преступности. Вместе с тем, вносимые в законодательство поправки должны основываться на анализе недостатков ранее действующих правовых норм, а также на прогнозировании возможных проблем в правоприменении нового закона. В качестве отрицательного примера поспешного принятия поправок к закону, на наш взгляд, можно привести Федеральный закон Российской Федерации «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс России» №73-ФЗ от 21.07.2004г.

Международное сотрудничество, обмен опытом в определении преступности или наказуемости, в предупреждении того или иного преступления, в том числе и торговли людьми, безусловно, необходим. Вместе с тем, внедрению зарубежного положительного опыта в национальное законодательство должен предшествовать всесторонний и полный анализ, как перенимаемых поправок, так и всей правовой системы, обеспечивающей их реализацию в правоохранительной деятельности государства, где такие законы дали положительный эффект, так и принципиальной возможности внедрения тех или иных положений в национальную правовую систему.

К примеру, торговля людьми, осуществляемая в отношении несовершеннолетних признается законодательствами стран-участниц Конвенции, как совершенная при отягчающих обстоятельствах. Вместе с тем, условия вменения данного признака в законодательствах различных стран различаются.

УК России устанавливает наказание за торговлю, совершенную в отношении несовершеннолетнего практически вдвое превышающее наказание за те же действия, совершенные в отношении взрослого лица. Однако, условием вменения данного отягчающего обстоятельства является доказательство заведомой осведомленности виновного о несовершеннолетии потерпевшего.

При этом необходимо установить, что виновный знал о несовершеннолетии потерпевшего и желал совершить преступление именно в отношении него (прямой умысел) либо безразлично относился к возрастным признакам потерпевшего (осознавая, тем не менее, факт его несовершеннолетия (косвенный умысел).

При отсутствии объективной возможности или субъективной способности осознания виновным факта несовершеннолетия потерпевшего (акселерация, в результате которой потерпевший выглядит явно старше своих лет, тем более, если преступление совершается на границе его несовершеннолетия; макияж, благодаря которому жертва кажется старше своих лет; обман со стороны жертвы в случае ее виктимного поведения и пр.) причинение вреда нормальному физическому, психическому или нравственному развитию несовершеннолетнего, как объекту уголовно-правовой охраны, признается невиновным и вменение рассматриваемого отягчающего обстоятельства не допускается.

Приведенный выше алгоритм квалификации преступлений, совершаемых в отношении несовершеннолетних по УК России, основывается на принципе вины в уголовном праве России и недопустимости объективного вменения.

Уголовное же право Соединенных Штатов Америки допускает в отдельных случаях объективное вменение. При этом, квалификация преступления, как совершенного в отношении несовершеннолетнего осуществляется не в зависимости от осознания виновным факта несовершеннолетия потерпевшего, а от объективного наличия такового.

Подобное решение вопроса принципиально невозможно в действующем уголовном законодательстве России. Безусловно, такая позиция законодателя повышает превентивную роль уголовного закона, но позволяет назначить наказание за казус, случай, за деяние, общественную опасность и противоправный характер которого, виновный не осознавал.

Приведенный анализ некоторых положений уголовного законодательства Соединенных штатов Америки основывался на содержании норм Примерного уголовного кодекса США и на оценке допустимости использования отдельных его положений при совершенствовании уголовного закона России.

Многие рассмотренные положения действительно заслуживают внимания, и процесс взаимной интеграции правовых норм в национальные законодательства государств, осуществляющих международное сотрудничество в борьбе с преступностью, неизбежен и, безусловно, способствует предупреждению, прежде всего, транснациональной преступности, но этот процесс, как отмечалось выше, должен быть результатом всестороннего и полного анализа как положительного, так и отрицательного опыта правоприменения таких законов.

Рассмотренные выше и другие проблемы уголовного закона России, международного уголовного права и уголовного права зарубежных стран, не остались незамеченными ни в научных кругах, ни правоприменителем и на сегодняшний день одними из актуальнейших и обсуждаемых вопросов науки уголовного права России являются проблемы предупреждения и ответственности за торговлю людьми, а также проблемы интеграции положений подписанных Россией международных договоров в национальное законодательство.

Приведенный выше анализ положений уголовных законов некоторых зарубежных стран осуществлен нами в целях выявления имеющих место особенностей уголовно-правового регулирования рассматриваемых правоотношений.

При этом полученные данные представляются возможным аргументом обоснования нашей позиции, относительно допустимости предлагаемых нами ниже изменений и дополнений российского уголовного законодательства об ответственности за торговлю людьми и использование рабского труда.

ГЛАВА 2. Проблемы уголовно-правового регулирования и квалификации отдельных элементов состава торговли людьми

§ 1 Особенности объектов и объективной стороны торговли людьми в УК РФ

Установление истинного объекта того или иного преступного посягательства имеет важное теоретическое и практическое значение в уголовном праве.

Общеизвестно, что структурирование уголовного законодательства основывается на признаках, характеризующих родовой, видовой и основной непосредственный объекты преступления.

Традиционным для науки отечественного уголовного права является определение объекта преступления как совокупности охраняемых уголовным законом общественных отношений и интересов, которым в результате совершения общественно опасного деяния причиняется вред или создается реальная угроза причинения существенного вреда.

Исходя из данного определения и структуры уголовного закона, представляется возможным сделать вывод, относительно того, что родовым объектом торговли людьми признаются общественные отношения и интересы, обеспечивающие неприкосновенность прав и свобод личности; видовым - общественные отношения и интересы, обеспечивающие неприкосновенность свободы, чести и достоинства личности; основным непосредственным объектом - общественные отношения и интересы, обеспечивающие неприкосновенность личной свободы человека, как права распоряжаться самим собой, свободно определять свое местонахождение в пространстве.

Подобный подход в полной мере соответствует основным выводам относительно характеристик объекта торговли людьми, полученным исследователями, посвятившими свои труды разработке и совершенствованию мер уголовно-правового противодействия торговле людьми.

Вместе с тем, не смотря на то, что подобной позиции (с теми или иными частными дополнениями) придерживается абсолютное большинство ученых, позволим себе не согласиться с устоявшейся точкой зрения и попытаться обосновать абсолютно иной подход к определению характера общественных отношений и интересов, которым причиняется вред или создается реальная угроза причинения существенного вреда в результате осуществления торговли людьми в современном обществе.

Представляется, что в современной доктрине уголовного права, относительно понимания сущности объекта торговли людьми, произошла подмена понятий, в результате чего, исследуемая уголовно-правовая норма получила свое закрепление в главе УК России о преступлениях против свободы чести и достоинства личности.

Одним из первых исследователей, придерживавшихся обозначенной позиции стала Е.В.Евстифеева, которая предложила «на основании изучения истории развития российского уголовного законодательства, международно-правовых документов, а также зарубежного уголовного законодательства об охране свободы личности … расширить систему составов преступлений против личной свободы человека посредством включения в главу 17 УК РФ «Преступления против свободы, чести и достоинства личности» новых составов преступлений, предусматривающих ответственность за совершение сделок в отношении человека, обращение в рабство, принуждение к труду» Позже, данная позиция была поддержана большинством исследователей.

Так, например, Прохоров Л.А. и Прохорова М.Л. к основному непосредственному объекту торговли людьми относят общественные отношения в сфере обеспечения личной свободы человека, а к дополнительному непосредственному объекту - общественные отношения в сфере обеспечения здоровья личности. При этом общественные отношения в сфере обеспечения жизни человека авторы считают факультативным объектом. А.А. Жинкин, А.Г. Кибальник и И.Г. Соломоненко, Т.В. Долголенко, О. Дмитриев, В.М. Гаммаев также придерживаются аналогичной позиции.

Безусловно, как показывает судебно-следственная практика, в абсолютном большинстве случаев в ходе торговли людьми причиняется вред свободе личности. Вместе с тем, с нашей точки зрения, обозначенный объект уголовно-правовой охраны не является теми общественными отношениями и интересами, причинение вреда которым определяет характер общественной опасности торговли людьми и, соответственно, место рассматриваемого состава в структуре уголовного кодекса России.

Большинство реальных преступлений причиняет вред не одному, а сразу нескольким общественным отношениям и интересам: кража с незаконным проникновением в жилище посягает на право собственности и конституционное право человека и гражданина на неприкосновенность жилища; вооруженный разбой - на право собственности, жизнь, здоровье и общественную безопасность; угон - на право собственности и (во многих случаях) на безопасность дорожного движения и эксплуатации транспорта; вовлечение в занятие проституцией - на общественную нравственность, а также на жизнь, здоровье и половую свободу личности.

Вместе с тем, только один из объектов, которым при совершении преступления причиняется вред или создается реальная угроза причинения существенного вреда, может определять истинный характер общественной опасности совершаемого деяния: именно и прежде всего на причинение вреда данному объекту уголовно-правовой охраны направлено преступное поведение виновного.

Безусловно, в большинстве случаев торговля людьми причиняет вред свободе личности (равно как и террористические акты в большинстве случаев причиняют реальный вред жизни или здоровью граждан). Однако, как и теракт, торговля людьми посягает не столько на личную свободу человека, сколько на правовой запрет осуществления в отношении человека полномочий, присущих праву собственности.

Так, например, купля-продажа человека, не способного сознавать фактический характер совершаемых с ним действий, едва ли причиняет реальный вред его личной свободе. Подобного рода ситуация может иметь место в случае купли-продажи новорожденного, или купли-продажи невменяемого лица или лица, находящегося в коматозном состоянии в целях использования его органов или тканей.

Свобода личности в данном случае не нарушается по причине того, что, например, в случае с новорожденным, свобода распоряжаться самим собой осуществляется опосредованно родителями или опекунами новорожденного. При этом, говорить об однозначно негативных последствиях торговли детьми, исходя из судебной практики, в 100 % случаев говорить не приходится: наряду с использованием органов или тканей новорожденных, достаточно распространены случаи торговли детьми в целях их последующего усыновления.

С нашей точки зрения, даже подобного рода деяния (вне зависимости от тяжести их последствий) должны регламентироваться уголовным законом как торговля людьми, поскольку посягают на государственно-правовой запрет отождествления человека с предметом товарно-денежных отношений и осуществления в отношении него полномочий, присущих праву собственности.

С нашей точки зрения, недопустимость отождествления человека с предметом товарно-денежных отношений и осуществления в отношении него полномочий, присущих праву собственности, составляют содержание общественной безопасности, как состояния защищенности жизненно важных интересов современного общества от внутренних и внешних угроз, одним из основных и приоритетных положений которого являются представления о всеобщем равенстве и недопустимости дискриминации в зависимости от каких бы то ни было социально-демографических признаков.

Таким образом, преступления, являющиеся проявлением отождествления потерпевшего с предметом собственности, преследующие цель эксплуатации человека и т.п. с нашей точки зрения, посягают не столько на свободу личности, сколько, в первую очередь, на общественную безопасность, которая в современном уголовном законодательстве составляет содержание родового объекта преступлений, составы которых закреплены в статьях раздела IX УК России «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка».

Можно привести массу примеров, когда деяние в виде купли-продажи человека не причиняет личной свободе последнего никакого вреда:

купля продажа новорожденного, не сознающего фактического характера совершаемых с ним действий;

купля продажа невменяемого лица;

купля-продажа лица, находящегося в коматозном состоянии (в данном случае, на наш взгляд, можно говорить о приготовлении к принуждению к изъятию органов или тканей для трансплантации или о каком-либо другом преступлении, но ни в коем случае не о преступлении против свободы личности);

купля-продажа ранее похищенного человека, фактически утратившего свободу распоряжаться самим собой, в связи с чем, едва ли можно говорить о причинении вреда объекту, как праву, уже нарушенному и еще не восстановленному.

Таким образом, с нашей точки зрения, едва ли можно признать приведенные примеры посягательствами на свободу личности, как на право, действительное и наличное при условии его осознания и наличия субъективной способности им распорядиться.

Представляется, что приведенные примеры торговли людьми представляют собой вполне реальные варианты осуществления торговли людьми, которые обладают достаточной степенью общественной опасности для их криминализации, но, безусловно, во всех случаях не причиняющие вреда и не создающие реальной угрозы причинения существенного вреда свободе личности как объекту уголовно-правовой охраны.

Вместе с тем, исходя из положений ст.8 УК России, основанием уголовной ответственности является совершение лицом деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК России, в том числе и признаки, характеризующие объект преступления.

На наш взгляд, в вышеприведенных примерах едва ли можно констатировать наличность и действительность причинения вреда свободе личности, в связи с чем, представляется ошибочной квалификация рассматриваемых случаев как преступлений против свободы личности.

Вместе с тем, мы не призываем к декриминализации деяний, описанных в приведенных выше примерах. Напротив, мы полностью поддерживаем практику публичного обвинения лиц, причастных к торговле людьми, привлечения их к ответственности вне зависимости от наличия или отсутствия заявления потерпевшего о совершении преступления.

Однако, мы вынуждены констатировать факт не вполне обоснованной законодательной позиции, относительно признания объектом торговли людьми свободы личности и размещения рассматриваемого состава в главе 17 УК России «Преступления против свободы, чести и достоинства личности».

С нашей точки зрения, торговля людьми посягает на государственно-правовой запрет отождествления человека с предметом товарно-денежных отношений и осуществления в отношении него полномочий, присущих праву собственности. Данная позиция характеризует сущность любого современного демократического общества, в связи с чем, посягательства на обозначенные общественные отношения можно признать посягательствами на общественную безопасность, как состояние защищенности жизненно важных интересов современного общества.

Исходя из вышеизложенного, представляется возможным предложить внести изменения и дополнения в УК России, перенести нормы об ответственности за деяния, совершаемые в целях эксплуатации человека, в раздел IX УК России «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка» и, в частности, в главу 24 УК России «Преступления против общественной безопасности». Представляется возможным разместить данную норму вслед за захватом заложников и присвоить ей номер 2061.

Подобного рода позицию отстаивала в своем диссертационном исследовании Т.А. Фабрика: «Представляется целесообразным внести в главу XXV «Преступления против здоровья населения и общественной нравственности» Уголовного кодекса Российской Федерации статью (235.1), предусматривающую уголовную ответственность за нарушение условий и порядка изъятия органов или тканей, либо условий и порядка трансплантации; за незаконный оборот органов и тканей человека, а также за рекламу таких действий».

С нашей точки зрения, представленный алгоритм оценки общественной опасности противоправных действий, направленных на изъятие органов или тканей человека, приемлем и в отношении норм уголовного закона об ответственности за торговлю людьми и использование рабского труда, в связи с чем мы считаем, что законодательное определение характера общественной опасности торговли людьми, выразившееся в размещении состава данного преступления в главе 17 УК России «Преступления против свободы, чести и достоинства личности» не вполне оправдано.

Безусловно, причиняющая в большинстве случаев вред свободе личности, торговля людьми посягает, прежде всего, на недопустимость отождествления человека с предметом товарно-денежных отношений и осуществления в отношении него полномочий, присущих праву собственности. Данная позиция характеризует сущность любого демократичного общества, в связи с чем, объектом рассматриваемого преступления следует признавать не свободу личности, а общественную безопасность, как состояние защищенности жизненно важных интересов современного общества.

Далее, остановимся более подробно на характеристике объективной стороны торговли людьми и проблемах ее законодательной регламентации.

Объективная сторона преступления в теории отечественного уголовного права традиционно определяется как совокупность признаков, характеризующих внешнее проявление преступного поведения в объективной действительности.

Так, например, Кудрявцев определял объективную сторону преступления, как процесс общественно опасного и противоправного посягательства на охраняемые законом интересы, рассматриваемый с его внешней стороны, с точки зрения последовательного развития событий и явлений, которые начинаются с преступного действия (бездействия) субъекта и заканчиваются наступлением преступного результата.

Содержание торговли людьми с объективной стороны преступления составляют общественно опасные деяния, исчерпывающим образом буквально перечисленные в диспозиции рассматриваемой статьи УК. К ним относятся: купля-продажа человека, иные сделки в отношении человека, его вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение.

При этом последние деяния (вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение человека) признаются торговлей людьми только в случае, когда преследуют цель эксплуатации потерпевшего, а купля-продажа или иные сделки в отношении человека признаются преступными вне зависимости от наличия такой цели.

Необходимо отметить, что первоначальная редакция ст. 1271 УК России не позволяла сделать такого вывода: преступность торговли людьми (даже в узком понимании термина «торговля» как купля-продажа человека) определялась исключительно наличием цели эксплуатации, что не могло не вызвать осуждение обозначенной позиции как в научных дискуссиях, так и в процессе правоприменения.

Уголовно-правовой оценке содержания перечисленных признаков объективной стороны рассматриваемого преступления посвящено множество работ: от комментариев к УК и учебников по Особенной части уголовного права России до диссертационных исследований и монографий.

Необходимо отметить, что характеристика большинства признаков объективной стороны торговли людьми не вызывает в современной науке уголовного права сколь бы то ни было значимых разночтений: используемая в данной части УК терминология привычна, что исключает разночтения при ее толковании.

Исключение составляет лишь вербовка человека, как термин, ранее не использовавшийся в УК в том смысле, в каком он понимается в рассматриваемой норме. Вместе с тем, несмотря на то, что в науке уголовного права существуют точки зрения, относительно необходимости самостоятельной уголовно-правовой оценки данного деяния и выделения его в специальную норму УК об ответственности за вербовку людей в целях эксплуатации, в отношении самого понимания данного термина в современной науке уголовного права не наблюдается серьезных разночтений.

В данной части исследования считаем необходимым уделить внимание, на наш взгляд, наиболее дискуссионному, с точки зрения уголовно-правовой регламентации и характеристики, признаку торговли людьми - купле-продаже человека.

С нашей точки зрения, законодательная регламентация купли-продажи, как общественно-опасного деяния, характеризующего торговлю людьми не вполне удачна.

В соответствии со статьей 454 ГК России, куплей-продажей признается сделка, в результате которой одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

Т.В. Долголенко отмечает: «Купля-продажа с точки зрения современного законодательства характеризуется совершением двух действий: покупки и продажи, причем возмездной, как навсегда, так и во временное распоряжение. В качестве средства платежа выступает денежный или иной имущественный эквивалент. Под иным имущественным эквивалентом следует понимать выгоду имущественного характера - движимое и недвижимое имущество, а также другие формы - бесплатное получение чего-либо, подлежащего оплате, отказ от имущественного или денежного долга и т.п.».

Очевидно, что с известной долей условности (если воспринимать потерпевшего в качестве товара) такая характеристика рассматриваемого деяния может лечь в основу уголовно-правового толкования данного термина, исходя из этого, под куплей-продажей человека можно понимать сделку, в результате которой один субъект (продавец) обязуется передать потерпевшего во владение другому субъекту, а последний (покупатель) обязуется принять потерпевшего и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

Исходя из приведенного определения, становится очевидным, что в совершении акта купли-продажи участвует как минимум два субъекта.

В соответствии с принципом вины, лицо подлежит уголовной ответственности только за те действия (бездействие) и те последствия, в отношении которых установлена его вина, характеризующаяся как внутреннее, психическое отношение виновного к совершению общественно опасного деяния и его последствиям.

Под деянием в уголовном праве понимается осознанный волевой акт поведения человека. При этом к уголовной ответственности может быть привлечено лицо, которое способно было во время совершения общественно опасного деяния осознавать его общественную опасность и фактический характер и могло руководить своим поведением.

В совершении акта купли-продажи участвует как минимум два человека, в связи с чем, с нашей точки зрения, для установления факта совершения обозначенного деяния, имеющего уголовно-правовое значение, необходимо установление признаков, характеризующих осознанную и волевую совместную деятельность двух субъектов уголовно-правовых отношений, один из которых покупает потерпевшего, другой - продает.

По сути, на наш взгляд, купля-продажа, как в данном случае уголовно-правовая категория, имеет место только при наличии известных признаков, характеризующих соучастие: наличие как минимум двух лиц, отвечающих признакам субъекта преступления, взаимообусловленность и совместность их действий, единство умысла и т.д.

В противном случае, когда деятельность одного из участников сделки не имеет уголовно-правового значения: в виду неосознанности или неподчиненности поведения одного из «субъектов» его воле, нельзя говорить о самом факте купли-продажи, как таковом.

Например, в случае, когда виновный «покупает» ребенка у действительно невменяемой матери, не осознающей фактического характера и последствий совершаемых действий, деяние, с точки зрения буквального толкования УК, следовало бы расценивать, на наш взгляд, как похищение человека, а не как торговлю людьми. Разграничение в данном случае, на наш взгляд, необходимо проводить в зависимости от признаков, характеризующих способность лица к осознанно-волевой деятельности.

Неспособность осознания фактического характера совершаемых действий одним из субъектов, с нашей точки зрения, исключает групповую ответственность за содеянное. При этом, если содержание признака объективной стороны преступления подразумевает осознанно-волевую деятельность как минимум двух лиц, то при отсутствии таковой со стороны одного из субъектов нельзя говорить об оконченном преступлении.

Примеров подобного подхода к квалификации преступлений множество. Например, клевета окончена не в момент распространения заведомо ложных сведений, а в момент восприятия их содержания субъектом получения информации, в связи с чем, едва ли можно говорить об оконченной клевете в поведении лица, пытающегося оклеветать кого-либо в обществе глухонемых или в компании лиц, не владеющих языком, на котором изъясняется клеветник.

По той же самой причине едва ли можно квалифицировать как оскорбление неприличное по сути, но произнесенное на непонятном «потерпевшему» языке унизительное высказывание.

Таким образом, представляется, что купля-продажа человека, как деяние, имеющее уголовно-правовое значение и гражданско-правовое определение, может иметь место только при осознанно-волевом поведении покупателя и продавца. В противном случае, сделка отсутствует, как таковая, а значит, в уголовно-правовом смысле, нельзя говорить о совершении деяния, являющегося одной из составляющих основания уголовной ответственности - акта купли-продажи человека.

Вместе с тем, с нашей точки зрения, повышенная общественная опасность торговли людьми, принципиальная правовая недопустимость отождествления человека с предметом товарно-денежных отношений, а также запрет на осуществление в отношении человека вообще каких бы то ни было полномочий, присущих праву собственности, с нашей точки зрения, обуславливают необходимость криминализации купли и продажи человека вне зависимости от «гражданско-правовой» обусловленности и характеристики поведения виновных.

Представляется, что независимо от единства умысла виновных распорядиться потерпевшим как предметом собственности, а также вне зависимости от способности и продавца и покупателя к осознанно-волевой деятельности, и купля, и продажа человека должны признаваться достаточными основаниями для привлечения виновного к уголовной ответственности за торговлю людьми, при этом, в качестве оконченного преступления должен, на наш взгляд, рассматриваться не результат такой сделки (ее свершение), а сам процесс, т.е. и действия, направленные на приобретение, и действия, направленные на продажу человека.

Вместе с тем, действующая редакция УК России не позволяет в буквальном толковании прийти к такому выводу: купля-продажа человека, с точки зрения действующего УК, - есть осознанно-волевая деятельность как минимум двух субъектов преступления.

Вариантом разрешения обозначенной проблемы может стать внесение изменений в текст диспозиции ч.1 ст. 1271 УК России и замена в ней в словосочетании «Купля-продажа» дефиса на запятую: «купля, продажа».

Подобный подход позволит признать самостоятельным преступлением поведение каждого из виновных субъектов сделки, умышленно участвующих в процессе купли-продажи человека, вне зависимости от фактических признаков, характеризующих способность одного из них к осознанно-волевой деятельности.

Кроме того, в соответствии с положениями ст.3 Протокола о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее, дополняющего Конвенцию Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности, отметим, что общественная опасность торговли людьми определяется не фактом совершения именно сделки купли-продажи человека, а «осуществлением в целях эксплуатации вербовки, перевозки, передачи, укрывательства или получения людей путем угрозы силой или ее применения или других форм принуждения, похищения, мошенничества, обмана, злоупотребления властью или уязвимостью положения, либо путем подкупа, в виде платежей или выгод, для получения согласия лица, контролирующего другое лицо».

При этом преступность торговли людьми определяется обозначенным международно-правовым актом без использования гражданско-правовых, имеющих законодательное определение, терминов, посредством отдельного описания деяния, совершаемого каждым отдельным участником торговли людьми: «передача» и «получение» человека.

Необходимо отметить, что о целесообразности исключения из УК России гражданско-правовых понятий в 2006 году писал С.В. Громов В частности, автор предлагал изменить название статьи 1271 УК России, поскольку, по его мнению, перечисленные в диспозиции деяния (вербовка, укрывательство и т.п.) не являются синонимичными понятию торговли людьми и, по сути, остаются за рамками ее состава. С.В. Громов предлагал изменить наименование рассматриваемой нормы и предлагал назвать ее «Передача или получение человека». И.Б. Гетман также предлагал переименовать рассматриваемую норму и изменить ее название на «Торговля человеком»

С нашей точки зрения, подобного рода варианты едва ли приемлемы. Во-первых, вариант С.В. Громова не отражает признаков противоправности, чего не скажешь о действующем названии ст. 1271 УК России; во-вторых, различие в названиях «торговля людьми» и «торговля человеком», констатируемое И.Б. Гетманом, по сути, сводящееся к различиям в количественных характеристиках числа потерпевших, представляется непоследовательным, поскольку содержит термин «торговля» (как многоэпизодную, более или менее постоянную деятельность), применительно к термину «человек», используемому в единственном числе. Представляется, что подобного рода замечания беспочвенны.

На наш взгляд, во-первых, наименование нормы должно называть преступление, а не описывать его состав, что характерно скорее для диспозиции статьи уголовного кодекса.

Во-вторых, лаконичность словосочетания «торговля людьми» и подсознательно представляемый круг деяний, ее составляющих, с нашей точки зрения, все-таки позволяют, применяя расширительное толкование, признать действительное наименование нормы удачным. Кроме того, как пишет С.В. Громов, отказываясь от своего предложения, «Поскольку термин «торговля людьми» является общепризнанным в международном праве, то совсем отказаться от него невозможно».

Кроме того, необходимо отметить, что международно-правовое определение торговли людьми как «осуществляемые в целях эксплуатации вербовку, перевозку, передачу, укрывательство или получение людей путем угрозы силой или ее применения или других форм принуждения, похищения, мошенничества, обмана, злоупотребления властью или уязвимостью положения, либо путем подкупа, в виде платежей или выгод, для получения согласия лица, контролирующего другое лицо» содержит термины «передача» и «получение», безотносительно возмездного характера их осуществления.

Российский вариант трактовки торговли людьми основывается не только на использовании термина «купля-продажа», содержательно предполагающего возмездный характер осуществления обозначенных действий, но и на использовании рекомендуемых международным уголовным правом терминов «передача» и «получение», а также оперирует понятием «иные сделки в отношении человека».

Вместе с тем действующая редакция ст. 1271 УК России об ответственности за торговлю людьми в части регламентации признаков, характеризующих деяние, как куплю-продажу человека, и использующая терминологию, имеющую законодательно закрепленное гражданско-правовое значение, способствует неоднозначному ее толкованию, что противоречит принципам законотворчества и обуславливает необходимость редактирования диспозиции обозначенной нормы.

М.Ю. Буряк вообще предлагала отказаться от использования словосочетания «купля-продажа», определяя торговлю людьми как «вербовку, перевозку, передачу, получение или укрывательство лица, осуществляемую в целях его последующей эксплуатации».

Вместе с тем, с нашей точки зрения, корыстный характер совершения рассматриваемых деяний, присутствующий в абсолютном большинстве случаев торговли людьми, позволяет использовать в диспозиции статьи слова «купля » и «продажа».

Относительно допустимости использования в УК России рассматриваемой терминологии Л.В. Иногамова-Хегай пишет: «В отечественной норме говорится о купле-продаже как одной из форм торговли, отсутствующей в международно-правовом понятии анализируемого преступления. Однако, здесь можно отметить соблюдение российским законодателем традиций и особенностей национального права, не противоречащих международному уголовному праву. В УК РФ 1996 г. была норма о торговле несовершеннолетними (ст.152), признанная утратившей силу. В этой норме торговля несовершеннолетними раскрывалась и как их купля-продажа. То, что российский законодатель, определяя торговлю людьми в новой ст. 1271 УК, использовал термин, уже известный в уголовном праве, можно рассматривать, как свидетельство стремления законодателя, сформулировать понятие нового преступления, максимально похожее на ранее имевшиеся определения схожего посягательства для облегчения толкования новеллы».

Вместе с тем, как отмечалось выше, купля-продажа, регламентируемая в гражданском праве как сделка, состоит из фактически взаимообусловленных, но тем не менее двух самостоятельных действий, совершаемых как минимум двумя субъектами правоотношений, обладающих известным набором признаков, при отсутствии которых, сделка ничтожна, т.е. ее не существует как таковой, в связи с чем, в поведении торговцев людьми отсутствует и состав купли-продажи.

В соответствии с вышеизложенным, в целях совершенствования уголовно-правовой регламентации ответственности за торговлю людьми предлагаем исключить из диспозиции ст. 1271 УК России словосочетание «купля-продажа», имеющее гражданско-правовое определение, характеризующее совместную деятельность группы лиц.

Обозначенное словосочетание предлагаем заменить на слова «купля, продажа», что предоставит возможность квалифицировать действия виновного в купле или продажи человека вне зависимости от признаков, характеризующих способность остальных участников сделки к осознанно-волевой деятельности.

Считаем возможным, с учетом вышеизложенных замечаний, изложить диспозицию ч. 1 ст. 1271 УК России в следующей редакции:

1. «Купля, продажа человека, иные сделки в отношении человека, а равно совершенные в целях его эксплуатации вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение,-

наказываются…»

§ 2 Характеристика субъекта и субъективной стороны торговли людьми

Как показало наше социологическое исследование, в судебно-следственной практике не возникает каких бы то ни было проблем квалификации признаков субъекта торговли людьми.

Исходя из положений уголовного кодекса субъектом торговли людьми является вменяемое физическое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности.

Таким образом, уголовной ответственности за рассматриваемое преступление подлежит человек, достигший в соответствии со ст. 20 УК России шестнадцатилетнего возраста, способный во время совершения какого-либо из перечисленных в ч.1 ст. 1271 УК России деяний осознавать их общественную опасность и фактический характер, а также способный руководить своим поведением.

Вместе с тем, при отсутствии проблем квалификации обозначенного элемента состава преступления, на наш взгляд, представляются действительными проблемы правовой регламентации возрастных признаков субъекта торговли людьми, совершенной в отношении потерпевшего, заведомо не достигшего восемнадцатилетнего возраста.

В соответствии с п. «б» ч.2 ст. 127.1 УК России, купля-продажа человека, иные сделки в отношении человека, а равно мотивируемые целями его эксплуатации вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение, совершенные в отношении заведомо несовершеннолетнего признаются квалифицированным видом торговли людьми.

На наш взгляд, бесспорно, что торговля несовершеннолетними обладает более высокой общественной опасностью по сравнению с торговлей взрослыми людьми.

Помимо свободы личности, выступающей в качестве основного непосредственного объекта рассматриваемого преступления, при торговле несовершеннолетними причиняется вред или создается угроза причинения существенного вреда общественным отношениям, обеспечивающим нормальное психическое и нравственное развитие несовершеннолетнего, что, на наш взгляд вполне справедливо находит отражение в уголовно-правовой регламентации ответственности за рассматриваемый вид торговли людьми.

Торговля несовершеннолетними в соответствии с УК России наказывается лишением свободы на срок от трех до десяти лет с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.

Представляется, что такая санкция, более чем в полтора раза превышающая максимальный размер наказания за торговлю взрослыми людьми, вполне справедлива и, согласуясь с принципами уголовного закона, общепризнанными принципами и нормами международного права, учитывает характер общественной опасности преступления против свободы личности, совершенного при рассматриваемом отягчающем обстоятельстве.

Вместе с тем, при, безусловно, оправданном содержании, сама форма правовой регламентации несовершеннолетнего возраста потерпевшего, как отягчающего обстоятельства торговли людьми в уголовном законодательстве России, на наш взгляд представляется не вполне удачной, и не отражающей общих направлений уголовной политики России по криминализации деяний, причиняющих вред или создающих реальную угрозу причинения существенного вреда общественным отношениям, обеспечивающим нормальное психическое и нравственное развитие несовершеннолетних.

Так, п. «б» ч.2 ст. 127.1 УК России излагается в следующей редакции: «в отношении заведомо несовершеннолетнего». Абсолютно оправданной, на наш взгляд, является законодательная регламентация заведомости, как заведомой осведомленности виновного о несовершеннолетии потерпевшего. Принцип вины, регламентирующий в ч.2 ст. 5 УК России недопустимость объективного вменения, определяет обязанность правоприменителя установить заведомую осведомленность виновного обо всех вменяемых обстоятельствах совершения преступления, в том числе и о несовершеннолетнем возрасте потерпевшего.

В данном случае мы абсолютно не согласны с В.В. Жириновским, И.В. Лебедевым и А.В. Митрофановым, являющимися авторами законопроекта «О внесении изменений и дополнений в уголовный кодекс России», предлагавшими исключить признак заведомости из рассматриваемой части статьи о торговле людьми, в связи с чем, представляется справедливым решение ГД ФС России, отклонившей данный законопроект.

Верховный Суд России в п.14 Постановления Пленума ВС РФ от 15.06.2004 № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации» указывал, что добросовестное заблуждение, возникшее на основании того, что возраст потерпевшего лица приближается к 18-летию или в силу акселерации оно выглядит взрослее своего возраста, исключает вменение виновному лицу данного квалифицирующего признака»

Вместе с тем, исходя из законодательной формулировки обозначенного отягчающего обстоятельства, можно сделать вывод, что ответственности за данное преступление подлежит вменяемое физическое лицо, достигшее ко времени совершения преступления шестнадцатилетнего возраста. Этот вывод основан на положениях ст. ст. 19, 20 УК России, а также на отсутствии прямого указания на возраст субъекта преступления в диспозиции ст. 127.1 УК России.

Представляется, что установление уголовной ответственности с шестнадцатилетнего возраста за посягательства на нормальное психическое и нравственное развитие несовершеннолетних не вполне оправдано и вступает в противоречие с принципом вины, запрещающим объективное вменение и регламентирующим обязательное установление вины при привлечении лица к уголовной ответственности.

В соответствии с положениями ст.ст. 5, 24-27 УК России, уголовная ответственность может наступать только за виновное совершение деяния и только за такие последствия, в отношении которых установлено осознание или (как минимум) способность осознания лицом общественной опасности и фактического характера своих действий или бездействия, а также возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий совершаемого деяния.

Так, например, прямой умысел, как вид вины, при квалификации рассматриваемого преступления подразумевает осознание виновным общественной опасности и фактического характера осуществления посягательства на нормальное психическое и нравственное развитие несовершеннолетнего в совокупности с желанием осуществления таких действий.

Косвенный умысел применительно к торговле несовершеннолетними подразумевает безразличное отношение или сознательное допущение того факта, что торговля людьми осуществляется в отношении несовершеннолетнего потерпевшего, при отсутствии прямого умысла на совершение данного преступления именно в отношении несовершеннолетнего.

Таким образом, и при прямом, и при косвенном умысле необходимо установление факта осознания виновным общественной опасности и фактического характера осуществления преступного посягательства именно в отношении несовершеннолетнего и, как следствие, осознания реальной возможности причинения существенного вреда психическому и нравственному развитию несовершеннолетнего потерпевшего.

С нашей точки зрения, шестнадцатилетнее лицо, будучи способным осознавать общественную опасность торговли людьми, все же, не способно в полной мере осознавать повышенной общественной опасности и фактического характера причинения вреда нормальному психическому и нравственному развитию несовершеннолетнего, как дополнительному объекту квалифицированного вида торговли людьми.

При этом, наша точка зрения находит свое подтверждение и в законодательной регламентации ответственности за многие преступления против несовершеннолетних.

Так, например, ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления (статья 150 УК России), вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий (статья 151 УК России), половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста (статья 134УК России), развратные действия (статья 135УК России) в силу прямого указания закона наступает только в отношении лиц, достигших ко времени совершения преступления восемнадцатилетнего возраста.

Квалифицированный вид незаконного производства, сбыта или пересылки наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, регламентируемый п. «в» ч.3 ст. 228.1 УК России так же излагается законодателем в следующей формулировке: «лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста, в отношении несовершеннолетнего».

Статья 242.1 УК России «Изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних» в диспозиции ч. 1 также содержит буквальное указание на совершеннолетие, как признак специального субъекта преступления.

Вместе с тем, анализ положений УК России позволил выявить ряд статей, предусматривающих в качестве квалифицирующего признака совершение преступления в отношении заведомо несовершеннолетнего и не содержащих прямого указания на достижение субъектом восемнадцатилетнего возраста.

В частности, к таким статьям относятся: ст. 117 УК России «Истязание», ст. 121 УК России «Заражение венерической болезнью», ст. 122 УК России «Заражение ВИЧ-инфекцией», ст. 126 УК России «Похищение человека», ст. 127 УК России «Незаконное лишение свободы», ст. 127.1 УК России «Торговля людьми», ст. 127.2 УК России «Использование рабского труда», ст. 131 УК России «Изнасилование», ст. 132 УК России «Насильственные действия сексуального характера», ст. 206 УК России «Захват заложника», ст. 230 УК России «Склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ», ст. 240 УК России «Вовлечение в занятие проституцией», ст. 241 УК России «Организация занятия проституцией», ст. 359 УК России «Наемничество».

Вместе с тем, приведенные примеры не опровергают наших выводов, поскольку представляют собой, по сути, первоначальную редакцию УК 1996г., в которой анализируемому нами вопросу не уделялось должного внимания. Тем не менее, принципиальная недопустимость объективного вменения легла в основу вносимых в УК изменений и дополнений.

Те нормы УК России, которые, предусматривая ответственность за посягательства на психическое и нравственное развитие несовершеннолетних, регламентируют ее только в отношении взрослых преступников, в абсолютном большинстве являются результатом модернизации законодательства и внесения в него соответствующих изменений и дополнений.

Так, например, именно внесению специального указания на совершеннолетний возраст субъекта преступления, предусмотренного ст. 151 УК России «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий» посвящена ч. 77 ст.1 Федерального закона России от 08.12.2003г. № 162-ФЗ; в соответствии с ч.10 ст.1 Федерального закона от 27.07.2009 N 215-ФЗ изменения, касающиеся возраста субъекта преступления, были внесены в ст. 135 УК России «Развратные действия».

Пункт «б» ч. 12 ст.1 Федерального закона от 27.07.2009 N 215-ФЗ изложил в новой редакции п. «в» ч.3 ст. 228.1 «Незаконное производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста, в отношении несовершеннолетнего».

Ст. 242.1 УК России «Изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних», содержащая буквальное указание на совершеннолетие, как признак специального субъекта преступления, также является результатом внесения изменений и дополнений в отечественное законодательство.

Таким образом, с нашей точки зрения, на сегодняшний день можно проследить тенденцию, в соответствии с которой, законодатель регламентирует ответственность за посягательства на психическое и нравственное развитие несовершеннолетних только в отношении взрослых, т.е. лиц, достигших восемнадцатилетнего возраста.

Обозначенный подход представляется нам вполне справедливым: взрослый человек вполне способен осознавать, что, вовлекая несовершеннолетнего в совершение преступления, а равно, совершая преступление в отношении несовершеннолетнего, он причиняет вред нормальному психическому и нравственному развитию ребенка. Способность осознания данного обстоятельства характеризует один из признаков виновности в причинении вреда названному объекту уголовно-правовой охраны.

С другой стороны, несовершеннолетнее лицо, совершая преступление в отношении своего сверстника, способно осознавать, что причиняет вред жизни, здоровью, свободе личности и т.п., но, с нашей точки зрения, не способно осознавать общественной опасности (как и самого факта) причинения вреда или создания реальной угрозы причинения существенного вреда нормальному психическому и нравственному развитию потерпевшего.

Обозначенная неспособность осознания фактического характера содеянного в соответствии с положениями ст. 28 УК России исключает вину, а, следовательно, и уголовную ответственность за посягательство на обозначенный объект уголовно-правовой охраны.

Проведенное нами социологическое исследование показало, что более чем 83 % опрошенных несовершеннолетних преступников осознавали общественную опасность того или иного преступления, совершенного в отношении несовершеннолетнего, только применительно к основному непосредственному объекту посягательства, но не осознавали общественной опасности причинения вреда нормальному психическому и нравственному развитию потерпевшего.

Безусловно, правовой нигилизм не может лечь в основу декриминализации деяния, вместе с тем, с другой стороны, неспособность преступника, не достигшего восемнадцатилетнего возраста осознавать повышенную общественную опасность того или иного преступления в случае его совершения в отношении несовершеннолетнего, на наш взгляд, является основанием для законодательного запрета вменения в обозначенных случаях рассматриваемого отягчающего обстоятельства.

Представляется, что в соответствии с положениями ч. 3 ст. 20 УК России, суд в обозначенных выше 83 % вправе отказаться от вменения отягчающего обстоятельства «совершение преступления в отношении несовершеннолетнего» и не учитывать этого квалифицирующего признака, если виновный «вследствие отставания в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, во время совершения общественно опасного деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия)».

Вместе с тем, с нашей точки зрения, такое судебное усмотрение, тем более при таком высоком проценте «неосознающих», и привлечение к повышенной ответственности только оставшихся ≈16,5 % виновных вступает в противоречие с принципом равенства граждан перед законом и, кроме того, с другой стороны, является в большой степени коррупциоемким.

Кроме того, практика Верховного Суда России свидетельствует об обязанности правоприменителя оценить способность виновного к осознанию факта совершения преступления именно в отношении несовершеннолетнего. Так, например, разъясняя данный вопрос в п.8 постановления Пленума от 14 февраля 2000г, Верховный Суд России отмечает: «Судам следует иметь в виду, что к уголовной ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления могут быть привлечены лица, достигшие 18-летнего возраста и совершившие преступление умышленно. Следует также устанавливать, осознавал ли взрослый либо допускал, что своими действиями вовлекает несовершеннолетнего в совершение преступления. Если взрослый не знал о несовершеннолетии лица, вовлеченного им в совершение преступления, он не может привлекаться к ответственности по статье 150 УК РФ».

Безусловно, указанные разъяснения относятся непосредственно к уголовно-правовой характеристике преступления, предусмотренного ст. 150 УК России и не имеют прямого действия в отношении ст. 1271 УК, однако, с нашей точки зрения, они в полной мере передают волю верховного правоприменителя в отношении алгоритма квалификации посягательств на нормальное психическое и нравственное развитие несовершеннолетнего.

З.А. Астемиров отмечает: «Определяя границы возраста уголовной ответственности несовершеннолетних, законодатель принимает во внимание многие обстоятельства, но всё же решающее значение придаёт психологическим особенностям, свойственным несовершеннолетним соответствующего возраста, степени возможности или способности осознания ими общественной опасности деяний, образующих преступления определённого вида. Причём во внимание принимаются типичные для большинства несовершеннолетних, достигших данного конкретного возраста, особенности развития их интеллекта и воли».

Представляется, что вышеописанная позиция не нашла должного отражения в действующем законодательстве, относительно возрастных критериев субъекта уголовной ответственности за торговлю несовершеннолетними.

Исходя из вышеизложенного, предлагаем дополнить диспозиции всех статей УК России, предусматривающих в качестве признаков состава преступления его совершение в отношении несовершеннолетнего потерпевшего (в том числе и п. «б» ч.2 ст. 127.1 УК России (торговля людьми в отношении заведомо несовершеннолетнего)) ссылкой на достижение виновным восемнадцатилетнего возраста, и, соответственно, изложить п. «б» ч. 2 ст. 1271 УК России в следующей редакции:

«б) лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста, в отношении заведомо несовершеннолетнего».

Предлагаемые изменения УК, с нашей точки зрения, позволят соблюсти принципы вины и справедливости при регламентации повышенного наказания за преступления, совершаемые в отношении несовершеннолетних и причиняющие вред или создающие угрозу причинения вреда их психическому и нравственному развитию, т.к. при квалификации преступления потребуют от правоприменителя установления и юридического закрепления признаков, характеризующих психическое отношение виновного к обстоятельствам совершения преступления, имеющим важное значение для дифференциации ответственности и индивидуализации наказания.

ГЛАВА 3. Проблемы дифференциации уголовной ответственности за торговлю людьми

§ 1 Проблемы установления санкции за торговлю людьми при отягчающих обстоятельствах

Проведенное нами социологическое исследование позволило выявить существующие в действующем уголовном законодательстве отдельные проблемы дифференциации уголовной ответственности за торговлю людьми, касающиеся, в частности, наказуемости рассматриваемого преступления, совершенного при отягчающих обстоятельствах, а также недостатков уголовно-правовой регламентации освобождения от уголовной ответственности в связи со специальным видом деятельного раскаяния, изложенной в примечании 1 к ст.1271 УК России.

Суть первой проблемы состоит в том, что некоторые из отягчающих обстоятельств торговли людьми, на основании которых законодателем регламентируется дифференциация ответственности за рассматриваемое преступление, содержат признаки деяний, предусмотренных статьями Особенной части УК России в качестве самостоятельных преступлений или же признаки предварительной преступной деятельности при совершении преступлений.

Таким образом, представляется, что наказание за торговлю людьми, совершенную при таких отягчающих обстоятельствах, должно соответствовать сумме наказания за торговлю людьми, предусмотренную основным составом ст. 1271 УК РФ, и наказания, предусмотренного за преступление, объективная сторона которого содержит признаки, на основании которых ужесточается ответственность за торговлю людьми с учетом положений уголовного закона о правилах назначения наказания по совокупности преступлений.

Вместе с тем, анализ санкций соответствующих уголовно-правовых норм позволил выявить несоответствие приведенного алгоритма определения максимального наказания за квалифицированные виды торговли людьми действительным положениям УК России.

Представляется, что достаточно большая разница между наказанием за квалифицированные виды торговли людьми и суммой наказаний за неквалифицированный вид торговли людьми и преступления, содержащие признаки отягчающих торговлю людьми обстоятельств, свидетельствует о нарушении принципа справедливости в процессе уголовно-правовой регламентации наказаний за торговлю людьми при отягчающих обстоятельствах.

Так, например, наказание за предусмотренную п. «а» ч.2 ст. 1271 УК РФ торговлю людьми, совершенную в отношении двух или более лиц, с нашей точки зрения, должно соответствовать наказанию за совокупность нескольких самостоятельных преступлений, предусмотренных основным составом рассматриваемой нормы.

Исходя из положений ст. 69 УК России при назначении наказания по совокупности преступлений, наказание назначается отдельно за каждое совершенное преступление. При этом окончательное наказание не может превышать более чем наполовину максимальный срок или размер наказания, предусмотренного за наиболее тяжкое из совершенных преступлений.

Часть первая ст. 1271 УК России предусматривает максимальное наказание до шести лет лишения свободы. Таким образом, при совокупности нескольких рассматриваемых преступлений максимальное наказание, которое вправе назначить суд, не может превышать (6+6/2=9) девяти лет лишения свободы.

Являясь видом множественности, совокупность преступлений и, тем более, в приведенном примере их неоднократность, хотя и исключенная из УК, но, тем не менее, характеризующие личность виновного, как склонную к совершению однородных преступлений (в приведенном примере - торговли людьми), свидетельствуют о повышенной общественной опасности личности виновного, что, несомненно, в соответствии с положениями ч.1 ст. 6 УК России обязательно должно учитываться судом при назначении наказания: «Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного», - гласит принцип справедливости.

Исходя из обозначенной позиции, на наш взгляд, очевидно, что личность виновного, совершившего единичное сложное преступление, состоящее в торговле людьми, осуществленной в отношении двух или более лиц, обладает меньшей общественной опасностью, нежели личность виновного в совокупности двух или более преступлений, предусмотренных основным составом торговли людьми.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что в соответствии с принципом справедливости, наказание за совокупность двух или более преступлений, предусмотренных основным составом торговли людьми, должно быть выше наказания за единичный случай торговли людьми, совершенной в отношении двух или более лиц.

Вместе с тем, безальтернативная санкция ч.2 ст. 1271 УК России предусматривает максимальный размер наказания в виде десяти лет лишения свободы, что на один год (т.е. 10 %) больше максимально возможного наказания за совокупность двух или более преступлений, предусмотренных основным составом торговли людьми, которое, как было выше рассмотрено, в соответствии с положениями ст. 69 УК России, не может превышать девяти лет лишения свободы.

Представляется, что в УК России нет обоснований столь свободной законодательной регламентации наказания за рассматриваемый квалифицированный вид торговли людьми. С нашей точки зрения, ничем не обоснованное ужесточение наказания за рассматриваемый вид преступления на 10 % (!) - есть результат бессистемности и несогласованности положений действующего УК.

Пункт «б» ч.2 ст. 1271 УК РФ, предусматривающий наказание до десяти лет лишения свободы за торговлю людьми, совершенную в отношении заведомо несовершеннолетнего, с нашей точки зрения, - есть результат модернизации первоначальной редакции УК России, приведения ее в соответствие с общепризнанными принципами и нормами международного права об ответственности за торговлю людьми вообще (а не только несовершеннолетними, что имело место в ст. 152 УК России до декабря 2003г.), а также с положениями международно-правовых актов об особой охране женщин и детей.

Вместе с тем, с нашей точки зрения, ужесточение наказания за торговлю людьми с шести до десяти лет лишения свободы только на основании признаков несовершеннолетия потерпевшего - ничем не обоснованная мера, характеризующая, явно завышенный уровень уголовно-репрессивного воздействия.

Так, в соответствии с положениями ч.1 ст. 152 УК России, торговля несовершеннолетними помимо лишения свободы на срок до пяти лет (что на 20 % ниже современного наказания за торговлю взрослыми и вдвое ниже современной санкции за торговлю несовершеннолетними), предусматривала в качестве альтернативных наказаний обязательные работы на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо исправительные работы на срок от одного года до двух лет, либо ограничение свободы на срок до трех лет. При этом, причинами исключения из УК России рассматриваемой нормы явилась не мягкость наказания, а, скорее всего, нежелание законодателя дублировать законоположения, исходя из признаков, характеризующих возраст потерпевшего.

Анализ объектов уголовно-правовой охраны, которым причиняется вред или создается угроза причинения вреда при торговле несовершеннолетними, также не позволил нам выявить обоснований столь существенного ужесточения наказания за торговлю людьми только лишь на основании данного признака ( +75% от максимального наказания, предусмотренного основным составом торговли людьми).

Безусловно, наказание за торговлю людьми, совершенную в отношении заведомо несовершеннолетнего потерпевшего должно быть более строгим по сравнению с наказанием, предусмотренным за торговлю взрослыми людьми, однако, с нашей точки зрения, ужесточение наказания может осуществляться посредством увеличения не только верхних границ относительно определенных санкций, но и при их сохранении - в увеличении минимальных границ наказания.

Так, например, регламентируя наказание за торговлю взрослыми и несовершеннолетними людьми законодатель мог бы изложить их в ч.1 ст. 1271 УК РФ, соответственно, в п. «а» (в отношении взрослых) и «б» (в отношении несовершеннолетних) оставив неизменной верхнюю границу наказания - до шести лет лишения свободы, установив разницу в нижних границах относительно-определенных санкций. Например, для взрослых - до шести лет лишения свободы (как в действующей редакции УК), а для несовершеннолетних - от трех до шести лет лишения свободы.

Подобный подход в полной мере соответствовал бы минимальной границе наказания за торговлю взрослыми людьми, совершенную при любом из отягчающих обстоятельств, предусмотренных квалифицированным видом торговли людьми, и, вместе с тем, обеспечивал бы безусловное ужесточение наказания в случае торговли несовершеннолетними за счет увеличения минимальной границы санкции.

Торговля людьми, совершенная с использованием поддельных документов, а равно с изъятием, сокрытием либо уничтожением документов, удостоверяющих личность потерпевшего, предусмотрена п. «д» ч. 2 ст. 1271 УК РФ и также влечет наказание до десяти лет лишения свободы, что на четыре года или 75 % выше наказания, предусмотренного за основной состав торговли людьми, совершенной без данного квалифицирующего признака.

Представляется, что обозначенный вид торговли людьми - есть сложное единичное преступление, именуемое в уголовном праве составным. Оно «складывается» из взаимосвязанных и взаимообусловленных торговли людьми и, предусмотренного ч.3 ст. 327 УК России, использования заведомо подложного документа.

Максимальное наказание за торговлю людьми без отягчающих обстоятельств - шесть лет лишения свободы; за использование заведомо подложного документа - штраф в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо арестом на срок до шести месяцев.

Таким образом, сумма максимальных наказаний за обозначенные преступления меньше наказания за торговлю людьми, совершенную с использованием заведомо подложного документа.

Складывая максимальные наказания по правилам, предусмотренным статьей 71 УК России и, приравнивая один день ареста к одному дню лишения свободы, получаем максимальное наказание в виде лишения свободы на срок 6,5 лет, что на 3,5 года (или на 35%) меньше наказания за единичную торговлю людьми, совершенную с использованием заведомо подложного документа.

Равно как и в вышеописанном анализе наказуемости торговли людьми, совершенной в отношении двух или более лиц, в данном случае мы не призываем к снижению санкции за торговлю людьми с использованием заведомо подложного документа (быть может наоборот, санкция ч.3 ст. 327 нуждается в ужесточении), но, тем не менее, констатируем несогласованность обозначенных положений УК и бессистемность вносимых в него изменений и дополнений в виде регламентации наказания за квалифицированные виды торговли людьми.

Подобного рода вывод можно сделать при анализе наказания за торговлю людьми, совершенную с изъятием, сокрытием либо уничтожением документов, удостоверяющих личность потерпевшего.

С нашей точки зрения, обозначенный вид торговли людьми также представляет собой сложное единичное преступление, именуемое в уголовном праве составным. Оно «складывается» из взаимосвязанных торговли людьми и, предусмотренного ч.2 ст. 325 УК России похищения у гражданина паспорта или другого важного личного документа, которое «наказывается штрафом в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательными работами на срок от ста двадцати до ста восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до трех месяцев».

Сумма максимальных наказаний за данные преступления при их сложении по правилам, предусмотренным ст. 71 УК России - шесть лет и три месяца лишения свободы, что на 37 % меньше максимального наказания, предусмотренного за единичную торговлю людьми, совершенную с изъятием, сокрытием либо уничтожением документов, удостоверяющих личность потерпевшего.

Торговля людьми, совершенная с применением насилия или угрозы его применения предусмотрена п. «е» ч. 2 ст. 1271 УК РФ и также в качестве наиболее строгого предусматривает наказание до десяти лет лишения свободы. Представляется, что обозначенное единичное сложное преступление «складывается» из «простой» торговли людьми и преступного насилия или угрозы его применения.

Наиболее опасным видом угрозы применения насилия, предусмотренной УК РФ, является угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ст. 119 УК России). Максимальная санкция за данное преступление, не характеризующееся экстремистскими мотивами - «наказывается обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет», а за торговлю людьми без отягчающих обстоятельств, как отмечалось выше - до шести лет лишения свободы.

В данном случае, как и в предыдущих примерах (даже полное) сложение наказаний (6+2=8 лет лишения свободы) меньше наказания за единичное сложное преступление, что также свидетельствует о бессистемности вносимых в отечественное уголовное законодательство изменений и дополнений в части регламентации санкций за торговлю людьми при отягчающих обстоятельствах.

Отягчающее обстоятельство, предусмотренное п. «ж» ч.2 ст. 1271 УК России, «торговля людьми, совершенная в целях изъятия у потерпевшего органов или тканей», содержит признаки принуждения к изъятию органов или тканей человека для трансплантации, предусмотренное ст. 120 УК России. При этом максимальный размер наиболее строгого наказания за принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации ограничивается лишением свободы на срок до четырех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.

В данном случае, назначая наказание по совокупности торговли людьми и принуждения к изъятию органов или тканей человека для трансплантации (будь они совершены отдельно), суд вправе был бы назначить до шести лет лишения свободы за торговлю людьми и до четырех лет лишения свободы за принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации. Назначая окончательное наказание по правилам, предусмотренным ст. 69 УК, суд вынужден был бы ограничиться не полной суммой сложения наказаний за названные преступления (6+4=10 лет Л/С), а наказанием, не более чем на половину превышающим максимальное наказание, предусмотренное за наиболее тяжкое из совершенных преступлений, т.е. девятью годами лишения свободы (6+6/2=9 лет Л/С).

Таким образом, безальтернативная санкция п. «ж» ч.2 ст. 1271 УК России предусматривает максимальный размер наказания в виде десяти лет лишения свободы, что на один год (т.е. 10 %) больше максимально возможного наказания за совокупность преступлений, предусмотренных основным составом торговли людьми и ст.120 УК России. Кроме того, приходится констатировать несоответствие дополнительного наказания в виде запрета занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью: в ст. 120 УК - до трех лет, а при торговле людьми - до двух.

Причины подобного рода несоответствия также не удалось установить в ходе настоящего исследования, в связи с чем, в очередной раз констатируем бессистемность построения санкций в статьях УК, предусматривающих ответственность за рассматриваемые преступления.

Подводя итог данной части исследования, отметим, что анализ санкции за торговлю людьми при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 1271 УК России), являющуюся единичным сложным преступлением, в сравнении с санкцией основного состава торговли людьми и санкциями статей УК, предусматривающих ответственность за деяния, содержащие в качестве составообразующих признаки отягчающих торговлю людьми обстоятельств, позволил выявить бессистемность регламентации максимальных пределов наказания за квалифицированные виды торговли людьми, а в отдельных случаях - противоречие принципу справедливости.

Представляется, что исследование характера и степени общественной опасности квалифицированных и особо квалифицированных видов торговли людьми, а также ее соотношение с наказуемостью деяний, содержащих признаки отягчающих торговлю людьми обстоятельств, может стать частью самостоятельного научного исследования, посвященного проблемам систематизации при построении санкций в статьях отечественного уголовного законодательства.

§ 2 Освобождение от уголовной ответственности за торговлю людьми как частный случай деятельного раскаяния

В соответствии с положениями ст. 3 УК России преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только уголовным кодексом. При этом к иным уголовно-правовым последствиям совершения преступления, безусловно, относятся положения УК России, регламентирующие, в частности, институт освобождения от уголовной ответственности.

В связи с изменениями и дополнениями, внесенными в УК России в 2003 году освобождение от уголовной ответственности стало возможно только по трем основаниям: в связи с деятельным раскаянием, в связи с примирением с потерпевшим и в связи с истечением сроков давности. Все перечисленные основания освобождения от уголовной ответственности, очевидно, основаны на нецелесообразности применения к виновному уголовно-правовых мер принуждения в связи с утратой личностью общественной опасности или недоказанностью последней, что, в общем-то, с точки зрения презумпции невиновности, в уголовно-правовом смысле синонимично.

При этом, как при деятельном раскаянии, так и при примирении с потерпевшим, действительность утраты личностью общественной опасности характеризуется положительным посткриминальным поведением виновного в виде, к примеру, добровольных явки с повинной, способствования раскрытию и расследованию преступления, возмещения причиненного ущерба или заглаживания причиненного преступлением вреда иным образом (при деятельном раскаянии) или примирением с потерпевшим и заглаживанием причиненного ущерба в соответствии с положениями УК о примирении с потерпевшим.

Таким образом, утрата личностью общественной опасности характеризуется как условие возможного освобождения от уголовной ответственности.

Вместе с тем, в соответствии с общим положениями о деятельном раскаянии и о примирении с потерпевшим, регламентируемая возможность освобождения от уголовной ответственности напрямую зависит от категории совершенного преступления (поскольку распространяется на случаи совершения преступлений небольшой или средней тяжести), а также от характеристики личности виновного и его предшествовавшего преступлению поведения с точки зрения его (поведения) уголовно-правовых аспектов: указанные условия освобождения от уголовной ответственности распространяются только на лиц, совершивших преступление впервые.

С точки зрения принципов целесообразности, справедливости, гуманизма подобная регламентация уголовно-правовых последствий совершения преступления вполне оправдана. Действительно, представляется нецелесообразным применение уголовно-правовых средств принуждения, когда задачи уголовного закона, как и цели уголовного наказания, достигнуты (социальная справедливость восстановлена, причиненный ущерб возмещен, виновный, утративший общественную опасность в исправлении не нуждается, что в свою очередь указывает на достижение цели частной превенции). С другой стороны, применение уголовно-правовых, как наиболее суровых мер принуждения к лицу, действительно ставшему на путь исправления несправедливо: наказание и иные средства уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны соответствовать не только характеру и степени общественной опасности содеянного, не только обстоятельствам совершения преступления, но и личности виновного, которая в рассматриваемых нами случаях, характеризуется исключительно положительно.

Рассуждая о справедливости, доктор Н.С. Таганцев в своем курсе лекций «Русское уголовное право», писал: «Справедливость без милосердия - не справедливость, а жестокость…». Таким образом, можно констатировать, что труды великого классика нашли на сегодняшний день отражение в действующем законодательстве, регламентирующем не только неотвратимость ответственности, но и возможность проявления милосердия, как формы компромисса при конкуренции норм морали и права.

Вместе с тем, при более детальном анализе института деятельного раскаяния, как основания освобождения от уголовной ответственности, становится очевидно, что не только милосердие по отношению к виновному и не только нецелесообразность применения к нему самых суровых государственно-правовых мер принуждения легли в основу учения о деятельном раскаянии.

Часть вторая статьи 75 УК России говорит о случаях, специально предусмотренных статьями Особенной части УК, когда виновный освобождается от уголовной ответственности вне зависимости от категории совершенного им преступления. Указанные случаи регламентируются примечаниями к статьям уголовного кодекса, предусматривающим ответственность за целый ряд тяжких и особо тяжких преступлений. При этом, анализ оснований освобождения от уголовной ответственности в каждой из таких норм, не дает оснований полагать, что причинами освобождения от уголовной ответственности является проявление гуманизма и милосердия по отношению к виновному, не говоря уже о явном несоблюдении принципа справедливости, как соответствия мер принуждения причиненному преступлением вреду.

Очевидно, что, регламентируя основания освобождения от уголовной ответственности в случае деятельного раскаяния при похищении человека, захвате заложника, торговли людьми и в др. составах тяжких и особо тяжких преступлений, законодатель руководствовался совершенно иными мотивами, скорее всего, стремлением предотвратить наступление или отягощение уже наступивших последствий совершенных преступлений. Указанное, на наш взгляд, характеризует пусть даже и посредством нарушения принципа справедливости, но проявление гуманизма по отношению к потерпевшему. На наш взгляд, положения статьи 7 УК о принципе гуманизма относятся, в том числе, и к потерпевшему. Характеризуя условия реализации уголовно-правовых методов по отношению к преступнику и обеспечения его (т.е. преступника) безопасности, принцип гуманизма регламентирует обязанность обеспечения безопасности потерпевших. Заключающаяся в основном в репрессивных средствах и методах, уголовно-правовая защита прав и свобод личности, должна обеспечивать и другие способы предотвращения и пресечения преступных посягательств, позволяющие, наряду с методами принуждения, эффективно реализовывать задачу обеспечения безопасности человека, в данном случае - потерпевшего, иными методами - методами поощрения положительного посткриминального поведения виновного. Таким образом, абсолютно логичной представляется законодательная регламентация оснований освобождения от уголовной ответственности при совершении даже тяжких и особо тяжких преступлений, если такая регламентация способствует реализации одной из задач уголовного кодекса - охраны прав и свобод человека и гражданина. Рассматриваемые методы, которые можно охарактеризовать как поощрительные меры, приобретают большую актуальность, когда иные средства и методы предупреждения или пресечения преступления оказались неэффективными или сами по себе создают угрозу жизни или здоровью потерпевших (например, штурм, как боевая спецоперация по освобождению похищенного лица, заложника или при задержании виновных в торговле людьми, когда потерпевшие остаются под контролем работорговцев).

Указанные обстоятельства, на наш взгляд, являются единственным логичным объяснением самого существования подобного рода поощрительных норм в российском уголовном законодательстве об ответственности за ряд тяжких и особо тяжких преступлений.

Вместе с тем, регламентация указанных поощрительных норм в тексте уголовного закона, на наш взгляд, не всегда в полном объеме соответствует вышеприведенной логике. В частности, примечание к статье 1271 УК России определяет, что лицо, впервые совершившее торговлю людьми без отягчающих обстоятельств в отношении одного, двух или более лиц, добровольно освободившее потерпевшего (или потерпевших) и способствовавшее раскрытию совершенного преступления, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

Представляется, что, с одной стороны, указанное основание освобождения от уголовной ответственности вполне соответствует вышеприведенной логике регламентации в Особенной части УК поощрительных норм о деятельном раскаянии. С дугой же стороны, анализируемая регламентация представляется, на наш взгляд, необоснованно зауженной и законодательно декларируемое прекращение уголовного преследования виновных в торговле людьми, на практике представляется редко осуществимым и едва ли способствующим мотивации активного антикриминального поведения лиц, виновных в торговле людьми.

Так, например, первым обязательным условием анализируемого специального основания освобождения от уголовной ответственности является совершение купли-продажи человека или других форм торговли людьми впервые. При этом, под совершением преступления впервые понимается, прежде всего, фактически впервые совершение, например, акта купли-продажи человека. При этом, лицо освобождается от уголовной ответственности и при совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч.2 ст. 1271 УК России, т.е. при совершении торговли людьми в отношении двух или более потерпевших. С одной стороны, все, казалось бы, логично: если виновный способствовал освобождению потерпевших и способствовал раскрытию данного преступления, то на него распространяется данное основание освобождения от уголовной ответственности, вне зависимости от количества потерпевших: интересы восстановления прав и свобод личности вполне убедительно, на наш взгляд, обосновывают допустимость подобной регламентации. С другой стороны, указанный признак освобождения от уголовной ответственности - «совершение преступления впервые» не способствует пробуждению мотивации активного антикриминального поведения лица, совершившего несколько самостоятельных преступлений в виде торговли людьми, когда каждое из преступлений было совершено в отношении, к примеру, одного потерпевшего. В случае, если торговля людьми, совершенная в отношении двух или более потерпевших не охватывалась единым умыслом, когда умысел на совершение очередного акта купли-продажи человека возникал после реализации умысла на первое преступление, нельзя говорить о единичном сложном преступлении. В приведенном примере необходимо констатировать совокупность преступлений, как вид множественности, что исключает характеристику второго и последующих преступлений, как совершенных впервые.

Общеизвестные положения институтов множественности и единичного преступления не позволяют применить к виновному положения, описанные в примечании к статье 1271 УК России об освобождении виновного от уголовной ответственности в связи со специальным видом деятельного раскаяния: данные положения на такого преступника не распространяются, а применяются только к лицам, совершившим преступление впервые.

Приведенное обоснование нелогичности и излишней ограниченности условий освобождения от уголовной ответственности по признаку «впервые» характеризуется, в том числе, и аналогичностью (в ряде случаев вплоть до полного совпадения) тех общественно полезных последствий, которые наступают в результате деятельного раскаяния виновного в единичной торговле людьми и виновного во множественности рассматриваемых преступлений. Судебно-следственная практика наглядно свидетельствует о том, что, являясь одним из видов организованной преступности, торговля людьми часто представляет собой своего рода конвейер, когда юридическая множественность преступлений фактически представляет собой единую преступную деятельность виновных: 1) преступная деятельность характеризуется относительным постоянством форм и методов; 2) конечное местонахождение потерпевших (где, собственно, и осуществляется их эксплуатация) - одно и то же; 3) все потерпевшие находятся под контролем и под принуждением одной и той же организованной группы и т.д. И, хотя при этом умысел на торговлю людьми по отношению к каждому очередному потерпевшему возникает каждый раз новый (что и позволяет говорить о множественности преступлений), активное антикриминальное поведение виновного в приведенном примере может способствовать освобождению всехпотерпевших, независимо от определяемого квалификацией юридического числа фактически совершенных преступлений. Таким образом, представляется, что использование термина «впервые» в законодательной регламентации деятельного раскаяния при освобождении от уголовной ответственности за торговлю людьми излишне сужает пределы правоприменения такого освобождения как поощрительной нормы и не способствует мотивации активного антикриминального поведения виновных в неоднократных фактах торговли людьми.

Следующим аргументом ограниченности правовой регламентации основания освобождения от уголовной ответственности за торговлю людьми, на наш взгляд является неприменимость такого освобождения по отношению к торговле несовершеннолетними (п. «б» ч.2 ст. 1271 УК РФ). При этом, на наш взгляд, необходимо говорить не только об ограниченности регламентации освобождения от уголовной ответственности за торговлю несовершеннолетними, но и об отсутствии правовой регламентации условий вменения данного отягчающего обстоятельства.

Безусловно, торговля людьми в виде, например, акта купли-продажи несовершеннолетнего, представляет собой единичное простое преступление, момент совершения которого находится в границах несовершеннолетия потерпевшего, чем и определяется квалификация преступления, как совершенного при обозначенном отягчающем обстоятельстве. Вместе с тем, другие формы торговли людьми, такие, например, как совершенные в целях эксплуатации перевозка или, тем более, укрывательство потерпевшего, представляют собой длящиеся преступления, в процессе совершения которых, могут существенным образом измениться обстоятельства совершения преступления - потерпевший может стать совершеннолетним. В таком случае неизбежно возникает вопрос о квалификации преступления.

С одной стороны, в соответствии с положениями ч.2 ст. 9 УК России временем совершения преступления признается время совершения общественно опасного деяния, независимо от времени наступления последствий. С другой стороны, несправедливо не учитывать объективно изменившиеся обстоятельства длящегося преступления; кроме того, временем совершения длящегося преступления признается момент задержания лица или его явки с повинной. Таким образом, указанные обстоятельства, относительно квалификации торговли несовершеннолетними в случае длящегося преступления не находят безапелляционной аргументации в уголовном праве и нуждаются в глубоком анализе, выработке правового обоснования алгоритма квалификации и, в идеале, в законодательном закреплении такого алгоритма в тексте диспозиции рассматриваемой уголовно-правовой нормы.

Наряду с вышеизложенным, возникает вопрос о причинах, исключающих законодательную возможность освобождения от уголовной ответственности при деятельном раскаянии после торговли несовершеннолетними или при наличии других отягчающих и особо отягчающих обстоятельств, предусмотренных ч.2 или 3 рассматриваемой статьи.

Такие отягчающие обстоятельства, как, например, совершение преступления в отношении малолетнего или в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности или в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии или в материальной или иной зависимости от виновного, безусловно, повышают степень общественной опасности торговли людьми. Однако, будучи регламентированными и в ст.63 УК России, сами по себе указанные обстоятельства не являются преступлениями. Указанное, на наш взгляд, вызывает вопрос о принципиальном соотношении характера и степени общественной опасности торговли людьми, подпадающей под освобождение от уголовной ответственности при деятельном раскаянии и характера и степени общественной опасности торговли людьми при таких отягчающих обстоятельствах, когда освобождение от уголовной ответственности законодательно не регламентируется и, как следствие, запрещено. При этом, на наш взгляд, логика законодателя не может быть аргументирована даже оценкой степени общественной опасности анализируемых видов торговли людьми. Если законодатель пытался регламентировать возможность освобождения от уголовной ответственности только лишь в случаях торговли людьми, представляющих относительно наименьшую общественную опасность (применительно к торговле людьми в отношении одного, двух или более лиц без каких бы то ни было отягчающих обстоятельств), то, очевидно, что такая регламентация осуществлялась без должного криминологического прогнозирования и оценки нововведений. На наш взгляд, торговля людьми в отношении, например, тридцати человек, как единое преступление, обладает несоизмеримо большей степенью общественной опасности, нежели купля-продажа одного несовершеннолетнего. Но в первом случае деятельное раскаяние является основанием освобождения от уголовной ответственности, а во втором - лишь для смягчения наказания. Указанные недостатки регламентации правовых оснований освобождения от уголовной ответственности за торговлю людьми относятся и к другим отягчающим обстоятельствам, таким, например, как торговля людьми в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности или в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии либо в материальной или иной служебной зависимости от виновного.

Подобный подход, на наш взгляд, противоречит принципу справедливости и необоснованно сужает границы квалификации деятельного раскаяния, как, безусловно, необходимого специального условия освобождения от уголовной ответственности, способствующего мотивации активного антикриминального поведения виновных в процессе совершения торговле людьми.

Так, например, освобождение от уголовной ответственности за торговлю людьми не распространяется на лиц, участвовавших в ее совершении в составе организованной группы, т.к. данное отягчающее обстоятельство предусмотрено п. «в» ч.3 ст. 1271 УК РФ, а не ч. 1 пли п. «а» названной нормы. Возникает вопрос: почему государство не позволяет освободить от уголовной ответственности члена организованной группы работорговцев, который своим посткриминальным поведением способствовал освобождению всех потерпевших, изобличению всех участников организованной группы, пресечению ее преступной деятельности? На наш взгляд, подобного рода поведение участника организованной преступной группы, с одной стороны, влечет самые положительные последствия и способствует реализации задач уголовного закона, а с другой стороны, - будучи фактическим предательством со стороны одного из членов преступной группы, способно повлечь самые неблагоприятные последствия со стороны преступников как для самого «деятельно раскаявшегося». Боязнь мести со стороны соучастников (тем более в организованной преступной группе), с нашей точки зрения является достаточным основанием для отказа от возможного деятельного раскаяния, тем более в случае, когда законом не предусмотрено никаких значимых мер поощрения: деятельно раскаявшемуся члену организованной группы в соответствии с положениями ст. 62 УК России может быт назначено наказание, на треть менее суровое, чем изобличенным им соучастникам. Представляется, что десять лет лишения свободы, а не пятнадцать как у остальных членов организованной группы - не есть достаточный аргумент, способный мотивировать положительное посткримнальное поведение виновного в ситуации абстрактной возможности изобличения и задержания, а также неизбежности мести со стороны членов организованной преступной группы. При этом, актуальность данного положения тем выше, чем выше уровень коррупции в государстве и доходов работорговцев.

Бессистемность подобного рода законоположений прослеживается при анализе ст. 210 УК России: член преступного сообщества, добровольно прекративший в нем участие, освобождается от уголовной ответственности, а лицо, добровольно способствовавшее пресечению деятельности организованной группы, осуществлявшей торговлю людьми - нет.

С нашей точки зрения, подобный подход нелогичен, что едва ли способствует реализации задач уголовного закона посредством применения поощрительных норм об освобождении от уголовной ответственности в связи со специальными видами деятельного раскаяния. Представляется, что ни одно из отягчающих или особо отягчающих обстоятельств торговли людьми при добровольном освобождении потерпевших не должно препятствовать применению к деятельно раскаявшемуся преступнику поощрительных мер уголовно-правового характера.

Исходя из вышеизложенного, мы считаем, что ни один из квалифицирующих или особо квалифицирующих признаков торговли людьми не может лечь в основу законодательного запрета на применение в отношении деятельно раскаявшегося работорговца освобождения от уголовной ответственности, как поощрительной меры уголовно-правового характера, призванной обеспечить решение задач уголовного закона - охраны прав и свобод человека и гражданина и предупреждение преступлений. Исключение составляет лишь причинение по неосторожности смерти потерпевшему. Однако, по понятным причинам, деятельное раскаяние в данном случае не может содержать возмещения вреда, причиненного преступлением, в связи с чем, освобождение от уголовной ответственности исключается по определению.

С учетом вышеизложенного, мы предлагаем изложить примечание 1 к ст. 1271 УК России об освобождении от уголовной ответственности в связи со специальным видом деятельного раскаяния в следующей редакции:

Примечания. 1. Лицо, участвовавшее в торговле людьми, добровольно освободившее потерпевшего (потерпевших) и способствовавшее раскрытию и расследованию преступления, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

Необходимо отметить, что ранее примечание к рассматриваемой норме, регламентирующее специальные условия освобождения от уголовной ответственности, уже подвергалось критике в трудах исследователей уголовно-правовых аспектов противодействия торговле людьми. Вместе с тем, полученные нами выводы существенно отличаются от результатов исследований наших предшественников.

Так, например, Г.К. Ищенко в положении № 6, выносимом на защиту диссертационного исследования, предлагает расширить применение действующей редакции примечания к ст. 1271 УК РФ, но в отличие от нашего предложения, распространить его действие на пункты «а», «б», «и» и «з» части 2 ст. 1271 УК России, что позволит стимулировать позитивное постпреступное поведение виновного в торговле людьми, совершенной в отношении двух или более лиц, в отношении несовершеннолетнего, в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, а также в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии либо в материальной или иной зависимости от виновного.

С нашей точки зрения, подобного рода подход, действительно, способствует повышению мотивации позитивного посткриминального поведения виновного, однако, одновременно представляется излишне зауженным: предложения автора не способствуют мотивации позитивного посткриминального поведения, к примеру, участника группового преступления, деятельное раскаяние которого может способствовать пресечению деятельности организованной преступной группы или даже преступного сообщества и освобождению десятков потерпевших. Авторские предложения не затрагивают вопросов множественности случаев торговли людьми и освобождения от уголовной ответственности лиц, не впервые участвовавших в совершении рассматриваемого преступления, а ранее совершавших подобные деяния: с нашей точки зрения, если по каждому отдельному совершенному виновным случаю торговли людьми будут констатированы все основные признаки деятельного раскаяния (освобождение потерпевших, возмещение причиненного преступлением ущерба, изобличение соучастников, способствование раскрытию и расследованию преступления).его освобождение от уголовной ответственности представляется вполне возможным и даже необходимым (в случае отсутствия иных средств спасения потерпевших) шагом.

В отношении сказанного мы полностью соглашаемся с позицией Е.А. Кисловой, высказываемой в выносимом на защиту ее диссертации положении № 7, где автор предлагала «С учетом однородности преступлений, посягающих на личную (физическую) свободу человека … унифицировать основание освобождения от уголовной ответственности за их совершение, изложив примечание к ст. 126 УК РФ в следующей редакции: «Примечание. Лицо, совершившее преступление, предусмотренное одной из статей 126-127 настоящего Кодекса, и добровольно освободившее потерпевшего, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления».

Вместе с тем, Е.А. Кислова, на наш взгляд, излишне расширяет границы допустимости применения норм о специальных видах деятельного раскаяния, оставляя открытым вопрос об обязанности освобождаемого от ответственности виновного способствовать раскрытию и расследованию преступления. Подобного рода недостаток, с нашей точки зрения, характеризует и выводы И.Д. Измайловой, которая в положении № 5, выносимом на защиту диссертации, предлагала «в целях соблюдения интересов потерпевших и однозначного понимания оснований освобождения лица от уголовной ответственности за торговлю людьми, в том числе несовершеннолетними», изложить примечание 1 к ст. 127-1 УК РФ в следующей редакции: «Лицо, впервые совершившее деяние, предусмотренное частью первой или пунктом «а» части второй настоящей статьи либо частью первой или пунктом «а» части второй ст. 152 УК РФ, добровольно освободившее потерпевшего и способствовавшее раскрытию преступления, освобождается от уголовной ответственности за торговлю людьми или несовершеннолетними. Уголовная ответственность наступает за деяния, содержащие состав иного преступления».

В данном случае очевидно, что, предлагая «вернуть» в УК России самостоятельную норму об ответственности за торговлю несовершеннолетними, автор обосновывает допустимость повышения мотивации позитивного посткриминального поведения виновного в торговле детьми посредством применения поощрительных норм о специальных видах деятельного раскаяния. Вместе с тем, авторское предложение, на наш взгляд, также содержит несколько серьезных недостатков. Так, например, наряду с критикуемым нами выше использованием термина «впервые», автор говорит о способствовании виновного только раскрытию преступления, ни коим образом не отмечая его обязанности способствованию расследования конкретного факта торговли людьми и, тем самым, изобличению и задержанию соучастников преступления, розыску имущества, добытого преступным путем, выявлению факторов, способствовавших совершению преступления и т.д. Подобного рода подход, с нашей точки зрения, не может быть признан деятельным раскаянием, преследующим двуединую цель - не только спасение потерпевших, но и доказательство утраты личностью общественной опасности и, как следствие, нецелесообразность применения к виновному мер уголовной репрессии.

Таким образом, с нашей точки зрения, примечание 1 к ст. 1271 УК РФ не должно содержать ограничений по применению института освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, если такое освобождение способствует мотивации положительного посткриминального поведения виновного, освобождению потерпевших при совершении рассматриваемого преступления, пресечению деятельности организованной группы, коррупционной деятельности и т.п. Кроме того, примечание 1 к ст. 1271 УК РФ не должно содержать ограничений по применению института освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием вне зависимости от того, впервые ли совершено данное преступление или нет: положения названного института распространяются на конкретное преступление, а не на преступную деятельность вообще, в связи с чем, представляется возможным освобождение от уголовной ответственности виновного в совокупности нескольких эпизодов торговли людьми, если по каждому отдельному преступлению будут констатированы все основные признаки деятельного раскаяния при торговле людьми: освобождение потерпевших, возмещение причиненного преступлением ущерба, изобличение соучастников, способствование раскрытию и расследованию преступления.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

. Исходя из положений Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности и дополняющего ее Протокола о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее, эксплуатация потерпевшего, как составообразующий признак торговли людьми и использования рабского труда - это совершенные с корыстной целью использование труда или услуг, а равно изъятие органов или тканей потерпевшего, который по не зависящим от него причинам не может отказаться от выполнения работ, оказания услуг или от изъятия его органов или тканей.

Применительно к торговле людьми и использованию рабского труда корысть должна характеризоваться не общепринятыми в праве представлениями, как о стремлении виновного прямо или косвенно извлечь имущественную выгоду (в правовом определении имущества), а именно с позиции преступного отождествления потерпевшего с имуществом, как с предметом собственности.

2. На протяжении долгого времени отечественная правовая система допускала торговлю людьми и на законодательном уровне регламентировало обычаи, сходные с рабством.

Вместе с тем Древняя Русь не знала рабовладельческого строя в общепринятом его понимании, равно как и рабства вообще: холопство, закупничество и крепостничество существенно отличались по своему содержанию от рабства, а, положение крепостных крестьян и холопов (обладавших, пусть и минимальной, но, тем не менее, действительной правосубъектностью) существенно отличалось от положения рабов в античном мире.

3. С XI в. вплоть до 1845 г. отечественное законодательство предусматривало лишь частичную криминализацию рассматриваемых деяний, а наказуемость таковых граничила с гражданско-правовой ответственностью, что объяснялось принципиальной допустимостью рассматриваемых деликтов и наказуемостью лишь незаконных их форм, а также особенностями самого «предмета» торговли людьми и использования рабского труда.

Исключение составлял лишь Артикул Воинский Петра I (артикул 187) впервые законодательно закрепил норму, об ответственность за продажу человека, сопряженную с его похищением, безотносительно социально-демографических признаков потерпевшего.

4. Абсолютная противоправность торговли людьми и использования рабского труда констатируется с упразднением в 1861 году системы крепостного права и появлением в Уголовном уложения 1903 г. ст. 501 об ответственности за продажу или передачу в рабство или неволю.

. Законодательство раннего советского периода не предусматривало специальных норм об ответственности за торговлю людьми и использование рабского труда.

Вместе с тем допускавшаяся аналогия закона позволяла в необходимых случаях дать надлежащую уголовно-правовую оценку имевшим место случаям торговли людьми и использования рабского труда посредством применения наиболее близких по содержанию норм об ответственности за похищение человека, похищение, сокрытие или подмена чужого ребенка с корыстной целью, из мести или иных личных видов, принуждение к занятию проституцией, сводничество, а также вербовка женщин для проституции.

6. Положительным шагом в процессе реформирования законодательства об ответственности за торговлю людьми следует признать отказ от криминализации торговли людьми, совершенной только в отношении несовершеннолетних, и включение в УК новых норм об ответственности за торговлю людьми и использование рабского труда, а также ряда норм об ответственности за специальные виды эксплуатации человека: принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации, вовлечение в занятие проституцией и организация занятия проституцией.

7. Такие квалифицирующие признаки, как цель сексуальной эксплуатации (п.3 ч.2 ст. 181 УК Республики Беларусь), а также использование стечения тяжелых личных, семейных или иных обстоятельств потерпевшего (п.9 ч.2 ст. 181 УК Республики Беларусь), с нашей точки зрения, отражают действительно более высокую общественную опасность торговли людьми. Представляется, что включение данных признаков в качестве квалифицирующих в ч.2 ст. 1271 УК России будет способствовать реализации принципа справедливости в процессе уголовно-правовой регламентации ответственности за торговлю людьми. Предлагаем: дополнить ч.2 ст. 1271 УК России пунктами «к» и «л» следующего содержания:

к) с использованием стечения тяжелых личных, семейных или иных обстоятельств потерпевшего.

л) в целях сексуальной эксплуатации.

. Большая часть случаев торговли людьми связана с совершением данного преступления посредством обманной вербовки потерпевших для работы за границей на предприятиях сферы обслуживания, в социальной сфере и т.п. и последующим принуждением их к занятию проституцией. При этом зачастую оформление виз и других документов производится с нарушением установленных законом правил, однако, далеко не всегда такие нарушения составляют основания для уголовной ответственности.

В обозначенных случаях коррумпированные должностные лица, фактически содействующие торговле людьми, при отсутствии доказательств об их заведомой осведомленности об истинных целях перемещения потерпевших за границу, не подлежат уголовной ответственности.

Представляется, что виновный в незаконных действиях по трудоустройству граждан за границей в случае, если в результате таких действий, лица, трудоустроенные за границей, подверглись сексуальной или иной эксплуатации, должен нести уголовную ответственность не просто за должностное преступление, а отвечать за фактическую прикосновенность к торговле людьми.

Предлагаем, используя опыт Республики Беларусь, дополнить УК России ст. 1273, следующего содержания:

Статья 1273. Незаконные действия, направленные на трудоустройство граждан за границей

1. Незаконные действия, направленные на трудоустройство граждан за границей, если в результате таких действий лица, трудоустроенные за границей, подверглись сексуальной или иной эксплуатации, при отсутствии признаков преступления, предусмотренного статьей 1271 настоящего Кодекса, -

наказываются …

. В связи с повышенной общественной опасностью совершения преступления в составе организованной группы, а также во исполнение обязательств государства-участника Конвенции Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности, считаем необходимым дополнить предложенную норму квалифицирующим признаком - «те же деяние, совершенные организованной группой».

10. В целях единообразного толкования уголовного закона, а также в целях повышения его предупредительной роли, представляется необходимым дополнить норму об ответственности за торговлю людьми примечанием следующего содержания: «согласие потерпевшего, не достигшего восемнадцатилетнего возраста на совершение в отношении него деяний, предусмотренных частью первой настоящей статьи, не исключает преступности этих деяний».

11. Предлагаем изложить примечание 1 к ст. 1271 УК России об освобождении от уголовной ответственности в связи со специальным видом деятельного раскаяния в следующей редакции:

Примечания. 1. Лицо, участвовавшее в торговле людьми, добровольно освободившее потерпевшего (потерпевших) и способствовавшее раскрытию и расследованию преступления, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления.

12. Анализ санкции за торговлю людьми при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 1271 УК России), являющуюся единичным сложным преступлением, в сравнении с санкцией основного состава торговли людьми и санкциями статей УК, предусматривающих ответственность за деяния, содержащие признаки отягчающих торговлю людьми обстоятельств, позволил выявить бессистемность регламентации максимальных пределов наказания за квалифицированные виды торговли людьми, а в отдельных случаях - противоречие принципу справедливости.

При этом представляется, что исследование характера и степени общественной опасности квалифицированных и особо квалифицированных видов торговли людьми, а также ее соотношение с наказуемостью деяний, содержащих признаки отягчающих торговлю людьми обстоятельств, может стать частью самостоятельного научного исследования, посвященного проблемам систематизации в уголовном законодательстве России

13. Законодательное определение характера общественной опасности преступлений, преследующих цель эксплуатации человека, выразившееся в размещении состава данного преступления в главе 17 УК России «Преступления против свободы, чести и достоинства личности» не вполне оправдано.

Безусловно, причиняющие в большинстве случаев вред свободе личности, такие преступления посягают, прежде всего, на недопустимость отождествления человека с предметом товарно-денежных отношений и осуществления в отношении него полномочий, присущих праву собственности.

Данная позиция характеризует сущность любого демократического общества, в связи с чем, объектом рассматриваемого преступления следует признавать общественную безопасность, как состояние защищенности жизненно важных интересов современного общества, в связи с чем, мы предлагаем перенести статьи об ответственности за торговлю людьми, использование рабского труда и предлагаемые нами нормы об ответственности за нарушение установленного законом порядка трансплантации органов или тканей человека, принуждение к донорству крови и незаконные действия, направленные на трудоустройство граждан за границей, в главу 24 УК России о преступлениях против общественной безопасности.

14. Действующая редакция ст. 1271 УК России в части регламентации признаков, характеризующих деяние, как куплю-продажу человека, и использующая терминологию, имеющую законодательно закрепленное гражданско-правовое значение, способствует неоднозначному ее толкованию, что противоречит принципам законотворчества и обуславливает необходимость редактирования обозначенной нормы.

В частности, предлагаем изложить диспозицию ч. 1 ст. 1271 УК России в следующей редакции:

1. «Купля, продажа человека, иные сделки в отношении человека, а равно совершенные в целях его эксплуатации вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение,-.наказываются…»

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Международные нормативные правовые акты

1.Брюссельская декларация о предупреждении торговли людьми и борьбе с ней (2002г.).

2.Всеобщая декларация прав человека (Принята 10.12.1948 Генеральной Ассамблеей ООН).

.Дополнительная конвенция об упразднении рабства, работорговли и институтов и обычаев, сходных с рабством (Заключена в г. Женеве 07.09.1956). (подписана СССР 07.09.1956, ратифицирована (Указ Президиума ВС СССР от 16.02.1957)). Конвенция вступила в силу для СССР 30.04.1957. // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XIX.- М., 1960. С. 146 - 153.

4.Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Заключена в г. Риме 04.11.1950) (с изм. от 13.05.2004) // Бюллетень международных договоров, N 3, 2001.

.Конвенция относительно рабства, подписанная в Женеве 25 сентября 1926 года, с изменениями, внесенными Протоколом от 7 декабря 1953 года (Заключена в г. Женеве 25.09.1926)

.Конвенция против транснациональной организованной преступности (Принята в г. Нью-Йорке 15.11.2000 Резолюцией 55/25 на 62-ом пленарном заседании 55-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН) // Бюллетень международных договоров. 2005. N 2. С. 3 - 33.

.Протокол о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее, дополняющий Конвенцию Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности (Принят в г. Нью-Йорке 15.11.2000 Резолюцией 55/25 на 62-ом пленарном заседании 55-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН) // Бюллетень международных договоров. 2005. N 2. С. 46 - 55.

.Факультативный протокол к Конвенции о правах ребенка, касающийся торговли детьми, детской проституции и детской порнографии (Резолюция 54/263 Генеральной Ассамблеи ООН, приложение II, 2000г.).

Нормативные правовые акты Российской Федерации

9.Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 года), (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 N 6-ФКЗ и от 30.12.2008 N 7-ФКЗ) // "Собрание законодательства РФ", 26.01.2009, N 4, ст. 445.

10. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ, (в ред. Федерального закона 02.07.2013 N 150-ФЗ, с изм., внесенными Постановлениями Конституционного Суда РФ от 27.05.2008 N 8-П, от 13.07.2010 N 15-П). // "Собрание законодательства РФ", 17.06.1996, N 25, ст. 2954.

.Указ Президента РФ от 12.05.2009 N 537 "О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года" // "Собрание законодательства РФ", 18.05.2009, N 20, ст. 2444.

Нормативные правовые акты зарубежных стран

12.Model Penal Code. Proposed Official Draft. American Law Institute.1962 (в переводе на русский язык: Примерный уголовный кодекс (США). Официальный проект Института американского права. Перевод с английского А.С. Никифорова. Под редакцией и предисловием Б.С. Никифорова. М., «прогресс», 1969г.).

13.Закон о защите жертв торговли людьми и насилия 2000г // Соединенные Штаты Америки. Конституция и законодательные акты / Под ред. О.А. Жидкова. - М., 1993.

.Новый уголовный кодекс Франции. - М., 1993.

.Соединенные Штаты Америки. Конституция и законодательные акты / Под ред. О.А. Жидкова. - М., 1993.

16.Уголовный кодекс Азербайджанской Республики/ Науч. ред. И.М. Рагимова. Пер. с азерб. Б.Э. Аббасова.СПб., 2001.

.Уголовный кодекс Испании. - М., 1998.

18.Уголовный кодекс Кыргызской Республики (В редакции Закона КР от 9 августа 2003 года N 193).

.Уголовный кодекс Республики Беларусь. - Минск, 2001.

.Уголовный кодекс Республики Болгария. - СПб., 2001.

.Уголовный кодекс Республики Казахстан. - Челябинск, 1997

.Уголовный кодекс Республики Сан-Марино/Науч. ред. С.В. Максимова. Пер. с итал. В.Г. Максимова. СПб., 2002. С. 128.

23.Уголовный кодекс Украины/Науч. ред. и предисл. В.Я. Тация, В.В. Сташиса. Пер. с укр. В.Ю. Гилеичепко. СПб., 2001.

24.Уголовный кодекс Японии./Науч. ред. А.и. Коробеев. Пер. с японск. В.Н. Еремина. СПб., 2002. С. 136.

Книги

25.Вилкс А. Торговля людьми и их органами: криминологические, политические и социальные аспекты проблемы. Взгляд на криминальные реалии XXI века. Рига, 2005 г. , стр. 41-42.

26.Ефимов В.А. Борьба с преступлениями против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения. Минск, 1971. С.86.

.У. Бернам. Правовая система США. 3-й выпуск. - М.: «Новая юстиция», 2006. - 1216 с.

.Уголовное право России. Общая часть / Под ред. А. И. Рарога. -5-е изд., с изм. и доп. - М.: Эксмо, 2012.

Статьи

29.Гаммаев В.М.. Особенности объекта уголовно-правовой охраны в составе торговли людьми // Материалы Всероссийской заочной научно-практической конференции «Юриспруденция в современной России» 05 марта 2011 г. // http://sibac.info/files/2011_03_05_Urisprydenciya/Gammaev.pdf.

30.Громов С.В. Некоторые вопросы квалификации преступлений - торговля людьми и использование рабского труда // Российский следователь. 2005. № 3.

31.Дмитриев О. Уголовно-правовая характеристика торговли несовершеннолетними //Уголовное право. 2002. №3. С.14.

32.Долголенко Т.В. Уголовная ответственность за преступление, предусмотренное статьей 127.1 УК РФ, - торговлю людьми - и соотношение состава этого преступления с другими преступлениями // URL: http:// justicemaker.ru/view-article.php?id=21&art=74.

.Долголенко Т.В. Уголовная ответственность за торговлю людьми / Уголовное право.. 2004. №2. С.23

34.Егорова Л.Ю. Объективная сторона - один из важнейших признаков состава преступления - торговли людьми // Российский следователь. 2005. № 3.

35.Ерохина Л.Д., Буряк М.Ю. Проблема торговли женщинами социальных групп риска // Социологические исследования. 2005. № 6.

36.Зубкова В.И. Проблемы борьбы с работорговлей по законодательству России и зарубежных стран // Конституционные основы уголовного права: Материалы I Всероссийского конгресса по уголовному праву, посвященного 10-летию Уголовного кодекса Российской Федерации. М., 2006.

37.Иногамова-Хегай Л.В. Торговля людьми в российском и международном уголовном праве // Организованная преступность и коррупция: результаты криминолого-социологических исследований. Выпуск 1. / Под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. - Саратов, Саратовский Центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Сателлит, 2005. - 142 с., стр. 89-90.

.Иногамова-Хегай Л.В. Торговля людьми как тягчайшее нарушение конституционного права личности на свободу // Конституционные основы уголовного права: Материалы I Всероссийского конгресса по уголовному праву, посвященного 10-летию Уголовного кодекса Российской Федерации. М., 2006

39.Колесниченко А. Экспортный поток. Россия стала одним из центров торговли людьми //http://www.newizv.ru/news/2006-04-27/45444/.

.Корсикова Н.А. Криминологические особенности торговли людьми в постсоветском пространстве // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена , 2008г. № 49, стр.74-79.

41.Кулакова Н.Г., Харьковский Е.Л. Ответственность за торговлю людьми по действующему уголовному законодательству Российской Федерации // Российский следователь. 2005. № 8.

42.Лихолая В.А. Конституционная свобода личности и некоторые вопросы квалификации торговли людьми // Конституционные основы уголовного права: Материалы I Всероссийского конгресса по уголовному праву, посвященного 10-летию Уголовного кодекса Российской Федерации. М., 2006.

43.Плугин Р.Ю. Оперативно-розыскная характеристика преступлений, связанных с торговлей людьми с целью эксплуатации рабского труда // Российский следователь. 2010. N 4. С. 17 - 20.

.Шихман Р.А. О тайной проституции в Санкт-Петербурге и ее причинах //Труды первого Всероссийского съезда по борьбе с торгом женщинами и его причинами, проходившего в Санкт-Петербурге с 21 по 25 апреля 1910 года. СПб., 1910. С. 104.

Диссертации и авторефераты диссертаций

45.Буряк М.Ю. Торговля людьми и борьба с ней (криминологические и уголовно-правовые аспекты): Дис. канд. юрид. наук, Владивосток, 2005.

46.Гетман И.Б. Уголовная ответственность за торговлю людьми: Дис. канд. юрид. наук, Тюмень, 2010.

.Громов С.В. Уголовно-правовая характеристика торговли людьми и использования рабского труда: Дис. канд. юрид. наук, М, 2006г.

.Евстифеева Е.В. Теоретические проблемы уголовно-правовой ответственности за торговлю людьми: дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2002. - С.197.

49.Измайлова И.Д. Уголовная ответственность за торговлю людьми. Дис.... канд. юрид. наук, M, 2007.

.Ищенко Г.К. Уголовно-правовые и криминологические меры противодействия торговле людьми и использованию рабского труда : Дис. канд. юрид. наук, Ростов-на-Дону, 2010.

.Кадников Ф.Н. Криминологическая характеристика и предупреждение преступлений, связанных с торговлей людьми: Дис. канд. юрид. наук, М., 2007, 243С.

.Кислова Е.А. Уголовно-правовые средства противодействия рабству и торговле людьми : Дис. канд. юрид. наук.-М., 2005.

.Фабрика Т.А. Проблемы уголовной ответственности за принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации. Дис. канд. юрид. наук., Челябинск, 2007. С. 200.

Материалы опубликованной судебной практики

54.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации - №4, 2000 г.

55.Постановление Пленума ВС РФ от 15.06.2004 № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации»).