Фёдор Александрович Абрамов. Пути-перепутья
Фёдор Александрович Абрамов. Пути-перепутья
Михаил
щадил сестру и никогда не говорил ей, но сам знал, из-за чего женился на ней
Егорша, — чтобы взвалить на нее, дуреху, своего старика-деда, а самому быть
вольным казаком. Но она-то как его любит — стоит заговорить о Егорше, как глаза
заблестят, лицо разгорится. А ведь он её предал, ушел в армию сразу после
свадьбы. У него-де льгота перестала действовать. Сомнительно это.
Очередное
письмо от мужа Лиза села читать, как всегда, намытая, гладко причесанная, с сыном
на руке. Супруг дорогой сообщал, что остается на сверхсрочную службу.
Обревелась Лизавета. Если бы не сынок Вася, не свекор, нарушила бы себя.
А
Анфисе с Иваном задал работы секретарь райкома Подрезов. С утра завалился в дом,
потом пошли с Лукашиным хозяйство смотреть. Вернулись, сели обедать (с обедом
Анфиса постаралась — хозяин района ведь), выпили, и тут Анфису как прорвало:
после войны шесть годов прошло, а бабы до сих пор досыта куска не видали.
Подрезова
этим не проймешь. Он и раньше Лукашину говорил, что снял его жену с председателей
за бабью жалость. За каждого она заступается, а кто будет план давать? Мы солдаты,
а не жалельщики.
Мог
Подрезов убеждать людей, тем более что все умел делать сам: пахать, сеять,
строить, невод закидывать. Крутой, но хозяин.
У
Лизки новая беда — свекра привезли с покоса при смерти. Тот сразу, как смог
заговорить, попросил властей позвать. И когда пришла Анфиса, велел составить
бумагу: весь дом и все постройки — Лизе. Любил Степан Андреянович её как
родную.
На
дедовы похороны Егорша приехал пьянешенек: загодя начал поминать. Но, как
протрезвел и наигрался с сыном Васей, занялся делами. Ступеньки заменил,
омолодил крыльцо, баню, воротца. Однако больше всего ахов и охов было у пекашинцев,
когда он поднял на дом охлупень с конем — дедову затею. А на седьмой день
заскучал.
Новый
коровник в Пекашине заложили быстро, а дальше как заколодило. Лукашин понимал,
что главная загвоздка тут в мужиках. Когда, с какого времени затупились у них
топоры?
Лукашин
пошел по домам уговаривать плотников выйти на коровник. Те — ни в какую.
Подрядились ОРСу грузы таскать — и хлебно, и денежно. А в колхозе что? Но ведь
поколеет зимой скотина. И решился Лукашин выписать им по пятнадцать килограммов
ржи. Только попросил, чтоб тихо. Да ведь в деревне все узнают. Бабы кинулись к хлебному
складу, подняли ор, а тут, на беду, принесло уполномоченного Ганичева. Лукашина
арестовали за разбазаривание колхозного хлеба в период хлебозаготовок.
Михаил
Пряслин затеял писать письмо в защиту председателя. Но дорогие земляки хоть
председателя и хвалили, а подписался только сам Мишка да ещё один человек из всего
Пекашина. Да сестра Лиза, хоть муж ей и запретил. Тут Егорша показал себя: раз
тебе брат дороже мужа, счастливо оставаться. И ушел.
Да
ещё наутро пришла Раечка Клевакина и тоже поставила свою подпись. Вот и кончилось
Мишкино холостяцкое житье. Долго не прошибала Раиса его сердце — все не мог
забыть Варвару. А теперь за пять месяцев все решилось навсегда.
И.
Н. Слюсарева
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://briefly.ru