княжеские уставы XI-XV веков представляют собой полное академическое издание древнерусских уставов и грамот епископских и митрополичьих кафедр: Устава князя Владимира, Устава-судебника князя Ярослава и митрополита Иллариона, уставных грамот Смоленской, Новгородской, Туровской, Галицкой и Киевской земель, документов XV в., подтверждающих эти уставы, а также анонимных уставных и правовых записей. Источники ценны для изучения сложения и развития феодального общества и государства на Руси, семейного и брачного права.
Домострой - памятник XVI века, являющийся сборником правил, советов и наставлений по всем направлениям жизни человека и семьи, включая общественные, семейные, хозяйственные и религиозные вопросы. Наиболее известен в редакции середины XVI века на церковнославянском языке, приписываемой протопопу Сильвестру. Написан живым языком, с частым использованием пословиц и поговорок.
Соборное Уложение 1649 года - свод законов Московского государства, составленный на Земском соборе, регулирующий различные сферы жизни. Это первый печатный памятник русского права.
Совокупность перечисленных выше источников, на наш взгляд, является достаточной для решения поставленных в курсовой работе научных задач.
В работе использованы сравнительно-исторический, компаративистский и проблемно-хронологический методы. При написании курсовой работы использовались также общенаучные методы исследования.
Курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы.
1. Бракоразводный процесс в общехристианской и правовой традиции Византии
брак развод законодательство
В Древней Руси после принятия христианства брачно-семейные отношения были переданы под юрисдикцию церкви, представители которой исходили из принципа незыблемости евангельских истин, гласивших, что Ева была создана из ребра Адамова, в силу чего составляла с ним единое целое, и их союз не был расторгнут даже после грехопадения. Опираясь на этот тезис, церковь провозглашала брак священным и нерасторжимым. С точки зрения христианства, только смерть одного из супругов или прелюбодеяние жены освобождали другого супруга от уз брака.
.1 Общехристианские традиции
Развод противоречит воле Бога. В первых двух главах Библии Господь показывает свой замысел относительно брака, но впоследствии грехопадение человека внесло свои изменения (Быт. 1,2). Когда фарисеи в разговоре с Иисусом Христом подняли вопрос о допустимости развода, Иисус указал на первоначальный замысел Бога (Мф.19, 4-6). Христос подчеркнул, что Бог против того, чтобы люди разводились (Мф. 19,6).
Бог не просто против развода, Он его ненавидит (Мал. 2,16). Через пророка Малахию Господь обличает Свой народ в неверности. Он показывает, что Бог не только установил брак, но и непосредственно участвует в нем. Бог также сожалеет о том, что из-за развода страдают дети, жизнь которых травмируется с ранних лет.
Когда Бог вывел евреев из Египта, они были пропитаны язычеством и находились на очень низком духовном и моральном уровне. Моисею пришлось во избежание хаоса и конфликтов дать разрешение разводиться. Самой главной причиной разрешения развода являлось жестокое сердце (Мф. 19,8). Во времена Ветхого Завета мужчины больше ценили выгоду от женщины, нежели саму женщину. Когда жена не нравилась из-за какого-то несоответствия, муж мог написать разводное письмо и возвратить ее отцу (Втор. 24,1).
Изучая проблему развода в Новом Завете в принципе можно уже рассматривать его с точки зрения христианской этики. Потому что с появлением христианства появился Новый Завет, в котором Иисус Христос внес ясность во все основные вопросы, стоявшие перед человечеством.
В Своем споре о разводе с фарисеями Иисус достаточно ясно показал свою позицию в этом отношении. В Евангелии от Матфея говорится о единственном поводе для развода - это прелюбодеяние (Мф. 19,9). У фарисеев в то время не было однозначного подхода к разводу. Они сами спорили между собой, в каких случаях позволительно разводиться. Приверженцы одного взгляда считали, что муж может отпустить жену по любой причине, приверженцы другого взгляда считали, что должен быть серьезный грех, чтобы муж мог отпустить жену. Иисус определил этот грех (Мф. 19,9). Прелюбодеяние - это грех, который нарушает обет верности. Согрешающая сторона своим поступком наносит удар по самому сокровенному и ценному в супружеских отношениях.
Иисус учил людей прощать (Лк. 6,37) и любить (Иоанна 13,34). Поэтому и о разводе Иисус говорит как о том, что Он разрешает, а не повелевает. В принципе, супружеская неверность является уже по сути разводом. Имея негативное отношение к разводу, Бог, тем не менее, объявляет Себя разведенным с Израилем, который обратился к идолам. Иисус показывает логическое завершение разрыва отношений между двумя сторонами завета.
Некоторые толкователи, исследуя вопрос развода, наблюдают, якобы, противоречия в учении Иисуса и учении Павла. Однако это не верно. В своих посланиях Павел не говорит ничего принципиально нового, но он, ссылаясь на Господа, дает советы относительно семейной жизни. Так как были семьи, в которых один из супругов был неверующим, возникало много противоречий и конфликтов. Павел разрешает развод, если инициатором является неверующая сторона (1Кор. 7,15).
Рассмотрев, что говорится в Ветхом и Новом Завет о разводе, можно увидеть, что в этих двух писаниях развод никак не поддерживался ни Иисусом Христом, ни Его последователями. Развод допускался как исключение в двух случаях. Во-первых, когда один из супругов переступает черту верности и вступает во внебрачные половые отношения, тем самым нарушая брачный завет. Во-вторых, когда один из супругов неверующий и не желает жить с измененной личностью. Эти причины были перенесены и в Византийское законодательство и церковное законодательство на Руси.
1.2 Правовые традиции Византии
В данном параграфе будем описывать только те законы Византии, которые были заимствованы, развиты на Руси.
Канонические требования оказались чересчур жесткими даже для Византии. Поэтому в византийских кодексах Эклоге и Прохироне количество поводов для расторжения брака было увеличено. После принятия христианства оба этих кодекса получили хождение на Руси, а вместе с ними признание получили и нормы византийского разводного права. Однако в процессе кодификации древнерусского церковного права законодатели не ограничились только рецепцией византийских норм, внося в них и свои дополнения.
В сфере семейно-брачных отношений в Византии господствовали нормы православного церковного права. Для вступления в брак требовалось достижения определенного возраста (14 лет для юношей и 12 лет для девушек, согласие жениха и невесты, их родителей или опекунов, отсутствие родства и наличия другого брака. В течение жизни в брак можно было вступить трижды.
Брак совершался путем церковного обряда (венчания).
Византийское право разрешало расторжение брака путем развода при следующих обстоятельствах: совершение государственного преступления, покушение одного супруга на жизнь другого, истребление утробного плода, прелюбодеяние; легкомысленное поведение жены (участие в пирах с посторонними мужчинами, отлучка на ночь из дома; посещение женой без ведома мужа публичного зрелища); неспособность к брачному сожительству; длительное безвестное отсутствие одного из супругов; пребывание в плену (поскольку человек, взятый в плен, становился рабом); психическое заболевание; уход одного из супругов в монастырь; посвящение в сан епископа.
Кроме того, жена имела право на развод в следующих случаях: если муж оскорбил жену, стараясь свести ее с другим мужчиной; если муж без основания обвинил жену в прелюбодеянии.
Расторжение брака путем развода производилось только по судебному решению.
Согласно Эклоге, муж уличенной в измене жены обязан был развестись с нею: «Если кто-либо вступил в связь с замужней женщиной, то и он и она подвергнутся отрезанию носа. После же отрезания носа совершившая прелюбодеяние возьмет свои вещи, которые она принесла к мужу (и ничего больше)».
Церковный устав князя Ярослава также признавал супружескую измену женщины достаточным поводом для развода. Статья 53 его Пространной редакции гласит: «Оже муж застанеть свою жену с любодеем или учинить на ню послухы и исправу, разлучити». Однако в отличие от византийского законодательства, развод в данном случае был лишь правом, а не обязанностью мужа.
Применявшиеся на Руси юридические сборники византийского происхождения предусматривали возможность расторжения брака вследствие заболевания одного из супругов проказой или сумасшествием. Но законодательство Древней Руси не считало болезнь поводом для расторжения брака. Так, Церковный устав князя Ярослава запрещал супругам покидать друг друга по причине нездоровья одного из них: «Аще будет жене лихыи недуг, или слепа, или долгая болезнь, про то еа не пустити. Тако же и жене нельзя пустити мужа». Вероятно, в русском законодательстве более отчетливо проявился взгляд на семью, в первую очередь как на духовный союз, создаваемый для взаимной поддержки супругов.
Законодательство эпохи иконоборцев только на время прервало развитие Юстинианова права, но, тем не менее, успело наложить свой отпечаток на позднейшую эпоху; в области же права семейственного и уголовного оно целиком сохранило свое значение. Именно императорам-иконоборцам суждено было осуществить вполне новое брачное право. Законодательство Юстиниана признавало конкубинат и сообщало законные права детям, от него происходившим; оно допускало развод с правом вступления в новые браки, хотя и ограничило число поводов к нему. Правда, развод по взаимному соглашению, против которого учители церкви ратовали с особой настойчивостью, Юстиниан решительно воспретил, но уже Юстиниан II восстановил его ввиду частых посягательств на жизнь супругов. Для заключения брака элемент церковного священнодействия совершенно не требовался.
Лишь иконоборческое законодательство решительно вступило на путь организации брачных отношений согласно воззрениям церкви. Эклога совершенно не признает конкубината и всякие внебрачные отношения запрещает под страхом телесных и имущественных наказаний; ею окончательно воспрещен развод по взаимному соглашению и решительно провозглашен принцип нерасторжимости брака, причем основания для развода ограничены весьма немногими случаями. Сверх того, она расширила область кровных родственных и духовно-родственных отношений, служащих препятствием к браку. О церковном благословении брака Эклога упоминает, но не считает его еще обязательным; дальнейший шаг в этом направлении сделан был императором Львом Мудрым, который предписал заключать браки не иначе, как с церковным благословением (около 893 г.).
Киевская Русь, приняв в 988 году христианство из рук Византии, унаследовала целую систему духовных, эстетических, моральных ценностей, свойственных христианской культуры. Было бы неверно полагать, что правовая культура Византии оказывала влияние на Русь, а последняя пассивно его воспринимала. История развития права Древней Руси показывает, что именно она выступила здесь как активная сила, которая усвоила новое, произвела отбор нужного и одновременно видоизменила его.
2. Бракоразводный процесс на Руси в XI-XVII веках
С введением христианства в Древней Руси и переходом брачно-семейных отношений под юрисдикцию церкви поводы для развода были четко регламентированы. Но, несмотря на все старания духовенства, на Руси и после принятия христианства сохранялась языческая практика самочинных разводов. Установив наказания за их совершение, церковь все же вынуждена была признавать законность подобных разводов. При этом расторжение брака, осуществляемое с согласия церкви, пошлиной в виде штрафов не облагалось, что можно объяснить стремлением духовенства уменьшить число юридических действий в сфере брачно-семейных отношений, осуществляемых вне церковного контроля.
Древнерусской бракоразводное право возникло вместе с принятием христианства и распространением венчального брака. Изначально основанием к прекращению брака считалась лишь смерть одного из супругов. Церковники принимали развод лишь как уступку человеческой слабости, и вся церковная литература была буквально пронизана идеей о божественности происхождения, а поэтому и нерасторжимости брака. Тем не менее уже в эпоху Устава князя Ярослава Владимировича русская церковная практика располагала широким перечнем поводов к разводу.
В первом письменном своде законов - «Уставе князя Ярослава о церковных судах» - было прописано как именно должен был пастырь мирить или разводить поссорившихся супругов.
За самовольный развод с женой «Устав» предлагал карать мужа рублём или гривной, причём сумма менялась в зависимости от социального статуса супругов. Развод стоил недёшево, и не переводились мужья, которые вступали во второй брак, не удосужившись расторгнуть первый. Так как штрафы для таких мужей «Уставом» предусмотрены не были, двоеженцев всё же вопреки их воли возвращали к прежним жёнам, а их вторых жён отдавали в «дом церковный». Туда же отдавали и жён, которые изменяли мужу или самовольно уходили к другому супругу.
Церковный устав князя Ярослава признавал супружескую измену женщины достаточным поводом для развода. Статья 53 его Пространной редакции гласит: «Оже муж застанеть свою жену с любодеем или учинить на ню послухы и исправу, разлучити» . Только священники должны были развестись с женами, совершившими прелюбодеяние, иначе они теряли свой сан. «А оже от попа или от дьяакона попадья сътворить прелюбы? - А поустивъ ю… дьржати свой санъ», - говорилось в канонических ответах новгородского епископа Нифонта. Совершение насилия над замужней женщиной не считалось прелюбодеянием и не служило ее мужу поводом для развода, о чем свидетельствуют канонические ответы митрополита Иоанна: «Нужею бывающая тли неповинни бывають».
Поводом к разводу могли послужить действия жены, бросающие тень на ее репутацию и дающие возможность подозревать ее в супружеской измене. К подобным поступкам ст. 53 Пространной редакции Церковного устава князя Ярослава и «Книги законные» (сборник, содержащий Закон о разделении браком, взятый составителем из Прохирона) относят случаи, когда жена без разрешения мужа пировала с чужими людьми, мылась в одной бане с мужчинами или ночевала вне дома даже если «въ своихъ родители», а также если без дозволения супруга посещала «игрища». Но если жена проводила ночь вне дома по вине своего мужа, то этот факт не мог служить основанием для расторжения брака.
Ряд исследователей русского права считают, что участие женщины в увеселениях, посещение бань и т.п. вряд ли служили поводом для развода на Руси, так как составляли продукт общественного правосознания Древнего Рима, унаследованный Византией. По их мнению, древнерусская женщина пользовалась большей свободой, чем древняя римлянка (участвовала в пирах, посещала игрища, которые были неотъемлемой частью народной жизни), а совместное посещение бань практиковалось не только у мирян, но даже и у монахов вплоть до XVII в..
Супружеская же измена мужа не считалась поводом для расторжения брака. Церковный устав князя Ярослава предусматривал за подобные преступления только наказания в виде штрафа в пользу церкви: «Аже муж оженится иною женою, а старою не роспустится, митрополиту вина, молодую понятии в дом церковны(и), а старою житии».
Правами на развод по физиологическим причинам обладали равным образом оба супруга Этот повод к разводу был официально признан уже в XII веке. В случае по этой причине женщина уходила из семьи со всем своим имуществом.
Достаточным поводом для развода Пространная редакция Церковного устава князя Ярослава считает посягательство жены на жизнь мужа или несообщение о готовящемся на него покушении: «Аще подумаеть жена на своего мужа или зелием, или инеми людьми, или иметь что ведати мужа еа хотять убити, а мужу своему не скажеть, а опосле объявиться, и разлучити».
Посягательство мужа на жизнь своей супруги «Книги законные» также рассматривали в качестве повода для расторжения супружества. Правда, по мнению А.И. Загоровского, эта норма на Руси не действовала, так как вступала в противоречие с неограниченной властью главы семейства. Но, на наш взгляд, это утверждение верно только по отношению к языческому периоду, так как после принятия христианства церковь ограничила власть мужа над всеми домочадцами и в любом случае осуждала убийство. Поэтому после Крещения Руси посягательство мужа на жизнь своей супруги, скорее всего, являлось для последней достаточным поводом для расторжения брака.
Открытым остается вопрос о возможности развода из-за покушения жены на имущество своего мужа. Пространная редакция Церковного устава князя Ярослава содержит две противоречащие друг другу статьи. Статья 36 не считает такое деяние основанием для развода, предусматривая за него лишь денежный штраф, и возлагает на мужа обязанность наказать свою супругу: «Аще жена мужа крадеть и обличити ю, митрополиту 3 гривны, а муж казнить ю, и про то не разлучити». А ст. 53 за совершение подобного деяния настаивает на разводе: «Оже жена на мужа наведеть тати, велить покрасти, или сама покрадеть… про то разлучити».
Можно согласиться с мнением Я.Н. Щапова, объясняющего появление этих двух взаимоисключающих статей в Уставе тем, что в период создания Пространной редакции Церковного устава князя Ярослава на Руси не было единых норм «распустного» (разводного) права, которые применялись бы на всей ее территории. Поэтому древнерусские (уже христианские) традиции и обычаи мирно сосуществовали с противоречивыми нормами переводных византийских памятников, и выбор тех или иных законов для правоприменения диктовался конкретными условиями, взглядами, знаниями местного иерарха или другого составителя правового свода, подобного уставу Ярослава.
Возникшим на местной почве и неизвестным византийскому праву основанием для развода являлось ограбление женой церкви: «Оже жена церковь покрадши, инеем подаеть, про то разлучити» . На наш взгляд, в этой статье речь идет о возможности покушения на церковное имущество со стороны жены священнослужителя. Если бы речь шла о посторонней женщине, то такое наказание (развод) было бы в некоторых случаях даже желанным, являясь способом уйти от нелюбимого мужа. В пользу версии о том, что субъектом преступления в данной статье является именно попадья, свидетельствует и отсутствие в Уставе статьи об ограблении церкви мужчиной.
Поводом для расторжения брака являлся также отказ мужа от исполнения супружеских обязанностей. Так, новгородский митрополит Нифонт разрешает жене развод в случае, если муж отказывает ей в близости: «Ожели моужь на женоу свою не лазить безъ с[ъ] вета [ее согласия], то жена невиновата, идоучи от него».
Такой повод для развода, как пострижение одного из супругов в монашество, в древнерусском законодательстве не нашел своего отражения. Тем не менее он был достаточно распространен. Например, князь Святослав Всеволодич не только отпустил свою жену Евдокию Давидовну в монастырь, но и «дал ей имение довольное». Встречалось и обоюдное желание супругов принять монашество. В 1197 г. оставил мирскую суету смоленский князь Давид Ростиславич. Вслед за ним приняла схиму и его супруга. Вариантом расторжения брака по причине принятия монашества одним из супругов являлось посвящение мужа в епископы. Согласно 48-му правилу Трулльского собора: «Жена производимаго в епископское достоинство, предварительно разлучася с мужем своим». Хотя церковные правила запрещали насильственное пострижение, мужья часто пользовались этим, чтобы прекратить брак.
Но зачастую развод в связи с пострижением одного из супругов в монашество сопровождался серьезными нарушениями действовавших правовых норм, предполагавших добровольное желание одного из них уйти в монастырь и согласие другого отпустить свою половину. В некоторых случаях глубоко верующие супруги принимали монашество тайно, как, например, новгородский посадник Твердислав, который «утаився жены и дитии… и пострижеся». Волынский князь Роман Мстиславич вынудил принять монашество не только свою жену, но и ее родителей, расторгнув тем самым и их брак: «Роман, озлобясь на Рюрика, тестя своего, взяв его, послал в Киев и постриг, а также жену его и свою жену, Рюркову дочь, которую прежде от себя отпустил».
По мнению В.А. Цыпина, иногда сама церковь могла признать брак недействительным. Это происходило в случае, если нарушения условий вступления в брак становились известны уже после его заключения.
После принятия Киевской Русью христианства все проблемы, связанные с разводами, как свидетельствует Церковный устав князя Владимира, рассматривались исключительно церковными судами: «А се церковнии суди: распуст…». Очевидно, судьями в бракоразводных процессах изначально были епископы: «А т(я) жь епископълих», - говорилось в Церковном уставе смоленского князя Ростислава, - «не судити никому же, судить их сам епископ: первая тяжа распуст…».
Стремясь утвердить постоянство в семейной жизни, церковный закон запрещал «поймать жену иного мужа», ушедшего воевать, в течение как минимум трех лет («лета три звращения ждати муже»). После этого срока священники смотрели лояльно на новый брак.
Сведений о порядке судопроизводства практически нет. Источники сообщают только о судебных пошлинах и выплате штрафов в пользу церкви. Учитывая большие трудности, с которыми сталкивалось духовенство при внедрении венчальных браков, можно допустить, что при введении церковных разводов их было не меньше. Поэтому самыми распространенными формами расторжения брака, по мнению М.Ф. Владимирского-Буданова, были письменный договор между супругами или односторонний акт - отпускная жене со стороны мужа. По мнению А.И. Загоровского, независимо от степени виновности супругов в расторжении брака, каждый из них в результате получал свое: жена - приданое, а муж - вено.
Среди юридически достаточных поводов для развода на первое место древнерусское законодательство поставило недонесение о государственной измене в форме покушения на князя. Но согласно ст. 53 Пространной редакции Церковного устава князя Ярослава этот повод для расторжения брака закреплялся только за мужем: «Услышить жена от иных людей, что думати на царя или на князя, а мужу своему не скажеть, а опасли обличиться - розлучити».
Следует подчеркнуть, что само словосочетание «государственная измена» вряд ли могло относиться к простому общиннику. Вероятно, этот повод для развода действовал в отношении лиц, находящихся при княжеском дворе, т.е. представителей класса феодалов, возможно княжеских холопов, занимающих административные должности.
Обстоятельствами, приводящими к разводу, считались длительное безвестное отсутствие одного из супругов или пребывание его в плену. В «Законе градском» указывалось, что если один из супругов отсутствует в течение длительного времени, не подавая о себе никаких вестей, то по истечении пяти лет другой получает право вступить в повторный брак. И хотя срок ожидания возвращения супруга или получения от него известий (что в вопросе сохранения брака юридически было равноценно) законодательно определялся пятью годами, А.И. Загоровский настаивает на том, что и несоблюдение установленного законом срока ожидания не лишало развод законной силы.
Целый ряд поводов для развода связан с проблемами со здоровьем супругов. Так, одним из оснований для разрыва супружеского союза была неспособность мужа к супружеской жизни. Расторгался подобный брак по усмотрению жены и ее родителей, не ранее чем через три года совместной жизни . Муж также мог требовать развода в случае бесплодия жены, так как основной целью брака в древнерусском обществе считалось рождение потомства, а отсутствие детей воспринималось как несчастье или порок.
Памятники XV в. свидетельствуют о том, что право на развод на Руси могло быть и односторонним; были поводы к разводу, правами на который обладала только женщина. Так, жена имела право развестись, если муж скрыл свое холопство или продался в него без ее ведома: «чии холоп, утаився, поймет жену, а жена та не восхощет с ним в робе быти, тех разлучити». Право на развод жена имела и в случае бездоказательного обвинения супругом в «злом деле» («аще муж на целомудрие своея жены коромолит»). Интересно, что при разводе по такому поводу при наличии детей муж должен был оставить «свое стяжанье» семье.
Правом развода по ряду поводов обладал только мужчина. Муж мог потребовать разлучения под предлогом «порчи жены», как великий князь Семен Иванович, или в случае не согласия между ним и родственниками со стороны жены.
Несогласие брачной жизни супругов все же могло вести к расторжению брака. Само собой разумеется, что несогласия супружеской жизни должны проявляться в фактах, определенных действиях одного или обоих супругов: сами же действия могут быть вызваны или экономической невозможностью поддержания семейной жизни, или несогласием между родственниками жены и мужа (например, в княжеских семействах при войне зятя с тестем), или порочностью, преступлением одного из супругов. В XIV-XV вв. возможности такого «добровольного» развода все более ограничивались.
Развод оформлялся либо как письменный договор между супругами, предоставляемый светскому или духовному суду, либо как односторонний акт - отпускная мужа жене.
В Стоглаве идеальным браком считался первый (гл. 23). Второй не венчался, но мог иметь благословение, за третий полагалось временное отлучение от церкви на 5 лет, а четвертый именовался преступлением.
Можно косвенно проследить причины разводов по Стоглаву. Это прелюбодеяние, неспособность к деторождению.
В Древнерусских княжеских уставах XI-XV есть статьи о законных основаниях для развода вне Пространной редакции Устава Ярослава известны в двух редакциях. Краткая редакция имеет текст, близкий к соответствующим статьям Устава Ярослава, и связана с этим памятником. Пространная редакция содержит нормы нормы развода не только по вине жены, как Уставе Ярослава и Краткой редакции, но и по вине мужа.
Краткая редакция издана в двух текстах - по Синодальному и Академическому изводам.
Причины разводов по Синодальному и Академическому изводам одинаковые. Первая причина, если жена узнает о покушении на жизнь мужа и не скажет ему об этом. Вторая причина, если муж узнает о прелюбодеяние жены. Третья причина, если жена будет покушаться на жизнь мужа. Четвертая причина, если жена будет гулять и пить с чужими людьми. Пятая причина, если жена будет ходит по игрищам. Шестая причина, если жена ограбит мужа или церковь.
Причины разводов в Пространной редакции были таковы. Первые шесть причин такие же как и в Краткой редакции. Но следующие причины говорят о том, что жена могла развестись с мужем, если он холоп и утаил об этом от нее. Так же если муж узнает о покушение на жену или сам будет покушаться на ее жизнь, то жена может уйти от него.
Все эти причины очень похожи на причинам разводов, которые указаны в Церковном Уставе Ярослава Мудрого.
В Древнерусских княжеских уставах есть анонимный памятник права это «Правосудие митрополичье». Он имеет форму судебника и соединяет в себе как отдельные нормы уголовного, гражданского, процессуального, брачного и ведомственного внутрицерковного права, заимствованные из распространенных на Руси в XIV-XV в. памятников - Правды Русской, Устава князя Ярослава Пространной редакции, так и норм обычноправового характера.
В этом памятнике указаны причины, по которым муж может развестись со своей женой. Эти причины очень похожи на те, которые указаны в Церковном Уставе Ярослава Мудрого. В «Правосудие митрополичье» указано, если муж застанет жену с другим мужем, то может с ней развестись. Так же были такие причины как, если жена пойдет на при или игрища с чужими людьми, если жена заставит мужа кого-либо ограбить или узнает о покушении на него и не скажет ему об этом.
В Домострое в основном показана роль женщины в семье и ее положение в обществе. В нем ее роль крайне принижена. По Домострою жена обязана подчиняться главе семьи, она участвует только в организации хозяйства и воспитании детей, но ее как и слуг, следует в случае провинности наказывать.
В Домострое показана грандиозная картина семейного идеального быта и идеального поведения хозяев и слуг. Идеал Домостроя - это идеал чистоты, порядка, бережливости, почти скупости, и вместе с тем гостеприимства, взаимного уважения, а одновременно и семейной строгости - запасливости и нищелюбия.
Памятником XVII века является Соборное Уложение 1649 года. В области семейного права в нём продолжали действовать принципы Домостроя - главенство мужа над женой и детьми, фактическая общность имущества, обязательность следования жены за мужем.
Развод допускался, но только на основании следующих обстоятельств: уход супруга в монастырь, обвинение супруга в антигосударственной деятельности, неспособность жены к деторождению.
В течении длительного времени только церковь регулировала брачно-семейные отношения. Проанализировав памятники русского права можно сделать вывод, что причины разводов из века в век повторялись. Основными поводами к разводу были: прелюбодеяние, уход одного из супругов в монастырь, не способность к деторождению.
Заключение
Подводя итоги работы можно сделать следующие выводы.
Браки расторгаются ровно столько, сколько существует семья. Упоминание о возможности развода встречается даже в Ветхом и Новом Завете. В этих исторических документах в качестве единственной возможной причины развода определяется супружеская измена.
Мы сравнили законодательство Византии с законодательством Руси относительно бракоразводного процесса. Некоторые причины развода были заимствованы законодательством Древней Руси у Византии. Но также есть различия в причинах развода. Например, в Византийском законодательстве развод был разрешен по причине серьезной болезни одного из супругов, а на Руси это не являлось поводом к разводу.
Церковь регулировала бракоразводный процесс, и только по ее разрешению было возможно расторгнуть брак.
В нашей курсовой работе мы определили, что является поводами к разводу в допетровской России.
Также мы изучили процедуру расторжения брака и проследили эволюцию бракоразводного процесса. Изначально развод был вообще запрещен, но брачно-семейные отношения трансформировались, и поводом к разводу стала супружеская измена. Со временем изменения социальных норм к ней добавились и другие причины.
Список используемой литературы
1. Владимирский-Буданов, М.Ф. Обзор истории русского права [Текст] / М.Ф. Владимирский-Буданов. - М.: Издательский дом «Территория будущего», 2005. - 800 с.
. Загоровский, А.О разводе по русскому праву [Текст] / А.О. Загоровский.-Харьков: Типография М.Ф. Зильберберга, 1884. - 490 с.
. Монро, М. Холост, женат, разведен и жизнь после развода [Текст] / М. Монро. - Киев: Светлая звезда, 2003. - 49 с.
. Павлов, А. «Книги законныя», содержащие в себе в древнерусском переводе законы земледельческие, уголовные, брачные и судебные [Текст] / А. Павлов. - СПб.: Марс, 1885. - 280 с.
. Пушкарева, Н.Л. Женщины Древней Руси [Текст] / Н.Л. Пушкарева. - М.: Мысль, 1989. - 272 с.
. Татищев, В.Н. История российская: В 3 т. Т. 2 [Текст] / В.Н. Татищев. - М.: АСТ: Ермак, 2003. - 532 с.
. Цыпин, В.А. Церковное право [Текст] / В.А. Цыпин. - М.: Мысль, 1996. - 700 с.
. Щапов, Я.Н. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси XI-XIV вв. [Текст] / Я.Н. Щапов. - М.: Наука, 1972. - 254 с.
. Щапов, Я.Н. Древнерусские княжеские уставы XI-XV вв. [Текст] / Я.Н. Щапов. - М.: Наука, 1976. - 240 с.