Тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений
Содержание
Введение
. Тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений
.1 Понятие принципов уголовного процесса
.2 Право на тайну телефонных переговоров и корреспонденции в зарубежном законодательстве
. Тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений как принцип уголовного процесса
.1 Понятие и правовое регулирование права тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений как принцип уголовного процесса
.2 Применение принципа тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений в судебной практике
Заключение
Список использованных источников и литературы
Введение
Актуальность исследования обусловлена тем, что с одной стороны, право стремится сделать нормативными сугубо теоретические положения (примером может служить глава вторая проекта УПК РФ), с другой, максимально формализовать правоприменительную деятельность. Проблема нормативности принципов имеет двойственную природу. Законодательное вмешательство, несомненно, усиливает значимость идей относительно должного и сущего в уголовном процессе. Однако унификация нормативного проявления принципов может лишить их возможности дальнейшего развития.
Тот факт, что любой человек имеет право на неприкосновенность своей частной жизни, не вызывает сомнений. Составляющей частной жизни любого лица является соблюдение тайны личной корреспонденции, содержащейся в переписке, телефонных переговорах, почтовых, телеграфных и иных сообщениях.
Статья 23 Конституции Российской Федерации закрепила право каждого на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения, что относит судебный контроль к числу гарантий, препятствующих необоснованным ограничениям указанного права человека и гражданина.
Степень разработанности темы исследования. Вопросы уголовного судопроизводства в свете учения о системе принципов рассмотрены в трудах P.C. Белкина, Л.Д. Кокорева, Н.П. Кузнецова, В.З. Лукашевича, П.А. Лупинской, И.Д. Перлова, Р.Д. Рахунова, В.А. Стремовского, Ф.Н. Фаткуллина и других научных работников.
Объектом исследования являются положения, составляющие систему принципов уголовного процесса, а также механизм их реализации на стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования, в частности, принципа тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений.
Предмет исследования составляют проблемные вопросы, возникающие при исследовании системы принципов уголовного процесса, в частности, принципа тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений.
Цель исследования заключается в том, чтобы определить особенности принципа тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений..
Цель исследования обусловила задачи:
. Понятие принципов уголовного процесса;
. Право на тайну телефонных переговоров и корреспонденции в зарубежном законодательстве;
. Понятие и правовое регулирование права тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений как принцип уголовного процесса;
. Применение принципа тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений в судебной практике.
Методологической основой исследования является использование историко-правового, формально-логического, сравнительно-правового методов исследования.
1. Тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений
.1 Понятие принципов уголовного процесса
Под принципами в общей теории права понимаются объективно обусловленные начала, в соответствии с которыми строится правовое регулирование в обществе.
В теории уголовно-процессуального права под принципами принято понимать нормы общего и руководящего значения, определяющие построение всех стадий судопроизводства, форм и институтов и обеспечивающие выполнение стоящих перед ним задач.
Такого взгляда на рассматриваемую проблему придерживается Л.Т. Ульянова, утверждающая, что принципы уголовного процесса - это руководящие идеи, которые определяют построение уголовного процесса.
Профессор В.П. Божьев акцент делает на конституционных принципах уголовного процесса, не выделяя буквально принципы процессуальные (отраслевые).
Аналогичные определения представлены и в другой юридической литературе. Отдельные ученые считают, что под принципами уголовного судопроизводства необходимо понимать закрепленные в уголовно-процессуальном законе основополагающие, исходные положения, определяющие суть и характер досудебного и судебного производства по уголовному делу, осуществляемого уполномоченными государством органами и должностными лицами, а также юридическими лицами и гражданами, вовлекаемыми в уголовный процесс.
В некоторых научных трудах предлагаются более лаконичные дефиниции, сводящиеся к трактовке принципов уголовного судопроизводства как исходных, основных правовых положений, определяющих назначение уголовного судопроизводства и построение всех его стадий, институтов, отдельных процедур (форм).
Термин «принцип» имеет латинское происхождение и буквально означает - начало, основание. Применительно к теме разговора в рамках настоящей публикации его следует интерпретировать как главную идею, ключевую мысль, руководящее положение, которые должны применяться, использоваться или соблюдаться в определенной сфере человеческой деятельности.
Принципом уголовного процесса может быть лишь такое правило, которое:
) отличается высокой степенью обобщенности частных правил и процессуальных процедур;
) является объективно необходимым для характеристики природы, сущности и содержания процессуальных процедур;
) действует на протяжении всего уголовного судопроизводства или в крайнем случае в нескольких основных его стадиях;
) имеет связь с другими принципами на основе общности процессуальных целей и задач;
) обладает внутренней согласованностью с другими принципами;
) имеет самостоятельное содержание.
Таким образом, принципы уголовного процесса - обусловленные общественным развитием исходные правовые положения общего характера, которые в своей совокупности раскрывают природу, сущность и содержание уголовного судопроизводства и лежат в основе организации и функционирования стадий, особых производств и всех уголовно-процессуальных институтов.
В своей совокупности принципы уголовного процесса образуют систему, поскольку они находятся во взаимодействии, взаимообусловленности и взаимосвязи. При этом необходимо иметь в виду два обстоятельства.
Во-первых, все принципы самостоятельны и равнозначны. Во-вторых, в силу объективно-субъективного характера любого закона в целом различные авторы «строят» нередко систему принципов по своему усмотрению, находя в процессуальном законодательстве соответствующие обоснования.
Система принципов отечественного уголовного процесса изложена законодателем в гл. 2 УПК (ст. 7 - 19).
Значение принципов уголовного судопроизводства состоит в следующем. Во-первых, эти принципы обеспечивают организацию и функционирование уголовного судопроизводства в целом, всех его стадий, особых производств и институтов уголовного процесса. Во-вторых, они являются нормативными ориентирами при необходимости использования аналогии права или закона, которая отвергается официальной доктриной.
Принцип защиты (охраны) тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений (ст. 13 УПК).
В соответствии с этим принципом только на основании судебного решения допускается: 1) ограничение прав граждан на тайну переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений; 2) наложение ареста на почтовые и телеграфные отправления и их выемка в учреждениях связи.
1.2 Право на тайну телефонных переговоров и корреспонденции в зарубежном законодательстве
принцип уголовный процесс переписка
Конституция РФ объявила человека, его права и свободы высшей ценностью. В обязанность государству вменено признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина.
Тем самым на государство накладывается такое обременение, которое можно рассматривать как ограничение в его деятельности. Представляется, что все иные ценности имеют для государства то значение, когда они не могут вовлекаться в качестве противовеса правам и свободам в угоду собственным интересам государства, но обязательно вовлекаются в обоснование пределов осуществления любых прав и свобод.
Интересно в этой связи посмотреть на действующие конституции ряда западных государств.
Статья 5 Конституции Австрийской Республики: «Собственность неприкосновенна. Отчуждение против воли собственника может производиться лишь в случаях и в порядке, определяемых законом». Федеральный конституционный закон от 29 ноября 1988 г. «О защите личной свободы» (ст. 1): «Каждый имеет право на свободу и безопасность (личную свободу).
Никто не может быть арестован или задержан иначе как на основании названных в Федеральном конституционном законе причин и иначе как установленным законом способом.
Лишение личной свободы может быть предусмотрено только на основании закона, если это необходимо с целью принятия мер; лишение личной свободы возможно лишь по мере необходимости, когда и поскольку это не служит принятию мер, но касается обстоятельств дела».
Статья 2 Конституции Федеративной Республики Германии: «Каждый имеет право на свободное развитие своей личности, поскольку он не нарушает прав других лиц и не посягает на конституционный порядок или нравственный закон.
Каждый имеет право на жизнь и физическую неприкосновенность. Свобода личности ненарушима. Вмешательство в эти права допускается только на основании закона».
Статья 5 той же Конституции: «Каждый имеет право свободно выражать и распространять свое мнение устно, письменно и посредством изображений, а также беспрепятственно получать информацию из общедоступных источников.
Свобода печати и свобода информации посредством радио и кино гарантируются. Цензуры не существует. Границы этих прав устанавливаются предписаниями общих законов, законодательными постановлениями об охране молодежи и правом, обеспечивающим уважение к личности. Искусство и наука, исследование и преподавание свободны. Свобода преподавания не снимает обязанности быть верным Конституции».
Весьма показательны соответственно ст. 8: «Все немцы имеют право собираться мирно и без оружия, без предварительного извещения или разрешения.
Для собраний, проводимых вне помещений, это право может быть ограничено законом или на основании закона», и ст. 9: «Все немцы имеют право создавать союзы и общества. Объединения, цели и деятельность которых противоречат уголовным законам или направлены против конституционного строя или против идеи взаимопонимания народов, запрещаются». Не менее рельефную оговорку содержит и ст. 10: «Тайна переписки, а равно почтовой, телеграфной и иной электросвязи неприкосновенна.
Ограничения могут быть установлены только на основании закона. Если конкретное ограничение служит защите основ свободного демократического строя или существования Федерации или одной из земель, а также обеспечению их безопасности, то закон может предусмотреть, что факт ограничения не сообщается заинтересованному лицу и что вместо судебной защиты осуществляется контроль со стороны специальных и вспомогательных органов, формируемых народным представительством». Можно было бы и продолжить, указать, например, на нормы о свободе передвижения на всей территории Федерации; свободе избирать профессию, место работы и учебы; неприкосновенности жилища; гарантированности собственности и права наследования и др.
В Германии юридическая техника закрепления ограничений конституционных прав отработана ювелирно. По поводу каждого права здесь же, в той же конституционной норме, содержится прямая оговорка общего характера. В других конституциях оговорки сделаны не прямо, а косвенно. Например, § 10 Конституции Финляндии гласит: «Гражданин Финляндии пользуется свободой слова, правом на опубликование в печати в письменной или иллюстрированной форме без каких-либо препятствий; он пользуется также правом без предварительного разрешения собираться для обсуждения каких-либо общих вопросов или для иных разрешенных целей, а также образовывать объединения для осуществления целей, не противоречащих закону и моральным нормам. Пользование этими правами определяется в законе». Или § 11: «Гражданин Финляндии пользуется неприкосновенностью жилища. Вопросы обоснованности и проведения домашнего обыска определяются в законе». В § 12 говорится: «Тайна переписки, телеграфной корреспонденции и телефонных переговоров является неприкосновенной, если иное не установлено законом».
Не секрет, что устанавливаемые ограничения прав часто используются или, во всяком случае, могут использоваться в интересах власти или господствующих в обществе классов.
В этой связи представляет интерес оговорка, содержащаяся в ст. 19 Конституции Испании: «Данное право не может быть ограничено по идеологическим или политическим соображениям». Такого рода оговорку можно было бы вознести на пьедестал конституционного правотворчества.
Однако она не носит общего характера и сделана только по отношению к свободе передвижения испанцев. В остальном Испания, скорее, следует традиционной линии «двухпалатного» конструирования статьи закона. Модернизация ее осуществляется по линии указания на перечень ценностей, во имя которых может быть ограничено то или другое право. Например, права и свободы на выражение и распространение взглядов, идей и мнений устно, письменно или иными средствами; техническое, научное, художественное, литературное творчество и производство; свободу преподавания; передачу и получение достоверной информации посредством любых средств ее распространения «ограничивается уважением прав, закрепленных в данном разделе, предписаний законов, развивающих эти права, и прежде всего правом на честь, частную жизнь, собственное имя и защиту детей и молодежи». «Закон определяет ограничительные условия в пользовании этим правом по мотивам совести и сохранения профессиональной тайны».
Специально обратим внимание на ст. 21 Конституции Испании:
) признается право граждан собираться мирно и без оружия. Для осуществления этого права не требуется предварительного разрешения;
) о собраниях в общественных местах и демонстрациях должны быть предварительно извещены органы власти, которые могут запретить их только в том случае, если есть достаточные основания предполагать, что названные собрания и демонстрации повлекут за собой нарушение общественного порядка, связанное с возникновением опасности для людей и чьего-либо имущества.
2. Тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений как принцип уголовного процесса
Статья 24 Конституции Российской Федерации запрещает сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия. В п. 4 ст. 29 Конституции Российской Федерации закрепляется право каждого свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом.
Конституционно-правовые нормы нашли свою детализацию и дальнейшее развитие в гражданском законодательстве и специальных нормативно-правовых актах о связи. Так, ст. 53 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» устанавливает, что сведения об абонентах и оказываемых им услугах связи, ставшие известными операторам связи в силу исполнения договора об оказании услуг связи, являются конфиденциальной информацией и подлежат защите в соответствии с законодательством Российской Федерации, а сведения об абонентах-гражданах не могут быть включены в данные для информационно-справочного обслуживания и использоваться для оказания справочных и иных информационных услуг без письменного согласия абонента. Аналогичная норма содержится в ст. 10 Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»: предоставление информации осуществляется в порядке, который устанавливается соглашением лиц, участвующих в обмене информацией.
Федеральный закон от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» декларирует гарантии тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электросвязи и сетям почтовой связи (п. 1 ст. 63). Несмотря на то что ст. 23 Конституции Российской Федерации допускает ограничение права на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных отправлений только на основании судебного решения, п. 3 ст. 63 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» предусматривает возможность ограничения этих прав также в случаях, предусмотренных федеральными законами. Учитывая, что Конституция Российской Федерации имеет прямое действие и обладает высшей юридической силой, полагаем, что включение в ст. ст. 63, 64 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» дополнительных ограничений прав, предусмотренных ст. 23 Конституции Российской Федерации, как то: «в случаях, предусмотренных федеральными законами», является явным противоречием Основному Закону Российской Федерации. Возможность ограничения рассматриваемого права только на основании судебного решения подчеркивалась также в ряде решений Верховного Суда Российской Федерации. Так, в силу п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 1993 г. № 13 «О некоторых вопросах, связанных с применением статей 23 и 25 Конституции Российской Федерации» судьей выносится мотивированное постановление о разрешении провести оперативно-розыскные или следственные действия, связанные с ограничением права на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных отправлений, либо об отказе в этом.
Наличие судебного решения является универсальным средством соблюдения законности для проведения любого из следственных действий или оперативно-розыскных мероприятий. Особое правоприменительное значение имеет п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», в соответствии с которым результаты оперативно-розыскных мероприятий, связанных с ограничением конституционного права граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, могут быть использованы в качестве доказательств лишь тогда, когда «они получены по разрешению суда на проведение таких мероприятий и проверены следственными органами в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством».
Учитывая, что действующее законодательство не содержит четкого определения понятия «тайна связи», а также не указывает, какие гарантии предоставляет это конституционное право, в ст. ст. 63, 64 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» считаем необходимым сформулировать определение тайны связи; указать перечень сведений, составляющих понятие «тайна связи»; регламентировать порядок предоставления соответствующих сведений; установить перечень обязательных гарантий, которые должен предоставлять оператор связи; предусмотреть меры ответственности за нарушение тайны связи.
Введение в Федеральный закон от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» понятия «тайна связи» позволит избежать его неоднозначного толкования, а также обусловлено тем, что отдельно существующие «тайны» переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений являются лишь способами (средствами) опосредованной передачи информации. Федеральный закон от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» не устанавливает субъектов, которым гарантируется тайна связи, поэтому возможно сделать заключение, что гарантии распространяются на всех пользователей услуг связи: и юридических, и физических лиц, как являющихся гражданами, так и не являющихся таковыми.
С другой стороны, конституционным основанием ограничения рассматриваемого права является личное волеизъявление лица. Декриминализирующим фактором при выполнении гарантий по сохранению тайны связи выступает добровольное согласие лица на ограничение его права на тайну связи. Законодательно должно быть закреплено право на распоряжение субъектом принадлежащим ему правом на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений.
В любом случае переписка, переговоры и сообщения (за исключением сообщений посредством радио) предусматривают наличие как минимум двух адресатов, полагаем, что согласие должно быть получено хотя бы от одного из них. Следует обратить внимание, что человек не может отказаться от своего права на тайну связи ввиду его неотчуждаемости, но разрешение на ознакомление с одним или несколькими сообщениями не является полным отказом от конституционного права.
В некоторых видах связи в силу их технических особенностей допускается ознакомление с сообщением отдельных работников связи, как, например, при передаче телеграммы. В таких случаях нарушением будет считаться не ознакомление, а разглашение содержания сообщения.
К тайне связи должны приравниваться и сведения о таких сообщениях. Это лишний раз подтверждено рядом решений Верховного Суда Российской Федерации.
Так, решением Верховного Суда Российской Федерации от 25 сентября 2000 г. № ГКПИ00-1064 определено, что для телефонной связи такими «сведениями» являются данные, фиксируемые биллинговой системой: время разговора, его продолжительность, номера вызывающего и вызываемого абонентов.
По аналогии можно заключить, что применительно к электронной почте такими сведениями, подлежащими охране наравне с самим сообщением, являются: адреса отправителя и получателя, время отправления или доставки, длина сообщения.
В ст. 63 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» сказано, что операторы связи обязаны обеспечить тайну связи. Представляется, что обеспечить - не то же самое, что гарантировать. Обеспечить - означает предпринять все меры (в разумных пределах), чтобы тайна связи была соблюдена при обычных условиях эксплуатации сети связи.
В связи с двусмысленностью изложенной в п. 2 ст. 63 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» нормы возникает ситуация, при которой обязанность обеспечить соблюдение тайны связи становится лишь формальностью. Учитывая технические особенности оказания услуг связи, важным является замечание, что каждый оператор должен гарантировать тайну связи лишь на собственной сети, в сфере своей ответственности. С учетом изложенных выше соображений и предположений в ст. 2 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» необходимо внести определение понятия «тайна связи», которое возможно изложить в следующей редакции: «Тайна связи - юридически охраняемые сведения, передаваемые по сетям электросвязи и сетям почтовой связи от одного пользователя к другому опосредованно через исполнителя любым способом передачи информации: телефонные сообщения, почтовые, телеграфные и иные сообщения, входящие в сферу деятельности оператора связи. К тайне связи приравниваются данные, фиксируемые биллинговой системой оператора связи: время разговора, его продолжительность, номера вызывающего и вызываемого абонентов. Применительно к электронной почте такими сведениями являются: адреса отправителя и получателя, время отправления или доставки, длина сообщения».
Анализ ст. 186 УПК РФ позволяет выделить два этапа рассматриваемого следственного действия:
) контроль и запись переговоров (проводится оперативными работниками по постановлению следователя, санкционированному судом);
) осмотр и прослушивание фонограммы (осуществляется следователем с участием понятых).
По российскому законодательству контроль телефонных и иных переговоров представляет собой меру ограниченного применения. Прослушивание допустимо только по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях (ч. 1 ст. 186 УПК РФ).
Принимая во внимание весьма существенное ограничение прав граждан при прослушивании и отсутствие у них возможности защитить эти права, закон следует дополнить положением о том, что данная мера может быть применена только при невозможности получить интересующие следствие сведения иными способами.
Части 1, 2 ст. 186 УПК РФ определяют, чьи переговоры и на каком основании могут быть записаны и прослушаны. Названных в законе субъектов можно разделить на две группы - в зависимости от их процессуального положения и целей, которые ставят при этом органы уголовного преследования:
а) обвиняемый, подозреваемый, иные лица - при наличии достаточных оснований полагать, что их телефонные и иные переговоры могут содержать сведения, имеющие значение для уголовного дела;
б) потерпевший, свидетель, их близкие родственники, родственники, близкие лица - при наличии угрозы совершения против них преступных действий.
В первом случае целью контроля и записи переговоров является получение доказательственной информации по делу; во втором - защита перечисленных лиц от преступных посягательств. Различные цели определяют различные формальные основания контроля переговоров. В первом случае следователю необходимо получить решение суда, во втором - заявление указанных лиц либо - при отсутствии такого заявления - решение суда.
Применительно к субъектам первой группы представляется необходимым конкретизировать понятие «сведения, имеющие значение для уголовного дела». В противном случае прослушивание может стать инструментом для сбора любой информации, характеризующей личность обвиняемого (подозреваемого), что недопустимо. Думается, что фактическими основаниями контроля переговоров названной категории лиц могут быть: получение доказательственной информации о преступлении, его участниках, местах сокрытия орудий и объектов преступной деятельности; розыск скрывшегося обвиняемого (подозреваемого).
Максимальный срок производства контроля и записи телефонных и иных переговоров составляет 6 месяцев.
Прослушивание прекращается, когда необходимость в данной мере отпадает, но не позднее окончания срока предварительного расследования по данному уголовному делу (ч. 5 ст. 186 УПК РФ).
В соответствии с ч. 7 ст. 186 УПК РФ в осмотре и прослушивании фонограммы принимают участие понятые.
Таким образом, следует признать, что современное российское уголовно-процессуальное законодательство в части прослушивания телефонных и иных переговоров в целом отвечает мировым стандартам.
Статья 13 УПК закрепляет принцип тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Содержание данной нормы вызывает замечания, аналогичные высказанным применительно к принципу неприкосновенности жилища: оно фактически противоречит ее названию. Здесь вновь идет речь лишь о порядке ограничения соответствующих элементов правового статуса человека и гражданина, гарантированных Конституцией РФ и международными нормативными правовыми актами.
Не ставя под сомнение необходимость обеспечения в уголовном судопроизводстве всех прав и свобод человека и гражданина, гарантированных Конституцией России и нормативными правовыми актами международного характера, все же усомнимся в целесообразности позиционирования таких положений в качестве принципов уголовного процесса. Такой подход законодателя не разделяется многими учеными-процессуалистами. Так, закрепление декларативных положений в тексте УПК А.А. Давлетов называет советской традицией. По его мнению, положения ст. 9, 11 УПК если и являются принципами, то принципами политическими или общеправовыми, уместными в Конституции государства, в текстах международных договоров. Вместо деклараций в систему принципов уголовно-процессуальной деятельности А.А. Давлетов предлагает включить принцип обеспечения прав участников. Аналогичной позиции придерживаются Т.Т. Алиев и Н.А. Громов, выступающие против включения в систему принципов уголовного судопроизводства таких положений, как неприкосновенность личности, тайна частной жизни, неприкосновенность жилища, тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также других прав граждан, предусмотренных ст. 22 и 23 Конституции РФ. Хотя эти нормы и определяют отдельные аспекты деятельности следственно-прокурорских и судебных органов, их, как они полагают, нельзя трактовать лишь как принципы уголовного судопроизводства. Каждое из этих положений имеет гораздо большее политическое и юридическое содержание, ибо представляет собой составную часть правового статуса человека и гражданина, регламентированного Основным Законом государства. Наличие этих норм в уголовно-процессуальном законодательстве нельзя рассматривать как конструирование самостоятельных принципов уголовного судопроизводства.
Не следует отождествлять получение сведений о телефонных соединениях с контролем и записью телефонных переговоров, поскольку они представляют различные процессуальные формы обнаружения и собирания доказательств с присущей им спецификой и различиями в их осуществлении. Так или иначе, необходимость законодательного урегулирования круга обозначенных проблем была очевидна.
Согласно изменениям, имеющим место быть в соответствии с Федеральным законом «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», утвержденным Президентом РФ 1 июля 2010 г., получение следователем подобной информации возможно только по решению суда. Новая ст. 186.1 УПК РФ определяет получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами в качестве самостоятельного следственного действия, явно затрагивающего конституционные права граждан.
Такого рода подход законодателя к проблеме информации, фиксируемой в процессе функционирования используемых и предполагаемых технических средств связи, свидетельствует, на наш взгляд, о расширительном толковании понятия «тайна телефонных переговоров», что предполагает конкретизацию требований к собиранию подобных документальных доказательств (иных документов).
В этой связи необходимо отметить, что нормы УПК должны быть, прежде всего, ориентированы на вопросы доказательственной значимости сведений, полученных в ходе указанного следственного действия. Согласно законодательной дефиниции, информации о телефонных соединениях придается значение документов - вещественных доказательств. Думается, что при соблюдении определенных законом правил фиксации и сохранения доказательственных сведений технические носители названной информации действительно могут выступать в качестве вещественных доказательств по уголовному делу. Что же касается содержания, т.е. конкретных сведений, отраженных на указанных носителях, то их целесообразно рассматривать в качестве иных документов-доказательств. В этой связи мы вновь возвращаемся к существующей проблеме разграничения документов - вещественных доказательств и иных документов. Следует еще раз подчеркнуть, что «в вещественном доказательстве главенствующую роль играет обобщенная материальная структура, обладающая определенным информационным потенциалом, применительно к обстоятельствам, подлежащим доказыванию в ходе производства по уголовному делу. В ином документе такая целостность не усматривается, а напротив, зачастую прослеживается четко выраженное деление на две составляющие субстанции - форму и содержание».
Сведениями о телефонных соединениях, выступающими в качестве иных документов - доказательств по уголовному делу, в соответствии с исследуемой в настоящей статье проблематикой возможно определить следующие: распечатку сведений о личных данных абонента из договора оказания услуг связи, распечатку телефонных соединений абонента с обозначением дат, точного времени, продолжительности и номеров соединений, а также документальные данные расположения базовых станций приема сигнала телефонной связи конкретных операторов связи.
Круг вопросов, затронутых в рамках настоящей статьи, свидетельствует о том, что данная проблема не нова, но она приобретает более четкие контуры в связи со стремительным развитием достижений научно-технической революции и их использованием в рамках доказательственного права. На наш взгляд, дальнейшая разработка, соответствующие закрепление и апробация правил доказывания при помощи названной группы сведений в качестве иных документов существенно конкретизируют рамки правового поля их применения.
2.2 Применение принципа тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений в судебной практике
. Так, дознаватель 2 отделения 3 отдела УОД ГУ МВД России по городу Москве Б. обратилась в суд с ходатайством, согласованным с первым заместителем прокурора города Москвы, о разрешении получения в ОАО «***», расположенном по адресу: Москва, ул. ***, дом **, информации о входящих-исходящих соединениях всех абонентских номеров, относящихся к номерной емкости оператора сотовой связи «***» организации ОАО «***», находившихся 1 апреля 2012 года, в период времени с 16 часов 35 минут до 16 часов 55 минут, в непосредственной близости к месту происшествия, а именно, к адресу: Москва, ул. ***, дом *, с указанием IMEI номеров аппаратов, базовых станций, через которые происходило соединение, вектора направления на них, с предоставлением сведений о лицах, на которых зарегистрированы абонентские номера.
Постановлением Тверского районного суда города Москвы от 11 сентября 2012 года в удовлетворении данного ходатайства было отказано.
В кассационном представлении прокурор 1 отдела управления по надзору за процессуальной деятельностью органов внутренних дел и юстиции Прокуратуры города Москвы Григорян Г.Б. выражает несогласие с постановлением суда, считая его незаконным, необоснованным и подлежащим отмене, при этом, ссылаясь на установленные дознанием фактические обстоятельства дела, утверждает, что дознаватель обратилась в суд с ходатайством в полном соответствии с требованиями ст. ст. 29, 165, 23.1, 186.1 УПК РФ, в связи с необходимостью проведения следственного действия, а не оперативно-розыскного мероприятия, при наличии к тому оснований.
Отмечает, что дознавателем учитывалась общественная опасность расследуемого преступления, возможность причинения вреда большому количестве граждан, способ совершения, значительное количество совершенных аналогичных преступлений на территории города Москвы, в частности в производстве дознания находятся 47 уголовных дел, при этом в основном преступления совершались на территории СЗАО и ВАО г. Москвы, аналогичным способом с использованием пневматического и метательного оружия, что, по мнению прокурора, позволяет сделать вывод о возможности совершения всех преступлений одной группой.
С целью установления лиц, причастных к совершению указанных преступлений дознаватель и обратилась с ходатайством, поскольку необходимо проанализировать и систематизировать информацию о входящих-исходящих соединениях всех абонентских номеров, происходивших во время совершения преступления, а в случае выявления устойчивости повторяемости одних и тех же номеров, провести соответствующие следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия, иным образом, по мнению прокурора, получения такой информации невозможно.
Автор представления считает, что выводы суда, изложенные в постановлении, противоречат ч. 2 ст. 186.1 УК РФ. Обращает внимание на положения ч. ч. 3, 5, 6 ст. 186.1 УПК РФ, и делает вывод о том, что получение информации о соединениях между неопределенным кругом абонентов и (или) абонентских устройств, не может повлечь нарушение прав граждан, установленных ст. 23 Конституции РФ и ст. 13 УПК РФ. Просит постановление суда отменить, направить ходатайство на новое судебное рассмотрение. Проверив представленные кассационной инстанции материалы, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении, судебная коллегия находит постановление суда законным и обоснованным, подлежащим оставлению без изменения.
Согласно ч. 1 ст. 186.1 УПК РФ, при наличии достаточных оснований полагать, что информация о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами имеет значение для уголовного дела, получение следователем указанной информации допускается на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном ст. 165 УПК РФ. Исходя из содержания указанной нормы закона получение информации о соединениях между абонентами, абонентскими устройствами в качестве следственного действия может производиться, как обоснованно отмечено в обжалуемом постановлении, в отношении определенных абонентов и абонентских устройств.
Как усматривается из представленных материалов, дознаватель ходатайствует о предоставлении данной информации в отношении соединений неопределенного круга лиц, в который могут входить и соединения абонентов, не имеющие значения для уголовного дела.
Таким образом, суд первой инстанции, обоснованно пришел к выводу о том, что имеются основания для отказа в удовлетворении ходатайства, и что получение информации, о которой указывает дознаватель, может привести к необоснованному ограничению прав неопределенного числа граждан на тайну телефонных переговоров, что противоречит требования ст. 23 Конституции РФ, ст. 13 УПК РФ.
. Так, следователем.. отдела СЧ по РОПД СУ УВД по.. ГУ МВД России г. Москвы, в отношении неустановленных лиц было возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ.
В рамках расследования по данному уголовному делу следователь.. отдела СЧ по РОПД СУ УВД по.. ГУ МВД России г. Москвы К., с согласия надлежащего руководителя следственного органа, возбудил перед Бабушкинским районным судом г. Москвы ходатайство о разрешении производства выемки в ОАО «...» по адресу: г. Москва, ул...., входящих и исходящих телефонных соединений и места поступления радиосигнала по абонентскому номеру.. за период с 01.04.2012 года по 13.09.2012 года, с указанием информации о владельцах и идентификационных номерах мобильных телефонов. По результатам рассмотрения ходатайства судом было отказано в его принятии к рассмотрению. Поводом и основанием для отказа в принятии к рассмотрению ходатайства суд указал, что предположительное место совершения преступления располагается по ул... в г. Москве, а также по адресу: г. Москва, ул...., а следственное действие - получение сведений о соединениях между абонентскими устройствами расположено по адресу: г. Москва, ул..... Все указанные территории не относятся к юрисдикции Бабушкинского районного суда г. Москвы, в связи с чем, рассмотрение ходатайства следователя не подсудно Бабушкинскому районному суду г. Москвы.
В кассационном представлении заместитель прокурора.. г. Москвы Ю., выражает свое несогласие с постановлением суда, считая его незаконным и необоснованным. Свои доводы прокурор мотивирует тем, что по общему правилу предварительное расследование производится в том месте, где окончено деяние, вне зависимости от места наступления преступных последствий. Место окончания деяния определяется территорией, входящей в юрисдикцию органа расследования, на которой совершено последнее действие, входящее в объективную сторону состава преступления, или на которой должны были быть совершены действия при преступном бездействии. В тех случаях, когда место производства предварительного расследования не совпадает с местом совершения преступления, материал рассматривается тем районным судом, который территориально находится в месте производства предварительного расследования, определяемого в соответствии со ст. 152 УПК РФ. СЧ СУ УВД по... ГУ МВД России по г. Москве расположено по адресу: г. Москва, ул...., что в соответствии с информацией Государственной системы Российской Федерации «Правосудие» относится к территории Бабушкинского районного суда. Автор представления просит постановление суда отменить, материал направить на новое судебное рассмотрение в то же суд в ином составе суда.
Проверив представленные материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия находит постановление суда законным и обоснованным.
В соответствии с требованиями ч. 2 ст. 165 УПК РФ, ходатайство о производстве следственного действия подлежит рассмотрению единолично судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня по месту производства предварительного следствия или производства следственного действия не позднее 24 часов с момента поступления указанного ходатайства.
При этом, согласно ч. 2 ст. 13 УПК РФ, наложение ареста на почтовые и телеграфные отправления и их выемка в учреждениях связи, контроль и запись телефонных и иных переговоров, получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами могут производиться только на основании судебного решения, что в сворю очередь регламентируется п. 8 ч. 2 ст. 29 УПК РФ.
Вместе с тем, как указано в Постановлении Конституционного Суда РФ от 20 июля 2012 года № 20-П, впредь до внесения в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации необходимых изменений - в целях реализации права на судебную защиту, включая право на законный суд, и исходя из обеспечения территориальной равнодоступности районных судов для всех лиц, наделенных правом принесения в суд жалоб в порядке статьи 125 УПК Российской Федерации, а также учитывая правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, выраженную в Постановлении от 6 апреля 2006 года № 3-П, в силу которой, под местом совершения преступления по смыслу статей 31 «Подсудность уголовных дел» и «Территориальная подсудность уголовного дела» УПК Российской Федерации понимается часть территории Российской Федерации, на которую распространяется юрисдикция суда соответствующего уровня, рассмотрение дел по жалобам на решения и действия (бездействие) должностных лиц межрайонных следственных отделов при производстве предварительного расследования по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления, должно осуществляться - безотносительно к месту расположения указанных следственных органов - тем районным судом, юрисдикция которого распространяется на место совершения деяния, содержащего признаки преступления.
Таким образом, исходя из положений ч. 2 ст. 165 УПК РФ, а также позиции Конституционного Суда РФ, которая предполагает охрану законных прав и интересов граждан, судебная коллегия полагает, что выводы суда относительно неподсудности заявленного органами следствия ходатайства Бабушкинскому районному суду г. Москвы, являются законными и обоснованным, поскольку производство выемки входящих и исходящих телефонных соединений, места поступления радиосигнала, а также информации о владельцах и идентификационных номерах мобильных телефонов, напрямую затрагивает законные права и интересы собственников данных абонентских номеров.
Заключение
Итак, контроль и запись переговоров - мощный инструмент, позволяющий эффективно расследовать преступления, но в то же время создающий повышенную угрозу неприкосновенности частной жизни в силу следующих причин: а) гражданин, как правило, не подозревает о таком вмешательстве в его частную жизнь и, следовательно, лишен возможности обжаловать действия следователя; б) прослушивание неизбирательно: прослушиваются все разговоры подряд, пока не будут получены интересующие следствие сведения, что влечет за собой достаточно глубокое проникновение в сферу частной жизни граждан; в) как отмечено выше, сама процедура прослушивания не может быть полностью «прозрачной»: она обязательно содержит организационные и тактические аспекты, которые носят закрытый характер, что создает значительные возможности для злоупотреблений со стороны правоохранительных органов.
Тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, т.е. тайна связи, состоит в том, что информация о почтовых отправлениях, телефонных переговорах, телеграфных и иных сообщениях, а также сами эти отправления (сообщения) могут выдаваться только отправителям и адресатам или их законным представителям. Задержка, осмотр и выемка почтовых отправлений и документальной корреспонденции, прослушивание телефонных переговоров и ознакомление с сообщениями электросвязи, а также иные ограничения тайны связи допускаются лишь на основании судебного решения.
В судебной и следственной практике возникает вопрос: ограничивает ли право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений осмотр изъятого у лица мобильного телефона, направленный на получение сведений, содержащихся в его электронной памяти («записной книжке»)?
Следует иметь в виду, что принцип сохранения тайны телефонных переговоров, требующий особой гарантии в виде судебного разрешения на доступ третьих лиц (органов дознания, предварительного следствия и суда) к передаваемой информации, защищает лишь те сведения, которые охватываются трех- или двусторонним правоотношением с участием оператора связи (абоненты - оператор связи). Это объясняется, во-первых, тем, что именно оператору связи клиенты, ведя телефонные и иные переговоры по сетям электросвязи (аналогично тому, как они делают это по почтовым сетям), вверяют конфиденциальную информацию, а такое доверие должно быть особо защищено законом против возможной измены. Во-вторых, оператор связи технически наиболее готов к тому, чтобы быстро и полно передать информацию об абоненте третьим лицам, чем представляет для абонентов повышенную опасность в случае своей недобросовестности. Следовательно, информация о соединениях, выбывшая из сферы ответственности оператора связи (правоотношения с его участием) путем фиксации ее в памяти телефона, как таковая уже не подлежит защите с помощью судебного контроля, если для этого, конечно, нет других юридических оснований (производство обыска в жилище, личного обыска, не связанного с задержанием подозреваемого, и т.д.).
Диспозиция абз. 4 п. 2 ст. 53 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» может выглядеть следующим образом: предоставление третьим лицам сведений об абонентах может осуществляться только с их согласия, выраженного в письменной форме, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами на основании судебного акта.
Предполагается, что диспозиция ст. 63 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» может выглядеть следующим образом:
. На территории Российской Федерации гарантируется тайна связи. Ограничение права на тайну связи допускается только на основании судебного акта;
. Операторы связи обязаны гарантировать соблюдение тайны связи;
. Осмотр почтовых отправлений лицами, не являющимися уполномоченными работниками оператора связи, вскрытие и просмотр почтовых отправлений, осмотр вложений, ознакомление с информацией и документальной корреспонденцией, передаваемыми по сетям электросвязи и сетям почтовой связи, осуществляются в соответствии с федеральными законами только на основании судебного акта;
. Сведения о передаваемых по сетям электросвязи и сетям почтовой связи сообщениях, о почтовых отправлениях и почтовых переводах денежных средств, а также сами эти сообщения, почтовые отправления и переводимые денежные средства могут выдаваться только отправителям и получателям или их уполномоченным представителям либо в соответствии с федеральными законами на основании судебного акта;
. За нарушение тайны связи оператор связи несет ответственность, предусмотренную законодательством. Если нарушение тайны связи повлекло материальный ущерб или моральный вред, оператор связи несет также ответственность, предусмотренную гражданским законодательством.
Список использованных источников и литературы
Нормативные правовые акты
1.Конституция Российской Федерации принята всенародным голосованием 12.12.1993 года (с изм. от 30.12.2008). // Российская газета, № 237, 25.12.1993.
.Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 21.10.2013) // Ведомости Федерального Собрания РФ. 01.01.2002, № 1, ст. 1.
.Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ (ред. от 02.07.2013) Об информации, информационных технологиях и о защите информации // Парламентская газета. № 126-127, 03.08.2006.
Литература
5.Алиев Т.Т., Громов Н.А. Основные начала уголовного судопроизводства. М., 2013.
6.Безруков С.С. Логические изъяны содержания отдельных принципов уголовного процесса // Журнал российского права. - 2013. - № 7. - С. 28 - 35.
.Волынская О.В., Шишкин В.С. К вопросу о доказательственном значении сведений о телефонных соединениях // Российский следователь. - 2011. - № 2. - С. 12 - 15.
.Давлетов А.А. Принципы уголовно-процессуальной деятельности // Известия высших учебных заведений. Правоведение. - 2008. - № 2. - С. 95, 102.
.Дунаева М.С. Проблемы защиты частной жизни граждан при осуществлении контроля и записи переговоров // Адвокатская практика. - 2003. - № 3.- С. 44-47.
.Лазарев В.В. Ограничение прав и свобод как теоретическая и практическая проблема // Журнал российского права. - 2009. - № 9. - С. 12-14.
.Мириев Б.А. О конкуренции принципов уголовного процесса // Российский следователь. - 2009. - № 5. - С. 23-30.
.Уголовный процесс: Учебник для вузов. / Под ред. А.В. Гриненко. М.: Норма, 2013.
.Уголовный процесс: Учебник для вузов. / Под ред. В.П. Божьева. М., 2011.
.Уголовный процесс: Учебник для вузов. / Под ред. П.А. Лупинской. М.: Юрист, 2012.
.Уголовный процесс: Учебник для студентов юридических вузов и факультетов. / Под ред. К.Ф. Гуценко. М., 2012.
.Уголовный процесс: Учебник. / Под ред. В.Г. Глебова, Е.А. Зайцевой. М.: ДКО МВД РФ, 2011.
.Шишкин В.С. К вопросу о проблемном характере отграничения вещественных доказательств от иных документов при доказывании по уголовному делу // Современные тенденции развития государства и права России: Сб. материалов Всероссийской научно-практической конференции: 30 - 31 марта 2010 г. Т. 2. Тамбов, 2010.
.Юшкевич А.В. Актуальные вопросы соблюдения тайны связи // Правовые вопросы связи. - 2008. - № 1. - С. 33-36.
Судебная практика
19.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.12.1993 № 13 (ред. от 06.02.2007) О некоторых вопросах, связанных с применением статей 23 и 25 Конституции Российской Федерации // Бюллетень Верховного Суда РФ. № 3. 1994.
20.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 № 8 (ред. от 16.04.2013) О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия // Российская газета. № 247, 28.12.1995.
.Решение Верховного Суда РФ от 25.09.2000 № ГКПИ00-1064 // СПС КонсультантПлюс, 2013.
.Кассационное определение Московского городского суда от 31.10.2012 по делу № 22-14801/12 // СПС КонсультантПлюс, 2013.
.Кассационное определение Московского городского суда от 24.10.2012 по делу № 22-14391/2012г. // СПС КонсультантПлюс, 2013.