Стилистический приём умолчания и его реализация в масс-медиальном дискурсе

Стилистический приём умолчания и его реализация в масс-медиальном дискурсе

Стилистический приём умолчания и его реализация в масс-медиальном дискурсе

1. Понятие и характеристика масс-медиального дискурса

1.1Место масс-медиального дискурса в современной системе языка

Средства массовой информации с помощью тщательно подобранных речевых единиц влияют на установление норм, определяют и формируют систему ценностей, мировоззрение и взгляды, учат поведению в определенной ситуации. Исходя из этого, ученые говорят о развитии нового информационного типа общества. Одной из основных проблем современного общества является проблема восприятия, понимания и интерпретации полученной информации. Многочисленные исследования в таких областях как лингвистика, социология, политология посвящены решению данной проблемы. Изучение того, каким образом масс-медиа воздействует на сознание и поведение человека, представляет большой интерес. Исследование масс-медиального дискурса наглядно демонстрирует возрастающее воздействие масс-медиа за счет интерпретации событий, трансформации передаваемой информации.

Активное освещение политической ситуации в международных и местных средствах массовой информации повышает к ней интерес носителей языка различных лингвокультур. Современная лингвистика поднимает разнообразные проблемы, среди которых: взаимодействия адресанта и адресата, дискурса и власти, тем самым пытаясь ответить на вопросы о роли языка в постоянной борьбе людей за власть и влияние, в том числе языка СМИ. Социальная, экономическая и политическая ситуация в государстве создает определенные условия успешного или неуспешного протекания масс-медиальной, политической коммуникации. В свою очередь, масс-медиальный, политический и другие типы дискурса несомненно оказывают влияние на социально-экономическую и политическую жизнь страны.

В самом начале нашего исследования представляется необходимым дать общую характеристику понятия «дискурс», которое находится в фокусе интересов современного языкознания и ряда гуманитарных наук, в том числе литературоведения, семиотики, социологии, философии, этнологии и антропологии, направленных на изучение различных аспектов функционирования языка.

В языкознании развитие теории дискурса началось в 60-70-х гг. XX века и было связано со стремлением вывести синтаксис за пределы предложения, с разработкой теории речевых актов, в которой речевое действие приравнивается к социальному / предметному действию. Выявлению сущности дискурса способствовал интерес к субъективному аспекту речи (речевому употреблению). В терминологическом значении слово дискурс одним из первых употребил Э. Бенвенист [Степанов 1995: 231]. Широкое распространение термина «дискурс» (фр. discours, англ. discourse) в начале 70-х гг. XX в. российский исследователь Ю.С. Степанов связывает с традициями терминоупотребления национальных языковедческих школ, исследующих один и тот же предмет - структурно-содержательную специфику текста [Степанов 1995: 231]. Первоначально, как подчеркивает Ю.С. Степанов, термин использовался в значении, близком к тому, в каком в русской лингвистике использовался термин «функциональный стиль» (речи или языка). Функциональный стиль означал, во-первых, особый тип текстов и, во-вторых, соответствующие каждому типу текста лексическую систему и грамматику.

Исследованию дискурса посвящено множество отечественных и зарубежных работ различных авторов (Т.А. Ван Дейк, 1989; Н.Д. Арутюнова, 1990; J. Habermas, 1992; Ю.С. Степанов, 1995; В.В. Красных, 1998; П. Серио, 1999; Н.К. Данилова, 2001; В.Е. Чернявская, 2001; В.И. Карасик, 2002; М.Л. Макаров, 2003; Е.И. Шейгал, 2004 и др.). Их анализ демонстрирует широкий спектр употребления, а также неоднозначность в толковании данного понятия. Очевидно, что дискурс рассматривается в основном как объект междисциплинарного изучения.

М.Л. Макаров обобщает различные понимания дискурса и выделяет три основных подхода к трактовке этого понятия: формальный, функциональный и ситуативный [Макаров 1998: 68-75]. Формальная интерпретация подразумевает понимание дискурса как сложного целостного образования, по своему объему превосходящего предложение. Функциональное определение дискурса трактует его как речевую актуализацию единиц языка. И, наконец, ситуативное понимание дискурса включает учет социальных, психологических и культурных условий и обстоятельств общения. Таким образом, логичным представляется определение дискурса как «явления промежуточного порядка между речью, общением, языковым поведением, с одной стороны, и фиксируемым текстом, остающимся в «сухом остатке» общения, с другой стороны» [Карасик 2002: 276].

Близким и актуальным для данного исследования является понимание дискурса как сложного коммуникативного явления, включающего наряду с текстом социальный контекст, дающий представление как об участниках коммуникации, так и о процессах производства и восприятия сообщения [ван Дейк 1989: 113].

Очевидно, что реализация различных подходов к исследованию дискурса обнаруживает многоаспектность данного феномена. Так, с точки зрения прагмалингвистики дискурс рассматривается как интерактивная деятельность участников общения, воздействующих друг на друга и реализующих в практике общения разнообразные коммуникативные стратегии с помощью вербальных и невербальных средств. Данный подход направлен на определение способов и каналов общения. Прагмалингвистическое изучение дискурса дополняет социолингвистический подход к его изучению и частично пересекается с ним.

С позиций социолингвистики дискурс представляет собой общение людей, принадлежащих к той или иной социальной группе, в рамках некоей типичной речеповеденческой ситуации. Данный подход предполагает изучение участников общения и условий коммуникации в широком социокультурном контексте.

Текстолингвистический подход к изучению дискурса подразумевает собственно лингвистический анализ семантико-синтаксической и лексико-грамматической ткани текстов, являющихся единицами дискурса.

Данные подходы являются взаимодополняющими и могут быть объединены и использованы для комплексного анализа текстов, реализующих тот или иной тип дискурса.

По Дж. Фиску, дискурс - это социально одобренная система репрезентации знаний (например, с помощью терминов, понятий, законов), специально организованная так, чтобы производить тематически определенные значения и обмениваться ими. То есть дискурс - это определенный предмет обсуждения, включенный в социальную и идеологическую ситуации [Пищальникова, Сонин 2009: 230].

Патрик Серио, представитель особого направления исследования текстов, называемого анализом дискурса, выделяет несколько значений слова дискурс:

• речь в соссюровском смысле, т.е. любое конкретное высказывание;
• в рамках теории высказывания, или прагматики, дискурс - воздействие высказывания на получателя и способы языкового включения этого воздействия в речевую ситуацию;
• обозначение системы ограничений, которые накладываются на неограниченное число высказываний в силу определенной социальной или идеологической позиции говорящего (феминистический дискурс, административный дискурс) [Серио 1999: 232] и др.

Следующее определение дискурса представлено В.З. Демьянковым: «Discourse - дискурс, произвольный фрагмент текста, состоящий более чем из одного предложения или независимой части предложения. Часто, но не всегда, концентрируется вокруг некоторого опорного концепта; создает общий контекст, описывающий действующие лица, объекты, обстоятельства, времена, поступки и т.п., определяясь не столько последовательностью предложений, сколько тем общим для создающего дискурс и его интерпретатора миром, который «строится» по ходу развертывания дискурса… Исходная структура для дискурса имеет вид последовательности элементарных пропозиций, связанных между собой логическими отношениями конъюнкции, дизъюнкции и т.п. Элементы дискурса: излагаемые события, их участники, перформативная информация и «не-события», т.е.

а) обстоятельства, сопровождающие события;

б) фон, поясняющий события;

в) оценка участников событий;

г) информация, соотносящая дискурс с событиями» [Демьянков 1982: 7].

Некоторыми авторами дискурс рассматривается как совокупность приемов использования языка для выражения определенных способов мышления, призванных целенаправленно воздействовать на читателя / слушателя, внедряя в его сознание определенную систему представлений [Пищальникова, Сонин 2009: 235].

Для данного исследования самым актуальным является определение дискурса, которое дал отечественный исследователь Ю.С. Степанов: «Дискурс - «это язык в языке», но представленный в виде особой социальной данности … Дискурс существует, прежде всего, и главным образом в текстах, но таких, за которыми встает особая грамматика, особый лексикон, особые правила словоупотребления и синтаксиса, особая семантика, - в конечном счете - особый мир» [Степанов 1998: 676 - 677].

В современной лингвистической литературе выделяют следующие конструктивные признаки дискурса:

1. дискурс образуется в специфических пространствах (сферах) функционирования языка, призванных аккумулировать и внедрять в сознание членов социума определенные способы мышления.
2. основная форма существования дискурса - текст, представляющий специфическую картину мира, в том числе виртуального; дискурс не текст, но реализуется в тексте как коммуникативном акте и результате такого акта. В этом смысле следует понимать разграничение дискурса как актуально произнесенного текста и текста как абстрактной грамматической структуры произнесенного.
3. дискурс не равен функциональному стилю, хотя осуществляется в рамках какого-то определенного стиля.
4. дискурсивная практика основывается на предположении о наличии специфического адресата и целенаправленно создает его.
5. дискурс требует особого типа логического анализа, учитывающего систему специфических условий осмысленности высказываний [Пищальникова, Сонин 2009: 236].

Соответственно, выделенные признаки могут связывать текст, в котором реализуется дискурс, с психологическими, идеологическими и другими социокультурными факторами.

Отсюда вытекает еще один аспект определения дискурса как речи, рассматриваемой в качестве целенаправленного социального действия, как компонента, участвующего во взаимодействии людей и в механизмах сознания.

Дискурс, по словам М.Л. Макарова, воспроизводит социальные институты, культурные схемы, системы ценностей социума [Макаров 2003: 41].

В рамках социолингвистического подхода к изучению дискурса существенно разграничение персонального и институционального дискурса, основанное на выделении и противопоставлении личностного и статусного компонентов. В то время как личностно-ориентированный дискурс представляет собой, как правило, общение хорошо знакомых друг другу коммуникантов, статусно-ориентированный дискурс является институциональным общением, т.е. «речевым взаимодействием представителей социальных групп или институтов друг с другом, с людьми, реализующими свои статусно-ролевые возможности в рамках сложившихся общественных институтов, число которых определяется потребностями общества на конкретном этапе его развития» [Карасик 1998: 190-191].

Необходимо отметить, что создание окончательной и единой типологической системы институционального дискурса представляется в современной лингвистике достаточно сложным.

Традиционно выделяют политический, административный, юридический, военный, педагогический, религиозный, медицинский, деловой, рекламный, спортивный, научный, массово-информационный виды институционального дискурса. При этом основополагающими признаками выделения дискурса являются общественный институт, цель и участники общения.

Как отмечает М.Л. Макаров: «каждый институт имеет свою структуру - упорядоченность, выделенность, устойчивость, специфичность», что позволяет распознавать его как членам социальной группы, так и сторонним наблюдателям [Макаров 2003: 205]. Как пишет В.И. Карасик, специфика институционального дискурса раскрывается в типе соответствующего общественного института, который в коллективном языковом сознании обобщен в ключевом концепте этого института, связывается с определенными функциями людей, сооружениями, предназначенными для выполнения данных функций, общественными ритуалами и поведенческими стереотипами, а также текстами, производимыми в этом социальном образовании [Карасик 2000: 12].

Институциональная коммуникация является объектом изучения таких научных дисциплин как социология, социальная психология, этнология, этнография. Вербальные формы институциональных дискурсов изучаются в рамках общего языкознания, социолингвистики, прагмалингвистики и лингвистической семантики. Исследователями рассматриваются различные аспекты институциональной коммуникации, в том числе коммуникативно-прагматический, семиотический, дискурсивный и др. [Карасик 2000; Шейгал 2004 и др.].

Принципиально новой является презентационная теория дискурса, предложенная А.В. Оляничем [Олянич 2004: 29-41]. Методологической базой теории является потребностно-информационный подход к явлениям массовой коммуникации, который позволяет рассматривать структуру дискурса как презентационную модель вербальной и невербальной коммуникации, определять механизмы реализации потребностей в соответствующем дискурсе, а также классифицировать дискурсы в зависимости от типов потребностей. В своей работе исследователь анализирует соответствие видов потребностей и типов дискурсов, в которых потребности реализуются [Олянич 2004: 51-53]. Потребности человека трансформируются и переходят с низкого на более высокий уровень: от примитивных потребностей в продолжении рода и в пище до более сложных потребностей, например, в самопрезентации или в передаче историко-духовных и культурных ценностей. Соответствующим образом трансформируется речь человека и увеличивается количество дискурсов, поддерживающих ту или иную сложную потребность. Типологизация дискурсов в зависимости от типов потребностей представляется достаточно обоснованной. Тем не менее, сам исследователь указывает на условность взаимосвязи потребностей и типов дискурсов.

Разграничение типов институционального дискурса является в принципе условным в силу того, что дискурс представляет собой изменчивый феномен, который функционирует не в каком-то изолированном пространстве, а взаимопересекается с другими видами дискурса. Поэтому «в чистом виде» институциональный дискурс практически не встречается. Как отмечает Е.И. Шейгал, границы дискурса достаточно прозрачны, поэтому в одном тексте нередко происходит наложение характеристик разных видов дискурса [Шейгал 2004: 24].

Что касается масс-медиального дискурса, в современном языкознании многочисленные исследования показывают, что в информационном пространстве дискурс СМИ, или масс-медиальный дискурс, является одним из основных источников знаний людей о мире и происходящих в нем событиях. Масс-медиальный дискурс представляет собой особое образование, в котором опосредованы все другие типы дискурсов, подчинённые основной цели масс-медиа как социального института - оказывать дифференцированное воздействие на многочисленную аудиторию посредством её информирования и оценки сообщаемой информации.

Изучение дискурса СМИ может предполагать раскрытие особенностей реализации различных категорий.

Как уже было отмечено, масс-медиальный и другие типы дискурса детерминируют социально-экономическую и политическую жизнь любой страны.

Для результативности воздействия средств массовой информации необходимы риторические умения и навыки журналистов, а также общественно-политических деятелей, выступающих в СМИ. Успешность проводимой политики зачастую зависит от искусно построенной политической коммуникации в масс-медиа. Прослеживается закономерность: чем совершеннее и свободнее масс-медиальный диалог, тем выше уровень демократизации государства. Масс-медиальный дискурс отражает социально-экономические и культурные отношения внутри государства и между государствами, определяет интересы современного общества. Эффективность масс-медиальной коммуникации заключается в формировании идеологического большинства (политического, религиозного, потребительского, творческого и т.п.), достижении общественного согласия.

Язык и масс-медиа неотделимы друг от друга. Язык СМИ - средство установления и поддержания властных отношений в обществе (по мнению А.А. Леонтьева; М.Н. Володиной; И.М. Кобозевой; О.В. Александровой; Ю.Д. Артамоновой, В.Г. Кузнецова; М.Р. Желтухиной и др.). Воздействие языкового варьирования и структур речевой коммуникации на политическое сознание носителей языка осуществляет масс-медиальный дискурс, в частности, политический дискурс в масс-медиа как один из типов употребления языка. Например, «язык бюрократии», «язык пропаганды» [А.Н. Леонтьев, 1983; В.И. Карабан, 1988; В.И. Борисенко, 1988; А.Б. Пеньковский, 1989], «тоталитарный язык» [Б.А. Зильберт, 1994; С.С. Ермоленко, 1995], «язык рекламы» [Ю.К. Пирогова, 1996; А.А. Леонтьев, 1997; Е.Г. Борисова, 2000; Папченко, 2008] и т.п.

Как отмечают многие исследователи, «вследствие прозрачности границ и широты пространства масс-медиального дискурса часто происходит дискурсное (политический, религиозный, педагогический, медицинский, рекламный и пр. типы дискурса) и жанровое взаимопроникновение между типами дискурса, что свидетельствует о богатстве и специфике воздейственности, суггестивности языка СМИ» [М.Р. Желтухина 2003: с. 54].

Масс-медийный дискурс, в свою очередь, понимается как речь участников масс-медийного общения. Таким образом, дискурс СМИ представляет собой сиюминутный срез языкового и культурного состояния общества, поскольку в силу своей природы отражает как языковое, так и культурное статус-кво социума.

Существуют различные наименования медиадискурса: масс-медиальный дискурс [М.Р. Желтухина: 2003], дискурс масс-медиа [Кочкин 2003: с. 54], массово-информационный дискурс [М.Р. Желтухина 2003: с. 35]. Данные определения часто используются как синонимичные.

В нашей работе берется за основу определение масс-медиального дискурса М.Р. Желтухиной, определяющей данный термин как «масс-медиальный дискурс определяется как связный, вербальный или невербальный, устный или письменный текст в совокупности с прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами, выраженный средствами массовой коммуникации, взятый в событийном аспекте, представляющий собой действие, участвующий в социокультурном взаимодействии и отражающий механизм сознания коммуникантов» [М.Р. Желтухина 2003: с. 154].

А.В. Олянич рассматривает масс-медиальный дискурс в том же ключе, акцентируя внимание на перлокутивном эффекте. Массово-информационный дискурс трактуется им как «коммуникация прагматическая, как процесс направленной передачи информации, жестко ориентированный на получение адекватного эффекта» [Олянич 2004: 59].

Опираясь на многочисленные исследования масс-медиального дискурса, можно найти и другие его определения. Например, в работе О.А. Пономаревой отображена следующая трактовка: «Масс-медиальный дискурс представляет собой перформанс, характеризуется театральностью (адресант - актер, адресат - зритель), сочетающую зрительский и творческий элементы, роли, отклоняющиеся от роли (шут, диссидент и т.п.), оппозицию «мы - они», «свои - чужие», репетируемость и подготовку». Говоря же о коммуникативных средствах и технологиях такой перформансной коммуникации, то ими являются «использование вербальных и невербальных ключей доступа в аудиальный, визуальный и кинестетический каналы участников; включение участников в активную массовую деятельность; неординарность сюжетов при сохранении традиций» [Пономарева 2005: 16].

Считается, что можно рассматривать масс-медиальный дискурс как дискурс, состоящий из множества дискурсов различных типов, опосредованных массмедиальным каналом, т.е. как интердискурс. То есть масс-медиа «форматируют» любой текст любого типа дискурса, любого жанра. В результате текст сохраняет свои основные элементы, относящие его к определённому типу дискурса, и приобретает новые, характерные для текстов масс-медиа, становится масс-медиально опосредованным (например, спортивный масс-медиально опосредованный дискурс, политический, деловой и т.д.) [Попова 2011: 176-179].

Таким образом, мы рассмотрели различные трактовки и определения «дискурса», а также «масс-медиального дискурса».

В нашем исследовании мы понимаем дискурс как сложное коммуникативное явление, включающее наряду с текстом социальный контекст, дающий представление как об участниках коммуникации, так и о процессах производства и восприятия сообщения. Что касается масс-медиального дискурса, то вслед за М.Р. Желтухиной, мы рассматриваем его как связный, вербальный или невербальный, устный или письменный текст в совокупности с прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами, выраженный средствами массовой коммуникации, взятый в событийном аспекте, представляющий собой действие, участвующий в социокультурном взаимодействии и отражающий механизм сознания коммуникантов.

.2 Масс-медиальный дискурс как особая система

В идеальной действительности ведущей функцией СМИ является информирование, однако многие исследователи сходятся во мнении, что в современном масс-медиальном дискурсе на первый план выходит воздействующая функция СМИ, информирование же носит подчинительный характер и зависит от идеологических и прагматических установок СМИ.

В этом контексте представляется весьма актуальным рассмотреть более подробно две составляющие медиадискурса: понятия «медиа» и «массовая коммуникация». Значительная часть работ по вопросам медиа и массовой коммуникации принадлежит западным теоретикам, таким как Н. Луман, М. Маклюэн, М. Фуко, Дж. Фиск, Ф. Джеймисон, Т. Адорно и другие. Большинство исследователей рассматривают данные понятия не с точки зрения узконаправленного подхода (как сугубо социальные явления, психологические или лингвистические), а тяготеют к междисциплинарному подходу. Разные исследователи дают следующие определения термина «массовая коммуникация» (нижеследующие цитаты приводятся по работе М.М. Назарова) [Назаров 2003: 10]:

«систематическое распространение сообщений среди численно больших рассредоточенных аудиторий с целью воздействия на оценки, мнения и поведение людей»,

«включает институты, посредством которых специализированные группы используют технологические устройства (пресса, радио, кино и т.д.) для распространения символического содержания большим, гетерогенным и рассредоточенным аудиториям»,

«представляет собой институционализированное производство и массовое распространение символических материалов посредством передачи и накопления информации».

Характерным признаком массовой коммуникации являются так называемые «институты», иначе «учреждения» (как их называет Н. Луман), использующие технические средства для распространения информации. Эти «учреждения» Н. Луман описывает термином «массмедиа» [Луман 2005: 9]. В отечественной исследовательской традиции вместо «массмедиа» используются понятия СМК и СМИ (средства массовой коммуникации и средства массовой информации).

Таким образом «медиа» или «массмедиа» (в корреляции с термином «массовая коммуникация» их можно считать синонимичными понятиями) по отношению к массовой коммуникации выполняют функцию передачи информации.

Однако медиа - это не только средство. Как отмечает Н.Б. Кириллова, «медиа» - достаточно широкое, неоднозначное понятие, которое не может сводиться к простому «посредничеству»… Это целая среда, в которой производятся, эстетизируются и транслируются культурные коды» [Кириллова 2005: 22].

В связи с этим В.П. Конецкая отмечает высокий воздействующий потенциал СМИ, заключающийся в способности актуализировать перед массовой аудиторией «самые разнообразные ситуации, которые получают либо положительную, либо отрицательную оценку, - люди принимают систему социальных норм поведения, этических и нравственных ценностей, которые желательны с точки зрения данного общества. В ряде случаев это приводит к «конверсии» взглядов на образ жизни и стиль поведения» [Конецкая 1997: 237]. Средства массовой коммуникации намеренно или ненамеренно способствуют возникновению или развитию различных по форме или интенсивности изменений в обществе, а в некоторых случаях способны предотвратить возникающие изменения (Там же).

О преимущественно воздействующей функции СМИ говорит и Т.А. ванн Дейк, указывая на идеологизированность СМИ, выражающих, как правило, интересы отдельных социальных групп, игнорируя при этом нужды и интересы других социальных групп. Воздействующая функция СМИ проявляется в стимулировании этнических, межнациональных и социальных конфликтов в политических целях [Dijk van T. 1983].

Принимая во внимание ряд вышеперечисленных характеристик, несомненно, можно говорить о чрезвычайно многогранной, сложной структуре масс-медиального дискурса как продукта массовой культуры, формирующего её, состоящего из огромного разнообразия наслаивающихся друг на друга типов дискурсов.

Согласно М.Р. Желтухиной, будучи полевой структурой, масс-медиальный дискурс имеет центр, где располагаются прототипные жанры, и периферию, которую составляют маргинальные жанры, отличающиеся неоднородной природой в силу своего расположения на стыке разных типов дискурса. Масс-медиальный дискурс носит опосредованный характер, т.е. между адресантом и адресатом есть дистанция - пространственная и / или временная [М.Р. Желтухина, 2003: 38-51].

Представляется, что прототипными жанрами масс-медиальной коммуникации выступают жанры информативного регистра - новостные и информационные сообщения, поскольку в данных жанрах воздействующая функция находит минимальное выражение.

Жанровая дифференциация масс-медиального дискурса обусловлена каналом передачи информации, т.е. средствами массовой информации (информационные агентства, пресса, радио, телевидение, Интернет). Информация, передаваемая СМИ, классифицируется по жанровым особенностям и назначению сообщений: 1) художественная (драма, рассказ, концерт, опера), 2) научная (лекция, урок, научная статья, доклад, дискуссия), 3) публицистическая (репортаж, комментарий, очерк, выпуск новостей).

Существуют два основные пути воздействия СМИ:

) непосредственное воздействие (адресат получает информацию непосредственно через СМИ);

) ретранслируемое воздействие (адресат получает информацию, передаваемую СМИ от другого лица, через призму его восприятия данной информации).

В работах М.Р. Желтухиной и О.А. Пономаревой [М.Р. Желтухина 2003: 43] представлены основные признаки масс-медиального дискурса:

) групповая отнесенность (говорящий разделяет взгляды и ценностные ориентиры своей группы);

) публичность;

) диссенсная ориентированность (создание положения диссенса - противоречия, несогласия с последующей дискуссией) [Литовченко 2000: 172-173];

Весьма полезными для нас оказались результаты исследований, рассматривающие критерии дифференциации СМИ, к которым относятся периодичность выхода, масштаб охвата, профиль, дистанция между адресантом и адресатом, характер информации, размер аудитории, направленность общения, сохраняемость информации, степень повторного обращения, степень оперативности, продолжительность жизни, степень красочности оформления, степень анонимности, характер содержания, эмоционально-оценочная тональность материала, степень традиционности, социальная, возрастная, гендерная доминанта, средства / жанры, функции.

Радио, телевидение, пресса, Интернет, реклама превращают любой текст любого типа дискурса, любого жанра в текст особого рода, сохраняющий свои конститутивные элементы и приобретающий новые, характерные для текстов масс-медиа. Кроме того, масс-медиа могут порождать новые тексты (комментирование текстов и передача содержания), обладающие признаками разных типов дискурса.

Фактор массовости в направленности текстов масс-медиа способствует реализации информационной, оценочной, творческой, семиотической, интертекстуальной и др. функций масс-медиального дискурса, а также пропагандистской и суггестивной функций, доминирующих в коммуникативном пространстве.

Масс-медиальиая коммуникация как область знаний и сфера общественно-политической, экономической, религиозной, социокультурной деятельности осуществляется по модели: интенция адресанта (политика, журналиста), порождающего и направляющего сообщение адресату по определенному информационному каналу, и реакция адресата (избирателя) на воспринятое и интерпретированное им сообщение. Выделяются следующие элементы сообщения: содержание - мысли, идеи, аргументы, доводы, факты; средство передачи (канал) - телевидение, радио, Интернет, личная встреча, публичное выступление, газета, журнал, рекламный щит и др.; адресант; адресат.

В качестве кодов используются различные средства: 1) вербальные - лексика и стиль устной речи, лексика и стиль письменной речи; 2) невербальные - темп речи, визуальный образ (человек, животное, предмет) и его движение, жест (статуса, отношения к чему-либо, собственнических и территориальных притязаний), цвет (яркий, приглушенный, тусклый), звук (мелодия, интонация и тембр голоса, модуляция),

Проведенные исследования масс-медиального дискурса показывают, что его основными характеристиками являются информативность и суггестивность. Специфика информативности в том или ином типе масс-медиального дискурса определяется в рамках противопоставлений «информативность - фатика» и «информативность - экспрессивность» или «рациональность - иррациональность (эмоциональность)», «информативность - суггестивность» [Желтухина 2003: 380].

В лингвистической литературе представлен широкий диапазон различных функций масс-медиального дискурса. М.Р. Желтухина выделяет три основных функции:

) в системе воздействия АДРЕСАНТ АДРЕСАТ: познавательная (эвристическая, мониторинговая, информационная), культурная, творческая;

) в системе воздействия АДРЕСАНТ: репрезентативная, экспрессивная, регулятивная (трансляционная, дифференцирующая, воздействующая);

) в системе воздействия АДРЕСАТ: гедонистическая, гармонизирующая, интегративная, инспиративная функции [Желтухина 2003].

Огромные возможности воздействия СМИ на общество и то, что они являются одним из наиболее емких и эффективных каналов связи для органов государственной власти и управления с обществом, а так же общества с властью позволяют выделить и другие функции масс-медиального дискурса. Так, О.А. Пономарева в своем исследовании предлагает следующую очень подробную дифференциацию функций [Пономарева 2005: 15].

I. Познавательная функция.

- Информационная - удовлетворение информационных потребностей личности, различных социально-демографических слоев общества, общественных организаций и проч., сообщение о положении дел, разного рода фактах и событиях;

Образовательная - передавая многообразную культурную, историческую, научную информацию, СМИ способствуют пополнению фонда знаний своих читателей, слушателей, зрителей;

Утилитарная - помощь в решении различных практических задач;

Инновационная - состоит в том, что масс-медиальный дискурс выполняет разъясняющую, подготовительную роль, создает предпосылки для адекватного принятия новых процессов, с целью избежания неприятия инноваций и скорейшей адаптации к возможным переменам. Данная функция важна ещё и потому, что общества в основном глубоко консервативны и всегда в той или иной степени оказывают сопротивление переменам, в то время как задача СМИ в данном вопросе по возможности ускорить их принятие и способствовать их институционализации.

II. Регулятивная функция.

- Консолидационная - стремление к выражению интересов всех групп населения, пропаганде терпимости, взаимоуважения, общественного примирения и консенсуса, уравновешивания и консолидации во имя всеобщего решения насущных проблем общества;

Интеграционная - поиск и объединение единомышленников, сплачивание их общностью целей и убеждений, четко формулировка и представление в общественном мнении своих интересов;

Комментарийно-оценочная - заключается в комментарии, оценке и анализе изложенных фактов;

Воздействующая - прямая или косвенная пропаганда и агитация. Сюда входит не только формирование убеждений, идеологий, но и побуждение к действию, воспитание привычек.

III. Нравственно-воспитательная функция.

- Культурная - участие в распространении в жизни общества высоких культурных ценностей, воспитание людей на образцах общемировой культуры, тем самым способствуя всестороннему развитию человека;

Функция социализации - заключается в усвоении человеком политических норм, ценностей и образцов поведения. Она позволяет личности адаптироваться к социальной действительности.

Превентивная - предупреждает с целью предотвращения о последствии тех или иных поступков. Так зачастую демонстрация криминальной хроники и наказаний за содеянные преступления имеет целью удерживания дальнейших преступлений и факта неотвратимости возмездия.

IV. Гедонистическая функция.

- Рекреативная - направлена на обеспечение досуга, приятного времяпрепровождения, освещение событий и представлений развлекательного характера;

Эстетическая - отвечает эстетическим потребностям адресата;

Гармонизирующая - заключается в снятии психологического напряжения и разрешении конфликтных ситуаций (детективы, кинокомедии).

Автор добавляет, что реализация функций дискурса масс-медиа должна быть продуманной и многосторонне взвешенной, дабы не только добиться поставленных целей и задач, но и по возможности избежать нанесения ущерба обществу, который не может быть определён материально, но, несомненно, негативно отразится на векторе его дальнейшего развития [Пономарева, 2005].

Для того чтобы увидеть значимость политика в глазах самих журналистов существует несколько инструментов. Один из них - это тип передачи (в теле-, радиоэфире), рубрики (в прессе), в которой появляется политик. Упоминание политика в итоговой аналитической программе, естественно, более значимо, чем появление в каком-то новостном сюжете посреди недели. Другой, более часто встречающийся и более явный параметр - это номер сюжета (в теле-, радиоэфире) и номер страницы (в прессе). Понятно, что, если политик появляется в газетах в передовых статьях, то он для журналистов представляет наибольшую значимость. Также значимость политика может показать то, как он подается в прессе или теле- и радиоэфире - виды сообщений.

В мониторинге прессы лингвисты могут использовать следующие рубрикаторы:

- Обращение. Это такой вид сообщения о политике, когда он является главным и единственным действующим лицом газетной статьи. Это может быть политическое заявление, экстренное выступление или поздравление.

- Статья-интервью - вся статья целиком посвящена разговору журналиста с этим персонажем.

- Статья с цитированием - это один из самых распространенных жанров, когда в статье журналиста используются цитаты выступлений политика по данному вопросу.

- Статья с упоминанием - это статья, в которой журналист в тематическом репортаже произносит фамилию политика в связи с какой-то темой или проблемой.

- Информационное сообщение. Это пресс-релизы компаний, органов власти, и там, опять же, упоминается политик.

- Персональная статья - это статья, которая целиком посвящена описанию и анализу личности или деятельности политика.

Таким образом, мы рассмотрели масс-медиальный дискурс как особую систему, его структуру, основные характеристики и функции, а также некоторые инструменты реализации данных функций.

Подводя итоги теоретического обзора, можно сделать следующие основные выводы:

1.Исследование масс-медиального дискурса наглядно демонстрирует возрастающее воздействие масс-медиа за счет интерпретации событий, трансформации передаваемой информации.

2.Масс-медиальный дискурс по М.Р. Желтухиной - это связный, вербальный или невербальный, устный или письменный текст в совокупности с прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами, выраженный средствами массовой коммуникации, взятый в событийном аспекте, представляющий собой действие, участвующий в социокультурном взаимодействии и отражающий механизм сознания коммуникантов» [Желтухина 2003: 154].

.Среди диапазона различных функций масс-медиального дискурса, представленных в лингвистической литературе, можно выделить:

I. Познавательную функцию (информационную; образовательную; утилитарную; инновационную);

II. Регулятивную функцию (консолидационную; интеграционную; комментарийно-оценочную; воздействующую);

III. Нравственно-воспитательную функцию (культурную; функцию социализации; превентивную);. Гедонистическую функцию (рекреативную; эстетическую; гармонизирующую).

2. Стилистический приём умолчания. Основные подходы и характеристики

2.1 Умолчание как выразительное средство языка и стилистический прием

В научной литературе наблюдается смешение понятий «стилистический прием» (риторический прием) и «стилистическая фигура» (риторическая фигура», «фигура речи»). Так, например, в статье Л.А. Новикова «Противоречие как прием» рассматриваемое им явление противоречия названо и «фигурой речи», и «тропофигурой», и «приемом» [Новиков 1995: 331]. Необходимость же разграничения стилистического приема и стилистической фигуры неоднократно подчеркивалась исследователями (например, [Бернацкая 1988: 101; Пекарская 1995: 90]. Предпринимаются и попытки разведения этих двух понятий. На основе анализа существующих работ Г.А. Худоногова в своей статье «О соотношении понятий «стилистический прием», «стилистическая фигура», «стилистическое средство» предпринимает попытку определить свое понимание данной проблемы [Худоногова, 1999: 114-119].

В «Экспериментальном системном толковом словаре стилистических терминов» С.Е. Никитиной и Н.В. Васильевой стилистический прием трактуется как «способ организации высказывания / текста, усиливающий его выразительность» и отмечается, что фигуры речи «употребляются как стилистический прием», при этом стилистический прием и фигура речи рассматриваются как родовидовые понятия [Никитина, Васильева 1996: 131, 141].

Аналогично рассматривается соотношение этих двух понятий в диссертационном исследовании В.Я. Пастуховой: «Стилистический прием мы понимаем как способ, который сознательно, с определенной целью используется поэтом, писателем для более точного выражения своей мысли, для усиления образно-выразительной функции речи. Он выступает как общее, родовое по отношению к частному, видовому - троп, фигура» [Пастухова 1980: 10].

Г.Я. Семен, исследуя парадокс, утверждает, что «появление непредсказуемых элементов для создания выразительности, усиления внимания читателя - нормативно с точки зрения стилистики, предметом изучения которой являются средства создания выразительности, образности, пути воздействия этой образности на читателя. Прием не является отклонением от нормы в стилистике…» [Семен 1985: 53].

Стилистическим приемом может быть только мотивированное стилистическим заданием и организацией контекста отклонение от нормы. Если же отклонение от нормы не мотивированно, перед нами не стилистический прием, а речевая ошибка [Худоногова 1999: 114-119].

Так, В.А. Маслова пишет: «Приемы - это способы использования средств языка, это система организации языковых средств в момент производства текста…» [Маслова 1992: 278-279].

И.В. Арнольд, отмечая, что, по мнению некоторых исследователей (в частности И.Р. Гальперина), основным признаком приема является намеренность и целенаправленность его употребления, пишет: «…нельзя не признать, что и в слове «прием», и в слове «средство» есть свой компонент целенаправленности». Поэтому отличительным признаком приема она называет «…типизированность того или иного поэтического оборота, а не его целенаправленность» [Арнольд 1982: 54].

Исследователь И.Р. Гальперин (1954), отождествляя стилистический прием и стилистическое средство, основным признаком стилистического приема считает именно типизированность, не только целенаправленность: «Чем же отличается стилистическое средство (или, что то же самое, стилистический прием) от выразительных средств, наличествующих в литературном языке? Стилистический прием есть обобщение, типизация, сгущение объективно существующих в языке фактов, средств для выражения мысли. Это не простое воспроизведение этих фактов, а творческая их переработка. <…> Любое выразительное средство языка может быть использовано как стилистический прием, если оно типизировано и обобщено для определенных целей художественного воздействия» [Гальперин 1954: 114-119].

Учитывая рассмотренные выше точки зрения исследователей на проблему соотношения понятий «стилистическая фигура» и «стилистический прием», мы вслед за Г.А. Худоноговой стилистический прием определяем как способ организации стилистически значимого высказывания (текста) при помощи тех или иных средств языка с целью определенного воздействия на читателя (слушателя).

Стилистическая фигура - также способ организации стилистически значимого высказывания, но это способ, в основе которого лежит модель, заданная в языке и построенная по принципу отклонения от нормы.

Под стилистическим средством понимается языковая единица, обладающая стилистическим значением и в силу этого служащая материалом для построения того или иного стилистического приема.

Стилистический прием и стилистическая фигура рассматриваются нами как родовидовые понятия.

Настоящее исследование посвящено изучению стилистического приема умолчания как одного из компонентов общения, который рассматривается в контексте масс-медиального дискурса.

Умолчание - важный элемент человеческой коммуникации. К нему прибегают, когда говорящий не желает выйти за рамки этикетных или социальных норм, когда он щадит собеседника, когда слово или выражение осознается личностно важным и потому трудно вербализуемым, либо когда умолчание выступает в качестве намека на невыразимое, несказанное.

Умолчание привлекало и активно привлекает внимание русистов. Термин умолчание рассматривался в русской поэтике [Квятковский 1966: 200]. В отечественной лингвистике умолчание было исследовано, прежде всего, в стилистике, где рассматривалось как фигура речи такими авторами, как И.Б. Голуб, В.П. Москвин, А.П. Сковородников, в риторике Е.Н. Зарецкой.

Умолчание как «изобразительная эллиптичность» было предметом интереса В.В. Виноградова. Ученый соотносил умолчание с полисемантичностью художественного слова, его способностью к отражению ассоциативно связанных с ним образов. Академик полагал, что умолчание как прием поэтики имеет различные формы выражения. В.В. Виноградов на материале произведений А.С. Пушкина анализирует такое умолчание, которое предполагает «изображение предмета, действия посредством называния сопутствующих явлений или сразу результатов событий» [Виноградов, 1941: 114-119].

В современной лингвистике по-разному понимается умолчание. Одни исследователи полагают под умолчанием недоговоренность фраз, слов, отражающую высокую эмоциональность речи, апозиопезис [там же].

Другие учёные считают, что при умолчании говорящий сознательно обрывает высказывание и предоставляет адресату догадаться о недосказанном, а при апозиопезисе говорящий не может продолжать речь из-за наплыва чувств (например, О.В. Пузанова, Д.Э. Розенталь, Е.В. Джанджакова, Н.П. Кабанова, М.А. Шелякин). Существует понимание умолчания как элемента фабулы, композиции художественного произведения, например детектива (такими авторами, как В.И. Гусев, 1972, С.М. Козлова, 2000). Умолчание рассматривается как форма проявления подтекста художественного текста (О.Н. Емельянова, 2003, Л.Д. Ржевский, 1990). С синтаксических позиций значение умолчания исследовалось в работах (Е.М. Галкина-Федорук, 1982, А.П. Сковородников, 1981, М.А. Шелякин, 2001).

А.И. Гальперин рассматривает умолчание как одну из характерных особенностей живой разговорной речи, используемых как стилистический прием. В речи умолчание обычно является следствием сильного наплыва чувств, мешающего закончить речь, или иногда - нежелания продолжить мысль. Автор приводит пример:you continue your intemperate way of living, in six months' time….

В данном случае умолчание является результатом нежелания продолжить мысль. Из придаточного предложения условия становится более или менее ясным, что должно быть высказано в главном предложении. Умолчание здесь смягчает силу приговора.

С другой стороны, в таком предложении, какjust come home and I'll… (сказанном рассерженным отцом по телефону своему сыну), умолчание является результатом наплыва чувств, сильного возбуждения, которое мешает говорящему логически закончить мысль. Для говорящего самого мысль не совсем ясна. Но можно сказать, что основное содержание этого сильно эмоционально-окрашенного высказывания - угроза.

В живой речи умолчание часто сопровождается жестом и мимикой. Кроме того интонация тоже в значительной степени раскрывает содержание той части высказывания, которое остается невысказанной. Ни мимика, ни интонация не могут быть изображены средствами письменной литературной речи. Да это и естественно. Само умолчание, как было указано выше, является характерной чертой устного типа речи, где лишь ситуация способна раскрыть содержание высказывания. Однако, умолчание может выступить в качестве стилистического приема, сильно повышающего эмоциональную напряженность высказывания. Обычно умолчание проявляется в авторской речи и в стихах.

And oh! if e'er I should forget, I swear - But that's impossible, and cannot be. (Byron)

Характерно, что как стилистический прием, умолчание чаще всего употребляется после придаточных предложений условия. Это вполне объяснимо. Само условие бывает настолько ясным и четким с точки зрения возможностей его реализации, что нет необходимости его уточнять.

Умолчание не следует смешивать с теми случаями, когда, в реальных условиях общения двух лиц, речь одного из них оказывается незаконченной из-за того, что собеседник его перебивает. Так, например:

А - I shall never

В - You always «shall never»

Умолчание не обязательно реализуется в сложноподчиненных предложениях. Конечно, придаточные условия создают наиболее благоприятную обстановку для использования этого стилистического приема, в особенности, когда сама формулировка подсказывает, хотя бы приближенно, содержание результативной части. Но бывают такие формы умолчания, которые ничего не подсказывают. Раскрытие содержания возможно только при привлечении очень широкого контекста. Так одно стихотворение Шелли называется «То -». Здесь умолчание может быть расшифровано только узким кругом людей, для которых содержание самого стихотворения подскажет адресат.

В разговорной английской речи обособилось фразеологическое сочетание good intentions but, построенное на умолчании, значение которого выявляется в противительной функции but. Таким образом, характерная черта живой разговорной речи - незаконченность высказывания - будучи типизированной, оседает в словарном составе языка в качестве фразеологической единицы, являющейся выразительным средством языка

По мнению И.В. Арнольд [Арнольд 1981: 229], в стилистике текста следует различать не только умолчание, но и близкий к нему апозиопезис. Оба эти средства состоят в эмоциональном обрыве высказывания, но при умолчании говорящий сознательно предоставляет слушателю догадаться о недосказанном, а при апозиопезисе он действительно или притворно не может продолжать речь от волнения или нерешительности:

Now look here, Anson… (The Rich Boy)

It was more than the question of… of… (The Bridal Party)

Did you say «Kismine» or… (The Diamond as Big as the Ritz)

Рассмотрим трактовки данного понятия предлагаемых интернет-словарями.

«Словарь литературных терминов» (URL:#"justify">УМОЛЧАНИЕ - стилистический прием, при котором выражение мысли остается незаконченным, ограничивается намеком, начатая речь прерывается в расчете на догадку читателя; говорящий как бы объявляет, что не будет говорить о вещах, не требующих подробного или дополнительного объяснения. Нередко стилистический эффект умолчания заключается в том, что неожиданно прерванная речь дополняется выразительным жестом.

Иную трактовку данному явлению даёт «Словарь лингвистических и литературных терминов» (URL:#"justify">Умолчание (aposiopesis, Gr.aposiopan хранить молчание) - стилистический прием внезапной паузы, обрыва в речи из-за невозможности или нежелания говорящего продолжать говорение.

В словаре «Академик» (URL:#"justify">Умолчание - намеренный обрыв высказывания, передающий взволнованность речи и предполагающий, что читатель догадается о невысказанном. Умолчание широко используется при манипулировании сознанием, но проводится скрытно. Литератор, пользующийся этим стилистическим приёмом, ограничивается намёком.

(Ссылка на «Поэтический словарь». ФЭБ А.П. Квятковского(1966))

«Новый толково-словообразовательный словарь русского языка» (Автор Т.Ф. Ефремова) (URL:#"justify">умолчание ср. 3) Служащий для усиления выразительности речи стилистический прием, при котором выражение мысли остается незаконченным, ограничивается намеком; фигура умолчания (в литературоведении).

В нашей работе мы вслед за И.В. Арнольд [Арнольд 1981: 229] рассматриваем умолчание как стилистический прием, когда говорящий сознательно предоставляет слушателю догадаться о недосказанном.

Таким образом, стилистический прием и стилистическая фигура рассматриваются нами как родо-видовые понятия. Стилистический прием определяем как способ организации стилистически значимого высказывания (текста) при помощи тех или иных средств языка с целью определенного воздействия на читателя (слушателя).

Стилистическая фигура - также способ организации стилистически значимого высказывания, но это способ, в основе которого лежит модель, заданная в языке и построенная по принципу отклонения от нормы.

Стилистическим приемом может быть только мотивированное стилистическим заданием и организацией контекста отклонение от нормы.

.2 Функциональная характеристика стилистического приёма умолчания

Функционально-семантическая категория умолчания представляет большой интерес для изучения лингвистами, литературоведами, психологами, культурологами Интерес лингвистов направлен на обнаружение и описание всех средств такой коммуникативной ситуации, при которой формально не выраженный денотат передается говорящим и осознается слушающим. То есть, умолчание связано как с заменой одних словоформ другими, так и с формальной непредставленностью языковых единиц в результате их пропуска.

Многие современные манипулятивные коммуникативные техники интенциально направлены на изменения картины мира реципиента. Использование различных речевых стратегий и тактик способно склонить слушающего к желаемой для говорящего точке зрения. Стилистические приемы и фигуры, служащие для усиления образно-выразительной стороны высказывания, во многом способны формировать точку зрения адресата.

В процессе произнесения и восприятия речи они привлекают внимание и возбуждают интерес слушателей к речи, активизируют у них логическое и образное мышление, воображение, логическую и образную память.

При детальном рассмотрении особого по своей значимости приема выразительности - умолчания, оказывается важным вспомнить, что суть речевого воздействия, как известно, заключается не только в том, как говорить, но и во многом как не говорить и чего не говорить. Прием умолчания самим определением задает этот принцип - это оборот речи, которым автор сознательно не до конца выражает мысль, предоставляя читателю или слушателю самому догадаться о невысказанном.

Умолчание есть сознательная незавершенность высказывания, которая порождает неопределенность смысла, и ведет к усилению выразительности (URL:#"justify">Общее структурное свойство фигур убавления, к которым относится и умолчание, состоит в том, что в них какие-то единицы плана содержания остаются без соответствующих единиц плана выражения. Речь, обращает на себя внимание пропуском каких-либо элементов. Эффект, который они создают, - это впечатление поспешности, быстроты, готовности, энергичности. Причем они способны передавать и темперамент говорящего, и объективную скорость протекания событий.

«Умолчание» - одна из наиболее известных наряду с риторическим вопросом техник воздействия. Следует, однако, отметить, что под умолчанием понимают также и всевозможные недоговорки, не выраженные синтаксически [51, с. 34].

В лингвистической литературе выделяют общие признаки характерные для приема умолчания:

. намеренность использования;

. целенаправленность;

.адресованность;

. полиинтенциональность;

. полное или частичное отсутствие словесного выражения (кроме вербализованного умолчания);

. наличие скрытого смысла;

. семантическое разнообразие;

. конситуативная обусловленность. (М.Г. Ситдикова Электронный ресурс URL: tgspa.ru/info/science/action/docs/files_20/939.do).

Данные признаки способствуют реализации основных функций речевого воздействия, они выполняют специфические функции в общении (фасцинативную, креативную, эмоционально-экспрессивную, оценочную, этическую, спекулятивную). Рассмотрим их более подробно.

Фасцинативная функция. Фасцинацией называют некие «позывные», которые несет сообщение и которые заставляют адресата настроиться на его восприятие. Основной функцией коммуникативно значимого умолчания является именно привлечение внимания заинтересовать, заинтриговать собеседника (Ефимова Электронный источник)

Креативная функция. Использование приема умолчания в некоторых ситуациях может активизировать творческую и мыслительную деятельность слушающего, стимулировать познавательный интерес, воображение, чувство юмора.

Оценочная функция. Посредством умолчания можно более мягко, тактично, сдержанно выразить свое отношение, оценку чему- или кому-либо, сгладить негативную оценку, не причинив обиды собеседнику. Эмоционально-экспрессивная функция. С помощью умолчания можно передать или вызвать определенные эмоции, чувственные состояния у слушателя, которые помогут ему правильно оценить ситуацию и в конечном итоге, возможно, окажут влияние на формирование личностных качеств.

Этическая функция. Данная функция сходна с оценочной, но охватывает более широкий спектр ситуаций. Использование умолчания в этой функции выступает способом проявлением такта, снятия возможной конфликтности, неловкости ситуации, сохранения авторитета.

Спекулятивная функция. Встречаются ситуации, в которых говорящий использует прием умолчания для получения так называемой личной выгоды, пользы (т.е. как бы спекулирует этим приемом). Так, например, говорящий может прибегнуть к нему, чтобы сэкономить речевые и эмоциональные усилия, время.

Они участвуют в создании различных жанров речи; актуализируют разнообразные интенции говорящего; являются «строительным» элементом некоторых приемов.

Другие авторы указывают также, что умолчание как коммуникативная единица общения может выполнять в диалогическом дискурсе следующие функции: информативную, регулятивную, эмотивную, контактивную, дисконтактную, социокультурную.

Этот стилистический прием, основанный на понимании общих свойств человеческой природы, был хорошо известен древним ораторам. Античный ритор Деметрий в трактате «О стиле» писал: «Ведь тот, кто понял недосказанное вами, тот уже не просто слушатель, но ваш свидетель, и притом доброжелательный. Ведь он самому себе кажется понятливым, потому что вы представили ему повод проявить свой ум» [Буробин 2003: 207]. На высокую эффективность умолчания для обеспечения действенного убеждающего воздействия, сопровождающегося эффектом убеждающего внушения, обращал внимание и Р. Гаррис: «Существует способ повлиять на ум…, и этот способ самый успешный из всех. Все люди более или менее склонны к самомнению, и каждый считает себя умным человеком. Каждый любит разобраться в деле собственными силами: всякому приятно думать, что он не хуже всякого другого умеет видеть под землею… Когда вы хотите произвести особенно сильное впечатление… каким-нибудь соображением, не договаривайте его до конца, если только можете достигнуть цели намеком; предоставьте … самим сделать конечный вывод» [там же].

Усечение (апозиопезис), или незавершенные, недоговоренные, прерванные предложения, возникают и функционируют в конкретных (устных или письменных) речевых актах и различаются степенью определенности невыраженной информации. Так, усеченные конструкции, во-первых, могут выражать вполне определенную информацию, вплоть до однозначной. Напр.: Сатира? Что ж, тоже ничего. На безрыбье, как говорится… (газ.); Утром деньги - вечером стулья. Вечером деньги - утром стулья. Нет денег… (Ильф, Петров); Разгадаешь мою загадку - возьму к себе в подмастерья. Не разгадаешь… (братья Гримм). Во-вторых, усеченные конструкции могут содержать информацию неопределенную, допускающую несколько вариантов осмысления: Я боюсь, Виктор, мы не сможем… Мне надо уйти от тебя (Гранин); Фирс. - В прежнее время вишню сушили, мариновали, варенье варили, и бывало… Гаев. - Помолчи, Фирс (Чехов). Такая особенность усеченных предложений делает их одним из основных средств художественного приема умолчания.

Усеченные конструкции свойственны в основном разговорному и двум книжным стилям - художественному и публицистическому, где они выполняют характерологическую функцию, характеризуя говорящего с какой-либо определенной стороны: передают в речи прямую специфику устного говорения, выражают различные эмоции и эмоциональные состояния говорящего с точки зрения гнева, возмущения, негодования, досады, сожаления, смущения, неуверенности, замешательства, удивления, взволнованности, состояния раздумья, неосведомленности или, напротив, нежелания называть вещи своими именами или высказывать мысль до конца и т.д. Иногда введение в речь усеченных конструкций показывает не столько специфику говорения автора речи, сколько обстановку разговора или его восприятия. Такое использование усеченных конструкций связано с изобразительной (эстетической) функцией данного типа предложений. Усеченные конструкции способствуют также созданию в речи эффекта интимизации, рекламности, усилению в высказывании субъективно-модальных значений, оформлению в тексте композиционных стыков и переходов (в рамках диалога как реплика-стимул / реплика-реакция, введение перебивающей реплики, переход от реплики к паралингвистическому плану поведения персонажа (ср.: - Ты его не слушай! Он тебя обязательно обхитрит, обманет… - Иван Алексеевич махнул рукой (Шукшин), как средство динамического, не нарушающего естественности прямой речи перехода от одного субъектного плана к другому и др.).

Для официально-делового и научного стилей усеченные конструкции практически не характерны; редко, в основном в качестве окказионального явления, употребляются в научно-популярном стиле.

3. Когнитивно-прагматический потенциал приёма умолчания в масс - медиальном дискурсе

.1 Специфика употребления стилистического приёма умолчания в масс-медиальном дискурсе

Исследуя в нашей работе прием умолчания и его когнитивно-прагматические цели, мы исходим из основных концептуальных положений О.В. Пузановой, автора диссертационного исследования «Прагматика и семантика умолчания» [Пузанова 1998: 15-160], выполненного в русле когнитивно-прагматического подхода. Здесь уместно обратить внимание на тот факт, что когнитивно-прагматический подход к лингвистическим явлениям представляется чрезвычайно перспективным, поскольку когнитивно-прагматическая парадигма является относительно новой, сформировавшейся и продолжающей формироваться в последние годы на базе двух наиболее влиятельных научных парадигм - когнитивной и прагматической; поскольку язык представляет собой одну из сторон ментальной деятельности человека, основывается на сложной когнитивной инфраструктуре, значит, его необходимо изучать во взаимосвязи с другими когнитивными способностями и механизмами; при этом, особая роль языка заключается в осуществлении коммуникации между людьми, язык - это инструмент действия и, одновременно, воздействия. Два этих положения составляют основу принятого в работе когнитивно-прагматического подхода.

В нашем исследовании нам необходимо выявить и описать когнитивные и прагматические факторы, обусловливающие выбор говорящим определенной конструкции (языковой структуры).

Вслед за О.В. Пузановой мы полагаем, что использование говорящим приёма умолчания своеобразно коррелирует с основными принципами и постулатами успешности процесса коммуникации, при этом прием умолчания в масс-медийном дискурсе может демонстрировать его обусловленность коммуникативными нормами, культурными и этническими традициями определённого социума.

Теоретический анализ лингвистической литературы показал, что индикатором умолчания на формально-грамматическом уровне является обрыв говорящим речевой цепи, когда часть сообщения не получает вербального выражения, однако, запланированный отправителем сообщения смысл высказывания, несмотря на его формальную незавершённость, актуализируется в конкретном дискурсе полностью. В качестве финального компонента такого незавершенного высказывания выступает, как правило, многоточие или тире. На просодическом уровне факт умолчания регистрируется вследствие интонационной незавершённости актуализируемого высказывания [Пузанова 1998: 56].

Далее исследователь отмечает, что умолчание дает возможность сокрытия всего того, что коммуникант не хочет сообщить своим собеседникам, чем, безусловно, определяется его главная роль. Умолчание создает многозначительные паузы, обходит некоторые важные моменты, перескакивая на новую мысль.

Особый интерес представляют положения О.В. Пузановой, констатирующие, что, для направления мыслей реципиента в нужную для говорящего сторону прием умолчания особенно эффективен, поскольку это действенный способ убеждающего внушения, состоящий в том, что коммуникант не договаривает все до конца, не вербализует детально очевидные мысли, конечные выводы, а только сообщает веские фактические данные, которые и на сознательном, и на подсознательном уровне «запускают» механизм мышления таким образом, что реципиент самостоятельно, путем собственных размышлений и сопутствующих интеллектуальных подсознательных и эмоциональных ассоциаций приходят к конечным выводам, прогнозируемым коммуникантом.

При этом следует иметь в виду, что умолчание реализуется в ситуации намеренного обрыва говорящим речевой цепи, когда часть сообщения не получает вербального выражения и характеризуется стремлением говорящего максимально воздействовать на реципиента. С одной стороны, говорящий использует умолчание для привлечения и акцентирования внимания собеседника на своей мысли. С другой стороны, посредством умолчания говорящий стимулирует умственную деятельность адресата, побуждает его к поиску, направляет ход его мыслей.

Другая исследовательница Н.Н. Шацких в своей статье, посвященной признакам недосказанности и умолчания, подчеркивает, что умолчание является «информативно и функционально значимым компонентом процесса общения» [Шацких 2007: 315-318].

Следует отметить, что О.В. Пузанова убедительно доказывает, что использование говорящим приёма умолчания своеобразно коррелирует с постулатами успешного речевого общения (количества, качества, отношения, способа), разработанными в конверсационной теории Г.П. Грайсом [Грайс, 1985].

Автор подробно характеризует данную корреляцию. Так, например, соблюдение говорящим постулата количества, как правило, обеспечивает оптимальную информативность его высказывания. Своеобразие употребления приема умолчания заключается в том, что рематическая часть недоговорённого высказывания оказывается в поверхностной структуре полностью невыраженной. Тем не менее, как свидетельствует анализ теоретической литературы по данной проблематике, употребление приема умолчания всегда информативно и может передавать широкий спектр значений (ложь, согласие, ненависть, просьбу, угрозу, упрёк, негодование и др.). Коммуникативная информация, передаваемая умолчанием всегда имплицитна.

Что касается постулата качества, то, согласно О.В. Пузановой, он предусматривает истинность высказывания говорящего. Применение приема умолчания как коммуникативного акта может передавать истинную или ложную информацию. Умолчание истинно, если в соответствии с интенцией говорящего события, явления, факты объективной действительности не подвергаются искажению и в конкретной коммуникативной ситуации легко декодируется реципиентом. Умолчание ложно, когда говорящий использует данный приём с целью сокрытия правды и дезинформации реципиента. Умалчивая факты действительности, говорящий обычно даёт ложную характеристику реальным событиям в целях соблюдения социальных норм и конвенций, сохранения гармоничных отношений с собеседником. По законам нравственности, требующим от коммуникантов искренности в общения, акт умолчания рассматривается как ложь. Не случайно в поговорках говорится: Сокрытие правды - та же ложь. Умолчание - молчаливая ложь. Умолчание - ложь молчания. Тем не менее, согласно правилам этического поведения, умолчание часто выступает как норма общения, то есть несообщение информации не является ложью, что также засвидетельствовано в народных поговорках: Умолчал, но не солгал. Умолчать - не значит солгать. Последняя интерпретация учитывает семантику глагола умолчать, перефразируемого как умышленно утаить.

Нельзя не согласиться с автором по поводу того, что релевантность приёма умолчания в дискурсе подразумевает естественность, логичность или необходимость его применения в ходе речевого общения. В частности, говорящий обрывает своё высказывание, в случае отклонения от темы общения или изменения вербального и / или экстралингвистического контекстов.

Характеризуя постулат способа, О.В. Пузанова пишет, что умолчание передаёт информацию имплицитно и представляет собой намёк, который может быть интерпретирован реципиентом по-разному, при этом, умолчание в соответствующем контексте может выступать как достаточно однозначный акт речи.

Механизм декодирования умолчания реципиентом происходит с учётом экстралингвистических, паралингвистических и лингвистических факторов общения.

Приём умолчания способствует реализации правил вежливой коммуникации (максим такта, великодушия, одобрения, скромности), выступая в качестве способа смягчения невежливости речевого акта, угрожающего «лицу» слушателя, что в итоге позволяет предотвратить конфликтную ситуацию и добиться максимальной эффективности социального взаимодействия. Соблюдение в диалогическом общении принципа вежливости обеспечивается следующими особенностями приёма умолчания:

. тесная связь умолчания с социальными нормами поведения;

. направленность приёма умолчания на адресата;

. использование приёма умолчания с целью снижения эгоцентричности говорящего;

. нацеленность приёма умолчания на соответствующий перлокутивный эффект;

Умолчание часто взаимодействует с различными средствами невербальной коммуникации (мимикой, жестами), которые поясняют, дополняют или опровергают смысл коммуникативного хода отправителя речи.

В исследованиях по данной проблематике отмечается, что лингвистический микроконтекст, актуализирующий усечённое высказывание, характеризуется наличием модальных глаголов, перформативов, оценочной лексики, междометий, фразеологизмов, инвективов, а также вопросительной или отрицательной интонацией.

Умолчание способно выполнять в процессе общения как обязательные, так и факультативные функции. К обязательным функциям обычно относят информативную и регулятивную. Среди факультативных наиболее частотны эмотивная, контактивная, дисконтактная, социокультурная.

Информативная функция умолчания является ведущей и заключается в его способности имплицировать различную коммуникативную информацию с опорой на прагмалингвистический контекст. Информативная функция умолчания характеризуется рядом специфических особенностей: в процессе непосредственного общения умолчание всегда имплицирует некую коммуникативную информацию, часто прагматически очень нагруженную, при этом адекватное восприятие имплицитно выраженных значений определяется макро / микроконтекстом и ситуацией общения. При этом отправитель сообщения «программирует» определённые импликационные процессы в сознании реципиента, заставляя слушателя домыслить то, о чём он умолчал.

Регулятивная функция умолчания заключается в воздействии на адресата и реализуется в ситуациях просьбы, совета, упрёка, угрозы.

Использование умолчания в ситуации просьбы позволяет смягчить прескриптивность коммуникативного акта и деликатно побудить адресата к действию, которое потребует от него определённых усилий, затрат времени, однако направлено на удовлетворение потребностей говорящего.

Рассмотрим более подробно, в чем состоит суть факультативных функций, отображенных в теоретической литературе. Эмотивная функция умолчания отражает эмоционально-психологическое состояние коммуниканта (волнение, потрясение, страх, негодование, гнев, ненависть, презрение, благодарность, смущение, удивление), непосредственно влияющее на его речевую деятельность. Актуализация эмотивной функции умолчания, как правило, является следствием эмоционального напряжения, вызванного экстралингвистическими условиями, и поэтому носит реактивный характер: умолчание занимает позицию зависимой реакции на то или иное коммуникативное действие собеседника. Для декодирования прагматического значения умолчания в эмотивной функции особая роль отводится авторскому описанию эмоционального состояния и поведения говорящего, конкретной ситуации общения, а также авторскому повествованию, эксплицирующему коммуникативный характер целеустановки эпизода общения.

Контактивная функция умолчания демонстрирует стремление говорящего к сотрудничеству. В случае межличностной разобщённости умолчание направлено на преодоление некоммуникабельности реципиента. При гармонично развивающемся контакте умолчание можно рассматривать как высшую форму взаимопонимания между собеседниками.

Умолчание способствует сохранению и укреплению контакта между коммуникантами на основе эмоционального, рационального или этического общения. При эмоциональном характере общения использование и декодирование умолчания происходят на основе чувств коммуникантов. Рациональное общение способствует актуализации умолчания благодаря общности личностных смыслов или жизненных позиций собеседников. При этическом характере общения реализация умолчания основана на сходстве нравственных, моральных представлений участников интеракции. Умолчание способно одновременно осуществлять эмоциональный, рациональный, этический виды контакта с учётом своеобразия межличностной коммуникации.

Дисконтактная функция умолчания свидетельствует о нарушении говорящим принципа Кооперации. Умолчание, выполняющее дисконтактную функцию, демонстрирует отчуждённость говорящего, состояние дискомфорта, испытываемое от общения с собеседником.

Социокультурная функция умолчания заключается в том, что его употребление обусловлено социально-культурными нормами и этническими традициями сообщества. Использование умолчания в социокультурной функции даёт говорящему возможность примирить свои асоциальные интенции с этикой речевого взаимодействия с целью предотвращения возможной конфликтной ситуации. Реализация социокультурной функции умолчания также обеспечивает соблюдение говорящим требований профессионального этикета в конкретном социоэтническом сообществе, что особенно актуально в таких сферах жизнедеятельности, как политика, юриспруденция, медицина. В работе О.В. Пузановой отражается тот факт, что Англии, как и во многих других социумах, люди часто вынуждены недоговаривать из-за различных табу, бытовых, религиозных верований, функционирующих в данном сообществе как норма. В социокультурной функции умолчания также находит своё отражение фактор половой принадлежности. Общий стратегический характер приёма умолчания объясняет более высокую степень его употребления мужчинами, чья речевая деятельность отличается большей рациональностью, чем женская. В социальном плане половой диморфизм не оказывает особого влияния на использование умолчания женщинами. Социокультурная функция умолчания также демонстрирует, что диалогическое общение регулируется формулой «свой - чужой». Как показывают исследования, в общении со «своим» использование приёма умолчания рассматривается как признак полного взаимопонимания между коммуникантами, в то время как в общении с «чужим» употребление коммуникантом умолчания направлено на сокрытие какой-то информации, дезинформацию. Кроме того, несмотря на богатство языка, говорящий использует ограниченные языковые ресурсы, в результате чего возникает противоречие между стремлением говорящего как можно более полно выразить свои мысли и невозможностью использования всех ресурсов, а также между стремлением к однозначности и необходимостью расширять контекст для ее достижения. Выражения, которые мы воспринимаем как обычные, становятся однозначными и понятными только благодаря нашему коллективному и индивидуальному опыту [Некрасова 2003: 7].

Таким образом, умолчание характеризуется интенциональностью, коммуникативной информативностью, специфической силой воздействия, полифункциональностью.

3.2 Анализ примеров из русского языка (на материале современной российской прессы)

Настоящее исследование посвящено изучению стилистического приема умолчания как одного из компонентов общения, который рассматривается в контексте масс-медиального дискурса. Для комплексного анализа нам представляется необходимым учитывать различные составляющие: глобальную тему общения, лингвистические и экстралингвистические параметры общения, личностные отношения участников коммуникации, их фоновые знания, стратегии и тактики общения (прагматический макроконтекст); лингвистический микроконтекст (структура предложения, части речи); формальное выражение (многоточие, тире, вербализация лексическими или синтаксическими средствами). Для выявления специфики употребления данного приема в масс-медиальном дискурсе мы должны определить функции данного стилистического приема на примере статей различных жанров современной российской и британской прессы. Начнем с российских изданий. В данном параграфе мы проанализировали статьи из интернет-источников различных российских газет, имеющих доступ в электронном виде. Мы работали с такими известными изданиями как «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», ежедневная деловая газета России «Ведомости», журнал «Коммерсантъ Власть», в перечисленных изданиях, как правило, представлена информация об экономических, финансовых, корпоративных и политических событиях, анализ и прогнозы развития ситуации, а также мнения редакции и независимых экспертов на самые актуальные темы, волнующие бизнес-сообщество; интервью с наиболее влиятельными российскими и зарубежными бизнесменами и чиновниками.

Рассмотрим наиболее интересные и репрезентативные примеры [Наталия Гладкая 2013: 10:03].

(1) В №44 «АиФ» - НП» опубликовано интервью с известным волгоградским художником Владиславом Ковалем под заголовком «Родину-мать - в степь?», где художник рассуждает, что Родина-мать своим образом является надругательством над памятью павших… На это интервью пришел ряд откликов читателей.

Макроконтекст: статья представляет собой публицистический очерк. Автором приема умолчания является непосредственно автор статьи, которая посвящена различным мнениям, касающимся великого монумента. Тема не может оставить равнодушным никого из читателей, ведь для большинства читателей Родина-мать - это святыня и олицетворение родины, которая смогла противостоять врагу в тяжелые для нее времена. Нашлись и те, кто так не считает, поэтому автор в самом начале статьи сразу оговаривается: «Мы просто хотели показать, что существуют разные мнения. И они, наверное, имеют право на существование».

Лингвистический микроконтекст, актуализирующий усечённое высказывание, характеризуется наличием сложноподчиненного предложения, состоящего из трех частей, средств когезии (где, что), оценочной или стилистически маркированной лексики (известный, надругательство).

В качестве финального компонента обрыва речевой цепи незавершенного высказывания выступает многоточие.

Можно интерпретировать, что автор статьи целенаправленно употребляет данный прием в связи со сложностью затрагиваемой темы, чтобы реципиент самостоятельно, путем собственных размышлений и сопутствующих интеллектуальных подсознательных и эмоциональных ассоциаций пришел к конечным выводам по поводу своего собственного отношения к великому монументу.

В данном примере является очевидным, что прием умолчания выполняет информативную и социокультурную функции [Наталия Гладкая 2013: 10:03].

(2) Нина Сергеевна Беляева, 40 лет: «А разве не позор, что на кургане разбиты теплицы и огороды и стоят огородные пугала…»

Макроконтекст: автором приема умолчания является женщина, выражающая свое мнение по поводу происходящего на Мамаевом кургане, опубликованное в рамках вышеназванной статьи.

Лингвистический микроконтекст, актуализирующий усечённое высказывание, характеризуется наличием сложноподчиненного предложения, состоящего из трех частей, средств когезии (что, и), однородных членов предложения, оценочной или стилистически маркированной лексики (позор).

В качестве финального компонента обрыва речевой цепи незавершенного высказывания выступает многоточие.

В данном примере прием умолчания выполняет факультативную эмотивную функцию, которая отражает эмоционально-психологическое состояние коммуниканта (негодование и, может быть, презрение), Актуализация данной функции, как правило, является следствием эмоционального напряжения, вызванного экстралингвистическими условиями (ситуация вокруг памятника), и поэтому носит реактивный характер: умолчание занимает позицию зависимой реакции в этом конкретном случае на сложившуюся ситуацию.

Обратимся к следующему примеру [Михаил Леонтьев 2013: 00:05].

(3) Но на деле существуют поручения программного характера - их десятки или сотни. А существуют локальные, их уже многие тысячи. Причём значительная часть - поручения даже не нынешнего, а предыдущего президента. Все они подписываются и… тихо топятся. Зачем контролировать то, что нельзя исполнить? Вы ведь не можете прыгнуть на Луну с шестом, правда? Тут то же самое…

Макроконтекст: Статья представляет собой публицистический очерк, с явно выраженной авторской оценкой. Автором приема умолчания является непосредственно автор статьи, которая посвящена многим политическим вопросам: это и реализация или исполнение поручений президента, и кадровые перестановки в правительстве и некоторые другие.

Лингвистический микроконтекст, актуализирующий усечённое высказывание, характеризуется наличием нескольких предложений, создающим контекст; средства когезии (причем, ведь, правда, тут то же самое) стилистически маркированной лексики (многие тысячи, значительная часть, тихо).

В качестве финального компонента обрыва речевой цепи незавершенного высказывания выступает многоточие.

В данном примере прием умолчания выполняет такие факультативные функции, как социокультурную и контактивную. В данном случае автор, употребляя прием умолчания демонстрирует, что потенциальный читатель воспринимается им как «свой», то есть использование приёма умолчания можно рассматривать как признак полного взаимопонимания между коммуникантами. В диалогическом общении функция умолчания демонстрирует стремление говорящего к сотрудничеству. Умолчание способствует сохранению и укреплению контакта между коммуникантами на основе рационального общения, которое способствует актуализации умолчания благодаря общности личностных смыслов или жизненных позиций собеседников.

Рассмотрим следующий пример [Александр Колесниченко 2012: 00:05].

(4) Во Франции, например, идут дела по поводу активов сразу нескольких действующих и бывших глав африканских стран, например, президента Экваториальной Гвинеи Теодоро Обианга. Включая случай, когда эти «чудесные» люди расплачивались за всякие «Феррари» прямо казначейскими обязательствами своей страны. Наши клептократы до такого пока ещё не доросли… Но грязные деньги из одних стран в других - это новые рабочие места, налоги, приток капитала на рынок недвижимости.

Макроконтекст: Статья представляет собой интервью-беседу с одним из самых авторитетных в стране экспертов по коррупции, Еленой Панфиловой, гендиректором Центра антикоррупционных исследований и инициатив «Трансперенси Интернешнл - Россия», которая и является автором приема умолчания.

Лингвистический микроконтекст, актуализирующий усечённое высказывание, характеризуется наличием нескольких предложений, создающим контекст; средства когезии (например, например, Включая случай, когда, пока) стилистически маркированной лексики («чудесные» люди, всякие «Феррари», клептократы, не доросли, грязные деньги).

В качестве финального компонента обрыва речевой цепи незавершенного высказывания выступает многоточие. Следующее предложение начинается с союза но.

В данном примере прием умолчания выполняет информативную функцию, которая у приема умолчания является ведущей и заключается в его способности имплицировать различную коммуникативную информацию с опорой на прагмалингвистический контекст (возможно, информацию о том, что наши коррупционеры делают все возможное, чтобы «дорасти» до уровня возможности расплачиваться казначейскими обязательствами своей страны, по крайней мере, употребление пока не доросли может явно натолкнуть на эту мысль), а также стремится подвести адресата к определенному самостоятельному заключению.

Обратимся к следующему примеру [Варсегов-Грачева 2013].

(5) Да и нереально соцработнику каждого мальца проконтролировать. Приходят к Филиппу, скажем, Киркорову чужая тетя и просит предъявить дитя… Или к министру какому-нибудь… Ха-ха. А в то же время я помню, как девочка из «элитарной» семьи из окна выбросилась оттого, что отец ее дрессировал взаперти словно мартышку, дабы успешно «выводить напоказ» - а учителя низко кланялись и не заикались о том, что ребенок со сверстниками не общается.

Макроконтекст: Статья представляет собой рассуждение колумнистов (т.е. авторов, ведущих колонку (раздел, рубрику) в каком-либо издании) о системе социального патроната (дискуссионная тема для нашей страны в связи с потенциальной опасностью ювенальной юстиции), они и являются авторами приема умолчания в примерах (5), (6), (7).

Лингвистический микроконтекст, актуализирующий усечённое высказывание, характеризуется наличием нескольких предложений, а именно пяти, создающим контекст; средства когезии (скажем, и, или,) стилистически маркированной лексики (малец, дитя, элитарная семья).

В качестве финального компонента обрыва речевой цепи незавершенного высказывания выступает многоточие и фраза Ха-ха. Следующее предложение начинается с конструкции А в то же время.

В данном примере прием умолчания выполняет информативную функцию, а также вероятно, эмотивную и контактивную.

Макроконтекст примеров (6) и (7) рассмотрен выше, обратимся к анализу лингвистического микроконтекста названных примеров [Варсегов-Грачева 2013].

(6) Ведь система скорой передачи в приемные семьи по-прежнему не налажена, а про детдома и интернаты мы уж говорили… Это все равно, что указывать: «Всем сеять пшеницу!» - и при этом не выделить ни одного нового поля, и даже не удобрить старого.

Лингвистический микроконтекст, актуализирующий усечённое высказывание, характеризуется наличием одного сложносочиненного предложения, средства когезии (ведь, по-прежнему, а), отсутствием стилистически маркированной лексики.

В качестве финального компонента обрыва речевой цепи незавершенного высказывания выступает многоточие. Следующее предложение является как бы суммированием, подведением итогов выше сказанного и начинается с конструкции Это все равно, что [Варсегов-Грачева 2013].

(7) К тому же надобно там установить видеокамеры в режиме онлайн, дабы все мы могли бы видеть, что там творится. Но нету на то политического решения… А поскольку в нашей стране даже для журналистов все двери закрыты наглухо, то всякая болтовня о каком-то там общественном контроле просто смешна и цинична.

Лингвистический микроконтекст, актуализирующий усечённое высказывание, характеризуется наличием двух предложений, средства когезии (К тому же, дабы, что, но), стилистически маркированная лексика (надобно, дабы, творится, нету).

В качестве финального компонента обрыва речевой цепи незавершенного высказывания выступает многоточие. Следующее предложение содержит конструкцию А поскольку…, то…

В данном примере прием умолчания выполняет информативную и эмотивную функции, поскольку тема социальных патронатов, отсутствия адекватной законодательной базы, малочисленности примеров положительного опыта работы с так называемыми неблагополучными семьями может вызвать огромное количество разнообразных эмоций у автора приема.

То есть в данном случае мы убеждаемся в том, что эмотивная функция - это реакция самого автора приемы, посредством других же функций автор пытается вызвать реакцию у своего реципиента.

Рассмотрим следующие примеры (8), (9), взятые из одного интернет-источника, а именно ежедневной деловой газеты России «Ведомости», интервью с Андреем Комаровым, основным владельцем группы ЧТПЗ [Виталий Петлевой 2013].

(8) - Но вы пробовали себя и в другой сфере - в 1990 г. пошли работать администратором в театр «Сатирикон»…

Театр, кстати, довольно любопытный бизнес. Мне было очень интересно работать там. Это мой первый опыт управления проектами.

Макроконтекст: Интервьюер употребляет прием умолчания, обращаясь к необычному факту биографии собеседника, ожидая его реакции.

Лингвистический микроконтекст включает сложноподчиненное предложение, с придаточным определительным, формальные средства когезии (но); стилистически маркированная лексика, на наш взгляд, отсутствует.

Прием умолчания употребляется в контактоустанавливающей функции.

(9) - Есть ли у вас личные инвестиции, кроме ЧТПЗ?

Что касается моих личных инвестиций - без комментариев.

Макроконтекст: Собеседник употребляет вербализованный прием умолчания, не желая давать интервьюеру какую-либо информацию о своих финансах.

Лингвистический микроконтекст включает конструкцию (Что касается…) и связанную с ней предложно-номинативную конструкцию (без комментариев), формальные средства когезии и стилистически маркированная лексика, на наш взгляд, отсутствует.

Прием умолчания употребляется в информативной и дисконтактной функции, причем дисконтактная функция, вероятно, свидетельствует о нарушении говорящим принципа Кооперации.

Таким образом, в рассмотренных нами примерах печатных изданий российской прессы были выделены следующие важные составляющие для интерпретации коммуникативно-прагматического потенциала стилистического приема умолчания: макроконтекст, отражающий экстралингвистические параметры коммуникативной ситуации, а также лингвистический микроконтекст, характеризующийся наличием разнообразных языковых средств, среди них можно назвать средства формальной когезии (к тому же, дабы, что, но, а, ведь, по-прежнему и т.д.), а также стилистически маркированную лексику, а также параллельно употребляемые стилистические приемы (бессоюзие, однородные члены, архаизмы и т.д.). В большинстве примеров в качестве финального компонента обрыва речевой цепи незавершенного высказывания выступает многоточие, но в некоторых случаях это может быть предложно-номинативная конструкция (без комментариев).

Заключение

В данной дипломной работе была рассмотрена проблема специфики функционирования стилистического приема умолчания в массмедиальном дискурсе. Стоящая перед нами цель - определение прагматического потенциала стилистического приема умолчания в масс-медиальном дискурсе - определила весь ход научной работы. В первой главе мы рассмотрели масс-медиальный дискурс как особую систему, его структуру, составляющие элементы, основные характеристики и функции, а также некоторые инструменты реализации данных функций.

Вторая глава нашей дипломной работы посвящена непосредственно анализу стилистического приёма умолчания как выразительного средства языка, основных подходов к его изучению, а также его функциональных характеристик.

Прежде всего, необходимо отметить, что умолчание как целенаправленный коммуникативный акт характеризуется стремлением говорящего максимально воздействовать на реципиента. Кроме того были выявлены важные моменты. С одной стороны, автор высказывания использует умолчание для привлечения и акцентирования внимания собеседника на своей мысли. С другой стороны, посредством умолчания говорящий стимулирует умственную деятельность адресата, побуждает его к поиску, направляет ход его мыслей. В результате, самостоятельность и осознанность вывода повышают силу воздействия.

Следует отметить, что коммуникативная информация, передаваемая умолчанием, всегда имплицитна и обязательно декодируется реципиентом. Значение умолчания декодируется реципиентом с помощью комплекса семантико-прагматических факторов общения, к которым, в частности, относятся тема общения, темпоральный, локальный, культурный аспекты коммуникативной ситуации, тональность и регистр общения, а также коммуникативные роли, социальные статусы, личностные отношения участников коммуникации, их тезаурус, фоновые знания, стратегии и тактики общения. Декодирование умолчания слушателем часто происходит с опорой на макроконтекст, только он помогает правильно понять и интерпретировать данный стилистический прием.

·макроконтекст, отражающий экстралингвистические параметры коммуникативной ситуации,

·лингвистический микроконтекст, характеризующийся наличием разнообразных языковых средств, среди них можно назвать средства формальной когезии (к тому же, дабы, что, но, а, ведь, по-прежнему и т.д. / and, if, by which, but, when, so и т.д.), а также стилистически маркированную лексику, а также параллельно употребляемые стилистические приемы (бессоюзие, однородные члены, архаизмы и т.д.).

В большинстве примеров в качестве финального компонента обрыва речевой цепи незавершенного высказывания выступает многоточие, но в некоторых случаях это может быть предложно-номинативная конструкция (без комментариев /without comments).

В ходе исследования нами была выявлена интересная закономерность, характерная именно для британских изданий - это место употребления стилистического приема умолчания - в подписи к фото или в подзаголовке к статье, а не в основном тексте.

При выявлении функций стилистического приема умолчания в рамках масс-медиального дискурса было важно обращать внимание на жанровую принадлежность текста - источника данного приема. Анализ показал, что в основном, прием умолчания характерен для таких жанров, как публицистический очерк, интервью, мнение колумниста, то есть для тех жанров, в которых автор может высказать свою оценку того или иного события или явления. Для пресс-релизов или новостных сообщений употребление данного стилистического приема нехарактерно.

Что касается непосредственно функций приема умолчания, в ходе комплексного исследования было установлено, что в масс-медиальном дискурсе как в британской, так и в российской прессе авторы употребляют его в информативной, социокультурной, эмотивной, контактной и дисконтактной функциях.

Таким образом, высокая коммуникативная информативность, насыщенность и многофункциональность умолчания обеспечивают его способность к отражению субъективного мира адресанта и реализации его коммуникативных интенций.

Подводя итоги вышесказанному, можно сказать, что нам удалось решить поставленные цели и задачи: дать определения понятиям «дискурс», «масс-медиальный дискурс», «стилистический прием», «стилистический прием умолчания»; исследовать особенности стилистического приема умолчания; установить и описать основные условия и причины, побуждающие говорящего к выбору стилистического приема умолчания среди всего многообразия вербальных и невербальных средств коммуникации; проанализировать спектр значений, имплицируемых умолчанием в масс-медиальном дискурсе; выявить и описать основные функции, выполняемые умолчанием в масс-медиальном дискурсе.

В то же время в данной теме существует целый ряд спорных вопросов, требующих дальнейшего уточнения.

Библиография

медиальный дискурс умолчание стилистический

1.Александрова О.В. Язык средств массовой информации как часть коллективного пространства общества. - М.: Изд-во МГУ, 2003. - 99 с.

2.Арнольд И.В. Стилистика английского языка (стилистика декодирования). - М., 1981. - 295 с.

3.Артамонова Ю.Д., Кузнецов В.Г. Герменевтический аспект языка СМИ // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования - М.: Изд-во МГУ, 2003. - С. 32-49.

.Бардина Н.Е. Аксиологические стратегии аргументативного дискурса современного английского языка: На материалах политической риторики и социально-бытового общения. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. к.филол. н. - Иркутск, 2004. - 16 c.

5.Бернацкая А.А. Приём перечисления в стилистике и риторике // Риторика и синтаксические структуры: Тез. краев. науч.-практ. конф. - Красноярск, 1988. - С. 98-103

.Борисенко В.И. Эвфемизмы в языке буржуазной пропаганды США // Социальная лингвистика и общественная практика. - Киев: Вгаца шк., 1988. - С. 147-156.

.Борисова Е.Г. Знаковые уровни в политической рекламе // Рекламный текст. Семиотика и лингвистика. - М., 2000. - С. 209-214.

.Борисова Е.Г., Пирогова Ю.К. Имплицитная информация в рекламе и пропаганде // Имплицитность в языке и речи. - М., 1999. - С. 145-151

.Буробин В.Н. (ред.) Адвокатская деятельность. Учебно-практическое пособие. - М.: «ИКФ «ЭКМОС», 2003. - 624 с.

10.Володина М.Н. Язык СМИ - основное средство воздействия на массовое сознание // Язык СМИ как объект междисциплинарного - М.: Изд-во МГУ, 2003. - С. 9-31.

.Голуб И.Б. Стилистика русского языка. - 4-е изд. - М.: Айрис-пресс, 2002. - 448 с.

12.Ермоленко С.С. Язык тоталитаризма и тоталитаризм языка // Мова тоталитарного суспильства. - Киев, 1995.

.Желтухина М.Р. Тропологическая суггестивность масс-медиального дискурса: о проблеме речевого воздействия тропов в языке СМИ: монография. - М.: Ин-т языкоз. РАН; Волгоград: Изд-во ВФ МУПК, 2003. - 656 с.

.Желтухина М.Р. Политический и масс-медиальный дискурсы: воздействие - восприятие - интерпретация // Язык, сознание, коммуникация. - М., 2003. - Вып. 23. - С. 38-51.

.Зарецкая Е.Н. Риторика - М.: Дело, 2001. - 480 c.

.Зильберт Б.А. Языковая личность и «новояз» тоталитаризма // Языковая личность и семантика: Тез. докл. науч. конф. 28-30 сент. 1994 г. - Волгоград: Перемена, 1994. - С. 50.

.Карабан В.И. Пропаганда в свете теории речевых актов - Киев: Вища школа, 1988. - 146 с.

.Качалова Н.А. Намек как элемент речевого акта и речевого жанра // Известия Саратов. ун-та. Сер. Филология. Журналистика. Т. 9. - Вып. 3. 2009. - С. 40-43.

.Квятковский А.П. Поэтический словарь. - М.: Сов. Энцикл., 1966. - 376 с.

.Кириллова Н.Б. Медиакультура: от модерна к постмодерну. - М., 2005. С. 22.

.Кобозева И.М. Интенциональный и когнитивный аспекты смысла высказывания: Науч. докл. по опубликованным трудам, представленный к защите на соискание ученой степени доктора филологических наук. - М., 2003.

.Конецкая В.П. Социология коммуникаций. Учебник. - М.: Международный университет бизнеса и управления, 1997. - 304 с.

.Кочкин М.Ю. Политический скандал как лингвокультурный феномен. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Специальность 10.02.19 - теория языка. - Волгоград, 2003. - 184 с.

.Красных, В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация). Монография. - М.: Диалог-МГУ, 1998. - 352 с.

.Леонтьев А.Н. Образ мира - М.: Академический Проект, 2008. - 784 с.

.Леонтьев А.А. «Основы психолингвистики». - М., 1997. - 287 с.

.Литовченко М.А. Парламентское общение как составная часть политического дискурса // От слова к тексту: Мат-лы докл. междунар. науч. конф. - Мн.: МГЛУ, 2000. - С. 172-173.

.Луман Н. Реальность массмедиа. - М., 2005. - 250 с.

.Макаров М.Л. Основы теории дискурса - М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 280 с.

.Маслова В.А. Онтологические и психолингвистические аспекты экспрессивности текста. Дис…. доктора филол. наук. - Минск, 1992. - 451 с.

.Мелехова Н.А. Теоретические подходы к анализу телевизионного дискурса // Вестник Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова в сфере гуманитарной науки. - Ярославль: Изд-во ЯрГУ, №4. 2009. - С. 90-92

.Назаров М.М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследований. - М., 2003. - С. 10.

.Никитина С.Е., Васильева Н.В. Экспериментальный системный толковый словарь стилистических терминов. Принципы составления и избранные словарные статьи. - М., 1996. - 172 с.

.Новиков Л.А. Противоречие как художественный прием // Филологический; сборник: (к 100-летию со дня рождения академика Виноградова В.). - М., 1995. - 153 с.

.Олянич А.В. Коммуникативные стратегии в религиозном дискурсе // Актуальные проблемы лингвистики и межкультурной коммуникации. Лингводидактические аспекты межкультурной коммуникации: Материалы Науч. сессии фак-та лингвистики и межкульт. коммуникации ВолГУ: Сб. науч. ст. Вып. 2. - Волгоград: Изд-во.: Волгоград, 2004. - С. 29-41.

.Папченко М.Ю. Диалоговые структуры в языке немецкой телерекламы // Володина М.Н. Язык средств массовой информации. - М. 2003. - С. 644-654.

.Пастухова В.Я. Парадигматическая и синтагматическая связанность компонентов оксюморонного сочетания. Дис…. канд. филол. наук. - Ростов н/Д., 1980. - 176 с.

.Пеньковский А.Б. О семантической категории «чуждости» в русском языке // Структурная лингвистика. - М.: Наука, 1989. - С. 54-82.

.Пекарская И.В. Конструкции синтаксической контаминации как экспрессивное средство современного русского языка (На материале художественных и публицистических текстов). - Красноярск, 1995. - 210 с.

.Пищальникова В.А., Сонин А.Г. Общее языкознание. - М.: Академия, 2009. - 448 с.

.Пирогова Ю.К. Речевое воздействие в рекламе. - М., 1996. - 478 с.

.Попова Я.В. Межкультурный масс-медиально опосредованный дискурс как пространство функционирования эвфемизмов. - Красноярск, 2011. - С. 176-179.

.Пономарева О.А. Автореферат. Актуализация политического имиджа В.В. Путина в российских и американских СМИ 10.02.19 - теория языка Волгоград - 2005. - 26 с.

.Пузанова О.В. Прагматика и семантика умолчания: диссертация… кандидата филологических наук: 10.02.04 - Санкт-Петербург, 1998. - 201 c.

.Ржевский Л.Д. К вершинам творческого слова. Изд. Норвичского ун-та. 1990. - 170 с.

.Сальникова Ю.А. Социопрагматика оценки в дискурсе качественной прессы США: на материале современных информационно-аналитических газетных статей. Дис. кандидата филологических наук: 10.02.04 - Хабаровск, 2010. - 203 с.

.Семен Г.Я. Лингвистическая природа и функционирование стилистического приема парадокса (на материале английского языка). Дис.к анд. филол. наук. - Одесса, 1985. - 197 с.

48.Сиривля М.А. Стилистические приемы манипуляции сознанием в политическом дискурсе. 2010. [Электронный ресурс] - URL: #"justify">49.Язык. Культура. Коммуникация: материалы VI Международной научно-практической конференции студентов и аспирантов // Под ред. Е.В. Пономаревой. - Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2011. - 256 с.