Теодор Жерико

Теодор Жерико

Краткая биография

жерико французский живописец

Теодор Жерико (Theodor Gericault) - французский живописец и график. Основоположник романтизма во французской живописи. Драматично-напряженные произведения («Плот Медузы», 1818-19) отличаются актуальностью и психологизмом, экспрессией живописи, контрастами светотени; бытовые сцены, пейзажи («Дебри в Эпсоме», 1821) повлияли на реалистов сер. 19 в.

Ученик в течение недолгого времени Карла Верне <#"662714.files/image001.gif">

Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку

Впервые о Жане Луи Андре Теодоре Жерико заговорили в 1812 г., когда двадцатилетний ученик художественной мастерской отважился вы ставить в Салоне картину «Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку» («Портрет лейтенанта Р. Дьедонне», 1812г.). Лихой всадник на полотне не позирует, а сражается: стремительная диагональ композиции уносит его вглубь кар тины, в сизо багровое пекло боя; даже зрители чувствуют себя солдатами, которых ведёт за собой Дьедонне. Лувр. Возможна печать на холсте и изготовление репродукции других размеров.

Раненный кирасир. 1814. Париж. Лувр

Когда наполеоновская армия, разгромленная в России, капитулировала и войска союзников вступили в Париж, на трон вернулся «законный» король из династии Бурбонов, свергнутой Великой французской революцией, - Людовик XVIII. Начались преследования сторонников Наполеона, но прежде всего бывших участников революции, республиканцев, всех противников старого порядка и аристократии. В этих условиях в глазах передовых людей время Наполеона стало восприниматься в ореоле революционных традиций, как время, когда Франция начертала на своих победоносных знаменах - Свобода, Равенство и Братство. Гнет реакции заставил забыть, что наполеоновские войны давно уже перестали быть революционными и превратились в захватнические, антинародные. Возвращение старого порядка на штыках реакционных монархов половины Европы было историческим возмездием за авантюристическую политику бонапартизма. Но для народа Франции, для ее передовых людей это стало национальной трагедией.

Духом этой трагедии проникнута одна из первых картин молодого французского художника Теодора Жерико, написанная в 1814 году и выставленная в салоне этого года как некий вызов только что обосновавшимся в Париже властям Людовика XVIII.

Много позже, в преддверии революции 1848 года, историк Мишле, демократ и республиканец, писал об этой картине Жерико: «Он создал как бы эпитафию солдату 1814 года. На картине - спешившийся всадник, гигантского роста, и вместе с тем такой человечный и трогательный.? Это - солдат, но и вместе с тем - человек, ибо мы чувствуем, что война не ожесточила его. Напрасно силится он удержать своего огромного скакуна на стремительном и скользком спуске. Ему не спастись... На заднем плане - черный вихрь зимы и России, тень сумерек и смерти; утра не будет... И все же кажется, что это пейзаж Франции, что это наконец родная земля. Солдат как бы возвращается, пройдя землю из конца в конец, возвращается... чтобы умереть».

Романтически настроенный Мишле, пожалуй, несколько избыточно истолковал смысл картины. Но ее дух, характер ее вдохновения он уловил очень точно. Это действительно реквием целой эпохе в судьбе Франции, эпохе военных триумфов и тяжких поражений, конечный смысл которой определил тот же Мишле: «война и отсутствие всякой идеи».

Картина Жерико - одна из первых манифестаций романтизма во французской живописи. Все в ней предельно насыщено самым напряженным драматизмом. Строгой размеренности и уравновешенной ясности классицистических полотен школы Давида здесь противопоставлено смелое нагнетание всех выразительных средств. Фигуры коня и человека, резко выдвинутые на передний план, так тесно вставлены в поле полотна, что кажется, будто они бьются в этой сжимающей их раме. Тела и всадника и лошади моделированы энергично, даже резко, в них нет никакой плавности. Конь изображен в сильном ракурсе движения из глубины. Его высоко поднятой голове противопоставлено слабеющее тело кирасира, как бы скользящего вниз и бессильно опирающегося на ножны палаша.

Солдата еще не покинули силы, во взоре еще ощущается жар битвы. Холодный блеск шлема и кирасы, оранжевый на красной подкладке плащ, заставляющий вспомнить о Рубенсе, которого Жерико боготворил, весь блеск воинской амуниции, горделивый конь сообщают образу мужественную героичность.

Но доблестный воин показан художником не в победном триумфе, а на грани гибели. Может быть, Мишле напрасно увидел здесь человека, который находится перед лицом смерти. Слишком много в этом воине и его коне энергии и напряжения, чтобы зритель поверил в смертельную рану кирасира. Но тем не менее вся обстановка картины свидетельствует, что мы присутствуем при последнем акте драмы.

Темная, глухая и зловещая ночь опустилась на землю. Далеко на горизонте пылает пожар битвы, и клубы дыма сливаются со свинцовым небом. Резкой диагональю рассечена композиция полотна. Она определяет устремленное вниз общее движение масс. Но, противоборствуя этому поникающему ритму, упругой дугой вверх изгибается тело кирасира и его правая рука, держащая под уздцы храпящую лошадь. В центре полотна, где сталкиваются оба эти движения, самая светлая и самая интенсивная по цвету часть картины: здесь пылает красное пятно плаща, сумрачно поблескивает холодная сталь кирасы. Так ритм цвета, как и ритм форм и движения, разыгрывает свою драматическую тему. Действительно, это финал - еще героический, но уже предопределенный - не только наполеоновской, «великой армии», но и всех надежд и иллюзий, которые связывали с эпопеей наполеоновских войн передовые представители мыслящей Франции.

Для Жерико эта картина была и автобиографичной. Она воплотила его глубокое душевное потрясение в пору крушения империи. Оно, это потрясение, еще резче и мучительнее выразилось в его знаменитом «Плоте Медузы» и других драматических полотнах, в которых преломлялось его переживание трагедии народа. Но, увы, гений Жерико угас, едва успев расцвести. Он умер от тяжелой болезни, едва достигнув 33 лет.

«Плот „Медузы”» (фр. Le Radeau de la Méduse) -одно из самых знаменитых полотен эпохи романтизма.

В основе сюжета картины лежит реальное происшествие, случившееся 2 июля 1816 года у берегов Сенегала. Тогда на отмели Арген в 40 лье от африканского берега потерпел крушение фрегат «Медуза». 140 пассажиров и членов команды попытались спастись, высадившись на плот. Только 15 из них остались в живых и на двенадцатый день скитаний были подобраны бригом «Аргус».

Когда Жерико выставил «Плот „Медузы“» в Салоне <#"662714.files/image004.gif">

Дерби в Эпсоме [1821], Холст, масло. 92 х 122,5 Лувр, Париж.

В 1820 Жерико году уехал в Англию, где провел два года. Там он познакомился с Джоном Констеблем, который своим энтузиазмом пробудил в Жерико новые силы, склонив его приняться, вопреки владевшей им депрессии, за второе большое произведение «Скачки в Эпсоме» (1821).

Четыре лошади вихрем летят над полем скачек, их передние и задние ноги вытянуты параллельно земле. Создается впечатление необычайной стремительности, полета. Лошади, жокеи выписаны с большой тщательностью, с некоторой неожиданной для Жерико сухостью. Наоборот, пейзаж - покрытая зеленой травой равнина с холмами на горизонте, облачное с просветами небо - написан широко, обобщенно. Кажется, что лошади несутся вперед, а земля стремительно убегает под их ногами.

Яркий образ скачущих лошадей, созданный Жерико, приобрел громадную популярность, сделался своего рода классическим каноном, был повторяем несчетное количество раз, вызывая впечатление быстроты, полета.