Разобраться в особенностях субъектных изменений в страховом обязательстве.
При освещении темы работы и решении поставленных задач использовались кодексы РФ, в основном - первая часть Гражданского кодекса, а также комментарии к нему, научная и учебная литература по гражданскому праву. Подробно и обстоятельно проанализированы основы обязательственных правоотношений в учебниках по гражданскому праву профессоров О.Н. Садикова, Е.А. Суханова, Ю.К. Толстого и А.Л. Сергеева. Интересно рассмотреть суждения по теме работы классиков цивилистики - Д.И. Мейер, К.П. Победоносцева, И.А. Покровского, Г.Ф. Шершеневич работы которых в последнее время переиздаются все чаще и чаще. Так же в работе использованы материалы периодических юридических изданий «Законодательство и экономика», «Право и экономика», «Законодательство» и др.
Структурно работа разбита на три главы. В первой рассматривается сущность гражданско-правовых обязательств и их прекращения (изменения); вторая глава содержит характеристику оснований (способов) прекращения и изменения гражданско-правовых обязательств; проблемы прекращения и изменения отдельных гражданско-правовых обязательств анализируются в третьей главе.
Глава I. Сущность гражданско-правовых обязательств и их прекращения (изменения)
1.1 Понятие гражданско-правовых обязательств
Содержание обязательственного, как и всякого другого, правоотношения составляют права и обязанности его сторон (участников). Управомоченная сторона (субъект) обязательства именуется кредитором или верителем (от лат. credo - верю), поскольку предполагается, что она верит исполнительности другой стороны - своего контрагента, называемого здесь должником, т.е. лицом, обязанным к выполнению долга, или дебитором (от лат. debitor - должник). Соответственно этому субъективная обязанность должника по совершению определенных действий (или воздержанию от каких-либо действий) в обязательственном правоотношении называется долгом, а субъективное право - правом требования. Долг как субъективная обязанность составляет существо, специфику обязательственного правоотношения, но не исчерпывает его. Неправильно поэтому встречающееся иногда именование данной субъективной обязанности (долга) или даже оформляющего ее документа (например, долговой расписки) обязательством (долговым обязательством и т.п.).
Поскольку товарообмен предполагает вполне конкретные действия участников (по передаче имущества в собственность или в пользование, по производству работ, по оказанию услуг и т.д.), они и становятся предметом обязательства. Из содержания таких действий должно быть определенно ясно, что именно обязан сделать конкретный должник. Сами же эти действия, составляющие содержание имущественного оборота (товарообмена), всегда так или иначе преследуют имущественные цели, выражают тот или иной имущественный интерес.
В развитом товарообмене предметом обязательства может быть и воздержание от конкретных действий. Например, сторонами договора комиссии может быть установлено обязательство услугополучателя-комитента не заключать комиссионных сделок по реализации на данной территории таких же товаров с другими услугодателями-комиссионерами (п. 2 ст. 990 ГК РФ), а на участника подрядного договора специальным соглашением может быть возложена обязанность неразглашения полученной от контрагента информации о новых решениях и технических знаниях (ст. 727 ГК РФ). Наиболее широко обязательства в виде воздержания от действий применяются при создании и использовании объектов исключительных прав («интеллектуальной» и «промышленной собственности»).
Хотя предмет обязательства в большинстве случаев не сводится только к воздержанию от действий, указание на такую возможность необходимо, ибо в его отсутствие создается ошибочное представление о том, что данный предмет может составлять только совершение активных действий, а не пассивное поведение. Такое мнение высказано, например, Н.Д. Егоровым, основывающимся на мнении О.С. Иоффе о том, что «в реальной жизни не существует обязательств, обращенных лишь к пассивному поведению должника». Представляется, что данная позиция основывается на особенностях весьма обедненного ранее отечественного оборота. Между тем еще в дореволюционной цивилистике приводились случаи «обязательств с отрицательным содержанием», например, договор о воздержании от конкуренции, которые известны развитым правопорядкам (например, § 241 Германского гражданского уложения).
В отличие от активных действий, всегда совершаемых должником в отношении кредитора, воздержание от каких-либо действий перед контрагентом фактически означает запрет совершения таких действий по отношению к иным (третьим) лицам (например, обязанность неразглашения каких-либо сведений; недопустимость передачи произведения для использования иным издателям; воздержание от конкуренции, представляющее собой недопустимость совершения аналогичных сделок с иными контрагентами, и т.д.).
Таким образом, обязательство представляет собой оформляющее акт товарообмена относительное гражданское правоотношение, в котором один участник (должник) обязан совершить в пользу другого участника (кредитора) определенное действие имущественного характера либо воздержаться от такого действия, а кредитор вправе требовать от должника исполнения его обязанности. Аналогичное по сути определение обязательства закреплено и в п. 1 ст. 307 ГК РФ, с тем лишь отличием, что законодатель не использует в нем сугубо научные категории правоотношения и товарного обмена, а также иллюстрирует возможный предмет обязательства примерным перечнем действий.
Существо обязательства сводится к обязанию конкретных лиц к определенному поведению в рамках имущественного (гражданского) оборота, т е. к тем или иным формам товарообмена. Для него характерно «состояние связанности одного лица в отношении другого». Действительно, обязательственное правоотношение как бы «обвязывает», сплетает своих участников определенными узами (на чем, в частности, был основан отмечавшийся историками отечественного права старинный обряд связывания рук договаривающихся сторон и наименование самого договора «суплеткой»). Такой подход к сущности обязательства, характерный для континентальной правовой системы, проистекает из представлений римского частного права об обязательстве как об определенных «правовых оковах» (vinculum juris), в силу которых лицо принуждается к исполнению какого-либо дела.
Традиционно поэтому принято считать, что субъективное обязательственное право есть «право на действие другого лица», которое дает возможность господства над поведением должника, а в древности - даже и над самим должником (тогда как вещное право, прежде всего право собственности, позволяет осуществлять лишь господство над вещью). В современных условиях обязание должника к определенному поведению (действию или, реже, к воздержанию от действия) означает, что кредитор вправе требовать от него исполнения под угрозой применения мер гражданско-правовой (имущественной) ответственности (ст. 396 ГК РФ).
Невыполнение покупателем обязательств по оплате недвижимости, предусмотренных договором купли-продажи, может служить основанием к расторжению этого договора. Так, комитет по управлению имуществом продал товариществу с ограниченной ответственностью автозаправочную станцию. В договоре предусмотрена обязанность покупателя уплатить стоимость автозаправочной станции продавцу, а продавца - передать ее покупателю после оплаты.
Обязательства по оплате покупателем не исполнены, вследствие чего комитет предъявил ему иск о расторжении договора.
В соответствии с пунктом 2 статьи 450 ГК РФ по требованию одной из сторон может быть расторгнут по решению суда при существенном его нарушении другой стороной.
Согласно пункту 59 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.96 №6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» отказ покупателя от внесения платежа за приобретенный им объект приватизации не может рассматриваться в качестве основания для признания сделки недействительной, поскольку он не мог иметь место при ее совершении, а в силу пункта 2 статьи 450 ГК РФ должен признаваться основанием для расторжения договора купли-продажи приватизированного объекта.
Статьей 29 Федерального закона «О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской Федерации» также предусмотрено право продавцов в случае нарушения покупателями условий договоров купли-продажи государственного или муниципального имущества предъявлять иски о расторжении сделок приватизации.
Поскольку покупатель допустил существенное нарушение условий договора, суд правомерно расторг заключенный договор.
Невыполнение покупателем обязательств по оплате недвижимости, предусмотренных договором купли-продажи, может служить основанием к расторжению этого договора. Так комитет по управлению имуществом продал товариществу с ограниченной ответственностью автозаправочную станцию. В договоре предусмотрена обязанность покупателя уплатить стоимость автозаправочной станции продавцу, а продавца - передать ее покупателю после оплаты. Обязательства по оплате покупателем не исполнены, вследствие чего комитет предъявил ему иск о расторжении договора.
Как и другие правоотношения, обязательства возникают из различных юридических фактов, называемых в обязательственном праве основаниями возникновения обязательств (п. 2 ст. 307 ГК РФ). Следует подчеркнуть, что при отсутствии какого-либо из оснований, прямо предусмотренных ГК РФ, обязательственных правоотношений не возникает, ибо отнюдь не все появляющиеся в реальной жизни факты или ситуации имеют юридическое и тем более обязательственно-правовое значение. Так, создание объекта «интеллектуальной собственности» или приобретение права собственности на имущество по давности владения сами по себе не влекут появления каких-либо обязательств, будучи основаниями возникновения лишь определенного исключительного или вещного права. Поэтому для квалификации правоотношения в качестве обязательственного прежде всего необходимо установить основание его возникновения.
Наиболее распространенное основание возникновения обязательств составляет договор собственников вещей либо иных законных владельцев имущества (а в современном обороте - также и обладателей авторских, патентных и иных исключительных прав). Он представляет собой обычное, чаще всего встречающееся основание нормального товарообмена, а договорные обязательства - основную разновидность обязательств. При этом речь идет не только о договорах по передаче вещей, производству работ или оказанию услуг, но и о договорах об уступке (передаче) различных имущественных прав, в том числе исключительных и корпоративных.
Обязательства возникают и из иных, односторонних сделок. Например, содержащийся в завещании завещательный отказ после открытия наследства порождает обязательство между наследниками и отказополучателем (ст. 538 ГК 1964 г.).
Важно иметь в виду, что обязательственные правоотношения возникают и из сделок, не предусмотренных законом, но не противоречащих ему и порождающих гражданские права и обязанности в силу общих начал и смысла гражданского законодательства (п. 1 ст. 8 ГК РФ) В связи с постоянным развитием и усложнением товарного оборота развитое законодательство не может содержать и не содержит исчерпывающего перечня допускаемых сделок, в том числе договоров (или их видов), учитывая общий принцип договорной свободы. Важно лишь, чтобы конкретные сделки участников оборота не противоречили законодательным запретам и предписаниям, а также соответствовали принципам и существу частноправового регулирования.
В ряде случаев основаниями возникновения обязательств становятся акты публичной власти. К их числу относятся, во-первых, административные акты государственных органов и органов местного самоуправления ненормативного (индивидуального) характера, если они прямо названы в этом качестве законом (пп. 2 п. 1 ст. 8 ГК РФ). Например, решение компетентного органа публичной власти об изъятии у частного собственника земельного участка для государственных нужд порождает обязательство по выкупу такого участка государством или его продаже с публичных торгов (п. 1 ст. 239 ГК РФ), а решение о реквизиции вещи у частного собственника порождает обязательство по оплате ее стоимости (п. 1 ст. 242 ГК РФ). Принятие государственным органом или органом местного самоуправления акта, не соответствующего закону или иному правовому акту, может стать основанием возникновения деликтного обязательства (ст. 16, 1069 ГК РФ).
В прежнем правопорядке государство в лице своих органов непосредственно и широко вмешивалось в оборот, предписывая своими административными (плановыми) актами заключение большинства конкретных сделок между государственными юридическими лицами, а также распределяя некоторые виды дефицитного имущества, в частности жилья (путем выдачи ордеров на право заключения договоров жилищного найма). В настоящее время такие основания возникновения обязательств остались лишь как редкое исключение, главным образом в форме заказов на поставку и подрядные работы для государственных нужд (ср. п. 1 ст. 527 и ст. 765 ГК РФ), а также ордеров на право заключения договоров социального найма жилья (п. 3 ст. 672 ГК РФ).
Во-вторых, речь идет о судебных решениях, которые также могут порождать обязательства (пп. 3 п. 1 ст. 8 ГК РФ). Так, решение суда об изъятии у частного собственника бесхозяйственно содержимых культурных ценностей порождает обязательство государства по их выкупу или продаже с публичных торгов (ст. 240 ГК РФ), а решение суда по поводу разногласий, возникших при заключении договора, в соответствии со ст. 446 ГК РФ определяет условия такого договора, т.е. становится основанием возникновения соответствующего договорного обязательства.
Обязательства возникают и в связи с совершением неправомерных действий по причинению вреда другому лицу или неосновательному обогащению за счет другого лица. Существо этих обязательств составляет обязанность компенсации причиненного вреда или возврата неосновательно приобретенного имущества, которая всегда носит имущественный характер, включая и случаи возмещения морального вреда. Такие обязательства могут возникать в результате действий как граждан и юридических лиц, так и органов публичной власти, в том числе при принятии ими индивидуальных или нормативных актов, не соответствующих закону или иным правовым актам.
Иногда обязательства возникают и вследствие таких юридических фактов, как юридические поступки, называемые законом «иными действиями граждан и юридических лиц» (пп. 8 п. 1 ст. 8 ГК РФ), т. е. не являющихся сделками. Таковы, например, находка или обнаружение клада, порождающие обязательства соответственно по возврату найденной вещи (ст. 227 ГК РФ) или по передаче клада либо его части собственнику имущества, где был обнаружен клад (п. 1 ст. 233 ГК), а также действия по предотвращению вреда личности или имуществу гражданина, порождающие обязательство по возмещению понесенных при этом расходов (п. 1 ст. 984 ГК РФ), а в отдельных случаях - и по дополнительному вознаграждению (ст. 985 ГК РФ).
Наконец, основаниями возникновения обязательства могут стать не зависящие от воли людей юридические факты - события (пп. 9 п. 1 ст. 8 ГК РФ), например открытие навигации, влекущее начало исполнения обязательств по речной перевозке, или наступление стихийного бедствия, являющегося страховым случаем по условиям договора страхования, при котором возникает обязанность по выплате страховой суммы. Юридические поступки и события не являются распространенными основаниями возникновения обязательств.
Таким образом, обязательство представляет собой оформляющее акт товарообмена относительное гражданское правоотношение, в котором один участник (должник) обязан совершить в пользу другого участника (кредитора) определенное действие имущественного характера либо воздержаться от такого действия, а кредитор вправе требовать от должника исполнения его обязанности.
В обязательстве участвуют две стороны: кредитор - сторона, которая имеет право требовать совершения действий (или воздержания от действия), и должник - сторона, которая эти действия обязана совершить (или воздержаться от их совершения).
Как и другие правоотношения, обязательства возникают из различных юридических фактов, называемых в обязательственном праве основаниями возникновения обязательств (п. 2 ст. 307 ГК РФ).
1.2 Соотношение категорий «прекращение обязательств» и «расторжение договора»
При применении оснований прекращения обязательств, связанных с расторжением договоров, необходимо дифференцировать понятия «расторжение договора» и «прекращение обязательства». В данном случае следует руководствоваться правилом п. 2 ст. 407 ГК РФ, в соответствии с которым «прекращение обязательства по требованию одной из сторон допускается только в случаях, предусмотренных законом или договором». Основанием для такого заключения служит п. 3 ст. 420 ГК РФ, согласно которому общим положениям ГК РФ о договоре и правилам об отдельных видах договоров отдан приоритет по отношению к общим положениям об обязательствах (к числу которых относится ст. 407 ГК РФ). Пункт 3 ст. 420 ГК РФ предусматривает, что к обязательствам, возникшим из договора, применяются общие положения об обязательствах (ст. ст. 307-419 ГК РФ), если иное не предусмотрено правилами гл. 27 ГК РФ и правилами об отдельных видах договоров, содержащимися в ГК РФ. Нормы гл. 27 ГК РФ не запрещают применять ст. 407 ГК РФ к договорам. А ст. 450 ГК РФ входит в гл. 29 ГК РФ. Таким образом, правила ст. 407 ГК РФ могут и должны учитываться при применении ст. 450 ГК РФ. Однако ст. 450 ГК РФ отсылает к специальным нормам об изменении или расторжении договора, и в соответствии с п. 3 ст. 420 ГК РФ при наличии специальной нормы предпочтение должно отдаваться этой норме.
Изменение или расторжение договора - это особый способ прекращения договорных отношений, который предусматривает осознанные волевые действия сторон договора (или одной из них), юридической целью которых является изменение или прекращение отношений сторон по договору. В этом смысле прекращение договора следует отличать от прекращения обязательств (в том числе и по договору), учитывая, что не всякое прекращение обязательств может являться основанием изменения или расторжения договора. Например, прекращение обязательства смертью гражданина (ст. 418 ГК РФ) никогда не будет основанием для расторжения договора, поскольку для расторжения договора необходима воля стороны, которая не может быть выражена умершим, однако данное обстоятельство может стать основанием для изменения договора в связи с переменой лиц в данном обязательстве (например, стороной в обязательстве может выступить правопреемник умершего). Прекращение обязательства исполнением (ст. 408 ГК РФ) также не может служить основанием для расторжения договора, так как расторгнуть можно только неисполненный договор. Напротив, прекращение обязательства невозможностью исполнения может служить прямым основанием для одностороннего отказа доверительного управляющего от исполнения договора доверительного управления (п. 1 ст. 1024 ГК РФ). Таким образом, связь между основаниями прекращения обязательств и основаниями изменения или расторжения договора весьма сложна и зависит от конкретной ситуации и вида договорных отношений, однако основной особенностью института изменения и расторжения договора является именно воля участников договора, которая и определяет избираемый ими способ прекращения обязательств.
Основаниями расторжения или изменения договора являются юридические факты-действия в форме двух- (много-) сторонних и односторонних сделок, так как они представляют собой правомерные деяния, имеют выраженную волевую составляющую (одностороннюю при отказе от исполнения и при исковом требовании либо двухстороннюю при соглашении сторон) и направлены на прекращение договорных обязательств. Эти юридические факты приводят либо к прекращению обязанности в простом обязательстве, либо к прекращению части обязанностей или всех обязанностей одновременно в сложном обязательстве и, как следствие, к расторжению или изменению договора.
Последствия воздействия оснований расторжения договора на договорное отношение действуют автоматически, приводя к его расторжению или изменению. Таким образом, расторжение договора представляет собой юридическое последствие сделок, перечисленных в ст. 450 ГК РФ, и является одним из видов прекращения обязательств. Односторонний отказ от исполнения договора по сравнению с другими основаниями изменения и расторжения договора обладает отличительной особенностью, которая заключается в том, что желаемые юридические последствия его совершения достигаются только через прекращение договорных обязательств.
Основное отличие категории «прекращение обязательств» и категории «расторжение договора» состоит в различии объема оснований их возникновения, а точнее, в различии правовой природы правообразующих юридических фактов, лежащих в основе возникновения обязательств, в зависимости от волевого признака. Правообразующим юридическим фактом для возникновения договорного обязательства служит договор как сделка, т.е. правомерное юридическое действие, главной отличительной особенностью которого является взаимное согласование воль всех его сторон. Такая сделка выступает в качестве согласованного волеизъявления. Правообразующими юридическими фактами для иных видов обязательств, как правило, являются односторонние действия (односторонние сделки), которые зачастую имеют свойства неправомерных юридических действий (например, причинение вреда или неосновательное обогащение).
Другим существенным отличием расторжения договора от прекращения обязательств являются их основания. Объем оснований прекращения обязательств существенно шире, чем оснований расторжения договора. Особенностью расторжения договора является досрочный характер прекращающегося обязательства. Другими словами, расторжение договора - это один из видов досрочного прекращения обязательств. Однако обязательство может быть прекращено и не досрочно. Так, например, истечение срока действия договора прекращает договорное обязательство как событие, независимое от воли его сторон. При прекращении обязательства исполнением расторжение договора и вовсе становится невозможным в силу прекращения обязательственного правоотношения.
Понятие «прекращение обязательства» охватывает собой понятие «расторжение договора». Таким образом, под расторжением договора следует понимать только один из случаев прекращения обязательств. «Расторжение» - категория, относящаяся только к одному виду обязательств - договорным обязательствам. Охранительные обязательства (деликтные или кондикционные) не могут быть расторгнуты, так как расторжение представляет собой последствие прекращения обязательства, возникшего только в результате согласованной воли его сторон. Ни деликтное, ни кондикционное обязательство не возникает из двусторонней сделки. В связи с этим некорректным является и использование, например, таких конструкций, как «прекращение договора» или «расторжение обязательства». В первом случае договор воспринимается в качестве сделки, и поэтому не может идти речь о прекращении сделки, так как сделка - есть факт реальной действительности, возникающий в момент ее совершения. Следует говорить о прекращении обязательства как правоотношения, имеющего динамические характеристики. Во втором случае имеется в виду возможность прекращения обязательства, возникшего не в результате согласованной воли его сторон, так как расторжению подлежат только те обязательства, которые возникли в результате согласованной воли их сторон. Поэтому следует использовать термин «расторжение договора», поскольку только договор является единственным обязательством, возникающим в результате согласованного волеизъявления. Категория «расторжение договора» может употребляться только при наличии договорного обязательства, возникшего в результате совершения двух- или многосторонней сделки. Прекращение обязательственных отношений сторон в обязательствах иного происхождения не может именоваться расторжением.
Представляется, что проблема соотношения понятий «прекращение обязательства» и «расторжение договора», которая, как отмечалось, отражается и на содержании гражданско-правовых норм, могла бы быть снята встречным упоминанием об этих категориях в ст. ст. 407 и 453 ГК РФ. Возможно, п. 1 ст. 407 ГК РФ может быть дополнен словами: «в том числе в случае расторжения договора». В свою очередь, п. 2 ст. 453 ГК РФ может быть изложен в редакции: «В случае расторжения договора обязательства сторон прекращаются (статья 407 настоящего Кодекса)».
Рассмотрим далее комплекс юридико-фактических оснований прекращения обязательств и исследуем особенности и различия оснований прекращения договорных и внедоговорных обязательств.
1.3 Правовая природа и классификация оснований прекращения (изменения) обязательств
Прекращение любых устоявшихся отношений, в принципе, нежелательно, но, если возникает такая необходимость, она должна быть ограничена строгими рамками закона. Однако прекращение обязательств с точки зрения гражданского права далеко не всегда явление нежелательное. Достаточно сказать, что практически все гражданско-правовые договоры (за исключением недействительных в силу фиктивности или мнимости) заключаются с правовой целью быть прекращенными надлежащим исполнением. Другим желательным для сторон договора результатом могут быть примеры прекращения договорных обязательств отступным или зачетом. В данном случае прекращение обязательства удовлетворяет экономические, социальные или иные интересы его сторон. Обязательства вследствие причинения вреда (гл. 59 ГК РФ) и обязательства вследствие неосновательного обогащения (гл. 60 ГК РФ) непосредственно носят охранительный характер. Поэтому досрочное прекращение таких обязательств нуждается в строгом регламентировании. В других ситуациях для прекращения обязательств необходимы жесткие правовые ограничения. Например, в соответствии с п. 1 ст. 418 ГК РФ обязательство может быть прекращено смертью должника только в случае, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника.
Формирование режима правового регулирования того или иного вида правового явления должно осуществляться исходя из его специфики и невозможно без учета особенностей его правовой сущности. В литературе относительно природы последствий прекращения обязательств на сегодняшний день нет единого мнения, прежде всего, по той причине, что в юридической доктрине до сих пор нет точного представления о правовой сущности прекращения обязательств. Так, Д.И. Мейер, изучая способы прекращения обязательств, указывал, что они «распадаются на группы. Первую составляют способы, направленные к прекращению обязательства, так что они представляются действиями, предпринятыми именно с тем, чтобы прекратить известное обязательство; вторую - такие способы, которые прекращают обязательство, хотя действие или факты... не направляются к прекращению обязательства, но прекращают его по своему существу». В других случаях данное явление рассматривается как юридический факт, являющийся основанием для возникновения новых обязательств, например по возмещению убытков, для применения иных мер ответственности или последствий другого рода - ликвидации дебиторской и кредиторской задолженности, что, в свою очередь, может иметь значение с точки зрения налогового законодательства.
Правовая сущность прекращения обязательств сводится к реализации динамики обязательственного правоотношения, следствием которой является уничтожение субъективных прав и соответствующих им субъективных обязанностей у сторон обязательственного отношения. Наиболее точную характеристику правовой природы прекращения обязательств дал О.А. Красавчиков, который указывал, что «прекращение правоотношения является своеобразным антиподом его возникновения. Оно разрывает правовую связь субъектов - должник не обязан, а веритель не может требовать определенного поведения. Права и обязанности отпадают». В соответствии с определением О.А. Красавчикова прекращение правоотношения, «опосредующее движение гражданского правоотношения вне связи с его осуществлением», следует относить к категории юридических последствий.
Прекращение обязательств следует квалифицировать в качестве юридического последствия, как реальный правовой результат действия наступившего юридического факта (или фактического состава) на обязательственное правоотношение, в результате которого это отношение трансформируется (изменяется) или прекращает свое существование. Из этого заключения следуют важные практические выводы. Во-первых, прекращение обязательства ни в каком случае не может расцениваться в качестве юридического факта, так как само является «неотвратимым юридическим последствием при наличии юридического факта, служащего его предпосылкой». В соответствии с этим, во-вторых, прекращение обязательства не может иметь никаких юридических последствий, например возмещение убытков, возврат исполненного или возникновение иного правоохранительного отношения.
В случае, когда в результате прекращения обязательств возникают связанные с ним новые правоотношения (даже между теми же сторонами, что и прекращенное обязательство), основаниями для их возникновения являются юридические факты, а не факт прекращения обязательства, по своей природе не являющийся юридическим фактом. В качестве этих юридических фактов в подобных случаях могут выступать те же юридические факты (юридические составы), которые являлись правопрекращающими для обязательства, прекратившего существование. В этих случаях одни и те же юридические факты играют роль и правопрекращающих, и правообразующих юридических фактов. Например, соглашение о новации выступает в роли правопрекращающего юридического факта для старого обязательства и в качестве правообразующего юридического факта для нового обязательства между теми же лицами, предусматривающего иной предмет исполнения (ст. 414 ГК РФ). В других случаях основаниями для возникновения иных юридических последствий, чем само прекращение обязательства, могут служить иные юридические факты. Например, обязательство, прекращенное смертью гражданина, исполнение в котором предназначено не лично для кредитора или неразрывно не связано с его личностью (п. 2 ст. 418 ГК РФ), может быть восстановлено в измененном виде в случае принятия наследства, т.е. осуществления односторонней сделки, непосредственно не связанной с договорным обязательством, но являющейся для этого обязательства правоизменяющим юридическим фактом.
В юридической литературе и судебной практике до настоящего времени нет устоявшихся представлений о категории «оснований» возникновения правовых явлений. По утверждению О.А. Красавчикова, определенные юридические последствия в праве «обусловлены возникновением юридических фактов, представляющих собой факты реальной действительности, с которыми нормы права связывают движение правоотношения, т.е. его возникновение, изменение или прекращение». Другими словами, основанием возникновения юридических последствий какого бы то ни было правоотношения являются факты реальной действительности.
В теории права юридические факты рассматриваются как необходимые основания для возникновения, изменения или прекращения правоотношений. О.С. Иоффе указывал, что «придание или непридание юридической силы тем или иным фактам зависит от указаний закона, а решение этого вопроса в самом законе определяется его... содержанием и, следовательно, в конечном счете - характером общественных отношений, на урегулирование, закрепление и охрану которых закон направлен».
Само понятие «основание» трактуется С.И. Ожеговым как существенный признак, по которому распределяются явления или понятия, а также как причина, достаточный повод, оправдывающий что-нибудь. Таким образом, в русском языке под основанием, с одной стороны, понимается некий критерий какого-либо понятия или явления, а с другой стороны, непосредственное жизненное обстоятельство, являющееся вполне достаточным предлогом для совершения какого-нибудь действия или события. Именно в этом аспекте теория права и рассматривает понятие «юридический факт». В.С. Нерсесянц отмечает, что «для возникновения, изменения или прекращения конкретных правоотношений необходимы наличные конкретные правовые основания, в абстрактно-общем виде установленные в гипотезе реализуемой нормы права. Юридические факты - это факты (фактические обстоятельства), имеющие согласно закону юридическое значение в качестве правового основания (условия), необходимого для реализации нормы права». О.С. Иоффе подчеркивал, что только те факты, с которыми норма права связывает наступление указанных в ней юридических последствий, называются юридическими фактами. Исходя из этого, основаниями прекращения обязательств являются реальные фактические обстоятельства, выраженные в действиях или событиях (юридические факты), основным критериальным отличием которых являются связанные с ними юридические последствия, отраженные в нормах права.
Глава 26 ГК РФ устанавливает систему оснований прекращения обязательств. Фактически в данной главе регламентируется правовое регулирование прекращения обязательств в случаях возникновения наиболее часто встречающихся в гражданском обороте юридических фактов.
В соответствии с основной классификацией юридических фактов по волевому признаку юридические действия могут иметь двух- или многосторонний характер и быть как специально направлены на прекращение обязательств, так и не иметь целью непосредственно прекращение обязательств, но в результате правового воздействия вызывать их прекращение опосредованно.
К числу юридических действий двустороннего характера можно отнести все виды соглашений о расторжении договора, предусмотренные п. 1 ст. 450 ГК РФ. Как частные случаи таких соглашений могут рассматриваться поименованные в гл. 26 ГК РФ соглашения об отступном (ст. 409 ГК РФ), о зачете (ст. 410 ГК РФ), о прощении долга (ст. 415 ГК РФ), о новации (ст. 414 ГК РФ). При этом нет убедительных причин не считать основанием прекращения любого обязательства (как договорного, так и внедоговорного происхождения) соглашение сторон этого обязательства о его прекращении.
Способы прекращения обязательств классифицируются по различным критериям. Так правопрекращающие юридические факты, составляющие основания (способы) прекращения обязательств, Е.А. Суханов предлагает классифицировать в зависимости от достижения целей конкретных обязательств, отмечая, что одни из них погашают обязательство по воле его участников, удовлетворяя при этом имущественный интерес кредитора и тем самым достигая основной цели обязательства. К ним относятся: надлежащее исполнение; отступное; зачет встречного требования; новация; прощение долга. Указанные способы по своей юридической природе являются сделками.
Другие основания не относятся к сделкам и прекращают обязательство независимо от достижения его цели. Таковы: совпадение должника и кредитора в одном лице; невозможность исполнения; принятие специального акта государственного органа; смерть гражданина (должника или кредитора), участвовавшего в обязательстве личного характера; ликвидация юридического лица.
В зависимости от непосредственной направленности В.П. Мозолин предлагает их разделить на две группы:
) непосредственно направленные на прекращение обязательства (надлежащее исполнение, новация, истечение срока договора, наступление отменительного условия, прощение долга, отступное);
) не имеющие указанной цели, но влекущие соответствующие правовые последствия (зачет, совпадение в одном лице права и обязанности, смерть лица, ликвидация юридического лица, гибель незаменимого предмета обязательства).
В зависимости от наличия или отсутствия воли сторон на прекращение обязательств (по волевому признаку) основания прекращения обязательств классифицируются следующим образом:
) основания прекращения обязательств по воле обеих сторон (надлежащее исполнение, новация, отступное, прощение долга, расторжение договора по соглашению сторон);
) основания прекращения обязательств по воле одной из сторон (зачет, прекращение обязательства по требованию одной из сторон);
) основания прекращения обязательств, не зависящие от воли сторон (невозможность исполнения, в том числе возникшая в результате издания государственным органом акта, делающего исполнение невозможным, совпадение в одном лице должника и кредитора, смерть гражданина в обязательствах, тесно связанных с личностью, ликвидация юридического лица).
Наиболее распространенным видом прекращения обязательства соглашением его сторон является отмена на будущее исполнения одновременно всех обязательств в сложном обязательстве (отмена обязательственного элемента предмета основного обязательства). Отмене должны быть подвергнуты как обязательства, находящиеся в стадии исполнения, так и обязательства, которые еще не исполнены, но по содержанию обязательства должны быть исполнены в будущем. Таким образом, условие о прекращении исполнения всех обязательств является обязательным элементом условия о предмете соглашений о прекращении обязательств. Это условие, как было отмечено, касается как поведения должника (т.е. прекращения произведения исполнения как элемента содержания обязательственного правоотношения), так и содержания основного обязательства. Параллельно прекращают существование и все права требования кредиторов, соответствующие прекращенному исполнению, включая права требования и по части обязательств, исполнение по которым не было начато. Неудовлетворенные права требования (например, права требования должника по оплате за уже состоявшееся исполнение во встречных обязательствах) подлежат удовлетворению и обеспечиваются гражданско-правовой защитой (ст. 15 ГК РФ).
Отдельную группу составляют соглашения о прекращении обязательств, направленные на замену объекта основного обязательства. Любая трансформация объекта правоотношения (т.е. смена вида деятельности) приводит к прекращению одного обязательства и возникновению нового. Классическим примером такого прекращения обязательств является новация. Так как новация представляет собой соглашение сторон уже существующего обязательства, ее необходимо квалифицировать как разновидность соглашения о прекращении обязательства. Смена объекта существующего обязательства влечет прекращение предшествующего и возникновение нового обязательства. По одному из дел ВАС РФ указал, что, «заключив соглашение о новации, стороны предусмотрели возникновение нового обязательства предпринимателя, а именно обязательства по поставке товара».
Ю.П. Свит справедливо отмечает, что «закон и судебная практика позволяют считать новацией и замену первоначального обязательства аналогичным. Так, считается новацией замена нескольких кредитных договоров между теми же лицами одним договором. В данном случае новое обязательство возникает путем объединения нескольких обязательств в одном». Следует подчеркнуть, что соглашение о слиянии обязательств как основание прекращения старых обязательств и возникновения нового является одной из разновидностей соглашений о прекращении обязательств. Объекты прекращаемых обязательственных отношений могут быть как однородными, так и разнородными. Объединение нескольких однородных обязательств влечет возникновение нового обязательства с сохранением его конструкции. Слияние разнородных обязательств приводит к возникновению нового смешанного обязательства, содержащего различные объекты (п. 3 ст. 421 ГК РФ). Особым видом соглашений о прекращении обязательств являются соглашения о слиянии обязательств должника и кредитора. В этих случаях в зависимости от конструкции соглашения и содержания его объекта обязательства могут прекращаться либо совпадением должника и кредитора в одном лице (ст. 413 ГК РФ), либо зачетом встречных требований (ст. 410 ГК РФ).
В ситуациях, когда соглашения сторон основного обязательства содержат условие о замене обязательственного предмета основного обязательства на обязательство с однородным требованием, происходит прекращение основного договорного обязательства зачетом встречных однородных требований. Прекращение обязательств путем применения зачета может быть осуществлено только с учетом в соглашении о зачете всех правил, предусмотренных ст.ст. 410-412 ГК РФ. В одном из случаев суд кассационной инстанции заключил, что, поскольку у истца и ответчика имелись денежные обязательства по отношению друг к другу (у истца - обязательство по оплате ответчику строительных материалов, у ответчика - по возврату истцу суммы займа), дополнительным соглашением ими произведена замена первоначальных обязательств на другое: истец и ответчик произвели погашение встречной задолженности путем зачета. Арбитражный суд не нашел оснований считать соглашение о проведенном зачете не соответствующим закону, поскольку названная сделка соответствовала правилам ст. ст. 410 и 414 Гражданского кодекса РФ. Обязательство может быть прекращено соглашением о зачете встречных требований только при условии, что эти требования носят однородный характер. В другом случае судом, исходя из материалов дела, было установлено, что между сторонами договора фактически отсутствовали какие-либо правоотношения, связанные с потреблением (поставкой) природного газа, и, следовательно, на момент заключения договора между ними не существовало каких-либо однородных встречных требований. В результате этот договор не был признан судом соглашением о прекращении обязательств зачетом, поскольку в нем отсутствовало существенное условие для данного вида договора - встречные однородные требования, т.е. в нарушение ст. 410 ГК РФ не было предмета договора.
Предметом соглашения о прекращении обязательств может являться условие о замене объекта правоотношения обязательством с разнородным требованием. Наиболее распространенной формой прекращения обязательств соглашением о преобразовании обязательственного требования в вещное является соглашение об отступном. Правило ст. 409 ГК РФ предусматривает возможность согласования сторонами договора замены исполнения обязательства предоставлением имущества (в денежной или иной вещной форме). Закон предусматривает, что в этом случае происходит прекращение заменяемого обязательства. В случае, когда таким способом прекращаются одновременно все обязательства по основному обязательству, оно должно считаться автоматически прекращенным. Особенностью соглашений об отступном является их сложный предметный характер. Поскольку эти соглашения предусматривают замену обязательственного элемента на материальный, они должны точно определять количественную и качественную характеристики как обязательственного, так и целевого элемента предмета таких соглашений. При отсутствии точных указаний на эти критерии соглашение об отступном может быть признано незаключенным. В одном из случаев суд апелляционной инстанции отметил, что мировое соглашение по своей сути являлось отступным, но договоры об отступном нельзя было считать заключенными, поскольку сделки не содержали существенного условия - указания на обязательства, прекращаемые предоставлением отступного. Поэтому выводы судов нижестоящих инстанций о невозможности установить, какие обязательства погашаются предоставлением отступного, а по каким сделкам задолженность остается непогашенной, были признаны соответствующими материалам дела.
Все перечисленные примеры прекращения обязательств путем заключения соглашений о прекращении обязательств в случаях, когда в роли обязательства выступает договорное отношение, осуществляются в результате совершения дополнительных сделок его сторон - соглашений, которые de lege lata являются поименованным типом договора (п. 1 ст. 450 ГК РФ), а способы прекращения договорных обязательств, предусматривающие необходимость их совершения путем достижения такого рода соглашений, по правовой природе являются одновременно и способами прекращения обязательств, и основаниями изменения и расторжения договоров.
К числу юридических действий одностороннего характера, направленных на прекращение обязательства, следует отнести предусмотренное п. 3 ст. 450 ГК РФ основание расторжения договора - односторонний отказ от его исполнения. В соответствии с указанной нормой односторонний отказ от исполнения договора может быть реализован только в случаях, установленных в законе, и в некоторых случаях - в договоре. Возможность прекращения обязательства в одностороннем порядке без согласования с контрагентом обусловливает высокую эффективность использования одностороннего отказа от исполнения договора в гражданском обороте, что характеризует его как важное правовое средство воздействия на динамику договорного отношения и меру оперативного воздействия в случаях, когда основанием его применения является нарушение обязательств по договору. Для одностороннего отказа от исполнения договора законодателем установлен разрешительный правовой режим как исключение из правила ст. 310 ГК РФ, предусматривающей недопустимость одностороннего отказа от исполнения обязательства. Согласно данной статье, кроме случаев, предусмотренных законом, односторонний отказ от исполнения обязательства возможен в обязательствах, обеими сторонами которых являются предприниматели, но только в тех случаях, когда их отношения носят договорный характер и условие о возможности применения одностороннего отказа от исполнения договора является одним из условий этого договора. Это подтверждает договорную природу данного основания прекращения обязательств. Односторонний отказ от исполнения обязательства может быть реализован только в отношении обязательств, имеющих договорную природу. В отношении деликтных и кондикционных обязательств применение одностороннего отказа невозможно.
Пунктом 2 ст. 450 ГК РФ предусмотрена возможность инициации прекращения обязательства путем предъявления требования о расторжении договора. В данном случае основание прекращения обязательства приобретает характер юридического состава. Обязательство может быть прекращено в случае формирования юридического состава, состоящего как минимум из двух элементов: иска о расторжении договора и судебного решения (судебного акта) о расторжении договора. Предъявление требования о расторжении договора является односторонней сделкой одной из сторон договорного обязательства, представляя собой частный случай требования о прекращении обязательств. При этом закон устанавливает жесткие ограничения на возможность предъявления такого требования (п. 2 ст. 450 ГК РФ): договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только при существенном нарушении договора другой стороной либо в случаях, предусмотренных Гражданским кодексом РФ, другими законами или договором. Во внедоговорных обязательствах, для которых правообразующими юридическими фактами послужили различные неправомерные действия (например, в обязательствах вследствие причинения вреда или неосновательного обогащения), также не исключена возможность использования такого вида оснований прекращения обязательств. Прежде всего такие требования могут быть предъявлены стороной-нарушителем с целью доказывания своей невиновности, поскольку с точки зрения юридической доктрины деликтные и кондикционные обязательства, так же как и любые охранительные правоотношения, возникают с момента нарушения права. Охранительная природа деликтных и кондикционных обязательств в принципе исключает вероятность одностороннего требования об их прекращении по инициативе потерпевшей стороны таких обязательств. Поэтому такие обязательства могут прекращаться на основании соглашений их сторон, например на основании соглашения об отступном или соглашения о прощении долга.
Некоторые авторы признают требования, направленные на защиту прав и реализацию правосубъектности, так же как и судебное решение, в качестве юридических поступков. Согласиться с такой квалификацией этих юридических фактов трудно, так как они кроме направленности на возникновение юридических последствий в случае прекращения обязательств еще и содержат выраженную волевую составляющую, направленную на движение правоотношения (прекращение обязательства). Это одно из оснований необходимости признания за этими юридическими фактами правовой природы юридических действий. Однако вне зависимости от этого такие действия, как юридические факты, необходимо признавать основаниями прекращения обязательств и только в их совокупности в качестве юридического состава.
Другим видом односторонних юридических действий является поименованное в гл. 26 ГК РФ исполнение обязательства, которое ряд ученых относили к разновидности юридических поступков. Однако современные исследователи склоняются к признанию правовой природы исполнения в качестве сделки. М.В. Кротов, отстаивая эту позицию, замечает, что «должник, совершая предусмотренное обязательством действие, стремится освободить себя от лежащей на нем обязанности, и, кроме того, исполнение обязательства представляет собой именно тот результат, к которому стороны стремились, достижение этого результата является целью сторон обязательства». Правовая природа исполнения полностью укладывается в дефиницию результативных действий как действий, направленных на достижение фактических последствий (в данном случае прекращение обязательств), с результатом совершения которых закон связывает юридические последствия. С точки зрения оснований прекращения обязательств в анализе правовой природы исполнения как юридического феномена важными являются несколько узлов: исполнение представляет собой один из видов общественной деятельности; объект исполнения, т.е. предметное содержание этой деятельности, является одним из элементов общественного отношения - обязательства; эта деятельность имеет выраженную волевую составляющую и носит целенаправленный характер, правовой целью исполнения является достижение неких материальных и (или) нематериальных благ или освобождение от неких обязанностей, установленных содержанием обязательства; желаемым правовым результатом исполнения является фактическое последствие в виде прекращения субъективных обязанностей как элементов обязательственного правоотношения; юридическим последствием исполнения является прекращение обязательства, т.е. его уничтожение.
К числу односторонних действий (юридических актов), непосредственно не направленных на прекращение обязательства, но вызывающих его как юридическое последствие, связанное с их совершением, можно отнести упоминающиеся в ст. 417 ГК РФ акты государственных органов, в результате издания которых исполнение обязательства становится невозможным полностью или частично либо прекращается полностью или в соответствующей части. К числу актов государственных органов, способных оказать влияние на динамику уже существующего обязательства, не относятся нормативные акты, устанавливающие общие правила поведения граждан и юридических лиц. По точному замечанию О.С. Иоффе, издание таких актов «не приводит к возникновению конкретных правоотношений, а ограничивается лишь формулированием условий, при наступлении которых правоотношения могут возникнуть». В соответствии с этим норма права выступает в качестве одной из общих юридических предпосылок возникновения, изменения и прекращения гражданских правоотношений. Поэтому в ст. ст. 8, 12, 13 и 417 ГК РФ имеются в виду только ненормативные акты государственных органов, посредством которых государственные органы исполняют установленные для них законом обязанности в соответствии с объемом и содержанием своей компетенции.
Статья 417 ГК РФ связывает прекращение обязательства на основании акта государственного органа с невозможностью исполнения, но не как основания прекращения обязательства в смысле, используемом в ст. 416 ГК РФ, когда основанием прекращения обязательства является событие. Основанием прекращения обязательства в силу издания акта государственного органа является принятие ненормативного акта, вследствие вступления в силу которого исполнение обязательства становится невозможным. Например, в соответствии с п. 1 ст. 81, п. 2 ст. 95 и п. 1 ст. 126 Закона о несостоятельности (банкротстве) (СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190) введение соответствующей процедуры банкротства может повлечь прекращение начисления неустойки и процентов за пользование чужими денежными средствами.
Упоминаемые в ст. 417 ГК РФ ненормативные акты могут приниматься не только федеральными органами и органами субъектов Российской Федерации, но и органами местного самоуправления. В решении по одному из дел ВАС РФ указал, что, согласно п. 1 ст. 417 ГК РФ, если в результате издания акта государственного органа исполнение обязательства становится невозможным полностью или частично, обязательство прекращается полностью или в соответствующей части. Стороны, понесшие в результате этого убытки, вправе требовать их возмещения, исходя из ст. ст. 13 и 16 ГК РФ, которые устанавливают одинаковый порядок возмещения причиненных гражданину или юридическому лицу убытков в результате незаконных действий (бездействия) как государственных актов, так и органов местного самоуправления. Отсюда следует, что указанные убытки могут возникнуть и при издании акта органа местного самоуправления, в том числе делающего невозможным исполнение обязательства. Толкование положений ст. ст. 13, 16, 417 ГК РФ позволяет сделать вывод о том, что обязательство может быть прекращено в связи с невозможностью исполнения и в тех случаях, когда издан акт органа местного самоуправления. Поскольку вопрос о последствиях издания органом местного самоуправления акта, сделавшего исполнение обязательства невозможным, законом прямо не урегулирован, подлежит применению п. 1 ст. 6 ГК РФ (аналогия закона). Сходные отношения регулирует ст. 417 ГК РФ, которая должна применяться к рассматриваемым отношениям.
При прекращении обязательств по этому основанию следует иметь в виду, что создаваемая актом государственного органа невозможность исполнения обязательства должна быть вызвана обстоятельством, за которое ни одна из сторон не отвечает. В случае, когда хотя бы одна из сторон обязательства причастна к необходимости издания такого ненормативного акта, обязательство будет прекращено в силу издания акта государственного органа, но предусмотренная п. 1 ст. 417 ГК РФ обязанность возмещения убытков при этом не последует. Так, по одному из дел Президиум ВАС РФ разъяснил, что лишение ответчика лицензии было вызвано неправомерными действиями последнего, т.е. обстоятельством, за которое он, исходя из содержания п. 1 ст. 416 ГК РФ, отвечал. Поскольку невозможность исполнения обязательства фактически наступила и за это общество с ограниченной ответственностью отвечало по смыслу ст. 416 ГК РФ, прекратилось обязательство ответчика по осуществлению деятельности в натуре, но не обязанность возместить убытки, вызванные тем, что исполнение в натуре не последовало.
Другим видом юридических актов, приводящих к прекращению обязательств, могут служить решения органов юридических лиц, направленные, например, на слияние или поглощение различных юридических лиц, состоящих между собой в договорных отношениях, в результате которых договорные обязательства могут быть прекращены совпадением должника и кредитора в одном лице (ст. 413 ГК РФ). Специальным случаем юридического акта, прямо не направленным на прекращение обязательств, является ликвидация юридического лица (ст. 419 ГК РФ).
Обязательства могут прекращаться и при условии наступления юридических событий, под которыми должны пониматься события, влекущие за собой возникновение юридических последствий (в данном случае - прекращение обязательства), что, в свою очередь, может быть достигнуто только в случае, если они отражены в гипотезе соответствующей нормы права. В гл. 26 ГК РФ поименованы некоторые такие юридические события: невозможность исполнения обязательства (ст. 416 ГК РФ), смерть гражданина (ст. 418 ГК РФ).
Прекращение договорных обязательств в связи с невозможностью исполнения в силу прямого указания закона осуществляется на основании фактической невозможности исполнения. В данном случае договор прекращается без чьей-либо инициативы. Закон лишь определяет правоотношения между сторонами уже прекратившегося договора. Вопрос о возмещении убытков часто решается различно, в зависимости от того, прекратились обязательства сторон в результате расторжения договора или в связи с невозможностью его исполнения.
По своей правовой природе существенное изменение обстоятельств очень близко к обстоятельствам непреодолимой силы, создающим невозможность исполнения, и отличается от последних тем, что возникшее изменение обстоятельств не делает исполнение обязательства невозможным, а приводит к неблагоприятным экономическим результатам такого исполнения.
Суды в большинстве случаев с трудом выносят решения об изменении или расторжении договоров в силу существенного изменения обстоятельств. Более того, существующие прецеденты в этом отношении приводят в некоторых случаях даже к тому, что под сомнение ставится конституционность положения гражданского законодательства об изменении и расторжении договора по этому основанию. Так, в одном из дел по иску банка суд расторг договор о номерном вкладе с гражданином в связи с существенным изменением обстоятельств. Когда гражданин обратился в Конституционный Суд РФ с жалобой на то, что положениями ст. 451 ГК РФ затрагиваются его права, закрепленные в ст. ст. 8, 19, 23, 34 и 46 Конституции РФ и в ущерб которым банк как экономически сильная сторона, разработавшая условия договора присоединения, был наделен правом расторгнуть такой договор, Конституционный Суд РФ указал, что обязательность заключения публичного договора, которым является согласно п. 2 ст. 834 ГК РФ договор банковского вклада, означает и недопустимость одностороннего отказа исполнителя от исполнения обязательств по договору. В то же время, по замечанию Суда, коммерческая организация как сторона публичного договора при отсутствии реальной возможности исполнить свои обязательства, в том числе вследствие существенного изменения обстоятельств, не может быть лишена, с учетом положений ст. 17 (ч. 3) Конституции РФ, права на защиту своих интересов посредством предъявления требования о расторжении публичного договора. В этой связи положения ст. 451 ГК РФ с точки зрения Суда не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права гражданина.
Возможно, в данном случае Конституционный Суд отождествил «отсутствие реальной возможности» исполнения обязательств банка с существенно изменившимися обстоятельствами, при которых, как известно, исполнение все же возможно. В случаях, когда обстоятельства изменяются настолько, что исполнение становится фактически невозможным, скорее, надо применять защиту прав и интересов должника путем применения правил о прекращении обязательств невозможностью исполнения, тем более, что п. 1 ст. 416 ГК РФ указывает именно на обстоятельство (событие как юридический факт), вызвавшее невозможность исполнения обязательства, за которое ни одна из сторон не отвечает. Однако в данном случае в силу не вызывающей сомнения существенности изменения обстоятельств (снижение ставки рефинансирования со 180% годовых на момент заключения договора до 16% годовых на момент подачи иска) и с учетом публичного характера обязательства Конституционный Суд поддержал решение суда низшей инстанции в отношении возможности расторжения данного договора на основании ст. 451 ГК РФ.
В случае, предусмотренном ст. 418 ГК РФ, имеет место прекращение существования стороны в обязательстве, что и ведет к прекращению договора, стороной которого она являлась. Волевой направленности на прекращение договора здесь также нет, даже если устранение стороны из обязательства произошло по чьей-либо воле.
Еще одним видом юридического события является отраженное в условиях договора истечение срока его действия, в результате наступления которого обязательства сторон прекращаются.
Перечень оснований прекращения обязательств вследствие наступления определенных законом событий может быть и расширен. Например, правопрекращающим действием обладает отменительное условие в сделках под условием (п. 2 ст. 157 ГК РФ).
Итак, обязательственные правоотношения, в отличие от вещных, по самой своей природе не могут быть бессрочными. В их существовании непременно наступает такой момент, когда они прекращаются, т.е. погашаются составляющие содержание обязательства права и обязанности. Такой результат наступает в силу действия правопрекращающих юридических фактов, составляющих основания (способы) прекращения обязательств.
Верное понимание правовой природы оснований прекращения обязательств является основой совершенствования правового регулирования института прекращения обязательств. Еще более существенно - это определение правовых последствий досрочного прекращения обязательств, особенно в случаях, когда основаниями их возникновения является не договор, а недозволенные действия или неправомерное поведение. В этих случаях досрочное прекращение охранительных по своей природе обязательств должно быть точно и взвешенно регламентировано нормами законодательства. Принципы и методы совершенствования положений закона в этой области должны опираться на систему юридических оснований прекращения обязательств с учетом необходимости всемерной защиты прав и интересов участников гражданского оборота.
Перечисленные выше юридические факты составляют систему оснований (способов) прекращения обязательств, но их перечень не является исчерпывающим.
Способы прекращения обязательств классифицируются по различным критериям. Так, в зависимости от наличия или отсутствия воли сторон на прекращение обязательств (по волевому признаку) основания прекращения обязательств классифицируются следующим образом: основания прекращения обязательств по воле обеих сторон; основания прекращения обязательств по воле одной из сторон; основания прекращения обязательств, не зависящие от воли сторон.
Глава II. Основания (способы) прекращения и изменения гражданско-правовых обязательств
2.1 Прекращение обязательств по воле обеих сторон
гражданский правовой обязательство страховой
1. Надлежащее исполнение. Исполнение признается надлежащим, если производится в соответствии с условиями договора и требованиями закона, а в области предпринимательской деятельности - также в соответствии с обычаями делового оборота.
Надлежащее исполнение может быть осуществлено должником по обязательству, а также третьим лицом, если из закона, иных правовых актов, условий обязательства или его существа не вытекает обязанность должника исполнить обязательство лично (ст. 313 ГК РФ).
Кредитор, принимая исполнение, обязан по требованию должника выдать ему расписку в получении исполнения полностью или в соответствующей части или возвратить долговой документ (ст. 408 ГК РФ).
Надлежащее исполнение является правомерным действием.
По поводу сущности надлежащего исполнения как юридического факта существуют различные мнения. Распространенной является точка зрения, согласно которой надлежащее исполнение - односторонняя сделка. При этом не учитывается, что правовые последствия надлежащего исполнения наступают независимо от направленности воли должника или третьего лица на создание определенных правовых последствий.
. Под новацией понимается соглашение сторон о замене одного обязательства другим обязательством между теми же лицами, предусматривающим иной предмет или способ исполнения (п. 1 ст. 414 ГК РФ).
Изначально новация обязательства понималась более широко и включала в себя замену субъектов обязательства. Кроме того, новацией считалась замена обязательства на основании судебного решения.
Исходя из законодательного определения, можно выделить следующие условия новации:
) допустимость замены первоначального обязательства;
) действительность первоначального обязательства;
) наличие соглашения сторон о прекращении обязательства путем замены его новым;
) отличие нового обязательства от первоначального по предмету или способу исполнения;
) сохранение того же состава участников.
Новацией может быть прекращено любое обязательство, в том числе имеющее внедоговорный характер, если такая возможность прямо не исключена законодательством. Запрещается новация обязательств из причинения вреда жизни и здоровью, а также обязательств по уплате алиментов (п. 2 ст. 414 ГК РФ).
Высказывается точка зрения, согласно которой новация указанных обязательств невозможна в силу того, что предмет и способ их исполнения определяются императивными нормами законодательства, которые не могут быть изменены соглашением сторон. Данная позиция вряд ли состоятельна, так как законодательство допускает, к примеру, возможность изменения предмета или способа исполнения алиментного обязательства (ст. ст. 101, 118 СК РФ). Однако эти изменения производятся в рамках существующего обязательства (п. 2 ст. 101 СК РФ).
Требование действительности первоначального обязательства объясняется тем, что новация исходит из презумпции наличия обязательства. Если же обязательство признается недействительным, недействительно будет и соглашение о его прекращении. Вместе с тем недействительность первоначального обязательства не всегда влечет недействительность нового обязательства. Если новое обязательство возникло из абстрактной сделки (например, выдачи векселя), оно сохранит силу.
Судебная практика признает новацией и те случаи, когда стороны прямо не оговаривают прекращения первоначального обязательства новым, но это следует из существа нового обязательства.
Не считается новацией замена обязательства по решению суда.
ГК РФ не определяет форму соглашения о новации. Современная доктрина руководствуется правилом, сформулированным еще римскими юристами - «каким способом было связано, таким нужно и развязать», т.е. если новацией прекращается обязательство, возникшее из договора, форма соглашения о новации должна соответствовать форме этого договора, если законодательством, соглашением сторон или обычаем делового оборота не предусмотрено иное. Так, замена обязательств из купли-продажи, аренды и т.д. на заемное обязательство производится в форме, установленной для договора займа п. 2 ст. 818 ГК РФ. На практике соглашение о новации обычно не составляется в виде самостоятельного документа, а включается в новый договор и, соответственно, принимает его форму.
Новация предполагает изменение предмета или способа исполнения. Под предметом исполнения понимается материальное или иное благо, на которое направлены действия сторон. Изменением предмета исполнения считается замена первоначального предмета исполнения предметом другого рода, а также изменение его количественных характеристик, ассортимента и т.п. Способ исполнения определяет, каким образом должно исполняться обязательство.
Статья 414 ГК РФ не связывает новацию с изменением вида обязательства. Следовательно, обязательство может быть заменено новым обязательством того же вида, но с другим предметом или способом исполнения. К примеру, новацией была признана арбитражным судом замена нескольких кредитных договоров одним кредитным договором между теми же сторонами (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 21 января 1997 г. №3544/96). Данный пример свидетельствует также о возможности замены нескольких обязательств одним новым. Соответственно возможны варианты, когда одно обязательство будет заменено несколькими новыми обязательствами.
С точки зрения необходимости изменения предмета или способа исполнения обязательства при новации, интересно положение ст. 818 ГК РФ о замене заемным обязательством долга по договорам купли-продажи, аренды и т.п. В данном случае предмет исполнения (определенная денежная сумма) и способ исполнения (порядка передачи денег) могут остаться прежними, изменяется лишь вид обязательства.
Новацию необходимо отграничивать от изменения способа или предмета исполнения в рамках существующего обязательства. Изменение обязательства заключается в установлении одного или нескольких новых условий взамен первоначальных. При этом сохраняются неизменными все остальные условия и дополнительные обязательства, если соглашением прямо не предусмотрено иное. При новации возникает обратная ситуация: перестают действовать не только условия о предмете или способе исполнения первоначального обязательства, но и иные условия. Отдельные условия первоначального обязательства могут сохранить силу, если это будет предусмотрено соглашением сторон.
Из определения новации следует, что стороны обязательства должны остаться прежними. Изменение субъектного состава по соглашению сторон осуществляется в порядке уступки требования и перевода долга (гл. 24 ГК РФ).
Последствиями новации обязательства являются:
) прекращение действия первоначального обязательства и, соответственно, невозможность предъявления исков из первоначального обязательства после его замены;
) сроки исковой давности текут, исходя из условий нового обязательства;
) дополнительные обязательства, связанные с первоначальным (залог, поручительство), прекращают действие, если иное не предусмотрено соглашением сторон.
. Под отступным понимается прекращение обязательства по соглашению сторон предоставлением взамен предмета исполнения определенной денежной суммы, иного имущества и т.п. (ст. 409 ГК РФ). В Своде законов гражданских Российской империи (ч. 1 т. X) и в Гражданском кодексе РСФСР 1922 г. отступное рассматривалось как разновидность задатка. «Задаточные» условия определяли характерные особенности отступного - вещь или денежная сумма в обеспечение исполнения вносились при заключении договора.
В соглашении об отступном должны указываться размер отступного, порядок и срок его предоставления. Поскольку диспозитивные нормы, регулирующие соответствующие условия на случай, если стороны сами не определят их, отсутствуют, при неурегулировании сторонами хотя бы одного из этих условий соглашение должно считаться незаключенным.
В качестве отступного могут предоставляться деньги, иное имущество. Не исключаются в качестве отступного передача имущественного права, выполнение работы, оказание услуги.
Отступное может применяться для прекращения любых обязательств. Часто оно используется для передачи кредитору вещи, находящейся у него в залоге, поскольку непосредственное оставление предмета залога у кредитора не допускается.
Соглашение о прекращении обязательства предоставлением отступного должно заключаться в той же форме, в какой оформлялось прекращаемое обязательство, если из закона, иных нормативных актов, договора или существа обязательства не вытекает иное. В том случае, когда в качестве отступного передается имущество, сделки с которым подлежат государственной регистрации, такая регистрация должна быть произведена, если даже сделка, из которой возникло прекращаемое обязательство, регистрации не подлежала.
Отступное может выражаться в совершении различных действий, поэтому ГК РФ не регламентирует порядок и условия их осуществления. В отношении исполнения обязательства об отступном можно согласиться с позицией О.Ю. Шилохвоста, что, договариваясь о замене предмета исполнения обязательства предоставлением какого-либо имущества, выполнением работ и т.д., стороны будут ориентироваться на правила о соответствующих договорах (купле-продаже, мене, подряде и др.).
Спорным является вопрос о моменте заключения соглашения об отступном. Высказывается мнение, что данное соглашение вступает в силу с момента передачи вещи, т.е. является реальным договором. Однако из смысла ст. 409 ГК РФ следует, что такое соглашение носит консенсуальный характер - в нем должны оговариваться сроки предоставления отступного, его размер и т.д. Кроме того, при реальном характере соглашения об отступном кредитор был бы не вправе требовать предоставления отступного, а у должника была бы возможность выбора - исполнить первоначальное обязательство либо соглашение об отступном.
Момент вступления в силу соглашения об отступном следует отличать от момента прекращения первоначального обязательства. Оно считается прекращенным с момента предоставления отступного, т.е. до исполнения соглашения об отступном одновременно существуют два взаимоисключающих обязательства: первоначальное и новое, возникшее из соглашения об отступном, что, в свою очередь, может породить злоупотребления со стороны кредитора.
Отступное, по сути, схоже с новацией обязательства. В обоих случаях прекращение обязательства связывается, как правило, с заменой его новым обязательством с иным предметом или способом исполнения. Однако имеются и некоторые отличия. Во-первых, при отступном основное обязательство прекращается только после исполнения соглашения об отступном, тогда как при новации основное обязательство прекращается сразу после заключения соглашения о новации. При этом исполнение нового обязательства производится уже после прекращения основного. Во-вторых, соглашение об отступном предполагает совершение действий по предоставлению определенных благ только одной стороной, тогда как новое обязательство, возникающее при новации, не исключает взаимных прав и обязанностей. В-третьих, в отношении отступного не установлено ограничений для применения к каким-либо видам обязательств. В-четвертых, при отступном не действует условие о сохранении состава участников первоначального обязательства, следовательно, соглашение о предоставлении отступного с кредитором может заключить и третье лицо, не участвовавшее в первоначальном обязательстве.
. Прощение долга выражается в освобождении кредитором должника от лежащих на нем обязанностей, если это не нарушает прав других лиц в отношении имущества кредитора (ст. 415 ГК РФ).
Поскольку возможность требовать исполнения обязательства - право, а не обязанность кредитора, он, если это не противоречит интересам третьих лиц, может отказаться от своих притязаний. Сложнее решить вопрос о необходимости получения согласия обязанного лица на прощение долга.
В ГК РФ не указывается, что для прощения долга требуется заключение соглашения. Поэтому прощение долга обычно рассматривают как одностороннюю сделку. Однако если прощение долга - односторонняя сделка, для ее совершения достаточно волеизъявления кредитора, должнику же не остается ничего другого, как подчиниться решению кредитора.
Вместе с тем односторонняя сделка, если законом или соглашением прямо не предусмотрено иное, может устанавливать обязанности только на стороне лица, совершившего сделку (ст. 155 ГК РФ). К тому же принятие исполнения часто рассматривается как обязанность стороны. Например, в соответствии с п. 1 ст. 454 ГК РФ покупатель обязуется принять и оплатить товар. В данном случае отказ от принятия товара в связи с прощением долга может квалифицироваться как односторонний отказ от исполнения обязательства (ст. 310 ГК РФ). Исходя из указанных соображений, прощение долга представляется целесообразным рассматривать как двустороннюю сделку.
По мнению М.И. Брагинского, поскольку прощение долга выражается в форме освобождения кредитором должника от имущественной обязанности, оно может рассматриваться как разновидность дарения. Следовательно, должны применяться соответствующие ограничения (ст.ст. 575, 576 ГК РФ), а также требования к оформлению (ст. 574 ГК РФ).
Действительно, прощение долга в большинстве случаев выражается в предоставлении контрагенту имущественной выгоды. Однако вряд ли прощение долга может всегда сводиться к договору дарения. Так, дарение допускает освобождение только от имущественной обязанности, а прощение долга может выражаться в отказе от совершения должником действий неимущественного характера (например, прощение долга может выразиться в отказе кредитора от опубликования должником - средством массовой информации опровержения порочащих кредитора сведений).
Прощение долга прекращает обязательство при условии, что оно не предусматривает встречного предоставления, либо когда такое предоставление произведено до прощения долга. При наличии у кредитора взаимной неисполненной обязанности обязательство не прекращается.
Прощением долга может быть прекращено как договорное обязательство, так и обязательство внедоговорного характера.
ГК РФ не определяет форму соглашения о прощении долга. Следовательно, она определяется по общим правилам, установленным п. 1 ст. 434 ГК. В случае, когда прощением долга прекращается договор, форма соглашения о прощении долга должна соответствовать форме, в которой заключен подлежащий прекращению договор (п. 1 ст. 452 ГК РФ).
2.2 Прекращение обязательств по воле одной из сторон
. Обязательство может быть прекращено полностью или частично зачетом встречного однородного требования, срок которого наступил либо срок которого не указан или определен моментом востребования. Для зачета достаточно заявления одной стороны (ст. 410 ГК РФ).
Таким образом, если должник по одному обязательству имеет в то же время право требовать от кредитора в силу другого обязательства исполнения того же самого действия, излишне заставлять его исполнять свою обязанность в пользу лица, которое обязано исполнить то же самое. Применение зачета позволяет существенно упростить и ускорить гражданский оборот.
Зачет является односторонней сделкой. На практике часто используется взаимозачет по соглашению сторон. Поскольку в ст. 407 ГК РФ предусматривается возможность установления способов прекращения обязательств на основании закона и по соглашению сторон, взаимозачет может использоваться как способ прекращения обязательств, и к нему по аналогии могут быть применены положения ГК РФ о зачете, за исключением положений, вытекающих из одностороннего характера зачета.
В литературе высказывается мнение, что взаимозачет представляет собой «один из методов осуществления расчетов между различными организациями», а не способ прекращения обязательств. Едва ли можно согласиться с данной позицией, поскольку, хотя взаимозачет (равно как и зачет) можно рассматривать и как способ расчетов, его суть заключается в прекращении обязательств полностью или частично.
Из законодательного определения зачета можно выделить следующие его условия:
) зачету подлежат встречные однородные имущественные требования;
) срок исполнения по обоим требованиям должен наступить либо определяться моментом востребования;
) наличие заявления одной из сторон о зачете.
Зачету подлежат определенные имущественные требования, т.е. у сторон должны существовать обязанности совершить определенные действия, обеспеченные возможностью принуждения к их исполнению в натуре. Если такая возможность отсутствует, зачет неприменим. К примеру, суд отказался признать зачет требований об уплате стоимости акций и предоставлении кредита, указав, что понуждение к исполнению обязанности выдать кредит в натуре не допускается. Зачтены могут быть только требования, носящие имущественный характер. Эти требования могут возникать как из договорных, так и из внедоговорных обязательств.
Однако не все имущественные требования могут стать предметом зачета. Зачет недопустим (ст. 411 ГК РФ):
-если по заявлению другой стороны к требованию подлежит применению срок исковой давности, и этот срок истек;
-если требование касается возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью; взыскания алиментов; пожизненного содержания;
-в иных случаях, предусмотренных законом или договором.
Ограничения устанавливаются с учетом существа обязательства, его целевой направленности, интересов третьих лиц. В случае заявления об истечении срока исковой давности требование теряет возможность получения принудительной защиты, поэтому зачет невозможен.
Исходя из буквального толкования ст. 411 ГК РФ, зачет не допускается, если об истечении срока исковой давности было заявлено заинтересованной стороной; сам факт истечения исковой давности, таким образом, не исключает возможность зачета. Вместе с тем, согласно п. 10 Обзора практики разрешения споров, связанных с прекращением обязательств зачетом встречных однородных требований, сторона, уведомленная о зачете, не обязана заявлять о пропуске срока исковой давности контрагенту, так как исковая давность может быть применена только судом по заявлению одной из сторон при рассмотрении соответствующего спора. Представляется, что такая трактовка будет приводить к неопределенности отношений сторон, поскольку до судебного рассмотрения спора лицо, заявившее о зачете требования с истекшим сроком исковой давности, не будет гарантировано от заявления другой стороной требования об исполнении встречного обязательства.
Запрет зачета требований по обязательствам об уплате алиментов, возмещению вреда, о пожизненном содержании связан с тем, что проведение зачета может лишить граждан - получателей платежей средств к существованию.
Среди иных случаев недопущения зачета можно назвать запрет на освобождение учредителя общества от обязанности внесения вклада в уставный капитал путем зачета его требований к обществу. Не допускается также зачет требований должника к финансовому агенту по договору финансирования под уступку денежного требования (факторинга), если требования вытекают из соглашения между клиентом и должником о запрете или ограничении уступки требования (п. 2 ст. 832 ГК РФ).
В договоре стороны могут установить запрет или ограничить применение зачета в отношении любых требований, возникающих из данного договора.
В некоторых случаях закон стимулирует кредитора к применению зачета. Например, кредитор по договору поручительства не может требовать исполнения от субсидиарного должника, если есть возможность произвести расчет с основным должником путем зачета встречного требования (п. 2 ст. 399 ГК РФ).
Зачтены могут быть только однородные требования. Понятие однородности в законодательстве не раскрывается. В науке и судебной практике однородными считаются требования, направленные на получение имущества, определяемого одинаковыми родовыми признаками, например, денежных средств. Обязательства, из которых вытекают соответствующие требования, могут быть и неоднородны.
Зачет допустим только в отношении встречных требований, т.е. между одними и теми же лицами, которые одновременно выступают в качестве должника в одном обязательстве и в качестве кредитора - в другом.
Должник не вправе производить зачет своих требований к кредитору с лицом, на которое в силу п. 1 ст. 313 ГК возложено исполнение обязательства в пользу должника, поскольку данное лицо не становится стороной соответствующего обязательства.
К зачету могут быть предъявлены только требования, срок исполнения которых наступил, кроме случаев, когда срок исполнения не указан либо определен моментом востребования.
В теории иногда выделяются такие условия зачета, как делимость предмета встречных обязательств и определенность требований. Условие о делимости обосновывается тем, что размер встречных требований, как правило, не совпадает. Следовательно, зачесть можно только требование, допускающее частичное исполнение. Если в результате зачета обязательство прекращается частично, при определении того, какая часть обязательства прекращена, следует руководствоваться положениями ст. 319 ГК РФ, согласно которой при недостаточности суммы встречного требования для исполнения денежного обязательства полностью погашаются прежде всего издержки кредитора по получению исполнения, затем - проценты, а в оставшейся части - основная сумма долга.
Положения ст. 319 ГК РФ носят диспозитивный характер - по соглашению сторон возможно установление иной очередности погашения требований кредитора. Однако лицо, заявляющее о зачете, в одностороннем порядке этого сделать не может.
Если зачетом должны быть погашены обязательства по нескольким договорам, при недостаточности суммы встречного требования для прекращения зачетом всех этих обязательств прекращенным считается обязательство по договору, срок исполнения которого наступил ранее, если иное не указано в заявлении о зачете.
Определенность требований означает, что их размер должен быть известен на момент осуществления зачета.
Специально ГК РФ урегулирован зачет в случае уступки требования. Должник вправе зачесть против требования нового кредитора свое встречное требование к первоначальному кредитору, если требование возникло по основанию, существовавшему к моменту получения должником уведомления об уступке требования, и срок требования наступил до получения уведомления либо этот срок был не указан или определен моментом востребования (ст. 412 ГК РФ).
Законодательство не содержит особых требований к оформлению заявления о зачете. На практике заявление о зачете составляется в письменной форме. В нем обязательно указываются требования, их размер, основания возникновения и срок исполнения.
Момент прекращения обязательства при зачете различается в зависимости от того, определен или нет в зачитываемых обязательствах срок их исполнения. Если срок исполнения обязательств не определен либо определен моментом востребования, они считаются прекращенными с момента получения стороной извещения о зачете. Если срок исполнения определен, требования сторон считаются погашенными с момента наступления обязанности исполнения обязательства с наиболее поздним сроком исполнения.
Так как зачет осуществляется на основании одностороннего заявления, если соответствующее заявление сделано с соблюдением требований законодательства, другая сторона не имеет права отказаться признавать его правовые последствия и требовать исполнения прекращенного зачетом обязательства. Зачет может быть оспорен в судебном порядке, в частности, как сделка он может быть признан недействительным по основаниям, предусмотренным § 2 гл. 9 ГК РФ.
. Прекращение обязательства по требованию одной из сторон. Обязательство может прекратиться в результате отказа одной из сторон от обязательства, если такой отказ допускается законодательством. Односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, допускается также в случаях, предусмотренных договором, если иное не вытекает из закона или существа обязательства (ст. 310 ГК РФ).
Односторонний отказ, влекущий прекращение обязательства, может предусматриваться как ответная реакция на ненадлежащее исполнение или неисполнение обязательств контрагентом (п. 2 ст. 328 ГК РФ). Возможность одностороннего отказа от исполнения устанавливается также для обязательств, носящих лично-доверительный характер. Например, доверитель в любой момент может отменить поручение, а поверенный - отказаться от его исполнения (п. 1 ст. 977 ГК РФ). При одностороннем отказе обязательство считается прекращенным с момента получения контрагентом заявления об отказе от обязательства, если иной срок прекращения не установлен законом или договором. Договорные обязательства могут быть прекращены в результате расторжения договора по инициативе одной из сторон (ст. 450 ГК РФ). Расторжение договора в отличие от одностороннего отказа осуществляется в судебном порядке, поэтому обязательство в таких случаях прекращается с момента вступления решения суда в законную силу, если в решении не определен иной срок.
2.3 Прекращение обязательств по обстоятельствам, не зависящим от воли сторон
. Невозможность исполнения означает неосуществимость надлежащего исполнения обязательства. При невозможности исполнения не предусматривается возмещение убытков, вызванных прекращением обязательства. Невозможностью исполнения могут быть прекращены обязательства как договорного, так и внедоговорного характера.
Невозможность исполнения может быть полной или частичной. При частичной невозможности исполнения обязательство также прекращается частично. Однако кредитор может отказаться принять частичное исполнение, поскольку надлежащим исполнением является исполнение обязательства в полном объеме. Например, если существенным условием выбора гостиницы для проведения научного симпозиума было наличие достаточного количества номеров для проживания и конференц-зала, невозможность предоставить последний может повлечь за собой отказ кредитора от договора.
Невозможность исполнения может существовать к моменту возникновения обязательства (первоначальная невозможность исполнения) либо появиться уже в период его действия (последующая невозможность исполнения). По общему правилу, основанием прекращения обязательств признается последующая невозможность исполнения. Если невозможность исполнения существовала в момент возникновения обязательства, оно считается несуществующим, а сделка, направленная на его создание, признается недействительной. Вместе с тем, согласно Принципам международных коммерческих договоров (принципам УНИДРУА) сам факт того, что в момент заключения договора исполнение принятого обязательства было невозможным (первоначальная невозможность исполнения), не влияет на действительность договора. Последствия невозможности исполнения в данном случае зависят от того, знала или нет обязанная сторона в момент возникновения обязательства о невозможности его исполнения. Если сторона знала или должна была знать об отсутствии возможности исполнения обязательства, она несет ответственность перед контрагентом за нарушение обязательства. Если же о невозможности исполнения не было и не должно было быть известно, обязательство подлежит прекращению.
Невозможность исполнения может возникнуть по объективным причинам (например, в результате гибели вещи), либо иметь субъективный характер (к примеру, отсутствие у конкретного покупателя необходимых денежных средств для оплаты товара). Обязательство прекращается в том случае, когда невозможность исполнения носит объективный характер, т.е. не только данный субъект, но и любое другое лицо при сложившихся обстоятельствах исполнить обязательство было бы не в состоянии.
В зависимости от характера обстоятельств, т.е. вызвавших ее юридических фактов, невозможность исполнения подразделяется на фактическую и юридическую.
Под актами государственных органов понимаются акты федеральных органов и органов субъектов РФ. Кроме того, несмотря на то, что органы местного самоуправления не относятся к государственным органам, издаваемые ими акты также могут служить основанием прекращения обязательства в соответствии со ст. 417 ГК РФ. Невозможность исполнения может возникнуть в результате издания как индивидуального, так и нормативного правового акта.
Подлежат применению и порождают правовые последствия только акты, изданные в установленном законодательством порядке. Следовательно, юридическая невозможность исполнения не возникает, если акт государственного органа, содержащий положения, препятствующие исполнению обязательства, не подлежит применению. Прежде всего не подлежит применению акт, изданный государственным органом за пределами предоставленных ему законодательством полномочий. Кроме того, законодательством предусмотрены виды актов, которые может издавать тот или иной государственный орган. К примеру, в Постановлении Правительства РФ от 13 августа 1997 г. №1009 предусмотрено, что нормативные правовые акты должны издаваться федеральными органами исполнительной власти в виде постановлений, приказов, распоряжений, правил, инструкций и положений. Нормативные правовые акты, изданные в виде писем, телеграмм и т.п., не должны применяться. Согласно ч. 3 ст. 15 Конституции РФ любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не применяются, если не опубликованы официально для всеобщего сведения (Собр. законодательства РФ. 1997. №33. Ст. 3895).
В соответствии с действующим законодательством нормативные правовые акты федеральных органов исполнительной власти, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина или носящие межведомственный характер, должны регистрироваться в Министерстве юстиции РФ. В силу п. 10 Указа Президента РФ от 23 мая 1996 г. №763 «О порядке опубликования и вступления в силу актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации и нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти» (Собр. законодательства РФ. 1996. №22. Ст. 2663) нормативные правовые акты федеральных органов исполнительной власти, не прошедшие государственную регистрацию, а также зарегистрированные, но не опубликованные в установленном порядке, не влекут правовых последствий, как не вступившие в силу. Не должны применяться также нормативные акты государственных органов, противоречащие актам, имеющим большую юридическую силу (например, не должно применяться постановление Правительства, противоречащее федеральному закону).
Если содержание акта государственного органа противоречит законодательству, он может быть признан недействительным в судебном порядке (ч. 2 ст. 46 Конституции РФ, гл. гл. 24, 25 ГПК РФ, ст. 29 АПК РФ). Не могут быть обжалованы в суд акты государственных органов, проверка которых отнесена к исключительной компетенции Конституционного Суда РФ. Хотя суды отнесены Конституцией РФ к органам, осуществляющим государственную власть (ст. 11), издаваемые ими акты не могут быть признаны недействительными в соответствии со ст. 13 и ст. 417 ГК РФ. Судебные акты могут быть обжалованы или опротестованы в установленном процессуальным законодательством порядке.
При признании акта государственного органа недействительным обязательство восстанавливается, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа обязательства и исполнение не утратило интерес для кредитора. Лица, понесшие убытки (в том числе, вызванные прекращением обязательства) в результате издания такого акта, вправе требовать их возмещения. Данное право, предусмотренное п. 1 ст. 417 ГК РФ, конкретизирует провозглашенный в ст. 53 Конституции РФ принцип, согласно которому каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Возмещение убытков может последовать и в случаях, когда не соответствующий законодательству акт государственного органа был отменен или признан не подлежащим применению.
Фактическая невозможность исполнения может наступить как в результате событий, не зависящих от воли людей, так и в результате действий сторон обязательства или третьих лиц. Однако обязательство подлежит прекращению в связи с невозможностью исполнения только в случае, если ни одна из сторон за это не отвечает, не несет риск наступления соответствующего обстоятельства.
Фактическая невозможность исполнения (ст. 416 ГК РФ) возникает чаще всего в случае гибели индивидуально-определенной вещи, являющейся предметом исполнения. В отношении родовых вещей со времен римского права действовало правило, что «ни одна из вещей, определяемых по роду, не прекращает обязательства, даже если пропали все вещи данного рода». В настоящее время это положение не считается абсолютным, и в некоторых случаях исчезновение родовых вещей делает исполнение невозможным, как и гибель вещи, определенной индивидуальными признаками. Так, если потребитель предъявил продавцу требование о замене товара с недостатками на товар той же марки, но такой товар уже снят с производства либо прекращены его поставки и т.п., в соответствии со ст. 416 ГК РФ обязательство продавца в части замены вещи прекращается в связи с невозможностью исполнения. Статья 157 КТМ РФ допускает прекращение обязательства невозможностью исполнения в случае гибели груза, определенного родовыми признаками, после сдачи его для погрузки, если отправитель не успевает сдать другой груз для погрузки.
Фактическая невозможность исполнения может быть вызвана и другими причинами, в частности, действиями или бездействием третьих лиц. Так, в судебной практике как невозможность исполнения квалифицируется неисполнение обязательства в результате невыделения средств из бюджета учреждению, которое по статусу не вправе осуществлять предпринимательскую деятельность, а, следовательно, лишено самостоятельных источников дохода.
Невозможность исполнения может быть связана с уже состоявшейся передачей имущества третьим лицам. Этот вывод подтверждается ст. 398 ГК РФ, не допускающей передачи кредитору индивидуально-определенной вещи, если она уже передана третьему лицу, имеющему на нее право собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления.
Зачастую факторами, порождающими невозможность исполнения, являются обстоятельства непреодолимой силы, т.е. явления чрезвычайного и непредотвратимого характера, исключающие ответственность сторон за неисполнение обязательства. К таковым относятся обычно стихийные бедствия, иные обстоятельства, находящиеся вне контроля сторон (например, война).
В настоящее время наблюдается тенденция к расширению перечня обстоятельств, влекущих за собой прекращение обязательств невозможностью исполнения. В связи с этим необходимо обратиться к зарубежной и международной практике, где используется пришедшее из английского права понятие «тщетности договора». Теория тщетности договора изначально исходила также исключительно из принципа физической невозможности исполнения. Сейчас основания тщетности исполнения включают в себя юридическую невозможность исполнения, физическую невозможность исполнения, вызванную порчей или гибелью индивидуально-определенной вещи; невозможность, вызванную отпадением цели, для достижения которой заключался договор, смертью обязанного лица, если исполнение должно было осуществляться лично, а также нецелесообразность исполнения обязательства в связи с изменением обстоятельств.
Особую сложность вызывают случаи, когда обязательство прекращается в связи с существенным изменением обстоятельств. Эти изменения обычно выражаются в том, что обязанная сторона в силу наступления обстоятельств, которые она при принятии на себя обязательства не могла и не должна была предвидеть, не может исполнить обязательства без несоразмерного ущерба для себя. Данные обстоятельства в германском праве именуются экономической невозможностью исполнения.
Особую актуальность проблема экономической невозможности исполнения получила в XX столетии. Мировые войны, а также крупные политические кризисы зачастую создавали для участников правоотношений весьма существенные сложности. Показательны в данном отношении дела, рассмотренные английскими судами в связи с закрытием в 1956 г. Суэцкого канала. Закрытие прохода через Суэцкий канал не препятствовало доставке товаров из порта Судан, однако альтернативный маршрут через мыс Доброй Надежды был в три раза длиннее. По данной категории дел суды признали, что само по себе удорожание фрахта не является основанием для прекращения обязательств. Обязательства могли прекратиться, только если товар был скоропортящимся, подлежал поставке к определенной дате либо изменение маршрута иным образом кардинально влияло на обязательство.
Проблемы экономической невозможности исполнения отражены и в действующем ГК РФ. Так, согласно ст. 451 ГК РФ существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора, является основанием для его изменения или расторжения, если иное не предусмотрено договором или не вытекает из его существа. Однако данная норма не рассматривает существенное изменение обстоятельств как основание прекращения договора невозможностью исполнения, а лишь предоставляет заинтересованной стороне право требовать изменения или расторжения договора в судебном порядке (ст. 451 ГК РФ). Таким образом, действующее российское законодательство не относит экономическую (коммерческую) невозможность исполнения к основаниям прекращения обязательств.
Сложности с применением теории экономической невозможности исполнения связаны с тем, что она заметно ограничивает один из основных принципов договорного права - pacta sunt servanda.
Необходимо отметить, что понятие экономической невозможности исполнения применяется, в основном, в отношении договорных обязательств, хотя такая невозможность может возникнуть и при исполнении обязательств внедоговорного характера.
В законодательстве и договорах, как правило, предусматривается обязанность стороны, для которой наступила невозможность исполнения, информировать об этом другую сторону; к примеру, о прекращении и об ограничении погрузки грузов, багажа, грузобагажа железные дороги уведомляют грузоотправителей (ст. 29 УЖТ). Неизвещение или несвоевременное извещение другой стороны влечет за собой, как правило, обязанность по возмещению убытков, причиненных неизвещением или несвоевременным извещением.
Прекращение обязательства невозможностью исполнения не исключает возможности стороны, исполнившей обязательство, но не получившей исполнения от другой стороны, требовать возврата переданного имущества, а если возвратить его в натуре не представляется возможным (например, оказанную услугу) - возместить его стоимость в деньгах или путем иного встречного предоставления (гл. 60 ГК РФ).
Статья 416 ГК РФ регламентирует последствия наступления невозможности исполнения обязательства должником по вине кредитора: он лишается права требовать возврата того, что уже было передано должнику во исполнение обязательства. Из формулировки п. 2 ст. 416 ГК РФ неясно, считается ли наступление невозможности исполнения по вине кредитора основанием прекращения обязательства. Поскольку п. 1 ст. 416 ГК РФ относит к основаниям прекращения обязательств невозможностью исполнения только обстоятельства, за наступление которых ни одна из сторон не отвечает, при наличии вины кредитора должны применяться правила об ответственности за нарушение обязательства, и оно не может считаться прекращенным невозможностью исполнения. Не вполне обоснованно и положение о том, что кредитор лишается права требовать возврата переданного во исполнение обязательства только при наличии его вины в невозможности исполнения. Представляется, что право на возврат переданного должно считаться утраченным, если невозможность наступила по любым обстоятельствам, риск наступления которых лежит на кредиторе.
. Обязательство предполагает наличие двух субъектов - должника и кредитора. Совпадение должника и кредитора в одном лице влечет за собой прекращение обязательства (ст. 413 ГК РФ), так как его дальнейшее существование теряет смысл. Совпадение должника и кредитора в одном лице в научной литературе иногда именуется конфузией (от лат. confusio - совпадение).
Совпадение должника и кредитора в одном лице возможно только при наличии корреспондирующих друг другу права и обязанности. К примеру, наследование поручителем имущества должника по основному обязательству не приведет к прекращению обязательства совпадением должника и кредитора в одном лице, поскольку в данном случае корреспондирующим поручителю является не право основного должника, а право кредитора возложить на поручителя ответственность за неисполнение обязательства основным должником (ст. 361 ГК РФ), обязанности же поручителя и основного должника являются одноплановыми.
С прекращением основного обязательства прекращаются и дополнительные обязательства (залог, поручительство). Например, при наследовании должником права требования кредитора по основному обязательству прекращается поручительство, данное за исполнение основного обязательства третьим лицом.
Совпадение должника и кредитора в одном лице возможно при общем (универсальном) и частном (сингулярном) правопреемстве. Основными случаями общего правопреемства для граждан является наследование одной из сторон обязательства имущества другой стороны (ст. 1110 ГК РФ), для юридических лиц - реорганизация в форме слияния или присоединения (ст. 58 ГК РФ). Частное правопреемство имеет место в случае перехода прав от одного участника обязательства к другому в силу закона или договора (ст. 382 ГК РФ). Например, при передаче вещи в дар лицу, арендовавшему ее, прекращается обязанность по уплате арендных платежей. Обязательство может прекратиться также в случае передачи прав одной стороны обязательства другой стороне в порядке завещательного отказа (ст. 1137 ГК РФ).
При передаче прав и обязанностей в порядке сингулярного правопреемства необходимо соблюдение правил, установленных для уступки требования и перевода долга (гл. 24 ГК РФ).
Следует отметить, что существуют случаи, когда совпадение должника и кредитора в одном лице не прекращает обязательства. Например, п. 11 Положения о переводном и простом векселе, утвержденного Постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1937 г., допускает совершение индоссамента в пользу плательщика, независимо от того, акцептовал ли он вексель или нет, либо в пользу векселедателя, либо в пользу всякого другого обязанного по векселю лица. Эти лица могут, в свою очередь, индоссировать вексель.
. Смерть гражданина. По общему правилу, обязательства не прекращаются с выбытием одной из сторон, ее права и обязанности переходят к правопреемникам. Однако если личность должника или кредитора имеет существенное значение для обязательства, последнее прекращается в случае смерти соответствующего субъекта.
Обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника (п. 1 ст. 418 ГК РФ). Смерть должника прекращает обязательства, если их исполнение возможно только с использованием определенных способностей, которыми обладал должник, либо обязательство основано на доверительных отношениях должника и кредитора. Например, договор заказа на создание произведения искусства прекратится в случае смерти автора. Если исполнение предназначено лично для кредитора либо иным образом связано с личностью кредитора, оно также прекращается смертью кредитора (п. 2 ст. 418 ГК РФ). Так, не переходят к наследникам права одаряемого, которому по договору дарения обещан дар, если иное прямо не предусмотрено договором (ст. 581 ГК РФ). Некоторые обязательства не допускают замены обеих сторон. Например, договор поручения (ст. 971 ГК РФ).
. Ликвидация юридического лица. Ликвидация юридического лица влечет за собой прекращение обязательства, независимо от его характера, а также от того, в роли должника или кредитора выступало соответствующее юридическое лицо. Это обусловлено тем, что ликвидация означает прекращение деятельности юридического лица без правопреемства (п. 1 ст. 61 ГК РФ).
Передача обязательств после ликвидации юридического лица другим лицам допускается в случаях, предусмотренных законом или иными нормативными актами (ст. 419 ГК РФ). Не подлежат прекращению в связи с ликвидацией юридического лица обязательства по возмещению вреда жизни и здоровью. Средства, необходимые для осуществления данных платежей, капитализируются в установленном законом порядке (ст. 1093 ГК РФ). В настоящее время возмещение вреда жизни и здоровью работников осуществляется в соответствии с Федеральным законом от 24 июля 1998 г. №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» (СЗ РФ. 1998. №31. Ст. 3803).
В некоторых случаях обязательства прекращаются и при реорганизации юридического лица (например, обязательство по договору простого товарищества - п. 1 ст. 1056 ГК РФ).
Таким образом, глава 26 ГК РФ устанавливает систему оснований прекращения обязательств, называя десять оснований прекращения обязательств. Фактически в данной главе регламентируется правовое регулирование прекращения обязательств в случаях возникновения наиболее часто встречающихся в гражданском обороте юридических фактов.
В зависимости от наличия или отсутствия воли сторон на прекращение обязательств (по волевому признаку) основания прекращения обязательств разделяют на:
-основания прекращения обязательств по воле обеих сторон (надлежащее исполнение, новация, отступное, прощение долга, расторжение договора по соглашению сторон);
-основания прекращения обязательств по воле одной из сторон (зачет, прекращение обязательства по требованию одной из сторон);
-основания прекращения обязательств, не зависящие от воли сторон (невозможность исполнения, в том числе возникшая в результате издания государственным органом акта, делающего исполнение невозможным, совпадение в одном лице должника и кредитора, смерть гражданина в обязательствах, тесно связанных с личностью, ликвидация юридического лица).
Вместе с тем приведенный выше перечень оснований не является исчерпывающим.
Глава III. Проблемы прекращения и изменения отдельных гражданско-правовых обязательств
3.1 Особенности прекращения обязательств по найму жилого помещения
Среди теоретических и практических проблем, связанных с прекращением гражданских обязательств, особое место занимают многочисленные проблемы, возникающие при прекращении обязательств по владению и пользованию жилым помещением, так как они направлены на удовлетворение наиболее важных, фундаментальных потребностей граждан, на обеспечение права на жилище, закрепленного в ст. 40 Конституции РФ и во многих международных конвенциях, в том числе в ст. 25 Всеобщей декларации прав человека, включившей жилище в обязательные компоненты, необходимые для поддержания здоровья и благосостояния гражданина и членов его семьи.
Бесспорно, что право на жилище относится к основным правам личности, занимая приоритетное место в системе субъективных гражданских прав, поэтому при реформировании гражданского законодательства особое внимание уделялось созданию условий, необходимых для его реализации гражданами России. Однако иногда содержание права на жилище понимается и трактуется не вполне точно, что приводит к закреплению конструкций, не соответствующих принципам гражданского права.
Речь идет о договоре найма жилого помещения, вернее, о порядке и условиях его расторжения, установленных ст. 687 ГК РФ, в соответствии с которой собственник жилого помещения (наймодатель) вправе требовать расторжения данного договора и выселения нанимателя только в судебном порядке и только при наличии следующих оснований:
-невнесение нанимателем платы за жилое помещение за шесть месяцев, если договором не установлен более длительный срок, а при краткосрочном найме - в случае невнесения платы более двух раз по истечении установленного договором срока платежа;
-разрушение или порча жилого помещения нанимателем или иными гражданами, за действия которых он отвечает.
При этом в соответствии с абз. 4 п. 2 ст. 687 ГК РФ «по решению суда нанимателю может быть предоставлен срок для устранения им нарушений, послуживших основанием для расторжения договора найма жилого помещения». Особо примечательно, что этот срок обозначается словосочетанием «не более года», хотя и год - весьма длительный период времени, который наймодатель должен выжидать для того, чтобы начать новое судебное разбирательство, так как повторное обращение в суд допускается только при условии, если «в течение срока, установленного судом, наниматель не устранит допущенных нарушений или не примет всех необходимых мер для их устранения». Однако даже если суд удовлетворит требование наймодателя и вынесет решение о расторжении договора и о выселении нанимателя, это судебное разбирательство вновь может закончиться фактически в его пользу, на этот раз в связи с тем, что по просьбе нанимателя суд может отсрочить исполнение решения о расторжении договора и вновь на срок «не более года».
Таким образом, лица, злостно нарушающие условия заключенного договора и нормы гражданского законодательства, в соответствии с названными положениями могут безвозмездно проживать в жилом помещении, принадлежащем другому лицу, как минимум два с половиной года, а нередко и значительно дольше, что противоречит общим правилам об исполнении гражданских обязательств, в соответствии с которыми обязательства, не исполненные в разумный срок, должник должен исполнить в семидневный срок со дня предъявления кредитором требования о его исполнении, если обязанность исполнения в другой срок не вытекает из закона, иных правовых актов, условий обязательств, обычаев делового оборота или сущности обязательства (п. 2 ст. 314 ГК РФ). Конечно, из сущности обязательства по найму жилого помещения вытекает затруднительность его прекращения и выселения нанимателя в течение семи дней, но затягивание этого процесса на два с половиной года означает нарушение субъективных прав и законных интересов собственника жилого помещения (неясно, в частности, где он будет проживать в течение столь длительного времени). При этом, хотя недобросовестные действия нанимателя, нарушающие право собственности наймодателя, не могут не повлечь причинения ему имущественного и морального вреда, в гл. 35 ГК РФ не содержится ни одной нормы, устанавливающей ответственность нанимателей за допущенные нарушения, тем более продолжавшиеся на протяжении такого длительного времени.
Между тем, как справедливо подчеркивает В.Ф. Яковлев, повышение действенности гражданско-правовой защиты субъективных гражданских прав, особенно права собственности, в том числе и в обязательственных отношениях, является одним из наиболее важных направлений Концепции совершенствования гражданского законодательства. Однако предлагаемые с этой целью меры в виде установления возможности возмещения так называемых абстрактных убытков собственника применительно к рассматриваемой ситуации едва ли будут достаточно эффективны, так как наниматель не в состоянии погасить не только такие «абстрактные убытки», но и задолженность по квартплате.
Устанавливая столь сложный и длительный порядок прекращения обязательств с недобросовестными нанимателями, не имеющий аналогов с правилами прекращения других гражданских обязательств, законодатель тем самым частично перекладывает тяжесть решения жилищных проблем на собственников жилых помещений, предоставивших эти помещения во временное владение и пользование другим лицам. Такой подход, вероятно, объясняется односторонним пониманием конституционного права граждан на жилище, рассматриваемым в данном случае только в контексте гарантированности неприкосновенности жилища и исключения случаев произвольного лишения граждан занимаемых ими жилых помещений.
Между тем, как подчеркивается в преамбуле Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации» (далее - Постановление №14), право на жилище в первую очередь заключается в «предоставлении жилища из государственного, муниципального и иных жилищных фондов малоимущим и иным указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище, и в оказании содействия гражданам в улучшении их жилищных условий».
К рассматриваемой ситуации удивительно подходят слова И.А. Покровского: «Не подлежит никакому сомнению, что государство может и даже обязано ограничивать, т.е. вводить в известные рамки индивидуальную свободу и в этом смысле приносить индивидуальные интересы в жертву общественным. Но, спрашивается, безгранична ли власть государства в этом отношении? Может ли оно предъявлять к индивиду всякие требования, какие только найдет нужным в интересах «общего блага», или же, напротив, есть такие стороны личного существования, в которое никакое внешнее вторжение недопустимо?».
Действительно, в данном случае законодатель «в интересах общего блага», т.е. обеспечения права на жилище каждого, кто в нем нуждается, «приносит в жертву» права и законные интересы собственников жилого помещения, ограничивая их «индивидуальную свободу» незамедлительно расторгнуть договор с недобросовестным контрагентом, что не соответствует требованиям разумности и справедливости, основам нравственности и морали, так как права и интересы недобросовестных контрагентов охраняются и защищаются в ущерб правам собственника жилого помещения, добросовестно исполнившего принятые на себя обязательства.
Между тем необходимость активного и последовательного использования категории справедливости как общеправового принципа в законодательной деятельности была подчеркнута Конституционным Судом России: «Принципы правовой справедливости и равенства, на которых основано осуществление прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации как правовом и социальном государстве, предполагают правовую определенность и связанную с ней предсказуемость законодательной политики». Эта позиция была подтверждена и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ №14, в котором закреплено требование к судам, рассматривающим дела по спорам о прекращении права пользования жилым помещением, разрешать такие споры, «руководствуясь принципами разумности, справедливости и гуманизма» (пп. 5 п. 16).
Однако в содержании рассматриваемой нормы принципы разумности и справедливости отражения не нашли, а принцип гуманизма действует в отношении только нанимателя, так как в ней отчетливо прослеживается стремление законодателя обеспечить охрану и защиту прав и интересов этой стороны, несмотря на то, что она грубо нарушает условия заключенного договора, что, в свою очередь, противоречит конституционному принципу равенства граждан перед законом и судом (ч. 1 ст. 19 Конституции РФ). Вероятно, такой подход объясняется тем, что наниматель представляется законодателю менее защищенным субъектом, нуждающимся в охране от недобросовестных действий собственника жилого помещения. Во всяком случае, утверждениями о том, что «наниматель является слабой стороной в договоре», как правило, и объясняется содержание рассматриваемой нормы, отличающейся резким дисбалансом правового положения субъектов обязательства.
Но этот довод весьма уязвим, так как на практике «соотношение сил» названных субъектов может быть прямо противоположным: договоры коммерческого найма жилого помещения нередко заключают переехавшие из других городов в Москву, Санкт-Петербург и другие крупные города лица, имеющие стабильный доход, занимающиеся предпринимательской деятельностью, студенты из обеспеченных семей, иностранные граждане, проживающие и работающие в России, и т.д. В роли наймодателей, напротив, часто выступают одинокие и престарелые граждане, пенсионеры, инвалиды, низкооплачиваемые служащие, вынужденные сдавать принадлежащее им жилое помещение в целях получения доходов, дополняющих пенсии и пособия, размер которых в большинстве случаев недостаточен для поддержания приемлемого жизненного уровня, поэтому рассматриваемый законодательный подход, ущемляющий права и интересы этих незащищенных слоев населения, представляется особенно несправедливым.
С другой стороны, если считать нанимателя слабой стороной, для охраны и защиты прав которой законодатель допускает отступление от базового принципа гражданско-правового регулирования - принципа юридического равенства всех его субъектов, остается неясным, почему для нанимателей, проживающих в домах государственного и муниципального жилищных фондов, не установлено подобных льгот. Так, в соответствии со ст. 90 Жилищного кодекса РФ (далее - ЖК РФ), «если наниматель и проживающие с ним совместно члены его семьи в течение более шести месяцев без уважительных причин не вносят плату за жилое помещение и коммунальные услуги, они могут быть выселены в судебном порядке с предоставлением другого жилого помещения по договору социального найма, размер которого соответствует размеру жилого помещения, установленному для вселения граждан в общежитие». Как видим, никаких иных сроков, кроме шести месяцев, в данной норме не обозначено, хотя речь идет о тех жилых помещениях, которые наниматели занимают в качестве полноправных владельцев на протяжении, возможно, долгих лет.
Нет указаний на особый механизм расторжения договоров по данному основанию и в Постановлении №14, в котором нашли свое разрешение наиболее сложные и важные вопросы, возникающие в связи с прекращением обязательств по найму жилых помещений. Так, в п. 38, устанавливающем условия выселения нанимателя по причинам невнесения квартирной платы за жилое помещение и коммунальные услуги, содержится ряд важных разъяснений, в частности раскрывается содержание понятия «уважительные причины», но не имеется указаний на срок, который должен быть предоставлен нанимателю «для исправления».
Противоречие между позицией законодателя по отношению к гражданам, проживающим в жилых помещениях по договору социального найма, и к нанимателям жилых помещений, принадлежащих частным лицам, еще более отчетливо проявляется при сопоставлении других оснований расторжения договора. Речь идет о тех ситуациях, когда наниматель или другие граждане, за действия которых он отвечает, используют жилое помещение не по назначению либо систематически нарушают права и интересы соседей. В ст. 91 ЖК РФ предусмотрено, что в таких случаях, а также в случае разрушения жилого помещения наймодатель вправе назначить нанимателю и членам его семьи разумный срок (едва ли в качестве такого разумного срока наймодатель назначит срок в два с половиной года) для устранения этих нарушений, но если названные граждане после предупреждения нанимателя не устранят допущенные нарушения, виновные лица по требованию наймодателя или других лиц выселяются в судебном порядке без предоставления другого жилого помещения. Эта позиция подтверждена и конкретизирована в п. 39 Постановления №14, характеризующем обстоятельства, которые должны рассматриваться как факты, влекущие систематические нарушения прав и законных интересов соседей нанимателя.
Однако если такая ситуация, нетерпимая как для собственника, жилое помещение которого подвергается порче или разрушению, так и для его соседей, возникает при коммерческом найме жилого помещения, к ней применяются правила, предусмотренные абз. 4 п. 2 ст. 687 ГК РФ, т.е. и в этих обстоятельствах суд может предоставить нанимателю срок для исправления «не более года», а затем отсрочить исполнение решения о его выселении еще на один год. Остается неясным, почему собственник жилого помещения, переданного другим лицам по договору коммерческого найма, должен свыше двух с половиной лет ожидать наступления момента выселения нанимателя, который не только не вносит квартирную плату, но и разрушает занимаемое жилое помещение или создает невыносимые условия для жизни соседей, нарушая права и законные интересы и этих лиц.
Явно несправедливый правовой механизм, закрепленный в данной норме, довольно редко подвергается критике в современной литературе, поэтому особое значение имеет положение, в соответствии с которым «наймодатель, несмотря на доказанность фактов разрушения или порчи жилого помещения нанимателем или лицами, за действия которых он отвечает, должен терпеть такое нарушение договора и нарушение его права собственности около трех лет» и что «принципу справедливости больше соответствовало бы выселение нанимателя... без назначения ему столь продолжительных сроков «на исправление».
Между тем в рассматриваемом законодательном подходе просматривается нарушение еще одного принципа гражданского права - принципа равной правовой охраны всех форм собственности и всех собственников, закрепленного в Конституции РФ (ч. 2 ст. 8) и в ГК РФ (п. 4 ст. 212), так как сопоставление правил о расторжении договоров социального и коммерческого найма в связи с ненадлежащим исполнением нанимателем своих обязательств приводит к выводу, что в рассматриваемой сфере законодатель частично восстанавливает принцип приоритетной защиты права государственной собственности по сравнению с правом личной собственности граждан, действовавший в советский период.
Несправедливость рассматриваемого законодательного подхода становится еще более очевидной, если сопоставить его с позицией законодателя по вопросу о правах на жилое помещение бывших членов семьи гражданина, являющегося собственником помещения, т.е. его бывшего супруга и детей. Как известно, в п. 4 ст. 31 ЖК РФ было закреплено, что «в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи. Если у бывшего члена семьи собственника жилого помещения отсутствуют основания приобретения или осуществления права пользования иным жилым помещением, а также если имущественное положение бывшего члена семьи собственника жилого помещения и другие заслуживающие внимания обстоятельства не позволяют ему обеспечить себя иным жилым помещением, право пользования жилым помещением, принадлежащим указанному собственнику, может быть сохранено за бывшим членом его семьи на определенный срок на основании решения суда.
По истечении срока пользования жилым помещением, установленного решением суда, принятым с учетом положений части 4 настоящей статьи, соответствующее право пользования жилым помещением бывшего члена семьи собственника прекращается, если иное не установлено соглашением между собственником и данным бывшим членом его семьи».
Как видим, в данном случае отсутствуют указания на те периоды времени, которые предусмотрены для прекращения права пользования чужим жилым помещением для недобросовестных нанимателей по договору коммерческого найма, хотя правила, закрепленные в ст. 31 ЖК РФ, подлежат применению к лицам, не совершившим в отношении собственника никаких гражданско-правовых нарушений - к бывшим членам его семьи, в том числе несовершеннолетним детям, права которых на жилое помещение поставлены в зависимость от того, с кем из родителей они будут проживать после прекращения брака. Дети, оставшиеся с собственником, сохраняют право пользования занимаемым жилым помещением, но если ребенок переходит на попечение супруга, утратившего это право, он также фактически лишается жилья, поэтому следует согласиться с З.И. Цыбуленко, назвавшим обсуждаемое положение «классическим примером противоречия норм права нормам морали, исповедуемой большинством членов нашего общества, кроме законодателей, принявших их...».
Легко прогнозируемые негативные последствия обсуждаемой нормы активно обсуждались представителями науки и практики, обращавшимися за разъяснениями по вопросу о механизме ее применения. Первоначально, отвечая на соответствующие вопросы, Верховный Суд РФ просто дублировал содержание рассматриваемой нормы, но, видимо, под влиянием широкого общественного резонанса и многочисленных критических оценок данного положения кардинально изменил свою позицию и уже в Обзоре судебной практики за III квартал 2007 г. разъяснил, что «в силу требований Семейного кодекса Российской Федерации об обязанностях родителей в отношении своих детей право пользования жилым помещением, находящимся в собственности одного из родителей, должно сохраняться за ребенком и после расторжения брака между его родителями».
Еще более четко эта позиция была сформулирована в Постановлении №14, в котором закреплено, что «прекращение семейных отношений между родителями несовершеннолетнего ребенка, проживающего в жилом помещении, находящемся в собственности одного из родителей, не влечет за собой утрату ребенком права пользования жилым помещением в контексте правил части 4 статьи 31 ЖК РФ» (п. 14).
Тем самым была предпринята попытка разрешить (хотя бы на уровне толкования закона) одну из наиболее острых и значимых проблем, возникающих в сфере прекращения прав на жилые помещения, хотя нетрудно предположить, что осуществление несовершеннолетним ребенком этого права на практике будет сопряжено с весьма значительными сложностями, так как его самостоятельная реализация невозможна, а проживание совместно с ребенком его родителя в жилом помещении, принадлежащем бывшему супругу, едва ли будет носить беспрепятственный характер, особенно если бывший супруг уже создал новую семью.
Таким образом, в действующем законодательстве охрана прав и интересов недобросовестного нанимателя по договору коммерческого найма возведена на качественно иной уровень, чем охрана нанимателей жилых помещений в домах государственного и муниципального жилищных фондов, а также бывших членов семьи собственника жилого помещения, что означает нарушение принципов равенства всех граждан перед законом и судом, принципа равной правовой охраны всех форм собственности и всех собственников, а также принципа разумности и справедливости.
Все сказанное позволяет предложить внести изменения в абз. 4 п. 2 ст. 687 ГК РФ и изложить его в следующей редакции: «По решению суда нанимателю может быть предоставлен срок не более трех месяцев для устранения им нарушений, послуживших основанием для расторжения договора найма жилого помещения. Если в течение этого срока наниматель не устранит допущенных нарушений, суд выносит решение о расторжении договора, взыскании с нанимателя задолженности по плате за жилое помещение и процентов на сумму задолженности, определяемых в размере, предусмотренном пунктом 1 статьи 395 ГК РФ, и о выселении его из занимаемого жилого помещения».
Еще одной важной мерой, направленной на разрешение обсуждаемой проблемы, должно стать предполагаемое в рамках Концепции совершенствования гражданского законодательства «расширение круга принципов гражданского права за счет введения нового принципа - добросовестного поведения всех участников гражданского оборота: на стадии установления гражданских прав и обязанностей, на стадии исполнения, на стадии применения мер защиты», поскольку данный принцип, действующий «не просто как декларация, а как оснащенный соответствующими правовыми механизмами и наработками судебной практики», несомненно, повысит эффективность гражданско-правового регулирования, в том числе и жилищных правоотношений, во многом предопределяющих физическое и психическое здоровье граждан.
3.2 Субъектные изменения в страховом обязательстве
Вопросы субъектного состава страховых правоотношений приобретают особую актуальность с усложнением рыночных отношений. Рассмотрим вопрос изменения субъектов в страховом обязательстве.
Принимая во внимание общие для всех обязательств правила главы 24 ГК РФ (§ 1. Переход прав кредитора к другому лицу; § 2. Перевод долга), заметим, что в науке гражданского права до сих пор актуален вопрос о субъектных изменениях применительно к страховому обязательству.
На наш взгляд, говоря о перемене лица в обязательстве на стороне страховщика, необходимо иметь в виду, что подобные ситуации возможны, когда речь соответственно идет об универсальном правопреемстве и о двух случаях сингулярного правопреемства: об уступке прав и о переводе долга.
Небогатую размышлениями литературу по вопросу возможности уступки прав страховщика третьим лицам можно представить двумя группами авторов. Одни полагают, что в отсутствие специальных запретов действует общее правило, допускающее уступку прав. Другие, по причинам нам неведомым, в противоположность первым заявляют о невозможности такой уступки.
Представляется, что более близки к истине те, кто с определенными допущениями допускают возможность цессии. Действительно, используя такой способ толкования, как a contrario (от противного), в качестве общего правила в ст. 383 ГК РФ сформулирована презумпция о способности к уступке любых прав. Исключением из данного правила являются высокоперсонифицированные права, уступка которых прямо запрещена законом (требования об алиментах и о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью), но перечень которых не может быть признан исчерпывающим.
Поэтому для признания неверного, с нашей точки зрения, утверждения о невозможности уступки прав страховщика справедливым необходимо, чтобы его права были высокоперсонифицированными, передача которых другому лицу привела бы к результату, существенно отличному от преследуемого при установлении обязательства. А о каком, например, существенном отличии можно говорить, когда один страховщик уступил другому лицу права требования к страхователю на уплату страховых платежей?
Аналогичный приведенному примеру случай рассматривался арбитражным судом кассационной инстанции, который пришел к выводу, что отсутствие у цессионария лицензии, которая требуется страховщику, свидетельствует исходя из ст. 383 ГК РФ о невозможности цессии как прав, неразрывно связанных с личностью кредитора. Несложно заметить, что статья, на которую ссылается суд, не предполагает наличие каких бы то ни было условий действительности совершаемой уступки, соблюдение которых (как, например, наличие лицензии) допускает цессию. Наоборот, эта статья, в отличие от ст. 388 «Условия уступки требования», не предполагает каких-либо на сей счет исключений и говорит о запрете любой и всякой цессии высокоперсонифицированных прав.
Очевидно, что суд в данном случае допустил ошибку, не отличив высокоперсонифицированные права требования от прав требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (п. 2 ст. 388 ГК РФ). Как говорит Л.А. Новоселова, в таких обязательствах «значение личности кредитора определяется особенностями его правового статуса и/или характером его участия в правоотношении», но решающими обстоятельствами тем не менее не являются.
Между тем в примере об уступке требования на уплату страховых платежей оно не может быть признано высокоперсонифицированным и потому, что «должнику по денежному обязательству в принципе безразлично, кому осуществлять платеж». По мнению Г. Ласка, право на получение денег является типичным примером уступаемого права. «Обязанность должника установлена, и время исполнения не увеличивается от того, что платеж должен быть произведен не кредитору, а цессионарию. К исполнению любой договорной обязанности примешивается элемент личных отношений. Однако уплата и получение денег предполагают минимум личных связей».
Следовательно, можно сделать следующий вывод: уступка прав страховщика третьему лицу допустима, пока страхователь не докажет, что исполнение обязанностей последнего возможно только цеденту-страховщику, исходя из их личных отношений. При этом сделка цессии, совершенная в нарушение названного условия, не порождает перехода права до тех пор, пока такого согласия не будет получено от должника.
Не менее важным при анализе случаев изменения лица в страховом обязательстве является вопрос о переводе долга страховщика на третье лицо, в решении которого юридическая литература также не содержит единообразного подхода.
По общему правилу перевод долга допустим с согласия делегатария - кредитора по основному обязательству, т.е. в данном случае страхователя (п. 1 ст. 391 ГК РФ).
Дополнительно к названному условию В.А. Белов назвал недопустимость перевода таких долгов, которые законодательно связаны с правовым статусом определенного лица, например, таких, как долга из коносамента на организацию, не являющуюся перевозчиком, или обязанностей по зачислению, перечислению и списанию денег с банковского счета на организацию, не являющуюся банком.
Схожее утверждение встречается у Ю.Б. Фогельсона, который в качестве аргумента против перевода долга высказывает позицию, согласно которой отсутствие у делегата (нового должника) страховых резервов (ст. 26 Закона РФ от 27 ноября 1992 г. №4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации», именуемого далее - «Закон об организации страхового дела») влечет ничтожность договора как противоречащего сути страховых отношений, определенной ст. 2 названного Закона.
Другими словами, если экстраполировать суждения В.А. Белова и Ю.Б. Фогельсона в область страховых правоотношений в целом, то общим для двух названных случаев будет являться наличие у лица соответствующей лицензии, которая подтверждает специальный правовой статус такого лица и соблюдение им своей финансовой устойчивости и платежеспособности (ст. 32, 32.3 Закона об организации страхового дела).
Однако отсутствие лицензии (а значит, и специального правового статуса делегата, и необходимых страховых резервов у него или и того и другого) по общему правилу, сформулированному ст. 173 ГК РФ, не влечет ничтожности такой сделки, а следовательно, и договора перевода долга.
То есть, пока одобренный страхователем договор перевода долга между страховщиком и делегатом, не имеющим лицензии, не оспорен в суде самим делегатом, его учредителем (участником) или госорганом, осуществляющим контроль или надзор за деятельностью юридического лица, субъектные изменения на стороне страховщика в части перевода долга действительны при условии, что сам страховщик при заключении договора перевода долга знал или заведомо должен был знать о его незаконности.
Как и всякое обязательство, страховое помимо субъектных изменений на стороне страховщика может быть подвержено подобным изменениям на стороне страхователя. Основанием для перемены лица в обязательстве, как известно, является либо универсальное, либо сингулярное правопреемство. Последнее может возникать как в случаях цессии, так и в случаях перевода долга, как в силу договора, так и в силу указания в законе.
В связи с тем, что закон не допускает уступку высокоперсонифицированных прав (ст. 383 ГК РФ), полагаем, что в случаях личного страхования, когда договор не является в пользу третьего лица, уступка прав невозможна. Сложно представить, чтобы права страхователя на выплату страховой суммы по договору страхования на его дожитие были уступлены другому лицу, пусть даже и имеющему страховой интерес.
Еще одно обстоятельство, которое способно ограничить возможность уступки страхователем своих прав из договора страхования, М.И. Брагинский обоснованно видит в том, что цессионарий, становящийся на место цедента, также должен обладать страховым интересом, отсутствие которого исключает возможность цессии.
В ряду случаев перехода прав к другому лицу на основании закона (cessio legis), помимо универсального правопреемства, необходимо назвать случаи цессии при переходе прав на застрахованное имущество к другому лицу в договорах имущественного страхования (ст. 387, 960 ГК РФ). Объяснением такому законодательному требованию является то обстоятельство, что страхователем в договорах имущественного страхования может являться лицо, которое обладает известным основанным на законе, ином правовом акте или договоре интересом в сохранении этого имущества (п. 1, 2 ст. 930 ГК РФ). Поэтому при переходе субъективных прав на это имущество очевидно, что лицо, ими не обладающее, не может занимать прежнее место страхователя в обязательстве; оно (место) должно быть уступлено новому обладателю интереса в сохранении этого имущества. Учитывая, что личные неимущественные права неотчуждаемы от их обладателя, данное правило действует только в договорах имущественного страхования.
Вместе с правами из договора имущественного страхования к новому лицу, к которому перешли права на имущество, переходят также обязанности его правопредшественника. Особенностью данного перевода долга является то, что согласие кредитора (страховщика), которое по общему правилу должно было бы требоваться (п. 1 ст. 391 ГК), в данном случае не требуется, как и не требуется соответствующей воли делеганта (правопредшественника) и делегата (правопреемника).
В связи с тем, что участие третьего лица не образует множественности лиц на стороне страхователя, то, следуя верному заключению М.И. Брагинского, невозможно говорить о таком третьем лице как о солидарном, субсидиарном или долевом должнике. Следовательно, когда закон говорит о возможности предъявления страховщиком требований к выгодоприобретателю об исполнении не исполненных страхователем обязанностей (п. 2 ст. 939 ГК РФ), очевидно, закон говорит о переводе долга на третье лицо, которое в противоположность общему правилу осуществляется исключительно по воле страховщика, без какого бы то ни было волевого участия страхователя и третьего лица.
В то же время если исполнение обязательств страхователя возложено договором страхования на третье лицо (п. 1 ст. 939 ГК РФ), то подобное перераспределение субъектов, обязанных перед страхователем, возможно признать классической формой перевода долга (ст. 391 ГК РФ), когда последний как кредитор, заключив договор страхования на иных, нежели предусмотренные в п. 1 ст. 939 ГК РФ, условиях, тем самым дал согласие на перевод долга, а третье лицо, выражая согласие на вступление в договор (п. 2 ст. 430 ГК РФ), выражает свою волю, которой в том числе охвачено согласие на принятие долга страхователя. Однако, до того как третье лицо подтвердит свое участие в договоре, признать долг переведенным нельзя.
Таким образом, обобщая изложенное, можно сделать вывод, что законодательство допускает субъектные изменения в страховом обязательстве. Однако в отличие от изменений на стороне страховщика и страхователя замена выгодоприобретателя и застрахованного лица допустима только по правилам главы 29 ГК РФ, определяющей положения об изменении договора.
Заключение
В зависимости от правоотношений факты хозяйственной жизни подразделяются на порождающие правоотношения, прекращающие правоотношения и изменяющие правоотношения. Наибольший практический интерес в настоящее время вызывают вопросы прекращения (изменения) правоотношений (обязательств).
Обязательство представляет собой оформляющее акт товарообмена относительное гражданское правоотношение, в котором один участник (должник) обязан совершить в пользу другого участника (кредитора) определенное действие имущественного характера либо воздержаться от такого действия, а кредитор вправе требовать от должника исполнения его обязанности.
В обязательстве участвуют две стороны: кредитор - сторона, которая имеет право требовать совершения действий (или воздержания от действия), и должник - сторона, которая эти действия обязана совершить (или воздержаться от их совершения).
Прекращение обязательства есть отпадение правовой связанности его субъектов, утрачивающих вследствие этого субъективные права и обязанности, составляющие содержание обязательства.
Вместе с основным прекращают действовать дополнительные обязательства, в частности, обязательства, обеспечивающие исполнение (п. 1 ст. 352, п. 1 ст. 367 ГК). Сохранение дополнительных обязательств после прекращения основного обязательства возможно только в том случае, если это предусмотрено соглашением сторон (п. 3 ст. 414 ГК).
Поскольку обязательство прекращается на будущее время, полученное сторонами до момента прекращения обязательства, не подлежит возврату. Однако если одна из сторон исполнила обязательство, а другая этого не сделала, сторона, не получившая исполнения, вправе требовать возврата переданного другой стороне. Когда возвратить исполнение в натуре не представляется возможным, сторона, не произведшая исполнения, должна компенсировать контрагенту стоимость исполненного в соответствии с нормами о неосновательном обогащении (гл. 60 ГК РФ).
Обязательство может быть прекращено как полностью, так и частично.
Обычно прекращение обязательства связывается с достижением сторонами желаемого результата, т.е. с надлежащим исполнением. Однако обязательства могут прекращаться и в силу иных обязательств. В любом случае для прекращения обязательств необходимы определенные юридические факты, именуемые основаниями прекращения обязательств или способами прекращения обязательств.
Глава 26 ГК РФ называет десять оснований прекращения обязательств: надлежащее исполнение, отступное, зачет, совпадение должника и кредитора в одном лице, новация, прощение долга, невозможность исполнения, акт государственного органа, смерть гражданина, ликвидация юридического лица. Т.е. основаниями прекращения обязательств могут служить различные категории юридических фактов - действия, в том числе, сделки (например, прощение долга), юридические поступки (надлежащее исполнение), юридические акты (акты государственных органов, препятствующие исполнению обязательства), события (смерть).
Приведенный в ГК РФ перечень оснований прекращения обязательств не является исчерпывающим, кодекс предусматривает возможность установления иных оснований прекращения в ГК РФ, других законах и иных правовых актах, а также в договоре. Так, помимо перечисленных выше, ГК РФ признает значение прекращающего обязательство факта за наступлением отменительного условия, окончанием срока действия договора и др. Отдельные основания прекращения обязательств установлены в СК РФ, Законе о банкротстве и др.
Проведя комплексное исследование российского законодательства, регламентирующего прекращение и изменение гражданско-правовых обязательств, были выявлены некоторые проблемы, требующие решения:
. Проблема соотношения понятий «прекращение обязательства» и «расторжение договора» отражается на содержании гражданско-правовых норм. Понятие «прекращение обязательства» охватывает собой понятие «расторжение договора», т.е. под расторжением договора следует понимать только один из случаев прекращения обязательств.
Обозначенная проблема может быть снята встречным упоминанием об этих категориях в ст. ст. 407 и 453 ГК РФ. Возможно, п. 1 ст. 407 ГК РФ может быть дополнен словами: «в том числе в случае расторжения договора». В свою очередь, п. 2 ст. 453 ГК РФ может быть изложен в редакции: «В случае расторжения договора обязательства сторон прекращаются (статья 407 настоящего Кодекса)».
. Среди теоретических и практических проблем, связанных с прекращением гражданских обязательств, особое место занимают многочисленные проблемы, возникающие при прекращении обязательств по владению и пользованию жилым помещением, так как они направлены на удовлетворение наиболее важных, фундаментальных потребностей граждан, на обеспечение права на жилище.
Наниматели жилых помещений, злостно нарушающие условия заключенного договора и нормы гражданского законодательства, в соответствии с требованиями ГК РФ и ГПК РФ могут безвозмездно проживать в жилом помещении, принадлежащем другому лицу, как минимум два с половиной года, а нередко и значительно дольше, что противоречит общим правилам об исполнении гражданских обязательств, в соответствии с которыми обязательства, не исполненные в разумный срок, должник должен исполнить в семидневный срок со дня предъявления кредитором требования о его исполнении.
В содержании рассматриваемой нормы не усматриваются основные принципы гражданского права - разумности, справедливости, равной правовой охраны всех форм собственности и всех собственников, а принцип гуманизма действует в отношении только нанимателя, так как в ней отчетливо прослеживается стремление законодателя обеспечить охрану и защиту прав и интересов этой стороны.
Сказанное позволяет предложить:
-внести изменения в абз. 4 п. 2 ст. 687 ГК РФ и изложить его в следующей редакции: «По решению суда нанимателю может быть предоставлен срок не более трех месяцев для устранения им нарушений, послуживших основанием для расторжения договора найма жилого помещения. Если в течение этого срока наниматель не устранит допущенных нарушений, суд выносит решение о расторжении договора, взыскании с нанимателя задолженности по плате за жилое помещение и процентов на сумму задолженности, определяемых в размере, предусмотренном пунктом 1 статьи 395 ГК РФ, и о выселении его из занимаемого жилого помещения».
-расширить круга принципов гражданского права за счет введения нового принципа - добросовестного поведения всех участников гражданского оборота.
. В науке гражданского права актуален вопрос о субъектных изменениях применительно к страховому обязательству. Важным при анализе случаев изменения лица в страховом обязательстве является и вопрос о переводе долга страховщика на третье лицо, в решении которого юридическая литература также не содержит единообразного подхода.
Обобщив изложенное в работе, можно сделать вывод, что законодательство допускает субъектные изменения в страховом обязательстве. Однако в отличие от изменений на стороне страховщика и страхователя замена выгодоприобретателя и застрахованного лица допустима только по правилам главы 29 ГК РФ, определяющей положения об изменении договора.
Список использованной литературы
1.Конституция Российской Федерации: офиц. текст. - М.: Норма, 2011. - 18 с.
2.Арбитражный процессуальный кодекс РФ: офиц. текст. - М.: Юристъ, 2011. - 342 с.
.Гражданский кодекс РФ: офиц. текст. - М.: Проспект, 2011. - 616 с.
.Гражданский процессуальный кодекс РФ: офиц. текст. - М.: Проспект, 2011. - 216 с.
.Жилищный кодекс РФ: офиц. текст. - М.: Норма, 2011. - 266 с.
.Семейный кодекс РФ: офиц. текст. - М.: Проспект, 2011. - 310 с.
.О Конституционном Суде Российской Федерации: федер. констит. закон: [принят 21 июля 1994 г. №1-ФКЗ: по состоянию на 28.12.2010] // Собр. законодательства РФ. - 1994. - №13. - Ст. 1447.
.Об обществах с ограниченной ответственностью: федер. закон: [принят 8 февраля 1998 г. №14-ФЗ: по состоянию на 28.12.2010] // Собр. законодательства РФ. - 1998. - №7. - Ст. 785.
.Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний: федер. закон: [принят 24 июля 1998 г. №125-ФЗ: по состоянию на 09.12.2010] // Собр. законодательства РФ. -1998. - №31. - Ст. 3803.
10.О приватизации государственного и муниципального имущества: федер. закон: [принят 21 декабря 2001 г. №178-ФЗ: по состоянию на 22.11.2010] // Собр. законодательства РФ. - 2002. - №4. - Ст. 251.
11.О порядке опубликования и вступления в силу актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации и нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти: указ Президента РФ: [принят 23 мая 1996 г. №763: по состоянию на 28.06.2005] // Собр. законодательства РФ. - 1996. - №22. - Ст. 2663.
.Об утверждении Правил подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти и их государственной регистрации: пост. Правительства РФ: [принято 13 августа 1997 г. №1009: по состоянию на 21.02.2011] // Собр. законодательства РФ. - 1997. - №33. - Ст. 3895.
.По делу о проверке конституционности отдельных положений статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в связи с запросами групп депутатов Государственной Думы, а также Государственного Собрания (Ил Тумэн) Республики Саха (Якутия), Думы Чукотского автономного округа и жалобами ряда граждан: пост. Конституционного Суда РФ: [принято 29 января 2004 г. №2-П] // Собр. законодательства РФ. - 2004. - №6. - Ст. 450.
.О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей: пост. Пленума Верховного Суда РФ: [принято 29 сентября 1994 г. №7: по состоянию на 29.06.2010] // Бюллетень ВС РФ. - 1995. - №1. - С. 12.
.О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации: пост. Пленума Верховного Суда РФ: [принято 2 июля 2009 г. №14] // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2009. - №9. - С. 7.
.О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации: пост. Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ: [принято 1 июля 1996 г. №6/8] // Ведомости ВАС РФ. - 1996. - №9. - С. 15.
.Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 марта 1997 г. №7522/95 // Ведомости ВАС РФ. - 1997. - №6. - С. 62.
.Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 27 февраля 2001 г. №7755/00 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». - 2011.
.Постановление ФАС Московского округа от 11.03.1999 №КГ-А40/554-99 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». - 2011.
.Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 1 июля 2003 г. №Ф04/3118-523/А70-2003 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». - 2011.
.Постановление ФАС Центрального округа от 27 октября 2003 г. по делу №А48-900/02-1 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». - 2011.
.Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 22 июня 2004 г. №Ф08-2180/2004 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». - 2011.
.Обзор практики разрешения споров, возникающих по договорам купли-продажи недвижимости: инф. письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ: [принято 13 ноября 1997 г. №21] // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». - 2011.
.Обзор практики применения арбитражными судами статьи 414 Гражданского кодекса Российской Федерации: инф. письмо Президиума ВАС РФ: [принято 21 декабря 2005 г. №103] // Вестник ВАС РФ. - 2006. - №4. - С. 103.
.Акатьева, М.Д. Прекращение обязательства зачетом встречного однородного требования / М.Д. Акатьева // Бухгалтерский учет в издательстве и полиграфии. - 2011. - №3. - С. 45-48.
.Архипов, Б.П. Юридическая природа фактического состава, опосредующего реорганизацию акционерного общества / Б.П. Архипов // Законодательство. - 2002. - №3. С. 23-25.
.Белов, В.А. Договор перевода долга в российском гражданском праве / В.А. Белов // Законодательство. - 2000. - №9. - С. 44-46.
.Брагинский, М.И. Договорное право. Общие положения / М.И. Брагинский, В.В. Витрянский. - М.: Норма, 2001. - 568 с.
.Буркова, А. Зачет как способ прекращения обязательств / А. Буркова // Юрист. - 2010. - №5. - С. 35-37.
.Гражданское право. Часть первая: учебник / отв. ред. В.П. Мозолин, А.И. Масляев. - М.: Юристъ, 2011. - 474 с.
.Гражданское право: В 4 т. Том 3: Обязательственное право: учеб. для студентов / отв. ред. Е.А. Суханов. 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Волтерс Клувер, 2008. - 800 с.
.Гражданское право / под ред. А.Г. Калпина, А.И. Масляева. Часть первая. - М.: Норма, 2008. - 652 с.
.Гражданское право. Том 1 / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Изд. 6-е, перераб. и доп. - М.: Юристъ, 2009. - 658 с.
.Дедиков, С. Страховщик без портфеля / С. Дедиков // Бизнес-адвокат. - 2005. - №8. - С. 31-34.
.Егорова, М.А. Правовая природа основания прекращения обязательств / М.А. Егорова // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2010. - №12. - С. 3-13.
.Егорова, М.А. Прекращение обязательств вследствие прекращения действия правонаделительных актов / М.А. Егорова // Право и экономика. -2011. - №1. - С. 29-35.
.Иоффе, О.С. Обязательственное право / О.С. Иоффе. - М.: Норма, 2005. -488 с.
.Камалитдинова, Р.А. Доктрина невозможности исполнения обязательств / Р.А. Камалитдинова. - М.: Юстицинформ, 2002. - 364 с.
.Кархалев, Д.Н. Соотношение мер защиты и мер ответственности в гражданском праве России: дис.... канд. юрид. Наук / Д.Н. Кархалев. -Екатеринбург, 2003. - 264 с.
.Кирилловых, А.А. Коллективно-договорные обязательства при изменении типа государственного (муниципального) учреждения: нормативные проблемы и решения / А.А. Кирилловых // Законодательство и экономика. -2008. - №6. - С. 32-35.
.Козлова, Н.В. Правосубъектность юридического лица / Н.В. Козлова. -М.: Статут, 2005. - 412 с.
.Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / под ред. О.Н. Садикова. - М.: Норма, 2007. - 864 с.
.Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть первая: учеб.-практич. комментарий (постатейный) / Е.Н. Абрамова, Н.Н. Аверченко, Ю.В. Байгушева и др.; под ред. А.П. Сергеева. - М.: Проспект, 2010. - 912 с.
.Красавчиков, О.А. Категории науки гражданского права: В 2 т. Т. 2: Юридические факты в советском гражданском праве / О.А. Красавчиков. - М.: Статут, 2005. - 480 с.
.Крашенинников, Е.А. Допустимость уступки требования / Е.А. Крашенинникова // Хозяйство и право. - 2008. - №8. - С. 82-85.
.Лозовская, С.О. Отступное как способ прекращения обязательств / С.О. Лозовская // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2010. - №12. - С. 31-37.
.Масевич, М.Г. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / под ред. О.Н. Садикова. - М.: Юридическая фирма «КОНТРАКТ»; Издательский дом «ИНФРА-М», 2009. - 764 с.
.Мейер, Д.И. Русское гражданское право: В 2 ч. (по испр. и доп. 8-му изд., 1902 г.) / Д.И. Мейер. - М.: Статут, 2008. - 586 с.
.Мельниченко, О.А. Прекращение альтернативного обязательства зачетом / О.А. Мельниченко // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2010. - №12. -С. 37-44.
.Михайлова, И.А. Особенности прекращения обязательств по найму жилого помещения / И.А. Михайлова // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2010. - №12. - С. 59-64.
.Нерсесянц, В.С. Общая теория права и государства / В.С. Нерсесянц. - М.: Юстицинформ, 2009. - 512 с.
.Новация в российском договорном праве // Актуальные проблемы гражданского права / под ред. С.С. Алексеева. - М.: Норма, 2008. - 453 с.
.Новицкий, И.Б. Сделки. Исковая давность / И.Б. Новицкий. - М.: Юрид. лит., 2004. - 476 с.
.Оболонкова, Е.В. Односторонний отказ от исполнения обязательства: научно-практическое исследование / Е.В. Оболонкова. - М.: КОНТРАКТ, Волтерс Клувер, 2010. - 144 с.
.Покровский, И.А. Основные проблемы гражданского права / И.А. Покровский. - М.: Статут, 2008. - 480 с.
.Римское частное право: учебник / под ред. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского. - М.: Юстицинформ, 2001. - 496 с.
.Роднова, О.М. Судебная защита прав и охраняемых законом интересов акционеров: автореф. дис.... канд. юрид. Наук / О.М. Роднова. - СПб.: Питер, 2001. - 28 с.
.Рожкова, М.А. Юридические факты в гражданском праве / М.А. Рожкова // Хозяйство и право. - 2006. - №7 (приложение). - С. 23-27.
.Рожкова, М.А. Юридические факты гражданского и процессуального права: соглашения о защите прав и процессуальные соглашения / М.А. Рожкова. - М.: Статут, 2009. - 210 с.
.Сарбаш, С.В. Исполнение договорного обязательства / С.В. Сарбаш. - М.: Статут, 2005. - 218 с.
.Свит, Ю.П. Новация как способ прекращения обязательств / Ю.П. Свит // Современное право. - 2000. - №3. - С. 20-25.
.Свит, Ю.П. Новация как способ прекращения обязательства / Ю.П. Свит // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2010. - №12. - С. 45-52.
.Собакинских, А.В. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / под ред. О.Н. Садикова. - М.: Юридическая фирма «КОНТРАКТ»; Издательский дом «ИНФРА-М», 2009. - 376 с.
.Соломин, С.К. Прекращение гражданско-правовых обязательств зачетом встречных требований / С.К. Соломин, Н.Г. Соломина // Право и экономика. - 2010. - №10. - С. 27-32.
.Соменков, С.А. Прекращение договорных обязательств в связи с существенным изменением обстоятельств / С.А. Соменков // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2010. - №12. - С. 52-58.
.Талеров, К.В. Возможны ли субъектные изменения в страховом обязательстве? / К.В. Талеров // Юрист. - 2009. - №3. - С. 34-37.
.Токарева, К.Г. Общие основания прекращения обязательств по выплате ренты / К.Г. Токарева // Юрист. - 2009. - №5. - С. 21-24.
.Цыбуленко, З.И. Современные проблемы публично-правового и частноправового регулирования: теория и практика: материалы междунар. науч.-практ. конф. / З.И. Цыбуленко Ч. III. - Уфа, 2005. - 342 с.
.Шершеневич, Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г) / Г.Ф. Шершеневич. - М.: Юстицинформ, 2005. - 486 с.
.Шилохвост, О. Отступное - способ прекращения обязательств / О. Шилохвост // Российская юстиция. - 1998. - №11. - С. 8-10.
.Щербакова, М.А. Прекращение страховых обязательств / М.А. Щербакова // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2010. - №12. - С. 64-69.
.Эрделевский, А.М. Прекращение обязательств / А.М. Эрделевский // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». - 2011.
.Яковлев, В.Ф. О Концепции совершенствования гражданского законодательства / В.Ф. Яковлев // Цивилист. - 2009. - №4. - С. 11-15.