Правовая природа Совета Безопасности как органа ООН

Содержание

Введение

Глава 1. Международно-правовой статус Совет Безопасности как постоянно действующий орган ООН

.1 История создания Совета Безопасности ООН

.2 Полномочия и функции Совета Безопасности ООН

Глава 2. Развитие полномочий Совета Безопасности ООН по вопросам международного мира и безопасности

.1 Полномочия Совета Безопасности в вопросах голосования и порядка проведения заседаний

.2 Совет Безопасности и миротворческая деятельность

.3 Полномочия Совета Безопасности, непосредственно не предусмотренные Уставом ООН

Заключение

Список использованной литературы

Приложение

Введение

Актуальность темы исследования связана с возможной перспективой трансформации полномочий и роли Совета Безопасности ООН.

В 1945 году союзными державами было принято важнейшее решение об учреждении универсальной международной организации - Организации Объединенных Наций, задачей которой явилось избавление грядущих поколений от бедствий войны. Для реализации данной задачи был создан постоянно действующий орган - Совет Безопасности ООН, на который была возложена основная ответственность за поддержание международного мира и безопасности.

Однако за весь период деятельности ООН Совет Безопасности зачастую оказывался парализованным и не мог сколько-нибудь существенно повлиять на мировую обстановку. Это было вызвано «холодной войной» и межблоковой конфронтацией между СССР и США, практикой односторонних действий государств или группы государств по кругу вопросов, отнесенных Уставом ООН к исключительной компетенции Совета Безопасности.

Прекращение «холодной войны» и устранение межблоковой конфронтации, в целом, не устранило указанных проблем, но поставило ряд новых. Сегодня больше, чем когда-либо ранее, угрозы для международного мира и безопасности взаимосвязаны и каждая из них представляет опасность для всех государств. Взаимная уязвимость различных государств никогда не была столь очевидной. Способность террористических групп осуществлять оборот ядерных материалов и технологий повышается вследствие неэффективного контроля за государственными границами и вследствие усиления транснациональной организованной преступности.

Односторонние действия ряда государств во главе с США по вмешательству во внутренние дела суверенных государств, их вторжение или угроза вторжения в дела других государств, нарушающие все основополагающие принципы международного права, серьезно дестабилизируют международную обстановку и ставят под угрозу международный мир и безопасность.

Нерешенные территориальные споры вызывают все большую озабоченность мирового сообщества. События в Кашмире, столкновения Израиля и Палестинской автономии, Израиля и Ливана, а также события в странах Арабской Африки (Египет, Тунис и особенно Ливия) требуют скорейшего оперативного вмешательства Совета Безопасности ООН. Все это, несомненно, обусловливает необходимость скорейшего осуществления адекватных мер, направленных на усиление роли Совета Безопасности с целью ликвидации подобных прецедентов международной жизни.

Основатели ООН смоделировали ее не только для выживания в условиях жесткого противостояния на международной арене, а в гораздо большей степени с перспективой установления мира, основанного на принципах сотрудничества и партнерства. Поэтому совершенно очевидно, что ООН не только не исчерпала свой богатейший потенциал, а лишь прошла проверку на прочность в экстремальных условиях и подтвердила свою жизнеспособность.

В наши дни Организация является уникальным инструментом по поддержанию международного мира и безопасности, действенным средством обеспечения свободы и прав личности, содействия социально-экономическому развитию.

В то же время, беспокойство вызывает, в частности, ставший в последние годы хроническим, финансовый кризис ООН, который затрудняет нормальное выполнение Организацией ее уставных функций. Особую озабоченность вызывают кризис системы коллективной безопасности, самоустранение Совета Безопасности ООН в ряде случаев от урегулирования конфликтов, участившиеся попытки НАТО и коалиции государств во главе с США заменить собой Совет Безопасности ООН.

Наряду с этим, следует отметить, что за прошедшие годы ООН превратилась поистине в универсальную международную организацию, увеличив свои ряды с 42 членов в 1945 г. до 192 в настоящее время.

Полномочия Совета Безопасности как главного органа ООН, ответственного за поддержание международного мира и безопасности, за последние годы конкретизируются и расширяются. Развитие полномочий Совета Безопасности не только возможно, но и необходимо в силу изменения международной обстановки. Границы потенциального расширения полномочий Совета создаются целями и принципами ООН, а также нормами jus cogens. Свобода действий Совета ограничена также принципом пропорциональности, по которому предпринимаемые им действия должны быть необходимыми и соответствовать достижению его провозглашенных целей (устранению угрозы миру) и не должны в значительной мере нарушать другие интересы мирового сообщества.

Предмет исследования - правовая природа Совета Безопасности как органа ООН; функции и полномочия Совета Безопасности ООН.

Целью исследования является анализ функционирования полномочий Совета Безопасности.

В связи с этим исследование было направлено на решение следующих задач:

.        Анализ истории создания Совета Безопасности ООН

.        Характеристика полномочий и функций Совета Безопасности ООН

.        Анализ деятельности Совета Безопасности в вопросах голосования и порядка проведения заседаний

.        Анализ миротворческой деятельности Совета Безопасности ООН

.        Обзор полномочий Совета Безопасности, непосредственно не предусмотренных Уставом ООН

Глава 1. Международно-правовой статус Совет Безопасности как постоянно действующий орган ООН

.1 История создания Совета Безопасности ООН

ООН - это универсальная международная организация, созданная в момент завершения Второй мировой войны, в условиях разгрома фашизма, благодаря совместной борьбе стран антигитлеровской коалиции при решающей роли Советского Союза. При создании ООН был учтен отрицательный опыт Лиги Наций, существовавшей в период между двумя мировыми войнами, были отброшены те антидемократические черты, которые характеризовали структуру и деятельность Лиги Наций.

Инициаторами ООН явились СССР, США и Великобритания, причем особое значение имели усилия советской дипломатии. По словам С. Б. Крылова, участника всех подготовительных совещаний по выработке Устава ООН, «местом рождения Организации Объединенных Наций явилась Москва», так как именно здесь, на Московской конференции министров иностранных дел СССР, США и Великобритании, в октябре 1943 г. была принята Декларация по вопросу о всеобщей безопасности, предусматривавшая тесное сотрудничество Объединенных Наций как в ведении войны против фашизма, так и в обеспечении послевоенной безопасности. Декларация содержала тезис о необходимости учреждения всеобщей международной организации для поддержания мира и безопасности, основанной на принципе суверенного равенства всех миролюбивых государств. Существенное значение в процессе создания ООН имели решения Тегеранской (ноябрь-декабрь 1943 г.) и Крымской (февраль 1945 г.) конференций глав правительств СССР, США и Великобритании.

Основные положения Устава ООН были выработаны на конференции представителей СССР, США, Великобритании, а также Китая, состоявшейся в августе-октябре 1944 г. в Вашингтоне, в старинной городской усадьбе Думбартон-Окс. Здесь были определены название Организации, структура ее Устава, цели и принципы, вопросы правового положения органов и т. д. Но некоторые важные вопросы (о первоначальных членах Организации, о процедуре голосования в Совете Безопасности) были урегулированы позднее, на Крымской конференции руководителей трех держав. Окончательный текст Устава был согласован на Конференции Объединенных Наций в Сан-Франциско (апрель-июнь 1945 г.) с участием представителей 50 государств, причем СССР, США, Великобритания и Китай выступали как приглашающие державы.

Торжественная церемония подписания Устава состоялась 26 июня 1945 г. Устав подлежал ратификации подписавшими его государствами в соответствии с их конституционной процедурой. Ратификационные грамоты сдавались на хранение Правительству США, выполнявшему функцию депозитария. Предусматривалось,- что Устав вступит в силу после сдачи на хранение ратификационных грамот СССР, США, Великобританией, Китаем и Францией, т. е. государствами, получившими статус постоянных членов Совета Безопасности, и большинством других государств, подписавших Устав. Таким днем явилось 24 октября 1945 г. Дата вступления в силу Устава ООН считается днем учреждения ООН и отмечается ежегодно как День Объединенных Наций.

января 1946 г. в Лондоне, в Вестминстерском дворце, открылась первая сессия Генеральной Ассамблеи ООН, а спустя неделю там же собрался на первое заседание Совет Безопасности ООН. 1 февраля был избран первый Генеральный секретарь ООН, им стал Трюгве Ли (Норвегия). В последующем деятельность главных органов Организации (кроме Международного Суда) проводилась преимущественно в ее штаб-квартире в Нью-Йорке.

Устав ООН состоит из преамбулы и 19 глав, охватывающих 111 статей. Неотъемлемой частью Устава ООН считается Статут Международного Суда.

В преамбуле и гл. I провозглашаются цели и принципы ООН. Глава II регламентирует вопросы членства в Организации. Последующие главы определяют структуру, компетенцию и порядок функционирования главных органов ООН (так, в гл. IV-VII говорится о правовом положении и деятельности Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности, в гл. XV - о Секретариате ООН). В Уставе имеются также главы, посвященные региональным соглашениям, международному экономическому и социальному сотрудничеству, несамоуправляющимся территориям и системе опеки.

Предусмотрена возможность изменения Устава. Следует отметить, что различаются поправки к Уставу (ст. 108) и пересмотр Устава (ст. 109). Поправки, т. е. изменения отдельных положений Устава, имеющие частный характер, принимаются Генеральной Ассамблеей ООН двумя третями голосов членов и вступают в силу для всех членов Организации после их ратификации двумя третями членов Организации, включая всех постоянных членов Совета Безопасности. Без согласия любого из постоянных членов Совета Безопасности (Российская Федерация, США, Великобритания, Франция, КНР) никакая поправка к Уставу не приобретает юридической силы. Вместе с тем вступившие в силу поправки обязательны и для тех государств, которые либо не голосовали за ту или иную поправку, либо, проголосовав за поправку, еще не ратифицировали соответствующий документ. Генеральная Ассамблея принимала поправки к отдельным статьям Устава на XVIII, XX и XXVI сессиях в 1963, 1965 и 1971 гг. Все эти поправки связаны с расширением состава двух органов ООН: Совета Безопасности и ЭКОСОС (ст. 23, 27, 61 и 109, причем ст. 61 изменялась дважды).

Для пересмотра Устава требуется созыв Генеральной конференции членов Организации, что допускается только по решению или при согласии двух третей членов Генеральной Ассамблеи и девяти (из 15) членов Совета Безопасности. Решение об изменении Устава, принятое Генеральной конференцией (двумя третями участников), вступает в силу только при условии его ратификации двумя третями членов Организации, включая всех постоянных членов Совета Безопасности. Таким образом, и в данном случае изменение Устава обусловлено согласием всех пяти постоянных членов Совета Безопасности.

Стабильность Устава как основополагающего документа ООН ни в коей мере не означает неизменности правового положения и функций Организации. Напротив, по мере прогрессивного развития международных отношений и международного права, усиления универсального характера ООН и демократических тенденций в ее деятельности происходит постоянное обогащение ее структуры, компетенции и форм функционирования ее органов. Но такое обогащение базируется на нормах Устава, на неукоснительном соблюдении его целей и принципов.

Членами ООН являются суверенные государства. По процедуре оформления членства в Организации различаются первоначальные и вновь принятые члены.

Первоначальными членами считаются те государства, которые принимали участие в учредительной конференции в Сан-Франциско в 1945 г., подписали и ратифицировали Устав ООН.

Порядок приема новых членов в Организацию определен в ст. 4 Устава ООН, а также правилами процедуры Генеральной Ассамблеи и правилами процедуры Совета Безопасности.

Согласно ст. 4 Устава прием в члены ООН открыт для всех миролюбивых государств, которые примут на себя содержащиеся в Уставе обязательства и которые, по суждению Организации, могут и желают эти обязательства выполнять.

В соответствии с правилами процедуры государство, желающее стать членом ООН, подает заявление Генеральному секретарю ООН.

Прием производится постановлением Генеральной Ассамблеи по рекомендации Совета Безопасности. Первоначально заявление рассматривается учрежденным при Совете Безопасности комитетом по приему новых членов, который представляет Совету доклад со своими выводами. Рекомендация Совета Безопасности о приеме считается действительной, если за нее проголосовали не менее девяти членов Совета, включая всех постоянных членов. На сессии Генеральной Ассамблеи решение о приеме выносится большинством в две трети присутствующих и участвующих в голосовании членов Ассамблеи.

Вопрос о членстве новых государств, являвшихся союзными республиками в составе СССР, был решен следующим образом. При создании СНГ была достигнута общая договоренность о поддержке России в том, чтобы она продолжила членство СССР в ООН, включая постоянное членство в Совете Безопасности. На этом основании 24 декабря 1991 г. Президент России направил Генеральному секретарю ООН послание с информацией о том, что членство Союза ССР в ООН продолжается Российской Федерацией, и с просьбой вместо названия «Союз Советских Социалистических Республик» использовать наименование «Российская Федерация», признав полномочия соответствующих представителей. Как было заявлено, Российская Федерация в полной мере сохраняет ответственность за все права и обязательства СССР в соответствии с Уставом ООН.

Остальные государства - бывшие республики в составе СССР - оформляли свое членство в ООН путем подачи заявлений о приеме согласно ст. 4 Устава. Такой порядок не распространялся на Украину и Республику Беларусь, являвшихся первоначальными членами ООН.

Государства - члены ООН имеют при Организации свои постоянные представительства.

Исключение государства из ООН, согласно Уставу, может быть произведено за систематическое нарушение принципов, содержащихся в Уставе. Решение об этом принимается Генеральной Ассамблеей по рекомендации Совета Безопасности. Возможность выхода государства из Организации не предусмотрена, но как бы презюмируется, поскольку ООН - это добровольное объединение суверенных государств.

Наряду с членством в ООН сложился статус постоянных наблюдателей государств, не являющихся членами ООН.

Согласно ст. 104 Устава ООН пользуется на территории каждого государства - члена ООН «такой правоспособностью, которая может оказаться необходимой для выполнения ее функций и достижения ее целей».

Предусмотренная для ООН правоспособность охватывает проявления в ее деятельности, как свойств субъекта международного права, так и элементов гражданской право- и дееспособности в качестве юридического лица по соответствующему национальному праву.

В Конвенции о привилегиях и иммунитетах Объединенных Наций (разд. 1) ООН характеризуется как юридическое лицо, правомочное заключать договоры, приобретать недвижимое и движимое имущество и распоряжаться им, возбуждать дела в суде.

Устав (ст. 105) наделил ООН привилегиями и иммунитетами, необходимыми для достижения ее целей. Конкретизируя норму Устава, данная Конвенция определяет, что помещения ООН неприкосновенны, а ее имущество не подлежит обыску, конфискации и любой другой форме вмешательства.

Представители государств в органах ООН и должностные лица Организации также пользуются такими привилегиями и иммунитетами, которые необходимы для самостоятельного выполнения ими своих функций, связанных с деятельностью ООН. В их числе иммунитет от ареста, задержания, судебной ответственности за действия, совершенные в качестве должностных лиц. Что же касается Генерального секретаря ООН и его помощников, то на них в полной мере распространяются дипломатические привилегии и иммунитеты.

Привилегии и иммунитеты предоставляются должностным лицам в интересах ООН, а не для их личной выгоды. Поэтому Генеральный секретарь, как сказано в разд. 20 Конвенции, «имеет право и обязанность отказаться от иммунитета, предоставленного любому должностному лицу, в тех случаях, когда, по его мнению, иммунитет препятствует отправлению правосудия и от него можно отказаться без ущерба для интересов Объединенных Наций». В отношении Генерального секретаря право отказа от иммунитета принадлежит Совету Безопасности ООН.

В конце 1994 г. Генеральной Ассамблеей ООН принята и открыта для подписания Конвенция о безопасности персонала ООН и связанного с ней персонала. Государства - участники Конвенции обязались предусмотреть уголовную ответственность лиц, совершающих посягательства на персонал ООН, и обеспечить согласованные действия в борьбе с такими посягательствами.

Район Центральных учреждений ООН, размещенных в ее штабквартире в Нью-Йорке, в соответствии с соглашением между ООН и Правительством США находится «под контролем и властью» ООН и неприкосновенен. Федеральные чиновники и иные должностные лица США не должны вступать в пределы этого района для выполнения каких бы то ни было служебных обязанностей иначе как с разрешения Генерального секретаря и на его условиях. Аналогичен порядок совершения в районе судебно-процессуальных действий.

ООН компетентна издавать правила, необходимые для успешного выполнения ее функций и действующие в районе Центральных учреждений.

Вместе с тем, установлено, что за этими рамками в пределах района применяются федеральные и иные акты США, а совершаемые здесь деяния и заключаемые сделки подсудны федеральным и иным судам США, которые должны принимать во внимание правила ООН при рассмотрении таких дел. ООН должна препятствовать тому, чтобы этот район служил убежищем для лиц, укрывающихся от ареста по американским законам либо требуемых Правительством США для выдачи их другому государству.

ООН учреждает свои представительства в отдельных государствах. Их правовой статус можно показать на примере Объединенного представительства ООН в Российской Федерации, учрежденного в соответствии с Соглашением между Правительством Российской Федерации и ООН от 15 июня 1993 г. Это представительство конституировано как «организационное подразделение», через которое ООН оказывает содействие и осуществляет сотрудничество по программам в Российской Федерации. Оно представляет не только ООН, но и ее органы и фонды, в числе которых Управление комиссара ООН по делам беженцев, Программа ООН по окружающей среде (ЮНЕП), Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ), Программа ООН по контролю над наркотическими средствами.

Представительство сотрудничает с Правительством РФ в рамках программ, направленных на содействие экономическому развитию и социальному прогрессу и оказание гуманитарного содействия путем, в частности, проведения исследований, осуществления технического сотрудничества, подготовки персонала и распространения информации.

В качестве главных органов ООН в ее Уставе названы Генеральная Ассамблея, Совет Безопасности, ЭКОСОС, Международный Суд, Суд по опеке, Секретариат. При необходимости возможно создание вспомогательных органов (ст. 7). Главные органы ООН характеризуются особым правовым статусом, их полномочия и взаимоотношения зафиксированы в Уставе ООН. Однако и по своему правовому положению, и по реальному значению названные в Уставе главные органы далеко не равнозначны. Центральное место в системе ООН занимают Совет Безопасности и Генеральная Ассамблея.

К моменту создания ООН история уже имела опыт работы международной организации подобного характера - Лиги Наций. Однако, несмотря на огромное значение этой организации, как предшественника ООН, еще при подготовке Устава государства-основатели пытались максимально преодолеть те недостатки, которые привели к кризису Лигу Наций, и, в первую очередь, Совет Лиги. Среди них: регулирование международных отношений с позиции силы, агрессии против независимых государств с «молчаливого согласия» Совета Лиги Наций при невозможности каких либо эффективных действий с его стороны и др. В связи с этим неудачным опытом в Уставе ООН появились положения, касающиеся Военно-Штабного Комитета, принудительных действий по решению Совета Безопасности в отношении агрессора, четко были определены полномочия Совета Безопасности при угрозе миру и актах агрессии и др.

Положение Совета Безопасности определяется его функциями как органа, на который возложена «главная ответственность за поддержание международного мира и безопасности» (п. 1 ст. 24 Устава), а потому ему приданы далеко идущие полномочия. Природа этих полномочий и вытекающие из них вопросы ответственности Совета требуют теоретического осмысления.

Международная организация как субъект международного права наделена собственной волей, отличной от воли создавших ее и входящих в нее государств, иначе организация не смогла бы принимать решения и совершать иные действия, направленные на осуществление ее функций. Самым точным инструментом для исследования правовой природы Совета Безопасности, как и всей Организации Объединенных Наций, может быть теория согласования воль субъектов - как основа любого международно-правового соглашения.

Воля государств, создающих международную организацию, лежит в основе ее учредительных документов. Но с момента образования международной организации возникает ее собственная воля, которая не равнозначна воле государства. Как писала Е.А. Шибаева, необходимо различать самостоятельную волю международной организации и нельзя абсолютизировать независимость и самостоятельность ее воли, которая имеет относительно автономный характер.

Самостоятельная воля общей межгосударственной организации - это результат согласования (а не слияния) воль государств-членов, она существует параллельно с их волей (а не над ней) и проявляется в тех или иных действиях, осуществляемых органами организации, реализующими ее волю. Наличие у международной организации своей воли, отличной от воли ее членов, не может противоречить юридической природе международной межгосударственной организации (в том числе природе ООН), ее качеству производного субъекта международного права, а наоборот, находится в полном соответствии с этой природой. Однако воля международной организации всегда обусловлена волеизъявлением государств-членов и в этом смысле является лишь относительно самостоятельной.

Относительность самостоятельности воли Совета Безопасности становится ясной при применении некоторых критериев:

сохранение государствами, возложившими на Совет Безопасности обширные полномочия, контроля над осуществлением этих полномочий; каждое решение, принимаемое Советом для осуществления своих функций поддержания международного мира и безопасности, есть результат проявления воли входящих в него государств не только как членов Совета, но и каждым из них отдельно. Поименное перечисление в Уставе ООН государств, которые независимо ни от чего присутствуют в Совете всегда, лишает его состав безликости, которая ярко проявляется в органах многих международных организаций; в ООН такой безликостью наделен, например, Экономический и Социальный Совет, в котором решающее значение имеет число избранных государств, а не их персональный состав. Еще более ярко право контроля государств над решениями Совета проявляется в обязательности единогласного голосования постоянных членов. Эта тенденция усилилась в последние годы, когда постоянные члены Совета проводят неофициальные консультации, чтобы выяснить и даже согласовать взаимные позиции, прежде чем выносить тот или иной вопрос на открытое заседание и проводить по нему голосование;

сохранение за государствами полномочия на самостоятельное осуществление тех функций, которые возложены на Совет, наряду с Советом: государства обладают правом на индивидуальную или коллективную самооборону; при этом дозволения Совета на такие действия не требуется, Совет лишь должен быть поставлен в известность; решение Совета о коллективных действиях необходимо только тогда, когда потерпевшее государство не в состоянии осуществить самооборону самостоятельно, как это было с оккупированным Кувейтом в 1990 г., либо против государства, грубо нарушившего обязательство erga omnes, когда трудно либо невозможно обнаружить потерпевшее государство, как это было в случаях принятия Советом санкций вследствие грубого попрания прав человека или создания крупномасштабной террористической угрозы;

возможность абсолютного или частичного отозвания полномочий, возложенных на Совет; в принципе такая возможность у суверенного государства есть всегда, пока оно сохраняет свою независимость и не входит в другое государство. Такой вопрос встает всегда, когда государство решает, следует ли ему присоединиться к какой-либо международной организации или выйти из нее.

Таким образом, Совет Безопасности, в сущности, имеет характер инструмента, через который государства осуществляют свою волю. При этом следует подчеркнуть двойной процесс образования полномочий Совета Безопасности: государства - члены ООН сначала наделяют Совет полномочиями путем принятия Устава ООН, а затем уточняют эти полномочия каждый раз, когда встает вопрос о пресечении актов агрессии или нарушения мира.

Природа Устава Организации Объединенных Наций как международного договора, как и множества учредительных договоров других международных организаций, не оспаривается. И.И. Лукашук, говоря об Уставе ООН как международном договоре, отмечает его особенности: «Особое положение учредительного договора признается Венскими конвенциями о праве договоров». Однако необходимо, на наш взгляд, подчеркнуть, что суть у этого договора такая же, как у других международных договоров - фиксация соглашения, точнее достигнутого согласования воль государств-участников. Из этой сущности Устава как международного договора вытекает согласительная природа правовой системы ООН.

Второй этап - подтверждение или конкретизация полномочий Совета - сложнее: от имени всех членов ООН этот процесс производится членами Совета Безопасности, особенно постоянными членами. Хотя этот этап по форме сложнее, но суть его та же, что и заключение договора, - достижение согласования воль государств-членов.

1.2 Полномочия и функции Совета Безопасности ООН

Совет Безопасности занимает особое место в системе главных органов ООН. Государства - члены ООН для обеспечения быстрых и эффективных действий возложили на него главную ответственность за поддержание международного мира и безопасности и достигли согласия в том, что при исполнении обязанностей, вытекающих из этой ответственности, Совет Безопасности действует от их имени (ст. 24 Устава).

В отличие от Генеральной Ассамблеи, включающей всех членов Организации, Совет Безопасности имеет ограниченный состав. Количество его членов фиксируется в Уставе ООН (ст. 23), вследствие чего для изменения численного состава Совета необходимо внесение поправок в Устав.

Совет Безопасности состоит из 15 государств-членов (до 1965 г. было 11 членов), при этом имеются постоянные и непостоянные члены.

Постоянными членами Совета, согласно ст. 23 Устава, являются пять государств: СССР, США, Великобритания, Франция и Китай. В настоящее время место СССР в Совете Безопасности занимает Российская Федерация (поправка в Устав в связи с этим не вносилась).

Генеральная Ассамблея избирает десять других государств - членов ООН в качестве непостоянных членов Совета Безопасности (до расширения состава было шесть непостоянных членов). Эти члены избираются на двухгодичный срок, причем ежегодно подлежат переизбранию пять государств. При избрании непостоянных членов уделяется должное внимание степени участия членов Организации в поддержании международного мира и безопасности, а также справедливому географическому распределению.

В соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 1963 г., предусмотревшей расширение состава Совета, места непостоянных членов распределяются следующим образом: от Африки и Азии - 5 членов, от Восточной Европы - 1, от Латинской Америки - 2, от Западной Европы и других государств - 2.

Совет Безопасности наделен правом формирования и применения вооруженных сил ООН для поддержания международного мира и безопасности. В соответствии со ст. 43 Устава все члены ООН обязаны предоставлять по требованию Совета Безопасности на установленный период необходимые национальные вооруженные силы в его распоряжение, а также иную необходимую помощь. Предоставление вооруженных сил должно осуществляться на основании особых соглашений между Советом Безопасности и соответствующими государствами. Соглашения фиксируют численность и род войск, их дислокацию, характер предоставляемых средств обслуживания.

Важное место в деятельности Совета Безопасности в современных условиях занимают операции по поддержанию мира (миротворческие акции).

Полномочия Совета Безопасности не затрагивают, согласно ст. 51, неотъемлемого права государств на индивидуальную или коллективную самооборону в случае вооруженного нападения, до тех пор пока Совет Безопасности не примет необходимых мер.

Совет Безопасности является постоянно действующим органом и организуется таким образом, чтобы он мог функционировать непрерывно. Каждый член Совета имеет своего постоянного представителя.

Каждый член Совета Безопасности имеет один голос. Решения Совета Безопасности по процедурным вопросам считаются принятыми, когда за них поданы голоса девяти членов Совета. Особый порядок предусмотрен Уставом (п. 3 ст. 27) для принятия решений по существу, по вопросам непроцедурного характера. Такие решения считаются принятыми, когда за них поданы голоса девяти членов, включая совпадающие голоса всех постоянных членов Совета. В том случае, если хотя бы один из постоянных членов Совета голосует против, решение не принимается. Такое исключительное право постоянных членов Совета называется правом вето. Если же один или несколько постоянных членов воздерживаются либо не участвуют в голосовании, то решение, поддержанное девятью членами, считается принятым.

Согласно Уставу ООН, Совет Безопасности принимает три вида резолюций: 1) рекомендации или решения в адрес других органов ООН или в собственный адрес, например рекомендации Генеральной Ассамблее или решение о создании собственного вспомогательного органа по ст. 29 Устава; 2) рекомендации государствам - членам ООН, например, по ст. 40, 3) решения в адрес государств-членов, например, по ст. 41, 42; сюда же следует отнести не предусмотренные Уставом так называемые правотворческие резолюции, порождающие общие обязательства для государств-членов.

За время своей деятельности ООН приняла ряд важных и полезных резолюций, прежде всего в области разоружения и укрепления международной безопасности. Среди них - резолюции о принципах, определяющих общее регулирование и сокращение вооружений (1946), о выдаче и наказании военных преступников (1946), о мерах против пропаганды новой войны (1947), о мерах по установлению и укреплению мирных и добрососедских отношений между государствами (1957 и 1958), о всеобщем и полном разоружении (1959); Декларация о недопустимости вмешательства во внутренние дела государств, об ограждении их независимости и суверенитета (1965); Декларация об укреплении международной безопасности (1970); Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН (1970); резолюции в пользу созыва Всемирной конференции по разоружению (1971-73); резолюция о неприменении силы в международного отношениях и запрещении навечно применения ядерного оружия (1972), резолюция о сокращении военного бюджетов государств - постоянных членов Совета Безопасности ООН на 10% и об использовании части сэкономленных средств на оказание помощи развивающимся странам (1973).

Вопрос о правовой природе резолюций, входящих в первую категорию, не вызывает сомнений - это внутренние акты организации, принимаемые одним из органов в пределах учредительного акта.

Что же касается резолюций, создающих обязательства для государств - членов ООН, то для определения их юридического характера необходимо принять во внимание фактор согласия, который лежит в основе любого обязательства государства по международному праву. Согласно теории международного права согласие может быть выраженным при подписании договора, так и подразумеваемым, молчаливым, которое выражается в отсутствии протеста. Однако согласие - это только внешнее выражение факта совпадения или согласования воль государств.

Резолюции Совета Безопасности создают обязательства для всех государств, причем нужно напомнить, что не только для членов ООН в силу ст. 25, но и для тех, кто не является членами, в силу п. 6 ст. 2. Однако непосредственное участие в формировании обязательства принимают не все члены Организации, а только члены Совета, при этом решающее значение имеет воля постоянных членов. Значит, в отдельной норме, создаваемой Советом Безопасности, отражена согласованная или совпадающая воля членов Совета.

В литературе высказываются разные мнения относительно того, к какому источнику международного права можно приравнять обязывающие резолюции Совета Безопасности. В англоязычной литературе довольно популярно мнение о том, что эти резолюции правомерно приравнивать к договору - правоприменительному или правообразующему.

Есть также мнение о том, что такое приравнивание неправомерно, поскольку выражение согласия государств на те обязательства, которые будут созданы Советом, не прямое, а опосредованное полномочиями Совета Безопасности. Такой путь формирования международных обязательств не является и обычно-правовым.

Как бы то ни было, обязательство, закрепленное в резолюции, ничем не отличается от любого другого международного обязательства, будь оно закреплено в договоре или в правовой норме. Последствия возникновения такого обязательства те же: обязательность исполнения и ответственность за неисполнение. Поэтому нельзя согласиться с теми авторами, которые считают, что резолюции Совета Безопасности должны подчиняться иному правовому режиму, нежели международные договоры или правовые нормы.

В соответствии с Уставом ООН на Совете Безопасности лежит главная ответственность за поддержание международного мира и безопасности.

Отправной точкой является п. 4 ст. 2 Устава ООН, который прямо запрещает любое применение силы или угрозы силой против территориальной целостности или политической независимости любого государства либо иным любым способом, не совместимым с целями ООН. Исключение сделано для случаев индивидуальной или коллективной самообороны по ст. 51 Устава. Такое право носит временный характер, оно допускается «до тех пор, пока Совет Безопасности не примет мер, необходимых для поддержания международного мира и безопасности». Таким образом, ничто не препятствует региональным организациям использовать силу для коллективной обороны без предварительной санкции Совета Безопасности. Региональные организации могут участвовать в применении силы с санкции Совета Безопасности по ст. 43 Устава.

Перейдем теперь к Главе VIII Устава, ст. 53 которой прямо говорит о том, что «никакие принудительные действия не предпринимаются... региональными органами без полномочий Совета Безопасности». Условие уполномочия здесь такое же, как и по Главе VII: нарушение мира, угроза миру или наличие акта агрессии,

«Принудительные действия» не определены в Уставе. Опираясь на формулировку Международного Суда в деле «О некоторых расходах ООН», можно квалифицировать их как «насильственное, не согласованное с объектом воздействия применение силы, направленное против нарушения мира, угрозы миру или акта агрессии». В принудительные меры не включаются экономические или дипломатические санкции; они не являются применением силы и не входят в круг полномочий Совета Безопасности. Это значит, что такие меры могут приниматься в одностороннем порядке или коллективно без санкции Совета Безопасности.

«Региональные организации» также не определяются в Уставе, поэтому вполне допустимо для целей толкования Главы VII подразумевать под «региональной организацией» такое широкое, неоформленное организационно образование, как «коалиционные силы в Ираке».

Иногда в тех случаях, когда говорят о допустимости принятия региональными организациями принудительных мер без санкции Совета Безопасности, в качестве критерия выдвигают их «разумность». Такой подход предоставляет толкование Устава ООН на усмотрение отдельных государств. Нельзя не согласиться, что, поскольку «разумность» составляет один из элементов common law, весь этот подход есть попытка распространить на международное право принципы правовой системы отдельных государств. Но нельзя не признать, что обычно-правовой метод общепринят в международном праве, в том числе в том, что касается развития международных договоров. Не остается неизменным и Устав ООН, что вполне соответствует ст. 31 Венской конвенции о праве международных договоров.

Процедура голосования в Совете Безопасности изложена очень просто. Решение по вопросам существа считается принятым, если за него поданы голоса девяти членов Совета, включая совпадающие голоса всех постоянных членов. Выражение «совпадающие голоса» означает, очевидно, что это действительно поданные голоса («за» или «против») и что это голоса «за». Однако практика «показывает большую гибкость в процедуре голосования». Воздержание постоянного члена от голосования путем отсутствия и воздержание его от голосования при присутствии равно создают «совпадающие голоса». Развитие отмечается и относительно принятия решения консенсусом, который не упомянут в Уставе и который теперь применяется (если председатель Совета заявляет, что достигнут консенсус).

Генеральная Ассамблея ООН формально не имеет никаких полномочий в области принятия принудительных мер. В 1950 г., когда Советский Союз покинул заседание Совета Безопасности (в знак протеста против того, что Китай в ООН представляет правительство Чан Кайши), и создался так называемый «паралич вето», Генеральная Ассамблея сочла возможным принять Резолюцию «Единство во имя мира», в соответствии с которой она могла определить наличие угрозы миру, нарушения мира или акта агрессии и могла рекомендовать государствам-членам применение силы, «если Совет Безопасности из-за отсутствия единогласия, не в состоянии осуществлять свою ответственность за поддержание мира и безопасности».

Определенным шагом в развитии полномочий различных органов ООН стала концепция «подразумеваемых полномочий», впервые изложенная в Консультативном заключении Международного Суда по делу «О возмещении ущерба, понесенного на службе ООН». Вопрос о правомерности «подразумеваемых полномочий» имеет особое значение для определения компетенции Совета Безопасности в области проведения миротворческих операций, тем более для таких жестких, которые приближаются к принудительным мерам. Нигде в Уставе ООН не упоминаются операции по поддержанию мира, однако государства не выражают протест против их проведения.

За время существования Устава ООН можно насчитать семь операций, предпринятых региональными организациями.

Самой серьезной угрозой миру в виде возможной ядерной войны был так называемый Кубинский кризис в 1962 г., когда Организация американских государств приняла решительные действия и способствовала прекращению кризиса. Когда на Кубе были размещены советские ракеты средней дальности, со стороны Кубы это не было нарушением международного права. Ожидать решения Совета Безопасности было невозможно, поскольку Советский Союз мог применить право вето. США решили использовать коллективные принудительные меры в Организации американских государств. Куба тогда формально оставалась членом ОАГ, хотя ее правительство было лишено права голоса. Консультативный Орган ОАГ обвинил Кубу в тайной подготовке угрозы миру на континенте и считал необходимым найти юридические основания для блокирования кубинских портов, чтобы прекратить доставку ракет. Однако коллективная самооборона, по его мнению, не давала оснований для этого. Таким образом, можно констатировать, что ОАГ рекомендовала установить блокаду. США в одностороннем порядке провозгласили установление блокады, и многие государства американского континента присоединились к ней.

Таким образом, меры, принятые ОАГ, ограничились рекомендацией.

Следующим примером был Ливанский кризис 1976 г, когда по решению Лиги Арабских государств и с разрешения Ливанского правительства в этой стране были размещены миротворческие силы с задачей поддержания внутренней безопасности. Вопрос о санкции Совета Безопасности не поднимался.

Следующим случаем был кризис в Гренаде в 1983 г., когда в эту страну были введены войска Организации государств Восточной части Карибского бассейна, а также Соединенных Штатов, которые не были членом данной организации. Юридические оправдания были следующие: войска были приглашены генерал-губернатором Гренады; Организация была правомочна использовать силу для поддержания международного мира и безопасности; США принимали меры для эвакуации своих граждан. При этом специально подчеркивалось, что эти действия не основываются на концепции самообороны. Со стороны Совета Безопасности никакого протеста не последовало.

В 1992 г. Экономическое сообщество западно-африканских стран (ЭКОВАС) предприняло действия по размещению миротворческих сил в Либерии для прекращения огня в гражданской войне. Санкция Совета Безопасности на эти действия не запрашивались. Уже после начала операций Совет Безопасности принял резолюцию, в которой действия ЭКОВАС фактически одобрены.

Применение сил со стороны НАТО в 1992-1993 гг. опиралось на ряд резолюций Совета Безопасности, однако НАТО при этом вышла за рамки своего учредительного договора.

Вокруг Косова в 1999 г. события развивались как с участием, так и без участия Совета Безопасности. Совет Безопасности в своих резолюциях постоянно ссылался на Главу VII Устава ООН, но прямого уполномочия НАТО бомбардировать Косово в них нет.

Что касается действий коалиционных сил в Ираке, начиная с 2003 г., то в резолюциях Совета Безопасности имеются ссылки на Главу VII Устава ООН.

Таким образом, практика показывает неоднократное использование силы региональными организациями без санкций Совета Безопасности. В большинстве случаев, значительных протестов со стороны государств не было, и можно констатировать если не открытое, то подразумеваемое согласие мирового сообщества с этой практикой.

Повышение значения СБ ООН и появление новых прогрессивных аспектов его деятельности закономерно порождает у многих исследователей вопрос о том, существуют ли юридические пределы, рамки для решений Совета? Отвечая на этот вопрос, сторонники распространенной «классической» точки зрения утверждают, что поскольку Уставом ООН никаких прямых нормотворческих функций Совету Безопасности не предоставлено, он может принимать решения только политического характера. ООН, а в ее лице и СБ, уполномочена выполнять позитивные исполнительные функции по поддержанию международного мира и безопасности. Это вытекает из положений Устава ООН. Обязанность Совета Безопасности «расследовать любой спор или любую ситуацию, которая может привести к международным трениям или вызвать спор…» (ст. 34) дает ему возможность «рекомендовать надлежащую процедуру или методы урегулирования» (ст. 36), а также определять «существование любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии и делать рекомендации или решать, какие меры следует предпринять... для поддержания или восстановления международного мира и безопасности».

Таким образом, Совет Безопасности - политический, а не судебный орган. Усилия, нацеленные на поддержание мира и безопасности на международной арене, значат нечто большее, чем простое соблюдение права.

Между тем, существует и другая точка зрения относительно того, что решения СБ являются, с одной стороны, исполнительными распоряжениями, т.е. актами правоприменительного свойства, а с другой - нормообразующими актами. В качестве примеров такой законодательной деятельности Совета можно указать на утверждение уставов международных трибуналов ad hoc, а также на созданный Советом Безопасности прецедент квалификации грубых и массовых нарушений прав человека, тяжких нарушений международного гуманитарного права в качестве угрозы международному миру и безопасности. Такие функции СБ, как известно, Уставом ООН не определены и являются в определенной степени новеллой по сравнению с положениями Гл. VII.

Есть, однако, один аспект, позволяющий отнести решения Совета Безопасности к категории нормообразующих актов. Этот аспект кроется в самом Уставе ООН и изложен в ст. 25, которая предписывает государствам обязательное исполнение решений СБ, принятых по вопросам поддержания международного мира и безопасности. Невыполнение таких решений автоматически влечет за собой нарушение Устава ООН. Едва ли можно считать решения, несущие за собой международно-правовые последствия, сугубо политическими .

Несмотря на все возможности самого широкого толкования Устава ООН, компетенция Совета Безопасности определяется достаточно четко. Представляется, что не будет слишком смело сказать, что все новеллы в деятельности СБ так или иначе отвечают духу и букве Устава, несмотря нa тот факт, что de jure в нем не отражены.

Совет Безопасности, как известно, является органом международной организации, созданной посредством заключения международного договора, который в свою очередь выступает в роли конституционной основы этой организации. Таким образом, как бы широки ни были полномочия СБ в соответствии с Уставом ООН, они тем не менее подпадают под ряд конституционных ограничений, действующих для всей Организации.

Из этого следует, что любые полномочия СБ не могут выходить за рамки компетенции самой Организации, и, более того, они связаны и другими специфическими ограничениями, включая такие, которые вытекают из внутреннего разделения функций и полномочий между различными органами и структурами в составе ООН. При исполнении своих обязанностей СБ должен действовать в соответствии с целями и принципами ООН. Для этой цели ему и предоставлены изложенные в Гл. VI, VII, VIII и XII специфические полномочия, выйти за пределы которых означало бы для Совета совершить действие ultra vires.

Одной из задач, стоящих в настоящее время перед международным сообществом, является разработка нормативного акта об основных принципах операций ООН по поддержанию мира. Не секрет, что до сих пор эти операции осуществляются Советом Безопасности на основании симбиоза положений Гл. VI и Гл. VII Устава. В Уставе ООН нет норм, непосредственно регулирующих военные операции и посвященных деятельности, не относящейся напрямую ни к средствам мирного урегулирования споров, ни к принудительным действиям в случае угрозы или нарушения международного мира и безопасности. Точка зрения, что операции по поддержанию мира и есть те самые меры, которые Совет Безопасности уполномочен предпринять в соответствии со ст. 42 Устава ООН, разделяется представителями далеко не всех государств, но даже и те, которые считают операции по поддержанию мира явлением, вполне вписывающимся в современный текст Устава, поддерживают мнение о целесообразности разработки свода принципов Операции по поддержанию мира (ОПМ).

Среди элементов правовой основы ОПМ в документе, в частности, отмечены:

четкое определение мандата операций по поддержанию мира, в том числе оказание гуманитарной помощи;

установление пределов в отношении права миротворцев на самооборону при одновременном усилении их защиты;

анализ механизма распределения ответственности между ООН и предоставившими персонал государствами за ущерб, нанесенный в ходе операций по поддержанию мира;

четкое определение базовых принципов операций, включая принципы нейтральности, беспристрастности и невмешательства во внутренние дела государств, являющихся сторонами в конфликте.

С учетом того, что вопросами ОПМ в целом занимается Специальный комитет по операциям по поддержанию мира, целесообразным является дальнейшее комплексное рассмотрение принципов и критериев деятельности миротворческих миссий в рамках совместных заседаний Спецкомитета по Уставу и Спецкомитета по ОПМ или рабочей группы, которую можно было бы создать с участием экспертов из двух Спецкомитетов.

Глава 2. Развитие полномочий Совета Безопасности ООН по вопросам международного мира и безопасности

.1 Полномочия Совета Безопасности в вопросах голосования и порядка проведения заседаний

совет безопасность миротворческий голосование

Организация Объединенных Наций была задумана как элемент послевоенного безопасного мира еще в начале Второй мировой войны; Совет Безопасности занял центральное место в достижении ее целей. На другие органы ООН также возложены некоторые задачи в сфере поддержания международного мира и безопасности. Одним из трудных вопросов взаимоотношений главных органов является право иного, кроме Совета Безопасности, органа принимать меры, необходимые для поддержания мира и безопасности в тех случаях, когда сам Совет не в состоянии это сделать. Больше всего пересечений полномочий отмечается между Советом Безопасности и Генеральной Ассамблеей, прежде всего - в области поддержания мира и безопасности, а также в вопросах организации внутренней жизни ООН.

Некоторое соотношение полномочий Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности установлено статьей 15, в которой говорится о том, что Генеральная Ассамблея получает и рассматривает ежегодные и специальные доклады Совета Безопасности, которые должны включать отчет о мерах по поддержанию международного мира и безопасности, которые Совет Безопасности решил предпринять или предпринял. Таким образом, хотя не сказано, должна ли Генеральная Ассамблея оценить представленный доклад и вынести какое-то решение, установлена некоторая степень подотчетности. Однако в практике ООН принято, что Генеральная Ассамблея никогда не изучает доклады Совета Безопасности и не дает им оценки. Традиционная формула гласит, что Генеральная Ассамблея «принимает к сведению Доклад Совета Безопасности». Проанализировав практику, диссертант приходит к выводу, что разграничительная линия между полномочиями Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи проводится по юридической силе принимаемых актов. Не случайно п.2 ст. 11 требует, чтобы любой вопрос, по которому необходимо предпринять действие, Генеральная Ассамблея должна передавать Совету Безопасности до или после обсуждения. Это прямое запрещение Генеральной Ассамблее решать вопрос о принятии мер однозначно делает полномочия Совета Безопасности исключительными.

Составителями Устава было задумано, чтобы Секретариат - и особенно Генеральный секретарь - был участником политического процесса в ООН. Ключевая статья здесь - это ст.99, которая сформулирована довольно скромно: данная статья просто уполномочивает Генерального секретаря привлечь внимание Совета Безопасности к любому вопросу, который, по его мнению, может составить угрозу международному миру и безопасности. Но было признано с самого начала, что присвоенные Генеральному Секретарю полномочия, выходят за рамки всех тех полномочий, которые когда-либо присваивались международному должностному лицу. Высказывались опасения того, что в руках какого-либо особенно активного Генерального секретаря эти полномочия могут стать средством политического давления. Однако ст.98 Устава ясно ограничивает функции Генерального секретаря вспомогательными действиями: согласно этой статье, Генеральный секретарь выполняет такие функции, которые возлагаются на него другими органами ООН, в том числе Советом Безопасности.

Однако следует учесть право Генерального секретаря заключать международные соглашения от имени ООН. В том случае, если он действует ultra vires, дезавуировать его действия может сам Совет Безопасности.

Что касается Международного Суда, следует обратить внимание на два аспекта взаимоотношений между Судом и Советом Безопасности: вопрос о судебном контроле за действиями Совета Безопасности, а также содействие деятельности Международного Суда со стороны Совета Безопасности. До сих пор возникавшие ситуации благополучно разрешались. Попытки ограничить полномочия Совета, предпринимавшиеся в начале функционирования ООН, с течением времени стали неактуальными.

Функции Совета Безопасности так, как они определены Уставом ООН, можно разделить на две группы: функции, осуществляемые в качестве одного из органов Организации (функции, направленные на обеспечение собственной деятельности Совета и функции, направленные на обеспечение деятельности Организации). Осуществление функций этой группы и объем необходимых для этого полномочий определяются Уставом ООН и правилами внутреннего распорядка, независимо от их происхождения (договорного или обычно-правового). Вторая группа - это функции органа, предназначенного обеспечивать международный мир и безопасность. Здесь можно провести следующую классификацию: пресечение актов агрессии и прекращение ситуаций, которые могут составить угрозу миру и международной безопасности; предотвращение ухудшения ситуации; содействие разрешению споров между государствами - членами ООН.

Важным вопросом является соотношение функций Совета Безопасности и права государств на самооборону в соответствии со ст.51. Члены Организации обязаны выполнять решения Совета Безопасности. Анализ документов и практики показывает, что это обязательство распространяется на все его решения: и относительно наложения санкций, и о проведении миротворческих операций.

Основой для понимания процессуальных полномочий Совета Безопасности ООН может послужить идея образования самостоятельной воли международной организации, разработанная советскими учеными. Самостоятельность воли Совета Безопасности носит ограниченный характер, поскольку государства, возложившие на Совет Безопасности обширные полномочия, сохраняют контроль над осуществлением этих полномочий; каждое решение, принимаемое Советом в осуществление своих функций поддержания международного мира и безопасности, есть результат проявления воли входящих в него государств не только как членов Совета, но и каждым из них отдельно. Поименное перечисление в Уставе ООН государств, которые независимо ни от чего присутствуют в Совете всегда, лишает его состав безликости, которая ярко проявляется в органах многих международных организаций; в ООН такой безликостью наделен, например, Экономический и Социальный Совет, в котором решающее значение имеет число избранных государств, а не их персональный состав. Еще более ярко право контроля государств над решениями Совета проявляется в обязательности единогласного голосования постоянных членов. Эта тенденция усилилась в последние годы, когда постоянные члены Совета проводят неофициальные консультации, чтобы выяснить и даже согласовать взаимные позиции, прежде чем выносить тот или иной вопрос на открытое заседание и проводить по нему голосование.

Государства также сохраняют полномочия на осуществление самостоятельно тех функций, которые возложены на Совет, наряду с Советом: государства обладают правом на индивидуальную или коллективную самооборону; при этом дозволение Совета на такие действия не требуется, Совет лишь должен быть поставлен в известность; решение Совета о коллективных действиях необходимо только тогда, когда потерпевшее государство не в состоянии осуществить самооборону самостоятельно, как это было с оккупированным Кувейтом в 1990 г., либо против государства, грубо нарушившего обязательство erga omnes, когда трудно либо невозможно обнаружить непосредственно потерпевшее государство, как это было в случаях принятия Советом санкций вследствие грубого попрания прав человека или создания крупномасштабной террористической угрозы.

Полномочия, возложенные на Совет, могут быть полностью или частично отозваны; в принципе такая возможность у суверенного государства сохраняется всегда, пока оно сохраняет свою независимость и не входит в другое государство. Такой вопрос встает всегда, когда государство решает, следует ли ему присоединиться к какой-либо международной организации или выйти из нее.

Для выяснения юридического характера резолюций Совета Безопасности необходимо принять во внимание фактор согласия, который лежит в основе любого обязательства государства по международному праву. Согласно теории международного права, согласие может быть выраженным, как при подписании договора, так и подразумеваемым, молчаливым, которое выражается в отсутствии протеста. Согласие - это внешнее выражение факта совпадения или согласования воль государств.

Обязательство, закрепленное в резолюции, ничем не отличается от любого другого международного обязательства, будь оно закреплено в договоре или в обычно-правовой норме. Последствия возникновения такого обязательства те же: обязательность исполнения и ответственность за неисполнение. Поэтому нельзя согласиться с теми авторами, которые считают, что резолюции Совета Безопасности должны подчиняться иному правовому режиму, нежели международные договоры или обычно-правовые нормы.

В связи с этим встает вопрос о правовой природе специальных полномочий постоянных членов Совета Безопасности. Резолюции Совета Безопасности создают обязательства для всех государств, причем здесь нужно напомнить, что не только для членов ООН в силу статьи 25, но и для не членов в силу п.6 статьи 2. Однако непосредственное участие в формировании обязательства принимают не все члены Организации, а только члены Совета Безопасности, при этом решающее значение имеет воля постоянных членов. Значит, в отдельной норме, создаваемой Советом Безопасности, отражена, прежде всего, согласованная или совпадающая воля членов Совета. Противоречит ли такое положение общепризнанной норме международного права, говорящей о том, что один субъект не может создавать обязательства для другого субъекта? Эта норма зафиксирована в ст.34 Венской конвенции о праве договоров, однако она действует не только в отношении договоров, но и в отношении любого источника международного права.

Данная проблема может быть решена путем введения концепции агентских отношений: государства-члены ООН уполномочивают Совет Безопасности действовать от их имени. Концепция агентских отношений в определенной степени признана в международном праве. Она становилась предметом рассмотрения в Международном Суде, а также в Комиссии международного права. В трудах авторитетных ученых данная концепция рассматривается как особая форма уполномочия, требующая выполнения двух условий: обе стороны - это отдельные юридические единицы; имеет место «двойное согласие», то есть обе стороны согласились именно на такой тип отношений. Установление агентских отношений имеет весьма важные последствия: агент вправе изменять правоотношения, в которых участвует его поручитель; поручитель несет ответственность за действия агента; агент обязан добросовестно и конфиденциально действовать в интересах поручителя. При таких отношениях особенно настоятельной становится необходимость контроля и выраженного согласия. При обсуждении данной концепции в Комиссии международного права в период подготовки Конвенции о праве международных договоров Э.Х. де Аречага утверждал, что общепризнанные нормы свободного согласия, недействительности договора в случае оказания насилия, jus cogens, отказ при определенных обстоятельствах применимы к агентским отношениям в полной мере и во всех случаях.

Для установления наличия согласия государства на то, чтобы какое-либо лицо действовало от его имени, можно применить также критерий контроля.

Пока в практическом плане вопрос об ответственности государств за действия, совершаемые Советом Безопасности, не вставал, но он теоретически важен. В последние годы усилилась критика в адрес многих международных организаций, и особенно в адрес ООН, в частности, за неспособность предотвратить случаи геноцида в Руанде и в Сребренице, из-за случаев участия членов миротворческих контингентов в незаконной перевозке людей и в эксплуатации проституции, а также из-за ненадлежащего использования финансов и коррупции в Программе ООН «Нефть в обмен на продовольствие» в Ираке. В международном праве пока не разработаны надежные методы, позволяющие призвать международную организацию к ответственности, поэтому зачастую ставится вопрос об ответственности государств-членов.

В литературе чаще всего высказывалась следующая точка зрения: государства-члены международной организации не несут ответственности за действия организации в силу одного факта своего членства, но такая ответственность возможна, если не существует другой возможности защитить интересы пострадавшей стороны. В существующем международном праве ответственность ложится на международную организацию в том случае, если она обладает собственной правосубъектностью и является отдельным юридическим лицом. То, что ООН обладает собственной правосубъектностью, было установлено в консультативном заключении Международного Суда по делу об ответственности за ущерб, понесенный на службе ООН.

Международные организации, обладающие правосубъектностью, представляют собой нечто большее, чем просто сумму государств, и если государства действуют от имени организации и в целях исполнения функций организации, то их действия - это действия организации. Эта конструкция применима к голосованию в Совете Безопасности. Такое голосование - это не акт государства, а акт Совета. Право вето пяти великих держав можно считать модифицированной формой консенсуса этих держав.

Не так трудно разделить обязательства организации и государств-членов, если речь идет о договорных обязательствах. Гораздо сложнее разобраться с вопросом ответственности в случае наложения санкций. В этом случае государство, подвергнутое санкциям, оказывается связано обязательствами, которые оно не принимало на себя в данном конкретном случае. Подразумевается, что такое обязательство составляет часть его обязательства как члена ООН и сформировано его принятием Устава.

2.2 Совет Безопасности и миротворческая деятельность

Право, которым регулируется деятельность международных организаций, не ограничивается учредительным договором. Общепризнано и закреплено Венской конвенцией о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями 1986 г., что правовой основой организации являются «правила организации». В соответствии со ст.2 вышеупомянутой Венской конвенции о праве договоров с участием международных организаций правила организации включают, в частности, не только учредительные акты организации, но также принятые в соответствии с ними решения и резолюции, а также установившуюся практику организации. Очевидно, что установившаяся практика организации - это те положения, регулирующие ее деятельность, которые складываются уже после принятия учредительного документа, и которые могут отличаться от этого учредительного документа. Можно утверждать, что установившаяся практика организации является мощным источником права Совета Безопасности.

Из-за компромиссного характера Устава ООН в нем встречаются не только неясности, но о многих вещах не говорится просто потому, что соответствующие проблемы возникли позднее, чем Устав ООН вступил в силу.

Отсылка к практике сторон как средству правомерного толкования международного договора допускается пунктом 3b статьи 31 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г.

В консультативном заключении о некоторых расходах ООН Международный Суд заявил, что каждый орган ООН сам определяет объем своей компетенции. Определение объема компетенции может быть явно выраженным, то есть произведенным путем словесного выражения в том или ином акте, либо фактическим, выраженным в действиях органа. Все это проявилось в практике Совета Безопасности. Со времени начала существования Организации Объединенных Наций, и особенно в период после окончания холодной войны, Совет Безопасности значительно расширил свое представление об объеме полномочий, в особенности предоставляемых ему по Главе VII Устава. При этом Совет Безопасности использует оба указанных выше способа.

Особенно большое значение для развития полномочий Совета Безопасности имело признание наличия у него подразумеваемых полномочий. В приведенном консультативном заключении Суд опирался на концепцию подразумеваемых полномочий, и считал общепризнанным, что международные организации могут осуществлять полномочия, известные как подразумеваемые полномочия.

Принцип допустимости формирования международной организацией тех полномочий, которые не предусмотрены прямо учредительными документами, но существенно необходимы для достижения ее целей, берет свое начало во внутренних правовых системах государств. Это значит, что международное право восприняло конституционный принцип, широко распространенный во многих государствах. Внедрение данного принципа в международное право происходит по законам международного права.

Расширение полномочий Совета Безопасности, как и государственного органа, не может быть безграничным или полностью производным. Оно ограничено принципами Устава ООН, а также нормами jus cogens. Но еще более определенное ограничение накладывается согласием государств. Такое согласие выражается не только голосованием как постоянных, так и непостоянных членов, но и отсутствием протестов государств - не членов Совета Безопасности. Именно позиция большинства суверенных участников международного сообщества делает правомерным изменение полномочий Совета.

Нередкой практикой последних лет является принятие решений в Совете без голосования, фактически с помощью консенсуса. Уже в 2003 г. Генеральный Секретарь ООН констатировал, что «принятая в Совете Безопасности практика состоит в том, чтобы действовать, когда это возможно, путем консенсуса».

С началом 1990-х годов число вопросов, вносимых в повестку дня Совета, сильно увеличилось, и Совет стал все чаще прибегать к тому, что публичным заседаниям предшествовала большая подготовительная работа вне зала заседаний, так что публичным оставалось только формальное голосование. В последние годы все чаще отмечается практика принятия заявления Председателя Совета Безопасности относительно согласия, достигнутого в ходе закрытых встреч членов Совета.

В самом общем виде миротворческие операции можно определить как действия на поле военных действий, организованные Советом Безопасности с согласия заинтересованных сторон для содействия контролю над конфликтом между ними и его разрешению, под руководством и контролем ООН. Эти действия осуществляются за счет финансирования государствами-членами, с помощью персонала и соответствующих средств, добровольно предоставляемых ими; эти действия должны быть беспристрастными по отношению к обеим сторонам, и использование силы должно быть минимально.

В течение 45 лет, с октября 1945 г., когда Устав ООН вступил в силу и начал действовать Совет Безопасности, и по август 1990 г. Совет принял 660 резолюций. Всего несколько из них были обязательными для государств-членов и приняты во исполнение полномочий Совета по Главе VII Устава, касающейся угрозы миру, нарушения мира или актов агрессии. Однако с 1990 г. до конца 2003 г., то есть только за 13 лет, Совет принял около 900 резолюций, касающихся вопросов мира и безопасности. С 1948 г. и до конца 1978 г. Совет инициировал 13 операций по поддержанию мира. Затем последовал 10-летний период, когда операций по поддержанию мира не было. С 1988 г. и до наших дней Совет инициировал 51 операцию по поддержанию мира (20 из них - в Африке).

Практика показывает, что успешными операциями, инициированными Советом Безопасности, были те миротворческие операции, которые можно назвать «традиционными»: оказание гуманитарной помощи, разминирование, разоружение, администрация. В то же время неудачу терпят те операции, в которых частью мандата становится «принятие всех необходимых мер», и которые в литературе называют «миротворческими операциями третьего поколения», видимо, в силу того, что применение силы противоречит самому понятию миротворчества. Очевидно, необходимы новые подходы к обеспечению коллективной безопасности.

Миротворческие операции очень отличаются друг от друга. Ученые, пытавшиеся их классифицировать, насчитывают до 10 типов. Главным критерием деления операций на разные типы может быть только один - наличие у миротворцев оружия и право применять его. С этой точки зрения все миротворческие операции распадаются на две группы:

·        невооруженные миссии наблюдателей;

·        силы, задача которых - поддержка миротворческих усилий путем содействия созданию условий, при которых воюющие стороны могли бы вступить в переговоры.

Второй тип операций можно, в свою очередь, разделить на две основные группы, и главное различие состоит в том, что иногда миротворческие силы ведут активные действия, нацеленные на вооруженные действия враждующих сторон, а иногда просто разъединяют их, то есть операции по поддержанию мира и операции по установлению мира. Положениями Устава предусмотрена именно активная деятельность (пресечение актов агрессии или устранение угрозы миру), хотя нормативного определения ни одного, ни другого вида миротворческой деятельности нет.

В издающемся время от времени Справочнике ООН по миротворчеству постоянно говорится о том, что неприменение силы, кроме как для самообороны, - это одна из существенных характеристик миротворческих операций; однако в издании 2003 г. было сказано, что «в некоторых случаях Совет Безопасности уполномочивает миротворческие контингенты использовать вооруженную силу в иных, нежели самооборона, целях». Кроме того, по смыслу статей Устава ООН: 2 (п.п.5 и 7), 5, 45 и 53, где говорится, в той или иной мере, о принудительных действиях в отношении одного из государств-членов, статус таких действий отличается от статуса всех иных.

Традиционно различие между двумя группами состояло в том, что силы, участвовавшие в операциях второго типа, были гораздо свободнее в использовании тех мер, которые они считали необходимыми. Ныне такое различие не совсем эффективно, поскольку Совет Безопасности сделал общее допущение применения «всех необходимых мер». В литературе была выдвинута идея применить для квалификации миротворческих операций критерий контроля: операции по поддержанию мира проводятся от имени ООН, а в операциях по установлению мира контроль передается в руки государствам, участвующим в операции, и региональным организациям.

Другое весьма важное различие между поддержанием мира и установлением мира состоит в том, что для проведения операций по поддержанию мира необходимо получение согласия государства-суверена территории, на которой она проводится, хотя, нужно признать, правительство бывает совершенно лишенным силы и полномочий, как это было в Сомали в 1990-х годах.

Вопрос о полномочиях региональных организаций в деле применения или угрозы силой возник сразу же с появлением глобальных политических организаций в прошлом столетии - сначала Лиги Наций, а потом ООН. В ст.51 Устава ООН нет требования о предварительном позволении Совета Безопасности на использование силы для региональных организаций. Однако по Главе VII и Главе VIII Устава региональные организации могут прибегать к использованию силы или угрозы силой по уполномочию Совета Безопасности. Но обязательно ли такое уполномочие, неясно, поскольку в Уставе об этом прямо не сказано. Прямое указание содержится в ст.53: никакие принудительные действия не предпринимаются, в силу этих региональных соглашений или региональными органами, без полномочий от Совета Безопасности.

После окончания «холодной войны» резко усилилась деятельность Совета Безопасности по введению санкций. Если за почти 50 лет своего существования до 1990-х годов Совет принял только два решения о введении санкций (против Родезии в 1966 г. и Южной Африки в 1977 г.), то после этого санкции применялись полтора десятка раз. Термин «санкции» не употребляется в Уставе ООН. В Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 242 говорится: «Цель санкций - изменение такого поведения одной из сторон, которое угрожает международному миру и безопасности, а не наказание». Поэтому не только государства, но и негосударственные организации или объединения могут становиться объектом санкций.

Исходя из принципа пропорциональности ясно, что Совет Безопасности может принимать такие крайние меры, как санкции, только после исчерпания всех иных мер, менее жесткого характера, таких как предусмотренные в ст.40 Устава.

Одним из важных критериев, по которым должны оцениваться санкции, - это основные нормы, касающиеся прав человека. В Уставе ООН нет перечисления тех норм о правах человека, которые входят в корпус норм jus cogens. Но это не оставляет Совет Безопасности полностью без руководства. Поскольку ст.24 Устава обязывает Совет соблюдать цели и принципы ООН, а существующие нормы о правах человека, которые приобрели характер норм jus cogens, отражают цели и принципы ООН, Совет Безопасности обязан руководствоваться этими нормами при принятии решений о санкциях. Ст. 1 Устава, излагающая цели ООН, называет среди них «поощрять и развивать уважение к правам человека».

Самые заметные изменения начались с принятия Резолюций 661 и 687, в которых предусмотрена новая конструкция санкций. Стремясь сделать санкции более точными, в Резолюции 687 был предложен целый перечень объектов и целей, а также установлено, что в ходе осуществления санкций не должны выдвигаться никакие новые условия прекращения или приостановления санкций, кроме как на основании вновь открывшихся обстоятельств; должны устанавливаться временные рамки, а также ясно излагаться условия их прекращения. Было намечено также, что принятие во внимание гуманитарных факторов и избежание нежелательных побочных эффектов возможно с помощью двух средств:

) нацеливание санкций на воздействие на конкретных акторов или конкретные сферы экономики;

) введение исключений в гуманитарных целях, то есть отдельных положений для товаров, используемых в гуманитарных целях.

Многие практические работники и специалисты отмечали, что новый подход к организации санкций значительно усилил их эффективность.

Практика применения санкций показывает, что данный механизм принуждения к миру не является совершенным. Санкции, в том числе экономические, нередко вступают в противоречие с императивной нормой права на жизнь. Очевидно, Совет Безопасности должен разработать механизм незамедлительной отмены санкций в случае неминуемой угрозы гуманитарной катастрофы.

После того как ослабла напряженность периода «холодной войны» и миру стали угрожать вспыхивающие во многих регионах этнические и национальные конфликты, число операций ООН резко возросло, увеличилась сложность стоящих перед ними задач. Если первоначально в задачи ОПМ входили: прекращение или сдерживание военных действий и создание тем самым условий для успешной реализации миротворческих мер; или наблюдение за соблюдением временного или окончательного перемирия, как результата миротворческих усилий, то в последнее десятилетие XX века появилась необходимость предварительного превентивного развертывания ОПМ ООН еще до начала применения мирных средств.

Характер операций по поддержанию мира коренным образом изменился с 1988 года, когда масштабы этих операций расширились, выйдя за пределы традиционного наблюдения за границей, включив деятельность по миростроительству (например, расчистка мин в Камбодже) и доставку чрезвычайной помощи (в Сомали и Боснии). Гражданские лица сыграли жизненно важную роль в операциях ООН в Намибии, Сальвадоре и Камбодже, выполняя задачи, варьирующиеся от государственной администрации до наблюдения за выборами и расследования нарушений прав человека. Таким образом «традиционное» мироподдержание постепенно уступало место комплексным, интегрированным операциям, требующим сочетания политических, военных и гуманитарных действий. Операции по поддержанию мира включили существенный гражданский компонент, который придал им новое дыхание в процессе урегулирования конфликтов. Вместо того чтобы заниматься только поддержанием прекращения огня в ожидании переговоров о политическом урегулировании, силы по поддержанию мира развертываются с целью содействия политическому урегулированию. Это предполагает привлечение сил по поддержанию мира к такой деятельности, как разоружение и демобилизация ополчений, наблюдение за выборами и надзор за полицейскими формированиями и их подготовка. Из пассивного наблюдателя войска по поддержанию мира превращаются в активного участника процесса политического урегулирования.

За первые годы постконфронтационного периода миротворчество претерпело серьезные изменения в правовом отношении. «Законные» операции сменились неопределенными с юридической точки зрения и даже явно противоречащими Уставу ООН акциями. В конце 1990-х годов, стало характерным воплощение в практику доктрины вмешательства. Действия НАТО на Балканах, а также положения новой стратегической концепции Альянса поставили под сомнение не только отдельные компоненты, но и фундаментальные принципы международного права. Нарушенными оказались положения, закрепленные в Уставе ООН. Применена военная сила без санкции Совета Безопасности ООН, осуществлено вмешательство во внутренние дела суверенного государства в форме так называемой гуманитарной интервенции. Затем последовали противоправные акции США и их союзников в Афганистане и Ираке в 2002 и 2003 гг. соответственно.

В соответствии с главой VII Устава ООН Совет Безопасности может предпринимать действия в отношении угрозы миру, нарушения мира и актов агрессии. В ряде случаев Совет Безопасности уполномочивал государства-члены использовать все необходимые средства - включая вооруженную силу - для достижения объявленной цели. Согласие сторон в этих случаях не является обязательным. С разрешения Совета Безопасности государства-члены создавали коалиции для осуществления совместных военных действий, например во время конфликта в Корее в 1950 году, а позднее - после вторжения Ирака в Кувейт, в Сомали и Руанде, в Гаити - для восстановления законного правительства, в Боснии и Герцеговине, в Албании и в Восточном Тиморе.

В широком смысле под операциями по поддержанию мира до недавнего времени понимались все средства и методы, которые были применены Организацией Объединенных Наций для регулирования конфликтов (посредничество Генерального секретаря ООН; представительство ООН с целью содействия урегулированию конфликтов; миссии по оказанию помощи в постконфликтный период, группы наблюдателей, а также военные наблюдатели и миротворческие вооруженные силы). В 2000 году Докладом Брахими было предложено закрепить процесс эволюции механизма ооновского миротворчества и объединить понятием «операции в пользу мира» (peace operation) все направления ооновской деятельности:

·   превентивную дипломатию и миротворчество (conflict prevention and peacemaking);

·   поддержание мира (peacekeeping);

·   миростроительство (peacebuilding).

Такой метод предотвращения и урегулирования споров и конфликтов, как миротворчество (peacemaking), иногда называемый также установление мира или в поощрение к миру в последние годы получил широкое распространение. Термин «миротворчество» был запущен в оборот Советом Безопасности на его первом заседании на высшем уровне 31 января 1992 г. Миротворчество обязательно должно предшествовать операциям по поддержанию мира, и применяться к урегулированию спора, с тем, чтобы не допустить его перерастания в конфликт. В ходе осуществления данного метода используются мирные средства разрешения споров и конфликтов, многие из которых перечислены в главе VI Устава ООН. Это, в частности, переговоры, обследование, посредничество, примирение, арбитраж, судебное разбирательство и обращение к региональным органам или соглашениям. Изложенные в главе VI Устава ООН средства урегулирования споров и разрешения конфликтов, получили дальнейшее развитие в различных декларациях, принятых Генеральной Ассамблеей, в том числе в Манильской декларации 1982 года о мирном разрешении международных споров, Декларации об усилении эффективности принципа отказа от угрозы силой или ее применения в международных отношениях 1987 г., и в Декларации 1988 года о предотвращении и устранении споров и ситуаций, которые могут угрожать международному миру и безопасности, и о роли Организации Объединенных Наций в этой области.

Однако применение силы от имени ООН какой-либо державой не урегулировано в Уставе ООН.

Переговоры имеют фундаментальный характер, поскольку именно они в своей вековой качественной эволюции привели к созданию таких институтов, как международные конференции и международные организации, и заключенные в ходе переговоров международные конвенции, как общие, так и специальные, являются основным источником международного права, в том числе и в области мирного разрешения споров и конфликтов. Развитие института переговорного процесса имеет длительную историю, которая позволяет проследить и отдельные недостатки этого инструмента, проявляющиеся, в частности, в хрупкости и недолговечности достигнутых договоренностей, особенно в политической области, а также отсутствие надлежащего контроля со стороны мирового сообщества.

В мировое практике довольно редким является обращение сторон в конфликте к таким средствам мирного урегулирования с помощью третьей стороны, как арбитраж, согласительная и судебная процедура и др. Объясняется это рядом причин. Прежде всего, использование каждого из названных средств сопряжено с довольно затяжной, не известной сторонам процедурой их задействования, и это в условиях быстро развивающегося конфликта удерживает стороны от их применения. Немаловажно и то, что стороны практически не имеют возможности контролировать ход решения спорных вопросов, составляющих суть конфликта. В ряде случаев исключается использование этих процедур для сторон во внутреннем конфликте, так как, например, в Международном Суде ООН сторонами в деле могут быть только государства. Учитывается и то, что при применении названных процедур для каждой из сторон существует весьма серьезный риск проиграть дело и тем самым позволить третьей стороне определять свою участь в конфликте. Вместе с тем оставлять урегулирование конфликта целиком на усмотрение сторон также не представляется разумным и обоснованным с политической и юридической точек зрения, поскольку разрастающийся конфликт может и зачастую представляет серьезную угрозу поддержанию регионального мира и безопасности, а нередко затрагивает жизненно важные интересы всего международного сообщества. В связи с чем отчетливо прослеживается новая тенденция ко все большему задействованию региональных организаций в целях осуществления контроля за конфликтами и для перевода конфликта в мирное русло.

Организация Объединенных Наций располагает обширным опытом в применении мирных средств, и если споры и конфликты остаются неурегулированными, то не потому, что не известны методы мирного урегулирования споров или их недостаточно. Причиной тому является, во-первых, отсутствие у сторон политической воли добиваться урегулирования своих разногласий с помощью средств, предусмотренных главой VI Устава, и, во-вторых, отсутствие у третьей стороны, если выбрана такая процедура урегулирования, соответствующих рычагов. Также в условиях конфликтов нового поколения обнаружился явный недостаток квалифицированных специалистов в области превентивной дипломатии и мирного урегулирования споров и конфликтов, что подчас приводило к срывам и сбоям процессов миротворчества. Многие исследователи справедливо отмечают в качестве одной из серьезных причин безразличное отношение международного сообщества к той или иной конкретной проблеме или взгляд на нее как на периферийную и недостойную внимания ООН (ситуация в Руанде и др.).

-е гг. XX века очевидно продемонстрировали, что для ООН предотвращать споры и конфликты легче, чем решать, к тому же политическая карта вооруженных конфликтов существенно расширилась. В 1992 году Генеральный Секретарь ООН Б.Б. Гали значительную часть доклада «Повестка дня для мира» посвятил превентивной дипломатии, как важному средству урегулирования споров и конфликтов традиционными невоенными средствами. Его попытка определить превентивную дипломатию в рамках главы VI Устава ООН в конечном счете привела к запутыванию основных дефиниций широкомасштабной концепции обеспечения мира.

В 2000-2001 годах Кофи Аннан назвал предотвращение основой всей системы международной безопасности: профилактика лучше лечения. Стратегии предотвращения должны быть направлены на ликвидацию коренных причин конфликтов, а не просто их внешних проявлений в виде насилия. Он также определил превентивную дипломатию и превентивные меры как политические инструменты обеспечения мира и безопасности, выделив их в группу мер, предваряющих правовые (миротворческие) и военные (операции по поддержанию мира, принудительные меры) действия.

Таким образом, если Б.Б. Гали предполагал неразрывность превентивной дипломатии и миротворчества, то Кофи Аннан отвел предотвращающим механизмам особое место в системе мер по обеспечению международного мира и безопасности. «Хотя предотвращение является ключевым элементом усилий ООН по обеспечению безопасности человека, - отметил К. Аннан в докладе для Ассамблеи тысячелетия, - следует признать, что даже самые хорошие стратегии предотвращения и сдерживания могут привести к неудаче, что требует привлечений дополнительных мер». В их число вошли защита прав человека на основе международных конвенций, операции по поддержанию мира, санкции, сокращение вооружений. Концепция превентивной дипломатии получила существенное подкрепление в виде дополнительных превентивных мер, обеспеченных правовым и военно-политическим содержанием. Она претерпела значительные изменения и постепенно обрела явно оперативное содержание.

В 90-е годы заметно возросло количество операций по поддержанию мира (если за период с 1945 по 1987 гг. Организацией Объединенных Наций было учреждено 13 специализированных структур по поддержанию мира в том или ином регионе, но в течение 1989-1995 гг. СБ санкционировал развертывание более двадцати подобных организаций), учрежден ряд комитетов по санкциям.

Как следствие этих новых тенденций начало происходить вторжение Совета Безопасности в те аспекты деятельности, которые раньше считались сугубо внутренним делом государства: создание трибуналов ad hoc как вторжение в сферу уголовной юрисдикции и правосудия государства на его собственной территории; передача такой юрисдикции международному сообществу без согласия соответствующего государства; принятие обязательных для государств решений о выдаче их граждан иностранному государству (Ливия, Судан) или об их передаче Международному уголовному трибуналу (Югославия, Руанда); требования об отмене ряда законодательных актов (Хорватия).

Резолюция Совета Безопасности есть акт соглашения. Форма резолюции отличается от формы международного договора, в ней нет обычных для договора реквизитов; эти реквизиты (признание обязательности, подписи, клаузула о сроке и действительности) оторваны от конкретной резолюции и воплощены в Уставе и развивающих его актах внутреннего права ООН. Хотя cт. 34 Устава ООН предусмотрено, что «Совет Безопасности может расследовать любой спор или любую ситуацию, которые могут привести к международным трениям или вызвать спор», до настоящего времени СБ недостаточно использовал эти возможности. В большинстве случаев он не делал ничего до тех пор, пока конфликт не достигал стадии открытой войны.

В качестве закономерного развития полномочий Совета Безопасности существует процесс введения в практику института миротворчества. Он не предусмотрен по Уставу ООН и возник в процессе деятельности Совета по обеспечению международного мира и безопасности и продолжает развиваться. Современная практика показывает, что проведение миротворческих операций в соответствии с теми принципами, которые действовали в течение последних лет, становится проблематичным.

Решения Совета Безопасности о проведении крупномасштабных операций по поддержанию мира и оказанию гуманитарной помощи, связанные с урегулированием ирако-кувейтского конфликта или операциями в бывшей Югославии, наиболее ярко проиллюстрировали его «новые» прерогативы.

Вместе с тем активность СБ ООН в новых условиях натолкнулась на серьезные препятствия в результате событий, произошедших в 1999 г. Виной тому - действия Североатлантического альянса в отношении СРЮ. Мировому сообществу стоило большого труда вернуть ситуацию в русло политического диалога.

Важно отметить появление в деятельности Совета Безопасности тенденции к выдвижению на первый план применения различных средств превентивной дипломатии по сравнению с преимущественно разделительной функцией прежних операций, обеспечивавших лишь прекращение огня и установление перемирия Все большее внимание уделяется посредничеству, установлению фактических обстоятельств конфликтов и споров, организации и проведению переговоров и консультаций, содействию диалогу между сторонами в конфликте. В качестве полезного прецедента таких усилий можно, например, отметить Силы превентивного развертывания в Македонии.

2.3 Полномочия Совета Безопасности, непосредственно не предусмотренные Уставом ООН

Деятельность Совета безопасности ООН относится также к актам правотворчества, к исполнению квазисудебных функций, и пресечении массовых нарушений прав человека, созданию международных уголовных трибуналов и противодействию распространению оружия массового уничтожения.

«Международное правотворчество» - это процесс формирования норм международного права через заключение правообразующих договоров, через международный обычай, а также принятие решений уполномоченных на то международных организаций. С этой точки зрения многие решения Совета Безопасности можно считать актами правотворчества: Решение о создании Компенсационной комиссии ООН, о создании двух трибуналов для судебного преследования военных преступников - по бывшей Югославии и по Руанде, наложение обязательств по разоружению на Ирак, определение границ между Ираком и Кувейтом, установление применимости Четвертой Женевской конвенции к событиям на оккупированной палестинской территории. Однако наиболее яркие события начались в сентябре 2001 г., с принятием Резолюции 1373, в которой говорилось о том, что все государства должны принять широкие меры для борьбы с международным терроризмом и для пресечения и предотвращения финансирования терроризма. Обязательства, создаваемые этими резолюциями, весьма похожи на те обязательства, которые государства берут на себя, присоединяясь к договорам. Такие резолюции коренным образом отличаются от «классических» резолюций, принимаемых по конкретному поводу. Их можно назвать «квази-правотворческими».

Можно сказать, что правотворческая практика Совета Безопасности противоречит самим основам международного права как правовой системы, основанной на соглашении. Однако нельзя забывать, что государства-члены ООН соглашаются исполнять решения Совета, когда вступают в эту организацию. Все правотворческие резолюции Совета Безопасности предписывают государствам принимать определенные меры, значит, они основываются на Главе VII Устава, а поскольку речь в них идет о ненасильственных и долговременных мерах, критерием их правомерности могут служить статьи 39 и 41 (принятие мер, не связанных с использованием вооруженных сил после того, как установлено наличие угрозы миру). Тем не менее, полномочия Совета Безопасности не безграничны. Только резолюции, принятые intra vire Устава ООН, могут обрести обязывающую силу по смыслу ст.25, поскольку в ней говорится о решениях Совета Безопасности «в соответствии с настоящим Уставом». Таким образом, правотворческие полномочия Совета ограничены пределами полномочий ООН, а также порядком разграничения полномочий внутри Организации. Принимая во внимание далеко идущие последствия правотворческой деятельности Совета, те государства-члены ООН, которые желают выразить свое мнение, должны иметь возможность сделать это.

Некоторые функции, которые невозможно квалифицировать иначе как квазисудебные, были приданы Совету Безопасности с самого начала. Так, по ст.39 он вправе определить, что какое-либо государство является действительным или потенциальным нарушителем международного права, причем его мнение обязательно для государств-членов. Некоторые полномочия в отношении квазисудебных функций предоставляет Совету Безопасности также ст.38, поскольку она дает ему право делать рекомендации по всем спорам, а не только по тем, продолжение которых может угрожать международному миру и безопасности, если об этом просят все стороны в споре. В ходе своей деятельности Совет Безопасности присвоил себе дополнительные квазисудебные функции: он выносит суждения о нарушении международного права за пределами полномочий, предоставляемых ему статьей 39, без обращения к нему сторон в споре, и толкует не только собственные резолюции, но и другие документы международного права. Составители Устава ООН никак не имели в виду придавать ему полномочия на обязательное разрешение международных споров.

Устав ООН не предоставляет Совету Безопасности полномочия ссылаться на положения Главы VII в целях защиты прав человека в кризисных ситуациях. В течение многих лет Совет не рассматривал нарушения прав человека в качестве угрозы миру. Однако действия Совета в дальнейшем - в отношении Ирака, Сомали, Гаити, Руанды, Демократической Республики Конго - показывают, что позиция Совета изменилась. Когда в 2003 г. Совет одобрил размещение миротворцев в провинции Итури Демократической Республики Конго, ссылаясь на Главу VII Устава, это было уже просто очередное решение о вмешательстве во внутренние дела государства-члена ООН с целью защиты прав человека.

Анализ текста Устава показывает, что средства защиты прав человека, зафиксированные в нем - это исключительно ненасильственные средства, и скорее выражают намерения. В ст.55 прямо сказано, что Организация будет содействовать «всеобщему уважению и соблюдению прав человека и основных свобод для всех», а ст.56 говорит о том, что государства обязуются принимать индивидуальные и совместные меры в сотрудничестве с Организацией для достижения целей, изложенных в ст.55. Таким образом, конкретных обязательств для государств не создано, и нигде не сказано, что Организация вправе принимать какие-либо меры против воли государств.

В деятельности Совета Безопасности последних лет ясно отразилось находящее все более широкую поддержку понимание того, что равнодушие перед лицом событий геноцида и грубого и массового нарушения прав человека недопустимо. Характерно, что во время предварительных консультаций и в ходе формальных заседаний Совета представители государств высказывали единодушное одобрение принятию Советом самых решительных мер, хотя это и не всегда соответствовало букве Главы VII Устава.

Сложность определения надлежащей позиции Совета Безопасности порождается тем, что принятие мер в области защиты прав человека почти всегда сопряжено с противоречием общепризнанным принципам территориального суверенитета, политической независимости и особенно запрета вмешательства во внутренние дела государств. В основе расширения полномочий Совета лежала необходимость, а легитимность это расширение получало благодаря согласию членов Совета Безопасности и других государств-членов ООН.

Самым значительным и самым противоречивым актом Совета Безопасности до 11 сентября 2001 г. было решение создать уголовный трибунал ad hoc для расследования военных преступлений на территории бывшей Югославии. Одновременно Совет принял Статут Трибунала, создав, таким образом, и материальные и процессуальные нормы, по которым должен был работать Трибунал. Позднее этот опыт был использован при создании Международного уголовного трибунала для Руанды. Правомерность создания трибуналов вызвала много споров.

В качестве первого шага Совет Безопасности в резолюции 764 (1993) осудил зверства, совершавшиеся в бывшей Югославии, как нарушения международного гуманитарного права и указал на индивидуальную ответственность тех, кто их совершал.

В качестве второго шага Совет Безопасности предпринял усилия по расследованию нарушений с помощью государств и международных гуманитарных организаций и комиссии экспертов. Однако, как уже указывалось выше, принятые меры не изменили ситуацию, а собранная информация не отвечала предъявляемым к ней требованиям.

Наконец, в ответ на инициативу ряда государств - членов ООН, Ассамблеи Совета Европы, европейского парламента, докладчиков (Корелл - Тюрк - Тьюн) в рамках Московского механизма по человеческому измерению ОБСЕ в Боснии и Герцеговине и Хорватии и других Совет Безопасности 22 февраля 1993 г. в резолюции 808 (1993) решил в принципе вопрос об учреждении международного трибунала для преследования виновных в совершении нарушений международного гуманитарного права. Согласно резолюции, Генеральный секретарь представил доклад, в котором содержался проект Устава Трибунала. В проекте были учтены мнения 31 государства и нескольких международных организаций, представивших свои комментарии по проекту[7]. На основании доклада Совет Безопасности резолюцией 827 (1993) от 25 мая 1993 г. учредил Международный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии с 1991 г., и принял его Устав без каких-либо изменений. В соответствии с резолюцией все государства должны в полной мере сотрудничать с Трибуналом и его органами и принимать в рамках внутреннего права любые меры, необходимые для выполнения просьб об оказании помощи и приказов Судебной камеры.

Резолюции Совета Безопасности ООН, на основании которых были учреждены эти международные трибуналы, до сих пор вызывают споры, поскольку буквальное толкование Устава ООН, в частности положения главы VII, на основании которой Совет Безопасности ООН действовал, не дают права Совету Безопасности учреждать какие-либо международные организации, утверждать уставы этих организаций, тем более устанавливать составы преступлений и ответственность за их совершение.

Совет Безопасности определяет существование любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии и делает рекомендации или решает о том, какие меры следует предпринять в соответствии со статьями 41 и 42 Устава ООН для поддержания или восстановления международного мира и безопасности. Эти меры могут включать полный или частичный перерыв экономических отношений, железнодорожных, морских, воздушных, почтовых, телеграфных, радио или других средств сообщения, а также разрыв дипломатических отношений.

Если Совет Безопасности сочтет, что указанных мер может оказаться недостаточно или уже оказалось недостаточно, он уполномочивается предпринимать такие действия воздушными, морскими или сухопутными силами, какие окажутся необходимыми для поддержания или восстановления международного мира и безопасности. Такие действия могут включать демонстрации, блокаду и другие операции воздушных, морских или сухопутных сил членов Организации.

Поскольку в соответствии с общепризнанным правовым принципом «нельзя дать больше, чем имеешь», учреждение Международных трибуналов по Югославии и Руанде и предоставление им полномочий по осуждению физических лиц за совершение международных преступлений, предусмотренных Уставами этих трибуналов, утвержденных Резолюциями Совета Безопасности ООН, нельзя признать легитимным.

Легитимация в данном случае возможна только с помощью международно-правового признания этих институтов и их полномочий международным сообществом. Объектом, как и в других видах международно-правового признания, являются правоотношения между признающим (международным сообществом) и признаваемым (Международным трибуналом). В данном случае признание произошло путем расширительного толкования гл. VII Устава ООН. С молчаливого согласия мирового сообщества Международный трибунал был наделен соответствующими полномочиями ограничения суверенитета государств (Югославии и Руанды) в области осуществления правосудия в отношении своих граждан. О признании говорят и действия большинства государств, содействовавших трибуналам в вопросах задержания и выдачи обвиняемых, предоставления документов и иных доказательств по делам, возбужденным трибуналами. Статуты трибуналов стали важным вкладом в кодификацию и развитие международного уголовного права. Более того, одновременно принятие Советом Безопасности статутов международных трибуналов явилось наиболее убедительным свидетельством расширения его функций.

Поскольку признание Международного трибунала имело характер формирования и закрепления международно-правового обычая - расширительного толкования гл. VII Устава ООН, то особо важное юридическое значение имеет не только само признание Международных трибуналов по Руанде и Югославии, но и их успешная работа и вынесение и исполнение их Приговоров. Однако все же шансы на то, что нарушителей прав человека удастся привлечь к суду, остаются ничтожно малыми. Действительно, отсутствие эффективных способов борьбы с правонарушениями является одним из трагических парадоксов послевоенной эпохи. Однако, несмотря на прецеденты Трибуналов Нюрнберга и Токио, несмотря на желание вновь образованной Организации Объединенных Наций создать международное уголовное правосудие, начавшаяся холодная война стала препятствием на пути осуществления международного правосудия в отношении военных преступлений и преступлений против человечества. От конфликта к конфликту страдали миллионы ни в чем не повинных людей, тем временем как виновные в преступлениях редко, если вообще несли наказание. После окончания холодной войны ситуация начала меняться. В ответ на ужасы «этнических чисток» в бывшей Югославии Совет Безопасности Организации Объединенных Наций создал в 1993 году специальный Международный уголовный Трибунал по Югославии (МБТЮ). Это был смелый шаг ООН. Может быть, он стал возможным потому, что речь шла о Европе, а жертвами чисток были европейцы. Власти стран Западной Европы решили, что зверства могут совершаться где угодно, но не на их континенте, не в Европе. На основании югославского прецедента, после геноцида 1994 года, был создан и Трибунал по Руанде (МУТР). Несмотря на множество препятствий, эти трибуналы действуют достаточно успешно.

В первом ежегодном докладе Международного трибунала по Югославии за 1994 г., представленном Совету Безопасности и Генеральной Ассамблее, отмечалось: «Разумеется, что именно Совет Безопасности и только он должен определять наличие особых обстоятельств в соответствии с главой VII Устава, которые оправдывают создание уголовного органа, компетентного рассматривать дела о широкомасштабных нарушениях прав человека. Невозможно отрицать тот факт, что создание Трибунала установило прецедент исключительной важности, который, как мы надеемся, международное сообщество будет использовать в будущем всякий раз, когда возникнет необходимость в отправлении международного правосудия полностью беспристрастным образом».

Учреждение этих трибуналов и результаты их работы должны привести к радикальным переменам, поскольку привлекают внимание международной общественности к необходимости создания постоянно действующего Международного уголовного суда. Кроме того, изменения в этой области могут допускать международное преследование тех, кто совершил преступления в ходе внутренних вооруженных конфликтов, столь распространенных в наши дни, и в перспективе, возможно, будут содействовать тому, что национальные суды многих стран в соответствии с принципом универсальной подсудности будут судить, обвинять и карать ответственных за такие преступления вне зависимости от того, где они были совершены. До сих пор лишь несколько подобных дел было возбуждено в отдельных государствах, но с осознанием происходящих в международном праве перемен и по мере активизации правозащитных групп число таких процессов может существенно возрасти.

В докладе Генерального секретаря ООН правомерность создания Трибунала оправдывалась двумя доводами;

·        соответствующие полномочия предоставлены Совету Главой VII, так как действовал в ответ на конкретную ситуацию, чреватую угрозой международному миру и безопасности, и эта мера была направлена на восстановление мира и устранение угрозы;

·        предписывая Трибуналу задачу наказания лиц, виновных в серьезных нарушениях международного гуманитарного права, Совет не создает и не намеревается создавать право. Трибунал должен будет применять существующее международное гуманитарное право. Трибунал вправе применять только ту часть международного гуманитарного права, которая явно составляет часть обычного международного права.

Однако в докладе Генерального секретаря не обращено внимание на некоторые далеко идущие последствия ряда процессуальных положений Статута Международного уголовного трибунала по бывшей Югославии. Это те положения, которые создают новые нормы, требующие изменения внутреннего процессуального законодательства государств. Например, государства обязаны сотрудничать с Трибуналом и откликаться на его просьбу о судебной поддержке (ст.29 Статута). Кроме того, дела, по которым вынесен приговор Трибунала, не могут снова рассматриваться национальными судами (ст. 10). Перечисленные положения явно вторгаются в зону суверенитета и независимости судебной власти государств и в некоторых случаях могут требовать внесения изменений в национальное законодательство. Наконец, Статут обязывает государство нахождения подозреваемого лица исполнять распоряжения Трибунала в целях выдачи подозреваемого (ст.29). Данное положение Статута ограничивает возможности такого государства в осуществлении универсальной юрисдикции над подозреваемыми в совершении военных преступлений или преступлений против человечности.

Необходимо отметить, что о время заседания Совета Безопасности, где принималась Резолюция 827, представители некоторых государств-членов Совета подчеркивали беспрецедентный характер этой инициативы, и оправдывали свою поддержку проекта резолюции несколькими соображениями. Среди них были:

·        совершенно особая ситуация, сложившаяся в бывшей Югославии;

·        исключительный шаг, необходимый в исключительных обстоятельствах;

·        данной резолюцией не вводятся новые нормы международного права.

Однако представители государств отмечали, что Статут возлагает на государства тяжелое бремя, в частности, в виде необходимости формирования собственных процедур для выполнения обязательств по Резолюции. Как подчеркнул посол Франции, Резолюция требует от государств полного сотрудничества с Трибуналом, даже если для этого им необходимо изменить некоторые положении своего национального законодательства.

В целом можно утверждать, что в данном случае государства признали возможность действовать прагматически, хотя и не совсем в соответствии с международным правом.

Заключение

Основные выводы по работе:

.Совет Безопасности - по Уставу ООН один из шести «главных органов» несёт главную ответственность за поддержание международного мира и безопасности; его решениям обязаны подчиняться все члены ООН. Он действует на основе принципа единогласия постоянных членов Совета Безопасности (Российская Федерация - де-факто правопреемница СССР, США, Великобритания, Франция, Китай).

В соответствии с Уставом ООН Совет Безопасности в случаях угрозы миру, нарушений мира или актов агрессии, когда другие меры могут оказаться или уже оказались недостаточными, имеет право предпринять такие действия вооруженными силами государств - членов ООН, предоставленными в его распоряжение, какие могут оказаться необходимыми для поддержания или восстановления международного мира и безопасности. Совету Безопасности принадлежит исключительная компетенция в решении всех вопросов, связанных с созданием и функционированием вооруженных сил ООН.

2.Решения и действия ООН отражают складывающееся соотношение сил между государствами мира, преобладающие тенденции международной жизни.

3. После распада Советского Союза, когда в Совете Безопасности прекратилось противостояние двух великих держав, гораздо чаще отмечаются случаи самостоятельного принятия региональными организациями мер по установлению мира. Число региональных организаций сильно возросло, и они стали гораздо более разнообразными. Кроме того, организации, в функции которых изначально не входило применение силы ни в каких целях, вовлекаются в действия с применением силы. Совет Безопасности не уделяет большого внимания строгому разделению региональных организаций, подпадающих под регулирование Главы VII (как ОАГ, Африканский союз, Лига арабских государств), которые вправе применять силу в отношении своих членов, и другими организациями (как, например, НАТО), которые могут быть обязаны по п.2 ст.48 Устава ООН применять силу для поддержания или восстановления международного мира и безопасности.

В вопросе усиления роли региональных организаций в делах ООН, в том числе и НАТО, показателен самый недавний по времени пример резолюции № 1973 от 18 марта 2011 года Совбеза ООН по Ливии, которая:

·        требует немедленного прекращения огня и насилия в отношении мирного населения в Ливии;

·        вводит запрет на все полёты над Ливией, кроме гуманитарных полётов и эвакуации иностранцев; «также запрет не относится к полётам, разрешённым в пунктах 4 и 8, и другим полётам, которые государства, действующие на основании пункта 8, считают необходимыми для пользы ливийского народа»

·        санкционирует любые действия по защите мирных жителей и населённых ими территорий, за исключением ввода оккупационных войск;

·        разрешает инспекцию тех судов и самолётов, на которых в Ливию могут быть доставлены оружие и наёмники;

·        вводит запрет на все полёты в Ливию;

·        замораживает активы ливийского руководства;

·        расширяет список ливийских чиновников, в отношении которых введены санкции на передвижение.

В данном случае имеет место прямое вмешательство Совбеза ООН и поощрение действий НАТО, которые (в противоположность Ираку) не приняли форму открытого вторжения.

.Самоустранение Совета Безопасности ООН в отдельных случаях от разрешения международных конфликтов и пресечения актов агрессии, прецеденты воздержания или неучастия постоянных членов Совета Безопасности в голосовании по вопросам существа грубо нарушают Устав ООН и противоречат международному праву. Это существенно снижает авторитет ООН и самого Совета Безопасности, оказывает негативное влияние на систему коллективной безопасности. В силу своей универсальности Совет Безопасности ООН должен жестче, оперативнее и яснее реагировать на явные нарушения Устава ООН и международного права вне зависимости от того, какое именно государство или государства являются нарушителями.

Совет Безопасности ООН должен использовать все те полномочия, которые предоставлены ему Римским статутом Международного уголовного суда, дабы исключить возможность создания Советом уголовных трибуналов для преследования лиц, совершивших международные преступления. Эти трибуналы, во-первых, нелегитимны, так как Совет Безопасности ООН не наделен Уставом полномочиями по созданию подобных трибуналов, а, во-вторых, не смогли продемонстрировать себя как беспристрастные инстанции. Впредь такие трибуналы должны создаваться по примеру Нюрнбергского и Токийского трибуналов, то есть на основе универсального международного соглашения.

Список использованной литературы

1.      Устав ООН. Полный текст на русском языке. <#"609008.files/image001.gif">

Сравнительный анализ функционирования комитетов, созданных различными резолюциями Совета Безопасности ООН

Комитет был учрежден 15 октября 1999 года в соответствии с резолюцией 1267, в которой установлены санкции в отношении находящегося под контролем движения «Талибан» Афганистана за его поддержку Усамы бен Ладена и организации «Аль-Каида». Этот режим санкций был изменен и усилен в соответствии с последующими резолюциями, в том числе резолюциями 1333 (2000), 1390 (2002), 1455 (2003), 1526 (2004), 1617 (2005), 1735 (2006), 1822 (2008) и 1904 (2009). С января 2002 года эти санкции действовали уже не только и исключительно в отношении территории в Афганистане, но и распространялись на частных лиц, группы, предприятия и организации, которые включены в «Сводный перечень», где бы они ни находились. Фамилии лиц и названия организаций, в отношении которых все государства должны применять три санкции (замораживание активов, запрет на поездки и эмбарго на поставки оружия), можно найти в Сводном перечне по адресу: http://www.un.org/sc/

2) предотвращать въезд на свои территории или транзитный проезд через них лиц, фигурирующих в Сводном перечне. Требование об аресте или уголовном преследовании этих лиц не предусмотрено; 3) предотвращать прямые или косвенные поставки, продажу или передачу со своей территории или своими гражданами, находящимися за пределами их территорий, или с использованием морских или воздушных судов под их флагом любых вооружений или связанных с ними материальных средств, включая военное оборудование, запасные части и технические консультационные услуги, помощь или организацию обучения, связанного с военной деятельностью, лицам и организациям, фигурирующим в Сводном перечне. Все эти три меры являются превентивными по своему характеру и не зависят от уголовных норм, предусмотренных в национальных законодательствах. Дополнительную информацию можно получить на странице Комитета в Интернете по адресу: http://www.un.org/sc/committees/1267/index.shtml3) таможенный и пограничный контроль;

) деятельность полиции и правоохранительных органов;

) иммиграционное законодательство и практика в целях предотвращения передвижения террористов;

) законодательство и практика, касающиеся экстрадиции (например, взаимная юридическая помощь);

) подготовка кадров для судебной системы и создание соответствующего потенциала;

) наблюдение с помощью экспертов и незаконная торговля оружием;

) безопасность гражданской авиации;

) безопасность на море;

) транспортная безопасность;

) подготовка военного персонала по вопросам борьбы с терроризмом;

) национальная безопасность. Website: http://www.un.org/sc/ctc/2) государства приняли и эффективно применяли соответствующие законы и меры контроля, запрещающие любому негосударственному субъекту: заниматься такой деятельностью или применять такое оружие и средства его доставки, в особенности в террористических целях, равно как и попытки участвовать в любых из вышеупомянутых действий, участвовать в них в качестве сообщника, оказывать помощь в их совершении или финансировать их;