определение общих закономерностей происхождения государства.
Основные источники, использованные для написания работы: «Общая теория права и государства» (под редакцией В. В. Лазарева), «Теория права и государства» (под редакцией В. М. Корельского и В. Д. Перевалова), а также серия публикаций Х. М. Думанова и А. И. Першица о происхождении права.
Глава I. Обзор основных групп теорий происхождения государства
Рассмотрим теории, которые различают государство и общество и выделяют происхождение государства и права в качестве специфической проблемы.
1.1 Патриархальная теория
Эта теория также возникла в древности: ее основателем был Аристотель (III в. до н.э.), однако подобные идеи высказывались и в сравнительно недавние времена (Фильмер, Михайловский и др.). Смысл этой теории в том, что государство возникает из разрастающейся из поколения в поколение семьи. Глава этой семьи становится главой государства - монархом. Его власть, таким образом, - это продолжение власти отца, монарх же является отцом всех своих подданных. Из патриархальной теории (как и из теологической) естественно вытекает вывод о необходимости для всех людей подчиняться государственной власти и ее законам.
Основные положения патриархальной теории убедительно опровергаются современной наукой. Нет ни одного исторического свидетельства подобного способа возникновения государства. Напротив, установлено, что патриархальная семья появилась вместе с государством в процессе разложения первобытно-общинного строя. К тому же в обществе, в котором существует такая семья, родственные связи достаточно быстро утрачиваются. Вместе с тем эта теория привлекает внимание к семье. Семья - мельчайшая частица общества, и само ее существование, ее форма влияют на развитие общества, создают определенные предпосылки для возникновения государства..
Прежде всего, заслуживает внимание патриархально-родовая теория происхождения Древнерусского государства. Теория была сформирована в трудах И.Г. Эверса. Иоганн Густав Эверс придерживался критического течения в историографии, а его родовая теория в последующем развивалась «государственной исторической школой». Поэтому теория И.Г. Эверса занимает промежуточное положение между дворянской и буржуазной историографией, и в науке нет единого мнения о типологической принадлежности «родовой теории». В своих первых трудах «О происхождении русского государства», «Предварительные критические исследования» И.Г. Эверс выступил с позиций антинорманизма, полагая, что государственность славянам принесли не норманы, а хазары.
государство право происхождение теологический
1.2 Теологическая теория
Одной из первых теорий происхождения государства и права была теологическая, объясняющая их возникновение божественной волей. Ее представителями были многие религиозные деятели Древнего Востока, средневековой Европы (Фома Аквинский - XIII в.), идеологи ислама и современной католической церкви (неотомисты - Жак Маритен и др.). Теологическая теория не раскрывает конкретных путей, способов реализации этой божественной воли (а она может укладываться в любую из последующих концепций). В то же время она отстаивает идеи незыблемости, вечности государства, необходимости всеобщего подчинения государственной воле как власти от Бога, но вместе о тем и зависимости самого государства от божественной воли, которая проявляется через церковь и другие религиозные организации.
Характерный пример величия и падения теологических подходов к государству виден в отечественной истории.
Рождение нового государства и официальной теологии неразрывно связано с развитием анти-еретических учений. В общих чертах Московское государство обладало политическим учением, характерным для средневековой державы. В отличие от домонгольской Руси, в Московском государстве были выработаны четкие внутриполитическая и внешнеполитическая доктрины с целью укрепления единства и территориального роста огромной страны, именуемой с XVI в. - Россия.
Образование русского централизованного государства получило обоснование в литературе XV-XVI вв. Одним из первых произведений такого рода было «Слово о житии Дмитрия Ивановича Донского».
Теория «Москва-третий Рим» обосновывала могущество России и сразу же была взята на вооружение Иваном Грозным. Одновременно с формированием политической теории «Москва - третий Рим» создавалась и историческая теория «Москва - третий Рим». В 1512 г. был написан «Хронограф» - труд, в котором рассматривалась история православных стран на фоне формулировки приоритета русского православия над константинопольским униатством. После обоснования исторической теории страны предшественницы и державы преемницы, историографическая традиция римского могущества становится одной из главных тем в русской исторической литературе XVI-XVII вв.
В XIV-XV вв. Московское княжество отстаивало свои права в борьбе с Тверью и с Литвой. Противостояние трех мощных политических центров нашло отражение в политической мысли того времени. Одним из наиболее выразительных памятников тверской юридической мысли можно назвать «Похвальное слово инока Фомы», посвященное тверскому князю Борису Александровичу (середина XV в.).
В XVI в. апологетом оппозиции власти стал Андрей Михайлович Курбский (1528-1583 гг.). Как видно из краткого обзора, князь остался верным идеям сословно-представительной монархии, то есть в концепции Курбского отражена политико-правовая доктрина «Избранной Рады», именно та доктрина, от которой отрекся Иван Грозный. А. Курбского можно назвать одним из первых политиков России с радикальной «прозападной» ориентацией. Подлинная полемика возможна лишь при наличии предмета спора. Во-первых, оппоненты спорили об «истинном христианском самодержавстве» или «святорусском царстве», говоря современным языком о государстве и форме правления. Во-вторых, царь и князь спорили «о божьем суде», поскольку взаимный обмен обвинениями во всех смертных грехах не убедил оппонентов и не привел их к покаянию друг перед другом. Тогда оппоненты стали апеллировать к «божьему суду».
Среди оппозиционных учений XVII в. наибольшее значение имел раскол с его влиянием на политику государства. Общественное развитие России XVII в. значительно ускорилось. Россия вышла из кризиса, связанного со «смутным временем». В экономике, значит, в культуре отмечался неуклонный подъем. Росло число грамотных людей, Россия установила более тесные контакты с Западом, стали распространяться европейские философские учения. В городах появились новые ереси, росло недовольство народа церковной политикой. Низкий моральный уровень духовенства (пьянство, невежество, мздоимство и др.) давно не было новостью.
Государственная власть была обеспокоена положением в церкви. Еще в середине XVII в. вокруг царя сложился кружок «ревнителей благочестия» (протопопы Аввакум, Степан Вонифатьев, Иван Неронов, Федор Ртищев).
Итак, политико-правовые учения России XV-XVII вв. выявляют тенденцию формирования официальной концепции единого государства.
Общество, государство и право по претворенным в жизнь замыслам Петра I выглядят следующим образом. Россия - великая страна, во главе которой находится император. Царь не просто ссылался на божественное происхождение своей власти, а объяснял укрепление своей самодержавной власти благом для России, отождествляя себя и страну. Такая мысль прослеживается в преамбулах к законам и в его переписке с семьей. Обоснование роли монарха и своих взглядов видно и в оценке царем действий своих сподвижников, а также в отношении к сыну - царевичу Алексею. Социальной опорой царя было дворянство. Государственная или военная служба стала обязательным условием продвижения по бюрократической лестнице. Дворянство является благородным, неподатным сословием, государственное тягло за него несут податные сословия.
Концепция государственности отражена в образованной при Петре I вертикали центральных и местных органов власти и управления. Поиск царем идеала высшего органа исполнительной, судебной власти отражено в законах о Сенате. Функции и полномочия Сената формировались в течение всего периода правления Петра I. С момента создания в 1711 г. полномочия Сената неоднократно менялись. Создание и формирование Сената в 1711-1722 гг. показывает, что, как и другие преобразования Петра I, они начинаются бессистемно, постепенно принимая завершенные формы, создавая, таким образом, систему. Создание центральных отраслевых органов государственного управления - Коллегий (1717-1718 гг.) и их формирование по 1722 г. также показывает эволюцию концепции царя в государственном строительстве.
Значение петровских реформ имело огромное значение. От них идет отсчет времени, когда на смену средневековым теологическим учениям приходят научные теории, основанные на светских знаниях об обществе, государстве и праве.
1.3 Теория естественного права
Основные представители - Г.Гроций, Б.Спиноза, Т.Гоббс, Дж.Локк, Ж.-Ж.Руссо, Я. Козельский, Н.Радищев, И.Кант. Данная теория основывается на идее происхождения государства в результате соглашения (договора) как акта разумной воли людей. Объединение людей в единый государственный союз рассматривается как естественное требование сохранения человеческого рода и обеспечения справедливости, свободы и порядка.
Естественное право вообще не заключает в себе никаких раз навсегда данных, неизменных юридических норм: оно не есть кодекс вечных заповедей, а совокупность нравственных и вместе с тем правовых требований, различных для каждой нации и эпохи. Как синоним нравственно должного в праве, оно не выражается в виде каких-либо общих, для всех обязательных законодательных шаблонов. Для каждого народа и в каждую данную эпоху оно олицетворяет собою особую специфическую задачу, особую совокупность конкретных обязанностей. В этом заключается оправдание права позитивного. Именно потому, что естественное право не представляется в виде кодекса готовых, раз навсегда выработанных норм, конкретные определения его могут возбуждать сомнения и разногласия.
По вопросу происхождения государства Гоббс придерживался договорной теории, которая до него была сформулирована Г. Гроцием, Дж. Мильтоном и т.д., а после него повторялась Дж. Локком и почти всеми мыслителями XVIII в. Разница заключалась, пожалуй, только в методе, используемом при конструировании государства, и в признании Гоббсом, в отличие от того же Гроция, возможности заключения договора только между подданными, а не между подданными и правителем. Созданное государство облекается всеми теми правами и полномочиями, которыми обладали индивиды, находясь в естественном состоянии, и власть его неделима.
Согласно представлениям Гоббса, переход к общественному, государственному состоянию совершался с помощью общественного договора, но он допускал и возможность «естественного способа происхождения государства», то есть завоевания власти с помощью силы. Однако предпочтительнее для него был общественный договор. Отказываясь от естественного права (то есть свободы делать все для самосохранения), люди переносят их на государство, сущность которого определялась как «единое лицо, ответственным за действие, которого сделало себя путем взаимного договора между собой огромное множество людей, с тем, чтобы это лицо могло использовать силу и средства все их, так как оно сочтет это необходимым для их мира и общей защиты».
Таким образом, общественный договор заключался не между народом и носителями верховной власти, а между людьми (каждый соглашается с каждым) по поводу вручения государством их естественных прав (за исключением права самозащиты). Общественный договор предполагал, что люди доверяют единому лицу (отдельному человеку или собранию людей) верховную власть над собой и обязуются признавать все решения действия государства. Более того, верховная власть не могла быть «уничтожена решением тех людей, соглашением которых она была восстановлена».
Согласно общественному договору государство становилось абсолютным носителями всех властных отношений, независимых от своих подданных и требующих от них полного и беспрекословного подчинения. Тот, кому вручена (передана) верховная власть, не связан ни гражданским законом, ни кем бы то ни было из граждан. Суверен сам издает и отменяет законы. Прерогативы суверена неделимы и непередаваемы никому: «Делить власть государства - значит разрушать его». Государство, по образному выражению Гоббса, превращалось в Левиафана - мифическое чудовище, которое благодаря своей невероятной силе подчиняло себе всех.
В произведениях Т. Гоббса говорится «об обязанностях суверена». Все они как считал философ, содержатся в одном положении: благо народа - высший закон. Долг суверена - хорошо управлять народом ибо государство установлено не ради самого себя, а ради граждан. Но в рамках учения Гоббса о государстве они выглядят декларативно.
Гоббс выделял три формы государственного устройства: монархию, аристократию и демократию. В основу классификации он положил один критерий - количество властвующих. Смешанную форму правления философ считал наихудшей, поскольку разделению власти для него равносильно распаду государства. Предпочтение он отдавал монархии, поскольку она наиболее отвечает принципу полновластия и единовластия.
Томас Гоббс об английском обществе XVII в. излагает собственный взгляд философа на причины и события революции и гражданских войн в Англии середины XVII в. в его единственном историческом сочинении «Бегемот». Современная историография уделяет изучению данного произведения незаслуженно мало внимания. Основную причину гражданских войн Гоббс видел в испорченности людей, воспринявших вредные доктрины, и выделял два истока распространения мятежных настроений: демократические идеи античности и проповеди пресвитерианских священников. Также мыслитель охарактеризовал шесть видов «совратителей»: пресвитериан, католиков, сектантов (индепендентов, анабаптистов, квакеров и т.д.), светских джентльменов, защищавших идеалы античной демократии, жителей Лондона и других крупных торговых и промышленных городов и обычных авантюристов. В качестве средства для обуздания их честолюбивых планов он предложил сильную и единую власть суверена. Значительное место в работе Гоббс отводил описанию фактических событий в ходе революции и гражданских войн. Доктрина Гоббса была по достоинству оценена как его современниками, так и более поздними последователями и поклонниками таланта политического мыслителя. Влияние его идей распространилось на таких философов прошлого, как Дж. Локк, И. Бентам, Дж. Ст. Милль, Б. Спиноза, Д. Дидро, Ж.Ж. Руссо, Г.В.Ф. Гегель и многих других. В России о нем с восхищением отзывались А. Герцен и Н. Чернышевский. Не обходят вниманием фигуру мыслителя и современные отечественные и зарубежные историки - исследователи его богатого творческого наследия - что, бесспорно, свидетельствует о непреходящей ценности выдвинутых им постулатов.
Социологическое учение Томаса Гоббса с первого момента своего появления было встречено с большим вниманием широкими кругами общественности, как в Англии, так и во всей Европе и стало предметом самой оживлённой полемики. Мыслители, политики, религиозные деятели вели с философом переписку, писали трактаты, где высказывали своё мнение относительно его трудов. В связи с этим, заметим, что воззрения современников мыслителя, критиковавших его на основе собственного видения явлений жизни, различных ситуаций, где, очевидно, господствовал конкретно-исторический взгляд на вещи, события и факты, представляются наиболее интересными и ценными для нас.
Совершенно естественно, что отношение к учению со стороны представителей различных кругов общественности было неоднозначным, и ряд мыслителей уже в рамках переписки с Гоббсом вступали с ним в дискуссию и яростно критиковали отдельные положения его теории. Его понимание жизни людей в «естественном состоянии», природы человека, способа образования государства и форм его правления, соотношения права, свободы и закона, прав и обязанностей подданных и правомочий суверена, - весь этот комплекс основных постулатов его политической системы провоцировал очередное обострение общественных антагонизмов.
Отметим, что при определении направлений в историографии периода Английской революции относительно творчества Гоббса мы столкнулись с некоторыми трудностями, которые, возможно, вызваны тем обстоятельством, что некоторые исследователи его трудов неоднократно меняли свою позицию или же оспаривали лишь ряд положений его теории. Нельзя также однозначно сказать, к какой традиции следует относить самого Гоббса. Тем не менее, в историографии периода Английской революции середины XVII в. традиционно выделяют консервативное и либеральное направления.
Приверженцы старых традиций (консервативное направление в историографии), да и многие клерикально настроенные идеологи ранней буржуазии встретили учение Гоббса в штыки и не особо ограничивали себя в выражениях. Так, епископ Висэй в 1677 г. заявил, что Гоббс «был источником всяческого бесстыдства», судья Стрименс в 1678 г. оценил его философию как «воплощение дьявольских происков». Данные оценки не расходятся и с более поздними высказываниями представителей консервативного направления. Дж. Кэтлин писал в 1922 г., что «Гоббс - морально дефективная личность», а с точки зрения Романа Католика, высказанной им в 1956 г., «Левиафан» вдохновлён дьяволом». Радикальные оценки современников приводятся и в труде Дж. Боула, где Гоббс признаётся весьма одиозной фигурой своего времени. Наиболее точно своё отношение к подобным нападкам Гоббс отразил в предисловии к трактату «О свободе и необходимости», где с болью констатировал: «По эту сторону моря, кроме клеветы и грязи, которыми осыпали эту книгу в проповедях и частных собраниях, никто не напечатал ничего против неё… Какой приём встретила книга по ту сторону моря, я не знаю, но католиками она, конечно, была принята с горечью…».
Характерно, что Гоббса критиковали и роялисты, и пуритане. Например, видный представитель консервативной историографии Р. Филмер, известный как автор и проповедник патриархальной теории происхождения государства («адамитской» теории происхождения королевской власти), выступал против самой возможности создания государства посредством заключения общественного договора, отрицал концепцию естественного состояния, предшествующего государственным образованиям, право подданных в некоторых случаях сопротивляться власти правителя. Нисколько не удивляет, что последний приведённый нами постулат давал некоторым роялистам возможность обвинить Гоббса в подстрекательстве к мятежу. Пуританин Дж. Лоусон также считал идею общественного договора утопической. С другой стороны, будучи приверженцем разделения властей в государстве, Лоусон обвинял Гоббса в излишней симпатии к абсолютной монархии как форме правления.
Среди наиболее яростных критиков-консерваторов религиозного толка следует упомянуть епископа Лаки, Т. Пирса, Дж. Гленвиля, С. Паркера, Дж. Шефтоса, Р. Кука и, конечно же, Р. Кедворта, обвинявших Гоббса в атеизме и относивших его к числу тех писателей, «которые отрицая Бога, отрицают и в человеческой природе всякое достоинство, которые не находят в человеке ничего достойного похвалы или порицания и не видят в нашей душе даже начатков любви и справедливости». Некоторым особняком в их кругу стоял ещё один критик работ мыслителя Г. Мор - видный представитель кембриджской школы, возмущённый попытками Гоббса отречься от божественной природы происхождения королевской власти и воссоздать естественные условия развития человеческого сообщества, что, без сомнения, вызывало тревогу философов-богословов, ещё не порвавших с идеалами средневекового схоластического мировоззрения.
Пожалуй, можно согласиться с мнением либерального английского историка XIX в. Г.К. Робертсона, видевшего причины подобных выступлений в том, что «философ был пугалом прошлого века» и, пожалуй, только ленивый не упражнялся в злословии, оттачивая своё перо, чтобы побольнее уколоть Гоббса.
Были и более умеренные противники гоббсовского учения, однако все же отнесенные нами к стану консервативных историков, такие как Е.А. Кларендон, А. Тениссен, Р. Камберленд, которые поступательно, глава за главой, пытались опровергнуть основные положения и выводы его социально-политической теории.
Обобщая все критические замечания в адрес учения Гоббса, отметим, что по своей сути они очень похожи. И это очевидно и вполне закономерно, поскольку, вне зависимости от принадлежности к тому или иному политическому лагерю или религиозному направлению, критики отвергали всё, что мало-мальски не вписывалось в традиционную картину мироощущения, мировосприятия, миропонимания. Широкие слои общества ещё не могли осознать ценность индивидуалистических воззрений Гоббса.
Однако передовые мыслители второй половины XVII в., носители и проповедники новой буржуазной идеологии, восприняли идеи Гоббса, как наиболее адекватные и актуальные для современного им этапа развития английского общества. Так, известный поэт А. Коули признаёт его гением, первооткрывателем глубин новой философии, а историк П. Бейль - величайшим умом XVII столетия.
Французский философ П. Гассенди дал высокую оценку книге Гоббса «О гражданине» и писал, что «она достойна того, чтобы оказаться в руках всех тех, кто способен глубоко размышлять…»; говоря же о самом философе, самым лучшим образом отмечал его способность приводить осмысленную и глубокую аргументацию по каждому рассматриваемому вопросу: «…Я не знаю среди философов никого, кто был бы более свободен от предрассудков более основательно вникал в то, что он рассматривает». Другой французский философ и общественный деятель М. Мерсенн, высказывая мнение относительно произведения «О гражданине», называл его «литературным сокровищем», доказательная база которого ни в чём не уступает «Началам» Евклида.
Даже сторонник республиканского правления Дж. Гаррингтон и пуританин Дж. К. Бекман, являясь скорее оппонентами Гоббса, признавали его наиболее видным и значительным автором своего времени, политическая концепция которого безусловно заслуживает пристального внимания, хотя и относится к ней нужно с известной долей критицизма.
В последующие два века интерес к творениям Гоббса не ослабевал, что свидетельствует о значительности и злободневности сделанных им умозаключений. Его по-прежнему нередко изображали бесстыдником и чуть ли не анархистом, поправшим все ценности христианского мира, подорвавшим устои традиционного общества, что сопровождалось множеством пасквильных публикаций в его адрес. Историк и философ Д. Юм, вполне в духе консерваторов, говорил, что политические взгляды Гоббса ведут к прямой тирании, а его этическая концепция глубоко аморальна и развращает умы людей настолько, что «… добрый христианин едва ли мог услышать имя Гоббса без того, чтобы не сотворить молитву».
Однако и ряды сторонников мыслителя не редели. Так, историк-позитивист XIX в. Форлендер писал: «…Гоббс представил новую для своего времени этическую теорию. Другие искали мерку обязанностей в Священном Писании, а Гоббс, наоборот, выставляет объективный и всеобщий закон, как общую для всех меру обязанностей», в чём видел большой шаг, сделанный философом на пути к эпохе рационализма. Более того, ученики и приверженцы утилитарной теории И. Бентама, который, кстати, сам признавал себя последователем Гоббса, Дж. Милль, Дж. Ст. Милль Дж. Остин, Г. Мэйн, а также издатель трудов Гоббса сэр В. Молесворт разделяли взгляды мыслителя в вопросах о прерогативах суверенной власти и соотношении естественных и государственных законов, считая его своим предшественником.
Итак, со времени своего появления ни одно творение мыслителя не оставило равнодушным различные слои общественности. Современный английский исследователь М. Карр писал по этому поводу, что публикация «Левиафана» вызвала в Англии бурю, сравнимую разве что с теорией естественного отбора Дарвина.
Однако, первой чисто научной работой, посвящённой Гоббсу, стала книга Дж. Робертсона, положившая начало академическому изучению идей философа.
В XX - на рубеже XXI вв. теория Гоббса не утратила своей актуальности и привлекает всё новых и новых как зарубежных, так и отечественных исследователей его творчества. Это во многом объясняется схожестью политической обстановки в Европе XVII в. и на современном этапе исторического развития, которая характеризуется коренной ломкой ценностей традиционной цивилизации, подлинной революцией в умах, то есть всеми атрибутами, присущими переходному периоду. Одной из главных особенностей изучения творчества Гоббса в новейшее время является то, что его интерпретация практически не зависит от направлений и школ, к которым принадлежат его исследователи.
Разумеется, объективные причины возникновения государства нельзя объяснить только договором. Их значительно больше. Вместе с тем договор играет значительную роль в создании ряда государств, в практике их государственного строительства. Так, Конституцией США закреплен договор между народами, находящимися в составе государства, и определены его цели: утверждение правосудия, охрана внутреннего спокойствия, организация совместной обороны, содействие общему благосостоянию.
1.4 Органическая теория
Появление дарвинизма привело к тому, что многие юристы, социологи стали распространять биологические закономерности (межвидовая и внутривидовая борьба, эволюция, естественный отбор и т.п.) на социальные процессы. Представителями этой теории были Блюнчли, Г. Спенсер, Вормс, Прейс и др.
В соответствий с органической теорией само человечество возникает как результат эволюции животного мира от низшего к высшему. Дальнейшее развитие приводит к объединению людей в процессе естественного отбора (борьба с соседями) в единый организм - государство, в котором правительство выполняет функции мозга, управляет всем организмом, используя, в частности, право как передаваемые мозгом импульсы. Низшие классы реализуют внутренние функции (обеспечивают его жизнедеятельность), а господствующие классы - внешние (оборона, нападение).
Некорректность органической теории происхождения государства и права определяется следующим. Все сущее имеет различные уровни проявления, бытия и жизнедеятельности. Развитие каждого уровня определяется свойственными этому уровню законами (квантовой и классической механики, химии, биологии и т.п.). И так же, как нельзя объяснить эволюцию животного мира исходя лишь из законов физики или химии, так невозможно распространять биологические законы на развитие человеческого общества. Однако некоторые положения органической теории могут быть использованы в качестве аналогов для понимания процессов, связанных с возникновением государства.
Позитивным можно назвать обоснование дифференциации (деление на классы) и интеграции общественной жизни (объединение людей в государство).
1.5 Теория насилия
Теория насилия объясняет возникновение государства как результат войн, насильственного подчинения одними людьми других (у Е. Дюринга - части общества другой частью, у Л. Гумпловича и К. Каутского - одного племени другим).
Они отрицают внутренние социально-экономические причины происхождения государства. Все государственно-правовые институты, существующие в обществе, выводятся ими из голого насилия. Насилие лежит и в основе возникновения частной собственности.
Государственная власть, по мнению Л. Гумпловича, возникает из физической силы, из господства племени, которое сначала физически преобладает над другим племенем, а потом превращается в господство класса. К. Каутский подчеркивал, что только там, где есть насилие, возникает деление на классы. Это деление на классы возникает не вследствие внутреннего процесса, а в результате захвата одной общины другой. В итоге возникает одно объединение из двух общин, одна - господствует, другая - угнетает.
Только теорией насилия нельзя объяснить происхождение государства. Однако ряд идей, составляющих теорию насилия, заслуживают внимания. Исторический опыт свидетельствует, что завоевание одних народов другими было реальным фактом существования государственности на протяжении долгого времени (например, Золотая Орда). Элементы насилия сопровождают образование любого государства (римского, древнегерманского, Киевской Руси). Насилие - борьба между Севером и рабовладельческим Югом - сыграло определенную роль в образовании США.
1.6 Материалистическая теория
Материалистическая (классовая) теория базируется на тезисе об экономических причинах (наличие частной собственности) возникновения государства, породивших раскол общества на классы с противоположными интересами. К. Маркс писал, что государство есть «орган господства, орган угнетения одного класса другим». В.И. Ленин называл государство «машиной для поддержания господства одного класса над другим». В их трактовке государство обеспечивает преимущественные интересы экономически господствующего класса с помощью специальных средств подчинения и управления.
Домарксистские взгляды с материалистическим подходом известны по работам русских юристов-теоретиков. Политико-правовые взгляды западников отражены в истории русского права М.Ф. Владимирского-Буданова (1838-1916 гг.). Научная деятельность «патриарха истории русского права» М.Ф. Владимирского-Буданова пришлась на вторую половину ХК - начало ХХ вв. Историко-правовая концепция автора и методы его исследования (догматический, философский, исторический) формировались в десятках монографий, основные из которых посвящены средневековому периоду. Историко-правовой тематике посвящены монографии, хрестоматии и работы учебного характера.
Теория феодализма в истории права России наиболее характерна для Н.П. Павлова-Сильванского (1869-1908 гг.). Основные научные труды Н.П. Павлова-Сильванского посвящены изучению феодализма, где хорошо показан юридический феодализм, его влияние на все сферы общественной жизни страны, большую часть своей истории развивавшейся в рамках именно этой формации. В теории феодализма Павлова-Сильванского прослеживается влияние социологического и государственного направлений историографии, а также марксизма.
Одним из основоположников юридической школы и отечественного научного правоведения был историк права К.А. Неволин. Среди других научных трудов профессора Киевского, затем Петербургского университетов наибольшую известность получили двухтомная «Энциклопедия законоведения», опубликованная в 1839-1840 г.г.; «О преемстве великокняжеского киевского престола»; «О пятинах и погостах новгородских»; «Образование управления в России от Иоанна Третьего до Петра Великого»; Трехтомная «История российских гражданских законов» (1851).
Оформление юридической школы было продолжено в трудах К.Д. Кавелина (1818-1885 гг.). Правовая концепция К.Д. Кавелина отражена в следующих работах: «Основные начала русского судоустройства и гражданского судопроизводства от Уложения до Учреждения о губерниях»; «Взгляд на юридический быт Древней Руси» (1847); «Взгляд на историческое развитие русского порядка законного наследования» (1860); «Устройство гражданских судов от Уложения царя Алексея Михайловича до Петра Великого» (1859). Исследования К.Д. Кавелина основываются на большом количестве источников, сравнительном методе исследования, отличаются солидной содержательной и теоретической базой, в общих чертах охарактеризованная выше как юридическая школа отечественной историографии.
Другим представителем юридической школы, т.н. «поздним государственником» был А.Д. Градовский (1841-1889 гг.). Авторская концепция истории государства и права была изложена в следующих трудах: «Германская конституция», изданная в двух томах (1875-1876); «Государственное право важнейших европейских держав. Часть историческая» (1886), в сборнике статей «Политика, история, администрация» (1871), «Начала русского государственного права» (Т. 1. О государственном устройстве) (1875); «Органы управления». Т. 2. (1876); «Органы местного самоуправления» Т. 3. (1883). Кроме того, А.Д. Градовский занимался проблемами государства и права европейских стран, в частности, германской конституцией. Книги А.Д. Градовского отражали умеренно-либеральную концепцию западничества и рассматривали историю права с отраслевой позиции. Проблематика работ историка относятся также к истории конституционного права и истории политических и правовых учений. Научная концепция А.Д. Градовского уже основывалась на теоретических разработках школы, к которой он принадлежал, и качественно соединяла в себе государствоведческий, исторический и юридический подходы, а знание предметной стороны зарубежного государства и права позволяло провести глубокий сравнительно-исторический анализ.
Ленинская типология государств берет за основу именно сущностный - классовый признак, то есть государство классифицируется в соответствии с тем, какому классу принадлежит власть. Ленин выделял рабовладельческое, феодальное, буржуазное, пролетарское государство (диктатуру пролетариата). В. И. Ленин ставил во главу угла не форму, а классовую сущность государства, чем показывал свое интеллектуальное превосходство над своими академическими «учеными» современниками. На примере рабовладельческого государства он показывал его классовую сущность как определяющий фактор типологии государства: «…учреждалась ли монархия, это была монархия рабовладельческая, или республика - это была республика рабовладельческая». Тоже самое В. И. Ленин говорит и о буржуазном государстве, в котором не смотря на формальное равенство перед законом, капитализм создает такие условия, при которых народные массы не могут участвовать в управлении государством, в силу того, что все свое время они вынуждены работать на хозяина (капиталиста).
В вопросе о диктатуре и демократии В. И. Ленин, в отличие от буржуазных юристов, историков, политологов, философов, продвинулся намного дальше. Он рассматривал этот вопрос через призму классовой сущности государства. Он утверждал, что «чистой» демократии не бывает, что в классово-антагонистическом обществе демократия всегда существует только для господствующего класса. И напротив, диктатура представляет диктатуру над эксплуатируемыми классами. Из этого следует, что демократия и диктатура могут существовать одновременно в одном государстве, все дело только в том: для какого класса? Вот, что В.И. Ленин об этом пишет: «Буржуазия вынуждена лицемерить и называть «общенародной властью» или демократией вообще, или чистой демократией демократическую республику, на деле представляющую из себя диктатуру буржуазии, диктатуру эксплуататоров над трудящимися массами».
Также В. И. Ленин отмечал значение практического осуществления демократии. Он указывал на то, что в буржуазном государстве нет таких условий, при которых низы общества могли бы реализовывать свои права. Вот, что он пишет: «Теперешняя «свобода собраний и печати» в «демократической» республике… есть ложь и лицемерие, ибо на деле это есть свобода для богачей покупать и подкупать прессу, спаивать народ сивухой буржуазной газетной лжи, свобода богачей держать в своей «собственности» помещичьи дома, лучшие здания». Вот так жестко и правильно В. И. Ленин обличал буржуазную демократию, которая для подлинного народовластия не создавала никаких условий, а создавала их только богатым и, таким образом, являлась все тем же орудием классового угнетения.
В то же время в огромном публицистическом наследии В.И. Ленина вопросы государства не занимают сколько-нибудь видного места. Ленин предпочитал освещать те или иные экономические проблемы, проблемы партии и партийной работы, а также те, которые касались сиюминутных положений. В поле зрения Ленина - главным образом экономика, революция, культура, но не государство с его многочисленными гранями. Ленин прошел в стороне от актуальнейших вопросов прав личности, о законодательном закреплении прав человека, о государственной власти, классификации государственных форм, о разделении властей, о правовом государстве и т.п.
Содержание главного ленинского труда о государстве - «Государство и революция» - тоже не есть целостная теория государства. Это лишь совокупность весьма отрывочных идей, покоящихся на марксо-энгельсовских цитатах и комментировании их. И никакого конкретного плана будущего государственного устройства.
«Государство и революция» - классы и классовая борьба, которая должна привести к диктатуре пролетариата. Идея классов и их борьбы была известна до Маркса и Ленина. Она восходит к глубокой древности и ясные очертания приобретает в трактатах Платона. Но к идее классовой борьбы, развитой Сен-Симоном и др., добавлялась центральная мысль, что борьба классов сопровождается одновременно и их сотрудничеством, их солидарностью. И этим обусловлена целостность государства, которое именно благодаря взаимодействию и солидарности классов сцепляет и скрепляет общество с различными классами, и потому оно живет и функционирует.
Между тем Маркс, и особенно Ленин, абсолютизировали идею классовой борьбы. Именно из идеи о невозможности солидарности классов проистекала мысль Ленина, что государство есть не что иное, «как продукт и проявление непримиримости классовых противоречий» Отсюда следовал вывод, что государство есть орудие насилия, машина, дубина, аппарат подавления. И это распространяется Лениным и на пролетарское государство. Автор «Государства и революции» как бы застрял на «непримиримых» классовых противоречиях, классовой борьбе. Ленин полагал, что люди всецело подчиняются неотвратимым законам материальной жизни общества. Одним из них и является закон классового насилия, перерастающего в террор. Таков ход мыслей Ленина в «Государстве и революции». Мысль о классовой борьбе как движущей силе истории затеняла вопрос, почему же государство и общество сохраняются как целостность.
Было ошибочным положение марксизма, возведенное в степень Лениным, что буржуазное государство на рубеже XIX-XX вв. исчерпало себя и обречено на гибель. Отсюда вытекала идея насилия по отношению к буржуазному государству и мысль о невозможности компромисса между классами.
Глава II. Особенности возникновения государств у разных народов мира
Развитие первобытного общества во всех регионах мира первоначально проходило примерно одинаково. Однако на стадии перехода к государству пути различных первобытных обществ разошлись.
Различают два основных пути возникновения государства:
·европейский (Афины, Рим, древнегерманские государства);
·восточный, азиатский (Египет, Вавилон, Китай, Индия и др.).
Первобытное дополитическое общество не стояло на месте. На его последнем, распадном этапе, как уже упоминалось, стали создаваться раннегосударственные структуры. Дифференцировать их не всегда легко, и поэтому в науке последнего времени и те и другие часто объединяют под одним понятием-термином «политии». Среди них мы различаем вождества, элитархии (протополитархии) и бигменства.
Вождества, т.е. раннеполитические образования, руководимые вождями (в западной литературе преобладает взгляд, что так можно называть только наследственных военных предводителей), возникали преимущественно там, где власть захватывали эти предводители, например, у всех кочевников аридного пояса Евразии. Вождества жили главным образом грабежом соседей. Хуже изучены так называемые элитархии или протополитархии, в которых властвовала старинная родоплеменная знать. Здесь упор делался не столько на грабеж соседей (хотя, конечно, не обходилось и без него), сколько на эксплуатацию родоплеменной аристократией своих же общинников. При этом продукцию отбирал глава общины или нескольких общин, но не только в свою пользу, но и в пользу других подчиненных ему протополитархов. Продукт шел как бы вверх, а затем уже вниз. Весь этот процесс еще мало изучен, как и лежащий в его основе способ производства. Даже термин для данного понятия еще не устоялся. Родина их Полинезия, Гавайские острова, многие народы Африки, Америки и др. Пожалуй, протополитархии - самый распространенный тип раннией полейтии. Наконец, в бигменствах к власти приходили «большие люди» - имя которых, как говорили на Новой Гвинее, звучало «на все четыре стороны света». Они славились богатством, умом, красноречием, ловкостью, храбростью (Меланезия, Юго-Восточная Азия, в меньшей мере Северная Америка и Африка).
Атрибутика бигменств как ранних протогосударствах остается спорной. Не исключено, что это - только формирующиеся политейи. Но так или иначе в современной этнологии говорят о трех путях классополитогенеза: военном (милитарном), аристократическом и плутократическом, имея в виду три вида названных древнейших политейи. Во всех случаях элита уже в предгосударственных обществах отчуждала в свою пользу часть награбленного прибавочного продукта, судебные штрафы и прочие источники дохода. Варьировался и характер власти, которой обладала элита. В одних случаях все виды власти сосредоточивались, скажем, в руках вождей или бигменов, в других случаях они могли делиться религиозной властью с жрецами, военной - с военачальниками, судебной - с профессиональными судьями.
Ясно, что становящаяся предгосударственная власть в первую очередь включала в тезаурус древнейшего права те нормы, которые были особенно нужны верхушечным слоям общества. В частности, из двух линий норм взаимопомощи - горизонтальной (симметричной) и вертикальной (асимметричной) - вторая, как правило, приобретала характер доминирующих -односторонних обязательств индивидов низшего статуса по отношению к индивидам высшего статуса. Скажем, в вождествах обычное право требовало, чтобы после удачных набегов военным предводителям доставалась большая и лучшая часть добычи. Например, у бедуинов Аравии даже в XIX в. военачальники-акыды забирали себе всех рабов, или всех лошадей, или всех беговых верблюдов. В бигменствах «большие люди», широко практикуя полигинию, заставляли работать на себя не только своих многочисленных жен, но и их близких и дальних родственников. В позднепервобытной общине становится более выраженным индивидуальное лидерство. Таких лидеров, как индийский сахем, уже обычно называют вождями. Термин этот более отчетлив в западной литературе, где вождь - только наследственный предводитель. В определенной мере сюда же можно отнести и папуасского бигмена («большого человека»), который предводительствовал не только благодаря своим личным качествам (ум, храбрость, богатство, красноречие и др.), но и в результате данного ему отцом «стартового ускорения». Впрочем, индивидуализация лидерства очень часто не мешала тому, что наряду с вождями мирного времени имелись военачальники, при главных вождях существовали советы из второстепенных вождей и других авторитетных людей общины, рода или племени. Сахемы, бигмены и другие лидеры поддерживали установившийся порядок. Правоохранительная деятельность лидеров на этом этапе усложнилась.
Организация земледелия, скотоводства и ремесла требовала большего приложения сил, в связи с чем некоторые исследователи даже видят здесь грань перевода от обычаев к зарождающемуся праву. Но это едва ли верно: перед нами скорее количественные, чем качественные изменения. Важнее другое - в позднепервобытной общине уже возникли какие-то зачатки социального неравенства, и в отправлении правосудия стали учитываться различия в статусе общин и родов, имущественном положении индивидов и т.п. Так, у тробрианцев вождь, выдавая замуж сестру, в нарушение принятого матрилокального порядка заставлял ее мужа селиться рядом с собой, чтобы тот мог на него работать. У них же сыновья вождей в нарушение авункулокальной традиции заводили собственное хозяйство вблизи от отца. В практике кровной мести, получившей широкое распространение, цена крови общинно-родовой элиты и рядовых общинников была неравна. Старинные нормы переосмысливались и в другом отношении. Нарушение экономического равновесия внутри группы местами стало рассматриваться как более тяжкое преступление, чем убийство сородича. У папуасов описано немало случаев, когда человек, убивший ближнего, подвергался лишь символическому наказанию, так как иначе коллектив был бы еще более обескровлен.
О властных структурах применительно к этой эпохе можно выделять санкционирование ранними политиями, как например на Гавайях, начального права. По своей структуре оно близко к последующему развитому праву, но является гораздо менее разветвленным. Его основные отрасли - уголовное право, имущественное право, брачно-семейное право, процессуальное право. В начальном уголовном праве еще очень сильны кровомстительные традиции предшествующего времени. Наказание виновного по-прежнему остается не публично-правовым, а частно-правовым актом. Сохраняется принцип коллективистичности - родственных обязанностей и прав как при самом кровомщении, так и при уплате или получениии возмещений. Но при этом еще более усиливается социальный (сословный, кастовый, вообще стартовый) аспект кровнических отношений. Едва ли не правилом становится порядок, при котором кровь вышестоящих может быть смыта только кровью, в то время как кровь нижестоящих - выкупом. В общем же в начальном уголовном праве почти повсеместно преобладает принцип талиона, хотя существует мнение, что талион впервые появляется в кодексе Хаммурапи, затем в Пятикнижии, а его распространение - результат диффузии.
Имущественное право еще не отделилось сколько-нибудь четко от уголовного. Во всяком случае находящаяся в центре его защита собственности формирующейся или оформившейся социальной элиты, как правило, снабжена не только имущественными, но и уголовными санкциями. Если в первобытной общине вора обычно увещевали и лишь упорного подвергали экзекуции, то теперь в зависимости от тяжести содеянного и социального статуса сторон за кражу иногда взимают многократное возмещение, но чаще обращают в рабство, калечат, убивают. Недаром название одной из записей греческого обычного права - «Законы Драконта» - стало нарицательным для обозначения свирепости правовых норм и даже, получив новую неточную, но выразительную этимологию, стало более известным как «драконовские законы». Эти санкции начального права значительно суровей санкций в развитом классовом обществе. В таком противоречии одни исследователи видят стремление защитить нарастающую частную собственность общественной верхушки, другие - подавить своеволие индивида в переходное время, когда рвутся и перестраиваются социальные связи. Думается, что эти объяснения не исключают, а дополняют друг друга.
Брачно-семейное право тоже поражает своими неадекватными санкциями. Достаточно сказать, что согласно ранним записям начального права кавказских горцев жену-прелюбодейку разрешалось искалечить (например, отрезать нос или уши) или убить; только позднее ее стали отправлять к родителям или продавать в рабство. Начальное брачно-семейное или семейное право в рассматриваемую эпоху, как и позднее, регулирует личностные и имущественные отношения между супругами, а также между родителями и детьми. Сфера его приложения - условия заключения брака по сговору (брачный выкуп, в несравненно меньшей степени - приданое), умыкание невест, левират и сорорат, обменный брак, права и обязанности членов семьи, развод, имущественные тяжбы при расторжении брака, выдел сыновей и раздел семьи, наследование и т.п. Основной вектор этого вида права в догосударст-венном обществе - от относительного равенства полов к мало чем ограниченному доминированию мужчин как в личностном, так и имущественном отношениях. Все же в какой-то степени ограниченному, так как на страже пусть минимальных прав женщины всегда стояла ее родня. Поэтому как никогда не было в полном смысле матриархата («материнского права»), так никогда не было и абсолютного патриархата («отцовского права»). Процессуальное право тесно связано с судоустройством и судопроизводством. Старики - судьи, как мы знаем, эпизодически существовали уже в раннепервобытной общине, но повсеместное и сколько-нибудь упорядоченное отправление суда сложилось только в эпоху политогенеза. Судьями были вожди, немного реже - жрецы или люди, совмещавшие в одном лице функции предводителей и священнослужителей; только позже стали появляться назначаемые верховной властью особые судьи. Зачастую шла борьба за право отправления суда.
На Древнем Востоке, в Азии и Африке (восточный, азиатский путь возникновения государства) первые государства возникли в зонах поливного земледелия еще в эпоху бронзы. Проведение крупных общественных работ по строительству каналов и других ирригационных сооружений потребовало сохранения сельскохозяйственной общины и общественной формы собственности на землю. Постепенно общественная собственность превратилась в государственную. Частная собственность не приобрела существенного значения.
Восточные государства - деспотические монархии - не имели отчётливо выраженной классовой дифференциации. Здесь государство стало и организатором производства, и правителем над членами общины, их эксплуататором. Родоплеменная знать присваивала не сами средства производства, а управление ими.
Имея в собственном распоряжении какие-то материальные блага, она утрачивала их вместе с утратой должности. Значение частной собственности, занимавшей определенное место в странах Древнего Востока, было небольшим. Рабы, как правило, являлись собственностью государства или церкви, но не частных лиц.
Восточный путь возникновения государства представлял собой плавный переход, перерастание первобытного, родоплеменного общества в государство. Основными причинами появления государства здесь были:
·потребность в осуществлении масштабных ирригационных работ в связи с развитием поливного земледелия;
·необходимость объединения в этих целях значительных масс людей и больших территорий;
·необходимость единого, централизованного руководства этими массами.
На территории Европы (европейский путь возникновения государства) главным фактором образования государства было классовое расслоение общества в связи с формированием частной собственности на землю, скот, рабов. В южной Европе государства возникли в эпоху железа. Там не требовалось таких общественных работ, как при восточном (азиатском) пути возникновения государств. В результате разложения общин возникла либо частная собственность на землю (Афины, Рим), либо частное землепользование при сохранении государственной собственности (Спарта).
В Афинах появление государства нередко называют классической формой происхождения государства. Оно возникло непосредственно из внутренних, классовых противоречий, которые развились в недрах родоплеменного общества.
В Древнем Риме процесс формирования классов и государства в силу целого ряда причин тормозился, и переходный к государству период растянулся на столетия. В основном процесс образования государства в Древнем Риме был таким же, как и в Афинах, только сопровождался борьбой плебеев (пришлого населения) против патрициев (римской родовой знати). Плебеи - лично свободные, не связанные с римским родом, обладали торговым и промышленным богатством. Борьбой против патрициев за власть они стимулировали разложение родоплеменного строя и образование государства.
В образовании каждого государства имеет значение целый комплекс причин - экономических, политических, внутренних, внешних, ибо возникновение государства у каждого народа имеет свои особенности, характеризуется определенными чертами.
Имеется немало народов и наций, которые создали свои государства только в XX веке. В силу конкретных исторических причин они либо никогда не имели собственного государства, либо утратили раннюю государственность и долгое время входили в состав других многонациональных государств, испытывали национальные притеснения со стороны господствующей власти основной нации. Многие из них сумели добиться собственной государственности в XX в. в результате реализации права наций на политическое самоопределение. Эта причина была решающей, ей сопутствовала характерная для возникновения ранних государств социальная неоднородность общества, его противоречивость. Такие государства образовались в процессе ликвидации империй, колоний, суверенизации государственно-подобных образований.
Итак, верхушка протополитий включала в оборот древнейшего права в первую очередь то, что было ей выгодно и полезно. В одних случаях санкционировались поведенческие нормы-обычаи, в других - создавались новации.
Заключение
По итогам работы можно сделать следующие выводы:
.Основными причинами появления государства были следующие:
·необходимость совершенствования управления обществом, связанная с его усложнением;
·необходимость организации крупных общественных работ;
·необходимость подавления сопротивления эксплуатируемых.;
·необходимость поддержания в обществе порядка, обеспечивающего функционирование общественного производства, социальную устойчивость общества, его стабильность, в том числе и по отношению к внешнему воздействию соседних государств или племен.;
·необходимость ведения войн, как оборонительных, так и захватнических.
В разных условиях (исторических, социальных, географических, природных, демографических и иных) главными, решающими могли становиться различные из указанных причин. Так, для большинства восточных государств наибольшее значение имела необходимость совершенствования управления и организации крупных общественных работ.
.В основу концепций об образовании государства нужно привнести исследования о факторах государствогенеза. К числу таковых факторов, логично, исходя из тех же работ, отнести факторы этногенеза, и миграционных процессов как основы развития общества, значит, и общественных отношений в регионах. Однако выявление данной особенности в юридической историографии само по себе не является самоцелью и может иметь большее значение, если показать его причинно-следственную.
.Исследования об общественном строе древних государств показывает сложный полиэтнический состав этих образований. Анализ основных составляющих общества показывает их перманентную устойчивость и трансформацию в этнополитическую структуру государства. В ряде случаев наличие таковых общин являлось сдерживающим фактором в образовании государства при несомненном прогрессе социально-экономического развития. Впоследствии наметился процесс генезиса этнотерриториальных социумов к сословным организациям.
.В целом ряде случаев протогосударства, как видно из работ разных направлений, оказываются перманентно устойчивыми образованиями, существовавшими на протяжении всей античной и средневековой истории. Формы ранней государственности объясняются своеобразием политического развития региона и устойчивыми общинными отношениями. При этом протогосударства неправильно связывать с инволюционными процессами общества, поскольку общинные связи характерны для различных уровней социально-экономического развития обществ. Как видно из юридических работ, протогосударства либо трансформировались в государства, либо распадались при отсутствии внешних факторов в общности, либо завоевывались соседями при наличии внешних факторов. Такие протогосударства, как видно из исследований, были своего рода непризнанными государствами, что приводит к аналогии с современностью.
.В обычном праве народов, образовавших свои государства, или находившихся на стадии данного процесса, удивительным образом переплетены восточные, западные и местные традиции. Общественные отношения, реконструируемые по нарративным источникам, и ранние памятники законодательства показывают синтез социальных норм и позитивного права. Следствием длительного сосуществования обычного права и государственных законов стали компромиссные нормы и институты. На формирование права, так же как на развитие общества, влияли все те же факторы, связанные с особенностями этногенеза, миграционных процессов и протогосударственности.
Список использованной литературы
1.Алексеев С.С. Теория права. - М., 2006 - 312 с
.Бернацкий Г.Г. Естественное состояние и естественный закон в философско-правовых концепциях эмпиризма /МВД России: история, практика, перспектива: Сб. научных трудов. Вып. 6. Часть 2 /Под ред. В.П. Сальникова. СПб.: СПбУ МВД России, 2007. С. 50-74.
.Бернацкий Г.Г. Идеи естественного права и Великая французская революция XVIII века / МВД России: история, практика, перспектива: Сб. научных трудов. Вып. 6 / Под ред. В.П. Сальникова. СПб.: СПбУ МВД России, 2007. С. 39-41.
.Бернацкий Г.Г. Теория естественного права И.В. Михайловского / МВД России: история, практика, перспектива: Сб. научных трудов. Вып. 6 / Под ред. В.П. Сальникова. СПб.: СПбУ МВД России, 2006. С.31-39
.Боронбеков С. Основные ценности ислама - объекты охраны шариата //Государство и право, 2003, № 2, с.92 - 100
.Венгеров А. Б. Политическое пространство и политическое время //Общественные науки и современность, 1992, № 6, с.49 - 60
8.Деревнин А.А, Петрушев В.А., Теория права. Иркутск: Издательство ИГЭА, 2006 - 335 с.
.Думанов Х. М., Першиц А. И. К уточнению понятия «обычное право» //Государство и право, 2005, № 3, с.77 - 82
.Думанов Х. М., Першиц А. И. Мононорматика и начальное право //Государство и право, 2000, № 1, с.98 - 103; 2001, № 9, с.85 - 91
.Клименко С.В., Чичерин А.Л. Основы государства и права. М.:Зерцало, 2007 - 354 с.
12.Нерсесянц В.С. Общая теория права и государства, М., Издательство Норма - Инфра × М.: 2007 - 400 с.
.Общая теория права и государства / под редакцией В. В. Лазарева. М.: Юрист, 2008 - 360 с.
14.Саидов А. Х., Абдуллаев Е. В. Зороастрийское право в контексте религиозно-правовых учений древней и раннесредневековой центральной Азии //государство и право, 2000, № 7, с.93 - 107
15.Теория государства и права /под ред. В.М. Корельского и В.Д. Перевалова. - М: Изд. группа ИФРА-М - НОРМА, 2002 - 600 с..
.Якушев А.В. Теория государства и права. М.: «Издательство ПРИОР», 2005 - 280 с.