Природа и функции метафоры
Основной
признак метафоры – ее семантическая двойственность. В структуру метафоры входят
два компонента – ее значение (свойство актуального субъекта) и образ ее
вспомогательного субъекта.
Называя
Собакевича медведем, имя медведь относят одновременно и к классу животных, и к
конкретному человеку, а из числа ассоциируемых с медведем признаков отбирают
те, которые приложимы к индивиду (крепость, грубая сила, косолапость, окраска и
т. д.). совокупность второстепенных для класса (вспомогательного субъекта
метафоры) признаков дает ключ к сущности актуального субъекта метафоры. Поэтому
метафора часто лежит в основе прозвищ, а затем и фамилий (Коробочка, Клещ,
Сова).
Расширение
денотативной области метафоры с индивида на категорию сужает и фиксирует
значение метафоры, которая становится фактом языка: медведь – «неуклюжий
человек, увалень». Сходство со стереотипом класса позволяет выделить
определенную разновидность внутри другого класса, в данном случае класса людей.
Таким
образом, источником нового значения является сравнение. Уподобление объектов
может быть симметричным; ср. обоюдные метафоры (Аристотель): «загорелись звезды
очей» (глаза) и «загорелись очи ночи» (звезды). Поэтическая метафора часто
сближает далекие объекты: Русь – поцелуй на морозе (Хлебников).
Метафора
традиционно рассматривается как сокращенное сравнение. Из нее исключены
предикаты подобия (похож, напоминает и др.) и компоративные союзы (как, как
будто, как бы, словно, точно и др.). вместе с ними элиминируются основания
сравнения, мотивировки, ситуативные обстоятельства, модификаторы. Метафора
лаконична. Она сокращает речь, сравнение ее распространяет.
Формальным
изменениям соответствуют смысловые. Сравнение выявляет любое – постоянное или
преходящее – сходство (или его отсутствие), метафора – устойчивое подобие; ср.
«Вчера он вел себя как заяц», и «Вчера в лесу он был заяц» (можно только «Он -
заяц»). Обозначая сущность объекта, метафора несовместима с субъективными
установками «Мне кажется, она птица», «Я думаю, что Собакевич медведь».
В
послесвязочной традиции русская метафора предпочитает именительный падеж
творительному, обозначающему состояние или переменный признак: «Командир наш
был орел». Творительный падеж используется тогда, когда на прзнак наложен
предел, обычно в стереотипных метафорах: «Не будь свиньей»; «Каким я был
ослом».
Метафора
возникает при сопоставлении объектов, принадлежащих к разным классам.
Логическая сущность метафоры определяется как категориальная ошибка или
таксономический сдвиг. Метафора отвергает принадлежность объекта к тому классу,
в который он входит, и включает его в категорию, к которой он не может быть
отнесен на рациональном основании.
Сравнивая
объекты, метафора противопоставляет. Метафора сокращает не только сравнение, но
и противопоставление, исключая из него содержащий отрицание термин: «Ваня (не
ребенок, а) сущий вьюн». Если сокращенный термин важен для интерпретации
метафоры или фокусирования внимания на контрасте, он может быть восстановлен:
«Это не кот, а бандит» (Булгаков); «Что это за люди? Мухи, а не люди» (Гоголь);
«Не смушка - огонь» (Гоголь).
Метафора
выполняет две основные функции – функцию характеризации и функцию номинации
индивидов и классов объектов. Они четко противопоставлены в субстантивной
метафоре. В первом случае существительное занимает место таксономического
предиката, во втором – субъекта или другого актанта.
Исходной
для метафоры является функция характеризации. Занимая позицию предиката,
метафора постепенно утрачивает предметное значение и вместе с тем большую часть
входящих в него семантических компонентов. Смысл метафоры ограничивается
указанием на один или немногие признаки.
Употребление
метафоры в актантной позиции вторично. В русском языке оно поддерживается
указательным местоимением: «Живет эта вобла в имении своей бывшей жены»
(Чехов).
Конкретная
метафора часто используется для характеристики непредметного субъекта: «Любовь
– пьянящее вино»; «Совесть – когтистый зверь». Обратное явление редко:
«Господи, это же не человек, а – дурная погода» (М. Горький). Метафора
выполняет характеризующую функцию также в позиции приложения: «глаза-небеса»,
«случай – Бог-изобретатель».
В
соположении далеких понятий иногда видят сущность поэтической метафоры. В
образной поэтической речи метафора может вводиться прямо в именную позицию и ее
референция остается неэксплицированной (метафоры-загадки): «Били копыта по
клавишам мерзлым» (то есть булыжникам) (Маяковским).
Утверждаясь
в номинативной функции, метафора утрачивает образность: «горлышко бутылки»,
«анютины глазки», «ноготки». Номинализация метафорических предложений, при
которой метафора переходит в именную позицию, порождает один из видов генитивной
метафоры: «зависть – это яд», отсюда – «яд зависти», а также: вино любви,
звезды глаз, червь сомнения и т. д.
Ориентация
на характеризующую функцию отличает метафору от метонимии (синекдохи),
предназначенной прежде всего для выделения предмета речи. В предложениях «Вон
та голова – это голова», «Эта шляпа – ужасная шляпа» имена «голова» и «шляпа»
получают в субъекте метонимическое (идентифицирующее) прочтение, а в предикате
– метафорическое (предикатное). Будучи ориентированы на одну – предикатную позицию,
сравнение и метафора находятся между собой в парадигматических отношениях.
Метафора и метонимия позиционно распределены. Их отношения являются
синтагматическими.
Оба
основных типа полнозначных слов – имена предметов и обозначения признаков –
способны к метафоризации значения. Чем более дескриптивным (многопризнаковым) и
диффузным является значение слова, тем легче оно получает метафорические
смыслы. Среди существительных метафоризуются прежде всего имена предметов и
естественных родов, а среди признаковых слов – слова, выражающие физические
качества и механические действия. Метафоризация значений во многом обусловлена
картиной мира носителей яззыка, то есть народной символикой и ходячими
представлениями о реалиях (ср. фигуральные значения таких слов, как ворон,
ворона, черный, правый, левый, чистый и пр.).
Метафоризация
значения может либо проходить в пределах одного семантического типа слов, либо
сопровождаться переходом из одного типа в другой.
Метафора
не выходит за рамки конкретно-предметной лексики, когда к ней прибегают в
поисках имени для некоторого (обычно непоименованного) класса реалий. Метафора
в этом случае составляет ресурс номинации. Вторичная для метафоры функция
используется как прием образования имен предметов. сЕмантический процесс сводится
к замене одного дескриптивного значения другим. Перенос может основываться на
сходстве любого признака: формы (журавель колодца), цвета (белок глаза) и пр.
Номинативная метафора часто порождает омонимию.
Второй
тип метафоры состоит в семантическом сдвиге: переходе предметного значения в
категорию признаковых слов (ср. волк хищный, чурбан тупой, бесчувственный).
Обозначая свойства, уже имеющие в языке название, образная метафора, с одной
стороны, дает языку синонимы, а с другой – обогащает слова фигуральными
значениями. Обратный описанному процесс перехода признакового значения в
категорию конкретной лексики не характерен для метафоры.
Существует
ряд общих закономерностей метафоризации значения признаковых слов:
1)
физический признак предмета переносится на человека и способствует выделению и
обозначению психических свойств личности (ср. тупой, резкий, мягкий, широкий и
пр.);
2)
атрибут предмета преобразуется в атрибут абстрактного понятия (поверхностное
суждение, пустые слова, время течет);
3)
признак или действие лица относится к предметам, явлениям природы, абстрактным
понятиям (принцип антропоморфизма: буря плачет, утомленный день, время бежит и
др.);
4)
признаки природы и естественных родов переносятся на человека (ср.: ветренная
погода и ветренный человек, лиса заметает следы и человек заметает следы).
Процессы
метафоризации, таким образом, часто протекают в противоположных направлениях:
от человека к природе, от природы к человеку, от неодушевленного к одушевленному
и от живого к неживому. Перенос от предметных категорий к абстрактным
инвентируется редко. Признаковая метафора является орудием выделения, познания
свойств материальных тел и абстрактных категорий, и ее можно назвать
когнитивной. Важный результат когнитивной метафоры – создание вторичных
предикатов, то есть предикатов, относящихся к нефизическим объектам (следовать,
предшествовать, вытекать, выводить, развиваться, яркий, глубокий и др.).
Расширяя круг сочетаемости слова, когнитивная метафора часто приводит к
созданию очень общих значений.
Естественное
для себя место метафора находит в поэтической (в широком смысле) речи, в
которой она служит эстетической цели. Метафору роднят с поэтическим дискурсом
следующие черты: нераздельность образа и смысла, отказ от принятой таксономии
объектов, актуализация далеких и «случайных» связей, диффузность значения,
допущение разных интерпретаций, отсутствие мотивации, апелляция к воображению,
выбор кратчайшего пути к сущности объекта.
ЛИТЕРАТУРА
2. Павлович Н. В. Язык образов. Парадигмы
образов в русском поэтическом языке. М., 1995.
3. Павлович Н. В. Очерки истории языка
русской поэзии ХХ века. Образные средства поэтического языка и их
трансформация. М., 1995.
4. Русский язык.
Энциклопедия. М., 1997.