Жизнь человека как сохранение и развитие одаренности
Жизнь человека как сохранение и развитие одаренности
Игум. Георгий (Шестун)
Человек
призван Богом в этот мир из небытия. Получив Божественный дар жизни, он должен
быть ответственен за него, но одни ищут в этом мире наслаждения, другие -
пользы, а третьи сознают себя предстоящими Высшему и Священному, ощущают себя
призванными и ответственными."Это чувство предстояния и призванности, -
писал И.А. Ильин, - сразу успокаивает их и тревожит: успокаивает - ибо дает им
ощущение высшей "водимости" творческой основы, жизненного смысла и
собственного достоинства; тревожит - ибо вызывает в них живое чувство духовного
задания, высшей ответственности и собственного несовершенства. Это возлагает на
них обязанность не мириться со всем тем, что происходит в них и во внешнем
мире, обязанность оценивать, искать верных мерил, выбирать, решать и творить.
Это зовет их сразу к труду, к дисциплине и к вдохновению".
Такое
удостоверение в собственной духовности и приятие ее есть первооснова живой
религиозности. Ибо то Высшее, чему предстоит, есть Господь, Его зовы и Его
Божественные излучения. И призвание человека определяется именно свыше. И
духовное измерение человеческой жизни и всех ее дел имеет тот же источник. И
ответственность человека есть в последнем измерении всегда ответственность
перед Богом.
Само
собой разумеется, что человек не всегда отчетливо сознает это и редко может
точно выговорить ощущаемое. Но это ничего по существу не меняет. Сознание есть
не первая и не важнейшая ступень жизни, а вторичная, позднейшая и
подчиненная" (2. 398-399).
Понимая,
что "культурно-творящий человек" (И.А. Ильин) есть духовный человек,
мы позволим дать свое определение одаренности.
Одаренность
- открытие человеком в себе духовной жизни и способность творчески, т.е.
самостоятельно и выразительно проявить свой внутренний мир.
Содержание
традиционного отечественного образования определялось необходимостью создания
условий для пробуждения и развития духовной жизни, сохранения внутреннего мира
ребенка от власти страстей и греха, развития всех разумных сил души (ума, воли
и чувства), познания себя и мира как Божественного творения, осознания своей
особой призванности в этот мир и ответственности за свою жизнь. Сочетание духовного
становления ребенка и развития всех его сил с познанием мира и человека
позволяет рассматривать традиционное образование как феномен духовной культуры
России. Образовательный процесс в традиционной российской педагогике был
направлен на сохранение и развитие одаренности детей. Одной школе с такой
задачей справиться было невозможно. При этом содержание школьного образования
определялось задачей научно обоснованного познания мира и формирования способов
выражения своего внутреннего мира. Проблемы духовного становления решались
семьей и Церковью. Научно обоснованное познание мира и умение выражать свой
внутренний мир определяло содержание школьного образования.
Современное
школьное образование, лишенное духовной поддержки Церкви и семьи, вынужденно
сосредоточивается на психофизическом развитии ребенка и на оценке этого
развития в различных видах деятельности по внешним показателям. В соответствии
с таким подходом понимание одаренности свелось к проявлению достижений
человеком в каких-либо видах деятельности. В различные исторические периоды
приоритеты изменяются. Все мы помним времена "физиков" и
"лириков". Изменение потребностей государства стимулировало развитие
профильных специализированных учебных заведений для обучения детей с повышенными
достижениями. Систему работы с одаренными детьми определил социальный заказ.
Одаренность как особое предназначение человека в этом мире, как его способность
к духовному творчеству в различных сферах деятельности низводилась до
профессиональной подготовки.
Одаренность
позволяет человеку проявить себя в духовном творчестве. И.А. Ильин различает
две способности к духовному творчеству:
•
творческое созерцание;
•
способность легкого и быстрого проявления, яркого выражения своего внутреннего
мира.
Вторую
способность И.А. Ильин обозначает понятием талант. "Талант, - считает он,
- есть дар легко и быстро, ярко и легко выражать все, что проносится через
внутренний мир человека" (4. 342).
Наличие
таланта определяет не то, что человек делает, а лишь то, насколько ярко,
выразительно, естественно и с легкостью он это делает. Если к этой способности
добавляются техническое мастерство, опыт и умение, талант завораживает сам по
себе, заслоняя содержание.
Талант
понуждает к проявлениям даже тогда, когда ему нечего сказать, когда он оторван
от "таинственных родников духа" (И.А. Ильин), творческого созерцания,
пуст и беспочвен, не имеет своего духовного опыта. В такие моменты он начинает
жить случайным, заимствованным или совершенно недуховным содержанием.
"Такие
таланты, - по словам И.А. Ильина, - часто бывают "медиумичны" - не в
спиритическом, а в творческом смысле. Это не они творят, а через них несется и
проносится разнообразное, разнокачественное, случайное, чаще дурное, чем
хорошее жизненное содержание: ветер жизни или вихрь страстей вдувает в них
всякую всячину, а они ее более или менее талантливо вышвыривают. Такой талант
есть не духовная личность и не творческий характер, а какая-то пропускная
инстанция, медиум своих собственных страстей, своей эпохи, своей толпы, а
иногда и просто своей житейской карьеры. С таких людей обыкновенно и не
взыскивают строго ни за их выверты в искусстве, ни за их зигзаги в жизни и
политике. За ними как бы признается привилегия безответственности: чем
талантливее, тем безответственнее, и даже скандальные выходки самого дурного
тона сходят за что-то вроде "проявления священного огня" (4.
343-344). Обращение к миру демоническому, погибельному всегда опасно для
таланта. Неменьшую опасность представляет и то обстоятельство, что
талантливость сама по себе может отучить людей от вкуса и воли к настоящим
проявлениям духа.
В
Евангелии от Матфея есть притча, в которой рассказывается о том, как человек,
который отправляется в чужую страну, призвал своих рабов и поручил им свое
имение: одному дал он пять талантов, другому два, а третьему один - каждому по
силе. Получивший пять талантов употребил их в дело и приобрел другие пять
талантов; точно так же и получивший два таланта приобрел другие два; получивший
же один талант закопал его в землю и скрыл серебро господина своего. Через
некоторое время приходит господин рабов и требует у них отчета. Получивший пять
талантов принес ему другие пять и сказал: "Пять талантов ты дал мне - я
другие пять талантов приобрел на них". Господин сказал ему: "Хорошо,
добрый и верный раб! В малом ты был верен, над многими тебя поставлю; войди в
радость господина своего".
И
получивший два таланта принес ему два приобретенных таланта и тоже получил свою
награду. А получивший один талант сказал: "Господин! Я знал тебя, что ты
человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, и,
убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое". Господин же
сказал ему: "Лукавый раб и ленивый! Ты знал, что я жну, где не сеял, и
собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и
я, придя, получил бы мое с прибылью; итак возьмите у него талант и дайте
имеющему десять талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у
неимущего отнимется и то, что имеет; а негодного раба вбросьте во тьму внешнюю:
там будет плач и скрежет зубов" (Мф. 25, 14-30).
Притча
напоминает нам о том, что таланты дает нам податель всех благ Бог. И дает Он
нам их для умножения. Талант нельзя закапывать. Умноженное должно возвратиться
господину. Не ради своей корысти трудится человек, а ради того, чтобы войти в
радость Господина своего. Но Бог приемлет только Божественное, святое и
совершенное.
"Талант
нуждается не только в школе, в умении и в технике для того, чтобы не быть
бессильным и неряшливым в вопросах эстетической материи, - писал И.А. Ильин. -
Ему необходим еще духовный опыт, творческое созерцание, творческое вынашивание,
чтобы не создавать пустую красивость или соблазнительную яркость. Без этого
талант - то же, что природа без духа или "слишком человеческое" без
Божественного" (4. 345).
Талант
и творческое созерцание часто оказываются несоизмеримы в жизни конкретного
человека. Одному дается талант, дар выражать и изображать, но не дается сила
творческого созерцания. Другому дается сила творческого созерцания, духовное
прозрение. Дар созерцания предполагает в человеке, по мысли И.А. Ильина,
повышенную впечатлительность духа, способность восторгаться совершенством и
страдать от несовершенства. "Это есть некая обостренная отзывчивость, -
писал И.А. Ильин, - на все подлинно значительное и священное как в вещах, так и
в людях. Душа, предрасположенная к созерцанию, как бы непроизвольно пленена
тайнами мира и таинством Божиим, и жизнь ее проходит в интуитивном переживании
их. Созерцающий не задерживается взором на поверхности явлений, хотя видит и
эту поверхность с тем большей зоркостью, остротою и точностью, чем глубже он
проникает в их сокровенную сущность; и так он не просто "наблюдает
обстоятельства" (быт!), но созерцает скрытые за ними "обстояния"
(бытие!)" (4. 350). Все великое в науке было создано созерцанием сущности,
мгновенным прозрением или, что то же самое - озарением. Великие умы
человечества учились в процессе изучения природы не безбожию, а молитвенному
созерцанию Божества. Не отрицая роли чувственного наблюдения и отвлеченной
мысли в науке, следует сказать, что это лишь азбука научной методологии, ее
поверхностные приемы.
Истинно
великое возникает из сочетания таланта и духовного созерцания. Творческая
судьба каждого человека не только в искусстве, но и в религии, философии, политике
определяется тем, в какой мере сочетаются в нем эти две силы.
Многие
современные люди живут вне духовного опыта, поэтому склонны одаренность сводить
только к таланту. "Люди привыкают жить, - говорил И.А. Ильин, -
"творить" и воспринимать без Главного, без Духа, без Бога; и уже не
понимают, чего им не хватает; и уже не видят, что они плывут в потоке мировой
пошлости; и не разумеют, что пошлость есть смерть, и что от этой смерти не
спасет никакая "талантливость". Талант, лишенный Божьего огня, есть лишь
соблазн" (3. 91).
Духовную
жизнь каждому необходимо в себе открыть. Для того чтобы открыть в себе духовный
мир и при этом научиться чувствовать, замечать и осмысливать свою внутреннюю
жизнь, важно научиться внимать самому себе, ослаблять власть внешних
впечатлений, а для этого необходимы уединение, молчание, крупные переломы в
психических навыках.
Жизнь
конкретного человека определяется логикой и ритмом духовного развития. Опыт
православного воспитания показывает, что духовную жизнь в человеке нельзя
пробудить, сохранить и взрастить через развитие его психофизических функций.
Нельзя прийти к духовному росту через развитие интеллекта, воли или чувства,
хотя духовная жизнь и опосредуется этим развитием душевной периферии.
Пробуждение духовной жизни, одухотворение души благодатью происходит в
определенных условиях. Православное воспитание направлено на создание условий,
способствующих рождению духовной жизни и ее развитию.
Одаренность
человека сохраняется, если с детской колыбели вокруг ребенка создается
душеспасительная атмосфера, если поврежденная первородным грехом человеческая
природа восстановилась в таинстве крещения, если растущие и развивающиеся силы
ребенка не попадают под власть страстей и греха.
Мы
должны ясно представлять себе, какую роль в сохранении и развитии одаренности
играет природа человека, что поддается воспитанию, а что созидается лишь
действием Божественной благодати.
Список литературы
1.
Одаренность: рабочая концепция.
2.
Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 3. М., 1994.
3.
Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 6. Кн. 1. М., 1996.
4.
Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 6. Кн. 2. М., 1996.
5.
Шестун Евгений, священник. Православная педагогика. Самара, 1998.
6.
Шестун Евгений, протоиерей, Огудина Н.А. Православная семья. Самара, 2000.