Способы защиты интеллектуальных прав в предпринимательской сфере

Юриспруденция (правовое сопровождение бизнеса (бизнес-юрист)

Способы защиты интеллектуальных прав в предпринимательской сфере

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.. 3

ГЛАВА 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА И ВИДЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ ПРАВ В ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ СФЕРЕ.. 9

1.1. Понятие интеллектуальных прав, их роль для предпринимательства  9

1.2. Основные виды интеллектуальных прав в предпринимательской сфере  14

1.3. Формы защиты интеллектуальных прав предпринимателей. 27

ГЛАВА 2. ОСНОВНЫЕ СПОСОБЫ ЗАЩИТЫ ПРАВ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ 43

2.1. Признание права как способ защиты интеллектуальных прав предпринимателей. 43

2.2. Взыскание компенсации как способ защиты интеллектуальных прав предпринимателей. 49

2.3. Иные способы защиты интеллектуальных прав предпринимателей. 57

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.. 61

список использованных правовых источников и специальной литературы... 65

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы магистерской диссертации.В настоящий момент с завершением процесса отказа от переходной и становления полноценной рыночной экономики в России особую важность приобретают вопросы регулирования предпринимательской деятельности как одной из ее основ. Важную роль в предпринимательской деятельности играют результаты интеллектуальной деятельности и права на них, ведь они во многом способствуют реализации основной цели предпринимательской деятельности – получению дохода.

В связи с наличием большого количества субъектов предпринимательской деятельности и принадлежащих им интеллектуальных прав, нередки ситуации, при которых их права могут быть нарушены. В этой связи особую важность приобретают вопросы, связанные с правильным определением объема данных прав, круга объектов, на которых они распространяются, а также применением соответствующих способов защиты.

Помимо этого, в доктрине и практике все еще остаются отдельные спорные вопросы, на которые у каждой из сторон имеется свое видение. Несмотря на достаточную обоснованность каждой из позиций, эти мнения по поводу отдельных правовых норм их совокупности порой могут пересекаться в каких-то аспектах, но зачастую являются диаметрально противоположными. Невозможно раз и навсегда однозначно решить все споры в отношении такого сложного механизма как правоприменение действующего гражданского законодательства в части защиты интеллектуальных прав предпринимателей, однако видится возможным предложить один из вариантов регулирования данных правоотношений на основе как мнений ученых, так и подходов, годами выработанных на практике.

В частности, были рассмотрены вопросы, связанные с определением понятия интеллектуальных прав, их основными видами и формами защиты. Также были затронуты рассмотрены некоторые способы защиты интеллектуальных прав предпринимателей, применяющиеся на практике.

Степень разработанности темы исследования. Впервые вопросы, связанные с защитой интеллектуальных прав, нашли свое отражение в отечественном законодательстве конца XIXвека. До этого периода, в отличие от стран Западной Европы, сами термины «интеллектуальные права» и «интеллектуальная собственность» в правовой сфере отсутствовали, не встречаясь как в теории, так и на практике. В начале ХХ века были приняты некоторые законодательные акты для более комплексного регулирования данной сферы правоотношений, но, в целом, она так и осталась в начальной стадии развития.

Советский период ознаменовал собой переход к плановой экономике. В это время предпринимательская деятельность фактически была вне закона большую часть существования СССР, поэтому данные вопросы не регулировались на законодательном уровне.

Новый период, начавшийся с распадом СССР и образованием России, ускорил процессы перехода к рыночной экономике. В связи с этим, срочно потребовалось реформировать законодательство, в том числе и в рамках защиты интеллектуальных прав предпринимателей. Несмотря на большое количество теоретических исследований по данному вопросу, объемность темы все еще оставляет место для дискуссий по проблемным вопросам в действующем российском законодательстве. В следствие этого, представляется возможным проведение дополнительных исследований в рамках рассматриваемой темы.

Объектом работыявляется регулирование правоотношений в сфере защиты интеллектуальных прав в предпринимательской сфере.

Предметом исследованияявляются правовые нормы, регулирующие механизмы защиты, которые применяются субъектами предпринимательской деятельности для защиты своих прав на результаты интеллектуальной деятельности и сам процесс их применения на практике.

Цель работызаключается в исследовании и анализе доктринальных положений, материалов правоприменительной практики, связанных с защитой интеллектуальных прав в сфере предпринимательства, а также выдвижении предложений для улучшения регулирования данной сферы на законодательном уровне. Исходя из заявленной цели, были поставлены следующие задачи:

- дать понятиеинтеллектуальныхправ, а также определить их роль для предпринимательства;

- рассмотреть основные виды интеллектуальных прав в предпринимательской сфере;

- проанализировать формы защиты интеллектуальных прав предпринимателей

- изучить основные способы защиты интеллектуальных прав предпринимателей.

Теоретическая основа исследования.При написании настоящей работы были использованы научные труды ученых-цивилистов, таких как: Андреева А.А., Битунова А.Г., Беспалова Ю.Ф., Кочетковой М.Н., Новоселовой Л.А., Тюрина К.С. и других авторов.

Нормативно-правовая основа.Выводы и предложения, представленные в настоящей работе, основаны на анализе правовых положений Конституции РФ, Гражданского кодекса РФ (части четвертой) и иных федеральных законов, прочих нормативных актов. В качестве эмпирической базы исследования были использованы материалы судебной практики, представленные разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ, а также судебных решений по конкретным делам.

Методологической основой исследованияявляется использование общих и специальных методов научного познания, а также применение аналитического, формально-юридического, структурно-функционального и сравнительно-правового метода, методов дедукции и индукции, а также правового моделирования.

Эмпирической основой исследования послужили материалы судебной практики, а также руководящих разъяснений Верховного Суда РФ в виде постановлений Пленума ВС РФ, а также обзоров судебной практики.

Научная новизна магистерской диссертации. Научная новизна настоящей работы заключается в представленном автором анализе проблемных положений в законодательстве, регулирующем защиту интеллектуальных прав предпринимателей, а также предложениях по совершенствованию законодательства в указанной сфере.

Положения, выносимые на защиту:

1. В настоящее время не конкретизирован перечень объектов авторских прав, в качестве которых выступают произведения науки, литературы и искусства. Полагаем необходимым уточнить открытый перечень объектов в п.1 ст. 1259 ГК РФ в части замены формулировки «другие произведения» на «другие произведения, отвечающие требованиям, предъявляемым настоящим Кодексом к произведениям науки, литературы и искусства». Данное уточнение должно играть важную роль в спорах, связанных с защитой авторских прав на иные объекты, так как дает ясный критерий для отнесения прямо не указанного в статье объекта к соответствующему перечню.

2. Полагаем, что требуется закрепить в ст. 1260 ГК РФ критерии оригинального произведения. В качестве таких критериев предлагается использовать следующие:

- новизна содержания;

-наличие новой научной идеи;

- форма выражения.

Данное нововведение необходимо для четкого определения правового статуса конкретного объекта и применения полного спектра механизмов его правовой защиты, предусмотренного действующим законодательством.

3. Необходимо внести дополнения в п. 2 ст. 1250 ГК РФ, расширив список лиц, имеющих право на подачу иска о признании авторского права включив туда новую категорию – «лица, считающие себя правообладателями», что позволит устранить правовую неопределенность, которая может возникнуть при буквальном толковании действующих норм законодательства, согласно которым таким правом обладает только правообладатель.

4. Следует дополнить п. 2 ст. 1515 ГК РФ в части конкретизации условий взыскания двукратной суммы использования права на товарный знак. Видится необходимым закрепление такого условия, как промышленное производство и оптовая реализация продукции с неправомерно нанесенным товарным знаком. По нашему мнению, такая конкретизация поможет предотвратить случаи неправомерного обогащения правообладателей и искажения смысла компенсации как способа защиты, направленного на сглаживание последствий правонарушения.

5. Необходимо конкретизировать положения статей 1251, 1407 и 1447 ГК РФ в части закрепления обязательности указания на правообладателя при применении такой меры защиты как публикация решения суда о допущенном нарушении, а также предусмотреть возможность возложения судом обязанности на ответчика по публикации соответствующего решения в конкретном СМИ, указанным истцом.

Теоретическая и практическая значимость исследованияобусловливается необходимостью внесения изменений и дополнений в законодательные акты в части конкретизации отдельных положений, регламентирующих применение различных форм и способов защиты интеллектуальных прав предпринимателей. Исследование является важным с теоретической точки зрения в связи с тем, что оно является комплексным, сочетая два основных компонента (теоретический и практический). Выводы и предложения, которые содержатся в представленной работе, по нашему мнению, смогут помочь в более правильном правовом регулировании процесса защиты интеллектуальных прав. Возможно их использование в законотворческой деятельности для совершенствования соответствующего профильного законодательства. Также результаты исследований, проведенных в работе, могут быть полезны лицам, занимающимся изучением способов защиты интеллектуальных прав предпринимателей в качестве информационной основе по существующим формам и способам защиты и проблемным вопросам, встречающихся в доктрине и судебной практике.

Структура магистерской диссертацииобусловлена целью и задачами настоящей работы и включает в себя введение, 2 главы (объединяющей шесть параграфов), заключение и список используемых источников и специальной литературы.Во введении обосновывается актуальность исследования, определяются цели и задачи, теоретическая и нормативная база исследования и др. Основная часть последовательно разрешает поставленные задачи, чем выполняется цель дипломной работы. Заключение посвящено выводам по результатам выполненного исследования.

ГЛАВА 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА И ВИДЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ ПРАВ В ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ СФЕРЕ

1.1. Понятие интеллектуальных прав,ихрольдляпредпринимательства

В повседневной жизни права на результаты интеллектуальной деятельности принято называть «интеллектуальной собственностью», но зачастую вместе с этим понятием также употребляется и еще одно – «исключительные права». Соотношение двух этих категорий стало предметом споров многих авторов.

Согласно мнению некоторых исследователей термин «интеллектуальные права» подразумевает под собой специфичные права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации. Некоторые же ученые считают, что данном случае допустимо говорить о противопоставлении данного термина другому, а именно «вещные права», который применяется в отношении материальных объектов.

Стоит отметить, что термин «интеллектуальные права» был предложен юристом из Бельгии Э. Пикаром в 1879 году. Он считал, что интеллектуальные права можно отнести к авторской идее, а не к ее реализации в материальном виде, то есть интеллектуальные права подразумевают некий авторский замысел, а вещные – конкретные материальные объекты. В литературе отмечается, что данные положения Э. Пикара противопоставлялись доминирующей в тот момент проприетарной теории, согласно которой материальные объекты были тождественны идеям, на них распространялись одинаковые права собственности[1].

Термин «интеллектуальная собственность» имел широкое применение в законодательстве РФ и до принятия Части 4 Гражданского кодекса[2], то есть до 2006 года.

Так как международные правовые нормы это неотъемлемая часть правовой системы РФ, обратимся к Конвенции, учреждающей Всемирную Организацию Интеллектуальной Собственности (далее – Конвенция)[3]. РФ является участником, ратифицировавшим данный международный договор. Согласно п. 8 ст. 2 Конвенции, интеллектуальная собственность представляет собой набор прав, которые можно отнести к следующему перечню объектов:

- литературным, художественным и научным произведениям,

- исполнительской деятельности артистов, звукозаписи, радио- и телевизионным передачам,

- изобретениям во всех областях человеческой деятельности,

- научным открытиям,

- промышленным образцам,

- товарным знакам, знакам обслуживания, фирменным наименованиям и коммерческим обозначениям,

- защите против недобросовестной конкуренции, а также все другие права, относящиеся к интеллектуальной деятельности в производственной, научной, литературной и художественной областях.

В настоящее время в России термин «интеллектуальная собственность» используется, исходя из положений Конституции России[4] (ст. 44). Понятия «результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации» определены в ч. 4 ГК РФ. Наиболее вероятным представляется то, что термин «результаты интеллектуальной деятельности» был введен в связи с углублением понимания сущности этих объектов, а также вопросов их правового регулирования.

В современной науке принято рассматривать право интеллектуальной собственности в качестве подотрасли российского гражданского права, то есть как система правовых норм, направленных на регулирование правоотношений, которые сопряжены с созданием, а также использованием и распространением результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации.

Для начала отметим, что объектам интеллектуальных прав (в широком смысле) присущи следующие признаки, определяющие их правовой режим, к которым относятся:

– наличие объективной формы;

– наличие коммерческой ценности;

– наличие свойства непотребляемости;

– нематериальный характер;

– наличие автора;

– возможность использования неопределенным кругом лиц;

– новизна;

– возможность стоимостной оценки.

Согласно мнению, распространенному в литературе, само понятие «интеллектуальные права» служит для выражения существующих особенностей прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, приравненные к ним. Этот термин содержательно противопоставляется другому термину, а именно «вещные права», распространяемому на материальные объекты. Важно отметить, что в литературе постоянно обращается внимание на отсутствие широкого распространения данного понятия в мире. Он не присутствует в международных договорах, участницей которых является Россия, а также законодательстве и доктрине зарубежных государств. В связи с этим распространено мнение о том, что данный термин является малопонятным для участников гражданского оборота, а также вводит их в заблуждение о существовании только лишь имущественных исключительных прав, при том, что существуют также и личные неимущественные права исключительного характера.

Стоит отметить еще одну особенность, а именно то что интеллектуальные права обладают независимостью от права собственности, либо иных вещных прав на сам материальный носитель, на котором оформлены результаты интеллектуальной деятельности. Факт смены собственника вещного, либо иного права, не означает смену владельца права интеллектуального.

Анализируя п. 1 ст. 1225 ГК РФ, можно сделать вывод о том, что под интеллектуальной собственностью в современном российском законодательстве понимаются «результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, которым предоставляется правовая охрана».

Таким образом, к объектам правовой охраны можно отнести:

1) произведения науки, литературы и искусства;

2) программы для электронных вычислительных машин (программы для ЭВМ);

3) базы данных;

4) исполнения;

5) фонограммы;

6) сообщение в эфир или по кабелю радио- или телепередач

(вещание организаций эфирного или кабельного вещания);

7) изобретения;

8) полезные модели;

9) промышленные образцы;

10) селекционные достижения;

11) топологии интегральных микросхем;

12) секреты производства (ноу-хау);

13) фирменные наименования;

14) товарные знаки и знаки обслуживания;

15) наименования мест происхождения товаров;

16) коммерческие обозначения.

Интеллектуальные права распространяют свое действие на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации[5]. Эти права включают в себя:

1) исключительное право,являющееся имущественным правом;

2) личные неимущественные права;

3) иные права (такие как право следования, право доступа и некоторые другие).

Первоначальное возникновение данных прав неразрывно связано с автором результата творческой деятельности.

Немаловажным в определении понятия также является тот факт, что Всемирная декларация по интеллектуальной собственности четко дает определения, при этом разграничивая два понятия: «интеллектуальная собственность» и «интеллектуальные права». Под «интеллектуальными правами» в этом случае понимаются «права интеллектуальной собственности», что предполагает синонимичность данных терминов. Введенный в отечественное законодательство термин «интеллектуальные права», очевидно по смыслу подразумевает под собой права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, через которые и раскрывается данное понятие.

Таким образом, можно говорить о том, что верным также можно считать и следующие термины, предлагаемые некоторыми учеными: «права на интеллектуальную собственность», либо «права интеллектуальной собственности»[6].

 Исходя из этого, делаем вывод, что понятия «интеллектуальные права» и «права интеллектуальной собственности» можно считать синонимами, ведь под ними понимаются права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации.

В дальнейшем необходим подробнее рассмотреть объекты и виды интеллектуальных прав, наиболее активно используемые в предпринимательской деятельности.

1.2. Основные виды интеллектуальных прав в предпринимательской сфере

Рассмотрение видов интеллектуальных прав, нашедших применение в деятельности предпринимателей, хотелось бы начать с вопросов, связанных с патентным правом.

Патентное законодательство РФ, действующее в настоящее время, является прямым продолжением Патентного закона России 1992 г.[7], от которого переняло множество положений. Вышеназванный закон утратил силу в связи с вступлением в силу в 2008 Части 4 ГК РФ. Новая часть Гражданского кодекса была необходима для объединения действующих правовых норм в сфере интеллектуальной собственности, в том числе и патентных прав, которым посвящена гл. 72.

В качестве субъектов патентного права могут выступать граждане-физические лица и юридические лица.

Категории субъектов патентного права:

- авторы-создатели;

- патентообладатели, их правопреемники;

- Патентное ведомство;

- патентные поверенные;

- наделенные соответствующими правами и обязанностями в этой сфере иные лица.

К объектам патентного права относятся:

- изобретения;

- полезные модели;

- промышленные образцы.

Стоит отметить, что существует определенный перечень условий для осуществления правовой охраны изобретений:

1. Новизна.

2. Возможность применения в промышленности.

3. Подтверждение в установленном законом порядке.

Под изобретениями понимаются технические решения в непосредственно имеющих отношение к продукту областях, таких как вещество, устройство, либо к способу (процесс действий над материальным объектом).

Под полезными моделями, для которых существует возможность правовой охраны, понимаются относящиеся к устройству технические сведения. Необходимо отметить, что требования к полезным моделям являются менее строгими, если сравнивать изобретениям, патентоспособность существует лишь при наличии следующих условий:

1. Новизна.

2. Промышленная применимость.

Существует определенный перечень объектов, которые не могут быть признаны изобретениями:

- открытия, научные теории и математические методы;

- решения, касающиеся только внешнего вида изделий (такие объекты могут быть зарегистрированы в качестве промышленных образцов);

- правила и методы игр, интеллектуальной или хозяйственной

деятельности;

- программы для электронных вычислительных машин (правовая

охрана таких объектов осуществляется так же как и объектов авторского права);

- решения, противоречащие общественным интересам, принципам гуманности и морали.

Под промышленным образцом в законодательстве понимается художественно-конструкторское решение изделия промышленного или кустарно-ремесленного производства, определяющее его внешний вид.

К условиям предоставления правовой охраны промышленным образцам относятся:

1. Новизна.

2. Оригинальность.

Оригинальность выражается в творческом характере особенностей изделия. Необходимо отметить, что признание образца исключительно с измененными размерами, либо увеличенным количеством элементов, цветом не допускается. К существенными признакам промышленных образцов относят следующие:

- форма;

- конфигурация;

- сочетание цветов;

- орнамент.

К примерам промышленных образцов можно отнести виды одежды, посуды и другие.

Не могут быть признаны патентоспособными следующие решения:

- обусловленные исключительно технической функцией изделия;

- объектов архитектуры (кроме малых архитектурных форм),

- промышленных, гидротехнических и других стационарных сооружений;

- объектов неустойчивой формы из жидких, газообразных, сыпучих или им подобных веществ;

- изделий, противоречащих общественным интересам, принципам гуманности и морали.

Необходимо сказать несколько слов о возникновении прав на изобретения, полезные модели и промышленные образцы. Данный факт обусловлен необходимостью регистрации объекта в Патентном ведомстве. В настоящее время функции этого ведомства выполняет Федеральная служба по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам. Предприниматель подтверждает свое право на объект охраны с помощью патента, который выдается только Федеральной службой. Данный документ помимо прочего служит и для подтверждения приоритета, авторства и исключительного права использования объекта[8].

Срок действия патента ограничен двадцатью годами, начиная с даты подачи заявки в патентное ведомство. Полезная модель и промышленный образец охраняются в течение пяти и десяти лет соответственно. Помимо этого, существует возможность продления действия патентов, но только на полезную модель и промышленный образец. Если в ведомство поступает ходатайство от правообладателя, то патент на полезную модель продлевается на три года, а на промышленный образец на пять.

Существуют правообладатели, которые могут либо вообще не использовать, либо использовать недостаточно свои изобретения или промышленные образцы в течение длительного промежутка времени: для промышленного образца это четыре года, а для полезной модели – три года с даты выдачи патента. Для таких случае законодатель предусмотрел механизм предоставления принудительной неисключительной лицензии, заключающийся в следующем: любое лицо, желающее использовать данные объекты, если они попадают под вышеназванные условия, согласно положениям ст. 1362 ГК РФ, имеет возможность подать в патентное ведомство соответствующее заявление, после чего такая лицензия будет получена.

В настоящее время правовой институт секрета производства или ноу-хау все больше распространяется в правовых системах различных развитых государств, активнее внедряясь в гражданские правоотношения.

Действующее гражданское законодательство РФ определяет понятие «секрет производства (ноу-хау)» как сведения производственного, технического, организационного и другого характера о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере, а также о способах осуществления профессиональной деятельности, которые имеют действительную либо потенциальную коммерческую ценность в случае, если у третьих лиц нет доступа к таким сведениям и их обладатель принимает разумные меры для сохранения их конфиденциальности.

Начало правового регулирования ноу-хау в мире приходится на начало ХХ века. В СССР впервые данный термин появился в ст. 151 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик[9] в 1991 году. В период формирования полноценной рыночной экономике в российском законодательстве происходит формирование ноу-хау в качестве отдельного правового элемента результатов интеллектуальной деятельности.

Необходимо отметить ключевые особенности, присущие правовому регулированию ноу-хау:

1. Чтобы право на секрет производства являлось действительным, необходим такой признак как конфиденциальность. Это связано с тем, что во время разглашения информации третьим лицам, теряется весь смысл данного права, а также коммерческая практическая польза.

2. Основной субъект права – предприниматель, так как сведения ноу-хау имеют действительную (или потенциальную) коммерческую ценность. Возможность обладания такими правами для физических лиц или некоммерческих организаций не предусмотрена.

3. Нематериальность самого объекта правовой охраны. Невозможно физически получить право владения секретом производства. В данной связи стоит отметить, что зачастую на практике секрет производства может быть закреплен на каком-либо материальном носителе (например, в виде программного обеспечения на флеш-карте и т.д.), но не стоит отождествлять права на ноу-хау с этим физическим объектом, так как первый имеет целиком нематериальную природу и служит предпосылкой для появления результата в материальном виде. Следует также разграничить ноу-хау с изобретением, которое подлежит патентованию для начала осуществления правовой охраны, то есть в данном случае имеется дело уже с материальным объектом[10].

Некоторые ученые отмечают, что нематериальная сущность ноу-хау подразумевает возможность возникновения конкретной идеи у нескольких субъектов независимо друг от друга. В случае, если идея лежит на поверхности, конфиденциальность не поможет, так как может возникнуть и у третьих лиц вполне добросовестным образом. Все это наводит на мысль об отсутствии исключительного характера данного результата интеллектуальной деятельности[11].

В этой связи следует отметить, что закрепление исключительности права на ноу-хау является уникальным случаем в гражданском законодательстве, большинство стран отказались от данной идеи. Российский законодатель выбрал собственный путь регулирования данных правоотношений, отбросив зарубежный опыт.

Противоречивость данного права находится даже в современном гражданском законодательстве. В гл. 75 части 4 ГК РФ описывается исключительность данного права, однако п. 2 ст. 1466 ГК РФ уже предполагает возможность третьих лиц, которые независимо от других стали обладателями таких сведений, самостоятельного приобрести исключительные права на этот секрет производства. Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что на данный момент законодательное регулирование не может дать возможности обладателю ноу-хау исключить различные действия третьих лиц в отношении его секрета производства.

Таким образом, законодатель, внедряя институт ноу-хау в ч. 4 ГК РФ не до конца раскрыл его правовую природу в качестве результата интеллектуальной деятельности, применив к нему характеристику исключительного права. Но исключительность в данном случае невозможно обеспечить, ведь все в том же гражданском законодательстве существуют положения, допускающие в одинаковой мере обладание исключительным правом несколькими третьими лицами одновременно.

Следующим важным вопросом, достойным рассмотрения, является вопрос прав на товарные знаки и знаки обслуживания. Законодательное закрепление понятий «товарный знак» и «знак обслуживания» находится в ст. 1477 ГК РФ и в ст. 15 Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС)[12]. В российском законодательстве товарным знаком является обозначение, которое служит для индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей. Основной отличительной чертой знака обслуживания можно назвать то, что он индивидуализирует работы и услуги, однако к данным обозначениям точно так же применяются соответствующие положения гражданского законодательства о товарных знаках[13].

Исходя из легального определения данных понятий, можно выделить основные признаки данных объектов:

- товарный знак и знак обслуживания служат средством, необходимым для индивидуализации продуктов предпринимателей, под которыми понимаются товары, работы или услуги;

- кроме юридических лиц или индивидуальных предпринимателей никакие иные лица не могут быть правообладателями;

- на товарные знаки и знаки обслуживания распространяется исключительное право;

- для товарных знаков и знаков обслуживания необходима государственная регистрация[14].

Одной из особенностей правового положения правообладателя в этом случае является то, что он не может обладать личными неимущественными правами в отношении товарных знаков. При этом, законодатель предусмотрел возможность использования в качестве товарного знака (или составной его части) объекта, который охраняется авторским правом. Данные положения содержатся в подпункте 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ. Из анализа положений ст. 1270 ГК РФ можно сделать вывод о том, что правообладатель имеет исключительное право на использование произведения, в том числе и в товарном знаке, подлежащем регистрации. То есть, разрешение на использование объекта авторских прав необходимо лишь во время регистрации товарного знака, в дальнейшем же оно не зависит от права на первоначальное произведение.

Исключительное право на товарный знак осуществляется путем размещения его на товарах, а также при выполнении работ и оказании услуг, документах, связанных с введением в гражданский оборот, на объявлениях и рекламе. Для информирования о наличии у него исключительного права, предприниматель вправе использовать следующие знаки охраны:

- «R»;

- «®»;

- «товарный знак»;

- «зарегистрированный товарный знак».

Эти знаки размещаются непосредственно рядом с самим товарным знаком.

В настоящее время уполномоченным государственным органом, занимающимся регистрацией товарных знаков является Роспатент. Данные вносятся в специальный Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации. После процесса регистрации выдается соответствующее свидетельство на товарный знак.

Стоит отметить, что существуют отдельные виды товарных знаков, обладающие некоторыми особенностями, а именно общеизвестный товарный знак и коллективный товарный знак.

Условием признания товарного знака (знака обслуживания) общеизвестным является интенсивное использование на территории России, вследствие которого он получил в стране широкую известность.

У правового режима таких объектов существуют особенности. К основным из них относятся:

- товарный знак может быть признан общеизвестным только по решению уполномоченного федерального органа исполнительной власти и только после обращения лица, полагающего, что принадлежащий ему объект стал общеизвестным;

- исключительное право на такой общеизвестный товарный знак может возникнуть только после соответствующего признания в установленном законом порядке;

- срок правовой охраны не ограничен по времени;

- закон требует регистрации такого объекта в Перечне общеизвестных в РФ товарных знаков, а также публикации сведений о нем в официальном бюллетене.

Согласно положениям ст. 1510 ГК РФ, под коллективным товарным знаком понимается такой товарный знак, который предназначен для обозначения товаров, реализуемых или производимых лицами, входящими в объединение юридических лиц. Наличие у товаров единых общих характеристикам качества (либо иных общих характеристик) служит основным условием, при котором возможно использовать данный знак для обозначения таких товаров.

Регистрация коллективного товарного знака осуществляется объединением лиц, деятельность которых не противоречит действующему законодательству. К заявке на регистрацию также необходимо приложить так называемый «устав товарного знака», разрабатываемый самим объединением. В данном уставе отражаются такие вопросы, как цель регистрации, перечень лиц, которые имеют право использовать знак, контроль за использованием и другие. Необходимо подчеркнуть, что объединение, подающее заявку на регистрацию, само по себе не обязательно должно быть юридическим лицом. Возможен вариант, при котором таковое объединение юридическим лицом не является.

В этой связи стоит обратить внимание на подпункт 1 пункта 1 статьи 1511 ГК РФ, а также на второй абзац пункта 2 статьи 1511 ГК РФ, из которых можно сделать вывод о том, что законодатель прямо указывает в качестве правообладателя коллективного товарного знака именно объединение, а не входящих в него юридических лиц.

Правом использования коллективного товарного знака обладают все лица, входящие в вышеназванное объединение. Они могут использовать его не только в качестве единственного, возможно также совместное применение со своим существующим товарным знаком. Такой товарный знак не подлежит отчуждению и не может выступать в качестве предмета лицензионного договора.

Учеными отмечается, что лица, входящие в объединение, имеют некоторые ограничения в плане распоряжения коллективным товарным знаком в связи с указанием в уставе объединения перечня товаров, на которые он распространяется , основные единые характеристики, например размер и цвет, также условия использования. В связи с этим, не совсем корректно говорить о самостоятельности указанных лиц-участников объединения. Из-за этого сложно определить, по каким основаниям законодатель отнес право объединения юридических лиц на коллективный товарный знак к разряду самостоятельных исключительных прав[15].

Исходя из положений действующего законодательства, исключительное право на товарный знак может быть прекращено в следующих случаях:

- признание недействительным предоставление охраны;

- истечение срока действия исключительного права;

- отказ правообладателя;

- решение суда о прекращении правовой охраны коллективного знака в связи с его использованием на товарах, которые не обладают едиными качественными или иными общими характеристиками;

- решение суда о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака в связи с его неиспользованием;

- решение уполномоченного федерального органа исполнительной власти о прекращении правовой защиты товарного знака в связи с прекращением юридического лица-правообладателя, либо прекращения деятельности физического лица в качестве индивидуального предпринимателя-правообладателя;

- решение уполномоченного федерального органа о досрочном прекращении охраны товарного знака из-за его превращение в вошедшее во всеобщее употребление обозначение товаров определенного вида.

 В коммерческом обороте важное значение для предпринимательской деятельности также имеют фирменное наименование и коммерческое обозначение. Начало развития правового регулирования данных объектов началось в конце XIX века. Одним из первых документов в этой сфере можно считать Парижскую конвенцию по охране промышленной собственности 1883 года[16]. В данном международно-правовом акте можно отметить одну особенность, а именно отсутствие разграничения прав на фирменное наименование и коммерческое обозначение. Разделение было произведено позже по мере развития законодательства и усложнения правоотношений в данной сфере.

Согласно действующему законодательству, а именно п. 2 ст. 1473 фирменное наименование представляет собой «указание на организационно-правовую форму и наименование юридического лица», коммерческое обозначение же понимается как «средство индивидуализации, не являющееся фирменным наименованием» (ст. 1538 ГК РФ). Исходя их этого, можно говорить о том, что фирменное наименование служит для обособления субъекта гражданских правоотношений, коммерческое обозначение, в свою очередь выделяет конкретное предприятие. В этом случае происходит разделение объекта индивидуализации[17].

В связи с тем, что данные объекты тесно связаны с предпринимательской деятельностью, в процессе ее осуществления могут происходить ситуации, при которых они оказываются тесно переплетены между собой. В этой связи необходимо определить соотношения прав на каждый из двух объектов.

Для начала отметим, что законодательство допускает использование предпринимателем фирменного наименования в составе коммерческого обозначения, которое принадлежит ему же. Указание на это имеются в п. 1 ст. 1476 ГК РФ. При этом, учитывая отсутствие необходимости государственной регистрации коммерческого обозначения, нередки ситуации, при которых предприниматель использует фирменное наименование в рекламе для обозначения всего бизнеса. В таком случае наблюдается ситуация, при которой субъект и объект права (коммерческая организация и предприятие соответственно) будут индивидуализированы одним и тем же словосочетанием.

В этой связи стоит отметить, что не все ученые согласны с возможностью такого обозначения одновременно и субъекта, и объекта. Некоторые высказывают мнение о недопустимости расширенного использования средств индивидуализации. Однако нормы действующего законодательства, в частности ст. 1476 и 1541 ГК РФ и действующая практика идут вразрез с подобными мнениями, ведь в интересах предпринимателей максимально повысить узнаваемость всех принадлежащих им объектов путем использования части уже известного фирменного наименования.

Возникновение права на фирменное наименование связано с регистрацией коммерческой организации. Оно продолжает действовать даже в случае отсутствия предпринимательской деятельности. Коммерческое обозначение, в свою очередь, вообще не подлежит государственной регистрации. Возникновение исключительного права на такое средство индивидуализации связано с началом его фактического использования для обозначения конкретного предприятия.

В литературе встречается мнение о невозможности отчуждения включающего фирменное наименование коммерческого обозначения. Обосновывается это положениями ст. 1474 ГК РФ, согласно п. 2 которой распоряжение правом на фирменное наименование запрещено. Однако в данном случае можно возразить, что фирменное наименование и коммерческое обозначение никак не связаны между собой, так как являются различными средствами индивидуализации. В этой связи исключительные права на них имеют разные моменты возникновения, соответственно действуют также независимо друг от друга. Фирменное наименование не может отчуждаться, ведь индивидуализирует конкретный субъект гражданских прав, но коммерческое обозначение может быть передано другому лицу вместе с таким объектом как предприятие.

1.3. Формы защиты интеллектуальных прав предпринимателей

На сегодняшний день в развитых государствах важную роль в защите интеллектуальных прав играет не только судебная форма защиты, но различные альтернативные правовые процедуры. В наше время защита интеллектуальных прав стала одной из важнейших сторон общественной жизни, так как с ними связаны вопросы нормального функционирования правоотношений по использованию результатов интеллектуальной деятельности, без которых современный мир просто немыслим.

Стоит отметить, что процедуры, выступающие альтернативой судебному порядку разрешения таких споров, появились сравнительно недавно, менее 30 лет назад. Их зарождение, увеличение популярности произошло в Великобритании, США, а также странах Европы. Однако не только на Западе, но и на Востоке такие процедуры обрели популярность: Япония, Австралия также имеют богатый опыт их внедрения в свои правовые системы и успешного применения[18].

Защита гражданских прав в РФ, в том числе интеллектуальных прав предпринимателей возможна как в судебном, так и в досудебном (административном) порядке[19]. Действующее гражданское законодательство предусматривает, что досудебная защита гражданских прав может быть осуществлена лишь в предусмотренных законом случаях согласно п. 2 ст. 11 ГК РФ.

Действующее законодательство предусматривает гражданско-правовую ответственность для нарушителей интеллектуальных прав. Соответствующие правовые нормы содержаться в статьях 1250, 1251, 1252, 1253, 1254 и 1301 ГК РФ.

Если говорить о защите личных неимущественных прав применительно к результатам интеллектуальной деятельности, то выделяют следующие возможные способы защиты:

- признание права;

- восстановление положения, существовавшего до нарушения права;

- пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения;

- компенсация морального вреда.

Исключительное право на результаты интеллектуальной деятельности защищается путем предъявления правообладателем нарушителю в установленном законом порядке ряда требований.

Во-первых, требование о признании права, которое может быть предъявлено к следующим лицам, нарушающим права правообладателя:

- отрицающим право;

- не признающим право иным способом.

Во-вторых, может быть подано требование о пресечении действий, которые непосредственно нарушают право, либо создают такую угрозу. Категории лиц, к которым может быть предъявлено требование:

- непосредственно совершающие такие действия;

- осуществляющие приготовление к совершению вышеназванных действий;

- иные лица, имеющие возможность пресечения таких действий.

В-третьих, правообладатель может требовать возмещения убытков у лиц:

- использующих результаты интеллектуальной деятельностилибо средства индивидуализации неправомерно (то есть без заключения соответствующего соглашения с правообладателем) ;

- иным способом нарушивших исключительное право (в том числе право на вознаграждение) и причинивших ущерб.

В случае с возмещением убытков возможно применение процедуры, альтернативной судебному разбирательству, а именно медиации. Всовременной литературе встречаются различные дефиниции медиации. Обобщая мнения нескольких авторов можно определить медиацию как процедуру внесудебного разрешения споров между двумя равноправными сторонами с привлечением нейтральной третьей стороны – посредника, называемого медиатором, обладающего определенной компетенцией и способным путем переговоров способствовать принятию компромиссного решения[20].

Выделяют следующие основные преимущества процедуры медиации:

1. Конфиденциальность. Круг лиц, имеющих доступ к информации, ставшей известной в результате данной процедуры, является закрытой, а круг лиц, имеющий к ней доступ, ограниченным. Результаты не подлежат опубликованию в отличие от судебных актов. Это положительно сказывается на деловой репутации предпринимателей.

2. Добровольность. Стороны невозможно принудить к продолжению переговорного процесса без их воли.

3. Независимость медиатора. К медиатору предъявляются строгие требования, гарантирующие его независимость (запрет оказания сторонам консультационной, юридической и иной помощи).

4. Равноправие сторон. Права сторон при выборе медиатора, оценке его предложений, условий соглашения абсолютно идентичны.

5. Беспристрастность медиатора. К процедуре в качестве медиатора не допускается заинтересованное (прямо или косвенно) в исходе дела лицо.

6. Склонение к поиску компромисса и сотрудничеству. В результате разрешения спора путем медиации отсутствует «победившая» сторона и «побежденная». В результате находится компромисс, консенсус, который устраивает обе стороны.

7. Стоимость. Медиация может осуществляться либо безвозмездно, либо после оплаты пошлины за рассмотрение конкретного спора. Даже последний вариант для предпринимателей будет значительно выгоднее оплаты за третейское разбирательство, тем более судебных расходов[21].

Исходя из этого. Можно сказать, что медиация является эффективным способом разрешения споров, связанных с интеллектуальными правами предпринимателей. Помимо вышеназванных преимуществ, стоит отметить и еще одно – меньшие сроки по сравнению с судебными разбирательствами, которые могут тянуться достаточно долго[22]. Федеральный закон от 27.07.2010 № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)»[23] (далее – Закон о медиации) предусматривает по общему правилу срок процедуры медиации в размере 60 дней. Процедура медиации в рамках разрешения спора предпринимателей по поводу интеллектуальной собственности предъявляет дополнительные квалификационные требования к медиатору. В данном случае ему необходимо разбираться в правовом регулировании конкретных объектов, а также ценности для предпринимателя при осуществлении им своей деятельности. Зачастую в таких споров медиатору необходима помощь иных специалистов с более глубоким пониманием рассматриваемого вопроса.

В с связи с этим стоит отметить, что в российском законодательстве отсутствуют специальные нормы, регулирующие медиативные процедуры именно по данной категории споров. Из-за этого, в основном, используются устоявшиеся обычаи делового оборота, некоторые авторы также отмечают использование заимствованных процедур, используемых в аналогичных спорах в западных странах[24].

Помимо этого, ряд ученых обращают внимание на несовершенство Закона о медиации в целом и необходимости внесения в него дополнений, о которых будет сказано ниже.

В литературе предлагаются дополнения, которые возможно внести в соответствующий федеральный закон для устранения существующих проблемных моментов. Выделим, на наш взгляд основные, предлагаемые Лариным А.Ю.[25]:

1. Необходимо конкретизировать вопросы, связанные с регулированием представительства. В этой связи предлагается закрепить в законе возможность заключения медиативного соглашения не только самими субъектами-участниками спора, но и их представителями.

2. Следует расширить круг лиц, которые могут быть участниками процедуры медиации. На данный момент ч. 5 ст. 1 Закона о медиации гласит о том, что медиация не может применяться, «если такие споры затрагивают или могут затронуть права и законные интересы третьих лиц, не участвующих в процедуре медиации, или публичные интересы». Данное ограничение осложняет реализацию прочими субъектами, чьи права в сфере интеллектуальной собственности были затронуты, своих прав на досудебное урегулирование спора.

3. Необходимо предусмотреть возможность принуждения сторон к исполнению заключенного ими ранее медиативного соглашения. На данный момент ч. 2 ст. 12 Закона о медиации предусматривает лишь добровольное исполнение, чего, по мнению ряда авторов, зачастую недостаточно. В этой связи предлагается приравнять медиативные соглашения к исполнительным документам в при необходимости принудительного исполнения.

4. На данный момент положения ч. 3 ст. 12 Закона о медиации предусматривают лишь право, но не обязанность суда или третейского суда утвердить медиативное соглашение, заключенное после передачи дела на рассмотрение в суд или третейский суд, в качестве мирового. Однако нормы иных процессуальных кодексов (ч. 2 ст. 39 ГПК РФ[26], гл. 15 АПК РФ[27]), а также федерального закона № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации»[28] (далее – Закон о третейских судах), а именно ч. 2 ст. 32, предусматривают уже обязанность суда утвердить мировое соглашение в случае отсутствия в нем противоречий действующему закону и возможности нарушения прав и законных интересов третьих лиц. В этой связи для увеличения привлекательности такого способа разрешения споров, как медиация, предлагается произвести гармонизацию соответствующих норм Закона о медиации с вышеназванными нормами процессуальных кодексов и Закона о третейских судах, изменив ч. 3 ст. 12, сделав такое соглашение обязательным.

5. Обращает на себя внимание противоречие положений ч. 1 ст. 1 Закона о медиации, запрещающее оказание медиатором сторонам «юридическую, консультационную или иную помощь» с его же положениями в ч. 5 ст. 11, где уже прямым текстом сказано о возможности медиатора (по договоренности сторон) выдвигать свои предложения касательно урегулирования спора, что можно назвать «иной помощью». Необходимо расширить возможности медиатора по внесению предложений для разрешения сора, убрав императивный запрет.

6. Закон о медиации в действующей редакции предполагает определенный образовательный ценз к лицам, занимающимся медиативной деятельностью на профессиональной основе. Об этом говорят положения ч. 1 ст. 16, при этом, полностью отсутствует конкретизация специальности (-ей) высшего образования. Есть лишь требование о получении «дополнительного профессионального образования по вопросам применения процедуры медиации». В связи с тем, что медиативная процедура является альтернативой судебному разбирательству, представляется логичным законодательное закрепление необходимости юридического образования для повышения компетентности соответствующих лиц, а вместе с ними и уровня самой процедуры. Предлагается закрепить данное нововведение в ч. 1 ст. 16 Закона о медиации.

Таким образом, вышеперечисленные предложения по усовершенствованию Закона о медиации могут послужить устранению существующих пробелов и противоречий в законодательстве, а также укреплению доверия субъектов к процедуре медиации и, как следствие, ее более широкому применению на практике.

Действующее в настоящий момент законодательство, а именно Федеральный закон «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» от 29.12.2015 N 382-ФЗ[29] (далее – Закон об арбитраже) предполагает возможность рассмотрения третейским судом (при наличии соглашения сторон) вытекающих из гражданско-правовых отношений споров.

Несомненно, отношения между предпринимателем по поводу принадлежащих ему прав на объекты интеллектуальной собственности и иными субъектами являются таковыми, в связи с чем еще одной из процедур внесудебного разрешения споров в сфере интеллектуальных прав является третейское разбирательство или арбитраж[30].

Стоит отметить, что помимо Закона об арбитраже, данные правоотношения регулируются также Законом РФ от 7 июля 1993 г. N 5338-I «О международном коммерческом арбитраже»[31] (далее – Закон о международном коммерческом арбитраже). Согласно пункту 5 Приложения I к данному закону под названием«Положение о Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации», споры, связанные с распоряжением правами на результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации могут рассматриваться Международным коммерческим арбитражным судом.

Законодательство предусматривает обязательную необходимость включения так называемой «третейской оговорки» (договорной подсудности) в договор для возможности дальнейшей передачи дела в третейский суд при возникновении спора между субъектами. На практике такая оговорка может быть включена либо непосредственно в текст первоначального договора, либо же присутствовать в тексте дополнительного соглашения к нему[32].

Для выделения категории споров, которые могут быть переданы на рассмотрение в арбитражный суд применяется термин «арбитрабельность», под которой понимается свойство конкретного спора, позволяющее ему быть предметом разбирательства в третейском суде. В этой связи в литературе отмечается проблема отсутствия легального закрепления критерия деления споров на арбитрабельные и неарбитрабельные. Ранее в практике долгое время использовалась ссылка на положения АПК РФ, а именно ст. 38 и 248, определяющие исключительную компетенцию арбитражных судов, и правовые позиции, сформулированные ВАС РФ. В этом случае вместо арбитрабельности судами использовался критерий «публичного элемента», подразумевающий под собой наличие действий по регистрации в государственных реестрах по итогам рассмотрения спора. Данный подход не отвечал современным требованиям, создавая препятствия для предпринимателям в части разрешения споров во внесудебном порядке. Так гражданско-правовые споры между ними признавались не подлежащими рассмотрению в арбитражных судах. Например, споры, связанные лицензионными договорами о передаче прав на патенты либо товарные знаки, а именно споры о расторжении такого договора, из-за наличия «публичного элемента» (в таком случае под ним понимались регистрирующие действия Роспатента по расторжению договора).

Кардинально ситуация поменялась с принятием Постановления КС РФ от 26 мая 2011 г. № 10-П⁴ (далее – Постановление)[33]. В данном Постановлении позиции ВАС РФ и нижестоящих судов в отношении арбитражных судов были кардинально пересмотрены. Так, КС РФ отмечает следующее: «Указание на гражданско-правовой характер спора как критерий его возможного разрешения посредством третейского разбирательства означает, что в системе действующего правового регулирования не допускается передача на рассмотрение третейского суда споров, возникающих из административных и иных публичных правоотношений, а также дел, рассматриваемых в порядке особого производства, не отвечающих традиционным признакам споров о праве… Такое ограничение сферы компетенции третейских судов связано с природой гражданских правоотношений… Присущий гражданским правоотношениям принцип диспозитивности… распространяется и на процессуальные отношения…». С данного момента универсальный принцип арбитрабельности применительно к любым спорам был закреплен в правовой позиции КС РФ и более не подвергался произвольному толкованию нижестоящими судами.

Учеными отмечается особая важность вышеназванного постановления, применительно к спорам, связанным с объектами интеллектуальной собственности и правами на них[34]. Дело в том, что объекты интеллектуальной собственности можно разделить на следующие группы в зависимости от необходимости регистрации:

- регистрируемые (например, патенты, товарные знаки);

-нерегистрируемые (например, коммерческие обозначения, ноу-хау).

Как мы уже выяснили, сделки с объектами из первой группы также подлежат регистрации (лицензионные, договоры франчайзинга и другие). В случае определения арбитрабельности споров, связанных с интеллектуальной собственностью, стоит обращать внимание и на то, что сама регистрация также делится на две группы:

1. Правоустанавливающая регистрация, необходимая для установления и закрепления прав на определенный объект. Данный вид подразумевает активные действия государственного органа – Роспатента.

2. Регистрация, закрепляющая переход, либо прекращение прав к зарегистрированному объекту.

Исходя из этого, можно сделать вывод, что споры касательно подлежащих регистрации объектов интеллектуальной собственности, требующих правоустанавливающей регистрации, не могут считаться арбитрабельными, так как требуют активных действий со стороны Роспатента.

В случае возникновения спора по поводу регистрируемых объектов интеллектуальной собственности, не требующих правоустанавливающей регистрации, возможно применение правовой позиции КС РФ, изложенной в Постановлении в полном объеме. В качестве примера можно привести спор по поводу изменения/расторжения лицензионного договора: по итогу может понадобиться обращение в Роспатент для совершения им соответствующих действий по регистрации, однако сама гражданско-правовая природа спора в этом случае будет иметь первостепенное значение.

Напоследок отметим, что договорные споры по поводу нерегистрируемых объектов интеллектуальной собственности также попадают под критерий арбитрабельности . К таковым, например, можно отнести споры, связанные с полным неисполнением или ненадлежащим исполнением условий договора о передаче исключительных прав.

Далее выделим основные достоинства процедуры разрешения споров в арбитражном суде по сравнению с обращением в государственный суд:

1. Экономия времени. Решение в таком случае выносится сразу же в день проведения разбирательства, тут же вступает в силу. Длительность всего процесса от начала до конца не превышает десяти дней.

2. Отсутствие требований о территориальной подсудности. Третейский суд может разрешить спор между любыми лицами независимо от их нахождения.

3. Экономия средств на разрешение спора. Данное преимущество логически вытекает из двух предыдущих, что очень важно для предпринимателей, для которых судебные расходы могут оказаться очень высокими.

4. Дополнительное обеспечение независимости процесса. Это обеспечивается возможностью сторонам самостоятельно выбрать рассматривающего спор третейского судью.

5. Более высокая квалификация в сфере интеллектуальной собственности. Третейские судьи не обладают загруженностью государственных судей, что позволяет сфокусироваться на практике рассмотрения споров по интеллектуальной собственности, повышая уровень.

В литературе некоторыми авторами также критикуются отдельные положения реформы третейских судов, начатой в конце 2017 года. В частности, согласимся с мнением о нецелесообразности введения обязательного разрешения правительства для осуществления деятельности арбитражных учреждений и необходимости отменить это требование. Его введение сразу же привело к более чем стократному сокращению количества третейских судов в РФ[35]. Данное положение увеличивает зависимость третейского разбирательства от государства, что противоречит самой сути такой внесудебной формы разрешения споров, используемой в качестве альтернативы обращению в государственный суд.

При анализе положений Закона об арбитраже, ученые обращают особое внимание на ст. 43, которая гласит о том, что не допускается внесение сведений в государственные реестры в РФ на основании арбитражного решения при условии отсутствия исполнительного листа, выданного судом. В данном случае отсутствует конкретизация положений статьи в части указания закрытого перечня таких реестров, создавая правовую неопределенность. Авторы обращают внимание, что, помимо прямо указанных в статье ЕГРЮЛ, ЕГРИП, ЕГРН, реестра владельцев именных ценных бумаг, формулировка «…иной реестр на территории Российской Федерации, внесение записей в который влечет за собой возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей» допускает возможность включения в данный список, применительно к рассматриваемой теме, и следующих реестров:

- реестр изобретений;

- реестр полезных моделей;

- реестр промышленных образцов;

- реестр товарных знаков;

- реестр наименований мест происхождения товаров;

- реестр селекционных достижений.

Отдельно в данном случае следует упомянуть реестр программ ЭВМ.

Права на объекты авторских прав обязательной государственной регистрации не подлежат, поэтому здесь все зависит исключительно от желания правообладателя. Он может внести сведения о принадлежащей ему программе (разработанной или приобретенной) в соответствующий реестр, либо же отказаться от этого. В первом случае закон в дальнейшем устанавливает связь с реестром при распоряжении исключительным правом и его переходе (договорном или без договора), требуя регистрации соответствующих действий в этом же реестре, грозя при несоблюдении признанием несостоятельным такого перехода. Не стоит также забывать и о том, что возникновение исключительного права на программу для ЭВМ вообще не связано с внесением данных в реестр, так как оно возникает с момента создания.

Вышеназванные положения Закона об арбитраже называют лишь реестры, факт внесения данных в которые ведет к возникновению, изменению или прекращению гражданских прав и обязанностей, что, как мы уже выяснили, не относится к программам для ЭВМ. В данном случае можно сделать вывод о том, что на основании решения арбитражного суда без противоречий ст. 43 Закона об арбитраже возможно внесение в реестр программ для ЭВМ данных и при отсутствие исполнительного листа, выданного судом.

Как мы уже выяснили, компетенция третейского суда ограничена исключительно спорами, вытекающими из гражданско-правовых отношений, если иное не установлено ФЗ. Следовательно, административно-правовые споры и иные споры, вытекающие из публично-правовых отношений не могут рассматриваться данным органом.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что внесудебные процедуры разрешения споров, связанные с защитой исключительных прав предпринимателей, являются эффективным решением. Они позволяют экономить средства, время и зачастую обеспечивают более квалифицированное рассмотрение дела, а также конфиденциальность. На данный момент альтернативные внесудебные процедуры на практике не могут составить серьезной конкуренции судам в связи с некоторыми проблемами в существующем профильном законодательстве (процедура медиации), крайне спорными положениями реформ (процедура третейского разбирательства).

Помимо внесудебных, также существуют и судебные формы защиты интеллектуальных прав предпринимателей. Такие дела подсудны арбитражным судам.

Данная категория споров является одной из самых сложных, в связи особенностями предмета разбирательства и необходимостью наличия специальных знаний для максимально полноценного и объективного разбирательства. Такие дела могут затянуться на длительный срок из-за большого объема доказательств, предоставляемых сторонами, а также необходимости проведения не одной сложной экспертизы.

В рамках рассматриваемой темы следует более подробно рассмотреть вопрос защиты интеллектуальных прав в специализированном суде – Суде по интеллектуальным правам (далее - СИП). Основной целью данного специализированного суда, как ясно из названия, заключается в разрешении споров, связанных с интеллектуальными правами. Нормативную основу деятельности составляют положения ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»[36] ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации»[37].

В литературе выделяют следующие особенности Суда по интеллектуальным правам:

- Узкая компетенция, а именно наличие сильно ограниченного круга дел, подсудных данному суду;

- Широкая юрисдикция по территориальному признаку, распространяющаяся на всю территорию РФ;

- Коллегиальность при рассмотрении дел;

- Активный характер суда при рассмотрении дел, подразумевающий наличие у него инициативного права на направление запросов, а также получения консультаций у специалистов для требующих дополнительного разъяснения вопросов;

- Особая роль в обобщении и систематизации судебной практики по вопросам, составляющим предмет компетенции.

- Отсутствие апелляционного порядка обжалования судебных актов, принятых в первой инстанции. Согласно абз. 2 п. 5 Постановления Пленума ВАС РФ от 08.10.2012 N 60 (ред. от 23.04.2019) «О некоторых вопросах, возникших в связи с созданием в системе арбитражных судов Суда по интеллектуальным правам»[38], «Апелляционная жалоба на судебный акт, принятый Судом по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции, подлежит возвращению на основании пункта 2 части 1 статьи 264 АПК РФ» Акты, принятые в первой инстанции, сразу обжалуются в кассационном порядке.

Авторы отмечают, что отсутствие апелляционного порядка обжалования не нарушает принцип законности в связи с тем, что дела в первой инстанции рассматривают квалифицированные судьи сразу в количестве трех человек. Данная особенность обусловлена принципом процессуальной экономии, который особенно актуален в таких сложных делах.

Кассационный порядок рассмотрения осуществляется Президиумом суда по интеллектуальным правам. Дело рассматривается коллегиально в составе трех судей. Согласно положениям ст. 274 АПК, в кассационной инстанции СИП может рассматривать как дела, по которым им же были вынесены решения в качестве суда первой инстанции (рассматриваются Президиумом), так и дела, где рассмотрение осуществлялось прочими арбитражными судами первой инстанции или апелляционными арбитражными судами (рассматривается судебной коллегией в составе трех судей).

 Исходя из ч. 4 ст. 43.4 ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации» Суд по интеллектуальным правам вправе осуществлять пересмотр своих постановлений, вступивших в законную силу по новым и вновь открывшимся обстоятельствам.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что Суд по интеллектуальным правам является важным элементом в системе арбитражных судов РФ. Обладая рядом характерных особенностей рассмотрения дел, он служит цели повышения качества судопроизводства в узкоспециализированных областях, а также совершенствования судебной системы и укрепления доверия к правосудию в стране[39].

ГЛАВА 2. ОСНОВНЫЕ СПОСОБЫ ЗАЩИТЫ ПРАВ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ

2.1. Признание права как способ защиты интеллектуальных прав предпринимателей

Одним из важнейших универсальных гражданско-правовых способов защиты субъективных (в том числе интеллектуальных) прав, перечисленных в ст. 12 ГК РФ, является признание права.

В научной литературе подчеркивается, что на данный момент в действующем законодательстве отсутствуют нормы, подробно регламентирующие данный способ защиты: не дается легального определения, отсутствуют конкретно определенные признаки и исчерпывающий перечень условий применения. Данный правовой пробел не способствует единообразному применению данного способа, не может обеспечить единообразие судебной практики.

Исходя из доктринальных положений, выделим случаи, при которых существует необходимость в применении данного способа защиты:

- существующее субъективное право подвергается сомнению со стороны других субъектов;

- существующее субъективное право оспаривается другими субъектами;

- существует реальная угроза осуществления вышеназванных действий.

Таким образом, можно выделить два ключевых условия, при которых может быть использован такой способ защиты:

- наличие спора о праве;

- нарушение интересов правообладателя.

Отдельно стоит упомянуть, что первое условие может быть выражено не только в форме активного оспаривания, но также и в виде фактического игнорирования принадлежности этого права[40].

Стоит отметить, что в научной литературе существует не так много исследований, посвященных использованию данного способа защиты применительно к интеллектуальным правам предпринимателей. В основном, авторы ограничиваются кратким описанием и отмечают, что он соответствует положениям ст. 12 ГК РФ, также указывая случаи его возможного применения.

Законодатель предпринимал попытки учесть данные особенности в положениях Четвертой части ГК РФ. Одной из таких особенностей является субъектный состав лиц, которые могут требовать признания права, а также тех лиц, к которым такое требование предъявляется[41].

Согласно п. 2 ст. 1250 ГК РФ, возможность применения способов защиты интеллектуальных прав, предусмотренных законом, есть у следующих категорий лиц:

- правообладатели;

- организации по управлению правами на коллективной основе;

- иные лица в установленном законом случаях.

Отметим также, что по общим правилам требование о признании права может заявить любое лицо, которое в состоянии доказать его принадлежность на законных основаниях, которая не признается иными участниками гражданского оборота. Но применительно к интеллектуальным правам, данное требование может быть заявлено даже в том случае, если третьи лица не только не признают принадлежность соответствующего права, а еще и имеют притязания на него со своей стороны, утверждая, что именно они должны считаться законными правообладателями.

Данный способ защиты интеллектуальных прав имеет большое значение в сфере авторского права. Это связано с тем, что в действующем законодательстве не предусмотрено отдельной процедуры регистрации прав авторов, ведь они возникают, осуществляются и защищаются в обход этой формальной процедуры, исходя из положений п. 4 ст. 1259 ГК РФ. Некоторыми авторами отмечается, что таком случае судебное решение может называться «правоподтверждающим». При рассмотрении спора, исследовании доказательств и вынесении положительного решения суд устраняет сомнения в принадлежности права конкретному лицу, закрепляя за истцом авторские права на конкретные результат интеллектуальной деятельности.

В этой связи в доктрине отмечены некоторые проблемы, связанные с правильным определением объектов, на которые должен распространяться такой способ защиты, а именно: недостаточная детализация п. 1 ст. 1259 ГК, который в нынешней редакции делает возможным излишне расширительное толкование, а также указание в ст. 1260 ГК РФ на оригинальность произведения без какой-либо конкретизации этого понятия, необходимого для четкого определения правового статуса конкретного объекта и применения полного спектра механизмов его правовой защиты, предусмотренного действующим законодательством.

Соглашаясь с мнением Слюсарева А.В., считаем необходимым внесение нескольких изменений в вышеназванные статьи для устранения правовой неопределенности[42].

Во-первых, предлагается законодательное уточнение открытого перечня объектов в части замены формулировки «другие произведения» на «другие произведения, отвечающие требованиям, предъявляемым настоящим Кодексом к произведениям науки, литературы и искусства» в п. 1 ст. 1259. Данное уточнение должно играть важную роль в спорах, связанных с защитой авторских прав на иные объекты, так как дает ясный критерий для отнесения прямо не указанного в статье объекта к соответствующему перечню .

Во-вторых, представляется необходимым закрепить в ст. 1260 ГК РФ понятие оригинального произведения или критерии, по которым его можно отнести к таковым. Например, в качестве критериев могут выступать:

- новизна содержания;

-наличие новой научной идеи;

- форма выражения.

Стоит сказать и о том, что признание права может быть осуществлено судом также и при вынесении отрицательного решения. Речь в данном случае идет о решении о признании недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку. В таком случае решение федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности о регистрации товарного знака подлежит отмене[43].

В этой связи в научной литературе отмечается существование некоторой правовой неопределенности, которая может возникнуть при буквальном толковании норм законодательства. Дело в том, что в случае рассмотрения вышеописанного спора касательно признания авторского права, истец до вынесения решения в его пользу не считается правообладателем, поэтому, в силу анализируемых положений п. 2 ст. 1250 ГК РФ суд может отказать в принятии иска по такому формальному основанию. В этой связи согласимся с мнением Филипповой Т.А., утверждающей, что необходимо внести дополнения в п.2 ст. 1250 ГК РФ, расширив список соответствующих лиц, включив туда новую категории – «лица, считающие себя правообладателями», что позволит устранить данную правовую неопределенность и избежать возможных проблем в правоприменении[44].

На практике требование о признании права можно назвать «предпосылочным», так как вслед за ним заявляются и другие требования, к числу которых относятся взыскание компенсации и возмещение убытков, а также изъятие контрафактных изделий из оборота. В этой связи можно говорить об еще одной особенности этого способа защиты, заключающейся в том, что он создает возможность защиты как личных неимущественных, так и имущественных прав.

Отдельным дискуссионным вопросом является форма такого способа защиты как признание права. Согласно мнению Василевской Л.Ю., это исключительно судебный способ защиты[45]. Однако, анализируя положения законодательства применительно к интеллектуальным правам, нельзя полностью согласиться с таким категорическим суждением. Несомненно, в данном случае речь идет исключительно о юрисдикционных способах защиты, при которых лицо заявляет требования в орган, наделенный государством соответствующими полномочиями в области защиты данных прав.

В литературе к юрисдикционным формам защиты относят следующие:

- судебный порядок (иногда называемый общим);

- специальный порядок, при котором функции защиты осуществляются иными органами государственной власти.

Положения ст. 1252 ГК РФ говорят о том, что «защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом» требований, однако не конкретизируется сам порядок их предъявления. Для полноценного понимания норм данной статьи следует обратиться к ст. 1248 ГК РФ, также содержащей нормы, регулирующие порядок рассмотрения споров, связанных с защитой интеллектуальных прав. В п. 2 ст. 1248 ГК РФ уже говорится о том, что «в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, защита интеллектуальных прав в отношениях, связанных с подачей и рассмотрением заявок на выдачу патентов на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения, товарные знаки, знаки обслуживания, географические указания и наименования мест происхождения товаров, с государственной регистрацией этих результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, с выдачей соответствующих правоустанавливающих документов, с оспариванием предоставления этим результатам и средствам правовой охраны или с ее прекращением, осуществляется в административном порядке…». Таким образом, делаем вывод о том, что данная процедура также может являться одним из способов признания права, ведь выдача соответствующих правоустанавливающих документов на объекты интеллектуальных прав является ни чем иным как признанием определенного набора прав за заявителем. Исходя из этого, можно говорить о существовании не только судебного, но и административного порядка признания права, обладающего своими особенностями (в частности, отсутствует спор о праве между двумя или более лицами).

В контексте использования данного способа защиты также следует обратить на еще одну категорию дел, встречающихся на практике. В рамках искового производства согласно положениям ст. 1406 ГК РФ, суд может рассмотреть споры, связанные установлением правообладателя, а также праве преждепользования либо послепользования. Рассмотрим один из примеров судебной практики, а именно дело № А03-4371/2009[46], в котором истец – ИП Давыденко А.А. обратился с иском к ИП Белокосовой Е.М. об установлении и признания за ним права преждепользования на вафельный стаканчик, на который ответчику был выдан патент № 65139. При установлении данного права у истца появляется возможность в дальнейшем безвозмездно использовать свое решение, которое является тождественным зарегистрированному промышленному образцу. Характер данных требований позволяет сделать вывод о том, что они являются тождественными требованиям о признании права.

Отметим еще один немаловажный момент, связанный с рассмотрением дел о признании интеллектуальных прав. После конкретизации вопроса о времени возникновения данного права, судом подлежит применению российское законодательство, действовавшее на момент возникновения соответствующего права, поэтому данные правоотношения в конкретных делах могут регулироваться не только положениями Части четвертой ГК РФ, но и более ранними законами РФ, уже утратившими силу на данный момент.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что такой способ защиты как признание права является достаточно широким по своей сути. Он включает в себя не только случаи признания прав авторства, а также случаи признания прав на результаты интеллектуальной деятельности.

2.2. Взыскание компенсации как способ защиты интеллектуальных прав предпринимателей

В современной доктрине существует устоявшееся мнение, согласно которому возмещение убытков, согласно положениям ст. 12 ГК РФ, является универсальным способом защиты, применимым для любых гражданских прав. Согласно этому мнению, применение мер гражданско-правовой ответственности прав служит цели восстановления положения, существовавшего до нарушения прав, то есть основная функция – компенсационная. Исходя из этого, можно рассматривать большинство мер гражданско-правовой ответственности в качестве восстановительных, ведь они должны компенсировать ранее причиненный вред[47].

Тем не менее, в действующем гражданском законодательстве существует и один обособленный способ защиты, а именно взыскание компенсации. В этой связи следует более подробно рассмотреть терминологическое различие таких понятий как «возмещение» и «компенсация». Принципиальное их различие заключается в том, что в первом случае предусматривается восстановление положения, существовавшего до нарушения права в имущественном смысле, а во втором имеет место быть некий отказ от такого восстановления из-за невозможности и сглаживание последствий в денежном эквиваленте. В литературе такой способ как взыскание компенсации иногда называют «альтернативным» в связи с тем, что он зачастую применяется в качестве альтернативы возмещению убытков.

Впервые в российском законодательстве данный способ защиты появился с принятием Закона РФ от 23.09.1992 № 3523-1 «О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных»[48]. Согласно положениям ч. 1 ст. 18 данного закона «автор программы для ЭВМ или базы данных и иные правообладатели вправе требовать выплаты нарушителем компенсации в определяемой по усмотрению суда, арбитражного или третейского суда сумме от 5000-кратного до 50 000-кратного установленного законом размера минимальной месячной оплаты труда в случаях нарушения с целью извлечения прибыли вместо возмещения убытков». Впоследствии из-за черезмерной жесткостии несоответствия положениям законодательства об авторских и смежных правах данную норму исключили с принятием ФЗ от 24.12.2002 № 177-ФЗ[49].

Закон РФ от 09.07.1993 № 5351-1 «Об авторском праве и смежных правах»[50]предполагал взыскание компенсации в качестве одной из альтернатив возмещению убытков. Размер компенсации определялся на усмотрение суда или арбитражного суда и мог составлять от 10 до 50 000 минимальных размеров оплаты труда. Позднее в данный закон были внесены серьезные изменения с принятием ФЗ от 20.07.2004 № 72-ФЗ[51], определяющие размер компенсации в пределах «…от 10 тысяч рублей до 5 миллионов рублей исходя из характера нарушения, либо в двукратном размере стоимости экземпляров произведений или объектов смежных прав либо в двукратном размере стоимости прав на использование произведений или объектов смежных прав, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование произведений или объектов смежных прав». Помимо этого, закон был дополнен положениями, годами выработанными судебной и арбитражной практикой, согласно которым правообладатель наделялся правом требования компенсации за каждый конкретный случай неправомерного использования объектов интеллектуальных прав или за допущенные правонарушения в целом. При этом отдельно отмечалось, что компенсацию можно взыскать даже при отсутствии убытков, достаточно лишь доказанности самого факта правонарушения.

С принятием Части четвертой ГК РФ и упорядочиванием норм о защите интеллектуальных прав на отдельные объекты сохранился ранее примененный подход, согласно которому размер компенсации определяется судом с учетом требований разумности и справедливости, а также в зависимости от конкретных обстоятельств дела. Также отметим, что само право требования компенсации предусматривается не во всех случаях при нарушении интеллектуальных прав, а только в предусмотренных Гражданским кодексом.

В научной литературе отмечается, что даже с принятием Части 4 Гражданского кодекса остался не до конца определенным один вопрос, который и ранее не имел четкого ответа в доктрине и судебной практике. Речь в данном случае о возможности взыскания компенсации в случае, если истец не смог предоставить доказательства наличия негативных последствий правонарушения ответчика либо же в случае полного отсутствия убытков.

Обращаясь к толкованию закона, можно сделать вывод о том, что в таком случае закон не требует от пострадавшей стороны доказывать наличие убытков, достаточно лишь факта нарушения прав, при этом, однако, санкция предполагает не просто компенсацию, а компенсацию «вместо возмещения убытков». В судебной практике высших судов можно встретить подход, согласно которому «компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения независимо от наличия или отсутствия убытков» (Постановление Президиума ВАС от 15.04.2014 № 19440/13 по делу № А39-3670/2012)[52].

Таким образом, данный способ защиты приравнивается к альтернативной неустойке, предусмотреннойст. 333 ГК РФ, где доказывание размера ущерба также не является обязательным.

В доктрине отмечается, что на данном этапе судебная практика идет по пути необходимости доказывания истцом при подаче иска о взыскании компенсации в твердой денежной сумме обоснованности размера своих требований. В таком случае ответчику предоставляется возможность оспаривать не только сам факт предполагаемого нарушения права истца, но также и обоснованность предъявляемых денежных требований.

Среди ученых до сих пор нет единства по поводу вопроса о необходимости доказывания истцом факта причинения убытков со стороны ответчика. Считаем возможным согласиться с мнением, высказанном в литературе, согласно которому, установление в действующем законодательстве минимального возможной суммы компенсации в размере 10000 руб. за факт нарушения исключительного права на один объект интеллектуальной собственности представляет из себя некую форму презумпции причинения вреда, размер которого определен в твердой денежной сумме. Даже если в суде истец не сможет доказать факт причинения нарушением ему какого-либо вреда, суд должен присудить минимально возможную компенсацию.

Отметим также наличие специальных норм в Четвертой части ГК РФ, посвященных такому способу защиты как взыскание компенсации:

- ст. 1301 ГК РФ, предусматривающая ответственность за нарушение исключительного права на произведение;

- ст. 1311 ГК РФ, регламентирующая ответственность за нарушение исключительного права на объект смежных прав;

- ст. 1515 ГК РФ, устанавливающая ответственность за незаконное использование товарного знака);

- ст. 1537, предусматривающая ответственность за незаконное использование наименования места происхождения товара.

Отдельно в литературе отмечаются нормы в ст. 1299 ГК РФ и ст. 1300 ГК РФ, в которых предусмотрено применение этого способа защиты при устранении/совершения действий, способствующих невозможности использования средств защиты авторских прав. Авторы отмечают, что в данном случае фактически исключается не только необходимость наступления убытков, но даже и сам факт нарушения прав (достаточно лишь угрозы такого нарушения). Таким образом, можно говорить о коллизии с нормами ст. 1252 ГК РФ, при которой становится затруднительным определить, в пользу какой из статей ее разрешать. Это связано с недостаточно четко определенными формулировками положений ст. 1252 ГК РФ, которые однозначно не запрещают законодательного отступления от них[53].

Таким образом, в современном гражданском законодательстве предусмотрено три подвида компенсации, которые могут быть применены при защите интеллектуальных прав:

1. Компенсация в твердой денежной сумме (размер 10 000 до 5 000 000

Рублей за каждый факт нарушения; конкретный размер определяется по усмотрению суда, исходя из характера нарушения). Данный вид компенсации регулируется положениями статей 1301, 1311, 1406.1, п. 4 ст. 1515, п. 2 ст. 1537 ГК РФ. В таком случае истец не обременен обязанностью приводить подробный расчет такой суммы, так как может получить минимальную компенсацию по каждому факту правонарушения. Отметим, что подобный подход законодателя был признан частично не соответствующим Конституции РФ согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 13 декабря 2016 г. № 28-П[54], которое предписывало внести изменения в законодательство, дав возможность суду при учете совокупности обстоятельств дела снижать размер компенсации ниже минимального предела в определенных случаях;

2. Компенсация в размере двукратной стоимости контрафактных объектов (например, экземпляров фонограмм, произведений и т.д.), на которых место происхождения товара либо товарный знак размещены незаконно. Правовое регулирования данного вида компенсации закреплено в статьях 1301, 1311, п. 4 ст. 1515, п. 2 ст. 1537 ГК РФ. Верховный суд РФ в п. 21 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 12 июля 2017 г.[55], разъяснил, что «снижение размера компенсации, исчисленного исходя из двукратной стоимости контрафактных экземпляров (товаров) или двукратного размера стоимости права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, возможно только при наличии мотивированного заявления ответчика, подтвержденного соответствующими доказательствами. При взыскании компенсации в двукратном размере стоимости товаров ответчик должен предоставить мотивированное заявление о снижении размера исковых требований с соответствующими подтверждающими доказательствами необходимого снижения.»

3. Компенсация в двукратном размере стоимости права использования соответствующего объекта (авторского права либо смежных прав) или товарного знака тем способом, который был использован правонарушителем. В данном случае определение стоимости компенсации происходит путем сравнения с той ценой, которая установлена за правомерное использование объекта в сходных условиях тем же способом. Регулирование закреплено в положениях статей 1301, 1311, 1406.1, п. 4 ст. 1515 ГК РФ. Верховный Суд РФ в п. 61 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 2019 г. № 10[56] дал следующие разъяснения по этому вопросу: «заявляя требование о взыскании компенсации в двукратном размере стоимости права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, истец должен представить расчет и обоснование взыскиваемой суммы, а также документы, подтверждающие стоимость права использования. При расчете через двукратную стоимость права использования берется сумма вознаграждения, обусловленная лицензионным договором, предусматривающим простую (неисключительную) лицензию, на момент совершения правонарушения.»

В связи с последним подвидом компенсации, рассмотренным ранее, отметим один из проблемных моментов, на который обращают внимание в научной литературе. В существующей редакции п. 2 ст. 1515 ГК РФ для правообладателя существует возможность злоупотребления своим исключительным правом путем заключения фиктивного лицензионного договора с явно завышенной стоимостью для последующего двукратного взыскания этой суммы в судебном порядке. Поэтому, на наш взгляд, необходимо согласиться с мнением Джалилова Э.А., предлагающего законодательное дополнение п. 2 ст. 1515 ГК РФ в части конкретизации условий взыскания двукратной суммы использования права на товарный знак[57]. Видится необходимым закрепление такого условия, как промышленное производство и оптовая реализация продукции с неправомерно нанесенным товарным знаком. По нашему мнению, такая конкретизация поможет предотвратить случаи неправомерного обогащения правообладателей и искажения смысла компенсации как способа защиты, направленного на сглаживание последствий правонарушения.

Несмотря на существующие разногласия в научной литературе касательно отдельных положений, регулирующих такой способ защиты интеллектуальных прав как взыскание компенсации, большинство авторов едины во мнении, что это достаточно эффективный механизм, облегчающий для истца процесс доказывания (в части освобождения от доказывания факта наличия убытков) и служащий еще одним способом получения компенсационных выплат в пользу правообладателя в дополнении к возмещению убытков.

2.3. Иные способы защиты интеллектуальных прав предпринимателей

Рассмотрим некоторые из прочих способов, применяемых для защиты интеллектуальных прав предпринимателей, которые не были затронуты в предыдущих разделах.

Одним из таких способов является изъятие контрафактных материалов, предусмотренный ч. 5 ст. 1252 ГК РФ. Отметим, что особенностями гражданско-правовых санкций является то, что применяться они могут только по инициативе конкретного лица, а также только в его имущественную пользу. При этом, применительно к такому способу защиты как изъятие контрафактных материалов, судебная практика пошла по другому пути. В частности, при анализе п. 76 Постановления Пленума ВС от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой ГК РФ», обращает на себя внимание вывод о возможности применения данной меры «в том числе и при отсутствии соответствующего заявления обладателя исключительного права». В научной литературе далеко не все согласны с таким подходом. По мнению некоторых ученых, применение указанной гражданско-правовой меры возможно также лишь по требованию правообладателя, но не по инициативе суда.

Законодатель определил, что возможность предъявить иск с таким требованием существует у правообладателя по отношению к следующим категориям лиц:

- изготовитель;

- импортер;

- продавец (или иной распространитель);

- перевозчик;

- недобросовестный приобретатель.

Более сложный вопрос заключается в том, у кого фактически возможно изъять средства, применяемые при совершении нарушения исключительных прав.

По мнению части ученых, не имеет значения, знал ли собственник о том, что его имущество используется для нарушения исключительных прав или нет. Иные настаивают на том, что «случайное использование такого оборудования, материалов и устройств не будет являться основанием для их изъятия, даже если это и привело к правонарушению». Второй подход более соответствует духу гражданского законодательства, в котором важную роль занимает принцип неприкосновенности собственности. Установление факта осведомленности собственника об использовании его имущества для нарушения исключительных прав в таком случае имеет первостепенное значение.

Согласно распространенному в научной литературе мнению в случаи изъятия и уничтожения контрафактных материалов речь идет фактически о конфискации, хотя прямо данный термин не используется[58].

Говоря о судьбе изъятого имущества, законодатель предусмотрел несколько вариантов развития событий:

- уничтожение (по общему правилу);

- иные последствия, предусмотренные п. 4 ст. 1252 ГК РФ (обычно используется удаление изображений объектов интеллектуальной собственности, права на которые были нарушены, с упаковок контрафактных товаров)

- обращение в доход РФ в предусмотренных законом случаях (в литературе, в основном, выделяют ч. 1 ст. 7.12 КоАП РФ[59], что представляется спорным в контексте норм ст. 1252 ГК РФ).

Еще одним способом защиты интеллектуальных прав является публикация решения суда о допущенном нарушении. На практике такой способ обычно используется совместно с другими (к примеру, заявляется вместе с требованием о признании права). Его конкретизация существует только применительно к нарушению прав авторов патентов (ст. 1407 ГК РФ) и селекционных достижений (ст. 1447 ГК РФ).

Одним из проблемных вопросов, связанных с публикацией решения, можно назвать законодательную неопределенность по поводу необходимости (или ее отсутствия) указания действительного правообладателя. Согласно распространенному в доктрине мнению, указание на правообладателя является необходимым, так как это происходит из самого смысла данного способа защиты. Судебная практика также идет по пути доктринальных представлений, поэтому указание на правообладателя всегда можно встретить в резолютивной части решения по конкретному спору.

Исходя из этого, согласимся с мнением Колесниковой М.М. и Таркинской А.В., полагающих, что необходима конкретизация положений статей 1251, 1407 и 1447 ГК РФ в части закрепления обязательности указания на правообладателя при применении такой меры защиты как публикация решения суда о допущенном нарушении[60].

Следующим дискуссионным моментом является сам порядок публикации такого решения, а также его источник. В юридической литературе по данному поводу существует два основных мнения. Согласно первому, суду необходимо указывать конкретное СМИ (при наличии такого требования истца), в котором будет осуществлена публикация такого решения за счет ответчика. Сторонники второго подхода не считают необходимым дополнительно регламентировать данный порядок, считая, что он уже разрешен нормами Федерального закона от 22 декабря 2008 г. № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации»[61], то есть достаточно публикации решения на интернет-сайте соответствующего суда. В судебной практике также не всегда можно найти единство по данному спорному вопросу. В качестве примера стоит рассмотреть Постановление Президиума Ростовского областного суда от 09.10.2014 № 44-г-61[62], отменившего решение нижестоящего суда, который возложил на ответчика обязанность опубликовать решение суда о допущенном нарушении, сославшись как раз на положения ранее упомянутого ФЗ «Об обеспечении доступакинформацииодеятельностисудоввРоссийскойФедерации».

Таким образом, можно констатировать, что данный способ защиты сильно теряет в своей эффективности, ведь узнать о нарушении права в таком случае возможно лишь при поиске конкретного дела. Представляется необходимым предусмотреть возможность возложения судом обязанности на ответчика по публикации соответствующего решения путем внесения изменений в законодательство, регламентирующее данные правоотношения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенного в настоящей работе исследования, связанного с анализом действующего законодательства и правоприменительной практики в сфере защиты интеллектуальных прав предпринимателей, были сделаны теоретические выводы и сформулированы предложения по совершенствованию законодательства в этой области. К ним относятся следующие:

1. В доктрине отмечены некоторые проблемы, связанные с правильным определением объектов, на которые должен распространяться такой способ защиты как признание права, в частности недостаточная детализация п. 1 ст. 1259 ГК. В настоящее время в п. 1 ст. 1259 ГК РФ существует формулировка «другие произведения», допускающая излишне расширительное толкование. Следует уточнить открытый перечень объектов в п.1 ст. 1259 в части замены формулировки «другие произведения» на «другие произведения, отвечающие требованиям, предъявляемым настоящим Кодексом к произведениям науки, литературы и искусства». Данное уточнение должно играть важную роль в спорах, связанных с защитой авторских прав на иные объекты, так как дает ясный критерий для отнесения прямо не указанного в статье объекта к соответствующему перечню.

2. Помимо этого, отмечено указание в ст. 1260 ГК РФ на оригинальность произведения без какой-либо конкретизации этого понятия, необходимого для четкого определения правового статуса конкретного объекта и применения полного спектра механизмов его правовой защиты, предусмотренного действующим законодательством. Полагаем, что требуется закрепить в ст. 1260 ГК РФ критерии оригинального произведения. В качестве таких критериев предлагается использовать следующие:

- новизна содержания;

-наличие новой научной идеи;

- форма выражения.

Данное нововведение необходимо для четкого определения правового статуса конкретного объекта и применения полного спектра механизмов его правовой защиты, предусмотренного действующим законодательством.

3. В Части четвертой Гражданского кодекса существует правовой пробел, связанный с регламентацией подачи иска о признании авторских прав. В случае рассмотрения спора касательно признания авторского права, истец до вынесения решения в его пользу не считается правообладателем, поэтому, в силу анализируемых положений п. 2 ст. 1250 ГК РФ суд может отказать в принятии иска по такому формальному основанию. Считаем, что необходимо внести дополнения в п. 2 ст. 1250 ГК РФ, расширив список лиц, имеющих право на подачу иска о признании авторского права включив туда новую категорию – «лица, считающие себя правообладателями». позволит устранить правовую неопределенность, которая может возникнуть при буквальном толковании действующих норм законодательства, согласно которым таким правом обладает только правообладатель.

4. В существующей редакции п. 2 ст. 1515 ГК РФ для правообладателя существует возможность злоупотребления своим исключительным правом путем заключения фиктивного лицензионного договора с явно завышенной стоимостью для последующего двукратного взыскания этой суммы в судебном порядке.Следует дополнить п. 2 ст. 1515 ГК РФ в части конкретизации условий взыскания двукратной суммы использования права на товарный знак. Видится необходимым закрепление такого условия, как промышленное производство и оптовая реализация продукции с неправомерно нанесенным товарным знаком. По нашему мнению, такая конкретизация поможет предотвратить случаи неправомерного обогащения правообладателей и искажения смысла компенсации как способа защиты, направленного на сглаживание последствий правонарушения.

5. Одним из проблемных вопросов, связанных с публикацией решения, можно назвать законодательную неопределенность по поводу необходимости (или ее отсутствия) указания действительного правообладателя. Согласно распространенному в доктрине мнению, указание на правообладателя является необходимым, так как это происходит из самого смысла данного способа защиты. Судебная практика также идет по пути доктринальных представлений, поэтому указание на правообладателя всегда можно встретить в резолютивной части решения по конкретному спору.Полагаем, что следует провести конкретизацию положений статей 1251, 1407 и 1447 ГК РФ в части закрепления обязательности указания на правообладателя при применении такой меры защиты как публикация решения суда о допущенном нарушении.

Вторым дискуссионным моментом является сам порядок публикации такого решения, а также его источник. В юридической литературе по данному поводу существует два основных мнения. Согласно первому, суду необходимо указывать конкретное СМИ (при наличии такого требования истца), в котором будет осуществлена публикация такого решения за счет ответчика. Сторонники второго подхода не считают необходимым дополнительно регламентировать данный порядок, считая, что он уже разрешен нормами Федерального закона от 22 декабря 2008 г. № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации», то есть достаточно публикации решения на интернет-сайте соответствующего суда. В судебной практике также не всегда можно найти единство по данному спорному вопросу. Таким образом, можно констатировать, что данный способ защиты сильно теряет в своей эффективности, ведь узнать о нарушении права в таком случае возможно лишь при поиске конкретного дела. Представляется необходимым предусмотреть возможность возложения судом обязанности на ответчика по публикации соответствующего решения путем внесения изменений в законодательство, регламентирующее данные правоотношения.

6. Взыскание компенсация является очень «привлекательным» способом защиты для правообладателей, так как при обращении в суд с требованием о взыскании компенсации они не обязаны доказывать размер причиненных убытков и компенсация подлежит взысканию при условии, что факт правонарушения доказан. Данный способ защиты является одним из наиболее распространённых в последнее время. Но, полагаем, что все-таки является целесообразным представление доказательств, подтверждающих примерный размер возможных убытков или дохода нарушителя, так как это поможет суду при определении размера компенсации.

При этом положительным, на наш взгляд, является то, что в отличие от требования о компенсации за причинение морального вреда Гражданским кодексом РФ определены минимальные и максимальные пределы размера компенсации, и правообладатель-заявитель по своему усмотрению «выбирает» сумму компенсации в определенных Законом пределах. При этом, ГК РФ устанавливает, что независимо от заявленной пострадавшим правообладателем суммы компенсации размер компенсации определяется судом в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости.

Таковы основные выводы, сделанные нами по результатам написания магистерской диссертации.

список использованных правовых источников и специальной литературы

1. Нормативные правовые акты

1. Конвенция по охране промышленной собственности (Заключена в Париже 20.03.1883) (пересмотрена в Брюсселе 14 декабря 1900 г., в Вашингтоне 2 июня 1911 г., в Гааге 6 ноября 1925 г., в Лондоне 2 июня 1934 г., в Лиссабоне 31 октября 1958 г. и в Стокгольме 14 июля 1967 г. и изменена 2 октября 1979 г.) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 16.11.2021).

2. Конвенция, учреждающая Всемирную организацию интеллектуальной собственности (Стокгольм, 14 июля 1967 г.) (ред. от 02.10.1979) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 18.11.2021).

3. Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС) (ВТО, Уругвайский раунд многосторонних торговых переговоров, 15 апреля 1994 г.) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 30.10.2021)

4. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (с учетом поправок, внесенных законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30 декабря 2008 года №6-ФКЗ, от 30 декабря 2008 года №7-ФКЗ, 05февраля 2014 № 2-ФКЗ, от 21 июля 2014 № 11-ФКЗ) // Российская газета. 1993, 25 декабря; 2009, 21 января; Собрание законодательства РФ.? 2014.? № 31.? Ст. 4398.

5. О судебной системе Российской Федерации: федеральный конституционный закон от 31.12.1996 № 1-ФКЗ (ред. от 30.10.2018) // Собрание законодательства РФ. 1997. № 1. Ст. 1.

6. Об арбитражных судах в Российской Федерации: федеральный конституционный закон от 28.04.1995 №1-ФКЗ (ред. от 18.12.2020)// Собрание законодательства РФ. 1995. № 18. Ст. 1589.

7. Кодекс административного судопроизводства Российской Федерации от 08.03.2015 № 21-ФЗ (ред. от 30.04.2021) // Собрание законодательства РФ. 2015. № 10. Ст. 1391.

8. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ (ред. от 01.07.2021) // Собрание законодательства РФ. 2002. № 46. Ст. 4532.

9. Гражданский кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2006 г. № 230-ФЗ (ред. от 22.08.2021) // Собрание законодательства РФ. 2006. № 52 (часть I) ст. 5496.

10. Патентный закон Российской Федерации (ред. от 02.02.2006) // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации от 1992 г. , № 42 , ст. 2319

11. Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации: Федеральный закон от 27.07.2010 № 193-ФЗ) (ред. от 26.07.2019) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2010. №31. Ст. 4162.

12. Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации: Федеральный закон от 22 декабря 2008 г. № 262-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2008. № 52 (часть I). Ст. 6217.

13. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ (ред. от 01.07.2021) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 46. Ст. 4532

14. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 № 95-ФЗ (ред. от 01.07.2021) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 30. Ст. 3012.

15. Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации: федеральные законы от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ // Собрание законодательства РФ. ? № 1 (часть I). ? Ст. 2.

16. О международном коммерческом арбитраже:Закон Российской Федерацииот 07.07.1993 № 5338-I (ред. от 25.12.2018) // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. № 32. Ст. 1240.

17. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 1 (часть I). Ст. 1.

2. Материалы правоприменительной практики

18. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 26.05.2011 № 10-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации», статьи 28 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2011. № 23. Ст. 3356.

19. Постановление Конституционного Суда РФ от 13.12.2016 № 28-П «По делу о проверке конституционности подпункта 1 статьи 1301, подпункта 1 статьи 1311 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросами Арбитражного суда Алтайского края» // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 25.11.2021)

20. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 28.11.2021).

21. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 2012 г. № 60 «О некоторых вопросах, возникших в связи с созданием в системе арбитражных судов Суда по интеллектуальным правам» (с изменениями и дополнениями) // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2012. № 1.

22. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15 апреля 2014 г. № 19440/13 // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2014. № 8.

23. «Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2017)» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 12.07.2017) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 29.11.2021).

24. Постановление Президиума Ростовского областного суда от 09.10.2014 № 44-г-61 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 26.11.2021).

25. Постановление Арбитражного Суда Западно-Сибирского Округа / [Электронный ресурс]URL: https://sudrf.c№td.ru/rospravo/docume№t/875514160 (дата обращения 25.11.2021)

3. Научная и учебная литература

26. Андреев А.А., Парцвания О.Г. Актуальные вопросы развития института третейских судов в РФ // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2021. № 5-3 (56). С. 22-25.

27. Баттахов П.П. объекты интеллектуальной собственности предпринимателя // Аграрное и земельное право. 2019. № 7 (175). С. 62-66.

28. Беспалов Ю.Ф. правовой режим товарных знаков и знаков обслуживания по гражданскому законодательству РФ // Вестник Московского университета МВД России. 2017. № 3. С. 175-178.

29. Битунов А.Г., Иванова Е.А. соотношение понятий интеллектуальное право и интеллектуальная собственность // Наука и образование проблемы и стратегии развития. 2015. № 1 (1). С. 228-230.

30. Булаевский Б.А. Некоторые вопросы выбора способа защиты нарушенного права в делах о защите интеллектуальных прав // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА). 2017. № 6 (34). С. 36-41.

31. Джалилов Э.А. Компенсация имущественного вреда как мера гражданско-правовой ответственности за правонарушения в сфере интеллектуальной собственности // Вопросы российского и международного права. 2020. Т. 10. № 3-1.

32. Джалилов Э.А., Хусаинова О.В. к вопросу о негативном и позитивном аспектах исключительного права на объекты патентного права // Современный ученый. 2020. № 3. С. 303-306.

33. Джалилов Э.А., Хусаинова О.В. Медиация в сфере интеллектуальной собственности // Современный ученый. 2020. № 1. С. 304-308.

34. Захаренко Д.С. Иск о признании права как способ защиты интеллектуальных прав // Юридический вестник Кубанского государственного университета. 2019. № 2. С. 32-36.

35. Казаченок С.Ю. Компенсация как преимущественный инструмент частноправовой защиты // Евразийская адвокатура. 2018. № 3 (34). С. 102-107.

36. Кайманов С.Б. Признание как способ защиты исключительных прав // Апробация. 2013. № 12 (15). С. 84-85.

37. Карпычев М.В. Альтернативная компенсация как способ защиты гражданских прав // Вестник Нижегородской правовой академии. 2017. № 14 (14). С. 52-54.

38. Колесникова М.М., Таркинская А.В. Гражданско-правовые способы защиты личных неимущественных прав // Вестник Санкт-Петербургской юридической академии. 2017. № 3 (36). С. 45-50.

39. Кононенко Р.О. Коллективный товарный знак особенности правового режима и распоряжения правом на него // Общество и право. 2011. № 1 (33). С. 70-73.

40. Кочедыкова Л.Ф., Тимофеева Р.И. Интеллектуальные права и права интеллектуальной собственности // Фундаментальные и прикладные исследования в современном мире. 2016. № 16-3. С. 150-151.

41. Кочеткова М.Н. Возможности альтернативного разрешения споров в сфере интеллектуальной собственности в Российской Федерации // Вопросы современной науки и практики. Университет им. В.И. Вернадского. 2014. № 1 (50). С. 224-230.

42. Кузбагаров А.Н. Защита интеллектуальных прав с применением альтернативных способов защиты // Вестник Московского университета МВД России. 2018. № 5. С. 72-77.

43. Ларин А.Ю. О совершенствовании процедуры досудебного урегулирования споров, связанных с защитой интеллектуальных прав // Современные проблемы права, экономики и управления. 2018. № 2 (7). С. 237-240.

44. Негода Ю.А. Суд по интеллектуальным права и особенности судопроизводства в нем // Вестник научной мысли. 2021. № 3. С. 92-96.

45. Новоселова Л.А., Серго А.Г. О перспективах использования медиации для урегулирования конфликтов, связанных с интеллектуальной собственностью // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА). 2017. № 6 (34). С. 17-24

46. Подолинский И.А. Правовой режим ноу-хау // Вопросы российской юстиции. 2020. № 7. С. 267-274.

47. Свиридова Е.А. Институт третейского разбирательства как инструмент защиты интеллектуальных прав // Современное общество и власть. 2017. № 3 (13). С. 220-223.

48. Слюсарев А.В. Некоторые особенности защиты прав на результаты интеллектуальной деятельности // Власть Закона. 2020. № 2 (42). С. 178-185.

49. Тарасов А.А. Проблемы правовой защиты предпринимателей в сфере интеллектуальной деятельности // Актуальные проблемы правоведения. 2020. № 4 (68). С. 20-24.

50. Трусова Е.А., Беломестнова Н.А. Изменение критериев арбитрабельности на примере споров, связанных с недвижимостью и интеллектуальной собственностью // Вестник международного коммерческого арбитража. 2012. № 2 (6). С. 27

51. Тюрин К.С. различие между фирменным наименованием и коммерческим обозначением (практика защиты) // Вестник науки. 2019. Т. 3. № 6 (15). С. 156-159.

52. Федоренко Н.В., Дзюба Л.М., Федоренко Ю.В. Медиация в праве интеллектуальной собственности // Наука и образование хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2017. № 4 (83). С. 136-139.

53. Филиппова Т.А. Признание права в системе способов защиты интеллектуальных прав // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия Право. 2015. Т. 11. № 4. С. 43-47.

54. Худоян Т.А. Изъятие контрафактных материалов, как юрисдикционный способ защиты // Аллея науки. 2021. Т. 1. № 1 (52). С. 521-523.

55. Царегородцев Е.А., Царегородцева С.А., Бурлаченко А.Д. Права владельцев товарных знаков и знаков обслуживания и их гражданско-правовая защита // Проблемы экономики и юридической практики. 2017. № 3. С. 57-60.

56. Яблокова И.В., Волков С.Д. Секрет производства (ноу-хау) как охраняемый результат интеллектуальной деятельности предпринимателей // Научный журнал НИУ ИТМО. Серия Экономика и экологический менеджмент. 2016. № 1. С. 14.

4. Электронные ресурсы

57.   Право.ru [Электронный ресурс]. URL: https://pravo.ru/review/view/146918/ (дата обращения: 05.11.2021)

[1] Кочедыкова Л.Ф., Тимофеева Р.И. Интеллектуальные права и права интеллектуальной собственности // Фундаментальные и прикладные исследования в современном мире. 2016. № 16-3. С. 150-151.

[2] Часть четвертая Гражданского кодекса Российской Федерации от 18 декабря 2006 г. N 230-ФЗ (ред. от 22.08.2021) // Собрание законодательства РФ. 2006. № 52 (часть I) ст. 5496

[3] Конвенция, учреждающая Всемирную организацию интеллектуальной собственности (Стокгольм, 14 июля 1967 г.) (ред. от 02.10.1979) // СПС «КонсультантПлюс»  (дата обращения: 18.11.2021).

[4] Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.) (ред. от 04.07.2020) // «Российская газета» от 4 июля 2020 г. N 144

[5]Баттахов П.П. Объекты интеллектуальной собственности предпринимателя // Аграрное и земельное право. 2019. № 7 (175). С. 62-66.

[6] Битунов А.Г., Иванова Е.А. Cоотношение понятий «интеллектуальное право» и «интеллектуальная собственность» // Наука и образование проблемы и стратегии развития. 2015. № 1 (1). С. 228-230.

[7] Патентный закон Российской Федерации (ред. от 02.02.2006) // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации от 1992 г. , N 42 , ст. 2319

[8] Джалилов Э.А., Хусаинова О.В. К вопросу о негативном и позитивном аспектах исключительного права на объекты патентного права // Современный ученый. 2020. № 3. С. 303-306.

[9] Основы законодательства СССР от 31.05.1991 № 2211-I Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик (ред. от 26.11.2001) // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР от 1991 г. , N 26 , ст. 733

[10] Подолинский И.А. Правовой режим ноу-хау // Вопросы российской юстиции. 2020. № 7. С. 267-274.

[11] Яблокова И.В., Волков С.Д. Секрет производства (ноу-хау) как охраняемый результат интеллектуальной деятельности предпринимателей // Научный журнал НИУ ИТМО. Серия Экономика и экологический менеджмент. 2016. № 1. С. 14

[12] Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС) (ВТО, Уругвайский раунд многосторонних торговых переговоров, 15 апреля 1994 г.) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 30.10.2021)

[13] Царегородцев Е.А., Царегородцева С.А., Бурлаченко А.Д. Права владельцев товарных знаков и знаков обслуживания и их гражданско-правовая защита // Проблемы экономики и юридической практики. 2017. № 3. С. 57-60.

[14] Беспалов Ю.Ф. Правовой режим товарных знаков и знаков обслуживания по гражданскому законодательству РФ // Вестник Московского университета МВД России. 2017. № 3. С. 175-178.

[15] Кононенко Р.О. Коллективный товарный знак особенности правового режима и распоряжения правом на него// Общество и право. 2011. № 1 (33). С. 70-73.

[16] «Конвенция по охране промышленной собственности» (Заключена в Париже 20.03.1883) (пересмотрена в Брюсселе 14 декабря 1900 г., в Вашингтоне 2 июня 1911 г., в Гааге 6 ноября 1925 г., в Лондоне 2 июня 1934 г., в Лиссабоне 31 октября 1958 г. и в Стокгольме 14 июля 1967 г. и изменена 2 октября 1979 г.) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 16.11.2021).

[17] Тюрин К.С. различие между фирменным наименованием и коммерческим обозначением (практика защиты) // Вестник науки. 2019. Т. 3. № 6 (15). С. 156-159.

[18] Джалилов Э.А., Хусаинова О.В. Медиация в сфере интеллектуальной собственности // Современный ученый. 2020. № 1. С. 304-308.

[19] Булаевский Б.А. Некоторые вопросы выбора способа защиты нарушенного права в делах о защите интеллектуальных прав // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА). 2017. № 6 (34). С. 36-41.

[20] Федоренко Н.В., Дзюба Л.М., Федоренко Ю.В. Медиация в праве интеллектуальной собственности // Наука и образование хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2017. № 4 (83). С. 136-139.

[21] Кузбагаров А.Н. Защита интеллектуальных прав с применением альтернативных способов защиты // Вестник Московского университета МВД России. 2018. № 5. С. 72-77.

[22] Кочеткова М.Н. Возможности альтернативного разрешения споров в сфере интеллектуальной собственности в Российской Федерации // Вопросы современной науки и практики. Университет им. В.И. Вернадского. 2014. № 1 (50). С. 224-230.

[23] Федеральный закон от 27.07.2010 № 193-ФЗ Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации) (ред. от 26.07.2019) // Собрание законодательства Российской Федерации от 2010 г. , N 31 , ст. 4162

[24] Новоселова Л.А., Серго А.Г. О перспективах использования медиации для урегулирования конфликтов, связанных с интеллектуальной собственностью // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА). 2017. № 6 (34). С. 17-24

[25]Ларин А.Ю. О совершенствовании процедуры досудебного урегулирования споров, связанных с защитой интеллектуальных прав // Современные проблемы права, экономики и управления. 2018. № 2 (7). С. 237-240.

[26] Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ (ред. от 01.07.2021) // Собрание законодательства Российской Федерации от 2002 г. , N 46 , ст. 4532

[27] Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 № 95-ФЗ (ред. от 01.07.2021) // Собрание законодательства Российской Федерации от 2002 г. , N 30 , ст. 3012

[28] Федеральный закон «О третейских судах в Российской Федерации» от 24.07.2002 № 102-ФЗ (ред. от 08.12.2020) // Собрание законодательства Российской Федерации от 2002 г. , N 30 , ст. 3019

[29] Федеральный закон от 29.12.2015 № 382-ФЗ (ред. от 27.12.2018) «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» // «Российская газета» от 31.12.2015 г.

[30] Андреев А.А., Парцвания О.Г. Актуальные вопросы развития института третейских судов в РФ Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2021. № 5-3 (56). С. 22-25.

[31] Закон Российской Федерации «О международном коммерческом арбитраже» от 07.07.1993 № 5338-I (ред. от 25.12.2018) // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации от 1993 г. , N 32 , ст. 1240

[32] Свиридова Е.А. Институт третейского разбирательства как инструмент защиты интеллектуальных прав // Современное общество и власть. 2017. № 3 (13). С. 220-223.

[33] Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 26.05.2011 № 10-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации», статьи 28 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации от 2011 г. , N 23 , ст. 3356

[34] Трусова Е.А., Беломестнова Н.А. Изменение критериев арбитрабельности на примере споров, связанных с недвижимостью и интеллектуальной собственностью // Вестник международного коммерческого арбитража. 2012. № 2 (6). С. 27

[35] Право.ru [Электронный ресурс]. URL: https://pravo.ru/review/view/146918/ (дата обращения: 05.11.2021)

[36] Федеральный конституционный закон от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» (ред. от 08.12.2020) // Собрание законодательства Российской Федерации от 1997 г. , N 1 , ст. 1

[37] Федеральный конституционный закон от 28.04.1995 N 1-ФКЗ (ред. от 08.12.2020) «Об арбитражных судах в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации от 1995 г. , N 18 , ст. 1589

[38] Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 2012 г. N 60 «О некоторых вопросах, возникших в связи с созданием в системе арбитражных судов Суда по интеллектуальным правам» (с изменениями и дополнениями) // «Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации», 2012 г., N 12

[39] Негода Ю.А. Суд по интеллектуальным права и особенности судопроизводства в нем. // Вестник научной мысли. 2021. № 3. С. 92-96.

[40] Тарасов А.А. Проблемы правовой защиты предпринимателей в сфере интеллектуальной деятельности.// Актуальные проблемы правоведения. 2020. № 4 (68). С. 20-24.

[41] Кайманов С.Б. Признание как способ защиты исключительных прав. // Апробация. 2013. № 12 (15). С. 84-85.

[42] Слюсарев А.В. Некоторые особенности защиты прав на результаты интеллектуальной деятельности // Власть Закона. 2020. № 2 (42). С. 178-185.

[43] Захаренко Д.С. Иск о признании права как способ защиты интеллектуальных прав. Юридический вестник Кубанского государственного университета. 2019. № 2. С. 32-36.

[44] Филиппова Т.А. Признание права в системе способов защиты интеллектуальных прав. Вестник Новосибирского государственного университета. Серия Право. 2015. Т. 11. № 4. С. 43-47.

[45] Василевская Л. Ю. Иск о признании права: проблемы определения и толкования // Судья. 2011. № 6. С. 17–22.

[46]Постановление Арбитражного Суда Западно-Сибирского Округа / [Электронный ресурс]  URL: https://sudrf.cntd.ru/rospravo/document/875514160 (дата обращения 25.11.2021)

[47] Карпычев М.В. Альтернативная компенсация как способ защиты гражданских прав. Вестник Нижегородской правовой академии. 2017. № 14 (14). С. 52-54.

[48] Закон Российской Федерации от 23.09.1992 № 3523-I «О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных» (последняя редакция) // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации от 1992 г. , N 42 , ст. 2325

[49] Федеральный закон «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных» от 24.12.2002 N 177-ФЗ (последняя редакция) // "Парламентская газета" от 28 декабря 2002 г. N 246-247

[50] Закон Российской Федерации от 09.07.1993 № 5351-I «Об авторском праве и смежных правах» (ред. от 20.07.2004) // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации от 1993 г. , N 32 , ст. 1242

[51] Федеральный закон от 20 июля 2004 г. N 72-ФЗ «О внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об авторском праве и смежных правах» (последняя редакция) // «Парламентская газета» от 28 июля 2004 г. N 137

[52] Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15 апреля 2014 г. N 19440/13 // «Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации», 2014 г., N 8

[53] Казаченок С.Ю. Компенсация как преимущественный инструмент частноправовой защиты // Евразийская адвокатура. 2018. № 3 (34). С. 102-107.

[54] Постановление Конституционного Суда РФ от 13.12.2016 N 28-П «По делу о проверке конституционности подпункта 1 статьи 1301, подпункта 1 статьи 1311 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросами Арбитражного суда Алтайского края» // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 25.11.2021)

[55] «Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2017)» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 12.07.2017) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 29.11.2021).

[56] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 28.11.2021).

[57] Джалилов Э.А. Компенсация имущественного вреда как мера гражданско-правовой ответственности за правонарушения в сфере интеллектуальной собственности. // Вопросы российского и международного права. 2020. Т. 10. № 3-1.

[58] Худоян Т.А. Изъятие контрафактных материалов, как юрисдикционный способ защиты. Аллея науки. 2021. Т. 1. № 1 (52). С. 521-523.

[59] Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. N 195-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации от 7 января 2002 г. N 1 (часть I) ст. 1

[60] Колесникова М.М., Таркинская А.В. Гражданско-правовые способы защиты личных неимущественных прав. // Вестник Санкт-Петербургской юридической академии. 2017. № 3 (36). С. 45-50.

[61] Федеральный закон от 22 декабря 2008 г. N 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации от 29 декабря 2008 г. N 52 (часть I) ст. 6217

[62] Постановление Президиума Ростовского областного суда от 09.10.2014 № 44-г-61 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 26.11.2021).