представлена следующими группами источников: законодательные акты, речи политических деятелей, делопроизводственные материалы, документы личного происхождения.
) Законодательные акты.
Законодательные акты относятся к важнейшим документам по истории любого общества, поскольку составляют правовую основу государства, регулируют и направляют всю повседневную работу государственных и общественных организаций, вводят отношения между гражданами и организациями в определённую юридическую норму. При работе с законодательными актами необходимо решить следующие задачи: изучить историю текста акта, установить роль того или иного лица в его разработке, проанализировать место акта в системе законодательства, выяснить характер законодательной нормы, господствующих правовых представлений, исследовать законодательный акт как отражение в нём тех или иных аспектов социально-исторической действительности, проанализировать его реализацию, толкование и другие аспекты его жизни до момента утраты им юридической силы или переработки. Специфика законодательных актов в эпоху Великой французской революции состоит в том, что они были представлены в основном декретами, а также актами местных органов власти. Декрет - это постановление органов исполнительной власти государства, имеющее силу закона. Необходимо подчеркнуть, что юридически декрет не является законом в чистом виде, а лишь заменяет его. Принятие декретов допускается в определённых ситуациях, например, при чрезвычайном или военном положении, характерном для революционного периода. Подлинность опубликованных декретов не вызывает сомнений у исследователей. В работе будет использовано достаточно много декретов (например, Декрет 10 марта 1793 г. об учреждении Революционного трибунала, Декрет 29 октября 1793 г. о способе судопроизводства в Революционном трибунале, Декрет 10 июня 1794 г. о реорганизации Революционного трибунала и другие). Они позволяют создать целостную картину функционирования Трибунала с точки зрения нормативной базы.
) Речи политических деятелей.
Это один из самых сложных для анализа видов источников, прежде всего из-за своей субъективности. Речи достаточно индивидуальны, отражают жизненный опыт конкретного человека как участника или очевидца исторических явлений и процессов, его личные оценки и представления, индивидуальную психику человека. Произносящий речь переосмысливает реальные события через свой внутренний мир и жизненный опыт, мировоззрение и ментальность, через свои личностные особенности. Необходимо учитывать и тот факт, что мы не можем речи, произнесённые в конце XVIII века, «услышать», и, следовательно, ощутить эмоциональный накал говорящего, реакцию аудитории, степень воздействия оратора на слушателей. Как бы то ни было, но с высоты сегодняшнего дня мы видим, что очень часто события разворачивались тем или иным образом именно благодаря воззваниям того или иного деятеля к какой-то категории населения. В основной части работы будут проанализированы речь М. Робеспьера «О медлительности Революционного трибунала», произнесённая в Обществе друзей свободы и равенства 25 августа 1793 г., речь Ж. Дантона в Национальном конвенте 1 декабря 1793 г. и другие. Речи видных деятелей революции дают нам возможность понять, каким образом их авторы влияли на деятельность Трибунала и судьбы французов (в частности, речь М. Робеспьера «О медлительности…» стала катализатором разгула якобинского террора).
) Делопроизводственные материалы.
К данному виду источников относятся различные документы, возникшие в процессе деятельности учреждений и организаций. Они имеют достаточно высокую степень достоверности в том смысле, что показывают эту самую деятельность сухим бюрократическим языком, без эмоциональной раскраски. В работе будут рассмотрены документы деятельности коллегиальных органов - протоколы заседаний Конвента (например, протокол заседания Конвента 9 марта 1793 г.), протоколы процессов и приговоры Революционного трибунала и другие. Эти материалы показывают реальную картину того, как рождался Трибунал, как функционировал и на основании чего выносил приговоры.
) Документы личного происхождения.
Этот вид исторического источника исходит от конкретного человека и даёт возможность более глубоко понять происходящее в контексте личности и эпохи. При анализе данного вида документов используются следующие подходы: информационный (позволяет рассматривать источники личного происхождения как носители исторической информации о прошлом, которые в письменной форме отражают реальную действительность прошедшего времени), коммуникативный (позволяет проанализировать включённость автора в события и эпоху), биографический (предполагает изучение особенности жизненного пути и продуктов творчества отдельной личности). В выпускной квалификационной работе будут использованы воспоминания участников судопроизводства и современников (А.-К. Фукье-Тенвиля, М. Робеспьера, Ж. Дантона, Л.-А. Сен-Жюста, Ш. Корде и др.). Эти воспоминания позволяют посмотреть на проблему Трибунала глазами тех, кто имел непосредственное отношение к нему и к Франции конца XVIII века.
Историографический анализ.
Из зарубежной историографии хочется обратить внимание на следующие труды:
работу Г. Лебона «Психология толп». Гюстав Лебон (1841-1931) - французский психолог, социолог, антрополог, историк, основатель социальной психологии. Статью написал в 1895 году, попытавшись ответить на вопрос: «Как организовать толпу на преступления?» В связи с этим рассматривал Трибунал как узаконенный способ убедить людей в необходимости насилия в период революций;
интересна статья Б. Бачко «Робеспьер и террор». Бронислав Бачко (1924-2016) - польский и французский историк, философ, переводчик. Сначала - профессор Варшавского университета, а с 1974 года - профессор Женевского университета. Статью написал в 1989 году, к 200-летию начала Великой французской революции. Рассмотрел проблему обретения репрессиями и насилием характера государственных институтов. К теме Трибунала обращается в связи с его деятельностью в период якобинской диктатуры. Этот же автор создал труд «Как выйти из террора? Термидор и революция», посвящённый периоду термидорианской реакции в целом и завершению деятельности Трибунала в частности;
труд историка П. Генифе «Политика революционного террора 1789-1794 гг.» вызвал широкий резонанс во Франции, будучи посвящён феномену революционного террора. Патрис Генифе (род. 1955) анализирует социологический, психологический, политический, дискурсивный аспекты политики террора. Трибунал рассматривает как необходимое орудие террора. Автор считает, что подобный орган не мог не возникнуть, должен был возникнуть, так как подобные органы в период революций становятся средством реализации террора;
работа А. Собуля «Первая республика». Альбер Собуль (1914-1982) - французский историк-марксист, специализировался на истории Великой Французской революции и Первой империи; тема террора и Трибунала представлена не отдельно, а в ходе характеристики якобинской диктатуры.
При работе с поиском литературы по теме Трибунала я выяснила, что во Франции издан ряд книг, посвящённых данной узкой проблеме, но они не переведены на русский язык.
В отечественной историографии тема Революционного трибунала также представлена в связи с рассмотрением других тем - террора, якобинской диктатуры, а не отдельно. Но, тем не менее, можно выделить два труда, специально посвящённых деятельности Трибунала - работы Е.В. Тарле и Н.И. Идельсона.
Евгений Викторович Тарле (1874-1955) - выдающийся российский и советский историк. Тарле уже в царской России занял видное место в исторической науке, позднее был одним из авторитетнейших историков СССР. Если Февральскую революцию он принял положительно, то к Октябрьской отнёсся настороженно. Удивительно, но свой «Революционный трибунал в эпоху Великой Французской революции. Воспоминания современников и документы» Тарле публикует в 1918 году. Новый террор набирает обороты. Издательство «Былое» выпустило только две части работы Тарле. Главный редактор издательства П.Е. Щёголев (1877-1931) не смог опубликовать третью часть в связи с событиями в Петрограде. После кончины издателя Щёголева рукопись в начале 1930-х годов поступила в архив и пролежала там никем невостребованная около 75 лет. В 2009 году Петербургское издательство «Альфарет» выпустило книгу, включившую не только первые две части труда Тарле, но и третью часть, гранки которой разыскал в архивах и подготовил к печати историк Ф.М. Лурье. Он же написал предисловие, в котором приведена подробная хронология событий Великой французской революции от созыва Генеральных штатов до казни Робеспьера, а также комментарии, объясняющие текст. Тарле подробно рассматривает события, предшествующие учреждению Трибунала, анализирует процедуру его учреждения, показывает влияние на деятельность трибунала Декрета о подозрительных; характерной чертой труда Тарле является анализ процессов Трибунала, причём показаны дела как известных людей (Мария-Антуанетта, Шарлотта Корде, Ж.-Р. Эбер, Ж. Дантон), так и рядовых граждан. Заслугой автора является также использование протоколов допросов и свидетельства современников.
Наум Ильич Идельсон (1885-1951) - советский астроном-теоретик и специалист по истории физико-математических наук. Неожиданно видеть работу, посвящённую Трибуналу, за авторством человека, который не является историком. Но Идельсон в 1909 году закончил не только физико- математический, но и юридический факультеты Санкт-Петербургского университета. До Октябрьской революции работал присяжным поверенным. Свой труд «Революционный трибунал во Франции» Идельсон написал как судебно-исторический очерк. Он вышел в 1913 году в Санкт-Петербурге. Автор подошёл к анализу деятельности Трибунала именно как юрист, поэтому в работе огромная доказательная база. Идельсон рассматривает историю Трибунала как одну из самых трагических страниц в истории уголовных судов Запада. Ценность данного научного труда в том, что автор анализирует всю историю трибунала - от учреждения до прекращения деятельности, разделяет её на периоды, показывает особенности каждого периода, представляя ход процессов и широкую галерею личностных портретов, как известных людей, так и рядовых французов.
Среди других работ отечественных авторов необходимо отметить следующие:
Н.И. Кареев «Великая французская революция». Николай Иванович Кареев (1850-1931) родился в 1850 году, поэтому большая часть его исследований была осуществлена до революции, в Российской империи; зарубежные командировки в тот период были использованы Кареевым для написания монографий, в том числе и по истории Французской революции; тема этой революции является в работах автора одной из ключевых. Кареев сделал первый сводный обзор историографии Великой французской революции не только в русской, но и в зарубежной литературе. Трибунал называет главным орудием террора, считает, что часть смертных приговоров основывались лишь на подозрениях.
В.Г. Ревуненков «Очерки по истории Великой французской революции 1789-1799 гг.». Владимир Георгиевич Ревуненков (1911-2004) - советский и российский историк; история Франции конца XVIII - начала XIX века была главной темой его исследования; по вопросу террора в период Французской революции представлял так называемую «ленинградскую школу» (о чём сказано выше).
А.З. Манфред «Великая французская революция». Альберт Захарович Манфред (1906-1976) - советский историк, специалист по Великой Французской революции; по вопросу о терроре представлял «московскую школу» (о чём сказано выше).
Несмотря на то, что В.Г. Ревуненков считал якобинскую диктатуру диктатурой буржуазной, а А.З. Манфред диктатурой плебейской, но как выдающиеся представители советской историографической науки, они были схожи в оценке террора и Трибунала якобинского периода, считая и то, и другое объективной неизбежностью.
А.В. Чудинов «Будни французской революции». Александр Викторович Чудинов (род. 1961) - российский историк, доктор исторических наук. Статья написана в 1999 году. Автор приводит примеры судеб «маленьких» людей, далёких от политики и не выступавших против революции; события относятся к 1793 году и происходят в глубокой французской провинции, в департаменте Пюи-де-Дом. Хотя автор и не даёт оценки Трибунала, но через судьбы рядовых французов прекрасно показывает особенности системы судопроизводства в революционный период.
Таким образом, в зарубежной и отечественной историографии изучены практически все проблемы, связанные с историей Великой французской революции, но тема Революционного трибунала как одного из орудий террора подробно не проанализирована ни в одном из трудов.
Структурно работа состоит из следующих частей: введение, три главы, каждая из которых состоит из двух параграфов, методическая разработка (конспект урока), заключение, список использованных источников и литературы.
Текст выпускной квалификационной работы прошёл апробацию в рамках международных (4), всероссийских (2), межрегиональных (1) и вузовских (1) конференций, а также в рамках Всероссийского конкурса молодых учёных «Лучшая молодёжная научная статья 2017 года». Участие в конференциях подтверждено сертификатами, а также дипломами I и III степени. Кроме того, элементы текста работы были опубликованы в сборниках по итогам международных (2), всероссийских (1) и межрегиональных (1) конференций.
1. Создание революционного трибунала
.1 Обострение социальной борьбы в конце 1792 - начале 1793 г. и выдвижение идеи создания Революционного трибунала
К концу 1792 года уровень социальной напряжённости во Франции достиг невероятного накала. Нашей задачей является определение причин обострения социальной борьбы, анализ её хода и проявлений и выявление мотивов создания Трибунала.
Обострение социальной борьбы было вызвано целым рядом причин, которые сплелись в единый клубок, взаимно усиливая друг друга: резкое ухудшение экономического положения страны, обнищание значительной части населения, голод и лишения, военные неудачи в борьбе с интервентами, постоянные дискуссии по поводу судьбы короля.
Война резко ухудшила экономическое положение Франции. Оккупация неприятелем пограничных департаментов в начале войны, создание больших армий, требовавших снабжения и питания, непрерывно растущие расходы на войну, нарушение обычных хозяйственных связей породили серьёзные экономические затруднения. Некоторые отрасли промышленности лишились своих обычных потребителей и прекратили или сократили производство. Тысячи рабочих и ремесленников остались без заработка. А.З. Манфред указывает, в связи с этим, на судьбу лионской шёлковой промышленности и производство предметов роскоши. Действительно, до революции эти отрасли приносили колоссальные доходы в бюджет Франции. Теперь же, в новых условиях, стране было не до шелков и бриллиантов. Непрерывная эмиссия привела к обесцениванию ассигнаций. С осени 1792 года они пали более чем на 40% стоимости. Следствием этого был быстрый рост дороговизны на самое необходимое, в особенности на хлеб. Зажиточные крестьяне и крупные торговцы-оптовики, скупавшие зерно, придерживали хлеб, не выпускали его на рынок, рассчитывая нажиться на дальнейшем повышении цен. Хлеб стал исчезать из продажи или продавался из-под полы, по спекулятивным ценам. На почве голода и лишений росло недовольство рабочих, мелких ремесленников, сельской и городской бедноты. «Средняя заработная плата рабочего составляла в провинции 20 су в день, в Париже 40 су в день, а хлеб во многих местах стоил до 8 су за фунт. Это значит, что рабочей семье из 4 - 5 человек заработка главы семьи не хватало даже на хлеб». К этому добавилась нерешённость аграрного вопроса; большая часть крестьян не могла позволить себе приобрести землю, так как она продавалась большими участками и по ценам, неподъёмным для среднего крестьянства и бедноты.
Всё вышеуказанное спровоцировало народ на насильственные действия. Повсеместно наблюдаются стихийные нападения на склады зерна, транспорт с хлебом. В городах всё чаще звучат требования установления твёрдых цен на продукты и товары первой необходимости. В.Г. Ревуненков обращает внимание на идентичные факты, происходящие в разных частях страны: «В Лионе жёны ткачей толпами врывались в лавки и брали продукты по ценам, которые сами и устанавливали. Они даже составили таблицу цен и расклеили её по улицам… В Орлеане народ громил дома богачей… В департаменте Эр жители прибрежных коммун пытались сорвать хлебные перевозки по Сене и захватить зерно, следовавшее в Париж…». На подавление этих беспорядков направлялись Национальная гвардия и войска. Как следствие - раненые, убитые, гильотинированные. Но иногда под давлением толпы и страхом смерти власти вводили твёрдые цены на продукты. «29 ноября 1792 года на оптовом рынке в Курвиле…трое прибывших сюда депутатов Конвента…были окружены толпой, насчитывавшей до 6 тыс. вооружённых людей. Народ грозил бросить их в реку или повесить, если они не одобрят введения твёрдых цен на продукты. Депутаты изрядно перетрусили и тут же подписали таксу на хлеб, ячмень, свечи, мясо, полотно, железо, башмаки». Именно в этот период на волну социальной борьбы выходят «бешеные» во главе с Жаком Ру. С декабря 1792 года он был членом Парижской коммуны, часто произносил речи, составлял петиции, выступал перед Конвентом. По мере обострения продовольственного кризиса и роста народной нужды «бешеные» всё настойчивее добивались введения максимума и обуздания скупщиков и спекулянтов террором.
Таким образом, тяжелейшая экономическая ситуация в стране привела к обнищанию большей части населения, а это, в свою очередь, породило агрессию с их стороны; в сознании тысяч и тысяч людей укореняется мысль о необходимости привлечь к ответственности спекулянтов, скупщиков, богачей, наживающихся на страданиях народа, привлечь законным путём через специально созданные карательные органы.
Социальная напряжённость в стране постоянно нарастала из-за настойчивого желания европейских держав восстановить во Франции абсолютную монархию и вернуть власть Людовику XVI. К осени 1792 года положение на фронтах ухудшалось: прусские и австрийские войска один за другим захватывали французские города. 2 сентября 1792 года пал Верден, последняя крепость на пути интервентов в Париж. По стране поползли слухи, что интервентам в столице помогут тайные роялисты и что готовится заговор, а арестованным аристократам в тюрьмы доставили оружие и они ждут сигнала к выступлению. В случае захвата Парижа интервентами последние не пощадили бы никого, кто хоть самую малость был причастен к бедствиям короля, его семьи, да и всей старой Франции. На волне патриотического подъёма тысячи добровольцев уходят на фронт. Но одновременно сначала в Париже, а потом и в других городах начались разговоры о том, что если патриоты уйдут на фронт, то заключённые в тюрьмы заговорщики вырвутся на свободу и перебьют их жён и детей! «Мы идём против врага, но мы не оставим позади себя разбойников, которые могут погубить наших жён и детей!» Идея превентивной расправы с заключёнными охватила парижан. Настроение парижской толпы поддерживал ряд революционных деятелей, первым из которых являлся Ж.-П. Марат. Историк Эдгар Кинэ даже считал, что сентябрьские убийства - идея Ж.-П. Марата. Он один предвидел их, один объявил о них, приготовил заранее. Убийства 2 - 5 сентября 1792 года начались с расправы над узниками тюрьмы Аббатства Сен-Жермен, затем убийства продолжились в тюрьме Ла Форс, монастыре Кармелитов, тюрьме Шатле, тюрьме Консьержери, монастыре Бернардинов, тюрьме Сальпетриер, тюремном госпитале Бисетр. Среди убитых были бывший министр короля Монморен, подруга королевы принцесса де Ламбаль, духовник короля. В.Г. Ревуненков утверждает, что в Париже погибло до 1400 заключённых, из них «неполитических» - до 1003. По примеру Парижа расправы над заключёнными произошли в Орлеане, Версале, Жизоре, Реймсе, Орне, Мо, Кане, Лионе, Витто. Органы власти Франции оказались не в силах (а некоторые не имели желания) остановить сентябрьскую резню и предоставили события их течению. Министр юстиции Ж. Дантон заявил: «Мне наплевать на заключённых! Пусть с ними будет всё, что угодно!»
Как известно, 20 сентября 1792 года французам удалось отбить две атаки прусских войск при местечке Вальми. Французские революционные войска перешли в наступление и изгнали интервентов из страны. Но ни Австрия, ни Пруссия не хотели примириться с провалом своих планов в отношении восстановления абсолютизма во Франции. Пруссия уже в декабре 1792 года возобновила военные действия. Англия, ранее сохранявшая нейтралитет, идёт на сближение с Австрией и Пруссией. Французы не сомневались, что новые атаки интервентов неизбежны. Такими же неизбежными представлялись и попытки вернуть власть Людовику XVI или хотя бы вывезти королевскую семью из Франции. Вопрос о судьбе короля был поставлен на повестку дня. Надо сказать, что единства по этому поводу французская нация не проявляла. Революционно настроенные французы требовали предания короля суду и наказания соразмерно тяжести своих преступлений против родины и свободы. Вместе с тем весьма многим людям из народа перспектива казни Людовика XVI представлялась чем-то ужасным. Поэтому когда Конвент вынес королю смертный приговор, а 21 января 1793 года последний был гильотинирован, уровень социальной напряжённости в стране вновь резко возрос. Роялисты объявили вендетту всем цареубийцам, состоялись заговоры с целью освобождения Марии-Антуанетты и её сына из тюрьмы. Луи-Шарля все сторонники монархии признали новым королём Франции. На зданиях Парижа неизвестные по ночам расклеивали стихи на смерть Людовика XVI. Для огромного количества простолюдинов веками существовал религиозный культ королевской власти, поэтому многие из них ждали чуть ли не конца света или, как минимум, божьего проклятья для всей Франции. Но одновременно появились и другие настроения: если можно вынести смертный приговор даже королю, то неприкосновенных нет вовсе, нужно только правильно организовать поиск врагов революции и суд над ними.
Казнь короля всколыхнула Европу и стала поводом для формирования всеобщей коалиции против Франции. Только Дания и Швейцария (а также США) сохранили ещё дипломатические отношения с Францией. Вся остальная Европа в той или иной форме ополчилась против Французской республики.
Таким образом, расправы над контрреволюционерами, казнь Людовика XVI спровоцировали не только обострение социальных противоречий во Франции, но и дальнейший рост вмешательства интервентов в дела страны. Судьба республики висит на волоске. Ощущается острая необходимость в создании некоего органа власти, который бы обеспечил Франции внутреннюю стабильность и внешнюю безопасность.
Тему роста социальной борьбы по мере развития Французской революции поднимали не только В.Г. Ревуненков и А.З. Манфред. Например, Альбер Собуль отмечал, что народные низы были одной из главных движущих сил революции, так как их бедственное положение толкало их к активным действиям; в то же время автор подчёркивает, что социальное положение санкюлотов было неоднородным и во многом противоречивым (наёмные рабочие, мелкие собственники, труженики, связанные с мелким ремесленным производством и мелкой розничной торговлей), а, следовательно, число объектов их ненависти было так велико. Кроме этого, А. Собуль подчёркивал, что политическая гегемония принадлежала буржуазии, а её желания и требования не совпадали с требованиями низов, что ещё более накаляло уровень социальной напряжённости.
Н.И. Кареев отмечал, что социальная борьба была совершенно неизбежна, что именно предшествующая революции история Франции породила тот неслыханный всплеск насилия, который нарастал как снежный ком. «Французская революция была стремлением к свободе и равноправию, к свободе и в смысле обеспечения естественных прав личности, и в смысле участия народа в государственных делах, к равноправию в смысле равенства всех граждан перед законом. Старое государство порабощало личность и устраняло народ от управления, старое же общество состояло из отдельных сословий, из которых одни пользовались всякими привилегиями, а другие были лишены и элементарных прав».
На рубеже 1792 - 1793 годов на смену стихийным народным расправам с дворянами, священниками и т.п. пришёл организованный террор, т.е. карательная политика, осуществляемая органами государственной власти на основании соответствующих законов. Надо сказать, что ещё до марта 1793 года были предприняты некоторые шаги в этом направлении: Законодательное собрание приняло 30 марта 1792 года декрет против эмигрантов, 26 августа 1792 года - декрет о высылке неприсяжных священников, создало первый карательный орган против монархистов - Трибунал 17 августа, действовавший до конца ноября 1792 года. Но фактически «эпоха террора» началась с марта 1793 года, когда поражения французских войск в Бельгии и на Рейне, измена Дюмурье, а главное, восстание в Вандее побудили Конвент создать Революционный трибунал.
марта 1793 года в Конвент явилась депутация Генерального совета Коммуны Парижа, и её глава Шометт заявил: «Нам поручено требовать создания Революционного трибунала без права апелляции». Это требование поддержал будущий террорист Нанта Каррье, который предложил, чтобы Конвент в принципе декретировал учреждение Революционного трибунала и обязал свой Комитет законодательства завтра же представить проект закона. Жирондист Ланжюине выступил против упразднения права апелляции, но Конвент высказался за создание такого трибунала. На утреннем заседании Конвента 10 марта 1793 года Робер Ленде внёс от имени Комитета законодательства проект соответствующего декрета. Предлагалось учредить Чрезвычайный уголовный трибунал в составе 9 членов и предоставить ему право судить без соблюдения обычных форм судопроизводства. Проект этот вызвал бурные дебаты. На трибуну бросился самый красноречивый оратор Жиронды П. Верньо. «Вам предлагают декретировать учреждение инквизиции, в тысячу раз более ужасной, чем инквизиция, существовавшая в Венеции; но мы скорее умрём, чем согласимся на это», - воскликнул он. Возражал и монтаньяр Камбон. Его беспокоила возможность произвола со стороны судей, которых никто не контролирует. Он говорил: «И народ обманывается при выборах; мы также можем, подобно ему, ошибиться. А если мы вручим эту власть девяти интриганам, девяти честолюбцам, которые могут продаться, то что можно будет им противопоставить? Разве само Собрание не могло бы стать их жертвой? И я также не нахожу ничего, что было бы слишком суровым для контрреволюционеров. Но может быть погублен и хороший гражданин».
Конвент большинством голосов решает учредить при трибунале институт присяжных. Но жирондисты выдвигают новые возражения. Судьба декрета висит на волоске. Тогда на трибуну бросается Ж. Дантон. Он заявляет, что если Конвент не создаст немедленно Революционный трибунал, то тогда народ сам возьмётся вершить правосудие по образцу того, что происходило в Париже в сентябрьские дни. «Учтём же ошибки наших предшественников. Сделаем то, чего не сделало Законодательное собрание; будем сами применять террор, чтобы избавить народ от необходимости его применения; организуем трибунал не идеальный, ибо это не достижимо, но возможно менее несовершенный, чтобы меч закона висел над головой всех врагов…».
Речь Ж. Дантона увлекла присутствующих. На вечернем заседании Конвента 10 марта 1793 года декрет о Чрезвычайном уголовном трибунале был принят (с октября 1793 года - Революционный трибунал). В пункте первом первого раздела декрета «О составе и об организации чрезвычайного уголовного трибунала» указано его предназначение. «В Париже учреждается чрезвычайный уголовный трибунал, ведению которого подлежат все контрреволюционные предприятия, все покушения против свободы, равенства, единства и неделимости республики, внутренней и внешней безопасности государства, а также все заговоры, направленные к восстановлению королевской власти или к восстановлению всякой иной власти, посягающей на свободу, равенство и суверенитет народа, будут ли обвиняемые гражданскими или военными чиновниками или простыми гражданами».
Таким образом, идея создания Революционного трибунала нашла своё теоретическое воплощение в Декрете 10 марта 1793 года. Там же были определены его состав и компетенция.
1.2 Начальный период деятельности революционного трибунала (10 марта 1793 - 31 мая 1793 г.)
Декрет 10 марта 1793 года не только учредил Трибунал, но и определил его внутреннюю структуру, принципы определения наказания.
В состав трибунала входили пять судей. «Судьи назначаются Конвентом относительным большинством голосов, которое, тем не менее, не должно быть ниже одной четверти общего числа поданных голосов».
Также в состав трибунала входили двенадцать присяжных (назначались ещё четыре запасных присяжных). «В завтрашнем заседании Конвент назначит двенадцать граждан из департамента Парижа и из четырёх смежных с ним департаментов для несения обязанностей присяжных заседателей, а также четырёх их заместителей из того же департамента, заменяющих присяжных заседателей в случае их отсутствия, отвода или болезни. Присяжные заседатели должны нести свои обязанности до первого мая текущего года, а Конвент должен принять меры для их замещения и к составлению списка присяжных заседателей из граждан всех департаментов».
«При трибунале будет состоять общественный обвинитель и два помощника или заместителя, которые назначаются Конвентом тем же способом, как и судьи».
Согласно декрету, большинством голосов судьи избирали одного секретаря и двух судебных приставов, а также утверждали для секретаря двух канцелярских служителей.
Революционный трибунал не мог действовать отдельно от Конвента. В соответствии с пунктом 10 указанного декрета образуется особая комиссия из шести членов Конвента, которой поручается рассматривать все документы, делать о них доклады, составлять и представлять обвинительные акты, наблюдать за следствием, ведущимся при чрезвычайном трибунале, поддерживать правильную переписку с общественным обвинителем и судьями по всем общественным делам, направляемым в трибунал, и представлять о них отчёт Конвенту.
Декрет определяет и деятельность присяжных. Они голосуют публично, решение принимают абсолютным большинством, внятно его объясняют. У обвиняемых есть право отвода одного или нескольких присяжных; основательность отвода должен рассмотреть трибунал.
Чётко декрет определяет возможность кассации. «Приговор приводится в исполнение без передачи в кассационный трибунал».
Во втором разделе декрета определены принципы, согласно которым устанавливаются наказания. «Судьи чрезвычайного трибунала устанавливают наказание, определяемое уголовным кодексом и последующими законами по отношению к изобличённым подсудимым; если установленные преступления подойдут под разряд тех, которые должны быть наказуемы карами исправительной полиции, то трибунал сам устанавливает эти кары, не передавая обвиняемых в полицейские трибуналы».
Вопрос об имуществе решается довольно просто: «Имущество приговорённых к смертной казни переходит в собственность республики; вдовы и дети будут обеспечены, если они не имеют имущества в другом месте».
Заслуживает внимания пункт третий раздела второго данного декрета. Речь идёт о людях, у которых отсутствуют гражданские чувства и сами они могут спровоцировать волнения, а деятельность их не отражена в уголовном законодательстве. Что с такими делать? Согласно декрету, они приговариваются к ссылке. Кого можно подвести под такое определение? Да кого угодно. Это одно из положений декрета, развязавшее руки Трибуналу.
Но всё это будет позже, а пока Трибунал лишь создан. На протяжении двух-трёх недель с 10 марта 1793 года не было вынесено ни одного приговора. «…это новое учреждение как бы налаживается, новые люди собираются с силами, прежде чем пустить в ход свою сложную и страшную машину».
С 10 марта по 14 октября 1793 года Трибунал рассмотрел дела 316 обвиняемых; из них 82 только были приговорены к смертной казни, 210 оправданы, 24 присуждены к различным другим наказаниям.
Первый смертный приговор был вынесен 6 апреля 1793 года по делу Гюйо - Демулана, обвинённого за эмиграцию. Единственным доказательством была белая кокарда - символ роялизма. «…при произнесении его судьи, присяжные, почти вся аудитория заливались слезами; но скоро сознание священного интереса республики высушило эти слёзы…».
Заслуживает внимания дело Екатерины Клер. На основании этого процесса можно сделать несколько выводов, характеризующих начальный период деятельности Трибунала. Пьяная служанка 55 лет на улице в ночное время говорила о сыне казнённого Людовика XVI. Проходящий мимо член коммуны некто Бюньо передал её властям, в присутствии которых несчастная продолжала ещё два часа кричать здравия в честь короля, пока не заснула тяжёлым сном. После пробуждения она была уже не никчёмным маленьким человечком, а фигурантом политического дела. В ходе следствия выяснилось, что женщина чересчур злоупотребляла спиртным и по свидетельским показаниям в тот вечер была пьяна. Сама Клер утверждала, что не понимала, о чём говорила (скорее всего, даже не помнила). Общественный обвинитель составил обвинительный акт. Присяжные заседатели признали её виновной в контрреволюционных речах, призывающих к роспуску конвента, уничтожению республики, восстановлению королевской власти. Суд вынес смертный приговор с конфискацией имущества в пользу республики. Это небольшое дело вызвало волнение в народе и дебаты в конвенте. Часть депутатов требовали отсрочки казни, другие готовы были обвинить первых в контрреволюционных настроениях. Сложно сказать, чем бы закончилось это заседание конвента, если бы конвенту не доложили о казни женщины. Дискуссия прекратилась. Чем же интересен данный процесс? Во-первых, насколько легко маленьких людей за ничтожные деяния привязывали к государственным преступлениям, делали из них опаснейших для жизни государства людей. Во-вторых, в этот период народ ещё не привык к смерти как к чему-то обыденному, а Конвент ещё реагирует на реакцию народа. В-третьих, Трибунал в начальный период деятельности всё-таки пытается соблюсти вид судебного органа, действующего строго в рамках закона.
На этом этапе Трибунал немало сделал для дискредитации жирондистов, причём их же руками. Жирондисты, имея большинство в конвенте, получили декрет о предании суду Ж.-П. Марата. В своём журнале тот нещадно громил Жиронду. Последняя не понимала, что обвинять Ж.-П. Марата в контрреволюции - нонсенс, оправдательный вердикт неизбежен, а это будет громкой победой якобинцев. Так и случилось: речь обвиняемого превратилась в речь обличающего, Ж.-П. Марата оправдали единогласно, его голову венчали дубовым венком, а самого на руках отнесли в Конвент. «Граждане, в ваших руках судьба преступников, оскорбляющих нацию; защищайте невинных и карайте виновных, и отечество спасено». Эти события произошли 24 апреля 1793 года. До прихода якобинцев к власти остаётся чуть больше недели.
И Н.И. Идельсон, и Е.В. Тарле достаточно много внимания уделяют фигуре общественного обвинителя. Именно на начальном этапе деятельности Трибунала, 13 марта 1793 года, этот пост занимает Антуан-Кентэн Фукье-Тенвиль (вернее, выбирают некого Луи-Жозефа Фора, но тот отказывается). Биография А.-К. Фукье-Тенвиля свидетельствует о том, что он умел приспособиться к любой власти. «Незаметными и как бы неслышными шагами этот маленький и обозлённый неудачами человек пробрался в поисках «какого либо места» на место, где в его руках оказалась вся страна. И здесь он был ужасен, ужасен, как холодная машина, которая делала то, что ей предписывается, для которой совесть, страданья людей были ничто; страшный работник, поддерживавший себя водкой и опьянявший запахом крови, которую он лил…».
Уже 5 апреля 1793 года конвент принимает важнейший декрет: «Декрет, отменяющий ту часть декрета 10 марта, в которой говорится о том, что чрезвычайный трибунал может разбирать заговоры и национальные преступления лишь по обвинительному декрету, вынесенному Конвентом, и который даёт право общественному обвинителю арестовывать, преследовать судом и присуждать всех обвиняемых в указанных преступлениях на основании доноса конституционной власти или граждан». Исключение составляли лишь члены Конвента, министры и генералы армии: для преследования их требовалось разрешение Конвента.
Общественный обвинитель стал фактически главой трибунала: он набирал судей, планировал зал заседаний, толковал закон, составлял обвинительные акты, встречался с палачом и заказывал телеги для осуждённых, отчитывался перед Комитетом общественного спасения.
Его называли «обер-поставщиком» жертв гильотины. Окружающие отмечали, что эту обязанность он исполнял с каким-то особенным вкусом и удовольствием. Он знал только один приговор - смерть. Если трибунал не решал дела достаточно быстро, он торопил судей и приказывал готовить заранее и приговоры, и колесницы, и эшафот. Зал заседаний, по его желанию, был устроен так, что туда помещалось сразу 100-150 жертв. Он приказал даже в самом зале воздвигнуть эшафот. Потребовалось вмешательство в дело самого Комитета общественного спасения, чтобы убрать отсюда гильотину. А для того, чтобы умерить рвение Фукье, пришлось издать закон, запрещающий предавать суду одновременно свыше шестидесяти человек. Он придумал принцип «амальгамы»: в ходе одного судебного процесса судили одновременно группу людей, не имевших друг к другу никакого отношения. Процессы Фукье-Тенвиль вёл жёстко, исход их был всегда предрешён. Жил он в квартире при тюрьме Консьержери, отдавая своему делу все силы и взяток не брал. Ниже будет показана роль общественного обвинителя в конкретных процессах периода якобинской диктатуры и его судьба на последнем этапе деятельности Трибунала.
На начальном этапе деятельности Революционного трибунала Конвентом был принят ещё ряд декретов, повлиявших на его деятельность. Декрет 19 марта 1793 года о наказании мятежников определял категории лиц, объявляющихся вне закона в связи с контрреволюционной деятельностью, меры, предпринимаемые к ним, и возможности освобождения от преследования. Декрет 21 марта 1793 года об учреждении революционных комитетов и об иностранцах создавал комитеты в коммунах Франции, которые должны контролировать иностранцев; определял права и обязанности иностранцев на территории Республики, наказания для них в случае нарушений или преступлений, вплоть до смертной казни. Декрет 25 марта 1793 года о полиции жилищ обязывал всех лиц, имеющих отношение к жилым помещениям, вывешивать подробные списки жильцов. Дополнительный декрет о Революционном трибунале, принятый Конвентом 27 марта 1793 года, обозначал статус общественных чиновников, которые могут быть призваны для работы в Революционный трибунал и порядок передачи дел из уголовных судов в Трибунал.
Таким образом, до прихода якобинцев к власти Трибунал работал менее трёх месяцев. Он ещё придерживался рамок закона и реагировал на возмущения народа в случаях нарушения этих рамок. Революционный трибунал ещё не вступил в фазу самой кровавой своей деятельности. Настоящим орудием террора он станет именно на этапе якобинской диктатуры, о чём и пойдёт речь ниже.
2. Деятельность революционного трибунала в эпоху якобинской диктатуры
2.1 Организация и нормативная база деятельности революционного трибунала (июнь 1793 - июнь 1794 г.)
Наибольшего размаха деятельность Трибунала достигла на этапе якобинской диктатуры. Нашей задачей является выявление особенностей организации и законодательной базы Трибунала до его реорганизации летом 1794 года, рассмотрение основных процессов этого периода, определение места Трибунала в системе якобинского террора.
С начала 1793 года на границах Франции вновь создалось угрожающее положение. Силы антифранцузской коалиции неуклонно росли, численность и боевая мощь армий республики падали. Предательство Ш. Дюмурье, перешедшего на сторону австрийцев, поражения французских войск в Бельгии и на Рейне сильно скомпрометировали Жиронду. В самой Франции происходили народные волнения, в первую очередь продовольственные бунты, вызванные резким скачком цен на продукты и товары первой необходимости. На западе страны, в Вандее, вспыхнул роялистский мятеж, быстро перекинувшийся в Нормандию и Бретань. Социальная борьба вновь обострилась, угрожая ещё более расколоть нацию в тяжелейшее для Франции время.
Якобинцы видели причину экономических трудностей и военных поражений в происках врагов революции - изменников и монархистов. Лидеры якобинцев - М. Робеспьер, Ж.-П. Марат, Ж. Дантон - требовали расправы над ними. Они настаивали на расширении террора. По мнению М. Робеспьера, настало время призвать народ к активным действиям, которые должны будут возглавить якобинцы. Жирондисты выступали в Конвенте против расширения террора и требовали суда над якобинцами. В свою очередь, якобинцы потребовали ареста жирондистов. Они создали повстанческий комитет и совместно с Коммуной Парижа организовали 31 мая 1793 года вооружённую народную демонстрацию против жирондистов. Но попытка свергнуть власть жирондистов не удалась: большинство депутатов Конвента не поддержало это требование. Тогда 2 июня 1793 года десятки тысяч вооружённых граждан и национальных гвардейцев окружили здание Конвента и потребовали ареста жирондистов. Конвент вынужден был подчиниться и принять декрет об исключении из своего состава 29-ти депутатов. Многие из них позднее были казнены. Так 2 июня 1793 года власть в стране перешла в руки якобинцев.
Придя к власти, якобинцы приняли ряд новых декретов. Было объявлено о возвращении крестьянам всех общинных земель, захваченных помещиками, и подушном уравнительном их распределении. В июле 1793 года Конвент принял Декрет об уничтожении всех феодальных повинностей крестьян, при этом все сеньориальные документы подлежали сожжению. Был введён революционный календарь. Сразу же после прихода к власти якобинцы приняли новую Конституцию 1793 года, устанавливавшую республиканский строй и провозглашавшую свободу неотъемлемым правом всех людей. Но при этом якобинцы заявили, что введение новой Конституции откладывается до конца войны. Свою власть якобинцы осуществляли через органы Конвента, имевшие чрезвычайные полномочия: Комитет общественной безопасности и Комитет общественного спасения. Последний ведал всеми внутренними и внешними делами, осуществлял руководство армией. Фактически этим комитетом руководил М. Робеспьер. По единогласному мнению учёных постепенно сложилась система якобинской диктатуры.
Как уже было указано выше, именно в этот период Французской революции террор достиг наивысшего размаха. Без сомнения, во многом усиление террора было обусловлено убийством Ж.-П. Марата 13 июля 1793 года. Этот акт необычайно способствовал усилению террористических настроений в Париже и провинции, так как Шарлотта Корде была неосведомлённой массой принята за агента монархистов. Её процесс, разбиравшийся в Революционном трибунале, явился первым по времени значительным делом, которое прошло в этой инстанции. И хотя, как отмечал Н.И. Идельсон, при наличии такого деяния приговор в отношении Корде не мог быть иным, чем смертная казнь, этот процесс показал, что Трибунал ещё соблюдал некоторые формы законного судопроизводства. В частности, в вопросе о виновности Корде было с точностью описано то конкретное фактическое деяние, которое вменялось ей в вину. Такая правильная постановка вопросов в деятельности Трибунала была чрезвычайно редким явлением.
Во время допросов Корде не согласилась с Фукье, который дал ей понять, что она - убийца. На вопрос о том, что её побудило к убийству, Шарлотта ответила: «Его преступления. Я убила одного человека, чтобы спасти сотни тысяч других, убила негодяя, свирепое дикое животное, чтобы спасти невинных и дать отдых моей родине». Совсем другое мнение по поводу убийства Ж.-П. Марата было у М. Робеспьера: если запросто убивают таких известных людей, как Друг народа, то что ожидать от врагов революции обычным людям? Нужно действовать на опережение, нужно найти потенциальных контрреволюционеров раньше, чем они начнут активно действовать. Идеи М. Робеспьера нашли отражение в ряде документов, которые и определили деятельность Трибунала на этапе якобинской диктатуры.
Ключевой документ - Декрет о подозрительных от 17 сентября 1793 года. Он определяет перечень подозрительных: «1) те, кто своим поведением или связями, речами или сочинениями проявили себя как сторонники тирании, федерализма и враги свободы; 2) те, кто не могут удостоверить… источники своего существования и факт исполнения своих гражданских обязанностей; 3) те, которым отказано в выдаче свидетельства о цивизме (благонадёжности); 4) государственные служащие, отрешённые или смещённые со своих должностей Национальным конвентом, или его комиссарами и не восстановленные на них… 5) те из бывших дворян, включая мужей, жён, отцов, матерей, сыновей или дочерей, братьев, сестёр, и служащих эмигрантов, которые не проявляли постоянно своей привязанности к революции; 6) те, кто эмигрировали в промежуток времени с 1 июля 1789 года до обнародования закона от 8 апреля 1792 года, хотя бы они и вернулись во Францию в срок, предписанный последним законом или ещё до истечения этого срока». Впоследствии с целью разъяснения данного Декрета 10 октября 1793 года было издано постановление Парижской коммуны о том, кого считать «подозрительными». Список подозрительных расширялся: «Те, кто говорят о несчастиях республики и всегда готовы с мнимо-печальным видом распространять плохие известия… те, кто меняют свой язык и поведение соответственно ходу событий… те, кто не принимали активного участия в событиях революции и для своего оправдания хвастаются уплатой налогов и сделанными пожертвованиями… те, кто ничего не сделали в пользу свободы… те, кто не посещают своих секций…» Как мы видим, список чрезвычайно обширный, и можно предположить, что во Франции было немного тех, кого нельзя было бы признать подозрительными, исходя из этого перечня. Вероятно, это является одной из причин таких невероятных масштабов террора.
Тот же Декрет от 17 сентября даёт инструкцию о том, как поступать с подозрительными. Все подозрительные лица, находившиеся на территории Франции, подлежали немедленному аресту. Вся информация о задержанных и изъятые у них документы направлялись в Комитет общей безопасности при Национальном конвенте. Как повлиял этот декрет на деятельность Трибунала? На его основании было совершено подавляющее большинство арестов, а, значит, и большинство дел Трибунал рассмотрел на основании этого декрета. Тюрьмы заполнились «подозрительными». Громкие политические процессы следовали один за другим. Интересны обстоятельства, связанные с процессом жирондистов. Они защищались, произносили длинные речи, требовали вызова свидетелей, вступали с ними в полемику. Процесс грозил затянуться. Сторонники крайних мер были раздражены. В адрес Трибунала посыпались требования «… не заниматься пустяками, а побыстрее свернуть шею этим злодеям, которых уже осудил народ».
Общественный обвинитель при Революционном трибунале А.-К. Фукье-Тенвиль обратился 29 октября 1793 года с письмом в Конвент, жалуясь на то, что обвиняемые… хотят сделать процесс бесконечным: «Кроме того, можно спросить, к чему свидетели? Тех, кто предстал на этом процессе, обвиняют Конвент и вся Франция; доказательства их вины очевидны… Но Трибунал обязан следовать закону. Конвент должен устранить мешающие ему формальности». Трибунал в лице обвинителя требует развязать себе руки, но, как бы, в рамках закона. Просьба была услышана, более того, зерно попало в благодатную почву. Ведь сам М. Робеспьер думал также. Ещё 25 августа 1793 года он произнёс речь в Обществе друзей свободы и равенства «О медлительности Революционного трибунала»: «Я проследил за адвокатскими формами ведения дел, в которых запутался Революционный трибунал. Ему требуются целые месяцы, чтобы судить какого-нибудь… убийцу французского народа! Противники тирании были бы уничтожены в двадцать четыре час, если бы она могла возродиться хотя бы на это время». Далее М. Робеспьер призывает использовать террор как способ мести за все прежние беды и унижения народа, а Трибунал как средство движения революции вперёд.
Е.В. Тарле отмечал, что именно в этот период происходят изменения и в количественном составе Трибунала. Он разделяется на четыре секции, которые пользуются равными правами и работают одновременно. Число судей доводилось до 16, считая председателя и вице - председателя; число присяжных - до 60; заместителей - до 5; судебных приставов, канцелярских служащих и экспедиторов - до 8. Каждый месяц судьи и присяжные распределялись по жребию между четырьмя секциями; кроме того, они могли заменять друг друга. Председатель Трибунала или делегированный судья допрашивали по каждому делу подсудимого, выслушивали свидетелей, а затем, по жребию, решалось, в какую секцию должно было поступить дело. Предусматривалось, чтобы все секции имели по возможности равное количество дел. Ж. Дантон так видел ритм работы Трибунала: «Необходимо, чтобы Революционный трибунал был разделён на достаточно большое количество секций, чтобы ежедневно по одному аристократу и преступнику платили головами за свои преступления». Кроме этого, он настаивал на постоянном расширении деятельности Трибунала.
На первом этапе деятельности Трибунала Конвент запрещал государственным чиновникам производить ночью домашние обыски и аресты. С приходом якобинцев к власти Конвент отменил этот запрет. Беспокойство членов Конвента вызывал тот факт, что многие дворян эмигрировали, священники были сосланы. Депутат К. Базир отметил новую группу подозрительных: «…лавочники, крупные коммерсанты, биржевики, бывшие прокуроры, судебные приставы, наглые слуги, интенданты и дельцы, крупные рантье, сутяги по духу, профессии и воспитанию». Ещё до принятия Декрета о подозрительных в Париже Декретом 5 сентября 1793 г. была создана революционная армия из шести тысяч пехотинцев и тысячи двухсот артиллеристов; вместе с Трибуналом она должна была функционировать до той поры, «… пока почва республики не будет очищена от предателей и пока не умрёт последний из заговорщиков».
Период с июня 1793 года по июнь 1794 года дал Революционному трибуналу ряд знаменитых жертв; одной из первых была Мария-Антуанетта. После казни Людовика XVI никакой другой процесс не привлёк столько внимания, сколько суд над королевой. Этого суда ждали все. Фукье-Тенвиль даже писал жалобу Конвенту, что он долго не получает никаких документов, касающихся жены Людовика XVI. Когда процесс королевы начался, Фукье постоянно писал письма в Конвент, опасаясь, что королева избежит наказания, или её попытаются освободить, устроив побег. Фукье сам занимался формулировкой причин для казни. Список получился внушительным. Марию-Антуанетту обвиняли в равнодушном отношении к нации, обличали в распутстве, в инцесте, в слишком роскошном образе жизни, в отрицательном отношении к революции, в измене Франции. По мнению А. Собуля, то, что королеву приговорят к смертной казни, было понятно задолго до процесса. Её разлучили с детьми, переведя из Тампля в Консьержери. Все её письма передавались лично Фукье-Тенвилю. Ей не передали любимое рукоделие, собранное дочерью, опасаясь, что она покончит с собой с помощью вязальных спиц и Франция не увидит публичной казни королевы. В тюремной камере королевы постоянно проводились обыски. Допросы, начавшиеся 3 сентября 1793 года, преследовали целью найти в ответах Марии-Антуанетты признание в соучастии в пунктах обвинения, некогда выдвинутых против Людовика XVI. Бывшая королева была гильотинирована 16 октября 1793 года.
Процессы этого периода показали, что нередко создатели органов, подобных Трибуналу, сами становятся его жертвами. Становится ясен смысл слов, приписываемых П. Верньо, одному из казнённых руководителей жирондистов: «Революция подобна богу Сатурну: она пожирает собственных детей». Показательна судьба Ж. Дантона, который в некоторой степени был одним из «родителей» Революционного трибунала. Под давлением М. Робеспьера 31 марта 1794 года Ж. Дантона и его сторонников арестовали и обвинили в присвоении казённых денег. Суд Революционного трибунала закончился вынесением смертного приговора. Казнь состоялась 5 апреля 1794 года. Когда телега с Ж. Дантоном, следуя к месту казни, проезжала мимо дома М. Робеспьера, осуждённый крикнул своим громовым голосом: «Ты последуешь за мной, Робеспьер!».
Процессы Марии-Антуанетты, жирондистов, Ж. Дантона - это процессы известных людей, привлекшие внимание не только французов, но и иностранцев. Но не менее интересны и, в то же время, ужасны процессы рядовых граждан. Е.В. Тарле приводит примеры судеб людей (часто без имён, так как они не сохранились), сведения о которых он по крупицам собрал, изучая французские архивы. Некий адвокат оставил воспоминания о том, как при каждом стуке в дверь думал, что это его последний час; как выступал защитником без предварительного свидания с обвиняемым. Несчастная женщина, будучи свидетелем казни мужа, преждевременно родила пятого ребёнка и от всего пережитого лишилась рассудка. 82-летнего глухого старика, который уснул по дороге на казнь, спящим внесли на эшафот и казнили (его обвинили в том, что он переправил сундук с драгоценностями, принадлежавшими одному принцу крови, с севера на юг Франции). Одного парижанина обвинили в намерении заморить французский народ голодом на основании того, что его кухарка накопила кучу хлебных корок в глубине буфета, что было обнаружено во время домашнего обыска. Перечень таких процессов, рассмотренных Трибуналом, бесконечен. Оправдательные вердикты сначала воспринимались участниками Трибунала как недоразумение, а потом (после реорганизации Трибунала) прекратились. По любому обвинению вердикт был один - смертная казнь.
Таким образом, с приходом якобинцев к власти Революционный трибунал превратился в один из основных органов террора. Его роль возросла с принятием Декрета о реорганизации Трибунала.
2.2 Причины и характер реорганизации трибунала летом 1794 года
В июне 1794 года Революционный трибунал подвергся очередной реорганизации. Нашей задачей является определение причин и последствий этой реорганизации, рассмотрение судебных процессов на последнем этапе существования якобинской диктатуры.
Весной 1794 года положение якобинской диктатуры могло казаться более прочным, чем когда-либо. Территория Франции была очищена от врага, коалиция Пруссии, Австрии, Голландии находилась накануне распада. Продовольственное положение страны также улучшилось, нужда и голод в городах несколько смягчились. Максимум цен сохранялся в полной мере, для нуждающихся в Париже было установлено пособие. В целях обеспечения экономического подъёма и повышения обороноспособности страны якобинское правительство стало на путь поощрения развития промышленности. Правительственные органы предоставляли промышленникам кредиты и субсидии, оказывали им поддержку. Мелким торговцам был предоставлен относительный простор для проявления инициативы. Но в то же время весной 1794 года вновь обострилась социальная борьба. По мнению В.Г. Ревуненкова, якобинцы не могли предложить народу больше, чем дала их социально-экономическая и политическая программа 1793 года. В этих условиях якобинцы попытались сплотить население вокруг революционного правительства посредством новой религиозной идеи. 7 мая 1794 года М. Робеспьер выступил в Конвенте с докладом о культе «Верховного существа». Отвергая и атеизм, и католицизм, он предлагал новую государственную религию - культ «Верховного существа», культ природы. Эта идея не была изобретением М. Робеспьера, она была достаточно распространена. Без общей идеи или религии нации быть сплочённой очень сложно. Культ «Верховного существа» должен был стать идейной и моральной основой нового республиканского общества. Конвент одобрил доклад М. Робеспьера: «Культом, достойным Верховного существа, является исполнение человеком его гражданских обязанностей». 8 июня 1794 года в Париже состоялось грандиозное празднество в честь «Верховного существа». М. Робеспьер, накануне избранный председателем Конвента, возглавлял правительственную делегацию. Престиж революционного правительства, казалось, был неизмеримо высок, но сам М. Робеспьер и его ближайшее окружение испытывали необычайную тревогу. «Пусть вас не усыпляет картина внешнего благополучия, истинные патриоты, - предостерегал якобинцев М. Робеспьер, - …против вас ведут смертельную борьбу; спасите себя, спасите вместе с собой всех друзей свободы». Что же так беспокоило М. Робеспьера и какой выход из сложившейся ситуации нашли якобинцы?
Якобинцы начинали осознавать, по мнению некоторых исследователей, что они теряют поддержку ряда групп населения. Это было связано с тем, что буржуазия хотела экономической свободы в полной мере, среднее крестьянство, как и буржуазия, желало беспрепятственно и полновластно пользоваться приобретениями, полученными за годы революции. Крестьянская беднота не получила от якобинцев той поддержки, на которую рассчитывала; также она была агрессивно настроена против зажиточных крестьян и даже середняков. Рабочие были недовольны ужесточением политики максимума в отношении заработной платы и снижением тарифных ставок. Победы над интервентами убедили большинство французов в том, что коалиция европейских стран им уже не страшна, а реставрация монархии невозможна. Зачем же нужна такая жестокая диктатура, если Франции извне ничего не угрожает?
Кроме того, М. Робеспьер и его ближайшие соратники Ж. Кутон и Л.-А. Сен-Жюст реально опасались за свою жизнь. После казни Ж. Дантона часть якобинцев, не простившая её М. Робеспьеру, стала отдаляться от него. В Конвенте уже в апреле - мае 1794 года сложилась антиробеспьеристская оппозиция - Ж. Фуше, Ж.-Б. Каррье, Ж.-Л. Тальен, П. Баррас, Л. Фрерон. По мнению Н.И. Кареева, они начали убеждать членов Конвента в том, что М. Робеспьер готовится к установлению единоличной диктатуры. Брожение и раскол царили и в правительственных комитетах. На одном из заседаний Комитета общественного спасения Л. Карно бросил в адрес М. Робеспьера и Л.-А. Сен-Жюста: «Вы - смешные диктаторы». Напряжённые отношения сложились между Комитетом общественного спасения и Комитетом общей безопасности. М. Робеспьер и его соратники стремились завершить правительственную централизацию, подчинив последний первому.
Таким образом, нарастание оппозиционных настроений в стране, в Конвенте, в правительственных комитетах заставило М. Робеспьера и его группу искать выход. И этот выход они нашли в дальнейшем усилении террора, не предполагая, что это средство будет использовано против них.
июня 1794 года Ж. Кутон выступил в Конвенте с Докладом о Революционном трибунале. Он назвал Трибунал парализованным, обвинил его в промедлениях, избытке формальностей и снисхождении по отношению к обвиняемым: «Преступления…заговорщиков…угрожают…существованию всего общества или его свободе…жизнь негодяев становится…на один уровень с жизнью всего народа; поэтому здесь всякая медлительность преступна, всякая снисходительность и соблюдение ряда формальностей являются излишними или даже опасными для общества…». Ж. Кутон говорит не о наказании врагов родины, а об их уничтожении.
В этот же день с речью в Национальном конвенте выступил М. Робеспьер. В первой части речи автор говорит о расколе во французском обществе: одни стремятся продолжить борьбу с заговорщиками и врагами свободы и революции, другие требуют амнистию для заговорщиков и врагов народа. Далее М. Робеспьер описывает ситуацию во Франции - новые заговоры и множество иностранных агентов, наводняющих страну. На основании вышесказанного М. Робеспьер предлагает Конвенту ознакомиться с проектом закона, который внёс бы изменения в структуру и работу Трибунала. «Тот, кто пылает любовью к родине, с восторгом примет средства, какими можно добраться до её врагов и поразить их».
Не откладывая даже на следующий день, Конвент издаёт Декрет о реорганизации Революционного трибунала. Декрет определял состав Революционного трибунала: «…одного председателя, трёх товарищей председателя, одного общественного обвинителя, четырёх заместителей общественного обвинителя и двенадцати судей. Число присяжных будет равняться пятидесяти. Революционный трибунал будет подразделён на секции, состоящие из двенадцати членов…». Цель деятельности трибунала определена довольно чётко и кратко: «…чтобы наказывать врагов народа». Статья 5 даёт общую характеристику тех, кто признаётся врагами народа: «…кто посягает силой или хитростью на общественную свободу». Статья 6 расшифровывает вышесказанное: «1) те, кто призывает к восстановлению королевской власти, покушается… распустить Национальный конвент… 2) те, кто…занимая какую-либо военную должность, поддерживает отношение с врагами республики… 3) те, кто старается вызвать голод в республике… 4) те, кто укрывает заговорщиков и аристократов, клевещет на патриотов и совершает лживые вероломные поступки против правительства… 5) те, кто обманывает народ или народных представителей… 6) те, кто пытается вызвать в народе отчаяние… 7) те, кто пытается ввести народ в заблуждение… портит нравы и развращает общественное сознание… 8) те, кто злоупотребляет должностными полномочиями». Кроме того, Декрет называет врагами народа и всех тех, кто в предыдущих законах был обозначен как заговорщик и контрреволюционер. Анализ данных статей Декрета позволяет сделать следующие выводы: в сравнении с Декретом о подозрительных расширяется перечень лиц, подвергающихся преследованию: формулировки стали более расплывчатыми, что позволило расширить поле деятельности Трибунала. Само определение «враг народа» в сравнении с «подозрительным» уже являлось констатацией виновности лица; это способствовало дальнейшему углублению террора.
Все «подозрительные» по Декрету от 17 сентября 1793 года подлежали аресту. То есть предполагалось, что их дальнейшую судьбу всё же решит суд; не исключалось и избежание смертной казни. Декрет о реорганизации Трибунала предусматривал лишь одно наказание - смерть. Таким образом, исключалось такое юридическое понятие, как презумпция невиновности. Доказательством, необходимым для вынесения приговоров врагам народа, являлась любая улика, которую присяжные сочтут достаточным основанием; «…единственным руководством для вынесения приговора должна быть совесть присяжных, проникнутых любовью к родине… формами судопроизводства являются те простые способы, которые подсказываются присяжным их здравым смыслом». Доказательством вины мог быть и донос, который статья 9 Декрета определяла как обязанность каждого гражданина. Статья 13 позволяла не заслушивать на процессе свидетелей, если только они не нужны «для каких-либо важных соображений», например, для обнаружения сообщников. Статья 16 предусматривала наличие адвокатов лишь для «оклеветанных патриотов», заговорщикам защитники не полагались.
Таким образом, появление понятия «враг народа», расширение круга преследуемых, поощрение доносов, отказ от свидетельских показаний, отсутствие состязательности процесса, уничтожение принципа презумпции невиновности доказывают, что в этот период деятельности Трибунала налицо были явные признаки внеправового преследования, то есть террора. Именно этот Декрет и способствовал размаху террора в конце существования якобинской диктатуры.
Н. И. Идельсон писал о той ситуации, которая на последнем этапе якобинской диктатуры сложилась во Франции: «…жертвы плывут из тюрем на гильотину сотнями; в стране воцаряется настоящий каннибализм…Вся страна как будто обречена на эшафот».
За 49 дней, которые прошли от 10 июня до 27 июля 1794 года перед Трибуналом прошли 1703 человека, из них 1366 были казнены, а за это время было всего 43 заседания; в среднем в день по 30, иногда 50 - 60 человек. «Нож гильотины притуплялся, так что последние осуждённые, умирая, издавали долгий крик». Н. И. Идельсон приводит пример писца канцелярии Трибунала Легри: «…в пять часов ночи его арестовали, в семь привели в Консьержери; в 9 вручили обвинительный акт; в десять он сел на страшную скамью; в два был осуждён; в четыре не существовал». Заранее заготавливались обвинительные акты, в которых оставлялось место для имён подсудимых, а приговоры уже были написаны. В тюрьмах Парижа Комитет общественного спасения разыскивал заключённых, которые за плату указывали имена тех, кто якобы организовывал заговоры с целью побегов, или плохо отзывался о М. Робеспьере, Трибунале. Те свидетели, которые позже отказывались от своих слов, были казнены вместе с заговорщиками.
Н. И. Идельсон приводит примеры дел, когда вместо одних людей на скамье подсудимых оказывались другие. Например, по обвинительному акту должно было рассматриваться дело Сен-Перна, его жены и дочери; но оказалось, что арестовали не отца, а вместо него из тюрьмы привезли 17-летнего сына. Ясно, что мать не могла сойти за его жену, а сестра, на четыре года старше, - за дочь. У юноши было свидетельство о крещении, но никто не стал его смотреть. В тот же день несчастный был казнён, хотя никакого обвинения против него возбуждено не было; он был осуждён за факты, которые вменялись в вину его отцу. Пюи де Верин, 90 лет, оглох и ослеп за три года до суда; его судили 9 термидора вместе с женой. Ввиду глухоты он не ответил ни на один вопрос, в тот же день вместе с женой был казнён.
Среди вереницы дел нельзя не упомянуть о деле поэта Андрэ Шенье. Преданный королю Людовику XVI, он считал якобинцев настоящими врагами Франции. Он был арестован по Декрету о подозрительных. Когда ему предъявили обвинительное заключение, то оказалось, что все факты относятся не к нему, а к его брату Соверу, подозреваемому в соучастии в измене Ш. Дюмурье. Но это не остановило Трибунал. Андрэ Шенье был казнён по фальшивому обвинению. Составить новое обвинение никто не потрудился. Через 25 лет были впервые изданы его стихи и «…мир понял, какое преступление на счету у Революционного трибунала. Он задушил, без всякого мотива, одного из крупнейших поэтов Франции».
За период с 10 июня по 27 июля 1794 года Революционный трибунал вынес 1285 смертных и 278 оправдательных приговоров, тогда как за предшествовавшие 45 дней - 577 смертных и 182 оправдательных. «Головы падали с плеч, как спелые плоды», - писал французский историк А. Матьез.
Мнения о последствиях реорганизации Трибунала летом 1794 года высказывали некоторые специалисты. В 1837 году осуждавший Французскую революцию Томас Карлейль писал, что «…при чтении его у самой Горы захватило дыхание от ужаса…». В 1959 году поклонник Французской революции А. П. Левандовский упоминал «…страшный закон 22 прериаля». Жан Жорес считал, что именно этот закон привёл и самого М. Робеспьера к гибели. Русский анархист П. А. Кропоткин отмечал, что «…издать такой закон означало признать полную неспособность революционного правительства…И результатом закона 22 прериаля было то, что в шесть недель он помог назреть контрреволюции».
Таким образом, на последнем этапе якобинской диктатуры террор вытеснил какую-либо позитивную политику якобинцев. Это в конечном итоге стало одной из главных причин падения их власти.
3. Судьба революционного трибунала после падения якобинской диктатуры
.1 Революционный трибунал в июле 1794 - мае 1795 г.: характер существования и причины роспуска
С падением якобинской диктатуры наступает заключительный этап деятельности Трибунала. Нашей задачей является определение особенностей деятельности Трибунала в этот период, выявление причин его реорганизации и роспуска.
После переворота 9 Термидора в истории Франции начался период, получивший название термидорианской реакции. В историографии этот переворот оценивается по-разному. Ранее его однозначно называли контрреволюционным и считали, что именно в это время закончилась восходящая линия революции. В настоящее время данная точка зрения не исчезла, но появились и другие мнения. В частности, Д.Ю. Бовыкин считает, что термидорианский переворот и следующий за ним период должен был принести стране спокойствие, процветание и стабильность, прочное правительство; революция, по его мнению, не окончилась, а перешла в новое качество. Таким образом, при разнообразии оценок все исследователи сходятся в том, что к власти пришла так называемая «новая буржуазия», обогатившаяся во время революции на покупке земель, спекуляции, торговле и т.д.
В результате смены власти произошли серьёзные изменения во всех сферах и структурах жизни. Декрет об обновлении правительственных комитетов от 29 июля 1794 года и Декрет о правительственных комитетах от 27 августа 1794 года значительно урезали полномочия указанных комитетов. Например, компетенция Комитета общественного спасения ограничивалась отныне военным ведомством и дипломатией, компетенция Комитета общей безопасности - политической полицией. Возросла роль Законодательного комитета, в ведение которого перешли внутренняя администрация и суды. Гора, являвшаяся при Робеспьере ведущей политической группировкой в Конвенте, распалась. Подавляющее большинство бывших монтаньяров слилось с общей массой термидорианцев. Лишь небольшая группа, не более 30 человек, которые, приняв участие в свержении Робеспьера и понося его память, всё же продолжали выступать за демократическую республику и пытались сохранить свои связи с народом. Декретом об изменениях в составе Национального конвента от 8 декабря 1794 года в Конвент были возвращены 73 жирондиста, подписавшие в своё время протест против восстания 31 мая - 2 июня, и которых лишь Робеспьер спас от гильотины, а также ещё некоторые правые депутаты, всего 78 человек. Декрет от 21 августа 1794 года, отменяющий закон от 5 сентября 1793 года и разрешающий секциям заседать только один раз в декаду и Декрет о новом управлении Парижем от 31 августа 1794 года внесли коренные изменения в муниципальную организацию столицы. Единый для всего Парижа муниципалитет упразднялся. Париж был разделён на 12 округов, по четыре секции в каждом. В каждом округе создавался свой отдельный муниципалитет и избирался свой мэр. Упразднены были должности мэра Парижа, командующего Национальной гвардией Парижа, начальников легионов и многие другие. Упразднены были и революционные комитеты секций, которые заменялись Наблюдательными комитетами округов, подчинявшимися непосредственно Комитету общей безопасности Конвента, и им назначавшиеся. Секциям разрешалось заседать лишь раз в декаду, а вознаграждение в 40 су для неимущих за посещение секционных заседаний отменялось. Таким образом, если систему власти, сложившуюся на базе Конвента, термидорианцы лишь реформировали, приспособив к своим нуждам, то всё, что ещё оставалось от Коммуны Парижа, было ими полностью ликвидировано. Причиной этого, по мнению некоторых исследователей, было желание термидорианцев обезопасить и укрепить свою власть, не допустить вмешательства народа в новую систему управления. Прекратили свою деятельность клубы, в частности Якобинский и Электоральный. В начале февраля из зала заседаний Конвента были вынесены бюсты Л.-М. Лепелетье и Ж.-П. Марата, а прах Друга народа выбросили из Пантеона. Началась настоящая «охота» на бывших якобинцев. В Париже действовали так называемые «мюскадены» - «золотая молодёжь»; они направляли свою агрессию на всех, кого считали якобинцами или им сочувствующими. В страну возвращались эмигранты, правда, ещё под вымышленными именами и с фальшивыми паспортами. Возобновили свою деятельность церкви. Под давлением имущих слоёв Конвент Декретом о свободной торговле от 24 декабря 1794 года отменил систему максимума и восстановил в пределах республики полную свободу торговли. Наступил невиданный разгул спекуляции: «Цены на все предметы массового потребления поднялись во много раз, что вызвало рост народного недовольства и волну восстаний». Буржуазия же спешила насладиться жизнью, возрождая нравы старой дворянской аристократии, устраивая приёмы, концерты, балы.
Изменение социальной базы власти не могло не сказаться на деятельности Революционного трибунала. Последние жертвы якобинского террора (46 человек) погибли в день прихода термидорианцев к власти - 27 июля 1794 года. Деятели Революционного трибунала должны были согласовать свою работу с новой властью. 28 июля 1794 года делегация от Трибунала направилась в Конвент; среди них был и сам Фукье-Тенвиль, который указал Конвенту на юридическую сложность создавшегося положения: для казни лиц, нарушивших закон, было необходимо свидетельство трёх муниципальных офицеров; но они, вместе со всей Коммуной, тоже оказались вне закона. Конвент тотчас же разъяснил, что в данном случае можно обойтись и без этих свидетельств. Таким образом, термидорианцы сохранили Трибунал для ликвидации тех, кто имел власть при якобинцах. Начались три дня жестоких казней: 103 человека, начиная с окровавленного, не способного произнести ни слова, М. Робеспьера, предстали перед судом. Фукье-Тенвиль требует для них казни, и суд провозглашает смертные приговоры. Фукье требует смерти и для вчерашнего председателя Трибунала Р.-Ф. Дюма. Общественный обвинитель имел шанс и дальше продолжать свою деятельность, так как его кандидатуру на заседании Конвента предложили для реорганизованного Трибунала. Но под давлением оппозиционных сил Конвент принял решение об аресте Фукье-Тенвиля, который, узнав об этом, добровольно отдал себя в распоряжение властей. Он так и не признал себя виновным в том, что отправил на гильотину невиновных - он считал, что всегда действовал в рамках закона.
Таким образом, одним из первых шагов термидорианцев было устранение неугодных новому режиму лиц с помощью старого орудия террора - Трибунала. Но постепенно новая власть приходит к пониманию того, что Революционный трибунал в том виде, в котором он существовал при якобинцах, не мог отвечать потребностям нового режима.
По оценке Н.И. Идельсона, после свержения якобинской диктатуры история Революционного трибунала перестала быть историей того революционного суда, который был создан в марте 1793 года; при сохранении прежнего названия он становится воплощением других задач, других приёмов, олицетворением другой справедливости. К причинам реорганизации Трибунала можно отнести следующие: террор периода якобинской диктатуры достиг такого размаха, что настроил против них значительную часть населения Франции; одним из орудий террора, как было указано выше, являлся Трибунал. Термидорианцы, с одной стороны, не хотели повторить судьбу якобинцев, а с другой - пока не могли обойтись без такого органа, так как им требовалось время для создания новых структур. Кроме того, чтобы упрочить своё положение, новой власти необходимо было устранить тех, кто мог их дискредитировать. Это можно было сделать посредством Революционного трибунала.
Изменение в деятельности Трибунала произошли после принятия Конвентом ряда декретов. Декрет 1 августа 1794 года отменил якобинский Декрет о реорганизации Революционного трибунала от 10 июня 1794 года и ввёл в силу законы, упразднённые им. 11 августа 1794 года Конвент принял Декрет о Революционном трибунале, восстанавливающий Трибунал в том виде, в котором он существовал до 10 июня 1794 года. Был восстановлен предварительный допрос, восстановлены защита и свидетельские показания, «…председателю было вменено в обязанность ставить всегда особый вопрос о намерении подсудимого». В силу этого, признание подсудимого виновным хотя бы и в преступном деянии, но без установления того, что данное деяние было совершено именно с контрреволюционными намерениями, обязывало суд оправдывать подсудимого. Это давало присяжным возможность самого широкого освобождения обвиняемых. Декрет от 24 августа 1794 года об организации революционных комитетов обязывал революционные комитеты «…в течение двадцати четырёх часов после ареста направлять в Комитет общей безопасности мотивы постановления об аресте…» и запрещал содержать арестованного в заключении более двадцати четырёх часов без допроса. Таким образом, судопроизводство постепенно начинает возвращаться к правовым формам преследования с предоставлением определённых гарантий обвиняемым.
Преобразования коснулись и состава Трибунала: из него исключались «ставленники М. Робеспьера» - все, кто состояли в Трибунале при якобинцах; присяжные выбирались по всей Франции по представлению депутатов и обновлялись каждые три месяца. Возросло количество оправдательных приговоров: за последние четыре месяца существования Трибунала из 942 подсудимых 837 были оправданы, к смертной казни были осуждены 46 человек, остальные - к различным тюремным срокам. Если проанализировать состав тех, кто обвинялся в этот период, то, по мнению Б. Бачко, это были наиболее активные проводники террора при якобинцах. Самый показательный процесс - дело Нантского революционного Комитета и Проконсула Вандеи, знаменитого Ж.-Б. Каррье. Это было первое дело, в котором открыто обвинялись «все крайности и перегибы в проведении политики террора». Сам Ж.-Б. Каррье, оправдываясь, считал виновным не себя в казнях прошлых лет, а сам террор как систему. В рамках этого дела к суду были привлечены 30 человек, но присяжные только у трёх подсудимых обнаружили преступные намерения. У 27 человек не усмотрели контрреволюционных намерений в том, что они потопили в реке Луаре несколько сот человек: «подозрительных», контрреволюционеров, сочувствующих вандейцам, родственников эмигрантов, богачей и скупщиков, ответственных за голод. Этот приговор присяжных вызвал огромное волнение в обществе: каким образом люди, изобличённые в ужасных преступлениях, могли быть освобождены. Возмущение, вызванное делом Ж.-Б. Каррье, повлекло за собой вмешательство Конвента: 27 оправданных были преданы суду обычных судов, и деятельность Революционного трибунала была приостановлена.
Возобновилась она лишь через два месяца, после ещё одного, на сей раз последнего, переустройства Революционного трибунала по Декрету от 28 декабря 1794 года. Эта последняя реорганизация Трибунала свидетельствует о стремлении создать специальный суд для политических преступников, но со всеми формами, гарантирующими охрану подсудимого и свободу его защиты. Длинный и очень подробный документ регламентировал судопроизводство нового Трибунала.
В компетенцию Трибунала входило рассмотрение «…всех покушений на безопасность государства,…на свободу, равенство, единство и неделимость Республики,…всех заговоров с целью восстановления королевской власти или…любой власти, посягающей на суверенитет народа». Таким образом, данный Декрет называл более конкретные формулировки обвинения, а не расплывчатые, как, например, в Декрете от 10 июня 1794 года. Правовые нарушения, в которых обвинялись «…члены исполнительных комиссий и их заместители, судьи и общественные обвинители уголовных трибуналов» также были подведомственны Трибуналу. Отдел 4 Декрета был посвящён порядку предания обвиняемых суду Революционного трибунала: «Никто не может быть предан суду…иначе, как декретом Национального конвента; …постановлением Комитета общей безопасности; …исходящим от Трибунала, либо от общественного обвинителя предписанием об аресте…» Но активность общественного обвинителя была ограничена: например, предусматривалось его обращение в совещательную палату до того, как обвинитель отправит под суд соучастников преступлений. До того, как конституционные органы отошлют общественному обвинителю документы, касающиеся обвиняемых, они должны передать их Комитету общей безопасности. Отдельно рассматривался и вопрос о приговоре: без достаточного количества улик обвиняемый объявлялся оправданным и немедленно освобождался и «никакое лицо, подобным образом оправданное, нельзя будет снова арестовать или обвинить в том же деянии». Отказались от мысли ставить постоянно вопрос о наличии контрреволюционных намерений подсудимого, заменив его постановкой вопроса о том, не учинено ли судимое деяние «…невольно или же без дурного умысла». И хотя приговоры суда не подлежали никакому обжалованию, но данный закон, в сравнении с прежними, был, по мнению Н.И. Идельсона, в высшей мере гуманным и юридически приемлемым. Его появление приветствовалось, как воцарение истинного правосудия.
Таким образом, Трибунал, в сравнении с периодом якобинской диктатуры, вновь обретает черты законного органа правосудия в отношении прав обвиняемых. Привлечение к суду теперь осуществлялось на основании официальных документов в отношении каждого обвиняемого; доносы, личное мнение обвинителя, малая доказательная база исключались. Предполагалось тщательное исследование доказательств вины, не могло быть и речи о том, что процесс должен быть завершён в строго определённые сроки. Личность подсудимого не давала Трибуналу права осудить его только за то, кем он являлся. Всё это проявилось в деле членов бывшего Революционного трибунала, в частности, Фукье-Тенвиля.
Слушание этого дела началось 27 марта 1795 года и продолжалось в течение 45 заседаний. Было допрошено более 400 свидетелей. Защищая себя, Фукье-Тенвиль часто высказывался в таком тоне, как будто он был всё ещё обвинителем, а не подсудимым. При этом его никто не прерывал и не останавливал. Его речь продолжалась шесть часов. По мнению М. Алданова, термидорианцы могли казнить Фукье-Тенвиля и без такого длительного процесса только за его имя; но они этого не сделали, показав на таком громком деле торжество истинного правосудия. Смертный приговор был подтверждён огромным обвинительным актом, а не был вынесен априори. 6 мая 1795 года Фукье и его ближайшее окружение были осуждены, а 7 мая - казнены.
Процессом Фукье-Тенвиля история Революционного трибунала заканчивается. 31 мая 1795 года, по Декрету об упразднении Чрезвычайного уголовного трибунала, учреждённого законом от 10 марта 1793 года, он прекратил своё существование. Теперь правонарушения, которые подлежали ранее его ведению, «…рассматривались в уголовном трибунале того департамента, где они были совершены». В самих же департаментах создавались специальные суды присяжных. Кроме того, в дополнение к указанному Декрету Конвентом было издано два декрета - 28 июня и 16 августа - о кассации всех без исключения приговоров, вынесенных Революционным трибуналом по всем делам с 10 марта 1793 года до 28 декабря 1794 года, которые явились актом справедливости по отношению к памяти погибших и, вместе с тем, возвратили их наследникам право на конфискованное имущество. Этот жест Конвента стал заключительным фактом летописи Революционного трибунала.
В историографии нет чётких формулировок относительно причин роспуска Революционного трибунала. Исследователи рассматривают следующие факторы, повлиявшие на прекращение его деятельности. По мнению А. Собуля, эпоха террора прекратилась, не было теперь нужды и в одном из главных его орудий. Схожую точку зрения мы видим у П. Генифе: с прекращением якобинской диктатуры завершилась наиболее жестокая фаза революции, затем постепенно отмирают и органы, посредством которых осуществлялся «неистовый террор». А.З. Манфред объяснял, почему термидорианцы не устранили Трибунал сразу после прихода к власти: он был необходим им для законной расправы над якобинцами и их сторонниками. Выполнив поставленную задачу, Трибунал утратил своё назначение и был ликвидирован. В.Г. Ревуненков полагал, что термидорианский переворот положил начало упадку революции: новая буржуазия в принципе отказалась от понятия «революция» и уничтожила всё революционное, в том числе и Трибунал. Д.Ю. Бовыкин, анализируя разные точки зрения на период Термидора, высказал мнение, что новая власть особо не нуждалась в Трибунале, но через его реорганизацию хотела показать стране, что подобный орган может быть не таким ужасным, каким его сделали якобинцы: доказав это через ряд процессов, термидорианцы его устранили.
Таким образом, в период термидорианской реакции в организации и деятельности Трибунала произошёл ряд изменений: он отчасти вернулся к правовому преследованию, появились некоторые гарантии для обвиняемых (наличие убедительной доказательной базы, свидетельских показаний, защиты), ограничивались полномочия обвинителя. Переход революции в новую фазу привёл к постепенному прекращению террора и деятельности самого Трибунала.
3.2 Отечественная и зарубежная историография о месте революционного трибунала в системе террора в эпоху французской революции XVIII века
Проблема террора в эпоху Великой французской революции и места в нём Революционного трибунала является одной из самых острых и обсуждаемых специалистами. Как уже отмечалось выше, отдельных работ по истории Трибунала очень мало, специальные труды французских авторов не переведены на русский язык. Нашей задачей является определение взглядов ряда специалистов, зарубежных и отечественных, на одно из орудий террора - Революционный трибунал и выявление оценок количественных жертв террора в историографии.
Как известно, наивысшего размаха террор достиг на этапе якобинской диктатуры. И Революционный трибунал именно на этом этапе претерпел самые серьёзные преобразования, превратившие его, фактически, в главное орудие террора. Руководитель якобинцев - М. Робеспьер - был не только свидетелем - современником, но и активным создателем этого Трибунала и одним из инициаторов террора. Поэтому крайне важно определить личностное отношение М. Робеспьера к этому органу революционного правосудия и сравнить его взгляды с мнениями некоторых современников.
Доклад М. Робеспьера в Конвенте 25 декабря 1793 года «О принципах революционного правительства» является одним из наиболее ярких изложений принципов революционного террора. М. Робеспьер указывает, что разгром внутренней контрреволюции - важнейшая задача. «Революция - это война свободы против её врагов». Исходя из этого утверждения, лидер якобинцев убеждён, что революционное правительство вынуждено применять чрезвычайные меры; «…врагам народа должно нести только смерть». Беспринципную умеренность он называет враждебной революции крайностью. М. Робеспьер, ссылаясь на то, что враги народа - контрреволюционеры - будут использовать против революции любые методы борьбы, требует от Конвента «…быстрых, энергичных, эффективных мер». М. Робеспьер обращается к Конвенту с предложением внести необходимые изменения в законы, «…чтобы обеспечить быстроту и меткость репрессий против врагов революции».
Таким образом, в данном докладе М. Робеспьер объясняет жизненную необходимость революционного террора.
Идеи террора и революционного правосудия М. Робеспьер развивает в Докладе в Конвенте 5 февраля 1794 года «О принципах политической морали». Он говорит о том, что в результате революции во Франции будет установлена истинная демократия и люди смогут наслаждаться свободой и равенством. Но этого может и не случиться, если не будут искоренены все враги революции. «Вне нашей страны все тираны окружают нас; внутри неё друзья тиранов составляют заговоры; они будут составлять заговоры до тех пор, пока у преступления не будет похищена надежда». М. Робеспьер полагает, что исчезновение контрреволюции будет возможно лишь тогда, когда враги народа будут так напуганы неотвратимостью наказания, что добровольно прекратят любые поползновения против французской республики. Чем же их можно так напугать? Только террором. «Террор - это…быстрая, строгая, непреклонная справедливость…». В связи с этим М. Робеспьер объясняет, каким должен быть Революционный трибунал, как он должен работать, когда судит врагов народа. «Медлительность судебного разбирательства равносильна безнаказанности; сомнение в возможности наказания ободряет всех преступников...Наказать притеснителей человечества - это милосердие; простить их - это варварство…Суровость республиканского правительства благодетельна». «Неподкупный» развил ряд положений о революционной законности, о революционном правосудии:
. Уголовный процесс должен быть упрощён, когда речь идёт о явных преступлениях явных контрреволюционеров.
. Революционный трибунал должен иметь возможность быстро выносить свой приговор врагам народа.
. Тягчайшие преступления, совершаемые врагами народа, требуют применения к ним строгого наказания.
. Формы преступной деятельности контрреволюционеров бесконечны, поэтому революционная бдительность должна быть на высочайшем уровне.
Таким образом, в данном докладе М. Робеспьер определяет принципы действия революционного правосудия.
Накануне переворота 27 июля 1794 года М. Робеспьер произнёс речь в Конвенте. Предвидя скорую смерть, он по-прежнему призывает к неуклонной борьбе с контрреволюцией, обосновывает необходимость и неизбежность применения к контрреволюционерам суровых мер революционного террора.
Таким образом, М. Робеспьер, как современник Трибунала и человек, во многом определивший принципы его деятельности, считал существование такого органа не просто естественным, но крайне необходимым. Для будущего блага и счастья Франции и её народа Трибунал должен был быть беспощаден к врагам революции; террор в руках Революционного трибунала, по мнению М. Робеспьера, - высшая справедливость.
Но и в период Французской революции взгляды на террор и Трибунал даже у сторонников М. Робеспьера не были однозначными, менялись. Жорж Дантон, по сути, был «…отцом Революционного трибунала». Первоначально поддержал курс М. Робеспьера на усиление террора: «Я…не думаю смягчить революционные меры, я предлагаю представить…проект таких мер, которые могли бы действовать с большей силой и с большей справедливостью, так как немало интриганов и настоящих заговорщиков избегало народного правосудия…» Но расширение масштабов террора заставило его изменить отношение к политике М. Робеспьера. Ж. Дантон возглавил группу «снисходительных», ратовавших за прекращение или ослабление террора и постепенный переход к конституционному республиканскому порядку. В конце марта 1794 года при личной встрече с М. Робеспьером призывал прекратить террор, но эта встреча закончилась открытым разрывом. Как известно, Ж. Дантон и его соратники - К. Демулен, Ж. Делакруа, П. Филиппо - были осуждены по приговору Трибунала и гильотинированы в период якобинской диктатуры.
Эволюция взглядов Л.-А. Сен-Жюста была иной, чем у Ж. Дантона. Начиная как борец за гуманизм, свободу личности и критик смертной казни он постепенно пришёл к совершенно противоположным позициям. «Вы должны наказать не только предателей, но и тех, кто слишком равнодушен, слишком пассивен по отношению к республике, а также тех, кто ничего не делает с этим». Категоричен и достаточно жёсток Л.-А. Сен-Жюст был в вопросе деятельности Революционного трибунала: смертные приговоры - это норма революционной жизни: «…нация может создать себя только с помощью горы трупов…Судно Революции не может прийти в порт, не окрасив воды в крови». Как и М. Робеспьер, Л.-А. Сен-Жюст стал жертвой Трибунала в дни Термидора.
Таким образом, даже несмотря на некоторые различия во взглядах, видные деятели Французской революции считали террор и Трибунал объективной неизбежностью. Но они были современниками и участниками тех событий, поэтому можно говорить об определённой субъективности их взглядов. Нельзя создать целостной картины деятельности Трибунала без оценки специалистов, зарубежных и отечественных.
В зарубежной историографии можно отметить следующие мнения по этому вопросу.
Одним из первых природу террора в период Великой французской революции попытался осмыслить Томас Карлейль (1795-1881) - британский писатель, публицист, историк. Работа «Французская революция» вышла в 1837 году, когда времени с момента тех событий прошло не так и много. Осуждая насилие и жестокость, он считает их неизбежными; являясь сторонником культа выдающихся личностей в истории, он полагает, что все органы террора - результат их деятельности.
Ипполит Тэн (1828-1893) - французский философ-позитивист, эстетик, писатель, историк, психолог в историческом труде «Происхождение современной Франции» связал «Великий террор» 1794 года с попыткой сторонников М. Робеспьера реализовать средствами государственного принуждения, в том числе Трибуналом, утопическую схему совершенного общественного строя.
Другой представитель позитивистской историографии - французский историк Альфонс Олар (1849-1928) - в своём фундаментальном исследовании «Политическая история Французской революции» отрицал точку зрения на террор как систему, предлагая интерпретировать его как режим, складывавшийся под влиянием конкретных обстоятельств и в особенности обусловленный «потребностями национальной защиты». Он полагал, что и Трибунал возник в силу конкретных обстоятельств.
Гюстав Лебон (1841-1931) - французский психолог, социолог, антрополог и историк в работе «Психология толп» отмечал, что «всегда готовая восстать против слабой власти, толпа раболепно преклоняется перед сильной властью…Трудно понять историю революций, если не уяснить себе хорошенько…инстинктов толпы…Одним из её общих свойств является необыкновенная податливость внушению». Автор приводит примеры разных стран и народов. Говоря о времени Великой французской революции, автор заключал, что французы поверили в то, что прогресс можно производить с помощью декретов, а недостатки общества исправлять с помощью специальных учреждений, к числу которых относился и Трибунал. Г. Лебон полагал, что революционные власти убедили народ в необходимости насилия через законный суд - Революционный трибунал.
Французский историк Альбер Матьез (1874-1932) в своей трёхтомной работе «Французская революция» (1922) рассматривал её с позиции классовой борьбы и особое внимание уделил периоду якобинской диктатуры. Автор исследования приходит к выводу, что террор и Трибунал стали следствием агрессии со стороны эмигрантов, роялистов, интервентов; «…террор был роковой необходимостью переживаемого момента, и сами роялисты установили бы его против республиканцев, если бы оказались сильнее».
Бронислав Бачко (1924-2016) - польский и французский историк, философ, переводчик, специалист по истории Французской революции в работе «Робеспьер и террор» считал, что «…Робеспьер легитимизировал и систематизировал политику Террора…Он выражает политические цели через моральные термины, через борьбу добродетели против порока, формулирует некую разновидность теории революционного порядка управления, его принципов и способов действия». Автор полагал, что через Трибунал М. Робеспьер обрёл опыт пребывания у власти такого масштаба, который не дали ему никакие другие структуры. Пусть он и не руководил этим судебным органом, но под его руководством Трибунал достиг пика своей активности. А это, в свою очередь, способствовало постоянному росту влияния самого М. Робеспьера. «Робеспьер никогда не ставил под сомнение ту власть, идеологом и грозным творцом которой он являлся…Он практически не знал жестоких и грубых реалий террора…он ни разу не посетил тюрьму, не посмотрел на гильотину…Он хотел видеть террор чистым». По мнению Б. Бачко, М. Робеспьер желал чётко разграничить преступления и революционную законность; именно Трибунал он считал органом, законно отправляющим людей на смерть.
Альбер Собуль (1914-1982) - французский историк-марксист, специализирующийся на истории Великой французской революции, в работе «Первая республика» полагал, что введение террора было следствием углубления кризиса. Но по мере того как Революционное правительство организовывалось и крепло, террору был придан организованный и законный характер. Революционный трибунал был учреждён для предупреждения стихийных народных расправ. «Террор был в основном орудием национальной и революционной защиты, орудием против мятежников и предателей». Поскольку размах такой борьбы достиг наивысшей точки в период якобинской диктатуры, то и Трибунал проявил себя максимально в это время.
Крупный французский историк и представитель критического ревизионизма Франсуа Фюре (1927-1997) не касался проблемы Революционного трибунала, но в своей работе «Постижение Французской революции» интерпретировал террор как «совокупность репрессивных институтов, используемых Республикой для уничтожения своих противников и обеспечения своего господства посредством страха».
Ученик Ф. Фюре Патрис Генифе (род. 1955) в крупном исследовании по проблеме террора «Политика революционного террора 1789-1794 гг.» приходит к выводу о том, что террор - неизбежное порождение самой революции, а соответственно, и органы, подобные Трибуналу, не могли не возникнуть. П. Генифе видит в терроре борьбу за власть, достигшую кульминации в якобинский период; не случайно, что и деятельность Трибунала достигла своего пика в период якобинской диктатуры.
Таким образом, в процессе развития зарубежной историографии по проблеме революционного террора были сформированы основные подходы к изучению этого явления; деятельность Революционного трибунала вышеуказанными специалистами была рассмотрена в рамках темы террора.
Как уже отмечалось, в отечественной историографии самые подробные работы по истории Революционного трибунал - это труды Е.В. Тарле (1874-1955) и Н.И. Идельсона (1865-1921).
Е.В. Тарле в труде «Революционный трибунал в эпоху Великой Французской революции. Воспоминания современников и документы» анализирует процессы Трибунала, используя протоколы допросов и свидетельства современников. Автор считает, что «…террор проводился не только для того, чтобы напугать и уничтожить внутреннюю политическую оппозицию, не только для того, чтобы установить железную диктатуру для отпора внешнему неприятелю, но и для того, чтобы осуществить так называемый «закон о максимуме…». Е.В. Тарле полагал, что террор был нужен для наведения порядка в стране. Что касается Трибунала, то автор объяснял его необходимость тем, что он должен был быть противопоставлен террору толпы, террору, лишённому даже тени законности. «…настроение голодных, озлобленных, подозрительных городских масс…неудержимо толкало якобинцев на путь кровавых эксцессов и репрессий». Тем не менее, познакомившись так подробно с делами подсудимых, Е.В. Тарле называет Трибунал «…кровавым судилищем».
. Трибунал не мог не возникнуть именно в том варианте, в каком он возник. Здесь сказалась и психология момента. И психология французского народа вообще - «…стремление к нахождению под властью какой-либо идеи, самых крайних, самых ясных и резких форм её воплощения, хотя бы ценою крови».
. Каждому юристу должно быть понятно, что без определённых обстоятельств Суд может упасть до полного юридического и морального извращения. Эти обстоятельства - необходимость защиты прежде всего, необходимость широкого права кассации. «Свобода подсудимого в процессе и связанность суда перед лицом кассационной инстанции являются теми единственными принципами, которые держат суд на должном уровне».
. Когда суд превращается в политическое орудие, в «театр смерти», то он встаёт на путь юридических убийств.
Выдающийся отечественный либеральный историк Н.И. Кареев (1850-1931) в труде «Великая французская революция» отмечал, что, по мнению многих французов, «…спас Францию только террор…» «Главным орудием этой системы, возведённой в порядок дня, был Революционный трибунал». Автор усиление террора связывал с коллективным требованием якобинцев, которые понимали террор как систему устрашения, без которой «…нельзя ни победить роялистов, ни проводить в жизнь такие меры, какие принимались Конвентом для управления страной».
Представляя разные школы, «ленинградскую» и «московскую» (о чём сказано выше), В.Г. Ревуненков (1911-2004) в труде «Очерки по истории Великой французской революции 1789-1799 гг.» и А.З. Манфред (1906 - 1976) в труде «Великая французская революция» считали террор и Трибунал эпохи французской революции XVIII века, и особенно периода якобинской диктатуры, объективной неизбежностью.
Таким образом, несмотря на разные подходы, исследователи признают объективность возникновения такого судебного органа. Террор должен был быть поставлен в рамки закона; с учреждением Революционного трибунала он и был узаконен.
Новые трактовки в вопросе о терроре в отечественной историографии появились с 80-х годов ХХ века. В.П Смирнов в статье «К вопросу об оценке якобинской диктатуры» отмечает, что с развитием террора он всё больше поворачивался против трудящихся; якобинцы оторвались от масс; террор стал самоцелью, средством самосохранения правящей верхушки. Трибунал автор называет одним из тех средств, которые «…способствовали установлению в стране атмосферы страха, подозрительности, доносов, раболепия».
Е.Б. Черняк представил собственную точку зрения на якобинский террор и его составляющие. По мнению историка, якобинский террор перестал быть революционным террором, поскольку его характер был направлен не столько против контрреволюционеров, сколько против различных групп монтаньяров. Как и В.П. Смирнов, Е.Б. Черняк полагает, что «из средства защиты революции террор стал для правящей группировки орудием удержания власти». Этим исследователь объясняет особый размах деятельности Трибунала именно в якобинский период.
А.Б. Каплан в работе «Революционно-демократическая идеология и утопический социализм во Франции XVIII в.» пришёл к выводу, что в момент прихода якобинцев к власти чрезвычайные меры казались оправданными. По мнению историка, усиление террора произошло ввиду слияния карательных органов с законодательными. «Органы, проводившие политику террора, - Комитет общественного спасения, Комитет общественной безопасности, Революционный трибунал, - пользующиеся вначале всенародной поддержкой, стали превращаться в полновластные бюрократические учреждения, стоящие над народом».
Таким образом, мы видим, что исследователи на рубеже ХХ-ХХI веков террор и его органы называют средством удержания власти правящей верхушкой.
Одним из самых сложных вопросов в историографии Великой французской революции является вопрос о количестве жертв террора в целом и Революционного трибунала в частности. В вышеуказанных исследованиях и некоторых документах называются следующие цифры.
Из документа «Последствия революционного террора согласно подсчётам английского исследователя Д. Грира (данные относятся к периоду с марта 1793 по август 1794 г.)» мы видим следующее: «Общее число жертв террора около 35 - 40 тыс. человек. Из них казнены по приговорам парижского революционного трибунала и чрезвычайных судов в департаментах около 17 тыс. человек; расстреляны без суда и следствия в районах восстаний…10 - 12 тыс. человек; умерли в тюрьмах около 8 - 13 тыс. человек». Здесь же отмечено, что из всех осуждённых «…представители бывшего третьего сословия - 84%...» Что же касается мотивов смертных приговоров, то «…за мятеж и измену - 78%...»
Н.И. Кареев отмечал, что среди казнённых были люди разных званий, общественных положений и профессий. «Некто Пари, друг Дантона, служивший в канцелярии суда, вычислил, что от 3 апреля 1793 года до конца июля 1794 года, в течение 16 месяцев было казнено 2663 человека, включая сюда и 103 казнённых вслед за падением Робеспьера».
В.Г. Ревуненков привёл цифры арестованных в эпоху террора, указав, что точных данных по этому вопросу нет. «Камиль Демулен и Ж. Эбер писали в декабре 1793 г. о 200 тыс. «подозрительных», сидевших в тюрьмах…Бентаболь заявил в июле 1795 г. в Конвенте, что накануне 9 термидора во Франции было 80 тыс. заключённых. Историки также называют разные цифры. Матьез сначала полагал, что заключённых было 280 - 300 тысяч, затем снизил это число до 90 тыс. Дональд Грир пришёл к выводу, что с марта 1793 г. по август 1794 г. в тюрьмы было заключено не менее 500 тыс. человек. Луи Жакоб считает, что заключённых было около 70 тысяч».
Н.И. Идельсон привёл интересный факт, рассказывая о судьбе А.-К. Фукье-Тенвиля: «Наконец, и этот безумный террорист погиб под неумолимым мечом закона, и жизнь его потухла в крови. По счёту эта жизнь была 2791-ая».
Какие же выводы можно сделать из этих сведений? Во-первых, жертвами террора и Трибунала были люди разной социальной принадлежности; данный показатель не был определяющим фактором для привлечения к суду. Во-вторых, кривая количества заключённых и осуждённых идёт вверх по мере развития революции и достигает пика в период якобинской диктатуры, а после её падения идёт по нисходящей. В-третьих, статистические данные очень разнятся; по всей вероятности, точное количество жертв Великой французской революции, начиная с момента взятия Бастилии, вряд ли возможно установить. Тем более, что вопрос о моменте окончания революции остаётся спорным.
Таким образом, ещё современники Французской революции - М. Робеспьер, Ж. Дантон, Л.-А. Сен-Жюст - пытались осмыслить сущность Революционного трибунала с позиции его создателей и непосредственных организаторов террора. В зарубежной и отечественной историографии на протяжении XIX-XX веков тема террора являлась самой активно изучаемой и спорной. К сожалению, проблема Революционного трибунала не нашла такого широкого осмысления в специальных работах; её рассматривают, преимущественно, в связи с террором.
Заключение
Великая французская буржуазная революция занимает особое место среди социальных революций XVII-XVIII веков. В работах зарубежных и отечественных исследователей нашли отражения многочисленные проблемы, связанные с темой Французской революции. Одна из самых спорных и противоречивых - проблема террора. Террор начался одновременно с началом революции, а наивысшего размаха достиг на этапе якобинской диктатуры. Одним из орудий террора был Революционный трибунал. Как уже отмечалось выше, большинство специалистов рассматривают деятельность этого органа в рамках темы террора. Работ, посвящённых только истории Трибунала, крайне мало. Тем не менее, при разных подходах к проблеме террора и Трибунала, исследователи считают их неизбежными элементами Французской революции.
Изучение деятельности судебных органов прошлого, как уже было отмечено, в современном мире крайне важно: вопрос о правах человека актуален даже для благополучных в правовом отношении стран. Существование органов, подобных Революционному трибуналу, всегда связано с многочисленными жертвами, коими могли стать совершенно разные люди: ни происхождение, ни материальное положение, ни имя не играли абсолютно никакой роли. Мы должны осмыслить прошлое, осознать, какое количество людей было принесено в жертву истории, чтобы при сегодняшних возможностях находить рациональные пути решения как внутригосударственных, так и международных проблем.
В рамках выпускной квалификационной работы была не просто проанализирована деятельности Революционного трибунала, но отслежена его эволюция, особенности существования на каждом этапе. Хронология представлена следующими границами: с конца 1792 года по август 1795 года, от предпосылок создания Трибунала до причин его роспуска и сопроводительных декретов, аннулировавших приговоры трибунала. Каждый период рассмотрен не только через анализ событий, но и через мнения и оценки исследователей. Особое внимание уделено периоду якобинской диктатуры, так как именно в это время Трибунал наиболее полно проявил себя как один из органов террора.
В выпускной квалификационной работе история Трибунала показана и через личности, через конкретные исторические судьбы. Субъективный фактор в истории играет огромную роль. Трагедия жертв и палачей - одна из тем, поднимаемых исследователями при изучении проблемы террора в эпоху Великой французской революции. Как известно, внедрение историко - культурного стандарта по истории России предполагает внедрение ИКС и по всеобщей истории. В рамках ИКС предполагается уделять особое внимание изучению истории через анализ жизни и деятельности личностей, как известных, так и рядовых жителей той или иной страны. В этом контексте представляется крайне интересным рассмотрение вопроса о терроре в средней школе через анализ процессов Трибунала и биографии людей, имеющих к его созданию и деятельности непосредственное отношение. В приложении к ВКР представлен конспект урока по теме: «Французская революция. От монархии к республике»; в рамках темы урока рассмотрен и вопрос о Революционном трибунале.
Тема Великой французской революции, как уже отмечалось выше, широко представлена в научной литературе. Историографический анализ, сделанный в ВКР, охватывает как работы, посвящённые в целом проблеме террора, так и проблеме Трибунала. К сожалению, последних очень мало. В связи с этим огромное значение имело рассмотрение источниковой базы - законодательных актов, речей политических деятелей, делопроизводственных материалов, документов личного происхождения. Именно эти материалы, рождённые в эпоху Французской революции, позволили создать целостную картину функционирования Трибунала с точки зрения нормативной базы, оценить роль конкретных людей в процессе возникновения и деятельности Трибунала, осознать масштабы террора.
Темы, подобные теме Революционного трибунала как одного из орудий террора, несут в себе и глубокий психологический аспект. Ценность человеческой жизни в периоды, подобные революционным, максимально снижается. Люди привыкают к казням, смертям, начинают воспринимать их как повседневную обыденность. Последствия террора и деятельности Трибунала как одного из орудий террора имели для Франции глубочайшие последствия: социальные, демографические, исторические. После Великой буржуазной Франция переживёт ещё несколько революций (1830 года, 1848 года, 1870 года), нации понадобится достаточно много времени, чтобы встать на путь цивилизационных и человеческих ценностей. В выпускной квалификационной работе на примере конкретных исторических судеб показан процесс психологической деформации личности под давлением неординарной исторической обстановки. Кроме этого, поставлен вопрос о личной ответственности тех, в чьих руках оказывается власть в разных её проявлениях.
В процессе работы над исследованием выявлены следующие перспективные направления:
. Сравнительный анализ судебных органов эпохи Великой французской революции и эпохи становления Советской власти в России.
. История Революционного трибунала эпохи Великой французской революции в лицах.
. Судьбы «маленьких людей» в процессах Революционного трибунала эпохи Великой французской революции.
. Анализ документальной базы деятельности Революционного трибунала эпохи Великой французской революции.
. Последствия деятельности Революционного трибунала эпохи Великой французской революции для дальнейшего становления судебной системы Франции.
Значимость данной выпускной квалификационной работы заключается в том, что в её рамках представлена вся деятельность Революционного трибунала эпохи Великой французской революции, в хронологическом порядке систематизирован материал от предпосылок возникновения Трибунала до причин его роспуска. В отличие от большинства научных трудов в данном исследовании Трибунал комплексно рассмотрен как одно из орудий террора, а не просто упомянут на фоне анализа проблемы террора. Работа показала свою состоятельность в рамках международных, всероссийских, межрегиональных и других конференций.
Список источников и литературы
Список источников
1.Выступление прокурора коммуны П.-Г. Шометта на заседании Национального конвента 5 сентября 1793 г. // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - C. 261 - 263
2.Декларация прав человека и гражданина // Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран / Под ред. З.М. Черниловского. - М.: Прогресс, 1984. - С. 207 - 210
.Декрет 30 марта 1792 г. об эмигрантах // Французская революция в документах 1789-1794 / Сост. Я.М. Захер. - Л.: рабочее изд-во «Прибой», 1926. - С. 118
.Декрет 21-22 сентября 1792 г. об упразднении королевской власти во Франции // Сборник документов по истории нового времени. Буржуазные революции XVII-XVIII веков / Под ред. В.Г. Сироткина. - М.: Высшая школа, 1990. - С. 215
.Декрет 22 сентября 1792 г. об установлении республики // Революционное правительство во Франции в эпоху Конвента: сборник документов и материалов / Под ред. Н.М. Лукина. - М.: Изд-во Коммунистической академии, 1927. - С. 16
.Декрет 10 марта 1793 г. об учреждении Революционного трибунала // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - C. 211 - 213
.Декрет 19 марта 1793 г. о наказании мятежников // Французская революция в документах 1789-1794 / Сост. Я.М. Захер. - Л.: рабочее изд-во «Прибой», 1926. - С. 131 - 133
.Декрет 21 марта 1793 года об учреждении революционных комитетов и об иностранцах // Французская революция в документах 1789-1794 / Сост. Я.М. Захер. - Л.: рабочее изд-во «Прибой», 1926. - С. 135 - 137
.Декрет 25 марта 1793 года о полиции жилищ // Французская революция в документах 1789-1794 / Сост. Я.М. Захер. - Л.: рабочее изд-во «Прибой», 1926. - С. 149 - 150
.Декрет 5 апреля 1793 г. о порядке привлечения к суду депутатов Национального конвента // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 213
.Декрет 2 июня 1793 г. об аресте жирондистов // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 213 - 216
.Декрет 10 июня 1793 г. о способе раздела общинных земель // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 2 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 105 - 111
.Декрет 17 июля 1793 г. о безвозмездном уничтожении феодальных прав // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 2 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 111 - 112
.Декрет 5 сентября 1793 г. о создании революционной армии // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 2 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 121
.Декрет 5 сентября 1793 г. об усилении наличного состава Революционного трибунала // Революционный трибунал в эпоху Великой французской революции. Воспоминания современников и документы: ч. 1-2 / Под ред. Е.В. Тарле. - Пг.: Былое, 1918. - Ч. 1 - С. 73 - 74
.Декрет 17 сентября 1793 г. о подозрительных // Сборник документов по истории нового времени. Буржуазные революции XVII-XVIII веков / Под ред. В.Г. Сироткина. - М.: Высшая школа, 1990. - С. 256 - 257
.Декрет 29 октября 1793 г. о способе судопроизводства в Революционном трибунале // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 267
.Декрет 16 апреля 1794 г. об общей полиции Республики // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 270 - 271
.Декрет 8 мая 1794 г. о компетенции Революционного трибунала и уголовных трибуналов // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 271 - 272
.Декрет 10 июня 1794 г. о реорганизации Революционного трибунала // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 275 - 277
.Декрет 29 июля 1794 г. об обновлении правительственных комитетов // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 278 - 280
.Декрет 1 августа 1794 г. об аннулировании декрета от 22 прериаля // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 306
.Декрет 11 августа 1794 г. о Революционном трибунале // Идельсон Н.И. Революционный трибунал во Франции: судебно-исторический очерк / Н.И. Идельсон. - СПб.: тип. т-ва «Общественная польза», 1913. - С. 78
.Декрет 24 августа 1794 г. об организации революционных комитетов // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 306 - 309
.Декрет 27 августа 1794 г. о правительственных комитетах // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 281 - 284
.Декрет 21 августа 1794 г., отменяющий закон 5 сентября 1793 года и разрешающий секциям заседать только один раз в декаду // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 302 - 303
.Декрет 31 августа 1794 г. о новом управлении Парижем // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 303 - 304
.Декрет 8 декабря 1794 года об изменениях в составе Национального конвента // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 284 - 286
.Декрет 24 декабря 1794 г. о свободной торговле // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 2 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 143 - 144
.Декрет 28 декабря 1794 г. о Революционном трибунале // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 309 - 310
.Декрет 31 мая 1795 г. об упразднении Чрезвычайного уголовного трибунала, учреждённого законом от 10 марта 1793 г. // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 311
.Декрет 12 июня 1795 г. о том, что ни одна из установленных властей не может именоваться революционной // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 294
.Декреты 28 июня и 16 августа 1795 г. о кассации всех приговоров, вынесенных Революционным трибуналом по всем делам с 10 марта 1793 г. по 28 декабря 1794 г. // Идельсон Н.И. Революционный трибунал во Франции: судебно-исторический очерк / Н.И. Идельсон. - СПб.: тип. т-ва «Общественная польза», 1913. - С. 81
.Декрет Законодательного собрания 26 августа 1792 г. о священниках, которые не принесли присяги или отреклись от присяги после её принесения и упорствовали в этом отречении // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 409 - 410
.Доклад М. Робеспьера в Конвенте «О принципах политической морали» 5 февраля 1794 г. // Робеспьер М. Избранные произведения: в 3 т. Т. 3 / Сост. А.З. Манфред. - М.: Наука, 1965. - С. 106 - 122
.Доклад М. Робеспьера в Конвенте «О принципах революционного правительства» 25 декабря 1793 г. // Робеспьер М. Избранные произведения: в 3 т. Т. 3 / Сост. А.З. Манфред. - М.: Наука, 1965. - С. 90 - 98
.Доклад о Революционном трибунале, сделанный Ж. Кутоном от имени Комитета общественного спасения 10 июня 1794 г. // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 272 - 274
.Заседание Конвента 9 марта 1793 г. // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 209 - 210
.Заседание Конвента 5 сентября 1793 г. // Революционный трибунал в эпоху Великой французской революции. Воспоминания современников и документы: ч. 1-2 / Под ред. Е.В. Тарле. - Пг.: Былое, 1918. - Ч. 1. - С. 75 - 78
.Конституция Франции 3 сентября 1791 г. // Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран / Под ред. З.М. Черниловского. - М.: Прогресс, 1984. - С. 217 - 227
.Конституция Франции 24 июня 1793 г. // Сборник документов по истории нового времени. Буржуазные революции XVII-XVIII веков / Под ред. В.Г. Сироткина. - М.: Высшая школа, 1990. - С. 246 - 254
.Письмо Фукье-Тенвиля Конвенту 25 августа 1793 г. // Революционный трибунал в эпоху Великой французской революции. Воспоминания современников и документы: ч. 1-2 / Под ред. Е.В. Тарле. - Пг.: Былое, 1918. - Ч. 1. - С. 88
.Письмо Фукье-Тенвиля Конвенту 10 сентября 1793 г. // Революционный трибунал в эпоху Великой французской революции. Воспоминания современников и документы: ч. 1-2 / Под ред. Е.В. Тарле. - Пг.: Былое, 1918. - Ч. 1. - С. 92
.Письмо Фукье-Тенвиля Конвенту 29 октября 1793 г. // Революционный трибунал в эпоху Великой французской революции. Воспоминания современников и документы: ч. 1-2 / Под ред. Е.В. Тарле. - Пг.: Былое, 1918. - Ч. 1. - С. 111
.Последствия революционного террора согласно подсчётам английского исследователя Д. Грира (данные относятся к периоду с марта 1793 по август 1794 г.) // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 277 - 278
.Постановление Парижской коммуны 10 октября 1793 г. о том, кого считать подозрительными // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 266 - 267
.Приговор по делу Марии-Антуанетты 16 октября 1793 г. // Революционный трибунал в эпоху Великой французской революции. Воспоминания современников и документы: ч. 1-2 / Под ред. Е.В. Тарле. - Пг.: Былое, 1918. - Ч. 1. - С. 99 - 100
.Принятие декрета о создании Чрезвычайного уголовного трибунала в Париже (заседание Конвента 10 марта 1793 г.) // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 210 - 211
.Принятие декрета об аннулировании декрета от 22 прериаля (заседание Конвента 1 августа 1794 г.) // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 306
.Протокол допроса Марии-Антуанетты // Революционный трибунал в эпоху Великой французской революции. Воспоминания современников и документы: ч. 1-2 / Под ред. Е.В. Тарле. - Пг.: Былое, 1918. - Ч. 1. - С. 88 - 99
.Речь Ж. Дантона в Национальном конвенте 1 декабря 1793 г. // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 239 - 240
.Речь Ж. Дантона о революционной законности 24 января 1794 г. // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - С. 269 - 270
.Речь М. Робеспьера в Конвенте 26 июля 1794 г. // Робеспьер М. Избранные произведения: в 3 т. Т. 3 / Сост. А.З. Манфред. - М.: Наука, 1965. - С. 204 - 230
.Речь М. Робеспьера в Национальном конвенте о Декларации прав 24 апреля 1793 г. // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - C. 187 - 189
.Речь М. Робеспьера в Национальном конвенте 10 июня 1794 г. // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - C. 274 - 275
.Речь М. Робеспьера в Обществе друзей свободы и равенства 26 мая 1793 г. // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - C. 199 - 200
.Речь М. Робеспьера в Обществе друзей свободы и равенства «О похоронах Марата и о мерах общественного спасения» 14 июля 1793 г. // Робеспьер М. Избранные произведения: в 3 т. Т. 3 / Сост. А.З. Манфред. - М.: Наука, 1965. - С. 35 - 36
.Речь М. Робеспьера «О медлительности Революционного трибунала», произнесённая в Обществе друзей свободы и равенства 25 августа 1793 г. // Робеспьер М. Избранные произведения: в 3 т. Т. 3 / Сост. А.З. Манфред. - М.: Наука, 1965. - С. 44 - 46
.Речь представителя депутации от Якобинского клуба, пришедшей вместе с комиссарами 48 секций, в Национальном конвенте 5 сентября 1793 г. // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - C. 264 - 265
.Циркуляр наблюдательного комитета Парижской коммуны к провинциальным муниципалитетам 3 сентября 1792 г. // Документы по истории Великой французской революции: в 2 т. Т. 1 / Под ред. А.В. Адо. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - C. 204 - 205
Список литературы
1.Авербух Р.А. Террористический режим во Франции в 1793-1794 гг. по протоколам заседаний Конвента и протоколам Революционного трибунала // Вестник Коммунистической академии. - 1925. - Кн. 11. - С. 185 - 203
.Адо А.В. Французская революция в советской историографии // Исторические этюды о французской революции (памяти В.М. Далина). - М.: ИВИ РАН, 1998. - С. 315 - 316
.Арсеньев Б.Я. Революционный трибунал французской буржуазной революции XVIII века // Вопросы государства и права во французской буржуазной революции XVIII века: сборник статей, посвящённых 150-летию Французской революции. - М.: юридическое изд-во НКЮ СССР, 1940. - С. 106 - 126
4.Бачко Б. Как выйти из террора? Термидор и революция / Пер. с фр. Д.Ю. Бовыкина. - М.: BALTRUS, 2006. - 348 с.
.Бачко Б. Робеспьер и Террор / Пер. с фр. Д. Бовыкина // Исторические этюды о Французской революции (памяти В.М. Далина). - М.: ИВИ РАН, 1998. - С. 69 - 77
.Блан Л. История Французской революции 1789 года: в 12 т. Т. 10 / Пер. с фр. А.П. Редкина. - СПб., 1909. - 416 с.
.Бовыкин Д.Ю. О современной российской историографии Французской революции XVIII века (полемические заметки) // Новая и новейшая история. - 2007. - № 1. - С. 48 - 73
.Бовыкин Д.Ю. Революционный террор во Франции XVIII века: новейшие интерпретации // Вопросы истории. - 2002. - № 6. - С. 144 - 149
.Бовыкин Д.Ю. Революция окончена? Итоги Термидора / Д.Ю. Бовыкин. - М.: Изд-во Московского ун-та, 2005. - 320 с.
10.Бовыкин Д.Ю. Термидор: старые проблемы и новые споры // Французский ежегодник. 2000: 200 лет Французской революции 1789-1799 гг.: Итоги юбилея. - М.: Эдиториал УРСС, 2000. - С. 88 - 102
11.Болховитинов Н.Н. Революция 1789 г., гильотина и термидор // Встречи с историей: очерки, статьи, публикации. - М.: Молодая гвардия, 1990. - Вып. 3. - С. 3 - 16
.Гордон А.В. Падение жирондистов: Народное восстание в Париже 31 мая - 2 июня 1793 г. / А.В. Гордон. - М.: Наука, 1988. - 152 с.
.Генифе П. Французская революция и Террор / Пер. с фр. А.В. Чудинова // Французский ежегодник. 2000: 200 лет Французской революции 1789-1799 гг.: Итоги юбилея. - М.: Эдиториал УРСС, 2000. - С. 68-87
14.Генифе П. Политика революционного террора 1789-1794 гг. / Пер. с фр. Под ред. А.В. Чудинова. - М.: Эдиториал УРСС, 2003. - 319 с.
15.Жорес Ж. Социалистическая история Французской революции: в 6 т. Т. 6 / Пер. с фр. А.О. Зелениной. - М.: Прогресс, 1983. - 534 с.
16.Идельсон Н.И. Революционный трибунал во Франции: судебно-исторический очерк / Н.И. Идельсон. - СПб.: тип. т-ва «Общественная польза», 1913. - 84 с.
17.Каплан А.Б. Революционно-демократическая идеология и утопический социализм во Франции XVIII в. / А.Б. Каплан. - М.: Наука, 1989. - 188 с.
.Кареев Н.И. Великая французская революция / Н.И. Кареев. - М.: ГПИБ, 2003. - 487 с.
.Карлейль Т. Французская революция. История / Пер. с англ. Ю.В. Дубровина, Е.А. Мельниковой. - М.: Мысль, 1991. - 575 с.
.Кинэ Э. Революция и критика её: в 2 т. Т. 2 / Пер. с фр. - М.: Издатель Уманский С.Я., 1908. - 304 с.
.Киселева О.А. Социальные революции XVII-XVIII веков: учебное пособие / О.А. Киселева. - Вологда: ВГПУ, 2013. - 144 с.
.Кропоткин П.А. Великая французская революция 1789-1793 / П.А. Кропоткин. - М.: Наука, 1979. - 576 с.
.Кучма В.В. Система карательных органов Франции на заключительных этапах Французской революции (август 1792 г. - июль 1794 г.) // Вестник Волгоградского государственного университета. - 2003. - № 6. - С. 69 - 75
.Ламартин А. История жирондистов: в 2 т. / Пер. с фр. Н.С. Кутейникова. - М.: Захаров, 2013. - Т. 1 - 528 с.; Т. 2 - 496 с.
.Лебон Г. Психология толп / Пер. с фр. - М.: Ин-т психологии РАН, КСП+, 1998. - 416 с.
.Левандовский А.П. Робеспьер / А.П. Левандовский. - М.: Молодая гвардия, 1959. - 496 с.
.Манфред А.З. Великая французская революция / А.З. Манфред. - М.: Наука, 1983. - 432 с.
.Манфред А.З. О природе якобинской власти // Вопросы истории. - 1969. - № 5. - С. 92 - 107
.Манфред А.З. Три портрета эпохи Великой французской революции / А.З. Манфред. - М.: Мысль, 1989. - 432 с.
.Матьез А. Французская революция / Пер. с фр. К.И. Цидербаума. - Ростов-на-Дону: Феникс, 1995. - 574 с.
.Молчанов Н.Н. Монтаньяры / Н.Н. Молчанов. - М.: Молодая гвардия, 1989. - 558 с.
.Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. - М.: Русский язык, 1985. - 17-е изд. - 797 с.
.Олар А. Политическая история французской революции (1789-1804) / Пер. с фр. Н. Кончевской. - М.: Соцэкгиз, 1938. - 980 с.
.Проблемы якобинской диктатуры: Симпозиум в секторе истории Франции Института всеобщей истории АН СССР 20-21 мая 1970 г. // Французский ежегодник. 1970. - М.: Наука, 1972. - С. 278 - 313.
.Революционный трибунал в эпоху Великой французской революции. Воспоминания современников и документы: ч. 1-2 / Под ред. Е.В. Тарле. - Пг.: Былое, 1918. - Ч. 1 - 142 с.; Ч. 2 - 88 с.
.Ревуненков В.Г. Очерки по истории Великой французской революции 1789-1799 / В.Г. Ревуненков. - Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1989. - 536 с.
.Ревуненков В.Г. Парижские санкюлоты эпохи Великой французской революции / В.Г. Ревуненков. - Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1971. - 176 с.
.Смирнов В.П. К вопросу об оценке якобинской диктатуры // Актуальные проблемы изучения Великой французской революции. - М., 1989. - С. 40 - 49
.Собуль А. Из истории Великой буржуазной революции 1789-1794 годов и революции 1848 года во Франции / Пер. с фр. Э.И. Тастевена. - М.: Изд-во иностранной литературы, 1960. - 372 с.
.Собуль А. Классическая историография Французской революции. О нынешних спорах / Пер. с фр. А.О. Зелениной // Французский ежегодник. 1976. - М.: Наука, 1978. - С. 155 - 170.
.Собуль А. Первая республика 1792-1804 / Пер. с фр. А.О. Зелениной. - М.: Прогресс, 1974. - 392 с.
.Тэн И.А. Происхождение современной Франции: в 5 т. Т. 4. Революционное правительство / Пер. с фр. Я. Швырова. - СПб.: тип. тов-ва «Народная польза», 1907. - 256 с.
.Фукье-Тенвиль // М. Алданов. Сочинения. Кн. 2. Очерки. - М.: Изд-во «Новости», 1995. - С. 241 - 277
.Фюре Ф. Постижение французской революции / Пер. с фр. Д.В. Соловьёва. - СПб.: Инапресс, 1998. - 224 с.
.Хобсбаум Э. Эхо «Марсельезы» / Пер. с англ. Н.Г. Агальцева. - М.: Интер-Версо, 1991. - 272 с.
.Черняк Е.Б. 1794 год: актуальные проблемы исследования Великой французской революции // Французский ежегодник. 1987: 200 лет Великой французской революции. - М., Наука, 1989 - С. 240 - 277
.Чудинов А.В. Размышления о скрытых смыслах дискуссии по проблеме якобинской диктатуры (60-е - 80-е годы ХХ в.) // Французский ежегодник. 2007. - М.: Наука, 2007. - С. 264 - 274
.Чудинов А.В. Суровое «счастье Спарты» (Современники Французской революции о феномене Террора) // Человек эпохи Просвещения. - М.: Наука, 1999. - С. 173 - 187
.Юдовская А.Я. Всеобщая история. История Нового времени, 1500-1800. 7 класс: учебник для общеобразовательных организаций / Под ред. А.А. Искандерова. - 4-е изд. - М.: Просвещение, 2016. - 319 с.
.Юдовская А.Я. Всеобщая история. История Нового времени, 1500-1800. Поурочные разработки. 7 класс: пособие для учителей общеобразовательных организаций / А.Я. Юдовская, Л.М. Ванюшкина. - М.: Просвещение, 2013. - 160 с
.Якобинство в исторических итогах Великой французской революции: материалы «круглого стола» // Новая и новейшая история. - 1996. - №5. - С. 73 - 99
Приложение
Методическая разработка (урок по всеобщей истории в 7 классе)
История Великой французской буржуазной революции изучается в 7 классе. Данная тема рассматривается на протяжении 3 уроков. Отдельный вопрос темы - вопрос о терроре в период французской революции. В связи с этим адаптировано к возрасту обучающихся даётся анализ органов террора, в том числе и Революционного трибунала. Как известно, тема террора является достаточно сложной и спорной в исторической науке. Чтобы облегчить её понимание учащимися, учитель через процессы Трибунала, судьбы осуждённых, статистические данные показывает всю глубину трагедии французского народа в эпоху революционных потрясений. Немалая роль отводится и самостоятельной работе учащихся с дополнительным материалом. Внедрение историко-культурного стандарта по истории России предполагает, в дальнейшем, внедрение такого же стандарта и по всеобщей истории. Он ориентирован, в том числе, на изучение исторических событий через судьбы отдельных людей. В этом контексте тема Трибунала видится актуальной, так как на примерах очевидцев тех событий даёт полное понимание закономерностей революционного пути развития.
Тема урока: Французская революция. От монархии к республике.
Цель урока: анализ событий Великой французской буржуазной революции от падения монархии до кризиса якобинской диктатуры.
Задачи урока:
) образовательная: выяснить причины падения монархии во Франции, показать закономерность установления якобинской диктатуры; определить причины, содержание, масштабы террора на этапе Французской революции от падения монархии до кризиса якобинской диктатуры; рассмотреть деятельность Революционного трибунала как одного из орудий террора.
) развивающая: развивать навыки самостоятельной работы, работы в группе; развивать умение рассуждать логически, устанавливать причинно-следственные связи, выделять главное, сравнивать, анализировать, делать выводы.
) воспитательная: воспитывать у учащихся неприятие насилия как способа реализации планов, воспитывать чувство сострадания, воспитывать уважение к истории других стран.
Тип урока: комбинированный.
Форма урока: смешанный урок (совмещение рассказа учителя, беседы, самостоятельной работы учащихся).
Формы обучения: фронтальная, групповая, индивидуальная.
Продолжительность урока: 45 минут.
Методы (классификация Вагина - Горы): словесный, практический, наглядный.
Оборудование: мультимедийная установка, раздаточный материал (текст с заданиями по террору и деятельности Революционного трибунала).
Использованная литература:
1) Юдовская А.Я. Всеобщая история. История Нового времени, 1500-1800. 7 класс: учебник для общеобразовательных организаций / Под ред. А.А. Искандерова. - 4-е изд. - М.: Просвещение, 2016. - 319 с.
) Юдовская А.Я. Всеобщая история. История Нового времени, 1500-1800. Поурочные разработки. 7 класс: пособие для учителей общеобразовательных организаций / А.Я. Юдовская, Л.М. Ванюшкина. - М.: Просвещение, 2013. - 160 с.
Ход урока
№Этап урока и хронометражДеятельность учителяДеятельность учащихсяУУД1Орг. момент (1 мин.)Приветствует учениковПриветствуют учителя2Проверка д/з (6 мин.)На протяжении нескольких уроков мы изучаем историю буржуазных революций. Вопросы: 1) Что такое буржуазная революция? 2) Какие буржуазные революции вам известны? 3) Чем Великая французская революция отличается от других буржуазных революций? 4) Какие причины вызвали французскую революцию? 5) Какой орган власти не собирался с 1614 года? 6) С какой целью Людовик XVI созвал Генеральные штаты в 1789 году? 7) Как повели себя депутаты третьего сословия? 8) Какое событие считается началом Великой Французской буржуазной революции? Ответы учаащихся: 1) Это революция, которая ведёт к замене феодального строя буржуазным. (капиталистическим). 2) Нидерландская, Английская, Великая французская. 3)Масштабами событий, размахом террора, влиянием на другие страны. 4) В стране развивались капиталистические отношения, торговля, но сохранялись многочисленные феодальные пережитки. Сохранялось сословное деление, самым многочисленным было третье сословие, но представители этого сословия не имели никаких прав. Большую часть населения составляли крестьяне, но они не имели прав на землю, были опутаны многочисленными феодальными повинностями. Ни в одной стране мира абсолютная монархия не достигла такого уровня развития, как во Франции. Во второй половине XVIII века абсолютизм вступил в полосу кризиса, Людовик XVI и Мария- Антуанетта теряли популярность в глазах нации. 5) Генеральные штаты. 6) Для утверждения новых налогов. 7) Объявили себя сначала Национальным собранием, а затем национальное собрание объявило себя Учредительным собранием. 8) Штурм и взятие Бастилии 14 июля 1789 года.Л, Р, П3Постановка цели урока (3,5 мин.)Учитель задаёт вопросы: 1) О чём писали французские газеты после провозглашения Учредительного собрания? 2) О чём свидетельствуют события 14 июля 1789 года? 3) О чём свидетельствует самосуд, учинённый толпой над комендантом Бастилии? 4) Какие изменения происходили в стране? 5) Смогла ли власть предпринять экстренные меры и успокоить страну? 6) Предположите, закончились ли революционные события с ограничением власти короля? Действительно, революционные события летом 1789 года лишь стали началом колоссальных изменений, произошедших во Франции. Предположите, что мы должны выяснить на сегодняшнем уроке. Совершенно верно. Все поставленные вами проблемы мы рассмотрим сегодня на уроке. Итак, тема сегодняшнего урока: «Французская революция. От монархии к республике».Отвечают: 1) О том, что во Франции утвердился новый государственный строй и что Французская революция закончилась без пролития крови. 2) О том, что Людовик XVI первоначально не желал идти на уступки. 3) О развитии жестокого террора с первых дней революции. 4) От власти отстранялись королевские чиновники, представители третьего сословия брали власть в свои руки, в Париже формировалась Национальная гвардия, всю страну охватили крестьянские восстания. 5) Нет. 6) Вероятно, нет. Так как на прошлом уроке мы говорили о невероятных масштабах Французской революции в сравнении с Нидерландской и Английской. Предполагают: Как развивалась революция далее, какова судьба короля, какие изменения произошли во Франции с развитием революции. Записывают тему урока.Р, П, К4Актуализация знаний (2, 5 мин.)Прежде чем мы перейдём к анализу дальнейших событий Французской революции, давайте вспомним некоторые термины, которые нам сегодня понадобятся в рамках изучения новой темы. 1) Что такое Конституция? 2) Что такое конституционная монархия? 3) Что такое республика? 4) Что такое политическая партия? 5) Что такое эмиграция? 6) Что такое интервенция? 7)Что такое террор? 1) Основной закон государства. 2) Это форма правления, при которой власть короля ограничена Конституцией. 3) Это форма государства, где органы власти выбираются. 4) Это группа единомышленников, объединившихся с целью захватить политическую власть или участвовать в её осуществлении. 5) Переселение из одной страны в другую по каким - либо обстоятельствам. 6) Вооружённое вмешательство в дела другого государства. 7) Борьба с политическими противниками вплоть до полного их уничтожения.П, К5Первичное восприятие и усвоение нового теоретического материала (20 мин.)Как мы уже отмечали, с началом революции во Франции было образовано Учредительное собрание. 26 августа 1789 года оно приняло Декларацию прав человека и гражданина. Откройте учебник на с. 249 и найдите ответы на вопросы: 1) Кто объявлялся источником власти во Франции? 2) Какие привилегии отменялись в стране? 3) Какие права провозглашала Декларация? 4) Каково значение Декларации для политической судьбы Франции? Между тем ситуация в стране становится всё сложнее. Постоянные перебои с продовольствием, рост числа безработных накаляют обстановку. Король и двор дислоцируются в Версале. Среди женщин, стоящих в бесконечных очередях, возникла идея похода на Версаль с целью вернуть короля в Париж и надеждой на то, что король решит все проблемы. Но возвращение Людовика XVI в Париж не улучшило положение в стране. Мало того, король решил последовать примеру многих дворян, эмигрировавших из Франции. Но королевская семья была задержана и возвращена в Париж. Предположите, какие последствия для Людовика XVI имела попытка бегства? Совершенно верно. Многие депутаты Учредительного собрания обвинили его в государственной измене и требовали суда над королём. Откройте учебник на с. 251 и ответьте на вопрос: «Какой важнейший документ приняло Учредительное собрание в сентябре 1791 года?» Давайте проанализируем Конституцию, пользуясь текстом параграфа 26, с. 251. Ответьте устно на вопросы: 1) Кому вручалась исполнительная власть? 2) Что становилось высшим органом законодательной власти? 3) Какие изменения провозглашались во Франции? На этом Учредительное собрание прекратило работу, а к работе приступило Законодательное собрание. Большую роль в нём играли представители от департамента Жиронда. Во время революции в стране появились политические клубы, заменявшие тогда партии. Одним из самых известных клубов был клуб якобинцев (члены клуба собирались в монастыре Святого Якоба). Большим авторитетом среди якобинцев пользовались Максимилиан Робеспьер, Жан Поль Марат, Жорж Дантон (портреты выводятся на экран). Откройте в учебнике с. 261 и прочитайте краткие сведения об этих людях. Между тем, иностранные державы путём открытой интервенции стремились подавить революцию во Франции и вернуть всю полноту власти Людовику XVI. Откройте учебник на с. 253 и ответьте на вопросы: 1) Как развивались военные действия для Франции? 2) С каким призывом обратилось Законодательное собрание к французам? 3) Какую песню распевала вся Франция? 4) Как изменилось положение короля? 10 августа 1792 года в результате народ взял штурмом королевский дворец Тюильри. Законодательное собрание приняло решение об отречении короля от власти и о передаче власти Национальному конвенту. Откройте учебник на с. 255 и составьте в тетради схему: «Состав Национального конвента». Первым актом Конвента стало провозглашение республики. Тем временем положение на фронтах стало для Франции критическим. Под влиянием якобинцев был объявлен массовый набор добровольцев в армию. 20 сентября 1792 года французы одержали первую победу над якобинцами. Во всех несчастьях большинство французов обвиняли короля. Национальный конвент принял решение судить Людовика XVI. Откройте учебник на с. 255 и ответьте на вопросы: 1) В чём обвиняли короля? 2) Как Конвент решил его судьбу? Прочитайте на с. 255 описание казни короля (из книги французского историка Жана Жореса). На экран выводится изображение гильотины. Предположите, какую реакцию в стране и за рубежом вызвала казнь короля? Совершенно верно. Иностранные государства усилили интервенцию, внутри страны участились контрреволюционные мятежи. Для борьбы с контрреволюцией в стране был создан Революционный трибунал. Во всех несчастьях страны якобинцы обвиняли жирондистов. Обстановка в Париже была накалена до предела. В ночь на 2 июня 1793 года десятки тысяч парижан и отряды Национальной гвардии окружили Конвент. Большинство депутатов Конвента проголосовали за арест жирондистов. Власть перешла к якобинцам. Одним из первых актов новой власти было принятие новой Конституции.Записывают в тетрадь: «26 августа 1789 год - принятие Декларации прав человека и гражданина Учредительным собранием. Читают текст, отвечают: 1) Народ. 2) Феодальные и сословные. 3) На жизнь, свободу, равенство, частную собственность; свободу слова, печати. 4) Заложила основы правового государства. Записывают в тетрадь: «5 - 6 октября 1789 год - поход на Версаль». Записывают в тетрадь: «20 июня 1791 год - попытка короля бежать за границу». Вероятно, он потерял доверие в народе. В стране могла возникнуть идея лишения короля власти. Отвечают и записывают в тетрадь: «Сентябрь 1791 года - принятие Учредительным собранием Конституции». Отвечают: 1) Королю. 2) Национальное собрание. 3) Вводилось избирательное право для мужчин - налогоплательщиков, достигших 25-летнего возраста, отменялись внутренние таможни и цехи, Франция делилась на 83 департамента, церковные земли пускались в продажу. Записывают в тетрадь: «1 октября 1791 год - начало работы Законодательного собрания». Записывают в тетрадь: «Жирондисты - депутаты Законодательного собрания от департамента Жиронда». Записывают в тетрадь: «Якобинцы - политический клуб» Записывают в тетрадь: «Максимилиан Робеспьер, Жан Поль Марат, Жорж Дантон». Читают. Отвечают: 1) Неудачно. 2) «Отечество в опасности!» 3) «Марсельезу». 4) Авторитет его окончательно упал. Записывают в тетрадь: «10 августа 1792 год - свержение монархии во Франции, переход власти к Национальному конвенту». Составляют схему: «Состав Национального конвента». ЯКОБИНЦЫ БОЛОТО ЖИРОНДИСТЫ Объясняют: якобинцы занимали верхние ряды, жирондисты - нижние, большая часть депутатов поддерживала или тех, или других, их называли «болотом». Записывают в тетрадь: «Сентябрь 1792 года - провозглашение республики». Записывают в тетрадь: «20 сентября 1792 год - первая победа французов над интервентами у деревни Вальми». Отвечают: 1) В государственной измене. 2) 21 января 1793 год - казнь короля (Записывают в тетрадь). Читают. Записывают в тетрадь: «Гильотина - механизм для обезглавливания». Отвечают: Вероятно, усилилась интервенция, а в стране произошли восстания сторонников монархии и всех, кто желал отомстить за смерть короля. Записывают в тетрадь: «10 марта 1793 год - учреждение Революционного трибунала». Записывают в тетрадь: «2 июня 1793 год - переход власти во Франции к якобинцам», «Июнь 1793 год - принятие Конституции».Р, П, К6Динамическая пауза (0,5 мин.)Выполняют простые упражнения: наклоны головы, вытягивание рук вперёд и вверх, разминание плеч и кистей рук и т.п., восстанавливают дыхание7Применение теоретических положений в условиях выполнения упражнений (6 мин.)С приходом якобинцев к власти начинается новый период в истории Французской революции - якобинская диктатура. Предположите, почему этот период назвали диктатурой. Совершенно верно. Сейчас вам предлагается поработать в парах и заполнить пропуски в текстах, которые лежат у вас на столах, с помощью материала учебника, с. 257 - 260 1) Цель якобинской диктатуры - … 2) Террор - это… 3) Законодательная и исполнительная власть сосредоточилась в руках… 4) Значительно усилилась личная власть…, который возглавил Комитет общественного спасения. 5) Всплеску террора способствовало убийство…, которое совершила Шарлотта Корде. 6) 17 сентября 1793 года Конвент принял закон о… 7) К этой категории могли быть отнесены... 8) Революционный трибунал нарушал права человека, например, тем, что… 9) «Лицом» Революционного трибунала называли… 10) Самые громкие процессы Трибунала в этот период - … 11) Самый частый приговор Трибунала - … Подписываем работы и сдаём на проверку. Усиление террора вызвало невероятный страх в обществе и привело к кризису в рядах якобинцев (об этом мы будем говорить на следующем уроке).Записывают в тетрадь: «2 июня 1793 год - 27 июля 1794 год - якобинская диктатура. Отвечают: «Вероятно, потому что якобинцы использовали какие - то жёсткие методы управления». Работают с раздаточным материалом: «Террор и деятельность Революционного трибунала в период якобинской диктатуры». 1)…спасти революцию любой ценой. 2)…чрезвычайный режим революционной диктатуры. 3)…Конвента. 4)…Максимилиана Робеспьера. 5)…Марата. 6) …«подозрительных». 7)…все, кто сочувствовал тирании, аристократы, родственники эмигрантов. 8)…выносил смертные приговоры без достаточных доказательств, без допроса свидетелей, осуждал людей группами, осуждал не тех, кто значился в обвинительных документах и т.д. 9)…Фукье-Тенвиля. 10)…процесс жирондистов, процесс Марии-Антуанетты. 11) Смертная казнь. Подписывают работы и сдают.Л, Р, П, К8Обобщение усвоенного и включение его в систему ранее усвоенных ЗУНов и УДД (2 мин.)А теперь давайте проверим, как вы усвоили изученный материал: 1) Какой документ заложил основы правового государства во Франции? 2) Какой документ был принят дважды с начала революции? 3) Какие известные политические силы оформились в стране? 4) Какова была судьба короля? 5) Что способствовало усилению террора в стране? 6) При ком террор в стране достиг наивысшего размаха? 7) Назовите известное вам орудие террора?Отвечают: 1) Декларация прав человека и гражданина. 2) Конституция. 3)Жирондисты, якобинцы. 4) Его казнили. 5) Интервенция, контрреволюционные мятежи. 6) При якобинцах. 7) Революционный трибунал.Р, П9Рефлексия деятельности (1 мин.)Теперь давайте вспомним, какую цель мы ставили в начале урока? Мы достигли поставленной цели? Молодцы.Отвечают: Выяснить, какие события произошли во Франции от падения монархии до кризиса якобинской диктатуры». Да.Л, Р, П, К10Контроль за процессом и результатом учебной деятельности (0,5 мин.)Теперь оцените сложность данной темы по карточкам, которые мы используем: «Красная - очень сложная; жёлтая - достаточно сложная, зелёная - не сложная».Поднимают карточки.Л, Р, П11Д/з (1 мин.)Параграф 26 (прочитать), записи в тетради. Дополнительные задания (на выбор): 1) Подготовить рассказ о каком-либо процессе Трибунала. 2) Подготовить рассказ о Фукье-Тенвиле. 3) Найти информацию о количестве жертв Трибунала.Записывают д/з 12Заключительный орг. момент (1 мин.)Благодарит за работу, прощается с ученикамиПрощаются с учителем