Управление деньгами в российских семьях
Содержание
. Подходы к изучению распределения денег и власти в домохозяйстве
. Типология систем управления семейными финансами Пал и Воглер
. Специфика безналичных средств
. Исследования практик управления финансами в российских домохозяйствах
Литература
Теоретико-методологические основы исследования
Основная цель данной контрольной работы - выявить специфику практик управления безналичными средствами. Для того, чтобы ответить на ряд вопросов, представляющий исследовательский интерес (в чем именно заключается эта специфика; действительно ли есть отличия от распределения наличных денег и пр.) необходимо очертить концептуальное поле таких понятий как практики управления финансами, механизмы распределения финансовой власти, безналичные средства в семейном бюджете и т.д. Поэтому в данной контрольной работе я обращусь к обзору и анализу теоретических и эмпирических исследований, посвященных управлению финансами, распределению денег и власти в домохозяйствах, а также специфике интересующих меня безналичных средств.
Прежде всего я рассмотрю различные подходы к изучению распределения финансов и власти в семье, остановившись подробнее на тех, к которым я буду обращаться в исследовании. Затем будут рассмотрены работы уже не раз упомянутых мною Пал и Воглер - ключевых исследователей в области практик управления финансами, чья библиография работ по данной тематике насчитывает более трех десятков работ, включая книги и монографии. Проследив, какова обстоит ситуация с изучением распределения наличных денег, обратимся к специфике безналичных средств, электронной экономики в целом и её восприятия индивидами. А также обозначим особенности исследований финансового поведения домохозяйств в России, выделив характерные черты развития российского общества, на которые стоит обратить внимание при проведении настоящего исследования.
1. Подходы к изучению распределения денег и власти в домохозяйстве
Управление финансами, механизмы принятия решений по финансовым вопросам -очень важные аспекты любого домохозяйства, причём влияющие не только на экономическую его составляющую. Финансовое поведение домохозяйств, управление деньгами, распределение власти в семье очень важно и нужно изучать. Как пишет В. Зелизер: «Обращаясь к исследованию денег в семье, мы вступаем на территорию, изобилующую белыми пятнами. Забавно, что хотя именно деньги служат основным источником разногласий между мужем и женой, больной мозолью в отношениях между родителями и детьми, о семейных денежных делах нам известно меньше, чем о насилии в семье или даже о сексе».
Теме распределения финансов в домохозяйстве посвящено немало литературы. В то время как экономисты не уделяли должного внимания внутрисемейным экономическим процессам и отношениям, рассматривая домохозяйство как единицу, а психологи рассматривали в основном стратегии финансового менеджмента как априори совместные, не освещая вопрос того, как именно принимаются решения, наиболее проработана тема внутрисемейных практик управления финансами, распределения власти, денег и ролей в домохозяйствах была эконом-социологами.
Несмотря на то, что властные отношения в семьях измерялись очень по-разному, до 60х годов большинство исследований данной области опиралось на ресурсный подход (модель экономического обмена): деньги рассматривались в терминах дохода, а власть и доминантная роль в принятии финансовых решений автоматически закреплялась за супругом с бóльшим уровнем дохода, за основным добытчиком семьи. Таким образом, сторонники данного подхода считали, что вне зависимости от пола управление финансами лежит на приносящем больше денег в семью. Соотношение доходов определяет соотношение ролей в домохозяйстве.
Теория рационального выбора Беккера также рассматривает распределение власти и денег в семье без привязки к гендерным ролям. Беккер пишет, что разделение ролей может быть продиктовано стремлением к максимизации полезности в домохозяйстве: специализация каждого из партнеров на области, в которой он наиболее эффективен, и инвестиции именно в эти навыки и умения со временем принесет бóльшую отдачу.
Данные подходы являются гендерно-нейтральным, хотя сами по себе заработки и прочие исходные условия распределения ролей и их последствия гендерно-дифференцированы. Однако властные отношения в браке не могут быть определены лишь экономической составляющей, они включают в себя гендерные роли, регулируемые символическими проявлениями феминности и маскулинности, которые играют важную роль. Если мужчина воспринимается в семье как «кормилец», то вне зависимости от его дохода, женщина будет ограничена в доступе к власти и распоряжению финансами.
Исследователи гендера подчёркивают его отличие от биологических характеристик, делая акцент на социокультурном аспекте. В отличие от пола гендер является социально сконструированным. Безусловно данные понятия могут коррелировать, но одно не может полностью детерминировать другое априори. Гендер создаётся (doing gender) и воссоздаётся (gender display) в социальной среде и взаимодействии. «Гендер может быть определен как отношение взаимодействия, в котором проявляются мужское и женское, воспринимаемые как естественные сущности». При этом приписывание пола, выраженное в «гендерном дисплее», определяется правилами, принятыми в данном обществе, оно не универсально. И люди выстраивают своё поведение в социуме, взаимодействия таким образом, чтобы выразить и утвердить гендер.
Поэтому внутрисемейные отношения не могут не нести в себе гендерной нагрузки и не предполагать некоторых взаимных ожиданий касательно реализации гендерных идентичностей в браке. Таким образом, создавая семью, индивиды привносят в неё не только материальное, но и социокультурное, выраженное в том числе и во взглядах на распределение ролей и власти (и управления финансами) с позиции гендера.
К тому же не стоит недооценивать влияние культурно-исторических факторов на практики распределения власти и финансов в домохозяйстве, например, саму традицию считать мужчину кормильцем семьи, что приводит к тому, что доллар, заработанный мужчиной не является равным доллару, заработанному женщиной, так как заработки женщины считаются дополнительным домашним доходом, относится к которому можно более легкомысленно, чем к заработку мужа. Идеология, закрепляющая за мужчиной роль добытчика и основного кормильца приводит к асимметрии властных отношений внутри семьи.
Обратимся к теории социальной множественности денег В. Зелизер чуть подробнее. Итак, основная идея Зелизер заключается в следующем: в противовес общепринятому в социальных науках утверждению о том, что деньги являются абсолютно абстрактным и обезличенным элементом социальной жизни, инструментом рационализации социальных отношений, Зелизер предлагает альтернативную, дифференцированную модель денег, показывая, сколько различных социальных смыслов они в себя включают.
«Деньги не являются ни культурно нейтральными, ни социально анонимными. Деньги без труда могут «превращать» ценности и социальные связи в числа, однако ценности и социальные отношения в ответ трансформируют сами деньги, наполняя их смыслом и встраивая в социальные паттерны».
Зелизер не соглашается с классическим представлением о том, что деньги рационализируют социальные связи и взаимодействия, замещают их на обезличенные, товарные. Напротив, она говорит о том, что социальные смыслы и значения, которые люди вкладывают в денежные средства, те социальные отношения, в которых деньги участвуют, трансформируют последние (то есть появляются различные формы денег, отношение к которым и обращение с которыми будет разным).
Например, люди придают разный смысл, разную окраску и ценность деньгам, полученным из разных источников. Так отношение к деньгам, заработанным тяжёлым трудом и к деньгам, скажем, выигранным в лотерею, будет принципиально различным. Во втором случае человек будет немного менее аккуратно, рационально и бережливо распоряжаться денежными средствами, их ценность будет значительно меньше, ведь это «лёгкие деньги». Та же ситуация наблюдается и с разной физической формой денег: безналичные средства с банковской карточки тратятся легче и быстрее.
Таким образом, не существует каких-то универсальных, общих денег, получается, что в зависимости от ситуации, источника, предназначения, социальных отношений, в которых они участвуют и от смысла, которым их наделяет индивид, все денежные средства различаются, то есть мы напрямую сталкиваемся с феноменом множественности денег.
В книге Зелизер «Социальное значение денег», вышедшей в 1994 г., автор пишет, что множественность денег реализуется в трех разных процессах: выпуск различных денежных единиц, использование денежных суррогатов, целевое распределение денег.
Рассмотрим интересующий нас аспект целевого предназначение денег на примере домохозяйства, ведь зачастую именно в семье наиболее выражен процесс наделения денег социальным и хозяйственным предназначением и их последующее целевое использование. С начала ХХ века очень популярной стала причудливая «бухгалтерия жестяных банок», когда деньги, предназначенные для разных нужд, хранились в разных местах, сосудах, конвертах и пр. Со временем на замену сосудам приходят специальные банковские счета, карты и вклады. Однако даже сейчас, если не происходит физического распределения денег, очень часто они маркируются, невидимые перегородки между ними всё равно существуют. Таким образом, общий бюджет делится на множество целевых денежных средств, и зачастую перелив из одной категории денежных средств является очень затруднённым, а порой и вообще абсолютно невозможным.
Зелизер также рассматривает управление финансами в процессе развития концепции равенства в семье. Итак, исторически домашние деньги являлись собственностью мужа, которой он распоряжался, распределяя на различные сферы потребления и ведения домашнего хозяйства. Однако в ХХ веке началось развитие тенденции равенства в семье. Наиболее популярным стало выделение денежного содержания, определённой суммы на ведение домашнего хозяйства, женщины все еще могли материально зависеть от мужчин, но уже в меньшей степени, поскольку они начали зарабатывать себе на жизнь сами. Впоследствии новым культурным идеалом стали совместные счета, однако деньги жены, даже если она заработала их сама, маркировались особым образом, часто даже отделялись от остальных, тратились только на конкретные нужны.
Таким образом, длительное время деньги жены считались вспомогательным доходом, «несерьёзными» деньгами, в то время как деньги мужчины, «кормильца семьи» рассматривались как основной доход, считались более важными и, соответственно, тратились аккуратнее и рациональнее. Различия сохраняются и в зависимости от того, кто использует денежные средства: например, даже в современных условиях у женщин, в отличие от мужчин и детей, нет «карманных денег», хотя именно женщины часто контролируют расходы домохозяйства.
Зелизер отмечает, что в целом распределение финансов в домохозяйстве очень зависит даже скорее не от экономической эффективности, а от сложного комплекса воззрений на семейную жизнь, взаимоотношений полов, принадлежностью к социальному классу. Так, например, в высшем и среднем классах жёны редко получали от мужей выделенные им средства на ведение домашнего хозяйства, в то время как в рабочем классе супруге передавалась вся заработная плата мужа.
Несмотря на внешнюю приверженность концепции равенства в семье, Зелизер всё же обращает внимание на то, что гендерные стереотипы, воззрения на семейную жизнь и гендерные отношения по-прежнему влияют на распределение и управление финансами.
Подводя некоторый итог, определяя ценность и вклад данных подходов в настоящее исследование, можно говорить о том, что в данной работе будет использован взгляд на управление финансами в семье как на комплексное явление, которое нельзя рассматривать однобоко. В эру электронной экономики нельзя недооценивать роль экономических факторов и рациональности (подробнее вернемся к данному тезису позднее в контексте специфичности безналичных средств), однако есть основания полагать, что социокультурные и культурно-исторические факторы не потеряли своей значимости. Воспроизводство практик, связанных с последними, может иметь другие формы, чем в ситуации с наличными, но не исчезли с переходом к электронной экономике. В том числе теория социальной множественности денег вполне может быть применима и к безналичным финансам (примеры уже были приведены выше).
Подобное использование комплексного подхода можно наблюдать в работах Пал и Воглер, речь о которых пойдет далее.
. Типология систем управления семейными финансами Пал и Воглер
В конце 1980-х гг. мощным толчком в развитии исследований в области распределения финансов и власти в домохозяйстве послужили работы британских социологов Ж. Пал и К. Воглер, которые в отличие от своих предшественников провели анализ огромной массы различных данных (массовых британских опросов, глубинных интервью, фокус-групп) с целью выявления структуры и факторов, влияющих на семейные отношения относительно денег, власти и распределения гендерных ролей. В работе «Деньги и брак» Пал предложила следующую классификацию типов управления семейными финансами:
1)система полного женского или мужского управления - женщина/мужчина единолично управляет финансами и принимает решение по всем финансовым вопросам, (при этом в системе полного женского управления муж отдает всю зарплату жене (за исключением личных, карманных денег) и на этом его участие в распоряжении финансами заканчивается; в то время как при полном мужском управлении финансами у женщины могут вообще отсутствовать личные деньги);
)система фиксированного бюджета на ведение домашнего хозяйства - при формировании и реализации семейного бюджета супруги разделяют ответственность: например, муж выделяет фиксированную сумму на расходы по ведению домашнего хозяйства, передаёт её жене, а остаток средств по своему усмотрению тратит на прочие расходы, или наоборот;
)система независимого управления - оба супруга независимо распоряжаются доходами, каждый тратит свои деньги, никто из них не имеет правда распоряжаться всеми деньгами домохозяйства;
4)система общего пула - супруги наравне распоряжаются финансами, в равной степени принимают решения по финансовым вопросам, бюджет домохозяйства находится в равном доступе и распоряжении обоих супругов в равной мере. При этом пул может быть частичным - супруги сбрасывают только часть денег вместе, но при этом у них у каждого в распоряжении остается часть личных средств. Когда доля личных денег начинает превышать долю общих, система управления начинает приобретать черты независимого управления.
Впоследствии, эта схема была доработана и отредактирована К. Волгер и Ж. Пал, так как подозрительно большое количество респондентов в эмпирических исследованиях выбирали вариант «общего пула», распределение ответов по категориям было неравномерным (и зачастую отображало скорее идейную приверженность супругов к равенству в браке). Были добавлены такие вопросы как: кто принимает окончательные решения, на ком лежит ответственность и пр.
Таким образом, исследователи выделили следующие подтипы последней системы:
.1) мужской пул - семьи, в которых ответственность за итоговое решение, а также оплату счетов лежит на мужчине;
.2) женский пул - семьи, в которых за конечные решения ответственна жена;
.3) совместный пул - равная власть и ответственность супругов за принятия решений относительно общего бюджета.
Что же касается вопроса о том, от чего зависит выбор типа управления семейными финансами, в книге «Деньги и брак» Ж.Пал пишет о том, что сами люди зачастую по разному объясняют этот выбор. Во-первых, часто люди подчёркивают практическую сторону вопроса (кому заниматься финансами, пользоваться теми или иными финансовыми услугами удобнее, кто лучше осведомлён о потребностях членов семьи и пр.). Во-вторых, психологический аспект (часто при объяснении распределения обязанностей во главу угла ставятся психологические характеристики: кто-то из супругов более рационален, бережлив, более внимателен с деньгами или больше склонен к работе с финансами и пр.). В-третьих, социальные и экономические причины (уровень дохода, возраст, статус занятости, уровень образования супругов, социально-профессиональный статус, наличие детей, опят социализации в родительской семье, регион проживания, особенности местного рынка и пр.). И, наконец, речь может идти о выборе финансового режима в соответствии с идеологической убежденностью по поводу гендерных ролей в домохозяйстве, равенства или неравенства положения мужа и жены, установок в отношении семьи, брака. Очень часто именно эти мировоззренческие, идеологические характеристики являются крайне важными при выборе типа управления финансами в семье. Например, для многих кажется естественным, что женщина больше осведомлена о потребностях детей, таким образом, она за них отвечает, также женщина отвечает за ведение домашнего хозяйства, поэтому чаще совершает покупки для детей и дома.
Переходя к вопросу о влиянии типа управления бюджетом семьи на финансовые решения, необходимо подчеркнуть, что рассмотренные типы управления финансами не только по-разному формируются, но и имеют разные последствия. Так, например, если финансами распоряжается женщина, то вероятность того, что она будет тратить больше на детей и дом выше, чем если бы деньгами распоряжался муж (то есть прослеживается разница того, на какие цели тратятся денежные средства). Ещё один аспект - гендерное неравенство: неравенство в доступе к финансам связано скорее не с соотношением доходов, а с типом управления. Так, например, при системе выделения фиксированного бюджета на ведение домохозяйства женщины оказываются более ограничены финансово, чем при системе общего пула. Однако здесь существует некоторая асимметрия, так как женщины вообще склонны к более бережливому обращению с финансами, даже если именно они их контролируют, об этом уже говорилось выше. Мужчины ограничивают свои расходы в значительно меньшей степени.
Что касается теории власти в семье, в статье «Деньги в домохозяйстве: некоторые основополагающие проблемы власти» К.Воглер пишет о том, что понятию власти необходимо некоторое уточнение, следует признать концепцию трехуровневого измерения власти (Льюкса): помимо власти, реализуемой в непосредственном принятии решений, как проявление власти рассматривать манипулирование процедурой принятия решений с целью выведения спорных вопросов из разряда обсуждаемых и идеологическое влияние на формирование желаний заинтересованных сторон. То есть власть не стоит понимать в слишком узком смысле этого слова. Например, власть может проявляться в том, что определённые статьи бюджета, скажем, личные деньги мужа, являются «защищёнными» от пересмотра при снижении доходов семьи.
Льюкс критикует одноуровневую и двухуровневую модели власти, так как считает, что сфера власти не ограничивается исключительно поведением и видимыми действиями, результатами, но также включает в себя контроль над ценностями и убеждениями. По его мнению, нельзя путать отсутствие видимой ситуации конфликта с консенсусом в отношении существующего распределения ценностей, с отсутствием самого конфликта. Власть может осуществлять не только через принуждение объекта сделать что-то против его воли, но через формирование желаний объекта. Речь идёт о конфликте интересов: объект будет действовать в соответствии со своими интенциями, но вопреки своим «реальным интересам» (которых он не осознает). Под реальными интересами понимается выбор людей в ситуации их полной автономии, в условии отсутствия применяемой к ним власти и контроля. При этом люди не всегда осознают свои реальные интересы, и могут также не понимать, что к ним применяется власть, поэтому к открытому конфликту как таковому это может не приводить, а может привести к нему, но, например, позднее.
В отличие от одноуровневой и двухуровневой моделей власти, речь в которых идет об актуальном (открытом или скрытом) конфликте, Льюкс фокусирует внимание на «латентном конфликте». Он расширяет понятие интересов в одноуровневой и двухуровневой моделях власти (где они сводятся субъективным, осознанным желаниям, их преференциям и целям), включая в него то, что сам объект может не осознавать. При этом Льюкс также вводит понятие «краткосрочной власти», которая осуществляется только пока объект, над которым она осуществляется, не осознаётся своих реальных интересов, и самоуничтожается, как только объект начинает их осознавать.
Данная модель власти применима к ситуации распределения финансов в домохозяйстве, она позволяет вскрыть смыслы некоторых ситуаций управления бюджетом, при которых властные отношения невидимы со стороны, но играют важную роль при принятии решений. Например скрытая/латентная власть может выражаться в неизменности системы управления, в том, что некоторые статьи расходов не обсуждаются и пр. Также асимметрия власти может осуществляться через влияние господствующей в домохозяйстве идеологии, основы которой не подвергаются сомнению (мужчина - кормилец и пр.). При этом основанием для выявления в домохозяйстве присутствия латентной власти может быть наличие неудовлетворенности одного из партнёров аспектами отношений, но при этом бездействие по данному вопросу.
Интересным в данном контексте также является разделение понятий control (контроль), management (менеджмент) и budgeting (бюджетирование) в одной из ранних работ Пал.
Смысл понятия control заключается в принятии решений по вопросам: какой тип управления принимается в семье, кто будет управлять бюджетов, за кем будет последнее слово при крупных покупках, кто принимает финансовые решения и пр. То есть данное понятие включает в себя проявление властных функций.
Следующие два термина довольно сложно чётко перевести на русский, передав их суть. Management подразумевает управление финансами уже в рамках принятой системы и приятие решений внутри её касательно того, сколько и на что тратить. В свою очередь budgeting больше относится не к стратегическому управлению как менеджмент, а к тактическому: определение расходования средств внутри той или иной системы (то есть не «сколько потратить на еду или одежду», а «что именно из еды купить на эти деньги»).
Последние два понятия больше относятся к управлению, но также несут в себе компоненты власти, так как «власть для», «власть сделать что-то» (power to do something) бывает также важна, как и «власть над» (power over), причём первая чаще предусматривает достижения именно видимого результата.
Итак, обозначив основные концепты, которые будут использованы в дальнейшей работе, проследив за ситуацией распределения наличных денег и власти в домохозяйствах, использованием различных практик и механизмов, можно перейти к специфике электронной экономике и её продуктов.
3. Специфика безналичных средств
Большинство исследований безналичных финансов сосредоточено в сфере экономики. При этом экономистов всегда больше интересовало индивидуальное использование новых видов банковских продуктов, исследование последствий для экономической системы использованиях новых форм денег и более широких экономических вопросов. В свою очередь психологи больше фокусировали внимание на способах восприятия безналичных финансов потребителями. В области социальной политики исследования новых форм денег в основном касались вопросов, связанных с доступом к кредиту, кредитным картам и неуплатам по ним в привязке к социальному положению и уровню доходов.
Исследователи механизмов контроля и распределения финансов в семье не уделяли достаточно внимания последствиям внедрения безналичных средств для самого домохозяйства, его внутренней среды. Большинство исследований новых форм денег было сосредоточено на кредитных картах и было связано либо с финансовым поведением индивидов, либо домохозяйств, но как единиц анализа, а не со сложными социальными и экономическими процессами, которые формируют финансовые практики между индивидами внутри домохозяйств.
Меж тем, у безналичных средств есть своя специфика, внимание на которую ключевые исследователи данной области не могли не обратить. Результаты массовых опросов, глубинных интервью и фокус-групп показали следующие неизбежные изменения, влияющие на практики управления финансами в семьях:
·эра электронной экономики делает деньги абстрактным понятием, циркулирующие в ней потоки финансов невидимы - в отличии от ситуации, когда все деньги, циркулирующие в домохозяйстве, были наличными: их легко было в любой момент пересчитать их, разложить по «кучкам» в зависимости от их предназначения, передать другому члену семьи, сложить в одно общее место и пр.;
·безналичные средства по своему существу являются индивидуализированной формой денег, подталкивающей к индивидуализму в управлении финансами - исследования показали всё большее тяготении к системе независимого управления или комбинированию практик независимого управления с другими типами, вызванное внедрением новых форм денег (различные виды банковских карт, система интернет-банкинга, телефонный банкинг и пр.);
·вдобавок, перед супругами встаёт непростой, но обязательный выбор: функционировать как два финансово автономных индивида или как одна экономическая ячейка (при чём второй вариант предусматривает множество издержек: создание общего счёта, переводы денег и пр., поэтому наличие совместного счёта рассматривается в исследованиях как мощный символ семейного единства, сплоченности), делая данный выбор, партнёры чаще руководствуются не экономической, рациональной логикой, а системой взглядов на брак, семью и отношения;
·банковские карты могут служить дополнительным фактором асимметрии власти - у банковской карты всегда есть основной и второстепенный пользователь (карта закреплена за её владельцем), и первый всегда будет в курсе трат второго;
·безналичные средства сложнее контролировать, а также легче скрывать от партнёра;
·в электронной экономике управление финансами уже не вопрос простого оборота денег в домохозяйстве, а комплексная активность, которая формируется в результате сложных социально-экономических процессов.
Интересно отметить, что при том, что в работах признаются существенные изменения в практиках управления деньгами в семьях, истинность самой классификации типов не подвергается сомнению. Пал делает вывод о том, что нововведения электронной экономики, с одной стороны, меняют практики управления деньгами, а с другой - воспроизводят в новых формах ставшее традиционным неравенство мужа и жены в доступе к семейным финансам.
Остановимся чуть подробнее на таком важном понятии, введенном Пал, как включенность/исключенность из электронной экономики. В своих работах Пал пишет свойстве электронной экономики, заключающемся в том, что она создает барьеры для некоторых категорий граждан в доступе к безналичным ресурсам. Каково, например, положение замужних женщин, возможность обладания кредитной картой которых напрямую зависит от статуса занятости и уровня дохода мужа? При этом не имея возможности оформить часть банковских продуктов на себя, женщина как бы попадает в ловушку, лишая себя полномочий владельца новых форм денег, оказываясь в ситуации полного контроля за расходами со стороны мужа.
Статус занятости в электронной экономике играет ключевую роль, так как кредитные компании используют именно уровень дохода, статус занятости и кредитную историю в качестве измерения кредитоспособности. Соответственно, правом обладания кредитной картой могут воспользоваться далеко не все категории: например, безработные, люди с неофициальным трудоустройством, пенсионеры, домохозяйки, студенты и пр. Таким образом, электронная экономика может менять механизмы реализации власти, новые формы денег могут быть использованы как средство асимметрии властных отношений в браке, поскольку преимуществами в электронной экономике обладает супруг с бóльшим доходом и бóльшей степенью занятости.
Разумеется, исследованиями безналичных средств в семье и практиками управления финансами в электронной экономике занимались не только Пал и Воглер, однако в работах их последователей не наблюдается выдающихся или противоположных результатов, исследователи развивают ту же логику, основываются на тех же предположениях и приходят к схожим выводам, основные из которых уже были обозначены и не требуют повторений.
В целом, исследования безналичных финансов демонстрируют тенденцию всё большей виртуализации денег. По прогнозам некоторых из полная виртуализация финансов в будущем неизбежна. К этому заключению пришли исследователи, проанализировав историю денег и ожидаемые социо-экономические изменения в мире. Исторически деньги двигались по пути всё большей абстракции, символической репрезентации и отделения от своей физической формы на протяжении нескольких тысячелетий. Менее очевидным является вопрос о скорости виртуализации последних наличных денег, все ещё остающихся в обороте на сегодняшний момент, и о том, действительно ли все они в итоге исчезнут из употребления.
Различаются также взгляды на экономические и социальные последствия выведения последнего остатка денег в физическом формате из оборота и на способы, которыми это можно осуществить. С одной стороны, например, правительство Сингапура уже планирует постепенно заменить все наличные деньги более функциональной цифровой системой, с другой - многие банки и правительства придерживаются весьма консервативной позиции в данном вопросе, ссылаясь на недостаточно успешные попытки обеспечить более широкое распространение безналичных денег в недавнем прошлом.
Пересмотру подвергается значимость (причем как экономическая, так и социальная) более широкого распространения безналичных денег, их популяризации, а также путей достижения этого.
Социальный аспект данного вопроса связан с дискриминацией и механизмами исключения индивидов из электронной экономики. Например, поднимается вопрос справедливости введения во многих торговых точках скидок по кредитным картам, различные бонусы при оплате товаров и услуг картой, кэшбэки, накопительные баллы и пр. и отсутствия подобных практик в ситуации наличных денег. Безналичные средства рассматриваются как дополнительное средство обеспечения неравенства: пользователи наличных лишаются многих привилегий индивидов, включенных в электронную экономику. Со временем данные конфликты могут обостриться, а активная популяризация, распространение безналичных денег до того порога, когда наличным деньгам вообще не будет уделяться особое значение может помочь этого избежать. Если все деньги будут переведены в цифровой формат, дискриминация в этой сфере исчезнет.
Также в центре внимания исследователей денег будущего находятся новые интересные технологии, способные заменить наличные средства на безналичные, и последствия их внедрения для центральных банков. Не будем вдаваться в подробности данного направления, так как оно представляет мало интереса для текущего исследования, однако важно отметить, что у властей действительно есть веские основания, чтобы увеличить скорость внедрения безналичных денег в мировую экономику.
И в заключении разговора о безналичных финансах обратимся к теме электронных денег и восприятию безналичных средств индивидами. Прежде всего необходимо развести понятия электронные и безналичные деньги, дав им определения.
У термина электронные деньги есть два значения: широкое и узкое. Европейский центральный банк предлагает следующее определение: «Электронные деньги предполагают наличие технического устройства, на котором хранится электронная информация о денежных средствах, эти деньги можно использовать при расчете с организациями, не являющимися эмитентами, без вовлечения банковского счета для проведения транзакции». Это узкое значение, оно подчёркивает тот факт, что электронные деньги выпускаются эмитентами, зачастую не принадлежащими к банковской сфере. Они отличаются от денег, хранящихся на традиционных, официальных банковских счетах.
Однако в широком смысле под электронными средствами понимаются все деньги в виртуальном формате, всё, что не является наличными (не в виде купюр). Деньги на банковских счетах и картах, средства на счетах различных платёжных систем, денежные переводы посредством самых разных каналов и пр. Данное определение полностью совпадает с определением безналичных денег, обычно их разводят, и в финансовой сфере используется именно «узкий» смысл. В то же время исследования показывают, что респонденты, при ответе на вопрос об электронных деньгах, подразумевают под ними именно все безналичные деньги. Для удобства далее восприятие безналичным денег населением будет описано с использованием именно термина электронные деньги в широком его понимании.
Итак, в первую очередь люди выделяют такое важное свойство электронных денег как виртуальность. Причём эта виртуальность выражается сразу в двух её проявлениях: отсутствие физического воплощения таких денег, а также отсутствие во многих случаях места совершения покупки (возможность дистанционного использования и дистанционного управления, отсутствие необходимости непосредственного физического соприсутствия покупателя, продавца и места покупки или платежа в целом).
В обоих случаях подчёркивается роль технологий и их использования. На ряду с несомненными преимуществами электронных денег в плане их удобства (оплату можно произвести в любом месте и в любой момент, отменяются такие явления как сдача мелочью или проблема её отсутствия у продавца, есть возможность брать с собой все средства при достаточной их при этом защите - возможность заморозить карту сразу после пропажи), они всегда связаны с рядом издержек (необходимость технического оснащения самого индивида: телефона, интернета, компьютера; необходимость технического оснащения окружающей среды: банкоматы, терминалы и пр., взаимодействия с самими банками). Если эти издержки очень высоки, то целесообразность использования электронных денег в какой-то конкретной ситуации подвергается сомнению, и человек вполне может отказаться от такой практики.
Также подчёркивается связь использования электронных денег с включенностью в новые технологии в целом. В случае, если в повседневной жизни индивида отсутствуют определённые практики на уровне привычек, если человек не пользуется технологиями, в использовании электронных денег не будет необходимости.
К тому же деньги (в любой их форме) в представлении людей - это чаще просто средство платежа, и покупатели так или иначе выстраивают практики использования разных видов денег в зависимости от места и ситуации покупки. Также как сложно представить человека, расплачивающегося через интернет наличными деньгами, сложно представить ситуацию, при которой человек пойдет на рынок с банковской картой.
Интересно также отметить, что даже в ситуации с совершенно безличными и унифицированными средствами денежного обмена в виде электронных денег и пластиковых карт, которые максимально деперсонифицированы и стандартизованы,
мы сталкиваемся с новыми проявлениями дифференциации и целевого распределения денег». При этом смыслы, вкладываемые супругами в распределение безналичных денег, могут несколько отличаться от ситуации наличных финансов, но в целом отражать привычную воспроизводимую схему дифференциации (целевое предназначения могут иметь конкретные банковские карты и счёта, может проводиться целевое разграничение наличных и безналичных средств и т.д.).
Итак, безусловно, у безналичных финансов и электронной экономики в целом есть своя специфика. К тому же наблюдаются некоторые особенности восприятия новых форм денег самими индивидами, что влияет на их финансовое поведение. Но как это сказывается непосредственно на управлении семейными финансами сказать сложно. И хотя подобные исследования проводились в западных странах и уже обозначили некоторые общие тенденции, российское население очень специфично, и его особенности, речь о которых и пойдёт в следующем разделе, необходимо учитывать при анализе.
4. Исследования практик управления финансами в российских домохозяйствах
Практики управления финансами не являются гомогенными в масштабах всего мира, у каждой страны есть своя специфика. Несомненно, Россия в этом плане достаточно уникальна. Исследование Кларка продемонстрировало следующие особенности развития страны, которые могут усилить интерес к её изучению в данной области. Традиция женской занятости в России имеет очень долгую историю по сравнению с развитыми странами Европы и США, более распространена модель, где оба супруга в домохозяйстве работают. То есть в СССР практически отсутствовала привычная на западе схема, при которой муж являлся кормильцем, а жена не приносила дохода, а занималась домашних хозяйством и детьми. «Возвращение» женщины в семью произошло в России в начале 1990-х годов и было вызвано сжатием рынка труда. В результате многим семьям пришлось перейти на модель, при которой работает только один супруг (а чаще всего это был мужчина). Впоследствии женщины смогли сами решать работать им или нет, и, если супруг зарабатывал много, второй вариант был более распространен. Кларк отмечает, что в Российском обществе наблюдается существование двух идеологий: идеи равенства полов во всем (оставшаяся со времен СССР) и патриархальные установки в отношении гендерных ролей. Таким образом, российские домохозяйства очень интересны с точки зрения выбора одной из конфликтующих идеологий.
Д.Х. Ибрагимова дополнила список Кларка следующими специфическими характеристиками российского общества: сохраняющуюся значительную долю многопоколенных домохозяйств и наличие более высокого уровня образования российских женщин по сравнению с мужчинами (что влияет на источники их источники дохода и его уровень).
Проведённое Кларком в 1998 году исследование, включающее в себя массовый опрос 4023 домохозяйств (городов Самара, Кемерово, Сыктывкар и Люберцы), выявило абсолютное преобладание системы общего/частичного пула в российских семьях (80%). Д.Х. Ибрагимова приводит следующие возможные причины такого перевеса: прежде всего это уже упомянутые ранее социально одобряемые ответы, вызванные сильными нормативными установками о равенстве в браке; это могло быть вызвано особенностями выборки (включающей в себя всего 4 города), а также организацией опроса (опрашивались все члены домохозяйства, что могло повлиять на показания главы семьи, так как при ответе на вопрос о формировании бюджете учитывалось участие не только супруги); также смещение может быть продиктовано самой формулировкой вопроса о доле доходов, вкладываемых в общий пул, в терминах относительного дохода (% от своего индивидуального дохода), а не абсолютной.
Типология систем управления финансами Пал и Воглер была также применена к Российским данным в 2012 году в исследовании Д.Х.Ибрагимовой «Кто управляет деньгами в российских семьях?». Работа внесла неоценимый вклад в изучение практик управления финансами, распределения денег и власти в домохозяйствах России. В ней и последующей работе значение доли домохозяйств с системой общего/частичного пула было скорректировано.
Были получены следующие показатели: система общего или частичного пула - 45,6%; 25% - модель женского доминирования; 23% - мужского (среди моделей с женским доминированием преобладает система полного управления (22,3%), а с мужским - система фиксированного бюджета, контролируемого мужчиной (17%)), система независимого управления - 4%. Результаты исследования демонстрируют влияние на тип управления финансами в домохозяйстве со стороны следующих факторов: уровень среднедушевого дохода, пол, семейный стаж пары, образование жены, а также наличие того же типа управления финансами в семье родителей (последняя детерминанта зависит от того, кто отвечает на данный вопрос).
Кроме того, в ходе исследования была подтверждена гипотеза о том, что модели с женским доминированием более характерны для малообеспеченных семей, причём в ситуации недостаточного количества средств у домохозяйств наблюдается две стратегии: ввести режим экономики, при котором скорее женщина будет распоряжаться финансами, или предпринять меры по увеличению дохода (реализацией этого пути обычно занимается мужчина). Также интересным результатом оказалась зависимость: чем дольше супруги проживают вместе, тем выше их приверженность к эгалитарным нормам в сфере распределения финансов.
Однако деления на безналичные и наличные средства в данной работе также не проводилось, не уделялось много внимания тем изменениям, которые привнесла именно эра электронной экономики. Вместе с тем учитывать особенности российского населения и практик распределения финансов и власти в российских домохозяйствах, приведенные выше, безусловно, необходимо при исследовании практик управления безналичными средствами.
Обобщая всё вышесказанное, можно отметить, что практики управления финансами в домохозяйствах, как и подходы к их изучению, меняются по мере развития общества под влиянием многих факторов (выход женщины на рынок труда, глобализация, трансформация демографических процессов, развитие технологий, изменение информационно-коммуникационной среды, изменение мировоззрения). Однако тематика распределения денег и власти в электронной экономике до сих пор остаётся малоизученной, данная ниша ещё не заполнена.
Большинство исследований в сфере безналичных финансов сосредоточено в области экономики, различные аспекты восприятия безналичных денег и их влияния на те или иные аспекты жизни общества были затронуты в психологии и социальной политики. При этом в большинстве исследований практик распределения финансов и власти в семье либо не проводится разграничения между распределением наличных и безналичных средств, либо различия между ними априори считаются незначимыми для анализа.
Меж тем, несомненно, огромный вклад в изучение данного феномена внесли исследования Пал и Воглер, на работы которых я и буду опираться в дальнейшем. Особое внимание будет также уделено теории множественных денег Зелизер, так как в данной работе очень важно понять какаие смыслы, которые вкладывают супруги в распределение безналичных денег, и как это отражается на механизмах распределения финансовой власти.
Подобные исследования вообще не проводились на российских данных, а ведь российское население обладает рядом отличительных особенностей, как и практики управления финансами в российских домохозяйствах. Принимая во внимание все эти специфические черты, используя элементы всех описанных в обзоре подходов: ресурсного подхода, теории рационального выбора, теории социального конструктивизма в привязке к гендеру, теории социальной множественности денег, в данной работе я постараюсь выявить специфику практик управления безналичными средствами с учетом всех аспектов (экономических, социокультурных и культурно-исторических).
Литература
деньги семейный финансы
1)Аналитический отчет по результатам исследования, проведенного Центральным Банком РФ совместно с НАФИ. Платежные и расчетные системы. Рынок розничных платежных услуг: поведение потребителей // Анализ и статистика. Выпуск 42. 2014. С. 13-21
)Беккер Г. С. Человеческое поведение: экономический подход. Избранные труды по экономической теории. М.: Изд. дом ВШЭ. 2003.
3)Гусева А. Карты в руки. Зарождение рынка банковских карт в постсоветской России. М.: Изд. дом ВШЭ (серия «Социальная теория»). 2012
4)Держатели банковских карт. Левада-центр. URL: [http://www.levada.ru/15-09-2014/derzhateli-bankovskikh-kart] (Дата последнего обращения: 07.09.2015)
)Здравомыслова Е., Тёмкина А. Кризис маскулинности в позднесоветском дискурсе. В сб.: Ушакин С. (сост.) О муже(N)ственности. М.: НЛО. 2002. С. 432−451
)Здравомыслова Е., Тёмкина А. Социальное конструирование гендера как методология феминистского исследования // Социальное конструирование гендера: феминистская теория // Введение в гендерные исследования. Ч.1: Учебное пособие / Под ред. И.Жеребкиной - Харьков: ХЦГИ; СПб: Алетейя. С. 9-33
)Зелизер В. Создание множественных денег // Экономическая социология. 2002. Т. 3. №4. С. 58-72
)Зелизер В. Социальное значение денег: деньги на булавки, чеки, пособия по бедности и другие денежные единицы. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ. 2004.
9)Ибрагимова Д. Х. Деньги, гендер, власть в домохозяйстве: концептуальные подходы // Экономическая социология. 2016. Т. 17. № 2. С. 116-146
)Ибрагимова Д. Х. Кто управляет деньгами в российских семьях? // Экономическая социология. 2012. Т. 13. № 3. С. 22-56