Заимствованные слова с индоевропейским корнем 'men' в русском языке

Заимствованные слова с индоевропейским корнем 'men' в русском языке

Заимствованные слова с индоевропейским корнем *men в русском языке

Введение

В настоящее время в результате многолетних исследований учёных- лингвистов реконструированы основные фрагменты фонетики, грамматики и семантики индоевропейского языка - языка-предка многих современных европейских языков, в том числе русского, английского, немецкого, французского и многих других.

Все они в определённой степени родственны друг другу. На протяжении нескольких тысяч лет они сохраняют общее наследие языка- предка. Индоевропейская группа языков является наиболее изученной группой с исторической точки зрения, именно на материале индоевропейских языков началось бурное развитие сравнительно- исторического метода и этимологии как науки. Но насколько бы ни были масштабны достижения предыдущих веков изучения языкового материала, перед современными лингвистами по-прежнему остаётся обширнейшее поле для проверки, описания, уточнения и углубления существующих сведений об исторических фактах и явлениях. В частности, в более подробном научном изучении нуждается лексический и словообразовательный уровни языка, в особенности в диахроническом аспекте. В индоевропейских языках сохраняется ряд первичных исторических корней, возраст которых исчисляется тысячами лет. Каждый из этих корней, его бытование и преобразование как в фонетическом, словообразовательном и семантическом аспектах представляют особый интерес для исторического языкознания.

Одним из древнейших является индоевропейский корень *men со значением «думать», «мыслить». К нему восходят такие слова русского языка, как «мнить», «помнить» «вспоминать», «мнение», «память» и др.

В работах отечественных учёных-этимологов и лексикологов описаны многие лексемы русского языка в сравнительно-историческом аспекте, в том числе и в аспекте изучения этимологических гнёзд. В то же время недостаточно изучен вопрос о соотношении слов в разных индоевропейских языках, восходящих к одному и тому же древнему корню. Нередко в результате процесса заимствования в определённом языке начинают сосуществовать исторически однокоренные слова: наряду с исконными - пришедшие из других языков. На сегодняшний день в русском языке заимствованные лексемы представлены в большом количестве, которое только возрастает. Несомненно, этот пласт лексики нуждается в подробном изучении в разных аспектах: в том числе в этимологическом, семантическом, словообразовательном и культурно-историческом.

Системно сгруппировать исконные и заимствованные слова в этимологические гнезда, восходящие к определённым праиндоевропейским праформам, с определением этимологического значения корня, то есть внутренней формы всех последующих дериватов, безусловно, является чрезвычайно актуальным. Вышесказанным и определяется актуальность исследования. men лингвистический лексика заимствованный

Объектом работы является заимствованная лексика русского языка, восходящая к историческому корню *men.

Предметом исследования является история и развитие данных заимствований в русском языке в семантическом и словообразовательном аспектах.

Новизна исследования состоит в осуществлённом впервые историческом изучении состава заимствованных слов с корнем *men в русском языке, определении времени их появления в языке и выделении словообразовательных отношений между ними.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования результатов исследования при разработке спецкурсов, которые могут быть прочитаны школьникам и студентам-бакалаврам «Этимология», «Историческая лексикология» и др., также словарные статьи, созданные автором, будут использованы при составлении «Историко- словообразовательного словаря русского языка «Русский Древослов» (проект А.М. Камчатнова), который призван сделать результаты диахронических словообразовательных и этимологических исследований более доступными.

Цель данной работы - описание истории, семантики и словообразовательных отношений заимствованной лексики русского языка, восходящей к индоевропейскому корню *men.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

·ознакомиться с теоретической базой исторического изучения лексики русского языка, этимологии, и описать её в общих чертах, имеющих непосредственное отношение к данному исследованию

·выявить заимствования с индоевропейским корнем *men из лексикографических источников

·описать время появления, семантику и словообразовательные отношения слов в пределах этимологического гнезда

·обосновать и проиллюстрировать практическую значимость исследования в рамках образовательного процесса

Поставленная цель и намеченные задачи определили структуру работы, которая состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографии и приложения.

Теоретико-методологическую основу исследования составили труды отечественных и зарубежных учёных, занимающихся вопросами диахронического словообразования и этимологии.

В данном исследовании были использованы следующие методы: описательно-аналитический, сравнительно-исторический, этимологический.

Источниками для работы послужили Национальный корпус русского языка, этимологические, толковые и энциклопедические словари.

Глава 1. Теоретические основы этимологических исследований

1.1 Язык как динамическое явление

Не вызывает сомнений, что любой язык постоянно находится в процессе непрерывного изменения. Это не означает, что в один из дней люди внезапно перестанут друг друга понимать, так как процесс изменения языка гораздо более глобален и почти незаметен простому носителю языка в пределах смены одного или даже нескольких поколений. Для того, чтобы пронаблюдать и описать эти преобразования, лингвистам приходится обратить свой взгляд к лексикографическим источникам, в которых для будущих поколений сохранились застывшие образцы языка прошедших столетий, среди них древние памятники письменности, а также словари разных лет и веков. Зародившись много тысяч лет назад, язык эволюционирует подобно самой человеческой цивилизации, даёт жизнь десяткам и сотням отдельных языков, которые веками существуют, развиваются, взаимодействуют друг с другом, разделяя судьбу своих носителей. Основатель натуралистического направления в языкознании, немецкий языковед Август Шлейхер, признавал язык живым организмом и писал об этом следующее: «Все языки, которые мы прослеживаем на протяжении длительного времени, дают основания для заключения, что они находятся в постоянном и беспрерывном изменении. Языки, эти образованные из звуковой материи природные организмы, притом самые высшие из всех, проявляют свои свойства природного организма не только в том, что все они классифицируются на роды, виды, подвиды и т. д., но и в том, что их рост происходит по определённым законам». Одним из главных преимуществ данного направления стало рассмотрение языка как динамичной системы, для изучения которой лингвист подобно учёному- зоологу применяет естественнонаучные методы.

Безусловно, объяснять развитие языка исключительно через биологические факторы не представляется верным, так как язык по- прежнему остаётся общественным явлением и во многом определяется социально-историческими факторами. Именно изучение этих факторов позволяет выделить закономерности в историческом развитии языков.

Изучением естественного человеческого языка в общем и его конкретных вариантов - русского, английского и др., их строения, функционирования и развития занимается языкознание (лингвистика).

Языковеды условно разделяют лингвистику на «внутреннюю» и «внешнюю». К первой относят: общее языкознание (исследование общеязыковых законов и категорий), области языкознания, изучающие различные уровни языковой системы (лексику, фразеологию, фонетику, фонологию, словообразование, морфологию и синтаксис) сравнительно- историческое и сопоставительное языкознание (изучение типологических и генетических отношений между языками). Теорией и практикой создания словарей занимается лексикография. Историю развития системы языка исследует историческая фонетика, фонология и т. д., а также этимология. Имена собственные изучает ономастика (топонимика и антропонимика).

«Внешнее» языкознание (социолингвистика, этнолингвистика, психолингвистика, и т. д.) исследует аспекты языка, напрямую связанные с функционированием говорящего человека в социуме. К ней также относят диалектологию и лингвогеографию (изучение территориальных вариантов языка).

Начиная со второй половины XIX века исследования в области сравнительной лингвистики закономерно привели к созданию классификации языков, целью которой является разделение языков на классы по какому-либо признаку. Ряд различий и сходств на разных уровнях, в числе которых фонетика, лексика, грамматика, имеют не только древний и современный варианты одного и того же языка, но и, очевидно, разные языки. Некоторые кажутся прямыми противоположностями, а другие на первый взгляд сложно отличить. Причины сходства и различия языков мира были выявлены уже в результате деятельности лингвистов XIX века.

1.2 Сравнительно-исторический метод как основа классификации языков

В основе науки о языке лежит теория о том, что все языки мира могут быть классифицированы на основании их родства, то есть происхождения от единого предка - праязыка. Вплоть до XIX века, особенно в течение XVIII века, лингвисты проявляли большой интерес к изучению фактов из самых разных языков. Было замечено также, что некоторые языки очень похожи друг на друга, эти языки группировались, но из этих фактов не делалось никаких выводов. Постепенно назрел качественный прорыв в сравнительном изучении языков. Непосредственным толчком стало знакомство учёных с санскритом, древним литературным языком Индии. Для Европы этот язык был открыт в 1786 году Уильямом Джонсом, британским филологом и востоковедом, который писал: «Независимо от того, насколько древен санскрит, он обладает удивительной структурой, он более совершенен, чем греческий язык, более богат, чем латинский, и более изыскан, чем каждый из них, и в то же время он носит столь близкое сходство с этими двумя языками, как в корнях глаголов, так и в грамматических формах, что оно вряд ли может быть случайностью; это сходство так велико, что ни один филолог, который занялся бы исследованием этих языков, не смог бы не поверить тому, что они произошли из общего источника, которого уже не существует».

Методологическая база этого нового на тот момент и перспективного направления представлена в первую очередь сравнительно-историческим методом. Его суть состоит в том, чтобы восстановить первоначальную форму слова и его значение путём сравнения родственных морфем в разных языках и уяснения общих закономерностей в их историческом развитии. Материалом для сравнения становятся данные существующих на сегодняшний день языков, их диалектов, а также мёртвых языков. Сравнительно-исторический метод основывается на ряде принципов:

·В первую очередь, материалом для сравнения могут становиться исключительно родственные языки, научные изыскания не должны выходить за пределы языковой семьи - генетический принцип.

·Исследователь должен принимать во внимание и применять установленные ранее закономерности в развитии форм слов на всех уровнях языка, в том числе фонетическом и морфологическом - фонетический и морфологический принципы.

·Обязательно должны учитываться общие закономерности семантических изменений в языке - семантический принцип.

·Исследуемое слово соотносится с реалией, которую обозначает -вещественный принцип.

·Необходимо учесть и географическую локализацию слова, в особенности для заимствований - пространственный принцип.

Основа исследований, использующих сравнительно-исторический метод - это выявление устойчивых соответствий на разных уровнях языков, преимущественно на фонетическом и морфологическом, на базе которых языки группируются в языковые семьи. Главным результатом сравнительного-исторического языкознания стала генеалогическая классификация языков, которая совершенствуется и дополняется учёными до настоящего времени.

Русский язык имеет такую же богатую историю, её истоки которой восходят к индоевропейскому периоду. На сегодняшний день выяснено, что к индоевропейской семье относятся албанский, армянский языки, а также славянская, балтийская, германская, кельтская, италийская, романская, иллирийская, греческая, анатолийская, иранская, дардская, индоарийская, нуристанская и тохарская языковые группы. Индоевропейские языки в свою очередь восходят к ностратической макросемье (гипотеза выдвинута датским лингвистом Хольгером Педерсеном и обоснована славянским лингвистом Владиславом Марковичем Иллич-Свитычем) вместе с афразийскими и картвельскими языками (западно-ностратическая ветвь, которой свойственна система вокалических чередований - аблаут), а также уральскими, дравидийскими и алтайскими (восточно-ностратическая ветвь, связанная с постоянством первоначального вокализма корня).

Исследование индоевропейских языков лежит в основе всего сравнительно-исторического языкознания. Как уже было сказано, оно стало стремительно развиваться в XIX веке с открытием санскрита, языка с наиболее древней письменной традицией из известных на тот момент, как почвы для сравнительного сопоставления. На сегодняшний день описание индоевропейской семьи является одним из самых полных и ещё с XIX века является опорой для дальнейших исследований в этой области.

Изначально в составе индоевропейской семьи выделялись следующие языки: санскрит, греческий, латинский и германский, они представляют собой ядро языковой группы. В дальнейшем их число шло по пути увеличения, развивались новые языки (кельтские, балтийские, славянские, позже албанский и армянский, а затем хетто-лувийские и тохарские). Тенденция к расширению генеалогического древа индоевропейской семьи за счёт изучения неисследованных ранее языков актуально до сих пор, но встречаются и обратные явления, к примеру, грузинский язык был отнесён к другой семье - картвельской.

Однозначного подхода к тому, сколько всего на сегодняшний день существует языков, нет, точно можно сказать лишь то, что это количество измеряется тысячами. Разные источники приводят значения в промежутке от 2500 до 7000 языков в зависимости от того, каким образом проводится границу между языком и диалектом. Эти цифры кажутся совершенно невероятными, но необходимо понимать, что около 70% жителей земли разговаривают на 40 наиболее распространённых языках, в число которых входят русский и английский, они считаются языками мирового значения и относятся к списку международных. Исторические корни обоих языков восходят к общему индоевропейскому прошлому, в котором сформировался общий исконный пласт лексики многих европейских языков. Именно этим периодом определяется родство русского и английского языков, которые сохранили и пронесли через тысячелетия разобщённого существования его наследие, например, такие слова как: сестра (англ. sister), сидеть (англ. to sit), левый (англ. left). Но ещё больше на современном состоянии этих языков отразились те времена, когда вместе с расселением бывших индоевропейских народов постепенно прекратилось и их языковое единство. К существованию каждого языка в том виде, который мы можем наблюдать, привела цепь исторических фактов, имевших место в жизни народа-носителя: переселения, разделения и сближения, завоевания.

Считается, что приблизительно в II-I тысячелетии до н. э. на почве одного из индоевропейских диалектов оформился в отдельную ветвь протославянский язык, поздняя стадия которого является моментом появления праславянского языка и непосредственно предшествует разделению славянских языков на 3 подгруппы: южнославянскую, западнославянскую и восточнославянскую. О сложностях датировки этого периода истории славянских языков О.Н. Трубачёв, российский лингвист, говорил: «…мы в принципе затрудняемся даже условно датировать „появление или выделение праславянского или праславянских диалектов из индоевропейского именно ввиду собственных непрерывных индоевропейских истоков славянского» , также неоднозначным представляется вопрос разделения протославянских и протобалтийских диалектов ввиду их близости. Предком русского стал восточнославянский язык, второе название которого - древнерусский, распадаясь, он даёт начало 3 современным языкам: русскому, украинскому и белорусскому. На примере восточнославянской группы носителю русского языка отчётливо видно, как близкое родство языков позволяет в определённой степени понимать устную и письменную речь белорусов и украинцев.

Не менее интересна история английского языка. Германские племена обособились от индоевропейских раньше славянских, ещё в середине II тысячелетия до н.э. В соответствии с территорией расселения народов диалекты делились на скандинавские (северные) и континентальные (южные). Период II-I вв. до н. э., внёс свои изменения в картину расселения германских племён на карте Европы, сформировались восточногерманская и западногерманская группы. Вторая из ник примерно в I веке н.э. разделилась на 3 диалекта: ингвеольский, иствеонский и эрмионский. История английского языка началась в V-VI веках, когда носители ингвеонского диалекта переселились на Британские острова, дав начало древнеанглийскому периоду. На протяжении нескольких веков язык, называемый англо-саксонским, существовал как совокупность древнегерманских племенных диалектов с возвышающейся над ними уэссекской письменной нормой. Завоевание Англии норманнами в 1066 году привело к длительному периоду двуязычия: французский функционировал как официальный язык вплоть до XIV века, в то время как английский продолжал употребляться как язык простого народа. За это время язык претерпел значительные грамматические, преимущественно связанные с глагольными сочетаниями, и фонетические изменения, в частности, переход от полных окончаний, характерных для древнеанглийского, к редуцированным: sunu > sone (рус. сын). Этот этап определяется как среднеанглийский, его хронологические рамки: XII-XV вв. В этот период язык бытует в форме 3 основных диалектов: северного, южного и центрального, на основе последнего сформировался литературный язык. Началом современного английского языка считается последняя четверть XV века, когда в эксплуатацию вводится первый печатный станок и начинается эпоха промышленного книгопечатания. Сегодня язык существует как несколько территориальных вариантов, которые являются нормативными, и в виде территориальных диалектов, которые находятся вне нормы.

Российским лингвистом С.Е. Яхонтовым была разработана шкала, которая предполагает 6 степеней родства языков, она опирается на возрастной принцип языковых различий и степень взаимопонимания носителей. Первая степень объединяет языки (правильнее будет сказать, диалекты), носители которых испытывают лишь незначительные трудности в общении, обусловленные фонетическими и лексическими особенностями и различиями. Обособленное друг от друга существование носителей в таком случае оценивается приблизительно в 200 лет, как правило, они могут определить территорию проживания собеседника по его речи. Последняя, шестая степень относится к языкам, родство которых фактически не заметно их носителям и может быть обнаружено лишь при кропотливом этимологическом исследовании и реконструкции общих древних корней, объём сходств в лексике очень мал.

Согласно данной шкале родство русского и английского языков определяется пятой степенью родства. Слова, кажущиеся общими, предположительно представляют собой недавние заимствования, а сравнению подвергаются исключительно наиболее существенные или частотные слова: числительные, местоимения, названия родственных отношений, частей лица, светил, некоторых животных. Так в сравниваемых языках обнаруживаются слова не только имеющие общее происхождение, но и в какой-то степени сохранившие сходный фонетический облик: three - три, my - мой, brother - брат, nose - нос, sun - солнце и т.д. Разобщённое развитие таких языков оценивается примерно в 3000-4000 лет, что соответствует предположительному времени прекращения индоевропейского единства. На уровне грамматики могут быть выявлены как сходства, так и различия, в частности, состав грамматических категорий разных частей речи: в обоих языках у существительного есть число, но категория падежа в английском языке заметно редуцирована в сравнении с русским.

.3 Исконная и заимствованная лексика

Итак, применение сравнительно-исторического метода показало, что в каждом индоевропейском языке существует исконная лексика, которая может восходить к эпохе индоевропейского единства или возникать в более позднее время по существующим словообразовательным моделям. Так, исконная лексика русского языка включает в себя индоевропейскую, праславянскую, древнерусскую и собственно русскую лексику. Их совокупность представляет собой основную часть лексики русского языка. Соответственно, чем древнее корень, тем больше соответствий, считаемых исконными и в других языках, можно обнаружить.

Как уже говорилось, индоевропейский язык является общим предком многих современных европейских языков, отдельные, наиболее древние и употребительные слова которых имеют некоторое сходство и являются исконными во всех из них включая русский и английский. Слова, возникшие в праславянский период, объединяют различные славянские языки: лес (болг. лес, но англ. forest), весна, дождь, трава (польск.: wiosna, deszcz, trawa, но в англ. spring, rain, grass). Древнерусский пласт лексики является общим для восточнославянских народов и языков: рус. верёвка, укр. верьовка; рус. и укр. сорок, но болг. четыридесет. Собственно русский пласт лексики представлен словами, возникшими после распада Киевской Руси в XIV веке: грустить, мужчина, путешественник (укр. зiтхати, вуйко, мандривник).

Вторая составляющая лексического состава русского языка - заимствования. По определению Лингвистического Энциклопедического Словаря, они представляют собой «элементы чужого языка (слово, морфема, синтаксическая конструкция и т. п.), перенесённые из одного языка в другой в результате контактов языковых, а также сам процесс перехода элементов одного языка в другой» . Чаще всего заимствования выдают своё иностранное происхождение, нарушая устоявшиеся фонетические законы языка, в который они пришли, обозначая предметы специальных отраслей знания или называя понятия чужих стран и народов, но некоторые настолько прочно осели и ассимилировались в русском языке, что отличить их от исконных можно только посредством этимологического анализа. Наиболее достоверным критерием при выявлении заимствованного слова является его фонетический состав. Так, например, русское слово «брада», встречавшееся раньше в высокой речи, вместе с общеупотребительным словом «борода», заимствовано из старославянского, потому что «ра» вместо «оро» (то есть неполногласие вместо полногласия, ср.: град - город, страж - сторож и т. д.) указывает на южнославянский результат общеславянского процесса.

Заимствования принято разделять на два типа: родственные (из славянской семьи языков) и иноязычные (из языков иной языковой системы).

1.Заимствования из родственных славянских языков

Большая часть данной подгруппы - старославянизмы. Это наиболее употребительные слова: надежда, время, работа, враг и др. Для них характерны следующие признаки:

1)начальные ра, ла, ладья - лодка, равный - ровный;

2)неполногласие, врата - ворота, плен - полон;

)сочетание жд, согласный щ, хождение - хожу, освещение - свеча;

е в начале слова и перед твердым согласным, единица - один, перст наперсток;

4)буквы е и ю в начале слова, которым соответствуют русские о и у: един - один, езеро - озеро;

5)приставки воз- (воздать, возвратить), чрез- (чрезмерный) и др..;

6)суффиксы -стви(е) (благоденствие), -ч(ий) (ловчий), -знь (жизнь), -ущ-, -ющ-, -ащ-, -ящ- (сведущий, тающий, лежащий, горящий);

7)особые первые части сложных слов: бого-, добро-, зло-, грехо-, душе-, благо- и т.п. (богобоязненный, добродетельный, злонравие, грехопадение, душеполезный, благословение).

В основной массе старославянские заимствования стилистически окрашены, используются в торжественных ситуациях, возвышенных речах (в т. ч. поэтической). Часть из них заменили исконно русские формы и стали нейтральными и единственными наименованиями самых привычных предметов и явлений: надежда, юноша, сладкий, время, плен. Часть употребляется вместе с русскими словами, но в ином значении, как правило, выражая абстрактные понятия: нрав - норов, глава - голова, влачить - волочить. Часть старославянизмов - нейтральные слова (жизнь, одежда). Некоторые лексемы являются устаревшими (длань, хлад, ланиты) или книжными (благо, содрогаться, созидать). Их используют создания исторического колорита в художественном произведении, речевой характеристики героя.

Помимо этого в русском языке есть заимствования из белорусского, украинского, польского, словацкого и других родственных языков. Наиболее многочисленной группой являются полонизмы (отдельные датируются XVII- XVIII вв.): петрушка, кролик, рисовать, полковник, рекрут, клянчить, булка, тасовать, повидло и др. Среди них встречаются различные тематические группы: обозначение предметов быта, жилья, одежды, средств передвижения, чинов, рода войск, животных, растений, пищевых продуктов; названия действий. Часть полонизмов пришла в русский язык через немецкий и французский языки, часть - через украинский или белорусский.

Все заимствования из родственных славянских языков могут быть названы заимствованиями лишь этимологически, т.к. они были близки русскому языку, его системе.

2.Заимствования из неславянских языков

Ещё до принятия христианства в общеславянский язык начали проникать грецизмы. Сначала это были преимущественно бытовые общеупотребительные слова (кукла, фонарь, оладья), затем церковные слова из богослужебных книг (патриарх, архангел, идол, дьявол, митрополит). Большинство терминов также в разные периоды пришли из греческого языка (алфавит, синтаксис, филология, фонема, морфология), а также многие имена собственные (Александр, София, Елена). Грецизмы из области науки и искусства относятся уже к более позднему периоду заимствований (хорей, комедия, стих, идея, логика, физика, аналогия).

Большинство латинизмов относится к философской и филологической терминологии (объект, акцент, дефис, суффикс, пунктуация), общественно- политической (пленум, ультиматум, конституция, революция) и педагогической лексике (студент, декан, экзамен, аудитория, каникулы). Немало в русском языке латинских имён собственных (Марина, Виктория, Павел). Латинские названия месяцев полностью заменили исконно русские (липень, лютень и др.). Наиболее активно латинизмы заимствовались в конце XVIII в. и в последнее время.

Тюркизмы проникали в русский язык в силу различных причин (торговых и культурных связей, как следствие военных действий). К наиболее ранним (ещё в общеславянский период) заимствованиям относят отдельные слова из аварских, хазарских, печенежских языков (ковыль, тушканчик, жемчуг, кумир, чертог). Как следствие многолетнего татаро- монгольского ига, в русский язык вошло большое количество татарских слов из военной, торговой и бытовой речи (караван, деньга, базар, изюм, лапша, халат, туман).

Заимствования из германских языков связаны в основном с реформами Петра I. Это немецкие военные, ремесленные, медицинские термины (солдат, офицер, мундир, кран, кнопка, стамеска, шрам, лазарет, фельдшер), а также бытовые наименования (лук, картофель, паштет, кухня). Из голландского языка были заимствованы мореходные термины (верфь, гавань, матрос, флаг, флот). Тогда же из английского языка вошли некоторые морские термины (мичман, бот, бриг). Однако, значительно больше англицизмов проникло в русский язык в XX в., это слова, связанные с развитием общественной жизни, техники, спорта (лидер, тоннель, футбол, спорт, хоккей).

В связи с политическими событиями 90-х годов XX в., повлёкшими за собой изменения в российском обществе, английские слова (часто в американском варианте) получили широкое распространение. Заимствования данного периода коснулись различных сфер жизни: спортивной, технической, финансовой, общественно-политической, культурной (бобслей, овертайм, компьютер, дисплей, файл, брокер, дилер, лизинг, импичмент, лобби, ток-шоу, андеграунд, триллер, брифинг).

К другим заимствованиям из западноевропейских языков относится итальянская музыкальная терминология (ария, тенор, браво, соната, карнавал) а также и некоторые итальянские бытовые слова (вермишель, макароны, гондола). Небольшое количество слов проникло из испанского (гитара, серенада, карамель, сигара, томат), финского (морж, пельмени, пурга) и венгерского языков (бекеша, хутор).

Помимо самостоятельных слов, в русский язык вошли отдельные приставки а-, анти-, архи- из греческого языка (архиважный, антинаучный) и суффиксы -ист, -изм, -ер, -иров(ать) из западноевропейских языков (документалист, коммунизм, дирижёр, маршировать).

Большинство иноязычных слов, войдя в русский язык, подверглись изменениям различного характера (фонетическим, семантическим, морфологическим). Изначально твёрдые согласные смягчаются перед гласными переднего ряда (звук «т» в словах «тема», «термин» в греческом языке - твердый). Дифтонги «ей», «ай» в русском языке, как правило, звучат как «ав, эв: автомобиль (нем. Automobil), эвкалипт (гр. eukalyptos) и т.д.

Семантика слова в русском языке зачастую также изменяется: ср. нем. der Maler - художник и рус. маляр - рабочий по окраске зданий, внутренних помещений и т.д.; или фр. hasard (азарт) - случай и рус. азарт - запальчивость, горячность, увлечение и т.д.

В процессе ассимиляции иноязычное слово нередко получает русский суффикс. Например, суффиксы -н-, -еск в словах «солидный» и «семантический» служат не для образования новых слов, а только помогают ввести заимствованные слова в систему употребляемых в современном русском языке прилагательных.

Помимо прочего, иноязычные слова подвергаются морфологическим изменениям. Например, изменяются окончания - декорация (из фр. decoration), феерия (из фр. feerie); или род - галстук (нем. das Halstuch - средний род), кегля (нем. der Kegel - мужской род), кегельбан (нем. die Kegelbahn - женский род) и т. д.

Слова, не полностью освоенные заимствующим языком, являются варваризмами (о'кей, бренд, тет-а-тет, девайс и др.), они характерны для разговорного стиля. Те слова, которые хорошо известны носителям русского языка, но имеют нехарактерный для нашего языка облик, называющие предметы и явления, свойственные определённой местности, народу, называют экзотизмами (банан, франк, меджлис, хурал, лаваш и др.).

Важным источником пополнения запаса лексических единиц русского языка выступает калькирование, оно представляет собой структурное заимствование из других языков одним из следующих способов:

Семантический. Под влиянием иностранного языка структуру значений русского слова включается новое значение. Например, под влиянием французского языка слово «вкус» стало употребляться в значении «чувство изящного, способность эстетической оценки».

Лексико-словообразовательный (лексический). Происходит заимствование слова из иностранного языка, в процессе которого подвергаются переводу его составные части. Например, «православие» от греческого «ὀρθοδοξία» (orthodoxía).

Также имеют место такие термины как фразеологическая калька, полукалька и ложная калька:

Фразеологические кальки возникают путём буквального перевода идиоматических выражений: «он не в своей тарелке» в значении «ему не по себе, он чувствует себя некомфортно» происходит от французского «il nest pas dans son assiette», в котором слово «assiette» с основным значением «тарелка» реализует значение «положение».

Полукалькой называется частичное калькирование составных слов. Например, в слове «трудоголик» калькирована только первая часть английского слова «workaholic».

Ложная калька не представляет собой результат калькирования, этот термин применяют к заимствованиям в результате ложно истолкованной морфолого-семантической структуры иноязычного слова. Например, русское название растения аквилегия «орлик» - перевод латинского aquilegia, воспринятого как производное от латинского aquila «орёл», хотя в действительности оно происходит от латинского aqua «вода»).

Заимствование происходит не одномоментно, язык постепенно осваивает новую единицу, встраивая его в существующую систему. Л.П. Крысин выделяет следующие этапы освоения иноязычного слова:

1.Иноязычное слово употребляется в его исходной форме (в тексте - орфографической, а в устной речи - фонетической); как вкрапление, без транслитерации и транскрипции. Л.П. Крысин приводит в качестве примера произведения А.С. Пушкина: Пред ним roast-beef окровавленный и т.п.

2.Слово приспосабливается к системе заимствующего языка: производится транскрипция или транслитерация (roast-beef становится ростбифом). Заимствование оформляется грамматически, относится к определённой части речи, получает соответствующие морфологические признаки (ростбиф - существительное мужского рода). В составе предложения слово подчиняется синтаксическим нормам заимствующего языка.

3.Заимствование становится общеупотребительным, не возникает потребности в сопроводительных сигналах и комментариях. В некоторых случаях, однако, ситуативные, социальные и жанрово-стилистические особенности могут сохраняться.

4.Как правило, заимствование в русском языке со временем утрачивает ситуативные, социальные и жанрово-стилистические особенности. Но это не обязательное условие. Например, иноязычные специальные термины сохраняют достаточно узкую (профессионально ограниченную) сферу употребления. Англицизмы в советском студенческом жаргоне (френд, шузы, гёрла и т.п.) использовались только в определённой социально ограниченной среде.

5.Завершающим этапом освоения иноязычного слова является занесение его в толковые словари. Таким образом, заимствование признается часто употребляемым, принадлежащим к данной лексико-семантической системе.

1.4 Этимология как наука

Так как объектом работы является фрагмент словарного состава языка, обратимся к такому разделу науки о языке как историческая лексикология. Эта наука изучает состав лексических единиц языка, его пополнение и изменения в нем. Предметом её исследования также является связь истории слов с историей обозначаемых ими объектов и явлений.

Исследованием слов иноязычного происхождения в русском языке занимались не только лингвисты, но и многие деятели культуры (писатели К. Яковлев, К. Чуковский, А. Югов). Авторы первых словарей русского языка уделяли также особое внимание заимствованиям. Ещё в XIII-XIV веках составлялись азбуковники - рукописные сборники статей энциклопедического и нравоучительного характера. По мнению лингвистов, самый древний словарь подобного типа приложен к Кормчей книге (1282 г.). В нем содержатся объяснения 174 старославянских, греческих и древнееврейских слов.

В последующие века и вплоть до наших дней интерес исследователей к заимствованиям лишь возрастал, об этом свидетельствуют многочисленные работы по данной теме: В.И. Арнольда, С.А. Беляевой, В.В. Виноградова, Н.С. Валгиной, Л.П. Крысина, В.Г. Костомарова, Ю.С. Сорокина и др. Иноязычная лексика и её освоение изучается в различных аспектах: социолингвистическом (В.М. Жирмунский, Л.П. Крысин, А.Ю. Романов и др.), семантическом (М.П. Алексеева, Э.А. Бабалыкина, В.Ю. Богословская, В.Г. Гак, Т.З. Черданцева, Д.Н. Шмелев и др.) функционально- стилистическом (С.Г. Апетян, О.Э. Бондарец, М.Н. Володина, Т.Г. Добросклонская и др.), этимологическом и хронологическом (Л.М. Баш, С.А. Беляева, Е.Э. Биржакова, Л.А. Войнова, Л.П. Крысин, Р.Р. Шайхутдинова и др.).

Происхождение слова и даже его развитие в дописьменный период помогает установить этимология, благодаря сравнительно-историческим исследованиям становится возможным восстановить цепочку преобразований, которые претерпевала лексическая единица и её значение от самых истоков бытования в праязыке.

Согласно словарю В.Н. Ярцевой: «этимология - 1) раздел языкознания, изучающий происхождение слов; 2) совокупность исследовательских приёмов, направленных на раскрытие происхождения слова, а также сам результат этого раскрытия; 3) происхождение слова».

Лингвисты определяют предмет этимологии в первом значении как исследование источников и процесса становления и развития лексического состава языка и реконструкцию словарного состава языка древнейшего периода. В процессе исторического развития первичная форма и значение слова нередко затемняются, при этом знаковая природа слова осложняет восстановление связи исходной формы и значения. Соответственно, цель этимологии - определение того, в каком языке, по какой словообразовательной модели, в какой форме, с каким значением и когда возникло слово; а также, какие исторические изменения его исходной формы и значения обусловили известные исследователю значение и форму.

В рамках этимологии лингвистами используется целый комплекс методов. Самый основной - этимологический анализ, восстановление исходной формы и значения слова. Исследователи генетически отождествляют рассматриваемое слово (его основу) с другим словом (его основой) как производящим, а также отождествляют остальные части слова с известными науке структурными элементами и восстанавливают первичную форму и значение слова с первичной мотивацией. Обязательный этап этимологического анализа - выяснение позднейших исторических изменений. В основе этимологической методики лежит сравнительно- исторический метод, о котором говорилось ранее.

Для восстановления первичного значения слова и его дальнейшего развития используется метод семантических параллелей: как доказательство предполагаемого развития значений используются аналогичные случаи развития или сочетания значений. Важный приём работы в этимологии - восстановление значения и формы, исторически предшествующей засвидетельствованным, т. е. реконструкция её на основе засвидетельствованных лексем и их исходных форм и значений.

Этимология является основой и источником новых материалов для сравнительно-исторического языкознания, подтверждая уже установленные закономерности и обнаруживая неизученные явления в истории языка. Не менее тесно связана этимология с диалектологией. Диалектная лексика служит материалом для исследований, т.к. сохраняет многие древние лексемы, утраченные литературным языком.

Зародилась этимология ещё в Древней Греции (Платон, диалог «Кратил»). Для античного периода и Средних веков характерна скорее «народная» этимология: переосмысление и переработка лексемы по образцу слова, которое представлялись исследователю (в силу сходства значений, формы, или различных ассоциаций) родственными.

Научный этап в развитии этимологии начался вместе с появлением сравнительно-исторического языкознания. В период активного изучения индоевропейских языков лингвистами (посредством сопоставления лексем, установления родственных связей между языками) были сформулированы фонетические законы. Сравнительно-исторический метод лёг в основу современной этимологии. Первое теоретическое изложение этимологии как науки принадлежит А.Ф. Потту («Этимологические исследования в области индогерманских языков»). Важный вклад в науку внесли Ж. Жильерон (признание значимости диалектов, применение методов лингвогеографии), Й. Трир (анализ лексики по семантическим полям), Р. Мерингер, В. Мейер- Любке, Г. Шухардт, В. фон Вартбург (связь значения с реалиями) и др. Лингвисты стали уделять внимание к историческим изменениям, пережитым первичной формой и значением слова.

В XX в. этимология развивалась в рамках структурного направления (анализ лексики по группам - семантическим, корневым, аффиксальным, лексико-грамматическим с учётом различных принципов организации систем оппозиции, ассоциации и т. д.). Исследователи пытались реконструировать само исходное слово (а не только корень), обращали внимание на нерегулярные языковые изменения, заявляли об определяющей роли фонетических законов, изучали связь лексики и истории общества. Большой вклад в развитие этимологии внесли Э. Бенвенист, Г. Якобссон, В.В. Мартынов, А.С. Мельничук, В. Махек, Ш. Ондруш, О. Семереньи, Я. Малкиел, О.Н. Трубачев, В.Н. Топоров, Ф. Славский и др.

Важным достижением этимологии как науки является создание специальных словарей. Наиболее полным научным словарём на данный момент является «Этимологический словарь русского языка» М. Фасмера. Популярными словарями (с наиболее упрощённым аппаратом) являются «Этимологический словарь русского языка» Г.П. Цыганенко, «Краткий этимологический словарь русского языка» В.В. Иванова, Т.В. Шанской, Н.М. Шанского, «Историко-этимологический словарь современного русского языка» П.Я. Черных.

Так как этимологии доступны временные уровни, недостижимые для письменной истории, она вместе с археологией является важным инструментом изучения человеческой истории.

Одним из основных понятий исторической лексикологии является лексическое значение, В.В. Виноградов предлагает следующее его определение: это "предметно-вещественное содержание, оформленное по законам грамматики данного языка и являющееся элементом общей семантической системы словаря этого языка" . Именно совокупность лексических значений всех единиц языка как определяет его как дееспособную систему, отражающую осознанную человеком действительность.

Гипотеза лингвистического релятивизма (Сепира-Уорфа) утверждает, что грамматика и лексика языка влияют на восприятие реальности, на модели мышления и мировоззрения всего народа-носителя, также подобные идеи были сформулированы Лео Вейсгербером в Германии в первой половине XX века (концепт «лингвоцентрического мира» ). Эта гипотеза была подвергнута серьёзной критике, но по-прежнему продолжает оставаться популярной в современной русской лингвистике. Учёные по-разному отвечают на вопрос, могут ли знания о культуре народа быть получены из языка, и может ли он рассматриваться как источник для нахождения определённого мировоззрения.

В 1940-х годах появился термин «этнолингвистика», под которым стала пониматься наука о связи между явлениями языка и культуры. Предпосылки развития этой области научного знания были заложены ещё в работах Вильгельма фон Гумбольдта, который занимался сравнительной антропологией, сопоставлением различных человеческих сообществ и специфики их духовной организации, главным материалом которого становился язык народа. В славянских странах этнолингвистика развивается преимущественно в России и Польше и отличается от западной этнолингвистики. Главенствующей школой в этом направлении была школа академика Н.И. Толстого, основными чертами своей научной деятельности он называл перенос лингвистических методов на исследование народной культуры славян в сочетании с акцентом на исторический (диахронический) и генетический аспекты исследований.

Достижения учёных в области этимологии расширяют и дополняют сведения полученные этнолингвистами, и эти науки имеют гораздо больше общего, чем может показаться. Их связь имеет генетический характер: этимология и результаты её исследований становятся одной из ступеней на пути изучения взаимосвязей факторов культуры народа в функционировании и эволюции языка. Принимая сходство народного языка и народной культуры как систем, нельзя не обратить внимание на то, что оба эти предмета изучения диалектны, и именно диалектные формы языка дают значительный материал для исследований, который этимология использует для пополнения знаний о происхождении и развитии слов, а этнолингвистика - для выявления связей между явлениями языка и явлениями культуры. Обеим наукам также свойственен диахронический подход, сложность которого состоит в том, что исследователь неизбежно сталкивается с проблемой реконструкции тех этапов бытования языка и культуры, от которых нас отделяют века, и источниками восполнения этих белых пятен на карте истории становятся одни и те же памятники, словари и явления, застывшие в диалектной форме.

1.5 Изучение этимологических гнёзд в современной науке

Достижения этимологии используются при оисании системы этимологических гнёзд языка. Этимологическое гнездо - это иерархически организованная группа слов, включающая все когда-либо существовавшие слова на протяжении всей истории развития языка, по отношению к которым возможно предположение о генетической общности. Смежными ему являются понятия лексического (корневого) и словообразовательного гнезда. Лексическое гнездо является наиболее общим понятием и представляет собой один из способов группировки лексики языка, общность однокоренных слов. С точки зрения синхронии лексическое гнездо тождественно словообразовательному и подразумевает совокупность однокоренных слов, упорядоченную в соответствии с отношениями словообразовательной структуры. Тождественность эти понятия теряют при диахроническом подходе к рассмотрению языка: по определению А.Н. Тихонова корневое гнездо - это «общность однокоренных слов, состоящую из двух и более словообразовательных гнёзд, вершинами которых являются слова со связанными корнями, сохранившими в своей глубинной структуре определённую близость, но утратившие на данном уровне развития языка словообразовательные отношения друг с другом в результате процесса деэтимологизации». При этом лексическое гнездо становится объектом диахронической дериватологии и изучается как этимологическое гнездо, которое Ж.Ж. Варбот определяет как «группу генетически родственных слов, включающую все когда-либо существовавшие на протяжении истории данного языка рефлексы определённого корня, реконструированного для праязыка-основы» . Таким образом, слова, утратившие смысловую общность, образуют разные словообразовательные гнёзда, но составляют одно этимологическое гнездо. Реконструкция этимологического гнезда предусматривает восстановление утраченных связей слов.

Вопросу об этимологических гнёздах посвящены работы Мельничук, Ж.Ж. Варбот, М.Д. Барченковой, A.П. Шальтяните и др. В наши дни лингвисты продолжают исследовать данную тему. Научный интерес представляет как общее понятие так отдельные, конкретные гнезда.

Так Субботина В.Н. в своей диссертации «Состав и соотношение русских этимологических гнёзд, восходящих к омонимичным праславянским корням *ver-/*vor-» пишет о взаимовлиянии структурно близких гнёзд как о причине формальных и семантических изменений их составляющих. Исследователь выделяет несколько типов взаимодействия: взаимовлияние в пределах одного из рассматриваемых глагольных гнёзд, между дериватами этих гнёзд и случаи «внешнего» взаимодействия с другими гнёздами. Субботина отмечает, что начавшаяся ещё в индоевропейском языке тенденция к сближению гнёзд с омонимичными структурами, продолжилась и в праславянском, и в русском языке. Её проявление - структурная и морфонологическая близость дериватов рассматриваемых гнёзд и их изменения в направлении сближения. Однако, автор статьи отмечает значительную устойчивость этимологических гнёзд как исторических систем лексики.

Статья Муллагалиевой А.Г. «К истории лексемы жизнь, входящей в этимологическое гнездо с корневым *gi-» как ясно из названия посвящена истории слова «жизнь». Исследователь описывает происхождение слова, определяет изменение его значения в разные периоды развития языка, реконструирует состав микрогнезда с вершиной «жизнь».

Н.В. Пятаева в статье «Этимологическое гнездо *dati в праславянском языке (реконструкция, словообразование, семантика)» пытается восстановить этимологическое гнездо *dati на уровне праславянского языка, описывает структуру и продуктивные словообразовательные модели генетически близкой лексики, прослеживает историю формирования этимологического гнезда и намечает возможные точки деэтимологизации, рассматривает значение ключевых лексем. Статья проиллюстрирована следующими схемами: 1) реконструкции этимологического гнезда *dati, в которой лексемы иерархически расположены в соответствии с направлениями словообразовательной производности и семантической мотивированности; 2) семантического развития лексики этимологического гнезда.

Подробное рассмотрение обширных этимологических гнёзд позволяет вернуться к истокам лексики родного языков, в нашем случае, к индоевропейским корням, а затем пойти по обратному пути: от прошлых веков и тысячелетий к современности, включая в наблюдение бытование корня в родственных языках. Линейность истории существования лексической единицы в некоторой степени нарушается, когда происходит её заимствование из одного языка в другой. Известно, что заимствования не исключены и между родственными языками, отсюда следует, что заимствованные слова могут быть исторически родственными исконным словам русского языка на уровне индоевропейского единства.

Глава 2. История заимствованных слов с корнем *men в русском языке

2.1 Группы заимствованных слов с корнем *men

На сегодняшний день наследие индоевропейского языка хранят многие его языки-потомки. Корни, относящиеся к числу индоевропейских, не просто не ушли в историю, но представляют собой исконный пласт лексики, которая уже на протяжении тысячелетий остаётся актуальной и развивается с множеством родственных друг другу языков.

Исследования в области реконструкции истории индоевропейского корня *men приводят учёных к тому, что в русском языке он дал начало словообразовательным гнёздам с вершинами «помнить» и «мнить».

Корень как морфема является основным носителем лексического значения в слове и составляет обычно неизменяемую часть серии словоформ и производных слов как вершина морфологической парадигмы и/или словообразовательного гнезда. Соответственно все эти слова в некоторой степени характеризуются общностью лексического значения, которая продиктована семантикой корня. В результате реконструкции утраченных мотивационных связей между родственными словами, словообразовательное гнездо может быть включено в состав этимологического гнезда, которое в свою очередь имеет вершиной этимологический корень - слово, форма и значение которого мыслятся как исходные.

Несмотря на необъятность лексического состава языка как объекта исследования, он является в значительной мере изученным. Основным способом его описания являются лексико-семантические поля. Этот подход зародился ещё в XIX веке и был теоретически обоснован в работах Й. Трира, Г. Ипсена. Для всех лексических единиц поля свойственно наличие общего семантического признака, называемого интегральным, который выражается в архилексеме - лексеме, с обобщённым значением.

Этимологическое гнездо, восходящее к индоевропейскому корню *men, с точки зрения семантики определённо рассматривается в составе лексико-семантического поля «ментальная деятельность». Это продиктовано исходным значением самого корня, которое отображает «разнообразные функции духовной деятельности» , и в первую очередь мыслительную деятельность: «думать», «мыслить», «иметь мнение». Говоря в общем об этимологии лексических единиц этого поля, В.Н. Топоров также отмечает, что «около половины всех примеров так или иначе восходит к индоевропейскому корню *men».

Как уже говорилось, как языки, так и их народы-носители не существуют изолированно, непрерывно идёт процесс культурного и языкового обмена. На лексическом уровне языка это отражается в явлении заимствования слов одного языка другим. Иноязычные лексические элементы встраиваются в систему существующих лексико-семантические поля и постепенно ассимилируются в языке на всех его уровнях.

Число заимствований в русском языке очень велико, его словарный состав постоянно пополняется посредством других языков и требует систематического описания. Рассматривая этимологическое гнездо корня *men, нами выделены следующие группы заимствованных слов:

·восходящие к греческому µνήµη: мнемонический, мнемоника, Мнемозина; амнистия, амнезия;

·восходящие к греческому µανία: мания, маньяк

·восходящие к латинскому memor: мемориал, мемория, мемуары;

·восходящие к латинскому mentalis: ментальный, ментальность, менталитет;

·восходящие к английскому man: cложные слова на «-мен» (спортсмен и т.д.)

Все эти слова исторически происходят из одного корня и входят в лексико-семантическое поле «ментальная деятельность», соответственно в их семантике выделяются как интегральные, так и дифференциальные признаки. Объединяющая семантическая черта этих лексем состоит в отнесенности к ментальной деятельности человека, различия рассмотрим подробнее.

Лат. memor и греч. µνήµη переводятся на русский язык как «память», с этим понятием связаны и все производные слова этих групп. «Память относится к основным познавательным процессам, таким, как ощущение, восприятие и мышление». Как один из видов умственной деятельности, память предназначена сохранять, накапливать и воспроизводить информацию. Этими функциями определяется её выделение как среди других познавательных процессов в психологической науке, так и в составе лексико-семантического поля умственной деятельности.

Иначе реализуется это значение в греч. µανία - «страсть», «безумие», «влечение». Связь этого состояния с умственной деятельностью можно трактовать двояко: через тождественность с безумием, которое по своей внутренней форме выражает отсутствие ума в привычном понимании, т. е. логики, вдумчивости и т. д., а также через один из основных его симптомов, тахипсихию - ускорение мышления с облегчением ассоциативных процессов, который внешне проявляется как состояние того же безумия, бреда.

Лат. mentalis «умственный, рассудочный» образовано от лат. mēns «ум, мышление, рассудок» и наиболее абстрактно и полно отражает значение исходного корня. Это позволяет использовать его в научной сфере как универсальный интернациональный термин.

Понимание в европейской культуре человека в первую очередь как того, кто думает, мыслит, обосновывает происхождение англ. man от индоевропейского корня *men.

2.2 Заимствования, восходящие к латинскому memor (мемориал, мемория, мемуары)

Начиная с XVIII века и позднее путём заимствования в русский язык вошло слово мемориал, а затем и ряд других слов, произошедших от лат. memoria - память: мемория, мемуары и др. Лат. memoria является производным по отношению к слову memor - помнящий, которое в свою очередь восходит к индоевропейскому *men.

В самом начале XVIII века в русский язык входит слово «мемориал», впервые оно встречается в Вейсманновом Лексиконе, который по сути является немецко-латинско-русским словарём 1731 года, в качестве перевода нем. memorial посредством транскрипции. Среди материалов Национального корпуса русского языка его первое использование отмечается в тексте, датируемом 1717 годом: «О учениках с Витверком повелел царское величество князь Василию Володимеровичу контракт заключить по его мемориалу, который при сем прилагаю». По данным Словаря русского языка XVIII века имеет три значения: «1. Дипломатический документ, излагающий точку зрения правительства по какому-л. вопросу; 2. Докладная записка, доношение; 3. Памятные записки; сочинение, излагающее историю или содержание какого-л. дела, вопроса». В Словаре Даля обнаруживается, что язык стремится определить новому заимствованию своё собственное место в системе, за прошедшие годы его значение в высокой степени преобразуется, конкретизируется и закрепляется словарной статьёй как «купеческая общая книга, о купле и продаже». Эти изменения опираются на последнее толкование, которое оказалось сравнительно более продуктивным на фоне первых двух определений, приведённых в более раннем словаре. Именно оно в большей мере сохраняет исходное значение заимствованного корня, связанного с памятью и сохранением информации, которое по своему функциональному значению переносится в сферу торговли, первично закрепляясь там.

Приблизительно в это же время, ко второй половине XIX века в русском языке появляется слово «меморандум» и впервые фиксируется во втором томе словаря Даля, т. е. в 1865 году, со значением, в котором ранее использовалось слово «мемориал»: «дипломатическая нота, памятная записка, письмо о взгляде на известное дело». Это место в системе лексики закрепляется за ним с ожидаемой конкретизацией и далее: «дипломатический документ с изложением взглядов правительства на какой-л. вопрос».

Более значительные изменения в семантике на современном этапе претерпело и слово «мемориал». В Малом Академическом Словаре оно приводится в двух значениях: «1. Архитектурное сооружение, воздвигнутое для увековечения памяти о ком-, чем-л.; 2. Спортивное соревнование, посвящённое памяти выдающихся спортсменов» . Первое толкование безусловно является более актуальным в сознании современного носителя русского языка, но оно очень близко второму в семантическом отношении. Иными словами, в широком смысле слово «мемориал», сохраняя значение корня, применяется для обозначения чего-либо, что сделано в память о ком- либо. Однако исторически сложилось, что это слово используется в первую очередь для номинации архитектурного сооружения и реже - спортивных состязаний.

Одним из самых ранних заимствований также является слово «мемориальный», по данным Национального корпуса русского языка первое вхождение датируется 1720 годом, хотя в синхронных словарях оно впервые фиксируется только Д.Н. Ушаковым в 1938 году. Это слово изначально лексически сочеталось только со словом «книга», что отражено в Словаре русского языка XVIII века. «Мемориальный» там входит в состав словарной статьи «мемория» с пометкой о тесной связи с первым из значений: «запись для памяти; книга записей» , которое реализуется в приведённых примерах употребления: «Другая книга <при конторе> имѣет быть готовая мемориалная, в которои к Его Царскому Величеству в Сенат, к другим Коллегиям, губернатором, воеводам, к протчим отправленные дѣла записываютца. Мемориальная или вседневная книга есть та, в которой записывается все то, что каждой день отправляется в купеческих дѣлах». На современном этапе это слово характеризуется более свободной сочетаемостью и семантикой: «Служащий для увековечения памяти какого-л. лица или события».

Слово «мемуары», как уже отмечалось, восходит к латинскому memor - память. По данным Национального корпуса, в обиход оно входит ещё с 1731 года, но впервые фиксируется только в Словаре Даля в составе словарной статьи «мемория» со значением «житейские записки; события, описанные очевидцем, современником; записки учёных обществ» . Внутренняя форма слова кажется весьма прозрачной: мемуары - описание событий, непосредственно опирающееся на память автора, это значение в широком смысле сохраняется до сих пор и описывается в словарях XX века. В Словаре современного русского литературного языка (БАС) слово «мемуары» определяется как «литературное произведение, повествующее в форме записок от лица автора о прошлых событиях, участником или свидетелем которых он был» , также приводится и устаревшее его толкование с соответствующей пометкой: «научные труды, записки; собрание научных статей, издаваемых учёным обществом или учреждением» . Действительно, в сознании носителя языка слово «мемуары» отождествляется с литературным жанром, используемым для записи воспоминаний автора, и окончательно потеряло связь с научной сферой. Заимствованное слово «мемуары» в значительной степени ассимилировалось в русском языке и стало ядром собственного словообразовательного гнезда: мемуарист, мемуаристка и мемуарный. Как считает П.Я. Черных, они произведены по ставшим типичными для русского языка словообразовательным моделям с помощью суффиксов -ист- (мемуар- ист), -к- (мемуар-ист-к-а) и -н- (мемуарный). Впрочем, возможно слово мемуарист было заимствовано из европейских языков уже в готовом виде, ср. англ. memoirist. По данным Национального корпуса русского языка это слово впервые встречается в конце XIX века в биографическом очерке М. Барро о жизни и титературной деятельности Пьера-Огюстена Бомарше: «Бывший противник Гезмана опять должен был вспомнить свое искусство мемуариста и напечатал брошюру, шутливо называя ее наподобие филиппик Демосфена ― мирабеллями».

2.3 Заимствования, восходящие к греч. µνήµη, µέµνηµαι (мнемонический, мнемоника, Мнемозина, амнистия, амнезия)

Слово мнемонический, по данным Национального корпуса, впервые фиксируется в русском языке в 1770 году в тексте «Слова о свойствах познания человеческого и о средствах, предохраняющих ум смертного от разных заблуждений...» Д.С. Аничкова: «Не напрасно Платон везде называет память великою и сильною богинею, но потому всеконечно, что она много может во всех науках и художествах. Для сей-то причины многие из древних философов имели великое прилежание к науке, так называемой мнемонической (ars mnemonice)». Впервые его толкование приводится в Словаре церковнославянского и русского языка 1847 года и по сути является ссылкой на существительное «мнемоника». Оно в свою очередь также оказывается впервые описанным в словаре и определяется как «искусство усовершенствования памяти» , соответственно «мнемонический» - «относящийся к мнемонике», т. е. к искусству усовершенствования памяти.

По данным Словаря русского языка XVIII века слово «мнемонический» было заимствовано из греч. µνηµονυικός непосредственно или через лат. mnemonicus.

Подразумевается, что слово, которое не имеет фиксированного в словаре значения и в приведённом примере употребления сопровождается оговоркой «так называемой» и ссылкой на калькируемое словосочетание - «ars mnemonica», освоенным считаться не может, хотя автором контекста вписано в парадигму склонения имён прилагательных русского языка и образовано с помощью свойственного для них суффикса -еск-. Необходимо учитывать, что описать значение производного слова без предыдущего звена словообразовательной цепочки является проблематичным. Это пустующее место в русском языке заняло также заимствованное слово «мнемоника», его возникновение отмечено Национальным корпусом в 1825 году.

Таким образом, по состоянию на 30-40-е годы XIX века в русском языке выстраивается минимальная словообразовательная цепочка из двух звеньев: мнемоника > мнемонический. Словарную статью для этой словообразовательной пары приводит в своём словаре и Даль, давая несколько более развёрнутые толкования: мнемоника - это «искусство улучшать, укреплять память, заучать и помнить много», а мнемонический - это «к искусству этому или вообще памяти относящийся». В целом заметно постоянство, которым обладает семантика этих заимствований в русском языке, однако в случае со словом «мнемонический» можно отметить в некоторой степени формальное и незначимое в масштабе истории слова расширение лексического значения, от «относящегося к мнемонике» к «относящемуся к памяти вообще».

Также в Словаре русского языка XVIII века приведена словарная статья, которая посвящена существительному «Мнемозина» из лексико- грамматического разряда собственных, по приведённым данным оно может употребляться в двух значениях: «1. Древнегреческая богиня памяти;

2. Зоол. Вид бабочки». Ясно, что второе значение фактически не должно приниматься во внимание при этимологическом анализе слова, так как оно представляет собой лишь научное, а именно зоологическое наименование вида, присвоенное ему в честь древнегреческой богини без какого-либо основания для метафорического переноса, значимого в семантическом плане. В древнегреческой мифологии богиня Мнемозина - персонифицированная Память, мать всех муз, которая обладает Всеведением.

На современном этапе, по данным Словаря современного русского литературного языка (БАС), описанное словообразовательное и вместе с ним этимологическое гнездо дополнены следующими лексемами: мнемометр - «аппарат для экспериментально-психологического исследования процессов памяти»; мнемоник - «специалист по мнемонике»; мнемотехника - «1. то же что мнемоника, 2. эстрадно-цирковой жанр - отгадывание названия предметов (не видимых опрашиваемому) с помощью определённой системы шифра, содержащегося в формулировке вопроса». Значения центральных слов гнезда формулируются следующим образом: мнемоника - «совокупность приёмов, имеющих целью облегчить запоминание возможно большего числа сведений, фактов и т.п.»; мнемонический - «относящийся к мнемонике» . Эти ёмкие и исчерпывающие толкования опять же свидетельствуют о постоянстве лексического наполнения рассматриваемых слов, на которых базируется понимание однокоренных слов этой группы.

«Амнистия» - данное слово было заимствовано в начале XVIII века. Как указывается в словаре М.Фасмера, это слово приходит в русский язык в 1704 году из греч. αµνηστία «забвение, прощение» (α- «не, без-» + µέµνηµαι «вспоминаю, напоминаю»), по ударению на предпоследний слог делается вывод о том, что языком-посредником при заимствовании послужил польский (amnistja). Исходя из этого, внутреннюю форму данного слова можно трактовать как утрату, отказ от памяти о чём-либо. Словарь русского языка XVIII века фиксирует первоначальное значение данного слова с пометкой «первонач. на войне»: «прощение и забвение неприятельских действий, подданнической или союзнической неверности». Использование слова «амнистия» в текстах XVIII в. сопровождалось некоторой лексической избыточностью: в трёх примерах из четырёх, приведённых в словарной статье (пометки на полях: «забвение или не памятозлобие»; тавтология: «преданныя по амнистии вѣчному забвению», «генеральная амнистия и вѣчное забвение» ), что свидетельствует о неполной освоенности заимствования в языке. Ко второй половине XIX века семантика слова остаётся относительно устойчивой и фиксируется в Словаре В.И. Даля следующим образом: «всепрощение, общее прощение, помилование виновных, особенно политических, после войны, возмущения и пр.». К настоящему времени заимствование в целом сохраняет своё значение, утрачивая отнесенность к военной сфере, и описывается в Словаре современного русского литературного языка (БАС) как юридический термин: «отмена наказания; смягчение наказания по постановлению верховной государственной власти для осуждённых за преступления определённых категорий». Освоенность слова в языке подтверждается включением его в систему русского словообразования, в словарной статье приводятся такое производные слова, как «амнистировать» и малоупотребительные «амниститроваться» и «амнистирование».

В начале XX века было заимствовано слово «амнезия». История его бытования в русском языке весьма прозрачна по следующим причинам: это одно из самых поздних заимствований, которое изначально было перенято и встроено в относительно строгую систему медицинской терминологии, и потому соответствует принципам однозначности и независимости от контекста. Как и большинство слов из этой сферы, «амнезия» образовано из интернациональных греко-латинских терминоэлементов, которые обладают мотивирующим признаком. В данном случае термин происходит из др.-греч. ἀµνησία (ἀν-/ἀ- «не, без-» + µνήµη «память, воспоминание») через лат. amnesia «беспамятство, амнезия». Таким образом, по своей внутренней форме слово «амнезия» означает отсутствие, утрату памяти, воспоминаний. В настоящее время полное лексическое значение этого термина определяется так: «ослабление или потеря памяти под влиянием органических заболеваний головного мозга, после травм черепа, при истерии и т. д.».

Выше был рассмотрен ряд слов, семантика которых напрямую отсылает к лексеме «память». Их внешняя форма восходит к историческому корню *men и в целом передаёт его значение. Как уже говорилось, память является одним из видов умственной деятельности человека и в языке выражается производным словом, происходящим от древнейшего корня с этим значением.

Таким образом, по внутренней форме имя древнегреческой богини, название искусства усовершенствования памяти, «забвение» каких-либо преступлений или утрата воспоминаний также в семантическом плане неразрывно связаны как с самим понятием памяти, так и между собой.

.4 Заимствования, восходящие к греч. µανία (мания, маньяк)

Слово «мания» вошло в лексический состав русского языка на стыке веков, а уже в 1804 году была издана 2-я часть Нового словотолкователя Яновского, в котором подробно описывалось его значение, в значительной мере близкое современному: мания - это «сумасбродство, болезнь <…>. Она состоит в помешательстве в разуме, которое производит движения бешенства столь жестокие, что безумный бросается на всё, что ни встретит, раздирает платье своё и действует с удивительной силой». Словарь русского языка XVIII века приводит более ёмкое толкование: «Психическое расстройство, болезненное состояние безумия». Не вызывает сомнений, что содержание этого понятия и по сей день сохранилось в основных положениях, к которым можно отнести болезненность состояния, нарушение мыслительной деятельности и отнесенность к медицинской сфере употребления. Слово «мания» восходит к древнегреческому µανία «бешенство, безумие; восторг». В Словаре Даля данное слово толкуется как «сумасшествие, помешательство, особенно на одном предмете, одностороннее и настойчивое, лютое; пристрастие к чему-либо в роде помешательства». Заметно, что на протяжении всей истории бытования этой лексемы, как и в остальных словах с корнем *men, здесь сохраняется сема мыслительной деятельности. В этом случае заимствование сопровождается некоторыми семантическими изменениями: греческое по происхождению слово со значением состояния приобретает более узкое значение именно болезненного состояния, при котором умственная деятельность человека выходит за рамки усреднённой нормы и подчинена какой-либо навязчивой идее. На современном этапе слово «мания» толкуется как «психическое болезненное состояние с резкими переходами от возбуждения к подавленности, характеризующееся сосредоточением сознания и чувств в каком-либо одном направлении, на какой-либо одной идее» . Сравнивая это значение с тем, как «мания» понималась в русском языке в XIX веке, и тем более с тем, что оно обозначало в языке заимствования, можно усмотреть некоторую логику, которой подчиняются изменения в лексическом значении слов.

В описанных выше случаях заметно, как в процессе освоения заимствованного слова его значение преобразуется, чаще всего подвергаясь конкретизации, но всё же сохраняя свою внутреннюю форму, в первую очередь обусловленную значением исторического корня *men.

В Словаре Даля впервые встречается понятие «маньяк», оно определяется как «душевно-больной, страдающий какой-либо манией; пристрастный к чему-либо»и в соответствии с написанием производящего слова имеет вариативную графику: «манiак» и «маньяк». Очевидно, «маньяк» производное слово от «мания», но постфикс -к- не является продуктивной словообразовательной морфемой в русском языке, это соответствует выводу о том, что слово было заимствовано в готовом виде через французский язык («maniaque») из латинского («maniacus»). Его современное лексическое наполнение, описываемое в Словаре современного русского литературного языка (БАС), полностью реализует центральную сему понятия, сему болезненного состояния сознания: «1. психически больной человек, одержимый какой-либо манией. 2. о человеке, упрямо следующем какой-либо мысли, цели, имеющем болезненно сильное влечение, пристрастие к чему- либо» . Второе из приведённых толкований сопровождается пометкой «переносное», что свидетельствует о высокой степени освоения заимствования в русском языке, при котором носители языка могут воспроизводить из памяти и использовать в речи метафорическое значение лексемы.

К выводу о полном заимствовании лексемы также приводит существование собственно русского словообразовательного гнезда по типичным моделям: «маньяч-еск-ий, «маньяч-еств-о». В разговорной речи также можно встретить производные слова (по убыванию степени приемлемости в литературной речи): «маньяч-к-а», «маньяч-и-ть» и «маньяч- и-л-а». Это гнездо представлено типичными для русского языка словообразующими аффиксами и реализует их значение: суффикс -еск- - отымённое прилагательное со значением свойственности, суффикс -еств- - отвлечённое существительное, суффикс -к- - существительное, обозначающее лицо женского пола, суффикс -и-(ть) - глагол со значением совершения свойственного обозначаемому производным словом действия, - л- - отглагольное существительное, обозначающее лицо.

Отдельная словарная статья в БАС выделена для второй части сложного слова «…мания», она в полной мере сохраняет исходное значение и трактуется как «любовь, сильное пристрастие, влечение к тому, что выражено в первой части сложения». Приводятся следующие примеры: англомания, галломания, графомания, наркомания. Активное использование «мании» в качестве второй части словосложения началось с XIX века, притом среди рассматриваемых сложных слов заметно преобладают опирающиеся на переносное значение сильного пристрастия (библиомания, галломания, англомания и др.), те, что опираются на прямое значение медицинского диагноза описывающего болезненное состояние - в меньшинстве (наркомания).

2.5 Заимствования, восходящие к лат. mentalis (ментальный, ментальность, менталитет)

Уже в XX веке словарный состав русского языка пополняется лексемой «ментальный». Первое его появление по данным Корпуса русского языка датируется 1909 годом. В современном русском языке это слово используется в значении «относящийся к мышлению, умственным способностям человека», что непосредственно отсылает к семантике корня *men. Этимологически слово «ментальный» восходит к лат. Mentalis «умственный, рассудочный». В систему русского словообразования включается в число прилагательных с суффиксом -н-, а также становится производящим для слов «ментальность» (суффикс существительного -ость-) и «ментально» (суффикс наречия -о-).

Синонимом понятия «ментальность» можно считать «менталитет», оба слова возникают в русском языке во второй половине XX века и трактуются как «образ, способ мышления, мировосприятия личности или социальной группы». В настоящее время вопрос о тождественности этих понятий всё-таки остаётся нерешённым, он рассматривается в статье Д.В. Манкевича «Менталитет и ментальность: к вопросу о характере и содержании понятий». Автор работы усматривает неединообразие в способах трактовки данных терминов, причинами которого он называет в первую очередь полисемию производящей основы (лат. mēns «ум, мышление, рассудок»), а также относительную новизну понятий и их сложность. Подводя итог обзору различных взглядов, Д.В. Манкевич приводит определения, которые на его взгляд лучше всего выражают содержание рассматриваемых понятий: «В психологии в настоящее время «ментальность» понимается как совокупность осознанных и неосознанных психологических установок индивида или различных социальных групп действовать, мыслить, воспринимать и постигать мир определённым образом. Менталитет, как уже отмечалось, понятие более высокого порядка, включающее в себя несколько видов ментальности (социально-бытовую, политическую и т.д.). <…> Менталитет - это стереотипы и привычки сознания, заложенные воспитанием и культурными традициями, присущие не отдельной личности, а социально-культурной общности или сословию».

2.6 Заимствования, восходящие к англ. man (-мен: «джентльмен», «спортсмен», «полисмен» и др.)

С точки зрения этимологии к корню *men также восходит англ. Man «человек, мужчина». Таким образом, согласно внутренней форме этого слова человек изначально понимается как думающее существо.

Начиная с середины XIX века в русском языке возник ряд заимствований из английского языка, среди которых такие слова, как: «джентльмен», «спортсмен», «полисмен», «кебмен» и другие. Морфемный состав каждого из этих слов в качестве второй части словосложения включает в себя общий структурный компонент «-мен». Он представляет собой корень со значением некого лица, чья деятельность связана с предметом, обозначенным в первой части сложного слова. В языке заимствования значение сложного слова очевидно восстанавливается из значений его составных частей, т. к. они имеют самостоятельные эквиваленты в виде отдельных слов:

Gentleman - gentle + man Sportsman - sport + man Policeman - police + man Cabman - cab + man

Обозначая в широком смысле человека, охарактеризованного через соотнесённость с предметом первой части слова, морфема «man» в английском языке обладает несколькими более тонкими оттенками значения:

·Тот, кто является специалистом в обозначенной области

·Тот, чья должность связана с обозначенной областью

·Тот, кто обладает обозначенными особыми чертами

·(реже) Тот, кто представляет обозначенную национальность

Часто заимствования служат в языке для того, чтобы обозначать реалии страны языка заимствования. С этой целью русским языком были переняты некоторые из сложных слов с «мен», среди которых: полисмен - полицейский в Англии и США, кебмен - извозчик одноконного экипажа (кеба) в Англии и т. д.

Слово «джентльмен» впервые встречается в первой российской энциклопедии - в 16-ом и последнем томе Энциклопедического Лексикона Плюшара от 1839 года. Среди лингвистических словарей оно впервые обнаруживается только в Словаре Ушакова 1935 года и определяется как «1. В Англии - вежливое обращение к мужчине. 2. Человек, отличающийся благородством, порядочностью и великодушием (в духе буржуазно- аристократической морали). || Человек, принадлежащий к высшим кругам буржуазно-аристократического общества и усвоивший их манеры и привычки» . Изначально этот термин представлял собой номинацию привилегированного сословия Великобритании и нёс на себе отпечаток английской национальной культуры. Со временем акцент с благородного происхождения называемого человека и его принадлежности к высокому сословию был перенесён на манеры и образ поведения, которые характерны для носителя этого титула . В таком уже несколько преобразованном значении это понятие и попало в русский язык, и к реалиям Великобритании оно отсылает лишь в первом из приведённых толкований. Включение заимствования в систему русского словообразования дало следующую цепочку: джентльмен - джентльменский - джентльменство, образованную с помощью типичных суффиксов -ск- и -ств- и развивающую второе толкование. Особенности фонетического состава слова «gentlemen» определили вариативность его написания в русском языке, в одном из вариантов группа согласных в середине слова разбивалась гласным «е» (джентельмен), а также неоднозначно на письме передавался англ. Гласный «a» (джентльмен/джентльмэн).

Иначе обстоит дело с заимствованием слова «спортсмен». По данным Национального корпуса русского языка оно впервые встречается в тексте 1854 года: «А там спешат вперегонку легкие, игрушечные экипажи, придуманные капризом или странностью английских и французских спортсменов, ― тильбюри, одноколки, фаэтоны, тондемы, американки, и все это запряжено кровными, лихими рысаками, увенчанными цветами, все это парадно, изящно, благовидно, все это управляется седоками во цвете лет, одетыми по последней моде, веселыми, живыми, говорливыми». Речь в этом отрывке идёт о праздном досуге итальянского общества в парке Кашины близ Флоренции - в месте скопления толпы «разнородной и разнохарактерной». Таков и спортсмен, о котором упоминает автор. Слово «спорт» произошло от ст.-франц. desport «развлечение», а слово «спортсмен», войдя в русский язык, долгое время использовалось для наименования человека, который с азартом увлекается каким-либо делом или даже просто наблюдает за этим из желания приятно провести досуг, развлечься, и имело негативную коннотацию. Первоначально в узком смысле понятие «спортсмен» нередко прочно связывается с охотой.

Со временем в системе лексики русского языка, как и в других европейских языках, слово «спортсмен» заняло место обобщающего понятия для ряда более узких и стало обозначать нейтрально окрашенную интернациональную реалию: «человек, систематически занимающийся спортом, или человек, у которого спорт является профессиональным занятием». На современном этапе эта лексема характеризуется высокой частотностью употребления в языке и сохраняет значение, не проявляя тенденций к его преобразованию. Слово «спортсмен» стало производящим для слов «спортсменка» и «спортсменский», которые в полной мере сохраняют его семантику и занимают своё место в лексической и словообразовательной системе благодаря суффиксам -к- и -ск- в типичных для этих морфем значениях.

Таким образом, в данной главе были выявлены и описаны заимствованные слова русского языка, восходящие к индоевропейскому корню *men: мемориал, мемория, мемуары, мнемонический, мнемоника, амнистия, амнезия, мания, маньяк, ментальный, ментальность, менталитет, джентльмен, спортсмен, полисмен и др. Было показано, что их внутренняя форма до сих пор преимущественно соотносится с идеей мыслительной деятельности.

Располагая рассматриваемые понятия по времени появления в языке (в текстах), мы получаем следующие группы:

1-ая половина XVIII века: мемориал, мемориальный, амнистия, мемуары

2-ая половина XVIII века: мемория, мнемонический, мания

1-ая половина XIX века: мнемоника, англомания, джентльмен

2-ая половина XIX века: спортсмен, полисмен, меморандум, мемуарист, мемуарный, маньяк, маньячество, маньяческий, галломания, кебмэн

1-ая половина XX века: амнезия, ментальный, маньячка, графомания, наркомания, мемуаристка

2-ая половина XX века: ментальность, менталитет

Этим в очередной раз подтверждается исходный тезис о том, что многие заимствованные слова, являясь исторически родственными, образуют обширное и разветвлённое этимологическое гнездо.

Глава 3. Методическое применение исследования

3.1 Место этимологии в школьном курсе русского языка

В настоящее время этимология как наука крайне редко системно применяется в обучении русскому языку в средней школе. Данный раздел языкознания наиболее тесно связан со словообразовательным уровнем языка, в особенности в его историческом аспекте, но разделу «Словообразование» в школьной программе уделено также очень ограниченное количество часов. Школьный курс русского языка не предполагает его изучения с точки зрения диахронического подхода, для современного школьника язык - статичное явление, которое состоит из ряда правил и исключений из них, которые требуют механического заучивания и воспроизведения. Очевидно, что при таком подходе снижается интерес и вместе с ним мотивация учащихся к изучению русского языка, это грозит самыми негативными последствиями вплоть до падения общего уровня грамотности и языковой культуры будущих поколений.

С внедрением компетентностного подхода к образованию в рамках освоения курса русского языка выделяются следующие основные компетенции: языковая, лингвистическая, коммуникативная и культуроведческая. Использование методов этимологического анализа и рассмотрение истории языка в целом может способствовать развитию лингвистической компетенции, она предполагает формирование представлений об устройстве русского языка, его развитии и функционировании, а также усвоение сведений о роли языка в жизни общества и человека, на которых воспитывается постоянный устойчивый интерес к предмету, чувства уважения и любви к родному языку.

Одним из важных результатов освоения школьного курса русского языка является языковая компетенция: знание слов, их форм, синтаксических структур и их грамотное употребление в речи в соответствии с нормами языка. Большое значение отводится обучению орфографии, правописанию. В истории методики преподавания русского языка вопрос о способах формирования орфографических навыков решался неоднозначно. Несостоятельным является антиграмматическое направление, которое рассматривает выработку орфографического навыка как механический процесс, при этом преобладающим методом обучения становилось формирование устойчивых зрительных образов слов посредством списывания. Противоположностью подобному взгляду выступает грамматическое направление. Так, в частности, К.Д. Ушинский считал, что автоматизированные орфографические навыки должны формироваться на основе сознательного использования учеником грамматических правил. Сознательное применение учащимся своих знаний о языке в устной и особенно письменной речи может стать залогом устойчивого уровня его грамотности на протяжении всей жизни.

Например, умение проверить безударную гласную в корне при помощи подбора проверочного слова также может опираться на этимологический анализ. Восстанавливая внутреннюю форму слова «белить», можно с лёгкостью проверить первую гласную корня: «белить» значит «делать белым». Ударная «е» в слове «белым» доказывает написание «белить» через «е». Эта орфограмма является почти очевидной и может проверяться не только через мотивирующее слово, а, например, через другие слова с ударным «е» в корне «бел»: побелка, пробел, выбеливать. Но встречаются и другие случаи, когда реконструкция внутренней формы слова может разрешить спорную ситуацию. В паре «посветить - посвятить» выбор гласной в корне зависит от лексического значения слова, которое в свою очередь определяется его внутренней формой: «посветить» значит «создать освещение, свет на некоторое время», следовательно происходит от слова «свет»; «посвятить» - «предназначить кому-либо», этимологически родственно прилагательному «святой».

Элементы этимологического анализа используются при выявлении модели, по которой образовано слово. Например, слово «подоконник» по своей внутренней форме обозначает то, что расположено под окном, мотивирующим словом является «окно», следовательно «подоконник» образован приставочно-суффиксальным способом посредством приставки под- и суффикса -ик.

Этимологический анализ может служить способом усвоения заимствованных слов. Вместе с учениками необходимо понаблюдать над первичной структурой слова, проследить, как его исходное значение в языке заимствования изменилось с переходом в русский язык, и какие изменения оно претерпело после этого, какую роль в этом сыграли утраченные или приобретённые словообразовательные морфемы, поставить слово в ряд других, родственных заимствований.

С обращением к этимологическому анализу обогащается словарный запас учащихся, т. к. он служит средством объяснения незнакомых слов, которые относятся к научно-политической и научной терминологии. Знакомя школьников с такими словами, как демократия, либерализм, эмансипация и др., крайне важно рассмотреть эти абстрактные понятия через их внутреннюю форму.

3.2 Применение результатов данного исследования

Результат данной работы может быть представлен в ряде словарных статей историко-словообразовательного словаря «Русский Древослов», которые размещены в Приложении к работе. В работе с данным словарём под руководством учителя учащиеся могут ознакомиться с такими основополагающими языковедческими понятиями, как: внутренняя форма слова, производящая основа, словообразовательное гнездо, этимологическое

гнездо, устаревшее значение слова, современное значение слова, язык заимствования и т. д.

Данные понятия не являются новейшим открытием в науке, но как справедливо заметил российский лингвист, доктор филологических наук Александр Михайлович Камчатнов - автор идеи и создатель интернет- проекта «Русский Древослов. Историко-словообразовательный словарь русского языка», естественное стремление носителя языка узнать о его истории, о принципах номинации, о происхождении тех или иных слов не получает реализации по нескольким причинам, среди которых образовательная, научная и лженаучная. Суть образовательной причины, по его мнению, состоит в том, что школьная программа фактически не предполагает изучения языка в историческом аспекте. «Отчасти это объясняется сложностью самого предмета исторической фонетики и грамматики, отчасти прагматическими соображениями вроде того, что для эффективного пользования языком знания о его истории не являются необходимыми, что, на наш взгляд, по крайней мере спорно». Под научной причиной предполагается то, что словообразовательный уровень долгое время не рассматривался самостоятельно и соответственно не был достаточно полно описан в грамматиках, словарях и учебниках. Последняя, лженаучная причина по сути является результатом предыдущих двух: «если интересующийся любитель языка не сможет найти истинного знания об образовании слов, то на место настоящего знания придёт псевдонаучная околесица».

Таким образом, практическая значимость подобной работы состоит в создании и пополнении некого источника сведений о языке и его лексическом составе в историческом и словообразовательном аспектах, который обращён к широкой аудитории и призван сделать результаты этимологических исследований более доступными.

Заключение

Итак, рассмотрение заимствований в русском языке в историко- словообразовательном аспекте действительно является актуальным. Причиной тому не только большое количество заимствованных слов, но и неполная их изученность в сравнительно-историческом, словообразовательном и семантическом плане. Полученные данные необходимо излагать системно, для данной работы наиболее подходящим оказался гнездовой метод, так как это соответствует логике рассмотрения её объекта - заимствованной лексики русского языка, восходящей к историческому корню *men.

Изучение объекта исследования опирается на следующие теоретические постулаты, выведенные в результате многолетних исследований учёных-лингвистов:

·Язык - динамическое явление, история которого уходит в глубину веков.

·Диахронический подход к изучению языка в первую очередь опирается на лексикографические источники разных веков с целью описания предшествующих современности этапов развития языка.

·Языкознание - обширная и разветвлённая область знания, которая охватывает человеческие языки мира во всех их проявлениях. Она условно разделяется на множество направлений, которые изучают язык в каком-либо аспекте. В частности, словарный состав языка в историческом аспекте изучается в рамках исторической лексикологии, а его реконструкцией в древнейший период занимается этимология.

Этимология как наука опирается на сравнительно-исторический метод, цель которого - восстановить первоначальную форму слова и его значение путём сравнения родственных морфем в разных языках и уяснения общих закономерностей в их историческом развитии.

·Основа исследований, использующих сравнительно- исторический метод - это выявление устойчивых соответствий на разных уровнях языков, преимущественно на фонетическом и морфологическом, на базе которых языки группируются в языковые семьи. Эта классификация языков называется генеалогической.

·Истоки русского, английского и других языков восходят индоевропейскому периоду - древнему периоду единства многих языков и народов. Применение сравнительно-исторического метода показало, что в каждом индоевропейском языке существует исконная лексика, которая восходит к эпохе индоевропейского единства.

·В русском языке широко представлены заимствованные слова, которые постепенно включаются в систему на всех уровнях (в первую очередь фонетическом, морфологическом, словообразовательном) и кодифицируются в словарях.

В результате анализа были выделены следующие группы заимствований, восходящих к корню *men:

от греч. µνήµη: мнемонический, мнемоника, Мнемозина; амнистия, амнезия

от греч. µανία: мания, маньяк

от лат. mentalis: ментальный, ментальность, менталитет

от англ. man: сложные слова на «-мен» (спортсмен и т.д.)

В каждой из этих групп исходное значение корня *men - «думать, мыслить, иметь мнение» развивается определённым образом, что предопределяет семантику производных лексических единиц.

Лат. memor и греч. µνήµη переводятся на русский язык как «память», с этим понятием связаны и все производные слова этих групп. Память - один из основных познавательных процессов, среди которых также ощущение, восприятие и мышление. Как вид умственной деятельности память предназначена сохранять, накапливать и воспроизводить информацию.

Этими функциями определяется её выделение как среди других познавательных процессов в психологической науке, так и в составе лексико- семантического поля умственной деятельности.

Синонимом слова «помнить» является выражение «держать в уме». Это устойчивое сочетание служит связующим звеном, логическим шагом от мыслительной деятельности к памяти. Так развивается и лексическое значение данного корня в словах данных групп. Например, слово «мемориал» в широком смысле применяется для обозначения чего-либо, что сделано в память о чём- или ком-либо. Обычно это некое посвящение, которое позволяет возродить в сознании людей воспоминания о тех событиях или личностях, которые достойны памяти. Мемуары - описание событий, непосредственно опирающееся на память автора. Сознание мемуариста - сосуд, который становится хранилищем фактов прошлого и источником повествования о них. Мнемоника - искусство удерживать в памяти большой объём информации. Каждый из этих примеров является подтверждением этимологического и семантического родства с историческим корнем *men.

Иначе реализуется это значение в греч. µανία - «страсть», «безумие», «влечение». Слово «мания» заимствовано в русский язык со значением болезненного состояния, один из основных симптомов которого - ускорение мышления с облегчением ассоциативных процессов, который внешне проявляется как состояние того же безумия, бреда. Главное здесь - подчинённость рассудка человека болезни, какой-либо нездоровой идее. Остальные слова словообразовательного гнезда в полной мере реализуют описанное значение болезненного состояния сознания: маньяк, маниакальный, маниакальность и т. д.

Лат. mentalis «умственный, рассудочный» образовано от лат. mēns «ум, мышление, рассудок» и наиболее абстрактно и полно отражает значение исходного корня. Это позволяет использовать его в научной сфере как универсальный интернациональный термин, но одновременно открывает пространство для неоднозначной трактовки производных терминов «ментальность» и «менталитет». По своей внутренней форме они представляются синонимичными, но вопрос о тождественности этих понятий остаётся нерешённым.

Ещё одну группу заимствований в русском языке приставляют сложные слова, морфемный состав которых в качестве второй части включает общий структурный компонент «-мен» (англ. man - человек): джентльмен, спортсмен, полисмен, кебмен и другие. Семантика этого компонента в описанных сложных словах стёрта вплоть до значения некого абстрактного лица, мыслительная деятельность которого не рассматривается говорящим. Однако внутренняя форма англ. man по одной из самых распространённых версий характеризует человека в первую очередь как того, кто обладает сознанием, думает, мыслит. Это обосновывает происхождение англ. man от индоевропейского корня *men.

Практическая значимость данной работы как и результатов этимологических исследований в целом может быть реализована в рамках школьной программы, на уроках русского языка они могут выполнять следующие функции:

·Повышение эффективности обучения орфографии

Привитие интереса и повышение мотивации к изучению родного языка

Повышение общего уровня осведомлённости школьников в вопросах истории языка

·Пополнение словарного запаса учащихся и расширение их кругозора

Результат данной работы может быть представлен в ряде словарных статей историко-словообразовательного словаря «Русский Древослов», которые размещены в Приложении к работе. В работе с данным словарём под руководством учителя учащиеся могут ознакомиться с такими основополагающими языковедческими понятиями, как: внутренняя форма слова, производящая основа, словообразовательное гнездо, этимологическое гнездо, устаревшее значение слова, современное значение слова, язык заимствования и т. д.

Таким образом, все поставленные задачи работы были решены, а цель - описать историю, семантику и словообразовательные отношения заимствованной лексики русского языка, восходящей к индоевропейскому корню *men, достигнута.

Список литературы

Источники

1.Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. 3-е изд., испр. и доп. / Под ред. И.А. Бодуэна де Куртенэ. СПб.: Товарищество М.О. Вольфа, 1903-1909. Т. 1. А-З. 1903. 853 с.

2.Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. 3-е изд., испр. и доп. / Под ред. И.А. Бодуэна де Куртенэ. СПб.: Товарищество М.О. Вольфа, 1903-1909. Т. 2. И-О. 1905. 1017 с.

3.Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. 2-е изд., доп. М.: Рус. яз., 2000. 856 с.

4.Манкевич Д.В. Менталитет и ментальность: к вопросу о характере и содержании понятий // Ретроспектива: Всемирная история глазами молодых исследователей. 2005. №1 С. 15-19.

5.Национальный корпус русского языка [Электронный ресурс]. URL: http://www.ruscorpora.ru (дата обращения: 26.05.17)

.Словарь русского языка XVIII века // Гл. ред.: Ю.С. Сорокин. СПб.: Наука. Вып. 12. Льстец-Молвотворство. 2001. 253 с.

7.Словарь русского языка: В 4-х т. 3-е изд., стер. / Под ред. А.П. Евгеньевой. М.: Рус. яз., 1986. Т. 2. К-О. 736 с.

.Словарь современного русского литературного языка: В 17 т. / Под ред. В.И. Чернышёва. М-Л.: АН СССР, 1948-1965. Т. 1. А-Б. 1950. 768 стб.

9.Словарь современного русского литературного языка: В 17 т. / Под ред. В.И. Чернышёва. М-Л.: АН СССР, 1948-1965. Т. 6. Л-М. 1957. 1460 стб.

Словарь церковнославянского и русского языка, составленный Вторым отделением Императорской академии наук. В 4-х т. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1847. Т. 2. 473 с.

10.Толковый словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М.: Гос ин-т «Сов. энцикл.», 1935. Т. 1. А-Кюрины. 1562 стб.

11.Толковый словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М.: М.: Гос. изд-во иностр. и нац. слов., 1940. Т. 4. С-Ящурный. 1502 стб.

12.Яновский Н.М. Новый словотолкователь, расположенный по алфавиту. В 3-х ч. СПб.: Тип. Акад. наук, 1803-1806. Ч. 2. К-Н. 1804. 964 стб.

Научно-критическая литература

13.Аристова Н.С. К этимологии лингвокультурного понятия

«джентльмен» // Вестник ТГГПУ. 2010. №22. С. 154-158.

14.Вайсгербер Й.Л. Родной язык и формирование духа / Пер. с нем., вступ. ст. и коммент. O.A. Радченко. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Едиториал УРСС, 2004. 232 с.

15.Варбот Ж.Ж. О возможностях реконструкции этимологического гнезда на семантических основаниях // Этимология 1984. М.: Наука, 1986. 256 с.

16.Васильева В.Ф. Языковая картина мира: миф и реальность (полемические заметки) // Вестник Московского университета. Серия 9: Филология, 2009. №3. С. 22-31.

17.Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. М.: Наука, 1977. 312 с.

18.Звегинцев В.А. История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. М.: Просвещение, 1964. Ч. 1. 466 с.

19.Иллич-Свитыч В.М. Опыт сравнения ностратических языков. М.: УРСС, 2003. 372 с.

Камчатнов А.М. К читателю // Интернет-проект «Русский Древослов. Историко-словообразовательный словарь русского языка» [Электронный ресурс]. URL: http://www.drevoslov.ru/home/toyou (дата обращения: 18.05.17)

20.Кочергина В.А. Учебник санскрита. М.: Филология, 1994. 336 с.

21.Крысин Л.П. Этапы освоения иноязычного слова // Русский язык в школе. 1991. № 3. С. 74-78.

22.Лингвистический энциклопедический словарь / глав. ред. Ярцева В.Н. М.: Советская энциклопедия, 1990. [Электронный ресурс]. URL: http://tapemark.narod.ru/les/158a.html (дата обращения: 09.05.17)

23.Муллагалиева А.Г. К истории лексемы жизнь, входящей в этимологическое гнездо с корневым *gi- [Электронный ресурс]. URL: http://cyberleninka.ru/article/n/k-istorii-leksemy-zhizn-vhodyaschey-v- etimologicheskoe-gnezdo-s-kornevym-gi#ixzz4foWn5pXZ (дата обращения: 02.05.17)

24.Психологическая наука в России XX столетия: проблемы теории и истории / Под ред. А.В. Брушлинского. М.: Институт психологии РАН, 1997. 576 с.

25.Пятаева Н.В. Этимологическое гнездо *dati в праславянском языке (реконструкция, словообразование, семантика) [Электронный ресурс]. URL: http://cyberleninka.ru/article/n/etimologicheskoe-gnezdo-dati-v- praslavyanskom-yazyke-rekonstruktsiya-slovoobrazovanie- semantika#ixzz4foXUMikx (дата обращения: 08.05.17)

26.Субботина В.Н. Состав и соотношение русских этимологических гнёзд, восходящих к омонимичным праславянским корням *VER-/*VOR- [Электронный ресурс]. URL: http://www.dissercat.com/content/sostav-i- sootnoshenie-russkikh-etimologicheskikh-gnezd-voskhodyashchikh-k- omonimichnym-prasl (дата обращения: 02.05.17)

27.Тихонов А.Н. Словообразовательные и корневые гнезда слов //

Восточнославянское и общее языкознание. М.: Наука, 1978. С. 270-283.

28.Толстой Н.И. Этнолингвистика в кругу гуманитарных дисциплин

// Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995. С. 27-40.

29.Топоров В.Н. К этимологии слав. myslь // Этимология. М.: АН СССР, 1963. С. 5-13.

30.Трубачёв О.Н. Этногенез и культура древнейших славян. М.: Наука, 2003. 489 с.

31.Уорф Б.Л. Отношение норм поведения и мышления к языку //

Новое в лингвистике, вып. 1, М., 1960. С. 135-168.

32.Яхонтов С.Е. Оценка степени близости родственных языков // Теоретические основы классификации языков мира. М.: Наука, 1980. С. 148- 157.

33.Klein, Dr. E. A Comprehensive Etymological Dictionary of the English Language. Amsterdam: Elsevier Scientific Publishing Co., 1971. 1776 p.

Liberman, A. An Analytic Dictionary of English Etymology. University of Minnesota Press, 2008. 359 p.