Правоохранительные органы в годы Великой Отечественной войны
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
. Милиция
. Органы прокуратуры
. Суды и военные трибуналы
Заключение
Литература
ВВЕДЕНИЕ
Данная работа посвящена деятельности правоохранительных органов СССР в период Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг. В работе предусмотрены три части, посвящённые соответственно: милиции; органам прокуратуры; судебным органам. В двух последних случаях внимание будет уделено также военным правоохранительным органам - военной прокуратуре и военным трибуналам. Перед изложением темы дадим характеристику государственного права СССР в рассматриваемый период, что важно для изложения темы. В военное время установленные нормами советского государственного права (прежде всего, Конституцией СССР 1936 г.) основы общественного и государственного строя, положения личности в государстве, принципы организации и деятельности системы государственных органов оставались незыблемыми. Вместе с тем в условиях войны были внесены изменения в структуру государственных органов. Например, решением Президиума Верховного Совета СССР, ЦК ВКП (б) и Совнаркома СССР от 30 июня 1941 г. был образован Государственный комитет обороны (ГКО), который сосредоточил всю полноту власти в государстве. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении» в местностях, объявленных на военном положении, все функции органов государственной власти в области обороны, обеспечения общественного порядка и государственной безопасности принадлежали военным советам фронтов, армий, военных округов, а там, где не было военных советов, - высшему командованию войсковых соединений. Для написания работы использованы специальные публикации, посвящённые деятельности военной прокуратуры (автор - В. Паничев), Военной коллегии Верховного Суда СССР (авторы - Н. Петухов и М. Серов), военных трибуналов (автор - А. Муранов). Кроме того, использованы общие источники по отечественной истории государства и права (автор одного - И. А. Исаев; другого - О. И. Чистяков).
. МИЛИЦИЯ
В условиях войны милиция, руководствуясь директивой Совнаркома СССР и ЦК ВКП (б) от 29 июня 1941 г., которая потребовала от всех партийных и советских органов полного подчинения своей деятельности интересам фронта и задачам укрепления тыла, перестроила свою работу. Обязанности милиции значительно расширились, что обусловливалось введением ряда чрезвычайных мер общественного порядка - более строгой регламентацией поведения в общественных местах, режима работы предприятий и учреждений, введением военно-квартирной обязанности, мобилизацией автотранспорта для нужд войны, укреплением паспортного режима, привлечением к оборонным работам, установлением более строгих санкций за наиболее опасные правонарушения (за разглашение государственной тайны, хищение социалистической собственности, спекуляцию и т. д.). Милиция вела борьбу с дезертирством, паникёрами, распространителями упадочнических слухов и т. д.; оказывала помощь транспортным органам НКВД в охране железнодорожных магистралей, организовывала эвакуацию населения, промышленных предприятий, хозяйственных грузов. Органы милиции обеспечивали проведение в жизнь приказов военных властей в местностях, объявленных на военном положении. Милиция контролировала соблюдение правил светомаскировки, подачу сигналов воздушной тревоги, организовывала укрытие людей в убежищах, охрану порядка, объектов и ценностей при бомбёжках, оказывала помощь в тушении пожаров, разборке завалов и других аварийно-восстановительных работах. 24 июня 1941 г. Совнарком СССР принял постановление о формировании истребительных батальонов, руководство которыми возлагалось на органы внутренних дел.
Директивой НКВД от 7 июля 1941 г. предписывалось личному составу милиции быть в любое время готовыми к выполнению боевых задач (совместно с частями Советской Армии или самостоятельно) по ликвидации диверсионных групп противника, десантов и т. п. Работники милиции с начала войны сражались с врагом в прифронтовых районах: вместе с пограничниками воевали работники милиции Украины, Белоруссии, Молдавии, Советской Прибалтики. Отряды милиции участвовали в обороне Львова, Киева, Одессы, Севастополя и других городов. В октябре 1941 г. в Москве был создан мотострелковый истребительный полк УНКВД Москвы и Московской области, действовавший в ближнем тылу врага. Полк участвовал в параде на Красной площади 7 ноября 1941 г. Сводные полки и отряды милиции были образованы в начале войны в Витебске, Могилёве и некоторых городах Украины. Многие сотрудники милиции за участие в боевых действиях были удостоены орденов и медалей, звания Героя Советского Союза (в том числе И. Кирик, В. Шурпенко и Я. Кундер - посмертно). За образцовое выполнение заданий, за доблесть и мужество, проявленные в годы войны, милиция Москвы и Ленинграда награждена орденом Красного Знамени.
Большую работу проводила милиция по охране общественного порядка. Например, в Москве с 6 июля 1941 г. наряды милиции патрулировали в городе наряду с военными патрулями. Строжайший контроль был установлен милицией за соблюдением паспортного режима, за передвижением населения. Паспортные отделы провели огромную справочную работу: ими было взято на учёт более 6 млн. эвакуированных граждан, что позволило затем установить связь между людьми, потерявшими своих родных и близких. Органы милиции принимали активное участие в работе по оказанию помощи детям, потерявшим родных, в борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью. Несмотря на трудности военного времени, в 1943 г. в СССР имелось более 700 (а к концу войны свыше 1000) детских комнат милиции, занимавшихся устройством детей, борьбой с правонарушениями несовершеннолетних.
февраля 1943 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР для личного состава милиции были введены специальные звания и погоны. Во время войны функционировала высшая школа НКВД СССР, работали специальные средние школы милиции.
. ОРГАНЫ ПРОКУРАТУРЫ
Война потребовала перестройки всей деятельности прокуратуры. Директивой Совнаркома СССР и ЦК ВКП (б) от 29 июня 1941 г. партийным и советским организациям прифронтовых областей предлагалось перестроить всю работу на военный лад, всё подчинить интересам фронта, делу борьбы с врагом. Среди мер, содержавшихся в директиве для укрепления тыла, советским и хозяйственным организациям предлагалось беспощадную борьбу с дезорганизаторами тыла, дезертирами, паникёрами, распространителями слухов, уничтожать шпионов, диверсантов, вражеских парашютистов, немедленно предавать суду военного трибунала всех тех, кто своей трусостью и паникёрством мешает делу обороны.
В этих условиях особую актуальность приобрела деятельность прокуратуры по борьбе с нарушителями государственной, трудовой и воинской дисциплины, с самовольным оставлением работы на предприятиях промышленности и транспорта, с нарушением прав защитников Родины и их семей, с детской беспризорностью и безнадзорностью; за сохранность государственного, общественного и военного имущества. Прокуратура осуществляла также надзор за выполнением предприятиями планов поставки боеприпасов и вооружения и других постановлений ГКО. Прокуроры тех районов СССР, куда были эвакуированы предприятия из европейской части СССР, кроме того, осуществляли надзор за решением о восстановлении эвакуированных заводов и фабрик, а военные прокуроры, помимо надзора за исполнением законодательства военного времени в Советской Армии и ВМФ, - надзор за соблюдением всеми видами транспорта планов перевозок и графика движения, за сохранностью перевозимых грузов. На прокуратуру были возложены функции контроля за точным исполнением постановлений ГКО (для этого в 1942 г. в Прокуратуре СССР была создана специальная оперативная группа). Особые задачи выполнялись органами прокуратуры в районах, освобождённых Советской Армией от гитлеровских войск. Там работники прокуратуры помогали партийным и советским органам восстанавливать советский правопорядок, вели борьбу по выявлению коллаборационистов (лиц, сотрудничавших с оккупантами, в том числе военных преступников) с целью предания этих лиц суду.
В годы войны сохранилась в основном структура Прокуратуры СССР, установленная в 1936 г. В некоторых местностях, объявленных на военном положении, органы прокуратуры были военизированы. В 1942 г. на военное положение были переведены органы транспортной прокуратуры, действовавшие в местностях, объявленных на военном положении, а в 1943 г. все транспортные прокуратуры были переведены на военное положение. Особый порядок дисциплинарной ответственности прокурорско-следственных работников, а также меры их поощрения регулировались приказом Прокурора СССР от 17 октября 1942 г. В 1943 г. для прокурорско-следственных работников были введены классные чины и форменная одежда.
Особое внимание следует уделить деятельности военной прокуратуры. В период войны сохранились основные принципиальные направления деятельности военной прокуратуры как органа надзора за соблюдением законности и борьбы с преступностью. Однако условия военного времени выдвинули новые задачи перед военной прокуратурой, существенно возрос объём её работы. На военной прокуратуре лежала обязанность обеспечить строжайший надзор за точным соблюдением и безоговорочным исполнением законов военного времени, содействовать военным властям в использовании средств для нужд обороны. Прокуроры в пределах своих полномочий должны были обеспечивать общественный порядок и государственную безопасность, а в дальнейшем и принимать неотложные меры к возрождению правопорядка в освобождённых от оккупации гитлеровскими войсками районах, восстановлению законности. В соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении» расширилась подсудность военных трибуналов, а соответственно и подследственность военных прокуратур. В местностях, объявленных на военном положении, военные прокуратуры расследовали дела о государственных преступлениях, о разбое, умышленных убийствах, насильственном освобождении из домов заключения и из-под стражи, об уклонении от исполнения всеобщей воинской обязанности, о хищении, незаконной купле-продаже и хранении оружия, все дела о преступлениях, совершённые военнослужащими, и некоторые другие. Расследование преступлений возлагалось на военных следователей.
Условия военного времени потребовали некоторого изменения организации структуры военной прокуратуры, приближения их к воинским формированиям. В качестве низового звена была создана система дивизионных (вместо корпусных) прокуратур; организовывались также военные прокуратуры районов авиационного базирования (РАБ), сапёрных и резервных соединений, запасных и учебных дивизий, бригад, военно-морских укреплённых районов (УР). Территориальные прокуратуры в прифронтовой полосе были военизированы, а транспортные - преобразованы в военные прокуратуры. В остальном структура органов военной прокуратуры оставалась прежней: военная прокуратура армии, фронта, Главная военная прокуратура, Прокурор СССР. В центре органы военной прокуратуры возглавлялись Главной военной прокуратурой Красной Армии и Главной прокуратурой Военно-Морского Флота. В связи с перестройкой транспортного хозяйства на работу в условиях военного времени и введением военного положения на железнодорожном, морском и речном транспорте в системе Прокуратуры СССР были образованы на правах самостоятельных управлений: Главная военная прокуратура железнодорожного транспорта (январь 1942 г.), которая руководила Военной прокуратурой железнодорожных войск и подвижных восстановительных формирований Главного управления восстановительных работ НКПС; в мае 1943 г. - Главная военная прокуратура морского и речного флота, в ведении которой находились военные прокуратуры бассейнов.
-надзор за исполнением законов, уставов, постановлений ГКО, Совнаркома СССР и других военно-правовых актов всеми органами управления, учреждениями, предприятиями, организациями, должностными лицами, военнослужащими и другими гражданами (общий надзор);
-организация и активное проведение борьбы с преступностью, розыск и привлечение к уголовной ответственности лиц, совершивших преступления;
руководство предварительным следствием и дознанием;
надзор за расследованием дел органами контрразведки;
поддержанием обвинения в суде, надзор за исполнением законов при рассмотрении дел в военных трибуналах, законностью и обоснованностью выносимых ими приговоров (судебный надзор);
надзор за соблюдением законов в местах лишения свободы, дисциплинарных и штрафных частях;
принятие мер к предупреждению преступлений и других правонарушений, проведение правовой пропаганды.
В настоящее время можно утверждать, что органы военной прокуратуры в годы войны полностью подтвердили своё предназначение как органа обеспечения правопорядка среди военнослужащих. Оправдали себя структура, используемые формы и методы деятельности. Владение военными прокурорами и следователями основами ведения боевых действий, знание и понимание боевой обстановки и нахождение непосредственно в боевых порядках частей и соединений стало определяющим в повышении действенности прокурорского надзора, залогом успешного решения задач по пресечению правонарушений. Являясь военнослужащими, они были вместе с войсками на поле боя, знали изнутри жизнь и быт бойцов и командиров, специфику воинской службы, что способствовало укреплению воинской дисциплины среди военнослужащих.
В качестве примера повсеместного владения обстановкой в действующей армии можно привести направление Главным военным прокурором Красной Армии в высшие органы государственного управления о преступности в частях Красной Армии, войсках НКВД, милиции, на транспорте, среди гражданского населения в местностях, объявленных на военном положении за период с 22 июня по 1 сентября 1941 г. Этот доклад был представлен 3 октября на 120 страницах машинописного текста и содержал всесторонний анализ состояния преступности в действующей армии и в местностях, находящихся в районе военных действий. Следует заметить, что это один из самых тяжёлых и напряжённых периодов войны и, как признано, период наибольшей паники и неразберихи.
Конечно, говоря о конкретной деятельности военных прокуроров и военных следователей, следует иметь в виду правовой режим, следует иметь в виду правовой режим, существовавший тогда в стране, и требования высших органов государственной власти, предъявлявшиеся к ним.
Боевая обстановка прежде всего обусловила расширение полномочий органов военной прокуратуры, повлекла существенные изменения в них самих, использование новых форм и методов деятельности. Все усилия военных прокуроров снизу доверху были нацелены на обеспечение законности в войсках, оказание максимальной помощи командованию в укреплении воинской дисциплины среди военнослужащих, пресечение любых правонарушений, от кого бы они ни исходили.
Организационно органы военной прокуратуры возглавляли, как уже указывалось, Главная военная прокуратура Красной (затем - Советской) Армии и Главная военная прокуратура Военно-Морского Флота, существовавшие раздельно. Далее, в действующей армии функционировали военные прокуратуры фронтов, флотов, армий, флотилий, корпусов и дивизий. Кроме того, были созданы военная прокуратура железнодорожных войск и военная прокуратура войск НКВД, которые были подчинены Главной военной прокуратуре и имели свою структуру применительно к организации обслуживаемых ими войск. Военные прокуратуры фронтов (флотов), армий (флотилий) и корпусов функционировали каждая на своём уровне, осуществляя контроль и надзор в нижестоящих военных прокуратурах, давали задания по различным вопросам прокурорской деятельности, а при необходимости оказывали им методическую помощь. Наиболее действенной формой руководства подчинёнными в то время признавалось направление работников вышестоящих органов в нижестоящие. В ходе таких выездов устранялись выявленные недостатки, причём инспектирующий, как правило, находился на месте до тех пор, пока не исправлял положение дел. Кроме того, прокуратуры этих звеньев осуществляли надзорные функции в войсках непосредственно фронтового, армейского или корпусного подчинения.
Низовым и основным звеном органов военной прокуратуры в действующей армии были военные прокуратуры дивизий, отдельных бригад и гарнизонов тыловых частей прифронтовой полосы. На них легла основная тяжесть работы по обеспечению законности в войсках. На начало войны штат этих военных прокуратур составлял четыре офицера (военный прокурор и три военных следователя). В 1942 г. ввиду недостатка кадров её штат был сокращён до двух человек (военный прокурор и следователь). Технических работников и транспорта не было. В ходе боевых операций военный прокурор, как правило, находился в управлении дивизии, а следователь - в полку, который решал наиболее ответственную задачу. Они в период боя посещали медицинские учреждения, находящиеся в расположении дивизии.
Ведение боевых действий наложило отпечаток на те основные направления прокурорского надзора, который характеризовался многосторонностью, динамичностью и осуществлялся в тесном взаимодействии с военным командованием и политорганами с учётом обстановки на фронте. В основах организации деятельности военных прокуроров и следователей было положено временное наставление по работе военных прокуроров. Деятельность органов прокуратуры осуществлялась при значительном расширении полномочий командования, включая внесудебное направление военнослужащих за совершение преступлений в штрафные роты вместо отбывания уголовного наказания, право утверждения приговоров военных трибуналов соответствующим командованием, производство органами дознания предварительного расследования в полном объёме. Главное внимание военные прокуроры и следователи уделяли борьбе с агентурой противника, с правонарушениями, посягающими на боевую мощь Вооружённых Сил СССР, пресечению трусости и паникёрства, дезертирства, членовредительства, получившими распространение в армии и во флоте. Одновременно были значительно расширены пределы прокурорского надзора за исполнением законов, в связи с чем на военные прокуратуры были возложены многие несвойственные им функции. Они стали осуществлять надзор не только за исполнением законов, но фактически контролировали выполнение всеми должностными лицами и красноармейцами постановлений Государственного Комитета Обороны, приказов Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами СССР и народного комиссара обороны, а также военного командования на местах, включая решения военных советов фронтов. В поле зрения военных прокуроров находились и такие вопросы, как исполнение боевых приказов, осуществление боевых операций, своевременное снабжение войск вооружением, боеприпасами, продовольствием и обмундированием, сбережение военной техники и другого военного имущества, строительство оборонительных рубежей, материально-бытовое обеспечение войск, эвакуация мирного населения из прифронтовой зоны, учёт безвозвратных потерь, правильное расходование продовольственных лимитов, состояние подъездных дорог в полосе действия обслуживаемых войск и многое другое. Например, когда в стране образовалась острая нехватка ящиков для снарядов, так называемой укупорки, вследствие того, что в войсках они после стрельбы не возвращались на военные заводы, на военных прокуроров была возложена задача осуществлять контроль за их сбором на боевых позициях.
Характерный пример деятельности военного прокурора - работа по обеспечению боеприпасами войск Сталинградского фронта. В период оборонительных боёв в Сталинграде военной прокуратурой фронта были выявлены факты несвоевременной доставки боеприпасов. В ходе проверки установили, что это обусловлено, наряду с объективными причинами, ненадлежащей работой железнодорожного транспорта, в результате чего грузы скапливались на станциях и уничтожались авиацией противника. Военный прокурор фронта внёс в адрес военного совета представление с анализом выявленных недостатков и их причин, предложил меры по их устранению. Конкретные виновники были привлечены к уголовной ответственности. В результате состояние дел с доставкой боеприпасов в Сталинград значительно улучшилось. Подобным образом решались и многие другие вопросы.
И ещё один пример. С началом войны Главная военная прокуратура выступила с предложением об освобождении от отбывания наказания в дисциплинарных батальонах осуждённых за различные преступления военнослужащих, с обязательным направлением их в действующую армию, и по решению Совнаркома СССР свыше 13 тыс. советских граждан стали полноправными защитниками страны.
Наряду с уголовным преследованием лиц, совершивших преступления, военные прокуроры не оставляли без внимания и другие отрасли прокурорского надзора - общий надзор, надзор за исполнением законов в военных трибуналах. Занимались органы военной прокуратуры и разъяснением действующего законодательства. При этом примечательно, что вся повседневная работа осуществлялась на основании планов с учётом характера боевых действий - обороны, наступления на территории СССР, за границей и т. д.
Вся деятельность военных прокуроров и следователей в центре и на местах осуществлялась с учётом состояния преступности среди военнослужащих, на структуру и динамику которой определяющее влияние оказывали результаты боевых действий. На первоначальном этапе войны наиболее часто встречалось дезертирство, членовредительство, случаи дезертирства и паникёрства, а также распространение пораженческих взглядов, рассматриваемых в то время как преступление и отнесённых к контрреволюционным преступлениям. О состоянии преступности можно судить по таким данным: за период с 5 по 10 июля 1941 г. только в Красной Армии за эти преступления привлечён к уголовной ответственности 2681 человек, из них 605 приговорены к расстрелу. С наступлением перелома в войне структура и динамика преступности изменилась: меньше стало фактов трусости, паникёрства, дезертирства, оставления боевых позиций без приказа. В то же время был отмечен рост мародёрства и преступлений, совершённых в отношении местного населения, а среди офицеров - и должностных преступлений.
Значительная работа по укреплению законности и правопорядка в действующей армии проделана военными прокурорами с использованием форм и методов общего надзора. В их поле зрения находились, с одной стороны, вопросы обеспечения каждого военнослужащего всем необходимым для боя и жизнедеятельности, а с другой - полнота выполнения всеми должностными лицами и красноармейцами поставленных боевых задач. Все эти вопросы увязывались с деятельностью командования и предупреждением правонарушений. Нередко по результатам работы военных прокуроров принимались меры по укреплению правопорядка в целом в Вооружённых Силах страны.
Именно по инициативе военных прокуроров в 1942 г. были введены красноармейские книжки, что в значительной степени предупреждало дезертирство и сократило случаи незаконного привлечения военнослужащих к уголовной ответственности за уклонения от военной службы, а также позволяло улучшить учёт личного состава в частях.
Существенный объём работы военных прокуроров составлял надзор за исполнением приказа Верховного Главнокомандующего от 16 августа 1941 г., который предоставлял командованию право расстреливать на поле боя трусов, паникёров и других нарушителей правопорядка, а также приказов от 28 июля 1942 г. и от 21 августа 1943 г., на основании которых командиры были вправе направлять военнослужащих в штрафные роты без судебного решения. Военные прокуроры в условиях действия этих приказов принимали меры к точному их исполнению и недопущению фактов неправомерных расстрелов и применению репрессий к невиновным.
Предметом пристального внимания всех работников военной прокуратуры в центре и на местах были вопросы, соответствующие в современной терминологии социальной защите военнослужащих. Сюда входило обеспечение военнослужащих всем необходимым, включая их питание и обмундирование, а раненых - медицинской помощью. Так, в феврале 1942 г. Главный военный прокурор внёс заместителю Народного комиссара обороны СССР генерал-лейтенанту интендантской службы А. Хрулёву представление о принятии мер по устранению недостатков в содержании раненых в госпиталях. В нём указывалось на ненадлежащее их питание, отсутствие необходимого вещевого имущества и невыполнение обязанностей по контролю за исполнением требований по содержанию военнослужащих в лечебных учреждениях со стороны Главного санитарного управления Красной Армии. В представлении были предусмотрены максимально возможные в то время меры. В дни Сталинградской битвы у защитников города были выявлены вши, и это также послужило поводом для прокурорского реагирования в адрес заместителя начальника Главного санитарного управления Красной Армии.
В годы войны боевая обстановка требовала быстрого реагирования на любой факт правонарушения среди военнослужащих. В этих условиях были резко сокращены сроки производства по уголовным делам, которые составляли от одного до трёх дней, включая и их судебное рассмотрение, а подчас и приведение приговора в исполнение. При этом в ходе расследования не снижались требования по соблюдению норм уголовно-процессуального законодательства, в том числе касающихся пределов доказывания. Военные следователи при производстве следствия помимо допросов и истребования документов назначали экспертизы, проводили эксперименты, осматривали место происшествия с участием понятых, принимали меры к возмещению причинённого государству материального ущерба и выполняли другие процессуальные действия.
Военные прокуроры, осуществляя надзорные функции, принимали непосредственное участие в расследовании по уголовным делам, находящимся в производстве не только военных следователей, но и следователей органов контрразведки и военных дознавателей. Органы контрразведки в период войны в соответствии с директивами своего руководства расследовали так называемые контрреволюционные преступления, а также ряд уголовных (дезертирство, членовредительство и некоторые другие). Одновременно в силу требований приказа Народного комиссара обороны СССР 1942 г. № 357 были значительно расширены полномочия органов дознания, в подследственность которых были переданы такие преступления, как побег с поля боя, дезертирство, промотание военного имущества, преступные нарушения уставных правил караульной службы. Нередко они расследовали в полном объёме должностные и хозяйственные преступления. Военные прокуроры в целях обеспечения действенного надзора за расследованием дел этими органами непосредственно участвовали в допросах, решали вопросы о даче санкции на арест обвиняемых, выполняли другие процессуальные действия, что было дополнительной гарантией обеспечения законности в ходе следствия.
Судебное рассмотрение уголовных дел также не оставалось без внимания военных прокуроров. От них в то время требовалось осуществлять постоянный надзор за рассмотрением дел в военных трибуналах. С этой целью военным прокурорам предписывалось принимать участие в подготовительных и судебных заседаниях по всем делам. Участие прокурора в подготовительном заседании по делу давало ему возможность проверить следственное производство с точки зрения полноты доказательств и качества следствия. В ходе судебного разбирательства в соответствии с указаниями руководства и установившейся практикой прокурор должен был выявлять недостатки в работе трибунала и принимать меры к их устранению, а также обеспечивать надлежащую в то время карательную практику. Для обеспечения гласности судебные процессы, как правило, организовывались в полку или батальоне, находящемся на передовой, в присутствии личного состава и с привлечением представителей других частей.
Военные прокуроры осуществляли надзор и за законностью при исполнении приговоров и других судебных решений, чтобы своевременно исполнялись приговоры в части применения лишения свободы либо направления осуждённого, взамен этого наказания, в штрафную роту, в части расстрела и принятия мер по возмещению государству причинённого преступлением ущерба, лишения льгот членов семьи осуждённых.
Деятельность военных прокуратур строилась в зависимости от того, какие войска они обслуживали (стрелковые, танковые, авиационные, кавалерийские, сапёрные и т.п.), а также в соответствии с тем, какой вид боевых действий вели эти войска (оборона, наступление, рейд по тылам противника и т. д.).
. СУДЫ И ВОЕННЫЕ ТРИБУНАЛЫ
Условия войны потребовали определённой перестройки судебных органов, изменения их деятельности. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении» в местностях, объявленных на военном положении, сокращалась подсудность общим судам, так как дела о преступлениях против обороны, общественного порядка и государственной безопасности, а по решению военных властей - и о некоторых других общеуголовных преступлений преступлениях передавались на рассмотрение военных трибуналов. В условиях чрезвычайной обстановки некоторые общие суды преобразовывались в военные трибуналы (например, с объявлением Москвы на осадном положении по постановлению Военного Совета Западного фронта Московский городской суд с 25 октября 1941 г. стал действовать как военный трибунал, а народные суды районов города - как его постоянные сессии). Осуществление надзорных функций за судебной деятельностью этих трибуналов было возложено на военный трибунал Московского военного округа. 22 июня 1941 г. Президиум Верховного Совета СССР утвердил Положение о военных трибуналах в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий, которое значительно расширило подсудность военных трибуналов (т.е. круг дел, подлежащих их рассмотрению). Согласно этому Положению, линейные суды железнодорожного и водного транспорта были реорганизованы в военные трибуналы.
Гражданские дела рассматривались в народных судах, действовавших на прежних основаниях. Наряду с рассмотрением гражданских и уголовных дел суды проводили большую работу по воспитанию населения в духе строжайшего соблюдения законов военного времени; принимали меры к устранению условий, способствовавших правонарушениям.
Главной задачей военных трибуналов в период войны становится борьба с изменниками Родины, шпионами, дезертирами, паникёрами и другими преступными элементами, мешавшими укреплению фронта и тыла, достижению победы над врагом.
В период войны действовали военные трибуналы при военных округах, фронтах и морских флотах, а также при армиях и флотилиях, корпусах, иных воинских соединениях и военизированных учреждениях. Кроме того, в военные трибуналы были реорганизованы линейные суды железных дорог и водных путей сообщения. При осуществлении правосудия военные трибуналы руководствовались действовавшим общим законодательством и законами военного времени. Судебное разбирательство в военных трибуналах велось при строгом соблюдении общих принципов правосудия в СССР. Рассмотрение дел в военных трибуналах осуществлялось коллегиально (в составе трёх членов военного трибунала или с участием народных заседателей, избиравшихся соответствующими Советами депутатов трудящихся) с обеспечением обвиняемому права на защиту и соблюдением всех других процессуальных гарантий. Некоторые изъятия из общих правил судопроизводства, продиктованные исключительными обстоятельствами военного времени, были установлены Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении» и Положением о военных трибуналах в местностях, объявленном на военном положении, и в районах военных действий, принятым в тот же день. Эти акты расширили подсудность военных трибуналов указанных местностей. Им передавались все дела о преступлениях, направленных против обороны, общественного порядка и государственной безопасности, перечисленных в указе. Кроме того, военным властям предоставлялось право передавать на рассмотрение военных трибуналов дела о других преступлениях, если они признают это необходимым по обстоятельствам военного положения. Устанавливались особый порядок формирования и утверждения штатов военных трибуналов, порядок перемещения членов военных трибуналов, пополнения их состава. Штаты военных трибуналов утверждались совместными приказами Наркомата юстиции СССР и соответственно Наркомата обороны СССР или Наркомата ВМФ СССР. В отличие от общего порядка, военным трибуналам в указанных местностях было предоставлено право рассматривать дела по истечении 24 часов (а не 3 суток) после вручения обвинительного заключения обвиняемому в составе трёх постоянных членов военного трибунала (без участия народных заседателей). Кассационное обжалование вынесенных приговоров не допускалось: они могли быть изменены или отменены лишь в порядке надзора. Приговоры вступали в законную силу с момента их провозглашения и немедленно приводились в исполнение. Такой порядок рассмотрения дел в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий вводился совместным приказом наркома юстиции СССР и наркома обороны СССР с разрешения Совнаркома СССР.
Военному командованию (от военных советов фронтов до командующих армиями) было предоставлено право приостанавливать приговоры с высшей мерой наказания (смертная казнь через расстрел) с одновременным сообщением по телеграфу своего мнения Военной коллегии Верховного Суда СССР и Главному военному прокурору Советской Армии или Главному прокурору ВМФ. Такой приговор приводился в исполнение лишь в случае, если в течение 72 часов с момента вручения телеграммы названные лица телеграфным распоряжением его не приостанавливали. Правом приостанавливать исполнение приговоров были наделены также военные советы и командующие фронтами, военными округами и армиями. Для усиления надзора за законностью в деятельности военных трибуналов Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 августа 1941 г. военным прокурорам и председателям военных трибуналов фронтов и флотов было предоставлено право опротестования вступивших в законную силу приговоров военных трибуналов, действующих в пределах фронта (флота), Указом от 28 июля 1942 г. допускалось участие в судебных заседаниях военных трибуналов народных заседателях.
Все дела в местностях, не объявленных на военном положении, расследовались и рассматривались в порядке, определённом Уголовно-процессуальным кодексом соответствующей союзной республики, без каких-либо изменений, кроме дел о преступлениях, ответственность за которые предусматривалась по законам военного времени. Также по общим правилам рассматривались и дела, неподсудные военным трибуналам в местностях, объявленных на военном положении.
Во время войны к военнослужащим, осуждённым военными трибуналами к лишению свободы без поражения прав, широко применялась отсрочка исполнения приговора. Отсрочка осуществлялась до окончания военных действий, с обязательным направлением осуждённого в действующую армию. В каждом конкретном случае применения отсрочки военный трибунал учитывал характер и мотив совершённого преступления, личность виновного, его морально-политические и профессиональные качества, годность к военной службе в составе действующей армии и др. К лицам, осуждённым за особо тяжкие, в том числе государственные преступления, отсрочка не применялась. В первый период войны осуждённые, в отношении которых было принято решение об отсрочке приговора, направлялись в обычные воинские формирования, а с октября 1942 г. - в штрафные части. Лица, осуждённые с применением отсрочки исполнения приговора, но проявившие себя стойкими защитниками Родины, освобождались от наказания и признавались не имеющими судимости. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 июля 1945 г. «Об амнистии в связи с победой над гитлеровской Германией» судимость была снята со всех военнослужащих, осуждённых с применением отсрочки исполнения приговора.
Военные трибуналы выносили приговоры по делам о должностных преступлениях (превышение власти, злоупотребление своим положением и др.), получившим распространение среди командного состава. Чаще всего должностные преступления выражались в разного рода злоупотреблениях с продуктами, вещевым и иным имуществом, фактах рукоприкладства к подчинённым; доходило и до самосудов. В годы войны получили распространение факты разбазаривания и расхищения материальных ценностей. Приведём пример приговора, вынесенного уже после войны. Начальник финансового отделения управления контрразведки «Смерш» Наркомата Военно-Морского Флота подполковник интендантской службы Седельников был приговорён к 10 годам лишения свободы с конфискацией имущества за то, что «используя своё служебное положение, он в период с мая 1944 г. по апрель 1945 г. систематически брал деньги из кассы на попойки в московских ресторанах». Всего подполковник прокутил 284 тысячи рублей.
Наиболее известные дела, рассматривавшиеся военными трибуналами, связаны с аферистами, выдававшими себя за сотрудников НКВД. 12 августа 1944 г. военный трибунал вынес приговор четверым дезертировавшим офицерам - Квачу, Лапшову, Юркееву и Рождественскому. Все четверо совершали «рейды» по населённым пунктам Одесской области, занимаясь «реквизициями». Более профессионально в то же лето 1944 г. действовала группа дезертиров в Саратовской области. Некий Гудков, сколотив банду из 12 дезертиров, решил, что лучший способ избежать ареста - самим заниматься поиском военнослужащих, уклоняющихся от военной службы. Выдавая себя за «оперативную группу войск НКВД», Гудков и его сообщники вошли в доверие к офицерам военкомата Турковского района Саратовской области и получили соответствующие документы - удостоверения, аттестаты, справки на получение продталонов, командировочные предписания и др. Военком Фадеев и начальник первой части военкомата Зазнобин не догадались проверить наличие документов «оперативной группу войск НКВД». Как «прокололась» «оперативная группа войск НКВД» во главе с Гудковым, неизвестно, но все её участники были осуждены на длительные сроки заключения в лагерях. Фадеев, Зазнобин и другие офицеры военкомата, облапошенные Гудковым, также были осуждены, но условно, с заменой направлением в действующую армию.
К числу страниц деятельности военных трибуналов следует отнести суд над военными преступниками, проводившиеся в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г., в соответствии с которым предусматривались наказания вплоть до смертной казни через повешение. Первый такой процесс состоялся в Харькове. По утверждению американской радиокомпании «Columbia», это был «первый настоящий суд над военными преступниками во всей истории». Судебное заседание военного трибунала 4-го Украинского фронта происходило с 15 по 18 декабря 1943 г. Председательствовал генерал-майор юстиции А. Мясников. Обвиняемыми были: заместитель командира роты СС при харьковской зондеркоманде СД унтерштурмфюрер Риц, офицер военной контрразведки вермахта капитан Лангхельд, чиновник германской тайной полевой полиции Харькова Рецлав и их пособник Буланов. Все они принимали активное участие в расстрелах и зверствах над военнопленными и мирными жителями города Харькова и Харьковской области в период оккупации; все четверо были признаны виновными в совершении преступлений, названных в части первой Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г., и приговорены к смертной казни через повешение. Наряду с Харьковским процессом прологом Нюрнбергского трибунала стал суд над военными преступниками в Смоленске. На этом процессе встретились две ранее не встречавшиеся особенности. Впервые были юридически наказаны обвинения против врачей-нацистов, которые проводили бесчеловечные опыты над живыми людьми. Один из подсудимых - Модиш - после таких опытов над военнопленными умертвлял их путём инъекции строфантина и мышьяка. Вторая особенность заключалась в том, что на скамье подсудимых оказалась зондеркоманда «Москва» (это гитлеровское формирование было специально создано для истребления мирных жителей столицы).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В ходе работы были выявлены следующие особенности функционирования органов суда и прокуратуры в годы войны.
. В начальный период войны в местностях, объявленных на военном положении, и в районах боевых действий военные трибуналы рассматривали дела в составе трёх постоянных судей. Однако уже с июня 1942 г. к рассмотрению дел стали привлекать армейскую общественность - заседателей, назначенных командованием и политорганами. Военные трибуналы поддерживали тесные контакты с командованием, военными советами и политорганами фронтов, армий, соединений и частей, что позволило улучшить их предупредительную, профилактическую работу среди военнослужащих. Судопроизводство в военных трибуналах осуществлялось на основании статей УПК, а также с учётом тех новых норм, которые были продиктованы условиями военного времени и необходимостью в связи с этим осуществления оперативного и эффективного судебного разбирательства.
. Общие суды рассматривали дела о некоторых преступлениях, входящих в подсудность и военных трибуналов (разбое, грабеже, краже, убийстве), но совершённых в местностях, не объявленных на военном положении, а также все другие военные дела, не отнесённые к подсудности военных трибуналов. Центральное место в их работе занимало рассмотрение дел, связанных с нарушением в военное время трудовой и государственной дисциплины. Не прекращалось в годы войны рассмотрение народными судами и гражданских дел. В Москве даже тогда, когда было объявлено осадное положение и городской суд был преобразован в военный трибунал, в каждом районе города для рассмотрения гражданских дел был сохранён народный суд. Но в целом число гражданских дел в судах в этот период резко сократилось.
. В военное время надзор за законностью наряду с территориальными прокурорскими органами возлагается на военную прокуратуру. Военная прокуратура во главе с Главным военным прокурором осуществляла высший надзор за точным исполнением законов в вооружённых силах. Главная военная прокуратура объединяла и направляла деятельность прокурорских органов бригад, дивизий, корпусов, армий, фронтов, отдельных видов вооружённых сил и военных округов. Главный военный прокурор был непосредственно подчинён Прокурору СССР.
прокуратура военный трибунал законность
ЛИТЕРАТУРА
1. Исаев И. А. «История государства и права России» М.: «Юристъ», 1996 - 544 с.
.«История отечественного государства и права» (в 2 томах; том 2) под редакцией О. И. Чистякова. М.: «Юристъ», 2003 - 544 с.
3.Муранов А. «Военные трибуналы в годы войны» «Законность», 1995, № 1, с.37 - 45.
4. Паничев В. «Военная прокуратура в годы войны» «Законность», 1995, № 3, с.26 - 34.
. Петухов Н., Серов М. «Военная коллегия Верховного суда СССР во время войны» «Законность», 1995, № 2, с.24 - 27.