Понимание в образовании и в науке
ПОНИМАНИЕ В ОБРАЗОВАНИИ И В НАУКЕ
В.А. Мазилов,12 доктор психологических наук, профессор, заведующий кафедрой общей и социальной психологии, Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д. Ушинского
Аннотация
Статья посвящена анализу неразрывной взаимосвязи двух психологических проблем: понимания и творчества. Показано, что в психологии до сих пор распространены упрощенные представления о понимании. Выявлена роль А.А .Брудного в исследованиях понимания. Намечены перспективы исследований понимания в связи с категорией внутренний мир человека. Показана взаимосвязь и взаимообусловленность в исследованиях понимания и творчества.
Ключевые слова: психология, коммуникация, понимание, А.А. Брудный, творчество, архетип, сознание, бессознательное
Abstract
This article analyzes the symbiotic relationship of two psychological problems: understanding and creativity. It is shown that in psychology so simplified representations of understanding has spread. This article analyzes a role of research in understanding of A.A.Brudny. It is shown the prospects understanding of research in connection with the category of man's inner world.
Keywords: psychology, communication, understanding, A.A.Brudny, creativity, archetype, consciousness, unconsciousness
Каждому, кто когда-либо что-то писал, адресуя свои тексты другим, известно это чувство. Отпуская текст в автономное существование, пишущий надеется на понимание. Чаще всего - если, конечно, автор не "бессмертный гений" и обладатель "священного дара" - появляется иное переживание, связанное с тем, что наступает пора ожидания. Писавшему представляется, что об его субъективных открытиях должны отозваться коллеги, которым это так же, как и автору, субъективно интересно. В ответ чаще всего писавший получает молчание, а в случае отклика испытывает обыкновенно разочарование, так как сославшийся на текст, видит в нем совсем не то, что представлялось важным и значимым автору.
Это довольно распространенный феномен. Состоит он в том, как мы видели, что субъективная оценка автора, сделавшего свое маленькое открытие, и оценка, которая складывается у читающего текст, часто не совпадают: то, что представлялось важным автору, вовсе не кажется значимым читателю. Ситуация представляется странной. Дело в том, что случай этот скорее типичный, чем эксклюзивный. Представляется удивительным, что автор не в состоянии однозначно описать результаты своего исследования, свое субъективное открытие. Если мы попытаемся понять, в чем здесь дело, мы придем к удивительному заключению. Оно состоит в том, что мы упрощенно понимаем сам феномен общения. Нам представляется, что общение это информационный процесс, в котором передается от субъекта к другому субъекту некоторый текст, подлежащий пониманию. Именно в этом моменте и заключается источник упрощения, о котором было сказано: передаваемый текст это скорее инструкция другому (понимающему), предписывающая определенные действия в своем внутреннем мире, точнее, в той его части, которая соответствует описываемому явлению. Отсюда становится абсолютно ясно, что подлинное понимание будет зависеть не только от полученного сообщения, но и от того, насколько различаются представления о данном (описываемом) явлении пишущего и читающего. Эти представления как правило различаются и сильно (мы хорошо знаем о том, что в психологии существует множественность подходов к исследованию одного и того же явления и, соответственно, множественность трактовок). Понятно, что такая картина происходящего при чтении и понимании оставляет гораздо больше возможностей для непонимания или недопонимания. Это фундаментальная ошибка психологии общения: она устраняется, если в арсенал психологии в качестве базового вводится понятие "внутренний мир человека"… Но не будем здесь говорить об этой важной и вместе с тем многими не осознаваемой проблеме.
Впрочем, проблем в психологии много. Коммуникация в современной в науке, что совершенно очевидно, абсолютно необходима. Контакты и общение ученых рассматриваются как несомненная ценность. И, тем не менее, в научной коммуникации тоже не все обстоит гладко. Рассмотрим ситуацию чуть более подробно. Оказывается, в век коммуникации общение в науке является лишь декларируемой ценностью. Как представляется сегодня, самая главная проблема в психологии сегодняшнего дня - нежелание слушать другого и вообще "ненужность" другого. Может показаться странным, но "другой" в современной психологической науке "нужен" и "важен" лишь как декоративная и, главное, безмолвная фигура, к которой можно "отнестись": никакого диалога чаще всего не предполагается. На этом вопросе стоит остановиться чуть подробнее. Бог знает почему, стараниями системы образования и ВАК сформировался культ новизны. Начиная с известного определения мышления (в психологии), согласно которому мышление это всегда процесс открытия нового, и заканчивая тем, что чуть ли не в курсовой работе должны содержаться новые результаты… Каждому, кто хоть немного занимался исследованием творчества, хорошо известно как непросто открыть новое…
Прежде, чем мы попытаемся пояснить, почему в нашей научной и образовательной среде столь сильно распространен упомянутый выше культ "новизны", остановимся на тезисе, который был сформулирован А.В.Юревичем. Суть его в том, что психологи, часто помогающие коллегам из других научных дисциплин осознать какие-то существенные моменты, связанные с их деятельностью, не выполняют этого применительно к собственной деятельности. В результате возникает классическая ситуация, когда "сапожник оказался без сапог". Возникает некоторый парадокс, связанный с тем, что психологи, активно изучая различные процессы в самых разных сообществах, часто упускают то, что имеет место в их профессиональной среде. Сошлемся в данном случае на авторитетное мнение А.В. Юревича, который отмечает, что "термин "рефлексия" - одно из наиболее популярных понятий психологической науки. Однако, известная формула "сапожник ходит без сапог" применима и в данном случае: активно применяя этот термин и изучая различные виды рефлексии, психологическая наука испытывает дефицит рефлексии, обращенной на саму эту науку" [16:5]. Представляется, что А.В. Юревич прав - саморефлексия современных психологов недостаточна. Ниже мы остановимся на одном из проявлений недостаточности такого рода рефлексии. Как показывают исследования, мы в настоящее время не знаем даже доминирующих установок самих психологов.
Обратимся вначале к современному состоянию самой психологической науки. Видимо, Карл Юнг был прав, утверждая, что время глобальных теорий в психологии еще не наступило. Хотя с тех пор прошло более полувека, ситуация принципиально не изменилась. Возможно, научным психологам стоит переменить ориентацию своих разработок - вместо попыток создания глобальной "супертеории" перейти к "нормальной" работе по упорядочению, соотнесению уже добытого знания. Представляется, что научная психология в полной мере еще не осознала реальных размеров того богатства, которое накоплено предыдущими поколениями научных психологов и действительно существует. Правда, для того, чтобы это осознать, необходимо изменение установки.
Впсихологии действительно накоплено огромное количество научного материала, выдвинуто множество гипотез и теорий, сформулировано много концепций. Главная проблема состоит в недостаточном реальном взаимном соотнесении различных подходов и теорий. Нами было проведено исследование, в котором принимали участие современные российские психологи-исследователи. Выявлено, в частности, что у исследователей явственно доминируют установки на получение нового, оригинального научного продукта. Реальные интегративные установки выражены минимально. Наибольшую ценность в работах их коллег (в глазах самих
исследователей) имеют позитивные ссылки на собственные работы и использование полученных результатов другими учеными. Интересно, что хотя реально интегративные установки выражены минимально, на уровне деклараций процессы интеграции в психологии самими психологами оцениваются чрезвычайно позитивно.
На пути интеграции есть существенные психологические препятствия, имеющие корни в представлениях психологов-исследователей. Главное состоит, собственно говоря, в необходимости изменения методологических установок самих психологов. Неявные, часто не осознаваемые самими исследователями представления о развитии психологической науки работают против интеграции.
Поясним это. Согласно широко распространенным представлениям, развитие науки (в нашем случае - психологии), идет от частной теории к построению более общей. Таким образом, "более развитая" концепция "отменяет" ("снимает", как часто выражаются в своих отчетах психологи-исследователи) предыдущую (в наших исследованиях, в которых принимали участие психологи-исследователи, интервьюируемые приводят убедительные примеры, характеризующие их научное мировоззрение: теория Эйнштейна "обобщила" ньютоновскую физику, часто встречаются ссылки на гегелевскую модель развития через отрицание и т.д.). В результате научный психолог нацелен на создание общей "универсальной" теории. Известное описание Выготским пяти стадий "развития объяснительных идей" (при всей карикатурности) оказывается достаточно адекватным и для сегодняшней науки. В современной психологии доминирует установка на "поиск отличий" от работ коллег (заметим, эффективно поддерживаемая существующими научными нормами: даже от курсовой работы (не говоря уже о диссертациях) требуется научная новизна, в результате чего очень легко употребляется слово "впервые"), что в немалой степени способствует чисто "вербальному" творчеству (вспомним Гете: "Из голых слов, ярясь и споря, возводят здания теорий…"). Психологи привыкают рассматривать работы других лишь как предшествующие осуществлению "собственного" синтеза. Чтобы описанное не показалось сильным сгущением красок, приведем фрагмент из другой статьи А.В. Юревича. Прошлое психологии "обычно предстает как скопление ошибок, нагромождение артефактов, паутина тупиковых направлений исследования или, в лучшем случае, как беспорядочное накопление феноменологии, которое по отношению к психологии грядущего призвано сыграть ту же подготовительную роль, какую философия сыграла по отношению к науке. Именно в силу такого отношения к прошлому психологическое знание не кумулятивно, а любое новое направление психологической мысли уверенно отметает все предыдущие, видя в них только "кладбища феноменологии", фон для оттенения своих достоинств и иллюстрации чужих ошибок" [15:13].
Предупредим сразу: попытка обсуждать столь сложные явления в рамках небольшой статьи, должна представляться крайне самонадеянной - единственным оправданием может служить лишь то, что по каждому из этих понятий мы сделаем лишь несколько комментариев, главным образом, предупреждающих их упрощенную трактовку, достаточно часто встречающуюся в психологической литературе. По большому счету, каждое из этих понятий достойно освещения в объеме верхнего предела, установленного великим Уильямом Джемсом. Тем более, что где-то внутри этих понятий скрыта вечная тайна, поэтому не удивительно, что каждое поколение психологов дает свои предварительные ответы.
Человек что-то понял. То, что им понято, надо описать и объяснить. В области науки объяснение главная ценность - основная функция науки. Начнем с понимания, поскольку о нем мы уже говорили.
Оно представляет собой раскрытие существенного в предметах и явлениях действительности, постижение смысла и значения чего-либо, достигаемое на основе связывания понимаемого с уже известным человеку из прошлого опыта. Человеческое мышление стремится отразить изучаемые объекты или явления прежде всего путем соотнесения их с более широким кругом явлений, включая их в систему уже изученных закономерностей, связей и отношений действительности (М.С. Роговин). "Понять явление - значит выяснить его место и роль в той конкретной системе воздействующих явлений, внутри которой оно с необходимостью осуществляется, и выяснить как раз те особенности, благодаря которым это явление только и может играть такую роль в составе целого. Понять явление - значит выяснить способ его возникновения, "правило", по которому это возникновение совершается с необходимостью, заложенной в конкретной совокупности условий; значит проанализировать сами условия возникновения явления. Это является общей формулой образования понятия, понимания" (Э.В. Ильенков).
Таким образом, понимание никак нельзя рассматривать (после работ А.А. Брудного) как процесс, состоящий с переработкой информации. Реализация этого подхода, позволяет, к примеру, существенно, по-иному, понимать и интерпретировать феномены массового сознания [3, 11].
Характеризуя подход А.А. Брудного к проблеме понимания, нельзя не отметить важность идеи о трех полях понимания (имеется в виду наличие пространств фактов, теорий и текстов) [1]. Несомненно, важными для современной психологии являются идеи об аксиальной и ретиальной коммуникации.
Принимая и позитивно оценивая как принципиальные достижения положения радикальной психологии А.А. Брудного, трактующие вопросы понимания, хотим отметить, что
внастоящее время появляются перспективы дальнейшего развития концепции понимания. Пришла пора для постановки новой проблемы, которую можно обозначить как понимание и внутренний мир человека. Утверждается, что включение исследований понимания в новый, более широкий контекст, открывает перспективы для углубления трактовки понимания.
Констатируем, что в современной психологии понимание проходит по классу психических процессов. Разумеется, это проявление функционализма, не изжитого до сих пор. Можно восхищаться проницательностью ученого, который (за счет использования других форм анализа и разработки проблем понимания в иных контекстах) пришел к выводам, которые позволили А.А. Брудному сформулировать основные положения радикальной психологии. В докладе дается анализ основных идей, предпринимается попытка показать происхождение сделанных автором открытий. Вместе с тем нельзя не отметить, что дальнейшего радикального прорыва в исследовании понимания не произойдет до тех пор, пока не будет преодолен узкофункциональный подход в психологии. Для этого, на наш взгляд, необходимо сопряжение исследований понимания и включение их в контекст новой широкой трактовки предмета психологии.
Главная беда нашей школы, причем в значительной степени не осознанная, состоит в том, что в современной школе перестали добиваться понимания при усвоении. Не место обсуждать эти проблемы, но когда в школьном обучении формируется клиповое сознание, становится ясно, что беда пришла. Вдобавок, процветает вербализм.
Приведем цитату, которой больше четверти века. "Для того чтобы материал был хорошо усвоен, необходимо его понять. Как убедиться в том, что материал учащимся понят, каковы критерии понимания? Понимание может проявляться в слове и в действии. Часто используется пересказ учащимся того, что было усвоено. Однако пересказа бывает недостаточно(по рассказу трудно бывает судить, что и как понято), поэтому используют постановку вопросов, по ответам на которые судят о понимании. Поскольку существует опасность того, что материал, особенно словесный, будет без достаточного понимания усвоен, полезно использовать пересказ своими словами (при этом рекомендуется видоизменять формулировку мыслей, переконструировать текст, излагать в сжатом виде и т. п.). Эффективным средством проверки понимания является самопостановка вопросов учащимися и ответов на эти вопросы. Критерием понимания могут также являться действия, которые должен выполнить учащийся в соответствии с понятым материалом. Полезно разработать систему практических заданий, которые позволят выявить, насколько понят материал (стандартизованные задания можно рассматривать как тесты понимания). Важно использовать оба критерия понимания, поскольку между ними возможны расхождения. Таким образом, критерием понимания является сочетание словесного объяснения и фактического выполнения действий" [5:113]. Попробуем представить, что из перечисленного может использовать на уроке педагог в современной школе, который вынужден тренировать своих питомцев правильному выполнению ЕГЭ…
Роль понимания в науке очевидна. Единственное, что может спасти от окончательного разрушения нашу систему образования, бывшую некогда лучшей в мире, возвращение в структуру основных категорий и в практику образовательной деятельности понимания. Точка невозврата близка.
Библиографический список
1.Брудный, А.А. Психологическая герменевтика. − М., 1998. − 335 с.
2.Зинченко, В.П. Сознание и творческий акт. − М.: Языки славянских культур, 2010.
−592 с.
3.Злотникова, Т.С..Архетип как код массовой культуры . [Текст] / Т.С. Злотникова, В.А.Мазилов, Г.М. Нажмудинов // Ярославский педагогический вестник - 2015 - No 6 . − С.195-203.
4.Мазилов ,В. А. Методология психологической науки. − Ярославль: МАПН, 2003.
.Мазилов, В.А. Мышление. // Познавательные процессы и способности в обучении / Под ред. В.Д.Шадрикова. − М.: Просвещение, 1990. − С. 100-120
.Мазилов, В.А. Стены и мосты. − Ижевск: ERGO, 2015. − 196 с.
.Мазилов, В.А. Стены и мосты. − Ярославль, 2004. − 243 с.
.Мазилов, В.А. Эволюция гештальтпсихологии (проблемы творческого мышления в работах Лайоша Секея).// Ярославский педагогический вестник -2016-No 1. − С.162-173
.Мазилов, В.А Исследование творчества: типология трудностей в творческом процессе. // Творчество: наука, искусство, жизнь: Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 95-летию со дня рождения Я. А. Пономарева, ИП РАН, 24-25 сентября 2015 г. - М.: Изд-во "Институт психологии РАН", 2015. − С. 257-263
.Мазилов, В.А. Психология академическая и практическая: Актуальное сосуществование и перспективы // Психологический журнал. − 2015в. − Том 36. − № 3. − С. 87-96
.Мазилов В.А. О любви. // В.В.Козлов Психология любви. − М., 2017. − 154 с.
.Шадриков, В.Д. Общая психология. Учебник для академического бакалавриата. / В.Д.Шадриков, В.А.Мазилов. − М.: Юрайт, 2015. − 411 с.
.Эйдельман, Н. Я. Твой девятнадцатый век. /Н.Я.Эйдельман. − М., 1980. − 272 с.
.Юревич, А.В. Методологический либерализм в психологии. // Вопросы психологии. − 2001. − №5. − С.3-19.
.Юревич, А.В. Психология в современном обществе // Психологический журнал. − № 6. − Т.29. −2008. − С. 5-14.