Артикуляция интересов итальянских левоцентристов и ее влияние на изменение каналов политической коммуникации

Артикуляция интересов итальянских левоцентристов и ее влияние на изменение каналов политической коммуникации

Введение

В начале XXI века сфера политики претерпевает значительные изменения. Данные изменения затрагивают семантическое пространство политики, связанное с распространением новых политических технологий, появлением нового виртуального пространства политики, изменением имиджа политиков. Все это определяет современное состояние электоральных предпочтений и выражение интересов определенных групп в новых условиях политической нестабильности, что проявляется в процессе артикуляции.

Ярким примером таких изменений являются процессы, происходящие в политической культуре современной Италии из-за достаточной нестабильности, частой смены правительств и общей разочарованности итальянцев в нереализованных программах различных правительств последних десятилетий. Ситуация диктует необходимость решения целого комплекса проблем. Они явились, как следствием недальновидной политики 90-х, так и новыми вызовами по вопросам идентичности, миграционной политики и экономического состояния республики. Важным моментом в развитии политической ситуации в Италии в нулевые годы становится нарастающее ухудшение экономического положения страны. Вследствие экономического кризиса и нерешенности внутриполитических проблем доверие электората к правительствам и лидерам не только старых партий, но и самому известному политику современной Италии С. Берлускони и «берлусконизму» было подорвано.1 К концу нулевых истеблишмент уже был готов к переменам. В медиасреде это спровоцировало активность противостоящего партии Берлускони блока левоцентристов, представитель которых - Демократическая партия смогла выиграть парламентские выборы 2013 г. Новая политическая реальность - появление в парламенте новых акторов, партий, движений вызвала необходимость выдвижения новых лидеров и формирования правительства новой направленности и конфигурации.

В связи с этим, одним из актуальных исследовательских вопросов является проблема влияния изменения каналов политической коммуникации на процесс артикуляции интересов определенных социальных групп.

Данная проблема связана как со стремительным развитием массовых коммуникаций, так и с новыми вызовами времени. В процессе смены политических парадигм и предпочтений в условиях политической и экономической нестабильности происходит артикуляция интересов определенных социальных групп, которые выражают свои предпочтения в медиадискурсе, и через политиков, пришедших к власти на волне новых запросов времени.

В то же время деформация классических форм представительной демократии, нарастающий «кризис доверия» во взаимоотношениях гражданского общества и публичных институтов, коррозия традиционного партийно-политического спектра существенно снижают эффективность привычных форм артикуляция интересов. Растет стремление граждан выражать свои предпочтения, запросы, тревоги и надежды в сетевой среде. Одновременно меняется и сам язык публичной политики - он становится более образным, тесно связанным с визуализацией и эмоциональным воздействием. Это смещение артикуляции интересов в знаково-символическое пространство формирует совершенно новое пространство политического медиадискурса.

В процессе исследования артикуляция интересов анализируется с разных сторон, так как она находится в пространстве медиадискурса, в знаково- символическом пространстве коммуникаций действующей политической культуры.

Термин артикуляция интересов был введен в научный оборот классиком политической теории Г. Алмондом в рамках проблемного поля сравнительной политологии. По мнению Алмонда, процесс артикуляции интересов - это процесс выражения своих нужд и интересов к правительству определенными социальными группами и перенос их в центр политической борьбы или пространство политического курса.

Таким образом, специфичность процесса артикуляции интересов в нашем исследовании заключается в выражении определенными социальными группами своих требований к правительству через изменение каналов политической коммуникации.

Хронологические рамки исследования обусловлены временным промежутком с 2010-х гг. по настоящее время тем, что к концу нулевых итальянская политика была готова к переменам и появилась возможность левым напомнить о своем электоральном присутствии после дискредитации правительства С. Берлускони. Также хронологические рамки обусловлены изменениями в скорости и широте охвата массовыми коммуникациями политического процесса, в частности активному использованию сети интернет в коммуникационных процессах.

Объект исследования - процесс артикуляции интересов итальянских левоцентристов в политической борьбе

Предмет исследования - процесс артикуляции итальянских левоцентристов своих требований к правительству через изменение каналов политической коммуникации. Гипотеза исследования состоит в предположении, что артикуляция интересов социальных групп влияет на развитие каналов коммуникации и изменяет смысловое пространство политики. Мы предполагаем, что артикуляция итальянских левоцентристов изменяется, формируется посредством изменений в семантическом пространстве политической коммуникации.

Цель исследования - изучить артикуляцию интересов итальянских левоцентристов в 2010-е гг. и ее влияние на изменение каналов политической коммуникации.

В соответствии с целью и гипотезой определены следующие задачи исследования:

На основе анализа исторической, специальной литературы определить научно - теоретические подходы к решению проблемы исследования;

Выделить социологические и политологические подходы к определению групп интересов;

Рассмотреть процесс артикуляции как функции групп интересов;

Охарактеризовать общетеоретические и политические модели коммуникации;

Проследить трансформации в каналах политической коммуникации в сторону знаково-символического обмена в рамках медиадискурса;

Анализ политической, экономической ситуации в Италии конца XX - начала XXI века;

На основе исторической литературы охарактеризовать состояние и роль левоцентристского блока в политической жизни Италии;

Рассмотреть артикуляцию интересов левоцентристов в процессе электоральной кампании парламентских выборов 2013 года;

Проследить изменения в каналах политической коммуникации в процессе артикуляции интересов левоцентристов в правительстве М. Ренци.

Методология исследования базируется на исторических, антропологических и политологических методах. К историческим методам относятся сравнительный метод и системный метод. В рамках антропологических методов рассматривается теория социальной и политической коммуникации, ее современное развитие в виде концептов дискурса. Политологические методы представляют собой подходы политологов для определения групп влияния и каналов их коммуникации в политической борьбе. Также, для данного исследования важен подход Г. Алмонда, который в рамках сравнительной политологии вводит в научный оборот термин артикуляция интересов. Процесс артикуляции интересов является одним из важнейших функций групп интересов. В процессе коммуникации артикуляция выступает как одна из функций выражения интересов институциональных групп.

Результатом артикуляции интересов определенных социальных групп может быть победа на выборах, которая с учетом особенностей региона и ситуации может выражаться в выдвижении политика с новым имиджем, отвечающим социальному запросу электората и групп интересов. В этой ситуации новый имидж политика является проводником артикуляции интересов социальной группы, которая его представляет, изменяя коммуникацию и создавая медиадискусры по заданной тематике. Процесс коммуникации медиатизирован и представляет собой комплекс вербальных и визуальных образов. Связано это с тем, что в процессе политической коммуникации особую нишу занимают виртуальные технологии и пропаганда, основанная на ярких знаково-символических образах. Избранным методом для анализа изменений в каналах политической коммуникации в процессе артикуляции интересов является контент анализ и логико-семантический анализ.

Научная новизна исследования заключается в междисциплинарном подходе, позволяющем раскрыть процесс артикуляции интересов посредством изменения каналов политической коммуникации, а также в рамках современной теории политической коммуникации.

Обзор источников. Для достижения цели исследования и решения поставленных задач в нашей работе использованы следующие категории источников:

Официальные документыПрограмма левоцентристского движения «Ла Олива» 1996 , возглавляемого Р. Проди. Программа представляет собой воззрения лидера движения по возрождению социалистических программ, а также ориентацию на консолидацию многочисленных движений, появившихся после распада старых партий. Программа П. Л. Берсани 2011 года - программа лидера Демократической партии, которая в составе коалиции «Италия. Общее благо» смогла обойти «Союз свободы» С. Берлускони на парламентских выборах 2013 года, программа М. Ренци - программа нынешнего премьер-министра, национального секретаря Демократической партии, третьего руководителя парламента, который пришел к власти не по результатам выборов, а в процессе партийных перестановок.

Переодическая печать

Национальные итальянские газеты Correre della Sera, La Repubblica освещают основные события жизни итальянского государства и мира. В условиях информатизации имеют онлайн-порталы, на которых публикуют материалы, а также страницы в социальных сетях, где проводят трансляции.

Информагенства, интернет-журналы

Особую группу источников составили новости порталов информагенств - российских и международных, интернет-журналов, которые в большинстве своем представлены в сети интернет - Sky 24, Sensus novus, Financial times. В условиях изменения каналов коммуникации большинство контента производят не печатные издания, а информагенства, которые создают повестку дня

Интернет-ресурсы

Материалы данной группы источников представлены широким спектром контента из социальных сетей: аккаунт страницы в Facebook, Twitter, Instagram. Важную роль в формировании интернет контента играют аудиовизуальные материалы, размещенные на открытых сайтах (You Tube, Instagram)

Статистические материалы и рейтинги

В процессе исследования электоральных предпочтений и процесса артикуляции интересов материалы Итальянского статистического института Istat сыграли большую роль в сегментировании и выделении регионального фактора политических предпочтений. Также Corruption perceptions index (Европейский индекс коррупции) помог в исследовании экономического положения Италии в 2010-е гг.

Историография представлена теоретической литературой по проблематике формирования групп интересов в работах авторов: А. Бентли У. Алеманна, Г. Алмонда, А. И. Соловьева, Ж. Блонделя , исследованиями процесса артикуляции интересов определенных групп представлены у авторов Г. Алмонда и др. и И. С. Семененко.В рамках рассмотрения современных подходов к процессу артикуляции интересов использованы работы аргентинского политолога Э. Лаклау.

Также в теоретическое осмысление темы входят работы по общей теории коммуникации - Н. Лумана, А. В. Назарчука, А. В. Соколова, социальной теории коммуникации: Г. Г. Почепцова, теории лингвистической и символической коммуникации в работах Р. Якобсона и Ф. Соссюра.

Особого рассмотрения требует литература по теории политической коммуникации. Она представлена исследованиями зарубежных авторов - Г. Лассуэла, Л. Пая, Р. Шварценберга, К. Берга, К. Дойча.

Теория политической коммуникации также активно освещалась в работах отечественных авторов М. Н. Грачева, А. В. Белоусова, Г. Г. Почепцова.

Особое внимание в работе уделено проблематике дискурса, которая освещена в работах М. Дефлера, проблема формирования медиадискура в работах Т.А. ван Дейка, а также формирования политического дискурса и роли контента в нем в работе И. Яковлева.

Историография по проблематике артикуляции интересов итальянских левоцентристов представлена литературой по истории государственной власти, истории итальянского левоцентристского крыла политического истеблишмента - К. Г. Холодковский, И. В. Григорьева, В. П. Любин, Ю. П. Лисовский, И.В. Левин , С. М. Гаврилова . Итальянская литература по истории Италии представлена работой историков М. Салватори и Дж. Кароччи.

Проблема экономического и политического развития Италии в XXI веке освящена в исследованиях - И.Г. Животовской , А.В. Авиловой , Е. А. Масловой , Г. Т. Сарданяна . По вопросам формирования групп интересов в итальянской политике можно выделить публикации И. С. Семененко, К. Г. Холодковского.

Структура работы состоит из двух глав, введения и заключения.

Материалы данной работы могут быть использованы в процессе работы аналитических центров и групп над проблематикой артикуляции интересов определенных групп, а также в выделении способов построения политической коммуникации в информационных обществах.

Выводы исследования могут быть использованы для формирования социологических опросов, электоральных кампаний, а также политического прогнозирования по вопросам развития итальянской политики.

Апробация исследования. Положения и выводы диссертационного исследования были представлены в выступлении на Всероссийской студенческой конференции в ГАУГН, по итогам выпущен сборник. Также, тезисы и выводы исследования представлены в рамках конференции «Ломоносов 2016» в МГУ. Положения исследования апробированы на научно- исследовательском семинаре и отражены в статье, сданной для публикации в сборник научных работ «CLIO-SCIENCE: Проблемы истории и междисциплинарного синтеза. Сборник научных трудов». Положения и тезисы исследования представлены на XI Всероссийской научной студенческой конференции в ГСГУ, по итогам конференции выпущен сборник.

Глава 1. Теоретико-методологические основы артикуляции интересов в современной политической жизни

.1 Группа интересов как субъект артикуляции интересов

В современном мире различные политические системы по-разному используют механизмы определения политической активности, настроений и пожеланий определенных социальных групп к правительству.

Различные общественные группы, возникшие как добровольные объединения с целью выражения и отстаивания своих политически важных интересов в отношениях с политическими институтами и государством, стали называть группами интересов.

Американский политолог А. Бентли впервые стал рассматривать политическую жизнь как взаимодействие различного рода общественных групп, которые существуют параллельно с государственными структурами и обладают общим политическим интересом. В своей работе «Процесс управления» А. Бентли впервые предложил определять социальную группу, как «группу интересов». Объединения людей, возникающие на основе общности интересов и действий в каждой конкретной политической ситуации, и составляют группу интересов.

Главным объектом воздействия групп интересов являются государственные институты: правительство и парламент, а также местные органы власти и управления. Группы интересов могут не стремиться к политической власти, не выставлять собственных кандидатов на выборах в государственные органы, не формировать правительства, таким образом, снимая с себя политическую ответственность, в отличие от политических партий. Однако они влияют на парламент и правительство и принимаемые ими решения. Группы интересов могут поддерживать те или иные партии или же не иметь устойчивой партийной ориентации.36

В своих исследованиях А. Бентли определяет группу интересов как негосударственный социально-политический институт с четкой организационной структурой, общностью целей, и совместной политической деятельностью. Как негосударственные объединения, группы интересов представляют для многих граждан особый общественно-политический интерес, так как группы выполняют роль посредника между гражданским обществом и государством.

Система общественного представительства образуется через деятельность групп интересов, что позволяет расширить общественно-политическое пространство современной политики, в котором и происходит артикуляция интересов, через участие различных групп в принятии политических решений.

А. Бентли определяет функциональность групп интересов, называя четыре главные функции групп интересов:

1.Артикуляция интересов - формулирование требований, соответствующих интересам групп.

2.Агрегация интересов - выявление сходных интересов граждан с целью объединения в политический интерес.

3.Интеграция группы - объединение вокруг общих целей.

4.Рекрутирование (формирование) политических элит, подготовка политических лидеров.

Американский политолог Г. Алмонд отмечал, что граждане начинают объединять свои усилия для борьбы за реализацию местных и общенациональных нужд, начиная с обеспечения их деревни чистой водой до введения государственных стандартов чистоты воды. Социальные движения вовлекают граждан в обсуждение столь несхожих между собой проблем, как защита прав коренных народов Амазонки и использование ядерной энергии.

Политическая наука различает различные формы артикуляции - индивидуальную (гражданское действие) и групповую (партийную). Также имеются различные подвиды и подтипы в указанной классификации.

В частности, в рамках гражданского участия и электоральной активности граждане могут участвовать в выборах. Выборы обеспечивают основания для выражения общественностью своих интересов, а также для коллективной оценки прежних действий правительства и коллективного решения по поводу будущего политического курса государства.40

В политической науке сложилась достаточно разветвленная типология групп интересов.

Более институционализированные формы артикуляции интересов возникают в результате деятельности социальных и политических групп, представляющих интересы своих членов. Эти группы зачастую имеют своих представителей при органах государственного управления. Эти группы как мы уже отмечали, разделяются по структуре, стилю и способам формирования активности вокруг себя. Они бывают упорядоченные неупорядоченные, ассоциативные неассоциативные, институциональные неинституциональные. Неупорядоченные группы интересов характеризует стихийность, они образуются, когда значительное число индивидов сходным образом реагирует на фрустрацию, разочарование и другие сильные эмоции. Когда известия о действиях правительства затрагивают глубинные эмоции или в обществе разносится слух о какой-то новой несправедливости, без всякой предшествующей организации и предварительного планирования находящиеся в состоянии фрустрации индивиды могут вдруг выйти на улицы, дабы выразить свой гнев.41 Однако, этим и опасны неупорядоченные группы, что внезапно появившийся лидер может резко привести неупорядоченную группу к неконтролируемым действиям и последствиям для правительства. Как отмечают исследователи, в некоторых политических системах, в том числе и в Италии, спонтанное выражение интересов имеет достаточно широкое распространение как модель взаимодействия с властными структурами.

Неассоциативные группы редко бывают хорошо организованы, и их активность имеет эпизодический характер.

Они отличаются от неупорядоченных групп тем, что в их основе лежит общность интересов, связанных с этнической принадлежностью, местом проживания, вероисповеданием, родом занятий, а также, возможно, с кровным родством. 42 В этом плане они устойчивей неупорядоченных групп, однако, людей из неассоциативной группы интересов сложней сорганизовать на совместную деятельность, поскольку часть в любом случае будет просто ждать, когда интересующие их блага просто наступят без особых на то затрат. В качестве примера здесь можно привести группы студентов, земляков, этнические малые народы или же группу родственников.

Ассоциативные группы создаются специально для того, чтоб представлять интересы какой-либо определенной категории граждан. Они чаще всего бывают добровольными и представляют интересы в области политического курса или некие политические перспективы. Ассоциативные группы часто проявляют значительную активность в репрезентации интересов своих членов в процессе выработки политического курса. Он задействуют широкий круг интересов различных групп - наличие организационной базы и возможность использования легитимных методов дает им преимущество перед неассоциативными группами. В политической повестке такие группы в основном организовываются для поддержки какой-либо партии и линии правительства. В плане методов, отмечают исследователи, такие группы используют скорее прямое действие, нежели традиционный лоббизм.

Французский политолог Ж. Блондель разделяет группы интересов на четыре типа: 1) группы по обычаю возникают на основе общинных, кастовых, клановых общностей. Во многих развивающихся странах состав этих групп определяется некоторыми наследственными факторами (полом, расовой принадлежностью, наследуемым социальным положением); 2) институциональные группы основываются на формальных организациях внутри государственного аппарата. К ним можно отнести лоббистские группировки в парламенте и правительстве; 3) группы защиты стремятся отстаивать интересы своих сторонников. Эти объединения представляют прежде всего экономические и социальные интересы (ассоциации производителей, банковские союзы, финансово-промышленные группы, общества защиты прав потребителей, профсоюзы); 4) группы поддержки ориентированы на строго ограниченные цели (экологические и антивоенные движения, ассоциации «за» или «против» чего-нибудь).43

У. фон Алеманн предложил классифицировать группы интересов по сферам их деятельности. Он выделяет группы, действующие в сфере экономики, социальной среде, в сфере досуга и отдыха, в общественно- политической сфере и культурной.44 Такой тип классификации не только специализирует, но и расширяет сферу деятельности групп как политических ассоциаций.

Группы интересов выполняют функции трансляции социальных и культурных ожиданий на уровень институтов власти. В отличие от партий и массовых движений группы интересов трансформируют в социальные практики ценностные предпочтения любого уровня значимости. Социокультурное коммуникативное пространство, как среда бытования и взаимодействия социального опыта и культурных предпочтений созидается через деятельность, направленную на осмысление и удовлетворение потребностей и интересов.

Группы интересов оказывают целенаправленное воздействие на формирование политического и социокультурного пространства как в системах с устойчивой моделью развития, так и в системах, переживающих радикальную общественную трансформацию.

Во всех современных обществах имеется множество групп интересов, однако модели взаимоотношений между ними и правительственными институтами далеко не одинаковы. В различных политических культурах существуют определенные типы связей группового участия в процессе артикуляции политических интересов: плюралистический, демократический, управляемый.

Для плюралистической характерно наличие широкого спектра независимых друг от друга групп, в корпоративистской культуре групп интересов прослеживаются четкие и крепкие связи с правительством, партиямиили общественными движениями.

В рамках плюралистической системы имеются отдельные группы интересов для особых секторов общества, скажем, профсоюзы, бизнес- ассоциации и профессиональные группы. Эти группы конкурируют между собой в борьбе за членов и влияние, и все одновременно пытаются навязать свои требования лицам, определяющим политический курс, и бюрократии. Самым известным образцом глубоко плюралистической системы групп интересов являются Соединенные Штаты; в качестве других примеров обычно приводят Канаду и Новую Зеландию. Несмотря на более широкое членство в профсоюзах и несколько большую координацию действий бизнес-ассоциаций, значительная часть исследователей склонна относить к данной категории и Великобританию, а также Францию и Японию.

В демократических корпоративистских системах групп интересов присутствует гораздо более организованное представительство интересов, каждый социетальный интерес обычно представлен единой головной ассоциацией, членство в такой ассоциации часто является обязательным и почти всеобщим, головные ассоциации имеют централизованную структуру и направляют действия своих членов, во многих случаях группы интересов систематически участвуют в выработке и осуществлении политического курса.

В корпоративистской культуре групп интересов прослеживаются четкие и крепкие связи с правительством, партиями или общественными движениями. Ярким примером корпоративистской системы в Италии была поддержка профсоюзов и крестьянских ассоциаций ИКП или Католической церковью в начале 90-х гг. XX века.

Иная модель организации групп интересов присуща управляемым системам: каждый сектор общества представлен одной группой, членство в таких группах часто является принудительным, каждая группа обычно имеет иерархическую структуру, группы контролируются правительством или его органами в целях мобилизации поддержки политическому курсу правительства.

Политическое участие различных групп через выражение своих интересов, позволяет создавать в обществе механизмы и институты вступления в реальное политическое пространство. Политические интересы всегда имеют разнообразные формы выражения. Они могут быть представлены как конкретные просьбы и сформулированные программы политических партий, так и отдельные лозунги, и неопределенные декларации.

Эффективность действия групп интересов определяется способностью доводить свои требования до лиц, играющих ключевую роль в выработке политического курса, через каналы политического доступа. Группы могут выражать интересы своих членов и тем не менее не оказывать никакого влияния на тех, кто определяет политический курс. Политические системы различаются по способам реагирования на политические интересы. Неодинакова и тактика, к которой прибегают группы интересов, чтобы получить доступ к держателям ресурсов.

левоцентризм политический коммуникация правительство

1.2 Артикуляция интересов как важнейшая функция деятельности групп интересов

Социальные группы, независимо от уровня их самоорганизации обладают способностью к артикуляции, которая рассматривается как важнейшая функция групп интересов.

Впервые в научный оборот понятие «артикуляции интересов» вводит Г.Алмонд, классик современной политической теории. «Процесс, посредством которого индивидуумы и группы формулируют свои требования, предъявляемые политикам, принимающим решения», Г. Алмонд и Д. Пауэлл назвали функцией «артикуляции интереса». Обеспечивая публичное выражение интересов людей, группы выступают связующим звеном между институтами власти и обществом. 49

Артикуляция интересов проявляется через выражение членами группы своей обеспокоенности ситуацией в обществе, формулирование определенных притязаний и требований, выполнение которых, по их мнению, должно было бы способствовать нормальному развитию как отдельных групп, так и общества в целом.

Преобразование социальных эмоций и ожиданий в четкие и определенные политические цели, и требования и составляет основу процесса артикуляции. Включение различных групп граждан в политический процесс как равноправных носителей властных прав и утверждение их в качестве субъектов политики, характеризует артикуляцию как возможность передачи лицам, принимающим важнейшие государственные политические решения требований, пожеланий различных групп населения.

К субъектам артикуляции можно отнести как макросоциальные группы (практически все население), «корпус граждан» - особая часть населения, так и компетентные группы, выполняющие посреднические функции, а также лидеров. Каждый субъект обладает определенными способностями, возможностями в политической сфере для продвижения своих групповых потребностей и интересов, которые будут выражать настроения, мысли и замыслы населения. Представители определенного слоя населения, отдельные лица, которые действуют вне рамок посреднических структур, также могут выступать в качестве субъектов групповой артикуляции.

В процессе артикуляции интересов группы интересов, как субъекты общественно-политической деятельности, ищут пути трансформации потребностей своих членов в политические решения, ориентируясь на их когнитивный опыт и на оценку возможностей тех институтов, с которыми осуществляется взаимодействие. Группы интересов выступают как субъекты общественных изменений; анализ артикуляции интересов неизбежно ставит в центр внимания процессы изменений, а не их итоги.

Артикуляция интересов может быть неопределенной, отражающей общую неудовлетворенность членов группы. Неопределенная артикуляция может выражаться в формулировании лозунгов: «Так жить нельзя!», «Надо изменить положение дел к лучшему!». Однако главной ее особенностью является не выдвижение требований, а нарастание общего недовольства, неудовлетворенности, обеспокоенности своей личной судьбой, которая связывается с судьбой группы в целом.

Другим видом выражения неудовлетворенности может стать определенная, или целеориентированная, артикуляция. Такая артикуляция становится возможной, если члены группы осознают причины ухудшения своего положения и способны предложить реальные пути решения возникших проблем. В этом случае выдвигаются уже достаточно четкие, ориентированные на решение определенной задачи, лозунги. Выдвижение конкретных требований предполагает создание групп, которые смогли бы донести эти требования до сведения соответствующей стороны и проконтролировать их выполнение. Г. Алмонд и Д. Пауэлл выделяют несколько стилей артикуляции интересов: от расплывчатых проблем до реально проработанных реалистичных программ. По мнению Г. Алмонда и А. Пауэлла артикуляции подвергаются как явные, так и внешне невыраженные интересы (латентные). Групповые интересы выстраиваются в определенную систему политических отношений общества. В современных общественных системах группы интересов выстраивают сетевые структуры влияния для реализации своих требований в ходе взаимодействия с другими группами интересов и с властными институтами.

Процесс артикуляции характеризуется созданием определенного соответствия требований, предъявляемых к властям и определённых правил, распространенных в конкретном обществе. Таким образом, все требования, как протеста, так и солидарности не должны выходить за рамки правового пространства. Требования предусматривают поиск и нахождение определенного способа оформления политических претензий, который заставит власть реально реагировать и признать группу в качестве партнера, оппонента, политического противника.

По мнению Г. Алмонда политические требования связаны «с наличием у группы многих нерешенных вопросов, поэтому артикуляция предполагает селекцию ее властно значимых потребностей, которая заканчивается выстраиванием определенных проблемных иерархий и отбором наиболее важных и значимых запросов к власти».

Общие требования не нуждаются в немедленной реакции государства. Обычно это популистские требования, не только учитывающие интересы широких слоев населения, но и воздействующие на гражданские чувства идеологемы. Общие требования удобны не только возможностью артикуляции интересов неорганизованных групп, но и возможностью скрывать истинные интересы организованных групп. Такая манипуляция общественными интересами может вызвать неадекватные представления в массах, и они вместо того, чтобы поддержать органы власти и демократические институты, могут оказаться во взрывоопасной ситуации. Меньше всего от этого страдают развитые в экономическом отношении страны, которые и являются наиболее стабильными в политическом отношении. Также здесь стоит отметить роль политической культуры в плюралистических системах, где наиболее развиты конкретные требования. Они носят инструментальный характер, с четко оговоренными границами решения и последующими результатами.

Технологии и процедуры артикуляции являются основными составляющими процесса формирования представительных структур.

Основной формой артикуляции политических интересов общества по определению Г. Алмонда являются выборы. Несмотря на многообразие методов политической артикуляции интересов, первенствующее значение автор признавал за «голосованием на выборах». При этом результаты выборов Г. Алмонд называл «конечным выражением предпочтений индивидов».

Выборы занимают исключительное положение среди всех форм артикуляции политических интересов. Одним из важных критериев является наибольшая массовость и формализация. Однако тезис, что результаты выборов служат «конечным выражением предпочтений индивидов» отражает определенную методологическую позицию, которая характерна для структурного функционализма Г. Алмонда - создателя теории артикуляции интересов.

Основным методом артикуляции политических интересов и воздействия на государственный курс управления выступает непосредственная деятельность на уровне своей группы, которая создается создаваемая определенных вопросов. В большинстве демократий наиболее активными участниками процесса выработки политического курса предстают политические партии.

Артикуляции интересов организованных групп, партий, профсоюзов, объединения бизнесменов, религиозных" и национальных ассоциаций, а также гражданских групп воздействуют различными средствами на политическую элиту. Эти средства имеют широкий диапазон - от выдвижения требований, проведения демонстраций и митингов, опираясь при этом на инкорпорированные слои, до использования личных связей, личного влияния и возможности входить в кабинеты высших лиц из политических кругов.

Политическая элита также может выступать в роли самостоятельной группы, имеющей собственные интересы в артикуляции масс.

Артикуляция интересов неорганизованных групп носит скрытый, нерегулярный характер, который проявляется в аполитичности, игнорировании избирательных кампаний или отрицательном голосовании по всем пунктам.

Однако, цифровая эпоха вносит свои коррективы в теории артикуляции и лоббизма, проявляясь в том, что группы политических интересов трансформируются, изменяются, делятся и складываются в зависимости от принятой политической культуры, от способности действовать эффективно и доводить свои требования до ключевых лиц, принимающих решения. Также, в информационном обществе большое значение имеет активность средств массовой информации, оказывающих воздействие на процесс коммуникации политических групп и правительства, являясь едва ли не самым мощным каналом политического доступа. Когда тот или иной вопрос привлекает к себе внимание общенациональных СМИ, обращение к лицам, определяющим политический курс, приобретает дополнительный вес, поскольку те знают, что миллионы избирателей стали более чувствительны к данной проблеме. Более того, группы убеждены, что в открытом обществе «объективные» новостные репортажи вызовут больше доверия, нежели спонсируемые сообщения. Вместе с тем путаница, порождаемая огромным числом «посланий» и отсутствием у них конкретного «адресата», может снизить эффективность средств массовой информации для многих второстепенных групп.

Средства массовой информации в состоянии также мобилизовать поддержку предпринимаемым группой интересов действиям, способствуя увеличению числа людей, готовых участвовать в ее работе и помогать ей финансово, и стимулируя выдвижение аналогичных требований симпатизирующими ей гражданами. Таким образом, определенные группы интересов посредствам артикуляции своих интересов через различные каналы коммуникации - легитимные, насильственные выражают интересы из своих областей. Однако, для каждой отдельно взятой политической системы могут быть и свои закономерности. Так, например, Роберт Патнэм и его коллеги обнаружили свидетельства того, что истоки взаимодоверия итальянцев и их активной ассоциативной жизни кроются в политической культуре, а такие черты как взаимодоверие и активность во многом обусловливают политический успех региональных правительств в стране.

Однако, общественная наука новейшего периода в большей степени базируется на методологических принципах субъективизма и номинализма. Также нельзя недооценивать вес постмодернистских и постструктуралистистских идей. В русле этих установок процесс артикуляции трактуется как постмодернистская игра символов. По нашему мнению, именно так можно оценивать, в частности, теорию политической артикуляции Э. Лаклау.

Будучи последователем постмарксизма, аргентинский политолог Э. Лаклау разрабатывает теорию политического дискурса, в которой артикуляция интересов является дискурсом по заданной тематике. Причем дискурс не только выражает внутреннюю природу субъектов, а еще и является их создателем. Получается, по мнению Лаклау, первоначальной единицей анализа могут выступать практики в дискурсе, а не группа, которая в этом случае понимается как результат артикуляции социальных практик.

Артикуляция является своеобразными точками дискурса, которые отображаются и фиксируются в дискурсе и в общественном сознании. Лаклау разрабатывает теорию политического дискурса в рамках постструктуралистского подхода, что дает ему основания считать, что социальные структуры и формы политической субъектности обладают конкретными дискурсивными условиями возможности, а также изначально нестабильны и постоянно изменяются «агентысистемы это социальные конструкты, которые проходят постоянные исторические и социальные изменения в результате политических практик».

Отсюда можем сделать вывод, что артикуляция, вне зависимости от своего содержания, производит структурные эффекты, проявляющиеся прежде всего на уровне форм представления. Э. Лаклау связывает это также с тем, что категория артикуляции в представлениях Л. Альтюссера в 40-60 гг. прошлого века была прежде всего онтическим, а не онтологическим понятием.

Таким образом, на основании двух рассмотренных подходов, можем заключить, что процесс артикуляции интересов в современной науке не может трактоваться однозначно. С одной стороны, он трактуется как дискурсивные практики, которые не только создаются сами, но и создают дискурсивное поле вокруг себя. Подход Г. Алмонда же объясняет различную типологию групп интересов, которые запускают механизм артикуляции в политическом обществе и роль СМИ в запуске и интеграции представителей различных социальных групп в процесс артикуляции. Поэтому, для комплексного анализа механизмов артикуляции интересов итальянских левоцентристов в 2010-е гг. мы будем типизирвоать социальную группу, а также рассматривать процесс изменения дискусрсивных практик, политических повесток в медиадискурсе. Дискурс же, являясь элементом социального конструктивизма можно рассматривать с точки зрения разных подходов: дискуривной теории Лакло и Муфф, критического дискурс-анализа (КДА) и дискурсивной психологии. Поскольку артикуляция - механизм создания дискурсивных практик, то понять, как выстроить механизм артикуляции эффективно, не нарушая партикулярных связей в политической сфере поможет теория коммуникации.

.3 Роль коммуникации в артикуляционном процессе

Артикуляция и коммуникация тесно взаимосвязаны в современной политической жизни. Являясь важнейшими функциями групп интересов, они взаимодействуют в едином политическом информационном пространстве.

Различные группы интересов по-разному используют средства коммуникации для артикуляции своих интересов. Цифровая эпоха вносит свои коррективы в теории артикуляции, проявляясь в том, что группы интересов трансформируются, изменяются, делятся и складываются в зависимости от политической системы, от способности групп интересов действовать эффективно и доводить свои требования до ключевых лиц, принимающих решения.

В глобальном мире коммуникация формируется как проекция компьютерных сетей, на основании баз данных и автоматизированного анализа смысловых единиц, с учетом обратной связи.59

В информационном обществе большое значение имеет активность средств массовой информации, оказывающих воздействие на процесс коммуникации политических групп и правительства, являясь едва ли не самым мощным каналом политического доступа. Информационные каналы, усиливающие или, напротив, ослабляющие социальную динамику, играют ключевую роль среди предпосылок обеспечения общественной стабильности. СМИ, интернет и другие каналы коммуникации в период возросшей потребности в публичном выражении позиций, концепций, вариантов развития оказывают влияние на формирование политической культуры, выполняют социальные и политические заказы, артикулируют интересы различных социальных структур.

Одним из ключевых факторов артикуляции интересов являются СМИ, которые комплексно воздействуют на формирование и эволюцию ценностей, причем основа комплексного характера заложена потребностью человека в знаниях о мире, множественностью каналов поступления информации, устойчивой периодичностью, разнообразием, множественностью форм, творческой интерпретацией передаваемого содержания. В этой связи взаимодействие прессы и общества осуществляется через трехагентскую связь (автор, распространитель, потребитель контента)

С целью рассмотрения процесса артикуляции интересов и его связи с коммуникацией в современной политике, следует остановиться на определении коммуникационных процессов постиндустриального общества.

Система коммуникации в современном обществе понимается как коммуникационная сеть, объединяющая взаимозависимые социальные субъекты, как общедоступное хранилище массивов знания и информации, используемое как средство восполнения новой информации.

Коммуникативную среду можно сравнить с сетевым распределением социальных субъектов, которое происходит за счет информационных технологий.

Научное толкование коммуникации включает в себя: опосредованное и целесообразное взаимодействие двух субъектов.

Философия долгое время воспринимала коммуникацию как сугубо практическую проблему. Одним из первых к проблематике коммуникации обратился Э. Гуссерль, рассматривавший ее как проблему взаимовосприятия Alter и Ego, - но он делал это в рамках сугубо гносеологической проблемы интерсубъективности.

Гносеологический подход был характерен и для Э. Кассирера, исследовавшего символические формы человеческой коммуникации, не проблематизируя процесс коммуникации в целом.

Основателями общей теории коммуникации в середине XX века были сторонники кибернетического подхода в анализе социальных систем - К. Дойч, а также представители структурно-функционалистского подхода, набиравшего силу в 60-70-е гг. (Г. Алмонд).

Новаторские исследования в середине XX века математиков К. Шеннона и Н. Винера о трансляции и обмене информации привели к возникновению теории коммуникации и впоследствии ее широкому распространению за пределы точных наук. Способствовали этому также процессы, связанные с демократизацией политических процессов в мире во второй половине XX века, когда начала прослеживается явная тенденция к информатизации общества, поэтому мы можем констатировать, еще с последней трети XX века происходят глубокие трансформации различных общественных механизмов - экономических, политических, социальных.

Основные модели коммуникации представлены моделью Г. Лассуэла, в которой есть источник выражающий сообщение через средства связи адресату с эффективным результатом.

Р. Брээдок дополнил теорию коммуникации Лассуэла, введя в нее понятия условия коммуникации и цель коммуникации. Таким образом, рассмотрев те понятия, которые у Лассуэла значились только в качестве пропаганды, Брээдок вводит понятия интерпретации и реконструкции.

М. Дефлер вводит понятие обратной связи, таким образом, преодолевая проблему линейности и получая возможность контролировать и корректировать процесс коммуникации.

В учении Н. Лумана коммуникация выступает важнейшим элементом социальной системы. Коммуникация самодостотачна и самовоспроизводима и ее задача в том, чтобы «переформулировать социологическую теорию на базе понятия системы вместо понятия действия. Это позволит представить социальную систему как оперативно закрытую систему, состоящую из собственных операций, производящую коммуникации из коммуникаций»

Появление большого количества доступной информации означало появление расширенных знаний о состоянии системы, о происходящих изменениях, по мнению, Н. Лумана. Процесс передачи происходит как «некое исторически-конкретно протекающее, зависимое от контекста событие» По его мнению, вся деятельность социума - это потоки информации, курсирующие по каналам коммуникации и производящие все новые смыслы и символы, поскольку коммуницирует не субъект, не сознание, а коммуницирует общество.

Коммуникация имеет как форму (знак) так и содержание (понятие, значение).

Существующие формы коммуникации иллюстрируют современные отношения в обществе и их специфику. Символические формы являются не просто репрезентациями, с помощью которых артикулируются или затеняются социальные отношения или интересы, которые сущностно формируются на до- символическом уровне. Скорее, символические формы оказываются включенными в процесс конституирования социальных отношений как таковых. Эти формы посредством символических знаков служат установлению и поддержанию информационного поля вокруг объекта коммуникации.

Исследователи коммуникации выделяют два понимания сущности знаков - философское (Ч.Пирс) и лингвистическое (Ф. де. Соссюр). Согласно философской трактовке знак означает репрезентацию символа, слова, события. Лингвистика же не разделяет означающего знака и означаемого, заключая эти понятия в семантический треугольник, который показывает единство значения и идеи.

Вслед за Ч. Пирсом концепцию языковой прагматики развивает Р. Якобсон, предлагая свой анализ знаков, считая, что "для зрительных знаков важнее пространственное измерение, а для слуховых - временное. Однако если знаки в классификации Пирса - иконы, индексы и символы - стоят раздельно друг от друга, то Якобсон считал, что все знаки обладают общими чертами, различие состоит в преобладании одной характеристики над другими. В этой связи структура коммуникации может выглядеть как: адресант - контакт (код) сообщение (контекст) - адресат.

Дополняет Р.Якобсона модель Г. Шпета, по которой единственный путь интерпретации лежит в плоскости значения и смысла. Значением он считает тот многозначный набор, который фиксируется словарями, смысл же он считает лежит в плоскости того единственного понимания, которое возникает в данном речевом контексте. Г. Шлет четко вычленяет коммуникативный аспект, лежащий в основе герменевтики, слово же он рассматривает с семиотической точки зрения и достаточной долей детализации, не приравнивая слово сугубо к словарной семиотике. Важно отметить, что он обращает внимание на человека в контексте семиотики, пытаясь разобраться не только в причинах, а еще в знаках, за которыми скрывается определенный смысл (мотивация), т. е. Когда они вставляется в контекст общих мотивов, предопределяющих место и положение данного поступка.

Более подробно и основательно семиотическую модель коммуникации развивал Ю.Лотман. Главный его вывод, что знаковая коммуникация представляет собой связь между автономными единицами, если же они совпадают, то никаких новых связей между ними возникнуть не может, однако недостатком теории Лотмана была недооценка иных механизмов восприятия кроме художественных кодов. Коммуникативная среда в этой связи понимается как совокупность знаков, символов и тенденций, а также все то, что окружает человека в процессе общения, и влияет на создание новой системы коммуникации.

Знаком в коммуникации может быть не только буква или число, но и изображение, звуковой сигнал или даже аудио-видео материал. На практике это означает, что анализа текста для понимания смысла может быть недостаточно. Лингвистические выражения и фразы, сказанные вслух или только обозначенные, являются наиболее важными в этой связи. Кроме того, символические формы могут быть нелингвистическими или квазилингвистическими по своей природе (визуальные образы, сочетания образов и слов).

С точки зрения лингвиста Ф.Соссюра, языком коммуникации может выступать любая система социальных отношений, базирующаяся на своей знаковой функции, являясь одновременно знаковой системой. В этой связи, знак и понятие находятся в рамках определенного языка во внутреннем отношении между звуковой и письменной формой термина и означенной им идеей. Фактически, это устанавливает диалектическую связь между знаком как формой передачи идеи и понятием или значением, давая науке новый образ фонетического знака - т.е. концепта.

Л. Витгенштейн говорил о «языковых играх», но рассматривал их не в аспекте коммуникационных проблем, а в лингвосемантическом ключе. Наиболее отчетливо проблема интерпретации и взаимопонимания артикулировалась в концепции языковой прагматики Ч.Пирса, но решал он ее опять же лишь в контексте лингвофилософского анализа языка и речи.Поэтому, в начале, в теоретических разработках коммуникация рассматривалась как языковая и культурная интеракция.

В рамках современной науки с преобладанием сетевых технологий и ресурсов было выработано понятие дискурса. В него могут входить разнообразные знаки, символы, тексты и внетекстовая информация.

Таким образом, теория социальной коммуникации разрабатывается в рамках различных направлений, парадигм и установок. Философия долгое время не обращалась в проблеме коммуникации, однако с началом развития массовой коммуникации и развитием кибернетическое теории коммуникация стала объектом междисциплинарных исследований в рамках философии, лингвистики, семиотики, социологии, а также политологии.

.4 Политическая коммуникация: медиадискурс, знаки и символы

Коммуникация как одна из функций групп интересов представляет собой систему взаимосвязанных элементов. Одним из видов коммуникации является политическая коммуникация, которая является необходимым условием существования любого политического института, так как напрямую связана с формированием символического представления о власти, борьбой за обладание ею, управлением.

Методологической основой изучения политической коммуникации как средства артикуляции интересов может быть контент анализ, который относят к типу анализа с преобладанием индукции, который используется для описания и сбора социологических и политических данных.

Качественный контент анализ подразумевает собой углубленное изучение текстовых структур. Также для данного типа анализа необходимо учитывать коннотации, выделить главное или второстепенное значение имеет анализируемый факт, и правдив ли он. Объективность определяется соответствием выбора категорий и единиц анализа всестороннему исследованию политической ситуации. А заключения формулируются с учетом взаимосвязей содержательных элементов и их относительной значимости (рангом) в структуре текста.

Интернет-ресурсы относятся к политическому контенту более внимательно, трактуя его информационное наполнение - текст, графику, видео, обратную связь в социальных сетях.

Для использования коммуникационных аспектов в процессе артикуляции интересов могут быть использованы два процесса: один основан на создании виртуальной реальности путем рассредоточения различных сообщений и версий - подлинных и мнимых, другой подход основан на составлении полей версий и источников достоверной информации. Через выявление взаимосвязей происходит анализ актуальности и ивент анализ, который исследует содержание события. Результатом будет являться сообщение, которое передает информацию о некотором событии, упоминаемом в данной форме.

Эффективность внушения определяется многими факторами свойствами коммуникатора, степенью внушаемости индивида, способностью построения и формой подачи материала. Информация, которую получает человек через СМИ, располагается в определенном культурном и социально-историческом контексте.

Политическая коммуникация связана с содержанием и объектом, который относится к сфере политики и представляет собой механизм передачи «послания», значимого для функционирования политической системы.

П. Лазерфельд, следуя требованиям позитивизма, определяет политическую коммуникацию как влияние средств массовой информации на политические представления аудитории в рамках электоральной кампании. В рамках этого подхода коммуникация стала равна пропаганде.

В связи с этим К. Берг замечает, что «большая часть нашей реальности формируется вербально. Что касается абстрактных терминов как «демократия» или «справедливость», то здесь не существует эмпирической основы. Их толкование полностью зависит от вербальных символов. То же самое можно сказать и о большинстве политических явлений.

Р.Ж. Шварценберг определял политическую коммуникацию как процесс передачи информации, благодаря которому она циркулирует от одной части политической системы к другой, иными словами идет непрерывный процесс обмена информацией на всех уровнях. Л.Пай подчеркивал особую важность для политической коммуникации всего спектра неформальных коммуникационных отношений.

Сущностной стороной политико-коммуникационных процессов является передача, перемещение, оборот политической информации. В этой связи особую роль приобретает электоральная коммуникация. Она связана с целенаправленной передачей и избирательным приемом информации, без которого невозможно движение политического процесс

Политическая коммуникация, как и другие виды коммуникации бывает межличностной, групповой или массовой; формальной и неформальной.

Коммуникация, протекающая в официальной обстановке с использованием массовых, опосредованных СМИ, является формальной политической коммуникацией. В противоположной плоскости от нее лежит неформальная коммуникация, осуществляемая в неофициальной обстановке, на более камерной уровне, нежели массовая коммуникация. Также, неформальная коммуникация включает в себя слухи и скандалы.

Артикуляция интересов связана основными способами политической коммуникации. Группы интересов артикулируют свои интересы используя:

коммуникацию с помощью средств массовой информации, в том числе печатных (пресса, книги, афиши) и электронных (радио, телевидение и т. д.);

коммуникацию с помощью организаций, в частности, политических партий, которые служат связующим звеном между управляющими и управляемыми, и группами интересов;

коммуникацию с помощью неформальных контактов.

По мнению У. Сарчинелли, в современных демократиях имеет место долгосрочная тенденция преобразования парламентско-представительской системы в медиапредставительскую. Это вызвано, как падением интереса к политике со стороны общества, так и уменьшением объемов реального участия граждан в политической сфере.Ж. Ф. Лиотар вообще считает, что процесс коммуникации в государственных институтах с наступлением эпохи постмодерна должен сойти на нет, а политические институты наоборот интегрировали управление коммуникационными процессами в общий процесс политического регулирования и в настоящее время проводят более интенсивную коммуникативную политику.

Исследователи Д.Белл и Э. Тофлер рассматривают модель политической коммуникации как поиск каналов, служащих для власти ресурсом, позволяющим контролировать обмен информацией между членами и субъектами общества.

В отечественной политической историографии вопросы о политической коммуникации стали подниматься еще в 1989 году. Политическая коммуникация рассматривалась как процесс циркуляции информации в сфере политической деятельности, т. е. любые сообщения, тексты, высказывания, оказывающие воздействие на субъекты политики. Политическая коммуникация выступает как совокупность процессов информационного обмена, передачи политической информации структурирующих политическую деятельность и придающих ей новое значение.

Исходя из различных трактовок политической коммуникации, можно утверждать, что сущностной стороной политико-коммуникационных процессов является передача, перемещение, оборот семантически значимой в политическом контексте информации - тех сведений, которыми в процессе конкретной общественно-практической деятельности обмениваются источники и потребители информации - взаимодействующие в обществе индивиды, общности, институты.

Политическая коммуникация сама по себе описывает уникальный тип коммуникационного процесса. Наряду с этим, нередко у исследователей возникает дискуссия об идентификации политической коммуникации в рамках ее эмпирического поля, потому что велика вероятность наполнить политическую коммуникацию компонентами иных политических дискурсов и теорий. Широта классификационных признаков политической информации ныне рассматривается как мощнейший вектор социально-экономического прогресса, который во многом формирует медиакультура современного общества.

В коммуникационном обществе властными полномочиями обладают те, кто в СМИ «называет вещи своими именами», кто создает и контролирует эти имена. Миф о могуществе СМИ приводит к тому, что в основном, в анализе политической коммуникации, все больше значения придается анализу эмпирических массовых коммуникаций. Массовая коммуникация становится объектом исследования политической коммуникации, и поэтому при исследовании политической коммуникации исследователи пользуются элементами дискурсивной массовой коммуникации.

Дискурсивные политические теории разрабатывались в науке в рамках различных исторических периодов, в рамках постмарксизма Антонио Грамши 95 в теории гегемонии. В рамках постнеклассических исследований политического дискурса можем выделить дискурсивную теорию гегемонии Э. Лаклау и Ш. Муфф.

В современной науке существуют различные определения процесса дискурса политической коммуникации. Понятие дискурса является междисциплинарным понятием современной науки. Изначально, в научный оборот оно было включено в рамках лингвистических исследований Э. Бенвенистом, который в середине XX века обозначил дискурс как «речи, присваиваемые говорящим». Концепт дискурса продолжает разрабатывать в рамках лингвистической науки Т.А. ван Дейк, который подчеркивает языковую природу дискурса и связь с коммуникацией.

Н.Д. Арутюнова определяет дискурс как «связанный текст в совокупности с экстралингвистическими факторами». В эти факторы могут входить контекст, условия, социальное действие, невербальные знаки, которые используются в процессе коммуникации.

В науке существуют два подхода к определению медиадискурса. Согласно первому, медиадискурс - это специфичный тип речемыслительной деятельности, характерный исключительно для информационного поля масс- медиа. В этом понимании следует различать медиадискурс и другие самостоятельные типы дискурса, как, например, политический, религиозный, научный и т.д. Различия между ними определяются модификациями тех или иных параметров дискурса - различными языковыми практиками, различными коммуникативными ситуациями своей реализации, хотя высказывания этих дискурсов могут относиться к общему тематическому полю.Согласно второму подходу, медиадискурс мыслится как любой вид дискурса, реализуемый в поле массовой коммуникации, продуцируемый СМИ. Так, можно говорить о политическом, религиозном, педагогическом и прочих медиадискурсах, подразумевая, что для своей реализации указанные типы институционального дискурса предполагают наличие относительно устойчивого набора практик производства, трансляции и интерпретации массовой информации. Дискурс относится к коммуникации как понятие, отображающее предметное поле и классификацию знаков по определенной теме.

Объединение дискурсов в единую систему позволяет формировать семантические поля и многомерные семантические пространства. Последние представляют собой совокупность отдельно организованных признаков, описывающих и разделяющих значения в определенной области. При этом выделяются определенные признаки, по которым можно дробить семантическое пространство

Семантикой принято считать значение знаков - прежде всего единиц языка. Однако смыслом обладают не только слова, а еще и жесты, позы, мимика, выражения глаз, запахи и т. д. Интернет дает возможность анализировать вербальные и невербальные источники семантической информации.

Для описания политического дискурса в качестве базовой модели можно рассмотреть модель В. И. Карасика, включающую участников политической коммуникации, к которым относятся политические субъекты (агенты) и институты (организации); сферу общения; мотивы, цели и стратегии коммуникации; а также содержательно-тематическую общность многих текстов, образующих определенный дискурс.

Е. И. Шейгал считает, что в процессе анализа поля дискурса нельзя ранжировать факторы на более или мене значимые, т.к. референциальный аспект, то есть являются самим предметом общения, либо выступают в качестве элементов прагматического контекста.

В современном обществе политическая коммуникация рассматривается как функциональный аспект групп интересов, так и всей политической системы общества, обеспечивающий взаимосвязь между другими ее компонентами. Политическая коммуникация выступает как процесс непосредственной деятельности политических акторов по производству и распространению политически значимой информации, направленная на формирование, стабилизацию или изменение образа мыслей и действий других социальных субъектов. Также, выступая как смысловой аспект взаимодействия субъектов политики путем обмена информацией в процессе борьбы за власть или ее осуществление.

Каждая группа интересов использует различные каналы политической коммуникации для артикуляции интересов: легитимные (неформальные связи, кулуарные настроения, инсайдерская информация, политические партии, правительственная бюрократия) и насильственные (протесты, акции, погромы, демонстрации). В современной политике процесс артикуляции интересов выступает как связующий процесс коммуникации и формирующегося политического медиадискурса.

Средства массовой информации в состоянии мобилизовать поддержку предпринимаемым группой интересов действиям, способствуя увеличению числа людей, готовых участвовать в ее работе и помогать ей финансово, и стимулируя выдвижение аналогичных требований симпатизирующими ей гражданами.

Таким образом, политическая коммуникация в процессе артикуляции интересов выступает как главный механизм по распространению политически значимой информации, которая формирует и изменяет как образ, так и действия субъектов артикуляции, используя семантические изменения.

Глава 2. Артикуляция интересов итальянских левоцентристов в 2010-е гг.

.1 Особенности политического развития Италии 1945-2000 гг.

Складывание современной политической системы в Италии было ознаменовано окончанием Второй Мировой Войны и падением фашистского режима. Политическая система претерпевала достаточно серьезные изменения в 1990-е годы, проложив границу между первой и второй Итальянской республикой. История процесса становления и трансформации государственной власти поможет проанализировать современную политическую систему Италии.

Итальянское государство на протяжении всей своей истории существовало в условиях сложных социальных, политических процессов, имеющих огромное значение для региона или даже мира. С возникновением единого итальянского государства в 1871 году, элементы противоречивых процессов - развития и отсталости проявились с новой силой, создав дуалистическую структуру, которая на протяжении дальнейшей истории определяла характер развития страны. Италия была и остается центром католического мира, и влияние Римско-Католической церкви на складывание традиции католицизма нельзя не учитывать. Общественно-политическая структура Италии определяется сочетанием противоречивых факторов - католического традиционализма и дуализма, который характеризуется наличием в обществе институциональных и неинтституциональнах групп интересов.

В XX веке в политической культуре Италии появляется фашизм, неудачи и крушение которого способствовали выработке одной из самых демократичных и антифашистских систем своего времени. Импульсы для демократизации и складывания существующей системы заложил период Сопротивления. В 1946 году после референдума Италия становится республикой, в котором принимали участие все слои итальянского общества, представленные различными группами интересов, которые должны были бороться с негативными последствиями фашизма в стране. Трудности в преодолении последствий фашизма были связаны с тем, что либеральные силы, придя к власти, опирались на очень узкую социальную базу групп интересов, что порождало различные социальные конфликты.

Для политической культуры Италии характерна множественность культурно-политических форм, традиций, корни которых лежат еще в периоде политической раздробленности Аппенинского полуострова.

Историк Массимо Сальвадори склонен выводить корни этого феномена из самого акта образования объединенной Италии - путем гражданской войны, а не компромисса. С тех пор, уже полтора столетия, все смены власти проходят травматическим путем, отношения между правящими кругами и оппозицией не отличаются консолидацией, скорее это компромисс, нежели мир.

К.Г. Холодковский считает, что дополняют эти наблюдения противоборствующие субкультуры, консервирующие конфликтность и нетерпимость. Сложившаяся в середине XX века система демократии в итальянской республике должна была отвечать всем социально-политическим требованиям различных групп. На этом сказывается также богатое наследие имеющихся партий и движений разных флангов политического спектра, которые сформировались еще в конце XIX - начале XX века. Это ИСП (Итальянская социалистическая партия) - 1892, ИКП (Итальянская Коммунистическая партия) 1921, ХДП (Христианско-демократическая партия), которые активно участвовали и формировали идеологии и политическую культуру новейшего времени.

Становление новой политической системы и демократических институтов сопровождалось принятием Конституции 1947 года, которая считается одной из самых демократических для своего времени. Глава государства - президент, избирался парламентом (палатой депутатов с сенатом). Обе палаты избирались по пропорциональной системе представительства. Женщины получили впервые право голоса и помимо политических прав декларировала социальные права.

В связи с этим у Итальянской конституции был особый статус, предусматривающий императив социальных реформ как со стороны общества (снизу), так и из политического центра. Фактически это выражалось в децентрализации власти, расширении прав профсоюзов и особой роли политических партий. Парламентская республика, установившаяся в Италии, была одновременно республикой партий. Все политические силы пришли к конценсусу относительно присутствия в органах представительной власти, решив создать сенат, как верхнюю палату парламента. После кризисного периода конца 40-х стали создаваться предпосылки для продуктивного сотрудничества партий протагонистов политической жизни (ИКП и ХДП).

июня 1946 года прошел референдум по вопросу о форме государственного устройства, который принес победу сторонникам республики. На выборах в Учредительное собрание с большим отрывом победила ХДП, Коммунистическая партия активно выступила за диктатуру пролетариата, и признавала возможность парламентского пути к новому обществу. На внутриполитическую жизнь оказывал влияние внешний фактор - холодная война. О росте крайне правых групп интересов свидетельствовало возникновение Итальянского социального движения.

В 1950-60-х наблюдается "итальянское экономическое чудо". За два десятилетия страна превратилась из аграрно-индустриальной в развитое промышленное государство. Причины: ликвидация корпоративной системы, автаркии, помощь США по плану Маршалла, использование технических достижений, вступление в ЕЭС, относительно низкие военные расходы. Однако региональная специфика - технологический Север и отсталый Юг, которому присущи клиентеллизм, коррупция, терроризм, преступность способствовали включению мафии в правительство.

В послевоенные годы (1948 - 1962) выявилась и сохранялась доминирующая роль ХДП, получавшей на выборах 45 - 50% голосов. Либералы, республиканцы и другие были фактическим придатком ХДП.

В ХДП тоже присутствовал центризм, который выражался в балансировании, колебании между социальным консерватизмом и социальными уступками. В период правительства А. Де Гаспери. 1948 г. по 1953 г. Вследствие внедрения идей патернализма и половинчатых реформ по созданию инфраструктуры наблюдается артикуляция движения рабочих против свертывания нерентабельных предприятий, "забастовки наоборот", захваты крестьянами помещичьих земель. Расправы с демонстрантами, использование моторизованной полиции - ответ ХДП на выступления трудящихся. В результате чего 1948 г. создается свободная конфедерация итальянских трудящихся, которая является одной из мощных институционализировнных групп интересов, выражающих свои требования в левых правительствах.

Политика христианского центра переживала кризис, поскольку в правящих кругах шла борьба - за реформы или за наступление на позиции "левых сил". В августе 1953 - июне 1955 г. у власти стояло правое крыло ХДП, с июля 1955 до 1960 г. - умеренное крыло. Полицейские репрессии, судебный процесс по делу об убийстве девушки В. Монтези вскрыл картину коррупции в правящих кругах ХДП.

Благодаря общенациональному протесту в Италии происходит формирование переходного кабинета к коалиции "левого центра". Правительство выделило средства на сельское хозяйство, предоставило кредиты крупным аграриям. Деятельность этого правительства соответствует артикулируемым интересам левых, в частности рабочего движения, распространяя пенсии на крестьян, батраков, домохозяек, и выделяя средства набесплатное медицинское обслуживание.

После выборов 1963 г. создано левоцентристское правительство А. Моро (союз ХДП - центра с ИСП - левыми). Правительства "левого центра" действовали в условиях окончания "экономического чуда". Проведена национализация целой отрасли электроэнергетики (1962 - 1965). В конце 60 - начале 70-х гг. приняты новые социальные законы. Однако, прерывая традицию поиска путей сотрудничества и реформации, с моментом создания левой коалиции в 1963 году, начинает возрастать напряженность, выражавшаяся в распространении терроризма в 1970-е годы.

В сложной обстановке, группы интересов сартикулировали свои интересы согласно позиции левого фланга, но в то же время возникла реальная угроза самому существованию республики, парламент вновь был распущен досрочно. Выборы, состоявшиеся в июне 1976 г. принесли небывалый успех коммунистам - за ИКП было подано 34,4% голосов, тогда как ХДП собрала 38,8%. В итальянской многопартийной системе они стали двумя полюсами, притягивавшими к себе голоса избирателей.

После выборов 1976 г. сама возможность сформировать новое правительство и обеспечить ему доверие парламента в решающей мере зависела от того, какую позицию займут коммунисты. Наиболее устойчивым было бы правительство из одних христианских демократов при воздержании представителей всех других партий (ИКП, ИСП, ИСДП, республиканцы, либералы). ИКП согласилась на благожелательный по отношению к правительству нейтралитет, после чего было создано опиравшееся на «коалицию воздержавшихся» однопартийное правительство во главе с Дж. Андреотти.

В начале 1979 г. правительство без консультации с ИКП приняло некоторые важные политические решения (о вступлении Италии в европейскую валютную систему и др.). Это побудило ИКП отказаться от сотрудничества с правительством и вернуться в оппозицию.

В 70-80-е г.г. в Италии начался переход от индустриального к постиндустриальному обществу. В широких масштабах происходило обновление технической базы и технологии промышленного производства. Этот процесс охватил в особенности Центр и Северо-Восток, ранее не являвшиеся промышленно-развитыми областями Италии. Происходили существенные изменения в социальной структуре общества. Все большее число занятых приходилось на долю быстро растущей сферы услуг. В составе наемных работников промышленного сектора снижался удельный вес рабочих, и возрастала доля служащих.

Несмотря на значительные изменения, происшедшие к концу 80-х в облике Юга, его отрыв от Севера так и остался не преодоленным. Экономический рост южных областей по-прежнему был результатом не самостоятельного развития, а воздействия специальных правительственных мер, финансируемых через Кассу Юга.

К началу 80-х в Италии, как и в ряде других стран Запада, произошел переход к неоконсервативному политическому курсу. Неоконсерваторы требовали вернуть предпринимателям полноту власти на производстве, обуздать профсоюзы, покончить с практикой коллективных трудовых соглашений, ослабить государственное вмешательство в экономику, сократить расходы государства на социальные нужды. Реализацию неоконсервативной политики взяла на себя созданная в 1981г. коалиция с участием 5 партий - ХДП, либералов, республиканцев, ИСДП и ИСП.111

Пятипартийная коалиция пришла к власти в условиях нового экономического кризиса, охватившего Италию в 1980-1983, и начала проводить антикризисные меры в духе требований неоконсервативных предпринимательских кругов. Почувствовав поддержку правительства и пользуясь ослаблением профсоюзного движения, предприниматели усилили натиск на социальные завоевания и права профсоюзов. Они стали осуществлять массовые увольнения, разрывать коллективные трудовые соглашения.

С 1983 по 1987г.г. пост премьер-министра занимал лидер ИСП Б.Краски. При его правительстве была начата распродажа предприятий государственного сектора. Урезывались бюджетные расходы на социальные нужды, готовилась приватизация школы, пенсионного дела.

-е стали для Италии временем глубоких политических и социально экономических перемен, связанных с необходимостью адаптации к новым реалиям общественной и международной жизни конца XX в.

Поэтому, вполне ожидаемо, что Италия 90-х переживает крупные потрясения, связанные с трансформацией государственной власти, изменением механизма формирования политических институтов. Поэтому при сохранении политического строя меняется состав политических сил в стране. Исследователи связывают это как с внутренними, так и с внешними объективными факторами И.В. Григорьева полагает, что нарастание кризисной обстановки 80-90-х, подкрепленное устранением ИКП, вследствие крушения СССР, как примера реального социализма, привело к краху всего партийно-политического устройства Италии. З. П. Яхимович кризисным периодом итальянской истории называет 1989 - 1994 гг. когда «страна переживает крупномасштабные трансформации, меняющие облик государства, политической системы, политической элиты и других политических акторов.В начале 90-х годов произошла принципиальная смена декораций на политической арене, и партиям пришлось отказаться от роли главного связующего звена в обществе. Подрыв легитимности существующей политической системы выразился в проведении референдума в 1993 о введении мажоритарной системы в избирательный процесс. Итальянские коммунисты успели реформироваться, изменили свой политический курс, христианские демократы, пережив ряд расколов, потеряли ведущие позиции в партийно- политической системе. Итальянские социалисты, в связи с многочисленными скандалами в руководстве партии, обвинениях в коррупции и операции «чистые руки», которая выявила коррупционное сращивание политической элиты с преступным миром, во многом дискредитировали себя, что привело фактически к их исчезновению с политической арены. В 90-е годы, с появлением на политической арене новых правых коалиций, начался новый этап - переход от Первой республики ко Второй, контуры которой оформляются.

Таким образом, среди событий, которые повлияли на политическую ситуацию в стране в 90-е гг следует выделить операцию «чистые руки», принятие мажоритарной избирательной системы, крушение блока реального социализма в мире, и как следствие перегруппировку левых и правых сил в стране и начало их чередования пребывания у власти. Однако с нестабильностью партийной системы тесно переплетены перемены в избирательной системе. В частности, сюда можно отнести закон о федерализации Италии 2001 года и миграционное законодательство Босси- Финни 2002 года.

Как следствие принятия мажоритарной системы были результаты парламентских выборов 1994 года, по результатам которых доля новых лиц составила 70%. Это способствовало появлению новых партий правого - «Вперед Италия» С. Берлускони и левого центров - «Демократическая партия левых сил» во главе с Р. Проди. Однако, это не способствовало стабилизации, с регулярной периодичностью происходившие правительственные кризисы, (средний срок пребывания у власти послевоенных правительств составляет 315 дней) продолжились, и правительства продолжили сменять друг друга. В период дробления и перегруппировки старых и новых партий общественным структурам трудно было сохранить свои преференции. Однако, итальянские профсоюзы в условиях межпартийной борьбы смогли консолидироваться и найти общий язык, чтобы выступить единым фронтом и выражать свои интересы к правительству.

Стремясь найти массовую поддержку со стороны электората, партии объединялись в коалиции и движения. Тому подтверждение - победа на парламентских выборах 1994 года коалиции правого центра (Вперед Италия, Национальный альянс и Лига Севера). Успех коалиции также был обусловлен тем, что она выдвинула популистскую программу, обещая создать 1 млн. новых рабочих мест, выплачивать зарплату домохозяйкам, не повышать налоги. Правительство правых партий просуществовало с мая по декабрь 1994г. Однако, ни одно из предвыборных обещаний выполнено не было. Более того, в целях сокращения «непроизводительных расходов» С. Берлускони нанес удар по пенсионной системе. Это привело к росту возмущения различных групп граждан и всеобщей забастовке с многомиллионными манифестациями протеста. Вследствие этого правительству пришлось отступить, а факт потери парламентского большинства означал скорую потерю власти.

Исследователи считают эту веху важной для оценки перехода от первой республики ко второй. Победа левых сил уже в 1996 году ознаменовала новый подход к коалициям. Движение «Олива» сделало заявку на представительство разнообразных направлений, вместе с тем, не подменяя собой партии, и не заставляя его сторонников иметь при себе партийный билет. Теперь бывшие коммунисты, пребывавшие в оппозиции, наконец-то оказались у власти на всех уровнях как утверждает В. П. Любин.

Также стоит отметить, что смене коалиций у власти способствовало решение определенных значимых вопросов внутренней и внешней политики. Например, экономическое развитие Италии в 90-е годы определялось «европейскими вызовами» и необходимостью соответствовать требованиям Маастрихтского договора.

Для вступления в ЕВС власти Италии должны были придерживаться политики жесткой экономии, в том числе произошло значительное сокращение выплат и дотаций в социальной сфере, что привело к существенному падению популярности правительства Р. Проди. Помимо этого, правительство столкнулось с жесткой оппозицией к своему курсу, как справа, так и слева.

В то же время с 1996 года начался новый виток евроинтеграции, ставился вопрос о переходе на евро, с которым успешно справилось левое правительство Р. Проди «Олива», проведя серию экономических мероприятий, в отличие от деятельности правой коалиции. Решение вопроса о переходе на евро в первой группе европейских стран, стало одним из стратегических для итальянских промышленников, а левым дало сильную поддержку и повод не единожды возвращаться к этому достижению их политики. Однако попытки «левого центра» упорядочить социальное государство и повысить его эффективность в помощь рыночных механизмов повлекли за собой глубокое разочарование и недовольство масс, озлобленное сопротивление корпоративных групп.В середине 90-х главным фактором удержания власти для левой коалиции был тот факт, что коалиционному правительству Проди при парламентской поддержке других политических сил удавалось находить путь посередине между суровой необходимостью экономии и удовлетворением социальных нужд. Таким образом, мы видим, что в силу различных экономических причин и вызовов того времени «на рубеже веков в Италии в отличие от аномальной партийной системы периода Первой республики, утвердилась, хотя и неустойчивая, двухблоковая система, партии объединены в правую и левую коалицию».

Другими факторами успеха стали низкие издержки производства, а также низкой зарплаты и цен. Однако, государство оказывало патерналистскую политику и стимулировало потребительский и инвестиционный спрос. Уже в 70-е экономика столкнулась с галопирующей инфляцией, нарастанием дефицита бюджета, сокращением мобильности рабочей силы, но с помощью государства крупным предприятиям удается произвести реструктуризацию. Двигателем экономики же становится малый и средний бизнес, который показывал устойчивый рост до середины 90-х гг. совместно с предприятиями в рамках больших промышленных округов.

Стоит уделить внимание фактору теневой экономики, который исследователи также берут в расчет для определения экономического положения Италии. С помощью различных схем предприятия начали уходить от налогов, порождая социальную нестабильность в процедуре выплат зарплат и расшатывая рынок труда низкооплачиваемой силой.

Разного рода с социальные вопросы тоже рассматривались в русле реформ 90-х гг. Одной из самых проблемных была ситуация с увольнением работника, имеющего бессрочный контракт. Согласно трудовому кодексу 1970 года нельзя было уволить сотрудника, если он не неадекватен или не по сокращению. Эти нормы имели огромное социальное последствие, мешая ротации кадров и приходу молодежи на предприятия. Таким образом, реформа была проведена в соответствии с европейским стандартами, что еще более способствовало вступлению Италии в ЕВС.

Новый лидер, занявший позицию защитника интересов «простых итальянцев» и предпринимательства, поставил в центр своей программы действий снижение налогов и благосостояние населения. На первый план выдвинулись налоговая реформа и модернизация сферы социальных услуг, а также упорядочение правовых условий деятельности бизнеса - законодательство об акционерных компаниях, о банкротстве. Стоит обратить внимание на процесс децентрализации, который помимо политических последствий - ослабление региональных сепаратистских настроений, имел еще и экономические последствия расширения экономических свобод и бюджетной автономии.

В целом, налоговая, пенсионная реформа и реформа банковской сферы проходили в русле уже торможения процессов модернизации. Недостатки налоговой системы, очень высокий уровень налогов, невысокая эффективность, завышенные тарифа на коммунальные услуги и гораздо более заметное присутствие теневого сектора в экономике показывали структурное отставание итальянской экономики от ведущих членов ЕС.

Также, в условиях глобализации, Италия начинала терять традиционные для себя рынки сбыта и позиции в мировом экспорте. Поэтому, начавшийся в начале нулевых процесс деиндустриализации повлек за собой технологическое отставание. К деиндустриализации мы также можем отнести процесс банкротства крупных промышленных предприятий. Либерализация 1990-х годов не устранила остатков протекционизма в секторах, работающих на внутренний спрос, и во многих областях государственного управления. Скрытое ограничение свободы конкуренции отвечало интересам консервативно настроенной части предпринимательства и бюрократического аппарата, составлявших в начале 2000-х годов массовую базу поддержки правоцентристской коалиции С. Берлускони.

Все эти политические изменения в политическом устройстве Италии и сложившаяся в середине XX века система демократии должны была отвечать всем социально-политическим особенностям региона. Отсутствие внутрисистемной оппозиции, в виде ИКП позволяло партии христианских демократов идти по реформистскому пути и не допускать усилению авторитарных настроений. Поэтому сложилась несовершенная политическая система, в которой сильны два идеологически противоположных центра, которые должны сосуществовать в условиях исторического компромисса, а также формировать соответствующие юридические документы.

В связи с этим у Итальянской конституции был особый статус, который предусматривал императив социальных реформ как со стороны общества (снизу), так и из политического центра. Фактически это выражалось в децентрализации власти, расширении прав профсоюзов и особой роли политических партий. Исследователи полагают, что парламентская республика, установившаяся в Италии, была одновременно республикой партий. Все политические силы пришли к консенсусу касаемо присутствия в органах представительной власти, решив создать сенат, как верхнюю палату парламента. После кризисного периода конца 40-х стали создаваться предпосылки для продуктивного сотрудничества партий протагонистов политической жизни (ИКП и ХДП).

В эти шесть десятилетий свои общественные организации создали также и другие группы интересов - социал-демократы, республиканцы и неофашисты. Так партии стали ведущим звеном и посредником зарождающегося гражданского общества. Однако, с другой стороны, в само общество глубоко проник вирус партийности и политического размежевания, во многом противоречивший его сути. Соотношение этих факторов в значительной мере менялось с течением времени - вначале роль партий была воспитательная, помогая воспитывать демократическое общество, то по мере взросления партийная и политическая окраска политических организаций становилась все большей помехой их интеграции и сотрудничеству. Отсюда, как утверждает, К.Г. Холодковский стремление профсоюзами выработать и отстоять свою независимую позицию.

Разительные изменения произошли в политической культуре в сравнении с серединой XX века. Выразилось это в заметном увеличении уровня интеграции и консолидации на территориальном и социальном уровне. Большую роль в эти процессы вносили партии, будучи очень мощным фактором организации гражданского общества, их присутствие ощущалось повсюду. В частности, ИКП (Итальянская Коммунистическая партия) внесла большой вклад в политическую социализацию низовых слоев населения в демократическом духе. Парламентская демократия не находилась среди ведущих ценностей послевоенной социалистической субкультуры, а неприятие ею существующего социального порядка, повлекло негативное отношение не только к политическим институтам, но и к политической системе в целом. Как утверждают исследователи, это подкреплялось типичным для итальянской простонародной традиции недоверия к государству. Процесс укоренения демократии продолжался долго, и только к концу 60-х демократия заняла прочное положение в ценностном ядре социалистической культуры. Главное здесь заключалось не столько в деятельности и пропаганде определенной партии, а скорее в деятельности структур гражданского общества, когда население училось выражать и отстаивать интересы, на собственном опыте познавало демократическую систему. В 70-е гг. это выразилось даже в реформы конституционных положений в областном самоуправлении, приблизившее власть к гражданам.

Однако, дополнительного рассмотрения требует фактор парламентаризма, который помогал поддерживать устойчивую неустойчивость итальянской политической системы. Он помог включению широких масс населения в единый государственный механизм, а также позволил оппозиции не выпадать из процесса государственного управления. Посредниками и проводниками парламентаризма были партии и местные органы власти.

Таким образом, мы можем констатировать процесс активной артикуляции интересов различными социальными группами еще в период первой республики. Однако, ни парламент, ни партии не были образцовыми элементами демократии, и к началу 80-х гг. никакого доверия к парламенту не испытывают 26% респондентов. Связанно это с излишним бюрократизмом двухпалатной системы законодательной власти, в которой полномочия одного органа могли дублироваться другим. Также процесс загнивания политической системы связан с застоем в элитах и партократией - сращиванием партийной верхушки с законодательной и исполнительной властью. Чиновники могли по 40 лет находиться у власти в разном качестве. Стабильность руководящей политической группировки Италии была сравнима только со стабильностью правящей верхушки СССР, утверждают исследователи. Также, как отмечают исследователи, стабильность политической системы первой республики пошатнулась вследствие утраты равновесия политических сил в 70133 е и началом активизации террора.

Начало XXI века, ознаменовалось новым всплеском дискуссий о путях сохранения целостности итальянского государства, о судьбах и перспективах нации и о новых формах национальной идентичности.134 Переход к федерализму оказался сопряжен бурным ростом сепаратистских, местнических настроений, как на Севере, так и в других регионах.

Италия постепенно приобретает тот же облик, что и другие развитые демократии: появляются соревнующиеся между собой и чередующиеся у власти два объединения, которые выдвинули достаточно четкие программные предложения, вследствие чего электорат разделился на два стабильно конкурирующих блока. В начале десятилетия левые получили минимальные результаты на выборах, что способствовало удержанию у власти правового правительства все пять лет избранного срока. В середине нулевых правительством Берлускони был принят законопроект о федерализации страны, что естественно встретило большое неодобрение в левых кругах, однако, и правые в 2006 году теряют поддержку населения из-за противоречивых реформ в избирательной системе (2005 г.) и нововведений в миграционной политике (2002 г.). По итогам выборов 2006 года, на политической арене и в кабинете министров устанавливается фактическое равенство между коалициями левых и правых, с небольшим перевесом «Союза» Романо Проди.

Важным моментом в развитии политической ситуации в Италии в нулевые становится нарастающее ухудшение экономического положения страны. Что подтверждает закономерность о зависимости идеологической направленности власти от экономического состояния страны - политическое представительство экономических интересов ныне определяется соображениями выгоды, и второй приход левого правительства на смену правому - лучшее тому подтверждение, итог минувшего политико- электорального цикла свидетельствует, вместе с тем, что процесс перехода от Первой республике ко Второй далеко не завершен.

Тенденция развития политической системы в начале XXI века складывается в утвердившемся в последние 15 лет противостоянии двух противоположных коалиций за пребывание у власти. Примечательно, что ученые считают практику чередования левых и правых правительств у власти, несмотря на регулярные досрочные выборы, признаком стабилизации партийно-политической системы Италии

2.2 Левоцентризм в Италии: характеристика, особенности

Для возможности охарактеризовать левый центр политического спектра итальянской политики, нам представляется возможным дать характеристику итальянскому социализму и партиям-выразителям левых интересов в XX веке - Итальянской Социалистической Партии (ИСП) и Итальянской Коммунистической партии (ИКП), которые стали основой для формирования современного левого крыла.

Будучи старейшей и третьей по численности и политическому весу итальянской партией, ИСП играла заметную роль во внутриполитической жизни страны. Имела долгую историю, просуществовала более ста лет (18921994 гг), в 1921 от нее откололась радикальное крыло и организовало коммунистическую партию. Во время Сопротивления ИКП играла значительную роль в антифашистском движении, будучи самой массовой коммунистической партией капиталистического мира XX века. После установления республики ИКП стала внесистемной оппозицией, все равно имеющей активную интеллектуальную и ресурсную поддержку. ИСП же оказалась зажатой между двумя крупнейшими партиями, и оказалась вне сплоченного социалистического движения, то отрицательно сказалось на ее поддержке. Как считает В.П. Любин, ИСП стояла перед опасностью утраты своей политической идентичности и потери автономии. Такая система просуществовала с момента установления республики и до начала 90-х гг.

В 1921 году от ИСП после съезда в Ливорно откололась радикальное крыло и организовало коммунистическую партию вместе с А.Грамши. Во время диктатуры Бенито Муссолини (1926-1943) ИСП действовала в подполье и заграницей. Во время Сопротивления Итальянская коммунистическая партия играла значительную роль в антифашистском движении, будучи самой массовой коммунистической партией капиталистического мира XX века. После Второй мировой войны ИСП была второй левой партией страны после Коммунистической.

После установления республики ИКП стала внесистемной оппозицией, все равно имеющей активную интеллектуальную и ресурсную поддержку. ИСП находилась в положении между двумя крупнейшими партиями, и оказалась вне сплоченного социалистического движения, что отрицательно сказалось на ее поддержке. Изгнание коммунистов и социалистов из правительства существенно изменило политическую обстановку в пользу консервативных сил итальянского общества, сделавших основную ставку на ХДП. Разорвав сотрудничество с левыми партиями, ХДП направила свои усилия на изоляцию и ослабление левых партий.

На основе новой Конституции в апреле 1948 года были проведены выборы в парламент, которые выявили перевес ХДП. Она получила больше половины голосов, тогда как ИКП вместе с ИСП - менее 1/3.

В 50-е годы в ИСП сменился не только руководящий состав - в партии произошла смена поколений: более половины членов ИСП вступило в партию с конца 50-х годов, когда она совершала свой поворот вправо, к «левому центру».Состоявшийся в январе 1962 года съезд ХДП высказался за проведение левоцентристской политики, а в феврале того же года было сформировано первое левоцентристское правительство во главе с А. Фанфани. В него вошли представители ХДП, республиканцы и социал-демократы. С этого времени вплоть до 1968г. во главе левоцентристских правительств стоял видный деятель ХДП А. Моро.

Придя к власти, левоцентристская коалиция стала затягивать проведение обещанных реформ или же осуществлять их в сильно урезанном виде. Многие из них - национализация энергетической промышленности была сделана на максимально выгодных для компаний монополистов, которые на полученные от государства средства смогли вложиться в другие сферы бизнеса. Реформа системы образования ограничилась тем, что стало бесплатным и обязательным обучение в неполной средней школе (детей в возрасте до 14 лет).

Введенное в 1965г. экономическое программирование имело обязательную силу лишь в пределах государственного сектора и мало что изменило в сфере частного предпринимательства.

Начало левоцентризма совпало с закатом «экономического чуда»: после 1963г. среднегодовые темпы экономического роста замедлились, а на следующий год пришелся кризисный спад промышленного производства.

Главным проявлением несостоятельности левоцентризма как стратегии, направленной на смягчение социальной напряженности, стал беспрецедентный по масштабам взлет массового рабочего и демократического движения.

В 1967-1968г.г. Италию, как и другие страны Запада, потрясла волна студенческих выступлений. Протест учащейся молодежи был направлен против устаревшей, не соответствовавшей требованиям времени системы университетского образования, которая так и не подверглась каким-либо реформам. Прошли крупнейшие общенациональные забастовки с требованием реформы пенсионного обеспечения (1968) и неотложных мер по решению жилищной проблемы (1969).143 Именно они заставили левоцентристское правительство осуществить, наконец, серьезные изменения в пенсионном деле и приступить к прямым переговорам с профсоюзами по жилищному вопросу.

За период нахождения у власти левоцентристами был проведен закон об областном самоуправлении, который был принят в 1967г., а первые выборы в областные представительные органы отложены до 1970 года. Вместо общей реформы пенсионного обеспечения до конца 60-х г.г. было осуществлено лишь некоторое повышение размеров существующих пенсий.

К началу 70-х левоцентристская политика исчерпала себя. Парламентские выборы 1972г. отразили противоречивые тенденции. Ю.П. Лисовский пишет о том, что «первые бурные проявления зреющей идеологии насилия и экстримизма в Италии стали обнаруживаться в ходе студенческих волнений 60-х гг», а в конце 1976-77 «поднялась вторая волна молодежных протестов. После выборов они слились в единую неофашистскую партию

Итальянское социальное движение - Национальные правые силы. В то же время на левом фланге ИКП также улучшила свои позиции.

Складывалась сеть примыкавших к неофашистской партии подпольных террористических групп. Активность террористических групп перекроила все политическое пространство Италии, разорвала все прежние связи с традицией. Неофашисты пустили в ход стратегию напряженности, стремясь с помощью устрашающих действий вроде взрыва в Миланском банке (декабрь 1969г.) склонить общественное настроение в пользу твердой власти, способной обеспечить «порядок». С другой стороны, они демагогически разжигали недовольство населения на почве не решенных левоцентристскими реформами социальных проблем. Так было, например, в некоторых городах Юга, где неофашисты организовали в конце 1970г. мятежи под местническими лозунгами. На декабрь 1970г. намечался фашистский путч в Риме, но в последний момент заговорщикам пришлось отказаться от своих планов. Важным моментом стало сокращение численности профсоюзов, как утверждает И. В. Григорьева.

С момента разрыва отношений ИКП с КПСС в 1982 году электоральная база ИКП не могла больше расширяться, что стало приводить к уменьшению доли ее результатов на выборах. К началу 90-х коммунистическая партия успевает трансформироваться и разделиться на ДПЛС (Демократическую партию левых сил), которая потом и станет основой для современных левых и партию Коммунистического возрождения. Исследователи полагают, что ИКП удалось выйти из кризиса 90-х обновленной , с небольшой потерей своих позиций.

Как мы уже отмечали, переломным моментом для социалистического крыла стала операция «чистые руки», в которой были замешаны лидеры партии, погрязшие в коррупции. Этот кризис подкосил стабильность партии, она не смогла найти свою электоральную нишу и собрать воедино фракционные настроения, что и стало причиной ее ухода с политической арены. Время председательства В ИСП Б. Кракси, поведение которого не позволило произвести смену партийного руководства в фазе наивысшей нестабильности политической сцены. ИСП на протяжении ряда месяцев оставалась парализованной, а ее лидер, хотя и проявил большие способности в разгоревшейся подвижной войне, выглядел как человек, лишенный инициативы, выразитель интересов всего отжившего. Для одних он был символом, для других козлом отпущения погрязшей в коррупции политической системы.

В 90-е на первый план выдвигаются те силы, которые ранее не были столь заметны и не пользовались широкой поддержкой (наследницы неофашизма и Лига Севера). Также появляются новые движения, самое яркое - Вперед Италия. Левые партии тоже трансформировались - распадались, объединялись, исчезали. Связано это было с тем, что ушла возможность коммунистической угрозы, исходившей от блока реального социализма с крушением Советского Союза

Как мы отмечали выше, бывшая ИКП, распавшаяся на две новые партии, в принципе сохранила влияние на том же уровне, который был достигнут в эпоху первой республики. ДПЛС в 1996 составила ведущую роль на выборах в коалиции левых сил «Олива». Учитывая неудачу правых и сравнительно небольшой отрыв коалиции, с которым она обошла «Полюс Свободы», важным моментом можно считать то, что наиболее влиятельная часть экономических кругов сделала ставку именно на левых.

Социалистическая партия претерпела более кардинальные изменения, потеряв аудиторию, которая ушла в движения «Вперед Италия» и «Национальный альянс». Немного позже, в 1998 году ДПЛС меняет название на Левые демократы и называет себя преемницей ИКП, хотя, как считают исследователи, ее идеологическая платформа и стратегия сильно отличались. Новая партия становится открытой для всех левых и левоцентристских движений. В. П. Любин подчеркивает, что уже после победы на выборах 2006 года в левых силах обозначилась тенденция воссоединения всех политических группировок социалистической ориентации, и возрождения социалистического движения. Это и произошло в 2007 году - партии из коалиции «Олива» слились в Демократическую партию. Ее создание воспринималось прежде всего, как реализация старой мечты левых католиков и недогматических марксистов, а также как преодоление родовой травмы итальянского государства Партия, в которой были бы объединены еврокоммунисты, левое крыло христианских демократов автоматически претендует на расширение электоральной базы, стремясь стать левым и левоцентристским политическим центром. В этой связи характеристика системы от Массимо Салватори как маленькие политические партии с большими амбициями оказывается очень подходящей.

Е.А. Маслова, разбирая программу левого блока на выборах 2006 года, отмечает приверженность интенсивной европейской интеграции, а также принцип мирной превентивной политики урегулирования конфликтов, приоритет международного права и формирование многополярного мира. Что доказывают вывод итальянского контингента из Ирака в 2006 году и участие в создании европейской конституции в 2007 году.

Однако уже в 2008 году Р. Проди подал президенту Дж. Наполитано прошение об отставке после того, как Сенат национального парламента проголосовал против вотума доверия правительству. Вынесение на голосование вопроса о доверии правительству связано с очередным правительственным кризисом.

В 2009 году, партия левого центра начинает стремительно терять поддержку электората, по мнению Ю.А. Вялкова это приводит к смене политического руководства и смене задач, вследствие компромиссной политики. На смену острому противостоянию двух противоборствующих блоков приходит удивительная гармония. На посту председателя становится П. Л. Берсани, который намеревается скрепить и возродить левое движение в Италии.

Как мы уже отмечали, внешнеполитический кризис совпал с внутриполитическим кризисом правительства Берлускони в 2011 году. В 2010 году, Италия, как и все страны еврозоны объявила о снижении государственных расходов и введению режима экономии, с целью обеспечить стране более мене политическую и экономическую стабильность. Таким образом, в 2011 году президент Италии Дж. Наполитано поручает Марио Монти сформировать техническое антикризисное правительство для вывода страны из кризиса.

Правительство Монти сформулировало ряд основных экономических мер по стабилизации экономики в стране - сокращение госрасходов, отказ от проведения Италией Олимпийских игр 2020, введение налога для собственности церкви и собственная «абсолютная скромность». Все вышеперечисленные меры возымели свое воздействие на итальянскую экономику, спрэд (основной кризисный показатель) снизился почти до удовлетворительного состояния.

Во время правительства Монти несколько общественных организаций, такие как Итальянская ассоциация отдыха и культуры и Комитет иммигрантов в Италии, выдвинули ряд требований к правительству, подчеркивая, что существующая нормативная база в отношении миграционного законодательства устарела и требует серьезных модификаций.

Естественно, антикризисные меры коснулись сокращения социальных расходов и увеличению налогового бремени, что вызвало рост забастовок и способствовало появлению различных популистов на политической арене (Движение пяти звезд, партия зеленых).

На внеочередных выборах в феврале 2013 итальянские коалиции расположились в следующем порядке: левоцентристы (коалиция левых и экологов), с небольшим отрывом шла партия Народ свободы (около 30%), далее Движение Пяти Звезд с четвертью голосов, а замыкает блок центристов во главе с М. Монти с 10% голосов. С момента этих выборов в политике стал проявляться персоналистский уклон, превращающий её в соревнование лидеров, очевиден благодаря выдвижению в последнее время и других политических персон самой разной политической направленности, имеющих успех у широкой публики.

.3 Избирательная кампания в Италии 2013 года: анализ левоцентристских тенденций

В процессе рассмотрения проблематики артикуляции интересов итальянских левоцентристов в 2010-е гг. большую роль играют парламентские выборы 2013 года в Италии, на которых левоцентристы в составе коалиции «Общее благо» с перевесом в 0.4 % обошли блок правого центра.

После непродолжительного восстановления легислатуры правоцентристского крыла с 2008 до 2011 года и сомнительных успехов технического правительства М. Монти, коалиция левого центра вновь рассматривалась как главный претендент на парламентское большинство. Важно подчеркнуть, что лидер Демократической партии, бывший министр Пьер Луиджи Берсани, и его партия, проводили кампанию в наступательном стиле: ДП претендует на массовость - она объединяет в своих рядах более 500 тысяч членов и по своему влиянию она заметно опережает все иные итальянские оппозиционные партии. Среди кандидатов в парламентарии, определявшихся в результате местных первичных выборов, в основном выделяются те, кто находится ближе к левому крылу. При этом Берсани и демократы выступают вместе, в одной широкой коалиции с социалистами, левой партией «Левые - Экология - Свобода», в одном широком блоке «Общая польза». Вместе с тем, ДП готова к коалиции со сторонниками премьера МариоМонти, то есть с центристами.160 В этой связи важно отметить, что блок левого центра для противостояния популистам в виде Движения Пяти звезд и медиатизированному воскрешению Берлускони расширил представляемые группы интересов, включив в себя экологов, и примирившись с более зеленой политикой. Также, чтобы не потерять часть левого электората, ушедшая в центризм Демократическая партия, активно использовала позицию экологов против социальных сокращений.

Пик кризиса, наблюдавшийся в 2011 году, и логичная отставка Берлускони, дала возможность левоцентристской коалиции в 2013 году перехватить инициативу.

Вследствие внутриполитических кризисов парламентские выборы 2013 года в Италии стали досрочными, так как сложившаяся ситуация, предполагавшая наличие большинства в Палате депутатов левоцентристского блока и большинства правоцентристского блока в Сенате, спровоцировала отставку премьер-министра Марио Монти. Далее президент республики Джорджо Наполитано подписал декрет о роспуске парламента в связи с отставкой премьера. Поводом для отставки послужил фактический выход из парламентского большинства, поддерживавшего техническое правительство, партии экс-премьера Сильвио Берлускони «Народ свободы». Таким образом, блок бывшего премьера С. Берлускони, обеспечившего потерю парламентского большинства, технически необходимого для функционирования правительства, и блок действующего до последнего времени премьера М.Монти стали ключевыми соперниками на досрочных выборах. Данные политические события происходили на фоне неблагоприятной экономической обстановки, определившей основную повестку дня.

С точки зрения процесса артикуляции интересов левоцентристов, процесс и характер предъявления своих интересов к правительству развивался стремительно с приходом технического правительства М. Монти. Естественно бывший еврокомиссар не мог заручиться поддержкой левых, поскольку поддерживал курс на евроинтеграцию на существовавших условиях. А существующее экономическое положение и депрессивные настроения в обществе толкали электорат к возрождению левых идей.

Техническое правительство М. Монти быстро начало получать критику слева, выразилось это даже в том, что Всеобщая итальянская конфедерация труда предупредила, что не потерпит реализации мер, главными жертвами которых станут люди труда. А профцентр, объединяющий металлистов, осуществил предварительную забастовку в 2012 году. Коммуникация начинает формироваться весьма определённо: «Вновь жертвуют интересами рабочих и пенсионеров, и всеми, кто принадлежит к наиболее слабым частям общества».

Естественно, интересы левых не были представлены единым блоком в процессе политической борьбы, поскольку блок Демократической партии включал в себя еще и экологов с одной стороны, и тяготел к центристам с другой. В целом, как отмечают итальянские журналисты, выборы 2013 года скорее выборы за Берлускони и против. Однако коалиция левого центра успела к ним хорошо подготовиться - авиакомпания Al Italia делала беспрецедентные скидки на авиаперелеты, чтобы все граждане смогли проголосовать по месту жительства.

Тогдашний лидер П.Л. Берсани использовал в процессе артикуляции изменчивую риторику от откровенно левой до либерально-умеренной. Берсани в Палермо: "Мы выиграем, чтобы изменить страну", Берсани во Флоренции: "Мы остаемся рабочей партией", "Берсани в Неаполи: "Мы идем, чтобы служить гражданскому обществу".. .Берсани сразу после выборов: "Мы будем экономить".

С точки зрения артикулируемых интересов программа Берсани носит центристский характер, выстраивая основные положения программы между интересами экономии от Евросоюза и интересами простых итальянцев. Его программа носит название "Десять идей, чтобы изменить Италию", или "Программа правды". Лидер демократов планирует снизить налоги на труд и бизнес, усилить борьбу с уклонением от уплаты налогов и сместить акценты в налогообложении на получателей ренты, владельцев больших финансовых активов и недвижимости. Он обязался следовать повестке дня Монти, но намерен больше уделять внимания социальным вопросам и проблеме занятости. Берсани не исключает возможности заключения после выборов союза с центристской партией Союз христианских и центристских демократов (СХДС) Пьера Фердинандо Казини. "Справедливая Италия - это Италия, которую нужно построить, и в которой права итальянцев будут защищены", - такой избирательный лозунг выбрала левоцентристская коалиции на этих выборах.

Повестка дня в Италии безусловно определяется ее демократизацией. В этой связи по данным исследования World Values Survey (2005) по типу гражданской культуры Италия относится к активной культуре участия гражданского типа:

интерес граждан к политике - очень высокий (70,0%),

активность политического участия - очень высокая (86,1%),

уровень доверия властям - низкий (33,0%)

Некоторые колебания индексов свободы слова и свободы СМИ свидетельствуют о периодическом повышенном участии государства в этих сферах, однако не свидетельствует о систематическом попирании гражданских прав и свобод. Поэтому, можем заключить, что для итальянской политической системы новейшего периода характерно высокий уровень электоральной активности, широкий спектр партий, которые входят в коалиции, и наличие как институциональных, так ассоциативных групп интересов.

Наиболее активное участие в политической жизни склонны принимать мужчины в возрасте около 50 лет, причем именно мужское население в большей степени склонно к участию в политических акциях, чем женское в любом возрасте. Тем не менее, говоря об общем тренде, важно обратить внимание на высокую готовность итальянцев участвовать в массовых акциях и политических действиях. Об этом говорит и достаточно высокий процент явки - 75 %, пусть и немного сниженный для итальянской республики. Часть экспертов связывает снижение явки с негативными климатическими условиями в дни голосования, часть экспертов связывает падение явки с протестным поведением как следствие депрессивной экономической ситуации.

Индексы эффективного числа партий растут, что, скорее, свидетельствует не о росте эффективного числа политических сил, а о продолжающейся атомизации партийной системы, которая является следствием неэффективности существующих партий. Резкий рост числа политических партий (большинство из которых не являются эффективными) является также следствием ярко выраженного запроса общества на обновление политической системы, которая не справляется с кризисом, в частности, и не удовлетворяет потребности избирателей, в целом. В дальнейшем, при сохранении экономического кризиса, который провоцирует кризис политический, возможно последующее дробление поддержки крупных партий и перераспределение ее в сторону новообразованных. В соответствии с классификацией, предложенной Дж. Сартори, партийную систему Италию можно отнести к системе поляризованного плюрализма.

Однако, борьбу за принятие политических решений в Италии осложняет проблема с коррупцией. По данному рейтингу среди европейских стран Италия опережает только Грецию и Болгарию.

Другие же рейтинги, указывают на то, что Италия является достаточно типичной европейской страной с высоким уровнем развития человеческого капитала, однако достаточно низким (при наличии объективно хороших условий) индивидуальным уровнем ощущения собственного благополучия. Данный тренд может свидетельствовать о постоянно растущем запросе европейского общества на улучшение условий существования, что также дополнительно стимулируется высокой склонностью итальянцев к участию в различных общественных выступлениях и массовых акциях, как отмечено выше.

С точки зрения проблематики артикуляции интересов определенных социальных групп, группы участия в политике мы можем разделить по следующим признакам: географический, экономический, политический.С учетом сложившейся неблагоприятной экономической конъюнктуры с условиях кризиса территориальная профилизация, определяющая потенциальный доход региона, может сыграть существенную роль при формировании электоральных предпочтений. Поэтому географический фактор оказывает большую поддержку своим лидерам. Например, лидер «Демократической партии» - Пьер Луиджи Берсани - связан с регионом Эмилия-Романья, где получает повышенную поддержку партии в 37,04% голосов. Правоцентристы - «Народ свободы» - во главе с Сильвио Берлускони, который также биографически связан с регионом Ломбардия, не получили повышенную поддержку на малой родине своего лидера. Ломбардия продемонстрировала средний для партии результат в 20,80%. Лидер популистов - партии «Движение пяти звезд» - Беппе Грилло имеет биографические связи с регионом Лигурия, и в том числе за счет этого фактора, получает в нем повышенную поддержку избирателей - 32,10%. Таким образом, биография практически всех партийных лидеров связана с теми регионами, в которых была зафиксирована повышенная поддержка партии.

По региональной поддержке можно сделать следующие выводы: Демократическая партия побеждает в 7 регионах, относительно экономически развитых и устойчивых. Популистское движение пяти звезд приходит первым в 9 регионах, однако по численности населения в этих регионах все равно побеждает Демократическая партия.

«Народ свободы» С. Берлускони в этой связи имеет более равномерный охват по всей стране, вне зависимости от географического фактора.

В процессе рассмотрения артикуляции интересов и выражения предпочтений в процессе голосования за Демократическую партию были выделены следующие тенденции: для голосования за данную партию характерен исторический раскол, определяющий повышенную поддержку партии как следствие исторически обусловленного высокого голосования за ее предшественника. Также за «Демократическую партию» в большей степени голосуют регионы, жители которых проявляют повышенную общественно-политическую активность и низкую религиозную активность.

За данную партию голосует политически активное население, что объясняется, в том числе, и тем, что партия имеет общие корни с итальянским движением сопротивления и Коммунистической партией. Сторонники партии придерживаются идеи прогрессивного налогообложения и европеизма. Поддержка партии, во многом, локальная, так весь ее наиболее значимый электорат сосредотачивается на одной исторически сложившейся территории.

В динамике 2008 - 2013 годов левоцентристская коалиция в основном теряла поддержку электората, и при перераспределении голосов, оценивая успех движения Пяти Звезд, есть основания говорить, что часть электората существовавших суперкоалиций ушла либо к популистам, либо к левым экологам.

Важно заметить, что две партии, получившие наибольшую поддержку - «Демократическая партия» и «Движение пяти звёзд» - не имеют ни значимых положительных, ни значимых отрицательных корреляций с результатами других партий, что может свидетельствовать о том, что, во-первых, они, набрав данную поддержку, полностью исчерпали свои электоральные базы и не имеют дополнительных электоральных ресурсов для увеличения поддержки. С другой стороны, отсутствие отрицательной корреляции может свидетельствовать о том, что у этих партий нет явных политических оппонентов. Что касается менее крупных партий, наиболее похожий электорат фиксируется у политических партий: «Левые Экология Свобода» и «Демократический центр».

«Левые Экология Свобода» имеют сильно отличающуюся электоральную базу от партии «Северная лига», что является достаточно закономерным результатом, так как партии входят в различные коалиции и представляют интересы практически полярного типа избирателей (учитывая, что для партийной системы Италии характерно множество партий с небольшим числом эффективных из них).

В данном случае «Северная лига» представляет интересы северных территорий - голосование проходит только на них; «Левые Экология Свобода» аккумулирует поддержку преимущественно южных регионов. Партия «Демократический центр» имеет высокую поддержку на тех же типах территорий, что и «Союз Центра» и «Будущее и Свобода», то есть, южных и юго-восточных.

В точки зрения изменения каналов политической коммуникации в процессе артикуляции интересов, можно отметить медиатизацию электорального процесса как такового. Сюда можно отнести появление хештегов в твиттере и активные обсуждения пользователей из разных регионов процесса выборов, так и самих результатов на страницах Демократической партии и ее лидера П. Л. Берсани. Дискурс смещается в сторону индивидуальной электронной коммуникации в интернет-пространстве, в обсуждение результатов и электоральных кампаний в интернете по определенной теме. Именно появление механизмов поиска информации в медиапространстве помогает складыванию дискурсов по определенной тематике. Критерии же, для определения дискурса очень просты и оговорены только рамками поиска по хештегу или ключевому слову. Глявной темой дискурсов были надежды на какие-то изменения прежде всего в экономике, которые ждал весь спектр электората. Поэтому говорить о том, что уровень электоральной активности упал, по состоянию на февраль 2013 года рано.Так, в 2013 г. сохранилось повышенное локализованное голосование за левые силы, преимущественно, «Демократическую партию» в регионе «красного пояса». Ключевым фактором голосования на фоне пространственного раскола стало голосование «по проблеме», что характерно для большинства европейских стран в период экономического кризиса.

Основная поляризация голосов произошла по линии «еврооптимисты- евроскептики» и касалась стратегий выхода из экономического кризиса. Еще одна тема для дискурса в медиатизированном пространстве политики - вопрос отношений с ЕС. Италия всегда была еврооптимистом, и европейское направление внешней политики всегда играло большую роль в принятие правительственных решений.

Для партийной системы Италии характерен средний уровень национализации, что обусловлено существованием нескольких и одной крупной региональных партий. Однако, мы можем говорить о среднем уровне институционализации партийной системы, так как 3 наиболее крупных игрока практически полностью воспроизводят свой электорат от выборов к выборам, но при этом в выборах участвуют около 40 партий-однодневок, что говорит о высокой подвижности партийной системы.

Таким образом, по итогам выборов 2013 года мы можем наблюдать трансформацию политического спектра Италии. Динамика увеличения количества партий, а также успех популистского движения говорит о растущей атомизированности партийной системы, в которой партии образуются вокруг лидера, не имеют четкой идеологической платформы и склонны использовать общую (преимущественно центристскую) риторику и ориентироваться на среднестатистического избирателя.

Политическая коммуникация в процессе электоральной кампании 2013 года трансформировалась в сторону индивидуальной коммуникации в рамках дискурсов по заданной тематике (хештегу). Левоцентристы в этой ситуации грамотно сумели соединить электоральные предпочтения в суперкоалицию, и не допустить размежевания интересов электората - от левых экологов до центристов.

2.4 Артикуляция интересов левоцентристов в правительстве Маттео Ренци

Современная Италия находится в острой ситуации противоречий внутренней политики, экономических проблем, а также новых витков евроинтеграции. Осложняют процесс успешного строительства нации вопросы национальной идентичности - модернизация и архаичность, дихотомия Севера и Юга, а также политические сдвиги правого и левого блоков политической власти.

Для современной политической власти в Италии характерна медиатизация политики и популизм, которые успешно использовались С. Берлускони на протяжении 20 лет его присутствия у власти. Как мы знаем большие проблемы области экономики, неспособность справиться с кризисом, а также подрыв авторитета в глазах избирателей способствовали прекращению полномочий правоцентристского центра у власти.

На политическую арену выходят новые популисты, в частности Движение пяти звезд, или многотысячные протестные выступления против навязанной институтами ЕС политики жесткой экономии, в которой активную (хотя и не сравнимую с былой, периода Первой республики) роль играют профсоюзы. Связано это с тем, что привычное активное участие итальянцев в политике сменилось на очень точный термин qualunquismo что дословно означает усталость от политики. Наглядно это проявляется в том, что, С. Берлускони, каждый день к месту и не к месту поливает грязью «красных прокуроров» и «коммунистических судей», а затем, во многом ради собственных интересов, призывает свои ряды поддержать переизбрание президента, состоявшего в Итальянской компартии с 1945 года. Второй, П. Берсани, обещает избирателям компетентное правление и гарантирует наличие единства в своём лагере, а затем «вдруг» оказывается, что десятки депутатов и сенаторов от Демократической партии подводят своего шефа в самый важный момент. Третий, Б. Грилло, в своём блоге и в выступлениях на римских площадях мечет громы и молнии против «старых партий», обвиняя их в коррупции, в нежелании перемен, но сам при этом делает всё возможное, чтобы затормозить создание дееспособного правительства.

Историю и разношерстность представляемых интересов различными социальными группами Италии мы проанализировали в пунктах выше, однако, сейчас стоит немного углубиться в дискурс общественных взаимоотношений в Италии начала 2010-хх, для того чтобы связать политическую, экономическую и общественную сферы жизни общества для выработки дальнейших моделей управления государством.

Если разбираться в причинах падения уровня заинтересованности массового сознания в политической жизни, то Италия будет не единственной страной, которую коснулся кризис доверия к существующим институтам демократии, и как следствие трансформация системы жизненных предпочтений. Эти же причины и стимулируют процесс поиска новых лидеров и новых витков персонификации итальянской политики, о чем говорит К.Г. Холодковский. Также вследствие изменений каналов политической коммуникации происходит и заметное изменение в рамках артикуляции интересов определенных групп, что выражается в кризисе дискурса самоидентичности итальянского народа. Персонификация политики - не новое явление для политической культуры Италии, уже на протяжении 20 лет, разные лидеры пытаются выстраивать различные модели коммуникации, однако итальянский электорат склонен не только верить в проартикулированные программы, но и активно выражать свое недовольство по вопросам их нереализации.

Большие проблемы наблюдаются в вопросах самоощущения - итальянцы чувствуют себя на уровне Греции, Латвии и даже беднейших стран Африки , и причины такой неудовлетворенности кроются в отсутствии оптимистических прогнозов. Как пишет Ж. Сапир, у Италии «самый худший показатель для стран еврозоны». Добавим, к слову, что рынок Италии на сегодня - третий в мире по объёму госдолга после Соединённых Штатов и Японии. Это при том, что итальянская экономика обеспечивает около 20% ВВП всей еврозоны, что лишь подчеркивает «европейское измерение» итальянского кризиса.

В 2013 году, после победы левоцентристов на парламентских выборах политические условия позволили выступить на сцену еще одному претенденту на роль харизматического лидера - новоизбранному национальному секретарю Демократической партии (ДП) Маттео Ренци, привлекавшему симпатии избирателей своей молодостью (40 лет), динамизмом и своеобразным обаянием. Авторитет М. Ренци нарастал стремительно. Накануне парламентских выборов 2013 года на праймериз, организованных в Демократической партии, треть избирателей ДП указало на него как на предпочитаемого лидера. Сразу после выборов, по свидетельству социологического центра «Демос», за него высказались уже 49% избирателей ДП, с приходом его на пост премьера - 56%, а после обнародования его правительственной программы - 70%. Стоит отметить, что он уже третий премьер-министр, пришедший к власти, вследствие государственного переворота, а не избирательной кампании. Однако, оптимизм в его речах присутствует в частности в том, что он собирается остаться на руководящем посту до 2018 года, то есть до очередных выборов.

При поиске нового яркого лидера, пришедшего на смену предыдущему поколения, способного вступить в «схватку имиджей», выбор пал на национального секретаря Демократической партии Маттео Ренци. Будучи мэром Флоренции, Ренци уже запомнился истеблишменту и избирателям как яркий оратор, перспективный политический деятель. Для продвижения Ренци к поставленной цели было необходимо задействовать весь инструментарий политической игры и наделить молодого политика чертами деятеля, наиболее привлекательного для электората. Электорат переживал так называемый «бум Ренци» - новый премьер производил (и продолжает производить) яркое впечатление - напористый, решительный, обладает неповторимой харизмой и умеет играть на публику; в политике это важно, особенно в итальянской политике . Умело скроенный имидж Ренци стал одной из причин его победы на выборах 2014 г.

Новая программа скорее содержит вектор направления развития. Фразы о том, что в работе 1% вдохновения и 99% процентов - работы слишком общие, вместо того, чтобы конкретно выделить положения, выносимые в программу реформирования. Да, он говорит об институциональной реформе, об автономии муниципалитетов и о повышения благосостояния населения, и просто артикулирует необходимость изменения механизмов принятия политических решений. Заканчивают программу фразы, о том, что надо развивать страну для будущей достойной жизни своих детей, для строительства новой конкурентной модели итальянской экономики. Данная коммуникация изобилует символическими оборотами, характерными для популистской персональной коммуникации, рассчитанной на очень широкий круг поддержки.

Маттео Ренци представил не правительственную программу, а самого себя, пишет итальянская газета La Stampa. Corriere della Sera выходит под заголовком «Я собираюсь вперед!» , но судит еще жестче: "Слова ничего не значат. А его планы настолько неконкретны, что оставляют смешанное чувство недоумения. Его правительственное заявление звучало не как программа, а как перечень газетных заголовков. Это была смесь эмоций, сумбура и тяги к риску" Оппозиция считает, что правительственная программа Ренци - это "заносчивое предвыборное выступление". И только один политик остался доволен выступлением Ренци. "Он сделал все как я, он говорил с Италией", рукоплещет Сильвио Берлускони. В анализе процессов коммуникации одобрение С. Берлускони лишний раз доказывает наличие популистских мотивов и чрезмерной символизации озвученной программы.

Зарубежная пресса представляет нового лидера как технократа, сродни Т. Блэру и Г. Шредеру, однако традиционно левый электорат обвиняет его в отсутствии должной левизны. Судя по видеоопросу, размещенному в You Tube «А вам нравится Ренци?» проведенному на улицах Болоньи в 2013 году, простые итальянцы достаточно сдержанно относятся касаемо перспектив и успехов правительства Ренци в парламенте, примерно 30% никак не комментируют, а часть идеологически заряженного населения обвиняет действующих кабинет министров в центризме и технократии.

Выгодно отличает нового премьер министра также то, что он не был замешан в коррупционных скандалах прошлых партий и кампаний.

Его успех с точки зрения артикуляционных процессов связан с деиндустриализацией последних десятилетий, из-за которой уменьшился удельный вес рабочего класса, прежде поставлявшего значительную часть сторонников левой оппозиции, и увеличила долю средних слоев населения. Поэтому поддержка традиционных институциональных групп интересов была не свойственна для кампании М. Ренци. Левые в 2010-е гг. выражают прежде всего интересы и недовольства молодежи, добивающейся социальных гарантий, и наиболее уязвимой части низших слоев, которая опасается, что предстоящие реформы разрушат даже те социальные гарантии, которые были завоеваны в прошлом веке. Левоцентристские и центристские силы опираются на динамичных предпринимателей и креативную часть средних слоев, которые заинтересованы в ликвидации препятствий для успешного экономического роста.

Ренци, помимо прочего, обладает широкой поддержкой католиков и церкви, несмотря на достаточно либеральные взгляды в области прав человека и меньшинств. В свое время он даже являлся членом Народной партии, образованной вместо разогнанной Христианско-демократической партии Италии.

Для претворения в жизнь программы изменений новому премьеру было важно решить многие конституционные задачи, решение которых является многолетними чаяниями итальянского народа.

В целом, программа М. Ренци обращена на молодежь и тех, кто «редко читает газеты, но гораздо больше смотрит телевизор, которая не очень разбирается в политике и судит о ней попросту, которая склонна верить больше личностям, чем идеям» .

Поэтому именно молодежь участвует в его роликах «Почему я за Маттео» говоря о надеждах на стабильность и уверенное развитие, и даже те, кому он не симпатичен, все равно будут отдавать свои голоса за Ренци.

Однако, за броскими и яркими лозунгами, группы интересов, поддерживавшие Ренци, хотели видеть и определенные результаты. В последнее время появились недвусмысленные признаки ослабления его харизмы. Несмотря на все усилия, и заявление о том, что страна официально вышла из рецессии, не улучшили экономическое положение большинства. Никаких существенных результатов не принесло и шестимесячное председательство Италии в Евросоюзе. Ухудшил положение Ренци и коррупционный скандал в муниципалитете Рима, в котором оказались замешаны и некоторые деятели Демократической партии в 2015 году.

Имея трудности с формирование большинства в Парламенте, он сначала пообещал изменить страну за сто дней, а позднее накануне председательства Италии в Совете ЕС был представлен план по модернизации страны за тысячу дней. Если судить по информации в программе представленной на сайте, то одним из нововведений в процессе артикуляции интересов в правительстве Ренци является открытость и прозрачность, поскольку каждый желающий может проследить этапы изменений в дорожной карте 1000 дней.

Значительная часть итальянцев скептически настроена в отношении перспектив реализации реформ М. Ренци. Около двух третей опрошенных на начало 2015 года, в первую очередь та же молодежь, которой многие из этих реформ адресованы, не верят, что можно достичь поставленных целей. За таким скептицизмом просматривается неистребимая уверенность во всесилии бюрократии и непреодолимости кумовства, в которой многие итальянские интеллектуалы усматривают глубинную причину попадания Италии в «ловушку неразвития».

Активная артикуляция своих программ и намерений предусматривала скорую реализацию основных положений программы М. Ренци.

Один из самых важных проектов - избирательный закон. Проект предусматривает уменьшение численного состава сената и реформирование его роли, внесение элементов федерализма в структуру государственного управления, принятие нового избирательного закона и т.д.

Новый избирательный закон характеризуется следующими главными составляющими: принципом пропорциональности, «премией большинства», дифференцированными избирательными порогами, новыми избирательными зонами, а также возможным проведением выборов в два тура. Проект Italicum исходит непосредственно от М. Ренци, который назвал его так в своей презентации. На сегодняшний момент, первым успешно проведенным законопроектом был Italicum, который уменьшил количество представителей в сенате, а также изменил избирательную систему на пропорциональную.

Также популярным решением у электората можно назвать закон об внесении изменений в налоговую сферу, в соответствии с которым подоходный налог для лиц, получающих минимальные доходы (менее 1500 евро в месяц), и НДС для предприятий снижены на 80 евро в месяц и на 10% соответственно. Характерной чертой изменений в коммуникации и распространении этого закона является отдельная страница на сайте премьер-министра в интернете и собственных хештег, упрощающий поиск информации по заданной теме.

Однако некоторые трудности встретили изменения в трудовом законодательстве и безработице. В 2014 году этот закон даже спровоцировал забастовку крупнейшего профсоюза - Всеобщей итальянской конфедерации труда (ВИКТ). Однако Ренци остался не приклонен, заявлял об уважении к профсоюзам, но давая понять, что миллионные протесты не остановят Демократическую партию в процессе принятия нового законодательства.

В принятии образовательной реформы принимает участие самая активная часть электората Ренци - молодежь, которая выступила за изменения в законе, вышла на пикет с требованиями переписать реформу.

Общую коммуникацию с электоратом молодой политик ведет через социальные сети.

Основными качествами, присущими образу Ренци-политика являются - открытость, медийность, и адаптивность языка коммуникации под широкие слои населения и группы интересов. С точки зрения семантических изменений, такая коммуникация насыщена яркими броскими лозунгами по определенным темам, создавая дискурсы в коммуникативном пространстве.

Данные тенденции можно проследить на основании страниц в социальных сетях Facebook и Twitter, где существует поиск по хештегам законодательств и объявления о «горячей линии в премьером»(#Matteorisponde) и по ярким, броским сообщениям в твиттере «Мы будем менять эту страну, несмотря ни на что». Также он в твиттере поздравляет президента Маттареллу с хорошей работой, и заявляет, что коалиция правого центра «Forza Italia» не будет этим переменам мешать.

Также, открытая и активная политика итальянского парламента встретила реакцию со стороны информационно образованной части населения. Появление страниц в Facebook и Twitter - «Matteo che fa cose» (можно перевести: Маттео, который делает) с дальнейшим продолжением заявлений, действий премьер- министра. Дискурсы, формируемые по определенным темам, как раз имеют возможность развиваться в ветках дискуссий, проявляясь в новых формах и интерпретациях политического контента. Весь контент представлен иногда в ироничной форме в виде фото-мемов с итальянскими политиками на этих неофициальных страницах.

Также об открытом характере политического имиджа М. Ренци можно судить по визуальной информации, доступной в сети-интернет. В один момент это серия из селфи с репортерами, выложенная на сайте государственной газеты, в другие это посещение и выступления на разнообразных телешоу, прямые трансляции выступлений в социальных сетях. Именно этот фотоконтент ложится в основу мемов для страниц Matteo che fa cose.

Хотя электорат уже отошел от мысли отождествления экономических преобразований с именем М. Ренци, о чем свидетельствуют прогнозы, что новое правительство обязательно потеряет свой пост через год или через два.

Таким образом, за последние годы политическая борьба в Италии в значительной степени превратилась в соревнование лидеров, так или иначе использующих популистские мотивы. Медиатизация итальянской политики - характерная черта для коммуникации в исследуемом регионе, еще с начала XXI века. А такой феномен как берлусконизм, с его широким охватом аудитории, активной пропагандой информационной нагрузкой, работающим на всех уровнях стал уже своеобразным уровнем активности, медиатизации и электоральных кампаний на протяжении 20 лет.

В процессе артикуляции интересов левоцентристов популизм прослеживается не так четко и ярко у блока правого центра. Но распространение интернета вносит коррективы в основные каналы коммуникации для общения с электоратом. Теперь молодому избирателю, которого интересуют налоговые льготы и возможности трудоустройства проще смотреть в экран своего смартфона и слушать прямые трансляции молодого премьер-министра, нежели чем слушать радио, читать газеты, переключать телевизор и везде видеть одно и то же. Поэтому группы интересов поддержки интересов итальянских левоцентристов в данный момент трансформируются от четких институциональных групп в сторону неассоциативных групп, и связано это как с изменениями каналов политической коммуникации, так и с изменениями в политической системе итальянского государства.

В нынешней политике М. Ренци присутствуют элементы традиционного для Италии «трансформизма» (trasformismo) - укорененных в политической практике с конца позапрошлого века установок на создание размытых коалиций и союзов во имя реализации конкретных политических интересов. Такие группы по классификации Г. Алмонда являются неассоциативными и выражают ситуативные, пусть и злободневные интересы. Однако, политическая история Италии всегда была пронизана духом противоречий и противостояний блоков правого и левого центра.

Таким образом, проанализировав процесс развития итальянской политической системы и развития системы выражения интересов левоцентристами можно заключить что социалистические идеи были сильны всегда в Италии. Итальянский социализм - своеобразное явление европейской и мировой политической истории начиная в конца XIX века. У итальянских социалистов было много расколов - они объединялись, делились, снова пытались объединяться в суперкоалиции, Важными вехами в истории социалистического движения можно выделить - появление ИКП в 1921, расхождения ИКП и ИСП в 50-е гг. десятилетие левых в 70-е, и председательство левых с 1983 по 1987 год. События начала 90-х развивались стремительно как для левых, так и для правых партий - коренной перелом в общественно-политической системе страны не оставил в стороне старые партии. Коммунисты и христианские демократы успели реформироваться, а социалисты, все это время зажатые между двух партий потеряли основную часть своего электората. Однако, центристское крыло ХДП, и Демократическая партия левых сил смогли объединиться в коалицию против правого центра. История левоцентризма начала XXI века очень нестабильна, нельзя сказать ни об успехах, ни о поражениях левых. С точки зрения артикуляционных процессов левых поддерживают рабочие и профсоюзы, в первую очередь заинтересованные в реформировании основных законов. С началом экономического кризиса и падением правительства Берлускони в 2011 года левые воспринимались как альтернатива существующей коалиции правых. Однако, в 2013 году им удалось перехватить инициативу, сделав партийную ротацию и выдвинув молодого амбициозно политика, который отвечал чаяниям и запросам основной массы электората. Стоит отметить, что связывать изменения в политической системе исключительно с личностью политика в итальянском контексте не стоит, т.к. за личной харизмой, обаянием и молодостью стоят проблемы институционального характера - неподвижность элит, преступные группировки, профсоюзы, противники политического фланга, а также Евпропейский Союз. Все они имеют определенные интересы по вопросам дальнейшего управления Италией. Пока что Маттео Ренци справляется и успешно лавирует между кругами интересов, однако социологические опросы, проводимые каждый год различными агентствами предрекают падение правительства Ренци не в этот год, так в следующий.

Заключение

В процессе анализа артикуляции интересов итальянских левоцентристов большую роль сыграли теоретические изыскания в определении групп интересов. Мы опирались на подходы политологов А. Бентли, Г. Алмонда, которые анализировали группы интересов и классифицировали их по различным признакам. Избранный подход в рамках сравнительной политологии позволяет выделить различные группы интересов, проанализировать их основные требования и определить вектор артикуляции групп интересов от простого требования до проведения требований через властные структуры и т.д. Также были рассмотрены современные подходы к определению артикуляции в рамках структурализма и постмодернизма, подход Э. Лаклау, который трактуют артикуляцию как дискурс по заданной тематике.

Большую роль в разработке проблемы артикуляции интересов сыграла теория политической коммуникации, которая позволила сформировать основные направления и каналы осуществления коммуникации в современном политическом пространстве. В рамках теории коммуникации была рассмотрена роль дискурса в процессе артикуляции, и подтверждено его значение в процессе формирования знаково-символической коммуникации современной политической культуры.

Выработанная методология была применена к анализу политической системы Италии с середины XX века до 2010-х гг., с целью рассмотрения процесса артикуляции итальянских левоцентристов.

Решение исследовательских задач подразумевало рассмотрение политической системы Италии, были выявлены особенности итальянской политической культуры, развивающейся в рамках дуализма и противоборства традиций - реформистской и революционной, которые позволяют говорить об итальянской политической системе как об очень нестабильном властном институте. Наследие фашизма, огромная роль института церкви и социалистическое движение - вырабатывают основные направления складывания артикуляции интересов и представительства групп интересов в правительстве. Для итальянской политической культуры характерно наличие разных типов групп интересов от институциональных, до неассоциативных.

В процессе исследования, необходимо было рассмотреть роль левоцентристского движения в системе групп интересов итальянской республики.

Левоцентристское движение в Италии имеет долгую историю. Социалистическая партия зародилась еще в конце XIX века, на волне рабочего движения входила в правительство, далее в эмиграции продолжала подпольную деятельность. В период Первой республики ИСП и ИКП были внесистемной оппозицией, что затрудняло нормальному функционированию демократии. Однако в вопросах представительства групп интересов социалисты и коммунисты добились больших успехов, развив политическую культуру Италии к концу XX века, превратив ее в представительную систему групп интересов.

В начале 90-х гг. XX века итальянская политическая система переживала глубокие потрясения, связанные с крушением старых партий и появлением новых движений. На смену ИКП и ИСП пришли многочисленные партии представляющие различный электорат - левые, экологи, центристское крыло ХДП. Нестабильность политической системы Италии (средняя продолжительность пребывания правительства у власти 315 дней) оказывала депрессивное воздействие на группы интересов и процесс артикуляции в условиях ухудшающегося экономического положения страны в начале XXI века. Также, эйфория, прошедшая от феномена берлусконизма к концу 2010-х, и экономический кризис 2008 года дали основания для возрождения левого движения.

В условиях новых вызовов времени и поиска национальной идентичности, на волне артикуляции интересов сторонников левых идей Демократическая партия приходит к власти в 2013 году.

Политическая ситуация и необходимость реформирования политической системы позволило партии сформировать правительство иной направленности и новой конфигурации. Новым премьер-министром стал политик с новым имиджем - активный представитель молодого поколения М.Ренци.

Он выстраивает открытый имидж и активно использует современные каналы коммуникации для общения с электоратом - Facebook, Twitter. Важно заметить, что программа Ренци в большей степени показывала его самого, нежели чем конкретные программные установки о будущих нововведениях. Изменения в каналах коммуникации, преобладание знаковой коммуникации и дискурсивности по заданной тематике, позволяет говорить об изменении артикуляции интересов левоцентристов.

Об этом можно судить даже в процессе его собственного отождествления себя с идеологической направленностью - он называет себя левоцентристом- технократом, как Т.Блэр. Из-за этого исконно левый электорат отказывает ему в доверии, а молодежь, которая ждет скорой реализации программы 100 дней, а затем 1000 дней начинает разочаровываться в голословных обещаниях нового премьера.

Как отмечают исследователи, в современной итальянской политике сильна роль популизма. Поэтому новые имиджевые характеристики, броские лозунги для итальянской политики уже не новинка, популисты в истории Италии уже были, и некоторые оказали сильное и разнообразное влияние.

Влияет на трансформацию групп интересов не только популизм и медиатизация политической коммуникации. Установки на создание размытых коалиций и союзов во имя реализации конкретных политических интересов в Италии очень сильны, что можно проследить на протяжении всей истории государства.

Поэтому, на наш взгляд, артикуляция интересов в современных политических системах это взаимопроникающий процесс между определенным типом политической культуры, системой групп интересов и обратной связью со стороны правительства. Все вышеперечисленные факторы способствуют складыванию дискурса современной политики. Медиатизация, в этой связи, становится одним из главных векторов развития открытой политики и дискурса. Ведь артикуляция интересов происходит теперь не только в виде забастовок и пикетов, а еще в виде электронных кампаний по продвижению определенных интересов или идей. Результатом этих кампаний мы можем считать складывание общественного мнения, обратную связь в общении с политиками и даже вирусные кампании по вбросу информации. Таким образом, гипотеза исследования подтвердилась.

В рамках итальянской проблематики, артикуляция интересов левоцентристов в 2010-е гг. связана с выражением своих интересов к правительству неассоциативных групп интересов молодежи, технократов, а также профсоюзов, что приводит к размыванию типичных групп интересов поддержки левоцентристов Италии. Выразителем интересов левоцентристов в современной Италии является молодой премьер-министр М. Ренци, который пока успешно выдерживает «схватку имиджей» в цифровом пространстве политики, но перед ним встают определенные трудности в реализации проартикулированных реформ, в силу многих экономических и политических проблем. В процессе формирования дискурса левоцентристам важно не слишком отойти от левых позиций и перейти к технократическому центризму, потому что без поддержки традиционных для левых групп интересов - профсоюзов и рабочих, есть риск потерять электоральную базу, которая быстро поймет подмену понятий и потянется к правому центру, провозглашающему регионализм и национализм.

Список использованных источников и литературы

Законодательные акты

1 Конституция Итальянской Республики 1947 г.

2. Миграционный закон 30 июля 2002 года. «Закон Босси - Фини» Legge 30 luglio 2002, N. 189.

. Трудовой закон 20 марта 2014 года.

. Итальянский избирательный закон 6 мая 2015 года.

Программные документы

5. Prodi R. Governare in Italia: Manifesto per cambiamento. - Roma. - 1996. - 10 agosto.

Периодическая печать

6. Corriere della Sera, 11.01.2012

7. La Repubblica, 13.12.2013

8. La Repubblica, 18.12.2013

10. Corrieredella Sera, 21.03.2014.

11. La Repubblica, 25.05.2014

12. La Repubblica, 11.07.2014

. La Repubblica, 20.09.2014

14. La Repubblica, 05.10.2014

15. La Repubblica, 06.10.2014

16. Corrieredella Sera. 31.01.2015.

17. Corriere della Sera. 12.05.2015

. Corriere della Sera. 22.05.2015

. Corriere della Sera, 09.06.2015.

Литература

20. Аsor Rosa А./ La Republica immaginaria. Milano, 1988.

21. Burke K. Language as a Symbolic Action - Berkeley, University of California Press, 1966,

22. Carocci Giampiero. Destra e sinistra nella storia d'ltalia - Roma; Bari: Laterza, 2004. - XI

23. DeFleur M.L., Dennis E.E. Understanding Mass Communication: A Liberal Arts Perspective. - Boston: Houghton Mifflin, 2002.

24. Discourse theory and political analysis. Identities, hegemony and social change. - Manchester, New York: Manchester University Press. 2006.

25. Fiske J. Understanding popular culture. - London etc., 1992.

26. Ginsborg Paul. Italy and its discontents: family, civil society, state: 1980-2001 New York: Palgrave, 2003. - XV

27. Livi Bacci M. Esiste davvero una seconda transizione demografica// La Societa del figlio accente. Milano. 1995.

28. Mouffe Ch. Hegemony and Ideology in Gramsci// Mouffe Chantal (ed.). Gramsci and Marxist Theory. London. Routledge and Kegan Paul. 1979.

29. Pye L. Political communication// The Backwell Encyclopedia Political Institutions. Oxford - New York, 1987.

30. Salvadori M. L. Storia d'ltalia e crisi di regime. Il mulino,2001

31. Thompson John В. Ideology and Modern Culture. Critical Social Theory in the Era of Mass Communication. Oxford: Polity Press, 1990.

32. Авакьян С. А. Политический плюрализм и общественные объединения в Российской Федерации: конституционно-правовые основы. М., 1996. С. 359.

33. Авилова А. В. Экономические реформы 1990-2000-х годов// Италия в начале XXI века. МИЭМО РАН. 1 декабря 2014 г.

34. Алеманн У. фон. Парламентаризм // Политология. Вып. 3. М., 1993.

35. Алмонд Г. Сравнительная политология сегодня. М. 1996

36. Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стромм К., Дантон Р. Сравнительная политология сегодня. Мировой обзор. М., Аспект-Пресс, 2002.

37. Антоненко Т. Ф. Лоббизм. Понятие и способы регулирования// Актуальные проблемы теории и истории государства и права: Сб. Научн. Статей. Красноярск, 2002.

38. Арутюнова Н.Д. Дискурс //Лингвистический энциклопедический словарь. Под ред. В.Н. Ярцевой. - М. БРЭ. 2002.

39. Барабанов О. Н. Италия после Холодной войны: от «средней державы» к «миру протагонистов». Москва: РОССПЭН, 2002.

40. Белоусов А. Лоббизм как политическая коммуникация. Екатеринбург, УрО РАН, 2005.

41. Бентли А. Процесс государственного управления. Изучение общественных давлений. - М. Издательство Перо, 2012

42. Блондель Ж. Политическое лидерство. Путь к всеобъемлющему анализу. М., 1992.

43. Быков И. А. Место и роль Рунета в политических коммуникациях: опыт последнего десятилетия. Что дальше? // Политическая психология, культура и коммуникация. М., РАПН, РОССПЭН, 2008.

44. Ван Дейк Т.А. Анализ новостей как дискурса // ван Дейк ТА. Язык. Познание. Коммуникация. - М., 1989.

45. Вялков Ю. А. Демократическая партия Италии: тяжелые роды нового «социалистического проекта» // Социал-демократия в современном мире. М. 2010

46. Гаврилова С. М. Политическая история современной Италии в трудах российских ученых. 1945-2011.М. : ИВИ РАН. 2013.

47. Гончаров М. Ю. Риторика политической коммуникации // Массовая коммуникация в современном мире: сборник научных трудов - М.: МГИМО,1991

48. Грачев М. Н. Политика, политическая система, политическая коммуникация. М.: НОУ МЭЛИ, 1999.

49. Грачев М. Н. Политическая коммуникация: теоретические концепции, модели, векторы развития: Монография. - М.: Прометей, 2004.

50. Григорьева И. В. Италия в XX веке. М. 2006.

. Дойч К. Нервы управления. Модель политической коммуникации. М. 1993

52. Животовская И. Г. Экономика Италии (обзор) // Современная Италия: сборник обзоров и рефератов. Москва: Центр научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем ИНИОН, 2004.

53. Зонова Т. В. Любин В.П. Кризис Первой республики: становление новой партийной системы// На перекрестке Средиземноморья: Итальянский сапог перед вызовами XXI века. М. 2011.

54. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В.И. Карасик. Волгоград: Перемена, 2002.

55. Кожемякин Е. А. Массовая коммуникация и медиадискурс: к методологии исследования // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. - №2 (73). - 2010.

. Комолова Н. П. Возрожение парламентской системы в Италии. // Из истории европейского парламентаризма. Италия. М. 1997.

. Комолова Н. П. Италия в поисках новой демократической альтернативы // Политика и власть в Западной Европе. XX века. М. 2000.

. Кондратенко А. И. Деятельность СМИ как фактор артикуляции общественных интересов и сохранения социально-политического консенсуса Вестник ЧелГУ. 2013. №21 (312)

. Левин И. Б. Италия и «третий путь»: Уроки оливкового пятялетия в Италии// Социал-демократия Запада перед вызовами современности. М. 2001

. Левин И. Б. Италия: в чью пользу электоральная ничья? // Год планеты. М., 2007.

. Левин И. Б. Первое «пятилетие левых» в Италии // Левые в Европе. Москва: ИВИ РАН, 2001.

. Лисовский Ю. П. Любин В. П. Политическая культура Италии. М. 1996.

. Лисовский Ю. П. О влиянии «внешнего фактора» на политическую структуру. // Проблемы демократии и теоретической мысли итальянского социализма. Материалы Круглого стола, посвященного 100-летию газеты «Аванти». М. 1997.

. Лисовский Ю. П. Терроризм в Италии // Актуальные проблемы Европы. М. 1997

. Луман Н. Понятие общества. Почему необходима "системная теория"? Проблемы теоретической социологии. СПб., 1994

66. Любин В. П. Итальянская социалистическая партия: славная история и бесславный конец? // Актуальные проблемы Европы: Социал- демократия в Европе на пороге XXI века. М., 1998.

67. Любин В.П. Итальянские партии в 90-е годы // Из истории европейского парламентаризма: Италия. М., 1997.

. Любин В. П. Социалисты в истории Италии: ИСП и ее наследники. М., Наука. 2007.

69. Любин В. П. Столетняя история «итальянского социализма» // Новая и новейшая история. 2003. № 2.

70. Любин В.П Левые партии Италии: Споры о прошлом и будущем // Актуальные проблемы Европы: Социал-демократия в Европе на пороге XXI века. Москва, 2006. № 3.

. Любин. В. П. Итальянская партийно-политичсекая система на переходе от первой ко второй республике // Политические партии Европы: стратегия и тактика в период между выборами. М. 1999.

. Маслова Е. А. Новый избирательный закон как часть конституционной реформы Италия в начале XXI века (сборник статей по итогам конференции) Отв. ред. - А.В. Авилова, Ю.Д. Квашнин. - М.: ИМЭМО РАН, 2015

. Мельник Г. С. Мass Media: психологические процессы и эффекты. СПб: С.-Петерб. гос. ун-т, 1996.

. Назарчук А. В. Теория коммуникации в современной философии. М., Прогресс-Традиция. 2009.