Разработка методических рекомендаций по включению обрядовых причитаний в учебно-образовательную практику фольклорно-этнографических отделений музыкальных школ.
Фактологическую базу настоящей работы составляют материалы фольклорных в экспедиции Вологодского государственного университета, состоявшихся в 1984 - 2004 гг. (научный руководитель - Г. П. Парадовская) и содержащиеся в архиве Центра традиционной народной культуры, а также записи совместной экспедиции Областного научно-методического центра культуры (г. Вологда) и Санкт-Петербургской государственной консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова в 2007 г. (руководитель - А. В. Кулёв).
Методологическая основа исследования.
В данном исследовании использованы ведущие в этномузыкологии принципы и методы изучения народной музыкальной культуры. Исходя из синкретичной природы фольклора как целостного соединения разных языковых средств в фольклорно-этнографическом тексте (А. М. Мехнецов) [33, С. 178], был использован метод комплексного исследования.
При анализе интонационно-ладовых, метроритмических и композиционных закономерностей причетных напевов использован структурно-типологический метод (А. В. Руднева, Б. Б. Ефименкова, Е. В. Гиппиус, А. М. Мехнецов, Н. Н. Гилярова).
В данном исследовании использован также метод слогоритмического анализа народных песен (В. М. Щуров, А. В. Руднева, А. А. Банин). Как отмечает В. М. Щуров, ритм в напевах обладает исключительной устойчивостью и отражает основные стилевые закономерности русских народных песен. Совокупность разнообразных вариантов одной песни позволяет моделировать формулы слогоритмического инварианта, являющимся важнейшим народно-песенным феноменом.
Для анализа обрядовых причитаний изучаемой локальной традиции необходимо определить понятийную базу изучаемого жанра.
Большая советская энциклопедия определяет термин «причитание» следующим образом: «Причитания, плач, вопль, жанр народно-поэтического творчества. Причитания известны у многих народов мира. Были широко распространены в фольклоре дореволюционной России. Исполнялись преимущественно женщинами - профессиональными вопленицами и рядовыми плакальщицами. Известны похоронные, свадебные, рекрутские и бытовые причитания» [30, с. 498].
В этом определении раскрывается классификация причётов - похоронные, свадебные, рекрутские, бытовые. Также отмечены уровни владения жанром - профессиональные вопленицы и рядовые плакальщицы.
Как пишет Е. Э. Линёва в статье «О музыкальном строении народной песни на основании новгородских песенных образцов» [19, с. 263-274], при составлении причёта «мысль и чувство, эти два элемента сознания действуют вместе: «Обдумала всё, да и сказала; отвела душу». Причёт, как и песня, «есть излияние души в поэтически-музыкальной форме» [19, с. 264].
В. П. Аникин и Ю. Г. Круглов в пособии для студентов «Русское народное поэтическое творчество» указывают, что формой композиции причитаний является монологическая форма, которая отражает их драматическую сущность. Второй формой композиции поэтического текста причитаний является диалог: исполнитель обращался с вопросами к другим участникам обряда, к умершему и получал или не получал ответ [4, с. 95].
«Объектом причитания» исследователи В. П. Аникин и Ю. Г. Круглов в пособии для студентов «Русское народное поэтическое творчество» называют «трагическое в жизни, а трагическое <...> побуждает к выражению личных ощущений и размышлений по поводу изображаемых явлений», что является по их мнению причиной для импровизации [4, с. 97].
Выражение состояния в виде художественной формы говорит о значимости для исполнителей этого момента, о его особом обрядовом статусе. Плач, по мнению исследователя плача, как феномена русской культуры И. В. Коныревой, «является мировоззренческой формой», которая реализуется в рамках определённой художественной музыкально-поэтической формы [15, с. 5].
«Поскольку плач можно рассматривать как выражение ценностей, обычаев и норм, отражающих коллективную ментальность исторических эпох, то его изучение позволяет выявить определенные тенденции и закономерности в формировании жизненных установок и поведенческих моделей человека и социума» - пишет в своей диссертации «Плач как феномен русской культуры» Конырева Ирина Вадимовна [22 с. 7]. Действительно, в поэтических текстах причитаний отражены представления о душе, загробной жизни, способах коммуникации живых и умерших. Также в сравнении с текстами разных времён записи можно присоединить развитие, изменение или разрушение этих представлений.
В учебном пособии «Русский фольклор» Т. В. Зуева и В. П. Кирдан определяют жанр следующим образом: «Причитание - это импровизация с использованием устойчивых традиционных форм и под влиянием однородного по идее содержания, когда-то отлившегося в эти формы» [21, с. 106.]. В процессе исполнения каждая плачея по-новому воспроизводит текст плача. Это зависит от условий исполнения, адресата и отношения исполнительницы к умершему. На основе словесных формул, в каждый раз новых условиях она окончательно формирует текст причитания. По форме, причитания являются диалогом или монологом.
«Похоронные, и поминальные причитания являются способом коммуникации с миром мертвых», как пишет М. Д. Алексеевский в своей диссертации «Застолье в обрядах и обрядовом фольклоре Русского Севера ХIХ - XX вв.» [2, с. 5]. Благодаря таким особым формам коммуникации, живые могут входить в контакт с миром неживых, приглашать, встречать, общаться и провожать души умерших в особые поминальные дни без вреда для себя.
Ю. И. Марченко в статье «Напевы групповых причитаний в междуречье Северной Двины и Ваги» [29, с. 45] указывает, что причеть - это художественная система, связанная с обрядами отчуждения. В каждом тексте похоронного или поминального причитания постоянно подчёркивается мотив расставания и прощания с умершим. Этим утверждается новый статус умершего, как выключенного из социума живых, и принадлежность к другому, иному миру мёртвых.
Как отмечает в статье «Похоронно-поминальные причитания в народной традиции среднего и нижнего течения реки Сухоны» С. В. Балуевская, по представлениям исполнителей, причитание в среднесухонской традиции является признаком правильного проведённого обряда. Исполнители сами отделяют причёт от «рёва» - когда просто громко плачут. «А это што, вот как поморшатце, поревут? Это не рёв, это надэ с причётом.» (Нюксенский р-н, Бобровский с/с, д. Бобровское, 1839-05) [6, с. 119].
Хотя, сами исполнители указывают, что причитают именно для того, чтобы все присутствующие прослезились и заплакали. Как отмечает Б. Б. Ефименкова в монографии «Севернорусская причеть», термин причёта тесно связан с термином плач, она прямо называет причитания плачами. Также автор приравнивает по смыслу к этим терминам «голошение» [15, с. 3].
Анализируя музыкальные особенности напевов причитаний, А. М. Мехнецов выделяет «две основные музыкально-поэтическиеформы произнесения причетных текстов: декламационно-напевную (сказительскую) и песенную» [33, с. 89].
Как отмечает Б. Б. Ефименкова в монографии «Ритмика русских традиционных песен», «композиционная единица с непостоянной группировкой ритмических периодов (стихов) называется тирадой» [16, с. 6]. В стихе причитаний количество слогов может колебаться, музыкальная ритмическая организация также может не иметь жёстко закреплённой формы. Это так называемые стихи-временники [16, с. 12].
Актуальность исследования
Наше исследование позволяет провести дальнейшую работу по комплексному описанию и картографированию явлений народной традиционной музыкальной культуры в их локальной специфике.
Также разработанная форма введения причитаний в учебную практику позволит вернуть изучаемые фольклорные тексты в современную социо-культурную среду.
Научная новизна
Данная работа является исследованием, в котором впервые рассмотрены особенности музыкальной стилистики и поэтической организации похоронно-поминальных причитаний ранее не изученных в этом регионе.
Материалы дипломной работы вводят в научное обращение новые музыкально-этнографические материалы, позволяющие составить представления о культуре похоронного причитания в ранее неисследованной традиции.
Практическая ценность исследования
Материал может быть использован при более широком изучении традиции данной местности, включён в общую научную систему изучения похоронно-поминальных причитаний, при работе в фольклорном ансамбле, организации концертной деятельности. Программа может быть использована при подготовке лекционных курсов по русскому музыкальному фольклору для учащихся музыкальных и общеобразовательных школ.
Во введении определяется проблематика исследования, цели и задачи, понятийный аппарат, актуальность курсовой работы, дается краткое описание ее структуры и содержания.
В первой главе рассматриваются вопросы истории и методологии собирания и изучения материалов по похоронно-поминальной обрядности, дается обзор основных публикаций по теме.
Вторая глава посвящена анализу поэтической составляющей и представлена характеристика особенностей музыкального языка причитаний Сокольского района Вологодской области.
Третья глава посвящена определению места похоронно-поминальных причитаний в образовательном процессе и приводится программа включения похоронно-поминальных причитаний в педагогическую практику.
В заключении подводятся итоги изучения причитаний данной местности, определяются перспективы дальнейшей работы по включению изученного материала в учебно-образовательный процесс.
Приложение содержит: опись коллекции материалов по причети Сокольского района Вологодской области, систематизацию похоронно-поминальных причитаний по архиву ЦТНК ВГПУ, поэтические расшифровки, нотации, подборка частушек, последовательность похоронно-поминального обряда Сокольского района, карты-схемы территорий, рабочий учебный план муниципального образовательного учреждения дополнительного образования детей «Детская музыкальная школа № 4» г. Вологды.
1. История собирания и изучения похоронно-поминальных причитаний вологодской области
Похоронно-поминальные обряды занимают значительное место в традиционной народной культуре русского этноса. Они связаны с древнейшими представлениями и верованиями русского крестьянина и опираются на культ предков и божественных стихий Природы.
Комплекс похоронно-поминальных обрядов довольно рано попал во внимание этнографов и фольклористов. В нашей работе мы рассматриваем наиболее представительные публикации по данной теме и систематизируем имеющиеся у нас материалы.
.1 История собирания похоронно-поминальных причитаний Вологодской области
Одним из первых сборников, составленных на основе экспедиционных материалов, собранных на территории Русского севера и включивших похоронно-поминальные причитания является сборник «Причитания Северного края», собранные Е. В. Барсовым и изданном в 1872 году.
В 1997 г. в Санкт-Петербурге вышло последнее издание в двух томах, под редакцией известного ученого К. В. Чистова и включает его большую статью со следующим названием «Причитания Северного края, собранные Е.В. Барсовым» в истории русской культуры». Как пишет Е. В. Барсов, данный сборник появился благодаря Обществу Любителей Российской Словесности [40, с. 4].
Сборник содержит не только тексты причитаний, но и исследовательские статьи составителя, такие как, «Погребальные обычаи на Севере России» и «Сведения о вопленицах, от которых записаны причитания». В конце сборника приводится глава о похоронных обычаях, представлены сведения об исполнителях («вопленицах»), от которых записаны причитания, «северно-русский словарь», а также - «общие замечания о языке причитаний» и глава «Дополнения и погрешности».
Необходимо отметить своеобразную систематизацию текстов причитаний. Они расположены по степени родства вопленицы к покойнику: а именно: вначале дается «плач вдовы по муже», затем - «плач дочери по отце», «плач дочери по матери», «плач по жене», «по сыне», «по дочери», «по крестнице», «плач по родном брате» и т.д. Затем тексты расположены по виду кончины умершего, например: вначале - плач «по убитом громом-молвией», плач «о потопших», «о упьянсливой головушке». Отдельно выделены плачи об уважаемых людях с определённым статусом. Например, плач «о старосте», «о писаре», «о попе отце духовном».
Похоронная обрядность северно-русских традиций представлена в известном сборнике, собранном П. В. Шейном в 1898 г. «Великорус в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах» вып. 2 [10, с. 777-795].
В сборнике описывается похоронно-поминальный обряд Олонецкой губ., Вытегорского у. и Новгородской губ., Белозерского у., которые позже стали частью Вологодской области. Опубликованы тексты причитаний в разделе «Обряды похоронные и погребальные». Опубликованы причитания д. Яковлевская, Сретенской вол, Вологодского у., Вологодской губ.; Чуженьский приход Кириллoвского уезда, Новгородской губ; д. Гряшкино, с. Замошье Антушевской вол., Белозерского уезда. Также есть краткие описания той местности, в которой были сделаны записи причитаний и обряда. Ежезерский у., Вытегорского у., Коштугской вол., быв. Олонецкой губ., и д. Гряшкино, с. Замошье, близ Повозера, Антушевскoй вол., Белозерского уезда [10, с. 777].
В сборнике тексты причитаний распределены в последовательности, зависящей от того, кто по кому причитает - «по муже»; «плач дочери по матери»; «причитания жены или родственницы». Также в названии раздела обозначен жанр образцов - плач, причитания, обозначен контекст исполнения - после обмывки и обряда, когда покойник в гробу, когда покойник ночует ночь в церкви. К некоторым текстам даны подробные описания фрагментов обряда, где эти тексты исполнялись.
Очень важным для данной публикации и является приведение составителем звания и служебного положения авторов записи. Например: «Все три записи учителя народного училища Ф. Иванова» и т.д.
В сборнике П. В. Шейна также присутствует примечания и дополнения, где указываются номера и места записи текстов сборника, приводятся сведения о составлении этого сборника, дополнительные материалы к тем, что напечатаны выше.
В послесловии издания даётся объяснение к причинам размещения текстов разных собирателей и разных местностей.
Также можем отметить сборник Истомин Ф.М., Ляпунов С.М. «Песни русского народа, собраны в губерниях Вологодской, Вятской и Костромской в 1893 году» [38, с. 55].
Сборник Истомина - Ляпунова (издан в 1893 г.) состоит из вступления, в котором авторы пишут о начале своей экспедиционной деятельности по Вологодской, Костромской и Вятской губерниям. Ими было собрано 278 песен и записано 265 напевов, из которых опубликовано всего 163 напева, 165 текстов песен. В разделе «Причёты» на страницах 55-83 приводятся тексты свадебных, рекрутских и похоронных причитаний. Два рекрутских причёта, записанного от крестьянки Елизаветы Лаверовны Кичигиной 32 г. в д. Башевская (Салтыковская), Спасской вол., Тoтемского у., Вологодской губ., и от Александры Курильиной Кузьминой, 44 г., д. Игумново, Шевденицкой вол. и один похоронный от этой же исполнительницы. В конце сборника приложен указатель местностей с данными об исполнителях, алфавитный указатель песен по названию и карта пути следования.
Этнографические материалы по похоронной причети также публиковались в журнале «Живая старина» - ежеквартальном научном издании Отделения этнографии Русского географического общества, Санкт-Петербург, 1890-1916. Основатель и редактор его В.И. Ламанский. Содержал статьи и материалы по этнографии и фольклору народов России и славянских стран, материалы и отчёты этнографических экспедиций.
В номере третьем данного издания за 1893 год Александр Мельницкий опубликован статью «Говор жителей северо-восточной части Вытегорского уезда Олонецкой губернии: (Волости - Ухотская, Тихнаньская и Шильдская)» [32, с. 388], в которой привёл один текст похоронного причитания племянницы по дяде, с просьбой передать поклон умершему отцу из Ухотской вол. К сожалению, автор не сопроводил опубликованный текст соответствующими комментариями о времени исполнения в обряде.
Похоронные и поминальные причитания с контекстом их исполнения были опубликованы в сборнике «Русские крестьяне. Жизнь. Быт. Нравы: материалы "Этнографического бюро" князя В.Н. Тенишева» [45, с. 281].
В издании отражены фольклорно-этнографические материалы по Вологодской губернии, записанные в Тотемском, Устьсысoльском, Устюгском, Яренском, Грязовецком, Кадниковском, Никольском и Сольвычегодском уездах. В третьей части данного тома по Никольскому и Сольвычегодскому уездам представлено одиннадцать похоронных и поминальных причитаний. Необходимо отметить, что опубликованные фольклорные тексты записаны достаточно в полном виде с подробным описанием происходящего.
В пятом томе сборника материалов, собранных в Тотемском уезде. корреспонденты Братья Василий Иванович и Михаил Иванович Пшеницины в 1898-1899 гг. описывали условия исполнения причитаний, их составление исполнителями во время исполнения: «Название «причитаний, причётов». - «Причитают о старом и пожилом или о молодых людях <...>; детей провожают без причитаний» [45, с. 281].
В статье братьев Пшеницыных данного сборника последование текстов дано по ходу обрядовых действий - оплакивание матери, текст на принесение нового гроба, на вынос гроба в церковь для отпевания, при опускании гроба в могилу; и на происходящие события по ходу похорон - описывала, например, приход «духовной матушки» - вдовы священника.
Братья Пшеницины пишут, что причёты Ляменгского прихода, Подболотного общества отличны от Юзских отличаются особой образностью и приводят тексты причитаний для сравнения традиций.
Похоронные причитания встречаются в сборнике Малевинского Ф. Е. «Народные песни Тотемского уезда Вологодской губернии», выпущенного в Вологде в 1912 г. [30, с. 31-34].
В труде Феодосия Евгеньевича на стр. 31-34 сборника опубликовано 2 образца похоронных и 1 поминального причитаний. Они помещены автором под рубрикой «Похоронные причитания» и озаглавлены следующим образом: «Дочь причитает по своем умершем отце» - 2 текста, «Жена причитает по своем муже». Также опубликовано одно рекрутское причитание под рубрикой «Причитание во время набора».
Продолжая нашу тему нельзя не упомянуть издание народных песен Б. М. Соколова и Ю. М. Соколова «Сказки и песни Белозерского края» [47, с. 35]. В данном издании на стр. 395-400 приводятся тексты похоронных причётов. Данные материалы получены в результате экспедиционных поездок собирателей в 1908-1909 г. по Кириллoвскому и Белозерскому уездам Новгородской губернии по заданию московской этнографической комиссии. В книге второй в разделе «Песни обрядовые» размещены 16 текстов похоронных причитаний. Заголовки причитаний отражают статус исполнителе по отношению к умершему: «По отце», «По матери», «По мужу», «По сыне», «Сестра по брате». К размещённым причётам есть комментарии о контексте исполнения, сведения о месте записи и исполнителях.
Следующее издание, в котором опубликованы интересующие нас тексты, это сборник Ф. Н. Лаговского «Народные песни Костромской, Вологодской, Новгородской, Нижегородской и Ярославской губ.» [25, с. 25]. В сборнике представлены три текста поминальных причитаний - образец № 193 а (причёт на могиле отца) и №193 б (причёт на могиле матери), записанный от девицы Александры Соколовой из с. Драгуна Череповецкого уезда и один образец от Александры Корашевой из д. Шубацкое Череповецкого уезда, Новгородской губ., № 192 (причёт на могиле отца). К приведённым образцам представлены нотные расшифровки напевов.
К сожалению, автор не достаточно полно сопроводил тексты контекстом исполнения, время исполнения обозначено недостаточно, также не указаны время и место записи текстов.
В советское время работа над записью материалов и их публикацией продолжалась. К изучению похоронно-поминального обряда и собственно причитаний исследователи обратились довольно поздно, только после того как была накоплена достаточная фактологическая база.
В указанный период впервые похоронное причитание было опубликовано в 1955 г. в издании «Сказки и песни Вологодской области» 48], которое вобрало в себя экспедиционные материалы Московского государственного университета, Государственного литературного музея, отдельные записи собраний Вологодского краеведческого музея, Вологодского областного архива, Института литературы Академии наук СССР. В сборнике на стр. 156, под № 125а представлен один текст похоронного причитания, записанный от П. П. Сычёва в Кадуйском районе Вологодской области. К тексту представлены комментарии о контексте бытования. Указания кем и когда произведена запись, место хранения записи отсутствуют.
В 1965 году в свет выходит сборник «Сказки, песни, частушки Вологодского края» под ред. В. В. Гуры [49, с. 332]. В издании представлены 16 образцов причети, собранных из уже опубликованных источников, таких как сборник О. Х. Агреневой-Славянской (2 образца), сборник П. В. Шейна (3 образца), сборник Истомина - Ляпунова (1 образец), сборник Ф. Е. Маленского (2 образца), сборник Е. В. Барсова (1 образец), сборник Ф. Н. Лаговского (2 образца), сборник братьев Ю. и Б. Соколовых (4 образца). Эти тексты причитание взяты автором из предыдущих изданий до революционного периода. Один текст опубликован впервые из Архива Государственного литературного музея (Москва), инв. № Г, (9)3, причитания похоронные, б/д, до 1917 г., зап. от Афанасии Николаевны Денисовой, д. Сырощапово, В.-Устюгского у.
В данном издании представлены только поэтические тексты и приведены данные по исполнителям. В сборнике представлены исключительно поэтические тексты, данные о контексте, месте и времени исполнения отсутствуют.
В 1975 г. вышел сборник М. Л. Мазо «Никольские песни, записанные в Никольском районе Вологодской области» по итогам экспедиций Санкт-Петербургской государственной консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова. В публикации представлено 6 текстов похоронно-поминальных причитаний, записанных в деревнях Скоморошье, Аргуново, Дунилово, Турино, Вороново. В сборнике приводятся нотные расшифровки 5 причитаний, тексты распределены по адресатам исполнения, и даны два «внеобрядовых причёта» - «причитание на отъезд фольклорной группы и «причитание по солдатам, ушедшим на Великую Отечественную войну». Все тексты снабжены паспортными данными [36].
Фольклорные материалы Сокольского района Вологодской области впервые представлены в сборнике И. В. Ефремова «Вологодский фольклор» [12], выпущенный на новой волне интереса к народной культуре в 1975 г. В публикации представлены причитания невесты-сироты (2 образца) и поминальное причитание по мужу - с. 189-190. В сборнике приведены тексты без нотных расшифровок, паспортные данные указаны, сведения о исполнителях и контексте исполнения фрагментарны.
Краевед и педагог Н. Л. Шашуков опубликовал одно похоронное причитание по дочери в учебном пособии «Словесный фольклор Русского Севера в школьном изучении (1-11 классы)» [53] на с. 81-82. К опубликованному тексту прилагаются паспортные данные, отсутствуют контекст исполнения и ноты. Также в пособии представлен текст причитания по мужу, взятый из сборника И. В. Ефремова «Вологодский фольклор» с указанием источника.
Вологодский областной детско-юношеский центр «Школа традиционной народной культуры» выпускал материалы фольклорно-этнографические экспедиций по похоронно-поминальной проблематике: серия «Древо жизни» (вып. 1-13) [46].
Можно отметить такого автора как И. И. Розова, которая описывает похоронный обряд Белозерского района в статье "похоронный обряд Белозерского района Вологодской области" в сборнике "Белозерье" [43, с. 168-189], посвящённом истории и культуре Белозерского края. В статье приводится описание похоронного и поминального обряда и 21 полных текста причитаний.
Похоронно-поминальные обряды и причитания нашли своё отражение в сборнике областного научно-методического центра «Праздники и обряды Череповецкого района в записях 1999 года: Календарные праздники и обряды. Похоронно-поминальные обряды» [39, с. 111]. Составителями которого являются А. В. Кулев и С. Р. Балакшина. Раздел по похоронно-поминальной обрядности содержит этнографический перечень, последовательность обрядовых действий и нотные расшифровки Божественных стихов, исполняемых во время похорон.
С 1981 г. велась экспедиционная и исследовательская работа коллектива фольклористов-музыковедов ЛОЛГК (СПБГК) под руководством А. М. Мехнецова.
С 1981 по нынешнее время активную собирательскую и исследовательскую деятельность по теме «похоронные и поминальные обряды и причитания» осуществляет Центр традиционной народной культуры Вологодского государственного университета. Собраны тысячи записей фольклорных текстов, репортажей, получены уникальные видеокадры, свидетельствующие об уникальности и архаичности обрядовой системы Вологодчины. Материалы фольклорных экспедиций публикуются в различных изданиях, издаются результаты исследовательского характера.
1.2 Обзор исследований по изучению похоронно-поминальным причитаниям Вологодской области
К изучению похоронно-поминального обряда и собственно причети исследователи обратились довольно поздно, только после того как была накоплена достаточная фактологическая база.
Фундаментальный труд представлен Ефименковой Б.Б. «Севернорусская причеть: Междуречье Сухоны и Юга и верховья Кокшеньги» [15]. Эта монография раскрывает особенности причитаний локальной традиции и их структурно-типологическое описание. Особо автор указывает исполнительские особенности реализации причетных напевов. Вторая часть издания содержит фольклорно-этнографические описания обрядовых комплексов (похоронно-поминального, рекрутского, свадебного). Значимость исследования определяется наличием схем мелодических контуров причетных напевов, карт распространения ритмических и мелодических причетных типов, таблиц вариантов напевов единого структурно-ритмического типа причитаний.
В статьях в сборнике научных трудов: «Музыкальная культура Русского Севера в научном наследии Б. Б. Ефименковой: К 80-летию со дня рождения учёного» [18] исследователь разбирает проблемы причитаний - ритмическую организацию, местные особенности, место причётов в обрядах.
Б. Б. Ефименкова продолжает работу над исследованием ритмической структуры причитаний в монографии «Ритмика русских традиционных песен» [16].
Другой крупный исследователь - Марченко Ю. И., научный сотрудник Пушкинского дома, отразил особенности напевов причитаний в статье «Напевы групповых причитаний в междуречье Северной Двины и Ваги», опубликованной в сборнике научных статей «Русская народная песня. Стиль, жанр, традиция» [29, с. 45]. В статье он систематизирует причитания по трём уровням: функциональному, сюжетному и музыкальному и разбирает напевы причитаний определённой местности.
Современные исследования по похоронно-поминальной причети и обряду продолжает московский учёный Алексеевский М. Д. Учёный защитил диссертацию «Застолье в обрядах и обрядовом фольклоре Русского Севера XIX-XX вв.: на материале похоронно-поминальных обрядов и причитаний» [2, с. 6]. Диссертация была написана на материалах в том числе и из Вологодской губернии и области.
По материалам экспедиций Вологодского государственного университета и Санкт-Петербургской консерватории им. Н. А. Римского-Коррсакова существуют публикации и исследовательские работы сотрудника преподавателя университета С. В. Балуевской, которая систематизирует материал по различным причетным традициям, исследует закономерности интонационного языка, рассматривает проблемы классификации жанра [6, с. 94]. Опубликованы статьи в различных изданиях, готовится также к публикации большая статья «Похоронно-поминальные причитания в среднесухонской традиции для сборника «Народная традиционная культура Вологодской области», ч. 3, в которой рассматриваются бытование, исполнение и стиховое сложение причитаний локальной традиции.
Из последних исследовательских работ можно упомянуть диссертацию Югай Е. Ф. "ключевые образы плача (на материале похоронных и поминальных причитаний вологодской области)" [55] в 2009 г., Отдельные разделы которой опубликованы в статье «Вологодские причитания" в журнале «Русская речь» №3, 2011 г. [56, с. 110-113]. Е. Ф. Югай ведёт исследования в области мифологического аспекта образов причитаний.
Изучение похоронной и поминальной обрядности осуществляется на различных уровнях в центрах народной культуры, детских студиях.
В заключении необходимо отметить, что интерес к данной теме чрезвычайно высок в современной фольклористике. Изучение причетной традиции Сокольского района Вологодской области состоялось при нашем непосредственном участии в курсовых и дипломном проектах.
2. Диалектно-стилевые особенности похоронно-поминальных причитаний
Тексты причётов ярко выявляют поэтический дар народа, богатство его духовного мира. Специфика жанра такова, что требует выразить широкий спектр человеческих эмоций.
В текстах исследуемой территории можно увидеть традиционную для сольных причитаний композицию и поэтические обороты, которые можно обнаружить в других традициях на территории России. При этом сольная форма предполагает свободную импровизацию.
В первом разделе мы рассматриваем образную и мотивную сферы причитаний, которая нашла отражение в исследуемых причётных текстах. во втором разделе представлен музыкальный анализ изучаемого явления.
Материалы, которыми мы располагаем, были зафиксированы не в полном виде, тексты были записаны не до конца в силу технических ограничений исследователей, контексты бытования некоторых причётов также конкретно не определены.
.1 Поэтические образы и мотивы причётных текстов
Художественный образ, как говорит Большой толковый словарь русского языка, это художественное изображение явлений или предметов окружающего мира через другое, более конкретное явление путём их сравнения, уподобления [8, с. 682].
Для более полного понимания заложенной в образе идеи необходим анализ художественного текста. Образы связаны как с реальностью, так и с системой представлений народа. В причитаниях в меньшей степени использовали образную систему, но более глубоко разрабатывали поэтические сравнения.
Задачей этого раздела является сравнение образного ряда текстов причитаний из пограничных районов и определить общность или различие образной базы.
Проанализировав доступные тексты причитаний исследуемой территории, мы выделили образ души умершего, к которой обращались как к живому - «родимой матушки» - матери, «родимова батюшки» - отца, «младо милоё» - мужа, «голубушки-сестрицы» - сестры «чужих людей». В свадебных причётах фигурирует образ «милых подружек», к которым обращается невеста.
Архаичной чертой является система метафорических замен. Из страха перед умершим существовал запрет произносить вслух имя человека, вследствие этого появлялись его обозначения через иносказание [14, С. 81]. Метафорические замены являются устойчивым поэтическим приемом. Они присутствуют во всех изучаемых нами похоронных и свадебных причитаниях, можно сделать вывод, что это общерусская черта для этого жанра.
В похоронных причитаниях появляются образы дома - «светлая сви́тлица», «куть за зана́весою»; «су́тки, под иконами»:
«Ой, что уж лежи́...(и)т да моя ма́...[тушка]
Ой, она в куте́, да за зана́ве...[сою]»
«Ой, уж что лёжи́...(и)т да моя ма́...[тушка]
Ой, уж она в су́точкях, ой
Ой, да под ико́...[нами], ой»
(д. Высокая. Архив ЦТНК ЭАФ 030-51.)
Место «куть за зана́весою» - место для живого человека, и исполнительница не находить свою мать, а находит её в «сутках», под иконами, куда обычно кладут тело умершего. В этом причитании отражается локативная сторона похоронного обряда.
Образ «светлой сви́тлицы» встретился в двух текста- из д. Масли́ха, Тотемского р-на, Погореловского с/с:
«Ой ух уезжает мой-от ба́...[тюшка]
Ой, уж он из све́тл'ыё сви́...[тлицы]»
(д. Масли́ха. Архив ЦТНК ЭАФ 022-09.)
и д. Высокая, Чучковского с/с Сокольского р-на:
«Ой, да погляди́…(и)-ко, моя ма́…[тушка]
Ой, ты, всё на све́… све́тл'ую-то сви́…[тлицу]».
(д. Высокая. Архив ЦТНК ЭАФ 030-51)
В похоронных причётах и причитаниях невесты сироты также встретились образы другого пространственного определения, противоположного дому, откуда происходит умерший - образ «моги́лки красови́той», «приметного местечка», «могилки горбатой», «кладбища»:
«Ой, это приме́тное ме́...[стечко]
Ой, эту пл'ошша́дку красови́тую
Ой, эту моги́л'ку горба́...[тую]»
(д. Андреевское. Архив ЦТНК ЭАФ 030-68)
Эти образы указывают место, где пребывают покойники и где живые могут с ними встретиться.
Также, в похоронном причитании сестре Туровецкого с/с д. Ува́ровица, исполнительница использует образ того света, как места постоянного пребывания умершей сестры:
«Ой, уж в да́льную пу́ть-доро́...[женьку]
Ой, уж в да́льную невозвра́...[тную]
Ой, уж на тот свет, да на (в)у́...[лицю]
Ой, уж на житьё́ векови́ш...[ноё]»
(д. Ува́ровица. Архив ЦТНК ЭАФ 030-79)
В этом поэтическом тексте впервые встречается образ дальней путь-дороженьки. В похоронных причитаниях, записанных в Сокольском и Тотемском районах, текст по содержанию выражает обращение к лежащему покойнику или в доме, или в могиле, только в тексте из д. Масли́ха есть некоторое указание на отъезд умершего отца:
«Ой ух уезжает мой-от ба́...[тюшка]
Ой, уж он из све́тл'ыё сви́...[тлицы]»
(д. Масли́ха. Архив ЦТНК ЭАФ 022-09)
В одном образце похоронного причитания встретились образы «птичек - пташечек» и «буйных веров», которые должны были «налететь» и «распорха́ть» могилку:
«Ой, ой, дак уж налити́те, пти́чки-пта́...[шечки]
Ой, ой роспорха́йте, пти́чки-пта́...[шечки]
Ой, эту моги́л'ку горба́...[тую]
Ой, налетите ве́тры бу́...[йные]
Ой, на все чаты́ри-ти сто́...[роны]»
(д. Андреевское. Архив ЦТНК ЭАФ 030-68)
В свадебных причитаниях образный ряд отличается от похоронно-поминальных текстов присутствием других образов, которые не встречаются системе похоронно-поминального обряда. Но образный и мотивный набор похоронно-поминальных причитаний сходен с причётами невесты-сироты, так как объект коммуникации в данном случае представитель «того мира» - умершие родители (мать или отец, или оба сразу). Например, в причитании невесты-сироты из д. Васильевская:
«Ой, бол'ше нет и не уви́…[дити]
Ой, мне ка ма́тушку роди́мую
Ой, да нет и негде нет
Ой, нет роди́мова ба́тюшки
Дак я пришла́ да россказа́ть, го́рё го́рькоё
Дак я схожу на кл'а́дбище, го́рь…[кая]
Ой, не найду ли я и ли
Ой, да не скажут ле мне, не помогут ли мне
Чтобы избавить меня от го́ря - кру́чины»
(д. Васильевская. Архив ЦНТК ЭАФ 025-51)
В этом и других причитаниях выступает образ «горя-горького», как эпитет невесты или исполнительницы похоронного причитания.
Например, звучит в причитании, зафиксированном в д. Васильевская. В Данном тексте невеста-сирота как один из поэтических образов получает дополнительную характеристику - «го́ре горькое»:
«Дак я пришл'а́,
Ой, да го́ре го́рькое»
(д. Васильевская. Архив ЦТНК ЭАФ 025-51)
В данном тексте используется формульный эпитет - тавтология для усиления впечатления от нового статуса невесты. В значении этого эпитета её роль, как участницы ритуала усилена. Она получает двойной статус - невесты и сироты
Образы родных характеризуются ласкательно-уменьшительными эпитетами, что является дополнительным привлечение внимания к нему, как особой значимости этого образа, выражением любви - родимая матушка, родимой батюшка, голубушка-сестрица
В причитании невесты-сироты появляется образ-персонификация слёз, к которым исполнительница обращается с просьбой не катиться и дать наглядеться на батюшку. Во всех этих поэтических текстах используется олицетворение стихий (ветры), эмоций (слёзы, горе-кручина).
В свадебных причитаниях и причитании невесты-сироты, записанных в д. Высокая, д. Слободищево и д. Чучково, фигурирует обращение к подружкам и умершей матери «господа́рёва жо, вы». Мы предполагаем, что это такая уважительная форма обращения, которую можно соотнести с бытовавшей формой в определённый исторический период - господин или господа.
«Ой, да господа́... (а)рёва жо вы,
Ой, мои мил'ы́... (ы)и-ти подру́...[женьки]»
(д. Чучково. Архив ЦНТК ЭАФ 029-52)
(д. Слободищево. Архив ЦНТК ЭАФ 028-79)
«Ой, уж, господа́…(а)рёва жо, ты
Ой, ты, моя роди́…(и)мая-то ма́…[тушка]»
(д. Высокая. Архив ЦНТК ВГПУ ЭАФ 030-51)
В свадебный причитаниях появляются образы «лихо́во замужества», которое сравнивается с го́рей-кру́чиной, к замужеству применяется эпитет «цё́ртово», «лихо́ва горя», «го́ря-кру́чины», «прокля́того»:
«Ой, уж отдаё́… (о)т-то меня ма́…[тушка]
Ой, уж во лихо́.. (о)ё-то заму́...[жьицё]
Ой во лихоё́