Вопросы соотношения права и религии

Вопросы соотношения права и религии

Министерство образования и науки Республики Казахстан

Костанайский социально технический университет

имени академика З. Алдамжар

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

Вопросы соотношения права и религии

Муканова Динара Орынбасаровна

Костанай 2011

Содержание

Введение

. Место религии в системе возникновения права

.1 Правовая реализация религиозных идей

.2 Влияние религии на формирование правовых систем

.3 Вопросы соотношения норм права и религии

2. Взаимодействие права и религии

.1 Общие принципы взаимодействия права и религии

.2 Теократическое государство

.3 Мусульманское религиозное право

.4 Церковное право

.5 Индусское право

3. Вопросы соотношения политики и религии

Заключение

Список использованных источников

Введение

Актуальность темы дипломной работы. Религия имеет самые прямые связи с политикой и правом. Ей всегда принадлежала существенная роль в жизни общества. Область международных отношений нередко привлекала особое внимание религии. Так, в теократических государствах Древнего Востока религия, политика и право были связаны воедино. В Европе вершины своего влияния религия достигает в период средневековья. Если государственная власть - «от бога», значит, она должна быть равной ко всем и не иметь классового уклона. Так, по крайней мере, следует из христианской религии.

В новое время влияние религии падает, и, тем не менее, она остается важным инструментом внешней политики государств. Религия и религиозные государства оказывают существенное влияние на международные отношения и право и в наше время. Общеизвестна в этом плане роль католической церкви. Более 40 конституций государств мира закрепляют привилегированное положение определенной религии. Первое место как государственная религия занимает ислам, который представляет собой основу мусульманского права. Исходя из этого, была сконструирована концепция особого «мусульманского права» [1, с.28]. Религия способна оказать влияние на международное право, прежде всего, через политику государств. Второй путь - через общественное сознание, через сознание верующих, посредством их нравственного воспитания. Влияя на мораль, религия воздействует и на право.

Религия оказала огромное влияние на многие стороны общественной жизни. Отношение к религии, не всегда было однозначным. Подчеркивая реакционную роль религии в обществе, еще К. Маркс называл ее "опиумом народа" [2, с.69]. Давая научный анализ религии, общественные деятели, мыслители, ученые исходили из того, что она представляет собой сложное общественное явление, систему особых представлений, чувств и культовых действий, а в классовом обществе - и религиозных убеждений, объединяющих профессиональных служителей культа. По определенным оценкам, религия дает людям ложные представления о жизни, переносит решение проблем в потусторонний мир, тем самым укрепляет и увековечивает зависимость человека от внешних сил, обрекает его на пассивность и сковывает его творческие возможности.

В последнее время интерес к религии заметно возрос. С чем это связано? Существует несколько причин изменения отношения к религии. Во-первых, подавляющее число священнослужителей стоят на позициях нового осмысления современных проблем, пересмотра некоторых аспектов вероучения, канонов, культа, внутренней и внешней политики государства. Расширилось участие религии в политической деятельности государства. Такая позиция включает вопросы упрочения мира, запрещения производства и использования средств массового уничтожения людей, сохранения окружающей среды. Все это истолковывается религией как участие в совершенствовании человеческого общества.

Во-вторых, религиозная тема перестала оставаться закрытой. Снятие запрета на изучение проблем религии дало возможность приоткрыть завесу тайны, понять и оценить роль религии в жизни общества.

В-третьих, тенденции к изучению государственно-религиозных отношений усилились в связи с деятельностью сект, для которых характерны тоталитарность, замкнутость, активное использование методов психологической обработки адептов.

В-четвертых, на перепутье общественного развития всегда возникает необходимость в опоре на традиции, духовность, моральные ценности. Нравственные идеалы всегда оставались опорой общества, без которой оно просто перестало бы существовать [3, с.130].

Основой государства является право, значит должны быть взаимосвязаны религия и право. Казалось бы, такие разные институты, как религия и право, не имеют общего корня, но бесспорно, они имеют общую основу и оказывают друг на друга не малое влияние. Между религией и правом достаточно много общего. Религия создает основу менталитета нации, как бы является ее визитной карточкой; перерабатывает опыт, знание, привычки народа и превращает их в обязательные, жесткие для выполнения религиозные нормы. Право, как и религия, отражает уровень развития общества, регламентирует различные стороны жизни социума и каждого человека, как со стороны морали, так и со стороны законодательства. Тем более, что моральные, этические нормы - зачастую корни норм права тесно с ним переплетаются.

Определенные отношения между религией и государством бесспорно существуют. Чтобы правильно их представить, необходимо осознать, что природа государства и религии различны. Религия основана Богом, государственная власть - историческим процессом, цель религии - вечное спасение людей, цель государства - их земное благополучие. Религия опирается на духовную силу, государство - на материальную. Конечно, религия и государство имеют свои сферы действия, свои особые средства и, в принципе, независимы друг от друга. Государство не претендует на то, что бы высказывать авторитетные суждения о вероучительных предметах; так же и религия не должна судить о формах государственного устройства с точки зрения политической целесообразности.

Говоря о независимости религии и государства друг от друга, необходимо отметить, что независимость эта не носит абсолютного характера. Есть области не безразличные ни для религии, ни для государства. И эти области - общественная нравственность и правовой статус религии в государстве. Эффективность моральных установлений и нравственных идеалов не означает фактическую подмену правовых норм моральными. Более того, осуществление такой подмены может повлечь за собой непредсказуемые, и даже необратимые негативные последствия. Необоснованное первенство морали, ее господство над правом может внести неопределенность в общественную жизнь [4, с.25]. Нравственные представления способны подменить право разнообразными и противоречивыми представлениями о добре и зле.

Право воздействует на общественные отношения самыми сильнодействующими средствами и поэтому более чем другие отрасли права нуждается в соблюдении моральных норм, как при формировании законодательства, так и в процессе его применения. Кризис в духовно-нравственной сфере, сопровождающийся резким ростом преступности, требует внимательного анализа действующего законодательства под углом зрения нравственных начал. Право и мораль постоянно взаимодействуют друг с другом. Но в последнее время можно отметить неграмотность и безнравственность закона и практики его применения. А это - дополнительный криминогенный фактор. Усложнение криминогенной ситуации в Республике Казахстан может привести к тому, что казахстанское общество уйдет за черту цивилизации. В этой связи актуальным вопросом становится соответствие права и процесса криминализации морально-нравственным началам.

Не раз отмечалось, что основной особенностью правосознания является не только правовой нигилизм, но и определенный правовой вакуум. Закон, не пользуется уважением, а, следовательно, и не соблюдается гражданами потому, что ни государство, ни право не могут защитить права, свободы и интересы граждан. Чем заполнить этот вакуум? На стыке веков, как правило, ведущее место начинает занимать религия. Государства, в которых религия закрепляется на официальном уровне, показывают пример снижения роста преступности. Почему?

Потому что религия всегда оказывала более сильное влияние на сознание человека, и моральные нормы, закрепленные в качестве религиозных запретов, исполнялись с большим рвением. Частичное использование государством религиозно-нравственных начал вовсе не означает, что вслед за этим последует установление религиозного государства взамен светского. Но, обращаясь к нравственным аспектам преступления и наказания, хочется заметить, что с помощью моральных норм, коренящихся в религиозных представлениях, легче сделать закон «уважаемым» и добиться стабильности его соблюдения и целесообразности применения.

Степень научной изученности. Настоящая работа стала возможной и актуальной благодаря появлению развернутого корпуса работ, в том или ином ракурсе касающихся проблематики взаимоотношений права и морали. Выбранная тема дипломной работы потребовала обращения к широкому спектру философско-правовых, историко-правовых исследований, посвященных тем или иным аспектам взаимообусловленности религии и права.

В Казахстане широкая теоретическая база по исследуемым вопросам представлена в работах Сулейменова О., Кишбекова Д., Джунусова Ж.Х., С.З. Зиманова, В.А. Ким, А.Т. Ащеулова и др.

Концептуальные положения и пути формирования правового государства излагаются в трудах зарубежных исследователей права и государства: В.Н. Хропанюк, В.Н. Кудрявцева, М.Н. Марченко, Б.А. Страшун, В.А. Туманов, М.Н. Тихомирова, С.В. Юшкова и др. В целом необходимо отметить, что основная масса научных исследований проводилась в русле традиционных проблем и вопросов. Серьезное внимание исследованию морали и права уделили теоретики права: С.С. Алексеев, Г.В. Мальцев, Е.А. Лукашова, В.В. Кулыгин и другие.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования выступает правовая политика в сфере реализации государственно-религиозных отношений. Предметом исследования являются вопросы соотношения права и религии, государственно-религиозные отношения в процессе становления и развития права.

Цель дипломной работы состоит в исследовании вопросов соотношения религии и права, в выявлении и актуализации взаимотворческого потенциала норм религии и права.

Для выполнения поставленной цели нами были решены следующие задачи:

охарактеризовать место религии в системе возникновения права,

проанализировать особенности влияния религии на возникновение права и государства,

определить вопросы соотношения норм права и религии,

определить общие принципы взаимодействия права и религии,

показать взаимозависимость государства и религии, права и религии в различные периоды его развития.

Методологическую основу дипломной работы составляют правовые, философские, исторические концепции, обращение к которым позволило выявить определенные закономерности функционирования религии и морали в проблемном поле права. При подготовке работы были использованы метод сравнительно-сопоставительного анализа и исторического описания, логический метод и метод индукции.

Научная новизна дипломной работы заключается в том, что в работе предпринята попытка дать обоснование единства и взаимообусловленности религиозных и правовых норм с теоретических позиций, проанализированы созидающие способности морали; исследованы особенности действия религии на процесс развития институтов права. В дипломной работе рассмотрены вопросы влияния норм религии и морали на различных этапах правового развития общества, их место в современной ситуации.

Теоретическая и практическая значимость результатов дипломной работы. Практическая ценность работы определяется ее актуальностью, научной новизной и выводами. Теоретические разработки дипломной работы могут быть использованы при проведении занятий по дисциплине теория государства и права, определенные аспекты могут быть использованы при проведении спецкурсов.

Структура и объем дипломной работы. Дипломная работа выполнена в объеме, соответствующем требованиям написания дипломных работ. Цель и задачи исследования, определили структуру построения и содержания работы. Дипломная работа состоит из введения, трех разделов, заключения, списка использованной литературы.

1. Место религии в системе возникновения права

Основной нормой поведения человека в условиях первобытнообщинного строя был обычай. Обычаями регламентировались все сферы деятельности первобытного человека и действовали в комплексе с возникшими позднее нормами морали как представлениями о добре и зле, честном и бесчестном, а также религиозными догмами.

Обычаи зачастую облекались в форму религиозных обрядов и поддерживались не только силой общественного мнения, авторитетом старейшины, сложившейся привычкой, жизненной необходимостью, но и угрозой наказания свыше. Например, ритуалы подготовки, производства и окончания полевых работ. Религиозные запреты, всевозможные табу были более эффективными средствами обеспечения желаемого поведения, нежели физическое наказание или общественное принуждение (угрожавшее иногда разрушить необходимое единство рода). С их помощью запрещалось кровосмешение, охранялись охотничьи угодья от необоснованного истребления и решались другие жизненно важные вопросы человеческого общежития. Важное значение для социальной ориентации человека имели многочисленные мифы и сказания, обосновывающие образцы должного и запретного поведения.

Однако обычаи, нормы морали, а также религиозные заповеди не содержали четких дозволений, обязываний, ограничений и запретов, к тому же они выражали и защищали, прежде всего, коллективный интерес. Личность вне общества - ничто. В то же время переход к «производящей» экономике настолько повысил эффективность индивидуального труда, что преобразовалась вся система социальных отношений, изменилось само положение человека в обществе.

По мере усиления публичной власти, роста численности формирующегося государственного аппарата и обособления его от общества основная масса населения устраняется от формирования содержания правовых предписаний. Это становится уделом избранных.

Баланс интересов, фиксирующихся в юридических нормах, перераспределяется в сторону лиц, осуществляющих экономическое и политическое господство в обществе. Создается иллюзия, что единственный автор и источник права - это государственная власть. Подобная иллюзия во многих странах со временем превратилась в реальность и по весьма прозаическим причинам активно поддерживалась и поддерживается как политическими деятелями, так и официальной юридической наукой [5, с.252].

Однако государство никогда не являлось и не является единственной правотворческой силой. В большинстве стран Западной Европы достаточно продолжительное время, наряду с государством и автономно от него, правовые акты создавались представителями религии.

В то же время право не может быть аморфным и противоречивым. В современных условиях государство, будучи единственным официальным представителем всего общества, призвано выявлять, координировать, защищать и закреплять в виде правовых предписаний обобщенную волю. Содержание этой воли должно отражать сбалансированный общественный интерес. В противном случае при противопоставлении воли государства и воли общества теряется объективно необходимый, - справедливый, правовой паритет общественных, государственных и личных интересов, а право превращается в узаконенный произвол. Понимание сущности религии является весьма сложной проблемой, к решению которой религиоведение сегодня подошло так же близко, как правоведение подошло к решению проблемы сущности права. Вместе с тем, для моделирования отношений между религией и правом необходим такой подход, который усматривал бы в них общие начала и при этом устраивал бы в целом и религиоведов, и юристов. В религиоведении такой подход существует и набирает силу как так называемый «экзистенциальный подход», согласно которому ядром всякой религии является вероучение, содержащее предельные ответы на вопрос о смысле человеческой активности. Среди крупных философов, социологов и религиоведов данный подход, так или иначе, разделяют такие мыслители и исследователи, как И. Кант, М. Вебер, А.Дж. Тойнби, К.Г. Юнг, Э. Фромм, Т. Парсонс, Р. Белла, Б.Г. Ирэхарт и другие. Не чужд этот подход и правоведам.

Назначением религии является выработка «смыслов», позволяющих человеку, так или иначе освоиться и определить своё место в том мире, в котором он живёт. В соответствии с указанным подходом, всякое право есть, в конечном счёте, итог эволюции экзистенциальных, или, что то же самое, религиозных, оснований человеческой активности. В религии кроется предельная основа, конечный источник всякого права, однако право как система требований является наиболее отдалённой и независимой от религии системой. Самый естественный и логичный путь духа в право лежит через последовательность религия - мораль - обычай. Однако бывают ситуации, когда религиозные требования непосредственно превращаются в правовые. Право возникает непосредственно из требований религиозной идеи лишь тогда, когда группа людей, одержимых этой идеей, силой подчиняет себе группу других людей, не разделяющих данных религиозных убеждений. Чаще всего такое превращение происходит в тех случаях, когда данная религиозная идея предполагает смысл такого навязывания. Например, носители исламской идеи в соответствии со своими убеждениями видят смысл в том, чтобы обратить неверных в правоверие силой (так называемый «джихад меча»), если исчерпаны все иные пути обращения. Идея, согласно которой в основе всякого правопорядка, в конечном счёте, лежит религия, ненова и неоднократно высказывалась крупнейшими мыслителями в сфере философии и права. Особенно характерна эта идея для тех мыслителей, которые главную основу всякого права видели в государственной власти. Так, Гегель, определяя государство как духовно-нравственную идею, проявляющуюся в форме человеческой воли и её свободы, вследствие чего исторический процесс по существу дела совершается при посредстве государства [6, с.97]. Обобщение подобных высказываний даёт повод отождествлять право с властью как с проявлением чистой силы.

.1 Правовая реализация религиозных идей

Каждое государство живёт своей собственной, присущей только ему жизнью. Она имеет различные стадии своего развития и может погибнуть подобно всякой живой материи. Но пока государство живёт, его идея пронизывает собой всю свою среду, которая идентична ей. Государственная форма у каждой нации, у каждого общества своя, она в главной своей основе неизменна «до гроба исторического», вот почему разрушение органически возникшей государственной формы есть гибель нации. Попытки же примерить, перенять для себя чужую государственную форму (как бы она ни была хороша на своей почве) ведут к тяжелейшей мутации, вырождению национальной общности. Но что не лежит в самой глубинной основе индивидуальности и уникальности каждого государства? Среди ряда наиболее фундаментальных причин первенство, без сомнения, принадлежит культуре и соответствующей ей религии, поскольку эти два понятия по сути своей неразделимы и содержательно и генетически. Поэтому, когда мы говорим «религия», мы подразумеваем определённую культуру и наоборот.

Если считать, что государство основано на религии, отмечает и Гегель, то по существу дела это означает, что государство произошло из религии и теперь и всегда происходит из неё, то есть принципы государства должны быть рассматриваемы как имеющие силу в себе и для себя, а это возможно лишь, поскольку они признаются определениями самой божественной природы. Поэтому природа государства и его конституции таковы же, как и природа религий, государство действительно произошло из религии и притом так, что афинское или римское государство было лишь при специфической форме языческой религии этих народов так же, как католическому государству свойственный иной дух и иная конституция, чем протестантскому [6, с.98].

Прямую связь права и духовного начала усмотрел и один из представителей исторической школы права Ф. Савиньи, который в своей «Системе современного римского права» дал следующее определение сущности и генезиса права: «Если мы отвлечём право от всякого особенного содержания, то получим как общее существо всякого права нормирование определённым образом совместной жизни многих. Но случайный агрегат неопределённого множества людей есть представление произвольное, лишённое всякой реальности. А если бы и действительно имелся такой агрегат, то он был бы не способен, конечно, произвести право.

В действительности же везде, где люди живут вместе, мы видим, что они образуют одно духовное целое, и это единство их проявляется и укрепляется в употреблении одного общего языка. В этом единстве духовном и коренится право, так как, в общем, всех проникающем народном духе представляется сила, способная удовлетворить потребности в урегулировании совместной жизни людей. Но, говоря о народе как о целом, мы должны иметь в виду не одних лишь наличных членов его: духовное единство соединяет также и сменяющие друг друга поколения, настоящее с прошлым. Право сохраняется в народе силой предания, обусловленной не внезапной, а совершенно постепенной, незаметной сменой поколений. Однако Савиньи, вполне в духе концепции исторической школы, видит главный момент духовного единства в языковой традиции [7, с.167].

Ярчайшим опровержением этой позиции и подтверждением положения о примате религии является ситуация в распавшейся Югославской Федерации, где сербы, хорваты и босняки говорят на одном и том же языке, однако оказываются не только различными, но и смертельно враждующими народами именно в силу доминирующей принадлежности к разным религиям. Носители религиозной идеи, которые устанавливают правовую систему, естественно, вкладывают в неё, прежде всего, свои религиозные ценности, а эти ценности, в свою очередь, для них самих носят сакральный характер, то есть имеют свой конечный источник согласно их представлениям, в божественной воле, в космическом законе и т.п. Именно эти представления порождают так называемые теологические школы права, возводящие правовые установления непосредственно к высшим основам мироздания [8, с.59].

Таким образом, если признавать истинность тех религий, нормы которых непосредственно становятся правовыми, необходимо признавать и правоту соответствующих богословских концепций права. Влияние религии на содержание европейского права в средние века привело здесь к почти тысячелетнему господству теологических воззрений, утверждавших божественное происхождение права и законов. Наиболее последовательным их выражением является учение Ф. Аквинского. Он различал законы вечные, естественные, человеческие и божественные. Последние, по его мнению, основаны на предписаниях, содержащихся в Новом и Ветхом Завете, и дают божественное обоснование «человеческим» законам, позитивному праву.

Религиозное понимание сущности права как творения Бога до сих пор остаётся одним из направлений его теоретического осмысления. Первоначально естественное и божественное начала присутствовали и в теории естественного права. И сегодня неотомизм обращается к ним, объясняя сущность права. Однако уже с 17 в. теологическое направление начинает уступать первенство светским теориям. В языческой древности, когда господствующей формой объяснения мира был политеизм, источник, из которого проистекает позитивное право, видели, прежде всего, в воле богов. Их ближайшими правовестниками провозглашались священнослужители и обожествляемые правители. В представлении древних право обусловливалось волей богов и их «помазанников» - правителей государства. Все древние народы дают божественное объяснение и обоснование своим законам. По сути дела, не было ни одной системы древнего писаного права, не включавшей религиозных предписаний. Например, Законы 12 таблиц содержат немало норм, которые могут быть отнесены к религиозным. Особенно сильное влияние религия оказала на законодательство государств Древнего Востока (Законы Моисея, древнее право персов, Законы Хаммурапи). Ярко выраженное обожествление власти и закона существовало в Египте и Вавилоне: религия здесь непосредственно опирается на пользу, небесный закон воспринимает в себя юридические статьи и политические правила[9, с.46]. Таким образом, общественная этика со своими правилами морали, обширное законодательство по гражданскому праву, не менее многочисленные положения по праву уголовному и, наконец, самая настоящая политика, и наука об управлении - всё это становится неизменным содержанием религиозной догмы, объединяющей нормировку жизни с космическим законом и общим мировым порядком.

.2 Влияние религии на возникновение правовых систем

История предоставляет массу свидетельств непосредственного либо опосредованного происхождения права из религии, как на Западе, так и на Востоке. Так, именно языческим религиям народов Древнего Востока и древнего Средиземноморья правообязано такой категорией, как справедливость. На экзистенциальном уровне, то есть на уровне религиозных представлений, справедливость есть соответствие судьбы человека характеру его усилий.

Язычество - это класс религий, признающим верховным принципом мироздания принцип мировой справедливости, согласно которому все награды и наказания, постигающие человека, так или иначе, заслужены им. Поэтому, чтобы нечто получить, человек должен стать достойным награды, в противном случае он своего никак не добьётся. Справедливость может осуществляться самыми разными способами.

Во-первых, она может осуществляться благодаря всемирному закону справедливости, или закону этической причинности.

Во-вторых, справедливость может осуществляться волей властвующих в мире богов, которые могут быть организованы по-разному - иерархически и беспорядочно, с верховным богом и без него, дуалистически (то есть двумя лагерями - добрых богов и злых) и монистически (без всякого разделения). В язычестве чаще всего говорится о власти множества богов, может признаваться и единоличный бог (монотеизм), однако в этом случае его власть не может быть безраздельной, и она ограничивается, во-первых, властью принципа справедливости, во-вторых, какими-либо иными мировыми силами (например, непреодолимым пассивным сопротивлением инертной материи).

В-третьих, справедливость может осуществляться не непосредственно («заслужил - получил»), она может осуществляться в группе людей, когда каждый отвечает за всю группу, в перерождениях, когда в каждой последующей жизни человек отвечает по итогу всей своей жизни.

Существует ещё много вариантов мировой справедливости, и все они, составляя вероучения по отдельности, и комбинируясь друг с другом, образуют богатейшее разнообразие язычества. Язычество возникло среди народов, которые первыми почувствовали, что в борьбе с мощными и грозными природными стихиями можно достичь успеха, если прилагать последовательные и правильно организованные усилия. Данное обстоятельство спровоцировало веру в принцип мировой справедливости, согласно которому правильные усилия всегда приводят к желаемому результату. Мир как бы вознаграждает человека за правильные усилия и наказывает его за неправильные. Поскольку же древние сталкивались в первую очередь с конкретными природными стихиями, которые почти безраздельно властвовали над их жизнью, именно эти стихии должны были взять на себя миссию награды и наказания. Следовательно, эти стихии должны были ожить и превратиться в богов, осуществляющих справедливость. Практически все традиционные религии древнего мира представляли собой политическое язычество, то есть учения о мировой справедливости осуществляемой совокупной волей властвующих в мире богов. Если существует влияние усилий человека на его жизнь, значит, если это влияние будет достаточно сильным и последовательным, человеческая жизнь будет полностью определяться характером человеческих усилий. Следовательно, правильное распределение сил обязательно позволит человеку достичь поставленной им цели; если оно действительно будет правильным, этого будет достаточно и ничто не сможет помешать человеку достичь предмета своих стремлений. Соответственно, если распределение сил будет неправильным, достижение цели окажется невозможным.

Таким образом, связь между характером распределения сил и достижением поставленной цели носит характер абсолютной неотвратимости. Эта неотвратимая связь есть принцип мировой справедливости, согласно которому каждое человеческое усилие находит соответствующее его характеру воздаяние в виде достижения или недостижения поставленной цели.

В египетской религии мировая справедливость носила имя богини Маат, в китайских религиях она называлась Дао, в индийских - Карма, в древнегреческих религиозных представлениях она имела несколько имён - Дике, Немесида, Адрастея, Ананке.

Одним из древнейших и существующих до сегодня примеров правовой реализации языческой идеи справедливости является индусское право. Индусская религия, включавшая в себя систему правил, детально регламентирующих всю общественную жизнь, предписывала определённый образ поведения. «Поведение древнего индейца тысячелетиями регулировалось религиозно-нравственными установками, которые по мере развития классовых отношений медленно уступали место нормам права, а в большинстве случаев срастались с ними».

Важным этапом в формальном закреплении правовых норм стало созидание дхармашастр, где тесно переплелись нормы морали, обычного права и религии. Формирующиеся религиозные правила выражались в них так: «То есть добродетель, - записано в Апастамбе, - что люди умные из дважды рожденных каст хвалят, а то, что они порицают, есть грех». «Религиозно-правовая система стала основой культурного единства народов, населявших древнюю Индию, оказавшегося удивительно устойчивым». Это объясняется тем, что ни одна религия не была так тесно связана со всеми областями духовной и материальной культуры народа, как индуизм [10, с.27].

Своё место занимала религия и в истории правовой системы Китая. Много внимания небесному происхождению этических и правовых правил поведения уделено в священной книге «Шу Узин» - «Книге историй», посвящённой событиям 14-18 в.в. до н.э. При этом ступенчатая эволюция духа в Древнем Китае проявила себя в трёх учениях - даосизме, конфуцианстве и легизме. Если основатель даосизм Лао-Цзы призывал следовать исключительно внутреннему смыслу (Дао) и отрицал значение моральных и правовых норм, усматривая в этом признак деградации духа, то Конфуций главную роль отводил отвлечённым требованиям морали, главным из которых считалось требование гуманности (жэнь), а уже легисты, констатируя утрату общего смысла и бессилие морали, единственным реальным рычагом регуляции поведения людей считали позитивный закон (фа) [10, с.29].

Одним из наиболее ярких примеров непосредственного превращения религиозных норм в правовые является мусульманское право - фикх. Ислам изначально распространялся в основном путём завоеваний, поэтому религиозные нормы ислама почти сразу выразились в форме права. Причём в исламских государствах другим концессиям всегда разрешалось иметь собственные полномочные суды. Главными источниками мусульманского права и неюридических форм ислама признаются Коран и Сунна, основой которых признаётся божественное откровение. Они закрепляют, прежде всего, догматы веры, правила религиозного культа и морали, которые и определяют содержание мусульманского права в юридическом смысле.

Поначалу мусульманское право существовало на уровне религиозного сознания, и его отдельные нормы зависели от толкования священных текстов, данного тем или иным факихом (авторитетным богословом). При решении сходных вопросов могли применяться несовпадающие выводы мазхабов - религиозно-правовых направлений ислама (на сегодняшний день их существует всего пять). Даже в рамках одного толка существуют противоречивые правила, закреплённые различными авторитетными решениями той ил тиной юридической проблемы. В средние века мусульманские факихи на основе индивидуальных судебных предписаний мусульманского права сумели сформулировать его общие принципы (алкава ид алкуллийа). Среди работ такого рода особо известен трактат Ибн Нудажйма (ум. В 1562). В 16-17 в.в. мусульманское право окончательно сформировалось в целостную систему.

Роль мусульманского права не оставалась неизменной. Так, применение его положений в правовой практике Османской империи в 16 в. в Монгольской империи в 17 в. отличалось особой широтой и последовательностью. Позднее мусульманские государства начинают отграничивать нормы, определяющие основы веры и порядок отправления религиозных культов от светских правил поведения. «Такие правила, не потеряв полностью связи с религиозным сознанием, приобрели в первую очередь, характер правовых норм, поскольку в той или иной форме они поддерживались государством». Вместе с тем, и в наши дни во многих государствах, где господствует ислам, религиозные нормы апеллируют не только к внутреннему смыслу, но и к принуждению [11, с.267]. В настоящее время конституции многих исламских стран признают основополагающие и считающиеся неизменными нормы фикха главным источником законодательства, а конституция Сирии 1973г. прямо закрепляет такую роль за мусульманским правом. Ещё в 80-ых годах в Саудовской Аравии был казнён отсечением головы человек, открыто заявивший о своих атеистических убеждениях. С точки зрения современного европейского правосознания этот факт может показаться свидетельством излишней жестокости и тоталитарности мусульманского права, однако европейская правовая традиция, как уже отмечено, на протяжении не одной тысячи лет сама была прямо связана с религией о чём говорят материалы и античности, и средневековья; и в эти периоды не приходится говорить об особой мягкости и демократичности, правовых установлениях Запада.

Один из центральных образов древнегреческой религии Дике (Дика) - божество справедливости, дочь Зевса и Фемиды (Гесиод «Теогония» 901 след.) «Неумолимая» Дике хранит ключи от ворот, через которые пролегают пути дня и ночи (Парменид). Она - вершительница справедливости в круговороте душ (Плангон «Федр» 249 в.). Она следует с мечом в руках за преступником и пронзает нечестивца. В Дике больше отвлечённой персонифицированности, чем мифологической образности. По сообщению Павсания, Дике была изображена душащей и избивающей несправедливость на знаменитом ларце Кипсела, тирана Коринфа (7 в. до н.э.).

Проявлением мировой справедливости в жизни людей является справедливое воздаяние. Вообще воздаяние - это связь между усилиями человека и результатом. Именно по характеру этой связи можно определять тип вероучения. Все секулярные вероучения признают стихийное воздаяние, то есть такую связь усилий и результата, когда результат может и не зависеть от характера усилий. Все собственно религиозные вероучения признают закономерный характер воздаяния, однако различаются между собой по интерпретации его механизма. Языческие религии признают, что воздаяние является справедливым, то есть определённые усилия, автоматически влекут определённый результат. Результат этот может проявиться непосредственно после совершения конкретного усилия либо через некоторое время, либо в конце жизни по итогу всех усилий человека либо в конце мировой истории по итогу жизни всех людей. Кроме того, результат может корректироваться усилиями других людей либо предшествующей жизнью, либо вмешательством богов. Теистические религии также признают закономерность воздаяния, однако отрицают его непосредственный автоматизм. Согласно теистическим вероучениям, связь между человеческими усилиями и их результатом целиком находится во власти единого и всемогущего Бога, который может определять эту связь либо в соответствии исключительно со своим произволом, либо в соответствии с договором, который он в той или иной форме заключает с человеком. В древнегреческой религии воплощением негативной справедливости, то есть справедливости как возмездия за грехи, является Немесида (Немезида) - богиня, дочь ночи, именуемая также Адрастеей («неотвратимой») и близкая по своим функциям богине Дике. Немесида наблюдает за справедливым распределением благ среди людей (греч. nemo - «разделяю») и обрушивает свой гнев (греч. nemesao - «справедливо негодую») на тех, кто преступает закон; Немесида богиня мести. Любимые богами гипербореи никогда не испытывают гнев Немесиды. Она немедленно запоминает любую человеческую несправедливость.

По одному из мифов, Елена - воплощение мести богов человеческому роду, спровоцировавшая Троянскую войну, была дочерью Немесиды от Зевса. Символом неотвратимости справедливого воздаяния является Адрастея («неизбежная», «неотвратимая») - божество фрагийского происхождения, отождествляя сначала с великой матерью богов Кибелой, впоследствии - особенно у орфиков и неоплатоников - с Немесидой. По Эсхилу «мудрые поклоняются Адрастее» («Прикованный Прометей» 936), являющийся, как толкует словарь Гесихия (5 в. до н.э.), богиней возмездия, то есть Немесидой. Орфическая традиция видит в Адрастее «воплощение» законов Зевса, Кроноса, божественных «надкомических и внутрикосмических», указывая на связь Адрастеи с платоновских законом о судьбе душ, Платон признаёт «установление» и или «закон» Адрастеи, понимая её как эпитет Немесиды и уподобляя её Дике («Фёдр» 248 с.). Адрастея устраивает круговорот душ и таким образом смыкается у Платона не только с Немесидой, но и с Ананке и Дике [12, с.312].

Практически во всех формах древнегреческой религии говорится о справедливом воздаянии, осуществляемом после смерти человека по итогу всей его жизни. В традиционных представлениях такое воздаяние было окончательным актом мировой справедливости, происходившим в загробном мире («царстве мёртвых»), и служило своеобразным дополнением к воздаянию земному, реализующемуся на основе коллективной ответственности, тогда как в реформированных представлениях (учения Орфея, Пифагора, Платона и их последователей) посмертное воздаяние превращалось в цель перерождений и считалось единственной формой мировой справедливости. Традиционную древнегреческую религию можно характеризовать как героизм, то есть языческое учение о коллективном справедливом воздаянии. Согласно этому учению, каждый член коллектива (всего народа эллинов, городской или сельской общины) отвечает за сумму усилий всего коллектива. Отдельный грек не мог рассчитывать, что его индивидуальная добродетель принесёт ему заслуженную награду, так как награда может быть обретена только всей общиной, если добродетельных людей в ней будет больше, чем порочных. Однако, как правило, либо порочных людей больше, либо пороки общины значительнее, чем её добродетели, поэтому добродетель остаётся невознаграждённой. Исправить положение мог только человек, достоинства которого превышают недостатки всей общины. Обыкновенный человек не может обладать такими достоинствами; они - удел богов. Однако боги не входят в человеческую общину, поэтому их достоинства не могут быть суммированы с пороками и добродетелями людей. Следовательно, община нуждается в таком человеке, который в то же время обладал бы свойствами богов, то есть в человекобоге. Человекобог, сын божества и смертного человека, призванный своими подвигами и добродетелями искупить пороки и грехи всей общины, и есть герой. Следовательно, единственной надеждой правоверного грека является приход героя, а его долг - сделать всё, чтобы исполнение миссии героя было ускорено. Вера в то, что единственным существом, достойным сана монарха, может быть только герой типа Кодра, стала основой республиканского строя многих древнегреческих полисов, и в целом понятие «Дике» занимало важное место в праве Древней Греции. Его аналоги в римском праве - eqitas (справедливость) и «естественный разум» (naturalis ratio) [12, с.313].

Система римского права своим непосредственным источником имело не религию, а мораль. Однако сама эта мораль явилась системой норм, сконденсировавшихся в результате компромисса господствующих религиозных учений древнего Средиземноморья. Одним из таких учений, в частности, была римская религия, оказавшая не последнюю роль в формировании римского права. В соответствии с религиозными представлениями древних римлян мир людей строится по образу мира богов. Боги имеют своего царя Юпитер, наиболее почитаемые из них именуются, как и римские сенаторы, отцами (patres) и имеют своих божественных слуг (famuli tivi). Боги подразделяются на богов небесных, земных и подземных, однако одни и те же боги могут действовать во всех трёх мирах (например, Юпитер, Диана, Меркурий). Миры богов, людей и мёртвых разграничены (так, право богов (fas) не смешивается с правом человеческим (ius), из действия которого изымается всё посвященное богам) и, вместе с тем, взаимосвязаны. Люди не начинают не одного важного дела, не узнав, как отнесутся к нему боги. Отсюда сложная наука авгуров и гаруспиков, читающих волю богов по полёту и поведению птиц, внутренностям жертвенных животных, удару молнии. Большую роль при всевозможных гаданиях играют связанные с почитанием Апполона так называемые Сивиллины книги, якобы купленные за большую цену Тарквинием Гордым у пророчицы и содержащие туманные стихотворные изречения. Порученные специальной жреческой коллегии, они хранились втайне от непосвящённых. В случае угрожающих знамений жрецы по специальному постановлению сената ищут в них указаний, как поступить. Боги постоянно присутствуют среди людей, иногда подают голос. Богов врага с помощью определённой формулы (evocatio) можно было переманить на сторону Рима, где им в этом случае учреждается культ. Считалось, что мёртвые влияют на дела живых, мстят за пренебрежение к установленных в их честь обрядами. Умерший отец становится богом для своих сыновей (сын поднимал кость отца с погребального костра и объявлял, что покойный стал богом). Существовали культы отдельных сословий (конный Нептун и Диоскуры у всадников; Церера и Либера у плебеев); отдельных прогрессий (Меркурий у торговцев, Минерва у ремесленников, художников, писателей, учителей). Каждая локальная община или любой другой компактный коллектив неразрывно связаны со своими богами. Каждый член фамилии обязан участвовать в её культе, а, переходя в другую фамилию по усыновлению или браку, принимал её культ.

Гражданин обязан участвовать в культе гражданской общины. Когда Рим стал главой Латинского союза, он принял культы его богов Дианы Арицийской и Юпитера Латиариса. Позднее, когда появляется много людей, не связанных с каким-нибудь исконно существовавшим коллективом: переселенцы, оторвавшиеся от фамилий рабы и отпущенники, - для них создаются культовые коллегии с вербовавшимися из их среды министрами и магистрами богов римского пантеона. Отсюда сформулированное впоследствии Варроном положение о приоритете гражданских установлений над религиозными, общий над почитаемыми ими культами. Всё это, наряду с выборностью и общедоступностью жреческих должностей, сделало высшим религиозным авторитетом саму гражданскую общину, а чёткость социальной структуры (полноправные граждане, с одной стороны, полностью бесправные, удерживаемые только силой рабы - с другой) делала бесполезной божественную санкцию. Граждане обязаны были чтить богов, составлявших как бы часть общины (отсюда распространённая мысль о мире как великом городе людей и богов), но мыли о них думать, говорить и писать что угодно, вплоть до полного их отрицания. Такие мотивы встречаются уже у поэта 3-2 в.в. до н.э.

Энния, они всесторонне развиты в трактатах Цицерона «О природе богов» и «О дивинации», в которых сам бывший авгуром Цицерон высмеивает все способы выяснить волю богов и решительно сомневается в их существовании, хотя в трактате «О законах», написанном с точки зрения политика, не философа, считает веру в богов и все религиозные установления предков обязательными. Нормы поведения определялись в большей степени не господствующей религией, хотя римляне и обожествляли различные добродетели, необходимые гражданам для служения государству, а благом гражданской общины, награждавшей достойных заслуженным почётом, каравшей и клеймившей презрением за бывший свой долг. В Древнем Риме признавалось влияние «как божественных, так и человеческих дел на власть законов», и отсюда выводилось естественное право, «которому природа научила всё живое», и «право народов». В период поздней Римской империи христианство стало государственной религией. Религиозная принадлежность оказывала прямое влияние на правоспособность и дееспособность лица: нехристианам, язычникам запрещалось вступать в некоторые правоотношения [12, с.314-315].

Идея справедливости в религии и в праве.

Яркий пример переплетения права и религии заключается не только в сакрализации многих правовых правил в различных обществах, но и в появлении на рубеже 11-12 веков такого феномена, как каноническое право. Более того, в 13 в. в Европе вообще была предпринята кодификация канонического права - был создан Corpus Juris Canonica. Семейно-брачные отношения, наследование, так называемая «десятина» (отчуждение в пользу церкви 1/10 от наследственной массы), иные правила имели религиозно-мирские формы в том смысле, что некоторые декреты вселенских соборов, декретами пап регулировали вполне светские отношения, а иные - получали даже государственную поддержку. Христианская правовая традиция продолжала реализовывать языческую по своей сути идею справедливости. Именно эту основу европейского права Фома Аквинский, высоко ценивший античное духовное наследие, называл естественным правом. Хотя следует отметить, что на Западе средневековая идея справедливости восходила не только к античной, но и к варварской религиозности. Дигесты римского императора Юстиниана начинается с известного определения, которое Ульпиан приписывает другому римскому юристу - Цельсу: «Право есть наука о добром и справедливом». Но кажется нам более относимым к юриспруденции как теоретизированному знанию права, чем к самому праву, но нужно учитывать, в Древнем Риме право и юриспруденция не были столь отдалены друг от друга, как в современном мире. Древние источники феодального права именовались правдами: Салическая правда франков (конец 5 - начало 6 в.в. н. э.), Бургундская и Вестготская правды (6-7 в.в.), Польская правда (13в.). В 13 в. учения о справедливости приобрело новое религиозное основание - деизм. Деизм - это учение, отвергающее идею повседневного вмешательства Бога в жизнь людей и природы. Деизм рассматривал Бога лишь как творца мира, сообщившего миру его законы, которые со времени творения действуют самостоятельно. В соответствии с вероучением деизма Богу, безраздельно владеющему бесконечностью миров и пребывающему в абсолютном совершенстве совершенно безразлично, что делает человек на Земле. В масштабах мира усилия человека почти незаметно и уж во всяком случае не имеют того значения, ради которого Бог должен был бы обратить на них внимание и осуществить за них воздаяние согласно договору [13, с.125].

Влияние права на религию

С разделением религиозных и правовых норм возникают коллизии религии и права. Верующий человек может оценивать право с точки зрения норм своей религии, а законопослушный гражданин может оценивать нормы той или иной религии с точки зрения господствующего права. И не всегда эти оценки позитивны. Между религией и правом в светском государстве складываются сложные взаимоотношения. Влияние права на религию в известной мере специфично. Так, Конституция Республики Казахстан[14], Закон Республики Казахстан от 15 января 1992 года № 1128-XII «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях» (с изменениями и дополнениями по состоянию на 15.05.2007 г.) [15] гарантируют свободу совести и вероисповеданий, равноправие концессий, возможность для верующих замены военной службы альтернативной гражданской службой. В то же время, сегодня становится очевидным, что право не должно быть безучастно к «причудливым» формам пользования свободой совести и, в частности, к оккультным религиям и тоталитарным сектам, подавляющим личность и путём зомбирования превращающим её в слепого исполнителя воли «гуру», «учителя» и стоящих за ними тёмных сил. Право в этой ситуации должно быть настороже, иначе неизбежен синдром «Аум Синрике». 20 век возродил религиозные движения, содержащие в себе основания для своеобразного понимания справедливости.

Речь, прежде всего, идёт о различных формах оккультизма. Оккультизм - общее название учений, признающих существование скрытых сил в человеке и космосе, недоступных для общего человеческого опыта, но доступных для людей, прошедших через особое посвящение и специальную тренировку. Оккультизм - это преимущественно западная традиция, которая с большой охотой, однако пользуется достижениями восточной религиозно-философской мысли. К оккультизму относится целая группа учений, практически каждое из которых, с древности до 20 века, формировалось либо непосредственно на Западе, либо представителями Западной культуры. Название этой группы учений происходит от латинского occoltus - тайный [16].

Суть всех разнообразных строго оккультных теорий сводится к следующему: в мире властвует принцип справедливого воздаяния, осуществляемый таинственными силами. Тот факт, что в нашей жизни справедливость осуществляется далеко не всегда и достойный человек, часто, не получает по заслугам, находит в оккультизме следующее оправдание: воздаяние осуществляется за самые незначительные и даже незаметные для человека черты, согласно таинственной взаимосвязи всех вещей в мире, поэтому всегда найдётся что-либо, что человеком не учитывается, но может быть сменено ему в вину и является причиной его бедствий. Знать же и учитывать все тайные моменты, определяющие человеческую судьбу, могут только избранные, так называемые «посвящённые». Именно они могут растолковать человеку движущие силы, тайные «пружины» его жизни и направить его на «правильный путь». Оккультизм представляет собой достаточно широкое общественное движение, распространение в разных странах.

В недрах этого движения сформировались определённые взгляды относительно государственного устройства. Оккультная теория государства предполагает придание этой идеологии официального статуса. Все граждане оккультистского государства должны будут неуклонно соблюдать предписанные им ритуалы, регламентирующие абсолютно все стороны их жизни. Если кто-либо откажется подчиняться такой регламентации, ему будет угрожать смерть, поскольку, согласно концепции таинственного воздаяния, весе люди связаны и за свойства и поступки одних могут отвечать другие, например их родные, близкие и даже соотечественники [16]. Таким образом, каждый человек будет отвечать за благосостояние всей нации. А поскольку всеобщего благосостояния в ближайшее время не ожидается, у оккультистского правления будет прекрасный повод свалить вину, например, на всех рыжих, так как рыжий цвет несовместим с «благой кармой» и все, кто мирится с ним, наказываются богами и т.п.

Таким образом, оккультное право - право, регламентирующее не только поведение, но вообще всякую активность человека, в том числе ту, которая не может быть наблюдаема, следовательно, по степени охвата различных сторон человеческой жизни оккультное право есть предел тоталитарного права, а это не может не настораживать народы тех стран, которые, так или иначе, познакомились с проявлениями тоталитаризма.

Одним из средств социального контроля над антиобщественными проявлениями религиозности может послужить религиоведческая экспертиза, направленная на анализ следствий, вытекающих из того или иного вероучения, на предмет возможных мотивов преступления. Вероисповедание, даже если оно продемонстрировало свою опасность для общества, нельзя запретить, так как для осуществления этого запрета надо было бы ввести контроль над мыслью и цензуру информации. Это не демократия - но, сложно, дорого и чревато далеко идущими и трудно предсказуемыми побочными следствиями. Можно лишь запрещать те религиозные организации, в которых утверждаются вероучения, содержащие в себе в свёрнутом виде преступные мотивы. Опыт такого запрещения в либерально-демократических странах существует в отношении тех организаций, которые были не только религиозными, но и политическими - прежде всего нацистских, а также отдельных оккультных сект. Главное в судебно-религиоведческой экспертизе - определить характер вероучения.

.3 Вопросы соотношения норм права и религии

В гражданском обществе важное место отводится духовно-культурной жизни. Ее составной частью является религия. Она традиционно, на протяжении многовековой истории человечества объединяла людей, оказывала прямое или косвенное влияние на жизнь государства и воспитание молодого поколения.

В современном обществе существует и такой важный духовно-культурный институт, как религия. Ее влияние ощущается не только в духовной, но и в политической жизни общества. Свои религиозные потребности верующие удовлетворяют через религию.

Современное государство, как уже отмечалось, строит свои отношения с религией, как правило, на основе провозглашения отделения религии от государства. В то же время, провозглашая невмешательство в ее дела, оно гарантирует равенство всех религиозных конфессий, допускает возможность добровольного религиозного образования.

Под свободой совести понимается право человека верить в Бога в соответствии с учением той или иной свободно выбранной им религии, так и быть атеистом, т.е. не верить в Бога.

Эта свобода особенно важна в государствах, в которых есть государственная религия и, следовательно, существует определенное давление на человека с целью заставить его принять эту религию.

В государствах без государственной религии свобода служит защитой для атеистов, а в тоталитарных атеистических государствах ею прикрывались официальная антирелигиозная пропаганда и гонения на церковь.

Свобода вероисповедания означает право человека на выбор религиозного учения и беспрепятственное отправление культов и обрядов в соответствии с этим учением.

В субъективном смысле, т.е. как право человека, равнозначным является понятие свободы религии, но оно еще означает и право на существование всех религий и возможность каждой их них беспрепятственно проповедовать вероучение. Однако в обиходе очень часто все указанные термины употребляются как идентичные [17, с.62]. Международный пакт о гражданских и политических правах свободу совести и религии соединяет со свободой мысли, включая в нее свободу иметь или принимать религию или убеждения по своему выбору и свободу исповедовать свою религию и убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком, в отправлении культа, выполнении религиозных и ритуальных обрядов и учений [18].

Каждый вправе определять и указывать или не указывать свою национальную, партийную и религиозную принадлежность (ст. 19) [18].

Конституция РК провозглашает:

. Каждый имеет право на свободу совести.

. Осуществление права на свободу совести не должно обуславливать или ограничивать общечеловеческие и гражданские права и обязанности перед государством (ст.22) [14] Такая формулировка в значительной мере повторяет подходы, свойственные приведенной статье Международного пакта.

Следует помнить, что данная статья Конституции посвящена только правам человека в области религии, что же касается правового положения самих религиозных объединений, их равенства перед законом, то основанием этого служит ст. 23 Конституции РК [14]. Граждане Республики Казахстан имеют право на свободу объединений. Деятельность общественных объединений регулируется законом [14].

Свобода совести и вероисповедания подробно регламентируется Законом Республики Казахстан от 15 января 1992 года № 1128-XII «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях» (с изменениями и дополнениями по состоянию на 15.05.2007 г.) [15]

Так, конкретизированы гарантии свободы вероисповедания, для чего, в частности, запрещено указывать в официальных документах отношение человека к религии.

Хотя верующие обычно этого не стесняются, но принадлежность к религии может послужить в некоторых случаях поводом для их дискриминации со стороны отдельных бюрократов или грубых атеистов.

Весьма важно признание тайны исповеди - ни при каких обстоятельствах от священнослужителя нельзя потребовать сведений, которые стали ему известны на исповеди.

Ряд положений Закона посвящен проблемам религиозного воспитания. Так, право на свободу совести признано за ребенком, а родителям предоставлено право обеспечивать религиозное воспитание ребенка.

Преподавание вероучений и религиозное воспитание могут свободно осуществляться в негосударственных учебных и воспитательных заведениях, а по желанию граждан в любых дошкольных и учебных заведениях и организациях. Закон устранил дискриминацию религиозных объединений, признав правомерным распространение вероучений непосредственно или через средства массовой информации, миссионерскую деятельность, дела милосердия и благотворительности, религиозное обучение и воспитание, подвижническую деятельность (монастыри, скиты и пр.), паломничество и иную деятельность, определяемую соответствующими вероучениями и предусмотренную уставом данного объединения. Закреплены права в области совершения религиозных обрядов и церемоний, производства и распространения религиозной литературы и предметов религиозного назначения, международных связей и т.д.

Определенные гарантии свободы совести и вероисповедания закреплены в Уголовном кодексе РК [19]. Например, воспрепятствование осуществлению этой свободы, сопряженное с насилием над личностью и рядом других обстоятельств, наказывается лишением свободы на срок до трех лет или штрафом. Составом преступления признаны оскорбление чувств и убеждений верующих в публичной форме, разрушение и повреждение культовых зданий, памятников, захоронений, нанесение на них оскорбительных надписей и изображений (ст. 143 УК) [19].

В то же время УК РК преследует те религиозные объединения, деятельность которых сопряжена с причинением вреда здоровью граждан, с побуждением к отказу от исполнения гражданских обязанностей или к совершению противоправных действий. Речь идет о различных изуверских сектах и объединениях, все еще нелегально действующих в стране.

Коренное изменение политики государства по отношению к религии, происшедшее в последние годы, возвращает Республике Казахстан ее духовные силы. Возводятся мечети, храмы, возвращаются религиозные ценности, возрождаются религиозные учебные заведения. Тем самым создаются материальные условия для реализации гражданами одной из важнейших гражданских свобод - свободы вероисповедания.

Создана правовая база по религиозным вопросам в Республике Казахстан: Кодекс Республики Казахстан об административных правонарушениях от 30 января 2001 года № 155-II (с изменениями и дополнениями по состоянию на 18.04.2011 г.) [20], Указ Президента Республики Казахстан от 18 мая 2011 года № 84 «Об Агентстве Республики Казахстан по делам религий» [21], Указ Президента Республики Казахстан от 12 марта 2010 года № 936 «О дальнейшем совершенствовании системы государственного управления Республики Казахстан» [22] и другие нормативно-правовые акты.

Агентство Республики Казахстан по делам религии является консультативным органом, осуществляющим предварительное рассмотрение вопросов и подготовку предложений для Президента. Он обеспечивает взаимодействие Президента с религиозными объединениями, участвует в разработке совместной концепции взаимоотношений государства и религиозных объединений.

Формы взаимодействия норм права и религии

Результат, последствия выполнения религией ее функций, значимость ее действий, т.е. ее роль, бывали и бывают разными. Сформулируем некоторые принципы, реализация которых помогает анализировать роль религии объективно, конкретно-исторически, в определенных условиях места и времени. Роль религии нельзя считать исходной и определяющей, хотя она оказывает на экономические отношения и другие сферы общественной жизни обратное влияние.

Она санкционирует определенные взгляды, деятельность, отношения, институты, придает им ореол святости или объявляет нечестивыми, отпавшими, погрязшими во зле, греховными, противоречащими закону, Слову Божию.

Религиозный фактор влияет на экономику, политику, государство, межнациональные отношения, семью, на область культуры через деятельность верующих индивидов, групп, организаций в этих областях.

Происходит наложение религиозных отношений на другие общественные отношения [23, с.73]. Степень влияния религии связана с ее местом в обществе, а это место не является раз и навсегда данным, оно изменяется в контексте процессов сакрализации (лат. sacer - священный) и секуляризации (позднелат. saecularis - мирской, светский) [24, с.64] Сакрализация означает вовлечение в сферу религиозного санкционирования форм общественного и индивидуального сознания, деятельности, отношений, поведения людей, институтов, рост влияния религии на различные сферы общественной и частной жизни.

Секуляризация, напротив, ведет к ослаблению влияния религии на общественное и индивидуальное сознание, к ограничению возможности религиозного санкционирования различных видов деятельности, поведения, отношений и институтов, вхождения религиозных индивидов и организаций в различные вне-религиозные сферы жизни.

Указанные процессы неоднолинейны, противоречивы, не-равномерны в обществах разных типов, на сменяющих друг друга этапах их развития, в странах и регионах Европы, Азии, Африки, Америки, в меняющихся социально-политических и культурных ситуациях.

Своеобразно воздействие религии на общество, его подсистемы, на индивида и личность родоплеменных, народностно-национальных, региональных, мировых религий, а также отдельных религиозных направлений и конфессий.

В их вероучении, культе, организации, этике имеются специфические черты, которые находят выражение в правилах отношения к миру, в повседневном поведении последователей в различных областях общественной и личной жизни, накладывают печать на человека экономического, человека политического, человека морального, человека художественного.

Неодинаковой была система мотивации, а потому и направленность и эффективность хозяйственной деятельности в иудаизме, христианстве, исламе, католицизме, кальвинизме, православии, старообрядчестве и других религиозных направлениях.

По-разному включались в межэтнические, межнациональные отношения родоплеменные, народностно-национальные (индуизм, конфуцианство, сикхизм и др.), мировые религии (буддизм, христианство, ислам), их направления и конфессии.

Имеются заметные отличия в морали, в нравственных отношениях буддиста, христианина, мусульманина, синтоиста, даосиста, последователя родоплеменной религии.

По-своему развивалось искусство, его виды и жанры, художественные образы в соприкосновении с теми или иными религиями.

Как уже было сказано, религия представляет собой системное образование, включающее ряд элементов и связей: сознание со своими чертами и уровнями, внекультовые и культовые деятельность и отношения, учреждения для ориентации во вне-религиозных и в религиозной областях.

Функционирование названных элементов и связей давало соответствующие им, их содержанию и направленности результаты. Достоверные знания позволяли строить эффективную программу действий, повышали творческий потенциал культуры, а заблуждения не способствовали преобразованию природы, общества и человека в соответствии с объективными закономерностями развития, приводили к неблагоприятным последствиям.

Деятельность, отношения, учреждения консолидировали людей, но могли и разъединять, вести к появлению и разрастанию конфликтов.

Но, с другой стороны, определенные слои культуры отторгались, отталкивались - многие компоненты языческой культуры, скоморошество, смеховая культура, портретная живопись в исламе, духовные образования, попавшие в свое время в Индекс запрещенных книг католицизма, ряд научных открытий, свободомыслие. Следует, конечно, учитывать и то, что позиции и практика религиозных организаций по многим вопросам развития культуры исторически меняются [25, с.129].

Важно принять во внимание соотношение общечеловеческого и частного в религии. Ныне широко распространено мнение о тождестве религиозного и общечеловеческого.

Представляется, что это мнение не учитывает ряда фактов. В религиозных системах отражаются, во-первых, такие отношения, которые общи всем обществам независимо от их типа; во-вторых, отношения, свойственные данному типу общества; в-третьих, связи, складывающиеся в синкретических обществах; в-четвертых, условия бытия разных этносов, классов, сословий, иных групп.

В религиях представлены и самые различные культуры. Даже мировых религий - три, не говоря уже о множестве народностно-национальных, региональных и родоплеменных. В религиях переплетаются, порой причудливо, компоненты общечеловеческие, формационные, классовые, этнические, партикулярные, глобальные и локальные.

В конкретных ситуациях могут актуализироваться, выступать на передний план те или другие; религиозные лидеры, группы, мыслители могут далеко не одинаково выражать указанные тенденции. Все это находит выражение и в социально-политических ориентациях - история показывает, что в религиозных организациях были и есть разные позиции: прогрессивная, консервативная, регрессивная.

Причем какая-то конкретная группа и ее представители не всегда жестко закреплены за какой-то из них, могут менять ориентацию, переходить от одной к другой.

В современных условиях значимость деятельности любых институтов, групп, партий, лидеров, в том числе и религиозных, определяется, прежде всего, тем, в какой мере она служит утверждению гуманистических ценностей.

Религиозными нормами называются правила, установленные различными вероисповеданиями и обязательные для верующих.

Они содержатся в религиозных книгах (Ветхий завет, Новый завет, Коран, Сунна, Талмуд, религиозные книги буддистов и др.), в решениях собраний верующих или духовенства (постановления соборов, коллегий, конференций), в произведениях авторитетных религиозных писателей.

Этими нормами определяется порядок организации и деятельности религиозных объединений (общин, церквей, групп верующих и т.п.), регламентируются отправление обрядов, порядок церковной службы. Ряд религиозных норм имеет моральное содержание (заповеди) [26, с.98]. В истории права были целые эпохи, когда многие религиозные нормы носили юридический характер, регулировали некоторые политические, государственные, гражданско-правовые, процессуальные, брачно-семейные и иные отношения. В ряде современных исламских стран Коран (арабский судебник) и Сунна - основа религиозных, правовых и моральных норм, регулирующих все стороны жизни мусульманина, определяющих правильный путь к цели (шариат).

В нашей стране до Октябрьского (1917 г.) вооруженного восстания ряд брачно-семейных и некоторых иных норм, признаваемых и установленных мусульманским правом (обычным правом казахов), был составной частью правовой системы. После отделения религии от государства эти нормы утратили юридический характер. В первые годы советской власти допускалось применение норм мусульманского права (шариат) в некоторых районах Средней Азии и Кавказа.

В настоящее время нормы, установленные религиозными организациями, соприкасаются с действующим правом в ряде отношений [26, с.99].

Конституция создает правовую основу деятельности религиозных организаций, гарантируя каждому свободу совести, включая право свободно исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.

Религиозным объединениям может предоставляться статус юридического лица. Они вправе иметь храмы, молитвенные дома, учебные заведения, культовое и другое имущество, необходимое для религиозных целей. Нормы, содержащиеся в уставах соответствующих юридических лиц, определяющие их правоспособность и дееспособность, имеют юридический характер. Гражданину Республики Казахстан предоставлено право заменять военную службу выполнением альтернативной гражданской службы, если несение военной службы противоречит его убеждениям или вероисповеданию.

Верующие имеют возможность беспрепятственно совершать религиозные обряды, связанные с вступлением в брак, рождением ребенка, его совершеннолетием, с похоронами близких, и другие, однако юридическое значение в связи с этими событиями имеют лишь документы, полученные в органах записи актов гражданского состояния либо других государственных органах, правомочных выдавать такие документы.

Некоторые религиозные праздники официально признаны государством с учетом исторических традиций. Однако сложность заключается в том, что в светском государстве, где много религий, отмечающих разные праздничные дни и даты, практически невозможно официально обозначить общие для всех верующих и неверующих религиозные праздничные дни.

Таким образом, взаимоотношения между религией и государством во многом определяются уровнем социально-экономического развития страны, историческими традициями, сложившимися в обществе. Возможно несколько моделей таких взаимоотношений.

В условиях демократического государства обычно признаются на конституционном уровне и в повседневной практике равноправие всех религий, свобода совести и вероисповедания.

При этих условиях религия отделена от государства, а школа - от религии, запрещена дискриминация на религиозной почве, отсутствуют привилегии, связанные с исповеданием той или иной религии, религия является хранителем культурных, исторических и нравственных традиций народа.

При тоталитарных и авторитарных режимах можно выделить три основных модели отношений религии и государства:

а) государство преследует по религиозным основаниям верующих, как это было до 1967 г. в Албании, и запрещает любые формы религиозных проявлений;

б) государство признает религию в качестве основы государственной власти (Саудовская Аравия, Пакистан, Иран). Ислам в этих странах признан государственной религией, а нормы шариата используются для регулирования различных сторон общественной жизни;

в) религия находится в прямой конфронтации с государством, проводит антигосударственную кампанию, основанную на религиозных нормах. Подобная ситуация возникла в Латинской Америке в середине 60-х гг. [27, с.158]

Статус религиозных объединений регулируется конституционным и текущим законодательством. Большинство конституций фиксирует отделение церкви от государства, признает религию исключительно частным делом человека.

Вместе с тем в отдельных странах, например, в Греции, Болгарии, Великобритании, отмечается особое положение религии и церкви. Англиканскую церковь в Англии и пресвитерианскую - в Шотландии возглавляет британский монарх, который назначает на высшие церковные должности и оказывает влияние на церковную политику. Во Франции, согласно специальному закону об отделении церкви от государства, последнее не признает и не субсидирует никакую церковь, не оплачивает ее служителей. В местах, предназначенных для религиозных служб, запрещается проведение политических собраний.

Возможно существование договорных отношений между государством и церковью, о чем говорит пример Италии. В этой стране отношения между государством и церковью основываются на норме конституции и специальном соглашении. В ст. 7 Конституции этой страны признается независимость и суверенность государства и церкви, каждого в своей сфере, а их отношения регулируются Латеранскими соглашениями 1929 г. [28, с.141]

Однако в ряде государств существует практика финансовой поддержки церкви из государственного бюджета, а на религиозные объединения распространяется статус общественных объединений.

2. Взаимодействие права и религии

.1 Общие принципы взаимодействия права и религии

Из сказанного выше понятно, что правовые нормы осуществляют внешнюю регулирующую функцию, а религиозные - внутреннюю.

Взаимодействуя, они дополняют друг друга, направляя и совершенствуя человека. Если одной из основных задач любых норм является установление порядка. Право непосредственно воздействует на условия и процесс производства, распределения и обмена материальных благ, закрепляет своими нормами экономические отношения, выгодные тем, или иным слоям общества. Религия «генетически» предшествуя праву, оказывает существенное влияние на его возникновение и формирование. Правовое сознание первоначально тесно смыкается с религиозным. Понятия греховного и преступного во многом совпадают, религиозные нормы служат источником правовых норм, у истоков правосудия нередко стоят священнослужители, любое посягательство на религию рассматривается как преступление. Освещая право, или отдельные его институты, религия объявляет грехом нарушение не только религиозных, но и юридических норм и способствует тем самым исполнению последних [5, с.64].

При взаимодействии религиозных и правовых норм возможны следующие варианты:

взаимодействие религиозных и правовых норм;

непосредственное воздействие религиозных норм на правовые;

опосредованное воздействие религиозных норм на правовые (влияние религии на формирование правовых норм через правосознание в результате восприятия правосознанием религиозных идей и представлений)

взаимодействие в регулировании различных сторон церковно-государственных отношений, имущественных и иных прав конфессиональных организаций и служителей культа, узаконение церемоний культа в различных сферах государственной жизни (коронация, инаугурация Президента США, религиозная присяга при занятии государственных должностей, религиозная клятва в суде и др.).

Правовые и религиозные нормы при совпадении сферы регулируемых отношений бывают очень близкими, а иногда и тождественными по характеру своих предписаний. В ряде случаев юридические нормы текстуально воспроизводят «генетически» предшествующие им религиозные нормы (о браке, разводе, семейных отношений и др.) [25, с.143].

В результате такого взаимодействия социально необходимое поведение людей обеспечивается одновременно санкциями как правовой, так и религиозной нормы, государственным и церковным принуждением, угрозой Божьего наказания.

Выполняя регулятивную функцию, право и религия взаимодействуют, как рецепторы общественных отношений, как составные части социального регулятивного механизма. В процессе взаимодействия они влияют на поведение людей, предписывая им в категоричной форме определенное поведение, регулируют общественные отношения в соответствии с интересами различных слоев общества. В случае столкновения правовых и религиозных норм, государство может социальными нормативными актами запретить гражданам следовать религиозным предписаниям.

История показала, что попытки силового воздействия на религию со стороны государства вызывали обратную реакцию. Наиболее верующие люди еще сильней сплачивались, и если дамоклов меч нависал и над ними, для них становилось честью умереть за свою веру. Политическое преследование укрепляло их убежденность в своей правоте, и, в конечном итоге, не способствовало укреплению правового порядка и усилению государственности [29, с.43].

В развитых государствах официальная религия защищает установленные, не противодействующие религиозным нормам, порядки, а государство создает благоприятные условия для деятельности религиозных организаций.

Взаимодействие правовых и религиозных норм находит свое конкретное выражение в так называемых государственно-религиозных отношениях, которые регулируются правом. Взаимодействие религии и права проявляется в санкционировании правом применения религиозных норм, в придании последним от имени государства обязательной для всех граждан, или для определенной социальной группы, силы [29, с.49].

Таким образом, в рассмотренном взаимодействии религиозных и правовых норм в государстве прослеживается четко выраженная тенденция к сближению их друг с другом и совместному решению общих задач, стоящих перед обществом.

.2 Теократическое государство

Теократическое государство представляет собой совокупность теократических структур и институтов, интегрированных в систему государственной власти. При наличии в государстве религиозно- правовой регламентации, определяющей основные сферы жизнедеятельности общества, и политического лидерства религиозных авторитетов его следует признать теократическим. Но данными признаками теократическое государство не исчерпывается. Теократичность государственной власти определяется также характером отношений государства и церкви, политических партий и религиозных организаций, духовных учреждений и школ. В отдельных государствах религиозно-правовое регулирование не является фактором, определяющим политическую жизнь, но иные теократические институты присутствуют. Данные государства нельзя назвать теократическими, но можно именовать как государства с теократическими тенденциями. Анализ их государственно-правового устройства также является важным [30, с.117-119].

Причины существования государств с теократическими тенденциями двоякого рода. С одной стороны, государства с теократическими тенденциями являются результатом эволюции теократических государств в светские. В результате исторического развития эти государства постепенно отходят от религиозно-политических принципов организации власти и движутся в общем русле секуляризации общества. К ним относятся Израиль, Индия, Таиланд, Непал и некоторые другие. С другой стороны, в современном мире наметилась и обратная тенденция, заключающаяся в теократизации политико-правовых отношений. К государствам с прогрессирующими теократическими тенденциями принадлежат Пакистан, Марокко, ряд бывших республик Советского Союза, в том числе и Россия [31, с.132].

Государства с теократическими тенденциями характеризуются сосуществованием и тесным взаимодействием светских правовых институтов и системы религиозного права. Последняя, как правило, органично интегрирована в единую ткань правовых связей и выполняет важные социальные функции, проявляя при этом высокую устойчивость и приспособляемость развития. Религиозно- правовые предписания занимают в целом подчиненное положение к светским нормам, но в отдельных сферах социальных отношений имеют перед ними преимущество. Значимость религии и религиозного права в государствах с теократическими тенденциями выражается в том, что источником и критерием обоснованности норм светского права здесь могут выступать религиозные ценности. Например, в Пакистане был создан Совет исламской идеологии, определяющий соответствие законодательных актов исламским принципам. Особое, зачастую конкурирующее взаимодействие двух нормативных систем проявляется также и в различных вариантах компромисса между ними, при котором в государстве по религиозным мотивам может отсутствовать Конституция (Израиль) или в Основном законе говорится о приверженности следования нормам светского государства, но на практике последовательное отделения церкви от государства и религии от политики не проводится (Индия) [31, с.132].

Прежде всего, религиозно-правовые нормы регулируют отношения личного статуса. Исследователи, анализируя политико-правовое устройство стран Азии и Африки, подчеркивают, что правовой статус личности в этих государствах устанавливается не только нормами государственного права, отраслевого законодательства и судебной практики, но и предписаниями религиозного и обычного права, регулирующего здесь сравнительно широкий круг общественных отношений: Принадлежность лица к религии или к этнической группе, общине является основой его персонального статуса»

Отношения личного статуса включают вопросы семьи, брака, принадлежности к религии и наследования имущества. Например, в Индии до настоящего времени большое значение придается закрепленной индусским правом системе каст. Принадлежность к определенной касте определяет моральный, религиозный и отчасти правовой статус индуса. Как отмечают ученые, в представлении верующих касты в Индии «занимают несравненно более значительное место, чем все политические институты вместе взятые». На основе норм индусского права в 1955 г. в Индии был разработан и принят Закон о браке индусов, предусматривавший, в отличие от светского законодательства, полигамный брак, меньший брачный возраст и запрет на развод без согласия супруга [32, с.43-44].

Религиозно-правовая регламентация общественных отношений сохраняет большое значение в мусульманских государствах. Свыше 40 стран закрепили ислам в качестве государственной религии. Во многих исламских государствах, имеющих Основной закон, высшая юридическая сила признается, тем не менее, за Кораном. Параллельно с нормами светского права здесь действуют положения шариата. Сфера их распространения различна. Как правило, она охватывает отношения личного статуса, но может и выходить за эти рамки, включая гражданские, административные и уголовные отношения. Последнее характерно для стран Аравийского полуострова и Пакистана, где Конституционные поправки 1980 г. закрепили в светском законодательстве Пакистана такие традиционно мусульманские институты, как религиозные налоги - закят и ушр, телесные наказания в виде публичной порки, отсечения кисти руки, избиения камнями, обязательную молитву для государственных служащих и пост. За несоблюдение этих правил предусмотрена юридическая ответственность [33, с.116].

На обеспечение реализации религиозно-правовых предписаний направлена деятельность специально создаваемых в государствах с теократическими тенденциями религиозно-правовых органов контроля и правоохраны. В подавляющем большинстве случаев их деятельность полностью или частично субсидируется государством. В Израиле такие функции выполняются религиозными судами (раввинским, мусульманским, христианским, друзским), религиозными советами и специальными учреждениями, содержащимися на пожертвования верующих. Юрисдикция раввинских судов распространяется на споры, касающиеся личного статуса членов еврейской общины. К их ведению относятся вопросы принятия иудаистской веры, бракоразводные дела, контроль за соблюдением запрета на работу государственных и общественных организаций, предприятий транспорта и сферы обслуживания в дни религиозных праздников и субботу, а также функции регистрации и финансирования религиозных учреждений и содержание системы религиозных школ. Религиозные советы действуют при муниципалитетах и поселковых советах. Они решают вопросы финансирования синагог, осуществляют контроль за деятельностью похоронных обществ, следят за выполнением кашрута - религиозного ритуала убийства животных в скотобойнях и на предприятиях питания [34, с.243].

Контролировать соблюдение религиозных предписаний в государствах с теократическими тенденциями могут специально создаваемые органы полиции. Так, во многих мусульманских государствах действует особая религиозная полиция - мутава, которая следит за сегрегацией населения в общественных местах, за ношением традиционной одежды, за перерывами в работе предприятий торговли в часы молитвы и т.д.

Теократическая модель общественно-политического устройства суверенным обладателем власти предполагает верховное божество, делегирующее прерогативы правления на Земле особо предназначенным к тому лицам, которые удостаиваются прижизненно или посмертно титула «бога», «сына бога», «божественного преемника». Следуя данной традиции, Конституция Пакистана, в русле мусульманской концепции власти закрепила «вселенский» суверенитет за Аллахом, а за народом - «земной», неполный и производный от первого. Он передается государству, представленному единовластным правителем. Хотя Основной закон таких стран, как Тунис, Марокко, Египет, провозглашает народный суверенитет и разделение властей, но использование в качестве главных жизненных принципов (в том числе и в политике) догм ислама, не знающих народовластия и парламентского представительства, превращает эти статьи в фикцию [35, с.41].

К числу теократических элементов государственности следует отнести особенности организации и функционирования высших органов государственной власти. Характерные для теократических государств абсолютизация власти, этатизм, централизация политического управления проявляются в государствах с теократическими тенденциями в виде практически бесконтрольного распоряжения их лидерами всей полнотой властных полномочий, без заметного противодействия со стороны органов представительства и со стороны других субъектов политической системы. Монархи Таиланда, Марокко, Малайзии и ряда других стран имеют право принимать нормативно-правовые акты, противоречащие Основным законам своих государств. Созданные в таких государствах представительные органы власти лишь внешне напоминают парламенты, поскольку их решения носят совещательный характер. К тому же монарх на законных основаниях вправе распустить парламент, либо наложить на его решение вето. Правительство, если оно в соответствии с нормами права и ответственно перед парламентом, тем не менее полностью зависит от главы государства, так как принимаемые парламентом решения, в том числе и о недоверии правительству должны быть одобрены монархом. В последнем случае исключение составляет лишь Марокко. Теократический дух власти проявляется и в наличии бессрочных должностей глав государств с теократическими тенденциями, причем не только монархических, но и республиканских. Подобная практика существует в Индонезии, Тунисе, Малави [35, с.48].

Концентрация значительных полномочий в руках политических лидеров характерна и для азиатских республик бывшего Советского Союза, в том числе и для некоторых республик Российской Федерации. Безусловно, централизация власти определяется объективными потребностями внутригосударственной интеграции, необходимостью создать эффективный хозяйственный комплекс и политико-правовой механизм. Однако не последнее место в данной ситуации принадлежит культурно-конфессиональным особенностям соответствующего региона и национальной традиции. Обожествление власти очень ощутимо в восточных странах ближнего зарубежья, например, в Туркменистане и Киргизии. Официальная идеология, искусственно поддерживая харизму светского лидера, пытается возродить традиционные образы теократии. Возникший после крушения коммунистической доктрины мировоззренческий вакуум заполняется во многих бывших социалистических республиках и странах религиозной идеологией. Показательна в этом отношении ситуация, сложившаяся в Чечне, руководство которой предпринимает попытку создания исламского государства. Здесь возродились традиционные мусульманские институты - шариатские суды, разрешающие дела на основе норм шариата, духовные училища и школы. Принимаемые в республике нормативно-правовые акты проходят предварительный анализ на их соответствие догматам ислама [35, с.52-63].

Теократические тенденции современной государственности проявляются в характере взаимоотношений государства и церкви. Сегодня одна из главных ролей в политической жизни стран Латинской Америки принадлежит католической церкви. Под ее влиянием находится не только политическая система, но формируются национальная культура и характер народов континента. Обладая солидными денежными ресурсами, церковь имеет собственные книгоиздательства, газеты, журналы, теле- и радиостанции. В Аргентине, Панаме, Бразилии она содержит за свой счет сеть образовательных учреждений, дополнительно организовывая проведения занятий по религии в государственных школах. Брак, заключаемый в церкви с выполнением некоторых обязательных требований, приравнивается в данных странах к гражданскому. Доходы церкви в Аргентине освобождены от налогообложения. А в Бразилии священнослужители, за исключением членов религиозных орденов, могут находиться на государственной службе.

В современном Таиланде буддийская церковь (сангха) - считается залогом стабильного и гармоничного существования общества. Она принимает участие в реализации ряда государственных программ, направленных главным образом на развитие школьного и внешкольного образования и укрепление национального самосознания тайского общества путем распространения буддийской доктрины. Иерархические подразделения буддийского духовенства существуют даже в армии и на флоте. Административная структура сангхи напоминает организацию государственного аппарата. Церковные органы действуют параллельно с государственными на всех уровнях власти. Главный орган сангхи - Высший совет, возглавляемый верховным патриархом имеет 4 церковных департамента: административный, образования, пропаганды и общественных работ. Ему подчиняются низовые структуры сангхи, а также система религиозных судов: верховный, апелляционный, суды первой инстанции, районные суды. Ежегодный бюджет сангхи определяется министром образования, а тайские монахи получают от государства заработную плату [34, с.95].

Прочно укоренившиеся в народном сознании религиозные институты служат цементирующими основами национального единения и консолидации. Важное положение восточно-православной церкви в общественной сфере отразили конституции Болгарии и Греции, католической - конституции Ирландии, Панамы и Боливии. Государственным покровительством и поддержкой пользуются Евангелические лютеранские Церкви в Исландии и Дании, англиканская - в Англии. В Индии, утверждают исследователи, «покровительство религии в форме регулирования отношений между общинами и даже исправление недостатков в функционировании религиозных учреждений нередко рассматриваются как долг индийского государства, как необходимая сфера его деятельности». Конституция Панамы гласит, что католическая религия - «религия большинства панамцев», отправление культов, исповедание другой веры допускаются в пределах уважения к христианской морали и общественного порядка. Основной закон Боливии предусматривает государственную поддержку римско-католической апостольской религии при гарантированной возможности проповедования другой веры, а президент наделен правом осуществлять государственную опеку над духовными организациями, в том числе, назначать на должности церковных иерархов, выдвигать кандидатуры архиепископов и епископов [36, с.223].

Значимость религии в государствах с теократическими тенденциями выражается в существовании специальных государственных органов, призванных координировать взаимоотношения власти и церкви. К ним относятся различные религиозные министерства и ведомства. В Израиле - это Министерство по делам религий, в Таиланде религиозными вопросами занимается несколько государственных учреждений: департамент по делам религии, канцелярия при Министерстве образования, департаменты местной администрации, департамент общественного благосостояния при Министерстве внутренних дел, департамент медицинской службы при Министерстве здравоохранения, Министерство юстиции.

Теократизация общественных отношений проявляется не только в деятельности государственного аппарата и сближении государства и церкви. Она обусловливает верховенство религиозных ценностей практически во всех институтах политической системы. Для более последовательного религиозно-правового регламентирования социальной жизни в государствах с теократическими тенденциями создаются специальные органы контроля за нормотворческой деятельностью, определяющие соответствие принимаемых актов канонам веры. В Пакистане, например, данную функцию выполняют Совет исламской идеологии и Федеральный суд шариата. Религиозная догматика определяет функционирование органов представительства, партий, общественных движений и молодежных организаций. Для государств с теократическими тенденциями характерно наличие общественно-политических объединений, преследующих религиозные цели. В Израиле это партия ШАС (Движение хранителей Торы), в Таиланде - Молодежная буддийская ассоциация Таиланда, находящаяся под непосредственным патронажем короля и являющаяся самой многочисленной организацией молодежи. Во многих мусульманских странах создание нерелигиозно-ориентированных общественных объединений вообще запрещено. Например, в Алжире и Египте условием легализации партии считается утверждение последней исламских ценностей. Влияние религиозных организаций на внутриполитическую жизнь в государствах с теократическими тенденциями значительно. Они участвуют в выборах, имеют своих представителей в парламенте и правительстве. Их общественная деятельность по распространению религиозных взглядов может поощряться и субсидироваться государством [37, с. 144].

Реализуя в политической сфере предписания религии, государства с теократическими тенденциями часто таким образом нарушают права человека. Запрет на изменение вероисповедания (Ливан, Непал), непредоставление женщинам права на участие в управлении делами государства (Кувейт, ОАЭ, Бахрейн) противоречат общепризнанным принципам и нормам международного права. Существующие в государствах теократические тенденции могут негативно сказываться на функционировании политической системы общества. Как элементы национальной культуры и традиции теократические институты должны существовать, но обязательно с учетом общепризнанных международных стандартов в области прав человека, не нарушая естественные права на жизнь, честь, достоинство, неприкосновенность личности, свободу вероисповеданий. Реализующиеся на практике неправовые способы судебного разбирательства, телесные наказания, ограничения прав и свобод по религиозному признаку не способствуют полноценному межнациональному общению государств. Эти изъяны правовой системы современных государств следует устранять. В то же время при создании норм международного законодательства также необходимо принимать в расчет национально- культурную и социально- историческую специфику государств. Процесс гармонизации внутреннего права теократических государств и государств с теократическими тенденциями с международным должен иметь двустороннюю направленность [35, с.65].

.3 Мусульманское религиозное право

Мусульманское религиозное право является собой продукт продолжительной эволюции религиозно-правовых норм.

Основными источниками мусульманского права признаются Коран и сунна, которые закрепляют основы веры, правила религиозного культа и морали, определяющие в целом содержание мусульманского права в юридическом смысле.

Его направленность на реализацию идеалов ислама как религиозной системы, включение в его состав ряда норм религиозного культа объясняют, почему мусульманское право нередко справедливо называют квинтэссенцией, главным звеном ислама, наиболее ясным выражением мусульманской идеологии [33, с.12].

Для понимания не только общей идеологической основы, но и ряда юридических особенностей мусульманского права большое значение имеет концепция «интереса», исходящая из нацеленности права на защиту пяти основных ценностей, среди которых первое место отводится религии.

Другой общей чертой всех сложившихся в исламе социо-нормативных регуляторов, тесно связанной с первой, является то, что нормативное содержание его юридических предписаний и характерные особенности их формулирования в средневековом мусульманском праве в большинстве случаев ничем не отличались, например, от норм религиозного культа (ибадат). Не случайно последние традиционно рассматривались и продолжают рассматриваться в качестве неотъемлемой части мусульманского права в широком смысле. В этом отношении юридические и религиозные нормы ислама имели одни источники, сходную структуру и в значительной мере, как будет показано ниже, совпадающий механизм действия.

Опора на религиозные догматы и нацеленность на защиту основ веры прослеживаются на уровне всех отраслей мусульманского права. Так, нормы «личного статуса» - отрасли, занимающей центральное место в системе мусульманского права, действуют главным образом среди мусульман, хотя в современных условиях во многих мусульманских странах религиозный принцип применения не распространяется на нормы, регулирующие вопросы наследования, завещания и ограничения правоспособности. Данные нормы запрещают мусульманке выходить замуж за немусульманина. Присутствующие при заключении брачного договора свидетели должны быть мусульманами. Институт вакуфного имущества исходит из признания верховного права собственности на такое имущество за Аллахом и использования его на религиозно-благотворительные цели [33, с.14].

Мусульманское гражданское право (муамалат), регулируя режим собственности, признает, что верховное право на любое имущество принадлежит Аллаху. Широко используется (в частности, ори проведении национализации и аграрной реформы) предание Пророка о том, что некоторые объекты (например, вода и земля) не могут (быть предметом частной собственности).

Мусульманское государственное право требует, чтобы правитель обязательно был мусульманином. Значительная часть полномочий главы государства носит религиозный характер, связана с первоочередной защитой интересов ислама и контролем за исполнением правоверными своих религиозных обязанностей. Согласно мусульманской политико-правовой теории, законодательная власть в мусульманском государстве принадлежит муджтахидам - лицам, являющимся наиболее авторитетными знатоками религиозных и правовых вопросов. Целью мусульманского государства, имеющего по сути теократический характер, провозглашаются реализация всех предписаний ислама, утверждение «мусульманского образа жизни». Не случайно, например, шиитская политическая теория считала вопросы организации государства предметом не правовой науки, а религиозной догматики, рассматривала мусульманское государство (имамат) в качестве основы самой веры.

Основной идеей регулирования международных отношений в исламе является деление всех стран и народов по религиозному признаку на две группы: «мир ислама» и «мир войны». Внешняя политика мусульманского государства, согласно такому подходу, строится в зависимости от того, осуществляется ли она по отношению к мусульманскому или немусульманскому государству. Заметное место в мусульманском международном праве принадлежит институту джихада - войны с отступниками от ислама или «неверными», совершающими агрессию против мусульман, вне зависимости от того, являются ли они гражданами данного или любого иного государства. Не случайно и в наши дни отдельные мусульманские государства в правовом закреплении основ внешней политики ориентируются на «мусульманскую солидарность» и даже претендуют на защиту интересов мусульман, проживающих в других странах [38, с.464].

Положение о тесном взаимодействии в исламе правовых, моральных и религиозных правил поведения прослеживается также в анализе характера норм мусульманского права в собственном смысле, основания их обязательности и последствий их неисполнения. Так, для современных мусульманских исследователей характерна позиция, согласно которой в основе обязательности юридических предписаний шариата лежат вера в Аллаха и требования «мусульманской нравственности». При этом многие исследователи придерживаются мнения, что поведение мусульманина получает религиозную оценку, а главным средством обеспечения норм мусульманского права является религиозная санкция за их нарушение.

Соотношение в исламе правовых и неправовых нормативных предписаний сложнее и тоньше, чем может показаться на первый взгляд. Тезис о слитости юридических норм с религиозными и нравственными, подчиненности правовых регуляторов в исламе его догматическим постулатам, ритуальным и нравственным правилам представляется правильным, но с весьма существенными оговорками. Он может быть принят лишь при условии рассмотрения мусульманского права с одной точки зрения - в максимально широком, а не специально юридическом смысле, т. е. как «божественного закона» - шариата, который в таком понимании практически поглощает собой ислам в целом. Естественно, при этом юридические нормы действительно оказываются в тени собственно религиозно-ритуальных или нравственных предписаний, растворяются в них. Понятно, что такой подход не позволяет выявить особенности именно юридических норм как относительно самостоятельной части всего мусульманского социально-нормативного комплекса. Более того, если принять за аксиому положение о неразрывном единстве религиозных предписаний (догматических и ритуальных), нравственных и собственно правовых норм в исламе, то вопрос о самом существовании мусульманского права в юридическом смысле вообще снимается. В самом деле, если исходить из того, что так называемые правовые нормы в исламе ничем принципиально не отличаются от ритуальных и моральных, то возникают сомнения в обоснованности оценки мусульманского права как юридического явления.

А раз так, то закономерно встает вопрос, допустимо ли вообще говорить о наличии в исламе, пусть даже в нерасчлененном виде, различных типов норм, в том числе и юридических. Иными словами, выводу о том, что мусульманский социально-нормативный механизм включает религиозные, нравственные и правовые правила поведения, должен предшествовать анализ тех факторов, которые обусловили юридический характер отдельных предписаний ислама, придали им качество права [33, с.24-28].

Подход к мусульманскому праву только как к религиозному явлению не учитывает того обстоятельства, что, несмотря на прочную связь юридических норм ислама с религиозными и нравственными, их переплетение, а иногда и слияние, между данными категориями норм в целом имеются и существенные отличия. Причем обособление правовых правил поведения в целом от иных мусульманских социальных регуляторов, для которого характерны те же основные особенности, что и для любой социально-нормативной системы, имело в исламе и свои весьма существенные особенности. Вера и государство, религия и право - две достаточно отличные друг от друга нормативные системы, границы между которыми сложились в исламе не сразу. Показательно, что процесс обособления правовых норм в исламе получил отражение в истории становления правоведения и теологии как относительно самостоятельных направлений мусульманской идеологии [37, с.28].

Исследователи обоснованно отмечают, что на раннем этапе развития ислама богословие и правоведение были слиты воедино в рамках фикха и отчетливо в нем не различались. Этот вывод подтверждается тем, что в то время для шариата было характерно преобладание общей религиозной оценки тех или иных отношений, поступков и фактов, которые не сразу получили специфически юридическое закрепление. Поэтому правовая система ислама в целом имеет более позднее, нежели Коран, происхождение

Переплетение этих двух направлений мусульманской мысли проявилось, например, в том, что фикх традиционно рассматривался в числе религиозных наук

Закономерно, что практически все узловые вопросы мусульманской теории и практики получили комплексную разработку - как с позиций теологии, которая являлась теоретической дисциплиной, так и правоведения (фикха), рассматриваемого в качестве «практической» науки. Иначе говоря, на правоведение возлагалась задача разработки практических путей достижения общих целей ислама, теоретически сформулированных богословием. На это обстоятельство обращает внимание, например, Л. В. С. Фан ден Берг, обоснованно подчеркивая, что мусульманские юристы должны были до некоторой степени быть богословами, а богословы - юристами [33, с.36].

Важно при этом иметь в виду, что теория мусульманского права проводит различия между его нормами в зависимости от степени их обусловленности интересами ислама в целом. В частности, все защищаемые мусульманским правом права и интересы принято делить на две основные группы - «права Аллаха» и «права индивидов». Им соответствуют и две разновидности норм мусульманского права. Наряду с ними иногда выделяют и третью - нормы, которые охраняют права, принадлежащие одновременно Аллаху и частным лицам. Иначе говоря, различные нормы мусульманского права имеют неодинаковое отношение к его религиозным основам. При этом, правда, мусульманско-правовая доктрина порой намеренно расширяет религиозную основу юридических норм, излишне искусственно подчеркивает их направленность на достижение целей ислама, создавая тем самым иллюзию, будто главной целью мусульманского права является реализация «воли Аллаха». Так, наиболее опасные преступления она рассматривает как посягательство на «права Аллаха», под которыми имеется в виду не что иное, как интересы мусульманской общины, общие интересы всех мусульман. «Правами Аллаха» они названы только потому, что наказания за данные преступления однозначно установлены Кораном и сунной.

Среди правонарушений, наказываемых по усмотрению суда, угрожающими «правам Аллаха» считаются не только неисполнение культовых обязанностей (в религиозном смысле такие нарушения действительно посягают на волю Аллаха), но и такие, например, как шпионаж и казнокрадство, которые на самом деле представляют повышенную опасность для общества и лишь в силу этого отнесены к числу нарушений «прав Аллаха».

Иначе говоря, «права Аллаха» в данном случае лишь маскируют истинное значение данных правонарушений для мусульманской общины, которая и наказывает их правовыми средствами [33, с.40].

Обращает на себя внимание тот факт, что многие мусульманские правоведы видят вполне отчетливые различия между нормами мусульманского права как юридического явления, с одной стороны, и чисто религиозными требованиями ислама и освященными им нравственными нормативами - с другой. Правда, они проводят грань между различными системами норм не по линии их связей с государством или на основе выполняемых ими функций в механизме социального регулирования (например, нацеленности на удовлетворение определенных классовых интересов). Вместе с тем они оперируют достаточно надежным и юридически значимым критерием - характером санкций, которыми обеспечивается реализация той или иной разновидности норм. В частности, подчеркивается, что даже в Коране имеются две трупы норм, одна из которых снабжена «земными» санкциями, а вторая - «потусторонними» Так, закрепленные им правила, касающиеся брака и развода, наследования, доказательств, обязательны для судов, которые в случае их нарушения применяют «земное» наказание. Эти нормы мусульманские юристы относят к собственно правовым. Что же касается иных (правил поведения, за несоблюдение которых Коран предусматривает не судебную (правовую) ответственность, а «потустороннюю» кару, то они носят характер религиозных или чисто моральных нормативов. При этом справедливо подчеркивается, что «такое четкое разграничение правовых и моральных норм в Коране не всегда возможно».

Определение понятия мусульманского права в его соотношении с неправовыми нормами ислама предполагает анализ нескольких взаимосвязанных вопросов. Прежде всего, необходимо исходить из того, что все сформулированные Кораном и сунной правила поведения как таковые выступают религиозными, а не правовыми нормами. Они составляют неотъемлемую часть ислама «как религии, участвуют в реализации функций мусульманской религиозной системы в качестве ее нормативной основы и обеспечены религиозными санкциями. Причем все религиозные нормы в комплексе подкреплены религиозной санкцией общего характера, выступающей ответственностью правоверного за грех - отступление от религиозно-нормативных предписаний [33, с.44].

Все религиозные нормы ислама, (которые составляют элемент религиозной, а не правовой системы, можно, на наш взгляд, разделить на две основные группы. Первую составляют культовые правила поведения (ибадат), регулирующие порядок омовения, совершения молитвы и паломничества, соблюдение поста, уплату заката и т. п.

Вторая представлена закрепленными Кораном и сунной нормами поведения людей в их взаимоотношениях во внецерковной сфере (муамалат и ахлак), многие из которых, помимо общей санкции, обеспечиваются и конкретной мерой ответственности за их нарушение.

Следует подчеркнуть, что все эти нормативы сами по себе являются чисто религиозными и составляют элемент, нормативную основу ислама как религиозной системы. [33, с.51].

.4 Церковное право

Церковное право представляет собой сложившийся в течение двух тысячелетий корпус кодифицированного права (общеобязательных законов, защищенных санкциями), которым регулируется внутренняя дисциплинарная жизнь Церкви и отношения Церкви с государством. Классическое римское определение права как вообще «творчества в области доброго и равного» с определенными поправками может относиться и к церковному праву.

В римской юридической теории существовало деление права на публичное (jus publicum) и частное (jus privatum). В «Дигестах» императора Юстиниана, одном из древнейших источников римского права, сказано: «Изучение права распадается на две части: публичное и частное. Публичное право, которое занимается вопросами римского государства, и частное, которое относится к пользе отдельных лиц».

Церковь в Византии, так и на Руси находилась в теснейшем союзе с государством, светские и церковные вопросы тесно переплелись и разграничить их не представляется возможным, постольку традиционно церковное право и относят к публичному [39, с.18]

В истории взаимоотношения государства и Русской Православной Церкви заключалась именно в «проблеме начальствующих». Начиная с IV века, каноны начинают приравнивать к гражданским законам. Так, под нажимом церковников (участников IV Вселенского Собора) императоры Валентиниан и Маркиан издают 12 ноября 451 г. конституцию, согласно которой все законы (pragmaticae sanctiones), изданные в нарушение церковных канонов, признаются недействительными; в конституции от октября 530 г. содержится фраза о том, что «божественные каноны имеют силу не меньшую, чем законы

Часто можно встретить идущее из западной традиции разделение церковного права на каноническое право и собственно церковное право. На Востоке же церковь входила в область светского, мирского права [40, с.21].

Каноническое право зиждется на богословском фундаменте: на экзегетической традиции Священного Писания, на учении о Церкви (экклисиологии), на богослужебной традиции. Наконец, право вырастает из самой церковной практики, того, что именуется «церковная жизнь», с ее аскетическо-нравственными и пастырскими проблемами и решениями.

Ключевым в церковном праве является слово «канон». Буквально «канон» означает инструмент для проведения прямых линий. Но это слово получило также значение «образца, правила». В Новом Завете оно употребляется в смысле «правила» христианской жизни. В церковном языке этим словом обозначается и перечень Священных Книг, и список клириков, и особый литургический жанр. В области юридической каноны понимаются в смысле дисциплинарных постановлений - правил апостольских, соборных и святоотеческих [34, с.109].

Каноны в принципе отличаются от опосов - догматических определений Соборов. Догматическое учение Церкви общеобязательно для принятия всеми ее членами, но оно не имеет дисциплинарной формы: догмат гласит, например, что «почитая иконы, мы воздаем им должное поклонение, возводя его к первообразу», но в догмате ничего не говорится о том, что делать с теми, кто иконы не чтит или чтит не так, как полагается догматом.

Отдельный случай догматического определения, более близкий канонам, - отрицательный догмат, или «анафематизм». Анафема значит отлучение от Церкви, но в какой форме, на какой срок и каково должно быть покаяние за ересь - решает канон.

По значению власть канонов выше власти епископа, но ниже власти Собора. Вселенские и поместные Соборы могут изменять и дополнять канонические своды, но во власти епископа только применять каноны и руководствоваться ими. В применении канонов возможны две практики: строгая, или акривия, и «по усмотрению», снисходительная, или «икономия». В основном икономия распространяется на меры и степени епитимий (церковных наказаний), практику чиноприема в Церковь из ереси или раскола (так католиков иногда принимают через крещение, а иногда - через миропомазание или даже покаяние) и указания «канонического возраста» для рукоположения или пострига [40, с.25].

По способу своего действия каноны условно делятся на абсолютные (имеющие непререкаемый вневременной статус, например, о запрете поставлять в клир второбрачных или лиц женского пола) и относительные (те, предмет и действие которых тесно связаны с конкретной исторической ситуацией). К последней категории относятся, например, меры для определения т. н. «канонического возраста» для пострижения в иночество или рукоположения в клир.

По содержанию каноны относятся к организации жизни Церкви (регулярности соборов, власти епископов и т.д.); к сохранению Церкви от ересей и расколов (вопросы чиноприема, совместных молитв и т.д.); к вопросам регулирования состава клира (правила рукоположения в духовные степени, правила запрещения и извержения из сана), к правилам регулирования жизни христиан вообще (молитва, крещение, брак, смерть и т.д.) и к церковным наказаниям (пенитенциалу) [39, с.32].

В православной практике принято строго руководствоваться канонами и Уставом (типиком). В идеале канонические и уставные нормы регламентируют всю жизнь православного христианина, как инока, так священника или мирянина. Следует, впрочем, отличать устав в собственном смысле (богослужебные указания для монастыря или кафедрального собора) от более широкого современного понимания этого термина, более приближенного к собственно юридической области и практически тождественного «Кормчей». В состав канонического свода входят Правила Святых Апостолов, каноны 6-ти Вселенских и 10-ти Поместных Соборов и правила 13-ти Святых Отцов.

Вселенские Соборы - орган вселенского епископата, носителя высшей церковной власти по учению Церкви непогрешимы. Их непогрешимость вытекает из догмата о непогрешимости Церкви. Что касается правил Святых Отцов, то их авторитет покоится не на одной только законодательной власти Отцов как епископов, ибо эта власть распространяется лишь на пределы одной епархии, а на признании этих правил Вселенскими Соборами. Авторитет многих правил покоится именно на рецепции - общецерковном признании. «Номоканоны», или по-славянски «законоправильники», представляют собой смешанные сборники как канонического, так и гражданско-церковного содержания [34, с.109]. Церковные законы гражданского происхождения также входят в церковное право. Сюда относятся законы императора Юстиниана, относящиеся к церковным делам, отдельные части из византийских юридических коллекций «Прохирон» и «Василики».

Изучение взаимодействия уголовного и церковного права России позволяет выделить два этапа. Первый этап - XVII - конец XIX вв. - характеризовался серьезным влиянием церковных канонов на развитие уголовного права. Именно церковным правом было определено значительное количество преступных деяний. Православная церковь с самого начала своего появления получила в свое ведение чрезвычайно много уголовных дел разного рода:

) преступления против веры и церкви,

) преступления против семейного союза,

) преступления против целомудрия,

) некоторые случае убийства, если убитым являлось лицо бесправное, стоявшее под покровительством церкви,

) личные обиды, совершенные в кругу семейного союза или против женщин, или обиды, нанесенные способом особо позорным» Причем неважно, кем были совершены преступления - духовными лицами или мирянами [40, с.27].

При составлении Свода законов Российской империи все религиозные преступления были отнесены ко второму разделу первой книги XV тома «О преступлениях против веры». Этот раздел состоял из следующих глав: 1) о богохулении и порицании веры, 2) об отступлении и отвлечении от веры, 3) о наказаниях за ереси и расколы, 4) о подложном проявлении чудес, лжепредсказаниях, колдовстве и чародействе, 5) о нарушении благочиния в церквах, притом учиненное а) мирянами и б) духовными лицами, 6) о святотатстве (похищении церковных вещей и денег, разрытии могил и ограблении мертвых тел).

В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. система Свода законов относительно религиозных преступлений была сохранена. В результате в Уложении 1845 г. раздел второй «О преступлениях против веры и о нарушении ограждающих веру оную постановлений» (первый раздел был посвящен общему понятию преступлений, проступков и наказаний, третий раздел - государственным преступлениям) был разбит на пять глав: о богохулении и порицании веры, об отступлении от веры и постановлений Церкви (об отвлечении и отступлении от веры, об ересях и расколах, об уклонении от исполнения постановлений Церкви, о святотатстве, разрытии могил и ограблении мертвых тел, о лжеприсяге [40, с.32].

Серьезное влияние церковное право оказало и на систему наказаний.

Во-первых, церковное право способствовало постепенной трансформации цели наказания от устрашения к перевоспитанию преступника.

Выделялось три цели церковных наказаний:

) исправление преступника,

) благо целей церкви - «продолжать совершенное Христом дело искупления, через усвоение его заслуг каждым верующим, вести человека к возможному на земле нравственному совершенству и воспитывать его для вечности»

) поддержание и охрана чести церкви по отношению к не принадлежащим к ней [40, с.34].

Однако Духовный регламент по данному вопросу больше остался теоретическим документом. В основном, отлучение от церкви практиковалось на древних началах: отлучение осуществляли архиереи или простые священники за обиды, нанесенные Церкви или причту.

В XIX веке отлучение от церкви практически не применялось как вид наказаний.

Церковное покаяние, наоборот, очень широко использовалось. В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и дальнейших его редакциях 1857, 1866 и 1885 гг. церковное покаяние являлось дополнительным наказанием к такому уголовному наказанию как лишение всех прав состояния и ссылка на поселение в Сибирь, а также ко всем исправительным наказаниям за исключением временного заключения в крепости [39, с.50].

При этом статья 208 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. содержала ограничение относительно видов и сроков церковного покаяния: «Лица православного исповедания, уклоняющиеся от исповеди и причащения святых Таинств, по нерадению или небрежению, подвергаются церковным наказаниям по усмотрению и распоряжению духовного начальства с наблюдением, чтобы при этом не были надолго отлучаемы должностные от службы, а поселяне от домов и работ своих».

Однако часто духовные суды отправляли для покаяния в монастырь. В 1851 г. в монастырях содержалось более 700 таких осужденных.

Второй этап взаимодействия церковного и уголовного права начался в 1885 г., когда началась разработка нового Уголовного уложения. При составлении Уголовного уложения 1903 г. система религиозных преступлений была значительно изменена. К группе преступных деяний, направленных на постановления, ограждающих религию и Церковь, были отнесены:

) надругательство и осмеяние Церкви, религиозных верований, возложение хулы на Бога;

) нарушение требований о погребении христиан с соблюдением церковного обряда;

) нарушение уважения к усопшим;

) нарушение свободы отправления веры, выражающееся в принуждении к выполнению какого-либо религиозного действия или в воспрепятствованию такового;

) совращение;

) проповедь некоторых лжеучений;

) принадлежность к вероучениям, признаваемым нетерпимыми в государстве;

) нарушение некоторых особых постановлений нашего закона в ограждении православной веры от отвлечения православных в другие вероисповедания» [39, с.54].

Таким образом, история уголовного и церковного права на протяжении многих веков была неразрывна. Взаимовлияние церковного и уголовного права было сложным: с одной стороны, церковное право долгое время тормозило развитие уголовного права, с другой стороны, развитие институтов уголовного права расшатывало «наказующую» власть церкви, являющуюся необходимым атрибутом Церкви как государственного учреждения. Однако было и положительное влияние: если церковные преступления и наказания после 1917 г. в связи с отделением церкви от государства исчезли, то такие принципы, как наличие вины как признак преступления, допущение раскаяния преступника, утверждение различных целей наказания, а не только устрашения, послужили исходной позицией для дальнейшего развития уголовного права [39, 55].

.5 Индусское право

Индусское право составляет систему религиозно-традиционной семьи и является древнейшим в мире. Это не право Индии, а право общины, которая в Индии, Пакистане, Бирме, Сингапуре и Малайзии, а также в странах на восточном побережье Африки, преимущественно в Танзании, Уганде, Кении, исповедующей индуизм. Как и ислам, индуизм обязывает своих последователей помимо принятия на веру определенных религиозных догм и к определенному миропониманию. В настоящее время индусское право распространяется - 300-350 миллионов индусов. Подавляющее большинство из них проживает в республике Индия.

Индия является одной из крупнейших стран мира. Ее население, многонационально, поэтому существуют различия во внешнем облике, языке, обычаях [32, с.29].

Религия занимает в жизни индийцев одно из важнейших мест, поэтому законодательство индии идет в соответствии с канонами религиозного права. Государственной религией считается индуизм, его исповедуют 83% населения, около 12% отдают предпочтение исламу, остальные исповедуют другие религии. Индия долгое время была колонией Англии и только в 1947 г. английский парламент утвердил Закон о независимости Индии.

После этого вместо Британской Индии образовалось два доминиона - Индийский союз и Пакистан. Этот раздел произошел из-за религиозных убеждений. Религиозные разногласия привели к кровавой войне, особенно тяжелые последствия были в Пенджабе. Индуизм является национальной религией индийцев, так как она здесь зародилась и распространилась в пределах индии. Главная идея индуизма - учение о перевоплощении души, которое происходит в соответствии с кармой, то есть живой облик в будущей жизни является воздаянием за хорошее или плохое поведение, за поступки в этой жизни [32, с.489].

Население страны делится на касты. Каждой касте соответствует определенный круг профессий и образ жизни. Принадлежность индуса к той или иной касте определяется еще с его рождения по касте его родителей. Образ жизни каждого индуса должен соответствовать дхарме - нравственному кодексу. Хотя и считается, что, несмотря на национальность, касту, все индийцы равны, но на самом деле эти различия весьма ощутимы. Например, человек, принадлежащий к одной из высших каст, никогда не возьмется за работу мусорщика, даже если будет умирать с голоду. Велика роль кастовых традиций и в брачно-семейных отношениях. В основном не сами молодые выбирают себе пару, а это делают за них родители.

Также до сих пор сохранились семьи, состоящие из разных поколений и имеющих общую собственность. Нормальные семьи стали более или менее обычными только в городах. Большинство населения придерживается традиции, запрещающей разводы и вторичные браки вдов, хотя это давно уже отменено законами Индии. С самого начала индийской государственности общественный строй Индии состоял из групп. Весьма любопытно, что на протяжении длинного отрезка времени индийской истории великие люди не раз предостерегали против жречества и строгой кастовой системы, против них возникали мощные движения; тем не менее, медленно и почти неощутимо, словно это было предначертанием судьбы, касты росли, распространялись и зажали в своих губительных тисках все области индийской жизни. Мятежники, восставшие против каст, имели много сторонников, однако с течением времени «группа их последователей сама становиться кастой [32, с.36].

Браки между представителями разных каст также запрещаются. В обычной индусской семье, где живут несколько поколений родственников, собственность общая, и все получают наследство на равных правах. Главой семьи считается старший родственник или отец.

Иногда происходит раздел имущества среди членов семьи, если это необходимо, но общая собственность гарантирует прожиточный уровень всем, как работающим, так и неработающим. Выходя замуж, женщина меняет семью, и хотя она все-таки зависит от мужчин, будь то муж, отец или сын, но имеет право на свою собственность. Молодые люди, которые исповедуют различные религии, чаще всего не заключают брак, но если такое случается, то индуска принимает ислам. Положение женщины в правовом отношении регулируется обычным правом и законами Ману, которые и в настоящее время играют не последнюю роль жизни индийцев, так как здесь говориться не только о праве, но и о политике, религии, морали. Обычаи также занимают в Индии определенное место, это связано с тем, что практически 2/3 населения является неграмотным. Составной частью правовой системы Индии являются также мусульманские религиозные учения, потому, что многие индийцы, особенно представители низших каст, приняли ислам, проникший на территорию Индии еще в средние века. Индия долгое время была колонией Англии, следствием этого стало влияние англо-саксонского права, которое основывается на судебном прецеденте. Но англо-саксонское право действует только в городах, а в селах же продолжает регулировать общественные отношения правовой обычай [38, с.472].

Важнейшим источником индусского права являлись Законы Ману, которые в период феодализма в многочисленных письменных комментариях изменялись и переосмысливались. При этом следует отметить, что часто Законы Ману и дхармашастры комментировались по поручению правителей.

При этом каждый человек должен вести себя так, как это предписано социальной касте, к которой он принадлежит. В качестве регулятора поведения допускается обычай. Позитивное индусское право является обычным правом, в котором в той или иной мере преобладает религиозная доктрина. Она определяет нормы поведения, в соответствии с ней изменяются или толкуются обычаи. Обычаи весьма разнообразны. Каждая каста или подкаста следует своим собственным обычаям. Собрание касты голосованием разрешает в местном масштабе все споры, опираясь при этом на общественное мнение. Оно располагает и эффективными средствами принуждения. Наиболее строгим наказанием считается отлучение от той или иной группы. В случае если нет определенной правовой нормы по конкретному вопросу, судьи решают его по совести, по справедливости [37, с.483].

Правительству разрешается законодательствовать. Судебные прецеденты и законодательство не считаются источниками права. Даже когда имеется закон, судья не должен применять его ригористически (по всей строгости). Ему предоставлено широкое усмотрение, чтобы всеми возможными способами примирить справедливость и власть. Еще меньше, чем законодательство, на роль источника права может претендовать здесь судебная практика. Итак, в период, предшествовавший британской колонизации, классическое индусское право не основывалось ни на формальных нормативах, ни на судебных решениях. В период колониальной зависимости индусское право претерпело существенные изменения. В области права собственности и обязательственного права традиционные нормы были заменены нормами «общего права».

Индусское право в наши дни приобрело в Индии новые черты. Оно остается правом, применяемым только к индусской части населения Индии. Однако отпало много обычаев, нарушавших его единообразие. Это первое значительное изменение по сравнению с прошлым.

Значительны и изменения по существу, причем такие, которые не являются безупречными с ортодоксальной точки зрения. Дхарма должна приспособиться к социальным группам, находящимся на разных стадиях цивилизации. Она никогда не претендовала на то, чтобы быть чем-то большим, чем сводом идеалов, призванных направлять поведение людей. По своей природе она допускает различные временные уступки, если того требуют обычаи или законодательство [32, с.36].

Все это отличается от ситуации с мусульманским правом. Нынешние руководители Индии могут существенно отходить от дхармы как права-модели. Они не упускают возможности подтверждать свою приверженность принципам индусской цивилизации. Стремление быть верным традиции прослеживается сквозь все трансформации, и поэтому индусское право остается одной из фундаментальных существующих сегодня концепций социального строя [37, с.466].

Статья 44 Конституции Индии предусматривает издание единого Гражданского кодекса для всех граждан Индии. Однако, как известно, до сих пор применяется другой метод: все усилия направлены на модернизацию и унификацию индусского права. Тем не менее, вполне возможно, что положения Конституции в Индии будут частично осуществлены путем реформ, которые по частным вопросам отменят или изменят право личного статуса, чтобы заменить его правом, одинаковым для всех.

Каким бы ни было будущее развитие, в настоящее время индусское право остается для огромного большинства индусов единственным важным корпусом права. Оно регламентирует их личный статус, который понимается весьма широко. Личный статус включает не только неимущественные отношения, но распространяется и на важные имущественные права, каковыми считают право наследования или статус общности семейного имущества. Индусское право проникает через этот канал и в предпринимательское право. Например, если какое-либо предприятие эксплуатируется «ленами одной семьи без участия посторонних лиц - а это бывает очень часто, нормы торгового права, содержащиеся в законе о товариществе, не применяются. Отношения между участниками будут регулироваться в этом случае индусским правом, так как эти отношения вытекают из личного статуса и считается, что они не имеют отношения к договору. Нет нужды подчеркивать важность института общности семейного имущества в вопросах кредита в стране, где только семья может в принципе быть собственником. Впрочем, совместная семейная собственность становится как будто более редкой [37, с.467].

Вопрос о соотношении законодательства и социологической реальности в стране. Законодатель может росчерком пера ликвидировать режим каст, разрешить браки между лицами, принадлежащими к разным кастам, заменить традиционные собрания каст собраниями деревень. Эта деятельность, необходимая для развития страны, заслуживает одобрения. Но законодатель не может за один день изменить привычки и мировоззрения, имеющие вековые корни и связанные с религиозными верованиями- 80% индусов. живущих в деревнях, вовсе не следуют новым законам, они продолжают жить так, как жили их предки; управление ими и правосудие осуществляются, помимо официальных органов, на основании традиционных и хорошо знакомых им институтов. Деятельности законодателя здесь недостаточно, нужна терпеливая работа по перевоспитанию.

Успех ее связан с развитием современной экономики в Индии. Трудно, конечно, выйти из этого порочного круга, так как это развитие в значительной степени тормозится структурой, верованиями и поведением, выкованными очень уважаемой традицией с незапамятных времен [34, с.54].

Таким образом, длительное и взаимонаправленное влияние права и религии привело к появлению государственных образований, в которых нормы религии одновременно являются и государственными нормами, высшие государственные посты соответствуют высшим постам в религиозной иерархии, распоряжение властей имеют одинаковую религиозную и юридическую силу, система наказаний предусматривает и духовное, и физическое покарание.

Религиозное право в исламских странах, Индии, а также церковное право представляют собой пример законодательства, в котором тесно переплетаются религиозные и светски нормы. Многие административные проступки караются духовными мерами, даже незначительные же преступления против религии могут повлечь наказание, адекватное уголовным преступлениям. Церковные организации в таких указанных государствах имеют развитую и переплетающуюся с государственной иерархией административную систему. Служители культа являются одновременно и государственными служащими, курирующими ту или иную сферу общественной жизни.

3. Вопросы соотношения политики и религии

Анализируя взаимоотношения политики с другими общественными сферами, авторы учебных пособий и словарей по политологии, изданные в нашей стране, как правило, ограничиваются рассмотрением взаимодействия политики и экономики, политики и права, политики и морали. Соотношение религии и политики иногда остается вне поля зрения политологов.

Между тем, если определять политологию как науку о политике, ее взаимодействии с личностью и обществом [41, с.29], то можно сделать вывод о том, что проблема взаимодействия религии и политики должна занимать весьма заметное место в политологических исследованиях и в соответствующем учебном курсе.

Большинство человечества остается религиозным и религиозное мировоззрение для него является господствующим. На языке религии верующие осознают и формулируют для себя социальные процессы и идеалы. Оценивая политические события, вырабатывая отношение к правящему режиму сотни миллионов людей руководствуются установками исповедуемой религии. В свое время Ж.Ж. Руссо заметил, что самый сильный никогда не является достаточно сильным, чтобы подчинять, если не преобразует силу в право и повиновение в долг. Если на протяжении столетий политика превращала силу в право, то религия, как раз, способствовала преобразованию повиновения в долг.

Политика - это область в основном целенаправленных отношений между группами по поводу использования институтов публичной власти для реализации их общественно-значимых запросов и потребностей [42, с.85]. Она представляет многообразный мир отношений деятельности, поведения, ориентаций, взглядов коммуникационных связей между людьми по поводу власти и управления обществом; основными факторами политики выступают социальные (этнические) группы, выражающие их интересы политические организации, институты, движения и лидеры [43, с.11]. Структурными элементами политики являются политические отношения, политическое сознание, политическая организация.

Религия - это мировоззрение и мироощущение, а также соответствующее поведение и специфические действия (культ), которые основываются на вере в существование (одного или нескольких) богов, священного, т.е. такого начала, которое находится за чертой естественного, недоступно пониманию человека [44,c.60]. Религией называется система верований и ритуалов, с помощью которых группа людей объясняет и реагирует на то, что находит сверхъестественным и священным [45, с.462]. Ее составными элементами являются религиозное сознание (обыденное и концептуальное, идеологическое), религиозная деятельность, (культ), религиозные отношения, религиозные организации. Как видим, между составными частями религии и политики можно провести определенную аналогию. В обоих случаях речь идет об отношениях, сознании и организации. Но не только структурные элементы религии и политики схожи. Похожими являются и некоторые функции этих общественных феноменов.

Две важнейшие функции, присущие политике - регулятивная и интегративная - присущи также и религии. Политика призвана обеспечивать целостность общественной системы, стабильность и общественный порядок, регулировать отношения между людьми и общественными группами, сглаживать возникающие противоречия. Подобные функции выполняет и религия. Политика реализует названные функции нередко в интересах определенных слоев населения или всего общества в целом. То же самое делает религия.

Отмечая большую роль религии в политической истории различных народов и в социально-политической жизни современного общества, некоторые ученые среди ее важных функций выделяют и политическую функцию [34, с.7].

И политика и религия используют как моральные стимулы для реализации этих функций, так и меры наказания. У политики меры социального принуждения более зримы. У религии больше наличествует нравственное осуждение или наказание, которое обещается преимущественно после окончания земного существования.

Религия может быть использована и используется политикой как средство сохранения власти. Из двух типов средств сохранения власти - физическое принуждение, насилие или угроза насилием и манипулирование сознанием людей - все большую роль приобретает второе. И здесь наряду с многочисленными светскими концепциями, призванными ориентировать сознание людей на поддержку того или иного политического режима, важное значение имеет религия, на протяжении веков учившая массы тому, что всякая власть от Бога.

С другой же стороны в канонических религиозных текстах можно найти немало идей, с помощью которых можно оправдать выступления против наличной политической власти.

Наконец, следует подчеркнуть, что религиозные идеи весьма эффективно могут быть использованы и используются для мобилизации на политические выступления той части общества, которая остается обычно вне политики.

На словах религиозные центры, в том числе, Ватикан часто выступают с заявлениями об отказе Римской католической церкви от вмешательства в государственные дела и что их важнейшей целью является укрепление духовных оснований современного общества путем религиозно-нравственного воспитания его членов. Однако, такая установка позволяет церкви давать самостоятельную нравственную оценку политики, проводимой различными общественными силами, в том числе и правительством.

Исторический опыт показывает, что религия всегда оказывала сильное влияние на политику и сама испытывала на себе весьма существенное воздействие политики. История и современная эпоха представляют огромный материал, свидетельствующий о наличии разнообразных форм взаимодействия религии и политики. И это вполне закономерно. [34, c.61]

Известный американский социолог Нейл Смелзер писал: Мы знаем, что в современной жизни религия утрачивает свою роль и усиливается тенденция к секуляризации. Люди становятся все более равнодушными к религии, и уровень посещения церкви составляет в США 40%. В то же время возрастает стремление религиозных групп вмешиваться в решение политических и социальных вопросов, стоящих на повестке дня [45, с.489]. Кроме того, одновременно усиливается тенденция использования религии в политике.

В политический ритуал нередко вводится религиозный элемент, дабы придать политическим событиям и действующим в них лицам привлекательность, возвысить их. Во многих странах вступающий в должность глава государства клянется на Библии или Коране. Например, общественность регионов компактного проживания мусульман в России (Татарстана, Башкортостана, Дагестана, Ингушетии) неоднократно выступала с требованиями, чтобы аналогичным образом поступали главы республик, давая клятву на Коране.

Религия и ее институты не являются субъектами политики, т.к. они созданы не для борьбы за власть и не для выполнения функций политической власти. Тем не менее, религиозные организации и их лидеры нередко выполняют политические функции. К ним можно отнести решение патриарха Московского и всея Руси Алексия II подвергнуть анафеме всех виновников кровопролития в октябрьские дни 1993 г. в Москве.

Интересны инициативы службы изучения общественного мнения Vox populi и редакции Независимой газеты, включивших Алексия II в список 100 наиболее влиятельных российских политиков. На протяжении ряда месяцев патриарх Московский всея Руси Алексий II входил по результатам опроса экспертов в первую двадцатку политических иерархов страны. По итогам 1999 г. он был представлен в списке десяти государственных и общественных деятелей (вместе с В.В. Путиным, Е.М. Примаковым и др.), оказавших максимально позитивное влияние на внутреннюю и внешнюю политику страны [46].

В условиях переходного периода, социально-политической нестабильности, обострения различного рода общественных противоречий роль религии в социуме возрастает в значительной мере в силу того, что противоборствующие политические группы стремятся с максимальной пользой для себя использовать возможности конфессий. Такая практика способствует обострению межконфессиональных и межэтнических противоречий, что еще более активизирует процесс вовлечения религиозных институтов в политику. Но это вовсе не означает, что стабилизация общественных отношений и устойчивость социально-политического развития изменят положение в сторону ослабления роли религии. В стабильных демократических обществах роль методов политического урегулирования общественных отношений постепенно идет к понижению. Возрастает авторитет нравственных и религиозных норм. Да и в самом политическом процессе усиливается влияние религиозного фактора. Особенно наглядно это можно видеть в ходе избирательных кампаний. Учитывая постоянное падение доверия общества к институтам государства, политики все чаще обращаются к религиозным ценностям в надежде получить поддержку религиозных центров, а возможно и обрести симпатии верующих. Наиболее активно это [34, c.62] делается в периоды избирательных кампаний.

Соотношение политики и религии многомерно. Оно может проявляться, как мы уже отмечали, в виде взаимодействия в их социальных функциях в процессе регулирования поведения больших масс людей, в процессе управления обществом. Часто религия транслирует политические решения власти. Но бывает и противоположное, когда религия осуждает такие решения.

Вместе с тем, политика и религия могут оказать друг на друга взаимное влияние. Регулируя общественную жизнь, политика влияет и на религию, формируя законные рамки для ее функционирования, регулируя правовое положение религиозных организаций, защищая права граждан на свободу совести, создавая климат взаимной терпимости и уважения между конфессиональными общностями. В свою очередь, развитие политического процесса определяется как соотношением политических сил и характером политической структуры, так и сложившимися в обществе духовными принципами и идеалами. А эти последние во многом обусловлены доминирующими в обществе религиозными учениями.

Составным элементом общественно-политической жизни является политическая культура. В ее формировании важную роль играет религия. Исследователи выделяют три уровня политической культуры: мировоззренческий, гражданский и собственно политический. Мировоззренческий уровень обладает фундаментальным характером для формирования позиций субъектов политических отношений. Он представляет собой самый устойчивый слой политической культуры. Его истоки восходят к религиозным верованиям.

Влияние религии на формирование мировоззрения человека в историческом плане хотя и уменьшается, но остается существенным. Выбор той или иной политической позиции у религиозного человека может заметно отличаться от позиции, занимаемой человеком нерелигиозным, у мусульманина, по сравнению с христианином, у православного по сравнению с протестантом или буддистом.

Протестанты более активны в политической жизни, поскольку их религиозные объединения, по существу, представляют, по мнению некоторых западных ученых, миниатюрные политические системы со своими лидерами и комитетами, конфликтами и консенсусом. Развитая у них религиозная культура участия облегчает развитие активистской политической культуры.

Но религия оказывает влияние не только на политическую культуру, а следовательно политическое поведение конкретного религиозного индивида. Являясь частью национальной и исторической традиций того или иного народа, играя важную роль в становлении и развитии его духовности и культуры, она оставляет глубокий след в его ментальности и в силу этого отражается на особенностях его политической культуры.

Если политическую культуру отличают, по преимуществу, сакрализованное некритическое отношение к верховной власти, сильные харизматические интенции, высокая предрасположенность к конформизму, слабые элементы индивидуализма, низкий статус личных притязаний на власть и политическое [34, c.63] участие, устойчивые коллективистские ориентации, сильные этатистские симпатии, правовой нигилизм, острый дефицит толерантности и культуры компромисса, нетерпимость к инакомыслию, иначе, говоря если политической культуре присущ авторитарно-патриархальный характер, то в этом проявляется многовековое влияние на сознание населения православия, ислама и буддизма, не прошедших этапа Реформации. При выработке и реализации различных решений политика не может игнорировать это обстоятельство.

Восприятие Республикой Казахстан символов и традиций духовного и государственного водительства по мнению ученых, в значительной мере определило многие важные события политической жизни страны.

Политический процесс, изобилующий конфликтами, может приводить к переменам в религиозной сфере. С другой стороны, внутрирелигиозные изменения и конфликты могут приводить к серьезным политическим последствиям. Примером первого порядка может служить история возникновения двух течений в исламе: шиизма и суннизма. Община мусульман при пророке Мухаммаде была единой. Но после его смерти (632 г.) встал вопрос о преемнике. Когда избирали Абу Бакра первым халифом, уже была группа недовольных, полагавших, что следовало бы избрать другого, сохранив власть в семье пророка. Через некоторое время усиление недовольства правлением халифа привело к возникновению религиозно-политической группировки (шиа), которая открыто стала выступать за передачу власти Али - двоюродному брату и зятю пророка Мухаммада. И когда третий халиф - Осман - был убит, Али стал халифом. Возглавлял общину и государство он недолго и тоже был убит, что дало новые импульсы для усиления движения его сторонников, которое превратилось в особое направление в исламе - шиизм. С тех пор и до настоящего времени в исламе существует два главных течения - суннизм (ему привержены около 90% мусульман планеты) и шиизм - около 10% мусульман [47, с.129-131].

Для иллюстрации мысли о внутрирелигиозных конфликтах, которые могут привести к серьезным политическим последствиям, можно сослаться на историю возникновения протестантизма - нового направления в христианстве. А связано оно с именем теолога Мартина Лютера, который в 1517 г. выдвинул свои 95 тезисов, в которых выступил против засилья верхушки католической церкви, против непогрешимости решений соборов, против продажи индульгенций и т.д. Когда папа издал буллу, отлучающую его от церкви, Лютер публично ее сжег и стал еще активнее разрабатывать антицерковное учение. Ему принадлежит доктрина всеобщего священства, идея отмены церковного культа и т.д.

Именно Лютер положил начало Реформации и возникновению протестантизма, в фундамент которого легли многие его идеи и предложения.

Католическая церковь ответила контрреформацией. Началось истребление протестантов. С этим связаны события известной Варфоломеевской ночи. Тогда за несколько дней во Франции было убито 30 тысяч протестантов. Разгоревшиеся религиозные войны охватили Францию, Германию, Испанию, Чехию, Польшу. В результате этих войн на юге Франции даже возникла протестантская конфедерация. (Эти события нашли отражение во многих фильмах, в том числе в телефильме Графиня Монсоро).

Религии и их институты сыграли существенную роль в развертывании национально-освободительного движения народов колоний и зависимых стран. Наиболее впечатляющей в наше время стала антиимпериалистичесая исламская революция в Иране, вновь продемонстрировавшая мощный социальный потенциал самой молодой мировой религии и давшая импульс для усиления исламского фундаментализма в мировом масштабе. [34, c.64]

Выступления политического протеста, межнациональные конфликты под религиозными знаменами характерны не только для прошлого. События последнего времени в Ливане, Индии, Северной Ирландии, да и на Кавказе красноречиво свидетельствуют об этом.

Политика может воздействовать на религию разнообразными видами государственного поощрения, командования (распоряжениями, декретами и т.п.) и принуждения (включая применение насилия). В арсенале религии есть также различные средства воздействия на политику и политиков, по преимуществу это - увещевания, моральная оценка политики, проводимой властью и оппозицией, но могут быть и призывы к непосредственному участию в политических событиях

Нельзя не коснуться двух специфических способов влияния религии на политику. Это - участие в легитимации власти и внесение религиозными организациями конкретных предложений на стадии принятия политических решений. Примеры использования первого способа уже приводились. Для привлечения на свою сторону религиозных организаций политики предпринимают многочисленные, подчас экстравагантные шаги. Особый интерес у них вызывают религиозные организации. О том, как политический режим Российской Федерации стремится привлечь на свою сторону Русскую православную церковь написано немало. Некоторые авторы даже делают вывод об инициировании тенденций к православной клерикализации российского государства.

Опыт истории свидетельствует о том, что любая религиозная (конфессиональная) общность пока пребывает в меньшинстве или подавляется государством, выступает за равенство религий, сотрудничество их последователей в самых различных областях и на самых различных уровнях. Однако освободившись от засилия власти, а тем более превратившись в большинство, да еще такое, в которой власть нуждается, она отказывается от былых призывов к обеспечению равенства конфессий, не желает сотрудничать с другими религиозными общностями на паритетных началах, что вызывает негативные настроения в среде конфессиональных меньшинств.

Доминирующая религиозная общность этим не ограничивается. Ее лидеры стремятся использовать возможности политической власти для укрепления своих позиций в ущерб правам других конфессиональных общностей. Параллельно возрастает соблазн усиления религиозного влияния на различные стороны общественной жизни, не исключая и политики. В таких случаях нередко и политика идет навстречу религии, стремясь использовать ее мощный мобилизационный потенциал в своих интересах. В результате, [34, c.65] появляется угроза политизации религии и клерикализации политики, что чревато резким обострением социально-политических и межнациональных противоречий.

Опасность клерикализации политики состоит в том, что, вместо прагматизма, достаточно определенно ориентирующего участников политического процесса на достижение успеха с помощью минимальных потерь и, следовательно, не исключающего возможности пойти на выгодный компромисс с политическими оппонентами, вносится идеологическое начало, требующее рассматривать этих оппонентов как воплощение мирового зла, борьба с которыми должна вестись не на жизнь, а на смерть.

Исключительные возможности для включения религиозного фактора в политический процесс возникают в полиэтничном и поликонфессиональном обществе, особенно если в нем наличествуют острые противоречия. Тесная связь религии и этноса приводит к тому, что принадлежность противостоящих сторон в этноконфликтной ситуации к различным конфессиональным культурам создает много шансов для ее развития в полномасштабный, затяжной, а нередко и насильственный конфликт.

Во-первых, в этом случае возникают условия, позволяющие использовать религию в целях этнополитической мобилизации для подготовки этнонациональной общности к противоборству с подлинным или мнимым противником, для дегуманизации и демонизации его образа. В священных текстах и в исторических фактах отыскивается аргументация, способствующая поддержанию накала страстей на высоком уровне. При этом подчас используются сюжеты прошлых веков, касающиеся деноминации, которые не имеют никакого отношения к этносам, участвующим в данном конфликте. Таким образом, межнациональный конфликт существенно отягощается, приобретая также черты межконфессионального противоборства, еще более сокращая возможности рационализации поведения противодействующих сторон.

Во-вторых, увеличению продолжительности конфликта и усилению его ожесточенности может способствовать и способствует солидарность с конфликтующими сторонами единоверцев из других стран. Их моральная и материальная поддержка (в том числе поставками оружия и направлением боевиков).

В-третьих, принадлежность противоборствующих сторон в этнополитическом конфликте к различным конфессиям резко уменьшает пространство для использования возможностей религий и их институтов в целях урегулирования конфликта или хотя бы минимизации насилия в нем.

По похожей схеме развивались кровопролитные арабо-израильский, хорватско-мусульманский, сербско-мусульманский, сербско-хорватский, армяно-азербайджанский и многие другие конфликты.

Следовательно, когда речь идет о межнациональных конфликтах, раз они уж возникли, необходимо добиваться того, чтобы они ни в коем случае не приняли религиозную окраску. Конфликтующие стороны должны стараться смотреть в будущее, а не в прошлое: в прошлом всегда можно найти поводы для взаимных упреков, обид, несправедливость и многое другое, и эти воспоминания могут способствовать новому взрыву эмоций. Мысли же о будущем помогут участникам конфликта осознать, что в любом случае придется жить вместе и, стало быть, нужно искать пути к согласию.

Особенно ярко взаимосвязь религии и политики проявляется в деятельности религиозно-политических партий и движений, влияние которых на общественную жизнь в различных регионах земли растет.

ХХ век стал веком широкого вовлечения верующих в христианско-демократические общественно-политические движения и партии. Большого подъема эти движения добились после окончания Второй мировой войны.

В настоящее время в мире функционирует более 50 христианско-демократических партий. Особенно влиятельны они в Германии, Италии, Бельгии, Нидерландах, в ряде стран Латинской Америки. Наряду с региональными объединениями христианских демократов (Европейский союз христианских демократов, христианско-демократическая организация Америки), создан и общепланетарный координационный центр - Всемирный союз христианских демократов. Ряд христианско-демократических партий в течение длительного времени стояли у власти, например в Германии. Их представители во многих странах широко представлены в парламентах.

Многочисленные исламские партии и политические движения действуют в странах Востока (Индонезия, Пакистан, Бангладеш, Турция, Ливан и др.).

В последнее десятилетие возникли различные христианские и мусульманские общественно-политические партии и движения.

Известны наиболее часто встречающиеся в истории следующие основные варианты взаимодействия религии и политики:

единство, нераздельность религии и политики;

подчинение религией политики;

подчинение политикой религии;

отделение религии от политики, их автономность по отношению друг к другу.

Разумеется, в абсолютно чистом виде эти варианты едва ли возможны. Религия и политика действовали сообща, когда необходимо было противостоять внешней угрозе или бороться против активных действий протеста внутри страны. Вместе с тем постоянно обнаруживались противоречия во взаимоотношениях между ними. Шла постоянная, то открытая, то скрытая борьба за расширение влияния на различные стороны общественной жизни. На протяжении человеческой истории во взаимоотношениях религии и политики складывались различные ситуации. В одних условиях определяющим фактором выступала религия, в других такую роль выполняла политика. Несмотря на то, что религия очень часто использовала политику в целях укрепления своих позиций, а политика опиралась на религию в интересах достижения своих целей, между ними продолжали существовать противоречия, а часто даже шла борьба за роль определяющего фактора в этих взаимоотношениях.

Одна из главных причин отсутствия гармоничных отношений между религией и политикой, как раз коренится в этом вечном соперничестве. Другой важной причиной противоречий между политикой и религией является их неодинаковая реакция на изменения, происходящие в общественной жизни. Религия по самой своей природе явление консервативное. Деятельность ее институтов, оценка ими происходящих событий осуществляется, опираясь на древние каноны, которые побуждают быть неспешными в решениях и действиях. Отсюда естественное отставание от течения быстротекущей жизни. Политике же по определению свойствен динамизм, быстрый отклик на происходящие изменения, пересмотр собственных позиций с учетом трансформации ситуаций. Потребности политики при таких обстоятельствах нередко приходят в столкновение с платформой, защищаемой религиозными организациями. [34, c.67] Наглядным примером такой нестыковки позиций политики и религии мы наблюдали в РФ в отношении к проблеме захоронения останков бывшего последнего императора России Николая II и его семьи летом 1998 г. Государственная власть, решив использовать акт захоронения в политических целях, нуждалась в поддержке этой акции со стороны Русской православной церкви. Однако церковь, ссылаясь на древние традиции и некоторые обстоятельства, связанные с идентификацией останков приняла решение, противоречащее воле Президента и Правительства Российской Федерации. Произошло это, как сообщалось в печати, несмотря на сильное давление, испытанное лидерами Московской патриархии.

Одной из причин противоречий между религией и политикой заключается в том, что у них разные методы регулирования поведения людей, несхожие подходы к оценке их действий. Политика часто руководствуется принципом целесообразности, в то время как религия требует руководствоваться нравственными заповедями, зафиксированными в священных текстах.

Возможность возникновения серьезных противоречий между религией и политикой обусловлена также необходимостью регулирования правового положения религиозных организаций со стороны государства. Эта возможность особенно реальна в таком поликонфессиональном обществе, как Республика Казахстан [48].

Таким образом, религия продолжает оставаться и сегодня одной из важнейших сфер общественной жизни, оказывающей заметное влияние на формирование мировоззренческой ориентации сотен миллионов людей, а через нее на их политическое сознание и политическое поведение. Сказывается влияние религии и на принимаемых государственной властью политических решениях. В силу этого изучение и понимание характера взаимоотношений политики с религией, научный анализ этой сложной проблемы поможет установлению доверия между представителями различных конфессий и разрешению этноконфессиональных конфликтов.

религия право теократический мусульманский

Понимание сущности религии является весьма сложной проблемой, к решению которой религиоведение сегодня подошло так же близко, как правоведение подошло к решению проблемы сущности права. Вместе с тем, для моделировании отношений между религией и правом необходим такой подход, который усматривал бы в них общие начала и при этом устраивал бы в целом и религиоведов, и юристов. В религиоведении такой подход существует и набирает силу как так называемый «экзистенциальный подход», согласно которому ядром всякой религии является вероучение, содержащее предельные ответы на вопрос о смысле человеческой активности.

Назначением религии является выработка «смыслов», позволяющих человеку, так или иначе освоиться и определить своё место в том мире, в котором он живёт. В соответствии с указанным подходом, всякое право есть, в конечном счёте, итог эволюции экзистенциальных, или, что то же самое, религиозных, оснований человеческой активности. В религии кроется предельная основа, конечный источник всякого права, однако право как система требований является наиболее отдалённой и независимой от религии системой. Самый естественный и логичный путь духа в право лежит через последовательность религия - мораль - обычай. Однако бывают ситуации, когда религиозные требования непосредственно превращаются в правовые. Право возникает непосредственно из требований религиозной идеи лишь тогда, когда группа людей, одержимых этой идеей, силой подчиняет себе группу других людей, не разделяющих данных религиозных убеждений. Чаще всего такое превращение происходит в тех случаях, когда данная религиозная идея предполагает смысл такого навязывания. Например, носители исламской идеи в соответствии со своими убеждениями видят смысл в том, чтобы обратить неверных в правоверие силой (так называемый «джихад меча»), если исчерпаны все иные пути обращения. Идея, согласно которой в основе всякого правопорядка, в конечном счёте, лежит религия, ненова и неоднократно высказывалась крупнейшими мыслителями в сфере философии и права. Особенно характерна эта идея для тех мыслителей, которые главную основу всякого права видели в государственной власти.

Для того чтобы объективно определить в какой степени существующее соотношение права и религии приближено к истине, следует разобраться в том, какое место в современном обществе занимает право и религия (в его позитивном, т.е. юридическом смысле).

В рамках данного вопроса следует разобраться в том, какая же роль отведена праву и религии среди других социальных регуляторов, как различные социальные нормы соотносятся и взаимодействуют между собой, какие существуют тенденции их развития и преобразования.

Рассматриваемая проблема является актуальной, поскольку в процессе исторического развития и эволюции общественных отношений, то есть усложнения их элементной структуры, а так же появления их новых разновидностей неизбежно возникает вопрос о значимости в тот или иной период времени применительно к конкретным обстоятельствам тех или иных социальных регуляторов.

Вследствие этого возникают вопросы о необходимости совершенствования нормативной базы общества, о приведении ее в соответствие с требованиями новых условий жизни при историческом отмирании тех или иных общественных отношений, а так же при их изменении - об устранении не соответствующих действительности норм или их элементов, с целью предотвращения возможности путаницы и противоречий.

Социальная природа обычаев, морали и религиозных норм с развитием общественных отношений стала уже мало соответствовать специфике формирующихся отношений. Они не могли соответствовать ни требуемого соответствия общественных и частных интересов, ни четкого, детального закрепления прав и обязанностей.

Итак, право как особая разновидность социальных норм весьма существенно отличается от социальных норм первобытно-общинного строя.

Если обычаи создавались всем обществом, то право формируется либо непосредственно государством, либо иными социальными организациями (общественными, кооперативными, церковными и т.п.) и под их контролем.

Если обычаи выражали общую волю и защищали общественный интерес, то право является выражением воли и баланса общественных, корпоративных и личных интересов членов общества.

Если обычаи носили в основном нефиксированную форму, то право получает свое внешнее выражение и закрепление в виде различного рода нормативных актов, прецедентов, договоров с нормативным содержанием, правовых обычаев.

Если обычаи охранялись от нарушений всем обществом, то право обеспечивается специально созданным аппаратом принуждения, организационной и экономической мощью всего государства.

Как известно, позитивное право есть конечная форма всякого права, представляющая собой данную в опыте объективную реальность. Чтобы стать таковой, содержание права должно проделать определённый путь становления. Однако существуют ситуации, когда те основания активности, которые присутствуют в праве, не проходят никаких стадий преобразования, но сразу же объективируются в виде позитивного права. Речь идёт о ситуациях, когда люди, видящие смысл в определённом образе жизни, навязывают этот образ жизни другим людям. В этих случаях религиозные основания активности непосредственно превращаются в право на основе чистой силы. Обобщение подобных случаев даёт повод многим исследователям, во-первых, отрицать какие-либо формы права кроме права позитивного, а во-вторых, отождествлять право с властью как с проявлением чистой силы.

Право и религия тесно переплетены между собой, так как при построении любого государства в правовом сознании всегда присутствуют религиозные воззрения. Каждый волен исповедать любой способ распоряжения своей жизнью, но реально распоряжаться ею он свободен лишь в пределах аналогичной свободы других людей. Не все вероисповедания разделяют это положение. Такие вероисповедания сами ставят себя вне свободы совести, и поэтому они должны быть ограничены в своих проявлениях. Общество обязано держать их под контролем и прямо запрещать широкую пропаганду и организованное исповедание тех религиозных учений, которые даже косвенно толкают своих последователей на преступления. Не следует запрещать человеку верить во что-то, но нельзя допускать, чтобы вера, которая может привести к преступлениям, сплотила вокруг себя организованную силу, направленную против общества.

Учёные считают, что природа государства и его конституции таковы же, как и природа религий, государство действительно произошло из религии и притом так, что афинское или римское государство было возможно лишь при специфической форме, языческой религии этих народов так же, как католическому государству свойственны иной дух и иная конституция, чем протестантскому. В этом проявляется прямая связь права и духовного начала. Право возникает непосредственно из требований религиозной идеи лишь тогда, когда группа людей, одержимых этой идеей, силой подчиняет себе группу других людей, не разделяющих данных религиозных убеждений. Стремление воплотить в законах и других юридических источниках права справедливость свойственно позитивному праву, созданному многими государствами прошлого и современности. И, невзирая на все различия в понимании справедливости отождествления права со справедливостью никогда не было ни абсолютной истиной, ни абсолютной ложью.

Список использованных источников

1.Лифшиц Р.З. Теория права. - М., 2000. - С. 143

2.К. Маркс. Государство и формы его строя. - М.., 1999.

3.Теория государства и права. Корельский В.М., Перевалов В.Д. - М. 2008.

4.Федосова Н.С. Нравственность как основа взаимосвязи религии и права

//Актуальные проблемы государства и права на рубеже веков. Часть 1. Материалы межвузовской научной конференции. - Алматы, 1998.

5.Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. - 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2001.- С. 22.

.Гегель Г. Философия права. - М.: Мысль, 1990. - С. 97.

7.С. Савиньи. Избранные философские произведения. Т.2. - М., 1960. - С.72.

.Общая теория государства и права Т. 2/под ред. проф. М.Н. Марченко. - М., 1998. - 640 с.

.Теория государства и права/ред. Т.Н. Манова. - М., 1996.-336 с.

.Давид Р. Основные правовые системы современности. - М., 1999.

11.Ибраева А.С. Правовая культура: проблемы теории и практики Алматы: Жеті Жаргы, 2002 г., с.352

12.Античная литература. - Рим: Хрестоматия. - М., 1981.

13.И.А. Исаев, М.Н. Золотухина «История политических и правовых учений». М., «Юрист», 1995 г с.220.

14.Конституция Республики Казахстан (принята на республиканском референдуме 30 августа 1995 года) (с изменениями и дополнениями по состоянию на 02.02.2011 г.) <http://online.prg.kz/Document/Default.aspx?doc_id=1005029>

15.Закон Республики Казахстан от 15 января 1992 года № 1128-XII «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях» (с изменениями и дополнениями по состоянию на 15.05.2007 г.)

16.Тихомирова Л.В., Тихомиров М.Ю. Юридическая энциклопедия, - Москва, 1997 г.

17.Алексеев Н.Н. Основы философии права. - М., 1996.-330 с.

18.Влияние международно-правовых документов на законодательство РК. Сб. материалов международной научно-практической конференции А.,2000г.

19.Уголовный кодекс Республики Казахстан от 16 июля 1997 года № 167-I (с изменениями и дополнениями по состоянию на 18.01.2011 г.) <http://online.prg.kz/Document/Default.aspx?doc_id=1008032>

20.Кодекс Республики Казахстан об административных правонарушениях от 30 января 2001 года № 155-II (с изменениями и дополнениями по состоянию на 18.04.2011 г.) [20],

21.Указ Президента Республики Казахстан от 18 мая 2011 года № 84 «Об Агентстве Республики Казахстан по делам религий»

.Указ Президента Республики Казахстан от 12 марта 2010 года № 936 «О дальнейшем совершенствовании системы государственного управления Республики Казахстан»

.Авакьян С.А. Политический плюрализм и общественные объединения в Российской Федерации: конституционно-правовые основы. - М., 1996.

.Ориу М. Основы публичного права. - М., 1929. - С. 411.

.Керимов Д.А. Основы философии права. - М.,1992.-310 с.

.Бочарова С.Н. Роль общественных объединений в защите прав человека // Юрист. 2007. № 1. - С. 98.

.Основы права /под ред. М.И. Абдулаева. - Алматы, 2004. - 604 с.

.Общая теория права/под ред. проф. А.С. Пиголкина. - М., 2002.-384 с.

29.Ибраева А.С. Общая теория государства и права: Основные понятия и логические схемы учебное пособие. - Алматы, 2006.

30.Марченко М.Н. Проблемы теории государства и права. - М.: Юрист, 2001. - С. 451.

31.Страны мира. Краткий политико-экономический справочник. - Москва: изд-во Республика, 1993 г.

32.Крашенинникова Н.А. Индусское право: история и современность / М.: 1982. - 192 с.

33.Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское право / Л.Р. Сюкияйнен - М.: «Наука», 1986. - 730 с.

.Васильев. Л.С. История религий Востока / Л.С. Васильев. М.: 1998. 420 с.

.Салыгин Е.Н. Теократическое государство / Е.Н. Салыгин М.: 1999. - 128с.

.Введение в политологию. М.: 1998. 446 с.

.Рене Д. Основные правовые системы современности / Давид Р. Печатается по изданию: М.: «Прогресс», 1988. 790 с.

.Мельник В.А. Политология / В.А Мельник. Мн., 1999. 494 с.

.Религия и церковь в истории России / под ред. А.М. Сахарова. - М.: «Мысль», 1975. 484 с.

.Ионин Я. Каноническое право: его источники и история фиксации / Я. Ионин. - М.: 1999. 330 с.

.Введение в политологию / В.П. Пугачев, А.И. Соловьев. - М., 1998.

.Основы политической науки. Учебное пособие. В 2-х ч.Ч.1 / В.П. Пугачев. - М., 1995.

.Ирхин Ю.В. Политология. - М., 1996.

.Философский энциклопедический словарь. Изд. 2-е. - М., 1989.

.Смелзер Н. Социология. - М.,1994.

.100 ведущих политиков в 1999 году // НГ - Сценарии. - 2000, 12 января.

.Нуруллаев А.А. Ислам и политика // Религии народов современного мира Словарь / М.П. Мчедлов. - М., 1999.

48.Пять самых значительных событий тысячелетия // НГ - Религии. - 1999. - 22 декабря.