Философский вопрос радикальной смены умонастроения и изменение характера от злого к доброму
Реферат
Философский вопрос радикальной смены умонастроения и изменение характера от злого к доброму
Кантовское учение о свободе в текстах Шеллинга и Шопенгауэра совмещается в идее раскрытия умопостигаемого характера. С одной стороны, человек - "клеточка мира явлений, где всё строго детерминировано, где характер формируют склонности, страсти и стремления индивида". Но, помимо эмпирического характера, человек обладает ещё одним, сверхчувственным и вневременным, где "бессильны привходящие импульсы и властно диктует своё нравственный долг". Иными словами, этическая направленность поступка определяется интеллигибельным характером каждого индивида. Вслед за Кантом, Шеллинг и Шопенгауэр признают, что человек добр или зол не случайно, но в силу врождённости его характера. Расхождения между ними начинаются в вопросе о возможности радикальной смены умонастроения и изменения характера от злого к доброму.
Для Канта принципиальным в человеческих поступках является не то, что человек делает, а то основание, какое он выбирает в качестве руководства при принятии конкретного решения. Иными словами, практическое самоопределение у Канта заключается в выборе основания, в выборе правильного "почему". Поэтому решение человека заключается не в том, чтобы выбрать, как поступить, но в том, чтобы выбрать, какой из имеющихся у него мотивов перевешивает. Кант предписывает совершать выбор "не иначе чем так, чтобы максимы выбора привходили в то же время в воление как всеобщий закон". Иными словами, практическим правилом становится императив, в то время как "отклонение от принципа долга есть совершенно несомненное зло", по мысли Канта.
Соответственно, восстановление добра в человеке заключается в "восстановлении чистоты морального закона как высшего основания всех наших максим". По Канту, изначальным добром является сама "святость максим" в исполнении морального долга. Человек, принимающий чистоту закона в свою максиму, становится на пути бесконечного приближения к его святости. "Ставшее навыком твёрдое решение исполнять свой долг" Кант именует "добродетелью по легальности", присущей эмпирическому характеру. Добродетель в этом смысле приобретается постепенно, для неё достаточно изменения только в нравах и не требуется изменение в сердце.
Но невозможно путём постепенной реформы стать добродетельным не только по закону, но и по своему умопостигаемому характеру. Аргументы в пользу этого тезиса были приведены мною ранее, в Главе 1, раскрывающей идею кантовского учения о характере. Интеллигибельный характер никогда не будет полностью выражен в эмпирическом, поскольку последний представляет собой лишь индуктивную сумму совершаемых нами поступков. Таким образом, эмпирический характер не может быть основанием интеллигибельного. По Канту, моральное воспитание человека должно начинаться не с постепенного исправления его нравов, а с помощью "Umwandlung der Denkungsart" ("революции образа мыслей") и "von der Gründung eines Charakters" (с утверждения его характера). Иными словами, с одной стороны, поскольку воля свободна, ряд поступков, совершаемых человеком, представляет собой не просто механическую последовательность выстраивания их друг за другом, но предполагается, что вместе с каждым поступком значение предшествующих неким образом качественно меняется. В соответствии с этим, Кант допускает, что в какой-то момент человек может принять какое-то новое решение, благодаря которому произойдёт глубокая перемена его умонастроения (Gesinnung), в связи с чем, человек сможет принять решение в пользу морального закона. Таким образом, человек способен оторваться от некоторых своих мотиваций, подняться над самим собой и увидеть свои уже совершённые поступки в свете совершенно другой иерархии ценностей.
Однако отсюда неизбежно возникает вопрос о самой возможности совершения революции образа мыслей, если в основании своих максим человек изначально испорчен. Кант пытается разрешить эту трудность ссылаясь на то, что "долг повелевает нам быть такими, а повелевает он только то, что для нас исполнимо". На мой взгляд, с формальной точки зрения этот ответ можно принять, но содержательно он является недостаточным. По Канту, необходимо твёрдое решение, ниспровергающее то высшее основание максим, которое делало человека злым, в связи чем он встанет на путь непрекращающегося стремления к лучшему. Таким образом, моральное воспитание человека должно начинаться не с борьбы против отдельных пороков, а с радикального преобразования образа мыслей.
Однако этому "способу" преобразования своего характера к лучшему можно предъявить ряд возражений. Во-первых, снова возникает вопрос о принятии решения для вневременного, а именно: если каждый человек обладает интеллигибельным характером, который лежит вне пространства и времени, а потому неизменен, каким образом изменение умонастроения, произошедшее во времени, может отразиться на нём? Кроме того, для того чтобы установить факт случившегося изменения, нужно иметь возможность изначально знать хоть что-то об интеллигибельном характере. Но поскольку он является вещью в себе, то мы, как пишет сам Кант, никогда до конца не можем узнаем, что же лежит в глубине нашего сердца: "из непосредственного сознания человек ещё не может получить никакого прочного и определённого понятия о своём действительном образе мыслей". Следовательно, говорить о свершившемся изменении к лучшему мы можем лишь, ссылаясь на изменения собственного поведения в реально прожитой жизни. В этой же связи Шопенгауэр выдвигает еще одно вполне справедливое возражение: если бы характер не был неизменным, а был бы возможен постоянный прогресс к добру, как это утверждает Кант, то "более старая половина людей должна была бы быть, по крайней мере, в среднем, значительно лучше более молодой, <…> но этого нет и следа". Если даже и возможно, чтобы в старости человек оказался лучшим, чем в молодости, то это, по мысли Шопенгауэра, связано лишь с тем, что истинные мотивы наконец раскрыли его характер чище и явственнее.
В свою очередь, Кант решает сложившееся противоречие, ссылаясь в очередной раз на саму возможность, которую содержит в себе моральный закон. Он признаёт, что во времени перемена умонастроения невозможна. Но в то же время Кант не отказывается от самой возможности восстановления характера к лучшему, поскольку, если сам "моральный закон повелевает, что мы должны теперь быть лучше, то отсюда неизбежно следует, что нам необходимо и мочь это". Допуская это положение, Кант поступает очень осторожно, в отличие от Шопенгауэра, который прямолинейно заявляет о том, что всяческое изменение характера - это всегда мнимое изменение. В конечном счёте Кант всё же признаёт невозможность смены умонастроения естественным образом, собственными силами самого человека, но наряду с этим сохраняет за ним возможность на это надеяться, поскольку человек должен стать добрым.
В соответствии с этим, Кант допускает, что благодаря радикальному принятию решения в пользу долгу следования моральному закону человек способен оторваться от некоторых своих мотиваций, подняться над самим собой и увидеть свои уже совершённые поступки в свете совершенно другой иерархии ценностей. Шопенгауэр на это возражает, что на деле "неведение, заблуждение и химеры то подсовывали ложные мотивы, то прикрывали истинные", что произошедшее "изменение" имеет место только во времени и что, на самом деле, случившееся лишь раскрывает истинный смысл ранее уже предшествующего.
По мысли Канта, достаточно самой идеи морального совершенствования, поставленной перед разумом, поскольку именно она может дать силы для того, чтобы возвышаться "к первообразу нравственного убеждения во всей его чистоте", который суть "общечеловеческий долг". Логика рассуждений Канта сводится к формуле: должен - поэтому можешь, а значит, идея идеала угодной богу человечности и морального совершенства мыслится реальной в идее человека и в практическом отношении.
На мой взгляд, кантовская логика рассуждений в этом вопросе является малоубедительной, поскольку его аргумент "от долженствования к возможности исполнения" носит лишь характер постулата - необходимого допущения, без которого мы не можем обойтись, но для которого у нас нет рационального основания. Сам Кант утверждает, что мы даже не знаем, каким образом может произойти это изменение умонастроения, а можем только надеяться на это. Надежда в кантовском учении приобретает характер разумной веры. Именно этот постулативный момент не устраивает Шопенгауэра, который пытается доказать, что он никак не вытекает из логики учения о характере. Он парадоксален по своей природе, и у него нет систематической необходимости.
В своей идее Кант выступает как просветитель в подлинном смысле слова, поскольку утверждает, что главенство разума над волей "автоматически" приведёт к победе над злом. Таким образом, по Канту, не существует никакого иного способа, кроме "самого глубокого восприятия твёрдых нравственных начал в свой образ мыслей". Испорченность людей нельзя преодолеть ничем, кроме как самой идеей добра во всей её чистоте и признанием её изначальной в наших задатках. Только появление и распространение такого общества, которое будет устроено по законам добродетели, приведёт к господству доброго принципа, и вовлечение людей в сферу этого общества. Общность людей по законам добродетели станет, по мысли Канта, этической общностью. В конечном счёте царство добродетели (доброго принципа) становится возможным как идея в человеческом разуме, имеющая объективную реальность (долг объединяться в такое государство). Однако субъективно, по Канту, никогда нельзя ожидать от доброй воли каждого человека решимости действовать сообща ради этой цели.
Схожие идеи возможности создания нравственной общности людей встречаются в "Письмах…" Шиллера, утверждающего, что "цельность характера должна быть обретена в народе". Следом за Кантом он полагает, что "во всякой человеческой личности, по предрасположению и назначению, живёт чистый идеальный человек, и великая задача бытия человека [состоит] в том, чтобы при всех переменах согласоваться с его неизменным единством".
Более полно преемственность кантовских идей выражается в учении о характере у Шеллинга и Шопенгауэра. Начало аргументации Шеллинга совпадает с мыслью Канта о том, что этическая направленность поступка определяется сверхчувственным вневременным характером каждого отдельного индивида. Как уже отмечалось ранее, Кант однозначно выводит характер из свободного действия. Его теория о существовании интеллигибельного, умопостигаемого решения свидетельствует о том, что каждый человек свой характер всегда уже выбрал. Иными словами, у каждого индивида есть какое-то принципиальное решение, которое он всегда уже заранее принял: "Человек делает изначальный выбор в пользу добра или зла в момент своего появления в мире, причём делает это, судя по всему, ещё не обладая самосознанием". Выбор в пользу следования моральному долгу или действию по склонности, согласно Канту, будет всегда воспроизводиться во всех формах человеческих поступков.
Шеллинг признаёт идею Канта о том, человек добр или зол не случайно, и что его свободная воля всё же предопределена: "Хотя человек рождается и во времени, но создан он в начале творения. Деяние, которым определена его жизнь во времени, само принадлежит не времени, а вечности: оно не предшествует во времени, а проходит сквозь время". Человек ведёт себя в соответствии своему характеру, а характер, по Шеллингу, не выбирают. Каким человек является по своей вневременной сущности, такой характер и будет носить этическая направленность его поступков. В отличие от Канта, возможность выбора между добром и злом Шеллинг называет "чумой для морали", поскольку мораль не может базироваться на таком неустойчивом основании, как личное решение или желание. Напротив, в основе морали лежит неизбежность определённого поведения, выбор которого уже сделан. Истинная свобода и необходимость здесь существуют одна в другой. Иными словами, Шеллинг признаёт свободу воли и, вместе с тем, отрицает её: свобода достаточно реальна, чтобы нести ответственность за свои поступки, но в тоже время свобода "слишком призрачна", чтобы нести ответственность за поступки других. Именно в этом пункте происходит существенное расхождение во взглядах между Кантом и Шеллингом.
Шеллинг завершает своё учение о свободе построением утопической картины победы над злом: "Зло сильно своей связью с добром, но само по себе зло не имеет энергии". Именно поэтому, для воплощения "идеи конечного всестороннего совершенствования", нет нужды, по мысли Шеллинга, в обращении зла в добро. Зло как возникло с необходимостью, так с необходимостью и исчезнет, оно является таковым лишь поскольку выходит за пределы своей потенции. Для достижения конца творения необходимо полное отделение добра от зла, сведение зла к небытию, поскольку оно "есть то, чем всегда должно быть - базисом". Необходимо также преодоление человеком в себе тёмного начала стихийной природы, самоотречение от своей индивидуальности в пользу универсальной воли. Согласно Шеллингу, человек по природе своей способен преодолеть стремление к злу, несмотря на то, что оно "хитроумно и каждый раз по-новому маскируется под добро". В этой способности и заключается человеческая свобода.
Любопытной в этом вопросе представляется точка зрения Шопенгауэра, ярчайшего последователя традиции немецкого послекантовского идеализма. Согласно его учению, и здесь его точка зрения совпадает с кантовской аргументацией, свобода, как вещь в себе, лежит вне времени и вне всех форм закона основания, а значит, индивид в одинаковых условиях должен всегда поступать одинаково. Иными словами, человек, принимая решение, подтверждает тем самым, что, поступая сейчас таким образом, при любом другом случае и различных условиях он сделал бы точно также. Это означает, согласно Шопенгауэру, что поведение человека можно вычислять, основываясь на проявлении его эмпирического характера: "как последовательна природа, так последователен и характер: в соответствии с ним должен совершаться всякий отдельный поступок". Он исходит из заимствованного у схоластов положения "Operari sequitur esse" (лат. "действие следует из бытия"), утверждая, тем самым, что каждая вещь действует в соответствии со своей природой, в которой все её проявления, наступающие в действительности, уже всегда содержатся в возможности.
Согласно Шопенгауэру, человек представляет собой то, что он есть, в силу своей воли, и характер его - есть нечто изначальное: "воля - это нечто первое и основное, познание же просто привходит к явлению воли и служит его орудием". Человек узнаёт свой характер эмпирически, лишь с течением времени, благодаря постепенному познанию себя в своих же поступках. Таким образом, никакого априорного знания о характере нет. В противоположность Канту, Шопенгауэр настаивает, что человек не может в один миг решиться перестать быть тем, кем он есть, и стать другим, "ибо для этого надлежало бы как бы перевернуть сердце в груди человека, пересоздать его сокровеннейшее "я"". Напротив, человек "есть раз и навсегда и постепенно познаёт, что он такое". Мною уже было отмечено ранее, что Шопенгауэр не исключает того, что поведение человека может заметно измениться, однако из этого вовсе не следует перемена характера его воления. И в "Мир как воля и представление", и в "Двух основных проблемах этики", он придерживается своего представления о том, что характер не развивается, а лишь раскрывает себя в ряде поступков. В процессе раскрытия характера, проявляются его различные черты, но "перемена воли невозможна", решительно заявляет Шопенгауэр, а значит, "каков кто есть, таков он и будет, так он и должен действовать".
Шопенгауэр выделяет три основных врождённых этических импульса, которые в различном соотношении имеются у каждого человека: эгоизм, злоба и сострадание. В зависимости от их соотношения, такие мотивы и будут действовать на человека, выражаясь в его поступках. Причём воздействовать будут в основном лишь те мотивы, к которым он имеет особую восприимчивость. Так, с одной стороны, воля сама по себе и вне явления признаётся свободной и всемогущей, но, вместе с тем, в своих отдельных проявлениях, освещённых познанием, она определяется мотивами, на которые каждый характер реагирует всегда одинаково, закономерно и необходимо. А поскольку эмпирический характер является лишь раскрытием характера интеллигибельного, "уже при самом рождении человека точно определена его нравственная деятельность, которая в существенном остаётся себе верна до конца".
По мысли Шопенгауэра, совершаемые деяния есть отпечаток характера, "зеркало воли", и, лишь всматриваясь в него, мы можем познать нашу волю. И поскольку мы узнаём это лишь впоследствии, то и надлежит бороться с властью дурных устремлений во времени, постепенно развивая свой "приобретённый характер", который образуется только в течение жизни, в процессе земного опыта. Именно о нём идёт речь, когда человека хвалят за обладание характером или упрекают его за бесхарактерность. В отличие от интеллигибельного и эмпирического, этот тип характера свидетельствует о рассудительности и силе мысли. Он образуется в течение жизни, и только в процессе земного опыта можно понять, чего мы хотим и что можем, а до тех пор, пока мы не знаем этого, мы бесхарактерны. Это открывает возможность для совершенного познания собственной индивидуальности, той навсегда неизменной роли собственной личности, которая до сих пор осуществлялась бессистемно. Согласно Шопенгауэру, "познать собственные наклонности и всевозможные задатки и их неизменные границы - вот самый верный в этом отношении путь, чтобы достигнуть наибольшей удовлетворённости собою".
Всё, что остаётся возможным сделать - это "прояснить голову, исправить понимание, привести человека к более верному взгляду на объективный мир, на истинные отношения жизни". Вновь и вновь Шопенгауэр отстаивает отличную от кантовской идею неизменности качества воли (интеллигибельного характера). Мотивами можно преобразовать поведение человека, но никак не его хотение, хотя только последнее и имеет моральную ценность. Цель, к которой стремится воля, неизменна. Можно изменить лишь путь, по которому она следует. Путём "прояснения головы" возможно более последовательное и более совершенное проявление собственной сущности. С этой точки зрения можно сказать, что существует моральное совершенствование и исправляющая этика. Однако, её границы замыкаются в рамках эмпирического, врождённое остаётся навсегда неизменным, поскольку "голова проясняется, но сердце остаётся без улучшения". Именно поэтому, нельзя создать добродетельного человека с помощью лекций по этике или действием моральных проповедей, поскольку догматы могут влиять на поведение людей, но сами помыслы от этого не изменятся. "Velle non discitur", вновь и вновь повторяет Шопенгауэр.
Между тем, факт неизменности эмпирического характера, представляющего собой лишь раскрытие вневременного интеллигибельного характера, открывает возможность для "совершенного познания собственной индивидуальности", которое есть "абстрактное, отчётливое знание неизменных свойств собственного эмпирического характера". Иными словами, мы можем сознательно и методически, зная все свои достоинства и слабости, выполнять навсегда неизменную роль своей собственной индивидуальности. По мысли Шопенгауэра, точное знание своего характера, собственных сил и слабостей, предохранит людей от множества страданий, ибо "ничто не примиряет столь прочно и с внешней, и с внутренней необходимостью, как ясное понимание её". Самый верный путь для достижения наибольшей удовлетворённости собой - познать собственные задатки, наклонности и их неизменные границы.
добро характер нравственная общность
Список используемой литературы
1. Алексеев, П.В. История философии: Учебник / П.В. Алексеев. - М.: Проспект, 2013. - 240 c.
. Вдовина, И. С. История философии. История философии: Запад - Россия - Восток. Книга 4: Философия XX в.: Учебник для вузов / И. С. Вдовина. - М.: Акад. Проект, 2012. - 426 c.
. Гриненко, Г.В. История философии: Учебник для бакалавров / Г.В. Гриненко. - М.: Юрайт, 2012. - 687 c.
. Грядовой, Д.И. История философии. Древний мир. Античность. Т.1.: Учебник для студентов вузов / Д.И. Грядовой. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009. - 463 c.
. Грязнов, А.Ф. История философии. Т.3. История философии: Запад - Россия - Восток. Книга 3: Философия XIX-XX вв.: Учебник для вузов / А.Ф. Грязнов. - М.: Акад. Проект, 2012. - 443 c.
. Ерыгин, А.Н. История философии: 100 экзаменационных ответов / Д.Л. Устименко, А.Н. Ерыгин, В.Н. Климентов; Отв. ред. Д.Л. Устименко. - Рн/Д: Феникс, ИКЦ МарТ, 2010. - 256 c.
. Иконникова, Г.И. История философии XIX - начала XX века: Учебное пособие / Г.И. Иконникова. - М.: Вузовский учебник, ИНФРА-М, 2012. - 304 c.
. Козлова, О.В. История философии: вводный курс: Учебное пособие / О.В. Козлова, Т.К. Красных. - М.: Флинта, Наука, 2013. - 152 c.
. Нижников, С.А. История философии: Учебник / С.А. Нижников. - М.: ИНФРА-М, 2013. - 336 c.