Дипломатическая борьба стран Тройственного союза и Антанты по вовлечению Болгарии и Румынии в Первую Мировую войну
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования
«КУБАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»
(ФГБОУ ВПО «КубГУ»)
Кафедра новой, новейшей истории и международных отношений
Курсовая работа на тему:
«Дипломатическая борьба стран Тройственного союза и Антанты по вовлечению Болгарии и Румынии в Первую Мировую войну»
Работу выполнила: Булах А.Н.
Факультет: ФИСМО
Направление: История
Курс: 3
Научный руководитель:
канд.ист.наук, доцент Кумпан В.А.
Краснодар 2015
Содержание
Введение
. Дипломатическая борьба Тройственного союза и Антанты по вовлечению Болгарии в Первую Мировую войну
.1 Внутриполитическое положение Болгарии накануне Первой Мировой войны
.2 Болгария во внешней политике после начала Первой Мировой
. Внешнеполитическое маневрирование правящих кругов Румынии до начала Первой Мировой войны
. Дипломатические взаимоотношения России и ее союзников с Болгарией и Румынией после вступления в войну Турции
Заключение
Список использованных источников и литературы
Введение
Первая мировая война занимает особое место в истории всего человеческого общества. Это была поистине Великая война не только по масштабам боевых действий, но и по ее последствиям.. Она породила целую цепь мировых катастроф, социальных и политических катаклизмов, коренным образом изменивших политическую карту мира. Именно поэтому, на протяжении многих лет, прошедших после этой войны, ученые неоднократно обращались к ее изучению.100 лет назад в мировой истории произошло событие, перевернувшее все мироустройство, захватившее в водоворот боевых действий чуть ли не половину мира, приведшее к развалу могущественных империй и, как следствие, к волне революций.
Изучение дипломатической истории России приобретает особую актуальность в наше время, так как Россия, переживающая в течение последнего времени острый внутриполитический кризис, выразившийся, в том числе в значительном конфликте между властью и обществом, ищет свое место в мире, пытается найти союзников и партнеров, наладить с ними устойчивые связи.
Российская дипломатия и сейчас, несмотря на внутриполитические, экономические и финансовые сложности, старается оказывать весомое влияние на решения важнейших международных проблем.
Объектом исследования является дипломатическая борьба стран Тройственного союза и Антанты за вступление Болгарии и Румынии в Первой мировой войне.
Предметом работы является внутриполитическое развитие Болгарии накануне Первой Мировой войны, маневрирование правящих кругов Румынии в этот период, дипломатические взаимоотношения стан Антанты с Болгарией и Румынией после вступления в войну Турции.
Хронологические рамки охватывают период с оформления Тройственного союза в 1882 году до вступления в Первую Мировую войну Румынии 28 августа 1916 года на стороне Антанты.
Географические рамки охватывают территорию Европы, в большей мере Балканский полуостров.
Целью работы является рассмотрение дипломатической борьбы стран Тройственного союза и Антанты по вовлечению Болгарии и Румынии в войну.
Для ее достижения необходимо решить следующие задачи:
рассмотреть дипломатическую борьбу Тройственного союза и Антанты по вовлечению Болгарии в Первую Мировую войну;
охарактеризовать внутриполитическое положение Болгарии накануне войны;
исследовать внешнюю политику Болгарии после начала конфликта;
охарактеризовать внешнеполитическое маневрирование правящих кругов Румынии до начала Первой Мировой войны;
рассмотреть дипломатические взаимоотношения России и ее союзников с Болгарией и Румынией после вступления в войну Турции.
К источникам по данной работе в первую очередь относятся документальные свидетельства событий. Работа «Международные отношения в эпоху империализма: документы из архивов царского и Временного правительств 1878-1917 гг.» дает ряд систематически подобранных и обработанных документов, которые позволяют проследить картину событий накануне Первой Мировой войны в более полной мере.
Важным источником являются мемуарные записи С. Д. Сазонова (1860-1927), министра иностранных дел Российской империи с 1910 по 1916 г., которые позволяют проследить события того периода на личностном уровне, узнать тайных переговорах стран накануне войны, дает возможность оценить личное восприятие министром всех происходящих событий. В этом же контексте интересна работа Ю. Я. Соловьев «Воспоминания дипломата».
Важной работой является книга М. Палеолога «Царская Россия во время мировой войны», которая позволяет увидеть и оценить происходящие события через восприятие их царской семьи.
М.Э Айрапетяна, П. Ф. Кабанова «Первая мировая империалистическая война 1914-1918гг.» освещает причины войны, её захватнический характер, цели сторон, вступление в войну различных государств.
Работа В. В. Готлиба «Тайная дипломатия во время Первой Мировой войны», посвященных вступлению Турции и Италии в первую мировую войну и дипломатической борьбе обеих враждующих группировок за привлечение этих держав на свою сторону. Основная ценность книги В. В. Готлиба заключается прежде всего в том, что в ней тщательно собран огромный фактический материал, проверенный и проанализированный автором, который позволяет оценить политику противоборствующих блоков по привлечению Болгарии и Румынии в контексте политики держав по направленной на Италию и Турцию.
Исследование А.А. Могилевич, М.Э. Айрапетян «На путях к мировой войне 1914-1918 гг.» дает представление о франко-германских и англо-германских противоречия накануне первой мировой империалистической войны.
Работа Ю. А. Писарева «Великие державы и Балканы накануне первой мировой войны» освещает историю международных отношений и политики европейских держав на Балканах накануне первой мировой войны 1914-1918 годов, раскрываются экспансионистские планы империалистических коалиций в Юго-Восточной Европе, прослеживаются причины превращения Балкан в «пороховой погреб» Европы. Большое внимание уделяется вопросам внутренней истории балканских народов - их борьбе за независимость, против агрессии кайзеровской Германии и монархии Габсбургов.
Еще одна работа Ю.А. Писарева «Первой Мировой войны: Россия и Сербия в 1914-1915гг.» позволяет оценить обстановку, которая сложилась на Балканах накануне Первой Мировой войны на основе обширного круга источников.
Работа В. Потемкина «История дипломатии с древнейших времен до нового времени» ставит своей задачей на основе анализа международных отношений в последовательно сменявшиеся эпохи - изложить краткую историю дипломатии от древних времен до нашего времени.
Исследование В. А. Емец «Очерки внешней политики России в период первой мировой войны» представляет собой исследование важнейших проблем политики и стратегии царизма в период мировой войны. В книге рассматриваются соотношение внешнеполитических целей и военных средств, внешней политики и военной стратегии царской России в изменявшихся условиях войны, проблемы коалиционной войны, влияние империалистических противоречий в лагере Антанты на ход войны. Военные и внешнеполитические поражения царизма способствовали усилению революционной борьбы трудящихся масс России против царизма, империализма и войны.
В своей работе «Первая мировая война 1914-1918. Факты. Документы» В. К. Шацилло анализирует важнейшие события, обращаясь не только к результатам отечественных, но и зарубежных исследований по истории Первой мировой войны. Дает описание международных отношений накануне войны, анализирует дипломатическую борьбу противоборствующих блоков во время Первой Мировой войны.
Нельзя не отметить также диссертацию Е.А. Мозолевской «Дипломатическая роль России в военно-политическом союзе Антанты в начале Первой Мировой войны». В ней дается емкий анализ роли России в привлечении новых союзников на сторону Антанты.
Методологическую основу исследования составили принципы историзма и научной объективности. Они предполагают непредвзятый подход к анализу изучаемых проблем, критическое отношение к источникам, преодоление субъективных ошибок и влияния интересов, которые не связаны с достижением научной истины, а также показ явления в развитии и в контексте исторической обстановки.
Для достижения поставленной цели и решения задач использовались следующие методы исторического исследования: историко-генетический метод, который позволяет показать причинно-следственные связи и закономерности развития исторического события; историко-сравнительный, который позволяет выявить как общие, так и особенные черты в развитии разных событий, явлений, структур (в конкретной работе использован при изучении отдельных этапов развития борьбы за самостоятельность и культурную идентичность).
Структура работы обусловлена основной целью и задачами исследования: работа состоит из введения, трех глав, подразделяющихся на параграфы, заключения и списка использованных источников и литературы.
1. Дипломатическая борьба Тройственного союза и Антанты по вовлечению Болгарии в Первую Мировую войну
.1 Внутриполитическое положение Болгарии накануне Первой Мировой войны
Географическое положение Болгарии на Балканском полуострове привлекало взоры военных стратегов обеих коалиций. Находясь в центре полуострова, обладая выходом в Черное и Эгейское моря, расположенная вблизи от Мраморного моря и проливов и имевшая границы со всеми значительными балканскими государствами, Болгария занимала, таким образом, ключевое положение в регионе.
В результате распада Балканского союза и прихода в Болгарии к власти ориентировавшегося на Центральную коалицию правительства «либеральной концентрации» В. Радославова, влияние России в Болгарии было резко подорвано.
Катастрофическое поражение Болгарии в результате второй Балканской войны и унизительные для нее мирные договоры в Бухаресте и Константинополе до крайности осложнили внутриполитическое и международное положение государства. Внутри страны поражение, вошедшее в народную память как «первая национальная катастрофа», вызвало шоковое состояние, острейший политический кризис, приведший к отставке правительства.
На смену кабинету С. Данева, составленному из представителей партий, ориентировавшихся во внешней политике на Россию и державы Антанты в целом, по инициативе царя Фердинанда было сформировано правительство «либеральной концепции» из трех либеральных партий (народно-либеральной, или «стамболовистской», либеральной, или «радославистской», и младолиберальной) во главе с 60-летним В. Радославовым, ориентировавшееся на Германию и Австро-Венгрию. Фердинанд не очень жаловал В. Радославова, пренебрежительно, а иногда даже грубо с ним обходился (свое пренебрежение к нему он не скрывал и от аккредитованных в Софии иностранных дипломатов). Во время аудиенции, данной в начале 1914г. новому посланнику России в Софии А.А. Савинскому, царь в присутствии В. Радославова, не знавшего французского языка, назвал его «вульгарным» и «грубым». Но царь знал В. Радославова как давнего и твердого сторонника прогерманского курса и рассчитывал использовать его в предстоящих дипломатических «играх».
Ввиду того, что внутренняя опора правительства была непрочной, внешнеполитическую линию оно было вынуждено проводить очень осторожно и скрытно, лавируя и маскируя до поры свои сокровенные цели и планы. Правящие круги Болгарии стремились вернуть потерянные в итоге второй Балканской войны территории (прежде всего Македонию) и втайне и исподволь готовились к реваншу. Это было господствующим настроением в высших сферах. Расхождения в верхах касались в основном того, на какую из двух враждующих империалистических коалиций великих держав следует опереться в реализации внешнеполитической программы.
Основные рычаги руководства внешней политикой болгарского государства находились фактически в бесконтрольном подчинении царя Фердинанда: он назначал по своему усмотрению дипломатов в зарубежные страны. За ним оставалось последнее слово во всех важнейших вопросах деятельности внешнеполитического ведомства.
Новую войну за возвращение потерянных земель Фердинанд и приближенные к нему руководящие деятели предпочитали провести в удобный момент, скорее всего при опоре на Германию и Австро-Венгрию. В этой связи царь постарался под тем или иным предлогом избавиться от генералов русофильской ориентации, удалив их с командных должностей в армии. Одним из первых был уволен из армии занимавший в конце Балканской войны пост помощника главнокомандующего прославленный полководец генерал Р. Димитриев, направленный посланником в Россию.
Вскоре после завершения Балканских войн в конце 1913 г. увеличились закупки оружия и боеприпасов в Австро-Венгрии и Германии. В болгарских военных училищах расширился прием курсантов, в армии интенсивно велась переподготовка офицерских и унтер-офицерских кадров с учетом опыта только что закончившейся войны.
Проводилась и идеологическая подготовка новой войны. Вскоре после окончания Балканских войн в Болгарии начали выходить новые периодические издания («Народ и армия», «Военная Болгария» и др.), проповедовавшие идеи укрепления армии. Идеи реванша пропагандировались большей частью завуалированно, а подчас и открыто значительным числом деятелей буржуазных партий.
Газеты партий обеих ориентации преподносили в качестве государственного идеала «силу и первенство» Болгарии. Интенсивную антисербскую и отчасти антирусскую пропаганду развернули некоторые газеты прогерманского направления. Они внушали народу мысль о том, что виновником поражения Болгарии во второй Балканской войне якобы являются державы Антанты (в первую голову Россия), поддержавшие Сербию и Грецию.
Стремления правительства Болгарии к ревизии Бухарестского договора (в первую очередь в отношении статей, касавшихся территорий отошедших к Сербии и Греции Вардарской и Эгейской Македонии) предопределили напряженные отношения, установившиеся между Болгарией, с одной стороны, и Сербией и Грецией, с другой. Это создавало для дипломатии Австро-Венгрии и Германии более благоприятные возможности в их борьбе с Антантой за привлечение Болгарии в орбиту влияния держав Центральной коалиции.
Венские руководители давно оценивали Белград как основное препятствие на пути в Эгейское море. Врагом номер один считало Сербию и болгарское правительство. Казалось, создавались условия для оформления австро-болгарского союза.
Однако в Берлине на этом этапе многие из руководящих лиц (прежде всего - кайзер Вильгельм II) не разделяли оценок и мнении военной партии Вены о целесообразности срочного заключения союза с Болгарией. Кайзер, например, считал, что Румыния и Греция являются не менее (и, может быть, даже более) ценными союзниками, чем разбитая в ходе второй Балканской войны Болгария. Опасаясь не без основания, что союз Вены с Болгарией может окончательно подтолкнуть Румынию в объятия Антанты, берлинское руководство считало малореалистичным стремление Вены «...сидеть одновременно и на румынской и на болгарской лошади».
В Германии опасались также, что союз с Болгарией может отрицательным образом повлиять на позицию Греции. По этим соображениям в Берлине известное время не давали согласия на заключение союза с Болгарией.
Русская дипломатия, стремясь сохранить на Балканах остатки своего угасавшего влияния, выступила в ходе мирного урегулирования за передачу Болгарии важного порта на Эгейском море (Кавалы). Однако союзники ее не поддержали.
Наиболее рельефно борьба «за Болгарию» проявилась в вопросе о размещении болгарского займа. В период до Балканских войн Болгария брала займы у банковских консорциумов разных стран, однако доминирующее положение среди болгарских кредиторов занимали французские банки.
Осенью 1913 г. истощенные болгарские финансы потребовали новых срочных «вливаний». Для изыскания возможностей заключения нового займа за границу отправились в вояж занимавшие тогда пост министра иностранных дел Н. Геннадиев (в Париж) и министра финансов - Д. Тончев (в Вену и Берлин). В Париже Н. Геннадиеву лицемерно поведали о трудностях на французском денежном рынке, посетовали на нестабильное положение на Балканах и дали понять, что заем может быть предоставлен только при условии, если правительство Радославова откажется от курса на сближение с Германией и Австро-Венгрией.
Позиция французского правительства была согласована с Петербургом. Там, как и в Париже, не имели никакого желания укреплять положение правительства В. Радославова и решили прибегнуть на том этапе к тактике, которая была прямолинейной и оказалась бесплодной.
Несколько иной прием встретил в Вене и Берлине Д. Тончев, один из немногих, входивших в крайне ограниченный круг лиц, фактически допущенных царем к закулисной внешнеполитической деятельности. Его визит положил начало длительным переговорам, в которых основную роль играли уполномоченные берлинского банка «Дисконто Гезельшафт». Условием заключения займа ставилось строительство по территории Болгарии (в счет займа) железнодорожной магистрали к побережью Эгейского моря.
По мере поступления новой и все более детальной информации о болгаро-германских переговорах о займе, среди русских и французских дипломатов росло понимание того, что речь идет не о простой финансовой сделке. «...Грозит опасность, - как выразился в депеше от 27 апреля 1914г. в Петербург посланник России в Софии А.А. Савинский, - окончательного и безвозвратного закрепления немецкого влияния в Болгарии».
В отличие от австрийской миссии в Софии, руководимой (как отмечалось) одним из лучших дипломатов, во главе русской миссии в Болгарии в январе 1914г. стал А.А. Савинский - человек несколько иного свойства. Его служебное возвышение было предопределено в немалой степени связями в петербургском высшем свете. Свою карьеру в министерстве иностранных дел А.А. Савинский начал в качестве главы канцелярии министра графа В.Н. Ламсдорфа, любимцем которого он был. Элегантный мужчина, бонвиван, любитель автомобильных прогулок, Савинский пользовался вниманием дам; как поговаривали, к галантным успехам он стремился не меньше, чем к дипломатическим победам.
По инструкции своих правительств А.А. Савинский и его французский коллега - методичный и работоспособный Альфред дю Панафье провели ряд встреч с лидерами оппозиционных партий и начальником тайного кабинета царя Добровичем, в ходе которых доказывали гибельность для Болгарии курса правительства В. Радославова; соответствующие материалы были опубликованы и в печати. Обсуждались также различные проекты действий оппозиционных партий с целью вызвать отставку кабинета Радославова и создание коалиционного правительства. Одновременно правительства Франции и России дали рекомендации своим банкирам принять все возможные меры, используя международные банковские связи, чтобы воспрепятствовать заключению германо-болгарского соглашения.
Между тем Фердинанд и Радославов, маскируя свои подлинные планы и расчеты, вели двойную игру. Они не отказывались от переговоров с дипломатами России и Франции, и в то же время по их поручению Д. Тончев упорно стремился к достижению соглашения с германскими и австрийскими банками, которые, используя трудное финансовое положение Болгарии, обставили предоставление займа обременительными условиями. В середине июня они были приняты правительством Радославова и Фердинандом.
С опозданием в Софию прибыл представитель парижского банка Перье. В самый день убийства в Сараево он предложил, с санкции правительства Франции, заем на крупную сумму в 500 млн. франков без политических условий двумя порциями: одна - осенью 1914 г. и другая - в первой половине 1915 г. В случае желания Болгарии сумма займа могла быть увеличена до 600 млн. франков.
В тревожные июльские дни, когда в Вене и Берлине принимали судьбоносное решение о предъявлении Сербии ультиматума, завершалась борьба двух враждующих коалиций по вопросу о займе для Болгарии, который, как все понимали, в значительной степени определял ориентацию этой страны на ту или иную группировку.
июля 1914г. по инициативе правительств Франции и России, получивших информацию о предстоящем подписании германо-болгарского соглашения о займе, банк Перье направил телеграмму в Софию. В ней была выражена готовность предоставить заем на сумму и 500 млн. франков без каких-либо условий, политических или экономических, т.е. содержался вариант более выгодный, чем тот, который предложили правительству В. Радославова германские банки.
Но кабинет В. Радославова преследовал не столько экономические, сколько политические цели. Соглашением с Германией и Австро-Венгрией он добивался укрепления своего непрочного положения, утверждения формирующегося прогерманского курса. Именно поэтому новые предложения банка Перье были скрыты не только от оппозиционных партий, но даже от депутатов из правительственных партий. 12 июля германо-болгарское соглашение о займе было подписано.
С финансовой точки зрения условия займа были крайне тяжелыми. По некоторым подсчетам после вычетов на уплату процентов, погашения старых займов и на новые заказы непосредственно в казну должно было поступить приблизительно всего лишь 10 % всей суммы предоставленного займа, т.е. около 50 млн. франков.
Таким образом, в результате поражения во второй Балканской войне, которая осложнила внутриполитическое положение, в Болгарии произошла смена власти. Влияние России в стране заметно снизилось, так как властные структуры теперь занимали чиновники, имеющие прогерманский настрой в своей политике. Внутренняя опора правительства была очень не прочной, поэтому внешнеполитическую линию оно было вынуждено проводить скрытно, маскируя свои цели и планы. Правящие круги Болгарии стремились вернуть территории, потерянные в итоге второй Балканской войны (прежде всего Македонию). Сам Фердинанд видел реализацию возможности возвращения территорий посредством союза с Германией и Австро-Венгрией. Хотя расклад сил в Юго-Восточной Европе после Балканских войн сильно изменился, сохранялись ориентиры балканской стратегии внешнеполитического ведомства Петербурга, его политических планов в отношении Болгарии. Российская Империя хотела восстановления Балканского союза. Наиболее ожесточенная борьба за влияние на Болгарию проявилась в вопросе о размещении болгарского займа. Противоборствующие блоки прилагали огромные усилия, чтобы переманить страну на свою сторону. Фактически это была борьба за политическую ориентацию Софии в нарастающем конфликте.
Ключевую роль в направленности Болгарии на Германию сыграл кабинет В. Радославова, который придерживался прогерманских взглядов. Он искал от этого союза не только экономические выгоды, но и политические. Наиболее выгодное предложение со стороны Франции и России не смогло изменить решения болгарского правительства. Фактически договор, подписанный с Германией, имел своим результатом экономическое подчинение страны.
.2 Болгария во внешней политике после начала Первой Мировой
первый мировой война дипломатический
Болгария имела наибольшее значение в Балканском регионе, поэтому противоборствующим блокам было важно заполучить ее расположение. Во многом это объяснялось тем, что из всех балканских стран она обладала самой сильной армией. Также при всем своем центральном положении она могла служить плацдармом для удара с тыла по Сербии и Румынии, Греции. Если бы Болгария примкнула к Антанте, это, скорее всего, побудило бы последовать за ней Румынию и Грецию.
Болгария в условиях войны 1914г. оказывалась ключом к балканскому плацдарму. Сазонов с первых же дней уделял исключительное внимание привлечению ее на сторону Антанты. Достижимо это было одним путем: заставить Сербию и Грецию уступить Болгарии области, взятые у нее в 1913г. С августа 1914г. С.Д. Сазонов настойчиво советует сербскому и греческому правительствам пойти на уступки Болгарии. Греция была не восприимчива к этим советам, так как они укрепляли позиции германофилов-нейтралистов, во главе которых стоял король. Антантофилы были склонны к вступлению в войну, но не ценой собственной территории. После того, как Османская империя в ноябре 1914 года объявила войну странам Антанты и вступила в войну на стороне Центральных держав, у дипломатов появилась возможность предложить болгарскому руководству часть территорий Турции после войны. Однако отсутствие единой позиции Франции, Британии и России мешало формированию единой политической линии держав Согласия на Балканах. Особенно это касалось британских дипломатов, которые часто воздерживались от поддержки инициатив французской и русской дипломатии в отношении Болгарии. Англия не одобряла политику, проводимую С.Д. Сазоновым, и всячески пыталась ей противодействовать.
Больше шансов у Сазонова было в Белграде. Из-за войны положение Сербии было гораздо более стеснительное. Н. Пашич соглашался отдать Болгарии часть сербской Македонии, если война закончится победой Антанты и Сербия от Австрии южнославянские территории.
Данная перспектива была туманна для Болгарии, ей нужно было нечто менее далекое. Но кроме Македонии союзники могли обещать лишь линию Энос-Мидия за счет Турции. Обещание это опять-таки было выполнимо только после победы. Премьер Болгарии В. Радославов дал понять, что лишь немедленная передача Македонии заставит выступить на стороне Антанты. Сербское правительство ответило на это резким заявлением: «лучше оставить всю Сербию австрийцам, чем уступить клочок Македонии болгарам». Таким образом, переговоры не привели ни к каким результатам.
Сильны были силы Центральных держав в Софии. Это было вызвано тем, что основные территориальные притязания Болгарии распространялись на Сербию.
Болгария еще не успела подготовиться к войне, поэтому сохраняла нейтралитет, не присоединяясь к центральным державам. Болгарское руководство, приняв во внимание успехи сербских войск в войне с Австрией, нейтральную позицию других балканских государств (Греция, Румыния) приняло решение занять выжидательную позицию. Также, несмотря на усилия правительства по идеологической подготовке возможного участия Болгарии в походе против Сербии, идея выступления на стороне Центральных держав была крайне непопулярна в стране.
Антанта смогла подкупить часть болгарской буржуазии, организовав закупки сырья и продукции народного хозяйства болгар через предприятия, которые были созданы английскими, французскими и русскими банками. Посредством этого буржуазия Болгарии смогла получить около 200 млн. франков золотом. Летом 1915г. переговоры Антанты с Болгарией продолжались.
Тройственный союз давал обещания отдать Болгарии всю Македонию и часть Старой Сербии. В случае если Румыния присоединится к Антанте, сулили передать не только южную Добруджу, но и северную часть этого края. Различные модификации программ болгарских территориальных претензий возникали и в связи с тем, что правительство В. Радославова в ходе переговоров должно было учитывать возможности и предпочтения представителей соответствующих великих держав, с которыми оно вело торг в обмен на свой "благожелательный" нейтралитет или на эвентуальное присоединение к одной из коалиций. Так, в случае включения Болгарии в состав Центральной коалиции отпадали претензии на принадлежавшую Турции Восточную Фракию (Адрианопольский край и др. земли).
мая 1915 года представители Антанты передали болгарскому правительству документ, в котором Болгарии предлагали выступить на стороне стран Согласия. В случае выступления Болгарии против Османской империи, страны Антанты гарантировали возвращение Восточной Фракии в состав Болгарского царства. На этом обещания гарантированных территориальных приращений заканчивались. Союзники также заявляли о том, что начнут переговоры с сербским правительством о передаче некоторой части Вардарской Македонии и обязуются вступить в переговоры с греческим и румынским правительствами для урегулирования вопросов о Эгейской Македонии и Южной Добрудже. Кроме этого Антанта гарантировала Болгарии финансовую помощь. 14 июня болгарское правительство в ответ на эту ноту держав Антанты потребовало определения чётких границ тех территорий в Вардарской и Эгейской Македонии, которые должны войти в состав Болгарии.
После этого задача дипломатов Антанты стала фактически невыполнимой. Помимо балканских разногласий среди Великих держав, переговоры с Сербией, а в особенности с Грецией и Румынией зашли в тупик. Правительства этих стран не имели никакого желания терять территории, приобретённые после Второй Балканской войны. Кроме этого среди представителей Франции, Великобритании и России не было единого мнения о способах привлечения Болгарии в войну на стороне держав Согласия. Британия считала малореалистичным и нецелесообразным добиваться от Сербии передачи части Македонии в состав Болгарии. Французские политики считали более целесообразным привлечение Греции в стан Антанты. Таким образом, неудача в переговорах с сербским премьером Н. Пашичем, с правительствами Греции и Румынии и внутренние разногласия среди держав Антанты помешали выработать дипломатам согласованную и чёткую позицию по Болгарии. Как пишет российский историк Нотович: Сазонов, Грей и Делькассе действовали наподобие лебедя, рака да щуки.
В свою очередь Центральные державы однозначно заявили, что в случае выступления Болгарии на их стороне Болгария получит всю Македонию, Фракию, а также Южную Добруджу (если Румыния вступит в войну на стороне Антанты). Помимо этого Германия обязалась предоставить Болгарии военный заём на сумму 500 млн. марок.
Болгарское правительство желало вернуть в свой состав территории, отторгнутые после Второй Балканской войны. На этих территориях проживало большое количество болгар. Кроме того, в середине 1915 года на фронтах Первой мировой войны сложилась неблагоприятная ситуация для стран Антанты. На Восточном фронте австро-германские войска успешно вели наступление против русской армии. Турецкие войска успешно оборонялись в Дарданелльской операции, а англо-французские войска не могли прорвать германский фронт на Западе.
Эти факторы сыграли решающую роль для болгарского правительства. Будучи уверенным, что победа будет за блоком Центральных держав, а Болгария получит все обещанные территории, царь Фердинанд I, настроенный прогермански, принял окончательное решение выступить на стороне Центральных держав.
6 сентября 1915 года в столице Болгарии Софии была подписана конвенция между Германией и Болгарией. Болгарию представлял министр иностранных дел В. Радославов, а Германию - Г. Михаэлис.
В конвенции говорилось, что Германия и Австро-Венгрия выставят не менее 6 дивизий, Болгария обязуется выставить не менее 4 дивизий для проведения операции против Сербии. Общее командование всеми войсками в операции возлагалось на германского генерал-фельдмаршала Августа фон Макензена. Также германская сторона обязалась оказывать Болгарии финансовую и материальную поддержку. Также было оговорено, что Болгария не будет предпринимать агрессивных действий против Греции и Румынии, если эти страны продолжат соблюдать нейтралитет. В свою очередь Болгария обязывалась обеспечить возможность доставки материальных грузов из Османской империи в Германию и наоборот.
В это время Антанта ещё предпринимала отчаянные попытки вовлечь Болгарию в войну на своей стороне. 15 сентября 1915 года Антанта обратилась к болгарскому правительству с гарантией передать Болгарии часть территории сербской Македонии, которая отошла к Сербии после Второй Балканской войны. Однако эти предложения были уже явно запоздалыми. Кроме того, эти обещания территориальных приращений были намного меньше, чем те территории, которые обещала передать Болгарии Германия.
Однако всё уже было решено: после подписания необходимых документов 21 сентября 1915 года в Болгарии была объявлена мобилизация.
Таким образом, начало мировой войны внесло дополнительные коррективы в тактику двух враждующих империалистических коалиций на Балканах, придало новый импульс их борьбе за привлечение Болгарии на свою сторону. Для каждой из двух коалиций болгарская армия и болгарские ресурсы представляли существенное значение. Но важнее всего было ее географическое положение.
Исход борьбы за Болгарию решило изменение военной обстановки. Русская армия отступала из-за неудач в Дарданельской экспедиции, оставлена была Галиция, русская Польша, Литва, часть Белоруссии. Германия начала концентрировать войска против Сербии. Все это наряду с успехами Германии побудило болгар отказаться от союза с Антантой. 3 сентября подписано было турецко-болгарское соглашение, а 6 сентября - договор о союзе Болгарии с Германией и Австрией. Эти договоры закрепили создание Четверного союза.
2. Внешнеполитическое маневрирование правящих кругов Румынии до начала Первой Мировой войны
Правящие круги королевства Румынии привыкли равняться на сильного, а таковым, вне всякого сомнения, являлся Тройственный союз. Свое первенствующее положение на Балканах Бухарест хотел утвердить, действуя в рамках и опираясь на поддержку могущественной германской группировки.
Тройственный союз был готов принять нового члена. Эту позицию определяли внешнеполитические, стратегические, экономические соображения. На случай войны Берлин и Вена получали бы в свое распоряжение около полумиллиона румынских штыков. Политическое сближение создавало благоприятные условия для проникновения немецких и австрийских товаров и капиталов в Румынию. Значимым фактором для Вены являлось то, что она жила в постоянном страхе перед освободительными движениями «верноподданных». Движения имели центры притяжения в Сербском и Румынском государствах. Заключение союза между странами позволяло надеяться на то, что Бухарест воздержится от поддержки требования трансильванцев.
Именуя свое детище «Лигой мира», немецкий канцлер, очевидно, подразумевал «мирное пребывание континента под прусским сапогом. Тройственный союз был инструментом для утверждения германской гегемонии на европейском континенте и австрийского преобладания на Балканах. По форме союз в первые десятилетия своего существования имел сугубо оборонительный характер, хотя обороняться ему было решительно не от кого.
На самом деле же Тройственный союз был агрессивным альянсом. В его узком кругу не скрывали планов перекройки карты мира. На переговорах в Гаштейне в сентябре Бисмарка и Браэтиану, канцлер отказался подписывать договор непосредственно с Румынией. Он настоял на заключении прямого австро-румынского договора, к которому Германия присоединилась особым актом. Из текста договора было изъято слово «Россия». Бисмарк объяснял эту меру тем, что «…иначе у румын будет сильное искушение, если тому представится юридическая возможность, ради румынских реваншистских, захватнических вожделений, простирающихся до Днестра и дальше, воспользоваться участием германо-австро-венгерских войск численностью почти два миллиона».
Настояв на таком сложном, двухступенчатом присоединении Румынии к Тройственному союзу, Бисмарк убил сразу двух зайцев: обезопасил от возможности конфликта с Россией, становился верховным арбитром в австро-румынских делах и ослаблял движение солидарности с трансильванцами в Румынии.
Союз сохранялся в глубокой тайне. Документы о присоединении к австро-германской группировке держал у себя лично король. О существовании их знали лишь главы сменившихся правительств, но даже не все министры иностранных дел.
После подписания договора стал заметен обильный приток австрийских товаров на рынок Румынии. Данный факт вызывал недовольство со стороны местной буржуазии, так как половина румынского импорта и треть экспорта приходилась на Австро-Венгрию. В связи с принятием законов о поощрении национальной промышленности и переходом к политике протекционизма между Бухарестом и Веной началась таможенная война, которая длилась семь лет (1886-1893). Сложившееся положение было весьма необычно для политических союзников.
Разочарование союзом со временем ширилось. Шел год за годом, а «вожделения», как писал Бисмарк, оставались без удовлетворения. Чтобы удержать Румынию в орбите своего влияния, Берлину и Вене приходилось давать уже более определенные обещания: в австро-румынской военной конвенции 1900г. Бессарабия прямо фигурировала объектом притязаний буржуазно-помещичьей олигархии.
Однако, поскольку реальных надежд на захват Бессарабии тогда не было, правящие круги страны устремили свои взгляды и в южном направлении, вынашивая планы «укрепления» своих позиций за счет Болгарии.
Берлин и Вена не думали делать ставку на Балканах на одну Румынию. Аннексия Боснии и Герцоговины габсбургской монархией в 1908г. вызвала крайнее обострение ее отношений с Сербией. Когда в июле-сентябре 1909г. И. Брэтиану-младший предпринял паломничество в Германию и Австро-Венгрию, его постигла неудача. В Берлине план «компенсации» за счет болгарских земель по линии Варна-Русе в случае нарушения существовавшего на Балканах территориального статус-кво был сочтен «неактуальным», в Вене И. Брэтиану советовали занять «пассивную и выжидающую позицию».
В Бухаресте не скрывали разочарования безрезультатным союзом с Тройственным блоком. Влиятельные политические круги все чаще вспоминали об угнетенном положении 3 млн. соотечественников, проживающих в Австро-Венгрии. Движение трансильванских румын встречало волну сочувствия в самой Румынии. Олигархия понимала, какие важные политические, идеологические, моральные преимущества она получит, если поставит планы территориального расширения на эту популярную среди общественности основу, обратив их против габсбургской монархии под лозунгом объединения румын по обе стороны Карпат.
Так создались предпосылки отхода Румынии от Тройственного союза и сближения ее с образовавшимся в 1904-1907гг. англо-франко-русским блоком, вошедшим в историю под названием Антанты. У немецкого кронпринца, посетившего в апреле 1909г. Бухарест, создалось впечатление, что один только старый король остался верен союзу. Он констатировал, что «в случае войны Румыния в лучшем случае откажется выполнять союзные обязательства, если не присоединится к противоположной стороне».
Балканские войны еще более расшатали связи между Румынией и австро-германской группировкой. Последняя хотела сохранить Румынию в своей орбите, и Болгарию не отталкивать. По Бухарестскому мирному договору 1913г., завершающему Вторую Балканскую войну, румынская олигархия отторгла у соседей Южную Добружду, крепость Силистрию и район Добрич-Бачич на правом берегу Дуная.
Бухарестский мирный договор 1913г. привел к новым расстановкам сил на Балканах и в Европе. Он был заключен правительствами балканских государств, без вмешательства великих держав, посеяв тем самым зерна новых конфликтов на полуострове. В течение 1913-1914гг. происходило сближение Сербии, Черногории и Греции с Румынией, которая все больше выходила из-под влияния Тройственного союза, тяготела к Антанте.
Для коалиции буржуазии и помещиков стали очевидны неудобства односторонней политической ориентации и засилья австро-немецкого капитала в стране. В 1913г. банки Центральных держав отказывали Румынии в предоставлении ссуд; серьезные трудности возникли с вывозом зерна - румынский торговый флот был способен обеспечить транспортировку лишь 5% хлебного экспорта. Антиавстрийские настроения подогревались провалом попытки расширения весной 1914г. добиться расширения прав трансильванских румын. В Бухаресте произошла антиавстрийская демонстрация во время театрального спектакля.
В беседах с русскими представителями авторитетные румынские деятели намекали на нейтралитет страны даже на более благоприятную позицию в случае европейского конфликта. В то же время в дипломатические круги России и ее союзников проникли сведения о возобновлении в 1913г. на очередной пятилетний срок союзного австро-румынского договора. Этот факт говорит о том, что Румыния склонялась к Антанте, но управляющая буржуазно-помещичья олигархия не желала пока рвать узы, связывающее ее с Тройственным союзом, по причине большой материальной выгоды.
В июне 1914г. царь Николай II в сопровождении министра иностранных дел С.Д. Сазонова во время круиза по Черному морю посетил румынский порт Констанцу. Здесь состоялась их встреча с королем Карлом и И. Брэтиану. Подводя итоги своим беседам с румынским премьером, Сазонов писал: «Румыния постарается присоединиться к той стороне, которая окажется сильнее и которая будет в состоянии посулить ей наибольшие выгоды». Ближайшие недели подтвердили правильность его выводов.
Известие о Сараевском убийстве в Румынии встретили равнодушно. Для определения позиции Румынии 21 июля (3 августа) 1914г. был созван коронный совет. На нем король Карл, настаивавший на немедленном, без раздумий, вступлении в войну на стороне Германии и Австро-Венгрии, остался почти в одиночестве. Его поддержал лишь престарелый консерватор П.П. Карп, чья вера в силу прусского оружия не знала границ. Возобладало мнение И. Брэтиану, заявившего: «По всей вероятности, война будет долгой; подождем, как развернутся события. Нам еще представится случай сказать свое слово». Было опубликовано краткое коммюнике: Румыния занимает позицию «вооруженного выжидания». Слова «нейтралитет» в нем не было. Во время заседания прибыла весть о том, что участница Тройственного союза (Италия), объявила себя нейтральной. Это укрепило решимость участников совета воздержаться от немедленного выступления.
После совещания была составлена телеграмма в Берлин. В ней указывалось, что с Румынией не посоветовались, вступая в войну, тем самым casus foederis не существует. Тем не менее, говорилось далее «мы хотим, что бы то ни случилось, следовать за действиями Германии. Но для этого необходимо время, чтобы принять военные меры, не навлекая на себя русское нашествие, и главным образом для того, чтобы воздействовать на общественность, настроения которой допускают немедленного выступления». В случае болгарского нападения на Сербию румынское правительство не будет предпринимать ничего.
В Вене и Берлине решение коронного совета воспринимали с раздражением. «Союзники отпадают от нас уже до войны, подобно гнилым яблокам. Полный провал немецкой, а также австрийской дипломатии», - написал Вильгельм на полях депеши своего бухарестского представителя.
Таким образом, ориентация внешней политики Румынии претерпела существенные изменения от союза с Тройственным блоком и нейтралитета к вступлению в войну на стороне Антанты.
Вступление страны в Тройственный союз было выгодно его участникам по внешнеполитическим, стратегическим, экономическим соображениям, давало Австро-Венгрии рынок сбыта для своих товаров. Однако подписание соглашения в Румынии вызвало негативную реакцию, так как стала заметна экономическая эксплуатация страны. Правительство страны приняло меры по поощрению национальной промышленности, произошел переход к политике протекционизма. Данный факт послужил толчком к возникновению противоречий между союзниками, таможенной войне. Заметна стала ориентация политики Румынии на державы Согласия.
Обстановка еще более усугубилась после Балканских войн. Для Румынии стало очевидно, что союз с Германией и Австро-Венгрией не приносит им никакой выгоды, а лишь ухудшает внутриполитическое положение. В обстановке начавшейся войны румынское правительство избирает путь нейтралитета, так как пока не могло полностью разорвать отношения с Тройственным союзом, во многом из-за буржуазно-помещичьей олигархии, которая получала от этого взаимодействия большие материальные выгоды. В конечном счете, под влиянием побед русской армии, Румыния присоединяется к войне 28 августа 1916г. на стороне Антанты.
3. Дипломатические взаимоотношения России и ее союзников с Болгарией и Румынией после вступления в войну Турции
октября 1914 года Россия объявила войну Турции. В Болгарии этот факт повлиял на настроение общественности. В сводке Главного управления Генерального штаба за 22 октября записано: «Все без исключения партии и органы печати указывают на чрезвычайную важность переживаемых событий и указывают необходимость для Болгарии примкнуть к России, Франции и Англии. Даже русофобские круги начинают признавать, что всне России нет будущего благоденствия Болгарии». На такие настроения в Болгарии сразу же среагировали дипломатические службы стран Тройственного союза и активизировали деятельность, направленную на вовлечение Болгарии в войну против Турции. Но болгарское правительство утверждало, что есть ряд существенных причин, по которым Болгария не может пока активно вмешиваться в войну. Во-первых, Болгария не была защищена с моря, а Турция все же была морской державой. Во-вторых, значительную часть населения Болгарии составляли мусульмане, а Турция - мусульманская страна. В-третьих, болгары не хотели выступать на стороне государств, которые были в союзных отношениях с Сербией, так как Сербия после Второй Балканской войны была врагом Болгарии. Болгарское правительство считало, что Сербия должна отдать Болгарии Македонию, доставшуюся ей по Бухарестскому миру.
По поводу Македонии Савинский, российский посол в Софии, писал, что она «занимает в умах и чувствах всех болгар совершенно исключительное место…». Посол считал, что, так как Румыния и Греция вряд ли пойдут на какие-нибудь территориальные уступки в пользу Болгарии, то надо «сербскому правительству самому взять инициативу и уступки Болгарии Македонии взамен за выступление болгар на австрийском театре…». Савинский предполагал, что, если Болгарии будет предложена Македония, то под напором общественного мнения болгарское правительство не устояло бы и начало войну против Австро-Венгрии. «Быть может при комбинации удастся двинуть Болгарию и против Турции».
Пока дипломаты Антанты торговались с Болгарией, простые болгары старались своими силами оказать помощь братскому русскому народу. В октябре 1914г. Областной Совет Старой Загоры ассигновал 5000 франков на нужды русского Красного креста, а Славянское Благотворительное общество создало болгарский санитарный отряд, состоящий из трех врачей, санитаров и пяти сестер милосердия, который был переправлен для оказания медицинской помощи раненым в Россию.
С началом войны между Россией и Турцией из Румынии все чаще в российское министерство иностранных дел стали поступать сведения от дипломатических представителей и военных агентов о том, что через территорию королевства в Турцию переправлена военная контрабанда из Германии. Так военный агент Семенов докладывает о нескольких телеграммах, что из Германии через территорию Румынии были переправлены в разобранном виде подводные ложки и аэропланы под обозначением «сельскохозяйственные машины». Военный агент Татаринов из Софии сообщал, что через Болгарию и Румынию прошло два запломбированных вагон с германскими военными припасами, предназначенными для Турции.
Когда Сазонов узнал об этих фактах, он имел разговор с румынским послом в России Т. Диаманди, где высказывал неудовлетворение поведением румынских властей. Он сказал, что нейтралитет Румынии при таком руководстве «имеет более благожелательный характер по отношению к нашим противникам, чем к нам». Затем он выразил свои мысли и чувства совсем прямо: «Если какое-либо русское судно в Черном море пострадает от подводной лодки, то знайте, что у нас все укажут на Румынию, пропустившую их, как скрытного сообщника наших врагов. Оставаться в том же положении, помогая одинаково обеим сторонам, нельзя. Пусть Румыния сделает выбор между своими влечениями, иначе она не может рассчитывать на доверие ни одной из сторон».
Румынское правительство, закрывая глаза на факты, связанные с провозом грузов, предназначенных для противников Антанты, в то же время оказывало помощь державам Тройственного согласия, в частности России. Россия оказывала помощь Сербии медикаментами, боеприпасами и все это переправлялось в Сербию через территорию Румынии, и часто румынское правительство было не только осведомлено об этом, но даже оказывало помощь.
В связи с тем, что многие российские военные грузы направлялись в Сербию именно по Дунаю, германское и австрийское правительства решили перекрыть этот путь. Они хотели затопить две баржи, нагруженные камнем, в узком месте Дуная, о чем доносил российский генеральный консул в Галаце Картамышев. Получив это сведение, Сазонов немедленно телеграфировал посту в Бухарест, чтобы тот переговорил с И. Братиану о мерах, которые могут быть предприняты для того, чтобы препятствовать заграждению Дуная.
Румынское правительство запретило экспортировать в Англию хлеб и бензин, хотя военный агент Семенов все же полагал, что необходимо установить «негласный агентский надзор» за выполнением Румынией ее обязательств.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что Румыния не соблюдала в полной мере никакой нейтралитет и не была достаточно последовательной в своих действиях. Само румынское правительство находило оправдание такому своему поведению. С. Поклевский сообщает С.Д. Сазонову о И. Братиану: «Он просил меня обратить внимание Вашего Превосходительства на его трудное положение, когда с одной стороны, императорское правительство подозревает его в содействии нашим врагам, а с другой стороны, германское и австрийское правительства заявляют формальные протесты по поводу недавнего прохода нашей флотилии по Дунаю в Сербию и обвиняют его в тайном союзе с нами…». Но сетовать было не на кого, так как румынское правительство само выбрало такую позицию, заключив с нами соглашении, но, пожелав, чтобы оно оставалось тайным.
Сазонов дал Поклевскому указание выяснить, настолько эти сведения достоверны. Поклевский поручил заняться этим военному агенту Семенову. Он сначала обратился официально в военное министерство Румынии, где его заверили, что ничего подобного не было. Потом он поинтересовался об этом факте у румынского военного командования, где также получил отрицательный ответ. Логично рассуждая, что румынам не выгодно было сообщать о подобном факте русским, он выслал своего агента в то место, где это произошло, с целью разведки и уточнения. После подобной проверки Семенов докладывал: «...Слух о проходе австрийских войск через румынскую территорию не подтверждается». Сазонов не раз намекал румынскому посланнику в России о том, что поведение Румынии не нравится России и что она, в конце концов, может добиться того, что останется без всяких приобретений.
Румыния в качестве одной из главных причин, по которой она не может начать активных военных действий, называла опасение, что на нее может напасть Болгария. Партнеры по Антанте должны были учитывать все для приобретения новых союзников, в том числе взаимоотношения между Румынией и Болгарией. Поэтому во время переговоров, в которые велись дипломатией Антанты с Болгарией и которые особенно активизировались после вступления в войну Турции, приходилось постоянно интересоваться, что по этому поводу думают в Румынии.
В Румынии продолжали не доверять Болгарии и не хотели уступать ей территории с целью втягивания ее в войну против Турции. Хотя некоторые члены кабинета министров и особенно лидеры оппозиции правительству, которые выступали за активное участие Румынии в войне, говорили о готовности вернуть Болгарии земли, приобретенные по Бухарестскому договору.
Дипломатия России обращалась к румынскому правительству с вопросом, как повела бы себя Румыния в случае нападения Болгарии на Сербию. Братиану по этому поводу говорил, «что по всей вероятности, тогда и Румыния примет участие в балканском конфликте, выставив одновременно заслон против Австрии».
Поклевский, когда в Болгарии был всплеск антитурецких настроений, говорил Братиану, что Болгария может остаться и нейтральной до конца войны, чтобы не выступать на стороне своего врага, и этим могла бы воспользоваться Румыния, чтобы выступить против Австро-Венгрии. Братиану согласился, что такая комбинация возможна и собирался осторожно «прозондировать почву» в Болгарии. И все же С. Поклевский приходил к выводу относительно Братиану: «Он продолжает, однако, относиться с полным недоверием к Болгарии и считает необходимым добиваться такого с нею соглашения, которое скомпрометировало бы стразу по отношению к Австрии и Германии, а именно: он желал бы подбить ее обещание компенсаций на военные действия против Турции, либо против Австрии.
В этом направлении и работала дипломатия Тройственного согласия. Дипломатические представления Англии, Франции и России постоянно обращались к болгарскому правительству с письменными заявлениями, где делились различные выгодные Болгарии предложения, но болгары их не принимали, придумывая разные предлоги для этого. Одно из таких заявлений было передано болгарскому представительству 31-го октября 1914г. На него представители болгарского правительства ответили, что они благодарны за сделанные предложения, но собираются поддерживаться строгого нейтралитета, «так как теперь, в виду наступающего зимнего времени и памятных болгарскому солдату страданий последней зимней кампании, война против Турции была бы не популярна и даже можно было бы опасаться неповиновения отдельных частей». Другой предлог для невступления в войну, который использовала Болгария, это - неуверенность в Румынии. Когда в Румынии узнали о подобном предлоге, то поспешили заверить, «что, если бы императорские правительство захотелось получить от румынского формальное заверение в том, что оно не нападает на Болгарию в случае ее выступления против Турции», то можно было бы его получить из Бухареста в 24 часа. В то же время Болгария заявляла, что никогда не выступит против держав Согласия и против Румынии, если она будет воевать на их стороне.
Хотя болгарские военные чиновники и делали столь многообещающие заявления, им не очень-то верили, так как в Главное управление Генерального штаба России поступали сведения, что через территорию Болгарии в Турцию провозились золото и военные припасы.
Болгарский историк Т.Влахов писал: «Достоверно известно, что правительство В. Радославова использовало свой дипломатический аппарат для шпионажа за странами Согласия, и особенно за Россией, в пользу Центральных держав». Ссылаясь на документальный материал болгарских архивов он приводит примеры, свидетельствующие об этом. В Петрограде шпионажем занимался посол Михаил Маджеров и собирал материалы, предназначенные для военной разведки Софии. Военный атташе майор Преславски, доверенное лицо Фердинанда, передавал прямые и косвенные сведения о русской армии в австро-венгерский генеральный штаб.
Дипломаты Антанты не сдавались и продолжали искать способы, которыми можно было бы перетянуть Болгарию на свою сторону. Как уже было сказано, российские дипломаты считали, что это можно сделать, отдав Болгарии Македонию. Делькассе сразу же сочувственно отнесся к такому ходу. Грей, как всегда, сначала не поддержал идею, но в начале ноября он все же пришел к выводу о необходимости подобного шага. Три посла в Болгарии (российский, французский, английский) пришли к выводу, что в очередном заявлении к болгарскому правительству должно гарантироваться «при окончании войны территориальные приобретения в Македонии на точном основании договора 1912г.». Также они считали, что в виде залога болгарские войска должны были немедленно оккупировать часть приобретенных ей территорий.
Понимая, что отдавая Македонию, Антанта «обижает» Сербию, и что правительство Н. Пашича может оказать сопротивление такому решению, дипломаты полагали, дипломаты полагали, что переговоры с Болгарией должны вестись в полном секрете, «так как единственно возможный способ успеха это поднести Сербии совершенно готовое решение…». Дипломаты России, которые всегда защищали интересы Сербии, считали, что она, в данном случае, «правда путем болезненных операций, спасется от гибели…» И вообще, они считали, что, действуя таким образом, Россия «не только страхует славян на будущие века от немецкого засилья, но …охраняет свои собственные интересы, оставаясь верною своим историческим задачам и заветам».
-го ноября 1914г. английский, французский и российские послы в Болгарии снова передали главе болгарского правительства заявление своих правительств, в котором просили Болгарию соблюдать строгий нейтралитет, но если она решит начать войну против Турции или Австрии, обещали ей обширные территориальные приобретения, которые могут быть в таком случае детально оговорены с болгарским правительством. Подобное заявление не особо устраивало даже самих послов, Савинский в телеграмме Сазонову просил уточнить, какие именно территории обещаны Болгарии. Но послы были людьми подвластными и вынуждены были сделать заявление в таком виде, в каком посчитали нужным их правительства.
В. Радославов внешне отнесся к заявлению сочувственно, но ответ обещал дать, переговорив с царем. После переговоров он сказал: «Как жаль, что Болгария не готова, если бы не это, то могла бы с Россией идти против Австрии, либо против Турции…». Послы чувствовали, что глава правительства Болгарии лицемерит.
На Румынию надежд было больше, так как там правительство в большей степени находилось под влиянием политических партий, наиболее значительные из которых были сторонниками войны против Австро-Венгрии.
Пора было переходить к решительным действиям, добиваться активного участия Румынии в войне, тем более что этого требовала обстановка на австро-сербском фронте, где у Сербии положение было довольно-таки сложным.
Оппозиция постоянно оказывала давление на главу румынского правительства и министра иностранных дел с целью склонить их к оппозиции активного участия Румынии в войне. Оппозиция считала, что правительство должно образовать коалиционный кабинет из представителей всех партий, который точно укажет срок вступления румынских армий на территорию Австро-Венгрии. Если правительство это не сделает, оппозиция грозила выразить недоверие политике Братиану.
С. Поклевский сообщал в ноябре: «Несколько выдающихся членов консервативной и консервативно - демократической партии и некоторые профессора здешнего университета образовали…Национальный комитет, поставивший себе цель не прекращать агитации, пока Румыния не выступит активно для осуществления своего национального идеала…». Что же касается правительства, то оно в ноябре выдвигало два условия, при которых, по утверждению И. Братиану, «Румыния немедленно выступит против Австрии, не взирая на время года и на какие-то другие обстоятельства: во-первых, гарантия безопасности со стороны болгар; во вторых, обеспечение румынской армии снарядами, патронами, медикаментами, лошадьми».
Веры в активное участие Болгарии в войне на стороне Антанты было все меньше, но еще можно было добиться твердой гарантии нейтралитета с ее стороны, а значит и безопасности по отношению к Румынии. Т. Делькассе считал, что за такую гарантию можно даже пообещать Болгарии Фракию и некоторую часть Македонии, предупредив болгарское правительство, что территории в Македонии будут увеличены, если все же Болгария решится на активное участие в военных действиях. С. Поклевский предупреждал, что все политические партии Румынии хотели бы, чтобы Болгария именно приняла участие в военных действиях на стороне Антанты, только так они понимали гарантии с ее стороны. Хотя сам посланник видел, что на такие шаги со стороны Болгарии надежды мало, он все же предлагает приложить все усилия для того, чтобы вызвать у Болгарии активность.
Сазонов предлагает своим союзникам другой шаг: «Я считал бы весьма желательным, чтобы представители держав Согласия заявили румынскому правительству, что В. Радославов самым официальным образом заявил, что Болгария, сохраняя нейтралитет, не нападет на Румынию, если только последняя выступит совместно с нами. Трем посланникам держав в Софии поручено сообщить Радоставову, что державы принимают его заявление к сведению. Главное препятствие к нападению Румынии на Австрию. Ныне, таким образом, устранено и скорейшее в интересах же Румынии, осуществление ее идеалов, казалось бы теперь особенно достижимым». Таким образом, Сазонов как бы предлагал поймать на словах и главу болгарского правительства, и главу румынского правительства.
Союзники России сомневались, что осуществление предложений Сазонова принесет успех. Т. Делькассе говорил, что не думает, «чтобы Румыния удовлетворилась бы подобною гарантией», по мнению Грея «Сербия желала бы потребовать от Болгарии письменной декларации». Но все-таки они были согласны использовать и это средство для достижения своих целей.
-го ноября Сазонов телеграфирует посланнику в Бухарест указание, чтобы он вместе с французским и английским послами подтвердили румынскому правительству, Что Болгария не начнет войну против Румынии, если последняя выступит против Австро-Венгрии. Глава болгарского правительства подтвердил российскому послу решимость Болгарии остаться нейтральной. Что касается второго условия, которое выдвинула Румыния в качестве необходимого для вступления ее в войну, то есть обеспечение ее всем необходимым для ведения военных действий, в этом вопросе державам Тройственного согласия было действовать легче, так как они не от кого не зависели. Сазонов предложил Англии и Франции ссудить Румынии необходимые для ведения войны деньги, и правительства этих стран выразили готовность оказать такую помощь. Братиану обратился к российскому правительству с просьбой разрешить закупить в России лошадей для военных нужд. Российское правительство соглашалось разрешить покупку, если Румыния начнет войну против Австрии. В Лондоне румыны приобрели необходимые медикаменты. Французское правительство обещало снабдить Румынию огнестрельными боеприпасами.
В конце ноября 1914г. Англия, Франция и Россия выступили еще с одной дипломатической инициативой. Они предложили болгарскому правительству составить в письменной форме перечень ее пожеланий, чтобы с ним ознакомиться и сделать выводы о том, что они могут сделать для Болгарии. Радославов от себя замечал, что для него важным требованием является «Сан-Стефанская Болгария». Российский посол предупредил, что удовлетворение таких чрезмерных притязаний вряд ли возможно.
Так как из Софии ответа та и не дождались, дипломаты Тройственного согласия снова решили усилить нажим на Румынию. Сазонов 1-го декабря телеграфировал в Бухарест, Лондон и Бордо: «В виду все ухудшающегося положения Сербии, становится опасным выжидать получения ответа из Софии для заявления румынскому правительству». О ом, что необходимо срочно добиваться нового соглашения с Румынией, Сазонов также сказал английскому и французскому послам в России, о чем они сообщили свои правительствам.
-го декабря 1914г. С.Д. Сазонов также вызвал к себе румынского посла Т. Диаманди и, «указав ему на угрожающую Сербии опасность, подчеркнул значение помощи, которую Румыния могла бы оказать Сербии, выступив немедленно против Австрии». Он отвергал довод, который обычно выдвигало румынское правительство, что к войне не готова армия. Он напомнил, что Румыния совсем недавно участвовала в военных действиях во время Балканских войн, а значит и армия у нее должна быть более или менее боеспособной. Он говорил Диаманди, что для России выступление Румынии уже «не представляет прямого интереса, но таковое еще может спасти от разгрома ее же союзницу и тем оградить себя от грядущей беды».
В Генеральном штабе России тоже не верили, что румынская армия не готова к войне. Там считали, что румынское правительство откладывает выступление своей армии, « не желая напрасно тратить силы и средства страны», понимая продолжительный характер европейской войны.
Из Франции А. Извольский 2-го декабря 1914г. телеграфировал, что Т.Делькассе ему показал телеграмму, из которой следует, что французский посол в Бухаресте имел беседу с И. Братиану о необходимости немедленного выступления Румынии. «Братиану ответил, что Румыния твердо решила действовать активно заодно с державами Согласия, но, вследствие неготовности румынской армии и трудности зимней кампании, она принуждена отложить свое выступление до февраля».
Таким образом, после вступления в войну Турции у союзников по Антанте появилась надежда на то, что Болгария окажется на их стороне, и они активизировали дипломатические переговоры с ней, предлагая различные территории за ее выступление против Турции, но Болгария под всякими предлогами отказалась это сделать. С ухудшением положения на австро-сербском фронте возросла необходимость во вступлении Румынии в войну в помощь Сербии. Но Румыния выдвинула два необходимых условия, которые должны были обеспечить ей Россия, Англия и Франция, чтобы она могла вступить в войну. Сложности у союзников возникли с выполнением первого условия, второе условие они обеспечивали без особого труда. Для России, как и для ее союзниц, имело принципиальное значение, на стороне какой из противостоящих группировок выступят Болгария и Румыния, так как страны имели выгодное внешнеполитическое положение. Российская дипломатия прилагала огромные усилия для вовлечения стран в Первую Мировую войну на стороне Антанты. Но в конечном итоге, исход ориентации стран решили их притязания в территориальном плане, не последнее значение на исход формирования блоков повлияла ориентация правящей верхушки.
Заключение
Для России, как и для ее союзниц, имело принципиальное значение, на стороне какой из противостоящих группировок выступят Болгария и Румыния, так как первое государство имело общую границу с Сербией, которая была в союзе с Антантой, а второе государство имело границу с Россией и Австро-Венгрией, которая входила в Тройственный союз. То есть их вступление в войну сразу же могло означать возникновение нового фронта военных действий. По тем же причинам эти два государства были в зоне интересов Германии и Австро-Венгрии.
Страны Тройственного союза и Антанты вели активную дипломатическую борьбу за такие страны как Болгария и Румыния. Это во многом объяснялось их выгодным стратегическим положением, также болгарская армия и болгарские ресурсы представляли существенное значение. С самого начала Болгария имела политическую ориентацию на Центральные державы. Она видела в них сильного союзника, с помощью которого возможно удовлетворить свои территориальные притязания, кабинет В. Радославова к тому же преследовал не столько экономические, сколько политические цели. Соглашением с Германией и Австро-Венгрией он добивался укрепления своего непрочного положения, утверждения формирующегося прогерманского курса. Несмотря на выгодные в экономическом плане предложения держав Согласия, Болгария не изменила своего курса и, после непродолжительного нейтралитета, вступила в Первую мировую войну на стороне Центральных держав, во многом такой ориентации способствовали неудачи русской армии.
Ориентация же Румынии во внешней политике претерпела существенные изменения от союза с Центральными державами к вступлению в войну на стороне Антанты. После видимого несоответствия в ожиданиях и реальностью взаимоотношений страны с Германией и Австро-Венгрией начинает прослеживаться ориентация правящих кругов на союз с Антантой. Разрыв в отношениях стал еще более видим после Балканских войн. Обстановка еще более усугубилась после Балканских войн. Для Румынии стало очевидно, что союз с Германией и Австро-Венгрией не приносит им никакой выгоды, а лишь ухудшает ее положение. С началом Первой Мировой войны румынское правительство избирает путь нейтралитета, так как разрыв с отношений с Центральными был пока не возможен по причине того, что за буржуазно-помещичья олигархия получала от этого взаимодействия большие материальные выгоды. В конце концов, державам Согласия удалось переманить Румынию на свою сторону. 28 августа 1916г. она вступает в Первую Мировую войну на стороне Антанты.
Список использованных источников и литературы
Источники:
. Международные отношения в эпоху империализма: документы из архивов царского и Временного правительств 1878-1917 гг. Т. 6. Ч. 2: 5 августа 1914 г. - 13 января 1915 г. М., 1938. 388с.
. Сазонов, С. Д. Воспоминания. М., 2002. 368 с.
. Соловьев, Ю. Я. Воспоминания дипломата. М., 1959. 412с.
Литература:
. Айрапетян, М. Э., Кабанов, П. Ф. Первая мировая империалистическая война 1914-1918 гг. М., 1964. 206с.
. Бирман М. А. За Балканскими фронтами Первой мировой войны
URL: #"justify">. Балканская политика и Австро-Венгрия (1914-1917). М., 1983. 473с
. Виноградов, В.Н. К оценке дипломатии И. Брэтиану//Первая Мировая война: дискуссионные проблемы истории. М., 1994. 321с.
. Виноградов, В.Н. Вступление Румынии в первую мировую войну// Новая и новейшая история. М., 1976. №5. 112с.
. Виноградов, В.Н. .За балканскими фронтами Первой мировой войны. М., 2002. 411с.
. Готлиб, В.В. Тайная дипломатия во время Первой Мировой войны. М., 1960. 605с.
. Гринберг, С. Ш. Внешнеполитическая ориентация Болгарии накануне первой мировой войны//Славянский сборник. М., 1947. 455с.
. Емец, В. А. Очерки внешней политики России в период первой мировой войны. М., 1977. 366 с.
. Ерусалимский, А.С. Бисмарк. Дипломатия и милитаризм. М., 1968. 314с.
. Латинско-русский и русско-латинский словарь крылатых слов и выражений. М., 1982. 457с.
. Нотович, Ф.И. Дипломатическая борьба в годы ПМВ. Т. 1. 1947. 346с.
. Могилевич, А. А., Айрапетян М. Э. На путях к мировой войне. М. 1940. 512с.
. Мозолеская, Е.А. Дипломатическая роль России в военно-политическом союзе Антанта в начале Первой Мировой войны: июль 1914-июнь 1915. дис…канд.ист. наук СПб., 2000. 284с.
. Палеолог, М. Царская Россия во время мировой войны. М. 1991. 240 с.
. Писарев, Ю. А. Великие державы и Балканы накануне первой мировой войны. М., 1985. 286с.
. Писарев Ю.А. Тайны Первой Мировой войны: Россия и Сербия в 1914-1915гг. М., 1990. 222с.
. Потемкин, В. Дипломатия в новое время (1872-1919 гг.). М., 1986. Т.2. 457с.
. Очерки политической истории Румынии (1859-1944). Кишинев, 1985. 337с.
. Краткая история Румынии. С древнейших времен до наших дней. М., 1988. 284с.
. Шацилло, В. К. Первая мировая война 1914-1918. Факты. Документы. М., 2003. 480с.