учение - наука о происхождении человека и его рас, об изменчивости строения тела человека во времени и территориально, сформированная еще в древние века трудами Радищева, Аристотеля, Ломоносова и Каверзнева, которые изложили её первоначальную исходную концепцию и смысловую базу, после чего она продолжила развиваться на протяжении целых веков и до нашего времени.
Спустя многие столетия, антропология внедрилась не только в научные, или околонаучные круги, а обрела достаточную популярность на телевидении и в журналистике, став достаточно модным понятием.
Основа антропологии имеет очень тесную связь с социологическими науками, психологией и культурой в то же самое время, являясь основой догматического богословия, но люди, склоняя это понятие, пренебрегают культурным наследием этого слова и наследием Божьим, не видя при этом человека и не осознавая истоки его происхождения. Самой основой производной этого термина, является философия и догматические учения, что пренебрегается многими людьми из-за их гипотетического субъективизма, поскольку понимание этих наук имеет строго индивидуальный характер.
Как показал исторический ход течения времени, со всеми его новшествами и преобразованиями, на период XIX и XX вв., государство, проводя самые различные эксперименты с социальной и научной сферах жизни, внедряя в технологические и социологические процессы, компьютерную автоматизацию, в результате реализовало капиталистически-материальный образ мышления у людей. Этот кризис стал следствием того, что человечество разделилось по своему внутреннему и внешнему мировоззрению на 2 группы:
образ мышления первой группы, заключает в себе мысленное представления атеистично-материального характера происхождения мира и человека и представления о свободе человека, у этой группы людей, заключается в достижениях недолговечных материальных благ;
Именно поэтому понимание свободы человека в антропологии, имеет строго индивидуальный характер и должен рассматриваться с позиции других наук, как процесс психологического сопровождения.
Психологическая антропология (этнопсихология) - это междисциплинарная область мышления и направление культурной антропологии, которая используется с целью получить фактическое представление об образе мышления людей, посредством интерпретации получения интегративного знания, присущих различным религиозным и этническим культурам.
Стоит заметить, что большая часть приверженцев философских и гипотетических вопросов, касающихся происхождения человека и смысла его жизни, относится к людям культурной и социальной сферы: музыкантам, духовникам, художникам, философам и.т.д. А люди, имеющие научный, психологический, либо естественно научный склад ума, задумываясь над этими вопросами, начинают искать ответы не в гипотетических, либо духовных представлениях, а пытаются найти четкое материальное обоснование. Именно из-за этого разделения взглядов, реализовались противоречащие научные гипотезы и предположения.
Безусловно, наука антропологии не может иметь безрелигиозный характер, поскольку она рассматривает не человека и его свободу отдельно, а изучает истоки его божественного происхождения.
Если более детально рассматривать и характеризовать термин психологической антропологии, то можно прийти к выводу, что эта наука не только носит исторически-религиозный характер, но также и представляет собой совокупность достаточно сложного взаимодействия эмпирических исследований, теоретических понятий и образований, а также самых различных видов техник и методик построения, сбора и анализа информации.
Стоит учитывать, что проявления патологии в стереотипах поведения православного христианина, изменения в его отношению к вере, духовности и религиозных предпочтений, рассматриваются наиболее глубоко в подразделе этнопсихологии (транскультурной психиатрии). В данной области знаний рассматривается целый ряд актуальных вопросов, касающихся рассмотрения возможной вероятности проявления психических отклонений в различных условиях жизни людей, различных странах, при учете различающихся обстоятельств, связанных с этническим происхождением и отклонениями на почве религии, либо с совокупностью всего психолого-физиологического состояния организма человека.
На данный момент существует много отраслей антропологии, изучающих различные состояния и различные процессы, проходящие в организме человека. Именно поэтому можно рассматривать эту науку не только с позиции философско-исторической, но и медицинской стороны.
Необходимо осознавать актуальность процессов разработки, развития и формулировки основных положений православной антропологии, поскольку эта наука рассматривает практически все о человеке, включая культурно-историко-социологический синкрет разных дисциплин о человеке. Изучая эту науку можно заметить тесную взаимосвязь между историей развития мысли и речи, культурологией, этикой и отчасти психологией. Эти факты объясняются тем, что:
согласно постановке вопроса о подъеме гуманистических идеалов человека, он находит отображение в философских, научных и социальных изысканиях, предложения по рассмотрению и развитию которых, вносят не только профессионалы в этой области, но также и люди, сфера профессиональной деятельности которых никак не относится к теме данного вопроса. Стоит учитывать, что в рамках данной концепции, христианская позиция не определена и внедрение голоса Церкви, касательно этого аспекта, является необходимостью.
заинтересованность восточных культов, касательно данной позиции, представляет собой искажение христианских традиций и понимания христианской веры. Данное проявление рассматривается в аспекте предложения темных практик и попытке изменить основу христианской идеологии.
на данный момент наибольшую силу приобретает практика колдовства, магии и экстрасенсорной практики, при этом до сих пор остается неясным по какой причине Церковь это все отвергает.
в рамках современного развития социально политических взглядов, человеку периодически приходится сталкиваться с вопросами осознания истоков рождения, зачатия, свободы, жизни и смерти, что является отражением не только христианской идеологии в рамках церковных изысканий, но и является основой познания смысла всего этого в современных условиях.
Данные обстоятельства достаточно особо болезненно проявляются в рамках столкновения антропологии с инославными учениями и светскими науками.
Рассматривать вопрос о психологической основе личной свободы православного христианина однозначно, нельзя, поскольку он имеет тесную взаимосвязь с учением о человеке, которое рассматривает цель, смысл жизни, учения о происхождении, спасении человека, а также учении о теле, о плоти, об уме и о сердце. Отчасти все эти проявления затрагиваются в тех формах социальной жизни и деятельности человека, которые интересуют нас с православной точки зрения, в том числе и о Церкви.
Самым основным фактором, является то, что учение об антропологии - это, прежде всего, православная богословская дисциплина.
Отличительной чертой православной антропологии, от других наук, является то, что именно она сама определяет ориентиры, в рамках которых можно понять человека, при этом она не является метофилософией научной антропологии. Стоит также учитывать, что христианская антропология не может обойтись без религиозных знаний и при возникновении их отсутствия, будущего у этой науки нет.
Для того чтобы понять суть научной и православной антропологии, необходимо изучить множество разделов православной психологии, однако не все научные трактаты совместимы с мировоззренческими позициями Церкви и именно поэтому приемлемость опыта не всегда возможна.
Необходимо понимать, что суть православной антропологии, в рамках изучения свободы личности православного христианина, остается недостижимой без знаний об основах онтологии. Наиболее выраженные факторы в данном аспекте, представляют проблемы личности, источника характера, воли и сознания, а также проблемы духа и духовных проявлений. Также основной проблемой несовершенства православной антропологии, является отсутствие онтологии в современной психологии и философии, при этом до сих пор для современной психологии, остается проблема анализа нематериальных, а духовных проявлений, поскольку некоторые явления не имеют видимой природы.
Современная психиатрия рекомендует и употребляет в своей практике гипнотическое и медикаментозное лечение, в то время как это идет в разрез с церковными учениями православной антропологии, поскольку:
медикаментозное лечение применяется достаточно обширно в клинических учреждениях, и зачастую носят разрушительный характер;
а гипноз рассматривается как инородное, бесовское проявление и не рекомендуется к использованию в практике ни для врачей, ни для пациентов.
Различия в отношении методик коррекции поведения больного, посредством методик православной антропологии, заключается в том, что их цель направлена на самостоятельные попытки больного изменить своё поведение, а не воздействовать на его сознание медикаментами и гипнозом. Расхождения данных методик, объясняются тем, что изменено отношение к сознанию человека, при этом сознание в православной антропологии, рассматривается как интегральная и базовая реальность человеческой души.
В отношении методик психологического воздействия на свободу личности православного христианина, посредством антропологической психологии, предпочтенье отдается коррекции внутренних, а не внешних факторов, поскольку для антропологической психологии важно воздействовать на сознание, освобождая душу человека от греховных мыслей, предавая её спасительной благодати, и в случае наличия дефектов в сознании, психокоррекции которая осуществляется посредством беседы и адекватного понимания личности больного.
Психологическая антропология считает, что личность человека хоть и является несовершенной в нравственном отношении, но создана ценностной и сознательной, при этом вопрос свободы личности христианина, строго ограничивается правилами нравственности и морали, которые лежат в основе социальных представлений о совершенстве личности.
Вопрос человеческого грехопадения также заложен в основу психологического аспекта свободы личности православного христианина, поскольку, свобода в данном случае, рассматривается как отрешение от греховных мыслей и от осуществления греховных деяний. Библейское понимание свободы личности, заключается в праве выбора между грехопадением и праведной жизнью. В данном случае в Библии приведены понятия и разновидности греха и основы поведения, которые формируют гуманное отношение к миру и людям.
Вопрос о происхождении первородного греха, занимает особое место в истории и антропологии, поскольку согласно предпосылкам, человек был создан изначально идеальным, что позволяет составить понимание догматического православного отношения к злу как таковому.
Сейчас достаточно сложно представить образ первосозданного идеального человека, что является очень важной богословской проблемой, но в, то, же самое время - эта проблема личностная, поскольку путь становления человека, лежит при переходе от реального, греховного, конкретного, к тому каким он должен быть. Исходя из этих соображений, можно выявить путь к личностной свободе православного христианина, который лежит к воссозданию своего идеального образа, на протяжении всей его жизни. При этом христианская аскетика, отвечает на вопросы, какими путями можно достичь этого, какова первоначальная задача и каковы методики её достижения. В отношении психологического аспекта достижения свободы личности православного христианина, можно сказать, что весь его жизненный путь должен быть ориентирован на стремление к достижению своего первоначального идеального образа, которое осуществляется при отхождении от греха и греховных мыслей, а также возникает при совершении моральных и нравственных подвигов на протяжении всей жизни. Человек должен четко осознавать, что у его жизни есть предел и исход, который надо заслужить и определенная степень дозволенности в рамках совести и нравственности, которые обуславливают уровень свободы личности. В данном случае свободу личности не стоит воспринимать как что-то анархичное, а скорее как совокупность прав (уровня дозволенности и свободы) в соответствии с присутствием определенных обязанностей, которые человек должен соблюдать в рамках стремления к уровню дозволенного.
Основные аспекты христианских догмат и догматического учения Церкви, говорят, что человек был спасен Сыном Божьим, но каков механизм его спасение и в чем заключается данная цель?
"Нельзя догматически исповедовать Халкидонский символ о восприятии человеческой природы Богом и в то же время в жизни и в мировоззрении быть манихеем, богомилом или скопцом" (Архимандрит Киприан (Керн)).
Стоит заметить, что данный догмат достаточно четко объясняет суть антропологического учения, которое является неприемлемым для православия, а очерчивает ложь, ересь, указывая "чего мыслить нельзя", при этом в учении о происхождении душ ничто не догматизировано, но остается место для теологумена, т.е. частного богословского мнения.
1.2 Анализ предмета и метода христианской психологии
Прежде всего, стоит обратить внимание на то, что основной задачей христианской психологии, является одухотворение образа и понятия о человеке, который берется в основу аналитического разбора и изучения. На основе экспериментальных методик, данная задача рассматривалась с позиции гуманистической психологии, но стоит заметить, что само понимание слова - душа, как и его понятия, не существует в арсенале этой науки. При учете этого фактора, можно заметить, что христианская психология возвращает в научное понимание всю тримерию человека вместе с ее божественной природой и возвращает в сознание психологов Иисуса Христа-Спасителя, как Путь, Истину и Жизнь, как исходную точку любой практической работы с людьми.
Основным предметом изучения христианской психологии, является духовное измерение (или его компонент), а рассмотрение всего остального, как психическое измерение (чувство, воля, ум), характеризуется духовным компонентом, к которому относится: духовная воля, чувство и ум. Также в рамках изучения данного вопроса, рассматривается наличие таких духовных показателей, которые берутся в основу работы, анализа и коррекции, как: духовное сознание, духовное общение, духовный опыт, духовное делание, духовная личность, духовные способности и т. д.
Если детально относиться к вопросу расширения поля предмета психологии, то можно выявить перечень дополнений, противопоставлений, и иногда - антиномий, которые служат для включения духовного измерения, в психическое.
Основные категории, понятия.
. Базовые положения о природе человека.
а) Предмет секулярной психологии: человек как венец эволюции материи. Двумерия «психика-организм» в единственном (нынешнем состоянии). Человек как мера всех вещей. Смертная природа организма и психики.
б) Предмет христианской психологии: тварная природа человека. Тримерия человека «дух-душа-тело». Три возможных состояния тримерии (естественное, нижеестественное, вышеестественное). Человек как образ и подобие Бога. Бессмертие души.
. Метафора человека.
а) Предмет секулярной психологии: душевный человек.
б) Предмет христианской психологии: духовный человек. Противопоставление внешнего (душевного) и внутреннего человека.
. Базовые смыслы жизни.
а) Предмет секулярной психологии: цель жизни: самореализация, раскрытие самости. Воспитание характера, совершенствование личности.
б) Предмет христианской психологии: цель жизни - спасение души, стяжание благодати. Незавершенность и несовершенство душевных добродетелей вне духовного возрастания.
. Духовность.
а) Предмет секулярной психологии: нравственность, свобода, творчество.
б) Предмет христианской психологии: духовность как жизнь в Боге.
. Сознание и его развитие.
а) Предмет секулярной психологии: обогащение сознания образами внешнего мира.
б) Предмет христианской психологии: очищение сознания через покаяние, борьба с греховными помыслами, обращение к внутреннему миру для осознания своего нынешнего состояния.
. Личность.
а) Предмет секулярной психологии: самореализация личности, раскрытие самости.
б) Предмет христианской психологии: человек как предличность, незавершенный проект. Проект исполнения предназначения человека в имени его святого.
. Совесть.
а) Предмет секулярной психологии: внешняя совесть. Автономная совесть.
б) Предмет христианской психологи: совесть как наименее падшая часть естества. Религиозная совесть. Совесть как голос Бога.
. Любовь.
а) Предмет секулярной психологии: любовь душевная.
б) Предмет христианской психологии: христианская любовь. Братская любовь. Заповеди блаженства.
. Воля.
а) Предмет секулярной психологии: воля человеческая.
б) Предмет христианской психологии: духовная воля как смирение перед Богом (как послушание воле Божией, а не воле бесовской или собственной, человеческой).
. Процессы развития.
а) Предмет секулярной психологии: адаптация к среде, социализация. Индивидуализация.
б) Предмет христианской психологии: ограничение самости. Очищение и просвещение сознания. Покаяние. Духовное возрастание.
. Эмоции, чувства.
а) Предмет секулярной психологии: душевные эмоции.
б) Предмет христианской психологии: страстные состояния как зависимость от греха. Духовные эмоции. Страх Божий. Печаль по Богу. Духовная радость.
. Потребности.
а) Предмет секулярной психологии: пирамида потребностей. Телесные потребности. Душевные потребности. Сексуальность.
. Деятельность.
а) Предмет секулярной психологии: деятельность. Субъектная и объектная природа человека.
б) Предмет христианской психологии: духовное делание. Неполная субъектность человека (человек как сын или дочь Бога).
. Речь и слово.
а) Предмет секулярной психологии: речь как средство мышления и общения. Слово и понятие.
б) Предмет христианской психологии: слово как символ. Духовное содержание слова. Молчание. Христианское имя как предназначение.
. Общение.
а) Предмет секулярной психологии: общение как взаимодействие, коммуникация. Функции общения. Одиночество.
б) Предмет христианской психологии: общение с людьми и общение с Богом. Духовное общение. Одиночество как уединение.
При решении методологических проблем, связанных с этими аспектами, становится возможным переосмысление предмета и объекта науки. В некоторых случаях, при учете природы происхождения предмета, требуются иные методики.
Однако стоит учитывать тот факт, что сама по себе наука - психология, достаточно рациональная и опирается на объективные факторы, не опирается на исследования духовной реальности, а занимается душевными проблемами. В данном случае, рассматривая аспекты влияния позитивизма, он утверждает преимущества познания за теми, кто лишен духовного опыта, а незнание в этом случае, заключает в себе смысл и принцип познания. «Подобное познается подобным. Духовная жизнь познается совсем не в психологическом исследовании душевных процессов. Психология есть наука о природе, естественная наука, а не наука о духе. Духовная жизнь как особое качество жизни душевной обычно ускользает от психологической науки».
На данный момент, множество православных философов, признают необходимость внедрения нового метода работы с православными христианами, основанного на сопереживании для формирования познающегося в познаваемое.
Именно на основе данной концепции и была внедрена наука о православной психологии.
Гуманистическая психология, которая рассматривает предмет христианской психологии, посредством использованием инструментов традиционных и модифицированных методик из её академического арсенала, является более предпочтительной, поскольку при этом используется метод сравнения людей с различным духовным опытом, неверующих и верующих. Достаточно интересными методами исследования, является корреляционный и лонгитюдный.
Касательно эмпирических методов, которые используются в христианской психологии, являются наблюдение и самоанализ, беседа как диалог, психологическое тестирование, естественный эксперимент (текста по различным способам анализа), праксиметрические методы (сочинение текста по тому, или иному заданию), а также иные методики из арсенала практической психологии - библиотерапия, арт-терапия и.т.д.
Одними из специфических особенностей предмета христианской психологии, является редуцирование природных процессов и явлений, душевных, социальных и духовных характеристик, которые возникают в результате интерпретации известных фактов. Особенностью изучения внутренних проявлений, является их скрытость и маскировка внешними проявлениями сознания, при этом внутренние факторы зачастую остаются скрытыми даже для самого испытуемого.
Несколько иной особенностью исследований, в рамках христианской психологии, является необходимость регистрации и анализа испытуемых (их фактического состояния на текущий период времени).
В качестве примера анализа, можно привести интроспекция нравственного опыта, являющаяся эмоциогенной процедурой для испытуемых, причем в рамках её анализа была выявлена гармонизация состояния, при которой происходят достаточно большие изменения нравственного и психологического состояния. При этом наблюдается процесс преодоления внутренних комплексов с последующим соприкосновением пациента с внутренней добротой, любовью, честностью, ответственностью и совестью, что является основой формирования личностного потенциала. В данном случае под личностным потенциалом рассматривается нравственные стороны личности, которые делают акцент на моральном и духовном развитии, что является предпосылкой достижения личной свободы православного христианина. Стоит учитывать, что данные исследования могут быть анонимными по желанию клиента.
Метод христианской психологии, осуществляющийся посредством внедрения углубленной интерпретации с учетом факторов религиозного сознания, а также созерцания, диалога, символического понимания и вчувствования, являются трансформацией традиционных углубленных исследовательских методов психологии.
Наибольшая полнота углубленных психологических исследований, достигается только тогда, когда за их основу берется соотнесение и практическое достижение цели, направленной на единство внутреннего и внешнего психологического состояния, поскольку данный аспект характеризуется противоречиями между этими состояниями. Зачастую догматика внутреннего состояния, идет в конфликт с внешними факторами, которые основываются на достижение социального статуса, или каких либо материальных благ. Эффективность психологического исследования, может быть достигнута только в случае полноценной откровенности внутренней содержательности проблемы и личностных характеристик, поэтому не откровенность ответов, формирует ложные представления о личности и соответственно не правильный подбор коррекционной методики. Зачастую внешние личностные факторы перекрывают в процессе обследования, внутренние - это одна из существенных проблем, поскольку внутренние побуждения могут оставаться закрытыми и для самого испытуемого и соответственно усложняют процесс психологического анализа.
При этих факторах, можно заметить, что религиозно-философские и психологические взгляды различны и не подменяют друг друга, поскольку затрагивают различные аспекты человеческого существования. В рамках рассмотрения религии, можно подметить, что она отражает вертикальную устремленность человека к высшему началу, тем самым отвечая его потребности поиска смысла жизни, не уничтожаемого фактом смерти. В это время, научная психология занята тем, что рассматривает горизонтальную плоскость - т.е. человека в пространстве и времени, отвечая в первую очередь на вопросы "как?", "для чего?", "каковы механизмы?". Физика психологических исследований показывает, что смысл жизни подразумевает реализацию - осуществление движения в определенном направлении в конкретном времени и пространстве, а движение жизни изнутри, определяет осознание её смысла.
В первую очередь психологу необходимо знать степень ограниченности вертикали эгоцентрическими или группоцентрическими смыслами, либо, на сколько, она является соотнесенной.
Основной целью совершенно любой психотерапии, является ликвидация раскола сознания (внешнего (осознанного), или внутреннего (неосознанного)). При этом происходит подразделение на психоанализ, поведенческую терапию и христианскую психологию.
Психоанализ, гештальт - к преодолению раскола между умом и сердцем. Поведенческая терапия - между умом и волей. Христианская психология - между первым и вторым смыслом души.
Самым сокровенным смыслом психологии, является возврат нормального душевного и духовного состояния, при котором душа представляет собой сопряжение, соотнесение и ориентир человеческого тела. В данном случае, можно рассматривать линию христианской психологии, как созерцательную ориентацию христианского образа человека, а также рассмотрения его понимания и сущности, направленной на достижение индивидуального личностного возвышения (поскольку смысл человеческой сущности заключается в стремлении к совершенству). В том случае если эта цель не преследуется, возникает необходимость проведения коррекционных методик.
1.3 Основные психологические особенности личности православных христиан
Для начала необходимо учесть, что христианская богословская антропология носит преимущественно дедуктивный характер, при этом основными видениями личностных особенностей православных христиан, является их формирование из трех основных источников: святоотеческих свидетельств, которые отражают пребывание в единстве вместе с Божественными Лицами, Священного писания и из основополагающих догматических исследований.
При выражении психологических особенностей православных христиан, некоторыми отечественными авторами, проводится параллель схожих взглядов на различие между понятиями подобия и Образа Божьего.
Концепция христианских психологических особенностей личности, в данном случае подразумевает под образом Божьим то, что дано человеку от него с рождения, а под подобием - те, наиболее важные жизненные стремления, которые еще предстоит достичь этому человеку, тем самым раскрывая образ Божий в своих устремлениях, целях и отношениях с окружающими его людьми.
Для того чтобы понять суть психологических особенностей личности православного христианина, необходимо провести сопоставлением между данным аспектом рассмотрения этого вопроса и истинном представлении Образа Божия в христианском православном аспекте.
В различных проблемных текстах, которые касаются божественного происхождения человека и в православном богословии, можно визуально распределить схожесть между этими факторами и особенностями свободы личности православного христианина в пяти аспектах]:
). Образ свободы личности христианина, как образ подобия Божьего, рассматриваются с позиции многих авторов, как единственное воплощение божественной силы и праведности, которая достигается путем соблюдения основных Библейских законов, которые даруют чистоту души и возможность через эту чистоту, достичь рая и вечно пребывать в царствии небесном.
Именно поэтому для христианина особо важно придерживаться духовности, разумности и праведности. Именно эти проявления дают возможность христианину приблизиться к Образу Божию, олицетворяющему: свободу воли, проявление творческих способностей, бессмертие, а также владычественное представление во всем мире.
Необходимо указать, что понимание олицетворения образа Божия, как совершенства природы, в антропологии связано с опасностью умаления личного начала в человеке, являющегося внеприродным, а также опасностью индивидуалистических интерпретаций. Однако, пантеистические установки, противостоят некоторым индивидуалистическим представлениям, выраженным в кратчайшем достижении автономии индивида, которые предполагают слияние с безграничным абсолютом. Именно в этих качествах представляется возможность сделать определенные выводы о природе личности человека и христианских концепций её рассмотрения. Индивидуальность человека определяется личностными природными характеристиками и смысловой основой воспитания, а пантеизм рассматривает этот вопрос с позиции поглощенности обезличенной природой, а также различными аспектами и их проявлениями.
Ввиду неполноценности понимания образа Божьего человеком, а также несовершенства черт личности и недопонимания смысла, который заложен в основе христианского учения, проявляется несовершенство природы личности христианина, а его свобода, рассматривается как результат стремления к Богу.
). В процессе изучения богословских писаний, можно выявить особо значимый аспект рассмотрения образа Божьего в человеке, как образа всей Пресвятой Троицы, выраженный в таких «троичностях» в составе единой человеческой природы, как, например, ум-знание-любовь, память-мышление-воля и многие другие.
Данная концепция понимания образа Божьего, которые можно иначе именовать как психологические аналогии, создают достаточно прочный базовый фундамент противостояния той тенденции к фрагментации и рассогласованию душевных сфер, сил и способностей, которые стали характерны для человека в следствии его поврежденности грехом, сущность которого заключается в обособлении от Бога. Именно это явилось основой для богословского обоснования, адресованного человеку призыва к упорядочению своей психической жизни. При этом богословское понимание свободы личности православного христианина, рассматриваются в антропологии как стремление к тому, чтобы приложить усилия для согласования и приведения в единство различных триад частей, с целью приближения к образу Божиему.
Также стоит учитывать, что единство природы Божественных Лиц во многом идентичны со свободно определяемым личностям, являющихся истинно верующими православными христианами, поскольку их объединяет единая идеология, основанная на соблюдении четких законов, обуславливающих индивидуальность человеческой природы и святоотеческие учения и любви ко всему окружающему миру и людям.
Адресованный в отношении человека призыв к совершенству и упорядочению своей психологической жизни посредством преодоления психической неустойчивости и энергичного противостояния ставшей традиционной рассогласованности душевных средств, сил и способностей, а также фрагментации, берут свою основу из психологической аналогий, создающих прочный фундамент для богословия. Характеризующей особенностью психологического формирования личности православного христианина, является во многих случаях, как это ни прискорбно в поврежденность грехом, которая проявляется в результате от обособления от Господа Бога.
Проявление индивидуальной человеческой природы, которая является конфликтующей основой взаимодействия с традиционным, праведным и богобоязненным послушанием, заключается в существовании обезличенной части, природы и сил взаимной обращенности, выражающейся в несовершенстве богословского понимания Образа Божия. Понимание этих основ должно выражаться в четком богословском обосновании прилагающихся усилий, направленных на единение природы и любви, выражающихся в единении различных триад частей, сил и проявлений божественной природы человеческого происхождения. Именно в этом должно заключается устройство функционирования внутренних законов человеческой природы и стремления к пониманию обязанностей, связанных с божественным подобием, которые открывают возможность обретения душевной свободы личности.
). Стоит учитывать тот факт, что индивидуализм проявления личностных качеств - православного христианина, его отношения к свободе вероисповедания и иных проявлений, заключается с позиции богословских учений, в обусловленном исторически образе Пресвятой Троицы.
Именно это представление выражает факт изначальной теологической согласованности и целостности природы личности каждого человека. Именно эти социальные аналогии, которые анализировались многими авторами на протяжении XX- XXI веков, являются наиболее богословски совершенными.
Рассмотрение свободы личности православного христианина можно рассматривать как единение свободного благодатного общения с Богом, в котором приобретаются глубокие благодатные дары по пребыванию в личностном свободном единстве внутренних душевных и духовных проявлений, помогающим выжить в обезличенном современном мире и получить полноту взаимодействия с окружающими людьми.
). В качестве, Второго Лица Пресвятой Троицы Господь Иисус Христос являет в воспринятой им человеческой природе тот же личностно совершенный образ существования, который определяет полноту внутритроичного общения единосущных Божественных Лиц. Тем самым Он открывает для человеческих личностей возможность осуществления своего тварного бытия по образу нетварного бытия Лиц Божественных. Достижение данной полноты личностного образа бытия представляет собой актуализацию образа Божия, по которому человек сотворен, или, другими словами, обретение человеком подобия Божия.
Нельзя забывать о том факте, что личность человека в православном богословии, рассматривается как словесная, именно которая отличает человека от животных и формирует возможность познания личности человека через познание его как Отца через Его Слово. Разумность свободы проявления личностных качеств - православного христианина, определяется в правильной и контролируемой словесности и выделяет соотносительный характер в отношении как воспринимаемого, так и произносящего. Рассматривая словесность данным образом, можно прийти к умозаключению, что данная черта Божия, представляет собой возможность совершения логически упорядоченного обмена мыслями, идеями, планами, опытом, навыками, служениями и иным содержательными аспектами внутреннего духовного мира. Эта возможность открывает пути к разумному, структурированному, осмысленному и целенаправленному отношению к Господу Богу, что реализует совершенствование аспектов свободы проявления личностных качеств православного христианина.
). В процессе анализа работ ведущих православных богословов XX-XXI веков, очевидно, то, что образ Божий, рассматривается с позиции выражения личностных качеств человека.
Полнота личностного общения в христианской антропологии может рассматриваться как совершенство индивидуализированной человеческой природы, выраженной в современных представлениях свободы личности православного христианина, а также индивидуалистических тенденциях к упорядоченности и согласованности проявлений, частей и сил человеческой природы.
Данным образом, рассматривая психологические особенности личности православного христианина с позиции соотнесения с образом Божьим с позиции богословов, выделяется определяющий существенный признак человеческой природы, который означает, что:
- никакие (в том числе затрагивающие сознание и высшую нервную деятельность) изъяны и особенности природы человека не могут служить основанием для того, чтобы не считать его человеческой личностью и не относиться к нему как к человеку;
личность - это индивидуализированные особенности и характеристики человека, определяющие то, что эта особенность не проистекает не из каких природных характеристик, а обуславливается с научной позиции, совокупностью жизненных факторов, условий взаимодействия с другими людьми, особенностями воспитания, вариацией случайностей, генетической предрасположенностью, а с позиции богословов - душевными особенностями и духовными проявлениями.
В качестве основной рассматриваемой характеристики богословского понимания личностного образа и бытия, классифицируемых в отношении проявления личностных качеств и приоритетов, начало анализа богословами которой датируется XX-XXI - является свобода.
На данный момент выделяется три основных уровня онтологического существования, наиболее тесно связанных с реализацией свободы личности православного христианина, что является основой темы исследования:
). Нижеестественный уровень существования.
Данный уровень существования свободы личности православного христианина, рассматривается с позиции современной христианской психологии, как совокупность психологических основ взаимоотношений с окружающим миром, установкам и мотивам, которые определяются в завершении, смертностью. Позиция христианской антропологии, рассматривает данный феномен, как состояние формирования трагической подчиненности образа существования, и отношения к Богу, которые проявляются в межчеловеческих отношениях с окружающим обезличенном мире.
Классифицируя состояние мотивов, которые возникают в процессе взаимодействия с окружающим миром и людьми, которые определяются фактором смертности, православные авторы выявляют две взаимосвязанные детерминирующие установки:
в человеческой жизни выявляется стремление к компенсации её ограниченности, которая выражается в своеобразной интенсификацией к умножению получаемых удовольствий: «Станем есть и пить, ибо завтра умрем!».
на протяжении всей своей жизни, человек стремиться избежать страданий, что является вполне естественным с позиции генетически передаваемого инстинкта самосохранения, а с богословской позиции - пагубной ересью.
Стоит осознавать, что в процессе реализации данных психологических установок, человек отдаляется от Бога, развивая свое индивидуализированное отношение к свободе, что воспринимается с позиции православной богословии, как алчность и стремление к греху, хотя на самом деле это является стремлением к выживанию, либо к обеспеченной жизни. В данном случае, свобода носит лишь потенциальный характер, а в этом трагическом состоянии, как это рассматривают богословы, выражается стремление к порабощению грехом.
). Естественный уровень существования.
Данный уровень выражается тем, что по своей естественной природе, человеку свойственен определенный уровень потребностей, которые необходимы для жизни в материальном мире. При наличии этого фактора, возникают определенные - противоречащие естественному психологическому уровню, онтологические отхождения от истинно богословского и логически отрицательного понимания свободы личности. В этом случае свобода личности православного христианина, рассматривается как совокупность противоестественных наслаждений, мотивов и страхов, выражающихся в противопоставлении учению и образу Божию, а также сосредоточении на самом себе.
Логически нейтральный аспект свободы личности, отражается в этом случае, в форме свободы выбора, который заключается в ценностно, либо ценично окрашенных форм постановки задач и методик, направленных на их решение (при учете индивидуальных природных характеристик и генетических предрасположенностей человека, а также при согласовании общечеловеческой природой).
При последующем переходе к рассмотрению положительных критериев свободы, можно выявить, что естественные проявления свободы, выражаются в развитии силы воли, высокой морали и нравственности, а также в приоритетно правильной постановке цели и методики её реализации.
Богословские понимания полноты свободы при естественном состоянии, рассматриваются в качестве наличия свободы выбора, которая отграничивается рядом доступных для него вариантов.
Присутствие фактора социальной культурной обусловленности, в данном случае, как и сугубо индивидуальная детерминированность, может не предполагать рассмотрение свободы - как свободы от греха.
Индивидуализация устроения человеческой природы, как и смысловые аспекты её применения, обуславливают свободу внутреннего взаимодействия воли и её вариативности. Ввиду разграниченности вариаций свободы, можно сделать ошибку в субъективном понимании её индивидуальности, рассматривая присутствие факторов случайности и внешних обстоятельств, которые формируют вариативность развития личности. Однако достичь понимания данной сути вещей, возможно исключительно при аналитической дискуссии.
). Вышеестественный уровень существования.
Исходя из позиции исследования православной антропологии, можно определить, что полнота свободы характерна для личностного бытия и относится к вышеестественному состоянию человека.
Учение Пресвятой Троицы и понятие монархии Отца, закладывают основы онтологической первичности личности по отношению к природе, а свобода - как личностного образа бытия, формируется непосредственно из этой богословской личностной характеристики. Рассмотрение безоговорочной полноты личности в Божественном Бытие, рассматривается при совокупном анализе факторов Божественной природы и энергии, которая является результатом личностно свободного определения Отца, которые принимают Сые и Святой Дух.
Поскольку при изучении богословского понимания сотворения мира, рассматривается в венце соприкосновения с Божественной Волей, вопрос о происхождении человека, как и вопрос его личностной свободы, рассматривается ввиду не детерминированности и не подчинения внутренним законам его существования.
Полнота личностной свободы, к которой призван человек, явлена в безусловно добровольном, личностно свободном вочеловечении предвечного Сына Божия, Второго Лица Пресвятой Троицы, посылаемого Отцом и воплощающегося Святым Духом. Возможность и путь обретения такой свободы, которую Христос открывает человеку в Своем свободном, ничем не обусловленном, ничем не заслуженном жертвенном служении, венчающемся Крестным подвигом, Воскресением и Вознесением.
Нейтральный аспект рассмотрения свободы личности православного христианина с позиции анализа вышеестественного уровня онтологического бытия, не ограничивается свободой выбора, а предоставляет возможность быть иным.
Вывод по первой главе: Систематизированный анализ православной психологии и антропологии, позволил рассмотреть основные понятия христианской психологии и антропологии в рамках рассмотрения вопроса личной свободы православного христианина, а также провести анализ методов и предмета православной христианской психологии и выявить основные психологические особенности личности православных христиан.
Рассматривая понятие христианской психологии, имеется в виду определенная концепция человека, в рамках которой образ человека, рассматривается как образ и подобие Божие, имеющее вечную бессмертную душу, а также целый ряд иных оснований. В этом случае, психология может рассматриваться как самостоятельная наука, изучающая человеческие проявления личности, существующая для служения человеку. В некоторой степени в понимание психики вкладывается понятие определенного инструмента, посредством которого осуществляются определенные действия, с помощью которых мы мыслим, запоминаем и принимаем решения.
Стоит также заметить, что изучения психики не является прерогативой христианина, или психолога, поскольку законы психики, существующие у каждого человека, вполне инвариантны, а касательно изучения мыслительных процессов в области христианского вероисповедания не существует особых разделений в области психологии, как отдельной науки, изучающей личностные свойства в соответствии с выбором религии.
В отношении методик психологического воздействия на свободу личности православного христианина, посредством антропологической психологии, предпочтенье отдается коррекции внутренних, а не внешних факторов, поскольку для антропологической психологии важно воздействовать на сознание, освобождая душу человека от греховных мыслей, предавая её спасительной благодати, и в случае наличия дефектов в сознании, психокоррекции которая осуществляется посредством беседы и адекватного понимания личности больного.
Психологическая антропология считает, что личность человека хоть и является несовершенной в нравственном отношении, но создана ценностной и сознательной, при этом вопрос свободы личности христианина, строго ограничивается правилами нравственности и морали, которые лежат в основе социальных представлений о совершенстве личности.
Проявление индивидуальной человеческой природы, которая является конфликтующей основой взаимодействия с традиционным, праведным и богобоязненным послушанием, заключается в существовании обезличенной части, природы и сил взаимной обращенности, выражающейся в несовершенстве богословского понимания Образа Божия. Понимание этих основ должно выражаться в четком богословском обосновании прилагающихся усилий, направленных на единение природы и любви, выражающихся в единении различных триад частей, сил и проявлений божественной природы человеческого происхождения. Именно в этом должно заключается устройство функционирования внутренних законов человеческой природы и стремления к пониманию обязанностей, связанных с божественным подобием, которые открывают возможность обретения душевной свободы личности.
ГЛАВА 2. ПРАВОСЛАВНОЕ ПОНИМАНИЕ ЛИЧНОСТИ ХРИСТИАНИНА
.1 Методология христианской психологии на базе исследования личностной свободы православного христианина
В рамках выполнения данной работы, первоначально стоит обозначить методологическую коллизию дисциплины христианской психологии, которая выражается в возникновении драматической и мировоззренческой альтернативе, наука-религия. Обозначение основы её актуальности с позиции А.Н. Уайтхета, рассматривается в следующей концепции: «Когда мы принимаем во внимание, какое значение для человечества имеет религия и какое наука, мы можем без преувеличения сказать, что от решения вопроса об отношениях между ними нынешним поколением зависит дальнейший ход истории».
На данный момент с ракурса рассмотрения христианской психологии, существует 2 её подраздела: религиозная (секулярная психология) и светская. При этом и та и другая, рассматривают вопросы личностной свободы православного христианина с противоречащих друг другу позиций. Светская психология рассматривает данный вопрос с достаточно правильной позиции современного представления, а религиозная, пытается объяснить этот вопрос с позиции извращенно религиозных понятий.
Вне зависимости от этого, современные эмпирические и практические методы, применяемые в основе христианской психологии, продолжают развиваться и расширяться, а методологический уровень современного состояния этой дисциплины, должен тщательно анализироваться.
Рефлексивный механизм науки, который выражается в достаточного гибкой и общей христианской методологии, осуществляет отцентровку внимания на доминирующие вопросы христианской психологии личности православного христианина: о предмете и методе формирования этой науки, об отделении проблематизируемого в науке знания, рассматривающего готовый объект, анализируемый с позиции философско-мировоззренческого обоснования, являющего природу объекта.
Рассматривая вопрос о методологии христианской психологии, выявляются такие знаменательные личности, занимающиеся исследованиями в данной области, как Т. Г Лешкевич, Л. Шестов и П. Фейерабенд.
Если дословно цитировать высказывание Т.Г. Лешкевича, этот автор пишет, что «полная и всеобъемлющая демаркация - отделение науки от ненауки - так и не увенчалась успехом», а при учете более поздних исследований, которые проводил Л. Шестов, было выявлено, что современная методология, опорочивает уже существующие на данный момент ненаучные приемы отыскания личности. Текущее состояние методологии христианской психологии, сформированная на основе последних исследований П. Фейерабенда, в равной степени лояльна как к религиозным представлениям, так и научно нерациональным, провозглашая свой идеологический принцип - все дозволенно.
На основании выше приведенных оговорок, можно выявить следующие формы, виды и подразделы вненаучного знания, как: «ненаучное», «донаучное»,«паранаучное», «квазинаучное», «лженаучное», «антинаучное» и «псевдонаучное». Рассмотрение других классификаций, выявляет аномальную, нормальную и девиантную науки.
Рассматривая методологию христианской психологии и возможные факторы которые являются определяющими при отнесении данной науки к какому либо виду из вышеуказанной классификации, с позиции Б. Братуся в предисловии к сборнику «Начала христанской психологии», он утверждал, что пришло время отказаться от идеи иметь единственную универсальную психологию, «места хватит для исследователей и методологий самого разного характера». Взамен он предложил отнести текущее узкоспециализированное положение христианской психологии, к более обширной науке - философии, хотя его позиция характеризуется рядом изъянов. Во первых, философия не имеет в своем арсенале отдельных практических и эмпирических методик анализа, а за место них используется разные философские системы, которые строятся на различных исходных эпистемах, и возводят теоретические конструкции, не нуждающиеся в эмпирических подтверждениях. Во вторых, философия является двояко мыслящей наукой и одни и также вопросы могут рассматриваться с совершенно разных позиций, упуская необходимости их объективного и однозначного понимания.
Попытка внедрения методологии христианской психологии с позиции философских учений, рассматривается американским философом Р. Рорти: «Вероятно, философия станет чисто наставительной, так что самоидентификация философа будет характеризоваться только в терминах книг, которые читаются и обсуждаются, а не в терминах проблем, которые должны быть решены».
Говоря о современном состоянии методологии христианской психологии, выявляется результативное предоставление достаточно обширного и сложного конгломерата эмпирико-теоретических исследований, результаты, проведения которых используются на практике в виде специализированных приемов диагностики и коррекции.
Методология христианской психологии выражается в том, что: в ней присутствуют исследовательские и академические направления, а также достаточно сложные подходы, ориентированные на решение проблем связанных со святоотеческой антропологией.
Для первых из них, характерны изучения секулярного сознания, поведения и характера, а их отличие формируется в ином понимании природы человека при наличии фактора применения соответствующих объяснительных схем.
На данный момент можно выявить все большее возникновение факторов, обуславливающих сближение академической, исследовательской и христианской психологии, а также антропологии, выражающихся на основании накопления опыта эмпирических исследований христианского поведения и сознания. Научно исследовательская практика показывает, что в процесс - сближения, также формируется при расширении интегральных схем и заимствовании их из религиозной области (из богословия и христианской антропологии) при использовании методов академической науки.
Второе направление характеризуется наличием тяготения к проблемам духовного возрастания и борьбы со страстями в процессе наличия прикладного характера практических дисциплин.
Достаточно специфическая проблематика методологии христианской психологии, возникает при рассмотрении проблем столкновения аналитического смысла и характера терминов душа и духовность, поскольку психология изучает фактическое состояние души на базе материально применимых методик коррекции, выраженных в результате накопленного опыта эмпирических исследований, а духовность рассматривает нематериальный, а нравственный аспекты понимания душевных проявлений. В данной коллизии, достаточно ярко выраженным фактором является то, что психология является достаточно рациональной наукой, которая не знает духовной реальности, а занимается лишь душевной, при этом, позитивизм возводит незнание в самый принцип познания и утверждает преимущество познания за теми, кто лишен духовного опыта.
В результате анализа проблематики вышеперечисленных вопросов, было принято решение о формировании специальной методологии, выраженной в христианской психологии, которая основана на сострадании, сочувствии и понимании душевного состояния для познающегося в познаваемое. И. Ильин пришел к следующим выводам: «…русский ученый призван насытить наблюдение и свою мысль живым созерцанием… <…> Рассудочная наука, не ведающая ничего, кроме чувственного наблюдения, эксперимента и анализа, есть наука духовно слепая: она не видит предмета, а наблюдает одни оболочки его; прикосновение ее убивает живое содержание предмета, она застревает в частях и кусочках и бессильна подняться к созерцанию целого. Русский же ученый призван созерцать жизнь природного организма… <…>
Построение научной методологии христианской психологии - это достаточно сложный процесс, основанный на проведении эмпирических и практических исследований в области познания внутренних личностных процессов, которые являются сугубо индивидуальными, но основаны на общих психофизических процессах с научной позиции, а с духовной и богословской - рассматриваются как душевные проявления, характеризуемые Библейским описанием греха и совести. При абсолютно любых обстоятельствах, принято считать, что методология - это решение проблемы, а причина этой проблемы в первую очередь заключается в сущности предмета.
2.2 Методология православной антропологии на базе исследования личностной свободы православного христианина
Необходимость внедрения собственной методологии в христианскую антропологию, обуславливается спецификой рассмотрения предмета этой науки - человеком. Учитывая тот факт, что антропология является в первую очередь богословской дисциплиной, то и методология должна носить православно-богословский характер. Для православной антропологии характерно то, что её нельзя рассматривать исключительно ни с позиции общефилософских учений, ни с общепсихологических. Именно поэтому методология определяется, в рассмотрении человека, как существа сотворенного Богом и идущего к Богу, как во временной, так и в вечной перспективе. Это антропологическое утверждение являет факт разносторонности взглядов на важнейший смысловой психологический аспект - личную свободу православного христианина, поскольку свобода, в данном контексте, может рассматриваться ограниченной, ввиду личностной замкнутости, либо в индивидуальном отношении к тому, чтобы человек старался прожить всю свою жизнь так, чтобы в итоге с чистой душой приблизиться к Богу. Вообще, понимание свободы личности - это индивидуальная характеристика, обуславливающаяся индивидуальным отношением, поэтому учесть абсолютно все аспекты разносторонности понимания данного термина, невозможно. За то возможно описать методологию изучения личности с позиции антропологии, либо на основе примеров понимания этого понятия, выявить не в полном объеме, характеризующие признаки.
Рассмотрение методологии, является очень важным, поскольку она является инструментом осмысления подвижнического, мистического и созерцательного опыта, опираясь при этом на православное богословие, которая являет собой догматическую науку. Личностная свобода православного христианина, может рассматриваться не как стремление еще более развить первородный грех, а как правильный, нравственно этический образ и путь взаимодействия с окружающим миром, что реализуется в процессе применения и осмысления догматического и богословского опыта.
Основной сутью научной методологии, является процесс взаимоотношения с другими научными дисциплинами, при котором становится возможным преемственность опыта.
Истоки православной антропологии берут свое начало из антропологии библейской. Именно поэтому законы, которые строятся в её методологии, сохраняют библейский смысл и ссылаются на факты, имеющие место в духовном мировоззрении. Исходные положения христианской антропологии, имеют православные библейские корни, поскольку библейские законы воспринимаются как исторический факт, как данность, и достаточно нелепым предположением было бы подвергнуть эти законы сомнению.
Одной из существенных проблем, возникающих в методологии библейской антропологии, является изменение отношения человека к его будущности, поскольку в нынешнее время изменились основы понимания и отношения к прощению грехов, загробной участи человека, и страшном суде. При учете этих отхождений, можно также утверждать, что на данный момент многие христиане смотрят на Ветхий завет, через призму Нового, но ничто из сказанного в Ветхом завете, не теряет свой смысл и не меняет исконно православного мировоззрения в отношении к окружающему миру и к своей вере. Меняется только природа выражения своих мыслей в отношении веры и свободы, поскольку не искренне верующие православные христиане, даже в случаях если эти люди крещенные, по другому воспринимают догматический смысл библейских писаний. Искажение смысла библии, в отношении понимания свободы как рамок дозволенного, искажает правильное восприятие истины, которую хранит в себе это священное писание.
Важнейшим источником антропологического знания, является толкование, осмысление, экзегеза богооткравенных текстов «шестоднева», которое остается, которые остаются незыблемым созерцанием человеческого рождения. В отношении рассмотрения этих текстов, можно выявить антропологические корни понимания свободы православного христианина, которые проецируются через осознание истоков человеческого происхождения, а также христианских учений о тела, плоти, ума, душе, духе, сердце, слове, смерти, помыслах, голосе Божием, промысле и многом другом. Понимание психологического анализа свободы личности православного христианина, может осуществляться исключительно в рассмотрении индивидуальных случаев, поскольку понимание и знание об истоках рождения и смысле существования, становится доступным только при целенаправленном изучении библейских писаний, как основы всего человеческого. Антропология и христианская психология, являются в этом случае, инструментом для детального анализа узко ориентированных вопросов, которые заключаются в детальном разборе истории зарождения христиан и всех сопутствующих этому явлению факторов.
Исходя из Новозаветных учений, можно выявить основной методологический принцип антропологии - христологический, который заключается в том, что Христос, вполне реален и именно он является пределом человеческого совершенства. Стоит также заметить, что человеку от Бога дарован свой истинный путь, который выражает природу его деяний и посредством которого человек выбирает сам, на сколько, он стремится быть ближе и уподобиться этому идеалу.
Основной проблемой методологии христианской антропологии, выражающейся в экзегетике, заключается в том, что символическое понимание текстов, должно опираться на догматическое богословие Церкви, а буквальное понимание, на историко-археологический и языковой анализ, имеющийся в библеистике.
Еще одним проблематическим аспектом анализа понятийной терминологии Священного Писания, является то, что оно не может быть только количественным, а обязательно должно формировать и выражать церковную систему приоритетов, одним из которого является - правильное понимание истоков происхождения и свободы личности православного христианина, которая является его частью на пути эволюционного развития.
Абсолютно любой поступок Богочеловека, каждое Его слово должны быть поняты в двух перспективах - божественной и человеческой. Например, в Евангелии от Матфея:
Мф.8:2-3: И вот подошел прокаженный и, кланяясь Ему, сказал: Господи! если хочешь, можешь меня очистить. Иисус, простерши руку, коснулся его и сказал: хочу, очистись. И он тотчас очистился от проказы.
Конечно, это писание можно толковать по-разному, но я рассматриваю его суть как благой поступок, который был совершен чистосердечно, без какого либо корыстного интереса, что можно определить как, свобода нравственного отношения, проявляющаяся в благом и чистосердечном поступке.
Лк.22:44: И, находясь в борении, прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю.
Рассматривая это следующее писание, можно выразить то, что свобода нравственности дается не просто так, а с борением, которое является неотъемлемой её частью и которую надо заслужить.
2.3 Свобода христианина, свобода Церкви и религиозная свобода
Духовная свобода, в рамках христианского учения - это высшая цель исканий христианина.
Объясняя вполне очевидное различие между свободой воли и духовной свободы, Кант писал: «Под свободой в космологическом (метафизическом - Л. О.) смысле я разумею способность самопроизвольно начинать состояние. Свобода в практическом (нравственном, духовном) смысле, есть независимость воли от принуждения чувственности».
Все три вышеперечисленные категории, достаточно четко выражают христианское понимание свободы, в различных её проявлениях, рассматривая его не как человека в социуме и не как индивида, а в безусловной степени, выражают понимание духовной свободы, которая является результатом праведной аскетической жизни.
Для того чтобы затронуть вопрос о свободе Церкви и достичь полного понимания этого феномена, необходимо сперва рассмотреть определение этого понятия Церкви.
Церковь есть единство Святого Духа Пятидесятницы в тех христианах, которые в своей жизни осуществляют Евангелие и таким образом входят в единство Богочеловеческого Организма Христова3 (ср.: «И вы - тело Христово, а порознь - члены». 1 Кор. 12:27). В процессе выявления членства Церкви, или степени этого единения, достаточно естественной особенностью, является тайна неизмеримой святости души и искренности веры для осознания этого материалистичным взглядом человека.
Видимым выражением общины во главе с епископом (Поместная, Вселенская Церкви) и несовершенным взглядом на человеческую греховность, являются знания об основах единства духовной жизни, веры, дисциплины и управления. На данное время, членство видимой церкви уже ни для кого не являются тайной, поскольку жизнь всех канонически не исключенных и крещенных, но имеющих практически выраженные греховные, либо порочные деяния, не скрывается от взглядов православных христиан и окружающего мира. Видимая церковь является sui generis маточным раствором, в котором происходит процесс рождения, становления и спасения христианина в Теле Христовом.
В рамках анализа такой двухприродности Церкви, выявляются две различные и несоизмеримые с собой свободы.
Церковь как незримое единство Духа Святого в тех, кто любит Христа (ср.: «Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня» Ин. 14:21) всегда свободна, ибо «где Дух Господень, там свобода». Рассматривая вопрос о свободе Церкви, достаточно четко видно, что она значительно выше внешних прав, свобод и привилегий, поскольку её совсем не страшны любые человеческие ограничения и притеснения, а сами гонения значительно увеличивают её славу. Еще с момента распятия Христа, его Воскресения и Вознесения, слава о его деяниях и силе его веры, ради которой он пожертвовал своей жизнью, живет, и по сей день, а его образ и по ныне бессмертен. «Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр. 13:8).
Поскольку большинство Церквей видимые, а любая общественная религиозная организация нуждается в обеспечении соответствующими условиями, религиозная свобода Церкви, нуждается в регламентировании этих свобод законами, защищающими её идеологию и права. Термин религиозной свободы, может рассматриваться как право на исповедование и практического совершения своих религиозных убеждений, как в коллективном, так и в индивидуальном плане. Рассматривая данный вопрос с этой позиции, можно утверждать, что данный вид свободы ничем не отличается от других социальных аспектов её рассмотрения и прав человека, как свободной христианской православной личности, чему на данный момент придается очень большое значение.
В связи с сопоставлением этих факторов, можно выявить две важнейшие их особенности:
Первая характеризующаяся основа заключается в том, что право, как таковое, может использоваться как в положительном, так и в прямо противоположном общественном отношении (информация и диффамация или проповедь мира, целомудрия и пропаганда насилия, разврата и т.д.).
Второй особенностью является то, что юридическая природа права, может никак не рассматриваться в отношении личной свободы православного христианина. Досконально неверное понимание смысла права и ответственности права, в современных рамках демографического неравенства и деградации, особо ярко выраженной в преуспевающих странах, указывает на очевидный упадок морального и нравственного уровня развития, что сопровождается упадком духовности. Именно это обстоятельство указывает на то, что внешние свободы удерживающего не только не возвышают человека, но и часто служат одним из эффективных средств его духовного и нравственного разложения.
Именно поэтому, нельзя рассматривать внешнюю свободу как самодостаточную и безусловную ценность.
Основы христианского понимания смысла жизни человека, его свободы и природы происхождения, зиждется на утверждении двух одинаково неприемлемых гуманистическим секулярным сознанием положений, которое возникает в «заданном» богоподобном величии человека (Быт. 5:1). Также касательно этого вопроса, можно рассматривать глубины болезненности того, что самому Богу потребовалось прийти, чтобы «прежде падший воскресити образ». Именно отсюда проистекает стратегическое направления духовного воспитания человека, которое является схожим по своему существу.
Исходя из позиции духовенства, принято считать, что нормальным в нравственном, чистом, открытом и сострадательном характере деяний, является только один человек - Христос. Рассматривая под пониманием обычного человека, всех остальных людей, христианское мировоззрение утверждает, что они не являются здоровыми и нуждаются в духовном исцелении и очищении. Именно поэтому, основной задачей общественности, является создание условий для духовного и нравственного развития личности.
Свобода, возникающая при формировании этих условий, в социальном плане, должна быть основана на том, что для человека является очень важным формирование материальных, духовных и социальных условий. Эти условия должны полностью удовлетворять потребности личности христианина, как и любого другого человека, поскольку в отношении человека обычного, только так можно достичь свободы. Христианская психология рассматривает пути достижения свободы, только при попытке духовного самосовершенствования, упуская при этом стремления людей быть социально удовлетворенным. Именно этот факт указывает на коллизию столкновения воззрений.
Социальные права на свободу, должны рассматриваться в отношении прав: на труд, образования, удовлетворения интересов, действий, выбора религии и.т.д. Однако возможны и такие, которые проистекают из чисто волюнтаристских и даже прямо порочных побуждений (дискриминация, порнография, расизм и.т.д.).
Оценка прав и свобод с позиции христианского мировоззрения, строится на основании догматов о любви и Боге. В результате анализа этой концепции, можно выявить то, что главным христианским критерием в оценке любых прав, является - любовь. Эта любовь заключается в поиске блага не только земного, но и, в первую очередь, вечного. Самым наиболее важным христианским критерием, в отношении степени дозволенности и свобод, является именно такая любовь. Следовательно, учет границ дозволенного и прав на свободу, должно, прежде всего, проистекать их христианского понимания любви. В свою очередь, искоренение эгоизма и проистекающей из него страсти, возможно только при человеческом отношении к миру и окружающим, через любовь.
Христиане считают, что истинная духовная свобода человека может бесконечно развиваться только «в границах» воли Божией, тем самым ограничивая духовную свободу твари Богом. Потеряли свободу лишь неспособные к добру. Тем самым, рассматривая вопрос о свободе человека, выявляется исключение возможности её автономно-эфемерного существования «по ту сторону добра и зла». Цитируя дословно высказывание Апостола Павла: «Где Дух Господень, там свобода». Таким образом, то, что на человеческом языке именуется благо, свобода и жизнь, является производной основы христианской любви.
Свобода, явившаяся изначально искушением, не ограниченная рамками любви и ставящаяся выше этой любви, очень страшна, поскольку это искушение, проявляется во вседозволенности, порождения рабства плоти и всех страстей. Это понимание было доступным для древних мудрецов еще при существовании язычества. Эпиктет, писал: «Кто свободен телом и несвободен душой, тот раб; и, в свою очередь, кто связан телесно, но свободен духовно - свободен». Это понимание давно уже ускользнуло от сознания современных христиан, а духовная свобода утратила свою актуальность и стала рассматриваться ныне только в отношении социальных благ и свобод, приобретя первостепенную значимость. Все свободы, которые приобрели первостепенную ценность, были провозглашены безусловными, но по самой своей природе, являются исключительно противоположными изначальному смыслу.
Эта проблема приобрела особо актуальный характер в настоящее время, учитывая такие факторы, как: массовая деградация, духовное невежество, нравственное разложение, возникновение идейного и культурного анархизма, неминуемое рабство сильных личностей и преобладание материального над личностным и духовным. Затрагивая эту проблему и обличая проповедников внешней свободы, которые забыли про свободу внутреннюю, апостол Петр, писал: «Ибо, произнося надутое пустословие, они уловляют в плотские похоти и разврат тех, которые едва отстали от находящихся в заблуждении. Обещают им свободу, будучи сами рабы тления; ибо, кто кем побежден, тот тому и раб». К этому же сводится и мысль апостола Павла в его послании к Галатам: «К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовию служите друг другу... Я говорю: поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделений плоти, ибо плоть желает противного духу, а дух - противного плоти...». Дальше он перечисляет «дела плоти» и заключает совершенно недвусмысленно: «Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет: сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление, а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную».
Основной христианской мыслью, в свете которой могут пониматься все свободы, права, обязанности, в том числе и религиозные свободы - это благо другого, и лишь потому и затем свое собственное. Благом же, с христианской точки зрения, является все то, что уподобляет человека источнику всякого блага - Богу, то есть заповеди, или свойства нового человека, о которых знает каждый христианин.
Именно проявления внешней свободы, которая при утрате понятия греха превращается в произвол по отношению к природе, к мысли, к творчеству, является причиной духовного кризиса личности.
Проявление христианского понимания свободы, должно существовать без лицезрения насилия, лжи, порока и пропаганды, которая имеет место в информационной и телеинформационной сфере. Стоит помнить, что основа прав и свобод, заключается не в лицезрении войны, страха, нравственной болезни и духовного извращения, а с позиции христианского учения, должно освобождать человека от насилия, коренящегося в его падшей природе зла, созидать, предоставляя возможность духовного совершенствования, а не развращать, не терзать, не убивать себя и себе подобных.
Анализируя эту проблему с позиции введения ограничений доступа к информации, исследования, проведенные американским психологом в США, показали, что школьник, по одному из статистических данных в США, к 18 годам умудряется стать свидетелем 150 тысяч насилий, из которых, по крайней мере, 25 тысяч - убийства. Стоит помнить, что лицезрение жестокости, особенно в раннем возрасте, разрушают психику человека, а это накладывает серьезный отпечаток на его внутреннем мире. Эта свобода должна быть ограничена, поскольку она является следствием психических отклонений и разрушения искреннего и чистого развития духовенства.
Русский мыслитель прошлого столетия И. С. Аксаков, оценивая развитие европейского прогресса, пророчески писал: «...прогресс, отрицающий Бога и Христа, в конце концов, становится регрессом; цивилизация завершается одичанием; свобода - деспотизмом и рабством. Совлекши с себя образ Божий, человек неминуемо совлечет - уже совлекает с себя - и образ человеческий и возревнует об образе зверином».
Свобода в современном отношении и восприятии людей очень сильно искажена в отношении ценностных приоритетов. Та свобода, которая дается человеку не заслуженно, не в результате нравственного возвышения и не в связи с имения зрелости и устойчивости, а по праву рождения, может только развращать нравственные устои человека. Недаром и по сей день сохраняет свою актуальность смысл древнегреческого учения: «Все, что дается даром, способно развращать».
Один из современных писателей достаточно четко описал человеческое стремление к выбору, который представляет собой обмен свободы на достижение личного комфорта: «Повсюду в мире умирает свобода - политическая, экономическая и личная... Без свободы жить легче. Все больше людей охотно отдают свою свободу в обмен на удобную и спокойную жизнь. Не нужно принимать какие-либо решения. Меньше ответственности». Внешнее порабощение человека происходит тогда, когда он добровольно отдает свою свободу плотским страстям, что совершенно определенно предвозвещает это всеобщее добровольное рабство по причине все общей апостасии: «И поклонятся ему все живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира» (Откровение Иоанна Богослова).
В том случае, когда свобода религиозных общин уже имеет определенную специфику и соответствующие проблемы, а личная религиозная свобода не содержит в себе, по существу, ничего отличного от других прав человека.
Вторая проблема обуславливается вопросом совершенствования нравственных, моральных и этических качеств, которые давали бы возможность лучше понять суть историче6ского учения и понимания свободы видимой и внутренней в исконно правильном смысле (в рамках различных религиозных организаций), указывающих на религиозность этих учений. Настоящее время характеризуется тем, что христианской философии брошен открытый вызов, характеризующийся социальной интеграцией сатанизма, что должно быть взято под контроль властями и культурно социальными подразделениями.
Третья проблема заключается в смешении понятий равноправия и равенства. Это обуславливается рядом различных принципов, имеющих не только исконно религиозные корни, и являющееся социальной проблемой неравенства в духовном и материальном понимании.
Стоит учитывать, что различные религиозные свободы, рассматривающиеся в рамках социального неравноправия, должны быть соотнесены законом по степени их проявления и распределены на различные социальные подразделения. Исключительно в том случае, когда равноправие и равенство не вступают в конфликт, становится возможным развить понятие и понимание религиозных свобод, которые являются отражением правды и истины, которыми живет человек.
.4 Основы христианских воззрений на достоинства и свободу в системе прав человека
На данный момент существуют совершенно разные способы толкования религиозных взглядов на права и свободу человека. Сложность в анализе этих понятий также заключается в социальных факторов понимания этих терминов, а рассматривая данный вопрос с позиции христианской психологии и антропологии, а также философии, можно прийти к абсолютно двойственным взглядам но природу происхождения человека и смысла его существования. Также стоит учитывать то, что эти понятия характеризуются с позиции обобщенности совершенно противоположных взглядов. Психология, конечно же, изучает личностные проявления, но учитывая массу фактических свойств, которые определяются индивидуально, рассмотреть вопрос о психологической характеристики личности православного христианина, можно совершенно с разных позиций, как в отношении психологии, так и других наук, изучающих эту проблему.
Изначально, понимание свободы личности существовало как право выбора, которое дал Бог человеку еще до свершения первородного греха. Еще в раю, Господь дол заповедь человеку: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в тот день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь (Быт. 2, 16-17).
Именно эта заповедь несет в себе основу человеческого выбора между жизнью и смертью, и именно она заключает в себе первоначальный смысл свободы выбора. Рассматривая вопрос о свободе выбора более углубленно, можно увидеть, что все Божьи заповеди ориентированы не на ограничение величественности человека, а являются призывом к согласованности действий человека с Богом и сотворчеству вместе с ним, в отношении его самого и окружающего его мира. Именно в заповедях, Господь наставляет человека о правильности свершения выбора, поскольку следование им, выражает своим плодом добродетель, утверждение человека в истинности выбранного пути, укрепление в делании добрых дел.
Свобода выбора на самом деле выражается в обретении духовных, божественных, вечных, абсолютных ценностей - Блага, Истины и Красоты. Именно искушение дьяволом стало причиной свершения первородного греха, поскольку именно он предложил Еве познание, благо (пищу) и красоту, почерпнутые из чувственного, телесно-душевного мира: И увидела жена, что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому, что дает знание; и взяла плодов его; и ела; и также дала мужу своему, и он ел (Быт. 3, 6).
Само понимание потребностей, можно рассматривать как источник обретения духовного становления, обретения им духовных знаний, личностного развития, духовной пищи, духовной красоты, которые вложил в этот источник сам Бог, а не соблюдение человеком законов Божьих, становится результатом отречения от истинного знания, что неминуемо приближает человека к Дьяволу. Путем Дьявольского обмана были искажены святые истины, которые были превращены в самоценность, став источником помрачения ума, воли, чувств, человеческой трагедии, лишения благодати, тления и смерти.
Православное мировоззрение является способом созерцания свободы личности не как душевно-телесное, а как духовно-нравственное состояние и именно поэтому эта свобода таким образом выстроить склад своей личности, чтобы достичь объективных ценностей высшего порядка, который не мог бы быть стертым и затуманенным собственными пустыми душевными склонностями. Апостол Павел говорил: К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служъте друг другу (Гал. 5, 13).
«Свобода абсолютно чужда всяких плотских элементов и не может быть точкою опоры для развития активности со стороны плоти... Свобода наша остается и нас удерживает в чисто духовной области веры, а там всюду и во всех действует любовь Христовой самопреданности на пользу всех и каждого». «Свобода, по самому существу своему, - писал И.А. Ильин, - есть именно духовная свобода, то есть свобода духа, а не тела и не души. Это необходимо однажды навсегда глубоко продумать и прочувствовать с тем, чтобы впредь не ошибаться самому и не поддаваться на чужие соблазны».
Особый взгляд на феномен свободы воли, был положен в рамках рассмотрения процесса воспитания человеческих ценностей Василием Зеньковским: «свобода светит человеческой душе не как реальность, не как данная ей сила, но как возможность, как задание. Свобода не дана, а задана. В воспитании ставится вопрос об освобождении, то есть о восхождении к свободе».
Развивая личностную свободу, человек углубляет право собственного выбора, но сам процесс этого развития, может формироваться при необходимости лишения, либо исключения определенного ряда потребностей. Также, свобода выбора православного христианина, может развиваться не только в сближении с добром, но и с переходом ко злым истинам и деяниям, учения которых несет сатанизм - религия основанная на искажении праведных боготворных христианских истин.
Христианское мировоззрение рассматривает свободу, как бремя, поскольку в реальности очень трудно отстоять добро, но легко поддаться искушению, так как человеческая природа искажена в отношении греха.
Свобода - в истине Господь говорит: познайте истину, и истина сделает вас свободными (Ин. 8, 32), - познаете истину о человеке, порабощенном грехом, злом, смертью, нуждающемся в спасении. Протоиерей Григорий писал: «Нужно заботиться не столько о свободе, сколько об истине: только истина освобождает. Свобода - в истине и в истинной жизни, в озаренности от Духа. И только Церковь обладает силою и мощью действительного и кафолического синтеза».
Понимание необходимости несения своего креста и неизбежность крестоношения, формируют одну из главных отличительных черт христианства, выражающаяся в том, что духовная жизнь есть не просто приобщение к христианской системе ценностей и даже не жизнь по церковным канонам, но прежде всего - несение своего креста.
Протоиерей Василий Зеньковский, пишет: В биографии каждого человека - и это имеет существенное значение для педагогической мысли, надо уметь видеть сквозь внешнюю цепь событий в жизни человека ту последнюю глубину, в которой раскрывается крест человека, - его духовные задачи, логика его духовного пути. Реальность нашей свободы не снимает силы этой данности нам креста - каждому своего, как реальность свободы не простирается на все то, что своеобразно и индивидуально, - неповторимо в нас. Мы свободны в том, возьмемся ли мы за выполнение своей задачи, поймем ли ее и как станем ее осуществлять; но неснимаемость «вписанного» в нас креста есть предел нашей свободы, есть свидетель нашей зависимости от Бога, каждому дающего его крест. Понятие креста, таким образом, понятие основное для понимания отдельной личности, - оно относится к духовному его миру, задачи и логику которого оно определяет».
Именно в принятии и понимании необходимости несения креста, заключается осознание своей жизни и становление всего человеческого. Основной трудностью несения креста, является неправильная духовная жизнь, а сам крест - это спасительное лекарство от свершения греха и средство спасения от него.
Господь говорит: Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11, 29-30).
Полная и безграничная свобода дается христианину в том случае, если он несет свой крест, осознавая бремя ответственности за свои деяния, а также, если он посвящает всю свою жизнь служению, что делает его открытым для своего духовного развития, для раскрытия в себе образа Божия, и для личностного становления.
Христианин должен знать, что отвержение от кресса приведет его к величайшей трагедии во всей его жизни.
Гуманистическая и христианская системы ценностей, которые носят онтологический характер, утверждают, что причиною всех земных нестроений, скорбей, болезней, смерти является грех, а спасением - вера. В гуманистическом мировоззрении, разговоры о свободе личности носят профанирующий характер: духовное развитие подменяется в гуманизме развитием душевных сил, личность - индивидуальностью, свобода рассматривается с позиции выбора поведения индивида в эмпирическом мире, несение креста, в лучшем случае, представляется как художественный собирательный образ сложных жизненных обстоятельств.
Вывод по второй главе: В данной главе были проведены исследования в области анализа основ православного понимания личности христианина. Касательно детализации темы исследования, в этой главе были затронуты вопросы методологии христианской психологии и православной антропологии на базе исследования личностной свободы православного христианина.
Также мною были рассмотрены вопросы основ и проявлений личной свободы православного христианина, свободы Церкви и религиозной свободы, которые строятся на основе христианских воззрений на достоинства и свободу в системе прав человека.
По итогам данного аналитического анализа, можно сделать ряд последующих выводов:
Построение научной методологии христианской психологии - это достаточно сложный процесс, основанный на проведении эмпирических и практических исследований в области познания внутренних личностных процессов, которые являются сугубо индивидуальными, но основаны на общих психофизических процессах с научной позиции, а с духовной и богословской - рассматриваются как душевные проявления, характеризуемые Библейским описанием греха и совести. При абсолютно любых обстоятельствах, принято считать, что методология - это решение проблемы, а причина этой проблемы в первую очередь заключается в сущности предмета.
Методология христианской психологии выражается в том, что: в ней присутствуют исследовательские и академические направления, а также достаточно сложные подходы, ориентированные на решение проблем связанных со святоотеческой антропологией.
Для первых из них, характерны изучения секулярного сознания, поведения и характера, а их отличие формируется в ином понимании природы человека при наличии фактора применения соответствующих объяснительных схем.
На данный момент можно выявить все большее возникновение факторов, обуславливающих сближение академической, исследовательской и христианской психологии, а также антропологии, выражающихся на основании накопления опыта эмпирических исследований христианского поведения и сознания. Научно исследовательская практика показывает, что в процесс - сближения, также формируется при расширении интегральных схем и заимствовании их из религиозной области (из богословия и христианской антропологии) при использовании методов академической науки.
Второе направление характеризуется наличием тяготения к проблемам духовного возрастания и борьбы со страстями в процессе наличия прикладного характера практических дисциплин.
Необходимость внедрения собственной методологии в христианскую антропологию, обуславливается спецификой рассмотрения предмета этой науки - человеком. Учитывая тот факт, что антропология является в первую очередь богословской дисциплиной, то и методология должна носить православно-богословский характер. Для православной антропологии характерно то, что её нельзя рассматривать исключительно ни с позиции общефилософских учений, ни с общепсихологических. Именно поэтому методология определяется, в рассмотрении человека, как существа сотворенного Богом и идущего к Богу, как во временной, так и в вечной перспективе. Это антропологическое утверждение являет факт разносторонности взглядов на важнейший смысловой психологический аспект - личную свободу православного христианина, поскольку свобода, в данном контексте, может рассматриваться ограниченной, ввиду личностной замкнутости, либо в индивидуальном отношении к тому, чтобы человек старался прожить всю свою жизнь так, чтобы в итоге с чистой душой приблизиться к Богу. Вообще, понимание свободы личности - это индивидуальная характеристика, обуславливающаяся индивидуальным отношением, поэтому учесть абсолютно все аспекты разносторонности понимания данного термина, невозможно.
ГЛАВА 3. АНАЛИЗ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ КОНЦЕПЦИЙ ВОПРОСА РЕФЛЕКСИИ ЦЕННОСТНОЙ СТОРОНЫ НА БАЗЕ ПРАКТИКИ ХРИСТИАНСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ
.1 Христианская рефлексия ценностной стороны психологических практик
Конфликт социального детерминизма со стремлением к свободе может быть разрешен только при условии богословского понимания личности, при котором свобода человека рассматривается не в плане его индивидуализированной природы, ограниченной как самой тварностью, так и другими людьми, а в плане личности, способной в общении с Богом и с ближними задавать личностный, неограниченно свободный способ бытия своей природе, уподобляясь, тем самым, божественным Лицам. Данное учение митрополита Иоанна свидетельствует о том, что свобода человека означает уровень его ответственности за весь мир, при том факте, что при развитости свободной открытой личности, человек призван предать личностное измерение всему миру, вовлекая его в личностное общение между людьми, а также между человеком и Богом. Таким образом, человек призван привести с собой мир к Богу. Рассмотрение отношения христианского мировоззрения на свободу личности человека, в данном аспекте, заключается в свободе выбора ответственности за окружающих его людей и весь мир.
«К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к [угождению] плоти, но любовью служите друг другу» (Галатам 5:13).
) Сегодня много говорится о свободе (вероисповедание, слова, самоопределение и т. д.), но не всем известно, что понятие свободы имеет самые глубокие духовные корни. В вопросе свободы сходятся все важнейшие вопросы жизни человека. Для кого-то свобода - это «тяжкое бремя», для кого-то вседозволенность.
) Обратимся к Священному Писанию.
«И Ему подали книгу пророка Исаии; и Он, раскрыв книгу, нашел место, где было написано: Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим, и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедывать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедывать лето Господне благоприятное» (Луки 4:17-19).
) В своей проповеди Иисус Христос цитирует слова пророка Исайи о свободе. Христос говорит не о свободе в политическом понимании, а прежде всего о свободе внутренней, духовной, настоящей.
) В Евангелии от Иоанна 8:31-36 мы находим от чего в первую очередь освободил нас Христос. «Иисус отвечал им: истинно, истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает в доме вечно; сын пребывает вечно. Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Иоанна 8:34-36). Грех - рабство, несвобода, плен. Говоря о свободе в первую очередь нужно помнить о том, что Адам совершив грех не обрел свободу, а утратил её (Бытие 3 глава). Сегодня большинство людей, думая что они свободны, даже не подозревают, что они на самом деле порабощены грехом.
) Своими силами человек не сможет избавиться от рабства греха. Необходимо познание истины (Иоанна 8:31,32), и вмешательство Христа (стих 36). Смерть и воскресение Иисуса Христа дает верующему свободу (Римлянам 6:1-7). Иисус - Победитель греха, смерти и дьявола (Кол 2:15; Евр 4:15).
) Согласно Библии, освобождение от греха делает человека свободным для служения Богу (Римлянам 6:7,18,20, 22; 7:6). Всех, кто следует за Ним, Он «призывает к свободе» (Галатам 5:13), которую Он дарует (ст. 1).
) «... и как вы обратились к Богу от идолов, чтобы служить Богу живому и истинному и ожидать с небес Сына Его, Которого Он воскресил из мертвых, Иисуса, избавляющего нас от грядущего гнева» ( 1Фессалонникийцам 1:9,10).
) Также Христос освободил нас для служения ближнему своему. «... но любовью служите друг другу» (Галатам 5:13). Лютер говорил об «охотном служении человека ближнему своему». Через Свою смерть на Кресте и воскресение из мертвых Христос освободил человека от греха, вины, осуждения. Теперь спасенный благодатью христианин свободно и радостно служит Богу и ближнему.
)Обретя свободу мы стали рабами Божьими (Рим 6:18). В этом большая радость для нас (сравни Галатам 4:8-10).
) Свобода - это дар веры во внутреннем человеке, однако этот дар должен проявляться в свободном, радостном, охотном служении Богу и ближнему!Иначе даже и не стоит говорить об настоящей, истинной свободе, которую дает нам Христос.
Слово «свобода» часто употребляется для пояснения различных процессов и состояний в физике, механике, математике и других областях знаний, где это слово имеет свою специфику понимания. Но говорить, что понятие это имеет в них мистику или иллюзию неправильно. Когда мы говорим в христианских беседах о свободе выбора поступка , то подразумеваем всегда личность со своей определённой сущностью. Абсолютной свободой воли обладает Бог. Бог не может создавать, творить всего того, в том числе материальный существующий мир, его физические законы, подчиняющиеся также и теории относительности, которые ограничивали бы или препятствовали исполнению воли Бога. Дети Бога в своей вечной жизни с Богом тоже будут обладать абсолютной свободой в своих поступках, так как они имеют божественную сущность-Духа Святого. Однако, будучи при жизни на земле, хотя они и являются Детьми Бога, но они имеют пока тело, побуждающее их к греху. И хотя находящийся в них Дух Святой помогает избежать греховный поступок, они несознательно могут совершить его.Это ограничение свободной воли верующего человека похоже на ограничение свободы детей в своих поступках в земной семье, и оно направлено родителями для спасения своих детей.вобода воли есть понятие относительное. Свободная воля одного человека может нарушить свободу другого. Воля может проявляться только в свободе, но свобода может для одних быть вседозволенностью, в том числе и совершении греха и зла для другого. Свободы без нравственности быть не может. Свобода без нравственности рождает грех. Свобода для человека может быть только тогда, когда он обладает Истиной и совершает свою волю в действиях согласно Слова Божьего. Бог дал людям свободу и волю для исполнения их поступков, однако они вместо благодарности использовали свою свободу для совершения греха против Бога, против Слова Божьего (Бытиё 3:6):
И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел.
Вожделение: Страстное желание, сильное чувственное влечение . Это можно проследить по многим поступкам человека, когда он совершает поступок согласно своей воли и свободы, но при этом совершает грех и становится рабом своего греха. Тяга за тем, к чему влечёт желание тела или желание души становиться для человека его гибелью или превращением его в животного. К этим людям можно отнести пьяниц, наркоманов и рвущихся во власть для обретения свой славы в обществе. Так свобода выбора поступка для человека по его воле приводит к такому его состоянию, что этот человек становится рабом. Свобода в этих случаях рождает рабство.
Человек может быть рабом не только внешнего мира, но и самого себя, своей низшей природы. Освобождение рабов во внешнем обществе не есть еще освобождение от внутреннего рабства. Человек может стать внутренне рабом. В этом причина того, что революции не приводят обыкновенно к созданию нового свободного общества и всегда заключают в себе возврат к старому обществу. В революциях обыкновенно бывает меньше всего свободы. Определение свободы как выбора есть еще формальное определение свободы. Это лишь один из моментов свободы. Настоящая свобода обнаруживается не тогда, когда человек должен выбирать, а тогда, когда он сделал выбор. Тут мы приходим к новому определению свободы, свободы реальной. Свобода есть внутренняя творческая энергия человека...
Вопрос о системе нравственных координат не встает остро, пока речь идет об измерении скорости реакции. Но как только психологическая практика затрагивает человеческие ценности - а это происходит все чаще - нравственная рефлексия неизбежна и мнимый уход от нее лишь означает негативный нравственный выбор. С одной стороны, опасность видится в коммерциализации сферы психологической помощи, что на сегодня практически неизбежно. Если финансовый мотив становится доминирующим (а трудно ли переступить эту грань в нищей стране?), это автоматически отсекает в отношениях терапевта и клиента все ценности более высокого порядка, что чревато нравственным релятивизмом, переходящим в цинизм. Убеждение автора состоит в том, что психологическая помощь должна, даже при платном характере, включать очевидный для клиента элемент альтруизма. Как писал В.Франкл, по настоящему плодотворно лишь то, что делается сверх оплаченных обязанностей. Человек должен чувствовать, что деньги - не главная причина его отношений с терапевтом.
Но есть и другая сторона проблемы. Техники, неизбежно ставящие вопрос о нравственных ориентирах, предполагают и ответ на него. При этом они могут в прямой или манипулятивной форме подталкивать человека к принятию определенного решения, качество которого порой сомнительно. Выражаясь словами автора письма, размещенного в Интернете и посвященного двум популярным псевдопсихологическим, а на самом деле коммерческим, программам, можно констатировать, что суть их посыла это: … некая религиозность, заряженность. Только с отрицательным знаком.
Особая деликатность данной проблемы предусматривает четкое проведение грани между нравственной оценкой и религиозной нетерпимостью. В ряде публикаций сам факт существования психологической науки и практики, обращающейся к человеку помимо религии, объявляется делом заведомо инфернальным. Оставляя на совести авторов и обвинения психологии в краже ею предмета у пастырского душепопечения (крадут, кстати, то, что плохо лежит) и совсем уж огульные призывы к шельмованию ее как богоборческой системы (см. далее), ограничимся взглядом изнутри самой психологической среды 90-х годов минувшего века.
Зачастую не осознавая философские, этические, религиозные источники своих идей, психология становится агентом, проводником, а благодаря совершенствованию техники психологической работы, и «сверхпроводником» различных содержаний из культуры в человеческое сознание.
Многие внимательные наблюдатели процессов, происходящих в современной культуре, с тревогой смотрят на то положение, которое заняла психология в жизни европейского человека. И в самом деле страшно сознавать, что через канал психологии в человеческую душу под профессионально благовидными предлогами «эмоциональной поддержки», «расширения сознания», «устранения невротических симптомов» и т.д. вводятся чудовищные смеси мотивов, образов, идей из совершенно несовместимых культур и культов от шаманизма до бахаизма.
Спасение от «идеологии» вовсе не в идеологической всеядности психологии (это замена рабства на худшее - быть слугой многих господ) и не в доморощенной антропологии, а в свободе. В свободе совести, в частности. Выбор культурной позиции, осуществляемый на основе этой свободы, - за пределами профессии.
Но у нас нет свободы от свободы совести. Игнорировать саму ситуацию ценностного выбора культурной позиции для современного психолога уже не позволительно. Исследовательские проекты превратились в реальность, психология стала культурно-исторической в полном смысле слова. У нас теперь такая профессия, что мы в ответе за то, будет ли человек искать в своей душе Эдипа или Христа.
3.2 Обновление психологической практики на базе христианской антропологии
Наряду с интересом и широкими ожиданиями, которыми отмечен феномен христианской психологии, существует и противоположное мнение, что эта дисциплина столь же лишена смысла как, например, христианская астрономия. Сравнение сильное, к тому же ассоциативно возвращающее нас к перегибам времен Галилея и Джордано Бруно. Для науки немыслим идеологический диктат, хотя бы он и маскировался в религиозно-догматические формы. Замечательный пример единения науки и веры мы находим в жизни архиепископа Луки Войно-Ясенецкого, автора знаменитой работы Очерки гнойной хирургии. Про него нельзя сказать, что он практиковал христианскую хирургию, но он был хирургом - христианином и притом высоким профессионалом. И ценность для нас его судьбы состоит именно в единстве первого и второго.
Как явление последних лет можно отметить, что ряд современных авторов, уже заявивших о себе в контексте христианства, ныне редко пользуются термином христианская психология для определения своей позиции. Так Ф.Е.Василюк, пишет о христианском подходе и синергийной психотерапии. Б.С.Братусь, стоявший в свое время у истоков начинания, в последние годы говорит об Аксиологической психологии, исследовании потребности человека в вере, двойном бытии души - то есть о непосредственно связанных с верой характеристиках человеческого опыта. Как уже было сказано, создается впечатление, что при сохранении общего интереса к христианской проблематике, у ряда авторов наблюдается некое деликатное дистанцирование именно от термина христианская психология.
В то же время, изучая бытие человека, психология намного скорее находит в религии родственное себе содержание, нежели другие естественно научные дисциплины. Еще больше параллелей обнаруживается между психотерапией и пастырским душепопечением. В пределе христианская сотериология представляет самого Бога как главного воспитателя человеческой души, взращивающего человека на протяжении тысячелетий в меру возраста Христова.
Перенося проблему в экзистенциальные координаты, мы обнаруживаем человека, по мере жизни утрачивающего детскую иллюзию всемогущества. Предельной невозможностью, противостоящей человеку, является смерть. Нарастающая конфронтация с проблемой смерти сталкивает человека с Богом, как носителем Жизни Вечной. Теряя близких или встречаясь с перспективой собственной смерти, человек обнаруживает, что сам не владеет жизнью и не может захватить ее своим произволом. Это приводит его в ситуацию конфронтации с Богом, из которой есть выход как в антагонизм богоборчества (вариант Ивана Карамазова), так и в принятие богосыновства, цена которому - крест, смирение перед ужасом мира и перспективой собственной смерти. Человек, принявший условия веры, обретает Жизнь Вечную - но в другом измерении и смысле, нежели этого мог хотеть ребенок.
Деструктивное разрешение обоих конфликтов ведет к антагонизму и неприятию - в первом случае в адрес родительских фигур, во втором - Бога и веры. Уход от конфликта оборачивается негативизмом, невозможностью принять отцовскую роль или ответственно выбрать веру, несмотря на весь ужас бытия (что, кстати, не мешает ставить свечки).
Таким образом, конфликт земной, психоаналитический, является как бы уменьшенной, учебно-тренировочной версией эсхатологического столкновения человека и Творца. Очевидно, что масштаб религиозно-экзистенциальной проблематики несравнимо превосходит уровень естественнонаучных учений о человеке. Возможной линией заимствования представляется интеграция положений христианской антропологии, во многом предвосхитившей то, к чему с неизбежностью приходит вершинная психология. Думается, что многие элементы христианского осознания могут не просто быть интегрированы в ту или иную психологическую модель, но, наоборот, сами способны стать центром кристаллизации ряда психологических моделей. Достаточно упомянуть, что целый куст современных экзистенциальных подходов обязан своим появлением книге богослова П. Тиллиха. Существует немало святоотеческой литературы, глубоко психологической по своему постижению духовного и душевного устройства человека. Достаточно вспомнить Невидимую брань, написанную старцем Никодимом Святогорцем и переведенную с греческого Феофаном Затворников. Оценивая современное состояние психотерапевтических практик можно констатировать наметившееся размежевание между практиками симптоматически и духовно ориентированными. Первые направлены на лечение конкретной проблематики, дают более-менее стабильный, поддающийся измерению эффект и потому представляются более авторитетными для страховых компаний. Примерами является классический психоанализ и - пожалуй, наиболее ярким - когнитивно-бихевиоральная терапия. Духовно ориентированные практики, как правило, не имеют четко простроенного инструментария, адресованного соответствующей симптоматике. Они принципиально направлены не столько на лечение симптома, сколько на отношение человека с его проблемой и жизнью вообще. Эти подходы, принадлежащие к кусту экзистенциально-гуманитарных практик, гораздо менее формализованы в своей технологии, и их применение больше зависит от личных качеств терапевта. В силу своей непрактичности такие техники могут вызывать известное недоверие у технологически ориентированных специалистов и чиновников системы медицинского страхования. Так известный западный психолог Сальваторе Мадди признавался, что многие годы занимался экзистенциальной психологией подпольно. Различие этих практик стало сегодня настолько явным, что перед человеком, вступающим на психотерапевтическую стезю, уже встает вопрос выбора, что предпочесть: приземленную технологию, дающую верный кусок хлеба, или смысловую вертикаль, оторванную от земли настолько, насколько клиентские запросы ограничены локальной симптоматикой.
Каждая теория личности вырастает из проблематики своего времени и овладевает умами в меру приближения к принципиальным вопросам современного ей общества. И на более конкретном уровне психотерапевтические предложения тоже не свободны от диктата спроса, хотя в процессе терапии запрос, зачастую, корректируется. Показательно, что и экзистенциальные подходы получают право на жизнь в той мере, в которой современный человек готов обращаться к основам своего бытия. Сам факт их развития после Второй Мировой войны - хотя бы даже внутри ограниченной среды психологически мыслящих людей - уже говорит об определенном повороте в сознании. Предполагая, что тот же самый поворот человека к собственным основам стоит и за феноменом возрастания интереса к религии, можно предложить иерархическую модель соотношения религиозной практики, экзистенциальной традиции и симптоматически-ориентированной терапии.
Важность духовной практики христианства состоит не только в бесценном опыте ответов на предельные вопросы бытия, но, зачастую, в самой возможности постановки таких вопросов в непривычном или вовсе незнакомом традиционной психологии ракурсе. Принципиально важным пунктом, насущным для христианства и таящим глубокий потенциал психологического осмысления, является вопрос о предельной мотивации человека, о конечном уповании, придающем смысл как той или иной деятельности, так и всей его жизни. В ответе на него - ключ к дифференциации многих, внешне схожих человеческих проявлений. Как только мы выходим на личностный уровень и начинаем анализировать значение и последствия тех или иных поступков, вопрос осознания конечных мотивов становится определяющим. Так, к примеру, за одной и той же благотворительностью могут стоять такие разные мотивы, как любовь к Богу и ближнему, желание самоутвердиться, стремление доказать что-либо себе или окружающим, попытка искупить чувство вины, императивные интроекты, усвоенные от родителей или духовных наставников, компенсация тревоги лихорадочной деятельностью и многое другое. Соответственно и последствия такой благотворительности могут быть как возвышающими обе стороны, так и разрушительными для отношений и личностей помогающего и принимающего помощь. И понять логику такой ситуации, а, тем более, грамотно скорректировать ее невозможно без понимания того горючего, на котором все функционирует у данного человека или группы людей. Подмена предельных упований любви человеческой выгодой часто скрыта теми или иными защитными механизмами, в первую очередь рационализацией.
При этом следует учитывать, что различные мотивы могут не только сосуществовать, но и эволюционировать, как развиваясь, так и деградируя. И никогда, видимо, устремления человека не могут быть лишь чем-то одним, с одной стороны всегда присутствует что-то для себя, с другой и в эгоизме есть малый шанс для доброго дела.
Задачей христианской психологии в этой связи становится помощь человеку в анализе его предельной мотивации и содействие воспитанию мотивов через их осознание, принятие и практику постоянной рефлексии. В этом отношении христианство предельно ортодоксально, принимая, с одной стороны, все мотивы, ведущие человека к Богу, оно признает окончательный смысл только за мотивом любви к Богу и ближнему. Примером первого является притча о блудном сыне, возвращающемся к отцу из сугубо меркантильных соображений, но все равно, с радостью принятым им. Примером второго можно считать все Евангелие, включая гимн любви из 13 главы Первого послания к Коринфянам. Любое иное горючее человеческой активности приходяще, только любовь является подлинным и благотворным мотивом, однозначно способствующим обожению человека и всей твари: остальное не считается... Похоже, что этот принципиальный момент еще не до конца отрефлексирован массовым психологическим сознанием: христианство в принципе ищет не там, куда глядели до сих пор психологи, оно смещает центр рассмотрения с предпосылок, условий и динамики самой деятельности на анализ предельных мотивов человека, стоящего за ней.
Вопрос о том Кто ты есть? и Куда идешь?, почти неприличный для научной психологии, в ситуации исследования смысла становится центральным. Важно и то, что практика такого осмысления не просто адресуется к определенному уровню осознания определенных людей, но и активно формирует его.
Еще одна тенденция XX века - приход в психологию людей, изначально практиковавших церковный путь духовного роста. Сразу вспоминаются К. Роджерс, Р.Мэй и Я.Морено, а за самим фактом проглядывает с одной стороны родство дисциплин, с другой - теснота рамок конкретной религиозной ситуации. Необходимость сохранять свои догматические основы предельно интактными, выработала на протяжении веков настороженное отношение не только к модификации оных, но даже к манипулированию с формулировками. Человек, привыкший к священному имени Иоанн Креститель, совсем иначе воспримет латинизированное Баптист Джон. Но окостенение лексики порождает феномен невосприятия очевидного. Можно много раз слышать с амвона о том, что Бог создал человека по образу Своему и по подобию, и что люди для него не рабы, но друзья (Ин 15.15), но это останется красивыми словами и никак не перетечет в практику конкретных отношений и поступков. Как глаз, лишенный движения, перестает воспринимать окружающий мир, так застылость канонических формулировок делает многие положения христианской антропологии принципиально недоступными. И это положение сохраняется до тех пор, пока не будет сделана попытка понять, что стоит за цитатами, и не удастся переформулировать старые истины новыми словами.
По итогам исследования можно подвести следующие основы результатов аналитического исследования:
В ряде публикаций сам факт существования психологической науки и практики, обращающейся к человеку помимо религии, объявляется делом заведомо инфернальным. Оставляя на совести авторов и обвинения психологии в краже ею предмета у пастырского душепопечения и совсем уж огульные призывы к шельмованию ее как богоборческой системы, ограничимся взглядом изнутри самой психологической среды.
Важность духовной практики христианства состоит не только в бесценном опыте ответов на предельные вопросы бытия, но, зачастую, в самой возможности постановки таких вопросов в непривычном или вовсе незнакомом традиционной психологии ракурсе. Принципиально важным пунктом, насущным для христианства и таящим глубокий потенциал психологического осмысления, является вопрос о предельной мотивации человека, о конечном уповании, придающем смысл как той или иной деятельности, так и всей его жизни. В ответе на него - ключ к дифференциации многих, внешне схожих человеческих проявлений. Как только мы выходим на личностный уровень и начинаем анализировать значение и последствия тех или иных поступков, вопрос осознания конечных мотивов становится определяющим.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
По итогам проведенной мною работы, можно сказать, что все поставленные цели и задачи, были полностью рассмотрены и детально проанализированы. При рассмотрении специализированной и учебно-дидактической литературы в публикациях отечественных и зарубежных авторов, были выявлены определенные закономерности, свидетельствующие о фактической актуальности темы исследования.
На основании выше рассмотренного материала по теме исследования, можно выявить следующие наиболее важные аспекты данной дипломной работы:
Вывод по первой главе: Систематизированный анализ православной психологии и антропологии, позволил рассмотреть основные понятия христианской психологии и антропологии в рамках рассмотрения вопроса личной свободы православного христианина, а также провести анализ методов и предмета православной христианской психологии и выявить основные психологические особенности личности православных христиан.
Ввиду выше рассмотренных аспектов, можно подвести итоговые выводы по детализации этого материала:
Рассматривая понятие христианской психологии, имеется в виду определенная концепция человека, в рамках которой образ человека, рассматривается как образ и подобие Божие, имеющее вечную бессмертную душу, а также целый ряд иных оснований. В этом случае, психология может рассматриваться как самостоятельная наука, изучающая человеческие проявления личности, существующая для служения человеку. В некоторой степени в понимание психики вкладывается понятие определенного инструмента, посредством которого осуществляются определенные действия, с помощью которых мы мыслим, запоминаем и принимаем решения.
Стоит также заметить, что изучения психики не является прерогативой христианина, или психолога, поскольку законы психики, существующие у каждого человека, вполне инвариантны, а касательно изучения мыслительных процессов в области христианского вероисповедания не существует особых разделений в области психологии, как отдельной науки, изучающей личностные свойства в соответствии с выбором религии.
Вывод по второй главе: В данной главе были проведены исследования в области анализа основ православного понимания личности христианина. Касательно детализации темы исследования, в этой главе были затронуты вопросы методологии христианской психологии и православной антропологии на базе исследования личностной свободы православного христианина.
Также мною были рассмотрены вопросы основ и проявлений личной свободы православного христианина, свободы Церкви и религиозной свободы, которые строятся на основе христианских воззрений на достоинства и свободу в системе прав человека.
По итогам данного аналитического анализа, можно сделать ряд последующих выводов:
Построение научной методологии христианской психологии - это достаточно сложный процесс, основанный на проведении эмпирических и практических исследований в области познания внутренних личностных процессов, которые являются сугубо индивидуальными, но основаны на общих психофизических процессах с научной позиции, а с духовной и богословской - рассматриваются как душевные проявления, характеризуемые Библейским описанием греха и совести. При абсолютно любых обстоятельствах, принято считать, что методология - это решение проблемы, а причина этой проблемы в первую очередь заключается в сущности предмета.
Методология христианской психологии выражается в том, что: в ней присутствуют исследовательские и академические направления, а также достаточно сложные подходы, ориентированные на решение проблем связанных со святоотеческой антропологией.
Для первых из них, характерны изучения секулярного сознания, поведения и характера, а их отличие формируется в ином понимании природы человека при наличии фактора применения соответствующих объяснительных схем.
На данный момент можно выявить все большее возникновение факторов, обуславливающих сближение академической, исследовательской и христианской психологии, а также антропологии, выражающихся на основании накопления опыта эмпирических исследований христианского поведения и сознания. Научно исследовательская практика показывает, что в процесс - сближения, также формируется при расширении интегральных схем и заимствовании их из религиозной области (из богословия и христианской антропологии) при использовании методов академической науки.
Второе направление характеризуется наличием тяготения к проблемам духовного возрастания и борьбы со страстями в процессе наличия прикладного характера практических дисциплин.
Необходимость внедрения собственной методологии в христианскую антропологию, обуславливается спецификой рассмотрения предмета этой науки - человеком. Учитывая тот факт, что антропология является в первую очередь богословской дисциплиной, то и методология должна носить православно-богословский характер. Для православной антропологии характерно то, что её нельзя рассматривать исключительно ни с позиции общефилософских учений, ни с общепсихологических. Именно поэтому методология определяется, в рассмотрении человека, как существа сотворенного Богом и идущего к Богу, как во временной, так и в вечной перспективе. Это антропологическое утверждение являет факт разносторонности взглядов на важнейший смысловой психологический аспект - личную свободу православного христианина, поскольку свобода, в данном контексте, может рассматриваться ограниченной, ввиду личностной замкнутости, либо в индивидуальном отношении к тому, чтобы человек старался прожить всю свою жизнь так, чтобы в итоге с чистой душой приблизиться к Богу. Вообще, понимание свободы личности - это индивидуальная характеристика, обуславливающаяся индивидуальным отношением, поэтому учесть абсолютно все аспекты разносторонности понимания данного термина, невозможно.
Вывод по третьей главе: В третьей главе дипломной работы был проведен практический анализ вопроса психологических концепций рефлексии ценностной стороны на базе практики христианской антропологии. В качестве основы исследования, в подразделах были рассмотрены аспекты христианской рефлексии ценностной стороны психологических практик и обновления психологической практики на базе христианской антропологии.
По итогам исследования можно подвести следующие основы результатов аналитического исследования:
В ряде публикаций сам факт существования психологической науки и практики, обращающейся к человеку помимо религии, объявляется делом заведомо инфернальным. Оставляя на совести авторов и обвинения психологии в краже ею предмета у пастырского душепопечения и совсем уж огульные призывы к шельмованию ее как богоборческой системы, ограничимся взглядом изнутри самой психологической среды.
Важность духовной практики христианства состоит не только в бесценном опыте ответов на предельные вопросы бытия, но, зачастую, в самой возможности постановки таких вопросов в непривычном или вовсе незнакомом традиционной психологии ракурсе. Принципиально важным пунктом, насущным для христианства и таящим глубокий потенциал психологического осмысления, является вопрос о предельной мотивации человека, о конечном уповании, придающем смысл как той или иной деятельности, так и всей его жизни. В ответе на него - ключ к дифференциации многих, внешне схожих человеческих проявлений. Как только мы выходим на личностный уровень и начинаем анализировать значение и последствия тех или иных поступков, вопрос осознания конечных мотивов становится определяющим.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Антоний митр. Сурожский. О встреч: Духовная литература / Отв. ред. Фонд Христианская жизнь - М., Клин 1999.
. Басов Д. Чудо мироточения.: Духовная литература / СПб.: Изд-во «А.В.К.», - М.,2001.
. Бочаров А.С., Чернышев А.В.: Очерки современной церковной психологии: учебно-методическая литература - М.: Изд-во Свет православия, 2003
. Бердяев Н. А. О человеке, его свободе и духовности: Духовная литература / Отв. ред. Бердяев Н.А Избранные труды. - М., 1999.
. Бердяев Н.А. О назначении человека.: Учебно-философская литература/Отв. ред. Бердяев Н.А - М.: Республика, 1993.
. Бердяев Н.А Собр. соч. Т.3. Типы религиозной мысли в России./Отв. ред. Бердяев Н.А Изд. Paris.: YMСA-PRESS, 1989.
. Бердяев Н.А. Философия свободного духа.: Учебное пособие / Отв. ред.- М.: Республика, 1994.
. Братусь. М. Начала христианской психологии: Учебное пособие / Отв. ред. Б. С. Братусь. - М., 2008.
. Братусь. М. Начала христианской психологии: Учебное пособие / Отв. ред. Б. С. Братусь. - М., 2008.
. Братусь Б.С. К проблеме человека в психологии.: Курс лекций - Вопросы психологии, 5, 1997
. Братусь Б.С. Двойное бытие души и возможность христианской психологии..: Курс лекций/ Вопросы психологии, 4, 1998
. Бродский И. Большая книга интервью.:Учебная литература М.: Захаров, 2000
. Бродский И. Сочинения Иосифа Бродского.: Учебная литература/СПб.: Пушкинский фонд, - М.: 2001.
. Бубер М. Два образа веры.: Духовная литература / Отв. ред. Бубер М./СПб.: Изд-во Республика, - М.: 1995
. Вальверде Карлос. Философская антропология.: Учебно-методическая литература / Отв. ред. Вальверде Карлос. /СПб.: Изд-во Христианская Россия, - М.: 2000.
. Василюк Ф.Е. Молитва и переживание в контексте душепопечения,Духовная литература /СПб.: Изд-во МПЖ, - М. 3, 2003
. Василюк Ф.Е. От переживания к молитве,: Духовная литература / Отв. ред. МПЖ, - М.: 1, 2002
. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. Под ред. А.Д. Леонтьева, В.Г. Щур. М.: Смысл, 1997.
. Давыденко В. Святоотеческое учение о происхождении души человека // Вера и разум: Журнал философско-богословский. Харьков, 1907. №1-6.
. Деяния Вселенских Соборов: Духовная литература / Отв. ред. СПб.: Воскресение - М., 4 т. , 1996.
. Добротолюбие: В 5 т. : Духовная литература / Сергиев Посад: Изд-во С-ТСЛ, 1992.
. Догматическое Богословие. Курс лекций. Свящ. О. Давыденков: Изд-во ПСТБИ, - М.: В 3 ч. 1997.
. Джеймс У. Многообразие религиозного опыта.: Учебное пособие / Отв. ред. Наука, М.: - 1993
. Джеймс У. Воля к вере.: Духовная литература / Отв. ред. Республика, - М.: 1997
. Евагрий, авва. Творения. Аскетические и богословские трактаты.: Духовная литература / Отв. ред. Мартис, - М.: 1994.
. Ильин И. А. О русской идее // Русская идея: Социальная литература / Сост. М. А. Маслов. М., 1992.
. Клауд Г., Таунсенд Д. Как люди растут. Основы духовного роста. Духовная литература/ Отв. ред. Лешкевич Т. Г Триада, - М.: 2003
. Лешкевич Т. Г. Философия науки. Традиция и новации.: Учебно-философская литература/Отв. ред. Лопухина Е.В. - М., 2001.
. Лопухина Е.В., Михайлова Е.Л. Играть по-русски. Психодрама в России: истории, смыслы, символы. - М.: 2003.
. Лоргус А. Православная антропология. Цикл лекций.
. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре.: Социальная литература/ СПб.: Искусство-СПб,/ - М.: 1997
. Мамардашвили М. Психологическая топология пути.: Учебно-методическая литература/ - Отв. Изд-во. Мамардашвили М., - М.: 2007.
. Манеров В. Х. Духовность человека как ценность и предмет психологии: Материалы международного семинара "Человек и его ценности в XXI веке".- СПб., 2009.
. Митрополит Иерофей (Влахос). Православная духовность. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2008.
. Мей Р. Искусство психологического консультирования.: Социально-психологическая учебная литература / СПб.: Изд-во Класс, М.: - 1999
. Мошкова И.Н. Единство духовных и психологических компонентов воспитания. Духовная литература /СПб.: Изд-во МПЖ, - М.: 3, 2003
. Начала христианской психологии. Учебное пособие для ВУЗов. М.: Наука, 1995
. Нечипоров Б.В. Введение в христианскую психологию. М.: Школа-пресс, 1994
. Начала христианской психологии: Учебное пособие / Отв. ред. Б. С. Братусь. М., 1995.
. Олпорт Г. Становление личности: Избранные труды. - М.: Смысл, 2002
. Русская религиозная антропология: Антология/ СПб.: Изд-во МДА - М.:, в 2 т. 1967.
.Роджерс К. Взгляд на психотерапию. Становление человека. - М., 2004.
. Рорти Р. Философия и зеркало природы. : Учебно-философская литература/Отв. ред.Рорти Р. Изд. Новосибирск, - М., 1997.
. Слободчиков В.И. Психология человека.: Учебное пособие / Отв. ред. Слободчиков В. И. ИсаевЕ. И., - М. , 2008.
. Стивенс, Х. Приручи своих драконов.: Социальные статьи / СПб., Питер, 2002
46. Тиллих П. Мужество быть (The courage to be) М.: Юрист. 1995
. Франк С.Л. Непрочитанное. М.: Московская школа политических исследований. 2001 с. 55
. Христианская психология // Московский психотерапевтический журнал. Спец. выпуск. 2007. -№ 4.
50. Шадриков В. Д. Духовные способности.: Учебно-религиозная литература / Отв. ред. Шадриков В. Д.- М., 1996
. Шеховцова Л. Самооценка, аутентичность и любовь к себе. МПЖ, 3.2003
. Шустрова А. Опасность психологии, : Социально-психологическая литература/М.: 1998,
. Ялом И. Теория и практика групповой психотерапии. СПб.: Питер, - М.: 2000
. Ясперс К. Общая психопатология.: Учебно-методическая литература/ СПб.: Изд-во Практика, - М.:1997