рассмотреть словесные образы, в основе которых лежит концептуальное содержание.
Концепт (лат. conceptus - понятие) - содержание понятия в отвлечении от языковой формы его выражения. Концепт актуализирует отраженную в понятии онтологическую его составляющую. Концепт функционирует внутри сформированной концептуальной схемы в режиме понимания - объяснения. Каждый концепт занимает свое четко обозначенное и обоснованное место на том или ином уровне концептуальной схемы.
Концепт - это универсальный феномен, исследование которого предоставляет возможность установить особенности национальной картины мира. Под культурными концептами мы понимаем значимые слова культуры, встречающиеся практически во всех естественных языках мира и обладающие сравнительно низкой частотностью в силу их малого использования в разговорно-бытовой речи. Сферой существования таких культурных концептов является, в основном, литературный язык, слова которого стилистически нейтральны.
1. Концепт свободы (воли) и неволи (несвободы)
концепт свобода неволя стихотворение
На протяжении длительной истории концепт свобода в целом сохраняется как единое ядерное представление - «отсутствие внешних ограничений в какой-либо деятельности». Концепт свобода на начальном этапе освоения имеет отношение к делению мира в сознании древнего человека (славянина) на свое и чужое. Свобода обозначает основную ценность и привилегию своего мира, все, что вне своего мира, не обладает этой ценностью, привилегией.
Затем, при разрушении однородности своего мира, выделении в нем привилегированных и непривилегированных, значение привилегированности как неограниченности в действиях отделяется от представления о своем и становится ядерным концептуальным значением свободы.
Одновременно появляется необходимость называть такую же возможность внешней неограниченности действий для представителей несвоего мира. Вероятнее всего, именно тогда в этом значении и начинают употребляться слова воля, вольный. Это предположение основывается на выводах В.В.Колесова о том, что в сознании древнего человека слово воля в своем первом значении 'желание, волеизъявление', означало не внутренние человеческие желания, а чужое, внешнее божественное волеизъявление, затем княжескую, царскую волю. Поэтому слово воля в значении «свобода» означало только чужую свободу.
Появление у слова воля значения внешней неограниченности действий не является случайным: как обязательный элемент оно дано в единой синкретичной воле (означающей одновременно «желание», «волеизъявление», «власть», «силу»). Тот, кто способен изъявлять свои желания, как правило, обладает властью и не ограничен в действиях. Поэтому, как только представление о свободном отделяется от представления о своем, для обозначения качества неограниченности в действиях может использоваться и слово воля.
Однако представление о своем/чужом все же остается: первоначально вольный - это чужой свободный. Затем это отдельный, отделившийся свободный.
Появление у слова воля значения «свобода» квалифицируется как перенос метонимического характера имени воля с основного представления «желание», «волеизъявление» на его необходимый признак - «внешняя неограниченность действий» - и совпадение этого признака с оформившимся ядерным представлением о свободе.
С ослаблением представления свое/чужое как основного принципа формирования древней языковой картины мира происходит процесс сближения свободы и воли в значении внешней неограниченности действия. Это первое в истории концепта свобода сближение его основных имен. Слова свободный и вольный, как отмечается в памятниках деловой письменности XIV-XVI веков, часто употребляются в сходных контекстах и сходных значениях.
Отмеченные процессы происходят в древней истории имен свобода и воля до периода объединения Руси в единое централизованное государство, до отмены права вольной воли, означавшего, что обладающий им свободен в своем выборе. Выражение вольная воля не имело в этом смысле ни положительной, ни отрицательной коннотацией.
С утратой права вольной воли и закрепления в Соборном Уложении 1649 г. единых принципов централизованного государства значения имен свобода и воля вновь расходятся. Воля обозначает утраченное право внешне неограниченного действия, а свобода - личную независимость (связано с отменой холопства). К периоду XIV-XVI веков относятся и первые употребления слова вольность во множественном числе в значении «льготное положение, привилегии».
Воля становится принципом жизни для тех, кто бежал от зависимости, от неволи. Первоначально слово воля означает для них разгул, неуемную разрушительную стихию - такой смысл «народной воли» находим в народных песнях. Но затем понятие воли начинает отражать признаки социального устройства беглых, разбойников. Для казака воля - это и разгул, и стихия, и земля, но только та, на которой он сам себе хозяин, и принцип казачьего самоуправления, и вольное казачье братство.
Народная мудрость осознает противоречивость воли: воля лучше неволи, но воля губит; с одной стороны- неволя, неволя - боярский двор, с другой - неволя скачет, неволя пляшет, неволя песни поет о воле.
Уход на волю может связываться с утратой жизненной основы, с потерей обеспеченного куска хлеба. Наконец, народ чувствовал и осознавал губительность воли, губительность ее как для тех, против кого была направлена ее стихия, так и для тех, кто беглый, разбойник, всех, кто стремился к ней, вольных людей: неволя крушит, а воля губит. Неволя - действие внешних запретов; воля - отсутствие всяких, в том числе и внутренних нравственных границ.
Таким образом, народное имя концепта - воля - приобретает в истории народной культуры особый смысл. Это, во-первых, «полное отсутствие всяких границ, внешних и внутренних, социальных и нравственных». Это и «разгул», и «разрушительная стихия», и одновременно «широта степей», «ничем не ограниченный вольный дух», это и народно-поэтическое представление о лучшем мире.
Русскую «народную волю» оценили, восприняли представители культуры дворянской, «цивилизованной». Однако в дворянской культуре воля была «чужеродным» элементом. Ее приходилось объяснять и даже «переводить» на свой язык. Примеры такого перевода мы находим, например, у декабристов, революционных народников.
Естественно, для перевода используется другое имя концепта - свобода. Для обратного же перевода слова свобода на язык народа употребляется слово воля.
Слово свобода, однако, не сразу становится основным именем концепта в дворянской культуре. В XVIII веке наблюдается конкуренция имен свобода и вольность. Концепт свобода приобретает общественно-политический смысл. Происходит это в процессе общего оформления общественно-политической лексики в XVIII веке и связано с развитием идей Просвещения в России. Социальные преобразования XVIII века именуются словом вольность.
Слово же свобода в XVIII веке чаще не имеет специальной общественно-политической маркированности и поэтому не воспринимается как главное слово концепта свобода (культурный смысл концепта при этом считается полностью поглощенным его общественно-политическим смыслом).
Однако в начале XIX века отмечается резкое изменение данного соотношения. Во главе концепта теперь уже окончательно закрепляется слово свобода, слово же вольность отодвигается на второй план и превращается в архаизм, обозначающий былую первозданную свободу, право вольной воли, или поэтизм, обусловленный архаизацией слова.
В поэзии и публицистике декабристов слово свобода приобретает лозунговое значение и окончательно становится основным именем концепта свобода. Традицию декабристов развивают затем другие представители прогрессивного движения в России, гражданская поэзия и публицистика.
В развитии лозунгового значения у концепта свобода появляется возможность различных его интерпретаций. В период расширения пространства свободы имена концепта свобода политизируются, а затем идеологизируются. Начинается борьба лозунгов, вернее, борьба за слово-лозунг между представителями противоположных общественных групп. В результате идеологизации опустошается понятийный объем слов и резко возрастает их эмоциональное значение (приобретенное еще в период слов-лозунгов). Семантика слова нередко подменяется прагматикой. Кроме того, слова концепта свобода приобретают резкую пейоративную оценку.
В результате опустошения понятийного объема происходит новое сближение имен свобода и воля, ими часто обозначают одно и то же явление. Кроме того, они сближаются и с именем анархия, которое на время становится в ряд с основными именами концепта свобода.
Новое сближение слов свобода и воля можно объяснить и спецификой самого концепта свобода. Первичное ментальное представление у слов свобода и воля одно и то же - «отсутствие ограничений в какой-либо самостоятельно избранной деятельности». Однако после того, как слова свобода и воля, пройдя стадию понятийно-культурного осмысления, становятся ключевыми терминами духовной культуры, отрицательная часть концептуального представления интерпретируется у них по-разному: для слова свобода - «такое отсутствие ограничений, при котором необходимы внутренние сдерживающие границы», для слова воля - «абсолютное отсутствие ограничений».
Когда представление о внутренних границах свободы неизвестно или неактуально для носителя языка, он понимает слово свобода только как «отсутствие ограничений» и смешивает его со словом воля, особенно если такая интерпретация возводится в абсолют.
Сближение слов свобода и воля отражает также взаимосвязь двух свобод (положительной и отрицательной) в философии, постепенное нивелирование различий двух культур: народной и дворянской, «нецивилизованной» и «цивилизованной», а также взаимодействие устной и письменной речи. Очевидно, что в русском языковом сознании отрицательная свобода связывается более со словом воля, положительная - со словом свобода.
Слово вольность как обозначение концепта свобода в XVIII веке относилось также к именам положительной свободы, хотя иногда и воспринималось как абсолютный синоним слова воля. В современном русском языке слово вольность как имя положительной свободы устарело, зато сохранилось в активном употреблении как имя отрицательной свободы (непозволительная вольность, вольность поведения, вольность в обращении). На отрицательную коннотацию слова вольность явно повлияла отрицательная оценка абсолютной неограниченности воли.
. Концепт свободы и неволи в стихотворении А.С. Пушкина «Узник»
Уже в лицее поэт много размышляет о свободе. Особую роль в формировании его мировоззрения сыграли лекции Куницина о «естественном праве» каждого человека на свободу и равенство. В произведениях, посвященных этой теме, Пушкин ставит и поднимает следующие вопросы: какими духовными чертами должен обладать герой, какова роль свободы в обществе, в чем сущность свободы, каким должно быть отношение героя к свободе и неволе. Необходимым условием творчества является свобода. Пушкин так определил сущность поэзии:
Свободен, вновь ищу союза
Волшебных звуков, чувств и дум...
Но внешне благополучная жизнь в провинции, оторванность от друзей, от Петербурга - литературного центра России, разочарование в надежде на демократические преобразования в стране тяготили поэта. Он все острее чувствует себя невольником, пленником, его охватывает страстное желание свободы. Мотивы свободы пронизывают романтическую лирику Пушкина, придают ей своеобразный, неповторимый характер. Написанное в этот период стихотворение «Узник» целиком построено на противопоставлении свободы несвободе, проникнуто непреодолимым стремлением к первой. Ритмический строй, система образов стихотворения близки народной песне, и неудивительно, что впоследствии оно стало популярной песней.
В «Узнике» два лирических героя: узник, отбывающий наказание «за решеткой в темнице сырой», и «вскормленный в неволе орел молодой», то есть плененная птица, тоже узник. Им обоим несладко в неволе. Эпитет «грустный» в словосочетании «мой грустный товарищ» означает «товарищ по грустному настроению, вызванному несвободой», а не психологическое состояние конкретной птицы, хотя такое тоже можно себе представить.
Вторая строфа усиливает чувство безысходности и тоски глагольными повторами: «Клюет, и бросает, и смотрит в окно...». Затем укрепляется впечатление духовного родства товарищей по несчастью, все помыслы которых устремлены к одной цели: «Давай улетим!».
Тональность третьей строфы резко контрастирует с предыдущими. После немого призыва птицы к действию первоначальное настроение подавленности сменяется оптимистическим, всепобеждающим стремлением к свободе:
Мы вольные птицы; пора, брат, пора! Туда, где за тучей белеет гора,
Туда, где сияют морские края, Туда, где гуляем лишь ветер... да я!..
Основная мысль стихотворения, что состояние свободы определяется не физической, реальной волей, а чувством внутреннего достоинства человека, его способностью отстоять свою духовную свободу.
Герои стихотворения неопределенно представляют себе место обретенной ими свободы: это что-то высокое («где за тучей белеет гора»), далекое («где синеют морские края») и почти не материальное («где гуляем лишь ветер... да я!..»). Главное - избавиться от унизительного положения узника, ведь свобода - это естественное состояние всякого живого существа, а неволя противна природе. Разбить оковы, преодолеть решетки, обрести состояние первозданной свободы - необходимое условие существования.
Душная, предгрозовая общественная атмосфера начала 1820-х годов томила поэта. Унизительное положение ссыльного, лишенного возможности полноценной интеллектуальной жизни, усугубило состояние депрессии и стремление любой ценой обрести свободу, высшую человеческую ценность. Чуть позднее, в 1824 году, объясняя, почему он подал в отставку, Пушкин с достоинством пишет: «Я устал быть в зависимости от хорошего или дурного пищеварения того или другого начальника, мне наскучило, что в моем отечестве ко мне относятся с меньшим уважением, чем к любому гонцу англичанину, явившемуся щеголять среди нас своей тупостью и своей тарабарщиной. Единственное, чего я жажду, это - независимости...».
3. Понятие свободы и неволи в словарях русского языка
Концепт «свобода» - семантическое образование высокой степени абстрактности, являющееся ключевым для понимания национального менталитета как специфического отношения к миру его носителей.
Исследование концепта «свобода», проведенное А.Д. Кошелевым на основе анализа употреблений слова, показало, что центральная часть толкования понятия «свобода», зафиксированная в различного рода словарях как «возможность действовать по-своему, отсутствие неволи, рабства», недостаточно полна. Одним из условий реализации свободы является наличие ситуации, которая характеризуется наличием определенной уравновешенности разрешений и запретов на выбор человека. Ситуация, в которой область выбора меньше нормативной, трактуется как несвобода при условии, что сам человек тяготится таким положением вещей. Критическая ситуация в данном случае определяется как рабство. И, наоборот, ситуация, в которой ограничений на выбор человека становится слишком мало, когда в силу разного рода причин человек реально выходит за пределы «нормативной области выбора», характеризуется как вседозволенность, произвол.
Таким образом, одной из причин появления устойчивой отрицательной оценки в структуре «русского» концепта «свобода» может быть обилие в истории народа ситуаций выхода за рамки «нормативной области выбора», когда человек находится долгое время в состоянии неволи, рабства, преодолев которое попадает в ситуацию вседозволенности. Такой резкий переход из одного состояния в другое, заключающийся в «высвобождении», интенсивно переживается и сопровождается ощущением счастья.
В связи с этим также следует отметить близость концептов «свобода» и «воля» в русской языковой картине мира. В качестве ключевых слов русской культуры «воля» и «свобода» особым образом коррелируют в русском языке, на что неоднократно указывали русские философы и филологи Н.А. Бердяев (1992), А.С. Хомяков (1992), Д.С. Лихачев (1984), А. Вежбицкая (2001), Н.Д. Арутюнова (2003) и другие. Если в европейских языках соответствующие этим словам понятия практически не пересекаются, то «в русском языке на протяжении всей его истории эти понятия находились в постоянном взаимодействии, то сближаясь, то отдаляясь друг от друга».
Обратимся к Толковому словарю русского языка С.И. Ожегова, в котором слова «свобода», «воля» и «неволя» трактуются так:
В философии: возможность проявления субъектом своей воли на основе осознания законов развития природы и общества. Свобода воли (философская категория, отражающая понятие свободы или предопределенности действий, поступков субъекта). Отсутствие стеснений и ограничений, связывающих общественно-политическую жизнь и деятельность какого-нибудь класса, всего общества или его членов. Свобода совести (право исповедовать любую религию или не придерживаться никакого вероисповедания). Свобода слова. Свобода печати. Свобода личности (неприкосновенность личности, жилища, тайна переписки, телефонных и телеграфных сообщений, свобода совести). Свобода собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций. Борцы за свободу народа. Завоевать свободу. Вообще - отсутствие каких-нибудь ограничений, стеснений в чем-нибудь. Дать детям больше свободы. Состояние того, кто не находиться в заключении, в неволе. Выпустить на свободу. На свободе - на досуге, в свободное от работы, занятий время. Побеседуем как-нибудь на свободе, не торопясь. Свобода рук (книжн.) - ничем не ограниченная возможность действовать.
Способность осуществлять свои желания, поставленные перед собой цели. Сила воли. Воспитание воли. Сознательное стремление к осуществлению чего-нибудь. Воля к победе. Люди доброй воли (стремящиеся к добру, к миру; высок.). Пожелание, требование. Воля владыки - закон. Последняя воля (предсмертная). Власть, возможность распоряжаться. Это в твоей воле. Волею кого-чего, в значении предлога с род. п. В силу случайных обстоятельств. Волею случая оказаться на чужбине. Волею судеб. Волею обстоятельств. Воля ваша (твоя) (разг.)
) поступайте, как хотите,как считаете нужным;
) в водных словах, выражает утверждение своей точки зрения в противоположность другой. Воля ваша (твоя), я не согласен. II прил. волевой, -ая, -ое. Волевые решения (принимаемые самолично тем, кто имеет власть).
. Отсутствие свободы (в 4 знач.), плен, рабство (высок.). Жить в неволе. Орлы не размножаются в неволе. Попасть в неволю.
В Толковом словаре живого великорусского языка В.И. Даля слово «неволя» толкуется так:
Нево́ля ж. противопол. воля, непростор, несвобода, принуждение, нужа, нуда, подвластность силе, зависимость, покорность чужой воле, внешнее ограничение хотения, желания и самого действия. |Рычаг; подвести неволи, рычаги, подъемы, ваги, чегени́. Всяк под неволей у страстей своих! Все под неволей обычаев. Узники содержатся в неволе. Неволя барский дом: походя наешься, стоя выспишься! В полюбовном дележе никакой неволи. И медведь в неволе пляшет. Такая воля, что рад бы неволе, худо. Степени неволи, как состояния, весьма различны: невольничество, рабство, крепостной быт (стар. холопство), кабала, плен, заключение (узничество); зависимость, подвластность, подчиненность и пр.
Неволей, заневолю, поневоле, изподневоли, вопреки хотению, принужденно, по принуждению. Неволею (осиливая) города берут. Заневолю с мужем - коли друга нет. Поневоле клин из-под обуха прет. Изподневоли одну барщину работать, как-нибудь. Воля доводит до неволи, своеволие. Не бойся неволи, а бойся воли. И в неволе, да в холе. Волк на воле, да и воет доволе. Неволя крушит, а воля губит. Воля, неволя - да такая наша доля. Горькая неволюшка заела мою долюшку. Неволя чего не делает! Неволя учит и ума дает. Неволя и сама неволит. Волю неволя учит. И на волю приходит неволя. Неволя волю одолевает. Неволя песням учит (птицу). Неволя скачет, неволя пляшет, неволя песенки поет. Неволя пьет медок, а воля - водицу. Бог даст волю, забудешь и неволю. Неволя стоит до воли. Воля, спаси, и неволя, спаси! т. е. терпи. Воля заведет в неволю. Своя воля страшней неволи. Такое дело, что неволя приспела. Неволя бьет Ермола: Ермол и не виноват, да нельзя миновать. И боярин в неволе - у прихотей своих. Холоп в неволе у господина, а господин у своих затей. Под старость все неволя. Неволей только татары брали.
В гостях, что в неволе. Врать, своя неволя (охота). Нево́лье ср. неволя, насилие. Живем под невольем. Кому приволье, кому неволье или поднево́лье. Нево́льный, сущий в неволе, зависимый, несвободный, кому не дано своей воли, исполняющий волю другого. Мы люди невольные, что прикажут, то и делаем. Больно, да дело-то невольно. Гость невольный человек, где посадят, тут и сядет. |Сделанный не по своей воле, по принуждению, от покорности силе, власти; вынужденный людьми или обстоятельствами. Служба дело невольное. Невольно уступишь, как на горло наступят. Невольное замужество не веселье. |Неумышленный, ненамеренный, ненарочный; что сделано нечаянно, невзначай или нехотя, невознатьи арх., невнарок, ненароком; ошибкой или по неведению. Невольный грех и Бог простит. Невольные поступки невменяемы. Невольный грех живет на всех. Невольный грех (или прегрешение) отпускается. Невольный бус, горн. сор, мелочь рудная. С вами невольно согрешишь, и нехотя.
Нево́льность ж. состояние невольного; неволя, неволье. Нево́льство ср. то же, но говор. только о сост. живого существа. Тяжело невольство и скоту. Нево́лить, нево́ливать кого чем, к чему; нудить, принуждать, вынуждать, понуждать, заставлять силой или властью. Кто тебя неволит? хочешь, утопись, не хочешь, удавись! Я сроду никого не неволивал. Всего лучше, себя неволить. Потчивать потчуй, а неволить не неволь. Нево́лить чего, не хотеть, не желать, не соизволять. Неволишь есть, так сыт. Нево́литься, принуждаться: быть приневоливаему; неволить себя, нудиться. Я много неволился, да не могу есть молока. Он бы и не стал так делать, да неволится родными. Выневолить подарок. Доневолиться донельзя. Он меня изневолил совсем. Поневольтесь, говор. потчуя гостей. Нашего бурмистра подневолили главному управителю. Его не переневолишь, упрям. Приневоливай его учиться. Проневолился целый день, нет, к вечеру слег. Нево́ление ср. нево́лька ж. действие по знач. глаг. |
Невольна, снаряд различного вида, для сгнета, стягивания, сжима; скоба с лапами и с винтом, для стяжки обода, при шиновке колес; род тисочков, для сжатия и вставки на место ружейной пружины. Ем неволькой - а еще бы столько! Людям неволька, а бобину сыну поволька. Нево́левать кем, чем, перм. не владеть, не владать, не управлять по своей воле, не иметь власти, силы. Нево́льник м. нево́льница ж. зависящий не от своей воли, порабощенный какой-либо сторонней силой. Всяк невольник обстоятельств, а иной и страстей своих. Невольник не богомольник. Божьи невольники счастливы.
Арестант, узник, заключенник, подстражник, колодник, стар. вязень, взятый под караул, под стражу. В деловых сношениях слово невольник заменено сл. арестант. Иногда вм. пленник, особ. говоря о воровском набеге, полоне́ник. Раб, холоп, смерд, крепостной, купленный и кабаленный, давший на себя кабалу, которой теперь уже нет у нас. Мусульмане охотно берут в жены невольниц. Торг невольниками ныне преследуется. Нево́льников, нево́льницын, им лично принадлежащий; нево́льнический, нево́льничий, к ним относящ., им свойственный. Невольническое состояние. Невольничий быт. Нево́льничество ср. состояние, быт и жизнь невольника. Нево́льничать кого, бесперечь неволить или держать под принуждением; нево́льничание ср. действие по глаг.
По этимологическому словарю М. Фасмера (1971 г.) можем проследить лексическое значение слова «свобода»:
Свобод // Праслав. sveboda, sveboda свобода связано с слав. свобство, собство persona, где svob от svoj (см. свой), т. е. положение свободного, своего члена рода, далее сюда же др.-прусск. subs сам, собственный...
Воля 1 // Связано чередованием гласных с велеть, довлеть. Родственно лит. valia воля, лтш. vala сила, власть, д.-в.-н. wala (ж. р.) выбор, нов.-в.-н. wahl - то же, wollen хотеть, др.-инд. varas желание, выбор, авест. vara - воля, отбор.
Велеть, велю; чередование гласных: воля, довлеть // Родственно лит. velti, pavelti хотеть, позволять лат. volo хотеть др.-инд. vrnati выбирает себе, что предпочитает.
Итак, в лексическом значении слова воля интегрированы семы желание, выбор, власть. Что касается лексического значения слова свобода, то здесь на первый план выходит сема persona, сам (свой), но в то же время указывается на «положение …своего члена рода», то есть наличие какой-либо общности или общества, среди которой (в котором) может реализоваться «независимость» или «состояние свободного человека».
При анализе концептов «свобода» и «воля» в социальном пространстве с одной стороны, можно говорить о «воле-свободе» как о едином этическом и социальном концепте, с другой стороны, можно провести четкое разграничение этих концептов, что связано «с идеей модальности, понимаемой как отношение субъекта к действию». Н.Д. Арутюнова соотносит концепт «свобода» с модальностью необходимости, основанной на существовании ограничений, в то время как «воля» ассоциируется с модальностью желания, их снимающей. «Семантический комплекс желания и выбора придает «воле-свободе» положительную оценку, которая поддерживается тем, что «воля-свобода» составляет неизменную цель социальной борьбы и личных устремлений человека». Таким образом, в основном значении современного русского слова свобода представлена исконная характеристика: свобода - это наличие внешних условий для реализации воли человека, прежде всего в социальном пространстве.
Также словарь предоставляет читателю возможность проследить, каково окружение у концепта «свобода» - оно невелико, ср.: свободный, свободно, освободить, освободиться, свободомыслие, свободолюбие, освобожденный, освободительный, независимость, независимый, независимо.
У «воли» их больше: волюшка, вольный, вольность, вольница, вóльно/вольнó, вольнолюбивый, вольноопределяющийся, вольноотпущенный, вольнослушатель, приволье, привольный, раздолье, раздольный. Но наиболее широко окружение у концепта «неволя»: невольник, неволить, невольничество, подневольный, заточенье, рабство, раб, раба, рабыня, поработить, арест, арестовать, арестованный, арестант, тюрьма, тюремный, тюремщик, темница, плен, пленник, пленница, пленить, узы, узник, заточенье, заключенный, заключенье, уголовник, карцер, одиночка, каземат, острог, кандалы, ссылка, ссыльный, ссылать, каторга, этап, этапировать, лагерь, лагерник, концлагерь, зона, гулаг, централ, зэк, крепостной, крепостничество, закрепостить, холоп, холопский, кабала, кабальный, закабалить, заложник. Сам собой напрашивается вывод о том, что концепт «неволя» обладает в этом плане наибольшими продуцирующими возможностями. И это естественно: то, что не выходит за пределы нормы и, следовательно, не представляет для человека опасности, имеет меньшую градацию понятий, означено меньшим количеством языковых единиц и наоборот. Известно, что вообще в языке отрицательная оценка более широко представлена языковыми единицами, чем положительная, и концепт «неволя», таким образом, не оказывается исключением.
Заключение
В работе рассмотрены только определенные аспекты «поведения» концепта свобода, отраженные в русской языковой картине мира, и не выявляются все возможные случаи его интерпретации носителями русского языка.
И все-таки свобода, воля и вольность окончательно не сходятся в понятийном плане. Являясь именами единого концепта, они характеризуют его многообразие, его противоречивость в истории культурно-языкового осмысления.
Содержание рассматриваемых понятий не остается неизменным, оно находится в постоянной зависимости от состояния и структуры общества, что составляет обширную область для дальнейшего исследования концептов «свобода» и «воля» в русской языковой картине мира.
Для исследования концептов «воля» и «неволя» также интересен тот факт, что среди всего массива обработанных литературных источников наибольшее количество иллюстраций на употребление слов воля и неволя обнаружено в классической литературе XIX века, а вот малые концепты, представленные в статье «Неволя», более частотны в текстах второй половины XIX - первой половины ХХ века, в то время как концепт «свобода» не имеет такой выраженной временной локализации.
1. Арутюнова Н.Д. Воля и свобода. Логический анализ языка. Космос и хаос: Концептуальные поля порядка и беспорядка. - М., 2003.
2.Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. Пер. с англ. А.Д. Шмелева. - М., 2001.
.Толковый словарь живого великорусского языка В.И. Даля. Интернет ресурсы.
4.Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 0000 слов и фразеологических выражений. - 4-е изд., дополненное. - М.: ООО «ИТИ Технологии», 2008 г.
.А.С. Пушкин. Избранные произведения, том второй. Издательство «Художественная литература», Москва 1968 г.