Установление объективных причин закрепления принципа добросовестности и определение места принципа добросовестности в системе принципов гражданского права.
Объектом исследования являются гражданско-правовые отношения, возникающие в связи с обеспечением добросовестности при установлении, осуществлении, защите прав и исполнении обязанностей.
Предметом исследования выступают отечественные нормативные акты, регулирующие гражданско-правовые отношения в части обеспечения добросовестного поведения сторон правоотношения, судебная практика по исследуемой проблеме.
Степень разработанности темы научного исследования. Данная проблематика нашла отражение во многих научных трудах, в частности, исследованием добросовестности занимались: С.С. Алексеев, В.К. Бабаев, С.Н. Братусь, В.П. Грибанов, В.И. Емельянов, О.А. Красавчиков, И.Б. Новицкий, В.А. Ойгензихт, И.А. Покровский, Б.Б. Черепахин и др.
Анализу категории «добросовестность» в современной науке гражданского права посвятили работы: М.В. Аверьянова, А.Ю. Акашкин, Н.А. Амирова, Г.Т. Бекназар-Юзбашев, В.А. Белов, В.С. Белых, Е.Е. Богданова, М.Н. Бронникова, Е.В. Вавилин, Е.В. Василенко, А.В. Волков, Г.А. Гаджиев, Т.В. Дерюгина, Д.В. Дождев, Т.Ю. Дроздова, С.А. Иванова, М.М. Колесникова, С.А. Краснова, О.А. Кузнецова, М.Ф. Лукьяненко, А.Л. Маковский, М.В. Новиков, Т.В. Новикова, А.В. Попова, С.Д. Радченко, Ю.П. Свит, А.В. Татарников, Ю.К. Толстой, К.И. Скловский, П.С. Федосеев, А.А. Чукреев, Л.В. Щенникова, М.М. Якубчик и др.
Эмпирическая основа исследования. Расширение сферы применения категории «добросовестность» в области гражданского права воспринято неоднозначно, потому существует необходимость анализа судебной практики, поскольку именно она дает объективное представление об уровне развития гражданско-правовых отношений, о состоянии гражданского законодательства, об эффективности норм и об уровне их включенности в механизм правового регулирования. Кроме того, анализ правоприменительной практики позволит исследовать содержание оценочных категорий «добросовестность», «недобросовестность», а также выявить место принципа добросовестности в системе принципов гражданского права. Ввиду чего эмпирическую основу составили акты Конституционного суда (14), постановления Пленумов Верховного суда и Высшего Арбитражного Судов РФ (2), постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ (8), информационные письма Высшего Арбитражного суда РФ (1), судебные акты арбитражных судов (90) и судов общей юрисдикции (3).
Апробация результатов дипломного исследования. Положения дипломного исследования отражены в трех научных публикациях:
Добросовестность арбитражного управляющего // Материалы научной конференции студентов и аспирантов: «Актуальные вопросы несостоятельности и (банкротства)». Пермь, 2011. С. 87-92.
Объективная необходимость в закреплении принципа добросовестности // Материалы XIV Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых: «Норма. Закон. Законодательство. Право». Пермь, 2012. С. 130-132.
Соотношение недобросовестного поведения и злоупотребления правом в гражданском праве России // Материалы XV Всероссийской научно-практической конференции молодых учёных: «Норма. Закон. Законодательство. Право». Пермь, 2013. С. 155-158.
Структура работы обусловлена целью и задачами исследования, состоит из введения, трех глав, включающих в себя четыре параграфа, заключения и списка литературы.
Глава 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КАТЕГОРИИ «ДОБРОСОВЕСТНОСТЬ» В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ РОССИИ
.1 История развития категории «добросовестность» в отечественном праве
Категория «добросовестность» появилась еще в ранних памятниках права («Русская правда», «Псковская судная грамота» и др.). Исходя из анализа положений источников, ссылка на добросовестность позволяла защититься от обвинения в краже и снизить размер ответственности перед собственником, что было обусловлено низким уровнем развития имущественного оборота.
В дальнейшем упоминание о категории «добросовестность» встречается в нормах Свода законов Российской империи, в частности с добросовестностью связывалось толкование сделки (ст.ст. 1538, 1539), урегулировано добросовестное владение.
При этом русское гражданское право не требовало извинительного заблуждения (ошибки) для признания добросовестности субъекта. По справедливому замечанию Т.Ю. Дроздовой такое положение нельзя признать приемлемым, поскольку добросовестный владелец, чье незнание возникло в результате его небрежности, вправе был оставить за собой плоды, не отвечал за утрату вещи, и поэтому, возникали убытки законного владельца, вины которого в этом не было. Отсюда следует, что недобросовестными владельцами являются лица действительно «знающие», совершенно не сомневающиеся в незаконности своего владения.
Согласно ст. 609 Свода законов, собственник может истребовать имущество как у недобросовестного, так и у добросовестного приобретателя, однако положение добросовестных и недобросовестных приобретателей было различно в части определения размера вознаграждения за неправомерное владение. Например, недобросовестный владелец обязан был оплатить судебные издержки законного владельца. На недобросовестных владельцев денежных капиталов предусматривалась ответственность в виде процентов за пользование чужими денежными средствами (6%), неустойка (3%) в соответствии со ст. 641 Свода законов.
По российскому законодательству данного периода для приобретения права собственности по давности владения добросовестность не требовалась.
В советский период получают закрепление положения об осуществлении прав в соответствии с их социально-хозяйственным назначением (Гражданский кодекс РСФСР 1922), осуществление прав и исполнение обязанностей с одновременным соблюдением законов, уважением правил общежития и моральных принципов общества (Гражданский кодекс РСФСР 1964), обязанность при осуществлении прав уважать моральные принципы и правила деловой этики (Основы гражданского законодательства союза ССР и союзных республик 1991). С.Н. Братусь, О.А. Красавчиков, Н.А. Амирова, М.М. Колесникова анализируя данные положения, пришли к выводу о существовании принципа добросовестности в советский период. В.И. Емельянов обратил внимание на декларативность данных положений, поскольку практическое применение норм, согласно которым любое аморальное поведение является противоправным невозможно.
Говорить о существовании принципа добросовестности в советский период нет оснований, поскольку ни в одной из статей Гражданского кодекса РСФСР 1922, Гражданского кодекса РСФСР 1964, Основ гражданского законодательства союза ССР и союзных республик 1991 не упоминалось о таком принципе. Вышеизложенные положения не сводимы к добросовестности и не исчерпываются ею.
Категория «добросовестность» в советском праве учитывается при виндицировании, о чём говорят ст. 98 Гражданского кодекса РСФСР, ст.ст. 152, 155 Гражданского кодекса РСФСР 1964. Надо отметить, что виндикация не была полностью урегулирована, оставались пробелы в праве, например, в отношении улучшений, произведенных незаконным владельцем.
Некоторые авторы пишут о презумпции добросовестности в советском праве. Так, Б.Б. Черепахин обратил внимание на примечание к ст. 98 ГК РСФСР 1922 «приобретатель имущества, снабженного знаком залога, предполагается недобросовестным» из чего сделал вывод о закрепленности презумпции добросовестности.
В.А. Ойгензихт, анализируя ст. 152 Гражданского кодекса РСФСР 1964, сделал вывод о закрепленности презумпции неопровержения добросовестности приобретателя как предположение того, что условие, данное в гипотезе нормы (если приобретатель не знал и не должен был знать) не будет опровергнуто. В случае неопровержения добросовестности собственник лишается права на истребование имущества.
По справедливому замечанию Л. В. Щенниковой: «в советский период гражданское законодательство хотя и развивалось, но не было достаточно объективным. Развитию важнейших гражданско-правовых институтов мешала политическая установка, а именно господство государственной собственности, государственного планирования, многочисленные ограничения права собственности, отсутствие свободы договора». Отсюда, по мнению Л.В. Щеннниковой, отсутствие требования добросовестности в регулировании гражданско-правовых отношений.
Такая избранная законодателем позиция нашла поддержку и в юридической науке того периода. Так, В. П. Грибанов считал, что понятия «добрая совесть» и «добрые нравы» являются «каучуковыми» правилами, которые позволяют значительно расширять рамки свободного судейского усмотрения и тем самым выйти за рамки законности.
Однако в Основах гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1991 впервые получает закрепление презумпция добросовестности: «участники гражданских правоотношений предполагаются добросовестными, поскольку не доказано обратное» (п. 3 ст. 6). Презумпция действовала в отношении осуществления и защиты прав, а также исполнения обязанностей. Закрепление данной презумпции обусловлено постепенным проникновением рыночных отношений в экономику, что подтверждает урегулирование индивидуальной трудовой деятельности.
С принятием части первой Гражданского кодекса Российской Федерации 1994 расширилась сфера применения категории «добросовестность». Во-первых, в п. 2 ст. 6 ГК РФ закреплено, что «при невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости». С точки зрения С.С. Алексеева, вышеуказанные требования справедливости, добросовестности, разумности являются «принципами духовно-этического характера».
Во-вторых, пунктом 3 ст. 10 ГК РФ установлена презумпция добросовестности, в соответствии с которой: «в случае, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагается». Эта формулировка вызвала множество критических замечаний и дискуссий в науке гражданского права.
В-третьих, во многих статьях ГК <consultantplus://offline/ref=1811E547D791184DF8C193788682A119AF4F7B6E51037EF48B29CFE3f0k8I> РФ наступление благоприятных или неблагоприятных последствий для субъектов гражданского права связано с добросовестностью или недобросовестностью их поведения. К примеру, добросовестность учитывается в ст. 220 <consultantplus://offline/ref=1811E547D791184DF8C193788682A119AF4F7B6E51037EF48B29CFE3084635D41554F5E5DDC921fCk5I> ГК РФ при возникновении права собственности на вещь, появившуюся в результате переработки чужих материалов; в ст. 234 <consultantplus://offline/ref=1811E547D791184DF8C193788682A119AF4F7B6E51037EF48B29CFE3084635D41554F5E5DDCA2DfCk6I> ГК РФ - при приобретении права на вещь по приобретательной давности; в ст. ст. 302 <consultantplus://offline/ref=1811E547D791184DF8C193788682A119AF4F7B6E51037EF48B29CFE3084635D41554F5E5DDCD28fCk6I> - 303 <consultantplus://offline/ref=1811E547D791184DF8C193788682A119AF4F7B6E51037EF48B29CFE3084635D41554F5E5DDCD28fCk2I> ГК РФ - при разрешении виндикационного иска и при распределении доходов и расходов при виндицировании вещи.
Категория «добросовестность» помимо ГК РФ закреплена во многих законах, относящихся к сфере гражданского права. Так, ст. 71 Федерального закона «Об акционерных обществах» устанавливает обязанность органов акционерного общества осуществлять свои права и исполнять обязанности в отношении общества добросовестно и разумно. В Федеральном законе «О несостоятельности (банкротстве)» закреплено, что арбитражный управляющий при проведении процедур банкротства обязан действовать добросовестно и разумно (п. 6 ст. 24).
Анализ внесенных изменений показал, что в гражданском праве России усилилась роль категории «добросовестность» в регулировании гражданско-правовых отношений. Так, был закреплен принцип добросовестности. Важно, что в сферу его действия попадают как осуществление и защита прав, так и исполнение обязанностей. Также в п. 4 ст. 1 ГК РФ прописано, что «никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения». По мнению М.М. Якубчик: «данная норма лишь подчеркивает запрет недобросовестного поведения, установленный п. 4 <consultantplus://offline/ref=68819D3CB52EADDC0A240B2CC8E25A7F0E70CC781CF7A74E010FDA4CB481735B9BDB73A8DF89DEPDW3H> ст. 1 ГК РФ».
Изменения коснулись презумпции добросовестности, и с учетом критических замечаний она звучит следующим образом: «добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются». Кроме того, ГК РФ поставил знак равенства между злоупотреблением правом и заведомо недобросовестным поведением (п. 1 ст. 10 ГК РФ).
Таким образом, закрепление категории «добросовестность» - объективный, естественный процесс, продиктованный необходимостью эффективной защиты участников гражданского оборота от недобросовестных участников. В России этот процесс можно разделить на несколько этапов. Первый этап характеризуется применением данной категории только в рамках института вещного права. Завоеванием советского периода является закрепление презумпции добросовестности участников гражданских правоотношений. На современном этапе развития гражданского права можно констатировать усиление роли категории «добросовестность» в регулировании гражданско-правовых отношений в связи с закреплением принципа добросовестности. Процесс эволюции категории «добросовестность» позволяет заметить ее связь с торговым оборотом. Ведь приобретательная давность, защита добросовестного владельца, добросовестного приобретателя являются продуктом развития и роста гражданского оборота.
1.2 Категория «добросовестность» в теории цивилистики и правоприменительной практике
Закрепление в источниках права категории «добросовестность», как и любой другой правовой категории, связано с историческим развитием страны, ее традициями, обычаями и другими особенностями. Как было указано ранее появление добросовестности в законодательстве это объективный естественный процесс, продиктованный необходимостью ограничения принципа свободы, с целью защиты слабой стороны - простого гражданина, потребителя, не обладающего необходимыми знаниями и опытом. В этом проявляется стремление к усилению основ социального государства и справедливого социального строя.
Проблема включения моральных норм в регулирование товарно-денежных отношений, по мнению Г.А. Гаджиева, «отличается исключительной сложностью и противоречивостью». И на самом деле в науке гражданского права до сих пор нет единства мнений по данному вопросу.
С точки зрения И.А. Покровского появление в законодательстве «каучуковых норм» не есть положительная тенденция в законодательстве любой страны. В частности, «добрые нравы», с точки зрения ученого, «скрывают некоторую подлинную реальность, группу юридических проблем. Это открывает неограниченные возможности для осуществления конкретной справедливости, для взвешивания интересов и других подобных опытов социального воздействия при посредстве судейского усмотрения».
Л. В. Щенникова, напротив, считает, что нравственные основы права, в частности принципы добросовестности и справедливости «могут сделать российский рынок цивилизованным». По мнению М. М. Якубчик: «уровень закрепления и использования доктрины добросовестности выступает признаком, по которому можно судить об уровне зрелости гражданского оборота». Д. В. Дождев считает, что насколько нормативная система «не чуждается» нравственности, настолько высока ценность, сложившегося типа права, правовых форм и конструкций, настолько она приближается к идеалам добра и нравственности».
А. Ю. Исмаилов полагает, что появление моральных категорий является результатом ограниченности юридического языка, его однозначности и предельной формализации.
На наш взгляд, наиболее справедливой и обоснованной является позиция, согласно которой, прошло то время, когда право отличалось заурегулированностью отношений, с описанием конкретных ситуаций и их разрешением, пришло время общих формулировок и индивидуального подхода к делам, что возможно при наличии оценочных категорий, в частности категории «добросовестность».
Категория «добросовестности» в большей мере имеет моральное содержание, однако нельзя опровергнуть и тот факт, что, обретя статус нормы права, она наполняется и правовым содержанием. В связи с этим возникает необходимость уяснения ее правового содержания. Как отмечают М.И. Брагинский, В.В. Витрянский, если законодатель отказывается от определения смысла оценочной категории, то таким образом выражает волю раздвинуть рамки свободного усмотрения правоприменителей. Однако не исключается возможность унификации подхода к пониманию смысла, заложенного в норме с учетом «золотого правила толкования», выражающемся в том, что словам и выражениям, закрепленным в законе, следует придавать распространенное, обычное их значение.
В доктрине гражданского права предпринимались попытки дать определение категории «добросовестность». По мнению Е.В. Богданова «добросовестность - это отношение самого лица к основанию завладения, которое должно отвечать общепринятым представлениям». В.К. Бабаев полагает, что «добропорядочность - это образ поведения человека, характеризующийся соблюдением тех правил, норм, условий жизни, принципов, которые считаются положительными».
Другие исследователи, в частности Е.Е. Богданова считают, что существо понятия «добросовестность» вытекает из нравственного осознания своего поведения. Следовательно, добросовестность участников гражданского оборота оценивается на основании нравственных устоев, представлений о добре и зле. Отсюда добросовестность - честность, верность, принятым на себя обязательствам, необходимая осмотрительность субъекта в гражданском обороте. В.И. Емельянов наоборот отграничивает понятие добросовестности от нравственности. Первая присуща отдельному лицу, характеризует его действия, второе - правила поведения в обществе, сформулированные на основе обобщения массы добросовестных поступков.
В современной цивилистике понятие «добросовестность» нередко раскрывают, через понятие «разумность», тем самым их отождествляя. С.А. Иванова, К.И. Скловский, С.В. Михайлов считают, что добросовестность означает разумное, осмотрительное поведение; поведение типичного, среднего, обычного контрагента.
Суть принципа добросовестности связывают также с соотношением интересов в обществе. Так, А.А. Чукреев под принципом добросовестности понимает «обязанность участника гражданских правоотношений при использовании своих прав и исполнении своих обязанностей заботиться о соблюдении прав и законных интересов других участников имущественного оборота». Т.Ю. Дроздова полагает, что действие принципа добросовестности «направлено на достижение равновесия интересов между субъектами отношений».
С точки зрения В.И. Емельянова, понятия «добросовестность» и «невиновность» тождественны. Правильность такого вывода, - по мнению ученого - подтверждает ст. 303 ГК РФ, которая характеризует недобросовестного владельца как лицо, «которое знало или должно было знать, что его владение незаконно». Следовательно, можно говорить об умышленной и неосторожной форме недобросовестности.
Но все же к вине, как к условию гражданско-правовой ответственности, обращаться нельзя, поскольку для прекращения прав недобросовестного приобретателя в отношении приобретенного им имущества необходимо пользоваться не конструкцией правовой ответственности (ст. 401 ГК РФ), а использовать более ёмкие критерии: знал - не знал, мог знать - не мог знать, должен был знать - не должен был знать. Речь идёт о ведении либо неведении определенных обстоятельств. Признак виновности при этом включается в понятие недобросовестности и относится к нему как конкретное к общему, где «общее» становится основанием для применения специальных гражданско-правовых последствий.
Считаем, нет смысла, как в доктринальном, так и в законодательном закреплении определения данного понятия, иначе теряется его ценность как правовой категории с оценочным характером, индивидуальным подходом к каждому конкретному делу. В противном случае оценочная категория преобразуется из гибкой правовой нормы, в норму со строго определенным содержанием. Поскольку добросовестность не нуждается в законодательном закреплении необходимо определить критерии, которыми должен пользоваться правоприменитель при осуществлении оценки действия и признавая последние добросовестными либо недобросовестными.
К пониманию категории «добросовестность» сложилось два подхода: позитивный и негативный. А.В. Попова сторонник позитивного подхода, оценивает добросовестность как не только не знание определенных фактов, но и полную уверенность, убежденность в правомерности своего поведения.
Т.В. Новикова, Т.Ю. Дроздова придерживаются негативного подхода к пониманию добросовестности, поскольку в противном случае на приобретателя возлагается обязанность в каждом случае проверять отсутствие каких-либо препятствий для установления, осуществления, защиты прав, исполнения обязанностей, что значительно осложнило бы гражданско-правовой оборот. В.А. Белов также понимает добросовестность как извинительное незнание лица.
В.С. Белых считает нецелесообразным понимание добросовестности в позитивном смысле, аргументируя позицию следующим. Во-первых, приобретатель не всегда имеет точное убеждение в правомерности приобретения в связи с ограниченностью объема знаний о фактах, подтверждающих управомоченность отчуждателя, что заставляет больше верить в отсутствие препятствий, нежели быть в этом убежденным. Во-вторых, наличие положительного убеждения практически недоказуемо, поскольку не имеет прямого внешнего выражения. В-третьих, ошибочное убеждение в правомерности приобретения характерно не только для добросовестности, но и для недобросовестности как незнания вследствие грубой неосторожности. Таким образом, добросовестность есть, прежде всего, незнание.
О.А. Родионов, исходя из философского анализа моральных категорий, пришел к выводу, что один и тот же феномен может быть одновременно объективным в одном отношении и субъективным в другом. М.В. Аверьянова, А.В. Попова, М.Ф. Лукьяненко, А.Ю. Акашкин, Е.В. Василенко и др. обращают внимание на двойственную природу категории «добросовестности». Так, М.В. Аверьянова отмечает: «не знал» - это субъективная сторона, т.е. лицо действительно находилось в неведении, а «не должен был знать» включает в себя объективную сторону, подразумевающая наличие определенного стандарта поведения, диктующего, какие конкретно меры следует принять участнику соответствующего отношения, чтобы иметь представление о фактических обстоятельствах, сопровождающих заключение сделки. Е. В. Василенко объективный элемент добросовестности связывает с наличием требования добросовестности в нормах права, а также возможностью применить юридические либо социальные санкции за его нарушение, а субъективный - с возможностью вкладывать в норму права тот смысл, который соответствует личному усмотрению субъекта права.
М.В. Новиков пишет, что у римлян категория «добросовестность» также имела двойственную природу «в объективном смысле предполагала доверительное отношение, состоящее из взаимного уважения и соблюдения интересов друг друга, а в субъективном - верность обещанию, клятве честно, разумно, точно следовать взятым на себя обязанностям».
Однако некоторые ученые, в частности Н.В. Костюк, С.А. Иванова, С.А. Краснова, А.В. Волков и др. рассматривают категорию «добросовестность» как одноэлементное понятие, включающую в себя только субъективную сторону. Причем субъективный смысл трактуется по-разному, например, осознание субъектом правомерности в осуществлении своих прав и исполнении обязанностей; субъективное отношение к своим обязательствам; «объективное отсутствие причин и поводов обвинять себя в неблаговидном, противоправном действии, бездействии»; внутренний предел.
Другие наоборот видят в добросовестности объективную категорию, так, по мнению Г.А. Гаджиева: «добрая совесть обладает признаками объективного мерила и является известной сдержкой эгоизма». И.Б. Новицкий связывает объективный критерий с «сообразованием собственного интереса с чужими, установлением известных границ для проявления эгоизма, признанием интересов общества».
Наука гражданского права не выработала единого универсального определения понятия добросовестности, но такие попытки, как свидетельствует анализ литературы, учеными-цивилистами сделаны.
Категория «добросовестность» активно применяется в судебной практике. Учитывая отсутствие легального определения понятия «добросовестность», судьи самостоятельно осуществляют его толкование. Например, Пермский краевой суд РФ по иску ООО к М. о признании действий в части расторжения договоров незаконными признал апелляционную жалобу подлежащей удовлетворению на основании ст.ст. 40, 44 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью». При этом под добросовестностью в контексте вышеуказанного федерального закона понимается «субъективная психологическая установка на соблюдение правовых предписаний, а также искренняя заинтересованность в положительном развитии организации».
Помимо толкования судебная практика уточняет содержание данной правовой категории. Так, в Постановлении Пленума ВАС РФ от 30.06.2011 №51 «О рассмотрении дел о банкротстве индивидуальных предпринимателей» недобросовестность предполагает: «принятие на себя заведомо не исполнимых обязательств, предоставление банку заведомо ложных сведений при получении кредита, сокрытие или умышленное уничтожение имущества, вывод активов, неисполнение указаний суда о предоставлении информации и др.».
Добросовестность является не просто правовой категорией, приобретающей в той или иной отрасли права форму принципа либо презумпции и требующей добросовестного поведения от субъектов права, а является одной из составляющих публичного порядка, в частности конституционного строя. Так, по иску о взыскании задолженности по договору об оказании услуг, суд постановил признать оплату услуг по мнимой сделке противоречащим основам конституционного строя, как части публичного порядка, предполагающему нравственное, добросовестное поведение участников гражданского оборота. В качестве еще одно примера из арбитражной практики можно привести дело по иску ООО «М» к федеральному государственному учреждению «Д» о взыскании суммы основного долга по договору оказания услуг, суд определил публичный порядок как добросовестность сторон, вступающих в частные отношения. Это означает соответствие основных принципов, закрепленных в Конституции РФ и законах РФ требованиям добросовестности.
Таким образом, добросовестность следует рассматривать как совокупность объективного и субъективного элементов, что обусловлено необходимостью учёта при разрешении конкретного дела как внутреннего отношения лица к своим действиям с точки зрения осознания им противоправности либо правомерности своих действий, желание причинить ущерб третьим лицам, либо извинительное заблуждение в своей правоте. А также необходимость принять во внимание объективные факторы, которые не зависят от сознания субъекта правоотношения, например, невозможность знать некоторые обстоятельства, имеющие значение для заключения сделки, наличие норм права и господствующих представлений о нравственности и морали в обществе, которым должно соответствовать поведение субъекта.
1.3 «Недобросовестность» и «злоупотребление правом»: соотношение категорий в российском гражданском праве
Учащение случаев недобросовестного поведения и злоупотребления правом в современных экономических условиях выявило проблему их соотношения как в науке гражданского права, так и в правоприменительной практике. Для правильного определения их соотношения необходимо выявить содержание категорий «недобросовестность» и «злоупотребление правом».
В юридической литературе недобросовестность понимают в большинстве случаев как характеристику субъективной стороны поведения участников гражданских правоотношений. Так, в качестве недобросовестного поведения в цивилистике рассматривают: отсутствие должной заботливости о соблюдении прав и интересов третьих лиц, осознание субъектом своих действий и вероятности причинения ими вреда, а также отношение к этому знанию; нечестность при осуществлении прав, исполнении обязанностей, а также попытка создать видимость права, в действительности отсутствующего. Недобросовестность это антипод добросовестности.
По мнению В.П. Грибанова, «злоупотребление правом - особый тип гражданского правонарушения, совершаемого управомоченным лицом при осуществлении им принадлежащего ему права, связанный с использованием недозволенных конкретных форм в рамках дозволенного ему законом общего типа поведения».
К сожалению, ни теории цивилистики, ни в правоприменительной практике не сложилось единого подхода к определению данного соотношения. В частности, В.И. Емельянов отмечает тождественность рассматриваемых категорий, потому как категория «добросовестность» введена в гражданское законодательство с целью уточнения нечеткого, расплывчатого правового явления «злоупотребление правом». Е.В. Вавилин, наоборот, полагая, что запрет злоупотреблять своими правами введен в гражданское законодательство для уточнения ёмкой, оценочной категории «добросовестность», считает злоупотребление правом формой недобросовестного поведения. Е.Е. Богданова, И.В. Сазанова также отмечают многозначность понятия «недобросовестность» по отношению к понятию «злоупотребление правом».
Г.А. Гаджиев, М.М. Якубчик полагают, что данные правовые категории являются взаимно пересекающимися, но не тождественными. Г.Т. Бекназар-Юзбашев, сопоставляя «злоупотребление правом» и «добросовестность», сделал вывод об их функциональном единстве.
Позиция С.Д. Радченко заключается в отсутствии взаимосвязи между недобросовестностью в субъективном смысле и злоупотреблением субъективными правами. Думаем, что ошибочно отрицать наличие взаимосвязи между данными категориями хотя бы потому, что их следствием является нарушение требования добросовестности.
Анализ правоприменительной практики выявил следующие варианты соотношения рассматриваемых категорий. Во-первых, недобросовестное поведение есть одно из условий для квалификации деяния в качестве злоупотребления правом. Например, «доводы кассационной жалобы о совершении оспариваемых сделок в условиях злоупотребления правом являются ошибочными, поскольку недобросовестность поведения сторон с целью необоснованного увеличения имущественных требований к должнику материалами дела не подтверждена»; факт сокрытия имущества, недобросовестное поведения и иные обстоятельства, свидетельствующие о злоупотреблении должником своими правами истцом не доказаны; при заключении договора допущено злоупотребление правом, поскольку имело место недобросовестное поведение, направленное на увеличение кредиторской задолженности.
Во-вторых, недобросовестное поведение одна из форм злоупотребления правом. К примеру, при заключении договора поручительства допущено злоупотребление правом, а именно: имело место недобросовестное поведение, направленное на заключение с должником договора, не обусловленного какими-либо интересами должника; имело место злоупотребление правом со стороны истца, выразившееся в его недобросовестном поведении, направленном на искусственное увеличение кредиторской задолженности.
В-третьих, отождествляется недобросовестное поведение и злоупотребление правом. В частности, неразумное и недобросовестное поведение приравнивается ГК РФ к злоупотреблению правом; действия по купле-продаже автомобилей и передаче их в аренду за цену, значительно превышающую продажную и балансовую стоимость имущества, свидетельствуют об их недобросовестном поведении (злоупотреблении правом).
В целом можно сделать вывод о том, что соотношение правовых категорий «злоупотребление правом» и «недобросовестность» является спорным и неоднозначным в науке гражданского права и судебной практике, поскольку представлены противоречивые, в большинстве взаимоисключающие позиции, что обусловлено сложностью данных правовых явлений для теоретического осмысления и практического применения. Отсутствует единообразие в решениях, принимаемых в рамках одного звена в системе арбитражных судов РФ.
В п. 1 ст. 10 ГК РФ закреплено, что: «не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом)». Буквальное толкование данного пункта позволяет сделать вывод о тождестве категорий «злоупотребление правом» и «заведомо недобросовестное поведение» при осуществлении гражданских прав. Следовательно, не любое недобросовестное поведение является злоупотреблением правом, а только заведомо, очевидно недобросовестное. На наш взгляд, такая позиция законодателя обусловлена необходимостью уточнения категории «злоупотребления правом» с целью повышения её эффективности.
Исходя из того, что не любое недобросовестное поведение является злоупотреблением правом, следует наличие между данными категориями существенных различий. Считаем, различие данных правовых категорий, главным образом, заключается в их сущности, а именно злоупотребление правом есть следствие нарушения внутренних пределов права за счет использования недозволенных форм правоосуществления, в то время как недобросовестность - следствие нарушения требований добросовестности к участникам отношений при установлении, осуществлении, защите прав и исполнении обязанностей. Из этого положения следуют такие различия, как, во-первых, недобросовестным может быть лицо, не имеющее права (например, недобросовестный владелец (лицо, которое знало или должно было знать о том, что его владение незаконно), осуществляющий распоряжение имуществом), в то время как злоупотребить может только управомоченное лицо, т.к. конструкция злоупотребления правом основана на субъективном праве, во-вторых, выявление недобросовестности субъекта отношения осуществляется путем сопоставления результата его действий с интересами контрагента (третьих лиц), а злоупотребление правом выявляется посредством установления цели правоосуществления, сопоставления действия по осуществлению права с конкретной нормой, в-третьих, недобросовестными, в отличие от злоупотребления правом, могут быть, помимо правоосуществления, также действия по установлению и защите прав, исполнению обязанностей, в-четвертых, к недобросовестным относятся, чаще всего, действия, совершенные по неосторожности, в частности, небрежность, отсутствие должной осмотрительности и заботливости, невнимательность, тогда как злоупотребление правом характеризуется в большинстве своем умыслом (прямым либо косвенным), к примеру, шикана, обход закона с противоправной целью. Наличие подобных различий не позволяет констатировать их синонимичность. Однако наличие общих черт, к примеру, этические корни, нарушение интересов третьих лиц (контрагентов), обязанности действовать добросовестно свидетельствует о том, что «недобросовестность» и «злоупотребление правом» являются взаимно пересекающимися категориями.
Глава 2. ДОБРОСОВЕСТНОСТЬ КАК ПРЕЗУМПЦИЯ В ЦИВИЛИСТИЧЕСКОЙ НАУКЕ И СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ
Развитие системы права характеризуется процессом дифференциации (это процесс диалектического противоречия тождественных элементов норм права), в результате которого «появляются новые правовые нормы, с новыми функциями, структурой, содержанием и местом в системе», так, появились, в частности презумпции. Стало быть, правовые презумпции, по мнению О.А. Кузнецовой, есть результат системности норм гражданского права.
О специализации норм права, писал еще С.С. Алексеев, суть которой состоит в том, что «в праве происходит и усиливается «разделение труда», в результате которого отдельные нормы и их комплексы все более дифференцируются на выполнении тех или иных операций, конкретизируется их содержание и одновременно осуществляется интеграция правового регулирования». Следовательно, правовые презумпции являются следствием процесса дифференциации в праве.
Логико-философская природа правовых презумпций, по мнению многих авторов, в частности, В.К. Бабаева, В.А. Ойгензихта, С.В. Гусевой, М.П. Прониной, О.В. Жажиной основана на процессе всеобщего развития, закономерной взаимосвязи явлений в мире и их повторяемости. Выявление устойчивой повторяемости тех или иных явлений, процессов при определенных обстоятельствах - основа презюмирования. Иными словами, если очевидно одно обстоятельство, связь которого с другим подтверждена повседневной человеческой практикой, то можно с полным основанием предположить существование последнего. Несмотря на то, что презумпция основывается на знаниях, длительных наблюдениях, опыте, она есть знание вероятностное.
С.В. Гусева, анализируя правовые презумпции, пришла к выводу о «зависимости правовой системы от господствующих мировоззренческих установок». Современные правовые системы, включая правовую систему России, основаны на принципах гуманизма, демократизации, социального равенства, справедливости. Развитие общества постепенно укрепило в сознании людей представления о добропорядочном, законопослушном, разумном, порядочном гражданине, что находит отражение в правовой сфере путем закрепления соответствующих правовых конструкций, в частности презумпций.
Под презумпцией, как правило, понимают правовое предположение. Так, В.К. Бабаев определяет правовую презумпцию как «закрепленное в нормах права предположение о наличии или об отсутствии юридических фактов, основанное на связи между ними и фактами наличными и подтвержденное предшествующим опытом». По мнению Д.М. Щекина, «правовая презумпция - прямо или косвенно закрепленное в законодательстве и детерминированное целями правового регулирования обязательное суждение, имеющее вероятностную природу, о наличии или отсутствии одного юридического факта при наличии другого юридического факта».
По справедливому замечанию Д.М. Щекина, при внешнем различии формулировок ученые имеют в виду одно и то же, а именно: правовая презумпция является суждением о предполагаемом факте при наличии факта известного. Терминологические различия состоят лишь в наименовании этого явления (логический прием, признание, предположение, положение, мнение или заключение), а не в его сути.
Впервые презумпция добросовестности была закреплена в Основе гражданского законодательства союза ССР и союзных республик 1991 (п. 3 ст. 6). В настоящее время презумпция добросовестности предусмотрена в п. 5 ст. 10 ГК РФ.
До внесения изменений в ГК РФ от 30 декабря 2012 презумпция добросовестности была закреплена в следующей редакции: «если закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, то действует презумпция добросовестности участников гражданских правоотношений». Эта формулировка породила немало дискуссий и критики в науке гражданского права. Исходя из буквального толкования п. 3 ст. 10 ГК РФ указание на разумность и добросовестность как требования, необходимые для реализации и защиты права, должно содержаться в законе, что говорит о частноправовом характере презумпции.
Наряду с точкой зрения о частноправовом характере презумпции добросовестности, о котором пишут, в частности, Ю.С. Харитонова, М.П. Золотковская, М.Н. Бронникова, А.С. Власова, существует мнение о её общеправовом характере. Ю.П. Свит полагает, что применение презумпции добросовестности в предусмотренных законом случаях не означает, что другие субъекты гражданского оборота могут действовать недобросовестно. Эта позиция нашла отражение и в судебной практике. Применяя указанную норму, ВАС РФ в одном из дел указал, что «силу п.3 ст. 10 <consultantplus://offline/ref=C50CF6660F0A94ACE4E8CB81491CBB6C7A137576C7E9DD0422AB0CA12C169EBC3D0BEAF4F9BDC1AEDA2BH> ГК РФ добросовестность участников гражданского оборота презюмируется». А.С. Власова оценивает подобную практику негативно, поскольку это таит в себе опасность необоснованно широкого толкования положений закона, а значит, ненадлежащее применение нормы.
Представляется справедливым и основанным на законе подход, согласно которому ранее ГК РФ не содержал должным образом закрепленной общей презумпции добросовестности и разумности участников гражданского оборота.
Некоторые ученые, в частности, О.А. Кузнецова, С.А. Краснова, М.Н. Бронникова обратили внимание на то, что:
1.добросовестность участников предполагается только при осуществлении гражданских прав, исходя из буквального толкования нормы;
.презумпция добросовестности действует только в отношении прав, а не обязанностей;
.презумпция добросовестности действует при защите гражданских прав.
Как это ни удивительно, но на основании положений п. 3 ст. 10 ГК РФ некоторые ученые, например, В.А. Белов, А.В. Попова, М.Ф. Лукьяненко и др. сделали вывод о действии принципа добросовестности. Есть и в судебной практике примеры применения презумпции добросовестности в качестве принципа. ЗАО «К» обратилось с иском к ОАО «Д» об уплате основного долга по договору лизинга. Иск оставлен без удовлетворения. Суд указал на то, что лизингодатель, исходя из принципа добросовестности и разумности (ст. 10 ГК РФ), должен был отказаться от исполнения договора купли-продажи в связи с поставкой продавцом некомплектного товара, однако лизингодатель никаких мер к тому не предпринял, надлежащим образом не подтвердил невозможность возврата уплаченной части покупной цены продавцом. Другой пример, Б. обратился с иском к Т., ООО «А» с просьбой признать недействительным соглашение от 18.05.2010 по отчуждению нежилого здания, земельного участка, пристроенного здания. Суд указал на противоречие действий ответчиков по уклонению от выплаты оставшейся части компенсации действительной стоимости доли с учетом рыночной стоимости принадлежащего обществу имущества принципу добросовестности осуществления прав (п. 3. ст. 10 ГК РФ).
По мнению ряда авторов, например, О.А. Кузнецовой, О.В. Жажиной, М.П. Прониной, в гражданском праве действует принцип презумпция добросовестности, т.е. презумпция добросовестности имеет значение принципа гражданского права. По мнению О.В. Жажиной, эти нормы несут дополнительную функцию «в виде обеспечения общей согласованности системы права». Данная позиция нашла отражение и в судебной практике. Так, ООО «Т» обратилось в суд с иском к ООО «А» о взыскании ошибочно перечисленных денежных средств. Суд разрешил дело на основании принципа презумпции добросовестности, в силу которого ООО «А» не могло предполагать, что у лица, которому передан товар для перевозки, отсутствуют соответствующие полномочия, и не могло предотвратить неблагоприятные последствия, вызванные утратой груза.
Такая ограниченность сферы действия презумпции добросовестности, проявляющаяся в применении только в случаях, указанных в законе, а также в действии только в отношении осуществления и защиты прав, связаны, на наш взгляд, с уровнем развития общественных отношений. Как правильно отметил В.И. Емельянов, законодатель закрепил требование добросовестности к отдельным участникам гражданских отношений с целью стимулирования их к правомерному поведению за счет повышения их ответственности. Думаем, что это связано также с «пробным» периодом действия данной нормы, в связи с отсутствием опыта по применению категории «добросовестность» при правоосуществлении и исполнении обязанностей.
Необходимость закрепления презумпции общего характера и совершенствования п. 3 ст. 10 ГК РФ обусловлено, по мнению С.А. Красновой тем, что: «данная норма дезориентирует субъекты гражданских прав и правоприменительные органы».
В ответ на объективную потребность законодатель осуществил корректировку нормы, в результате которой презумпция добросовестности сформулирована следующим образом: «добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются». Как справедливо отмечает А.М. Эрделевский: «это идеальная конструкция».
Данная формулировка учла критические замечания прошлых лет и является еще одним элементом, способствующим расширению применения категории «добросовестность» в гражданском праве России. Принцип добросовестности обязывает участников гражданского оборота быть добросовестными при правоосуществлении и исполнении обязанностей, а презумпция предполагает их таковыми, пока не доказано обратное. Следовательно, ГК РФ встал на защиту добросовестности субъектов гражданских правоотношений в связи с чем противоположное нуждается в доказывании.
О.А. Кузнецова, М.П. Пронина выделяют юридико-теоретическое (юридико-техническое) значение презумпций. Норма-презумпция в процессе регулирования общественных отношений вместе с другими нормами образует единый регулятор. С точки зрения М.П. Прониной, это проявляется в том, что презумпция обеспечивает согласованность норм одной отрасли, позволяет уяснить содержание иной правовой нормы. Как правильно указывает О.В. Жажина, регулятивная функция презумпции проявляется в связи в том, что придает предполагаемым фактам необходимый «статус долженствования, определяя их в качестве существующих, значимых». Так, презумпция добросовестности осуществляет правовое регулирование путем указания на добросовестность субъектов гражданского права. На наш взгляд, презумпция добросовестности обеспечивает не согласованность, а связанность, единство норм гражданского права. К примеру, с презумпцией добросовестности связаны нормы о добросовестности арбитражного управляющего, руководителя общества с ограниченной ответственностью, поскольку в силу презумпции они предполагаются таковыми, пока не доказано обратное.
По мнению О.А. Кузнецовой, презумпция добросовестности, как и любая презумпция, выполняет системоупрощающую функцию, которая предполагает, во-первых, что презумпция добросовестности освобождает от доказывания собственной добросовестности. Применяя презумпцию добросовестности, ФАС Волго-Вятского округа по заявлению ОАО «С» к ООО «Р» о включении в реестр требований кредиторов указал: «исходя из п. 3 ст. 10 ГК РФ лицо, от которого требуется разумность и добросовестность при осуществлении права, признается действующим разумно и добросовестно, пока не доказано обратное».
Во-вторых, презумпция добросовестности распределяет бремя доказывания определенных фактов. Так, ООО «Б» обратилось в суд с иском к администрации Гулькевичского городского поселения Гулькевичского района о взыскании задолженности. Суд установил, что доказывать недобросовестность действий ответчика, выразившихся в привлечении к осмотру объекта специалистов, имеющих заинтересованность в искажении его результатов, должен истец.
Презумпция добросовестности активно применяется в судебной практике, однако используемая терминология не единообразна, в частности, в судебных актах указывается как на презумпцию добросовестности, так и на принцип презумпцию добросовестности, презумпцию добросовестности и разумности.
Существует и судебное толкование презумпции добросовестности: в силу презумпции добросовестности предполагается, что при определении суммы оставшейся задолженности лицо не преследует цель неосновательно обогатиться; руководитель организации при принятии деловых решений действует в интересах общества и его акционеров (участников); заботливость и осмотрительность, принятие всех мер для надлежащего исполнения обязанностей; обязанность обеспечить осуществление деятельности в соответствии с обязательными требованиями закона; обоснованность расходов.
К недобросовестному поведению относится, например, необоснованное увеличение имущественных требований к должнику; искусственное увеличение кредиторской задолженности; предоставление недостоверных сведений в первичных документах, подтверждающие совершение хозяйственных операций; неосмотрительность и неосторожность при выборе контрагента, а именно отсутствие проверки факта действительного местонахождения контрагента, документов, подтверждающих личность руководителя организации, достоверности предъявленной организацией лицензии, наличия технических и трудовых ресурсов для выполнения работ и др. Последствиями установления факта недобросовестности являются, в частности, восстановление положения существующего до его нарушения, отказ в признании права, взыскание убытков, признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий ее недействительности и др.
Глава 3. ДОБРОСОВЕСТНОСТЬ КАК ПРИНЦИП ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА РОССИИ
.1 Причины закрепления принципа добросовестности в гражданском праве России
Мы вслед за большинством ученых считаем, что нормы-принципы проходят определенный путь развития (эволюционируют), начиная с правовой идеи. При этом под правовыми идеями в правовой науке понимают «формы господствующего правосознания»; «научные абстракции, идеи правосознания или принципы гражданско-правовой политики». По мнению С.С. Алексеева, правовые идеи следует подразделить на те, которые аккумулируют и переводят на язык правовых категорий материальные, духовные нравственные начала общества (например, идея добросовестности участников) и те, которые выражают классовые, групповые, этнические установки.
Развитие общественных отношений, появление новых сфер практической деятельности, нуждающихся в правовом урегулировании, определяют возникновение новых правовых идей, которые впоследствии освещаются в научных трудах, затем трансформируются в принципы права, путем закрепления в нормах права. Однако по справедливому замечанию Е.Г. Комиссаровой, форма проявления правовых идей двояка, т.к. они либо получают текстуальное закрепление, либо «остаются за «фасадом» правовых норм». Правовая идея, не нашедшая закрепления в законе, но используемая в научных исследованиях или судебной практике, остаётся «научным или практическим принципом», принципом-идеей.
Стало быть, правовые идеи - «связующее звено между основными закономерностями и функционированием общества и правовой системой», благодаря чему правовая система адаптируется к потребностям общества.
Вопрос об определении понятия «принципа права» относится к числу дискуссионных. В цивилистической науке под принципом понимается: «основное начало гражданского законодательства, определяющее сущность и юридическую природу правовых норм»; «определенное начало, руководящая идея, закрепленная в нормах гражданского законодательства»; «ведущее начало, закон данного движения материи и общества, а также явлений, включенных в ту или иную форму движения»; «ведущее начало в праве»; «общепризнанная основополагающая идея, адекватно отражающая уровень познания общесоциальных и специфических закономерностей права» и др.
Анализ разных определений «принципа права» позволяет сделать вывод о том, что это основные положения отрасли права, объективно обусловленные характером общественных отношений. Они формируются не произвольно, а в соответствии с объективными закономерностями, которые отражаются в их содержании и составляют их сущность.
Сказанное относится и к принципу добросовестности, введение которого в первую очередь экономически обусловлено. Связь между экономикой и гражданским правом очевидна, ведь частноправовые отношения, возникавшие именно как товарно-денежные отношения, первоначально стихийно складывавшиеся между членами общества, затем явились фундаментом гражданского права. В Концепции развития гражданского законодательства РФ указано на то, что развитие экономики и гражданского общества требуют обеспечения добросовестного осуществления прав и исполнения обязанностей. В.Ф Яковлев полагает, что недобросовестное поведение, проявляющееся в обмане потребителей, захвате чужого имущества, причинении вреда и убытков своему контрагенту, фиктивном и преднамеренном банкротстве и др. являются результатом сложившихся экономических условий. По мнению ученого, нормальное соотношение спроса и предложения, правовое регулирование, предупреждающее недобросовестность поведения образуют эффективную модель, стимулирующую производство и обеспечивающую интересы граждан и общества.
Закрепление принципа добросовестности является следствием процессов социализации и гуманизации гражданского права. Изменение отношения к человеку и признание его прав и свобод высшей ценностью ознаменовали гуманистический процесс в гражданском праве, поскольку именно оно регулирует возникновение, изменение, прекращение прав, обязанностей, уделяет значительное внимание защите прав; наличие норм, учитывающих и обеспечивающих интересы общества свидетельствует о его социализации. Принцип добросовестности гарантирует как защищенность отдельной личности, так и учет интересов общества за счет противодействия недобросовестному поведению, злоупотреблению правом, установления «границ индивидуализма», а также «согласованности отдельного частного интереса с интересами целого, подчинение каждого идее общего блага». Социальная значимость принципа добросовестности проявляется также в обеспечении стабильности, безопасности гражданского оборота, баланса интересов; защите слабой стороны правоотношения. По справедливому замечанию Г.А. Гаджиева, объективную природу принципа добросовестности составляет стремление гражданского оборота «к состоянию стабильности, предсказуемости, надежности».
Принцип добросовестности является принципом международного публичного и частного права. Согласно ст. 26 Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969г. «каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться». В силу п. 1.7. Принципов международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) от 1994г. участники международных отношений обязаны действовать в соответствии с принятыми в практике международной торговли добросовестностью и честной деловой практикой. В данном контексте стоит отметить, что большинство стран закрепили требования добросовестности при осуществлении прав и исполнении обязанностей. Согласно Гражданскому кодексу Франции: «договоры должны исполняться по доброй совести» (п. 3 ст. 1134). Аналогичное положение содержит Гражданский кодекс Италии в ст. 1375, Германское гражданское уложение (§242). Исходя из положений Гражданского кодекса Испании (п. 1 ст. 7, ст.ст. 1164, 1478, 1488 и др.), п. 1 ст. 9 Гражданского кодекса Республики Молдова участники гражданских отношений должны осуществлять права и исполнять обязанности добросовестно. Гражданский кодекс Португалии содержит общий принцип, согласно которому стороны обязаны действовать добросовестно в ходе исполнения обязательства и осуществления права (п. 2 ст. 762). Принцип добросовестности и разумности также закреплен в абз. 8 ч. 2 ст. 2 Гражданского кодекса Республики Беларусь. Положительный опыт зарубежных стран и международной практики также подтверждает необходимость закрепления принципа добросовестности в ГК РФ.
Закрепление принципа добросовестности позволит исключить фрагментарное упоминание категории «добросовестности» как требование к отдельным субъектам гражданского права, а установит единое требование добросовестного поведения ко всем участникам гражданского оборота при осуществлении и защите прав, исполнении обязанностей.
Наличие судебной практики по применению принципа добросовестности подтверждает необходимость его закрепления. Как правильно указывает А.С. Александрова: «правовая идея о принципе добросовестности сильна настолько, что и без его официального закрепления в законе, он применяется как норма, реально существующая». При этом в отношении сферы применения принципа добросовестности судебная практика противоречива. Так, в судебных актах Конституционного суда РФ, Пермского краевого суда РФ указывается на общеправовой характер данного принципа, в судебных актах Высшего арбитражного суда можно встретить указание как на общеправовой характер, так и на частноправовой характер принципа добросовестности, в судебных актах Семнадцатого арбитражного апелляционного суда указанный принцип используется в качестве основополагающего принципа гражданского права.
В науке гражданского права обсуждался вопрос о необходимости закрепления принципа добросовестности. В частности В.Ф. Яковлев, А.В. Попова, Д.Н. Гладких и др. поддерживают идею введения данного принципа. Квинтэссенция их доводов сводится к тому, что введение принципа добросовестности в современных экономических условиях оправдано и способствует противодействию недобросовестному поведению. Вместе с тем ряд авторов, в частности, В.А. Микрюков, К.И. Скловский, видят во введении принципа добросовестности в ГК РФ недостатки. К.И. Скловский отмечает отсутствие необходимых условий для закрепления данного принципа, среди которых опыт и большая база непротиворечивых прецедентов, из которой суды и участники оборота могли бы черпать представления о добросовестности; исключение применения этого принципа из споров с участием публичных органов. Пока эти условия не достигнуты, по мнению ученого, принцип добросовестности может «принести только вред». Думаем, что данный вывод спорен, категория «добросовестности» давно известна российскому праву и опыт применения есть не только категории «добросовестность», но и презумпции добросовестности, принципа добросовестности. Стремясь обеспечить единообразное понимание и применение норм права ВАС РФ пользуется имеющимися у него возможностями и разъясняет законодательство, раскрывает содержание юридических норм путем издания информационных писем, обзоров и постановлений, не противоречащих смыслу закона.
В.А. Микрюков обеспокоен тем, что оценочный характер категории «добросовестность» станет в руках судей инструментом для ограничения гражданских прав, в частности станет оправданием для одностороннего расторжения договора.
Однако ценность оценочных понятий заключается в отсутствии четкого содержания, что в свою очередь позволяет учесть все особенности конкретной ситуации, то есть оценочная категория не имеет исчерпывающего содержания. К каждому конкретному делу она применяется индивидуально, что способствует гибкости нормы права, её эффективности для постоянно развивающихся и изменяющихся гражданско-правовых отношений.
Из неопределенности и абстрактности содержания категории «добросовестности» вытекает положение о высоком судейском усмотрении при её применении. Действительно, личность конкретного правоприменителя и его опыт имеют большое значение для применения любой оценочной категории, в том числе добросовестности, т.е. правоприменитель невольно оказывает личностное влияние на исход дела. Однако судейское усмотрение при принятии решения ограничено. Например, В.П. Ермакова, выделяет субъективные и объективные пределы судейского усмотрения. Среди субъективных критериев она выделяет нравственность, справедливость, целесообразность и другие. Объективные пределы закреплены в законе. К объективным пределам судейского усмотрения можно отнести такие требования к решению суда, как законность и обоснованность (ст.ст. 11, 194 Гражданского процессуального кодекса РФ). Исходя из содержания данных норм, суд, принимая решение, должен руководствоваться только законом, а также основывать свое решение на доказательствах, исследованных в судебном заседании. Задача суда - выбрать такой вариант, который оптимально соответствует обстоятельствам дела, отражает баланс интересов участников отношений и будет справедливым, обоснованным и законным.
Прав И.Б. Новицкий, указывая на то, что требование добросовестности не дает судье непосредственного материала для решения, но указывает метод разрешения того или иного спора. Этот метод характеризуется объективностью, проявляющейся в том, что «в каждом случае необходимо восходить к высшей цели всего правопорядка», а именно «к идее такой общественной жизни, чтобы каждый подчиненный праву относился к другому безлично правильным образом, цели другого делать своими».
Конституционный суд РФ по этому поводу в одном из своих постановлений отметил, что для разрешения споров на основе законоположений, в которых законодатель использует оценочные понятия, позволяющие правоприменителю эффективно обеспечивать баланс интересов, в наибольшей мере предназначена именно судебная власть, действующая на основе принципов самостоятельности, справедливого, независимого, объективного и беспристрастного правосудия и отсутствие легального определения не может рассматриваться в качестве нарушения конституционных прав и свобод.
О.А. Кузнецова указывает на взаимосвязь системы принципов права с гражданско-правовой средой, благодаря чему система принципов права характеризуется открытостью и может быть дополнена новыми принципами. Следовательно, введение принципа добросовестности способствует развитию существующей системы принципов, а также её соответствию экономическим условиям, уровню развития общественных отношений.
Закрепление в ст. 1 ГК РФ принципа добросовестности является объективным процессом, следствием существования в гражданском праве ряда объективных причин. Такое изменение в гражданском праве не является коренным, поскольку категория «добросовестности» известна гражданскому праву, существует судебная практика по её применению. ГК РФ, делая акцент на добросовестности участников гражданских правоотношений, формирует общую направленность правомерного поведения.
3.2 Место принципа добросовестности в системе принципов гражданского права
По справедливому замечанию В.Ф Яковлева, «принципы гражданского права эффективны постольку, поскольку они реализуются системно», т.е., если не реализуется принцип добросовестности, то невозможно полноценное действие принципов равенства участников отношений, неприкосновенности собственности, свободы договора, эффективной защиты прав.
Так, по мнению М.Ю. Щетинкиной, Г.В. Вердияна, М.Ю. Козловой и др., принцип добросовестности ограничивает свободу договора. В частности, М.Ю. Щетинкина пишет, что целью законодательства является ориентирование сторон на добросовестное поведение, что является ограничением свободы договора. М.Ю. Козлова так же указывает, что «добросовестность сторон договора - это непременное условие реализации принципа договорной свободы». Эти доводы подтверждает и судебная практика. В постановлении Второго арбитражного апелляционного суда по иску ОАО «К» к Кировскому областному государственному автономному учреждению социального обслуживания «С» о взыскании долга по оплате тепловой энергии представлено следующее: «в силу ст.ст. 2, 9, 10, 426 ГК РФ при реализации гражданских прав действует принцип свободы договора и поведения сторон по своему усмотрению, ограничиваемый случаями определения договорного условия императивной нормой или превышения одной стороны по отношению к другой пределов разумности и добросовестности».
Считаем обоснованным вывод о том, что свобода договора предполагает добросовестное поведение участников гражданских правоотношений, тем самым ограничивая свободу, предоставленную субъектам гражданского оборота путем запрета недобросовестного поведения, а именно применение угроз, насилия, введения в заблуждение на стадии заключения договора. Тем самым обеспечивается защита слабой стороны договора - непрофессиональных участников, простого потребителя.
По мнению А.В. Волкова, принцип добросовестности происходит из принципа равенства, заключающемся в наделении лиц равными гражданскими правами, а также в обязанности не нарушать права других лиц. К.И. Скловский также рассматривает принцип добросовестности в качестве «продукта принципа формального равенства». На наш взгляд, ошибочно считать принцип добросовестности следствием лишь принципа равенства, он является «продуктом» развития системы права.
Принципы равенства и добросовестности участников отношений учитываются при установлении, осуществлении прав и их защите, исполнении обязанностей, обеспечивая стабильность, баланс интересов, «равные правовые возможности» и направлены на недопущение получения односторонних преимуществ. На взаимосвязь принципов добросовестности и равенства участников отношений указывает судебная практика. Так, публичный порядок составляют равенство и добросовестность сторон, вступающих в частные отношения; принцип свободы договора должен применяться с учетом равенства сторон и требований добросовестности и разумности; равенство участников отношений, основывающихся в своих действиях на добросовестности и разумности; принципы равенства сторон и добросовестность их поведения относятся к основополагающим принципам права, которые обладают универсальностью, высшей императивностью и особой общей значимостью. В одном из судебных актов было указано на то, что возможность удовлетворения иска «способствует восстановлению баланса интересов, а также учитывает принципы равенства и добросовестности участников гражданских правоотношений».
Беспрепятственное осуществление гражданских прав предполагает приобретение и осуществление гражданских прав своей волей и в своем интересе. С точки зрения С.А. Красновой, добросовестность является условием беспрепятственного осуществления своих гражданских прав и требования исполнения обязанностей, а ее отсутствие влечет неблагоприятные материально-правовые последствия, в частности, применение мер ответственности. П.В. Крашенинников обращает внимание на исключения из данного принципа, во-первых, когда законодательством установлены требования должной осмотрительности и заботливости при осуществлении прав, во-вторых, запрет злоупотребления правом. На наш взгляд, принцип добросовестности является своего рода исключением из принципа беспрепятственного осуществления гражданских прав, поскольку предполагает при установлении и осуществлении прав реализацию не только и не столько своих интересов, сколько учет интересов контрагента. Как справедливо отметил Г.А. Гаджиев добросовестность - это «сдержка эгоизма». Вместе с тем правоприменительная практика указывает на взаимозависимость этих принципов, так, в одном из судебных решений было указано: «выставление на торги имущества, обремененного обязательствами, нарушает принцип беспрепятственного и добросовестного осуществления гражданских прав».
Принцип недопустимости произвольного вмешательства в частные дела обеспечивает баланс публичных и частных интересов. Думаем, что принцип добросовестности, наряду с принципом недопустимости произвольного вмешательства в частные дела, за счет своего морально-нравственного содержания определяет оправданные пределы вмешательства в частные дела любого субъекта гражданского права, включая государство, а значит, способствует снижению количества произвольных, необоснованных вторжений в сферу частноправовых отношений.
Еще один принцип гражданского права - принцип неприкосновенности собственности, который означает, в частности, что «собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, если они не противоречат закону и иным правовым актам и не нарушают права и законные интересы других лиц; соответственно, предполагается и возможность исполнения собственником своих гражданско-правовых обязательств за счет принадлежащего ему имущества, в том числе относящегося к объектам недвижимости». С одной стороны, принцип добросовестности способствует «поддержанию» неприкосновенности собственности, поскольку законодатель закрепил возможность истребования имущества как от добросовестного приобретателя, так и недобросовестного владельца, предусмотрев более тяжкие последствия для недобросовестного лица, которое знало или должно было знать, что его владение незаконно, с другой - сама обязанность субъектов гражданских правоотношений действовать добросовестно основывается на «гарантировании неприкосновенности собственности, свободы экономической деятельности и свободы договора, судебной защиты нарушенных прав и др.».
И наконец, принцип обеспечения восстановления нарушенных прав и их судебной защиты. Как ранее было отмечено, осуществление защиты гражданских прав должно сообразовываться с принципом добросовестности. Так, Е.Е. Богданова выделяет добросовестное и недобросовестное осуществление защиты. Недобросовестное применение способа защиты - использование последнего не в целях защиты гражданских прав, а, например, для уклонения от исполнения обязанности, воспрепятствования деятельности контрагента, доведения до банкротства и т.д. С точки зрения Е.В. Василенко выбор способов защиты должен осуществляться разумно и добросовестно, а также используемые способы защиты должны быть адекватными характеру совершенного правонарушения.
Считаем также, что и в отношении права на судебную защиту принцип добросовестности выполняет роль «ограничителя». Данный вывод подтверждает и судебная практика, в частности, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд РФ указал на недопустимость использования права на судебную защиту в «противоречие основополагающим принципам гражданского права, в частности принципу добросовестности».
Проведенный анализ показал, с одной стороны, самостоятельность принципов гражданского права по отношению друг к другу, проявляющаяся в наличии своей области применения, а с другой - их взаимосвязанность, взаимозависимость, взаимообусловленность за счет пересечения сфер применения, благодаря чему принцип добросовестности развивает и конкретизирует положения принципа добросовестности. Нарушение одного из принципов права влечет, как правило, нарушение других, так, обязанности ссудополучателя вернуть полученное имущество корреспондирует право ссудодателя требовать его возврата. Иной подход к решению этого вопроса, по мнению ФАС Уральского округа, нарушает основные начала гражданского законодательства: признание равенства участников регулируемых им отношений, неприкосновенности собственности, свободы договора, необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты, а также противоречит требованиям добросовестности, разумности и справедливости.
По мнению О.А. Кузнецовой, система норм-принципов имеет определенную структуру, а именно: норма-принцип, юридический императив, конкретная норма права. Юридический императив это посредник между нормой-принципом и конкретной нормой права. Его «называют также «нормы-узловые переходы», именно с их помощью все нормы-принципы взаимосвязаны, взаимодействуют и образуют единую систему». Принимая во внимание данную структуру, принцип добросовестности включает следующие юридические императивы.
Во-первых, принцип добросовестности учитывается при установлении гражданских отношений. Это положение конкретизируется в п. 4 ст. 1 ГК РФ, п. 3 ст. 53 ГК РФ, п. 5 ст. 10 ГК РФ, п. 1 ст. 234 ГК РФ, ст. ст. 168, 169, 178, 179 ГК РФ и др. Добросовестное установление прав предполагает отсутствие обмана, сокрытия информации, насилия, угроз, заблуждения; участники отношений не преследуют цель заведомо противоправную требованиям закона, основам правопорядка и нравственности и т.д. Стороны сделки должны иметь «правильное представление» о ее характере, условиях, личности участников, предмете, других обстоятельствах; воля и волеизъявление должны совпадать, что подтверждает и судебная практика. Исходя из анализа судебных решений необходимым условием для признания сделки недействительной на основании ст.ст. 168, 169 ГК РФ является установление факта недобросовестного поведения сторон по сделке либо одного из контрагентов.
Обязательными признаками для признания сделки недействительной на основании ст. 179 ГК РФ являются крайне невыгодные условия сделки и недобросовестное поведение одной из сторон: зная о стечении тяжелых обстоятельств, она умышленно совершает сделку на крайне невыгодных для этой стороны условиях.
Лицу может быть отказано в признании права собственности в силу приобретательной давности в связи с его недобросовестностью, например, владение объектом социально-культурного назначения не может привести к возникновению права собственности, поскольку данный объект имеет специальный правовой режим и является государственной собственностью в силу закона. Лицо, получая владение, знал или должен быть знать о том, что владеет государственным имуществом, что свидетельствует о его недобросовестности.
Во-вторых, принцип добросовестности применяется при осуществлении прав и исполнении обязанностей, на что указывают п. 4 ст. 1 ГК РФ, п. 3 ст. 53 ГК РФ, ст. 10 ГК РФ, п. 1 ст. 1361 ГК РФ, ст.ст. 309, 310 ГК РФ и др. При этом принцип добросовестности при осуществлении прав и исполнении обязанностей предполагает должную «осмотрительность», «заботливость» и «честность», внимательность участников отношений, не допускающих непредусмотрительность и небрежность, проявляющихся, например, в заключении сделок без их надлежащего одобрения; в подписании документов, являющихся поддельными; не включении в оплату услуг на подачу (уборку) вагонов стоимости пользования чужим имуществом и др.
В-третьих, при защите прав п. 4 ст. 1 ГК РФ, п. 5 ст. 10 ГК РФ, п. 3 ст. 53 ГК РФ, ст.ст. 12, 301-305 ГК РФ и др. Добросовестная защита гражданских прав означает честный и разумный выбор способа защиты, соразмерность между способом защиты и совершенным правонарушением, осуществление защиты с целью предупреждения правонарушения либо с целью восстановления нарушенных прав, а не для извлечения выгоды, а также использование способов защиты предусмотренных законом либо договором. Судебная защита права осуществляется исходя из принципов разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений. В случае несоблюдения этих принципов суд может отказать недобросовестному лицу в защите права (ст. 10 ГК РФ).
В-четвертых, принцип добросовестности предполагает баланс интересов, подп. 4 ст. 1103 ГК РФ, подп. 4 ст. 1109 ГК РФ и др. По мнению А.Ф. Пьянковой, под балансом интересов понимается «такое состояние гражданского правоотношения, в котором права и обязанности сторон соразмерны и стороны имеют равные возможности для реализации своих законных интересов». Исходя из чего, по мнению А.Ф. Пьянковой, принцип баланса интересов образует следующие субпринципы: «соразмерность прав и обязанностей, наличие фактических возможностей для реализации законных интересов каждой из сторон, защита слабой стороны правоотношения». Принцип добросовестности гарантирует защиту слабой стороны правоотношения, противодействуя недобросовестности, злоупотреблению правом, а также совместно с принципом равенства обеспечивает соразмерность прав и обязанностей сторон отношения. По справедливому замечанию А.Ф. Пьянковой, принцип баланса интересов развивает, конкретизирует принципы равенства и добросовестности. Анализ судебной практики также выявил взаимозависимость данных категорий. Добросовестность является необходимым условием обеспечения баланса интересов, т.е. добросовестное поведение способствует получению сторонами по сделке то, на что они рассчитывали при ее заключении, а также любое нарушение требований добросовестности ведет к дисбалансу.
В правоприменительной практике используются понятия «справедливый», «добросовестный» баланс, предполагающие равнозначность интересов отдельной личности и соблюдение принципа справедливости и разумности. Вместе с тем, права А.Ф. Пьянкова, указывая на то, что: «баланс интересов может быть нарушен и при отсутствии недобросовестности, например, в результате не зависящих от воли сторон обстоятельств». Следовательно, категория «баланс интересов» не исчерпывается добросовестным поведением со стороны участников отношений.
Значение данного принципа оценивается учеными правоведами по-разному: способствует обеспечению стабильности, предсказуемости, надежности гражданского оборота; «обеспечивает охрану истинного содержания договора вне зависимости от его буквального содержания и способствует установлению баланса интересов», формирует взаимное признание и взаимоуважение сторон отношений; обеспечивает объективность за счет взвешивания противоположных интересов и желаний.
Таким образом, введение принципа добросовестности в ГК РФ обусловлено рядом объективных условий социальных, экономических. Наличие норм права, отражающих объективную основу данного принципа, свидетельствует о собственной сфере применения, проявляющейся в действии при установлении, осуществлении и защите прав, а также при исполнении обязанностей. Анализ соотношения принципа добросовестности с принципами гражданского права показал их взаимосвязь, взаимозависимость, следовательно, принцип добросовестности является частью системы принципов гражданского права и занимает свое место в регулировании гражданско-правовых отношений. Вместе с тем принцип добросовестности развивает и конкретизирует положения принципов равенства, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, неприкосновенности собственности и ограничивая сферу действия принципов свободы договора, обеспечения восстановления нарушенных прав и их судебной защиты, беспрепятственного осуществления гражданских прав.
добросовестность гражданский право принцип
Заключение
Процесс эволюции категории «добросовестности» характеризуется длительностью и неравномерностью. В дореволюционный период соблюдение требований добросовестности позволяло защититься от обвинения в краже и снизить размер ответственности. С развитием товарно-денежных отношений добросовестность стала учитываться при виндицировании вещи, а также в качестве условия снижения либо увеличения гражданско-правовой ответственности. В советский период в условиях господства государственной собственности, государственного планирования расширение сферы действия категории «добросовестность» не произошло, однако она по-прежнему учитывалась при виндикации. Постепенное внедрение рыночных отношений в экономику страны в конце 90-х годов привело к закреплению презумпции добросовестности. На современном этапе развития гражданского права ввиду развития экономических отношений, и как следствие участившихся случаев недобросовестного поведения участников отношений, сфера применения категории «добросовестности» расширилась в связи с закреплением принципа добросовестности. Следовательно, закрепление категории «добросовестность» в законоположении это объективный, естественный процесс, продиктованный необходимостью эффективной защиты участников отношений от недобросовестности третьих лиц (контрагента). Процесс эволюции категории «добросовестность» позволяет заметить ее связь с торговым оборотом. И приобретательная давность, и презумпция добросовестности, и принцип добросовестности, и защита добросовестного приобретателя являются продуктом развития и роста гражданского оборота.
При этом наука гражданского права не выработала единого универсального определения понятия «добросовестность». Считаем, нет необходимости как в доктринальном, так и в законодательном определении данного понятия, иначе пришлось бы пожертвовать гибкостью, эластичностью данного понятия, индивидуальным подходом к каждому конкретному делу. Вместе с тем данный вывод не опровергает необходимость выработки критериев применения данного понятия. Добросовестность следует рассматривать как совокупность объективного и субъективного элементов, что обусловлено необходимостью учёта при разрешении конкретного дела как внутреннего отношения лица к своим действиям с точки зрения осознания им противоправности либо правомерности своих действий, желание причинить ущерб третьим лицам, либо извинительное заблуждение в своей правоте. А также необходимость принять во внимание объективные факторы, которые не зависят от сознания субъекта правоотношения, например, невозможность знать некоторые обстоятельства, имеющие значение для заключения сделки, наличие норм права и господствующих представлений о нравственности и морали в обществе, которым должно соответствовать поведение субъекта. И субъективный, и объективный критерии характеризуют участника отношения, описывая его поведение или результат поведения.
Учащение случаев недобросовестного поведения и злоупотребления правом в современных экономических условиях выявило проблему соотношения данных правовых конструкций. Пока соотношение данных правовых категорий остается спорным и неоднозначным в науке гражданского права и судебной практике, поскольку выявлено множество противоречивых, а в большинстве взаимоисключающих позиций в цивилистике, что обусловлено сложностью данных правовых явлений для теоретического осмысления и практического применения. Считаем, данные категории взаимно пересекающимися.
Проникновение рыночных отношений в экономику России привело к появлению презумпции добросовестности. Законодатель при регулировании гражданско-правовых отношений исходит из добросовестности субъектов гражданского права, обеспечивая их защиту. Презумпция добросовестности осуществляет регулирование общественных отношений путем признания субъектов гражданских отношений добросовестными, а также освобождая их от доказывания своей добросовестности, поскольку недобросовестность лица доказывает тот, кто утверждает об этом путем предоставления доказательств. Презумпция добросовестности характеризует субъекта путем презюмирования, в частности, его честности, правдивости, порядочности. Установления факта недобросовестности субъекта права влечет последствия, предусмотренные гражданским законодательством, в частности, взыскание убытков, неустойки, отказ в признании права.
Закрепление принципа добросовестности обусловили экономические, социальные условия; наличие судебной практики, норм права, отражающих объективную основу данного принципа. ГК РФ делает акцент на добросовестности участников гражданских правоотношений, формирует общую направленность правомерного поведения. Принцип добросовестности воздействует на общественные отношения, непосредственно применяется в отсутствие конкретной нормы права (аналогия права), а также наряду с другими принципами, лежит в основе гражданского права, обеспечивая целостность, единство, согласованность гражданско-правовых норм.
Анализ соотношения принципа добросовестности с принципами, закрепленными в ст. 1 ГК РФ, показал, с одной стороны, его самостоятельность, автономность, «самодостаточность» в регулировании гражданско-правовых отношений, за счет наличия своей сферы применения, а с другой - взаимосвязь со всеми принципами гражданского права. Вместе с тем принцип добросовестности развивает и конкретизирует положения принципов равенства, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, неприкосновенности собственности и ограничивая сферу действия принципов свободы договора, обеспечения восстановления нарушенных прав и их судебной защиты, беспрепятственного осуществления гражданских прав. Принцип добросовестности при установлении прав предполагает отсутствие обмана, сокрытия информации, насилия, угроз, заблуждения; участники отношений не преследуют цель заведомо противоправную требованиям закона, основам правопорядка и нравственности. Добросовестное осуществление прав и исполнение обязанностей означает честность, проявление должной заботливости и осмотрительности, внимательности, принятие всех мер для надлежащего исполнения обязанностей, соблюдение условий договора, учет интересов контрагента. Добросовестная защита гражданских прав предполагает честный и разумный выбор способа защиты, соразмерность между способом защиты и совершенным правонарушением, осуществление защиты с целью предупреждения правонарушения либо с целью восстановления нарушенных прав, а не для извлечения выгоды, а также использование способов защиты предусмотренных законом либо договором.
Расширение сферы применения категории «добросовестность» в науке гражданского права воспринято неоднозначно. Мы положительно оцениваем подобные изменения, поскольку политика любого государства в сфере частноправовых отношений направлена на то, чтобы участники соблюдали гражданско-правовые нормы, на обеспечение стабильности, безопасности гражданского оборота, что достижимо с помощью категории «добросовестность».
Принцип добросовестности презумпция добросовестности соответствуют уровню развития общественных отношений и определяют последующее развитие общества по пути честности, порядочности, законопослушности. Добросовестность в гражданском праве обеспечивает соблюдение не только правовых норм, но и нравственных положений, что способствует взаимоуважению, взаимному доверию между контрагентами, руководству при принятии решений не только своими интересами, преследовать не только свои цели, но и учитывать, сообразовываться с интересами контрагентов. В идеале соблюдение требования добросовестности всеми участниками гражданских отношений может привести к полному искоренению нарушений правовых норм, а значит к торжеству справедливости, всеобщего блага.
Список литературы
I.Специальная литература
1.Аверьянова М.В. Защита добросовестного приобретателя в российском гражданском праве: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2001. 14 с.
2.Акашкин А.Ю. Значение добросовестности при исполнении обязательств // Российское правоведение: Трибуна молодого ученого: сборник статей. Томск: ТМЛ-Пресс, 2010. Вып. 10. С.88-89.
3.Александрова А.С. Принцип добросовестности в гражданском праве: от идеи к норме // Академический вестник. Тюмень: ТГАМЭУП, 2010. № 3. С. 63-68.
4.Алексеев С.С. Право: азбука - теория - философия: Опыт комплексного исследования. М.: Статут, 1999. 470 с.
5.Амирова Н.А. Категория «добросовестность» в российском, немецком праве и новом lex mercatoria // Вестник московского университета. Серия 11. Право. 2009. №3. С. 69-80.
6.Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. Горький, 1974. 124 с.
7.Бекназар-Юзбашев, Г.Т. Злоупотребление правом и принцип доброй совести в гражданском праве России и Германии. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2010. 25 с.
8.Белов В.А. Добросовестность, разумность, справедливость как принципы гражданского права // Законодательство. 1998. №8. С. 49-52.
9.Белых В.С. Основные направления совершенствования части первой Гражданского кодекса Российской Федерации // Предпринимательское право. 2010. №1. С. 15 - 21
10.Богданов Е.В. Категория «добросовестности» в гражданском праве // Российская юстиция. 1999. №9. С. 13-15.
11.Богданов Е.В. Гражданское право России как регулятор экономических отношений // Законодательство и экономика. М.: Законодательство и экономика. 2012. № 1. С. 29-36.
12.Богданова Е.Е. Добросовестность участников договорных отношений как условие защиты их субъективных гражданских прав // Хозяйство и право. 2010. № 2. С. 111-117.
13.Богданова Е.Е. Добросовестность участников договорных отношений и проблемы защиты их субъективных гражданских прав. Автореф. дис. … док. юрид. наук. Москва, 2010. 64 с.
14.Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М.: Статут, 2011. 847 с.
15.Братусь С.Н. Предмет и система советского гражданского права. М.: Юридическая литература, 1963. 196 с.
16.Бронникова М.Н. Проблемы применения презумпции добросовестности участников гражданских правоотношений // Вестник Самарской гуманитарной академии. Право. Самара: Изд. Самар. гуманит. акад., 2007. № 1. С. 55-68.
18.Василенко Е.В. Категории «добросовестность» и «разумность» в гражданском праве: вопросы соотношения. Автореф. дис. … док. юрид. наук. Краснодар, 2010. 27 с.
19.Вердиян Г.В. Место принципа добросовестности в современном гражданском праве // Законность и правопорядок на современном этапе развития общества: сборник материалов Международной научно-практической конференции. Краснодар, 2012. С. 49-62.
20.Власова А.С. Презумпция добросовестности в спорах из корпоративных правоотношений // Закон. 2011. №3. С.108-114.
21.Волков А.В. Какой должна быть статья 10 Гражданского кодекса РФ // Законы России: опыт, анализ, практика. 2009. №9. С. 90-94.
22.Гаджиев Г.А. Конституционные принципы добросовестности и недопустимости злоупотребления субъективными правами // Государство и право. 2002. №7. С. 54-63.
23.Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики. М.: «Юрист», 2004. 286 с.
24.Гладких Д.Н. Понятие и значение принципа добросовестности в договорном праве // Законодательство. 2012. №3. С. 40-46.
25.Гражданское право. Ч.1 / Под ред. В.П. Мозолина, А.И. Масляева. М.: Юристъ, 2005. 377 с.
26.Гражданское право: учебник / Под общ. ред. С.С. Алексеева. М.: Проспект, 2011. 536 с.
27.Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М.: Юридическая литература, 1992. 401 с.
28.Гусева С.В. Место и роль презумпций в структуре юридического знания: философский анализ. Автореф. дис. … канд. философ. наук. Саратов, 2009. 20 с.
29.Дождев Д.В. Добросовестность (bona fides) как правовой принцип // Политико-правовые ценности: история и современность / Под ред. В.С. Нерсесянца. М.: Эдиториал УРСС, 2000. С. 3-46.
30.Дроздова Т.Ю. Добросовестность в российском гражданском праве. Дис. … канд. юрид. наук. Иркутск, 2004 // [Электронный ресурс]. URL: http: // www. dlib.rs.ru / <#"justify">31.Емельянов В.И. Разумность, добросовестность, незлоупотребление гражданскими правами. М.: «Лекс - Книга», 2002. 160 с.
32.Ермакова В.П. Понятие и субъективные пределы судейского усмотрения // Журнал Российского права. 2009. №8. С. 91-98.
33.Жажина О.В. Презумпции как субсидиарные правовые нормы. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Санкт-Петербург, 2011. 28 с.
34.Золотковская М.П. Проблемы приобретения собственности по давности владения в России // Бюллетень нотариальной практики. 2010. №2. С. 38-40.
35.Иванова С.А. Некоторые проблемы реализации принципа социальной справедливости, разумности и добросовестности в обязательственном праве // Законодательство и экономика. 2005. №4. С. 43-46.
36.Исмаилов А. Ю. Добросовестность - мера присутствия морального начала в правовой сфере индивидуального бытия человека // Материалы конференции: «Права и свободы человека: проблемы реализации, обеспечения и защиты». Пенза, 2011. С. 9-13.
37.Кириллов В.И., Старченко А.А. Логика: учебник для юридических вузов. М.: Юристъ, 1998. 256 с.
38.Козлова М.Ю. Значение добросовестности контрагентов для договорных отношений // Вестник Волгоградского государственного университета. Сер. 5. Волгоград, 2001. № 1 (14). С. 133-137.
39.Колесникова М.М. Правовая категория добросовестности в гражданском праве // Современные проблемы юридической науки и правового образования: материалы международной научно-практической конференции. Иркутск: Изд-во БГУЭП, 2010. С. 119-123.
40.Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации // Вестник ВАС РФ. 2009. №11. С. 6-99.
41.Комиссарова Е.Г. Об основных началах гражданского законодательства // Журнал российского права. 2001. №5. С. 13-20.
42.Костюк Н.В. Добросовестность в российском и зарубежном гражданском праве // Хозяйство и право. 2008. №12. С. 98-104.
43.Советское гражданское право Т. 1 / Под ред. О. А. Красавчикова. М., 1985. 401 с.
44.Краснова С.А. Определение понятия «добросовестность» в российском гражданском праве // Журнал российского права. 2003. №3. С. 62-67.
45.Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации: части первой / Под ред. П.В. Крашенинникова. М.: Статут, 2011. 1326 с.
46.Кузнецова О.А. Специализированные нормы гражданского права: теоретические проблемы. Дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2007 // [Электронный документ]. URL: http: // www. dlib.rs.ru / <#"justify">47.Кузнецова О.А. Презумпции в российском гражданском праве. М.: Норма, 2002. 102 с.
48.Лукьяненко М.Ф. Оценочные понятия гражданского права: разумность, добросовестность, существенность. Монография. М.: Статут, 2010. 423 с.
49.Микрюков В.А. Вопросы ограничения гражданских прав принципом добросовестности // Законодательство. 2013. №1. С. 10-14.
50.Михайлов С.В. Значение категории добросовестности для обязательственных отношений и последствий недействительности договоров цессии // Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика. Сборник статей. М.: Статут, 2006. С. 174-193.
51.Новейший философский словарь / Под ред. А.А. Грицанова. Минск: Книжный дом, 2003. 1280 с.
52.Новиков М.В. Справедливость как добросовестность: ценность римского права // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Ч. I. Тамбов: Грамота, 2012. №5 (19). C. 139-141.
53.Новикова Т.В. К вопросу о субъективном значении понятия добросовестности в российском гражданском праве // Общество и право. 2008. №1. С. 114-116.
54.Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права. 2006. №1. С. 124-181.
55.Ойгензихт В.А. Презумпции в советском гражданском праве. Душанбе, 1976. 190 с.
56.Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Словарь русского языка. М.: Азъ, 1992. 900 с.
57.Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. Изд. 3-е, стереотип. М.: «Статут», 2001. 353 с.
58.Попова А.В. Принцип добросовестности в обязательственных правоотношениях: судебная практика иностранных и международных судов // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. №6. С. 44-48.
59.Пронина М.П. Презумпции в современном российском праве. Дис. … канд. юрид. наук. М., 2010 // [Электронный документ]. URL: http: // www. dlib.rs.ru / <#"justify">67.Тирский М.Г., Черняк Л.Ю. Место принципов права в системе российского права // Академический юридический журнал. 2009. №2 (36). С. 4-10.
68.Федосеев. П.С. Принцип добросовестности в свете концепции развития гражданского законодательства // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2011. №1. С. 88-92.
69.Философский энциклопедический словарь / Под ред. Е.Ф. Губского, Г.В. Кораблева, В.А. Лутченко. М.: Инфра-М, 1998. 576 с.
70.Харитонова Ю.С. Добросовестность как принцип управления в частном праве // Гражданское право. 2010. № 3. С. 7-10.
71.Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву. М.: Статут, 2001. 479 с.
72.Чукреев А.А. Добросовестность в системе принципов гражданского права // Журнал российского права. 2002. №11. С. 100-104.
73.Щекин Д.М. Юридические презумпции в налоговом праве. Дис. … канд. юрид. наук. М., 2001 // [Электронный документ]. URL: http: // dlib.rs..ru / <#"justify">77.Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. Свердловск, 1972. 212 с.
78.Яковлев В.Ф. О кодификации гражданского законодательства современной России // Проблемы частного права: сборник статей к юбилею доктора юридических наук, профессора А.Л. Маковского / отв. ред. В.В. Витрянский, Е.А. Суханов. М.: Статут, 2010. С. 380-394.
79.Якубчик М.М. Комплексное понятие добросовестности: соотношение с доктриной злоупотребление правом// Журнал российского права. 2012. №10. С. 107-115..Нормативные акты
.Венская конвенция о праве международных договоров (Вена, 13 мая 1969 г.) // Ведомости ВС СССР. 1986. №37. Ст. 772.
.Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая: Федеральный закон от 30.11.1994 №51-ФЗ (ред. 04.03.2013) // СЗ РФ. 1994. №32. Ст. 3301.
.Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая: Федеральный закон от 21.06.1996 №14-ФЗ (ред. 14.06.12) // СЗ РФ. 1996. №5. Ст. 410.
.Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть четвертая: Федеральный закон от 18.12.2006 №230-ФЗ (ред. 08.12.2011) // СЗ РФ. 2006. №52. Ст. 5496.
.Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 №138-ФЗ (ред. от 14.06.2012) // СЗ РФ. 2002. №46. Ст. 4532.
.Федеральный закон «Об акционерных обществах» от 26.12.1995 №208-ФЗ (ред. 29.12.2012) // СЗ РФ. 1996. №1. Ст. 1.
.Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002. №127-ФЗ (ред. 29.12.2012) // СЗ РФ. 2002. №43. Ст. 4190.
.Федеральный закон «О внесении изменений в главы 1,2,3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» от 30.12.2012 №302-ФЗ (ред. 04.03.2013) // СЗ РФ. 2012. №53. Ст. 7627.
.Указ Президента РФ от 18.07.2008 №1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ. 2008. №29. Ст. 3482.
.Принципы международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) // Закон. 1995. №12. С. 82-92.
Нормативные акты, утратившие силу
.Гражданский кодекс РСФСР от 31.11.1922 // СУ РСФСР. 1922. №71.
.Гражданский кодекс РСФСР: Закон РСФСР от 11.06.1964 (ред. 24.12.1994) // Ведомости ВС РСФСР. 1964. №24.
.Основы гражданского законодательства союза ССР и союзных республик от 31.05.1991 №2211-1 (с изм. 03.03.1993) // Ведомости СНД и ВС РСФСР от 26.06.1991. №26..Законодательство зарубежных стран
1.Гражданский кодекс Республики Беларусь // [Электронный ресурс]. URL: <#"justify">IV.Судебная практика
1.Постановление Конституционного Суда РФ от 14.05.2012 №11-П // Вестник Конституционного суда РФ. 2012. №9.
.Постановление Конституционного Суда РФ от 18.05.2012 №12-П // Вестник Конституционного суда РФ. 2012. №4.
.Постановление Конституционного Суда РФ от 20.07.2011 №20-П // Вестник Конституционного суда РФ. 2011. №6.
.Постановление Конституционного Суда РФ от 27.11.2008 №11-П // Вестник Конституционного суда РФ. 2008. №6.
.Постановление Конституционного Суда РФ от 18.07.2008 №10-П // Вестник Конституционного суда РФ. 2008. №4.
.Постановление Конституционного Суда РФ от 14.07.2005 №9-П // Вестник Конституционного суда РФ. 2005. №4.
.Определение Конституционного Суда РФ от 18.10.2012 №1842-О // СПС Консультант Плюс.
.Определение Конституционного Суда РФ от 01.11.2012 №2047-О // СПС Консультант Плюс.
.Определение Конституционного Суда РФ от 24.09.2012 №1561-О // СПС Консультант Плюс.
.Определение Конституционного Суда РФ от 27.12.2005 №503-О // Вестник Конституционного суда РФ. 2006. №2.
.Определение Конституционного Суда РФ от 16.03.2006 №70-О // СПС Консультант Плюс.
.Определение Конституционного Суда РФ от 19.04.2007 №258-О-О // СПС Консультант Плюс.
.Определение Конституционного Суда РФ от 25.07.2001 №138-О // Вестник Конституционного суда РФ. 2002. №2.
.Постановление Пленума ВАС РФ «О рассмотрении дел о банкротстве индивидуальных предпринимателей» от 30.06.2011 №51 // Вестник ВАС РФ. 2011. №9.
.Постановление Пленума Верховного Суда РФ №10, Пленума ВАС РФ №22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» от 29.04.2010 // Вестник ВАС РФ. 2010. №6.
.Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов: информационное письмо Президиума ВАС РФ от 22.12.2005. №96 // Вестник ВАС РФ. 2006. № 5.
.Постановление Президиума ВАС РФ от 07.06.2012 №247/12 по делу №А55-18249/2010 // СПС Консультант Плюс.
.Постановление Президиума ВАС РФ от 06.03.2012 №12505/11 по делу №А56-1486/2010 // Вестник ВАС РФ. 2012. №10.
.Постановление Президиума ВАС РФ от 06.03.2012 №13567/11 по делу №А71-10080/2010-Г33 // Вестник ВАС РФ. 2012. №6.
.Постановление Президиума ВАС РФ от 29.03.2012 №13387/11 по делу №А53-22256/10 // Вестник ВАС РФ. 2012. №6.
.Постановление Президиума ВАС РФ от 11.09.2012 №3378/12 по делу №А31-1905/2011 // Вестник ВАС РФ. 2012. №7.
.Постановление Президиума ВАС РФ от 21.02.2012 №12499/11 по делу №А40-92042/10-110-789 // СПС Консультант Плюс.
.Постановление Президиума ВАС РФ от 07.02.2012 №11746/11 по делу №А76-18682/2010-12-587 // Вестник ВАС РФ. 2012. №10.
.Постановление Президиума ВАС РФ от 06.03.2012 №12505/11 по делу №А56-1486/2010 // Вестник ВАС РФ. 2012. №6.
.Определение ВАС РФ от 27.02.2013 №ВАС-1566/13 по делу №А40-54398/12-58-515 // СПС Консультант Плюс.
.Определение ВАС РФ от 07.08.2012 №ВАС-8838/12 по делу №А03-11490/2011 // СПС Консультант Плюс.
.Определение ВАС РФ от 20.02.2012 №ВАС-17565/11 по делу №А40-9936/11-100-77 // СПС Консультант Плюс.
.Определение ВАС РФ от 13.02.2012 №ВАС-15961/11 по делу №А56-70717/2010 // СПС Консультант Плюс.
.Определение ВАС РФ от 12.05.2012 №1063/12 по делу №А10-11/2011 // СПС Консультант Плюс.
.Определение ВАС РФ от 17.10.2012 №ВАС-12941/12 по делу №А32-27568/2008 // СПС Консультант Плюс.
.Определение ВАС РФ от 07.08.2012 №ВАС-8444/12 по делу №А41-19354/11 // СПС Консультант Плюс.
.Определение ВАС РФ от 18.10.2012 №АС-14056/12 по делу №А55-10512/2011 // СПС Консультант Плюс.
.Определение ВАС РФ от 20.04.2012 №ВАС-4448/12 по делу №А14-4284/2009 // СПС Консультант Плюс.
.Определение ВАС РФ от 22.03.2012 №ВАС-2602/12 по делу №А40-44554/09-28-360 // СПС Консультант Плюс.
.Определение ВАС РФ от 13.02.2012 №ВАС-15961/11 по делу №А56-70717/2010 // СПС Консультант Плюс.
.Определение ВАС РФ от 27.08.2012 №ВАС-10480/12 по делу №А40-67266/10-64-591 СПС Консультант Плюс.
.