парковый ансамбль исторический достопримечательность
Таким образом, значимость и актуальность данной темы в развитии туризма определила ее выбор, круг вопросов и логическую схему ее построения.
Источниками информации для написания работы послужили: базовая учебная литература, теоретические работы в рассматриваемой области, справочная литература.
Методологической основой исследования является совокупность общенаучных и конкретно-исторических принципов исследования.
. Системный подход, предполагающий целостное изучение объекта и выявление его макросистемных связей (культурные традиции в контексте истории белорусского государства). С точки зрения системного анализа дворцовые ансамбли могут рассматриваться как целостное, структурное единство.
2. Комплексный подход, означающий выделение различных сторон исследуемой проблемы, осуществление междисциплинарных связей, использование при разработке вопроса методов и научных сведений различных дисциплин.
. Сравнительно-типологический подход, позволяющий рассматривать явление в его типологических характеристиках, обусловленных социально-культурными влияниями.
В качестве основного метода использовался сравнительно-исторический метод, предполагающий изучение явлений в их взаимосвязи, становлении и развитии.
ГЛАВА 1. ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ В ОБЛАСТИ СОХРАНЕНИЯ КУЛЬТУРНОГО И ПРИРОДНОГО НАСЛЕДИЯ
.1 Сущность и история становления охраны объектов культурного наследия
К концу XIX в. вопросы сохранения культурного наследия на национальном уровне были разработаны во многих государствах. Однако на международном уровне национальные нормы права нередко входили между собой в противоречия. Всё острее чувствовалась необходимость создания международной системы охраны памятников и произведений искусства, предпосылками которой явились конференции, конгрессы, собрания специалистов и участников научно-общественных организаций в сфере защиты памятников.
Охрана памятников истории и культуры - система международных, государственных и общественных мероприятий, ставящих целью сохранение и защиту культурного наследия человечества [2, c.36].
Охране подлежат литературные (книги, рукописи и т. д.) и исторические памятники (здания, сооружения, памятные места и предметы, связанные с важнейшими историческими событиями, жизнью исторических деятелей и т. п.), памятники градостроительства и архитектуры (архитектурные ансамбли и здания, исторические центры, остатки древней планировки и застройки городов и др.), памятники археологии (остатки древних укреплений, поселений, захоронений, скульптурные изваяния, наскальные изображения и т. п., древние орудия труда и др.), произведения монументального, изобразительного и декоративно-прикладного искусства, документальные памятники (государственные документы и акты, кино-фотодокументы, звукозаписи и т. д.), имеющие национальное и международное значение.
Деятельность в сфере охраны памятников истории и культуры слагается из научно-исследовательских работ (поиск, изучение, классификация, каталогизация и публикация памятников), подготовки и издания государственных законодательных актов (признание того или иного объекта памятником истории и культуры, принятие законов, запрещающих порчу, разрушение или перестройку зданий, вывоз произведений искусства за границу и т. п., разработка инструкций о порядке учета, хранения и реставрации художественных и исторических ценностей), консервации и реставрации работ, популяризации памятников как исторического и культурного достояния.
Начало охраны памятников истории и культуры относится к античной эпохе. В V в. император Майориан издал эдикт против разрушения гражданами существующих зданий, использования их в качестве каменоломен. Идеи охраны памятников истории и культуры, близкие современным, возникли в эпоху Возрождения вместе с интересом к античному искусству и развитием коллекционирования. Интерес к истории и памятникам старины возрос в эпоху Просвещения вместе с формированием научных знаний. В период Великой французской революции 1789-94 декретами конвента памятники истории и культуры впервые были объявлены всенародным достоянием, были национализированы частные художественные собрания (декрет о создании музея Лувра, 1791). В 1795 была создана государственная служба охраны памятников [3, c.78].
В XIX - начале XX в., в эпоху буржуазных революций и роста национального самосознания народов, во многих государствах Европы памятники национальной истории и культуры были взяты под государственную опеку (закон о запрещении вывоза памятников искусства, издан в Греции в 1834).
Необходимость охраны культурного наследия отчётливо прозвучала на заседаниях архитектурных секций в рамках Всемирных выставок, начиная с 1855 г., на которых наряду с новыми архитектурными проектами представлялись изображения исторических памятников и реставрационные проекты. В такой форме страны-участницы стремились продемонстрировать тенденции и прогресс в сфере сохранения и реставрации памятников. К проведению Всемирных выставок, начиная с 1867 г., было приурочено проведение Международных конгрессов архитекторов, на которых вопросы сохранения архитектурных памятников являлись одной из тем дискуссий [10,c.4].
«Первый Международный конгресс по охране памятников и произведений искусства», проведенный в рамках Всемирной выставки 1889 г. в Париже под президентством архитектора Шарля Гарнье, стал первым собранием, посвященным исключительно предмету сохранения культурного наследия. Он состоялся благодаря усилиям организации «Друзья парижских памятников» (Amis des Monuments parisiens), основанной в 1885 г. и возглавляемой Шарлем Норманном. Члены организации и их сторонники отстаивали щадящие принципы консервации и были в идейной оппозиции к французской государственной комиссии исторических памятников, стоявшей на принципах стилистической реставрации, ведущей своё начало от принципов, провозглашенных Виолле-ле-Дюком в середине XIX в. Конгресс объединил участников из стран Европы, Азии, Африки, Латинской и Северной Америк. Среди участников от Российской империи были скульптор Марк Антокольский, вице-адмирал И.Ф. Лихачев, графиня П.С. Уварова.
На конгрессе впервые прозвучала идея о необходимости подписания международной конвенции о защите культурного наследия во время войны и создания Красного креста памятников, озвученная Ш. Норманном [2, с.25]. Идею создания Красного креста культуры спустя четыре десятилетия будет развивать художник, философ и общественный деятель Николай Рерих. Участники Конгресса подняли такие важные вопросы, как необходимость пересмотра внутренних законов, касающихся вопросов хищения и незаконного вывоза культурных ценностей; губительность реконструкций и переделок в рамках реставраций; необходимость создания международных архивов исторических планов и чертежей; необходимость представления широкой общественности чертежей, муляжей или фотографий памятников в случае их сноса и др.
Конгресс 1889 года задал основные векторы развития охраны культурного наследия в XX в. В рамках обсуждений был высказан комплекс идей, который в дальнейшем стал составной частью современной идеологии сохранения культурного и природного наследия. Необходимость решения поднятых вопросов на международном уровне стала очевидной; к их практическому решению международное сообщество приступило только спустя четыре десятилетия, а достигло первых результатов лишь в 1950-е гг.
Начало формирования международного поля в сфере сохранения культурного наследия связано с деятельностью Международного комитета музеев (далее - МКМ). История его появления восходит к созданию в 1922 г. по предложению Франции Международной комиссии интеллектуального сотрудничества в рамках Лиги Наций. В 1926 г. при финансовой поддержке Франции в Париже был создан Международный институт интеллектуальной кооперации, который явился фактически исполнительным органом Комиссии и постоянным секретариатом Лиги Наций. В рамках Института в 1926 г. был создан МКМ, который занимался вопросами музейного дела и сохранения культурного наследия, выполняя роль координирующего центра между государственными органами и специалистами в этой сфере разных стран. Журнал «Mouseion» стал печатным органом Комитета, на страницах которого печатались актуальные материалы по музейной деятельности, археологии, консервации и реставрации произведений искусства.
Среди первых шагов МКМ стала организация Первого Конгресса архитекторов и специалистов по охране исторических памятников в 1931 г. в Афинах, результатом которого явилась Афинская хартия по реставрации исторических памятников. [2,c.98]Афинская хартия признала абсолютную ценность художественного наследия прошлых эпох. Она утвердила примат поддержания и консервации памятника над реставрацией, которая рассматривалась как крайняя мера. В случае необходимости реставрации надлежало в равной степени уважать и сохранять наслоения разных эпох, привнесенные в архитектуру памятника. Была также заявлена необходимость создания международных организаций с целью координации усилий в области реставрации [4, с. 31]. Афинская хартия положила начало формированию научной основы реставрации на международном уровне. Ее принципы были пересмотрены и расширены лишь в 1964 г., когда была принята Венецианская хартия по консервации и реставрации памятников и достопримечательных мест.
Одним из практических результатов Афинской конференции стало появление в 1933 г. Международной комиссии по историческим памятникам, созданной в качестве подразделения МКМ с целью обеспечения осуществления программы, намеченной в Афинах. В состав Комиссии входили делегаты от национальных государственных органов по изящным искусствам и историческим памятникам. В 1934 г. были уточнены сферы деятельности Комиссии:
. Моральная и образовательная деятельность. Провозглашалось воспитание толерантности, особенно в регионах, где свидетельства власти иностранцев вызывают у местных жителей национальную, политическую, религиозную или социальную нетерпимость, которая может быть причиной повреждения или утраты памятников высокой исторической и художественной ценности.
2. Законодательная и административная деятельность была нацелена на восполнение лакун в национальных законодательствах в вопросах охраны памятников или содействие в формировании правовой базы.
. Международная документация. Ставилась цель поощрять публикации на национальном уровне, составление гидов, инвентарных перечней, сбор муляжей, а также создание национальных архивов для хранения документации по памятникам [5,c.90].
Деятельность Комиссии завершилась в 1939 г., Институт функционировал до 1940 г., затем вновь открылся в 1945 г. и прекратил свою деятельность в 1946 г., передав свои полномочия созданной ЮНЕСКО [3, с. 73].
ЮНЕСКО - это международная организация, имеющая дело с идеологическими вопросами. Устав ЮНЕСКО возлагает на Организацию обязанности «способствовать сближению к взаимному пониманию народов» (п. 2 ст. I), укреплять идею защиты мира в сознании людей (преамбула), поощрять «развитие народного образования и распространения культуры», «помогает сохранению, прогрессу и распространению знаний, заботясь о сохранении и охране всеобщего наследия человечества - книг, произведений искусства и других памятников исторического и научного значения, а также рекомендуя заинтересованным народам заключение соответствующих международных конвенций», поощрять «сотрудничество народов во всех областях умственной деятельности» (п. 2 ст. I).
В 1942 г., когда значительная часть Европы была оккупирована фашистами и Лондон стал временным прибежищем находившихся в эмиграции ряда правительств, по инициативе президента Совета по образованию Англии и Уэльса Ричарда А.Батлера и президента Британского совета М.Робертсона была созвана Международная конференция министров образования восьми европейских государств (Бельгии, Греции, Нидерландов, Норвегии, Польши, Чехословакии, Франции, Югославии). На ней предполагалось обсудить пути преодоления ущерба, нанесенного войной делу образования в Европе. Однако запланированная как единовременное мероприятие, она вылилась в систематические встречи вплоть до декабря 1945 г.: состоялись 21 пленарное заседание и 37 собраний Бюро Конференции. Росло число участников форума: США и СССР присоединились к нему в качестве наблюдателей в мае 1943 г.; Китай, Австралия, Канада, Новая Зеландия, Южно-Африканский Союз, Индия - в июле того же года. Начав с обмена информацией о состоянии школьных зданий, наличии учебной литературы, численности педагогических кадров и планирования послевоенного устройства систем образования, участники Конференции все больше склонялись к объединению усилий в этой сфере.
Большой интерес к работе Конференции проявили многочисленные неправительственные ассоциации интеллектуалов из разных стран, которые не прекращали своей деятельности во время войны. Среди наиболее влиятельных можно назвать английский Совет по образованию для мирового гражданства, президентом которого был Жильбер Мюррей, последний председатель Комитета интеллектуального развития в 1928 - 1939 гг.; Британскую ассоциацию научного прогресса, участником которой был Джулиан Хаксли, впоследствии первый Генеральный директор ЮНЕСКО; Комитет США по перестройке образования и др. По их инициативе на рассмотрение Конференции было вынесено предложение о создании международной организации для сотрудничества в области образования. С целью его дальнейшей разработки в мае 1943 г. в рамках Конференции был создан специальный комитет.
К этому времени Конференция значительно расширила рамки своей деятельности. Были созданы комиссии по культурным соглашениям, книгоиздательскому делу и периодической печати, по научным проблемам, кинематографии, аудиовизуальным средствам, по вопросам финансирования и планирования образования, а также комитеты и подкомитеты по вопросам истории, возвращения незаконно вывезенных произведений искусства и оборудования для научных исследований, по оказанию срочной помощи учителям и по перевоспитанию детей, подвергшихся пронацистской идеологической обработке. [8,c.34]Таким образом зарождались многие важные программы, осуществлением которых ЮНЕСКО занимается и по сей день.
На протяжении XIX в. и в первые десятилетия XX в. шла острая борьба между государствами по поводу регламентации раскопок и охраны археологических памятников. Внутреннее законодательство о культурных ценностях прежде всего создавалось и развивалось в странах, богатых памятниками археологии. Так было в Италии, Греции, Иране, Турции, Египте и Сирии. Буквально все раскопки в средиземноморских странах, Иране и Афганистане производились иностранными экспедициями, организованными как государственными, так и частными лицами [6,c.4]. Отношения между странами закреплялись в виде двусторонних соглашений, предметом которых становилось урегулирование вопросов, касающихся производства раскопок, распределения находок, изготовления копий и научного использования результатов раскопок, права преимущественной покупки. Эти вопросы решались по-разному от случая к случаю.
Среди заключённых соглашений отметим Олимпийский договор 1874 г. между Грецией и Германией; договор 1887 г. о раскопках в Дельфах между Грецией и Францией; франко-афганское соглашение 1922 г.; ряд соглашений между Турцией и Германией по Пергамону; ряд договоров, заключенных с Египтом. Эти двусторонние соглашения постепенно привели к изменениями во внутренних законах стран, богатых археологическим наследием. Соглашения нередко ущемляли в правах как страну, на территории которой производились раскопки, так и страну-организатора или страну, которая право на раскопки не получила. Так, например, по франко-афганскому соглашению 1922 г. Франция получила исключительное право на производство раскопок на всей территории Афганистана.
Несмотря на то, что постепенно шел процесс перехода от принципа свободного производства раскопок иностранцами к системе ограничений и разрешений, необходимость международного регулирования археологических раскопок была очевидной к началу XX в. Первых практических шагов в этой сфере удалось достичь лишь накануне Второй мировой войны. Под покровительством Международной комиссии по историческим памятникам в 1937 г. в Каире была проведена международная конференция по этому вопросу, Заключительный акт которой стал первым регламентирующим документом в этой сфере. Документ стал вехой в попытке государств преодолеть разногласия в спорах о правах на найденные предметы, закрепив полное и неотъемлемое право собственности государства на культурные ценности, находящиеся на его территории. В Заключительном акте конференции предлагались рекомендации касательно принципов внутреннего права по вопросам защиты и сохранения археологического наследия, международного сотрудничества в археологии, борьбы с незаконными раскопками, принципов организации раскопок и международной документации.
Акт рекомендовал использовать во внутренних нормах унифицированное определение понятия «древность», урегулировать вопросы продажи находок, создать зоны охраны. Поощрялось сотрудничество между публичными коллекциями, в т.ч. передача находок, в которых не заинтересованы национальные музеи, путем их продажи, обмена или передачи на хранение. Музеям надлежало при приобретении археологических памятников убедиться, что их источником не являются незаконные раскопки. В случае подозрительных предметов необходимо было сообщить администрации для их последующего возврата в страну происхождения; в этом отношении Акт дополнял положения, включенные в Проект международной конвенции о защите национального исторического и художественного наследия, о котором речь пойдет дальше. Была заявлена необходимость создания международной службы документации и информации; был рассмотрен вопрос о создании Международного комитета археологических раскопок и составлении международного перечня экспедиций и экспертов в этой области [20,c.124].
Акт каирской конференции положил начало международному диалогу в области археологии и в значительной степени повлиял на формирование внутренних норм в этой сфере. Его принципы были дополнены и расширены в Рекомендации ЮНЕСКО, определяющей принципы международной регламентации археологических раскопок, принятой в 1956 г. Следующим шагом в этой сфере стала Европейская конвенция об охране археологического наследия, принятая в 1969 г. и пересмотренная в 1992 г.
Сама идея интернациональной ответственности за сохранение наиболее ценных культурных и природных объектов возникла в 60-х гг. XX в. в связи со строительством высотной Асуанской плотины в Египте и угрозой затопления водами Нила древних памятников Нубии. Международное сообщество осознало тогда, что их гибель явилась бы невосполнимой утратой для всего человечества. Однако средств для сохранения памятников у Египта и Судана не было. И в марте 1960 ЮНЕСКО обратилась с призывом о помощи ко всем странам мира, и в короткий срок были собраны значительные средства, позволившие спасти памятники Нубии.
Вопросами охраны памятников истории и культуры занимаются Международный совет музеев (1946) (далее ИКОМ), Международный исследовательский центр по охране и реставрации культурных ценностей (1959), Международный совет по охране памятников и достопримечательных мест (1965) (далее ИКОМОС) и другие организации. Консультативным статусом категории А (консультативная и сотрудничающая - высшая) при ЮНЕСКО обладают, в частности, такие международные неправительственные организации как ИКОМОС, ИКОМ, Римский центр. Наделение их таким статусом позволяет вышеназванным международным организациям осуществлять сотрудничество с ЮНЕСКО и проводить взаимные консультации с ее органами.[21,c.54]
По инициативе ЮНЕСКО на Гаагской конференции 1954 приняты Международная конвенция и протокол «О защите культурных ценностей в случае вооружённого конфликта». В ноябре 1972 году в Париже во время 17-й сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО была принята международная Конвенция по охране Всемирного культурного наследия. Одновременно были учреждены Межправительственный комитет по его охране, названный Комитетом Всемирного наследия, на который возложены основные функции по включению и исключению объектов в списки, а также по рассмотрению заявок и принятию решений о предоставлении той или иной, в первую очередь, финансовой помощи и Фонд охраны всемирного культурного и природного наследия, который, будучи специальным целевым фондом, аккумулирует финансовые средства для реализации целей и задач, определенных Конвенцией [16, c. 10].
На 1 января 1998 года эту Конвенцию подписали 152 страны. В 1999 году общая численность объектов, включенных в Список объектов Всемирного наследия, составляла 630 памятников истории и культуры.
Международная охрана согласно ст.7 Конвенции понимается как система международного сотрудничества и помощи государствам по сохранению и выявлению всемирного наследия. Поэтому деятельность Комитета не ограничивается составлением Списка. Он также руководит системой мониторинга, позволяющей следить за состоянием природных и культурных объектов и оказывать необходимую поддержку тем странам, которые не располагают материальными и финансовыми ресурсами для их сохранения. Поступающие в распоряжение ЮНЕСКО средства складываются из небольших обязательных взносов стран-участниц Конвенции.
.2 Международное право в области сохранения историко-культурного наследия
Поскольку рекомендации ЮНЕСКО не носят обязательного характера и их положения не могут непосредственно применяться в странах-участницах, реализовать выраженные в них пожелания можно только путем принятия законодательных и иных нормативных актов в странах-участницах или же путем внесения в эти акты соответствующих дополнений.[34,c.21]
На сегодняшний день в мире существует более 250 государств. Все они используют право как средство регулирования общественной жизни.
В современном мире четко различаются четыре правовые семьи:
романо-германская (континентальная);
англосаксонская (семья общего права);
арабская (мусульманская);
африканская (семья обычного права).
Романо-германская (континентальная) семья права (или профессорское право)
В состав данной семьи входят национальные системы, возникшие в континентальной Европе на основе соединения римских, канонических и местных традиций (Франция, Германия, Испания, Швеция и др.). Все эти страны в той или иной мере реципировали, т. е. взяли за основу, римское право, но не конкретные нормы, а его принципы.
Основным источником права (формой права) является нормативный акт, который занимает не менее 70% общего числа других форм права. Используется также юридический прецедент (когда закон неясен, противоречив), но не более чем на 15%. Не сбрасываются со счетов и обычаи, хотя они считаются устаревшим источником права. [25,c.277]По сравнению с другими семьями здесь широко используется юридическая доктрина, поэтому эту семью права еще называют профессорским правом. Ученые активно помогают юрисдикционным органам в процессе разрешения сложных дел.
По своему содержанию национальные системы этой группы логичны и доктринальны. Ученые, наряду с представителями государственных органов, привлекаются не только для разрешения сложных дел или дел, по которым отсутствуют законоположения, но и к работе над законопроектами. Зачастую они становятся инициаторами издания того или иного нормативного акта. О том, что ученые создают понятийный аппарат для законодательства, и говорить не приходится.
По структуре континентальное право делится на отрасли, а те, в свою очередь, на подотрасли и институты. Рассматривая конкретный случай, правоприменитель должен прежде всего решить, к какой отрасли права относится дело, а потом в ее составе искать соответствующую норму права.
Право стран данной правовой семьи хорошо систематизировано. Старые, сложившиеся отрасли права подвергаются кодификации, т. е. глубокой переработке, в результате которой создается органичный акт, обычно называемый кодексом.[17,c.214]
Между нормативными актами существует иерархическая зависимость, смысл которой сводится к следующему: нормативный акт, принятый вышестоящим органом, имеет преимущество перед нормативным актом, принятым органом, нижестоящим в государственной иерархии, и в случае противоречия между ними отменяет положения акта нижестоящего. Существует иерархия и между источниками права: законодательные акты имеют преимущество перед всеми другими формами права (прецедентом, обычаем). Все дело в том, что в этих странах в правовом регулировании велика роль государства.
Материальное право важнее процессуального, призванного обслуживать его применение. Это означает, что, если отсутствуют доказательства по делу, нельзя отказать в принятии его к рассмотрению. Однако если в процессе рассмотрения дела доказательства не будут в наличии, дело будет проиграно.
Такое правило отчасти существует потому, что в странах этой системы используется инквизиционный процесс, когда суд является активным субъектом в процессе и сам принимает меры по сбору доказательств. В гражданском процессе, конечно, велика роль состязательности, но и здесь суд может быть очень активным.
В этих странах иерархична и судебная система (местные суды, апелляционные, кассационные, высшие). За всеми судами контроль ведет министерство юстиции.
Англосаксонское право (семья общего права, прецедентное право, судейское право)
В состав англосаксонской семьи права входят Великобритания и страны, которые исторически входили в британскую колониальную систему (США, Австралия, Канада и др.). В настоящее время в британское Содружество входят 36 государств, треть мира. Англосаксонское право развивалось не учеными-юристами, а юристами-практиками на основе рассмотрения ими конкретных правовых казусов.[17,c.269]
Основным источником права является прецедент. На сегодня он составляет около 50% общего числа других форм права, но ранее этот процент был гораздо выше. Законы (статуты) все больше используются в правовом регулировании. Их доля уже составляет около 40%. Если в Европе право рассматривают как совокупность предусмотренных законом правил, то для англичанина право - в основном то, к чему приведет судебное рассмотрение. Более того, закон не считается таковым до тех пор, пока судебная практика его не апробирует и пока не накопится опыт его применения.
Используются и обычаи, но они имеют второстепенное значение.
Юридическую доктрину в Великобритании недооценивают, так как английское право обязано больше судьям, чем ученым.
Прецедентной семье права свойственна прагматичность. Это означает, что любое дело должно быть доведено до конца, даже если нет нормы закона.
Казуистичность английского права связана с тем, что прецеденты создаются применительно к конкретному случаю. Принцип разрешения дела формулируется после описания всех признаков дела и исследования всех доказательств. Другой судья, прежде чем применить этот принцип, должен сравнить рассматриваемую ситуацию с той, которая описывается в прецедентном решении.[38,c.12]
Представление о том, что прецедент сковывает судью, во многом обманчиво именно потому, что судья сам решает, совпадает данная ситуация с той, на основе которой вынесен прецедент, или нет. Поскольку полного совпадения никогда не бывает, судья может прецедент отбросить.
Отсутствие выраженной системы правовых норм - отличительная черта.
Это относится не только к прецедентам, которые создавались по мере необходимости, но и к статутам, поскольку законы формировались под воздействием судебной практики, не отличающейся системностью. Здесь нет деления права на отрасли. Правда, имеет место такое понятие, как «институты права». Вопрос о том, к какой отрасли права относится тот или иной казус, поставит в тупик любого английского юриста. Однако не стоит отрицать систематизацию в виде сборников и обзоров судебной практики.
Прецедентное право не приемлет деления права на частное и публичное.
Между прецедентами нет иерархии. Они фактически главенствуют над законами в том смысле, что закон, не получивший судейского толкования, т. е. «не обросший» или не опосредованный прецедентами, еще не считается настоящим законом. Таковым он станет, когда будет представлен на фоне конкретного случая.
Все это означает, что государство выполняет минимальную роль в правотворчестве.
Процессуальное право в странах, составляющих эту семью, имеет приоритет перед материальным. Это результат жесткого правила: любое дело должно получить разрешение. Если нет материальной нормы, судья может ее создать, но если нет доказательств, ничто не поможет: ведь решение должно быть мотивированным и отличаться развернутым анализом доказательств.
Процесс рассмотрения дел состязательный. Это касается как гражданского, так и уголовного процесса.
Для результатов рассмотрения дела вина особого значения не имеет. Внимание судьи прежде всего приковано к выяснению того, имел ли место в действительности сам факт (преступления, причинения ущерба). Может быть, поэтому в англосаксонской семье права распространены сделки о вине (мы не можем доказать факт убийства, но накажем подсудимого за неуплату налогов).
Рекомендации ЮНЕСКО содержат общие принципы и методы, а конкретные меры определяются в соответствии с конституцией и законодательством, а также экономической и социальной структурой каждого государства. Речь идет таким образом, о выработке пожеланий наиболее общего характера, пригодных для любой страны. Каждый из документов ЮНЕСКО - это своего рода свод научно обоснованных рекомендаций в области охраны культурного наследия, отражающих современный уровень науки в этой области, опыт по сохранению культурных ценностей, в том числе и законодательный, накопленный в различных странах.
ГЛАВА 2. ПРОБЛЕМА СОХРАНЕНИЯ ДВОРЦОВО-ПАРКОВЫХ АНСАМБЛЕЙ В РБ
.1 Становление законодательства об охране культурного наследия Беларуси и участие РБ в международных организациях по сохранению культурного наследия
Как система правовых норм подотрасль законодательства об охране историко-культурного наследия начала формироваться в первой четверти XX столетия. В период советской государственности охрана памятников регулировалась российским (1918 - 1922 гг.), союзным (1922 - 1991 гг.) и республиканским законодательством о культуре.[27]
Формировалась данная сфера права (и в этом ее особенность) во многом благодаря развитию учреждений и организаций, призванных изучать культуру и историю своего края. Первые шаги по исследованию древнебелорусской культуры были сделаны еще в дореволюционный период. Так, например, охрана природной территории Беловежской пущи известна ещё с 1409 года - польский король Ягайло, в частных владениях которого находилась тогда Беловежская пуща, издал указ, согласно которому охота на крупного зверя в пуще запрещалась.
Передовые круги общественности в начале ХХ в. образовали в ряде губерний общества защиты и сохранения памятников искусства и старины. В послеоктябрьское время исследование памятников культуры осуществлялось, в основном, в рамках краеведческих кружков и общественных организаций. Основная задача, которая ставилась перед исследователями, - выявление и учет монументальных памятников, предметов старины и искусства. Именно на этом этапе были заложены основы государственного учета объектов исторического наследия Беларуси.[7, c.19]
После революции, в 1921 г., в результате деятельности музейной комиссии Наркомпросвещения стало возможным открытие Белорусского государственного музея и его отделений в Гомеле, Могилеве и Витебске, в фонд которого были представлены собранные экспонаты.
В 1923 г. Совнарком Беларуси утвердил состав научно-экспертной комиссии при Наркомате просвещения, которая должна была выявлять на территории республики памятники древности и искусства, ставить их на учет, создать систему охраны.
Более целенаправленное изучение культурного наследия Беларуси начало проводиться после 1922 г., когда был образован Институт белорусской культуры, специальная комиссия которого возглавила краеведческое движение в нашей стране. Задачами деятельности этнографической комиссии Института стали выявление и сбережение нематериальной (духовной) культуры, предметов народного творчества. В 1925 г. был образован отдел древнебелорусского искусства, который обеспечивал выполнение правительственного декрета об охране памятников. Важнейшим моментом в развитии послереволюционной археологии стало учреждение при этом Институте историко-археологической секции.
Конституционное закрепление вопросы охраны и использования памятников истории и культуры впервые получили в ст. 68 Конституции СССР 1977 г., которая провозгласила обязанность граждан заботиться о сохранении исторических памятников и других культурных ценностей. В предыдущих советских Конституциях аналогичная норма отсутствовала.[4,c.147]
Данная правовая норма была развита в Законе СССР «Об охране и использовании памятников истории и культуры», абсолютное большинство положений которого нашли свое отражение в белорусском законодательстве. Закон разграничил компетенцию союзных, республиканских, местных органов в данной сфере. Он установил классификацию памятников истории и культуры по видам: памятники истории, памятники археологии, памятники архитектуры и градостроительства, памятники искусства, документальные памятники.
Конституция Республики Беларусь закрепляет право граждан на участие в культурной жизни (ст. 51), которое обеспечивается общедоступностью ценностей отечественной и мировой культуры, находящихся в государственных и общественных фондах, развитием сети культурно-просветительных учреждений.
В соответствии со ст. 54 Конституции Республики Беларусь каждый гражданин обязан беречь историко-культурное наследие и другие национальные ценности. В Основном законе Беларуси определены конституционные основы деятельности органов государства в области культурного строительства, охраны и использования культурных ценностей, а также закреплены нормы, имеющие общее значение для регулирования всех общественных отношений. Нормы Конституции обладают высшей юридической силой, выражая в концентрированном виде задачи и цели правового регулирования в данной области, и служат базой для развития всей системы законодательства об охране и использовании историко-культурных ценностей.
Первым белорусским законом по вопросам охраны культурных ценностей, охраны и использования историко-культурного наследия был Закон БССР «Об охране памятников культуры» от 26 декабря 1969 г. Этот нормативный акт установил ряд императивов, перенесенных в последующие законодательные акты, а именно: учет и охрана государством всех находящихся на территории Белоруссии памятников; ведение Государственных списков памятников; сосредоточение вопросов управления и контроля историко-культурным наследием (учет, охрана, реставрация, использование и пропаганда) в органах Министерства культуры республики; установление зон охраны недвижимых памятников и др. Интересно, что в Законе содержались нормы, предусматривающие административную ответственность за уничтожение, разрушение или порчу памятников истории и культуры (ст. 24 Закона).[27]
В значительной степени воспроизведены основные положения указанного выше нормативного акта (и это по правилам союзного нормотворчества) в Законе БССР «Об охране и использовании памятников истории и культуры», с введением которого утратил силу названный выше Закон. Данный Закон действовал в Беларуси с 1978 по ноябрь 1992 г., а некоторые его положения сохраняли юридическую силу и в 1993 г.
Принципиальная разница между двумя вышеназванными белорусскими Законами состояла в классификации памятников по видам:
· Закон 1969 г. называл все объекты наследия Беларуси, имеющие историческую, научную или художественную ценность, памятниками культуры, подразделяя на 4 вида: памятники истории, памятники архитектуры; памятники искусства; памятники археологии;
· Закон 1978 г., сохраняя преемственность основных норм, объявляет находящиеся под охраной государства культурные ценности памятниками истории и культуры. Классифицированы они были уже по 5 видам: памятники истории; памятники градостроительства и архитектуры; памятники искусства; памятники археологии, документальные памятники.
Дальнейшая детализация положений указанного выше Закона была осуществлена в специально принятом постановлении Совета Министров СССР № 865 от 16 сентября 1982 г., которым было утверждено Положение об охране и использовании памятников истории и культуры.[32]
В 80-е годы XX столетия нормативные акты по данным вопросам принимались прежде всего на общесоюзном уровне. Некоторые из них, восполняя пробелы белорусского законодательства, до сих пор применяются в практической деятельности архитекторов, реставраторов и археологов.
Вопросам охраны историко-культурного наследия посвящено постановление Совета Министров БССР № 255 от 10 июля 1980 г. «О мерах по улучшению охраны, реставрации и использования памятников истории и культуры в Белорусской ССР», в котором отмечены как достижения, так и недостатки в данной сфере. В частности, говорится о том, что органы местного самоуправления нередко не реагируют должным образом на факты безответственного отношения к использованию и содержанию памятников, не проявляют должной заботы об их своевременном ремонте и благоустройстве прилегающей к ним территории; для некоторых памятников архитектуры и археологии не утверждены охранные зоны; в проектах генеральных планов городов и населенных пунктов не всегда учитывается градостроительная роль памятников, предлагается снос зданий, представляющих историческую и культурную ценность, недооценивается сложившаяся природно-ландшафтная среда, окружающая памятники; специальные научно-реставрационные производственные мастерские имеют слабую материально-техническую и проектную базу. Все эти выводы актуальны и сейчас. Конкретные правоприменительные вопросы нашли свое отражение в постановлении Совета Министров БССР № 350 от 1 октября 1984 г. «О фактах грубых нарушений законодательства об охране памятников истории и культуры». В частности, Белорусскому добровольному обществу охраны памятников истории и культуры рекомендовалось обеспечить исполкомы местных Советов депутатов Сводом памятников истории и культуры. Выход этого справочно-энциклопедического издания оказал большое влияние на научную и практическую памятникоохранную деятельность.
В настоящее время данное постановление утратило силу, оно отменено в 2001 г. Что касается Свода памятников, то он до сих пор применяется в практической деятельности.
Началом нового периода в памятникоохранной деятельности можно считать принятие постановления Президиума Верховного Совета БССР № 799-ХII от 16 мая 1991 г. «О реорганизации дела охраны историко-культурного наследия в Белорусской ССР». В преамбуле этого документа содержится следующая оценка состояния памятникоохранного дела: «...органы исполнительной власти всех уровней объективно не заинтересованы в сохранении историко-культурного наследия, что по статистике является причиной преимущественного большинства нарушений Закона Белорусской ССР об охране и использовании памятников истории и культуры».[7,c.117]
Продекларированная и проведенная реорганизация, заключавшаяся в принятии нового закона, привела к смешению правовых понятий. Нормативные акты, принятые после провозглашения независимости Беларуси, а также издаваемые в их развитие подзаконные правовые документы вплоть до 2001 г. отличаются внутренней противоречивостью и в значительной степени не обеспечивают надлежащей правовой охраны историко-культурного наследия. На практике это привело к низкой эффективности правоприменительной деятельности.
Именно с этого времени (т. е. после провозглашения независимости Беларуси) начался новый период в сфере охраны культурного наследия страны. Связан он с принятием Закона «Об охране историко-культурного наследия», положившего начало концептуально иному подходу к охранной деятельности государства в данной области.
Законом упразднено разделение памятников по видам. Все объекты объединены общим родовым понятием «историко-культурная ценность», минимизированы формы общественного контроля за охраной и использованием историко-культурного наследия. К числу немногих достоинств анализируемого Закона можно отнести предложенную градацию объектов по категориям ценности, чего не было в общесоюзном законе.
Наиболее продуктивный с точки зрения принятия новых правовых актов период с 2001 по 2005гг.
В это время трижды происходит реформирование специализированного органа по охране историко-культурного наследия, принимаются важные нормативно-правовые акты.
В частности, большое значение для сохранения исторического наследия имеет постановление Совета Министров Республики Беларусь № 1085 от 23 июля 2001 г. «О первоочередных мерах по сохранению и возрождению исторических центров городов Беларуси».
Во исполнение данного правительственного постановления уполномоченными государственными органами разрабатывается долгосрочная программа реализации проектов регенерации городской застройки, имеющая важное историко-культурное значение.[7,c.129]
Весьма эффективным средством для привлечения дополнительных средств на реконструкцию исторической застройки городов Беларуси может стать рекомендация органам местного самоуправления освободить собственников историко-культурных ценностей, расположенных на территории исторических городов, от долевого участия в развитии инженерно-транспортной и социальной инфраструктур. Субъекты хозяйствования - собственники историко-культурных ценностей при осуществлении работ по реконструкции исторической застройки будут освобождаться от обязательных для всех юридических лиц платежей, которые предназначаются для развития инженерно-транспортной (тепловые сети, водопровод, коммуникации, дороги) и социальной инфраструктур. Тем самым высвобожденные ресурсы могут быть направлены на возрождение конкретных исторических городов Беларуси.
Утвержденная данным постановлением Программа первоочередных мер по сохранению и возрождению исторической застройки городов Беларуси предусматривает выполнение таких важнейших практических мероприятий, как: паспортизация историко-культурных ценностей; разработка историко-архитектурных и инженерных обоснований регенерации городов Гомеля, Несвижа, Браслава, Постав, Турова; регенерация исторического квартала «Верхний город» в г. Минске; разработка проекта возрождения исторического центра г. Гродно и представление его в Секретариат Совета Европы для возможной совместной реализации; разработка плана мероприятий по регенерации исторической застройки г.п. Мир и проекта создания центра подготовки специалистов в области культурного туризма на базе Мирского замка.
С целью обеспечения государственной поддержки деятельности по учету, охране, сохранению, восстановлению и содержанию объектов историко-культурного наследия Правительством Беларуси 6 мая 2002 г. принято постановление № 579 «О вопросах сохранения историко-культурного наследия», которым утверждено Положение о порядке определения очередности в финансировании работ по сохранению и восстановлению материальных историко-культурных ценностей и участии в нем государства. В Положении предписано закончить формирование Государственного списка историко-культурных ценностей, реформировать (совершенствовать) систему органов охраны памятников, определить порядок государственного регулирования деятельности по возвращению историко-культурных ценностей Республики Беларусь и их реституции в случае незаконного присвоения. Предусмотрены ассигнования на финансирование Банка сведений об историко-культурном наследии Республики Беларусь.
Впервые на республиканском уровне отчасти урегулированы вопросы охраны археологических объектов: постановлением Совета Министров Республики Беларусь № 651 от 22 мая 2002 г. утверждено Положение об охране археологических объектов при проведении земляных и строительных работ. Документом определен состав и порядок осуществления государственными органами, юридическими и физическими лицами обязательных мер по охране археологических объектов при проведении земляных и строительных работ с целью использования археологических объектов в интересах гуманитарного образования, науки и культуры, а также развития человеческой личности.
В контексте государственных мер по восстановлению исторического наследия находится Программа мероприятий по реставрации дворцово-паркового ансамбля в г. Несвиже и замкового комплекса в г.п. Мир, утвержденная постановлением
Совета Министров Республики Беларусь № 1370 от 2 октября 2002 г. Данный нормативно-правовой акт предусматривает конкретные объемы финансирования ремонтно-реставрационных работ на указанных выше объектах и проведение корректировки Национальной программы развития туризма с тем, чтобы обеспечить первоочередное включение в туристические маршруты наиболее значимых историко-культурных ценностей.
В целях государственной поддержки деятельности по учету, охране, сохранению и восстановлению приоритетных объектов историко-культурного наследия Совет Министров Республики Беларусь 8 октября 2002 г. принял постановление № 1395 «О системе мер, обеспечивающих проведение реставрационно-восстановительных работ на наиболее важных объектах историко-культурного наследия».
Большое значение для охраны культурного наследия Беларуси имеет тот факт, что в 2004 г. вступили в действие новые редакции Законов «О культуре в Республике Беларусь», «Об архитектурной, градостроительной и строительной деятельности», регламентирующие вопросы градостроительной охраны памятников культуры.
Беларусь вошла в состав ЮНЕСКО в 1954 году и на протяжении многих лет поддерживает с этой международной организацией плодотворные, динамичные отношения. С помощью ЮНЕСКО в нашей страна реализуется множество интересных проектов в сфере образования, науки, информации, коммуникаций и, безусловно, культуры. [26]
В октябре 1988 г. Беларусь присоединилась к Конвенции по охране всемирного культурного и природного наследия, принятой ЮНЕСКО в 1972 г. И сегодня уже 4 объекта, находящихся на территории нашей страны, включены в Список всемирного наследия ЮНЕСКО.
Первым из них в 1992 году стал Национальный парк «Беловежская пуща» (объект природного наследия) - уникальный заповедный лес Европы, охраняемый еще с XIV века.
В 2000 году в Список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО вошел построенный в начале XVI века замковый комплекс «Мир». Архитектура, сочетающая готику, барокко и ренессанс, сделала его одним из самых прекрасных замков Европы.
Еще два объекта Беларуси пополнили Список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО в 2005 году. Это «Архитектурно-культурный комплекс резиденции Радзивиллов в Несвиже» и пункты геодезической Дуги Струве.
Дворец в Несвиже на протяжении столетий был резиденцией одной из богатейших и влиятельных династий Европы - Радзивиллов. А сегодня великолепный отреставрированный замок - Национальный историко-культурный музей-заповедник «Несвиж» - является визитной карточкой Беларуси.
Всемирно известное геодезическое сооружение - Дуга Струве - соединяло 265 пунктов в 10 странах мира: Норвегии, Швеции, Финляндии, России, Эстонии, Литве, Латвии, Беларуси, Украине и Молдове. По историческим данным, в Беларуси было 34 пункта: 20 сохранилось, а пять из них, оборудованные специальными знаками, вошли в Список всемирного наследия ЮНЕСКО.
Объекты, представленные в предварительный список Всемирного наследия ЮНЕСКО:
Августовский канал (2004)
Спасо-Преображенская церковь и Софийский собор в Полоцке (2004)
Каменецкая башня (Белая Вежа) (2004)
Борисоглебская (Коложская) церковь в Гродно (2004)
Свято-Никольский женский монастырь в Могилеве (2004)
Брестская крепость (2004)
Дворцово-парковый ансамбль Румянцевых и Паскевичей в Гомеле (2004)
Культовые сооружения оборонного типа в Беларуси, Польше и Литве (2004)
Архитектурный ансамбль проспекта Независимости в Минске (2004)
Деревянные церкви Полесья (2004)
Национальный парк "Беловежская пуща" (расширение, 2011)
Всемирное нематериальное культурное наследие ЮНЕСКО в Беларуси:
Белорусский обряд «Колядные цари»
В предварительный список внесены:
Колядная игра «Жанiцьба Цярэшкi»
Традиция шаповальства в Дрибине
.2 Дворцово-парковые ансамбли Беларуси как комплексные природные, культурно-исторические и архитектурные памятники
В XVI-XVII веке в Беларуси строились дворцово-парковые ансамбли, отличавшиеся большим разнообразием.
С XVIII века дворцово-парковые ансамбли строились с учётом окружающего ландшафта. Впереди парадного дворца располагался замковый двор, сзади - большой парк, с широкой аллеей. К дворцу вела дорога, обсаженная красивыми деревьями. Прекрасен был замок в Ружанах, дворец в Святске, гомельский дворец, дворец в Снове, дворцово-парковый ансамбль в Жиличах, дворец Пусловских. Ни одна из европейских стилевых волн не обошла белорусской восприимчивой культурной почвы. Усадьбы эволюционировали от древних укрепленных дворов до хорошо отстроенных ренессансных комплексов и далее к художественным ансамблям барокко. Усадьбы наиболее богатых имений представляли собой величественные ансамбли, пользующиеся европейской известностью (Несвиж, Альба, Слоним, Ружаны, Бочейково), в которых архитектура, живопись, скульптура и садовое искусство отличались особым великолепием [30,c.12].
Необычайно представительной была эпоха классицизма и особенно романтизма, расцвет которой приходится в Беларуси на первую половину XIX в. Развитию романтизма благоприятствовала спокойная красота белоруской природы, а уважение к природе было главной чертой стиля.
Разнообразием архитектурных форм, размерами, подчеркнутой утилитарностью отличаются усадьбы, построенные в формах эклектики, а затем модерна (примерно с середины XIX в.).
Начиная со второй половины XV века в белорусском замковом зодчестве определились две характерные тенденции. Первая свидетельствовала о дальнейшем развитии местных строительных тенденций (замки в Мире, Гершенах, Любче и др.) с использованием собственной интерпретации достижений европейской фортификации. Вторая же тенденция отражала стремление к следованию образцам европейского замкового строительства (замки в Несвиже, Заславле, Леховичах и др.), которые преломлялись через призму давних традиций местного монументального зодчества.
Наибольшей мощью тогда отличались центры латифундий крупнейших белорусских магнатов - Радзивиллов, Сапегов, Ильиничей, Глебовичей и других. В целом система укреплённых владельческих городов служила основательным и прочным каркасом всей обороны Великого княжества Литовского и Речи Посполитой, что не раз подтверждалось в ходе войн XVI-XVIII веков [30, c. 21].
Дворцово-парковые ансамбли немногочисленны и являются комплексными природными, культурно-историческими и архитектурными памятниками.
Многие дворцово-парковые ансамбли формировались на протяжении десятилетий или даже столетий несколькими поколениями архитекторов, поэтому в них нередко отражены различные культурные эпохи, архитектурные стили и школы.
Ниже мы кратко охарактеризуем наиболее примечательные из них.
Дворец Огинского.
Залесский дворец М. Огинского -памятник архитектуры классицизма. Он построен в начале XIX в. (между 1802 и 1822 гг.) виленскими зодчими М. Шульцем и И. Пусье.
Для построения дворца характерны простота и рациональность разработки, свойственные классицизму. Он располагается близ пруда, в начале парка, у пересечения двух дорог-аллей. Поэтому не случайно его план представляется подобием буквы Г. Главный корпус ориентирован в сторону подъезда к ансамблю. Протяженность фасада около 35 м. Его средняя часть выделена четырехколонным портиком дорического ордера и имеет два этажа. Угловые флигели двухэтажные; остальные части в один этаж.
Второй корпус дворца очевидно строился позднее и в несколько приемов. После достройки галереи-оранжереи он растянулся почти на 60 м и представлен разновысотными объемами. Неоднозначна и его архитектура.
В целом же наружная архитектура дворца отличается скромностью. Здание практически лишено декорации: окна без наличников, карнизные тяги простейшего профиля. Только портик входа и галерея-колоннада бывшей оранжереи имеют пластическое решение. Фасады дворца не раз ремонтировались и упрощались; внутренняя планировка анфиладной и коридорной системы также значительно изменилась.
Начатые реставрационные работы должны вернуть дворцу-памятнику зодчества и парку-памятнику садово-паркового искусства их первоначальный вид архитектурного ансамбля классицизма начала XIX в.
Парк, задуманный уже в "английском стиле", имеет пейзажный характер с пересеченным живописным рельефом у поймы реки. В прошлом здесь имелись малые архитектурные формы (павильоны, беседки, мостики, водяная мельница). Ныне сохранилась лишь каплица у дворца (перестроена), цокольная часть мельницы у моста, остатки ограды и хозяйственных построек [36, c. 123].
Парк сейчас хотя и привлекателен строем старых развесистых деревьев, но уже теряет былой характер осмысленного произведения садово-паркового искусства. Местами он поредел, местами зарос; потеряны трассы многих былых аллей и дорожек. Общий вид ансамбля в Залесье можно представить по рисунку художника Л. Ходько (1822 г.).
Дятловский дворцовый ансамбль.
Дятловский дворцовый ансамбль, построенный в середине XVIII века на берегу реки Дятловка. Сначала усадьба принадлежала Радзивиллам, а позже перешла в собственность маршалка Великого княжества Литовского С. Солтана. До сегодняшних дней сохранился дворцовый корпус, частично уцелели хозяйственные постройки, парк и пруды.
Первоначально он составлял значительный комплекс, в который помимо дворца входили малые архитектурные формы (павильоны, мостики, скульптуры и др.), расположенные в пейзажном парке у реки Дятловки. Воды реки, поднятые плотинами, образовали цепь прудов, растянувшихся с севера на юг, вдоль дворцового ансамбля. До сегодняшних дней, правда, со значительными изменениями сохранился дворцовый корпус, частично уцелели хозяйственные постройки, парк и пруды.
Дворец (1751) представляет собой симметричный двухэтажный объем под высокой вальмовой крышей. Сейчас в нем размещается районная больница, и поэтому внутренняя планировка корпуса изменена. Наружная архитектура -большой набор скульптурного декора позднего барокко и рококо -сохранилась достаточно хорошо[36, c. 134]. Фасады, убранные плоскими и профилированными пилястрами, богато украшены сандриками, гирляндами, медальонами, растительным орнаментом, геральдическими знаками.
Гомельский дворцово-парковый ансамбль.
Гомельский дворцово-парковый ансамбль - памятник природы республиканского значения, памятник архитектуры Гомеля 2-й половины XVIII - середины XIX веков, уникальный в Белоруссии комплекс памятников природы, археологии, истории и архитектуры. Протянулся на 800 м вдоль правого (высокого) берега реки Сож. В состав Гомельского дворцово-паркового ансамбля входят:
городище древнего и средневекового Гомеля X--XVIII вв. с сохранившимися элементами естественного и исторического ландшафта (1 категория);
дворец Румянцевых и Паскевичей XVIII--XIX вв. (1 категория);
парк XIX в. (1 категория);
собор святых Петра и Павла начала XIX в. (1 категория);
Зимний сад с башней обозрения - бывший сахарный завод XIX в. (2 категория);
комплекс хозяйственных построек XIX в. на территории парка, включающих административное здание (3 категория);
прилегающая заречная парковая зона с её естественной средой;
планировочная структура центральной части города с исторической трассировкой улиц и памятниками архитектуры XVIII - начала XX в [36, c. 53].
Центральный звеном комплекса является парк площадью 34 гектара. На территории парка насчитывается около 5 тысяч деревьев. В основном произрастает липа, акация, берёза, каштан, ясень, клён остролистный и др. Имеется более 30 видов экзотов: гинкго-билоба, яблоня Недзвецкого, сосна чёрная, дуб гребенчатый, бархат амурский, лиственница и др. Современный вид парк приобрёл при И.Ф. Паскевиче. Руководил работами по разбивке парка польский архитектор Адам Идзьковский. Парк разделён Лебяжьим прудом на две части - южную (где находится дворец Румянцевы-Паскевичей, Собор св. Петра и Павла, часовня-усыпальница Паскевичей, памятник Н.П. Румянцеву) и северную (располагается парк аттракционов, Зимний сад, смотровая башня, являющаяся бывшей трубой сахарного завода)
Композиционном центром ансамбля является построенный в стиле классицизма дворец, который воплотил в художественной форме дух екатерининской эпохи.
Часовня-усыпальница семьи Паскевич была создана в псевдорусском стиле в 1889 году по проекту архитектора Е.И. Червинского при участии художника С. Садикова. По проекту английского архитектора Джорджа Кларка в 1809-1824 году недалеко от дворца возведён Петропавловский собор, ныне являющийся кафедральным собором Гомельско-Жлобинской епархии Русской православной церкви.
Дворец Румянцевых и Паскевичей - памятник архитектуры XVIII-XIX веков, главная достопримечательность города Гомеля, композиционный центр Гомельского дворцово-паркового ансамбля, включающего, помимо дворца, городской парк, Петропавловский собор, часовню-усыпальницу и др.
Возведён в 1777-1796 годах великим русским полководцем П. А. Румянцевым, которому Гомель был подарен императрицей Екатериной II «для увеселения». Архитектором дворца был, по-видимому, Иван Старов, прославившийся строительством Таврического дворца, Казанского собора и Александра-Невской лавры в Санкт-Петербурге. Дворец представляет собой компактное двухэтажное здание на высоком цоколе, завершённое в центре кубоподобным бельведером с большим куполом. Внешний декор дворца был целиком выполнен в стиле раннего классицизма. Главным украшением фасадов были портики коринфского ордера - четырёхколонный парадный и шестиколонный парковый. По всему периметру здания прямоугольные оконные проёмы, размещённые в два ряда, чередовались с пилястрами, что придавало дворцу величественную монументальность.
Изображение дворца размещено на купюре 20 тысяч белорусских рублей.
Зимний сад - памятник архитектуры XIX века, входит в состав Гомельского дворцово-паркового ансамбля. Создан из оранжереи в 1877 году по указанию князя Ф. И. Паскевича в здании одного из цехов сахарного завод. Зимой оранжерея князей Паскевичей обогревалась двумя русскими печами, находившимися в подвале. Изнутри стены Зимнего сада выложены природными минералами, что позволяет лазающим растениям создавать живой зелёный ковёр. Во время Великой Отечественной войны сад пострадал мало [36, c. 264].
В настоящее время коллекция сада насчитывает 18 видов субтропических растений: магнолия, пальма хамеропс, эонимус, кофейное дерево, инжир, лавр благородный, жасмин гималайский, юстиция, питтоспорум, лингуструм широколистный, иглица, аспидистра высокая, тисс ягодный, лимон, площ колхидский, традесканция, папоротник, тетрастигма, кипарис.
Дворец Бутримовича.
Пинский дворец именуется чаще дворцом Бутримовича, по имени владельца, местного шляхтича Матеуша Бутримовича, бывшего послом от Пинска на знаменитом в истории Речи Посполитой Четырёхлётнем сейме (1788-1792 гг.).
В не самом отдалённом прошлом дворец имел богатые интерьеры, которые теперь безвозвратно утрачены. Лучше всего сохранился дворцовый фасад, обращённый к реке Пинке. Здесь размещён парадный вход с крыльцом, украшенным фронтоном, и четыре боковых входа с лестницами, ведущими прямо в жилые помещения. Дворец имеет П-образный план, тяготеющий, благодаря выступающим архитектурным элементам, к полукругу. Боковые его крылья, вместе с основным зданием, образуют парадный двор, перед которым раньше был разбит сад. Входы боковых крыльев украшены портиками со сдвоенными колоннами дорического ордера.
Не смотря на то, что дворец переживает не самые лучшие времена, в его облике без труда угадывается время постройки - конец 18 столетия. Тогда на смену позднему барокко спешил классицизм, утверждавший себя, прежде всего в подобных гражданских каменных постройках [36, c. 268].
Дворец возвели к началу 1790-х гг. по проекту архитектора К. Шильдгауза. Архитектор создал строго симметричную композицию, центральная часть которой - круглый зал - была несколько выдвинута на богато декорированную террасу главного фасада. Из зала, следуя оси симметрии, можно было попасть в вестибюль и на парадное крыльцо или же через 2 боковых выхода в малые прямоугольные залы и кабинеты. Все парадные помещения одноэтажного с высоким цоколем дворца располагались в главном, центральном корпусе. В боковых крыльях-корпусах находились жилые комнаты и кабинеты. Цокольный этаж отводился под хозяйственные помещения и комнаты для прислуги. Помещения дворца располагались по коридорному и анфиладному принципам таким образом, что залы главного корпуса образовывали 2 параллельные линии, переходящие с помощью угловых залов с особыми наружными входами в левый и правый каскады помещений боковых корпусов. Стены по всему периметру здания были расчленены пилястрами, оконные проёмы украшали фронтоны, фасадный декор завершал хорошо развитый антаблемент.
Ружанский дворец.
Дворец в местечке Ружаны был воздвигнут в 1602 году канцлером великим литовским Львом Сапегой. Точное время начала строительства неизвестно. Также неизвестно имя архитектора. Однако в старинных ружанских записях, датированных 1602-ым годом, упоминается о крупномасштабных строительных работах, без указания места проведения застройки. Скорее всего, замок возводился на месте старой усадьбы Тышкевичей, которым имение принадлежало ранее.
В 1770-е годах дворец был фактически построен заново под руководством саксонского архитектора Я. С. Беккера в набиравшем тогда популярность стиле классицизма. При дворце имелись богатая библиотека, оранжерея и отдельно стоящее здание театра (1784-86). Вокруг него был разбит английский парк[36, c. 291].
В 1784 году во дворце гостил король польский и великий князь литовский Станислав Понятовский. После третьего раздела Речи Посполитой Сапеги перешли в оппозицию царскому правительству, работы по строительству и украшению дворца были остановлены. После поражения Ноябрьского восстания 1831 года владения Сапег были изъяты в казну, а дворец сдан еврейскому заводчику под ткацкую фабрику.
Несвижский дворцово-парковый комплекс.
Выдающимся памятником архитектуры является Несвижский дворцово-замковый комплекс с большими водоемами и парковыми массивами. В его архитектуре можно обнаружить смешение разных стилей, что свидетельствует о многоэтапности строительства и использовании художественных достижений разных исторических эпох.
На месте деревянного укрепления середины XVI в. был заложен каменный замок. Сооружение его на первом этапе вел итальянский архитектор Ян Мария Бернардони - автор ряда построек в городе [7, c 214].
На гравюре Т. Маковского 1613 г. показаны земляные в каменные укрепления: насыпные валы, бастионы и ров, заполненный водой. Через ров со стороны входа в замок был подъемный мост. Попасть же из города к замковому комплексу можно было только по разборному деревянному мосту (в XIX в. он заменен дамбой). Таким образом, при необходимости замок получал островное положение. Вал высотой до 20 м и другие фортификационные устройства, водные преграды превращали замок в неприступную крепость.
За замковыми укреплениями стояло три отдельных каменных корпуса, образующих внутренний двор. Центральный корпус, поставленный напротив въездных ворот, занимал сам Радзивилл. Это было трехэтажное здание с небольшими восьмигранными башнями по углам (сохранились с незначительными изменениями до сегодняшних дней). Слева от него трехэтажный казарменный корпус с высокой дозорной башней, а справа - двухэтажное хозяйственное здание. Разобщенные корпуса в последующие века перестраивались и объединялись архитектурными вставками, образовав замкнутый парадный двор[36, c. 218].
Центральный корпус, перестроенный в XVIII в., выделяется своим архитектурно-художественным решением. Фасад его пластичен благодаря применению пилястр, рельефной декорации, скульптурных заставок. Особенно обильна лепка высокого фронтона с гербом. В это же время с тыльной стороны корпуса появляется двухэтажная пристройка с террасой и башенками.
Башня с аркой въезда в замок вынесена вперед к мосту через ров в виде парадной брамы, характерной для белорусского зодчества. Арка переходит в тоннель со сводами, который прорезает насыпной вал и выходит во двор напротив центрального корпуса. Такой прием создал интересную глубинную перспективу. Живописный вид открывается на дворцово-замковый комплекс с дальних точек обзора: сложное сооружение со стройными башнями и башенками, поставленное на высокий земляной стилобат среди воды и зелени парка.
История Радзивилловских парков началась в конце XVI века. Недалеко от Несвижа князем Николаем Христофором Радзивиллом Сироткой был заложен самый большой старинный парк на территории Беларуси - Альба. Он просуществовал как летняя резиденция князей Радзивиллов до конца XVIII века. За период двухсотлетней истории Альба приобрела известность далеко за пределами Радзивилловских имений. Своего расцвета летняя резиденция достигла во времена Кароля Станислава Пане Коханку, а после событий 1812 года постепенно утратила своё предназначение.
Новый этап развития парков в Несвиже начался после 1875 г., когда Антоний Вильгельм Радзивилл стал во главе Несвижской ординации. В основу закладки паркового ансамбля в Несвиже, самого величественного в Беларуси, были положены принципы свободно распланированных пейзажных «английских» парков. Княжеский дворцовый ансамбль послужил благоприятным фоном для создания романтического окружения. Парковый комплекс, у основания которого стояла приехавшая из Европы французская княгиня Мария Дорота де Кастелян де Талейран Радзивилл, состоит из пяти автономных ландшафтных зон: Старый парк (Озерина), Новый парк (Марысин), Английский парк (бывший ипподром), Японский парк (на месте Плинтовки) и Замковый парк (парк Антония) на бывших замковых укреплениях.
Над созданием парковых композиций, системой пейзажных куртин, дендрологическим составом, посадкой отдельных экзотических деревьев работали местные садовники. Главным садоводом-декоратором с 1878 по 1912 гг., то есть почти весь основной период их формирования, был Андрей Постаремчик, выходец из простых крестьян. Мастерству он учился в Познанской школе садоводства, в городах Европы и России.
Местность, где создавались парки, раньше представляла собой волнистую равнину с протекавшей тут рекой Ушой, притоком Немана.
Создание паркового ансамбля продолжалось более 20-ти лет. На первом этапе посадочными материалами служили деревца из местных лесничеств: ёлка обыкновенная, липа мелколистная, граб обыкновенный, берёза пушистая, клён остролистный и др. Сегодня этим посадкам уже более 100 лет.[36, c. 251]
Несколько позднее, кроме разнообразных местных пород, начали высаживать интродуцированные древесные хвойные и лиственные породы, которые привозили семенами и саженцами из других хозяйств. Об этом говорит надпись на камне, установленном в Старом парке: «Аллеи парка посажены Марией Кастелян, княгиней Радзивилл, саженцами, выращенными из семян, привезённых из питомника Берлинского дворца князей Радзивиллов». И сегодня несвижские парки богаты экзотическими породами деревьев.
В 1963 году парковый комплекс Несвижа был объявлен памятником природы республиканского значения. В 1985-91 гг. были проведены работы по очистке водоёмов, осушению переувлажнённых территорий, восстановлены отдельные планировочные узлы и участки, малые архитектурные формы, основные ландшафтные композиции. Проведён ряд мероприятий по благоустройству территории.
Сегодня Несвижский парковый ансамбль является выдающимся памятником садово-паркового искусства и представляет большой научный и практический интерес для изучения и использования наиболее прогрессивных приёмов и решений в современной паркостроительной деятельности.
ГЛАВА 3. ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ СОВРЕМЕННОГО ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ДВОРЦОВО-ПАРКОВЫХ КОМПЛЕКСОВ
.1 Мировой опыт современного использования памятников архитектуры
Помимо исторической и художественной ценности памятники архитектуры, как правило, обладают и непосредственно материальной, утилитарной ценностью. В этом их специфическое отличие от произведений других видов искусства, сохраняемых как памятники. Исключение составляют лишь немногие сооружения, которые по самой своей природе не могут быть использованы для практических надобностей и для которых единственный мыслимый вид использования - это возможность их осмотра. Таковы арки, колонны, обелиски, руины сооружений глубокой древности [41, c. 184].
Утилитарная ценность памятников архитектуры как используемых зданий имеет подчиненное значение по отношению к их художественной и исторической ценности, однако она очень существенна. Наделение памятников той или иной современной функцией создает необходимые условия для их постоянного поддержания и сохранения. Более того, как нередко отмечается в последнее время, благодаря их практическому использованию памятники лишаются своего рода отстраненности от современности, свойственной музейным предметам, и оказываются вовлеченными в интенсивную жизнь общества. Их эмоциональное воздействие на людей становится более органичным. В соответствии с этим за последние десятилетия во многом изменилось отношение к проблеме использования памятников архитектуры. Если раньше его часто склонны были рассматривать как неизбежное зло, то сейчас к нему все более относятся как к положительному фактору при условии, конечно, что функциональное назначение определено правильно, а приспособление осуществлено продуманно и тактично.
Сооружения, рассматриваемые сейчас как памятники, в свое время были возведены для какой-то определенной цели, которой они известное время успешно служили. Однако в дальнейшем изменение социальной структуры общества и условий жизни приводило к тому, что старые здания переставали удовлетворять практическим потребностям. Иногда оказывалась утраченной та функция, ради которой они были созданы (феодальные замки, дворцы и многие другие виды сооружений), иногда настолько существенно менялись планировочные, технологические, санитарно-гигиенические и иные требования, что здания оказывались уже непригодными для традиционного использования (больницы, производственные здания, многие жилые постройки и др.). В результате создавались предпосылки для перестройки старых зданий, их слома, плохого ухода, что, в свою очередь, вело к быстрому разрушению. Особенно ускорился процесс утери памятниками возможности быть использованными по прямому назначению уже в наше время. Отсюда возникает настоятельная потребность в наделении памятников архитектуры (практически их большинства) новой функцией. Правильный выбор новой функции - первейшая задача подготовки к использованию, от него более всего зависит дальнейшая судьба памятника. При решении этой задачи, естественно, учитываются местные потребности в размещении тех или иных учреждений, имеющиеся площади, транспортные возможности и многое другое, но определяющими остаются социально-культурная ценность памятника и требования его сохранности как целостного архитектурного организма [18, c. 210].
На выбор функции влияют, прежде всего, художественные качества памятника. Для наиболее совершенных сооружений, прославленных шедевров архитектуры, зданий с сохранившимися интерьерами высокого художественного значения нередко бывает возможен лишь один вид использования- создание условий для наиболее широкого ознакомления с ними, их музеефикация. Следует отличать музеефикацию памятника от его приспособления под музей: в музеефицированном сооружении не размещаются коллекции, а само оно приобретает значение основного и иногда единственного экспоната.
Примеров музеефицированных памятников существует большое множество - это и дворцово-парковые комплексы в пригородах С.-Петербурга, и кремлевские соборы в Москве, и древние храмы Киева и Новгорода. Однако даже наиболее выдающиеся памятники при определенных условиях не только могут, но и должны иметь практическое использование. При этом содержание новой функции должно отвечать социальному и культурному значению памятника. Как пример такого соответствия можно назвать использование здания Сената в Кремле для церемоний торжественного вручения государственных наград и премий или ратуши в Каунасе для Дворца бракосочетаний. Вообще при определении новой функции памятников предпочтение обычно отдается использованию их под культурно-общественные учреждения: музеи, концертные и лекционные залы. В этом случае достигается также возможность максимально широкого доступа посетителей для ознакомления с художественными ценностями памятника. Широко практикуется также размещение в памятниках архитектуры административных учреждений, научно-исследовательских институтов, проектных организаций. Из-за сильно изменившихся санитарно-гигиенических требований не всегда удается сохранять за старыми зданиями их прежнюю жилую функцию, хотя в принципе такое сохранение всегда желательно.
Если при проектировании нового здания его объемы и планировка как бы заданы функцией, то при решении вопросов использования памятника архитектуры приходится учитывать, что его планировочные особенности, размеры и связь помещений составляют неизменную структуру, и к ней должна быть подобрана соответствующая условиям памятника функция. Задача осложняется тем, что пробивка новых проемов в памятнике, устройство заново дополнительных перекрытий, лестниц и т.п., как правило, недопустимы и могут иметь место лишь в порядке исключения, причем не в главных, а во второстепенных, преимущественно уже ранее сильно перестроенных частях здания.
Для памятников архитектуры исключен выбор функции, которая имеет перспективу расширения, поскольку объем памятника должен и впредь оставаться неизменным. Это дополнительная причина наряду с соображениями этического порядка, по которой запрещено использование памятников для размещения производства [18, c. 261].
Важным требованием является также целостность функционального назначения не только отдельного памятника, но и такого архитектурного ансамбля, который в прошлом имел единое использование (усадьба, монастырь и т.п.).
Чтобы старое здание могло быть полноценно использовано для новой функции, должно быть осуществлено его приспособление, т.е. комплекс работ по его частичному переустройству, но такому, которое бы в максимальной степени учитывало его значение и особенности как памятника архитектуры. Приспособление должно выполняться таким образом, чтобы не только не исказить облик памятника, но и сохранить потенциальную возможность выявления всего того ценного, что он хранит в себе в скрытом виде. Поэтому возможности приспособления стоят в прямой зависимости от возможностей реставрации. Кроме того, реставрация, основной целью которой становится максимальное продление жизни памятника, должна производиться с учетом его последующего функционального использования, которое может до некоторой степени повлиять на меру вносимых в памятник изменений. Поэтому в настоящее время принято считать, что реставрация и приспособление не могут быть оторваны друг от друга, и обе эти проблемы должны решаться единовременно и комплексно.
Наиболее совершенная форма комплексного решения задач реставрации и приспособления - их совместное проектирование и осуществление не по отдельным сооружениям - памятникам архитектуры, а по архитектурным ансамблям или же по целостным участкам городской застройки, включающим как выдающиеся произведения архитектуры, так и более рядовые сооружения. В этом случае в плане решения реставрационных задач наиболее полноценно учитывается соотношение реставрируемого памятника и архитектурно-пространственной среды. В плане приспособления наличие сооружений различного характера и различной художественной и исторической ценности позволяет более гибко подходить к соблюдению функциональных требований, одновременно сохраняя всю строгость реставрационных ограничений по отношению к наиболее ценным зданиям или их частям. Такие комплексные работы по реставрации и приспособлению кварталов в исторических центрах городов практикуются во многих странах. Иногда к ним применяется термин ревалоризация, т.е. восстановление ценности, причем этим термином охватывается как восстановление архитектурно-художественной ценности, так и ценности эксплуатационной [18, c. 136].
Приспособление памятников к современному использованию - прежде всего средство их сохранения. Поэтому обязательным условием приспособления должно быть абсолютное уважение к приспосабливаемому памятнику, недопустимость его повреждения. Должно выполняться требование физической сохранности памятника, особенно сохранности всех ценных в художественном или историческом отношении элементов. Понятие физической сохранности включает в себя и создание условий эксплуатации, максимально обеспечивающих противодействие разрушительному влиянию времени. Помимо физической сохранности необходимо обеспечить сохранение условий восприятия памятника, не допуская не только искажения его внешнего вида, но и искажения внутреннего пространства, во всяком случае тех помещений, интерьер которых обладает определенной художественной цельностью. Это должно учитываться при распределении помещений по их функциональному назначению. На этой почве нередко возникают противоречия между интересами памятника и нормативными требованиями, предъявляемыми к размещению учреждений определенного назначения. В этом случае обычно приходится изыскивать компромиссные решения, идти на завышение площадей, на частичное отступление от норм ради сохранности памятника. Уважение к памятнику должно проявляться не только в выборе функции, соответствующей его культурно-историческому значению, но и при определении назначения отдельных его частей, которое должно учитывать их относительную художественную ценность и функциональную роль в прошлом. Так, особое отношение, исключающее возможность приспособления для «низких» целей, должно проявляться к помещениям, имеющим мемориальное значение, к усыпальницам, культовым зданиям и в особенности их алтарным частям, хотя бы эти здания и использовались сейчас по иному назначению.
Задачи, решаемые при приспособлении памятников, не сводятся к соблюдению системы ограничений. Внесение в интерьер (а иногда в ограниченной мере и во внешнюю архитектуру здания) новых элементов, необходимых для организации современной жизнедеятельности, ставит сложную задачу гармоничной увязки этих элементов с архитектурой памятника. Новые лестничные ограждения, дверные заполнения, осветительная арматура, а во многих случаях и находящаяся в здании мебель вступают в активное взаимодействие с другими элементами интерьера, сохранившимися от прошлых эпох.
При всем разнообразии возможного подхода к решению возникающей задачи возможны три основных направления. Одно из них - подделка под стиль памятника, что широко практиковалось в прошлом и что в некоторых случаях может граничить с фальсификацией. Подобный метод трудно совмещается с современными теоретическими взглядами на реставрацию, и пользоваться им следует лишь в отдельных случаях и с очень большой осторожностью. Диаметрально противоположное направление- внесение в исторический интерьер резко контрастных по стилистике элементов, выдержанных в формах подчеркнуто современной архитектуры. Чисто умозрительно такой подход вполне оправдан, но все же он далеко не всегда приводит к художественно полноценным результатам. Возможность его использования обусловлена особенностями памятника, его стилистикой и особенно степенью сохранности древних элементов в интерьере. Обычно чем фрагментарнее сохранились старое декоративное убранство интерьера и вообще художественно активные формы, тем большей свободой обладает архитектор при внесении в интерьер новых элементов, которые иногда бывают призваны восполнить утрату композиционной целостности. От этих новых, стилистически контрастных элементов требуется не только собственная художественная выразительность, но и безупречность исполнения. Третье направление связано с поисками срединного пути: создание элементов интерьера откровенно новых, но вместе с тем художественно увязанных со старой архитектурой и как бы подчиненных ей. При всей трудности такого проектирования срединный подход более универсален и в нем заключены очень большие возможности. Единого рецепта в данном случае не может существовать, поскольку рассматриваемая задача - творческая [40, c. 18].
Приспособление памятника к современной функции предусматривает наделение его необходимым инженерным оборудованием, обеспечивающим комфортные условия пребывания. И в этом случае должно превалировать требование сохранности памятника. Инженерные сети здания - памятника архитектуры должны в минимальной степени нарушать как эстетическую, так и конструктивную его целостность, что приводит к необходимости поисков нетиповых решений и к признанию возможности более гибкого подхода к соблюдению нормативов, обязательных для нового строительства. Значительные ограничения при приспособлении памятника накладываются на пробивки и штрабление стен, сводов и потолков. Они должны быть не только сведены к минимуму, но и сосредоточены в тех местах, где они способны в наименьшей степени нарушить ценные элементы памятника. Особые требования возникают при наличии в сооружении стенописей, лепнины и других ценных элементов отделки. В этих случаях необходимо создание режима, обеспечивающего оптимальные для их сохранения параметры температуры и влажности.
Если эти параметры существенно отличаются от обычных, соответствующих комфортным условиям для пребывания людей, то предпочтение, безусловно, отдается целям сохранения памятника, а эксплуатационные возможности использования соответствующих помещений ограничиваются.
В целом приспособление памятника архитектуры к современному использованию обычно представляет сложную задачу и требует всестороннего учета не только историко-художественного значения памятника, но также его конструктивных и технических особенностей. Поэтому вопросы приспособления должны входить в компетенцию архитектора-реставратора.
.2 Возможные пути использования культурно-исторического потенциала дворцово-парковых комплексов РБ
Создание природно-исторических парков позволяет спасти ценнейшие памятники истории и культуры как целостные архитектурно-ландшафтные и культурные комплексы. В природно-исторических парках предусматривается охрана и восстановление как памятников истории и культуры, так и окружающего исторического рукотворного, природного или традиционного сельского ландшафта, который также рассматривается как непреходящая историческая и экологическая ценность, национальное достояние. При возрождении усадебных и дворцово-парковых комплексов должен применяться ансамблевый принцип и индивидуальное проектирование каждого объекта инфраструктуры.
Чтобы вдохнуть жизнь в умирающие культурные центры, существовавшие в белорусской усадьбе, в последнее время была выдвинута концепция освоения уникальных исторических территорий как особой формы организации культурного ландшафта. Эта перспективная концепция предполагает полифункциональное использование усадебных комплексов: научно-просветительское, туристско-экскурсионное и хозяйственное [5, c. 90].
Просветительская деятельность может включать, помимо создания музеев, организацию лицеев, постоянно действующих семинаров, посвященных изучению творчества выдающихся деятелей истории и культуры, с именами которых связаны конкретные усадьбы.
Культурная деятельность в усадьбе должна охватывать как местное население, так и туристов. Необходимо, чтобы она осуществлялась в традициях дворянской усадьбы, для которой было типично широкое общение хозяев усадьбы с соседями и друзьями. Возможно создание литературно-музыкальных салонов, постановка любительских спектаклей, проведение балов, организация фестивалей, посвященных памятным датам, приглашение в усадьбу известных писателей, художников, артистов, которым предоставлялся бы творческий отдых в усадьбе, сопровождающийся встречами с местным населением и туристами.
Хозяйственная деятельность должна получить самое широкое развитие. Она может иметь два основных направления: возрождение художественных промыслов и ремесел и сельскохозяйственное производство.
Дворянский особняк или дворцовый ансамбль целесообразно использовать только как "живой" музей с широкой культурной программой, являющийся местом общения интеллигенции. Все старые хозяйственные постройки усадьбы следует восстановить в соответствии с их первоначальной функцией и историческим обликом, а необходимые новые объекты инфраструктуры строить в гармоничном архитектурном единстве с усадебным ансамблем. Особое значение имеет восстановление исторического природного ландшафта.
Использование объектов культурного и природного наследия вместе с развитием туризма, научно-образовательной сферы, возрождением традиционных производств и технологий могло бы определить будущий экономический потенциал региона.
Для развития познавательного туризма предусматривается использование богатого культурно-исторического наследия Республики Беларусь и общности истории и культуры Беларуси со странами-соседями. Предполагается создание условий для формирования туристско-экскурсионных маршрутов для разных категорий населения по местам важных исторических событий. Возможна даже организация ностальгических туров для выходцев из Беларуси и их потомков, проживающих сейчас в других странах. Планируется более активное вовлечение молодежи к путешествиям по родному краю.
Основой для развития рекреационного и оздоровительного туризма является эффективное и рациональное использование природных ресурсов и имеющейся инфраструктуры туризма.
Рост деловой активности, расширение международных контактов является серьезной предпосылкой для развития делового туризма. Основное внимание должно быть уделено: развитию туристско-экскурсионных услуг для участников международных конгрессов, конференций, симпозиумов; организации международных торговых выставок, ярмарок; созданию условий для оказания туристско-экскурсионных услуг при проведении международных смотров научно-технических достижений на базе крупных научных центров и промышленных организаций.
С целью воплощения вышеизложенных направлений туризма и повышения эффективности использования имеющихся туристских ресурсов, к которым и относятся дворцово-парковые ансамбли страны, целесообразно также осуществить следующие мероприятия:
включение дворцово-парковых комплексов как объектов в уже имеющиеся познавательные маршруты;
создание различных тематических маршрутов, куда будут включены только родовые дворцы и усадьбы, но которые будут отвечать заданной тематике, например, по определенному архитектурному стилю, либо все усадьбы одного старинного рода;
создание на базе дворцово-парковых комплексов различного рода музеев: краеведческий, этнографический, либо музей, в котором собраны уцелевшие коллекции владельцев;
организация в уцелевших зданиях дворцов своеобразных кинотеатров с показом ретроспективных фильмов;
создание на базе дворцово-парковых ансамблей или вблизи их домов отдыха, санаториев, пансионатов;
одним из возможных способов повышения эффективности использования потенциала дворцово-парковых комплексов в туристском освоении может стать создание территориальных образований (культурно-исторические территории, национальные или рекреационные парки, представляющие собой целостную экономическую структуру), где в комплексе сочетались бы культурно-исторические объекты, культурные ландшафты, умения ремесленников, поваров, а также национальные праздники, традиции;
создание литературно-музыкальных салонов, постановка любительских спектаклей, проведение балов, организация фестивалей, посвященных памятным датам, приглашение в усадьбу известных писателей, художников, артистов, которым предоставлялся бы творческий отдых в усадьбе;
в расположенных вблизи усадебных комплексах возможно создание природно-исторических парков. В основу их создания может быть положен географический принцип, исторический (серия комплексов, связанных одним историческим событием), мемориальный (серия комплексов, объединенных памятью об одной и той же исторической личности, места работы одной группы художников).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Предпосылки формированию международной системы охраны культурного наследия обнаруживаются с середины XIX в. Фундамент этой системы в ее современном понимании был заложен в 1930-е гг. Вспоминая философа К. Ясперса, этот период можно назвать «осевым временем» применительно к правовой регламентации культурного наследия. Главной чертой деятельности Международного комитета музеев стала попытка комплексного решения проблем в этой сфере. За короткий срок получили решения вопросы реставрации и консервации памятников, регламентации археологических раскопок, хищения и незаконного вывоза культурных ценностей, защиты памятников в период военных действий, наметились первые шаги к формированию института реституции.
В мероприятиях и проектах по сохранению наследия, часто имеющих сложную структуру финансирования, взаимодействуют государство, региональные и местные власти, жители, специализированные общественные организации, представители частного бизнеса.
Сегодня необходима полноценная программа работ по возрождению национального достояния, которая бы включала систему мероприятий по выявлению, восстановлению, изучению, сохранению и использованию культурного и природного наследия. Причем решение подобной задачи должно быть комплексным, ибо практика показывает, что ни само выявление памятника, ни постановка его на учет и государственную охрану, ни ведение реставрационных работ еще не могут обеспечить его сохранения как национального богатства. Без использования памятник быстро приходит в запустение, да и можно ли сопоставить понятие «неиспользуемый памятник» с задачей сохранения и передачи будущим поколениям национального достояния? Охрана и использование единичных объектов не может быть эффективной вне окружающего их исторического и природного пространства. Оно необходимо не только с точки зрения восприятия памятника, но, прежде всего - его жизнеспособности.
Организация уникальных исторических территорий предполагает сочетание возрождения и развития традиционных форм деятельности, сформировавших исторически эти территории, с инновационными видами - туризмом, сельскохозяйственным и промышленным производством. Новые виды деятельности должны дополнять, но не подавлять сложившиеся природные, хозяйственные и социокультурные процессы. В основу современного освоения уникальных исторических территорий должны быть положены исторический, экологический и ландшафтный принципы.
Дворцово - парковые ансамбли и усадебные комплексы Беларуси - одна из важнейших составляющих отечественной культуры. Велика их роль в сохранении культурного наследия страны, влиянии на развитие рекреационной деятельности тех регионов, где они расположены. А поэтому необходимо сохранять, поддерживать и развивать эти памятные места, чтобы не прервать связь поколений, чтобы каждый мог изучать свою Родину, постигать её историю и красоту.
Сейчас, когда первоочередной задачей является стабилизация экономики, критерий эффективности использования территории, природных и культурных ресурсов, видимо, следует считать ведущим. Стоимостные оценки культурно-исторических памятников также необходимы при выборе направления их использования, хотя они должны сочетаться с эстетическими и инженерно-техническими. От ценности памятников и их территориальной концентрации зависит направление их использования, интенсивность рекреационных потоков, возможность включения в культурно-экономическую инфраструктуру территории.
Одним из возможных способов повышения эффективности использования потенциала культурного наследия в туристском освоении может стать создание территориальных образований (культурно-исторические территории, национальные или рекреационные парки, представляющие собой целостную экономическую структуру), где в комплексе сочетались бы культурно-исторические объекты, культурные ландшафты, умения ремесленников, поваров, а также национальные праздники, традиции. Деятельность этих территориальных структур должна быть направлена на сохранение, возрождение, туристское освоение памятников и их естественной среды, воссоздание традиционного природопользования, циклов обыденной жизни и всего бытового уклада с одновременным органическим вхождением в современные хозяйственные и социальные процессы. Экономическая деятельность в данном случае является важной частью комплексного процесса, включающего сохранение и использование туристско-рекреационного потенциала культурного наследия.
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ
Александрова, М.А. Актуальные правовые аспекты археологической деятельности / М.А. Александрова // Закон. - 2006. - № 7. - С. 124-134.
Богуславский, М.М. Культурные ценности в международном обороте: правовые аспекты / М.М. Богуславский. - М.: Юристъ, 2005. - 425 с.
Бондаренко А.А. Пакт Рериха и проект Всемирной Лиги Культуры в условиях глобализации // В Сборнике: "Рериховское наследие": Труды Международной научно-практической конференции: Том. I: Музей-институт семьи Рерихов в культурно-историческом пространстве Санкт-Петербурга. - СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2002. - 580 с.
Боярский П.В. Введение в памятниковедение / Сов. фонд культуры, Центр комплекс. подвод. исследований, Информ. центр гуманит. исследований, НИИ культуры и др. - М., 1990. - 218 с.
Веденин Ю.А., Шульгин П.М. Новые подходы к сохранению и использованию культурного и природного наследия в России // Изв. АН РФ. Сер. геогр. М., 1992. №3. с. 90-99.
Григорян Г.Г. Универсальный эволюционизм и культурное наследие // Сб. науч. тр. Политех. музея. 1995 - 1996 гг. - М., 1999. - С. 3 - 10.
Гужаловский, А. А. Органы охраны и управления историко-культурным наследием Беларуси: проблемы координации / А. А. Гужаловский// Крыніцазнаўства, археаграфія, архівазнаўства ў XX-XXI ст. у Беларусі: зб. навук. артыкулаў, прысвечаных 100-годдзю з дня нараджэння М. М. Улашчыка / рэдкал. : С. М. Ходзін (адк. рэд.) [і інш.]. - Мінск: БДУ, 2007. - 368 c.
Дайфуку, Хирохи. Задачи охраны памятников (Национальные законодательные документы. Международные соглашения) // В книге: Консервация и реставрация памятников и исторических зданий (Перевод с французского).- М., Стройиздат, 1978, с. 34-60.
Домрин, А.Н. Правовое регулирование охраны и использования памятников градостроительства и архитектуры Великобритании // Тр. / ВНИИ сов. гос. стр-ва и законодательства. - М., 1991. - N 49. - С. 81-98
Дюдюхина В.С. формирование законодательной системы охраны отечественных памятников (вторая половина XIX - начало XX вв.) // Материальная база сферы культуры. - Чтение памяти Леонида Аркадьевича Лелекова. - науч.-информ.сб. - Вып.4 - М., 1997 - С.4-15
Жолондзь А.Г. Опыт охраны памятников церковной культуры в странах Западной Европы. // Научно-информационный сборник "Материальная база сферы культуры", Вып.3, РГБ Информкультура, М., 2000, с. 115-120.
Закон Республики Беларусь «Об особо охраняемых природных территориях» от 20 октября 1994 г. (в редакции Закона Республики Беларусь от 23 мая 2000 г.) Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь, 2000 г., №152.
Каганский В. Ландшафт и культура // Общественные науки и современность, 1997, №1, с.134-146, №2, с.160-169.
Крогиус В.Р. Особый правовой статус - важное условие устойчивого развития и рационального использования культурного наследия исторического города: проблемы стран в переходном состоянии. // Развитие исторических центров сибирских городов с учетом сохранения историко-культурного наследия: проблемы и новые подходы (Материалы международного научно-практического семинара 28-30 октября 1997). Новосибирск.1999. с.28-31.
Кузьменков С.Ю. Принятие Второго протокола к Гаагской конвенции 1954 г. о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта.// Материальная база сферы культуры (научно-информационный сборник)., вып. 3, РГБ., Информкультура, М., 1999, с. 3-27.
Культурные ценности: понятие, значение, отношение к ним общества, признаки и классификация, причины утрат. Обеспечение сохранности и защиты, организация работы по их спасению. Международные законодательные акты о защите культурных ценностей.- Сохранность и защита культурных ценностей: Учеб. пособие / Санкт-Петербург. гос. Акад. культуры; Сост.: Ласкавый В.С., Абалян И.Г., Касторский В.С. - СПб., 1994. - 60 с.
Лукашук И.И. Международное право. Особенная часть. Учебник.- М.: Изд.БЕК, 1997,356 с.
Максаковский В.П. Всемирное культурное наследие: научно-популярное справочное издание. - М., 2002. - 368 c.
Мартынов А.И. О зарубежном опыте охраны и использования археологических памятников. // Материалы научно-практической конференции: Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Барнаул, 1996, с. 12-19.
Международное право и охрана культурного наследия: Документы, библиография / Авт.-сост.: М.А. Полякова, А.А. Александров; Под ред. С.И. Сотниковой, И.М. Вандулакиса.- Афины, 1997.-235 с.
Международно-правовые документы по вопросам культуры. Под ред. Запесоцкого А.С.- СПб.: СПбГУП, 1996. - 388 с.
Международные нормативные акты ЮНЕСКО/ Сост. И.Д. Никулин.- М.: Изд.фирма Логос , 1993. - 640 с.
Михеева Н.А., Галенская Л.Н. Менеджмент в социально-культурной сфере: (Соц.-экон. механизмы и методы упр.): Учеб. пособие. СПб.: Михайлов, 2000. - 564С.
Молчанов С.Н. Сборник правовых актов Совета Европы о сохранении культурного наследия (часть 2)/ Сост. С.Н. Молчанов; перевод: К.К.Ананичев, Д.Г.Батурин, Б.А.Долинго, В.В.Кузнецов, А.В.Чингин; НПЦ по охране памятников истории и культуры Свердл.обл. - Ек.: Банк культурной информации, 2003 - 528 с.
Нахлик С.Международное гуманитарное право-Защита культурных ценностей - Ин-т проблем гуманизма и милосердия-М.-1993. с. 277 - 292.
О белорусской Республиканской научно-методической Раде по вопросам историко-культурного наследия при Министерстве культуры Республики Беларусь: Постановление Совета Министров Республики Беларусь № 1590 от 16 октября 1998 г. в редакции постановления Совета Министров Республики Беларусь № 1314 от 25 сентября 2002 г. // НРПА. 2002. № 111.
О вопросах сохранения историко-культурного наследия Республике Беларусь: Постановление Совета Министров Республики Беларусь № 579 от 6 мая 2002 г. // НРПА. 2002. № 55.
О концепции создания культурно-туристкой зоны «Несвиж - Мир»: Постановление Совета Министров Республики Беларусь № 136 от 4 февраля 2003 г. // НРПА. 2003. № 17.
О культуре в Республике Беларусь: Закон Республики Беларусь в редакции закона № 16-3 от 14.05.2001 г. // НРПА. 2001. № 48.
О некоторых мерах по реставрации дворцово-паркового ансамбля в г. Несвиже и замкового комплекса в г. п. Мир: Постановление Совета Министров Республики Беларусь № 1370 от 2 октября 2002 г. // НРПА. 2002. № 118.
Об использовании понятий " культурные ценности " и " культурное наследие (достояние) в международном праве (информационно-аналитический обзор) // Московский журнал международного права, №2, 2000, с.20-27 // #"justify">Об охране историко-культурного наследия Республики Беларусь: Закон Республики Беларусь, 9 января 2006 г., № 98-З // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. - 2006. - № 9. - 2/1195.
Об охране историко-культурного наследия: Закон Республики Беларусь в редакции закона № 134-3 от 24 июля 2002 г. // Ведомости Верховного Совета Республики Беларусь 1992 г. № 30. Ст. 504; НРПА. 2002. № 87.
Онуфриенко Г.Ф., Веденин Ю.А. Зарубежное законодательство в области сохранения культурного и природного наследия (Информационный сборник). М.: Институт наследия, 1999. - 587 с.
Петров С.Б. Специфика культовых памятников как памятников культуры // Постигая прошлое и настоящее: Межвуз. сб. науч. тр. / Ульянов. фил. МГУ; Ред. Зеркалов В.И. - Саратов: Изд - во Саратов. ун - та, 1993. - С. 89 - 99.
Пирожник И.И. Проблемы рекреационного природопользования в Беларуси // Выбраныя навуковыя працы БДУ. Геаграфiя. - Мн., Изд. БГУ, 2001.- 321c.
Правовой статус памятников истории и культуры по законодательству иностранных государств // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения, №№ 2,3, 2005.
Предисловие. // Международно-правовые документы по вопросам культуры. Под ред. Запесоцкого А.С.- СПб.: СПбГУП, 1996. - с. 7-14.
Решетников Д.Г. Культурно-исторические ресурсы развития экологического туризма в Беларуси - Мн., «Высшая школа», 2007.- 254 c.
Сохранность и защита культурных ценностей: Учеб. пособие / Санкт-Петербург. гос. Акад. культуры; Сост.: Ласкавый В.С., Абалян И.Г., Касторский В.С. - СПб., 1994. - 60 с.
Спиридонова Ю.В. Генезис международной охраны культурного наследия в 1930-е гг. // NB: Философские исследования. - 2012. - № 3. - С.184-209.
Шульгин П. Всемирное наследие: идеи и воплощение.// В кн.: Всемирное культурное и природное наследие (документы, комментарии, списки объектов.) - М.: Институт наследия, 1999, 475 с.