Сталинское время через призму поэзии
Сталинское
время через призму поэзии
Давно отцами
стали дети, Но за всеобщего отца Мы оказались все в ответе, И длится суд
десятилетий, И не видать еще конца.
А.Твардовский.
На душе
почему-то смутно... Полумрак... За окном шелестят деревья, а в комнате слышен
хриплый, надрывающий душу голос Владимира Высоцкого: "А на левой груди
профиль Сталина..." Память тотчас же рисует хитрое рябое лицо, густые усы,
прячущие усмешку. Неужели этот самый человек, которому поклонялись десятки лет?
Впрочем, почему поклонялись? Разве и сейчас мало его явных и особенно тайных
сторонников? Часто слышишь: "При Сталине такого безобразия не было!",
"Сталин бы такого не допустил, расстрелял бы сразу!","Сталина бы
на них!.." Ближе к сердцу кололи мы профили, Чтоб он слышал, как рвутся
сердца, тревожит Высоцкий. Я выключаю магнитофон. Надо подумать, что же это за
время такое, когда люди добровольно умирали за палачей.
Что же
почитать? Сегодня не хочется брать в руки публицистику с ее страшными цифрами.
Лежит закладка во втором томе биографии Сталина Волкогонова. Но и он подождет
сегодня. Да, я же взял в библиотеке роман-газету "Современная поэма".
Кто там? Ахматова "Реквием", Твардовский "По праву памяти",
Гамзатов "Люди и тени". Кто еще? Остальное потом.
"Реквием".
Да, колокола должны звучать погребальным звоном, чтобы в такт им отвечали
людские сердца: "Не повторится, не повторится, не повторится
никогда!" Что же за время было? Это было, когда улыбался Только мертвый,
спокойствию рад, И ненужным привеском болтался Возле тюрем своих Ленинград.
И тогда,
обезумев от муки, Шли уже осужденных полки, И короткую песню разлуки Паровозные
пели гудки, Звезды смерти стояли над нами, И безвинная корчилась Русь Под
кровавыми сапогами И под шинами черных "марусь".
Да, лучше не
скажешь, лучше сравнений и метафор не выдумаешь. Читая о несчастной судьбе
женщины, у которой "муж в могиле, сын в тюрьме", столь типичной в
"страшные годы ежовщины", веришь, что, действительно, "перед
этим горем гнутся горы...".
От грудной,
напевной лирики Ахматовой перехожу к чеканному стиху Твардовского.
... Когда
кремлевскими стенами Живой от жизни огражден...
Нет, это из
поэмы "За дальюдаль". А в журнале другая вещь"По праву
памяти". Хочется цитировать без конца, так трудно что-то выбрать. Вот это.
О репрессиях.
... И званье
"сын врага народа" Уже при них вошло в права.
И за одной
чертой закона Уже равняла всех судьба: Сын кулака иль сын наркома; Сын
командира иль попа...
... И все,
казалось, не хватало Стране клейменых сыновей.
Или вот еще о
том, как детей заставляли отрекаться от родителей. Да и вся поэма об этом: ...
Той жертвы требовали строго: Отринь отца и мать отринь.
Предай в пути
родного брата И друга лучшего тайком.
И душу
чувствами людскими Не отягчай, себя щадя.
И
лжесвидетельствуй во имя, И зверствуй именем вождя.
А что говорит
об этом времени Гамзатов? Ах, это время! Лозунгам и фразам пустым и лживым не
было конца.
И сокрушался от
печали разум.
И ликовало
сердце у глупца.
Журнал выпадает
у меня из рук. Страницы, зашелестев, замелькали. Напоследок успел прочесть
только строчки Твардовского: Кто прячет прошлое ревниво, Тот вряд ли с будущим
в ладу...
Как хорошо, что
мы узнаем правду. Может быть, это залог нашего будущего? Пальцы нажимают клавишу,
и вновь я слышу осипший, но такой родной полунасмешливый голос: ... И хлещу я
березовым веничком по наследию мрачных имен.
Трагическим,
мрачным, жестоким описывают поэты сталинское время. Не стоит нам сегодня жалеть
о Сталине.
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://sochinenia1.narod.ru/