Оппозиционная мысль в России в 50-60–е годы XVIII века

Оппозиционная мысль в России в 50-60–е годы XVIII века

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Глава 1. Елизаветинский период в истории развития оппозиционной мысли 1750-1761 гг.

.1 Правление Елизаветы Петровны

.2 Шуваловы Иван Иванович и Петр Иванович

.3 Михаил Васильевич Ломоносов

Глава 2. Екатерининский период в развитии оппозиционной мысли 1762 - 1769 гг

.1 Правление Екатерины II

.2 Консервативное течение в общественно-политической мысли

.3 Просветительство

.4 Рассмотрение крестьянского вопроса в рамках ВЭО

.5 Комиссии для сочинения проекта нового уложения

Глава 3. Внедрение новых явлений в общественно-политическую мысль России в 50-60- е гг. XVIII века: «борьба с монархом»

.1 Оппозиционные взгляды на станицах литературных произведений

.2 Сатира как орудие оппозиции

Заключение

Библиографический список

ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время, когда состояние современной политической мысли характеризуется демократичностью, когда стоит задача формирования гражданского общества, значительную актуальность приобретает изучение истоков зарождения оппозиционных взглядов. Исторический опыт нашей страны показывает, что настоящая политическая оппозиция приобрела свою правоспособность сравнительно недавно. Связано это, прежде всего, с особенностями развития государственности в России. Изучение складывания оппозиционных взглядов позволит глубже разобраться в проблеме политической оппозиции современности.

На данный момент времени в России наблюдается сокращение числа людей, относящих себя к оппозиции, кроме того оппозиция становится более радикальной. Вместе с тем можно указать на следующую особенность оппозиции: она не играет большой роли в политической жизни страны. Хотя провозглашение построения гражданского общества предполагает наличие активности граждан. В этом случае возникает опасность либо исчезновения оппозиции как таковой. Либо превращение ее в неконтролируемую силу (как это произошло в Украине). Оптимальным для государства является наличие конструктивной оппозиционной мысли, которая бы указывала на недостатки, существующие в политической и общественной жизни страны.

Избегание «потрясений», не путем подавления деятельности «инакомыслящих», а путем поиска точек соприкосновения, компромисса по тем или иным проблемам, взаимодействия оппозиции и государственной власти достигается стабильность и равномерное развитие страны в целом.

Объект и предмет курсового исследования. Объектом исследования является процесс возникновения и развития оппозиционной мысли в 50-60 - е гг. XVIII века. Предмет исследования составляют общественно-политические взгляды Новикова, Сумарокова, Панина, Голицына, Щербатова, Козельского и других деятелей, законодательные акты, проекты, художественные произведения и материалы периодической печати.

Хронологические рамки исследования охватывают российскую историю периода 1750-1760 гг. Это время характеризуется выдвижением смелых идей и взглядов, не всегда совпадающих с официальной идеологией.

Историографический обзор темы.

Отдельные стороны развития общественно-политической мысли, вызывали большой интерес у историков разного времени. Среди наиболее разработанного направления выделяется Просветительство.

Ярким представителем дореволюционной историографии является В. О. Ключевский. Будучи либералом со славянофильским уклоном, он утверждал, что положения, выдвигаемые французской просветительской литературой, были чужды и непонятны русскому человеку. Российская действительность XVIII в., по его мнению, не имела ничего общего с идеалами французских просветителей, а потому они «усваивались без размышления и еще более отрывали усвоившие их умы от окружающей их действительности». Влияние французской просветительской литературы, считал он, привело к нежелательным последствиям: утрате привычки и желания размышлять, потере понимания окружающей действительности, «удивительной черствости, отсутствию чутья к нравственным стремлениям».

Главную заслугу русских просветителей В. О. Ключевский видел в том, что они поддержали усилия Екатерины II, направленные на развитие воспитания, целью которого было нравственное перерождение общества, сумели разграничить заимствованное и самобытное, определить черту, «за которую не должно переступать иноземное влияние». Мнение Ключевского весьма обоснованно его взглядами.

В дореволюционной историографии утверждалось, что проводником свободолюбивых идей в России, последовательным пропагандистом идей французских просветителей выступала Екатерина II, стремившаяся несколько смягчить крепостное право, улучшить положение крестьян. Русская общественная мысль, считали сторонники этой точки зрения, развивалась в едином литературном потоке, который возглавляла императрица. Поэтому, как отметил М. Т. Белявский, «дореволюционная историография отводила сугубо второстепенные роли Новикову, Фонвизину, Поленову, Коробьину и другим действительным критикам крепостничества и защитникам народа. Они помещались где-то в тени екатерининского трона, позади вельможной знати». Такой подход к идейной жизни российского общества не позволял дореволюционным историкам дать в своих исследованиях характеристику просветительской мысли России, определить ее место и значение в общественной жизни страны.

В трактовке дореволюционных отечественных историков культура России XVIII в. не имела самостоятельного характера, важнейшей чертой ее развития было слепое подражание Западу, неосмысленное восприятие элементов западноевропейской культуры, в том числе теорий и идей общественно-политической мысли. Появление просветительства, связанного с проникновениями французских взглядов воспринималось как чуждое и вредное явление.

Идея о несамостоятельности и замедленности общественного развития была выдвинута либералом П. Н. Милюковым. Развитие общественной мысли Милюков свел к борьбе «критических воззрений» и «национализма». XVIII век, по его мнению, был ознаменован первыми успехами общественной критики. Он объясняет это влиянием западноевропейской мысли, так как развитие «национализма» и «критики» было напрямую связано с факторами иноземного происхождения.

В том же ключе рассматривал общественную мысль второй половины XVIII в. Н. П. Павлов-Сильванский. Анализируя литературные источники он писал о том, что это был период развития нашей литературы, в котором, далекая от самостоятельности, она была еще в тесной зависимости от различных европейских школ, в котором первые творческие искания не шли дальше отражения русской действительности в зеркале иноземного искусства и иноземной мысли».

Что же касается советской историографии, то говоря о просветителях XVIII вв., Ленин отмечал, что «новые общественно-экономические отношения и их противоречия тогда были еще в зародышевом состоянии. Никакого своекорыстия поэтому тогда в идеологах буржуазии не проявлялось; напротив, и на Западе. и в России они совершенно искренно верили в общее благоденствие и искренно желали его, искренно не видели (отчасти не могли еще видеть) противоречий в том строе, который вырастал из крепостного». Данное мнение основывается на том, что идеологи просвещения, не стремились разрушить, ликвидировать, переменить существующий абсолютистский строй. Они лишь указывали на некоторые пороки, после ликвидации которых жизнь в стране заметно улучшится.

Первой попыткой проанализировать историю русской культуры вообще и общественной мысли в частности с марксистских позиций стал «Очерк русской культуры» М. Н. Покровского. Он во многом был несовершенен и методологически непоследователен, а общественная мысль оценивалась в нем невысоко. Культуре XVIII в. отведено в «Очерке» немного места, а общественно-политическая мысль второй половины XVIII в. отражена совсем бедно. Время Екатерины II - это период дворянской реакции на появившиеся в XVIII в. ростки промышленного капитализма, и лишь с развитием последнего в XIX в. Покровский связывал оживление политической мысли.

По сути дела, против тезиса Покровского, а также против вывода о том, что общественно-политическая мысль России XVIII в. слепо заимствовала идеи западноевропейских просветителей, была оторвана от жизни и бедна по содержанию, выступил в своем многотомном фундаментальном труде «История русской общественной мысли» Г. В. Плеханов. «Следует, - писал он, - в полной мере воздать должное нашей литературе XVIII в. И пора отвергнуть ходячее у нас мнение об ее бессодержательности... Она была содержательна, но, разумеется, на свой собственный лад». Хотя Плеханов в целом преувеличивал фактор внешнего влияния на развитие русского исторического процесса, он в то же время настаивал на том, что восприятие положений французских просветителей было обусловлено самим ходом развития общественно-политической мысли России второй половины XVIII в. Русские просветители творчески воспринимали идеи, шедшие из Франции. Впервые в историографии Плеханов показал, что общественная мысль России не представляла единого потока. Он выявил продворянский характер взглядов Екатерины II, М. М. Щербатова, А. П. Сумарокова, противопоставив им просветительские воззрения А. Я. Поленова, Н. И. Новикова, Д. И. Фонвизина. Плеханов оспаривал положение о том, что французское Просвещение способствовало развитию в русской общественной мысли снисходительного отношения к злу. Он небезосновательно полагал, что труды Екатерины II оказали сильное влияние на русское общество и на общественную мысль в том числе. Н. И. Новикова Плеханов хотя и считал противником императрицы, мыслителем, склонным к независимому от правительства мнению и отрицавшим в глубине души крепостное право, но утверждал, что это его отношение к крепостничеству вовсе не отразилось в сатирических журналах просветителя.

Русское просветительство стало одним из предметов изучения в советской историографии. В. П. Семенников, Л. Б. Светлов, А. И. Старцев, Г. А. Гуковский и другие в работах, вышедших в 20-30-е годы, показали, что в России во второй половине XVIII в. развивалась просветительская мысль, испытывавшая на себе благотворное влияние передовых идей Запада в частности Франции, отвергли тезис о ее несамостоятельности и подражательном характере. Передовая общественно-политическая мысль России второй половины XVIII п., доказывали они, была порождена историческим развитием страны, борьбой крестьянства против угнетения. Буржуазные идеи французского Просвещения заимствовались творчески, переносились на русскую почву и преломлялись в соответствии с условиями российской действительности. Однако многие вопросы истории русского просветительства, такие как его хронологические рамки, социальная сущность, особенности, место и роль в идейной борьбе и др., в литературе- 20-30-х годов не исследовались. Не были подвергнуты анализу взгляды и деятельность многих представителей русского просветительства. Трудности в изучении просветительства были связаны, в частности, с отсутствием источниковой базы, которая в те годы только начинала создаваться.

Еще одним из исследователей русского просветительства является А.Я Щипанов. Автор высоко оценивает деятельность русских просветителей, говоря о том, что она по своему объективному содержанию подрывала феодально-крепостнические устои, содействовала вызреванию нового, капиталистического уклада жизни. Щипанов указывает на весомый вклад просветителей в разработку крестьянского вопроса (в своей книге он приводит мнения и проекты некоторых просветителей: Десницкого, Третьякова, Козельского, Коробьина, Поленова), однако, в этот же период происходит усиление закрепощения крестьян особенно во времена правления Екатерины II, «удовлетворявшей волчьи аппетиты крепостников».

Просветители сочувственно относились к угнетенному народу и стремились к развитию производительных сил своей родины. Это происходило вследствие того, что в недрах феодально-крепостного строя происходили социальные сдвиги, вопрос об уничтожении крепостного права выдвигался самой жизнью, всем ходом общественно-экономического развития страны.

Приводя слова И.В.Сталина: «Новые общественные идеи и теории возникают лишь после того, как развитие материальной жизни общества поставило перед обществом новые задачи», Щипанов делает акцент на оправдании появления «смелых» идей в этот период, т.к. при достигнутом уровне материального развития они являются закономерными.

Указывая на появление двух направлений в решении крестьянского вопроса, который рассматривался в рамках Вольного экономического общества и в Комиссии для сочинения проекта нового уложения, автор с явно негативной окраской характеризует «лагерь заядлых реакционеров-крепостников крупных помещиков вроде князя Щербатова с Екатериной II во главе». Представителей же второго направления, куда относились Поленов, Новиков, Коробьин, Козельский, Фонвизин, Десницкий, Третьяков, Крылов и др. автор называет «борцами», горячо высказывавшихся за ограничение крепостного права, за строгое упорядочение отношений между помещиками и крестьянами, гневно клеймивших зверское отношение крепостников к крепостным.

Давая оценку просветителям Щипанов высказывается о них как о людях, горячо любившие свою родину и искренне желавших ей благоденствия и счастья.

На основании приведенных мнений различных историков советского периода можно сказать, что оценка деятельности просветителей приобретает положительную направленность. Сама историческая действительность способствовала подготовке благодатной почвы для развития просветительских идей. Указывая на существенное влияние Запада отмечается при этом и самостоятельность общественной мысли, показавшей болевые участки на теле Российской империи.

Что же касается современных исследователей данной проблемы, то следует отметить диссертацию Эльмурзаева И. Я. «Инакомыслие в период правления Екатерины II и деятельность органов государственной власти по его подавлению: историко-правовое исследование». Автор разрабатывает наиболее подробно вопрос о карательных мерах по отношению к представителям оппозиционной мысли.

Моряков В.И. исследуя проблему русского просветительства, обобщая опыт ряда исследователей приходит к выводу о том, «русское просветительство было порождено русской действительностью. В тоже время в своем развитии оно испытывало влияние западноевропейского, особенно французского просветительства. Отсутствие в стране общественного движения давало возможность усвоить не всю сумму идеологических постулатов, а лишь отдельные положения, на основе которых осуществлялась критика наиболее отрицательных сторон существующего строя.

Таким образом, современные исследователи отдавали должное русским просветителям. В их работах прослеживается критика екатерининского «просвещенного абсолютизма», как ложного, не оправдавшего надежды и чаяния прогрессивных деятелей эпохи.

Степень разработанности темы. Отдельные стороны проблематики, связанной появлением оппозиционной мысли были предметом исследования в работах различных авторов и разных эпох. Однако авторы изучали, как правило, только некоторые вопросы общественно-политической мысли данного периода. По данной проблеме не было проведено отдельного исследования. В настоящее время исследователи затрагивают только оппозиционную мысль XX - XXI веков, оставляя без внимания «корни» подобного явления.

Источниковой базой исследования послужили документы как законодательного, так и личного характера, а также материалы периодической печати и художественная литература.

К первой группе источников можно отнести «Наказ Комисии о составлении проекта нового Уложения» - автор Екатерина II, «О крепостном состоянии крестьян в России» - Поленов А.Я., записка, составленная Комиссии для сочинения проекта нового уложения, «Представление о учреждении законодательной, судительной и наказательной власти в Российской империи»- С.Е. Десницкий, проект создания Императорского совета - Н.И.Панин, проект устройства крестьян Дворцового ведомства - И.П. Елагин, «Философические предложения» - Я. П. Козельский, «О воспитании юношей в российской империи» - И.И. Шувалов, «Представление И. И. Шувалова» - И.И.Шувалов.

Документы личного характера: письма к вице-канцлеру князю А. М. Голицыну - Д. А. Голицын, «О величии России» - Екатерина II.

Материалы периодической печати: журнал «Трутень» - Н.И. Новиков, «Всякая всячина» - Г. В. Козицкий и Екатерина II.

Литературные источники: «Хор ко превратному свету» - А.П. Сумароков, «Ода великому государю императору Петру Феодоровичу на всерадостное восшествие на всероссийский наследный императорский престол и купно на новый 1762 год», «Ода торжественная Ея Императорскому Величеству Всепресветлейшей Державнейшей великой Государыне Императрице Екатерине Алексеевне, самодержице всероссийской на преславное Ея восшествие на Всероссийский Императорский престол июня 28 дня 1762 года» - М.В.Ломоносов.

Методологической основой исследования стали принципы: историзма, объективности, научности. Также используются логические методы и процедуры познания - индукция и дедукция, анализ и синтез, а также историко - сравнительный метод.

Цель курсового исследования заключается в комплексном изучении особенностей развития оппозиционной мысли в указанный период.

Для реализации этой цели поставлены следующие исследовательские задачи:

дать характеристику основным направлениям общественно-политической мысли в 50-60-е гг.18 в.;

исследовать виды и формы выражения оппозиционных взглядов;

проанализировать общественно-политические взгляды некоторых деятелей этого периода.

ГЛАВА 1. ЕЛИЗАВЕТИНСКИЙ ПЕРИОД В ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ ОППОЗИЦИОННОЙ МЫСЛИ 1750-1761 ГГ.

Прежде чем перейти к характеристике причин, повлиявших на зарождение оппозиционных взглядов, рассмотрим непосредственно понятие оппозиция.

Говоря об оппозиционной мысли 50-60-х гг. следует учитывать, что этот термин условен. Если обращаться к пониманию оппозиции в современной трактовке, то можно выделить следующие основные черты, исходя из анализа нескольких понятий, взятых из разных словарей (источников):

группа, объединение, меньшинство;

противопоставление, возражение большинству или господствующей власти;

предложение иного способа решения проблем;

стремление к власти;

руководствуется определенной идеей, имеет свой набор претензий к властям и преследует определенные цели.

Определения понятия «оппозиция», взятые для анализа:

противостояние (от лат. оppositio)официальной политике, проводимой государством;

партия или группа, выступающая вразрез с мнением большинства или с господствующим мнением, выдвигающая альтернативную политику, иной способ решения проблем;

оппозиция - политическое меньшинство, противостоящее политическому большинству, курсу проводимой политики, целям и методам осуществления государственной власти.

политические силы, обычно организационно оформленные, выступающие против политики (или ее отдельных аспектов), проводимой руководством данной страны, а также против конкретных лиц в руководстве. Политическая О. может быть представлена разными силами, действующими разобщенно, но каждое из оппозиционных течений руководствуется определенной идеей, имеет свой набор претензий к властям и преследует определенные цели. В целях консолидации усилий различные оппозиционные группировки могут объединяться и образовывать объединенную О. Оппозиционные силы, как правило, исходят из собственных представлений о путях развития общества и стремятся к власти для их реализации.

Что же из вышеперечисленных признаков можно отнести к оппозиционной мысли в 50-60-е гг.?

Во-вторых, предложение иного способа решения проблем. Примером характеристики данной черты может служить сатирическая деятельность Новикова. Екатерина II, пыталась искоренить некоторые пороки в обществе путем обличения «плохих» поступков, Новиков же, преследуя ту же цель, выбирает путь обличения «плохих» людей.

В-третьих, руководство определенной идеей, преследование определенных целей. Здесь можно вспомнить Сумарокова, через творчество которого проглядывает цель: исправить нравы господствующей власти.

Не было официально оформленных группировок, именуемых сейчас партиями, не было программ и уставов, согласно которым и должно проходить противостояние легитимной власти. Был лишь энтузиазм, вера в свои силы, в то, что можно словом и делом своим направить в нужное русло мощь государственной власти. Открытого дерзкого требования смены политической системы в тот момент не могло возникнуть и типичной для сегодняшнего времени борьбы за власть тоже. Традиционное общество на том этапе своего развития еще не могло породить мысли о захвате власти у лиц, не принадлежащих к царской фамилии (с этой точки зрения, я не отношу к оппозиции дворцовые перевороты, как феномен смены власти в XVIII веке).

.1 Правление Елизаветы Петровны

Политическое наследие, оставленное Петром I значительно повлияло на деятельность последующих монархов. Так правление Елизаветы Петровны ознаменовалось идеей о продолжении политики «великого прародителя».

В истории сложилось двоякое впечатление о времени правления императрицы, так поэт граф Алексей Константинович Толстой в своем труде «История государства Российского от Гостомысла до Тимашева» так отзывается о двадцатилетнем царствовании дочери Петра Великого:

Веселая царица

Была Елизавет:

Поет и веселится,

Порядка только нет.

Приверженцы подобного мнения указывают на бессмысленность и необдуманность преобразований, проведенных императрицей. Такая точка зрения является неоправданной, стоит взглянуть на итоги царствования и убедиться в том, что Российская империя в этот период достигает значительных успехов. Продолжился экономический рост страны, для развития предпринимательства был открыт Дворянский заемный банк, учрежден Купеческий банк, большое значение для развития и расширения всероссийского рынка имел указ императрицы о ликвидации внутри страны таможенных пошлин.

Во внешней политике при Елизавете Россия постепенно освободилась от влияния Франции и возобновила оборонительный союз с Австрией, направленный против возрастающей агрессии Пруссии. Несомненными успехами были взятие Кенигсберга и присоединение к России Восточной Пруссии. Была одержана блестящая победа у Кунерсдорфа и взята на несколько дней столица Пруссии Берлин, важным был и захват крепости Кольберг. Однако воспользоваться этими успехами Россия не смогла, что связано с совершенно иной направленностью в политике следующего правителя империи.

Должным образом оценивает деятельность Елизаветы Петровны С.М.Соловьев. Он твердо помнил, что русское общество почитало Елизавету, что она была очень популярной государыней. Главной заслугой Елизаветы считал он свержение немецкого режима, систематическое покровительство всему национальному и гуманность: при таком направлении правительства Елизаветы много полезных частностей вошло в русскую жизнь, успокоило ее и позволило разобраться в делах; национальные «правила и привычки» воспитали при Елизавете целый ряд новых деятелей, составивших славу Екатерины II. Время Елизаветы подготовило многое для блестящей деятельности Екатерины и внутри, и вне России. Таким образом, историческое значение времени Елизаветы определяется, по мнению Соловьева, его подготовительной ролью по отношению к следующей эпохе, а историческая заслуга Елизаветы состоит в национальности ее направления

1.2 Шуваловы Иван Иванович и Петр Иванович

Говоря о елизаветинском периоде в истории развития России нельзя не упомянуть и тех государственных деятелей, на чье «надежное мужское плечо» она опиралась. И прежде всего это был Иван Иванович Шувалов.

Шувалов Иван Иванович (1727-1797), государственный деятель, генерал-адъютант (1760). С 1749 играл видную роль при дворе императрицы Елизаветы Петровны, оказывал влияние на внутреннюю и внешнюю политику России 1750-х гг. Нередко именно он объявлял Сенату и высшим чиновникам именные повеления; к нему обращались в затруднительных случаях, когда нужно было особенное распоряжение императрицы; через него подавались просьбы и доклады на высочайшее имя. По воспоминаниям современников, Шувалов действовал всегда «бескорыстно, мягко и со всеми ровно и добродушно», благодаря чему у него почти вовсе не было врагов. Он отказался от предложенных ему императрицей графского титула и обширных поместий. Покровительствовал развитию образования в России. В 1755 г. Шувалов добился открытия первого русского университета в Москве. Он был его первым куратором. Шувалов покровительствовал ученым, литераторам и художникам, особенно М. В. Ломоносову, завел сношения с западноевропейскими учеными и литераторами, состоял в переписке с Вольтером, Гельвецием. В 1757 по его инициативе была открыта художественная школа, впоследствии Академия художеств, президентом которой он являлся до 1763. Шувалов, создав при Московском университете типографию, печатал в ней газету «Московские ведомости».

Иван Иванович Шувалов, будучи фаворитом Елизаветы Петровны, времени даром не терял. Видя плачевное положение науки нашей, он стремился поднять ее на более высокий уровень. Открытие Московского университета яркое тому подтверждение.

Личные качества Ивана Ивановича, о которых пишет историк Анисимов в своем труде «Елизавета Петровна», такие как честность, скромность, благонамеренность представляются мне как высшие добродетели, которыми мог обладать фаворит. У него была возможность роскошно жить, предаваясь увеселениям и пополняя свой карман, но он заботился об Отечестве. Используя свое приближенное положение к императрице, Иван Шувалов продвигал в жизнь свои проекты. Анализируя их содержание, можно выяснить, что фаворит прямо указывает Елизавете на проблемные дела в государстве, так в труде «О воспитании юношей в российской империи», он говорит о плохой системе воспитания, заведенной в отдаленных деревнях, где юноши «в крайнем невежестве твердеют, должности приличной по состоянию не знают. Малое военное жалование, дальние походы истощают их вовсе имение и тем службу совсем ненавистную делают». Такая ситуация, сложившаяся именно при нынешнем царствовании, по мнению Шувалова, может привести к тому, что «пойдут в отставку многие дворяне, имевшие низшие чины, не имеющие довольнаго достатка и те, в которых склонности нет себя отличить и знания должности отечеству быть полезными». Обозначив проблемную ситуацию, Шувалов предлагает государыне и решение ее: «Установить школы и гимназии по разным местам, в которыя повелеть в урочныя лета юношеству записываться». Далее Иван Иванович обозначает ступени образования: школа, гимназия, кадетский корпус, университет и академия, инженерная школа, «в которых быть до семнадцати или осемнадцати лет, и потом дать волю служить или нет». Таким образом, у юношей из новшеств помимо получения образования появился выбор: служить или посвятить себя наукам. Шувалов продолжает: «в таком состоянии молодые люди, получа должное с их рождением воспитание, приобыкши быть в сообществе, потеряют грубое предубеждение; получив надлежащее просвещение, конечно не захотят, разве малой части, возвратиться во свое темное жилище». У молодых людей появился шанс раскрыть способности свои в учении, чтобы увеличить славу отечества не только «силой меча, но и силой ума».

Интересным для изучения является документ под названием «Представление И. И. Шувалова», в котором он «дерзает» повторить свои мысли на счет состояния дел в государстве, требующих скорейшего вмешательства императрицы. После извинений за беспокойство государыни, Шувалов просит обратить взор ее на «плачевное многих людей состояние, тенящих под игом неправосудия, нападков, грабежей, и разорениев».

Внутренними врагами Шувалов называет министров, спешащих, оставить, обойти правосудие «чисто для собственной своей прибыли», не уважающих законы, несущих государству убытки, а народу разорение «как то во многих судебных местах, в губерниях и городах, особливо когда государство несет бремя войны». В тот момент, когда каждый истинный сын отечества свои силы на общее доброе дело употребить должен, они грабят свой народ. Основной причиной подобного Шувалов называет не знание «должности своей к государю, к государству, к общему добру и любви к ближнему». Из-за того, что никаких мер не принимается в отношении этих «внутренних врагов», и растет число таковых, поступающих «вредным образом». Здесь мы видим критику со стороны Шувалова приближенных к власти лиц. Он указывает на беспредел, творящийся на местах. Народ, устав терпеть подобное при виде императрицы кричит, просит о помощи саму государыню, чтобы она лично разрешила тот или иной вопрос, ибо чиновники не способны найти справедливое решение.

Для искоренения беспокойства императрицы необходимо, чтобы народ подавал челобитные в кабинет главному поверенному, который бы докладывал самую суть прошения и получал резолюцию от государыни с «примером правосудия», что «удержит неправду судей и покарает обидящих и возставит надежду страждущих и утесненных».

Давая характеристику данному документу нельзя не заметить тенденции не изменяющегося сознания русского народа: царям подавали челобитные, императорам подавали челобитные, президенту подают «челобитные». Отношение к правителю, как к доброму «царю-батюшке» осталось практически неизменным до сих пор в умах большинства населения нашей страны. Это дает право сделать вывод с одной стороны о том, что в целом образ правителя имеет положительную характеристику, а с другой стороны это говорит о слабости в развитии органов местного самоуправления. Отчаявшись добиться истины на местах, люди не видят никакого другого выхода, как обратиться напрямую к царю, императору, президенту. И данный метод работает. Но он указывает на незрелость политической системы, с которой в свое время и предлагал бороться Иван Иванович Шувалов. Он предложил проект, согласно которому необходимо «учредить при дворе один раз в неделю сенатское заседание, сверх того что конференция свои назначенные дни имеет; и чтоб оное заседание в присутствии вашего императорскаго величества было; или, когда быть не изволите, то по окончании собрания докладывать, о каких делах разсуждение было и что по оным исполнено». Таким образом, должна быть поставлена под контроль деятельность приближенных к власти.

В своем Представлении императрице И.И.Шувалов предстает как предтеча многих преобразований, которые суждено было осуществить уже Екатерине II. С этой точки зрения, своими идеями Иван Иванович несколько опередил время, а своей деятельностью во многом подготовил наступление новой исторической эпохи.

Как сообщает С.М. Соловьев в своем труде «История России с древнейших времен» будучи бескорыстным, не искавший никаких почестей «Шувалов, после смерти императрицы Елизаветы Петровны, не мог быть доволен, потерявши всякое влияние, на которое считал себя вправе по своим нравственным средствам; он не мог быть доволен, когда система, которой он так ревностно служил, была ниспровергнута, когда все пошло таким образом, что беда грозила России внутри и унижения извне». Шувалов высказал свое неудовольствие; тогда с ним перестали обращаться с прежнею благосклонностью, и Шувалов счел нужным держать себя в отдалении от двора и от особы императора. Пруссаки Гольц и Шверин произвели Шувалова в главы заговора. «Первый и самый опасный человек здесь, - писал Шверин Фридриху II, - это Иван Иванович Шувалов, фаворит покойной императрицы. Этот человек, живущий интригами, хотя внутренне и ненавидим императором, однако так хорошо умел уладить свои дела посредством друга своего генерала Мельгунова, любимца императора, что государь поручил ему Кадетский корпус и главный надзор за дворцом - должности, которые делают пребывание его в столице необходимым, тогда как это самый вредный и опасный человек! Этот господин не умеет притворяться и скрывать недостойные и позорные замыслы, питаемые им в сердце. Бешенство и негодование написаны на его лице, и я готов прозакладывать что угодно, что у негодяя страшные планы в голове…»

И. И. Шувалов не мог быть главою заговора, потому что не был способен к этому по своей природе; но важно то, что Гольц и Шверин говорят о его сильном неудовольствии, которого он не мог скрыть, говорят о бешенстве и негодовании, написанном на его лице. Да и как ему оставаться спокойным, когда ушла из жизни «главная» женщина, которой он был предан, привязан, благодарен.

«Его не любила Екатерина, не любили его люди, к ней близкие: он имел слишком большое значение при Елизавете, большое влияние на судьбу всех, начиная с Екатерины, был слишком крупен, нравственно силен, беспрестанно попадался на глаза и потому сильно мешал. Он имел известность за границею, переписывался с людьми, мнением которых очень дорожили тогда в Европе».

Если судить по отзывам, которые давала о нем Екатерина, Шувалов поступал, если не явно против нее, то во всяком случае и не за нее.

В письме к Понятовскому от 2 августа 1762 года Екатерина весьма резко отзывается о И.И.Шувалове. Само содержание письма представляет собой подробное описание героев недавнего переворота - все они прекрасные, честные, мужественные люди, и вдруг фраза: «И.И. Шувалов, самый низкий и подлый из людей, говорят, написал тем не менее Вольтеру, что девятнадцатилетняя женщина переменила правительство этой империи, выведите, пожалуйста из заблуждения этого великого писателя». Речь идет о юной Екатерине Дашкове. Девятнадцатилетняя «революционерка», «Екатерина маленькая», как ее тогда называли, была заметной участницей переворота. «Масло было подлито в огонь, задета была самая живая струна, потому что Екатерина приписывала себе направление движения, другие были только орудиями; сильное раздражение ее против Шувалова высказалось в чрезвычайно резких выражениях. Шувалов нашелся в самом неприятном положении, из которого чрез несколько времени мог выйти только отъездом за границу».

А дело в том, что Иван Иванович своим письмом обесценивал победу Екатерины. Шувалов придает перевороту случайный характер. С самой первой минуты своего правления Екатерина взялась доказывать миру, что она законно заняла это место, что сам справедливый и ликующий народ отдал ей престол, отнятый у мужа.

А вот, что Екатерина написала о дворце Шувалова в своих «Записках»: «Принца Саксонского поместили в доме камергера Ивана Шувалова, который был только что отделан и в который домохозяин вложил весь свой вкус, несмотря на что дом был устроен без вкуса и довольно плохо, но, впрочем, очень богато. В нем было много картин, но большей частью - копии, одну комнату отделали чинаровым деревом, но так как чинара не блестит, то ее покрыли лаком и через это комната стала желтой, но очень неприятного желтого цвета; отсюда вышло то, что ее сочли некрасивой и, чтобы этому пособить, ее покрыли очень тяжелой и богатой резьбой, которую посеребрили. Снаружи этот дом, большой сам по себе, походил своими украшениями на манжетки из алансонского кружева, так много было в нем резьбы».

Таким образом, мы видим предвзятое отношение к бывшему фавориту. Это явление с одной стороны закономерно: новая власть - новая команда единомышленников. С другой - отдаление Шувалова от императорского двора пусть и не сводило на нет, однако, подрывало значение его деятельности. При Елизавете, являясь связующим звеном между правительством и императрицей, Шувалов все свои силы направляет на улучшение жизни государства. С приходом же Екатерины, служить на благо стране становится делом не из легких. Одно, когда к твоим советам прислушиваются, другое - когда их не замечают. Со вступлением Екатерины на престол - он отставной человек: ему предложили почетное отступление - поездку на три года за границу.

Быть так близко у власти и не воспользоваться ею в корыстных целях, посвятить жизнь для благополучия и славы империи - это то, что отличает Шувалова как политического деятеля. Если бы все, кто находился у власти желали лишь могущества и процветания отечеству, бескорыстно защищали его интересы, заботились о народе своем, а не о желудке - идеала бы достигла империя Российская. Но это, к сожалению, утопия, ибо пороки человеческие неискоренимы.

Русская мысль этого времени представляла собой два течения. Одно, идущее еще от Петра и порожденное, с одной стороны, приобретшими при нем популярность идеями о сущности государства и его функциях, а с другой, качественно новыми проблемами, вставшими перед правителями имперской России, было направлено на поиски оптимальных способов управления страной. В конечном счете, оно выводило на первый план сделавшуюся позднее центральной для русской общественной мысли проблему власти и народа. В центре интеллектуальных поисков другого направления, вдохновленного начавшими проникать в Россию идеями европейского Просвещения, оказался Человек, его судьба, права и обязательства по отношению к нему государства. Характер проблем, унаследованных новой елизаветинской властью, остался в основном прежним. Поначалу императрица, вероятно, верила, что все дело попросту в том, что преемники ее великого отца исказили его наследие и отступили от его заветов и для того, чтобы поправить дела, надо всего лишь восстановить все в том виде, как это было на момент его смерти. Однако к середине 1740-х гг. стало очевидным, что дело отнюдь не в этом, а в недостатках самой петровской системы. Между тем, арсенал ставших уже привычными за предшествующие двадцать лет методов ее корректировки - путем издания грозных указов, сокращения государственных расходов и внесения изменений в структуру органов управления - оказался уже исчерпан. Созданная Петром политическая и административная система являлась, хоть и не достаточно эффективной, но вполне цельной. Упраздняемые, казавшиеся излишними или слишком дорогостоящими, отдельные учреждения неизбежно возникали вновь под новыми названиями и с новым статусом, что не могло изменить ситуацию в принципе. При этом никакой долгосрочной политической программы, продуманных принципов управления государством у нового правительства не было и потому оно остро нуждалось в новых подходах, новых методах, новых оригинальных решениях. Кладезем всевозможных проектов и идей стал Петр Иванович Шувалов - граф, государственный деятель, сенатор, генерал-фельдмаршал. Двоюродный брат И.И. Шувалова. Конечно, по своим масштабам реформы П.И.Шувалова, направленные на отдельные сферы государственной жизни, несопоставимы с преобразованиями Петра Великого. Однако это были как раз те самые новые, оригинальные идеи и подходы к решению экономических и административных вопросов, в которых так нуждалась страна. Осуществление этих реформ по существу означало завершение того периода русской истории, который условно можно назвать «послепетровским», и знаменовало начало нового исторического этапа .

Новый этап внес свои изменения в такое явление как крепостничество, достигшее в середине XVIII века своего могущества и размаха. В 1754 году по инициативе Петра Шувалова была образована Комиссия для составления нового Уложения - свода законов империи. Комиссия собирала пожелания дворянства, их требования, изучала старые законы. К середине XVIII века у дворян сложилось представление о своем особом, привилегированном положении в русском обществе. Одна из глав Уложения так и называлась: «О дворянах и их преимуществах». В ней говорилось, что дворяне отличны «от прочих сограждан своим благоразумием и храбростью», показали «чрезвычайное в государственных делах искусство, ревность (то есть усердие) и знатные услуги Отечеству и Нам», то есть императрице. Этому должны были соответствовать и привилегии, особые отличия дворян перед другими группами общества. Таких главных, коренных привилегий, согласно проекту Уложения, у дворянства - три. Во-первых, отменялся принцип петровской Табели о рангах 1722 года, позволявший недворянам дослужиться до такого чина, который давал дворянское звание. В проекте Уложения пояснялось: Петр ввел этот принцип, чтобы поощрить разночинцев к успехам в науках, мореплавании, военном деле. А все это делалось для того, чтобы дворяне, глядя на них, «возымели ревность получить большую охоту» к полезным занятиям. Теперь дворяне в службе вполне преуспели, а способным разночинцам нет необходимости давать дворянство. Авторы Уложения предусмотрели такой порядок, при котором обязательность государственной службы для дворян отменялась, они получали свободу от участия в местных «земских» делах, могли свободно выезжать за границу, а при желании восстанавливаться на службе. Дворянина нельзя было арестовывать (без поимки с поличным на месте преступления), пытать, подвергать телесным наказаниям, ссылать на каторгу. Он судился особым судом. Наконец, в-третьих, дворяне получали исключительное право на владение винными, стекольными, металлургическими, горными мануфактурами. Купцам и предпринимателям запрещалось владеть этими самыми доходными отраслями промышленности.

Прочитав отрывок из проекта Уложения «О власти дворянской», невозможно сказать, какие же права оставались у крепостного крестьянина: «Дворянство имеет над людьми и крестьяны своими и над имением их полную власть без изъятия, кроме отнятия живота и наказания кнутом и произведения над оными пыток. И для того волен всякий дворянин тех своих людей и крестьян продавать, и закладывать, в приданные, и в рекруты отдавать и во всякие крепости укреплять, на волю и для прокормления на время, а вдов и девок для замужества за посторонних отпускать, из деревень в другия свои деревни… переводить и разным художествам и мастерствам обучать, мужскому полу жениться, а женскому полу замуж идтить позволять и, по изволению своему, во услужение, работы и посылки употреблять и всякия, кроме вышеписанных наказания чинить или для наказания в судебные правительства представлять, и, по рассуждению своему, прощение чинить и от того наказания освобождать».

Дарованные властью привилегии превращали бы дворянство в узкую, замкнутую, обладающую особыми, исключительными правами группу населения, которая безраздельно властвовала бы в стране. Но дворяне в своих мечтах шли дальше. Это нашло отражение в «Фундаментальных и непременных законах», составленных и поданных императрице И. И. Шуваловым. При написании этого законодательного проекта Шувалов использовал знаменитое сочинение Ш. Монтескье «О духе законов». Суть проекта Шувалова состояла в том, чтобы императрица и ее подданные присягнули в строгом соблюдении «Фундаментальных и непременных законов», которыми устанавливались те особые преимущества дворян, о которых шла речь в проекте Уложения. Кроме того, отныне и навсегда русский престол мог переходить только к православным государям, а все сенаторы, президенты коллегий и губернаторы набирались только из русских, как и две трети генералитета. Утверждение «Фундаментальных и непременных законов» привело бы - если исходить из схемы Монтескье - к переходу России от деспотии к монархии. Ни проект Уложения, ни проект Ивана Шувалова, так ярко отражавшие социальные мечты русского дворянства, не осуществились, хотя некоторые важные положения их были реализованы в следующие царствования.

Характеризуя политическую деятельность П.И.Шувалова В.О.Ключевский отмечает, что в своих проектах Шувалов выступает иногда как мыслитель, обращающий внимание на главные язвы государства. Так, он представил Елизавете проект, в котором указывал на большую пользу государству в «свободном познавании мнения общества». Но этот проект Шувалова «обрел вечный покой в архивах Сената». Это и не удивительно: стране, где все жили под страхом произвола, пугались даже шепотом произнести критические слова о правительстве, идея интересоваться свободным мнением общества была почти революционной.

.3 Михаил Васильевич Ломоносов

Образцом патриота, истинного сына Отечеств, выразителем демократических, национальных тенденций являлся великий русский ученый М. В. Ломоносов, высокую оценку творчества которого Радищев дал в «Слове о Ломоносове». «М. В. Ломоносов стоял у истоков русского просветительства. Он всю жизнь боролся за независимость научных исследований и издательской деятельности от контроля церкви, против ее стремления помешать распространению материалистических научных знаний и светского просвещения. Планы и проекты Ломоносова были проникнуты идеями научного и технического прогресса, которые должны были быть поставлены на службу стране, народу. Главной задачей государства он считал заботу об улучшении положения народа, прежде всего простых тружеников».

Своим неиссякаемым умом и активной деятельностью Ломоносов возбуждал враждебное отношение академических и придворных кругов. Оно не изменилось и после его кончины. Узнав о ней, наследник престола Павел сказал: «Что о дураке жалеть, казну только разорял и ничего не сделал».

По-иному расценивали деятельность Ломоносова передовые люди России. Первым и единственным источником сведений о Ломоносове на русском языке вплоть до 1784 г., когда вышла в свет его академическая биография, была созданная Н. И. Новиковым биография ученого. В ней отмечалось, что «сей муж был великого разума, высокого духа и глубокого учения». Новиков отмечал стремление Ломоносова к наукам, полезным для человечества знаниям и делал вывод, что стремление «преодолевать все случившиеся ему в том препятствия награждено было благополучным успехом» . Эту же черту М. В. Ломоносова отмечал писатель и поэт 70-90-х годов XVIII в. М. Н. Муравьев. Он писал, что в произведениях Ломоносова перед глазами сограждан явился «не один в нем стихотворец, не один Вития, не один природы испытатель, мудрец и мира гражданин; но честный человек, сын отечества, ревнитель добрых дел, рачитель общественного блага, росс и именем и делом». Передовые люди России отмечали, что славу Ломоносов приобрел не породой, а наукой и знанием, говорили о присущем ему духе глубокой учености, целеустремленности.

Что же касается политических взглядов великого ученого, то Радищев, например, писал, что «красноречие Ломоносова «чувствительного или явного ударения не сделало, что он чужд был чувствительности». Как можно понять эти слова? Поэтические произведения Ломоносова написаны в стиле классицизма. Одной из наиболее ярких черт этого литературного направления был государственно-гражданский пафос, что исключало наличие личной тематики в произведениях. Человеческие страсти, как бы сильны они ни были, уступали теме священного гражданского долга перед государством. Обратиться от общего к индивидуальному «значило из мира вечных ценностей перейти в сферу эгоистических интересов сословий и людей». Поэтому в произведениях Ломоносова мы не найдем сочувственного отношения к положению крепостных, прямой критики крепостного права, даже наиболее вопиющих его сторон.

По мнению Д. Д. Благого Ломоносов «придавал огромное значение тому, что, благодаря своему положению официально-должностного поэта, он получал возможность литературным путем проповедовать свою образовательную программу» . Осуществлять это Ломоносов мог только в рамках хвалебно-торжественных од, в которых он создавал образ идеального, с его точки зрения, монарха. Заслуживает внимания и мнение М. Т. Белявского о том, что восхваление Ломоносовым личности и деятельности Петра «носило черты явного противопоставления политики преобразований, проводившихся в петровское время, той политике, которую проводили во времена Ломоносова преемники Петра I».

«Ломоносов никогда не был льстецом, он всегда держался с честью и достоинством. Убежденный в необходимости просвещенной монархии, он в своих произведениях выдвигал перед монархами собственную программу и пытался направить их в сторону ее реализации».

«Ода великому государю императору Петру Феодоровичу на всерадостное восшествие на всероссийский наследный императорский престол и купно на новый 1762 год» - яркое подтверждение мнения Д.Д.Благого. Давая положительную оценку правлению Елизаветы, Ломоносов определяет будущие успехи Петра 3. Он возлагает на него обязанность быть «идеальным монархом», который умножит славу отечества.

Ты награждала всем науки,

И Он щедротой оживит,

Искусством обученны руки

Снабдит, умножит, просветит.

«Ода торжественная Ея Императорскому Величеству Всепресветлейшей Державнейшей великой Государыне Императрице Екатерине Алексеевне, самодержице всероссийской на преславное Ея восшествие на Всероссийский Императорский престол июня 28 дня 1762 года» - подтверждает слова М. Т. Белявского. Интересным приемом пользуется автор при написании данной оды. Прямая речь Петра I знакомит читателя с великим реформатором, недовольным существующим положением дел в стране. Однако сам Ломоносов затем успокаивает покойного императора, убеждая его, что все в государстве хорошо, так же как и было при нем. Но сам факт того, что «открылся гроб Петров» заставляет задуматься: действительно ли в стране всё так гладко и спокойно?

Не мрак ли в облаках развился?

Или открылся гроб Петров?

Он взором смутен пробудился

И произносит глас таков:

"Я мертв терплю несносну рану!

…На то ль, чтоб все, труды несчетны

И приобретенные плоды

Разрушились и были тщетны

И новы возросли беды?»

О Тень великая, спокойся:

Мы помним тьмы Твоих заслуг;

Безмолвна в вечности устройся:

Твой труд меж нами жив вокруг.

Не предадим Твоей любови,

Не пощадим последней крови:

Спешим Отечество покрыть

Вослед премудрой Героине,

Любезной всем Екатерине,

Любезны Ей и верны быть.

Ломоносов таким способом пытается донести Екатерине главную мысль оды своей: правь подобно Петру Великому.

О коль Монарх благополучен,

Кто знает Россами владеть!

Он будет в свете славой звучен

И всех сердца в руке иметь.

Тебя толь счастливу считаем,

Богиня, в коей признаваем

В единой все доброты вдруг:

Щедроты, веру, справедливость,

И с постоянством прозорливость,

И истинный Геройский дух.

(Ломоносов уже заранее приписывает императрице черты, столь необходимые просвещенному монарху).

М. В. Ломоносов показал своей многогранной деятельностью, какие творческие возможности народа скованы крепостничеством. Он выступал за ускорение экономического развития России, желая, чтобы она встала вровень с передовыми странами Европы. Пути для этого он видел в более полном использовании природных ресурсов, в развитии крупной промышленности, основанной на применении достижений науки и техники, в росте населения, в облегчении повинностей и рекрутчины.

Ломоносов настойчиво требовал, чтобы положение человека определялось не титулом, не заслугами предков, а его собственными делами. На взгляды Ломоносова оказали влияние теория «просвещенного абсолютизма» и мужицкая вера «в хорошего царя». Не понимая, что самодержавие превратилось в реакционную силу, он возлагал надежды на реформы сверху.

Буржуазная направленность взглядов Ломоносова отчетливо выступила в вопросах просвещения, которому он, как и все просветители, придавал решающее значение. В области образования Ломоносов выдвигал буржуазный принцип бессословной школы и требование обучения крестьян. «В университете тот студент почтеннее, кто больше знает. А чей он сын, в том нет нужды»,- смело утверждал он и добился того, что первый в России университет стал бессословным учебным заведением, рассчитанным на «генеральное обучение» разночинцев. Преподавание в университете на русском языке вместо латинского также было продиктовано стремлением разрушить сословную школу и сделать образование более доступным народу.

Взгляды Ломоносова складывались на рубеже двух этапов в истории русской общественно-политической мысли. Отсюда их внутренняя противоречивость. Непонимание органической связи между самодержавием, крепостничеством и отсталостью страны, объясняющее отсутствие прямых высказываний против феодальных порядков, идеализация Петра I и его преобразований сближали Ломоносова с Татищевым, Кантемиром, Прокоповичем, Посошковым. В то же время антидворянская направленность деятельности Ломоносова пробивала дорогу рождавшемуся русскому просветительству и способствовала формированию антикрепостнического направления общественно-политической мысли.

Рассматривая государственную политику видных деятелей елизаветинской эпохи можно прийти к выводу: зарождение российского просветительства, связанного в первую очередь с именем М.В.Ломоносова (в рамках изучаемого периода, первым же представителем просветительства в России считается Татищев), открывает новые грани, новый взгляд на государственное правление. Образованные люди поняли, что способны изменить мир к лучшему, распространение знания, образованности уже может привести человечество к созиданию лучшего. Осознание собственной пользы для государства толкало их на разработку различных, иногда весьма «смелых», опережающих свое время идей.

Оказавшись достаточно близко к власти, мыслители использовали свое положение для продвижения собственных проектов, в которых преобразования были направлены на повышение благосостояния всего жизни общества, либо отдельной его части. В чем же могла заключаться оппозиционность взглядов в этот период? В том, что появление самих идей перестройки некоторых сфер жизни общества указывало на «слабость» власти в данных вопросах. Уже на данном этапе развития общественно-политической мысли можно проследить выделение двух тенденций: с одной стороны видные государственные и общественные деятели выступают за увеличение прав своего сословия (дворянства). С другой - прослеживаются антидворянские настроения. Но не те, ни другие не выступают с официальной критикой самодержавия, их устраивала эта система. Ее нужно было только корректировать, поправлять путем наставлений, советов, предложений.

ГЛАВА 2. ЕКАТЕРИНИНСКИЙ ПЕРИОД В РАЗВИТИИ ОППОЗИЦИОННОЙ МЫСЛИ 1762 - 1769 ГГ.

оппозиционная мысль елизаветинский екатерина

2.1 Правление Екатерины II

В общественно политической истории России годы правления Екатерины II в. характерны прежде всего тем, что заметно повысилась (после петровской эпохи) интенсивность преобразований в государственной сфере, что нашло отражение, например в ее известном Наказе уложенной комиссии. В этом смысле ее правление нередко называют эпохой просвещенного абсолютизма. В долгое царствование Екатерины II был проведен курс реформ в социально-политической жизни России, направленный на ее модернизацию и укрепивший государственную власть в стране. В частности, законодательная деятельность императрицы отвечала духу времени, новым европейским веяниям и идеям, которые принесла с собой в XVIII в. новая эпоха. Вместе с тем годы правления императрицы наполнены весьма противоречивыми событиями и процессами. «Золотой век русского дворянства» был одновременно веком пугачевщины и укрепления крепостничества, а «Наказ» и Уложенная комиссия, сопрягались с гонениями тех, кто «неугодно» отзывался о политической власти. Официальная государственная идеология российского абсолютизма при Екатерине II оставалась прежней. Однако своеобразная «оттепель», возникшая как следствие развития образования, науки, издательского дела, а также влияние буржуазных революций в Западной Европе привели к появлению «смелых» деятелей, публично высказывающих свои политические соображения, не во всем согласные с государственной идеологией, критиковавших (как правило, косвенно, зачастую посредством сатиры) существующие порядки.

Возникло определенное противостояние между властью и представителями новых идей. Данное противостояние можно связать с появлением оппозиционной мысли.

Из государственных деятелей «дерзнувших» высказать свое мнение, отличное от правительственного, следует отметить Н.И.Панина. Будучи воспитателем Павла Петровича Никита Панин был приближен ко двору.

Являясь человеком, неравнодушным к состоянию своего отечества, Панин до последних минут своей жизни думал о преобразованиях на благо России.

Вяземский написал о нем: «...Граф Панин, хотя и был вполне дипломат и министр иностранных дел, был, однако, Русским не только по характеру и направлению своей политики, но и истинно Русским человеком с головы до ног. Ум его напитан был народными историческими и литературными преданиями. Ничто, касавшееся до России, не было ему чуждо или безразлично. Поэтому и любил он свою родину - не тепленькою любовью, не своекорыстным инстинктом человека на видном месте, любящего страну свою - в силу любви к власти...»

Желая обезопасить новое правление от фаворитов, дабы не совершались прежние ошибки в управлении, Панин выступает с докладом о необходимости учреждения Императорского совета, в котором выражает в весьма резких тонах и свое отношение к правлению Елизаветы. «…случайные и припадочные люди воспользовались сим домашним местом для своих прихотей и собственных видов и поставили средством оного всегда злоключительный общему благу интервал между государя и правительства. Они, временщики и куртизаны, сделали в нем, яко в безгласном и никакого образа государственного не имеющем месте, гнездо всем своим прихотям, чем оно претворилось в самый вредный источник не токмо государству, но и самому государю».

Можно себе представить, какое впечатление на Екатерину должен был произвесть этот доклад. Екатерина сама имела слабость относиться несправедливо к популярному правлению Елизаветы, резко выставлять на вид недостатки его и умалчивать о достоинствах; но в своем глазу не видно и бревна, а сучок в глазу другого очень заметен; тут же бревно в глазу автора доклада было таких размеров, что не могло не поразить и не возбудить подозрения; как ни неприязненно была расположена Екатерина.

Панин бил мимо, потому что вооружал против своего дела самолюбие Екатерины: при Елизавете, представлял он, дела находились в ужасном положении, недостойные люди, похитив доверие государыни, делали что хотели; для того чтоб при Екатерине не было того же, необходимо учредить Императорский совет: значит, ум, способности Екатерины не внушали никакого доверия, ее фавориты уже обозначились, и против них надобно было поскорее прибегнуть к единственному средству спасения, к учреждению Совета.

На примере Панина мы увидели, как человек, желавший своему отечеству лучшей доли, в эмоциональном порыве смог настроить против себя императрицу. Не приняв проект об учреждении Императорского совета, Екатерина подчеркнула свою непримиримость к подобного рода выпадам, задевающим, так или иначе, ее правление. Критика предшествующего монарха породила в ней борьбу с критикой собственной власти.

.2 Консервативное течение в общественно-политической мысли

Сдвиги в социально-экономическом развитии страны, обострение противоречий между различными социальными слоями, интенсификация общественной жизни, увеличение числа проблем, стоящих перед обществом, определяли развитие общественно-политической мысли. Во второй половине XVIII в. она вышла на качественно новый уровень, отличалась богатством и разнообразием идей, отражала, с одной стороны, динамизм развития страны, с другой - ее противоречия. Этот период был ознаменован в России таким новым явлением, как просветительская, антифеодальная идеология. Просветительство развивалось и эволюционировало в идейной полемике с идеологией консервативного направления. Усиление экономических, политических и культурных связей с европейскими государствами, особенно с Францией, привело к тому, что общественно-политическая мысль России испытывала влияние социально-экономических и политических теорий европейского Просвещения. Просветительское и консервативное направления эволюционировали, используя идеи европейских, по большей части французских, просветителей, в основном с противоположных позиций.

Использование идей Просвещения было характерно для представителей всех направлений общественно - политической мысли. М. М. Херасков, например, отдавая дань теории естественного права, рисует идеальное государство, где вельможи трудятся вместе с земледельцами, а простолюдины могут стать вельможами, и изображает идеального монарха - избранника народа, законодателя, гражданина: Он дает совет монарху: «Учреди законы, на естестве основанные; может быть, увидишь вскоре воссиявшую правду и узнаешь, что люди друг другу не вредны, но худые законы их такими творят, а паче всего заблуждения, в которых их погружает дурное воспитание». Добродетельность царя, по мнению Хераскова, - гарантия исполнения законов.

Идеи просветителей использовали для обоснования своих положений, прежде всего законности самодержавия, Екатерина II и один из лидеров охранительного течения М. М. Щербатов. Последний, рассуждая об образовании государства, исходил из теорий естественного права и общественного договора, но, как отмечает И. А. Федосов, oн не положил эти теории передовых мыслителей Франции в основу своих взглядов о государственном устройстве и «учение о естественном праве приобретает у Щербатова узкосословный дворянский характер». За народ Щербатов принимал дворянство, в этом был с ним солидарен Сумароков, а все остальные для Щербатова - «подлый народ», для Сумарокова - «рабы отечества». И для того и для другого монархия - идеал государственного устройства. Оба они выступали за самодержавие, но против деспотизма, а под ним понималось ограничение прав дворянства. Щербатов и Сумароков были убежденными приверженцами крепостничества. Первый выступал против освобождения крестьян, наделения их землей и регламентации крестьянских повинностей, так как это, по его мнению, принесло бы ущерб государству и помещикам. Второй высказывался следующим образом: «Впрочем, свобода крестьянская не токмо обществу вредна, но и пагубна, а почему пагубна, того и толковать не надлежит». Оба критиковали Екатерину II, ее правление, пороки современного им строя, но эта критика носила сословно - ограниченный характер.

М.М. Щербатов критиковал недостатки Уложенной комиссии, созванной Екатериной II, и предложил свой проект законодательной комиссии для сочинения нового Уложения. К работе комиссии М.М.Щербатов предъявлял высокие требования. Депутаты должны обладать: нравственными качествами, достаточным образованием, финансовой состоятельностью и опытом государственной деятельности. Участие населения в работе комиссии должно было выражаться в возможности каждого подданного подавать свои мнения на разрабатываемый законопроект.

Вневременными для российского общества М.М. Щербатов называл присущие ему пороки: противоречивость и пробельность (пробел) действующего законодательства; судебная волокита; пренебрежение работниками государственного аппарата законами; взяточничество и необразованность чиновников, недобросовестное исполнение ими своих обязанностей; казнокрадство; неуважительное отношение лиц, наделенных властными полномочиями к участникам правоотношений.

Предложенные мыслителем способы борьбы с перечисленными пороками, несомненно, могут быть реализованы и в современной России: установление эффективного и непротиворечивого законодательства; нравственное обновление чиновников, способное изменить их отношение к своим профессиональным обязанностям и к людям, права и интересы которых они призваны защищать; повышение образовательного и культурного уровня государственных служащих; введение строгих наказаний за взяточничество и казнокрадство; упразднение излишних звеньев государственного аппарата, затрудняющих его работу и препятствующих эффективной правореализации.

И.А. Федосов отметил, что Щербатов «пытался использовать передовую общественную мысль для обоснования своей консервативной, феодальной программы... в целом мировоззрение Щербатова является феодальной реакцией на те новые условия общественной жизни, которые начали складываться в России во второй половине XVIII века». Эти слова в полной мере могут быть отнесены и к Сумарокову, и к Екатерине II, и вообще ко всем представителям консервативной идеологии.

Представители консервативного направления главную задачу видели в совершенствовании самодержавного государства, укреплении и сохранении системы. Это не мешало им брать некоторые идеи просветителей. Для того чтобы лучше представить идейную борьбу, показать противоречивость эпохи, необходимо выяснить, какие из идей и насколько полно использовались идеологами консервативного дворянства.

В обстановке обострения идейных столкновений между представителями просветительского и консервативного направлений вопрос о происхождении государства был первостепенным.

В своих трудах представители консервативного направления, использовали просветительские положения с целью идейно обосновать законность самодержавия, соответствие его принципам разума.

И просветители и консервативные идеологи опирались на идеи и положения западноевропейских, в первую очередь французских, просветителей. Именно в это время французская, немецкая и английская просветительская литература принесла в Россию новые понятия о политических системах, государстве и праве. Из английских просветителей наибольшей популярностью в России пользовался Локк, в немецком просветительстве внимание привлекали Лессинг и Гердер. Но их влияние было менее значительным, чем влияние Вольтера, Дидро, Руссо, Гельвеция, Гольбаха, Рейналя и др. Французские мыслители были поистине властителями дум просвещенных людей России. Это объясняется тем, что в XVIII в., особенно во второй его половине, активно развивались русско-французские культурные связи и французская культура, занимавшая в Европе доминирующее положение, оказывала на русскую культуру определяющее влияние.

М. В. Нечкина справедливо заметила: «Отношение к устоям системы - пробный камень для определения того, на чьей стороне деятель... Отношение к феодальной собственности на землю... к сословному строю и политической надстройке системы - самодержавию определяет место деятеля в том или ином лагере».

Просветители Франции, выступая против абсолютизма, утверждали возможность исправления существующего строя, возвращения к «естественным правам» человека путем убеждения, просвещения всего народа, издания справедливых законов «просвещенным монархом». Монархию, возникшую через общественный договор, они считали возможной представительной формой правления, а чтобы избежать узурпации власти монархом, предлагали ее ограничить.

Французские просветители подчеркивали, что государство должно обеспечивать счастье человека, а счастье заключается в свободе, равенстве и частной собственности, которая является условием процветающего общества. Без всего этого человек не может удовлетворить свои интересы, это его естественные права.

Дворянских идеологов России у французских просветителей привлекали идеи монархии как возможной формы правления и вера в благотворную деятельность «просвещенного монарха». Но при этом отрицалась свобода для всего народа. Она признавалась только для дворянства. Начисто отбрасывалась идея равенства. Дворянские идеологи также отстаивали принцип незыблемости собственности, но только дворянской, отказывая в возможности иметь таковую крестьянам.

Одним из наиболее почитаемых французских просветителей у дворянских идеологов России был Монтескье. В решении вопроса о происхождении государства Монтескье исходил из теории общественного договора Локка. В монархии источником всякой политической и гражданской власти является государь. Для того чтобы он мог осуществлять свою власть, нужны, отмечал Монтескье, «власти посредствующие, подчиненные и зависимые». «Они образуют природу монархического правления, т. е. такого, где правит одно лицо посредством основных законов». Самая естественная из них - власть дворянства. «Она, - по мнению Монтескье, - некоторым образом содержится в самой сущности монархии, основное правило которой: „Нет монарха, нет и дворянства, нет дворянства, нет и монарха». Но этого недостаточно для соблюдения законности при монархическом правлении. Необходимы учреждения, охраняющие законы. К ним Монтескье относит политические коллегии, которые «обнародуют вновь изданные законы и напоминают о существующих, когда про них забывают». Совет при государе для этого не годится, потому что «он есть исполнитель и блюститель тех распоряжений монарха, которые имеют временный характер, а не охранитель основных законов».

Определяющее значение в формировании нравов и законов имеют, по мнению Монтескье, природно-географические условия и климат. Он прямо пишет о том, что нравы и законы «должны соответствовать физическим свойствам страны, ее климату... положению, размерам, образу жизни ее народов». Различие в климатах порождает различие в потребностях людей, их образе жизни, а от этого существует и различие в законах. Положение и размеры страны определяют форму правления, которая может там существовать. Напрочь отрицая деспотизм, Монтескье полагал, что монархия, управляющая по твердым законам, пригодна для страны с большой территорией, а республика, где с наибольшей полнотой обеспечивается свобода и равноправие народа, возможна только в странах с малой территорией.

Многие положения Монтескье использовали представители консервативного направления в общественно-политической мысли России. Екатерина II считала необходимым всегда воздействовать на общество, дабы направить размышления русских людей о важных политических проблемах в выгодное для правительства русло. «Долг наш, - писала она, - как христиан, так и сограждан, велит иметь поверенность и почтение к установленным для нашего блага правительствам и не поносить их поступками и несправедливыми жалобами».

Екатерина II проводила политику «просвещенного абсолютизма». Социальная сущность этой политики была продворянской и направлялась на укрепление феодального государства. Екатерина II не проводила радикальных преобразований, которые давали бы простор развитию буржуазных отношений. Такого рода реформы были бы чреваты для императрицы утратой короны, так как они неизменно привели бы к потере дворянством ряда прав и привилегий.

Екатерина II, бесспорно, выдающийся государственный деятель, понимала, что проведение в России таких реформ еще невозможно, что страна к ним не готова. Правда, императрица предприняла ряд мер, способствовавших развитию производительных сил: была провозглашена свобода промышленной и торговой деятельности, ликвидированы монополии, создано Вольное экономическое общество, организованы экспедиции Академии наук для изучения природных богатств. Но такая политика отвечала интересам прежде всего феодального государства и дворянства, способствовала их укреплению, так как находилась в рамках существующей социально-экономической системы. На укрепление этой системы были направлены и преобразования Екатерины II в области государственного управления. Ее принципы правовой реформы сводились к идее законодательного регулирования жизни и общественных связей. Вместо обновления правовых норм задачей реформы было провозглашено установление «законной монархии».

Преобразования Екатерины II предполагали движение вперед, но только в рамках феодального строя. Поэтому императрица теоретически обосновывала разумность и целесообразность абсолютистской формы правления. Для этого принципы идеологии абсолютизма, сложившиеся во времена Петра I, приходилось подкреплять новыми аргументами, заимствованными в определенной интерпретации у просветителей. Наиболее четко свои, а значит, и официальные правительственные политические принципы, Екатерина II изложила в «Наказе Комиссии о составлении проекта нового уложения». Создавая его, она широко использовала произведения политической мысли Западной Европы: Монтескье, Беккария, Эли Люзака, Дидро, Д Аламбера, но «все это не изменило характера «Наказа», как производного по преимуществу от одной книги «О духе законов» Монтескье».

Императрица прямо заявляла, что она «обобрала президента Монтескье» для пользы своей империи. Но в отличие от него Екатерина II не положила в основу политических принципов, изложенных в «Наказе», теорию естественного права и общественный договор, обошла вопрос о причинах происхождения власти и отказались от принципа разделения властей. Доминантой «Наказа» стала идея необходимости и данности власти, стоящей над обществом, без которой оно существовать не может. Императрица стремилась показать, что существующий в России порядок закономерен, единственно необходим и возможен. «Государь, - писала она, - есть источник всякие государственные и гражданские власти».

В России нет деспотизма, утверждала Екатерина II, потому что он не соответствует «естественному положению» страны. Стремясь доказать необходимость в России самодержавия, она опиралась на положение Монтескье о роли климата и географической среды.

Именно размеры страны, по словам Екатерины II, предполагают «самодержавную власть в той особе, которая оным правит»; эта форма власти соответствует общественной необходимости русского народа, так как «всякое правление не только было бы России вредно, но, и в конец разорительно».

Целью самодержавия императрица объявила обеспечение интересов подданных, их естественных прав путем направления их действий «к получению самого большого ото всех добра». Свое понимание «общего блага» и каждого человека в отдельности Екатерина II сформулировала следующим образом: «Самодержавных правлений намерение и конец есть слава граждан, государства и Государя». Если Монтескье предполагал необходимость посредствующих властей, дабы монарх мог осуществлять правление и не предался тирании, то императрица считала, что достижение всеобщего благоденствия осуществляется через законы, издаваемые государем, от которого зависят все «власти средние». Истинное благополучие, утверждала она, достигается только путем подчинения всех верховной власти.

Таким образом, Екатерина II повторяла положения идеологии абсолютизма о том, что монарх, олицетворяя государство, через государственные учреждения и законы обеспечивает благо подданных, которое достигается беспрекословным их подчинением его власти.

Большинство русских представителей консервативного направления решали проблему происхождения государства, исходя из теории общественного договора. Идеологи дворянства России использовали естественно-правовую доктрину, лишая ее антифеодальной направленности, для обоснования законности и незыблемости самодержавно-монархического строя. Они брали у французских просветителей идею монархии как формы правления, возникшей путем договора народа с правителем, противопоставляли «просвещенного правителя» монарху-деспоту, воспроизводили положение Монтескье о том, что для стран с большой территорией возможна только монархическая форма правления. Представители консервативного направления отрицали просветительскую идею народного суверенитета, не признавая возможность расторжения народом договора. Под народом консервативные идеологи понимали дворянство, которое только и могло обладать свободой, участвовать в управлении государством. Воспринимая просветительский принцип незыблемости и неотчуждаемости собственности, они распространяли его только на дворян и отрицали возможность ее наличия у «подлого» народа. Сторонники незыблемости сословного строя, консервативные идеологи отрицали просветительское положение о гражданском равенстве. Предложения дворянских идеологов о некотором ограничении самодержавной власти монарха в пользу аристократии или всего дворянства не были направлены на изменение самодержавно-крепостнического строя, так как не затрагивали его основ.

.3 Просветительство

С позиций теории общественного договора в различных ее модификациях выступали все русские просветители, за исключением А. Я. Поленова и С. Е. Десницкого. Как и французские просветители, они, отстаивая идеи внесословной ценности человека, придавая большое значение развитию правосознания, говорили, что государство образуется путем договора народа с правителем, что народ истинный государь, а правитель путем издания законов должен обеспечивать его благо, считали, что всесилие просвещения, добродетель монарха, его благонравие, правота, кротость, разум гарантируют его благотворную деятельность. На нее просветители возлагали все свои надежды, противопоставляя «мудреца на троне» абсолютному монарху-деспоту. Это объясняется общими просветительскими позициями, признанием монархии в качестве формы представительного правления, а значит, и правомерности ее существования.

В 60-е гг. правительство проводило политику «просвещенного абсолютизма», укрепляя господство дворянства, существующий строй. Крепостничество развивалось вширь и вглубь, страна еще не созрела для преобразований. Просветители России в это время резко критиковали различные стороны самодержавно-крепостнического строя, показывали, что Екатерина II не имеет ничего общего с «мудрецом на троне».

Русские просветители осуждали любые формы угнетения и бесправия эксплуатируемого народа.

Для русского просветительства общим было отрицание феодальной идеологии, критика существующего строя. Но между его представителями имелись и расхождения. Поэтому невозможно говорить о единстве теоретических воззрений в лагере русских просветителей. Отсутствие в стране предпосылок к преобразованиям, подобным во Франции, позволяло мыслителям воспринимать не всю просветительскую идеологию, а лишь ее отдельные положения и на их основе критиковать те или иные отрицательные стороны существующего строя. Эти причины предопределили теоретическую разобщенность, непоследовательность просветителей в выводах, более медленное, чем во Франции, созревание политической мысли.

Во второй половине XVIII в. в России процесс становления антифеодальной идеологии только начинался и до организационного единства просветителей было еще далеко. Они на основе различных теоретических положений о происхождении государства искали мирные пути создания общества всеобщего благоденствия. Их искания в 60-80-е годы XVIII в. в значительной мере способствовали формированию последовательной просветительски революционной концепции А. Н. Радищева, которая стала следующим шагом в развитии антифеодальной идеологии. Наряду с вопросом о происхождении государства исключительно важное место в общественно-политической мысли второй половины XVIII в. занимала проблема воспитания человека и гражданина, его свободы и обязанностей. Она не была просто одной и отнюдь не главной стороной мировоззрения того или иного мыслителя, потому что обстановка идейной борьбы придавала ей остро политический характер. Вопросы воспитания человека, его свободы, обязанностей как гражданина были тесно связаны с вопросами взаимодействия верховной власти и общества, отношений человека с государством. Поэтому идеологи консервативного и просветительского направлений особое внимание уделяли не просто проблеме воспитания человека, а говорили о воспитании добродетельного и благородного гражданина - «истинного сына Отечества».

Следует отметить, что в екатерининскую эпоху правительству принадлежала инициативная роль в развитии культуры. Возникли различные научные общества, увидели свет многие журналы, получили импульс книгоиздательская деятельность и театр. В царствование Екатерины II были созданы Эрмитаж, Российская академия для изучения языка и литературы, расширена Академия художеств, открыты дворянские учебные заведения, начала формироваться система общеобразовательной школы.

Меры в области культуры, просвещения и воспитания были вызваны растущими потребностями дворянского государства, необходимостью его укрепления и дальнейшего развития. Для абсолютизма характерно стремление распространить свою оценку на все стороны жизни, в том числе на культуру, просвещение и воспитание. Екатерина II всегда выступала в этих сферах «законодателем мод», определяла направленность их развития, идейное содержание. Все предпринятое императрицей в области культуры укрепляло существующие социальные отношения. В области воспитания Екатерина II выдвинула и последовательно отстаивала идею «образцового послушания» народа государству, отождествляя последнее с личностью монарха. Эта идея красной нитью проходит через законодательную деятельность, политические, исторические и литературные сочинения императрицы. Она была сформулирована уже в «Наказе». Обосновывая характер верховной власти в России как самодержавной и неограниченной, Екатерина II писала, что цель существования этой власти заключается в «предохранении безопасности каждого особо гражданина», т. е. в обеспечении интересов подданных.

Общая направленность политической теории «Наказа» определила и трактовку понятия «вольность». Вольность, или свобода, не является по «Наказу» неотъемлемым свойством человека. Она ограничена узкими рамками, установленными верховной властью, и дарована подданному. Вольность заключается «в возможности делать то, что каждому надлежит хотеть, и чтоб не быть принуждену делать то, чего хотеть не должно». Поэтому гражданина характеризует прежде всего преданное отношение к самодержавной власти и законам, ею установленным. В остальном имеются довольно существенные различия между гражданами. По роли в политической организации государства они разделяются на повелителей и повинующихся. Закрепив за каждым сословием особые политические права, «Наказ» определил каждому человеку место в социальной структуре общества. Утверждение неравенства прав сословий разрушало тем самым выдвинутую концепцию «общего блага». Провозглашенное «блаженство для всех и для каждого» становилось красивой, но бесплодной фразой. Императрица утверждала, что основой благополучия людей являются труд, нравственные качества, душевное состояние.

Задача формирования гражданина, а под ним понимался законопослушный подданный, возлагалась на воспитание. «Правила воспитания, - провозглашала Екатерина II, - суть первыя основания приуготовляющия нас быть гражданами». Детям, считала Екатерина, необходимо внушать страх Божий «как начала всякого целомудрия вселять в них все те должности, которых бог от нас требует». Далее, надо прививать воспитуемым любовь к Отечеству, «почтение к установленным гражданским законам», но самое главное, «почитать правительство своего отечества», потому что только оно одно печется «по воле Божией о благе их на земле». Родители и воспитатели не должны давать детям примеров дурных поступков, а наоборот, «научать пристойному в делах их и разговорах поведению, учтивости и благопристойности» и, самое главное, «отвращению от всяких продерзостей», под которыми, понималось прежде всего выражение недовольства правительственной политикой. Таким образом, в «Наказе» был сформулирован охранительный и сословный подход к целям и задачам воспитания. С этих позиций Екатерина II и ее окружение стремились сформировать «новую породу людей».

С этой целью в 1764 г. Бецкой И.И.представил императрице «Генеральное учреждение о воспитании обоего пола юношества», где сформулировал цель воспитания следующим образом: «...произвести... новую породу или новых отцов и матерей, как бы детям своим те же прямые и основательные правила воспитания в сердце вселить могли, какие получили они сами».

В основу создания российской системы воспитания был положен сословный принцип. Во второй половине XVIIIвека в русском обществе распространялись просветительские идеи, начал обсуждаться крестьянский и другие животрепещущие для России вопросы. В этих условиях свободное, неконтролируемое государством воспитание юношества могло привести к усвоению им нежелательных для самодержавия идей и положений. Воспитанию «новой породы» людей, просвещенных, трудолюбивых, преданных и послушных монарху, и издаваемым им законам должна была способствовать система закрытых учебных заведений. «Великое сие намерение (воспитать «новую породу людей») исполнить нет совсем иного способа, как завести воспитательные училища для обоего пола детей, которых принимать отнюдь не старее, как по 5-му и 6-му году», - писал Бецкой. Принятые для обучения дети не должны были иметь «ни малейшего с другими сообщения, так что и самые близкие сродники хотя и могут их видеть, но не иначе как в самом училище, и то в присутствии их начальников. Ибо неоспоримо, что частое с людьми без разбору обхождение весьма вредительно».

В учебных заведениях, созданных по строго сословному принципу, учащиеся должны были получить определенную сумму знаний, положенных представителю того или иного сословия, четко усвоить свои права и обязанности согласно сословной принадлежности, а главное, должны были быть «отвращены от всякого рода продерзостей».

.4 Рассмотрение крестьянского вопроса в рамках ВЭО

В 1766 г. «Вольное экономическое общество», преследовавшее цель поднять производительность помещичьего хозяйства в России, объявило конкурс по вопросу: «Что полезнее для общества: чтоб крестьянин имел в собственности землю или токмо движимое имение, и сколь далеко его права на то или другое имение простираться должны?»

Из 160 работ русских и иностранных авторов наиболее прогрессивным было сочинение правоведа А. Я. Поленова, критиковавшего крепостничество.

Несмотря на то, что требования, изложенные в работе Поленова, носили умеренный характер, сама работа при жизни автора не увидела света и впервые была опубликована только в 1865 г., т. е. через 99 лет после ее создания.

В работе «О крепостном состоянии крестьян в России», поданной на конкурс в Вольное экономическое общество, Поленов подвергает критике многие стороны крепостного права.

«Я не нахожу, - восклицал Поленов, - беднейших людей, как наших крестьян, которые, не имея ни малой от законов защиты, подвержены всевозможным не только в рассуждении имения, но и самой жизни обидам и претерпевают беспрестанные наглости, истязания и насильства, отчего неотменно должны они опуститься и прийти в сие преисполненное бедствий как для их самих, так и для всего общества состояние, в котором мы их теперь действительно видим».

Апеллируя к зачерствелым чувствам и рассудку крепостников, Поленов пытался внушить им мысль о необходимости принятия таких мер, которые помогли бы постепенно ликвидировать «бедственное состояние наших крестьян», их «плачевное позорище».

«Ничто человека в большее уныние привести не может, как лишение соединенных с человечеством прав»,- писал Поленов.

Но, осуждая, например, торговлю людьми, Поленов не ставил еще вопроса о полном запрете этой торговли. Он только усиленно доказывал, что помещик «должен продавать все вместе, и землю и людей, а не разлучать родителей с детьми, братьев с сестрами, приятелей с приятелями; ибо, не упоминая о прочих несходствах, от сей продажи порознь переводится народ и земледелие в ужасный приходит упадок».

Таким образом, программа Поленова по крестьянскому вопросу была несмелой, непоследовательной. Выступая за облегчение участи крепостных, он еще не решался затронуть собственность помещика. Но уже факт осуждения торговли людьми, требование ограничения произвола, чинимого помещиками над крепостными было прогрессивным для второй половины XVIII века.

Осуждение различных сторон крепостного права имело место и у профессоров Московского университета С. Е. Десницкого, И. А. Третьякова. В записке, составленной Комиссии для сочинения проекта нового уложения, Десницкий требовал улучшения благосостояния всех крестьян и особенно крепостных. Он высказывался за то, чтобы крепостных крестьян «никому не жаловать и не продавать», твердо означить, какие службы они повинны исправлять, какие платить подати, предоставить им «право чинить завещания» и т.д.

Десницкий считал, что «нижний род» надо снабдить правом, которое «состоит в утверждении навсегда свободы человеку, единожды оную от господина своего получившему, равномерно и его потомству с запрещением вступить снова в крепость», т. е. требовал запретить законом превращение в крепостных тех крестьян и их детей, которые однажды уже были освобождены от крепостной зависимости. Он требовал предоставления крепостным права собственности на движимое и недвижимое имущество, высказывался за распространение просвещения в стране, за улучшение суда, законодательства, осуждал пытки и казни, ратовал за равноправие женщин и выдвигал целый ряд других прогрессивных для XVIII века мероприятий.

Единомышленник и коллега С. Е. Десницкого по Московскому университету И. А. Третьяков тоже не обошел молчанием вопрос о крепостном праве в России. Третьяков относился к тем прогрессивно настроенным людям XVIII века, которые видели, какой огромный экономический вред наносит русскому государству крепостное право и которые хотели бы в рамках просвещенного самодержавия облегчить участь крепостных. В осторожной форме Третьяков доказывал, что крепостное право и нерадивое отношение к земледельцам и ремесленникам со стороны государства, правительства и помещиков отрицательно сказывается на экономическом благосостоянии родины.

Таким образом, Третьяков старался экономически обосновать необходимость смягчения и ограничения крепостнической эксплуатации. Он также высказывался за распространение просвещения и упорядочение законодательства.

Несколько по-иному, чем А. Я. Поленов, С. Е. Десницкий и И. А. Третьяков, предлагал разрешить крестьянский вопрос Дмитрий Алексеевич Голицын, русский посол во Франции и Нидерландах, по своим общефилософским воззрениям примыкавший к просветителям XVIII века.

Свои идеи по крестьянскому вопросу Голицын изложил в письмах к вице-канцлеру князю А. М. Голицыну, близко стоявшему ко двору Екатерины II.

Будучи заинтересован в развитии материальных и духовных сил страны, в развитии товарности помещичьего земледелия, в развитии промышленности и торговли, Голицын видел, что «без упразднения крепостного состояния Крестьян» это осуществить в широком масштабе невозможно. Он заявлял, что «освобождение крестьян не должно быть единичным действием частного человека», ибо это, до его мнению, привело бы к разорению отдельных помещиков; оно должно проводиться в рамках всего государства.

Высказываясь за личное освобождение, личную свободу крестьян, Голицын считал, что земля должна остаться в собственности помещиков, с тем чтобы последние сдавали ее на выгодных условиях в аренду тем же освобожденным без земли крестьянам.

Поясняя свою мысль об освобождении крестьян, Голицын заявлял: «Мне они (крепостные) не нужны. Я переношу всю ценность моего состояния на земли. Значит, все старание, все заботы мои будут устремлены на то, чтобы вся моя земля была обработана, чтобы вся она была снята; все прочее до меня не касается; излишек крестьянского населения меня не обогатит; существенным в моем хозяйстве будет то, чтобы каждый крестьянин имел участок земли, достаточный не только для его пропитания, но и для обогащения его, ибо, чем состоятельнее он будет, тем за высшую цену он станет снимать мою землю» .

Несмотря на дворянскую сущность предлагаемых Голицыным мероприятий, проведение их на практике в XVIII веке открыло бы широкий путь развитию капиталистических отношений в России.

Эти в интересах помещичьего класса предлагаемые Голицыным мероприятия были встречены Екатериной II и ее окружением в штыки и отвергнуты как «радикальные» и опасные. На одном из писем Д. А. Голицына Екатерина II с раздражением писала:

«Еще сомнительно, чтобы пример вразумил наших соотечественников и увлек их за собою; это даже маловероятно. К тому же подобное распоряжение может нарушить безопасность помещиков и пр.».

Предложения Голицына были преданы забвению.

.5 Комиссии для сочинения проекта нового уложения

Большой спор по крестьянскому вопросу шел и в Комиссии для сочинения проекта нового уложения(1767), где точку зрения наиболее реакционно настроенных крепостников отстаивал князь Щербатов, доказывавший незыблемость и святость дворянских привилегий, необходимость сохранения крепостничества во всем объеме и усиления дворянско-аристократической власти в стране. За спиной князя Щербатова стояли крупнейшие помещики, не желавшие и слышать об облегчении участи крепостного крестьянства и об ограничении все возрастающих аппетитов крепостников.

Знаменательно было выступление в Комиссии для сочинения проекта нового уложения депутата Г. С. Коробьина. Он требовал издания законов, которыми были бы регламентированы отношения между помещиками и крестьянами, ограничены крестьянские повинности и ограждена крестьянская собственность от притязаний помещиков, чтобы была пресечена «воля у худых помещиков разорять своих хлебопашцев».

Предложения Коробьина казались крепостникам архирадикальными и были провалены.

В той же Комиссии для сочинения проекта нового уложения выступал общественный деятель философ, автор «Философических предложений» и других работ Я. П. Козельский. Депутат от дворянства Екатерининской провинции Яков Козельский высказывался за то, чтобы крестьянские повинности перед государством и помещиками были точно определены и не подвергались самовольному нарушению со стороны помещиков, ибо, доказывал он, подобное нарушение ведет к изнурению народа и обеднению государства в целом.

В целях стимулирования развития хозяйства и постоянного увеличения в стране населения Козельский считал необходимым покончить с подушным оброком и установить оброк по дворам. Подворный, а не подушный оброк с крестьян должен был, по его мнению, обеспечить необходимые для процветания страны повинности.

Козельский высказал особую точку зрения о движимой и недвижимой собственности для крестьян. Он говорил: «Что же касается до имений крестьянских движимых и недвижимых, то оставить оными пользоваться крестьянам, с тем только, чтобы они без дозволения помещика не властны были никому продать, ни заложить из недвижимых имений, а владели бы сами потомственно, без участия помещикова, для того что крестьяне, почитая те имения в собственности, предполагать будут себе, за основание то, которое их от побегов удерживать станет, и прилежнее в земледелии упражняться будут».

Козельский полагал, что в этом должны быть заинтересованы не только крепостные, но и помещики и государство, так как крестьяне «прилежнее станут употреблять себя к хлебопашеству», уменьшатся побеги, увеличится платежеспособность по государственным повинностям и помещичьему оброку.

Таким образом, Козельский не выступал за немедленную отмену и уничтожение крепостного права, он был сторонником облегчения тяжелой подневольной участи крепостных, он был за поднятие стимула к труду, за «умеренное и сносное» отношение помещиков к крестьянам.

Как и другие просветители второй половины XVIII века, Козельский протестовал против распределения должностей и чинов в государстве по принципу знатного происхождения, а не по принципу личных способностей и личных дарований. Последний принцип Козельский отстаивает и в Комиссии для сочинения проекта нового уложения и в своих «Философических предложениях».

В этом вопросе русские просветители второй половины XVIII века были единодушны.

Особый интерес представляет поданное Десницким Екатерине II «Представление о учреждении законодательной, судительной и наказательной власти в Российской империи». Из этого документа видно, что Десницкий, будучи сторонником просвещенной монархии, пытается в известной мере демократизировать общественные порядки в России. Чтобы «наглость, посягательство, отягощение и утеснение» не оставались без наказания, он предлагал создать правительствующий сенат, который «должен состоять из всей империи и должен присутствовать безотлучно при монархах завсегда». Сенаторы не назначаются, а выбираются от губернии, провинции. Сенаторы должны выбираться на пять лет помещиками - однодворцами, землевладельцами, купцами, духовенством. Сенаторы не должны получать жалованье, а нести службу за свой счет, заседать все вместе, решать вопросы большинством голосов.

«По сему плану дворяне, разночинцы, равномерно как духовные и светские, находящиеся при сенаторской должности будут уравнены без всякой отличности».

И хотя русские просветители XVIII века еще далеки были от требований революционных действий, боялись активного выступления крепостных, но выдвигаемая ими программа уничтожения произвола помещиков подготавливала почву и для этого требования, которое и было вскоре выдвинуто А. Н. Радищевым.

Из русских просветителей, предшественников Радищева, Я. П. Козельский, Десницкий, Новиков, пожалуй, были настроены наиболее демократично. В своих философских трудах и исторических работах они пытались теоретически обосновать необходимость смягчения крепостнической эксплуатации и установления некоторых организационно-юридических положений, одинаковых как для помещиков, так и для крестьян.

Они осуждали расточительство и роскошь, высказывались за умеренность, трудолюбие и добродетель, придавая огромное значение вопросам просвещения и воспитания.

Русские просветители XVIII века сыграли выдающуюся роль в распространении просвещения и развитии русской национальной культуры, национального самосознания передовых слоев. Идеи русских просветителей были проникнуты демократической тенденцией. Выступая в защиту крепостного крестьянства, осуждая социальное неравенство и злоупотребления помещиков, они подготавливали условия для формирования русской революционно - освободительной мысли XVIII-XIX веков.

ГЛАВА 3. ВНЕДРЕНИЕ НОВЫХ ЯВЛЕНИЙ В ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКУЮ МЫСЛЬ РОССИИ В 50-60- Е ГГ.XVIII ВЕКА: «БОРЬБА С МОНАРХОМ»

.1 Оппозиционные взгляды на станицах литературных произведений

Вернемся к политическим взглядам Сумарокова.

Будучи человеком неравнодушным, Сумароков не мог не отреагировать на политические процессы, происходящие в государстве. Его идеалом был просвещенный дворянский патриотизм, противостоящий некультурному провинциализму, столичной галломании и чиновничьей продажности. Важным для него было не воспроизведение колорита эпохи, а политическая дидактика, провести которую в массы позволил исторический сюжет. Как убежденный монархист, он тирании противопоставляет просвещенный абсолютизм.

Сумароков формулировал свое кредо драматурга - как бичевателя общественных пороков. Трагедии Сумарокова представляют собой своеобразную школу гражданских добродетелей, рассчитанную не только на рядовых дворян, но и на монархов. В этом - одна из причин недоброжелательного отношения к драматургу Екатерины II. Елизавета же, как пишет Е.Анисимов в книге «Елизавета Петровна», не замечала намеки автора на высмеивание ее правления. «Елизавета слушала все это, аплодировала, хвалила и… ничего! Грозные сентенции и неприкрытые советы-рекомендации императрице, как управлять и кем себя окружать, летели мимо ее ушей. Она бы страшно удивилась, если бы ей сказали, что эти воззвания Сумарокова обращены к ней. Императрица, всегда подозрительная, когда шла речь о ее власти, была искренне убеждена, что она достойная преемница своего великого отца, Матерь своего народа, благодетельница и прекрасная властительница».

Не посягая на политические устои монархического государства, Сумароков затрагивает в своих пьесах его нравственные ценности. Рождается противоборство долга и страсти. Долг повелевает героям неукоснительно выполнять их гражданские обязанности, страсти - любовь, подозрительность, ревность, деспотические наклонности - препятствуют их осуществлению. В связи с этим в трагедиях Сумарокова представлены два типа героев. Первые из них, вступая в поединок с охватившей их страстью, в конце концов преодолевают свои колебания и с честью выполняют свой гражданский долг. Вторые, у которых страсть одерживает победу над государственным долгом. Это прежде всего лица, облеченные верховной властью,- князья, монархи, т. е. те, кто, по мысли Сумарокова, должен особенно ревностно выполнять свои обязанности:

Потребно множество монарху проницанья,

Коль хочет он носить венец без порицанья.

И если хочет он во славе быти тверд,

Быть должен праведен и строг и милосерд.

Но, к сожалению, власть часто ослепляет правителей, и они легче, чем их подданные, оказываются рабами своих чувств, что самым печальным образом отражается на судьбе зависимых от них людей.

Будучи монархистом, сторонником просвещенного абсолютизма, Сумароков резко выступал против монархов, которые, по его мнению, не выполняют своих обязанностей перед подданными, забывая, что «рождены мы для вас. А вы для нас рождены». Об этом Сумароков не уставал напоминать в своих одах и трагедиях. Он то и дело становится в оппозицию к правительству.

Сумароков стремился к созданию гармонического общества, в котором каждый член общества знал бы свои обязанности и честно выполнял их. Он жаждал вернуть «золотые веки», считая, что они возможны при существующем общественном укладе, но для этого надо устранить те беззакония, неустройства, которые существуют в абсолютистско-дворянской монархии. Его трагедии должны были показать, каким должен быть истинный просвещенный монарх, они должны были воспитывать «первых сынов отечества», дворянство, возбуждая в них чувство гражданского долга, любви к отечеству, истинного благородства. Общественно-политический пафос трагедий Сумарокова оказал огромное воздействие на развитие последующей русской трагедии, сохранившей политическую направленность.

Особый интерес представляет Сумароковский сатирический «Хор ко превратному свету». «Хор» был написан Сумароковым по заказу для уличного маскарада «Торжествующая Минерва», устроенного в Москве в честь восшествия на престол Екатерины II, который состоялся в 1763 г. на масленице. Однако «Хор» Сумарокова оказался столь сатирически острым и злободневным, что был допущен только в сокращенном варианте. В форме рассказа об идеальной заморской стране и порядках в ней, достойных похвалы, Сумароков повествует о порядках, вернее беспорядках, и неустройствах, которые царят в его стране.

«Заморская» страна - это утопия, мечта Сумарокова, но рассказ о ней дает ему возможность разоблачить взяточничество и лихоимство, невежество, процветающие в российской монархии, резко выступить и против жестокого обращения помещиков с крепостными. В отличие от крепостной действительности, которую он наблюдал, в утопической стране -

Со крестьян там кожи не сдирают,

Деревень на карты там не ставят,

За морем людьми не торгуют.

Все в этой стране трудятся, все служат государству:

Все там отечеству служат,

Лучше работящий там крестьянин,

Нежель господин-тунеядец.

«За морем» все дворянские дети учатся в школах:

Учатся за морем и девки;

За морем того не болтают:

Девушке-де разума не надо,

Надобно ей личико да юбка,

Надобны румяна да белилы.

Там язык отцовский не в презреньи...

Даже в таком небольшом отрывке можно выделить ряд проблем, характеризующих российскую действительность того времени: жестокое обращение с крепостными, недобросовестный труд дворян, проблема женского образования, галломания.

От одних только мыслей и соображений по тому или иному вопросу жизнь в государстве лучше не станет. Что толку из того, что ты умом своим нашел, казалось бы, выход из сложившейся в обществе ситуации, но держишь мысли свои при себе? Тебе нужно говорить, говорить так, чтобы тебя услышало как можно больше народу, чтобы появились последователи твоих идей.

3.2 Сатира как орудие оппозиции

Екатерина II понимала воспитание шире, чем только обучение молодого поколения. Она стремилась воспитывать в духе «образцового послушания» все общество. Для этого императрица использовала самые различные средства воздействия на умы и формирования нужного самодержавию общественного сознания. Важнейшими из них она считала журналистику и литературу. Уложенная комиссия не выполнила своей задачи создать новое уложение, и с помощью законодательства ослабить остроту социальных противоречии в стране не удалось. Обсуждение крестьянского вопроса в комиссии, конкурс ВЭО показали пропасть между помещиками и крестьянами. После роспуска Уложенной комиссии о положении крестьян заговорили в обществе. Все громче звучали голоса несогласных с определенными аспектами правительственной политики. В такой ситуации императрица начинает борьбу за восстановление единомыслия, стремясь добиться «послушания» общества, всеобщей поддержки своей политики. Она обращается к журналистике. В 1769 г. начинает издаваться журнал «Всякая всячина», вдохновительницей и активной сотрудницей которого была сама императрица.

Существуют различные высказывания исследователей о задачах, которые преследовала Екатерина, решившись выступать на поприще журналистики, но при всех расхождениях мнений есть в них одно общее. Исследователи едины в том, что «Всякая всячина» продолжила идейные споры в Уложенной комиссии, стала рупором, провозглашавшим положения официальной идеологии, выразила стремление Екатерины II принять на себя руководство общественным мнением.

Главной задачей «Всякой всячины» была борьба с недовольными политикой правительства. Журнал всячески порицал нежелательные для Екатерины высказывания, стремился увести критику от конкретных явлений жизни русского общества, подменить ее нравоучительными наставлениями, притупить остроту социально-политических противоречий. В нем избегали политических и социальных вопросов, но не тогда, когда они касались правительственной политики. «Всякая всячина» защищала существующую власть и рекомендовала людям быть покорными ей. Среди сформулированных Екатериной шести правил, которых следовало придерживаться, критикуя власть, любопытны пятое и шестое правила. Они гласили: «Чтобы впредь о том никому не рассуждать, чего кто не смыслит, и чтоб никому не думать, что он один весь свет может исправить». Оба эти правила исходили из положений указа 1763 г. «О воспрещении непристойных рассуждений и толчков по делам до Правительства относящимся», названного Г. В. Плехановым «манифестом о молчании». Таким образом, императрица, как в законодательной, так и в журнальной деятельности преследовала одну цель: добиться угодного ей единомыслия общества, покорности и «образцового» «послушания» подданных. Однако, сама того не подозревая, Екатерина становится провокатором к оживлению оппозиционных взглядов. С роспускои Комиссии для сочинения нового Уложения Екатерина решает успокоить общественное мнение, разъяснить причины роспуска столь широко разрекламированной Комиссии и попутно изложить основные принципы правительственной политики. Она решила сделать это при помощи периодического издания.тогда то и выходит в свет журнал «Всякая всячина», а вслед за ней целая плеяда последователей. «Они были живы, блестящи, эффектны, интересны, даже дерзки…», - характеризует их Добролюбов. В самом деле, сатирическая журналистика этих лет полна движения, борьбы, резкостей, столкновений, нападок, дерзких намеков, полна жизни, и, конечно, это придает ей особый характер. Разнообразные и далеко не благоприятные для Екатерины отклики общества и литературы на отдельные правительственные мероприятия, в частности на «Наказ», а в особенности бурная, хотя и безрезультатная деятельность Комиссии 1767-1768 гг., заставили Екатерину прибегнуть к публичному объяснению как со своими политическими противниками, так и со своими единомышленниками. Для этой цели был создан журнал «Всякая всячина», где, наряду с сатирико-нравоучительными заданиями, проводились очень важные для Екатерины политические идеи: даны были объяснения причин прекращения деятельности Комиссии 1767 г., охарактеризована внутренняя политика царицы, прокламирована любезная Екатерине теория «социальной гармонии» и т. п. Для проведения своего замысла Екатерина считала полезным не слишком выделять «Всякую всячину», поэтому было разрешено издание и других журналов. Сделано это было не в каком-либо законодательном порядке, а давалось знать заинтересованным лицам в первом, раздававшемся бесплатно листе «Всякой всячины» мимоходом, между строк: «Мой дух восхищен: я вижу будущее. Я вижу бесконечное племя Всякия всячины. Я вижу, что за нею последуют законные и незаконные дети: будут и уроды ее место со временем заступать». Последняя фраза показывает, что Екатерина ясно предвидела оппозиционные выступления.

«Поколение» «Всякой всячины», как известно, не замедлило появиться. Не зная основного замысла Екатерины, возглавлявшей кружок ближайших сотрудников «Всякой всячины», - довести до сознания читателей ряд политических тезисов, - издатели последующих журналов, а также читатели приняли за основную задачу первого сатирического журнала 1769 г. то, что было сформулировано в статье «Поздравление с Новым годом»: «Достойны быть поздравлены все те, кои дожили до сего отличного дня, в который они, может статься, увидят себя не только снаружи в зеркале, но еще и внутренние свои достоинства, начертанные пером. О коль щастливо самолюбие ваше в сей день, когда ему новый способ приискался, смеяться над пороками других и любоваться собою... добрый вкус и здравое рассуждение... одною рукою прогоняют дурачества и вздоры, а другою доброе поколение Всякия всячины за руку ведут».

Именно осмеяние пороков и насаждение «здравых» идей были поняты как задача, возложенная на журнальную сатиру. Поэтому перед издателями и литераторами, участвовавшими в журналах 1769 и последующих годов, прежде всего встал теоретический вопрос: какой должна быть сатира?

Сумароков в своей «Эпистоле о стихотворстве» (1747) наметил объекты и принципы сатиры. Но, теоретически признавая сатиру на «порок», на практике Сумароков всегда выводил «лица» как воплощение порока. Таким образом, в русской литературе еще задолго до 1769 г. обозначились два течения в сатирической трактовке: абстрактная сатира на «порок» и конкретная сатира на «лица». «Всякая всячина», использовала метод «исправления нравов» в абстрактной сатире на «порок». Это не исключало, конечно, того, что отдельные страницы екатерининского журнала оказывались вполне конкретными, в особенности когда объектом нападения был Новиков.

Однако «добрый вкус и здравое рассуждение», на которые надеялась в своей вступительной статье «Всякая всячина», не сумели повести за собой «доброе поколение Всякия всячины»: все почти без исключения журналы 1769 г. пошли по пути сатиры на «лица». Для правительственного журнала, имевшего целью определенным образом направить и наставить литературную деятельность подданных, это было первым и серьезным предупреждением: общественное мнение, поскольку оно могло найти выражение в литературе, было за то, чтобы придать сатирическому осмеянию более осязательный и действенный характер. Журналы, в особенности такие, как «Смесь», «Трутень» и «Адская почта», целили в определенные личности и хотя выводили их под условными именами, вроде Злорад, Кащей, Стозмей и т. п., но, при сравнительной малонаселенности тогдашнего Петербурга и достаточной бытовой осведомленности тогдашних читателей, эти литературно-условные имена превращались в условленные обозначения определенных живых лиц.

Таким образом, «поколение» «Всякой всячины», в особенности радикальная его часть, пошло по линии сатиры на «лица», что немало возмутило «родоначальницу» сатирической журналистики. Началась длительная и ожесточенная полемика по вопросу о допустимом характере сатиры. Следует отметить, что инициатива в данном случае принадлежала опять-таки «Всякой всячине».

Главным противником Екатерины оказался некий Правдулюбов в новиковском «Трутне», замечательный полемист, остроумный и меткий сатирик, как выяснилось позже это и бвл сам Новиков.

Правдулюбов, резко высмеивал позицию Екатерины, настаивавшей на допустимости одной только сатиры «на порок» и аргументировавшей эту точку зрения «человеколюбием», стремлением не обижать человеческое достоинство осмеиваемых сатирой. Правдулюбов-Новиков едко назвал это «человеколюбие» «пороколюбием», остроумно доказывая, что сатира «на общий порок» выгодна только знатным людям, и утверждал, что путь всякой истинной сатиры идет от осмеяния конкретного порочного лица к превращению в сатиру на порок вообще.

Начавшаяся таким образом полемика не могла привести к хорошим результатам.

Раздраженная Екатерина отдала, очевидно, предписание построже следить за журналами, в которых печатались сатиры на «лица». Во всяком случае, вскоре после этого в «Трутне» в статье «Ведомости» в разделе «Подряды» было напечатано следующее многозначительное «объявление»: «Издателю Трутня для наполнения еженедельных листов потребно простонародных сказок и басен: ибо из присылаемых к нему сатирических и критических пьес многих не печатают». Объявление это составлено так, что могло сойти за насмешку сотрудника журнала над редактором, но могло быть понято и за сообщение читателям о цензурных притеснениях «Трутня». Теоретический спор о характере сатиры вызвал, таким образом, усиление цензуры, а затем и полное закрытие ряда журналов. Только смягчивший свою резкость «Трутень» да еще правительственная «Всякая всячина» перешли в 1770 г., все прочие журналы 1769 г. прекратились постепенно в течение года издания.

Спор о принципах и границах сатиры не имел чисто литературного характера. За видимой полемикой о допустимости сатиры «на лицо» шла борьба за право писателя, право литературы критиковать не только вредные общественные явления, но и виновников их, критиковать административный аппарат, выражать свободно и открыто свое возмущение поступками «знатных особ», не исключая и самой Екатерины. Спор о характере сатирической литературы превращался в борьбу за свободное общественное мнение, за право писателей быть рупором интересов народа - так, как они понимали эти интересы, - и выступать против того, что представлялось им нарушением этих интересов.

Передовые сатирические журналисты, хорошо зная, кто стоит во главе «Всякой всячины», и пользуясь анонимностью издания, нападали на Екатерину с достаточной откровенностью. Так, в письме 11 «Адской почты» Эмина, в которой ведут переписку два беса, Кривой бес пишет Хромоногому: «Ты знаешь, брат, что я из ада определен к политическим делам. Если бы ты не был такой бес, как я, то подумать бы мог, что дурно отправляю мою должность, уведомляя тебя о маловажных случаях, которые в политику не всеми включаемы бывают. Светские люди, - многозначительно продолжает Кривой бес, - политикою называют, по большей части, действия самые тончайшие и тайною хитростию наполненные; однако многие из них, и по нашему рассуждая, вмещают в политику и всякую всячину». Предупредив, таким образом, читателя, что «Всякая всячина» рассматривается им в качестве какого-то звена в политике Екатерины, Эмин начинает следующую книжку своего журнала с «письма г. Всякой всячине». Здесь он, касаясь позиций екатерининского журнала в вопросе о характере сатиры, пишет: «Ты таким своим нравоучением всем нравиться хочешь, но поверь мне, что придет время, в которое будешь подобна безобразному лицу, белилами и румянами некстати упрашивающемуся. Знай, что от всеснедающего времени ничто укрыться не может. Оно когда - нибудь пожрет и твою слабую политику, когда твои политические белила и румяна сойдут, тогда настоящее бытие твоих мыслей всем видным сделается».

Итак, Эмин совершенно откровенно заявляет, что считает «Всякую всячину» журналом политическим и к тому же журналом, проводящим «слабую», неубедительную политику. В самом деле, предпринимая издание журнала, Екатерина хотела, как уже указывалось выше, объясниться со своими читателями, дать понять, почему ею распущена Комиссия, как представляет она себе свои задачи и какое поведение подданных желательно ей. Эти свои взгляды она изложила в так называемой «сказке о мужичке») и в статьях «Дядюшка мой человек разумный есть» и «Молодые люди всего желают отведать».

Содержание «сказки о мужичке» таково. Жил да был мужичок. Когда он вырос и окреп, его старый кафтан стал ему узок. Долгое время ему не удавалось добиться у помещичьего приказчика, чтобы тот отдал приказ сделать мужичку новый кафтан. В конце концов сыскался добрый приказчик, который созвал портных, дал им сукно и велел шить мужичку кафтан. Им был даже дан «образцовый кафтан». Но портные оказались не на высоте призвания, они не справились с делом. Пока они возились, «вошли четыре мальчика, коих хозяин недавно взял с улицы, где они с голода и холода помирали». Мальчики, хотя и были грамотными и могли помочь незадачливым портным, но не пожелали сделать этого и стали требовать, чтобы им отдали те кафтаны, «кои у нас были, - говорили они, - как мы были пяти лет, мы в них очень нарядны будем, нам теперь пятнадцать лет». Требования мальчиков помешали портным шить кафтан мужичку, который на улице без кафтана совсем замерз. А дворецкий стал уверять мальчиков, что хозяин и их не забудет, «только им наперед ту милость заслужить должно, а не попустому упорствовать». Кончается сказка словами: «Продолжение впредь сообщу».

Смысл этой политической сказки таков. Мужичок - русский народ; кафтан - Новое уложение; дворецкий - приказчик Екатерины; портные - Комиссия депутатов; четыре грамотные мальчика.- представители Лифляндии, Эстляндии, Украины и Смоленской области, требовавшие сохранить им их старинное местное самоуправление. Последние слова сказки и обещание сообщить «продолжение впредь» должны были объяснить подлинные причины закрытия Комиссии и условия возобновления ее деятельности.

Очевидно именно эту сказку называл Эмин в своем «письме г. Всякой всячине» «слабой политикой» и «политическими белилами и румянами».

Статья «Дядюшка мой человек разумный есть» также имеет иносказательный смысл. Дядюшка, потративший много сил на то, чтобы привести в порядок свое запущенное имение, недоволен поведением своих домашних, которые думают только о своих личных выгодах и не хотят ничем помочь ему. «Вообще все заражено двумя пороками: первый - корысть, другой - дух властвования. Наравне быть не умеют, и от того уже родиться может зависть, ненависть, злость, угнетение, когда есть возможность, несправедливости всякие, насильствие и, наконец, мучительства». Дядюшка крайне огорчен всем этим и даже расстроен и раздражен.

Конечно, дядюшка - это сама Екатерина, домашние его - это подданные, а смысл статьи - что нужно уметь «наравне быть», т. е. оставаться на том месте на социальной лестнице, где кто находится. Ту же мысль Екатерина проводит в статье «Молодые люди всего желают отведать»; она убеждает все сословия быть довольными своим нынешним положением и не стремиться к его изменению: «Слушайте, Евины дети, истину неоспоримую и живите спокойно: все вы не можете жить один без другого, все вы есть члены одного тела».

Не только Эмину была ясна «политика» Екатерины во «Всякой всячине»; и в «Смеси», и в «Трутне» находятся статьи, которые свидетельствуют о том, что передовые представители русского общества тех лет уже не довольствовались либеральными фразами Екатерины и мужественно говорили то, что думали. Л. Й. Сичкарев в «Речи о существе простого народа» пишет: «Многие сограждане видят истину, закрытую завесою ложного предрассуждения. Пусть народ погружен в незнание, но я сие говорю богатым и знатным, утесняющим человечество, в подобном себе создании»

Но как резко ни выступали против Екатерины Эмин и Сичкарев, они далеко уступают в силе, страстности и благородном негодовании Новикову.

Во «Всякой всячине» под № 103 была помещена статья, начинающаяся словами: «Некогда читал некто следующую повесть». Статья «Всякой всячины» направлена против журнала Новикова и проводит мысль, что у Новикова вовсе нет социально полезных побуждений, что его сатирические сочинения представляют сплетни, «жадность и жажду ко новизнам», что это вредно действует на умы молодых читателей.

Ответ Новикова был весьма смелым, резким и полным глубокого достоинства. Знал ли он, что Екатерина вообще принимала участие во «Всякой всячине»? Из тех вставок, какие сделаны Новиковым в тексте его статьи следует, что он не только это знал, но именно поэтому намеренно и заострил внимание на отдельных моментах, подчеркивая тем самым сознательную резкость тона. Екатерина упрекает «любителей новизн и сочинителей» не только в перемывании косточек ближних, но также и в «поношении многих добрых людей». Новиков в противовес ей подробно обрисовывает следствия ее самовлюбленности и жадности к лести. «Если бы сей человек самолюбивый, - пишет Новиков, пародируя текст Екатерины, - если бы вздумал такие новости читать, то бы сие для него гораздо было полезнее, как мнение, что такий-то не так пишет, как он, или что такая-то безмерно в последней комедии хвалила то, что ему не нравится... или что многие хвалят те сочинения, кои несогласны с его умоначертанием, или осмеливаются тогда писать, когда он пишет; или, наконец, что все то худо, что не по его и ему не нравится. Такий самолюбивый угнетает разум и обезнадеживает всех, чем- нибудь быть надеющихся. Его умоначертание наполнено самим только собою; он не видит ни в ком ни дарований, ни способностей. Он хочет, чтобы все его хвалили и делали бы только то, что он повелевает; другим похвалу терпеть он не может, думая, что сие от него неправильно отьемлется, и для того требует, чтобы все были ласкатели и, таскаяся из дома в дом, ему похвалы возглашали, что однако есть грех».

Русская литература здесь едва ли не впервые сделала полный гражданской сознательности, резко откровенный и дерзкий по форме набег на самодержавие Екатерины. Поэтому нельзя забывать об этом поступке Новикова, когда мы читаем глубоко волнующие строки Пушкина, посвященные характеристике екатерининской политики как раз этих лет: «Перечитывая сей лицемерный „Наказ, нельзя воздержаться от праведного негодования. Простительно было фернейскому философу превозносить добродетели Тартюфа в юбке и в короне; он не знал, он не мог знать истины, но подлость русских писателей для меня непонятна».

Пушкин в основном был прав, - некоторые русские писатели - реакционные и либеральные - раболепствовали и подличали перед Екатериной. Но, как видно из приведенных материалов, Новиков нашел в себе мужество сказать Екатерине горькие слова обличения.

Вопрос о характере и границах сатиры незаметно, но неизбежно перешел в борьбу с самодержавием. Конечно, это еще не борьба с самодержавием как с принципом; здесь перед нами только борьба с Екатериной как с личностью, как с нарушительницей идеала истинно добродетельного государя. Однако недооценивать значение этой борьбы нельзя. За Новиковым остается бесспорная заслуга - он первый начал литературную войну с самодержавием.

И если бы сатирическая журналистика 1769 г. в лице «Трутня», «Адской почты» и «Смеси» ограничилась одной только этой линией борьбы, то и за это она достойна была бы нашего уважения. Но за Новиковым и его соратниками была вторая, не менее важная заслуга. Они впервые поставили во всей широте и глубине вопрос о положении крепостных крестьян.

Именно эту сторону сатиры 1769 г. особенно высоко ценил Добролюбов. Он указывал, что в суждениях о положении крепостных она была «резка и беспощадна», что крестьянский вопрос был поставлен на вид «безбоязненно и серьезно». В то же время Добролюбов указывал на ограниченность и слабость этой сатиры: она нападала «не на принцип, не на основу зла, а только на злоупотребление того, что в наших понятиях есть уже само по - себе зло».

В «Трутне» Новиков печатает статьи о крепостном крестьянстве, придавая им самые разнообразные формы - «рецептов», «портретов», «писем», «копий» с переписки крестьян и помещика, «ведомостей» (газет), «путешествий» и т. д. И во всех этих произведениях проводится мысль о неотложной необходимости изменения положения крепостных. Ни Новиков, ни другие сатирики не ставили прямо вопроса о необходимости отменить крепостное право. Новиков, как верно указал Добролюбов, только взывал к нравственному чувству помещиков и настаивал на прекращении злоупотреблений владельческими правами. Однако и это имело большое значение для развития в литературе гуманности, искреннего сочувствия к крепостному крестьянину и стремления верно и правдиво изобразить его жизнь.

Таким образом, вопрос об отмене крепостного права и не мог быть поставлен по той простой причине, что общество во всех его кругах еще не было готово к столь резким переменам в их жизни. Крепостничество рассматривалось как явление само собой разумеющееся, критике подвергались лишь жестокое обращение помещика с крепостными. Мы никоем образом не можем поставить в вину первым «оппозиционерам» нерешительность в обращении внимания на крестьянский вопрос. Сама эпоха еще не могла породить столь смелые идеи как отмена крепостного права. Данная проблема на страницах «Всякой всячины» рассматривается не как социальная, а как этическая, моральная. Каждому должно занимать свое место и не пытаться изменить социальный статус, т.к. является он частью одного большого организма. А если какая-нибудь часть организма вздумает в другое место перебраться, то сделается оный «уродом» или же совсем потеряет жизнеспособность.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Развитие оппозиционной мысли в 50-60-е гг. XVIII века показало повышение политической активности среди образованного населения Российской империи. Оппозиционные взгляды не основывались на идеях смены формы государственной власти, или свержении монарха, эти мысли придут позднее, с дальнейшим развитием оппозиции. Мыслители делали акцент на пороках, захвативших общество, и всеми силами стремились к их искоренению. Это дает право назвать представителей оппозиционных взглядов «совестью эпохи».

Исходя из тезиса оппозиционная мысль - часть идеологии Просвещения, можно выделить важнейшую обязанность человека для просветителей в целом - служение своему Отечеству, ради блага которого нельзя, по их мнению, щадить ни сил, ни здоровья, ни "живота своего". Российские мыслители всегда на первый план ставили интересы общества и России в целом. Осознание глубокой взаимосвязи судьбы отдельной личности с судьбой всей России на долгие времена определило и то, что, начиная с XVIII века, важнейшим предметом размышлений, порой мучительных раздумий отечественных мыслителей стало положение русского народа. Именно просветители впервые критически взглянули на основу основ - крепостное право, ибо именно крепостная зависимость крестьян вступала в противоречие с идеей "пользы Отечества".

Просветители второй половины XVIII столетия также большое значение придавали правовому положению крестьянства в Российском государстве. Некоторые из них приняли активное участие в работе Уложенной комиссии, представительского органа по выработке нового свода законов - Уложения. Работа этой комиссии не дала никаких практических результатов, ибо наиболее радикально настроенные депутаты (оппозиционеры), по мнению правительства, зашли в своих предложениях слишком далеко.

Представители оппозиционных взглядов многое сделали для пропаганды идей равенства. Однако не стоит из этого делать вывод о "революционности" их мировоззрения. Большинство из них не могли быть революционерами по самой логике исторического развития, да и не должны были ими быть. Ведь, стоит повториться, просветители выступали как выразители интересов всей нации, всего Отечества, стремились учесть в своих "Словах", "Речах", "Рассуждениях" и "Разговорах" требования различных социальных сил, привести их к некому единому знаменателю. Они искали пути и средства для достижения процветания собственного Отечества. Именно поэтому все они прекрасно понимали и активно поддерживали идею единого национального государства, идею России, как великой державы. Какова могла быть форма этого государства? Большинство просветителей видели Российское государство самодержавным, во главе с "хорошим царем" - "философом на троне", "просвещенным монархом". По их мнению, народ заключает с монархом "общественный договор" для того, чтобы последний обеспечивал достойное существование государства, соблюдал законы, заботился о своем народе.

Но вот, что интересно. Именно размышления о благе Отечества, о величии русского народа, приводили просветителей к достаточно вольнодумным выводам. Уже говорилось о позиции просветителей по крестьянскому вопросу. Но заслуга мыслителей XVIII века не только в том, что они подняли крестьянскую проблему, но и в том, что увидели непосредственную ее связь с политическим строем. Еще В.Н. Татищев осторожно заметил по этому поводу: вольность крестьян "с нашею формою правления монаршеского не согласует, и вкоренившийся обычай неволи переменить небезопасно".

Страстное желание просветителей объединить усилия всех жителей Российского государства, найти нечто общее для всех, помочь России стать истинной великой державой заслуживают искреннего внимания. Ибо они старались для "пользы Отечества".

Большинство «оппозиционеров», порожденных эрой Просвещения, не выдвигали жестких требований свержения монарха, а лишь выступали за идеи, способствующие улучшению, как личности самого монарха, так и жизни государства в целом.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Источники

1. Бецкой И. И. Собрание учреждений и предписаний, касательно воспитания в России обоего пола благородного и мещанского юношества. М., 1789.

. С.Е.Десницкий «Представление о учреждении законодательной, судительной и наказательной власти в Российской империи» - #"justify">. Записки императрицы Екатерины II; [Пер.с фр.]: Репринт.воспроизведение, 1859, Лондон/[АН СССР, ин-т истории СССР,отв.ред.Е.А.рудницкая ]. - М.: Наука, 1990. - 277 с.

. Избранное /Екатерина II; сост.Г.О.Бабкова. - М.:РОССПЭН, 2010. - 951 с.

. Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века: в 2 т./ Под.общ.ред.и со вступ.ст. И.Я.Щипанова. - М.: Госполитиздат., 1952 - Т.2: А.Я.Поленов, Д.А.Голицын. Материалы пугачевского восстания. Н.И.Новиков, Д.И.Фонвизин, И.А.Крылов, П.С.Батурин. Зерцало безбожия. - 1952. - 606 с

. Я. П. Козельский /Философические предложения. - СПб.: ЛКИ,2010. -216 с.

. Ломоносов М. В. Стихотворения / Сост., подгот. текста, вступ. статья и примеч. Е. Н. Лебедева. М.: Сов. Россия, 1984.

. Материалы журнала «Трутень», Н.И.Новиков - #"justify">. Материалы журнала «Всякая всячина» - #"justify">. Монтескье Ш. О духе законов // Избр. произв. М., 1955. С. 170,

. Наказ Комиссии о составлении проекта нового Уложения. М., 1767

. Россия и Запад: горизонты взаимопонимания: литературн.источники XVIII века; Вып.З/Э.Л.Афанасьев, Н.Д.Блудилина, Л.Гладков и др.; ред.Н.Д.Блудилина. - М.: ИМЛИ РАН, 2008. - 847 с.

. Сочинения императрицы Екатерины II на основании подлинных рукописей и с объяснительными примечаниями А. Н. Пылина: В 12 т. Спб., 1905-1907.

. А.П. Сумароков «Избранное».-Спб., 1975

. А.К.Толстой. Полное собрание стихотворений в 2-х т.Библиотека поэта. Большая серия. Ленинград: Советский писатель, 1984.

. Херасков М. М. Творения. Ч. I-XII. М., 1796-1802. Ч. XII. С. 43.

. П.И.Шувалов, И.И.Шувалов.Избранные труды / Вступ.ст. С. В. Андриайнен, А. Б. Каменский. - М.:РОСПЭН, 2010. - с.342

Основная литература

1.Берков П. Н. История русской журналистики XVIII века. М. - Л., 1952.

.Грацианский П.С. Политическая и правовая мысль России второй половины XVIII в. М., 1984.

.Гуковский Гр. Очерки по истории русской литературы и общественной мысли XVIII в, Л., 1938;

.Н. А. Добролюбов /Русская сатира екатерининского времени [Русские сатирические журналы 1769--1774 годов. Эпизод из истории русской литературы прошлого века. Соч. А. Афанасьева.] М, - 1859

.Лехтблац Л. (Светлов Л. Б.). Из истории просветительской литературы в России//Историк-марксист. 1939. № 1 (71);

.В.О. Ключевский. Курс русской истории. - #"justify">.Ленин В. И., Поли. собр. соч. Т. 39. С. 76, 78.

. Моряков В. И.Русское просветительство второй половины XVIII века. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1994.

. Б. А Назаренко. Государственно-правовые взгляды М.М. Щербатова: историко-правовое исследование.

. О Власть и оппозиция: Российский политический процесс XX столетия. М., 1995.

. Омельченко О. А. Политическая теория в «Наказе Комиссии составления проекта нового уложения» Екатерины И //Вестн. Моск. ун-та История 1977.

. Пекарский П. П. Материалы для истории журнальной и литературной деятельности Екатерины II. Спб., 1863.

. Плеханов Г. В. Указ. соч. С. 69.

. Федосов И. А. Из истории русской общественной мысли XVIII века: М. М. Щербатов. М., 1967. С. 195, 198.

. Эльмурзаев И.Я./Инакомыслие в период правления Екатерины II и деятельность органов государственной власти по его подавлению: историко-правовое исследование/- http://www.dslib.net/teoria-prava/inakomyslie-v-period-pravlenija-ekateriny-ii-i-dejatelnost-organov.html