Империя старшей династии Хань (II в. до н.э. - Начало I в. н.э.)
Политическое объединение страны при Цинь Ши хуанди, узоконение в масштабах империи частной собственности на землю, последовательное территориально-административное деление, разграничение населения по имущественному приказу, проведение мероприятий, способствующих развитию торговли и денежного обращения, открывали возможности для развития производительных сил и утверждения социально-экономической системы империи. Однако положительный результат мероприятий Циньской империи сказался отнюдь не сразу. Напротив, после свержения династии Цинь положение в стране оказалось отчаянным.
«Когда (династия) Хань пришла к власти, ей от Цинь досталось сплошное разрушение,- пишет древнекитайский историк Сыма Цян,- взрослые мужчины находились в войсках, старики подвозили провиант. Заниматься чем-либо было чрезвычайно трудно. Хозяйство пришло в упадок. Даже для выезда Сына Неба нельзя было найти четверки лошадей одной масти. Военачальники и высокие сановники ездили в повозках, запряженных волами, простой народ не имел ничего…». Другой добавляет, что в столичной области «люди ели человеческое мясо, более половины насаления вымерло». По подсчету Сыма Цяня, людей осталось «в огромных городах… известнейших столицах… из десяти лишь два или три». Старый государственный аппарат был уничтожен, новый не создан.
Лю Бан распустил частные армии, всем было предложено вернуться по домам. Приступили к ремонту ирригационных сооружений. Заповедные леса, парки и водоемы, бывшие во власти дома Цинь, были розданы народу. Необходимо было восстановить порядок в громадной империи, и сдержать свои обещания, данные в период восстаний, прежде всего общинам, Лю Бан не мог.
Например, в свое время по договору с сельскими и городскими самоуправляющимися общинами он отменил карательные законы Цинь, оставив казнь только за убийство, а за членовредительство и грабеж вернув к действию закон талиона (согласно нормам обычного права). Но затем были введены более суровые законы - «Законоположение о десяти статьях». Однако на целые роды наказание все-таки не распространялось. Земельный налог повсюду был снижен до 1/15урожая, но зато восстановлен циньский подушный налог с населения в возрасте с 15 до 56 лет. Закон о свободной продажи земли остался в силе, и обогащение землевладельцев продолжалось; ближайшие соратники Лю Бана создали себе огромные земельные владения. «Сельские богачи захватывали поля», - с осуждением пишет Сыма Цянь.
Выступая сначала как защитник интересов порабощенного и обездоленного люда, Лю Бан освобождал государственных рабов и объявлял об отмене всех циньских налогов и повинностей. Но постепенно, по мере восхождения на вершину власти, он изменял своим обещаниям. Перед началом войны с Сян Юем Лю Бан еще в качестве правителя - вана вынужден был на захваченной им территории ввести налогообложение общинного населения. Он не остановился тогда даже перед проведением единственной в своем роде меры, к которой не прибегали прежние государственные деятели, официально разрешив продажу свободных в рабство частным лицам и узаконив таким образом частное рабовладение. Закон о продаже людей был обусловлен развитием частнособственнических и рабовладельческих отношений.
Лю Бан в основном сохранил циньское административное деление и принялся за восстановление системы централизованного бюрократического управления, внося в нее исправлении. Во время антициньского движения и гражданской войны органы общинного самоуправления показали себя единственной реальной властью, Лю Бан не раз с успехом использовал их для осуществления своих мероприятий. По воцарении он возвратил часть былого значения институту общинных старейшин - саньлао. При каждом начальнике сяня был утвержден один выборный от саньлао, на которого возлагались полицейские и фискальные функции. Сам же он освобождался от налогов и повинностей и получал мясное и винное довольствие от государства. Стремясь таким путем объединить общегосударственную администрацию с формами традиционного общинного самоуправления, Лю Бан пытался подчинить себе общину, превратить саньлао в низшее звено имперской администрации.
Торговцы и ростовщики, занимавшие привилегированное положение при Цинях, были подвергнуты различным ограничениям, купцы обложены повышенным налогом. Дело было еще и в том, что крупнейшие торговые семьи, о которых источники сообщают, что они «богатством сравнялись с ванами», рассматривались теперь Лю Баном как опасный конкурент государства по использованию богатств и распределению доходов страны. В обстановке роста товарности хозяйства земледелие не давало таких прибылей и доходов, как торговля, ростовщичество, спекуляции. Для государства же именно оно представляло особую важность. Общественное мнение также испокон веков считало владение землей непременным условием престижа и почета. Земледелие было провозглашено основой хозяйства и самым уважаемым занятием населения. Главам семей общинников Лю Бан присвоил низший из 18 сословных рангов полноправного гражданства, дающий право на смягчение наказания (и в том числе, видимо, на освобождение от каторжного рабства). Лю Бан и его ближайшие преемники опирались на землевладельцев.
В период борьбы против династии Цинь вожди повстанцев стихийно присваивали себе прежние высшие титулы знатности (отмененные Цинь Ши хуанди). В 207 г., после сдачи циньской столицы и ликвидации династий Цинь, наступил момент равновесия сил повстанческих армий, когда их вожди провозгласили Сян Юя верховным правителем-гегемоном (ба-ваном) Поднебесной. Тогда же Сян Юй разделил всю страну на 19 наделов между сильнейшими военачальниками, провозгласив всех их ванами. Лю Бан был утвержден ваном Хань (захваченной им, а потом пожалованной ему территории): отсюда и пошло название основанной им династии. Расстановка сил во внутренней борьбе не давала возможности Лю Бану, придя к власти, отстранить прежнюю потомственную аристократию - активную участницу антициньского движения, и потому он вынужден был частично возродить и прежние принципы распределения доходов верхушкой господствующего класса. В угоду ей Лю Бан восстановил высшие чжоуские титулы - ванн и хоу. Носителям таких титулов (присваиваемых теперь за личные заслуги) были переданы в наследственное пользование земли, точнее, наследственное право на присвоение определенной доли государственных налогов и повинностей с этих земель. Поэтому в актах пожалований указывалось не количество земли, а число податных единиц - семей или «очагов». В административном отношении эти жалованные территории входили в состав государственных округов на общем основании. Лишь крупнейшие из них (прежде всего «ванства» членов императорской семьи) представляли собой отдельные административные единицы, где ваны назначали собственную администрацию. Выданная в наделы знати земля считалась собственностью императора, он мог отобрать ее или переместить владельца в другое место. Хотя официально ванства были подконтрольны центральному управлению, ваны вскоре стали вести себя в своих обширных владениях весьма самостоятельно и не однократно поднимали мятежи. Выделение ванских наделов было для Лю Бана вынужденной мерой, и, сознавая всю опасность ее для молодого государства, Лю Бан постепенно уничтожил всех ванов из числа былых соратников, за исключением близких родичей из своего клана Лю и клана своей жены, императрицы Люй.
Многие годы после смерти Лю Бана прошли под знаком борьбы императоров против мятежных ванов из числа собственных родичей. Ваны отливали свою монету, заключили союз с сюнну, вторгшимися в 177 т. до н.э. за излучину реки Хуанхэ, вступали в заговоры с южными и юго-западными юэскими государствами Миньюэ в Наньюэ, добились даже казни одного из самых верных сторонников империи, требовавшего расчленения их владений. В 154 г. мятеж семи крупнейших ванов едва не прекратил правление династии. Окончательно сила ванов была сломлена при императоре У ди (140-87 гг. до н.э.).
Если социально-политический строй империи диктовал борьбу с новой крупной поместной наследственной аристократией, то он же делал нетерпимым ущемление интересов торговой верхушки - «нетитулованной знати», как ее неизменно величают источники. Сразу после смерти Лю Бана были отменены унизительные запреты, направленные против «нетитулованной знати». Однако чиновничья карьера не разрешалась торговцам и их потомкам довольно долго. В официальных докладах трону торговля и ремесло продолжали именоваться «второстепенными занятиями», их противопоставляли основному и самому почетному труду населения - земледелию и шелководству.
Мероприятия правительства по нормализации хозяйственной деятельности, поощрение общинного производства, снижение гнета налогов и повинностей и, конечно, прекращение внутренних и внешних войн способствовали налаживанию народного хозяйства. Ко времени У ди источники единодушно отмечают расцвет экономики страны, рост общественного благосостояния и увеличение народонаселения империи, которое по сравнению с началом династии Хань значительно возросло - по сведениям нарративных памятников, будто бы в 3-4 раза (по-видимому, эти данные отражают не столько физический прирост населения, сколько упорядочение учета).
При императоре У ди были значительно улучшены и расширены ирригационные системы, что увеличило площадь орошаемых земель. Особое внимание уделялось столичному и примыкающим к нему районам. Одновременно были проведены грандиозные работы по возведению дамб при выходе Хуанхэ на Великую равнину, чтобы обезопасить массив плодородных полей от периодических губительных наводнений.
Это было время хозяйственных нововведений: был изобретен плуг с воронкой для сеяния, двухлемешный плуг, стала применяться новая система «переменных полей» (особая разновидность двупольной системы, сочетавшаяся с тщательной ручной обработкой «грядок» на зерновых полях).
Однако агротехнические новшества вводились преимущественно на государственных землях гун тянь, а за их пределами - только в хозяйствах крупных землевладельцев. Что касается рядовых общинников, то даже простые чугунные сошники имелись не у всех. К тому же развитие отдельных районов Китая было далеко не одинаковым: лишь 10 % земли интенсивно возделывалось, а территории, заселенные племенами, в частности, на юге и юго-востоке были еще вообще незнакомы с плугом.
Развитие производительных сил особенно бурно происходило в ремесленной промышленности, где наметилось укрупнение производства, основанного на рабском труде: частные предприниматели использовали в своих рудниках и мастерских (литейных, ткацких и т.п.) до тысячи работников. После введения при У ди государственных монополий на соль, железо, вино и отливку монеты возникли крупные государственные ремесленные и промысловые предприятия. Возросло число городов с населением до 50 тысяч жителей.
Продолжала развиваться торговля, в том числе за рубежами империи. После открытия Великого шелкового пути внешняя торговля империи приобрела очень большое значение.
До У ди монеты чеканило не только государство, но и частные лица. Ликвидация Лю Баном циньской денежной монополии свидетельствовала об усилении натурализации хозяйства страны, уровень товарности которого вообще не следует переоценивать. Несмотря на несомненное развитие товарно-денежных отношений в Цинь-Ханьской империи, на всем протяжении ее существования жалованье чиновникам уплачивалось зерном, и именно зерно всегда рассматривалось государством как всеобщий меновой эквивалент. Однако и денежное обращение получило большое распространение. Богатство часто оценивалось в монетных единицах - золотых цзинях (цзинь - 244 г). Имущество человека средней состоятельности оценивалось в 10 цзиней, богача - в сотни тысяч. Ростовщичество приняло такой размах, что отдельные богачи предоставляли займы государству. С 123 г. до н.э. было объявлено о свободной купле-продаже должностей; покупать их было разрешено и купцам.
У ди ввел новые чрезвычайно суровые законы. Опять начали порабощать семьи казненных; государственное рабство вновь стало потомственным; роль рабского клейма выполняла зеленая татуировка вокруг глаз. Большое значение приобрело и частное рабство, работорговля достигла небывалого размаха.
Государство использовало рабов в сельском хозяйстве, на строительстве, на тяжелых работах в ремесле, в рудниках, на других промыслах. Рабами, как товаром, можно было откупиться у государства от наказания или повинности или, напротив, купить должность. Но рабов использовали и иначе: императоры и богатые рабовладельцы держали множество рабов для развлечения - в качестве музыкантов, певцов и т. п.
При Старшей династии Хань существовали и свободные мелкие землевладельцы. Они платили поземельный налог в размере от до 1/30 урожая, а сверх того - подушный и другие налоги, притом в денежной форме, и обязаны были повинностями: трудовой (преимущественно ирригационной, транспортной или строительной) и воинской. В любое время и на неограниченный срок они могли быть призваны в ополчение. Богатым разрешалось откупаться от повинностей и воинской службы зерном, деньгами или рабами.
По условиям древности все это нельзя считать чрезмерными тяготами. Положение крестьян ухудшали непредвидимые экстренные поборы и повинности, а также денежный характер налогов при малой товарности мелких хозяйств. Поэтому крестьяне, продолжая разоряться, попадают в долги к ростовщикам и оказываются в долговом рабстве, или бегут в город, отдаваясь внаем, или же переходят в арендаторы исполу к богатым землевладельцам.
Со времен У ди Ханьская держава превратилась в сильное централизованное государство, одно из самых многонаселенных в древнем мире (сравнимое, пожалуй, лишь с Римской империей). Империя включала в себя 13 краев (чжоу), разделявшихся на 83 области (цзюнь), а области состояли из сяней. В каждом чжоу был подчиненный лично императору инспектор циши, державший под контролем весь административный аппарат. Общее число чиновников к концу I в. до н.э. превысило 130 тысяч. Введение монополий на соль, железо, вино и чеканку монеты сильно повысило доходы империи. Во главе управлений, ведавших монополиями, были поставлены крупнейшие торговцы - бывшие владельцы соответствующих рудников и мастерских.
Единая централизованная империя требовала для своего упрочения разработанной религиозно-идеологической системы. Если Лю Бан относился к конфуцианцам с явным недоверием, то при У ди коцфуианство было призвано официальной имперской доктриной и религией. Это наложило свой отпечаток на специфику бюрократической системы древнекитайской империи. В 136 г. до н.э. для чиновников была введена экзаменационная система с присвоением «звания эрудита» разных степеней (рангов), согласно которой претенденты на чин должны были сдать экзамен по книгам складывающегося конфуцианского канона - «Пятикнижия», куда вошли древнейшие своды «Шу цзин» и «Ши-цзин», «Книга обрядов», «Книга музыки», а также летопись «Чунь цю», приписываемая Конфуцию. Однако представители даосизма и прочих политико-философских направлений не преследовались: сдав соответствующий экзамен (как бы пройдя проверку на лояльность), они также могли получать чины, исповедуя свои взгляды. Вместе с тем практическая направленность политики У ди далеко не всегда отвечала букве и духу ко вероучения.
При династии Хань большую роль стали играть степные кочевники сюнну, в конце III в. до н.э. образовавшие на огромной территории за северными границами империи мощный племенной союз. Эта «кочевая империя» представляла страшную угрозу Ханьскому Китаю. Императорам приходилось откупаться от их вторжения данью, посылать их верховным вождям шаньюям в жены своих принцесс. Однако сюнну не только продолжали совершать набеги на Китай, угрожая даже Чанани - столице империи, но и захватили обширную область на северо-западе страны, преодолев Великую китайскую стену. Для борьбы с кочевниками У ди пришлось перестроить армию.
Были значительно увеличены пастбища для конских табунов; основную силу китайского войска теперь составляла тяжеловооруженная конница, закованная в пластинчатую броню и вооруженная пиками, мечами и луками. Существовала также легкая кавалерия и прекрасная пехота, вооруженная самострелами. В армии имелись метательные орудия, стрелявшие каменными ядрами почти на полкилометра. К 123 г. сюнну были оттеснены с ханьской территории и отогнаны от северных границ империи.
Между тем в 126-125 гг. в Чанань возвратился китайский путешественник и разведчик Чжан Цянь, которого У ди еще в 138 г. послал в Среднюю Азию для заключения союза против сюнну с племенами юэчжи (тохаров) или кушан. Десять лет Чжан Цянь провел в плену, потом долго разыскивал племя юэчжи, переместившееся к югу. Во время поисков он объехал большую территорию и впервые узнал о существовании многих государств Индии и Средней Азии, об их богатствах и о южных торговых путях. После экспедиции Чжан Цяня У ди поставил себе задачу захватить торговые пути из Китая на Запад. Поэтому дальнейшие походы против сюнну были нацелены прежде всего на северо-запад. В этом направлении в 121-119 гг. до н. э. была завоевана и колонизована территория современной провинции Ганьсу вплоть до города Дуньхуана на пороге восточнотуркестанских пустынь, где была немедленно возведена мощная линия укреплений. Ганьсу стала плацдармом для дальнейших войн У ди на севере и северо-западе.
Сюнну уже не угрожали сердцу Ханьского Китая, но упорно сопротивлялись продвижению китайцев в Восточный Туркестан (бассейн р. Тарим), где проходили торговые пути, ведущие в Бактрию, Парфию, Индию и далее на запад. Города-государства Восточного Туркестана (китайцы называли его Западным краем) находились под властью сюнну, и, чтобы вытеснить их, У ди предстояло вести дальнейшие ожесточенные войны. Готовясь к ним, император задумал новую военную реформу конного войска. Чтобы осуществить ее, требовались рослые боевые кони («небесные кони»), которых не разводили поблизости, и У ди запланировал поход на Фергану.
Первый поход полководца Ли Гуанли через пустыни в горы (104 г. до н.э.) окончился неудачей, но в 102 г. до н.э. ему удалось добраться до Ферганы и получить с нее дань «небесными конями».
В конце II в. до н.э. империя подчинила ряд городов-государств Западного края и установила контакты со Средней Азией. Начал функционировать Великий шелковый путь, ведший из ханьской столицы Чанани через Ганьсу в Среднюю и далее в Переднюю Азию - на римский Восток. Этим путем империя кроме шелка вывозила также железо, никель, драгоценные металлы и предметы ремесла. Ввозили с запада рабов, стекло, драгоценные камни, пряности, благовония. В результате связей со Средней Азией в Китае были введены новые культуры - люцерна, фасоль, виноград, шафран, гранат, орех.
Почти одновременно с отправкой посольства Чжан Цяня на запад правительство У ди стало искать также торговые пути на юг; в этом направлении тоже был послан путешественник-разведчик. В 119-109 гг. до н.э. войска У ди смогли значительно расширить ханьские границы на юго-западе, но открыть доступ к южным путям в Индию не удалось. В 109-108 гг. было покорено древнекорейское государство Чосон (Чаосянь), и таким образом империей был приобретен еще один важный рынок сбыта для ханьских товаров.
Все эти завоевания потребовали значительного увеличения налогов, повинностей и сроков военной службы. Подушный налог возрос в полтора раза, им облагались жители с 3 до 80 лет (а не с 15 до 56, как прежде), так что участились случаи убийства младенцев и стариков для избавления семьи от непосильного налогового бремени. Доведенные до крайней нужды люди укрывались от сборщиков, бежали в разбойники. Вспыхивали стихийные бунты. Серьезные восстания начались в 99-98 гг. до н.э., угрожая перекинуться на столичную область; при их подавлении погибли тысячи повстанцев. Под угрозой восстаний даже представители господствующего класса стали требовать ослабления гнета, лежавшего на бедноте и рабах, улучшения положения общинников. Властям пришлось несколько снизить налоги и ограничить порабощение осужденных. Однако восстания продолжались. Источники сообщают о крупных волнениях рабов на государственных рудниках, разразившихся в последней четверти I в. до н.э.
Резкое обострение внутренних противоречий империи во Второй половине I в. до н.э. стояло в тесной связи с ростом крупного землевладения и рабовладения. При императоре Ай ди (6-1 гг. до н.э.) была сделана попытка ограничить величину земельных наделов (до 140 га) и число рабов у одного владельца (от 30 до 200). Государственных рабов старше 50 лет предполагалось отпустить на свободу. Но такая реформа вызвала протест рабовладельцев и не была проведена в жизнь. Вскоре после провала политики реформ в стране снова вспыхнули восстания.
В 8 г. н.э. власть захватил некто Ван Ман, тесть императора Пин ди (1-5 гг. н.э.), регент при малолетнем наследнике престола, объявивший себя императором «Новой» династии Синь. Идейными вдохновителями переворота были конфуцианцы, потребовавшие сожжения легистских трактатов Шан Яна и Хань Фэйцзы. Ван Ман объявил, что восстановит «счастливые порядки древности». Он основывался при этом на более или менее фальсифицированной конфуцианской канонической книге, якобы восходившей к династии Чжоу, - «Своде обрядов Чжоу» (зафиксировавшей изустную традицию). В частности, Ван Ман провозгласил восстановление древней системы группового общинного землевладения цзин тянь, пообещал раздать землю всем безземельным и установить равные (и притом малые) земельные наделы для всех в общине. Это обещание, естественно, выполнено не было. Ван Ман объявил все частновладельческие, равно как и государственные, земли неотчуждаемой «царской землей» (ван тянь), а частных рабов - «частнозависимыми» (сы шу). Очевидно, тем самым частные рабы, основные производители материальных благ, превращались в государственных (царских) рабов, находящихся в зависимости от частного лица. Частным лицам было запрещено покупать и продавать земли и связанных с ними рабов. Работорговля вообще была ограничена, вплоть до запрещения. Тем не менее государственное рабство было сохранено, а количество государственных рабов увеличилось: теперь вместе с «преступниками» обращали в рабство всех членов пяти семей, связанных с семьей виновного круговой порукой. Таким образом были обращены в рабство сотни тысяч свободных, множество их погибало при пересылке - мужчин везли в деревянных клетках, женщины и дети шли пешком закованные. Якобы ведя борьбу с ростовщичеством, Ван Ман фактически пытался сосредоточить ссудные операции в руках государства. Для увеличения доходов государства он неоднократно менял денежный чекан, ухудшал качество металла. В империи резко возросли цены. Значительно увеличены были и налоги; поземельный налог возрос до 1/10 доли урожая. Тяжелыми налогами были обложены ремесленники.
Фактически реформа Ван Мана сводилась к всемирному усилению гнета до крайности бюрократизированного полицейского государства в ущерб интересам как народных масс, так и частных рабовладельцев.
Указ Ван Мана о земле и рабах вызвал повсеместное ожесточенное сопротивление. Через три года Ван Ман вынужден был издать новый указ, отменяющий первый и разрешающий свободную продажу земель и рабов. Предпринятая им в дальнейшем новая попытка частичными мерами вторгнуться в права рабовладельцев повлекла за собой массовые волнения. Трудности усугубляла начатая Ван Маном война с сюнну, возобновившими набеги на Китай. В конце I в. до н.э. сюнну активизировали своя действия на северо-западных границах империи и подчинили своему влиянию весь Западный край, перехватив торговлю на Великом шелковом пути. Ван Ман рассчитывал вытеснять сюнну из Западного края, восстановить функционирование Великого шелкового пути и выгодами внешнеторгового баланса предотвратить финансовую катастрофу. Но война была проиграна. Неудачная кампания против сюнну, потребовавшая от империи предельного напряжения привела к полному истощению казны.
По всей стране начались восстания воинов, земледельцев, мелких торговцев, пастухов. Во главе их стояли наиболее отчаявшиеся элементы: разорившиеся общинники, рабы, батраки. Их отряды принимали своеобразные названия - «Зеленый лес», «Медные кони», «Большие пики «Железные голени», «Черные телята». Жестокие репрессии центральных властей не помогали: восстания только ширились. Самым мощным было восстание «Красных бровей». Поводом для него стало катастрофическое изменение русла Хуанхэ в 11 г. н.э., дамбы на которой давно не ремонтировались. При выходе на равнину Хуанхэ разделилась ва два мощных, устремившихся к Желтому морю потока: один - к северу, а другой - к югу от Шаньдунского полуострова, и Шаньдун оказался таким образом полностью отрезанным от остальной территории Китая. Огромные области были затоплены, другие страдали от голода. Пострадавшие от наводнения беженцы и образовали повстанческий отряд во главе с бедняком Фань Чуном. Он приказал своим приверженцам в качестве опознавательного знака выкрасить в красный цвет брови. Огромная армия Ван Мана, названная «Зубами тигра», которую он послал против «Красных бровей», стала разбегаться. «Красные брови» и другие повстанцы со всех сторон двинулись к синьской столице Чанани. В 23 г. н.э. она была взята отрядом «Зеленого леса» возглавляемым потомком ханьской династии Лю Сюанем, тут же объявленным императором под именем Гэн-ши. После трех дней осады во дворце был схвачен и обезглавлен Ван Ман, тело его изрубили на куски. Но затем движение раскололось, и началась гражданская война. В 25 г. н.э. Чанань захватили отряды «Красных бровей» Гэн-ши был убит, а императором провозгласили бедного пастуха (якобы дальнего отпрыска царского рода Лю). Однако повстанцы не смогли долго продержаться в столице. В городе Лояне объявился новый император из дома Хань-Лю Сю (Гуан У ди). Ему удалось нанести «Красным бровям» ряд поражений и к 29 году окончательно подавить их движение.
1.2 Эксплуатация земледельцев и формы присвоения в древнем Китае
древний китай восстание реформа
Анализ форм эксплуатации и присвоения прибавочного продукта может дать ценные данные для решения дискутируемой проблемы о характере социально-экономического строя древнего Китая. Однако специфика китайских источников (скудость документальных данных при обилии весьма противоречивых сведений в хроникальных записях, трактатах, песнях, преданиях, нравоучительных поучениях и т. п.) во многом препятствовала убедительному ответу на вопрос, которым занимались многие ученые. Кроме того, на оценках различных авторов нередко сказывалась принятая ими концепция о характере общества. Играли свою роль и устойчивые стереотипы: так, легендарно-утопическая реконструкция Мэн-цзы якобы существовавшей в глубокой древности системы цзин тянь и связанной с ней системы налогообложения со временем стала основой, с помощью которой (подчас вплоть до наших дней) изучались аграрные отношения и формы присвоения крестьянского труда и продукта в древнем Китае. Схема Мэн-цзы была лишь социальным рецептом, хотя и опиралась на некоторые смутные сведения из идеализированного прошлого. Вышеизложенное дает основание - разумеется, только в рамках журнальной статьи - обратить преимущественное внимание лишь на данные наиболее достоверных и аутентичных древнекитайских источников.
Для ранних периодов китайской истории (Инь и начало Чжоу) характерны две формы эксплуатации и притока доходов - обложение данью и отработки общинников на общем поле. Появившееся в бассейне Хуанхэ в середине II тысячелетия до н. э. общество Инь в степени развития производства и культуры намного превосходило окружавшие племена, что и позволило иньцам подчинить их себе, в том числе в племя Чжоу. Такая зависимость экономически реализовывалась в дани, которая более или менее регулярно присылалась иньскому правителю. Надписи на гадательных костях полны сообщениями о присылке лошадей, быков, баранов, собак, слонов, раковин, а также людей, обычно пленников, рабов, использовавшихся в основном для кровавых жертвоприношений. Большая дань (в виде трофеев) поступала и в ходе завоевательных походов. Приток дани извне, т.е. эксплуатация соседей-иноплеменников, типичная для многих раннеклассовых обществ, являлся в Инь важнейшей формой получения прибавочного продукта.
Дань продолжала существовать и быть главным источником доходов и в начале Чжоу. Суть ее сводилась к тому, что правители вассальных и подчинившихся территорий были обязаны часть продукта, взимавшегося ими с подвластных племен, посылать чжоускому вану. Вскоре, однако, львиную долю дани местные правители, превращавшиеся в фактически самостоятельных царьков, стали оставлять себе. Хотя формально дань продолжала существовать на протяжении всего периода Чжоу, вплоть до III в. до н.э., ее экономическая роль примерно с IХ в. до н.э. резко уменьшилась.
Падение роли дани соответственно увеличило экономическое значение системы отработок на общих полях. В Инь она велась нередко при участии вана и других старейшин, являясь важной, возможно даже и единственной формой землепользования. Во всяком случае в источниках нет свидетельств о существовании в Инь - равно как и в самом начале Чжоу - индивидуальных форм землепользования. Продукт с таких больших совместно обрабатывавшихся полей предназначался, видимо, на нужды коллектива в целом, особенно на ритуальные. Разумеется, здесь уже присутствовал элемент эксплуатации: родовые старейшины и их приближенные принимали участие в труде лишь символически, а получали непропорционально большую часть совокупного продукта. Однако прибавочный труд при этом еще нельзя было отделить от необходимого - просто часть совместно произведенного продукта присваивалась возвысившимся над коллективом слоем управителей. В начале Чжоу наряду с большими общими полями появились поля отдельных общин, в результате чего отработка на общих полях стала превращаться в своего рода отработочную ренту. По прежнему сохраняя свой празднично-ритуальный характер, воспетый в «Ши цзин» труд на таких полях стал в IХ-VIII вв. до н.э. важным источником дохода для вана и его приближенных, которые к этому времени перенесли основную тяжесть эксплуатации на плечи соплеменников.
Этот процесс вызвал явное недовольство бывших свободных и привилегированных общинников-чжоусцев, что и привело в 841 г. до н. э. к свержению Ли-вана за попытки править, не считаясь с традициями. Однако уже в 827 г. до н.э. Сюань-ван пошел по следам отца и не только отказался выполнить традиционный обряд ритуальной первовспашки на священном поле цзе, но и решил провести в домене всеобщую перепись населения. Из составленного по этому случаю поучения мы узнаем, что такая перепись - дело новое, необычное и потому нежелательное и что незачем считать народ, так как вполне достаточно того учета, который существовал прежде и был связан с системой цзе о (т.е. учет отрабатывавших на общем поле крестьян-общинников).
Ранние периоды эволюции форм эксплуатации и присвоения в уделах известны очень мало. В начале Чжоу, как упоминалось, с населения уделов взимали дань, т.е. часть совокупного продукта покоренных общинно-родовых коллективов. Однако спустя век-полтора характер отношений между уделами, превращавшимися в самостоятельные государства, и чжоуским ваном изменились. Изменились и взаимоотношение внутри молодых государств. Новые условия требовали замены дани другой формой присвоения.
Данные источников свидетельствуют о том, что уже с VII в. до н.э. в основных царствах господствовала продуктовая земельная рента, сопровождавшаяся дополнительными повинностями. Сведений о IХ- VIII в. нет, а в Х в. до н.э. в этих районах еще преобладала дань (гун). Едва ли между Х и VII вв. до н.э. на территории нечжоуских земель гун трансформировалась в отработочную ренту, а затем в продуктовую. Это слишком быстрые и явно неприемлемые для того периода темпы эволюции. Да и сама система отработок на больших полях сильно отличалась по форме и существу от дани. Отработки, понятные в условиях перехода от родового общества к раннеклассовому большого коллектива соплеменников-чжоусцев, были неуместны и чужды при наличии двух противостоявших друг другу разноплеменных групп - завоевателей и покоренных. В таких условиях с учетом эволюции, о которой только что упоминалось в отношении нечжоуских царств, - изменение дани гун скорее всего шло по пути трансформации ее в продуктовый поземельный налог. Это тем более вероятно, что по форме дань близка именно к продуктовой ренте-налогу (здесь и там взимание определенной доли совокупного продукта). Видимо, поэтому системы отработочной ренты на этих землях не существовало вовсе, а встречающиеся кое-где упоминания о полях цзе имеют отношение лишь к тем ритуальным участкам, которые по традиции были обязаны собственноручно обрабатывать правители и знать и которые не превышали 100 му.
Словом, система коллективно обрабатывавшихся полей и отработочная рента в древнем Китае, судя по данным источников, эффективно применялась лишь а домене вана и отмерла уже на начальном этапе раннеклассового общества. Примерно с VIII в. до н.э., а возможно и раньше, система продуктовой ренты-налога стала в Китае преобладающей. В разных царствах для обозначения понятия «налог» и «повинности» существовали и использовались разные термины. Некоторые из них сосуществовали в рамках одного царства, обозначая, видимо, разные виды налогов или повинностей.
Термин чжэн - один из наиболее ранних и общеупотребительных, с большим диапазоном значений и оттенков. Впервые он встречается в отрывке из «Го юй» применительно к VII в. до н.э. Смысл этой фразы заключается в том, что для хорошего управлении необходимо дифференцировать налогообложение в зависимости от качества земли - тогда земледельцы не станут покидать насиженных мест в поисках лучшей доли. Фраза не оставляет сомнений в том, что в царстве Ци в VII в. до н.э. существовала поземельная рента чжэн, что она не была дифференциальной и потому превращалась на скверных землях в непосильно тяжелый продуктовый налог, разорявший крестьян-общников. Чжэн в смысле «налог» использовался в середине VII в. до н.э. и в царстве Цзинь: в беседе с циньским правятелем чиновник из Цзинь упомянул: «не следует уклоняться от налогов».
Этим далеко не исчерпываются все случаи употребления термина чжэн в смысле «налог», но этого достаточно для некоторых выводов. Во-первых, термин применялся во многих царствах, начиная с VII в. до н.э. В более ранних текстах («Ши цзин») он встречается только в главном своем значении - «поход». Во-вторых, термин употреблялся и в смысле «доходы», «налоги», и для обозначения земельной ренты-налога, и для обозначения торговых пошлин.
Термин шуй, в отличие от чжэн, использовался в древних источниках много реже, хотя именно он превратился затем в наиболее употребительный для обозначения понятия «налог». Шуй впервые использован в этом значении в тексте «Чунь цю» относящемся к 594 г. до н.э. Трактовка термина и объяснение сущности этого нововведения в Лу породила огромную литературу и множество различных мнений. Большинство исследователей склоняется к тому, что с 594 г. в Лу была принята система продуктового налога, заменившая собой будто бы существовавшую ренту. Возможно, что это нововведение было связано с разложением надельной системы и сельской общины, протекавшим в VII - IV вв. до н.э. В этом смысле «нейтральность» термина шуй может быта обоснована тем, что он использовался для обозначения торговых пошлин.
Термин фу встречается в источниках очень часто, причем с разными оттенками значений. Так, а 573 г. до н.э., вступив на престол, цзиньский Дао-гун смягчил налоги. В 569 г. царство Лу просило цзиньского гуна (бывшего в ту пору гегемоном) разрешить присоединить к Лу небольшое царство Цзэн, - в частности под тем предлогом, что Цзэн не вносило причитавшихся с него налогов военному министру царства Цзинь. Иногда знак фу использовался в более узком значении: в 513 г. до н.э. в Цзинь было объявлено о введении чрезвычайного налога (употреблен термин фу). Чрезвычайный налог для сбора средств на свадьбу дочери гуна был объявлен в 484 г. на священные ритуальные поля аристократов.
Очень часто знак фу использовался в текстах VI-V вв. до н.э. для обозначения понятия «военный налог», «воинские повинности» и даже «солдаты», «рекруты». Судя по графике знака, этимологически это было, видимо, наиболее раннее значение его, откуда в качестве производного пошло значение «налог».
Термин цю, введенный впервые в Лу в 590 г., использовался в смысле «налог» очень редко, причем почти исключительно для обозначения военных налогов, поборов и повинностей. Это новшество, видимо, было связано с введением системы рекрутских наборов и военных повинностей. Ссылаясь на «Чжоу ли», комментаторы даже сближают цю с встречающимся в схемах «Чжоу ли» поселком цю в 16 цзин (144 земледельца), который будто бы должен был выставлять в качестве военной невинности 1 лошадь и 3 быков. В этом же смысле в трактате «Сунь цзы» упоминается и термин цю и.
Термин и использовался исключительно в смысле «повинности», «отработки» (но не на поле), «работа». Иногда он сближался в этом значении с цю (цю и), иногда с чжэн. Повинности имелись в виду разные - воинские, трудовые (преимущественно строительство), гужевые и т. п. Этим термином обозначались, например, работы по строительству дворца для сунского гуна в 556 г. до н.э. Ремонтные работы тоже обозначались знаком и - впоследствии общепринятым для обозначения трудовой повинности.
Термин цзу в значении «налог» стал применяться позже других. Впервые он был употреблен при описании реформ 408 г. в царстве Цинь. Затем в сочетании с другим знаком (цзу шуй) он использовался для обозначения понятия «налоги» вообще. Как в некоторые другие термины, знак цзу со временем стал применяться также и в смысле «пошлины».
Налог шуй, введенный в 594 г. и предусматривавший взимание налога продуктами в соответствии с количеством земли, был продуктовой поземельной рентой, причем дифференцированной. Ею, по-видимому, облагались фактические землевладельцы, обрабатывавшие свои наделы. Возможно, что средняя норма его также не превышала 10%, если полагаться на «Цянь Хань шу». Введенвый четырьмя годами позже цю был постоянным или чрезвычайным военным налогом, который выплачивали либо отдельные земледельцы-общинники, либо, что вероятной, целые общинные коллективы, деревни, поселки. Возможно, это был налог в первую очередь на крестьянский скот - ведь для ведения войн требовалось большое количество лошадей для колесниц и еще большее количество быков для сопровождавших войско обозных повозок со снаряжением, питанием и т. п. Не исключено, однако, что в понятие цю входило и взимание с крестьян зерна и иных видов продовольствия на военные нужды. Чжэн платили не непосредственно земледельцы, а их хозяева-землевладельцы (аристократы и чиновники, обязанные нести службу). Этот налог являлся своего рода откупом от обязанности самому являться на войну с положенным количеством людей и снаряжения. В обычных условиях его, возможно, платили все владельцы уделов, в особых - только те, кто не являлся лично, но зато в удвоенном размере. Фу платили явно представители знати, землевладельцы. Этим термином обозначали подати гегемону, за непочтительность фу был удвоен с одного из владельцев уделов в Лу. В том, что фу вряд ли являлся налогом с земледельцев, убеждает и то обстоятельство, что только в 484 г. было решено взимать фу с земли.
Усиление эксплуатации земледельцев и разорение общинников вело к крушению древней сельской общины. Сильный удар по ней был нанесен в царстве Цинь в середине IV в. до н.э. в результате реформ Шан Яна, разделившего большие семьи и закрепившего за ними в вечное пользование земельные наделы. Эти наследственные наделы-аллоды уже с III в. до н.э. начали превращаться в товар и отчуждаться. Земли скупали разбогатевшие торговцы и ростовщики, представители знати, зажиточные крестьяне. В предханьском и особенно ханьском Китае (с III в. до н.э.) уже появляется частная собственность на землю, возникают безземельные крестьяне, появляются частная аренда и найм. Оформляется развитая система прямых и косвенных налогов (поземельная рента, подушный, подоходный, пошлины), внеочередных поборов и повинностей. Хотя эта система во многом отличалась от более примитивных форм налогообложения в чжоуском Китае, однако суть ее и теперь не изменилась. Главной и основной формой эксплуатации по-прежнему было взимание продуктовой ренты-налога с земледельцев.
2. РЕФОРМЫ ВАН МАНА
2.1Предпосылки реформ
Период царствования первой ханьской династии (206 год до нашей эры - 25 год нашей эры), в особенности вторая половина ее царствования (I век до нашей эры - I век нашей эры), характеризовался небывалым ростом концентрации земельной собственности в руках немногих крупных землевладельцев и обострением на этой почве классовых противоречий. «Собирание» земли крупными купцами, видными представителями ханьской деспотии, приводило к разорению свободных мелких «землевладельцев», крестьян, к усилению кабалы, появлению значительных масс беглых, лишенных земли крестьян, вызывало рост долгового рабства. Результатом такой концентрации земли в руках господствующего класса крупных землевладельцев-рабовладельцев были огромной силы аграрный кризис в Китае на грани I в. до н.э.
На протяжении всего последнего столетия до нашей эры государственные деятели той эпохи неоднократно указывали на бедственные последствия концентрации земли, требуя проведения реформ, могущих смягчить аграрный кризис и спасти царствовавшую династию Хань от надвигавшейся революции рабов и свободного крестьянства, находившегося на положении полукрепостных. Однако все эти предложения по проведению реформ не затрагивали основ существовавшего строя, не были утопичными в своей основе.
С приходом к власти первой, или западной, ханьской династии (западной она называлась по месту нахождения столицы в Чан-ани, на западе) в 206 году до н.э., усиливается роль крупного частного землевладения, растут «арендные» отношения, и в то же время немалое значение приобретает в эту пору землевладение служилого сословия, чиновничества, вытесняющее наследственное землевладение аристократии.
Как основатель династии Западной Хань (по-китайски - Си Хань) - император Гао-цзу (206-195 годы до н.э.), так и его приемники, после захвата власти в результате длительной борьбы с представителями царствовавшей до них династии Цинь и с удельной знатью, раздавали крупные земельные владения своим родичам и заслуженным соратникам-полководцам, создавая новую землевладельческую аристократию, представители которой получали наряду с земельным владением и титулы знатности, заимствованные от предшествующих эпох. Родичи царствовавшего дома Лю из династии Хань и оказавшие этому дому услуги в установлении династии генералы получили титулы «королей» (ван), «герцогов» (гун), «маркизов» (хоу), «графов» (бо), «виконтов» цзы и «баронов» (нань). Размеры земельных владений вновь созданной при династии Хань аристократии были различными в зависимости от степени знатности. Земля жаловалась ханьскими императорами не только представителям знати и служилому сословию, представителям ханьской бюрократии, военной и гражданской. Интересно при этом отметить, что размер жалованного землевладения исчислялся не по количеству му земли, а по числу прикрепленных и переданных с землей крестьян.
Крупное землевладение, однако, не ограничивалось только землевладением титулованной аристократии и чиновничества; значительные земельные площади находились в руках купечества, землевладельцев, не связанных с государственной службой или с придворной аристократией. Источником приобретения земельной собственности этими группами господствовавшего класса землевладельцев была свободная продажа-купля земли, по китайским источникам, введенная в практику в середине I в. до н.э. в княжестве Цинь крупным государственным деятелем, министром этого княжества Вэй Яном, или Шан Яном.
Реформы Шан Яна (земельная, налоговая и административная) сводились к разрушению общинного землепользования и введению неограниченной частной собственности на землю, на основе свободной продажи и купли земли, с установлением налога на землю, взимавшегося в за мости от размеров земельной площади, в то время как до реформы налог взимался с урожая, в размере 1/10 его, независимо от размеров землевладения. Они дали мощный толчок развитию частного крупного землевладения. Два столетия спустя после проведения реформ Шан Яна мы встречаемся с указаниями китайских источников на последствия этих реформ - необычайный рост частной земельной собственности. В период царствования императора ханьской династии ученый и государственный деятель того времени, Дун Чжун-шу, говорил следующее о росте крупного частного землевладения в результате установления права купли-продажи земли: «Циньская династия применяла законы Шан Яна и изменила систему прежних императоров и царей. Уничтожила «колодезные поля» - древняя система землепользования, при которой каждая семья получала в личное пользование 100 му посевной земли. При этом каждая семья обязана была обработать 10 му земли в пользу правителя, князя. Народ мог продавать и покупать землю. У богатых поля тянутся чередою (одно следует за другим), а бедные не имеют места (земли), чтобы воткнуть шило.
Для того чтобы показать, какой характер принимало «собирание» земли в руках крупных землевладельцев, достаточно привести несколько примеров. Китайские источники приводят много данных о концентрации земельной собственности. Например, в период царствования императора Чэн-ди (32 - 7 годы до н.э.) некий Чжан Юй владел 400 цин (40000 му) орошаемой земли. В энциклопедии Ма Дуань-линя (XIII в.) указывается на то, что Чжан Юй был не единственным в своем роде: «В период Сяо Чэн-ди Джан Юй владел землей, орошаемой каналами Чжэн и Бо, в размере 400 с лишним цин; другие, захватившие землю, были в том же роде».
В период Хань крупные землевладельцы имели во владении по нескольку сот рабов. Так, например, Чжо Ши имел 800 рабов.
С ростом концентрации земли ухудшается положение свободного крестьянства, теряющего землю и вынужденного арендовать ее на тяжелых условиях у крупных землевладельцев.
Ученый и государственный деятель периода У-ди-Дун Чжун шу указывал на гибельные для крестьянства последствия концентрации земельной собственности. Отмечая, что, как при Цинь, так и при Хань, к его времени военные и трудовые повинности в 30 раз больше, чем в древности, а земельный подушный налог и налог на соль и железо, поступающие властям, в 20 раз больше, чем в древности, - Дун Чжун-шу следующим образом рисует положение крестьян, сообщая также о размере ренты, взимаемой с арендаторов крупными землевладельцами:
«Иные, обрабатывая поля крупных землевладельцев, платят ренту 10 - 5 (50% урожая). Поэтому бедный народ постоянно носит шкуры животных и питается пищей собак и свиней».
Дун Чжун-шу указывает на гнет и издевательства над народом со стороны представителей власти - чиновников:
«... в связи с тем, что жестокие и жадные чиновники наказывают и убивают безрассудно, народ отчаивается, убегает в горы и леса, превращаясь в разбойников».
В качестве панацеи ото всех бед, выхода из аграрного кризиса конфуцианские ученые, государственные деятели той эпохи, выдвигали древнюю систему землепользования, так называемую цзин-тянь, систему колодезных полей. Они считали необходимым проведение реформ сверху, реформ, сводившихся к ограничению крупного землевладения и рабовладения.
Уже при У-ди Дун Чжун-шу вносит предложение ограничить землевладение и постепенно приблизиться к той идеальной древности, по представлению конфуцианцев, когда не было резкой диспропорции в землевладении.
В высказываниях Дун Чжун-шу ярко освещаются действительность, безрадостные условия жизни трудовых слоев населения. Дун Чжун-шу понимал, что сохранение этих условий невозможно, так как надвигается восстание крестьянства, угрожающее классу землевладельцев-рабовладельцев в целом.
Ханьская монархия в I в. до н. э. пытается отдельными подачками удержать крестьянство от выступления. Чтобы закрепить крестьян на земле, парализовать рост недовольств ханьские императоры снижают налоги, снабжают крестьян зерном в кредит, передают им в пользование общественные (государственные) земли, создают общественные амбары, регулирующие цены на хлеб.
Однако все перечисленные выше меры не приносили крестьянству освобождения от эксплуатации.
Тем временем аграрный кризис не прекращался, то ослабевая, то усиливаясь, до конца I в. до н. э. При вступлении на престол императора Ай-ди (6 - 1 гг. до н. э.) вновь поднимается вопрос об ограничении крупного землевладения. Сановник Ши Дань в докладе императору предлагал ограничить землевладение, указывая на чрезмерную концентрацию земли в руках «сильных и богатых».
Тогда же сановники Кун Гуан и Хэ У предложили ограничить землевладение князей, чиновников и прочих крупных землевладельцев всего 30 цинами (3000 му), а число рабов установить для князей и «маркизов» в 200 человек, для принцесс и более мелкой знати-в 100 человек; для «маркизов без уделов» чиновников и всего остального населения определить число рабов не более, чем в 30 человек.
Император Ай-ди под напором своих советников, с одной стороны, в подталкиваемый растущей угрозой восстания крестьянства, издает указ об ограничении крупного землевладения и рабовладения. Указ этот представляет немалый интерес для историка, в особенности своей мотивировкой, в которой признавалась порочность рабовладельческой системы эксплуатации приносившей бедствия крестьянству. Приведу указ в том виде, в каком он помещен в «Своде Ханьской династии».
«При управлении соблюдают меру; предотвращение расточительности и излишеств является первой необходимостью в правлении, это - неизменное правило всех царей».
«Маркизы» «цари», удельные князья, принцессы, чиновники, полу чающие 200 мешков зерна, сильное и богатое население во множестве собрали рабов; земельные владения их неограничены. С народом они конкурируют (борются за выгоды). Народ утратил занятия и сильно бедствует от недостатков».
Далее указывается, что предложение об ограничении крупного землевладения император принимает и считает необходимым установить для землевладельцев нормы, предложенные Кун Гуаном и Хэ У.
Несмотря на то, что указ был опубликован, он не проводился в жизнь. Под давлением знати, крупных землевладельцев, вовсе не заинтересованных в сокращении своих земельных владений, император вынужден был отменить свое решение.
Попытка реформами сверху исправить общественный строй не увенчалась успехом. Императорским указом нельзя было лишить рабовладельцев земельной собственности.
Политический кризис в стране усиливался борьбой отдельных групп класса крупных землевладельцев, борьбой в правительственных, дворцовых кругах. Среди господствующей титулованной знати наибольшее значение приобретают члены императорской семьи по женской линии, так называемые «внешние (боковые) родственники». В этот-то период выдвигается Ван Ман.
2.2Ван Ман. Его реформы
Ван Ман происходил из дома Ван, выдвинувшегося в середине I в. до н.э. Из этого дома вышли императрица - жена императора Юань-ди, ее братья - высшие сановники, фактические правители страны. Представители дома Ван по существу устранили от власти находившийся на престоле род Лю.
Сам Ван Ман, племянник императрицы, жены Юань-ди, на тридцатом году своей жизни получает титул «маркиза» (хоу), а через 8 лет, в 8 г. до н.э. занял высший пост в империи Хань - да-сы-ма. Это было в последние годы царствования Чэн-ди (32-7гг.). После смерти Чаи-ди на престол был возведен племянник умершего императора по имени Синь. Он известен в истории под именем Ай-ди (6-1гг.). В его царствование происходит борьба за власть между домом Ван и домом Фу, семьей матери Ай-ди. Результатом этой борьбы и усиления дома Фу была отставка Ван Мана. После смерти Ай-ди рушится могущество дома Фу, восстанавливается влияние рода Ван, полностью подчиняющего влиянию возведенного на престол восьмилетнего сына Ай-ди, императора Пин-ди (1-8 гг.). В 1 г. н.э. Ван Ман вновь назначается на прежний пост да-сы-ма и становится императорским наставником, одновременно получив титул «герцога, охраняющего династию Хань» (Ань Хань гун).
Немало было сделано Ван Маном для развития науки в Китае. Он создает высшую школу, улучшает бытовые условия студентов, построив специальное помещение для поселения учащихся. Им была расширена Академия, ко дворцу призывались талантливые ученые - астрономы, математики, литераторы, музыканты т.д. Свыше 1000 ученых были собраны в столице со всех концов империи. Значительное развитие при Ван Мане получает литература, в частности изучение классиков и публикация древних текстов. Правой рукой Ван Мана в деле популяризации классиков, их издания и переиздания был ученый Лю Синь. Изданные в период Ван Мана классики получили название «древних текстов», гу-вэнь. Как показывают исследования последнего десятилетия, многие из опубликованных вовсе не являются древними, а были подделкой ученых периода Ван Мана. В частности известный в Европе литературный памятник «Чжоуские уставы», Чжоу-ли, представляющий собой схему утопического государства, якобы существовавшего в эпоху Чжоу, - был, повидимому, написан при Ван Мане или незадолго до него и служил последнему теоретической базой для различных его социальных реформ. Влияние этого памятника на последующие поколения было огромно: многие крупные государственные деятели Китая вплоть до Х в., выдвигая те или иные реформы общественной организации, вдохновлялись идеями Чжоу-ли.
Придя вторично к власти в 1 г. н. э., Ван Ман последовательно готовится к захвату трона, не останавливаясь для достижения своей цели ни перед какими средствами. Император Пин-ди умер в 5 г. н. э., в возрасте 13 лет. В шестом году преемником Пин-ди был избран двухлетний ребенок; регентом при нем был Ван Ман. Нетрудно предвидеть последующий ход событий: через два года, в восьмом году Ван Ман без большого труда устраняет младенца-императора и провозглашает себя императором.
Дальнейшие мероприятия Ван Мана проводились в_целях ухрепления его собственного положения, ограничение политического и экономического влияния своих противников из лагеря землевладельческой аристократии и, с другой стороны, в целях смягчения классовых противоречий, ликвидации аграрного кризиса.
В 9 г. н.э (первый из годов правления Ши-цзянь-го) Ван Ман издает указ, где излагается земельная реформа. В мотивировочной части эдикта Ван Мана порицались порядки, существовавшие во времена династии Цинь и при его, Ван Мана, предшественниках, ханьских императорах, и превозносилась древность, древняя система землепользования («колодезные поля», цзинь-тянь). Указ интересен тем, что он ярко рисует социальное неравенство и бедствия широких крестьянских масс. Указом вся земля объявлялась национализированной, собственностью царя, «царскими полями» ван-тянь; рабы переименовывались в «частно-зависамых», сы-шу, вводились ограничения в землепользовании, устанавливалось равномерное распределение земли, запрещалась купля-продажа земли и рабов.
Сильные (могущественные) захватывали и делили поля (т. е. сдавали в аренду на условиях испольщины), выжимая посредством принуждения и обмана оброк из арендаторов. Номинально оброк (рента) был в размере 1/30 урожая, а фактически - 5/10.
Ван Ман выступает в роли обличителя общественных порядков периода царствования династий Цинь и Хань, становясь, косвенно, в позу защитника элементарных прав непосредственных производителей - прав на существование.
Надо отдать должное Ван Ману: он с редкой для монарха откровенностью высказывался о действительном положении империи, о грабительской деятельности имущих классов, о бедствиях широких народных масс и мужественно искал выхода из этого положения в ограничении экономических и политических прав титулованной и нетитулованной землевладельческой аристократии.
Суть земельной реформы Ван Мана заключалась, во-первых, в обуздании титулованной знати, в ограничении ее прав на земельную собственность; во-вторых, в прекращении роста земельной собственности в руках частных землевладельцев - так надо понимать слова указа об объявлении земель царскими. Ван Ман пытался земельные владения, переданные знати, так же как и все остальные земли в стране превратить в государственные, царские, запретив одновременно куплю и продажу их. Этим шагом Ван Ман думал нанести удар сразу и землевладельческой аристократии и крупным землевладельцам, не связанным с чиновничьим землевладением. Что речь шла в указе о землевладении чиновничества не в меньшей мере, чем о всяком другом, можно судить из другого указа в 12 году н.э., когда была отменена земельная реформа 9 года.
В своей борьбе с аристократией и опиравшимся на нее царствовавшим домом Лю, представлявшим ханьскую династию, Ван Ман пытался опереться на крестьян, среди которых идея возвращения к патриархальным общинным отношениям должна была встретить широкую поддержку. Предложенная Ван Маном система «колодезных полей», хотя, повидимому, не он являлся автором, творцом ее, была той приманкой, тем средством, которым Ван Ман пытался перетянуть на свою сторону крестьянство. Однако Ван Ману не удалось завоевать симпатии крестьянства, которое, повидимому, мало выигрывало от реформ, и в дальнейшем мы увидим, что крестьянство поднимает знамя восстания как против землевладельческой знати, так и против Ван Мана.
Вслед за земельной Ван Ман проводит и ряд других реформ. Так, 10 году (второй год царствования Ван Мана) устанавливаются государственные монополии на соль, железо, виноделие, горные промыслы, выплавку монеты, вводится регламентация рыночных цен и кредитно-ростовщических операции. Эти монополии получили название «шести управлений» лю-гуань.
Введение этих монополий сопровождалось позднее указом Ван Мана, которым подчеркивалось государственное значение таких статей дохода, как виноделие, горные промыслы, плавка железа, выплавка монеты; с другой стороны, в указе отмечалась необходимость регулирования рыночных цен в целях борьбы со спекулянтами-торговцами.
Вот что гласил указ, изданный в 17 году н.э., после нескольких лет действия реформ:
«Соль является главной (приправой) в пище. Вино - основа всех лекарств и любимый (напиток) отменного общества; железо есть основа обработки земли, а недра (известные горы и великие озера) являются хранилищем изобилия (богатства).
Что касается пяти уравнивающих и кредитно-ссудных операций, го приобретаемое народом благосостояние зависит (от них) и ими поддерживается. Что касается металла, то (в зависимости) от наличия или отсутствия его в обращении удовлетворяются (в той или иной степени) потребности народа. Коль скоро (ни одно из этих) шести (т. е. соль, вино, железо, богатства недр, выплавка монеты, уравнение цен и кредитно-ссудные операции) не может быть (самостоятельно) производимо у себя в доме простым народом, внесенным в податные списки, то он (народ) обязательно должен зависеть от рынка и, хотя бы (цены) были выше в несколько раз, не может не покупать (товары) у сильных (влиятельных) людей и богатых купцов, которые обирают бедных и слабых.
Совершенно мудрые (цари) прошлых времен осознавали это, поэтому устанавливали контроль (государства). Ныне каждое управление (ведающее шестью государственными монополиями) устанавливает правила и запрещения. Те, кто нарушат их, подвергнутся наказанию до смертной казни».
Приведенный указ в основном знакомит нас с общим содержанием реформ Ван Мана, причем интересно отметить, что указе приводится правильная мысль о стихийности денежно-рыночных отношений и зависимости от них мелкого производителя в условиях общественного строя Китая. В связи с этим Ван Ман, олицетворяющий государство, пытается вмешаться в рыночные отношения, пытается регулировать их мощным аппаратом бюрократической деспотии.
Острие реформ Ван Мана было направлено против купечества, в руках которого сосредоточивались не только денежные ценности, но и огромные массы земельной площади, а также - против землевладельческой аристократии, в особенности представителей царствовавшего до Ван Мана дома Лю. Реформы, помимо того, что они должны были ослабить экономически и политически старую знать, имели своей целью также обуздание торгово-ростовщических кругов и, в конечном счете, смягчение классовых противоречий. Захватив власть в борьбе со старой землевладельческой аристократией, Ван Ман стремясь упрочить свое положение, ищет опоры в широких крестьянских массах - отсюда известный крестьянский характер реформ: запрещение рабства, борьба с концентрацией земельной собственности, насаждение уравнительного землепользования - «колодезных полей» и т. д.
Однако реформы не достигли цели: они не только не смягчили классовых противоречий, но и обострили их, вызвав недовольство аристократии, купечества, крупных землевладельцев, широких слоев ремесленников и даже, как это ни парадоксально звучит, крестьянства, которое реально ничего не получило, хотя ему было обещано на семью 100 му земли.
Попытка ввести уравнительное землепользование сверху, законодательным путем без опоры на широкие крестьянские массы и без борьбы, при помощи этих масс, с эксплуататорскими общественными группами оказалась утопичной. Реформы встречали скрытый и явный саботаж; продажа рабов, земли, недвижимого имущества осуществлялась по-прежнему только нелегальным путем; точно так же производилась и незаконная выплавка монеты. Об этом нам сообщает «История первой Хань указывая на то, что хозяйство страны пришло в упадок:
«И вот, земледельцы и купцы утратили занятия, продовольствие и товары оскудели. Народ проливал слезы на площадях и дорогах. И тех, кто незаконно продавал и покупал поля, дома, рабов и производил выплавку монеты и за это понес наказание, начиная с удельных князей («маркизов»), советников и вельмож и до простого народа, невозможно было исчислить».
Естественно, что в этих условиях, когда сила сопротивления реформ оказалась столь значительной по своим масштабам, Ван Ман должен был уступить; он идёт на известный компромисс с землевладельческой аристократией оставляя в силе реформы - законы против купечества. Уже в12 году н. э., то есть через 3 года после введения, отменяется земельная реформа.
Ван Ман под давлением крупных землевладельцев вынужден был отменить земельную реформу. В 12 году н. э. появляется следующий указ, изданный, по словам источника, после того «как Ван Ман узнал о недовольстве народа».
«Царские поля, переданные «в кормление» и «частно-зависимые» (рабы) - все могут быть проданы (и куплены) без ограничения законом».
3. ВОССТАНИЕ «ЖЕЛТЫХ ПОВЯЗОК» И ПАДЕНИЕ ИМПЕРИИ ХАНЬ
Ослабление военного могущества Ханьской империи Со II в. н. э. начало ослабевать военное могущество ханьского Китая. Ещё во время войн Бань Чао придворные сановники неоднократно настаивали на прекращении походов в Восточный Туркестан. В 75 г. н, э., в момент наиболее напряжённой борьбы Бань Чао за овладение Западным краем, он получил приказ о возвращении в Лоян. Бань Чао не подчинился императорскому приказу и в течение 14 лет действовал совершенно самостоятельно. Лишь в 89 г., после крупных побед Бань Чао, ему было выслано военное подкрепление и император санкционировал его действия. После смерти Бань Чао в 102 г. н. э. гунны возобновили нападения на Западный край, активизировались и племена цянов. Сын Бань Чао - Бань Юн ещё некоторое время продолжал борьбу в Западном крае, но его действия не встречали никакой поддержки при дворе. Обострение классовых противоречий и внутреннее ослабление Китая заставили правительство отказаться от дальнейших завоеваний. Ханьская империя уже не могла активно бороться за укрепление своей власти в Восточном Туркестане. Успешно действовавший в Западном крае Бань Юн был обвинён в превышении полномочий, отозван в Лоян и брошен в тюрьму. В середине II в. все территории Западного края отпали от Китая. «Великий шёлковый путь» был снова прерван, торговля по нему прекратилась. Северные и северо-восточные границы Китая стали подвергаться нападениям сяньбийских племён, занявших прежние кочевья гуннов. У Ханьской империи едва хватало сил для обороны своих границ. Экономический упадок. Усиление натурализации хозяйства На протяжении всего II в. н. э. империя Хань находилась в состоянии глубокого экономического и политичеcкого упадка. Огромный рост во II в. н. э. концентрации земли имел результатом резкое ухудшение положения свободных произвел дителей. Доведённые до разорения земледельцы вынуждены были отдаваться под покровительство «сильных домов», попадая таким образом в личную зависимость от своего патрона, но получая этой ценой право на пользование участком земли. Источники приводят сведения, относящиеся к концу II в. н. э., об отдельных представителях «сильных домов», под покровительством которых находилось по нескольку тысяч семей кэ. Эта практика приводила ко всё возрастающему сокращению количества податного населения государства. Если в середине II в. н. э. по переписи в империи насчитывалось около 50 млн. человек, то к середине III в. н. э. количество учтённого населения сократилось до 7,5 млн. Ни крайнее увеличение смертности в связи с постоянными голодовками, восстаниями и войнами конца II-начала III в. н.э., а также в связи со страшной эпидемией чумы, охватившей Китай в это время, ни большие трудности учёта населения в обстановке внутренних междоусобиц не могли привести к такой колоссальной убыли населения. Невидимому, основная причина этого заключалась в том, что огромное количество прежде свободного населения, подлежащего учёту со стороны государства, перешло на положение людей полусвободных, лично зависимых от крупных собственников, и не могло быть учтено государственными переписями населения. В связи с увеличившейся нуждой государства в пополнении доходов казны, вызванной значительным сокращением количества налогоплательщиков, возрастал налоговый гнёт. С начала II в. источники непрестанно повествуют о стихийных бедствиях, эпидемиях, неурожаях и хроническом голоде во всех областях страны. В различные области империи посылались специальные чиновники для установления количества людей, находящихся в крайней бедности, занимающихся бродяжничеством и умерших от голода. Чиновники доносили, что у народа «поля тесны» и многие не в состоянии себя прокормить, что в некоторых охваченных голодом местностях не осталось почти ни одной семьи. К середине II в. сильнейший голод охватил все центральные области империи. Цены на продукты сельского хозяйства непомерно поднялись. «Люди превратились в людоедов, и кости от мертвецов были разбросаны по всей стране», - сообщает «История Младшей династии Хань». Площадь пахотных земель катастрофически сокращалась. Торговля замерла. Начался упадок товарно-денежных отношений. Огромные поместья феодал и зирующейся знати «сильных домов», где производились все необходимые продукты земледелия и ремесла, постепенно превращались в замкнутые экономические единицы, мало связанные с рынком и но заинтересованные в развитии торговли. С конца I - начала II в. н. э. различные государственные деятели настойчиво предлагали исчислять все налоги в зерне и шёлке, которые они предлагали сделать единственным средством обмена. В начале III в. н. э. подобные мероприятия временно были проведены в жизнь. Так, в 204 г. был издан указ о сборе всех налогов натурой, а несколько позднее, в начале 20-х годов III в., императорским указом были отменены деньги и в качестве средства обмена стали употребляться зерно и шёлк. Обострение классовой борьбы. Противоречия в среде господствующего класса Страдая от возросших поборов и повинностей и жестоких притеснений чиновников, доведённые до отчаяния люди бросали свои занятия, оставляли родные места и бежали в леса и горы, превращаясь в бездомных бродяг. По всей класса стране вспыхивали волнения и голодные бунты. Они были разрозненны и носили местный характер. Повстанцы организовывались в отряды, нападали на города и сжигали их, убивали богачей и чиновников. Против них высылались областные и уездные войска. Отряды повстанцев избегали вступать с ними в бой и рассеивались при известии о приближении правительственных войск. Как только войска уходили, повстанческие отряды собирались вновь. От начала правления Ань-ди (107-125) до первого года правления Лин-ди (168-189) источники отмечают более 70 местных восстаний. Обострение классовой борьбы. Противоречия в среде господству ющего класса усилились противоречия и в среде господствующего класса. При дворе боролись две политические группировки: «евнухов» и «учёных». «Учёные», большинство которых являлось государственными чиновниками, конфуцианцами по образованию, выражали интересы мелких и средних землевладельцев. Они были заинтересованы в укреплении центральной власти и усилении бюрократического аппарата. Сравнительно небольшие хозяйства «учёных» не выдерживали конкуренции «сильных домов», усиление которых угрожало их благополучию. За спиной евнухов, повидимому стояли представители «сильных домов». С усилением их экономического могущества, возросла и их политическая сила. Обособляющиеся «сильные дома», имевшие к тому же и свои частные армии, противопоставляли себя центральной власти и стремились к ослаблению государственного аппарата и власти императора. Во II в. н. э. гаремные евнухи стали играть исключительно большую роль при дворе. Группировка евнухов выдвигала на трон малолетних императоров, которые целиком подпадали под их влияние. Пользуясь поддержкой императоров, евнухи назначали на высшие государственные должности своих ставленников. Их родственники становились крупными чиновниками в областях и уездах. Занимаясь вымогательствами и взяточничеством, они наживали огромные богатства. Безудержное самоуправство клики евнухов имело результатом сильнейшую коррупцию и разложение государственного аппарата. Группировка «учёных» представляла императору многочисленные доклады о злоупотреблениях евнухов и требовала расследования их дел. К середине II в. н. э. обстановка при дворе особенно накалилась. В 169 г. н. э. «учёные» попытались совершить государственный переворот и возвести на престол своего ставленника. Заговор был раскрыт. Многие из «учёных» были казнены, тысяча человек брошена в тюрьму вместе с поддерживавшей их императрицей. Группировка евнухов ещё более усилилась и захватила все крупные государственные посты. Император стал игрушкой в их руках. Восстание «Жёлтых повязок» и другие восстания конца II в. н. э. В обстановке экономического и политического упадка в стране вспыхнуло грандиозное восстание разоряющихся свободных производителей и зависимых земледельцев, а также рабов, известное как восстание «Жёлтых повязок». Восстание разразилось в 184 г. н. э. Его возглавил даоский проповедник Чжан Цзио - основатель одной из тайных даоских сект. Чжан Цзио стал проповедовать своё учение задолго до начала восстания. У него было много последователей. Особенно популярен стал Чжан Цзио во время эпидемии чумы в Шаньдуне, когда он получил широкую известность как лекарь. Больные стекались к нему из всех областей Северного Китая. В это время он стал усиленно проповедовать своё учение «Тай пин дао» («Путь к великому равенству»), которое обещало наступление новой, счастливой жизни. Чжан Цзио предсказывал, что существующим на земле несправедливым порядкам скоро придёт конец, что зло и насилие, которые он именовал «Синим небом», погибнут и на земле наступит время великого счастья, новая жизнь, называемая им «Жёлтым небом». В своих проповедях Чжан Цзио призывал к свержению «Синего неба», и все понимали, что речь идёт об уничтожении ненавистной ханьской династии. Последователи Чжан Цзио проповедовали его учение всюду, где скапливалось, много народа,- в городах и селениях, на рудниках и в мастерских, на ирригационных работах. Сподвижники Чжан Цзио проникли в столицу и даже в императорский дворец, вербуя себе сторонников. Десять лет велась тайная деятельность членов секты Чжан Цзио. Количество сторонников её исчислялось многими десятками тысяч. Все они были распределены по военно-территориальным округам и тайно обучались военному делу. Таким образом Чжан Цзио создал 36 отрядов. Во главе каждого из них стоял военный руководитель. Наиболее крупные отряды насчитывали по 10 тыс. человек, мелкие - по 6-7 тыс. По намеченному Чжан Цзио плану восстание должно было начаться в первый год нового шестидесятилетнего цикла - год «цзя-цзы», который падал на 184 г. н. э. Чжан Цзио указывал в своих проповедях, что именно в год «цзя-цзы» «Жёлтое небо» должно прийти на смену «Синему небу». По мере того как приближался этот срок, обстановка в стране становилась всё более напряжённой. Как сообщает «История Младшей династии Хань», повсюду распространялись «злостные слухи»: «Синему небу пришёл конец, должно воцариться Жёлтое небо; в год цзя-цзы в Поднебесной наступит великое счастье». В столице, областных и уездных городах - повсюду люди писали белой глиной на воротах и стенах иероглифы «цзя-цзы» как символ, призывающий к восстанию. Было решено начать восстание 5 числа 3-го месяца 184 г Ма Юань-и, один из ближайших помощников Чжан Цзио, был направлен в Лоян, чтобы окончательно договориться с соратниками Чжав Цзио в столице о сроке выступления. Все мероприятия сподвижников Чжан Цзио содержались в глубочайшей тайне, однако по мере расширения сферы действий секты, увеличения числа её последователей и приближения срока восстания стали ползти слухи о готовящемся выступлении. Как раз в то время, когда Ма Юань-и действовал в столице, император получил донос, в котором перечислялись имена основных руководителей движения и сообщалось о дне восстания. Ма Юань-и был схвачен и казнён. В столице начались казни сторонников Чжан Цзио. Узнав об этом, Чжан Цзио дал сигнал к немедленному выступлению, не дожидаясь условленного срока. Он приказал всем повстанцам повязать головы жёлтыми платками (как отличительный знак), откуда и пошло название «Жёлтые повязки». Во главе восставших в качестве высших военных руководителей встали Чжан Цзио и его братья Чжан Лян и Чжан Бао. Восстание «Жёлтых повязок» началось.во 2-м месяце 184 г. н. э. В момент выступления армия Чжан Цзио насчитывала 360 тыс. человек, но не прошло и десяти дней, как пламя восстания полыхало на огромной территории от Шаньдуна до Сычуани. Количество повстанцев увеличивалось с каждым днём. Основными районами восстания были провинции Хэбэй, Хэнань, Шаньдун и Хубэй. Отряды повстанцев нападали на города, убивали чиновников, сжигали правительственные здания, опустошали склады, захватывали имущество богатых, затопляли поля. Повсюду повстанцы открывали тюрьмы, выпускали заключённых, освобождали рабов. Чиновники и знать в ужасе бежали. В условиях разразившегося восстания при императорском дворе вновь обострилась борьба политических группировок. «Учёные» обвиняли во всём евнухов и утверждали, что их злоупотребления и жестокость являются основными причинами восстания. Евнухи и их приверженцы отвечали на это обвинением «учёных» в государственной измене. Император созвал государственный совет, на котором было решено немедленно отправить против повстанцев армию в 400 тыс. человек. Однако высланные против повстанцев правительственные войска терпели одно поражение за другим. Видя беспомощность императорского двора и сознавая опасность своего положения, крупнейшие представители господствующего класса, «сильные дома» и видные полководцы стали собирать силы и самостоятельно бороться с повстанцами. Их войска действовали с крайней жестокостью, не щадя ни детей, ни женщин, ни сдавшихся в плен. Надолго сохранила народная молва страшные воспоминания об одном из самых кровавых усмирителей восстания - крупнейшем представителе «сильных домов» Хуанфу Суне, истребившем будто бы более 2 млн. повстанцев. Обладая знанием военного искусства, ханьские военачальники действовали расчётливо и осторожно. Они прекрасно сознавали, что имеют дело с людьми, доведенными до отчаяния и готовыми биться до последней капли крови. «Если 10000 человек, решивших дорого продать свою жизнь, непобедимы, то тем более непобедимы 100 000»,- говорил один из усмирителей восстания. Поэтому они всеми силами старались не допускать объединения повстанческих отрядов в большие армии, понимая, что сила повстанцев заключается в их числе, а не в умении воевать. Сражаясь не на жизнь, а на смерть в открытых боях, повстанцы с трудом выдерживали длительную осаду и оборону и, несмотря на героическую борьбу, не могли устоять перед несравненно более опытным в военном отношении противником. В 6 месяце 184 г. отборные силы карателей были брошены против действовавшей в Хэбэе армии Чжан Цзио. Чжан Цзио укрепился в одном из городов и успешно отражал атаки. Против него выступила сильная армия Хуанфу Суна. Когда она подходила к городу, Чжан Цзио внезапно умер от болезни, и вместо него командование принял его старший брат Чжан Лян. Несмотря на отчаянное сопротивление, армия Чжан Ляна потерпела полное поражение, город был взят, сам Чжан Лян погиб в бою. По преданию, в этом сражении погибло более 30 тыс. повстанцев, более 50 тыс. утонуло в реке и болотах во время беспорядочного бегства. Хуанфу Сун бросил все силы против отрядов, возглавлявшихся Чжан Бао, младшим братом Чжан Цзио. В ожесточённом бою повстанцы были снова разбиты, Чжан Бао захвачен в плен и казнён. Гибель трёх основных руководителей восстания ослабила силы повстанцев, но не сломила их сопротивления. Повстанцы выдвигали новых вождей и продолжали упорно бороться. Однако к началу 185 г. отряды представителей господствующего класса сумели уничтожить основные очаги восстания «Жёлтых повязок» в центральных областях Китая. Самые крупные повстанческие армии были разбиты, отдельные отряды продолжали действовать во многих районах страны. Как только разразилось восстание «Жёлтых повязок», по всей стране поднялась волна восстаний, не связанных с сектой Чжан Цзио. Так, в 184 г. н. э. вспыхнули большие восстания в Гуандуне и Сычуани. Одновременно поднялись восстания и среди подчинённых Китаю племён. Наиболее крупное из них разразилось на северо-западе империи. Оно началось в 184 г. н. э. в районе Кукунора и было возглавлено Бэй-гуном, Бо-юем и другими вождями из племени «малых юэчжи». Восстание сразу же было поддержано племенами Южного Ордоса и бассейна верхнего течения Хуанхэ. Повстанческие войска успешно отражали атаки отрядов усмирителей и угрожали даже Чанани. Армия Хуанфу Суна потерпела от них сильное поражение. Повстанцы укрепились в Цзиньчэне и в течение четырёх лет контролировали весь северо-западный округ Лян и бассейн реки Вэйхэ. Только в 189 г. это восстание было подавлено. В течение 20 лет в различных областях империи наряду с отрядами «Жёлтых повязок» действовали под разными наименованиями разрозненные повстанческие отряды. Так, источники сообщают об отрядах повстанцев «Чёрной горы», «Белой волны», «Жёлтого дракона», «Великого разлива» и др. Вожди этих отрядов по большей части известны нам лишь по их прозвищам, таким, как «Чжан на белом коне», «Лю-камень», «Цзо-усатый», «Начальник над рабами», «Чжан-ласточка», «Ли-большие глаза», «Бедный червяк», «Писец» и т. п. В больших отрядах было по 20-30 тыс. повстанцев, в мелких - по 6-7 тыс. Наиболее сильными были отряды «Чёрной горы», насчитывавшие до миллиона человек. Только к 205 г. армиям господствующего класса удалось расправиться с отрядами «Жёлтых повязок» и других повстанцев. Кровавое дело подавления восстания завершил известный своей беспримерной жестокостью крупнейший представитель «сильных домов» Цао Цао, разгромивший в Шаньдуне одного из последних вождей «Жёлтых повязок» - Юань Таня. Отдельные небольшие отряды «Жёлтых повязок» продолжали разрозненные действия в ряде областей вплоть до 208 г. Падение империи Младших Хань. Распадение Китая на три царства Движение «Жёлтых повязок» и другие восстания конца II в н.э. выявили полную несостоятельность Ханьской империи в деле защиты интересов господствующего класса. Собрав большие армии, усмирители восстания, главы «сильных домов» и ханьские полководцы совершенно перестали считаться с императором, который потерял всякое значение и авторитет. Потопив в крови народное движение, они начали ожесточённую междоусобную борьбу за власть. В этой борьбе самыми сильными оказались Цао Цао, Сунь Цзянь и Лю Бэй, принимавшие активное участие в подавлении восстаний. После многолетних кровопролитных войн со своими соперниками Цао Цао овладел территорией Северного Китая, убил ханьского императора в основал государство Вэй. Сунь Цзянь укрепился на юго-востоке, создав государство У. В Сычуани образовалось государство Шу во главе с Лю Бэем. Восстания нанесли сокрушительный удар Ханьской империи, междоусобные войны претендентов на престол довершили её разгром. Ханьская империя была уничтожена. Китай распался на три самостоятельных царства. Общий характер восстаний конца II в. н.э. и их историческое значение Основными движущими силами восстаний конца II - начала III в. н. э. были зависимые земледельцы, мелкие свободные производители и рабы, п повстанцам присоединяись также мелкие чиновники и небогатые землевладельцы. Несмотря на огромный размах восстания «Жёлтых повязок» и его длительную подготовку, движение в целом носило стихийный и малоорганизованный характер. Ещё менее организованными были другие восстания. Отряды повстанцев, как правило, действовали разобщённо и не были спаяны крепкой военной дисциплиной. Восставшие не имели перед собой ясной цели, они убивали чиновников и представителей знати, сжигали дворцы, разрушали плотины, захватывали имущество богачей и на этом останавливались; в отдельных случаях вожди повстанцев, захватив власть, объявляли себя императорами. Не имея достаточного военного опыта и знаний, повстанцы не могли надолго закрепить свои победы. Всё это определило слабость и конечное поражение движения. Но значение этих восстаний и их влияние на дальнейший ход истории были огромны. Великое народное движение конца II в. н. э., вошедшее в историю под названием восстания «Жёлтых повязок», сыграло решающую роль в сломе государственной машины древнекитайской Ханьской империи и предопределило её крушение. Оно послужило поворотным пунктом в истории древнего Китая, расчистив почву для развития новых, более прогрессивных производственных отношений.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
С общим ослаблением государственной власти императоры обычно теряли контроль над ней, а то и вовсе становились игрушками в руках соперничавших друг с другом клик, прежде всего из числа временщиков, связанных с родней той или и ной императрицы, а также становившихся все более влиятельными евнухов гарема. Неустойчивости власти центра способствовала и неустоявшаяся система комплектования аппарата чиновников: наряду со складывавшейся еще со времен У ди практикой выдвижения в ряды бюрократической элиты тех выпускников столичной конфуцианской школы Тай-сюэ, кто лучше других выдерживал конкурсные экзамены, существовали и иные способы. В их числе - традиционный метод выдвижения «мудрых и способных» теми из должностных лиц, кто готов был поручиться за своего. Практически это вело к устройству на теплые местечки родни, что тоже сказывалось на качестве администрации.
Вопрос о принципах и методах комплектования штата администрации имел в Китае в рассматриваемое время более важное значение, нежели то может показаться на первый взгляд. Бюрократический аппарат, созданный со временем конфуцианством, был действительно уникальным в истории человечества. Но складывался он не сразу. А неустоявшаяся еще практика и соперничество различных методов (их было на много больше, чем названо выше) выдвинули на передний план внутриполитической жизни империи после У ди острую проблему ожесточенного соперничества местной элиты с центральной бюрократией. Ослабевавшая в условиях кризиса бюрократия центра старалась сохранить в своих руках контроль за администрацией по всей империи, а сильные дома, т.е. влиятельные представители местной элиты, всячески противодействовали этому. Они выдвигали своих представителей, которые стремились, и небезуспешно, комплектовать низшие эшелоны власти, уездные органы управления. А так как закрепление на том или ином служебном посту было очень выгодным для данной семьи (некоторые из них выдвигали своих представителей на ту или иную должность на протяжении ряда поколений и считали эту должность уже как бы своей) и оказывалось предметом зависти со стороны соперничавшей с ней, то неудивительно, что вскоре остро встал вопрос о праве на должность или, точнее, о критериях для назначения на нее.
Поскольку в самом общем виде критерий был незыблем с древности (мудрые и способные), то на передний план вышла проблема оценки кандидата на должность, для чего требовались сведения о нем, мнение о нем его соседей, знавших его людей. Так возник в ханьском Китае институт «общего мнения», просуществовавший несколько веков и базировавшийся на все более энергично внедрявшихся в гущу китайского народа конфуцианских критериях оценки человека, ориентировавшихся на социальный идеал цзюнь-цзы. Понятно, что на местах, откуда, собственно, и начиналось выдвижение кандидатов на должность, выразителями общего мнения оказывались не только в первую очередь, но практически почти исключительно те самые представители местной элиты, сильных домов, которые были более других образованны, знакомы с конфуцианством. Имея возможность в хороших домашних условиях оттачивать свои добродетели и соперничая за право сделать служебную карьеру, они активно выдвигали кандидатов из своей среды на вакантные должности.
Постепенное тесное слияние, даже фактическое сращивание местной элиты с низшей (а затем и не только низшей) бюрократией в условиях ослабления эффективности централизованной администрации вело к перемещению центра тяжести политической жизни страны из центра страны на периферию. А это еще более усиливало позиции местных сильных домов, многие из которых на рубеже нашей эры были экономически сильными и крупными хозяйствами, владевшими немалыми землями и большим количеством зависимых людей, прежде всего так называемых гостей (бинькэ, дянькэ, инкэ), т.е. клиентов, работавших на земле хозяина в качестве арендаторов, батраков, подчас даже рабов, а также использовавшихся в качестве слуг и стражников, местного ополчения. Словом, ситуация для молодой, институционально только складывавшейся империи была весьма затруднительной, в некоторых отношениях критической. Помочь решить сложные проблемы могли лишь решительные реформы.
Первая попытка реформ была предпринята в годы правления малолетнего Ай-ди, незадолго до начала нашей эры. Эту попытку постигла неудача, что и подстегнуло к решительному шагу Ван Мана, родственника одной из императриц, влиятельного придворного и ревностного конфуцианца. Отчетливо понимая причины кризиса и явственно сознавая, что сил у него мало, он решился на крутые меры. В 8 г. Ван Ман низложил очередного ханьского императора, малолетнего Ин-ди, и провозгласил императором себя в качестве родоначальника династии Синь. Став императором, Ван Ман приступил к реформам, основное содержание которых сводилось к тому, чтобы любыми способами подорвать силу и влияние местных сильных домов и, разогнав временщиков, резко упрочить позиции государственной власти в империи. Для этого в качестве первой и главной меры все земли в стране были объявлены государственными, а свободная купля-продажа их была строго воспрещена. Конфискованные таким образом земли предназначались для распределения между всеми земледельцами страны по принципу зафиксированной в трактате «Мэн-цзы» системы цзин-тянь. Эта идеальная система землепользования якобы практиковалась в древности и сводилась к тому, что каждый пахарь имел свое поле: центральное поле в квадрате из девяти участков по 100 му обрабатывалось восемью земледельцами совместно в пользу казны, за что каждый из восьми получал окраинные поля по 100 му в качестве личного надела. Утопичность системы не смутила Ван Мана, ибо главным для него был не строгий порядок в разделенных на квадраты полях, а сам генеральный принцип заложенный в схему цзин-тянь, при котором нет места никаким посредникам между земледельцами и казной.
Кроме реформ в сфере землевладения и землепользования Ван Ман издал специальный указ о ликвидации частного рабства, запрещении купли и продажи рабов, которые отныне приобретали статус зависимых. И это тоже было ударом прежде всего по сильным домам с их рабами и крепкими патронажно-клиентными связями. Впрочем, Ван Ман не отменил рабство вообще, как институт. Напротив, он усилил значение государственного рабства; в казенных рабов стали обращать всех тех, кто нарушал новые законы либо противодействовал им, кто становился в глазах государства преступником. Кроме того, Ван Ман специальным указом снова ввел потерявшие уже силу государственные монополии на вино, соль, железо, даже кредит. Им были пущены в оборот новые по форме монеты, причем отливка этих монет тоже стала монополией государства.
Реформы Ван Мана по своей направленности были вполне разумными и при умелом проведении их в жизнь могли спасти страну, вывести ее из состояния кризиса. Но слишком резкое и энергичное проведение их в жизнь, да еще в столь необычно утопических формах, которые являла собой система цзин-тянь, вызвало сильное сопротивление в стране, что породило экономический хаос, сумятицу и расстройство. Возможно, Ван Ман со временем сумел бы все это преодолеть и жесткой рукой навести нужный порядок, сделав при этом необходимую корректировку. Однако судьба решила иначе: в 11 г. своенравная Хуанхэ изменила свое русло, причем это привело к гибели сотен тысяч людей, затоплению многих возделываемых полей, разрушению поселков и городов. Для воспитывавшегося в рамках определенной религиозно-культурной традиции народа, включая и самого Ван Мана, это означало, что великое Небо недовольно реформами и предупреждает о том. Ван Ман вынужден был не только открыто покаяться, но и отменить значительную часть изданных им указов.
Эта вынужденная акция была для него роковой. Противники его возликовали, остальные перестали надеяться на изменение к лучшему; ситуация в стране с каждым днем становилась все запутаннее, кризис продолжал углубляться, в ответ на что все новые отряды разоренных крестьян бежали с насиженных мест, объединялись в отряды‚ недовольных и поднимали восстания. В результате восстаний, следовавших за другим, наиболее заметным из которых было восстание «краснобровых» (они красили брови в красный цвет), Ван Ман был свергнут и убит (23 г.), а на смену ему пришел к власти представитель одной из ветвей рухнувшего дома Хань - Лю Сю.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОЧНИКОВ
I ИСТОЧНИКИ
. Двадцать пять династических историй. Т. 1; Шанхай, 1935.
. История Древнего Мира, Т 2; Расцвет Древних обществ.
. Литература древнего Востока. Раздел III. М., МГУ, 1984.
. Хрестоматия по истории древнего Востока. М., 1963. С.447.
. Энциклопедия Ту-Шу-Цзи-Чэн. Биография Ван Мана.
II ЛИТЕРАТУРА
. Васильев Л.С. История Востока. Т.1; М., 1993.
. Васильев Л.С. Китай. Япония. История и филология. Проблема цзинтянь. - М., 1961.
. Васильев Л.С. Эксплуатация земледельцев и формы присвоения в древнем Китае. - Л., 1968,
. Думан Л.И. Реформы Ван Мана.// ВДИ. 1940.
. Дьяконов. История древнего мира. - М., «Наука», 1982. С. 514 - 524.
. Конрад Н.И. Сунь Цзы. М.,-Л., 1950.
. Малявин В.В. Гибель древней империи. - М., 1983.
. Малявин В.В. Конфуций.// ЖЗЛ. - М., 1993.
. Степугина Т.В. О способах порабощения в древнем Китае (Империя Цинь и ранние Хань). - М., 1955.
. Хань Лянь-Ци. Система собственности и характер эксплуатации до периода Цинь. Научный вестник Шандуньского Университета. Т. 2; 1957.
. Хань Хуяйо. Глава 49.
. Цзо Чжуань, 15 год Си-Гуна. - Т. 28.
. Цянь Хань-Шу. Ши хо чжи. Глава 24.