Л.А. Гумарова
Оренбург 2013
Кафедра гражданского права и процесса
Утверждаю: Заведующий кафедрой
гражданского права и процесса
_____________________ Л.И. Носенко
«______» ________________ 201 ___ г.
ЗАДАНИЕ
на выпускную квалификационную работу
студенту Ивановой Наталье Олеговне
Тема выпускной квалификационной работы «Институт суррогатного материнства в международном частном праве»
Срок сдачи студентом законченной выпускной квалификационной работы
«_____» _____________________ 20 _____ г.
Исходные данные к выпускной квалификационной работе: международно-правовые акты, Конституция РФ, ГК РФ, СК РФ, законы РФ, судебная практика, учебники: Ануфриева Л.П., Богуславский М.М., Гетьман-Павлова И.В., Дронова Ю.А., Ерпылева Н.Ю., Нечаева А. М., Федосеева Г.Ю.
Содержание текстовой части выпускной квалификационной работы (перечень подлежащих разработке вопросов): история развития института суррогатного материнства; нормативно-правовое регулирование института суррогатного материнства в зарубежных странах; правовые аспекты института суррогатного материнства по российскому законодательству
Перечень графического (иллюстративного) материала: нет
Консультанты по выпускной квалификационной работе (с указанием относящихся к ним разделов проекта): нет
Дата выдачи задания «20» октября 2012 г.
Руководитель __________________________________ (подпись)
Задание принял к исполнению «20» октября 2012 г.
_________________________ (подпись студента)
Аннотация
Выпускная квалификационная работа является творческим исследованием темы «Институт суррогатного материнства в международном частном праве». Представленное исследование содержит 84 страницы, в том числе 50 источников и одно приложение.
Данная тема привлекла внимание благодаря своей актуальности, выявленной в результате ознакомления с действующим законодательством, научной литературой, судебной практикой. Суррогатное материнство в настоящее время является одним из способов новейшей медицинской технологии, позволяющим многим семьям стать долгожданными родителями. Законодателю стоит задуматься о том, что использование метода суррогатного материнства допустимо и возможно, однако на сегодняшний день достаточно серьезной проблемой остается адекватное законодательное регулирование данного вопроса.
Annotation
This work is creative research of a topic «Surrogacy institute in the International Private Law». The presented investigation contains 84 pages, including 50 sources and one application.
When I see the current legislation, scientific literature and jurisprudence, I turn one's attention to this topic. Nowadays surrogacy is one of the ways which allows many people to become parents. Legislative bodies should think that the usage of surrogacy institute in medicine could become a common practice. However, nowadays it is still serious problem.
Содержание
Введение
1. Становление института суррогатного материнства
.1 История развития института суррогатного материнства в зарубежных странах
1.2 История развития института суррогатного материнства в Российской Федерации
2 Нормативно-правовое регулирование института суррогатного материнства в зарубежных странах (сравнительно-правовой анализ)
.1 Правовое регулирование института суррогатного материнства в странах Европы
.2 Правовое регулирование института суррогатного материнства в США
2.3 Правовое регулирование института суррогатного материнства в Австралии
.4 Правовое регулирование института суррогатного материнства в Израиле
3 Правовые аспекты института суррогатного материнства по российскому законодательству
.1 Понятие института суррогатного материнства по законодательству Российской Федерации
.2 Нормативно-правовое закрепление института суррогатного материнства по российскому законодательству
Заключение
Список использованных источников
Приложение А
Введение
Состояние ныне действующей системы зарубежного права характеризуется крайне сложными и противоречивыми процессами. Это отчасти объясняется тем, что политические, экономические и социальные реформы, проводимые в мире, требуют интенсивного правотворчества, его всестороннего и эффективного воздействия на происходящие преобразования.
Речь идет не только об улучшении законодательства или его реконструкции, но и о формировании многих принципиально новых правовых институтов, соответствующих реальным условиям рыночной экономики, критериям правового государства, международным стандартам защиты прав и свобод личности.
Данная исследовательская работа посвящена рассмотрению достаточно новому институту частного права - институту суррогатного материнства.
Демографическая ситуация в мире в последние года характеризуется низким коэффициентом рождаемости. Дефицит прироста населения сохранится в ближайшие 10 лет, о чем свидетельствуют прогнозы демографов.
По медицинской статистике, 20 % всех супружеских пар не обладают естественной способностью к рождению детей. Если в былые времена бесплодие считалось сугубо женской проблемой, то в наши дни специалисты вносят коррективы в этот миф. Статистика неумолима: на сегодняшний день 15-16 процентов всех супружеских пар в мире бесплодны. Причем, 50 % случаев приходится на женское бесплодие, 40 % - на мужское, 10 % - на комбинированное.
Медицинской наукой разработан ряд методов лечения бесплодного брака, в том числе экстракорпоральное оплодотворение и перенос эмбриона.
Репродуктивные права являются одной из наиболее гендерно- чувствительных областей. Однако до недавнего времени эта область оставалась практически полностью за пределами правового анализа, и ей не уделялось надлежащего внимания в российской юридической литературе. Возможно, это объясняется тем, что понятие репродуктивных прав является новым для российского права и пока еще не нашло себе законного места в общей системе российского права. Только недавно вопросы репродуктивного права стали привлекать к себе пристальное внимание юристов.
Для достижения данной цели необходимо решение ряда задач, имеющих общетеоретический и конкретно-прикладной характер, и направленных на систематизацию теоретических знаний в области суррогатного материнства. К основным задачам относятся:
1) изучение истории развития института суррогатного материнства в зарубежных странах и в нашей стране;
) исследование такого явления, как суррогатное материнство, и определение его места в современном мире;
3) анализ нормативных правовых актов, регулирующих институт суррогатного материнства в зарубежных странах, их сравнение с законодательством Российской Федерации;
4) выявление пробелов в законодательстве зарубежных стран и Российской Федерации, регулирующем институт суррогатного материнства, поиск путей их решения.
Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в рамках института суррогатного материнства.
Предметом исследования являются нормативно-правовые акты различной юридической силы отечественного и зарубежного законодательства, воззрения ученых, правоприменительная практика зарубежных стран и Российской Федерации.
В ходе выполнения работы применялись следующие методы:
общенаучные: формально-логический (анализ, синтез, индукция, дедукция), системный метод, исторический метод;
специальные: метод сравнительного правоведения, формально-юридический метод, метод правового прогнозирования.
Важнейшие по своей содержательной глубине и перспективному значению разработки в области суррогатного материнства разрабатывались целой плеядой известных ученых. Следует выделить работы И. В. Афанасьевой, Т. Е. Борисовой, Е. В. Вершининой, Ю. А. Дроновой, С. П. Журавлевой, Э. А. Иваевой, Э. В. Исаковой, А. Ю. Козловой, А. Э. Козловской, Л. Ф. Курило, Е. Г. Малиновской, Е. С. Митряковой, В. В. Самойловой, Т. И. Свиридоновой, К. Н. Свитнева, Е. В. Стеблевой, Ю. Л. Телии и многих других. Труды этих авторов являются теоретической базой данного исследования.
Научная новизна выбранной нами темы заключается в том, что проводится углубленный анализ действующего зарубежного и российского законодательства, регулирующего институт суррогатного материнства, выявляются недостатки правового регулирования и механизма его реализации и предлагаются соответствующие меры по преодолению выявленных недостатков.
Теоретическая и практическая значимость работы выражается в том, что ее результаты могут быть использованы в дальнейшей теоретической разработке проблем, связанных с суррогатным материнством, а также в процессе преподавания курса семейного права, гражданского процессуального права, международного частного права.
Дипломная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и приложения.
1. Становление института суррогатного материнства
Рождение детей - основная цель института брака и семьи на протяжении всей истории существования человечества. Именно с рождением детей, их воспитанием связаны мечты, заботы и надежды будущих родителей.
Вплоть до настоящего времени диагноз «бесплодие» во многих случаях звучит для супружеских пар как приговор. В соответствии с медицинской статистикой около 20 % всех супружеских пар не обладают естественной способностью к рождению детей. В настоящее время известно 16 причин мужского и 22 причины женского бесплодия, среди которых наиболее распространенными являются воспалительные заболевания репродуктивной системы, гормональные и сексуальные нарушения.
Идеи борьбы с бесплодием с помощью методов вспомогательных репродуктивных технологий зародились давно. Всегда, даже в самой глубокой древности люди мечтали о продолжении рода, стремились вопреки неизлечимому тогда бесплодию любыми путями обрести долгожданных наследников.
1.1 История развития института суррогатного материнства в зарубежных странах
Первая известная нам суррогатная мать появилась за две тысячи лет до Рождества Христова на опаленной жарким солнцем земле Ханаанской, близ Хеврона. Сара, жена престарелого Аврама (Саррой и Авраамом они станут называться чуть позже), была бесплодна и наняла свою служанку Агарь, чтобы она выносила ребенка Аврама. Авраму тогда было 86 лет, но столь преклонный возраст ничуть не помешал зачатию. В 1910 году до н.э. у Агари родился сын, которого нарекли Исмаилом. Сара приняла его, как тогда было принято, на свои колени, как своего родного сына. Это и был первый известный нам ребенок, родившийся по программе традиционного суррогатного материнства.
Согласно истории, от Исмаила в дальнейшем произошли все арабы, которых традиционно называют еще исмаилиты или же, по имени выносившей Исмаила суррогатной матери - агаряне. Интересно, что спустя 14 лет после рождения Исмаила, в 1897 году до н.э. (год разрушения Содома и Гоморры) Саре удалось забеременеть от законного супруга, который готовился к своему столетнему юбилею, и благополучно разрешиться сыном, Исааком.
Вторая известная нам программа суррогатного материнства разворачивалась в шумерской Месопотамии в середине XVIII века до н.э. Следует отметить, что в царстве шумеров традиционное суррогатное материнство было общепринятой и законодательно закрепленной практикой. Кодекс законов царя Хаммурапи (1792-1750), созданный в 1780 году до н.э., устанавливал, что бесплодная жена, желающая иметь детей, должна для продолжения рода дать своему мужу рабыню, при этом заводить «дополнительных» наложниц мужчине разрешалось только в том случае, если сын у него так и не рождался. Предусматривались и определенные «социальные гарантии» для успешно родивших сына суррогатных мам - даже в случае крайне заносчивого поведения их нельзя было продавать1).
Имена прочих шумерских суррогатных мам до нас не дошли, так что все-таки второй суррогатной матерью в истории считается Валла, служанка бесплодной Рахили, второй любимой жены Иакова (внука Авраама), выносившая ему сыновей Дана и Неффалима. Самому Иакову было тогда 85 лет.
Кстати, как ни странно, достаточно часто в программах суррогатного материнства происходят совершенно необъяснимые вещи - после рождения ребенка суррогатной мамой или даже в период вынашивания неожиданно беременеет сама «заказчица». Так произошло и с Рахилью - родила она Иакову сына, который был наречен Иосифом, одного из самых известных библейских персонажей.
Ну а третьей суррогатной мамой стала Зелфа, служанка первой и нелюбимой жены Иакова Лии. Лия пыталась хотя бы детьми привязать к себе любившего ее сестру Иакова, родив ему 4 сыновей подряд. После этого она потеряла на некоторое время способность к деторождению. Зелфа родила Иакову двух сыновей - Гада и Асира. После этого, впрочем, плодовитая Лия оправилась и родила Иакову еще двух сыновей - Иссахара и Завулона и дочь Дину.
В Священном писании идет речь о так называемом традиционном суррогатном материнстве, когда в силу неразвитости репродуктивных технологий, приходилось прибегать к естественной инсеминации женщины-донора, которая одновременно являлась и суррогатной матерью. При этом с юридической точки зрения сыновья эти считались собственными детьми библейских пророков и их законных жен.
Это была распространенная практика в древности. Достаточно сказать, что услугами наложниц для продолжения рода пользовались многие египетские фараоны. Считалось, что древние правители Египта по прямой линии происходили от бога Солнца - Ра. Чтобы «солнечная» кровь не смешивалась с кровью обычных людей, фараон брал себе в жены свою родную сестру. Понятно, что дети, родившиеся в таком кровосмесительном браке, особым здоровьем не отличались, если рождались вообще. Так, например, у Аменхотепа I, фараона Нового царства, правившего в XVI веке до н.э., не было наследников, и ему пришлось прибегнуть к помощи суррогатной матери-наложницы, чтобы на свет появился продолжатель его рода - будущий великий фараон Тутмос I. Кстати, дети, рожденные от наложниц, хоть и считались детьми фараона, но были несколько ущемлены в своих правах и могли претендовать на престол лишь в случае отсутствия других, более законных наследников. Тутмос правил 30 лет, покорил половину известного тогда древнего мира, привел в Египет десятки тысяч невольников, но по требованию жрецов был смещен с трона, когда в 1490 году до н.э. умерла его сводная сестра и жена - «солнечная» царица Яхмесит, законная дочь Аменхотепа I. На престол вступил более «законный», чем сам Тутмос, дочь фараона - шестнадцатилетняя Хатшепсут, ставшая первой женщиной-правительницей в истории. На трон она взошла, несмотря на то, что у Тутмоса уже был сын, также рожденный от наложницы, тридцатилетний Тутмос II, и даже внук, тоже рожденный по программе традиционного суррогатного материнства, будущий великий воитель Тутмос III, отец Аменхотепа II. Престол в Египте передавался по «солнечной» женской линии, при этом право на трон сыну фараона - вне зависимости от его происхождения - давала только женитьба на своей единокровной или сводной сестре.
В древней Греции и Риме это была не менее распространенная практика. Плутарх описывает случай с царем Галатии (находилась в центральной части Малой Азии) Дейотаром и его бесплодной супругой Стратоникой, которая лично выбрала своему царственному супругу красивую наложницу Электру из числа пленниц. А их детей воспитала как своих законных.
Существует интересная индийская легенда о том, как спустя тысячу лет, после описанных выше библейских событий, в 599 году до н.э. в результате переноса эмбриона от одной женщины другой родился 24 тиртханкар - последний по счету джайнский Будда - один из главных персонажей джайнской мифологии Махавира (в переводе с санскрита - Великий герой). Ему было предопределено стать великим и родиться, соответственно, в семье из аристократического сословия кшатриев (воинов), в котором только и могли рождаться великие люди. Но Махавира захотел переписать свою судьбу, родившись в касте брахманов (жрецов-священнослужителей). Он изменил свою карму в жизни, предшествовавшей его новому рождению, и воплотился в плод, которым забеременела брахманка Девананда. Богам стало об этом известно, и в тот же день забеременела Тришала, жена некоего кшатрия. На восемьдесят второй день после зачатия, когда женщины почивали в объятиях своих мужей, боги изъяли у них оба плода и поменяли их местами. Теперь уже Махавира ничего изменить не мог, и пришлось ему родиться в определенной богами семье кшатриев и стать тиртханкаром. А родившие в один день Тришала и Девананда стали первыми женщинами, выносившими чужих детей, первыми суррогатными матерями в нашем, современном понимании этого слова1).
Стоит отметить, что исследования в области искусственного оплодотворения ведутся уже несколько веков. В XVI веке был проведен первый опыт искусственного оплодотворения на собаках. В 1677 году изобретатель микроскопа голландец А. Левенгук исследовал человеческую сперму и стал первым, кто увидел сперматозоиды. Он предположил, что сперматозоид является своего рода семенем, а матка женщины создает лишь благоприятную среду для его «прорастания». В 1790 году знаменитый шотландский хирург и венеролог Джон Хантер (1728-1793) с целью преодоления бесплодия шприцем ввел сперму мужа во влагалище жены, осуществив, таким образом, первую искусственную инсеминацию в истории. В результате наступила беременность, и родился здоровый ребенок. В 1880 году была совершена первая в истории попытка ЭКО у подопытных кроликов и морских свинок. Через 11 лет, в 1891 году французский исследователь Неаре успешно провел ЭКО и перенес эмбриона от одной крольчихи другой, сделав ее тем самым первой «суррогатной мамой».
Последующие столетия были отмечены многократными попытками ученых в осуществлении различных вариантов экстракорпорального оплодотворения. В 1930 году ученый Г. Пинкус применил технологии, на которых основываются современные программы суррогатного материнства и перенос гамет (оплодотворенных яйцеклеток) в фаллопиевы трубы женщины.
Первое ЭКО в истории с человеческим репродуктивным материалом было проведено в 1944 году гарвардскими гинекологами Дж. Роучем и М. Минкиным. Они культивировали человеческую яйцеклетку и оплодотворили ее in vitro, что привело к развитию двухклеточного эмбриона.
год - начало применения оперативной лапароскопии (осмотра брюшной полости с помощью специального зонда - лапароскопа), в том числе с целью реконструктивных операций на маточных трубах. В последующем лапароскопия позволила получать яйцеклетки человека для экстракорпорального оплодотворения и имплантации в матку суррогатной матери.
В 1968 году эмбриолог Р. Эдвардс и гинеколог Н. Степто разработали способ получения яйцеклеток из фолликулов во время лапароскопии и метод культивирования гамет и эмбрионов, а в 1975 году им удалось получить первую эктопическую (т.е. в необычном месте, внематочную) беременность женщины в результате искусственного экстракорпорального (вне тела) оплодотворения. И в 1978 году в клинике Бон-Холл (Кембридж, Англия) им удалось имплантировать в полость матки бесплодной женщины эмбрион, полученный в пробирке в результате искусственного оплодотворения. Данный эксперимент удачно окончился через девять месяцев рождением девочки Луизы Браун.
Впервые об успешном суррогатном материнстве было заявлено в 1980 году. Первопроходцем стала 37-летняя Элизабет Кейн из штата Иллинойс. У будущей матери была заблокирована фаллопиева труба, поэтому она не могла иметь детей. С Кейн был заключен договор, по которому ей проводилось искусственное оплодотворение спермой супруга той женщины, а после родов выплачивалось денежное вознаграждение. Сама Кейн имела троих родных детей.
В 1980 году в Австралии после восьми лет экспериментов, проводимых учеными К. Воод и А. Лопата, на свет появился первый ребенок после экстракорпорального оплодотворения, а в 1981 году в Соединенных Штатах Америки было зарегистрировано рождение первого ребенка из пробирки1).
В том, что касается собственно суррогатного материнства, то первопроходцем здесь стал мичиганский адвокат Ноэл Кин, основавший в США в 1976 году первое в мире агентство по суррогатному материнству. Первые его программы были исключительно «традиционными», т.е. использовались яйцеклетка самой суррогатной матери, оплодотворявшаяся in vitro спермой биологического отца. К 1988 году благодаря усилиям энергичного адвоката на свет появилось 302 младенца.
Первая скоординированная программа традиционного суррогатного материнства в США и в мире была успешно реализована в 1980 году при содействии основанной за год до этого доктором Ричардом М. Левиным компании Surrogate Parenting Associates, Inc. в Луисвилле. Процесс обследований и согласований всевозможных юридических документов перед началом программы затянулся на долгих десять месяцев. Но сама беременность наступила с первой попытки и завершилась рождением здорового мальчика. Спустя пять дней после родов суррогатная мать отказалась в местном суде от прав на рожденного ей ребенка в пользу биологического отца. Это, собственно, и была первая заранее спланированная и скоординированная программа традиционного суррогатного материнства в мире. С тех пор при помощи Surrogate Parenting Associates, Inc. на свет появилось более 500 младенцев, а сам доктор Левин, так же, как и адвокат Кин, стал широко известной публичной фигурой.
Первый ребенок по программе гестационного, или полного суррогатного материнства, когда суррогатная мать вынашивает эмбрион биологических родителей, родился в Энн Арбор в США в апреле 1986 года. Девочка была зачата in vitro с использованием спермы и яйцеклетки биологических родителей. ЭКО проходило в кливлендском медицинском центре Маунт Синай под руководством доктора Вольфа Атиана. У 37-летней биологической матери была удалена матка, и она попросила свою 22-летнюю подругу, которая уже благополучно рожала два раза, выносить ее дочку. Программа эта проходила под патронажем того же Ноэла Кина, причем одним из основных ее условий было соблюдение полной конфиденциальности.
Первая суррогатная программа среди родственников, когда 48-летняя Патрисия Антони успешно выносила и родила трех собственных внуков для своей 25-летней дочери Карэн Феррейра-Хорхе, была реализована в ЮАР в октябре 1987 года. У Карэн и ее 33-летнего мужа Альсино уже был сын, но супруги мечтали о четырех детях. Карэн, у которой в 1984 году вследствие обильного кровотечения после родов удалили матку, думала, что их мечте не суждено уже реализоваться. Узнав о суррогатном материнстве, супруги подобрали потенциальную суррогатную маму, но вынуждены были отказаться от ее услуг из-за боязни, что она оставит малышей себе. Тогда за дело взялась ее мать Патрисия. Она буквально настояла на том, чтобы ей сделали ЭКО. Энергичной бабушке подсадили 4 эмбриона из полученных 11, три из них успешно прижились. Роды, которые проходили посредством кесарева сечения, снимали британские журналисты, заплатившие 500000 долларов за эксклюзивные права на этот репортаж. Детей назвали Давид, Хосе и Паула. По действовавшему тогда в ЮАР закону, Мисс Антони считалась матерью тройняшек, поэтому ей пришлось отказаться от своих родительских прав в пользу дочери и зятя, которые вынуждены были усыновить собственных детей.
С 1976 года только в США на свет появилось более 40000 «суррогатных» детей, зачатых преимущественно по программам «традиционного» суррогатного материнства. В настоящее время известны 15 случаев, когда суррогатная мать не пожелала передать рожденного ей ребенка его будущим родителям. Самым известный такой случай (так называемый случай «Бэби М») произошел в 1988 году в Нью-Джерси, когда «традиционная» суррогатная мать Мэри Бет Уайтхед-Гоулд «передумала» и пожелала оставить вынашиваемого ей для Уильяма и Элизабет Стерн ребенка себе. После родов суррогатная мать бежала с ребенком во Флориду, но частные детективы, нанятые Стернами, вернули ее в родные пенаты. Верховный суд штата Нью-Джерси восстановил миссис Уатхед-Голд в ее родительских правах, как генетическую мать ребенка, но вместе с тем, оставил «Бэби М» в семье Стернов, разрешив бывшей суррогатной маме только навещать его.
В штате Северная Каролина (США) сестра женщины, которая сама не в состоянии была выносить ребенка, была оплодотворена спермой ее мужа и в мае 1994 г. родила ребенка. Прежде чем принять такое решение, супруги шесть лет лечились от бесплодия. Англичанке Эдит Джонс был пересажен эмбрион, созданный путем слияния яйцеклетки ее дочери - 22-летней Сюзанны и спермы ее мужа - 23-летнего Крича Ленгстона1).
1.2 История развития института суррогатного материнства в Российской Федерации
суррогатный материнство нормативный правовой
Первое упоминание в летописях Древней Руси, которое можно отнести к традиционному суррогатному материнству, когда суррогатная мать одновременно является и биологической матерью вынашиваемого ею ребенка, относится к началу XI века. Святой равноапостольный князь Владимир I Святославович (955-1015), крестивший Русь и более известный как Владимир Красное солнышко, до крещения имел более восьмиста наложниц и состоял в пяти официальных языческих браках (в том числе с чешской княжной и болгарской царевной), но, желая иметь как можно больше детей мужского пола, взял в наложницы монахиню-гречанку - вдову собственного брата Ярополка. От этого союза в 978 году родился знаменитый Святополк Окаянный. Владимир признал его своим законным наследником, а Святополк же в пику Владимиру упорно отстаивал отцовство своего дяди Ярополка (ходили слухи, что Юлия, так звали его мать, когда умер Ярополк, была уже беременна Святополком). Именно Святополк, родившийся, как тогда говорили, «от двух отцов», стал киевским князем после смерти отца, несмотря на наличие у Владимира более старших и более «законных» детей мужского пола. Был впоследствии смещен с княжеского престола своим сводным братом Ярославом Мудрым.
В 1893-1897 гг. В.С. Груздев (1866-1938) разработал положение о значимости степени зрелости яйцеклетки для оплодотворения и впервые применил в опытах на кроликах разработанную им методику, ставшую прообразом ГИФТ (переноса яйцеклеток вместе со спермой в яйцевод).
Первые успешные работы по оплодотворения яйцеклеток человека в Советском Союзе были начаты в конце 60-х годов Б.В. Леоновым в Москве и А.И. Никитиным в Ленинграде. Первый «ребенок из пробирки», девочка Лена, зачатая в лаборатории Б.В. Леонова, родилась в Москве в феврале 1986 года. Через несколько месяцев в Петербурге у Лены появился «брат» Кирилл.
У истоков ЭКО и вспомогательных репродуктивных технологий в целом в нашей стране стоял уже упоминавшийся выше Борис Васильевич Леонов. В тяжелые застойные годы, когда не было ни Интернета, ни прочих современных средств связи, и в страну практически не доходили вести из-за рубежа, он смог понять и по достоинству оценить значение фрагментарных, отрывочных сведений о первых попытках ЭКО на Западе, и сделал все возможное, чтобы начать реализацию подобных программ в нашей стране. Практически с нуля он создал целое направление в советской медицине. Только благодаря его созидательной энергии, огромному организационному таланту и удивительному дару убеждения удалось добиться у тогдашнего руководства Минздрава выделения огромной по тем временам суммы 500000 долларов на открытие первой в стране лаборатории ЭКО. Так что именно Б.В. Леонов может по праву считаться крестным отцом многих тысяч детей, рожденных по задуманным и воплощенным им в жизнь программах.
Первая программа суррогатного материнства на территории тогда уже бывшего СССР была реализована в Харькове в 1995 году. «Суррогатной» матерью, как и в ЮАР, стала женщина, успешно выносившая ребенка собственной дочери, страдавшей отсутствием матки, став, таким образом, и мамой и бабушкой одновременно.
В России первая суррогатная программа была реализована в 1995 году в центре ЭКО при Санкт-Петербургском институте акушерства и гинекологии им. Д.О. Отта РАМН. Одной из первых пациенток этого центра стала молодая женщина, собственный ребенок которой, появившийся на свет при помощи кесарева сечения, умер на следующий день после родов, а самой роженице пришлось удалить матку. Целью жизни для нее стало рождение нового ребенка. Она знала об успешных программах суррогатного материнства за рубежом, но в России тогда никто из врачей этим не занимался, найти суррогатную мать было просто невозможно. Каким-то чудом ей удалось уговорить стать мамой для ее будущего ребенка свою 24-летнюю подругу, незамужнюю, да еще и ни разу до этого не рожавшую.
Беременность наступила с первой попытки, причем судьба сделала матери царский подарок - на УЗИ обнаружилась двойня. Вынашивание проходило очень тяжело, суррогатную маму пять раз госпитализировали для того, чтобы сохранить беременность. Как это часто бывает при многоплодной беременности, роды наступили раньше срока, потребовалось проведение кесарева сечения. Семимесячные девочки родились с весом чуть более двух килограммов каждая и оказались вполне жизнеспособными. Компенсацией за вынашивание стала трехкомнатная квартира в Петербурге1).
Сейчас в России в области экстракорпорального оплодотворения успешно работают десятки клиник, репродуктивных центров и лабораторий. Точной статистики нет, но можно с уверенностью сказать, что за 10 лет применения этого метода родились много тысяч детей.
Какой-либо статистики по судебным процессам, связанным с суррогатным материнством в России нет. Достоверно известно о трех судебных делах.
В 2004 году супружеская пара из Читы наняла «традиционную» суррогатную мать, которой сделали искусственную инсеминацию спермой мужа. Ребенка она не отдала, впрочем, отсудить его супруги и не пытались. Суррогатная мама подала на алименты, которые читинский суд ей и присудил.
Это классический случай, когда пара, самостоятельно работающая с суррогатной матерью, совершает все возможные ошибки - нужно было делать ЭКО, а не инсеминацию, причем использовать донорские яйцеклетки, чтобы исключить биологическую связь между суррогатной мамой и вынашиваемым ей ребенком. И, разумеется, все взаимные обязательства и намерения нужно было оформить документально.
Любопытный судебный процесс проходил 29 ноября 2004 года практически в прямом эфире в популярной телепередаче «Час суда». Суть дела в следующем. Суррогатная мать Анна Дунаева родила для супружеской четы Рыбаковых ребенка с пороком сердца. О том, была ли Дунаева гестационной или «традиционной» суррогатной матерью не сообщалось. Родители от ребенка отказались, мотивировав это тем, что больной ребенок им не нужен. В выплате оговоренной компенсации суррогатной матери также было отказано. Она подала иск в суд с требованием выплатить ей полную сумму. Суд отказал ей в иске «исходя из рекомендаций Совета Европы» использовать в качестве суррогатных матерей лишь сестер, близких родственниц или подруг бесплодной женщины с компенсацией лишь «объективно допустимых расходов».
Самый интересный процесс проходил в конце 2005 года в одном из московских судов. В одной московской клинике прошла успешная операция ЭКО для российской супружеской пары. Суррогатная мать, согласившаяся на имплантацию ей эмбрионов и давшая в роддоме свое согласие на запись родителей в книгу записей рождений, попыталась оспорить запись о материнстве в книге записей рождений после ее совершения. Мотивировала она это тем, что думала, что «будет жить с отцом ребенка». Не стоит и говорить, что в планы отца этот брачный союз никак не входил. Как это ни парадоксально (в соответствии с пунктом 3 статьи 52 Семейного кодекса Российской Федерации (далее по тексту СК РФ) суррогатная мать не имеет права на оспаривание записи о материнстве после ее совершения), но иск этот был принят к рассмотрению, и даже состоялось несколько слушаний. В конце концов, это дело, не имеющее никакой судебной перспективы, было благополучно закрыто1).
Выводы. Проблема суррогатного материнства имеет глубокие исторические, социально-психологические и экономические корни и связана с попыткой человека победить такой многоаспектный недуг, как бездетность. В патриархальных культурах при доминирующей значимости отцовства женское бесплодие достаточно легко преодолевалось рождением ребенка от мужа служанкой или другой женой (в полигамных браках). Развитие западной цивилизации, научно-технический прогресс и процесс женской эмансипации способствовали поиску новых путей преодоления бездетности, в том числе возможности получения генетического материала от генетических родителей и «подсадки» его для вынашивания и рождения ребенка в естественный биологический инкубатор, т.е. организм суррогатной матери. Несмотря на то, что это было очевидным достижением в науке, оно повлекло за собой ряд проблем морально-этического, психологического и юридического плана, которые ждут своего разрешения.
2. Нормативно-правовое регулирование института суррогатного материнства в зарубежных странах (сравнительно-правовой анализ)
С медицинской точки зрения суррогатное материнство является одним из наиболее эффективных способов преодоления неспособности к деторождению. Вместе с тем это самый спорный в юридическом и этическом плане метод вспомогательных репродуктивных технологий.
Сторонники считают, что суррогатное материнство дает шанс тем семьям, которые уже совсем отчаялись завести собственного ребенка. Противники суррогатного материнства, в первую очередь к ним относится церковь, полагают, что его реализация влечет за собой пренебрежение глубочайшей эмоциональной связью, которая устанавливается между матерью и младенцем во время беременности. В этих аргументах прослеживаются соображения как морального, этического, так и материального характера. Тем не менее, в данной главе хотелось бы подробнее остановиться именно на правовых аспектах данного вопроса.
В разных странах по-разному решается вопрос, связанный с применением суррогатного материнства как одного из методов вспомогательных репродуктивных технологий. Существует как полный запрет и признание нелегальными услуг суррогатных матерей, так и предоставление каждому законодательно закрепленной возможности воспользоваться методами искусственного оплодотворения.
Стоит отметить, что в большинстве зарубежных стран применение суррогатного материнства запрещается или ограничивается. Это подтверждает тот факт, что проект резолюции о законодательном закреплении практики суррогатного материнства был отклонен большинством голосов членов Комитета Совета Европы по социальным проблемам, вопросам здоровья и семейных отношений 16 декабря 2005 года в Париже1).
По правовому отношению к суррогатному материнству можно выделить три группы стран:
)страны, где суррогатное материнство разрешено законом (Англия, США, Корея, Южно-Африканская Республика, Украина, Казахстан и ряд других);
)страны, где суррогатное материнство запрещено законом (Голландия, Франция, Германия, Скандинавские страны);
)страны, где закон не запрещает суррогатное материнство и при этом никак его не регламентирует (Латинская Америка, Азия, Бельгия, Греция, Испания, Финляндия)2).
В большинстве стран отсутствует законодательство в отношении суррогатного материнства. Вопрос суррогатного материнства рассматривался в Совете Европы и в некоторых странах - как правило, лишь на уровне отдельного государства. Сложность правовых вопросов, связанных с альтернативной репродуктивной технологией, отражена в многообразии подходов к этой проблеме со стороны региональных организаций и национальных государств. Принятые законы и правовая политика варьируют от полного запрета на суррогатное материнство до установления комплексной юридической базы, призванной учесть права и интересы всех сторон3).
Рассмотрим подробнее правовое регулирование института суррогатного материнства на примере некоторых зарубежных стран.
2.1 Правовое регулирование института суррогатного материнства в странах Европы
В Германии вопросы, связанные с применением вспомогательных репродуктивных технологий, регулируются принятым в 1991 году Актом (The Embryo Protection Act). Согласно положениям указанного Акта в Германии разрешено только искусственное оплодотворение, доступ к которому гарантирован лицам, состоящим в законном браке. Суррогатное материнство, предполагающее донорство женских яйцеклеток, рассматривается как недопустимое2).
Одним из веских аргументов столь радикальной позиции является недопустимость разделения биологического и социального материнства, способного привести к проблеме идентичности ребенка и неизбежным психологическим конфликтам сторон отношений суррогатного материнства. Более того, любые попытки осуществить искусственное оплодотворение женщины, готовой отказаться от своего ребенка после его рождения, рассматриваются с точки зрения уголовного права как преступление3).
Диаметрально противоположной точки зрения на процесс искусственного оплодотворения и, в частности, по отношению к возможности использования суррогатного материнства, придерживаются такие страны, как: Украина, Казахстан, Польша, Финляндия, Грузия и ЮАР. В этих странах демографическая политика, которой придерживается власть, допускает возможность заключения договоров, предусматривающих вознаграждение суррогатной матери за вынашивание и рождение ребенка для третьих лиц.
В Финляндии вопросы, связанные с применением метода суррогатного материнства и установлением происхождения детей, рожденных вне брака, регулируются Законом об установлении отцовства 1975 года. Согласно положениям Закона при рождении ребенка суррогатной матерью применяется принцип биологического родства, то есть материнство автоматически следует из факта рождения ребенка, даже в тех случаях, когда полностью используются донорские клетки супругов, и между биологической матерью и новорожденным нет никакой родственной связи. В последующем материнство не может быть аннулировано на том основании, что законной матерью не является биологическая мать ребенка1).
В отличие от Финляндии и иных стран, разрешающих применение любых методов вспомогательных репродуктивных технологий, законодательство ряда государств налагает определенные ограничения и запреты, касающиеся суррогатного материнства (Нидерланды, Испания, Дания, Великобритания).
В Нидерландах, например, запрещена реклама суррогатного материнства, предложения услуг суррогатных матерей и их подбор, в Великобритании допускается только оплачивать текущие расходы на оказание медицинской помощи. В Венгрии и Дании суррогатной матерью может стать только родственница генетических родителей2).
Отметим, что суррогатное материнство получило широкое распространение в Индии. Многие бесплодные супружеские пары приезжают сюда для поиска суррогатной матери. Немаловажным является то, что в Индии стоимость услуги суррогатной матери почти в три раза дешевле, чем в развитых странах Европы, таких, как, например, в Великобритании.
Ежедневно в клиники суррогатного материнства в Индии поступает десятки запросов по поиску суррогатной матери. В клинике генетические родители получают подробную консультацию специалистов клиники, им предоставляются тщательно отобранные кандидатуры суррогатных матерей, объясняют все юридические моменты суррогатного материнства.
Прямо в клинике суррогатного материнства обе стороны должны подписать контракт, в котором отражены все юридические моменты, закреплены права и обязанности суррогатной матери и генетических родителей, а также отражены все финансовые вопросы1).
Исследования в Центре по исследованию проблем семьи в Кембриджском университете показывает, что суррогатные матери из Индии не страдают от эмоциональных проблем, связанных с оказанием услуги суррогатного материнства.
В Индии, когда суррогатная мать рожает ребенка, новорожденный немедленно передается его генетическим родителям, не являющихся резидентами Индии, которые живут в других странах. В обмен на услугу суррогатного материнства, суррогатная мать получает значительные суммы от генетических родителей2).
Для сравнения, в России, ребенок, рожденный по программе суррогатного материнства, может быть передан генетическим родителям только после того, как суррогатная мать даст свое согласие на передачу этого ребенка генетическим родителям. Вознаграждение суррогатной матери российским законодательством никак не регулируется, однако широко используется.
Большое количество центров искусственного оплодотворения - как государственных, так и частных, работает в Италии (только в Риме работает 57 клиник репродукции)1).
В Канаде предоставляется полная юридическая и организационная поддержка и сопровождение всего процесса суррогатного материнства. Предоставляется помощь в проведении медицинских и психологических обследований, в составлении правовых договоров суррогатного материнства. Оказывается необходимая медицинская помощь во время протекания беременности и при родах.
Важным является то, что при этом при решении вопросов, связанных с бесплодием и использованием программы суррогатного материнства, соблюдается полная конфиденциальность.
При этом стоит отметить тот факт, что хотя суррогатное материнство в Канаде распространено уже достаточно давно, в последнее время оно находит особенно широкое распространение. Этому способствует то, что средства массовой информации отражают тему суррогатного материнства и донорства яйцеклетки в положительном свете.
Канадские власти в настоящее время решают вопрос о том, чтобы законодательно закрепить все вопросы, связанные с суррогатным материнством и донорством яйцеклетки.
Широкое распространение получает в Канаде поиск кандидатур суррогатных матерей и доноров яйцеклетки через Интернет.
В Канаде суррогатное материнство признается совершенно нормальным и является прекрасным и, иногда, единственным выходом для создания полноценной семьи. При этом доступ к суррогатному материнству может получить семейная пара, которая, которая находится в гетеросексуальных отношениях, которая лечилась от бесплодия обычными методами, и лечащий врач которой считает, что данная семейная пара бесплодна, либо существует вероятность передачи генетических аномалий или болезней1).
Данные положения весьма схожи с российским законодательством. Для того, чтобы супруги могли прибегнуть к программе суррогатного материнства, необходимы конкретные медицинские показания. Они определены пунктом 7 Приложения №1 к Приказу Минздрава РФ от 26 февраля 2003 года № 67 «О применении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) в терапии женского и мужского бесплодия».
В Канаде генетические родители, претендующие на участие в программе суррогатного материнства должны быть обеспечены всей необходимой информацией, которая необходима при участии в программе суррогатного материнства, получить все нужные консультации и получить одобрение администрации. Должно быть также получено одобрение супруга, если таковой имеется, по поводу кандидатуры суррогатной матери2).
Таким образом, можно сделать вывод, что канадское законодательство в области суррогатного материнства направлено на создание благоприятных условий для всех участников программы суррогатного материнства. Однако отметим, что при этом судебные иски по этому вопросу в стране не рассматриваются, так же как и в Великобритании.
Впервые рассмотрение правовых аспектов суррогатного материнства отмечено в 1984 году в Великобритании в связи с деятельностью Национального центра «заменяющего» материнства в Вашингтоне. Именно по его заказу две англичанки за вознаграждение согласились стать суррогатными матерями для бездетных американских пар. Этот факт повлек за собой ряд правовых последствий. В январе 1985 года, после рождения одной из женщин ребенка, суд низшей инстанции по иску органа социального обеспечения вынес решение о задержании новорожденного на несколько дней в роддоме. В результате последовавшей за этим апелляции генетического отца Высокий суд вынес решение, основанное на волеизъявлении заменяющей матери, которая отказалась от ребенка в пользу заказчиков.
В марте 1987 года суд в Стаффорде решил вопрос об оставлении двойни в пользу суррогатной матери, так как она отказалась отдать детей и не взяла причитающиеся ей деньги1).
Рассматривая правовое регулирование института суррогатного материнства в Великобритании, обратим внимание на то, что в Законе Великобритании «Об оплодотворении и эмбриологии» 1990 года даются определения понятий матери и отца, в том числе с учетом использования искусственных методов. Мать - это только та женщина, которая вынашивает или выносила ребенка, в том числе при использовании искусственных методов, в том числе с материалом доноров. Исключение составляют усыновители.
Если искусственные методы были применены к женщине, состоящей в браке, в том числе с использованием спермы лица, не являющегося его супругом, отцом является ее супруг. Опровержение возможно только в том случае, если супруг не дал согласие на применение таких методов. При этом донор не может считаться отцом ребенка.
В то же время для суррогатного материнства есть исключения. Судом может быть признано, что родителями ребенка является супружеская пара, материал которых использовался при рождении ребенка даже в том случае, если ребенка родила другая женщина, в отношении которой использовались такие искусственные методы, как пересадка эмбриона, гамет, искусственная инсеминация. Это возможно по требованию супругов в течение шести месяцев с момента рождения ребенка и при выполнении ими ряда условий, в частности проживание супругов на территории Соединенного Королевства, если с ними будет жить ребенок, они достигли 18 лет. При этом женщина, вынашивавшая ребенка, должна дать добровольное согласие, и эти отношения не должны быть коммерческими1).
В 2007 году в Европейском суде по правам человека предметом спора стало положение законодательства Великобритании об отзыве донором своего согласия на использование генетического материала, в том числе в качестве эмбриона (Эванс против Соединенного Королевства (N 6339/05)). Указанное постановление приведено в приложении А данной работы. Супруг отозвал свое согласие на использование эмбриона в связи с тем, что супружеские отношения прекратились (с момента получения эмбрионов до момента возможности их помещения супруге прошло более двух лет в связи с необходимостью ее лечения от рака). Женщина обратились в суд с просьбой обязать бывшего супруга дать согласие на использование эмбриона, в чем ей было отказано. Обращаясь в Европейский суд по правам человека, женщина ссылалась на то, что законодательство ее страны лишило ее возможности стать матерью ребенка, с которым она имела бы генетическую связь. Как отметил Суд, если заявительнице было бы разрешено использовать эмбрионы, это означало бы принуждение бывшего супруга к отцовству, а признание допустимым его отказа или отзыва им согласия означало бы лишение заявительницы возможности стать генетическим родителем.
Вопросы, затронутые в настоящем деле, несомненно, имеют моральный и этический характер, единый европейский подход к ним отсутствует. Некоторые государства-участники приняли первичное или вторичное законодательство о контроле применения искусственного оплодотворения, тогда как другие предоставили решение этого вопроса медицинской практике и руководству.
Уважение к человеческому достоинству и свободе воли, а также стремление обеспечить справедливое равновесие между сторонами искусственного оплодотворения побудили законодателя принять не имеющие исключений положения о том, что любое лицо, предоставляющее половые клетки для целей искусственного оплодотворения, должно быть заранее уведомлено, что полученный генетический материал не будет использован без его согласия. Европейский суд находит, что праву заявительницы на уважение ее решения стать родителем в генетическом смысле не должно придаваться большее значение, чем праву ответчика на уважение его решения не иметь связанного с ней генетически ребенка1).
В некоторых странах Европы законодатель не ставит запретов проведение суррогатного материнства. К таким относится Казахстан. При этом отметим, что хотя определенных запретов на проведение суррогатного материнства в Казахстане нет, существующая законодательная база также не совершенна.
января 2012 года был введен в действие Кодекс Республики Казахстан «О браке (супружестве) и семье». Действующий ранее Закон Республики Казахстан от 17 декабря 1998 года «О браке и семье» признан утратившим силу. Новый Кодекс РК «О браке (супружестве) и семье» вводит ряд новшеств. Так, Кодекс содержит главу 9, которая называется «Суррогатное материнство и применение вспомогательных репродуктивных методов и технологий».
Статья 54 вышеназванной главы предусматривает договор суррогатного материнства, который заключается в письменной форме с соблюдением требований гражданского законодательства Республики Казахстан и подлежит обязательному нотариальному удостоверению.
Одновременно с договором суррогатного материнства супруги (заказчики) заключают договор с медицинской организацией, применяющей вспомогательные репродуктивные методы и технологии, которая будет оказывать соответствующие услуги.
Статья 56 Кодекса устанавливает требования, предъявляемые к суррогатной матери. Во-первых, женщина, желающая стать суррогатной матерью, должна быть в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет, иметь удовлетворительное физическое, психическое и репродуктивное здоровье, подтвержденное заключением медицинской организации, а также иметь собственного здорового ребенка. Во- вторых, в случае, если суррогатная мать состоит в зарегистрированном браке (супружестве), при заключении договора суррогатного материнства необходимо представить письменное согласие супруга, которое должно быть удостоверено в нотариальном порядке. В- третьих, медицинская организация, применяющая вспомогательные репродуктивные методы и технологии, обязана вынести заключение об их применении с полной и исчерпывающей информацией об использованных для этого биоматериалах самих лиц, желающих иметь ребенка, либо донорского банка. Один экземпляр заключения прилагается к нотариально удостоверенному договору суррогатного материнства и хранится по месту совершения сделки.
Согласно статье 59 Кодекса, родителями ребенка, родившегося в результате применения вспомогательных репродуктивных методов и технологий, на основании договора суррогатного материнства признаются супруги (заказчики). В случае рождения в результате применения таких методов и технологий либо согласно договору суррогатного материнства двух и более детей супруги (заказчики) в равной мере несут ответственность за каждого родившегося ребенка. Матерью ребенка после его рождения в медицинском свидетельстве о рождении записывается супруга (заказчица), заключившая договор суррогатного материнства.
Отказ супругов (заказчиков) от ребенка оформляется в установленном порядке после регистрации его рождения в регистрирующем органе. В случае отказа от ребенка супруги (заказчики), давшие свое согласие на применение вспомогательных репродуктивных методов и технологий либо заключившие договор с суррогатной матерью, не вправе требовать от суррогатной матери возмещения материальных расходов. В случае отказа супругов (заказчиков), заключивших договор с суррогатной матерью, от ребенка право материнства по ее желанию остается за суррогатной матерью, а в случае ее отказа ребёнок передается на попечение государства. При отказе супругов (заказчиков) от ребенка и при принятии ребёнка суррогатной матерью эти лица обязаны выплатить суррогатной матери компенсацию в размере и порядке, которые установлены договором. В случае расторжения брака (супружества) супругов (заказчиков) ответственность за ребенка, родившегося по договору суррогатного материнства, возлагается на обоих супругов (заказчиков). В случае смерти одного из супругов (заказчиков) ответственность за ребенка, родившегося по договору суррогатного материнства, возлагается на оставшегося в живых. В случае смерти обоих супругов (заказчиков) и отказа их близких родственников усыновить родившегося ребенка по желанию суррогатной матери этот ребенок может быть передан ей, а в случае ее отказа - на попечение государства. Передача ребенка суррогатной матери либо государственным организациям в форме опеки не прекращает его прав как наследника супругов (заказчиков).
Неиспользование вспомогательных репродуктивных методов и технологий после заключения договора суррогатного материнства в течение оговоренного договором срока влечет недействительность договора. В случае наступления естественной беременности у суррогатной матери после заключения договора суррогатного материнства договор расторгается с выплатой ею всех расходов, затраченных заказчиками согласно договору суррогатного материнства1).
В связи с этим, законодательство Республики Казахстан получает гораздо большее законодательное закрепление института суррогатного материнства, чем в России. И главным образом, законодательство содержит обязательные условия соглашения о суррогатном материнстве, а значит, вводит порядок заключения такого соглашения, что значительно увеличивает вероятность того, что интересы всех участников данных правоотношений будут учтены.
Белорусский законодатель еще более детально урегулировал проблему суррогатного материнства.
В Республике Беларусь суррогатное материнство, регулируется следующими нормами: пункты 3, 4 статьи 53 Кодекса Республики Беларусь о браке и семье, Постановление Совета Министров Республики Беларусь от 4 ноября 2006 г. N 1470 «О существенных условиях договора суррогатного материнства».
В соответствии с частью 3 и 4 статьи 53 Кодекса Республики Беларусь о браке и семье матерью ребенка, рожденного суррогатной матерью, признается его генетическая мать. Отцом ребенка, рожденного суррогатной матерью, признается супруг генетической матери. Если генетическая мать не состоит в браке с отцом ребенка, отцовство может быть установлено в соответствии с нормами действующего белорусского законодательства. Суррогатная мать, генетическая мать ребенка, а также их супруги, давшие в установленном порядке согласие на заключение договора суррогатного материнства, не вправе оспаривать материнство и (или) отцовство ребенка, рожденного суррогатной матерью, за исключением случаев, когда имеются доказательства того, что суррогатная мать забеременела не в результате имплантации.
Также Кодекс Республики Беларусь о браке и семье дает определение понятия «суррогатное материнство», в соответствии с которым суррогатным материнством признаются основанные на договоре имплантация эмбриона, вынашивание и рождение женщиной (суррогатной матерью) ребенка, зачатого из яйцеклетки, изъятой из организма другой женщины (генетической матери), если вынашивание и рождение ребенка генетической матерью физиологически невозможны или связаны с риском для жизни генетической матери и (или) ребенка.
В Беларуси также законодательно закреплены требования к оформлению договора между суррогатной и генетической матерью. Договор суррогатного материнства заключается в письменной форме и подлежит обязательному нотариальному удостоверению. Лица, состоящие в браке, заключают договор суррогатного материнства с согласия своих супругов. Существенные условия договора суррогатного материнства устанавливаются Правительством Республики Беларусь.
В Республики Беларусь суррогатное материнство разрешено на законодательном уровне и включает, в том числе следующие обязательные условия:
обязанность суррогатной матери передать генетической матери ребенка после его рождения в срок, в течение которого должна быть произведена указанная передача;
обязанность генетической матери принять от суррогатной матери ребенка после его рождения и срок, в течение которого должен быть принят ребенок;
цена договора, включающая, в том числе стоимость услуги, оказываемой суррогатной матерью по договору суррогатного материнства (за исключением случаев, когда данная услуга оказывается безвозмездно), а также расходы на медицинской обслуживание, питание, проживание суррогатной матери в период вынашивания, родов и в послеродовой период1).
В Украине, как и в Республике Беларусь, суррогатное материнство разрешено. В Семейном кодексе Украины, указано, что в случае имплантации в организм другой женщины зародыша, зачатого супругами, родителями ребенка являются именно супруги. Вместе с тем, у заказчиков все равно существует определенный страх, что в последнюю минуту материнский инстинкт возьмет свое, и суррогатная мать скроется с глаз обманутых биологических родителей.
В Украине, как и в Республике Беларусь, суррогатное материнство разрешено и родителями ребенка, рожденного по программе суррогатного материнства являются именно генетические родители2).
2.2 Правовое регулирование института суррогатного материнства в США
Согласно статистике, начиная с 1978 года, в мире родилось порядка трех миллионов детей с применением способа ЭКО.
Как с точки зрения применения способа ЭКО, так и с точки зрения законодательства в этой области, США оказались первыми. Их законодательный опыт успешно переняли во многих других странах. Хотя и в Америке, где в каждом штате свое законодательство, и в других странах, нет единообразия законов и судебной практики по данному вопросу. Тем не менее, США положили начало правовому регулированию суррогатного материнства во всем мире. В этой стране демографическая политика, которой придерживается власть, допускает возможность заключения договоров, предусматривающих вознаграждение суррогатной матери за вынашивание и рождение ребенка для третьих лиц.
При этом важным, на наш взгляд, является тот факт, что в США в зависимости от конкретного штата медицинская страховка покрывает лечение бесплодия полностью или частично (хотя есть исключения - в некоторых штатах страховка оплачивает более простые методы лечения бесплодия, но не искусственное оплодотворение)1).
Конгресс США разрешил суррогатное материнство в 1991 году, хотя в штатах Аризона, Мичиган, Нью-Джерси оно запрещено до сих пор. Сегодня этот способ борьбы с бесплодием применяется в Штатах довольно широко. В стране имеется огромная база донорских яйцеклеток для женщин, которые не могут предоставить суррогатной матери собственную. Возможен выбор донора даже по этническому происхождению, вероисповеданию и внешности.
При этом существующая в США система дуалистического федерализма позволяет штатам до принятия Конгрессом законодательного акта самостоятельно регулировать отношения суррогатного материнства2).
Наиболее прогрессивной в этом отношении является Калифорния.
По законодательству Калифорнии предоставление услуг суррогатного материнства не противоречит общественному сознанию, в связи с этим на территории штата разрешено суррогатное материнство независимо от того, на каких началах оно будет основано. Большое количество бесплодных супружеских пар во всем мире способствовало тому, что правительство Калифорнии приняло решение о благоприятной политике по отношению к суррогатному материнству и донорству яйцеклеток. Здесь предоставляются международные услуги вынашивающих матерей. В 1992 году законодательный орган Калифорнии принял законопроект о разрешении суррогатного материнства на коммерческих началах. Губернатор штата наложил вето на этот законопроект1).
Основными критериями, которым должна соответствовать суррогатная мать, являются возраст от 20 лет и наличие собственных детей.
Юридический департамент Калифорнии взял на себя ведущую роль в решении всех правовых вопросов, связанных с программой суррогатного материнства. В том числе и вопросы семейного права, которые призваны защитить интересы всех сторон программы суррогатного материнства и донорства яйцеклетки.
В Калифорнии, генетические родители, суррогатные мамы и доноры яйцеклетки абсолютно уверены в том, что их намерение участвовать в программе суррогатного материнства будет поддержано всеми государственными службами Калифорнии.
Юридические службы следят за соблюдением родительских прав и обязанностей всех сторон процесса суррогатного материнства. Таким образом, соблюдается законность, независимо от того, используют ли родителям свой собственный генетический материал, или материал донора яйцеклетки, происходят ли естественные роды, или используется программа суррогатного материнства.
Законодательные акты правительства Калифорнии способствуют созданию благоприятного правового климата для суррогатного материнства и донорства яйцеклеток2).
Рассматривая правовое регулирование института суррогатного материнства в США, стоит обратить внимание, что существенным отличием от российского законодательства в сфере регулирования данного вопроса является то, что законодательство отдельных штатов США определило период ожидания - это срок, в течение которого суррогатная мать должна принять решение, оставить ребенка себе или передать генетическим родителям. Например, для штата Вирджиния этот срок составляет 25 дней1).
Обратимся теперь к гражданско-правовой регламентации данного вопроса. При проведении программы суррогатного материнства представляется необходимым обязательное заключение письменного договора, который носит многосторонний характер и заключается между будущими генетическими родителями ребенка, суррогатной матерью и медицинским учреждением, имеющим лицензию на подобный вид деятельности.
Интересна практика заключения подобного рода договоров в вышеупомянутом штате Вирджиния, где договоры суррогатного материнства признаются действительными только при наличии четких условий:
а) необходимо, чтобы суррогатная мать была замужем и имела детей;
б) муж суррогатной матери должен принимать участие в заключении договора;
в) вынашивание и рождение ребенка женщиной, которая желает заключить подобный договор, самостоятельно невозможно в силу медицинских противопоказаний;
г) по крайней мере, один из потенциальных родителей является донором генетического материала.
Несколько судебных процессов по вопросам, связанным с суррогатным материнством в США, стали известны всему миру, вошли в учебники, научно-популярную литературу, различные пособия, широко освещены в сети Интернет.
В 1987 году суд в штате Нью-Джерси, состоялся суд, причиной которого также стало нежелание вынашивающей матери Мэри Уайтхед отдать ребенка после его рождения супружеской чете Стернов. Однако в этом случае суд принял сторону бездетной пары и лишил М. Уайтхед материнских прав. Верховный суд своим решением сохранил права Стернов на опекунство ребенка, но наделил суррогатную мать правами матери-визитера.
В Калифорнии по аналогичным обстоятельствам было вынесено судебное постановление об отобрании ребенка у биологической матери и помещении его в детский приют. В результате она была вынуждена отдать младенца генетическим родителям.
Несколькими годами позже вся Америка с интересом следила за ходом судебного процесса Джонсон против Кальвертов, поднявшего массу вопросов, касающихся суррогатного материнства вообще. Супруги, не имевшие детей по причине удаления матки у миссис Кальверт, заключили соглашение с молодой незамужней медицинской сестрой Анной Джонсон об услуге суррогатной матери. За немалое денежное вознаграждение последняя согласилась выносить беременность плодом, зачатым при оплодотворении яйцеклетки миссис Кальверт сперматозоидом ее же супруга. Однако незадолго до родов мистер Кальверт неожиданно передумал и подал иск в суд штата Калифорния о признании Анны Джонсон настоящей матерью ребенка. В конечном итоге суд этот иск не удовлетворил, заявив, что генетически этот ребенок является потомком четы Кальвертов, а суррогатная мать хотя и носила его в течение долгих 40 недель, лишь играла роль няни, которой родители доверили его на время.
Исследования, проведенные в США в последнее время, показали, что люди, которые решают завести ребенка с помощью суррогатной матери, обычно остаются удовлетворенными своим опытом и подавляющее большинство суррогатных матерей успешно участвуют в программах экстракорпорального оплодотворения не только в первый, но и во второй - третий раз1).
2.3 Правовое регулирование института суррогатного материнства в Австралии
В Австралии репродуктивные технологии в настоящее время, при отсутствии государственных законов, опираются на рекомендации Национального здравоохранения и медицинского исследовательского Совета.
Доступ к суррогатному материнству может получить семейная пара, которая, которая находится в гетеросексуальных отношениях, которая лечилась от бесплодия обычными методами, и лечащий врач которой считает, что данная семейная пара бесплодна, либо существует вероятность передачи генетических аномалий или болезней.
Генетические родители, претендующие на участие в программе суррогатного материнства должны быть обеспечены всей необходимой информацией, которая необходима при участии в программе суррогатного материнства, получить все нужные консультации и получить одобрение администрации. Должно быть также получено согласие супруга, если таковой имеется, кандидатуры суррогатной матери2).
Законодательство Австралии содержит конкретные положения, которые регулируют сроки хранения репродуктивного материала - донорских яйцеклеток, спермы и эмбрионов.
Например, донорские яйцеклетки и сперматозоиды могут храниться в течение десяти лет, а эмбрионы в течение пяти лет.
С 1 января 1998 года, участники программы суррогатного материнства имеют право на доступ к идентификационной информации о рожденных с использованием программы детях. Эта информация записывается в Центральный регистр, который находится в ведении Администрации лечения бесплодия.
Законы Австралии запрещают коммерческое суррогатное материнство и донорство яйцеклетки, предотвращая, таким образом, возможность преступлений. Запрещено давать или получать какие-либо выплаты или вознаграждения при выполнении суррогатной программы. Незаконными считаются любые коммерческие договора или соглашения, связанные с суррогатным материнством или донорством яйцеклеток и спермы1).
Закон также содержит ряд запретов, включая запрет на клонирование и медицинские исследования с использованием человеческих эмбрионов.
В настоящее время, во всех штатах Австралии, если договор суррогатного материнства подписан с обеих сторон, рожденные по программе суррогатного материнства дети, считаются абсолютно законными и имеют все юридические права.
Рассматривая правовое регулирование института суррогатного материнства в Австралии, обратим внимание на то, что в этой стране разных штатах законодательство различается. Наиболее подробными с этой точки зрения являются Закон о тканях человека 1983 года и Закон о лечении бесплодия 1995 года.
По законодательству Австралии использование спермы и ооцитов допускается только с согласия их доноров. Особо регламентирован режим эмбрионов, которые также могут быть использованы только с согласия доноров. Если донор отозвал свое согласие, то использовать материал нельзя. Нельзя отозвать согласие донора после начала процедур (подсадка генетического материала женщине). Согласие дается в письменной форме и хранится в той же организации, которая осуществляет хранение материалов. В том случае, если супружеская пара разошлась, то использовать их материалы для деторождения в отношении другого бывшего супруга (фактического супруга) нельзя.
Определяя правовое оформление донорства гамет и эмбрионов, австралийское законодательство учитывает различного рода ситуации. Если донор вступил в брак или фактическое сожительство, то он или его супруг могут отозвать согласие донора на использование его материалов. Такой отзыв может быть, в свою очередь, также отозван. Отзыв не действует, если супруги фактически не живут единой семьей. Искусственные методы применяются только в отношении супружеской пары, проживающей единой семьей, или пары, проживающей в фактическом браке. Необходимо согласие обоих партнеров. В некоторых штатах Австралии допускается применение искусственных методов в отношении одинокой женщины. Показания к применению искусственных методов - заключение врача о невозможности иметь детей кроме как с помощью искусственных методов, а также заключение генетика, что использование материала партнера может привести к неблагоприятным последствиям для здоровья их потомства.
Австралийским законодательством подробно регулируется право на получение информации о доноре. Такая информация не предоставляется лицам, родившимся в результате искусственных методов, и их потомков1).
2.4 Правовое регулирование института суррогатного материнства в Израиле
При исследовании материала, необходимого для написания данной работы, наше внимание привлекло то, каким образом осуществляется правовое регулирование института суррогатного материнства в Израиле.
Значительным является тот факт, что в Израиле государство полностью оплачивает стоимость цикла искусственного оплодотворения супружеским парам, в том числе и лесбийским, а также одиноким женщинам. Количество программ для женщин до 45 лет не ограничено, и они финансируются до тех пор, пока пациентка не будет иметь двух детей.
Парламент Израиля принял закон о суррогатном материнстве, предусматривающий установление строгого контроля и существенных ограничений программы суррогатного материнства.
Согласно действующим в настоящее время законодательным актам и правилам в Израиле, генетический отец должен передать сперматозоиды, а яйцеклетки должны поступать или от генетической матери, или от женщины - донора яйцеклетки, которая не является одновременно суррогатной матерью.
Таким образом, ребенок может быть рожден только путем оплодотворения в пробирке. Суррогатная мама, которая вынашивает ребенка, обязательно должна быть резидентом Израиля и не состоять в браке1).
В Израиле механизм проведения программы суррогатного материнства строго контролируется членами Комитета по суррогатному материнству, состоящего из врачей, клинических психологов, социальных работников, юристов и священников. Только он может разрешить участие в программе суррогатного материнства замужней женщине, но только в особых случаях.
Также израильский комитет суррогатного материнства утверждает контракты с суррогатной матерью только в том случае, если все его члены полностью уверены в том, что соблюдены интересы всех сторон процесса суррогатного материнства, и здоровью суррогатной матери и ребенка не угрожает опасность.
Суррогатной матери в Израиле выплачивается компенсация только на юридические и страховые расходы и дополнительная компенсация за временную нетрудоспособность и связанные с ней финансовые потери.
В Израиле применение вспомогательных репродуктивных технологий представляется наиболее предпочтительным вариантом решения проблемы бесплодия. В отличие от иных методов искусственного оплодотворения, урегулированных актами Министерства здравоохранения Израиля, в 1996 году Кнессетом был принят закон, регламентирующий права, обязанности сторон суррогатного материнства и механизм применения данного метода репродукции человека. Данный нормативный правовой акт явился результатом длительных обсуждений. Несколько лет вопрос дебатировался в религиозных кругах, и после долгих споров заинтересованные стороны пришли к соглашению: суррогатная мать обязательно должна быть не замужем (рождение замужней женщиной ребенка не от мужа делает младенца мамзером - оскверненным) и являться галахической еврейкой.
Подобные ограничения были введены в связи с религиозными особенностями еврейского государства, но и этот шаг можно считать весьма прогрессивным, в результате чего многие бездетные семьи, мечтающие о ребенке, получили возможность прибегнуть к услугам института суррогатного материнства, не преступая закон1).
Выводы. Рассмотрение различных национальных подходов к решению проблемы суррогатного материнства показывает, что, как мы уже отмечали: законодательство в области суррогатного материнства во многих странах регулируется по-разному. Как мы видим, в одних странах суррогатное материнство разрешено и имеет достаточно хорошее законодательное регулирование (США, Корея, Великобритания, ЮАР, Украина и т.д.), что подробно было освещено нами в данной главе. В других странах оно запрещено полностью (Голландия, Италия, Швейцария). В некоторых из стран суррогатное материнство разрешено, но не получает достаточного правового регулирования (Латинская Америка, Азия), никак же не регулируется законодательством в Бельгии, Ирландии.
В каждой стране в зависимости от специфики государственного устройства возникает своя проблематика законодательного закрепления института суррогатного материнства. При этом в законодательстве большинства развитых и развивающихся стран, где такой институт как суррогатное материнство достаточно развит в связи с достижениями медицины, психологии и юриспруденции, можно заметить достаточно аналогий в правовом закреплении суррогатного материнства.
Также обратим внимание на то, что соглашения о суррогатном материнстве между гражданами разных стран уже практикуются, в связи с этим возникают и будут возникать коллизии, ответ на которые нельзя найти в рамках существующих законодательных запретов на уровне одной страны. Поэтому необходима разработка международно-правовых документов, регулирующих институт суррогатного материнства.
3. Правовые аспекты института суррогатного материнства по российскому законодательству
В России достаточно остро стоит проблема бесплодия людей репродуктивного возраста. Проблема женского и мужского бесплодия приводит, к сожалению, к постоянному возрастанию количества бездетных семей, которых не покидает надежда иметь собственных детей, несмотря на отсутствие естественной способности к их зачатию, вынашиванию и рождению.
В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 09.10.2007 № 1351 «Об утверждении Концепции демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года» современная демографическая ситуация в Российской Федерации в значительной степени обусловлена социально-экономическими процессами, происходившими в XX веке. Достижение целей демографической политики Российской Федерации в значительной степени зависит от успешного решения широкого круга задач социально-экономического развития за счет обеспечения доступности и повышения качества медицинской помощи по восстановлению репродуктивного здоровья, в том числе вспомогательных репродуктивных технологий, снижения доли рабочих мест с тяжелыми, вредными и опасными условиями труда в целях сохранения репродуктивного здоровья и др1).
Одной из таких репродуктивных технологий, призванных, с одной стороны, улучшить демографическую ситуацию в стране, а, с другой стороны, удовлетворить потребности каждого человека на полноценное потомство, является суррогатное материнство, а именно, использование суррогатной матери в указанных целях.
Действительно, суррогатное материнство в настоящее время является одним из способов новейшей медицинской технологии, позволяющим многим семьям или одиноким гражданам, не имеющим по каким-либо медицинским причинам возможности самим иметь детей, стать долгожданными родителями.
3.1 Понятие института суррогатного материнства по законодательству Российской Федерации
По мнению К.Н. Свитнева, у нас есть законный повод для гордости. Россия была и остается одной из стран с наиболее прогрессивным законодательством в области правового регулирования вспомогательных репродуктивных технологий, на деле гарантирующим каждой женщине реализацию ее права на материнство1).
Но стоит отметить, что в настоящее время в Российской Федерации проблема репродуктивного здоровья и репродуктивных прав оказалась в центре общественного внимания. Во многом это обусловлено сложившимися неблагоприятными тенденциями ухудшения здоровья граждан в целом и репродуктивного здоровья в частности.
Сегодня право вынуждено вторгаться в такие сферы общественных отношений, которые прежде считались внеправовыми. Интенсивно прогрессирующее вмешательство в процесс деторождения, возможность выбраковки неполноценных в генетическом отношении оплодотворенных яйцеклеток, опасность манипулирования половыми клетками очертили круг правовых и моральных вопросов, связанных с новыми репродуктивными технологиями. Стали возникать серьезные коллизии по правомерности использования новой диагностической и лечебной технологии, выяснилось отсутствие нормативных актов, регламентирующих в таких ситуациях права врача, женщины, ее родственников и т.д. Не освещены проблемы применения мер юридической ответственности, возникающие при реализации гражданами своих прав в области репродуктивного поведения.
Значительным катализатором обсуждения указанных проблем являются новейшие достижения в области биомедицины, существенно расширяющие возможности лечения бесплодия, при помощи методов искусственной репродукции.
Право иметь детей, безусловно, относится к одному из важнейших прав человека. Задача государства состоит в создании условий для реализации этого права, в том числе и путем создания правового режима применения методов вспомогательных репродуктивных технологий.
Несмотря на достижения современной медицины, увеличивается количество бесплодных браков. По результатам медицинской статистики в России каждый шестой брак бесплоден по различным причинам. Рождение ребенка невозможно или опасно для жизни и здоровья матери при физиологических недостатках, биологической несовместимости супругов, противопоказанности беременности, ряде наследственных заболеваний и т.д. Причем причины бесплодия в равном количестве распределены между полами. Все это приводит к распаду семьи, к ухудшению демографической ситуации, а, следовательно, к нарушению права человека на здоровье и благополучную жизнь.
Сегодня в результате развития научных достижений в медицине, применения методов искусственной репродукции стало возможным преодоление бесплодия.
Всемирная медицинская ассоциация (BMA) положительно отнеслась к применению методов вспомогательных репродуктивных технологий, так как они служат благородной цели - лечению бесплодия и предоставлению права супругам, лишенным возможности производить потомство, завести детей. В 1987 году было принято Заявление об искусственном оплодотворении и трансплантации эмбрионов (Мадридская декларация), в котором провозглашены следующие рекомендации и этические принципы: медицинская помощь оправдана при бесплодии, неподдающемся медикаментозному и хирургическому лечению, особенно в случаях иммунологической несовместимости, непреодолимых препятствий для слияния мужской и женской гамет, бесплодия по неизвестным причинам. Действия врача должны осуществляться только на основе добровольного информированного согласия пациентов, соответствовать всем правовым и этическим нормам. Пациенты имеют такое же, как и при другом виде лечения, право на соблюдение тайны и невмешательство в личную жизнь, право на определение судьбы яйцеклеток, которые не будут немедленно использованы для лечения бесплодия (уничтожены, подвергнуты криоконсервации с целью сохранения в замороженном виде, оплодотворены и подвергнуты криоконсервации). Должно быть обеспечено невмешательство в процесс выбора пола зародыша, кроме случаев передачи сцепленных с полом генетических заболеваний, должен отвергаться любой коммерческий подход, при котором яйцеклетки становятся предметом купли-продажи, оговорена этичность отказа врача от подобных манипуляций в соответствии с его убеждениями.
На сегодняшний день известно несколько методов искусственной репродукции, когда производится вмешательство в естественные процессы возникновения человеческой жизни. Медицинские технологии, используемые при этом, различны, что в конечном итоге влияет на отношения права к тому или иному методу, на принципы правового регулирования.
Сложившаяся практика репродуктивных технологий развивается по трем основным направлениям:
)искусственная инсеменация женщины спермой мужа или донора;
)методы экстракорпорального оплодотворения, когда оплодотворенные яйцеклетки, полученные, как правило, после гормональной стимуляции женщины, переносят в полость матки, где они развиваются далее уже естественным путем;
)вынашивание эмбриона «суррогатной матерью», когда женщина с помощью искусственного оплодотворения соглашается выносить и родить ребенка для супружеской пары1).
Основные юридические вопросы, касающиеся правового применения методов вспомогательных репродуктивных технологий, правового статуса сторон, давших согласие на применение данных методов, изложены в СК РФ, Федеральном законе от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», Законе от 15 ноября 1997 года № 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния» и в Приказе Минздрава РФ от 26 февраля 2003 года «О применении вспомогательных репродуктивных технологий в терапии женского и мужского бесплодия».
Хотелось бы обратить внимание на то, что в российском законодательстве до недавнего времени вообще не было определения суррогатного материнства, даже в виде бланкетных (отсылочных) норм к международным актам. За неимением отечественного термина приходилось обращаться к формулировке, принятой Всемирной организацией здравоохранения в 2001 году: «Гестационный курьер» (суррогатная мать): женщина, у которой беременность наступила в результате оплодотворения ооцитов сперматозоидами третьей стороны - пациентов. Она вынашивает беременность с тем условием или договором, что родителями рожденного ребенка будет один или оба человека, чьи гаметы использовались для оплодотворения»2). Гестационный курьер - это, конечно, суррогатная мать. Показательно, что слова «мать» или «родители» в этом определении даже не используются, что свидетельствует о том, что Всемирная организация здравоохранения расценивает отношения между донорами и суррогатной матерью в первую очередь как договор.
Первое упоминание суррогатного материнства появилось в СК РФ, однако значение этого термина в данном нормативном правовом акте не раскрыто.
Сейчас определение суррогатного материнства содержится в статье 55 <consultantplus://offline/ref=419A6F934E7D16EC012D9993EB36386890D6A09C92E23576BE2B12CFF7FBC02669406570D3DDEBD3F639G> Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». В соответствии с данным нормативным правовым актом, суррогатное материнство представляет собой вынашивание и рождение ребенка по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынашивающей плод после переноса донорского эмбриона) и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой женщиной, для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям1).
Интересным, на наш взгляд, является тот факт, что СК РФ предоставляет право любой женщине детородного возраста прибегнуть к суррогатному материнству вне зависимости от того, имеет ли она сама возможность деторождения или же суррогатное материнство для нее - только способ избежать трудностей, связанных с беременностью и родами. В то же время в противоречие СК РФ инструктивные указания Минздрава Российской Федерации от 26 февраля 2003 года по применению методов вспомогательных репродуктивных технологий в терапии женского и мужского бесплодия содержат разрешение на использование этих методов только для лечения бесплодия, не поддающегося терапии, или вероятность преодоления которого с помощью ЭКО выше, чем другими методами2).
Рассматривая определение суррогатного материнства по российскому законодательству, обратим внимание на вопрос о том, кто же может быть суррогатной матерью. Согласно пункту 10 статьи 55 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» суррогатной матерью может быть женщина в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет, имеющая не менее одного здорового собственного ребенка, получившая медицинское заключение об удовлетворительном состоянии здоровья, давшая письменное информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство. Женщина, состоящая в браке, зарегистрированном в порядке, установленном законодательством <#"justify">Таким образом, рассмотрев понятие суррогатного материнства, можно сделать вывод о том, что в настоящее время проблема преодоления бесплодия, которая относится к сфере охраны репродуктивного здоровья общества, возможна с помощью вспомогательных репродуктивных технологий, а именно при использовании программы суррогатного материнства.
3.2 Нормативно-правовое закрепление института суррогатного материнства по российскому законодательству
Суррогатное материнство в России регламентируется следующими законодательными актами и нормативными документами:
- СК РФ (ст. 51 - 52);
Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»;
Федеральный закон от 15 ноября 1997 г. № 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния» (ст. 16);
Приказ Минздрава РФ от 26 февраля 2003 г. № 67 «О применении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) в терапии женского и мужского бесплодия».
До недавнего времени основным документом, регламентирующим суррогатное материнство, были Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22 июня 1993 г. № 5487-1. Однако со вступлением в силу Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» этот документ утратил юридическую силу.
При этом стоит отметить, что в России до сих пор не существует специальных нормативных правовых актов, регулирующих правоотношения, возникающие между сторонами суррогатного материнства, за исключением положений пункта 4 статьи 51 СК РФ, устанавливающих порядок записи родителей ребенка, рожденного с помощью метода искусственного оплодотворения, или давших свое согласие на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания.
Российское законодательство регламентирует в настоящее время лишь отдельные аспекты суррогатного материнства.
Так, СК РФ не оговаривает саму процедуру суррогатного материнства и сущность договора между суррогатной матерью и супружеской парой. В нем идет речь только об отношениях родители - дети, т.е. закон признает уже свершившийся факт - рождение ребенка. Очевидно, законодатели должны более определенно высказать свою позицию по данному вопросу. Учитывая, что в мире лишь несколько государств разрешают проведение операций по суррогатному материнству, российскому законодателю необходимо взвесить все «за и против» подобного решения проблемы бесплодия. В настоящее время суррогатное материнство в Российской Федерации должным образом не урегулировано. Инструкция по применению методов вспомогательных репродуктивных технологий, утвержденная Приказом Минздрава России № 67 от 26 февраля 2003 г., посвящена медицинским аспектам данного метода1).
Суррогатное материнство легально применяется только в 15 странах. В их число входит и Российская Федерация. Однако в России в отличие, например, от США, где всему известна цена и договорные условия выполняются неукоснительно, нет четких нормативных актов, регулирующих вопросы суррогатного материнства. Именно поэтому поиск суррогатной матери чаще всего остается задачей самой бесплодной пары и часто балансирует на грани криминала. Нередки случаи, когда потенциальные суррогатные матери, найденные через Интернет или через сомнительных посредников, заражены всевозможными инфекциями, делающими крайне проблематичным вынашивание плода, а то и вообще не могут иметь детей в результате перенесенных и хронических заболеваний. Имеется информация и о том, что часть женщин, претендующих на участие в программах по суррогатному материнству, используется криминальными кругами в качестве своего рода «наживки» для того, чтобы «выйти» на состоятельных заказчиков. Известен, например, случай, когда одна «бойкая дама» поочередно показывала свою юную протеже четырем бездетным супружеским парам и в течение трех месяцев регулярно получала от них деньги - якобы на обследования, лечение, проживание и питание своей кандидатки в суррогатные матери.
Были случаи, когда будущую суррогатную мать разыскивали через родственников, или знакомых, или вообще через «десятые руки» множества посредников где-нибудь в сельской местности, выплачивали ей некую сумму и буквально лишали свободы, навязывая соблюдение режима, диеты, пресекая сексуальные контакты, а то и встречи с родственниками - «чтобы случайно не заразили...»
Правовое регулирование призвано определить главные направления института суррогатного материнства, формы и методы его осуществления, задачи и функции, права и обязанности сторон. Законы и иные нормативные документы должны регулировать организацию и порядок применения программы суррогатного материнства.
Учитывая современное состояние и перспективы дальнейшего развития Российского государства и общества в целом, целью деятельности всех участников программы суррогатного материнства должна быть защита их прав и законных интересов.
Как уже отмечалось, в настоящее время в Российской Федерации институт суррогатного материнства признается, но достаточного регулирования в российском законодательстве до сих пор не получил. Отдельные статьи СК РФ не защищают ни одну из сторон от недобросовестности второй.
Российское законодательство на данный момент в первую очередь охраняет интересы суррогатной матери. СК РФ исходит из принципа, что матерью ребенка является именно та женщина, которая его родила. Лишь только после отказа суррогатной матери от ребенка генетические родители приобретают законные права на материнство и отцовство, т.е. приоритетное право решать судьбу ребенка принадлежит суррогатной матери, и на практике может возникнуть ситуация, когда генетическим родителям будет вообще отказано в материнстве и отцовстве1).
При этом не стоит забывать, что генетические родители в случае отказа суррогатной матери передать им ребенка лишаются генетически им родного ребенка. Причем ответственность суррогатной матери в случае, если она отказывается отдавать ребенка родителям, законодательно не установлена и фактически может быть предусмотрена только договором между сторонами. В таком договоре нельзя закрепить обязанность суррогатной матери передать ребенка в любом случае, так как это противоречило бы положениям СК РФ.
Если суррогатная мать все-таки откажется передать генетическим родителям рожденного ею ребенка и оставит его у себя, то именно она будет записана в качестве его матери. Для этого ей достаточно представить в органы загса медицинское свидетельство о рождении ребенка. При этом если женщина замужем, то ее муж согласно российскому законодательству «автоматически» признается отцом ребенка. В этом случае генетические родители не смогут оспорить родительские права суррогатной матери и ее супруга, ссылаясь только на то, что она выносила и родила ребенка по договору с ними. Однако генетический отец вправе потребовать проведения анализа ДНК и в случае, если такой тест подтвердит его отцовство - официального указания его в качестве отца ребенка1).
Положительной стороной существующего законодательства в данной области является то, что процедура регистрации ребенка проходит не через процедуру усыновления, а обычным путем, т.е. родителям-заказчикам выдается свидетельство о рождении ребенка, где они как генетические родители указаны в качестве его родителей.
Так, например, в СК РФ в статье 47 говорится, что права и обязанности родителей и детей основываются на происхождении детей, удостоверенном в установленном законом порядке. Таким фактом является регистрация рождения ребенка в органах ЗАГСа. Только в этом случае происхождение ребенка становится юридическим фактом и порождает правовые последствия, т.е. родительские права и обязанности1).
В пункте 4 статьи 51 СК РФ отмечается, что лица, состоящие в браке и давшие свое согласие в письменной форме на применение метода искусственного оплодотворения или на имплантацию эмбриона, в случае рождения у них ребенка в результате применения этих методов записываются его родителями в книге записей рождений. Лица, состоящие в браке между собой и давшие свое согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребенка только с согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери)2).
СК РФ не предусматривает срока, в течение которого суррогатная мать может дать такое согласие. Подобное решение вопроса родительских прав порождает ряд неясностей. Возникает вопрос о том, когда именно суррогатная мать должна дать такое согласие либо отказать лицам, ожидающим передачи ребенка. Иначе говоря, исходя из принципа добровольности вынесения такого решения, закрепленного СК РФ, признается право суррогатной матери до момента осуществления органами загса соответствующей записи3).
Согласие женщины, родившей ребенка (суррогатной матери), должно быть выражено в письменной форме и удостоверено руководителем медицинского учреждения, в котором была произведена имплантация эмбриона.
Согласно пункту 5 статьи 16 Федерального закона от 15 ноября 1997 г. № 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния» при государственной регистрации рождения ребенка по заявлению супругов, давших согласие на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, одновременно с документом, подтверждающим факт рождения ребенка, должен быть представлен документ, выданный медицинской организацией и подтверждающий факт получения согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери), на запись указанных супругов родителями ребенка1).
Данная справка затем представляется в органы ЗАГСа для регистрации рождения ребенка. Регистрация рождения ребенка и запись о родителях производятся в обычном порядке по правилам, предусмотренным пунктом 1 статьи 51 СК РФ: отец и мать, состоящие в браке между собой, записываются родителями ребенка в книге записей рождений по заявлению любого из них.
Запись в качестве родителей супругов-заказчиков вызывает возникновение родительских прав в полном объеме. Если суррогатная мать, давшая согласие на запись супругов в качестве родителей, отказывается передать ребенка, то в этом случае у них возникает право требовать передачи ребенка им на основании пункта 1 статьи 68 СК РФ, в котором говорится, что родители вправе требовать возврата ребенка от любого лица, удерживающего его у себя не на основании закона или не на основании судебного решения. В случае возникновения спора родители вправе обратиться в суд за защитой своих прав. При рассмотрении этих требований суд вправе с учетом мнения ребенка отказать в удовлетворении иска родителей, если придет к выводу, что передача ребенка родителям не отвечает интересам ребенка.
В пункте 3 статьи 52 СК РФ законодатель также предусмотрел, что супруг, давший в порядке, установленном законом, согласие в письменной форме на применение метода искусственного оплодотворения или на имплантацию эмбриона, не вправе при оспаривании отцовства ссылаться на эти обстоятельства.
Супруги, давшие согласие на имплантацию эмбриона другой женщине, а также суррогатная мать не вправе при оспаривании материнства и отцовства после совершения записи родителей в книге записей рождений ссылаться на эти обстоятельства1).
Ю.Л. Телия считает, что один из самых спорных вопросов суррогатного материнства касается статуса родителей вынашиваемого ребенка, то есть доноров. Исходя из определения суррогатного материнства, данного в Федеральном законе от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», можно сделать вывод, что родителей должно быть либо двое, либо это должна быть одинокая женщина. Если толковать данную норму буквально, получается, что одинокий мужчина не может воспользоваться услугами суррогатной матери, хотя прямого запрета на такой вариант нет.
Однако следует иметь в виду, что в пункте 4 статьи 51 СК РФ указано: лица, состоящие в браке и давшие свое согласие на имплантацию эмбриона другой женщине, могут быть записаны родителями родившегося ребенка. Таким образом, в этой части СК РФ и Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» противоречат друг другу. С одной стороны, Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» не запрещает регистрацию детей, родившихся у одиноких женщин и мужчин с помощью вспомогательных репродуктивных технологий, включая и суррогатное материнство, а только регулирует порядок регистрации детей, родившихся вследствие реализации программы суррогатного материнства у лиц, состоящих в браке. С другой же стороны, СК РФ не установлен порядок регистрации детей, рожденных суррогатной матерью для родителей, обладающих иным статусом, что может создать определенные проблемы на практике.
Ответ на вопрос, могут или нет одинокие люди воспользоваться услугами суррогатных матерей для продолжения рода, дала судебная практика. В своем ставшем прецедентным решении по делу Натальи Горской Калининский районный суд Санкт-Петербурга указал, что в соответствии со статьей 35 <consultantplus://offline/ref=419A6F934E7D16EC012D9993EB36386890D6A39D9FE53576BE2B12CFF7FBC02669406570D3DDECD0F63EG> Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан одинокая женщина имеет равные с женщинами, состоящими в браке, права на реализацию функции материнства (решение от 05.08.2009 по гражданскому делу N 2-4104).
Судом было установлено, что в иных нормах, касающихся здравоохранения и планирования семьи, отсутствуют какие-либо запреты или ограничения возможности для женщины, не состоящей в браке, реализовать себя как мать.
Пункт 4 статьи 51 <consultantplus://offline/ref=419A6F934E7D16EC012D9993EB36386890D6A39792EF3576BE2B12CFF7FBC02669406570D3DDECD5F639G> СК РФ предусматривает только частный, один из нескольких возможных случаев - случай регистрации рождения ребенка, родившегося в результате реализации программы суррогатного материнства для лиц, состоящих в браке. Суд отметил, что органы загса ошибочно применяют данную частную норму как общую, делая из нее вывод о невозможности участия в программе суррогатного материнства для женщины, не состоящей в зарегистрированном браке. Кроме того, такое истолкование законодательства нарушает права граждан, установленные Конституцией Российской Федерации.
В ноябре 2009 г. аналогичное решение по идентичному делу вынес в Москве Кунцевский районный суд (решение от 03.11.2009 по гражданскому делу N 2-3853/09). Московский суд указал, что «одинокая женщина имеет равные с женщинами, состоящими в браке, права на реализацию функции материнства»1).
Таким образом, видим, что наиболее сложным в законодательном отношении явилось регулирование метода суррогатного материнства. Применение этого метода постоянно растет, что требует и серьезного правового подхода.
Развитие науки в области репродуктивных технологий несколько опережает его правовое регулирование. Нормы права далеко не совершенны и почти всегда следуют за развитием общества. Это в выcшей степени справедливо по отношению к ныне действующим в мире законам, определяющим порядок применения репродуктивных технологий. Правовое обеспечение суррогатного материнства, а также прочих программ, основанных на репродуктивных технологиях сегодняшнего дня - один из самых сложных вопросов в современной юридической практике и науке.
В декабре 2009 года на Парламентские слушанья был вынесен Комитетом по здравоохранению Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации законопроект «О вспомогательных репродуктивных технологиях и гарантиях прав граждан при их осуществлении».
К указанному проекту со стороны депутатов Государственной Думы и ученых было представлено много замечаний.
Одним из замечаний ученого К.А. Кириченко к указанному законопроекту было следующее. Законопроект, по мнению ученого, нуждается в дополнении перечней принципов реализации права на применение ВРТ. В этом отношении представляется возможным говорить, к примеру, о принципе равенства прав граждан на применение ВРТ, а также о принципе информированности участников программ ВРТ. Изучение всего текста предложенного законопроекта показывает, что эти два принципа находят свое отражение в целом ряде статей, и это подтверждает их общий, основополагающий характер1).
Говоря о терминологическом аппарате рассматриваемого законопроекта, нельзя не высказать и следующие замечания. С одной стороны, бесплодие определяется в статье 4 как «отсутствие беременности у женщины... в течение одного года регулярной половой жизни» (т.е. речь идет о бесплодии лишь медицинском), с другой - в статье 9, озаглавленной «Лица, имеющие право на оказание медицинской помощи по лечению бесплодия», речь идет и об одиноких гражданах (т.е. о бесплодии социальном, вследствие отсутствия партнера). В этой же статье 4 употребляется выражение «генетические (биологические) родители», и здесь кажется не вполне уместной двойная терминология, тем более что суррогатная мать, не отвечающая признакам предложенного определения, является биологическим родителем ребенка, не являясь при этом родителем генетическим. Кроме того, в дальнейшем в тексте проекта не употребляется ни термин «генетический родитель», ни термин «биологический родитель». Вызывает некие сомнения предлагаемое определение суррогатного материнства, под которым в статье 4 понимается вид ВРТ, основанный на ЭКО и последующем переносе яйцеклетки. Представляется, что терминология должна быть обобщающей, и в этом смысле логичнее определять суррогатное материнство в целом, а далее говорить, к примеру, о разрешении гестационного суррогатного материнства (предполагающего ЭКО и отсутствие генетической связи суррогатной матери и ребенка) и запрете традиционного суррогатного материнства (подразумевающего искусственную инсеминацию и генетическую связь вынашивающей ребенка женщины с таким ребенком). Кроме того, излишним является практически полное дублирование определения суррогатного материнства, данное в статье 4, в тексте пункта 1 статьи 20. Не вполне корректным видится термин «фактические родители», встречающийся в статье 16: с одной стороны, законопроект не раскрывает содержание этого понятия ни в статье 4, ни в иных статьях, с другой - в обыденном понимании под фактическим родителем может пониматься и то лицо, которое связано с ребенком общими генами, а это вступает в противоречие с содержанием статьи 16. Определенные сомнения вызывает употребление термина «донор» применительно к лицу, обращающемуся к программе суррогатного материнства для рождения ребенка с целью его последующего воспитания им (статья 20).
По мнению И.А. Иваевой существуют, по меньшей мере, три различных точки зрения, которые должны быть приняты во внимание при составлении законопроекта о суррогатном материнстве. Это права нанимающей пары (или лица); права женщины, предлагающей свои услуги в качестве суррогатной матери, и права рожденного ребенка. Конкурирующие права при этом могут быть следующими (хотя данный список не полон):
«права» нанимающей пары на лечение бесплодия или на создание семьи;
права женщины, предлагающей свои услуги в качестве суррогатной матери, включая право на самостоятельное принятие решения по такому глубоко личному вопросу, как деторождение;
права ребенка, рожденного в рамках договоренности о суррогатном материнстве, которые могут включать в себя решение вопроса о том, что в большей степени отвечает интересам данного ребенка.
По мнению ученого К.А. Кириченко возникает ряд вопросов и по поводу связей предложенного проекта закона с основными актами, уже сейчас регулирующими отношения, связанные со вспомогательной репродукцией. На наш взгляд, более логичным будет изменение правил о записи родителей ребенка, рожденного суррогатной матерью, в СК РФ и одновременное включение в текст закона о ВРТ отсылочных норм (предложенный проект предусматривает специальные положения об установлении родительства при суррогатном материнстве в статье 26). Что же касается гражданского законодательства, здесь можно высказать следующие соображения.
Рассматриваемый законопроект выделяет ряд договоров, опосредующих программы ВРТ (договор о медицинском обслуживании, договор о криоконсервации и хранении половых клеток и эмбриона, договор суррогатного материнства). Природа и содержание этих договоров до сих пор являются дискуссионными, следовательно, закономерный вопрос практической направленности: применяются ли к указанным договорам общие положения Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту ГК РФ) о договорах возмездного оказания услуг и договорах хранения? Встает также вопрос о целесообразности выделения отдельной статьи, посвященной договору о медицинском обслуживании (статья 6). Анализ текста указанной статьи показывает, что речь идет о договоре, заключаемом именно при осуществлении программ ВРТ, но констатацией этого факта вся специфика данного договора исчерпывается. Однако если он не отличается от иных договоров возмездного оказания медицинских услуг, уже сейчас регулируемых законодательством, зачем включать нормы о нем в отдельный закон? С другой стороны, в проекте не выделяется договор донорства, хотя, по нашему мнению, он представляет собой специфический договор, опосредующий ВРТ.
Безусловно, представленный для обсуждения законопроект нуждается в значительной доработке, поскольку не отрегулированы основные проблемы, которые возникают при применении института суррогатного материнства, договора о суррогатном материнстве. А главное, не достаточно отрегулирован вопрос относительно того может ли суррогатная мать оставить ребенка себе, либо же она обязана после рождения передать его генетическим родителям. Более того, принятие представленного законопроекта вступит в глубокий конфликт с нормами СК РФ и другими законодательными актами. Предложений по изменению других нормативных актов, регулирующих институт суррогатного материнства Комитетом представлено не было.
Ввиду значительный замечаний со стороны депутатского блока и ученых законопроект был направлен в Комитет по здравоохранению на доработку1).
Также обратим внимание на еще один важный момент, который не встречается в российской практике, - условие о проведении генетического анализа после рождения ребенка, служащее защитой прав супругов. Если такая экспертиза покажет, что генетический материал ребенка отличен от аналогичного супругов, то суррогатная мать обязана возместить предусмотренные договором расходы. За неимением соответствующих норм в законодательстве Российской Федерации, такое условие можно включить в договор. Однако вопрос о том, удастся ли обязать участников договора выполнить эту процедуру впоследствии, остается нерешенным.
Нельзя не отметить и другой заметный пробел в законодательном регулировании суррогатного материнства в России - это посмертное использование биологического материала генетического родителя. В случае если биологический материал (мужские гаметы) умершего лица используется его супругой путем осуществления процедуры искусственного оплодотворения, как правило, каких-либо сложностей в установлении происхождения ребенка, рожденного таким способом, не возникает. Иная ситуация имеет место при реализации посмертных репродуктивных программ, основанных на применении метода суррогатного материнства. На сегодняшний день известно как минимум о двух программах посмертной репродукции, в которых эмбрионы, культивированные с использованием генетического материала (мужских гамет) умерших лиц и донорских женских половых клеток в искусственно созданных условиях, были имплантированы в организм суррогатных матерей.
Рассмотрим решение суда по гражданскому делу, которое как раз коснулось посмертной репродукции. Смольнинский районный суд Санкт-Петербурга рассмотрел дело Натальи Климовой, которая стала суррогатной «мамой-бабушкой» ребенка, зачатого после смерти ее сына (решение от 06.10.2010 по гражданскому делу N 2-3927/10). Суд установил, что «действующее законодательство не содержит запрета на регистрацию рождения ребенка, рожденного в результате имплантации эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, одинокой матерью данного ребенка», и признал, что отказ не основан на законе и нарушает права и законные интересы не только истицы, но и новорожденного. Суд признал отказ в регистрации незаконным и обязал орган загса произвести государственную регистрацию рождения ребенка с указанием в качестве матери Натальи Климовой, сведений об отце - по ее словам, обратив решение к немедленному исполнению. Вспомним и еще одно решение, давшее ответ на вопрос, может ли родиться «суррогатный» ребенок у одинокого мужчины. Бабушкинский районный суд г. Москвы вынес решение (от 04.08.2010 по гражданскому делу N 2-2745/10) об обязании районного загса зарегистрировать ребенка, родившегося по программе гестационного суррогатного материнства с донорскими ооцитами для одинокого мужчины. В результате было выдано первое в стране свидетельство о рождении «суррогатного» ребенка у одинокого мужчины с прочерком в графе «мать». Суд указал, что в российском законодательстве отсутствуют какие-либо запреты или ограничения относительно возможности для женщины или для мужчины, не состоящих в браке, реализовать себя как мать или отец с применением методов искусственной репродукции1).
Выводы. В России отсутствует достаточная законодательная база, регулирующая суррогатное материнство. Законодательство Российской Федерации, предоставляя лишь право на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона определенным категориям граждан, оставляет множество других, не отрегулированных законодательством вопросов, возникающих при использовании метода экстракорпорального оплодотворения. А, закрепив пунктом 4 статьи 51 СК РФ право суррогатной матери определять судьбу ребенка, т.е. оставить его себе или же передать его генетическим родителям, законодательство окончательно ущемляет интересы генетических родителей.
Также обратим внимание на то, что российский закон не оговаривает ситуацию после развода или в случае смерти родителей до рождения ребенка. Договор заключен, ребенок зачат, но будет ли он иметь право на алименты или наследство? - этот вопрос законодатель оставил открытым, и надо полагать, что ответ на него отрицательный: нет, ребенок не сможет получать содержание от несостоявшегося родителя или стать наследником после его смерти1).
Итак, российское законодательство в области суррогатного материнства не отражает всех проблем применения института суррогатного материнства, а главным образом остаются не отрегулированными вопросы дальнейшей судьбы ребенка после его рождения.
С каждым годом суррогатное материнство приобретает все большее распространение в России, и в связи с этим возникает множество вопросов, вызванных пробелами в правовом регулировании отношений между супругами и суррогатной матерью. Учитывая данную ситуацию, законодателю стоит задуматься о том, что использование метода суррогатного материнства в России допустимо и как показывает практика возможно, однако на сегодняшний день достаточно серьезной проблемой остается адекватное законодательное регулирование суррогатного материнства.
Заключение
Анализ законодательства развитых и развивающихся стран показал, что такой институт как суррогатное материнство достаточно развит в связи с достижениями медицины, психологии и юриспруденции. Однако отметим, что в мире неоднозначное отношение к суррогатному материнству. Нет единого мнения (в мировом масштабе) о том, что данный способ оплодотворения является правильным и законным.
Институт суррогатного материнства при его применении сталкивается с множеством проблем в разных странах и в России, в том числе с проблемой отсутствия необходимой законодательной базы. А ведь именно отношение государства к новым медицинским технологиям: искусственному оплодотворению, имплантации эмбриона, суррогатному материнству и т.д. имеет немаловажное значение при законодательном решении вопросов, касающихся репродукции человека. Лишь в немногих странах с учетом этих технологий были скорректированы уже имевшиеся или приняты новые законы и нормативные документы, закрепляющие положения о суррогатном материнстве. При этом в каждой стране в зависимости от специфики государства возникает своя проблематика законодательного закрепления института суррогатного материнства.
США - является наиболее прогрессивным государством в области суррогатного материнства. Во многих столицах его штатов открыты агентства по применению суррогатного материнства, которые имеют картотеку со списками женщин, желающих стать суррогатными матерями.
В России отсутствует достаточная законодательная база, регулирующая суррогатное материнство. Законодательство Российской Федерации, предоставляя лишь право на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона определенным категориям граждан, оставляет множество других, не отрегулированных законодательством вопросов, возникающих при использовании метода экстракорпорального оплодотворения.
Представленный в декабре 2009 года Комитетом Государственной Думы по здравоохранению законопроект о репродуктивных технологиях не содержал всех необходимых условий, которые должны быть отрегулированы на законодательном уровне между генетическими родителями и суррогатной матерью, в связи с чем в настоящий момент суррогатное материнство так и не получает должного законодательного регулирования.
Отметим, что материнская смертность в Российской Федерации более чем в 2,5 раза превышает среднеевропейский показатель и составил в 1998 году 44 на 100000 родившихся живыми. Несмотря на устойчивые положительные тенденции в снижении показателя младенческой смертности в стране с 18,6 на 1000 родившихся в 1994 году до 16,5 в 1998 году, уровень также остается еще высоким.
К настоящему времени в России насчитывается около 30 лабораторий по экстракорпоральному (искусственному) оплодотворению. Врачи предполагают, что за 10 лет их существования при помощи этого метода появились на свет примерно 300 - 500 младенцев. Всего же в мире, по некоторым данным, на начало XXI в. родилось порядка 1500 детей от суррогатных мам (по некоторым данным, до 250 тысяч).
В ходе настоящего исследования мы выявили ряд проблем, связанных с правовым регулированием отношений, возникающих в связи с использованием вспомогательных репродуктивных технологий, и хотим предложить пути их решения.
)Анализ норм СК РФ, касающихся проблемы суррогатного материнства, позволяет с сожалением говорить о том, что положения закона не отвечают интересам всех заинтересованных участников процесса, а именно - генетических родителей. На наш взгляд, окончательное согласие женщины, решившей стать суррогатной матерью, должно быть дано при заключении договора, а не после рождения ребенка. Иначе пропадает смысл вступления в подобные отношения - результат не может быть гарантирован с правовой стороны. Также ущемляются права супругов. Вне всякого сомнения, отказ суррогатной матери отдать долгожданного наследника - настоящая травма для бездетных супругов.
Поэтому считаем необходимым внести изменения в пункт 4 статьи 51 СК РФ, изложив его следующим образом:
«4. Лица, состоящие в браке и давшие свое согласие в письменной форме на применение метода искусственного оплодотворения или на имплантацию эмбриона, в случае рождения у них ребенка в результате применения этих методов записываются его родителями в книге записей рождений, если иное не предусмотрено договором о суррогатном материнстве.
Лица, состоящие в браке между собой и давшие свое согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщине (генетические родители) в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребенка, если это предусмотрено договором о суррогатном материнстве».
Кроме того, необходимо внести изменения в пункт 5 статьи 16 Федерального закона «Об актах гражданского состояния» и изложить его в следующей редакции:
«5. При государственной регистрации рождения ребенка по заявлению супругов, давших согласие на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания (генетические родители), одновременно с документом, подтверждающим факт рождения ребенка, должен быть представлен письменный договор о суррогатном материнстве, содержащий обязательное условие о записи генетических родителей в книге записей рождений родителями такого ребенка, или документ, выданный медицинской организацией и подтверждающий факт получения согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери), на запись указанных супругов родителями ребенка».
)Законодательство России, в отличие от большинства стран, находится на стадии развития и нуждается в серьезных дополнениях. И, прежде всего, это касается гражданско-правовых отношений, которые возникают между суррогатной матерью и генетическими родителями, то есть в закреплении договора о суррогатном материнстве, что уже успешно реализовано многими странами. Таким образом, представляется целесообразным принятие специального Федерального закона «О суррогатном материнстве», в котором должен содержаться раздел о правовом регулировании договора о суррогатном материнстве, совокупности прав и обязанностей суррогатной матери и генетических родителей, особенностях договора о суррогатном материнстве, условиях по соблюдению конфиденциальности сведений, связанных с применением вспомогательных репродуктивных технологий, и иные условия, вытекающие из существа обязательства.
)Исследуя законодательство зарубежных стран, где суррогатное материнство, так или иначе, разрешено или используется, выявлено наличие существенных несоответствий в правовом регулировании данного вопроса. По нашему мнению, существует необходимость выработать единое отношение к программе суррогатного материнства на международном уровне для защиты субъектов договора о суррогатном материнстве и ребенка, рожденного при использовании вспомогательных репродуктивных технологий. Кроме того, необходимо совершенствование законодательства некоторых стран ближнего зарубежья, в частности, Республик Беларусь, Казахстан, Украина и др., по доработке единого понятийного аппарата, выработке требований, предъявляемых к суррогатной матери и генетическим родителям и др.
Думается, что принятие во внимание вышеприведенных предложений позволит в определенной степени усовершенствовать действующее законодательство, как в Российской Федерации, так и в иностранных государствах. Поскольку данные изменения помогут преодолеть существующие пробелы в регулировании института суррогатного материнства в мире и в большей мере реализовать право каждого человека на семью.
Список использованных источников
суррогатный материнство нормативный правовой
1 О правах ребенка: конвенция: [одобрена Генеральной Ассамблеей ООН 20.11.1989: вступила в силу для СССР 15.09.1990] // - Режим доступа: <#"justify">9 Батыр, К. И. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права: в 2 т. / Под ред. К. И. Батыра, Е. В. Поликарповой. - М.: Юристъ, 2007. - Т. 1. - 392 с. - ISBN 5-7975-0276-3
Богуславский, М.М. Международное частное право: учебник / М.М. Богуславский. - М.: Юристъ, 2007. - 606 с. - ISBN 5-7975-0786-2
Борисова, Т. Е. Актуальные вопросы законодательной и правоприменительной практики суррогатного материнства в России / Т. Е. Борисова // Социальное и пенсионное право. - 2008. - № 1. - С. 13-17. - ISSN 2070-2167
Вершинина, Е. В. Суррогатное материнство в России и зарубежных странах: сравнительно-правовой анализ / Е. В. Вершинина, Е. В. Кабатова, М. О. Яшметова // Семейное и жилищное право. - 2011. - № 1. - С. 3-5. - ISSN 1999-477X
Гетьман-Павлова, И.В. Международное частное право: учебник / И.В. Гетьман-Павлова. - М.: ЭКСМО, 2008. - 752 с. - ISBN 978-5-699-27425-3
Григорович, Е. В. Правовое регулирование применения искусственных методов репродукции за рубежом / Е. В. Григорович // Семейное и жилищное право. - 2003. - № 1. - С. 44-47. - ISSN 1999-477X
15 Дронова, Ю. А. Что нужно знать о суррогатном материнстве / Ю. А. Дронова // КонсультантПлюс: справочная правовая система / разраб. НПО «Вычисл. математика и информатика». - М.: КонсультантПлюс, 1997 - 2013. - Режим доступа: <#"justify">16 Ерпылева, Н. Ю. Международное частное право. Хрестоматия. Книга 2: Особенная часть / Н.Ю. Ерпылева, М.Б. Касенова. - М.: Омега-Л, 2008. - 856 с. - ISBN: 978-5-370-00166-6
Иваева, Э. А. Проблемы реализации репродуктивных прав человека в Российской Федерации на примере суррогатного материнства: дис. …канд. юрид. наук: 12.00.02 / Э. А. Иваева. - Москва, 2004. - 155 с.
Исакова, Э. В. Опыт реализации программы «Суррогатное материнство» / Э. В. Исакова, В. С. Корсак, Ю.А. Громыко // Проблемы репродукции. - 2001. - № 3. - С. 20-26. - ISSN 1025-7217
Кириченко, К. А. Современные теории оснований возникновения родительских прав / К. А. Кириченко // Семейное и жилищное право. - 2008. - № 6. - С. 41. - ISSN 1999-477X
Кожеурова, А. Б. Проблемы реализации субъективных прав участников репродуктивных правоотношений / А. Б. Кожеурова // Современное право. - 2009. - № 3. - С. 88-95. - ISSN 1991-6027
Козлова, А. Ю. Законодательное обеспечение вспомогательных репродуктивных технологий: состояние проблемы (обзор литературы) / А. Ю. Козлова, Е. И. Померанцева, О. М. Супряга // Проблемы репродукции. - 2001. - № 2. - С. 58-66. - ISSN 1025-7217
Козловская, А. Э. Правовые аспекты суррогатного материнства / А. Э. Козловская // Гражданское право. - 2006. - № 2. - С. 27-28. - ISSN 2070-2140
Кокорин, А. П. К вопросу о получении согласия суррогатной матери на запись родителями ребенка супругов, предоставивших свой генетический материал / А. П. Кокорин // Семейное и жилищное право. - 2010. - № 1. - С. 30-33. - ISSN 1999-477X
Корбут, Л.В. Некоторые аспекты семейных отношений в странах Содружества независимых государств / Л. В. Корбут // Журнал международного частного права. - 2008. - № 2. - С. 4. - ISSN 0869-737X
Курило, Л.Ф. Некоторые вопросы применения репродуктивных технологий / Л.Ф. Курило // Медицинское право. - 2006. - № 3. - С. 8-11. - ISSN 1813-1239
Лукьянцев, Г. Е. Европейские стандарты в области прав человека: теория и практика функционирования Европейской конвенции о защите человека и основных свобод / Г. Е. Лукьянцев. - М.: Звенья, 2000. - 279 с. - ISBN 5-7870-0040-4
28 Майфат, А. В. Суррогатное материнство и иные формы репродуктивной деятельности в новом Семейном кодексе РФ / А. В. Майфат // Юридический мир. - 2000. - № 2. - С. 25-28. - ISSN 1811-1475
29 Макаренко, Г. Н. Применение вспомогательных репродуктивных технологий: проблемы правового регулирования / Г. Н. Макаренко // Медицинское право. - 2007. - № 4. - С. 21-28. - ISSN 1813-1239
Макаров, А. Н. Основные начала международного частного права / А.Н. Макаров. - М.: Книгодел, 2009. - 184 с. - ISBN: 978-5-9659-0049-7.
Малиновская, Е. Г. Правовое регулирование вспомогательных репродуктивных технологий в мировой практике. Суррогатное материнство как один из методов ВРТ / Е. Г. Малиновская // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2007. - № 6. - С. 30-36. - ISSN 1992-8041
32 Мамираимов, С. П. Об усыновлении и суррогатном материнстве / С. П. Мамираимов // Режим доступа: <#"justify">43 Суханов, Е.А. Гражданское право: учебник в 2 т - Т.2, полутом 1 / Е.А. Суханов. - М.: Юрист, 1999. - 704 с. - ISBN 5-85639-275-2
44 Телия, Ю. Л. Суррогатное материнство. Юридическое сопровождение / Ю. Л. Телия // КонсультантПлюс: справочная правовая система / разраб. НПО «Вычисл. математика и информатика». - М.: КонсультантПлюс, 1997 - 2013. - Режим доступа: <#"justify">45 Федосеева, Г. Ю. Международное частное право: учеб. для вузов / Г. Ю. Федосеева. - 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Эксмо, 2007. - 432 с. - ISBN 978-5-699-12482-4
Чернова, Ж. В. Семейная политика в Европе и России: гендерный анализ / Ж. В. Чернова. - СПб.: Норма, 2008. - 328 с. - ISBN 978-5-87857-140-1
Худякова О. Ю. Правила установления материнства и отцовства детей, зачатых и рожденных с использованием вспомогательных репродуктивных технологий (по законодательству США) / О. Ю. Худякова. // Медицинское право. - 2009. - № 2. - С. 47-61. - ISSN 1813-1239
Чикин, В.В. Семейно-правовое регулирование применения вспомогательных репродуктивных технологий / В.В. Чикин // Юридический мир. - 2008. - №11. - С. 40-43. - ISSN 1811-1475
49 Энтин, М. Л. Международные гарантии прав человека: опыт Совета Европы / М.Л. Андреев. - М.: Изд-во МНИМП, 1997. - 296 c. - Режим доступа: <#"justify">Приложение А
(справочное)
Жалоба № 6339/05
По материалам Постановления
Европейского Суда по правам человека
от 7 марта 2006 года
Обстоятельства дела
В 2000 году заявительница и ее сожитель J. начали курс лечения от бесплодия. Заявительнице был поставлен диагноз «предраковое состояние яичников», и ей предложили один цикл курса искусственного оплодотворения до того, как хирургическим путем удалят яичники. Г-жу Эванс и ее сожителя предупредили, что каждому из них необходимо подписать стандартный формуляр с выражением согласия на проведение курса искусственного оплодотворения, и что в соответствии с положениями Закона 1990 года «Об оплодотворении человека и человеческой эмбриологии» (the Human Fertilisation and Embryology Act) любой из них может в любое время отозвать свое согласие до того момента, как зародыши будут имплантированы в матку заявительницы. В 2001 году эта пара нанесла визиты в клинику, в результате чего были созданы шесть эмбрионов человека, которые были оставлены на хранение в клинике. Заявительнице затем сделали операцию по удалению яичников, после чего ей предстояло ждать два года до реальной имплантации эмбрионов в ее матку.
В 2002 году отношения между заявительницей и J. прекратились, и последний отозвал свое согласие на продолжение хранения эмбрионов или использование их заявительницей для имплантации. Заявительница возбудила исковое производство в Высоком суде, требуя среди прочего, чтобы судом был издан приказ, предписывающий J. восстановить свое согласие на искусственное оплодотворение. Ее требования были судом отклонены с учетом того, что J., как было установлено судом, действовал добросовестно, так как он приступил к курсу лечения от бесплодия, исходя из той предпосылки, что его отношения с г-жой Эванс будут продолжаться. Апелляционный суд оставил без изменений решение Высокого суда, а в разрешении на подачу апелляционной жалобы было отказано Палатой лордов.
В январе 2005 года клиника уведомила заявительницу о том, что на учреждении лежит юридическая обязанность уничтожить эмбрионы и что клиника собирается сделать это в феврале 2005 года. Европейский Суд, к которому заявительница обратилась с жалобой, указал государству-ответчику - на основании Правила 39 Регламента Европейского Суда - на необходимость принятия властями Соединенного Королевства соответствующих обеспечительных мер для гарантирования, что эмбрионы не будут уничтожены в клинике, в которой они хранятся, до того момента, когда Европейский Суд будет иметь возможность рассмотреть дело.
Вопросы права
По поводу соблюдения требований статьи 2 Конвенции. Европейский Суд напоминает, что вопрос о том, какой момент можно считать началом действия права человека на жизнь, находится в пределах свободы усмотрения каждого государства, где возникает такой вопрос. По английскому праву человеческий зародыш не имеет самостоятельных прав или законных интересов и не может претендовать - или чтобы от его имени претендовали - на охрану права на жизнь со ссылками на статью 2 Конвенции.
Постановление
Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования статьи 2 Конвенции нарушены не были (вынесено единогласно).
По поводу соблюдения требований статьи 8 Конвенции. Европейский Суд приемлет тот факт, что J. действовал добросовестно, приступая к курсу искусственного оплодотворения вместе с заявительницей, и что он сделал это, только исходя из той предпосылки, что его отношения с г-жой Эванс будут продолжаться. Не существует международного консенсуса по вопросу о регламентации курса искусственного оплодотворения или об использовании эмбрионов, созданных в результате такого метода, и Соединенное Королевство не является единственным государством - членом Совета Европы, которое наделяет обе стороны, проходящие курс искусственного оплодотворения, правом свободно отказаться от своего согласия на любой стадии курса вплоть до момента имплантации эмбриона в матку. Поскольку применение искусственного оплодотворения породило деликатные моральные и этические вопросы при бурном развитии достижений медицины и науки, а вопросы, поднятые настоящим делом, затрагивают сферу, в которой среди европейских государств нет четкого единства в подходах, Европейский Суд счел, что свобода усмотрения, предоставляемая в данных вопросах государству, должна быть широкой; усмотрение в таких широких рамках должно в принципе распространяться как на решение государства осуществить вмешательство в данной сфере, так и на разработку им - после того, как оно вмешалось - детализированных норм с целью достижения баланса конкурирующими публичными и частными интересами.
Европейский Суд далее замечает, что законодательство, о котором идет речь по делу заявительницы, было кульминационным пунктом в процессе исключительно тщательного изучения социальных, этических и юридических последствий достижений в области искусственного оплодотворения и эмбриологии. Приложение 3 к Закону 1990 года налагает на любую частную клинику, проводящую курс искусственного оплодотворения, юридическое обязательство разъяснить лицам, приступающим к такому курсу, что каждая сторона - донор половых клеток вольна отказаться от дальнейшего участия в процессе искусственного оплодотворения в любое время до момента имплантации эмбриона в матку. Для того чтобы дополнительно гарантировать, что эти условия известны и поняты донорами, каждый из них обязан в силу закона подписать стандартный формуляр, содержащий указания на необходимое согласие. В случае с заявительницей - хотя состояние ее здоровья требовало, чтобы она и J. быстро приняли бы свое решение об ее оплодотворении, так как у них не было много времени на размышления и обращения за советами, как было бы желательно в обычной ситуации, - по делу не оспаривается, что им обоим разъяснили, что каждый из них был волен отказаться от своего согласия в любое время до момента имплантации любого выращенного искусственным путем эмбриона в матку заявительницы.
Европейский Суд вновь подтверждает, что принятие государством законодательства, регулирующего важные аспекты частной жизни, которое не позволяет взвешивать конкурирующие интересы в обстоятельствах каждого индивидуального случая, не будет противоречить требованиям статьи 8 Конвенции. Серьезные соображения государственного подхода к проблеме лежат в основе решения законодателя установить норму с четкой разграничительной чертой, которая способствовала бы как правовой определенности, так и поддержанию доверия общества к закону в весьма деликатной сфере. Как заметил Апелляционный суд, сделать отзыв согласия донора-мужчины важным, но не решающим фактором, или наделить клинику, суд или иную независимую инстанцию полномочием пренебрегать необходимостью заручиться согласием донора, вызвало бы к жизни острейшие проблемы оценки степени весомости, которую надлежит придавать соответственным правам заинтересованных сторон, в особенности когда их личные обстоятельства изменились в период, прошедший с начала курса искусственного оплодотворения, и это создало бы «новые и даже еще более трудно разрешимые вопросы произвольного и непоследовательного подхода к разрешению проблемы».
Европейский Суд не убедили доводы заявительницы, что положение мужской стороны и положение женской стороны при проведении курса искусственного оплодотворения не могут быть приравнены, и что справедливый баланс интересов может быть, в общем, сохранен только, заставив донора-мужчину придерживаться раз и навсегда данного им вначале согласия. Хотя и существует явное различие в степени участия двух сторон в процессе искусственного оплодотворения, Европейский Суд не приемлет то соображение, что права донора-мужчины по статье 8 Конвенции должны защищаться в меньшей степени, чем такие же права донора-женщины; не считает Суд и самоочевидным то, что баланс интересов всегда должен быть решающим образом в пользу донора-женщины.
Европейский Суд, как и национальные суды, с большим сочувствием относится к тяжелой ситуации заявительницы, которая - в случае, если имплантация эмбрионов не состоится - будет лишена возможности родить собственного ребенка. Однако, как и национальные суды, Европейский Суд не нашел, что отсутствие власти не принимать во внимание отзыв согласия генетического родителя, даже в исключительных обстоятельствах дела заявительницы, является таковым, что оно может нарушить справедливый баланс интересов, требуемый положениями статьи 8 Конвенции. Личные обстоятельства сторон изменились, и даже в случае заявительницы для суда было бы трудно вынести суждение, скажется ли отзыв J. своего согласия в большей степени на заявительнице, чем аннулирование этого отзыва сказалось бы на самом J.
Европейский Суд приемлет то, что различный баланс интересов может быть установлен парламентом, например, посредством предписания, что согласие донора-мужчины является безотзывным, или введением нормы с четкой разграничительной чертой, обозначающей момент создания эмбриона. Тем не менее центральным вопросом - в смысле применения положений статьи 8 Конвенции - является не то, какое иное решение вопроса могло бы быть найдено законодателем, который установил бы более справедливый баланс (в чем еще можно сомневаться), а то, не вышел ли парламент за рамки свободы усмотрения, предоставленной ему, создавая такой баланс, который он установил на основании статьи 8 Конвенции. Решая этот вопрос, Европейский Суд придал важное значение тому обстоятельству, что Соединенное Королевство ни в коем случае не является единственной страной в Европе, где обеим сторонам в процессе искусственного оплодотворения предоставлено право отозвать свое согласие на использование или хранение своего генетического материала, причем сделать это на любой стадии процесса вплоть до момента имплантации в матку женщины выращенного искусственным путем эмбриона. Европейский Суд далее отмечает аналогичный приоритет, отдаваемый согласию стороны, который закреплен в международных документах, касающихся вопроса о медицинском вмешательстве в организм человека.
Европейский Суд поэтому установил, что с принятием Закона 1990 года было установлено четкое и принципиальное правило, разъясненное участникам процесса искусственного оплодотворения и точно изложенное в формуляре, который они оба подписали; в силу этого правила согласие любой стороны могло быть отозвано на любой стадии процесса вплоть до имплантации эмбриона в матку женщины. При этом власти Соединенного Королевства не вышли за рамки предоставленной им свободы усмотрения и не нарушили справедливый баланс интересов, требуемый в соответствии со статьей 8 Конвенции.
Постановление
Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования статьи 8 Конвенции нарушены не были (вынесено пятью голосами «за» и двумя голосами «против»).
По поводу соблюдения требований статьи 13 Конвенции. От Европейского Суда не требуется решать по делу заявительницы, могла ли она обоснованно жаловаться на различение в обращении, если сравнивать ее с другой женщиной в аналогичной ситуации, потому что Суд считает, что мотивировка вывода об отсутствии нарушения требований статьи 8 Конвенции является также обоснованной и объективной мотивировкой в контексте положений статьи 14 Конвенции.
Постановление
Европейский Суд пришел к выводу, что в данном вопросе по делу требования статьи 14 Конвенции нарушены не были (вынесено единогласно).
Обеспечительная мера
В порядке применения Правила 39 Регламента Суда. Европейский Суд принял решение сохранить в силе свое указание, что в интересах надлежащего рассмотрения дела желательно, чтобы государство-ответчик предприняло надлежащие меры для гарантирования сохранности эмбрионов, пока постановление по делу не вступит в силу или не будет вынесено иное дополнительное предписание.