Исаак Эммануилович Бабель. Конармия
Исаак Эммануилович Бабель. Конармия
Мой
первый гусь
Корреспондент
газеты «Красный кавалерист» Лютов (рассказчик и лирический герой) оказывается в
рядах Первой Конной армии, возглавляемой С. Буденным. Первая Конная, воюя с поляками,
совершает поход по Западной Украине и Галиции. Среди конармейцев Лютов — чужак.
Очкарик, интеллигент, еврей, он чувствует к себе снисходительно-насмешливое, а то
и неприязненное отношение со стороны бойцов. «Ты из киндербальзамов… и очки на носу.
Какой паршивенький! Шлют вас, не спросясь, а тут режут за очки», — говорит ему
начдив шесть Савицкий, когда он является к нему с бумагой о прикомандировании к
штабу дивизии. Здесь, на фронте, лошади, страсти, кровь, слезы и смерть. Здесь
не привыкли церемониться и живут одним днем. Потешаясь над прибывшим грамотеем,
казаки вышвыривают его сундучок, и Лютов жалко ползает по земле, собирая
разлетевшиеся рукописи. В конце концов, он, изголодавшись, требует, чтобы
хозяйка ею накормила. Не дождавшись отклика, он толкает ее в грудь, берет чужую
саблю и убивает шатающегося по двору гуся, а затем приказывает хозяйке изжарить
его. Теперь казаки больше не насмехаются над ним, они приглашают его поесть
вместе с ними. Теперь он почти как свой, и только сердце его, обагренное
убийством, во сне «скрипело и текло».
Смерть
Долгушова
Даже
повоевав и достаточно насмотревшись на смерть, Лютов по-прежнему остается
«мягкотелым» интеллигентом. Однажды он видит после боя сидящего возле дороги
телефониста Долгушова. Тот смертельно ранен и просит добить его. «Патрон на меня
надо стратить, — говорит он. — Наскочит шляхта — насмешку сделает». Отвернув
рубашку, Долгушов показывает рану. Живот у него вырван, кишки ползут на колени
и видны удары сердца. Однако Лютов не в силах совершить убийство. Он отъезжает
в сторону, показав на Долгушова подскакавшему взводному Афоньке Биде. Долгушов
и Афонька коротко о чем-то говорят, раненый протягивает казаку свои документы,
потом Афонька стреляет Долгушову в рот. Он кипит гневом на сердобольного Лютова,
так что в запале готов пристрелить и его. «Уйди! — говорит он ему, бледнея. —
Убью! Жалеете вы, очкастые, нашего брата, как кошка мышку…»
Жизнеописание
Павличенки, Матвея Родионыча
Лютов
завидует твердости и решительности бойцов, не испытывающих, подобно ему,
ложной, как ему кажется, сентиментальности. Он хочет быть своим. Он пытается
понять «правду» конармейцев, в том числе и «правду» их жестокости. Вот красный
генерал рассказывает о том, как он рассчитался со своим бывшим барином
Никитинским, у которого до революции пас свиней. Барин приставал к его жене
Насте, и вот Матвей, став красным командиром, явился к нему в имение, чтобы
отомстить за обиду. Он не стреляет в него сразу, хоть тот и просит об этом, а на
глазах сумасшедшей жены Никитинского топчет его час или больше и таким образом,
по его словам, сполна узнает жизнь. Он говорит: «Стрельбой от человека… только
отделаться можно: стрельба — это ему помилование, а себе гнусная легкость,
стрельбой до души не дойдешь, где она у человека есть и как она показывается».
Соль
Конармеец
Балмашев в письме в редакцию газеты описывает случаи, происшедший с ним в поезде,
двигавшемся на Бердичев. На одной из станций бойцы пускают к себе в теплушку
женщину с грудным дитем, якобы едущую на свидание с мужем. Однако в пути
Балмашев начинает сомневаться в честности этой женщины, он подходит к ней,
срывает с ребенка пеленки и обнаруживает под ними «добрый пудовик соли».
Балмашев произносит пламенную обвинительную речь и выбрасывает мешочницу на ходу
под откос. Видя же ее оставшейся невредимой, он снимает со стенки «верный винт»
и убивает женщину, смыв «этот позор с лица трудовой земли и республики».
Письмо
Мальчик
Василий Курдюков пишет матери письмо, в котором просит прислать ему что-нибудь
поесть и рассказывает о братьях, воюющих, как и он, за красных. Одного из них,
Федора, попавшего в плен, убил папаша-белогвардеец, командир роты у Деникина,
«стражник при старом режиме». Он резал сына до темноты, «говоря — шкура,
красная собака, сукин сын и разно», «пока брат Федор Тимофеич не кончился». А спустя
некоторое время сам папаша, пытавшийся спрятаться, перекрасив бороду,
попадается в руки другого сына, Степана, и тот, услав со двора братишку Васю, в
свою очередь кончает папашу.
Прищепа
У
молодого кубанца Прищепы, бежавшего от белых, те в отместку убили родителей.
Имущество расхитили соседи. Когда белых прогнали, Прищепа возвращается в родную
станицу. Он берет телегу и идет по домам собирать свои граммофоны, жбаны для
кваса и расшитые матерью полотенца. В тех хатах, где он находит вещи матери или
отца, Прищепа оставляет подколотых старух, собак, повешенных над колодцем,
иконы, загаженные пометом. Расставив собранные вещи по местам, он запирается в отчем
доме и двое суток пьет, плачет, поет и рубит шашкой столы. На третью ночь пламя
занимается над его хатой. Прищепа выводит из стойла корову и убивает ее. Затем
он вскакивает на коня, бросает в огонь прядь своих волос и исчезает.
Эскадронный
Трунов
Эскадронный
Трунов ищет офицеров среди пленных поляков. Он вытаскивает из кучи нарочно
сброшенной поляками одежды офицерскую фуражку и надевает ее на голову пленного
старика, утверждающего, что он не офицер. Фуражка ему впору, и Трунов
закалывает пленного. Тут же к умирающему подбирается конармеец-мародер Андрюшка
Восьмилетов и стягивает с него штаны. Прихватив еще два мундира, он направляется
к обозу, но возмущенный Трунов приказывает ему оставить барахло, стреляет в Андрюшку,
но промахивается. Чуть позже он вместе с Восьмилетовым вступает в бой с американскими
аэропланами, пытаясь сбить их из пулемета, и оба погибают в этом бою.
История
одной лошади
Страсть
правит в художественном мире Бабеля. Для конармейца «конь — он друг… Конь — он отец…».
Начдив Савицкий отобрал у командира первого эскадрона белого жеребца, и с тех
пор Хлебников жаждет мести, ждет своего часа. Когда Савицкого смещают, он пишет
в штаб армии прошение о возвращении ему лошади. Получив положительную
резолюцию, Хлебников отправляется к опальному Савицкому и требует отдать ему
лошадь, однако бывший начдив, угрожая револьвером, решительно отказывает.
Хлебников снова ищет справедливости у начштаба, но тот гонит его от себя. В
результате Хлебников пишет заявление, где выражает свою обиду на Коммунистическую
партию, которая не может возвратить «его кровное», и через неделю демобилизуется
как инвалид, имеющий шесть ранений.
Афонька
Била
Когда
у Афоньки Биды убивают любимого коня, расстроенный конармеец надолго исчезает,
и только грозный ропот в деревнях указывает на злой и хищный след разбоя
Афоньки, добывающего себе коня. Только когда дивизия вступает в Берестечко,
появляется наконец Афонька на рослом жеребце. Вместо левого глаза на его
обуглившемся лице чудовищная розовая опухоль. В нем еще не остыл жар вольницы,
и он крушит все вокруг себя.
Пан
Аполек
У
икон Новоградского костела своя история — «история неслыханной войны между
могущественным телом католической церкви, с одной стороны, и беспечным
богомазом — с другой», войны, длившейся три десятилетия. Эти иконы нарисованы
юродивым художником паном Аполеком, который своим искусством произвел в святые
простых людей. Ему, представившему диплом об окончании мюнхенской академии и свои
картины на темы Священного писания («горящий пурпур мантий, блеск смарагдовых
полей и цветистые покрывала, накинутые на равнины Палестины»), новоградским
ксендзом была доверена роспись нового костела. Каково удивление приглашенных
ксендзом именитых граждан, когда они узнают в апостоле Павле на расписанных
стенах костела хромого выкреста Янека, а в Марии Магдалине — еврейскую девушку
Эльку, дочь неведомых родителей и мать многих подзаборных детей. Художник,
приглашенный на место Аполека, не решается замазать Эльку и хромого Янека.
Рассказчик знакомится с паном Аполеком на кухне дома сбежавшего ксендза, и тот
предлагает за пятьдесят марок сделать его портрет под видом блаженного
Франциска. Еще он передает ему кощунственную историю о браке Иисуса и незнатной
девицы Деборы, у которой от него родился первенец.
Гедали
Лютов
видит старых евреев, торгующих у желтых стен древней синагоги, и с печалью
вспоминает еврейский быт, теперь полуразрушенный войной, вспоминает свое
детство и деда, поглаживающего желтой бородой тома еврейского мудреца Ибн-Эзры.
Проходя по базару, он видит смерть — немые замки на лотках. Он заходит в лавку
древностей старого еврея Гедали, где есть все: от золоченых туфель и корабельных
канатов до сломанной кастрюли и мертвой бабочки. Гедали расхаживает, потирая
белые ручки, среди своих сокровищ и сетует на жестокость революции, которая
грабит, стреляет и убивает. Гедали мечтает «о сладкой революции», об «Интернационале
добрых людей». Рассказчик же убежденно наставляет его, что Интернационал
«кушают с порохом… и приправляют лучшей кровью». Но когда он спрашивает, где
можно достать еврейский коржик и еврейский стакан чаю, Гедали сокрушенно
отвечает ему, что еще недавно это можно было сделать в соседней харчевне, но теперь
«там не кушают, там плачут…».
Рабби
Лютову
жаль этого разметанного вихрем революцией быта, с великим трудом пытающегося
сохранить себя, он участвует в субботней вечерней трапезе во главе с мудрым
рабби Моталэ Брацлавским, чей непокорный сын Илья «с лицом Спинозы, с могущественным
лбом Спинозы» тоже здесь. Илья, как и рассказчик, воюет в Красной Армии, и вскоре
ему суждено погибнуть. Рабби призывает гостя радоваться тому, что он жив, а не мертв,
но Лютов с облегчением уходит на вокзал, где стоит агитпоезд Первой Конной, где
его ждет сияние сотен огней, волшебный блеск радиостанции, упорный бег машин в типографии
и недописанная статья в газету «Красный кавалерист».
Е.
А. Шкловский
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://briefly.ru/