Наука как предмет философско-методологического исследования
Введение
Из спокон веков человек стремился расширить свои знания о самом себе и окружающем мире. Со временем человеческое мышление и способности анализировать окружающий его мир достигли таких высот, что в человеческой сфере возникло новое явление, получившее название «наука».
Разумеется, человек занимается научной деятельностью не случайно. Такова уж его жизнь, что он постоянно вынужден иметь дело с проблемами и сложными задачами. Для того чтобы с ними справляться, человеку необходимы исчерпывающие знания, выработка которых и является ближайшей целью всякой научной деятельности. Полученные знания позволяют объяснить и понять изучаемые процессы, осуществить предсказания на будущее и соответствующие практические действия.
Вот что говорит о развитии науки американский историк науки Т.С. Кун: «Если науку рассматривать как совокупность фактов, теорий и методов, собранных в находящихся в обращении учебниках, то в таком случае ученые - это люди, которые более или менее успешно вносят свою лепту в создание этой совокупности. Развитие науки при таком подходе - это постепенный процесс, в котором факты, теории и методы слагаются во все возрастающий запас достижений, представляющих собой научную методологию и знание».
Ни одна сфера духовной культуры не оказала столь существенного и динамичного влияния на общество, как наука. И в нашем мировоззрении, и в мире окружающих нас вещей мы повсеместно имеем дело с последствиями ее развития. Со многими из них мы настолько срослись, что уже не склонны их замечать или тем более видеть в них особые достижения.
Науке чужд индивидуализм, она призывает каждого к жертвам ради общего дела, хотя и хранит в социальной памяти имена великих и малых творцов, внесших вклад в ее развитие. Но идеи после их публикации начинают жить самостоятельной жизнью, неподвластной воле и желаниям их творцов.
В наше время наука нередко оказывается объектом ожесточенной критики, ее обвиняют во всех смертных грехах. Однако тема науки достаточно актуальна на сегодняшний день. Во-первых, критика подобного рода - это только косвенное признание огромной роли и мощи науки, ибо никому не придет в голову обвинять в чем-либо подобном современную музыку, живопись или архитектуру. А во-вторых, нелепо обвинять науку в том, что общество далеко не всегда способно использовать ее результаты себе во благо. Спички создавались вовсе не для того, чтобы дети играли с огнем.
С момента своего возникновения наука играла важнейшую роль во всех сферах деятельности человека. Наблюдая различные явления природы, выясняя связи между ними, познавая закономерности природных процессов, человек сумел применить их себе на пользу. Он заставил ветер вращать крылья ветряных мельниц, а падающую воду - колеса водяных мельниц, давление горячего пара он использовал для приведения в действие машины и механизмы. Сегодня мы не можем представить повседневную жизнь без электричества и автомобиля, телевидения и компьютеров, без тех благ, которые дает нам современная цивилизация, основанная на достижениях науки и культуры. Познание научных достижений, открытие закономерностей развития природы, человека и цивилизации, познание развития мышления человека и многое другое относится к области такой особой науки как философия.
Главная цель данной работы заключается в том, чтобы определить, что такое наука и философия, выявить связь между научными и философскими открытиями, гипотезами и исследованиями, а так же раскрыть сущность философии как науки.
Основными задачами работы являются: показать связь науки и философии; раскрыть научную сущность философии, и философскую сущность науки; отразить ту роль, которую сыграли научные достижения в философском осмыслении мира, человека, цивилизации и культуры.
Нам предстоит доказать, что наука и философия тесно взаимосвязаны между собой, научные открытия изменяют представления человека о мире и самом себе, и эти открытия в совокупности объясняет философия. Такова основная идея данного реферата.
Сказанного уже достаточно, чтобы понять, что наука - это вполне достойный объект изучения. В наше время она оказалась под перекрестным вниманием сразу нескольких дисциплин, включая историю, социологию, экономику, психологию, науковедение. Философия и методология науки занимают в этом ряду особое место.
Предметом философии науки являются общие закономерности и тенденции научного познания как особой деятельности по производству научных знаний, взятых в их историческом развитии и рассмотренных в исторически изменяющемся социокультурном контексте.
Основным методом философского познания является теоретическое мышление, опирающееся на совокупный опыт человечества, на достижения всех наук и культуры в целом.
1. Понятие науки
наука исмысление познавательный
Проблема определения науки является одной из сложнейших в современных исследованиях по теории познания и философии науки. Существует множество дефиниций науки и научного познания, в каждой из которых в качестве определяющего признака или сущностной характеристики науки вычленяются: набор специфических познавательных процедур (эксперимент, описание, классификация, объяснение и др.); объектно-предметный характер знаний, получаемых в результате научного исследования; уровень системной организации и обоснованности научных знаний и др. Такой плюрализм подходов и методологических ориентаций при определении науки понятен и объясним, поскольку в современных условиях она обнаруживает свою очевидную полифункциональность и может интерпретироваться как специфический метод познания, социальный институт, форма накопления знаний и познавательных традиций, фактор развития производства и современных технологий деятельности и др. [1, с. 92]
Однако как только перед нами встает задача определить науку как уникальный феномен современной культуры, в ее целостности и существенных отличиях от таких форм духовно-познавательной деятельности (мифология, религия, философия, обыденное познание и т.п.), мы сталкиваемся с рядом серьезных логических, концептуальных и предметно-содержательных проблем. Укажем на некоторые из них.
. Проблема логического круга в определении науки, связанная с необходимостью корректного ответа на вопрос о том, где, когда и в каких социокультурных условиях впервые возникает наука и осуществляется переход от протонауки к собственно научным формам познания мира.
. Проблема структурно-функциональной дифференциации современной науки и вычленения таких ее базовых параметров, как познавательная деятельность в соответствии с определенными логико-методологическими нормами и императивами; научное знание, обладающее соответствующими когнитивными и логическими характеристиками; социальный институт как форма организации и регулирования научных исследований, а также системы коммуникаций в науке.
. Проблема предметно-дисциплинарной дифференциации науки и определения специфических особенностей логико-математического, естественнонаучного, технического и социально-гуманитарного знания. Одним из важнейших измерений этой проблемы в современных условиях является обоснование особого статуса междисциплинарных исследований и выявление специфических особенностей таких интегративных направлений в науке, которые синтезируют в себе различные научные дисциплины и характерные для них методы и средства познания. [2, с. 84]
Четкая экспликация специфических черт науки и обоснование ее категориального определения предполагают содержательный анализ и корректную интерпретацию указанных выше проблем. Не случайно, поэтому один из основоположников современного науковедения Дж. Бернал отмечал, что дать определение науки по существу невозможно. Можно лишь только наметить пути, следуя по которым мы можем приблизиться к пониманию того, чем является наука.
Прежде всего, наука должна стать предметом структурного анализа, в процессе которого вычленяются основные её компоненты, раскрываются содержательные и функциональные характеристики каждого их них, что позволяется существенно углубить обыденное представление о науке и различные сугубо дескриптивные модели её описания. [3, с. 192]
К основным структурным компонентам науки как системной целостности или важнейшим параметрам бытия науки относятся:
наука как деятельность;
наука как знание;
наука как социальный институт.
2. Наука как деятельность
Наука как деятельность представляет собой творческий процесс субъект-объектного взаимодействия, направленный на производство и воспроизводство новых объективно-истинных знаний о действительности.
Специальный анализ научной деятельности позволяет зафиксировать ряд характерных признаков науки, отличающих её от других типов духовно-познавательной деятельности и, в частности, различных форм обыденного или неспециализированного познания, которые весьма активно используются в повседневной жизни человека и конституируют так называемую «логику» здравого смысла. В структуре любой, в том числе и научной, деятельности можно вычленить такие её компоненты, как субъект, объект (или предмет), средства и методы, цели и программы, результаты или продукты. Характерно, что по всем этим параметрам научная деятельность существенно отличается от других типов познавательной активности и форм генерации знаний. Например, в актах обыденного или неспециализированного познания субъект, как правило, формируется в процессе естественной социализации и усвоения традиционных навыков познавательной и практической деятельности. В науке же складывается особая система профессиональной социализации, которая предполагает освоение субъектом огромного информационного массива знаний, навыков, форм и методов коммуникации.
Столь же значительны различия между научной и обыденной формами познавательной деятельности по их объекту или предмету. Обыденное познание осваивает только те объекты или предметные комплексы, которые непосредственно включены в структуру практической деятельности человека и составляют пространство его жизненного мира или повседневного опыта. Наука же конструирует особый мир идеализированных объектов, такую предметную реальность, которая не представлена в реальных формах практической деятельности человека или в его обыденно эмпирическом опыте. Предмет науки - это всегда результат творческого конструирования такого типа реальности, который может быть освоен лишь в будущих формах практики. [4, с. 29]
Поскольку научно-познавательная деятельность относится к числу наиболее сложных и развитых форм познания мира, постольку и по таким параметрам в структуре этой деятельности, как её средства, методы, цели и программы, она также существенно отличается от других видов познания. Современная наука использует множество разнообразных и тщательно адаптированных к исследуемым предметным комплексам средств познания природы, общества и духовно-психической реальности. Среди них выделяют:
материальные средства, составляющие экспериментально-измерительную или приборную базу современной науки;
концептуально-логические средства, в состав которых входят специализированные искусственные языки и категориальные системы, логико-методологические стандарты и эталоны организации знания, его обоснованности и объективной истинности.
математические средства, включающие в свой состав различные системы математических языков и формализмов, призванных обеспечить процедуры описания, объяснения и предсказания исследуемых явлений и процессов в соответствии с требованиями логической непротиворечивости, точности, содержательной определённости.
Одной из отличительных особенностей научно-познавательной деятельности является характерная для неё методологическая рефлексия, направленная на осмысление и постоянную оценку осуществляемых познавательных действий, а также разработку системы специальных методов и средств, призванных оптимизировать эти действия и способствовать достижению объективно-истинного знания об исследуемой реальности. В отличие от науки в актах обыденного или неспециализированного познания методы и формы получения знаний не осознаются и не анализируются. Они как бы «расплавлены» в ткани реальных познавательных действий и усваиваются субъектом непосредственно в процессе воспитания, естественной социализации и приобщения к определённым обычаям и традициям. [5, с. 98]
Научная деятельность кардинально отличается от других видов и форм познания также и по её результату или конечному продукту. Любое познавательное действие в идеале должно быть направлено на то, чтобы получить знание или информацию о познаваемом феномене. Однако в разных формах и на разных уровнях познания эта информация специфицируется по ряду существенных признаков. В её содержании могут быть представлены объективно-предметные стороны бытия явлений и процессов действительности. Она может фиксировать субъективно и личностно значимые смыслы социального мира и универсума культуры. Это может быть информация о ценностях, программах и целях возможных актов деятельности личности, социальной группы или общества в целом. При этом весьма важно зафиксировать те свойства и параметры, которые отличают именно научное знание как специфический вид информации и конечный продукт научно-познавательной деятельности. Данная характеристика науки предполагает её анализ как специфической системы знания.
. Наука как знание
Реализация познавательного отношения человека к миру создаёт предпосылки для перевода познаваемых объектов в идеально-знаковую форму, в которой они распредмечиваются и обретают статус знания. Возможны различные типологии знания как продукта духовно-познавательной деятельности. В зависимости от специфики познаваемой реальности выделяют знание как информацию об объективном мире природы и общества; знание о внутреннем духовно-психическом мире человека, в котором содержатся представления о сущности и смысле самопознания; знание о целях и идеально-теоретических программах деятельности человека и др. Каждый их этих видов знания может существовать в формах протонаучного, вненаучного и научного знания. Данная проблема является одной из самых дискуссионных в современной философии науки, и в зависимости от задач и установок исследования выделяют различные группы критериев научности. Так, для того чтобы зафиксировать исторически конкретные формы научного знания и отличить их от протонауки, использует совокупность исторических критериев научности. К ним, как правило, относят [13, с. 46]:
а) формально-логическую непротиворечивость знания;
б) его опытную проверяемость и эмпирическую обоснованность;
в) рациональный характер знания;
г) воспроизводимость и семантическую инвариантность;
д) интерсубъективность и универсальность и др.
Иные разновидности исторических критериев научности позволяют специфицировать различные исторические стадии развития науки и соответствующие им формы знания. При этом различаются классическая, неклассическая и постнеклассическая наука; дисциплинарно и междисциплинарно организованные системы научного знания и др.
Другая группа стандартов научности получила название функционально-ориентированных критериев. К ним относят такие логические критерии, как непротиворечивость, полнота, независимость исходных аксиом и др. К этой же группе относятся и такие требования к системам научного знания, как их простота, эстетическая значимость, инструментальная эффективность. Они получили названия прагматических критериев. Однако как бы не варьировались разнообразные группы критериев научности знания, все они, в конечном счете, должны лишь дополнять некоторые базовые характеристики знания, являющиеся атрибутивными для науки и определяющие её особый статус и функции в совокупном знании о природной, социальной и духовно-психической реальности. [6, с. 142]
Наука всегда стремилась видеть исследуемую реальность как совокупность причинно обусловленных, естественных событий и явлений, подчиняющихся определённым регулярностям и закономерностям. Эти закономерности могут носить как динамический, так и статический характер, однако они с необходимостью фиксируют объективно - предметный и не зависящий от воли и сознания познающего субъекта аспект бытия познаваемой реальности. Этот фундаментальный норматив научного познания обнаруживает себя в таких существенных требованиях к содержанию и организации научного знания, как системность, доказательность и обоснованность, достоверность и объективная истинность.
Анализ науки как системы знания может быть значительно дополнен и конкретизирован, если осуществить её структурное расчленение по иным основаниям и в иных функциональных «срезах». Так, в рамках любой научной дисциплины (физика, химия, биология, психология, социология и т.д.) можно вычленить структуры эмпирического знания, теоретического знания и метатеоретического знания. Каждый из этих структурных уровней организации знания специфицирует именно науку и обладает рядом функциональных особенностей. [3, с. 242]
Существуют и другие типологии и классификации научного знания, в рамках которых выделяют естественнонаучное, математическое, социально-гуманитарное, техническое знание; фундаментальное научное знание, прикладное научное знание и знание в форме опытно-конструкторских проектов и разработок.
Для того чтобы наука как деятельность и знание могла реально существовать в обществе, она должна быть органично интегрирована в систему социальных связей и коммуникаций, т.е. выступать в функции социального института.
4. Наука как социальный институт
Наука как социальный институт может быть обозначена как совокупность научных организаций и учреждений, интегрированных определенными нормами научного этоса, принципами и методами профессиональной коммуникации, а также формами взаимосвязи с конкретно-историческим типом общества.
Структурно-содержательный анализ науки как социального института позволяет существенно дополнить представление о ней как сложной системе взаимосвязей между ученым, научным сообществом и различными подсистемами социума. Вычленение этого аспекта или измерения науки как социокультурной целостности дает возможность реконструировать процесс развития и оформления институциональных структур научной деятельности, и охарактеризовать такие формы организации учёных, как научные школы, научно-исследовательские лаборатории и институты, «незримые колледжи» и др. При этом значительное внимание обычно уделяют характеристике способов трансляции знаний, форм и методов научной коммуникации как внутри научных сообществ, так и в режиме диалога с обществом в целом. [8, с. 94]
В современных условиях фронтальной интенсификации научных исследований весьма актуальной проблемой становится разработка эффективных систем ценностно-нормативной регуляции научной деятельности, исследование этических и социокультурных аспектов науки как специфической формы духовного производства и интеллектуальных инноваций. Свобода научного творчества и социальная ответственность ученого соединяются в современной науке как две неразрывно связанные между собой ипостаси единого процесса научного открытия и использования его результатов в социальной и экономической жизни общества. [14, с..23]
Таким образом, структурный анализ феномена науки позволяет существенно углубить наше представление о ней и дать содержательную характеристику важнейших ее компонентов.
Дальнейшая конкретизация образа науки и наполнение его реальным содержанием, отражающим процессы интеграции научного знания и высоких технологий во всех сферах жизнедеятельности современного общества предполагает анализ и характеристику основных функций науки. Теоретическая реконструкция истории становления и развития науки как уникальной формы познания и преобразования мира позволяет зафиксировать множество функций, которые она реализовала в различных типах социума и культуры. Тем не менее, среди них можно вычленить несколько наиболее важных и инвариантных. К ним обычно относят:
) культурно-мировоззренческую;
) индустриально-производственную;
) социального управления и рационализации социальных отношений;
) генерации и воспроизводства научных знаний в системах образования и трансляции социального опыта.
Культурно-мировоззренческая функция науки впервые обнаруживает себя в античном обществе в связи с формированием теоретической культуры мышления. Размывание мифологических основ жизнедеятельности и переход от мифа к логосу знаменовали собой становление такого типа культурного пространства, в котором рациональные нормы поведения и деятельности приобретали особую значимость и высокий ценностный статус.
В эпоху средневековья в сфере мировоззрения монопольно господствовала религиозная картина мира. Хотя это вовсе не означает, что принципы теоретической рациональности не востребовались в теологических системах знания. Однако они использовались лишь в своей технически-инструментальной ипостаси. Все, что касалось традиционных мировоззренческих вопросов о сущности и формах бытия Универсума, оприроде и предназначении человека, о смысле и высших ценностях человеческого существования - находилось в сфере безраздельной компетенции религии.
Впервые в европейской истории эта мировоззренческая монополия была поколеблена открытием Николая Коперника, которое ознаменовало собой начало нового ювенального периода в истории европейской культуры, когда принципы религиозного мировоззрения и обыденного миропонимания впервые были подвергнуты сомнению и последующей фронтальной критике. Однако это мировоззренческое противостояние было весьма драматичным, сопровождалось острой, непримиримой конфронтацией и неизбежными жертвами. Достаточно упомянуть казнь Дж-Бруно, суд над Г. Галилеем, критику гелиоцентрических идей И. Кеплера. [5, с. 67]
Лишь после утверждения в культуре Нового времени принципов механистической картины мира И. Ньютона роль научного знания в интерпретации мировоззренческих проблем устройства Вселенной и сущности природных взаимодействий постепенно начинает признаваться как значимая и авторитетная инстанция. Но и эпоха Нового времени, и последующие этапы в европейской истории не привели к радикальному пересмотру мировоззренческих приоритетов в решении социально-нравственных и антропологических проблем в культуре XIX и XX столетий. Конечно, роль науки заметно возросла в объяснении принципиальных мировоззренческих вопросов, связанных с эволюцией человека и Вселенной, возникновением жизни и сознания, становлением первичных форм социальности и спецификой социально-нравственных отношений в современных типах общества. По-прежнему, в объяснении и интерпретации этих важных мировоззренческих вопросов принципы научной рациональности не гарантируют полных и исчерпывающе достоверных ответов. Это позволяет представителям религиозного мировоззрения и различных иррационалистических течений мысли использовать данное обстоятельство и претендовать на заметную роль в формировании мировоззренческих приоритетов и образовательных программ в современном обществе. Противоречия техногенной цивилизации и нравственные коллизии научно-технического прогресса дают немало оснований для подобных мировоззренческих претензий религии, иррационально-мистических и маргинальных форм сознания. Тем не менее, сегодня уже невозможно оспорить тот очевидный факт, что мировоззрение современного человека в решающей степени базируется на научной картине мира, принципах научно-рационального мышления и отношения к действительности. [9, с. 242]
Индустриально-производственная функция науки впервые отчетливо обнаруживает себя в XIX столетии, когда процесс сращивания научных открытий и промышленных технологий приобретает системный и планируемый характер. В своей начальной, эмбриональной стадии этот процесс был зафиксирован и проанализирован К. Марксом, который еще в середине XIX века сформулировал принципиально важный вывод о превращении науки в непосредственную производительную силу. По его словам, «применение науки к непосредственному производству само становится для нее одним из определяющих и побуждающих моментов» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. II. С. 212).
Подлинного и всестороннего развития этот процесс внедрения результатов научных исследований в промышленное производство достигает уже в XX столетии, когда он становится обязательным условием не только успешного решения задач современного производства, но и гарантией социально-экономического благополучия государств и региональных союзов.
Одной из важнейших особенностей социального развития во второй половине XX столетия становится системная интеграция науки, техники и производства. Эта новая и принципиально необходимая взаимосвязь между ними приводит к появлению таких феноменов, как «научно-техническая революция» и «технологический прорыв». Эти процессы привели к резкому сокращению сроков технического и технологического воплощения научных открытий в непосредственном производстве. Так, если между первыми научными открытиями в области электрических явлений и постройкой Т. Эдисоном первой электростанции прошло немногим более 100 лет, то лишь 15 лет понадобилось на практическую реализацию открытой в 1939 году цепной ядерной реакции. Техническое освоение таких научных достижений, как открытия в физике полупроводников или исследования физических свойств лазеров, осуществлялось еще более быстрыми темпами. Около десяти лет понадобилось для того, чтобы внедрить в производство результаты исследований в области полупроводников и менее пяти лет на техническое освоение научных открытий в области лазерной физики.
Научно-техническая революция, ставшая в ХХ столетии одним из самых значительных социальных процессов, осуществлялась в несколько этапов. Обычно первый ее этап обозначают как освоение достижений атомной физики, молекулярной биологии и кибернетики в производственных и социальных технологиях. На этом этапе, длившемся с 50-х годов ХХ века до конца 70-х годов, интенсивно развиваются атомная энергетика, ракетно-космическая техника, производство и широкое использование компьютерных систем.
Второй этап НТР, который начался с конца 70-х годов ХХ столетия и продолжался до начала ХХI столетия, характерен тем, что приоритетными направлениями процесса освоения новых научных знаний становятся технологии деятельности. В этот период появляются гибкие автоматизированные производства, лазерные технологии, биотехнологии. Взаимодействие человека и природы все более осязаемо приобретает характер исследования и трансформации материальных систем на микроуровне. Это особенно характерно для генной инженерии и нанотехнологий. Достаточно сказать о глобальном международном проекте «Геном человека», который начал реализовываться в 1990 году, и современных производствах в сфере материаловедения, оперирующих системами, измеряемыми так называемыми нанометрами, т.е. миллиардными долями метра.
В 80-90 годы ХХ века высокого уровня развития достигает информационно-технологическая индустрия. Энерго- и материалоемкие производства все более интенсивно начинают вытесняться информационными технологиями, которые проникают в образование, кредитно-финансовую сферу, торговлю, здравоохранение.
Первое десятилетие ХХI века ознаменовалось дальнейшим ускорением научного прогресса и продолжающейся экспансией науки практически во все сферы жизнедеятельности современного социума. Исследования таинственной «темной материи» и синергетика; развитие когнитивных наук и экспериментальное изучение человеческого мозга; проблемы экологии и искусственное выращивание наноструктур. Эти и многие другие направления научных исследований определяют сегодня перспективу новых технологических прорывов уже в ближайшие годы.
В июле 2006 года один из ведущих американских центров RAND Corporation опубликовал доклад «Глобальная технологическая революция 2020». В нем представлен перечень 16-ти технологических направлений, которые, по мнению авторов доклада, будут наиболее востребованными в большинстве развитых стран мира к 2020 году. Среди них:
производство дешевой солнечной энергии;
развитие технологий беспроводной связи;
создание генетически модифицированных растений;
технологии фильтрации, очистки и обеззараживания воды;
целевая доставка лекарственных препаратов в различные органы и ткани организма и др.
Большинство из этих «технологий будущего» станут интегрированными, т.е. будут базироваться на достижениях нескольких фундаментальных научных направлений. Причем в развитии этих глобальных технологических брендов ведущая роль, по-прежнему, останется за странами Северной Америки, Западной Европы и Восточной Азии. В частности, согласно рейтингу современных научных и технологических возможностей стран мира, приведенному в упомянутом докладе, наибольшим потенциалом в создании новых технологий и применении их на практике обладают: США (5.03 балла), Япония (3.08), Германия (2.12), Канада (2.08), Тайвань (2.00), Швеция (1.97), Великобритания (1.73), Франция и Швейцария (по 1.60), Израиль (1.53).
Россия по итогам этого рейтинга оказалась первой среди постсоветских стран и заняла 19 место (0.89), Украина на 29 позиции (0.32), Беларусь - на 30-м месте (0.29). Следует отметить, что за ними идут такие страны, как Чехия, Хорватия, Эстония, Литва и даже Китай, Индия, Бразилия, ЮАР. [10, с. 122]
Несмотря на всю условность этих рейтинговых оценок, одно обстоятельство, постоянно подчеркиваемое в данном докладе, представляется весьма принципиальным. Оно состоит в том, что темпы развития современных высоких технологий в ближайшее десятилетие не только не замедлятся, но, напротив, будут обнаруживать устойчивую тенденцию к перманентному росту.
Функция социального управления и рационализации социальных отношений. В науке всегда доминировал принцип рациональности, который позволял конструктивно регулировать не только познавательную активность человека, но и важнейшие виды его практической преобразовательной деятельности. При этом разрабатываемые в науке схемы деятельности основывались не на простом воспроизводстве прошлого опыта, либо апелляции к сверхъестественным сущностям, а на рационально организованных и методологически референтных действиях.
Еще Э. Дюркгейм отмечал, что цивилизация имеет тенденцию становиться все более рациональной. Соглашаясь с ним, М. Вебер подчеркивал, что современная жизнь состоит из рационального расчета, рационального духа и рационализации в каждом аспекте жизни.
Во второй половине ХХ столетия эти идеи становятся широко распространенными и востребованными. Так, Д. Белл фиксирует принципиальный статус именно теоретической рациональности в самом широком социальном контексте. «Для нового общества, - подчеркивает он, - становятся характерными доминирующая роль теоретических знаний, господство теории над эмпиризмом и кодификация знаний в абстрактные системы символов, которые могут быть применены к множеству самых различных ситуаций» (Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М., 1999, с. 462). Если ранее господствующими фигурами были предприниматели бизнесмены, промышленные руководители, то сегодня ими становятся ученые, математики, экономисты и творцы новых интеллектуальных технологий.
В значительной степени это относится и к сфере социального управления и рационализации общественных отношений в целом. По мнению А.С. Панарина, в социальном мире очень важно организовать рациональное исполнение следующих функций:
административной, предполагающей реализацию эффективного контроля надсоциальными действиями и их успешную координацию;
стратегической, ориентированной на формулировку долгосрочных целей деятельности и выбор эффективных методов их достижения;
экспертно-консультативной, включающей в себя компетентное профессиональное вмешательство в процесс принятия и исполнения решений, а также коррекцию принятого курса.
Все эти функции характеризуют систему власти и призваны рационализировать, прежде всего, деятельность в сфере социального управления. [11, с. 96]
Сегодня уже анахроничной выглядит практика принятия ответственных управленческих решений (особенно в области социально-политического прогнозирования и выработки стратегических приоритетов развития государства либо важнейших его подсистем) на основе догадок или харизматически окрашенного популизма. Тем не менее, такие ориентации и методы в политическом и социально-экономическом руководстве в современном мире - далеко не редкость.
Вместе с тем в социально-гуманитарном знании накоплены впечатляющие результаты исследований, позволяющие существенно рационализировать процессы принятия социальных решений и добиваться их эффективной реализации. Общественно-политические решения - это особый род социальных технологий, с помощью которых стихийное влияние возмущающих факторов на систему преобразуется в целенаправленное действие, существенно корректирующее функционирование и развитие этой системы.
В современной литературе выделяют такие модели принятия решений, как рациональная, оперативно-инструментальная, синтетическая.
Рациональная модель основана на глубоком всестороннем изучении проблемы и достижении максимально полного (наиболее оптимального) ее разрешения.
Оперативно-инструментальная модель предполагает использование метода частичных и поэтапных приращений в процессе поиска средств и возможностей разрешения проблемы. При этой модели предпочтение отдается потенциально возможным и приемлемым в настоящий момент вариантам разрешения проблемы, а не исчерпывающим и максимально эффективным версиям такого разрешения. Синтетическая модель соединяет достоинства двух предшествующих моделей и обеспечивает наиболее приемлемую методологию разрешения социальной проблемы.
Кроме трех названных моделей нередко в реальной практике принятия социальных решений и ситуациях управленческой деятельности используются интуитивные методы; экспериментальные методы, ориентированные на пилотные проекты моделирования проблемной ситуации; методы прецедента, при которых, как правило, воспроизводятся приемы прошлых актов деятельности, и др.
Процесс принятия ответственных социальных решений включает в себя несколько относительно автономных стадий. Основными среди них являются следующие:
четкая формулировка проблемы;
сбор необходимой информации;
формулировка и обоснование управленческой гипотезы;
комплексная апробация гипотезы, как в теоретическом, так и в социально-практическом контексте;
принятие окончательного варианта решения и максимально возможная его операционализация.
В зависимости от конкретной конфигурации этих основных стадий процесса принятия решений и их содержательной интерпретации выделяют различные стили социального управления. [12, с. 156]
Проблема управленческих стилей весьма дискуссионна, и по этому вопросу существует впечатляющее обилие подходов и точек зрения. Тем не менее, можно выделить три наиболее часто упоминаемые стили принятия политических решений и ответственных социальных инициатив: демократический, либеральный, авторитарный. Каждому из этих стилей социального управления свойственны специфические характеристики, которые приобретают особые формы проявления на различных стадиях процесса принятия решений.
Таким образом, в современных обществах наука все более осязаемо вторгается в область разработки и принятия ответственных социальных решений, приобретая при этом статус весьма эффективного ресурса социального управления.
Функция генерации и воспроизводства научных знаний в системах образования и трансляции социального опыта. Поскольку производство новых, объективно-истинных знаний о природе, обществе и сфере духовно-психических процессов является основной задачей науки, то, естественно, в этой своей роли она становится уникальным и широко востребованным компонентом современной культуры.
Новые знания и навыки возникают и продуцируются в различных формах и технологиях познавательной деятельности. Достаточно высоким потенциалом адаптивности обладает обыденное мышление, базирующееся на презумпциях так называемого здравого смысла. Эта форма познавательной деятельности человека позволяет ему вполне успешно вписываться в «логику жизни» и открывать для себя новые пласты опыта и знаний. Вместе с тем уровень и характер новизны этих знаний радикально ограничен горизонтом индивидуального опыта человека, который во многом определяется условиями и характером социализации личности в той или иной социокультурной среде.
Принципиально иная ситуация возникает в науке, где задача генерации и производства объективно истинных знаний о важнейших характеристиках и закономерностях познаваемой действительности становится одной из самых важных и существенных.
Причем в науке эта задача решается на интерсубъективной основе, когда ученый, исследователь абстрагируется от ценностно-личностных обстоятельств и их влияния на процесс научного открытия. Научное познание становится принципиально новой формой генерации знания, в которой доминируют рационально организованные и критически ориентированные технологии интеллектуальной деятельности. В науке важно не только открыть нечто новое, расширить сферу имеющегося опыта, но и непротиворечиво, корректно интегрировать это новое знание в фонды уже имеющейся научной информации, в структуру так называемого научного архива. Причем эта процедура интеграции нового знания в совокупный научный тезаурус должна осуществляться по строго фиксированным правилам его логического обоснования, а также доказательства объективной истинности, достоверности и операциональной эффективности. Таким образом, в науке важно дифференцировать два относительно автономных этапа познавательного процесса. Первый из них ориентирован на реализацию собственно креативной задачи и представляет собой акт научного открытия. Его результат - это всегда новация, появление принципиально иного, ранее неизвестного опыта, в котором фиксируются новые грани и закономерности действительности. Уровень и характер новизны этого знания определяется тем важным обстоятельством, что до научного открытия оно отсутствовало в совокупном фонде имеющейся научной информации и не было представлено в культуре как общепринятая семиотическая реальность. Второй этап научно-познавательного процесса состоит в том, чтобы вписать новое знание в культуру по строго фиксированным нормам и правилам логической достоверности и научной рациональности. Этот этап обоснования нового научного знания не менее важен и существенен для сообщества ученых, чем само научное открытие. И только в том случае, когда новая информация выдерживает такую комплексную проверку на достоверность и логико-методологическую референтность оно обретает статус собственно научного знания. Фиксируя факт такого различия между этими двумя взаимосвязанными этапами в целостном процессе научного познания, Г. Рейхенбах справедливо отметил наличие двух контекстов в научном поиске: контекста открытия, который находится в компетенции психологических наук; и контекста обоснования, исследуемого средствами логико-методологического анализа познавательного процесса.
В многочисленных попытках осмыслить и адекватно описать феномен продуцирования нового научного знания особый интерес всегда вызывало творчество. Креативная природа человеческого духа описывалась и объяснялась в различных моделях и философских интерпретациях. Творчество как процесс открытия или изобретения новых, ранее неизвестных сущностей нередко рассматривалось, исходя из наглядных, обыденных ассоциаций и аналогий. В таких случаях оно интерпретировалось как процесс стандартного поиска в форме перебора различных вариантов (так называемый метод «проб и ошибок»). Несмотря на очевидную наивность и метафизическую абсолютизацию случайности в таких формах творческого поиска, этот метод весьма широко представлен в самых различных видах творческой деятельности. Нередко и в науке он оказывается достаточно популярным и востребованным. При этом, конечно, нельзя не учитывать того важного обстоятельства, что в научном открытии метод «проб и ошибок» никогда не проявляется в «чистом виде». Он, как правило, дополняется работой продуктивного воображения, придающего научному мышлению подлинно эвристическую направленность. Не случайно И. Кант чрезвычайно высоко оценивал роль и значение продуктивного воображения как уникальной формы генерации новых уникальных образов. Одной из существенных особенностей этой формы является момент неосознанности, своеобразной интуитивности познавательного акта. В такой его транскрипции он уже не может быть представлен как механический перебор всех возможных вариантов искомого решения. Многие из них отбрасываются, и окончательный выбор совершается в форме своеобразного «интеллектуального озарения» или интуитивно найденного оптимального решения.
Интуиция была и остается одним из самых загадочных феноменов, характерных для большинства творческих открытий, в том числе и в области науки. Многие ученые и философы пытались постичь тайну «чудесных озарений сознания», которые внезапно, путем непосредственного проникновения в сущность изучаемой проблемы, так называемого «инсайта», открывали человеку новые горизонты познания, позволяли генерировать новые идеи и принципы объяснения исследуемых объектов. [13, с. 122]
В структуре интуитивного акта, как сложноорганизованного творческого процесса обычно выделяют несколько основных этапов. К ним относят:
подготовительный период, связанный с поиском четких и рационально обоснованных формулировок тех проблем и задач, которые предстоит решать в процессе познания исследуемой области;
период инкубации (А. Пуакаре), во время которого происходит вызревание новой идеи в форме подсознательных ассоциаций, творческой фантазии, воображения;
период инсайта или внезапного озарения, в результате которого перед познающим субъектом открывается перспектива четкой и содержательной формулировки искомого решения, его основной идеи или принципа;
период сознательного упорядочения и систематизации интуитивно найденного решения, его формулировки в терминах принятого в традиции или научной дисциплине языка и категориального аппарата.
Таким образом, интуиция как важнейший компонент творческого процесса синтезирует в себе чувственно-наглядные и рационально-понятийные компоненты. Это позволяет рассматривать интуицию в качестве неотъемлемого и атрибутивного элемента любого процесса, направленного на генерацию и продуцирование новых сущностей, в том числе и нового научного знания.
Однако мало открыть новую научную истину, получить новый научный результат, принятый в профессиональном сообществе ученых, коллег, исследователей. Необходимо еще придать ему статус социально значимого феномена, включить в систему культуры и активной социализации личности. Эти важнейшие задачи решаются посредством создания и эффективного воспроизводства систем трансляции социального (в том числе и научного) опыта. Особая, уникальная роль в таких системах принадлежит образованию.
В историческом плане наука возникает значительно позднее, нежели оформляются и начинают успешно функционировать первые системы образовательных практик. Но с момента своего возникновения и институализации в XVII веке наука начинает играть особую роль в развитии образования на различных уровнях его профессиональной и социальной конфигурации.
Говоря о взаимодействии науки и образования, следует иметь в виду, что они функционируют в обществе в качестве двух важнейших социальных институтов, которые нередко называют основополагающими макроинститутами современного социума. Если наука обогащает общество новыми знаниями, в которых раскрываются закономерности природного и социокультурного мира, то образование передает эти знания из поколения в поколение, осуществляя важнейшую функцию социализации личности, снабжая человека необходимым познавательным, нравственным и коммуникативным опытом. [14, с. 235]
Современная система образования, базирующаяся на преимущественно научной картине мира, сложилась в конце XVIII - начале XIХ века в западноевропейской культурной традиции. Наука и образование приобретают в странах Западной Европы и Северной Америки статус важнейших государственных институтов, которые активно влияли на развитие экономики и военной мощи этих стран. В этот период сложились и институционально оформились три основных образовательных системы. К первой из них относится континентальная европейская модель. В ней образование существует и развивается под эгидой и контролем правительства и государственных структур управления. Основная цель таким образом организованной системы образования состоит в том, чтобы поддерживать национальные традиции, воспитывать подрастающие поколения в духе патриотизма и верности национально-государственным ценностям и идеалам. Данный тип образовательной системы характерен для таких стран, как Германия, Франция, Италия, Россия и др.
Второй тип образовательной модели получил свое развитие в Англии и странах Британского содружества. В них образование - это, прежде всего, сфера ответственности
гражданского общества, область реализации индивидуальных ценностных ориентаций и корпоративных интересов. Правительство и государственные органы управления не оказывают прямого и существенного влияния на разработку образовательной политики, а также формы ее реализации на различных уровнях образовательного процесса.
В США был основан и развит третий тип образовательной системы. И хотя он во многом заимствовал опыт Британской модели, все-таки ему свойственны весьма серьезные отличительные особенности. Так же, как в Англии, в США федеральное правительство в соответствии с Конституцией не имеет властных полномочий в вопросах образования, не может контролировать деятельность местных учебных заведений, их образовательные программы. Правда, после Второй мировой войны роль и значение федеральных органов управления в координации и контроле над деятельностью образовательных институтов заметно увеличилась и эта тенденция продолжает нарастать на протяжении второй половины ХХ столетия. Еще одной заметной особенностью американской системы образования является ее тесная связь с бизнесом и весьма гибкая политика в отношении развивающейся экономики и интересов международного рынка. (См.: Голубинцев В.О., Донцев А.А., Мобченко В.С. Указ. соч. С. 466-472).
В современных странах, где реально воплощаются в жизнь постиндустриальные стандарты развития, образование и наука являются приоритетными сферами общества. Экономика знаний как базовый компонент в структуре постиндустриального социума предполагает постоянное наращивание образовательного потенциала, поскольку человеческий или интеллектуальный капитал становится в таком социуме определяющим и стержневым элементом всей системы расширенного социального воспроизводства. Именно поэтому в структуре занятого населения высокоразвитых стран сегодня почти 60% в возрастной группе от 18 до 23 лет учится в высших учебных заведениях разных типов. В Японии этот показатель достиг почти 100%. В то же время в странах третьего мира с ресурсно ориентированной экономикой этот показатель колеблется от 20% до 6%. По оценкам Мирового Банка во многих странах Запада на цели образования ежегодно расходуется 5-6% ВВП. В 1970 году в СССР этот показатель равнялся 7% ВВП, а к началу 90-х годов ХХ столетия в России он снизился до 3,4%. Если же учесть изменение курса доллара и резкий всплеск цен на внутреннем рынке, то это сокращение государственного финансирования на нужды образования в сравнении с 1970 годом произошло в размере не менее, чем в 8 раз. (Смолин О.Н. Проблемы образования в России / Постиндустриальный мир и Россия. М., 2001. С. 540).
Таким образом, глубинные трансформационные процессы, охватившие большинство стран современного мира, делают традиционные для науки функции генерации знаний и их воспроизводства в системах образования беспрецедентно важными и актуальными.
Названные функции науки не только содержательно характеризуют ее как когнитивно-познавательный феномен, но и раскрывают ее социокультурную природу, фиксируя роль и значение науки в цивилизационной динамике и функционировании современного общества.
Структурно-функциональный анализ науки дает возможность выявить и зафиксировать различные аспекты ее содержания, описать формы ее взаимодействия с другими феноменами культуры и познавательными действиями. Однако задача категориального определения науки предполагает фиксацию и обоснование таких ее особенностей, в которых представлены главные и наиболее существенные признаки науки как специфического и уникального типа духовно-познавательной деятельности. В качестве таких признаков можно выделить следующие особенности науки, принципиально отличающие ее от других видов и форм познания [12, с. 67]:
) объективно-предметная направленность научного познания;
) конструктивно-творческая природа науки, состоящая в том, что она исследует не только объекты, осваиваемые в наличных формах социальной деятельности, но и создает теоретические модели потенциально возможных объектов и их взаимодействий в практике будущего.
Рассмотрение науки как системной целостности в единстве основных ее структурных компонентов с учетом главных и наиболее специфических характеристик научного познания позволяет определять науку следующим образом:
Наука - это форма социально организованной познавательной деятельности, в которой на основе опережающего отражения действительности осуществляется рационально-понятийное ее освоение, фиксируемое в системе предметного, объективно-истинного, нового знания. [15, с. 54]
. Формы рефлексивного осмысления научного познания. Проблемное поле философии науки
Исследование науки как одного из доминирующих компонентов современной культуры характеризуется впечатляющим разнообразием форм, жанров и стилей ее описания и интерпретации. Как правило, при этом обнаруживается значительное влияние традиций философского анализа познания на формы и методы современного науковедения. Философия познания как один из основных разделов любой развитой системы философского знания обычно рассматривается как интегрирующая в себе следующие основные компоненты [2, с. 34]:
) традиционная или классическая гносеология (теория познания);
) современные эпистемологические концепции, в которых представлены интерпретации познания и знания, обоснованные на принципах постклассического философствования;
) философско-методологический анализ научного познания и форм его конституирования в различных социокультурных системах.
В рамках данного курса наибольший интерес представляет содержательный анализ именно третьего компонента, поскольку его развитие и легитимизация в современных исследованиях науки привели к оформлению философии науки как системно ориентированной стратегии изучения науки в единстве ее когнитивных, методологических и социокультурных характеристик. Синтетические интенции философии науки могли реализоваться лишь постольку, поскольку в ее моделях и концепциях широко использовались результаты и концептуальные подходы, обоснованные в других дисциплинах, исследующих науку.
С известной долей условности весь массив знаний о науке и основных направлениях ее изучения и исследования можно разделить на три блока:
) дисциплинарные исследования науки (история науки, социология науки, психология науки, логика науки и др.)
) междисциплинарное исследование науки, наиболее полно обнаружившее свои ориентации в рамках так называемого науковедения.
) философско-методологический анализ научного познания, на базе которого развивается философия науки как форма системного осмысления феномена науки в его исторической динамике и функционировании в современной социокультурной среде.
Становление философии науки как особого типа теоретико-методологической рефлексии над научным знанием и формами его ассимиляции в экономической и социальной жизни общества обычно связывают с так называемым первым позитивизмом XIX столетия и деятельностью наиболее известных его представителей (О. Конт, Дж. Милль, Г. Спенсер). Позитивистская доктрина науки получает свое дальнейшее развитие и более дифференцированную интерпретацию в эпистемологических программах эмпириокритицизма (Э. Мах, Р. Авенариус, А. Богданов и др.); в конвенционализме А. Пуанкаре и П. Дюгема; в инструменталистских версиях истолкования науки и научного исследования (Дж. Дьюи, П. Бриджмен и др.)
Следующий принципиальный шаг в развитии философии науки как специфического направления в анализе и осмыслении феномена научного знания был сделан представителями неопозитивистской философии. Это относится, прежде всего, к анализу оснований математики в рамках логицистской программы (Г. Фреге, Б. Рассел); разработке философии логического позитивизма усилиями Л. Витгенштейна и членов Венского кружка (М. Шлик, Р. Карнап, О. Нейрат, Г. Рейхенбах и др.). В этот период неопозитивистская программа логического анализа языка науки обнаруживает себя в формах радикального редукционизма и верификационизма, предлагает модели эмпирического обоснования универсального языка науки, жесткой демаркации научного знания и метафизики.
Следующей стадией в развитии западной философии науки является разработка фаллибилистской модели научного знания, представленной прежде всего в концепциях фальсификационизма К. Поппера и методологии научно-исследовательских программ И. Лакатоса. Попперовская философия критического рационализма получает свое развитие и конкретизацию в неорационализме Г. Башляра и посткритической философии науки М. Полани.
В 60-70-е годы ХХ столетия в западной философии науки заметно активизируются релятивистские и историцистские тенденции в анализе и методологическом осмыслении феномена научного познания. Наиболее рельефно эти тенденции обнаруживают себя в различных школах и направлениях поспозитивистской философии науки, акцентирующей свое внимание на исследовании исторических, психологических, социокультурных аспектов научного познания (Т. Кун, С. Тулмин, П. Фейерабенд, Д. Бом, Дж. Холтон, Л. Лаудан и др.)
Современная ситуация в западной философии науки специфицируется интенсивным развитием двух доминирующих тенденций анализа и интерпретации науки и характерных для нее форм исследовательской практики. Прежде всего, это разнообразные школы и направления аналитической и лингвистической философии (П. Стросон, Н. Хомский, Д. Дэвидсон, Дж. Серл, М. Даммит и др.), а также активная полемика между представителями научного реализма, с одной стороны (Х. Патнэм, У. Селларс, Б. ван Фрассен) инструментализма и радикального конструктивизма - с другой (Г. Фолмер, Х. Матурана, Ф. Варела, Н. Гудмен и др.)
Разнообразные формы философско-методологического анализа социально-гуманитарного познания и знания были развиты и конституированы в рамках структуралистской программы (К. Леви-Стросс, Ж. Лакан, М. Фуко, Р. Барт и др.), а затем и в ряде постструктуралистских интерпретаций языка и «логики» гуманитарных наук (Ж. Делёз, Ф. Бодрийар, Ж. Деррида и др.)
Не менее известны и популярны в западной философии науки и различные версии герменевтических интерпретаций языка науки и форм его опосредования в культуре (Г. Гадамер, П. Рикер, К.-О. Аппель и др.)
Немаловажный вклад в развитие современной философии науки внесли иотечественные философы и методологи. В разработанных ими моделях и концепциях структуры, динамики и функций науки в различных типах социума была обоснована системно-диалектическая традиция современного науковедения, которая по многим параметрам оказалась более перспективной и адекватной реальной практике научных исследований, нежели западные аналоги. К наиболее известным и авторитетным представителям отечественной философии науки относятся Б.М. Кедров, П.В. Копнин, М.Э. Омельяновский, В.А. Штофф, В.С. Швырев, А.И. Ракитов, В.С. Стёпин и др. Благодаря плодотворной деятельности этих и многих других ученых и философов, начиная со второй половины ХХ века в отечественной философии науки формируется и основательно заявляет о себе ряд школ и исследовательских центров. Среди них - московская, минская, ленинградская, киевская, новосибирская, ростовская школы, представители которых и сегодня продолжают развивать отечественные традиции в сфере философии науки.
Говоря о предметной области философии науки как формы философской рефлексии над различными аспектами бытия науки, а также имея в виду, что ей свойственна интенция на создание системной картины «жизни науки» в единстве ее логико-когнитивных, методологических и социокультурных характеристик, необходимо констатировать существование многих точек зрения по этому вопросу и наличие впечатляющего плюрализма интерпретаций. Такое положение вещей вполне понятно и объяснимо, поскольку «философия науки» есть интенсивно развивающаяся область знаний о самых разных проекциях и формах проявления «научного духа» в современной социокультурной ситуации.
Укажем на некоторые, наиболее типичные и часто встречающиеся подходы к определению предметной сферы философии науки.
По мнению известного специалиста в этой области Ф. Франка, центральной проблемой философии науки является обоснование необходимости и реальных путей трансформации человеческого познания от максим здравого смысла и обыденного мышления к естественнонаучным принципам и методам освоения исследуемой реальности.
По мнению К. Поппера, центральное ядро философии науки - это проблема роста знаний и связанный с ней анализ конкуренции в науке, неизбежно сопровождающей любые познавательные действия
Существует широко распространенное мнение, согласно которому предмет философии науки объединяет в себе несколько типов или уровней анализа науки как некой системной целостности и специфического компонента современной культуры:
) анализ структуры науки, представленной в разных формах ее бытия (наука как деятельность, знание и социальный институт);
) исследование основополагающих функций науки в различных социокультурных системах и особенностей ее существования в современном обществе;
) изучение проблемы роста знаний и социодинамики науки в эпохи научных революций и в периоды «нормального» ее существования;
) аксиологические проблемы науки, в рамках которых рассматриваются многочисленные вопросы взаимосвязи и диалога науки с обществом и различными компонентами культуры.
Некоторые авторы [11, с. 24] утверждают, что важнейшей задачей философии науки является исследование некого граничного между философией и реальным частнонаучным знанием познавательного компонента, который они называют основаниями науки. Как правило, к ним относят: онтологические, гносеологические, логические, методологические и ценностные ее основания.
Достаточно популярна точка зрения, согласно которой основной задачей философии науки является анализ и рассмотрение ее важнейших проблем. При этом обосновываются различные типологии и классификации этих проблем. К ним относят: 1) общие философские проблемы науки как когнитивной и познавательной целостности; 2) тот блок проблем, который характерен для отдельных областей знания (математика, естественные науки, технико-технологические знания, социально-гуманитарные науки), либо конкретных научных знаний (физика, химия, биология, психология, социология и др.); 3) проблемы, конституируемые в зависимости от направленности возникновения и целей философско-методологического исследования науки (от философии к науке или от науки к философии).
Известное распространение получил и так называемый дескриптивный подход к определению статуса философии науки и ее предметной сферы. С позиций этого подхода философия науки есть описание разнообразных познавательных ситуаций, которые встречаются как на эмпирическом, так и на теоретическом уровне научного исследования. К ним может относиться большой массив познавательных действий и операций от «ad hoc» гипотез до «case studies», ориентированных на изучение реальных единичных событий в науке с последующей их экстраполяцией на широкий класс аналогичных познавательных ситуаций.
В современной литературе встречаются и попытки обосновать такие интерпретации предметной области исследований в рамках философии науки, которые основываются на принципах их историко-генетической классификации. Согласно таким подходам, основными проблемами философии науки в первой трети ХХ столетия были следующие вопросы:
анализ проблемы причинности в физическом познании и обоснование сложной системы отношений между детерминизмом и индетерминизмом в современном естествознании;
изучение динамических и статистических закономерностей, форм и способов их фиксации в структуре научного знания;
исследование отношений и опосредований между классической и квантово-релятивистской научными картинами мира и др.
Вторая треть ХХ века обычно связывается с активизацией философско-методологических исследований науки по таким направлениям как:
анализ возможностей и границ эмпирического обоснования научного знания;
проблема теоретической нагруженности опыта;
исследование контекстов психологии открытия и логики обоснования научных знаний;
разработка проблематики роста знаний и метатеоретических структур науки и др.
Наконец, в последней трети ХХ столетия и в исследованиях последнего времени все более актуальными становятся вопросы, связанные с анализом:
различных видов и форм научной рациональности, а также их изменением в эпоху кардинальных трансформаций науки и научных революций;
познавательных и методологических возможностей истории науки, психологии научного творчества, социологии науки и других дисциплинарно и междисциплинарно ориентированных направлений ее изучения и исследования;
широкого круга мировоззренческих, этических, социокультурных и
аксиологических проблем науки и форм ее объективации в различных сферах жизнедеятельности современного общества (экономика, политика, культура и т.д.);
методологических идей глобального эволюционизма, синергетики и принципов нелинейного мышления в современных научных исследованиях;
перспектив и тенденций сближения предметных областей и методологических стандартов естественных и гуманитарных наук, рациональных и внерациональных факторов как стимулов и детерминант новейших исследовательских стратегий и ориентаций в научном поиске.
Можно зафиксировать и другие интерпретации предметной области философии науки, как динамично развивающейся сферы философского знания. Однако и уже отмеченных вполне достаточно, чтобы сделать обоснованный вывод: современная философия науки представляет собой находящуюся в процессе интенсивного развития - стратегию системного исследования науки на основе использования эвристического потенциала и методологических ресурсов философии познания. [16, с. 135]
. Феномен научной рациональности. Научное и вненаучное знание
наука исмысление познавательный
За европейской цивилизацией закрепилось значение рационально организованной цивилизации, которой присущ дух целесообразного и прагматического решения возникающих проблем. Для того, чтобы раскрыть природу этой глобальной ориентации на устройство социальной действительности и принципы ее исторического изменения, необходимо ответить на вопрос о том, что представляет собой феномен рациональности как определенная характеристика мысли и действия. Обычно ее связывают с такими параметрами, как целесообразность, эффективность, ясность и определенность, законосообразность и др.
Очевидно, что в этом контексте рациональность должна интерпретироваться, прежде всего, как специфическая характеристика сознания, создающая необходимые предпосылки для достижения оптимальных и эффективных форм познания и преобразования действительности. Традиционно в классической философии такую характеристику сознания связывали с его способностью обеспечивать понятийно-дискурсивное и логически обоснованное отражение реальности. А сама эта способность объяснялась тем, что в структуре сознания, наряду с ощущениями, восприятиями, памятью, эмоциями, волей и другими компонентами, выделялось и рационально-логическое мышление, которое провозглашалось высшей познавательной способностью субъекта, обеспечивающей ему возможность целенаправленного, обобщенного и опосредованного познания действительности.
В современных интерпретациях структуры сознания довольно часто выделяют когнитивные и ментальные пласты или компоненты. Первый из них ответственен за реализацию рационально-понятийного отношения к миру и стремление достичь объективно истинного знания о нем. Второй - за субъективные переживания, оценочные суждения и регулятивы, а также эмоциональные контексты «жизни сознания» (вера, надежда, радость, тоска, справедливость и др.). Конечно, реально действующее сознание всегда характеризуется неразрывным единством когнитивного и ментального начал в его содержании, поэтому корректная интерпретация рациональности как фундаментальной способности сознания должна базироваться на учете этой диалектической его природы. [7, с. 123]
Таким образом, рациональность как неотъемлемая характеристика сознания человека может быть определена через фиксацию такой его способности, которая обеспечивает ему возможность обобщенного, опосредованного и сущностного отражения действительности, выраженного в вербально-понятийной форме. Наличие этой способности сознания позволяет человеку не только познавать глубинные и закономерные связи и отношения, но и обеспечивать возможность эффективной трансляции знания в культуре посредством передачи информации, представленной в форме знаково-семиотических конструкций, из одной социальной системы в другую.
В современной культуре именно такое формообразование, как наука, наиболее рельефно репрезентирует рациональную способность сознания. Поэтому сегодня чаще принято говорить о феномене именно научной рациональности и анализировать различные ее типы.
Понятие «научная рациональность» также весьма аморфно по содержанию и полисемантично. Можно зафиксировать несколько смысловых аспектов его содержания:
) характер и уровень упорядоченности исследуемых в науке систем, который фиксируется в форме идеальных объектов различной степени общности;
) способ понятийно-дискурсивного описания и объяснения исследуемой реальности;
) совокупность норм и методов научного исследования, которая фиксируется в определенном типе методологической рефлексии или стиле научного мышления.
Именно третий смысловой аспект термина «научная рациональность» стал наиболее популярным и востребованным в современной философско-методологической литературе. Выделяют разные модели или типы таким образом интерпретированной научной рациональности: индуктивистская (Р. Карнап); дедуктивная (Гемпель); сетчатая (Л. Лаудан); тематическая (Дж. Холтон) и др.
Одной из хорошо обоснованных и широко известных интерпретаций научной рациональности является разработанная в отечественной философии науки (В.С. Стёпин, В.С. Швырёв, П.П. Гайденко, В.Н. Порус и др.) историко-генетическая ее концепция, в рамках которой выделяется три исторических типа научной рациональности: классический, неклассический и постнеклассический. Каждый из них характерен для определённого исторического этапа существования науки, последовательно сменявших друг друга на протяжении четырех столетий развития техногенной цивилизации.
Если схематично представить структуру научной деятельности в форме взаимодействия субъекта, объекта, средств, а также целей и ценностей, регулирующих акты и процедуры этой деятельности, то на каждом из трех исторических этапов существования науки рациональность будет характеризоваться специфическим типом методологической рефлексии. [3, с. 23]
Классический тип научной рациональности предполагает акцент на предметной стороне познания и характеризует, прежде всего, его объектные параметры.
Неклассическая рациональность требует такого типа методологической рефлексии, при котором необходим учет связей между знанием об объекте и знанием о средствах деятельности с ним, а также соответствующих познавательных процедурах.
И, наконец, постнеклассический тип рациональности существенно расширяет поле методологического анализа научной деятельности и требует учета соотнесенности получаемых знаний об исследуемом объекте не только с особенностями средств и операций познавательной деятельности, но и с ценностно-целевыми структурами познания.
Естественно, такое расширение сферы методологической рефлексии приводит к существенным изменениям в понимании научной рациональности. Ее контуры трансформируются и включают в себя такие методологические ориентации, как нелинейность, неравновесность, эволюционный подход и др. Вследствие этих изменений научная рациональность начинает интерпретироваться как «открытая», «нежесткая», «мягкая», «нестрогая». Для ее характеристики все чаще используются метафорические конструкции вроде «ризомы», «дерева целей», «ветвящейся графики» и др.
Сегодня в философии науки сознание нередко трактуется как деятельность мышления, которая не сводится к сугубо рациональным процедурам, а предполагает наличие в его структуре таких состояний, которые позволяют квалифицировать его как рассеянное, сумеречное, нестрогое сознание. Поэтому наряду с научным познанием выделяют и ряд форм вненаучного познания, которое осуществляется по иным правилам и нормам.
Существуют различные классификации вненаучного познания и знания. Как правило, они строятся на основе историко-генетических и системно-функциональных критериев их дифференциации.
Согласно первому критерию выделяют такие формы познавательной деятельности, которые возникли и оформились в культуре в период до становления и первичной социализации науки. К ним чаще всего относят: а) обыденно-практическое познание, в котором фиксируется опыт повседневной жизни и обнаруживает себя логика «здравого смысла»; б) игровое познание, ориентированное на развитие креативных и коммуникационных способностей человека, реализующееся на основе условно принимаемых правил и целей, и имеющее обучающе-развивающий характер; в) различные формы протонаучной познавательной деятельности, регулируемые посредством традиций и обычаев, и дающее рецептурное знание.
Второй критерий позволяет выделить и обосновать такие формы вненаучного знания и познания, как паранормальное, псевдонаучное, квазинаучное, антинаучное, девиантное и др.
К паранормальному знанию относят учения о тайных природных и психических силах и отношениях, реализующихся за пределами известных науке физических способов взаимодействия, известных науке. Например, экстрасенсорное восприятие, телепатия, психокинез и др.
Псевдонаучное знание трактуется как форма интерпретации реально изучаемых наукой событий и явлений, но еще не получивших в ней адекватных объяснений в соответствии с принятыми в науке логико-методологическими стандартами и эталонами. Например, феномены внеземных цивилизаций, НЛО, лохнесское чудовище и др.
Девиантная наука, или анормальное знание, обычно определяются как такие познавательные и когнитивные структуры в науке, которые еще не получили всеобщего признания в научном сообществе и не одобрены в соответствии с доминирующими в нем парадигмальными образцами и методологическими стандартами. Например, релятивистская физика А. Эйнштейна, квантовая механика в период научной революции в конце ХIХ - начале ХХ века. [9, с. 45]
Эти и многие другие формы вненаучного познания и знания становятся возможными и приобретают определенное значение в современной культуре постольку, поскольку в структуре реального познавательного процесса, наряду с рационально-дискурсивными, существуют и различные внерациональные компоненты - интуиция, фантазия, творческое воображение, вера и др. Именно они позволяют трактовать процесс познания мира как не сводящийся только к научным формам его постижения, а включающий в себя и такие компоненты, которые вербально невыразимы и существенно раздвигают границы форм и типов рациональности, принятых в науке.
Заключение
Подводя итоги нашего исследования, хотелось бы сказать следующее. Философия и наука тесно взаимосвязаны между собой и научно-практической деятельностью человека. Философия, будучи наукой имеет свой предмет и методологию. Предметом философии являются человек, мир, познание, мировоззрение, культура, мораль и нравственность, поведение и нормы поведения. Методы, изучающие эти явления, могут быть различны, но их основа одна - это сам человек, со своим миро представлением, мироощущением и мировоззрением. Предметом же науки являются законы природы, социально-экономического и политического, вообще общественного развития человеческой общности, называемой цивилизацией. Здесь как и философии применяются различные методы, однако основа остается та же - человек, познающий и применяющий, полученные знания для преобразовательной деятельности. Следовательно, связь науки и философии двояка. С одной стороны - эта связь субъективна, через человека, через его представления и мыслительный аппарат. С другой - связь объективна, так как и наука и философия изучают объективные процессы и явления. Просто, философия более обобщенно подходит к данным процессам, дает более систематизированное представление, включая в себя все достижения науки и культуры.
Функция философии, возникающая в ходе развития специально-научного познания, требует для своего изучения и разрешения не только тех средств, которыми располагают сами эти науки, но, прежде всего, средств, которые вырабатываются самой философией и науковедением.
Методология отнюдь не сводится к сумме рецептов для желающих делать научные открытия: она может ориентировать содержательное научное исследование, но никоим образом не может его подменить. Поэтому она не может выступать в виде некоей алгоритмически оформленной технологии научного мышления. Расширяя диапазон средств и методов, доступных научному познанию, методология усиливает его возможности и вместе с тем вскрывает всю сложность, неоднозначность, многообразие путей подлинно творческого научного мышления.
Философия науки в наше время преодолела ранее свойственные ей иллюзии в создании универсального метода или системы методов, которые могли бы обеспечить успех исследования для всех наук во все времена. Она выявила историческую изменчивость не только конкретных методов науки, но и глубинных методологических установок, характеризующих научную рациональность. Современная философия науки показала, что сама научная рациональность исторически развивается и что доминирующие установки научного сознания могут изменяться в зависимости от типа исследуемых объектов и под влиянием изменений в культуре, в которые наука вносит свой специфический вклад.
Как и наука, философия ищет истину, выявляет закономерности, выражает результат исследования через систему понятий, категорий. Однако в философии объект исследования рассматривается через призму отношения человека к миру, в ней существует антропный принцип, всякий оценочный момент содержит элемент субъективности. науки нет без философии, а философии - без науки. Философия в том виде, в каком она есть сейчас, не была бы возможна без внешних по отношению к человеку, ее источнику, условий: уровень, достигнутый наукой в быту, высвобождает колоссальное количество времени для размышлений, никак не связанных с заботой о добывании куска хлеба насущного, защиты себя и близких от внешней среды. Только того, что сейчас человек спит в достаточно хороших условиях, хорошо питается, конечно, явно не достаточно для производства философской мысли, но это является хорошим подспорьем. И наоборот, наука (настоящая наука) без философии невозможна вдвойне, так как научные открытия (да и просто научную работу) необходимо осознавать, осмысливать, переживать, иначе это не будут открытия, а будет простая механическая работа по добыванию, отниманию у Природы новых, мертвых знаний. Мертвое же знание не может дать человеку ничего хорошего. Именно поэтому настоящий ученый должен быть, прежде всего, философом, а лишь затем естествоиспытателем, экспериментатором, теоретиком. Истина научная являет собой объективное знание. Она делает человека богаче в материальном плане, сильнее, здоровее, может быть даже повышает его самооценку. То есть она сугубо материальна, не сама по себе конечно, а по проявлениям. Философская же истина даже по проявлениям нематериальна, так как она есть, прежде всего, некий продукт деятельности человеческого сознания, причем именно разумно-нравственной его сферы.
Научная сущность философии не подлежит сомнению, так как за время существования человечества она стала наукой, для которой мир, человек, сама наука являются предметом исследования. Говоря о роли философии и науки в жизни и деятельности человечества, хочется сказать, что без науки невозможно движение по пути прогресса, а без философии невозможно оценить, почему совершено это движение, каковы его результаты, и как отражается прогресс на жизни общества.
Список используемых источников
1.Грунвальд, А.Р. Роль социально-гуманитарного познания в междисциплинарной оценке научно-технического развития / А.Р. Грунвальд // Вопросы философии. - М., 2011. - №2. - С. 115-126.
2.Зеленков, А.И. Философия и методология науки: учебное пособие для аспирантов и магистрантов / А.И. Зеленков [и др.]; под ред. А.И. Зеленкова. - 2-е изд., доп., испр. - Минск: ГИУСТ, 2011., - 479 с.
.Зеленов, Л.А. История и философия науки: учебное пособие / Л.А. Зеленов, А.А. Владимиров, В.А. Щуров. - М.: Флинта: Наука, 2008., - 431 с.
.Зуев, В.В. К вопросу о генезисе научной теории / В.В. Зуев // Вопросы философии. - 2011. - №1. - С. 98-105.
.Кашперский, В.И. Проблемы философии науки: учебное пособие / В.И. Кашперский. - Екатеринбург: УГТУ-УПИ, 2007., - 122 с.
.Купцов, В.И. Судьба учения Н. Коперника / В.И. Купцов, С.В. Девятова // Вопросы философии. - М., 2011. - №1. - С. 83-97.
.Лебедев, С.А. Философия науки: краткая энциклопедия (основные направления, концепции, категории) / С.А. Лебедев. - М.: Академический Проект, 2008., - 256 с.
.Лебедева, С.А. История и философия науки: учебное пособие / С.А. Лебедева; под ред. В.И. Шапорева. - М.: Академический Проект: Альма Матер, 2007., - 232 с.
.Левин, Г.Д. Классическая философия науки: хрестоматия / Г.Д. Левин [и др.]; под ред. В.И. Прижиленского. - Москва: МарТ, 2007. - 345 с.
.Лукашевич, В.К. Философия и методология науки: учебное пособие/ В.К. Лукашевич. - Мн.: Соврем. шк., 2006., - 320 с.
.Никитич, Л.А. История и философия науки: учеб. пособие для студентов и аспирантов вузов / Л.А. Никитич. - Москва: ЮНИТИ-ДАНА, 2008. - 145 с.
.Рузавин, Г.И. Методология научного познания: учебное пособие для вузов / Г.И. Рузавин. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2010., - 213 с.
.Хрусталев, Ю.М. История и философия науки: учебное пособие / Ю.М. Хрусталев [и др.] под общей редакцией Г.Е. Кобринского, М.К. Фисенко. - Ростов-на-Дону: Феникс, 2009., - 332 с.
.Чуешов, В.И. Философия: курс лекций/ В.И. Чуешов, И.И. Таркан. - Минск: Тетоасистемс, 2012., - 272 с.
.Яскевич, В.К. Философия и методология науки: учебное пособие/ Я.С. Яскевич, В.К. Лукашевич. - Минск: БГЭУ, 2009., - 475 с.
.Яскевич, Я.С. Философия и методология науки. Вопросы и ответы: полный курс подготовки к кандидатскому экзамену / Я.С. Яскевич. - Минск: Выш. шк., 2007., - 656 с.