.
Между горными системами находятся равнины. В южной части Приамурья, между Зеей и Селемджой на западе и хребтом Турана на востоке, располагается Зейско-Буреинская равнина. На юго-востоке она доходит до Буреинского хребта. Равнина слегка наклонна к юго-западу, понижение от 300 м на северо-востоке до 100 м на крайнем юго-востоке. В северной части ее кое-где поднимаются высокие холмы из твердых горных пород.
Поверхность южной части равнины испещрена многочисленными неглубокими впадинами округлой формы. Одни из них сухие, другие заполнены водой. Равнины пересечены долинами неглубоких рек. Зейско - Буреинская равнина сложена рыхлыми суглинками, плохо пропускающими воду. После сильных дождей почвы и грунты переувлажняются.
Между Амуром и Селемджой с одной стороны и хребтом Тукурингра с другой лежит Амуро-Зейская равнина со слабоволнистой поверхностью и высотами до 300-500 м. Глубина речных долин здесь значительнее, чем на Зейско-Буреинской равнине. Западный участок равнины, между Амуром, Зеей и хребтом Тукурингра, сложен в основном песками.
Севернее Амурско-Зейской равнины, между р. Гилюем и хребтом Джугрыр простирается Верхне-Зейское плато.
Вдоль Амура, от Малого Хиигана до г. Комсомольска-на-Амуре, тянется Средне-Амурская равнина. Она граничит с Буреинскими горами на западе и Сихотэ-Алинем - на востоке, достигая в средней части более 150 км. Вдоль всей низменности раскинулась широкая (до 40 км) пойма Амура. Её равнинная поверхность, довольно пересеченная, представлена либо затапливаемой поймой реки, либо плоскими террасами Амура и его притоков. Севернее г. Комсомольска-на-Амуре значительная низменная полоса тянется от оз. Эворон на север до Тугурского залива на Охотском море.
Рельеф Приамурья имеет существенное своеобразие: равнины, наиболее удобные для расселения древнего человека, расположены преимущественно на юге, тогда как на севере протянулась целая система широтных хребтов. С юга равнины Приамурья отделены от Северо-Восточного Китая системой Хинганского хребта. Это сыграло определенную роль в развитии контактов древних племен, населявших эту территорию, с племенами сопредельных территорий с севера и юга. Разветвленная система рек создавала благоприятные условия для связей древних племен в широтном направлении.
Для рек Приамурья характерно малое весеннее половодье, так как снеговой покров здесь невелик. Случаются разливы и наполнения рек, и летом, что обусловливается обилием осадков, приносимых со стороны океана, и горным характером рек. У северных рек этой области есть еще одна особенность: в силу истощения запаса грунтовых под, зимой сток воды в них очень слабый, и они промерзают дна.
Река Амур по протяженности занимала первое место в СССР восьмое в мире (4354 км), по водоносности - четвертое в СССР после Енисея, Оби, Лены). Беря начало у г. Благовещенска, Средний Амур выходит на Зейско-Буреинскую равнину. Протяженность его до Хабаровска 1000 км. Течение Среднего Амура в большей части - ровное и спокойное, но после впадения в него р. Бурей, у с. Пашково, Средний Амур становится бурным, так как прокладывает себе путь грез Буреинский (Малый Хинганский) хребет, прорываясь по узкой "трубе". Лишь через 150 км, у с. Екатерино-Никольского, река вступает на широкую Амуро-Сунгарийскую равнину, по которой течет до самого г. Хабаровска. Берега Амура здесь очень низинны и даже болотисты. После впадения р. Биры русло Амура дробится на многочисленные рукава.
От г. Хабаровска до Амурского лимана на протяжении 950 км река имеет название Нижний Амур. Особенно широк он за г. Николаевском-на-Амуре. В нижнем течении река соединяется протоками с многочисленными озерами, самые значительные озера Болонь, Удыль, Орель и Кизи. Впадает Амур в лиман между северным мысом Тебах и южным - Пронгэ.
Средний и Нижний Амур имеет пять крупных притоков: левые - Зея, Бурея, Амгунь и правые - Сунгари и Уссури. Река Амгунь впадает в Амур в самом низовье, недалеко от его устья. Такая сложность и своеобразность строения системы Амура свидетельствует о том, что она образовалась не сразу, а в разное время, возможно, даже из рек ранее совершенно самостоятельных. Сложность рельефа Приамурского края - результат общего поднятия и опускания земной коры в позднечетвертичное и в наше время. Различная величина этого поднятия изменяла соотношение уровней ложа рек и направления их стока, благодаря чему реки прокладывали новые пути, глубоко врезаясь в возвышенности и горные хребты.
Крупнейший приток Амура - р. Зея, длина ее 1232 км. Значительная ширина реки в устье стала причиной того, что народы, населявшие Приамурье до прихода сюда русских (дауры, дючеры, тунгусы, нанайцы и др.), считали Амур притоком Зеи.
В верхнем течении Зея имеет характер горной реки с быстрым течением и множеством перекатов. В нижнем течении у реки низкие берега, широкая пойма, есть отмели, банки, острова, протоки, поэтому каждый год здесь приходится вести большие работы по расчистке фарватера. Летние паводки на Зее бывают очень высокими.
Самый большом приток Зеи - р. Селемджа (750 км). Как и Зея, она служила в прошлом естественной "дорогой" при освоении русскими Приамурья. В верхней части Селемджа течет в каменистых берегах и образует много порогов н перекатов. Далее наиболее значительный приток Зеи - река Гилюй, впадает в Зею справа, в 32 км выше г. Зеи. Гилюй течет вдоль хребта Тукурингра, имеет много перекатов, берега реки скалисты.
В Амур впадает также р. Бурея (слева, на 250 км ниже г. Благовещенска). Длина ее от слияния двух истоков до устья 674 км. Бурея - типичная горная река, в течение лета на ней бывает до восьми паводков, нередко повышающих уровень воды на 10 м. Иногда за одни сутки уровень воды повышается на 3 м.
Река Архара впадает в Амур на 305 км ниже г. Благовещенска. Она Судоходна в нижнем течении и то лишь для одних катеров. Верхняя часть реки пригодна только для сплава.
Территория Дальнего Востока вытянута в меридиональном направлении вдоль побережья Тихого океана и его морей и охватывает арктическую, субарктическую и умеренную климатические зоны. Климат Дальнего Востока в целом можно определить как северный вариант муссонного. И зимой и летом над этой территорией господствуют воздушные массы, формирующиеся за ее пределами.
Зима в Приамурье значительно холоднее, чем ей следовало бы быть в соответствии с географической широтой. Например, в г. Уссурийске, расположенном на юге Уссурийской низменности, средняя температура января равна - 25,8°С. Это на 25° ниже, чем в Ялте, хотя оба города лежат на одинаковой широте. Из-за сухости зимнего муссона атмосферных осадков в Приамурье зимой выпадает очень мало. За полугодие, с октября по март, в Благовещенске бывает в среднем только 8 % их годового количества. В зимние месяцы (декабрь, январь, февраль) атмосферные осадки составляют всего лишь 1 %, три же летних месяца (июнь, июль, август) дают до 65 % годового количества, т.е. в 60-70 раз больше остальных месяцев.
Летняя температура в Приамурье вдали от моря в среднем несколько выше, чем в европейской части. Также, в Благовещенске в июле она на 2°С выше, чем в Киеве, почти такая же, как в Оренбурге. Однако в Николаевске-на-Амуре она все же на 4°С ниже, чем н соответствующих широтах европейской части.
Осадки в Приамурье приносятся летними муссонами, дующими со тропы Охотского, Японского и Желтого морей. Период дождей обычно начинается с конца июня - начала июля и продолжается до конца августа начала сентября. В это время выпадает до 80 % годовых осадков, преимущественно в виде кратковременных ливней. Поэтому, несмотря на обилие осадков, летом довольно много солнечных дней.
племя приамурье польцевская культура
Характерная черта климата Приамурья - сравнительно малая облачность, и обилие солнечных дней в течение всего года. Если средняя облачность на земном шаре между 50 и 60° с. ш. около 62 %, то в Амурской области в этих же пределах она составляет 49 % - По количеству солнечных ясных дней в году Амурская область занимала 3 место в после Крыма и Забайкалья.
Уже давно известно, что фауна и флора бассейна Амура поражают своеобразным сочетанием форм различного биогеографического значения.
Академик В.Л. Комаров первый объяснил причины такого сближения видов на Дальнем Востоке видов, различных по экологии и происхождению. В 1897 г. и "Трудах Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей" ученый на основании своих исследований опубликовал небольшую статью, в которой с достаточной ясностью показал, что наблюдающаяся смесь, в растительности Дальнего Востока - следствие сочетания здесь четыpex флористических областей: охотской, маньчжурской, сибирской и даурской. Эта концепция академика В. JI. Комарова, подкрепленная следующих его работах новыми, более значительными фактами, определила и дальнейшее развитие биогеографии стран Дальнего Востока.
Леса Дальнего Востока в зависимости от генезиса и истории своего пития подразделяются на две группы: третичные (реликтовые) и четвертичпые. По единому мнению исследователей, к первой группе относятся аянские темнохвойные и маньчжурские широколиственно - кедровые леса, ко второй - лиственничные, березовые и сосновые.
В зависимости от почв, рельефа, высоты над уровнем моря, но, главное, от климата растительный покров и животный мир Приамурья формировались в чрезвычайно своеобразных и оригинальных сочетаниях. Сухая и холодная зима здесь содействует произрастанию северных форм, а влажное теплое лето, особенно на юге, открывает простор южным видам, поэтому северные и южные растения и животные существуют. В этих краях можно увидеть, как стебель дикого винограда обвивается вокруг ели, а тигр, сибирский соболь и северный олень, живут в таком же тесном соседстве, как фазан и рябчик.
Высокие хребты Приамурья покрыты тайгой восточносибирского типа с преобладанием даурской лиственницы. Ниже, на горных склонах, раскинулась тайга охотского типа с елово-пихтовыми лесами, кедровым стлаником и каменной березой, отличающейся плотной древесиной. Нередко в горах здесь встречаются и обнаженные "гольцы".
На низменностях и в предгорье, за исключением северных районов, широко распространена тайга маньчжурского типа, богатая ценными породами деревьев, где господствует смешанный лес с большой примесью хвойных деревьев - корейского кедра, темно-зеленой пихты, сосны, ели. Из лиственных пород встречаются вяз, маньчжурский орех, монгольский дуб, желтая и черная березы, амурская липа, граб, клеи. Пи берегам рек растут ильм, ива, акация, вяз, ясень, амурский бархат, дающий ценную пробковую кору, тополь, осина и др. Стволы деревьев Перевиты лианами: амурской виноградной лозой, ломоносом, актинидией, лимонником. Кустарниковые заросли состоят из жасмина, бересклета, крушины, жимолости, орешника, смородины, амурской сирени, калины. Встречается в амурской тайге и "корень жизни" женьшень, славящийся к медицине целебными свойствами. Гигантской величины достигают папоротники.
Животный мир этого края по происхождению, развитию и условиям обитания подразделяется на три группы. С севера и с северо-запада проникли сюда представители восточносибирской фауны, с востока распространились на большей части территории представители охотско-камчатского мира, а с юга и юго-запада пришли животные маньчжурского или амурского типа. При этом выходцы из различных частей Евроазиатского материка живут в близком соседстве, несмотря на отсутствие родственных связей. Восточносибирский лось и охотский северный олень встречаются с сихотэ-алинским лосем. Сибирский серый рябчик может сидеть на одном дереве с черным рябчиком. Северяне - Колонок, горностай, рысь сталкиваются с южанами - непальской куницей, амурским котом. На территории охотского представителя - бурого Медведя - нередко и подолгу гостит выходец с юга - черный медведь. Все эти особенности животного и растительного мира, характерные для Дальнего Востока, всегда привлекали внимание ученых.
Наиболее богат и своеобразен животный мир кедрово-широколиственных лесов. В них водится много представителей южных видов животных - выходцев из субтропиков и даже тропиков. Из копытных здесь встречаются благородный олень (изюбр), кабарга, косуля (дикая коза), кабан. Из хищных в кедрово-широколиственных лесах обитают амурский тигр, черный (гималайский) медведь, дальневосточный лесной кот, непальская куница (харза), колонок, норка, амурский барсук, енотовидная собака (уссурийский енот) и др. С юга иногда заходит красный волк. Вместе с серым волком он причиняет большой урон поголовью копытных животных.
Наиболее крупный хищник - амурский тигр, представитель тропической породы, остался в числе немногих реликтовых видов. Вес этого хищника достигает 380 кг. Черный, или гималайский, медведь уступает бурому медведю в размерах, но отдельные его экземпляры достигают 320-400 кг. Питается он преимущественно желудями, орехами, ягодами. Древний человек в основном, по-видимому, охотился на копытных и медведя.
Очень богаты районы Приамурья птицей. Из перелетных наиболее распространены утки, гуси, журавли. Среди постоянно живущих птиц промысловое значение имеют темный каменный глухарь, тетерев, мерный рябчик (дикуша) и др. Приамурье еще совсем недавно было - краем непуганых птиц", и добыча их, особенно во время линьки, не представляла труда для человека.
Много в реках и озерах Приамурья рыбы. По видовому составу рыб Амур уступает только Амазонке, В Амуре обитает 100 - видов пресноводных рыб.
1.2 Историография племен Приамурья в I тыс. до н.э.
В I тыс. до н.э. у племен, расселявшихся на обширных просторах Евразии, происходят важные социально-экономические изменения, связанные с использованием и широким внедрением железа и распространением производящего хозяйства: земледелия и скотоводства. Трудно назвать хотя бы два района, где этот процесс проходил одновременно в совершенно одинаковых формах. У многих народов в связи с развитием производящего хозяйства и применением железных плуга, меча и доспехов значительно усиливается роль родовой и племенной военной организации, увеличивается значение племенной знати. В политической истории народов Евразии в это время активную роль начинают играть киммерийцы, скифы, сарматы, племена Средней Азии, несколько позднее - становятся известны гунны, которые под натиском сяньбийцев и других народов Центральной Азии, вынуждены были уйти на Запад, где начинается, по существу, второй период в их истории.
До недавнего времени считалось, что народы обширных пространств Северной Азии, оставаясь на низкой ступени общественного развития, не принимали активного участия во всех этих событиях. Археологические раскопки за последние десятилетия возродили от тысячелетнего забытья историю многих десятков поколений народов Сибири и Дальнего Востока, которые в прошлом сыграли существенную роль в истории Восточной и Северной Азии. В последние годы ни у кого не возникает сомнения в необходимости тщательного изучения железного века и раннего средневековья на территории Дальнего Востока. В это время в Приамурье происходят важнейшие социально-экономические и политические изменения. Именно железо сыграло решающую роль в развитии как материальной, так и духовной культуры племен южной части Дальнего Востока в I тыс. до н.э. Исследование памятников на этой территории позволяет очень четко выделить период, "во время которого все культурные народы переживают свою героическую эпоху, - эпоху железного меча, а вместе с тем железного плуга и топора".
Изучение этого периода в истории народов Приморья только начинается, но уже стало ясным, что эти народы не находились в стороне от важнейших исторических событий, происходивших на рубеже тысячелетий в Восточной, Северной и Центральной Азии. Именно на рубеже тысячелетий, в конце I тыс. до н.э. и первых веках нашей эры, формируется мощный этнический субстрат, сыгравший огромную роль в политической истории Восточной Азии в начале II тыс. н.э. Этому предшествовала почти двухтысячелетняя богатая событиями история племен раннего и развитого железного века южной части Дальнего Востока. отверстие. Изделий из железа на поселениях урильской культуры обнаружено сравнительно немного, поскольку каменных орудий труда тоже найдено небольшое количество, логично предположить, что большая часть орудий труда и вооружения все же в это время уже изготовлялась из металла. Дело в том, что металлические орудия труда в случае поломки не выбрасывались, а переплавлялись.
Распространению железа в столь раннее для Восточной и Северной Азии время способствовало знакомство племен южной части Дальнего Востока с выплавкой бронзы. В то же время бронзолитейная металлургия в силу ограниченного своего распространения не послужила препятствием при внедрении железа, как это случилось, например, в Китае и Центральной Азин, где железо длительное время считалось второсортным металлом и не получало широкого применения. Все это способствовало быстрому распространению в Приамурье железа и вытеснению им всех других материалов при изготовлении орудий труда и вооружения.
По хронологии верхняя граница существования урильской культуры относиться к VIII-VII вв. до н.э., а нижняя, видимо к концу II - началу I тыс. до н.э. Следующий этап - польцевская культура - определен радиоугреродным методом временем 2930±80 лет тому назад (980±80 лет до н.э.) и 2340±40 (390±90 лет до н.э.).
В конце II - начале I тыс. до п. э. и Приамурье господствует урильская культура. Формирование и развитие этой культуры совпало по времени с началом распространения у племен южной части Дальнего Востока нового материала для изготовления орудий труда и вооружения - железа. Внедрение железа и последующее развитие и усложнение производящего хозяйства у племен раннего железного века способствовали дальнейшему прогрессивному развитию материальной и духовной культуры.
Урильская культура существовала на территории Приамурья с XII - XI вплоть до VIII-VII вв. до н.э. Племена урильской культуры жили оседло но берегам рек и озер. Поселки состояли из двух-трех десятков полуподземных жилищ. По архитектуре их можно объединить в общий круг древних дальневосточных жилищ с входом через дымовое отверстие.
Хозяйство у племен урильской культуры было комплексным с преобладанием производящих отраслей: земледелия и скотоводства. На Нижнем Амуре рыбная ловля, видимо, продолжала играть в хозяйстве существенную роль, так как удачная "рыболовная страда" во время нереста лососевых могла обеспечить пищей большой коллектив на длительное время. Однако и на Нижнем Амуре племена урильской культуры снимались земледелием и скотоводством. В связи с усложнением хозяйства у них происходит прогрессивное изменение и общественных отношений: от материнского рода с присваивающим хозяйством предшествующих эпох они переходят к отцовскому - с производящим хозяйством и большими семьями - основой патриархальной родовой общины. Это подтверждается тем, что поселения урильской культуры состояли из больших домов, в которых жило одновременно несколько семей, и жилищ малого размера для одной-двух семей. В более позднее время в первых веках нашей эры - эти изменения проявляются отчетливей, что приводит в итоге к имущественной дифференциации и формированию классовых отношений.
Формирование урильской культуры происходит на местной основе Источником для вывода о складывании этого оригинального культурного комплекса послужили памятники Приамурья конца III-II тыс. до н.э. Эта культура представляла собой глубоко местное явление и была результатом внутреннего развития более древних культур. Таким образом, к началу I тыс. до н.э. на территории южной части Дальнего Востока формируется большая, единая н этническом отношении, группа племен, сыгравшая существенную роль в дальнейшей истории племен Приамурья.
В раскопках памятников раннего железного века автору большую помощь оказали С.В. Глинский, Д.Л. Бродянский, Е.И. Деревянко, В.В. Бурилов, Н.Н. Забелина, В.Е. Медведев. Б.С. Сапунов. А И. Мазин, Т.М. Ковальчук, Л.И. Афанасьева, Э.А. Скорынина, Б.А. Фролов, Л.А. Янович, В.И. Жалковский, Н.Г. Мотыченко, Е.Н. Урбан. В раскопках поселений польцевской культуры активное участие принимали студенты Благовещенского пединститута, Новосибирского и Владивостокского университетов, школьники г. Хабаровска.
Таким образом, проведя изучение историко-географического положения Амура видно, что благоприятный климат, разнообразный животный мир, хорошие почты - все это привлекло в Приамурье древние племена, и благодаря этому на протяжении длительного времени племена Приамурья развивали и совершенствовали свою материальную культуру.
2. Социально-экономические и политические отношения племен Приамурья в I тыс. до н.э.
2.1 Племена урильской культуры
В середине-конце II тыс. до н.э., в Приамурье проникают племена из Прибайкалья и Забайкалья. Инфильтрацией племен с северо-запада и запада можно объяснить появление круглодонной керамики и некоторых форм каменных орудий, а также изделий, копирующих бронзовые оригиналы. Сведения о второй половине II тыс. до н.э. настолько отрывочны, что пока трудно судить о степени внешних влияний на формирование культур и этнической общности в то время.
В памятниках I тыс. до н.э. хорошо прослеживаются и элементы, сближающие эти памятники с неолитом Приамурья, и новые, появление которых объяснить одной конвергенцией довольно трудно.
К новым элементам можно отнести такие, как гладкостенная керамика с красным покрытием, некоторые новые формы каменных орудий, широкое применение шлифования и вытеснение ретушированных орудий шлифованными.
Новые элементы легли в основу урильской культуры которая в конце II - начале I тыс. до н.э. оказала большое влияние на дальнейший ход исторического развития древних племен Приамурья.
В конце II - начале I тыс. до н.э. в Приамурье распространяется культура, получившая название по большому поселению на о. Урильском, обследованному А.П. Окладниковым в 1961 г. Урильская культура выступает на фоне памятников, относящихся ко II тыс. до н.э., как единое целое с хорошо выраженными специфическими чертами, носителями которой предположительно являлись известные по китайским летописям племена сушень. Финальная хронологическая граница - V век до н.э. В поселениях все еще встречаются изделия из камня: вкладные лезвия для ножей, нуклеусы, наконечники стрел, проколки и другие орудия труда. В то же время здесь обнаружены предметы из железа и бронзы, множество шлифованных изделий из темного плотного сланца. Керамику урильской культуры украшает резной линейный орнамент, налепные валики, жемчужины. Из резных линий, прочерченных многозубчатым штаммом, и налепных валиков часто составляется орнамент в виде меандра и различных геометрических фигур. Древние обитатели нередко покрыли сосуды красной краской.
Если вопрос об истоках урильской культуры пока еще дискуссионный, то развитие последующих этапов раннего железного века в Приамурье в значительной степени связано с этой культурой. Она оставила очень заметный след в истории дальневосточных племен на протяжении всего I тыс. до н.э.
Распространялась урильская культура почти на всей территории (Среднего и Нижнего Амура: от Благовещенска до Николаевска-на-Амуре. Пока самым западным ее памятником считается поселение в с. Михайловка Архаринского района Амурской области, а самым восточным из известных - поселение в с. Максим Горький. Как далеко эта культура заходит на север, сказать трудно, но крашеная керамика урильского типа известна по р. Зее и на некоторых притоках Амура. Описание памятников урильской культуры целесообразно начать с запада на восток по течению Амура.
Поселение в с. Михайловка. Левый берег Амура ниже г. Благовещенска низкий, с широкой поймой. Только изредка здесь поднимаются небольшие возвышенности. Во время сильных наводнений Амур часто заливал пойму, оставались незатопленными лишь самые высокие участки берега, на которых и селился древний человек.
Село Михайловка расположено на высоте 8-10 м над уровнем реки, поэтому во время паводков берег здесь не затопляется, хотя вода подходит к основанию террасы и постепенно ее подмывает. Почти в центре села, на самой возвышенной части террасы, обнаружили древнее поселение. Значительную площадь его занимали современные постройки. В 1961 г. была исследована небольшая незастроенная часть поселения
Терраса, на которой располагалось поселение, сложена в основании слоистыми речными песками. Выше их залегает желтовато-бурый суглинок и дерн.
Поселение было двухслойным. Верхний слой определялся как мохэский, а возможно, более поздний. К нему относились костяные ромбические наконечники, железные пластинки от лат. Керамика, найденная в этом слое, была типично мохэской, с отогнутым наружу венчиком. К этому же времени, видимо, относится несколько глубоких ям, прорезавших более древний слой раннего железного века - слой урильской культуры.
Зачистка среза берега реки показала, что ранним железным веком можно датировать линзовидные западины жилищ, сильно разрушенных мохэсцами и современными строительными работами. Западины заполнены хорошо гумусированной супесью с углистыми включениями. Во время раскопок берега и частичном вскрытии жилища раннего железного века обнаружены отщепы, изделия из камня, грубые нуклеусы-желваки, керамика.
В хозяйственных ямах, принадлежащих к урильской культуре, найдены кости животных (некоторые из них со следами обработки), керамика и отщепы. Дно одной хозяйственной ямы выстлано речной галькой.
Археологические исследования показали, что древние обитатели Приамурья от каменных орудий сразу перешли к заимствованным извне, а затем изготовляемым самостоятельно железным орудиям. К урильской культуре - наиболее древней культуре раннего железного века относятся кельт и крица. Часть элементов культуры найденных при раскопках хранятся в Амурском областной краеведческом музее им.Г.С. Новикого-Даурского. Наконечники урильской культуры представлены на рисунке в Приложении Б.
Материал, полученный при раскопках и собранный на поверхности, у подножия террасы, в основном относился к урильской культуре. По фрагментам можно выделить три основных типа сосудов.
Первый тип - сосуды с хорошо профилированным, почти шаровидным туловом, узким дном и горлом, прямым или слегка отогнутым венчиком. Сосуды в большинстве случаев покрыты красной краской и украшены налепными врезанными валиками, между которыми иногда проходят ряды налепных жемчужин.
Ко второму типу относятся сосуды в виде ваз с хорошо выраженным, отогнутым наружу венчиком, сравнительно нешироким горлом, с вытянутым, как у амфор, туловом и выделенными плечиками. Украшались сосуды преимущественно прочерченными горизонтальными и волнистыми линиями, выполненными зубчатым штампом. В большинстве случаев линии пересекались друг с другом под разным углом, образуя сложные комбинации из незаштрихованных прямоугольников, ромбов, треугольников. Среди такого типа орнамента четко прослеживаются элементы меандра и нередко чистый меандр.
Третий тип, судя по фрагментам, представляют небольшие чашечки, типа пиал, тонкостенные, без орнамента.
Керамика из поселения в с. Михайловка хорошего качества, тонкостенная, с ровным обжигом. Особенно отличаются хорошим изготовлением фрагменты с ангобом.
Из каменных орудий следует отметить прямоугольные в поперечном сечении тесла, грузила, ретушированные отщепы. В жилище урильской культуры найдено несколько желваков, которые по обработке напоминают призматические нуклеусы. С желваков скалывали неправильной формы пластинчатые отщепы. Технику скалывания правильных ножевидных пластин в это время племена Приамурья уже утратили, и вместо тщательно подготавливаемого нуклеуса определенной формы в большинстве случаев ими употреблялся желвак, с которого беспорядочно скалывались отщепы. Некоторые из отщепов, сколотые с таких желваков, отретушированы. Ретушь неровная, по качеству значительно уступает неолитической.
Найденные тесла хорошо зашлифованы, и только у одного из них обушок вначале был оббит, а затем подшлифован. Грузила встретились обычного типа, с выемками на двух противоположных концах. В обрезе одного жилища обнаружена зернотерка ладьевидной формы. Весь инвентарь, собранный на этом поселении, характерен для урильской культуры, и ничем не отличается от находок на других поселениях этой культуры.
2.2 Быт и хозяйство урильских племен
На протяжении всего II тыс. до н.э. в социально-экономической истории в дальневосточных племен происходят большие и важные изменения, связанные, прежде всего с переходом основной части населения от присваивающего хозяйства к производящему. Прогрессивное развитие хозяйства в Приамурье отмечается уже в неолите, когда часть населения в III тыс. до н.э. начинает заниматься земледелием. Постепенно все более усложняются формы хозяйства, и со временем оно становится многоотраслевым. Во II тыс. до н.э. племена Приамурья занимаются земледелием и скотоводством, частично охотой и рыболовством.
До недавнего времени на Амуре наиболее изученными были поселения неолитического времени: новопетровской и нижнеамурской культур. Широкие исследования памятников раннего железного века последние годы позволили углубить наши представления о планировки древних поселков, их расположении, конструкции жилищ.
Наиболее полное представление мы имеем о конструкции жилищ II-I тыс. до н.э., относящихся к культурам раннего железного века: урильской, сидеминской и польцевской. Рисунок с реконструкцией жилища урильской культуры представлен в приложении А.
Поселения племен урильской культуры строились в основном по берегам рек и озер. Все поселения не имели внешних укреплений в виде валов и рвов. На территории Дальнего Востока такие укрепления появляются эпизодически в конце II тыс. до н.э. Так, для обороны поселения на сопке Харинской был выкопан неглубокий ров. В целом же укрепленные поселки в Приамурье и возникают гораздо позже.
Дома в поселениях урильской культуры размещались без какого - либо определенного порядка. На о. Урильском место расположении древних жилищ не выражалось никакими внешними признаками. Зачистка берегового обреза показала, что расстояние между котлованами отдельных жилищ было от двух и более метров, но верхняя часть культурного слоя не прерывалась, а продолжалась от одного жилища к другому. Это можно объяснить интенсивным и длительным использованием жителями поселка меж жилищного пространства, когда образовывается довольно мощный культурный слой, или с особой конструкцией жилищ.
Так, отдельные исследователи отмечали, что у некоторых народов, например у даяков, дома располагались близко друг к другу, а крыши спускались почти до земли, и концы перекрытия одного дома соприкасались с перекрытием следующего дома. При такой планировке после разрушения поселка между жилищами должен был образовываться довольно мощный гумусированный слой.
Число жилищ, составлявших поселение на о. Урильском, проследить не удалось, но судя по большой протяженности культурного слоя, их должно было быть свыше двух десятков.
Поселение на р. Кочковатке находилось на самом краю береговой террасы. Западины жилищ размещались скоплениями. В западной части поселения обнаружили скопление, в которое входило более 20 жилищ. Всего выявлено свыше 50 древних западин. Расстояние между древними домами на этом поселении гораздо значительнее, чем на о. Урильском. Существенным отличием этого поселения от всех других урильской культуры было то, что отдельные жилища достигали 200 м2, и в то время как площадь остальных равнялась 50-80 м2.
На поселении "Бензобаки" жилища были небольшими, площадью около 50 м2. Располагались они вдоль террасы тоже произвольно. Общее их число установить, не удалось, потому что часть жилищ; уничтожилась более поздним поселением железного века, а часть были занесена песком во время наводнений, поэтому не все западины xорошо прослеживаются на современной дневной поверхности. Но, судя по площади мыса и расположению обнаруженных жилищ, в поселение входило более 20 жилых построек.
Сравнительно небольшим выглядело поселение в с. Максим Горький. Здесь на поверхности отмечены западины 10 жилищ, хотя вполне возможно, что их было и больше. Часть жилищ в более позднее время могла быть занесена песком и илом в период больших наводнений, а некоторые жилища, располагавшиеся на краю берега, размыты и разрушены водами Амура.
В целом в поселения урильской культуры входило приблизительно 20-50 жилищ. Для того времени это были настоящие деревни. В поселениях каменного века Приамурья, например, насчитывалось всего 10-20 жилищ. В раннем железном веке число людей, живущих на одном месте, значительно возрастает. Соответственно этому в целом резко увеличивается и площадь поселения. На р. Кочковатке, к примеру поселение занимало около 3 га. У аборигенов Приамурья в более позднее время - XVII - начале XVIII в. - отмечались преимущественно небольшие поселки в 10-20 жилищ7 По сообщению В. Пояркова, в среднем течении р. Зеи, в Гогульской волости, - находился даурский городок двух князей Омутея и Ломбо,". у них в том острожке 200 человек, все пашенные и скотные сидячие люди, а хлеба у них родится много. Ниже устья р. Зеи, а также на Амуре, по сообщению Е.П. Хабарова располагалось даурское селение князя Экоре (Кокорея) в 24 юрты. По среднему течению Амура до Малого Хингана Е.П. Хабарову встретилось около 120 даурских поселков, состоящие из 10 домов каждые. Начиная от устья реки Сунгари, в низ по Амуру, расселились дючеры, которые жили сравнительно в больших поселках. В устье р. Сунгари Е.П. Хабаров видел "2 улусо великие, а в тех улусах юрт 660 и больше"
Таким образом, только некоторые даурские и дючерские городки в XVII в. превосходили по численности население большого поселка урильской культуры.
Большие размеры поселений, относящихся к раннему железному Шку, отмечены и в других районах Дальнего Востока. Такая значительная площадь поселений раннего железного века объясняется большой продолжительностью пребывания древних племен на одном месте и (многочисленностью жителей поселка, что стало возможным при интенсивном производящем хозяйстве.
Разумеется, размеры поселений зависели от рельефа местности, специфики хозяйственной жизни и длительности их существования. Но независимо от этих факторов расширение деревни имеет свои пределы. Любопытные наблюдения о различиях в размерах деревень попуасов Новой Гвинеи приводит Н.А. Бутинов. "Когда число жителей сильно возрастает, начинает ощущаться недостаток хорошей земли для огородов, некоторым жителям приходится разбивать свои огороды далеко от деревни. Постепенно они переселяются поближе к огородам, Сначала на временное жительство, а потом и постоянное. Так возникает новая деревня, сначала небольшая, но затем она начинает расти". Вполне возможно предположить, что различия в размерах поселений урильской культуры обусловлены теми же причинами, что и у папуасов Новой Гвинеи: наличием поблизости от поселка достаточного количества земель, годных для обработки.
Если некоторые поселения урильской культуры отличались друг от друга своими размерами и планировкой, то у домов, входящих в эти поселки, было много общего в архитектуре. По конструкции и размерам дома урильской культуры несколько отличались от неолитических жилищ Приамурья.
При раскопках поселений на о. Урильском удалось зафиксировать четкие архитектурные традиции, характерные для древних строителей Котлован жилища прямоугольной формы, с несколько округленными углами, глубиной около полуметра, копался в светлом плотном суглинке (при разрушении древних жилищ котлованы оплывали постепенно поэтому во время раскопок не всегда удавалось выявить точные очертания стен и углов). Площадь жилища достигала почти 200 м2. Для жилых комплексов на о. Урильском характерно обилие больших хозяйственных ям, вокруг которых концентрировалось основное количество находок. В заполнении ям встречались кости животных, керамика а иногда и очажные линзы - свидетельство того, что в этих яма разводили костер и готовили пищу. Обилие находок вокруг ям и в их заполнении говорит о том, что с ними была связана значительна часть хозяйственной деятельности обитателей жилища.
Далее было установлено, что ямки от столбиков внутри жилища располагались у стен котлована и вдоль длинной оси дома, т.е. как бы делили жилище на две неравные половины. Поперек жилища проходило еще два ряда ямок от столбиков. Таким образом, жилище разделялось на шесть частей - комнат. В каждой комнате имелась хозяйственная яма с остатками кострища. Такая планировка, когда большое жилище разгорожено на несколько изолированных помещений, в когорых могли жить отдельные семьи, - важное свидетельство определенных общественных отношений, сложившихся у племен урильской культуры.
Для реконструкции архитектуры урильского дома представляли интерес и ямки от столбиков, обнаруженные за пределами котлована жилища. Эти ямки находились вдоль стен, на небольшом расстоянии от них и, видимо, вместе с внутренними ямками от столбиков составляли единое целое. Столбы внешнего ряда служили основой стен жилища. На верхних концах, очевидно, лежала горизонтальная внешняя обвязка. Внутри жилища большинство столбиков представляли каркас для перегородок, а часть - основание для внутренней обвязки. Все это и позволяет предполагать, что крыша была четырехскатной. Верхние концы перекрытий крепились к внутренней обвязке, а нижние к внешней. Крыша могла опускаться ниже стен, захватывая и часть межжилищного пространства, вследствие чего при раскопках не было перерыва культурного слоя на уровне древней поверхности.
Стены жилища и внутренние перегородки, видимо, сооружались при помощи веток и прутьев, оплетавших столбики. Судя но столбикам, находившимся за котлованом жилища, стены были двойными но и возможно, полая часть их засыпалась землей или другим материалом для утепления жилища. Изображение жилища представлено в приложении А.
При раскопках на р. Кочковатке выявили жилища разных размеров. Большие из них приближались по площади к постройкам урильской культуры. Для всех жилищ этого поселения характерно обилие ям, среди которых трудно выделить хозяйственные и конструктивные.
Котлован первого жилища, очевидно, в древности имел прямоугольную форму, и только позднее углы и стены дома несколько оплыли - сейчас в плане котлован больше приближается к овалу.
На полу жилища № 3 хорошо прослеживались ямки от столбиков, которые шли вдоль стен котлована по периметру и в центре в виде прямоугольника. Эти столбики и были основой в конструкции жилого дома. Очаг в жилище немного смещался к северному углу, и полу жилища обнаружили несколько небольших пятен прокаленного песка - остатков временных очагов.
Жилища на поселении раннего железного века в с. Максим Горький по архитектуре также не отличались в принципе от жилищ поселений урильской культуры. Только некоторые из них имели в котловане еще одно углубление, подпрямоугольное в плане, в результате чего у стен жилища оставались уступы-нары шириной от 1 до 1,5 м.
Таким образом, все рассмотренные жилища урильской культуры можно разделить на две основные группы: с коридорной системой и с единой планировкой внутри дома.
К наиболее раннему времени, видимо, относятся жилища с коридорной системой. По конструкции они мало чем отличались от жилищ предшествующих этапов каменного века. Если не принимать во внимание перегородки, то по краям котлована и в центре его, судя по ямкам, стояли столбы, поддерживающие кровлю. Столбы, располагавшиеся внутри жилища и служившие опорой для перегородок, устанавливались, скорее всего, уже после постройки дома и не были основными в конструкции.
При раскопках в пос. Кировском А.П. Окладниковым впервые было отмечено то, что в жилище находилось несколько очагов, вокруг которых встречались одинаковые скопления вещей: сосуды, зернотерки, куранты. Это свидетельствует, по всей видимости, о том, что под одной крышей жило несколько семей, объединенных определенными родственными отношениями.
На о. Урильском большой дом уже разделялся перегородками на сколько помещений, в каждом из которых, надо думать, жила одна семья.
В Приамурье в раннем железном веке архитектура жилищ продолжала оставаться прежней. Только значительно более прочными стали стены и низкие крыши такого дома. Отличались жилища поселений раннего железного века от более древних своими большими размерами. Таким образом в южных районах Восточной Азии - в Китае, получает развитие наземная конструкция жилища, в более северных районах в Приамурье - полуподземная.
Материалы по планировке поселений и жилищ раннего железного века позволяют сделать определенные выводы об уровне и состоянии развития общества в то время. Некоторые представления об общественных отношениях древних народов можно получить на основании добытых в результате раскопок и фактов, по которым можно установить аналоги с социальными институтами племен и народов, имевших в недавнем (XVII-XIX вв.) сходный уровень развития материальной культуры.
2.3 Развитие общественных отношений у племен урильской культуры в I тыс. до н.э.
Говоря о развитии общественных отношений у племен Приамурья в II - I тыс. до н.э., следует отметить, что мы пока располагаем скудным количеством материалов, на основании которых можно было бы исследовать ход развития этого процесса на данной территории. Одним из важных свидетельств динамики развития у древних племен Приамурья общественных отношений было изменение внутренней планировки жилищ и их размеров во II-I тыс. до н.э.
В неолите площадь жилищ не превышала 30-60 м2. К концу II - началу I тыс. до н.э. размеры жилища у Племен южной части Дальнею Востока увеличивают - 14 до 150-200 м2. В одном таком доме стало жить пять-шесть семей. В дальнейшем в связи с обособлением отдельных семей и выделением их в самостоятельную хозяйственную единицу, размеры жилищ снова уменьшаются.
Можно предполагать, что развитие общественных отношений у племен Приамурья во II-I тыс. до н.э. шло в том же направлении, что и у земледельцев Средней Азии: от материнского рода с присваивающим хозяйством к отцовскому - с производящим хозяйством и большими семьями - основой патриархальной родовой общины.
Безусловно, эта схема нуждается в дальнейшем фактическом подтверждении, но уже и сейчас можно констатировать, что отдельные поселения II-I тыс. до н.э. состояли из больших домов, в которых жило одновременно несколько семей, и жилищ малого размера для одной-двух семей. На последующем этапе раннего железного века - польцевской культуре - и в более позднее время, у мохэских племен, вновь появляется небольшой дом, в котором жила, по-видимому, одна патриархальная семья.
Можно предполагать что развитие общественных отношений у племен заключительного этапа раннего железного века на территории Приамурья, проходило в процессе имущественной диференциации, т. е в каждом селении были старейшины, а позднее появились племенные вожди.
Безусловно, в раннем железном веке разные племена Приамурья стояли на неодинаковых ступенях развития общественных отношений, что в значительной мере определялось экономическими предпосылками. Так, если у земледельцев южной части Приамурья этот процесс шел довольно быстрыми темпами, то у охотников тайги он был несколько замедленным.
Древние племена вели сложное многоотраслевое хозяйство: занимались земледелием, скотоводством, рыболовством, охотой. В железном веке начинают складываться торговые отношения приамурских племен с племенами сопредельных территорий, в том числе и с Китаем Торговля способствовала сосредоточению в руках отдельных семей больших богатств, что вело в конечном счете к имущественному неравенству. Формирование многоотраслевого хозяйства в Приамурье началось еще в неолите, но только во второй половине II тыс. до н.э. производящее хозяйство начинает занимать здесь ведущее положение. В раннем железном веке племена в Приамурье продолжали заниматься охотой и рыболовством, но эти виды хозяйства по сравнению с земледелием имели уже второстепенное значение, особенно в районах, благоприятных для выращивания зерновых (к таким районам относится прежде всего бассейн Среднего Амура с плодородными землями, так называемыми "амурскими черноземами"). В северных таежных районах Приамурья охота и рыболовство продолжали, видимо, играть в хозяйстве существенную, если не основную, роль, хотя и там, судя по находкам пестов и курантов, в конце I тыс. до н.э. - I тыс. н.э. также происходит распространение земледелия, которое сохранилось по нижнему течению р. Зеи вплоть до XVII в.
В культурах раннего железного века роль охоты, рыболовства, земледелия и скотоводства в хозяйстве, видимо, также была различной. У племен урильской культуры преобладало производящее хозяйство, а охота и рыболовство были уже второстепенными, хотя в отдельных районах Приамурья эти виды хозяйства служили основными источниками получения пищи. О том, что обитатели поселений раннего железного века занимались охотой, свидетельствуют кости таких диких животных как изюбр, косуля, олень, обнаруженные при раскопках поселения на о. Урильском. Находки на поселениях раннего железного века наконечников стрел тоже говорят об охоте как одном из источников получения мясной пищи.
Роль рыболовства в хозяйстве у племен урильской культуры, расселявшихся на Среднем и Нижнем Амуре не была одинаковой. На Нижнем Амуре, где отмечался массовый ход лососевых во время нереста из моря в реки, рыболовство, как вид имело большое значение в экономике племен раннего железного рыбу ловили в основном сетями, как и в предшествующее время - в неолите. (На одном сосуде из поселения Польце обнаружены отпечатки от сети. Судя по отпечаткам, ширина ячей ее равнялась 3-4 см. плелась из тонких нитей. Отпечатки нитей и узелков позволяют утверждать, что это было совершенное и надежное орудие лова. По остаткам обугленных нитей, найденных в четвертом жилище на поселении Польце, можно судить о высокой технике ткачества в раннем железном веке у племен Приамурья. На поселениях урильской культуры встречались глиняные грузики-пряслица для ткацких станков. Если в каменном веке сети плели в основном из крапивы, то в раннем железном веке уже появляются нити, которые по всей вероятности, выделывали из конопли. Размер сетей у племен урильской культуры был различным. Об этом свидетельствуют обнаруженные при раскопках на о. Урильском грузила разной величины от небольших галек с выемками на противоположных концах до массивных, весом в несколько килограммов, овальных в плане камней лобками, вышлифованными по всему диаметру в самой расширенной части. Такие грузила крепились к большим ставным сетям или неводам. Ловля рыбы сетями особенно во время нереста, безусловно, была очень результативной. Кроме сетей племена урильской культуры для ловли рыбы применяли остроги, гарпуны, крючковые снасти, делали всякого рода заколы и т.д.
Рыболовство, как и охота, в раннем железном веке продолжало играть в хозяйстве существенную роль, но, несмотря на это, присваивающее хозяйство у древних племен Приамурья во II-I тыс. до н.э. постепенно утрачивает свое значение и на первый план выходит земледелие, потом и скотоводство.
О земледельческом хозяйстве племен в раннем железном веке писала Ж.В. Андреева, которая во время раскопок интереснейших памятников на юге Приморья обнаружила не только земледельческие орудия, но и зерна проса.
Наиболее полно проблема возникновения земледелия на юге советского Дальнего Востока изложена в работе А.П. Окладникова и Д.Л. Вродянского, которые выдвинули гипотезу о существовании дальневосточного очага земледелия.
Для возникновения земледелия, как и вообще производящего хозяйства, необходимы прежде всего определенный комплекс природных условий и соответствующий уровень материальной культуры у племен заселяющих определенную территорию. В комплекс природных условий входят такие факторы, как благоприятные для земледелия климатические естественные условия, наличие дикорастущих злаков - важной основы появления культурных растений - и, наконец, активный сбор злаков для употребления в пищу, что могло бы привести в конечном счете к попыткам искусственного воспроизводства этих злаков, т.е. земледелию.
Мысль о том, что происхождение культурных растений непосредственно связано с возникновением земледелия, уже давно волнует ученых разных специальностей. Не случайно разработкой проблемы происхождения и развития культурных растений занимались крупные советские ученые-селекционеры и генетики Н.И. Вавилов, В.Л. Комаров, М.П. Жуковский, Е.Н. Синская и др. По мнению Н.И. Вавилова "для возникновения крупного очага исторического развития культурной флоры необходимы два условия:
) богатство местной флоры такими растениями, которые пригодны для введения в культуру, и 2) наличие древней земледельческой цивилизации"8.
Во II тыс. до н.э. в Приморье и, возможно, в Приамурье развивается плужное, или пашенное, земледелие, которое было, безусловно, очень эффективным. Пашенное земледелие позволяло более длительно эксплуатировать один и тот же участок земли9.
Пашенное земледелие требовало тягловую силу. Народы Амура в XVII в. использовали для этих целей лошадей и быков. Пашенное земледелие способствовало развитию скотоводства. В III тыс. до н.э. у племен южной части Дальнего Востока появляются первые домашние животные. Племена Приамурья и первыми одомашнили свинью и собаку. О времени появления крупного рогатого скота и лошадей пока сказать трудно, но в конце II - начале I тыс. до н.э. скотоводство уже стало основным источником получения мясной пищи.
Скотоводство как отрасль хозяйства зарождается в Приамурье и Приморье скорее всего в середине - конце II тыс. до н.э. На древнем поселении на п-ове Песчаном у Владивостока более 87 % обнаруженных костей были костями домашних животных: свиньи-свыше 51 %, собаки - свыше 35 %, коровы - около 1 %. Попадались и кости диких животных, преимущественно изюбра, косули, лося . Судя по процентному соотношению костей диких и домашних животных, охота как источник снабжения населения мясной пищей уже утратила ведущее положение.
В Приамурье фаунистические остатки лошади известны в памятниках урильской культуры. Вполне возможно, что лошадь появилась у племен Дальнего Востока во II тыс. до н.э. и находки лемехов плугов в пади Харинской были связаны уже с использованием лошади как тягловой силы.
Таким образом, во II-I тыс. до н.э. в Приамурье складывается комплекс культур с многоотраслевым хозяйством, Где главную роль играет земледелие и скотоводство. Это предопределило дальнейшее развитие не только материальной культуры, но и общественных отношений. Развитию хозяйства способствовало использование племенами урильской культуры изделий из железа.
3. История племен польцевской культуры
3.1 Племена польцевской культуры
Древние поселения, относящиеся ко второй половине I тыс. до н.э., выделенны в настоящие время в польцевскую культуру, благодаря работе А.П. Окладникова во время путешествия в 1935 г. По Амуру.
Исследования памятников польцевской культуры были продолжены им в 1959 г. В районе г. Хабаровска у Амурского санатория, где были произведены раскопки остатков поселения раннего железного века.
Племена раннего железного века в это время широко распространялись на территории южной части Дальнего Востока, по всей вероятности, в начале I тыс. н.э. их сменили мохэские племена, создавшие первые государственные объединения Бохай и Цзинь. Все открытые в то время памятники были разделены А.П. Окладниковым на три группы. К последней он и отнес поселения, которые позднее были определены как поселения польцевской культуры. В этих памятниках А.П. Окладников выделил наиболее характерные черты. Это прежде всего "большие сосуды с отпечатками ткани, инкрустированные лепными валиками, сосуды-вазы с узким горлом и чрезвычайно широким блюдообразноотогнутым венчиком; венчик орнаментирован зубцами и попарно расположенными шишечками, на шейке лепные параллельные валики. Каменные изделия редки: что симметрично заточенные клинья, редко - скребки. Наконечники стрел и шилья из кости. Украшения - глиняные кольца, браслеты, подвески из раковин, клыки кабана с отверстиями. Фауна - свинья (дикая?), собака. Очень много рыбьих костей, скоплений раковин. В одном из поселений (Малмыж) в очаге обнаружены следы Плавки меди. В поселении близ Хабаровска обнаружены погребения с инвентарем, совершенно аналогичным инвентарю землянки (керамика, наконечники стрел из кости)".
А.П. Окладникову удалось вскрыть остатки нескольких жилищ польцевской культуры и получить уникальный материал. Обнаруженные при раскопках глиняные модели лодки, колыбели и щитка для защиты большого пальца от удара тетивой во время стрельбы из лука рассматривались А.П. Окладниковым "как самое раннее свидетельство о наличии тунгусо-маньчжурского комплекса на Амуре и Уссури, еще в I тысячелетии до нашей эры (около IV - III вв. до н.э.)". В 1959 г.А.П. Окладниковым было открыто несколько поселений польцевской культуры в Еврейской автономной области: в селах Найфельд, Кукелево и др. Общий вид раскопа в приложении Г.
В 1960 г. при раскопках мезолитической стоянки у дер. Осиповки под г. Хабаровском А.П. Окладниковым и В.Е. Ларичевым была вскрыта часть поселения польцевской культуры, которое перекрывало стоянку и частично ее разрушало. В 1962 г. под руководством А.П. Окладникова и Н.Н. Забелиной проводились раскопки поселения урильской культуры в с. Кукелево у старой бензозаправочной станции "Бензобаки". Там же располагалось поселение польцевской культуры, которое специально не раскапывалось, но при зачистке берегового обреза были выявлены западины нескольких жилищ, прорезавших жилища урильской культуры и принадлежавших к следующему этапу раннего железного века. Тогда же одна из жительниц с. Кукелево сообщила А.П. Окладникову о том, что в 5 км от села в местности, известной у местных жителей под названием Польце, в редком лесочке из дуба и березы имеются глубокие ямы. А.П. Окладников с группой сотрудники" и составе Н.Н. Забелиной, Б. С, Сапунова, Л.И. Казовчинского и А.П. Деревянко осмотрели это место и выявили здесь древнее поселение. В одной из западин был заложен разведочный шурф. Уже па глубине 30 см. от современной поверхности оказались фрагменты керамики и остатки обугленных конструкций, а глубже лежали на боку и стояли целые сосуды. Ввиду того, что полевой сезон уже закончился, было решено продолжить раскопки этого поселения в следующем году. С 1963 г. на поселении Польце в течение нескольких лет под руководством А.П. Окладникова, и А.П. Деревянко велись раскопки, позволившие вскрыть значительную часть поселения. Оно и дало название культуре последнего этапа раннего железного века. В 1967 г. раскопки велись и на другом поселении - Польце II, располагавшемся в 250 м от первого. На этом поселении вскрыли одно жилище и получили материалы, относящиеся к польцевской культуре. В 2 км от поселения, Польце I на берегу Рыбного Озера в 1967 г. было открыто несколько десятков западин - остатков древних жилищ урильской и польцевской культур. В дальнейшем здесь вскрыли одно жилище польцевской культуры. Во время стационарных раскопок на поселении Польце I были предприняты разведочные маршруты в поисках древних памятников в западных районах Хабаровского края (вплоть до с. Екатерино-Никольское), и восточных районах по р. Бире и в других местах. Во время обследования левого берега Амура и нескольких небольших рек, впадающих в него, в Еврейской автономной области обнаружили более 40 поселений польцевской культуры. Десять из них находились в районе с. Кукелево на одном, расположенном на правом берегу р. Кочковатки и обозначенном Кочковатка II, было вскрыто два жилища.
Большое поселение польцевской культуры обнаружили на р. Бире, неподалеку от с. Желтый Яр. Материал, полученный при раскопках этого поселения, важен для генетической связи польцевской культуры с более ранней урильской. Большое число поселений польцевской Культуры находилось на территории от г. Хабаровска до Николаевска - на Амуре. В общей сложности на Нижнем Амуре обнаружили более 50 поселений польцевской культуры. Поселения этой культуры в бассейне Амура были открыты также Е.И. Тимофеевым, работавшим одно время преподавателем Хабаровского педагогического института. Им обследован, в частности, участок р. Амура от Хабаровска до с. Екатерино - Никольское, и ниже г. Хабаровска но Амуру.
Таким образом, в настоящее время известно около 100 поселений, относящихся к польцевской культуре. Это, разумеется, лишь небольшая часть, и последующие исследования позволят значительно увеличить число польцевских памятников. К сожалению, до настоящего времени в Приамурье не обнаружены погребения польцевцев, что в значительной мере обедняет наши представления об их материальной и духовной культуре.
В Приамурье известно большое количество памятников раннего железного века относящихся к польцевской культуре и датированных второй половиной I тыс. до н.э. Эти памятники представлены поселениями с разным числом жилищ и сосредоточены преимущественно в бассейне Среднего и Нижнего Амура в пределах Хабаровского края. В основном поселения польцевской культуры тяготели к равнинным местам, располагались по берегам рек, озер и стариц, где были благоприятные условия для земледелия, разведения скота и рыболовства. Приамурье издревле было районом, где расселялись ихтиофаги. каменного века и, несмотря на довольно развитое производящее хозяйство в раннем железном веке, рыболовство у амурских племен играло значительную роль и в более позднее время.
3.2 Быт и хозяйство польцевских племен
Одно из наиболее исследованных поселений раннего железного века в Приамурье - поселение Польце. Древнее поселение раскинулось на невысокой 3-4 метровой террасе, полого спускающейся к сильно заболоченной старице протоке Амура. Западины располагались большим скоплением на небольшом расстоянии друг от друга.
Раскопки на этом поселении продолжались в 1963 - 1964 и 1966-1967 гг. Было вскрыто 10 наиболее крупных углублений, оказавшихся остатками полуподземных жилищ.
В более позднее время - в польцевской культуре - дома тоже были полуподземными и сохраняли те же конструктивные особенности, что и урильские. На поселении в местности Польце отличалось лишь первое жилище. Остатки его представляли собой глубокий котлован, впущенный в рыхлые песчаные отложения на глубину от 1 до 1,2 м. судя по форме котлована, жилище было в плане прямоугольных, почти квадратных, очертаний, со стенами, ориентированными строго по сторонам света. Ширина котлована по плечикам равнялась 6, длина 7 м, т.е. площадь жилища в целом достигала 42 м2. Пол жилища был ровным, слегка покатым к центру. Вдоль восточной стенки, в 30 см. от нее, но полу прослеживалась полоса плотной глинистой массы шириной более I м, толщиной 5-6 см. Такие же глинистые пятна отмечались и в других местах жилища. Очевидно это обмазка пола которая сохранилась частично, пятнами.
Уступы стен в первом жилище были крутыми, почти вертикальными. Вдоль всех стен по полу прослеживалась темная полоса шириной в 20-30 см. Первоначально предполагалось, что на этом месте будут выявлены ямки от столбов, как это наблюдалось при раскопках других жилищ более раннего времени и более поздних, мохэских, построек. Однако это предположение не оправдалось. Расчистка темной полосы показала, что она соответствует углублению, которое в виде мелкой канавки с неровным дном окаймляло стены жилища со всех сторон. Глубина канавки колебалась от 20 до 30 см.
Интересно то, что посредине северной стенки у канавки с наружной стороны был небольшой выступ, возможно, от подпиравшего стенку столбика. Такие выступы отмечались у западного и восточного углов жилища и с внутренней стороны канавки. Более широкий выступ утолщение наблюдался посредине восточной стены. Внутри жинища обнаружили 10 небольших ям. Самые крупные из них находились в центре котлована жилища. Диаметр их достигал почти 20, глубина 20-25 см от поверхности пола. Эти ямы могли остаться от столбов на которые опиралось перекрытие крыши всего сооружения.
Отсутствие в этом жилище ям от столбиков у стен котлована навело вначале на мысль, что дом был рубленым. Но в дальнейшем удалось установить, что все остальные жилые сооружения поселения имели обычную для древних жилищ Приамурья планировку: в центре и у стен котлована располагались столбы, составлявшие основу такого дома.
Для изучения архитектуры древних жилых сооружений Приамурья и, в частности, жилищ раннего железного века важное значение имели раскопки жилища № 5 на поселении в местности Польце, в 4 км oт с. Кукелево. Во время раскопок в заполнении и на полу этого жилища удалось обнаружить несколько скоплений обугленных конструкций, которые и позволяют судить о его архитектуре.
Стенки котлована у жилища № 5 были крутыми, соединялись полом почти под прямым углом, лишь восточная стенка в северной части имела пологий скат. По краю пола у стенок жилища сохранились вертикально поставленные обуглившиеся жерди. К ним примыкали горизонтально расположенные округлые жерди и плахи, которые служили обшивкой стен котлована. В некоторых местах стенки жилища сохранились на протяжении 1,5-2 м, благодаря чему можно реконструировать дом раннего железного века. Жилище польцевского типа строилось, видимо, следующим образом. Вначале рылся котлован глубиной до 1 м, а затем устанавливались столбы, поддерживающий перекрытия. К столбам, находившимся у стен котлована, с внешним стороны, крепились плахи, расположенные горизонтально. В каждой жилище строились нары. О нарах свидетельствуют не только остатки обгорелых конструкций, но и скопления сосудов, которые располагались в основном у стен котлована. Очень важно и то, что под скоплениями сосудов нередко лежали обгоревшие плахи - остатки нар-полок, на которых стояли эти сосуды. При строительстве дома использовались столбики диаметром 5-20 см. Ширина и толщина плах, применявшихся при строительстве жилища, очевидно, была разной. Отдельные плахи, судя по обгоревшим конструкциям, достигали ширины 22, толщины-4 см. Реальные их размеры Отсутствие в этом жилище ям от столбиков у стен котлована навело вначале на мысль, что дом был рубленым. Но в дальнейшем удалось установить, что все остальные жилые сооружения поселения имели обычную для древних жилищ Приамурья планировку: в центре и у стен котлована располагались столбы, составлявшие основу такого дома.
Для изучения архитектуры древних жилых сооружений Приамурья и, в частности, жилищ раннего железного века важное значение имели раскопки жилища № 5 на поселении в местности Польце, в 4 км oт с. Кукелево. Во время раскопок в заполнении и на полу этого жилища удалось обнаружить несколько скоплений обугленных конструкций, которые и позволяют судить о его архитектуре.
Стенки котлована у жилища № 5 были крутыми, соединялись полом почти под прямым углом, лишь восточная стенка в северной части имела пологий скат. По краю пола у стенок жилища сохранились вертикально поставленные обуглившиеся жерди. К ним примыкали горизонтально расположенные округлые жерди и плахи, которые служили обшивкой стен котлована. В некоторых местах стенки жилища сохранились на протяжении 1,5-2 м, благодаря чему можно реконструировать дом раннего железного века. Жилище польцевского типа строилось, видимо, следующим образом. Вначале рылся котлован глубиной до 1 м, а затем устанавливались столбы, поддерживающий перекрытия. К столбам, находившимся у стен котлована, с внешним стороны, крепились плахи, расположенные горизонтально. В каждой жилище строились нары. О нарах свидетельствуют не только остатки обгорелых конструкций, но и скопления сосудов, которые располагались в основном у стен котлована. Очень важно и то, что под скоплениями сосудов нередко лежали обгоревшие плахи - остатки нар-полок, на которых стояли эти сосуды. При строительстве дома использовались столбики диаметром 5-20 см. Ширина и толщина плах, применявшихся при строительстве жилища, очевидно, была разной. Отдельные плахи, судя по обгоревшим конструкциям, достигали ширины 22, толщины-4 см. Реальные их размеры культуры свидетельствует о том, что сосуды располагались в основном вдоль стен. Большие слабо профилированные сосуды применялись, видимо, для хранения зерна и других продуктов. К особой группе сосудов можно отнести светильники. По технологии изготовления керамики, можно сказать что все изделия изготовлены без применения гончарного круга.
Орудия труда, связанные с земледелием, на поселениях польцевской культуры представлены мотыгами, пестами, зернотерками. Основными орудиями труда, которыми обрабатывали почву, по-видимому, были мотыги. Их можно разделить на три группы.
Мотыги первого типа изготовлялись из кремнистого темно Серого сланца. Мотыги второго типа изготовлены из слюдянистого сланца, реже, из других более плотных пород камня. Они значительно легче и меньше орудий первого типа и имеют более характерную "мотыжную" форму (обушок уже лезвия).
Мотыги третьего типа изготовлялись из плотных и мелкозернистых пород камня и имели в плане скрипкообразную форму. К земледельческим орудиям следует отчасти отнести и железные кельты, в плане прямоугольной, в сечении клиновидной формы, расширением к несколько изогнутому рабочему лезвию.
До конца невыясненным остается вопрос о жатвенных орудиях племен польцевской культуры. В предшествующее время племена урильской культуры для этой цели применяли шлифованные шиферные ножи, широко распространенные в культурах Восточной и Юго-Восточной Азии.
То малое число обнаруженных жатвенных изделий из шифера, судя по значителыюму количеству зерна, найденного в жилищах на поселении Польце I, что свидетельствует о большом значении земледелия в хозяйстве, не могло обеспечить польцевцам уборку урожая.
Наиболее вероятными жатвенными орудиями у польцевцев были железные ножи с прямыми, в отличие от серпов, лезвиями. Необходимо учитывать, что первые металлические жатвенные серпы были мало похожи на более поздние изделия: лезвие у них было или прямое, или овальное. Изогнутое лезвие у жатвенных орудий появляется сравнительно позже.
Очень значительную группу земледельческих орудий, употреблявшихся для переработки зерна, составляют песты, изготовленные из речной гальки, кремнистых и базальтовых пород камня. Песты польцевской культуры были просты по обработке и общему виду. Другая группа трущих орудий представлена курантами типично ладьевидной формы.
На поселениях польцевской культуры были обнаружены обломки зернотерок, которые изготавливались из плотного мелкозернистого песчаника. В жилищах поселения Польце I найдено три ступы. Две из них изготовлены из массивных кусков мелкозернистого гранита. Ступы могли употребляться для растирания зерна.
В ряде жилищ на поселении Польце I и на некоторых других поселениях польцевской культуры обнаружены каменные кольца-диски, по внешнему виду напоминающие утяжелитель для палок-копалок или деревянных лопат. Орудия быта представлены на рисунке 3 в приложении Д.
Наиболее употребительными орудиями лова рыбы у племен польцевской культуры были железные рыболовные крючки.
Па поселении Польце I впервые встретились крючки, изготовленные из железа. Они кованые, часто с маленьким выступом-бородкой у жальца. В сечении такие крючки овальные, круглые и четырехугольные. Конец, предназначенный для крепления к леске, расплющен и загнут в виде петли, другой - изогнут и заострен. На некоторых крючках последний заканчивается острым шипом. Длина крючков колеблется от 3 до 15 см. Размеры крючков свидетельствуют о том, что они предназначались в основном для крупной рыбы. Возможно, что крючки длиной до 15 см, изготовленные из массивных железных пластин, употреблялись и качестве крючьев при вытаскивании особенно крупных рыб из сетей или заколов. Из рубящих орудий у польцевцев были наиболее распространены тесла и топоры.
Широкое применение мастерами польцевской культуры металлических орудий труда свидетельствует о больших потенциальных возможностях обработки ими дерева. Наиболее сильно это проявляется в строительстве жилищ, также изготовливались предметы домашнего обихода. На поселении Польце I удалось обнаружить остатки трех деревянных сосудов и лопаточки.
Польцевские мастера уже освоили технику шлифования и пиления. Абразивной техникой изготавливались самые различные орудия труда и вооружения. На поселениях польцевской культуры обнаружено большое количество изделий, принадлежащих защитному оружию - панцирю. Чешуйки панцирей изготавливались из железа и кости.
Также на поселениях польцевской культуры обнаружили различные украшения. Наиболее многочисленны среди них - бусы, изготовленные из камня, кости, глины и дерева. Особое место занимают украшения из колец, изготовленных из белого с прожилками нефрита или из глины.
Из предметов искусства найден только один фрагмент глиняной скульптурки. От неё сохранилась вытянутой формы голова с глазами и едва намеченным ртом. Видимо это изображение рыбы. На поселении Амурский санаторий обнаружено несколько необычных изделий из глины, защитного щитка для большого пальца при стрельбе из лука, лодочки-берестянки, детской колыбели.
Одежды на польцевских поселениях не обнаружено. Найдены только остатки грубой ткани и нитей в поселениях Польце I. К предметам имеющим отношение к одежде можно отнести пуговицы, найденные при раскопках, сделанные из камня яшмовидной породы, одна выпуклая пуговица из бронзы встретилась в селе Амурский санаторий. Также к элементам одежды можно отнести пряжки.
Благодаря найденным изделиям видно, что Польцевские племена очевидно, носили одежду из ткани, широко использовались ими и шкуры животных. При изготовлении одежды и обуви в основном применялись шилья, проколки, иглы из кости и железа. Четырехугольные в сечении шилья ковались из железа, имели острый кончик, круглый в сечении. У костяных проколок было тщательно зашлифовано только острие. Костяные шилья изготавливались из трубчатых костей или из мелких цельных косточек. Иглы были значительно тоньше шильев. Они делались из мелких костяных заготовок. Вся их поверхность тщательно шлифовалась. На одном конце иглы делалось круглое или продольное отверстие для вдевания нити.
На всех поселениях польцевской культуры присутствовали изделия из камня, преимущественно шлифованные, но были найдены и ретушированные орудия труда. По совершенству отделки двусторонне обработанные изделия значительно уступают неолитическим. В раннем железном веке техника ретуширования в значительной мере уже изживает себя, и изделия из камня перестают играть существенную роль.
Из орудий труда, изготовленных ретушированием, можно выделить скребки и лезвия-вкладыши из халцедона.
Как уже отмечалось, керамика, изделия из железа, камня и кости, обнаруженные на разных поселениях польцевской культуры, очень мало отличались друг от друга и составляли единое целое.
3.3 Развитие общественные отношения у племен польцевской культуры
Вопрос о характере общественных отношений является самым сложным. У польцевских племен существовали развитые общественные отношения, о чем свидетельствуют письменные источники о племенах сопредельных территорий, а также высокий уровень производства.
Для получения информации об общественных отношениях у племен польцевской культуры, у археологов имелось несколько источников. К ним в первую очередь следует отнести материалы раскопок поселений и жилищ.
Важнейшим источником также являются письменные сообщения о племенах Восточной Азии.
По уровню развития общественных отношений племена польцевской культуры, видимо, были ближе всего к племенам воцзюй и илоу. Э.В. Шавкуновым наиболее полно рассмотрены вопросы социально-экономического развития.
Племена воцзюй в первых веках нашей эры делились на племена и роды. Каждое поселение представляло собой место расселения одного, реже нескольких родов. На основании письменных источников можно предполагать, что в конце I тыс. до н.э. основу воцзюйского общества составляли патриархальные семьи, объединенные в род. Во главе рода стоял старейшина. Возможно, что кроме старейшины, который занимался внутренними делами, имелись и "старшие" военоначальники.
У илоуских племен уровень развития общественных отношений несколько был несколько ниже, чем у их соседей воцзюйцев.
Материалы раскопок поселений польцевокой культуры позволяют нам провести не одну параллель между польцевцами и илоусцами, свидетельствующую о том, что они имели много общего в развитии материальной культуры.
Изучение расположения поселений польцевской культуры позволяет предположить, что они концентрируются группами в отдельных районах. Так, в районе с. Кукелево в настоящее время известно около 20 поселений, максимально удаленных друг от друга на расстояние до 15 км по прямой линии. Значительная часть от них относится к одному времени. Наиболее вероятно предположить, что в этом месте расселялось польцевское племя, состоявшее из десятка и более родовых поселений. Каждое такое поселение располагалось на берегу большого озера, протока или старицы Амура на некотором удалении друг от друга, что позволяло обитателям этих поселений заниматься охотой, рыболовством, земледелием и скотоводством, не вступая друг с другом в конфликты из-за угодий. Минимальное количество жителей в одном поселке составляло, по предположительным подсчетам, 100 человек, максимальное до 500-600 человек.
При раскопках жилищ поселения Польце I были зафиксированы некоторые отличия в количестве наиболее ценных украшений, изделий из металла, числе сосудов. В жилищах № 2, 4 и 7 оказалось наибольшее количество изделий из металла, нефрита и целых сосудов. Такое распределение находок по жилищам позволяет высказать предположение о начавшемся имущественном разделении у польцевских племен.
Запасы пищи и особенно зерновых были обнаружены во всех жилищах. Это свидетельствует о том, что у польцевцев уже не было общинных складов, а каждая семья или несколько семей, если они жили в одном доме, имели индивидуальные запасы, которые расходовались на личные нужды. Остается только невыясненным, коллективно ли обрабатывались поля у польцевцев и распределение урожая осуществлялось после сбора его или каждая семья получала урожай с собственных участков, самостоятельно выполняя весь цикл сельскохозяйственных работ 14.
Подсечное земледелие, которое, вероятнее всего, вели польцевцы, требовало больших дополнительных площадей, что, естественно, должно было регламентировать в пределах рода или племени использование незанятых под посевы участков. И независимо от того, коллективным ли было землепользование у польцевцев или индивидуальным, но роль рода или племени в решении вопроса о распределении земли являлось у них решающим. По-видимому, каждый род, входивший в племя, имел свои угодья в пределах общеплеменных, и род выступал как единая экономическая единица в рамках племени, а каждое племя составляло, в свою очередь, также единую политическую и экономическую организацию. Этнографические параллели у народов Восточной Сибири и Дальнего Востока не дают нам однозначного ответа на вопрос об отношениях внутри рода и племени. Однако расположение польцевских поселений группами на небольшом расстоянии друг от друга, несомненно, должно было подразумевать их тесные экономические и политические связи, а это требовало соответственно и регламентации отношений между ними.
Можно сделать несколько выводов об уровне развития общественных отношений у польцевцев. Во второй половине 1 тыс. до н.э. у них были патриархально-родовые отношения. Но наряду с большими семьями существовали и малые. Все семьи объединялись в родовые поселки, а роды, в свою очередь, - в племена. В конце I тыс. до н.э. - в первых веках нашей эры у польцевцев, как и у илоусцев, возможно, существовали племенные союзы, По крайней мере, политическая ситуация в то время в Северной и Центральной Азии, когда началось возвышение сяньбийцев и переселение гуннов, настоятельно этого требовала. И политическое объединение единой этнической группы племен, какими и являлись польцевцы, было вполне естественным и закономерным.
Материалы раскопок поселений позволяют нам предполагать, что со второй половины I тыс. до н.э. у польцевцев начинается процесс имущественного расслоения. Этому способствовало продуктивное производящее хозяйство и связи с племенами сопредельных территорий, и первую очередь с Кореей и Дунбэем. Имущественная дифференциация и сложность политической обстановки на рубеже тысячелетии и особенно в первых веках нашей эры - все это требовало формирования у польцевцев общественных институтов.
Племена польцевской культуры, расселявшиеся на обширных пространствах Приамурья, а затем и Приморья, по всей вероятности, представляли собой единое не только этническое, но и политическое целое. Общественные отношения у польцевцев, видимо, были развиты не хуже, чем у илоуоких племен, не столь этнически единых и многочисленных, как польцевцы. На территории северо-восточной части Дунбэя и северо-западе Кореи мы не можем выделить па археологических материалах столь обширную по распространению и многочисленную по обилию памятников культуру, как польцевская.
Поведенные исследования по теме дипломной работы, изучения о развитии общественных отношений у польцевцев пока еще фрагментарны, и требуются исследования, которые позволят более полно осветить этот вопрос. Ясно, что польцевская культура представляла собой не рядовое явление в истории племен и народов Северной и Восточной Азии, а оставила глубокий след, который при современной изученности этой проблемы пока еще трудно в полном объеме понять и оценить.
Заключение
Данная дипломная работа посвящена изучению истории племен Приамурья в I тыс. до н.э. Рассмотрены особенности географического положения Приамурья, проведена оценка природно-ресурсного и хозяйственного потенциала Приамурья, его ландшафтное разнообразие, изучены характерные особенности хозяйственной деятельности племен Приамурья в I тысячелетии до н.э. их быт и общественные отношения.
В первой части дипломной работы рассмотрены физико-географические особенности Приамурья. Приамурьем именуется вся обширная территория басссейна Среднего и Нижнего Амура. Амур образуется из-за слияния двух рек - Шилки и Аргуни. Длина Амура определяется от места возникновения р. Онон, которая в свою очередь служит началом р. Шилки. По геоморфологии долины и водному режиму Амур делится на три части: Верхний, Средний и Нижний.
Район Верхнего Амура относится к Забайкалью в силу того, что здесь в растительном и животном мире преобладают монголодаурские комплексы, присущие природе Забайкалья. По мнению А.П. Деревянко Приамурье ограничено бассейном Среднего и Нижнего Амура, т.е. Приамурьем, куда входит большая часть Амурской области и весь Хабаровский край.
Фауна характерная для бассейна Уссури, среднего и нижнего течения Амура, исключительно разнообразна и богата. В ней происходит смешение северных и южных видов.
Рельеф Приамурья имеет существенное своеобразие: равнины, наиболее удобные для расселения древнего человека. С юга равнины Приамурья отделены от Северо-Восточного Китая системой Хинганского хребта. Это сыграло определенную роль в развитии контактов древних племен, населявших эту территорию, с племенами сопредельных территорий с севера и юга. Разветвленная система рек создавала благоприятные условия для связей древних племен в широтном направлении.
Также в первой части дипломной работы рассмотрены исторические особенности образования племен Приамурья в раннем железном веке.
В I тыс. до н.э. у племен, расселявшихся на обширных просторах Евразии, происходят важные социально-экономические изменения, связанные с использованием и широким внедрением железа и распространением производящего хозяйства: земледелия и скотоводства.
В это время в Приамурье происходят важнейшие социально-экономические и политические изменения. Именно железо сыграло решающую роль в развитии как материальной, так и духовной культуры племен южной части Дальнего Востока в I тыс. до н.э. Исследование памятников на этой территории позволяет очень четко выделить период, "во время которого все культурные народы переживают свою героическую эпоху, - эпоху железного меча, а вместе с тем железного плуга и топора".
Изучение этого периода в истории народов Приморья только начинается, но уже стало ясным, что эти народы не находились в стороне от важнейших исторических событий, происходивших на рубеже тысячелетий.
Столь раннее использование одного их важнейших материалов - железа, сыграло, несомненно, решающую роль в дальнейшем прогрессивном развитии культуры племен этой территории. К раннему железному веку относится урильская культура. Особенности урильской культуры рассмотрены во второй части дипломной работы.
Процесс складывания урильской культуры датируется концом II тыс. началом I тыс. до н.э. к памятникам относятся и поселения на о. Урильском в Приамурье и на п-ове Песчаном в Приморье.
В третьей части дипломной работы рассмотрена история племен польцевской культуры. Польцевская культура складывалась на базе урильской культуры, переходный этап датируется VII - VI вв. до н.э. данная культура хорошо известна по раскопкам поселения Польце I, где было вскрыто 10 жилищ.
Польцевские племена сделали новый шаг в дальнейшем развитии материальной и духовной жизни. Особенно большое значение имело широкое использование железа. Из него выделывались все виды орудий труда и вооружения: наконечники стрел двух типов, ножи, кинжалы, панцирные пластинки, кельты, крючки, гарпуны, шилья, проколы, украшения. На поселении в Польце обнаружили около десятка больших железных пластин, из которых наконечники стрел, ножи, крючки, заготовки, вырубались, а затем прокалывались. Для резания железа применялись специальные зубила. Железо на этом этапе становится главным материалом для изготовления орудий труда и вооружения. Изделия из камня встречаются крайне редко.
Очень важные изменения происходят на этом этапе и а экономике племен. Обитатели поселения продолжали заниматься охотой и рыболовством. О рыболовстве свидетельствуют железные крючки, грузила для сетей и находка сосуда, покрытого отпечатками сети с ячейками 3-4 см. Но решающую роль в хозяйстве играло земледелие. В каждом из жилищ при раскопках - в сосудах и прямо на полу - встречалось в большом количестве просо.
Польцевская культура представляет собой следующий этап развития урильской культуры. О генетических связях этих культур свидетельствуют формы и орнаментации сосудов, а также изделия из шифера.
Польцевские племена оставили глубокий след в истории народов Восточной Азии. В конце I тыс. до н.э. они распространяются по всему Приамурью. Этническая общность, сформировавшаяся в конце II - начале I тыс. до н.э. прослеживается на протяжении всего I тыс. до н.э. Польцевские племена находились в контактах с племенами сопредельных территорий - Дунбэя и Кореи, а в конце I тыс. до н.э. начинается процесс проникновения польцевских племен в Корею, а оттуда в Японию.
В начале железного века люди продолжали вести хозяйство всей общиной. Среди членов общины еще не было неравенства.
Широкое использование металлических орудий привело к изменениям в хозяйстве и в обществе. Во-первых, повысился уровень земледелия. Появились излишки. Во-вторых, в обществе произошло разделение труда. Выделились люди-профессионалы: литейщики, кузнецы, гончары, косторезы и другие. В-третьих, появилась необходимость в создании воинских отрядов.
Ведущую роль в хозяйстве начинает играть мужчина - земледелец, мастер, воин. На смену материнской родовой общине приходит отцовская.
Таким образом, в начале нашей эры создаются условия для возникновения неравенства и расслоения общества.
Следовательно, выдвинутая автором гипотеза нашла свое подтверждение.
Список использованной литературы
1. Сборники документов
1.История геологических исследований и развития горного промысла в Верхнем Приамурье (документы, материалы, воспоминания). - Благовещенск, 2001.
2.Летопись Амурской области: Хроника событий с древнейших времен до октября 1917. Том 1/ Гл. ред. Е.П. Сычевский. - Благовещенск, 1998.
.Летопись Амурской области: Хроника событий с октября 1917 по 1958 год. Том 2/ Гл. ред.А. А. Сидоренко. - Благовещенск, 2001.
.Летопись Амурской области: Хроника событий с 1959 по 1991 год. Том 3/ Гл. ред.А. А. Сидоренко. - Благовещенск, 2003.
.Хрестоматия по истории Амурской области: Сборник документов и материалов/ Сост. Л.А. Суржина. - Благовещенск, 1980.
. Общие исследования
6.Андреева Ж.В. Памятники железного века в Приморье. - В кн.: Записки Приморского филиала Географического общества СССР. Владивосток, 1966;
7.Баранов А.В., История Амурской области: Учебное пособие для учащихся общеобразовательных учреждений, Под ред. А.В. Баранова, И.Е. Федоровой. - Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2005. - 304 с.
.Бердник С.В. История Амурской области. Благовещенск.: - 2004 г.
.Билим Н.Н. История Российского Дальнего Востока XVII - XX вв. Учебное пособие. - Хабаровск, 1999.
.Бутинов Н.А. Папуасы Новой Гвинеи. М., 1968, с. - 35
.Вишневский Д.С., Хабаровский край, Хабаровск, 1965., с. - 12.
.Воробьев В.В. Амурская область. Опыт энциклопедического словаря., - Благовещенск: Амурское отделение Хабаровского книжного изд-ва, 1989.
.Географический словарь. Приамурье. Хабаровск. 1968, с 12-13.
.Деревянко А.П. В стране трех солнц. - Хабаровск, 1970.
.Деревянко А.П. В поисках "Оленя Золотые рога". - Хабаровск, 1978.
.Деревянко А.П. Ранний железный век Дальнего Востока. Новосибирск, 1972. с.43
.Деревянко А.П. Новопетровская культура Среднего Амура. Новосибирск,
.Деревянко А.П. Ранний железный век Приамурья, с. - 165-175.
.Деревянко Е.И. Очерки военного дела племен Приамурья. - Новосибирск, 1987.
.Деревянко Е.И. Мохэские памятники Среднего Амура. - Новосибирск, 1975.
.Карлов А.И. Река Амур с его притоками как пути сообщения. СПб., 1909 г.
.Маак Р.К. Путешествие на Амур. СПб., 1895, с. - 151.
.Нестеров С.П. Талаканская группа памятников раннего железного века в Западном Приамурье // Новейшие археологические и этнографические открытия в Сибири. Новосибирск, 1996.С. 205.)
.Новиков-Даурский Г.С. Историко-археологические очерки. - Благовещенск 1961.
.Окладников А.П., Деревянко А.П. Далекое прошлое Приморья и Приамурья. - Владивосток, 1973.
.Окладников А.П. Деревянко А.П. Далекое прошлое Приамурья и Приморья. Владивосток, 1973.С. - 292
.Паленко И.А. Амурская область. Благовещенск, 1956, с-4.
.Синская Е.Н. Учение Н.И. Вавилова об историко-географических очагах развития культурной флоры. - 1963, с. - 23
.Шликуион Э.В. Приморье и соседние с ним районы. с. - 62
.Шульман Н.К. Амурская область: природа, экономика, культура, история/ Под ред. Н.К. Шульмана. - Благовещенск, 1974.
.Яковер Л.Б. Краткий справочник по отечественной истории. - М., 1996.
. Художественная литература
33.Амур - река подвигов (художественно-документальное повествование о приамурской земле, ее первопроходцах, защитниках и преобразователях). - Хабаровск, 1971.
34.Матюшенский А.И. Амурские волки: коллективный роман из жизни Приамурья. - Благовещенск, 1996.
.Романенко Д.И. Ерофей Хабаров. - Хабаровск, 1990.
.Задорнов Н.П. Капитан Невельской. - Рига, 1958.
.Здесь России рубеж. Героические повествования о подвигах дальневосточников. - Хабаровск, 1981.
.Комаров П.С. Золотая просека. Стихи. - М., 1945.
.Комаров П.С. Хинганский родник. Стихи. - Хабаровск, 1945.
.Кунгуров Г.Ф. Албазинская крепость. - М., 1959.
.Миронов М.В. На далёкой реке. (о Хабарове). - М. - Л., 1953.
.Миронов М.В. На восточной границе (о Невельском). - М. - Л., 1953.
.Тренёв В.К. Путь к океану. (О Г.И. Невельском и Н.Н. Муравьёве). - М., 1950.