Проблема соотношения социального и биологического в личности преступника

Проблема соотношения социального и биологического в личности преступника

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

Проблема соотношения социального и биологического в личности преступника

Студент:

Дефинский Сергей Николаевич

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ПРОБЛЕМА СООТНОШЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО И БИОЛОГИЧЕСКОГО В ЛИЧНОСТИ ПРЕСТУПНИКА

.1 Постановка вопроса соотношения социального и биологического в личности человека

.2 Преступник и личность преступника

ГЛАВА 2. ХАРАКТЕРИСТИКА ОСНОВНЫХ БИОЛОГИЧЕСКИХ ТЕОРИЙ

.1 «Антропологическая» школа в криминологии

.2 Иные теории клинической направленности

ГЛАВА 3. ЛИЧНОСТЬ ПРЕСТУПНИКА

.1 Понятие личности и ее структура

.2 Личность преступника как объект криминологического изучения

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. В каждой сфере человеческих знаний есть проблемы, которые никогда «не стареют». К ним постоянно обращается и будет обращаться разум человека в попытках понять смысл жизни, раскрыть тайну человеческого поведения. И всякий раз, по мере накопления знаний, под влиянием новых идей и фактов будет находить в них новые аспекты.

Именно такой проблемой является проблема соотношения социального и биологического в личности человека.

Изучение личности преступника, ее особенностей и процессов формирования, механизма преступного поведения, негативных социально-психологических свойств личности преступника является одной из центральных тем криминологии. Без учета этой информации невозможно понять и правильно охарактеризовать причины и условия преступности вообще и конкретного преступления.

Степень разработанности темы. У каждого человека социальная программа, заданная внешним миром, преломляется через интеллект и чувственно-эмоциональную сферу, постепенно становится внутренним содержанием личности. Биологическое в человеке выступает в качестве материальной предпосылки для развития его социальной сущности. Однако к подобному выводу в криминологии пришли не сразу.

Фундамент биологической теории преступности составляет так называемая уголовно-антропологическая теория.

Сущность уголовно-антропологической теории, развитой ее основателем итальянским профессором судебной медицины Ломброзо. Он считал, что преступление - есть биологическое явление, подобное рождению, смерти и другим неизбежным явлениям и процессам. Причины преступного поведения он искал в самой природе человека, а преступление по Ломброзо есть проявление особых свойств человеческой природы. Ими обладает не каждый человек, а только люди «преступного» типа.

Несколько позднее в Европе пользовалась известностью «френология» Галля, из которой выходило, что по особенностям черепной коробки человека можно определить его внутренний мир, наклонности и способности.

Теория «клинической криминологии», автором которой являлся Гарофало, в книге «Критерии опасного состояния» объяснил преступность неким «опасным состоянием личности», а позднее французский ученый Пинатель описал клинические проявления такого состояния. В зависимости от степени выраженности клинической картины, преступная способность может быть незначительной, средней и повышенной. Наличие и степень выраженности опасного состояния диагностируется по силе влияния биологических факторов на социальные и социальных на биологические по принципу «больше-меньше».

Предрасположенность к преступлению по Пинателю связана с биологической структурой личности, проявление которой возможно при определенных условиях. Тем самым он обосновал возможность мер безопасности к лицам, находящимся в опасном состоянии.

В ХХ в. по мере накопления научных знаний о человеке появляются новые биологические теории, объясняющие преступное поведение, то деятельностью желез внутренней секреции, то аномальным набором хромосом у лиц, совершающих насильственные преступления (хромосомная теория).

Другое направление биологических и биосоциальных воззрений на преступное поведение связывает его с психологической структурой личности.

В основе этих концепций лежит психоанализ Фрейда. Согласно Фрейду, преступление есть внешнее проявление глубинных подсознательных психических процессов (инстинктов), данных человеку от рождения. Среди них инстинкты разрушения и насилия, сексуального влечения, страха смерти, жестокости и агрессивности.

Подсознательное стремление к удовлетворению указанных инстинктов и наклонностей сталкивается с правовыми, моральными, социальными ограничениями и запретами.

К фрейдизму примыкает и теория психопатологических причин преступности, сторонники которой утверждают, что преступник - либо психопатологическая личность, либо умственно отсталый человек.

Объектом данного исследования являются вопросы обобщения опыта исследований криминологами сущности личности человека, в том числе и преступника, уяснения сложного механизма противоправного поведения, а также попытка ответа на вопрос - что является определяющим в выборе вариантов поведения.

Предмет исследования - анализ конкретных криминологических теорий, рассматривающих поведение человека как результат биологических либо социальных влияний.

Основная цель работы состоит в том, чтобы на основе изучения проблемы соотношения социального и биологического в личности преступника, характеристики основных биологических теорий, рассмотрения личности преступника как объекта криминологического изучения ответить на вопрос - что является определяющим в личности человека при становлении ее на путь совершения преступлений - социальное или биологическое.

Для достижения указанной цели необходимо решить следующие задачи исследования:

• рассмотреть вопрос соотношения социального и биологического в личности человека и его значение для решения проблемы ответственности в человеческом обществе;
• проанализировать «антропологическую» школа в криминологии и иные теории клинической направленности, показать влияние, которое оказывали эти взгляды на вопроссоотношения социального и биологического в личности преступника;
• рассмотреть общесоциологическое понятие личности человека, показать ее социальную сущность, определить пределы изучения личность преступника как объекта криминологического изучения

Теоретической базой исследования являются научные труды в области криминологии, уголовного права, философии, социологии, психологии относящиеся к проблематике дипломной работы.

Методологической основой исследования является диалектический материализм как наиболее общий фундаментальный метод познания, а также использование общенаучных методов: анализа и синтеза, индукции и дедукции и частнонаучных: формально-логического, исторического, причинно-следственного. При изучении личности преступника особенно используется общественно-исторический подход, в соответствии с которым личность, как и преступность, как и конкретные преступления, в любом обществе имеет социальный характер, социально обусловлена. Личность человека представляет собой не только физическую категорию, она также имеет социальное содержание. Личность формируется под воздействием всей совокупности политических, идеологических, правовых, нравственных, материальных, бытовых, семейных, культурных, эстетических и других общественных отношений, влияющих на общественное сознание человека. Личность человека характеризуется как социальным статусом (принадлежность к определенной социальной группе), так и ее отношением к социальной действительности, к обществу, к закону и нормам морали, к труду, к своим гражданским обязанностям, коллективу, семье, другим людям, к себе и т.д.

Нормативную основу исследования создают Конституция Российской Федерации, отечественное уголовное законодательство.

Значимость дипломной работы в том, что ее можно использовать как основу для дальнейшей практической деятельности, либо для написания более глубоких исследований по данной теме.

Структура работы. Работы состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы и изложена на 69 страницах машинописного текста.

ГЛАВА 1. ПРОБЛЕМА СООТНОШЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО И БИОЛОГИЧЕСКОГО В ЛИЧНОСТИ ПРЕСТУПНИКА

1.1 Постановка вопроса соотношения социального и биологического в личности человека

Много веков назад Сократ сформулировал знаменитый тезис: «…я решил, что перестану заниматься изучением неживой природы и постараюсь понять, почему так получается, что человек знает, что хорошо, а делает то, что плохо». И в наши дни это во многом остается такой же загадкой, как и в те далекие времена. Споры велись и ведутся в основном вокруг двух противоположных точек зрения.

С одной стороны, многие ученые все свое внимание концентрируют на внутренних, физиологических пусковых механизмах человеческого поведения (прирожденный преступник, генетическая предрасположенность), игнорируя способность социальных факторов эффективно регулировать поступки человека. С другой стороны, существуют концепции, которые полностью игнорируют внутреннюю обусловленность поведения и представляют себе личность всего лишь как «продукт» внешних условий существования, обучения, воспитания.

В криминологии эта проблема получила название «соотношение социального и биологического в личности преступника», где речь шла о том, что является определяющим: социальное или биологическое в человеке, совершившим преступление, с точки зрения понимания его преступного поведения; во-вторых, каковы пределы изучения в криминологии медико-биологических характеристик преступников.

Вопрос о соотношении социального и биологического в личности преступника - это один из самых сложных вопросов. Он имеет принципиальное значение для объяснения мотивации и причин человеческого поведения и его природы, для решения, по существу, всех криминологических проблем.

Эта проблема имеет также философский и правовой аспекты.

Философское значение вопроса связано с проблемой личной ответственности. Человек осуществляет выбор варианта своего поведения под влиянием внутренних и внешних факторов, в условиях их взаимодействия. Он ответствен за преступное поведение во всех тех случаях, когда внешний фактор - среда, конкретная жизненная ситуация - давал ему возможность для альтернативного решения и когда человек был в состоянии сделать этот выбор. Если поведение человека, в том числе и преступное, вызвано плохой наследственностью, то личная (уголовная) ответственность теряет всякий смысл так же, как и положительная коррекция социальной среды и форм взаимодействия с ней лиц, совершивших преступление.

Юридическое значение этой проблемы сводится к тому, что лицо, у которого нарушение уголовного запрета связано с медико-биологическими особенностями, не может быть субъектом преступления, ибо они заранее однозначно определяют характер поведения человека как противоречащий социальным нормам. Такие лица должны признаваться невменяемыми. Если же эти особенности заранее не определяют возможный характер поведения человека, то он должен нести ответственность, и причина его поведения носит уже социальный характер.

Понимание личности не связано с отрицанием роли биологического в ее структуре, а социальное и биологическое выступают здесь во взаимодействии и взаимообусловленности. При этом определяющими являются социальные условия.

Биологическое - это не обязательно генетическое. Биология человека - это и строение тела, и функции внутренних органов, некоторые психические процессы, здоровье и болезни, потребности и возможности в определенной сфере, многие связи с окружающей средой (питание, дыхание, и т.д.), да и сам организм - часть живой природы. Биологическое начало тесно переплетается с социальным в таких свойствах человеческой личности, как эмоции, черты характера, особенности нервной системы, воля, память, способности и т.д. Не вызывает сомнения биологическая природа половых и возрастных различий, физического, а иногда и психического состояния человека.

Влияние природных особенностей на формирование личности, развитие ее способностей, склонностей и интересов настолько очевидно, что в настоящее время никто из ученых не отрицает их детерминистического значения. Однако сам по себе факт признания роли биологического в личности еще ничего не решает. Механизм взаимодействия социального и биологического не сводится к простому сложению социальной и наследственной программ поведения. Это единый процесс, в котором социальное и биологическое (среда и наследственность) выступают в тесном взаимодействии. Причем это взаимодействие происходит на всем протяжении развития личности. Однако на разных этапах проявляется по-разному.

Детерминистическая трактовка личности и ее поведения обусловлена двусторонним воздействием на личность эволюции вида и среды.

Ребенок, родившийся на свет, является человеком, и в то же время он таковым не является, а становится им, когда освоит человеческие условия существования. Если родившийся ребенок попадает в среду, не соответствующую таким условиям, то человеческие свойства в нем не развиваются. Многочисленные примеры «Маугли» - наиболее яркое тому доказательство. От рождения мозг человека заключает в себе не те или иные конкретные специфические способности, в том числе и нарушение социальных норм, а лишь способность к формированию этих способностей. Если бы генетически были заложены жесткие врожденные структуры поведения, то человек не смог бы приспособиться к меняющейся жизни. Такие программы свойственны лишь насекомым, а социальное поведение не может быть запрограммировано, ибо в социальной жизни внешние раздражители иногда меняются чаще, чем поколения людей. Как разовьются психические особенности человека, решает не генетический код, а последующее формирование личности, т.е. социальная среда. По мере того, как человек усваивает опыт предшествующих поколений, он осознает себя как личность.

Если допустить, что преступность имеет наследственное происхождение, то, очевидно, что изменения, которые происходят в ней с течением времени, должны находиться в тесных соотношениях с изменениями в генофонде человечества. Однако рост преступности в нашей стране в начале 90 гг. ХХ в. на 30-40% ежегодно убедительно свидетельствует, что определяющим для качественных изменений преступности являются изменения исторических, социально-экономических, политических условий жизни, а не изменения в генофонде человека последние 10-20 лет. Наукой доказано, что биологическая наследственность прямо не распространяется на те приобретения в сфере психического развития на протяжении последних 40 тыс. лет, когда сложился биологический тип людей.

Процесс взаимодействия социальных и биологических начал не заканчивается ранним периодом становления личности. Это взаимодействие продолжается постоянно. Своеобразие этого взаимодействия и определяет особенности развития психики человека в различные периоды его жизни.

От биологических особенностей, главным образом, зависит то, что возьмет личность из окружающей среды, какие общественные отношения войдут в ее структуру. Иными словами, природа наделяет людей своеобразными фильтрами, через которые не каждый социальный фактор может пройти. Биологическое выступает как обстоятельство, под воздействием которого формируется система общественных отношений, составляющих сущность личности.

С этих позиций нужно подходить к оценке так называемого близнецового метода. Еще в начале XX в. ряд исследователей стремился доказать наследственный характер преступности на основе анализа поведения так называемых однояйцовых близнецов, характеризующихся полной идентичностью наследственных признаков. Исследования показали, что у них вдвое чаще (72% против 34%) встречались случаи сходного поведения, чем у близнецов неидентичных.

Утверждалось, что это подтверждает наследственную передачу «склонности к преступлению». Некоторые авторы, используя результаты исследования поведения близнецов, в особенности их противоправного поведения, доказывают, что преступность и наследственность неразрывно связаны, что решающее значение в противоправном поведении человека имеют его биологические особенности. Другие же объявляют данный метод не достойным внимания, поскольку близнецов, тем более правонарушителей, чрезвычайно мало, что не позволяет сделать достоверных выводов.

Совершенно очевидно, что ни тот, ни другой выводы не являются правильными, и не только потому, что оба они основаны на крайностях, а, главным образом, потому, что они свидетельствуют об упрощенном подходе к проблеме.

Близнецовый метод свидетельствует, что наследственность не является пассивной при становлении личности, формировании ее психических особенностей, способностей, потребностей, склонностей, интересов. От наследственности, главным образом, зависит, что войдет во внутреннюю структуру личности, какие особенности, накладывающие отпечаток на ее поведение, получат в ней свое закрепление и развитие. Поэтому совершенно отвергать этот метод, как и преувеличивать его значение, было бы неправильно. Наряду с другими факторами он может оказать существенную помощь в решении проблемы о роли биологического в личности и мотивации поведения.

1.2 Преступник и личность преступника

Ни один криминолог, какую бы научную школу он ни представлял, не может обойти проблемы, связанной с человеком, совершающим преступления. Назовем такого человека для краткости преступником. Это понятие будет использоваться как формальное, т. е. вовсе не отражающее наличие у него каких-то особых преступных характеристик.

В понятии «человек» воплощено неразрывное единство разных сторон его существа: социальной и биологической. В понятии «личность» фиксируются только специфически социальные признаки. Личность - это «социальное лицо человека», то, кем он стал в процессе социального развития, формирования и деятельности в обществе. Таким образом, при употреблении понятия «личность преступника» следует иметь в виду именно «социальное лицо» человека, совершившего преступление. И ничего более.

Имеет ли личность преступника присущие только ей специфические черты, отличаются ли преступники от непреступников - это уже другие вопросы и при ответе используются иные понятия, как будет показано ниже.

В криминологии изучение преступника, личности преступника подчинено выявлению закономерностей преступного поведения, преступности как массового явления, их детерминации, причинности и разработке научно обоснованных рекомендаций по борьбе с преступностью.

Каковы же аспекты и пределы криминологического изучения преступника? И в XX веке, как в эпоху Ломброзо, эта проблема решалась неоднозначно.

Клиническое направление при изучении преступности и преступника далеко себя не исчерпало. Оно существует и развивается, хотя все больше учитывает социальный фактор. Профессор криминологии Неапольского университета Ф. Склафани оценивает современное развитие криминологических теорий следующим образом: «Этиологические научные изыскания отрицают любые косвенные теоретизирования относительно преступления, которые основываются лишь на индивидуальных или социальных причинах, они развиваются по пути создания сложных гипотез, интегрирующих антропологические и социологические направления, синтеза познавательного и научного наследия различных криминологических школ». Во Франции один из наиболее ярких его представителей - профессор Пинатель.

Дискуссия о соотношении биологического и социального в личности преступника имела непосредственный выход на практику. Автор работы «Об организации криминологической службы в ФРГ» Г. Рименшнейдер отстаивал идею порождения преступления сочетанием предрасположения субъекта к преступной деятельности и влияния окружающей среды. При этом, отдавая предпочтение биологическому фактору, он делал вывод о ведущей роли при изучении преступника психиатра, психолога, применения биотехнических приемов, тестов (1961 г.).

Исследования ученых в Англии, США, Австралии и других странах выявляли повышенный процент хромосомных аномалий среди обследованных преступников по сравнению с контрольной группой. Если в среднем кариотип XVV встречался среди населения примерно в 0,1-0,2% случаев, у специально подобранных групп правонарушителей они отмечались в 2% и более. При этом, как правило, подбирались преступники или с умственными аномалиями, или высокого роста, что характерно для носителей указанной аномалии, отличавшихся, по мнению исследователей, агрессивностью и жестокостью поведения.

Определенный «взрыв» среди отечественных криминологов в 70-е годы вызвали публикации профессора И.С. Ноя из Саратова, который писал: «Независимо от среды человек может не стать ни преступником, ни героем, если родится с иной программой поведения».

В.П. Емельянов сделал следующий вывод: «Только определенный состав экономических, идеологических, социальных, биологических факторов дает реакцию, называемую преступлением... Причина преступности - это синтез различных явлений социального и биологического свойства...».

Ной И.С., Емельянов В.П. имели активных сторонников из числа известных отечественных генетиков: Эфроимсона В.К., Астаурова Б.Л., Беляева Д.Н.. Позднее, после активных дискуссий, в частности с академиком Дубининым Н.П., Беляев Д.Н. писал, что «наличие генетической программы и врожденных потенций не означает, что эти потенции автоматически сформируются в реально осязаемое свойство психики или форму поведения человека. Для этого необходимы еще соответствующие условия среды, жизненные условия, под влиянием которых природные потенции человека либо разовьются, либо, наоборот, погаснут. Оценивая значение генетической программы для формирования самого поведения, надо иметь, конечно, в виду, что нет специальных генов, однозначно определяющих, например, альтруизм, эгоизм или антисоциальное поведение...».

Вообще вопрос крайне сложен. У первого осужденного в Европе с генетической аномалией XVV отмечался целый ряд заслуживающих внимания моментов: в возрасте 4 лет он перенес энцефалит и страдал нервными припадками, родился с деформацией ступни, что повлекло нарушение двигательных функций, и был предметом насмешек братьев, сестер, товарищей; в пубертатном возрасте получил глубокую травму, которая не изгладилась из его памяти и была даже причиной попытки самоубийства; не имел возможности приобрести профессиональные навыки и получить определенную постоянную работу, работал с 15 лет и с этого же времени употреблял спиртные напитки.

Вопрос о неодолимости влияния хромосомных аномалий в этом клубке различных неблагоприятных факторов утопает, на него не удается получить ясного и доказательного ответа.

В то же время генетик Н.П. Дубинин полагает: «Человек не получает от рождения готовой социальной программы, она создается в нем общественной практикой в ходе его индивидуального развития». Иногда ссылались в качестве доказательства приоритета биологического, наследственного в жизненной программе человека, в том числе механизме его преступного поведения, на исследования близнецов. Но немецкий психолог и социолог В. Фридрих на основе обширных исследований близнецов сделал, например, вывод: «Интересы и установки определяются общественной средой и развиваются в социальной деятельности человека».

Наряду с антропологическим в криминологии всегда существовал и преобладал другой подход, жестко отрицающий биологизацию преступного поведения. В начале XX века А.А. Пионтковский писал, что нельзя объяснять изменчивое социальное явление - преступление постоянными свойствами природы человека, в том числе «преступного человека». По мнению А.А. Герцензона, криминологу незачем погружаться в глубинную сущность личности, искать биологические истоки поведения. Ф.М. Решетников отмечает, что трактовка преступления как симптома биологических или психологических недостатков преступника означает игнорирование действительной природы преступления как социального явления, порожденного социальными же причинами.

В.Н. Кудрявцев, И.И. Карпец вместе с Н.П. Дубининым написали книгу «Генетика, поведение, ответственность», изданную дважды в России, а также за рубежом. В ней они доказывали социальную обусловленность преступности. В период кризисных состояний общества преступность резко растет (в России в 1876-1890 годах число уголовных дел росло на 4% ежегодно в среднем (+57%), ранее - на 1% в год в среднем. С укреплением капиталистического способа производства везде росла преступность: в Германии в 1882-1898 годах преступность росла вдвое быстрее численности населения, во Франции в 1831-1880 годах в семь раз быстрее численности населения росло число обвиняемых.

За конкретными преступниками эти авторы видели особо неблагоприятные условия социального формирования и жизнедеятельности.

Так все-таки следует ли криминологу в таком случае ограничиваться только изучением того, что формируется в человеке, живущем в обществе, т. е. исследованием личности преступника?

До сих пор исследователи его решают по-разному. В России Ю.М. Антонян последователен в своем внимании к психофизиологическим, психологическим характеристикам преступников. В работе «Жестокость в нашей жизни» он приходит к выводу о вечном характере жестокости и практически присоединяется к цитируемому выводу Ф. Ницше: «Люди, теперь жестокие, должны рассматриваться как сохранившие ступени прежних культур. У отсталых людей мозг благодаря всевозможным случайностям в ходе наследования не получил достаточно тонкого и многостороннего развития. Они показывают нам, чем мы все были, и пугают нас; но сами они столь же мало ответственны, как кусок гранита, за то, что он - гранит».

Человек совершает преступление, будучи таким, каков он есть. И, конечно, при формировании личности значимо, красив человек или он уродлив от рождения. У него бывает разная среда общения в зависимости от этих факторов, разные жизненные пути. Одни люди импульсивны, другие тщательно взвешивают свои поступки. Не ввяжется в коллективную драку физически слабый человек, и не удавалось встречать удачливого мошенника с низким уровнем интеллектуального развития. И биологические, и социальные особенности человека, несомненно, участвуют в детерминации преступности. Не случайно в уголовном судопроизводстве проводятся судебно-психологическая, судебно-медицинская, судебно-психиатрическая и иные экспертизы, при изучении преступности, ее детерминации и причинности осуществляются междисциплинарные и комплексные исследования преступников.

Однако наряду с учетом разных характеристик преступников надо все-таки разграничивать преступников, т. е. вменяемых лиц, достигших определенного возраста и способных осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий, руководить ими, и лиц, не обладающих такими способностями или невменяемых. Последние не являются объектом изучения криминологии.

Криминологу не стоит оспаривать по существу выводы других специалистов о наличии прирожденных программ поведения и совершении под их влиянием общественно опасных деяний. Ему важно знать, действительно ли человек не мог руководить своими действиями, осознавать их характер, действительно ли они жестко заданы его биологическими особенностями. Если это так, то такой человек перестает быть объектом его внимания, ибо он - не преступник в уголовно-правовом смысле. Науки о человеке будут развиваться и давать нам все более полные знания о природе поведения человека. Известно влияние на разных специалистов идей Фрейда и его последователей. В последние годы стали высказываться идеи о «космическом программировании» поведения каждого человека на Земле. Многое еще будет открыто и должно учитываться теми, кто занимается человеком. Но указанный выше подход криминолога носит неизменный характер. Он должен отвечать на вопрос о причинах преступного поведения вменяемых лиц, действовавших в ситуациях, допускавших помимо криминального иные варианты поведения.

Очевидно, что данные генетики, биологии, медицины должны в первую очередь учитываться судебными психологами и судебными психиатрами при решении вопросов о вменяемости. Необходимо четко проводить границу между психической болезнью и неболезненными проявлениями, между мерами наказания и принудительным лечением, на что указывали известные психиатры.

Итак, применительно к преступникам, способным правильно оценивать характер своих поступков, руководить ими, возникает вопрос: почему же избран криминальный вариант поведения? Это уже вопрос не о детерминации, а о причинности. Здесь значимы именно социальные характеристики преступников. Вот почему такое большое внимание криминологами уделяется личности преступника. В наименовании многих криминологических работ или их глав значится не «преступник», а «личность преступника».

ГЛАВА 2. ХАРАКТЕРИСТИКА ОСНОВНЫХ БИОЛОГИЧЕСКИХ ТЕОРИЙ

.1 «Антропологическая» школа в криминологии

В 70 - 80 гг. XIX в. в уголовном праве возникло новое направление, которое в противоположность классическому иногда называют позитивистским. Оно было представлено двумя основными школами: «антропологической» и «социологической». «Антропологи» (Ломброзо, Ферри, Гарофало), выступившие впервые в 70 гг. XIX в., рассматривали преступность как биологическое явление, а преступников - как особую породу людей, которую можно распознать по особым физическим признакам («стигматам»).

«Социологи», выступившие несколько позже, в 80 гг. XIX в., заявляли, что преступность есть результат взаимодействия множества факторов («физических», «индивидуальных» и «социальных») и что существует категория людей, находящихся в опасном состоянии, от которых общество должно защищаться до того, как они совершат преступление. «Антропологи» и «социологи» предлагали коренным образом реформировать уголовное право и процесс. Они предлагали отбросить как «устаревшие» важнейшие принципы и институты уголовного права: принцип «nullum сrimen sine 1еgе» (нет преступления без закона), принцип соответствия наказания тяжести содеянного, понятия состава преступления, вины, вменяемости и т.п. То обстоятельство, что новые течения в буржуазном уголовном праве появились именно в 70-80 гг. XIX в., не было случайностью. В этот период обостряются противоречия во всех западных государствах, усиливаются экономические кризисы, растет безработица и нищета народных масс. Как неизбежное следствие этого неуклонно растет преступность, прежде всего, профессиональная преступность, политическая, и резко увеличивается преступность среди молодежи.

Господствовавшая до этого в уголовном праве «классическая» школа не могла объяснить невиданного роста преступности, да и не пыталась этого сделать, так как свое основное внимание она сосредоточивала на чисто юридическом анализе преступлений и отдельных институтов уголовного права.

В то же время в этот период широкое распространение получает учение марксизма, согласно которому ответственность за рост преступности лежит на капиталистическом обществе, и только с его уничтожением возможно надеяться на полное искоренение преступности в жизни человеческого общества. Все это вызывало необходимость появления новых идей, которые бы не отмежевывались от вопросов причин и сущности преступности, а, наоборот, ставили бы эти вопросы.

В основе идей «антропологической» и «социологической» школ лежали самые различные философские, социологические и общеюридические теории.

«Антропологи» заимствовали некоторые мысли философов Бюхнера, Фогга, Молешотта, в которых те отождествляли законы природы с законами общества. «Антропологи» трактовали преступление как биологическое явление, присущее не только человеческому обществу, но и животным и даже растениям.

Большую роль в формировании и обосновании взглядов «антропологической» школы сыграло учение философа и социолога Спенсера. Согласно Спенсеру человеческое общество, подобно животному организму, подчинено биологическим законам. На этом основании Спенсер делал вывод о естественном и вечном характере человеческого общества и присущих ему явлений.

Взгляды «антропологов» и «социологов» находятся также под сильным влиянием социал-дарвинизма - направления в социологии, которое пыталось использовать учение Дарвина о борьбе за существование в мире животных и растений при объяснении закономерностей общественного развития. Опираясь на положения социал-дарвинизма, «антропологи» и «социологи» рассматривали преступность как проявление борьбы за существование между преступником и обществом и поэтому обосновывали право общества наказывать вредных ему лиц, независимо от их вины, правом всякого организма на существование, на самозащиту. Преступники представляют собой людей, не приспособленных к жизни в обществе, поэтому их необходимо уничтожить или, по крайней мере, изолировать от общества.

Мальтузианская теория народонаселения также была использована «антропологической»» школой. Опираясь на ее положения, «антропологи»» требовали принятия мер к тому, чтобы ликвидировать якобы существующую «расу преступников». Лучшим способом для достижения этой цели они объявили стерилизацию и физическое уничтожение преступников. «Антропологическая» школа пытается доказать существование рас, предрасположенных к преступности или к отдельным видам преступлений. Эта сторона учения «антропологической» школы в дальнейшем была широко использована германским фашизмом, поставившим цель уничтожить целые расы и народы.

«Антропологическая» школа возникла первоначально в Италии, где у нее оказалось большое число приверженцев. Основателем новой школы стал итальянский врач Чезаре Ломброзо, опубликовавший в 1876 г. работу «Преступный человек в его соотношении с антропологией, юриспруденцией и тюрьмоведением». В 1881 г. была опубликована «Криминология» итальянского юриста Гарофало, и в том же 1881 г. под названием «Новые горизонты уголовного права и процесса» вышла в свет основная работа итальянца Ферри «Уголовная социология».

С 1880 г. Ломброзо и его единомышленники начали издавать свой журнал «Архив уголовной психиатрии и уголовной антропологии». С этого же времени начинают собираться международные конгрессы уголовной антропологии, организуемые Ломброзо и его сторонниками.

Надо сказать, что взгляды Ломброзо не представляли собой чего-то абсолютно нового. Так, еще в конце XVIII - начале XIX в. широкое распространение получила френология - теория австрийца Галля. Согласно Галлю существуют люди с дурной организацией мозга - преступники, которых можно выявить по строению их черепа. Галль предлагал уничтожать таких людей, изучив их череп и убедившись в том, что они представляют собой врожденных неисправимых преступников.

Одним из предшественников «антропологической» школы является французский психиатр Деспин. По его мнению, преступники представляют собой людей «нравственно помешанных», т.е. со здоровым, но «порочным» состоянием мозга. Это «нравственное помешательство» выражается во врожденном отсутствии нравственного чувства, в отсутствии раскаяния и угрызений совести и в крайней непредусмотрительности.

Важнейшим источником «антропологической» школы послужило также учение французского психиатра Мореля, выдвинувшего теорию прогрессирующего вырождения человеческой расы, которое находит свое выражение в передающихся по наследству душевных болезнях и преступности.

Таким образом, многие исходные положения «антропологической» школы были сформулированы задолго до Ломброзо. В его работах эти положения были уже возведены в ранг «основополагающей» криминологической теории, и из них были сделаны радикальные выводы для организации уголовной репрессии.

Одним из важнейших постулатов «антропологической» школы является трактовка преступления в качестве вечного и естественного явления. Так, Ломброзо утверждал, что преступление является естественным и необходимым феноменом, как зачатие, рождение, смерть, душевные болезни.

Для «антропологов» преступление свойственно всякому обществу, на любой стадии развития человечества, человеческое общество не в состоянии избавиться от язвы преступности, а может только в той или иной мере ослабить тот вред, который причиняется преступлением.

Более того, для сторонников «антропологической» школы преступление есть явление, свойственное не только человеческому обществу, но и животному и даже растительному миру. В частности, у животных Ломброзо обнаружил существование 22 видов убийств: из корысти, ради пропитания, «детоубийство» и т. п. Ему «удалось» выявить «прирожденных преступников» среди животных, отмеченных аномалиями черепа. Например, к числу «преступных» он относил норовистых, злых лошадей с узким убегающим лбом. Данная Ломброзо биологическая трактовка преступления полностью игнорировала принципиальную противоположность между характером отношений, складывающихся в человеческом обществе во взаимоотношениях людей, и той борьбой за существование, которая имеет место в условиях животного и растительного мира.

Исходя из этой ложной установки о биологической сущности преступления Ломброзо выдвинул утверждение о существовании особого типа человека, «прирожденного преступника», отличающегося по своим физическим и психическим данным от обычных людей. «Антропологи» рассматривали «прирожденных преступников» как совершенно самостоятельную расу людей, резко отличающуюся от остального человечества, когда превращение нормального организованного человека в преступника так же невозможно, как невозможно превращение шимпанзе в гориллу.

Подвергнув сравнительному исследованию заключенных в тюрьмах и обычных граждан (солдат, пожарных, студентов), Ломброзо заявил, что им обнаружен тип «прирожденного преступника» (примерно 40% из всех заключенных), которого легко обнаружить по определенным физическим признакам («стигматам»). К таким признакам Ломброзо относил, прежде всего, особенности черепа: глубокие лобные пазухи, очень объемистые скулы, громадные глазные орбиты, многочисленные затылочные углубления, птицевидный тип носового отверстия, так называемый «лемуров» придаток челюсти и т. п. Лицо «прирожденного преступника», согласно Ломброзо, имеет следующие признаки: отвислые уши, косые глаза, кривой нос, скошенный лоб, узкие губы, богатая шевелюра на голове и жидкая борода.

Чуть ли не каждый из указанных Ломброзо признаков стал предметом специального изучения со стороны многочисленных его последователей. Например, Оттоленги, изучая носовую кость черепа, пришел к выводу, что по ней можно различать не только преступников и обычных граждан, но и воров, убийц и т. п. В частности, у большинства воров он обнаружил короткий, широкий, сплющенный нос, который во многих случаях отклонялся в сторону. Детально изучив морщины на лице, он пришел к выводу, что «прирожденного преступника» можно выявить по специфичной скуловой морщине, проходящей посреди щеки, которую назвали «морщиной порока».

Другой последователь Ломброзо - Фригерио - всецело посвятил себя изучению ушей преступников при помощи специально изобретенного им «отометра» (от латинского «ото» - ухо).

Исследованием рук преступников занялся еще один «ученый» - Марро, который установил, что у убийц обычно бывают толстые и короткие руки, а у воров, наоборот, - тонкие и длинные.

Ломброзо и другие «антропологи» не ограничились чисто «внешним» изучением преступников. Они заявили, что вес мозга и количество извилин мозга у преступника меньше, чем у нормальных людей; они находили особенности даже в желудке, сердце и других внутренних органах преступника; по их утверждениям, преступник по весу и росту отличался от нормальных людей и т.д.

Ломброзо подверг исследованию зрение, вкус, обоняние, осязание, развитие сосудистой системы, даже способность преступника краснеть и пришел к выводу, что все виды чувствительности у преступников притуплены. На основании всего этого «антропологи» заключили, что все истинные преступники обладают определенным, причинно связанным рядом телесных, антропологически доказываемых, и душевных, психофизически доказываемых, признаков, которые характеризуют их как особую разновидность, собственно, антропологический тип человека и обладание которыми с неизбежной необходимостью делает их носителя преступником, совершенно независимо от всех социальных и индивидуальных условий жизни.

Следует отметить, что, согласно Ломброзо, черты «прирожденного преступника» по-разному проявляются у различающихся по своим «стигматам» основных преступных типов: воров, мошенников и убийц. При этом он заявлял, что в наиболее опасном «преступном типе» - убийце - сосредоточены все характерные черты «прирожденного преступника».

Положения «антропологической» школы о существовании особого типа «прирожденного преступника» с присущими ему физическими и психическими признаками были опровергнуты уже в конце XIX в. многими криминалистами с помощью фактов и статистических данных. В частности, они показали, что признаки, якобы отличающие «прирожденных преступников», без труда можно обнаружить у людей, никогда не совершавших преступлений, у людей, нравственность и поведение которых безупречны даже с точки зрения «антропологов». В то же время на фактах было показано, что среди самых матерых убийц, воров-рецидивистов и т.п., встречаются такие, которые совершенно лишены многочисленных признаков, указанных «антропологами» в качестве отличительных особенностей «прирожденного преступника».

В чем же видела «антропологическая» школа причину появления «прирожденного преступника»?

С помощью фальсифицированных данных «антропологи» старались доказать, что преступник по строению мозга и черепа близок к первобытному человеку.

«Антропологи» также старались доказать сходство между преступниками и жителями некоторых районов Африки, искажая при этом различные научные данные. В качестве одного из «доказательств» этого сходства фигурировала даже склонность преступников к татуировке. Однако ясно, что татуировка, распространенная у некоторых народов, связана с определенным уровнем культурного развития, традициями, религиозными представлениями и не имеет ничего общего с татуировкой у преступников. Последняя вызвана отнюдь не врожденными качествами преступников, а условиями тюремной жизни.

Все эти утверждения «антропологов» о сходстве преступников с первобытными людьми понадобились им для того, чтобы выдвинуть положение об атавистической сущности преступления. Так, Ломброзо и Ласки писали, что в преступнике можно видеть проявление преатавизма, восходящее к плотоядным и грызунам.

Политический же смысл такой трактовки преступления состоит в стремлении доказать, что поскольку преступник есть проявление атавизма, то человеческое общество не виновато в его преступлении, а с преступником можно обращаться как с получеловеком, не связывая репрессию «человеческими» рамками. Единственное, что общество может обещать преступнику, - это измерить, взвесить и повесить его.

Наряду с этим они попытались использовать утверждение Деспина о том, что преступление есть вид «нравственного помешательства», т. е. помешательства, которое, не проявляясь в области душевной деятельности, затрагивает исключительно нравственность человека. Согласно Ломброзо нравственная позиция, которая делает ее носителя не борцом за интересы общества вообще, а борцом за интересы только класса (группы людей - С.Д.), должна рассматриваться как нравственное помешательство.

Ломброзо предложил еще одно объяснение преступности - эпилепсию. Все преступники были им объявлены больными эпилепсией в той или иной форме. Однако и это утверждение Ломброзо было опровергнуто криминалистами и врачами после довольно серьезного изучения данной гипотезы.

Таким образом, современниками Ломброзо были опровергнуты его утверждения о том, что преступность - это атавизм, «нравственное помешательство» или эпилепсия. Противники его теории указывали, что никак нельзя объяснять появление «прирожденного преступника» такими исключающими одно другое состояниями, как атавизм, «нравственное помешательство» и эпилепсия. Остается отметить, что все эти «гипотезы» понадобились Ломброзо и его единомышленникам для того, чтобы доказать, будто преступники представляют собой особую расу людей, специфическую биологическую разновидность, тем самым отрицая социальную природу преступности.

Специального рассмотрения заслуживает вопрос об оценке «антропологами» политической преступности, ее причин, характера и методов борьбы с нею.

Ломброзо и его единомышленники проповедовали путь реформ и отказа от революций. Под «революцией» они понимают постепенные реформы; под «бунтом» - массовые движения народа за свои права, в том числе и вооруженные. «Антропологи» пытались отрицать, что причина политических преступлений лежит в человеческом обществе и его пороках. Кроме того, они считали, что усиление эксплуатации, ухудшение материального положения народных масс даже способствует борьбе с политическими преступлениями. Так, Ломброзо утверждал, что, с точки зрения политических преступлений, крайние степени бедствий и несчастий имеют гораздо более благоприятное влияние на человека, чем довольствие и счастье.

Причиной политической преступности «антропологи» объявляли существование особой разновидности людей, якобы страдающих «политическим сумасшествием». Это видно из той оценки, которую дал в свое время Ломброзо участникам Парижской коммуны, утверждая, что они - преступники, сумасшедшие, пьяницы и восстали лишь ради удовлетворения своих аморальных аппетитов.

Предупредительными мероприятиями против революционного движения «антропологи» называли проведения самой суровой репрессии в отношении его участников. Смертная казнь, ссылка на необитаемые острова и в болотистые местности - вот те меры, которые они заслуживают.

При огромном росте детской преступности в то время Ломброзо первым провел исследование этого вида преступности. Его позиция сводилась к тому, что моральные аномалии, которые создали бы применительно к взрослому преступность, проявляются у детей в гораздо больших размерах и с теми же признаками, особенно благодаря наследственным причинам. В этом отношении ничего не может сделать воспитание: оно дает детям, самое большее, внешний блеск, что является источником всех наших иллюзий. Оно не может изменить тех, кто родился с извращенными инстинктами.

Несмотря на ошибочность положения Ломброзо о существовании прирожденных преступников, нельзя отрицать его вклад в развитие криминологии. Некоторые западные криминологи считают началом становления криминологии как самостоятельной науки работы именно этого ученого. Известный французский криминолог М. Ансель отмечал, что существенной новизной явились не теория прирожденного преступника и не доктрина об атавизме в преступности, значение имел перенос центра тяжести в оценке преступления на человека, совершающего этот акт. Именно Ломброзо начал исследовать фактический материал, поставил вопрос о причинности преступного поведения и о личности преступника. В более поздних работах Ломброзо отказался от своих радикальных взглядов, практически восприняв позицию «социологов».

2.2 Иные теории клинической направленности

Несмотря на то, что в XIX в начале XX в. при объяснении преступного поведения использовались разные подходы - экономический, социологический - на развитие появившейся криминологии сильное воздействие оказывали и биологические воззрения. Начинают применяться простейшие виды тестов по определению коэффициента умственного развития для измерения передаваемых по наследству способностей, используются хромосомные различия и мозговые ритмы. Еще одним проявлением биологического подхода стали хирургические методы воздействия, такие, как нейрохирургия и кастрация. До сих пор сохраняются пришедшие к нам из XVIII в. и более ранних веков представления о воздействии на биологические функции внешних сил, могущих в известной мере влиять на поведение. К ним относятся погода, климат и воздействие луны.

Физическая конституция и эндокринология. Мысль о том, что строение тела и другие особенности физической конституции человека составляют биологическую основу поведения, не нова. Еще в V в. до н. э. Гиппократ выделял два типа людей: коренастых и плотных, подверженных апоплексии, и стройных, худощавых, подверженных респираторным заболеваниям. Во II в. н.э. Гален, которого часто называют отцом современной медицины, говорил о четырех широко известных типах темперамента: сангвиническом, холерическом, флегматическом и меланхолическом, которые он связывал с преобладанием в организме одной из четырех жизнетворных жидкостей. Теории, связанные о особенностями физической конституции человека, привлекали в XIX в. внимание многих ученых. В 1912 г. Карл Юнг предложил выделить два наиболее общих биологических типа: интроверта, поведение которого определяется воздействием внутренних факторов и психическая энергия которого направлена внутрь, и экстроверта, поведение которого определяется внешними факторами, а психическая энергия направлена вовне. Немецкий психиатр Эрнест Кречмер разработал классификацию типов, оказавшую, наиболее сильное влияние. Согласно этой классификации, существует ряд типов: пикнический (большой корпус с короткими ногами), атлетический (хорошо развитое, пропорциональное тело), лептосомический или астенический (удлиненные формы и небольшой вес) и диспластический (отличающийся анормальностями развития). Каждому типу соответствует свой темперамент.

Эрнест Хутен (1887-1954) из Гарвардского университета возродил теорию расы и «преступной природы» в ломброзианском духе. Он провел детальное антропологическое обследование 5689 заключенных, разделив их на 9 расовых типов, и пришел к выводу, что в каждой расе есть биологически неполноценные представители, отклоняющиеся от среднего показателя значительно больше, чем раса в целом.

Шелдон, ученик Хутена, опубликовал несколько работ, в которых устанавливал связь между физической конституцией и преступным поведением. Суть его рассуждений сводилась к тому, что особенности конституции и делинквентность связаны между собой. Шелдон выделил три основных типа людей: 1) эндоморфный - тех, кто относится к этому типу, он назвал «висцеротониками», это невысокие и полные люди, психика которых экстровертна; 2) мезоморфный, или атлетический, - люди этого типа нормально и пропорционально сложены; их он назвал «соматотониками» и считал, что для них характерна активность, подвижность и агрессивность; 3) эктоморфный - к этому типу принадлежат высокие и худые люди, которых Шелдон назвал «церебротониками»; для них, по его мнению, характерна сдержанность, тревожность и скрытность, и их психика интровертна. Он пришел к заключению, что поведение обусловлено физической конституцией человека и зависит от ее типа.

Шелдон и Элеонора Глюк также полагали, что делинквентное поведение в большей степени, чем это признавалось раньше, определяется физической конституцией человека. Они утверждали, что:

) физические различия сопровождаются наличием (отсутствием) черт, связанных с делинквентностью;

) физические различия обусловливают различную ответную реакцию на воздействие окружения;

) различие в этиологии делинквентного поведения у людей, принадлежащих к разным физическим типам, связано с различием физических черт и реакций на воздействие окружения.

Физический тип - важный фактор межличностных отношений, будь то отношения в сфере политики, в повседневной жизни, в процессе осуществления социальных функций или иные типы взаимодействий между людьми. Реакция окружающих и собственное отношение к необычной внешности влияют на социальное взаимодействие. Например, дефекты кожи могут стать, особенно в юношеском возрасте, источником самых различных неприятностей. Большие уши, близорукость, маленький рост, изуродованные конечности, ожирение, параличи и многие другие дефекты оказывают влияние на характер и объем социального взаимодействия. Поведение, направленное на то, чтобы как-то «компенсировать» эти дефекты, часто принимает форму делинквентного.

Функционирование желез внутренней секреции считается, быть может, наиболее важным фактором, воздействующим на поведение человека. Вора и убийцу описывали исключительно на основании особенностей его желез внутренней секреции. Было замечено, что почти одна треть всех заключенных страдает эмоциональной неустойчивостью, вероятной причиной которой являются болезни желез и токсикозы. Однако многие видные биологи указывали, что взаимосвязь между дисфункциями желез внутренней секреции и преступностью не может быть доказана, что нет доказательств наследственной предрасположенности к совершению преступлений.

В качестве примеров, иллюстрирующих наследственную предрасположенность к преступности, приводились исследования идентичных однояйцевых близнецов; однако критика выводов, сделанных на основании этих исследований, показывает, что воздействие одинаковых условий окружения на преступное поведение явилось более важным фактором, чем происхождение от одних родителей.

В настоящее время идеи Хутена оцениваются отрицательно, ибо его положения сходны с тезисом об «отбросах общества». Нет убедительных для большинства криминологов доказательств того, что физическая конституция, функционирование желез внутренней секреции и прочие биологические факторы причинно обусловливают преступность. Критики такого подхода указывают, что предположение о связи между конституционально-физической типологией и тем поведением, которое юридически и социологически определено как преступное и делинквентное, не подтвердилось. Один из них даже охарактеризовал этот подход как «изощренную форму борьбы с воображаемым противником».

Умственное развитие. Вопросы интеллекта, в частности вопросы отставания в умственном развитии, связываются с вопросами наследственной передачи умственных способностей. Считается, что способности вообще передаются по наследству и особо важную роль играют родители. Аристотель говорил о «дурном семени».

Ричард Дагдейл опубликовал известное исследование семьи, отличавшейся, как утверждал автор, умственной отсталостью. Эта работа привлекла внимание к вопросам тяжелой наследственности как основному фактору умственной неразвитости и преступности. Дегенеративность и врожденная неполноценность стали считаться основной причиной преступности. В 1912 г. Генри Годдард опубликовал аналогичное исследование - «Семья Калликаксов» - Мартин Калликакс встретился со слабоумной девушкой и стал отцом слабоумного сына. К 1912 г. было известно 480 прямых потомков этого недолговременного союза. Из них 143 человека также были слабоумными, многие были незаконнорожденными, алкоголиками и проститутками. Потом основатель «династии» Мартин Калликакс женился на девушке из «приличной» семьи. По этой линии насчитывалось 496 прямых потомков, и среди них не было ни слабоумных, ни незаконнорожденных, ни проституток, ни преступников. Многие из них стали юристами, врачами, судьями и были уважаемыми людьми.

Первый тест для определения адекватности умственного развития был создан по указанию министра образования Франции в 1904 г. Перед учеными была поставлена задача выработать технические приемы, при помощи которых способные к обучению дети при рассмотрении их дела судами могли бы быть отделены от тех, кто к обучению не способен, с тем чтобы можно было открыть специальные профессиональные школы для подготовки детей, не способных к обучению, к трудовой деятельности. В 1905 г. был разработан вопросник, содержащий вопросы, начиная от самых простых, на которые мог ответить каждый, до трудных, ответа на которые не мог дать почти никто. Уровень умственного развития определялся в зависимости от сложности вопросов. Тест несколько раз подвергался переработке. Он был заимствован американцами и стал основой определения адекватности умственного развития.

Между тем вопрос о связи между уровнем умственного развития и преступностью и делинквентностью оставался нерешенным. В 1924 г. Мерчисон заявил, что такой связи не существует. Были и другие работы, в которых сравнение преступников и непреступников по уровню умственного развития заканчивалось в пользу первых.

Хромосомы и преступность. Нормальным сочетанием хромосом для мужчин является наличие у них одной Х и одной Y-хромосомы, то есть сочетание XY; для женщин - наличие двух X-хромосом, то есть сочетание XX. Пол человека определяется при зачатии. Лица мужского пола с нормальным хромосомным кодом обязательно наделены Y-хромосомой, у женщин Y-хромосом не бывает. Встречаются разного рода аномальные сочетания хромосом, что иногда затрудняет индивидам выполнение определенной роли в обществе. Например, лицо, имеющее комбинацию хромосом XXY, может считать себя женщиной и быть воспитанной соответствующим образом, но при выполнении этой роли испытывать определенные трудности. И наоборот, лицо с набором хромосом XXY, но воспитанное как мужчина, может сохранить определенную сдержанность при выполнении этой роли. Вот почему в современной жизни все более обычными становятся операции по изменению пола. Новая теория гласит, что наличие у мужчины комбинации хромосом XYY делает его сверхагрессивным «супермужчиной», вступающим в конфликт о законом гораздо чаще, чем его собратья, имеющие комбинацию хромосом XY. Высказывалось даже предположение, что все это приведет к новым поискам «дурного семени».

Впервые об открытии XYY хромосом у взрослого мужчины сообщил в 1961 г. английский научный журнал. В результате проведенного в 1967 г. в тюрьме в Мельбурне исследования была выдвинута гипотеза о связи, существующей между комбинацией хромосом XYY и совершением преступлений. Однако Ричард Фоке сообщил, что заключенные, имевшие комбинацию хромосом XYY, не более склонны к совершению насилия, чем остальные заключенные, но чаще, чем они, совершают имущественные преступления.

Среди криминологов сохраняются серьезные сомнения относительно того, что хромосомный набор XYY - существенный фактор формирования преступного поведения. Проведенный в 1969 г. институтом психического здоровья симпозиум также пришел к выводу, что связь между наличием XYY хромосом и преступностью практически не подтверждена. В специальной литературе этот вопрос окончательно еще не решен.

Электроэнцефалография. Впервые использование электроэнцефалографа (ЭЭГ) для чтения мозговых ритмов было введено в 1929 г. Гансом Бергером в Германии. Работающий мозг генерирует электротоки, сила которых колеблется от одной до пяти миллионных долей вольта с частотой от 8 до 12 колебаний в секунду. Эти альфа-волны исходят от задних долей мозга. Более быстрые бета-волны исходят от центральных и передних долей мозга с частотой от 18 до 25 колебаний в секунду. Отклонения в ритме работы ЭЭГ могут использоваться для диагностики различных мозговых нарушений, опухолей, эпилепсии и других органических дефектов. Была также высказана мысль о связи между нарушением ритмов мозговых волн и некоторыми видами отклоняющегося поведения. Специалисты считали, что ЭЭГ может найти самое широкое применение в области объяснения преступного поведения.

Стаффорд Кларк использовал ЭЭГ, пытаясь объяснить феномен патологических убийств. Его сравнение «нормальных» убийств или убийств, мотивы которых ясны, с патологическими убийствами либо с немотивированными убийствами показало различие в работе ЭЭГ: электроэнцефалограммы «нормальных» убийц были относительно нормальными, тогда как электроэнцефалограммы патологических убийц показали известные отклонения.

В передовой статье Британского медицинского журнала за 1970 г. положение о том, что ЭЭГ показывает различие в энцефалограммах тех, кто совершил мотивированные убийства, и тех, кто был душевно болен или совершил немотивированные убийства, нашло дальнейшее подтверждение. Степень отклонения от нормы в электроэнцефалограммах коррелирует со степенью психических расстройств. Примерно две трети агрессивных психопатов показали отклонения от нормы, тогда как примерно у одной трети насильственных и опасных преступников таких отклонений не было отмечено; они просто действовали агрессивно, руководствуясь ясным мотивом или в целях самозащиты.

Таким образом, электроэнцефалография может быть использована для выявления некоторых проявляющихся на фоне мозговой дисфункциональности аномалий, которые вызывают отклонения в поведении. Метод ЭЭГ является наилучшим для диагностики эпилепсии и других органических поражений мозга, но он может быть также использован в некоторых случаях при изучении девиантного поведения. Патологическая интоксикация, вызываемая употреблением алкоголя, неизменно отмечается на электроэнцефалограмме, точно так же как и некоторые другие психосоматические нарушения. Изменения ЭЭГ, возникающие в результате мозговых операций, зависят от степени повреждения передних отделов мозга. Вскоре после перенесенных лоботомий электротоки могут наблюдаться в достаточно широких отделах мозга, затем они локализуются в лобовых отделах и могут там сохранять интенсивность в течение месяцев или даже лет. В заключение следует сказать, что существует взаимосвязь между биологическими функциями мозга и девиантным поведением, но она не является определяющей.

Нейрохирургия. Нейрохирургия - один из путей воздействия на нервные каналы между передними долями мозга и гипоталамусом для уменьшения галлюцинаций и воздействия тревожных мыслей. Мозг считается основным центром локализации агрессивности. Первая хирургическая операция такого рода была совершена в 1935 г. в Лиссабоне. Операция заключалась в удалении определенной части нервных волокон, соединяющих передние доли мозга с таламусом, через специальные отверстия в теменной части черепа. С тех пор методика операции несколько раз менялась, но наиболее распространенной остается круговая лоботомия. В ходе этой операции в лобные пазухи через глазные впадины вводится острый и гибкий инструмент. При такой методике не остается шрамов. Примерно через час после операции больному разрешается вставать и совершать простейшие действия.

Послеоперационный эффект бывает разным. Иногда операции приводят к конвульсиям, афазии, неумеренному аппетиту, недержанию мочи и ректальным отклонениям. Подобные явления вызываются повреждением соседних участков или ненамеренным удалением большего количества нервных волокон. Побочные эффекты лоботомии варьируются в зависимости от хирургической методики операции.

В случае успешной операции, лоботомия ведет к снижению эмоциональной напряженности и тревожности. Пациент часто становится благодушным, им овладевает глубокое спокойствие, его эмоциональные реакции теряют остроту. Он в какой-то степени отключается от своего прошлого опыта и своей личности. Его умственные способности несколько снижаются, но не ослабляются сколько-нибудь серьезно в плане повседневной жизни. У него уменьшается интерес к тому, что его окружает, и он меньше входит в контакты с другими людьми.

Существуют и другие виды хирургического вмешательства, в частности тонзилотомия и поботомия в височной части черепа над ушами.

Стереотактическое лечение, или вживление электродов для стимуляции мозговой деятельности, используется для воздействия на агрессивных пациентов в тех случаях, когда другие методы, включая применение психотропных веществ, оказывались безрезультатными. Стереотактическое лечение агрессивного поведения воздействует на функциональные механизмы психической активности, но пока еще вопрос остается мало изученным. Есть надежда на достижение нового уровня регуляции поведения, в результате которого пациент станет более пригодным для жизни в обществе.

Первыми хирургическому вмешательству были подвергнуты умственно отсталые люди, отличающиеся насильственно-агрессивным поведением. К числу накопленных на сегодняшний день данных о воздействии такого рода операций относятся сведения о том, что лица, перенесшие лоботомию, редко видят сны; что на шизофреников такое лечение оказывает положительное воздействие; что у больных неизменно снижаются такие симптомы, как навязчивые идеи, фобии и истерии.

Наибольший успех был достигнут в лечении неврозов, характеризующихся тревожностью. Вместе с тем психопатия этому лечению не поддается. Подвергнутые лечению правонарушители, совершавшие кражи, угоны автомашин и подлоги, вновь возвращаются к старому. Наряду с этим отмечено, что редко повторяются насильственные преступления, а половые преступления ограничиваются малозначительными непристойностями. Воздействие хирургических методов лечения в случаях наркомании и алкоголизма не может быть предсказано, так как вопрос еще не выяснен до конца.

В заключение можно сказать, что лоботомии снижают чувство тревожности. Некоторые специалисты, наблюдавшие воздействие лоботомии в тюрьмах, где подобная практика была типичной, например в Калифорнии, указывают, что подобная хирургия превращает человека в «овощ». Результаты послеоперационного тестирования умственных и других способностей оказывались разными. Очевидно, в будущем необходима правовая регламентация использования мозговой хирургии для воздействия на преступников и решен вопрос о получении их согласия на подобные операции.

Кастрация. Кастрация мужчин - традиционный прием, использовавшийся людьми в самых различных целях, В древние времена и в средние века мужчину кастрировали для того, чтобы превратить его в евнуха, прислуживающий в гареме богатых мусульман. К кастрации прибегали с целью сохранения мужских сопрано для религиозных песнопений в римско-католической церкви. Конец этой практике был положен папой Львом XIII, стоявшим во главе католической церкви с 1878 по 1903 г. Истории известно также применение кастрации в отношении преступников, совершивших половые преступления, но только в целях наказания, а не исправительного воздействия. Однако в XX в. кастрация во многих странах применялась в исправительных целях, причем идея заключалась в том, что снижение агрессивности некоторых сексуальных преступников отвечает общественной безопасности. Кастрация, как метод обращения с сексуальными преступниками, традиционно использовалась в Скандинавских странах.

Принудительная стерилизация как вид наказания существует в Соединенных Штатах приблизительно с 1907 г. К 1968 г. было известно 65 тыс. случаев стерилизации, из которых 25 тыс. приходилось на 30-е годы XX в. Наиболее широкое применение эта практика получила в Северной Каролине. В 1968 г. число стерилизаций достигало 400 в год; лишь незначительная часть их проводилась в исправительных учреждениях.

Вплоть до 1950-х гг. XX в. существовал ряд организаций, активно выступавших за проведение подобных операций, в том числе Общество совершенствования человека, теперь этого общества уже не существует. Кастрация в тюрьмах была добровольной и проводилась на основании «информированного согласия» лица, которого это касалось, или по решению суда. Медики, работающие в исправительной системе Соединенных Штатов, как правило, считают кастрацию бесполезным и внушающим отвращение средством.

Любые виды хирургического вмешательства, будь то кастрация, хирургия мозга или другие виды операционного лечения, в Соединенных Штагах сопряжены с определенными трудностями юридического характера и необходимостью соблюдения прав человека. Недавно вновь было подтверждено право отказа от лечения, связанного с лоботомией, электрошоком и другими видами физического воздействия. По общему правилу такие процедуры могут быть осуществлены в тюрьмах только в том случае, если получено «информированное согласие». Вопрос заключается в том, что само это понятие также ставится под сомнение, ибо возбужден вопрос о жестоком и необычном наказании.

Погода, климат и луна. Многие из первых ученых, искавших объяснения преступного поведения, обращались в этой связи к факторам географического характера. В своей работе «О духе законов» Монтескье писал, что по мере приближения к экватору увеличивается преступность, а по мере приближения к полюсам - пьянство. Преступления против личности чаще совершаются в теплых климатических зонах и число их увеличивается по мере приближения к экватору, тогда как имущественные преступления больше распространены в зонах холодного климата и число их растет по мере приближения к полюсам. Криминологи стали рассматривать «термический закон преступности».

Петр Кропоткин (1842-1921) предложил формулу, по которой можно было предсказать число убийств в течение месяца в России. Для этого среднемесячную температуру нужно умножить на 7, к этому числу прибавить показатель среднемесячной влажности и полученную цифру умножить на два.

Несмотря на то, что многие практические работники считают, что погода оказывает воздействие на преступное поведение, эмпирических данных, подтверждающих это предположение, нет. Недостаточность данных, говорящих о связи между уровнем преступности и такими погодными условиями, как температура, влажность воздуха и атмосферное давление, измерявшимися ежедневно в течение года, позволяет утверждать, что такой связи не существует.

Сезонные различия в уровнях преступности, вообще говоря, в большей степени связываются с обычаями и бытом населения, чем с временами года. Наибольшее число изнасилований приходится на июль и август месяцы; кражи с прилавков магазинов чаще происходят в декабре: летом носят меньше одежды. Как бы то ни было, никаких иных зависимостей (кроме тех, которые связаны с особенностями быта) между преступностью и временами года, удовлетворительно объясняющих различие в уровнях преступности, специалисты, занимающиеся вопросами ее причин, найти не могут.

О влиянии луны на преступность говорили многие практические работники - преступники избегают освещенных мест, и полная луна, скорее всего, помеха в их деятельности. Однако у большинства ученых, занимающихся социальными и поведенческими науками, мысль о влиянии луны на поведение человека не находит поддержки. Сведения о влиянии луны чаще всего присутствуют в анекдотах или в повериях. И, тем не менее, вера в воздействие луны широко распространена.

Можно сказать, что предположение о том, что погода, климат или луна влияют на поведение вообще и отклоняющееся поведение, такое, как, в частности, преступное, находило весьма незначительную поддержку. Большинство исследований по этому вопросу проводилось в XVIII и XIX вв.

Тот факт, что в XX в. криминологическая литература обходит молчанием вопросы о погоде, климате и луне, дает основания полагать, что криминологи и специалисты в области поведенческих наук в чем-то другом ищут объяснение преступного поведения. В центре их внимания оказались социальные факторы и факторы окружения, вопросы о психологических и эмоциональных стрессах и некоторые биологические подходы с особым выделением проблем агрессивности и насилия.

Психофармакология. Наркотики оказывают существенное воздействие на поведение человека и могут быть конструктивно использованы в терапевтическом лечении.

Использование наркотиков для воздействия на поведение значительно усилилось в 50-е годы XX в., когда были открыты резерпин и хлорпромазин, которые стали применяться как успокоительные средства для уравновешивания определенных видов поведения, связанных с повышенной возбудимостью и активностью. Вторая группа наркотиков, в которую вошли мепробамат и некоторые другие более легкие снотворные средства, применялась для снятия напряжения и тревожности. Именно этот аспект использования наркотических средств в тюрьмах, то есть их применение в целях воздействия на людей и их неведение, натолкнулся на трудности юридического характера.

криминологический антропологический социальный биологический

ГЛАВА 3. ЛИЧНОСТЬ ПРЕСТУПНИКА

.1 Понятие личности и ее структура

Чтобы определить признаки, характеризующие личность преступника, необходимо остановиться на общесоциологическом (общефилософском) понятии личности. Общесоциологическое понятие личности - исходный момент в определении личности преступника, ее структуры и, главное, - в вопросе соотношения социального и биологического в личности преступника.

Среди проблем, которые занимали ранее и продолжают в настоящее время занимать умы философов, социологов, психологов, юристов, а также представителей естественных наук, проблеме личности принадлежит одно из первых мест. Объясняется это, прежде всего, ее методологическим значением, поскольку она накладывает отпечаток на весь строй философских, психологических, правовых и других наук. По существу, от нее зависит решение многих криминологических проблем.

Современная наука утверждает, что применительно к людям надо выделить 3 понятия: человек, личность, индивид.

В отношении понятия «человек» все едины. Это существо, занимающее определенное место в эволюционной системе. Человек - это биологическое существо, принадлежащее к классу млекопитающих, вида homo-sapiens. Человек наделен сознанием, т.е. способностью познавать мир и себя и в соответствии с этим действовать разумно. Человек как биологический вид наделен телесной организацией: прямохождением, наличием рук, высокоразвитым мозгом. Человек служит объектом изучения естественных и общественных наук.

Личность - это тот же человек, но изучаемый только в одном социальном плане. Личность изучается только общественными науками. Органика не является характеристикой для личности. Личность - это сложная саморегулирующаяся, самоуправляющаяся система, которая достигает подобного уровня во взрослом состоянии (около 25 лет). Личностью мы называем взрослого, психически нормального человека. Личность - это социальное лицо человека, и ее становление всегда протекает в системе общественных отношений. Личность не может быть сформирована в условиях социальной изоляции. Известно около 30 случаев, когда животные «воспитывали» детей. Картина везде была одна и та же. Дети не умели ни стоять, ни ходить, но быстро передвигались на четвереньках или ловко лазили по деревьям. Они не владели речью и не могли произносить членораздельные звуки, отказывались от человеческой пищи, питались сырым мясом или дикими растениями, срывали с себя одежду, кусались, выли, спали на голом полу и т.д. Это показывает, что человеческая органика универсальна, пластична и позволила детям легко приспособиться к животному образу жизни.

Индивид - это конкретная личность в ее своеобразии (интеллектуально, эмоционально или в волевой сфере).

Рассмотренные понятия позволяют уточнить понятие личности. Личность - это совокупность социально-значимых качеств, присущих человеку и сформировавшихся в результате активного взаимодействия с другими людьми, которые определяют человека как социальное существо и в то же время выражают его индивидуальность и неповторимость.

Исходя из определения личности можно выделить важнейшие психологические характеристики личности:

устойчивость свойств личности, что позволяет предвидеть поведение данной личности в той или иной ситуации. Так, советские криминологи, учитывая общественную опасность личности, ставили прогноз о будущем поведении лица. Повторные через 10 лет исследования показали, что в 70 - 80 % случаев прогноз оказался оправданным;

единство свойств личности, где каждая ее черта неразрывно связана с другими и приобретает особое значение в зависимости от ее сочетания с другими чертами личности. Устойчивость и единство составляют целостность личности;

активность личности. Мы знаем, что источником активности являются потребности. В отличие от животных, активность человека является сознательной, носит преобразующий характер (человек трудится, познает при этом окружающий мир и изменяет его) и социальной;

динамичность. Сущность этого свойства в том, что личностью человек не рождается, а становится ею в процессе активного взаимодействия и общения с другими людьми.

В чем же сущность личности? В истории науки существуют различные взгляды на этот вопрос. Известный английский философ Т. Гобс полагал, что «человек человеку - волк». Этим он подчеркивал крайний индивидуализм человека и фиксировал идею об антиобщественной природе человека. Противоречия между индивидом и обществом извечны, и поскольку давление общества на индивида по природе изначально, то поправить ничего нельзя. Индивид сам по себе должен постоянно изворачиваться. Идея о виновности, греховности человека лежит и в основе христианской религии.

Основатель теории психоанализа, австрийский психиатр Зигмунд Фрейд, провозгласил, что человек автономен, самоценен. Но так как он не один, а есть миллионы других индивидов, которые также автономны и самоценностны, то они постоянно сталкиваются и начинают притеснять друг друга. В этой ситуации необходимо либо идти в смертельную схватку со всеми, либо согласовывать свои действия с другими, но тем самым все время себя ущемлять. Подавляя себя, чтобы смертельно не столкнуться с другими людьми, человек становится психопатом, т.е. психопатия лежит в основе нашего существования. Таким образом, человек свою подлинную суть проявляет тогда, когда он стремится изолироваться от других, и самозащита индивида становится принципом человеческой жизни, что и подтверждает антиобщественную сущность человека.

Как известно, на общественную природу личности обращал внимание К. Маркс, подчеркивавший, что «сущность «особой личности» составляет не ее борода, не ее кровь, не ее абстрактная физическая природа, а ее социальное качество», таким образом, подлинная свобода человека возможна только в обществе.

Человек связан с другими людьми бесчисленными отношениями: экономическими, политическими, юридическими, нравственными, культурными и т.д. Иначе говоря, мы опутаны бесчисленными отношениями, но чувствуем себя свободно и защищенно. Личности не будет, если не будет связи, отношений с другими людьми. Это и есть социальная природа личности.

Следовательно, личность - понятие социальное, конкретно-историческое, изменчивое. Нет личности вообще, а есть действительная личность, определяемая конкретно-историческими условиями. Поэтому нельзя подходить с одной и той же меркой к оценке личности людей, принадлежащих к разным социальным группам, занимающим неодинаковое положение в обществе. Более того, нельзя мерить одним и тем же аршином людей разных поколений. К оценке помыслов и поступков личности нужно подходить с учетом условий и обстоятельств, определяющих ее положение в обществе.

Намерения и поступки личности детерминированы наличным бытием, процесс ее формирования и становления - это процесс усвоения человеком опыта общественной жизни. Общее в человеке, унаследованное им в процессе жизни и деятельности, - наиболее значимое в личности. Как само общество производит человека, так и он производит общество. «Мои произведения вскормлены невеждами и мудрецами, - писал Гете, - мой труд - это труд коллективного существа».

Во всякий момент, когда человек уже может осознавать себя, он существует в качестве продукта социальных отношений. Общество не просто окружает индивида, но и живет «внутри него». Эпоха, в которую человек родился и сформировался, уровень культуры, которого достиг его народ, способ жизнедеятельности, отличающий социальную группу, к которой он принадлежит, - все это накладывает печать на индивидуальное поведение, определяет первоначальные (чаще всего неосознаваемые) установки и влияет на осознанные мотивы поступков. И вполне справедливым выглядит замечание Ленина, указывавшего, что жить в обществе и быть свободным от общества нельзя.

Человек не может ставить перед собой целей, которые бы не имели обоснования в реальной действительности, так же, как и выдумывать обстоятельства, которые бы не соответствовали определенной цели.

Детерминированность личности и ее поведения нельзя понимать упрощенно, в смысле непосредственного влияния внешней среды. На личность, формирование ее свойств и особенностей воздействуют самые различные социальные условия, как непосредственные, так и опосредованные. Каждая личность индивидуальна, самобытна, неповторима. Содержание, социальная сущность личности, в конечном счете, определяются теми общественными отношениями, которые вошли в ее внутреннюю структуру и стали ее индивидуальной принадлежностью. Именно они определяют общую направленность и характер поведения человека. Это положение имеет исключительно важное значение для понимания данной проблемы.

На личность воздействуют не только условия и отношения, в которых ей приходится жить и работать, но и прошлые отношения, как позитивные, так и негативные, а также те, которые могут наступить в будущем. Иначе говоря, личность детерминируется не только настоящим, но и опытом прошлого, а также будущим. Каждое новое поколение воспитывается на опыте предшествующих поколений, чем и определяется непрерывность исторического процесса. Смена поколений есть не что иное, как дыхание вечности, отмечал Виктор Гюго. Дикость, подлость и невежество не уважают прошлое. Уважение к прошлому - вот основная черта, которая отличает образованного человека, указывал А.С. Пушкин. Без опыта предшествующих поколений не было бы и человеческого прогресса. Навыки, традиции, пережитки, взаимодействуя с бытием, оказывают большое влияние на формирование личности. Особенно четко это взаимодействие прослеживается в содержании и характере мотивов, в частности, мотивов, имеющих большое криминологическое значение (корысть, хулиганские побуждения, месть, ревность и другие).

Немаловажное значение в формировании человека имеет то, как он представляет свою перспективу, видит свое будущее. Этот момент необходимо также учитывать при характеристике личности вообще и личности правонарушителя в частности, в объяснении причин правонарушений и их профилактике.

Становление личности нельзя понимать только как процесс воздействия на нее внешних обстоятельств. В этом процессе она выступает не только как объект, но и как субъект. Человек - продукт социальной среды, вместе с тем он ее и творец. Сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его. Изменяя природу в процессе этой деятельности, человек сам изменяется и преобразуется. Деятельность - основа развития личности, формирования ее потребностей, влечений и интересов.

Понимание личности как социального существа не связано с отрицанием значения биологического в ее структуре. Развитие личности - это единый процесс, в котором социальное и биологическое (среда и наследственность) выступают в тесном единстве и взаимообусловленности.

Личность очень сложное целое, в структуре которой можно выделить четыре сферы:

направленность личности. Это мотивационно-целевая сфера, в которую входят интересы, стремления, идеалы, мировоззрение, убеждение. Это социально обусловленные особенности, которые формируются путем воспитания;

подготовленность личности, или ее опыт к выполнению социальных ролей. Сюда входят знания, умения, навыки и привычки человека. Эта сфера определяет уровень развития личности, который формируется путем обучения;

характерологические свойства, т.е. своеобразие протекания отдельных психических процессов. Эта сфера формируется в процессе упражнений;

природно-предопределенная сфера. Это темперамент, задатки, возрастные и половые свойства. Для их формирования достаточно тренировки.

Как известно, не все связи и отношения, воздействующие на личность, входят в ее внутреннюю структуру. Это зависит не только от характера связей и отношений, особенностей социальных условий жизни и воспитания, но и от психофизиологических свойств и особенностей личности. Во внутреннюю структуру личности входят те общественные отношения, которые больше всего соответствуют ее биологической природе. Видимо, этим в определенной мере можно объяснить, что дети, воспитывающиеся в одной и той же семье, вырастают, с точки зрения характерных свойств и особенностей, разными.

Личность есть совокупность наиболее характерных черт и особенностей, которые определяют человека как социальное существо и в то же время выражают его индивидуальность и неповторимость.

Как известно, лица, совершающие преступления, по своим социально-психологическим особенностям, характеру антиобщественной установки, ее глубине и стойкости, по мотивам и характеру совершаемых преступлений существенно между собой разнятся. Один это делает под влиянием случайных обстоятельств, конкретной ситуации, другой превратил преступную деятельность в систему, в источник паразитического существования; у одного сам факт содеянного не вызывает никаких переживаний и угрызений совести, другой глубоко раскаивается, переживает чувство вины за свое поведение.

В связи с этим возникает вопрос: а есть ли вообще необходимость в выделении понятия личности преступника? Нельзя ли ограничиться общим понятием личности, даваемым в философии и психологии? В правовой литературе подобное мнение высказывалось.

Такой взгляд на проблему личности преступника представляется неточным. Когда говорят о личности преступника, то имеют в виду не какой-то особый тип людей, склонность к совершению преступлений у которых является определяющей в их поведении, а наиболее вероятные социально-психологические особенности человека, сформировавшиеся под влиянием социальных условий и нашедшие свое выражение в преступлении. Типичное в личности преступника не есть простая сумма тех или иных отрицательных свойств, наиболее распространенных среди лиц, совершивших уголовно наказуемые деяния. Его можно представить в виде наиболее вероятной для общественно опасной личности системы особенностей духовного мира, форм их проявления в противоправных поступках и действиях, а также факторов, формирующих эти особенности. Понятие личности преступника имеет смысл исключительно лишь в аспекте преступного поведения. Преступление, как известно, возникает не только под влиянием противоречивых социальных условий. В нем выражаются и социально-психологические особенности личности, которые наряду с внешними обстоятельствами оказали решающее влияние на совершение преступления.

Свойства и особенности личности, имеющие детерминистическое значение в совершении преступления, и являются предметом криминологического изучения.

Выяснение указанных свойств и особенностей дает возможность понять, почему человек встал на преступный путь, какие обстоятельства оказали влияние на выбор им антиобщественного поведения, что сыграло решающую роль в формировании личности преступника. Проблема личности преступника непосредственно связана с проблемой причинности в криминологии. Без познания социально-психологических особенностей преступника нельзя решить как проблемы причин преступности вообще, так и проблемы причин совершения конкретных преступлений.

Таким образом, общее понятие личности преступника имеет в криминологии методологическое значение. Как отмечалось, главное здесь заключается в том, что ее характеристика связана с особенностями и спецификой ее поведения, то есть с фактом совершения преступления. Это обстоятельство и должно найти отражение в определении личности преступника.

Личность преступника выражает собой совокупность социально значимых свойств человека, совершившего преступление, и оказавших в определенной ситуации решающее влияние на выбор преступного поведения.

Личность преступника, как и личность вообще, - понятие социальное. Общественные отношения, которые стали доминирующими в ней, возникли и сформировались под влиянием определенных социальных условий в процессе деятельности. Это ориентирует нас на изучение, прежде всего, социально значимых свойств, вошедших во внутреннюю структуру личности и определяющих ее социальную сущность.

Вместе с тем личность преступника - понятие не только социальное, но и правовое. Оно применимо лишь к тем, кто в соответствии с законом был признан виновным в совершении преступлений. Этот момент имеет важное значение. Он дает возможность правильно определить направление, границы изучения личности преступника, причем тех ее свойств и особенностей, которые в той или иной мере нашли свое отражение в совершенном преступлении.

Характеристика личности преступника будет неполной, если не рассматривать ее структуру. Сложность в определении структуры личности заключается в том, что отношения, характеризующие личность преступника, весьма многочисленны и многообразны. Этим, видимо, можно объяснить те расхождения, которые имеются в ее определении в психологической и правовой литературе. Но, с другой стороны, многообразие отношений, определяющее многосторонность и богатство личности как сложнейшего продукта истории развития, требует выделения в структуре личности преступника доминирующих отношений, характеризующих ее направленность.

В правовой литературе при характеристике личности преступника указываются следующие признаки, определяющие ее структуру:

социально-демографические и уголовно-правовые признаки, определяющие принадлежность лица к определенному социальному слою и группе с социально-демографической характеристикой (пол, возраст, образование, семейное положение и т.д.);

социальные проявления в различных сферах общественной жизни, включающие совокупность видов деятельности лица в системе общественных отношений как гражданина, члена трудового коллектива, семьянина и т.д.;

нравственно-психологические свойства, которые отражают отношение личности к социальным ценностям и выполняемым социальным функциям (отношение к обществу, государству, труду, семье, закону, правопорядку, мировоззрение человека, его самооценка).

Несомненно, эти признаки важны в криминологической характеристике личности тех, кто совершает общественно опасные деяния, но они, на наш взгляд, недостаточно выражают сущность личности, и на их основе трудно строить модель поведения личности.

В структуру личности необходимо включать те признаки, которые имеют наиболее существенное значение в характеристике личности как системы, признаки, объясняющие поведение личности, то есть закономерно участвующие в становлении преступного поведения. К таким признакам личности относится, прежде всего, ее направленность, иначе говоря - личностная установка, жизненная программа поведения, включающая потребностно-мотивационную сферу, ценностно-нормативную, социальную позицию личности (официальную и неофициальную), т.е. определенное отношение к целям и избирательная готовность к деятельности.

Существенное значение в характеристике общей направленности личности имеют ценностные ориентации, то есть наиболее значимые для личности социальные ценности, на основе которых формируются понимание долга, чувство ответственности, нравственные начала и другие особенности, играющие большую роль в общей характеристике личности и детерминации поведения.

То же самое можно сказать о системе потребностей, склонностей и интересов, другими словами, об определенной системе влечений. Мы не найдем в жизни двух людей, у которых она была бы одинаковой.

Потребности играют исключительно важную роль в характеристике личности и ее поведения, хотя их влияние неодинаково. Это зависит не только от характера и содержания потребностей, но и от того значения, которое придает им человек, иначе говоря, от иерархии потребностей. Человек может развить одни потребности за счет других. Все зависит от социальных условий, в которых формируется личность. Можно сказать, что на потребностях больше, чем на каких-то других особенностях личности, лежит печать социальных условий.

Среди признаков, характеризующих личность, немаловажное значение имеют ее психические функции, т.е. функции, характеризующие психические процессы, свойства и состояния личности, а также ее особенности, в частности, половые, возрастные и т. д.

На поведение человека значительное влияние оказывают его волевые качества, то есть способность к выбору определенного поведения и внутренним усилиям, направленным на его осуществление. От этого в решающей степени зависит, какое поведение изберет человек в данной конкретной обстановке, подчинит ли его чувству долга и ответственности, или же решающую роль сыграют страсти и влечения.

Особенностью любого волевого акта является то, что это акт, свободно избираемый человеком. Конкретная жизненная ситуация, в которой индивиду приходится принимать решение, всегда носит противоречивый характер, т. е. допускает несколько вариантов решения. Именно это и обусловливает необходимость выбора. И от человека зависит, какой вариант поведения он изберет. Указанными чертами характеризуется, разумеется, и волевой акт, посредством которого совершается преступление.

Следовательно, когда говорят о механизме противоправного поведения, то имеют в виду процесс взаимодействия социально-психологических особенностей личности и внешних обстоятельств (факторов), в результате чего возникают мотив, цель и решение совершить преступление.

В случае совершения преступления конкретная ситуация, ему предшествовавшая, всегда носит конфликтный (проблемный) характер. Эта конфликтность обусловлена не только противоречивостью обстоятельств, в которых происходит выбор поведения, но, главным образом, тем, что выход из данной ситуации связан с возможностью нарушения требований морали и права. В этом случае конфликтность выражается в противоречии между потребностями лица и возможностью их удовлетворения правомерным (социально приемлемым) или противоправным способом. Подобную ситуацию в литературе принято именовать криминогенной.

По существу, в ней в своеобразной форме отражаются противоречия, с наличием которых связано существование преступности в обществе. Чем острее и глубже общие противоречия, тем конфликтнее и криминогеннее может быть конкретная ситуация и, следовательно, тем больше возникает условий для совершения преступлений.

По своему характеру и содержанию она может быть разной. Наибольшее уголовно-правовое и криминологическое значение имеет так называемая провоцирующая ситуация, распространенная в судебной практике. В основе ее обычно лежат острые конфликты между близкими родственниками или другими лицами, чаще всего возникающие помимо воли виновного. Например, совершение преступления в ссоре, драке, а также в состоянии сильного душевного волнения, вызванного противоправными действиями потерпевшего.

Конкретная ситуация может не иметь детерминистического значения при совершении преступления, быть нейтральной или даже затрудняющей совершение преступления.

Ситуация может содержать непосредственный повод к совершению преступления. Повод, несомненно, имеет определенное криминологическое значение. Он может подсказать, с какими обстоятельствами связывает лицо совершение преступления, что сыграло решающую роль в антиобщественном поведении. Однако повод не играет решающей роли в определении антиобщественного поступка, а представляет собой лишь внешний толчок, под влиянием которого возникает преступное намерение. Он больше характеризует социально-психологические особенности личности, имеющие определяющее значение в совершении преступления.

Следует отметить, что роль повода зависит от характера самого преступления и особенностей его мотивации. Например, при совершении корыстных преступлений повод не имеет решающего значения в мотивации поведения. Для реализации корыстного мотива важен не столько повод, сколько выбор способов и средств его удовлетворения. Напротив, в случае совершения преступлений из хулиганских побуждений повод выступает на первый план, поскольку намерение совершить преступление связано со спецификой этих мотивов. В основе хулиганского мотива лежит стремление в нарочито вызывающей форме выразить показное пренебрежение к законам и правилам общежития, другим людям, обществу. Для выражения такого стремления не нужна особая конфликтная ситуация, нужен лишь повод.

Таким образом, вероятность нарушения уголовного закона во многом зависит от конкретной ситуации, предшествовавшей совершению преступления.

Вместе с тем, как ни важны эти обстоятельства, они, по общему правилу, выступают не как причина, а как условие преступного поведения. Конкретная ситуация содержит лишь возможность разного поведения, в том числе и такого, которое является социально приемлемым для общества. Выбор того или иного варианта поведения, в конечном счете, зависит от личности, ее социально-психологических особенностей.

Среди этих особенностей первостепенное значение имеют характер и система потребностей и интересов - важнейших источников активности личности и мотивации поведения. Влияние потребностей и интересов на поведение человека зависит не только от их характера, но и от степени их выражения и развития. Как свидетельствует судебная практика, у правонарушителей некоторые потребности носят гипертрофированный характер и, следовательно, могут сыграть решающую роль, когда приходится делать выбор поведения в сложной и противоречивой ситуации. К примеру, непомерно развитое стяжательство нередко толкает отдельных лиц на совершение хищений имущества, взяточничества, корыстных злоупотреблений и других преступлений.

Согласно данным исследования, у обследованных правонарушителей наблюдались искаженные потребности и интересы. Главным образом, это были: а) завышенные притязания, как правило, корыстного характера, основанные на стремлении к наживе (свыше 35%); б) извращенные потребности сексуального характера (11%). Фактом, заслуживающим пристального внимания, является то обстоятельство, что 52,4% молодежи вообще не задумываются над вопросом о своих взаимоотношениях с законом.

Необходимо, однако, отметить, что потребности действуют не автоматически, а сообразуясь с общими свойствами и особенностями личности, ее личностной установкой (общей направленностью). Каким потребностям и интересам человек отдает предпочтение в той или иной ситуации, в решающей степени зависит от его личностной установки, в частности, от того, какими общезначимыми критериями он руководствуется, каковы его ценностные ориентации, сознание долга, чувство ответственности.

Немаловажное значение в принятии решения, выборе поступка в той или иной ситуации имеют психофизические особенности личности, характер и особенности воли, а также ее состояние.

Социально-психологические особенности личности, которые оказывают решающее влияние на ее поведение, не являются врожденными. Они формируются под влиянием социально-экономических условий развития общества: производственных отношений, политических институтов, идеологии, морали, права. Однако наибольшее влияние на формирование личности оказывают различные социальные группы, так называемые дробные элементы. Среди них особую роль играет семья. Именно там человек получает свое первое представление о нравственных ценностях, понимании долга, ответственности, социальных ценностях. Недостатки семейного воспитания имеют немаловажное криминогенное значение. Особенно наглядно это видно на примере преступности несовершеннолетних, в том числе рецидивной. Как отмечалось в литературе, около 52% рецидивистов свое первое преступление совершили в возрасте до 18 лет, большинство из них происходят из неполноценных семей, из семей алкоголиков, а также из тех, в которых родители не проявляли должной заботы о детях.

Большое значение в формировании и воспитании личности имеют школа, трудовой коллектив, ближайшее бытовое окружение по месту жительства.

Таким образом, при анализе личности преступника, биологические факторы играют лишь роль условий, способствующих или затрудняющих правильное нравственное формирование личности. Учет этих условий, с криминологической точки зрения, должен состоять прежде всего в том, чтобы обеспечить дифференцированный подход к воспитанию людей, в особенности подростков и молодежи. Особенности возраста, пола, физического развития, если они правильно учтены при организации воспитательной работы, могут сыграть положительную роль в формировании личности. Мы не в состоянии изменить некоторых биологических качеств людей, но зато можем их использовать (или хотя бы компенсировать) продуманным социальным воздействием. Если же этого не произошло, то причину следует искать в неудовлетворительности нашей работы, а не «списывать» неудачу за счет неподконтрольных биологических свойств человека.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Соотношение социального и биологического в личности всегда привлекало значительное внимание ученых - биологов, социологов, медиков, юристов и др. Специфическим для криминологии основанием повышения интереса к социально-биологической и социально-психиатрической проблематике выступает необходимость более глубокого объяснения насильственной (в том числе бытовой) преступности, рецидива преступности несовершеннолетних и неосторожной, связанной с использованием источников повышенной опасности, а также потребность в дальнейшем повышении эффективности всех видов и форм предупреждения преступления на основе максимальной увязки их с личностными особенностями преступников. Здесь важно обеспечить точный методологический подход к этой проблеме.

У каждого человека социальная программа, заданная внешним миром, преломляется через интеллект и чувственно-эмоциональную сферу, постепенно становится внутренним содержанием личности. Биологическое в человеке выступает в качестве материальной предпосылки для развития его социальной сущности.

Биологические свойства человеческого организма не являются причинами преступлений. Они лишь условие для всякого человеческого поведения, в том числе и антиобщественного. Как таковые, они проявляются в различных аспектах связи организма со средой, причем находятся с социальными факторами в различных и весьма сложных соотношениях. В тех случаях, когда биологические факторы начинают играть несвойственную им роль причин опасного для общества поведения (например, при недостаточном возрастном развитии, в силу болезненных изменений психики, врожденных дефектов в сознании и т.д.), уголовное законодательство не рассматривает такое поведение в качестве преступного (вследствие невменяемости или недостижения возраста для уголовной ответственности). В других случаях особенности внутренних условий психической деятельности человека учитываются с помощью уголовно-правовых институтов вины (умысел и неосторожность), соучастия (эксцесс исполнителя), обстоятельств, смягчающих или отягчающих ответственность (совершение преступления в состоянии сильного душевного волнения, совершение преступления с особой жестокостью) и др.

Практическая необходимость определять влияние биологических факторов на преступное поведение возникает тогда, когда у преступника имеются физические или психические аномалии, которые влияют на поведение, облегчая или стимулируя действие криминогенных личностных ориентации. Физические свойства, не изменяющие психического состояния виновного или потерпевшего по сравнению с нормо-типическими для данной социальной общности (группы), как правило, не имеют существенного значения для объяснения преступного поведения, хотя могут быть учтены при дифференциации мер профилактики.

Наиболее существенную роль биологические особенности организма играют в период формирования взглядов, привычек, жизненной установки личности в целом. Это необходимо учитывать как в педагогической, так и в юридической практике.

Вместе с тем сложный механизм поведения человека не может быть понят без изучения всех его аспектов, в том числе без анализа роли и значения для психической деятельности человека «биологических особенностей, наследственных, патологических и других факторов». Важно только, чтобы все эти факторы нашли действительно принадлежащее им место в объяснении причин, характера и особенностей антиобщественного поведения.

Так, к психическим аномалиям (пограничным состояниям), которые должны учитываться при изучении механизма преступного поведения личности, относятся психопатия, хронический алкоголизм, наркомания, слабоумие в форме дебильности, не исключающее способности лица осознавать свои действия и руководить своими поступками, травмы центральной нервной системы.

Они снижают сопротивляемость к воздействию ситуаций, в том числе конфликтных; создают препятствия для развития социально полезных черт личности, наследственностью. Значительная их часть носит приобретенный характер (алкоголизм, травмы, часть психопатий и т. д.).

Психические аномалии создают только фон, воздействуют на степень интенсивности формирования и проявления тех или иных личностных черт. Они не касаются качественных сторон содержания сознания, которые определяются участием человека в социально-историческом процессе, не определяют сами по себе социальное содержание личности и не порождают преступного поведения (как равно и положительного). Сущность человека социальна... Нет корректных данных о том, что духовный мир человека, его трудовая деятельность биологически детерминированы. На самом же деле вся специфика человека, все человеческое в нем - продукт человеческих отношений.

Западные ученые, признавая роль социальных факторов в преступном поведении человека, склонны ставить их в один ряд с биологическими.

В отечественной криминологии сформировалась позиция, когда определяющим в генезисе преступного поведения является социальное, и потому мы должны сказать со всей категоричностью, что преступность - это социальное, а не биологическое явление.

Учение о личности преступника в криминологии базируется, таким образом, на концепции социальной сущности человека и рассматривает личность преступника как результат негативных отношений с обществом, конфликта связей и отношений с ним. На этой основе должна строиться и система предупреждения преступлений.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Нормативно-правовые акты:

1.Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 №6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ) // Российская газета, № 7, 21.01.2009,

2.Уголовный кодекс Российской Федерации» от 13.06.1996 №63-ФЗ

(ред. от 01.03.2012) // Собрание законодательства РФ, 17.06.1996, № 25, ст. 2954,

3.Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 18.12.2001 №174-ФЗ (ред. от 01.03.2012) (с изм. и доп., вступающими в силу с 13.03.2012) // Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921,

4.Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 №51-ФЗ (ред. от 06.12.2011) // Собрание законодательства РФ, 05.12.1994, №32, ст. 3301,

.Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации от 18.12.1996 №1-ФЗ. (ред. от 29.02.2012) // Российская газета. 1997. 13 января.

.Кодекс об административных правонарушениях от 30.12.2001 г. №195-ФЗ (ред. от 01.03.2012) // Российская газета. 2001. 31 декабря.

.Федеральный закон от 21.11.2011 №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ, 28.11.2011, №48, ст. 6724

.Закон РФ от 02.07.1992 №3185-1 (ред. от 21.11.2011) «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» // Ведомости СНД и ВС РФ, 20.08.1992, №33, ст. 1913.

Комментарии к нормативным актам:

1. Наумов А.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий судебной практики и доктринальное толкование (постатейный) / Под ред. Г.М. Резника. М.: Волтерс Клувер, 2005. С. 997.
2. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / А.В. Бриллиантов, Г.Д. Долженкова, Я.Е. Иванова и др./ под ред. А.В. Бриллиантова. М.: Проспект, 2010. - 1058 с.

Учебная и научная литература:

1. Абельцев С.Н. Личность преступника и проблемы социального насилия. М., 2001. - 368 с.
2. Алексеев А.И. Криминология: Учебник М.1998. - 548 с.
3. Антонян Ю. М. Преступник как предмет криминологического изучения. - В сб.: Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 34. М., 1981. - 198 с.
4. Антонян Ю.М., Бородин С.В. Преступность и психические аномалии. М., 1987. - 438 с.
5. Антонян Ю.М., Гульдан В.В. Криминальная патопсихология. М., 1991. - 526 с.
6. Антонян Ю.М. Курс криминологии: Учебник, М.,2000. - 658 с.
7. Ансель М. Новая социальная защита. М., 1976. - 388 с.
8. Буева Л.П. Человек: деятельность и общение. М., 1978. - 293 с.
9. Великие мысли великих людей. Антология афоризма. Т. 3. М., 1998. - 578 с.
10. Волков Б.С. Детерминистическая природа преступного поведения. М.: Издательство: «Издательство Российского Университета дружбы народов, 2004. - 435 с.
11. Герцензон А.А. Против биологических теорий причин преступности. - В сб.: Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 5. М., 1967. - 368 с.
12. Гиббенс Основные тенденции в преступности несовершеннолетних, Женева, 1963. - 893 с.
13. Голик А.В. Случайный преступник. Томск. 1985. - 686 с.
14. Григорьян Б. Т. Философия о сущности человека. М., 1973. - 727 с.
15. Диалоги продолжаются. Серия «Общество. Человек. Земля и космос». М.: Политиздат, 1989. - 528 с.
16. Долгова А.И. Социально-психологические аспекты преступности несовершеннолетних. М., 1981. - 632 с.
17. Дубинин В.П., Карпец И.И., Кудрявцев В.Н. Генетика, поведение, ответственность. М., 1982. - 762 с.
18. Емельянов В.П. Преступность лиц с психическими аномалиями. Саратов, 1980. - 481 с.
19. Иншаков С.М. Криминология, М., 2000. - 724 с.
20. Иванов Л.О. Пути и судьбы отечественной криминологии. М., 1991. - 579 с.
21. Козочкин И.Д. Уголовное право зарубежных стран. Общая часть. М., 1999. - 1068 с.
22. Кудрявцев В.Н. Причинность в криминологии. (О структуре индивидуального преступного поведения): монография. М.: ТК ВЕЛБИ, Изд-во Проспект, 2007. - 672 с.
23. Кудрявцев В.Н. Причины правонарушений. М., 1976. - 488 с.
24. Кузнецова Н.Ф. Криминология, М., 2003. - 735 с.
25. Кузнецова Н.Ф. Современная буржуазная криминология. М., 1976. - 748 с.
26. Курс советской криминологии. Т. 1. М., 1985. - 373 с.
27. Криминология. Учебник для юридических вузов./ Под ред. А.И. Долговой. М-НОРМА. 1997. - 787 с.
28. Криминологическая энциклопедия, М.2000. - 968 с.
29. Лейкина Н.С. Личность преступника и уголовная ответственность. Л., 1968. - 472 с.
30. Личность преступника. М., 1975. - 368 с.
31. Лолер Дж. Коэффициент интеллекта, наследственность и расизм. М., 1982. - 248 с.
32. Ломброзо Ч. Преступление. М.: СПАРК. 1994. - 398 с.
33. Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность. М., 1975. - 276 с.
34. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 29. - 572 с.
35. Ломброзо Ч. Преступление. М.: Фирма «Спарк», 1994. - 582 с.
36. Личность преступника. М., 1975. - 487 с.
37. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 3. - 654 с.
38. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2. М., 1958. - 692 с.
39. Мельникова Э.Б., Решетников Ф.М. Современная французская криминология. М., 1982. - 379 с.
40. Монтескье Ш.Л. О духе законов. Иркутск, 1994. - 834 с.
41. Механизм преступного поведения. / Под ред. В.Н. Кудрявцева, М., 1981. - 472 с.
42. Митин М.Б., Проблема материального и идеального в свете диалектического материализма. // Философские вопросы физиологии высшей нервной деятельности и психологии. М., 1963. - 587 с.
43. Ной И.С. Методологические проблемы советской криминологии. Саратов, 1975. - 581 с.
44. Ойзерман Т.И. Детерминизм и проблема человека. - В сб.: Современный детерминизм и наука. Новосибирск, 1971. - 368 с.
45. Уголовное право буржуазных стран. М., 1967, Вып. 3. - 265 с.
46. Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран. Классическая школа и антрополого-социологическое направление. М., 1985. - 189 с.
47. Решетников Ф.М. Современная американская криминология. М., 1965. - 203 с.
48. Сахаров А.Б. О личности преступника и причинах преступности в СССР. М., 1961. - 128 с.
49. Стумбин Э.Я. Рецидивная преступность: понятие и криминологическая характеристика. Рига, 1983. - 479 с.
50. Склафани Ф. Криминологические исследования в Италии //Криминологические исследования в мире. М.» 1995. - 868 с.
51. Фридрих В. Близнецы. М., 1985. - 691 с.
52. Фокс В. Введение в криминологию. / Перевод с английского. М., 1985. - 568 с.
53. Узнадзе Д.Н. Основные положения теории установки. Тбилиси. 1961. - 503 с.

Периодическая печать:

1. Антонян Ю.М. Криминогенная роль психологического отчуждения личности.// Государство и право. 1998. №8.
2. Блувштейн Ю.Д. Понятие личности преступника. // Советское государство и право. 1979. №8.
3. Карпец И.И., О некоторых вопросах методологии в уголовном праве и криминологических исследованиях. // Советское государство и право. 1964. № 4.
4. Сахаров А.Б. Об антисоциальных чертах личности преступника. // Советское государство и право. 1970. №10.
5. Татидинова Т.Г. Организованная преступность и молодежь // Социологические исследования. 2000. №1.