Двойная форма вины

Двойная форма вины

Дипломная работа

Двойная форма вины

Содержание

Введение

Глава 1. Понятие и сущность двойной вины в уголовном праве

.1 Понятие, содержание, сущность, формы и виды вины

1.2 Концепция двойной формы вины

Глава 2. Квалификация преступлений с двойной формой вины

.1 Типы преступлений с двойной формой вины и их характеристика

.2 Особенности квалификации преступлений с двойной формой вины

.3 Соучастие в преступлениях с двойной формой вины

Заключение

Список литературы

Приложения

соучастие квалификация преступление форма вины

Введение

Актуальность темы исследования. Дальнейшая гуманизация законодательства выдвигает перед отечественной уголовно-правовой наукой целый ряд проблем теоретического и практического характера. Среди них - принцип субъективного вменения и связанные с ним проблемы вины.

Они всегда занимали и занимают в юридической науке особое место. Интерес к ним объясняется чрезвычайной широтой категории вины в системе социальных ценностей, тесной связью ее в сознании людей с реализацией стремления к справедливости. Задачей органов правосудия является установление в действиях виновного наличия или отсутствия состава преступления как единственного основания уголовной ответственности.

В науке отечественного уголовного права еще в середине 1920-х гг. наметился поворот к признанию вины важнейшим институтом. Этот новый тогда подход к оценке вины дал возможность отмежеваться от нормативно-оценочных теорий вины, отождествляющих ее с пороком волеобразования, что утверждает принцип объективного вменения и открывает неограниченнее возможности для произвола и репрессий.

В уголовно-правовой науке утвердилось понятие о вине как о социально-политической, классовой категории. На этой основе была накоплена научная база для развития учения о вине, ее содержании, формах и видах, структура которых получила законодательное закрепление в соответствующих статьях советского уголовного законодательства. В этих статьях четко определены две возможные формы вины: 1) умышленная; 2) неосторожная.

Однако, в ряде случаев подобное деление не полностью удовлетворяет потребностям правоприменительной практики. Развитие теории субъективного вменения неизбежно породило возникновение в науке уголовного права концепции двойной формы вины. Законодатель закрепил, а судебная практика подтвердила необходимость при квалификации ряда преступлений устанавливать различное психическое отношение лица к основному составу преступления и к производным от него (побочным) общественно опасным последствиям.

Принятый 24 мая 1996 г. Уголовный Кодекс Российской Федерации (далее - УК РФ) признал субъективное вменение, принцип вины, основополагающим условием уголовной ответственности. Не допуская возможность привлечения к уголовной ответственности за невиновное причинение вреда, принцип вины служит гарантией от объективного вменения. Лицо подлежит ответственности только за те общественно опасные действия и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.

В развитие этого принципа и была принята ст. 27 УК РФ, устанавливающая, что уголовная ответственность за причинение в результате умышленных действий тяжких последствий, не охваченных умыслом виновного, наступает только в случае, если установлена неосторожная форма вины в отношении этих последствий.

Введение статьи об ответственности за преступления, совершенные с двумя формами вины, является одной из существенных новелл УК РФ. Давно обсуждаемая в уголовно-правовой литературе проблема преступлений с двумя формами вины, характеризующихся особой конструкцией построения субъективной стороны, впервые получила законодательное разрешение.

С учетом сказанного тема настоящего исследования представляется актуальной как в научном, так и в практическом плане.

Степень научной разработанности темы исследования. Повышенный интерес к проблемам вины, в частности двойной формы вины, объясняется исключительной значимостью категории вины в системе социально-правовых ценностей, тесной связью ее в сознании людей с идеалом справедливости. Вопросам, связанным с субъективной стороной преступления, посвящен обширный круг научных трудов. Так, можно указать на работы следующих ученых: Г.М. Андреевой, И.Я. Козаченко, А.В. Наумова, В.С. Овчинского и др. Феномен двойной формы вины обсуждался в монографиях и статьях Е.В. Ворошилова, П.С. Дагеля, Н.Г. Иванова, В.Ф. Кириченко, Г.А. Кригера, В.Н. Кудрявцева. Н.Ф. Кузнецовой, А.Б. Куринова, Ю.И. Ляпунова, В.Д. Меньшагина, А.И. Рарога, А.Я. Светлова, А.И. Свинкина, Е.А. Фролова и др. Проведенные исследования, несомненно, внесли значительный вклад в науку уголовного права, дали определенные рекомендации судебным и следственным органам по правильной квалификации преступных деяний, субъективная сторона которых характеризуется двумя формами вины. Вместе с тем, проблема соответствия категории преступлений с двумя формами вины другим институтам и принципам уголовного права и, прежде всего, самому принципу субъективного вменения, надлежащего научного решения не получила. Труды вышеуказанных авторов не исчерпали всей проблематики привлечения к ответственности и назначения наказания за совершение преступлений с двумя формами вины.

Цель настоящей работы - рассмотреть вопросы, связанные с проблемой двойной формы вины, дать ее определение и выделить специфические признаки на уровне составов преступлений с данной формой вины.

Для реализации названной цели необходимо решить следующие задачи работы:

) исследовать понятие, содержание, признаки и значение субъективной стороны преступления;

) охарактеризовать понятие, содержание, сущность двойной формы вины;

) изучить составы преступлений с двумя формами вины;

) определить особенности квалификации таких преступлений;

) проанализировать судебную практику по теме исследования.

Объект исследования - содержание и формы двойной вины как социального явления.

Предметом исследования служат нормы действующего Уголовного кодекса Российской Федерации, практика применения этих норм.

Методологическую основу исследования составили общепризнанные методы научного исследования явлений окружающей действительности в их взаимосвязи и взаимообусловленности как на теоретическом уровне (системный, сравнительно-правовой, формально-юридический, анализ, синтез, индукция, дедукция и др.), так и на эмпирическом (исследование документов, печатных изданий); основные положения теории уголовного права, философии и психологии. Использовались частные методы познания: наблюдение; описание; сравнение; моделирование; анализ и синтез.

Теоретическую основу исследования составили фундаментальные труды известных отечественных ученых в области уголовного права.

Теоретическая и практическая значимость исследования обусловлена особой важностью вопроса признания конкретного преступления совершенным с конкретной формой вины, а также необходимостью приведения некоторых положений уголовного закона, касающихся вины, в соответствие с принципами уголовного права.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы.

Глава 1. Понятие и сущность двойной вины в уголовном праве

1.1 Понятие, содержание, сущность, формы и виды вины

Проблема юридического толкования деяний, когда лицо, совершая умышленное преступление, причиняет общественно опасные последствия, не охватывавшиеся его умыслом, существует в отечественном уголовном праве давно. Главным образом она связана с двойной формой вины. Для исследования этого понятия обратимся, прежде всего, к общему понятию вины в уголовном праве.

Преступность как абстракция - результат выявления и обобщения специфических свойств, качеств конкретных преступлений. Социальная природа преступности проявляется прежде всего в том, что «она возникает из конкретных деяний, совершенных людьми в обществе и против интересов общества». В УК РФ дано такое определение понятия преступления: «Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания» (ч. 1 ст. 14 УК РФ). Это определение по способу конструирования является формально-материальным, т.к. содержит указание не только на формальный (нормативный) признак - запрещенность деяния уголовным законом, но и на материальный признак (общественную опасность), раскрывающий социальную сущность преступления.

Но ни общественная опасность совершенного деяния при отсутствии в нем состава преступления, ни формальное наличие всех признаков состава преступления в деянии, которое не является общественно опасным, не могут служить основанием уголовной ответственности. В качестве такого основания выступает только наличие всех признаков состава преступления в деянии, которое объективно представляет общественную опасность в уголовно-правовом понимании.

«Основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом» (ст. 8 УК РФ). Законодательное определение основания уголовной ответственности позволяет разделить его на две составляющие: фактическое основание и юридическое основание. Фактическое основание уголовной ответственности - это совершение лицом общественно опасного деяния, предусмотренного УК РФ. Юридическое основание уголовной ответственности - наличие в данном деянии состава преступления. Для наличия основания уголовной ответственности необходимо сочетание обеих составных частей.

В литературе можно встретить различные определения понятия «состав преступления». «Под составом преступления понимается ….совокупность установленных уголовным законом объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно-опасное деяние как конкретное преступления». «Состав преступления - это такая система объективных и субъективных признаков, которые являются необходимыми и достаточными для признания лица совершившим определенного рода преступление». «Совокупность объективных и субъективных элементов, позволяющих определенное общественно - опасное деяние признать соответствующим его описанию в статье уголовного закона, признается составом преступления».

Очевидно, что состав преступления - это то, из чего слагается само преступление, совокупность образующих его частей, или элементов, его структура, результат его структурного анализа. В гносеологии это образование обозначается категорией качества предмета, которое неотделимо от самого предмета. Таким образом, состав преступления неотделим от самого преступления.

Но преступление и состав преступления - не одно и то же. Преступление - это совершенное в реальной жизни конкретное общественно опасное деяние, запрещенное уголовным законом под угрозой наказания. А состав преступления - это разработанный наукой уголовного права и зафиксированный в законе инструмент, позволяющий определить юридическую конструкцию общественно опасного деяния и сделать вывод о том, что это деяние является преступлением, описанным в той или иной норме Особенной части УК РФ. Понятие преступления и состав преступления - два неразрывно связанных друг с другом понятия, характеризующих одно и то же явление - уголовно-наказуемое деяние.

Состав определенного вида преступления (убийства, контрабанды и пр.) представляет его законодательную модель, которая характеризуется минимальным набором необходимых признаков, обязательно имеющихся в любом случае совершения преступления этого вида, и не включает случайных и изменчивых признаков (например, время суток или место совершения убийства). Признаки, образующие состав того или иного преступления, представляют не случайное сочетание, а органическое единство: отсутствие хотя бы одного из необходимых признаков означает отсутствие и состава преступления в целом. Поэтому состав преступления нередко определяется не просто как совокупность, а как система признаков, чтобы особо подчеркнуть неразрывное единство состава преступления. Под признаком состава преступления понимается обобщенное юридически значимое свойство, присущее всем преступлениям данного вида.

Несмотря на то, что признаки, образующие состав преступления, представляют единое и неделимое целое, при теоретическом анализе они группируются по элементам состава. Под элементом состава преступления следует понимать однородную группу юридических признаков, характеризующих преступление с какой-то одной стороны. Всего в составе преступления выделяются четыре элемента, каждый из которых образует группа признаков состава, характеризующих: 1) объект преступления, 2) объективную сторону преступления, 3) субъективную сторону преступления и 4) субъекта преступления (рис. 1 в приложении 1).

Субъективная сторона преступления - это элемент состава преступления, который характеризует внутреннее содержание преступления, т.е. процессы отражения деяния в психике лица, его совершающего. «Сторона называется субъективной именно потому, что признаки воли и сознания можно наблюдать только у определенного субъекта, человека, наделенного разумом». При расследовании преступления необходимо в поведении человека, в его отношении к совершенному посягательству установить наличие обязательных и факультативных признаков субъективной стороны преступления и только тогда сделать вывод о виновном совершении преступления. Хотя вывод может быть и прямо противоположным. Возможно, поэтому очень часто понятие субъективной стороны уравнивают с понятием вины. Нельзя путать элемент состава преступления как законодательной модели и признак, раскрывающий содержание данного элемента. «Субъективная сторона означает, что установлено осознанное и волевое поведение человека в процессе совершения деяния, запрещенного уголовным законом, а понятие вины позволяет определить степень криминализации такого поведения». Наряду с этим важная роль в оценке поведения лица отводится мотиву и цели его действий.

В статье 5 УК РФ сформулирован принцип субъективного вменения: «Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается». Содержание субъективной стороны преступления раскрывается с помощью таких юридических признаков, как вина, мотив и цель. Вина как определенная форма психического отношения лица к совершенному им общественно опасному деянию составляет ядро субъективной стороны преступления, хотя и не исчерпывает полностью ее содержания.

Вопросам вины в российском уголовном праве всегда уделялось большое внимание. Вина, по общему признанию, относится к субъективной стороне преступления, но соотношение этих категорий в уголовно-правовой литературе - предмет давней и продолжающейся дискуссии. Совпадают ли понятия субъективной стороны преступления и вины или эти понятия не тождественны? На данный вопрос имеется два различных ответа. Одни авторы полагают, что вина и представляет собой субъективную сторону преступления, что эти понятия совпадают по своему содержанию (А.А. Пионтковский, П.С. Дагель, Д.П. Котов, Е.В. Ворошилин, Г.А. Кригер и др.). Другие считают, что субъективная сторона, являясь более емким понятием, не исчерпывается содержанием вины, субъективная сторона включает наряду с виной и другие психические моменты (мотив, цель, эмоции).

Слово «вина» в русском языке имеет множество значений. Так, под виной понимаются и проступок, и преступление, и их причина, и ответственность за них. В уголовном праве под виной прежде всего принято понимать психическое отношение субъекта к совершаемому деянию. Такое ее понимание сложилось в результате дискуссии по проблемам вины, которая проходила в 1950-е гг. Эта дискуссия отвергла так называемую оценочную теорию вины, которая рассматривала психическое отношение лица к совершаемому деянию и его последствиям не как реально существующее, а лишь как оценку судом всех объективных и субъективных обстоятельств, связанных с преступлением, а также с личностью преступника. Оценочная теория вины могла бы дать теоретическое обоснование репрессиям, так как она способствовала пониманию вины как оценки судом деятельности, поведения личности.

Дальнейшие исследования понятия вины содействовали отрицанию не только оценочной деятельности суда как признака вины, но и признаков, характеризующих деяние, личность виновного и другие моменты. В определении вины подчеркивалась ее неразрывная связь с деянием, с преступлением путем указания на предмет психического отношения субъекта - деяние и его последствия. Подобное определение вины логически обусловило выделение форм вины, в которых проявляется отношение субъекта к деянию и его последствиям (в форме умысла или неосторожности). Однако столь четкий подход к дифференциации форм вины не исключил смешанной (двойной) формы, в которой проявляется сочетание признаков умысла и неосторожности.

В определении вины отражается и социальная сущность - отрицательное отношение субъекта к интересам личности и общества, которое выражено в уголовно-противоправном деянии. Применяя уголовно-правовую норму, правоохранительные органы не устанавливают этого отрицательного отношения субъекта к интересам личности и общества. Данное отношение трансформируется самим законодателем в уголовно-правовых нормах - социальная сущность вины получает юридическую оценку посредством описания вины того или иного вида преступления.

Вина - это предусмотренное уголовным законом психическое отношение лица в форме умысла или неосторожности к совершаемому деянию и его последствиям, выражающее отрицательное отношение к интересам личности и общества.

Итак, одним из элементов состава преступления является группа признаков, характеризующих субъективную сторону преступления, под которой понимается психическая деятельность лица, непосредственно связанная с совершением преступления. Содержание субъективной стороны преступления характеризуется такими юридическими признаками, как вина, мотив и цель.

Даже фрагментарный взгляд на историю становления и развития института вины показывает сложный и противоречивый путь его становления, в зависимости от эпохи, т.е. общественно-экономической формации общества. Так, в XVII в. преобладала религиозная теория теологического понятия вины «за грех» (немецкий криминалист Пуфендора), но она индивидуализировала ответственность, которая противостояла объективному вменению и коллективной ответственности.

Ч. Беккариа (Италия) в XVIII в. впервые пытался обосновать вину, доказывая, что «единственным и истинным мерилом преступления является вред...». Затем И. Кант и Г. Гегель рассматривали вину с позиций метафизического понятия «свободы воли». «Отец русской криминалистики» С.И. Барышев пошел по пути Г. Гегеля, считая, что «свобода - необходимое условие... юридического вменения». Данное представление о вине как о выражении психической основы личности и «деянии, не соответствующем законам», долго доминировало в науке уголовного права в России. Затем понятие «вина», в XVIII в., в мировой истории уголовного права проделало сложный путь: от субъективного антропологического вменения (Ломброзо) до социальных детерминических «корней» вины. Указанный подход правоведов к вопросу вины ставил под сомнение возможность воздействия уголовной ответственности на поведение. При этом уголовная ответственность и наказание выступают как возмездие, причем лишенное всякой закономерности.

Абстрагируясь от дальнейшего развития института вины в уголовном праве России (Ф.В. Григорович, Д.А. Дриль, М.И. Еникеев, Г.Е. Колоколов, Н.А. Полетаев, К.Ф. Тихонов, Б.С. Утевский, М.Д. Шаргородский и др.), а также от сталинской, нигилистической концепции понятия вины, ее полного отрицания (М.С. Гродзинский), укажем, что только в начале 40-х - 50-х годах ХХ в. ученые России вновь обратились к понятию вины, отстаивая психологический подход к ее пониманию (В.А. Владимиров, В.Ф. Кириченко, А.С. Никифоров и др.), рассматривая вину в форме умысла или неосторожности.

Принцип субъективного вменения является одним из основополагающих принципов уголовного права, неуклонное соблюдение которого считается важнейшей гарантией соблюдения прав и законных интересов привлекаемого к уголовной ответственности, но и потерпевшей стороны. Вина - необходимая субъективная предпосылка уголовной ответственности и наказания. Законодательное закрепление принципа виновной ответственности имеет большое политическое, нравственное и юридическое значение. Он неразрывно связан с принципом законности, исключая объективное вменение, беззаконие и произвол.

В соответствии с уголовно-правовым принципом вины (ст. 5 УК РФ) и законодательным определением преступления (ч. 1 ст. 14 УК РФ) вина представляет собой неотъемлемое свойство деяния и обязательный признак любого состава преступления. В законе нет определения понятия вины. С.Г. Лосев справедливо отмечает: «Глава 5 УК РФ названа "Вина". Однако определения вины в законе не дано, следовательно, не очерчены общие рамки умысла и неосторожности. Вина - категория правовая. Она названа в ст. 49 Конституции РФ, в ст.ст. 5, 14, 24, 60 УК РФ и в других нормативных актах, однако ни в одном из них нет ее определения».

Уголовно-правовая наука исходит из того, что лицо совершает деяния, обладая свободой воли, понимаемой как способность принимать решения со знанием дела, способность свободно выбирать линию социально значимого поведения. Виновным может признаваться только вменяемое лицо, то есть способное осознавать характер своих действий и руководить ими. Вина есть психическое отношение лица в форме умысла или неосторожности к совершаемому им общественно опасному деянию, в котором проявляется антисоциальная, асоциальная либо недостаточно выраженная социальная установка этого лица относительно важнейших ценностей общества.

Вина характеризуется двумя компонентами: интеллектуальным и волевым. Интеллектуальный элемент вины имеет отражательно-познавательный характер. Он включает осознание или возможность осознания всех юридически значимых объективных свойств совершаемого деяния (особенности объекта, предмета посягательства, характера действия или бездействия, характера и тяжести вредных последствий и др.). Волевой элемент вины имеет преобразовательный характер, он означает отношение воли субъекта к предстоящим вредным изменениям в реальной действительности в результате совершения преступления.

Рассмотрение законодательных формулировок форм вины, как представляется, невозможно без определения самого понятия формы. Слово «форма» произошло от латинского «forma» - форма, вид, образ. Применительно к форме вины наиболее близкое определение формы как внешнего выражения какого-либо содержания. То есть форма вины является внешним выражением ее содержания. Содержание и форма - это философские категории, во взаимосвязи которых содержание, будучи определяющей стороной целого, представляет единство всех составных элементов объекта, его свойств, внутренних процессов, связей, противоречий и тенденций, а форма есть внешняя организация содержания.

Отношение содержания и формы характеризуется единством, доходящим до их перехода друг в друга, однако это единство является относительным. Во взаимоотношении содержания и формы содержание представляет подвижную, динамичную сторону целого, а форма охватывает систему устойчивых связей предмета. Возникающее в ходе развития несоответствие содержания и формы в конечном счете разрешается «сбрасыванием» старой и возникновением новой формы, адекватной развившемуся содержанию.

Вину как правовое явление следует рассматривать в контексте единства формы и содержания. В теории права «совершенно основательно подчеркивается это единство, поскольку содержание вины немыслимо вне определения формы, а в свою очередь форма вины не имеет никакой цены, если она не есть форма содержания».

Многочисленные научные труды исследователей форм вины убеждают нас в том, что в современном праве разграничение форм и видов вины носит сбалансированный комплексный характер, основанный на интеллектуально-волевых моментах противоправного поведения.

Юридическое значение формы вины разнообразно. Во-первых, форма вины является субъективной границей, отделяющей преступное поведение от непреступного. Это проявляется в тех случаях, когда закон устанавливает уголовную ответственность только за умышленное совершение общественно опасного деяния (например, ст. 115 УК РФ). Во-вторых, форма вины определяет квалификацию преступления, если законодатель дифференцирует уголовную ответственность за совершение общественно опасных деяний, сходных по объективным признакам, но различающихся по форме вины. Так, форма вины служит разграничительным критерием квалификации убийства (ст. 105 УК РФ) и причинения смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ), причинения тяжкого и средней тяжести вреда здоровью (ст.ст. 111-112, 118 УК РФ), уничтожения или повреждения имущества (ст.ст. 167 и 168 УК РФ). В-третьих, форма вины во многих случаях служит основанием законодательной дифференциации уголовной ответственности: одно и то же деяние наказывается значительно строже при умышленном совершении, чем при неосторожной вине. В-четвертых, вид умысла, не влияя на квалификацию, может служить важным критерием индивидуализации уголовной ответственности и наказания. Преступление, по общему правилу, представляет более высокую степень опасности, если оно совершено с прямым умыслом, нежели с косвенным. В-пятых, форма вины предопределяет условия отбывания наказания в виде лишения свободы. Так, согласно ст. 58 УК РФ лица, осужденные к этому наказанию на срок не свыше пяти лет за преступления, совершенные по неосторожности, отбывают наказание в колонии-поселении, тогда как лица, осужденные за умышленные преступления, - в исправительной колонии общего, строгого или особого режима либо в тюрьме. Целый ряд правовых последствий совершения преступления связан исключительно с умышленной формой вины. Так, понятие рецидива преступлений (ч. 1 ст. 18 УК РФ) означает совершение только умышленного преступления лицом, имеющим судимость также за умышленное преступление. Установление опасного (ч. 2 ст. 18 УК РФ) и особо опасного (ч. 3 ст. 18 УК РФ) рецидива связано с совершением умышленного преступления лицом, имеющим судимость за умышленные преступления различных категорий. Институт условно-досрочного освобождения от отбывания наказания также связан с категориями преступлений, находящимися в зависимости от формы вины. Лица, отбывающие наказание за неосторожные преступления, могут условно-досрочно освобождаться от дальнейшего отбывания наказания после фактического отбытия половины или двух третей назначенного срока (пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 79 УК РФ). Осужденные же за умышленные преступления могут быть условно-досрочно освобождены, при наличии необходимых условий, после фактического отбытия половины, двух третей или трех четвертей назначенного срока наказания в зависимости от категории совершенного преступления (пп. «а», «б» и «в» ч. 3 ст. 79 УК РФ).

Вина реально существует только в определенных законодателем формах и видах, вне умысла или неосторожности вины быть не может. Форма вины в конкретных преступлениях либо указывается в диспозициях статей Особенной части УК РФ, либо подразумевается.

Различные предусмотренные законом сочетания интеллектуального и волевого элементов образуют две формы вины: умысел и неосторожность (см. табл. 1 в приложении 2), описанные в ст.ст. 25 и 26 УК РФ, по отношению к которым вина является родовым понятием. Известное теории и практике подразделение умысла и неосторожности на виды нашло отражение в УК РФ, в котором предусматривается деление умысла на прямой и косвенный (ст. 25 УК РФ), а неосторожности - на легкомыслие и небрежность (ст. 26 УК РФ).

Умысел - наиболее распространенная в законе и на практике форма вины. Из каждых десяти преступлений около девяти совершается умышленно. Умысел подразделяется на прямой и косвенный (ч. 1 ст. 25 УК РФ). Правильное установление вида умысла имеет разноплановое юридическое значение. Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 27.01.1999 № 1 (ред. от 03.12.2009) «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК)» (далее - Постановление ВС РФ от 27.01.1999 № 1) подчеркнул, что при назначении наказания в числе прочих обстоятельств суды обязаны учитывать вид умысла, мотив и цель преступления.

Установление вида умысла очень важно для правильной квалификации преступления, что подтверждается многими примерами.

Так, Верховный Суд признал, что Растопкин, который из озорства, чтобы попугать Щацких, ударил его рукой в спину и потребовал отдать деньги и чемодан, может быть признан виновным в хулиганстве, но не в разбое, так как не было умысла на завладение чужим имуществом.

Вот другой пример. С субъективной стороны покушение возможно исключительно с прямым умыслом. Данное мнение четко выдерживается и в теории, и на практике. При покушении возможны все виды прямого умысла, в том числе, в отличие от приготовления, и аффективный. М., который в обоюдной драке со своим двоюродным братом нанес ему удар по голове, причинив тяжкий вред здоровью. Президиум Верховного Суда РФ не согласился с квалификацией содеянного по ч. 1 ст. 111 УК РФ, указав, что само нанесение со всего размаха удара топором по голове, как правило, влечет смерть потерпевшего и что лишь случайные обстоятельства, не зависящие от воли виновного, не привели в данном случае к наступлению смерти. Поэтому деяние М. надлежит квалифицировать как покушение на убийство.

Разница между косвенным умыслом и преступным легкомыслием заключается в том, что в первом случае лицо сознательно допускает наступление предвидимых последствий, безразлично относясь к их наступлению, а во втором самонадеянно рассчитывает их предотвратить.

Иллюстрацией преступления с косвенным умыслом может служить следующее дело. А. изготовил из приобретенных ранее взрывчатого вещества и электродетонатора взрывное устройство и установил его у входа на свой земельный участок. При попытке группы подростков проникнуть на участок устройство сработало, и взрывом были убиты 3., М., и Г. В кассационных жалобах осужденный и его адвокат просили переквалифицировать действия А. на ст. 109 УК РФ, считая данное преступление неосторожным. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор оставила без изменения, указав следующее. За год до преступления А. уже изготовил и использовал аналогичное взрывное устройство, следовательно, имел опыт обращения со взрывчатыми веществами. Незадолго до повторной установки взрывного устройства он высказывал в разговоре со свидетелями намерение напугать лиц, желающих проникнуть на его участок, посерьезнее, чем это сделал в первый раз. Эти обстоятельства, как установила Судебная коллегия, свидетельствуют о том, что А. «сознавал общественную опасность своих действий, предвидел их общественно опасные последствия и сознательно допускал наступление этих последствий».

Косвенный умысел встречается в законодательстве и в реальной жизни значительно реже, чем прямой. Он невозможен при совершении преступления с формальным составом, в преступлениях, состав которых включает специальную цель деяния, при покушении на преступление и приготовлении к преступлению, при сознании неизбежности наступления общественно опасных последствий, а также в действиях организатора, подстрекателя и пособника. Однако общественная опасность деяний, совершенных с косвенным умыслом, может быть не меньшей, чем при умысле прямом.

В юридической литературе выделяют и иные классификации видов умысла. Так, по моменту возникновения преступного намерения умысел подразделяется на заранее обдуманный и внезапно возникший.

Заранее обдуманный умысел характерен тем, что намерение совершить преступление осуществляется через более или менее значительный период времени после его возникновения. Во многих случаях заранее обдуманный умысел заметно повышает опасность как преступления, так и самого виновного. Но их опасность повышается при заранее обдуманном умысле не всегда. Важны те причины, по которым виновный реализовал свой замысел не сразу. Если это объясняется его нерешительностью, внутренними колебаниями, отрицательным эмоциональным отношение к преступлению и его результатам, то заранее возникший умысел ни в коей мере не опаснее, чем внезапно возникший. Но иногда разрыв во времени между возникновением и реализацией умысла обусловлен особой настойчивостью субъекта, который в это время готовит способы и средства для совершения деяния, обдумывает план осуществления преступного намерения, пути преодоления возможных препятствий, способы сокрытия преступления и т.д. Нередко это свидетельствует об особом коварстве виновного или об изощренности способов достижения преступной цели. При таких обстоятельствах заранее обдуманный умысел, безусловно, повышает опасность деяния и личности виновного.

Следует отметить, что сложное волевое действие лица возможно только при заранее обдуманном умысле. Например, гр. К., являясь совершеннолетним гражданином, путем уговоров склонил трех несовершеннолетних граждан - В., Ш. и С. к совершению хищений чужого имущества из дачных домов с/т «Дружба» одного населенного пункта Московской области. Побуждающим мотивом данных преступлений являлся мотив корыстной направленности, так как из материалов уголовного дела видно, что изъятое у собственников имущество ими будет реализовано, а вырученные средства будут разделены на четверых в равных долях и направлены на собственные нужды. Являясь совершеннолетним гражданином и организатором указанных преступлений, гражданин К. стал планировать преступления. Планирование заключалось в том, что он приобрел в магазине строительных материалов стеклорез для выставления стекол, фомку для открывания межкомнатных дверей в дачных домах. Накануне совершения преступлений он проходил по с/т «Дружба» с целью установления наличия соседей в домах, наличия путей отхода, мест возможного сокрытия похищенного имущества с последующим их изъятием из тайника. Кроме этого, склонил к совершению преступлений трех несовершеннолетних граждан путем уговоров, при этом организатором были распределены роли каждому соучастнику преступлений. Роли распределялись следующим образом: К. при помощи стеклореза выставляет окно в веранде дачного дома, в который проникают несовершеннолетние В., Ш., а также С. Гр. К. находится на улице и наблюдает за происходящим вокруг. При появлении посторонних граждан гр. К. должен был подать сигнал свистом, после чего скрыться в лесопосадке. На этот свист несовершеннолетние В., Ш., С. должны были затаиться и не показывать признаков наличия посторонних на даче. После изъятия похищенных вещей и ценностей из дачных домов несовершеннолетние граждане должны были передать указанные предметы гр. К., который должен был отнести их от садового товарищества на расстояние около 300 метров и поместить в приготовленный тайник с целью изъятия вещей после окончания преступных действий. Преступное волевое деяние по времени должно было происходить в период времени с 01 часа ночи до 04 часов ночи. После изъятия из тайника на личном автомобиле гражданина К. похищенные предметы необходимо было привезти на дачу к последнему, после чего, посчитав похищенное, осмотрев его, реализовать скупщикам краденого.

Совершеннолетний гр. К. вместе с несовершеннолетними гражданами В. и Ш. выполнили план организатора, совершили хищение чужого имущества из трех дачных домов, похитив оттуда музыкальный центр марки LG, домашний кинотеатр аналогичной марки, два цветных телевизора марки SONY, а также две резиновые лодки. Сумма похищенного имущества составила около 50000 рублей.

Внезапно возникшим является такой вид умысла, который реализуется в преступлении сразу же или через незначительный промежуток времени после его возникновения.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. №29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» указано, что при совершении хищения с незаконным проникновением в жилище (помещение, хранилище) судам надлежит выяснять вопрос о том, когда возник умысел на хищение чужого имущества. Цель изъятия чужого имущества должна предшествовать проникновению в помещение или хранилище. Нельзя усматривать этот признак, если умысел на кражу возник после того, как лицо оказалось в чужом помещении или хранилище по иному поводу. Вот пример из практики. Гр-н А., придя в гости к супругам И., похитил незаметно для хозяев деньги, лежавшие на журнальном столике. Суд первой инстанции осудил А. за кражу, совершенную с незаконным проникновением в жилище. Однако Верховный Суд пересмотрел дело, указав, что в деянии А. нет этого квалифицирующего признака - незаконное проникновение, т. к. А. пришел в дом к И. не с целью кражи, а в гости, и умысел на совершение кражи возник у него уже после его прихода.

Внезапно возникший умысел может быть простым и аффектированным.

Простым внезапно возникшим умыслом называется такой, при котором намерение совершить преступление возникло у виновного в нормальном психическом состоянии и было реализовано сразу же или через незначительный промежуток времени после возникновения.

Аффектированный умысел характеризует не столько момент, сколько психологический механизм возникновения намерения совершить преступление. Поводом к его возникновению могут явиться неправомерные или аморальные действия потерпевшего в отношении виновного или его близких. Они внезапно или под влиянием длительной психотравмирующей ситуации вызывают у субъекта сильное эмоциональное волнение, существенно затрудняющее мыслительную деятельность и контроль над волевыми процессами. В преступлениях, совершенных с аффектированным умыслом, меньше проявляется антисоциальная установка личности, а больше - влияние ситуации как внешнего повода для совершения преступления. Этим и обусловлено смягчение наказания за преступления, совершенные с аффектированным умыслом (например, за убийство - ст. 107 УК РФ).

Аффективные переживания, лежащие в основе желаний и безразличия, не всегда адекватно осознаются действующим лицом. Следовательно, не только интеллектуальный, но и прежде всего эмоциональный («волевой») моменты умышленной вины возникают как переплетение сознания с бессознательным. Что же касается умышленных импульсивных и привычных преступлений, то уместнее было бы наварить о взаимодействии бессознательного с сознанием.

Что же представляет собой данное эмоциональное состояние, каковы его признаки и значение для установления истины по уголовным делам? Аффект (от лат. afectus - душевное волнение, страсть) - это кратковременный эмоциональный процесс взрывного характера, стремительно овладевающий человеком, бурно протекающий, характеризующийся значительными изменениями сознания, частичным снижением волевого контроля. Как считает автор данного определения аффекта один из видных отечественных психологов С.Л. Рубинштейн, аффект дает не подчиненную сознательному волевому контролю разрядку в действии. «Действие в состоянии аффекта, т.е. аффективное действие как бы вырывается у человека, а не вполне регулируется им».

Аффективную форму могут приобретать различные эмоциональные переживания страха, гнева, радости и т.д. Вот пример из практики. Муж осужденной 3., судимый в прошлом за хищение и неоднократно в административном порядке - за мелкое хулиганство и появление в нетрезвом виде в общественных местах, систематически издавался над ней. Постоянно пьянствуя, он учинял 3. и ее матери скандалы, оскорблял их, избивал, угрожал убийством и поджогом дома. 3. неоднократно обращалась к органам власти с жалобами на недостойное поведение мужа, предлагала ему прекратить совместную жизнь. Однако он продолжал пьянствовать и хулиганить дома. В ночь на 9 марта 2009 г. муж 3. сначала приставал к теще, а затем избил жену, угрожал убить их и поджечь дом. Не выдержав издевательств, 3., находясь в состоянии сильного душевного волнения, схватила топор и, нанеся им 14 ударов мужу по голове, убила его. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала, что действия 3. совершены в состоянии аффекта.

Определенный (конкретизированный) умысел характеризуется наличием у виновного конкретного представления об объективных свойствах совершаемого деяния (объекте, последствиях и т.д.). Если у субъекта имеется четкое представление о каком-то одном результате, умысел является простым определенным.

Альтернативный умысел - это такая разновидность определенного умысла, при которой виновный предвидит примерно одинаковую возможность наступления двух или большего числа индивидуально-определенных последствий. Преступление, совершаемое с альтернативным умыслом, следует квалифицировать в зависимости от фактически причиненных последствий. Так, лицо, наносящее проникающее ножевое ранение в грудь, действует с альтернативным умыслом, если с равной долей вероятности предвидит любое из двух возможных последствий: смерть или тяжкий вред здоровью. Его действия должны квалифицироваться как умышленное причинение тех последствий, которые фактически наступили (если, разумеется, не было умысла именно на лишение жизни).

Неопределенный (неконкретизированный) умысел характеризуется тем, что у виновного имеется не индивидуально-определенное, а обобщенное представление об объективных свойствах деяния, то есть он сознает только его видовые признаки. Например, нанося сильные удары ногами по голове, груди и животу, виновный предвидит, что в результате будет причинен вред здоровью потерпевшего, но не сознает размера этого вреда, степени его тяжести. Подобное преступление, совершенное с неопределенным умыслом, следует квалифицировать как умышленное причинение того вреда здоровью, который фактически наступил.

Преступлением, совершенным по неосторожности, признается деяние, совершенное по легкомыслию или небрежности (ч. 1 ст. 26 УК РФ). Преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий (ч. 2 ст. 26 УК РФ). Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия (ч. 3 ст. 26 УК РФ).

В некоторых статьях Особенной части УК РФ прямо указывается, что эти преступления могут быть совершены только умышленно (ст. 112 - умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью). Ответственность за преступления, совершенные по неосторожности, специально предусмотрена в статьях Особенной части УК РФ (ч. 2 ст. 24 УК РФ). Например, ст. 109 УК РФ - причинение смерти по неосторожности. В тех случаях, когда в диспозиции статьи не указана форма вины, то данное преступление может быть только умышленным.

Субъективную сторону каждого преступления образуют не умысел или неосторожность «вообще», а умысел или неосторожность, наполненные определенным содержанием, специфическим для преступлений данного вида. П.С. Дагель пишет: «Под содержанием умысла понимается отражение в сознании субъекта юридически значимых признаков совершаемого деяния, его возможных общественно опасных последствий и обстановки свершения преступления». Это дает возможность разграничивать по субъективной стороне даже такие преступления, которые совершены с одной и той же формой виновности. «Умысел на грабеж, например, совсем не тот, что умысел на изнасилование, и оба они отличаются от умысла совершить самовольную отлучку», - отмечает В.Н. Кудрявцев.

Если характер действий либо указанная в законе цель деяния свидетельствует о том, что данное преступление может совершаться только с умыслом, то форма вины в диспозиции уголовно-правовой нормы может и не указываться. К таким преступлениям относятся, например, терроризм, кража, грабеж, изнасилование, клевета, взяточничество и др. «Форма вины может быть не указана и в тех случаях, - отмечает И.И. Тазин, - когда об умышленном характере преступления свидетельствует тот или иной способ законодательного описания деяния, то есть использование специальных приемов законодательной техники, таких, например, как указание на заведомую незаконность действий, на специальный мотив, злостность и т.д.».

Казус (случай) - 1) невиновное причинение вреда; 2) такое состояние сознания в момент поведения человека, при котором лицо не предвидит и не может предвидеть наступления общественно опасного результата. В ч. 1 ст. 28 УК РФ дается определение казуса - это деяние, совершенное невиновно, так как лицо не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия) либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть. Анализ данного определения позволяет сделать вывод, что казус в отличие от вины - это не психическое отношение, а особое психическое состояние лица, действующего в той или иной обстановке. И это состояние исключает общественную опасность, преступность и наказуемость содеянного. Отсутствие вины исключает уголовную ответственность лица, причинившего общественно опасные последствия.

Следует отметить, что в теории уголовного права продолжаются до сих пор дискуссии о существовании более сложных разновидностей форм вины, чем умысел и неосторожность. Подробно рассматривать данную точку зрения мы не будет, во-первых, потому, что исследование этого вопроса выходит за рамки темы, а, во-вторых, потому, что еще в XIX в. Н.С. Таганцев утверждал: «Оба вида виновности могут встречаться не только порознь, но и совместно. В последнем случае по общему правилу такое совпадение рассматривается как совокупность двух отдельных преступлений, так как все попытки признания при этих условиях особой переходной формы виновности отброшены и в доктрине, и в современных кодексах. Только в виде исключения при некоторых преступлениях подобная осложненная форма признается отдельным квалифицирующим признаком».

Кратко рассмотрим также факультативные признаки субъективной стороны и их уголовно-правовое значение.

Психология учит, что действия человека обусловлены определенными мотивами и направлены на определенные цели. Правильная оценка любого поведения невозможна без учета его мотивов и целей. Это в полной мере касается и оценки уголовно-правового поведения. Неслучайно уголовно-процессуальное законодательство требует доказывания мотивов преступления в числе обстоятельств, составляющих предмет доказывания.

Под мотивацией понимается система побуждений человека, направленная на достижение конкретных целей. Большое значение имеющимся у человека мотивам для успешности его учения, труда, общения придавали психологи Б.Г. Ананьев, Л.С. Выготский, С.Л. Рубинштейн, которые в своих исследованиях искали и прослеживали факторы, воздействующие на результативность деятельности человека, на характер и уровень его социальной активности в целом, на весь «общественный калибр его личности». Мотивация дает ответы на вопросы, чего хочет человек, к чему он стремится, как он видит свое будущее?

Мотив имеет несколько аспектов: 1) побуждение к деятельности, связанное с удовлетворением потребностей субъекта, совокупность внешних и внутренних условий, вызывающих активность субъекта и определяющих его направленность; 2) побуждающий и определяющий выбор направленности деятельности на предмет (материальный или идеальный), ради которого она осуществляется; 3) осознаваемая причина, лежащая в основе выбора действий и поступков личности.

Побуждения человека всегда связаны с реализацией доминирующих потребностей. Потребности лежат в основе поведения людей, так как являются переживаемой человеком нуждой, удовлетворение которой жизненно важно для существования человека, сохранения целостности его личности или развития индивидуальности. Человек для своего существования, развития и совершенствования нуждается в активности и средствах для удовлетворения своих потребностей. Потребности человека разнообразны и социально обусловлены, они являются главным фундаментом, на котором строится вся психическая деятельность человека, его ум, чувства, воля. К потребностям примыкает система побудительных факторов (убеждения, взгляды, стремления, идеалы). Эта система, соотнесенная с потребностями, и становится мотивацией. Мотивации, не исходящей из потребностей, не существует.

Мотивом преступления называют обусловленные определенными потребностями и интересами внутренние побуждения, которые вызывают у лица решимость совершить преступление и которыми оно руководствовалось при его совершении. Цель преступления представляет собой мысленную модель будущего результата, к достижению которого стремится лицо при совершении преступления. Данные психологические понятия тесно связаны между собой. Исходя из определенных потребностей, человек испытывает сначала неосознанное влечение, затем сознательное стремление к удовлетворению потребности. На этой основе формируется цель поведения.

Таким образом, цель преступления возникает на основе преступного мотива, а вместе мотив и цель образуют ту базу, на которой рождается вина как определенная интеллектуальная и волевая деятельность субъекта, связанная с совершением преступления и протекающая в момент его совершения.

Общественно опасные последствия преступления охватываются мотивами и целями только в умышленных преступлениях. В случае причинения общественно опасного последствия по неосторожности мотивы и цели поведения человека не охватывают последствий. Поэтому применительно к преступлениям, совершенным по неосторожности, нельзя говорить о преступных мотивах и целях, и законодатель не включает эти признаки в составы неосторожных преступлений.

Мотивы и цели преступления всегда конкретны и, как правило, формулируются в диспозициях норм Особенной части УК РФ: цель наживы, цель сокрытия другого преступления, цель провокации войны или международных осложнений и т.д.; побуждения корыстные, хулиганские, кровной мести и т.д. Но в некоторых случаях законодатель дает обобщенную характеристику мотивов, как низменных, так и иной личной заинтересованности. Точное содержание мотивов должно быть установлено и доказано не только тогда, когда они конкретно сформулированы законодателем, но и в тех случаях, когда их законодательная характеристика носит обобщенный характер. В последнем случае должно быть точно установлено содержание мотива и обоснован вывод, что мотив низменный либо носит характер личной заинтересованности.

Для правильной уголовно-правовой оценки большое значение имеет классификация мотивов и целей. Наиболее практически полезной представляется классификация, базирующаяся на моральной и правовой оценке мотивов и целей. С этой точки зрения все мотивы и цели преступлений можно подразделить на две группы: низменные и лишенные низменного содержания. К низменным следует отнести те мотивы и цели, с которыми закон связывает усиление уголовной ответственности либо в рамках Общей части УК РФ, оценивая их как обстоятельства, отягчающие ответственность, либо в рамках Особенной части, рассматривая их в конкретных составах преступлений как квалифицирующие признаки, а также в качестве необходимого условия уголовной ответственности.

Мотив и цель могут иметь различное уголовно-правовое значение в зависимости от того, насколько важным сочтет их законодатель в том или ином конкретном составе преступления. Как и другие факультативные признаки состава преступления, мотив и цель могут играть троякую роль.

Во-первых, они могут превращаться в обязательные признаки, если законодатель вводит их в состав конкретного преступления в качестве необходимого условия уголовной ответственности. Так, мотив корыстной или иной личной заинтересованности - обязательный признак субъективной стороны злоупотребления властью или служебным положением, а цель - завладение чужим имуществом - обязательный признак разбоя.

Во-вторых, мотив и цель могут изменять квалификацию, т.е. служить признаками, при помощи которых образуется состав того же преступления с отягчающими обстоятельствами. В данном случае они не упоминаются законодателем в основном составе преступления, но с их наличием изменяется квалификация и наступает повышенная ответственность. Например, похищение человека из корыстных побуждений повышает степень общественной опасности этого преступления и рассматривается как его квалифицированный вид (п. «з» ч. 2 ст. 126 УК РФ).

В-третьих, мотив и цель могут служить обстоятельствами, которые без изменения квалификации смягчают или отягчают уголовную ответственность, если они не указаны законодателем при описании основного состава преступления и не предусмотрены в качестве квалифицирующих признаков. Так, совершение преступления с использованием оружия, боевых припасов, взрывчатых веществ, согласно п. «к» ст. 63 УК РФ, является отягчающим ответственность обстоятельством и учитывается при назначении наказания за любое преступление. Напротив, совершение преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны, задержания лица, совершившего преступление, крайней необходимости, признается обстоятельством, смягчающим ответственность за любое преступление (п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК РФ).

Мотивы преступления могут в отдельных случаях служить исключительными смягчающими обстоятельствами и в этом качестве обосновать назначение наказания ниже пределов, установленных санкцией применяемой статьи Особенной части УК РФ, либо являться основой для решения об освобождении от уголовной ответственности или от наказания.

Итак, субъективная сторона - важнейший компонент состава преступления. Она представляет собой психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию, характеризующееся виной, мотивом, целью и эмоциями. Особенность субъективной стороны заключается в том, что она не только предшествует исполнению преступления, формируясь в виде мотива, умысла, плана преступного поведения, но и сопровождает его от начала и до самого конца преступного деяния, представляя собой своеобразный самоконтроль за совершаемыми действиями. Принцип вины является одним из принципов УК РФ наряду с принципами законности, равенства граждан перед законом, справедливости и гуманизма, а виновность лица в совершении преступления - обязательное условие субъективного вменения. Кроме того, вина - основной признак субъективной стороны преступления, установление которого по каждому уголовному делу обязательно. Но она не дает ответа на вопросы, почему и зачем виновный совершил преступление. На эти вопросы отвечают мотив и цель, которые в отличие от вины являются не обязательными, а факультативными признаками субъективной стороны преступления. Признать лицо виновным - значит установить, что оно совершило преступление либо умышленно, либо по неосторожности. То есть, доказывание умышленного или неосторожного характера совершенного преступления - это форма познания судом реального факта, существующего вне сознания судей, независимо от него. Познание этого факта осуществляется путем оценки собранных по делу доказательств, относящихся ко всем обстоятельствам совершенного преступления.

1.2 Концепция двойной формы вины

Иногда законодатель усиливает ответственность за умышленное преступление, если оно по неосторожности причинило последствие, которому придается значение квалифицирующего признака. В таких случаях возможно параллельное существование двух разных форм вины в одном преступлении.

Концепция двойной формы вины появилась давно и сразу же была подвергнута острой критике. Впервые смешанную форму вины, пожалуй, выделил немецкий криминалист Фейербах в начале 19 века. Эта концепция не получила своего развития в советском уголовном праве, хотя дискуссия о «смешанной виновности» велась еще в российском дореволюционном праве. Указывалось, что спорна сама возможность умышленно причинить неосторожный ущерб.

По этой проблеме на страницах журнала «Советская юстиция» в конце 1960-х, а потом в конце 1970-х гг. была развернута дискуссия о том, имеется ли вообще в природе двойная (смешанная) форма вины. Большинство теоретиков уголовного права (Шаргородский, Дагель, Загородников и др.) признали существование двойной формы вины. В целом, в советском уголовном праве эта идея разделялась теми, кто представлял содержание вины в виде сложного психического явления. В исследованиях понятия «преступление, совершенное с двумя формами вины», «сложная форма вины», «двойная форма вины» и «смешанная форма вины» зачастую отождествлялись, рассматривались как синонимы. И сегодня некоторые авторы называют двойную вину «сложной», «смешанной», «составной». Подобные термины являются неточными, т.к. никакой третьей формы вины в таких преступлениях нет, а умысел и неосторожность между собой не смешиваются, они существуют самостоятельно, хотя и в одном преступлении.

Впервые норма о двойной вине введена УК РФ 1996 г. Она была известна не вступившему в силу, за исключением отдельных глав Особенной части, Уголовному уложению 1903 г..

В действующем законодательстве в ст. 27 УК РФ установлена ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины. Согласно этой статье, «если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно и могло предвидеть возможность наступления этих последствий. В целом такое преступление признается совершенным умышленно».

По мнению В.А. Нерсесяна термин «двойная форма вины» нежелателен, ибо получается, что лицо виновно дважды и потому более виновно в сравнении с лицом, виновным только один раз. Но, думается, использование термина «преступление, совершенное с двумя формами вины», как это предусматривается в ст. 27 УК РФ, является правильным.

УК РФ в определенной мере кладет конец таким спорам.

Во-первых, в самих статьях, содержащих сложные составы, прямо предусматривается, какие их составные части являются умышленными деяниями, а какие неосторожными.

Во-вторых, ст. 27 УК РФ прямо устанавливает, что, если в результате умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут за собой более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за них наступает только в случае их причинения по легкомыслию и небрежности. Закон не называет эти виды неосторожности, а повторяет их нормативные формулы, разработанные в ст. 26 УК РФ.

Вместе с тем, в теории уголовного права и сегодня не выработано однозначного понимания данного правового института, имеются разноречия в определении его сущности, значения, места в содержании субъективной стороны преступления. Высказываются даже предложения о необходимости исключения ст. 27 «Ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины» из УК РФ.

Общая оценка сложного состава, если исходить из общественно опасных последствий или юридических последствий для виновного, могла быть спорной. УК РФ предваряет эти споры и законодательно определяет целесообразность: в целом такое сложное преступление признается совершенным умышленно.

Например, разбой, совершенный с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, в конструкции ст. 162 УК РФ отнесен к особо квалифицированному виду разбоя. Признаки умышленного причинения тяжкого вреда здоровью даны в ст. 111 УК РФ. Причинение при разбое тяжкого вреда здоровью охватывается составом данного преступления и дополнительной квалификации по ст. 111 УК РФ не требует. Если тяжкий вред здоровью, причиненный при разбое, повлек смерть потерпевшего, возникает необходимость отграничения разбоя от убийства. При убийстве требуется наличие прямого или косвенного умысла на причинение смерти, а при причинении тяжкого вреда здоровью отношение к смерти потерпевшего выступает в форме неосторожной вины (см. ч. 4 ст. 111 УК РФ). Причиненные в процессе разбоя легкий вред здоровью и вред здоровью средней тяжести полностью охватывается ч. 1 ст. 162 УК РФ и дополнительной квалификации не требует. Конкуренция части и целого возникает и при соотношении разбоя и причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего. Пункт «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ охватывает причинение тяжкого вреда и дополнительная квалификация по ст. 111 УК РФ не требуется. Неосторожное причинение смерти в процессе разбоя охватывается п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ и не требует дополнительной квалификации по статьям о преступлениях против жизни. Умышленное причинение смерти выходит за рамки состава разбоя, и ответственность наступает по совокупности за разбой и умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах (пп. «з» и «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Так, С. и И., проникнув с целью хищения в дом 76-летней А., жестоко избили ее, причинив переломы костей носа, скуловых костей и основания черепа, связали ее и вставили в рот тряпичный кляп. Похитив интересующие их вещи, С. и И. оставили А. связанной по рукам и ногам, с залитой кровью носоглоткой и с кляпом во рту, забросанной одеялом и матрацем. В результате механической асфиксии А. на месте скончалась. С. и И. были привлечены к ответственности за разбой и убийство.

Анализ мотивации как обязательного элемента вины дает возможность по-иному взглянуть на двойную вину.

Расхождения между направленностью желания (мотива) и различными объективными признаками, обстоятельствами и последствиями - постоянный спутник любого человеческого поведения, правомерного или противоправного, умышленного или неосторожного, предумышленного или ситуативного. В каждом преступлении имеется «веер» отношений к различным его признакам, обстоятельствам и последствиям. Только одни признаки в силу своих свойств имеют то или иное уголовно-правовое значение, а другие не являются таковыми. Их закон игнорирует. Действие (бездействие), если рассматривать его в абстракции, вне правовых установлении, не только в умышленном, но и в неосторожном деянии, как правило, условно говоря, является «умышленным».

Отношение субъекта к нарушению правил безопасности движения или любых других правил, приведшему к общественно опасным и противоправным последствиям (например, к смерти потерпевшего), может быть описано в тех же терминах вины, что и нажатие спускового крючка пистолета при умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем смерть потерпевшего. Сущностные различия заключены в соотношении мотивации и целеполагания субъекта с правозначимыми признаками, обстоятельствами и последствиями. Достаточно будет установить, что субъект нарушил правила безопасности не с целью, например, обгона впереди идущего транспорта, а для того, чтобы причинить вред здоровью потерпевшего, то сравниваемые деяния и в правовом отношении станут равнозначными. И наоборот, если выстрел из пистолета был сделан без цели причинить вред здоровью, а при неосмотрительной стрельбе по мишени, то это деяние приобретает ту же характеристику, что и транспортное преступление, хотя квалификация их будет разной.

Объединение двух самостоятельных форм вины - умысла и неосторожности, относящихся к различным составам преступлений, в одном сложном составе нельзя трактовать как какую-то новую, или третью, или смешанную форму вины. В преступлениях с двойной виной, которую можно обнаружить в ряде статей УК РФ, никакой новой формы вины нет. Есть лишь неоднозначное соотношение мотива (цели) с наступившими последствиями, которые по-разному отражены в законе. Поэтому квалификация отношения субъекта к ним требует не изобретения новой формы вины, не оценочных волевых суждений «считать эти деяния умышленными или неосторожными», а раздельного установления вины субъекта к различным действиям и последствиям, поскольку последние по-разному криминализированы. Только такой подход, который разрабатывался и ранее, соответствует психологическим реалиям и принципу субъективного вменения. «В связи со сказанным, - указывается в литературе, - трудно разделить позицию закона (ст. 27 УК РФ) о том, что виновность лица при двойной вине в целом следует оценивать по отношению к действию, т.е. как умышленную, поскольку такая позиция близка к оценочной формуле вины».

Вина всегда должна устанавливаться по отношению и к действиям, и к последствиям. Обратимся к неосторожным деяниям. Они возможны при умышленных действиях и неосторожных последствиях, при неосторожных действиях и неосторожных последствиях. Во всех этих случаях преступления, согласно ст. 27 УК РФ, в целом будут неосторожные. Не учитывать этого важного момента в целях строгой реализации виновной ответственности нельзя. Иной подход будет противоречить психологии поведения и принципу виновной ответственности. Стремление «договориться», оценивая форму вины того или иного сложного деяния, как это сделано в действующем законодательстве, только по действиям или только по последствиям, оценочно и непсихологично. Практическая потребность в таком упрощении есть: от формы вины зависят многие вопросы уголовной ответственности и наказания.

Установление форм вины по отношению к действиям и последствиям не охватывает выяснения виновного отношения субъекта к тем или иным квалифицирующим и отягчающим обстоятельствам. Эти вопросы давно ставятся практикой. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2000 № 6 (в ред. от 22.05.2012) «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» указывается, что квалифицирующие признаки, характеризующие повышенную общественную опасность преступления (вымогательство, крупный или особо крупный размер взятки, ответственное должностное положение взяткополучателя), должны вменяться в вину и соучастникам получения взятки, если эти обстоятельства охватывались их умыслом. На субъективном вменении квалифицирующих и отягчающих обстоятельств строится вся теория ошибок в уголовном праве. Поэтому резонно считается, что вменение лицу в вину отягчающих обстоятельств, которые он в силу тех или иных причин не предвидел, не мог или не должен был предвидеть, означало бы, в сущности, переход на позиции объективного вменения.

Сформулирована ст. 27 УК РФ в целом верно, кроме последней фразы: «В целом такое преступление признается совершенным умышленно». Ее обоснованно критиковал В.Н. Кудрявцев. Смысл введения нормы о двойной вине в том, чтобы выделить особенности преступлений, совершенных и с умыслом, и по неосторожности. Правильнее эту фразу исключить, а вину называть двойной умышленной и неосторожной.

Э.Ю. Латыпова также полагает, что приведенная в ст.27 «Ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины» УК РФ формулировка имеет недостатки: «Налицо излишняя подробность при описании субъективной стороны деяния, в отношении наступивших более тяжких последствий законодатель некорректно пересказывает формулировки преступного легкомыслия и преступной небрежности. Представляется, что неполное и неточное изложение содержания ч. 2 и ч. 3 ст. 26 УК РФ в редакции ст. 27 УК РФ противоречит юридической технике и что в данном случае вполне достаточно указания на неосторожность в отношении более тяжких наступивших последствий».

Отметим, что исследуемый институт - двойной вины - представлен в уголовном законодательстве государств как ближнего, так и дальнего зарубежья. Так, дефиниции, схожие с определением преступления, совершенного с двумя формами вины, по УК РФ, присутствуют в УК Республики Армения, Республики Беларусь, Болгарии, Венгрии, Грузии, Республики Казахстан, Республики Молдова, Республики Узбекистан, ФРГ и Эстонии. Составы преступлений, схожие с составами преступлений, совершенных с двумя формами вины, по УК РФ присутствуют в Особенной части УК Республики Азербайджан, Польши, Франции, Кореи.

Причем наблюдается тенденция к расширению использования исследуемого института в уголовном законодательстве зарубежных стран. Уголовные кодексы ряда государств, содержащие нормы о преступлениях, совершенных с двумя формами вины, во многом повторяют положения ст. 27 УК РФ. Однако наиболее предпочтительной является формулировка ст. 23 УК Узбекистана, которая дает определение понятия преступления, совершенного с двумя формами вины, без тавтологии, отсылая правоприменителя к определениям умысла и неосторожности, сформулированным в соответствующих статьях указанного кодекса.

Итак, преступления с двумя формами вины характеризуются сочетанием двух различных форм вины, т.е. умысла и неосторожности (сочетание прямого умысла с косвенным или легкомыслия с небрежностью не образуют двух форм вины). Эти формы вины устанавливаются по отношению к различным юридически значимым признакам общественно опасного деяния. В преступлениях с двумя формами вины неосторожным может быть отношение только к квалифицирующим последствиям, а значит две формы вины могут существовать только в квалифицированных составах преступлений. Преступления с двумя формами вины в целом относятся к умышленным, что определяется умышленной формой вины в основном составе преступления.

Глава 2. Квалификация преступлений с двойной формой вины

2.1 Типы преступлений с двойной формой вины и их характеристика

Отметим, что в литературе предлагаются также классификации преступлений, совершенных с двумя формами вины, в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления; от вида наступивших общественно опасных последствий; от принадлежности к разделам и главам Особенной части УК РФ. Предложенные классификации отражают качественные особенности соответствующих деяний. Они имеют не только теоретическое, но и практическое значение, прежде всего, для правильной квалификации преступлений, а также для дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности за их совершение.

Что же касается конструкции основных составов рассматриваемых преступлений, то и здесь единства мнений нет. Существуют две основные позиции. Первая состоит в том, что в качестве таковых могут выступать только материальные составы, вторая допускает еще и формальные. Конструкция ст. 27 УК РФ склоняет к разделению второй позиции, поскольку законодатель говорит о «тяжких последствиях», а не о «более тяжких последствиях».

Раздельное определение умышленной и неосторожной вины осуществляется по известным признакам, описанным в ст.ст. 25 и 26 УК РФ, и не представляет особых трудностей. Они возникают лишь при оценке деяния в целом. Если оценивать такое деяние по отношению субъекта к действиям, то оно должно считаться умышленным, а если по отношению к наступившим самым тяжким последствиям, то неосторожным. В зависимости от данной оценки рассматриваемое преступление может быть отнесено к различным категориям (ст. 15 УК РФ) и в связи с этим повлечь другие юридические последствия, особенно при назначении наказания и освобождении от уголовной ответственности и наказания.

Изложенное позволяет выделить две разновидности преступлений, совершаемых с двумя формами вины, т.е. все преступления с двумя формами вины в уголовном законодательстве сконструированы по одному из следующих типов:

Первый тип образуют преступления с двумя указанными в законе и имеющими неодинаковое юридическое значение последствиями. Речь идет о квалифицированных видах преступлений, основной состав которых является материальным, а в роли квалифицирующего признака выступает более тяжкое последствие, чем последствие, являющееся обязательным признаком основного состава. Характерно, что квалифицирующее последствие, как правило, заключается в причинении вреда другому, а не тому непосредственному объекту, на который посягает основной вид данного преступления. Так, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 111 УК РФ) имеет объектом здоровье человека, но если оно сопряжено с неосторожным причинением смерти потерпевшему (ч. 4 ст. 111 УК РФ), то объектом этого неосторожного посягательства становится жизнь. Это, а также другие преступления подобной конструкции (например, умышленное уничтожение или повреждение имущества, повлекшее по неосторожности человеческие жертвы или иные тяжкие последствия характеризуются умышленным причинением обязательного последствия и неосторожным отношением к более тяжкому последствию, которому законодатель отвел роль квалифицирующего признака.

Основа для существования двух разных форм вины в одном преступлении заложена в характеристике субъективной стороны сложного составного преступления, каковым является, например, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего. Анализ этого преступления показывает, что законодатель, моделируя его, прибегает к объединению умышленного и неосторожного преступления, учитывая существующие устойчивые в действительности связи и зависимости. Эти преступления могут существовать самостоятельно, но в сочетании друг с другом они образуют качественно иное преступление со специфическим субъективным содержанием.

Вину в рассматриваемом преступлении можно определить как качественно определенное сочетание в рамках единого психологического процесса умышленного отношения лица к причинению тяжкого вреда здоровью и неосторожного - к производному от него последствию - смерти потерпевшего, за наступление которых предусмотрена повышенная уголовная ответственность по сравнению с преступлениями, предусмотренными в чч. 1, 2 и 3 ст. 111 УК РФ.

Преступления с двойной формой вины предполагают причинную связь между выполнением виновным действий, содержащих признаки основного преступления, наступлением дополнительных, производных последствий. Эти последствия могут быть вменены в вину лицу лишь в случае, если они обусловлены совершением основного преступления. Если основное преступление материальное (ч. 1 ст. 111 УК РФ), то причиной производного последствия является не само действие, а именно наступление от него последствия. Если же эти последствия не укладываются в единую линию развития причинной связи, надо содеянное квалифицировать по совокупности статей, а не по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью может рассматриваться в качестве оконченного преступления (при наличии признаков, описанных в чч. 1, 2 и 3 ст. 111 УК РФ) при причинении реальных вредных последствий. Однако в ряде случаев развитие причинной связи в этих преступлениях не ограничивается наступлением тяжкого вреда здоровью и тогда наступает производное последствие - смерть потерпевшего, не входящая в содержательную сферу умысла виновного. Здесь первое последствие и причинная связь между ними и противоправным деянием субъекта находятся в рамках основного умышленного преступления, а дополнительные последствия и причинная связь его с основным преступлением - за пределами умысла, а следовательно, и за пределами основного преступления, они охватываются неосторожной формой вины. Эта характерная особенность сложного составного преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, отличает его от идеальной совокупности преступлений, которая предусматривает совершение одним действием нескольких разнородных преступлений.

Преступления с двумя формами вины (двойной формой вины) являются умышленными, что предопределено умышленной формой вины в основном преступлении. В свою очередь, отнесение рассматриваемого преступления к умышленным обусловливает отнесение его к особо тяжким, что меняет правовой статус лица. Двойная форма вины в рассматриваемом преступлении может проявиться в одном из четырех сочетаний: прямой умысел - преступное легкомыслие; прямой умысел - преступная небрежность; косвенный умысел - преступное легкомыслие; косвенный умысел - преступная небрежность. Из сказанного видно, что причинение тяжкого вреда здоровью может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом. А последствия - причинение смерти потерпевшему - обязательно неосторожную форму вины.

Изучение судебной практики свидетельствует о том, что вина по отношению к смерти потерпевшего абсолютного большинства осужденных по ч. 4 ст. 111 УК РФ выразилась в виде небрежности, что обусловлено и содержанием умысла, направленного на причинение тяжкого вреда здоровью. Небрежность согласно закону - это непредвидение лицом возможности наступления общественно опасных последствий своих деяний, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности оно должно было и могло их предвидеть. Небрежность отличает то, что лицо не предвидит общественно опасных последствий своих действий (в рассматриваемом преступлении - смерти потерпевшего).

Неосторожная вина в виде небрежности характеризуется двумя признаками: негативным и позитивным. Первый признак представляет собой непредвидение лицом возможности наступления смерти потерпевшего. Это единственная разновидность вины, которая исключает предвидение последствий и в форме неизбежности, и в форме возможности их наступления. Второй признак (позитивный) состоит в том, что лицо должно было и могло предвидеть наступление смерти (в нашем случае). Долженствование означает, что лицо, причиняя тяжкий вред здоровью, обязано было предвидеть возможность наступления смерти. Наличие обязанности не освобождает органы следствия и суда от установления реальной возможности в данном конкретном случае предвидеть наступление смерти, которую лицо не реализовало, и смерть наступила (субъективный критерий). Субъективный критерий в рассматриваемом преступлении означает способность лица в конкретной ситуации, с учетом его индивидуальных качеств, предвидеть возможность наступления смерти в результате причинения тяжкого вреда здоровью. Под индивидуальными качествами виновного понимаются его интеллектуальные возможности, его физическое и психическое состояние, жизненный опыт, степень восприимчивости и т.п. О преступном легкомыслии как разновидности неосторожной формы вины можно говорить, если лицо, причиняя умышленно тяжкий вред здоровью, предвидело возможность наступления смерти потерпевшего, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение смерти. В этом случае лицо предвидит возможность наступления смерти, что отличает легкомыслие от небрежности. При легкомыслии предвидение наступления смерти отличается тем, что лицо не сознает действительного развития причинной связи между причинением тяжкого вреда здоровью и смертью потерпевшего, хотя при надлежащем напряжении психических сил могло осознать это. Виновный, не используя полностью свои интеллектуальные возможности, переоценивает значение тех обстоятельств, которые, по его мнению, должны были без достаточных к тому оснований предотвратить наступление смерти. Наличие этого признака обусловливает специфику волевого элемента преступного легкомыслия. Виновный в этом случае относится отрицательно к смерти потерпевшего, его вполне удовлетворяет сам факт причинения тяжкого вреда здоровью.

Виновный рассчитывает без достаточных к тому оснований на предотвращение смерти потерпевшего, а не просто надеется избежать смерти. Но этот расчет оказывается легкомысленным, избранные виновным обстоятельства, якобы способные противостоять развитию причинной связи между причинением тяжкого вреда здоровью и смертью потерпевшего, оказываются не способными к такому противостоянию. Обстоятельства, на которые полагается субъект при преступном легкомыслии, могут быть самыми разнообразными (умение, знание, опыт, мастерство, дневное время, близость медицинского учреждения и т.д.).

Также существует точка зрения, исключающая неосторожность. В соответствии с ней квалификация преступлений, в которых признается «раздвоение» вины, связывается не с различием отношения лица к своим действиям и к последствиям этих действий, а с наличием двух последствий преступления - прямых и производных. В качестве примера рассматривается причинение тяжкого вреда здоровью человека, повлекшее его смерть. «Единственная форма вины в совершении таких преступлений - умысел, заключающийся в умышленном создании угрозы причинения смерти. А отношение лица к смертельному исходу самостоятельной формы вины не имеет, а вытекает из отношения к созданию угрозы».

Из вышеизложенного следует, что правильнее было бы считать преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 111 УК РФ, т.е. умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть человека, преступлением с двумя формами вины, как поступил законодатель в ст. 27 УК РФ, которая предусматривает ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины.

Регламентация ответственности за причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ), в уголовном законе несовершенна: имеются неточности в формулировании определений понятий, пробелы и противоречия нормативно-правового регулирования, неудачные решения в описании отдельных признаков. В то же время и правоприменительная практика нуждается в содержательных и однозначных разъяснениях положений закона о преступлениях, совершенных с двумя формами вины, позволяющих решать проблемы, возникающие при квалификации исследуемого деяния. Все сказанное говорит о необходимости комплексного изучения теоретических и практических аспектов ответственности за преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 111 УК РФ, поскольку от этого зависит реализация такого отраслевого принципа уголовного законодательства, как индивидуализация ответственности.

Таким образом, для рассматриваемых преступлений характерны два предусмотренных законом общественно опасных последствия, различных по общественной опасности, степени тяжести и времени наступления. Здесь у виновного психическое отношение к первому - менее опасному - последствию выражается в форме умысла, а ко второму - квалифицирующему - в форме неосторожности.

Второй тип преступлений с двумя формами вины характеризуется неоднородным психическим отношением к действию или бездействию, являющемуся преступным независимо от последствий, и к квалифицирующему последствию. При этом квалифицирующее последствие состоит в причинении вреда, как правило, дополнительному объекту, а не тому, который поставлен под уголовно-правовую охрану нормой, формулирующей основной состав данного преступления. К этому типу относятся квалифицированные виды преступлений, основной состав которых является формальным, а квалифицированный состав включает определенные тяжкие последствия. Эти последствия могут указываться в диспозиции в конкретной форме (смерть потерпевшей при незаконном производстве аборта - ч. 3 ст. 123 УК РФ, гибель человека при угоне воздушного судна, водного транспорта либо железнодорожного состава - ч. 3 ст. 211 УК РФ, и др.) либо оцениваться с точки зрения тяжести (тяжкие последствия). В составах подобного типа умышленное совершение преступного действия (бездействия) сочетается с неосторожным отношением к квалифицирующему последствию.

Таким образом, в составах преступлений подобного типа имеется неоднородное психическое отношение, с одной стороны, к деянию и с другой - к предусмотренному законом квалифицирующему последствию. В этих случаях умышленное совершение деяния сочетается с допущением общественно опасных последствий по неосторожности.

На практике встречаются преступления, когда в одном основном составе психическое отношение лица состоит из умышленной вины к действию и неосторожной вины к последствию. Такая двойная форма вины встречается в преступлениях, связанных с нарушением специальных правил.

Например, ст. 264 УК РФ предусматривает ответственность за нарушение Правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (далее - ПДД), если это деяние повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека или смерть. Таким образом, субъективная сторона данного преступления характеризуется виной в форме неосторожности, которая может быть как в виде легкомыслия, так и в виде небрежности. Если же лицо, управляющее транспортным средством, действует умышленно, сознавая характер своих действий и предвидя возможные последствия таких действий, содеянное им квалифицируется не как нарушение ПДД, а как умышленное преступление против жизни или здоровья, т.е. как убийство или умышленное причинение вреда здоровью.

По мнению М.М. Нафикова, в правоприменительной практике при квалификации нарушений ПДД органы предварительного расследования и суды не всегда правильно толкуют смысл и содержание формулировок умысла и неосторожности, разработанных наукой уголовного права. Основная ошибка здесь, на взгляд этого автора, заключается в том, что при квалификации данных деяний органы предварительного расследования и суды не всегда правильно оценивают психическое отношение виновного к своим действиям и их последствиям. Имеются в виду случаи, когда необходимо разграничить косвенный умысел от неосторожности в виде легкомыслия.

Для обоснования данной позиции обратимся к нормам УК РФ, в которых содержатся формулировки понятий косвенного умысла и неосторожности в виде легкомыслия. Если провести сравнительный анализ ч. 3 ст. 25 и ч. 2 ст. 26 УК РФ, можно выделить следующие общие признаки, а также отличия между косвенным умыслом и неосторожностью в виде легкомыслия:

) общим признаком косвенного умысла и легкомыслия является то, что в обоих случаях лицо предвидит возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но при этом не желает их наступления;

) в то же время косвенный умысел от легкомыслия отличается тем, что, во-первых, при косвенном умысле лицо сознательно допускает возможность наступления общественно опасных последствий либо относится к ним безразлично, а при легкомыслии лицо без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на предотвращение таких последствий;

) при совершении преступления как с прямым, так и с косвенным умыслом лицо не только предвидит возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но сознает, что по своему характеру эти действия изначально являются общественно опасными и поэтому, как правило, во всех случаях влекут общественно опасные последствия;

) легкомыслие же характеризуется тем, что лицо, совершающее какие-либо действия, понимает, что сами по себе эти действия не являются общественно опасными. Это могут быть обычные действия, которые каждый человек совершает в быту или при исполнении каких-то профессиональных обязанностей (оказание медицинской помощи, выполнение строительных работ, применительно к рассматриваемому вопросу - это управление транспортным средством).

Наука уголовного права и законодатель, формулируя такие понятия, как «лицо осознавало», «лицо предвидело», исходят из того, что осознание характера тех или иных действий или предвидение возможности наступления определенных последствий доступно для любого среднестатистического человека, не обладающего какими-то специальными знаниями в какой-либо области. Например, не нужно обладать специальными знаниями, чтобы понимать, что проникающее ранение полости живота или груди опасно для жизни. Также любому современному человеку, даже не обладающему специальными знаниями в области техники, понятно, что движущийся автомобиль невозможно остановить мгновенно, что наезд автомобиля на человека, как правило, приводит к смерти или по крайней мере влечет какие-либо телесные повреждения.

Поэтому М.М. Нафиков полагает, что сложившийся в течение последних десятилетий традиционный подход к квалификации преступлений, связанных с нарушением ПДД, не всегда правильно учитывает психическое отношение лица, управляющего транспортным средством, к характеру своих действий и к возможным последствиям нарушений ПДД.

Например, если лицо, управляющее транспортным средством, едет в городе со скоростью 80 км/ч при разрешенной скорости 50 км/ч или не останавливается перед пешеходным переходом, видя на дороге пешеходов, он не может не сознавать общественно опасного характера своих действий и предвидит возможность наступления общественно опасных последствий.

Рассмотрим еще пример из практики. Ершов, нарушив Правила дорожного движения, создал аварийную ситуацию, в результате которой другая машина сбила трех женщин, смертельно травмировав их. Не убедившись в безопасности дорожного движения, водитель Ершов выехал со второстепенной проселочной дороги на проезжую часть главной дороги, по которой к перекрестку приближалась автомашина ВАЗ под управлением Савинова. Ершов перекрыл движение встречному транспорту, остановившись на середине дороги, чем ввел в заблуждение водителя ВАЗа, посчитавшего, что водитель автобуса его пропускает. Савинов с левой стороны по ходу движения стал объезжать автобус, но тот снова поехал. В результате ВАЗ столкнулся с автобусом, отчего его отбросило в левую сторону, где на обочине стояли пассажиры автобуса, и автомобиль ВАЗ под управлением Савинова совершил наезд на трех женщин, смертельно их травмировав. Субъективная сторона преступления, совершенного Ершовым, предполагает неосторожность по отношению к последствиям (гибели женщин), хотя нарушение правил является осознанным.

Степень нарушения правил безопасности и тяжесть последствий не находятся между собой в прямой зависимости. Например, выезд на полосу встречного движения лишь на несколько сантиметров может закончиться столкновением. Поэтому в случае совместного причинения вреда «вклад» одного из водителей может быть внешне минимальным, однако если без его действий результат не наступил бы, то такое лицо не освобождается от уголовной ответственности. В то же время к преступлениям со смешанной противоправностью неприменима теория необходимого причинения, согласно которой причиной является только то действие, без которого результат не мог наступить. Практика опровергает подобный подход.

Таким образом, устанавливая причинную связь между нарушением специальных правил и наступившими последствиями, необходимо вычленить из всех допущенных нарушений только то действие или бездействие, которое создало возможность наступления опасных последствий и в условиях конкретной обстановки превратило эту возможность в действительность. Вместе с тем установление последствий, находящихся в причинной связи с нарушением правил, еще не означает решения всей задачи. Следует выяснить, относятся ли данные последствия к тем, которые предусмотрены в уголовном законе с бланкетной диспозицией. Выяснению названного обстоятельства может способствовать установление служебной роли специальных правил.

Кроме того, при таких ситуациях, какие описаны выше, нет оснований считать, что лицо самонадеянно рассчитывало на предотвращение общественно опасных последствий, поскольку у него нет технической возможности предотвратить наезд на человека либо столкновение с другим транспортным средством. Если рассматривать в подобных случаях поведение лица и его психическое отношение к своим действиям с точки зрения психологии и науки уголовного права, усматривается по крайней мере безразличное отношение к последствиям своих действий, а это уже признак косвенного умысла.

Для обоснования данной позиции приведем следующие доводы: как было отмечено выше, законодатель, формулируя такие понятия, как «лицо осознавало», «лицо предвидело», подразумевает возможность осознания или предвидения для любого человека; транспортное средство, движущееся со скоростью 60 км/ч, преодолевает за одну секунду около 16,4 м. Если транспортные средства движутся навстречу друг другу каждый со скоростью 60 км/ч, то скорость их сближения составит почти 33 м/с. Время на реакцию водителя составляет от 0,8 до 1,2 с. Кроме этого, еще нужно учесть время на срабатывание тормозной системы и длину тормозного пути.

Поэтому лицо, грубо нарушающее ПДД (значительное превышение скорости, езда по тротуару или на большой скорости во дворах домов и т.д.), не может не осознавать общественно опасный характер подобных действий и, если даже сознательно не допускает возможность наступления общественно опасных последствий, по крайней мере относится к ним безразлично, а это признак косвенного умысла. Считать, что в подобных случаях лицо, управляющее транспортным средством, самонадеянно рассчитывало на предотвращение таких последствий, нельзя, поскольку при таких обстоятельствах (значительное превышение скорости в местах с интенсивным движением, выезд на встречную полосу) не только практически, но даже теоретически невозможно предотвратить общественно опасные последствия. Поэтому в тех случаях, когда лицо, управляющее транспортным средством, совершает такие нарушения, общественная опасность которых очевидна и наступление общественно опасных последствий реально, его действия должны квалифицироваться как умышленное преступление. Для этого не требуется вносить изменения в законодательство - необходимо изменить подход к оценке психического отношения лица к своим действиям и к последствиям своих действий.

Итак, для обеих рассмотренных разновидностей преступлений с двойной формой вины характерно то, что в целом такие преступления признаются умышленными. Описание всех квалифицирующих последствий в рассматриваемых преступлениях законодателем осуществляется двумя способами: последствие указывается в самом законе (смерть потерпевшего в ч. 4 ст. 111 УК РФ); последствие закрепляется в виде оценочного признака (тяжкие последствия в ч. 3 ст. 206 УК РФ). Общие признаки, характерные для составов преступлений, совершенных с двумя формами вины, следующие: 1) умысел виновного (прямой или косвенный) охватывает деяние и его близкие (обязательные для данного конкретного состава) последствия; 2) отдаленные последствия являются более тяжкими и выступают в роли квалифицирующего признака; 3) между наступлением менее тяжких начальных последствий и более тяжких квалифицирующих последствий имеется разрыв во времени, они наступают последовательно; 4) психическое отношение виновного к обязательным последствиям выражается в форме умысла, а к отдаленным - в форме неосторожности; 5) квалифицирующее последствие, как правило, причиняет вред иному непосредственному объекту, чем в основном составе преступления; 6) совершение преступления с двумя формами вины влечет уголовно-правовые последствия, характерные для умышленного преступления.

2.2 Особенности квалификации преступлений с двойной формой вины

Раскрывая особенности квалификации преступлений с двойной формой вины, обратимся, прежде всего, к особенностям объективных признаков таких преступлений, которые, по мнению Э.Ю. Латыповой, могут быть совершены только путем действия (за исключением деяния, предусмотренного ст. 215.2 «Приведение в негодность объектов жизнеобеспечения» УК РФ).

В преступлении, совершенном с двумя формами вины, как правило, имеется основной непосредственный объект, вред которому причиняется умышленно, и дополнительный объект, вред которому причиняется по неосторожности. В редких случаях это один и тот же объект (здоровье при причинении вреда здоровью различной тяжести).

Подразделение преступлений на преступления с двумя формами вины необходимо как для квалификации преступлений, так и для разграничения смежных составов.

Рассмотрим пример. И. был осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ за то, что во время ссоры с женой нанес ей удар вилкой в живот, причинив тяжкий вред здоровью (ранение аорты), от чего она скончалась в больнице на следующий день. Чтобы установить, входило ли в содержание умысла виновного причинение смерти потерпевшему, «необходимо исходить не только из его объяснений, но и из сопоставления их с объективной характеристикой деяния и всей обстановкой совершения преступления». Ведь Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении ВС РФ от 27.01.1999 № 1 указал судам, что, решая вопрос о направленности умысла виновного, они должны «исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения». В рассматриваемом случае материалами дела не доказано, что И. имел намерение убить жену, поэтому он и осужден за причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшему по неосторожности смерть потерпевшего. Анализируя содержание содеянного, можно сделать вывод, что тяжкий вред здоровью, повлекший за собой смерть потерпевшей, представляет собой как бы два самостоятельных преступления (умышленное преступление против здоровья и неосторожное - против жизни), однако, в силу их взаимосвязи, объединенных законодателем в одном составе преступления - ч. 4 ст. 111 УК РФ.

Таким образом, здесь субъективная сторона содеянного характеризуется умышленной формой вины в отношении причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего и неосторожной формой вины в отношении наступившей смерти.

Составы преступлений с двойной формой вины по существу представляют собой «технический прием объединения в одном «сложном» составе двух самостоятельных преступлений, одно из которых совершается умышленно, а другое, выступающее в качестве квалифицирующего признака - по неосторожности». Так, например, состав изнасилования предусматривает такие особо квалифицирующие признаки (ч. 3 ст. 131 УК РФ), как изнасилование, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей; повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей, заражение ее ВИЧ-инфекцией или иные тяжкие последствия.

Составы, названные в пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 131 УК РФ, сконструированы по типу материальных. Для их вменения требуется доказать, что между изнасилованием и наступившими последствиями есть причинная связь, что последствия соответствуют их описанию в законе и вызваны именно изнасилованием либо покушением на него, а не другими действиями, имеющими отношение к изнасилованию, но не входящими в объективную сторону этого состава.

Для квалификации изнасилования по п. «а» ч. 3 ст. 131 УК РФ необходимо установить причинную связь между наступившей по неосторожности смертью потерпевшей и изнасилованием. Необходимо, чтобы смерть по неосторожности наступила от самого насильственного полового акта либо от действий, предпринимаемых с целью совершить изнасилование. При отсутствии такой причинной связи изнасилование квалифицируется без учета указанного признака, а причинение смерти квалифицируется по ч. 1 ст. 109 УК РФ, т.е. как причинение смерти по неосторожности.

Характеристика неосторожного лишения жизни дана в ст. 109 УК РФ. Применительно к анализируемому составу необходимо указать следующее. Действия виновного, приведшие к такому результату, совершаются как по легкомыслию, так и по небрежности. По свидетельствам судебной практики, преступная небрежность встречается чаще. Виновный в изнасиловании не желал лишить жизни потерпевшую, не предвидел возможности наступления смерти, хотя должен был и мог ее предвидеть. Объективный критерий преступной небрежности - должен предвидеть - вытекает из самого преступного поведения субъекта. Субъективный критерий - возможность предвидеть - зависит от характеристики личности насильника: вменяемости, достижения возраста ответственности за изнасилование и лишение жизни по неосторожности, уровня психического развития (ст. 20 УК РФ), состояния в момент преступления (ст. 23 УК РФ).

Кроме того, необходимо учесть возраст потерпевшей (малолетие, престарелый возраст); состояние здоровья (болезнь сердца, например), о котором виновному было известно; способы изнасилования; интенсивность и особую агрессивность насилия.

Под причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей следует понимать причинение ей в процессе изнасилования или непосредственно после него вреда, который конкретизируется в ч. 1 ст. 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, или повлекшего за собой потерю зрения, речи, слуха или какого-либо органа либо утрату органом его функций, или выразившегося в неизгладимом обезображении лица, а также причинение иного вреда здоровью, опасного для жизни или вызвавшего расстройство здоровья, соединенное со значительной стойкой утратой общей трудоспособности не менее чем на одну треть или с заведомо для виновного полной утратой профессиональной трудоспособности либо повлекшее за собой прерывание беременности, психические расстройство, заболевание наркоманией или токсикоманией) и ч. 1 ст. 112 УК РФ (Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни человека и не повлекшего последствий, указанных в ст. 111 УК РФ, но вызвавшего длительное расстройство здоровья или значительную стойкую утрату общей трудоспособности менее чем на одну треть). Но преступления (изнасилование и причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности) квалифицируются по совокупности ст. 131 и ст. 118 УК РФ лишь в случае отсутствия причинной связи между изнасилованием и тяжким вредом здоровью. При наличии такой причинной связи применяется только п. «б» ч. 3 ст. 131 УК РФ.

В нижеописанном случае из судебной практики суд неправильно усмотрел в действиях виновных двойную вину. Отменен приговор Верховного суда Удмуртской Республики в части осуждения Ушкова и Галстяна по ч. 4 ст. 111, ч. 3 ст. 162 УК РФ. Судом было установлено, что, выследив потерпевшего, Ушков и Галстян напали на него в безлюдном месте с целью завладения его имуществом, нанесли ему множественные удары бейсбольной битой по голове, удары кулаками и ногами, после чего завладели паспортом, сберегательной книжкой и, не обнаружив денег, скрылись. В результате умышленных действий осужденных потерпевшему была причинена открытая черепно-мозговая травма с ушибом, размягчением, отеком и сдавлением головного мозга, множество оскольчатых переломов лобной кости справа с распространением на основание черепа, перелом правой височной, скуловой костей и костей носа и т.д. - тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. И эти повреждения стали непосредственной причиной смерти потерпевшего. Квалифицировав действия виновных по ст. 111 ч. 4 УК РФ и сославшись на отсутствие доказательств, подтверждающих прямой умысел на убийство, суд в приговоре никаких убедительных доводов не привел. Между тем нанесение множества ударов бейсбольной битой, руками и ногами в жизненно важную часть тела потерпевшего с причинением опасных для жизни телесных повреждений, ставших причиной смерти, может, как правильно было указано в протесте прокурора, свидетельствовать об умысле на лишение жизни. Этого суд не учел и применил более мягкий уголовный закон, что повлекло назначение мягкого, несправедливого наказания.

Как уже отмечалось, двойная форма вины встречается в преступлениях, связанных с нарушением специальных правил.

Рассмотрим пример. Водитель, солдат срочной службы вел автомашину, в кузове которой находились военнослужащие, возвращавшиеся с работы в часть. Шел дождь, дорога была скользкая, а водитель, несмотря на неоднократные напоминания старшины, ехавшего в кабине, снизить скорость, вел машину с большой скоростью, отвечая старшине, что не волнуйся, все будет в порядке. Но на одном из поворотов, при резком торможении, автомашину развернуло, она свалилась в кювет и перевернулась. Из числа военнослужащих, находившихся в кузове, один солдат погиб, а другим был причинен легкий вред здоровью и ушибы. В этом примере умышленно водитель совершил деяние - превысил скорость, и по неосторожности причинил последствия - гибель человека (ч. 2 ст. 264 УК РФ). Т.о., в действиях водителя «наблюдается» одно психическое отношение (в форме умысла) к нарушению ПДД и другое психическое отношение (в форме неосторожности) к наступившим последствиям, т.е. имеется сочетание в одном основном составе преступления признаков умысла и признаков неосторожности.

Еще пример. Водитель автомашины «Ниссан» Ш., имея стаж вождения менее года, пытался на скорости 90 км/час (ПДД не разрешают в городе двигаться со скоростью более 70 км/час) обогнать впереди идущую машину, выехал на встречную полосу и, завершая обгон, сбил идущего по краю дороги пешехода, причинив ему тяжкий вред здоровью. В этом примере Ш. умышленно совершил деяние - превысил скорость, неправильно совершал обгон и по неосторожности причинил последствия - сбил человека (ч. 2 ст. 264 УК РФ).

В другом случае некто С., управляя автомашиной «Нива», ехал с женой и двумя детьми по дороге со скоростью 70 км/час. Проезжая по дороге, он увидел впереди себя на большом расстоянии П., который стоял на правой обочине. П., пропустив грузовую автомашину, начал переходить дорогу. В данной обстановке С. обязан был выбрать такую скорость движения и с таким расчетом, чтобы мог своевременно замедлить движение или остановиться. Он обязан был обратить внимание и на то, что П. переходил дорогу, согнувшись вперед и смотря вниз. С., должен был при неосмотрительных действиях со стороны П. принять необходимые меры для предотвращения опасных последствий. Однако С. указанные меры безопасности сознательно не предпринял. Вся его предосторожность заключалась в том, что он подал сигнал и несколько снизил скорость (до 60 - 65 км/час), а среагировал на опасную обстановку путем торможения лишь в тот момент, когда П. уже подходил к пути следования автомашины. Вследствие того, что С. заблаговременно не принял необходимых мер безопасности, а затормозил автомашину с явным опозданием и в непосредственной близости от Р., он передней частью автомашины сбил Р., который от полученных повреждений вскоре скончался. Анализ дела показывает, что нарушение было совершено сознательно: С. предвидел и фактическую сторону деяния, и его общественную опасность. По отношению к вредным последствиям у виновного имела место преступное легкомыслие.

Т.о., в действиях водителя имеется одно психическое отношение (в форме умысла) к нарушению ПДД и другое психическое отношение (в форме неосторожности) к наступившим последствиям, т.е. имеется сочетание в одном основном составе преступления признаков умысла и признаков неосторожности.

Легкомысленный расчет - это расчет без учета особенностей дорожной обстановки, технической возможности управляемой машины, состояния водителя, действия окружающих лиц. Легкомысленным он признается потому, что в данной ситуации при правильном расчете наступления вредных последствий можно было бы избежать. Если окажется, что вредные последствия наступили бы и при правильном расчете, то в действиях водителя нет вины.

Пример: Энгельсским городским судом Саратовской области был осужден Н., который, управляя грузовой автомашиной, ехал по улице г. Энгельса в сторону моста через Волгу со скоростью 50 км/час. Подъезжая к железнодорожному переезду, Н. в 150 м. впереди себя увидел на переезде К., подметавшую в это время железнодорожное полотно и находившуюся на проезжей части дороги. Увидев на дороге опасность для движения, Н., не снижая скорости, не тормозя, продолжал движение, надеясь объехать К. справа. Когда К. в непосредственной близостями от машины выпрямилась, Н., резко затормозил машину, но машина продвинулась «юзом» и сбила передней частью К., которая от полученных повреждений скончалась. Н. сознательно нарушил правила безопасности движения, но по отношению к наступившим вредным последствиям у него имелась преступное легкомыслие, так как он хотя и предвидел возможность наступления вредных последствий, но надеялся их предотвратить. Н. рассчитывал на свое умение, ловкость и т.д. Надежда его была неосновательной, легкомысленной. Именно это и явилось субъективным основанием для привлечения Н. к уголовной ответственности.

От преступлений, совершенных с двумя формами вины, необходимо отличать преступления, совершенные по неосторожности, когда и основной, и квалифицирующий состав преступления предполагают только неосторожную вину (ст.ст. 124, 143, 216, 218, 219, 263, 264 УК РФ и др.).

Еще один важный для квалификации момент. Из сформулированных в законе видов вины возможны различные их комбинации в исследуемых преступлениях. С точки зрения интеллектуального момента, при совершении преступления с двумя формами вины лицо осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит возможность или неизбежность наступления предусмотренных уголовным законом определенных общественно опасных последствий, однако при этом наступает еще и другое тяжкое последствие, которое по закону влечет более строгое наказание и не охватывалось умыслом виновного. Относительно этого тяжкого последствия должна быть установлена вина в виде легкомыслия или небрежности.

Сочетание косвенного умысла в отношении деяния и легкомыслия в отношении последствий либо косвенного умысла в отношении деяния и небрежности в отношении последствий невозможно в формальных составах умышленных деяний, входящих в состав преступлений, совершенных с двумя формами вины, например, таких, как состав п. «б» ч. 3 ст. 131 УК РФ, так как преступления с формальным составом совершаются с прямым умыслом.

Представляется, что поскольку в отношении более тяжких последствий имеется неосторожность, то приготовление и покушение невозможно. «Соответственно, - делает вывод Э.Ю. Латыпова, - преступление, совершенное с двумя формами вины, может быть только оконченным преступлением».

Итак, преступления с двумя формами вины характеризуются сочетанием двух различных форм вины, т.е. умысла и неосторожности (сочетание прямого умысла с косвенным или легкомыслия с небрежностью не образуют двух форм вины). Эти формы вины устанавливаются по отношению к различным юридически значимым признакам общественно опасного деяния. В преступлениях с двумя формами вины неосторожным может быть отношение только к квалифицирующим последствиям, а значит две формы вины могут существовать только в квалифицированных составах преступлений. Субъективные особенности подобных преступлений производны от специфической конструкции объективной стороны: сосуществование двух различных форм вины в одном преступлении обусловлено наличием двух самостоятельных предметов виновного отношения субъекта - умысел (прямой или косвенный) является субъективным признаком основного состава преступления, а неосторожность (в виде легкомыслия или небрежности) характеризует психическое отношение к последствиям, играющим роль квалифицирующего признака. При этом каждая из форм вины, сочетающихся в одном преступлении, полностью сохраняет свое качественное своеобразие. Именно поэтому подобные преступления характеризуются в УК РФ как совершаемые с двумя формами вины. Преступления с двумя формами вины в целом относятся к умышленным, что определяется умышленной формой вины в основном составе преступления.

2.3 Соучастие в преступлениях с двойной формой вины

Употребление законодателем в одном предложении (имеется в виду ст. 32 УК РФ) два раза слова «умышленное» указывает, что умысел в преступлении предусматривает только умышленное соучастие, которое должно быть осуществлено только и именно в умышленном, а не в неосторожном преступном поведении.

Рассуждения по этому вопросу сводятся к следующему.

Законодатель в данном случае как бы «сливает» в один состав, то есть юридически объединяет два самостоятельных преступления, одно из которых умышленное, а другое - неосторожное, причем оба могут существовать самостоятельно, но в сочетании друг с другом образуют качественно иное преступление с субъективным специфическим содержанием.

Иными словами, двойная форма вины имеется в тех случаях, когда в рамках одного сложного состава преступления одновременно содержатся все признаки образующих его умышленного и неосторожного преступных деяний.

В.В. Лукьянов по этому поводу указывает: «С точки зрения здравого рассудка комбинированная из умысла и неосторожности, то есть умышленно - неумышленная, вина представляется совершенно бессмысленной, аналогичной теплому холоду или мягкой тверди. Здравомыслящему человеку трудно себе представить, каким образом умышленные действия могут дать последствия по неосторожности».

Н.А. Никитина считает: «Вопрос о соучастии в преступлениях с двумя формами вины должен решаться не применительно ко всему преступлению в целом, а применительно к каждому из образующих его преступлений в отдельности. Допустимость соучастия в преступлениях с двумя формами вины по действующему законодательству вступает в противоречие с невозможностью соучастия в неосторожных преступлениях. В этом случае раздельное рассмотрение преступлений, образующих сложное преступное деяние с двумя формами вины, позволит точнее охарактеризовать содеянное».

Однако дело в том, что в составах с двумя формами вины имеются прежде всего последствия желаемые (умысел), о которых забывают, и последствия, которые не охватывались умыслом лица (неосторожность). Так, например, ч. 4 ст. 111 УК РФ предусматривает умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека (умысел по отношению к данным желаемым последствиям), повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (неосторожное последствие, которое не охватывалось умыслом лица, - нежелаемое последствие).

Этим и обусловлено введение в УК РФ специальной статьи (ст. 27) об ответственности за преступление, совершенное с двумя формами вины. Как уже отмечалось, отдельные авторы считают введение этой специальной статьи (ст. 27 УК РФ), применимой к двенадцати преступлениям, вряд ли верным в принципе. По их мнению, все институты Общей части УК должны иметь общий, а не выборочный характер. Однако, рассуждая подобным образом, можно сделать вывод, что, например, ст. 25 УК РФ тоже носит выборочный, а не общий характер, поскольку применима только к умышленным преступлениям.

Например, исполнитель несет ответственность за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека (последствие, охватываемое его умыслом), повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (последствие, не охватываемое его умыслом). Соучастники в этом случае могут нести ответственность лишь за последствия, охватываемые их умыслом (тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека).

Можно заметить, что фактически в данном случае имеет место эксцесс исполнителя. Следовательно, при соучастии в преступлениях с двумя формами вины должны применяться правила об эксцессе исполнителя, а именно: эксцессом исполнителя признается совершение исполнителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников. За эксцесс исполнителя другие соучастники преступления уголовной ответственности не подлежат (ст. 36 УК РФ).

Заключение

Субъективная сторона преступления - 1) внутренняя характеристика преступления, отражающая психическое отношение преступника к совершенному им преступлению; 2) определенное психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию и наступившим последствиям, которое характеризуется конкретной формой вины, мотивом, целью и эмоциями. Признаки субъективной стороны - вина, мотив, цель, а также эмоциональное состояние лица в момент совершения преступления. Вина является обязательным признаком субъективной стороны преступления, позволяющим отграничивать преступное деяние от непреступного. Без вины не может быть состава преступления. Мотив, цель и эмоциональное состояние считаются факультативными, необязательными признаками состава преступления.

Признаки субъективной стороны составов преступлений устанавливаются из названия статьи Особенной части УК РФ или анализа текста диспозиции уголовно-правовой нормы. Субъективная сторона выступает основанием уголовной ответственности, служит задачам правильной квалификации преступлений, с ее помощью отграничиваются друг от друга сходные составы преступлений и индивидуализируется ответственность.

Вина - психическое отношение лица в форме умысла и неосторожности к совершаемому им общественно опасному деянию и его последствиям. Содержание вины характеризуется совокупностью интеллектуального и волевого элементов. Интеллектуальный элемент вины включает осознание общественно опасного характера деяния и предвидение общественно опасных последствий своего действия (бездействия). Волевой элемент вины - это способность лица руководить своим деянием. Соотношением психических элементов (сознание и воля) определяется форма вины. Форма вины - установленное уголовным законом взаимоотношение (сочетание) элементов сознания и воли совершающего преступление лица, характеризующее его отношение к деянию. Вина имеет две формы - умысел и неосторожность (ч. 1 ст. 24 УК РФ).

Умысел - такая форма вины, при которой лицо, совершившее преступление, осознает общественно опасный характер своего действия, предвидит его последствия и стремится их вызвать или сознательно допускает их наступление. В уголовном праве выделяют два вида умысла: прямой и косвенный.

Неосторожность - такая форма вины, при которой лицо, совершившее преступление, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своего действия или бездействия, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение либо не предвидело возможности наступления таких последствий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло их предвидеть. В уголовном законе выделяются два вида неосторожности: легкомыслие и небрежность.

Иногда законодатель усиливает ответственность за умышленное преступление, если оно по неосторожности причинило последствие, которому придается значение квалифицирующего признака. В таких случаях возможно параллельное существование двух разных форм вины в одном преступлении.

В действующем законодательстве в ст. 27 УК РФ установлена ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины. Согласно этой статье, «если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно и могло предвидеть возможность наступления этих последствий. В целом такое преступление признается совершенным умышленно».

Двойная («смешанная», «сложная») форма вины - это различное психическое отношение в форме умысла и неосторожности по отношению к деянию и его последствиям при совершении лицом одного преступления. Преступление с двойной формой вины: 1) соединение в одном составе двух различных форм вины, из которых одна характеризует психическое отношение к непосредственному, а вторая - ко второму отдаленному результату преступления; 2) умышленное преступление, в котором отношение лица к общественно опасному деянию выражается в форме умысла, а отношение к общественно опасным последствиям - в форме неосторожности.

УК РФ включает свыше 40 составов преступлений, квалифицированных более тяжкими общественно опасными последствиями. Конструкция их однозначна: первое - последствие основного состава, второе - причинно связанное с ним более тяжкое последствие; вина в отношении первого последствия умышленная, в отношении второго - неосторожная. То есть преступления с двумя формами вины характеризуются сочетанием двух различных форм вины, т.е. умысла и неосторожности (сочетание прямого умысла с косвенным или легкомыслия с небрежностью не образуют двух форм вины). Эти формы вины устанавливаются по отношению к различным юридически значимым признакам общественно опасного деяния. В преступлениях с двумя формами вины неосторожным может быть отношение только к квалифицирующим последствиям, а значит две формы вины могут существовать только в квалифицированных составах преступлений. Преступления с двумя формами вины в целом относятся к умышленным, что определяется умышленной формой вины в основном составе преступления.

Реальная основа для существования преступлений с двумя формами вины заложена в своеобразной конструкции отдельных составов преступлений. Это своеобразие состоит в том, что законодатель как бы юридически объединяет два самостоятельных преступления, одно из которых является умышленным, а другое неосторожным, причем оба могут существовать самостоятельно, но в сочетании друг с другом образуют качественно иное преступление со специфическим субъективным содержанием.

Подводя итог рассмотрению вопроса о преступлениях с двумя формами вины, можно сделать следующие выводы: а) они характеризуются сочетанием двух различных форм вины, т.е. умысла и неосторожности (сочетание прямого умысла с косвенным или легкомыслия с небрежностью не образуют двух форм вины); б) эти формы вины устанавливаются по отношению к различным юридически значимым признакам общественно опасного деяния; в) в преступлениях с двумя формами вины неосторожным может быть отношение только к квалифицирующим последствиям, а значит - г) две формы вины могут существовать только в квалифицированных составах преступлений; д) преступления с двумя формами вины в целом относятся к умышленным, что определяется умышленной формой вины в основном составе преступления.

Сформулирована ст. 27 УК РФ в целом верно, однако, несмотря на свою позитивную направленность, данная статья сконструирована не совсем удачно, поскольку вносит определенные противоречия, как в теоретическом плане, так и в правоприменительную практику. Неудачной следует признать фразу: «В целом такое преступление признается совершенным умышленно». Смысл введения нормы о двойной вине в том, чтобы выделить особенности преступлений, совершенных и с умыслом, и по неосторожности. Правильнее эту фразу исключить, а вину называть двойной умышленной и неосторожной, что требует отдельного серьезного исследования.

Кроме того, необходимо усилить наказание за преступления, совершенные с двумя формами вины, причинивших по неосторожности смерть человеку, сделав единственным обязательным наказанием за них лишение свободы на определенный срок.

В заключение подчеркнем, что анализ содержания преступлений, совершаемых с двумя формами вины, позволяет избегать объективного вменения, правильно определять категорию преступления, индивидуализировать наказание.

Список литературы

Нормативно-правовые акты

. Конституция Российской Федерации. Принята на всенародном голосовании 12.12.1993 (с поправками от 30.12.2008) // Российская газета. - 21.01.2009.

. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 05.04.2013) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954; 2013. - № 14. - Ст. 1667.

. Постановление Правительства РФ от 23.10.1993 № 1090 (ред. от 30.01.2013) «О Правилах дорожного движения» (вместе с «Основными положениями по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанности должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения») // Рос. вести. - 23.11.1993; Рос. газета. - 06.02.2013.

. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.1996 № 1 (ред. от 06.02.2007) «О судебном приговоре» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1996. - № 7; 2007. - № 5.

. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 (ред. от 03.12.2009) «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК)» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1999. - № 3; - 2010. - № 2.

. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2000 № 6 (в ред. от 22.05.2012) «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2000. - № 4; 2012. - № 8.

. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 (в ред. от 23.12.2010) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2003. - № 2; 2011. - № 2.

. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2004 № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации» // Российская газета. - 23.06.2004.

. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 11.01.2007 № 2 (ред. от 29.10.2009) «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2007. - № 4; 2010. - № 1.

. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25 (ред. от 23.12.2010) «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2009. - № 2; 2011. - № 2.

Научная и учебная литература

. Антонян Ю. М. Проблемы неосторожной преступности // Вестник Воронежского института МВД России. - 2011. - № 1. - С. 4-9.

. Антонян Ю.М. Мотивация преступного поведения // Юридическая психология. - 2006. - № 1. - С. 35-41.

. Астахин С. В. Вина в преступлениях, связанных с нарушением правил безопасности дорожного движения // Актуальные проблемы российского права. - 2007. - № 1. - С. 504-507.

. Бакишев К.А. Возможно ли соучастие в преступлениях с двумя формами вины? // Закон и право. - 2012. - № 9. - С. 55-57.

. Балашов С.К. К вопросу о видах и формах вины // Российский судья. - 2007. - № 1. - С. 34-39.

. Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. - М.: ИНФРА-М, 2010. - 456 с.

. Васильев В.Л. Юридическая психология: Учебник для вузов [Текст] / В.Л. Васильев. 6-е изд., перераб. и доп. - СПб.; Питер-Юг, 2012. - 612 с.

. Галахова А.В. Раскрытие признаков субъективной стороны состава преступления в судебной практике // Российское правосудие. - 2008. - № 6. - С. 41-44.

. Гонтарь И.Я., Коваленко Т.С. Содержание преступлений с двумя формами вины // Адвокат. - 2012. - № 10. - С. 9-25.

. Грачева Ю.В. Применение уголовно-правовых норм и квалификация преступления: характеристика и соотношение // Lex Russica = Русский закон. - 2010. - № 1. - С. 119-125.

. Гребенюк А.В. Вина в российском уголовном праве: Дис. ... к.ю.н. - Ростов-на-Дону: Ростовский юридический институт МВД РФ, 2004. - 190 с.

. Дагель П.С. Дискуссия не закончена // Сов. юстиция. - 1980. - № 22. - С. 26-30.

. Еникеев М.И. Психология вины. Сознательно-подсознательная регуляция криминального поведения // Юридическая психология. - 2009. - № 2. - С. 2-6.

. Есаков Г.А., Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право зарубежных стран: [Текст] / Уч. пос. - М.: Проспект (ТК Велби), 2011. - 336 с.

. Зубова Л.В. Вопросы соотнесения преступлений с двумя формами вины с другими институтами уголовного права // Вестник Саратовской государственной юридической академии. - 2009. - № 6. - С. 149-152.

. Зубова Л.В. Сложная форма вины в досоветском уголовном законодательстве // Юридические науки. - 2009. - № 6. - С. 10-14.

. Жигарев Е.С. Преступное поведение: контур разума или мера абсурда // Российский криминологический взгляд. - 2010. - № 2. - С. 304-312.

. Иванов С.А. Понятие, основные характеристики и показатели вины в уголовном праве России. - 2-е изд., доп. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2013. - 211 с.

. Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования [Текст] / Н.Г. Кадников. 3 изд., перераб. и доп. - М.: Юриспруденция, 2011. - 378 с.

. Каплин М.Н. Дифференциация уголовной ответственности за преступления против жизни и здоровья. - Екатеринбург, 2003. - 198 с.

. Клебанов М.И. К вопросу о возможности соучастия в преступлениях с двумя формами вины // Актуальные проблемы российского права. - 2008. - № 2 - С. 179-185.

. Коваленко Т.С. Особенности неосторожности как формы вины и их проявление в судебной практике // Адвокат. - 2011. - № 12. - С. 23-29.

. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. [Текст] / под ред. Сверчкова В.В., Томина В.Т. - М.: Юрайт, 2011. - 567 с.

. Кригер Г.А. Определение формы вины // Сов. юстиция. - 1979. - № 20. - С. 4-6.

. Кружкова Я.А. Некоторые вопросы квалификации умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего // Российский следователь. - 2011. - № 22. - С. 19-22.

. Крылова Н.Е. Дискуссионные вопросы учения о составе преступления // Вестник Московского университета. Серия 11, Право. - 2012. - № 4. - С. 26-43.

. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юрист, 2002. - 390 с.

. Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений. - М.: Юридическая литература, 1984. - 456 с.

. Латыпова Э.Ю. Ответственность за преступления, совершенные с двумя формами вины, по уголовному праву России и зарубежных стран: Автореферат дисс. … к.ю.н. - Самара, 2009. - 19 с.

. Лосев С.Г. Определение понятия «состав преступления» // Журнал «Российское право в Интернете». - 2009. - № 5 (Спецвыпуск). - С. 2-4.

. Лосев С.Г. Структура анализа состава преступления // Академический вестник. - 2012. - № 1 (19). - С. 140-145.

. Лукьянов В.В. «Двойная» вина - свидетельство отставания юридической науки от требований технического прогресса // Государство и право. - 1994. - № 12. - С. 54-58.

. Лукьянов В.В. Исключить из УК статью об ответственности за преступления с двумя формами вины // Российская юстиция. - 2002. - № 3. - С. 58-62.

. Мурадов Э.С., Яни П.С. Значение субъективных признаков для квалификации преступлений // Законодательство. - 2009. - № 6. - С. 40-45.

. Назаренко Г.В. История вины и виновного вменения в уголовном праве // Российский следователь. - 2011. - № 17. - С. 37-41.

. Нарыков Н.В. Философско-методологические проблемы теории средств борьбы с преступностью // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. - 2012. - № 1-2. - С. 31-34.

. Наумов А.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий судеб. практики и доктрин. толкование [Текст] / под ред. Г.М. Резника. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Волтерс Клувер, 2011. - 1024 с.

. Нафиков М.М. Проблемы определения субъективной стороны преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ (вопросы теории и практики) // Мировой судья. - 2010. - № 2. - С. 25-27.

. Нерсесян В.А. Ответственность за преступления, совершенные с двумя формами вины: проблемы, решения // Право и политика. - 2001. - № 8. - С. 84-87.

. Неустроева А.В. О некоторых закономерностях познания субъективной стороны преступления // Закон и право. - 2011. - № 8. - С. 60-65.

. Никулин В.В. Характеристика вины при нарушении правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (вопросы теории и квалификации деяния) // Теория и практика общественного развития. - 2005. - № 2. - С. 81-85.

. Никитина Н.А. Преступления с двумя формами вины: Автореферат дисс. к.ю.н. - СПб.: Питер, 2011. - 24 с.

. Нургалеев Ш.Х., Чинчикова Г.Б. К вопросу о юридических ошибках // Безопасность бизнеса. - 2006. - № 3. - С. 22-25.

. Омигов В.И. Изнасилование: квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки // Российский следователь. - 2011. - № 8. - С. 11-14.

. Осипов В. О преступлениях с двумя формами вины // Законность. - 2001. - № 5. - С. 23-24.

. Пионтковский А.А. Уголовно-правовые воззрения Канта, А. Фейербаха и Фихте. - М.: Мысль, 1940. - 234 с.

. Полякова О.В. Влияние двойной формы вины на характеристику состава преступления // Альманах современной науки и образования. - 2009. - № 7-2. - С. 110-112.

. Полякова О.В. Признаки составов преступлений с двумя формами вины // Гуманитарные исследования. - 2012. - № 3. - С. 214-217.

. Полякова О.В. Субъективная сторона в преступлениях с двойной формой вины // Право и государство. - 2010. - № 7. - С. 112-115.

. Попов И. Указание в диспозиции уголовно-правовой нормы на форму вины // Уголовное право. - 2009. - № 6. - С. 45-48.

. Проценко С.В. Установление форм вины в процессе квалификации транспортного преступления // Уголовное право. - 2009. - № 2. - С. 59-63.

. Расулов Р.В. Некоторые проблемы квалификации преступлений с двумя формами вины // Актуальные проблемы российского права. - 2008. - № 2 (7). - С. 417-427.

. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. В 2 т. - М.: Наука, 1989. - Т. 1.

. Рудавин А.А. Социальная линия в общем учении о составе преступления // Человек: преступление и наказание. - 2009. - № 1. - С. 77-80.

. Сидоренко Э.Л. Уголовная ответственность в контексте правовых и философских теорий // Lex Russica. - 2010. - № 4. - С. 810-815.

. Сорочкин Р.А. Понятие и признаки преступления, совершенного с двумя формами вины // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. - 2009. - № 10. - С. 35-37.

. Таганцев Н.С. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. - М.:  Медиа, 2012. - 567 с.

. Тазин И.И. Значение субъективной стороны преступления в предмете доказывания по уголовным делам // Российское правосудие. - 2009. - № 8. - С. 43-46.

. Ткаченко В.И. Преступления с двойной формой вины // Законодательство. - 1998. - № 5. - С. 62-65.

. Уголовное право. Общая часть. Учеб. для бакалавров / Чучаев А. и др. - М.: Проспект (ТК Велби), 2012. - 589 с.

. Уголовное право России. Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. - 5-е изд., с изм. и доп. - М.: Эксмо, 2012. - 678 с.

. Философский словарь. Под ред. И.Т. Фролова. Составители П.П. Апрышко, А.П. Поляков, Ю.Н. Солодухин. 11-е изд., дораб. и доп. - М.: Республика; Современник, 2013. - 789 с.

. Хрестоматия по истории государства и права России / под ред. Титова Ю.П. 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Проспект, 2012. - 789 с.

. Ширяев А.Ю. Предметное содержание вины в преступлениях с формальным составом // Законность. - 2011. - № 8. - С. 51-55.

. Ширяев В.А. Преступления с двумя формами вины - фикция в уголовном праве // Следователь. - 1997. - № 6. - С. 10-12.

. Большой юридический словарь [Электронный ресурс] // #"649608.files/image001.gif">

Рис. 1. Состав преступления - юридическое основание уголовной ответственности

Источник: Сидоренко Э.Л. Уголовная ответственность в контексте правовых и философских теорий // Lex Russica. - 2010. - № 4. - С. 810.

Приложение 2

Таблица 2 Статистика дорожно-транспортных  происшествий в 2010-2012 гг. в России

Источник: Официальный сайт ГИБДД МВД России // http://www.gibdd.ru/ 08.05.2013.

Таблица 3 Статистика дорожно-транспортных  происшествий за январь-март 2013 г. в России

% относ. - к аналогичному периоду прошлого года;

тяжесть последствий ДТП - количество погибших на 100 пострадавших.

Источник: Официальный сайт ГИБДД МВД России // http://www.gibdd.ru/ 08.05.2013.