Исследование социальной структуры Африканских стран Тропического региона XX-XXI вв.

Исследование социальной структуры Африканских стран Тропического региона XX-XXI вв.

1. Образование независимых государств в Тропической Африке

1.1 Особенности борьбы за независимость в колониях Тропической Африки

Понятие «колония» (лат. «поселение») возникло в античной древности и использовалось для обозначения поселений, расположенных в стороне от первоначального центра, а то и достаточно далеко от него. В принципе такого рода расселение было хорошо известно земледельцам со времен неолита; более того, именно так и распространялись по ойкумене достижения неолитической революции. Но когда мы говорим о колониях в более узком и специальном смысле этого слова, то речь идет не просто о расселении переселенцев. Остается в стороне даже так называемая внутренняя колонизация, т.е. постепенное освоение пустующих земель в рамках данного региона, будь то средневековая Европа, Россия или Африка. Для нас важно обратить преимущественное внимание на такие поселения, которые были вызваны к жизни потребностями торгово-экономического развития и имели своим результатом создание на чужой территории автономных анклавов, в рамках которых поселенцы колонисты воссоздавали свойственную им структуру, родственную той, что была в далекой метрополии. Но и это последнее следует считать типичным, потому и необходимо внести уточняющую поправку: колониальная структура обычно отлична от той, которая господствует среди аборигенного населения, причем эту разницу колонисты ревностно блюдут, равно как и традиционные связи с метрополией. Иными словами, речь идет о таких колониях, которые можно считать некими форпостами метрополии на чужой земле, форпостами, с выгодой используемыми с целью наживы, для и во имя процветания населения метрополии (включая и колонистов).

Арабы в Африке, несмотря на явно выраженную именно арабо-мусульманскую структуру, которую они создали по образу, которой был в Африке первые города, Судан не был арабским анклавам в полном смысле этого слова. Он стал частью африканских государственных образований, на восточноафриканском побережье и быстро подвергались воздействию со стороны местного населения и в расовом, этническом, даже языковом плане становились образованиями нового типа, не слишком связанными с метрополией. Словом, и в случае с китайскими купцами, и с африканскими арабами не было стоящей за их спинами метрополии как мощной политической силы, на которую колонисты всегда могли бы опереться. Напротив, выселившиеся на чужие земли китайцы и арабы (как и представители иных восточных государств) оказывались как бы отрезанным ломтем.

Важной составной частью мирового сообщества является Африка. Перед этим «просыпающимся континентом» стоит гамма сложных геополитических проблем, одни из которых имеют давнюю, многовековую историю, например, колониализм, работорговля и т.д., другие зародились или обострились недавно, охватывают сравнительно небольшой период, например, с разрушением СССР изменился баланс мировых геополитических сил, меняются социально-экономические, политические, духовные сферы жизни этого континента. Многие народы Африки сравнительно недавно получили политическую независимость, но в экономическом и социальном плане большинства из них по-прежнему не коснулись реальные позитивные перемены.

Среди большинства африканских стран не нашла поддержки концепция вестернизации, т.е. ориентации их на социальные институты, эталоны права. Запада, в частности США. В то же время не получила развития и идея геополитического тяготения Африки (острова) к Евразии, в частности к Советскому Союзу.

За Африкой достаточно прочно утвердилась репутация наиболее конфликтной геополитической сферы планеты. В последнюю четверть уходящего столетия стабильность имеет устойчивую тенденцию к понижению. На континенте было зафиксировано 35 крупных вооруженных конфликтов, в которых погибло более 10 млн. человек, более 90% из них - гражданское население. На континенте насчитывается почти половина общемирового количества беженцев (по разным оценкам, от 7 до 10 млн. человек) и 60% перемещенных лиц (около 20 млн. человек).

Это обусловлено сложным переплетением различных конфликтогенных факторов: этнического, кланового, конфессиональной рознью, противоречиями социально-экономического и политического характера и другими причинами. Есть немало работ, особенно на Западе, которые значительно упрощают эту проблему, порой сводя конвульсивное развитие Африки к банальной схеме. Так, например, одним из первых трудов, положивших начало теории развития, стала книга С. Хантингтона «О новом политическом порядке в трансформирующихся обществах», где он, в частности, говорит:

Вторжение масс в политику порождает напряженность, что может создать угрозу для политической стабильности и, как следствие, для самого развития.

Государства не только не были заинтересованы в официальной их поддержке, но даже вообще как бы игнорировали их. Для этого были свои весомые причины. Выше уже не раз шла речь о традиционном восточном государстве и восточном социуме. Для восточного государства интересы торговцев, связанных с частнособственнической предпринимательской деятельностью и ориентировавшихся на рынок, всегда были чужды. Взять с купцов пошлины, получить от них взятки - это другое дело. Но заботиться об их процветании вне пределов государства - это уж увольте! Другое дело, когда самому государству выгодно расширить свое влияние на той или иной чужой территории, как то было, скажем, с маскатским Оманом на восточноафриканском побережье (Занзибарский султанат). Но это уже была не колонизация, а в зависимости от обстоятельств завоевание, присоединение, политическое господство. Это же относится и к акциям Альморавидов в Судане, да и ко всем иным политическим событиям, сопровождавшимся вторжением той или иной восточной державы в чужие земли. Как уже упоминалось, с колониального освоения африканского побережья и были начаты в свое время поиски путей в Индию. Стоянки форпосты, которые сооружались вдоль этого долгого пути на африканской земле, со временем становились опорными пунктами самостоятельного значения, т.е. исходными точками для развития колониальной торговли, особенно работорговли в Тропической Африке.

Развитие стран Тропической Африки оказался самым сложным. На момент обретения этими странами независимости большинство населения была занята в традиционных отраслях хозяйства, в которых царили родоплеменные и полуфеодальные отношения. Попытки разрушить традиционное жизни имели серьезные негативные последствия. Добиваясь полной независимости, лидеры стремились уменьшить роль сельскохозяйственного и сырьевого экспорта, что окончательно подрывало экономику этих стран и лишало их единого стабильного источника доходов. Единственное, в чем страны Тропической Африки достигли успеха, так это в создании тиранических режимов-как просоветских, так и прозападных. Нестабильность усугублялась еще и через искусственность африканских границ: в Африке не оказалось однонациональных и моноэтнических государств (кроме Сомали - но и она делится на кланы). Такая ситуация постоянно вызывает межэтнические конфликты. Один из самых кровавых конфликтов произошел в Руанде. Его жертвами стали 800 тыс. человек.

Возникали конфликты и на религиозной почве - между христианами и мусульманами.

Так, в 1977 г. Сомали предъявила территориальные претензии к Эфиопии. Война длилась почти год. СССР накануне войны поддерживал как режим М. X. Мариама в Эфиопии, пришедшее к власти в результате переворота в феврале 1974 г., так и С. Барре в Сомали.

В 80-х годах Ливия открыто вмешалась в этнический конфликт в Чаде, поскольку претендовала на часть территории страны. Чтобы не допустить распространения влияния Ливии, Франция направила в Чад свои воинские подразделения. Ливийские войска потерпели поражение, а Международный суд признал территориальные претензии Ливии безосновательными.

Чтобы в дальнейшем предотвратить пограничным спорам, африканские страны договорились придерживаться принципа уважения действующих границ, закрепленного в Уставе Организации Африканского Единства (ОАЕ), созданной в мае 1963 г.

Этническая пестрота и сохранения родоплеменных отношений вызвали еще одну особенность политической жизни африканских стран - трайбализм - племенной или этнический сепаратизм в обществе. На практике он означает, что все социально-экономические отношения связанные с родоплеменными и этническими; политические партии создаются по этническому признаку; любые дела ведутся только с соплеменниками.

Одной из характерных черт развития африканского континента стало существование военно-диктаторских режимов и доминирование военных в общественно-политической жизни. Причины этого явления - внутренние:

• Незавершенность процессов формирования африканского общества;
• Относительно короткий период независимого развития африканских стран;
• Сочетание различных типов экономических отношений;
• Слабая социально-классовая дифференциация общества;
• Остатки родоплеменных отношений;
• Широкий спектр идеологических взглядов населения;
• Экономическая и политическая зависимость от развитых стран;
• Наличие таких социальных явлений, как голод, нищета, болезни, неграмотность, низкая политическая культура.

Внешние причины связаны с противостоянием СССР-США в период «холодной войны».

Военно-диктаторские режимы в Африке характеризуются политической и экономической нестабильностью, насилием, рядом государственных мятежей, межэтническими противоречиями, войнами, гонкой вооружений (на вооружение расходуется 5% валового внутреннего продукта; в Южной Азии - 3,6%, в Латинской Америке - 1, 6%), ростом политической роли армии в обществе, диктаторскими методами правления, коррупцией.

Власть диктатора, как правило, опирается на три политические институты: унаследованную от колонизаторов государство, которое осуществляет жесткое централизованное управление обществом; однопартийную систему; вооруженные силы.

Правоавторитарни режимы утвердились в Заире, Централь-но-Африканской Республике (ЦАР), Сьерра-Леоне, Чаде, Либерии, Руанде, ливоавторитарни - в Эфиопии, Ливии, Мали, Анголе, Мозамбике.

Борьба за независимость в разных странах Африки приобрела разнообразные формы. В большинстве колоний это были демонстрации, забастовки, акции общественной непокорности, экономический бойкот товаров, которые завозили из метрополий и т.п. В некоторых странах антиколониальная борьба происходила в вооруженной форме (восстание 1947-1948 гг. на Мадагаскаре, 1952-1956 гг. в Кении, 1955 г. в Камеруне и др.).

СССР проявил на африканском направлении чрезвычайную активность, поддерживая национально-освободительное движение на континенте. Многие из африканских стран выбрали социалистический путь развития. СССР делал ставку на индустриализацию Африки, поэтому в нашей стране обучалось огромное количество чернокожих студентов, не испытывающих проявлений расизма.

Экономическая помощь Советского Союза развивающимся странам Африки измерялась десятками миллиардов долларов - это было больше, чем помощь всего остального мира. Активно оказывалась и военная помощь.

Перед всеми африканскими странами после освобождения встали сложные задачи, многие из которых за полвека самостоятельного развития решить так и не удалось. Уход колонизаторов, правивших своими владениями десятилетиями, объективно привел к нарушению управления, к экономическому кризису во многих государствах. Молодые государства столкнулись с серьезными кадровыми проблемами - после массового отъезда белых повсеместно не хватало специалистов.

Формирование правящей элиты в большинстве африканских государств шло противоречиво. Ситуация усугублялась серьезными этническими, племенными, религиозными конфликтами. В колониальную эпоху империалисты, нарезая границы своих владений, не учитывали территории исторического расселения народов континента. Многие из них этими искусственными границами были поделены и оказались в разных государствах. Это провоцировало и провоцирует до сих пор сепаратизм, межплеменные и межконфессиональные конфликты. За редким исключением в Африке не найти страны, которая не стала бы ареной военных столкновений.

Африка южнее Сахары - это как правило единая система функционирования и считается единым целым. Как известно, население в этой части страны, при всей его расово-этнической пестроте, однородно и более 80% его составляет негритянское население. Оно имеет много общего в чертах и признаками, в значительной степени и общей судьбой (речь не идет о европейских поселенцах Южной Африки). Также хочется напомнить, что имея многообразные модификации конкретных форм и социальной организации, семейно-клановых традиций, религиозных обрядов и культов, традиционных норм поведения африканские этнические общности во многом едины. Это можно проследить в самых важных этапах поступательного развития, в движении от примитивных общинных социальных структур к надобщинным протогосударственным, т.е. к ранним формам государственности (далее этих ранних форм африканцы, как правило, не шли).

Политическая нестабильность в большинстве государств Африки усугубляется бедственным экономическим положением. Колонизаторы ушли, чтобы остаться. Западные государства продолжают через транснациональные корпорации контролировать экономику этих государств, включив их в созданную Западом неоколониальную систему.

По-прежнему уровень жизни большинства африканцев остается крайне низким, практически ежегодно голод уносит сотни тысяч жизней. Наступление пустыни Сахары на юг приводит к перманентным засухам в государствах Сахеля. Многие районы превратились в зоны экологической катастрофы. Страны опутываются долгами, полезные ископаемые, добываемые в тяжелых условиях, вывозятся, в обмен доставляются просроченные лекарства и продукты питания, не нашедшие сбыт в «цивилизованном мире».

Западные государства для беспрепятственной эксплуатации населения нередко приводят к власти в африканских странах коррумпированные режимы, которые обслуживают интересы неоколонизаторов. С другой стороны, страны, выбравшие в XX в. «путь социализма» и пытавшиеся внедрить плановые начала в экономике по советскому образцу, после распада СССР оказались без финансовой и военной поддержки. Во многих из них не первый год идут гражданские войны, продолжаются межплеменные столкновения.

«Социалистическая Эфиопия» после войны с «демократической Сомали» и падения диктатуры Менгисту Хайле Мариама потеряла Эритрею, много лет боровшуюся за независимость. А Сомали распалось как государство - там на фоне разрухи, голода и болезней продолжаются столкновения вооруженных групп, которые не подчиняются правительству в Могадишо. В территориальных водах Сомали свирепствуют пиратские банды, захватывающие иностранные торговые суда (с начала 2008 г. по 30 апреля 2009 г. отмечено 120 нападений, 35 судов было захвачено, в заложниках удерживалось более 600 моряков).

Попытки построить «зимбабвийский социализм» привели к почти полному краху режим Роберта Мугабе. Инфляция в стране исчисляется десятками тысяч процентов, свыше 80% трудоспособного населения страны не имеет работы.

Африка продолжает оставаться ареной ожесточенных межнациональных конфликтов. В небольшой Руанде конфликт между народами тутси и хуту, составляющими большинство населения, вылился в резню: жертвами ее стали свыше 1 млн чел. Периодически межэтнические столкновения приобретают характер перманентной войны в таких странах Западной Африки как Сьерра-Леоне, Либерия, Нигерия. Всего за полвека «свободы» в государствах Африки произошло 186 государственных переворотов и 26 крупномасштабных войн, в которых погибли 7 млн чел.

Африка в продолжение столетий раздирается этническими противоречиями. Самое кровопролитное из них началось в 1994 г. в Руанде и длилось почти два года. Находившееся у власти правительство из радикально настроенных представителей народности хуту решило навсегда «закрыть» национальный вопрос, организовав массовое уничтожение «враждебной» народности тутси. Инициаторы вырезали более миллиона человек. Это можно сравнить только с геноцидом армян в Турции в 1915 г., с действиями карателей времен фашистской Германии или «красных кхмеров» в Камбодже.

Самая характерная черта развития стран континента - незавершенность формационных процессов: относительно короткий период после завоевания ими политической независимости. На континенте сложно, а порой причудливо переплелись различные типы экономических отношений - от общинно-патриархальных до капиталистических и социалистических. Слаба социально-классовая дифференциация общества, социальная структура включает остатки общинно-племенных и даже родовых отношений. В политической системе господствуют различные виды власти: авторитарно-военно-диктаторские, однопартийные, многопартийные, демократические и монархические. В сфере духовной идеологической жизни - широкий спектр различных воззрений: от традиционных африканских культур и верований до мусульманской и христианской религий, буржуазных и социалистических идей. Пожалуй, как никакой другой континент Африка сохраняет политическую и экономическую зависимость от внешнего мира, особенно от стран Западной Европы и США, транснациональных корпораций, международных финансовых центров. Эта зависимость постоянно стимулируется глобальными социальными проблемами: голодом, нищетой, болезнями, неграмотностью, низкой политической и общей культурой народа, острыми экономическими и политическими кризисами, обострением межэтнических, религиозных противоречий.

Современная Африка в политическом плане представляет собой в основном авторитарные режимы (они господствовали в середине 90-х годов в 38 из 45 государств Тропической Африки). Тому есть внутренние и внешние причины. К числу первых относятся экономическая отсталость, слабая социально-классовая дифференциация общества, наследие колониальной системы (диктаторы - вожди племен, народностей - ставленники колониальной администрации), отсутствие элементов гражданского общества и правового государства, низкая политическая культура населения, межэтнические противоречия, архаичная инфраструктура: плохие дороги, связь и др.

Помимо внутренних причин, формированию авторитарных режимов способствовало и противоборство двух мировых систем - капитализма и социализма - в борьбе за сферы влияния на континенте. На протяжении 30 лет Африка была полем различных видов соперничества этих двух систем. Эти системы удерживали у власти и кормили различных диктаторов, которые проводили их интересы. Народ, как правило, беспрекословно подчинялся диктаторам, каким бы образом они ни приходили к власти. Население, за исключением национальной элиты, было объектом, а не субъектом политики и геополитических отношений. Отсюда и нестабильность во всех сферах жизни Африки: после 1960 г. в независимых государствах континента произошло более 100 военных переворотов. Порой их совершали сержанты и лейтенанты, если им была обеспечена поддержка из-за рубежа.

Специфическим феноменом большинства африканских стран остается особая роль армии и политической оппозиции в виде сепаратистских движений. В глазах народа армия остается гарантом и символом государственной независимости, организацией, способной установить и поддерживать хоть какой-то порядок внутри страны и добиться более или менее равноправных отношений с внешним миром. Армия - опора и рычаг власти практически во всех странах Африки - в крупных, как Нигерия, Заир, Судан, Эфиопия, Чад, Сомали, и в государствах меньших размеров.

В геополитическом, региональном раскладе сил в Африке, естественно, большую роль играют страны, располагающие более мощной (многочисленной, обученной, вооруженной и т.д.) армией и значительным людским потенциалом. На конец XX в. на этом континенте под ружьем находится приблизительно около 2 млн. человек. Наиболее крупные армии: Египта - 440 тыс. при населении более 61 млн. человек, Марокко - около 196 тыс. при населении более 28 млн. человек, Алжира - около 122 тыс. при населении более 28 млн., Эфиопии - 120 тыс. и 50 млн. человек, Анголы - 82 тыс. и более 11 млн., ЮАР - 79 тыс. и 40 млн. человек.

В североафриканских странах, исповедующих, как правило, ислам, усиливается течение, стремящееся создать «исламскую государственность». Исламские группировки фундаменталистского толка с начала 90-х годов откровенно встали на путь экстремистских действий, «священной войны» против светских форм государственности (Алжир, Египет, Судан и др. страны).

Следующим специфическим фактором африканского континента, оказывающим большое влияние на его геополитическое положение, являются межэтнические отношения. Этнический состав Африки - пестрейшая мозаика наций, народностей, племен. На континенте живет примерно 50 наций и народностей, 3 тыс. племен, говорящих на тысяче языков. В результате колониального размежевания территории Африки государственные границы не имеют ничего общего с естественно-географическими и историческими границами проживания населения. 44% границ проведено по меридианам и параллелям, еще 30% - по прямым и дугообразным линиям. Такой дележ территории был миной замедленного действия, основой межэтнических конфликтов и войн. Подогревали их противостояние между Востоком и Западом, выбор пути социального развития, геополитических ориентации. Этот фактор способствовал возникновению не только локальных межэтнических конфликтов, но и кровопролитных войн, о чем выше уже говорилось.

С начала 90-х годов XX в. в общественном сознании на континенте стали укореняться идеи межрегионального, межконтинентального сотрудничества. В столице Танзании - Дар-эс-Саламе создан Африканский центр по урегулированию конфликтов. Сделано это, по словам сотрудников Центра, «чтобы побудить африканцев самостоятельно решать собственные проблемы, вместо того чтобы полагаться на иностранное посредничество» 5.

Тем не менее многие представители мондиализма полагают, что его влияние будет настолько велико, что втянет в свою орбиту население африканского континента. Но С. Хантингтон, о работах которого мы говорили в предыдущих главах, по этому поводу пишет:

Было бы явной глупостью полагать, что из-за краха советского коммунизма Запад завоевал навечно весь мир.

По его мнению, мировую геополитику будет определять конфронтация различных цивилизаций, где решающую роль станут играть западная и незападная цивилизации. К числу последних он относил, как мы знаем, конфуцианскую, славяно-православную, латиноамериканскую африканскую. На распределение, взаимодействие силовых полей на субрегиональном, континентальном и межконтинентальном уровнях действуют многие факторы. Но решающее значение, полагает С. Хантингтон, имеет то, что народы разных цивилизаций имеют различные представления о взаимоотношениях между Богом и человеком, индивидом и группой, гражданином и государством, о соотношении прав и обязанностей, свободы и власти, равенства и иерархии. Эти различия порождены многовековой историей. Они более глубоки, чем различия политических идеологий и режимов

1.2 Социальная структура стран Тропической Африки после приобретения независимости

Как известно, за последнее время в государствах Тропической Африки действует разбухший, непрофессиональный и малоэффективный аппарат управления.

В то время как социальные структуры не достаточно сильны, по этому особое место в управлении государством занимает армия. Особенно это стало определено после приобретения независимости стран Тропической Африки Результатами стали бесконечные военные перевороты. Диктаторы, которые были у власти, присваивали себе немалые богатства. Например, капитал президента Конго, Мобуту, к моменту окончания его правления составил не менее 7 млрд. долл.

В мае 1991 г. в Намибии прошла конференция «30 лет независимости Африки: итоги и перспективы», где в качестве обобщающего вывода было сказано, что 30 лет независимости не принесли континенту ни демократии, ни процветания, еще более углубили экономический и политический кризис в Африке, т.е. геополитически этот «остров» так и остался прикованным к странам Западной Европы и США. Новая геополитическая ситуация, сложившаяся после разрушения СССР и стран социалистического лагеря, наложила дополнительный негативный отпечаток на геополитический расклад в мировом балансе сил.

Современные африканские государства имеют различную социально-политическую и социально-экономическую направленность. Вместе с тем вне зависимости от социальной ориентации, степени общественного развития характерной чертой африканских стран является борьба за ликвидацию вековой отсталости, за упрочение своего социального суверенитета, экономической независимости, социального прогресса, борьба за право распоряжаться богатством своих недр, своими людскими и финансовыми ресурсами.

Африка в продолжение столетий раздирается этническими противоречиями. Самое кровопролитное из них началось в 1994 г. в Руанде и длилось почти два года. Находившееся у власти правительство из радикально настроенных представителей народности хуту решило навсегда «закрыть» национальный вопрос, организовав массовое уничтожение «враждебной» народности тутси. Инициаторы вырезали более миллиона человек. Это можно сравнить только с геноцидом армян в Турции в 1915 г., с действиями карателей времен фашистской Германии или «красных кхмеров» в Камбодже.

Самая характерная черта развития стран континента - незавершенность формационных процессов: относительно короткий период после завоевания ими политической независимости. На континенте сложно, а порой причудливо переплелись различные типы экономических отношений - от общинно-патриархальных до капиталистических и социалистических. Слаба социально-классовая дифференциация общества, социальная структура включает остатки общинно-племенных и даже родовых отношений. В политической системе господствуют различные виды власти: авторитарно-военно-диктаторские, однопартийные, многопартийные, демократические и монархические. В сфере духовной идеологической жизни - широкий спектр различных воззрений: от традиционных африканских культур и верований до мусульманской и христианской религий, буржуазных и социалистических идей. Пожалуй, как никакой другой континент Африка сохраняет политическую и экономическую зависимость от внешнего мира, особенно от стран Западной Европы и США, транснациональных корпораций, международных финансовых центров. Эта зависимость постоянно стимулируется глобальными социальными проблемами: голодом, нищетой, болезнями, неграмотностью, низкой политической и общей культурой народа, острыми экономическими и политическими кризисами, обострением межэтнических, религиозных противоречий.

Современная Африка в политическом плане представляет собой в основном авторитарные режимы (они господствовали в середине 90-х годов в 38 из 45 государств Тропической Африки). Тому есть внутренние и внешние причины. К числу первых относятся экономическая отсталость, слабая социально-классовая дифференциация общества, наследие колониальной системы (диктаторы - вожди племен, народностей - ставленники колониальной администрации), отсутствие элементов гражданского общества и правового государства, низкая политическая культура населения, межэтнические противоречия, архаичная инфраструктура: плохие дороги, связь и др.

Помимо внутренних причин, формированию авторитарных режимов способствовало и противоборство двух мировых систем - капитализма и социализма - в борьбе за сферы влияния на континенте. На протяжении 30 лет Африка была полем различных видов соперничества этих двух систем. Эти системы удерживали у власти и кормили различных диктаторов, которые проводили их интересы. Народ, как правило, беспрекословно подчинялся диктаторам, каким бы образом они ни приходили к власти. Население, за исключением национальной элиты, было объектом, а не субъектом политики и геополитических отношений. Отсюда и нестабильность во всех сферах жизни Африки: после 1960 г. в независимых государствах континента произошло более 100 военных переворотов. Порой их совершали сержанты и лейтенанты, если им была обеспечена поддержка из-за рубежа.

Специфическим феноменом большинства африканских стран остается особая роль армии и политической оппозиции в виде сепаратистских движений. В глазах народа армия остается гарантом и символом государственной независимости, организацией, способной установить и поддерживать хоть какой-то порядок внутри страны и добиться более или менее равноправных отношений с внешним миром. Армия - опора и рычаг власти практически во всех странах Африки - в крупных, как Нигерия, Заир, Судан, Эфиопия, Чад, Сомали, и в государствах меньших размеров.

В геополитическом, региональном раскладе сил в Африке, естественно, большую роль играют страны, располагающие более мощной (многочисленной, обученной, вооруженной и т.д.) армией и значительным людским потенциалом. На конец XX в. на этом континенте под ружьем находится приблизительно около 2 млн. человек. Наиболее крупные армии: Египта - 440 тыс. при населении более 61 млн. человек, Марокко - около 196 тыс. при населении более 28 млн. человек, Алжира - около 122 тыс. при населении более 28 млн., Эфиопии - 120 тыс. и 50 млн. человек, Анголы - 82 тыс. и более 11 млн., ЮАР - 79 тыс. и 40 млн. человек.

В североафриканских странах, исповедующих, как правило, ислам, усиливается течение, стремящееся создать «исламскую государственность». Исламские группировки фундаменталистского толка с начала 90-х годов откровенно встали на путь экстремистских действий, «священной войны» против светских форм государственности (Алжир, Египет, Судан и др. страны).

Следующим специфическим фактором африканского континента, оказывающим большое влияние на его геополитическое положение, являются межэтнические отношения. Этнический состав Африки - пестрейшая мозаика наций, народностей, племен. На континенте живет примерно 50 наций и народностей, 3 тыс. племен, говорящих на тысяче языков. В результате колониального размежевания территории Африки государственные границы не имеют ничего общего с естественно-географическими и историческими границами проживания населения. 44% границ проведено по меридианам и параллелям, еще 30% - по прямым и дугообразным линиям. Такой дележ территории был миной замедленного действия, основой межэтнических конфликтов и войн. Подогревали их противостояние между Востоком и Западом, выбор пути социального развития, геополитических ориентации. Этот фактор способствовал возникновению не только локальных межэтнических конфликтов, но и кровопролитных войн, о чем выше уже говорилось.

С начала 90-х годов XX в. в общественном сознании на континенте стали укореняться идеи межрегионального, межконтинентального сотрудничества. В столице Танзании - Дар-эс-Саламе создан Африканский центр по урегулированию конфликтов. Сделано это, по словам сотрудников Центра, «чтобы побудить африканцев самостоятельно решать собственные проблемы, вместо того чтобы полагаться на иностранное посредничество».

В нашем анализе структуры государства четко просматривается взаимосвязь 4 основных составляющих африканского общества и видна их четкая взаимосвязь. Таких как:

• культурные особенности;
• социальное расслоение;
• политическая структура;
• экономика.

Одной из важных характеристик Южной Африки является ее культурный плюрализм. Страна стала местом встречи трех широких культурных течений и многих других конкретных культур. Импортированная европейская культура завоевателей, представленная как в голландском, так и в английском вариантах, стала частью в колониальном мире, и неуклонно утвердилась за счет коренных культур.

В общих чертах, южноафриканское общество состоит из четырех расовых каст, и каждая из которых подразделяется в соответствии с обычными критериями западной классовой системы.

Политическая структура Южной Африки отражает социальное расслоение в стране. На сегодняшний день, вся политическая история Южной Африки показала прогрессивную тенденцию к включению полной монополизации власти в руках белых.

Один из основных принципов правительства на данный момент является удаление всех не-европейцев от участия на всех уровнях политического процесса и перевода в низшую лигу «не-белых дел» в сферу произвольной администрации Белой властей. Неевропейцы правят как субъект народов, находящихся под законом, принятым парламентом Белых. Африканцы были подвергнуты этой колониальной системе с тех пор как европейцы завоевали их в девятнадцатом веке. Следствием принципа превосходства белой расы явилось сохранение монополии репрессивных сил в руках Белой группы. Военная служба в мирное время является исключительной прерогативой европейцев. Большая часть функционалистской теории была основана на монистической модели общества.

Несмотря на явную тенденцию к тоталитаризму, Южная Африка не фашистское государство по образцу западноевропейских или латиноамериканских правых диктатур. Тем не менее, Южная Африка отличается от Италии Муссолини, гитлеровской Германии, или франкистской Испании посредством ряда идеологических и структурных факторов. Идеологический фашизм опирается на верховенство государства в лице партии и харизматической личность лидера, над личностью. Идеология же африканцев и Националистической партии основана на индивидуализме и имеет границы, недоверии к власти, и чувстве собственной праведности, как избранного народа Божьего.

Южная Африка также отличается от фашистских режимов, благодаря силе своих правовых традиции. Надо отметить, что особенно Южноафриканское наследие судебной справедливости и автономии, полученное в виде римско-голландского права и английского общего права, постепенно размывается и подрываются путем политических назначений судей и принятия законодательства, которое противоречит западным стандартам справедливости.

Данная работа представляет собой попытку проанализировать южноафриканское общество в целом, с широкой социологической точки зрения. Это отнюдь не простая задача, так как немногие страны имеют столько сложностей. Южная Африка является очень плюралистическим обществом, в котором сосуществуют несколько политических систем, экономик и языковых, религиозных, и «расовых» групп, которые перекрываются лишь частично друг с другом. Каждое общество, конечно, уникально во многих отношениях, но Южная Африка является, так сказать, более уникальным, чем другие. Действительно, Южная Африка не только внутренне разобщенно в полуавтономных структурах, которые сложно взаимодействуют, это общество также характеризуется чрезвычайно высоким уровнем внутреннего конфликта, противоречия и дисфункции.

В Африке к югу от Сахары сегодня живет приблизительно 675 млн человек, т.е. немногим более 10% жителей планеты. Вот уже 40 лет здесь сохраняются самые высокие в мире показатели естественного прироста населения. Однако этот регион долгие годы остается на обочине международной политики. Кроме того, при неэффективном управлении и неразвитости политических структур во многих странах, он находится в значительной экономической зависимости, обусловленной целым рядом факторов: низкими ценами на сырье, неблагоприятными климатическими условиями, массовым распространением ВИЧ, политической нестабильностью, недостаточной помощью в случае чрезвычайных ситуаций и в области социально-экономического развития. Сами африканцы прилагали усилия к тому, чтобы вывести континент из его экономической, политической и дипломатической изоляции; к сожалению, эти усилия дали очень мало результатов, ощутимых для населения Африки, что объясняется низкой эффективностью деятельности таких организаций, как НЕПАД (Новое партнерство для развития Африки) и Африканский Союз. В связи с событиями последних лет - глобальная борьба с терроризмом, ставшая ответом на террористические акты 11 сентября 2001 г. в Соединенных Штатах, война в Ираке, а также благодаря тому, что Африка обладает большими запасами нефти, великие державы снова стали проявлять к ней интерес.

В Африке происходит больше открытых конфликтов, чем на каком-либо другом континенте планеты. Это, прежде всего, внутренние и трансграничные конфликты, приводящие к трагическим последствиям для гражданского населения, которое уже и так испытывает значительные трудности из-за сложившейся на континенте ситуации. За исключением Западной Африки, эти конфликты в последние годы стабилизировались или стали менее интенсивными, но для проблем, лежащих в их основе, так и не было найдено долгосрочных решений. МККК продолжает активно действовать в 29 африканских странах. В 2003 г. проводились крупномасштабные операции, в частности в Эфиопии, Кот-д'Ивуаре и в Либерии.

В Африке, как у многих народов Севера мы не увидим даже намека на существование другие формы социальных институтов кроме семьи. Там нет правителей разного уровня, формальных законов, священников (как организации), нет специализированных профессий; семья заполняет всю жизнь этих людей. Все вопросы распределения власти, продуктов и других ценных ресурсов решаются в рамках отдельных семей или, в крайнем случае, на советах нескольких семей. Другими словами, примитивные общества не имеют физических и социальных потребностей, которые должны удовлетворять социальные институты, кроме института семьи. Семья, таким образом, является единственным и достаточным институтом распределения экономических продуктов для примитивных охотников и земледельцев.

Африканское население состоит из четырех широких групп:

• Нгуни, включая зулу, коса, ндебеле и свази людей.
• Сото-тсвана, которые включают Южных, Северных и Западных сото (тсвана людей).
• Тсонга.
• Венда.

Белые южноафриканцы включают в себя:

• Африканеры, потомки голландских, немецких и французских гугенотов, которые пришли в страну с 17-го века.
• Английского языка, потомки переселенцев с Британских островов, которые пришли в страну в конце 18 века.
• Иммигранты и потомки иммигрантов из других стран Европы, в том числе греки, португальский, восточно-европейских евреев, венгров и немцев.

Африканское общество, в отличие от уже сформировавшихся обществ других континентов, обладает многими специфическими социальными особенностями:

• незавершенность общеисторических, модернизационных процессов; относительно короткий исторический период завоевания политической независимости и ликвидации колониального господства;
• сложное переплетение различных типов экономических отношений - от общинно - патриархальных до господства в ряде стран капиталистического уклада, слабая социально-классовая дифференциация общества и остатки общинно-племенных отношений;
• широкий спектр идеологических воззрений народа - от традиционных африканских ценностей и религий до мусульманских, православных религий, буржуазных и социалистических идей;
• наличие острых глобальных и социальных проблем.

Для африканских стран характерна огромная политическая и экономическая зависимость от внешнего мира, особенно от стран Западной Европы и США, транснациональных корпораций и международных финансовых центров. Помимо данных условий формированию авторитарных военно-диктаторских режимов способствовало противоборство двух мировых систем - капитализма и социализма - в их борьбе за сферы влияния в Африке.

Внутренние и внешние противоречия и конфликты выступали постоянным условием и фактором, определявшими характер и результаты большинства процессов африканской социально-политической жизни. В ситуации непрекращающихся экономического кризиса и политической нестабильности сильная авторитарная власть, будучи неизбежной на первых порах национальной независимости, оказывалась незаменимой основой государственности, естественным выражением традиционализма консервативной в целом социальной структуры.

По данным Института Африки РАН, в начале 90-х годов социальная структура стран континента, взятых в целом, была представлена следующим образом:

• крестьяне - 65%;
• рабочие города и деревни - 10%;
• мелкая буржуазия и средние городские слои - 10%;
• национальная буржуазия - 2%;
• служители культа - 0,7%;
• феодалы, вожди племен и родов - 75 0,3%;
• пауперы - 12%.

Верхушка африканской социальной пирамиды, включающей феодалов, вождей племен и родов, служителей культа и национальную буржуазию, составляла лишь 3% населения континента. Не удивительно, что еще в конце 80-х годов 38 из 45 государств Тропической Африки находились в условиях господства авторитарных, военно-диктаторских и однопартийных режимов, как правило, с сильной неограниченной президентской властью.

Власть диктатора, в условиях гражданского и военного режимов, опирается на три политических африканских института: государство, унаследованное от колонизаторов и осуществляющее жесткую централизованную власть по управлению обществом; однопартийную систему, которая в большинстве случаев создавалась самими национальными лидерами для получения поддержки со стороны народных масс; армию, которая в результате частых военных переворотов устанавливала власть руководящих армейских кругов и отстраняла от власти гражданских лидеров. Вместе с тем появление военных диктаторов, которых в Африке называют «бигменами», обусловлено особой ролью армии в постколониальном обществе. В глазах народа она остается гарантом и символом государственной независимости, организацией, способной установить и поддерживать справедливый порядок внутри страны и добиться равноправия с внешним миром. Причем такие представления весьма устойчивы несмотря на имеющийся негативный опыт военной власти. Тоталитарный армейский это с явно находит отклик в массовом сознании людей.

Монополизация политической власти военными, как правило, вела к усилению консервативных, а в ряде случаев реакционных тенденций. Военно-диктаторские режимы в Африке с известной долей условности различаются как правоавторитарные и левоавторитарные. Наиболее реакционными формами авторитарного военно-диктаторского режима в Африке можно назвать существовавшие в годы независимого развития правления Ж.Б. Бокасса в ЦАР, Иди Амина Дада в Уганде, Муса Траоре в Мали. М.Х. Мариама в Эфиопии, X. Хабре в Чаде, Сиад Барре в Сомали. К этим режимам близки сохранившиеся до сих пор правоавторитарные военные режимы в Заире, Судане, Того, Либерии, Нигерии.

В качестве примера, иллюстрирующего реакционный правоавторитарный режим в Африке, можно взять военную диктатуру Ж.Б. Бокасса в ЦАР. В течение 13 лет, начиная с 1966 г., в Центральной Африканской Республике просуществовала его власть.

За это время он успел путем террора и насилия объявить себя маршалом и пожизненным президентом ЦАР, затем провозгласил страну империей, а себя императором. Новоявленный император за годы правления всех неугодных лиц и потенциальных конкурентов смещал с постов, высылал из страны, подвергал арестам, средневековым истязаниям, казням. В апреле 1979 г. он лично руководил расправой над школьниками, протестовавшими против варварских порядков в стране.

Общеизвестна коррупция верхушки африканских военных режимов. По сведениям американской печати, президент Заира маршал Мобуту Сесе Секо имеет в швейцарских банках накопления в более чем 5 млрд. долларов, а долг его собственной страны составляет 8 млрд. долларов. Другой военный диктатор, который сегодня вместе с женой сидит на скамье подсудимых, генерал М. Траоре, за время пребывания у власти перевел миллиарды долларов из Мали на банковские счета в Германию и Канаду. В коррупции была замешана и супруга Траоре, которая присвоила золотые слитки и другие драгоценности, взятые ею из национальной казны. Не отстают от них и нигерийские военные руководители. В апреле 1989 г. Христианская ассоциация Нигерии сообщила, что более 3 тысяч нигерийцев имеют счета в швейцарских банках, и они стоят практически в начале списка постоянных клиентов этих банков среди стран «третьего мира».

Численность населения и вооруженные силы Африки

СтранаНаселениеРегулярные силывсегоСухопутные войскаВВСВМСАлжир28 207121,7105106,7Бенин5 3464,84,50,20,1Гана16 8556,9510,9Гвинея7 5039,78,50,80,4Египет60 77644031011020Заир42 22728,1251,81,3Камерун13 19023,6130,31.3Мадагаскар13 12721200,50,5Мали9 5057,46,90,40,1Марокко27 787195,517513,57Нигерия118 70076,5629,55Сомали6 654----Судан28 259118,511530,5Того4 16476,50,30.2Уганда186445050--Чад6 30230,4250,4Эфиопия50000120---ЮАР40 00078,558104,5

Таблица составлена по материалам справочников: «The Military Balance» (2009-2010). «The World Factbook и других открытых зарубежных изданий. Общая численность может превышать сумму численностей видов вооруженных сил за счет личного состава центральных органов, учебных и научных заведений, а также пограничных частей.

В конце 80-х годов и в начале 90-х начался новый этап в политическом развитии Африки, связанный с кризисом авторитарных военно-диктаторских и однопартийных систем и постепенным переходом к демократическим. Сильные президентские режимы, на которые возлагались большие надежды со стороны политических и армейских кругов, связанных с национальной консолидацией, эффективным национальным строительством и осуществлением модернизации, обанкротились. Нарастающее социально-политическое недовольство широких масс африканского общества породило «кризис власти».

В результате борьбы африканских народов за демократические преобразования сузилось поле деятельности авторитарных режимов в Африке. Одновременно начали возникать новые политические структуры с учетом тех исторических демократических традиций и культуры, общественных институтов, которые были известны до получения политической независимости Африки. При авторитарных режимах они были либо извращены, либо забыты.

К 1995 г. более трех десятков африканских государств перешли от авторитарных военно-диктаторских и однопартийных режимов к многопартийным системам. В этих странах были проведены общенациональные конференции, референдумы, пересмотрены старые конституции и приняты новые, изданы законы о партиях и выборах, которые в условиях политического плюрализма способствуют постепенной демократизации общества.

Если в ряде африканских стран, таких как Бенин, Конго, Гвинея, Гана и некоторые другие проведение демократических преобразований, переход к многопартийной системе проводились без насилия и кровопролития, то в Эфиопии, Чаде, Либерии, Того, Мали, Заире они сопровождались большими человеческими жертвами, материальным ущербом, ростом беженцев. Не в последнюю очередь здесь сказываются численность и социально - политические позиции африканских армий.

По данным зарубежных источников, численность вооруженных сил стран Африки составляет около 2 миллионов человек.

Наиболее крупными из них являются армии Алжира, Анголы, Египта, Марокко, Нигерии, Судана, Эфиопии, ЮАР.

На современном этапе Африки однозначную оценку роли армии в процессе трансформации военно-диктаторских режимов в гражданские дать трудно. В одних странах она способствовала этому процессу, поддерживая демократические шаги новых политических 77 структур, в других оказывала сопротивление, стремясь сохранить свою политическую власть, в третьих занимала нейтральные позиции, ожидая результатов борьбы политических сил и поддержку со стороны народных масс, этнических групп и т.д.

Прогрессивную тенденцию политической роли армии в Тропической Африке можно проследить в Бенине, Мадагаскаре, Гане, Гвинее и Мали, где трансформация военных режимов в гражданские прошла при непосредственном участии руководящих армейских кругов в первых шагах осуществления демократических преобразований. В Бенине, например, армия до последнего времени являлась единственной организованной силой после военного переворота 1963 г. Она все время находилась на переднем плане общественно-политической жизни. В условиях перехода от военного режима к гражданскому обществу и формирования правового государства руководители страны и прежде всего президент Н. Согло представитель новой волны демократических перемен в стране - стремятся к установлению «политического нейтралитета» в вооруженных силах, возвращению военных в казармы, проведению реформ и сокращению армии.

История последних десятилетий свидетельствует о том, что сокращение авторитарных военно-диктаторских режимов в африканских странах не снижает роль армии в политической жизни страны. После передачи государственной власти гражданскому правительству и трансформации однопартийных систем в многопартийные руководящие армейские круги в силу своей организованности, сплоченности, образованности и дисциплинированности продолжают оставаться активной политической силой общества.

Вместе с тем среди военной элиты растет понимание опасности «пребывания у власти» военных для армии, с одной стороны, и для общества, с другой. Один из профессиональных нигерийских генералов С. Ибрагим подчеркивает, что «от участия в управлении государством у военных было больше неудач, чем достижений». Для него, как и для многих профессионалов, восстановление конституционного гражданского правления неотделимо от создания подлинно профессиональной армии, которая была бы вне политики.

2. Социальная структура африканских стран тропического региона XX-XXI вв.

.1 Эволюция социальных стран Тропической Африки, появление и развитие буржуазии

Тропическая и Южная Африка стала объектом жестокой конкуренции между капиталистическими державами. Она была разделена на несколько десятков колоний. К концу Первой мировой войны 90,4% площади Черной Африки отошли Англии, Франции, Германии, Италии, Бельгии, Португалии, Испании. Наибольшее количество территорий и населяющие их народы были захвачены Великобританией и Францией. Первой стало принадлежать 38% земель с населением 77 млн. человек, другой - 43% и 51 млн. населения. Только три государства Африки южнее Сахары формально остались независимыми: Эфиопия, Либерия и Южно-Африканская Республика (ЮАР). Истории образования и развития этих трех государств кардинально различались. Эфиопское государство, существовавшее со времен Древнего мира, создавалось усилиями коренного населения, отстоявшего свою независимость в борьбе против европейских колонизаторов. Республика Либерия (1847) была заселена бывшими американскими рабами, получившими свободу и вернувшимися в Африку, на родину своих предков. ЮАР возникла как объединение государств, которое основали европейцы, голландцы и англичане, ставшие со временем белыми африканцами.

Тяготы жизни в условиях колониального рынка, усиление эксплуатации и расовой дискриминации, старые межобщинные и этнические противоречия вызвали после войны в африканский колониях новый порыв сопротивления. В этот период повседневными фактами становятся голодные бунты, стачечное движение, демонстрации протеста, открытое неповиновение властям. Многие из этих выступлений по-прежнему носили стихийный характер. Однако с начала 1920-х гг. силы африканского сопротивления, представленные крестьянами, рабочими, мелкой буржуазией, интеллигенцией, деятелями различных религиозных культов, стали переходить от неорганизованных выступлений к организованным формам борьбы.

В период между двумя мировыми войнами в Тропической Африке стали возникать политические партии, создававшиеся обычно представителями образованной элиты. Одной из первых антиколониальных организаций в Черной Африке стал Африканский национальный конгресс (АНК) в ЮАС. В 1920 г. создается Национальный конгресс Британской Западной Африки, объединяющий представителей четырех западноафриканских колоний Великобритании. В Восточной и Центральной Африке формируются ассоциации благосостояния (туземные ассоциации Северной и Южной Родезии, Ассоциация африканцев Танганьики и др.). Эти партии и ассоциации еще не выступали за уничтожение колониализма, но требовали смягчения колониальных порядков, облегчения налогового бремени, расширения сети образования для африканцев и т.п. Они стали зародышем тех политических партий, которые возглавили массовое антиколониальное движение после Второй мировой войны.

Межвоенный период богат примерами установления африканцами связей с демократическими кругами европейских стран, с национально-освободительными движениями стран Азии, с Советской Россией. Особенно активным в это время было участие африканских рабочих и интеллигенции в Международном комитете негритянских рабочих, возникшем на рубеже 1920-1930-х гг. Комитет объединял афроамериканцев США, Канады, Вест-Индии, представителей африканских колоний. Он активно выступал против расовой дискриминации, требовал освобождения африканских народов от колониальной зависимости [28, c. 445-446].

После второй мировой войны эксплуатация сырьевых и продовольственных, а, следовательно, и людских ресурсов стала интенсивнее. Это ускорило процессы разрушения традиционных социальных структур, усилило приток населения в города и промышленные поселки, привело к росту численности работающих по найму.

В Южно-Африканском Союзе был узаконен режим расовой сегрегации. Он резко ужесточился с 1948 г., когда к власти пришла африканская Национальная партия. Ее официальной доктриной был провозглашен «апартхейд» (дословно - «раздельное существование, раздельное развитие»). Это означало, что различные расовые группы должны существовать порознь, не смешиваясь и минимально соприкасаясь в быту и в трудовой деятельности. Каждой из них отводилось свое место в расовой иерархии: белым - самое высокое, черным - самое низкое. Особое положение белых, существовавшее и прежде, законодательно закреплялось множеством привилегий, вплоть до резервирования за ними рабочих мест в промышленности. Это устраняло для белых проблему безработицы и призвало сделать их еще более прочной опорой режима.

Черные не пользовались правом участия в выборах. Даже система начального образования для них создавалась особая, дающая намного меньший объем знаний. Политические организации, выступающие против этих порядков, запрещались. Коммунистическую партию запретили в 1950 г., Африканский национальный конгресс - в 1960 г. Они возобновили деятельность как нелегальные [29].

Пьер Ван ден Берг выделяет три основных уровня сегрегации в южноафриканском обществе.

·Микросегрегация - сегрегация общественных мест (подобная той, что существовала на Американском Юге). Для белых и небелых существуют раздельные душевые комнаты, комнаты ожидания, железнодорожные вагоны и другие общественные места.

·Мезосегрегация - сегрегация белых и небелых по районам проживания в пределах городов. Чернокожие вынуждены жить в специально отведенных зонах.

·Макросегрегация - сегрегация целых народов на определенных территориях - в национальных резервациях [30].

В Бельгии в 1949 г. был опубликован «Десятилетний план экономического и социального развития Бельгийского Конго». Эти и подобные им планы расширения производства сырья и продовольствия были подчинены интересам колониальных монополий. Целью планов было не всестороннее планомерное развитие хозяйства африканских стран, а дальнейшее приспособление этого хозяйства к экономике метрополии. В каждой из африканских стран намечалось развитие одной-двух экспортных культур, нередко за счет сокращения посевных площадей под культурами, которые шли на удовлетворение внутренних нужд. Так, согласно французским программам, за Сенегалом должна была закрепиться роль страны монокультуры, поставщика арахиса. Берег Слоновой Кости должен был специализироваться на лесе и древесине, Дагомея - на продуктах масличной пальмы, Гвинея - на добыче железной руды [28, c. 494].

В Сомали дело дошло до того, что центральной власти не стало. Территория страны вот уже 11 лет контролируется полевыми командирами. То есть формально существует переходное правительство в Могадишо, но на севере страны образовалось два самопровозглашенных государства - Сомалиленд и Пунтленд. Кому принадлежит остальная территория, не знает никто.

Во многих африканских армиях воюют подростки, а иногда и дети. Дело в том, что, например, в Того дети до 15 лет составляю 50% населения. Не удивительно, что при таком раскладе, значительную часть армии составляют несовершеннолетние.

Использование детей в качестве основной ударной силы черного материка было предложено конголезцем Пьером Мулле, им же была разработана методика подготовки таких солдат. Несмотря на то, что сам Мулле был марксистом, устав его детских бригад строился на древних африканских верованиях.

Перед боем воин (в этих отрядах его называли симба «лев») должен воздерживаться от половых отношений. Симба не должен прикасаться к кому-либо кроме другого «льва», есть пищу, приготовленную чужими людьми, и даже мыться. Считалось, что все это защищает от болезней, чужой магии, ну и, естественно, от пуль и снарядов.

Каждый «лев» получал от колдуна «монганги» (оберег), который превращал в воду вражеские пули. В бою малолетним бойцам запрещалось оборачиваться назад.

Но главным оставался ритуал введения в отряд. После него боец становился членом семьи симба и разрывал отношения с семьей и друзьями.

Чтобы формировать новые отряды, в Мозамбике детей заставляли убивать собственных родителей. В Уганде будущих солдат похищали, а бойцы Национального патриотического фронта Либерии при захвате очередного населенного пункта силой уводили оттуда всех мальчиков. Фоде Санко, глава Объединенного революционного фронта, как говорят очевидцы, накачивал своих малолетних бойцов вином или наркотиками.

На сегодняшний день по предварительным подсчетам несовершеннолетняя армия Африки насчитывает 300-400 тыс. человек. В бой идут, начиная с 8 лет [31, c. 5-8]…

Значительно укрепила также свои позиции африканская буржуазия, прежде всего торгово-ростовщическая, заметно выросли ряды мелкой буржуазии и городского населения. Одновременно сузилась сфера влияния традиционных феодально-аристократических кругов [28, c. 469].

Сразу после провозглашения политической независимости перед африканскими странами стала проблема выбора пути социально-экономического развития и политической ориентации.

Этнические проблемы в Тропической Африке необычайно обострились именно после обретения новыми странами их государственности. За редкими исключениями типа воссоединения части Восточной Нигерии с Камеруном в результате плебисцита, этнические проблемы и нагнетание в связи с ними напряженности, а также все проявления этих проблем, имеющие в современной политологической лексике сводное наименование «трибализм», - это стремление «наших» противопоставить себя «чужим» и добиться в чем-то лучших позиций и вообще жизненных условий, чем имеют другие. Иными словами, этнические проблемы сродни сепаратистским устремлениям, что при благоприятных условиях может вылиться в политический сепаратизм, как то случилось с Биафрой в Нигерии в конце 60-х годов, с Катангой (Шабой) в Заире в 60-х и снова в 70-х годах. Иногда этнические противопоставления усугубляются религиозным антагонизмом, однако в Африке южнее Сахары религиозные конфликты явно отступают на задний план перед этническими, может быть, из-за недостаточной эффективности и христианства, и ислама в этих [5, c. 193]. Словом, развитой религии в Африке - такой религии, которая сверху донизу, пусть в уменьшающемся и упрощающемся объеме и виде, но все-таки сверху донизу затронула бы всех, - не возникло. Соответственно в ранних африканских государствах, за редкими исключениями вроде Эфиопии, не возникало и письменности, носителями которой обычно бывали везде и всегда священнослужители как социальный слой. Отсутствие же развитой религии и письменной культуры тоже играло свою роль в общей отсталости африканских социумов и раннегосударственных образований: без кумуляции и отбора полезных инноваций любая культура обречена на застой и деградацию. А давление со стороны мощной первобытной периферии в таких условиях всегда не только сильно, но и эффективно: если в Азии великие цивилизации поглощали периферию за счет своих именно цивилизационных потенций (цивилизация и тесно связанная с ней религиозная традиция в письменной форме хранит и закрепляет достижения стимулируемой ею же материальной и всякой иной культуры), то в Африке нередко бывало наоборот: сравнительно развитые структуры после их ослабления практически бесследно исчезали, поглощенные отсталой периферией, которая легко и без остатка их переваривала [5, c. 305].

Всего в Африке, по данным специалистов, насчитывается три - пять сотен этнических групп различного размера, от многомиллионных до весьма малочисленных. Каждая группа имеет свой язык - по языку они и классифицируются. Логично и понятно, что каждому этносу дорог свой язык, и это одна из важных причин (хотя и не единственная) того, что государственным языком в описываемых молодых государствах обычно становился не язык какого-либо из этносов, хотя бы численно преобладающего, но чужой язык, язык колониальной метрополии. Образованные люди, городское население (а оно численно и в процентном отношении очень быстро растет) говорят чаще всего по-английски, по-французски, по-португальски - в зависимости от того, чьей колонией была та или иная страна в прошлом. Впрочем, это немаловажное обстоятельство никак не исключает того, что вне пределов города и в домашних условиях в городах те же люди, как правило, говорят на родном языке, который является важнейшим для них этноидентифицирующим признаком.

Нормой едва ли не для всех молодых независимых африканских государств является то, что деревня остается этнически цельной, населенной данным племенем, его представителями, тогда как город, напротив, полиэтничен. Это, впрочем, никак не исключает того, что и в городе, особенно большом, приходящие из деревень новопоселенцы стремятся селиться земляческо-племенными коллективами, образуя соответствующие районы, микрорайоны или кварталы. Неудивительно в этой ситуации и то, что трибализм сильнее и жестче проявляет себя не в деревне, где соседние поселки, населенные разными этническими группами, вполне могут длительно и бесконфликтно сосуществовать (им, собственно, чаще всего нечего делить - у каждого своя земля, а то и своя природная ниша), но именно в городе, где этнические процессы и проблемы тесно переплетаются с политическими и экономическими.

Трибализм - это своего рода знамя, символ современной Африки. Гордиться им не приходится, но и обойтись без него никто не может. В дни вооруженных конфликтов он выходит на передний план в его наиболее резкой форме, генетически восходящей все к тому же классическому и всем понятному членению на «наших» и «чужих». Но и в дни относительной стабильности он незримо присутствует в каждой из стран, накладывая свой весомый и очень заметный отпечаток на ее жизнь, в первую очередь политическую, хотя и не только. [5, c. 194]

Одной из особенностей формирования социальной структуры восточных обществ является симбиоз традиционных и современных черт. Существенное воздействие на процессы изменения и создания своеобразной структуры обществ развивающихся стран в постколониальный период оказывали несколько факторов. Во-первых, в формировании нового общества в постколониальный период все возрастающее значение имело участие восточных стран в развитии капитализма и модернизации, проходившее при сильном воздействии транснациональных корпораций (ТНК), деятельность которых в начале XXI века стала иметь уже решающее значение. Развитие капитализма и деятельность ТНК способствовали появлению и формированию новых классов западного типа, вызывали процесс «вестернизации» восточных стран. Дальнейшая интернационализация производства лишь укрепила взаимосвязи Запада и Востока и усилила взаимодействия их различных структур. Во-вторых, атавизмы «восточной деспотии» и соответственное отношение населения Востока к власти продолжали играть важнейшую роль в формировании новых капиталистических структур. Гипертрофированное значение государства и религии в обществе восточных государств порождало в свою очередь особое отношение к представителям государственной власти и духовенства, имевшим огромные полномочия и привилегии. Новые классы формировались с участием и под контролем государства и его служащих - бюрократии. В-третьих, стойкая многоукладность и наличие этнических формирований также воздействовали на формирование классов в странах Азии и Африки. Социальные различия подкреплялись племенными или иными этническими различиями, которые углублялись и приобретали характер устойчивых традиций [32, c. 273-276].

На Пятом Панафриканском конгрессе определился для Африки так называемый третий путь развития, отличный как от капитализма западного образца, ассоциированного ими с колониализмом, так и от модели советского коммунизма, неприемлемой ввиду ее классового характера и атеистической направленности.

В 70-80-х гг. резко возросла безработица. Сокращение рабочих мест, на чем настаивал МВФ, варьировало от страны к стране, но везде оно принимало масштабный характер. По оценкам ООН, количество безработных в Африке возросло с 9,7 млн. человек в 1984 г. до 22 млн. человек в 1987 г. Беспрецедентных масштабов достигла в эти годы и утечка умов. Около 70 тыс. специалистов с высшим и средним образованием покинули свои страны и уехали в Европу, в Азию и США.

Серьезным просчетом политики структурного урегулирования явилось отсутствие в ней защитных мер для беднейших слоев населения, отказ от государственных дотаций на продукты питания и товары первой необходимости. Резко поднялись цены. Были свернуты программы национального здравоохранения и образования. Другие направления развития также не были подкреплены финансовой помощью со стороны зарубежных инвесторов. Страны, где проводились реформы по сценариям МВФ и Мирового банка, были охвачены выступлениями населения, в ряде из них произошли государственные перевороты.

К середине 1980-х гг. экономический и социальный кризис в Черной Африке стал настолько серьезным, что ООН была вынуждена сделать попытку придать африканскому региону особый статус. Была разработана специальная программа действий ООН по обеспечению экономического подъема и развития в Африке на 1986-1990-е гг. Все усилия ООН оказались тщетными, ибо не был изменен диспаритет цен на сырьевую и промышленную продукцию, в результате чего африканские страны теряли до 6 млрд. долл. ежегодно (в сравнении с серединой 1970-х гг.). Ухудшение условий торговли резко сузило возможность накопления, отсюда сокращение объемов производства в течение 1980-х гг. на 1% ежегодно. Снизился и объем экспорта. Так, в 1986 г. по сравнению с 1985 г. он уменьшился на 29%, т.е. с 64 млрд. долл. до 45. На африканские страны приходилось только 5% внешнеторгового товарооборота Запада, а во внешней торговле Африки доля последнего составляла около 70%. Подобная ситуация позволяла ТНК и в 1980-е гг. не изменять своей цели - извлекать прибыль. Западные компании и банки получали из Африки более 20% прямых доходов. Включенность Африки в систему мирового капиталистического хозяйства со сложившимися неоколониальными экономическими отношениями привела экономику Черного континента к концу 1980-х гг. в тупик. В 1991 г. в отчете Генерального секретаря ООН прозвучало, что программа по развитию Африки на 1986-1990 гг. оказалась проваленной.

С началом 90-х годов в странах Тропической и Южной Африки произошли перемены - не только важные, но и весьма сложные, многозначные. Они вызваны как тенденциями развития самих африканских государств, прошедших к этому времени уже немалый путь, так и событием всемирного значения: окончанием «холодной войны». Прекратилась борьба двух блоков за влияние на Африку.

Проявляются тенденции к демократизации, к созданию гражданского общества. Большинство государств, где существовала однопартийная система, перешли к многопартийности. Правящие партии, в программах которых еще сохранялись положения о марксизме-ленинизме, отказались от этих установок, а в Эфиопии режим Менгисту Хайле Мариама, придерживавшийся таких положений, был свергнут в мае 1991 г.

Вместе с тем в 90-е годы этот регион охватили еще большие межэтнические конфликты и гражданские войны, чем в предыдущие десятилетия. Гражданская война с ярко выраженной этнической окраской, начавшаяся в Либерии в 1989 г., привела к массовому бегству жителей в соседние страны. Число беженцев достигло 1 млн. человек. Страна оказалась в состоянии разрухи. Лишь введение международных вооруженных сил несколько приглушило конфликт.

Внутриполитическая обстановка в соседней Республике Сьерра-Леоне была дестабилизирована в результате военных переворотов и вооруженных конфликтов, также приведших к гражданской войне. Вмешательство Организации африканского единства и ООН также несколько смягчило остроту конфликтов, но экономика страны - в состоянии глубочайшего кризиса.

В Сомали борьба между множеством военно-политических организаций, сформированных на кланово-племенной основе, привела к разрушению многих государственных структур и вызвала угрозу распада единого сомалийского государства. ООН провела в 1992-1995 гг. ряд операций, направленных на стабилизацию положения, но ожидаемых результатов они не принесли.

Кровавая трагедия развернулась в Руанде и Бурунди. Резкое обострение борьбы между народами тутси и хуту в середине 90-х годов привело к геноциду, жертвами которого в Руанде стали около 1 млн. человек. В Бурунди более 600 тыс. человек бежали в другие районы страны и еще более 350 тыс. - за ее пределы. Обстановка в Руанде и Бурунди усугублялась событиями в соседней Демократической Республике Конго, государстве, намного большем по численности населения (почти 50 млн. человек в 1999 г.) и по площади. Диктаторский режим Мобуту, установленный с 1965 г. в результате военного переворота, вызывал все большее недовольство в стране. Широкая вооруженная борьба против этого режима привела в 1997 г. к свержению Мобуту, но и новое правительство во главе с Л.-Д. Кабилой не смогло преодолеть нараставший долгие годы глубокий социально-экономический кризис и смягчить этнические противоречия. Вооруженная борьба против этого правительства, развернувшаяся на востоке страны, поставила под вопрос само сохранение Конго как единого государства.

В конголезский кризис оказался втянут ряд государств Африки: ЮАР, Ангола, Намибия, Уганда, Руанда, Зимбабве. Все они заявили о необходимости урегулирования конфликта, но при этом одна группа африканских государств поддержала центральное правительство Конго, а другая - повстанцев.

Правительство Зимбабве пыталось в 2000 г. отвести от себя гнев народа, разжигая ненависть к белым и поощряя захват ферм, принадлежащих белым.

Такие и подобные трагедии характеризуют положение на большой части Тропической и Южной Африки. В 90-х годах социально-экономический кризис становился все более очевиден. Этно-политические раздоры и религиозно-политический экстремизм приводили к ослаблению государственной власти и к угрозе самому существованию ряда государств. Шло отставание Африки от других регионов «третьего мира». Высокие темпы прироста населения еще больше обострили проблему занятости. Города не могли справиться с быстрым ростом урбанизации (в 2000 г. в Киншасе было уже около 5 млн. жителей, в Аддис-Абебе - около 3 млн.). Больно била по экономике Тропической и Южной Африки и конъюнктура мирового рынка: снижение цен на многие виды сырья. В 1996 г. во многих странах Африки (Гана, Замбия, Конго-Заир, Либерия, Малагасийская Республика, Нигер, Руанда, Сенегал, Чад, Центральной африканская Республика) среднедушевой доход был ниже уровня 1960 г.

К концу 90-х годов в некоторых государствах Африки все же наметился экономический рост, но еще нет достаточных оснований для уверенности, что этот рост окажется стабильным [29].

На пороге XXI в., оказавшись на периферии мирового рынка, Африка стала авансценой дальнейших деструктивных процессов. Стремились к модернизации, вкладывали средства в образование, здравоохранение, программы социальной защиты. И хотя достигнутые результаты в этих областях были относительно скромными, с проведением реформ в 1990-х гг. они стали абсолютно плохими. Отход государств (по рекомендациям извне) от управления социальной сферой лишил большинство населения доступа к системам образования и здравоохранения. Если в 1960 г. расходы Ганы на просвещение на душу населения составляли 4,2 долл., возросшие затем до 12 долл. в 1972 г., в 1990-х гг. составили 1 долл. Всемирный банк настаивал и на том, чтобы африканские правительства прекратили финансирование государственных университетов. В 1990-е гг. фактически исчезли условия для создания прослойки высокообразованных специалистов, профессиональной элиты. Свертывание системы здравоохранения привело к охвату стран Африки южнее Сахары эпидемией СПИД. Из 34 млн. человек, пораженных им во всем мире, около 70% живут и умирают в Тропической Африке.

Подсчитано, что ежегодный приток новых капиталовложений ТНК в развивающихся странах, включая Африку, составлял в 1990-е гг. около 8 млрд. долл., а их прибыли и перевод средств в развитые капиталистические страны - около 25 млрд долл. Прибыли, которые дают капиталовложения в развитых странах, составляли 14%, а в развивающихся странах, прежде всего в Африке, - 65,7%. Неоколониалистский метод неравноценного обмена приносил монополиям миллиардные прибыли, а развивающимся странам Африки - серьезные потери.

Немалую роль, видимо, в консервации отсталости Африки сыграло и рабство. Не столько как институт (рабство как институт было известно всему миру а в цивилизованных обществах Азии сохранялось веками и кое-где дожило почти до наших дней), сколько как важный элемент нормы отношения к человеку. Иноплеменник в Африке - как, впрочем, и повсюду - всегда не считался за человека. Его можно было убить, даже съесть (сердце или печень поверженного врага считались придающими съевшему мужество). Можно было помиловать и включить в свою общность и в семью на правах ее младшего члена, зависимого неполноправного человека. Можно было продать на вывоз, чем и занимались арабские и иные купцы в Африке еще задолго до появления там первых европейцев.

Этническая рассредоточенность и обилие языковых, этнических и иных граней содействовали тому, что чужеземцев в Африке всегда было много. Рабом мог стать любой - стоило лишь ему уйти за пределы небольшой зоны обитания его родного коллектива. Отношение же к чужеземцу как к рабу во многом формировало общее отношение к человеку и к человеческой жизни как таковой. Она мало чего стоила и к ней относились легко. Тем более это было характерно для больших политических объединений, вожди которых убивали противников тысячами и не останавливались перед тем, чтобы с той же бесцеремонностью и жестокостью обеспечивать абсолютное повиновение подданных. О гуманности и милосердии, о человечности в том смысле, как об этом говорится в формирующих сознание цивилизованных обществ древних религиозных или философских текстах (достаточно напомнить об учении Конфуция, о поисках упанишад), в таких условиях говорить не приходится. Отнюдь не стремясь как-то реабилитировать португальскую и всю европейскую работорговлю с ее бесчеловечным отношением к африканцам (а ведь христианство как раз учило человечному отношению к людям, что и делает эту работорговлю со всеми ее жестокостями не просто бесчеловечной, но цинично-мерзкой), стоит все же еще раз заметить, что не она сама по себе повлияла на отставание Африки. Она просто использовала то, что уже там было.

На примере африканской работорговли видно, что в тех нередких случаях, когда ставка была высокой, а дело сулило неслыханные барыши, частнособственническая страсть к наживе сметала со своего пути все остальное, включая и набожные поучения католических патеров, которые в той же Конго, видимо, проповедовали христианское человеколюбие. В условиях работорговли эта проповедь не могла иметь успеха, о чем и свидетельствуют сектантские выступления в Конго. И все же жители Конго и других районов Африки, в частности Южной, не могли не воспринять кое-чего от христианства как развитой религиозной доктрины, которая пропагандировалась к тому же веками. Но, во-первых, они неизбежно воспринимали эту доктрину, иначе, чем европейцы, сочетали ее со своими привычными верованиями и представлениями в сложном синкретическом синтезе, под знаменем которого и формировались еретические движения. А во-вторых, христианство мало что сумело привнести в привычный образ жизни и культуру местного африканского населения, как то, впрочем, касается и ислама на суданском севере. В конечном счете христианизированное меньшинство африканцев (как и его исламизированное меньшинство в Судане) так и не становилось более передовым или развивавшимся более быстрыми темпами. Привнесенные религии в Африке (в отличие от того, что бывало в других регионах) так и не сумели заполнить цивилизационный вакуум. Развитие континента и после этого шло чрезвычайно замедленными темпами [5, c. 305-306].

В этом контексте мы должны понять каждую из трех моделей колонизации, действовавших в Африке:

.торговая экономика, включающая мелкое крестьянство в мировой рынок тропических продуктов, подчиняющая его власти рынка контролируемых олигополий, давая возможность свести плату за крестьянский труд к минимуму и расходовать землю;

.дешевым трудом путем насильной миграции из других резерваций, ведущих традиционный сельскохозяйственный образ жизни;

.экономика грабежа, который компании-концессионеры проводят путем взимания налогов с товаров, завозимых извне - там, где местные социальные условия не позволяют организацию «торговли» или наличие полезных ископаемых оправдывает создание резерваций, из которых будут поставляться избыточные рабочие руки. Бассейн Конго принадлежит как раз к третьей категории.

Результаты такого включения в мировой капитализм стали катастрофическими для африканцев. Во-первых, оно задержало на столетие приход сельскохозяйственной революции. Прибавочная стоимость могла извлекаться из труда крестьян и из богатств, предлагаемых природой, без вложений в модернизацию (без машин и удобрений), без реальной платы за труд (воспроизводящий себя в рамках традиционной самодостаточности) и даже без гарантий поддержки природных условий производства богатств (бесконтрольное использование почв и лесов). В то же время этот метод использования природных ресурсов применялся в рамках неравного межнационального разделения труда, сложившегося в то время, что исключило формирование местного среднего класса. Более того, каждый раз, когда последний начинал формироваться, колониальные власти спешили подавить этот процесс [33].

Африканисты много пишут о системе каст, которая действительно хорошо известна Африке. Касты чаще всего возникали там в результате наложения одного этноса, становившегося господствующим (обычно скотоводческого), на другой, зависимый от него (земледельческий).

Совершенно очевидно, что климатические и природные условия тропиков неблагоприятны как для жизни человека, так и для успешной его производственной деятельности, высокая культура которой требует терпения, усидчивости, регулярности, дисциплины. Жизнь в тропиках не способствует выработке соответствующих навыков и закреплению их в устойчивых стереотипах повседневного поведения. Кроме того, скудные почвы, с трудом отвоевываемые у пышной и буйно растущей тропической растительности, не слишком плодородны и даже при заметных усилиях не обеспечивают высоких урожаев ценных и калорийных сельскохозяйственных продуктов, что опять-таки явно не стимулирует трудовой активности - напротив, охлаждает ее. Отсюда невысокие трудовые усилия, низкая производительность труда. Но самое главное, корень всего в том, что все это вкупе не просто консервирует отсталость, но не способствует созданию излишков - тех самых излишков, того самого избыточного продукта коллектива, без которого и после перехода к производительному труду нет материальных условий для возникновения развитого стратифицированного общества, для сложения устойчивых государственных образований с разделением труда и необходимым обменом деятельностью.

Административно-территориальные и чиновничье-бюрократические формы и органы власти были при этом крайне слабыми, неразвитыми и неэффективными, что и неудивительно: для содержания всех этих оторванных от производства слоев у общества просто не было средств. [34, c. 127-131].

Итак, Африка к югу от Сахары переживает феноменальный рост численности населения с начала ХХ века. Население региона, на самом деле, увеличился со 100 млн. в 1900 году до 770 миллионов в 2005 году. Последним прогнозам Организации Объединенных Наций, опубликованном в марте 2007 года, предусмотренных цифра от 1,5 до 2 миллиардов жителей к 2050 году.

Работа была выполнена совместной группой, с участием ученых из IRD и специалист ученых из Бельгии, Камеруна, Франции и Кот-д'Ивуар. Они изучили последние и планируемые в будущем тенденции в области народонаселения в странах Африки южнее Сахары, и отношения между этими тенденциями и развитием региона [35].

Сегодня, два из трех жителей этого большого региона Африки составляют люди моложе 25 лет (в два раза больше ситуации, сложившейся в Европе), и 32 человека на км. кв. Таким образом, в то время как в 1960 году только один город Йоханнесбург имел население более миллиона, в Африке в настоящее время около 40 таких. При нынешних темпах половина населения Африки южнее Сахары было бы горожанами к 2030 году. Этот переход должен покрывать огромные инвестиции в строительство новой инфраструктуры, дренажных сточных вод и лечения и отказаться от переработки в больших агломераций, руководство которого грозит стать все более и более проблематичным. Межрегиональные миграции серьезно пострадали в результате конфликтов и кризисов, затрагивающих несколько принимающих стран. Возможности для эмиграции в промышленно развитых странах все больше подпадают под контроль и труднее, особенно для миграции кандидатов с несколькими квалификациями.

Научно-образовательный потенциал арабских государств значительно уступает не только Западу, но и многим развивающимся странам Азии. По данным ЮНЕСКО, в арабском мире насчитывается около 60 млн. безграмотных, что составляет примерно 20% от общего населения арабских стран. 6,5 млн. детей школьного возраста лишены возможности получать начальное образование [36].

Параллельно фактору работы и образования, плодовитость превышает 5 детей на одну женщину. Это в два-три раза выше, чем в остальном мире, является важным фактором в том, что четыре из пяти африканских женщин живут в странах, где существует ограниченный доступ к средствам контрацепции. В самом деле, меньше, чем 20% женщин используют современные методы контрацепции, в отличие от 60% и более в странах Латинской Америки и Азии. Тот факт, что использование противозачаточных средств идет очень медленно, вносит свой вклад в высокие темпы роста населения.

Численность, происхождения беженцев в Африке южнее Сахары и основные страны их приема (2004 г.)

Страны происхождение беженцевОсновные страны приемаЧисленностьСуданЭфиопия, Демократическая Республика Конго, Кения, Центрально-Африканская Республика, Чад730600Демократическая Республика КонгоТанзания, Замбия, Республика Конго, Бурунди, Руанда462200БурундиДемократическая Республика Конго, Руанда, Танзания, ЮАР485800СомалиКения, Йемен, Джибути, США, Великобритания389300ЛиберияГвинея, Кот ДИвуар, Сьерра-Леоне, Гана335500

Таким образом, социальная сфера, не будучи главной в интеграционном процессе, тем не менее, включает множество проблем, без решения которых процесс экономической интеграции невозможен. К ним относятся, в частности, образование, подготовка национальных квалифицированных кадров и их рациональное использование; охрана здоровья населения; занятость трудовых ресурсов; регулирование миграционных потоков, в том числе беженских; демографическая проблема; сдерживание процесса маргинализации общества; борьба с преступностью; повышение роли женщин в социально-экономическом развитии. Не все эти проблемы находятся в зоне внимания африканских государств, но по ряду проблем наметились согласованные межгосударственные подходы, налаживается более или менее успешное взаимодействие.

2.2 Специфика классовости: крестьяне, рабочий класс, интеллигенция, традиционная и новая элита стран Тропической Африки

Тропическую Африку населяли к началу нового времени племена и народности, большинство которых находилось на различных ступенях первобытнообщинного строя. Лишь отдельные народности этой территории вступили в стадию формирования классового общества и создали начальные формы государственности.

Внимание многих африканистов сейчас поглощается чрезвычайной скоростью социально-демографического развития в странах тропической Африки в течение последних десятилетий, быстрое изменение демографического баланса между городом и деревней, а также интенсивный рост городов [41, с. 132].

В течение многих столетий, даже тысячелетий, Африка оставалась преимущественно сельским материком. Правда, в Северной Африке города появились очень давно. Достаточно вспомнить Карфаген, крупные городские центры эпохи Римской империи. Но в Африке южнее Сахары города начали возникать уже в эпоху Великих географических открытий, преимущественно как военные опорные пункты и торговые (в том числе, работорговые) базы. В период колониального раздела Африки на рубеже XIX и XX вв. новые городские поселения возникали главным образом как местные административные центры. Тем не менее, сам термин урбанизация по отношению к Африке до конца нового времени можно применять, по всей видимости, только условно. Ведь еще в 1900 г. на всем континенте был только один город с населением более 100 тыс. жителей. В первой половине XX в. положение изменилось, но не столь уж кардинально. Еще в 1920 г. городское население Африки насчитывало всего 7 млн. человек, в 1940 г. - 20 млн. и только к 1950 г. увеличилось до 51 млн. человек. Но во второй половине XX в., особенно после такого важного рубежа, каким стал год Африки, на континенте начался настоящий городской взрыв [42].

Африка является единственным регионом, чьи темпы роста городов ускорился из десятилетия в десятилетие. В течение 1950-1960 гг. она обогнала Латинскую Америку, и ее темпы роста в 69% были значительно выше среднемирового показателя.

Основой хозяйств стран Востока всегда было сельское хозяйство, охватывавшее более двух третей населения и долго сохранявшее традиционные методы и способы организации производства. Естественно, что многие важные перестройки в аграрных структурах и системе земледелия, проводимые колониальными властями с целью поощрения развития колониального хозяйства, прямо или опосредованно затрагивали весь социально-экономический и демографический комплекс колоний.

Методы формирования аграрного сектора колониальных стран были разнообразны, но все они сводились к двум основным тенденциям: первая - перевод традиционных общинно-крестьянских хозяйств на выращивание экспортных культур, создание мелкотоварного производства в экспортном секторе, а затем на базе, возникающей в ходе колониального развития, земельной собственности и аренды земли крупного производства помещичьего типа; вторая - насаждение крупного производства плантационного типа [28, с. 22].

Наиболее распространенным для крестьянских хозяйств в первой половине XX в. являлся смешанный тип экономики, когда одновременно производились товарные культуры и продовольствие для собственного потребления. Подобное совмещение производства было вынужденным, так как внутреннее разделение труда и национальный рынок оставались неразвитыми [28, с. 25].

Неизменно возрастает численность сельского населения, переселяющаяся в города. В 1980-х гг. около 25% горожан составляли лица, уехавшие из деревни за последние 20 лет, а 15% - те, кто покинул её за последние 10 лет. В результате, городское население сделалось весьма пестрым по своему составу, по религиозной, этнической, кастовой и прочей принадлежности. Так, в Тропической Африке городское население составляет более 10% из-за возрастающей численности лиц наёмного труда. Статистические данные свидетельствуют, что уменьшение численности рабочей силы в сельском хозяйстве сопровождается ее значительным ростом в промышленности и торговле, обслуживании, на транспорте и т.д., где популярна неполная занятость [28, с. 119].

Проблема, о которой идет речь, для Африки сегодня крайне актуальна. Известно, в частности, что на континенте проживает 14% населения мира (цифра с каждым годом увеличивается), а промышленной продукции здесь производится менее 1%, сельскохозяйственной - 6% (без ЮАР). Привлечение и приучение населения к регулярному производительному труду является, таким образом, делом жизненной необходимости. И именно для этого нужны резкая ломка привычных стереотипов, повышение уровня образованности и культурности населения, для чего - если учесть быстрый рост городского населения и вообще влияние стандартов полиэтнического города в отличие от родной кланово-трибалистской деревни-общины - объективно создаются неплохие возможности. Важно уметь и хотеть ими воспользоваться [34, с. 252].

До сих пор рост сельскохозяйственного производства в Африке происходит не за счёт повышения урожайности, а основывается на введении в оборот новых земель и сокращении периода залежи в рамках ротационной системы. На преобладания последнего факта указывают данные Всемирного Банка, по которым небольшое увеличение пашни за период 1980-1994 имело место всего в 17 из 54 стран Африки, что совсем не соответствует темпам роста населения и валовым сборам культур. Наличие у крестьян привычного и наименее трудоёмкого способа расширения производства свело на нет немногочисленные попытки проведения «зелёной революции» и частичной механизации.

Конечно, нельзя сказать, что зеленая революция вообще не коснулась африканских хозяйств. Это произошло в другой форме, масштабе и позже чем в Азии и Латинской Америке. С середины 1980-х годов многие исследователи отмечают рост продуктивности широко распространенных в Тропической Африке культур - маиса, риса, маниоки, какао и хлопка. На протяжении последних 10-15 лет для этого складывались очень благоприятные климатические и политические условия. Под последними подразумевается смена приоритетов в развитии сельского хозяйства на поощрение исследований растениеводческих сортов. За этот период африканские правительства, общественные и международные фонды и ассоциации вкладывали значительные средства в сельское хозяйство [43, с. 34].

Жесточайшая эксплуатация рабочих на Востоке была возможна, в частности, потому что основную массу фабричного пролетариата в то время составляли выходцы из обедневших слоев крестьян-ремесленников. Рабочие в массе еще не порвали связь с деревней, в которой жили их семьи и куда они, как правило, возвращались сами. Однако в эти годы уже стал образовываться слой фабричных рабочих. Наемную рабочую силу в целом можно разбить на следующие основные группы:

·Лица, занятые по найму

.предпролетарии (разорившиеся крестьяне, пришедшие в города на заработки; ремесленники города и деревни, мелкие товароводители, ищущие заработка и время от времени нанимаются на работу).

.Промышленный пролетариат:

1. рабочие фабрично-заводской промышленности;
2. ремесленно-мануфактурный пролетариат;
3. рабочие добывающей промышленности.
4. Сельскохозяйственный пролетариат:
5. постоянные рабочие-механизаторы;
6. постоянные плантационные рабочие;
7. сезонные рабочие (отходники, поденщики и т.д.).

·Лица, занятые в сфере обслуживания

1. рабочие транспорта и связи;
2. рабочие, занятые в торговле, на погрузочно-разгрузочных
   работах и т.д.;
   

3) работники сферы обслуживания.

·Безработные

1)постоянно и временно не работающие квалифицированные
рабочие (как правило, учитываются статистикой);

1. временные и постоянные безработные, не имеющие квалификации (не регистрируются);
2. скрытые или частично безработные (работники, периодически нанимающиеся на работу, не регистрируются).