Судебная система в Русском государстве в XV-XVI веках

Судебная система в Русском государстве в XV-XVI веках

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА И ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

НОВГОРОДСКИЙ ФИЛИАЛ

Кафедра теории и практики управления

КУРСОВАЯ РАБОТА

ПО КУРСУ: «История государственного управления в России»

НА ТЕМУ: «Судебная система в Русском государстве в XV-XVI веках»

Великий Новгород

Содержание

Введение

Глава 1 Реформация судебной системы в России в XV-XVI вв.

1.1 Общая характеристика исследуемого периода с исторической точки зрения, обусловленной изменениями системы органов государственного управления в XV-XVI вв.

1.2 Система органов управления государства в XV-XVI вв. Путь к созданию правового государства.

1.3 Боярская дума как важнейший элемент законодательной власти

Глава 2 Функции и полномочия боярской думы, их обеспечение нормативно-правовой базой

.1 Судебники 1497 и 1550 годов

.2 Функции и полномочия Боярской думы

Заключение

Список литературы

Введение

Феодальное государство представляет собой организацию класса феодальных собственников, созданную в интересах эксплуатации и подавления правового положения крестьян. В основе производственных отношений феодализма лежит собственность феодала на главное средство производства - землю и установление прямой власти феодала над личностью крестьянина. Именно поземельные отношения и собственность на землю определяли в то время само лицо общества, характер его социального и политического строя. Для феодальной земельной собственности были характерны следующие особенности: 1) ее иерархический характер; 2) сословный характер; 3) ограничение права распоряжаться землей, а некоторые категории, например, церковные земли, вообще были изъяты из гражданского оборота. Отсюда вытекает и сложная иерархическая сословная система феодального общества, отражавшая особый строй поземельных отношений. Кроме того, владение землей давало и непосредственное право на реализацию властных полномочий на определенной территории, т.е. земельная собственность выступала в качестве непосредственного атрибута политической власти.

Одновременно со складыванием феодальной государственности шел процесс становления феодального права. Во-первых, основное место в феодальном праве, особенно на ранних этапах, занимают нормы, регулирующие поземельные отношения и нормы, обеспечивающие внеэкономическое принуждение. Во-вторых, феодальное право в значительной степени является "правом-привилегией", закрепляющим неравенство различных сословий. Оно наделяло правами (или урезало их) в соответствии с тем положением, которое занимал человек в обществе. В-третьих, в феодальном праве не было привычного для нас деления на отрасли права. Существовало деление на ленное право, церковное право, городское право и т.д., что объясняется его сословным принципом. В-четвертых, огромное влияние на феодальное право оказали церковные нормы, нередко превращавшиеся сами в нормы права.

К XI-XVII вв. обычное право теряет прежнее значение в уголовно - правовой области. Его заменяет государственное законодательство. В семейно-имущественных и наследственных отношениях обычное право в крестьянской среде действует довольно активно. Тем не менее, его значение не следует преувеличивать: в это время уже сформировался принцип, согласно которому обычаи действовали, пока их не отменяло государственное законодательство, однако власть старалась не посягать на бытовые устои крестьянства. В черносошных районах с развитым индивидуальным хозяйством обычное право регулировало стихийный товарно-денежный обмен, способный перерасти в товарное хозяйство.

Характерная черта рассматриваемого периода - неуклонное возрастание числа законодательных актов, исходящих от княжеской власти, государственных и местных органов. Издавались грамоты, название которых было адекватно их сути: указные, духовные, несудимые, тарханные, жалованные и т. д. В XVI в. возрастает значение приговоров Боярской думы в военной, финансовой, уголовно-правовой сфере. Земские соборы издавали постановления по широкому кругу вопросов от дипломатических до налогообложения.

Судебная система государства - совокупность всех судов, связанных единством задач по отправлению правосудия и процессуальной формой функционирования, и этим определяется цель настоящей работы - изучение судебной системы и судебного процесса в русском государстве XV - XVI веков.

Актуальность темы обусловлена необходимостью совершенствования судебной системы Российской Федерации, анализа и отбора лучшего из истории судебной системы России.

Объект исследования - судебная система России.

Предмет исследования - факторы, влияющие на динамику развития судебной системы России с XV по XVI века.

Глава 1. Реформация судебной системы в России в XV-XVI вв.

1.1 Общая характеристика исследуемого периода с исторической точки зрения, обусловленной изменениями системы органов государственного управления в XV-XVI вв.

Единое Русское государство простиралось от Белого и Баренцева морей на севере до Чернигова, Путивля и рязанских земель на юге; от берегов Финского залива и Смоленска на западе до Северного Урала и нижегородских земель на востоке.

Это была огромная страна, площадь которой к началу царствования Ивана IV достигала 2. 8 млн. кв. км. Народы, населявшие северный Урал и Зауралье, издавна входили в состав Русского государства. Далее граница круто сворачивала на запад и отделяла русские владения от Казанского ханства. Правые притоки Волги - Сура и другие - протекали по территории Русского государства. На юге граница устанавливалась конкретным соотношением сил враждебных России государств - Ногайской орды и Крымского ханства. На юго-западе соседом России было Великое княжество Литовское, удерживавшее власть над большей частью украинских и белорусских земель. Лишь западнорусские земли во главе со Смоленском с 1514 г. вернулись в состав Русского государства. На северо-западе Россия граничила с Ливонским орденом, подчинившим латышей и эстонцев, и Финляндией, входившей в то время в состав Шведского королевства. Часть пограничных русских земель омывал Финский залив. Топкие и болотистые берега делали невозможным использование этих территорий для сооружения городов. Единственный порт, воздвигнутый дедом Ивана IV Иваном III в 1492 г. и названный Ивангородом, располагался в устье реки Наровы напротив небольшого балтийского порта - Нарвы. В целом по размерам территории Россия уже в 1547 г. стала крупнейшим государством Европы после "Священной Римской империи Германской нации".

В создании единого государства Россия опередила часть народов Европы (в частности, немцев и итальянцев) и шла в ногу с Англией, Францией, Испанией, где в конце ХV в. сложились государства одной преобладающей народности. Государства же Восточной и отчасти Центральной Европы складывались как многонациональные. Польское королевство включало часть земель Волыни. В "Священную Римскую империю" входили, кроме немецких княжеств и городов, территории славянских и романских народов, что и предопределило непрочность этого политического образования.

Русское государство формировалось как многонациональное государство нескольких народов - прежде всего русского, преобладавшего в Замосковном, Новгородско-Псковском краях и в Приднепровье, затем северных финно-угорских, поволжских. Ведущую роль играла великорусская народность, восходящая к народности древнерусской и преобладавшая в экономическом, политическом и культурном отношениях. В целом население России достигало 6. 5 млн. человек.

Плотность населения постепенно возрастает, обживаются окраины государства. Следствием роста населения в Северо-Восточной Руси было укрепление сельских поселений. Однако плотность населения в России составляла 2 человека на 1 кв. км. Неравномерность заселения территории страны объяснялась объективными условиями: южные земли, подвергавшиеся постоянной угрозе крымского нападения, практически пустовали. Плотность населения повышалась в районах более древнего освоения - в Замосковском крае, Псковской и отчасти Новгородской землях; довольно низка была она и в восточных районах, находившихся под угрозой набегов из Казанского ханства. О том, насколько губительны были последствия чужеземного ига для развития русских городов, можно судить по таким цифрам: в Нидерландах насчитывалось 300 городов и 6500 деревень, в России того же времени на территории, в десятки раз превосходившей территорию Нидерландов, располагалось только 160 городов.

Издавна ведущей отраслью хозяйства России было землевладение. Сеяли прежде всего озимую рожь, яровой овес, а на севере, в Новгородском крае и на Двине,- ячмень, в более южных районах - пшеницу и гречиху.

В центре страны на территории Владимирского ополья, где давно было развито сельское хозяйство, и в ближайших окрестностях Москвы к середине ХVI в. уверенно обозначилась победа трехполья над всеми другими системами земледелия - перелогом, подсекой (перелог - такая система земледелия, при которой часть земли по выпашке покидается на несколько лет и зарастает в течение 8-10 лет; подсека - система земледелия, при которой засеваются вновь расчищенные в лесу места, срубленные деревья сжигаются). В южных районах, в пределах так называемого "Поля" или "Дикого поля", где хозяйственное освоение еще не завершилось, трехполье соседствовало с перелогом. Процесс освоения земель продолжался и на других окраинах, где подсека по-прежнему оставалась главной системой земледелия.

Техника обработки земли совершенствовалась медленно. Соха господствовала почти повсеместно, лишь в передовых хозяйственных районах применялся плуг. Использование органического удобрения - навоза носило случайный характер. Экстенсивность скотоводства объяснялась в первую очередь тяжелыми условиями жизни крестьянства, которое не имело достаточных возможностей для разведения высокопродуктивных пород скота. В соответствии с этим урожаи были довольно низкие - сам-3-4, т. е. превышали количество высеянных семян в 3-4 раза. Этот уровень был характерен для сельского хозяйства передовых стран Европы двумя-тремя столетиями раньше.

Земельная собственность в России к середине ХVI в. носила сословный характер. Государственное (черносошное), вотчинное и поместное (светские) землевладение соседствовали с монастырским и церковным.

Черносошное землевладение сохранилось только на окраинах страны: на севере и в недавно присоединенных районах на юге и востоке. В центральных районах основная масса земель государственных крестьян бала расхищена феодалами.

Владелец вотчины, как показывает сам термин, мог передавать ее по наследству (от отца к сыну и т. д. ), продавать и закладывать. На вотчинном праве имели земли князья, в период феодальной раздробленности бывшие главами самостоятельных политических образований, а ныне сохранявшие лишь титул как обозначение родового звания, княжата - потомки удельных князей Рюриковичей и Гедиминовичей и бояре, составляющие высшую прослойку феодального общества и вместе с князьями и княжатами занимавшие ведущее место в судебно-административном управлении страной. Все они в качестве вассалов великого князя обязаны были вместе с ним участвовать в походах во главе своих отрядов, состоявших из дворян и "служилых людей по прибору" (из верхушки черносошного крестьянства, холопов и свободных городских жителей).

Поместья предоставлялись в пожизненное владение за военную службу дворянам, низшей, военно-служилой прослойке феодалов, составляющих так называемый двор князя или знатного боярина. Держатель поместья (помещик) не мог передавать его по наследству, продавать или закладывать. В качестве первых получателей поместий от великого князя выступали дворяне и средняя прослойка феодалов, так называемые дети боярские. Эта форма землевладения была сравнительно новой. Она широко использовалась при присоединении новых земель (Новгородской, Тверской, Псковской и Рязанской) и поэтому получила наибольшее распространение именно на этих территориях. Кроме того, помещичье землевладение занимало значительное место в центре страны, в Московском, Ярославском, Звенигородском уездах, где оно соседствовало с вотчинным и монастырским.

Рост военно-служилого войска в период объединения страны поставил задачу материального обеспечения дворянства. В условиях слабости товарно-денежных отношений средством этого обеспечения могла быть в первую очередь земля. Правительство внимательно следило, чтобы "земля из службы не выходила", т. е. дворяне владели этой землей до тех пор, пока они сами или их дети несли военную службу. Обычно поместье наследовали сыновья или близкие родственники. По достижении 15 лет сыновья могли служить "в припуск", т. е. с отцовского поместья, если оно было достаточно большое, или они получали поместья в стороне ("отвод"). За исправную службу "оклад" (размер поместья) повышался, а за неисправную поместье могло быть "описано" на государя.

Поместное землевладение оказало значительное влияние на старинные формы земельной собственности, вотчинное (наследственное) землевладение также все более связывалось с военной службой. С течением времени помещики и мелкие вотчинники становились основной опорой складывающегося самодержавия.

Стимулируя развитие поместной системы, правительство в то же время старалось подчинить своему контролю владения удельных князей и бояр. Эту задачу облегчала эволюция вотчинного землевладения. Лишь немногое число князей и бояр сумели приспособиться к новым условиям жизни. Большинство же быстро беднело, они продавали или закладывали свои владения. Крупные вотчины делились на части, дробясь между многочисленными наследниками. Владельцы вотчин, не имевшие наследника, часто отдавали свои земли в монастыри на помин душ.

Монастыри пополняли свои владения как за счет присвоения черных земель, так и за счет отчуждения земель светских феодалов (с помощью вкладов, покупки, мены). По свидетельству иностранного современника Адама Климента, в 1553 г. треть населенных земель в России принадлежала духовенству. Вотчины отдельных монастырей достигали огромных размеров. Так, во владении Кирилло-Белозерского монастыря находилось около 19 тыс. десятин с 23 селами, 3 приселками и 892 деревнями.

Феодальная собственность на землю сочеталась с мелким крестьянским землевладением. В условиях крепостнической системы надел крестьянина служил средством обеспечения помещика рабочими руками.

Основную рабочую силу в хозяйствах светских и духовных землевладельцев составляли "люди дворовые" (холопы) и зависимые крестьяне. Владелец холопов мог также получить их в наследство, или в приданое, или купить и т. д. Холопы занимели различное место в хозяйстве феодалов. Часть их использовалась в виде дворовой челяди, т. е. поваров, конюхов, сапожников и т. д. Большинство же холопов обрабатывало господскую пашню (страдные люди). Они часто имели движимое и недвижимое имущество - "собину" или "данье" от господина, в состав которых входил рабочий скот, взятый иногда с условием уплаты господину оброка. Бывали случаи, когда по завещанию вотчинник передавал своим людям ту землю, которую они раньше обрабатывали на господина. Холопы таким образом превращались в крестьян. Высшая прослойка дворовой челяди состояла из ключников, приказчиков сельских и городских дворов.

Крестьяне несли повинности в пользу государства, если жили на государственных землях, или в пользу владельца, если жили в частных владениях. В подавляющем большинстве они искони "сидели" на землях отцов, дедов и прадедов.

Однако введение поместного землевладения достаточно сильно отразилось на отношении крестьян и феодалов. Крупные землевладельцы (князья, бояре, монастыри) главным образом стремятся к переводу натуральных оброков на деньги. Также заводят они и барскую запашку, обрабатываемую обычно посаженными на землю "страдными холопами". На этот же путь, казалось бы, вступают и средние слои феодалов, как вотчинники, так и помещики. Но поскольку их земли, а следовательно, и идущие с них денежные доходы сравнительно невелики, да и своих "страдных холопов" у них мало, то они значительно более активно, чем крупные землевладельцы, прибегают к системе барщинного хозяйства, организуемого за счет урезки крестьянских наделов и насильственного принуждения крестьян обрабатывать в первую очередь барские земли.

С течением времени стал появляться обычай, что крестьяне, обложенные тяглом (т. е. государственными повинностями в денежной и натуральной форме),- не могут покидать своих земельных участков. В жалованных бумагах первой половины ХVI в. все чаще стали появляться запреты феодалам принимать "письменных людей и тяглых из иных волостей".

Монастыри и помещики пользовались всякими средствами, чтобы удержать за собой крестьян. Прежде чем выйти на свободу, крестьянин должен был выплатить годовой оброк, что было непосльно бедняку. В дальнейшем у него оставалась альтернатива - либо бежать от феодала, либо и впредь быть за ним: выйти законно он уже не мог. Крестьяне, обязанные тяглом и попавшие в писцовую книгу, на практике правом перехода не пользовались. Право выхода их детей и племянников, не попавших в писцовые книги, было стеснено.

Крестьяне, как в любом феодальном обществе, фактически были лишены права собственности на основное средство производства - землю. Они устранялись от участия в органах управления, их роль в судебных и финансовых учреждениях на местах была совершенно ничтожна. Весь аппарат власти находился в руках господствующего класса.

Несколько лучше было положение государственных черносошных крестьян. В Северном крае крестьяне входили в общины-волости, где они были связаны целой системой взаимных обязательств. Община-волость являлась по существу владельцем занимаемой ею земли; она вела тяжбы о земле в случае возникновения каких-либо споров, распоряжалась землей, уступала ее другим лицам, заключала соглашения с крестьянами, берущими ее на "оброк". Во главе общины стоял выборный староста. Из состава общины выделялось некоторое число богатых крестьян. Крестьяне, связанные с торгово-промышленной деятельностью, иногда превращались в видных предпринимателей-купцов. Зажиточные крестьяне занимали важнейшие выборные должности в волости - сотских, десятских, пятидесятских, старост и целовальников.

Серьезные сдвиги произошли в ремесле и торговой жизни. Хотя многие изделия по-прежнему изготовлялись в отдельных мелких хозяйствах (тачалась обувь, шилась одежда, местными силами выполнялись строительные работы), домашняя промышленность постепенно уступала место ремеслу, сосредоточенному в городах.

Крупнейшим городом была столица Русского государства - Москва. Ее население превышало 100 тыс. человек. Территория Москвы охватывала огромный район в пределах нынешнего Садового кольца. Некоторые современники находили, что Москва превышала Лондон с предместьями. В Новгороде в то же время насчитывалось свыше 26 тыс. жителей.

На севере чаще всего встречались города-посады, где не было ни крепостей, ни дворов светских феодалов, хотя монастыри и церкви владели многими городскими участками. На северо-западе располагались крепости, лишенные торгово-ремесленного люда (например, некоторые псковские пригороды). Городки-крепости с незначительным ремесленным населением на юго-западе и юго-востоке страны служили для обороны от вторжения литовских и польских феодалов и от набегов крымских и казанских ханов. В этих городках были расположены военные гарнизоны "приборных" людей, набиравшихся преимущественно из среды городского населения или вольных людей. По мере продвижения русской границы на юг численность посадского населения здесь постепенно возрастала.

Потеряв во время иноземного ига часть своих земель, Россия оказалась отрезанной от основных торговых путей. Торговая блокада, предпринимаемая Ливонским орденом и Великим княжеством Литовским, привела к тому, что русское ремесло задыхалось от отсутствия сырья для развития главных отраслей производства - цветных металлов, необходимых для различных отраслей металлообработки, строительства гражданских зданий и крепостных сооружений, для отливки оружия и ремесленных инструментов. Из-за торговой блокады сокращалось и поступление в Россию и благородных металлов. Все эти металлы, за исключением железа, в России не добывались. В развитии ряда ремесел Россия по-прежнему зависела от европейского импорта.

Среди ремесел преобладали деревообработка, кожевенное дело, хлебопечение, металло- и железообработка. Почти полностью отсутствовало сукноделие, а в особенности изготовление тонких сукон.

В ряде отраслей промышленности с середины ХVI в. происходит заметный прогресс техники. В железообрабатывающей промышленности применяется уже механическая сила (вододействующие молоты). Широкую известность приобретают русские пушечники, вытеснившие из этой отрасли производства иностранцев. Совершенствуется и строительное дело.

Все это создало предпосылки для промышленной специализации отдельных районов страны. Выделились соледобывающие районы, началось производство мыла в районах развитого скотоводства. Крупным центром металлообработки был Новгород. Мастерство кузнецов (особенно оружейных) достигло высокого уровня в Серпухове и Твери.

На небольших местных рынках, изобиловавших предметами мелкого производства, господствовали ремесленники и торговцы. Степень специализации в отдельных ремеслах была довольно высокой: так, среди ремесленников, изготовлявших обувь, известны голеньщики, каблучники, подошвенники и т. д. Мастера, производившие промышленные полуфабрикаты, постепенно превращались в мелких товаропроизводителей.

Однако в целом товарное производство, мало затронувшее основные отрасли хозяйства, не могло удовлетворить потребности потребности развивающегося государства. Задачи централизации приводили к тому, что государство выступало организатором крупных производств, в первую очередь литейного и денежного дела.

Из постоянных торговых связей все большее значение приобретали отношения Новгорода с Москвой, а также поморского севера с центром страны. Налаживаются связи и между другими областными рынками. Этому процессу содействовала ярмарочная торговля. В отдельных городах и при крупных монастырях происходят ярмарки, приуроченные к дням местных праздников. Так возникали общерусские связи, ведшие к складыванию общерусского рынка.

В межобластной торговле большую роль играли привилегированные торговцы - гости, а также монастырские купчины из Соловецкого, Волоколамского, Троице-Сергиева монастырей, ведших крупную торговлю солью и хлебом. С ростом экономического влияния торгово-посадских кругов торговые привилегии монастырей постепенно начинают сужаться.

Крупные торговые люди, гости принимали большее участие во внешнеторговых операциях и меньшее - в торговле на местных рынках. Вместе с тем они были и своеобразными великокняжескими агентами по торговым делам. Многие из них становились крупными землевладельцами, занимали видное место в правительственном аппарате.

В городе и деревне изредка применялся наемный труд. В кузнечном деле, в строительстве: на перевозке грузов и в деревне наемные работники по своему положению больше приближались к феодально-зависимым людям, чем к вольнонаемным рабочим. Получая за свою работу денежный "оброк" в виде своеобразного задатка, они фактически попадали в кабалу к нанимателям.

В целом в России, как и в странах Европы, в первой половине ХVI в. происходит рост влияния городов. Однако влияние городского населения на судьбы страны в России было гораздо меньше, нежели в передовых странах Европы, в силу слабости товарно-денежных отношений. Крепостническое государство сковывало возможности участия купечества и ремесленников в политической жизни страны.

1.2 Система органов управления государства в XV-XVI вв. Путь к созданию правового государства

Создание централизованного государства вызвало необходимость перестройки и органов управления. Старую примитивную систему управления с помощью введенных и путных бояр, а также отдельных учреждений приказного типа (Казенный двор) к середине 16 века заменила новая система центрального управления - приказная. Осуществление отдельных функций государства в 15 веке поручалось боярам, а также неродовитым, но грамотным чиновникам - дьякам. Постепенно эти нерегулярные поручения ("приказы'') получали постоянный характер. Появились такие должности, как казначей, печатник, разрядный и ямской дьяки. Первоначально в 15 веке эти должностные лица осуществляли свои обязанности без вспомогательного аппарата. Но с расширением круга их задач (с начала 16 века) им давались "для письма" чиновники помельче - подьячие, объединенные в особом помещении - канцелярии- "избе", "дворе". Процесс образования "изб", "дворов"- канцелярий растянулся на несколько десятилетий (с конца 15 века до середины 16 века) и был неодновременным. Каждая "изба" или "двор" вместе с возглавлявшим ее должностным лицом представляла зародыш будущего приказа. С середины 16 века "избы"- канцелярии превращаются в постоянно действующие центральные государственные учреждения - приказы. Это нашло выражение и в расширении круга их задач, в появлении чиновничье-бюрократической иерархии и внутренней структуры, в складывании определенных порядков деятельности и форм делопроизводства. Таким образом, приказная система прошла в своем развитии ряд стадий: приказа (в буквальном смысле слова) как разового поручения, приказа как постоянного поручения (типа "пути"), приказа-"избы" (канцелярии) и, наконец, приказа как государственного органа с самостоятельными структурными подразделениями.

С образованием централизованного государства меняется и местное управление. Ограничение власти кормленщиков - наместников и волостелей - являлось составной частью мероприятий, проводимых великокняжеской властью в целях укрепления централизованного государства. Эти мероприятия не только совпадали с пожеланиями поместного дворянства, но и находили поддержку и сочувствие черносошного крестьянства. И те и другие были заинтересованы в улучшении прежде всего деятельности суда и того звена государственного управления, в котором корыстолюбие кормленщиков проявлялось особенно остро. По Белоозерской уставной грамоте (1488 г.) наместник и его тиуны судили вместе с сотскими и "добрыми" людьми из населения. В Судебнике 1497 г. этот порядок был узаконен.

Изменения в системе управления дополнялись преобразованиями в судебной сфере. Наиболее значимым было категорическое требование Судебника 1550 г. об участии «судных мужей» - своеобразных присяжных заседателей - при каждом судебном разбирательстве. «Судные мужи» - выборные представители в наместничьем суде - существовали и в XV в. Однако их участие в суде представлялось великим князем как пожалование, как привилегия. Ни всеобщего характера, ни серьезного значения прежние «судные мужи», по мнению некоторых исследователей, не имели. Введение на местах в середине XVI в. «праведного», т.е. справедливого, суда, контролируемого «лучшими людьми» из данного сословия, было важным шагом в направлении создания сословно-представительной государственной системы. Проведение реформы управления, введение единого законодательства (Судебник 1550 г.) не могло быть осуществлено при сохранении прежней системы феодальных иммунитетов - системы исключительных прав тех или иных светских и церковных феодалов, освобождавшей их от подчинения общим нормам закона, прежде всего от уплаты налогов. Несмотря на колебания в этом вопросе, общая политика государства в первой половине и особенно в середине XVI в. была направлена на уничтожение феодального иммунитета.

Укреплению власти царя способствовали ограничение с 1550 г. на время военных походов местничества и особенно создание постоянного стрелецкого войска. Порядок несения воинской службы всеми землевладельцами (как боярами, так и дворянами) определялся «Уложением о службе», принятым в 1555-1556 гг.

Поставив боярскую Думу и синклит церковных иерархов между угрозой нападения своего особого (опричного) войска и угрозой выступления московского посада (искусно возбуждаемого агентами царя после его отъезда из столицы в декабре 1564 г. в Александровскую слободу), Иван Грозный добился полной их капитуляции, скрепленной соответствующими приговорами. «Государева воля» была признана единственным источником власти и права, единственным источником определения внутренней и внешней политики. Для создания впечатления о всенародной, по крайней мере всесословной, поддержке политики царя указ о введении опричнины в феврале 1565 г. был представлен на утверждение Земского собора. С целью оказать давление на светскую и церковную аристократию, на всех возможных противников Ивана Грозного на заседания Собора впервые были приглашены представители посада. Кроме того, с 1555 года были введены выборные "губные" органы, на которые возлагались преследование, ловля и казнь ''лихих людей" в каждом уголовно-полицейском округе ("губе"). В каждом губном округе (в волости, а впоследствии в уезде) из дворян или детей боярских выбирался губной староста. При каждом губном старосте во второй половине 16 века появилась губная изба, делопроизводство в которой вел губной дьяк.

Первоначально губные старосты выбирались бессрочно, а затем - погодно Компетенция губных старост расширилась. Кроме разбойных дел в их ведение попали дела о татях, убийствах, заведование тюрьмами. Институт губных старост вслед за городовыми приказчиками способствовал упразднению кормленщиков. Этого требовало и поместное дворянство, заинтересованное в увеличении государственных средств и ликвидации произвола кормленщиков-бояр.

В судопроизводстве 15 - 16 вв. продолжал господствовать обвинительный или состязательный процесс, который применялся к гражданским и менее значительным уголовным делам и характеризовался активностью сторон. Каждая из участвующих в процессе сторон старалась доказать свою правоту средствами, предусмотренными Судебником 1497 г.: собственное признание обвиняемого, показания свидетелей ("послухов"), поединок между истцом и ответчиком и или между виновным и пострадавшим ("поле"), присяга, "крестное целование", письменные документы.

После суда оправданной стороне выдавалась правовая грамота - копия решения суда с печатью и подписью дьяка. Способом исполнения судебных решений по гражданским делам нередко считался "правеж" - ежедневное битье прутьями. Если "правеж" не приносил результата, то ответчик выдавался "головой" истцу.

Для выяснения более крупных уголовных дел (татьба, разбой, душегубство, ябедничество) появился новый вид судебного процесса - розыск. Розыск применялся в отношении так называемых "ведомых лихих людей". Главными доказательствами розыска являлись "повальный" обыск - допрос местных жителей, а также пытка с целью "признания" обвиняемым своей вины.

Имущественные наказания, игравшие важную роль в суде периода феодальной раздробленности, отодвигались на задний план. Суд становился средством устрашения.

Таким образом, к началу 17 века в России складывается значительная система государственных учреждений как в центре (приказы), так и на местах, осуществлявшая основные задачи государства в виде административных, военных, судебных, финансовых и других функций.

Процесс складывания этой системы государственных учреждений идет параллельно с процессом возрастания власти великого князя Московского и царя всея Руси, с установлением самодержавия в России. В государственном аппарате России появляются черты бюрократизации, заключавшиеся в появлении цепи подчиненных друг другу учреждений и органов (Боярская дума - приказ - наместник - тиун); в создании сческой лестницы чиновников (судья приказа - дьяк - подьячие: старшие, средние, младшие): в появлении элементов бюрократического централизма, в сосредоточении многих распорядительных и исполнительных функций в приказах, бумажного делопроизводства, безнадзорных действий чиновников. На рубеже XV - XVI вв. завершился процесс объединения земель Северо-Восточной Руси под властью Москвы.

По своей форме Российское государство первой половины XVI в. было сословной монархией. Свою власть в стране великий князь фактически делил с удельными и служилыми князьями, боярской Думой как органом власти феодальной аристократии и церковью как органом власти духовенства. В первой половине XVI в. наблюдается тенденция ограничения власти кормленщиков: 1) Сроки кормлений сократились до 1-3 лет. 2) Получает распространение и укрепляется институт городовых приказчиков, которые занимаются военно-административным управлением на местах. Назначаемые великим князем из поместного служилого дворянства, городовые приказчики не зависели ни от наместника, ни от боярской Думы, а подчинялись непосредственно великому князю. 3) В 1539-1541 гг. началась губная реформа.

Внутренняя политика в годы боярского правления была противоречивой. В процессе централизации государства были ликвидированы уделы братьев Василия III - князей Юрия Дмитровского и Андрея Старицкого (оба погибли в тюрьме); проведена денежная реформа (1535-1541 гг.); первый этап губной реформы (1539-1541 гг.), верстание поместьями поместных феодалов (1538-1539 гг.), описаны земли в большинстве районов страны (1536-1544 гг.); упорядочивались землевладение и государственное обложение. В то же время помимо расхищения земель боярами и княжатами, непомерного роста феодальной эксплуатации произошло ослабление центрального и местного аппарата управления, который был расшатан междоусобными распрями отдельных группировок придворной знати, боровшихся за чины и звания. Бесчисленные местничества ослабляли русскую армию. Мздоимство и неправый суд царили в центре и на местах. Окончание боярского правления обычно связывали с воцарением (январь 1547 г.) Ивана IV и формированием правительства компромисса (1549 г., Избранная рада). Иное мнение имеет по этому вопросу Р.Г. Скрынников.

Русское политическое сознание отразило происшедшие перемены в новых доктринах, самой известной из которых стала теория «Москва - третий Рим». Согласно ей московские князья выступали прямыми преемниками властителей «второго Рима» - Византии. Уже дед Ивана IV Иван III именовал себя «царем всея Руси». Правда, он воздержался от официального применения этого титула, не рассчитывая на то, что соседние государства признают его за ним. Иван III употреблял этот титул только в отношениях с Ливонским орденом и некоторыми немецкими князьями. Известен также эпизод, когда в 1498 г. Иван III «венчал на царствие» своего преемника - внука Дмитрия. Однако меньше чем за год Дмитрии Иванович оказался в опале у своего деда. Его царское венчание было отменено, а сам он, как и его мать, оказался в темнице. Коронация Ивана IV в глазах самого князя и большинства его подданных стала начальной вехой самостоятельного правления Грозного. Благодаря царскому титулу Иван IV вдруг явился перед своими подданными в роли преемника римских кесарей и помазанника Божьего на земле. Постепенно в обиход современников вошло словоупотребление «Московское царство».

За период с середины XV до середины XVI в. территория России увеличилась более чем в 6 раз. Население страны в конце XV в. составляло примерно 5-6 млн. человек, в середине XVI в. - около 9 млн. человек (по другим данным - 6-7 млн. человек).В этих условиях система управления, рассчитанная на небольшие владения, должна была уступить место новому аппарату власти.

1.3 Боярская дума как важнейший элемент законодательной власти

XV-XVI вв. являются временем становления централизованного российского государства. Одним из проявлений становления сословно-представительной монархии стало создание Боярской думы, выполнявшей по сути функции правительства. При этом дума не могла принимать самостоятельных решений, так как была неотделима от великого князя или царя и действовала только по его указанию. В свое время государь не мог обходиться без деятельности этого органа, который в свою очередь ограничивал власть государя. И сегодня Боярская дума, является глубоко изучаемым современными историками органом власти. В наше время исследователи неоднозначно определяют роль Боярской думы в системе государственного управления, но неоспоримо то, что и через несколько веков Боярская дума считается одним из основных законодательных органов, действовавших за всю историю Российского государства.

В XV в. в условиях самодержавия возникла сословно-представительная монархия. Началом, условно, этого периода считается созыв первого земского собора 1549 г. (в этот период происходят прогрессивные реформы Ивана IV и многое другое, что подготовило новую эру в развитие государственного аппарата и права). Царь являлся главой государства. Он законодательствовал в масштабе всей страны, был главой исполнительной власти, командовал войсками, распоряжался финансами, был высшим судьей. В условиях сословно-представительной монархии появлялась необходимость в сословно-представительном органе, ограничивающем власть царя, каким и стала Боярская Дума. Все государственные функции теперь царь осуществлял при участии Боярской думы, а также Земских соборов через систему приказов и воевод. Именно Боярская Дума, с установленной системой местничества и Земский собор являлись необходимыми атрибутами сословно-представительной монархии. С упадком их роли в государстве и дальнейшей ликвидации этих органов власти закончилось существование сословно-представительной монархии.

Реорганизация государственного аппарата начинается еще с 80-х гг. XV в., после присоединения к Москве Твери, Рязани, Нижнего Новгорода, Великого Новгорода и освобождения Руси от татарского ига. Дворцово-вотчинная система государственного управления, сложившаяся еще во времена феодальной раздробленности, стала непригодна в новых условиях. Значительно усиливается власть царя, оформляется Боярская дума, создаются центральные органы управления - приказы.

Боярская дума, постоянно действующий совет знати, сложилась при великом князе. Ее члены назначались великим царем на основе местнических правил. Боярская дума развивалась из совета при князе, включавшего наиболее крупных феодалов. В Думу входили потомки бывших удельных князей и наиболее родовитые и влиятельные бояре (20-30 человек) Самостоятельной роли боярская дума не играла, она всегда действовала вместе с царём, составляя совместно с государем единую верховную власть.

Дума была высшим контрольным учреждением. Она собирала сведения о служилых людях, интересовалась расходами приказов, вникая подчас в такие мелочи, как, например, о том, сколько денег было потрачено в приказе на свечи, чернила и дрова. Решение (приговор) Думы (особенно с участием царя) по сложному делу, поступившему из приказа, или по частной жалобе становилось прецедентом при разборе в приказах аналогичных дел.

Главной предпосылкой становления Боярской Думы в системе органов государственной власти стало возникновение в России сословно-представительной монархии, которая должна была опираться на сословно-представительный орган, такой как Боярская Дума. Именно эта предпосылка сыграла огромную роль в становлении Боярской Думы.

Боярская Дума развилась из совета при князе, включавшего наиболее крупных феодалов. В Думу вошли потомки бывших удельных князей и наиболее родовитые и влиятельные бояре. Представители менее родовитых фамилий состояли в Думе в чине окольничего.

В конце XV в. Дума состояла из двух чинов: бояр и окольничих (высший придворный чин, означающий наиболее приближенных к князю людей), которые относились к думным чинам.

Бояре до конца XVII в. занимали одно из главенствующих положений в государстве. Царь по своему усмотрению назначает бояр в тот или иной чин, согласно традициям. Обычай местничества, т. е порядок назначения на должности по принципу родовитости и знатности, играет при этом немаловажную роль. Таким образом, признак местничества был существенным признаком при назначении на государственную должность.

Бояре занимали ключевые роли в государстве. Им жаловались чины бояр и окольничих. Лица в звании бояр могли занимать высшие должности по воинскому и гражданскому управлению. Они назначались начальниками-воеводами полков, управляли областями в качестве наместников и воевод, присутствовали в государственной думе - высшем государственном органе страны. Бояре также управляли главными приказами, являлись послами и вели дипломатические переговоры с представителями иностранных посольств.

Лица в звании окольничих тоже могли занимать те должности, что и бояре, но с меньшим значением. Окольничие управляли многими приказами, назначались в помощники к боярам. В эти чины могли войти лишь лица, пожалованные государем. Сословие боярства было наследственным состоянием, но иногда жаловалось царем. Служба государству являлась единственной обязанностью боярства. Права бояр были намного шире. Они могли занимать только высшие должности в государстве, имели право наследственного владения землей и крестьянами. Кроме бояр и окольничих, с начала XVI в. в Боярской Думе появляются думные дворяне (С Ивана IV), затем думные дьяки. Думные дворяне являлись третьим по "чести" разрядом (чином), после бояр и окольничих. Думные дворяне принимали участие в заседаниях Боярской думы, руководили приказами, а также назначались воеводами в города. Наряду с думными дьяками служили опорой царской власти в борьбе с боярской аристократией в Думе.

Учреждение чина думного дворянина должно было служить средством умерения аристократического элемента в составе Думе Боярской; оно давало возможность вводить в состав Думы людей незнатного происхождения, людей для которых в силу последнего обстоятельства закрыты или, по крайней мере, до крайности затруднен был доступ к высшим чинам боярина и окольничего, но дарования и опытность которых могли быть полезны в Думе. В боярских списках чин думного дворянина впервые встречается в 1572 г., под названием "дворянин в Думе", причем первым дворянином в Думе показан Роман Васильевич Олферьев, вторым - Михаил Андреевич Безнин.

Дьяки являются в XVI в. правителями приказов и проявляют в этом звании непосредственное влияние на дела государственного управления, мало - помалу забирая в свои руки отдельные нити, приводящие в движение весь механизм государственной жизни. В эти приказы мало - помалу перетягивается из Думы Боярской центр тяжести правительственной деятельности.

Таким образом, к концу XVI в. Боярская Дума состояла из людей четырех степеней: бояр, окольничих, думных дворян и думных дьяков.

боярская дума госуданое управление

Хотя Дума была обширной по своему составу и носила аристократический характер, она не могла удовлетворить потребности зарождавшегося самодержавного государства, которое нуждалось в более оперативном бюрократическом органе, но в XVI в. Дума все же была одним из главнейших органов в системе государственных органов власти.

XVI в., в частности годы правления Ивана IV, считаются одной из мрачных полос в истории Российского государства. Именно на этот век пришлось наиболее сильное изменение Боярской Думы, как государственного органа управления.

Эпоха боярского правления в малолетство Ивана IV ознаменовалась лишь ожесточенною борьбою между боярскими родами князей Телепневых-Оболенских, Шуйских, Бельских и Глинских; представители каждого рода хотели стоять во главе Думы, выказывая непосредственное и преобладающее влияние на ход государственной жизни, каждый род старался "засесть" другой. Пошли в ход обоюдные клеветы, подозрения, заточения, убийства.

Тяжкая эпоха боярского правления не могла не отозваться па впечатлительном характере юноши-государя: она определила его отношения к боярству в последующие годы государствования его. Одною из первых забот Ивана IV в начале правления была реорганизация Думы Государевой. Царь советовался с этою Думою обо всех важнейших делах: при посредстве ее отправлялся суд, производилось назначение воевод и военное устроение, раздавались вотчины и поместья, сказывались высшие придворные чипы. Дума же в свою очередь контролировала деятельность царя.

Новая Дума оказалась вполне на высоте признания своего и ее влияние следует видеть в созвании первого земского собора, исправлении Судебника и во всех лучших начинаниях этой светлой эпохи царствования Ивана. Значение этой Думы было весьма велико, - она оказывала решительное влияние на ход государственной жизни.

С середины XVI в. в Боярской думе выделилась привилегированная часть (комнатная или ближняя дума), с которой царь решал ряд вопросов не собирая общих заседаний. При Иване Грозном в 1547-1580 гг. действовала "Избранная рада" из числа наиболее приближенных к царю думцев и чинов дворцовой администрации. Зачастую члены рады, например, А.Ф. Адашев, на местнической лестнице находились значительно ниже думцев, которые в этот орган не входили.

С этого же времени отношение Ивана IV к боярству резко ухудшилось. Под влиянием наущений партии противников Сильвестра и Адашева, царь стал негативно относиться к боярам. Но особенно подействовал на царя поступок бояр - приверженцев Сильвестра и Адашева - во время тяжкой болезни его 1553 г.: эти бояре у постели находившегося при смерти царя отказались целовать крест четырехлетнему сыну его Дмитрию, имея в виду возвести на престол двоюродного брата царя, князя Владимира Андреевича. Этот поступок, глубоко затронувший самую чувствительную сторону сердца Ивана - уже не мог быть забыт им по выздоровлении. С 1560 г. Иван начинает открытую борьбу с боярами. Сильвестр и Адашев удалены от двора, царь подпадает влиянию новых советников, противников партии Сильвестра и Адашева. Дума Сильвестра и Адашева падает: часть членов ее кончает жизнь от руки палача или удаляется в изгнание, другая часть постепенно вытесняется новыми элементами, направленными в новом духе политики Ивана.

Царь нуждался в освобождении из укоренившейся опеки со стороны Боярской Думы и церкви. В опричнине Иван IV видел выход из сложившейся ситуации.

В декабре 1564 г. царь со всем двором неожиданно покинул столицу и переехал в Александровскую слободу. В грамотах, посланных в Москву, Иван Грозный обвинял бояр в "измене", однако в отношении горожан говорилось, что царь на них "не гневается и опале их не подвергает". Купцы и горожане объявили, что сами готовы "потребить всех изменников", просили Боярскую Думу вернуть царя. У послов от митрополита и бояр Иван IV потребовал всей полноты власти, чтобы "опалы свои класть, а иных казнить и животы их имати". Так, объявив о своем отречении от престола и использовав поддержку московского посада, царь вырвал у Думы и Священного собора согласие на введение в государстве чрезвычайного положения.

Таким образом, именно с Ивана Грозного Боярская Дума полностью становится высшим совещательным органом при царе. Даже при Иване IV значение Боярской Думы было велико. Иван IV, относясь к боярам с недоверием, все же считался с мнением и деятельностью Боярской Думы. Следовательно, значение Боярской Думы при Иване IV Грозном не упало.XVI вв. являются временем расцвета законосовещательной деятельности Боярской Думы.

Уверенность боярства в прочности своего политического положения поддерживалась и отношением самих московских государей к учреждению, служившему оплотом этому положению.

Довольно трудно определить отношения, действовавшие между людьми, которые сами никогда не выражали их прямо и точно и даже по-видимому не чувствовали надобности их формулировать. Остается следить за отдельными фактами, в которых эти отношения обнаруживались. Существует довольно много фактов, в которых показывается огромное значение Боярской Думы.

Прежде всего, тот самый государь, на суровость и самовластие которого так жаловалось боярство, признавал его классом, на котором преимущественно лежит дело земского строения которым держатся внешняя безопасность и внутренний порядок в государстве. Взглянув на своих бояр, умирающий великий князь, отец Грозного, как рассказывает летописец, сказал им: "с вами держал я Русскую землю, вы мне клятву дали служить мне и моим детям; приказываю вам княгиню и детей своих, послужите княгине и сыну моему, поберегите под ним его государства, Русской земли, и всего христианства от всех недругов, от бесерменства и от латынства и от своих сильных людей, от обид и от продаж, все заедин, сколько вам Бог поможет". Ту же мысль, только другими словами, выражает боярам умирающий Василий и по рассказу современного повествователя о его смерти, очень близкого ко двору, имевшего возможность слышать или узнать подлинные выражения великого князя. С боярами Василий говорит "о устроении земском", им приказывает перед смертью, как "без него царству строитися". Такому политическому положению класса соответствовали состав и правительственное значение боярской думы. Звание думного человека не было наследственным по закону: в думные чины жаловали, "думу сказывали" по назначению государя. Теперь это назначение стало само по себе необходимо при множестве боярских фамилий, при обилии наличных служилых лиц в отдельных фамилиях. Но по родословному составу думы XVI в. можно видеть, в какой степени государево назначение согласовалось с аристократическим распорядком лиц и фамилий, установившимся в боярской среде. Члены думы, особенно двух высших чинов, обыкновенно выходили из известного родовитого круга, который в лице своих очередных представителей "думу ведал"; как полковых воевод, так и советников своих государь "прибирал, рассуждая их отечество, кто того дородился".

И правительственное значение думы на деле далеко не было пассивным: она является более чем совещательным собранием при своем государе, пользуется известным простором в своей деятельности.

В 1510 г. тот же суровый великий князь Василий, властью своею над подданными превосходивший всех монархов в свете, решая в Новгороде политическую судьбу Пскова, "велел своим боярам по своей думе творити, как себе сдумали", и арест псковских властей и граждан, приехавших тогда к государю с челобитьями, является делом московских бояр, следствием их думного приговора.

Стереотипный язык официальных актов затенял значение бояр перед авторитетом царя. Но когда царь говорил простым не условным языком, обе стороны являются в другом освещении. В речи, заготовленной для произнесения на соборе 1551 г., Иван, вспоминая свой приговор о местничестве в думе 1549 г., с удовольствием замечает, что "всем боярам тот был приговор люб". Собору, на котором присутствовали вместе с духовенством князя и бояре, Иван указывает задачу все устроить по св. правилам и праотеческим законам, "на чем мы, святители, царь и все, приговорим и уложим". Дума сама располагала порядком обсуждения вопросов, стоявших на очереди.

В конце 1552 г. царь, уезжая из Москвы к Троице крестить новорожденного сына, велел боярам промыслить об устройстве только что завоеванной Казани и потом сидеть о кормлениях, т.е. о замене их денежным жалованьем; но они пустили вперед ближе касавшийся их вопрос о кормлениях, a "казанское строение поотложили", за что на них жалуется летописец.

Эти факты доказывают, что сами цари уважали Боярскую Думу и понимали ее значение для них же самих. Царю необходимо было положиться на какой-либо орган, который давал бы советы князю по принятию решений государственной важности.

Боярская дума знала взлеты и падения своей государственной значимости, но даже Иван Грозный был вынужден с ней считаться, хотя периодически отправлял её членов на плаху. Роль Думы хорошо понимали и иностранцы, которые до того как попасть на царский прием, долгое время вынуждены были общаться с думскими чинами. Любопытные воспоминания о роли думы оставил англичанин Джильс Флетчер, побывавший на Руси при Борисе Годунове. Он писал: "Царь и состоящая под ним Боярская дума, как верховные правители, так и самые исполнители в отношении издания и уничтожения законов, определения правительственных лиц, права объявлять войну и заключать союзы с иностранными державами, права казнить и миловать, права изменять решения по делам гражданским и уголовным".

В XVI в. было формально утверждено политическое значение думы: боярский приговор был признан необходимым моментом законодательства, через который должен был проходить каждый новый закон, прибавлявшийся к Судебнику.

Таким образом, в XV-XVI вв. Дума играла не последнюю роль в политических делах государя. Князья, а затем и цари понимали значение Боярской Думы и опирались на ее деятельность. Многочисленные факты, свидетельствующие об отношении царя к Думе, доказывают высокое положение Боярской Думы в обществе и ее роль для государей. Следовательно, значение Боярской Думы среди органов государственного управления, было наиболее высоким.

законодательный дума власть судебник

Глава 2. Функции и полномочия боярской думы, их обеспечение нормативно-правовой базой

2.1 Судебники 1497 и 1550 годов

Впервые упоминание о Судебнике 1497 года имеется в Записях о Московии австрийского дипломата Сигизмунда Герберштейна, бывшего послом императора Максимилиана I при дворе Василия III. Опубликованные в 1556 году в Базале на латинском языке, эти записки раскрывали содержание лишь первых статей Судебника (3-7, 9-16) о порядке решения споров при помощи судебного поединка и наказаниях за разного рода преступления.

Рукопись Судебника 1497 года была обнаружена в 1817 году П.М. Строевым и опубликована им совместно с К.Ф. Калайдовичем в 1819 году. Она остается до сих пор единственным известным списком Судебника и хранится в фонде Государственного древлехранилища Центрального государственного архива древних актов в Москве.

В советское время вышло академическое издание «Судебники XV-XVI вв.» (подготовка текста к печати и комментарий Л.В. Черепнина). Исследуя сохранившийся единственный список Судебника 1497 года, Л.В. Черепнин пришел к выводу, что текст его был переписан с подлинника или другого списка не менее чем тремя сменявшими друг друга писцами. Рукопись Судебника не имеет постатейной нумерации. Ее текст подразделяется с помощью киноварных заголовков на 36 разделов, внутри которого имеются более мелкие подразделения - выполненные также киноварью инициалы. Систематизируя эти подразделения, М.Ф. Владимирский-Буданов при публикации текста Судебника в своей «Хрестоматии», изданной в 1873 году, разделил его на 68 статей. Однако, как показал Л.В. Черепнин, эта система деления искусственна. М.Ф. Владимирский-Буданов, не имевший возможности ознакомиться с рукописью Судебника и пользовавшийся исключительно публикацией К.Ф. Калайдовича и П.М. Строева, в которой не всюду учитывалось наличие выполненных киноварью инициалов, не отразил полностью архитектонику памятника. По мнению Л.В. Черепнина, памятник следует разбить на 100 статей. Однако ввиду того, что все научные работы, посвященные Судебнику 1497 года, основаны на нумерации Владимирского-Буданова, в академическом издании (и в настоящей публикации) сохранено общепринятое деление. М.Ф. Владимирский-Буданов отметил наличие в Судебнике определенной системы по сравнению с предшествовавшими актами. Предложенное выделение из состава Судебника четырех частей - постановления о суде центральном, суде местном, материального права и дополнительных статей - было воспринято всеми последующими исследователями. Рассматривая Судебник 1497 года как объединение местных законов в один общий, М.Ф. Владимирский-Буданов впервые предпринимает попытку более детального изучения вопроса о его источниках. Формально юридическое сравнение, проведенное путем текстологического анализа, приводит его к выводу, что в качестве «не только основного, но и единственного источника» Судебника выступают уставные грамоты, а нормы обычного права употреблены в незначительной степени. Использована Псковская Судная грамота, несколько видоизмененная по сравнению с вечевым законодательством. Судебник, считает М.Ф. Владимирский-Буданов, значительно беднее по сравнению с Псковской Судной грамотой как по содержанию, так и по искусству редакций. Он находит и неизвестные ранее памятникам статьи, например, запрещение отказывать в правосудии, законы о взяточничестве и лжесвидетельстве и некоторые другие, автором которых он считает Ивана III.

В советской историко-юридической литературе наиболее крупные специальные исследования Судебника 1497 года принадлежат С.В. Юшкову и Л.В. Черепнину.

С точки зрения С.В. Юшкова, централизация территориальная предопределила централизацию законодательную. Однако господствовавшая в 20-е годы XX века концепция «торгового капитализма» при определении общественно-политического строя России периода XIV - XVI вв. оказала влияние и на труды, посвященные проблемам юридического оформления процесса ликвидации феодальной раздробленности и образования единого Российского государства. Судебник 1497 года трактуется С.В. Юшковым как памятник права, регламентировавший определенные социальные сдвиги на пути замены феодальных общественных отношений отношениями «торгового капитализма».

Солидаризируясь в основном с С.В. Юшковым по вопросам об источниках Судебника, а также в оценке ряда его статей и значения для процесса централизации Русского государства, Л.В. Черепнин предложил иное решение проблемы авторства Судебника 1497 года. Он пришел к выводу, что составителем Судебника не был и не мог быть сын боярский Владимир Гусев (этот вывод Л.В. Черепнина был подтвержден позднее А.Н. Насоновым), и предположил, что активное участие в создании Судебника принимали бояре-князья И.Ю. и В.И. Патрикеевы, С.И. Ряполовский, а также великокняжеские дьяки В. Долматов, Ф. Курицын и др.

Изучая вопрос об источниках Судебника 1497 года, С.В. Юшков и Л.В. Черепнин сделали заключение, что при его составлении были использованы не только Русская Правда, Псковская Судная грамота и уставные грамоты наместничьего управления. Например, дошедшие до нас Двинская 1397 года и Белозерская 1488 года уставные грамоты, в которых, помимо вопросов местного управления и суда, содержались и нормы материального, гражданского и уголовного права. Действовало также местное законодательство, определявшее корм наместника, судебные и торговые пошлины, уголовные штрафы, отношение наместника к суду центральному, а также законодательство присоединенных к Москве княжеств и земель. Так, помимо известных нам Псковской и Новгородской Судных грамот, В.Н. Татищев упоминает о не дошедших до нас ростовских и рязанских законах.

К источникам Судебника относятся правые и жалованные грамоты, указы и инструкции, касающиеся суда и управления, и издававшиеся как Московским, так и иными княжествами. Таков, в частности, «Указ наместников о суде городским», изданный в 1483 -1484 гг. в связи с массовой конфискацией земель крупных феодалов, противившихся централизации, и передачей этой земли дворянству. Указ предусматривал привлечение к участию в суде представителей верхов местного населения, регламентацию судебных пошлин, установление твердых сроков, которых должны придерживаться кормленщики, призываемые приставом к ответу. В Судебник также вошли «Указ о езду», содержащий таксу пошлин за поездку приставов в различные города Московского государства, и «Указ о недельщиках».

Источниками при составлении Судебника 1497 года служили грамоты отдельных княжеств, устанавливавшие сроки отказа крестьян, сроки исковой давности по земельным спорам и др. По мнению С.В. Юшкова, в Московском великом княжестве, вероятно, существовал и до Судебника 1497 года сборник правил о судопроизводстве, применявшийся в центральных судебных учреждениях и, весьма возможно, в тех областях, которые не получили уставных грамот. Этот сборник должен был включать в себя «…по крайней мере, исчисление пошлин и сборов, следуемых с тяжущихся в пользу судей и в пользу второстепенных органов, а также сборов, взимавшихся при выдаче различного рода официальных актов». Исследуя русские феодальные архивы XIV - XV вв., Л.В. Черепнин уточняет это предположение и приходит к выводу, что около 1491 года был составлен «московский сборник», воспринявший некоторые местные, особенно звенигородские, правовые нормы и являвшийся руководством для разбора в суде поземельных дел. Ликвидация земельных конфликтов во вновь при-соединенных владениях была очередной задачей московского правительства.

Проводя доскональное сопоставление всего предшествовавшего законодательства с текстом Судебника 1497 года, С.В. Юшков пришел, однако, к выводу, что только в 27 статьях Судебника можно найти следы непосредственного влияния каких-либо известных нам юридических памятников или норм обычного права (12 статей из уставных грамот, 11 из Псковской Судной грамоты, 2 статьи из Русской Правды (ст. 55 Судебника о займах и ст. 66 о холопах) и 2 статьи из норм обычного права). Но при заимствовании из старых источников нормы права перерабатывались применительно к изменениям в социально-экономическом строе. Усиливая в связи с обострением классовой борьбы репрессии, Судебник вводит смертную казнь для лихих людей, тогда как статьи Белозерской уставной грамоты, послужившие источником соответствующих статей Судебника, предоставляли разрешение вопроса о наказании таких людей на усмотрение суда. Судебник изменяет по сравнению с прежним законодательством порядок обращения к суду, обязанности судей, вводит новое понятие института послушества и т.д.

статей, т.е. около 3/5 всего состава Судебника, не имеют какой-либо связи с дошедшими до нас памятниками. Они или извлечены из несохранившихся законодательных актов Ивана III, или принадлежат самому составителю Судебника и представляют, таким образом, новые нормы, не известные прежней судебной практике. Именно новизной Судебника объясняется, по мнению С.В. Юшкова, то обстоятельство, что далеко не все его статьи осуществлялись на практике. Часть их оставалась программой, пожеланием, для реализации которой требовалось время. Именно поэтому Судебник 1497 года был положен в основу царского Судебника 1550 года, а отдельные его положения и принципы получили дальнейшее развитие в последующем законодательстве. Роль и значение Судебника 1497 года особенно возрастают в свете исследований Л.В. Черепнина, И.И. Смирнова и Б.А. Романова, доказывающих отсутствие промежуточного памятника права, а именно - Судебника Василия III.

В 1550 г. был издан новый Судебник (краткий свод законов). Его характерной чертой является стремление улучшить отправление правосудия и поставить его под контроль представителей местного населения. Судебник подтверждает старый обычай, чтобы в суде назначаемых царем наместников и волостелей присутствовали старосты и «судные мужи» или «лучшие мужи» из местного населения: теперь они называются «целовальниками» (т. е. присяжными, поцеловавшими крест) и являются, таким образом, не случайными свидетелями судебного разбирательства, но его постоянными и официальными участниками. Судебник приказывает «без старосты и без целовальников суда не судити» и предписывает повсеместное распространение этого института: «а в которых волостех наперед сего старост и целовальников не было, и ныне в тех во всех волостех быти старостам и целовальникам». Судебные протоколы должны писать, помимо наместничьих, земские дьяки, а староста и целовальники должны подписывать эти протоколы. Наместники и их тиуны не имеют права арестовать никого из местных людей, не предъявив («не явя») их старостам и целовальникам, которым они должны объяснить причины ареста.

Так как в описываемое время, в XVI веке, явилась сильная потребность в мерах против злоупотреблений лиц правительственных и судей, то эта потребность не могла не высказаться и в Судебнике Иоанна IV, что и составляет одно из отличий царского (Судебника от прежнего великокняжеского, от Судебника Иоанна III. Подобно Судебнику Иоанна III, новый Судебник запрещает судьям дружить и мстить, и брать посулы, но не ограничивается одним общим запрещением, а грозит определенным наказанием в случае ослушания. Мы видели, что Судебник Иоанна III о случаях неправильного решения дела судьями выражается так: «Кого обвинит боярин не по суду и грамоту правую на него с дьяком даст, то эта грамота в неграмоту, взятое отдать назад, а боярину и дьяку в том пени нет». Новый Судебник постановляет: если судья просудится, обвинит кого-нибудь не по суду без хитрости и обыщется то вправду, то судье пени нет; но если судья посул возьмет и обвинит, кого не по суду и обыщется то вправду, то на судье взять истцов иск, царские пошлины втрое, а в пене, что государь укажет. Если дьяк, взявши посул, список нарядит или дело запишет не по суду, то взять с него перед боярином вполовину, да кинуть в тюрьму; если же подьячий запишет дело не по суду за посул, то бить его кнутом. Если виноватый солжет на судью, то бить его кнутом и посадить в тюрьму.

По Судебнику Иоанна III, судья не должен был отсылать от себя жалобников, не удовлетворивши их жалобами; новый Судебник говорит и об этом подробнее: если судья жалобника отошлет, жалобницы у него не возьмет и управы ему или отказа не учинит, и если жалобник будет бить челом государю, то государь отошлет его жалобницу к тому, чей суд, и велит ему управу учинить; если же судья и после этого не учинит управы, то быть ему в опале; если жалобник бьет челом не по делу, судьи ему откажут, а он станет бить челом, докучать государю, то кинуть его в тюрьму. При определении судных пошлин (от рублевого дела судье одиннадцать денег, дьяку семь, а подьячему две) против старого Судебника также прибавлена статья о наказании за взятие лишнего: взявший платит втрое; если в одном городе будут два наместника или в одной волости два волостеля, а суд у них не в разделе, то им брать пошлины по списку обоим за одного наместника, а тиунам их - за одного тиуна, и делят они себе по половинам; а которые города или волости поделены, а случится у них суд общий, то им обоим пошлины брать одно и делить.

Если останется у крестьянина хлеб в земле (то есть если выйдет, посеяв хлеб), то, когда он этот хлеб пожнет, платит с него или со стоячего два алтына; платит он царскую подать со ржи до тех пор, пока была рожь его в земле, а боярского ему дела, за кем жил, не делать. Если крестьянин с пашни продается кому-нибудь в полные холопы, то выходит бессрочно и пожилого с него нет; а который его хлеб останется в земле, он с него платит царскую подать, а не захочет платить подати, то лишается своего земляного хлеба. Если поймают крестьянина на поле в разбое или в другом каком-нибудь лихом деле и отдадут его за господина его, за кем живет или выручит его господин, и если этот крестьянин пойдет из-за него вон, то господин должен его выпустить, но на отказчике взять поруку с записью: если станут искать этого крестьянина в каком-нибудь другом деле, то он был бы налицо.

Понятно, что в эти времена, когда государство было еще так юно, когда оно делало еще только первые попытки для ограничения насилия сильных, перезыв крестьян, при котором сталкивались такие важные интересы, не мог обходиться без насилий. Помещики, пользуясь беспомощным состоянием своих соседей, вывозили у них крестьян не в срок, без отказа и беспошлинно. Крестьяне черных станов пусторжевских били челом, что дети боярские, ржевские, псковские и луцкие выводят за себя в крестьяне из пусторжевских черных деревень не по сроку, во все дни и беспошлинно; а когда из черных деревень приедут к ним отказчики с отказом в срок отказывать из-за них крестьян в черные деревни, то дети боярские этих отказчиков бьют и в железа куют, а крестьян из-за, себя не выпускают, но, поймав их, мучат, грабят и в железа куют, пожилое берут с них не по Судебнику, а рублей по пяти и по десяти, а поэтому вывести крестьянина от сына боярского в верные деревни никак нельзя.

Эта жалоба на задержку крестьян и на взятие с них лишнего за пожилое против Судебника не была единственною в описываемое время. Иногда землевладелец, взявши с отказывающегося крестьянина все пошлины, грабил его, и, когда тот шел жаловаться, землевладелец объявлял его своим беглым холопом и обвинял в воровстве.

Относительно холопов в новом Судебнике Иоанна IV встречаем перемены против Судебника Иоанна III; перемены эти клонятся к ограничению числа случаев, в которых свободный человек становился холопом.

Если при переходе крестьян были случаи, когда землевладельцы позволяли себе нарушение закона, перезывали не в срок крестьян, задерживали их у себя, брали лишнее за пожилое, то и в отношении к холопям видим подобное же нарушение закона, переманку к себе чужих холопей; случалось, что беглый холоп, отыскиваемый господином, объявлял перед судьею, что он бежал и с покражею совершенно от другого господина, по обещанию последнего отстоять его от законного иска. Карамзин писал по этому поводу "До нас не дошло случаев закабаления вольных людей без их согласия: Судебник Иоанна IV определяет за это смертную казнь".

.2 Функции и полномочия Боярской думы

Государство решает свои задачи, осуществляет публичную власть с помощью государственного аппарата: через соответствующие государственные учреждения, которые имеют властные полномочия и руководствуются законами, требующими определенного делопроизводства. Государственный аппарат формируется постепенно, в ходе объединения земель вокруг Московского княжества и образования единого централизованного государства. Развивается и усложняется по мере упрочнения государства, изменения экономики и социальной структуры общества, внутренней и внешней обстановки. Появились первые государственные учреждения во второй половине XV в., одновременно зародились черты бюрократизма (централизм, подчинение друг другу, бумажное делопроизводство). Государственный аппарат состоит из ряда элементов, среди которых, кроме органов центрального и местного управления, суда - наиболее ранними являются полиция и армия. На ранних этапах развития государства очень важную роль в управлении и политике играла церковь, но с середины XV в. государство берет перевес над церковью, и она постепенно становится просто средством идеологического воздействия на массы.

При Иване III только бояре и окольничие имели право центрального суда и управления (Судебник 1497 г. ст.1) и только эти лица были советниками великого князя. Впрочем, в последствии можно найти в составе Думы дворецкого, казначеев, но это были не чины, а должности. Введение в Думу только некоторых бояр и князей и точное определение должностей, дающих право на членство в Думе - первое существенное отличие Московской Думы от древней.

В сентябре месяце 1497 года Великий князь всей Руси Иван Васильевич со своими детьми и боярами установил, как судить боярам и окольничим.

Статья 1 определяет состав боярского суда и пределы его компетенции. Суд осуществляется членами Боярской Думы, занимавшими высшие придворные должности и исполнявшими фактически обязанности судей. В целях ограничения судебных прав бояр и необходимости ведения судопроизводства к боярскому суду допускаются представители иных сословий - дьяки. Первоначально дьяки появились в штате князя и, как правило, занимались оформлением его духовных и иных грамот. Иногда они даже были холопами, на что указывают документы времен Ивана Калиты. Первые официальные упоминания о великокняжеском казенном дьяке встречаются в 1447-1453 гг., а в 1493 году появляется упоминание о «Казне». Она понимается как Казенный приказ с дьяками и делопроизводством, ведавшим личным имуществом великого князя, его казной, а также архивом.

Избираемые князем «не от шляхетского роду, ни от благородна, но паче от поповичов, или от простого всенародства», дьяки являлись его надежной опорой. Не из бояр, а из дьяков, повествует Псковская летопись, выбрал Иван III истолкователя своей воли перед псковским вечем. Роль дьяков усиливается с возрастанием письменного делопроизводства. Они могли возглавлять приказы и являлись компетентными людьми в политических, административных, финансовых и иных вопросах. Не случайно с XVI века в состав Боярской Думы были включены думные дьяки, заведовавшие четырьмя главными приказами: Разрядным, Посольским, Поместным и Казанского Дворца.

Боярская Дума в качестве суда первой инстанции судила своих собственных членов, должностных лиц приказов и местных судей, разбирала споры о местничестве и иски служилых людей, не пользовавшихся привилегией великокняжеского суда. Боярская Дума была высшей инстанцией по отношению к местному суду. В нее передавались по докладу дела, изъятые из самостоятельного ведения местного суда, а также дела от приказных судей, когда между ними не было согласия, или порядок их решения не предусматривался законом. Помимо этого Боярская Дума была, наряду с великим князем, апелляционной инстанцией.

За производство суда или иного печалования запрещалось брать посулы (взятки). Первоначально посул - не столько взятка в буквальном смысле этого слова, сколько плата за проявление судьей прилежания в разборе дела. О посулах, как плате за суд, свидетельствует и ст. 4 Записи о душегубстве 1456 - 1462 гг.: А тиуну великого князя что посулят. Посулы, как вознаграждение, мзда от тяжущихся были обычным явлением и в последующее время.

Централизация государственного аппарата и недовольство масс злоупотреблениями должностных лиц на местах требовали упорядочения и ограничения прав должностных лиц. Так, в послании известного церковного деятеля Кирилла Белозерского князю Андрею (от 1413 года) предлагалось, чтобы судьи…посулов не имели, довольны бы были уроки своими. Запрещение тайных посулов, т.е. взяток, отразили Новгородская и Псковская Судные грамоты. Статья 4 последней гласит : А тайных посулов не имати ни князю, ни посаднику. С этого времени слово посульник принималось уже как взяточник. В таком же смысле посул понимается и в статье 6 Двинской уставной грамоты, устанавливавшей ответственность наместника, отпустившего вора за взятку: Кто…татя отпустит, а себе посул возмет. Запрещение посула как взятки получило законодательное подтверждение в статьях Судебника, отразивших ряд мер по ограничению прав кормленщиков (ст.ст. 1, 33, 38, 43, 65, 67).

При усилении письменного делопроизводства, естественно появление в думе канцелярии. Появляется штат думных дьяков, постепенно специализировавшихся на выполнении различных государственных служб. Для времени правления Василия III характерен процесс складывания целых дьяческих семейств. Дьяческая профессия становится наследственной, дьяческий штат приобретает корпоративную устойчивость. Намечается распределение функций. Но функциональное распределение обязанностей только в середине XVI в. привело к появлению новой (приказной) системы управления.

До середины XVI в. местное управление основывалось на системе кормлений, т.е. управление через наместников (в городах) и волостелей (в волости), обладавших полным набором полномочий. Власть наместников аналогична прежней княжеской и имеет тот же вотчинный характер. Назначение на эти должности называлось великокняжеским пожалованием даже в том случае, если эти должности были наследственными. Уже с конца XV в. стал устанавливаться обычай "припускать" сыновей к участию в пользовании поместьем; в первой половине XVI в. в Новгородском уезде уже действовала практика наследования поместных владений. Это нашло отражение в наличие в этот период разного рода поместий: старые, отцовские, меновые "из порезших земель", прожиточные (у вдов, недорослей и увечных). В том случае, когда власть передавалась по "наследству". Необходимо было подтверждение великого князя - наследственное пожалование каждый раз зависело от его воли. С XVI в. разрешалась мена поместьями с разрешения поместного приказа и при условии, что они равны и этим не наносится ущерб государству.

Учитывая изменения экономического положения холопов, Судебник 1497 года, развивая ст. ст. 66 и 85 Русской Правды Пространной редакции о допущении к свидетельским показаниям холопов, предоставляет им право отвечать и искать на суде, т. е. признает их субъектами права. Кроме того, Судебник законодательно подтверждает практикуемый отпуск холопов на волю. Это видно в ст. 17, которая предусматривает выдачу правой и отпускной грамот, т.е. судебного решения по искам холопов и документа об отпуске холопов на волю. По наблюдениям Е.И. Колычевой, такой отпуск распространялся прежде всего на верхушку административно-хозяйственного аппарата, военную дружину и одиноких женщин. Он осуществлялся преимущественно в случае выморочности владений фео-дала и первоначально не требовал определенной регламентации. Факт освобождения того или иного полного человека фиксировался обычно в духовных грамотах (завещаниях). Как правило, отпускные грамоты давались в спорных случаях, и лишь Судебник 1497 года не только узаконил необходимость выдачи отпускных грамот при всех случаях отпуска холопов, но и определил порядок выдачи их (ст.ст. 17, 18, 20, 40-43). Статья 17 устанавливает одинаковую пошлину при выдаче правой и отпускной грамот, размер которой определяется не из расчета пошлин с рубля, а с головы, т.е. с человека. Законодательно подтверждая право на отпуск холопов, Судебник, однако, строго регламентирует порядок его осуществления.

Статья 18 относит решение вопроса об отпуске холопов к компетенции наместника, державшего кормление с боярским судом. В волостях (т. е. в частях уезда) функции управления и суда осуществляли волостели, дворецкие, слободчики, приказчики, посельские и т. д. Все они находились на содержании населения, которое предоставляло им так называемый корм. А кто будет волостель на Кривондине волости, ... корму ... имати на Рождество Христово со шти деревень десятеро хлебов, да полоть мяса, да мех овса, да воя сена; а тиуну его... пятеро хлебов, да полоть мяса, да острамок (полвоза) сена, да полмеха овса; а доводчику ... с деревни хлеб, да часть мяса, да зобня (кошель, лукошко) овса. Кормление давалось на определенный срок, обычно на год.

Статья 77 существенно ограничивает ст. 18 Судебника 1497 года о выдаче отпускных грамот. Если в конце XV - первой половине XVI вв. правом боярского суда, включавшим выдачу отпускных грамот, обладали по неполным данным более 30 городов636, то Судебник 1550 года оставил это право лишь за Москвой, Новгородом и Псковом. Одновременно теряла юридическую силу отпускная, хотя и написанная собственноручно холоповладельцем, но оформленная без боярского доклада. Значительная централизация и ограничение прав наместничьего суда в области отпуска холопов отмечались всеми исследователями. Эта мера представляется направленной скорее на урегулирование исков холоповладельцев друг к другу, чем на то, чтобы «затормозить отпуск холопов на волю, свести на нет их освобождение... сохранить, упрочить и расширить институт холопства»638. Этот вывод Е.И. Колычевой можно принять лишь с поправкой В.М. Панеяха на то, что уже статьи Судебника 1550 года о холопах и соответствующие законы этого и последующего периода применялись и при решении кабальных дел. Уже к концу XVI в., отмечает В.М. Панеях, слово холоп раскрыто таким образом, что этот термин включает и зависимость по служилой кабале. Ограничение полного, старинного, докладного холопства и развитие холопства кабального означает не расширение института холопства, а преобразование его в новую категорию феодально-зависимого населения. Данная тенденция была, по мнению А.И. Яковлева и Б.Д. Грекова, характерна для законодательства всего периода конца XV - начала XVI вв. и не могла не отразиться на нормах Судебника 1550 года640.

Поместные наделы жаловались из княжеских земель лицам, непосредственно связанным с княжеским дворцом и службой князю. Термин "поместье" впервые был использован в Судебнике 1497 г. Поскольку земли жаловались за самые различные виды службы - был введен эквивалент для оценки этих заслуг. Размер поместного оклада, который пересчитывался в денежной форме, определялся объемом возложенных на помещика государственных обязанностей. Объектом поместного землевладения являлись пахотные земли, рыбные, охотничьи угодья, городские дворы и др. Постепенное истощение земельного фонда заставило государство соответственно увеличить долю поместного оклада за счет сокращения земельных наделов. Широкое развитие получила поместная система только в тех районах Русского государства, где великокняжеская власть обладала земельным фондом, образовавшимся за счет конфискации земель местной княжеско-боярской аристократии и захвата общинных крестьянских земель, а также в результате освоения новых территорий, преимущественно, юго-западной, южной и юго-восточной окраины. В центральных же районах (старомосковских землях), где крупное вотчинное землевладение не было поколеблено, а черных крестьянских земель в конце XV в. было уже сравнительно не так много, основная масса земель по-прежнему сосредотачивалась в руках светских и духовных вотчинников.

В истории органов местного управления на смену кормлений, в условиях укрепления централизованного государства и монархии, приходит система губного и земского управления. Однако это происходит постепенно, и система кормлений отмирает не сразу. Перестройка системы кормлений, начиная с конца XV в. идет по двум линиям: по линии постепенного ограничения кормлений и установления более строгого контроля со стороны центрального правительства за деятельностью наместников и волостелей с целью ограничения их произвола; с другой - по линии создания новых органов управления, дворянских по своей природе. Первые шаги в области ограничения наместничьего управления были сделаны Иваном III путем введения в практику выдачи на места специальных уставных грамот, регламентировавших права и обязанности наместников и волостелей. Наиболее ранней из известных грамот этого времени является Белозерская уставная грамота 1488 г. Сокращены были сроки деятельности наместников (от одного до трех лет), подвергались сокращению "доходные статьи" кормлений, которые теперь уже обычно переводятся на деньги. Эти постановления были частично закреплены Судебником 1497 г., но на практике выполнялись далеко не всегда. Ограничиваются судебные полномочия; в состав наместничьего суда вводятся местные "лучшие люди", земские дьяки протоколируют процесс, судебные документы подписывают целовальники и дворские. Частный характер власти ограничивался соучастием в управлении одним городом или волости двух наместников, волостелей (Судебник 1497 г. ст.65).

Корм состоял из "въезжего корма" (при въезде наместника на кормление), периодических поборов два-три раза в год (натуральных или денежных), пошлин торговых (с иногородних купцов), судебных, брачных ("выводной куницы"). За превышение таксы корма наместнику угрожает наказание. Состав подчиненных органов наместничьего управления также носит частно-государственный характер; суд отправляет через холопов-тиунов (2 помощников) и доводчивов (вызов в суд около десяти человек), между которыми делит станы и деревни уезда, но ответственность за их деяния падает на него самого.

Не всем наместникам предоставлялась одинаковая компетенция: были наместники с "судом боярским" и "без боярского суда" (Судебник 1497 г. от ст.38 и 43); дела по холопству (укрепление и освобождение) и уголовные окончательно, вторые обязаны были отсылать их к докладу в Москву. На неправомерные действия наместника дается право жалобы населения великому князю.

Хотя возникновение Боярской Думы относится к временам раннефеодальной монархии, ее роль возрастает при Иване III. Именно при Иване III Боярская Дума становится постоянным органом власти, который имел вековые традиции со времен Киевской Руси и периода феодальной раздробленности в виде совещаний при князе, функции которых были неотделимы от прерогатив московского князя.

Компетенция Боярской Думы в основном была намечена Судебником 1550 г. и Соборным Уложением 1649 г. Законодательное значение думы было прямо утверждено царским Судебником 1550 г. (ст.98). Дума участвовала в принятии законов вместе с царем, затем в качестве составной части Земского Собора. Боярская Дума не имела твердо очерченной компетенции, отдельной от царской власти. Дума участвовала в законодательстве, обсуждала законопроекты, утверждавшиеся царем. Она обсуждала запросы приказов и воевод о делах, которые эти органы не могли решить, давала указания приказам и воеводам по делам текущего управления. В ней обсуждались военные и международные вопросы, через нее проходила дипломатическая переписка. Дума была высшим контрольным учреждением. Она собирала сведения о служилых людях, интересовалась расходами приказов, вникая подчас в такие мелочи, как например, о том, сколько денег было потрачено в приказе на свечи, чернила и дрова.

Поскольку Дума часто выступала в роли высшей судебной инстанции, то ее решения в этой области, очень часто восполняли пробелы законодательства. Это было законодательство Думы посредством прецедентов. Дума также утверждала новые налоги, принимала решения по вопросам организации армии, земельным делам, международным связям, руководила приказами и надзирала за местным управлением.

Боярская дума разрешала важнейшие государственные дела. Ею был утверждён великокняжеский судебник 1497 г. и судебники 1550, 1589 гг. Статья 98 Судебника 1550 г. считала приговор Боярской думы необходимым элементом законодательства: "а которые будут дела новые, и в сём судебнике не написаны, и как те дела с государства доклада и со всех бояр приговор вершаться". Указ о кабальном холопстве в апреле 1597 г. царь "приговорил со всеми бояры", ноябрьский указ того же года о беглых крестьянах "царь указал и бояре приговорили".

Значение думы было указано в царском судебнике: "А которые будут дела новые, а в сем судебнике не написаны, и как те дела с государева докладу и со всех бояр приговору вершатся, - и те дела в сем судебнике приписывати". Законодательными источниками были признаны государевы указы и боярские приговоры. Общая законодательная формула была такова: "Государь указал, и бояре приговорили". Это понятие о законе, как результате нераздельной деятельности царя и думы, доказывается всею историей законодательства в Московском государстве. Но из этого общего правила были и исключения. Так, упоминаются в качестве законов царские указы без боярских приговоров; с другой стороны, есть ряд законов, данных в форме боярского приговора без царского указа: "Все бояре на Верху приговорили". Царские указы без боярских приговоров объясняются или случайностью борьбы с боярством (при Грозном), или незначительностью разрешаемых вопросов, не требовавших коллегиального решения, или поспешностью дела. Боярские же приговоры без царских указов объясняются или полномочием, данным на этот случай боярам, или отсутствием царя и междуцарствием. Таким образом, из этих случаев отнюдь нельзя заключать о раздельности законодательных прав царя и думы.

Заседания Боярской думы проводились в Кремле: в Грановитой палате, иногда в личной половине дворца (Передней, Столовой или Золотой палатах), реже вне дворца, например, в опричном дворце Ивана Грозного в Москве или Александровской слободе.

Функции и прерогативы Думы расширялись по мере усложнения и дифференциации задач государственного управления. Фактически она превратилась в "соправительствующий" орган при монархе.

Заключение

Изменения в судебной системе 15-16 вв. удовлетворили требования господствующего класса, законодательно оформив повсеместное ограничение крестьянского выхода. Возможность такого выхода ограничивалась также тем, что каждый уходящий крестьянин обязан был внести пожилое, т. е. определенную условную сумму. Выплата пожилого являлась обязательной для всех крестьян, независимо от наличия или отсутствия у них задолженности по отношению к землевладельцу. Пожилое не компенсировало землевладельцу ущерб от переходов. Но это, как представляется, есть лишнее подтверждение тому, что помещики предпочитали иметь заселенные крестьянами земли, нежели получение пожилого. Вместе с тем именно выплата пожилого, которое было весьма обременительно для крестьянина, ограничивало возможности его перехода. Таким образом, Судебник 1497 года в сравнении с грамотами XIV - XV вв. сделал новый шаг по пути закрепощения крестьянства.

Судебник 1550 г. развивает нормы, прописанные в Судебнике 1497 г., сообразно с изменившимися обстоятельствами в жизни государства.

Важным событием в политической жизни страны было принятие 16 января 1547 г. Иваном IV титула царя. Люди средневековья представляли мировую политическую систему в виде строгой иерархии. Согласно византийской доктрине, центром Вселенной была Византия, воспринявшая наследие Римской империи. На Руси «царями» называли византийских императоров. Позже, когда Русь после своего поражения была включена в новую для себя политическую систему - империю великих монгольских ханов, русские князья перенесли титул «царя» на татарских владык. Падение Золотой Орды и крушение Византийской империи в 1453 г. положили конец как вполне реальной зависимости от татар, так и старым представлениям русских относительно высшей власти греческих «царей».

Поскольку князь (царь) разделял власть с крупнейшими феодалами страны, постольку функции Боярской думы были неотделимы от его прерогатив. Боярская дума разрешала важнейшие государственные дела. Она была законодательным органом. Ею были утверждены судебники 1497 и 1550 гг.

Будучи высшим органом управления, Боярская дума осуществляла общее руководство приказами, надзирала за местным управлением, принимала решения по вопросам организации армии, земельным делам. Переговоры с иностранными послами вела специальная ответная комиссия из членов Думы. Итог этих переговоров выносился на рассмотрение великого князя (царя) и Думы.

Деятельность же опричнины была направлена на преодоление пережитков феодальной раздробленности, подрыв экономической и политической мощи боярской аристократии. Место представителей наиболее строптивых феодальный фамилий, истребленных во время опричнины, в Боярской думе заняли менее знатные родственники царя. Укрепляя свою власть, великие князья и цари 16 века стремились ослабить значение боярской аристократии. Уже с середины 16 века из Боярской Думы выделилась так называемая "комната", "ближняя дума" - более узкий состав верных царю людей, с которыми он решал важнейшие дела.

Итак, в XV-XVI в. формируются основы административного законодательства, отразившие основные направления административной деятельности Русского централизованного государства. Правовые акты определяют структуру, компетенцию и внутренний порядок деятельности органов управления, их делопроизводство. В этот период формируются и нормы права, регламентирующие отношения между государством и подданными в управленческо-административной сфере и политической жизни общества, закладываются основы последующего развития права России.

Список литературы

1.Алексеев Ю.Г. Государь всея Руси. - Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1991.

.Алексеев Ю.Г. "К Москве хотим": Закат боярской республики в Новгороде. - Л.: Лениздат, 1991.

.Алексеев Ю.Г. Под знаменем Москвы: Борьба за единство Руси. - М: Мысль, 1992.

.Быстренко В.И. История государственного управления и самоуправления в России. - М: ИНФРА-М; Новосибирск: Из-во НГАЭиУ, 1997.

.Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. - Ростов-на-Дону, Из-во "Феникс", 1995.

.Горшков М.М., Лященко Л.М. История России, часть 1. От Древней Руси к императорской России (IX-XVIII вв.). - М.: Общество "Знание" России, 1994.

.Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. - М.: Высшая школа, 1968.

.Зимин А.А. Россия на пороге нового времени. - М.: Мысль, 1972.

.Зимин А.А. Россия на рубеже XV-XVI столетий. Очерки социально-политической истории. - М.:Наука, 1982.

.Зимин А.А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV - первой трети XVI в. - М.: Наука, 1988.

.Золотухина Н.М. Развитие русской средневековой политико-правовой мысли. - М.: Юридлит, 1985.

.Исаев И.А. История государства и права России. - М.: Юрист, 1996.

.Исаев И.А., Золотухина Н.М. История политических и правовых учений России XI-XX вв. - М.: Юрист, 1995.

.Карамзин Н.М. История государства Российского. Ростов-на-Дону, Из-во "Феникс", 1994.

.Карчалов В.В. Лиамаро А.А. Под московским стягом. - М.: Московский рабочий, 1980.

.Кацва Л.А. Юрганов А.Л. История России VIII-XV вв. - Смоленск: Русич, 1996.

.Калитанов С.М. Социально-политическая история России конца 15 - первой половины 16 в. - М.: Наука, 1967.

.Ключевский В.О. Сказания иностранцев о Московском государстве. - М.: Прометей, 1991.

.Кобрин В.Б. Власть и собственность в средневековой России. - М.: Мысль, 1985.

.Кобрин В.Б., Юрчанов А.А. Становление деспотического самодержавия в средневековой Руси //История СССР 1991, №4, стр. 64-65.

.Копанев А.И., Маньков А.Г. Носов Н.Е. Очерки истории СССР. Конец XV - начало XVII вв. - М.: Учпедгиз, 1957.

.Костин В. У истоков самовластья // Урал, 1989 №10, стр. 126-138.

.Мавродин В.В. Образование единого Русского государства. - Л.: ЛГУ, 1951.

.Моряков В.И., Федоров В.А. Щетинов Ю.А. История России. - М.: Из-во МГУ, Из-во ГИС, 1996.

.Пашков Б.Г. Русь-Россия-Российская империя. Хроника правлений и событий 862-1917 гг. - М.: Центрком, 1997.