Николай ІІ - последний монарх Российской империи

Николай ІІ - последний монарх Российской империи

Введение

Эпоха последнего правления в России с 80-х гг. 20 в. становится в центре внимания исторической и публицистической литературы. Выходят довольно много работ, многие из которых не могли выйти в условиях советской действительности в силу объективной и субъективной причины.

В пост перестроечное время советская историческая наука переживает методологический и фактический кризис. Переживает кризис и наше сознание. 70 -ее строительство социализма привело страну в тупик. И тогда общественное сознание обращается к своему прошлому, к поиску ответа на вопрос, где была допущена ошибка.

В силу этих условий последний самодержец в России вызывает определенный интерес. В публицистической литературе муссируется вопрос, ответственен ли Николай II и его окружение перед историей, произошла ли революция по его вине, или в силу объективных независящих от него причин? Можно ли все сваливать на объективные законы истории, на железную необходимость, или придется признать, что эти реально существующие законы и эта необходимость осуществляются людьми, которые своим характером и интеллектом накладываю не только заметный, но даже решающий отпечаток на ход событий.

Сегодня россияне пытаются по-новому ответить на эти вопросы, но новому осмыслить историю своей страны, неотъемлемой частью, которой была династия Романовых.

Понять трагедию Романовых - значит попытаться понять, осознать весь путь России начала XX в.

Период правления Николаевской России находится в центре внимания исторического дискурса. Исследователи спорят о причинах исторической предопределенности падения династии Романовых и о роли в этих событиях царя. Все сходятся, что черты его личности сказались на судьбе режима. Очевидно, что черты характеров окружения царя также сказались на судьбе Романовых.

Поэтому цель настоящей работы дать представление о личности императора, увидеть его глазами современников. А также ответить на вопрос, почему свершилась большевистская альтернатива, есть ли в этом ответственность царя и его приближенных.

Изучение этой темы началось в 1917-1918 гг., выходят довольно много книг, брошюр и статей авторами которых были в основном представители либеральной интеллигенции. В белоэмигрантской литературе ответственность за революцию и гибель монархии лежит на либералах. Основной тезис их работ, это упрек кадетам, в том, что они не пошли на союз с исторической властью, приглашавшей их к этому, а заключили тактический союз с революционным движением, вырыв эту могилу не только монархии, но и себе.

Нелиберальная часть эмиграции утвердил, что Николай II определил быт и уклад страны, которой он правил, а значит, вся ответственность лежит на императоре. Известна фраза М. Карповича, ставшая крылатой: человеческая глупость, сделавшая в России революцию неизбежной. Этот тезис лег в основу западной историографии и частично отразился в 20-х гг. в советской историографии.

В эти годы появились работы, посвященные личности Николая II и его окружению: С. Любош «последние Романовы», Н.Фирсов «Николай II» и др. публиковалось много документов - пятитомная переписка царя и царицы, дневники и воспоминания современников. Впоследствии интерес к личности Николая заглох, и практически несколько десятилетий новой литературы не издавалось.

В 1972 г. выходит работа М.К. Касвинова «Двадцать три ступени вниз», которую сам автор определил как «повествование о деяниях и конце Романовых - последних русских царей и их слуг». Основная концепция автора - монархия себя изжила, прогнила и двадцать три ступени это ступени вниз, в глубину духовного, нравственного падения.

Для изучения данной темы в основном были использованы опубликованные источники личного происхождения, в основном это мемуарная литература, дневники.

К мемуарам, как к историческому источнику надо относится с осторожностью, сопоставляя с данными других источников.

Обширное место в череде источников использованных нами занимают дневники Николая II, где проходит вся жизнь 50-ти летнего человека, и где даются свои ответы на поставленные сегодня вопросы.

Интересными и важными для раскрытия темы являются мемуары подданных его величества. Правда, эту верноподданность следует понимать несколько условно. В феврале 1917 г., когда думская буржуазия, вкупе с высшим командованием, рассчитывала отделаться от революции, возведя на престол Михаила Романова, вся эта приближенная публика обнаружила весьма мало готовности пострадать за монарха. Зато потом в эмиграции у них произошла переоценка ценностей, которая не могла не отразиться ни стиле и содержании тех исторических показаний, которые угодно было дать в назидание потомству.

Наиболее надежным источником является работа В.И. Гурко. «Царь и царица». Сын фельдмаршала и брат генерала, командовавшего армией в годы войны, в 1906 г. товарищ министра внутренних дел, вынужденный покинуть свой пост с связи с нашумевшей «лидвалиадой», в которой он оказался непосредственно замешанным, затем член государственного совета и активный деятель «объединенного дворянства», Гурко был весьма правым человеком, но распутинщина и тяжелые военные поражения привели его в Прогрессивный блок.

Характерно, как Гурко формулирует цель своего исследования. Необходимо установить причины крушения старой России, но разобраться в сложных и разнообразных причинах разрушения русской государственности без выяснения основных свойств Николая и его супруги невозможно. Участие в государственной жизни России и влияние на ход событий не только царя, но и покойной царицы слишком для этого значительны; они должны быть признаны едва ли не решающими.

Интересны мемуарные воспоминания представителей зарубежных государств, бывшими непосредственными свидетелями событий.

1. Николай II: характеристика

Старший сын наследника престола Александра Александровича, ставшего в 1881 году императором Александром III, и его жены Марии Федоровны, дочери датского короля Христиана IX, до замужества принцессы Марии-Софии-Фридерики-Дагмары, Николай II родился 6 мая 1868 года в Царском Селе.

В апреле 1894 г. наследник был помолвлен с принцессой Алисой Гессенской. Невеста прибыла в Россию за полторы недели до кончины Александра III, последовавшей 20 октября 1894 г. на следующий день, 21 -го, она приняла православие и имя Александры Федоровны, а 14 ноября состоялось бракосочетание. Уже на торжественном приеме депутаций, прибывших с поздравлениями на бракосочетание, 17 января 1895 года Николай II предостерег против «Бессмысленных мечтаний (в подготовленной речи было беспочвенными, но Николай плохо знал эту речь) об участии представителей земства в делах внутреннего управления». «Пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начало самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный покойный родитель».

Этим девизом своего правления император подписал себе смертный приговор. Страна требовала реформ, нерешенными оставались два основных вопроса - аграрный и вопрос о власти. Но Николай II проявил политическую слепость, настаивая на сохранении статус - кво.

Николай II получил обычное для царских наследников воспитание и образование. Учебные занятия наследника престола начались в 1877 году под руководством генерал-адъютанта Г.Г.Даниловича, в прошлом инспектора классов кадетского корпуса и директора военной гимназии. План занятий был рассчитан на двенадцать лет. Первые восемь лет были посвящены курсу гимназии с заменой древних языков основами минералогии, ботаники, зоологии, анатомии и физиологии, введено было преподавание английского языка и расширено изучение политической истории, русской литературы, французского и немецкого языков. Последние четыре года, к которым пришлось добавить еще один, были посвящены "курсу высших наук", военных, юридических и экономических. Религиозное образование давал наследнику протоиерей И.Л. Янышев, духовник царской семьи. Экономические науки преподавал проф. Н.Х. Бунге, министр финансов, мыслитель либерально-реформаторского направления, а юридические науки - К.П. Победоносцев, ведущий идеолог консерватизма, который обучал праву нескольких великих князей, и среди них - будущего Александра III. Международное право вел М.Н. Капустин. Политическую историю преподавал Е.Е. Замысловский, читавший курс русской истории в Петербургском университете и Историко-филологическом институте, автор ряда исследований, посвященных иностранным известиям о Московской Руси, большой знаток исторических источников, сын которого стал одним из деятелей черносотенного движения. Н.Н. Бекетов читал химию.

Особенно насыщен был военный цикл, предметы которого вели наиболее выдающиеся представители различных отраслей военной науки.

По-разному оценивается степень его образованности; строгий придворный этикет не позволял спрашивать цесаревича, что было усвоено слушателем из лекций преподавателей. Внимательное прочтение дневников позволяет сделать вывод, что сам Николай без особого интереса относился к учебе. Единственное, что его интересовало это военные науки, военная история. Этим урокам Николай II предавал большее значение, чем политическим и экономическим наукам.

Так, один из его собеседников в тобольской ссылке, где уже не действовало придворное правило, не задавать монарху вопросы выяснил, что «царь действительно знал русскую военную историю, но знание его вообще истории народа очень слабо; он или забыл, или вообще плохо разбирался в периодах русской истории и их значении, все его рассуждения в этом отношении сводились к истории войн».

Лишь один из преподавателей мог бы с точностью сказать, что его уроки усвоены слушателем - это Победоносцев К.П.. Он был консерватором до мозга костей, и его взгляды наложили большой отпечаток на мировоззрение Николая II. Выступая противником всего западного, всего того, что называется демократические свободы, Победоносцев был твердо убежден в том, что православная неограниченная самодержавная монархия является для многонациональной России наиболее целесообразной формой государства. Он считал, что для сохранения в России существующего строя нужно отказаться от реформ и держать Россию как бы в замороженном состоянии, иначе все рухнет. Победоносцеву К.П. удалось привить своему ученику ненависть к общественному мнению, за которым он признавал «страшную власть».

При таком положении вещей образование царя было весьма односторонним. Вопросы, волновавшие тогдашнее образованное общество, оставляли его равнодушным. О народнической теории или о марксизме, который постепенно завоевывал умы его подданных, царь не имел ни малейшего представления. Николай II постоянно общался с гвардейскими офицерами, частенько удостаивал вниманием солдат. Но он не находил времени для ученых и представителей творческих профессий. Более того, царь испытывал стойкое предубеждение против интеллигенции (хотя себя считает интеллигентом) и в шутку говорил, что прикажет Академии наук вычеркнуть это «паршивое» слово из русского языка.

Царь был глубоко религиозным человеком, но, подобно своим предкам на московском троне, понимал под православием почти исключительно его обрядовую сторону. Он строго соблюдал церковные предписания, касавшиеся постов, молитв и религиозных праздников, совершал паломничества, почитал иконы. При нем в обстановке грандиозных торжеств была произведена канонизация Серафима Саровского. Николай II ждал исполнения предсказания этого праведника о том, что первая половина его царствования пройдет среди смут и волнений, зато вторая половина будет мирной и безмятежной. Эта слепая вера образованного и культурного человека в сомнительные пророчества станет понятной, если вспомнить слова одного из самых близких к царю придворных: «Он склонялся лишь перед стихийным, иррациональным, а иногда и противным разуму, перед невесомым, перед своим все возрастающим мистицизмом».

Николай II был воспитан в убеждении о божественном происхождении самодержавной власти. «Вот, например, монархия! - объяснял он одному из своих собеседников. - Вам она не нужна; мне она не нужна; но пока она нужна народу, мы обязаны ее поддерживать». Царь считал, что самодержавное правление - лучший способ обуздать стихию саморазрушения, и был полон решимости сохранить все прерогативы монарха.

Николай II искренне верил, он является ответственным за свои деяния только перед Богом. Такое представление усиливало консерватизм Николая II, мешало адекватно оценивать ситуацию. Эти его качества усугублялись его представлениями о народе, якобы исконно любящем и почитающем Бога и царя. Даже события 1905-1907 гг. не поколебали этой уверенности. Эти убеждения подогревались потоком верноподданнических адресов, по большей части инспирировавшихся властями или общественными организациями монархической ориентации, а также теми впечатлениями, которые складывались у царской четы во время праздничных поездок по стране.

Николай II продолжал ту же национальную политику, что и его отец. Царь отдавал дань национальным и религиозным предрассудкам, в частности неоднократно демонстрировал предубеждения против евреев, хотя его нельзя было назвать грубым антисемитом. Николай II проявлял явные антизападнические настроения. Хотя в его царствование широко праздновались юбилеи побед Петра I, сам царь признавался, что не разделяет общего восхищения великим преобразователем: «Это предок, которого менее других люблю за его увлечение западною культурою и попирание всех чисто русских обычаев. Нельзя насаждать чужое сразу, без переработки. Быть может, это время как переходный период и было необходимо, но мне оно несимпатично». Порой русский патриотизм Николая II проявлялся в курьезных мелочах. Так, он подчеркивал в докладах министров слова иноземного происхождения, приучая их пользоваться родным языком. Николай II любил народный костюм, и иной раз принимал затянутых в мундиры сановников, будучи одетым в красную косоворотку.

Николай II стремился не просто царствовать, но и править. Государственными делами он занимался добросовестно, не упуская даже мелочей. Царь никогда не имел личного секретаря, сам просматривал массу документов и собственноручно ставил печати на письмах. Нельзя сказать, что царь не ценил хороших министров и предпочитал им политических ничтожеств. Однако он с болезненной ревнивостью относился к своей власти. Поэтому во время его правления всех самостоятельных и независимых государственных деятелей ждала одна судьба: рано или поздно министр превращался в глазах монарха в соперника и попадал в опалу.

Характер последнего российского монарха представлял загадку даже для постоянно общавшихся с ним государственных деятелей. Многие современники говорили о поразительном, даже неестественном равнодушии царя ко всему, что не затрагивало его лично. Родзянко много позднее жаловался своим сотрудникам, что царь в беседах скуп на слова, большей частью отделывается молчанием, ответов на вопросы не дает, встречи с ним своего рода пытка, ибо связаны с необходимостью говорить безо всякого отклика. Но по признанию того же Родзянко, как только в беседе затрагивается вопрос, касающийся его лично, то он весь преображается.

Доказательством, что Николай II был «инертным» в политических вопросах служат его дневники. Дневники Николай II вел с детства до самой смерти, и за всю жизнь (кроме лета 1918 г) не было ни одного радостного или печального дня, который помешал бы Николаю II вписать в дневник хоть несколько строк. Стиль дневников по преимуществу ровный, неэмоциональный. С первых дней царствования, изобилующего потрясеньями почти никакого отклика на общественные веяния или события.

Например, «9-го января. Воскресенье. Тяжелый день. В Петербурге произошли серьезные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца… Господи, как больно и тяжело! - и без всякого перехода: Мама приехала к нам из города прямо к обедне. Завтракали со всеми. Гулял с Мишей. Мама осталась у нас ночевать». «10 января. Понедельник. Сегодня особых происшествий не было. Были доклады. Завтракал дядя Алексей. Принял депутацию уральских казаков, приехавших с икрою. Гулял…»

Хотя есть и другая точка зрения. «Сам царь никогда не показывал истинных чувств при посторонних и избегал эмоций даже в личных письмах и в дневнике».

Разноречивы и характеристики его внешности. Генерал Ю.Н.Данилов находил его красивым. Известный юрист и писатель А.Ф.Кони, писал, что он был очарователен, человек с любезным и ласковым взглядом газели. Эту оценку разделял С.Ю. Витте. М.К. Лемке, напротив, в своем штабном дневике 16 октября 1915 г. записал: «Сегодня я мог близко рассмотреть его… и долго наблюдать… Царь некрасив, цвет бороды и усов желто-табачный, крестьянский, нос толстый, глаза каменные».

Речь его была чистая, внятная. Он почти не употреблял иностранных слов, но говорил с едва заметным акцентом.

Был точен во времени, всегда соблюдал режим дня. Слух у него был острый, он мог издалека узнавать людей по шагам. Имел цепкую зрительную память.

В разговорах обычно не спорил с собеседником, не высказывал своего мнения, почти всегда оставался бесстрастным.

Кони оспаривает два основных «господствующих мнения о нем»: будто с одной стороны, это укоренившийся в безволии человек, а с другой - коварный и лживый византиец, недалекий по кругозору, неумный и необразованный. Оба эти определения неверны, настаивал Кони. «Мои личные беседы с царем убеждают меня в том, что это человек, несомненно, умный».

Другие наблюдатели также считали Николая человеком умным или во всяком случае неглупым. У него, отмечали они, бывали и ясность суждений, и некоторая острота мышления. Но в то же время отмечается, что ему не хватало логики развития. Приняв одно решение, он не видел, что необходимо принять другое.

Так обстояло дело и с Манифестом 17 октября, который надо было довести до конца. Но сам Манифест был глубоко ненавистен императору, ему глубоко были чужды идеи представительства. Как только революционное движение шло на спад, шла на спад и реформаторская деятельность Николая II.

На отношение Николая к реформаторству, как и на всем строе его мышления, не могла не отразиться память об «охоте на царя», которую народовольцы завершили убийством Александра II.

В условиях революции 1905-1907 гг. царь все более становился одиноким и раздавленным. Николай II с ненавистью относился к Государственной думе с момента ее возникновения. Она была воспринята им как похороны самодержавия.

Дальнейшие события показали, что идея монархии находит все меньше сторонников в народе и царь начинает осознавать это.

Таким образом, личность Николая II была довольна противоречива. Но противоречива была и сама эпоха.

Эпоха требовала стремительных и революционных реформ, но их не мог провести Николай II и в силу особенностей своего характера и в силу многолетней традиции, светской и церковной, общественной мысли консервативного характера, наконец, в силу искренней убежденности в необходимости самодержавного строя для всеобщего блага.

Многие современники и историки отмечают, что если бы период правления Николая II выпало на спокойную эпоху, то он не вошел бы в историю под прозвищем «Кровавый».

И, наконец, отвечая на наш главный вопрос можно ли считать Николая ответственным за революцию, за гибель монархии мы приходим к выводу, что ответ положительный. Николай II , был в силах просвети до конца модернизацию страны, которая являлась не прихотью интеллигенции, одного какого-то класса или политической партии, а общенациональной потребностью, порождаемой реально существовавшей угрозой серьезного отставания страны от быстро развивающихся западных держав.

2. Семья

.1 Александра Федоровна

В исторической и мемуарной литературе личность Александры Федоровны оценивается неоднозначно. В большинстве работ признается, что в течение всего царствования Николая II сохранялось влияние его жены. Причем в историографии по-разному оценивается степень ее влияния на императора, в литературе встречаются прямо противоположные точки зрения. Но прежде чем приступить к решению этой проблемы, необходимо дать общую характеристику Александре Федоровне.

Императрица Александра Федоровна, урожденная Алиса Виктория Елена Луиза Беатриса, принцесса Гессен - дармштадская, до замужества протестантка, рано лишилась матери и воспитывалась бабушкой, английской королевой Викторией. Она получила хорошее образование и была даже удостоена степени доктора философии. Красивая, но какой-то холодной красотой, обладавшая мужским умом, но в тоже время застенчивая и необщительная, не любившая салонных разговоров, предпочитавшая семью светскому обществу, она в немалой степени способствовала отчуждению царского двора от этого общества.

Приняв православие, и став российской императрицей, Александра Федоровна более мужа своего уверовала в то, что неограниченное самодержавие и православие являются благом для России и ее народа. Она постоянно напоминала ему, что он - властелин и повелитель России, поставленный всемогущим богом, и должен стать сильным и твердым, решительно сокрушать своих противников.

Наряду с оценкой Александры Федоровны как искренне любящей Россию, встречаются и другие точки зрения.

С начала 1 мировой войны на императрицу посыпались обвинения в измене и предательстве; про нее сочиняли обидные стихи и анекдоты, «немка» звучало в них, и все знали про кого идет речь. Эти оценки современников находят подтверждение в трудах историков.

Так, М.К. Касвинов в своей монографии «Двадцать три ступени вниз» приводит убедительные доказательства того, что если сама императрица и не участвовала в шпионаже в пользу Германии, то, по крайней мере, брат кайзера и сестра Александры Федоровны шпионят в России. А впоследствии Распутин с ведома императрицы станет проводником германской разведки в России.

И вообще М.К. Касвинов дает крайне отрицательную оценку личным качествам Александры Федоровны. «Истеричка, ненормальная, все дальше и больше затягивающая себя и императора в пучину мистики и страха».

Другая точка зрения представлена Иоффе Г. Он считает, что Александра Федоровна переживала душевную травму, испытывала угрызения совести из-за больного наследника. Что касается ее шпионажа в пользу Германии, то, по мнению автора его не было. Александра Федоровна испытывала искреннюю любовь к России.

Современники чаще негативно оценивали личные качества Александры Федоровны. Например, начальник дворцовой полиции А.И. Спиридович, характеризовал императрицу как честолюбивую женщину, падкую на лесть и на сплетни. Рассказывая о беседе с царицей в декабре 1916 г. государственный секретарь С.Е. Крыжановский указывал, «Что она была совершенно чужда элементарных представлений о государственном порядке». Врангель характеризовал ее как ограниченную, истеричную женщину.

Исходя из этих оценок, трудно представить, что Александра Федоровна могла иметь влияние на политику. Но, несмотря на уверения некоторых историков и современников об этом это влияние было очень велико, хотя степень этого влияния незначительная вначале, с каждым годом все возрастала.

В первые годы царствования Александра Федоровна уделяла больше внимания семье. Она почти не говорила по-русски, хотя хорошо понимала русскую речь. В обучении ее языку принимал участие сам царь. Вечерами он читал жене «Войну и мир» Л.Н. Толстого, «Тараса Бульбу» Н.В. Гоголя или сочинения Н.К. Шильдера о царствовании Александра I.

Уже вначале царствования возник конфликт между вдовствующей императрицей Марией Федоровной, имевшей еще сильное влияние на Николая и Александрой Федоровной, питавшую зависть к популярности первой. Они обострялись потому, что Александре Федоровне не удавалось добиться такой популярности, которой продолжала пользоваться ее свекровь «Я не виновата, что застенчива, - говорила она - Я гораздо лучше себя чувствую в храме, когда меня никто не видит; там я с богом и с народом… Императрицу Марию Федоровну любят потому, что императрица умеет вызывать эту любовь и свободно себя чувствует в рамках придворного этикета; а я этого не умею, и мне тяжело быть среди людей, когда на душе тяжело».

Современники отмечают склонность Александры Федоровны к мистицизму, особенно возросшую после рождения больного Алексея. Семейная трагедия усугубила такие черты характера Александры Федоровны, как истеричность и фанатическая религиозность со склонностью к суевериям, строжайший пуризм. Существовало впрочем, и противоположное мнение о том, что склонность к мистицизму была присуща не, сколько Александре Федоровне, сколько самому императору. И у современников были надежды, что Александра Федоровна как женщина образованная, слушавшая лекции в Оксфорде сможет повернуть императора от мистицизма к реализму, но этого не произошло.

Несомненно, Александра Федоровна выказывала активное влияние на мужа. По впечатлениям Куропаткина, Александра Федоровна уже вначале царствования принимала активное участие в решении государственных дел и выказывала влияние на мужа в широком спектре решающихся вопросов. Об этом свидетельствуют их переписка и воспоминания их современников.

Император начинает советоваться с Александрой Федоровной по политическим вопросам с 1905 гг. но особенно сильным влияние императрицы и Григория Распутина становится с 1915 г.

В литературе нет единой точки зрения на то, было это вмешательство слепой верой в Григория Распутина, или императрица вынашивала более коварные планы в пользу Германии. Но факт остается фактом императрица по указанию старца вмешивается в кадровые вопросы (это с ее руки был смещен Николай Николаевич), в чисто военные вопросы. С 1916 г. вмешательство императрицы в дела государственного управления достигает своего апогея, она контролирует широкий спектр вопросов, часто в ущерб интересам России. Это толкает царскую семью и Россию к гибели.

Николай II был не только императором, но и главой императорского дома. В конце XIX века царская фамилия насчитывала около 50 душ обоего пола. Сюда входили почти три десятка великих князей, не считая их жен и матерей, один брат деда царя, четверо его дядей, десять двоюродных дядей, один брат, четверо двоюродных братьев и девять троюродных, составляющих императорскую фамилию (на 1900 г.).

Внутри царствующего дома существовала жесткая иерархия. На титул великого князя имели право только те Романовы, чей отец или дед когда-либо занимал царский трон. Правнуки императоров носили титул князей императорской крови, праправнуки имели тот же титул, но именовались уже светлостями. К царствующему дому принадлежали также потомки от браков Романовых с представителями других династий: принцы Ольденбургские, герцоги Лейхтенбергские. Помимо личной собственности, крестьянских душ, все они кормились из государственной казны, получая жалованье, за различные военные и церемониальные должности.

Но как свидетельствуют источники, сам император не пользовался у них уважением, и в начале царствования на него большое влияние и даже давление оказывало его окружение. Отсутствие единства в августейшей семье, неуважение родственников все это свидетельствует о кризисных явлениях в самой семье, которые с течением времени все больше проявляются.

Самого императора держало в напряжении положение главы августейшей фамилии; в его обязанности входило поддержание соответствующего морального облика у семьи. Но великие князья были отнюдь не ангелами и постоянно нарушали принятые для императорской семьи нормы морали.

Но дело было не только в морали. Николай II был обязан следить и за матримониальной стороной их жизни, не допускать заключения морганатических браков, то есть женитьбы на особах, не принадлежащих к владетельным делам Европы. Впоследствии эти браки императору пришлось признавать.

Проявлением династического кризиса стало рождение больного сына Алексея и вступление в брак Михаила. В будущем это создавало угрозу перехода престола к другой ветви. Но после признания этого брака жена Михаила Александровича стала графиней Брасовой (по названию принадлежащего ему имения). А великий князь Павел Александрович приложил к письму царю, с просьбой возвести в княжеское достоинство его жену О.В. Пистолькорс записку Распутина в поддержку своего хозяйства.

Таково было родственное окружение Николая II. В разное время их политическое влияние и влияние на самого царя было различным.

Доминирующим влиянием было по-прежнему влияние его матери вдовствующей императрицы Марии Федоровны, надежной хранительницы консервативных традиций августейшей семьи.

Постоянными советчиками и помощниками молодого царя были его дяди, великие князья Павел, Владимир, Алексей и Сергей Александровичи, старшие по возрасту, занимавшие важные государственные посты, внешне лощенные, любившие светскую жизнь и изящные искусства. Вместе с тем они были по-солдатски грубы, в политическом отношении крайне консервативны и мало компетентны в государственных делах. Современник генерал Сухомлинов так характеризует дядей царя: « в характере большинства из них были признаки дегенерации, и у многих умственные способности настолько ограничены, что если бы им пришлось вести борьбу за существование как простым смертным, то они бы не выдержали. Эти непригодные для дела великие князья, подстрекаемые окружающими их людьми или женами. Присваивали себе право вмешиваться в дела правительства и особенно армии».

По словам Александра Михайловича, в течение первых 10 лет Николай II выслушивал их советы и указания «с чувством, скорее всего приближающимся к ужасу… он боялся оставаться с ними наедине, они всегда чего-то требовали. Николай Николаевич воображал себя великим полководцем. Алексей Александрович повелевал морями. Сергей Александрович хотел бы превратить Московское генерал-губернаторство в собственную вотчину. Владимир Александрович стоял на страже искусства. Все они имели каждый своих любимцев среди генералов и адмиралов, которых надо было производить и повышать вне очереди, своих балерин, которые желали бы устроить русский сезон в Париже, своих удивительных миссионеров, жаждущих спасти душу императора, своих чудодейственных медиков, просящих аудиенции своих ясновидящих старцев, посланных свыше…и т.д.

Владимир Александрович, командовал гвардией и Петербургским гарнизоном; по своей грубости и резкости он превосходил даже своего брата Александра III,, но в тоже время являлся президентом Академии художеств, покровительствовал русскому балету, особенно блистательным гастролям С. Дягилева в Париже. Он командовал войсками, расстрелявшим мирное шествие 9 января 1905 г.

Алексей Александрович являлся генерал адмиралом русского флота, хотя его познания в морском деле едва выходили из эпохи парусного флота.

По словам ближайших родственников: «одно только упоминание о современных преобразованиях в военном флоте вызывало болезненную гримасу на его красивом лице. Не интересуясь решительно ничем, чтобы не относилось к женщинам, еде или напиткам, он изобрел чрезвычайно удобный способ устройства заседаний Адмиралтейского совета. Он приглашал членов к себе во дворец на обед и после того как наполеоновский коньяк попадал в желудки его гостей, радушный хозяин открывал заседания адмиралтейского совета традиционным рассказом о случае из истории русского парусного военного флота».

В немалой степени ему обязан российский флот своим катастрофическим поражением от японцев при Цусиме в мае 1905 г.

Сергей Александрович, как и его братья не блистал умом, но командовал элитным лейб-гвардии Преображенским полком, являлся Московским генерал губернаторством. По словам государственного секретаря А.А. Половцева, он из московского генерал губернаторства сделал отличное от России великое княжество или даже эмирство». Резкий контраст по сравнению со своим супругом представляла великая княгиня Елизавета Федоровна, немало потрудившаяся на ниве благотворительности и впоследствии постригшаяся в монахини.

Женатый на сестре императрицы, - он более других великих князей занимался политикой и имел наибольшее влияние на царя, будучи одним из главных вдохновителей его реакционного курса. Сергей Александрович был ответственен за трагедию, происшедшую в Москве на Ходынке в мае 1896 г. при коронации Николая II. После этих событий разгорелся один из острых конфликтов внутри царской семьи.

Младшие великие князья, четверо сыновей Михаила Николаевича, требовали прекращения торжеств и немедленной отставки Сергея Александровича, которого поддерживали старшие члены императорской фамилии. Николай Михайлович предостерегал царя против поездки на бал к французскому посланнику. Однако Николай появился на балу. «Сияющая улыбка на лице великого князя Сергея заставляла иностранцев высказывать предположения, что Романовы лишились рассудка».

Некоторые члены семьи Романовых добились признания на научном и литературном поприще. Таким был известный историк Николай Михайлович, за свои исторические труды стал одним из бессмертных членов Французской академии. Франкофил и поклонник парламентаризма поэт Константин Константинович, возглавлявший Академию наук в течение 2 десятков лет. Весьма опытным в делах государственного управления был Михаил Николаевич (Николай II приходился ему внучатым племянником), председатель Государственного совета и генерал-инспектор артиллерии, в течение 20 с лишним лет возглавлявший администрацию на Кавказе. Однако, преклонный возраст и болезнь приковали его в постели и он не мог оказывать на императора большого влияния.

С течением времени Николай II освободился от опеки старших членов царствующего дома. Родные дяди имели на него влияние на него в основном только до 1905 г.: Владимир Александрович и Алексей Александрович в этом году были вынуждены уйти в отставку, а Сергей Александрович стал жертвой террористической акции эсеров. Хотя по-прежнему родные и двоюродные дяди занимали почетные должности, но исполняли они церемониальные обязанности. Исключение, по-видимому, составлял двоюродный дядя Николай Николаевич.

Николай Николаевич исполнял должности генерал инспектора кавалерии, председателя Совета государственной обороны, командующего войсками столичного военного округа, командира гвардейского корпуса, а с начала первой мировой войны до осени 1915 г. он занимал пост Верховного главнокомандующего (затем этот пост занял император).

Но конец карьере Николая Николаевича пришел вместе с Распутиным. Сам Распутин был введен во дворец дядей царя, но старцу Николай Николаевич стал политические не удобен. И он решил сбросить его с поста главнокомандующего, «назначив» вместо него Николая II.

В этом ему активно помогала Александра Федоровна и комендант Воейков. В литературе существует версия согласно который великий князь Николай Николаевич, дважды - в 1915 г. и 1916 г. был весьма близок к тому, чтобы свергнуть с престола своего племянника. Но анализ документов сделанный Аврехом показывает, что идея о заговоре возникла уже, после того как он был смещен, и имела цель удалить Распутина от царя.

Тем не менее, легенда о дворцовом перевороте XX в. мусировалась белоэмигрантской литературой. Например, появилась кавказская версия «заговора» великих князей с участием Николая Николаевича. И хотя эта версия была подтверждена самим Николаем Николаевичем, она не имела ничего общего с действительностью.

Какова же была позиция относительно дворцового переворота других великих князей?

Великий князь Александр Михайлович был против идеи переворота и считал, что она является измышлением иностранного ума и, по-видимому, исходила из стен британского посольства.

Опубликованные записки великого князя Николая Михайловича не позволяют его считать сторонников заговора. Анализ его записок позволяет говорить, что по настоящему он был озлоблен только на Александру Федоровну. Весть же об отречении Николая II он воспринял тяжело.

Единственное, что позволяет говорить о великокняжеском заговоре - это серия разговоров великих князей в конце 1916 г. с требованием убрать Распутина и Прототопова и дать ответственное министерство во избежание надвигающейся катастрофы, под которой они понимали революцию. При чем этот «заговор» был единственным, во время, которого наблюдается полное единение членов семьи.

Чем все это закончилось, мы знаем. Но убийство «святого старца» не спасло и не могло спасти монархию и семью от раскола.

Убийцы Распутина были высланы из столицы, но большинство царской семьи поддержали великого князя Дмитрия Павловича. Под новый, 1917 г. был выслан в имение в Грушевку Херсонской губернии и великий князь Николай Михайлович.

марта он вернулся в Петроград и заявил о своей поддержке Временного правительства. Кирилл Владимирович, кузен Николая II, шафер на его свадьбе и близкий друг Михаила Александровича, в дни Февральской революции первым из великих князей открыто заявил в Таврическом дворце о признании Временного правительства. Через несколько дней он дал интервью корреспонденту газеты «Русская воля». Кирилл Владимирович доволен, сообщал ее корреспондент. «Теперь-то уж я свободен, - сказал ему Кирилл Владимирович, и могу спокойно говорить по телефону. А раньше прерывали каждую минуту. Мы ведь жили, чуть ли не под гласным надзором полиции».

Конфликт в семье Романовых накануне Февральской революции отражал общий кризис власти и его парадоксальный характер. Феодальная система семейного управления не только не принесла благополучия и процветания стране, но и тяготила самих членов императорской семьи.

николай император личность политика

2.3 Распутин

В общественном сознании последний период царствования монархии ассоциировался с именем Г. Распутина-Новых. Образ Распутина неоднократно мусировался в книгах, кино, спектаклях, но личность сибирского «старца» и его влияния на царскую чету до сих пор остаются загадкой, которой ни один из современников или историков не мог дать удовлетворительного объяснения.

Примерно до тридцати Распутин, уроженец тобольского села Покровское, вел обычную крестьянскую жизнь. По его он «много в обозах ходил, много ямщичил, и рыбу ловил, и пашню пахал... Пахал усердно и мало все-таки в сердце помышлял, как бы чего люди спасаются». Однажды, не выдержав насмешек родных, он прямо на поле воткнул вилы в сено и вился странствовать по святым местам.

Во время странствий он сам начал поучать верующих, хотя был малограмотным и не имел духовного сана. В странствиях он научился немного читать по церковно-славянски, петь молитвы надрывным голосом. Вокруг Распутина складывается секта последователей, распространенной в то время секты хлыстов. Организационная основа: секта состоит из замкнутых общин, где регулярно проводятся радения. Идейная основа: спасение души возможно через грех и покаяние. Не нагрешишь - не спасешься.

Безусловно, Распутин имел способности, которые воспринимались окружающими как сверхъестественные. Он брался лечить больных без лекарств, и, случалось, добивался успеха там, где отступали профессиональные врачи. Слава о ясновидящем целителе докатилась до Петербурга. Распутин попал во дворцы великих княгинь, знакомится с женой великого князя Николая Николаевича, а потом был рекомендован императрице Александре Федоровне.

Увлечение сверхъестественными явлениями было модным поветрием в высшем свете. Особенно страстно занималась этим императрица, умная, образованная и в то же время охваченная религиозным мистицизмом женщина, страстно желавшая излечить больного гемофилией наследника престола.

При дворе всегда привечали «божьих людей», некоторые из которых впоследствии были разоблачены как шарлатаны. Из отечественных прошли чередой: богомолка Дарья Осиповна, странник Антоний, ворожея Матрена -босоножка, юродивый мещанин Митька Козельский и др. Среди иностранцев были француз Папюс и австриец Шенк. Непосредственно Распутину предшествовал выписанный из Франции некий месье Филипп - в прошлом лионский колбасник, затем фельдшер; преследовался французской полицией за шарлатанство. Его поселили рядом с царской спальней, чтобы он намолил царской чете наследника.

Довольно долго Распутин ничем не выделялся из череды странников и юродивых. Но затем он занял совершенно исключительное положение. Для императрицы он был и грех, и спасение и блаженство. Кроме того, он якобы послан, чтобы охранять царскую династию, особенно Алексея.

Надо сказать, что Распутин действительно имел гипнотическое влияние на наследника. Наступавшие приступы, отягощенные истерикой матери проходили после неясного бормотания и пристального взгляда «старца». Это сильно возносило «старца» в глазах императрицы. Распутина царица просто боготворила; даже его простудное кашлянье, похмеление квасом, заунывные бормотания, все это воспринималось как дар Божий и чудесный. Сны же старца приравнивались к видениям великих святых, приводили в трепет царя и царицу.

Вокруг Распутина образовался кружок из представителей высшего света, главную роль в котором играла фрейлина императрицы А.А. Вырубова. Сюда же входили: Арон Симонович Симанович, 1-ой гильдии купец, личный секретарь старца; М.Е. Головина, дочь крупного чиновника, второй секретарь старца; М.А. Гинзбург, крупный банкир, коммерции советник; Д.Л. Рубинштейн, крупный банкир, кандидат юридических наук и т.д.

Если Николай II сохранил малую долю скепсиса в отношении прорицаний старца Григория (с этим не согласен Касвинов М.К.), то Александра Федоровна безоговорочно уверовала в его божественное предназначение. Она писала мужу: «Страна, где Божий человек помогает Государю, никогда не погибнет. Это верно - только нужно слушаться, доверять и спрашивать совета, - не думать, что он чего-нибудь не знает. Бог ему все открывает... И когда Он благословляет какое-нибудь начинание, оно удается, и если Он рекомендует людей, то можно быть уверенным, что они хорошие люди».

Слухи о царском фаворите привлекали в его домтолпу карьеристов и деловых людей. Одна из поклонниц описывала приемную старца: «Военный в блестящем мундире одного из гвардейских полков скромно ждет своей очереди. Вот какой-то господин, толстый, с обрюзгшим лицом, входит в переднюю в сопровождении лакея в меховой пелерине. Это какой-то банкир по спешному делу».

Высшие должностные лица пытались бороться с вмешательством распутинского кружка в государственные дела. Столыпину П.А. удалось временно в 1911 г. удалить Распутина от двора, его преемники (Родзянко, В.Н. Джунковский) не сумели добиться даже этого. Влияние Распутина достигло апогея в период войны. Он вмешивается даже в чисто военные вопросы.

Например, в ноябре 1915 г. императрица писала в Ставку Николаю II: «...я должна передать тебе поручение нашего Друга, вызванное его ночным видением. Он просит тебя приказать начать наступление возле Риги, говорит, что это необходимо, а то германцы там твердо засядут на всю зиму...».

Или другие примеры. Летом 1916 г. Николай Николаевичу удается совершить одну из крупнейших диверсий периода первой мировой войны. Из британской гавани Скапа-Флоу выходит курсом на Архангельск крейсер «Хэмпшайр», котрый везет в Россию на переговоры Фельдмаршала лорда Горация Герберта Китченера, военного министра. Поездка обставлена исключительной секретностью, но 5 июня германская подводная лодка пускает торпеду и «Хэмпшайр» идет ко дну. Расследование, проводимое английской службой, показало, что сведения об этом корабле были получены из Петрограда от некого Шведова завсегдатая квартиры Распутина.

К тому же времени относится дело киевских сахарозаводчиков снабжавших сахаром германскую армию, они обратились за помощью к старцу и про них быстро забыли.

Касвинов М.К. неоднократно подчеркивает, что Распутин был убежденным германофильцем, и если не работал на германскую разведку, то немало способствовал ей.

От Распутина у Александры Федоровны нет секретов, сообщаются даты, стратегические особенности важнейших сражений. «Наш друг, - сообщает супругу в Ставку Александра Федоровна, - все молится и думает о войне. Он говорит, что необходимо, чтобы мы ему тотчас сообщали обо всем, как только происходит что-нибудь особенное…Он сделал выговор за то, что Ему своевременно об этом не сообщили». Именно он как мы указывали выше, уговорил Николая II занять пост верховного главнокомандующего, и это было одним из ключевых моментов в кризисе верхов самодержавия. С этого времени начинается последний этап в кризисе монархии - этап министерской чехарды, когда с его ведома, идет назначение новых сановников, политические и человеческие характеристики которых, не могли вывести страну из кризиса, а наоборот, все более ее затягивая.

Конечно, Распутин не мог добиться послушания от всех сановников. Но даже те из министров, кто отказывался идти на поклон к Распутину, были бессильны нейтрализовать его.

Для врагов самодержавия Распутин превратился в символ разложения старого режима. Оппозиционная печать, несмотря на цензурные препоны, сделала фаворита главным объектом критики и осмеяния. Реальные события обрастали множеством легенд и преувеличений. И без того чудовищный факт вмешательства полуграмотного старца в государственные дела превращался в миф о том, что Россией фактически управляет темный мужик, являющийся марионеткой в руках германской разведки. Разгульная жизнь Распутина давала повод говорить о диких оргиях, в которых участвовала царица и ее дочери. Монархисты неоднократно пытались открыть глаза Николаю II на деятельность распутинского кружка. Из-за старца ушли из окружения многие придворные. Царя окружали люди эгоистичные, не способные открыть правду царю. Великие князья неоднократно говорили об Распутине и о пропасти нависшей над ними с царем и царицей, но все было бесполезно. Были вынуждены замолчать даже такие доверенные лица, как Е.В. Богданович и В.П. Мещерский. Николай II отказывался обсуждать этот вопрос, считая его вмешательством в его дела. Царь, очевидно, не отдавал себе отчета, насколько дискредитирует династию личность Распутина.

Не отрицая влияния Распутина на царя и царицу, все же хочется проанализировать вопрос, насколько действительно Распутин участвовал в управлении страной.

Современник Гурко по поводу воздействия старца на императрицу писал так: влияние Распутина было построено на внушение Александре Федоровне, что одна она может отстоять самодержавную власть. Т.е. по его мнению, старец руководил ее, а она этого не осознавала.

Другой современник Мордвинов пытается доказать, что поскольку Распутин действовал, не прямо и предлагал только те кандидатуры и меры, которые устраивали царскую чету, никого серьезного влияния на ее решения и действия он не оказывал.

Советский историк Черминский Е.Д. писал, что вследствие своей феноменальной необразованности Распутин никакой политики делать не мог. Это утверждение видимо не совсем верное, хотя в современной историографии эта же точка зрения высказывается Иоффе Г.

Он пишет: Распутин не политический деятель, но он мог расположить к себе царя и царицу, и этим пользовались другие, проводя свои решения и кандидатуры через него.

Касвинов М.К. уверен, что Распутин стоял у паперти власти, он был как бы напарником императора и не менее первого был ответственен за преступления перед народом.

Между тем в крайне правых кругах решились во, чтобы то ни стало спасти престиж монархии. С резкой критикой придворных нравов выступил лидер «Союза Михаила Архангела» В.М. Пуришкевич. В ноябре I произнес громовую речь на заседании Государственной думы, закончив ее словами: «Да не будет Гришка Распутин руководителем русской внутренней общественной жизни». Лидер «Союза русского народа» Н.Е. Марков поддерживал соратника, осмелившегося вынести сор из избы. Мнения правых депутатов разделились, фракция была дезориентирована. Тогда В.М. Пуришкевич вместе с великим князем Дмитрием Павловичем и Ф.Ф. Юсуповым решили физически устранить старца. Их действия были похожи на жест отчаяния. На предупреждение, что устранение старца ничего не изменит, В.М. Пуришкевич отвечал: «Все равно. Мы идем к концу. Хуже не будет. Убью его, как собаку». В ночь на 17 декабря 1916 г. Распутина заманили во дворец и убили. Однако это не спасло положение. Ф.Ф. Юсупов вспоминал позднее: «Нам казалось, что Распутин был лишь болезненным наростом, который нужно было удалить, чтобы вернуть русскую монархию к здоровой жизни, и не хотелось думать, что этот старец является злокачественным недугом, пустившим слишком глубокие корни».

Позднее в эмиграции, Ф.Ф. Юсупов, пытаясь доказать, что убийство Распутина имело важное политическое значение, будет писать, что деятельностью старца руководил генеральный штаб. И будто бы Николай II был очень рад убийству. Эту же версию подтверждали и другие великие князья. Цель понятна, хоть как кто обелить царя, спасти его честь.

На самом деле анализ дневников императора позволяет говорить, что царь был глубоко потрясен убийством старца. Для него и для Александры Федоровны убийство было доказательством, что они окружены врагами. Они все больше и больше оказывались в изоляции. Царская семья распадалась

Вся семья императора каждый день ходила на могилу к старцу, молилась. Для Александры Федоровны убийство еще и стало надеждой, что его смерть будет искуплением, и великие беды Россию минуют. Но распутинщина была еще одним звеном в цепи событий, толкавшей Россию к революции, а царскую семью к гибели.

.4 Другое окружение Николая II

Весьма важным для характеристики окружения царя является описание императорского двора и его членов.

Интересно, что современники характеризуя членов императорского дворца и особенно тех лиц, которые составляли ближайшее окружение царя, отмечают, что они не имели большого влияния на Николая II, и это влияние с каждым годом все уменьшалась, оставляя царя и царицу в изоляции.

Царский двор представлял собой сложный, живущий своей собственной жизнью организм. Более полутора тысяч человек имели придворные чины, начиная с обер-гофмейстера и обер-шталмейстера и кончая камер-юнкерами. Придворные дамы подразделялись на обер-гофмейстрин, гофмейстрин, камер-фрейлин, фрейлин, городских фрейлин, портретных (имевшие отличия в виде осыпания бриллиантами портретов высочайших особ) и кавалерственных (награжденных женским орденом) дам. Зачастую придворный чин был почетной и выгодной синекурой, не связанной с выполнением каких-либо обременительных обязанностей. Влиянием пользовался сравнительно узкий круг лиц, внутри которого также существовала жесткая иерархия.

Так, свита Николая насчитывала более сотни генерал-адъютантов, генерал-майоров свиты и флигель-адъютантов. Однако реальная власть была сосредоточена в руках так называемой «ближайшей свиты», в которую в разное время входили обер-гофмаршал граф П.К. Бенкендорф, флаг-капитан адмирал К.Д. Нилов, генерал-майоры свиты граф А.Н. Граббе, К.А. Нарышкин, А.А. Дрентельн, флигель-адъютант князь В.Н. Орлов и другие. Но и эта ближайшая свита не имела на царя большого влияния. Как только они заняли, открыто антираспутинскую позицию, попали в опалу.

Огромным штатом придворных ведало Министерство императорского двора. Вскоре после вступления на престол Николай II заменил на посту министра двора графа И.И. Воронцова-Дашкова бароном (впоследствии графом) В.Б. Фредериксом. Он был преданным слугой русского царя, но, по единодушному мнению своих подчиненных, В.Б. Фредерикс был исполнительным, но крайне ограниченным человеком, которому по много раз приходилось разъяснять простые вещи. Несмотря на то, что он занимал ключевой пост, политикой граф никогда не занимался и о ней никогда не говорил.

Большой политический вес имели придворные занимавшие, казалось бы, второстепенные посты дворцового коменданта и начальника канцелярии. По традиции дворцовый комендант был одним из ближайших приближенных, ежедневно общавшимся с императором, тогда как большинство министров довольствовались еженедельными встречами. Точно так же чрезвычайно высоко котировался пост градоначальника крошечной Ялты, в окрестностях которой располагалась летняя резиденция царя. Дворцовыми комендантами в разное время были П.П Гессе, Д.Ф. Трепов, В.А. Дедюлин, а начальниками канцелярии Министерства двора К.Н. Рыдзеевский, А.А. Мосолов. Они часто выполняли поручения, далеко выходившие за рамки их служебных обязанностей.

«Ближайшая свита» подбиралась по клановому принципу. При дворе не было секретом, что, если в предыдущее царствование преимущество отдавалось кавалер гардам, то после смерти Александра III все посты занимали конногвардейцы. По-прежнему было изобилие выходцев из Остзейских губерний. Многочисленных баронов с немецкими фамилиями иронически называли «Потсдамским двором». Окружение царя было связано родственными узами. Начальник канцелярского Двора А.А. Мосолов был родственником Д.Ф. Трепова, а последним дворцовым комендантом был зять министра Двора В.Н. Воейков. Неудивительно, что в этой атмосфере протекционизма и взаимной выручки прощались любые поступки.

Наконец, нельзя не сказать царя. Наиболее колоритной фигурой был князь В.П. Мещерский. Правнук историка Карамзина князь В.П. Мещерский не занимал никаких постов и был скромным публицистом, имевшим газету «Гражданин». Он имел чин камергера, но давно не был принят при дворе из-за порочных наклонностей. Тем не менее, высшие сановники единодушно сходились в том, что влияние князя на государственные дела было огромным. Некоторые величали его «оккультной силой», с воздействием которой было невозможно бороться. Сила В.П. Мещерского заключалась в его таланте вовремя уловить настроение высших сфер. Он заслужил привилегию переписываться с императорами. И хотя строгий блюститель нравственности Александр III наотрез отказывался видеть развратного князя, это не мешало внимательно читать его послания, так как высказанные в них мысли всегда были созвучны настроениям самодержца. Николай II унаследовал традиции не принимать князя, но прислушиваться к его мнению. В.П. Мещерский славился умением организовать газетную кампанию, доставить серьезные неприятности или оказать крупную услугу. Все сановники брезговали им и стыдились афишировать знакомство с ним, но все нуждались в его поддержке и все были чем-то ему обязаны.

Таким же правом писать непосредственно царю пользовался генерал Е.В. Богданович. Он был членом совета Министерства внутренних дел и, по его словам, пересидел на своем посту семнадцать министров. За это время Е.В. Богданович приобрел огромные служебные связи. Во внеслужебное время он был церковным старостой главного храма страны - Исаакиевского собора и издателем многочисленных брошюр монархического и патриотического содержания. Он и его жена были хозяевами одного из самых влиятельных светских салонов. Доброжелательно настроенный к Е.В. Богдановичу епископ Евлогий вспоминал: «Это не был «салон» в общепринятом смысле этого слова, но у него чуть не ежедневно устраивались общественные или политические завтраки или обеды. На этих завтраках, всегда довольно многолюдных и оживленных, можно было встретить людей самых разнообразных положений: министры, губернаторы, военные, члены Государственной думы, общественные деятели, всесходилось за гостеприимным столом. Правоведу Б.В. Никольскому который многие годы выполнял обязанности помощника В. Богдановича, радушный хозяин салона казался другим. Он писал о В.П. Мещерском и Богдановиче: «Оба старые, хитрые, подлые, у обоих рыльце во всех пушках,- и оба умные, даровитые попрошайки, холопы до грации, на все готовые и на все способные».

Отдельной строкой в окружении Николая II стояла Вырубова А.А., влияние которой на Александру Федоровну также неоднозначно оценивается в историографии.

А.А. Вырубова (1884-1964) дочь потомственного царедворца А.С. Танеева, статс-секретаря и главнокомандующего собственной его величества канцелярии. Дед Вырубовой, генерал Толстой, был флигель-адъютантом императора Александра II, а его прадед - знаменитый фельдмаршал М.И. Кутузов. По материнской линии Вырубова - праправнучка друга и фаворита Павла I графа И.П. Кутайсова. Сама же Вырубова была личной фрейлиной Александры Федоровны.

Сначала в мемуарной литературе господствовало представление об Вырубовой как о совершенной глупой, ни в чем серьезном не разбирающейся женщине, роль которой ограничивалась только тем, что она была простым передаточным механизмом между Распутиным и царицей. Тем не менее, одно то, что Вырубова продержалась среди ревности и борьбы 12 лет у императрицы, и последняя считала ее своей подругой, позволяет говорить, что фрейлина имела что-либо в голове.

Гурко, отмечал, что отношение Вырубовой к царице, отличалось чрезвычайной хитростью, которая заменяла ей ум и политическую осведомленность. В качестве основного орудия она избрала демонстрацию безграничной преданности, особенно к царю, по отношению к которому прикидывалась влюбленной. Сразу же при появлении при дворе она прикидывалась чрезвычайно простодушной.

Спекуляция на этой влюбленности, мнимой или подлинной, свидетельствует, что Вырубова очень тонко и метко разбиралась в характере своей августейшей подруги. Казалось, что афиширование подобных чувств грозило ей немедленной опалой, поскольку императрица была не только ревнива, но и тщательно оберегала монополию на мужа. Однако расчет на мужа оказался совершенно правильным. Поскольку поверенной этой любви была сама императрица, которой простодушная женщина так наивно и доверчиво исповедовалась, совместное обожание стало еще одним источником дружбы обеих женщин, приятно окрашенной взаимной ревностью, на уровне и в духе воспитанниц Смольного института.

Что касается личных качеств, то современники отмечают мелочность, мещанство, распутный образ жизни. Но эти качества не мешали Вырубовой занимать одно из ведущих мест в царской свите, более того она с успехом их использовала, применяя их вместе со старцем для давления на Александру Федоровну. Ее влияние на императрицу росло вместе с влиянием Распутина, поклонницей и «послушницей» которого она являлась. В «Страницах из моей жизни» Вырубовой дается совершенно искренняя оценка Распутина как святого человека.

Вырубова сыграла не последнюю роль в гибели семьи, активно помогая старцу, участвуя во всех его мероприятиях.

Таким образом, царское окружение будучи даже консервативнее чем сам царь, не могло не оказывать на него какого-то свежего влияния. Наоборот, родственное окружение, поощряя императора в торжестве консервативной идее. Оно было слепо, политически недальновидно и не менее царя ответственно в трагической судьбе России. Особенно пагубную роль сыграли Распутин, Вырубова.

В тоже время хочется отметить, что окружение царя было рядом с ним, когда им это было удобно. В минуты наибольшего накала страстей царь становится одинок.

3. Гибель семьи

В предыдущих главах уже были выявлены шаги, приведшие царизм к гибели. Первая мировая война выявила структурные недостатки николаевской России. Неудачи на внешнем фронте, которые не мог спасти даже Брусиловский прорыв, обозначили хаос во внутренних делах. Революция и гибель монархии к 1917 г. стали неизбежны. Реформы, проводимые в период правления Николая II, носили запоздалый характер и не отвечали потребностям времени. Политико-экономические мероприятия, вырванные у Николая II народом, не разделялись самим императором. Насущные проблемы - реальное ограничение императорской власти и аграрный вопрос - так и не были решены. Революция была неизбежна, неизбежно было и отречение.

Здесь нет нужды говорить об известных событиях предшествующих гибели семьи. Мы имеем в виду обстоятельства, связанные с отречением; они широко известны. Тем не менее, о конце Романовской династии существуют не совсем верные представления. Что будто бы произошла ошибка и пьяный император, не гладя, подмахнул бумагу. Или, например, в мемуарной литературе последнего окружения царя рисуются картины героизма верноподданнического упорства в отстаивании монархии. На самом деле Николай II в последние дни существования монархии остался практически один, он пытался, цеплялся за власть, но у него не было поддержки.

Отчаянную попытку продлить существование монархии предпринял Милюков при поддержке одного только Гучкова. Хотя у Милюкова не было ни малейших шансов на успех, в своих мемуарах он рассказал, на что рассчитывал в тот момент. Его план состоял в том, чтобы немедленно выехать в Москву и оттуда вести борьбу за сохранение монархии. «Может быть, тот же Рузский отнесся бы иначе к защите нового императора, при нем поставленного, чем к защите старого»,- писал он. Надежда Милюкова, как известно, была связана с именем Михаила, однако Михаил заявил об отказе от престола. В акте об отречении упоминалось, правда, о возможности принятия им трона по решению Учредительного собрания.

Николай II реагировал на отречение брата так, что было видно -весь ужас случившегося был для него не в судьбе трона в тот момент, а в необратимом изменении государственного строя. «Оказывается, Миша отрекся. Его манифест кончается четыреххвосткой для выборов через 6 месяцев Учредительного собрания. Бог знает, кто надоумил его подписать такую гадость!»,- записал бывший царь 3 марта в своем дневнике .

марта для него и его семьи началась жизнь под стражей в Царском Селе в условиях постоянно нараставших антимонархических настроений. Пребывание там оказалось прелюдией к затянувшимся странствиям в Тобольск, а оттуда в Екатеринбург. Опасность, угрожавшую ему и семье Николай II сознавал, и поэтому просил разрешения последовать в Англию.

Сообщив об этом 6(19) марта английскому послу Дж. Бьюкенену, Милюков, являвшийся во Временном правительстве министром иностранных дел, сказал, что просьбы бывшего царя будут удовлетворены, и спросил, делаются ли приготовления к путешествию его в Англию. На следующий день Бьюкенен сообщил в Лондон, что Милюков настаивает на отъезде бывшего царя в Лондон и уверен, что Британия пошлет за ним судно.

(22) марта английское правительство приняло решение о приглашении Николая II с семьей в Англию, подчеркнув, что инициатива принадлежит правительству России, и запросив об имущественном положении бывшего царя

Тем временем протесты революционных организаций против отъезда бывшего царя усиливались и встретили отклик в Англии. Король Георг V, двоюродный брат как Николая II (их матери, датские принцессы, были сестрами), так и Александры Федоровны (ее мать и отец короля были детьми королевы Виктории), испугался революционного влияния российских событий и отрицательного отношения английской общественности к приглашению царской семьи. В приезде было отказано.

Дальнейшее известно. Последний путь царской фамилии - Царское Село - Тобольск - Екатеринбург: Ипатьевский дом. К концу мая 1918 г. в Ипатьевском доме осталось семеро членов семьи Романовых и пятеро обслуживающих. В ночь с 16 по 17 июля они были расстреляны.

Трагическая судьба последнего российского императора породила обширную литературу, преимущественно эмигрантскую. За последние годы к ней добавились и многочисленные статьи отечественных авторов, причем журналисты и писатели опередили здесь историков-профессионалов. Достоянием гласности стали некоторые факты и документы о злодейском убийстве царя, царицы, их детей, доктора Е.С. Боткина и слуг. Общепринятая версия их гибели заключается в том, что все они были расстреляны в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. в доме Ипатьева в Екатеринбурге. Основной материал из последних моментов жизни царской семьи мы узнаем из материалов Соколова Н.А.

Подтверждающий эту версию следственный материал использован тем из следователей белых властей, который имел возможность довести свои действия до конца (другие вынуждены были их прервать по требованию белого командования). Однако полученные в ходе следствия показания, что женская часть царской семьи находилась после 17 июля в Перми, а одна из великих княжон пыталась совершить побег, Н.А. Соколовым не были приняты во внимание.

Между тем английские авторы Саммерс и Мэнгольд, исследовавшие материал, который оказался в западных архивах, считают, что женщины были убиты лишь в начале сентября 76, а до того их судьба была предметом переговоров Советского правительства с Германией, которые вел с советской стороны К.Б. Радек. Никакие документальные данные на сей счет до сих пор не обнаружены.

Саммерс и Мэнгольд подвергли также анализу аргументы Анны Андерсон, которая в течение многих лет претендовала в западных судах на то, чтобы ее признали великой княжной Анастасией, и была даже признана некоторыми членами царской фамилии.

Среди этих аргументов представляет интерес утверждение претендентки, что она будто бы видела во время войны приехавшего в Петроград своего дядю, брата матери, герцога Гессенского Эрнста-Людвига. По мнению Саммерса и Мэнгольда, именно это сообщение о деликатнейшей тайной миссии заставило герцога отказаться от участия в опознании.

Английские авторы собрали ряд достоверных подтверждений того, что такая поездка состоялась. По дороге в Россию и в Царском Селе Эрнста-Людвига видели несколько свидетелей, в серьезности которых не было сомнений. Оказалось к тому же, что об этом визите, состоявшемся в 1916 г., рассказывал своим родственникам Вильгельм 11, пославший герцога в Россию. Кайзер стремился вывести ее из войны с помощью сепаратного мира, сохранив неприкосновенность царского режима, а не путем разжигания революционного движения, на что уповало и чему содействовало германское правительство. Царь отказался, однако, рассматривать предложения о сепаратном мире.

Книга Саммерса и Мэнгольда интересна и тем, что авторы исследовали реакцию Антанты и Германии на убийство царской семьи. Что же касается основной мысли авторов, то она, вероятно, не соответствует действительности. Во всяком случае, недавно опубликованная записка руководившего расстрелом в доме Ипатьева Я Юровского подтверждает, что вся семья и другие лица были убиты там, в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Об этом же свидетельствует и рассказ двух братьев, чекистов А.Г. и М.Г. Кабановых, участников расстрела, подтверждающий ранее известные показания. Что же касается сообщения о расстреле в Екатеринбурге одного только царя, которое появилось в некоторых документах советских органов, а затем в их публичных заявлениях и даже в частном письме Я. М. Свердлов, то его можно объяснить только кровавым характером события, желанием скрыть подлинные его обстоятельства.

Таким образом, в данной главе был показан последний путь семьи Романовых. Император своей политикой сделал невозможным спасением себя и своей семьи. Конечно, определенная доля ответственности лежит и на Временном правительстве, которое оказалось политически бессильным. Можно говорить о нечеловечности Уральского Совета рабочих и солдатских депутатов, вынесшего решение о расстреле, но главная ответственность на самом Николае и его окружении.

Список литературы и источников.

Источники: опубликованные

1.Николай II: воспоминания. Дневники.- Спб.- 1994.

2.Волков А.А. Около царской семьи.- М.- 1997

.Дневники императора Николая II- // история СССР.-1990.- №2

.Николай II: воспоминания. Дневники.- Спб.- 1994.

.Фрейлина его величества. Анна Вырубова.- М.: Орбита - 1993.- с.384

.Ольденбург С.С. Царствование императора Николая II. Спб.- 1992

.Российский императорский дом. Дневники. Письма. Фотографии. М.,-1992

.Тайны истории: отречение Николая II.-М.: Терра-книжный клуб.-1998.

.Милюков П.Н. Воспоминания. - М.-1990.-т2

10.А.А. Танеева-Вырубова. Распутин. - М.:Панорама.-1990.-32с.

11.Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев, документы.- М.: ТЕРРА - Книжный клуб-1999.-335с.

.Палеолог М. Царская Россия накануне революции.- М.:Политиздат.-1991.- 434с.

.И. Непеин Перед расстрелом: последние письма царской семьи.- Омск: кн. Издательство.-1992.-224 с.

.Пуришкевич В.М. Убийство Распутина.- М.:СП «Интенбург», 1990.- 155 с.

.Святой черт: Записки о Распутине.-М.:Интер-ОМНИС-Пермь.- 1991.- 253 с.

.Юсупов Ф.Ф. Конец Распутина.- М..:Об-во.-1990.- 246 с.

.Евреинов Н.Н. Тайна Распутина.- Симферополь-Таврия.- 1990.- 80с.

Литература

1.Аврех А.Я. Царизм накануне свержения.- М.:Наука.-1989.-256 с.

2.Политическая история - Россия - ССР-РФ.- М.,-1996.-т.1

3.Касвинов М.К. Двадцать три ступени вниз.- М.:Мысль-1990.-459с.

.Иоффе Г. Революция и судьба Романовых.- М.:Республика-1992г.-351 с.

.М. Ферро. Николай II.-М.: международные отношения.-1991.- 352 с.

.Пушкарский Н.Ю. Всероссийский император Николай II.- Саратов: Соотечественник.- 1995.-320 с.

7.Ананьин Б.В., Ганелин Р.Ш. Николай II - //вопросы истории.- 1993- №2.- с.58-76.

8.Хайнц-Дитрих Л. Николай II.- // Русские цари.1547-1917.- Ростов на Дону:Феникс.-1997.-576.

.Щеголев П.Е. Последний рейс Николая II.- М:Книга.- 1991-113с.

.Захарова Л.Г. Кризис самодержавия накануне революции 1905гг.-// вопросы истории.-1972.-№8.-с.119-140

.Уортман Р. Николай II и образ самодержавия.-//История ССР.-1991.- №2.- с.120-127.