Место и роль астрономии в системе научного знания
Введение
На протяжении веков человек стремился разгадать тайну ощущавшегося им великого мирового «порядка» Вселенной, который древнегреческие философы и назвали Космосом (буквально - порядок, красота), в отличие от Хаоса, предшествовавшего Космосу.
Зарождение астрономии было продиктовано практическими потребностями (прежде всего необходимостью ориентации в пространстве и во времени) на самых ранних стадиях существования человеческого общества. Поэтому астрономия оказалась древнейшей из наук.
На пути познания окружающего мира человек никогда не ограничивался простым использованием подмеченных сочетаний явлений в виде правил и примет, собиранием сведений об отдельных, разрозненных фактах небесного мира. Наблюдения и факты всегда объединялись в целостную систему представлений - картину мира. Именно астрономические явления и связанные с ними явления на Земле - смена дня и ночи, смена сезонов - помогли первобытному человеку сделать первое и величайшее открытие, что мир вокруг него закономерен, что каждое явление и событие имеет причину, по крайней мере одним событиям всегда предшествуют одни и те же другие события. Это позволяло предсказывать небесные явления и связанные с ними изменения на Земле: например, приближение весны и оживление природы с ростом полуденной высоты Солнца и т. п. Представить механизм Вселенной, т. е. построить картину устройства и главных законов ее, означало получить возможность более уверенно ориентироваться не только в пространстве и во времени - по звездам. Солнцу и Луне, но «ориентироваться» в самой цепи событий на Земле и на Небе, а быть может, даже влиять на них.
Опыт удачных предсказаний (например, затмений) вселял уверенность в силе человеческого разума, в познаваемости мира, формировал мировоззрение как некое взаимоотношение, взаимосвязь человека и природы. Но и само понятие «познаваемости» изменялось от эпохи к эпохе, отражая уровень развития познающего человеческого интеллекта. Первобытное одухотворение природы, стремление поэтому лишь «уловить» сигналы Неба в наблюдаемых явлениях, причинами которых считали злую или добрую волю неких могущественных сверхъестественных существ, с течением времени, с накоплением фактов сменялось объяснениями на основе «естественных законов природы», а на долю сверхъестественной разумной силы - Бога - оставлялось «только» само творение материи и всего материального мира. Возникшее уже в древности иное, материалистическое объяснение природы положило в основу общей космофизической, а следовательно, и астрономической картины мира идеи вечности и самодвижения, саморазвития материи.
Многотысячелетняя история астрономии наполнена ожесточенной борьбой между этими двумя мировоззрениями уже потому, что древняя астрономическая картина мира, одухотворявшая природу, стала в свое время одной из основ для возникновения и формирования всевозможных форм религии как веры в высшую, творящую и организующую разумную силу, стоящую над природой. К иной точке зрения проявлялась крайняя нетерпимость. Драматизм развития астрономической картины мира в течение многих веков (в Европе вплоть до XVIII в.) объяснялся, главным образом, нетерпимостью церкви ко всему новому. Не приемля исследовательского отношения к миру, религия сначала отвергала и преследовала новые астрономические теории, а, приняв их (под давлением фактов), превращала живую мысль, развивающуюся теорию в окаменелость, объявляя теперь и ее (к тому же истолкованную в религиозном духе) последней истиной, предметом веры.
На пути научного прогресса немалым тормозом становились и до сих пор выступают порой привычка и инерция мышления, чрезмерное доверие к научным авторитетам, что также ведет к попыткам закрепить конкретные выводы науки в качестве «вечных» истин.
На пути осмысления глубочайших закономерностей окружающей действительности вставало не только идеалистическое мировоззрение, ставившее предел возможностям познания. Тормозом нередко служило и неразвитое, недиалектическое материалистическое мировоззрение, которое пыталось навязать природе те или иные конкретные (и всегда ограниченно справедливые!) результаты науки, ошибочно и навечно объявляя их чуть ли не основами материализма.
Уже в древнейшие времена человек мог улавливать важные, порой фундаментальные черты окружающего мира, высказывая в связи с этим глубокие идеи. Некоторые из них, выдержав испытание временем, живут и в наши дни: идея причинности, тяготения, цикличности изменений, идея нарушения равновесия как предпосылки к развитию...
А между тем построенные на этих идеях - и на выводах из непосредственного опыта наблюдений - системы представлений («картины мира») рано или поздно обнаруживали свою несостоятельность и отбрасывались в процессе драматической борьбы нового со старым. В неизбежной смене фундаментальных представлений о мире отражается один из главных, на наш взгляд, законов восприятия и познания окружающего мира: безграничная экстраполяция известного на неизвестное, т. е. проверяемого знания - на область недоступного опыту, и формирование, таким образом, целостной картины мира.
1. Наука и научная картина мира
.1 Наука и её структура
Науку обычно определяют как особый вид духовной, прежде всего интеллектуальной деятельности, целью которой является выработка достоверного, т. е. устойчиво подтверждаемого опытом, наблюдениями, практикой знания об окружающей нас действительности. Здесь наука выступает как процесс. Вместе с тем наукой называют и сам результат такой деятельности - систему достоверных знаний в виде совокупности сведений о той или иной группе или области объектов и явлений, закономерно связанных между собой. Квинтэссенцией этих сведений является целостная совокупность постулатов, принципов, законов, объединенных в строгие количественные теории, описывающие механизм явлений.
Наука как процесс - вечна: это бесконечное движение по восходящей и развертывающейся спирали, накопление новых и новых знаний (включая и знание об ошибочности прежнего знания!). Но как система, знаний, достоверных, всегда лишь с точки зрения данной эпохи, она в принципе имеет относительный, приближенный и поэтому временный характер.
В науке как системе знаний можно усмотреть определенную структурность. По мере развития средств и методов получения информации из окружающего мира и ее обработки (в том числе и прежде всего математической) происходит накопление наиболее достоверных, устойчивых знаний, которые составляют растущее ядро науки. В него входят, помимо набора открываемых явлений и объектов, законы их взаимосвязей и взаимодействий, более общие принципы и постулаты, увязанные в систему в виде математических, т.е. строгих количественных теорий. Подчеркнем, что сюда не входит качественная, или описательно-объяснительная сторона теорий.
Дело в том, что даже способность той или иной теории предсказывать новые явления (а это главный критерий ее истинности) не исключает, вообще говоря, того, что данная теория, правильно отражает лишь количественную сторону явлений (в пределах определенной точности). Но при этом она может давать и ошибочное объяснение природы, механизма явлений. В отличии от количественной, качественная, описательная сторона теории, всегда представляет собой некую, построенную по аналогии с уже известным, модель действительности. Поскольку в модели, согласованной с наблюдениями, отражена какая-то часть истины - элементы реальной аналогии между использованными в модели и изучаемыми явлениями, то она в течение некоторого времени может восприниматься как достоверное знание, обслуживая науку и ее практические приложения. Но с ростом точности наблюдений подобные модели приходят в противоречие с опытом и заменяются новыми. Поэтому описательные стороны теорий составляют менее устойчивую часть системы знаний - оболочку ядра.
Теории наподобие весьма прочных мостов объединяют изучаемые явления и объекты. Там же, где такие мосты еще не наведены, их функции временно выполняют рабочие гипотезы, составляющие наиболее изменчивую составную часть науки как системы знаний - как бы внешнюю оболочку ядра. Гипотезы возникают как на основе ядра науки - в виде новых комбинаций и обобщений уже известных идей и фактов, так и на основе некоторых общепринятых или вновь выдвигаемых представлений о мире.
Проверка гипотез осуществляется по мере развития техники наблюдений, эксперимента, приемников информации, методов ее обработки - логического и математического анализа. В результате гипотеза либо переходит в ранг строгих, т. е. долговечных количественных теорий и в своей количественной, математической части пополняет ядро науки, а в модельной - его оболочку, либо же отбрасывается как ошибочная. Бывает, что отбрасывается и верная гипотеза, для которой в данную эпоху еще нет средств проверки и которая, главное, противоречит общепринятым представлениям в данной области. (Такова, например, была судьба первой гелиоцентрической гипотезы Аристарха Самосского).
Качественные, описательно-объяснительные части теорий и рабочие гипотезы, как уже говорилось, представляют собой модельный элемент науки. Строго говоря, моделями являются также постулаты и принципы, но моделями, так сказать, в метастабильном состоянии: воспринимаемыми в течение очень больших периодов времени как достоверное знание и проникшими поэтому в ядро науки. Их замена - это уже ревизия основ, происходит она несравненно реже и с огромным сопротивлением (борьба геоцентризма с гелиоцентризмом).
Таким образом, в науке как системе знаний может быть выделено ядро прочных, долговечных знаний, его устойчивая оболочка - модельные, качественные части теорий и, наконец, самая внешняя и наиболее подвижная оболочка из новых рабочих гипотез.
Одновременно с развитием науки как процесса познания и роста ядра достоверных знаний, на основе последнего формируется идейная атмосфера - целостная система представлений о главных, определяющих чертах мира в данном его аспекте (физическом, астрономическом, биологическом и т.д.). Эту модель целого называют научной картиной мира. В отличие от собственно науки (конкретной науки), непосредственно опирающейся в своих выводах на опыт, наблюдение, практику, научная картина мира формируется как результат неограниченной экстраполяции этих знаний за пределы возможных в данную эпоху опытов и наблюдений. Подсознательно, стихийно она распространяется на всю мыслимую действительность.
Вторая, определяющая черта научной картины мира - ее системность. Она представляет собой не просто сумму неких экстраполяции в рамках отдельных теорий, а результат их взаимоувязывания, взаимоограничения, т.е. организации их в новую, высшую систему.
На каждом этапе развития науки формируется и система методологических, логических, этических и даже психологических норм научного познания (что называют иногда стилем мышления). Именно эту систему своего рода «правил» поведения исследовательского ума и представляется более обоснованным называть парадигмой (от греч. - образец), а не всю картину мира, как это сделал Т.Кун, введя в науковедение этот термин. наука астрономия знание идеология
Научная картина мира как результат безграничной экстраполяции ограниченно достоверного знания в отличие от системы конкретных знаний не может уже по определению содержать вечных достоверных знаний: ведь это были бы неограниченные и вместе с тем неизменные, сохраняющиеся, несмотря на развитие науки, экстраполяции прошлых ограниченных знаний. И все же в картине мира также можно выделить своего рода «ядро», но существующее как бы инкогнито - совокупность не вечных, но особо устойчивых гипотез-экстраполяций. Речь идет о принципах и постулатах, включаемых на очень длительных промежутках времени в ядро науки как системы знаний. Как уже говорилось выше, они представляют собой на самом деле не что иное, как сверхустойчивые элементы картины мира и проникают в ядро науки под видом достоверных знаний.
Таковыми до сих пор считаются принципы сохранения энергии и роста энтропии (I и II Начала термодинамики), принцип постоянства ряда фундаментальных физических величин, принципы, характеризующие мир элементарных частиц. В космофизической картине мира некогда таким постулатом-принципом было утверждение неподвижности и центрального положения Земли в мире.
В целом картина мира - это принципиально модельное, гипотетическое построение, хотя отнюдь не произвольное, поскольку, напомним, экстраполируются достоверные знания.
Картина мира также имеет определенную структуру. В каждую данную эпоху это небольшой набор фундаментальных идей-постулатов, относящихся к представлениям о материальном носителе явлений и процессов в природе, о способе и механизме взаимодействий между природными объектами и о способе существования элементов материального мира (организация их в систему, генезис, развитие).
2. Место и роль астрономии в системе научного знания
Научная картина мира зародилась в процессе формирования самого человека как мыслящего существа, творческой индивидуальной и общественной личности. Зародышем научной картины мира было осознание (открытие!) закономерности окружающей природы. Главную роль в таком осознании сыграли астрономические явления: движение звездного небосвода, Солнца, Луны, смена лунных фаз, смена сезонов, связанная с изменением полуденной высоты Солнца. Вначале интеллектуальное осознание действительности не выделялось из эмоционального отображения ее в рисунках, мифах, сказках. Вместе с тем уже на самом примитивном уровне существования человеческих сообществ появились и мифы космологического (в современном нам смысле, т.е. и космогонического) содержания, не только изображавшие наблюдаемый мир, но и пытавшиеся объяснить его. К этому вынуждали потребности жизни - необходимость лучше приспособиться к действию грозных сил природы и даже использовать их.
Выделившись из эмоционального, картинного, т.е. целостного отображения мира, интеллектуальное его осознание также формировалось как целостное картинное отображение видимого мира. Первобытная мифологическая антропоморфная картина мира с течением времени абстрагировалась в виде натурфилософии и лишь затем произошло разделение ее на отдельные ветви дифференцированного наблюдательно-теоретического знания - исследования «натуры» и на философию - выявление универсальных законов бытия. Таким образом, именно астрономическая, вернее, «космофизическая» картина мира стала колыбелью самой науки как специфического рода духовной деятельности человека. Но и дальнейшее, несравненно более глубокое, детальное изучение теперь уже отдельных сторон действительности каждой наукой не могло успешно развиваться без выработки представлений о целом, без создания научной картины мира.
В истории развития различных аспектов картины мира возникали и тупиковые направления. И здесь особо выделяется астрономическая картина мира. Отголоском наиболее древних попыток моделировать космические закономерности на основе самых примитивных антропоморфных представлений являются разнообразные формы религии, хотя со временем она и развилась в самостоятельный вид духовной деятельности человека. Особенно живучим оказался религиозный, догматический стиль мышления. На трудных рубежах развития науки при осмыслении вновь открываемых глубочайших закономерностей природы даже в наши дни некоторыми учеными дается идеалистическое, религиозное истолкование их (например, антропного принципа).
Первые и еще мало обоснованные попытки активного использования природных сил и закономерностей нашли отражение в возникновении других направлений познания шаманства, знахарства, астрологии, алхимии. Но в отличие от религиозного мировоззрения, превратившего древнейшее мифологическое антропоморфное объяснение мира в символ веры, - знахарство, астрология и т.п. содержали и некие элементы объективных знаний, почерпнутых из длительного житейского опыта или даже из специальных наблюдений; так, в астрологии это были первые попытки уловить действительно существующие взаимосвязи процессов в Космосе и на Земле. Но абсолютизация чрезвычайно ограниченных и неточных наблюдательных данных, крайняя переоценка своих возможностей в установлении тех или иных связей между явлениями завели эти направления в тупик, породив феномен «лженауки».
Историческая роль научной картины мира в каждую эпоху развития науки - создавать некий эскиз действительности (всегда целостный), который накладывает определенные ограничения на характер допустимых, «разумных» новых гипотез для объяснения тех или иных явлений и объектов. Подобно силовому полю, картина мира как бы направляет движение мысли, организует ее в постановке задач и выборе путей решения, в осмыслении полученных результатов.
Так, геоцентрическая картина мира Аристотеля - Птолемея запрещала как ненаучные идеи и объяснения, опиравшиеся на идею подвижности Земли или идею сходства земного и небесного миров. Напротив, гелиоцентризм, стержневой идеей которого была идея подвижности Земли, освобождал мысль и подсказывал целый ряд новых идей: о множественности центров тяжести, о сходстве Земли и Луны, Солнца и звезд.
Формируясь на основе достоверных знаний и теорий, наиболее устойчивых гипотез, научная картина мира намечает как бы генеральный план, стратегию развития науки, выделяя главные, перспективные направления научных исследований, а порой и подсказывая решение, прежде чем это станет доступно конкретной, наблюдательной науке.
Двигаясь по намеченным картиной мира направлениям, конкретная наука подтверждает часть ее гипотетических конструкций и, таким образом, переводит их в ранг элементов достоверного знания, в ядро науки, а часть отбрасывает как не выдержавшие испытания на новом уровне средств и методов познания.
Так, традиционные объяснения синхронности изменений лучевых скоростей и блеска у Цефея двойственностью звезды (конец XIX в.) или пульсаров как белых карликов особого типа, очень быстро пульсирующих (конец 60-х гг. XX в.), весьма быстро уступили место новым идеям - пульсации звезд в первом случае и быстрого вращения магнитных сверхплотных (нейтронных) звезд во втором. И хотя заранее известно, что научная картина мира - это лишь временная модель действительности, без ее построения и без восприятия ее как достаточно надежного (на значительном промежутке времени), адекватного отображения действительности человеческий разум не мог бы продвигаться дальше в познании мира или, во всяком случае шел бы только на ощупь, действуя малоэффективным для человека методом ЭВМ - перебором очень многих вариантов. Такой «машинный» путь познания можно назвать линейным процессом. Другой путь познания (единственный возможный для человека), включающий создание общей научной картины мира и использование ее как идейной опоры в дальнейшем продвижении в изучении природы, вводит в действие обратную связь: созданная на основе ядра науки картина мира сама начинает воздействовать на научный процесс, ускоряя (или замедляя) его и делая нелинейным.
Таким образом, картина мира является и результатом и условием развития конкретной науки.
3. Закономерности развития астрономии
Что касается эволюционных периодов развития, то различие изменений в конкретной науке как системе знаний и в научной картине мира состоит в следующем: чисто эволюционно (т.е. в виде количественного роста) изменяется лишь фактологическая и количественная часть ядра науки. С открытием новых явлений, объектов, закономерностей отдельные качественные описательно-объяснительные гипотезы могут переходить в строгие количественные теории, укрепляя тем самым на какое-то время и модельную часть этой теории.
Существенно различаются изменения, происходящие в конкретной науке и в картине мира на революционных этапах их развития.
С течением времени вновь открываемые явления, наблюдения на более высоком уровне точности все труднее объясняются в рамках той или иной теории или даже в рамках картины мира. Правда, творческий ум настолько изобретателен, что в принципе любое явление может «объяснить» в рамках принятых представлений. Но такие объяснения все более грешат излишней сложностью, искусственностью, т. е. неизбежно начинают нарушать требования парадигмы науки (в вышеуказанном смысле - ее методологии и стиля мышления). Яркий тому пример - переусложнение птолемеевой теории к XVI в., на что в первую очередь и обратил внимание Коперник.
Таким образом, рано или поздно становится необходимой смена объяснительно-модельных частей отдельных теорий или даже всей картины мира в целом, т. е. наступает революционный этап в развитии науки или картины мира. Причина неизбежности этого - в существе самого процесса моделирования действительности. В нем всегда имеется элемент творчества, изобретательства, конструирования. Поэтому каждая модель индивидуальна и несет на себе отпечаток творческой личности ее автора. С другой стороны, сами явления (для каждого данного уровня точности их наблюдений) допускают неоднозначность их моделирования, что отметил еще Гиппарх во II в. до н.э. При этом возможно даже зеркально перевернутое (т.е. в том или ином смысле обратное) и вместе с тем весьма точное количественно или весьма убедительное логически отображение действительности в модели. Но поскольку любая модель - только приближение к действительности, то смена ее неизбежна, и рано или поздно происходит.
Революционная смена модельных частей теорий (не говоря уже о рабочих гипотезах) - это проявление естественной жизнедеятельности науки, не вызывающее обычно мировоззренческих потрясений. При этом старая модель нередко оставляет в наследство новой свой язык, образы, схемы: «атом», «поток» (энергии), «емкость», «сила». В астрономии до сих пор используется удобная в ряде случаев геоцентрическая схема описания движений небесных тел: Солнца, метеорных потоков, например. Но принципиальная разница между временем господства старых моделей и новым их использованием в науке состоит в том, что старая модель (или ее элемент) используется теперь лишь как метод или язык с полным осознанием их условности. (Вместе с тем в самой живучести такого языка, метода проявляется тот факт, что и в старой модели были отражены некоторые характерные свойства действительности.) Но говорить здесь о сохранении какого-либо «ядра» прежней теории нет оснований: ведь сохраняется лишь некая удобная форма, а не содержание.
Революционная смена картины мира, по существу, конечно, не отличается от революционной смены модельной части отдельной теории: и там и тут нарушается принцип соответствия, сводимости нового знания к старому. Но смена картины мира отличается масштабом и своим общественным резонансом. Познание мира - это сложный социально-психологический процесс, в котором участвует не только отдельная творческая личность, но и общественное сознание. Личности свойственна инерция мышления; личности и обществу - выработка традиций и подчинение им. Это порождает даже в узком кругу научного сообщества сопротивление всему тому, что возникает не в собственной голове. Революционный процесс смены модельных частей отдельных теорий преодолевает это сопротивление не сразу и с трудом. Но резонанс от перестройки и смены таких теорий не выходит обычно за пределы узкого круга специалистов.
Не то происходит в случае смены научной картины мира, или даже ее отдельных стержневых идей. Дело в том, что картина мира, хотя и является только моделью действительности, с течением времени по мере своего утверждения и укрепления все более широко воспринимается как истинное объяснение ее, а методологические и даже этические нормы науки, т.е. парадигма науки, - как единственно верный и допустимый способ постижения истины. Поэтому гипотеза или теория, подрывающие основы картины мира, встречают ожесточенное сопротивление не только со стороны ученых, но иногда даже в еще большей степени со стороны более широких и менее самостоятельных в мышлении кругов общества - со стороны общественного сознания, поскольку для этих широких кругов (как, впрочем, и для многих специалистов), в определенном смысле картина мира становится объектом веры, неколебимым догматом. Так, особенно ожесточенное сопротивление встретила смена геоцентризма гелиоцентризмом, а в наше время - смена представлений о бесконечности и вечности всей мыслимой Вселенной идеей о ее конечности и начале во времени.
При этом особая устойчивость и сопротивляемость астрономической картины мира объясняется, конечно, ее теснейшей связью с философией и мировоззрением.
Одним из главных вопросов философии природы был и остается вопрос о взаимоотношении человека и Вселенной, о взаимовлиянии природы и человека, наконец, о познаваемости окружающего мира. Решение этого фундаментального вопроса определяет и успех человека в освоении им природных богатств, и ответственность за это вмешательство...
Тесная связь первобытной астрономической картины мира с религией и социальной идеологией, а затем весьма тесная связь астрономической картины мира с философией и через нее с мировоззрением и, опять-таки, идеологией общества наложили существенный отпечаток на роль и характер изменения и развития астрономической картины мира, придавая этому процессу форму глубоких социальных потрясений, что сближает этот процесс по его общественному резонансу и последствиям для общественного сознания с социальными революциями. Поэтому смена астрономической картины мира (точнее - астрономического аспекта картины мира) с полным основанием (и смена картины мира в других областях знания, - с меньшим основанием) получила название научной революции. Процессы социальной и научной революций сближаются и по своим последствиям: победа новой революционной идеи, закладывающей фундамент новых представлений, вернее, системы представлений о данной области действительности, ее закономерностях, - более адекватной самой действительности - открывает новые горизонты в той или иной области знаний. Уже поэтому научные революции оказывают сильнейшее воздействие на последующее развитие науки, в том числе и прикладных ее областей и организационных ее форм.
Заключение
Наука - это упорядоченная система понятий о явлениях, законах окружающей нас действительности. Речь идет не о простом перечислении фактов («солнце восходит» или «брошенный вверх камень падает на Землю»), но об их объяснении («камень падает потому, что его притягивает Земля»), об осмыслении этих фактов («Солнце восходит потому, что Земля вращается вокруг своей оси») и на этом основании о предвидении новых явлений и событий (например, «если, находясь на очень высокой горе, бросить камень горизонтально со скоростью 8 км/с, то он уже на Землю не упадет, а превратится в ее искусственный спутник»).
Система научных знаний складывается постепенно, многими поколениями ученых, которые прежде всего проводят наблюдения и систематизацию явлений и на этой основе, путем логических размышлений, делают определенные обобщения. Для объяснения причины того или другого явления высказывается какое-то предположение - гипотеза. И если она «оправдает себя», если она даст возможность предвидеть новые явления, она становится теорией - важной составной частью науки.
Из всего сказанного следует, что в каждую историческую эпоху существует своеобразный «горизонт», отделяющий то, «что мы с достоверностью знаем», от того, «чего мы не знаем». Так, во времена Коперника не было известно расстояние до Солнца, но уже убедились в том, что Земля - шар. В начале XX в. предполагали, будто Солнце находится в центре Галактики. И никто тогда не догадывался (или не имел этому доказательств), что за пределами нашей звездной системы имеется несчетное число таких же галактик. Сегодня же астрономы проникают в окружающую Вселенную до объектов, находящихся на таких расстояниях, что свет от них приходит к нам за 10 млрд лет. Мы говорим: там сейчас проходит упомянутый горизонт науки. О том же, «что далее», мы можем только догадываться...
На основании всей совокупности данных науки создается так называемая научная картина мира - система представлений о наиболее общих законах строения и развития Вселенной и ее отдельных частей. Она в той или иной мере становится элементом мировоззрения каждого человека.
Список используемой литературы
1.Амбарцумян В.А. Философские проблемы науки о вселенной. - Ереван,1973.
2.Еремеева А.И. Астрономическая картина мира и её творцы. - М., 1984.
.Климишин И.А. Открытие вселенной. - М., 1987.
.Климишин И.А. Элементарная астрономия. - М., 1991.
.Турсунов А. Основания космологии. - М., 1981.
.Шкловский И.С. Проблемы современной астрофизики. - М.,1988.
.Философские проблемы астрономии XX века. - М., 1976.
.Циолковский К.Э. Очерки о Вселенной. - М., 1992.